Венец принцессы Тьмы (джен)

Ланга оказалась права: генерал действительно «грузил мозг» Фэрхину, да так, что тот даже возмутился. Не генералу в лицо, конечно, а Дональду:

— Ну и надо оно мне вот это всё? Как будто я и без того не знаю, насколько каббары великий народ с многовековой историей, и как они достойны внимания и почтения.

При этом на тех занятиях, что Дональд с Фэрхином проводили сами, Хиндар появился всего пару раз. Посидел, послушал, ответил на два-три вопроса — Дональд честно пытался его втянуть в учебный процесс, но не преуспел. На третий раз Хиндар сильно опоздал, отговорившись делами («Какие ж у него могли быть дела?» — хмыкнул Дональд позже), а потом и вовсе перестал приходить, ограничившись лекциями один на один с Фэрхином, на которых Дональд уже не присутствовал — не будет же он навязываться, если попросили.

Зато сам Фэрхин становился после этих лекций всё мрачнее и мрачнее. И однажды, примерно через неделю , когда Дональд заявился в библиотеку с дружеским «ну что, начнём с истории или с военного дела?», невесело пробурчал:

— Генералу это не нравится…

— Что ему не нравится? — с недоумением переспросил Дональд.

— Он мне строгое внушение сделал, чтобы я с тобой не дружил, — у Фэрхина было такое лицо, что Дональд даже рассмеялся: ну что за детский сад, ей-богу! С тем дружи, с тем не дружи… Но тут же смеяться ему расхотелось. Фэрхин был по-прежнему угрюм и мрачен:

— Похоже, тебя и впрямь среди каббаров недолюбливают… Ты слишком уж вертишься под ногами у принцессы. Знаешь, что думает генерал? Что ты и мне в доверие втираешься, чтобы потом что-нибудь этакое… — и он провёл большим пальцем себе по горлу. Вот тут Дональд по-настоящему опешил. Что за бред?

— Во-первых, я не втираюсь, во-вторых… Да у меня и в мыслях такого нет! Зачем мне это?

— Вот и я думаю: зачем. Да нет, я тебе верю. А генералу — нет. И мне всё это очень не нравится…

— Да ладно, — попытался приободрить его Дональд, — ну что нам этот генерал сделает? Ты жених принцессы, я тоже не последняя фигура в государстве. Если с нами обоими что-то случится по его милости, Ланга ему такое устроит — мало не покажется…

— Меня не жалко, — уныло ответил Фэрхин. — Я разменная монета.

От этих его слов Дональду даже жутко сделалось. Было в интонации каббара что-то такое… Обречённое. И страшное своей правдой. Действительно, Фэрхин ли, кто-то другой из каббаров — какая разница, кто сядет рядом с Лангой на трон. Личность не имеет значения. Каббаров в Подземной стране много, и ради блага всей нации — пусть даже это благо только мираж в глазах нескольких фанатиков — легко можно пожертвовать жизнью одного из них. Не спрашивая, хочет он того или нет.

— Политика — грязная вещь, — вырвалось у Дональда досадливое. Фэрхин мрачно кивнул.

— Ладно, давай читать, — он неохотно придвинул к себе книги. — Странно всё-таки, а? Генерал хочет, чтобы я буквально предателем себя чувствовал. Я, дескать, не должен тебе доверять. Должен доверять только своему народу. Меня не за тем сажают на трон, чтобы я с тобой якшался… И так далее. Он, конечно, генерал. Но я не идиот. И не хочу быть марионеткой в его руках. А он, кажется, хочет именно такую марионетку из меня сделать…

Дональд молчал, не зная, что сказать. А что тут скажешь? Фэрхин абсолютно прав. Его же просто подставили.

— Другие каббары тоже недовольны, что я их не слушаю, — добавил Фэрхин. — Прямо со всех сторон давят… Уж скорее бы эта свадьба дурацкая и коронация. Мне ж тоже страшно. Так у меня хоть власть реальная будет, смогу кому-нибудь рты заткнуть. И защититься получше…

— Да тут осталось-то полтора месяца, — отозвался Дональд.

Дата и вправду была уже назначена. Только подготовки никакой не велось. А зачем она нужна? Не праздник же, в самом деле. Вообще ни с какой стороны не праздник, потому что ничего хорошего в этом событии не будет…

Особенно для Дональда. Накатила тоска. Что же такое? И почему именно Фэрхин, с которым так сдружились и который ничего плохого Дональду не сделал, должен стать этим ненавистным официальным мужем Ланги?

— Тебе ещё не поздно отказаться, — напомнил Дональд сдержанно. Фэрхин покачал головой:

— Даже если я откажусь, это ничего уже не изменит. И меня в покое не оставят, и принцессе не легче, и тебе тоже… И стране тем более. Ладно, давай читать…

Но учёба сегодня не шла. Не лезло в голову ничего. Дональд читал вслух и тут же забывал, о чём была предыдущая фраза. Фэрхин, видимо, тоже. Дональд попробовал что-то объяснить и сам не понял ничего. У обоих было тяжело на душе. Грызла тоска и безнадёжность положения, в котором оба оказались заложниками, а тут ещё и подтверждение, что Дональд каббарам не нравится… Он и не обязан им нравиться, понятное дело, что против него вечно кто-нибудь будет. Как будто раньше у него жизнь была такая беззаботная… Сейчас просто добавился ещё один фактор. Дональд только одного не понимал: он же никак не мешает исполнению условия каббаров, никому не препятствует и не может воспрепятствовать — так чего ж к нему пристали-то? Но с другой стороны, иногда ненависть не имеет рационального объяснения.

Под конец неудавшегося урока (только время потеряли) Дональд сказал:

— Слушай… А ты подыграй этому генералу.

— Зачем? Как подыграть?

— Ну, изобрази такого внимательного слушателя. Делай вид, что повёлся на его пропаганду. Вытащи из него побольше планов. Он тебя обрабатывает, а ты и поддайся — для виду. Вряд ли он тебе всё рассказал, скорее всего, только начал. Выясни, чего он дальше хочет. Притворись, что разделяешь его взгляды, он и расколется.

Фэрхин слушал его с сомнением.

— Не получится у меня. Я притворяться не умею…

— Ну хоть чуть-чуть сможешь?

Фэрхин покосился на дверь — обычно генерал приходил именно в это время.

— Ладно. Прямо сегодня и попробую. Но если что — не обессудь, командир. Я всё-таки воин, а не шпион.

— Вот и молодец, — Дональд хлопнул его по спине и поднялся с места — как раз дверь открылась, чтобы впустить генерала.

Следующий день Дональд с Фэрхином не виделись — тот опять был в дежурном отряде гвардии и улетел куда-то. В Подземной стране происходило не очень много событий, но воцарившееся затишье было по-своему интересно: никто ни на кого не нападал (мелкие драки без жертв не стоили внимания), зато всё чаще хотели работать совместно. Пока — только хотели. Фэрхин исполнил своё обещание и шепнул кому-то нужную идейку, тот передал другому, другой третьему — и вот сейчас, за неделю, оно каким-то чудным образом расползлось по всем каббарским крепостям и, кажется, даже начало проникать в человеческие. Конечно, это ещё не было всеобщим порывом работать дружно и на равных. Скорее, обе стороны желали бы, чтобы кто-то выполнял за них то, чего они сами делать не хотят. Относиться как к равным они, разумеется, к представителям другой расы при этом не собирались (за редчайшим исключением в умах отдельных особо миролюбивых чудаков), но в их помощи уже нуждались. Люди — чаще, потому что им больше требовалась помощь на очень тяжёлых работах.

— Удивительно, что при этом Лестницу строили люди, — заметил как-то Дональд. Уродливое строение до сих пор возвышалось над островом Горн — не хватало ни сил, ни времени ею заняться.

— Почему удивительно? — спросила Ланга.

— Ну… Каббары бы построили быстрее.

— Быстрее, — хмыкнула Ланга. — Но смысл был не в быстроте. А в том, чтобы рабов наказать. Понимаешь?

— А зачем тогда?.. — Дональд озадаченно умолк. Ланга насмешливо пожала плечами:

— Да с ней много загадок и абсурда. До потолка ещё очень далеко, а Пакир вдруг развязывает войну. А когда добыл Чёрное пламя, то прожёг свод не над Лестницей, а где-то далеко в стороне. Иногда мне кажется, что Лестница была нужна просто чтобы задать рабам трудную, опасную, но совершенно бессмысленную работу. Тупо для того, чтобы чем-то их занять. И если бы Лестница была достроена вовремя, их бы заставили её разбирать, чтоб не скучали. Впрочем, я слышала версию, что Лестницу Пакир всё-таки планировал использовать, но Аларм проник на остров, всё увидел и сорвал Пакиру все планы. Но это скорее домыслы рудокопов. Я в это не верю. Зная характер Пакира… Да не испугался бы он, что Аларм про Лестницу знает. Что тут знать, она издали с моря видна. Вот что кто-то про местонахождение Врат Тьмы может знать — это Пакиру не нравилось. Хотя он и это не скрывал: ну узнает кто-нибудь, и что? Ничего ж не сделает. В общем, рудокопы здесь явно не правы.

— Значит, твоя версия — про бессмысленную работу?

— Другой у меня нет. Пакир мне, к сожалению, не отчитывался в своих замыслах, — Ланга хмыкнула, — хотя строить её начали уже при мне. Правда, я в тот момент была ещё служанкой. Разумеется, ни о каких причинах не знала. А потом не спрашивала.

Дональд очень любил, когда Ланга рассказывала о своём прошлом. Правда, она сама делала это не всегда охотно. По-разному: какие-то эпизоды вспоминала легко, а какие-то — с явным неудовольствием и нежеланием углубляться в воспоминания. Он и не настаивал. Просто ему хотелось узнать о ней как можно больше… Раз уж у них устанавливаются снова доверительные отношения.

Правда, после случая в туннелях и последующей дуэли с Хогрином ни о чём «личном» они не говорили. И даже не намекали. Просто стали больше общаться — тем более что Дональд и впрямь перестал летать по крепостям на побережье, — и как-то более доверительным было это общение. Не сравнить с теми выпадами, какие бывали ещё несколько месяцев назад, когда Дональд только вернулся в Подземную страну.

На следующий день Дональд, как обычно в это время, вёл совместную тренировку людей, каббаров и народа Южного моря, когда вернулся дежурный отряд, в котором был и Фэрхин. К нему-то сразу и подскочил какой-то каббар не из гвардии — кажется, адъютант (и по совместительству личный слуга) генерала Хиндара. Что-то сказал. Фэрхин кивнул. И вдруг встретился глазами с Дональдом. Помахал рукой.

— Заканчивайте без меня, — вдруг нервно сказал Дональд и помчался к Фэрхину. — Что такое? — ещё издали крикнул он. Тот уже шёл к дворцу.

— Да нет, ничего, — ответил с бодрым недоумением. — Просто генералу что-то от меня понадобилось… Ужасно не хочется идти, — вдруг признался он с недоумением, уже не бодрым. — Знаешь… Предчувствие какое-то поганое.

— Пойти с тобой? — быстро предложил Дональд. Фэрхин замялся.

— Ну… А знаешь, давай. Только не до генерала. Так, проводи немного.

Дональду внезапно стало жутко. Фэрхин, видимо, тоже чувствовал себя странно. В чём и признался:

— Сам не знаю, чего боюсь. Никогда не боялся. В битвах не боялся. А сейчас…

А сейчас — что? Что не так? И если боишься — почему не остановишься, не развернёшься? Что за обречённость во взгляде?

— Как рейд? — спросил Дональд с неловкостью, чтобы как-то развеять напряжённую атмосферу.

— Да нормально… Поговорил ещё с ребятами в крепости… Поинтересовался новостями… — Фэрхин увлёкся, начал рассказывать, Дональд кивал — Ланге всё равно доложат о том же самом.

Генерал занимал покои в дальней части дворца, где сейчас было относительно мало населения. Коридоры были пусты, длинны и местами даже без освещения. Здесь и разговаривать уже не хотелось. Эхом отдавались шаги. В какой-то момент Фэрхин остановился и протянул Дональду руку для пожатия:

— Ладно, командир. Спасибо тебе. Дальше я сам уж.

Дональд кивнул. Каббар отвернулся и пошёл дальше, и вдруг Дональд резко пожалел, что не настоял проводить его прямо к генералу. Даже рванулся за ним — но затормозил: Фэрхин оглянулся, поднял руку, покачал головой, ускорил шаг. Дональд остановился. Охватило совершенно жуткое предчувствие какой-то беды. Он никогда не относил себя к чувствительным людям, да и не хотел таковым становиться. Но сейчас действительно жутко стало. Проследив за Фэрхином взглядом до поворота коридора, он развернулся и хотел уйти — но тут же передумал. Наоборот, прошёл чуть дальше, до первого тёмного участка, и стал ждать, прислонившись к стене. Уходить категорически не хотелось. Он обязан был узнать, чем всё это кончится. Скорее всего, уговаривал он себя, ничего не случится. Мало ли зачем генералу понадобился Фэрхин, да ещё и только вернувшийся с дежурства. Поговорит и отпустит. Может, скажет что-то особо скверное? Какую-нибудь новую пакость выдаст? От него, пожалуй, можно ожидать… Но ведь это будут только слова. А Фэрхин — жених принцессы, напомнил себе Дональд. И он сам тоже не последняя фигура. Ничего ни с кем не случится. Никто не посмеет их тронуть. Иначе Ланга такое устроит…

Минуты текли в нервном напряжении. Дональд уже успел передумать массу всего, то склоняясь к позитивному настроению, то падая в глубины негатива. А вдруг это вообще ловушка? Для него самого? Может, Фэрхин всё-таки предатель? Может, он специально его сюда заманил? Да нет, как он мог заманить, Дональд же сам вызвался с ним пойти… К тому же, вспоминая слова Фэрхина о дурном предчувствии и его обречённый взгляд, Дональд со всей уверенностью осознавал — нет, этот предать не мог. Тут что-то другое.

И потом, он уже сто раз успел бы отсюда уйти, так что здесь ловушки быть не может.

А может, ловушка не здесь? А на выходе, например? Дональд сейчас развернётся — а там засада где-нибудь за поворотом.

Дональд уже начал вспоминать местную планировку и прикидывать, где ближайший выход — чтобы выбраться из дворца другим путём. Вспоминалось плохо, он слишком слабо знал здешние коридоры. О, как же он сразу не сообразил? Надо позвать Лангу, и пусть она проверит по волшебному зеркалу, не ждёт ли его засада, а заодно и до ближайшего выхода дорогу укажет…

Но позвать Лангу Дональд не успел. Внезапно за далёким отсюда поворотом послышались быстрые гулкие шаги — да нет, даже бег, — а потом Дональд увидел Фэрхина, несущегося на него с каким-то безумным выражением лица. Фэрхин тоже увидел Дональда и на бегу пытался показать знаком: тише! Только молчи! Дональд напрягся в панике. Что случилось?

Возле него Фэрхин резко затормозил, вцепившись ему в руку.

— Беги, — тяжело дыша, проговорил он хриплым шёпотом. — Сейчас за угол направо и беги, там будет выход. Скажи принцессе, её хотят отравить приворотным зельем. Тебя будут преследовать. Тебя действительно хотят убить. Не верьте генералу ни в чём. Он против вас всех. Он задумал подлость. Беги! — и он оттолкнул его.

— А ты? — выдохнул Дональд, отступив только на шаг.

— Мне ничего не будет, — уверенно ответил каббар. — Беги, чтобы тебя тут не видели. Расскажи всем.

— Ладно, — выдохнул Дональд. Что-то не сходилось, но где-то уже грохотали ещё шаги, и он поспешил последовать совету. Юркнул в ближайший поворот направо. Не коридор, а просто туннель какой-то. Ход был тесным и низким, пожалуй, каббарам тут было бы неудобно — Дональду и то пришлось наклоняться. А ещё тут вскоре стало совершенно темно. Дональд остановился. Нет, что-то совсем не так. Что за звуки сзади? Грохот, лязг…

Он ринулся было обратно, но потом вспомнил: его не должны здесь видеть, и вообще хотят убить. Кто бы там ни был, лучше держаться подальше. Надо идти, как сказал Фэрхин, искать выход. Пожалуй, не зря тот направил его именно сюда — каббары за ним не сунутся. Дональд двинулся очень тихо и ощупью.

Дверь он нащупал через пару минут и открыл с трудом — она была на ржавых петлях и издала жуткий скрип, к тому же открылась не полностью — Дональду едва удалось протиснуться, и он с не меньшим трудом закрыл дверь за собой. Ну да, точно, каббары бы сюда вообще не пролезли. Фэрхин молодец, знал, куда его направить…

И тут Дональд замер. Фэрхин ему сказал — «расскажи всем». А сам он что же? Что там произошло?

Почему Дональд должен был бежать?

«Я идиот!», — с ненавистью к себе подумал Дональд и рванул дверь обратно, но её, как назло, заклинило. «Ланга! — крикнул он мысленно. — Посмотри, где Фэрхин!».

Ланга ответила не сразу.

«Что случилось? Я сейчас очень занята, к зеркалу только через…»

«Ланга, посмотри, где Фэрхин!!!», — Дональд буквально заорал, пусть и мысленно.

«Ладно, ладно. Сейчас».

Дональд помчался вдоль стены дворца, ища следующий вход. Их тут должно быть много. Как назло, первый же был заперт. И тут же Дональд услышал в мыслях голос Ланги:

«Дональд… А что там было?»

Голос был какой-то странный. Напряжённый. Потрясённый.

«Что с Фэрхином?» — он решил, что объяснит потом.

«Ну… — Ланга помолчала. Потом сказала прямо: — Он убит».

«Я так и знал…».

Дональд сполз по стеночке. Он идиот.