Однажды двадцать лет спустя (джен)

— Если вы когда-нибудь расскажете кому-нибудь о том, что сейчас видели здесь, я убью вас, — будничным тоном сообщил Люциус Малфой Гарри. — А тем, кому вы расскажете, сотру память. Всю. Целиком. Специально научусь ради такого случая.

— Да хватит вам, — устало проговорил Гарри. — Не стоит считать всех подонками.

— Возможно, — музыка, наконец, умолкла. — Что-то долго нет ваших… странно.

— Я же здесь, — дёрнул плечом Гарри, — и имею право накладывать Империо на заключённых при необходимости. Ну, что? Думаете, получилось?

— По-моему, да, — Малфой внимательно посмотрел на слегка улыбающегося спящего Макнейра. — Да и вы вот получше выглядите… легче вам?

— Разве это не зелье?

— Нет, — Малфой задумчиво покачал головой. — Вы сейчас слишком близко, а оно не такое уж сильное. Я думаю, мы выиграли какое-то время — быть может, целый день или даже сутки. Надеюсь, что его хватит. Теперь вот что, — он перешёл на деловой тон. — В палату никого не впускать. Делайте что хотите, но к нему вообще никто и притрагиваться не должен. Лечить это они всё равно не умеют, а отвлекать его сейчас ничем нельзя: его сейчас держит только заклятье Нарциссы, а она всё же не Лорд, ни силы особенной, ни профессионализма у неё в подобных вещах нет.

— Я понял, — Гарри с некоторым удивлением смотрел на свои дрожащие руки. — Мне вы тоже здесь быть запрещаете? — пошутил он.

— Не стоит, — Малфой усмехнулся. — Что, тянет, да?

— Да, — признался Гарри.

— И будет тянуть. Только без толку. Отойдите лучше подальше — легче будет. Я вам, на самом деле, искренне сейчас сочувствую, — он подошёл к нему и взял под руку. — Я тогда, помнится, чуть на себя руки не наложил — хорошо, остановили. Так что Драко фантастически повезло, что вы тогда выжили. Пойдёмте отсюда. Вам есть сейчас, чем заняться. Никого не впускайте, — повторил он, выталкивая Гарри в коридор, и бесшумно закрывая за ними дверь. — Я вам сразу же сообщу, — пообещал он, уходя по коридору в открытый для аппарации холл.

Из Мунго Гарри отправился в аврорат. Кабинет его закрыли и наверняка осмотрели, но ему хотелось поглядеть самому. Всё осталось ровно, как было перед его уходом, даже кровь с пола ещё не убрали, рядом с засохшим пятном так и лежало окровавленное смятое одеяло и чуть подальше — перепачканная снизу подушка, на полу виднелись следы ног — и всё это вместе ни о чём не говорило.

— Ну, наконец, вы вернулись! — раздалось у него за спиной. Гарри обернулся, кивком поприветствовав одного из своих сотрудников.

— Что-то узнали? Как он вообще вошёл?

— Как посетитель, — сообщил тот. — Палочку свою он показал на входе, с ней всё было в порядке.

— Где она сейчас? Изучили её?

— Её не нашли, — тот смутился. — Мы всё обыскали, её нигде нет.

— Ясно, — в общем-то, он чего-то такого и ожидал. — Его опознали?

— Тоже нет. Его никто не знает. Он… вообще не волшебник.

— Сквиб или маггл? — удивился Гарри. — Как такое возможно? Откуда тогда палочка? И вообще, как мог маггл попасть в аврорат?— чтобы просто войти сюда, нужно было сотворить простенькое заклятие, за исключением тех случаев, когда посетителей приводили под арестом, или приглашали для разговора сквибов — тех встречали сами авроры. — Вы хоть что-нибудь выяснили?

— Мы думаем, его провели. И уже невозможно определить, сквибом он был или магглом.

— Вы же сказали, что он показал палочку на входе? — напомнил Гарри.

— Так зафиксировано в книге приходов…

— Послушайте, — он нахмурился, — вы говорите мне, что кто-то, не владеющей магией, просто так посреди дня входит в аврорат, находит мой кабинет и пытается меня застрелить из маггловского оружия?

— Мы думаем, него был какой-то помощник — кто-то, кто…

— Разумеется, был. Но вы никого не нашли, так?

— Так, — кивнул тот.

— Ясно… думаю, нужно составить маршрут, которым он мог идти, и посмотреть воспоминания всех, кто мог тогда его встретить. Возможно, вы что-то найдёте.

— Мы пробовали. Ничего нет.

— Следы всегда есть, — возразил Гарри. — Ищите. Возможно, он был чьим-то родственником, придётся проверить всех магглорождённых, — он вздохнул, представляя себе общий объём предстоящей работы, которая, к тому же, вовсе не гарантировала какой-нибудь результат. — А я свяжусь с министром — нужно будет поискать его в маггловском мире. Проверили, были на нём какие-нибудь тёмные заклинания вроде Империо?

— Разумеется. Не было ничего.

— Не было. Ясно, — он задумался. — Наёмный убийца из магглов?

— Мы тоже так думаем, — кивнул аврор. — На самом деле, это нам представляется наиболее вероятной версией.

— Кто вошёл в рабочую группу? — спросил Гарри. Услышав ответ, он кивнул одобрительно. Самостоятельно расследовать собственное покушение он не мог — это было и против правил, и на самом деле неправильно, он являлся лицом заинтересованным и поэтому априори необъективным. Но вот с магглами связаться было именно его компетенцией, и этим он собирался заняться.

— Держите меня в курсе, пожалуйста, — попросил он. — Я не хочу и не буду никак на вас давить, но мне хотелось бы знать, что происходит.

— Разумеется, — кивнул тот. — Убрать здесь всё?

— Оставьте пока… мало ли. Найдите мне временно какую-нибудь другую комнату, мне всё равно, где работать.

Следующим делом стал поход к министру. Тот встретил Гарри очень тепло, встал навстречу, усадил в кресло и предложил чаю, но его это совсем не обрадовало: по опыту он уже знал, что такое начало сулит какие-то неприятности.

— Какое неприятное происшествие. Вы уже выяснили что-нибудь?

— Кое-что, — кивнул Гарри. — Я к вам потому и пришёл. Мне понадобится ваше содействие.

— Всё, что угодно! — пообещал тот. — Но чем я могу помочь? Кто это был?

— Вот как раз в этом. Мы полагаем, что он не волшебник, и его нужно искать среди магглов. Я принёс маггловские фотографии — думаю, вам нужно связаться с их премьер-министром, пусть они поищут среди людей.

— А что же, вы не можете его самого допросить?

Они посмотрели друг на друга. Каждый знал, что собеседник знает об этой смерти, но министр, видимо, желал, чтобы Поттер рассказал ему об этом сам — Гарри с грустью подумал о том, как здорово и легко было работать с Шеклболтом, и хотя никто, конечно, не должен занимать один пост подряд двадцать лет, но почему же нормальные министры так редки?

— Не могу, — вежливо сказал он.

— Но отчего же? — удивлённо вскинул брови министр.

— Потому что он умер, — ровно проговорил Гарри.

— Как умер? От чего?

— Я полагаю, от яда, — Гарри ненавидел подобные игры, и подумал, что сюда бы Малфоя — вот кто чувствовал бы себя сейчас как рыба в воде.

— Мне говорили, там был пистолет? — вновь изобразил удивление министр.

— Пистолет был, — Гарри снова вежливо улыбнулся. — В нём были пули. Они были отравлены.

— Как ужасно! — министр вздохнул. — Так что ж, получается, что в аврорат вошёл маггл, пришёл в ваш кабинет и чуть было не застрелил вас из маггловского оружия? Пропитанного маггловским ядом?

— Именно так, — любезно кивнул Гарри.

— Но это же невозможно! Наверняка он был не один, маггл не может просто так войти в аврорат!

— Мы это расследуем, — пообещал Гарри. — Надеюсь, что с вашей помощью.

— О, разумеется, разумеется! — министр взял, наконец, со стола папку с маггловскими, неподвижными, фотографиями. — Я этим сейчас же займусь!

— Буду вам очень признателен. Если это всё, то я…

— Эээ… я хотел вас спросить, — министр с невинным выражением лица остановил Гарри, — а что делал в тот момент в вашем кабинете бывший Упивающийся смертью?

Гарри не удержался от мысли, что было бы забавно ответить что-нибудь вроде: «Ну, мы сперва погуляли, потом пообедали, а потом он спас мне жизнь», но сказал вместо этого:

— Я решил перечитать их дела. Уже двадцать лет, как война закончилась, думаю, время пришло.

— У вас есть какое-то конкретное предложение по этому поводу?

По тому, как он задал этот вопрос, Гарри увидел, что они, наконец, дошли до того, что действительно интересовало министра.

— Пока нет, — осторожно ответил Гарри. — Но в целом, я думаю, было бы правильно пересмотреть несколько дел. Мы должны уметь прощать, — заезжено проговорил он.

— Разумеется, разумеется… А чьи именно дела вы собираетесь вынести на пересмотр?

— Не знаю, — терпеливо ответил Гарри. — Я только начал.

— Вы думали о МакНейре?

— Теперь, вероятно, это было бы правильно, — подумав немного для видимости, сказал Гарри, радуясь, что формально до завершения расследования не имеет права рассказывать о любых деталях даже министру, о чём тут же с удовольствием ему и напомнил: — Я бы с радостью рассказал вам всё, министр, но вы же знаете, я пока не могу этого сделать.

— Да, разумеется, но, я надеюсь, мы с вами ещё это обсудим?

— Обязательно, — пообещал Гарри. — Как только мы что-нибудь выясним, я тут же вам сообщу. И если это всё... — вновь начал он.

— Конечно-конечно! — министр протянул ему руку и, как обычно, вдохновенно потряс её.

— Я буду ждать от вас любую информацию, которую смогут раздобыть магглы, — напомнил, уходя, Гарри.

— Конечно-конечно…

Остаток дня Гарри разделил между демонстрацией в Омуте Памяти следователю собственных воспоминаний о произошедшем — толку от них, как он и предполагал, было немного, но сделать это всё равно было нужно — и переездом в другой кабинет. После он занялся текущими делами, всё откладывая возвращение домой: он не чувствовал себя сейчас в силах объясняться с Джинни, которая, конечно, увидит, что с ним что-то не так. Благо, работы всегда хватало.

Письмо Малфоя пришло незадолго до полуночи. Текст был предельно лаконичен: «Приходите». Большой пёстрый филин, принёсший письмо, улетел, не попросив угощения и не попытавшись дождаться ответа, и Гарри немедленно аппарировал в имение.

На сей раз он почему-то оказался сразу в кабинете — Малфой его явно ждал, и выражение его лица Гарри обрадовало.

— Я надеюсь, это то, что нам нужно, — Малфой держал в руках чёрный, почти квадратный флакон. Второй сосуд — тоже чёрный, но больше похожий на банку, стоял на столе. — Во всяком случае, этот человек ещё ни разу меня не подводил. Предлагаю попробовать.

— Почему вы не отнесли это сразу в Мунго?

— А что и кому я должен был бы там сказать? — насмешливо спросил он. — Доброго вечера, у меня тут лекарство для пациента, к которому всем вам запрещено подходить? Я, кстати, думаю, что в данном случае действовать лучше вам, — он протянул ему флакон. — На столе мазь и пергамент, где всё подробно расписано.

Гарри взглянул в него и признался:

— Я не слишком хорошо знаю латынь. Могу я попросить вас это перевести?

Малфой очень выразительно вздохнул и забрал пергамент.

— Я пойду с вами. В первый раз переведу с листа, потом пришлю перевод.

— Представьте, я не учил латынь в школе, — саркастично сказал Гарри.

— Я понял, — отозвался Малфой. — С другой стороны, зачем вам. Идёмте, — он улыбнулся неожиданно нормальной, вполне человеческой улыбкой, и добавил: — Прошу прощенья за грубость. Вы вряд ли поверите, но для меня это тоже не самый простой день.

Они аппарировали.

В палате ничего не изменилось: МакНейр, кажется, за всё это время даже не шевельнулся, и даже выражение лица у него не изменилось — только красного вокруг раны стало значительно больше, оно уже почти покрывало правую часть его лица, почти весь живот и всю правую руку. Ближе к самой ране плоть почернела, и от неё шёл тяжёлый сладковатый запах гниющего мяса. Гарри мгновенно почувствовал тошноту и едва успел отвернуться, как его вырвало — странная реакция что для аврора, что просто для взрослого человека, но рядом с МакНейром он мгновенно ослабевал и почти терял контроль не только над своими эмоциями, но и, как видно, над телом.

— Он уже почти труп… Мы еле успели, — Малфой походя убрал грязь с пола и протянул Гарри фляжку. — Это просто вода с мятой. Выпейте, вам станет немного легче.

— Я в порядке, — возразил Гарри.

— Слушайте, — внезапно вспылил Малфой, — делайте, что вам говорят! Уверяю вас, что последнее, о чём я сейчас забочусь — это ваше удобство. Если я говорю «пейте» — так пейте, Мордред вас побери! Вы даже не представляете себе, что вас сейчас ждёт!

От изумления Гарри молча взял у него флягу и выпил — но до конца не допил, Малфой её отобрал.

— Вам понадобится ещё, — сказал он. — Давайте начинать, у него уже совсем не осталось времени. Открывайте меньший флакон.

Гарри с трудом вытащил плотно притёртую крышку. В комнате резко запахло — запах нельзя было назвать неприятным, но от него защипало глаза.

— Сначала влейте в него полную ложку, — Малфой протянул нужный предмет, сделанный из прозрачного стекла или хрусталя. — Осторожнее, не пролейте.

— Ещё купите, — буркнул Гарри, пытаясь совладать с дрожью в руках.

— Да не в том дело! — разозлился Малфой. — Вы себе руку сожжёте. Или ему — лицо. Или куда вы там капнете. Оно не предназначено для внешнего покрова. Давайте уже… хотя, стоп! Погодите, — он оценивающе на него посмотрел, вздохнул и отобрал флакон с ложкой — Гарри подчинился и даже был благодарен: чувствовал он себя отвратительно, перед глазами всё расплывалось, было холодно, сердце колотилось так, словно он только что пробежал марафон, а ещё снова тошнило. — Пожалуй, сейчас вы не сможете, — задумчиво проговорил Малфой. — Возьмите-ка его за руку…

Гарри послушался — и последним, что он ощутил, была жгучая, острая боль, накрывшая его с головой, едва его пальцы коснулись кожи МакНейра.

— Это счастье, что вы полукровка, — услышал Гарри, когда очнулся. Он лежал на кушетке, похоже, всё в том же малфоевском кабинете, хозяин которого сидел сейчас рядом с ним в кресле и улыбался своей отвратительной полунасмешливой-полупрезрительной улыбкой. — Были бы чистокровным — там бы и остались.

— Я не понимаю, — с трудом проговорил Гарри.

— Выпейте, — Малфой протянул ему чашку, и потянулся, чтобы помочь — Гарри собрал все свои силы и, оттолкнув его, сел самостоятельно, взял трясущимися руками чашку и выпил — там оказалась всё та же «вода с мятой».

— Почему? — спросил он, когда головокружение полностью прекратилось, и ему почти удалось сфокусировать зрение на собеседнике. — И кстати, где мои очки?

— Извините, — Малфой протянул их ему, — забыл.

— Что с МакНейром?

— Всё хорошо… Насколько это возможно. Через пару дней, думаю, можно будет уже его разбудить.

— Вы уверены?

— Более или менее. Насколько вообще можно быть уверенным в этом случае. Да сами увидите. Так что «почему»?

— Почему вы так сказали?

— Что счастье, что вы полукровка? Потому что иначе вы бы просто остались там, и вас пришлось бы лечить тоже, — он улыбнулся. — Есть хотите?

— А вы умеете разговаривать по-человечески? — поинтересовался Гарри. — Хотя бы время от времени?

— У нас с вами разное представление о «человеческом», — весело улыбнулся Малфой. — Но сегодня я готов постараться — именно ради вас. Если вы готовы выслушать ответ, не делая стойку на слова «чистая» и «грязная» кровь.

— Без ругательств, значит, вы обходиться так и не научились, — констатировал Гарри.

— А вы, я вижу, вполне пришли в себя. Вот и отлично. И в данном случае это не ругательства.

Он явно был настроен вполне благодушно, и Гарри решил последовать его примеру. В конце концов, смысла в этом всё равно не было никакого.

— Я хочу есть, — признался он. — И хочу, чтобы вы объяснили свои слова.

— За ужином, — кивнул тот. — Мясо, птица, дичь или рыба?

— Всё равно… Мясо. Но сначала я бы умылся. Если можно.

— Всё, что угодно, — он хлопнул в ладоши, и рядом с ними появился эльф. — Проводи.