Невероятное восстание Лулу (джен)

====Сузаку====

Это было долгое, скучное путешествие через Корейский пролив. Или, быть может, так он просто чувствовал. Сузаку был на иголках. Он провел почти все время на мостике, наблюдая, как их цель подкрадывается все ближе и ближе, полностью ожидая нападения врага в любой момент. Засада с подводной лодки. Глубоководное чудище, поднимающееся из глубин. Но нет, к его удивлению, не было ничего, кроме ясного голубого неба и мутного синего моря.

Они пересекли Корейский пролив, морской проход, соединяющий Восточно-Китайское и Японское моря с северо-западной частью Тихого океана. Сузаку ощущал каждую из этих двухстах километров миль, когда они пересекали этот основной транспортный маршрут между Китайской Федерацией и Одиннадцатой Зоной. Может, это и был самое короткий маршрут, но казалось, что прошла целая вечность! Даже ветер, дующий против их корабля словно бы толкал его от Юфемии, а не навстречу ей. Чувствовалось, будто бы бушующее море идет в такт биению его сердца. Ожидание и давление были колоссальными и возрастали с каждым мгновением, укрепляя его боевой дух и закаляя его для еще одной борьбы со злом.

Что касается их точки назначения? Порт в Пусане. Второй по численности населения город на Корейском полуострове после Сеула. Это был также самый оживленный порт на полуострове, шумный мегаполис с населением 4,6 миллиона человек и несколькими успешными отраслями промышленности, что позволило Корее продемонстрировать свою общую ценность для мощи Китайской Федерации. Сколько из всех этих людей были вражескими агентами? Сколько из них больше не были людьми? Попытается ли кто-нибудь из них встать у них на пути?

— Нервничаешь? — спросил Лелуш, когда они готовились к высадке. — Это на тебя не похоже.

— Я никогда раньше не бывал в другой стране, — объяснил Сузаку.

Хотя это было лишь частью его переживаний. Мурашки побежали по его спине, когда он уставился на незнакомый пейзаж. Это было странно для него, он уже привык к британнской архитектуре так же, как к японской. Но здания перед ним имели совершенно иную эстетику: небоскребы, возможно, и возвышались так же высоко, как любое британнское сооружение, но здесь они казались менее внушительными и более привлекательными. Как будто сам город пел ему, умоляя отыскать его загадку и исследовать его скрытые чудеса.

— Вид что надо.

— Довольно впечатляющий город, — согласилась Чигуса.

Сузаку слегка вздрогнул, как делал всякий раз, когда вспоминал о ее существовании. Это звучит как ужасная вещь, но все, о чем он мог думать, было то, как Вилетта была почти изуродована Стендом... И изуродована таким образом, что тот превратил ее в ту же расу, к которой принадлежал он сам. Это был, мягко говоря, неприятный ход мыслей.

— Значит, это сверхдержава, которая соперничает с Британнией? Учитывая доклады, я ожидала гораздо худшего.

По какой-то причине Джеремия покачала головой, Ллойд приподнял бровь, а Лелуш просто улыбнулся. А? Странно, Сузаку показалось, что они с Чигусой остались в стороне от чего-то, что знали другие.

— Как мило, — заметил Ллойд, явно находя что-то слегка забавным. — Что-то настолько базовое, как это?

Сесиль закатила глаза на слова Ллойда и вернулась к своим делам.

— Не обращай на него внимания, Чигуса. Ты ведь никогда раньше не участвовала в международной дипломатией, не так ли?

Базовое? О чем он? Сузаку уже собирался задать этот самый вопрос, когда Лелуш внезапно шагнул к нему и задал уже свой вопрос.

— Сузаку, я случайно узнал, что Милли потащила студсовет посмотреть новый научно-фантастический фильм «Старкрэшеры», — Сузаку кивнул. Лелуш был прав, Милли устроила этот поход в качестве особого развлечения после того, как они, наконец, разобрались со всеми кипами бумаг. — Расскажи мне немного о планете, на которой происходило место действия.

— Действительно ли сейчас самое время, чтобы наверстывать поп-культуру? — спросила Чигуса. Но Джеремия постучал себя по губам. Сузаку понимал, к чему он. Лелуш был не из тех людей, которые случайно поднимают подобную тему из ниоткуда. За этим имелся определенный смысл, даже если Сузаку в данный момент не мог его разглядеть.

— Это был тропический лес, полный экзотических и опасных существ, — ответил Сузаку. — Место было пышным и красивым, сохраняя при этом намек на опасность, скрывающуюся под каждым гигантским листом и цветком.

— Вот как? — удивленно спросил Лелуш. — И там не было различных климатов, которые подводили ли бы к разным окружающим условиям? Вся планета — один большой тропический лес?

— Ну, нет, то была только часть, которую я увидел, — сказал Сузаку.

Ага. Теперь до него дошло. Еще потому, что Лелуш специально следил за реакцией Чигусы.

Эта самая реакция оказалась прозрением, затем хмурым взглядом, после чего она озвучила свое заключение:

— Так вот что вы пытались донести. Мы не должны судить о Китайской Федерации по обложке. Это довольно-таки гнусно.

— Это старый трюк, который большинство стран применяют в отношении иностранных представителей, посещающих их, — объяснил Джеремия. — Пусть они прибудут в богатое место, там где оно чистое, нетронутое и впечатляющее. Затем держите этих представителей в этих местах.

Ллойд продолжил дальше:

— Пусть их гости видят только хорошую сторону страны и держаться подальше от убогих мест. Это создает в их сознании ложное впечатление, что вся посещаемая ими страна такая же.

— Действительно, — сказал Лелуш, сходя с их корабля на землю чужой страны. — И они сами должны быть хороши знакомы с этим. В конце концов, Британния использует ту же тактику.

Джеремия покраснел, как свекла, но быстро зашагал вслед за Лелушем, когда тот как можно небрежнее направился на китайскую территорию. Тем временем Ллойд продолжал забавляться, хотя трудно было сказать наверняка, так как эта улыбка редко сходила с его лица. Впереди Сузаку мог видеть их принимающую делегацию. Один-единственный Верховный евнух и его свита. Ну, поехали.

— Приветствую вас, Ваше Высочество! — раздался пронзительный голосок Верховного евнуха. — Добро пожаловать в наш скромный город. Конечно, само собой разумеется, что позволить иностранной армии свободно разгуливать по нашему чудесному и оживленному Пусану было бы совершенно неприемлемо. Пожалуйста, пусть ваши войска пройдутся по северной прибрежной дороге, она была специально расчищена для этой цели, и весь трафик было перенаправлен на другие маршруты.

Сузаку посмотрел в том направлении и прищурился. Судя по тому, что он видел на дороге, они будут держаться примерно так же далеко от основных частей города, как и сейчас. Теперь, когда он знал об этом трюке, он мог видеть, что они все еще используют его, даже сейчас. Вынуждая их видеть город только в том свете, в котором они хотели, чтобы его видели.

— Рад снова нашей встрече, Гао Хай, — солгал Лелуш. — Впрочем, мне бы хотелось, чтобы обстоятельства этой встречи были немного более приятными. А другие Верховные евнухи не подойдут?

— Увы, у них есть обязанности в другом месте, — сказал Гао Хай, прикрывая рот рукой. — Большинство из них скоро присоединятся к нам. Хотя один из них останется во дворце, чтобы действовать в качестве назначенного выжившего, в случае, если что-то пойдет не так. Если позволите, у нас имеется охраняемая комната, где мы можем обсудить наши ближайшие планы?

Верховный евнух жестом указал на соседнее здание с несколькими охранниками, стоявшими снаружи. А также несколькими Ган Ру. Сузаку почувствовал покалывание напряжения, исходящее слева от него, где стоял Лелуш. Шагнув немного в сторону, он увидел, что Лелуш напряженно смотрит на здание, и на мгновение он не совсем понял, по какой причине.

А затем его проняло. Лелуш использовал свой Стенд, чтобы изучить здание. Он хотел убедиться, что там нет ни ловушки, ни засады, ни какой-либо другой уловки. Что заставило Сузаку задуматься: было ли это признаком тактического предвидения или нездоровой паранойи?

— Думаю, вполне приемлемо, — сказал Лелуш. — Сузаку, за мной. Остальные, пожалуйста, организуйте высадку наших войск. Я ожидаю, что это займет некоторое время, и предпочел бы не ждать после окончания переговоров.

— Слушаюсь, Ваше Высочество! — по-умному отдал честь Джеремия.

"Будь настороже", — появилось на земле в тени Сузаку. — "На случай, если я недооценил их глупость."

Точно, конечно. К поясу Сузаку были прикреплены два стальных шара. В знак доброй воли он оставил свой пистолет и шпагу на корабле, но некоторые из самых опасных видов оружия вовсе не походили на оружие. И все же, вопрос оставался без ответа: паранойя или готовность?

— Ах, я должен заранее извиниться, — хихикнул Гао Хай. — Чтобы быть уверенными в безопасности, мы провели реновацию комнаты и собрали новую мебель. Боюсь, мы отдали предпочтение функциональности, а не виду, надеюсь, вы понимаете.

В извинениях не было необходимости. Изнутри комната выглядела на самом деле довольно царственной, если не по размеру, то по планировке. На задней стене висела отделанная золотом карта Китайской Федерации и ее территорий. На окнах висели ярко-красные шелковые занавески, которые выглядели настолько новыми, что Сузаку на мгновение задумался, были ли они сотканы в этой самой комнате, тем временем стены по бокам были покрыты красивыми гобеленами, изображающими великолепные произведения искусства. В центре стоял стол из полированного дуба с ножками цвета слоновой кости. Вокруг стола стояли одинаковые стулья, и у того, на котором сидел Гао Хай, ножки были чуточку выше, чем у других. В воздухе витал довольно сильный аромат духов.

Значит, все-таки это правда. Как только вам покажут, что скрывается за иллюзией, вы уже не будете так склонны поддаваться ей снова. Извинение было психологической уловкой. Это означало: «Если это то, что они считают функциональностью, а не видом, то какие же их стандарты нормы?». Затем ваше воображение заполняет остальное.

— Как обсуждалось ранее, мы сузили область, в которой будут находиться Черные Рыцари, — объявил Гао Хай, указывая на карту. При ближайшем рассмотрении Сузаку заметил, что вокруг определенного региона заколоты булавки. — Теперь, когда у нас появилась более безопасная линия общения, мы можем раскрыть больше деталей.

— Похоже, это довольно далеко в глубь материка, — заметил Сузаку. И действительно, так оно и было. — Вы уверены, что они там?

— О, да, определенно! — настаивал Гао Хай. — К сожалению, нам потребовалось некоторое время, чтобы определить, к какому порту они причалят. После этого мы начали отслеживать их передвижения и устанавливать кордоны безопасности, пытаясь ограничить их передвижения. К сожалению, их было довольно сложно обнаружить, но, по словам наших военных, они точно находятся в этом месте.

— Вы начали их поиск? — спросил Сузаку, но не успели слова сорваться с его губ, как Лелуш прошел мимо них, посмотрел на карту и постучал пальцем по определенному месту.

— Они тут, — объявил он. — Если даже еще нет, то скоро будут.

Гао Хай и Сузаку наклонились, чтобы поближе посмотреть, куда указывает палец Лелуша. Сузаку прочитал вслух:

— Мавзолей Восьмидесяти Восьми Императоров.

— Место последнего упокоения наших прошлых правителей? — ахнул Гао Хай, и его удивление прозвучало вполне искренне. — Немыслимо! Чтобы они осквернили такое священное место! Неужели они совсем лишены уважения? Вообще никакого стыда? Зачем им идти именно туда?!

Лелуш отступил назад и сразу же начал перечислять причины с довольно очевидным маниакальным удовольствием, не торопясь поправлять перчатки и рукава, пока говорил.

— Там просторно. Место не охраняется. Оно достаточно важное для Китайской Федерации, чтобы вы колебались перед атакой.

— Это мы еще посмотрим! — хмыкнул Гао Хай. — Поделом историю и традиции. Мы ни за что не позволим опасным врагам государства прятаться за ними!

— Это также массовое кладбище, — заметил Сузаку. — Если они объединились с культом, то-...

— Сузаку, — перебил Лелуш. — Не нужно поднимать этот вопрос. Это святотатство и так достаточно ужасно для наших гостеприимных хозяев, даже не принимая во внимание нежить.

Тем не менее, Сузаку заметил, что Лелуш сам не поленился углубиться в эту деталь.

— К завтрашним сумеркам мы окружим Мавзолей! — рявкнул Верховный евнух и глубоко выдохнул. — Ах, прошу простить меня. Это довольно неприятная возможность, уверен, вы понимаете.

— Разумеется, — сказал Лелуш. — Хотя мне сложно понять, почему вы желаете атаковать прямо перед ночью, когда есть вероятность, что цель полнится нежитью.

— Он прав, — сказал Сузаку. — Будет лучше, если мы атакуем на рассвете. Единственная нежить, о которой нам придется беспокоиться, будет за стенами внутри, — Сузаку сжал руки в кулаки. — И они заплатят за осквернение вашего памятника. Прошлое нации — ее драгоценное сокровище. Они будут наказаны за попытку использовать его в качестве щита!

— Конечно же, мы бы предпочли, чтобы вы воздержались от нападения, пока наши собственные силы также не окажутся на позициях, — попросил Лелуш. — В конце концов, речь идет о безопасности принцессы Юфемии.

— Да, конечно, — слегка поклонился Гао Хай. — Этот вопрос должен быть подробно обсужден с другими Верховными евнухами по их прибытию. Тем временем вас сопроводят к кордону безопасности близ Нанкина. И еще, если вас не затруднит? Пожалуйста, соблюдайте радиомолчание как можно дольше. Мы же не хотим, чтобы враг пронюхал о наших операциях, не так ли?

— Разумеется, нет, — улыбнулся Лелуш. — Однако... эта просьба доставит нам немало неудобств. Она означает, что мы не сможем информировать метрополию о нашем прогрессе или запросить подкрепления или любую другую дополнительную информацию. Исходя из этого, если мы хотим выполнить вашу просьбу, то я должен просить, чтобы мне предоставили все полномочия командования для перемещения войск в этой операции.

Несмотря на то, что Верховный евнух улыбался, даже Сузаку было ясно, как день, что внутри он кипел от злости. После секундного размышления он заговорил:

— Если это облегчит достижение наших цели, то у нас не имеется возражений. Раз уж мы закончили, я не вижу необходимости продолжать переговоры на этом этапе. Мы поговорим еще, когда прибудут остальные Верховные евнухи.

После они с Лелушем ушли. Хотя вот что странно. На протяжении всего разговора Сузаку чувствовал, что это ни в коем разе не дружеская дискуссия. Это было больше похоже на то, как два менеджера спортивной команды собираются вместе перед игрой, и каждый из них хвастается тем, как они победят другого.

— Ты все еще напряжен, — заметил Лелуш. — Не волнуйся. Уверен, Юфемия не пострадала.

Хорошо. По крайней мере, он будет держаться за это. Так много лжи, так много заблуждений. Он устал от этого, устал от всего этого. Хотя он не мог выразить это словами, Сузаку устал от обмана почти так же, как он устал от всех монстров.

Тем временем, к незнанию Лелуша и Сузаку, Гао Хай смотрел на карту в комнате, постукивая по Мавзолею.

— Синкэ был прав, — сказал он. — Ку-ку-ку... Этот самодовольный принц сразу всё просёк! Впрочем, скоро он узнает, кто из нас думал на один уровень глубже.

* * *

====Ллойд====

Мавзолей Восьмидесяти Восьми Императоров было видно задолго до того, как они приблизились к нему. Вместо Мавзолея Ллойду оно представлялось скорее горой с высокой зловещей вершиной, уходящей ввысь, в самые небеса. Гора была окружена пышным лесом, тщательно ухоженным, чтобы придать этому месту должное уважение. Это создавало в нем что-то почти благоговейное, местечко в этой чужой стране, которое содержало бóльшую часть их истории и наследия. Местечко, которое вскоре может быть уничтожено в результате очень разрушительной битвы. Ллойд Асплунд не был из тех людей, которые сентиментально относятся к важным историческим артефактам.

Если вы ждете какого-то "но", то вам придется ждать довольно долго.

Итак, если вы действительно хотите произвести впечатление на Ллойда Асплунда, вам стоило бы показать ему какие-нибудь передовые технологии. Например...

— Удивительно, не правда ли? — спросила Сесиль. — «Камланн», мобильная воздушная база класса «Авалон». Лелуш не мелочится, да?

— Против такого непредсказуемого и стойкого врага это лишь разумный курс действий, — поделился своими мыслями Ллойд. Он провел пальцем по консоли, словно проверяя ее на наличие пыли. Естественно, ее не было, но ученый все равно устало вздохнул. — Если бы только у меня было чуть больше времени, чтобы поработать над этим! О, что мы могли бы слепить.

Это не означало, что Камланн нельзя было назвать впечатляющим инженерным подвигом — он, несомненно, им был! В дополнение к системам парения, этот транспорт был также оснащен Пламенным Сиянием вдоль всей его нижней кормы, чтобы то играло роль щита от атак снизу, хотя с дальнейшими усовершенствованиями должно быть возможно, что поле эффективно охватит все судно. Но это дело будущего.

— Похоже, все на позиции, — рассеянно заметил Ллойд.

Он постучал по монитору, и дисплей изменился, показав три другие мобильные базы, расположенные вокруг горы, впрочем они уже представляли собой наземные транспортные средства, и потому им приходилось скрываться в лесу, частично спрятавшись за деревьями. Вся троица была окружена смесью Сазерлендов и Глостеров, во многом так же, как и их собственная мобильная база, хотя для Камланна его найтмэйеры висели в воздухе, а не ездили на земле.

Затем он снова потыкал по монитору — на экран вывелась мобильная крепость в форме пирамиды, которая больше напоминала Ллойду старомодный (хотя и массивный) танк. Военный эквивалент Китайской Федерации. Хотя у них была только одна база, Китайская Федерация обладала армией того же размера, что и текущий контингент Британнии. Судя по данным сканированиям, там присутствовало столько же Ган Ру, сколько и их Сазерлендов и Глостеров.

— Очень хотелось бы, чтобы Его Высочество остался на мостике, — сказала Сесиль. — Мне немного страшно за его жизнь, так как он не здесь, а там, в Гавейне, руководит передвижением войск.

— То же самое можно сказать и об остальных, — заметил Ллойд. — Сузаку, Джеремия и леди Ню. Все они ждут в своих найтмэйерах снаружи нашей летающей базы. Хотя меня гораздо больше будоражат все эти боевые данные, которые мы вот-вот соберем!

— Для всех, кто находится в Мавзолее, это ваше единственное предупреждение! — проревел голос Лелуша. — Выходите мирно или будете уничтожены. При любом исходе вы предстанете перед судом за преступления, совершенные как против Британнии, так и против Китайской Федерации!

О, что это было за чувство? Ллойд привык к предвкушению битвы. Возможность наблюдать, как его творения приступают к работе — это чувство тревоги, когда его поедает вопрос, сработает ли это, принял ли он во внимание все переменные, отбросит ли каким-то образом в сторону все данные так называемая человеческая деталь — Девайсер. Ему было сложно усидеть на месте, даже если бы он захотел. К таким чувствам он привыкал в тот момент, когда начиналась битва. Но не сегодня. В этой битве он чувствовал что-то еще. По коже побежали мурашки, которые заставили его ощутить явное отсутствие комфорта.

Было ли это то, что другие люди называли дрожью перед чем-то? Как бы то ни было, это странное чувство усилилось, когда один из Верховных евнухов добавил свой комментарий:

— Враги Китайской Федерации должны быть повержены без пощады.

Сразу после того, как он это произнес, всё пугающе замерло. Как будто все ждали начала чего-то. Ожидание вызывало дрожь, подумал он. Хотя он все равно был взволнован увидеть, что произойдет дальше!

И сейчас, когда он немножко пригляделся, Ллойд увидел это. Стена гуманоидных фигур, ковыляющих из внутренностей мавзолея.

— Зомби? — спросил он вслух.

Первый из них подпрыгнул в воздух, демонстрируя сверхсилу, которой обладали зомби. Теперь Ллойд мог разглядеть его в более дразнящих деталях. Да, это точно был зомби. Да, он двигался под солнцем, не сгорая. Почему ему была под силу такая невозможная вещь? Ответ прост: на нем был водолазный костюм!

Поправка: на всех них были водолазные костюмы с тонированными козырьками, которые закрывали от лучей солнце. Он не мог не оценить этого. Иногда самые простые решения оказывались наиболее эффективными.

— Ллойд, посмотрите на эти показания! — закричала Сесиль, настойчиво печатая по рабочему месту перед собой. — Эти показания. Разве это не-...

— Поле Гевьонового Возмущения, — закончил Ллойд, даже не потрудившись взглянуть на монитор Сесиль. Он и сам прекрасно видел, что ни один из их найтмэйеров снаружи не двигался. — Понятно, значит, вот оно как. Нас заманили в хитроумную ловушку. Наши найтмэйеры совершенно неспособны защитить себя от нежити. Как преинтересно!

А? Он снова сказал что-то не то? Судя по тем странным взглядам, которые все бросали на него, похоже, что так оно и есть. Ох, ну! Неважно. У них у всех была работа, если они не хотели, чтобы у них скушали мозги.

* * *

====Гао Хай====

Большинство людей на месте Гао Хая, вероятнее всего, немного нервничали бы. По ощущениям это было не далеко от нахождения в шкуре единственной курицы в вольере волков. Единственный человек среди Верховных евнухов, человеческий представитель, которому каждый раз выпадала роль выходить на публику и взаимодействовать с другими людьми средь бела дня. Тот, кому приходится притворяться и сидеть в сторонке, пока они пьют кровь черни и преступников. Некоторые могут подумать, что он следовал за ними из страха, что однажды они могут слишком изголодаться и посмотреть на него как на легкую еду.

Ну, на самом деле нет. Даже не близко. А почему ему бояться? Они предложили ему жизнь в богатстве, роскоши и власти. Но они также предложили ему кое-что еще — жестокость. Возможность наслаждаться своими естественными садистскими наклонностями без малейших последствий. Он мог делать все, что душе угодно, причинять по желанию любые пытки или мучения, а тем временем они будут стоять недалеко. Аплодировать, подкидывать идейки, вручать ему новые орудия агонии.

Если бы кто-то решил изучить каждого человека в мире, он бы нашел только двоих, чье мышление было более схоже с мышлением вампира, и оба эти человека являлись довольно заметными британнскими фигурами.

— Верховные евнухи! По-видиму, нас заманили в поле гевьонового возмущения! — раздался по связи панический голос Лелуша. О, как же он был счастлив, что это устройство не вмешивалось в работу такого специфического механизма! — Оно не дает нашим найтмэйерам защищаться. Пожалуйста, помогите нам как-нибудь!

Гао Хай посмотрел на своих шестерых коллег, словно спрашивая у них разрешения. Чжоа Хао сверкнул клыками и кивнул. Он с превеликой удовольствием воспользовался этой возможностью.

— Ну, серьезно, Лелуш, — сказал он. — Ты ведь не думаешь правда, что мы поверим, что ты со всей честностью уже не пронюхал про все. Ты планировал устроить свою собственную маленькую ловушку, не так ли? К несчастью для тебя, мы думали на один уровень глубже и лишили тебя одним махом всех твоих преимуществ!

И действительно, они очень основательно ко всему подошли. Даже сейчас зомби направлялись туда, прыгая по найтмэйерам и ломая их своей могучей силой, разрывая броню своими металлическими перчатками. Какое же это огромное удовлетворение — победить врага на самом первом ходу! Гао Хай наблюдал за происходящим с невероятным интересом и садистским наслаждением.

Вон там Сузаку Куруруги даже предпринял довольно смелый подход, открыв кабину своего найтмэйера и бросив стальные шары.

— Кем бы ты ни был при жизни, мне очень жаль, что это случилось с тобой. Прими это и, пожалуйста, обрети покой!

Безрассудное сочувствие! Бессмысленная жалость!

— Вы, гнилые трупы, серьезно вознамерились полакомиться британнской плотью? — проревел безошибочно узнаваемый голос Джеремии Готтвальда. Молнии вспыхивали вокруг него, ударяя в случайных направлениях. — Что ж! Но сначала давайте посмотрим, как вам понравится вкус моей верности!

— Благодаря костюмам, им нет причин бояться молний Готтвальда, — отмахнулся Цай Лиши. — Что касается Куруруги, то ему ни за что не поразить даже малюсенький процент всех зомби на поле битвы своими шарами! Боюсь, что игра через численное превосходство очень быстро настигнет вас, ваше высочество.

Пушки Гавейна ожили и стрельнули в орду. Ах, но если Гавейн продолжит так беспорядочно стрелять, рано или поздно он заденет свои же войска! Какой смысл в мощном оружие, если бояться даже выстрелить из него!

— Я в прошлом уже побеждал большую орду нежити.

— О да! Очень впечатляет! — скалился Гао Хай, и все его вампирские коллеги презрительно усмехались. — Ты распространил Хамон по воде, чтобы замедлить их! Но не сегодня. Эти резиновые костюмы не дадут воде попасть по ним! Они заблокируют весь Хамон!

Он постучал по панели управления монитора, подняв камеру высоко над полем боя, чтобы оглядеть его с высоты птичьего полета.

— На этот раз нашая армии нежити может не бояться... ненавистного... солнца...?

Садистское веселье было высосано из их командной рубки, и на его месте возникло затяжное замешательство.

— Почему их два? — вопросил Цай Лиши. Затем уже более требовательно: — Почему там два солнца?!

Никто не знал ответа, и Гао Хай мог только смотреть на это в полном, изумленном молчании. Два солнца? Разве это важно? Разумеется, это было важно! Если там было два солнца, то это должен был быть какой-то трюк, который проделывал Лелуш, что означало для них неприятности! Тщательно обдумав это, он понял, что поступил неправильно, когда его оттолкнул Тонг Лун, крикнувший «С дороги!» и отправивший Гао в полет через всю рубку. К тому времени, когда он пришел в себя, Тонг уже яростно работал над мониторами. Увеличил изображение двух солнц, чтобы лучше рассмотреть их.

— Это не солнце! — прошипел Тонг. — Это найтмэйер! Это Ламорак! Он преломляет свет высоко в небе, от чего кажется, что там второе солнце!

— И какой толк от этого? — спросил Хуан Цянь. — Не имеет значения, сколько солнц в небе, костюмы в любом случае защитят этих зомби от их вредных лучей! Чего этот недомерок на самом деле пытается достичь?

Гао Хай поморщился и схватился за руку. О да, это был один из недостатков бытия единственным человеком среди группы вампиров. Иногда они не осознавали собственной силы. Он поморщился и посмотрел на ближайший монитор, и когда он это сделал, его осенило понимание, когда он увидел, как второе солнце изогнулось внутрь себя, а затем расширилось еще больше. Как если бы смотреть на солнце через увеличительное стекло.

— Огонь! — предупредил он. — Смотрите! Лес он... он загорается!

— Он прав! — зарычал Чен Цзун. — Молния Готтвальда, пушки Гавейна, вращающиеся стальные шары Куруруги и имитация солнца Ламорака! Они целились не в зомби! Они нацелились на деревья!

— Мне кажется это подходящим! — насмехался Лелуш. — Прошлый раз я победил ваших зомби водой. Сегодня же я низвергну их огнем!

— У тебя ни за что не получится! — закричал Чжао Хао. — Ты серьезно думаешь, что сможешь убить зомби пламенем? Решил устроить кремацию? Но сперва ты убьешь собственных солдат! Они сварятся внутри своих найтмэйеров задолго до того, как наши зомби заметят хоть что-то!

— Они не дышат, — насмехался Чен Цзун. — Они не чувствуют ни жара, ни боли, ни усталости. Чего не сказать о твоих пилотах. Из-за этой стратегии они будут страдать и гореть! Все это совершенно бессмысленно!

Ответом Лелуша был медленный смех, от которого по спине Гао Хая пробежал холодок. Он был абсолютно демоническим. Зловещим, чем он не мог не восхищаться.

— Джентльмены, — сказал Лелуш. — Думаю, слово, которое вы так ищете, это...

Перед собой на мониторе они увидели группу зомби, кружащих вокруг Гавейна, избегая от его пушек. Они подпрыгнули в воздух, языки пламени лизали их пятки — а затем ноги их резиновых костюмов подкосились, рассыпались и развалились. Выставляя их на солнечный свет!

— ...Бесполезно.

Зомби на Сазерленде поднял руку и нанес сильнейший удар по металлической броне, но от удара резина вокруг этой руки порвалась. Зомби на мгновение уставился на свою голую конечность круглыми глазами — а после в ужасе — и загорелся.

— Бесполезно.

Одно и то же происходило снова и снова. Жар от огня повредил их резиновые костюмы! Высушил их! Подверг их воздействию дыма! Заставил их стать хрупкими, до такой степени, что та самая сила, которая делала зомби опасными, теперь разрывала на части то самое, что защищало их от разрушения.

— Бесполезно!

— Ваша Светлость! Огонь мешает работе Гевьоновых Возмутителей! Найтмэйеры могут снова двигаться!

Подчиненный был прав, и за то, что он был прав, Цай немедленно свернул ему шею, а затем поднял его из мертвых как зомби, потому что им нужны были руки. Все семеро, включая Гао, кипели от ярости, их глаза подергивались от злости и бешенства из-за такого унижения.

— Приготовьтесь... стрелять нашим главным орудием! — потребовал Чжао. — Цельтесь в Гавейн! Сбейте Лелуша в небе! Куда подевался этот недомерок?!

— Он исчез с радаров при помощи стелсовой технологии Гавейна.

Очередная свернутая шея. Очередной поднятый зомби.

— Так найди его своими глазами!

— Нашел! Он... несется в нашу сторону!

— Бесполезно, бесполезно, бесполезно, бесполезно, бесполезно!

И действительно, вон он! Черный найтмэйер был больше самой жизни, и его плечи начали светиться зловещей энергией. Они ни за что не успеют вовремя поднять свои пушки. Лелуш... Он увидел все насквозь! Он, должно быть, заранее заметил, что они задумали! Он, скорее всего, понял, что они позволили ему выбрать место этой битвы исключительно для того, чтобы развеять его подозрения. Подумать только, что он так настроит против себя саму местность! Гениально! Поистине гениально!

В самый последний момент Гавейн повернулся и выстрелил в другую цель, отбив в сторону заряд энергии, очень схожей с той, что он сам стрелял. Через несколько мгновений в поле зрения появился ослепительно белый найтмэйер. Прибыл Шэнь Ху!

— Лелуш, тебе пора понять, — оскалился Тонг. — Когда мы говорили, что думали на уровень глубже тебя...

— Мы не лукавили, — закончил Хуан, пренебрежительно погрозив пальчиком. — Синкэ. Не будешь ли ты так добр избавиться от него, пока наша армия окружает этих глупых людишек?

* * *

====Генбу====

Многие люди совершили ошибку, недооценив Генбу Куруруги. При жизни и смерти многие думали, что он медленно действует. Слишком упрям, чтобы приспособиться, несгибаем так же, как черепаший панцирь. Вскоре они понимали ошибочность своего вывода: медленный и непреклонный выигрывает гонку!

Это было верно на этом поле боя так же, как и в сфере политики. Хотя его найтмэйер, Гуй Мо, был тяжеловесным и медленным, его значение и присутствие нельзя было недооценивать. Его транспорт доставил их как можно ближе к полю битвы, и теперь все, что ему оставалось, это медленно, но верно двигаться на британнских дураков, пришедших на бойню.

— Они расступаются передо мной, так как знают способности моего найтмэйера, — заметил Генбу. — Ведь ничего хорошего им оно не сулит! Они могут отступать сколько угодно, ибо воля черепахи неукротима!

— Неукротима так же, как моя верность?

В небе прогремела молния, ударив в землю и опалив ту. Ага, а вот и он, стоит немного за пределами максимальной дальности магнитного поля Гуй Мо. Найтмэйер, несший имя Бедивер и пилотируемый напыщенным остолопом и британнским офицером. Хотя по мнению Генбу это казалось излишним наблюдением, потому как эти две вещи были одним и тем же.

— Ну и ну! Не Джеремия ли это Готтвальд! — усмехнулся Генбу. Пушки по бокам Гуй Мо сложились и прицелились. — Я наслышан о тебе. Для меня будет большой честью убить тебя так же, как ты убивал мой народ, британнская шавка!

Он выстрелил, но Готтвальд был слишком быстр, британец легко увернулся от выстрелов Генбу. Ну, естественно, это не будет так просто. Готтвальд вряд ли дослужился бы до своего звания, будь он слишком некомпетентным. На самом деле, если бы Генбу удалось поразить его с такого расстояния, он бы заподозрил, что затевается какая-то уловка.

— Я и сам наслышан о тебе, Генбу Куруруги, — произнес в ответ Джеремия. — Должен сказать, я крайне разочарован.

Теперь настала очередь Готтвальда атаковать с дальней дистанции, когда он вытащил энергетическую винтовку из кобуры Бедивера. Тч! Держится на расстоянии, да?

— Ты и вполовину не такой же мужчина, как твой сын!

Взгляд Генбу на мгновение скользнул по полю боя к белому найтмэйеру, который даже сейчас летел за огнеметным чудищем Катасе. Зомби зарычал. Он почувствовал, что к нему подлезает банальность, но, о, как же это было уместно:

— У меня нет сына!

Готтвальд спустил курок, но Генбу уже приготовился. Это была тактика, которую он уже давно усовершенствовал, ультимативная техника отклонения. Всякий раз, когда грозил разразиться скандал, всякий раз, когда сплетня выглядела так, как будто могла нанести ему какой-то ущерб, он использовал ее. Разрушительную политическую технику, которая ни разу не подводила его!

— Он потерял бдительность! Атакуйте его с тыла! — крикнул Генбу, и в такт его команде три Ган Ру прыгнули на Бедивера сзади.

— Глупец! Это предупреждение обрекло твоих же приспешников! — закричал Джеремия.

Действительно, Бедиверу не потребовалось много времени, чтобы быстро и юрко уничтожить этих лопухов. Двое совершили ошибку, подойдя вплотную, и были аккуратно разрезаны надвое, когда Бедивер пнул их каблуком, вытащив специализированные ходовые и проведя их по ним, как горячей бензопилой сквозь масло.

Последний Ган Ру немного отступил и открыл огонь, но Бедивер осторожно скрестил руки перед собой и вытащил ходовые на запястьях — те завращались и отклонили или уничтожили пули прежде, чем они смели надеяться навредить ему. К удивлению Генбу, дурак и не подумал прицелится, когда Джеремия набросился на него. Быть может, если бы он целился в ноги Бедивера, пули не попали бы в ходовые.

Генбу усмехнулся, когда Ган Ру был разорван в клочья яркими полосами света, исходящими от запястий вражеского найтмэйера. Спустя пару секунд найтмэйер был опущен — или, скорее, поднят — до груды мусора. Но неважно. Как и всякий мусор, он уже выполнил свое предназначение и теперь мог быть выброшен.

Когда Бедивер повернулся к нему спиной, Гуй Мо выстрелил харкеном, рассекая им воздух с обманчивой скоростью. Заработали его ускорители, по тросам потрескивало электричество. Один удар — и все будет кончено!

— Слишком медленно! — насмехался Готтвальд, пинком разрубив пополам еще один Ган Ру и уперев руки в землю. Затем, со все еще поднятой ногой, он умчался прочь от харкена. — Как благородно с твоей стороны, Генбу Куруруги. Пытаться ударить со спины. Тем не менее, если ты хочешь ударить меня, тебе стоит сперва быть намного быстрее этого.

— Скоро тебя я измотаю, — возразил Генбу. — Медленный, непреклонный путь всегда работал на меня на протяжении всей моей политической карьеры.

— Ах. Напомни, как эта карьера закончилась?

Он так жаждал играть в такие игры? Тогда пришло время изменить правила.

— Ган Ру! — крикнул он. — Уничтожить его! Живо!

Еще больше мусора встало у него на пути, но, как и раньше, Генбу совершенно не ожидал, что им удастся остановить его. Вместо этого он применил другой подход: когда его наэлектризованный харкен промахнулся мимо Бедивера, он приземлился в другую цель. В металлолом, оставшийся от первой волны Ган Ру! Прямо сейчас тот прицепился к наэлектризованному харкену, и с помощью ускорителей на гарпуне ему удалось поднять обломки, направить, прицелиться, а затем отключить электрический ток, проходящий по тросу...

Он мог бросить мусор, отыскав ему совершенно новое применение! Можно даже назвать это актом его переработки! В конце концов, никогда не стоит тратить ресурсы впустую, не так ли?

— Все еще слишком медленно! — закричал Джеремия.

Бедивер полностью проигнорировал Ган Ру и продолжил свой путь, проносясь мимо на всех четырех конечностях. Что это было?! Неужели глупый заяц полностью полагается на свою скорость, чтобы избежать неприятностей? Генбу с первого взгляда понял, что это оставило его широко открытым для нападения сзади! Ган Ру ни за что не промажет, как и брошенные обломки. Впрочем, если Бедивер намеревался заставить летящий металлолом ударить по новым Ган Ру, он будет очень разочарован, так как они были далеко за пределами—

— [Agent Orange]!

Из ниоткуда вылетела молния, пронзив поле обломков. В этот момент, и только на мгновение, металл снова намагнитился. Этого было немного, но достаточно, чтобы резко изменить их курс. Маленькие кусочки металла врезались во все еще целые Ган Ру, и эффект был очень похож на то, как если бы их обстреляли из пулемета.

— Теперь я понимаю, откуда Сузаку черпает свой боевой дух, — сказал Джеремия.

Бедивер вытащил свой пистолет, и на этот раз не было никаких Ган Ру, чтобы помешать ему. В бок Гуй Мо вонзился выстрел, первый из многих последующих. И хотя его защита держалась, долго она так не продержится!

— Со стороны его матери.

— Надоедливый, самодовольный шут! — закричал Генбу, по-настоящему позволяя своему характеру взять верх над собой — и ничто не злится сильнее, чем зомби.

Суровое выражение на лице Генбу стало еще более резким, менее человечным и более звериным. Мертвые мышцы на его руках напряглись так сильно, что темный костюм, в который он был одет, разошелся по швам вдоль его рук. Впрочем, злился он не по тем причинам, о которых можно подумать: о, как он ненавидел даже думать о нем за то, что он так охотно присоединился к той же армии, которая сокрушила их!

Тем не менее, Джеремия совершил обычную ошибку, которую делали его враги. Слишком многие были наслышаны о его злобном характере и думали, что он превратился в безмозглого, неистового быка. Однако, нет! Когда Генбу Куруруги приходил в настоящую ярость, все его психологические уязвимости отодвигались в сторону!

— Скоро ты научишься не переходить мне дорогу!

— Переходить тебе? Когда ты такой медленный? — насмехался Готтвальд. — Я могу расстрелять тебя, когда захочу, и тебе никак не помешать мне!

Верный своему слову, палец Бедивера сжал курок пистолета, выпуская еще один выстрел. К несчастью, выстрелы никак не затрагивались его магнетизмом, иначе его медленный и неповоротливый найтмэйер был бы полностью и по-настоящему непобедим. Что, однако, он мог сделать это зарядить керамические пластины, выстилающие корпус, чтобы повысить защитные способности своего найтмэйера, впрочем, даже это имело пределы. Своей постоянной стрельбой Готтвальд мог по-тихоньку пробивать его защиту.

Но даже тогда... его следующий выстрел вообще не попал в цель. Или, точнее, он был заблокирован совершенно новым щитом из металлолома, подобранным Гуй Мо.

— Что это? — прорычал Готтвальд. Бедивер поехал дальше и выстрелил снова — бесполезный поступок, потому как это тоже было заблокировано искореженной массой металла, парящей в воздухе. — Невозможно! Нельзя проделать такое простым магнетизмом!

— Невозможно... говорит пользователь Стенда? — усмехнулся Генбу. — Мы несколько обновили наши системы после той битвы. Боевые данные оказались совершенно бесценны для изучения уязвимых мест наших найтмэйеров.

Еще несколько выстрелов! Все так же заблокированы парящими обломками! Было ясно как день, чего он пытался добиться: пробить дыру в обломках, а затем выстрелить прямо в Гуй Мо! Как же забавно! Нет, серьезно, Генбу сейчас было почти весело.

— Это лишь вопрос времени, — сказал Готтвальд. — Ты никак не нападешь на меня, держась за этим щитом. Он мешает твоей пушке, а другого способа напасть на меня у тебя нет. Вот оно, превосходство британнской найтмэйерской инженерии! Бóльшая универсальность, бóльшая мощность и бóльшая скорость!

— Возможно, но не бóльшее воображение! — возразил Генбу, злорадствуя и наслаждаясь охотой. — Вперед, заяц. Беги, беги как можно быстрее. Ведь тебе лишь и остается бегать кругами и делать комариные выстрелы. Вот только к тому времени, когда ты закончишь пробивать мой щит из обломков, будет уже слишком поздно. Я снизойду на вашу армию. У меня будет еще больше материала, чтобы напасть на тебя, и я устрою достаточно хаоса среди ваших войск, чтобы вы познали на себе малейший вкус того, что вы заставили Японию пережить в тот день, когда вторглись!

— Бегаю кругами? — повторил Джеремия со странной ноткой самодовольства в голосе. Сперва Генбу не уделил этому внимания. Британец, по его мнению, был бы самодовольным перед самим призраком смерти, даже когда та возвышается и зловеще нависает над его смертным одром. — Ум твой медлителен так же, как и твое тело. Неудивительно, что Япония пала, когда ты был ее последним лидером.

И тут Готтвальд сделал то, чего Генбу никак не ожидал. Он развернулся и покатился обратно к полю битвы, полностью позабыв о Генбу, словно тот не имел значения! Прислонившись к дереву на окраине леса, как будто у него были дела поважнее, чем то, как Гуй Мо повлияет на это бушующее поле битвы, как только он окажется достаточно близко к нему!

— В чем дело, Готтвальд? Убежал, поджав хвост? — крикнул Генбу. — Неужто это беготня утомила тебя? Ты наконец-то понял, что тебе не победить?

— Скорее, наоборот, — ответил Готтвальд. Самодовольство, надменность в его голосе было подобно пощечине. — Я просто понял, что беготня по кругу победила тебя!

Бедивер указал вниз, и взгляд Генбу проследил за ним до земли впереди. Ярость зомби не стала больше, потому что это и так было невозможно, но ее природа изменилась настолько, что ему показалось, что именно это и произошло. Это оказалось простым заблуждением. Пистолет Готтвальда не было тем оружием, которое использовалось для нападения на Гуй Мо! Оно было задумано как отвлечение внимания, в то время как настоящая атака происходила вокруг него! В буквальном смысле, все вокруг него, когда он бегал по одному гигантскому кругу вокруг границы магнитного поля Гуй Мо!

— Ты сделал траншею! — зашипел Генбу. — При помощи этих чудных ходовых ты разорвал землю под собой и соорудил круговую траншею вокруг меня! Учитывая размер и вес Гуй Мо, если я попытаюсь пересечь ее-...

— Земля обвалится, и ты не сможешь двигаться, — закончил Готтвальд. — Все прямо как восемь лет назад, тебе не кажется? Пойманный в ловушку собственным высокомерием, и любая попытка сбежать только ухудшит твое положение.

Генбу активировал магнитное поле на полную мощность, направляя массу обломков, которые он использовал в качестве щита, к Бедиверу в качестве последнего оружия. И все же, Бедивер просто задействовал свои ходовые на запястьях и порезал дерево, бросив то поверх обломков.

— Твоя слабость — твоя же гордыня, Генбу Куруруги! — насмехался над ним Джеремия Готтвальд, из всех людей! — Я ждал, что ты попытаешься выстрелить этим. Если бы ты должным образом намагнитил это и выстрел им прямо в битву, оно оказалось бы несколько неприятным для нас.

— Ты предвидел мои действия до такого уровня...? — выплюнул в шоке Генбу.

— Вовсе нет, — ответил Готтвальд. — Это было наблюдение Его Высочества Лелуша ви Британнии! Несмотря на то, что в последний раз он встречался с тобой восемь лет назад, он смог с легкостью предугадать твою личность!

— Лелуш... — хихикнул Генбу. — Ах, стоило знать тогда, что брать их на случай непредвиденных обстоятельств было отвратным планом. Знаешь, я с трудом поверил, когда их отец лично вручил их мне.

Готтвальду, видимо, было все равно. Теперь он полностью не трогал его, чтобы дать ему погрязнуть в поражении. Заключенный в круг, неспособный приблизиться к битве, слишком далеко, чтобы его пушка хоть как-то была бы полезна.

— О, какие возможности я увидел в них! Особенно те возможности, которые представляла юная Наннали.

Бедивер со скрипом трения остановился.

— Какие еще возможности?

Попался. Разумеется, Генбу с самого начала знал, что Лелуш его раскусил. Джеремия Готтвальд был порядочным солдатом, но ему не хватало тонких нюансов, необходимых для того, чтобы самостоятельно додуматься до такого трюка. Отчасти именно поэтому он оказался таким успешным! Когда человек является политиком, он должен научиться искусству «словесной войны». Способность направлять высказывания оппонента в том направлении, в котором вы хотите, чтобы они оказались. Если бы Генбу начал говорить на эту тему из ниоткуда, это вызвало бы у Готтвальда подозрения: вот почему он подтолкнул Готтвальда злорадствовать от имени старшего ребенка своей любимейшей Марианны — чтобы он мог рассказать о своих планах в отношении младшего ребенка.

Генбу испустил демоническую усмешку предвкушения.

— Одно слово... Брак. Задумайся об этом, Джеремия! Что может лучше остановить силы вторжения? Помолвка между главами государств — один из старейших способов создания союза.

Бедивер обернулся. Казалось, что найтмэйер окружила яркая, постоянно растущая аура.

— Естественно, не вредило и то, что она довольно симпатичная, тебе так не кажется?

Аура становится еще ярче. Через свои сенсоры Генбу легко видел это. Как прямо перед ним прорисовывается образ поражения Джеремии Готтвальда!

— Но опять же, учитывая ее состояние... Возможно, это единственный способ, которым она когда-либо научится касаться мужчины!

— Ты, дьявол!

Вот оно! Джеремия использовал это ранее в битве, но тщательно держал это подальше от Гуй Мо. Но не сейчас! Молния, посланная его Стендом, небрежно нацелилась на Генбу в момент слепой и беспощадной ярости! Та поразила найтмэйер, и, конечно же, если бы Генбу все еще был живым дышащим человеком, то эта молния, вполне возможна, сожгла бы его или, если бы повезло, вырубила.

Однако, Генбу больше не был простым человеком. Он был зомби! Более того, он пилотировал Гуй Мо! Найтмэйер, который специализировался на использовании магнитных полей для направленных атак... И в этот самый найтмэйер только что ударила молния!

— О нет...

— О да! — торжествующе взревел Генбу. — Говоришь, что моя гордыня — моя слабость? Ну что ж! Тогда твоя преданность и любовь к Марианне — есть твоя слабость!

— Ты так легко меня не втянешь! — протестовал Готтвальд, совершенно не понимая сути дела. Бедивер вращал колесами в грязи, довольно эффективно сопротивляясь попыткам Гуй Мо втянуть его внутрь. Но Генбу не собирался втягивать его. Зачем ему это, когда он мог сделать гораздо, гораздо хуже?

— Ган Ру! Атакуйте его! — приказал Генбу, и тут для Джеремии Готтвальда начался настоящий ад. Он пытался! О, как этот дурак старался, но все было напрасно. Генбу откинулся на спинку кресла, чтобы с непомерным удовольствием наблюдать, как Джеремия рефлекторно попытался разрубить Ган Ру на половинки — только для того, чтобы эти две половинки найтмэйера прилипли к телу Бедивера.

В конце он использовал харкен, чтобы вытащить обломки. Использовал их, чтобы сделать мост для Гуй Мо и пересечь его. Генбу не спешил. К чему спешка? Медленный и непреклонный выигрывает гонку.

* * *

====Чигуса====

В своем сознании народ придавал фигуре смерти несколько форм. Для Вилетты смерть была костлявым существом, который приходит под самый конец жизни. Что касается женщины, известной как Чигуса... что ж, для нее смерть выглядела совсем по-другому.

— Похоже, план Лелуша работает, — сказала она про себя, полная предвкушения и улыбаясь грустной, одинокой улыбкой. Она поерзала в трансформированном Ламораке, летящем высоко над полем боя, затем начала спускаться, чтобы присоединиться к битве, ее роль в плане Лелуша была выполнена. Скоро. Так или иначе, она увидит, как эта фигура появится перед ней. — Этот огонь скоро позаботится о них всех.

Его Высочество потрясающий тактик. Пока мы следуем за ним, победа будет наша.

— Юнит-три! — крикнул один из пилотов Сазерлендов. — За твоей спиной зомби пытается уползти!「Уничтожь его, пока он не заполз под землю!」

— Простите, можете「повторить, сэр?」

Внезапная смена языка у них обоих была подобна удару холодной воды в лицо. Дальше больше, она могла видеть, как Сазерленды прямо в пучине битвы трансформируются. Их квадратные черты становятся более гладкими, плоскими, но в то же время более напоминающими самурайские доспехи в своих дизайнах. Но это могло означать только одно! Ее внимание обратилось на восток, и, конечно же, он было там. Сама фигура смерти.

Это был ярко-синий найтмэйер, большой и внушительный, с явным драконьим мотивом в своем дизайне. Из его рук и ног торчала похожая на доспехи чешуя, а на груди красовалась страшная голова, которая оставляла впечатление того самого ужасного мистического зверя, готового в любой момент выдохнуть огонь. Он двигался через горящий лес с ясной целью, совершенно игнорируя пламя, переступая через него. Дыхание Чигусы на мгновение остановилось. Вот оно. Ее время уже близко.

Этот гнусный одиннадцатый! Превращает в качестве стратегии сражения этих верных британнских солдат в каких-то одиннадцатых, как низко он может пасть?!

—「Берегитесь! Это вражеский найтмэйер!」

— Что он там сказал? Я ни черта не понял.

Это не было стратегией. Это была трагедия! Он использовал способность своего Стенд, чтобы посеять смятение в ряды британнской армии, оставив их широко открытыми для ужасающих атак его найтмэйера! Его грудь пришла в движения, когда она выдвинулась вперед и пробила насквозь трех найтмэйеров в тот момент, когда Чигуса поднимала снайперскую винтовку Ламорака!

—「Вот оно,」— сказала она. Чувствовалось правильным использовать родной — простите, "родной" язык. —「Или я убью его, или он убьет меня. Если я умру, то умрет и Вилетта. Но если я убью его, она будет жить, а я исчезну.」

Это была судьба, с которой она смирилась давным-давно. И все же, в этот момент истины... оно навалилось на нее всей тяжестью, всем вниманием, всем напряжением, которое, как ей казалось, она уже преодолела. Какое существование стоит своего названия, когда ваше выживание зависит от выживания великого и ужасного зла? От немертвого существа, которое пирует плотью живых, которое упивается убийством невинных и свободно подвергает других такому же убогому и запутанному существованию, подобному у Чигусы.

Убогому — правильное слово, одиннадцатая.

Насколько она могла видеть, не было никакого морального оправдания для каких-либо действий, кроме как уничтожить это зло и уничтожить в процессе себя. Чигуса усилила хватку Ламорака на курке, выстрелив прямо в кабину синего дракона—

Только для того, чтобы фигура, похожая на пустой доспех, перехватила выстрел своим мечом, отправив пулю в сторону.

—「Ку-ку-ку... Должно быть, это Ламорак, не так ли? Невидимый снайперский найтмэйер! Ты только что заслужил мое безраздельное внимание.」

Черт и проклятье! Он, наверное, помнил о внезапных атаках и держал Стенд на готове, чтобы защитить себя! Ему ничего не оставалось, кроме как спуститься ближе к земле, среди горящего леса. Может, если она использует пламя в своих интересах...

— Так значит, вот до чего докатилась Британнская Империя? — усмехнулся Кусакабэ. Его громадный найтмэйер топал по лесу, грубо расталкивая деревья и совершенно игнорируя окружающее его пламя. — О, как ты силен! Неукротим! Бежишь и прячешься от меня? И почему? Только потому, что я могу превратить тебя в простого нумерного одним взглядом?

Чигуса не была настолько глупа, чтобы ответить на этот вопрос, по крайней мере вслух. Она была слишком занята тем, что кралась по горящему лесу в поисках подходящей позиции, и последнее, что ей нужно было, это разрушить свою маскировку. Что особенно осложняло ситуацию, так это Ган Ру, сопровождавшие большой синий найтмэйер. Необходимость избегать их, наводясь при этом на Лонг Фюди, была не самой простой задачкой.

Если бы только Ламорак не превратился в эту одиннадцатую поделку, вот тогда бы мы смогли сразиться с этими слабаками лицом к лицу!

— Никому не нравится отсиживаться в сторонке, — проворчала Чигуса. — Вот, идеальная позиция. Отсюда я могу легко подстрелить его.

Или могла бы, если бы не Ган Ру рядом с ней! Чигуса выругалась и снова двинулась. Они методично искали ее в огне, что не совсем облегчало ей задачу. Ей придется работать быстро, если она хочет покончить с этим.

Довольно скоро она устроилась в новой позе и вытащила винтовку Ламорака, сменив боеприпасы на что-то с большей силой удара. Вот! Если он попытается отразить этот выстрел своим Стендом, взрыв все равно произойдет, по итогу все так же хотя бы немного ранив его. Ей нужно всего лишь выровнять мушку, учесть ветер...

И отреагировать на то, что он направил левую руку Лонг Фюди прямо на нее.

— Пламя выглядит странно вокруг твоего поля невидимости, — объяснил Кусакабэ. Его тон голоса ясно давал понять, что он издевался над ней перед тем, как убить. Рассказать ей об ошибке, чтобы она мучила ее даже в том, что лежит за завесой смерти. Поистине, его жестокость и злоба безграничны!

Как и предсказуемость одиннадцатого.

Лонг Фюди выстрелил достаточно близко, чтобы не промахнуться. Вот только он промахнулся. Луч ударил в поле невидимости Ламорака — но затем оно исказилось, и луч преломился в ослепительное световое шоу, которое напомнило ей о том единственном случае, когда Вилетта пошла на дискотеку.

Это было незапоминающееся свидание с сыном аристократа. Мне не очень нравилась музыка, и украшение потолка показалось мне безвкусным.

В любом случае, это было гораздо опаснее, чем безвкусное украшение потолка. Она вдохновилась докладами об атаке с помощью призмы Шинкиро. Если оно работает, то почему бы не использовать маскирующее поле Ламорака с аналогичным эффектом?

— Может быть, потому, что это довольно быстро истощает мои запасы энергии и все еще толкает меня назад... — размышляла она вслух.

Как бы то ни было, общий эффект оставался все тем же: она не могла отразить входящий луч обратно в Лонг Фюди, однако она могла посылать фрагменты этой входящей энергии в другие направления вокруг себя — в частности, в Ган Ру, которые помогали Лонг Фюди в ее поиске!

—「Что во имя...!」— завопил в ярости Кусакабэ. —「Как смеешь ты вот так отражать мою атаку?! Ты, трусливая, гнусная британнская марионетка!」

Оскорби одиннадцатого за его расу. Это сильно выбесит его.

Правда, так и будет. Кусакабэ бросился к ней, но так же и Чигуса начала двигаться. Сохраняя дистанцию. Теперь, когда он знал, что она может отражать его лучевые атаки, он будет немножко побаиваться их использовать. Стоит, к слову, сказать, было что-то немного врожденно ужасающее видеть найтмэйер в стиле синего дракона, который ковылял по горящему лесу, небрежно раздвигая пылающие деревья, в то же время активно преследуя ее. Забудьте о мрачной старухе с косой, это было похоже на преследование дикого зверя.

Что было более или менее тем, на что надеялась Чигуса. Разозлить его. Заставить его выйти из себя, и он будет гораздо более склонен к ошибкам. Склонен оставить себя открытым. Прямо как... сейчас! Ламорак подпрыгнул в воздух и выстрелил. Как она и ожидала, его Стенд попытался перехватить выстрел — в итоге триггернув в этот раз взрыв! Лонг Фюди споткнулся, пошатнулся, а затем развернулся и выстрелил двумя харкенами в ее приблизительном направлении.

—「Ну же, вперед! Попытайся отразить это, британнская шваль!」

На самом деле, у нее была идея получше. Чигуса снова включила свой модуль для полета и взмыла в небо над горящим лесом. На ее вкус, там становилось жарковато! Но и здесь она не могла отдохнуть, так как в воздух поднималось все больше и больше харкенов. Ах, но теперь он целился вслепую. Без пламени, выдающего ее положение, Ламорак снова был невидим. Если он намеревался использовать гевьоновые возмутители, встроенные в эти харкены, ему придется приложить чуть больше усилий!

— Послушай-ка, трусливый снайпер! — закричал Кусакабэ, пока Чигуса готовила свой следующий выстрел. — Ты можешь прятаться сколько угодно, но знай: я превращу тебя в японского воина, чтобы у тебя появился шанс искупить свою вину смертью воина.

В этот момент Чигусе пришла в голову одна мысль. Осознание, которое не приходило ей в голову с тех пор, как она была сформирована из сочетания [New Clear Days] и приказа Гиасса Вилетты. Каждый день, каждое мгновение бодрствования она думала о природе своего собственного существа. Это был кризис идентичности, неслыханный ни в одном психологическом исследовании, кошмар наяву для ее самоосознания — знать наверняка, что ее самоосознание было полностью искусственным. Более того, у нее был только один способ навсегда забыть всю жизнь другого человека. Шаг, на который она не осмеливалась, потому что если бы она это сделала, то положила бы конец существованию этого человека и стала бы чем-то худшим, чем монстры, которые создали ее.

Ни разу за все это время ей не приходило в голову, что Кусакабэ полностью позабыл о ней.

— С-сволочь... Сколько страданий ты учинишь, прежде чем наконец насытишься?!

— Хмм... Сколько стаканов воды ты выпьешь, прежде чем наконец умрешь?

Чигуса выстрелила еще одним разрывным, но на этот раз Лонг Фюди выстрелил в небо из пушки в правой руке. Взрыв от пули оказался гораздо ближе к ней, чем к нему! Она перешла на новую позицию, подальше от харкенов, и попыталась придумать другую стратегию. Думай! Ты слишком проворна для него, но его огневая мощь ошеломляет. Был, конечно, один трюк, который она могла использовать, но он был очень рискованным, так как это оставило бы ее полностью видимой для него, пока она устраивала его...

— Я устал от этой игры в кошки-мышки, — предупредил Кусакабэ. — Если не выйдешь против меня напрямую и будешь продолжать тратить мое время, тогда я вместо этого перейду к своей истинной цели.

Из всех вещей, которые мог сделать этот мерзкий маньяк, это было одно действие, которое Чигуса никак не могла предсказать. Он развернулся. И ей не казалось, что он ошибочно полагал, что она находится в другом направлении, он совершенно очевидно повернулся к центральной точке битвы и начал двигаться прямо к ней.

—「Что он творит?」— вслух задумалась Чигуса. —「Он пытается заманить меня на атаку?」

Если это была его цель, то он очень скоро об этом пожалеет. На этот раз она не собиралась ничего оставлять на волю случая. Она зарядила винтовку светошумовой пулей, а затем приготовилась отсоединить маскирующее устройство — только чтобы остановиться, когда увидела, как руки Лонг Фюди поднялись, а затем обе его руки и грудь начали зловеще светиться: все три из них охватили поле битвы.

Правая рука была направлена на север, где Джеремия Готтвальд сражался с Гуй Мо. Левая рука была нацелена на юг и в воздух, где Сузаку дрался с Дайу Нийо. А грудь целилась прямо через все поле битвы, слегка приподнявшись в воздух и целясь туда, где Лелуш боролся с Шэнь Ху.

—「Он же не всерьез!」— изумилась Чигуса. —「Если он выстрелит, то заденет своих же союзников! Он не настолько тупой!」

Он зомби, одиннадцатая. Никому неизвестно, на какие нелепые саморазрушительные поступки он горазд.

Саморазрушительный акт японского воина, в которого вдохнули жизнь с помощью сверхъестественных сил. Это определенно звучало знакомо.

Стиснув зубы и собрав волю в кулак, Чигуса выстрелила светошумовой пулей, нацелившись в землю прямо перед Лонг Фюди, надеясь, что это отвлечет его достаточно надолго, чтобы она смогла пригвоздить его еще одной атакой. Но это была напрасная надежда, так как вмешался этот назойливый Стенд, активировав светошумовой эффект, пока он стоял спиной к пуле.

—「Его задние датчики настроены на обнаружение любого движения,」— поняла Чигуса, выругавшись себе под нос. —「Есть только один способ остановить его сейчас, его Стенд переместится, чтобы перехватить мои атаки, и у меня не будет времени на перезарядку.」

В каком-то смысле это было забавно. Она уже смирилась со своей смертью в этой битве, но почти надеялась, что все будет наоборот. Пусть Чигуса умрет, чтобы Вилетта могла жить дальше с надеждой стать лучшим человеком. Более понимающим человеком, который видел японский народ в лучшем, благородном и добром свете.

Наивность.

Возможно, так оно и есть. А возможно, нет. В любом случае ее не волновало. Ведь всё, что ей оставалось, это вспомнить.

Раньше это был ее кабинет. Другой ее. Она помнила, как много часов просидела здесь, строя планы и замышляя, как бы подорвать систему пожалованных британец, принизить японцев, игнорируя при этом подлинные проблемы, от которых они страдали. Это было наследующий день после ее превращения, и все по-прежнему казалось одновременно таким странным, таким чужим и в то же время таким знакомым.

В дверь постучали. «Да?», спросила она, не подумав. Чего она действительно хотела, так это побыть сейчас одной. Дверь открылась, и в комнату заглянуло удручающе знакомое лицо.

— Привет? — поздоровался Сузаку Куруруги. — Насколько я понимаю, сейчас тебя зовут Чигуса.

— И? Пришел посмотреть на уродца? — выплюнула она, но это был не совсем тот яд, на который она надеялась. Она просто слишком устала для этого. Но Чигуса все равно продолжила пытаться. — Похоже, сейчас никто больше не хочет со мной разговаривать. Как это уместно, правда? Бывшая Чистокровная превратилась в то самое существо, которое она так сильно принижала. Это должно выглядит довольно поэтичным.

К ее удивлению, он как будто бы был искренне задет этим замечанием.

— Я здесь не для того, чтобы смеяться над тобой.

— О? — прошипела она. — Значит, пришел сделать меня своей союзницей? Так что ли? Пришел воспользоваться моим положением ради своих целей. Так же, как это делали Чистокровные.

Было так легко быть циничной, зная, как с ней будут обращаться. В ее голове все время звучало, как Вилетта отреагирует на нее, что подумает о ней Вилетта. Именно это утомляло ее больше всего на свете.

— Я стараюсь не думать о целях, а думать о средствах, — сказал Сузаку. — Чигуса, я не могу притворяться, что знаю, через что ты проходишь. Что, однако, ясно, так это то, что прямо сейчас тебе не нужны союзники. Тебе нужны друзья.

Она ему не поверила. Да и с чего бы? Наверняка все это было какой-то уловкой для создания политических союзов. Он надеялся, что однажды она снова станет Вилеттой Ню и она вспомнит, что он был добр к ней. Все это было планом, какой-то схемой, чтобы помочь ему создать базу власти, людей, которые будут работать под его началом. Поэтому она осыпала его оскорблениями, всевозможными взаимными обвинениями на японском и английском языках. Все это время он стоял по стойке смирно с выражением мирного понимания на лице. Принимая все это, не двигаясь ни на дюйм и не оскорбляя ее в ответ. Ей потребовалось так много времени, чтобы понять, что он дает ей возможность выразить и выпустить весь накопленный пар. Не надеясь на награду. Не надеясь ни на что, кроме того, что она в этом нуждалась...

И она вспоминала...

— Чигуса, правильно?

Его голос застал ее врасплох, и она отдала честь более небрежно, чем намеревалась.

— Ваше Высочество! — выдохнула она. — Вы хотите еще что-то обсудить?

Молодой принц устало вздохнул и помахал ей успокоиться.

— Вольно, вольно. Поскольку ты пилотируешь Ламорак, мне нужно сообщить тебе о секретной миссии, когда мы прибудем на битву. Тебе нельзя никому об этом говорить, пока эта миссия не исполнится. Все ясно?

Она была несколько ошеломлена этим предложением.

— Д-да, сэр, я понимаю! — она снова отдала честь. Лелуш уставился на ее руку, как будто она сделала грубый жест, и она заставила себя опустить ту, сунув в карман, чтобы она не причинила ей еще больше неприятностей.

— Выглядишь удивленной, что я дал тебе эту миссию, — заметил Лелуш. — От чего так?

Чигуса нервно сглотнула. Ее рука дернулась, чтобы заставить ее снова отдать честь. К ней обращаются непосредственно член Императорской семьи и поручает выполнить сверхсекретную миссию... Надеяться на такое было просто смешно! Подозрения щекотали ее разум.

— Другие офицеры все еще с подозрением относятся к моим мотивам, даже после того, как я помогла найти оперативный штаб Черных Рыцарей. Я просто немного удивлена, что вы дали миссию такого рода... пожалованному британцу.

— Мой лучший друг — пожалованный британец, — ответил Лелуш. — Этот друг также Рыцарь моей сводной сестры... и он очень высоко отзывается о тебе. Что касается задачи, которую тебе приписано выполнить. Я хочу, чтобы ты подняла Ламорака в небо и использовала маскировочное устройство, чтобы перенаправить солнечные лучи...

И она вспомнила.

— По той же причине, по которой я выучил японский, — задумчиво произнес Джеремия. — Ах, Вилетта. Я научил тебя слишком хорошо, или, может быть, ты слишком хорошо восприняла уроки?

И тогда он сделал последнее, чего Чигуса ожидала от него: он отдал ей честь. Ни в приступе сарказма, ни с оттенком насмешки. Искренний салют уважения.

— Тогда запомни этот последний урок, Чигуса Ню, ибо скоро мы выступим в битву, которая, несомненно, станет для тебя последней. И, действительно, там есть кто-то, кого ты ненавидишь.

— Но ее имя не Вилетта.

— Мое имя... Чигуса! — закричала она, наклоняя рычаги управления вниз. — Хорошенько запомни это!

Ламорак полетел вниз, прямо в спину Лонг Фюди, так быстро, как только она могла заставить его лететь. Разница в размерах между найтмэйерами была довольно существенной, но она надеялась и молилась, чтобы скорости оказалось достаточно, чтобы сбить его прицел.

Лонг Фюди рванулся вперед, но не выстрелил из своих пушек. Ламорак отскочил, а затем выстрелил харкеном, пытаясь продолжить ее самоубийственную атаку. Слишком поздно: ее харкен был отброшен в сторону Стендом, а затем один из его собственных харкенов крепко ударил Ламорака в грудь. Гевьоновый возмутитель, встроенный в харкен, активировался, и вот так она оказалась беспомощна у ног старухи с косой.

— Просто чтобы ты знала, прежде чем я убью тебя: я не собирался стрелять.

Лонг Фюди поднял руку, целясь в упор в теперь уже полностью видимого Ламорака. Не коса, но по эффективности не уступает.

— Я заманивал тебя, чтобы мои харкены могли прижать тебя. В последнюю минуту у тебя вырос хребет. А теперь, британец, ты можешь умереть как собака, а не как червяк.

Разве имело значение, что она умрет как собака, а не как червяк? Нет. В конечном счете, это ничего не изменило. Она все равно будет мертва. Она все равно уйдет из этого мира. Но в то же время Кусакабэ все еще будет ходить по земле, чтобы навлечь эту проклятую судьбу на других.

Она вспомнила...

* * *

====Катасе====

Поставьте себя немного на место генерала Катасе. Он провел последние семь лет своей жизни, борясь за свободу своего павшего народа. Так много крови, так много пота и так много слез пролилось из-за неукротимой Британнской Империи и их могущественных фреймов найтмэйеров. Всякий раз, когда они возводили что-то, равное игровому полю, Британния повышала ставку. Захватили Глазго? Разработали собственные найтмэйеры? Тогда Империя создаст Сазерлендов, найтмэйеров, предназначенных для эффективной борьбы с другими найтмэйерами. Из них выйдут Глостеры, которые окажутся еще более искусны на поле боя! Это было — если выразить лаконично и вежливо — очень неприятно. Сизифов труд!

Навстречу ему подлетела троица Сазерлендов с винтовками наперевес и готовыми к стрельбе харкенами. Ответом Дайу Нийо было обернуть крылья вокруг себя, позволить им приблизиться, а затем, в последний момент, широко расправить крылья, чтобы приветствовать их стенами пламени.

Можете себе представить, каково это по ощущениям, если бы Сизиф наконец смог докатить свой валун до вершины горы?

— Ах, мне не следует слишком долго слушать ваши крики, — задумчиво произнес генерал Катасе. — Они так утешают меня, что я могу беззаботно заснуть.

— Говорите прямо как монстр, коим вы являетесь!

Это было единственное предупреждение, которое он получил, прежде чем харкен влетел прямо в него, но этого оказалось достаточно, чтобы он поднял свои щиты. Затем за харкеном последовал чрезвычайно резкий удар, который отбросил Дайу Нийо на пару метров назад, но Катасе решил добавить еще несколько, чтобы он мог оценить этого врага.

Врагом был Ланселот. Мальчишка Генбу наконец-то вступил в битву! Его белый найтмэйер угрожающе обнажил мечи, и Катасе ухмыльнулся при виде этого.

— О? Сражаешься со мной? — спросил он. — Избегаешь своего предка, когда он всего в шаге от тебя? И почему же? Это ведь прекрасная возможность наверстать упущенное, для отца и сына. Ты не видел его с самого момента его безвременной смерти, не так ли, мальчик?

Пока он говорил, Ланселот устремился к нему. К тому времени, как Катасе закончил, парнишка застыл. Похоже, тема отца была его больным местом. Возможно, травмирован характером смерти Генбу? Что ж, по мнению Катасе, так и должно быть!

Катасе отлетел назад и начал стрелять из наручных гранатометов Дайу Нийо. Увы, этого было недостаточно, чтобы избавиться от этого препятствия, так как неминуемая угроза словно бы вернула Сузаку к жизни, после чего он увернулся от выстрелов и возобновил атаку.

— Извини, но я не узнаю в этой твари внизу своего отца! — крикнул Сузаку, хотя в его голосе явно слышалась дрожь. Даже если движения его найтмэйера были агрессивными, этот тембр выдавал с поличным его настроение и слабость.

Найтмэйер парнишки замахнулся этим ужасным Мазерным вибрационным мечом сверху, но он не учел способность Катасе использовать свои вены и артерии, чтобы свободно манипулировать найтмэйером так, как не мог ни один человек. Благодаря этому он легко блокировал атаку правым крылом, а затем использовал импульс, чтобы оттолкнуться, одновременно делая еще больше выстрелов в торс Ланселота. Как и ожидалось, Пламенное Сияние заблокировало все снаряды. Этот враг не сдастся так легко, да?

— Единственная ли это причина?— вопросил Катасе, отлетая от Ланселота.

Судя по докладам, Сузаку и Ланселот станут действительно подходящим предпоследним препятствием на пути к его конечной цели! Он был так близко, что мог ощутить ее вкус.

— Разве мысль об отце не наполняет твою душу жгучими мучениями? Напоминанием, как он покинул этот бренный мир?

В очередной раз Сузаку замер и заработал себе выстрел в ногу из способного к полету Ган Ру. Этот дурак так легко терял бдительность! Пять Ган Ру быстро окружили его, в то время как Дайу Нийо отлетел назад, Катасе не чувствовал необходимости пачкать руки, чтобы толкнуть этот валун.

— Хватит говорить о моем отце! — взревел Сузаку.

За все свои офицерские годы Катасе Татеваки был свидетелем многих юношей, которые верили, благодаря избытку молодости, что они — свежий глоток воздуха, который может вдохнуть новую жизнь в армию. Очень немногие из них оправдали эти ожидания, и слишком многие из них покинули этот план существования, прежде чем смогли достигнуть этого потенциала.

Но не Сузаку. Прежде чем окружавшие его Ган Ру успели снова открыть огонь, его найтмэйер уже бросился вперед, плавным движением пронзая мечом одного врага прямо посередине, одновременно стреляя одним из своих четырех харкенов в другого. Оставшиеся трое открыли огонь, но Ланселот к этому моменту яростно кружился, пиная ногой одного и разворачивая трос своего харкена, чтобы разрезать пополам другого.

Этот уровень мастерства превосходил все возможное! Прирожденный воин! Если бы битва свелась к один на один между Катасе и Сузаку, то не было никаких сомнений, что Сузаку одержит победу. Ах, но генерал-зомби не потел. Не в последнюю очередь потому, что он буквально не мог... Нет, даже если бы мог, это не вызвало бы у него ни малейшей тревоги. Почему? Потому что даже такой высокий уровень мастерства делал Сузаку простым камешком по сравнению с мощью всей Священной Британнской Империи! Сказать ему, что это было одно из двух препятствий, которые ему нужно преодолеть, чтобы получить свободу Японии, казалось благословением небес!

— Хорошо! Тогда давай поговорим о тебе! — закричал Катасе.

К тому времени Ланселот уже набросился на последнего Ган Ру. Дайу Нийо открыл огонь по Сузаку, вынудив его блокировать взрывы Пламенным Сиянием.

— Братаешься с теми, кто угнетает наш народ? Становишься Рыцарем для миленькой принцессы? Существует слово, чтобы описать тебя, Сузаку Куруруги! Предатель!

— Используете насилие, чтобы навязать свою политическую повестку, — лаконично ответил Сузаку.

Пока он говорил, последний Ган Ру бросилась вперед, яростно стреляя по Ланселоту. Белый найтмэйер развернулся и двинулся, чтобы ударить его своим сверхраскаленным мечом.

— Угрожаете невинным, саботируете общественные службы, захватываете заложников и-... Ах!

В последний момент он изменил атаку и выстрелил харкеном, чтобы оттолкнуть найтмэйер от себя, после чего тот взорвался.

— Закладываете взрывчатку в собственных союзников для гнусной суицидальной атаки. Чтобы описать вас, также существует слово, генерал: террорист.

— Как ты смеешь принижать всю проделанную мной работу! — сказал Катасе, ярость в его голосе была очевидна, в то время как громкость его оставалась спокойной и контролируемой. — Вся эта борьба! Все эти слезы! Неужто ты хотел, чтобы мы припали к земле и поцеловали каблук Британнии?

Ланселот снова поворачивается к нему, крича в его сторону, аки разъяренный бык или пикирующий орел. Тем не менее, Дайу Нийо тоже не был лыком шит в скорости: это могло быть единственным преимуществом, которое его найтмэйер действительно имел перед этим врагом. Катасе развернул свой найтмэйер в сторону, сохраняя совершенно намеренно вид, будто он случайно полетел вбок ради защиты, не предпринимая пока собственных атак. Этот камешек не был готов к тому, чтобы его отшвырнули в сторону. Ещё нет. Пока нет, но достаточно скоро. Он научился терпению в этой долгой, отчаянной борьбе, которая выходила за пределы самой смерти. Чего ему стоит подождать еще немного, пока не придет время.

— Лучше так, чем продолжать этот бессмысленный цикл насилия! — ответил Сузаку. Ланселот пнул ногой, размахнулся и ударил мечами, но Дайу Нийо держался в нескольких сантиметрах от него. — Эта борьба, эти слезы — все это было вашим детищем. Все, чего вы достигли, дали плохим элементам в Британнии оправдание, в котором они так нуждались, чтобы плюнуть на вас, когда вы должны были доказать им, что вы им ровня. Если не лучше!

Уф! На этот раз его удар ногой пришелся в цель! Сузаку быстро учился и адаптировался, или, возможно, уклонения Катасе оказались более предсказуемыми, чем он думал. К счастью, он смог свести к минимуму урон, сразу же заставив Дайу Нийо отлететь назад в направлении пинка, и это также помогло создать небольшое расстояние между ними двумя. Плюс ему. Так его найтмэйер дрался лучше именно таким путем.

— Ты серьезно думаешь, что они позволят бывшим японским военным стать пожалованными британцами?! — усмехнулся Катасе. — Боже, в каком оказывается добром мире мы живем. Сузаку, ты говоришь, что мы были причиной наших страданий? Быть может, это тебе стоит посмотреть в зеркало!

Катасе выстрелил харкеном в форме клюве и попытался прикрыть его, выпустив разрывные снаряды в воздух вокруг Сузаку. Но, видимо, безрезультатно. Ланселот крутанулся вокруг них и приготовился возобновить бой с ясным умом, чтобы закончить драку, и закончить быстро!

— Если вам не удалось войти в систему, тогда нужно было помочь как-то по-иному! Пытаться свалить всю вину на меня, когда вы при первой же возможности прибегли к насилию, и есть-...

— То самое, что ты сделал восемь лет назад.

Ланселот остановился прямо перед ним. Охохо, Сузаку. Ты все еще не знаешь правды о смерти своего отца, не так ли? Но неважно, не было смысла поправлять его. Средства оправдывались целями. Камешек был готов к тому, чтобы его подобрали! Крылья Дайу Нийо выгнулись внутрь, и языки пламени вырвались наружу. Ах! Но теперь Ланселот отступил, едва избежав обжигающих объятий. Как жалко. Это был бы более добрый конец.

— Тебе никогда не было интересно, почему военное сопротивление Одиннадцатой Зоны оказалось самым длительным во всех завоеванных Британнией Зонах? — спросил Катасе, прекрасно зная, что Сузаку, должно быть, уже знает ответ. — Все потому, что мы сдались до того, как эти военные были полностью разгромлены! Итак, сэр Куруруги, почему же мы сдались? Говори во весь опор, класс хотел бы услышать твоей ответ.

Ланселот перестал отступать, пилот тщетно пытался стряхнуть с себя грехи прошлого. Дайу Нийо развернулся, чтобы ударить Ланселота крылом, но был парирован мечом Ланселота. Обычно этот меч мог легко разрезать металл из-за его высоченной температуры, но крылья Дайу Нийо были сделаны из особенно жаропрочного материала. Ему придется приложить чуть больше усилий!

— Х-хватит вспоминать древнюю историю! — завопил Сузаку, грубо отталкивая Дайу Нийо назад и готовясь нанести еще один удар ногой.

— Неверно! — объявил Катасе, разворачивая Дайу Нийо кругом и в сторону. — Правильный ответ: безвременная смерть Генбу Куруруги привела нашу армию в смятение! В уныние! Демотивировало их! Уничтожила всю нашу волю сражаться, и уничтожила нашу нацию!

Дайу Нийо развернулся вокруг Сузаку, первым выстрелив своим харкеном. Однако, промахнулся, так как даже с эмоциональным отвлечением пилота Ланселот был слишком быстр, и гарпун врезался в высокую точку на горе. Никогда не упускавший возможности Катасе отлетел от своего врага, не переставая стрелять разрывными, пока отматывал обратно харкен.

— Это все равно не оправдывает применение насилия, когда имелись альтернативы. Вы могли освободить Японию не ценой стольких жизней!

Ланселот взмыл вверх, поравнявшись с Дайу Нийо, но пока держась на расстоянии. Он, вероятно, заподозрил ловушку. Ну, да. Это была ловушка. Как эмоциональная, так и физическая. И пришло время Катасе схлопнуть ее.

— Освободить Японию? — повторил Катасе. — Сузаку... Какое-то время это было моей мечтой. Свободная и освобожденная Япония, без того, чтобы каблук Британнии давил нам шеи. Чтобы ветры свободы дули свободно по нашей благородной земле. Но после стольких лет борьбы... Я понял, что это бесполезно, поскольку Британния слишком сильна и слишком полна решимости победить военным путем.

Ланселот выстрелил вращающимся стальным шарами из запястий, но это было совершенно бесполезно. Несколько хорошо отправленных разрывных снарядов легко справились с ними!

— Бесполезно...? Тогда почему вы не распустили полностью ЯОФ?

Хмф. Мальчишка ступил на минное поле, даже не заметив этого! Алый найтмэйер расправил крылья и взмыл к нему прямо сквозь те самые взрывы, которые он вызывал! Сам образ мифического Сузаку, надвигающегося на того, кто был недостоин этого имени! [1]

— Потому что моей новой целью стало более благородное призвание: я покромсаю их систему!

Дайу Нийо бросился к Ланселоту, целясь крыльями прямо в белый найтмэйер.

— Я разоблачу трещины, коррумпированность.

Ланселот отлетел в сторону и ткнул мечом, но тот был заблокирован крылом.

— Я покажу, что Британния не так непобедима, как кажется!

Дайу Нийо перевернулся, используя силу собственной атаки Ланселота, и пнул так сильно, как только мог. Увы, Ланселот парировал этот пинок локтем.

— Я избавлю другие народы от нашей судьбы, приняв на свою спину этот сокрушительный груз их системы!

— Все, чего вы бы достигли, навлекли бы еще больше страданий! — сердито запротестовал Сузаку.

Ах, вот мы и и на месте! Прежняя агрессивная жилка вернулась с удвоенной силой. Сузаку мчался вперед, ни разу не сдерживаясь, безжалостные удары со всех сторон заставляли Дайу Нийо снова отступать.

— Никто не победит! Это безумие! Вы думаете, что это хорошая идея только потому, что вы зомби!

— Не менее безумно, чем попытка изменить изнутри расистскую систему, подконтрольную расистами.

Это был лишь вопрос времени, когда разница в мастерстве станет очевидной. А это означало, что если он собирается покончить с этим, то должен сделать это сейчас!

— Кроме того, ты сделал совершенно неверное предположение. Такой был план, когда я еще был жив! Теперь ситуация изменилась, и Япония, наконец, может обрести свободу.

Гнев мальчишки на мгновение подавил его мастерство, и Катасе увидел свой шанс. Он так долго искал слабые места, что оно сияло ему подобно маяку, давая ему прекрасную возможность, которую он так искал.

— Свобода такой ценой — вовсе не свобода! Я... я не могу поверить, что когда-то уважал вас. Вы были монстром задолго до того, как стали зомби!

Как раз в тот момент, когда Сузаку бросился вперед с этим смертельным ударом, Катасе крутанулся и зарядил огнеметы Дайу Нийо. Как и ожидалось, Ланселот отлетел прочь, вместо того чтобы поджариться, и в процессе оказался именно там, где хотел Катасе. Умственно и физически.

— Точно так же, как ты был жаждущим власти предателем задолго до того, как вступил в британнскую армию. Отцеубийца.

Одна из многих вещей, которые Катасе узнал о человеческом духе, заключалась в том, что он в высшей степени приспособлен к адаптации. Он видел это слишком часто. Побежденный японский народ в итоге оказался доволен и изнуренным под пятой британнского правления. Оно было принято как часть повседневной жизни.

— Тот, кто превратил Японию в нацию нежити, был... Ты, Сузаку Куруруги! Ты и твои амбиции! Ты столько времени провел рядом с принцем и принцессой, слушая их сказки о Британнии. Должно быть, это было похоже на сказочную страну! Ты увидел шанс. Ты увидел возможность, а потом сразил своего отца со спины. Ты сразил Японию. Ради собственного будущего, отказавшись от всех остальных в своем стремлении к личной власти! Вот почему ты присоединился к армии! Вот почему ты использовал каждую предоставленную тебе возможность!

Если вы призадумаетесь, становится очевидным, что делал Катасе. Он не позволял Сузаку адаптироваться к шоку, обвинениям или сомнениям в себе. Он тащил его из стороны в сторону, оставляя его эмоции в шатком состоянии и, таким образом, делая его еще более уязвимым для всего этого.

— Я... я просто хотел изменить систему изнутри! Только так мне не придется никому вредить!

Ланселот оказался прижат к горе. Его пилота терзали сомнения в себе, смущение в морале и множество сбивающих с толку эмоций. Он оказался парализован собственной человеческой слабостью. Словно то препятствие, коим сам он являлся.

— Как часто те же самые возгласы кричали самые жестокие из тиранов! Повод предать друзей, чтобы взобраться еще выше, и ничего больше! Что отличает тебя от других? Что делает тебя лучше?! Ничего! Твои обещания так же пусты, как и твоя душа!

Перьевой снаряд, которую он выпустил ранее, взорвался, а вместе с ним и оползень. Несколько падающих камней, несколько валунов, достаточных, чтобы повалить даже крепкий найтмэйер. Они ударили Ланселота в спину, повалили вниз и в конце пригвоздили к склону горы. Придавили в ловушке мощного найтмэйера в таком месте, где любой дурак мог бы того уничтожить.

— По итогу, ты всего лишь камешек в оползне истории.

* * *

====Синкэ====

Это был день, которого Синкэ боялся с тех пор, как все началось. Слева от него — его мучители, что надежно укрылись от света в корпусе Лонгдана. Перед ним — иностранный представитель власти. Справа — армия его страны, предавшая приглашенных гостей. В первый и единственный раз в своей жизни Синкэ искренне желал, чтобы его собственная страна проиграла битву, и эта мысль задевала его так, как он не думал, что это возможно. В насколько же безумном положении он оказался, чтобы желать нечто подобного!

— Ли Синкэ, полагаю, — сказал Лелуш. Гавейн спарил вверх, прочь от Шэнь Ху. Создает дистанцию. Пытается устроить ловушку. — Приятного свидеться вновь. Я так понимаю, у тебя не найдется времени на приятную дружескую беседу?

Нет, не найдется! С глубоким сожалением он отправил Шэнь Ху в полет к Гавейну, не желая давать Лелушу возможность навязать расстояние между ними: его Стенд и его интеллект делали его гораздо более грозным на расстоянии, чем вблизи.

— Поле битвы — не есть игра для сухого юмора! Сдавайся или будешь уничтожен!

— Хорошо сказано, Синкэ, — отметил один из Верховных евнухов. — Прошу, не забывай сражаться, словно твоя жизнь стоит на кону.

Синкэ стиснул зубы и изо всех сил постарался не думать об этом слишком много. Это был просто еще один враг, которого он должен был победить на поле брани. Если он подумает о том, что поставлено на карту, его сердце может дрогнуть, а цена окажется слишком ужасной, чтобы задумываться о ней!

Его враг — Гавейн. Огромный найтмэйер с бортовой системой, позволяющей пилоту предсказывать вероятные движения противника. Это могло быть серьезной проблемой, не окажись Гавейн слишком медлительным, чтобы поспевать за движениями Шэнь Ху!

Это оставляло Лелушу ограниченные возможности, и казалось, что он выбрал самое очевидное: установленные на плече адронные пушки ожили, стреляя абсурдно широкими лучами. Тем не менее, у Шэнь Ху не было особых проблем уклониться от них, бросившись прямиком к позиции Гавейна—

Или, скорее, к прежней позиции Гавейна. Выстрел из этих пушек было не средством нападения, а скорее средством быстрого передвижения — оно быстро отталкивало громадный найтмэйер по воздуху все дальше от Шэнь Ху!

— Забудь про них, Синкэ, — приказал Лелуш, поднимая Гавейна высоко в воздух и широко раскидывая руки большого найтмэйера, словно тот принимал объятия. — Заложник, которому нельзя навредить, вовсе не заложник.

Синкэ прищурился. Шэнь Ху. Покажи ему свой потенциал. Позволь ему использовать твою мощь, чтобы победить этого недостойного противника! Запястья найтмэйера начали быстро вращаться, превращая прикрепленный к харкену тросы в смертоносные кистени, через которые проходил разрушительный электрический ток.

В то время как он все еще приближался к Гавейну на высокой скорости, движения Шэнь Ху стали беспорядочными, кажущимися случайными, хотя на самом деле его цель была намного проще, что стало очевидно очень быстро со спонтанным появлением Сазерленда, который вскоре разорвался, когда в него врезались электрифицированные тросы. Как он и подозревал: Лелуш использовал тень мавзолея, чтобы сделать своих найтмэйеров невидимыми!

— Ох, что за небылица, Лелуш! Неужто ты правда думаешь, что мы не взяли бы заложницу, если бы не хотели сделать из нее пример? — когда Верховный евнух задал этот вопрос, Гавейн предпринял следующий очевидный шаг и стал невидимым в той же тени. — Она для нас то же самое, что кусок папиросной бумаги. После использования обе вещи сродни мусору.

— Тогда делать то, что они говорят, для нее тоже небезопасно, — продолжал Лелуш. — Они убьют ее, как только закончат. Ты должен выступить против них и уничтожить их прежде, чем они уничтожат ее!

Синкэ закрыл глаза. Против такого врага, как Лелуш, обладающего способностью делать вещи невидимыми, воину нельзя полагаться на зрение. Лелуш играл в опасную игру, тянул время. Было по крайней мере пять сценариев, зачем ему это. Возможно, даже больше. Он выжидал перед началом атаки, которая должна была начаться очень скоро, так как он не сможет долго держать невидимым нечто размером с Гавейна.

— Ты серьезно думаешь, что они вот так просто поступят? — спросил Синкэ. — Они создали и убили вампира исключительно для того, чтобы показать мне, что происходит с ростком из плоти, когда его создатель погибает. Эта судьба хуже самой смерти!

Шэнь Ху поднял свою грудь, нацелив ее над мавзолеем, а затем найтмэйер закричал на сами небеса, выпустив полную и невероятную мощь своей Барионной пушки. В процессе краткого освещения склона горы ему едва хватило, чтобы мельком увидеть местоположение Гавейна. Вот он! Теперь Шэнь Ху бросился к тени в беспорядочном полете, обнажив меч и готовый вступить в бой с Лелушем!

— Судьба хуже самой смерти, — нараспев произнес Лелуш.

Гавейн снова стал виден, его наплечные пушки двигались в попытке отследить приближение Синкэ. Как будто Шэнь Ху будет двигаться достаточно медленно, чтобы подарить ему шанс на прямой выстрел!

— Тогда как насчет людей, которыми она властвует? Что насчет них?! Неужели ты позволишь им страдать вместо нее?

Синкэ не удостоил это вопиющее отвлечение ответом: он оказался дураком! Гавейн стал видимым вновь не из-за потери контроля над невидимостью Стендом Лелуша, а потому как Синкэ был втянут в ловушку! Шэнь Ху со скрипом остановился, услышав знакомый звук над собой — как раз вовремя, чтобы закружить над Шэнь Ху тросами харкена, превратив те во вращающийся щит как раз в тот момент, когда невидимая бомба хаоса выстрелила с достаточной интенсивностью, чтобы сбить могучий найтмэйер.

Один из Верховный евнухов злобно хихикнул.

— Для принца ты довольно наивен! Если бы мы не нуждались в этих людишках, чтобы пировать их кровью и плотью, мы бы давным-давно уничтожили их! Единственное, на что они годятся, это быть разведенными, словно барашек, которых ведут на скотобойню.

— Так же, как и Императрица?

— Особенно Императрица.

К этому моменту с Синкэ было достаточно этой драки. Могучий воин, дважды благословленный богами силой и умом, не был также благословлен терпением. Но даже так! Он увидел свой шанс, когда подумал о вероятном следующем шаге Лелуша: принц почти наверняка предвидел реакцию Синкэ на невидимую бомбу хаоса, а это означало, что его следующей атакой будут адронные пушки, которыми теперь легче прицелиться в позицию Шэнь Ху.

— Шэнь Ху, одолжи мне свою силу, — закричал Синкэ. — Это единственный способ, которым я могу защитить Императрицу. Даже если это всего лишь на несколько дней, часов или даже секунд, этого времени может оказаться достаточно для чуда! Барионная пушка, устраши сами небеса, пока из них не низвергнется чудо!

Обычно Барионной пушки было бы более чем достаточно, чтобы пробиться сквозь невероятно разрушительные лучи, но, поскольку он выстрелил из нее совсем недавно, мощный всплеск энергии не совсем соответствовал его обычным стандартам. С другой стороны, пушки Гавейна были на полной мощности, что делало невозможным для Синкэ предсказать исход этих двух сталкивающихся лучей.

— Постарайся не проиграть, Синкэ! Только промелькнет такая мысль, и Ее Величество будет изгнана из этого мира в тот самый момент, когда ты проиграешь. Сражайся всеми фибрами своего существа. Сражайся, даже если это убьет тебя!

— А потом мы вернем тебя обратно в виде зомби, чтобы ты мог продолжать сражаться за нас! — насмехался другой Верховный евнух.

— Ты слышишь это, Синкэ? — спросил Лелуш. — Разве этого недостаточно, чтобы ты понял, с кем тебе следует сражаться?

— Давным-давно этого оказалось бы более чем достаточно, — ответил Синкэ. Лучи обоих найтмэйеров затихли, и бомба хаоса прекратила стрелять. — Но Лелуш... Боюсь, твоя стратегия не сработает. Разве ты еще не заметил? Вся дальняя связь была полностью обрезана с того самого момента, как вы вошли в пространство Китайской Федерации!

— Что?! — был шокирован Лелуш. — Ты же не хочешь сказать-...

— Все именно так! — отметил Верховный евнух. — Мы с самого начала знали, чего ты пытаешься добиться, хотя и отдавали должное такой тонкой стратегии: передать запись нашего разговора безмозглым овцам и рогатому скоту по всему Китаю, заставив их восстать против своих покровителей.

На этот раз у Гавейна не было другого выхода. На этот раз Шэнь Ху замахнулся мечом и отбросил громадный найтмэйер назад, несмотря на его тщетную попытку блокировать удар.

— Все как и сказал Синкэ. С тех самых пор, как вы оказались в Китайской Федерации, мы блокируем все попытки связи за пределами примерно десяти миль. Поскольку мы с самого начала выбрали общую зону для поля боя, у тебя не было ни малейшего шанса рассказать кому-либо, где мы находимся, так же, как ты не мог никому рассказать, что здесь на самом деле происходит.

Гавейн развернулся и попытался пнуть Шэнь Ху, но громадный найтмэйер был слишком медлительным, слишком громоздким. Удара было легко избежать.

"Давай же", — подумал Синкэ. — "Докажи, что я ошибаюсь. Ты лучше, чем это. Ты можешь остановить меня. Ты должен мне помочь. Ты обязан! Потому что, если ты не сможешь... Если я выиграю этот бой..."

Гавейн сделал жест, похожий на пощечину наотмашь, а затем выстрелил харкенами, встроенными в его пальцы. С целью использовать тросы для нападения на Шэнь Ху! Но безрезультатно. Шэнь Ху легко мог использовать свои собственные тросы харкенов, чтобы поймать в ловушку эту пятерку, завязав их узлом, как будто те были связкой палок.

— Лелуш. Думаю, этого достаточно, — сказал Синкэ.

Его душа была раздавлена. Все уже закончилось? Действительно ли они рассмотрели все возможные варианты? Неужели у Лелуша больше ничего не было припасено в рукаве? С тяжелым кладезем на сердце Синкэ послал заряд по тросам, и Гавейн застыл на месте. Совершенно беззащитный и неспособный сопротивляться, когда Шэнь Ху бросил на другой трос и между двумя его тросами быстро повязывая руки и ноги Гавейна. Полностью удерживая вражеский найтмэйер, связывая его так же, как самого Синкэ связывали действия Верховных евнухов.

— Синкэ, ты совершаешь ошибку!

— Моей единственной ошибкой было надеяться, что ты можешь помочь нам!

— Все твои силы разбиты, — мрачно заметил Синкэ. Вот и все его надежды. Он заставил Лелуша посмотреть на поле битвы, чтобы тот увидел, насколько разгромным было его поражение. — Они окружены со всех сторон, без надежды на спасение, отрезаны от внешнего мира. Все кончено, Лелуш. Сдавайся, потому что на большее ты не способен.

Ведь по итогу оказалось, что никакой помощи ждать от тебя нет смысла.

— Точно-точно! Последуй примеру Синкэ и признай себя червяком, которым ты на самом деле и являешься. Думать, что тебе по силам тягаться против таких высших существ, как вампиров, довольно смешно для простого принца.

— Бессильны... да, — согласился Лелуш. Он начал тихонько посмеиваться в своей кабине. Неужели начал впадать в безумие? — Бессилие хорошо описывает нас.

(https://www.youtube.com/watch?v=wrFe-5wh84I)

— Простите, Ваша Светлость, но мы засекли огромную армию, движущуюся прямо на нас!

— Что? — с шоком пробормотал Синкэ. — Что?! — повторил он, как только сообщение было четко передано, заметив также входящее сообщение, источник которого находился в пределах десяти миль. — Это открытый канал, но кто-...

— Где бы угнетатели ни злоупотребляли своей властью, нападая на тех, кто бессилен — там всегда появимся мы.

На какое-то время на поле боя воцарилась тишина. Евнухи повернулись и уставились друг на друга, словно искали у друг друга ответ. Но его не было ни у кого. В итоге Хуан Цянь бросился к микрофону на консоли перед ним и закричал в него:

— Синкэ! Что происходит! Как это возможно?! Мы были так осторожны, блокировали все дальние передачи! Они просто не могут быть здесь! Это невозможно!

На севере три найтмэйера пролетели высоко над позицией Гуй Мо в треугольном строю, как будто подбирая момент для атаки.

— Эта построение... — прошептал про себя Генбу Куруруги. — Неужели это... Четыре Святых Меча?

На юге черный найтмэйер с характерной рыжой гривой, торчащей из его головы, открыл огонь в спину Дайу Нийо, заставив его отступить прежде, чем тот успел опалить пойманного в ловушку Ланселота.

— Ставишь своего ученика выше Японии?! — усмехнулся Катасе. — Власть этого отродья над тобой оказалась сильнее, чем я опасался!

— Каким бы могущественным иль грозным ни был наш враг!

В кабине Гавейна Лелуш начал посмеиваться.

На востоке сама земля поднялась, отделив Ламорака от Лонг Фюди. Те, кто был способен увидеть это — серия букв взлетела обратно, чтобы повиснуть вокруг в остальном неприметного найтмэйера, парящего в небе. На некотором расстоянии позади него приближался Икаруга.

— Облеченные властью, бойтесь нас!

— Невозможно... — Синкэ изумленно уставился на это. Он чувствовал облегчение, но также замешательство. — Дело не только в месте на поле битвы, но еще эти передвижения...

Прежде чем он успел обдумать это, что-то невероятно ужасное и нечеловеческое появилось на его мониторах: фигура с пружинистыми конечностями и маниакальной ухмылкой на неестественном лице. Синкэ едва успел увернуться от приближающегося удара Стенда, не говоря уже о светящемся красном луче энергии, который почти задел правое плечо Шэнь Ху!

Ах, но это уклонение имело последствия, которых он не предвидел. Гавейн выскользнул из его хватки и начал падать на землю, но был пойман и мягко поставлен на землю тем, кто напал на Шэнь Ху: Гурен МК-2 с летным модулем!

— Что ты здесь делаешь, Каллен Кодзуки? Вы как будто бы точно знали, каким окажется поле битвы, прежде чем заявились сюда!

— Лишенные этого, сплотитесь за нами!

А тем временем на мостике Икаруги, рука поднялась в воздух, а затем внезапно резко опустилась в каратэ-рубящем движении, пока не ударила и не разрубила на части... фотоаппарат, который затем выпустил свою последнюю фотографию, чтобы быть быстро подхваченной владельцем этой руки — Джозефом Джостаром, который сказал следующее слова со своим обычным самодовольством:

— Лелуш сказал, что самое время появиться, — он потер лоб, но на самом деле пытался скрыть усмешку. — Я бы назвал его дерзкой свиньей... Но тогда я буду одним из тех, кто говорит.

Он оглядел мостик в нетерпеливом ожидании их следующей реплики. Но только в этот раз он скажет это вместе со всеми остальными.

Всеми остальными были Каллен, Оги, Тодо, Урабэ, Тиба, Сэнба, Дитхард, Ракшата и все до единого, кто сидел за машинами, за консолями, все, кто пилотировал найтмэйеров, и многое другие, за некоторым лишь заметным отсутствием Зеро и Кагуи. В унисон они вызывающе выкрикнули это с криком, который пронзил небеса и потряс основания преисподни!

— Ибо мы — Черные Рыцари!

Армия Черных Рыцарей сомкнулась на поле брани, нанося удары, казалось бы, со всех сторон одновременно. Хотя Ган Ру было почти не сосчитать, все, что они могли, это встать на пути потока превосходящих машин снаружи, в то время как другие машины сражались с ними изнутри.

— Ну, так что, Верховные евнухи? — спросил Лелуш. — Что такого ужасного в том, чтобы быть бессильным? Что плохого в том, чтобы быть слабым? Я бы сказал вам ответ, но такие зверям никогда не поймут! Готовы ко второму раунду?

На борту своей машины Верховные евнухи в смятении попятились.

— Этого не может быть, — прошипел Тонг Лун. — Не мы окружали его войска — это он заманивал нас, чтобы они окружили наши! Он использовал нашу ловушку как ловушку!

— Они все здесь! — прошипел Хонг. — Лелуш, Черные Рыцари, Джозеф Джостар! Они все здесь сражаются против нас! Не хватает лишь С.С.!

Его злобное лицо расплылось в широком и ужасающем оскале, таком, что после одного взгляда на то всю жизнь будут снится кошмары. Это была такая улыбка, которая позабыла, что в мире могут существовать такие вещи, как доброта и любовь. Это была улыбка полного злорадного триумфа.

— Тогда это означает... что наша победа еще более полная, чем мы сперва думали. Пусть они борются против нашей армии, в то время как наша реальная цель остается совершенно беззащитной!

<— To Be Continued

---

Примечания:

[1] Кто забыл, имя «Дайу Нийо» подразумевает Алую Птицу Юга — это же самое значение имеет имя Сузаку.