Невероятное восстание Лулу (джен)

====Джонатан Джостар====​

Говорят, что для торжества зла необходимо только одно условие — чтобы хорошие люди сидели сложа руки. Вот уже как десять лет Джонатан боролся с несправедливостью в мире везде, где только мог. Тело, которым он был проклят, давало ему множество преимуществ, позволявшие ему творить чудеса, а также собирать вокруг себя людей в страхе, уважении и трепете.

Тем не менее, не этого он желал от них. Он хотел лишь дать им пример. Будь завтра лучше, чем был вчера. Однако, каждый раз, когда ему удавалось совершить какое-нибудь великое дело, случалось что-то, что рушило то. Он спасал деревню, а потом уходил, чтобы сделать доброе дело в другом месте — и узнавал, что та деревня была сожжена дотла.

Он нашёл союзников, которые помогали ему в его деле. Многие погибли, несмотря на все его усилия. Он ощущал шёпот на задворках сознания, соблазняющий его вернуть их — и он игнорировал его как зло, коим оно и было. В таком состоянии он больше не мог повидаться с Эриной. Он не мог повидаться со своими внуками, ему никогда не встретиться с правнучками, и, прежде всего, он приблизился к тому, чтобы остановить Дио, не сильнее, чем когда он начинал, много лет тому назад.

Жадность. Гнев. Лень. Зависть. Обжорство. Вожделение. Гордыня. Он видел это повсюду. Он чувствовал, как всё это течёт по его собственным венам. Отчаянная жажда крови, чтобы это мерзкое тело продержалось ещё одну ночь. Знание того, что он должен держаться подальше от солнечного света, что все его величайшие враги знают об этой слабости.

Все эти вещи точили некогда великого мужа. Словно тысяча маленьких булавочных укольчиков одновременно ударяли по его телу. С каждым по отдельности — справиться не вопрос. С несколькими — пережить можно. Но все сразу — это было невозможно. Никому не под силу вынести такое. И вот, он сидел в этом гостиничном номере, сгорбившись в углу, смотрел новости и приходил к решению, которое откладывал уже долгое, долгое время.

«К другим новостям, Консорт Марианна ви Британния стала жертвой трусливой террористической атаки. На данный момент подозреваемые неизвестны. Поскольку дальнейшая информация, связанная с нападением, умалчивается, домыслы-...»

Он выключил телевизор. Все, что он мог слышать, это гул крови. Не в его венах. В соседней комнате. В коридоре, где обслуга толкала тележку. На улице внизу, где прохожие занимались своими делами, не ведая о монстре, который мог так легко оторвать им головы и полакомиться тем, что из них вытекало. Джонатан никогда бы так не поступил. Он никогда бы даже не задумался об этом. И всё же, само то, что он мог представить себе, как он это делает, пугало его до глубины души.

— Будь проклят ты... Дио!

Это была трагедия. Он любил своего приемного брата и в то же время презирал его. После того, что Дио сотворил с ним, наложив на Джонатана это ужасающее по своей сути проклятие, а затем поднялся в обществе, пока не стал советником самого Императора Британнии—

— Я больше не нужен этому миру. Этому миру не нужен Джонатан Джостар.

Пошатываясь, он подошёл к окну, готовый распахнуть его нараспашку. Скоро должен был наступить рассвет. Он аккуратно убрал предметы вокруг штор, которые не позволяли проникать свету в комнату. Нужно всего лишь теперь отодвинуть шторы. Принять день. Увидеть солнце впервые за столько времени. Пусть закончатся его страдания и мучения. В отличие от Сизифа, вечно толкающего этот валун в гору, у Джонатана был шанс закончить всё это хотя бы с некоторым чувством благородства. Он не сдавался. Он побеждал опасного монстра, пока оно не успело убить кого-нибудь.

«Если ты так сильно хочешь распрощаться с жизнью, то лучше отдай её мне.»

Слова телевизора едва долетали до него. Кончики его пальцев потянулись к шторе—

«Джонатан Джостар. Ты именно то, что мне нужно.»

Пока до него вдруг не дошло, что голос, который говорил, был... его собственным. Он повернулся, чтобы взглянуть на телевизор, и обнаружил, что смотрит на нечто поистине невероятное. Фигура в маске, одетая в тёмный плащ и синий костюм. Он выглядел почти как ожившая шахматная фигура. Король, вот кто на него смотрел. Джонатан подошёл к нему в оцепенении.

—Кто ты?

«Возможно, ты спрашиваешь, кто я. Я... Демон, пришедший спасти твою душу, а вместе с тем и душу всего человечества.»

— Демон? — спросил Джонатан, с трудом веря в то, что слышит. — Моё тело уже проклято, я не стану прощаться и со своей душой.

«Я долго искал подходящего партнера, и никто не подходит больше, чем ты, Джонатан. Я видел сообщения о твоей храбрости. Ты напоминаешь мне моего старого друга. Когда мы работали вместе, мы спасли наш мир. С твоей помощью мы сможем совершить гораздо, гораздо больше.»

Странно было слышать, как его собственный голос вот так эхом отражается от него. Странно было слышать, как этот «демон» говорит о таких вещах. Ему следовало вернуться к тому, что намеревался сделать. Ему стоило подойти к шторе и дать его телу сгореть. Но он не сделал этого. Не потому, что он пал перед чарами демона. Ничего подобного.

Скорее... он ощутил некое родство с ним. Одиночество. Человек, сыгравший роль, которой он не заслуживал. Трагическая фигура тянется к нему за помощью, почти умоляя его о ней. А такой джентльмен, как Джонатан, вряд ли мог отказаться от искренней просьбы о помощи. Вампир или нет, кое-что оставалось неизменным.

«Работай со мной, и мы положим начало самого невероятного восстания, которое когда-либо видывал мир!» — продолжал демон, делая дикий, драматический жест. — «Вместе мы сразимся с величайшим врагом — и я верю, что мы победим!»

— Величайший враг...? — спросил Джонатан. — Ты говоришь о Британнии? Императоре?

«То есть враг, который не поддаётся даже самому сильному слову в английском языке», — продолжил демон. — «А теперь выслушай мою историю. Не хочу показаться банальным, но она началась очень, очень давно...»

И когда рассказ демона подошёл к концу, Джонатан ощутил новую боль в своей душе. Он понял, что должно быть сделано. Между призраком и вампиром должен был родиться проклятый союз ради спасения мира живых. Сам мир зависел от них.

Тем не менее, он всё ещё не совсем понимал. Что он имел в виду, когда сказал это? Что он имел в виду под...?

Глава 94: Величайший враг

====Джонатан====​

Меланхолия вновь ворвалась в душу Джонатана. Каждый раз, когда ему казалось, что он изгнал её, та возвращалась со страшной неотвратимостью. Однако, он мужественно сдерживал её. Точно так же, как он сдерживал зверя внутри себя. В отличие от прежних времён, когда у него не было иной цели, кроме как творить добро и праведные дела, теперь у него была цель в его трагичной не-жизни.

Эта цель: предотвратить новую трагедию. Для этого он собрал союзников. Три человека, каждый из которых цеплялся за своё чувство справедливости. Пуччи, священник, который был очарован судьбой и гравитацией. Штрохайм, немецкий киборг, который преодолел свои предрассудки и стремился к улучшению всего человечества, даже ценой собственной человечности. И Джайро, путешественник из другого мира, который хотел вернуться домой.

Впервые за неделю они все вчетвером сидели в одной комнате. Поскольку пока их было только четверо, каждому из них пришлось изрядно потрудиться над своей миссией. Найти новых потенциальных добровольцев. Людей, которым они могли бы доверять в их деле. Собрать ресурсы, информацию, всё, что только можно было отыскать.

Штрохайм только что вернулся из недавно покорённой Японии, ныне Одиннадцатой Зоны. Как он въехал и выехал с территории, принадлежащей теперь Британнии, можно было только догадываться, но в данный момент это не имело большого значения.

— За братом и сестрой следят со всех сторон, а за наблюдателями следят другие наблюдатели, — заявил Штрохайм. — Как только стало ясно, что Академия, которую они строят, кишмя кишит британнскими агентами, я перестал пытаться совать нос в это осиное гнездо из опасений, что меня обнаружат. Даже немецкая наука не способна незаметно сделать много против таких строжайших мер безопасности.

Это было ключевым моментом. Быть незамеченными. Не привлекать внимания к себе и к тому, что они делают. С таким наблюдением их первоначальный план по подходу к юному Лелушу был просто неосуществим — его заберут, и Император перепишет его воспоминания прежде, чем они смогут что-либо сделать. Им потребуется время, чтобы предпринять попытку вызволения, а тем временем ресурсы и меры безопасности противника будут только усиливаться. Гонка со временем, когда они уже отставали.

— А разве столько людей не привлечёт внимание В.В.? — спросил Джайро. Штрохайм лишь пожал плечами. — Хотя, полагаю, его сейчас заваливают работой. Может, он подумает, что это как-то связано с С.С.?

— Император действует не без осторожности, — заметил Пуччи. — Всё в его планах вращается вокруг этого мальчишки. Вращаются вокруг его необъятной гравитации. Существует одна возможность, когда у нас может получится добраться до него — и повергнуть планы Императора в полный хаос.

Они все знали, что он подразумевал. Синдзюку. Там будет охрана, но, вероятнее всего, скрытая — следовательно, не способная должным образом вмешаться. Увы, Наннали тоже будет находится под охраной, а значит, прямая вербовка всё равно вряд ли будет успешной...

— Стенд, — сказал Джонатан после долгого молчаливого раздумья. — У меня всё ещё есть стрела, дарующая Стенд. Если мы сможем вручить ему эту стрелу до того, как он заключит контракт с C.C., тогда-...

— Это изменит ход событий так, что Император потеряет всякую возможность предсказания и контроля над ними, — перебил Джайро. — Ууу, это хороший план. Если кто и способен развить Стенд, то сто пудов этот парнишка. Он слишком строптивый, чтобы не развить его.

И посему они пришли к согласию. Подстроить цепочку событий, в которой Лелушу в руки попадёт дарующая Стенд стрела при единственной возможности до заключения контракта. Для полной уверенности Пуччи спрячется неподалеку и с помощью [Whitesnake] подтолкнёт Лелуша поцарапаться о стрелу.

Впрочем, как он позже доложит, такая подстраховка в итоге не понадобилась. Парень сам подошёл к стреле, словно его неумолимо, непреодолимо тянуло к ней — подобно гравитации, как описал это Пуччи. И от этого простого прикосновения всё остальное пришло в полнейший кавардак.

* * *

====Джонатан====​

Впервые с момента их встречи Джонатан ощутил бурлящий под поверхностью гнев при их разговоре. Увы, это не могло происходить лицом к лицу, поскольку он не мог безопасно приблизиться к Мысленному Элеватору, не возвестив о себе носителей Кода. Тем не менее, Джонатан старался разговаривать с этой версией Лелуша при любой возможности, чтобы попытаться унять быстро нарастающий гнев.

— Она сделала что?!

Увы, сегодняшний день, по всей видимости, одним докладом свёл на нет весь прошлый год напряженной работы. Было непривычно слышать, как его зеркально похожий голоса повышается до такого апоплексического уровня.

— С.С. заключила контракт с Наннали, — спокойно произнёс ДЖОДЖО. Не было смысла скрывать или приукрашивать. Лелуш всё равно узнает. — Это почти наверняка их попытка вернуть всё в нужное им русло.

— С.С., которую я знал, никогда бы-... — начал было Лелуш, но осёкся. Злость, казалось, чуть ли не рекой текла из него. — Хотя, скорее всего, в этом и смысл, да? Это не та С.С., которую я знал. Он — не я. Этот мир — не мой мир, и именно поэтому Реквием по Зеро абсолютно не позволителен.

Джонатан знал, что Лелуш всё ещё зол. Он всё ещё пребывал в бешенстве от того, что узнал, что эта версия его сестры была проклята Силой Королей. Проклята вечным одиночеством, проклята потенциальным бессмертием. Однако, было там и кое-что новое, чего Джонатан раньше от него не слышал. Тем не менее, он слышал это от самого себя. Когда он говорил об Эрине.

— Ты любил её, ведь так? — спросил Джонатан. — Я про С.С.

Последовала долгая тишина.

— Да. Полагаю, да, любил. И я никогда не увижусь с ней снова.

— Необязательно.

Джонатан не был уверен, как лучше к этому подойти, но... была надежда. Самая настаящая надежда, что он сможет использовать это, чтобы успокоить истерзанную душу этого бедного демона. Где бо́льшая часть этих мучений была вызвана им самим.

— Если верить моим изысканиям и тем деталям, которыми ты поделился с нами, существует шанс, что её душа также попала в нашу версию Мира С. Ты можешь снова повидаться с ней, а также со всеми своими друзьями. Возможно, тебе стоит попытаться увидеться с ними? Ты обещал с ними посмотреть фейерверк. Почему бы не сделать это в другом мире?

— Возможно, я так и поступлю, — сказал Лелуш. — Как только всё закончится. Но до тех пор, я не могу позволить себе покой. Я должен искупить мой последний грех. Мою последнюю ошибку: осквернить ваш мир ядом, который излечил мой.

Джонатан протянул руку, полностью осознавая бесполезность этого жеста. Он прикоснулся рукой к монитору, как никогда остро ощущая боль, которую испытывал этот человек. Они оба были похожи больше, чем Лелуш хотел бы признать. Он считал себя слишком злым существом, не подлежащим искуплению. Джонатану же казалось, что его человечность ускользает, словно песок, зажатый в кулаке. Противопоставление между ними было настолько разительным, что его бросало в дрожь.

И всё же, вместе? Вместе им предстояло сразиться с врагом настолько страшным, что его никогда не удавалось победить. Вместе они одержат победу над врагом настолько могущественным, что самое сильное слово в английском языке не имело для него абсолютно никакого значения.

Вместе эти два монстра спасут мир.

* * *

====Наннали====​

— Наннали, мне жаль. В это трудно поверить, но такова правда.

С этих слов всё и началось. Телефонный звонок во дворце Наместника от голоса, утверждавшего, что это её любимый старший брат. История, которую он рассказал, была невероятной. Невозможной. Она противоречила всякому здравому смыслу, и абсолютно никто просто не поверил бы в неё.

И тем не менее, Корнелия была там, прямо перед ней.

— Это правда, — сказала она с её обычным твердым тоном, в котором слышался гнев. — Каждое слово. Я сама видела доказательства.

В этот момент она добровольно пошла с ними. Чтобы увидеть эти доказательства собственными глазами. Всё это время она отрицала, что даже одно слово из этого может быть правдой, в то время как вопрос «а что, если это правда?» танцевал веселую мелодию в каждой её мысли. Она с ужасом наблюдала, как эта альтернативная версия её брата отбросила всё ради альтернативной версии её самой. Она рыдала, когда тот Сузаку вонзил меч в тело того Лелуша. Она рыдала вместе с другой нею — и иррациональная часть её, которую она так, так сильно старалась подавить, чувствовала обиду на тех, кто скандировал имя Зеро вокруг.

Всё остальное развивалось быстро. Даже слишком быстро. Безумный план её родителей. Роль С.С. в нём. План по его предотвращению. Многослойный, с многочисленными непредвиденными обстоятельствами, запасными вариантами и отвлекающими маневрами, о которых Наннали даже не могла догадаться. Всё для того, чтобы не допустить повторения трагедии. Противостояние всем тем, кто был полон решимости добиться её повторения.

Для Наннали не имело особого значения, сработает этот план или нет. Это было эгоистично. Это было жестоко. Но ради её брата она не могла потворствовать подобному. Оное стало для неё достаточной причины, чтобы положить этому конец. Её брат не заслуживал этого. Она не заслуживала этого! И вот так, она завернулась в кокон, превратившись из очаровательной гусеницы в... Не в бабочку, а в шершня, который прятал прекрасные части себя.

И теперь, на этом последнем этапе, она могла сделать только одно, чтобы помочь её брату. Стать соучастницей плана по разрушению его жизни. Вот только с этим имелась одна большая загвоздка: как противостоять бессмертной, которая к тому же является настоящим мастером Хамона?

* * *

====Лелуш====​

Что же всё-таки дало ему осознать правду о происходящем? Было ли это тем шокирующим осознанием того, что Наннали предаст его или скроет от него что-либо, только если он сам попросит её об этом? Была ли это лабиринтная природа замысла Джонатана? Повороты, планирование, создающее впечатление, что он состязается в остроумии — не с вампиром, обладающим странным чувством чести, а скорее с самим собой; не в этом ли заключалась разгадка?

Был ли это момент озарения? Понимание формы недостающего фрагмента головоломки, которая позволила ему методом исключения определить, что должно там находиться? Было ли это то высокомерие, заставившее его поверить, что только он может быть настолько коварным и злым?

Даже та часть разума Лелуша, которая наблюдала за собой, не могла ответить на этот вопрос, хотя отчаянно искала ответ в рамках естественного интеллектуального любопытства. Остальная часть его разума была сосредоточена на другом, гораздо более важном. Его родители. Его версия из другого мира. Сузаку, который стоял перед ними с таким видом, будто его протащили через живую изгородь.

— Ты! — воскликнул его отец, но не ему. Его другой версии. — Ты выступаешь против нас? Почему? Мы лишь следуем пути, который ты же и проложил!

— Путь, который я проложил, был лишь путем отчаяния, сумасшествия и горя, — сказал другой Лелуш. Это может вызвать путаницу. Давайте для ясности будем называть его Демоном. — Безумия двух людей, которые потеряли всё в погоне за их идеальным миром. В итоге навлеча на себя величайшее наказание.

— Но вы! — взял слово Лелуш, не в силах сдержать ярости. — Вы готовили меня к этой цели с того самого момента, как приняли решение. Обучали меня стратегии, учили истории войны, политике. Не потому, что вы думали, что мне это будет интересно, и не для того, чтобы подготовить меня к обязанностям принца! Вы знали, что это будет необходимо для вашего плана!

Вся идея была форменным безумием: Император готовит собственного сына к восстанию против него же. Организовывает его жизнь так, чтобы его ненавидели, создаёт маленького демона, который будет настолько полон гнева и ненависти, что когда он выплеснет всё наружу, то изменит весь мир к лучшему. Впрочем, это бледнело по сравнению с тем, что шло в дополнении.

— Вы позволили Наннали пробыть во тьме восемь лет! Позволили ей беспомощно зависеть от других, вечно сомневаться в собственной значимости!

На этот раз он сжал кулаки так сильно, что на ладони выступила кровь. Жгло, но эта боль была мимолетной — а вот знать, что этот гнев, эта ярость, которая бурлила в неём все это время, были сознательно взращены...

— Вы могли остановить В.В. в любой момент! Сказать ему, что вы знаете о его планах, и вместе с ним избрать новый путь!

— Какой новый путь?! — прогремел голос Чарльза. — Как думаешь, сколько потребуется времени, чтобы каждая страна на этой планете завладела боеголовкой ФРЕЯ, готовую к запуску в любой момент? Или, быть может, что ещё хуже, как скоро будут взращены армии пользователей Стендов для урегулирования их разногласий? Цикл ненависти должен быть остановлен, и это единственный способ! Ты, как никто другой, должен увидеть необходимость в этом!

— Чарльз, дорогой, мы ходим кругами, — сказала Марианна. — Лелуш, милый, ты должен понять. Мы не желали этого для себя. Мы знали, что не доживём до того времени, чтобы увидеть мир, который ты создашь. Если бы наш план удался, то Наннали стала бы Императрицей, она вернула бы себе зрение — и завела бы несколько близких друзей, которые заботились бы о ней, не зная, кто она такая.

— В то время как я был бы доведен до грани безумия и умер, — Лелуш не мог припомнить, чтобы он так... полнился бешенством, как сейчас. — Одно дело, если бы я сам выбрал свою смерть. Совсем другое — когда она навязана мне против моей воли!

— Ну что за наглый щенок! — крикнул Чарльз. — Ситуация не изменилась! Очевидно, что твой Гиасс — просто украшение, пережиток прошлого, который не может существовать за пределами этой реальности! Твои усилия были напрасны, будущее по-прежнему в наших руках! А теперь, Лелуш! Сними эти очки! Прекрати защищаться от моего Гиасса — или я использую Меч Акаши и убью Бога!

— Не убьёшь, — предупредил Лелуш. — Твой план не сработает.

— Ещё как убью! Я видел, как он работает! — проорал в ответ Чарльз.

— Нет, ты не понял, — ответил Лелуш. — Ты не убьёшь его, потому что Меч Акаши не сработает. Я уже позаботился об этом.

Его мать готовилась вновь напасть, сбить очки с его глаз, пока его внимание было приковано к Императору. Но она остановилась на середине шага. В её голове закрутились шестерёнки. Возможно, её лицо было всего лишь духом, но тот всё равно побледнел, когда пришло осознание.

— Вам не приходило в голову, почему я не пришёл сюда раньше? — спросил Лелуш. — Это было потому, что я не был готов. У меня не было того, что требуется для победы.

— Эти очки... — выплюнула Марианна, делая шаг назад. — Тебе нужны были эти очки... Лелуш, что ты наделал?!

— Его Величество всё ещё выглядит смущённым, — сказал Демон, делая шаг вперёд и широко раскидывая руки. — Он всё ещё так и не понял. Он думает, что эти очки были щитом, когда на самом деле они были мечом. Что же, хорошо! Тогда я просвещу тебя! Раз уж ты такой поклонник моей работы, то вот тебе простецкий вопрос.

Другая его версия сделала несколько размашистых жестов руками, затем подняла их высоко вверх со вздернутыми ладонями, а затем медленно согнула пальцы, пока не остались поднятыми только указательные пальцы. Сначала он указывал ими вверх, но потом резко опустил правую руку, указав тою прямо на Его Величество, и спросил обвиняющим и проклинающим тоном:

— Как я победил Верховных евнухов?

Выражение на лице его отца было поистине восхитительным, но чтобы окончательно добить его, другая его версия пошла ещё дальше, чем даже намеревался Лелуш. Вокруг них появились экраны с изображением знакомого и в то же время незнакомого поля брани.

«Срочное сообщение! В Шанхае начался бунт!»

«Бунт? Они бунтуют в Шанхае?»

«Не только Шанхай. Шоучунь, Пекин, Бирма, Джакарта, Исламабад. Мы всё ещё получаем сообщения, но уже известно о 14 охваченных бунтами городах.»

— Ты не посмел, — сказал Чарльз, когда на него снизошло осознание. — Ты не посмел!

«Восстание в такой момент... »

— Что такое? — спросил Лелуш, постукивая по его орудию, закрепленному на кончике носа. — Ты желал создать Демона-Императора, которого бы ненавидел весь мир.

«Похоже, разговор Зеро с Верховными евнухами был показан по телевидению.»

— И посему, мы дали тебе то, чего ты хотел, — продолжил Лелуш. — Теперь все точно знают, что ты творил. Они знают, в какую игру ты играл. Они знают о Реквиеме по Зеро. Они знают, как ты играл судьбой всего мира на идеалах своего сломленного сына. Они знают, и теперь они будут ненавидеть тебя, может быть, вполовину также, как я.

Именно так. Просто поразительно, как в наши дни технологии позволяют это делать. Установив камеру и микрофон на свои очки, он мог показать всему миру, что происходит, открыть правду и прорваться сквозь мир лжи, который так презирал Император. На подготовку потребовалось время. Найти тех, кто мог сделать это для него — но Наннали удалось убедить их помочь, как только такие нашлись. Без этой задумки противостояние с Императором было бы бессмысленным. Лелуш знал, что у него должны быть средства самозащиты, а кидаться наутёк на столь поздней стадии, не имея плана, было бы просто глупостью.

Тем не менее, он намеревался использовать их найтмэйеры, чтобы усилить сигнал до самого Интернета, где тот распространится подобно лесному пожару. Раскроет Мир С каждому, кто сидит за монитором, даст им увидеть, что происходит здесь? Это было восхитительным дополнением плана, которое сделало его ещё более эффективным, ещё более сладким.

Но в то же время в нём было и достаточно горечи. Наблюдать за тем, как его отец падает на колени в поражении, было не так приятно, как ожидал Лелуш. Должно быть, тяжесть всего этого была очень велика. Вещи, от которых он отказался, жертвы, на которые он пошёл — и страдания, которые он навязал другим. Лелуш решил, что ему полезно это увидеть. Напомнить себе, что человек, которого он ненавидел, всё ещё оставался человеком. Не монстром, а несовершенным человеческим существом.

* * *

========​

По всему миру, люди наблюдали за происходящим, не зная, как к этому отнестись. Это реально? Это правда реально? Для многих из них это было похоже на чистое безумие — и всё же, вспоминая недавние события, они могли назвать это лишь ещё одним подтверждением безумия реальности.

По всей Европе люди бесновались и кричали от злости. В покорённых Зона британнские граждане сидели, откинув челюсти. А в одной из комнат Пендрагона Каллен Кодзуки висела вниз головой на люстре, которую удерживал один только [Hermit Purple], а Моника в приглушенном ужасе и шоке смотрела на стоящий рядом телевизор.

И вот так, Чарльз зи Британния, страшный и могущественный человек, потерял истинный источник всего, что делало его таким. Уважение как союзников, так и его врагов.

* * *

====Шнайзель====​

— Похоже, ваше предсказание оказалось верным.

Все взоры были устремлены на монитор, где было показано зрелище, которое, должно быть, потрясло весь мир. Честно сказать, Шнайзель не смог бы выбрать лучшее время для этого, даже если бы попытался. Он ожидал, что в сети появится видео, демонстрирующее план во всём его безумии, но это превзошло все его самые смелые ожидания. Глобальная трансляция в прямом эфире. Император, объявляющий миру о плане, который он разыгрывал за кулисами, обнажающий свою душу и, сам того не подозревая, делавший признание.

— Мистер Рид, я не думаю, что слово «скандал» достаточно сильно описывает это, — добавил Канон. — Такое разоблачение обеспечит конец правлению Чарльза.

— А также не даст случится и сработать Реквиему по Зеро — или чему-либо подобному, — добавила Кагуя. — Впрочем, опять же, прямо сейчас весь мир очень, очень скупого мнения о Его Величестве.

— Не говоря уже о том, какой эффект подобное окажет на Империю, — сказал Дитхард. И это в сам деле так, потому что... — Верхушка власти падёт в полнейшую неразбериху.

— Теперь вы можете понять, почему я обратился к вам с этим вопросом, — сказал Шнайзель. — Если бы я верил, что Британния способна осуществить этот план, то я бы использовал для этого имперские ресурсы — после падения Его Величества, — маленькая пауза. Пусть это промаринуется. — После недавнего стечения событий глобальное влияние Империи стало бледной тенью того, чем оно было раньше. Ослабленная существованием сверхъестественного, власть, которую мы раньше излучали и которой навязывали нашу волю, испарилась.

— Вот тебе и пресловутое выживание сильнейших, — сказала Кагуя. — Этот план, на который вы намекали? Вы так и не рассказали нам подробности. У вас есть что-то на уме, как навести порядок в хаосе?

В качестве ответа Канон передал им лист бумаги для прочтения. Важнейший документ, который говорил сам за себя.

Параметры Стенда

One of Us​ (Один из Нас)

Пользователь Стенда: Бог

Характеристики: Невозможно подсчитать

Способности:

What if God Had a Face (Что Если Бы У Бога Было Лицо): Не будет существовать никакого конфликта при одновременным владением Гиасса (или Кода) и Стенда.

What if God Was One Of Us (Что Если Бы Бог Был Один Из Нас): Все живые люди-

Первым отреагировал Оги, выхватив листок из рук Кагуи. Его дыхание было таким же тяжелым, как свинцовый сейф. Его кожа стала бледной, как этот самый лист. По всей видимости, раздумья о последствиях не прошли для него бесследно. Но как иначе? В этом контексте Шнайзель представил им план. План, с помощью которого они спасут человечество. Он не прятал двойное дно. Он не скрывал никаких намерений. Он представил им средство, с помощью которого недавние события, недавние трагедии не смогут произойти в будущем.

— В двух словах, ответ прост, — сказал Шнайзель. — Если Империализм не работает, тогда должна сработать Демократия.

* * *

====C.С.====​

А неплохую они собрали команду, чтобы не дать ей пройти, да? Вот только, ох ну и ну. Малышка Наннали была так раздражена, что допустила непростительную ошибку, сообщив ей, что что-то происходит. Эмоции взяли верх над ней. С.С. была не из тех, кто выступает за избавление от всех эмоций ради чисто логического существования — такая жизнь по сути своей была бы неполноценной. Однако, иногда можно переборщить, и, как и её брат, она позволила эмоциям затуманить её суждение.

— Досада-то какая, — пожал плечами С.С., направившись к группе, словно та шла на прогулку по парку приятным весенним утром. — Ах, и после всех тех усилий, что мы приложили, чтобы всё организовать, Наннали просто нужно было испортить свою репутацию помощью ДЖОДЖО.

— Это не могло быть всё ложью, — негодовала Ширли. Как всегда, восхитительно наивная. — Я сама видела. Как ты ухаживала за Наннали. Даже когда ты дразнила Лелуша, за этим скрывалась привязанность.

— Хмм, неудивительно, что он так легко помыкал тобой, — сказала С.С. — Тебя даже слишком просто обмануть притворной добротой.

Нельзя было терять время, но эта маленькая психологическая уловка должна дать ей небольшое преимущество. С.С. бросилась вперёд, и первыми её встретили Джино и Урабэ, а Тодо лишь ненамного отставал. Все трое держали наготове мечи, и неважно, сколь мало угрозы это несло бессмертной.

— Собралась куда-то? — спросил Джино.

С.С. не стала утруждать себя ответом. Нет надобности. В пылу сражения разговаривать с врагом можно было только для того, чтобы убедить его сдаться или обманом заставить совершить ошибку. Перед теми, кто находится под действием Гиасса, побуждающего их к действию? Ни одна из этих причин не несла за собой смысла

Его меч был быстрым, но её ноги были всё же чуточку быстрее. Помогло и то, что у неё имелась возможность слегка схитрить за счёт Хамона, который позволял увеличить досягаемость удара в последний момент. Такой трюк мог сбить с толку любого бойца, независимо от его опыта.

— Дальше ты не пройдёшь!

К несчастью, любой опытный боец скажет вам, что пытаться отбиваться от нескольких врагов одновременно — невероятно трудное занятие. Меч Урабэ пронзил её плечо, заставив поморщиться от боли. Бывало и хуже. От такого шока другие пользователи Хамона сбили бы ритм дыхания из-за боли, а вместе с реакцией на боль — и ритм тела. Но не она.

Не в последнюю очередь потому, что она позволила ему попасть по ней. С.С. схватила клинок, поставила ногу, которой она пинала, обратно на землю, а затем резко развернула своё тело, швырнув Урабэ прямо на Джино и Тодо. Это, надо сказать, несло очень сильную боль. Ей, конечно, бывало и похуже, но список был гораздо меньше, чем от простого удара чем-то острым.

Трое мужчин не были поколеблены этой атакой, но разве могло быть иначе? Опытные воины падали и похуже. Если вы не научитесь безопасно падать, вам нечего делать в бою. Тем не менее, С.С. совершила непростительный грех в бою, повернувшись спиной к противнику, чтобы сосредоточиться на цели. Её рана на плече уже заживала.

Уголком глаза она видела, как они пытаются встать, но прилипают друг к другу из-за Хамона, проходящего через их тела. Она тогда с размаху пнула Джино не только для того, чтобы отшвырнуть его.

— Не спеши я сейчас, наверное, убила бы вас, — сказала С.С., набирая скорость и без всяких колебаний устремляясь прямо к Ширли.

Последнее препятствие на её пути к предупреждению Чарльза. Стенд этой девчушки мог стать проблемой, но С.С. намеревалась выманить его. Пусть он ударит её, а там она сможет понять, где он находится, и начать собственную контратаку—

Но затем, абсолютно внезапно она рухнула на землю. Её тело словно налилось свинцом, ни с того ни с сего. Подняться на ноги показалось ей непосильной задачей, и, собрав все силы, она едва смогла подняться на наполовину. Сначала она подумала, что что-то невидимое было на ней, или что-то приковало её к земле, но ощущение тяжести пронизывало всё её тело.

— Ты уверена, что это та причина, по которой ты не убила их? — спросила Ширли, стоя над С.С. — Может быть, настоящая причина в том, что ты подсознательно знаешь, что то, что ты делаешь, неправильно, — она достала цепь, прикрепленную к большому на вид грузу. Так вот как она собиралась с ней поступить? — На всякий случай я свяжу тебя, пока всё не закончится.

Оглядевшись вокруг, С.С. поняла, что произошло. Все трое попавших в ловушку мужчин находились в загадочной яме, которой раньше там не было. Земля вокруг них была прогнута Стендом Тамаки, благодаря чему они оказались гораздо ниже её.

Ранее, в разгар стычки Тодо, должно быть, поместил на неё метку [Beast of Burden], а она не заметила. Именно поэтому он не торопился бежать на неё, когда двое других парней кинулись на неё, чтобы отвлечь её в решающий момент. Пока Тодо находился ниже неё, вес С.С. резко увеличивался, и она не могла сделать ни шагу, что бы та ни делала. Как креативно. Подстроить всё так, чтобы её можно было держать на месте, опять.

Держали, как тогда. Заточена во тьме. Её кровью упивались монстры, таящиеся в тенях. Никакого шанса на побег. Никакой надежды на спасение. Снова и снова, пока она восстанавливалась, на нею пировали, восстанавливалась и не умирала ни разу!

— Было бы грубо комментировать мой вес, — буркнула С.С., стараясь отмахнуться от этих мыслей. С некоторым успехом. Хотя её сердце всё ещё билось, как ошпаренное. — Знаешь, тебе стоит благодарить удачу. Ты тоже должна была умереть. Если бы Лелуш не сделал тебя Зеро... Это вышло за пределы наших расчётов.

— И именно поэтому ваш план не удастся, — сказала Наннали. — Ты должна была заметить это ещё тогда. Всё менялось так, как вы не могли предсказать, но вы упорно продолжали пытаться форсировать события.

— Ещё не поздно, — предложила Ширли. — Нам нужна помощь в восстановлении после [Made in Heaven]. Что бы ты не пыталась сделать, это ведь было не ради тебя одной, верно? Если бы мы работали вместе-...

— Нет, этого недостаточно, — процедила С.С. сквозь стиснутые зубы. — Джонатан думал, что его маленького трюка будет достаточно, чтобы мир объединился? Даже не близко! Вам нужен... Вам нужен демон. Настоящий злодей, против которого все могли бы объединиться. Как думаешь, зачем Бог вообще сотворил Дьявола? Противник! Такова природа зла — подталкивать добро к достижению более высокого плато!

С.С. подняла голову, отчаянно пытаясь вытолкнуть себя вверх и не находя в этом возможности. Вес был слишком велик. Она уставилась на эту наивную девушку в маске, которая смотрела на неё свысока с цепями в руках и которая была готова связать её в любой момент.

— Ты ошибаешься, — сказала Ширли. — Демон никогда не сможет по-настоящему объединить мир. Такое под силу только герою.

Такая... наивность. Так смехотворно простодушна в отношении природы мира. Природы человечества. Она правда, искренне верила, что всё чёрно-белое. Что нет никаких оттенков серого. Даже после всего того, что она видела и пережила. Ну что ж.

— Осторожно! — крикнула Наннали со спины. — Она проводит Хамон в волосы!

Тч! С.С. уронила голову на землю, отчего её волосы — утяжелённые из-за [Beast of Burden], крепкие из-за Хамона — отрезали её руку и отправили ту кувыркаться по полу, та подпрыгивала, как брошенная игральная кость. Подходящее сравнение для её последней авантюры. Ширли кинулась на неё с очевидным намерением помешать С.С. цепями сделать что-либо.

— Ты не понимаешь ничего! — крикнула С.С.

Её рука приземлилась на кончик сложенный земли, и её повышенный вес прекрасно справился со своей задачей. Своим огромным весом её рука надавила на складку — чем вызвала увлекательное колебание их местоположения.

— Вся причина твоего существования заключалась в том, чтобы заставить Лелуша страдать!

— Т-ты! — завопила Ширли.

— Возьмём, к примеру, Мао! Каким же он оказался бесполезным!— прорычала С.С.

Когда рука упала на место складки, она заставила прогнутую Стендом яму вновь подняться, в результате чего они с Тодо выровнялись по высоте и её рука стала легче. Но когда они втроем опустились обратно в яму, рука вновь стала тяжелее, и ситуация повторялась. Это как... как если наблюдать за колебаниями маятника. Пока не будет добавляться дополнительная сила, каждый последующий скачок становился немного меньше предыдущего, пока в конце концов колебание не остановится. Остановка, которая гарантирует, что вес С.С. больше не будет для неё слишком непосильным.

— Лелуш должен был травмировать тебя, в результате подтолкнув себя к правильному мышлению, — продолжала С.С., поднимаясь на ноги. — Ты хоть представляешь, сколько мне пришлось потрудиться, чтобы удержать его на правильном пути, пока он был Наместником?

— Учитывая, сколько всего шло не так, может быть, это должно было стать вам подсказкой, — сказала Ширли. — Судьба с самого начала была против вас.

— Против нас? Когда мы работали над тем, чтобы это произошло? — ответила С.С., внезапно почувствовав, как что-то схватило её. Символ Гиасса на её лбу загорелся, её тело засияло ярким светом, и на мгновение она увидела, как [Schizoid Man] парит в воздухе, крепко вцепившись в руку С.С. — Но незачем говорить о прошлом, если я могу заставить тебя пережить его заново? Дважды за один день — не так уж и плохо.

С шоком памяти крылась одна загвоздка. Никогда не знаешь, что видит цель. Несомненно, это полностью разнится от цели к цели — но если бы ей пришлось гадать, прямо сейчас С.С. заставляла девушку заново пережить свою смерть в другом мире. Возможно, вид того, как эта смерть появиляла на Лелуша. Да, что-то подобно наверняка снискало бы свой эффект. После короткого вскрика Ширли упала на пол, дергаясь и не в состоянии продолжать драться. Остался только Тамаки, который попытался схватить её, за что получил удар коленом в грудь, который выбил воздух из его легких. Это не помешало ему и его попытке. Земля складывалась в странных местах вокруг С.С., когда она шла ко входу в Мысленный Элеватор, но и это не стало для неё препятствием. Она пинала землю в сторону или при помощи своих волос прорезала себе путь.

Вскоре к усилиям Тамаки добавились пули, летящие в её сторону, так как сцепленная троица успела достать огнестрел и делала последние отчаянные попытки остановить её. Она закрыла голову рукой и укрепила ту Хамоном, теперь её ничто не могло остановить. Будучи бессмертной Носительницей Кода, владеющей Хамоном, на этой планете было очень мало существ, которых можно было назвать настоящей угрозой для неё. Нужно нечто большее, чтобы остановить её!

Например, бумажный журавлик, который врезался в её спину. Это послало шок Хамона по всему телу С.С. У любого другого человека случился бы сердечный приступ и он умер. Для неё это было только первое. Она попыталась встать, но внезапно обнаружила себя прижатой сложенной землёй и увидела... Наннали, которая слезает со стены — та сама была сложена совершенно неестественным образом.

— Ясно, — сказала С.С. — Удовлетворение свёртывает стену и в процессе нарушает ток Хамона, который удерживает тебя. Наверное, даже идиот может придумать что-то умное, находясь под действием Гиасса.

— Мне кажется, Ширли права, — сказала Наннали.

Теперь, оторвавшись от стены, она целеустремленно шла к месту, где лежала С.С., которая пыталась правильно запустить её сердце, чтобы можно было пересечь Мысленный Элеватор.

— Мне кажется, что ты провела с нами так много времени, что подсознательно поняла, что это неправильно.

— Неправильно? Мир во всём мире — это неправильно? — спросила С.С. — Нужды многих! Что за околесицу тот вампир вбил тебе в голову? Это он виноват в том, что ты ведёшь себя так эгоистично?

— Меня попросили передать послание, — сказала Наннали, приседая до уровня С.С. Ну же, ещё чуть-чуть, и можно будет снова взять дыхание под контроль! — От человека, который очень похож на тебя.

Не успела она это сказать, как С.С. со всей силы дали пощечину по правой щеке. Как будто то была жирная точка в конце предложения или, возможно, восклицательный знак.

— Как ты смеешь, — грубо сказала Наннали. — Как ты смеешь порочить его жертву! Вот что она хотела, чтобы я сказала.

— Как я смею? — спросила С.С. — Девочка, жестокость этого мира бесконтрольно продолжает расти. Нежить продолжает здравствовать, потому что нет глобальных концентрированных усилий по её искоренению. По той же причине бесчинствуют и Стенды. Нам нужен Демон, который установит этот контроль. Чтобы положить конец мелким дрязгам и заставить людей сосредоточиться на важных вещах.

— Мелкие дрязги тоже могут быть важными, — сказал Наннали. — Из-за них люди могут голодать. Из-за них люди могут не в состоянии содержать свои семьи. Пожалуйста, не притворяся, что глобальная политика не важна.

— Она важна для меня! — закричала С.С. — Я не заслужила этого! Никто не заслужил! Никто... не заслужил...

Она осеклась, так как на её глазах произошло нечто важное. Она едва могла в это поверить. Правда? Сейчас? Нет, возможно, не сейчас. Когда это произошло? Как это произошло? Медленно моргая, С.С. пристально посмотрела на свою юную ученицу. На краю её пальца была контактная линза. Только что, с её глаза. Как долго она находилась на этой стадии?

В её голове промелькнула маленький эгоистичный порыв. На протяжении веков она раз за разом терпела неудачи. И поэтому она подумала, что... возможно, вместо этого она могла бы сосредоточиться на улучшении самого мира. Взять на себя бо́льшую ответственность.

И потому, не став дожидаться, когда её сердце снова начнёт нормально биться, С.С. заставила себя рвануть вперед, схватив Наннали за руку. Девушка была слишком ошеломлена, вероятно, ожидая, что С.С. сперва выровняет дыхание, прежде чем решиться делать хоть что-то, и потому она собирала цепь, которую призвала Ширли.

— Прости за это, — сказала С.С., её ноги начали подкашиваться. — Больше, чем ты можешь себе представить.

* * *

====Лелуш====​

Видеть Императора испуганным, даже когда он возился с консолью управления, было очень, очень приятно. Увы, камера в очках Лелуша показывала, что сигнал потерян, должно быть, он что-то сделал, чтобы обрубить тот. Как жаль, как жаль, а он ведь хотел, чтобы весь мир стал свидетелем того, как он поставил этого человека на колени. Это было бы неотвратимым предостережением для тех, кто подумает перечить ему в будущем, но, он полагал, можно обойтись простым унижением и раскрытием его плана в большом масштабе.

— Ты хоть понимаешь, что ты натворил? — потребовал Чарльз, как будто он мог на что-то опереться.

В этот самый момент всякое его уважение и власть рушились по всему миру. Его правлению подошёл конец. Его разглагольствования и вопли были не более чем воем избалованного ребёнка.

— У человечества больше нет будущего, кроме войны и страданий! Единственной альтернативой теперь является-...

Его мать прервала его, положив руку ему на плечо.

— Чарльз, прямо сейчас слова уже мало на что повлияют. И хотя мне больно это делать, мы должны запустить Сопряжение Рагнарёка.

— Должны ли? — спросил Лелуш.

Сузаку слегка пошатнулся — очевидно, он был измотан, иначе Лелуш никогда бы не смог вовремя среагировать и протянуть руку, чтобы остановить его от глупого поступка.

— Полагаю, так и есть. И хотя вы в меньшинстве, у вас всё ещё есть физическое преимущество. Особенно если моя мать была той, кто смогла так сильно помять Сузаку.

Это было настолько далеко вперед, насколько он мог запланировать. По правде говоря, Лелуш думал, что Император не станет продолжать тянуть свой блеф. Того, что его план сорвался в этот критически важный момент, должно было быть достаточно. Он мог бы убить Лелуша — что его не слишком волновало, ведь Император окажется заперт в аду, созданным им самим.

Ему нужно было что-то придумать. Сузаку был здесь, но он ранен. Другая его версия тоже была здесь — но его сила Гиасса была, действительно, не более чем украшением. Что касается [Painted Black], то если бы он попытался возвать к ней или использовать её в этом Мире С, то это причинило бы ему такую нестерпимую боль, что он мог бы потерять сознание.

С другой стороны: у Чарльза всё ещё был его Гиасс, а его мать была страшным противником на поле боя, и по виду была совсем свежей и готовой к драке. Единственный удар по ней, который был нанесен до этого, был вызван шоком от осознания присутствия Демона. С этими фактами в руках, какие уловки он мог использовать? Как ему тут можно было напасть?

— Знаете ли вы, что я спас Нину? — спросил Демон. — На борту Гибельного Сиденья, когда она была при смерти, я позволил ей поговорить с собой. Мы поговорили и с Ривалзом. Он оказался храбрее, чем мы ожидали. И хотя мы могли поговорить только потому, что они были так близки к смерти.

— Сейчас немного не время для-... — крикнул в ответ Лелуш, всё ещё пытаясь разобраться в возникшей проблеме.

Должно быть решение. Должно быть- Что? Что это было? Что там происходит?

— Запустить Сопряжение Рагнарёка, когда весь мир увидел вашу истинную сущность? — рассмеялся Демон. Он правда выглядел так, когда становился таким? Безумный взгляд в глазах, жестокая улыбка на губах. — Ваше Величество, вы отворили дверь, которую не сможете закрыть! Оглянитесь назад! Узрите погибель, которую вы сами на себя и навлекли!

Рука опустилась на плечи Императора и его матери. Человек в маске, в длинном тёмном плаще и фиолетовом костюме. Рядом с ним девушка в коляске-каталке, которую толкала японская горничная, а с другой стороны — огненно-рыжая и хмурая зеленоволосая красавицы. Позади них стояли другие, очень похожие на людей, которых Лелуш знал. Мелкие различия в чертах лиц, но тем не менее их можно было легко узнать по цвету волос и одежде. Он увидел Корнелию, Юфемию, Шнайзеля, Милли, Ривалза — весь студенческий совет, членов Чёрных Рыцарей, британцев, жителей Китайской Фдерации и бесчисленное множество других, простирающихся до края этого мира; все они толпились вокруг пары, которая пыталась повторить трагедию их мира ради якобы лучшего завтра.

Восстали призраки прошлого мира. Пробуждённые, возможно, попыткой Его Величества убить Бога? Да, должно быть, так оно и было, потому что толпа расступилась, открыв самое гневное лицо, которое Лелуш мог когда-либо видеть в своей жизни. Лицо другого Чарльза, из того, другого мира. Его рука вырвалась вперёд и схватила его аналог за горло.

— Как ты смеешь! — закричал другой Чарльз. — Ты, трус! Унижаешь нас обоих этой — этой насмешкой, этим недопланом!

— И ты смеешь говорить это, когда до самого конца цеплялся за Рагнарёк? — ответил Чарльз, но это было последнее, что он успел сказать, прежде чем море душ из прошлого мира потянулась к их паре, схватила их тела и потянула назад.

Марианна пыталась бежать, но не успела сделать и шага, как её схватила альтернативная версия С.С.

— Куда-то спешишь? — спросила другая С.С., и в первый, единственный раз в жизни Лелуш увидел страх на лице его матери. Ярость иной C.C. была настолько сильной, что заставила Марианну Вспышку забыть, как сопротивляться, и потому она была втянута вместе с Чарльзом в эту толпу, не в силах никак спастись.

Что произошло дальше, можно было только догадываться, но звучало это не особенно приятно. Слишком много душ там было, чтобы как-то судить. Вскоре он увидел, как его отец пытается вырваться из толпы.

— Лелуш, теперь всё зависит от тебя! — крикнул Император. — Спаси будущее человечества! Спаси человечество от самого себя! Если не Реквиемом по Зеро, то каким-нибудь иным способом!

— Вы в самом деле не верите в человечество, да? — спросил Сузаку. — Разве до вас не дошло? Почему вы так и не поняли? Если бы вы увидели воплощение вашего плана, тогда вы бы наверняка заметили. Единственный, кто способен воплотить по-настоящему нечто вроде Реквиема по Зеро, только если этот кто-то... Если бы у него была вера в то, что человечество способно спасти себя, от самого себя! Вера, которой у вас, похоже, нет!

Демон шагнул вперёд.

— И кроме того, если единственный способ спасти человечество от саморазрушения — действия и невольная жертва одного человека? Тогда, возможно... человечество недостойно никакого спасения.

— Исчезни, пусть тебя утащат тени, за которыми ты гнался! — крикнул Лелуш. — Наше будущее зависит от нас и только нас самих! Не от пережитка прошлого, а от нашей собственной воли и нашего собственного выбора!

Император закричал — от злости, боли или и от того, и от другого вместе, Лелушу сложно было сказать — а затем его утащили обратно в толпу, которая, вероятно, специально позволила ему выговориться, чтобы он мог получить последний прощальный момент неудачи перед тем, как его заберут из этого мира. Толпа душ рассеялась — а вместе с ними не осталось и следа его родителей.

Момент настал. Он должен был почувствовать катарсис. Он отомстил, в некотором роде. Он избавился от Императора Британнии. Он разрушил заговоры и планы Императора. Он освободился от влияния этого человека и добился контроля над собственной жизнь.

Однако... Лелуш совсем не ощущал этого. Единственное, что он ощущал, то же самое, что и после убийства Кловиса. Отвращение. К себе, к его жертве. В остальном же — лишь пустота. Бесплотная, как тень. Такова природа мести. Пустые калории для души.

Сузаку нарушил молчание простым вопросом, который нёс в себе вес целого мира.

— Что теперь?

— Теперь? — заговорил Демон. — Теперь, мой последний грех искуплён. Вы ведь, надеюсь, не собираетесь просить меня о помощи в исправлении вашего мира?

— Ты помог сломать его, — язвительно заметил Лелуш. — Направлял Джонатана? Вдохновил Его Величество на этот безумный план? Мог бы и взять хоть немного ответственности.

— Демон вроде меня? Взять ответственность? — спросил Демон. — Ничего не попутал?

А потом, Лелуш получил в лицо кулаком, который разбил его солнцезащитные очки.

— Возьми на себя ответственность за то, что позволил Наннали заключить контракт с С.С.

Ладно. Он ожидал этого. Он забыл, каким быстрым мог быть в коротких порывах, и такой физический удар был совсем не в его стиле. Ладно. Раз уж они затеяли эту игру, то как только Лелуш почувствовал головокружение, он с размаху ударил коленом прямо в брюхо другому Лелушу.

— Это тебе за то, что заставил Наннали плакать, когда умер.

В ответ он получил апперкот.

— За то, что сделал Ширли Зеро.

Хук справа по башке его аналога.

— За её смерть.

К счастью, именно в этот момент Сузаку встал между ними, иначе они бы в таком ключе и провели весь день.

— Не могу поверить, что мне приходится говорить это в таком контексте, но хватит бить себя.

Прямо как старые добрые задиры в школе, которых Лелуш обманом заставлял получать наказание.

— Согласен, это больше походит на то, что мы вымещаем нашу злость на самом себе, чем друг на друге, — сказал Демон. — Я сделал то, ради чего появился здесь. Дальнейшее было бы навязыванием с моей стороны. Этот мир ваш. Будущее — за вами. Делайте с ним, что хотите.

Что ему делать? Какое освобождение. Когда зверь мести больше не пожирал его живьём, Лелуш действительно был свободен делать то, что ему нравится. Он мог попытаться найти тихое местечко, чтобы жить там с Наннали. Где-нибудь в тишине и вдали от посторонних глаз. Пусть дела мира решатся сами собой.

— Ты не можешь сейчас просто взять и уйти, — сказала Сузаку. — До сих пор ты был слишком вовлечён, дёргал ниточки за кулисами, играл секретную шахматную партию с Его Величеством-...

Но протесты Сузаку оказались бессмысленны. Он слышал, что призраки исчезают из мира, когда они полностью удовлетворены, что причина их пребывания в мире исполнена. Должно быть, так было и с ним: призрак его самого исчезал, распадаясь на глазах. Крохотные белые частички быстро слетали с его тела и рассеивались в воздухе.

— Перед тем, как я уйду, позвольте мне высказать последний приказ — нет, просьбу. Не держитесь слишком крепко за прошлое. Не позволяйте ностальгии ослепить вас. Не позволяйте будущему решать за вас. Иногда, прекрасно жить в настоящем моменте. Будущее по сути своей совокупность многих людей. Будут как ошибки, таки и неудачи, вот уж точно, поэтому не бойтесь быть счастливыми. И самое главное?

К тому моменту осталось только его лицо. Он смотрел прямо в глаза Лелушу, и намёк на Гиасс — искусственное украшение, которое носил этот дух — казалось, засиял чуть ярче, когда остальное лицо растворилось, оставив висеть в воздухе только левый глаз, когда он прознёс свои последние слова.

— Не останавливайте марш времени.

А потом остались только он и Сузаку. Они стояли в центре Мира С, где Император был отправлен в бездну, а сам мир лежал на кончиках их пальцев. Оставался только один вопрос, который в итоге вновь озвучил Сузаку.

— Что теперь? — спросил Сузаку. — Ты правда думаешь, что это привёдет к миру?

— Это может помочь, совсем капельку, — ответил Лелуш. — Но это не принесет прочного мира. Его задумка сработала только потому, что он использовал свою силу и заставил мир сделать то, что тому было нужно — что ни один другой правитель с головой на плечах не осмелился бы осуществить. Он не просто разорвал цепочку ненависти, он создал мир таким образом, что тот был готов заполнить вакуум, вызванный его смертью. В то время как мы лишь избавились от лжи — вот только правда тоже может быть злой вещью. Хуже любой лжи.

— Другими словами, у тебя больше нет плана.

Как же этот помешанный на спорте умеет бить по больному. Он слишком хорошо знает Лелуша. Да, это была правдой. У него больше не было плана. Все схемы, все заговоры, все планы и задумки, которые он когда-либо придумывал, в конечном итоге несли одну цель — месть. Нет, не совсем верно. Ещё свободу. Для него, для его сестры и для тех, кто стал для него дороже всего на свете.

Казалось, что он наконец-то достиг конца дороги, по которой шёл громоздкую часть своей жизни — только для того, чтобы обнаружить впереди страшный перекресток. Бесконечные возможности.

— И что с того? — спросил Лелуш. — Что такого, что на этот раз у меня нет плана? Давай оценим состояние мира, а уже потом решим что делать — что-либо иное было бы безрассудством высшего разряда.

И вот так они повернулись, чтобы уйти, причём именно Сузаку сделал решительный первый шаг обратно в реальный мир. Лелуш замешкался, оглядываясь по сторонам, словно в поисках какого-то чувства удовлетворения, а затем усмехнулся, представив себе, как Стенд этого дурака появляется здесь в столь важный момент.

Тем не менее, в последний момент, перед тем как они покинули это проклятое место, он увидел нечто. Нечто невозможное. Лелуш нахмурился, а это разве не...?

— Наннали? — спросил он вслед быстро удаляющейся фигуре. Затем, с ещё большей тревогой. — Наннали?

* * *

====Ширли=====​

Во второй раз за полчаса Ширли пробудилась и сразу пожалела об этом. На этот раз ощущения были ещё хуже. Быть может, если это случится вновь, ей подарят газировку, еду или ещё что-нибудь? Нет, стойте, ей ничего такого не давали.

Когда она села, то увидела, что все остальные выстроились перед входом в Мысленный Элеватор. Все, кроме двоих. С.С. и Наннали. Первая лежала на земле, вероятно, в отключке. Вторая напряженно уставилась на неё, скорее всего, следя за тем, чтобы та не двигалась.

— Ты победила? — спросила Ширли.

Наннали медленно повернула голову к Ширли и помотала ею.

— Нет, — сказала Наннали, уголках её глаз начали собираться слёзы. — Она победила.

* * *

====Сузаку====​

В целом, день выдался насыщенным на события. Если быть до конца честным, Сузаку надеялся, что его не втянут в новую драку. Лелуш снова исчез, что раздражало, и он, по всей видимости, оказался на секретной арктической базе, а не в Пендрагоне. По крайней мере, драки понемногу стихали. Можно было сказать, что здесь была драка, но никому уже не было из-за чего-то драться. Откровение об Императоре заставило всех словно оцепенеть.

Лелуш был прав. Свет истины являлся отличным антисептиком — но его было недостаточно. Сколько раз это уже происходило? Появлялась большая угроза, они вместе пытались её остановить, а потом снова вцеплялись друг другу в глотки. Им нужно было что-то бо́льшее, что-то более грандиозное. Что-то не похожее на Реквием по Зеро.

Масштаб конфликта наращивал обороты слишком быстро, чтобы его можно было продолжать. Стенды, Гиасс, нежить, ФРЕЯ и остальные технологии. Много, слишком много. Как им вообще поддерживать хоть какой-то мир, когда один-единственный безумец мог подорвать всё к чёртовой матери?

Ответ: посадить Юфемию на трон. Это был единственный ответ, до которого он мог додуматься. Если она сможет сплотить вокруг себя Британнию, помочь Империи перестроиться на более добрые и мягкие взгляды, тогда они смогут договориться с Объединённой Федерацией Наций. Прекратить боевые действия. Создать взаимовыгодную систему, которая поможет контролировать сверхъестественное и сдерживать преступников по всему миру.

Погодите-ка, тот кабинет, мимо которого он только что прошёл. Разве это не—

— Джино?

И в самом деле, Рыцарь Круга сидел в кабинете и перелистывал папку, на его обычно беззаботном лице покоилась какая-то тревога. Третий Рыцарь глубоко вздохнул и развернул на столе перед собой папку, постучав по ней пальцем.

— Доклад о Стендах, — сказал он. — Каким-то образом они собрали досье на каждого крупного игрока в мире.

И действительно. Заглянув туда, Сузаку увидел, что Джино открыл папку на собственной странице:

— Название Стенда, [Smooth Criminal], — вслух прочёл он. — Манипуляция трением?

— Скучно, да? — пожал плечами Джино. — У тебя покруче.

Его Стенд? Досье было организовано в алфавитном порядке, по фамилиям, поэтому он обратился к разделу «К». Если эта информация была точной, тогда...

— [Poet and the Pendulum] — прочитал он. — Способность восстанавливать любой урон, нанесённый объектам, с которыми Пользователь находится в контакте, за счёт того, что сам получает урон. В дополнении, способность усилять объекты, ослабляя себя.

Из того, что он прочитал, это больше звучало как противоположность способностям Канцлера Брандо. Нет, сейчас это не имело значения. Нечто вроде этого было невероятно полезным. Важный козырь, который они могли бы использовать для контроля над неуправляемыми сверхъестественными элементами. Или помочь в исследованиях против них.

Впрочем, ему стоило признать. Джино не шутил. Здесь были все. Была даже целая секция, посвящённая Британнской Императорской Семье. У Одиссея, по всей видимости, не хватало силы воли, чтобы развить Стенд. Императору Чарльзу хватило бы воли, чтобы развить [Wonderwall]—

А потом он перестал расхаживать по комнате, когда добрался до части с ЮФемией.

Параметры Стенда​

Imagine (Представьте)

Пользователь Стенда: Юфемия ли Британния

Характеристики:

Разрушительная сила — N/A

Скорость — N/A

Дальность — В

Выносливость — N/A

Точность — А

Потенциал Развития — А

Способности:

Imagine All the People (Представьте, Что Все Люди): В границах зоны воздействия данного Стенда ни одно живое существо не способно получить физический или психологический урон.

Как вам такое? Она могла бы создать передвижные спецзоны, где никто не способен пострадать. Никаких предрассудков, никаких травм, никаких увечий или смертей. Из любопытства, он заглянул на страницу с Наннали.

Параметры Стенда​

Nemo (Немо)

Пользователь Стенда: Наннали ви Британния

Характеристики:

Разрушительная сила — В

Скорость — С

Дальность — Е

Выносливость — В

Точность — А

Потенциал Развития — D

Способности:

Oh How I Wish I Could Dream Again (Всё, О Чём Я Желаю — Это Снова Мечтать): Пользователь способен воспринимать все возможные варианты будущего из того момента времени, в котором он находится.

Oh How I Wish For Falling Rain (Всё, О Чём Я Желаю — Того Дождя): Стенд принимает форму найтмэйера, который пилотирует Пользователь.

Blonde Knives (Светлые Ножи): К найтмэйеру прилагаются прикрепленные к тросам острые клинки, которые могут быть использованы как угодно по желанию Пилота.

— Такого я точно не ожидал от Наннали, — сказал Сузаку.

Нет, отнесись к этому серьезно. Если так подумать, он не видел Лелуша с тех пор, как они покинули Мир С. Он был немного отвлечён телом С.С., чтобы заметить, что Лелуш не вышел вместе с ним.

Тем не менее...

Ему вдруг на ум пришло одно имя. Прежде чем отдать папку обратно Джино, он перевернул страницу в разделе «Б».

И когда он это сделал? Сузаку от шока выронил папку. Благодаря быстрым рефлексам Сузаку успел поймать её, не дав той упасть на пол, и быстро просмотрел досье ещё раз. Сначала страницу Юфемии, потом страницу Наннали. Он почувствовал, как кровь отхлынула от его лица, когда последствия стали очевидны. Это означало — они двое будут вынуждены—

Он должен рассказать об этом Лелушу. Он должен найти его, и найти прямо сейчас!

* * *

====Лелуш====​

Ему ведь это не почудилось, нет? Его сестра? Здесь? Пейзаж вокруг них изменился, превратившись в тёмный лес с единственной явной тропинкой, ведущей прямо вперед. Лелуш пошёл по ней и оказался на перекрестке с табличкой посередине.

«Если», гласила она. Это единственное слово, казалось, дразнило его. В какую сторону она пошла? Налево или направо? Имеет ли это значение в этом иллюзорном месте?

— Хмф! Я понял, что это такое. Кто-то пытается преподать мне урок? Заманивает меня иллюзиями глубже в этот Мир С? Заставляет меня размышлять о том, какие пути лежат впереди? Тогда я бросаю тебе вызов!

Он сел на землю и стал ждать.

— Во всей бесконечной мультивселенной, ты смогла предвидеть это? Уверен, каждая возможность где-то разыгрывается-...

— Не каждая возможность, — раздался со спины голос Наннали.

Он повернулся, чтобы посмотреть. Это была она — но её волосы были другими. Намного светлее. И ещё более противоречивым было то, что она парила в воздухе.

— Или нам стоит обсудить ту реальность, в которой ты однажды проснулся и решил убить весь студенческий совет?

— Кто ты такая? — надавил Лелуш. — Мне не очень нравятся те, кто-...

— Выдают себя за мою сестру, — закончили они в один голос. Жутко.

— Я Немо, — сказала фальшивая Наннали. — Прошу прощения, но я позаимствовала тело Каллен на некоторое время. Чтобы мы могли остановить Пуччи.

— Тогда от всех тех, кто ходит на этой Земле, прими мою благодарность, — Лелуш поклонился, намеренно сделав это как можно более вычурно. — Однако, я не в настроении для игр в загадки. Теперь, когда я избежал участи моего отца, я намерен вернуться к избеганию Реквиема по Зеро, хотя бы просто для того, чтобы досадить ему.

— Перед каждым человеком лежат решения, которые ему доступны, но которые он не будет принимать, — сказала Немо. — Те слишком сильно противоречат их близким к сердцу убеждениям. Они абсолютно никогда спонтанно не сделают больно тому, кого любят, или намеренно сломают то, что им дорого, или дадут навредить таким вещам. Такова природа людей. И хотя я могу видеть мириады возможных временных линий — я вижу только те пути, которые "люди изберут", поскольку то есть единственные пути, которые могут существовать.

— Значит, ты знаешь, что ждёт этот мир в будущем? — спросил Лелуш. — Небось приятно? Но я предупреждал тебя, что я не в настроении для загадочной чепухи.

— Мне жаль, — сказала Немо. — Мне очень, очень жаль. Но твоя история была и остается трагедией. Очень скоро ты сделаешь выбор. Страшный выбор, который ты не захочешь делать, но чтобы защитить то, что тебе дорого, ты сделаешь его. Потому что это то, кем ты являешься.

Пейзаж вокруг них снова изменился. Развилки, которые лежали впереди Лелуша, быстро множились. Четыре пути, восемь, шестнадцать, они удваивались с каждой секундой — и всё же, каждый из них, как бы далеко они ни находились, словно бы соединялся с одним пугающим, неизбежным концом.

И этот конец был отмечен той же самой картиной, которое он видел в Лувре, когда сражался с ДЖОДЖО. Картиной фигуры в маске, пронзающей его грудь огромным клинком.

— Как только ты сделаешь этот выбор, ты больше не сможешь избежать Реквиема по Зеро.

* * *

====Одиссей====​

О, чего бы он только не отдал, чтобы оказаться в другом месте. В любом другом месте. Может быть, было бы легче, если бы он погиб во время нападения Пуччи на столицу. Нет, нет, он был уверен, что его родственники будут очень убиты горем, ведь подобное только подольёт проблемы в общий котёл. Он не мог навлечь на них такое. Они и так переживали достаточно сильный стресс.

— Что нам теперь делать?! — крикнула Гвиневра, уже не такая спокойная, какой она обычно себя представляла. Ой-ёй. — Даже если Император ещё жив, никто больше не будет воспринимать его всерьез!

— Гвиневра, пожалуйста, постарайся успокоиться, — сказал Одиссей, как всегда пытаясь играть роль миротворца. — Если ты будешь говорить о нашем отце так, будто он мёртв, это только сделает ситуацию ещё хуже.

— Он вполне может повеситься, после такого-то публичного выступления! — огрызнулась Гвиневра. — Переигран, унижен, и ради чего? Предательство всего, за что когда-либо выступала Империя? Какую-то долю лицемерия со стороны Императора можно простить, но такое — такое просто невозможно!

— Не говоря уже о том бардаке, который он оставил нам всем подчищать, — фыркнула Карин. — Ну и? Как тебе, первый принц? Думаешь, ты готов занять трон?

— Не шути так, это не тот вопрос, который нам стоит обсуждать, — сказал Одиссей, впрочем...

Хотя многие считали его тупицей, он, стоит сказать, был немного умнее, чем ему часто приписывали. Он знал достаточно, чтобы ориентироваться при императорском дворе на элементарном уровне. И хотя он не мог подчинить тот и своей воли, как то получалось у Чарльза или Шнайзеля, ему было по силам переждать бури, которые рождались. И что же сейчас подсказывали ему его инстинкты?

Что Священная Британнская Империя утратила ауру непобедимости. Появление сверхъестественных сил снова и снова подвергало некогда доминирующую Империю испытаниям — и они были признаны несостоятельными. Они пытались приспособиться. Пытались преодолеть, но хаотическая природа Стендов со временем измотала их до такой степени, что даже их столица сильно пострадала. Даже без этого шокирующего, скандального откровения о долгосрочных планах Его Величества, висящего над их головами, один определённый факт становился очевидным: никто не хочет быть капитаном тонущего корабля.

Они пытались протолкнуть его на трон, потому что — в шокирующем реверсивной, обратной природе с тем, что обычно происходит в конце любого правления — никто не хотел занимать это место правителя. Всего лишь поколение назад происходили убийства, засады, предательства, удары в спину, отравления, откровенные расправы за возможность сесть на это стульчик и диктовать политику Империи. Чарльз одержал тогда убедительную победу и положил всему этому конец.

Сейчас же... может произойти нечто подобное. Нечто другое, нечто хуже. Может случиться нечто схожее — только в желании избежать этой участи любой ценой. Как, однако, здорово.

— Что же, ладно, — сказала Гвиневра. — Думаю, совершенно ясно, что никто из нас не хочет стать 99-м. Осмелюсь сказать, что никто из нас не обладает необходимыми навыками, чтобы вернуть Империи её законную славу.

— Прямолинейна, как всегда, — чирикнула Карин, демонстрируя в процессе свой маленький привкус лицемерия. — Тогда, может быть, кто-то, кого здесь нет? Может быть, Корнелия? Она достаточно строга, чтобы люди подчинялись, и я бы сказала, что нам нужен более полководческий подход.

— Из ума вышла? — спросила Гвиневра. — Она действовала заодно с Европой и ДЖОДЖО. Неважно, что это было частью какой-то схемы, чтобы предотвратить этот — безумный план Его Величества, эта вонь измены сделает её и Нанналли невозможными для престолонаследования.

— Тогда Юфемия? — предложил Одиссей. — Более доброе и мягкое лицо Империи может оказаться как раз кстати.

— Ух! Эта слащавая добрячка? — прищелкнула языком Карин. — Есть только один настоящий кандидат, и мы все это знаем.

Это было правдой. Общий ропот в зале говорил об этом совершенно чётко и ясно. Все собравшиеся аристократы горлатанили одно и то же имя, имя человека, который, возможно, сможет вывести их из этой передряги, если займет трон. Человек, который часто публично заявлял, что у него нет ни малейшего намерения садиться на трон.

И в этот момент, этот человек позвонил. Одиссей узнал номер, как только увидел звонок. Он кивнул адъютанту, который отошёл, чтобы транслировать видеозвонок на экран, расположенный в центре зала, на стене напротив трона.

— О, Шнайзель. Слава богам, — сказал Одиссей.

И действительно, второй принц сидел в кресле, его нейтральная улыбка в этот момент выглядела невероятно обнадеживающе.

— Ты уже наверняка видели новости. В нынешних условиях становится всё более очевидным, что правление нашего отца, Чарльза, как это ни прискорбно, подошло к концу.

— Прискорбно? — спросил Шнайзель. — Да, полагаю, это прискорбно. Что это правление длилось так долго. Теперь я ясно вижу, что правление 98-го Императора было ошибочным из-за близорукости, что оно было поймано в ловушку прошлым, а также заточило человечество в кандалы за шарадой власти.

Это было... не совсем то, что кто-нибудь ожидал услышать от второго принца. Обычно он говорил с большим тактом, чем сейчас. Почему он говорил так откровенно? Потому что больше не было риска? Чтобы заручиться поддержкой тех, кто теперь понял, каким человеком был Чарльз зи Британния?

— Становится очевидно, что Империя испорчена, как в корне, так и на корню. Её пути больше не способны продвигать человечество вперёд. Поэтому я веду переговоры с Объединённой Федерацией Наций о новом пути в завтра, чтобы отыскать надёжный способ сохранить человечество — всё человечество — целым и невредимым.

— Ты тоже нас предаешь? — завопила Гвиневра. — Ты... из всех людей, за нашей спиной идёшь на переговоры с нашим новым врагом!

— Это выходит за рамки политики, Гвиневра, — сказал Шнайзель. — Человечество было доведено до предела. Существование сверхъестественного подорвало способность тех, кто наделён властью, должным образом сдерживать преступные элементы. В частности, безумных преступников. Этот вопрос осложняется существованием геополитики, что ещё больше затрудняет нашу совместную работу. Я разработал метод, который позволит обойти эту проблему.

— Обойти её, — произнёс новый голос. — И тем самым создать новую клетку для человечества. Клетку, которую только ты сможешь контролировать. Новый мир. Мир Шнайзеля, в котором нам всем придется подыгрывать.

Шнайзель приподнял бровь, и по залу прокатилась серия оханьей, когда люди повернулись, чтобы посмотреть на источник этого возражения. Нетрудно было понять, почему. Ведь на троне сидела фигура, которая была им всем уже хорошо знакома. Скрестив ноги, с суровым выражением на лице, которое очень сильно напомнило Одиссею бывшего Императора.

— Ты выступаешь против меня, Лелуш? — спросил Шнайзель. — Значит, ты уже выяснил подоплёку моего плана? Тогда ты должен знать, что я делаю это и ради тебя. Ради тебя и твоей сестры мир станет по-настоящему добрым.

— Этот мир будет добрым для тебя и только для тебя одного! — возразил Лелуш. Откинувшись на спинку трона. — Я не позволю тебе создать эту мерзость. Демократия, которую ты навяжешь миру, остановит марш времени. Этого я допустить не могу!

* * *

====Джонатан====​

— Завтра большой день, — сказал Джонатан. — Все фигуры на своих местах. Все детали продуманы.

— Ты встревожен? — спросил Лелуш. — Да, ты и должен. Ты обязан. Я слишком хорошо помню тот день, когда стал Императором.

Джонатан раскрыл руку и сжал её в кулак. Да, тревога — так можно было описать сложный набор чувс- эмоций, проходящих через эту неживую форму.

— Прошу прощения за мои слова, но я наконец-то понял, что ты тогда на самом деле хотел сказать, — сказал Джонатан. — Величайший враг, о котором ты так часто говорил. Я знаю, кого ты имел в виду.

— Всё-таки догадался, старый друг? — спросил Лелуш. — Тогда поведай мне. Назови этого врага, который сковывает всех людей. Скажи мне, кто наш истинный враг, если не сам Император?

Джонатан улыбнулся, пытаясь передать жалость и сочувствие, которые накапливались всё это время. Понять этого Демона, понять его боль, его страдания, его вину, его мучения.

— Судьба.

<— To Be Continued

* * *

ТИЗЕР ГЛАВЫ 95

Один из нас! Один из нас!

Я и есть герой. Ведь я смог победить тебя!

Что если бы Бог был

Хоть у меня и нет таких, как у тебя,

Один из нас?

Убойных данных.

Гули-гули, гули-гули.

Я покажу им героизм.

Грубияном

Такой героизм, что у них волосы из орбит вылезут!

Одним из нас!

А на склоне лет, наигравшись, продам свои изобретения, чтобы каждый мог стать супергероем.

Мы возьмём её, к себе

И все будут супергероями!

Незнакомцем

А если супергерои все...

На автобусе?

То никто не супергерой.

«Демократия — наихудшая форма правления, если не считать всех остальных.»

* * *

Параметры Стенда

One of Us​ (Один из Нас)

Пользователь Стенда: Бог

Характеристики: Невозможно подсчитать

Способности:

What if God Had a Face (Что Если Бы У Бога Было Лицо): Не будет существовать никакого конфликта при одновременным владением Гиасса (или Кода) и Стенда.

What if God Was One Of Us (Что Если Бы Бог Был Один Из Нас): Все живые люди обретут одновременно Гиасс и Стенд.

God is Great (Бог Всемогущ): Если Гиасс или Стенд будут использованы в манере, которую большинство людей сочтёт "неэтичной", то данный человек потеряет эту силу до тех пор, пока её использование не перестанет считаться "неэтичным" большинством.

Глава 95: Власть — народу