Танкистка его величества (джен)

Её предали и бросили.

Чайная ложечка механически кромсала лимонное пирожное. Глаза безразлично смотрели куда-то в сторону ящика для сбора одежды бездомным, в данный момент разграбляемого группой анархистов. Маргери Тирелл — президент сестринства BAE. Джоффри — бойфренд Маргери Тирелл. Всё, к чему она шла эти три года, рухнуло в один миг.

— Ой, Санса! — Сидевшая напротив Джейни Пуль всплеснула руками. — А ты знала, что Джоффри — нацист? — Карие глаза подруги округлились и стали большими-пребольшими — почти как у героинь итийских мультиков.

Санса равнодушно пожала плечами и поднесла ко рту кусочек пирожного. Плевать. Она вычеркнула этого человека из своей жизни и более ничего о нём знать не хотела.

Мимо открытой веранды кафе прошумела толпа фанатов «Галлтаун Юнайтед» с автомобильными покрышками, двумя скамейками из парка и каким-то строительным мусором в руках: они направлялись в сторону центра, где протестующие укрепляли баррикады в ожидании подхода ланнистеровских войск. Безумный, безумный мир. Все вокруг посходили с ума, и никому здесь не было дела до переживаний Сансы Старк.

— Кошмар! Что творится, — Джейни проводила компанию мужчин опасливым взглядом. — Хвала Богам, завтра утром я улетаю в Винтерфелл. Ты не боишься тут оставаться?

Санса снова молча покачала головой. Совсем недавно она тоже готова была бросить всё и бежать из этого дурдома, но теперь всё изменилось. Сегодня бегство могло означать лишь одно — Санса Старк признала своё поражение. Она с содроганием представила, как ей придётся собрать сумки и покинуть дом сестринства под аккомпанемент перешёптываний, мерзеньких смешков и злорадных ухмылочек куриц из свиты Тирелл. Дочка генерал-губернатора Севера раздавлена, повержена и бежит. Нет, она не доставит Маргери и её сучкам такого удовольствия. Нужно сделать вид, что ничего не произошло — так будет правильнее. Пусть просторская стерва подавится своим президентством, не очень-то оно Сансе и нужно было. Старая жизнь закончилась — начинай сначала. Что бы ни случилось, она должна оставаться сильной и не показывать никому своих эмоций.

— Я не боюсь, — Санса постаралась придать своему голосу максимально небрежный тон. — В сущности, что плохого может случиться? Мы ведь подданные Королевства. А революция предоставляет нам отличную возможность продемонстрировать свои профессиональные навыки. Если всё пойдёт как надо, на следующей неделе я наконец добью свою статью.

Занятия в университете отменили ещё полтора месяца назад, когда почти все студенты и значительная часть преподавателей присоединились к бессрочной акции протеста против подписания договора о дружбе и сотрудничестве с Западной Конфедерацией. Чаячий город в целом, и его учебные заведения в частности, всегда считались оплотом левых сил в Долине, поэтому ручкание Роберта Аррена с Серсеей Ланнистер они восприняли с наибольшим негодованием. Аррен никогда не пользовался популярностью на востоке. А ещё больше здесь не любили вице-президента Бейлиша, которого не без оснований считали главным проводником западного влияния в Долине. С тех пор Санса окончательно сосредоточилась на журналистике, пописывая для «Галлтаун Дейли Ньюс» и нескольких новостных сайтов средней руки.

— Ну как зна-а-аешь, — протянула подруга, медленно отодвигая допитый кофейный стаканчик. — Ты сейчас куда? Туда? — Слово «туда» она произнесла так, будто говорила по меньшей мере о седьмом пекле. В последнее время оно, впрочем, действительно переместилось на Площадь Независимости.

— Туда, — подтвердила Санса. — Вчера я списалась с Берриком Дондаррионом, и он пообещал мне большое интервью. Классно, да?

— Ух ты, Берик Дондаррион? Он та-а-акой красивый, — Джейни мечтательно закатила глаза, — и смелый. Ах!

— Ваши кексики для революции, мисс Стоун, — официантка приземлила рядом с ними объёмный пакет.

— Благодарю вас, — Санса улыбнулась ей любезно, как и всегда. Никто не должен знать, как погано у неё на душе. — Поможешь мне донести их, Джейни?

Пуль помялась, решая, по всей видимости, стоит ли возможность увидеть вживую Берика Дондарриона похода в Седьмое Пекло.

— Ну хорошо. Только ради тебя, подруга, — выдохнула она наконец. — И Берика, ох.

* * *

​

В обычные летние дни исторический центр Чаячьего города кишел туристами со всего света, но только не теперь. Чем ближе они подходили к цели, тем больше следов жестокого уличного противостояния встречалось на пути. Вся Юниверсити-стрит от кампуса до Площади Независимости была усеяна камнями, обрывками ткани, осколками бутылок, ошмётками петард и гранат со слезоточивым газом. Компашки студентов бродили туда-сюда по полю брани, запихивая свидетельства отгремевшей битвы в мусорные мешки. Под ласковыми солнечными лучами это место выглядело уже не так жутко, как две ночи назад. Они спустились вниз по улице, перекидываясь приветствиями и обмениваясь сплетнями со встреченными знакомыми.

Джейни пронзительно пискнула, хватая Сансу за локоть. Подруга испуганно глядела на иссечённый пулями каменный забор и окровавленный сине-белый флаг Долины, вывешенный на нём. Чуть поодаль, за сломанным павильончиком автобусной остановки, виднелся импровизированный мемориал с фотографиями протестующих, застреленных полицией в тот злополучный день: цветы да фанатские шарфы «Галлтаун Юнайтед», игрушки устилали асфальт у его подножия. Незнакомая ей девушка поставила зажжённую свечку в стенную нишу рядом со статуэткой Неведомого и опустилась на колени перед мемориалом, разглядывая снизу вверх лица на снимках.

Сансу больше не пугали такие вещи. Три года, проведённые в университете Чаячьего города и сестринстве BAE, превратили домашнюю девочку в сильную и независимую женщину. Она лично слышала стрельбу, интервьюировала участников событий и даже слегка гордилась тем, что ей довелось слегка во всём этом поучаствовать.

— О, Санса. Слышала последние новости? — поинтересовалась Мия Стоун, забрасывая мусор в мешок.

Мия входила в число тех немногих сестёр, что бросили вызов курятнику Маргери и поддержали Сансу на выборах.

— Привет, Мия. — Она остановилась. — Что за новости?

— На границе Королевства и Запада какая-то ерунда началась — пишут, что чуть ли не полноценная война там идёт. — Мия поставила ношу и достала пачку сигарет. — Из огня да в полымя прям. Не созванивалась со своими?

Созваниваться с родителями Сансе сейчас хотелось менее всего. Совсем недавно они впервые громко поссорились из-за чересчур настойчивого желания мамы увезти её в Винтерфелл. С нехарактерной для себя непокорностью Санса аргументировано объяснила им, что на данный момент сделать это без ущерба для её репутации в сестринстве было совершенно невозможно. И, кажется, мама с папой были шокированы этим внезапным всплеском самостоятельности не меньше её самой. Нет, звонить родителям сейчас не следовало. Вставший на их сторону Робб тоже отпадал.

Неожиданно пальцы сами нашли номер Арьи. Строго говоря, их с сестрой последняя беседа была лишь немногим более приятной. Однако с Арьей хотя бы можно перекинуться парой слов, не опасаясь нравоучений, да и где-то в глубине души Санса всё же беспокоилась за эту мелкую стерву, отправившуюся как раз в район Божьего Ока. Через минуту это беспокойство усилилось ещё более — Арья была вне зоны доступа. Оставив попытки дозвониться, Санса зашла на арьину страничку в соцсети. Сестра радостно улыбалась гостю с аватарки: на её левом плече лежал пулемёт, а свободная рука демонстрировала средний палец. Если верить информации в верхнем углу, в последний раз Арья была в сети пять часов назад.

Час от часу не легче. В последнее время Сансе казалось, что она стоит под каким-то бесконечным дерьмопадом, все попытки выбраться из-под которого обречены на фиаско. Спрятав смартфон в задний карман джинсов и восхитительно грязно выругавшись про себя, она пошагала дальше, увлекая за собой охающую и ахающую Джейни.

Площадь Независимости была забита народом, как и все предыдущие недели. С момента бегства президента Аррена в её облике ничего толком не поменялось: баррикады из булыжника, покрышек и мешков с песком всё так же стояли на своих местах, а выгоревшая гостиница «Соколиное гнездо» зияла чернотой разбитых окон. Разве что стало немного чище, да полиция с национальной гвардией окончательно исчезли отсюда. Искажённый микрофоном громкий мужской голос и многоголосое скандирование «Долина будет свободной» подсказывали ей, что на сцене выступает очередной оратор.

— …Кто из вас не мечтал о свободе, пусть первым бросит в меня бутылку. Заставить нас маршировать строем и голосовать за третий срок Серсеи — вот чего они хотят. В пекло Бейлиша, в пекло Ланнистеров. Долина не станет новым Трезубцем, мы никогда не сдадимся!

— Берик выступает, — пояснил кто-то.

Берик Дондаррион!

В последние дни Санса часто слышала это имя. Президент братства BWB, герой битвы на Юниверсити-стрит и один из наиболее популярных лидеров протестующих. Берик стоял на башне подбитого полицейского броневика, возвышалась над людским морем, словно мини-версия Колонны Независимости за его спиной, а белые ватные нити перистых облаков проплывали над головой оратора. В этот момент он напоминал полководца, вдохновляющего своё войско на битву с превосходящими силами врага.

— Пепел павших героев стучит в моё сердце, обагрённые кровью флаги осеняют мой путь! Долина будет свободной!

Санса мысленно включила эпическую музыку, дорисовывая ему развевающийся плащ и большой двуручный меч. Впрочем, Берик и без них смотрелся великолепно: даже закрывающая выбитый резиновой пулей глаз широкая чёрная повязка ничуть не вредила его мужественной красоте. Отважный рыцарь, получивший раны в боях со злом — вот на кого он был похож. Джейни Пуль восхищённо выдохнула рядом, подтверждая её мнение.

— ДОЛИНА БУДЕТ СВОБОДНОЙ! — восторженно проорали сотни глоток.

Под вопли и аплодисменты Берик слез с броневика, уступая своё место Тиене Сэнд из DSS.

— Санса! — Он приветственно помахал им, вытягивая шею над человеческим морем. — Салага! Дейн! Где тебя носит? Проводи дам.

Белокурый парень, которому адресовались последние слова, метнулся к Сансе и Джейни, отважно расчищая им путь через неистовствующую толпу, выкрикивающую новые долиносвободные заряды уже под руководством Тиены.

— Прости, прямо сейчас дать интервью я не смогу, — Берик извиняющее улыбнулся и взял её за руку, уводя на более-менее свободный участок площади. Санса не смогла не отметить, что на расстоянии вытянутой руки он смотрелся ещё лучше, чем издали. Блондин двигался впереди, работая их тараном. Джейни тащилась в хвосте, раздавая кексики революции желающим. — Ланнистеровцы входят в город, ребята заблокировали одну из колонн, нужно ехать туда. Впрочем, если хотите, можете прокатиться с нами. Эй, Торос!

Возле спуска в подземку, куда их вывел Берик, пахло бензином и скипидаром; пространство вокруг было усеяно разношёрстными ёмкостями из-под алкогольных напитков, керосина, подсолнечного масла и ещё какой-то загадочной тарой без этикеток. Посреди этого рукотворного хаоса молодой человек в живописно заляпанной красной толстовке разливал по бутылкам вонючую коричневую жидкость. Плакат за его спиной гласил:

«Товарищ! Выпил пиво — отдай бутылку Торосу

UPD

А лучше отдай полную»

— Познакомься, это Торос из Мира, он изучает химию, кажется… или тебя уже отчислили? Торос, это Санса — она пишет статью о революции и хочет узнать, за что ты сражаешься.

Парень запихал кусок пакли в горлышко бутылки и поднял на них глаза, откидывая со лба прядь немытых волос:

— Во славу Владыки Света, конечно.

— Э-э-э… Торос немного странный, но так он классный чувак, — пояснил Берик. — Бро, поедешь с нами в Нортгейт? Там наши блокировали колонну наци.

— Намечается огненная вечеринка? — Изготовитель коктейлей сразу оживился. — Это р’глороугодное дело. Противотанковые брать, или так?

— Что-нибудь поядерней бери, дабы им жизнь мёдом не казалась, — единственный глаз Берика воинственно сверкнул. — Вы тоже с нами, леди? Предупреждаю — это может быть опасно.

— Почему бы и нет. — Возможная встреча с ланнистровцами Сансу не пугала. Вряд ли это будет опаснее Юниверсити-стрит. — А ты, Джейни? — она повернулась к подруге.

— Э? А-а-а, да-а-а, конечно. — Пуль, кажется, была согласна на всё, если рядом был её кумир. — Угощайся кексиком, Торос.

* * *

​

К удивлению Сансы они поехали на метро. По пути к компании присоединились ещё с десяток парней, многие из которых были вооружены трофейными полицейскими щитами, дубинками и противогазами. Подземка Чаячьего города работала в революционном режиме: турникеты были открыты, но поезда ходили по расписанию — это позволяло протестующим свободно перебрасывать подкрепления в любой район города. Путь до пункта назначения занял у них не больше пятнадцати минут. Сейчас это действительно было быстрее, чем на машине.

— Что-то генерала Ройса с армейскими не видно, — сказал рыжий юноша по имени Энгай, когда они уже подъезжали к Нортгейт. — Собирался же он идти на Галл?

— Ройс соскочил. — Берик задумчиво почесал бороду. — Уж не знаю, что ему там наобещал Бейлиш, но армия окончательно заняла нейтральную позицию. Только в Солеварнях кто-то ещё воюет, вроде бы.

Когда они снова вышли на поверхность, определить место действа было несложно — люди слетались на незваных гостей как мухи на кухню, где варилось варенье. Все громко ругались, размахивали руками и доказывали друг другу что-то — судя по всему, совершенно безрезультатно. Удивительно просто, как никто ещё не подрался или не начал стрелять.

Больше вооружённых и разъярённых людей Санса видела только на Юниверсити-стрит, но там были только представители противоборствующих сторон Долины. На этой улочке в Нортгейт она могла видеть вблизи настоящих солдат другой армии с настоящим оружием и настоящей боевой техникой — это было совсем другое дело. Внутри плотного живого кольца Санса насчитала один танк, семь бронемашин и десять грузовиков. Судя по заляпанным тухлыми овощами и краской бортам, по пути к столице их принимали отнюдь не радушно. Перед ланнистеровской колонной громоздилась баррикада из трамвайного вагона, трёх легковых автомобилей, пары скамеек и мусорных баков — как и повсюду в Чаячьем городе, она возникла с удивительной быстротой.

Корявые надписи на витринах сообщали:

« < -- Ланниспорт 1270 км.», «Тайвин, проснись! Твоя дочь сошла с ума» —

— …Ланни, что ты забыл в Чаячьем городе? Я тебя не звал, иди домой.

— Не приди мы — пришёл бы драконий король, — убеждал студента солдат на броне танка.

— Земля будет гореть под ногами оккупантов. В Долине вам не рады, убирайтесь отсюда и Бейлиша своего с собой прихватите.

— У-у-у, нацистские ублюдки! — Вылетевшее из задних рядов тухлое яйцо прошелестело по воздуху рядом с ланнистеровским офицером.

— Не коммуняцким выблядкам говорить за всю Долину. — Тот легко увернулся от вонючего снаряда, оставаясь совершенно спокойным. — Нормальные люди Долины хотят дружить с Конфедерацией.

— Алейна Стоун, «Галлтаун Дейли Ньюс». Скажете несколько слов о том, почему вы здесь? — Санса протянула диктофон к случайно выбранному собеседнику.

— Без комментариев. — Баюкавший винтовку парень надвинул шлем на глаза и отгородился от неё ладонью, словно утомлённая назойливыми папарацци звезда.

— Диктаторский режим прислал тебя сюда. Я знаю — хорошие люди из Западной Конфедерации не хотят войны. — Маленькая пирсингованная блондинка увещевала солдата, свесившего ноги с борта бронемашины.

— Угощайся кексиком. — Джейни протянула кексик его товарищу, сидевшему с другой стороны.

Даже под присягой Санса не смогла бы в точности описать то, что произошло после. Она уже поворачивалась к хвосту колонны, направляясь к следующим машинам, когда услышала резкий хлопок и пронзительный вскрик. Или сначала вскрик, а потом хлопок? Невидимая пуля вырвала кусок мяса из бедра потянувшегося за кексиком парня: на её глазах солдат повалился с машины, фонтанируя кровью в Джейни и всех, кто оказался рядом.

Не успела Санса опомниться, как кто-то — кажется, это был один из спутников Берика — ухватил их за руки, вытаскивая с проезжей части, и швырнул за толстый дуб.

— Не высовывайтесь!

Под вопли шарахнувшейся назад толпы танк медленно двинулся вперёд, настойчиво раздвигая носом стоявших у него на пути людей. Отдельные упрямцы пытались преградить путь стальному монстру, однако инстинкт самосохранения быстро брал верх над бессмысленной отвагой, и они тоже бросались врассыпную. С зубодробительным скрежетом он подмял под себя легковушку, перемалывая гусеницами месиво искорёженного железа. В тот же миг полетевшие из-за баррикад бутылки начали со звоном биться о броню, и яркое, ревущее рыжее пламя охватило заднюю часть танка. Тяжёлая машина вильнула в сторону, сшибла фонарный столб и протаранила магазин одежды, наполовину исчезнув в разгромленной витрине. Четыре солдата выбрались из пожираемой огнём коробки. Ланнистеровцы сразу бросились врассыпную, даже не предприняв попытки потушить её.

— Р’глор, Р’глор! — Торос нырнул за угол дома, восторженно скандируя, как чирлидерша.

Людей с улицы как взрывом сдуло. Бронемашины замерли на месте или откатились назад, отвечая невидимым стрелкам отрывистым визгом пулемётов, звучавшим взбесившейся циркулярной пилой. Солдаты спрятались за ними и тоже беспорядочно палили куда попало. Посреди этой дикой сцены Санса чувствовала себя героиней дурацкого боевика, которые так любила смотреть Арья. На Юниверсити-стрит, конечно, тоже творились дикие вещи, но там она хотя бы не принимала непосредственного участия в столкновениях, да и пулемёты тогда не стреляли. Прижавшаяся к ней Джейни, кажется, вообще впала в ступор. Со священным ужасом в округлившихся глазах она рассматривала чужую кровь на своих руках.

— Торос! Торос! Они убили Берика! — Дейн и Энгай, пригибаясь, тащили за угол обмякшее тело президента BWB, оставляя на асфальте тонкий кровавый след. — Опять!

— Опять?!

Блондин развёл руками, как бы сообщая ей: «Ну, с кем не бывает — ничего особенного».

— Секунду, я уже иду. — Торос сбросил с плеча рюкзак, и Санса увидела, что он извлекает из него чемоданчик с ампулами. Одиночная пуля прожужжала между их укрытиями, оставив светлую царапину на коре старого дерева.

— Твою ж мать. — Он едва не выронил шприц из рук. — Во имя Владыки Света! — студент из Мира с размаху вонзил длинную иглу в грудь товарища прямо через футболку.

— А-а-а! — Берик вскочил, как ужаленный, дико вращая глазом. — Что за хрень ты мне вколол?

— Какая разница, бро, мы же все за легалайз, — бросил Торос, убирая свои инструменты обратно в рюкзак. — Но если тебе интересно, у нас в Мире это называют «поцелуй огня».

— Пекло, берегись! — крикнул Дейн. Сзади оглушительно громыхнуло, мимо пролетело несколько горящих обломков. — Вот это да, танк взорвался! — то ли ужаснулся, то ли обрадовался блондин.

— Сюда! Всего пять шагов, не бойтесь. — Энгай поманил девушек рукой.

Санса не могла понять, в кого стреляли ланнистеровцы — лимонные светлячки трассирующих пуль летели куда-то к чердаку дома напротив, со звонким хрустом разрубая стёкла и деревянные рамы. Четыре тела неподвижно лежали на асфальте в её поле зрения. Она не видела, есть ли на этих чердаках кто-то, но сейчас это было не важно. Нужно было просто бежать отсюда, и бежать как можно скорее.

— Джейни! Давай, Джейни, вставай, надо убираться из этого дерьма, — Санса поднялась на колени, встряхивая бьющуюся в истерике Пуль, и весьма некстати поймала себя на мысли, что впервые в жизни произнесла вслух слово «дерьмо».