Невероятное восстание Лулу (джен)

====Лелуш====​

Для того чтобы провести конкурс или соревнование, необходимы определённые вещи. Прежде всего, вам нужны как минимум две противоборствующие стороны. Теоретически любая из них должна обладать возможностью победить. Чтобы то было настоящим соревнованием, все участники должны быть осведомлены о других сторонах и обладать примерно одинаковой информацией о правилах и состоянии игры.

Есть ещё несколько необязательных вещей, таких как судья, место для проведения соревнования — однако, существует ещё одна вещь, которая важнее почти всего остального, которая универсальна для всех соревнований, независимо от их природы

Эта вещь называется «победа». Участие в соревновании означает, что вы намерены его выиграть. Для того чтобы выиграть, вы должны добиться «условия победы». Что-то, чего вы хотите получить, чтобы уйти с гордо поднятой головой. В большинстве соревнований у каждого участника будет своё, взаимоисключающее условие победы. Скажем, в спортивном состязании — набрать больше очков, чем соперник, за определенное время. Азартная игра? Выйти из игры с бо́льшей суммой денег, чем вы внесли.

Это является примерами симметричных условий победы. Оба игрока пытаются достичь одной и той же общей цели, действуя при этом так, чтобы помешать другому добиться того же самого. Однако, возможны и асимметричные условия победы. Когда у каждого из участников имеется своя цель, которая может или не может вступать в прямой конфликт с целью противника.

Осада является тому прекрасным примером. Одна сторона должна удержать осаду, прорвать стены замка и захватить территорию внутри. Другая же сторона, напротив, должна прорвать осаду, организовать надёжную оборону, любыми средствами сломить волю тех, кто находится снаружи. Это можно назвать симметричной асимметрией, поскольку обе стороны явно хотят противоположных вещей, но их средства и цели неизбежно будут сильно различаться!

Что же, прямо сейчас происходила такая же битва. Его бой со Шнайзелем нельзя было назвать шахматной партией, скорее, оно больше походило на осаду. Чтобы добиться победы, Лелуш обязан предотвратить появление [One of Us]. Чтобы Шнайзель добился победы, ему нужно создать [One of Us]!

И как же ему это сделать?

Шнайзель должен создать подконтрольный проход в Мир С. Такова его цель. Ему нужно безопасно доставить стрелы в это место через один из оставшихся активными на планете проходов, а затем запустить стрелу в то, что именуется Богом. Как только ему это удастся, он победит.

Лелуша предстояла более сложная задача. Предотвратить что-то — задачка не из простых. Особенно когда вокруг уже действует сверхъестественное — откуда гарантии, что если он полностью уничтожит все проходы в виде Мысленных Элеваторов, Ракшата не сможет повторить то, что уже удалось Джонатану Джостару, и создать собственный проход когда-нибудь потом?

Исходя из этого, условие победы Лелуша не могло опираться на данное. То было поверхностным условием, за которым стояла своя логика, но в лучшем случае это была тактика отсрочки.

Тем не менее! Эта тактика отсрочки стоила каждой секунды! Чем больше у него было времени, тем больше шансов превратить почти невозможное в гарантию. Время было самым решающим фактором в состязании умов и воли, и здесь, как нигде и никогда ещё, это утверждение было вернее всего.

Однако, сейчас казалось, что даже в этой тактике ему будет отказано. Сила за счёт количества — это, возможно, самая старая стратегия из всех существующих. И всё же, она имела право на существование. Пока её используют разумно, вес превосходящих сил может быть поистине разрушительным. Продвижение врага было медленным, но неизбежным — наступление с поднятыми щитами волнового излучения, пока позади вели прикрывающий огонь орудия, неотвратимо шло к Миру С.

Вот вам и прокламация другой С.С., что здесь не должно вестись никаких боевых действий. Хотя его приказы были въедливыми и выполнялись безукоризненно, он уже мог видеть признаки того, что они тщательно информировали о том, что их ждёт впереди. Скорее всего, эти первые силы были не более чем разведгруппой, а более тяжелая артиллерия держалась в стороне. Те решали, как лучше всего нанести наибольший ущерб, когда они двинутся в полном составе.

— Извините за опоздание!

— Были огромные пробки.

Ага. Прибыло его подкрепление. В виде Сузаку в последней модели Ланселота и Каллен в отремонтированном Гурене. По обе стороны от него алая и белая полосы полетели прямо на вражеских найтмэйеров, пытавшихся прорваться к Мысленному Элеватору. Ни один из них не испытывал страха перед такими уступающими технологически машинами. Они также не нуждались в его инструкциях, как лучше вести бой. Благодаря их инстинктам Сузаку и Каллен реагировали быстрее, чем он мог надеяться дать им приказ, и они оба всё равно понимали его намерения.

Вот почему, тщательно рассекая силы противника — Ланселот использовал мечи и харкены, а Гурен — свои новое странное вооружение и ручной клинок — они вдвоем совершенно четко создавали ему путь для прохода.

— Друзья мои, если мы больше не увидимся, для меня было величайшим удовольствием знать вас обоих.

Лелуш двинул свой найтмэйер вперёд — и остановился, когда что-то схватило его. Модифицированная модель Окуни. То есть, модифицированная Ллойдом. Захваченная машина, с которой он экспериментировал. Улучшал, настраивал, проводил эксперименты, пытаясь понять боевую технику, способную направлять силу солнца за счёт дыхания.

— Старший братик, прошу, не говори так.

— Разумеется, сестра моя! — при помощи найтмэйера он погладил её по голове. — Я обязательно вернусь. Как только мир вернётся на круги своя, мы соберёмся все вместе и отпразднуем.

— Я люблю тебя, братик.

И я, возможно, могу больше никогда не увидеть тебя, подумал он. Образ, который ему показала её альтернативная версия, так ярко отпечатался в его голове, что он с трудом отмахивался от него. Его посыл казался ясным, но... Нет. Это не могло быть настолько очевидно. В тех историях, где судьба кажется незыблемой, она всегда радует хитростью и озорством. Почему бы и не здесь? Иллюзия, которую он развеет! Истина, против которой он выступит! Если такова истина будущего, то он выкрутится обманом, гарантирует, что он никогда, никогда не достигнет этой истины!

Он вылетел из Мысленного Элеватора в бреше в рядах вражеских найтмэйеров, и в тот момент, когда Лелуш прорвался, он сделал себя невидимым с помощью [Painted Black].

— Ох, ну и ну, судя по всему, они совсем растерялись, — усмехнулся Лелуш. Он похлопал по управленческой консоли перед собой. — Весьма замечательная машина. Спроектирована так, чтобы нарушать связь. Недолго, конечно, скоро они поймут, что происходит, и поменяют частоту, вот только...

У него предостаточно времени, чтобы проскочить, пока они не узнают о его приближении. В противном случае они поджидали бы его.

Можно было бы ожидать, что в этот момент он воспользуется шансом уничтожить Мысленный Элеватор. Нет. Нет, нет. Не это было его целью. Пока нет. Он не питал иллюзий, что просто уничтожить проход в Мир С будет легко. И это его вполне устраивало. Пусть они тратят свои силы на оборону этого временного форпоста. Пусть затягивают битву, пока Лелуш займётся настоящей работой.

Однако, не поймите неправильно. Несмотря на то, что он покидал эту пещеру и улетал из зоны активных боевых действий, Лелуш не совершал ничего похожего на трусость. На самом деле это была самая рискованная миссия из всех. Проникновение на вражескую территорию ради достижения его истинного условия победы.

Было немного странно снова летать по этому небу. Ещё более странно было думать, куда он летит. Это дало ему время подумать, почему он здесь. На этапе планирования он вёл беседу с определённым человеком, Джозефом Джостаром.

— Джозеф, твой Стенд [Hermit Purple] позволяет тебе обнаруживать местоположение конкретных вещей, я прав?

— Прав-прав, — ответил Джозеф. — При помощи спиритического фото он может находить предметы или делать их фотография со всего мира. Что ты задумал, хитрый пёс? Или ты предпочитаешь "Ваше Величество"?

— Я бы предпочел "пёс" "Величеству", так как собака живёт более простой жизнью. С другой стороны, у неё меньше шансов сделать мир лучше. Итак! Джозеф Джостар! Я хочу, чтобы ты отыскал их для меня. Единственное, что требуется Шнайзелю для победы!

Эта вещь, конечно же, дарующие Стенд стрелы. Джозеф сразу всё понял. Они достали карты. Атлас, глобус, затем сужали круг за кругом, пока не убедились. Впрочем... по итогу Лелушу не стоило беспокоиться. Конечно же, они были там. Конечно же, Шнайзель соберёт все стрелы, дарующие Стенд, вместе и будет хранить их в одном месте. Он догадался, что Лелуш провернёт с [Hermit Purple], и использовал это, чтобы манипулировать им издалека.

И Шнайзель, вероятнее всего, знал, что Лелуш тоже об этом догадается, что ещё больше его насторожило. Ловушка. Разрушительная ловушка. Они оба пытались манипулировать условием победы другого, но Лелуш знал, что это он пляшет на ладони Шнайзеля. Теперь видите? Вот в чём проблема с условием победы: когда вы определяете, как победить, вы определяете и то, как проиграть.

Это навело Лелуша на последнюю мысль. Почему Шнайзель просто не сделал этого, не объявляя о своих намерениях всему миру? Подкрасться со стрелой, запустить её при помощи любого устройства и покончить с этим до того, как кто-либо узнает. Он не был дураком. Лучше было поступить так, сжечь все мосты, а потом позволить костям показать неминуемое.

Ответ был... та же причина, по которой он собрал стрелы в Академии Эшфорд. Потому что ему было недостаточно создания одного [One of Us]. Если Шнайзель желал получить тот мир, который он хотел, то его условие победы означало, что в первую очередь должна была произойти эта битва. Зачем? Даже Лелуш не был до конца уверен. И это сильно не давало ему покоя.

Внезапно луч света пронёсся над ночным небом. Он пролетел мимо Лелуша на приличном расстоянии. Но это не имело значения, потому что тот был достаточно ярким, чтобы на мгновение сделать его видимым. После секундного замешательства на его пути оказался знакомый найтмэйер. За ним парил Стенд, одетый во что-то похожее на фехтовальное снаряжение или примитивный вид доспехов. Что-то в нём почти напомнило ему... его собственную мать.

— Кто я? — спросила пилот найтмэйера. — Почему я не помню...? Даже сейчас, я вообще ничего не помню.

— А-Аня Альстрейм! — каркнул Лелуш в шоке и смятении. — А то-то мне казалось здесь слишком тихо! Так значит, ты пришла остановить меня?

— За этим я здесь? — спросила Аня. — Хорошо. Если это поможет мне вспомнить, тогда... ты мой противник.

Дери тебя черти, Шнайзель! Разве эта девушка не настрадалась достаточно от рук его родителей?! Ему сейчас это совсем нужно! Над открытым океаном, бой с Рыцарем Круга! Не сейчас, не тогда, когда так много было поставлено на карту! Использовать такой отвратительный ход...

На месте Шнайзеля он поступил бы точно так же. В конце концов... единственное, что имеет значение, победа, так ведь?

Глава 96: Условие победы

====Джозеф====​

Какой-то древнегреческий философ однажды изрёк знаменитую фразу, что он ничего не знает, и был превознесён за свою мудрость. Именно такую жизнь хотел вести Джозеф Джостар! Он всегда придерживался такого мнения, что он вообще ничего не знает. Удивитесь ли вы, узнав, что он был весьма начитан по самым разным вопросам? Не удивит! Чем больше человек знает о мире, тем легче ему добиться желаемого.

Чего Джозеф действительно не хотел, так это находиться здесь и сейчас, в разгар битвы найтмэйеров. Гляньте на эти пули! Взгляните на эти снаряды! Мы говорим об энергетических взрывах, взрывчатке, шрапнели и о том, что может случайно разорвать человеческое тело!

— Дамы вперёд! — окликнул Джозеф, и впереди него Моника и Нонетт ринулись в бой. Это было, скорее, их удел, чем его. Удачи и всего самого хорошего им, это им наверняка понадобится.

За женщинами последовали ещё несколько найтмэйеров, в каждом из которых, как Джозеф точно знал, находился пилот в звуконепроницаемых наушниках. Когда последние из них прошли, Джозеф, постукивая ногами, досчитал до десяти и только после этого, поправив рюкзак — осторожно — перебросил в руку чувствительный элемент оборудования, а потом зашагал к выходу из этого жуткого, страшненького местечка, отдавая честь оставшимся позади защитникам.

— Так, посмотрим, эта штука должна работать вроде как... — размышлял вслух Джозеф.

Жаль, что они не могут просто бросить взрывчатку на другой стороне и удрать. Они, естественно, попытались это сделать, но безуспешно. Судя по всему, люди на той стороне были слишком быстры в отведение взрывчатки подальше от Мысленного Элеватора и её безопасном подрыве. Как? А фиг его знает! Может быть, Стенд, может быть, какая-то продвинутая технология, кто знает, кого это волнует; чтобы всё сделать правильно, ему придётся сделать это самому.

И вот, он высунул голову на поле битвы, где шло активное сражение. Только безумец по своей воле сделает что-либо ещё, кроме как не повернёт назад. Тем не менее, в своё время его называли и похуже. По всей видимости, их внимание было сосредоточено в другом месте. Они были заняты боем. Отлично! В таком случае, ему пора приступать к работе.

В рюкзаке, который он нёс, лежало достаточно мощная взрывчатка. Спроектированная для безопасной транспортировки — до тех пор, пока не будут выполнены определенные условия. Сейчас... сейчас он выполнял немаловажную, судьбоносную задачу.

— Почему? — спросил дух его старого друга, который стоял у него за спиной. — Почему ты выступаешь против [One of Us]?

Джозеф старался не обращать на него внимания. Это был призрак, плод его воображения. Не настоящий. Его здесь нет. Отвлечение внимания. Он установил взрывчатку и принялся за работу — но он забыл, какой настойчивой и надоедливой может быть эта бессмертная ведьма.

— Не думай игнорировать меня, Джозеф Джостар, — сказал призрак С.С. — Почему ты так рьяно выступаешь против [One of Us]?

— Почему ты была заодно с Императором, чтобы воссоздать Реквием по Зеро? — кинул в ответ Джозеф. — Я не понимаю. Просто не понимаю! С.С, которую я знал тогда! Та, которая тренировалась с моим дедом и помогала мне в сражении с Людьми из Колонн! Почему она совершила нечто настолько злое и подлое?!

Призрак вздохнул, покачал головой, а затем опустился рядом с его ухом и прошептал одно-единственное слово.

— В сторону.

В следующее мгновение Джозеф откатился в сторону, инстинктивно прихватив с собой взрывчатку, когда в место, где он находился мгновение назад, ворвался поток пуль. Рукой он смахнул с головы фетровую шляпу, зарядил её Хамоном и отразил ещё один залп, когда тот налетел на него.

— Здравствуй, Джозе. Давно не виделись.

А это у нас Шэнь Ху. Навис над ним, готов выстрелить в любой момент. Хах. Так вот значит как? Шэнь Ху намеренно не позволял втянуть себя в битву, потому что его пилот с самого начала знал истинную цель.

— Возможность помериться силами с тобой, с тем, кто победил Совершенную Форму Жизни. Как же давно я ждал этого момента.

— Да ну?! — крикнул Джозеф.

Проклятье! Гиасс Моники не повлиял на него? Конечно, существовала возможность, что они знали о нём и подготовили звуконепроницаемые наушники, чтобы защитить своих пилотов. Загвоздка в том, что они должны были заранее знать, где их выдать и тем самым обеспечить ими каждого пилота! Тогда, быть может, Синкэ просто среагировал достаточно быстро и закрыл уши? Нечто подобное было по силе Синкэ.

— Почему бы тебе не выйти из этого найтмэйера и сразиться со мной как мужик?

— Только если ты обещаешь не использовать Стенд или Хамон — но опять же, при нынешних ставках, почему я должен так легко уступать преимущество?

— Он похож на Вамму, — прошептал дух С.С. ему на ухо. — Будь осторожен, старый друг. Ты противостоишь гению сражений с бесчисленным количеством преимуществ перед тобой. Этот бой может закончиться в любое мгновение, и ты никак не сможешь этому помешать.

Джозеф знал это. Ну конечно, он знал. Его внутреннему смятению по поводу поступков С.С. не требовалось говорить об этом! Если уж на то пошло, это было хуже, чем даже тот страшный противник! Бой с Человеком из Колонны совершенно отличался от боя с найтмэйером, и этот противник отбросил всякое чувство личной чести ради достижения победы!

Однако, в каком-то смысле это делало его и менее опасным. Для Вамму эта личная честь означала, что он мог держать победу под прицелом впереди себя, в то время как Синкэ создал слепую зону. Было ли это сделано специально, чтобы заманить Джозефа? Или то была возможность, которой он мог воспользоваться?

Тогда давайте посмотрим, получится у него угадать. Что сейчас скажет Ли Синкэ?

* * *

====Синкэ====​

В странном смысле поле боя больше похоже на холст, чем на игру. Да, холст, на котором два художника наносят свои мазки, каждый из которых стремится к завершению собственного образа. Это может звучать как игра — но у игры есть правила, в то время как поле боя ограничено только правилами реальности, здравого смысла и личной чести.

Рассматривайте это как игру, и вы упустите общую картину. Хуже того, вы начинаете сосредотачиваться на получении удовольствия, вместо того чтобы пытаться выйти победителем. Вот почему Синкэ не собирался сдерживаться. Ставки были слишком высоки. Шанс человечества обрести мир среди хаоса, постигшего Землю в последнее время. Шанс для бывшей Императрицы увидеть мир в его лучшем виде, а не бояться его наихудшего.

И... шанс избавить её от этой силы, которая могла только разрушать и никогда не творить. Даже если это означало его смерть, к такой цели всё равно стоило стремиться!

Главным препятствием на его пути был Джозеф Джостар. Человек, известный своими ловкими манипуляциями, остроумием и коварством. Он заставлял своих противников недооценивать его, а затем наносил удар в их слепую зону. Держа это в уме, Синкэ проверял себя на наличие слабых мест — он находился в продвинутом найтмэйере, а Джозеф — нет. Преимущество было за ним. Заставить его сдаться должно было быть легко и просто. Однако, Джозеф этого не делал. Блеф? Уловка?

— Сдавайся, и мне не придётся убивать тебя, — сказал Синкэ.

В этот момент Джозеф поспешно выставил рюкзак прямо перед собой. Если Синкэ был прав, то в рюкзаке была взрывчатка.

— Эй-эй-эй! — крикнул Джозеф. — Ты же не думаешь использовать эти твои тросы, чтобы поймать меня, а? Не тогда, когда единственное, что не даёт этому взроваться — мой Хамон!

— Такой блеф не красит тебя, — сказал Синкэ. Хотя это было лучшее, что он мог предложить в сложившихся обстоятельствах. — Если только ты не хочешь сказать, что готов стать мучеником во имя хаоса и тирании?

— Я гляжу, ты не такой умный, каким кичишься, — сказал Джозеф. — Британния пыталась силой заставить людей отказаться от своих свобод, чему люди злостно сопротивлялись. Намного лучше использовать метод солнца над холодным северным ветром. Заставить людей по собственной воле отказаться от этих свобод во имя безопасности. Тогда они не будут сопротивляться вообще — или же будут клеймованы врагами народа.

— Упрощенная аргументация тебя тоже не красит, — сказал Синкэ. — Если ты так решительно настроен предотвратить такой исход: докажи это, взорви взрывчатку.

— А кто тут блефует? — крикнул в ответ Джозеф. — Ты не хочешь, чтобы я взорвал её, и я взорву её, только если у меня не будет выбора — то есть, ты уже убил меня! Хмф! И поэтому следующее, что ты скажешь: "Так вот что ты задумал, Джозеф Джостар!".

Он угадывал следующие слова Синкэ...? Но он ещё не понял — погодите-ка! Он отступал назад, к—

— Так вот что ты задумал, Джозеф Джостар!

Ушёл! Назад в Мир С!

С одной стороны, его исчезновение можно рассматривать как благо для Синкэ, но именно такими мыслями и лакомился Джозеф. Хотя он действительно не мог ничего сделать из Мира С, нельзя было с уверенностью сказать—

— Дорогая, я вернулся!

Модель Окуни! Она вылетела с занесёнными в воздухе кулаками и ногами, любой из которых мог нанести сокрушительный удар за счёт проведённого в них Хамона. Так вот как всё было: Джозеф отступил, чтобы забрать приобретённый найтмэйер и сразиться на равных!

Однако...

— Странно, что ты сразу не пришёл в найтмэйере, — сказал Синкэ, легко уворачиваясь от ударов. — Дело в том, что... ты не настолько искусен в найтмэйере, и ты знал, что если тебя втянут в битву найтмэйеров, то тебя втянут в бой, в котором ты будешь в невыгодном положении!

Это становилось очевидно, когда начинаешь сравнить его движения с тем, как двигается опытный пилот найтмэйера. Когда человек двигается, он рефлекторно защищает свои самые уязвимые точки. Голову, шею, живот, все жизненно важные точки. Однако, найтмэйеры не были человеческими телами. Они были машинами, с совершенно другими жизненно важными точками, и это ещё до того, как мы перейдем к вопросам, связанным с пилотской консолью управления. Если пилот найтмэйера попытается сражаться так же, как и человек, он добьётся успеха только в том случае, если его машина будет превосходить по характеристикам своего противника.

Пригнуть голову? Единственное, что там находится — фактсфера. Найтмэйер может продолжать сражаться, если его фактсфера повреждена, хотя для этого, возможно, придётся открыть кабину. А вот кабина — это более важное место, которое стоит защищать. Также, нет никаких нервных узлов, которые можно задеть, чтобы рука найтмэйера онемела, а пинок по ногам не заставит его ковылять или спотыкаться. Открытые суставы всё ещё представляют проблему, но они устроены иначе, чем у человека, и при ударе по ним не будут реагировать одинаково.

С другой стороны, этот найтмэйер по полной пользовался Хамоном. Удар или пинок этого найтмэйера может нарушить работу его систем самым непредсказуемым образом.

— Что такое, Синкэ? Не будешь доставать меч?

— Мне не нужны мечи, чтобы победить тебя, — сказал Синкэ, внезапно занося правое запястье Шэнь Ху и посылая во врага харкен. Трос взметнулся, готовясь рассечь найтмэйер Джозефа сбоку, но был остановлен знакомой лозой.

— Вот оно значит как, — сказал Джозеф. — Ты боишься, что я могу заставить тебя что-то покромсать? При помощи Хамона я могу заставить твой найтмэйер вести себя не как было задумано!

Он обмотал [Hermit Purple] вокруг этого троса, а кулаком, заряжённым Хамоном, отбил другой. Синкэ не мог не признать, что его боевые инстинкты были хороши, но Джозеф всё ещё демонстрировал неопытность в бою с найтмэйером. Он планировал направить Хамон через тот трос, чтобы навредить Синкэ, но это не имело значения, потому что ему достаточно было лишь крутануть запястьем своего найтмэйера, и Окуни Джозефа был отправлен кувырком в сторону, как шут на колесиках. В тот же миг Синкэ обрушился на него, пустив в ход превосходящие характеристики Шэнь Ху, чтобы пробить защиту Джозефа.

Хотя одно прикосновение рук или ног Окуни могло быть разрушительным, не имело значения, если те не касались. Шэнь Ху был слишком быстр, а Синкэ — слишком искусным бойцом, чтобы его можно было застать врасплох неожиданным ударом, каким бы хитрым Джозеф ни был.

— Ты не сражался так секунду назад... — жаловался Джозеф. — Ах! Ты... ты стремился отрезать мне путь к отступлению перед тем, как выложиться на полную!

Всё так. Если бы Синкэ слишком быстро перешёл к агрессивному нападению, то Джозеф мог бы отступить обратно в Мир С. Забрать что-то ещё, что он мог бы использовать для драки с ним. Синкэ не хотел допустить такой возможности. Поэтому он выманил Джозефа. Швырнув его в сторону, он поставил Шэнь Ху прямо между ним и единственным путем к спасению в виде его друзей.

— А сейчас ты скажешь: "Жаль, что нам не удалось сразиться на равных, Джозеф Джостар!".

— Жаль, что нам не удалось сразиться на равных, Джозеф Джостар! — сказал Синкэ, а потом он понял, что только что произошло. Предсказание того, что он только что сказал? Джозеф отступал с поднятой защитой, не делая никаких попыток напасть. У него не может быть никаких вариантов... Разве что?

Синкэ быстро проглядел свои мониторы и заметил, что что-то не так. Небольшое несоответствие веса на спине Шэнь Ху. Воспроизведя в голове ход поединка, он вдруг осознал нечто странное. До этого момента левая рука Окуни была закрыта, но теперь та была открыта! Это сразу же должно было показаться ему странным, потому что основная часть проводящего материала Хамона находилась в кончиках пальцев и ладонях этого найтмэйера — что означало, что Джозеф—

Шэнь Ху крутанулся на месте и увидел его. Тот самый рюкзак! Джозеф успел нацепить его на него, а он этого не заметил! Его Окуни уже мчался по адскому полю боя, беззаботно уворачиваясь от пуль, тросов и обломков. Синкэ заскрипел зубами, всё прекрасно понимая: Джозеф знал, что ему ни за что не выиграть с ним бой, и поэтому он сразу же нацелился на условие его победы! Таков уж характер этого противника — не отвлекаться от цели! Тросы Шэнь Ху вонзились в рюкзак, если он уничтожит взрывчатку до того, как она взорвётся—

Вот только единственное, что он там обнаружил — булыжники да камни.

— Он предугадал далеко наперёд, — сказал себе Синкэ, переигрывая, обдумывая произошедшее. — Он пришёл к мысли, что я догадаюсь, что он сделал нечто подобное...

Он проверил, нет ли дальнейшего расхождения в весе. Просканировал местность фактсферой. Никаких следов взрывчатки. Нигде не спрятано и не скрыто.

Тогда почему Джозеф бежал с поля боя? Это была не просто трусость, это была... его истинная цель!

* * *

====Джозеф====​

Это было близко! Слишком близко! Вот почему Джозеф изначально не хотел залезать в найтмэйер: у него не было надлежащей подготовки, чтобы вести в нём нормальный бой! И уж точно не бой против противника уровня Синкэ.

Ну и враг ему попался, конечно. Против любого другого он мог бы компенсировать разницу за счёт смекалки, но этот человек мог запросто разглядеть любую хитрость в мгновение ока. Ему удалось спастись только чудом — или, может быть, благодаря осторожности Синкэ, который не стал доводить дело до конца, чтобы не разрушить то, что он не хотел разрушать?

— Тебе всегда везло, как дьяволу, — шепнула ему на ухо С.С..

— Ага, и у дьявола самая большая процентная ставка! — ответил Джозеф. У него сейчас не было времени разбираться с её язвительными комментариями! — Посторонись!

В любом случае, он был в своей стихии, пробираясь через это хаотичное поле боя, и тем самым убегая. Это было достаточно легко для него, никто не обращал на него внимания, и кроме того! Нонетт и Моника представляли гораздо бо́льшую угрозой, чем он. Даже те, кто находился за пределами главного зала, уже были втянуты в разгорающийся конфликт.

Вскоре его цель замаячила на горизонте: вход в это сооружение! Идеально, именно то, что ему было нужно, теперь осталось только—

— Не сегодня, Джостар!

Ну и естественно, оглянувшись, он обнаружил, что Синкэ следует за ним по пятам! Чёрт! Джозеф продолжил бежать без остановки, пока не оказался снаружи, посреди пустыни. Он крутанулся на месте и прицелился харкенами Окуни прямо во вход — но слишком поздно! Шэнь Ху кинулся к нему по горячим следам, как самая настоящая летучая мышь из ада.

— Ну серьёзно, Синкэ! Я сейчас не настроение махаться!

— Ты меня за дурака держишь, Джозеф? — потребовал Синкэ, без колебаний надвигаясь на него. О боже ж ты мой! Пора ещё раз взять руки в ноги и разорвать ещё бо́льшую дистанцию! — Ты намеревался завалить вход! Из-за этого не было бы больше подкреплений, не получилось бы доставить стрелу, и вы вынудили бы нас сдаться! Этого ведь ты добивался, не так ли?

Таков был план, да! Заблокировать их, лишив их возможности своевременно получить подкрепления и перекрыв все пути отхода. И в то же время перекрыв проход для стрелы. Если бы он всё сделал правильно, то единственным выходом оттуда было бы в Мир С.

— Я сегодня щедрый, — сказал Синкэ. — Мы ожидаем подкрепления через десять минут. Сможешь ли ты победить за это время, Джостар?

— Хмф! Пытаешься поторопить меня, чтобы я совершил ошибку... — начал было Джозеф, но тут его лицо побледнело, когда Шэнь Ху с ужасающей скоростью бросился к нему. — О мой бог!

На одних только рефлексах он поднял пинком песок под ногами в воздух и зарядил тот Хамоном, а потом оттолкнулся ногой, чтобы нарастить дистанцию. Вражеский найтмэйер быстро прорвался сквозь песчаное облако, а затем разрезал песок харкенами. Такова была разница в их уровне мастерства и характеристиках их найтмэйеров!

— Я всё ещё не понимаю, — сказал Синкэ.

Харкены быстро проносились вокруг Окуни, настигая его и меняя направление, казалось, по прихоти. Иногда они быстро приближались к нему, но в последний момент отклонялись в сторону, как бы разыгрывая Джозефа. Или заставляли его тратить энергию и фокус, или играли с его панической реакцией чтобы в момент настоящей атаки харкены попали точно в цель.

— Зачем такому умному человеку мешать [One of Us]? Сейчас ты скажешь: "Я собирался спросить тебя обратное".

— Я собирался спросить тебя обратное! — крикнул Джозеф, не думая.

Он поднял ещё больше песка, гораздо больше, чем раньше, заряжая тот энергией Хамона и окружая Шэнь Ху песчаной бурей, пропитанной Хамоном. Тросы противника втянулись и заискрились электричеством, а затем начали кружиться на месте, быстро рассеивая эффект. Синкэ использовал электричество на тросах для рассеивания Хамона, ничто иное здесь не могло быть.

— Путь, по которому идёт человечество, приведёт к тому, что дети не смогут играть на улицах из страха, что сверхмощное существо случайно разорвёт их на части, — сказал Синкэ. — И тем не менее, любые меры безопасности, которые мы решим реализовать, дадут тирану средства для господства над миром. Почему в таком случае не дать воле людей приглядывать друг за другом?

— Тирана можно свергнуть, — предостерёг Джозеф. — Но людей, которые сами себя посадили в тюрьму, нельзя освободить. Найдите другой путь.

— Если другой путь существует, тогда озвучь его нам! — крикнул Синкэ. — Ну же, прокричи его, дай нам услышать твой ответ! Может, подождём и посмотрим, что нас ждёт в будущем? Бросим кости с человечеством на кону? Вселенная чуть была не уничтожена одним-единственным пользователем Стенда! А что произойдёт в следующий раз, когда кто-то с подобной силой пойдёт в раж?

— Разумеется, он прав, — сказал призрак С.С. — Цикл ненависти будет продолжать вращаться. Не лучше ли было бы, если бы этот парнишка умер? Пусть он возьмёт на себя грехи всего мира ради спасения всех. Насколько это ужасно по сравнению с иным вариантом? У тебя есть ответ на этот вопрос?

Шэнь Ху кинулся в атаку, тросы его дико вращались, вынуждая Джозефа отступить, пока его не разрезали ими на лоскутки или связали.

— Что произойдёт...? — спросил Джозеф. — То же, что и всегда!

Он дёрнул правую ногу Окуни назад, и вверх из песка вырвался его собственный трос, тот быстро обмотался вокруг ног Шэнь Ху, как брошенный боул.

— Мы остановим их! — сказал Джозеф. — Мы усмирим их! А потом мы остановим следующего! Мы пообломаем зубы одному за другим, пока всем не станет ясно, что злодеяния недопустимы!

— А что с теми, кто не может контролировать свои силы? Кто убивает без злого умысла? Ты бы наказал и этих невинных?

— Этого будет недостаточно. Я видела, как история повторяется снова и снова, а технологии только помогают жестокости процветать и становится отстранённее.

Это вряд ли казалось справедливым аргументом из уст его заблуждёний о С.С., она никогда не говорила ничего подобного... Но ему было легко представить, как она это говорит. Возможно, в этом и был смысл.

Нет! Не отвлекайся! Сейчас шёл бой с Шэнь Ху. Это не было вопросом простой силы, иначе он бы уже победил. Эти тросы были заряжены Хамоном, который должен был вливаться в суставы и лишать его возможности двигаться так, как хотел Джозеф. Но, несмотря на это, Синкэ всё равно рвался вперед, даже когда Джозеф заставил его отвести руки в сторону, в результате чего вращающиеся тросы обвились вокруг его же найтмэйера, ещё больше зажимая его в ловушку. Ну давай, Синкэ! Ещё одна вспышка Хамона должна урезонить тебя, а потом—

— Действительно ли тебя задело моё предательство? — спросила С.С. — Или же то, что Джозеф Джостар, известный мастер холодного чтения, был переигран бессмертной ведьмой, которая на много веков старше его?

Заискрилось электричество. Что? Оно заставляло эти тросы биться в конвульсиях?! Синкэ бил током самого себя- Подождите! Он так рисковал? Чтобы нарушить работу Хамона Джозефа, он заходил так далеко? Быть может, там бился и не такой сильный ток, который он обычно использовал, чтобы вывести из строя или уничтожить врага, но... Абсурд! Особенно для человека с его-то чахлым здоровьем!

— Тебя просто грызёт уязвлённая гордость? — продолжала С.С.

С нарушенным Хамоном Шэнь Ху мог двигаться как пожелает, и направление он выбрал прямо в воздух, увлекая за собой Окуни. Джозефу не оставалось ничего другого, кроме как активировать лётный модуль на его найтмэйере и втянуть харкены обратно в ноги, пока Синкэ не устроил ему веселую жизнь!

— Как мелочно и незрело — самый идеальный ответ от тебя, — закончила С.С. — Кстати, ты обратил внимание, в каком ты положении?

— О, я в летающей машине... — мрачно пробормотал про себя Джозеф. — Как хорошо, что у меня с ними связана такая милая и приятная история. Почти даже нет никаких крушений.

— Так что же ты будешь делать, Джозеф Джостар? — спросил Синкэ. — Никакой песок не укроет тебя от позора, и ты никак не защитишься от правды!

Ради эксперимента, Джозеф выстрелил харкеном прямо вниз. Тросы был перерезан одним из харкенов Шэнь Ху задолго до того, как тот смог добраться до земли. Проклятье, его реакция оказалась такой быстрой, как и ожидалось.

— А если всё пойдёт наперекосяк? — спросил Джозеф. — Что если вы совершите то, что нельзя будет обратить? Что если вы создадите ад на земле?

— А как ты называешь жизнь в страхе перед сверхъестественным, изо дня в день? По сравнению с этим, наша альтернатива была бы раем! Люди смогли бы жить-...

— С душевным покоем? — перебил Джозеф. — Кха! Ты звучишь прямо как Пуччи.

На мгновение Синкэ замолк. Но только на мгновение.

— Видимо, тебя не переубедить.

— Прямо как и тебя, — ответил Джозеф. — Хотя есть ещё одна вещь, которую ты, похоже, не понял.

С большой неохотой Синкэ достал меч. При таком раскладе Джозефу повезло бы продержаться хотя бы десять секунд. Нет, может быть, даже пять окажутся для него недосягаемыми. Как только Синкэ нападёт на него в небе, как сейчас, победа будет за ним. Единственным его преимуществом здесь был песок, и он не мог добраться до него раньше, чем Шэнь Ху прикончит с ним. У него оставался только последний трюк.

— Ты так и не понял, что ранее я бросил взрывчатку в песок.

— Ч-что?! — удивленно выдохнул Синкэ, а затем песок под ними взорвался, поднявшись в воздух. Если Джозеф не мог спуститься к песку? Тогда он поднимет песок сюда!

— Ну и что, что твоё предательство задело мою гордость! — крикнул Джозеф. — Смотри внимательно, С.С.! Где бы ты ни была! Я покажу тебе, на что способна моя гордость!

Забавно. Возможно, это был единственный раз, когда за ним осталось последнее слово в споре с ней. Это было не так приятно, как он думал.

* * *

====Синкэ====​

Он боялся, что недооценит мастерство или хитрость Джозефа. Вместо этого ему следовало бояться решимости этого человека. Они находились достаточно далеко от входа, чтобы взрыв не причинил никакого ущёрба сооружению; всё, что он сделал, это поднял весь этот песок в воздух, где тот неестественно завис.

Хамон. Боевое искусство солнца. Разработано тысячи лет назад для борьбы с нежитью и их хозяевами, Людьми из Колонн. Синкэ был хорошо знаком с этим стилем, хотя его плохое здоровье не позволяло ему научиться пользоваться им самому. Он не мог поддерживать ровное дыхание достаточно долго, чтобы использовать его на практике.

Но ему и не нужно было его использовать. Он достаточно хорошо владел боевыми искусствами иных видов, а также был смекалистым тактиком. Он прекрасно понимал, что цель Джозефа заключалась в том, чтобы сделать это место невозможным для входа в Мир С со стрелой, дарующей Стенд. Джозеф не стремился победить Синкэ в прямом бою. Это означало, что песчаная буря, усиленная Хамоном, должна была ослепить его достаточно надолго, чтобы Джозеф смог залезть в свой мешок с фокусами и вытащить чудо.

Чудо, которое обречёт человечество съёживаться в страхе перед случайными сверхъестественной чушью. Почему? Почему такой умный человек не видел очевидного? Почему он не понимал, что то, что он делает, только обречёт человечество? Это было лишено смысла!

Что имело смысл, так это его передвижения. Вон там! Он мог видеть отчетливые очертания Окуни там, в песке! Синкэ быстро прицелился и послал туда харкен, чтобы рассечь ноги вражескому найтмэйеру и тем самым покончить с ним раз и навсегда.

— Твои ходы очевидны! — крикнул Синкэ. — У тебя нет времени сражаться со мной, когда подкрепление уже на подходе!

Вот только его застигнули врасплох, когда от удара тросом эта фигура рассыпалась. Как песок. Копия, что держалась вместе за счёт Хамона?

— Сунь-цзы однажды написал, что всякая война — есть обман, — сказал Джозеф. — Почему я должен верить, что к тебе спешит подкрепление?

Со спины на него налетели струи песка. Их легко рассекали вращающиеся запястья Шэнь Ху. Значит, он был там...? Он увидел ещё две фигуры, скрывающиеся в песке. Намерения Джозефа были достаточно очевидны. Кинься в атаку на одного, и второй может оказаться настоящим. С другой стороны...

Синкэ выпустил тросы, снова целясь в туловище. На этот раз он послал через них импульс электричества, чтобы убедиться, что уничтожил их. В то же время, дёрганное движение тросов очистило воздух от песка, оставляя за собой воздушный след, когда те легко столкнулись со своими целями. Обе они рассыпались, как он и ожидал — и тут третья фигура, стоявшая дальше от двух других, на полной скорости бросилась на него.

В этот момент Синкэ вытянул свои тросы, чтобы те устремились к середине и связали противника. Однако, тросы зацепились за что-то в песке. Внутри этих песчаных фигур скрывалась глыба камней, прямо посередине. Харкены без проблем пробили ту насквозь, но теперь трос оказался гораздо тяжелее, чем ожидал Синкэ. Это была небольшая задержка — но её оказалось достаточно, чтобы сбить ему прицел!

— Сначала я набью тебе морду, а потом не спеша уничтожу вход! — прорычал Джозеф, и Синкэ ответил на этот рёв своим собственным. Рёвом небес!

До сих пор он воздерживался от использования этой атаки против такого хитрого противника, как Джозеф, на случай, если этот лис подстроит что-то хитрое. Такими козырями не стоит разбрасываться без тщательного обдумывания, и Синкэ уже продумал их применение!

Могучий луч света пронзил насквозь приближающегося Окуни, уничтожив его на месте. Но Синкэ ещё не закончил! Он крутанулся вертикально и нанёс невозможный пинок вверх тормашками по макушке настоящего Окуни, быстро подкрадывающегося к нему сзади. Ещё один блеф, Джозеф Джостар! На этот раз удар пришёлся точно в металл.

— Как ты и сказал, всякая война — есть обман, — сказал Синкэ. — На этот раз тебе не хватило блефа.

Окуни протянул руки, но Синкэ быстро выхватил мечи и отрубил обе найтмэйерские конечности, прежде чем те успели навредить ему.

— Подкрепление уже почти здесь! Но я не позволю тебе внести сумятицу в их ряды.

— Ч-чтоооооо? — закричал Джозеф.

Он попытался отступить, но Синкэ не собирался его отпускать. Оставаясь вверх ногами, он раскрутил свои тросы и отрубил ноги Окуни. После этого останки найтмэйера оставалось только связать, не давая ему возможности пошевелиться, не давая ему ничего сделать, кроме как ждать неизбежного.

— Я... я проиграл?!

— Оно и к лучшему, — сказал Синкэ. — Наш план не только поспособствует безопасности всего человечества, но и объединит всех нас. Мы сможем трудится над установлением прочного мира во всём мире.

— С угрозой апокалипсиса в качестве альтернативы? Можно ли назвать это миром, когда к горлу каждого приставлен нож?

— Ах, господин Джостар, вы совсем забыли сначала сказать "следующее, что ты скажешь", потому что вот моё следующее замечание: как мы можем надеяться на мир во всё мире, если Стенды влекут за собой хаос? Как мы можем надеяться подняться как вид, если мы будем дрожать в страхе друг перед другом каждый божий день?

— Свобода принесена в жертву ради безопасности.

— Тогда должны ли мы отказаться от всякой безопасности ради свободы? На этом этот аргумент в итоге и кончается. Твои доводы против нашей задумки слишком расплывчаты, слишком неполны. Какова реальная причина, по которой ты выступаешь против этого плана?

На мгновение Джозеф замолчал, словно бы обдумывая свой ответ.

— Потому что... человечество не так просто, что один-единственный план решит все проблемы. Потому что вы так увлечены тем, как хорошо это звучит на бумаге, что не рассматриваете человеческую цену. Вы совершаете ту же ошибку, что и они. И она. Вы отдаляетесь от человечества ради спасения человечества от самого себя. Да, вот почему меня это так беспокоит. Я думал, что знаю её, думал, что понимаю её... Но я ошибался. Как и она! Как и вы! Для плана, который полагается на человеческую природу, чтобы работать, вы игнорируете то же самое! Он провалится. Это будет катастрофа.

Вот как? Он разбирался в себе и проблемами, связанными с тем, что старый надёжный друг ударил его в спину? Который повёл себя так, как он не понимал? Что же, это Синкэ мог понять, но было похоже на то, что он проецирует свои проблемы. Его не убедил этот аргумент. Впрочем, это не имело особого значения. Песок расчищался, и он уже мог видеть, что его фактсфера улавливает прибывающие подкрепления. Эта битва была...

— Следующее, что ты скажешь: "Эта битва окончена".

— Эта битва окончена-... — начал Синкэ, но потом осёкся.

Он что, только что...? Он перевел взгляд на вход, уверенный, что Джозеф не мог ничего сделать. Что это? Что это такое?! Проход был разрушен! Полностью и бесповоротно! Невозможно! У Джозефа не было времени, чтобы сделать нечто подобное, и не было никаких признаков кого-либо ещё, кроме подкрепления на его стороне!

— Песок такая коварная субстанция, не находишь? — сказал Джозеф. — И полезная! Нагрей его до 1700 градусов Цельсия, и он расплавится. А потом превращается в стекло.

Оглядевшись вокруг, Синкэ почувствовал, что тут было что-то не так. Прямо в том месте, куда он выстрелил, из пустыни торчал большой столб мерцающего песка. В том месте, куда попала барионная пушка, также была огромная дыра. Но это мерцание. По его следу, теперь, когда он знал, что искать, оно уходило в землю и прямо к проходу в пещеру!

— Естественно, ни один человек не смог бы генерировать достаточно Хамона, чтобы так сильно нагреть его, — продолжал Джозеф. — И электрических атак от найтмэйера тоже было бы недостаточно... Но можно зато использовать отражающие свойства песка, чтобы провести с помощью него волну энергии.

— Стекло не способно отразить барионную пушку. Это не просто луч света, — сказал Синкэ, медленно обдумывая случившееся в уме. — Всю эту битву ты оставлял за собой путь из заряженного Хамоном песка, вплоть до того, что пинал его, чтобы создать четкую линию. Маршрут, который ты мог бы использовать для транспортировки волновой формы от барионной пушки.

Энергия от его собственной атаки понеслась бы по этому пути прямо ко входу в пещеру с проходом в Мир С. Для стороннего наблюдателя это выглядело бы так, как будто сама пустыня поднялась и со всей силы ударила по входу, заставив тот обрушиться внутрь. Единственный и неповторимый выход из сооружения с этой стороны. Он думал, что ему удалось перехитрить Джозефа, но этот страшный лис пошёл ещё дальше.

Он запер себя снаружи, а всех остальных внутри, не оставляя им другого выхода, кроме как войти в Мир С. Чтобы войти туда, его союзникам придётся сдаться. Это позволит союзникам Лелуша полностью уничтожить проход и сделать его непригодным для использования.

— Всякая война основана на обмане, — снова сказал Синкэ. Джозеф согласился с тем, что сюда стремиться подкрепление, но сделал вид, будто "раскусил блеф Синкэ", а сам остался при своём. — Теперь ты наш пленник. Ты никак не сможешь помешать нам в будущем, когда мы в следующий раз попытаемся создать [One of Us].

— Тогда мои друзья остановят вас завтра, — сказал Джозеф. — А потом они остановят вас послезавтра, и послепослезавтра, пока вы не наконец не поймёте, что не правы. Вот как надо бороться со злом. Ты делаешь это шаг за шагом. Только те, кто заблуждается, верят, что можно создать систему, которая действительно навсегда положит конец злу. Верь в людей, Синкэ. А не в системы. Если ты хочешь положить конец сверхъестественному злу, это единственный путь.

* * *

====Моника====​

Ринуться первым на вражескую территорию в битве с высокими ставками — задача только для храбрецов или глупцов. Прямо сейчас Моника относила себя и к тем, и к другим. Храбрая, потому что она видела злую правду, стоящую за планом Шнайзеля, и несправедливость, которую он навлечёт на человечество. Глупая, потому что она доверилась Лелушу ви Британнии, когда у него были все основания желать избавиться от неё.

В тот же момент, когда она перешла границу, Моника закричала, активировав свой Гиасс.

— А вот и я! Подходите и сразитесь со мной! — крикнула она, а потом бросилась в пещеру, сея своей силой смятение и несогласованность.

Конечно же, это означало, что она стала их единственной целью для атаки, в то время как её бойцы поддержки двинулись в противоположном от неё направлении. Флоренс перешёл в насекомоподобный режим и понёсся по полу.

Она увидела, что отряд Нонетт прибыл следом. Те разбежались, и вскоре после этого появился Джозеф. К её досаде, Шэнь Ху спустился сверху со слишком большой точностью, должно быть, он как-то не услышал её.

К несчастью, у неё не было возможности помочь Джозефу, потому что она была слишком занята не попасться под пули, что летели в неё. Но даже это было мелочью по сравнению с несколькими смертоносно точными харкенами, которые быстро следовали за ней!

— Придётся приложить чуть больше усилий! — предупредила Моника.

Флоренс опрокидывался, уклонялся и вилял. Эффект был похож на то, как если бы муха избегала удара шпаги с минимальным отрывом. При обычных обстоятельствах простое уклонение в бою никогда не поможет вам выиграть его. Однако, её Гиасс полностью менял ситуацию. Уклоняясь, она могла превратить толпу врагов в бо́льшую угрозу друг для друга, чем они для неё!

Но кое-что её определенно беспокоило. Эти три харкена, в частности, были слишком скоординированы, как будто пытались отрезать ей пути к отступлению. В таких условиях это было невозможно, если только они не отыскали способ избежать её Гиасса. Здесь требовалась слишком слаженная командная работа, слишком высокая координация.

Проследив путь тросов до их источника, она вскоре выяснила возможную причину: это была одна и та же найтмэйерская модель. Тот же цвет, та же командирская модель, и поскольку их было трое, они, вероятно, принадлежали этим трём: Урабэ, Сэнбе и Тибе. Кто из них кто? Это было неважно. Все трое были одинаково талантливы и одинаково опасны.

Пилоты из отряда поддержки Моники носили наушники, специально блокирующие все следы её Гиасса. Одной рукой она управляла Флоренсом, ползая им вдоль стены, а другой — посылала указания своим бойцам.

— Ну здравствуйте, Святые Мечи! — окликнула их Моника, подпитывая действие её Гиасса. — Я с нетерпением жду возможности скрестить с вами клинки, по-своему.

Простой удар, град пуль, полетевший на них сзади. Даже самому опытному пилоту найтмэйера было бы трудно вести бой с врагом, который не знал о его присутствии. Они не могли ни увидеть, ни услышать, ни заметить, пока не станет слишком поздно. В конце концов, здесь была только она — и даже если они каким-то чудом уклоняться, был шанс, что они столкнутся друг с другом. Их перевешивали в численности, в огневой мощи, и они были полностью загнаны в угол.

Атаки обрушились на три найтмэйера, а те даже не пытались уклониться. Успех! Речь идёт не о простых пулях, которые можно отклонить или просто расплавить щитом волнового излучения. Мы говорим о харкенах и энергетическом оружии, нацеленном прямо на их источник питания! В конце концов, она сегодня чутка милосердна. Лучше взять их живыми. Отвести их к Лелушу. Пусть он покажет им ошибочность их путей. Такое ведь можно назвать истинной справедливостью, верно?

Если бы только всё было так просто.

Странное голубое сияние охватило двух найтмэйеров прямо перед ударом. Что это было? А, что ещё более странно, эти двое кружили вокруг другого найтмэйера, который теперь тоже светился синим. Благодаря такой орбите они перехватывают все атаки — которые отскакивают от них?! Не оставляя на них ни единой вмятины?!

Какая-то форма нового силового поля, разработанного врагом? Возможно, но что-то в нём казалось знакомым. Кроме того, почему центральный найтмэйер не использовал его, когда двое других могли? Знакомо. Почему-то это казалось очень знакомым.

Дальше больше, координация была слишком уж хорошей. Они даже не сталкивались с тем, кто был в центре. Такое не могло быть возможным, если они не видят друг друга. Они просто притворялись? Должны, иначе никак. Они притворялись, что находятся под действием её Гиасса, чтобы попытаться обмануть её! Хотя, зачем тогда раскрывать себя? Очевидно, было лучше раскрыть свою ловушку в более подходящий момент?

Если только не... Погодите-ка, приглядевшись, она заметила ещё кое-что странное. Желтоватый оттенок в воздухе, который следовал за одним из них по пещере. Это было похоже на наблюдение за вращением прозрачного купола. Знакомо. В этом определенно было что-то такое знакомое.

— Возможно, это прозвучит немного банально, но вы напоминаете мне меня саму, — сказала Моника. — Все трое вы. Каждый из вас думает, что если заставить навязать всему человечеству изменения, то мир станет лучше.

— Не проецируй-... — начала было Тиба, но остальное двое начали говорить одновременно, превратив их ответ в беспорядочную путаницу.

Моника могла разобрать несколько слов, но все трое говорили друг за другом, и невозможно было определить, что они говорят по отдельности. Это делало невозможным аргументацию её точки зрения или поддержание связного разговора.

— Я не смогу понять вас, если вы будете говорить все сразу, — сказала Моника. — Так что позвольте мне говорить, пока вы тщетно пытаетесь поймать меня.

Если дальние атаки не вариант, то, может быть, стоит обратиться к ближнему бою? Она отдала приказ своим бойцам-пилотам, одновременно с этим продолжая отвлекать их огонь на себя. Было довольно-таки просто сдерживать эту технику вращательной обороны, которую они проделывали; только тот, кто находился впереди, мог рискнуть напасть.

Ближайший из её бойцов достал мазерный вибрационный меч и взмахнул им на пути одного из шедших по орбите найтмэйеров. Это должен был быть чистый удар, который позволит ей испытать это новое силовое поле. В теории. На самом деле же что-то, похожее на красную руку, вылетело из бока этого найтмэйера и отбило меч!

Ей ведь сейчас не показалось?! Это было... Она быстро отозвала приказ об атаке и поручил её отряду отступить. Ну конечно, конечно!

— Если вы думаете, что дарение и забор Стендов с помощью этого так называемого демократического метода приведёт к миру во всём мире или заставит всё утихомириться, то вы попадаете в смертельную психологическую ловушку, — предостерегала Моника. — Я уже вижу это. Ваша попытка приручить справедливость приведёт только к несправедливости. Не к миру, а к страданиям!

На этот раз на её вопрос ответил только Сэнба.

— И поэтому ты выступаешь за то, чтобы те, кто уже обладает силой и властью, сохранили их навсегда. Чтобы они властвовали над всем человечеством и решали нашу общую судьбу.

— А в стремлении создать [One of Us] не пытаетесь ли вы часом укорениться властью над человечеством? Навязать всем своё видение будущего?

На этот раз говорил Урабэ.

— Мы творим технологии, способные разрушать города, и одновременно с этим накал сверхъестественных способностей только возрастает.

Затем заговорила Тиба, поэтому Моника не успела лучше понять аргументацию Урабэ. Тем не менее, она могла слышать начало аргументации Тибы.

— Боеголовка ФРЕЯ сама по себе достаточно разрушительна, но пользователь Стенда может быть в разы хуже.

Они оба придерживались общей точки зрения. Технологии и так прогрессируют до опасной точки, а Стенды, Гиассы, вампиры и прочее были страшно умножающим фактором. Она видела логику. Она могла легко понять их. И, возможно, это было наивно с её стороны, но...

— Тогда используйте технологии, чтобы сдержать их! — крикнула в ответ Моника.

— И как это получилось у Британнии?! — ответили все трое в унисон.

В унисон, да? Всё это время Моника внимательно следила за их передвижениями, продолжая кружиться вокруг них и следя, чтобы никто из них не смог подобраться к ней. Они продвигались к ней, делая выстрелы, когда могли. Всё ещё вращаясь вокруг друг друга. Защищая того, кто был в центре.

В таком случае, пришло время взглянуть на определенный файл. Лелуш наткнулся на несколько сканов, сделанных тем глупым генералом, в них были расписаны потенциальные Стенды нескольких выдающихся людей. В их число входили и эти трое.

Параметры Стенда​

Gimme Shelter​ (Укрой Меня)

Пользователь Стенда: Сэнба

Характеристики:

Разрушительная сила — D

Скорость — В

Дальность — С

Выносливость — А

Точность — С

Потенциал Развития — С

Способности:

Just a Shot Away (Там Канонады Гром): До тех пор, пока Пользователь остается невредимым, Стенд может оставаться вселённым в близлежащие объекты, делая те намного крепче обычного. Это не относится к объектам, находящимся в непосредственном контакте с Пользователем, например, к одежде. Объекты, в которые вселились, будут иметь голубой оттенок, видимый не-пользователям Стендов.

What You Want​ (Что Ты Хочешь)

Пользователь Стенда: Урабэ

Характеристики:

Разрушительная сила — D

Скорость — В

Дальность — С

Выносливость — А

Точность — С

Потенциал Развития — С

Способности:

Get What You Need (Получай, Чего Желаешь): Стенд проецирует вокруг желтую ауру, которая снижает механический износ. У живых существ он "повышает выносливость". У машин он "увеличивает время их работы и эффективность", снижая при этом потребление энергии, где это возможно. Затронутые данной способностью люди будут осведомлены о близости к Пользователю.

Ruby Tuesday​ (Рубиновый Вторник)

Пользователь Стенда: Тиба

Характеристики:

Разрушительная сила — А

Скорость — С

Дальность — С

Выносливость — С

Точность — С

Потенциал Развития — С

Способности:

Hang a Name On You (Так Назвать Тебя): Стенд вселяется в объект, придавая тому алую ауру. Разрушительная сила объекта увеличивается в зависимости от гнева Пользователя.

Если коротко? Трио Стендов поддержки. Это к делу не относится, но будь Асахина всё ещё жив, у него был бы Стенд, увеличивающий скорость объекта. Детали были неважны, но именно это Моника смутно помнила, когда читала доклады. Более того, это... могло объяснить всё. В частности, затронутая Стендом Урабэ область. При разумном использовании, такая сила позволяла остальным определять местоположение двух других, даже если они оба находились под действием Гиасса Моники. Тем временем, Сэнба оставался в центре, сильно увеличивая прочность двух других, а Тиба, несомненно, всё сильнее и сильнее злилась из-за тактики уклонения Моники. Наращивая в процессе силу своей атаки — Моника почувствует ту, даже если Тиба промахнётся. Возможно, именно на такую атаку она сейчас и заряжалась.

Более насущным сейчас является вопрос близости. Если Моника права, то они применяют коварный гамбит. Если они задействовали на себе этот Стенд, который повышал их выносливость, то их найтмэйеры могли бегать за ней намного дольше, чем она от них. Они могли заниматься этой оборонительной игрой гораздо дольше, в процессе изматывая её резервы, в то время как они могли продолжать сражаться дольше неё. Если Моника попытается подойти достаточно близко, чтобы самой воспользоваться этим повышением выносливости, существовал риск, что она окажется в зоне досягаемости их Стендов — или под угрозой разрушительной ближней атаки Тибы! Усиленный меч мог запросто разрезать её пополам, если японка была достаточно зла, или сильный пинок мог оказаться более разрушительным, чем обычно. При любом раскладе победа у них в руках!

Тем временем, судя по всему, Нонетт выманила Джино из этой зоны, и она была уверена, что видела, как минуту назад Окуни Джозефа совершил безумный рывок к выходу, за которым резко последовал Шэнь Ху. Тч! Оставался только её отряд и эти трое — остальные были выведены из строя, насколько она могла судить. Она могла бы прямо сейчас дать приказ разрушить проход в Мир С, проигнорировав Святые Мечи и покончив со всем этим делом.

Вот только она не могла этого сделать. При таком раскладе они окажутся заперты на этой стороне. Это уменьшило бы их ресурсы в долгосрочной перспективе, временная и пиррова победа. Только полный дурак пошёл бы на такой вариант. Им предполагалось посеять хаос, дать Джозефу установить взрывчатку в укромном месте, а затем вовремя отступить, чтобы уничтожить проход и сделать этот объект неактуальным.

Короче говоря, сейчас ей нужно было победить этих троих и обезопасить это место. Как только это будет сделано, она сможет помочь Нонетт, а затем они могут расправиться с Джино и Синкэ. Она с нетерпением ждала матча-реванша с китайцем, последний бой с ним оставил несколько шрамов, которые ещё не совсем зажили.

— Есть! — сказал Тиба. А? Есть, в смысле? Что же, Монике не пришлось долго ждать ответа. Один из найтмэйеров внезапно крутанулся на месте и выстрелил харкеном, который вдруг начал светиться кроваво-красным. — Пытаешься подловить нас, да?! Теперь фиг тебе!

— Ч-что за чёрт?! — закричала Моника, когда трос харкена Тибы разрезал её отряд поддержки. — Ты не должна их видеть!

Эффект от её Гиасса должен был всё ещё действовать на всех троих. Так почему? Почему он не работает? Её отряд находился вне зоны действия этой желтой сферы, они старались дальними атаками проверить их защиту. Как? Как им троим это удалось?! Это нельзя было объяснить эффектом способности Стенда!

— Дай угадаю. Эта реакция вызвана Тибой? — спросил Сэнба. — Хмф! Ловкий трюк у тебя вышел, но ты сделала его слишком очевидным. Если у тебя даже хорошая рука в покере, тебе не выиграть куш, если ты не можешь спрятать ту. Твои движения выдали твою расстановку!

— Вот как...? — спросила Моника.

Ну что же. У неё не было выбора, да? Пришло время для отступления за дружественные линии! Она выстрелила из своих адронных пушек (низко в землю, чтобы не обрушить случайно на них весь проклятый объект), и троица быстро разделилась, изо всех сил стараясь не попасться под её выстрел. И всё нормально! Это было основное дальнобойное орудие её найтмэйера. Мощность у того была неслабая, но, как и говорил Сэнба: если ход противника очевиден, то от него легко увернуться. У троицы было преимущество в том, что они могли двигаться гораздо свободнее, чем она, но это также сыграло на руку Монике.

Она рассуждала просто: подобраться вплотную было невозможно, а именно в этой стези Флоренс обычно блистал. Её возможности дальнего боя были ограничены. Вся проблема заключалась здесь в существовании этих Стендов. Поэтому, чтобы выиграть эту битву, у неё не было выбора.

— Я сама уничтожу этот проход!

Отступая за счёт адронных пушек, она подняла Флоренс в полный рост и вытащила мазерные когти, прикрепленные к её руке. Она собиралась пробить эту стену насквозь, обрушить на него потолок и превратить этот проход в Мир С в груду руин!

— Да чёрта с два! — крикнул Урабэ, и все трое набросились на неё. Это, конечно же, было то, чего она реально добивалась с самого начала.

Моника активировала проход. Добро пожаловать в Мир С! На мгновение они были дезориентированы внезапной сменой обстановки, но вместо того, чтобы атаковать самой, Моника рванулась с места и закружилась, широко раскинув руки Флоренс в сторону оставшейся на этой стороне команде обороны.

— Ну? Как насчёт такого? — спросила Моника. — Как будто кто-то будет настолько глуп, чтобы уничтожить проход, находясь на другой стороне! Честно сказать, я удивлена, что вы купились на это. Сейчас наступила часть, где вы сдаётесь.

Существовал шанс, что до них не дойдёт. Была небольшая вероятность, что они втроём не до конца понимали ситуацию, в которой оказались. Но Моника понимала. Она прекрасно понимала, что эти трое проиграли, как только вошли в это место.

Потому что, когда пользователи Стендов пытаются применить свою силу в Мире С, это вызывает «аллергическую реакцию», которая причиняет им неимоверную боль! Их уравнитель испарился! Теперь ей оставалось только предать их справедливости.

* * *

====Тиба====

Это было время вскоре после падения Японии. Капитуляция стала шоком для всех. Казалось, что оборона до смерти неизбежна, что, по крайней мере, Британнии придётся утонуть в крови. Вот только Япония взмахнула белым флагом, и им пришлось проглотить это как горькую пилюлю.

Но это было по-своему и благом. Японская армия не была полностью разбита. Ещё оставались лидеры, которым удалось ускользнуть. Остались обученные солдаты, которые воочию увидели, на что способен страшный Глазго, и которые остались живы, чтобы рассказать об этом.

Да, сейчас это выглядело смехотворным. Мысль о том, что такой простой найтмэйер мог совершить такие, казалось бы, невозможные ужасы по сравнению с тем, что было возможно сейчас, казалась почти... незрелой. Как будто оглядываешься на средневековую эпоху и удивляешься, как люди могли быть настолько глупыми, чтобы поверить картам, которые говорили «здесь водятся драконы», разве что в данном случае оное в пределах живой памяти.

То, что Тибе удалось выжить во время вторжения, было большущей удачей. По её мнению. Те, кто её спасли, говорили, что это благодаря её сильному боевому духу она продержалась достаточно долго, чтобы её нашли и подлатали друзья. И её подлатали. А пока она ждала в госпитале, она записалась в Японский Освободительный Фронт.

Там уже она встретила Тодо. И Урабэ. И Сэнбу. И Асахину. Все четверо носили одинаковые лица. Такие взгляды, от которых бегут куда глаза глядят. Такое отталкивало мысль о сдаче. Такое отвергало мысль, что они должны склонить голову. Такой же взгляд был у всех остальных в Японском Освободительном Фронте — но, конечно же, зачем кому-то вступать в такую организацию, если не для того, чтобы изгнать Империю со своих границ?

Даже если это будет стоить им жизни, они приведут Японию к свободе. Даже если они не доживут до этого момента, они будут бороться, биться и никогда не уступят ни пяди. Ради чего ещё ей было жить? Её уклад жизни разрушен, её семья мертва, либо в тюрьме, всё, что она знала, всё, чем она дорожила — всё исчезло... Британния не могла убить её, ибо она уже сделала это.

Она была солдатом. Когда солдат выходит на поле боя, он принимает одну истину. Он не может уйти. А если уйдёт, то многие и многие из тех, кого он знает и с которыми работал, возможно, годами, не уйдут. То была карьера, где смерть преследует тебя и всё вокруг тебя.

А потом... уважение переросло в восхищение. Она, так сказать, узнала человека, скрывающегося за мифом. Часто говорят, что никогда не следует встречаться со своими кумирами, поскольку они не способны соответствовать вашему идеалу. В её случае, Кёсиро Тодо превзошёл все её представления о нём. Он был не просто умным тактиком и сильным воином. Он был философом. Идеальный образ самурая современности.

Это происходило медленно, день за днём. Она противилась этому. Старалась подавить это. Оставаться в рамках профессионализма. Сосредоточиться на будущем Японии. Вернуть их нацию из мёртвых. Это была её главная цель, их главная цель, а в то, что они вдвоём могут однажды встать во главе по-настоящему свободной Японии — в такое трудно было поверить. И всё же они встали! Казавшаяся непобедимой Священная Британнская Империя была повержена и низложена!

Тем не менее... Штука, что однажды спустило их на эту землю, вполне могла в следующий раз обратить своё внимание на всё человечество. Стенды. Их непредсказуемая природа ставила в тупик изобретательность и ресурсы британцев, часто обращая их попытки контролировать или ограничить те против их могучей Империи. Постепенно, шаг за шагом оное теснило их, пока из ниоткуда не пришла катастрофа. И тогда встал страшный вопрос:

Теперь, когда Империя находится на самом дне, кто хочет попробовать следующим испытать свои силы?

Ответ: никто. Солдат сражается, чтобы другим не пришлось сражаться. Чтобы те, кто не может дать боя, не были вынуждены вступать в бой. Это их обязанность. И поэтому, будучи солдатом...

Последовали ли остальные сюда вместе с ней? Технически, невозможно было сказать. Возможно, Моника решила, что будет лучше разделить их, а не заманивать всех сразу. Единственное, что она могла видеть здесь, это странный, причудливый пейзаж Мира С и Монику. Всё остальное было сокрыто её Гиассом, пряча все следы других людей.

Тем не менее, она при помощи фактсферы провела глубокое сканирование окрестностей.

— Если кто-то там меня слышит, вот как выглядит оборона.

Будь здесь сейчас с ней Урабэ и Сэнба, они бы послали собственные сообщения внешнему миру. Их собственное сканирование, без какого-либо анализа или совета. Так выглядела оборона Лелуша здесь, что должно было дать хорошее представление о том, как та выглядит и в других местах прохода.

— Моника, ты веришь, что справедливость воздаётся поровну? — спросила Тиба. Она вспомнила, что Сэнба однажды сказал ей. — Это... наивно! Только наивные верят в подобное!

— Ты говоришь так только потому, что ошибочно считаешь себя жертвой несправедливости, хотя на самом деле-...

— На самом деле, так и должно быть! Однако, несправедливо могущественные люди используют понятие справедливости, чтобы давить тех, кто противостоит их гнили! Единственные, кто верит, что справедливость воздаётся поровну — те, кто находится в достаточно комфортных условиях, чтобы никогда не стать когда-нибудь жертвой несправедливости. Вот почему... мы не сдадимся, как бы безнадежно то ни было! Потому что справедливость — это то, за что нужно бороться! А не то, что даётся тебе на блюдечке с голубой каёмочкой!

Потому что они были солдатами! Они сражались уже не ради Японии, а ради самого человечества! Чтобы другим не пришлось жить под колпаком сверхъестественного, они рисковали своими жизнями... своим будущим, своими надеждами и мечтами!

Были ли с ней её друзья? Возможно! Она могла сделать только одну вещь, чтобы проверить это. Ступить вперёд! Она активировала совершенно новую настройку в её найтмэйере и бросилась в атаку. Когда она это сделала, её правая рука внезапно вытянулась и ударила по воздуху без видимой на то причины — а затем, на другом конце её меча появился вражеский найтмэйер, который после рухнул на землю.

— Что?! — завопила Моника. — Быть того не может! Ваши Стенды не могут работать в Мире С! Без [One of Us] вы спровоцируете "аллергическую реакцию"! Как вы способны двигаться?!

И это правда. Пользователь Стенда испытал бы неимоверную боль, попробуй он задействовать свою силу в этом месте, до формирования [One of Us]. Вот, где они поставили ловушку. Повышенная прочность? Купол, повышающий выносливость? Улучшенное вооружение? Эти вещи были им известны. Эти вещи были им понятны. Также было понятно и то, что копия этого списка с перечнем способностей попала в руки Лелуша, потому как он уже постиг природу [One of Us].

И потому, Шнайзель разработал эту стратегию. Чтобы противостоять Лелушу и обманом заставить его подручных впустить их в Мир С!

Ни у кого из них троих не было Стенда. Всё было подделано с помощью технологий. Голубая подсветка щитом волнового излучения для отражения вражеских атак. Светящиеся алые светом насадки на их мечах. Проектор, излучающий жёлтый свет, и ещё один такой, имитирующий руку Стенда, которая словно бы выходит из бока их найтмэйеров. Что касается остального, бортовой искусственный интеллект мутил воду настолько, что любой враг мог бы запутаться в происходящем.

Любой приличный пилот найтмэйера смог бы справиться с таким, как только понял бы, что происходит. Однако, это зависело от того, насколько правильную догадку он сделает в первую очередь! Вполне естественно, что первым предположением окажется Стенд. Именно по этой причине удаётся большинство фокусов: невидимое вашему глазу — это есть ни что иное, как дополнительное усилие, скрытый механизм, то является качеством, которое изначально делает фокус невозможным на первый взгляд!

Это давало им сильный элемент неожиданности, и она не собиралась тратить его впустую. Они быстро поймут, что происходит, если уже не поняли. Это означало, что они должны воспользоваться своим преимуществом. Нужно торопиться! Теперь, когда они не были внутри того сооружения, они могли разойтись по полной! Тиба выпустила ракеты с волновым излучением, зная, что бортовой ИИ не позволит ей выстрелить, если на пути будет находиться союзник. Кроме того, двое её товарище скорее разойдутся вправо и влево, чем бросятся вперёд для атаки.

— Как вы не понимаете, вы в меньшинстве! — крикнула Моника. Похоже, ей надоело сдерживаться, и она вступила в ближний бой с одним из них. — Вы сдохните зазря ради дела, которому на вас наплевать! Это ваше представление о справедливости?!

Что-то ударило её в бок и оторвало правую руку её найтмэйера. Несмотря на это, Тиба продолжала биться! Она целеустремленно двигалась к месту, где сражалась Моника, её бортовой ИИ время от времени отдёргивал её найтмэйер странным образом, вынуждая ударять по воздуху рядом или уклоняться от атак, которые она не могла предвидеть.

— Хочешь заставить нас сдаться? — сплюнула Тиба. — Мы солдаты. Мы воины!

Именно так. В отличие от тех политиков и так называемых лидеров, которые приложили перо к бумаге и положили начало всей этой бессмысленной бойне, Тиба шла вперёд. Каким-то невероятным образом ей удалось дотянуться до Моники и обрушить меч на её найтмэйер. Флоренс блокировал тот одним из своих скрытых кинжалов — но потом поднял другую руку, чтобы отразить невидимый удар.

Дальше всё превратилось в быстрое парирование и выпады, причем они вдвоём нападали на Монику с каждой стороны. Следя за тем, что они остаются на своей стороне, чтобы случайно не попасть по друг другу.

А потом внезапно...

Она стояла в знакомом кабинете, хотя никогда раньше здесь не бывала. Оно и понятно, то было классическим японским офисом, заполненным мужчинами и женщинами в военной форме. Некоторых из них она узнала сразу, например, Катасе и Кирихару. Других она узнала после секундного раздумья.

— Нас теснят по каждому направлению, — сказал Кирихара. — Наши люди гибнут толпами.

— Сдаться сейчас — значит посрамить дух Японии! — прорычал Катасе. — Этого я не допущу!

Разумеется, он не мог. Он всё прекрасно понимал. Вот почему он основал Японский Освободительный Фронт после того, как получил удар в спину от...

Проблема с новой технологией заключается в том, что довольно часто её энергозатраты оказываются дороже, чем вам хотелось бы. Проклятье! Она почти на нуле! Сразу же несколько ударов обрушились на Тибу, из-за чего она пошатнулась. Может показаться, что теперь ей следует отступить или попытаться защититься от невидимых врагов. Но нет, это было бы крайне глупо. Угрозу сейчас представляла Моника. Именно из-за Гиасса Моники её союзники были невидимыми. Если они отпустят Монику живой, то в будущем она может посеять ещё больше хаоса и раздора в их рядах. Её жизнь была ничто по сравнению с этой перспективой. Несмотря на все эти удары, несмотря на то, что её найтмэйер получал очевидные повреждения, она сосредоточила всё своё внимание на Монике, полная решимости...

— К тому же, Тодо однажды сотворил чудо! Он может сделать это снова!

— Ты так в этом уверен? — спросил Кирихара. — За сколькими битвами наблюдал Тодо, чтобы произвести это чудо? Сколько наших людей и техники было принесено в жертву, чтобы сделать возможной эту единственную победу?

— Тогда мы обязательно оправдаем эту жертву-...

— Британния будет извлекать уроки из своих ошибок. Они превосходят нас в численности, как минимум, сто к одному, и каждый их модный Глазго стоит десяти наших танков. Их армия, откровенно говоря, лучше нашей по всем показателям, которые имеют значение. Мне больно это говорить — больше, чем можно выразить словами — но мы не сможем победить.

— Тогда мы заставим их поплатиться кровью за каждый шаг, который они сделают!

Возвращаясь снова в настоящее, у Тибы осталась одна активная рука у её найтмэйера, и она подняла её как раз вовремя, чтобы блокировать направленный снизу удар кинжалом Моники. Одновременно с этим Моника другой рукой отбила атаку, которая шла сверху. В этот момент оно и произошло. Наконец-то произошло. Что-то сильно врезалось во Флоренса, а затем заставило его обшивку начать пузыриться. Ракета с волновым излучением? Это был Сэнба? Или Урабэ? Она могла умереть, так и не узнав. Пока её товарищи не давали Моники спокойно продохнуть, последний успел сделать рискованный выстрел в их истинного врага.

Теперь у Моники не оставалось выбора. Бросить найтмэйер или погибнуть в нём. Её кабина открылась, и Моника посмотрела прямо на Тибу — затем повернулась, чтобы посмотреть в два других направления, где, как Тиба предполагала, находились Четыре Святых Меча — а затем Моника выпрыгнула из кабины со странной улыбкой на лице, подняв руки вверх.

Она... не использовала свой Гиасс? Не пыталась продлить его эффект? Почему? Почему нет? Что она задумала? Она сдаётся? В этом не было никакого смысла. Атаки уже прекратились, но, конечно же, они втроём не смогли бы нанести столько урона в одиночку. Так почему же—

— Чудо возможно только тогда, когда его холят и лелеют, — произнёс новый голос.

Это был... Тодо! Он вошёл в кабинет с рукой в перевязи и порезами, а также синяками на лице.

— Мне уже понятно, генерал. У нас есть только один способ выйти из этого положения.

Что сейчас происходит? Тодо пришёл, чтобы образумить их? У него должен был быть какой-то грандиозный план, так ведь? Он всегда критически относился к тем, кто нёс ответственность за капитуляцию Японии. Он всегда говорил, что это неправильно, что это трусость и эгоизм, он всегда выражал презрение к—

— Что у тебя на уме? — спросил Катасе.

— Ответ прост: мы сдаёмся.

Услышать от него эти слова было больнее любого другого удара, который она могла бы получить сегодня. Это был Мир С. Она не была уверена, что поняла всё правильно, но это, по всей видимости, мир, состоящий из сознательных мыслей всего человечества. Отвечал ли он на её мысли, пока бушевала эта битва? Показывал ей эти события? Однако... слова Тодо, спустя все эти годы, вновь возвратились к ней. Подлые политики, желающие всеми правдами и неправдами выжить. Трусливые лидеры, не верящие в силу японского духа. Человек, которого она любила, был тем, кто...

— Что ты задумала? — крикнула Тиба.

Быть может, она и не хотела сдаваться, но стрелять по врагу с поднятыми руками противоречило её принципам. Тем не менее, она не могла избавиться от ощущения, что Моника тянет время. С какой целью? Ради чего? К ней шло подкрепление?

— Только что это был самый безрассудный, героический поступок, который я когда-либо видела, — сказала Моника. — Пока вы нападали на меня, Мир С показывал мне, каково было каждому из вас во время вторжения. Людей, которых вы потеряли. Трагедии, которые вы пережили.

Значит, она тоже что-то видела? Это могло бы объяснить, почему она сражалась не в полную силу. Если бой здесь вызвал у всех них подобные видения—

— Это заставило меня задуматься, не слишком ли я наивна в отношении справедливости. Видя, как вы сражаетесь и дерётесь за это с такой самоотдачей, и всё же с такой тщетностью... Даже если у тебя есть что-то, ради чего ты хотела бы жить после этого, Тиба, ты была готова отбросить всё это ради того, что считаешь справедливостью. Пожалуйста, пригласи меня на свадьбу. Он обязательно скажет "да", когда ты сделаешь ему предложение.

— Если ты тянешь время-... — предупредила Тиба.

Это было лишено всякой логики, что Моника задумала? Ответ пришёл в следующий момент, когда этот проклятый Гиасс наконец спал, и она услышала другой голос, который не принадлежал ни ей, ни Рыцарю Круга.

— Повторяю, говорит Синкэ. Обратите внимание, Джозеф Джостар уничтожил единственный вход на объект. Повторяю, доступ к объекту полностью заблокирован! Мы не сможем доставить к вам подкрепление, как и стрела не сможет больше пройти этим путём!

Дальше сообщение повторялось, смысл, стоящим за ним, ощущался как сверло, прижатое к черепу Тибы и грозящее включиться в любой момент. Вход был заблокирован...? Это означало, что этим путём больше нельзя будет доставить дарующую Стенд стрелу. В зависимости от того, насколько сильно проход был завален, им могло понадобиться несколько дней, чтобы безопасно его расчистить. За эти дни Лелуш мог бы направить подкрепление к этому месту, задавить числом и уничтожить их всех. Для него было бы почти пустяковым делом уничтожить их в одно мгновение.

— Эй, Тиба! Что будем делать? — спросил Урабэ.

— В этом сражении больше нет смысла, — сказал Сэнба.

Оглядевшись вокруг, можно было понять, что он имел в виду. Они ведь даже не сильно пошатнули оборонительный периметр, да?

Она уже собиралась сказать, что они должны продолжать сражаться, но... но слова застряли у неё в горле. По какой-то причине она не могла отдать такой приказ. Что это было? Что это за трусость? Неужели намёки Моники на её будущую жизнь с Тодо действительно отравили её душу? Играя на её чувствах, она заставила её позабыть о долге, об её ответственности? Они должны заставить их заплатить за это кровью!

Снова в кабинет, Катасе с яростью в глазах набросился на Тодо. Он схватил Чудотворца за воротник и злобно уставился на него, кипя, как бешеный бык... чтобы затем отпустить его.

— Ты прав, — сказал Катасе. — Это сродни яду у меня во рту, но ты прав. Мы проиграем только тогда, когда будем мертвы. Если народ Японии умрёт, тогда не будет больше никакой надежды.

— Но если мы тайно соберём ещё одну армию, — сказал Кирихара. — Если будем наблюдать за Британнией изнутри. Дублировать их технологии, улучшать их там, где это возможно — однажды мы сможем дать им отпор.

— Возможно, это случиться не при нас, но когда-нибудь это случится, — сказал Тодо.

Для любого другого человека его голос и лицо были бы ровными. Ровными, как бумага, лежащая на столе. Однако, она знала его достаточно хорошо. Понимала, что ему больно. Как ему очень боль. Его гордость была уязвлена. Его любовь к родине плакала и рыдала в душе.

— Однажды, рано или поздно, хотя мы можем и не застать этого, Япония снова воспрянет. И за это стоит бороться.

— Я возьму на себя вину за капитуляцию, — сказал Кирихара. — Это будет хорошим прикрытием. Позвольте мне сблизиться с британцами, чтобы я мог работать против них из тени. Нижние чины могут не понять наших долгосрочных планов, поэтому сделайте вид, что вы против. Не считайте это трусостью, господа. Принять эту рану на ваши души есть ни что иное как великое мужество. Сегодня мы прекращаем борьбу, чтобы завтра снова вступить в бой.

— К слову, мы не убили всех ваших людей на том объекте, — сказала Моника. — Вы бы сами этого не увидели, но, судя по всему, несколько ваших находились в резерве. Вы приказали им держаться подальше, чтобы они не попали под действие моего Гиасса? Замечательно. Но если вы не сдадитесь, они будут убиты, когда мы двинемся на захват объекта...

Так ли это было тогда? Когда этот груз ложится на ваши плечи? Жизни стольких людей висят на волоске, за вашим решением стоит, умрут они или нет...? Сражаться в бессмысленной битве и отбросить все эти жизни без какой-либо иной причины, кроме как заставить врага заплатить кровью. Это не было справедливостью. Даже ложная справедливость Моники не могла вместить в себя такие оправдания.

— Мы сдаёмся, — сказала Тиба.

Это было похоже на... как будто теперь она глубже понимала. Его. Её будущего мужа. Людей, на которых она долго, так долго таила обиду. Может быть... может быть, они и проиграли, но всё равно извлекли что-то более важное из этой битвы.

* * *

====Джино====​

— Джино, другой мой старый! Какая неожиданная встреча! Как поживаешь? Всё хорошо? Завёл новые увлечения? Например, не знаю, приковать человечество к безнадежному будущему, которое лишено перемен и прогресса?

Нонетт Энниграм всегда была такой. Немного активная, очень жизнеутверждающая. Всегда была начеку в плане окружающих, даже до такой степени, что это их раздражало. Она была неумолимой, безжалостной, отзывчивой и полнейшим монстром на поле боя. Хех! Джино хорошо помнил их первый спарринг — он считал себя крутым перцем, а она ткнула его носом в грязь, как самоуверенного сопляка, каким он и был.

И вот они снова сражаются, но на этот раз с более высокими ставками, чем простая гордость. Нонетт изо всех сил старалась удержать его внимание на себе, пока их союзники сражались.

— Приказ всем войскам! — сказал Джино. — Всем войскам за пределами главного зала! Не приближаться! Повторяю, не приближаться! Там находится леди Моника Кружевски, и она заденет вас своим Гиассом, если вы приблизитесь! Не подходить до дальнейших указаний!

Соблазном было бы привести подкрепление и надеяться, что численности окажется достаточно — но нет, это было исключено. У них и так уже основная часть сил находилась здесь для отражения атаки, но несколько отрядов оставались в резерве на случай, если что-то пойдёт не так. В этом как раз таки и заключался коварный замысел с Гиассом Моники. Из-за него преимущество в численности оборачивалось против вас же.

На самом деле Джино не мог видеть Нонетт — своими глазами. Хех! К счастью, его Гиасс позволял ему пользоваться чувствами других людей. Нонетт прекрасно подходила для этой задачи. Она наверняка знала, что он здесь. Сказать по правде, он был уверен в этом. То, что она сказала ранее? Он не услышал ни слова — но Нонетт специально наклонилась над монитором к особенно отражающему стеклу и, произнося слова, специально смотрела на отражение собственных губ. Она выделяла каждое слово, чтобы он точно всё понял.

Вот почему Джино намеренно вынес их бой из главного зала. Чтобы не дать себе снова попасть под Гиасс Моники! Другие могли бы кинуться на Монику, чтобы попытаться избавиться от её силы, но Джино прекрасно понимал, что именно на это Моника рассчитывала с самого начала!

К этому моменту он уже привык сражаться с противниками с их точки зрения. А если бы Нонетт попыталась закрыть глаза для сражения с ним, он бы перепрыгнул на глаза кого-нибудь другого поблизости, чтобы посмотреть, что она задумала!

— Отдёргиваешь меня, пока эффект от Гиасса Моники не спадёт? — сказала Нонетт. — Наглый малый. Ты стал лучше, Третий Рыцарь, лучше держишься в таких условиях.

— Или ты потеряла хватку, потому что всё последнее время просидела в тюрьме, — съязвил Джино в ответ.

Благодаря тому, что его Гиасс позволял ему обходить Гиасс Моники, а также благодаря более высоким характеристикам его найтмэйера — сомнений быть не могло. У Джино было преимущество.

К несчастью, несмотря на это преимущество, ему было чертовски трудно с ней совладать. Хоть он и видел, что она делает, и имел представление о том, на чём она сосредотачивает своё внимание, Нонетт всё время была на шаг впереди него. Пытался сделать выпад в центр туловища? Её меч оказывался в нужном месте, чтобы послать его атаку совсем в другую сторону. Замахивался слева? И вот вдруг ему приходилось отводить меч назад, чтобы блокировать уже её атаку прямо в его уязвимое место, которое сам же он и открыл.

Он знал, что Нонетт хороша. Он знал, насколько искусна Девятый Рыцарь. Нельзя попасть в их ряд без значительного таланта, какими бы хорошими связями вы ни обладали. Но это? Это было странно! Как ей это удаётся?

После того, как Гиасс Моника перестала на него влиять, у него появилось больше возможностей. Ближний бой не подходит? Ладно, Нонетт, давай тогда проверим скорость реакции и посмотрим, как этот неполноценный найтмэйер справится с режимом крепости Тристана.

К её чести, Нонетт бросилась в атаку в тот самый момент, когда началась трансформация, и Джино выстрелил харкеном, чтобы немного отвлечь её. Гарпун вгрызся в стену за спиной Нонетт, а затем он начать наматывать обратно трос, втягивая Тристана прямо в эту стену. Но не стоит волноваться. В отличие от рыбы, он мог в любой момент отпустить леску, отойти назад и выстрелить по своему врагу.

— Ты знала, что мы проводили эксперименты над детьми? — крикнул Джино, позволяя пулеметам Тристана выпустить всю ярость от этого факта.

— Кто, мы лично? — пульнула в ответ Нонетт. То есть, буквально, пульнула. Она нырнула в сторону и выстрелила харкенами, вынудив Джино уклониться от первого и использовать один из своих, чтобы блокировать второй.

— Я про Империю говорю! — такое легкомыслие сейчас было совсем не к месту. — В этом самом учреждении обычных детей заставляли принимать Гиасс, чтобы над ними проводили эксперименты!

— Другими словами, кучка сирот получила дом, семью, кров, место для сна и потрясающие суперспособности, — сказала Нонетт.

— Провалившихся убивали! Ты не можешь реально защищать их!

— Почему нет? Мне казалось, мы тут спорим. Немного типа бессмысленно, если обе стороны сразу соглашаются.

— ПОСТОРОНИСЬ!

Это было единственное предупреждение, которое услышал Джино, прежде чем по коридору пронёсся найтмэйер модели Окуни, подняв ноги высоко в воздух, а руки расположив под странным углом в сорок пять градусов. Это выглядело очень, очень глупо и совсем капельку портило драматическое настроение.

В тот момент, когда он собирался возобновить бой с Нонетт, в погоню бросился Шэнь Ху. Что, блин, это было—

— О, я поняла! — сказала Нонетт, возвращая его из... что бы это ни было, нанося ему удар прямо по лицу этими опасными, неприятно пылающими раскалёнными мечами. — Ты, небось, думаешь, что [One of Us] положит конец всем этим экспериментам, так?

Её мечи надвигались на него, казалось, со всех сторон. Когда Джино крутанулся по часовой стрелке, она просунула меч под его крыло так близко, что, наверное, краска обуглилась. Когда он попытался кинуться вверх, другой её меч уже замахнулся на его нижнюю часть. На этот раз Джино проследил за расположением её второго меча перед тем, как двинуть — а потом махнул вправо, пролетев прямо над её плечом.

Если Шэнь Ху преследовал найтмэйер, то на это должна была быть причина. Вот почему Джино отлетел и направился в погоню. Инстинкты щекотали ему шею.

— Большинство людей согласятся с этим, — сказал Джино. — Будет неэтично проводить над ними эксперименты, поэтому-...

— А что насчет других неэтичных экспериментов? — вмешалась Нонетт.

К этому моменту Тристан крутился как можно сильнее в этом помещении, стараясь не попасть ни в какие шаблоны, пока пытался опередить её и преследовать убегающую пару. Внезапно он крутанулся на месте, перевернувшись на спину, и открыл огонь, выпустив поток пуль, а потом ему пришлось лицезреть, как она в нужный момент активировала Пламенное Сияние, без сучка и задоринки блокируя все его выстрелы.

— В этом мире найдутся и другие поехавшие, которые ради "науки" берут детей и совершают над ними бесчеловечные действия. Сверхспособности или нет, эти люди всё равно будут существовать. И что дальше? Такие люди считаются преступниками даже в Британнии. Какие дополнительные шаги вы предпримете, чтобы остановить таких людей?

— По одной проблеме за раз! — крикнул Джино. — То, что у нас нет идеального решения, не означает, что мы не должны останавливать зло, которое разворачивается на наших глазах! Мы можем предотвратить его!

— До тех пор, пока человечество в целом соглашается с тем, что эксперименты неэтичны, конечно. Но... ты же не думаешь серьёзно, что люди не сделают какое-нибудь исключения из таких абсолютных правил? Вот почему простые решения больших проблем никогда не работают в перспективе! Потому что жизнь слишком сложна, чтобы её можно было залечить обыкновенным пластырем на сосущей ране!

Нонетт, не отставая, выстрелила харкенами. Втыкая их в землю по одному, и вытягивая себя вперед, прыгая вместе с найтмэйером. Быстрые, очень быстрые движения, почти такие же быстрые, как у Тристана.

— Ты хочешь сказать, мы не должны ничего делать?

Ах! В этот раз она подрезала ему крыло! Чёрт, она замедлила его, когда он уже видел вход! Несмотря на то, что его движения были непредсказуемыми, она словно бы читала его мысли и знала, в какую сторону он двинется!

— Я хочу сказать, что не стоит бросаться на первую же красиво звучащую рекламную уловку, придуманную политиком! Вы все слишком охотно кинулись исполнять эту задумку, не оглядевшись по сторонам, тебе так не кажется?

Кинулись, не оглядевшись, да..? До сих пор Джино пытался понять, что собирается делать Нонетт, наблюдая за её действиями в кабине. Однако, вопреки этому, она всё равно опережала его на каждом шагу. Он думал, что такой подход даст ему преимущество, ведь всё, что умеет её Гиасс, это сообщать ей, где кто находится, если они слышат её голос.

Но он ошибался. О, как же он ошибался! Теперь до него дошло. Теперь он понял. Тут дело было не в том, что её Гиасс подсказывал ей, где находится Джино. Он также сообщал ей, что именно делает Джино. Как у него дёргается каждый мускул, каждое его напряжение, каждое движение — она читала язык его тела на расстоянии. Ежесекундно. Идеально. По первой она, вероятно, немного подманивала его. Пыталась понять, как он чувствует себя в кабине, когда Джино сражается. Теперь, когда у неё в голове собралась эта картинка...

Нонетт вовсе не читала его мысли. Она читала его тело.

Это было очевидно. Очевидно до крайности. Он должен был понять это гораздо раньше. Это странное чувство с самого начала битвы. Он подозревал здесь что-то сверхъестественное, но подумать только, что она может так использовать свой Гиасс?

Даже если он мог видеть глазами других, это не означало, что он мог их понять. А теперь... Пора применить это прозрение с пользой.

— Ты ведь на самом деле не веришь ни во что из этого? — спросил Джино, вытирая рукой лоб. Тем же движением его мизинец и безымянный палец схватили конец шариковой ручки, лежащей в нагрудном кармане, и когда он вернул руку на рычаги управления, он отпустил ручку, и та упала на две педали у его ног, соединившись между ними — где после он подпёр её ногой. — Ты просто играешь в адвоката дьявола, верно?

— Я хочу, чтобы ты подумал над тем, что делаешь, прежде чем наделаешь глупостей! — ответила Нонетт.

— Не волнуйся, — сказал Джино. Он нажал на педаль, и ручка одновременно нажала на другую. К чему такие ухищрения? Потому что это было жесткое ограничение Гиасса Нонетт. Она могла определить, что делает человек. Но не неодушевленные предметы! — В этот раз я не наделаю глупостей.

Как он и ожидал, Нонетт бросилась вперед, чтобы воспользоваться его неожиданно смелым шагом, очевидно, полагая, что он намерен врезаться в неё. Вот только её меч ни по чему не попал, так как Тристан всего лишь на мгновение сделал рывок вперёд, но потом резко остановился. Когда Нонетт открылась, он поразил её сразу двумя харкенами, в мгновение ока оторвав руки её найтмэйера. Конец игре. Теперь это только вопрос времени. Она могла бы попытаться убежать, или активизировать Пламенное Сияние, или задействовать харкены, чтобы задержать этим Джино, но сейчас она потеряла всякую инициативу, из-за чего ей был поставлен шах.

— Круто придумал. Как ты-...

— Я вспомнил, что у меня всё получается лучше всего только тогда, когда я не серьёзен. Вот как я это провернул.

Обмануть Нонетт за счёт такой простецкой и ребяческой ловкости рук. В каком-то странном смысле она снова пробудила в нём эту шутливую сторону после того, как недавние события заставили его относиться ко всему немного серьезнее. Даже слишком серьезно. Иногда нужно сделать шаг назад и понять, насколько всё смехотворно. Если этого не сделать, можно и с ума сойти. Так же сильно, как и мир, в котором мы живём, и если бы этот мир был человеком, он бы обезумел ещё много лет назад.

— Если ты хочешь, чтобы люди были счастливы или в безопасности, этот мир, который вы планируете создать, не сможет этого сделать. Вы обречёте бесчисленное множество детей жить в этом новом мире против их собственной воли.

— Этих детей больше никто не тронет. Мы убедимся, что они-...

Его прервал разразившийся взрыв. Дальше по коридору? Нет... подождите минутку! Это было снаружи! Происходило что-то крупное, и внезапно вход в пещеру начал—

На одном инстинкте Джино отшвырнул ручку с педали и вжал ту, налетев на Нонетт в тот самый момент, когда вход обрушился. Руины, обломки и куча песка засыпали то, что было единственным выходом на поверхность. Он вернул Тристан в найтмэйерскую форму и достал харкены. Он не использовал её в помещении, потому что это вызвало бы слишком много разрушений, но...

— Не смей! — предупредила Нонетт. — Такой обвал... Если ты выстрелишь в него энерголучом, ты можешь обрушить на нас остальной объект. Я сегодня не в настроении для встречи с мадемуазель смертью, ага? Может быть, завтра.

Она была права. Взгляните на этот обвал! Возможно, это единственное, что сейчас удерживает этот конец коридора. Такое потребует тщательных раскопок, а не неосторожного взрыва.

— Ну, не можем же мы просто сидеть тут и ничего делать.

— Разве? — спросила Нонетт. — Джино. Иногда делать что-то — намного хуже, чем ничего не делать. Иногда, когда ты попал в плохую ситуацию, попытки выбраться из неё, могут только вырыть тебе ещё более глубокую яму. Ты меня понял?

Ага. Да, он понял её. Нонетт не то чтобы была известна своей тонкостью, да?

* * *

====Бартли====

Более чем возможно, что злой человек может совершить хороший поступок, делая это по злым причинам. Бороться за правое дело не потому, что оно правое, а потому, что в данном конкретном случае оно совпадает со злыми и эгоистичными целями. Но разве это портит правое дело? Делает ли принятие такой помощи его менее правым?

Каким бы ни был ваш ответ, давайте рассмотрим генерала Бартли. Он вошёл в подвал Академии Эшфорд с пистолетом в руке и гримасой на лице. Этот человек не ассоциировался у вас со скрытым подходом, отнюдь. Тем не менее, он прижался к стене и проверил дверь, ведущую наверх, в главное здание.

— Жаль, что я не прихватил с собой ФРЕЮ, — ворчал про себя Бартли. — Нет, нет. Её невозможно было бы незаметно одолжить. Не говоря уже о том, что за такое меня бы на месте прибили...

Дверь была заперта. Но всё в порядке. Если вы знали, что делаете, то любой замо́к можно вскрыть. Замо́к на этой двери был хорошим, но вряд ли соответствовал военным стандартам. Единственное, что могло бы вызвать затруднения — наличие невидимой глазу системы безопасности, которая зафиксировала бы его попытку проникновения. Или камера, которая уже заметила его.

Минуту спустя он почувствовал, как последний штифт встал на место. Это может показаться быстрым — и так оно и было — но следует помнить, что большинство замков существует не для того, чтобы полностью остановить кого-то на своём пути. Они существуют для того, чтобы задержать, затормозить, увеличить вероятность того, что другие меры безопасности обнаружат что-то неладное. Эта минутная помеха могла стоить ему жизни. Но он не дрогнул, не отступил.

Вместо этого он глубоко вдохнул и выдохнул, приоткрыл дверь и бросил туда светошумовую гранату, которая была одновременно и дымовой. Затем он пинком распахнул дверь, как только услышал хлопок. С зиящюим Гиассом в одном глазу и пистолетом в руке он припал к полу, выглянул в коридор и увидел капрала Яно Рена в клубящемся смоге. Только потенциальный Стенд. Состояние — ослеплен и оглушен светошумовой. На груди — бронежилет, поэтому избегать туловища. Вместо этого Бартли навалился всем своим немалым весом на меньшую по размерам фигуру, прижал пистолет к его виску и покончил с беднягой прямо там же.

Быстрая оценка комнаты — ещё трое. Все японцы. Стендов нет. Одинаково растерянные и ослепленные светошумовой гранатой, дым также раздражал их глаза. Раздражал и его. В любом случае, сейчас у него был открыт только глаз с моноклем. Этого было достаточно, чтобы видеть мир и оценивать противника. Впрочем, просто даже делать это было очень утомительно.

Если бы только его Гиасс имел более прямое боевое применение, а не просто давал ему информацию. Меньше всего ему хотелось сражаться со всеми подряд здесь. Даже на службе Империи—

Перед нами пример человека, совершающего очень смелый и героический поступок по эгоистичным и злым причинам. Хотя он считает свой поступок совершенно благородным, на самом деле Бартли совершал его по одной и только одной причине: власть. Его личная власть. Сеть поддержки, которую он создал, распалась, и ему нужно было зацепиться за новую. Какую? Лелуш! В этом заключалась его цель. Помочь остановить это безумие до того, как оно начнется — и дать Британнии шанс занять своё законное место лучшего представителя человеческой расы.

Немного жаль, конечно, что самым вероятным новым Императором будет человек из типажа, у которого кровью обливается сердца при виде страданий других... С другой стороны, Лелуш, судя по всему, правил прагматично. Громогласный, показушный, театральный — но прагматичный в своих целях и подходах. Хотя казалось маловероятным, что он действительно будет стремиться к превосходству Британнии, в долгосрочной перспективе это вполне мого быть замечательно. Главное было помочь Империи восстановиться.

Как бы то ни было, пока охранники были ошеломлены и растеряны, Бартли решил, что лучше прорваться, чем ввязываться в затяжную перестрелку. Несомненно, рано или поздно подоспеет подкрепление, зато дым, заполнивший комнату, облегчит ему задачу. Лучше отступить, пока они лишились слуха. Нужно пробраться в главное здание. Заткнуть дверь этим растением в горшке — и перевести дыхание.

Самое печальное, что это была самая лёгкая часть, а он уже выдохся. О, что он же делал ради его любимой Империи!

<— To Be Continued

* * *

ТИЗЕР ГЛАВЫ 97

Битва за будущее человечества продолжается.

"Вот почему амбиции сами по себе являются ужасным мотиватором."

Память и честь являются ещё одним видом закрытой комнаты.

Друг идёт на друга. Союзник идёт на бывшего союзника.

"Я не хочу драться с тобой, Тамаки!"

Побеждай, проигрывая, выходи из боя неудовлетворенным.

Кто прав? Кто ошибается? Оба не могут быть правы.

"Да кому я вообще сдалась, когда у меня ничего нет?"

Даже если её нельзя увидеть, оно не обязательно иллюзия.

Можно ли простить ошибки? Или за доказанную лживость будут цепляться ещё крепче?

"Ты хочешь попытаться решить это в споре?"

Глава 97: Заблуждение есть Человек