Побег (гет)

Миссис Льюис, — маленькая женщина лет пятидесяти, с большими круглыми очками и затянутыми в пучок волосами, — читала заголовки утренней Бирмингемской газеты, изредка посматривая на детскую площадку. Сегодняшняя желтая газетёнка была полна разных сплетен, истерии по поводу мировой политики и опасений падения валютной биржи. Джейн с неодобрением пролистала отвратительное чтиво. Газетчики совсем обнаглели — даже страницу с кроссвордом не оставили. Женщина дотянулась до урны и выбросила газету. Она бросила взгляд на разноцветную песочницу, стоящую в паре метров от ее наблюдательного пункта, в которой сидел ее маленький подопечный, с интересом насыпая лопаткой в ведро песок. Почувствовав на себе взгляд, мальчик обернулся, заулыбался и помахал ей ручкой. Джейн помахала ему в ответ, он продолжил заниматься своим делом.

Гарри был милым, тихим и не очень капризным мальчиком — сыном их новой съемщицы. После того, как Николас — младший сын Джейн, женился и переехал в квартиру в центре Лондона, а Джейн и ее муж Ричард вышли на пенсию, они решили сдавать комнату в своем доме. Кейт и Гарри Робертсы стали их первыми съемщиками. Молодая двадцатилетняя на вид девушка с рыжими волосами и зелеными глазами и ее маленькая точная копия появились пару месяцев назад в Бирмингеме. Кейт тут же вышла на работу и обратилась с вопросом о том, с кем можно оставить малыша на время ее смен в кафе, где она работала официанткой. Джейн предложила свою кандидатуру за небольшую надбавку к квартплате. За несколько дней, что Робертсы жили у них, женщина ни разу не заметила за почти полуторагодовалым мальчиком особой капризности и требовательности. Женщина боялась, что первое впечатление окажется ошибочным, но мальчик так и остался довольно спокойным ребенком. Проработав до самой пенсии учительницей начальных классов, Джейн знала, о чем говорит. Мальчика вполне устраивало их дневное расписание, а попытки Джейн учить его разговаривать были ему интересны. Так что со временем Гарри начал потихоньку расширять свой словарный запас.

Малыш вставал в семь вместе с мамой, сам кушал ложкой кашу, потом, когда Кейт уходила на работу, а Джейн и Ричард только вставали, он играл в кубики на ковре перед телевизором, где разные мультяшные зверушки вели программы для детей. Ему было это глубоко безынтересно, хотя один раз, увидев собаку в программе, Гарри обрадовался и, захлопав в ладоши, воскликнул:

— Сиии! — и уставился в ожидании чего-то на экран. Мальчик оказался весьма разочарованным, когда шоу закончилось, и весь день был очень грустным и вялым, даже отказался играть в песочнице что, кстати, любил больше всего на свете.

Когда Джейн спросила об этом Кейт, та грустно улыбнулась и объяснила, что в доме, где они раньше снимали квартиру, была собака, которая очень любила Гарри. Видимо, мальчик просто сильно привязался.

После завтрака Джейн и Гарри отправлялись гулять, а Ричард уходил к своему другу играть в шахматы, если на улице не было слишком дождливо и пасмурно. С наступлением октября прогулки стали почти невозможными. Джейн посмотрела на небо и висящие на нем тяжелые тучи. Видимо, и сегодня их прогулка будет довольно короткой. Джейн нащупала в сумочке зонтик и снова подняла голову наверх. Решив не рисковать, она встала со скамейки, подозвала Гарри, отряхнула ему руки и объяснила, что они идут домой. Мальчик слегка расстроился, но покорно принес игрушки и помог собрать их в пакет.

Пройдя пару переулков, они зашли в один из домиков. Гарри сам разулся и побежал мыть ручки. Дальше по расписанию они снова играли в разные игры, в час пообедали, почитали сказку в гостиной и Гарри лег на диван спать. Малыш совершенно не любил оставаться один в комнате, поэтому, поговорив с Кейт, Джейн решила, что мальчик днем будет спать в гостиной, таким образом женщина может быть с ребенком, не заходя в комнату Робертсов.

Посмотрев на спящего мальчика, Джейн снова задумалась о личности его матери. Кейт Робертс представлялась ей очень закрытой, иногда даже слегка холодной девушкой: она не рассказывала о своем прошлом, об отце мальчика или о своей семье. На все вопросы о личном она либо отшучивалась, либо отвечала односложно. Джейн предполагала, что та просто сбежала от домашнего насильника. Женщина не раз слышала от соседок такие истории. Возможно, тот пообещал найти ее, поэтому она пряталась здесь. Но Кейт абсолютно не боялась Ричарда, чего стоило бы ожидать от жертвы насилия, часто общалась с ним на разные общие темы. Да, не рассказывая о своем прошлом ничего, она могла абсолютно спокойно говорить о погоде, политике, спорте или культуре, открыто высказывая свое мнение, выслушивая собеседника и порой даже вступая в дискуссию. Она спокойно признавала свою неправоту в каких-то вопросах и с интересом слушала объяснения. Кейт была довольно доброй, заботливой девушкой. Она всегда была готова прийти на помощь хозяевам дома. По выходным, когда Джейн устраивала уборку во всем доме, Кейт участвовала, несмотря на то, что была совершенно не обязана это делать. Девушка часто готовила по вечерам, если Гарри был занят игрой или спал.

Кейт не была слишком худой и явно была здорова, как физически, так и морально. Она была рассудительна и спокойна. Видимо, именно ее спокойствие передалось Гарри по генам. Только рядом с ней мальчик мог позволить себе маленькие детские капризы и даже пару раз расплакался. Кейт быстро прерывала эти ситуации и переводила тему, заинтересовывая его чем-то другим. А еще носила на шее медальон, и когда однажды Джейн попросила его посмотреть, Кейт схватилась за него и отказала, отговорившись тем, что застежка застряла и не снимается. Джейн предполагала, что в нем чье-то фото. Может, любимого, может, родителей.

Джейн путалась в догадках о том, что же за секрет хранила Кейт. Побывав пару раз в их комнате, Джейн поняла, что они до сих пор не раскладывали вещи, все было так, как и до их въезда. Джейн очень боялась однажды встать утром и не найти их обоих: за эти два месяца, что они оба были здесь, Джейн сильно привязалась к этой парочке.

* * *

А Кейт боялась сильнее нее. Кейт, а вернее, — Лили Поттер, с сыном уже полгода как скрывались от всего магического мира, ищущего их по всей Англии. Они побывали уже почти везде, но повсюду их находили. Паранойя, взращенная за это долгое время, заставляла ее постоянно нервничать из-за каждого входящего в кафе человека, из-за каждого взгляда в ее или Гарри сторону.

Зародыш паранойи появился очень давно, примерно пять лет тому назад, когда в Ежедневном Пророке появилась та отвратительная статья о неравенстве между волшебниками, чистоте крови и появившейся новой силе, обещавшей подмять все Министерство под себя. Лили понятия тогда не имела, что война так разрастется за каких-то пять лет, и теперь ее сын будет в огромной опасности из-за Пожирателей смерти. В школе ощутимое разделение между Слизерином и остальными факультетами усилилось в разы. Лили сразу это почувствовала, когда и так слабо терпевшие Северуса из-за их дружбы с Лили однокурсники начали жестоко издеваться над ним. Сейчас ее удивляло безразличие преподавательского состава по отношению к нему и откровенное поощрение издёвок над ним одноклассников. Лили не могла вспомнить, что она чувствовала по этому поводу раньше, но она помнила частые пререкания с Мародерами из-за этого.

Мародеры… Джеймс Поттер, Сириус Блэк, Ремус Люпин и Питер Петтигрю… Эти имена вызывали у нее смешанные чувства. Спроси Лили пять лет назад о том, что она о них думала, она бы ответила, что-то вроде «придурки» или «бессовестные наглые тупицы» или же придумала бы что-то похуже.

Сейчас же? Сейчас же Лили страшно думать о них, потому что произошедшие за пять лет события изменили все в корне. Хотя, о Джеймсе Поттере она до сих пор могла сказать, что он придурок, остановившийся в развитие на том самом пубертатном периоде. Остальные… Лили очень скучала по Ремусу и Сириусу, которые…

В глазах защипало от воспоминаний о них и о своем поступке по отношению к ним.

Пять лет тому назад, как же все было просто пять лет тому назад. Когда она еще дружила с Северусом, училась в школе, а самым страшным для нее было — получить отработку…

А потом события закрутились так быстро, будто это были не пять лет, а пять дней.

Было больно, очень больно осознавать свои ошибки. Приятно порой оправдывать свои решения, будто ты не мог поступить иначе, а потому сделал все так, как вышло, а не иначе. Раньше Лили так и делала. Она не задумывалась над своим прошлым слишком много. Сейчас же, из-за вынужденного одиночества она всё чаще думала о произошедших с ней событиях, все чаще осознавая свою неправоту. Такое чувство, что она пыталась быть правильной, да вот не там, где надо.

Проехала машина и Лили пришлось отойти подальше от дороги, чтобы ее не обрызгало грязью. Хотя куда еще сильнее.

Сначала была та глупая ссора с Северусом. Грязнокровка? Одно слово не стоило пяти лет разрушенной дружбы и потери хорошего друга, который, когда ей понадобилась помощь, тут же помог, несмотря ни на что. Ему было глубоко плевать на все, что с ним могло случиться, он просто открыл дверь пошире, давая ей пройти в свой дом, когда она постучала, держа на руках сына человека, которого он ненавидел. Северус спасал ей и Гарри жизнь, хотя мог бы послать их к черту за все, что она с ним сделала. Лили любила его как брата. Даже сильнее, чем родную сестру. Поразительно, какая разница между ним и Петуньей. Когда Лили была в Литтл-Уингинге, Пет даже не пустила ее на порог, просунув в щель для писем ее документы и попросив не приходить никогда.

Мародеры и Джеймс. Сейчас она не понимала, зачем все это было.

Но тогда на шестом курсе, она влюбилась в Джеймса Поттера, который был ей противен все пять лет до этого, и окончательно сдружилась с Сириусом и Ремусом. Питера она почему-то так и не полюбила. Было в нем что-то, что и по сей день заставляло ее пристально наблюдать за ним, когда он брал на руки Гарри. Лили так и не поняла, зачем было назначать его Хранителем, когда она умоляла со слезами поменять решение и попросить Грюма или Дамблдора быть Хранителем Тайны. Ослиное упорство. Вернее, оленье.

Через полтора года после окончания школы Джеймс сделал ей предложение, от которого невозможно было отказаться (и не потому, что он повторял его уже в семисотый раз за неделю), а потому что ей казалось, что тянуть нет смысла. В магическом мире организация свадьбы — это не такое уж и сложное дело, этим занимаются кучи компаний, а платья и костюмы шьются за пару часов и подходят в любом случае, даже если на девичнике невеста безбожно переела. Если вы не та психованная невеста, желающая идеальную свадьбу, а потому контролирующая каждый вздох работников, то вы, скорее всего, не будете выбирать почти ничего в процессе подготовки, и вас удовлетворит церемония, которая составлена в соответствии с вашими пожеланиями, высказанными в самом начале подготовки. И вот Лили шла по дорожке, усыпанной розами к алтарю, опираясь на руку светящегося, как начищенный галеон Ремуса туда, где стоял, как обычно взлохмаченный Поттер и его закадычный друг Сириус Блэк. Клятвы, поздравления, первый танец с мужем, шафер, смеющийся своим лающим смехом — все слилось в одно. Лили отчетливо помнит то, как Марлин улыбается и тихо произносит слова удачи в первой брачной ночи, за что шутливо получает букетом в плечо. Вдруг она становится серьезной и произносит:

— Помни, семья — самое важное, что у нас есть, все остальное приложится. Не бойся сделать решительный шаг, если считаешь, что он спасет самое дорогое, что у тебя есть.

Удивительно, сколь пророческими были ее слова. Только сейчас Лили поняла, что именно они придавали ей сил не вернуться домой после того, как у нее впервые закончились деньги.

Сейчас Лили понимала — ей не стоило соглашаться на замужество. Ей совсем не это нужно. Но время не вернуть назад.

После медового месяца, проведенного на юге Англии, Лили и Джеймс переехали в новый дом, о котором так сильно мечтала Лили. Джеймс и Сириус тут же ушли на курсы в Аврорат, а Лили пошла учиться колдомедицине, чтобы в последствии работать в больнице Святого Мунго. Лили уже видела счастливое будущее. Она работает в больнице, помогая людям выздороветь, а по вечерам возвращается к любимому мужу-аврору и их темноволосым шумным детишкам в свой любимый дом.

Сейчас Лили понимала — мечта несбыточна не из-за войны, а из-за разницы во взглядах на мир у супругов Поттер.

Материалов на курсах нужно было учить много, поэтому для Лили быстро стало нормой то, что они стали проводить меньше времени вместе. Джеймс возвращался ночью, когда она уже спала. А Лили уходила учиться, не будя его, а лишь оставляя завтрак на кухне. Ужин, который оставался Джеймсу с вечера, обычно отправлялся в мусорку. Лили качала головой, брала сумку и, поцеловав спящего мужа в щеку, отправлялась на курсы. В какой-то момент они просто перестали общаться в будние дни.

Громом среди ясного неба прогремело сообщение о снова взявшейся за своё шайке аристократов под предводительством сильного темного мага, именовавшего себя Лордом Судеб Волдемортом. В газетах то и дело мелькали сообщения об измученных магглах, убитых аврорах и метках над домами магглов и магглорожденных. Лили была сильно испугана и попросила Джеймса возвращаться как можно раньше с работы. И тут-то она заметила: её муж часто вообще не возвращается или возвращается к утру слегка пьяным. На все вопросы Джеймс отшучивался, а Лили не могла больше уснуть ночью одна, упрашивая Марлин приехать к ней. После месяца жизни Марлин у них, Джеймс сказал, что-то на эту тему. Реакцией на его слова был дикий и громкий скандал с натуральным битьем посуды о рогатую голову придурка. Этого хватило ровно на месяц, потому что когда Дамблдор одним ранним утром позвал их в свой Орден по борьбе с Пожирателями, у Джеймса появился повод не возвращаться домой.

«Лили, я был на задании Ордена»

«Лили, ты ничего не понимаешь, Ордену нужно…»

«Лили, Орден…»

А дальше кучи отговорок и бреда. Они часто ссорились. Однажды на одном из собраний Ордена между ними демонстративно сел их шафер. Возмутившись таким исходом событий, на следующее же собрание Лили привела с собой Марлин и посадила рядом с Сириусом.

Как же она корила себя за свой невыносимый эгоизм и желание притащить в их конфликт еще больше людей. Как же она жалела, что вообще познакомилась с Марлин. Ведь это из-за ее действий, Марлин однажды…

Влюбилась в Сириуса Блэка. Она была полукровкой. Белла Блэк узнала как-то о той, с кем встречается ее брат и сделала то…

Лили душили слезы. Чертовы Блэки. Все их семейные…

Лили поспешила перейти дорогу.

Мародеры, Лили и Марлин, конечно же, оказались в первых рядах во время борьбы со слугами Того-Кого-Нельзя-Называть. Да-да, так его прозвали газеты из-за проклятия, которое этот псих наложил на свое имя. После одной из стычек Лили очнулась в больнице под неодобряющим взглядом медсестры. После она выслушала долгую лекцию о том, что негоже девушке на сносях носиться за парнями по боям.

Первым об этом узнал Сириус, не вовремя зашедший в палату. Быстро обняв Лили, он начал что-то сбивчиво говорить, поздравляя с будущим появлением маленького Сохатика. Лили улыбнулась через гримасу. Уж ни в каких сопливых мечтах она не представляла, что ее сына хоть кто-то сможет назвать детенышем оленя. Джеймс тоже обрадовался, и даже вдохновился на пару недель попытками заботиться о них, которые были какими-то очень глупыми, когда же Лили начало тошнить, его хватало только на то, чтобы сконфуженно наблюдать за происходящим с ней.

Больше всего заботы и поддержки Лили получила от Сириуса, Марлин и, как не удивительно, от Алисы Лонгоботтом, находившейся в том же положении, что и она. Джеймс тоже пытался помогать, и на тот момент ей даже казалось милым его поведение. Но вот сейчас ей было очень обидно. Все было как-то не вовремя и не так. Она уже поняла, что, видимо, их любовь прошла, но можно же позаботиться о собственном ребенке. Это же твой сын, твой наследник. Пора взрослеть. Джеймс, похоже, так не считал и не считает до сих пор.

А вот Сириус внезапно и поразительно быстро вырос. Он делал все точно так, как надо, помогал ей спускаться с лестниц, спокойно перенес снятие дорогой рождественской рубашки, на которую Лили стошнило от того, что ей не понравился запах его духов. Вечно взбалмошный Сириус стал терпеливым и смирным, а когда узнал от кого-то, что курение вредит беременным, перестал носить маггловские сигареты даже в карманах рядом с ней, не то что курить. Лили и забыла вечный запах сигарет от его одежды за эти месяцы. Когда она была на пятом месяце беременности, он и Марлин начали ходить с ней гулять. Иногда она ловила на себе изучающий взгляд Сириуса, когда Марлин дотрагивалась до живота Лили. Сириус вспоминал откуда-то рецепты мазей, помогающих от болей в спине, Марлин лишь улыбалась, наблюдая за его заботой, будто знала что-то от Сириуса, а на все вопросы строила удивленное выражение лица.

Лили только сейчас понимала эти взгляды. О, Сириус…

Джеймс видимо сдался под напором Сириуса, и тоже стал гулять с ними и проводить больше времени с ней. Не то, чтобы Лили нужно было это, как она понимала это сейчас.

На восьмом месяце беременности Лили тяжелая ситуация в магическом мире стала накаляться еще сильнее, когда пошли слухи о якобы пророчестве о ребенке-победителе Лорда. Дамблдор явился в их дом, держа под руку женщину, укутанную в какие-то лохмотья. От нее пахло крепким алкоголем и какими-то странными благовониями.

А вечером в этом доме произошел скандал, Лили плакала и умоляла Джеймса бежать, тот уперся рогами и слышать ничего не хотел. Не выдержав громких криков жены, Джеймс хлопнул дверью и ушел. Лили осталась в одиночестве. А на следующий день пригласила колдомедика и слезно молила ее использовать заклятие по увеличению срока ношения ребенка. Она знала точно, что его используют для тех, у кого была высока вероятность того, что ребенок будет слишком слаб и не перенесет роды. Медиковедьма вызвала Марлин, правильно поняв, что об этом не стоит знать мужчинам. Марлин забрала плачущую подругу и долго успокаивала. Джеймс и Лили не говорили друг другу ни слова до самых родов.

Лили родила Гарри Джеймса Поттера в срок. Ее маленького, милого, темноволосого малыша с зелеными глазами. Ее лучик счастья. Тридцать первое июля за минуту до полуночи. Лили молила записать первое августа днем рождения малыша. Джеймс написал тридцать первое. Крестным стал Сириус, пообещав ей быть хорошим крестным. А он и был. И Лили до сих пор корила и ненавидела себя за то, что разъединила эту парочку. Гарри полюбил Сириуса с первой секунды, как и Сириус Гарри. Сейчас он дико скучал по своему неугомонному дядюшке.

Следующие полгода Джеймс и Лили строили из себя счастливую семью. Хотя Джеймс, может быть, был счастлив. Он часто выбирался куда-то с Орденцами, возвращался под вечер, играл с Гарри и сидел у себя в кабинете. Лили радовал лишь Гарри. Она плохо спала, а часто и не спала вообще. Частые кошмары со вспышками Авады преследовали ее, как только она закрывала глаза. Сириус, Ремус и Марлин почти переехали к ним. Они помогали с Гарри, Сириус и Ремус бесстрашно меняли малышу пеленки и успокаивали его. Джеймса на это не хватало. Видимо, раздражение к Джеймсу Гарри впитал с молоком Лили, поэтому у него на руках он сидел не часто и чуть что начинал кричать. Иногда Поттер пытался его успокоить, но после пяти минут не прекращающегося ора малыша, его отбирали у отца либо Лили, либо Сириус.

Когда Гарри в свои восемь с половиной месяцев первый раз встал на ножки, Джеймс притащил метлу, с которой малыш в тот же день едва не упал. Тут же появилась магия, спасая малышу жизнь, мягко положив его на руки к матери. Как Лили кричала в тот день. Она забрала и спрятала метлу. Придурок притащил новую откуда-то, сказав, что его сыну нужно тренироваться. Когда Лили убрала и эту, он обиделся, как ребенок. Видите ли, Лили не дает ему воспитывать сына. На предложение почитать чуть больше книг по воспитанию детей он почему-то ответил отказом.

Однажды Джейн спросила, в разводе ли она. Лили не знала, что и ответить. То, что они больше никогда не будут жить вместе, и Лили не отдаст своего сына на воспитание Поттеру — было точно. Но вот только как это сделать Лили понятия не имела. Ох, как она мечтала сейчас быть обычной магглой, которая может просто подать на развод, если ее не устраивает брак. Магический брак так просто не разорвешь. А как бы хотелось…

* * *

Собрания Ордена начинались с сообщений об убитых, Лили упорно продолжала просить Джеймса уехать или усилить защиту. Каждый такой диалог превращался в скандал. Это уже стало привычкой. Орден Феникса, погибшие, скандал. И так по кругу.

В этот раз так же. Лили объясняла свою точку зрения, Джеймс не слышал. Или не хотел слышать. Чертов придурок. Он глава семьи, он и решает. Но решает почему-то не в пользу семьи, а в угоду каким-то своим принципам. Сейчас Лили не понимала, как пропустила тот момент, когда вообще сказала, что будет подчиняться выбору решений Джеймса. Летит посуда. Сириус носится между ними, пытаясь примирить или хотя бы сгладить углы. Когда Гарри на втором этаже начинает плакать, слыша крики родителей, Лили поднимается наверх:

— Да как ты не понимаешь? Это такая честь и слава, когда о тебе делают пророчество!

— По которому тебя убьют! — не выдержав, кричит Лили.

— Он его победит!

— Чем? Гарри едва умеет ходить!

— Он уже демонстрировал магию! И в пророчестве так сказано! Значит, он способен его убить!

— Что за бред? Ради Мерлина, Джеймс! Посмотри на своего сына!

— Мой сын — победитель Темного Лорда!

— Он погибнет, дебил! Ты когда-нибудь включишь мозг и начнешь думать о чем-то, кроме своего тщеславия! — Лили не выдержала, добежав до второго этажа, схватила вазу с маленького столика, стоявшего между комнатами, размахнулась и запустила ее вниз. Оттуда тут же полетел луч красного заклинания. Лили привычно поставила щит. Послышался звон разбивающейся вазы и громкий мат Джеймса.

— Заткнитесь оба, — прошипел Сириус, выходя из детской. Он как-то уже добрался до комнаты ребенка и укачивал плачущего малыша. Мальчик сучил ножками и изворачивался на руках крестного.

Грохнула, закрываясь, дверь. Хлопок аппарации. Лили жалела до сих пор, что промазала вазой. Может, хоть так до него бы дошло то, что пророчеству нельзя верить.

Пророчество говорит лишь о том, что родится равный по силе, про победу речь не идет. Лорд, скорее всего, захочет убить ребенка из пророчества тогда, когда он еще мал и слаб.

Лили любила сына и хотела верить в то, что он действительно будет сильным магом, но не сейчас, не когда он младенец. Сириус однажды заикнулся об использовании кровной магии для защиты Гарри. В теории такая защита могла бы справиться и с Авадой. Дамблдор неодобрительно поджал губы, а Джеймс, заметив это, тут же свел в шутку про семью Сириуса. Бродяга внезапно не отреагировал на шутку, хотя сам любил позубоскалить на эту тему, а лишь поджал губы и сверкнул глазами. Когда Лили спросила о том, есть ли какая-то возможность сделать это тихо, Сириус покачал головой и объяснил, что это должен делать Глава Рода. Лили магически не справится, у нее нет подпитки рода.

Лили устало забрала сына себе на руки и прижала к себе. Малыш тут же потянул ее за

волосы и перестал плакать. Она баюкала Гарри, прижимая к себе, а у самой слезы наворачивались от безысходности. Смерть казалось такой близкой и неотвратимой. Она будто попала в свой личный ад. Ожидание убивало.

— Послушай, Лили. Я… Я что-нибудь придумаю. Поговорю с Джеймсом, он успокоится, — начал Сириус, наблюдая за ней. Он с сочувствием перебирал в голове варианты, то и дело натыкаясь на понимание собственных ошибок. Если бы только повернуть время вспять.

— Сири, плевать на Джеймса. Он придет за Гарри. Ты понимаешь? Он придет! Я видела это в своих снах сотни раз. Плевать на Джеймса, — сказала она снова, задыхаясь от беззвучных рыданий, — что будет с моим сыном? К черту пророчество. Я хочу, чтобы мой мальчик жил! Без всяких там пророчеств.

— Фиделиус стоит уже девять месяцев и все тихо.

— Сейчас все тихо, — возразила Лили, утирая щеки. Мальчик прижимался к матери и тихо сопел у нее на руках. Она сказала то, что Сириус и сам понимал, — Что будет дальше ни ты, ни я не можем сказать! О, Сириус, как же мне осточертели эти стены, мне осточертел Джеймс, мне осточертел вечный страх за моего ребенка! — Лили направилась в детскую.

Осточертел Джеймс. Мерлин, как же она хотела жить в маггловском мире, где можно было просто развестись. Магический брак, какая же она дура. В эти мгновения вспоминаются слова гоблина о контракте, который подписывают перед свадьбой чистокровные. Он, в общем-то, часто спасает от домашнего насилия, обеспечивает равенство и спасает от появления детей на стороне. Не все подписывают контракт на подобных условиях, но ни один глава рода не хочет, чтобы с его дочерью или племянницей жених вел себя непотребно. Джеймс посмеялся над контрактом. Он ведь никогда не поступит с ней подобным образом. Да и с генеральскими замашками Лили, ей такое не грозит. Конечно, не грозит. Поэтому они подписали стандартный, неравный контракт. А Лили только сейчас поняла его смысл. Равенство при принятии решений помогло бы ей. Джеймс не сидел под Фиделиусом, участвовал во всех стычках Орденцев с Пожирателями, мало сидел с Гарри. Мерлин, такое ощущение, что это Сириус ее муж, а не Джеймс. Он не обязан столько сидеть с ее сыном, а Джеймс обязан. Ведь это его сын. Как же Лили было жаль, что

это так.

— Хочешь переночевать у нас? Думаю, ничего не случится, если вы с Гарри поспите у нас. Я просто обещал Марлин прийти домой. Я ночую у вас уже… — он замялся, неловко передернув плечами.

«И правда, — Задумалась Лили, — сколько он тут уже?» После двух недель Лили сбилась со счета. Она попыталась уговорить Сириуса идти домой, но тот не слушал, а просто собрал малыша и сказал ей тоже собраться, — Я не оставлю вас одних. Я просто сам не засну. Никто не заметит, я утром отправлю вас сюда.

Марлин постелила им в комнате для гостей старого дома Альфарда Блэка и принесла Гарри теплого молока. Гарри спал, а мучающаяся от постоянной бессонницы Лили тихо гуляла по дому, зная, что малыш нечасто просыпается по ночам.

Удачно заглянув в одну из комнат, Лили нашла библиотеку. Она любила читать, а сейчас у нее была большая мотивация читать. Насколько знала Лили, Блэки были жуткими библиофилами, да и вообще просвященными людьми по части магии. Лили завидовала Сириусу из-за того, что его семья смогла дать ему такое количество знаний об этом сложном, запутанном мире.

Девушка решает поискать что-то по защите, а нашла книгу о Магическом браке. Напрягши память, Лили вспомнила, что они подписали стандартный контракт о магическом браке. Разорвать его можно только уничтожив сам оригинал контракта, либо изменив физически мужу. Но при этом Гарри, ее сын, потеряет статус Наследника, если Глава Рода того посчитает нужным. Древний контракт с древними правилами.

Дура, какая же она дура. Лучше просто бежать отсюда. Кажется, существуют чары ненаходимости.

Только Глава Рода легко может найти своего наследника, но Джеймс не был Главой Рода, он лишился статуса Наследника, когда родился Гарри. Так что у них все же была возможность. Бежать.

* * *

Лили просунула ключ в дверную скважину, крутанув его дважды по часовой стрелке, и распахнув дверь, прошла внутрь. Она обернулась, почувствовав на себе пристальный взгляд, но никого не найдя, закрыла ее. Видимо, показалось. Или нет? Лучше бежать сегодня ночью. Минуты промедления могут стоить им жизни.

Первый раз Лили пришла эта мысль в ту ночь, когда она была у Блэка. С каждым днем ожидания неминуемой смерти эта мысль все сильнее укреплялась в ее сознании. Споры с Джеймсом стали редкими, Лили будто отдавала все свои эмоции этой идее. Почему-то у нее была непоколебимая уверенность: завтра она соберет сумку, возьмет на руки Гарри и уйдет. Вот завтра. Прямо завтра.

Завтра не наставало несколько месяцев.

Пару раз она порывалась, даже собрала сумку. Но вечером разбирала ее.

* * *

Она разувается, в коридор тут же выбегает Гарри. Лили подхватывает его на руки. Мальчик каждый раз так радуется ее приходу, будто боится, что та не вернется.

Ужин вместе с Льюисами, как и каждый день вот уже два месяца. Они и не представляют, каких опасных жильцов у себя держат. Хотя Джейн предполагает что-то вроде изнасилования или домашнего насилия. Милая пара, Лили в чем-то завидует Джейн. Ричард так любит ее, поддерживает. Идеальная пара. Он с теплотой держит ее за руку, она смотрит на него из-под ресниц. И в шестьдесят с такой любовью ничего не случилось. А Поттеры не смогли сохранить свою и полгода.

Когда нужно подавать чай, Джейн встает из-за стола, мужчина тут же поднимается за ней и помогает ставить кружки на стол, щелкает Гарри по носу в шутку. Джейн подает печенье, с любовью смотрит на мужчину. Девушка мечтала вот об этом. Что же пошло не так?

Сейчас Лили собирала сумку без колебаний. Это было пятое их пристанище, пока Лили не найдет другой выход, они так и будут мотаться по съемным комнатам в разных маггловских городах.

Рене — не совсем легальный эмигрант из какой-то из восточных стран, работавший в том же кафе, что и она, — говорил, что вроде бы может устроить ей встречу с человеком способным подделать маггловские документы. Гарри нужно было свидетельство о рождении. И тогда Лили постарается затеряться где-то на материке.

Когда они заходят в комнату, Гарри тихо наблюдает за тем, что делает мама, а затем подходит, неловко залезает на диван, кладет в ее сумку свою машинку. Лили останавливается и садится рядом с сыном. В глазах у мальчика стоят слезы. За долгие перебежки и жизнь у магглов он привык скрывать магию и тихо плакать, но Лили видела, как тяжело ему это дается.

Она берет его на руки и обнимает. Малыш крепко держит ее за шею и плачет.

* * *

Гарри десять месяцев. Сириус заметил в библиотеке Поттеров на столе книгу о магических браках, с заметкой на статье об их расторжении. Он тут же сообразил, чья конкретно это книга.

— Сириус, пожалуйста, хватит, — человек, который ее так долго поддерживал, внезапно встал на сторону Джеймса. Это ударило по Лили сильнее любой пощечины, — Ты же не хочешь смерти Гарри? Умоляю, ты бываешь в министерстве, знаешь, где там все. Разорви чертов контракт! И мы с Гарри сбежим! — Сириус шокированно слушал то, что она говорит. Он замотал головой и отступил, сдвинув брови.

— Я не предам Джеймса, прекрати это, Лили. Гарри ничто не грозит!

Сириус развернулся, забрав с собой книгу.

Лили схватила палочку, понимая — сейчас или никогда.

— Обливиейт, — Лили отбирает у Сириуса книгу и стирает ему память об этом моменте.

Потом говорит ему торопиться домой. И он уходит.

А девушка остается одна. Она недоуменно смотрит на палочку, из которой только что вылетело это заклинание. Кончик палочки искрится, и Лили сжимает ее крепче. Завтра пришло.

Собрав вещи на первое время и все маггловские деньги, которые были в доме, Лили одевает Гарри, берет его на руки и бежит к входу. Вдруг слышится хлопок аппарации, она только и успевает, что кинуть сумку с их вещами под диван. Мальчик, хлопая глазами, наблюдает за происходящим. Дверь открывается:

— А вот и папа! Гарри, хочешь гулять с папой?

Малыш что-то громко пищит, протягивая ручки к отцу. Джеймс улыбается и подхватывает малыша на руки, уносясь с ним во двор. Они долго играют, Лили смотрит на все с крыльца. Джеймс с любовью смотрит на маленького сына, подбрасывает его и улыбается тому, как неуклюжий мальчик бегает, часто падая, за ним. Нет, это не правильно. Лили не отнимет у Джеймса сына. У нее льются слезы, слезы страха. Джеймс, он неплохой, просто упертый. Как олень.

Нельзя отнимать сына, но нельзя и оставаться с человеком, не понимающим столь сильной опасности, которая нависла над их семьей.

За ужином они шутят, будто вернулись в их первый месяц вместе, Гарри смело выхватывает ложку из рук мамы и, обрызгивая весь стол, пытается донести хоть что-то до рта. Лили смеется выходкам сына. Джеймс комментирует все его действия, будто он на квиддичном матче.

Лили стыдится.

Как она может даже думать о разводе? Сириус прав. Всегда Сириус прав. Им ничего не грозит, она раздувает проблему. Да, идет война. Но они с этим справятся. Ведь Орден добивается результатов. Когда от Дамблдора появляется патронус с сообщением об общем сборе, они берут Гарри и отправляются в Хогвартс.

— На Маккинанов совершенно нападение. Мертвы все.

Она не помнит ничего, только как обнимает плачущего Сириуса и плачет сама.

— Кто? — в едва слышном хрипе она с трудом узнает свой голос.

— Лейстрейнджи.

Сириус вырывается, кричит, матерится. Лили тут же порт-ключом отправляют домой. Джеймс отправляется на место преступления и, видимо, остается там ночевать. Она не понимает, почему он не приходит домой опять. Все же так… Было идеально.

В детской комнате только игрушки наблюдают за тем, как истошно плачут Гарри и Лили. Мальчик ничегошеньки не понимает, но рыдает, ощущая чувства матери. Измучившись, Гарри засыпает, а Лили все баюкает его и задыхается от боли. Будто кусок ее сердца был вырван из груди с мясом. Марлин. Именно Лили притащила ее в чертов Орден. Ничего у этого мерлинового Ордена не получается. Только огромные горы погибших, Дамблдор ни в чем не участвует, а лишь шлет людей на смерть. Защита на домах слабая, помогающая только от воров. Так не защищают от Пожирателей. Нет, она не готова умирать ради Общего Блага. Ее благо и благо ее семьи ей важнее.

В голове звучит набатом:

«Не бойся сделать решительный шаг, если считаешь, что он спасет самое дорогое, что у тебя есть»

Лили поднимается, слова Марлин придают ей сил, чтобы действовать. Три часа утра. Она одна дома, она забрала самое нужное, вплоть до палатки и не скоропортящейся еды, одела Гарри и хлопнула входной дверью. К Мерлину Джеймса. Ее сын важнее. Прости, Сириус.

* * *

Джейн проснулась от поразительной тишины в доме. Обычно в это время внизу работал телевизор, который смотрел Гарри, играя в кубики. Женщина разбудила мужа и, набегу натягивая халат, заторопилась в комнату ее постояльцев. Постучав несколько раз, она распахнула дверь настежь.

Небольшая комната в пастельных тонах встретила ее порядком и пустотой. Нигде не было ни игрушек Гарри, ни одежды Кейт. Проверив пустые шкафы, Джейн спустилась вниз, где нашла приготовленный завтрак и деньги на столе. Всё ещё лелея надежду, что Робертсы недалеко ушли, она раскрыла входную дверь и осмотрела улицу, на которой жила.

Бирмингем начинал свой обычный утренний обряд. Открывались двери магазинчиков, переполненные людьми трамвайчики, автобусы и машины спешили отвезти пассажиров в их пункты назначения.

Почувствовав холод, женщина разочарованно хлопнула дверь. Пожелав Гарри и Кейт удачи, она пошла сообщить обо всем Ричарду.

Заварив мужу кофе и обсудив с ним сложившуюся ситуацию, она попросила Ричарда дать снова объявление в газете о комнате. Когда на улице послышался глухой звук, похожий на шум, издаваемый детской хлопушкой, миссис Льюис подумала, что соседские дети снова хулиганили, потому решила открыть дверь и слегка напугать их суровым взглядом.

За дверью стоял темноволосый коротко стриженный мужчина с карими холодными глазами в черном непонятном балахоне. Увидев ее, он неуловимым движением достал что-то из кармана и быстро шепотом произнес несколько слов.

Полыхнуло зеленым.

— Джейн? Всё в порядке? — из глубины дома послышались торопливые шаги.

Дважды.

Гарри простудился. Утром он проснулся, кашляя и дыша через рот из-за того, что вчерашней ночью они попали под дождь и долго шли под ним до ближайшего мотеля. Весь день он был вялым, не хотел играть, а только смотрел мультики по телевизору, валяясь на кровати. Лили заставила его выпить небольшую, разбавленную специально для ребенка, порцию бодроперцового, присланного Северусом с помощью шкатулки, после чего мальчик заснул. Не находя себе места, девушка прошлась по комнате. Выйти куда-то или пойти работать не представлялось возможным, сына нельзя было оставлять. А что-либо иное делать она не хотела или не могла.

Они остаются в Англии, нет иного варианта. Человек, которого знал Рене, выставил за документы такую цену, заплатить которую Лили не могла, даже если бы отдала все драгоценности, что у нее были. Использовать магию на нем не позволило ей присутствие еще пятерых магглов с оружием. Разозлившись, Лили импульсивно аппарировала к парому, с которого идет переправа во Францию и попыталась с помощью Империуса, примененного к одному из служащих на переправе, попасть на один из пароходов, и у нее это почти получилось, когда началась проверка билетов. Ничего большего ей не оставалось сделать, кроме как аппарировать на ближайшую автобусную станцию и уехать в — где они сейчас, Мерлин? Они сели на первый попавшийся автобус. Куда же он ехал? Ах, да — Плимут. Дойдя до ближайшего придорожного кафе, они спросили, где можно переночевать, а потом Лили долго тащила уставшего и хныкающего Гарри по дождю до мотеля. Лили было очень жаль, что ей приходится так мучить малыша, но ничего иного она не могла сделать, боясь, что их отследят по аппарационному следу. К тому же, последние несколько недель ее палочка будто переставала ее слушаться. Заклинания выходили то слишком сильные, то неимоверно слабые, то она необычно искрила. Кажется, даже палочка видела в Лили предательницу. Да, она использовала непростительное, но она чувствовала, что за ней плотно идет сильный маг, который вот-вот найдет их. Лили должна была попробовать прорваться. Возможно, этот маг подумает, что они уплыли и это даст им некоторую временную фору, чтобы придумать, что делать дальше. Лили потрогала лоб малыша, чтобы убедиться, что у него нет температуры. Мальчик крепче прижал к себе мишку и повернулся на другой бок, вдыхая ртом воздух. Девушка погладила сына по голове с сожалением наблюдая за тем, как он мучится.

Ему нужно поспать, Лили села на подоконник и посмотрела в окно.

По сравнению с первым месяцем их жизнь сейчас была непомерно проще. Лили помнила, как придя в первый же день к Петунии, надеясь, что сестра сможет хоть на пару дней у себя подержать Гарри, пока Лили через нее сделает документы. Ее постигло горькое разочарование. Когда Лили объяснила ей, разговаривая через дверь, что с ней произошло, Петунья дала им немного денег, документы Лили и попросила исчезнуть из ее жизни. Петунья не готова была ставить свою семью из-за Лили под удар. Девушка понимала, почему сестра так говорит, но все равно было горько осознавать, что единственный ее близкий родственник выкинул ее из дома. Уходя, Лили заметила Артура Уизли, торопящегося к месту, где она была всего пару минут назад. Заметив ее, он не колеблясь ни секунду, бросил в нее какое-то заклинание.

Его абсолютно не волновало, что в тот момент у нее на руках сидел Гарри. Лишь чудом успев сконцентрироваться и аппарировать, она с удивлением наблюдала за тем, как уносится из этого места, а луч пролетает через них. Такой подлости она и ожидать не могла. С такого расстояния он точно должен был видеть Гарри. То есть он целился в ее сына. Шок и непонимание скручивали сознание Лили.

Следующие несколько недель их находили с промежутком в два-три дня. То опять чертов Уизли, то сам Джеймс, то Лонгботтомы. Тогда-то Лили и вспомнила, что видела Северуса на одном из собраний. В тот момент она была в деревушке рядом с Коуквортом, так что они быстро дошли до места, где жил Северус. Вернее не дошли, а дошла. Гарри заснул у нее на руках за первые пять минут и всю дорогу сопел ей в ухо. За этот месяц Гарри вообще поразительно быстро научился спать, где придется.

* * *

Лили позвонила в неприятно скрипящий звонок старого дома Северуса в Паучьем тупике, укачивая Гарри на уставших, отекших руках. Она не хотела будить сына, но еще чуть-чуть, и девушка буквально выронит сына от усталости. В тот момент она только и могла, что надеяться на чудо. Они не общались больше четырех лет, с чего она вообще взяла, что он станет ей помогать? Лили в нерешительности потопталась перед дверью, за ней все еще не было ни звука. Вдруг, дверь бесшумно распахнулась и перед ней оказалась высокая фигура друга детства с палочкой на изготовке. Она целилась Лили прямо в нос, девушка поежилась и покрепче прижала к себе сына.

— Лили? — сдавленным шепотом проговорил он, опуская палочку и распахивая дверь. — Проходи.

Он осмотрел улицу за ее спиной, будто ожидал появления еще кого-то, и закрыл дверь. В старом доме было все не так, как Лили его запомнила. Раньше тут вечно пахло сыростью и затхлостью, везде была пыль и грязь. Сейчас дом Северуса был очень теплым, по сравнению с вечерним Паучьим Тупиком, здесь был запах трав и стерильности. Наверняка, зельевар использовал какие-то заклятия для чистки, чтобы поддерживать дома пригодные для разных ингредиентов условия, но все равно такие изменения поражали. Раньше тут было намного больше мебели и разных безделушек. Северус выкинул большую часть, оставив только самое нужное.

Потом были долгие разговоры обо всем, что с ними произошло. Лили будто прорвало, она рассказывала без остановки о том, как сбежала из дома, как они носились с Гарри по всей Англии. А Снейп просто слушал, нахмурившись, а потом принес ей успокоительного и теплого чая. Девушка залпом выпила все предложенное, тем временем мужчина трансфигурировал стул в детскую кроватку для мальчика, и Лили, наконец, смогла положить свою драгоценную ношу куда-то. У нее сильно затекли руки, она с удовольствием их разминала. Дальше говорил уже Северус. Он рассказывал о Пожирателях Смерти, о получении статуса Мастера Зелий. Лили спросила его об Ордене, мужчина замялся и пожевал губу, затем, скрестив руки в защитном жесте, будто набравшись смелости, произнес:

— Это я рассказал Лорду о пророчестве, под которое попадает твой сын, — и опустил голову.

Лили не почувствовала ничего в тот момент. Должно было быть разочарование, горечь, ненависть или отвращение. Этого не было. Лишь усталость и сожаление о сложившихся таким образом событиях. Она как-будто уже знала об этом. И ей было всё равно. Все равно кто-нибудь бы рассказал это.

— Мне плевать.

Северус дернулся и взглянул на нее в удивлении:

— Мне плевать, — повторила девушка, погладив сына, спящего в кроватке по голове, — спасибо, что присоединился к Дамблдору и предупредил о том, что Лорд нас будет искать. Так бы директор мог вообще никому ничего не говорить о пророчестве, ожидая непонятно чего. Я не знаю и не понимаю действий Дамблдора и я боюсь его, как и его Ордена. Будь осторожен, Сев. Твоя игра в шпиона может плохо закончиться.

Он кивнул, а затем объяснил, что он знает несколько заклятий, которые будут препятствовать поисковым чарам найти их, но это лишь временная мера. Чары будут то и дело спадать и ослабевать, их часто нужно обновлять.

Северус предложил поискать что-то еще, а пока они могут пожить у него.

Так и началось их двухнедельное ожидание.

* * *

Северус часто закрывался в своей лаборатории и сидел там с утра до вечера, выходя лишь поесть или узнать как у них дела. Лили предполагала, что присутствие Гарри смущало его. Пару раз она замечала, как он уворачивался от топающего к нему малыша. Часто он уходил куда-то вечером, как догадывалась Лили — на собрания Ордена или Пожирателей. Девушка не допрашивала, а Северус не сообщал. За все то время, что они не общались, он стал еще более нелюдимым и несговорчивым. Лили не хотела с ним спорить о чем-либо, поэтому старалась не лезть в его жизнь.

В один вечер Лили осталась сидеть рядом с камином до поздней ночи. Северус ушел еще днем, а ей позарез нужно было спросить одну важную вещь. Время шло, а он все не возвращался. Девушка начинала волноваться.

Под утро камин полыхнул и из него мешком выпал усталый и измученный Снейп. Тогда-то Лили и поняла, что такое быть Пожирателем Смерти. И чем страшны их собрания.

И Лили бесконечно жалела Северуса за этот выбор.

Той ночью ей пришлось лечить дергающегося друга детства от последствий продолжительного Круциатуса. Заклятия, зелья, мокрые тряпки на голову — все, что знала и выучила Лили как от магглов, так и от магов, она применяла на Северусе, чтобы облегчить его страдания. Позже он расскажет ей, что он смог вмешаться в магию метки, так что она не мучила его так, как мучила остальных. То есть могло быть хуже, чем было в тот момент.

Пожиратели Смерти… Кто они? Лили не понимала того, за что они борются, почему вообще пошли за полоумным, мучающим их постоянно и посылающим на верную смерть Лордом? Первым ее предположением была власть. Лили попыталась вспомнить, когда у руля хоть раз были не чистокровные, и не находила такого случая ни разу. Их не устраивали законы, принимаемые Министерством Магии? Так почему бы не мирным дипломатическим образом дойти до мест в Визенгамоте? Запугать сидящих там чинуш, подкупить их или купить себе места, да хотя бы честно получить законным способом место. Мало кто из магглорожденных сидел на действительно высоких местах в Министерстве. Так, секретари, да рабочая сила. Вторым предположениям были знания и авторитет Лорда, но тогда за ним бы шли только такие, как Северус, таким, как Малфой, он не нужен. Лили осторожно спросила Снейпа о том, как он получил звание Мастера. Смущаясь, он рассказал о помощи некоторых его бывших однокурсников.

— И Лорд?

— Если только долгой практикой у него в лабораториях, — хмыкнул Северус, — Все книги и деньги мне предоставил Малфой и его жена. А Регулус Блэк договорился об экзамене на мастерство с испанским мастером.

Лорд ничем не помогал многим из них, более того, он мешал им развиваться. Зная Северуса, Лили была на сто процентов уверена, что, если бы он мог — был бы давно в Италии или Испании подмастерьем у какого-нибудь старого и именитого Мастера, грызя гранит науки. Малфой и все остальные богатые и известные без оглядки на Лорда уже бы давно оседлали Министерство и передрались бы между собой за крохи власти.

Хотя, были такие психи, как например Белла Блэк. Но это отдельные личности. Они были преданы не Лорду, а террору и хаосу. Им лишь бы убивать, да калечить. Без Лорда они были бы тихими психами, запертыми в своих поместьях. А он дал им возможность действовать.

Ей очень хотелось поговорить с Северусом о чистокровных целях и идеалах Лорда, но она не хотела заходить за эту изгородь, не зная, чем это может обернуться. Просто сам факт того, что они хотят уничтожить всех нечистокровных означает для магов вырождение. Чистокровных родов не так много в Англии, а материки не поддадутся так просто политике Темного Лорда, так что пара сотен лет — и все чистокровки друг другу будут родственниками, что уже есть. Сириус и Джеймс были троюродными братьями. При этом полчистокровного Гриффиндора и весь Слизерин были им родней. Дальней или прямой, не важно. Еще несколько столетий и они придут к браку между братьями и сестрами. Маггловская генетика заявляла — это не хорошо скажется на последствиях. Стоило бы уже подозревать, что магия помогала им убрать отрицательный эффект от инцестов, но Лили не казалось это трезвой идеей.

Тогда зачем всё это?

Вопросов было много, их задавать было некому, а доставать Северуса Лили не решалась.

Гарри на кровати закашлялся, и Лили вынырнула из тяжелых мыслей. Малыш спал, но уже дышал носом. Температуры у него не было, что очень радовало девушку.

Гарри схватил ее за руку и потянул на себя. Лили легла рядом с ним, обнимая его. Мальчик придвинулся ближе к ней и засопел. Почувствовав дискомфорт в районе шеи, Лили тут же поняла, что чертов медальон своей тяжелой цепочкой снова крепко обмотал ей горло.

* * *

Лили и Гарри жили у Северуса уже третью неделю. Ничего найти не получалось, поэтому Лили все так же каждое утро и каждый вечер накладывала на себя комплекс чар и чувствовала, как каждый день они становились все слабее и держались все хуже.

Ни Северус, ни Лили не находили ничего нового, а Лили все вспоминала о той книге из библиотеки Сириуса Блэка. А если…

Лили было страшно даже подумать об этом. Но если действительно иного варианта нет, они уже сотни раз убедились.

Лили одернула себя. Нет, она не может так поступить с Джеймсом. В подвале что-то привычно приглушенно громыхнуло, Гарри с любопытством посмотрел на давно манящую его дверь. Лили встала с кресла и подошла к окну. Пускай Гарри лишится статуса Наследника. Жизнь сейчас дороже. А потом они разберутся как быть.

Девушка задумалась, ища иное решение. А если попробовать как-то пройти в Министерство? Если ей повезет? Решено, она попробует прокрасться в Министерство Магии. Лили даже аппарировала, пока Гарри спал, к красной будке и почти нажала на последнюю кнопку старого телефона, когда поняла, что она хочет сделать.

Она так и застыла с занесенным над цифрой два указательным пальцем правой руки. В Министерстве работают кучи авроров и обычных клерков, которые были с Дамблдором в хороших отношениях. Они точно быстро донесут ему, что видели Лили в Министерстве. На выходе ее уже будут встречать Орденцы. Если только она не будет достаточно быстрой.

Эванс решительно нажала на последнюю кнопку. Будку тряхнуло, и она начала спускаться. Рыжеволосая подумала о спящем сыне и посмотрела вниз. А если же ее поймают? Перед глазами заходили картинки с тем, как в старый дом Северуса врываются авроры во главе с Джеймсом. Нет, она так не подставит Северуса. Палочка сама вывела нужный символ, послышался хлопок, и Лили ощутила привычный рывок в районе пупка.

Лили задумчиво рассматривала улицу Паучьего Тупика. Ведьма аппарировала в маленький проулок в аллее, где были магазины и пара баров. Снова перемещаться ей не хотелось, потому она решила пройтись до дома Северуса пешком. Проходя мимо баров, она заметила сползающихся со всего района рабочих. Отец Северуса был здесь частым посетителем.

Ноги ведут ее в бар, а палочка автоматически изменяет ее внешность. Северус был против такого решения проблемы, но выбора не было. Или же она сама отметала его? Лили понятия не имела, да и не хотела думать. Первый стакан мартини, затем второй, третий. Вот она уже говорит с каким-то брюнетом, Лили врет и очаровательно улыбается на каждый его вопрос. Девушке плевать, что он там говорит, она знает, что это на одну ночь. Мужчина понимает ее настрой и пододвигается ближе. Вспомнив поведение некоторых ведьм на их школьных вечеринках, Лили заглядывает ему в глаза, при смехе запрокидывает голову, оголяя шею и ключицы, тыкает его в плечи. Он отвечает ей нужной реакции, через полчаса она уже сидит у него на коленях, а он целует ее в шею. Слишком слюняво, оставляя засосы. Она попыталась скрыть маску неприязни. Хотелось сшибить его заклинанием и уйти. Лили так не любит, но еще пара стаканов сглаживают и это.

Джордж или Дилан, Лили сейчас не могла вспомнить его имя, в какой-то момент кивнул бармену и встал, придерживая ее рукой за талию и плавно опускаясь ниже. Они оказались в какой-то комнате, видимо, одном из номеров, сдающихся почасово. Лили помнит, как он садится на кровать и снова сажает ее к себе на колени, как маленькую девочку. Непрошеная ассоциация заставляет ее едва заметно скривиться. Он рвет пуговицы рубашки и ласкает ее грудь.

Лили не хочет этих долгих ласк, ей хочется как можно быстрее закончить с этим. Когда она пытается расстегнуть ремень на его джинсах, он хватает ее за руки и забрасывает их себе за плечи, жадно целуя губы. От него пахнет алкоголем и потом. В какой-то момент он грубо скидывает ее на кровать и в нетерпении дрожащими руками пытается стянуть штаны. Достает из кармана презерватив. И вот, казалось, одно движение — и она свободна от этого неприятного процесса.

Но тут с грохотом распахивается дверь, а маггла отшвыривает от нее заклятием. Лили садится на кровати, быстро запахивая рубашку, возвращая на место вырванные пуговицы на место, подскакивает к Снейпу, который зло смотрит на нее и отключившегося маггла:

— Ты с ума сошел?

— Могу сказать тебе тоже самое, — холодно проходясь по ней взглядом, шипит Северус. Он достает из кармана тот самый серебряный медальон на тяжелой цепочке, — Я поднимаюсь наверх, чтобы отдать тебе дракклов амулет, твой сын ревет белугой, тебя нет. Или я прервал что-то очень интересное для тебя? Может я не так все понял, Лили? Может мне не стоило вмешиваться? — он пытается сарказмом прикрыть свою ярость и злость на ее поступок.

— Прекрати, — Лили направляет палочку на маггла и стирает ему память, — Что за медальон?

* * *

Сбежав от родственников, Эйлин скрывалась с помощью него от прямых приказов Главы Рода вернуться. Северус долго работал, ослабляя его, но он все еще пожирал много магии Лили. Она чувствовала, как он куском камня тянет ее вниз. Гарри вечно пытался играть с ним, когда Лили брала его на руки.

Они ушли от Северуса в ту же ночь, потому что не могли там оставаться больше. К нему часто заходили его однокурсники, порой зельевар едва успевал отменить трансфигурацию, а Лили пряталась где-то в последний момент, когда кто-то вроде Малфоя появлялся из камина. Северус подарил ей шкатулку, через которую они могли передавать друг другу сообщения и небольшие предметы, колбы с зельями. В ответ Лили сообщала о том, что происходит с ними и писала о своих предположениях на счет шпионской деятельности Северуса, ненавязчиво рекомендуя ему прекратить и уехать куда-то. Он язвительно комментировал это или просто молчал.

После этого они долгое время прожили в Глазго, потом в верхнем Лондоне, потом в Нотингеме. Еще где-то. Лили толком не особо помнила. Как только Гарри выздоровеет, они точно отправятся в Уэльс. Сегодня 30 ноября. Гарри год и четыре месяца. Лили поцеловала сына в щечку. В душе разлилось приятное тепло, которое она чувствовала каждый раз при виде Гарри.

Почти полгода такой жизни сказывались на них, отравляя их обоих. Это не жизнь, а выживание. Лили проклинала ведьму, произнесшую пророчество о ее сыне. Это выживание не давало им дышать, не давало Гарри развиваться, как нормальному ребенку. Лили так боялась, что, если все закончится, ее сын не сможет прийти в нормальное русло. Ее так пугало его молчание. Гарри всегда был таким шумным, радостным и неугомонным, порой упертым и непослушным, но сейчас он будто замерз. Как и она. Вспоминая эту историю с медальоном, прошлая Лили бы возмутилась и сгорала бы со стыда от столь недостойного поступка. Эта Лили лишь пожала плечами и выдала бы через губу что-то вроде «На тот момент это требовалось для нашего выживания». Эта Лили была своеобразной защитой для ее психики, ведь прошлая Лили никогда бы не простила себе непростительные заклинания. Некоторое послевкусие оставалось. Будто она продала свои принципы за жизнь Гарри.

Малыш перевернулся и прижал к себе руку Лили, она устало закрыла глаза. Оно того стоило. Видимо, этот день они проведут в кровати.

Лили отчетливо поняла верность своего поступка, когда ровно месяц тому назад Волдеморт напал на их старый дом. Джеймса там не было, но от дома остались руины. Как и от их семейной жизни когда-то. Интересно, что об этом думал Джеймс?

* * *

В Ордене давно бытовало мнение о том, что у них завелась крыса. Сириус считал это парадоксально смешным, видя мертвое тело Петтигрю на полу дома Поттеров в Годриковой Впадине.

О побеге Лили знали лишь Сириус, Джеймс, Лонгботтомы и Артур Уизли. И, конечно, Дамблдор. Именно он решил скрывать этот факт от всего Ордена, ожидая, когда предатель оправдает себя. Питер часто справлялся о здоровье Лили и Гарри. Досправлялся.

Сириус сплюнул на землю, где лежал Петтигрю. Крысе… Крысячью смерть. Он чувствовал мрачное удовлетворение, жаль, что не сам он убил.

— Сириус, иди сюда! — сверху послышался крик Джеймса. Мужчина взлохматил волосы на голове грязной от сажи рукой, отдал несколько распоряжений аврорам и пошел наверх. Каждый шаг давался ему неимоверно тяжело.

Несколько часов тому назад на доме Поттеров сработали защитные чары. Потом звон от них усилился вдвое, нити магии лопнули, как от сильного натяжения. Джеймс и Сириус сразу поняли, кто пожаловал на огонёк. Прождав с час, они отправились сюда. И нашли догорающий особняк. Через несколько часов борьбы с огнем явились авроры. Сириус все больше разочаровывался в выбранной работе. Вот уж в чем отец был прав, говоря, что у министерских крыс была маленькая страховка, поэтому они так нечасто приходили на помощь. Когда речь заходила о Пожирателях Смерти, авроры, если это не звезда Аластора, который единственный являлся к нужному времени, приходили собирать трупы после боя.

Сириус поднялся по ступенькам и со страхом заглянул в крайнюю комнатку Гарри. Увиденное заставило его достать сигарету и закурить. Сделав еще несколько тяжелых шагов, он пересек дверной проем. Детская, когда-то любовно покрашенная им самим и Джеймсом была полностью выжжена. Черные разводы на стенах и окнах, детская кроватка, на которой так часто спал его крестник, была полностью черной, у Сириуса холодело всё внутри от мысли о том, что его маленький милый крестник мог быть там в момент, когда… Приступ тошноты подошел к горлу Сириуса. О, нет. Блэк резко развернулся на каблуках и отошел к шкафу с одеждой Гарри. Он наступил на что-то мягкое. Это что-то было кусок грязной голубой игрушки.

Сириус присел на корточки и поднял в руки. Это было что-то голубое с вылезшим наружу синтепоном. Заяц, которого дарила Марлин на пять месяцев Гарри.

* * *

Гарри очень понравился новый зайчик, у него были мягкие тонкие синтепоновые уши, идеально заходящие ему в рот, где чесались десны из-за режущихся зубов. Попытку Марлин объяснить, что это не чесалка для зубов, малыш отверг пронзительным писком и продолжил самозабвенно слюнявить уши зайца. Марлин рассмеялась и усадила Гарри поудобнее у себя на коленях.

— Я рада, что тебе он понравился, Гарри.

— Ну, ты можешь попробовать объяснить еще раз, когда у него отрастут зубы. Года в три его нужды поменяются, — улыбнулся Сириус, пододвигая стул к креслу, на котором сидела Марлин.

— Ага, а зайчик теперь остается с ним навсегда, — Гарри внимательно следил за манипуляциями крестного, а когда тут протянул к нему руку, малыш тут же ударил по ней своей ладошкой, а второй прижал крепче зайца.

— Ах ты хулиган щекастый, — Сириус быстро щелкнул ему по носу. Гарри отвернулся от него к Марлин, пряча лицо у нее на груди и не выпуская зайца. Девушка тут же обняла его и проворковала:

— Дядя Сириус дерется, да, Гарри? Надо его укусить или ущипнуть, да? Ух, мы ему сейчас, — Гарри развернулся, с интересом ожидая, начнет ли его тетя кусаться. Сириус подскочил со стула, когда Марлин протянула к нему руку.

Гарри выпустил зайца и издал боевое пищание, зовя Марлин продолжать.

— А ну иди сюда, подлый трус, — Сириус рассмеялся и поспешил выйти из комнаты. Гарри с азартом подпрыгивал на руках Марлин.

* * *

— Тут не хило все разнесло, что думаешь, Бродяга? — послышался голос Джеймса.

Воспоминания отдались болью в сердце. В одно мгновение он оказался поразительно одиноким человеком, ни невесты, ни крестника, ни семьи. А те, кто остался рядом не вызывали никаких чувств. Лишь одно разочарование. Сириус поднялся, отряхивая зайца. Одного уха у него не было и выпал глаз, но для него это был больше, чем заяц.

— Да, чудо, что тут не было Гарри.

— Если бы тут был Гарри, он бы даже не прошел сюда, — ответил Джеймс, — я снял большую часть защиты. Она слишком много раз заставляла обновлять себя. После того как они сбежали…

— А ты не думаешь, что это хорошо, что они сбежали? — Сириус повернулся к другу и бережно спрятал зайца в карман своей куртки. Он починит его, как и свою семью. Он что-нибудь придумает.

— Я же сказал, тут было больше защиты, ничего бы не случилось, — раздраженно выплюнул Джеймс и скрестил руки на груди.

— Посмотри на комнату еще раз и почувствуй шлейф его магии. Ничто бы не выдержало, — Сириус обвел взглядом комнату и уничтожил магией окурок своей сигареты.

— Сириус, и ты туда же?

— Я на улицу, курить. А ты подумай башкой, наконец, а не задницей, — он прошел мимо Джеймса.

Хорошо, что Лили забрала Гарри, они заигрались с Орденом.

На новом собрании Сириус едва сдерживал себя, чтобы не заорать о том, какие они все придурки. Они всерьез мусолили неправоту Лили и предательство Питера. Он переводил взгляд с одного члена Ордена на другого и находил в их лицах заинтересованность к тому бреду, который нес Дамблдор. Сириус физически не мог больше слушать и обратил внимание на Снейпа, опирающегося на стену рядом с дверью. Он был будто рад тому, что произошло сегодня. За маской безразличия скрывалась едва различимое злорадство. Сириус часто видел это на лице Регулуса, когда на его выходку попадалась мамаша. Блэк чувствовал, как злая ярость поднимается и накрывает его с головой. Как он смеет радоваться?

Сириус постарался вдохнуть несколько раз, чтобы успокоиться. Ремус едва заметно толкнул его слева. Сириус кивнул, показывая, что все в порядке.

Из-за чего радуется Снейп? Из-за нападения Лорда на дом Джеймса? Дом Джеймса, он же дом Лили. Сириус знал, что и Снейп, и Лили тяжело перенесли ту ссору. Одно время вся школа думала, что они вот-вот помирятся. Но не помирились. В любом случае, у Лили остались теплые чувства к слизеринцу, да и он явно не ненавидел ее. Снейп был пожирателем, но явно не придерживался их глупой идеологии о чистоте крови и часто информация, которую приносил он, помогала. Тогда в чем радость? В том, что Лили ушла от Джеймса? Как-то по-детски. Но тогда он бы не преминул кольнуть Джеймса этим.

Или… Или Снейп знал, что Лили не было в доме.

Сириус перевел взгляд на то место, где стоял слизеринец, однако не нашел его там. Он заозирался, в попытках понять, куда Снейп пропал. Решив, что он ушел из-за вызова своего хозяина, Сириус продолжил развивать свою мысль.

Лили вполне могла обратиться к нему за помощью. Она видела его на собраниях. Тот наложил на нее пару заклятий из арсенала темной магии, чтобы ее не нашел Дамблдор, использующий только светлую магию. Возможно даже, что она живет у него до сих пор.

Дамблдор оставил их троих после собрания, чтобы что-то сказать. Сириус решил поделиться своими мыслями с ними.

— Никто ничего не получал от Лили? Мне очень жаль, Джеймс, но, мне кажется, что она разорвала контракт тем самым способом…

У Джеймса сжались кулаки. Сириус уже хотел оспорить эти слова, когда директор достал из своего стола какой-то кусок ткани, в котором Сириус с удивлением узнал мантию-невидимку Джеймса. Он что отдал ее Дамблдору, когда на него и его семью объявлена охота пожирателями? Сириуса задохнулся от понимания того, в какую ловушку Поттеры могли попасть сегодняшней ночью. Во взгляде Ремуса Сириус увидел тот же ужас, что наверняка был и в его глазах.

— Благодарю, Джеймс, было очень интересно изучить ее, — Сохатый кивнул и забрал мантию.

— Ты что отдал мантию кому-то сейчас? — просипел Ремус, круглыми глазами смотря на своего лучшего друга.

— Да, а что? — Ремус не нашелся, что ему ответить.

Сириус очень хотел подойти и двинуть ему в глаз, но лишь вздохнул. Ничего не случилось, все пока в порядке. Нужно как-то дать знать Лили, что он поможет, если что. Осталось только подловить Снейпа и поговорить с Ремусом наедине от Джеймса.

— Сириус, ты что-то хотел? — Дамблдор ожидающе смотрел на него.

— А? Нет, директор, ничего, — делая вид, что его очень заинтересовал какой-то артефакт на столе, ответил Сириус.

А раньше ему казалось, что у них с Джеймсом больше общего, чем с Ремусом. Теперь его пугала сама возможность этого. Джеймс слишком уперт и доверяет авторитету Дамблдора. Надо попытаться как-то вправить ему мозг. Только вот как? Сириус не находил ответа.

* * *

Утром первого ноября Лили получила сообщение от Северуса о нападении и уверилась в правильности своих действий.

Утром первого декабря Гарри проснулся здоровым. Перед тем, как пойти на автостанцию, Лили зашла в магазин с детской одеждой и купила малышу несколько теплых кофт и зимнюю куртку.

Автобус в Уэльс отошел от станции в 8:03.

Аппарация дается ему как обычно тяжело, постояв немного на месте, пережидая приступ головокружения, он рассматривал старый особняк Лейстрейнджей. Где-то он слышал фразу о том, что родовые дома подстраиваются под характер их жильцов. Что ж, Лейстрендж-Холл полностью подтверждал это мнение. От мрачного, кое-где разваливающегося дома, окруженного голыми деревьями с земли и мрачными темными тучами, так и норовящими лечь на старую кусками осыпающуюся крышу, несло безумием и черной магией. Он не любил Лейстрейнджей, а особенно истеричку-Блэк, влюбленную в Темного Лорда. Таких, как она, стоило жечь на костре и нещадно убивать. Да, она сильная ведьма, но за счет своего безумия в бою, была абсолютно непредсказуема. Ее легко отвлечь, разозлить, заставить швыряться тяжелыми, затратными проклятиями. Да, пока ей везло, и маги, встречавшиеся на её пути, не успевали просчитать стратегию борьбы с ней или были магглокровными слабаками. Однако, если за нее возьмется кто-то вроде Грюма или того же Блэка, который Сириус, а не мелкий сопляк, то Белла быстро потратит весь свой запас сил и умрет от чего-то очень простого, вроде Секо. Не говоря уже о по-настоящему сильных магах, вроде него самого. Он не понимал эту странную любовь Темного Лорда держать эту суку рядом с собой.

Предплечье снова прожгло разрядом магии, его Лорд ожидал свою ищейку.

Произнеся пароль, он прошел через открывшиеся ворота и поспешил к центральному входу через аллею из уродливых, будто смотрящих на проходящего, статуй и голых деревьев, нагибавшихся от ветра сильнее, то и дело норовя выколоть гостю глаза. Прошипев себе под нос пару ругательств, он поджог особо наглые ветки невербальным Инсендио. Парадная дверь распахнулась ему навстречу, впуская внутрь.

Запах крови и запустения ударил ему в нос, когда он прошел внутрь. Бегло осмотрев уже знакомую ему обстановку, Пожиратель отметил появление новых порезов, царапин и сколов на дорогой мебели и черных обоях. Парадная комната уже давно требовала ремонта. Он хмыкнул, представив, как Белла грызет ножку одного из стульев. Быстрыми шагами он поднимался по лестнице на второй этаж, чувствуя на себе тяжелые взгляды. Интересно, оборотни, вампиры или все же разыгравшаяся паранойя?

Зал, в котором обычно сидел Темный Лорд, был пуст. В центре него стоял трон, а на пустых стенах горели поломанные факелы. Волшебник прошел ближе к трону и оглянулся в поисках Лорда.

— Антонин? Кого-то ищешь? — холодный голос с ощутимой усмешкой, раздавшийся у него за спиной, заставил Долохова подпрыгнуть на месте и, развернувшись, склониться у ног его обладателя, — Встань, сегодня у меня нет времени на эти расшаркивания. Помнится, много лет тому назад ты легко находил мне нужных людей. Скажи мне, навык еще остался?

— Да, мой Лорд.

* * *

Снова поздний вечер и снова бар «Приют Дрогза» в маленькой деревушке рядом с Белфастом. Лили работает здесь только из-за высокой почасовой оплаты. Это все плюсы бара Колина Дрогза. Дальше можно было перечислять только минусы. От отвратительных пьяных клиентов, до противной формы проститутки, которая была обязательна для девушек бара. Эта короткая черная юбка с таким же коротким фартучком в рюшах, неприятных на ощупь, рубашка без рукавов, чуть оголяющая грудь. Лили терпела это и хищные взгляды на нее ради денег. Им надо на что-то жить. Первая неделя работы здесь была отвратительна, она все время смущалась от каждой попытки сально пошутить над ней, одергивала юбку вниз. Лили уже хотела уходить с этой работы, когда переговорила с несколькими из работавших там девушек. Она с удивлением заметила, что они вполне адекватны и умны. Хотя раньше казались ей распутными девицами, которые не имели ни малейшего зачатка мозга. Как Натали объяснила ей, ко всему нужно проще относиться, если хочешь нормально получать, а не типичные для здешних мест копейки. Она-то и сводила Лили к парикмахеру, помогла научиться сильно краситься, чтобы подходить под требования тамошнего контингента. Присмотревшись к поведению остальных девушек, а в этом баре работали только девушки, она переняла их поведение и движения. Затем броский макияж, более короткая стрижка, открывающая вид на красивую шею. То она наклонялась к клиентам, случайно демонстрируя лиф, то шла, чуть сильнее покачивая бедрами, чем обычно. Чуть более громкий смех, чем надо, на все глупые шутки клиентов, чуть более развязные движения. Все чуть более, чем надо. Фальшивое поведение дало свои плоды. Внезапно у нее прибавились чаевые, как и ее зарплата. Совесть попыталась возмутиться подобному распутному образу жизни, но радость Гарри от купленного на появившиеся деньги и комфорт от часа в теплой ванне их новой квартиры, которую они сняли на двоих, задушили все потуги совести. В конце концов, она не делала ничего предосудительного. Это лишь бизнес. От ее скромности и моральных принципов мало счастья и денег на жизнь, а вот от методов Колина явно возрастали доходы. Лили позволила себе няню для Гарри и спокойную жизнь без соседей. С одной стороны, было неприятно продавать себя, но ценник неимоверно грел душу, как и горячая вода в декабре грела уставшие ноги после целого дня на каблуках. Благо, сейчас Колин разрешил им носить зимние сапоги, чтобы ноги не замерзали к концу смены. Лили наконец нашла куда деть свою палочку. Так что при каждой попытке пристать к ней, она чувствовала себя в разы безопаснее, чем раньше. Сейчас она могла заколдовать наглого маггла.

Этот вечер был не похож на обычный вечер в «Приюте Дрогза». Обычно здесь было шумно, народ толпился, пил пиво, играл в карты и шумел. Колин решил не сидеть в пустом баре и, оставив ее одну, ушел. Тут было неимоверно тихо, лишь один посетитель тихо доедал свой ужин, исподлобья наблюдая за ней. Лили привыкла к таким взглядам, даже не обращала на них внимания. Махнув ей рукой, он подозвал ее к себе. Лили медленно приблизилась, чем-то он привлекал ее внимание, его лицо было смутно знакомо ей. Но она не могла вспомнить его имени.

— Знаешь, тебе тут самое место, — Лили удивленно вперилась взглядом в посетителя. Его лицо вдруг пошло рябью и Лили дернулась назад, но он схватил ее руку, сжимая запястье до боли, — лучше сядь, если не хочешь, чтобы кто-то пострадал.

Лили судорожно просчитывала варианты. Палочка, зажатая между застежкой сапога и лодыжкой, была слишком далеко, чтобы Лили смогла ее сейчас достать. Если только не попытаться отвлечь его внимание.

Она медленно села на стул напротив мага, забросив ногу с палочкой на другую ногу так, чтобы ее правая рука оказалась у самой застежки. Маг отпустил ее руку, Лили спрятала ее под стол и положила ее на ногу. Нужно было расстегнуть замок лишь на пару миллиметров, чтобы палочка скользнула ей в руку. Но как же это сделать? Лили вспомнила, как Натали приставала к нравящемуся ей парню и гладила его по ноге носком туфли вверх от щиколотки до колена, при этом распрямляя ногу. Главное — правильный угол наклона и сделать вид, что она пытается его соблазнить, перед этим создав шум, чтобы он не услышал открывающуюся застежку.

— Почему же? Всегда считала себя выше этого, — нужно потянуть время. Она закусила губу и положила голову на согнутую в локте левую руку, чтобы чуть наклониться к столу, демонстрируя грудь. Мужчина не заметил ее попытки или не обратил внимание.

— Однако, посмотри на себя сейчас, — он махнул рукой, демонстрируя палочку в рукаве, — Таким, как ты, тут самое место.

— Женщинам? — спросила Лили, изящно изгибая бровь и наклоняя голову. Она прекрасно понимала, кто перед ней, ответ закономерен.

— Грязнокровкам, — Лили уловила едва заметный акцент.

— Значит, пожиратель. А я-то думала, когда ты появишься. Уже месяца два от тебя бегаю, — Лили откинулась на спинку стула.

— Ты ведь понимаешь, зачем я пришел? — он указал на нее палочку.

— Нет, намекни хотя бы. Знаешь ли, нам, грязнокровкам, не свойственно обладать столь сильной ментальной магией, — она жеманно повела плечиками. — Кстати, у тебя миленький акцент. Только вот понять не могу, он русский или болгарский?

— Не твое дело, — зло хмыкнул Долохов. Лили не дала ему закончить.

— В любом случае, ты Антонин Долохов. Покажись уже, мне с тобой все равно не справиться. В чем смысл этих пряток?

— А ты уже не планируешь уйти живой? — лицо пожирателя снова пошло рябью, меняя свои черты.

— А ты планируешь меня оставить живой? Дураку понятно, что слабой женщине, такой как я, никогда не справиться со столь сильным мужчиной, — Лили откровенно тянула время, дожидаясь возможности расстегнуть замок. Она уже сотню раз пожалела о том, что не выбрала сапоги со шнуровкой.

— Прекрати, — Долохов брезгливо поморщился, — палочки я так понимаю у тебя нет.

От ужаса у Лили сносило крышу, инстинкт самосохранения забился куда-то глубоко в пятки, но чтобы не выдавать свое состояние, она пыталась применять к нему всевозможные глупые приемчики девочек из бара:

— Ты так уверен? Даже не станешь проверять, — Лили томно взглянула на него из-под ресниц.

— Где твой сын, Поттер? Мне некогда с тобой играться.

— И что, даже не хотелось бы? — входная дверь скрипнула, Долохов отвлекся, на секунду переводя взгляд на входящего посетителя. Лили быстро щелкнула замком, мужчина тут же развернулся к ней, выискивая изменения в ней, на что она медленно подвинулась чуть ближе к столу.

Посетителем оказался местный алкаш лет сорока Билл Флемингс, который был завсегдатаем этого бара. Заметив Лили, он нетвердой походкой пошагал к столу, за которым она сидела, не обращая внимания на опасно сузившиеся глаза ее собеседника.

— Эй, Рози, может принесешь мне уже пива, а потом продолжишь охмурять этого парня? — Лили хотела встать, но Долохов предупреждающе мотнул ей головой на руку с палочкой, — Честно говоря, парень, тебе стоит опасаться этой красотки. Она та еще черная вдова.

— Авада Кедавра, — Лили и дернуться не успела, как Долохов направил палочку на Билла. Это ее шанс. Лили расстегнула замок полностью и вытащив палочку вскрикнула.

— Бомбарда! — стул под мужчиной разнесло в щепки, и от неожиданности он повалился на пол. Лили ринулась к барной стойке, держа над собой щит от проклятий, которые изрыгал Пожиратель Смерти. Ловко перемахнув через невысокую барную стойку, она трансфигурировала неудобную юбку в привычные штаны и постаралась аппарировать, но почувствовала блокировку, поставленную Долоховым заранее. Над ней разбилась одна из бутылок, стоящих на полках, стекло и дорогой алкоголь посыпались вниз.

— Поттер, даю тебе еще одну возможность. Сдавайся или я убью тебя.

— Да будет так, — прошептала Лили, — Секо, — она выбрала момент и выглянула поискать Долохова.

Палочка выпустила слабое заклятие, оттолкнувшееся от щита ее цели.

— Только не опять, — пролетело в голове Лили.

— Сектумсемпра, — полку с алкоголем и стойку разнесло на несколько частей, лишая ведьму прикрытия, бутылки попадали на пол, разбиваясь и раня голые руки Лили осколками. — Хочешь умереть? Так умри, только знай, что после твоей смерти, я все равно найду твоего щенка.

— Экспеллиармус, Круцио, Бомбарда Максима, — Лили пыталась заставить Долохова снять потивоаппарационный щит, но лишь разносила пространство рядом с ним.

Долохов нечасто выкрикивал заклятия, он молча махал палочкой. Но Лили успевала то увернуться, то спрятаться за щитом и обломками стойки. За редким исключением ей удавалось бросить несколько связок заклинаний, которые получались все слабее и слабее, а потом снова прятаться за шквалом заклятий Пожирателя Смерти. Созданный щит не выдерживает и ломается, пропуская одно за одним заклятия, Лили чувствует, как палочка вылетает из ее рук, саму ее с силой откидывает в стену, а по рубашке внизу расползается что-то горячее. Живот справа жжет. От боли она так и остается лежать на полу в стекле. Голова кружится, а горло сжимает спазмами. Лили трясет от боли и злости на себя и на свою палочку. Слабачка, какая же она слабачка. Долохов медленно шагает к ней, Лили щупает руками пол рядом с собой, но находит лишь огромный кусок бутылочного стекла.

— Акцио, палочка. Признаться, я ожидал от тебя большего. Ну-ка, вставай, — Лили не отреагировала, ожидая, что он попытается поднять ее.

— Не хочешь? Ах, ты в обмороке. Это тебе поможет лучше любого Энервейта, — он направил палочку на девушку и прошептал, — Круцио.

Лили изогнулась дугой от боли, закусывая губу, чтобы не закричать. Зажатая в руке стекляшка впилась ей в руку, раздирая кожу до крови. В голове роились кучи мыслей. Нет, она не умрет так. Не здесь, не сейчас. Надо что-то придумать. Рука с осколком все сильнее сжималась от злости, по ней текла теплая кровь Лили. О, нет, она не умрет здесь. А если и умрет, то его утащит с собой. Ее переполняли ярость, злоба и ненависть. Долохов отпустил заклинание, Лили, пошатываясь встала, исподлобья зло прожигая его взглядом. Он стоял близко к ней, с превосходством улыбаясь. Дрожащие, искусанные в кровь губы сами сложились в слово:

— Секо! — и она наотмашь ударила стекляшкой Долохова. Сильный красный луч повторил ее движение и полоснул мужчину по груди, его откинуло от нее на несколько метров, неловким мешком он свалился навзничь и схватился за расползающееся по куртке кровавое пятно. Долохов выронил палочку и, зло глядя на приближающуюся к нему нетвердыми пошатывающимися шагами Лили, пытался закрыть свои раны. Лили уронила стекляшку и, нагнувшись, подняла его палочку. Та, как влитая, легла ей в руку.

Лили откашлялась и сплюнула кровь. Долохов с омерзением смотрел на нее:

— Ты все равно сдохнешь, слышишь? Темный Лорд найдет тебя и твоего щенка и убьет! — Лили пнула его под ребра.

— Не боишься, что его уничтожат раньше?

— Темный Лорд бессмертен! Ты сдохнешь… Сдохнешь, — последнее слово он произнес на незнакомом Лили языке. Его грудь остановилась, а затем и зрачки.

Лили проверила его парой заклинаний, но Долохов был мертв. Девушка обернулась на погром, учиненный ими. Надо хотя бы авроров вызвать, чтобы зачистили тут все. Аврорские призывы отслеживаются. Лили посмотрела на палочку Пожирателя Смерти. Она была темной и гладкой, но в тоже время не скользила в руке. Идеально удобная для боя. А Лили сейчас как никогда нужна палочка для боя.

— Акцио, моя палочка, — палочка тут же влетела ей во вторую руку. Надо написать Северусу, а пока палочка Долохова подойдет им лучше. Ее изящная и мягкая палочка будто дрожала и боялась ее. Лили положила ее в карман, а новой палочкой взмахнула, — Морсморде.

Темная дымка поднялась из палочки и просочилась через разбитую дверь.

Она вытащила из кассы свою зарплату и исчезла с хлопком.

Скорее всего, сюда уже спешат авроры.

* * *

Появившись в квартире, Лили тут же стерла память няне сына, выгнала ее, всучив в руки деньги, а затем побежала в ванну мимо Гарри, который вышел из своей комнаты встретить ее. Голова кружилась и болела, рваная рана на животе воспалилась, из нее лилась кровь. Стянув с себя в ванной одежду, она начала промывать раны и заживлять их. Посмотрев в зеркало, она увидела у себя на щеке помимо разводов от черной подводки на глазах большую царапину, из которой сочилась кровь. Кажется, ее ранила одна из разбившихся бутылок.

Она убила человека. Неважно, что это Антонин Долохов. Неважно, что он Пожиратель Смерти. Неважно, что убийца. Почему ей никак? Почему она ничего не чувствует? Почему ей не страшно? Лили с ненавистью взглянула в зеркало. В голове шумело. Убийца, предательница, продажная тварь. Лили продала все, что у нее есть. Полгода и Лили на противоположной стороне. Девушка с ненавистью потянула себя за остриженные волосы. Натали уговорила ее перекраситься в черный, но волосы за месяц отрасли и ее макушка снова стала рыжей. Выглядело неаккуратно и как-то не похоже на нее. По щекам из глаз капнули слезы. Лили подняла взгляд туда, откуда текли слезы, и со страхом уставилась в свои зеркальные глаза. Безумные испуганные глаза цвета Авады смотрели на нее. Психованный взгляд. Что с ней? Девушка оторвалась от созерцания себя. Наверняка их уже ищут тут. Нужно бежать. Смочив руку водой, она стерла с щек подводку и кровь. Она лишь защищалась. Лили это знает. Она слышала, как сын дергает ручку двери. Дотронувшись палочкой до пореза на щеке, Лили заживила его. На месте раны появился маленький тонкий белесый шрам. Память об одном дне на всю жизнь. Она достойна этого шрама.

Гарри, удивленный подобным игнорированием собственной персоны, побежал за ней, но мама хлопнула дверью перед его носом. Через несколько секунд Лили вылетела из ванной с забинтованным животом и рукой. Лили махнула незнакомой Гарри палочкой и тут же вещи начали выскакивать из шкафов, собираясь в сумку.

Лили надела джинсы и просторную футболку, закрывая бинты и посмотрела на нахмуренного Гарри. Найдя свое пальто, она кинула его на кровать, чтобы не искать позже.

— Нам надо уходить, прости, но сегодня ты пойдешь пешком. — Лили наскоро переодела сына в теплые вещи и схватила уже собранную сумку.

Гарри пытался быстро идти за Лили, но уставал и путался в ногах, то и дело норовя упасть. Им приходилось часто останавливаться, чтобы дать ему передохнуть. Из-за этого они шли довольно медленно, и Лили ничего не оставалось, кроме как взять его на руки. Место заживленной раны снова заныло, девушка стиснула зубы и зажмуриваясь, пережидая приступ тянущей боли. Гарри крепче обнял маму за шею и напряженно вздохнул, чувствуя ее состояние.

Проходя мимо бара, Лили заметила, что знак тьмы пропал с неба. Авроры уже были на месте, девушка несколько минут посмотрела на бар из-за угла. Там толпились какие-то люди, она заметила мелькнувшую аврорскую мантию и поторопилась к автобусной остановке.

— Стой! — услышала она в спину женский голос. О, нет, Алиса. Лили сорвалась на бег, петляя через толпу, она завернула в ближайшую подворотню, желая аппарировать. Алиса Лонгботтом быстро последовала за ней. Гарри захныкал у мамы на руках. Девушка успокаивающе погладила его по спине и выставила вперед палочку, — Лили, стой! Я не буду нападать на тебя! Не поднимай панику, я не хочу проблем с Авроратом, — Лили недоверчиво сощурила глаза, — Джеймс и Сириус знают, что ты была тут. Тебе нужно немедленно аппарировать отсюда. Фрэнк отвлекает их, мы хотим, чтобы вы спрятались у нас.

— Почему я должна верить тебе?

— Потому что мой сын в такой же опасности, как и твой. Лонгботтомы не станут более участвовать в этой войне. Мы скоро уезжаем на материк, — Алиса медленно приближалась к ней, но Лили упрямо держала ее на прицеле палочки Долохова.

— С чего бы это?

— Семейное решение и понимание, что интересы Дамблдора не нуждаются в защите, — Алиса пожевала губу, но видя, что Лили не собирается опускать палочку, — Лили, я клянусь магией, что ни я, ни моя семья не желают тебе смерти.

Маленькая вспышка, и Алиса продемонстрировала огонек на конце палочки. Лили опустила палочку и бросилась обнимать старую подругу.

— Держитесь, я перенесу вас в…

Лили отрицательно помотала головой и поставила Гарри на ноги:

— Прости, Алиса, но этому не бывать. Никому не стоит знать, куда мы идем.

— Хорошо, но тогда аппарируйте и я замету за вами след. Августа хотела рассказать тебе что-то важное, вы можете сегодня или завтра появиться у нас? — Алиса сжала губы и сдвинула тонко выщипанные бровки.

— Нет, этого не будет. Риск попасться слишком велик. Мне жаль, Алиса, но я…

— Не можешь так рисковать, — кивнула Алиса, — я все понимаю. Мы сами так же. Нам всем очень не нравится происходящее в Англии. Августа, когда узнала о нападении на ваш дом, тут же заставила всех собирать вещи, а после некоторых слов Дамблдора об этом задумался и Фрэнк. Мы уже почти доработали две последние недели, нам приняли заявление по собственному желанию. Хотя Грюм, узнав об этом, долго орал. В общем, еще пара дней, и мы отправляемся в Германию к старой подруге Августы. Не можешь встретиться с ней, тогда я сама расскажу. Августа училась с Неназываемым в одно и тоже время. Она знает его. Знает его имя. Много кто знал его раньше. Но он позаботился о том, чтобы все, кто его знал за прошедшие десять лет оказались в могиле. Августе повезло, потому что она была всего лишь первокурсницей, когда он заканчивал школу. Но она уверена, что это он. Его зовут Томас Марволо Реддл. В 1947 году он закончил школу. Полукровка. Сначала его считали маглорожденным, но потом он как-то смог доказать слизеринцам свое родство с Слизерином. Поговаривают, что это связано со смертью Плаксы Миртл. Помнишь ее? — Лили кивнула, — запомни, Том Марволо Реддл. Все, тебе стоит уходить. Мне жаль, что мы так бросаем вас, но Августа не дает даже слово вставить.

— Все в порядке. Семья важнее. Спасибо, Алиса. Удачи вам, — Лили обняла ее, подхватила сына на руки, игнорируя боль, и исчезла из проулка.

Алиса огляделась, совершила несколько движений палочкой и вышла к бару, в котором ее ждал муж и Сириус Блэк.

— Ты где была? — удивился Сириус нетипичному поведению Алисы, — обычно ты первая исследуешь тут все?

— Прости, но у меня маленький сын, с которым Августа порой не может справиться. Пришлось вернуться домой, — она пожала плечами. Сириус нахмурился, не говоря ни слова, развернулся и, закурив, ушел на улицу.

— Мне вот интересно, что же такое должен сделать Невилл, чтобы моя мать позвала тебя? — Фрэнк приобнял жену за талию.

— Уничтожить полдома? — улыбнулась Алиса, — они ушли.

Фрэнк кивнул и посмотрел на Джеймса и Сириуса, разговаривавших на улице.

— Знаешь, ему очень тяжело, — Фрэнк почесал переносицу, с сочувствием глядя на мужчин.

— Джеймсу?

— А? Нет, Сириусу. Он полтора года не курил, до смерти… Ты понимаешь кого. Мне кажется, если бы не многолетняя дружба с Джеймсом, то Сириус бы уже давно вернулся к Блэкам. Ему очень одиноко. Он очень скучает по семье, по Марлин, Гарри, Лили.

— Впрочем, как и мы все, — Алиса прижалась к Фрэнку перед тем, как он переместился в свой родной дом.

Осматривая уже упакованную в специальные мешки мебель и стоящие повсюду чемоданы, он вздохнул и произнес:

— Скорее бы все это кончилось.

— Наследник Древнейшего и Благороднейшего Рода Блэк, — мягкий зеленый свет, обрамлявший до этого изображения всех Блэков на семейном гобелене, пропадает, погружая комнату в тревожную темноту. Молодой человек развалился в кресле напротив стены с портретами, досадливо поежился и цокнул языком. Бутылка, до этого едва удерживаемая в левой свисающей с кресла руке, опасно пошатнулась, и янтарная жидкость тонкой струей полилась на каменный пол, оставляя лужу рядом с ножкой дорогого кресла. Он даже не обратил на это внимание. К черту, Кричер принесет еще бутылку. Или две. А может больше. Сколько ему захочется.

Нет, не так.

— Младший Наследник Древнейшего и Благороднейшего Рода Блэк, — и снова ничего. Почесав давно небритый подбородок, Регулус хмыкает. Конечно, это же его бывший титул, не Сириуса. Хотя, может после смерти отца, когда Регулус получил его титул, Сириусу перешел титул Регулуса. Надеяться глупо было. Но Регулус надеялся. Ему не хотелось верить, что брат навсегда отречен от их семьи. Мать сожгла часть гобелена, но не могла же она и правда выкинуть своего сына их семьи. Но братец всегда был упертым гордецом, этого никогда не хватало ему — слабаку. А он ведь звал Регулуса с собой. Надо было идти с ним. Регулуса затошнило, то ли от выпитого, то ли от презрения к себе.

А если так?

— Сириус Орион Блэк, — жгучий красный свет от большого черного пятна ослепил ему глаза. Регулус хмурится и, пошатываясь, слезает с кресла. Забытая бутылка древнего огневиски вылетает у него из рук, и с громким звоном разбивается рядом с его голыми ногами. Мужчина неловко попытался увернуться от летящего вниз сосуда, но лишь пошатнулся еще раз и едва не свалился на пол. Осторожно обойдя разбитую бутылку, Регулус оперся о стену рукой, дотрагиваясь до гобелена, и присел на корточки рядом с выжженным пятном. Свет потух, и Регулус потер по выжженной части гобелена пальцами, надеясь стереть черное пятно, но, бесполезно, оно не поддалось.

Колени заныли и Регулус просто завалился назад, ложась на холодный пол. Сил удерживать себя в вертикальном состоянии у него больше не было, хотелось встать лишь ради того, чтобы выйти в окно. Больно ударившись головой об каменный пол, мужчина закрыл глаза.

Регулус ненавидел этот дом. Ненавидел его обитателей, ненавидел всё, что его окружает. Ненавидел себя. Его душу пожирало чувство ярости и злости на себя. Они уничтожили всё. Он сделал всё так, чтобы от его семьи остались руины, он помог разнести оставшиеся руины в щепки. Остались только головешки, которые не смогло съесть пламя всепоглощающей ненависти.

Древнейший и благороднейший род Блэк. Без наследника. С малолетним неженатым Лордом-алкоголиком, кучей денег, проклятой кровью и явными психами в нынешнем поколении. Превосходно.

Ах, и глава Рода является вот уже четыре долгих года рабом Темного Лорда Волдеморта. Прав был отец, когда говорил Регулусу не вмешиваться в это. Но он же наслушался мать с ее идеями чистокровности и решил ради ее похвалы пойти в это войско.

А в детстве все было проще.

— Кричер! — прикрикнул Лорд Блэк, — еще бутылку!

* * *

Он помнил, как когда-то в детстве Регулус и Сириус носились по всему замку, играя в прятки и салочки, пока матушка не видит. Регулус всегда был более болезненным и слабым, нежели брат, поэтому Сириус всегда быстро выигрывал. Малыш-Рег быстро уставал и падал, Сириус, сразу замечая это, тут же придумывал новую веселую игру, чтобы он не расплакался от обиды. В ответ Регулус читал ему книжки, потому что у старшего братца никогда не хватало усидчивости для чтения, и приносил ему еду, когда Сириуса запирали в комнате.

А в самый веселый момент игры мать приходила и устраивала скандал из-за подранных штанов или еще чего-то столь же не существенного. Маленький Регулус боялся того, что кричала мать. После такого он вечно не мог спать и тихо плакал в подушку, боясь разбудить Сириуса. Брат все равно слышал и приходил каждый раз, ложась с ним рядом и рассказывая придуманные им истории о их веселом будущем. А утром Сириус дерзил в ответ на резкие слова матери, устраивал карательные акции в виде дурацких шуток и порчи имущества. Регулус любил мать, но и брата тоже, и в результате от их постоянных ссор больше всех доставалось ему. В какой-то момент он начал думать о том, что само существование Сириуса является для матери моветоном. Потому что из-за обычной неловкости, на которую другие взрослые чаще всего не обращали внимание, от их матери Сириус получал волну презрения и резкостей о собственной несостоятельности как наследник Древнейшего и Благороднейшего Рода.

Отец никогда не вмешивался в их воспитание, поэтому был как-то слишком далеко для Регулуса все детство. Регулус всю жизнь называл его Орионом, язык не поворачивался назвать его папой.

Сириус с детства был с каким-то ярким и точным моральным компасом, который заставлял его подвергать критике любые действия матери и отца. На его фоне Регулус, который был более тихим и спокойным, казался родителям идеальным. Он стал для них любимым сыном. Сириуса наказывали за проделки, а Регулусу давали конфеты или же наглядно при Сириусе демонстрировали большую благосклонность к младшему сыну. Сначала Регулус чувствовал стыд и смущение перед братом, но было так приятно чувствовать себя чуть более любимым, что мальчик быстро привык к этому и стал поддаваться влиянию родителей. Где-то ябедничал, где-то дрался с ним. Мать улыбалась и хвалила его. А он, дурак, наслаждался подобным вниманием.

Наверное, именно тогда, в детстве он выбрал неправильную сторону. Брат, казалось, прощал его первое время, но потом устал вдалбливать упертому Регулусу прописные истины.

Сириус злился, язвил, а потом на одном из приемов подружился с Джеймсом. Еще немного времени, и он выпросил себе отдельную комнату. Потом он уехал в Хогвартс, пообещав писать Регу, но написал лишь одно письмо.

«Привет, Рег

Я и Джеймс поступили на Гриффиндор. Тебе очень понравится Хогвартс, Реги, мы с Джеймсом…»

Дальше он не читал.

Джеймс, Джеймс, Джеймс.

Регулус ненавидел его, ведь он украл его брата. Гриффиндор. Как Сириус смел? Они же давно решили, что поступят на Рейвенкло, чтобы не ссориться с семьей, но при этом быть вместе и иметь возможность надрать задницу заносчивому Люциусу Малфою, которого братья не любили.

Регулус не ответил брату на письмо. А Сириус и не написал больше.

Регулус ненавидел Слизерин. Нет, над ним не издевались и не унижались. Он даже смог подружиться с тем самым так горячо ненавидимым Люциусом, который позже стал мужем так же горячо любимой Регом кузиной Нарси, и занудой-Северусом, над которым часто зло шутил Сириус с его компанией. Просто, там было холодно и одиноко. Как и дома.

Вся жизнь Регулуса была похожа на одно большое кладбище. Такое одинокое и пустое, и он не понимал, чем заслужил это. Подросток Рег хотел доказать родителям, что он лучший сын, и все сильнее терял то, что когда-то было важно для него настоящего. Он был начитанным, чистокровным, спортивным и популярным среди факультета. Но внутри было так пусто, все училось и делалось ради того, чтобы ему сказали, как он хорош.

На этом и сыграл Темный Лорд, запудрив ему мозги. Регулус принял метку.

И горько пожалел об этом.

А вернувшись домой и продемонстрировав родителям метку, он узнал, что теперь он единственный ребенок в семье. Сириус сбежал из дома. Мать выжгла своего старшего сына с семейного древа. Регулус кричал в бешенстве на нее, даже не зная, что заставляло его так ненавидеть ее.

Эти четыре года слились в одну непрерывную цепь разочарований в себе. Собрания Пожирателей и, наконец, понимание, куда конкретно он попал.

Его новый хозяин был психом-террористом с манией величия, его кузина Белла — мучительницей и истеричкой, спящей не только с мужем, но и с деверем, позоря всю семью. Старая гвардия была оголтелыми консерваторами, которые ненавидели не только магглокровок, но и любые научные подвижки, объявляя их отступлением от традиций. Одногодки Регулуса — идиотами, как и он сам, которые повелись на слова о власти и могуществе. На потоке Регулуса не было грязнокровок, но некоторых с курса брата он знал и они, обычно гриффиндорцы, весьма его раздражали своей тупостью и незнанием традиций чистокровного магического. Однако откровенной смерти он им не желал. Все высказываемые старой гвардией Пожирателей Смерти идеи шокировали и даже пугали Регулуса, который молча наблюдал и никогда ничего не высказывал. Его считали задумчивым и перспективным молодым человеком, набирающимся ума от старших. Подросток Регулус старательно анализировал все, что происходит, пытаясь просчитать, как выйти из сложившейся ситуации. Родители помогать ему не собирались, а к брату Регулусу идти было стыдно.

Через год таких собраний Регулус попытался уничтожить метку, но не нашел ничего, а лишь разозлил Беллу. Она тогда посмеялась над попытками кузена, обозвав его трусом и слабаком. Со временем он научился терпеть боль при вызове и не дергаться при виде яростно мучающего собственных соратников Лорда.

А дальше произошло то, что Регулус запомнит на всю свою жизнь. Его первый рейд в какой-то маггловский район близ Лондона. Он слегка опоздал на призыв из-за подготовки к похоронам отца, поэтому, аппарировав к месту встречи, он увидел догорающие дома и вытащенных на улицу семерых магглов, которых окружили Пожиратели, мучая разными заклинаниями. К несчастью, именно в этот раз Лорд заметил его отсутствие и в наказание заставил убить двух взрослых магглов. На большее его не хватило. Он просто свалился в обморок под громкий смех остальных Пожирателей. Северус доставил его к отчему дому, но Регулус был не в силах туда зайти.

Он не помнил их лиц. Боялся вообще об этом думать. Той ночью, страшной, кровавой ночью, которую Регулус помнил, как вчера, он первый раз напился. Напился так, чтобы забыть все. Но ничего не забыл.

Потом еще и еще. И так каждый вечер. Отец умер. Регулус запивал и это. Он так и не узнал собственного отца. Они жили как незнакомцы. Мать пыталась вбить ему в голову, что это уму непостижимо — Наследник Рода пьющий, как какой-то бедняк из Лютного, — но тогда он просто надел кольцо отца на палец и приказал ей заткнуться, не желая слушать ее нравоучения. У нее было два сына, одного она выжгла, другого поставила одной ногой в могилу, так что пускай пожинает плоды своего выбора.

Мать замолчала, но все еще продолжала смотреть на него этим прожигающим взглядом. Тогда Регулус переехал в старый дом Сигнуса и Друэллы. Он кое-как научился готовить, чтобы не вызывать шпиона-Кричера. Работал над отцовскими бумагами, жил уединённо, даже углубился в изучение Чар и Защиты, ради получения Мастерства и возможной стажировки у гоблинов, которые знали толк в Защите. В тот год, его даже почти не призывали. Видимо, Лорд понял, что Регулус ничем ему не пригодится. Как боевик, он слабоват и неопытен, хотя знает много, деньги тоже особо не используешь — отец подстраховался, чтобы у них были деньги на жизнь, но сумму, большую, чем пять тысяч галлеонов, Регулус не смог бы вынести из бизнеса, особо высокого положения в обществе Регулус тоже не имел.

Изредка его вызывали, просто ради того, чтобы напомнить, кому он служит, но больше ничего серьезного. А потом на одном из подобных собраний им объявили о появлении Ордена Феникса. Лорд не преминул посмеяться над Регулусом за его брата, вступившего в Дамблдоровское объединение. Белла во всеуслышание пообещала убить его, а Регулус за своими оклюминационными щитами пообещал, что убьет ее в этом случаи сам. Рег уважал Сириуса за его верность собственным принципам. К тому же кто-то должен был продолжать род Блэков после того, как его либо убьют, либо посадят в Азкабан. А после собрания Лорд попросил, конечно же без права отказать, у него эльфа для какого-то поручения.

Вернувшийся Кричер доложил о странной пещере, амулете Слизерина и том, как сильно его прячет Лорд. После долгих поисков и логических размышлений, Регулус понял, что это мордредов крестраж.

Он и не мог предполагать, что Лорд настолько безумен в своем желании достигнуть бессмертия. И сейчас, найдя его Ахиллесову пяту Регулус хотел из мести надавить на нее побольнее. Крестраж это не только якорь, который удержит его хозяина между жизнью и смертью, но и часть души самого мага-создателя. Часть его магии, его сознания, воспоминаний. Его часть. Уничтожение хотя бы одной из частей не даст человеку возможности собрать свою душу обратно. Не то, чтобы Регулус считал, что Лорд захочет это сделать.

По воспоминаниям Кричера Регулус смог создать копию медальона. Завтра он хотел пойти в пещеру и подменить медальон, а потом уничтожить его.

Не только у Сириуса есть принципы.

* * *

Регулус чувствовал, что должен поделиться с кем-то своей находкой, но встречаться с матерью он не желал. А вот Малфой на роль слушателя вполне подходил. Регулуса абсолютно не волновал третий час ночи, пробивший на часах всего пару минут назад.

Выйдя из камина почему-то в слабоосвещённом пустом парадном зале, Регулус зашагал к кабинету Люциуса, делая медленные пьяные шаги босыми заплетающимися ногами, громко крича и размахивая недопитой бутылкой:

— Малфой! — наверху послышался хлопок двери, плач маленького ребенка, быстрые шаги и наконец разъяренный крик самого Малфоя:

— Я убью тебя, Блэк!

— Я сам завтра справлюсь! — Регулус издевательски поклонился спускающемуся по лестнице вниз в халате Люциусу, и уронил еще одну бутылку огневиски. Та со звоном раскололась, Малфой прикрыл глаза и зло выдохнул.

— Я заставлю тебя мыть тут полы! Это четвертая бутылка за месяц, при том, что декабрь начался неделю назад! Я надеюсь, это что-то важное! — подойдя поближе, он едва слышно прошептал, — Белла здесь. Драко бегает от нее, постоянно плачет и плохо спит, она пугает его. Ни я, ни Нарцисса не можем справиться с ней. Заклинаю тебя, Блэк, свали отсюда, только тебя мне здесь для полного комплекта не хватает.

Люциус устало провел рукой по лицу, осматривая лестницу и прислушиваясь не идет ли кто.

— Малфой, не поверишь, что я знаю, — Рег приблизился к Люциусу, переступая через лужу огневиски, — Я знаю Его секрет.

Регулус удовлетворенно улыбнулся. Малфой запахнул халат посильнее и осмотрелся по сторонам.

— Что за бред ты несешь?

— Я знаю его секрет. Его бессмертие, Люциус, — глаза его слушателя расширились до невероятных размеров, — Он до сих пор жив благодаря чертовым крестражам, — Малфой отступил назад то ли от удивления, то ли от перегара, которым так и несло от Блэка.

— Что это? — спросил он, хотя уже знал об ответе на этот вопрос. В хранилище у них была книга об этой запрещенной практике. Именно он переместил ее туда, на самое дно, чтобы никто и никогда ее не нашел. Малфои за свое хранилище готовы убивать и травить людей подходящих на расстояние проклятья. И плевать, что он понятия не имеет о хотя бы половине из всего, что там есть. Драко будет знать меньше и, возможно, никогда не найдет эту книгу. Соответственно столь древнее знание будет утеряно без уничтожения книги.

— Это кусок души, который Лорд от себя оторвал. Представляешь, насколько он психбольной ублюдок? — Регулус громко и заливисто рассмеялся.

Сверху послышался стук дамских каблучков, Люциус знал, что это точно не Нарцисса. Ведь она скорее всего останется в детской с малышом, значит…

— Люциус, кто-то пришел? — визгливый голос Беллы раздался наверху.

О, нет, Блэк. Если Белла увидит его в таком состоянии, да еще и с такими словами на языке, Нарцисса лишится еще одного кузена-Блэка. С одной стороны, жена будет долго плакать. Но с практической точки зрения… Ну поплачет. Иногда полезно. А горбатого могила исправит. Люциус обвел странным взглядом абсолютно пьяного и босого Блэка.

— О шлюха, пардон, кузина. Давай расскажем ей о, ик, моей идее?

— И она тут же убьет тебя, — «а мне достанется от Лорда, что не уследил за тобой, » — додумал уже у себя в голове Люциус и тяжело вздохнул.

В голове Люциуса тут же созрел план. Можно отправить его к Северусу. Северус поймет и разберется. Сильным ударом в живот заставив Блэка согнуться напополам и задохнуться, Люциус схватил алкоголика за шкирку одной рукой, а другой сыпанув горсть дымолетного пороха в камин, быстро проговорив:

— Тупик Прядильщиков, — зашвырнул его в камин, запечатав за ним проход.

— Добби, прибери здесь, — домовик тут же убрал лужу и осколки и исчез. А сам пошел вверх по лестнице.

— Белла, это всего лишь Блэк с очередным бредом. Иди спать, — Белла недоверчиво посмотрела на него, но развернулась и ушла в другую сторону.

Малфой зло сверкнул глазами, прожигая ее удаляющуюся спину взглядом, а когда она свернула, прошел в свои покои.

Оставалось лишь надеяться, что Северус сможет его успокоить и правильно поймет поступок Люциуса.

* * *

Новый отель в новом городе, чистая одежда, горячий душ и спокойный сон не дали никакого результата для Лили. Рана внизу живота не поддавалась ни маггловским, ни известным Лили магическим способам лечения. Она игнорировала все, гноясь сильнее и отравляя Лили жизнь. Северуса не хотелось беспокоить, но еще немного бесплодных попыток и она точно обратится к нему. При ходьбе Лили начала прихрамывать и медленнее двигаться. Гарри молча плакал ночью, прижимаясь к ней, будто чувствуя ее боль. Он вообще в последнее время не очень хотел с кем-либо разговаривать, в ответ кивал или качал головой, Лили не могла понять почему и начинала бояться, что это останется навсегда. Гарри любил играть в разные игрушки, мог тыкать пальцем на предмет, чтобы узнать его название, но он молчал. Отвечал он редко, причем только ей, чаще стараясь справляться знаками.

Они оба были сильно травмированы этими месяцами в бегах. Месяцами? Лили вспомнила, что уже прошло больше, чем полгода и ничего не заканчивалось. Только обе стороны искали ее активнее, чем раньше, Северус писал, что Дамблдор и Джеймс накладывали новые поисковые на нее и Гарри, но медальон работал безотказно, пожирая ее магию. Что мудрил Темный Лорд Северус не мог точно сказать, но явно занимался этим вопросом усиленно, потому что заказывал Севу все новые поисковые зелья. Снейп их послушно готовил, не забывая слегка поправить рецептуру так, чтобы никто этого не заметил, но зелье было чуть слабее, чем нужно. Пока это срабатывало, но Лили боялась, что Лорд поймет, что делает его слуга и устранит помеху.

Рана снова заныла, и девушка постаралась лечь так, чтобы не травмировать себя еще сильнее. Северус прислал ей пару зелий и мазей, но это не помогало, а лишь ухудшало процесс. Мази создавали грязную пленку над раной, которая через сутки гноилась, а потом ее приходилось с болью сдирать с кожи под горячей водой. Зелья лишь шипели, расширяя травму.

Спала Лили только под снотворным. Снотворное у нее закончилось уже двое суток тому назад, поэтому вот уже третьи сутки Лили спала по часу-полтора в день. Ее паранойя дошла до высшей точки, Лили слышался стук в дверь номера, когда она никого не вызывала. Ей постоянно казалось, что за ними снова придет Долохов. Он придет если не за Гарри, то за своей палочкой. Палочка Лили окончательно перестала ее слушать, показывая этим, что методы хозяйки ей не подходят. Ничего умнее не придумав, Лили сломала свою палочку и выкинула ее. Потом пожалела, но делать что-либо было поздно. Тем более для себя Лили уже решила, что не хочет оставаться в магическом мире, если война вдруг кончится. Он не для нее и показал ей это. Кажется, в министерстве есть отдел, который может помочь магам с аттестатом о окончании школы. Получит аттестат, походит на курсы, пойдет работать на что-то хоть немного более прибыльное, чем официантка.

Боль в ране с каждым часом увеличивалась в разы, обезумев от боли в третьем часу ночи Лили вспомнила о своем преподавателе на курсах в Святом Мунго. Сметвик был главным врачом больницы, соответственно мог знать, что посоветовать. Быстро описав травму, проклятие и реакцию раны на лечение, Лили аппарировала из ванной к ближайшей совятне, и через десять минут вернулась домой, с надеждой ожидая ответа от колдомедика. Спать она не могла, поэтому, проверив спит ли сын, залезла на подоконник, наблюдая из окна за улицей, и сама не заметила, как задремала.

Разбудил ее большой светящийся ворон, который отчитал ее голосом Северуса:

— Лили, как ты до этого додумалась вообще? Сметвик принесся к Поттеру, тот перебудил весь Орден, они уже идут к тебе! Убирайся оттуда! Немедленно.

Взмахнув палочкой, Лили собрала все их вещи в сумку и укутав, спящего Гарри в одеяло, попыталась аппарировать, но было уже поздно. На улице послышались хлопки, Лили вылетела из номера и посмотрела вниз из-за лестничного пролета. Орденцы вскрывали нижние номера, проверяя комнаты.

Оставалось спрятаться здесь, Гарри проснулся и расплакался. Лили наложила на него Силенцио и спряталась с ним в шкафу, молясь, что она сможет пробиться хотя бы с помощью эффекта неожиданности. Послышались шаги на их этаже, девушка прижала к себе крепче сына, успокаивая его. Гарри пытался выбраться и кричать, Лили пыталась его успокоить и гладила по голове.

Щелкнул замок входной двери и человек шагнул в номер. Потянулись тяжелые секунды. Гарри замолчал под заклятием и остановился, чувствуя, что что-то очень страшное происходит.

— Чисто, — произнес Сириус, — тут вообще похоже давно никто не жил. Джеймс, иди вперед, я допроверю этот этаж.

— Как скажешь, — послышался голос Джеймса.

Прождав еще пару секунд Сириус сказал:

— Только вот не смей швыряться заклятьями сейчас, когда я открою дверцы шкафа, не устраивай тут панику. Я и так с трудом заставил их пойти вперед. Но аппарировать прямо из номера сюда это нужно додуматься, Эванс.

Сириус распахнул дверцу шкафа и ухмыльнулся, увидев их внутри, Лили наставила на него палочку.

— Только пикни, — как можно угрожающе произнесла она.

Сириус ненавидел, когда его так будили, но Джеймс почему-то за долгое время существования с ним сначала в одной комнате, а потом в одном доме не удосужился выучить это простое правило. Именно поэтому в четыре часа утра Сириусу в лицо вылился целый литр воды из волшебной палочки. Потом его сонной ничего не понимающей сомнамбулой Ремус и Джеймс заставили одеться и выпихнули камином из дома в кабинет Директора в Хогвартсе. Там уже был собран Орден Феникса в малом составе, включавшем Грюма, Дамблдора, Снейпа, Уизли и дальше Сириус перестал осматриваться, попытавшись вслушаться в тему разговора. Маги кричали, возмущались, спорили друг с другом и порой разговаривали сразу втроем в одно и тоже время. Блэк раздраженно зажмурился и выдохнул, ощущая желание вернуться в дом дяди Альфарда. Гул в ушах нарастал, от чего у него тут же заболела похмельная голова. Зная о такой побудке, Сириус бы не пошел вчера в бар. Но он не знал.

Поморщившись от боли, он встал и громко возмутился:

— А теперь, когда все наорались, можно уже объяснить что тут происходит? Меня подняли с кровати три минуты назад, я ничего не понимаю и если все продолжится в том же духе, то я уйду спать, потому что толку от меня явно никакого.

На секунду все затихли, а потом снова пустились в обсуждения, благополучно игнорируя его слова. Кто-то кинул на него пару уничижительных взглядов. Сириус уже приготовился уходить ведь похоже в его услугах не нуждались, когда наконец сидящий рядом с Джеймсом Грюм хмыкнул и коротко произнес, обращаясь к Блэку:

— Девчонка написала Сметвику. Тот в четыре утра прибежал с разными склянками в дом на Годриковой Впадине, чтобы помочь ей. А там мы его взяли.

— Зачем она написала письмо Сметвику? — и тут у Сириуса в голове щелкнуло, резкая волна липкого страха заставила его сердце забиться чаще, — Гарри болен?

— Скорее она, мальчик мой, — выражая жалость и сочувствие, произнес директор, наконец отбившийся от супругов Уизли.

— Значит, она не сможет далеко уйти. Мы ее поймаем, — резко ответил Джеймс. Сириус в шоке обернулся к нему. Зачем ее ловить? С ней надо максимум просто поговорить и то только после того, как колдомедики осмотрят ее травмы. Но все будто бы были согласны с мыслью Джеймса. Ох, нет, Сириусу совсем не нравился такой поворот событий. Он чувствовал четкое разочарование от собственноручно принятого решения присоединиться к Ордену Феникса. Эти разговоры на собраниях, так часто остававшиеся просто разговорами, давали лишь иллюзию какой-либо деятельности, в то время как Волдемортовцы косили их людей пачками, не стесняясь убивать ни родственников, ни детей, ни даже... Снова захотелось курить. Сириус похлопал себя по карманам плаща и с разочарованием понял, что оставил сигареты в другой куртке дома. Нет, он не стерпел:

— Ты что несешь? Твоя жена или ребенок сильно ранены, а ты все об одном? — Ремус дернул его за рукав, «потом». Но Сириус просто не мог выдержать это негодование, собиравшееся огромным камнем у него на груди.

— Она сама виновата, если бы она не устроила это… — Джеймс продолжал уперто нести чушь. Кулаки Сириуса непроизвольно сжались, а глаза сощурились. Дамблдор, видимо, заметил это, потому что резко перевел тему разговора, оборвав Поттера:

— Она отправила письмо почтовой совой из отделения в Шотландии. Возможно, что там остались аппарационные следы. Она может не пользоваться своей палочкой, так что ищите как можно более недавние следы. Сириус, Джеймс, Аластор, отправляйтесь туда.

— Она или ребенок могут быть ранены. Может стоит приготовить какие-то зелья? — неуверенно подал голос до этого молчавший Ремус. Сириус посмотрел на Снейпа. Тот поднял бровь, будто вопрошая, чего тот хочет. Сириус слегка мотнул головой в сторону Ремуса, адресуя его вопрос слизеринцу. Снейп кивнул, значит всё, что нужно у него было. Ради Лили и своего крестника Сириус был готов к сотрудничеству не только с ним, но даже со своей чокнутой семейкой.

— Думаю, лучше с начала просто осмотреть травму, а потом уже делать что-либо, — осадил Ремуса Артур Уизли. Его поддержала только недавно родившая жена. Почему они вообще были здесь, Сириус не понимал. Странноватая парочка с семью детьми, которые рождались почти ежегодно. Они-то как раз являются теми, кому с таким выводком надо нянчиться, а не искать Лили и подогревать и так импульсивного Джеймса. Однако, вопреки здравому смыслу Сириус всего один раз видел самую младшую девочку Уизли, а вот супруги появлялись на каждом собрании, будто их ничего не держало. Сириус помнил, как отец часто заставлял его самого постоянно держать маленького Регулуса за руку на разных приемах, чтобы тот не потерялся и не попал в неприятности, и посочувствовал старшему из детей Уизли, на которого, видимо, те бросили все обязанности по заботе за младшими братьями и новорожденной сестрой. И эта парочка еще пыталась как-то влиять на решения в Ордене Феникса, будто они были не обычной семьей обывателей, а действительно толковыми вояками на ровне с Грюмом. Они были как раз теми, кто вместе с Дамблдором начинал первыми возмущаться на предложение Сириуса наконец-то начать убивать Пожирателей и допрашивать их ради того, чтобы быстрее закончить кровопролитную войну. Видите ли, это слишком жестокие методы.

Сириус сосредоточился на Снейпе. Нужно было придумать как передать ему Лили и Гарри, но при этом не дать никому, включая Джеймса, узнать об их связи. Просто подойти нельзя, Джеймс со своими глупостями будет тут как тут и устроит школьную потасовку. Но вот если Поттера отвлечет Сириус, а подойдет к Снейпу Ремус, то все может пройти тихо. Осталось предупредить Ремуса.

Но Люпин как обычно оказался сообразительнее всех, потому что как только представилась возможность он тихо прошептал Сириусу на ухо.

— Я забираю мантию-невидимку Джеймса, сообщи, как только найдете их, я тебе ее передам. Вытащишь их оттуда. Скажу, чтобы Снейп предупредил их. Иди.

Сириус торопливо допил налитый ему Молли чай и решительно поспешил за Аластором. Оставалось отвлечь Джеймса. Блэк помнил о старом ритуале, помогающем отыскать крестным крестника. Никакие скрывающие чары не могли помочь спрятать ребенка. Сириус не рассказывал никому о нем, потому что он являлся одним из запрещенных темных ритуалов, и Дамблдор бы точно запретил его использовать. Быстро решив, что его принципы не стоят угрозы жизни Гарри, Сириус постарался вспомнить слова ритуала. Идя к границе антиаппарационного щита позади мирно обсуждающих что-то Грюма и Джеймса, Сириус уколол палец найденным в кармане складным штопором и, когда появилась маленькая капелька крови, тихо прошептал нужную формулу на латыни. Достав палочку, Блэк вытер об нее капельку крови и сразу почувствовал Гарри. Сириус знал, где искать малыша, который явно был здоров и спал. Удовлетворенно выдохнув, Блэк подключился к диалогу

* * *

Сириус распахнул дверцу старого шкафа и счастливо ухмыльнулся, увидев их внутри. Лили наставила на мужчину палочку. Игнорируя эту мелочь, он прислушался не идет ли кто сзади него, а, удостоверившись, что все в порядке, пробежался взглядом по своей семье. Почему-то рыжий, малыш заулыбался уже зубастым ртом. Ритуал был абсолютно верно выполнен, потому что Гарри выглядел абсолютно здоровым, хотя и явно недавно плакал. Эванс покрасила волосы в черный и отстригла. Она была бледной, с большими мешками под глазами. Когда-то весьма фигуристая ведьма сильно похудела, ее зеленые глаза бешено сверкали злобой, недоверием и явной усталостью. Вот уж кто явно был больным.

— Только пикни, — как можно более угрожающе произнесла она.

— Цветочек, у нас слегка нет времени на долгие драки, — хмыкнул он и подал ей руку, чтобы помочь вылезти из платяного шкафа, Лили посмотрела на него с подозрением, — Но как-нибудь в следующий раз мы померяемся силами, — Лили все еще сидела на месте, — Лили, Ремус ждет вас внизу, чтобы вывезти за границы дизаппарационного барьера.

— Поклянись магией, что не врешь, — прошипела Лили. Гарри улыбался Сириусу и тянул к нему ручки. Сириус нахмурился и оглянулся. У них совершенно нет на это времени.

— Ты сдурела тут в одиночестве либо? — раздраженно зашипел ей в ответ Блэк, — Я уже клялся защищать своего крестника и его родителей.

— Все зависит от твоего понимания безопасности, — с яростью Сириус выдернул ее из шкафа за руку, заметив, что явно новая палочка Лили направилась ему в грудь. Блэк вздохнул, стараясь не накричать на нее:

— Мое понимание небезопасности в том, что если ты не наденешь сейчас же чертову мантию-невидимку и Ремус не даст вам выйти, то Орденцы поймают вас. И вот тогда вы точно не будете в безопасности.

Лили горько усмехнулась и внезапно крепко обняла его. Гарри схватился за спадающие на лицо кудряшки Сириуса и подергал его за волосы. Блэк прижал хрупкую девушку и ее ребенка к себе, целуя крестника в лоб, подавляя желание заскулить по-собачьи от приятного чувства тепла, столь быстро пришедшего на смену ярости и одиночеству, оплетавшим его сердце тяжелыми путами. Сириус позволил себе простоять так, зажмурившись и обнимая самых дорогих людей, что у него есть, но потом очнулся, с явным сожалением отпустил их и набросил на плечи девушки мантию, надевая на Лили капюшон. Удостоверившись, что мантия все скрыла, Сириус наложил заглушающее заклинание на нее.

— Я и Ремус в любую секунду придем к тебе на помощь. Передай нам через Снейпа, что тебе понадобится. А теперь давай за мной, — Сириус выглянул из-за двери и пошел вниз по лестнице, чувствуя, как девушка с ребенком следует за ним.

— Откуда? — прошептала Лили.

— Ты реально думаешь мы бы не догадались, кто тебе помог? — Сириус спародировал поднятую бровь Снейпа и обернулся на нее, — Слушай, мы не настолько тупые.

— Я этого не говорила. Просто… Не важно.

Сириус хмыкнул и распахнул перед ней дверь. Так он и поверил, что Эванс не считает их за дураков. Есть в ней некая доля высокомерия. Сириус не обижался, ведь во многом он очень уважал девушку за ее стальной характер и тонкое чувство чужой души. Маленькая капелька высокомерия, которую Лили легко могла контролировать, давала ей возможность быть такой упертой и гордой девицей.

— А теперь давай бегом к Ремусу. Я подниму тут шум. Удачи, Лилс.

Лили кивнула, поздно поняв, что он этого не увидит и вышла из здания. Прижав к себе Гарри, она кинулась к Ремусу. Эти двести метров бегом стали для Лили жутким испытанием. Ее травма, чуть повыше которой сидел Гарри, взорвалась болью. Перед глазами появились круги, она задыхалась.

Еще несколько шагов и перед ней оказался улыбающийся Ремус. Капюшон слетел с головы девушки, быстро стащив мантию, она отдала ее оборотню.

— Еще три шага, и ты на свободе. Мы поговорим с Джеймсом. А если не поймет набьем его наглую морду. Беги, — Люпин хитро улыбнулся и подхватил мантию-невидимку.

Лили аппарировала через несколько метров, а Ремус кинул ей Ступефай под ноги, делая вид, что пытается поймать ее.

Еще полчаса они с Гарри прыгали из одного места в другое. Лили так и не знала, где ей остановиться, боль и страх не давали ей подумать, затопив сознание и заглушая все звуки. Когда градус волнения наконец-то спал, она аппарировала последний раз и села на скамейку какого-то парка. Бок жгло от боли. Гарри так и продолжал плакать под Силенцио. Ему могла навредить такая аппарация. Она забыла его снять. Волна стыда накрыла ее настолько внезапно, что Лили закрыла глаза.

— Прости, прости меня, пожалуйста, сынок, — Эванс посадила его рядом с собой на скамейку и сняла заклятие. Гарри громко заплакал и сразу замолчал, испугавшись громкости собственного голоса. Он посидел пару минут на месте, размазывая слезы по щекам и осматривая ту часть парка, где они сидели. Лили решила дать ему немного отдохнуть и посидеть без нее, а сама размышляла о том, что им делать. Нужно посмотреть, что с ее травмой. А также, раз уж встали, то стоит позавтракать. Кажется у нее осталось несколько баночек с детским питанием.

Завтрак пришлось перенести еще на неопределенное время вперед из-за нового патронуса от Северуса:

— Лили, если вы оба целы и в порядке, то не могли бы вы срочно перенестись ко мне?

Мне Люциус притащил решение одной нашей бессмертной проблемы.

Лили посмотрела на сына. Гарри насупился и напряженно ожидал действий мамы. Кажется, он уже выучил, что если появляется белая птичка, значит сейчас будет неприятная аппарация.

— Может, поездом? — неловко предложила Лили, — Тебе же нравится чух-чух?

— Дя, — тихо проговорил Гарри.

Решив позавтракать прямо тут детским питанием и тем запасом еды, что есть у нее в сумке, Лили взмахнула палочкой, вызывая патронус:

— Северус, у тебя есть час, может два? Я не знаю, где мы и понятия не имею, как быстро мы доберемся к твоему дому.

Ответ пришел весьма интригующий:

— Можете не торопиться, по моему опыту это, — Северус брезгливо сделал акцент на последнее слово, — не должно очнуться как минимум до двенадцати дня.

Через быстрый завтрак детским питанием, час прогулок-поисков, где они вообще находятся и еще пару часов тряски в поезде Северус встречал Лили и Гарри на станции в Коукворте. Гарри успокоился и очень обрадовался тихому купе. Они поиграли в кубики и посмотрели в окно. Так что из поезда он выходил с видимым разочарованием и помахал проводнику рукой на прощание. Мужчина улыбнулся и приподнял свою фуражку рукой в белой перчатке, чуть поклонившись.

— Что с тобой или с ребенком, что ты решила перебудить весь Орден? — без приветствия спросил Снейп, — И что с твоими волосами? Облэчиваешься?

Лили проигнорировала комментарий о ее новой стрижке. Гарри тоже не особо оценил, увидев это первый раз. Как-нибудь позже она вернет все обратно.

— Пошли лучше поскорее к тебе. Там расскажу и покажу. Что у тебя?

Северус почесал затылок, нахмурившись:

— Да тут сложно так рассказывать. Я покажу.

Домой к Северусу они медленно шли, молча оглядываясь по сторонам в поисках возможных преследователей. Гарри шагал рядом с Лили, держась за ее руку и осматривал грязные улицы маленького промышленного городка, в котором выросла его мама и ее друг.

* * *

Лохматый, небритый и почему-то босой Регулус Блэк спал прямо на диване перед входной дверью в гостиной Северуса. Лили удивленно повернула голову на бок. Гарри до этого со вкусом облизывавший свои пальцы, вытащил руку изо рта, посмотрел на мужчину, а затем на маму и захихикал. Северус кинул заглушающее на диван, чтобы он не проснулся раньше времени.

— Ты его разул? — шепотом спросила Лили, давя смешок.

— Это все, что тебя заинтересовало? Но нет, если это так важно, — так же шепотом ответил Северус, усмехаясь, — мне так его доставили.

— Тебе на дом доставляют чистокровных мужчин? Что я о тебе не знаю, Северус? — Лили, не сдерживаясь, засмеялась. Гарри попросился на пол и пошел исследовать интересного спящего дядю. Лили сняла с себя куртку и разулась.

— Прекрати паясничать, у меня была тяжелая ночь, у тебя не проще — Снейп закатил глаза, — Давай без шуток? Он явился ночью к Люциусу пьяный вдрызг, а у него и так там Белла Блэк гостит. В общем перебросил это чудо ко мне. Либо он в Малфой-Мэноре их потерял, либо не удосужился обуться. И, кстати, если твой сын его разбудит, то ты сама будешь общаться с похмельным Блэком, — Северус развернулся и пошел на кухню.

— Гарри, не надо будить дядю, он устал и спит. Давай ручку, пойдем, — Лили увела сына от Регулуса Блэка.

— Ну, ма. Сии.

В ее сознании Регулус Блэк всегда был тихим и холодным младшим братом-слизеринцем Сириуса. В школе он учился на курс младше их. Он был милым, идеальным мальчиком с красивыми, но пустыми глазами и презрительным выражением лица. Он не был общительным, хорошо учился, но у него не было близких друзей. На старших курсах он стал ловцом в факультетской команде. Принц Слизерина, которого опасались сокурсники, всегда ходивший в одиночку. Аккуратный, с вечно приглаженными волосами и чистенький.

Этот постаревший Регулус Блэк был одет неаккуратно в расстёгнутую до середины облитую чем-то рыжим, скорее всего алкоголем, рубашку и домашние брюки, небритый, взлохмаченный и какой-то весь грязный. На предплечье левой руки виднелась расчесанная до красна метка Волдеморта. И да, теперь чувствовалось явное сходство Регулуса и Сириуса. В его скрюченной сонной фигуре было что-то от Сириусовой усталости.

— Он что-то узнал о Лорде, потому что орал что-то про крестражи и бессмертие, — на непонимающий взгляд Лили, Снейп открестился от вопросов, добавив, — Я сам не знаю, что это. Когда проспится, выспросим все.

— Северус, бинты есть? Давай перевяжем ему метку, — Северус снова сделал из одного из стульев манеж, Гарри тут же захлопал в ладошки, запрыгав у нее на руках:

— Магия! — возбужденно запищал он.

— Зачем? — удивленно спросил Снейп, игнорируя ребенка, — сварю кофе, пожалуй. Мне определенно нужно проснуться.

— Дай игушку, — проговорил Гарри. Лили достала кубики и несколько мягких зверьков из сумки и сняла с ребенка теплые штаны и кофту, чтобы ему не было жарко в доме.

— Я тоже буду, — повернулась она к Северусу. Да, спать Лили хотела сильно, — Играй тихо, хорошо, солнышко? — Лили погладила малыша по голове. Гарри закивал и занялся игрушками. Эванс присела на стул, потягиваясь и снова почувствовала боль.

— Бинты тут, если тебе нужно. Завтракать будешь? — Северус повесил мантию на стул и засучил рукава, краем глаза Лили заметила торчащий из-под рубашки черный змеиный хвост на бледной коже друга детства. Усилием воли отведя взгляд от пугающей ее детали, Лили постаралась сделать вид, что ничего не заметила и продолжила, как ни в чем не бывало:

— Спасибо, наелась детского питания с Гарри. Есть мазь какая-нибудь для его руки?

— Собираешься заботиться о нем? Альтруизм, Лили, не позволителен в условиях войны,

— поучительно произнес Северус и продолжил готовить, стоя спиной к ней.

— Да жалко его. Такой маленький принц был в школе. К тому же с моим ребенком Сириус нянчится, значит мне не настолько тяжело будет позаботиться в мелочах о его брате.

— Блэк так сильно помогает? В моей голове он до сих пор выглядит тем безответственным придурком, которым был в школе, — удивленно поинтересовался Северус, на плите что-то зашквырчало.

— О, да. Сириус помогал намного сильнее Джеймса. Он сильно любит Гарри. Он его крестный и полностью справляется с ним. Ты даже не представляешь насколько он повзрослел со школьных времен. К тому же, вы с ним смогли как-то договориться, значит он повзрослел и на твой взгляд, — заметила Лили. Северус перевел тему, никак не отреагировав на ее выпад:

— Думаешь, Блэку так дорог брат?

— Даже не сомневаюсь в этом, — Северус резал огурцы на салат, четко стуча по доске, — Ты огурцы режешь? Дашь немного Гарри? Он любит.

— Хорошо, удачи с Блэком. Банка с мазью на верхней полке, — Лили дотронулась до одной из баночек, — Да, оно. Я отнял у него палочку, но он все еще может полезть в драку.

Девушка налила в два стакана воды.

— Умоляю тебя, Сев. Мой отец был полицейским, — насмешливо улыбнулась Лили, выходя из комнаты.

— Ага, он научил вас самообороне, чтобы вы потом дрались между собой.

— Нет, он это сделал только по причине того, что любит нас. Какой бы задницей Петунья не была, — пробурчала Лили, выходя из комнаты.

— Гарри, будешь? — Северус повернулся к ребенку, подавая ему порезанный кусочками огурец. Мальчик важно кивнул и начал их запихивать за обе щеки. Северус хмыкнул и выложил в тарелку свой завтрак, разливая кофе по кружкам.

Поставив стаканы на журнальный столик, девушка оглядела фронт работ. Блэк повернулся лицом к дивану и все еще спал. Лили аккуратно взяла его за левую руку, повернула под нужным углом и намазала на предплечье мазь, с опаской дотрагиваясь до рисунка. Она почти на сто процентов была уверена, что она срабатывала только когда до нее дотрагивались палочкой, но все равно был какой-то страх от откровенно пугающего рисунка. На мгновение ей даже показалось, что змея задвигалась под ее пальцами, она отдернула руку и отшатнулась, но Блэк не проснулся, а значит ничего не почувствовал. Хотя Северус наверняка предупредил бы ее, если бы была хоть какая-то возможность своими действиями потревожить Риддла. Блэк нахмурился во сне, но глаз не открыл. Лили забинтовала руку и спрятала концы узлов под бинт. Стащив покрывало с ближайшего кресла, она укрыла им Регулуса, и закрыла темными шторами окна, из которых через час будет светить солнце прямо на диван.

— Приятного аппетита, — произнесла она, заходя на кухню. Северус чинно доедал завтрак, бегло читая газету. Гарри скользнул взглядом по маме, а потом продолжил ковыряться с разноцветной игрушкой.

— Спасибо. Так что же стало причиной столь ранней побудки Сметвика? — Северус убрал газету на ближайший стул и отодвинул тарелку.

— Будешь тост? — спросила Лили, а после отрицательного ответа, откусила от тоста кусочек и забралась с ногами на стул напротив Северуса, — На меня напал Долохов недели полторы назад и…

Северус подавился кофе и закашлялся, округлив глаза.

— Долохов? — просипел он, — На тебя напал Долохов? Чем закончилось?

— Для него — смертью, для меня вот этим, — Лили показала тонкий шрамик на щеке, — и этим, — Лили встала, подняла рубашку и, встав спиной к Гарри, развернула бинты.

Ниже ее пупка была длинная кривая рана, почерневшая и гноившаяся. Северус забыл о кофе, встал и направил палочку на рану. Использовав несколько заклинаний для анализа состояния человека, которые Лили и так знала, он пробормотал:

— Это явно какая-то смесь режущего с чем-то то ли фамильным, то ли национальным. Надо поискать в книгах. Полторы недели? Видимо, ты усиленно заливала это чем только можно, поэтому заражение не пошло дальше. Я пока заморожу это, чтобы зараза не распространялась и не болела. Но это временная мера, пока я не найду что-то. Только не пытайся решить все сама, а то получится как в прошлый раз, — Лили смутилась. Северус усмехнулся и приложил палочку к животу Лили. Рана сразу перестала ныть, а по телу прошел приятный холодок. Девушка сменила бинт и вздохнула спокойнее, — как ты вообще себя чувствуешь?

— Устала жутко. Кошмары постоянные, — Лили села обратно на стул, грея руки об кружку. Северус задумчиво провел пальцем по губам. Эванс знала этот жест, Северус явно хочет сказать что-то, но обдумывает как бы это сказать. Лили выжидающе уставилась на него, вздохнув, мужчина заговорил:

— Знаешь, пожирателей смерти, тех, кто только принял метку сразу ведут в рейды, чтобы посмотреть, как они себя поведут в них. У кого-то просто сносит крышу от власти, и они становятся такими как Белла, а кто-то вот как этот, — Северус махнул головой в сторону гостиной, где спал Регулус, — он очень переживает. Он запутался, но он далеко не злой. Запутался и понаделал глупостей, но не со зла. Поверь мне, те, кого он убил, не оставят его и до смерти. Таких как он в пожирателях много. Я, Люциус, Крауч, Блэк, еще несколько человек. Они не мучители, не по своей воле. Просто слабые люди, которых держат семьи или обязательства перед друзьями рядом с Ним. А вот Долохов делал все со зла. Он и Белла наслаждались мучениями этих несчастных людей. Такие как они достойны смерти…

— Не нам решать, кто достоин, а кто нет. Мне нет оправдания, — перебила Лили, опустив глаза.

— Просто всегда помни о том, что сейчас ты жалеешь его, а он бы не пожалел ни тебя, ни твоего сына. Вы оба убивали и это чудовищный поступок, ты права, но ты жалеешь Долохова и боишься стать такой же как он, и именно поэтому ты никогда не станешь такой. Ты не сможешь так легко переступить через чужую душу, даже ради тех, кто рядом. Ничего не будет как прежде, но лучше отпусти это. Это война.

— Ты убивал, Сев? — Лили пронзила его взглядом.

— Да. Мне тогда было восемнадцать. Меня долго не пускали в рейды из-за моей учебы. А потом внезапно заставили идти. Я убил какого-то отца-маггла, его семья пряталась за стенкой. Я знал, что это когда-то произойдет, поэтому шел с заготовленным портключом, так что Беллатриса, шедшая за мной не смогла замучить детей. Его семья отправилась в Бирменгем. Чудо, что Белла не почуяла подлог.

— Ты сделал все, что мог.

— И после этого долго пил Сна без Сновидений котлами. Но лучший способ избавиться от воспоминаний — просто слей их в думосбор. Они потускнеют и станет полегче.

Лили покачала головой.

— Я постараюсь пока без этого. Хотя во снах Долохов до сих пор носится за мной, пытаясь добраться до Гарри и вернуть свою палочку.

— Ты отняла у него палочку? — Лили кивнула, — И она тебя слушается? — уточнил Северус.

— Моя сломалась, — она не стала уточнять каким конкретно образом это произошло.

— Такое бывает, редко, но бывает. Палочка переходит к победителю, — он спохватился, — Я к тому…

Лили прервала его:

— Я поняла тебя. Я уже приводила себе эти аргументы. С одной точки зрения я осознаю, что иного выхода у меня не было. Если бы я даже оглушила и оставила его там, а не убила, то он бы точно в следующий раз напал на меня тогда, когда я не смогла бы отбиться. Но, с другой стороны, мне просто дико страшно, что я действительно это сделала. Этот шрам, — Лили провела по щеке рукой, — я не хочу убирать, пускай так и остается. Пусть будет напоминанием о произошедшем.

Северус нахмурился, не одобряя, но смолчал, а затем сменил тему:

— Время одиннадцать утра, разбудим его, как думаешь?

— Да, стоит, наверное. Хотя черт его знает, может он сейчас вообще не будет способен разговаривать.

— Для этого и существуют зелья, — пожал плечами Северус.

— Хорошо, если через полчаса сам не проснется — то разбудим. Стиральная машинка в ванной? — Северус кивнул, — Тогда ты не против, если я потрачу твой драгоценный стиральный порошок и постираю наши вещи?

Лили схватила свою расширяющуюся сумку и вышла из комнаты.

— Играйся, — Снейп махнул рукой и сел обратно допивать кофе.

Проходя мимо гостиной, Лили заметила, что оба стакана были пусты, хотя Блэк все еще спал на диване. Девушка поспешила зайти на кухню и забрать оттуда сына. Быстро взяв на руки спящего Гарри и его вещи, она трансфигурировала манежик обратно в стул и с разрешения Северуса положила мальчика в комнате, где они жили в прошлый раз, поставив на дверь комнаты сигнальные и запирающие чары. Тихо спускаясь по лестнице, Эванс услышала приглушенные голоса из кухни и решила дождаться в гостиной, когда Северус сам позовет ее после того, как объяснит недоверчивому Блэку, что происходит.

Голос Северуса резко и четко отчитывал Блэка за пьянство и неприятный вид. В ответ слышалось цоканье и хмыканье. Когда аргументы Северуса на эту тему кончились, он перешел к следующему пункту:

— Ты понимаешь своей пустой головой насколько сильно ты мог поставить Люциуса и Нарциссу под удар? Какого дьявола тебя вообще туда принесло?

— Люциус общительнее, чем ты, — с сарказмом ответил тихий и равнодушный голос Регулуса Блэка. Вот таким Лили запомнила его. Если забыть о небритом похмельном человеке, сидящем там, на кухне, перед глазами тут же возникал тот слизеринский шестикурсник, с отвращением и высокомерием смотревший на весь мир. Он никогда не желал ни с кем сотрудничать, уходил от любого разговора и сейчас он игнорировал самый важный вопрос Северуса. Хотел решить все сам.

— Блэк, что ты нес вчера? Его бессмертие? Что ты выяснил? — сыпал вопросами Северус.

— Всего лишь пьяный бред, Северус. Ничего более, — тот отвечал отрывисто, будто едва разжимал губы.

— Регулус…

Регулус Блэк оборвал его:

— Достаточно, Северус. Я не понимаю, о чем ты говоришь со мной. А теперь верни мне мою палочку. Я хочу уйти. У меня есть дела, — стул скрипнул и сдвинулся по старому полу. Блэк встал из-за стола. Из дома Северуса ему не выбраться с помощью аппарации, соответственно камин. Лили тихо спустилась вниз, преграждая путь к камину. Северус осторожно выглянул в гостиную, девушка кивнула ему. Не заинтересовав Блэка, не заставить его слушать. А отпускать отсюда без клятвы опасно для прикрытия Северуса. Она заставит его слушать и заинтересоваться. Лили сжала палочку, она готова рисковать в сотый раз за это время ради возможности найти хоть какой-то выход из сложившейся ситуации. Палочка призывно потеплела в руках.

Послышался хлопок крышки и шкафа и Северус произнес:

— Только не делай глупостей, хорошо? — только вот обращался он отнюдь не к Регулусу.

— Не понимаю, о чем ты, — послышались быстрые шаги, и наконец Блэк появился в гостиной. Лили подняла палочку на него, жар от камина обжигал спину, адреналин в крови заставлял ее действовать. Северус появился за Блэком, но палочку не поднял, а лишь скрестил руки на груди, надеясь, что до этого не дойдет.

Регулус Блэк сжал губы, прожег ее фирменным презирающим взглядом и медленно поднял свою палочку в перебинтованной Лили руке. Левша. Он левша. Эванс почувствовала укол собственной расчетливости. Наверняка, ему было бы тяжелее сражаться с раненой, а не залеченной рукой. Зато Сириус был бы ей доволен. Хотя, он был бы чертовски недоволен ее не очень продуманным планом.

— И что это значит? — прищурившись поинтересовался Блэк, слегка оборачиваясь к Северусу.

— О, я всего-то заинтересована в той информации, которую ты вчера рассказал ему. Я не хочу сдавать тебя куда-либо за то, что конкретно я перебинтовала на твоей руке час назад, — едва различимый страх мелькнул в глазах Блэка, но исчез с такой же скоростью, с которой появился, — Мне лишь нужна твоя информация. Ничего более и ничего менее. Расскажи, и ты сможешь уйти. Разумеется, дав клятву о неразглашении, — Лили нахмурилась, она и сама понимала, что так легко он не сдастся.

Губы Регулуса изогнулись в изящной ухмылке.

— Этого не будет. Дай мне пройти. Ты видела мою татуировку? Следовательно, знаешь, кто я. Я убью тебя, если не отойдешь, — если Северус говорил правду, то у Блэка кишка тонка. Однако, в его тяжелом давящем взгляде было что-то пугающее, что давало повод для сомнений. Лили облизнула губы и улыбнулась, откидывая волосы с лица.

— Что ж, тогда давай, — Северус удивленно распрямился и достал палочку, наколдовывая за спиной Блэка слова «Ты сошла с ума? Я не готов растить твоего сына вместо тебя! И Сириус Блэк, мне кажется, тем более». Лили лишь мотнула головой, — Если я побеждаю, ты рассказываешь, то, что знаешь. Ты побеждаешь — я отхожу от камина.

— Добавь в конце своей глупой детской речи слова «в мир иной». А если я не хочу сражаться с тобой? — Блэк сделал едва заметный жест палочкой, пробуя аппарировать. Но так и остался на месте. Ведь паранойя Снейпа заставила того, закрыть свой дом всеми возможными щитами.

— Успокойтесь оба, — попытался вклиниться Северус, но момент, когда он мог вмешаться был безвозвратно упущен — они не слышали его. Блэк с высокомерием пытался ее испугать классическими приемами, предавая себе пугающий холодный вид. Но после встречи с Долоховым Лили абсолютно не пугала эта мина. Она знала, как действует и выглядит настоящий убийца. Регулус не такой. Или это она убеждает себя? Не было времени рассуждать. Лили твердо смотрела Блэку прямо в глаза, ожидая ментальной атаки. Легилемент в такие моменты становился абсолютно беззащитным, так что один удар — и она победила. Главное выбрать момент. У нее не возникало никаких сомнений, что Блэк являлся таковым, хотя никто не говорил ей об этом.

— Ну, аппарацию ты уже попробовал. У тебя есть еще вариант рассказать нам все честно, но мне не кажется, что ты захочешь это делать, — Лили подняла палочку к лицу, а затем сделала резкое движение вниз. Отмечая начало дуэли.

— Какой честный бой, — тем не менее Блэк повторил движение, — нападать вдвоем на одного.

— Я не участвую ни в какой дуэли. — предупредил Северус, — и вы тоже не…

— Отойди тогда, — Блэк, не оборачиваясь, кинул себе за спину невербальное заклятие, откидывая его в кухню, а затем хлопнул дверью, закрывая ее, — Что написать на твоем надгробии, глупое создание?

— Лили Эванс-Поттер, — Регулус на долю секунды потерял концентрацию, но этого хватило, чтобы Лили бросила в него одно из первых заклинаний. Блэк быстро поднял щиты, то отбивая ее удары, то возвращая ей. Девушка заметалась по комнате, отклоняясь от собственных заклинаний. Эванс не знала таких щитов. Тем не менее Регулус почему-то не атаковал, предпочитая измотать ее, и начал медленно приближаться к ней, спокойно наблюдая за ее движениями. «Не хочет марать руки, » — зло констатировала понятный факт она. Вся злость, решимость и разочарование, копившиеся у нее внутри все это время, попросились выплеснуться наружу. Блэк равнодушно сделал еще шаг к ней. Северус пытался разнести дверь за его спиной, но Регулус явно чем-то блокировал ее, так что ничего не выходило. Шум и грохот за дверью затихли. Палочка призывно потеплела в ее руках. «Мы должны выбить палочку у него из рук, » — мысленно произнесла приказ Лили и с новой силой начала накладывать заклинания. В щиты Регулуса полетели все новые и новые проклятия, нужно было отвлечь его вспышками, а затем заставить поднять щит от физического воздействия. Щиты потемнели, впитывая заклятия, но не возвращая их Лили. Он менял защиту, не делая никаких движений палочкой. Она первый раз встречал такое. Долохов делал упор на атаку, так же, как и Лили. Блэк не атаковал, он рассматривал ее тактику. Несколько шагов и тяжелый непробиваемый щит парня разделяли их. Он почти вплотную стоял перед Лили, за ее спиной горел камин.

— Поигралась? А теперь отойди. — Он равнодушно наклонил голову, ожидая, когда Лили подчинится. Не бывать такому.

А если попробовать вручную пройти его щит, не используя магию? Он явно не от физического воздействия, это может сработать. Лили шагнула через щит, и он с легкостью пропустил ее внутрь. Неожидавший такого Регулус отступил назад, а затем разозлился на себя самого за такую уступчивость. В его глазах промелькнула ярость. Эванс бросила еще несколько заклятий, чтобы разозлить его сильнее. Блэк уклонился, не выставляя новой щит.

— Хочешь серьезно? Будет серьезно, — Брюнет сощурился, щит расширился окружая их и пошел молниями. Почему-то Лили не захотелось проверять, сможет ли она выйти из него.

Блэк начал кидаться заклятиями, и вот уже Лили закрывалась щитами, ожидая момента. А вот проклятия были абсолютно все знакомы ей. Блэк не использовал ничего нового, хотя магически он был намного сильнее того же Артура Уизли. Щит за ее спиной накалился, как и палочка в руках, будто прося дать ей возможность. Такого Лили не ожидала от артефакта. Он будто имел свое сознание. Желал проявить инициативу. Лили закрыл глаза, прислушиваясь к зову палочки. Разворот, несколько выбросов и вспышек, и щит за их спинами поблек, а затем пропал. Весьма удивленный Блэк поставил вокруг себя новый щит, пытаясь оттеснить девушку и пройти к камину, но Лили упорно сделала несколько шагов к нему, все еще рисуя в воздухе палочкой неизвестные ей движения. Еще один щит пал, Блэк пришлось отступать обратно к двери.

— Экспелиармус, — победно прокричала Лили, а Блэк лишь на секунду опоздал с защитой. Луч заклинания пролетел внутрь закрывшегося щита, выбивая у его хозяина из рук палочку и отталкивая удивленного волшебника на несколько шагов назад. Регулус пошатнулся и упал, больно ударившись об дверь головой.

Лили с победной улыбкой схватила палочку Блэка, положила ее на каминную полку и приблизилась к сидящему Блэку.

— И что дальше? -Регулус нахмурил брови, размышляя как бы сбежать.

— Клятва о неразглашении с твоей стороны и твой рассказ о бессмертии Темного Лорда, конечно же.

— Тогда я хочу знать, почему тебя так интересует его бессмертие.

Лили нахмурилась, а затем кивнула. Блэк сильный маг, у них явно одна цель, так что они смогли бы объединиться против общего врага.

— По рукам, — Эванс протянула ладонь Регулусу. Он посмотрел на ее руку. Любопытство распирало, но такое вмешательство в его планы очень сильно раздражало его. Лили все еще протягивала ему руку, Регулус вздохнул, а затем, схватившись за нее, встал.

— Да выпустите меня отсюда! — послышался злой рык Северуса из-за двери.

Регулус прыснул от смеха, на несколько секунд потеряв любимую маску и дернул за ручку двери, открывая ее. Лили бросила на него взгляд и удивилась такой перемене. Его лицо, холодное и отстраненное с строгими ровными чертами лица вдруг стало совсем таким как у Сириуса. Смешливым, мягким и детско-проказливым. Холодная маска снова вернулась на лицо Регулуса, но Лили запомнила эту секунду.

* * *

Когда все клятвы были даны, а Блэк затребовал ответную клятву от Лили и Северуса, они расселись на диваны и замолчали. Регулус ждал их вопросов, а они не знали с чего начать. Пауза затягивалась, и Регулус произнес, пожевав губу:

— Так вы за Орден Феникса, — скорее утвердительно, чем вопросительно.

— Я — нет. Я даже сейчас против него, — хмыкнула Лили. Северус закатил глаза, но промолчал. С ним вообще все сложно.

— Подробнее можно? Или это твой максимум умения формулировать мысли? — издевательски поддел Лили Регулус.

— Они охотятся за моим сыном, веря в пророчество, которая в пьяном бреду произнесла внучка Кассандры Трелони, — Эванс скрестила руки на груди, не отвечая на детские подколы.

— Насколько я слышал, ей не досталось почти никакого дара. Так — гадание на картах, да и только, — брезгливо заявил Блэк. — Что в пророчестве? Его назначили новым Темным Лордом?

— Наоборот, победителем этого, — ответила Лили.

— Почему именно твой сын? Там есть имя? — Регулус явно решил задавить всех интеллектом. Но Лили решила не осаждать его, хотелось послушать новый взгляд на ситуацию. Она кивнула Снейпу.

— Нет, — ответил Северус, напрягая память, чтобы как можно точнее сказать содержание, — «Появится тот, у кого хватит могущества победить Темного Лорда. Рожденный теми, кто трижды бросал ему вызов, рожденный на исходе седьмого месяца» Дальше, я не знаю.

— Твой сын родился семимесячным? — обернулся к ней Регулус, изящно изгибая бровь.

— Нет, он родился за минуту до первого августа, — потом поправившись, Лили произнесла, — Первого августа.

— Полнейшая чушь. Тут не указана точка отсчета. В конце седьмого месяца от чего? В прорицании обычно все исчисляется по древнеримской системе, заимствованной у греков. Первые оракулы были оттуда и именно они выяснили наиболее точную систему. Пророчество — если оно настоящее, конечно, скорее всего будет по греческим расчетам верно. А у них десять месяцев в году и первый из них — это март. Так что твой ребенок должен был родиться в конце нашего сентября, — задумчиво произнес Регулус, — по идее, бросали вызов — это либо в дуэлинге, либо еще в чем-то подобном. Но это всегда личное противостояние, а не просто состояние в двух разных орденах. Может, в другой части есть что-то более точное? Потому что пока что, к этому пророчеству могу подойти и я. Мои родители учились на Слизерине, в те же примерно годы, что и Лорд. Тогда был дуэльный клуб, да и просто конфликты могли возникать. А я родился семимесячным. Или мой брат может подойти. Сириус состоит в Ордене Феникса и, к тому же он аврор. Он не раз встречался с Пожирателями. Возможно, даже с Лордом и пока что жив, насколько я знаю, — Регулус осторожно бросил взгляд на девушку, которая в школьные годы была близка к Сириусу. Лили кивнула, — Он вообще родился третьего октября. Я не могу сейчас точно сказать, но вполне возможно, что если мы пересчитаем, то по системе древних римлян Сириус родился на исходе сентября. Очень много магов родилось либо в октябре, либо недоношенными полный срок. Это нормальная практика у нас, — Блэк замолчал, ожидая какой-либо реакции. Северус прикрыл глаз. Появилось отчетливое желание побиться головой о стены, потому что если бы он хоть немного задумался или спросил Блэка, то явно не попал бы в ситуацию, в которой сейчас находился.

— Есть еще одна часть, — проговорила Лили, — «И Темный Лорд отметит его как равного себе, но не будет знать всей его силы. Один из них должен погибнуть от руки другого, ибо ни один не может жить спокойно, пока жив другой.»

— Что за чушь? Отметит, как равного, но не будет знать всей силы? — непонимание отразилось на лице Регулуса, — Вы арифмантику учили? Я отмечаю икс равное семи, но я точно не знаю, что икс равен семи. Бред. Одно исключает другое. Если он не знает его силы, то как может признать в нем равного. И вообще о каком Темном Лорде тут речь идет? Будущем, нашем, африканском или вообще Гриндевальде? Эта чудо-прорицательница боится произнести его имя, поэтому говорит Темный Лорд.

— Теперь ты понимаешь, почему я в бегах? — задала риторический вопрос Лили, — Они уперлись в то, что это именно Гарри, хотя у него нет никаких меток. Да, он явно маг, стихийные выбросы у него случались, но никаких отметин, особенных родимых пятен или чего-то подобного. Он обычный ребенок. Джеймс уперся в идею вырастить ребенка из пророчества.

Регулус недоумевающе нахмурился:

— Его накажет сама магия в таком случае. Он что не понимает? Это выставление прямой опасности для наследника Рода.

— Что это значит? — Лили абсолютно не понимала, о чем идет речь. Регулус закатил глаза, "грязнокровка" повисло в воздухе. Заметив тяжелый взгляд Северуса и отразившееся на его лице недовольство, Блэк объяснил:

— В древние времена на место Лорда могло претендовать огромное количество родственников. Поэтому чужих детей-наследников могли травить или убивать голыми руками еще совсем малышами, лишь бы получить для своих детей место Лорда. Ведь это имело тогда намного большее значение и влияние. В моей семье, сейчас всего одна ветвь. Пару десятков лет назад, было три ветви. Раньше, ветвей могло быть больше двадцати. Из каждой ветви минимум пятеро претендентов. Ты представляешь сколько могло претендовать на кольцо Лорда? Поэтому Лорды начали прописывать в своих Кодексах пункт о клятве защищать наследников и детей Рода. Пока ребенок не станет совершеннолетним, — Лили захотела возразить, что Джеймс не давал никакой клятвы, но Регулус, будто читая ее мысли, произнес, — это невербальная клятва. Входишь в семью — автоматически принимаешь условие клятвы. Он умышленно подставляет наследника под опасное пророчество. Соответственно, он получит свое наказание. Так же я не могу навредить твоему сыну, даже если я сойду с ума и захочу этого. Мы с твоим мужем двоюродные братья. Гарри — мой троюродный племянник. В моей семье нет настоящего наследника. Поэтому я не могу даже подумать навредить ему, потому что он может являться возможным наследником Блэков. Магия Рода уничтожит меня быстрее, чем я решу, что делать.

В голове Лили щелкнуло:

— Поэтому чистокровные рано женятся? Чтобы успеть назначить официального наследника и предотвратить возможную межродственную войну?

— И да, и нет. Если я сейчас начну это объяснять, то мы далеко уйдем от нашей темы, — вывернулся из сложного вопроса Регулус, — Ты сбежала от Джеймса? И как он тебя не нашел, с помощью Зова Крови?

— Что это? — Лили умело ушла из-под щепетильного вопроса, не хотелось открывать все карты. Регулус закатил глаза и состроил недовольную мину, — Извини, но мне некому было объяснять этого. А Дамблдор как-то не преподает этого в Хогвартсе. Похоже, к моему большому огорчению.

— Неожиданно, — прокомментировал Блэк, — обычно такие как ты за него.

— Магглорожденные? — спросила Лили.

— Грифиндорцы, — хмыкнул молчавший до этого Северус. Регулус ухмыльнулся.

— О, какой стереотип. Петтигрю был грифиндорцем, однако же притащил Лорда ко мне домой.

— Что? — Регулус забыл про все возможные маски, отмер и наклонился в кресле ближе к ней, приготовившись слушать.

— Петтигрю. Ты же помнишь его? — дождавшись кивка, она продолжила, — Привел Темного Лорда в дом на Годриковой Впадине, где мы с Джеймсом жили, пока я не сбежала. Джеймс не является Лордом Поттером, поэтому не может нас найти привычным для тебя путем, — вывернулась Лили.

— Конечно не является, — пожал он плечами, — Он такого наворотил, что ни в жизнь не исправить. Он отрекся от собственной семьи. Не его отрекли, что поправимо. А именно он отрекся. Это страшнее, — холодок прошел по спине Лили, она уже открыла рот, чтобы задать ее вопрос, но Блэк помотал головой, — Нет, твой сын может претендовать на титул наследника. На него это не влияет. Но не будем отвлекаться от темы. Лорд слышал часть пророчества, узнал по своим каналам, что семью, мешающих ему противников прячут, соответственно Дамблдор верит в предсказание, зная его полностью. Лорд наведывается к вам на всякий случай. Чтобы проверить. Что-то происходит, подтверждая пророчество. Остальные убеждаются в верности пророчества. Любопытная схема. Но как тогда должен был выжить твой сын?

— Ответ никак, не устраивает?

Регулус даже не обратил внимания на этот ответ.

— Пророчество должно быть выполнено. Как? Самое логичное предположение? Кодекс помешал бы прямому убийству родственником несовершеннолетнего, поставив на ребенка защиту. Поттеры потомки Грифиндора. Лорд — Слизерина. Соответственно, пересечься они не могли. По крайней мере ближайшие века три-четыре, — он начал тихо бурчать себе под нос, откинувшись в кресле и скрепив пальцы замком. Лили обернулась на Северуса.

— Он так думает, проговаривает возможные варианты. Дай ему пару минут.

Поговорив сам с собой, он посмотрел на Лили. Та почувствовала дискомфорт от такого тяжелого изучающего взгляда.

— Я как-то слышал теорию о том, что Слизерин — рыжий ирландец, а многие его потомки были темноволосыми из-за его жены. Та была англичанкой. Эванс? Ты когда-нибудь видела змей в живую?

— Да вот сидит тут рядом со мной одна, шутит смешно, — пробурчала Лили.

— В любом случае, я бы проверил твою родословную, — Блэк откинулся на спинку кресла с королевским видом.

— Я лишь знаю, что моя прабабушка жила в одной из дальних деревень Ирландии и ее там называли ведьмой. Она даже вроде бы варила какие-то настойки на травах, — пожала плечами Лили, делая вид, что ей глубоко плевать. Но на самом деле судорожно пытаясь вспомнить, понимала ли она хоть раз змей и как выглядел Салазар Слизерин на школьных портретах.

— Вот теперь точно проверил бы, — кивнул Регулус, — Ты можешь быть очень дальним его потомком, но при столкновении твоего сына и Лорда, откат все равно может ударить по нему. Держите мои догадки в секрете. Но если столкнёшься с ним в плотную, то попробуй выдать ему эту идею. Тебя он вряд ли пожалеет, но на сына напасть побоится. Возможно, Орден Феникса пытается решить свои проблемы с помощью твоего сына.

Об этом стоило подумать и поискать подтверждение.

— Спасибо за заботу, Блэк.

— Не заговаривай зубы, Регулус. Что ты узнал? — Северус явно уже думал о том, как достать волос или ноготь Лорда, чтобы проверить на зелье Родства теорию Регулуса.

— Секрет бессмертия прост и элегантен, — хмыкнул Блэк, — Он создал крестражи. Иными словами, раздробил душу на несколько частей и запер их в предметы. И я знаю, где находится один из них. Как раз сегодня я хотел пойти и забрать один из них оттуда, где он спрятан.

— Если все так просто и элегантно, то тут явно должен быть какой-то подвох, — нахмурилась Лили. Блэк почесал щетину на подбородке, пытаясь сформулировать суть проблемы.

— Душа любого существа бессмертна. После смерти она уходит за грань полностью. Когда же умирает лишь одна часть души, то маг не может умереть, застряв как бы между двумя мирами. Душа мага состоит из его внутреннего мира и магического ядра. Представь себе, что ты дробишь грецкий орех на части, он уже совершенно не целостный, его не склеить, не скрепить обратно. То есть душа делится на части, но от нее отлетают куски, которые потом не дадут ей восстановиться в одно. Даже если маг этого захочет. Человек теряет части, которые свойственны ему, оставляя при себе лишь основное.

— Но тогда он должен ослабевать с каждым созданным крестражем, — предположила Лили.

Регулус покачал головой.

— С помощью этих ритуалов маг не только делит свою душу, он еще и увеличивает свой магический потенциал.

— То есть магия замещает недостающие куски, — предположил Северус. Регулус напряженно кивнул, — то есть это не бессмертие, а все же больше продление жизни.

— Осколок души, запертый в предмете, не может погибнуть от старости, а только от постороннего вмешательства, — покачал головой Регулус, — Заначка на черный день, которая никогда не испортится.

— Тогда у меня вопрос, — проговорила Лили, поворачиваясь к Блэку, — Почему так мало практики подобного?

— Ты видела в какую образину превратился Лорд? — воскликнул Регулус, а потом сам же себя одернул. Присутствие Северуса, с которым Блэк явно мог позволить себе неформальное поведение, сказывалось на нем. Порой с него спадала маска. Лили недовольно сжала губы на его выпад, поднимая бровь, — а, нет. В общем, внешне он не похож на человека. В плане, совсем. Он уже не человек, а рептилия. А еще у него явно пошатнулась психика. Магия в случае крестражей — протез. Но даже с наилучшим протезом, ты не сможешь полностью обходиться без руки. Какие-то чувства будут потеряны. А если заменить почти все тело протезами, мозг забудет, что такое осязание, боль или нежность. Не каждый решится, зная о таких последствиях. — замолчав на несколько секунду, он проговорил, — а, и из-за ритуальных убийств, сложных расчетов даты, подходящей для ритуала, и многих других факторов это очень сложно. Как физически, так и морально. Насколько я знаю за столетие такие даты выпадают всего может раз пять-семь.

— И ты знаешь, где находится один из осколков?

— Крестражей, — поправил ее Блэк, а затем кивнул.

— Зная Лорда, я бы предположил, что он постарался максимально попасть во все даты, — заметил Снейп.

— Это возможно, — признал Регулус, — но представь себе какой крохотный кусочек души у него внутри.

Они пустились в какие-то научные споры и выяснения всех возможных дат. А Лили размышляла. Если их закладывают в предмет, то это должно быть что-то одновременно памятное и важное, однако маленькое, чтобы можно было спрятать и защитить. Скорее всего, если его убить, то с помощью них его можно воскресить. Чтобы воспользоваться крестражами, их нужно найти последователю Реддла. Соответственно это связано с его биографией. Лили знала его имя, человек не пропадает так просто, он всегда оставляет повсюду свои следы. Соответственно должны быть хоть какие-то подсказки. Лили прислушалась к диалогу.

— Ты знаешь, как их уничтожить? — снова спросил Северус.

— Адское Пламя очищает все, — пожал плечами Регулус.

— Где тот крестраж, за которым ты хотел идти сегодня? — наблюдая за вытянувшимся лицом Регулуса, Северус продолжил, — Да-да, ты выболтал и это. Завязывай пить.

— Пещера где-то на юге Англии. Внутри инфери и вот это, — Регулус снял с шеи медальон и отдал его Снейпу, — это моя копия. Лорд брал у меня домовика и не думал, что Кричер сможет выбраться оттуда и все рассказать мне.

— Медальон Слизерина? Откуда он у него? — Северус с любопытством рассматривал медальон, открывая его и гладя змею на крышке пальцами.

— Говорят, он наследник Слизерина.

— Блэк, — позвала Лили, оба мужчины, позабывшие, что она здесь, повернулись к ней, — Ты хорошо знаешь чистокровные фамилии? — дождавшись кивка, она продолжила, — Фамилия Реддл о чем-то тебе говорит?

Блэк задумался, пожевал губу и покачал головой:

— Нет, а кто это? Фамилия английская, но это явно нечистокровные. Причем тут это вообще?

— Том Марволо Реддл заканчивал Слизерин, когда Августа Лонгботтом только поступила в Хогвартс. В 1947 году. Он был полукровкой, но на Слизерине его считали несомненным лидером самые чистокровные Рода. Он поступил в Хогвартс магглорожденным, но как-то смог подмять под себя весь Слизерин. Говорят, это связано как-то со смертью Плаксы Миртл.

— И ты уверена, что это он? Откуда ты знаешь?

— Его имя — анаграма. Попробуй. Но это я уже сама заметила. Так что у меня лишь это. Надо как-то проверить.

Регулус схватил палочку, рисуя ей в воздухе имя. Буквы завертелись в суматохе и вскоре встали в нужном порядке, образуя проклятое имя.

— Кто-то из моих родственников мог заканчивать Хогвартс в то время. Может быть, я найду какую-то информацию о нем, — задумчиво пробурчал Блэк.

— Он из магглов, а в то время шла война. Можно попробовать найти какие-то его документы через Красный Крест. Они тогда разделяли продовольствие во время голода. Может на Реддла, тоже выделялось какое-то количество. Я думаю, что он постарался связать местонахождение крестражей со своей биографией, чтобы в случае форс-мажора его последователи смогли его воскресить. Не приближайся пока к тому месту. Вдруг он поставил какие-нибудь сигнальные чары, а заметив тебя, перепрячет все по-новому.

Каждый задумался о своем. Сигнальные чары, поставленные на дверь комнаты Гарри, сработали, Лили тут же вскинулась. Регулус выжидающе посмотрел на нее, бросив взгляд на каминную полку, где лежала его палочка. Послышался скрип и топот.

— Гарри? — предположил Северус.

— Конечно же, — Эванс встала, — пойду заберу его, пока он не свалился с лестницы, — Регулус проводил ее странным взглядом, а затем повернулся к Снейпу, положив на согнутую в локте руку голову и сощурив глаза.

— А ты, мой друг, каким образом оказался с ней? Вы же не общались уже долгое время, насколько я помню.

Северус устало вздохнул и попытался что-то сказать.

— Понятно все с тобой, — махнул рукой Регулус, закатывая глаза и откидываясь в кресле. О его детской влюбленности Блэк знал очень хорошо и в школьном возрасте чувства Северуса к грязнокровке его сильно раздражали, он часто поддевал старшекурсника за его слюнявую влюбленность, из-за чего они ругались. Блэк не хотел ссориться, поэтому, проверив свои догадки, решил не завязывать спасительных бесед. Северус должен сам это пройти.

— Уже не в этом смысле. Это я перерос, — хмыкнул Снейп с явной гордостью в голосе.

— То есть никаких любовных страданий? — понизил голос Блэк, удивленно поворачивая голову на бок и откровенно издеваясь.

— Только дружеское. Она мне почти как сестра. В ней что-то сильно изменилось за то время, что мы не виделись. Она уже не та грифиндорская девочка.

— Серьезно? Верится с трудом, — недоверчиво и издевательски ухмыльнулся Блэк, вспоминая это утро.

— Тем не менее. Просто что-то щелкнуло. Я как ее с сыном увидел, понял, что это прошло. Ты заметишь, она изменилась, ее очень переломало за этот год… — продолжил Снейп в том же духе. Что-то в его словах заставляло Блэка наоборот сильнее убеждаться, что ничего не прошло.

— Не продолжай, не замечу, я ее почти не знал, — Регулус покачал головой, — все равно не поверю.

— В любом случае, мне кажется, нам надо объединиться для решения общей проблемы, — Северус почувствовал, что Регулус ему не верит, и решил сменить тему.

— Что у тебя с Дамблдором?

— Он убежден, что держит меня на крючке. Заставил зачем-то поклясться защищать Гарри. Я не понимаю его, по-моему, он уже похоронил Лили и Поттера с твоим братом.

— Ты когда-нибудь научишься просить помощи? Что с мастерством мы с Малфоем почти заставили тебя пойти на экзамен, что сейчас. Ты серьезно считаешь, что я бы не стал тебе помогать? Сколько лет мы дружим, Снейп? Малфоя не вмешивал бы, но я бы помог. — Регулус злился, потому что не мог не просчитать как можно использовать перспективного безотказного зельевара

— А сам-то? В одиночку соваться в пещеру с инфери, крестражем и, дьявол знает, чем еще? — Северус не успел договорить, почувствовав давление от метки. Регулус заметил как змея, выглядывающая из-под закатанного рукава его рубашки, зашевелилась. Северус побледнел и затравленно посмотрел на Блэка. Лорд вызывал его, — Регулус, присмотри тут за всем. Заклинаю тебя, не делай глупостей.

Блэк кивнул и пожелал ему удачи. Снейп выскочил из дома, набегу надевая мантию.

Регулус осмотрел комнату и поднял глаза на часы, висящие над стеной. Три часа дня. Что же делать? Регулус понимал — его одиночная месть становится глупой и опасной авантюрой, которая будет стоить ему жизни, а его Роду — существования. А если даже ему удастся уничтожить один крестраж, то неизвестно что делать дальше. Его одиночный поход будет стоить ему жизни и не принесет ничего. Регулусу это не нравилось. Как и существование Лорда. Если же попробовать сделать из этого большой крестовый поход?

Эванс заинтересована в смерти Лорда. Как и Снейп. Малфои, возможно, Крауч и старший, и младший. Еще кто-то из пожирателей. Скорее всего, как и его брат. Лонгботтомы. Скажем, если попытаться осторожно поговорить с некоторыми из них, то можно сковать хоть какой-то Альянс. Но только когда им будет, что сказать. Эванс, вроде не так и глупа, может быть, что и получится. Нужно попытаться достать хоть какую-то информацию, а затем подключить Малфоя и Барти-младшего, он вроде бы достаточно адекватен. Барти-старшего для легальности получится взять за яйца с помощью сына. Сириус может и согласиться ради крестника сотрудничать. Через него достать Лонгботтомов и, возможно, нескольких других Орденцев. В худшем случае всегда можно поторговаться за жизнь с Дамблдором. А вот Гарри, если и правда окажется чистокровным, может быть принят наследником Блэков. Регулусу нужен мальчишка, воспитанный в нужном ключе. Если эта интрига действительно сможет сработать то, что это даст Регулусу? Из обычного Пожирателя, он перейдет в храбрые спасители мира. Особенно, если не дать старикашке перехватить со своим Орденом все лавры. Соответственно ребенок и Эванс отлично очернят его бредни. А Регулус благодаря им сможет выбелить даже метку. Крауч-старший сможет выйти на более высокое место и оправдает нужных Блэку Малфоев и Снейпа. Регулус вернет место Лорда в Палате Лордов, Попечительском Совете Хогвартса. Сейчас это место подконтрольно проклятому Полукровке. Снейп в своих исследованиях близок к тому, чтобы снять метку. Если Регулус продемонстрирует гоблинам чистое предплечье, то сможет вернуть под контроль деньги из завещания отца. Если все выгорит, главное будет держать Малфоя за хвост, чтобы тот не поймал пальму первенства. Но с этим Регулус справится. Перспективы победы возбуждали. Решено. Регулус гордо покрутил кольцо Лорда Блэк на пальце.

— Бери все и не отдавай ничего, — Блэк хищно улыбнулся и сжал правую руку с кольцом в кулак, оно призывно блеснуло.

Как обычно все планы Регулуса начинали рушиться на стадии планирования. Послышались медленные слабые шаги и лестнице, а затем появилась облокачивающаяся на перила бледная Эванс. Окровавленной рукой она держалась за живот.

— Где Северус? — ее ощутимо зашатало. Регулус подскочил с места и схватил палочку, не понимая, что происходит. В его голове проносились кучи мыслей о возможном нападении.

— Ушел. Лорд вызвал его. Что с тобой? — Лили закрыла глаза и сползла по перилам вниз, Регулус прикрикнул на нее, — Эванс, что?!

— Меня прокляли. Две недели назад, — через сжатые зубы прошипела она, — Это что-то родовое.

Нет, Блэки так просто не сдаются.

— Кто проклял? Кто-то из Пожирателей? — Регулус подхватил ее и перенес на диван, убирая ее руку от раны. Ее рубашка была вся измазана кровью. Он отвел ее руку, резким движением разорвал окровавленную рубашку, оголяя замотанный кровавыми и грязными бинтами живот. В ужасе он даже не обратил внимание на что-то кроме этой страшной картины. Его руки за несколько прикосновений стали красными, от бинтов появились черные пятна на диване.

— Д-да, Долохов, — Лили застонала от боли, из ее глаз брызнули слезы.

— И ты молчала? — в бешенстве вскричал Блэк, невербальным Секо разрезая бинты, покрытые запекшейся кровью. Приклеившиеся намертво к коже бинты даже не сдвинулись, а лишь рассеклись на несколько частей, которые даже не сдвинулись с места.

— Регулус, мой сын, — из последних сил произнесла она. — Гарри наверху. Он играет. Сириус — его крестный. Пожалуйста.

— Ты что умирать собралась? — это совсем не вписывалось в его планы, — Все будет хорошо, слышишь? Меня убьет Снейп, если ты умрешь! — глаза Лили стали закрываться, Блэк несильно ударил ее по щеке рукой в крови, — Не смей терять сознание! Нам есть еще что делать, Эванс.

Девушка не отреагировала, корчась от боли. Рана была ужасной, как-то Долохов рассказывал ему о своей привычке накладывать на магов обычное на первый взгляд Секо, в котором было сразу несколько примесей. Если человек успевал остановить кровь, то он умирал не от потери крови, а от инфекции, которую получал в рану вместе с заклятием. Регулус заинтересовался заклятием и видел его в действии. Простые лекарственные мази и зелья лишь ускоряли процесс. По внешнему виду раны Блэк заметил, что именно это она и получила. Поэтому все придётся делать быстрее. Нужно промыть и прижечь рану, а затем уже снимать проклятье.

— Кричер, быстро неси кроветворное! — Регулус с силой рванул бинты, которые уже почти приросли к ране, и тут же вычистил ее заклинанием.

Лили снова закричала, выгибаясь наверх за бинтом, но после произнесенного им заклинания закрыла глаза и до боли прокусила губы. Регулус ругнулся, пытаясь вспомнить как отменить или ослабить проклятие.

— Терпи, Эванс, терпи, — наложив на нее Силенцио, Блэк прижег рану. Глаза девушки широко распахнулись, а затем закрылись, она перестала двигаться, потеряв сознание от болевого шока. Не стоило забывать, что где-то там сидит маленький напуганный сын этой ведьмы. Делая легкие взмахи палочкой над ней, он приказал Кричеру влить в нее кроветворное, а сам начал проговаривать одну из отменяющих проклятье формул. Через несколько минут на очищенной от крови коже рядом с раной пропало воспаление и остановилось кровотечение. Проверив состояние Лили с помощью нескольких диагностирующих заклинаний, он заметил улучшения и заклеил специальным пластырем уже порядком затянувшуюся травму. Вытерев пот со лба, Регулус посмотрел на эльфа, сжавшегося под усталым взглядом своего хозяина.

— Матери ни слова, прибери тут все и почисти нашу одежду. Принеси мою бритву и чистую одежду сюда.

По щелчку эльфа кровь Лили пропала с их одежды и мебели, а бинты пропали. Регулус починил рубашку и одел в нее Лили, аккуратно продев пуговицы в петельки. Домовик исчез выполнять распоряжение. «Надо найти ребенка,» — пролетело в голове Регулуса, пока он бережно поднимал девушку на руки. Эванс сказала, что мальчик наверху. Вряд ли Северус положил бы их в своей комнате. Так что Регулус прошел чуть дальше по коридору и открыл дверь. Гостевая комната оказалась пуста, хотя на полу валялись игрушки, значит ребенок, несомненно, был здесь. Возможно, он убежал куда-то. Регулус положил Лили на кровать, еще раз проверив ее состояние, и накрыл ее одеялом. Она скоро должна прийти в сознание, хотя может от усталости она будет спать до вечера. Диагностические чары показывали у нее сильную усталость и слабость. Надо найти ее сына.

— Указуй, — тихо произнес Регулус, думая о ребенке. Палочка показала под кровать. Видимо, малыш забился туда, испугавшись криков и незнакомого человека. Пытаться вытащить его оттуда нет смысла, мальчик может воспринять это как попытку забрать его от мамы и испугаться еще сильнее.

Решив дать ему немного времени вылезти самому и успокоиться, Регулус отправился переодеваться и бриться.

* * *

Через десять минут, чистый, гладковыбритый Блэк осторожно постучал в дверь и тихо повернул ручку двери. Рядом со спящей Лили, прижимая к себе шоколадного плюшевого мишку, на кровати сидел маленький мальчик в маггловском комбинезоне и синей водолазке. Его корткие рыжие волосы неаккуратно лохматились, корни волос у него были черными. Видимо, Лили перекрашивала ему волосы. Да и сама она была рыжей по воспоминаниям Регулуса, а не темноволосой. На звук открывающейся двери, Гарри повернулся лицом к мужчине.

— Пьивет, — едва слышно прошептал карапуз, рассматривая его во все глаза. Лицом мальчик был точной копией Лили: яркие зеленые глаза, носик-пуговка и серьезные сжатые губы. Только вот у Лили не было таких больших детских щек. Неимоверно пухлые детские щеки казались Блэку неимоверно смешными. Регулус как можно дружелюбнее улыбнулся и сделал несколько шагов внутрь, наблюдая за реакцией ребенка. Гарри слез с кровати и заулыбался в ответ, встав перед мужчиной, — Сии?

Мальчик узнал в нем брата. Регулус присел на корточки рядом с ним, боясь спугнуть.

— Привет, Гарри, я Регулус, я твой дядя, — по логике парня родственник меньше должен испугать ребенка, чем незнакомый человек. Мальчик нахмурился и зашевелил губами, пытаясь произнести сложное имя.

— Эгулус? — попытался произнести Гарри, «Да, малыш, я тоже не выбирал себе это имя.» В детстве ему было очень сложно выговорить свое имя, — Эги. — перефразировал для себя ребенок.

Регулус кивнул, спорить было бесполезно, он все равно не сможет его произнести. Мальчик подошел к нему ближе и показал мишку мужчине.

— Тики, — а затем, тыкнув пальчиком на себя, прознес, — Гаъи.

Мальчик по-взрослому протянул ему руку для рукопожатия.

— Красивый мишка, Гарри. Очень приятно с тобой познакомиться, — Регулус слабо сжал его детскую ручку. Малыш заулыбался и потянул к нему ручки в общем детском просительном жесте.

Регулус сжал губы, но потом бережно поднял легкого Гарри на руки, стараясь не уронить. Он никогда до этого не брал на руки маленьких детей, ведь был самым младшим в семье. Своего другого племянника Регулусу тоже не довелось подержать на руках. Своего драгоценного Драко Нарцисса с трудом доверяла мужу, не то, что ему. А после того, как Регулус начал пить, вообще перестала подпускать его к ребенку. Нет, она не боялась чего-то намеренного, она боялась именно неловкой случайности. Драко был слишком ценен для своих родителей, чтобы они могли позволить себе хоть как-то рисковать им. Регулус никогда не осуждал их за это, он все понимал. Однако, осадочек оставался.

Гарри был маленьким и теплым, он доверчиво обнял мужчину за шею, прижимая мишку, между грудью Регулуса и его собственным тельцем, чтобы тот не упал. Регулус с интересом следил за его действиями, в груди у него зарождалось приятное напряжение, он чувствовал мальчика. Ощущал ответственность за него. Маленький Блэк. Регулус с неподдельным восторгом следил за его детскими широко распахнутыми глазами, чувствовал слегка щекочущие его шею маленькие ручки. Он что-то тихо бурчал, Регулус попытался вслушаться в его слова. Мальчик тыкнул маленьким пальчиком в Лили.

— Мама пит, да? — внимательно посмотрев ему в глаза произнес Гарри.

— Твоя мама спит? — переспросил Регулус, а потом понял, что это вопрос как раз ему адресован, — Да, мама спит, она устала.

Маленький Блэк кивнул, нахмурив бровки и начал рассматривать Регулуса, а затем дотронулся до его щеки своей ручкой. Мужчина задержал дыхание, не совсем понимая, что он делает. Гарри провел пальчиком по его носу и бровям. А потом снова вернул руку на шею, обнимая его. Кажется, дети так знакомятся или что-то вроде того. Лили повернулась на кровати и накрылась одеялом, она явно глубоко спит, Регулус решил забрать пару игрушек и посидеть с ребенком внизу, чтобы не мешать ей спать.

Можно было сдать его Кричеру, тот вырастил не одно поколение Блэков, так что точно знал как вести себя с ребенком, но почему-то пока Регулус хотел попробовать справиться с ним сам. Кричер его подстрахует, если что. Мальчик не вызывал в нем отвращения или каких-то неприятных чувств, наоборот своей детской непосредственностью он вызывал какое-то странное смущение и любопытство. А еще было это Блэковское "свой". Гарри явно будет частью его Рода. Регулус давно не чувствовал таких сильных, теплых эмоций. Кажется, с детства.

Гарри явно обрадовался тому, что понравился новому другу, обнимая его покрепче, он начал тихо напевать какую-то песенку.

На следующее утро в дом Снейпа, где Блэку пришлось остаться на еще одну ночь, чтобы не оставлять Гарри с так и не пришедшей в себя Лили в одиночестве, внезапно явился Люциус Малфой, прислав совой лаконичную записку «Сейчас приду». Получив ее, Регулус едва успел среагировать, заперев удивленного Гарри с Кричером на кухне. Блэк понадеялся, что Эванс не проснется именно сейчас, и подошел к вспыхнувшему зеленым камину. Помятый и явно усталый Люциус грациозно вышел из камина, держа в руках свою неизменную трость с набалдашником в виде змеи. Окинув цепким взглядом гостиную и задержавшись на детской книжке, которую Блэк читал до этого Гарри и в спешке забыл спрятать, Малфой отвернулся, якобы осматривая интерьер, который и так хорошо помнил, так, чтобы не видеть Регулуса, давая Блэку время кинуть книгу под диван, а затем строго прошипел:

— Я даже не собираюсь спрашивать, что здесь происходит и почему здесь это, — мужчины обменялись рукопожатиями, — я не хочу ничего знать и ни в чем помогать. Это ваше личное дело.

— И не надо, — заверил родственника Блэк. Пока вмешивать Люциуса нельзя, ведь у него не было ничего, чтобы заставить Люца участвовать в сомнительной затее. Малфой знал достаточно информации и мог помочь, но в данный момент он скорее позволит стереть себе память, чем поучаствует в каких-либо сомнительных инсинуациях младшего друга. Он понимал, почему муж Нарциссы это делает, ведь ментальные способности Лорда были широко известны, и Дамблдор уже давно с ним не сравнится, несмотря на все домыслы разных его прихлебателей. Если сегодня твой щит выдержал его проникновение, это не значит, что завтра получится его обмануть. Регулус надеялся, что данная им клятва сможет выдержать его способности, в конце концов он не так часто сейчас встречался с его полукровным Темнейшеством.

— Северус попросил меня передать тебе, что ты можешь оставаться тут, сколько твоей душе заблагорассудится. Он варит какое-то очень сложное зелье для Лорда, так что будет жить у Лейстрейнджей. Темный Лорд отнял у Северуса палочку и запретил ему покидать поместье. Что-то мне подсказывает, что у Северуса неприятности. Постарайся приготовиться к наихудшему. Возможно, скоро мы потеряем друга, — Люциус устало потер глаза. Северус был крестным Драко, к тому же именно Малфой когда-то привел его к Лорду, а значит чувствовал на себе огромную вину и ответственность за младшего слизеринца. Возможно даже, он боялся, что тоже самое может случится с Драко. Северус скорее всего не вернется.

Сердце Регулуса сжалось. Змею нужно уничтожить, и как можно быстрее. Северус являлся для него одним из близких друзей, было больно слышать такое. Возможно, если он действительно варит зелье, то, зная о их планах, сможет потянуть время. А потом Регулус придумает, как его вытащить. Но сделать пока он ничего не мог, а обсуждать с Малфоем не было хорошей идеей. Все-таки мир потеряет гения, в которого они оба сильно вложились. Это было весьма прискорбно.

— Я заберу отсюда все бумаги Северуса и уйду к себе. Если все будет в порядке, то я просто верну их на место. Если же нет — Лорду…

Его резко перебил Малфой, скривившись и шипя:

— Не смей продолжать, Блэк. Не создавай мне подобных воспоминаний.

Не прощаясь, блондин зло развернулся на каблуках и высыпал горсть дымолетного порошка в камин и ушел к себе. Регулус остался стоять на месте, с прищуром наблюдая за зеленоватыми всполохами огня в камине. Надо будить Эванс, собирать Гарри, запаковывать бумаги Северуса и убираться отсюда. Неизвестно кто еще зайдет к Снейпу на огонек.

— Кричер, — Регулус распахнул дверь и посмотрел на преданного домовика, — собери все бумаги Снейпа в мою безразмерную папку. Мы уходим отсюда.

* * *

— Эванс, просыпайся, — не узнав зовущий ее голос, прорывавшийся через приятный сон, Лили аккуратно попыталась нащупать палочку под подушкой. Палочки там не было, «как и Гарри рядом, » — с ужасом осознала Лили, — Эванс, открой глаза. Я вижу, что ты не спишь. Твоя палочка на камине внизу. А сын играется с моим эльфом.

Лили открыла глаза и сощурилась от яркого солнца, успев заметить мужскую фигуру. Это явно был не Северус. Северус никогда не смог бы так прямо держаться. Наконец, вспомнив, что произошло с ней недавно, девушка расслабилась, села в кровати и, зевнув, открыла глаза, ища взглядом Блэка.

Признаться честно, Лили не сразу узнала в этом элегантном, чисто выбритом и причесанном молодом человеке того встрепанного Регулуса Блэка. Он будто помолодел на несколько лет, только едва заметные мешки под глазами на фарфоровой коже выдавали недавнюю попойку. Осмотрев комнату, она узнала дом Северуса: минимум мебели, никаких картин, все в темных цветах. Регулус подпирал стену, скрестив руки на груди и хищно улыбаясь белозубым ртом.

— Как спалось? — с едва ощутимой издевкой поинтересовался Блэк. Лили почувствовала подвох в вопросе, но все же ответила:

— Чудесно. Никто не пинался, наконец-то. Пара часов счастья.

Блэк отлип от стены и подошел ближе к ее кровати:

— А сколько, по-твоему, времени прошло с нашего последнего разговора? — брови слегка поднялись. Новая мимическая маска появилась на лице Блэка. Выражает удивление и участие. Лгун.

— Не выгибай так сильно брови, Блэк, а то мимические морщины на лбу появятся раньше времени. А тебе только двадцать, — подколола его Лили. — Часа два, может три.

— Не угадала. Прошли почти сутки. Ты настолько крепко спала! Что ты делала вообще, чтобы так устать? — удивленно произнес Блэк, — Я путаюсь в догадках. Твой сын не настолько шумный, чтобы так уставать от него. Я из-за него и тебя снова спал на этом жестком диване…

Лили невежливо прервала его слова:

— Сутки? Гарри, — Лили подскочила было с кровати, но тут же согнулась пополам в приступе боли.

— Спокойно, Эванс, — Блэк тут же придержал ее за локоть, помогая сесть обратно, — Пока ты пыталась оправиться от ранения, я и мой домовой эльф постарались позаботиться о нем. Он спал, ел, играл, Кричер его даже помыл и много раз ходил с ним в туалет.

— Блэк, дай пройти, — немного грубо сказала Лили, которую его слова ничуть не обрадовали. Она постаралась оттолкнуть его руку, чтобы встать, но резкая боль в животе заставила ее схватиться за рану и замедлиться. С ее сыном сидел какой-то неизвестный ей домовой эльф и Блэк, который никогда не имел ни то, что детей, а даже младших братьев. Он мог… Лили даже не могла придумать, что он мог сделать. «А ведь не мог, » — вспомнив вчерашние слова Регулуса, Лили внезапно расслабилась и позволила себе опереться на подушку. Регулус не мог. Он дядя ее сына. У Лили камень свалился с души. И тут же новый появился на его месте, когда Эванс подняла взгляд на лицо Блэка. Холодная маска, сжатые губы и острый взгляд. От немного резко шутившего минуту назад брата Сириуса не было и следа. На его месте снова появился холодный аристократ Регулус Блэк. Лили тут же устыдилась своей грубости. Он ведь абсолютно был не обязан оставаться здесь или присылать своего эльфа следить за ее ребенком. Нужно извиниться, иначе дальнейшие отношения продолжатся с твердым аристократом. А ведь от брата Сириуса было проще чего-либо добиться, чем от слизеринского принца. Лили смело ответила на его острый взгляд.

— Прости, я очень волнуюсь за Гарри. Я не привыкла, чтобы с ребенком был кто-то кроме меня. Мне очень стыдно за свои слова, не стоило так говорить. Я очень благодарна за помощь и за то, что ты с ним посидел, хотя абсолютно не был мне ничем обязан. Ты не мог бы объяснить, что со мной произошло?

Регулус явно не ожидал извинений, поэтому слегка свел брови к переносице, недоверчиво хмурясь, и кивнул головой, пристально наблюдая за ее состоянием.

— Извинения приняты. Это проклятие, которое смешивается с обычным режущим заклятием. Авторская работа Долохова. Применение обычных зелий к ране только усиливает его действие. Обычно его жертвы умирали довольно быстро. Тебе очень повезло, что я видел его в действии. Я снял проклятие и, — парень опустил взгляд на ее живот. — Как твоя травма? — внимательно следя за ее реакцией, поинтересовался Регулус, — Когда я вчера менял повязку, она перестала гноиться и начала затягиваться. Я могу…? — он помедлил, протянув руку к ее рубашке.

— Да конечно. Я не могу встать и выпрямиться, — Лили подняла низ рубашки, и Регулус медленно осмотрел белую повязку. Регулус удовлетворенно кивнул.

— Своими скачками ты вроде бы не повредила рану. Я осмотрю ее точнее позже, пока не хочу ее тревожить снятием бинтов.

— Спасибо за потраченное время. Я это действительно ценю, — проговорила Лили, пронзительно смотря ему в прямо глаза. Эванс решила действовать по старой схеме, очень хорошо работавшей с маленьким и недоверчивым Северусом. Говорить прямо и честно, никакой лжи, спокойно объяснять, что не устраивает, и благодарить за каждую поданную салфетку.

— У Снейпа на кухне есть мазь от появления шрамов. Когда рана затянется, сможешь стереть шрам, — Эванс провела пальцами по щеке и почувствовала маленькую, но уже привычную неровность. Она недовольно воззрилась на Блэка, — Так ты не знаешь, кто тебя проклял?

Спорить или рассказывать о Долохове не хотелось, поэтому Лили неловко пожала плечами и решила сменить тему.

— Спасибо. Может, пойдем вниз? Я немного голодна и хочу увидеть сына.

— Я попрошу Кричера принести тебе еду и сейчас принесу твоего сына сюда.

— Хорошо, спасибо, я тогда подожду здесь — Лили откинулась на подушку и залезла под одеяло, согревая замерзшие ноги.

Пронзительный изучающий взгляд голубых глаз сменился на задумчивый. Регулус кивнул и вышел за дверь.

* * *

Гарри очень обрадовался маме и быстро забрался к ней на кровать, отпустив руку Регулуса, в мгновение позабыв о нем. Лили тут же обняла малыша, целуя в пухлую щечку. Он тут же что-то начал рассказывать на своем труднопонятном языке. Однако, Эванс понимала и отвечала на каждый вопрос. Регулус трансфигурировал себе кресло из тумбочки и, призвав Кричера, распорядился подавать обед. Он чувствовал себя неловко рядом с ними, такими эмоциональными и честными. Он будто глыба льда. Ему понравилось играть, да и вообще общаться с Гарри, хоть он и никогда никому это честно не скажет. Свои привязанности Регулус предпочитал держать при себе. Не ровен час, кто-то постарается их использовать, а это не в его интересах. Мальчик часто лез к нему обниматься, брал за руки и разными способами просил его внимания. Хотя Блэк чувствовал себя слегка нелепо, ему очень понравилась роль дяди. Он постарается аккуратно на законных условиях заставить Лили принять его общение с троюродным племянником. Маленький Блэк-Поттер, именно так, и никак иначе, все сильнее нравился Лорду Блэку. Регулус опустился в кресло и открыл уже прочитанную газету, принесенную с собой из кухни, пытаясь сделать вид заинтересованного, чтобы отвлечься от неприятного чувства. Зависти. Нет. Ревности. Регулус ревновал маленького племянника к его матери. Неожиданное озарение испугало его самого так, что он даже слегка сжал газету. Теперь Гарри мог быть в еще большей опасности. Регулусу нужно срочно проверить собственные оклюменционные щиты и успокоиться.

— Я не знаю, что ты с ним сделал, Б… Регулус, — исправилась Лили, выглядывая на кухню, — Но он таким энергичным давно не был. Спасибо большое, — кажется, все будет проще, чем он думал. Хотя бы с этой стороны, — Гарри, ты кушал?

— Да, Гаъи и Эги кушали. И Тики тоже, — гордо ответил Гарри.

— Да? А где же тогда пузико Гарри? Почему тогда он такой худенький? — Лили защекотала малыша, он громко засмеялся и покатился по кровати, уворачиваясь от ее рук.

— Эванс, ты сказала, что хотела есть, если я правильно понял? — Регулус посмотрел на нее и махнул на остывающую еду на маленьком подносе, который держал Кричер.

— Ох, да, прости, — смутилась Лили, попыталась как-то принять более сидячее положение, но тут же схватилась за живот.

— Кричер, принеси еще обезболивающего зелья. Да поставь ты поднос куда-то, что ты смотришь на меня? — Раздался хлопок и домовик исчез, оставляя на своем месте лишь зависший в воздухе поднос. Регулус встал с кресла и бережно помог Лили сесть в более удобное положение, при этом подложив ей под спину подушку.

— Эванс, будь аккуратнее, в конце-то концов, — прокомментировал мужчина, с неодобрением бросив на нее взгляд, и вернулся на свое место, — если твоя рана снова разойдется, то потеря крови будет просто колоссальной для твоего организма.

Лили рассмеялась на это, намазывая масло на хлеб и передавая Гарри кусочек поджаренной колбаски, который тот с удовольствием умял:

— Буду знать, что еще немного и я побью свой рекорд потери крови.

Регулус закатил глаза, усмехнувшись, но тут же посерьезнел.

— Пока ты спала, сюда заходил Малфой, — Лили нахмурилась, — мы едва успели спрятать Гарри. Но, мне кажется, он обратил внимание на одну из детских книжек.

— Что он хотел? -«Деловой тон существует. Соответственно может осознавать степень опасности. Может она не настолько безмозглая гриффиндорка. Стоит попытаться сработаться» — И чем это может грозить?

Второй вопрос Регулусу понравился еще больше, он подавил предвкушающую улыбку.

— Он передал слова Северуса. Снейп будет варить зелье у Лорда безвылазно пару недель, так что мы можем оставаться здесь. Малфой не скажет никому, что он видел. Что бы он там не понял, он сам отец, так что промолчит о ребенке. Он скорее всего постарается себя убедить, что это подарок для Драко — его сына. Северус его крестный, так что это вполне логично. Никто не хочет подставлять ребенка под удар Лорда.

Лили задумалась, опустив ноги со стула на пол и выпрямившись.

— В любом случае, нам нужно уходить отсюда. Малфой может быть и порядочным, но вот следующий, кто придет сюда — нет.

Регулус кивнул, ведь и сам размышлял об этом утром. Отложив газету, он продолжил:

— Именно поэтому я бы хотел предложить тебе и твоему сыну перебраться ко мне.

— А твои родственники? — Лили даже не собиралась отнекиваться. Их финансы на данный момент были сильно истощены, едва ли им хватило бы на съем хотя бы маленькой каморки в самом плохом райончике старого Лондона. Ее травма едва ли давала ей пошевелиться, они не смогут так прожить.

— Я богат, знаешь ли, — Блэк высокомерно вздернул подбородок, Лили закатила глаза, «придурок», но смолчала. Он ей нужен, что бы ни было в голове Регулуса, но сейчас он явно воспринимал ее и Гарри как сторонников, а значит, этим можно было воспользоваться. У них одна цель и для ее достижения Лили готова поступиться собственными принципами, — У Блэков есть много домов по всей Англии. Я живу отдельно от всех, по своим личным причинам. Дом закрыт от всех, кроме Кричера, а он подчиняется лично мне. Там хватит места на всех. Если ты, конечно, собираешься помогать мне в поиске крестражей, — Регулус нервничал, думая, что именно сейчас она откажет, но Эванс лишь кивнула.

— Тогда давай уходить отсюда сразу, как только я доем.

— Хорошо, сначала переправим вещи и Гарри, а потом я вернусь за тобой. У тебя есть что-то, что бы ты хотела забрать отсюда?

— Моя палочка, вещи Гарри и сумка — это все, что у нас есть, — пожала плечами Лили, медленно всматриваясь в кофе

— Хорошо, тогда я попрошу Кричера все собрать и отправлю Гарри к себе домой, — кивнул Регулус.

— Не стоит, я сама. — одним движением палочки Лили призвала их вещи. Регулус недоверчиво посмотрел на маленький рюкзачок, забирая его из рук Лили:

— И это все? — Регулус помотал головой, — неважно. Гарри хочешь увидеть что-то интересное?

Лили с тревогой наблюдала за тем, как Регулус поднял ее сына на руки и вышел из комнаты.

* * *

Он вернулся через полчаса с обезболивающим и, после того, как Лили выпила его, аккуратно помог ей встать и повел к камину. Эванс пыталась идти, но ослабшие ноги просто не поддавались ей, так что она оперлась на Блэка полностью уже после того, как они вышли из комнаты. Когда же Регулус почувствовал, что почти тащит ее за собой, то плюнул на все ее попытки сопротивляться и просто поднял на руки, быстро проходя по лестнице. В камине Лили сильнее прижалась к Регулусу, чтобы они смогли хоть как-то вместиться.

— А ты легче, чем я думал, — произнес он, когда вышел из камина, после перемещения. Лили не ответила, с любопытством осматривая помещение, в котором оказалась.

Дом, в котором Регулус Блэк обитал, удивлял своей простотой. Лили почему-то ожидала огромный дворец с расширенным пространством в каждой комнате и кучей дорогих и вычурных вещей.

— Не уходи отсюда, пока меня нет. Тут стоит сильная защита, она не пропустит тебя обратно, пока я не внесу тебя в число доверенных лиц. Я сделаю это потом. На цокольном этаже прихожая, гостиная с камином, мой кабинет и закрытая библиотека. Там хранятся более темные книги, более сомнительные артефакты. Попасть туда можно только через мой кабинет, и я не хотел бы, чтобы кто-то из вас туда заходил без меня. Дверь перед нами, это выход в сад. Там есть беседка. Делайте, что хотите. Главное не уходите с территории поместья. На первом этаже есть три гостевые комнаты, в каждой из них имеется своя ванная. На первом этаже также находится кухня и столовая. Захотите поесть — просто позови Кричера, он все приготовит. На втором этаже общая библиотека и две хозяйские комнаты. Одна из них закрыта, когда меня нет — это моя. Я выбрал одну из комнат, надеюсь, тебе понравится. Кричер сделает все, как ты хочешь. Не переутруждайся и постарайся поспать. Кричер поможет тебе во всем, просто позови его. Мне нужно в Министерство, если что-то срочное… — Регулус говорил это, проходя по этажам и мотая головой то в одну, то в другую сторону.

— Позвать Кричера? — прервала его Лили.

— Изумительно, рад, что ты поняла меня верно, — Регулус распахнул дверь одной из спален, внося ее внутрь и сажая ее на кровать, — постарайся как можно лучше отдохнуть и залечить свою рану, Кричер поможет тебе во всем, что надо. Я должен идти.

Лили кивнула, и Блэк быстрым шагом удалился из комнаты.

* * *

И вот, Лили и Гарри снова заперты в пустом доме. В красивом, дорогом доме, созданном в девятнадцатом веке. Изящные комнаты, большие окна, старомодная мебель и снова никого рядом. За эти семь часов Лили успела несколько раз проклясть Блэка за то, что он оставил ее здесь одну с ребенком. Будто она вернулась на несколько месяцев назад. Плевать, что дом был иной. Условия те же. Она, ребенок, одиночество и невозможность выбраться отсюда. Гарри почувствовал себя дома и с радостью расположился на ковре перед камином в первой же попавшейся комнате. Лили попыталась заниматься с сыном, учить его новым словам, но все валилось из рук. Кричер появлялся раз в два часа, помогая ей перемещаться по комнате и давая разные лечебные зелья. Разговаривать с ним Лили не решалась, а он и не пытался сказать что-либо лишнее. Снова пришла эта усталая беспомощность, от которой хотелось лезть на стены. После полутора часа игры с сыном, она просто оставила сына играть одного, а сама, закрыв дверь в комнату на ключ, с трудом добравшись до ванной комнаты, Лили стянула одежду и попыталась сесть в ванну, чтобы попытаться смыть с себя это пагубно влияющие на нее состояние. Тут же появился Кричер, который смотря в противоположную стену принес ей полотенце и предложил перед ванной смазать специальным раствором ее травму. Лили благодарно приняла колбу и домовик снова исчез с хлопком.

Сидя в теплой ванне и задумчиво теребя амулет на шее, Лили размышляла о том, что им делать дальше. Ее совершенно не устраивала ситуация, в которой они оказались. С одной стороны, дом Блэка наверняка был снабжен более сильной защитой и мог не давать найти их поисковым чарам. Снимать амулет Эванс даже и не думала, боясь подставить их всех. Но с другой стороны, она находилась сейчас не на нейтральной территории, а значит, должна была подчиняться правилам самого Блэка и полностью доверять ему, что не входило в ее планы. А что вообще входило в ее планы? Спасти сына, за которым охотится Лорд, у которого есть крестражи штук пять, а может и семь. Для этого ей нужен Блэк, который знает о темной магии больше, чем она. А Блэку нужна она, потому что… Почему? Альтруизм? Или семейные ценности? Он бы не стал принимать ребенка-полукровку, если бы он даже был последним ребенком на свете. Его цели явно не бескорыстны и имеют двойное дно. Видимо, его тоже интересовала смерть Темного Лорда. Но из-за чего? И в его ли это интересах? Просто разочарование в политике или месть за что-то большее? Пока Лили еще жила с Джеймсом, она вроде видела заметку о смерти Ориона Блэка — отца Сириуса и Регулуса. От чего умер их отец, Лили не помнила, но, возможно, что в библиотеке она бы смогла найти подшивку газет за прошлый год. Если Регулус действительно собирался мстить, то с ним стоило всерьез поговорить об этом. Мститель-самоубийца совершенно не тот, с кем у них были общие цели. Если же его не интересовала месть, то он заведомо ставил бы себя в неудобное положение. Пожирателей быстро выловят, когда они потеряют поддержку Реддла. Он может попасть в Азкабан, или того хуже. С другой же стороны, если же он докажет собственную причастность к смерти Темного Лорда, то его положение взлетит до небес. Допустим, цели Блэка ей стали понятны. Более того, в случае положительного для их команды окончания войны, он скорее всего сможет как-нибудь помочь им уйти от Джеймса. Чтобы закончить войну, нужно убить Лорда. Смерть Лорда — крестражи.

Что вообще собой представляет крестраж, она поняла, но не поняла, почему его так тяжело уничтожить. Явно существовала какая-то очень сильная защита. Мысль о защите, перекинула Лили к воспоминаниям о дуэли с Регулусом. Эти заклинания были явно не из школьной программы и не из аврорских курсов, иначе бы Лили непременно узнала бы их от Сириуса или Джеймса, оставалось лишь надеяться, что она сможет найти какую-то информацию в библиотеке Регулуса. Наверняка, он самоучка, черпавший свои знания из библиотеки Блэков. Ну не верила она, что Реддл стал бы тратить время и силы на обучение тех, кто не собирался участвовать в кровавом побоище. С другой стороны, откуда ей знать, что Регулус не участвовал в нем?

* * *

Регулус вернулся очень поздно, когда Гарри уже заснул в колыбельке, а Лили прочитала большую часть из увесистого гримуара, который принес ей Кричер, когда она спросила его о какой-либо книге по лечебным зельям. Многое из того, что было написано здесь, никогда не изучалось на курсах и никогда не будет изучено простыми студентами. Теперь Лили окончательно понимала, почему большинство целителей в Мунго были чистокровными. Такие вещи они узнавали из семейных библиотек или после учебы у Мастера. Она лишь надеялась, Блэк даст ей возможность пользоваться его книгами.

Неторопливо поднимаясь по лестнице в свою комнату, он заметил тусклый свет из-под двери комнаты, в которой он днем оставил Лили и Гарри.

— Не спит, — пролетело у него в голове. Регулус наскоро умылся и сменил дорожную мантию на обычный пуловер.

Медленным шагом он направился к двери гостевой комнаты и осторожно постучал. Вместо ответа дверь тихо распахнулась, являя его взору читающую на кровати Лили с палочкой в руке. Лили указала палочкой на маленькую колыбельку рядом с кроватью, в которой скорее всего спал Гарри и приложила указательный палец свободной руки к губам, призывая его быть тише. Регулус кивнул и прошел внутрь.

— Тут есть библиотека, — прошептал он, когда приблизился к кровати, — не хочешь прогуляться?

Лили закивала, кинула сигнальные чары на кроватку Гарри, а затем медленно выбралась из постели.

У девушки уже получалось медленно передвигаться самой, однако по лестнице Регулусу все же пришлось тащить ее на руках. Перед распахнувшимися дверями библиотеки он поставил ее на ноги, пропуская вперед и давая возможность осмотреть самую главную гордость этого дома.

Шагнув внутрь Лили увидела расширенное заклинанием помещение с высоченными книжными стеллажами, к которым нужно было подкатывать трехметровую лестницу, чтобы достать до верхней полки. На каждой полке стояла пометка по ее тематике. Потушенный до минимума свет включился, после того как двустворчатые двери в библиотеку распахнулись, пропуская их внутрь, и она увидела стопки книг, расставленных повсюду, как на полу, так и на черных лаковых столах, стоящих буквой «Т» по среди комнаты. Разные пергаменты с записями, поломанные перья и разлитые чернила и пустые бутылки от дорогого джина. Похоже, именно здесь Регулус Блэк и проводил большую часть своего времени. Лили сделала шаг к столу, и услышала треск под ногой: еще одно перо, не выдержав нагрузки, разломалось на несколько частей. Библиотека являлась единственным местом в доме, по которому можно было сразу понять, что здесь явно проживают люди. На застекленном потолке сияло созвездие Ориона, и виднелась луна в растущей стадии.

— Это стекло изобрел мой предок — Финеас Найджелус, — объяснил Регулус, следя за ее взглядом.

— Тот самый Финеас Найджелус, который был Мастером Астрономии и Трансфигурации, и даже директорствовал в Хогвартсе одно время? — удивленно спросила Лили, наблюдая за движением небесных тел.

— Да, он самый. Это зеркало — одно из самых ценных артефактов, что есть в этом доме. С помощью нескольких простых заклинаний в его изобретении можно увидеть точные положения звезд в разные даты, что очень помогало в расчетах ритуальных дат, — улыбнулся Блэк.

В детстве он обожал лежать вечером на полу библиотеки и пересчитывать созвездия родственников. Регулус нечасто мог находить свою путеводную звезду, но звезду Сириуса и созвездие отца всегда находил. Помнится, дед Арктурус говорил, что это значит муки выбора. Регулус так до сих пор и не понял, почему конкретно.

— Как все прошло?

— Благополучно, — кивнул мужчина, оглядываясь в поисках своего любимого кресла и убрав стопку книг, сел на него.

— Кричер, — позвал мужчина. Домовик с хлопком появился рядом, преданно смотря на хозяина, — принеси сюда два бокала, бутылку огневиски из подвала и нарежь яблок что-ли. Нам есть, что обсудить, Эванс.

— Я тоже так думаю, — кивнула девушка и опустилась в кресло напротив, — И я не пью, Блэк.

— Как пожелаешь, — равнодушно пожал плечами он наливая янтарную жидкость из дорогой бутылки в стеклянный стакан.

— Прежде чем ты начнешь пить, внеси меня в круг Защиты Дома. Мне не очень по душе идея сидеть здесь все время или докладывать тебе о всех своих действиях, — строго остановила его гриффиндорка.

— В круг я тебя, конечно, внесу. Но только в случае, если ты дашь мне клятву отчитываться о своих действиях. Это мой дом и он мне очень ценен. Сама понимаешь, я не собираюсь пускать сюда кого попало, — Регулус демонстративно выпил глоток обжигающего огневиски из стакана.

— Тогда ту же ответную клятву я хочу от тебя, — дернула подбородок вверх Лили, Блэк прожег ее режущим взглядом, — Мало ли что у тебя в голове. Сегодня мы союзники, а завтра, может, ты решишь отдать меня и моего сына враждующим сторонам, чтобы выиграть что-то для себя. Что бы ты там не говорил о защите Родом детей, Гарри тебе не такой близкий родственник, а я так и вообще чужой человек. Я не готова пока что полагаться на твое честное слово.

Регулус задумался, а потом резко кивнул и поднялся, подавая Лили руку.

— Давай закроем эту тему здесь и сейчас, чтобы вопроса о доверии больше не возникало. Мне важно, чтобы ты доверяла мне и не лезла под ноги.

— Ты тоже должен доверять мне, а также все вопросы и споры, мы будем решать вместе после долгого обсуждения. Мне не улыбается умереть от какой-то глупости.

— Глупость и безрассудство — это больше по гриффиндорской части, — хмыкнул Блэк, — однако, я согласен. В данный момент, хотим мы этого или нет, но мы вдвоем повязаны. Соответственно если один из нас совершит что-то непоправимое, то это ударит по всем нам.

— Любые и мои, и твои вылазки в мир должны обсуждаться? — Регулус кивнул, принимая условие. — Ищем крестражи вместе, — снова.

— И решаем, что делать, и кому рассказать о существовании крестражей тоже вместе, — Лили напряглась, — Найти их не так сложно, но вот пытаться уничтожить их и самого Лорда лишь нам двоим — самоубийство.

Регулус уже примерно предполагал, кого получится затянуть в их повстанческую ячейку, уговорить Лили не будет так уж сложно

— Ты прав, — Лили кивнула, размышляя о том, получится ли помирить его с Сириусом.

Сформулировав текст нерушимых обетов, они произнесли все, что нужно и снова сели в кресла, а Регулус разлил по бокалам огневиски, подавая один из них Лили. Та замешкалась, Блэк закатил глаза.

— Давай, Эванс, всего по тумблеру. Прекрати уже строить из себя примерную старосту, мы оба закончили школу достаточно давно, чтобы выйти из этих ролей.

— Нам еще о делах нужно разговаривать, знаешь ли, — принимая стакан, усмехнулась Лили.

— А тебя с одного тумблера сильно уносит? — спросил Блэк, отзеркаливая ее ухмылку.

— Боюсь, ты потом не остановишься, — Лили со звоном чокнулась с ним стаканом и залпом выпила все, закусывая долькой яблока. Горло приятно обожгло, и Эванс прикрыла глаза.

— А я думал, гриффиндорцы не пьют, — с ехидной улыбкой заметил Регулус, с интересом наблюдая за ней.

— Боюсь тебя разочаровать, но ты выбрал не тот факультет, — Блэк раздраженно поднял бровь, а Лили нагло улыбнулась, — У нас вечеринки были намного чаще, чем у вас. Ведь Слизнорт заходил в вашу гостиную каждый вечер, а у нас Макгонаггл месяцами не появлялась.

Регулус досадливо цокнул языком:

— Сколько упущенных возможностей пойти с похмельем на уроки, — Лили рассмеялась в ответ, — Так, думаю, стоит вернуться к нашему барану. Я узнал, что такой парень Том Марволо Реддл действительно существовал в то время, о котором ты говорила мне. У меня в комнате есть записка с более точными цифрами его рождения и учебы в Хогвартсе, но я сомневаюсь, что это пригодится. Из архива в министерстве я знаю, что в одиннадцать лет ребенка провел Дамблдор по Косой Аллее и купил палочку у Олливандера. Тис и Перо феникса. Тринадцать с половиной дюймов. Я не знаю сердцевину палочки лорда, но размер и дерево совпадают. Провел его в волшебный мир Дамблдор из-за того, что ребенок был из детского приюта Вула на окраине Лондона. У меня есть точные координаты аппарации…

— А адрес? Я думаю, не стоит аппарировать там, где возможна защита, — заметила Лили, — Сориентироваться в Лондоне я смогу. Я долгое время не пользовалась магией и обходилась абсолютно маггловскими способами, чтобы волшебники не отследили нас. Так что, думаю, найти приют будет несложно.

— Здравая мысль. Я плохо знаю маггловский мир, но думаю, вдвоем мы справимся, — его несколько нервировала необходимость пользоваться маггловским транспортом, но Регулус готов был вытерпеть эти неудобства, ради результата.

— Тебе нужны маггловские документы, — заметила Лили, — без этого ты не сможешь купить билеты на поезд или…

— У меня есть. У Блэков есть несколько контрактов с маггловскими компаниями, да и наши скви… — Регулус исправился, ей не стоило знать пикантных семейных подробностей. Лили обратила внимание на заминку, но не решилась спрашивать. — Мне приходится порой связываться с маггловским миром. Так что с этим не будет проблем. Как и с деньгами.

— Прекрати, — Лили скривила лицо, будто только что съела лимон, а не яблоко, — Я уже поняла, ты богат. Прекрати сорить не своими деньгами.

— Я — Лорд! Значит эти деньги по праву… — возмутился Регулус, сердито сдвинув брови.

— По праву наследования, Блэк, — холодно осадила его Лили, а по его уязвленному выражению лица поняла — она попала в самую болезненную точку. Так вот почему его так несёт на приключения. Желание доказать остальным, что он сильнее. Что он достоин фамилии.

— Моя семья хоть что-то мне оставила, в отличие от твоей, — со сталью в голосе отрубил Регулус, однако удержался от того самого слова. Столь хрупкий альянс нельзя было разрушать.

Лили смолчала, рвущиеся наружу ругательства и выдохнула:

— Моя семья хотя бы оставила меня без детских комплексов неполноценности, — Регулус, словно облитый ведром холодной воды, возмущенно задохнулся, формулируя новую колкость. Лили прикрыла лицо руками, не так она планировала с ним общаться, совсем не так, — Прости, само вылетело.

Регулус шумно выдохнул, крепко сжимая губы, хмурясь, и налил себе еще один стакан, одним глотком опустошая его.

Несколько минут продлилось тяжелое молчание, никто не знал, как начинать диалог. Блэк сдерживал ругательства и думал о сказанных ею словах, а Лили пыталась понять, чем ее так задевает поведение Регулуса. Очевидно, именно его деньги и положение задевали ее собственное самолюбие, ведь она своему сыну такого дать не может. Эванс устыдилась своего порыва еще сильнее. Из рассказов Сириуса она могла понять, что Регулус всегда был между старшим братом и матерью, одиноким, непонятым ребенком. А сейчас он старался снова поднять семью и сделать что-то хорошее. Да, ради своих целей. Но разве это плохо? Разве эгоизм так уж и плох в этом случае?

— Извини, мне действительно жаль сказанных слов. Я не хотела… — чего? Задеть его? Хотела, еще как хотела.

— В следующий раз, постарайся сдержаться, иначе не сдержусь уже я, — прошипел он, придвинувшись к столу и отворачиваясь от нее. Регулус открыл одну из книг, нашел пергамент, перо и огляделся в поисках чернил. Лили, закусив губу, неловко придвинула к нему стоящую рядом с ней чернильницу, исподлобья глядя на него. Хмыкнув своим мыслям, Блэк окунул перо в чернильницу и, смотря в книгу, стал выписывать какую-то формулу. Лили замолчала, наблюдая за резкими движениями левой кисти Регулуса Блэка. Мешать не хотелось, да и сказать ничего умного не получалось. Благоразумно придержав глупости при себе, Эванс решила дать мужчине выпустить пар на бумаге.

Наконец, выведя несколько раз одну и ту же формулу с разными показателями, Регулус остановился, а потом запрокинул голову вверх, направил палочку на небо и прошептал несколько названий звезд на латыни и датировки. Небо поменялось, то затуманиваясь, то просветляясь. Расположение звезд изменилось до неузнаваемости. Наблюдая за постановкой звезд, он порой хмурился и качал головой, вычеркивая три неверных. А затем развеял заклинание и заговорил.

— Получается всего шесть дат. Две из них не очень подходят, ведь Реддлу тогда было всего пять лет и пятнадцать лет, — Регулус записал что-то еще на латыни.

— Я бы задумалась на счет пятнадцати лет, он ведь связан со смертью Плаксы Миртл, — заметила Лили, — Какие тогда годы жизни Реддла нам нужно узнать?

— Сорок третий, сорок шестой, пятидесятый, пятьдесят пятый и пятьдесят девятый. И еще одна дата, — Регулус напряженно взглянул на Лили, — Тридцать первое октября этого года. Дата прошла, и вряд ли Лорд стал бы это делать. Сейчас слишком сильный контроль над столь темной магией. Но как узнать, наверняка?

— Ты можешь рассчитать более точное время ритуала? — у Лили появилась догадка.

— Да, легко. А что? — Регулус пролистал несколько страниц в книге и снова стал записывать все новые формулы.

— Именно в эту ночь Он явился в дом на Годриковой Впадине. В наш с Джеймсом дом. Это было между десятью и одиннадцатью вечера.

— В девять часов и одиннадцать минут должен был быть запущен ритуал, — отвлекаясь от записей, ответил Регулус.

— А запускается он… — подтолкнула его Лили.

— Убийством человека. Если сделать это позже или раньше, крестраж не получится.

— Насколько я помню из некролога, Петтигрю умер в одиннадцать. Именно по его трупу и выясняли, когда Он явился в дом. А Он не мог сначала создать крестраж…

— А потом пойти за Гарри? — продолжил за неё Регулус и торжествующе покачал головой, — Нет, ритуал сильно ослабил бы его, он бы не стал рисковать, а просто послал бы кого-то вроде Долохова за вами.

Лили передернуло от воспоминаний об этом человеке. Об этом убитом ею человеке. Кровавая рана на груди, ее руки в его крови, злой взгляд и задыхающийся в крови почти мертвец. Лили побледнела.

— Все в порядке? — недоуменно посмотрел на нее Блэк.

— Да, — Эванс помотала головой, отбрасывая воспоминания, — Получается, крестражей пять?

— Верно, — кивнул мужчина, пристально наблюдая за ней, — Надо найти адрес приюта Вула и подробнее узнать о судьбе Реддла. Может, это что-то нам даст. Я попытаюсь завтра запросить адрес в Архиве.

— Лучше не надо, — запротестовала Лили, — давай попробуем через магглов. Твой интерес может вызвать у кого-то ненужные подозрения. Существует Красный Крест и еще пара организаций. Представимся его дальними родственниками, скажем, что ищем потерявшегося во время войны дедушку. Я примерно знаю, как это работает.

— Возможно, ты права, — задумчиво произнес Регулус, — Завтра сходим в этот… Красный…

— Крест, — терпеливо подсказала Лили, — Однако, сначала, можно просто поискать на карте города Приют Вула. Насколько я помню, у Северуса есть путеводитель по Лондону.

— Хорошо. Тогда, больше мне нечего сказать. На счет завтра я все же сомневаюсь, у меня нет никакого желания нести на руках тебя через весь Лондон. Я должен дописать некоторые свои наблюдения за звездами. Кричер разбудит тебя завтра в восемь, — Регулус подвинул ближе к себе тетрадь с инициалами И начал что-то записывать.

— Если ты не против, я еще немного посижу тут, сил нет уже валяться на кровати.

Регулус кивнул и продолжил писать, а Лили уставилась в потолок, медленно цедя из бокала огневиски.

— Почему все-таки не один? — через некоторое время спросила Лили.

— Их минимум два. Он сам и крестраж, о котором знаю я. А два не красивое число, да и в нумерологии не ценится. Три, пять, семь — Лорд любит нумерологию, вряд ли он бы так просто остановился, — не отрываясь от записей произнес Регулус.

— Значит начинаем с трех, -отозвалась Эванс, — и как можно скорее.

— Тебе так хочется его смерти?

— А ты думаешь, что единственный, кому эта тварь поперек горла стоит? Я уже который месяц в бегах, мою подругу убили его слуги, мой ребенок привык к переездам и умеет беззвучно плакать. Вчера я в первый раз за долгое время спала не с одним открытым глазом. Я чертовски заинтересована в его смерти.

Регулус откинулся на спинку кресла.

— Все его деяния меркнут по сравнению с тем, что он скорее всего грязнокровка.

— Полегче, Блэк, я тоже грязнокровка, — поморщилась Лили.

— Ты ничего не понимаешь, Эванс.

— Поттер, — добавила Лили, — Эванс-Поттер.

— Уже давно нет, и мы оба это понимаем. Ты же не думаешь, что этот самовлюбленный индюк, Джеймс, когда-нибудь простит тебя?

— Надеяться — надеюсь. Простит ли? — Лили ухмыльнулась, — Пока не поумнеет — не простит.

Регулус ухмыльнулся и выпил еще один тумблер. И сменил тему, не желая разбираться в мотивах Эванс:

— Кстати, о самовлюбленных засранцах, как мой братец поживает?

— Я знаю, что ты по нему скучаешь, Блэк, — Регулус отвел взгляд, — Он по тебе тоже скучает.

— Он тебе говорил это?

— Нет, но ему не хватает семьи. Так что там не так с кровью Лорда?

— Не считаешь ли ты саркастичным то, что этот засранец заставил весь чистокровный свет общества лизать ему ботинки и желать его внимания? Он правит сейчас теми, кто никогда бы не признал его равным, пойди он законным путем.

— Не показывает ли это насколько глупы идеи чистоты крови? — спросила Лили.

Регулус промолчал, всматриваясь в небо в поисках своей путеводной звезды. Муки выбора, дедушка Арктурус, муки выбора.

— Хозяину Регулусу стоит проснуться и встать с кровати сейчас, иначе он всенепременно опоздает, — голос Кричера вырвал закопавшегося в ворохе теплых одеял Регулуса из столь приятного сна.

— Куда я опоздаю? — простонал мужчина, утыкаясь лицом в подушку.

— Если проваляетесь еще немного, то обязательно опоздаете куда-нибудь, — услужливо оповестил его Кричер, — что Господин желает надеть сегодня? Ваш кофе на прикроватной тумбочке, сэр.

— Найди маггловский брючный костюм, — Регулус опустил ноги на пол и потянулся за кружкой ароматного горячего напитка. Старый домовик обернулся и удивленно воззрился на хозяина.

— Хозяин идет к сквибам Блэксан? Насколько старому Кричеру помнится, договоры надо обновлять лишь через год.

— Нет, хозяин идет к магглам. Поэтому найди пальто в цвет костюма и перчатки. — Кричер скривил недовольную гримасу, но без комментариев отправился искать все, что нужно.

Регулус зашел в ванную, удрученно взирая на себя в зеркало. Его короткие черные волосы, так тщательно укладываемые каждый день в аккуратную, почти прилизанную прическу, после сна снова превратились в Мордредов Поттеровский беспорядок, встав, как от удара током, и закудрявившись. В подростковом возрасте он потратил огромное количество денег и сил на разные притирки и лаки, однако к утру весь эффект пропадал, поэтому снова приходилось повторять эту ненавистную процедуру. Сейчас ситуация слегка изменилась в лучшую сторону, но не слишком сильно. У Сириуса, в отличие от него такой проблемы не было. Его волосы всегда были прекрасны, даже если он несколько секунд назад пускал слюни в подушку. Намочив руки, Регулус с силой провел руками по волосам, пытаюсь выпрямить их. Продержавшись пару секунд в том же положении, они, теперь мокрые, встали торчком. Регулус возвел глаза к потолку.

— Доброе утро, — отражение в зеркале печально вздохнуло.

Через пятнадцать минут борьбы с волосами, Рег вышел из туалета и переоделся в приготовленный Кричером темно-синий костюм, завязав галстук того же цвета на шее.

— Ты разбудил гостей? — не оборачиваясь, спросил домовика Блэк.

— Маленький мистер Поттер справляется с миссией будильника намного лучше меня, — усмехнулся старичок, покачав головой, — Он поднял свою мать в пять утра.

— Что думаешь?

— О чем мне позволено будет выразить свое скромное мнение, Господин Регулус? — домовик склонил голову.

— Ты прекрасно знаешь, о чем.

— Насколько мне позволено судить, на его мать Вы возлагаете большие надежды. — Осторожно произнес Кричер. В доме Блэков никогда не было заведено общаться с эльфами на равных. Это Кричер четко уяснил, верой и правдой служа своему роду вот уже четырнадцать поколений. Никогда ни один Глава Рода не спрашивал о его мыслях. Но это не значит, что их у Кричера не было. Он лишь не выражал их вслух. Однако Регулус не был стандартным Главой Рода Блэк. В отличие от своего буйного братца, который перенял весь истинно-Блэковский характер, молодой хозяин был с детства тих и задумчив, а так же стеснителен, нежен и пуглив. Кричер почему-то считал, что именно Сириус получит кольцо Лорда. Но нет, тот, не сойдясь характерами с матерью, сбежал из дома, а заодно и от своих обязанностей и ответственности. Шокировав всю семью. Именно по этой причине никто не заметил, как внезапно за один вечер повзрослел маленький наивный хозяин. Как он заперся в своем мире. Как он спокойно и твердо взял на себя всю ответственность брата. Вот тут Кричер и увидел своего хозяина по-настоящему. По духу он такой же, как и брат. Только на своем пути он не ломает все, а старается сглаживать углы, чтобы не жить в хаосе потом. Вот и сейчас он что-то придумал, что не казалось ему совсем приемлемым в традиционном для него смысле, но явно могло спасти ситуацию. Он нуждался в поддержке от того, кто никогда не выражал своих сомнений в его действиях. Кричер едва не раздувался от гордости, ощущая себя этим человеком, — Господин делает все, чтобы спасти будущее рода.

Плечи Регулуса слегка поникли. Обычно он делает это незаметно. Просто тихо уходит в себя. Но старый домовик с детства маленького хозяина научился различать его настроения. Кричер досадливо нахмурился. Не то.

— Думаешь, мать злилась бы на меня из-за всего этого? Я предаю их идеалы, пытаюсь уничтожить Его, — не поворачиваясь, Регулус подошел к платяному шкафу и слегка сдвинул его в сторону, открывая маленький потайной сейф.

— Ваша матушка из тех магов, которые в любом случае будут чем-то недовольны. Вам стоит выбирать самому, что вам делать ради собственного блага и блага вашей семьи. Идеалы меняются каждое поколение. А Род остается навеки, — пожал плечами Кричер, — Вы сами помните из летописи Рода как в восьмом веке Сириус Первый принял в Род десятерых магглорожденных ради увеличения семьи. Пусть сейчас родня будет слегка не в духе, но, мне кажется, Вы уже привыкли к бурному выражению эмоций вашей семьей.

Магглы, конечно, плохо и досадно. Но если полукровку правильно воспитать, все будет даже лучше, чем у чистокровного. Чистая от первых признаков вырождения кровь плюс сильная магия от чистокровного родителя. Магглокровка? Терпимо. Не первый раз, скорее всего даже не последний. Для нынешних Блэков это неприемлемо, но не для прошлых. Кричер многое видел. Кричер привык говорить то, что удовлетворит хозяев.

Регулус хмыкнул и продолжил копаться в маггловских бумажных документах. Кричер подошел к хозяину, смотря на хозяина сверху вниз.

— Отцовские, дядины, тетины, Беллы, матери, — бурчал он, закидывая внутрь маленькие красные буклетики. Внезапно он остановился, — Сириуса. — мужчина открыл паспорт и посмотрел на фото, усмехнувшись чему-то, а затем кинул его к остальным. — Мой. — сунув его во внутренний карман пиджака, Регулус передал остальное Кричеру, закрывая сейф шкафом, — Перенеси все остальное в мой кабинет, — а потом спохватившись приказал, — но без аппарации. Еще не хватало, чтобы Мордредовы бумажки порвались или сломались. Я не хочу переделывать их раньше срока.

Кричер понятливо покивал и, распахнув магией дверь, пошагал вниз.

— Хорошего дня, хозяин.

— Надеюсь на это, Кричер. — вышел за ним Лорд Блэк. — У моей матери сегодня плотное расписание? Как думаешь, сможешь позаботиться ребенке?

— Мадам ушла к Леди Нотт на сегодня, оставив на Кричера уборку. Кричер справится с обоими делами, не сомневайтесь, господин.

— Как у нее дела обстоят? — Регулус засунул руки в карманы штанов. Дурацкая привычка, перенятая от старшего брата. Кричер неодобрительно поджал губы, чтобы он не видел. Что-что, а вот это домовик считал промахом в воспитании.

— Скучает по вам, господин. От того и ходит по гостям, надеясь вас увидеть.

— Почему же не придет сюда?

— Вы задаете Кричеру вопросы, на которые он не знает ответа.

Регулус пробурчал что-то неразборчивое себе под нос, а затем повернулся в сторону столовой, из которой были слышны голоса. Он резко сменил направление, прислушиваясь.

— Прибери кабинет, перед уходом я зайду туда забрать это.

* * *

— Я вижу, тебе намного легче, Эванс, — заметил Регулус, входя в столовую.

— Доброе утро, Блэк, двойная доза кроветворного за ночь делает из любого самого слабого больного готового к работе человека, — ответила заулыбавшись Лили, щеки ее порозовели, а движения стали более точными и сильными, чем были вчера.

— Значит идем в приют Вула? — спросил Регулус, присаживаясь на место во главе стола.

— Да, однозначно. Для полноценного боя я еще слаба, но на магловский транспорт меня хватит.

— Ты же не собираешься его тащить с нами? — спросил Регулус, кивнув в сторону Гарри, — Маленьких детей не зря так оберегают от темной магии. У них еще не до конца сформировано магическое ядро. Крестраж может сильно поранить твоего сына.

— Я не могу оставить его здесь одного, — медленно произнесла Лили. Она прекрасно понимала опасность. Она проходила практику в детском отделении и видела, как дети становились на порядок слабее магически из-за попустительства родителей и слишком частого соприкосновения с магией. Но при мысли, что она покинет сына хотя бы на полчаса, у нее сердце кровью обливалось. Она так привыкла, что Гарри находится совсем рядом.

— Оставим с Кричером. Он вырастил несколько поколений Блэков. С одним ребенком он более чем справится. Кстати, я вроде слышал, что Гарри похож на отца. Однако, он зеленоглазый и рыжий.

— Перекрасила, — вздохнула Лили, — и его, и себя. Я раньше рыжей была, если помнишь.

— Верно, — присмотрелся Блэк, — знаешь, тебе так больше идет.

— Главное, что не так выделяюсь из толпы, — смутилась Лили.

Утро с Эвансами Регулусу неожиданно понравилось. Гарри ел руками, макая блинчики в яблочный джем и перемазывая всё, что есть рядом с ним. Лили пила кофе, подшучивая над ним и периодически вытирая ему лицо салфеткой. А Регулус просто наблюдал за всем этим, изредка вставляя разные колкости и комментируя происходящее. Прилетела сова с «Ежедневным пророком», а, допивая вторую кружку кофе за утро, Блэк вдруг понял, что не прочитал ни строчки из него. Хотя этот обычай он никогда не пропускал. Даже после самых адских пыток Лорда утром он пил кофе и читал «Пророк».

Вспомнив свои семейные завтраки, Регулус помрачнел. И что стоило матери хотя бы немного относиться к ним, как к детям. Сам мужчина не мог понять, ради чего учить ребенка с двух лет этикету. В любом случае, их переучивали нанятые преподаватели в шесть лет, перед приемом. Да, элементарные правила важны, но остальное? Зачем им было знать в три года, какой бокал нужен для белого вина, а какой для красного? Для Сириуса, у которого память была очень плохой, все приемы пищи дома лет до десяти были пыткой похуже Круциатуса и чтения.

* * *

— С ним все будет в порядке, — в который раз произнес Регулус, надеясь наконец оторвать Лили от стоящего перед ними Гарри. Девушка то и дело обнимала мальчика, что-то говорила ему, поправляла кофточку, — Не знаю, что тебе рассказывал про него Сириус, но Кричер не питается маленькими детьми. И он уже однажды сидел с Гарри. Все будет в порядке.

Лили выдохнула и закрыв глаза произнесла:

— Я не оставляла его на кого-то кроме Сириуса, Джеймса, Ремуса или Марлин. И еще пары человек. Он просто не умеет с незнакомыми людьми сходиться легко. Он тебя принял, потому что ты похож на Сириуса и относишься к нему хорошо. А если он расплачется? Если Кричер просто не сможет его успокоить? Мой сын будет тут сидеть и плакать.

Регулус удивленно воззрился на нее. Ни разу? У них нет эльфов? Нянь? Как она справилась с ним сама? Мужчина против воли почувствовал уважение к девушке. Маленький ребенок требует много всего. Либо Гарри был совсем не требовательным ребенком, либо эта… Блэк не знал, что конкретно ему думать. Поэтому решил поразмыслить об этом потом.

— Значит, он передаст его нам, — спокойно ответил Регулус. — Скажу, чтобы не показывался магглам, зайдем в переулок, и он передаст тебе сына.

Лили посмотрела на ребенка и вздохнула:

— Ладно, давай попробуем.

Кричер покорно слушал уже известную ему информацию о маленьких детях от магглокровной, — хотелось зашипеть, что уж кто-кто, но Кричер умеет обращаться с детьми. А вот некоторым хоть и полукровных, но наследников Рода доверять нельзя. Того и гляди… — гостьи хозяина и принимал разные игрушки из ее рук. Похлопав глазами, он недоверчиво посмотрел на хозяина, но, заметив его твердый взгляд, услужливо закивал:

— Кричер все сделает, Кричер заботится о наследниках Блэк уже четырнадцать поколений. Кричер постарается сделать все, как надо. Маленький господин будет с Кричером в безопасности и достатке.

Магглокровка покивала и, несколько раз обняв и расцеловав сына, прошептала, поправляя его одежонку:

— Не обижайся на меня, пожалуйста. Мама скоро вернется, хорошо?

Маленький Поттер закивал и поцеловал маму в щеку в ответ, помахал ручкой Регулусу.

— Ты можешь вызвать Кричера в любое время, если захочешь узнать, что с Гарри, — маглокровка кивнула, сжимая губы, смотря сыну в глаза и все еще держа его за ручки, — Лили, надо идти. — смягчил тон хозяин Регулус и подошел к ним. — Чем больше ты медлишь, тем тяжелее уйти. Пора.

— Пока, — прошептала мать Поттера и все-таки встала, сглатывая тяжелый ком, появившийся в горле.

— Пока, — повторил мальчик. Кричер подошел, беря его за ручку и подавая игрушку, чтобы отвлечь его.

Маленький Поттер начал рассказывать о своем мишке Кричеру, эльф внимательно слушал, наслаждаясь любимым видом работы.

* * *

Регулус взял ее под локоть и буквально вывел из дома. Лили заставила себя сконцентрироваться на деле. В конце-то концов, не думала же она, что у нее получится все время таскать с собой Гарри во время столь опасной миссии. Это даже на пользу Гарри, иначе он не научится, общаться с кем-то кроме нее. Блэк молчал, не мешая ей искать причины и оправдания того, что она бросила своего сына с его эльфом. Лили вздохнула и понадеялась, что с мальчиком все будет хорошо.

Очутившись у Северуса, Лили тут же нашла карту Лондона на книжной полке и развернула ее, заняв весь стол на кухне. Регулус осмотрел фронт работ и почесал затылок.

— Бумага развалится, если я использую поисковое заклинание?

— Сложно сказать, — ответила Эванс, возвращаясь в гостиную и вытаскивая с полки атлас мира, — Но можно проверить. Если что, купим Северусу новый атлас.

Лили развернула книгу на случайной страницы и осторожно проговорила, указывая на атлас:

— Указуй, — палочка тут же направилась на пустыню Сахара.

Регулус осмотрел книгу, удостовериваясь, что все в порядке. Направив палочку на карту Лондона, он подумал о приюте Вула и мягко произнес:

— Указуй.

Палочка дернулась к самому концу карты туда, где был Северный Лондон. Лили отметила карандашом то место и присмотрелась, ища обозначение приюта.

— Северный Вулидж, черт, — Лили поморщилась.

— Что-то не так? — спросил Регулус, заглядывая ей через плечо.

— Это один из неблагоприятных районов Лондона, — Девушка свернула карту в нужном месте и положила в свою сумку, — Там еще старый Вулвичский туннель через Темзу идет.

Регулус безразлично пожал плечами, Лили критически осмотрела его одежду.

— Прости, но, боюсь, тебе придется переодеться во что-то иное, — Регулус цокнул языком и приготовился съязвить, — Регулус, твой наряд, конечно, маггловский, но он прямо и громко кричит «Привет, у меня много денег! Ограбьте меня поскорее!».

— Если ты забыла, то я напомню — существуют дезиллюминационные.

— А сквибы, магглорожденные или просто маги, не живущие в магическом мире? Давай привлечем их внимание.

— Уверяю тебя, я могу постоять за себя, — холодно прошипел Блэк.

— Обязательно капризничать? Ты можешь просто прислушаться и согласиться? — устало спросила Лили, — От тебя требуется просто выглядеть как обычный небогатый маггл.

— Это трата времени, которого в обрез, — Регулус вышел в гостиную. Он уже был согласен сменить одежду, а спорил лишь из принципа. Лили вышла за ним, выключая в кухне свет, — и я не капризничаю.

— Да-да, ты высказываешь своё авторитетное мнение, с которым должны согласиться все, иначе ты будешь возмущаться еще час, — закатила глаза Лили и, не давая ему высказаться, продолжила, — Наложи на себя дезиллюминационное, пока будем идти до ближайшего магазина, еще не хватало напороться на кого-то здешнего.

— А ты, то есть не боишься идти одна? — наложив заклинание, он спрятал палочку в кобуру и пошел рядом с Лили, осматривая улицы. Он еще ни разу не выходил на улицу из дома Снейпа. Как-то не приходилось. Северус всегда предлагал идти камином или же выходить на задний двор для аппарации. И теперь Регулус понял почему. Тупик Прядильщиков был для Регулуса в чем-то культурным шоком. Он много раз бывал в трущобах Темной Аллеи, которая является далеко не самым радужным местом, но по сравнению с Тупиком и она казалась тихой милой улочкой в центре Лондона. Обшарпанные, грязные дома, кое-какие из которых были заброшены уже порядочный период, так как окон в них не было, мрачно нависали над тротуарами. Старые машины с облезлой выцветшей краской редко проезжали по грязной дороге, изрешеченной большими черными лужами, а вдалеке виднелись четыре огромные трубы, которые выпускали тяжелый черный дым, оседавший крупными тучами на небе. Редкие люди в бедной одежде хмуро смотрели на проходящую мимо них Лили. Порой Регулус едва успевал отскочить от быстрых шагов магглов, чтобы не врезаться в них. Они будто бежали друг от друга.

— Поверь, с тобой в таком виде мне было бы в сотни раз страшнее идти, — хмыкнула девушка.

И Регулус не стал спорить, понимая почему.

— Ты и Северус тут росли? — спросил взволновавший его Блэк.

— Я — нет. Я росла в Коукворте, это здесь подальше. — Лили обернулась, указывая рукой в противоположную сторону, — Видишь вон там, пятиэтажки сменяются маленькими домиками? В одном из них жила я. А вот там, трехэтажное, ярко фиолетовое здание? Это наша школа, — маленькая улыбка проскользнула по ее лицу, — Мы с моей старшей сестрой туда ходили, пока я не пошла в Хогвартс. Там на детской площадке мы и познакомились впервые. А Северус всю жизнь прожил в этом доме. — Лили пошагала дальше, — Эти трубы — это завод, на котором работал отец Северуса всю его жизнь. Начальство завода как-то смогло взять город в оборот, и загрязняют во всю атмосферу. Заводские отходы выливали в речку так сильно, что там вся флора и фауна передохла. Никто ничего сделать не может. Тут все и посъезжали по этой причине. В детстве все было намного лучше. Это всё, — Лили кивнула на небо и улицы, — их рук дело. Хотя, люди тоже в чем-то виноваты. Нет бы возмутиться — просто тихо сбежали, как крысы с тонущего корабля, — вздохнув, девушка замолчала, уйдя в свои мысли.

А Регулус внезапно понял, почему Северус был так сильно влюблен в Лили. Эванс со зеленым пальтишком, легким шагом и упрямым взглядом вносила огромный диссонанс в здешний пейзаж. А если вспомнить ее рыжие локоны, то она действительно казалась ярче на фоне этого ужаса. Сейчас Регулус еще сильнее жалел о том, в какое положение друг попал. Раньше он подсознательно винил Эванс во всех неприятностях Северуса. В его неправильных выборах стороны, в его забитости, в его неумении общаться с людьми кроме одного маленького круга. А сейчас понял — она просто еще один хороший друг, который невзирая ни на что спокойно принимал характер Северуса. Как он, Люциус или Нарцисса. Просто она была чуть ярче, чем Нарцисса. И не была девушкой друга. А парни Северуса не привлекали. Всем нужно кого-то любить в подростковом возрасте. Все-таки насколько же окружающая среда влияет на человека.

— Пришли, — оповестила Лили, открывая дверь со светящейся грязно-желтым вывеской «Открыто». Колокольчик на ней громко звякнул, оповещая о приходе посетителей. — Знаешь, какой у тебя размер?

— На заказ шью, — покачал головой Регулус, осматриваясь. Яркий холодный свет освещал прилавок и весящую на блестящих металлических вешалках одежду.

— Попытаемся подобрать, — подходя к вешалке, пробурчала Лили. — О, — произнесла Эванс, посмотрев на огромную толстовку с капюшоном, а затем на Блэка.

Регулус сглотнул и поморщился.

— Я вспомнил, за что ненавижу магглов.

Через несколько примерок разных вещей в маленькой кабинке и доведенного до крайней степени ярости Блэка Лили все-таки смогла подобрать ему одежду и обувь.

— Я ненавижу тебя, — смотря на себя в зеркало, прошипел Регулус.

— Страдай, молча, как истинный боец, — Лили едва сдерживала смех, наблюдая за тем, как он корчится.

— Ты издеваешься, — заключил Блэк, поворачиваясь спиной к зеркалу.

— Фразой — да, одеждой — нет, — Лили осмотрела его еще раз.

Она постаралась подобрать максимально обычную для подобных районов одежду. Черные джинсы, огромная толстовка с капюшоном и черная кожаная куртка. Обычный маггл. Стильные ботинки Регулуса Лили заменила обычными рабочими ботинками.

— Почему куртка так странно пахнет?

— Это кожзам, — Блэк вопросительно поднял бровь, — Заменитель кожи, используемый для производства одежды и обуви.

— И тебе это нравится? — брезгливо поинтересовался Блэк.

— Мне нравится идея о том, что нас не убьют при попытке ограбить из-за твоего аристократического вида. Кстати, — Лили схватила серую шерстяную шапку и, встав на носочки, нахлобучила ее мужчине на голову. Тот слегка пригнулся, терпя из последних сил, — Наденешь шапку, твоя прилизанная прическа…

— Я понял, — оборвал ее Регулус, — Может, заменишь хотя бы этот огромный ужас на что-то иное? Она топорщится в рукавах куртки и это очень неудобно. У меня палочка из кобуры не вылетит таким образом.

— Свитер тебя устроит? — показывая Блэку серый вязаный свитер его размера. Осмотрев его, тот кивнул и забрал.

Лили принесла экземпляры выбранной одежды на кассу и объясняла продавщицы, что эти вещи они покупают, но в другом размере. Удивленная девушка, молча, посчитала сумму покупки и выдала чек. Отдав деньги и вежливо попрощавшись, Эванс отошла от кассы под все тем же шокированным взглядом продавщицы к нахально улыбающемуся Блэку.

— Знаешь, что смешно? — Регулус пропустил ее вперед перед дверью, поправляя шапку на голове, — Я ведь не снимал дезилюминационное, — Регулус улыбнулся еще более похабно, чем прежде, когда увидел, как цвет ее лица сравнялся с цветом ее волос. А затем невинно поинтересовался, — Куда дальше?

Лили резко выдохнула и, оглядевшись, схватила его за руку, аппарируя.

* * *

— Могу я спросить, где мы, или ты все еще злишься? — Регулусу надоело осматривать магглов, быстро двигающихся в толпе, как в муравейнике, пока Эванс рассматривала какую-то непонятную карту.

— Смотри, мы здесь, — она показала на красную точку на карте, — А нам нужно вот сюда, — ее рука сдвинулась ниже и правее.

— Но? — подтолкнул ее Регулус.

— Я не знаю, на каком конкретно автобусе туда лучше добраться, — Лили продолжила изучать карту.

— Может тогда кэб? — Эванс пожала плечами, — Эти яркие кривые линии с точками, что это?

— Лондонская подземка. Точки — остановки.

— Не то, чтобы это особо прояснило ситуацию, — заметил Регулус, — Мы тут, верно? — дождавшись кивка, он продолжил, — Тут есть эта линия этой самой подземки, и она начинается отсюда. Мы вроде недалеко, — Блэк осмотрелся по сторонам, сам не зная, что искать. — Ты говорила, тут есть тоннель. Перейдем через него сюда, а там мы на месте. Нет? — Лили с сомнением посмотрела на Регулуса, посчитав остановки, — Что?

— Лондонское метро? — она нерешительно посмотрела на него. — Тут много для тебя людей, верно? А там, в разы больше.

— Потерплю, — вздохнул Блэк.

— Хотя бы без пересадок, — удрученно вздохнула Лили, — Кольцо спрятать можешь? Тут много карманников, — заметив значок метро, она потянула Регулуса за рукав за собой. Мужчина не стал сопротивляться, лучше так, чем потеряться в муравейнике магглов и попасть в неприятности.

— Уже, — они вместе с плотной толпой магглов спустились по лестнице вниз и прошли внутрь к одной из касс. Уши прорезал громкий звук, Блэк напрягся, осматриваясь, — что это?

— Один из поездов проехал. Два билета, пожалуйста, — сказала Лили в окошко.

Пройдя через турникет, Регулус удивленно рассматривал станцию метро.

«Так вот почему подземка,» — пролетело у него в голове. Потолок был разрисован разными сценами маггловских военных действий.

Снова громкий пронзительный визг заставил Регулуса поморщиться.

— Можно тебя за руку взять? — спросила Лили, наблюдая за ним. — Мне так будет просто спокойнее. Я не думаю, что ты глупый или тому подобное. Просто толпой нас может разбросать по разным частям вагона. Не хотелось, бы потеряться или…

Эванс пыталась многословно объяснить, зачем это делает, ведь Джеймс, помнится, состроил на ее слова оскорбленную мину и сам зашел в вагон. Правда не того поезда… Они с Ремусом едва успели за ним иначе бы так и ездили в его поисках весь день. Сириус, уже хорошо ориентирующийся в метро, ржал до потери пульса, наблюдая за тем, как они втроем с кислыми минами уезжают не в ту сторону.

Но Регулус, даже не дослушав ее тираду, спокойно взял ее за руку и снова осмотрелся, расслышав объявление о прибывающем поезде. Блэк, кажется, абсолютно спокойно воспринимал ее правоту и даже не пытался упираться. Его рука напряженно сжимала ее ладонь, выдавая его недовольство и неприязнь к громким звукам и пихающимся торопящимся людям.

Зайдя в подъехавший вагон, Лили прошмыгнула внутрь, таща за собой на буксире парня.

— Не прислоняйся к двери, она может открыться на другой станции и держись за поручень — это похуже «Ночного рыцаря».

Регулус выдохнул, успокаиваясь и пытаясь игнорировать прижимающихся к нему со всех сторон магглов. Чувствуя его напряжение, Лили погладила его большим пальцем по руке. Мужчина сжал ее ладонь в своей, показывая, что он все еще жив, хоть и очень недоволен.

— Любопытно, что в их культуре ад тоже под землей, — попытался пошутить Блэк, — еще долго?

— Одиннадцать остановок, — извиняющимся тоном проговорила девушка, — это примерно полчаса.

— Как… — Регулус нахмурился, пытаясь отвлечься хоть на что-нибудь. Бесполезно. В окнах было темно, они все еще были под землей, — познавательно.

— Автобусы и поезда лучше метро, — авторитетно заявила Лили. Блэк возвел глаза к потолку и сдержал разочарованный стон, — мы просто рядом с центром. Успокойся, через пару остановок большая часть выйдет.

Идя по грязному разрисованному Вулвиджскому тоннелю, Регулус чувствовал себя как никогда прекрасно. После двадцати восьми минут, — Регулус непрерывно наблюдал за часами, пока они ехали, — в этой металлической гремящей всем, чем только можно и нельзя, адской коробке, ему казалось, что сейчас он и встречу с Лордом воспринял бы легко. Хотя не мудрено, Лорд хотя бы не тряс его из стороны в сторону, кидая на людей. Лили тоже чувствовала себя не в своей тарелке. Когда метро выехало на поверхность, а количество людей уменьшилось до терпимого минимума. Она начала нервно оглядываться, когда несколько молодых магглов зашли в мордредову посудину и скользнули по ней липкими взглядами. Мужчина все понял и решил отплатить ей за перебинтованную в то утро метку. Сжав ее руку чуть посильнее, он встал между магглами и Лили, закрывая ее от их взглядов и начал задавать вопросы о проезжаемых ими местах. Магглы вскоре потеряли к ним интерес и начали обсуждать футбол. Регулус чувствовал себя почти довольным собой, ведь он не воспользовался палочкой ни разу и даже никого не толкнул специально.

— А ведь некоторые ездят так ежедневно на работу, — наставительно произнесла Лили, выходя из тоннеля.

— Несчастные магглы, — помимо воли вырвалось у Блэка. Он такое второй раз не выдержит.

Закрапал мелкий дождик, они ускорили шаг.

— Кажется, это оно, — заметила Лили, осматривая вывеску «Приют Вула».

Регулус кивнул и пошел к зданию, снимая намокшую шапку.

— Что думаешь говорить? Мне не кажется, что нас так просто пустят пройтись по территории приюта, — задумчиво заметила Лили.

— Пускать некому, — презрительно дернул губой Регулус, он ощущал тяжелый привкус чужой темной магии от старого, разрушающегося здания Приюта. Если ему хотелось сбежать отсюда, что уже говорить о магглах. Скорее всего приют уже давно покинут и необитаем. Лили в нерешительности застыла перед аркой ворот, что-то заставляло ее остановиться и откровенно пугало, сердце вновь сжала в тиски тревога.

Регулус незаметно сделал пас рукой, невербально распахивая перед ними мерзко скрипящие ворота. Превозмогая желание отвернуться от дома, так и смердящего отталкивающей магией, словно труп разложением, мужчина прикрыл глаза и выдохнул. Он обернулся к Лили:

— Пойдем, тут было использовано какое-то неизвестное мне проклятие, чем дольше ты стоишь, тем больше напитываешь их, и тем тяжелее тебе пойти дальше.

Лили кивнула и поспешила догнать его. Они начали медленно пересекать заросшую сорняками лужайку по развороченной тропинке перед трехэтажным полуразрушенным домиком, некогда принадлежавшем приюту. Вдруг в ближайшем к парадному входу окошке зажегся свет, и через секунду на улицу выскочил хмурый мужчина лет пятидесяти с пышными усами и строгим видом. Уже с крыльца он громко прохрипел:

— Кто вы такие? Убирайтесь отсюда!

Регулус тут же дежурно улыбнулся, хватая Лили под руку. В секунду сообразив, что он делает, девушка повторила его улыбку и прижалась к нему, изображаю жену:

— Добрый день, сэр! Не могли бы вы подсказать это здание «Приют Вула»? Приют больше не работает?

— А вы что усыновители? — недружелюбно хмыкнул старый сторож, — Вы опоздали, приют закрыт, десять лет как закрыт! — видимо, найдя свою шутку достаточно смешной, он хрипло рассмеялся, едва не закашлявшись. К ним приближался моложавый старикашка, чем-то неуловимым напоминавший Филча. Выглядел он помято и устало, будто несколько дней не мылся и не спал, движения его были резкими и дерганными.

— Ох, нет, сэр, — Регулус подавил желание заколдовать маггла и, наконец подойдя к нему, нехотя подал руку для приветствия, — Меня зовут Николас Пьяче, а это моя жена Мишель. Видите ли, отец моей жены некогда был одним из воспитанников этого прекрасного учреждения. Он умер полгода назад, а моя супруга занялась поисками своей родни. Так что мы надеялись, что здесь имеется хотя бы какая-то информация о его семье. Мы посылали вам уведомление о своем прибытии. Рады, что вы все же согласились встретиться с нами и помочь. Приятно с вами познакомиться.

Регулус нес чушь, старательно внушая магглу доверие с помощью слабых легилименционных импульсов в его сторону. Фокус, которому его когда-то научил отец. На магов это редко срабатывало, так как их природная защита не пропускала такие вещи, но на магглов работало безотказно.

— Уилл Греймс — сторож этой развалюхи, — маггл расслабился и начал говорить чуть более размеренно и спокойно. Его фигура перестала выражать враждебность, он пожал протянутую руку, — чем могу быть полезен?

— Быть может, вы согласились бы провести нам экскурсию по столь прекрасному месту? — едва не скривившись произнес Регулус. Лили помалкивала, наблюдая за тем, что происходит и стараясь понять чего хотел добиться Блэк. Может быть, он пытался таким образом поискать потайные комнаты, которые маггл не увидит? Или же просто использовал его как проводника, боясь, что дом не примет чужаков.

Маггл дружелюбно кивнул и повел их вперед, показывая каждый уголок здания. Лили ощутимо напряглась заходя внутрь, и начала осматривать стены старого приюта. Коридор, по которому они двигались, был усыпан штукатуркой, падавшей с покрытого пятнами плесени потолка. Кое-где обои клоками отходили от стен. Редкие окна, попадавшиеся в пролетах между лестницами, были грязными, а кое-где разбитыми. Воздух тихо свистел через щели между стеклом и деревяшками рам. Чувствовался запах пыли, от которого хотелось то и дело расчихаться. Она чувствовала безнадегу маленьких детей от каждой стены, чувствовала их боль, пустоту и одиночество. Трупный запах будто окружал ее повсюду. Это было столь тяжело, что Лили попыталась хоть как-то отстраниться от нахлынувших чувств, но они не уходили. Не было здесь счастья и доверчивого тепла, которое она всегда ощущала от своего сына. Только боль и страх. Регулус все дальше забалтывал сторожа, а она будто погрузилась в чувства, которые внушали ей сгнившие, скрипящие от каждого шага, деревяшки пола и потрескавшиеся усталые стены приюта.

Внезапно ей послышался детский плач, а потом громкий сердитый крик и странный звук. Лили обернулась, ища источник этих звуков. Все стихло, а через секунду снова повторился этот звук. Так... Так свистит ремень, рассекая воздух и опускаясь на человеческую кожу. У нее пробежали мурашки по коже, она поборола желание достать палочку и ближе прижалась к Блэку.

— Ты слышал это? — прошептал она Регулусу.

Тот лишь удивленно приподнял бровь и осмотрелся.

— Я чувствую сильный отпечаток темной магии. И успокойся, ты пережимаешь мне руку. — прошипел он ей и продолжил зорким взглядом следить за магглом, запоминая куда и как он их ведет. Что-то ему подсказывало, что это не самый обычный маггл. Но тот не выказывал враждебности, пока по крайней мере.

Лили попыталась расслабиться, но снова услышала этот же крик, шлепок и детский плач. Она снова обернулась. Паника подступала, а успокоиться не получалось. Стены закружились перед ней.

— Тут что-то есть, клянусь тебе, я не шучу, Регулус. — Блэк нахмурился и кивнул.

— Извините, сэр, — обратился он к магглу, желая отослать его куда подальше, колдовать он не решался, мало ли как отреагирует то наложенное старое проклятье на свежую чужую магию, — Здесь остался хотя бы архив или какие-либо документы о детях, которые здесь содержались примерно в годы войны? Видите ли отец моей жены когда-то был воспитанником приюта, только вот она не помнит какого. Хотелось бы проверить.

— Да, в кабинете директрисы собраны все альбомы.

Крики повторились, обессилив, Лили отпустила руку Регулуса и направилась медленным шагом в сторону одной из детских комнат. Регулус крепче схватил ее за руку, не давая уйти. Еще не хватало, чтобы ее поймало заклятие. Маггл не замечал ее, сконцентрировавшись на том, что внушал ему Блэк.

— Что ж, тогда мы дойдем сами, куда нам идти, вы говорите? Можете идти, мы справимся сами.

— Верхний этаж, направо, — и маггл удалился.

Регулус сконцентрировал свое внимание на Эванс. Она побледнела настолько сильно, что теперь даже в темном помещении можно было пересчитать все веснушки на ее лице. Раньше Блэк их не замечал, сейчас же из-за чрезмерной бледности ее лица они стали заметны, даже не присматриваясь. Глаза ее были напуганы, а взгляд метался из стороны в сторону, будто ища что-то.

— Что происходит, Мерлин тебя подери? — Лили дернулась еще раз, и мужчине пришлось ухватить ее за руку еще сильнее.

— Тут что-то есть.

— Да, это обычное проклятие на дома, магглам тут должно становиться страшно, волшебники должны просто-то ощущать дискомфорт. Что конкретно ты чувствуешь?

— Регулус, я не шучу, тут что-то есть. Он плачет и его бьют, она кричит на него, он молит, чтобы его отпустили. — Лили вертелась между комнат, — Они все кричат, Регулус. Что происходит?

— Я не знаю, я ничего не слышу, только чувствую проклятие. Тут тихо, я не могу понять тебя, — Регулус поймал ее за руки и посмотрел прямо в глаза, — похоже это как-то воздействует на тебя. Постарайся сконцентрироваться на мне. Вдохни и выдохни, — Лили уставилась ему в глаза, — Постарайся почувствовать, что является источником, раздражителем, — Лили закрыла глаза и прислушалась.

— Там в комнате ребенок, он кричит, его бьют и он плачет. Он испуган, оттуда идет сильный запах плесени и серы.

— Сможешь меня туда отвести? Просто иди на звук, я буду рядом с палочкой. Я смогу тебя защитить, — Регулус осмотрелся и попытался настроиться на то, что чувствовала Лили, но ничего не ощущал.

Лили кивнула и крепче схватила его за руку.

— Я тут, не ломай мне руку, — хмыкнул Регулус. Девушка пошла вперед, а затем приблизилась к двери одной из детских. — Ты все еще слышишь это?

— Да, крик и запах усилились. Он просит помощи и задыхается в рыданиях.

— Я попробую посмотреть, что есть на двери, просто держи меня за руку, — Регулус попытался найти на двери какое-либо заклятие или защиту, но все было чисто.

— Регулус, можно я открою глаза? Еще секунда, и я сама заплачу, — Лили испуганно приоткрыла один глаз.

— Как хочешь. Держи себя в руках и постарайся успокоиться, оно хочет тебя напугать.

— Что это?

— Думаю, обычная охранная пугалка. Просто давно не чувствовала магии и решила подпитаться за счет тебя, — пожал плечами Регулус.

— Это все нереально? Почему ты ничего не чувствуешь?

— Реально, просто ты более чувствительна, чем я. Или же просто не сталкивалась с подобным до сих пор. Возможно, из-за того, что ты росла среди магглов, а потом была в создающем тепличные условия Хогвартсе, ты не привыкла сталкиваться с темной магией, потому на тебя этот так давит. А может быть ты просто начала считывать чужую магию. Потом покажешь мне воспоминания, когда выберемся отсюда, и попробуем извлечь из этого какую-нибудь выгоду.

Регулус сделал еще несколько взмахов палочкой над дверью, но, так и не найдя ничего, просто повернул ручку и зашел внутрь.

— Что чувствуешь?

— Мальчик был здесь, он плакал, ненавидел кого-то, — Лили осмотрела стандартную маленькую комнату, в которой жил приютский ребенок. Сгнившая от сырости деревянная кровать и старый платяной шкаф, маленький стол и пустые, грязные стены.

— Эта комната и есть источник проклятия. Видимо, ребенок просто проклял это место стихийной магией, — объяснил Регулус. Лили закрыла глаза, ее снова затошнило от запаха, закружилась голова.

— Мальчик был не намного старше Гарри. Года три-четыре, — с трудом выдавила она, пытаясь узнать что-то еще.

— Очень сильный мальчик, — У Регулуса щелкнуло в голове, — Он? Я хочу осмотреться здесь, возможно мы что-то найдем. Попытайся сконцентрироваться и почувствовать что-то еще.

Крик и тяжелые удары по детскому телу пугали Лили настолько сильно, что она с трудом услышала то, что сказал ей Регулус. Комната делала невообразимые кульбиты перед ее глазами, а женщина все продолжала кричать на мальчика.

— Да хватит кричать на него! — вскрикнула в бешенстве Лили, и все внезапно затихло, повинуясь ее приказу. Лили осмотрелась, но больше ничего не ощущала. Будто вакуум накрыл ее.

Регулус почувствовал легкую волну магии, которая будто создавала щит между ними и проклятием.

— Что ты сделала? — он удивленно посмотрел на Лили.

— Я просто не хотела слышать больше этих криков, — нахмурилась она.

— Ты создала какой-то щит, я чувствую его, — Регулус палочкой подкрасил линии магии, показывая ей большой пузырь, накрывший комнату. От Лили шли едва заметные блестящие ниточки, соединяющиеся друг с другом, причудливой паутинкой оплетая каждый сантиметр комнаты. Лили попыталась дотронуться до них пальцами, но пальцы проскользнули сквозь молнии, ничего не ощутив, — Это иллюзия, показывающая магическую связь. С помощью подобных иллюзий разрушители проклятий обнаруживают магические цепи. Так учатся создавать новые заклятия и плетения. Научу потом им пользоваться, если хочешь. — он показал на голубую паутинку. — Смотри, это твой щит, он скрыл нас от воздействия проклятия. Попробуй его усилить, просто направь магию не в палочку, а внутрь этого щита. Посмотрим, что это даст, — Лили сконцентрировалась и вдруг все потухло. Регулус удивленно осмотрелся.

— Что за…? — он попытался заново скастовать заклятие, но палочка будто не слушалась его. — Какого…? Люмос! — но даже без палочки огонек не зажегся. Он удивленно посмотрел на Лили. — Кажется, это не щит, Эванс. Это что-то намного интереснее. Ты с помощью этого тушишь магию. Ты просто не даешь мне колдовать. Это твоя способность — тушить магию, — он попробовал использовать свою магию еще несколько раз, но все в пустую. Регулус удивленно посмотрел на нее, — Ты уже такое делала? Никогда не видел подобного.

— Нет, — она помотала головой, нахмурившись, — Это что-то стихийное, как у детей? — Лили попыталась вспомнить, были ли такие моменты.

— Скорее врожденная способность. Что-то вроде защиты. Ты о ней не знала или же использовала ее, не замечая, — утвердительно проговорил Регулус и сощурился. — Твой дар в том, чтобы тушить магию и ты не знала?

— Не приходилось использовать, — раздраженно повела плечом Лили, она чувствовала спокойствие и умиротворение. Будто она оказалась дома.

— Ты не устала? Держать щит, — пояснил Регулус.

— Н-нет, а что?

— Попробуй его держать дальше, пока я не осмотрюсь. Посмотрим, насколько тебя хватит. Я бы кинул диагностическое, но магия не работает, так что следи за тем, что чувствуешь. У тебя было хоть раз магическое истощение? — Лили кивнула, — тогда если почувствуешь что-то подобное, просто расслабься и прекрати держать это.

— У меня есть дар, — шокировано произнесла она, пытаясь нащупать в себе какие-то признаки истощения.

— Если ты сможешь это развить, у тебя в руках будет очень сильное оружие, — сказал Блэк, а про себя злорадно потер ручки, уж он-то постарается развить этот дар. Стоит отыскать дома ножи, очень удобно шокировать противника потерей магии, а потом просто зарезать его.

* * *

Найти в комнате ничего не получилось, хотя Регулус попытался даже залезть за шкаф. Они прошли по всему этажу, а затем отправились в кабинет директора. Через двадцать минут силы у Лили иссякли и она отпустила этот щит, снова услышав крики и детский плач. Но они уже были будто приглушенными, исходящими откуда-то издалека.

— Когда восстановишься, мы попробуем снова это создать, — заявил ей Регулус, почувствовав свою магию снова, — Думаю, что твоя чувствительность к проклятию как-то взаимосвязана с… как бы это назвать? — задумался он. Лили усмехнулась и ответила:

-… С созданием волшебного вакуума?

— Как пожелаешь, — пожал мужчина плечами, — Кстати, для магглорожденных нетипично присутствие какого-либо дара. Обычно, это наследственное. Не бывает так, что дар берется сам собой из неоткуда.

— Думаешь, что это какой-то семейный талант?

— Не знаю, но я никогда не встречал подобного ни у кого из чистокровных, а я знаю всех британских чистокровок. И я не знаю, смогу ли выяснить что-то про это. Семьи стараются скрывать подобные дары, параноидально боятся, что их объявят темными и попытаются уничтожить. У нынешнего министерства магии всегда хватало маразма поднять общественную панику и уничтожить что-то, что они обзывали темным.

— Однако, что же с вашим Лордом так не расправились? — вырвалось у Лили.

— Даже эти маразматики понимают, что нельзя рубить сук, на котором сидишь. Подумай, кто на данный момент кормит бОльшую часть министерских чиновников? — усмехнулся Регулус, листая картотеку.

— Пожиратели?

— Конечно же. Чиновники сами вставляют палки в колеса расследований авроров, а потом удивляются, почему Лорд так просто добился всего. Удобство английской бюрократии в том, что пока ты разберешься в ней, тебя пять раз обманут и накажут за какую-то мелочь. Министерство не имеет никакой реальной власти, поэтому когда есть возможность хоть как-то повлиять на происходящее в магической Британии, они изо всех сил дерутся за это. Потому так много запретов на магическую литературу, транспорт и многие заклинания и обряды. Смешно сказать, но они до сих пор считают, что раз Лорды им потакают и дают деньги, значит слушаются их. Однако, они давно стали еще одним орудием темного Лорда.

— Как? — Лили отвлеклась от картотеки, слушая пустившегося в объяснения Регулуса. Он обернулся к ней, удивленный, что она все еще слушала то, что он говорил. Он так привык, что его длинные беседы с самим собой никто не слушает, что даже не ожидал этого вопроса.

— Эм… Представь, что Лорды могут натолкнуть на мысль министра, с помощью небольшого пожертвования в карман чиновников, что не стоит допрашивать с Веритасерумом заключенных. Да и, пожалуй, непростительные аврорам не стоит использовать, как-то негуманно. Вот и все, вроде так мало. Чинуши счастливы, ведь все пляшут под их дудку, а Пожирателей тем временем нельзя уже допросить нормально, да и поймать не выходит, убить тоже нельзя, соответственно количество его слуг не уменьшается. Тем временем, мелкие сошки из Лютного терпят беспредел авроров, которые только их и могут ловить. Люди боятся министерства и не доверяют ему. Жаловаться они не станут. Соответственно, свои проблемы стараются решать между собой. Ты удивишься, что небольшой процент преступлений, которые приписываются нам, на самом деле были совершены обычными людьми, а метка над домом создается с помощью иллюзии. У авроров связаны руки, да и искать никого не станут, ибо понимают, что чиновники ничего не дадут им сделать. В результате, только в банке нет кризиса. Ряды Пожирателей пополняются из-за анархии в Британии. Лорд уже правит у нас, потому что нет никакой реальной силы, способной ему противостоять. Попытки Ордена жалки, по сравнению с тем, что у Лорда есть.

— Рыба гниет с головы, — отозвалась Лили. Регулус лишь хмыкнул.

* * *

Ничего. Абсолютная пустышка. Лили постаралась сдержать рвущуюся наружу волну разочарования за бесполезно потраченный день. Они обыскали весь дом несколько раз, но ничего не нашли.

Регулус надел одну из своих любимых масок и напряженно молчал, пока они отдалялись от Приюта Вула. То ли о чем-то размышляя, то ли тоже пряча разочарование. В старом маленьком кабинете директора хранилась старая картотека с именами детей. Высушив взмокшие от плесени листы бумаги и восстановив расползшиеся в пятна слова, они все же смогли найти мальчика по имени Том Марволо Реддл, его дату рождения, а также его родителей — Меропу и Томаса Реддлов. Рядом со школой, в которой он обучался стоял прочерк и несколько букв. А.П.В.Б.Д.

— Красный Крест нам скажет, куда детей перевели, но я не думаю, что Реддл был бы здесь во время войны. Скорее всего он оставался на каникулы у друзей или же просто оставался в школе на полный год, — задумалась Лили.

— А я, наоборот, предполагаю, что он вернулся сюда и увидел все ужасы войны своими глазами. Иначе какой смысл пятнадцатилетке так отчаянно стремиться к бессмертию? — возразил Блэк.

— Но мы ничего не нашли важного, вряд ли Красный Крест скажет нам что-то конкретное, да и сомневаюсь, что это чем-то поможет. Пока кроме инициалов Дамблдора у нас ничего нет, а я сомневаюсь, что он захочет поделиться с нами воспоминаниями, — Лили опустила голову. Действительно, как они вообще могли подумать, что у них получится найти что-то на столь скрытного мага. Скорее всего все, кто могли хоть что-то сказать о нем, уже давно на том свете.

— Мы достаточно нашли для первого дня. Во-первых, твой дар. Это уже очень большая находка, над которой надо работать. Во-вторых, у меня есть догадка на счет происхождения Лорда. Я сначала не обратил внимания на имя Марволо, но сейчас, в связке с именем Меропа, это уже дает много, — Регулус спрятал замерзшие руки в карманы, — Имена на М, необычайно сильный для маглорожденного маг, наследник Слизерина…

— Тебе это на что-то намекает?

— Да, я не помню уже конкретики истории, но, когда мы были маленькие, отец рассказывал нам про Слизерина и единственный род, который является его истинными потомками.

— А разве такой существует? — нахмурилась Лили, заворачивая за Регулусом в переулок, чтобы аппарировать, — не помню, чтобы в Истории Хогвартса упоминались потомки основателей.

— Существовал, — поправил ее он, — Когда-то давно, еще в начале этого века. Они уже давно выродились и вымерли. Там было все, чего так боятся чистокровные — близкородственные браки, разные интересные заболевания и проклятия крови, нестабильная магия и неспособность даже разговаривать по-человечески. Говорят, что последний наследник рода умел произносить лишь несколько слов по-английски, остальное только на серпентарго. У них была семейная традиция — они называли всех своих детей именами на литеру Эм. Они даже в Хогвартс не отправлялись из-за сильно нестабильной магии. Нам рассказали эту историю, как поучительную, мол вот что будет, если вы перестанете развиваться и закроетесь в своем мирке.

Регулус аппарировал, перенося их в маленький садик у его дома. У Лили немного закружилась голова и она закрыла глаза.

— Ты в порядке? — посмотрел на нее он, придерживая за руку.

— Да, вполне. Просто немного устала, — Лили медленно пошла к дому, — то есть давай представим, что существовала некая Меропа, которая попыталась спасти род от вырождения, выйдя замуж за маггла, но умерла родами. Ребенок родился без проклятий. Но почему в Приюте, а не у мужа дома или в больнице?

— Может, она его опоила, чтобы забеременеть? — пожал плечами Регулус, открывая перед ней дверь, — В магическом мире это не что-то из ряда вон выходящее. Однако, не думаю, что род, который однажды высказал священному списку двадцати восьми, что они недостаточно чистокровны, чтобы породниться с ними, и ушел плодиться между с собой, легко принял бы маггла в семью.

— Допустим, маггл узнает, что его отравили и сбегает. А обратно этот род дочь уже не принял, поэтому приют, — отозвалась Лили, снимая с себя куртку. — Помнишь фамилию этого рода?

— Мракс. Я бы хотел поискать их родословную и где находится их поместье, — Регулус направился быстрым шагом в библиотеку. Лили попыталась догнать его, но голова снова закружилась, она ощутимо пошатнулась и схватилась за перила, а затем медленно села на ступеньки. Сил больше не было. Из глаз едва не потекли предательские слезы боли и разочарования. Она отвернулась спиной к мужчине и медленно пошла вниз. Регулус оглянулся и посмотрел на сгорбившуюся фигурку Лили, а затем спустился на несколько ступеней вниз.

— У тебя точно все в порядке?

— Да, — Лили постаралась изобразить нормальный голос, — просто устала, иди, я потом догоню.

Из глаз полились слезы, сил сдерживаться больше не было, и Лили беззвучно заплакала, стараясь не выдать себя, перед Регулусом.

— Если что, позови меня, или Кричера, — бросил он, делая вид, что не заметил ее слез, и ушел наверх.

Лили кивнула, схватила куртку и вышла на улицу, чтобы не привлекать к себе внимание.

* * *

За ним следили, он чувствовал это даже в пустой зельеварне. Нарисованные на обоях змеи то и дело моргали и передвигались, образуя новые и новые рисунки, они наблюдали за каждым его движением. Не говоря уже о Лейстренджах с их непонятными безумными улыбками и внезапно безотлучном Лорде. Северус сверился с рецептом, он знал, какой эффект будет у этого зелья. Оставалось только придумать, как его незаметно испортить.

О своей жизни он уже не боялся, он знал, что отнятая палочка будет концом всего. Оставалось лишь надеяться, что он успеет выпить яду перед тем, как его решат судить как предателя. Яд уже был заботливо помещен в потайной карман на правой руке. Хватит и одной капли.

В зельеварне, как назло, были лишь ингредиенты для одного единственного конкретного зелья. Северус день и ночь бился головой об стены, пытаясь придумать как незаметно испортить зелье. Но выхода будто не было.

Северус помешал зелье в нужную сторону три раза и поставил песочные часы отсчитывать полчаса. Можно было бы упросить Темного Лорда дать ему ингредиенты для других лечебных зелий, мотивируя это тем, что после заданий бойцам иногда нужно подлечиться. Но вряд ли Лорд согласится.

Нужен был лишь один ингредиент, который бы сделал зелье на выходе идентичным по запаху, цвету и вкусу, но изменил бы результат его применения.

Только вот где бы достать драконью кровь? Или как повторить ее свойства?

И не было ответа на его беззвучный вопрос.

* * *

Лили сидела на веранде, рассматривая заснеженную долину, распростертую перед домом Блэка. Права ли она? Что она вообще тут делает? Она поверила безумцу, потому что сама сошла с ума. Сошла с ума от одиночества, сошла с ума от безнадежности, сошла с ума от постоянного страха, что сковывал ее сердце, уже долгие месяцы. Она впервые спала без кошмаров. Кошмаров, в которых Волдеморт добирается до ее сына, а она лежит на полу и не может ничего сделать. Кошмаров, в которых Гарри лежит сломанной куколкой у нее на руках, а она баюкает своего уже мертвого мальчика. Слезы градом полились из ее глаз от воспоминаний о своих страхах. Этого просто не может произойти. Но что она может сделать? Они не знают ничего. А Регулус не ровен час сопьется или же сойдет с ума окончательно и сотворит еще большую глупость. Он подставит их всех. Лучше вернуться обратно домой. Домой под защиту Ордена, может быть, никто не узнает, где они, а война как-то закончится сама, без ее сына, без нее. Лили вызвала Кричера, чтобы проверить в порядке ли Гарри, а потом отправила его обратно, сидеть с сыном. Она не покажется своему ребенку в таком состоянии.

Когда на улице потемнело, а на веранде зажглись огоньки, Лили уже порядком замерзла, но все еще боялась заходить в дом. У нее тряслись губы, а от слез начало замерзать лицо.

Входная дверь открылась, Лили не стала оборачиваться, но заметила на полу тень, которую отбрасывал Регулус.

— Могу я составить тебе компанию? — тихо протянул он.

Лили быстро вытерла краями куртки щеки и обернулась как ни в чем не бывало:

— Да, конечно, присаживайся, тут очень красиво, — Лили наколдовала кресло, Регулус держал в руках плед и все ту же недопитую бутылку огневиски.

— Не старайся, Кричер уже рассказал мне, что с тобой, — Блэк медленно сел в предложенное кресло, перед этим бросив ей плед, — Держи, он с согревающим заклинанием. Я не очень хорошо умею варить бодроперцовое. Так что пока Снейп занят, постарайся не заболеть.

Регулус наколдовал стол и поставил на него бутылку огневиски.

— Лучше чая, — заметила Лили.

— Ну, как хочешь, — пожал плечами Регулус, выпивая первый стакан и вызывая Кричера, — Расскажешь, почему плачешь или не лезть?

— Мне кажется, что мы зря все это начали. Кажется, что все, что я делаю бессмысленно и только вредит Гарри.

— Аргументируй, — Регулус разлил принесенный чай по кружкам.

— Дикий страх за Гарри, его детство и психику, тщетность всех моих действий. А еще обычная усталость и истерика, — Лили взяла вторую кружку, — Кажется, я из-за своих чувств лишила Гарри нормальной жизни, нормальных отношений с отцом, нормального дома и достатка.

— Сомневаюсь, — проговорил Регулус, подумав, — Он пришел в ваш дом. Если бы ребенок выжил каким-то волшебным образом — остался бы сиротой. А один родитель всяко лучше, чем их отсутствие. Сириусу бы не отдали опеку. Мы, Блэки, сейчас в опале у всех светлых. Ни я, ни моя мать не могли бы получить опеку. А мы самые близкие родственники Джеймса. Кому бы из родственников его отдали? Зависит от исхода войны. Выигрывают светлые — и чистокровные могут не надеяться на то, что получат Гарри. Чинуши побоятся, что его купят, как товар. Вычеркиваем даже Лонгботтомов и Уизли. С твоей стороны есть родня?

— Сестра-маггла и ее семья. Но ей бы не отдали, она же маггла, а Гарри полукровка. Да и отношения у нас такие, что Петуния даже не пустила меня на порог ее дома, когда я пришла к ней, сбежав, — Лили поежилась и закуталась поглубже в плед.

— Руководил бы всем Дамблдор, а с его магглолюбством, опека над Гарри будет ее, — отозвался Регулус, отворачиваясь от нее. У Лили снова потекли беззвучные слезы из глаз. Он чувствовал себя крайне неловко, будто она морально раздевалась перед ним. Теряла лицо. А ей будто было все равно на его мнение. Она сидела, глубоко задумавшись, и изредка вытирая текущие по щекам слезы.

— Прости, — Лили быстро вытерла слезы, заметив, как он старается отвернуться, — Просто сейчас понимаю, что кроме меня у Гарри никого нет. Так внезапно испугалась умереть. Он ведь такой маленький еще. И останется один, — она помолчала несколько минут, — Прости, обычно я предпочитаю не жалеть себя так сильно, но что-то накатило. Сменим тему?

— Не думаю, что стоит так уж сильно сомневаться, что нам это не по силам. Просто это не будет столь быстро, как тебе этого хочется. Да, нам придется много всего найти и сделать, но мы не одни. Не единственные, кто хочет от него избавиться. По крайней мере много моих знакомых пойдут за нами, только надо показать, что у нас есть силы справиться с этим всем, что это не просто затея безумцев, — Регулус зачарованно наблюдал за тем, как она пытается казаться сильной, даже когда в душе настолько сильно поедают личные демоны. А она не запила. Регулус отставил стакан с огневиски, ему стало немного стыдно. — Но ты же понимаешь, что мы не найдем все крестражи за час и не уничтожим их за неделю? — Лили помотала головой, — Пока что мы достаточно много о нем знаем. Мы хотя бы знаем, куда нам идти дальше. А это уже много.

— Куда нам дальше? — устало спросила Лили.

— В Литтл-Хэнглтон, — а потом пояснил, — там по идее должна находиться берлога Мраксов. Думаю, там мы найдем и Реддлов.

— Зачем нам туда? И откуда ты выяснил? Он же не жил там никогда, — Лили отпила чай.

— Зато точно побывал там. Морфина Мракса, дядюшку Лорда, посадили в тюрьму за убийство трех магглов в Литтл-Хэнглтоне. Спроси теперь когда.

— Когда? — ухмыльнулась Лили.

— Летом сорок шестого года, — удовлетворенно улыбнулся Регулус.

— Что является подходящей датой? — спросила Лили, заулыбавшись сквозь слезы.

— Ставлю на то, что Реддл явился познакомиться с родственничками, а те его не приняли. Мальчик разозлился и поубивал всех к Мерлину. И подставил дядюшку.

Лили замолчала, разливая еще чая по чашкам.

— Как ты это все выяснил? — удивилась Лили.

— Есть такие книги, что-то вроде самозаполняющихся картотек. Можно найти информацию о любой волшебной семье. Потом покажу, если хочешь, — хмыкнул он.

— И ты нашел там Мраксов?

— Да, а также решил, что Реддлы должны жить рядом. Сомневаюсь, что Меропа познакомилась с Реддлом далеко от дома. Мраксы были отшельниками. Если мы найдем в этом городке Реддлов, значит, велика вероятность, что найдем что-то важное о Нем.

— Что мы ищем? Мы идем в темноте, Регулус. Бессистемно тыкаясь из стороны в сторону.

— А что ты предлагаешь? Это хоть какая-то ниточка к его жизни.

— Не проще ли пойти за тем крестражем, о котором ты знаешь, а потом попытаться… — она замолкла, не зная что сказать.

— И тогда он сразу придет за мной. Я — единственный, кто может знать об этом крестраже. Даже если предположить, что я спасусь, то мой брат, мои кузины, моя мать и вы вдвоем сразу оказываетесь в опасности. Лорд тут же позаботится об остальных крестражах и новых хранилищах для них. Все станет сложнее в разы. Пока же я для него — лишь не нужный малолетний идиот, которого даже полноценным Лордом нельзя назвать. Так что казаться пустоголовым удобнее. Если я вдруг поумнею для него, то у нас сразу увеличится количество проблем.

— Впервые вижу, чтобы кто-то из слизеринцев старался казаться ниже, чем он есть, — усмехнулась Лили.

— Впервые вижу, чтобы кто-то из гриффиндорцев имел столь аналитический ум и умение бороться за жизнь, а не с опасностью, — отзеркалил ее усмешку Регулус. — Знаешь, Эванс, а с тобой не так и сложно сотрудничать.

— Ты тоже не так уж и плох, Блэк.

* * *

Вальбурга с удивлением наблюдала за спешными попытками Кричера прибраться в гостиной старого дома Гриммо. Уже было три часа дня, однако уборка, начатая еще ранним утром после ее ухода к Натали Нотт, так и не закончилась. Домовик стыдливо прятал глаза от хозяйки, стараясь не привлекать много внимания. Будь он просто занят с Регулусом, то не стал бы так реагировать, Вальбурга прищурилась, присаживаясь на диван перед камином. Ее сын заставил Кричера что-то скрывать от нее. Женщина устало вздохнула.

Были времена, когда ее мальчик первым делом прибегал к ней, когда узнавал что-то новое. Она помнила, как часто он вился вокруг нее, стараясь заговорить. Со своими идеальными манерами он всегда был похож на маленького любопытного принца, который так старался поразить ее и Ориона своими знаниями. Показать, что он ничуть не хуже своего брата. Даже когда у него первый раз получилось использовать намеренно свою стихийную магию, хотя ему запретили даже пробовать, он прибежал к ней, показывая, как открывается дверь и зажигаются свечи по его приказу. Правда упал потом от истощения в обморок прямо ей в руки, как и говорили медики. Каждую свою шалость он всегда пересказывал ей.

Однако сейчас он так старался закрыться от нее. Она могла не видеть его месяцами, а если он и появлялся в родном доме, то был либо пьян, либо сидел в закрытом отцовском кабинете, отгородившись от матери всеми возможными счетами.

Неожиданно бросив все вещи, Кричер исчез с громким хлопком, Вальбурга вскочила с места и, прихватив удобнее низ длинного платья, побежала к гобелену рода. Регулус в опасности, Кричера нельзя отвлекать ни на секунду. Но она должна знать, что происходит. Двери открывались одна за другой на ее пути, подчиняясь невысказанному приказу Леди Рода.

Несколько заклинаний над портретом Регулуса, и она уже знала о его состоянии все. Сердце его стучало спокойно, сам он даже никуда не торопился, судя по всем показателям. Тогда куда же так спешил Кричер?

— Кричер! — в негодовании вскричала Вальбурга Блэк.

И ничего не произошло. Кричер проигнорировал приказ, будто был занят чем-то более важным.

Леди пришлось вернуться в гостиную и дождаться пока Кричер вернется. Через пятнадцать минут раздался хлопок, а затем послышался услужливый голос:

— Да, госпожа.

— Где ты был, Кричер? — зло прошипела Вальбурга, хватая домовика за щуплую руку.

— Рядом с господином Регулусом, — тихо и испуганно произнес домовик.

— Не ври мне, поганец. Ты верой и правдой служил этому роду много лет, тогда из-за чего сейчас ты врешь?

— Приказ Лорда Регулуса, — домовик обливался слезами, но молчал.

— Говори мне, иначе, клянусь, я подвешу тебя к твоей родне на стенку, — зарычала Вальбурга.

— Значит, такова ваша воля, а Кричер подчинится ей, — просипел эльф.

— Кричер, — Вальбурга подняла палочку к его шею.

— Я помогал Лорду Регулусу с ребенком, — просипел домовик и заплакал горькими слезами, ведь не смог выдержать прямого приказа.

— С каким ребенком? — прошептала Вальбурга, ослабив хватку.

— Я больше ничего вам не скажу, хоть убивайте, Кричер служит своему Лорду.

— Тогда принеси его сюда, — Кричер замотал головой, плача все сильнее и сильнее, — Я просто посмотрю на ребенка, и ты унесешь его обратно. Я обещаю тебе.

Кричер закивал и вернулся через несколько секунд, держа за руку маленького мальчика около двух лет, с рыжими волосами и зелеными глазами. Его большие щечки и носик кнопочка так напоминали ей кого-то из ее многочисленной родни. Но что-то в его внешности смущало Вальбургу. Он присмотрелась и заметила — корни рыжих волосиков были черными.

Это был маленький Блэк.

Ее внук. Регулус скрывал от нее ее внука. Ярость и разочарование в душе Вальбурги заклокотали, но она постаралась не показать ее, чтобы не испугать ребенка. Она присела перед ним на колени, протянув к нему руку:

— Здравствуй, дитя. Я твоя бабушка. Как твое имя? — малыш удивленно захлопал глазами, — Как тебя зовут, малыш?

— Гаъи. — тихо произнес мальчик, с любопытством разглядывая фигуру женщины. Регулус скрыл от нее своего сына. Скрыл от нее, от гобелена. От всей семьи. Он больше не считал ее семьей.

— Кричер, верни его, и я запрещаю тебе рассказывать Регулусу, о том, что произошло без его прямого вопроса.

Женщина тяжело вздохнула и опустилась на диван. Что-то в ней вдруг сломалось. Нет у нее больше семьи, раз даже родной сын, скрывает от нее внука. Нет у нее больше ничего. Что же они наделали? Слезы покатились из ее глаз.

Вальбурга впервые ощутила, что она действительно одинока. Силы оставили ее, она больше не знала как жить дальше. Все, во что она раньше верила рухнуло в одночасье. С одной, последней ложью ее раньше любимого сына.

Поездку в Литтл-Хэнглтон пришлось отложить на неопределенный срок из-за того, что Лили и Регулус начали трезво осознавать, что никакого конкретного плана у них нет. Как и сказала до этого Лили — они просто тыкались по углам в темноте, пытаясь хоть как-то занять себя. В случае реальной встречи с Пожирателями они не знали, как действовать, чтобы спастись от возможной смерти. Лили вовремя вспомнила про проклятые вещи, которые могли просто убить, когда до них дотронешься рукой. Поняв намек, Регулус тут же заказал парочку перчаток из драконьей кожи, а потом, подумав, добавил в заказ два рюкзака разрушителей проклятий с полным боекомплектом. Они были оснащены небольшим набором зелий вроде кроветворного, настойки бадьяна и костероста, чтобы хозяин рюкзака в экстренной ситуации смог помочь себе сам, волшебный шатер, нож и многое другое, чего сам Блэк не мог вспомнить. На вопрос Лили, не переборщил ли он, тот лишь пожал плечами и ответил:

— Максимум — это просто не пригодится.

Лили решила, что они смогут добавить еще несколько вещей или же убрать совсем ненужное.

— Нам нужны портключи, — неожиданно заявила Лили, когда в один из вечеров они старались найти что-то, что поможет уничтожить крестражи. Регулус поднял глаза от книги и нахмурился. «Сейчас точно начнет спорить, что мы справимся и так далее…» — мелькнуло в голове у Лили, но она продолжила, — Особенно нужен экстренный портключ для Гарри. Если… — Блэк молча слушал ее, размышляя о чем-то, — Если меня поймают…

Лили неуверенно замолчала.

— Ты хочешь быть уверенной, что он не останется один? — подхватил Регулус, захлопывая очередную книгу, — я понял мысль, честно говоря, я и сам об этом думал. Проблема в том, что я не знаю к кому его отправить. Сириус? — предложил он.

— Нет, он живет у Джеймса, или же Джеймс у него. Сомневаюсь, что он готов принять эстафету в полном смысле этого слова. Я думала написать Алисе Лонгботтом. Проблема в том, что она в Германии. Нелегальный портключ такой силы легко засечь.

— Расстояние не имеет значения, — покачал головой Блэк, — У меня есть несколько сильных портключей в запасе. Их создавали мои параноики-предки, так что проблем с возможным обнаружением точно не будет. Главное — чтобы Лонгботтомы были согласны принять и спрятать твоего ребенка. Я думаю, Леди Лонгботтом, с ее характером при желании сможет если что вытащить и Гарри, и всю их семейку. Только вряд ли она согласится.

— Согласится. Алиса устроит вой, если она не согласится, — и принялась писать письмо.

Уже через несколько дней замученная сова вернулась из Германии с положительным ответом от Лонгботтомов и адресом квартиры, куда отправлять ребенка. Сами Лонгботтомы там, разумеется, не жили, но сигнальные чары поставили. Так что, если портключ сработает, один из эльфов почувствует это и заберет ребенка в дом Лонгботтомов. Регулус надел мальчику на руку легкий, но плотно прилегающий к коже браслет с небольшим камнем и настроил его на нужное место.

— Но как он сработает, если мы оба не будем рядом? — на это Регулус протянул ей кольцо.

— Проверни кольцо на пальце, когда поймешь, что уже не выберешься. Оно незаметно для чужих глаз. Но активирует портал на руке Гарри.

Мальчик воспринял браслет как новую игрушку и долго сидел, рассматривая его.

Алиса была рада получить письмо от Лили, ведь она уже долгое время пыталась узнать у Сириуса хоть что-то о Эванс и ее сыне. Блэк отвечал путано, что означало одно — Сириус сам не знал, где они находятся. Лили попросила Алису передать Бродяге короткое сообщение от нее, чтобы тот не волновался за них. Также Лонгботтом рассказала, что они сменили уже несколько домов, так как первые несколько дней старой Леди Августе все время казалось, что за ними следят. Фрэнк откровенно побаивался вмешиваться в путанные планы матери и просто переносил их багаж с места на место. Но вот уже некоторое время они осели в одной маленькой магической деревеньке рядом с одной из границ Германии, она не стала уточнять какой.

Алиса надеялась, что там они и останутся хотя бы на несколько месяцев. Уж очень тяжело морально было выносить этот постоянный бег. Лили на это лишь усмехнулась, она помнила, как сама переносила первые месяцы. Она до сих пор могла проснуться посреди ночи и в ужасе лежать несколько минут, пытаясь вспомнить, где она находится и где Гарри.

* * *

С утра до вечера они сидели в библиотеке, прерываясь лишь на небольшие прогулки с Гарри. Регулус, само собой не часто присоединялся к ним, обычно уходя на час-два куда-то в неизвестном Лили направлении, но возвращался трезвым. Приносил газеты или какие-то новости из большого мира. Лили с сожалением начала понимать, что вот уже неделю Кричер сидит с ее ребенком все чаще и чаще, а она сама не может уделять ему столько внимания, как раньше. Приходилось стараться не думать об этом, ведь и дураку было понятно, что чем скорее они найдут выход, тем скорее продвинутся хоть куда-то. И тем скорее все закончится. Пока же они стояли на перепутье, не зная куда двигаться дальше.

В какой-то момент Регулусу надоело безрезультатно сидеть в библиотеке. Парень предложил выходить на улицу и тренироваться к более боевым операциям, как он сам это обозвал, чтобы не только проветрить голову, но и готовиться к встрече с их противниками.

— Глупо надеяться, что нам не попытаются помешать, — согласилась Лили.

Первые несколько раз они оба вели себя довольно скованно, боясь лишний раз ударить сильным заклинаниям, из-за чего их тренировки становились похожи на школьный Дуэльный клуб, только без поклонов в начале. Но, когда наконец градус волнения спал, Регулус начал использовать более сильные заклинания из семейного, как полагала девушка, арсенала, а Лили начинала играть в полную силу, дуэли стали намного красочнее и интереснее для них обоих. Регулус учил Лили более сложным, а иногда и более темным заклинаниям, которые почерпнул из семейной библиотеке и в среде Пожирателей смерти, Лили же научила его…

— Ай, Эванс, больно же! — Регулус распластался на снегу, поскользнувшись на наколдованной Лили подмерзшей луже. Он попытался еще что-то сказать, но Эванс, победно улыбнувшись, кинула в него Силенцио и стащила палочку. Регулус сел и потер ушибленную голову.

… жульничать.

Территорию они не ограничивали, лишь немного уходя от дома, так что Лили вовсю пользовалась разными достоинствами ландшафта. То на Регулуса, падал снег с дерева, то он на чем-то поскальзывался, а то Лили вообще бегала из стороны в сторону, не давая Блэку прицелиться и изматывая его беготней.

— Нечестно? — прочитала по его губам Лили, — Не будь ребенком, Блэк. Смирись, победа за мной.

Регулус посмотрел на нее, потом ухмыльнулся и сделал быстрый пас рукой. Лили выронила из рук обе палочки.

— Эй…

— Нечестно, да, Эванс? — произнес Регулус, поднимаясь и отряхиваясь. С превосходством улыбнувшись, он изящно приподнял бровь, на все ее попытки оспорить его действия. Лили поджала губы, — Ты выигрываешь за счет неожиданных решений и профессионально используешь школьную программу, но колдуешь ты весьма посредственно, как для бойца, — Лили собралась что-то сказать, но Регулус сделал еще один пас рукой, и она не смогла произнести и звука, — А ведь очень многие Его приспешники пользуются не только невербальной магией, а иногда еще и беспалочковой. И если заклинания ты уже не выкрикиваешь, то с беспалочковой у тебя весьма слабо. Тебе нужно чаще тренировать что-то новое для себя, нельзя постоянно выезжать только на одной выигрышной стратегии. — Лили попыталась что-то произнести, Регулус сложил руки на груди и приподнял брови. — Сама, и без палочки, — Лили пожала плечами и возмущенно нахмурилась, — Как? Палочка — лишь проводник, собирает твою природную магию и придает ей направление, — Регулус поднял их палочки из снега и подошел к ней. — Представь, что тебе нужно теперь самой направить ее. Детям сложнее это делать, потому и приходится давать им в руки палочку, плюс с ней намного проще сконцентрироваться. Но все же несколько базовых заклинаний нужно научиться создавать и отменять без палочки. Иначе далеко не уйдешь. Догонишь, когда получится, — Регулус повернулся спиной к Лили и пошел по направлению к дому. Лили присела и, собрав немного снега, слепила снежок. Быстро прицелившись, она попала ровно чуть пониже шеи уходящему мужчине и, показав язык, спряталась за дерево. Блэк развернулся, создавая сразу несколько крупных снежков и запуская их в ее сторону.

— Не попал, — раздалось из-за дерева. Лили все же смогла снять Силенцио без палочки.

Регулус аппарировал немного вперед, и Лили тут же попала ему еще одним снежком в грудь.

* * *

Дар Лили упрямо отказывался реагировать на ее попытки с ним справиться. Чаще всего девушка не выходило ничего, а когда получалось, то паутина норовила покрыть все вокруг. Однажды Лили едва не сломала таким образом стекло со звездным небом в библиотеке.

Они сидели в библиотеке с самого утра. Регулус читал какой-то семейный темный гримуар, пытаясь найти статью о крестражах, Лили этот гримуар не стоило брать даже в руки, если ей не хотелось умереть, так что он заставил ее тренироваться вызывать дар.

Через несколько часов тщетных попыток Эванс окончательно надоело слушать постоянные нотации Регулуса о том, что она плохо пытается, и девушка просто раздраженно прикрикнула на него, чтобы тот заткнулся и что у нее голова болит от его нравоучений. Парень сидел как обычно в своем любимом кресле и, не отрываясь быстрым движением палочки бросил легкое отталкивающее заклинание на книгу, которую держала девушка. Лили от неожиданности дернулась назад и отбросила книгу, снова ощутив тоже самое чувство в ладонях. Они потеплели.

— Это похоже на что-то вроде… Не знаю, как будто вокруг я надела перчатки. Похоже на что-то такое немного прохладное, но плотное. Не мешает шевелиться, но окутывает руки. Воздух, заряженный чем-то. Будто вокруг меня появился щит. Но он не тонкий, как от протего. Он окутывающий все вокруг. Оно в воздухе. — попыталась объяснить Лили, зачарованно смотря на свои руки, Регулус отвлекся от чтения и следил за ее движениями, размышляя над ее словами, — Странное чувство.

— Сможешь потушить мое заклинание? — Эванс сконцентрировалась, пытаясь понять, как это работает. Она медленно выдохнула, чувствуя, как от нее начал распространяться в разные стороны по комнате магические импульсы. Заклинание на книжице больше не работало, а спрятанное родовое кольцо на пальце Регулуса то появлялось, то исчезало, иллюзия на потолке опасно зарябила и задребезжала. Лили замерла, зачарованно прислушиваясь к своим чувствам. Внутри стало так спокойно, безмятежно. Все волнения ушли. Она прикрыла глаза. Блэк вскочил с кресла, взволнованно поглядывая на стекло, схватил Лили за руку и быстро оттащил ее подальше от небосвода. Зеркало тряслось, будто вот-вот упадет им на голову, — Эванс, прекрати, это слишком.

Лили отвлеклась и все пропало. Она опасливо съежилась, испуганно посмотрела на Блэка, но тот лишь спокойно отпустил ее руку, проверил, все ли в порядке со стеклом и опустился обратно в кресло. Но иллюзия еще несколько минут не могла настроиться. Регулус задумчиво запрокинул голову на верх, наблюдая за ней. Лили неловко присела обратно. В голове шумело, мир расплывался перед глазами.

— Проблема в том, что я толком не могу объяснить тебе как развить этот «вакуум». Это врожденное, обычно именно в детском возрасте волшебники учатся этим управлять. Живи ты в нашем мире, ты бы уже давно прекрасно контролировала бы это. Но ты…

— Да-да, магглорожденная, я помню, — прервала его Лили, отворачиваясь.

Регулус вздохнул, понимая ее раздражение и замолчал, давая ей отдохнуть. Все равно она будет воспринимать любые его слова в штыки.

— Регулус, у тебя есть какой-то дар? — решила сменить тему Лили.

— Ммм… — Регулус выпрямился в кресле, — Нет, у меня нет дара. Зато есть несколько предрасположенностей. Я быстро учу заклинания и на их основе легко создаю связки или даже более сложные чары. По сути, мне редко нужно всерьез тренироваться. Достаточно один раз повторить заклинание, и я уже знаю, как им пользоваться. И не забуду его. Я таким образом в детстве выучивал разные заклинания по учебникам Сириуса и Нарциссы, часто просто держа в руках карандаш. Придя в Хогвартс, я уже знал программу первых трёх курсов по чарам и трансфигурации, даже не пробуя всерьез колдовать.

— То есть те щиты, которые ты использовал у Северуса…? — Лили прищурилась. Регулус кивнул:

— Моего сочинения.

— Много у кого из Пожирателей есть такие дары?

— Такого как у тебя я не видел, да и вообще мало у кого есть действительно сильные дары. Обычно такие вещи развиваются в детстве. То ли от каких-то детских желаний, то ли от детского страха. Чистокровных начинают рано учить магии, потому у них чаще всего предрасположенности. Те, у кого есть дары, стараются не распространяться об этом. Потому что у любого дара есть свои плюсы и минусы. — он замолчал, отворачиваясь, и чуть тише произнес, — Я не знаю близко почти никого особо из пожирательских боевиков. Вот у них точно есть что-то.

— Ты много с кем общаешься из Пожирателей? — вопрос вылетел у Лили прежде, чем она успела его обдумать. Регулус нахмурился.

— Нет. Но знаю всех. И это не твое дело.

Лили сменила тему, почувствовав нотки раздражения в голосе Блэка.

* * *

Дни и недели тянулись друг за другом, приближалось Рождество, и внезапно утром выйдя на завтрак, Лили заметила милые рождественские украшения, развешанные по всему дому. Она застыла удивленно, рассматривая мишуру и фигурки ангелочков. Целый год прошел. Гарри радостно побежал к разноцветной мишуре, дергая свисающий вниз кусочек. Лили ухватила сына за ручки и, улыбнувшись через силу, начала что-то рассказывать ребенку о Рождестве. Хотя, честно говоря, сил ее не было на празднование. Подарок она не купила и с трудом пыталась решить, как найти подарок маленькому ребенку, когда ты заперта внутри маленького клочка земли, вдалеке от всего мира и магазинов.

Кажется, она где-то видела в библиотеке книги по волшебному вязанию, можно попробовать создать ему игрушку. Вроде маленького дельфина или нескольких рыбок, подвесить над ним в кроватке и заставить их двигаться. Малыш будет в восторге, а она займется чем-то помимо их повседневных занятий.

— Кричер обожает Рождество, как ни один из праздников. Поэтому по старому завету моего деда наряжает все дома Блэков перед праздником, — как обычно беззвучно появился Блэк.

— Это правда прекрасно, — они спустились по лестнице и вышли в зал. С потолка сыпался иллюзорный снег, тихо играла рождественская музыка, пахло ароматизированными свечами, а рядом с камином стояла красивая пушистенькая ель с красивыми игрушками. Гарри с визгом побежал к елке, радостно прыгая вокруг нее и хватая за игрушки. Лили поспешила за сыном.

— Гарри, осторожнее! Не урони ничего!

— Игрушки не бьются, Эванс, — усмехнулся Регулус, садясь на ступеньки и наблюдая за тем, как Гарри ловит языком иллюзорные снежинки, бегает от своей матери, которая затеяла с ним догонялки и громко смеется, когда она щекочет его. Что-то в этом есть, приятное и прекрасное. В груди что-то потеплело и заныло. Да, это такое волшебное Рождество из детских сказок. А потом они все пошли спать, а ночью пришел Санта, оставив им подарки. А утром они все разбирали подарки, прямо так в пижаме, громко смеясь и что-то обсуждая.

Рядом с ним появился Кричер, подавая горячий шоколад.

Внезапно мир уменьшился до размеров этой комнаты, постоянные проблемы отступили, не хотелось думать о том, что происходило вокруг.

Такая теплая, приятная картинка. Регулус хоть и не был ее частью, все равно чувствовал себя счастливым. Давно не чувствовал такого. Мужчина отпил немного шоколада, поставил кружку рядом с собой на ступеньку и расслабленно уставился на елку. В голове летало приятное ничего, Регулус расслабленно улыбался.

Гарри с визгом подбежал к нему, раскрыв руки для объятий и залезая к нему на колени. Он убегал от Лили, которая все еще пыталась его догнать. Регулус поймал его и помог забраться, смеясь над проделками ребенка. Кажется, мальчик уже сильно привык к нему.

— Гаъи в домике! — прокричал мальчик, радостно обнимая мужчину за шею. Лили остановилась, наблюдая за ними. Гарри был действительно похож на Блэков. Мужчина начал что-то ему говорить, отдал свою кружку, помогая отпить немного горячего шоколада, у Гарри появились шоколадные усы, и мальчик с удовольствием их слизал. Регулус рассмеялся, так чисто и искренне, что Лили даже заслушалась. Лили скрестила руки на груди и с интересом наблюдала за преображением Регулуса. Она уже замечала, что Гарри нравится его троюродный дядюшка, но внезапно заметила, что Регулус любит его не меньше. Кажется, он снял еще одну маску. Мужчина поймал взгляд Лили и неожиданно смутился, слегка покраснев.

— Мне отпустить… Его? — смущенно спросил он, бережно придерживая мальчика, чтобы тот не упал.

— О, нет-нет, все отлично, — замотала головой Лили, — Могу я присесть рядом с вами, мальчики? Кричер, не мог бы ты дать мне тоже кружку? — Сделав глоток, Лили зажмурилась, — Это очень вкусно, Кричер.

Домовик польщено поклонился и исчез.

— Гарри, хочешь еще горячего шоколада? — мальчик важно кивнул, — Твой дядя Сири называл его шоко.

— Шоко! — прокричал мальчик прямо на ухо Регулуса, подняв руки вверх и подпрыгивая, — Шоко! Шоко! Еще шоко!

Регулус рассмеялся, а Лили старалась не вспоминать прошлый год.

В прошлом году они с Джеймсом сильно поспорили, когда она уложила Гарри спать. Даже сорвали Рождественский вечер. Сириус, Марлин, Ремус и Петтигрю вдоволь насладились этим прекрасным шоу. Летала посуда, Лили плакала, Джеймс орал, потом Лили орала, Гарри, которого Сириус заботливо накрыл пологом тишины, спал, пуская слюнки в подушку. Утром они помирились ради Гарри. И мальчик радостно играл с новым плюшевым мишкой, попытался сесть на игрушечную метлу, подаренную отцом. Они так были счастливы в тот день. Джеймс любит Гарри, любил и ее, когда-то. Просто они не сошлись характерами. Глаза заслезились, и Лили решила не продолжать ту же тему.

Регулус создал иллюзию снеговичков, танцующих вальс, малыш захлопал в ладоши, Лили подняла Гарри на руки и закружила по залу. Гарри радостно пищал и смеялся.

* * *

Алиса прислала зашифрованное сообщение от Сириуса с поздравлениями и надеждой, что они все скоро увидятся и все будет хорошо. Лили поздравила их обоих, Регулус отправил пару писем неизвестным адресатам и небольшой подарок для наследника Малфоев. Регулус внезапно присоединился к ним на прогулке. Они разговаривали и шутили, играли с Гарри. А сам Блэк внезапно открылся с какой-то семейной и теплой стороны. Не чужды все же слизеринским принцам семейные ценности.

Вечером Лили сидела в позе йога на ковре перед камином с книгой по волшебному шитью, тщетно пытаясь создать уже третью игрушечную рыбку. Они почему-то выходили какими-то кривыми и несуразными, отнюдь не для подарка ребенку. Лили уже отчаялась и вздохнула. Благо, Гарри еще маленький мальчик, не привык получать подарки на Рождество. Это будет его второе Рождество. Их жизнь, свобода и относительная безопасность уже большой подарок. Видимо, в это Рождество ее сын останется без подарка. Лили допила глинтвейн прислонившись спиной к креслу.

— Ого, Эванс, что это за рыбье царство? — Регулус тихо подошел со спины, Лили испуганно вздрогнула. Почему-то ей казалось, что только она и Кричер еще не спят.

— С Рождеством, Блэк, — произнесла Лили, не оборачиваясь, — Одна из рыбок твоя, если хочешь.

— Спасибо, тебя тоже, — откликнулся мужчина, — Пришел помочь тебе, Кричер задушит меня ночью подушкой, если я позволю тебе испортить Рождество для Гарри. Так что, рыбки — это подарок?

Регулус присел рядом, и Лили наконец повернулась к нему.

— Ого, выглядишь мило, — Регулус сидел рядом с ней на ковре в пижамных штанах и свитере, опять без обуви. Видимо, был у него какой-то пунктик на эту тему. Лили улыбнулась, разглядывая его, и неожиданно заметила. — Твои волосы… — У Регулуса были пушистые, непослушные волосы, которые похоже он укладывал ежедневно. Без лака они немного торчали наверх.

Регулус Блэк обожал Рождество, по резкой смене в его характере это было сразу понятно. Лили чувствовала, ему было одиноко и он был рад, что Лили и Гарри оказались тут вместе с ним. Похоже его семья не очень любила подобные праздники. А с Эвансами мужчина позволил себе немного расслабиться и порадоваться Рождеству.

— Да, маленький секрет, известный только моей семье. Мои кузины и брат без конца дразнили меня все детство за мой внешний вид, — он рассмеялся, — Я выглядел слишком Поттером для моих идеально причесанных родственников-Блэков.

Лили рассмеялась, а затем передала ему книгу.

— Если ты хочешь поучаствовать, то помоги мне связать пять или шесть разных рыбок. Осьминоги и разные морские обитатели тоже сойдут. В общем, все на что тебе хватит фантазии. И желательно не так криво, как у меня получалось до этого.

Они занялись рождественским подарком для Гарри, периодически сравнивая результаты.

— Это очень веселое Рождество, — через полчаса заметил Регулус, — Веселее чем обычно.

— Я до сих пор не могу привыкнуть, что теперь я та, кто создает Рождественскую магию. Детство так внезапно закончилось, будто — раз, и выключили. — Лили вздохнула, и покрутила в руках маленькую рыбку, — А теперь у меня есть Гарри. И это так… Сложно привыкнуть порой. Не подумай, я люблю его, просто мне сложно…

— Не чувствуешь себя взрослым человеком? — ухмыльнулся Регулус. — Я младше тебя на год и представить себе не могу как это вообще иметь ребенка в таком возрасте. Знаешь, я хоть и из чистокровного мира, ранние договорные браки, наследники и так далее, но не хотел бы в восемнадцать стать отцом. Я в тот момент о себе с трудом мог позаботиться не то, что о другом человеке. Будь то жена или ребенок. Конечно, скорее всего, столкнувшись с этим, я бы справился, но наделал бы кучу ошибок.

— Ну, я родила в девятнадцать, так что формально тоже могу сказать, что не понимаю, как можно стать матерью в восемнадцать лет, — с ухмылкой отозвалась Лили, заводя за ухо несколько прядей волос, — Мне казалось я готова к этому шагу. Мы оба с Джеймсом готовы. Оказалось, что нет. Мы не планировали этого. Начиналась война, я училась, — Регулус удивленно поднял брови, Лили кивнула, — На целителя в Мунго. Обучалась там до последних месяцев беременности, надеялась успеть доучиться до того, как Гарри родится. Но пришлось бросить. Джеймс был в Ордене. Мы подумали, чего уж там, справимся. Да и не получится к этому как-то подготовиться. Как полет на взбесившемся гиппогрифе. Просто в какой-то момент хватаешься покрепче и летишь, надеясь ничего не потерять по дороге, — пожала плечами Лили и положила еще одну рыбку совершенно адской раскраски к остальным четырем.

— Почему Джеймс не ушел с вами? — спросил давно интересовавший его вопрос Регулус, приклеивая фиолетовому осьминогу глаза-пуговицы.

— Я не знаю, кажется, борьба с тьмой оказалась ему важнее нас, — Лили вздохнула, сделав еще пару глотков остывшего глинтвейна, — Он не плохой человек. Он любит Гарри, меня, наверное. Я люблю его, но Гарри и себя я люблю больше. Просто он еще не повзрослел и не до конца понял всей реальности ситуации. Или же я чего-то не понимаю в магическом мире. А ты почему с нами, а не со своей семьей?

— От семьи осталась только мать. Она не очень любит праздновать Рождество, говорит, оно слишком маггловское. Сириус, ну, ты знаешь… Мы не общались уже больше шести лет, вряд ли он захочет возобновить общение. И будет прав. Мы многого друг другу наговорили, не думаю, что он простит меня когда-либо. С Анди мы не общаемся, она сама ушла, когда я еще был ребенком, Нарцисса с Малфоями, К Белле я не подойду по собственной воле в обычный день. Вот и вся семья, — Регулус посмотрел в камин, а затем бросил туда одну из ее первых попыток.

— Эй, — Лили шутливо толкнула его в плечо.

— Прости, но он был полнейшим уродом, — рассмеялся мужчина, за что получил еще один тычок в бок.

— Все мы прекрасны, — важно изрекла девушка, — даже не самые идеальные из нас.

— Скажи это монстру, выглядывающему из камина, — запахло паленой шерстью.

— Ты давно видел Северуса? — перевела тему Лили.

— Давно, — Регулус нахмурился и посмотрел на нее исподлобья, — Малфою кажется, что Он раскрыл махинации Северуса. Стоит надеяться лишь на чудо.

— Тогда пусть он и будет, этим рождественским чудом. — Регулус закивал, поджав губы. Кричер принес еще глинтвейна им обоим и упаковку для подарка.

— Восьми плюшевых рыбок, одного осьминога и двух ракушек с жемчужиной хватит, как думаешь? — спросила Лили, рассматривая их работу.

— Наверное даже многовато. Мне кажется, мы слегка увлеклись, — хмыкнул Регулус, — давай зачаруем их, чтобы устрица захлопывались, когда Гарри будет тянуть за жемчужину. А жемчужины будут чуть светиться, что-то вроде ночника. Через некоторое время придется зачаровывать заново, но это же не вечный двигатель.

— Тогда рыбки будут шевелить плавниками, а осьминог не сильно хватать щупальцами за пальчики, — Лили начала колдовать над игрушками.

Закончив, они закинули игрушки внутрь коробки, и Кричер отправился упаковать подарок.

Замерзнув, они пересели в кресла и еще долго сидели, молча наблюдая за потрескивающими в огне поленьями.

* * *

Барти Крауч ненавидел Рождество. Семейная традиция заставляла его каждый год возвращаться в отчий дом и вспоминать, сколько глупостей он натворил за прошлый год. Он вот уже три года снимал квартиру в Косой Аллее, уйдя из дома сразу после выпускного из школы. Сначала он скучал по матери, но потом будничная рутина поглотила его и он даже не задумывался об этом, пока не возвращался домой на Рождество. Он быстро нашел работу в одном из отделов международного сотрудничества в министерстве, благодаря фамилии отца. Должность невысокая, Барти легко справлялся и даже был на хорошем счету из-за знания семи иностранных языков, что для английских магов было редкостью. У Барти было много свободного времени для совершенствования языковых навыков, а когда старый переводчик ушел, то его обязанности передали Краучу-младшему. Он обожал общение и переводы, пожалуй, будь его воля, он бы ежедневно занимался только этим. Даже изучение магии не являлось для него таким удовольствием, как изучение живых и мертвых языков. Он даже планировал пойти сотрудничать с гоблинами, чтобы поучаствовать в раскопках древних могил в Египте или Южной Америке и своими глазами увидеть древние тексты и шифры на стенах.

Однако в каждой бочке меда была своя ложка дегтя. Волдеморт.

Будучи студентом в Хогвартсе, он примкнул к его Пожирателям Смерти. Тогда ему казалось, что именно политика и темная магия увлекают его. А запреты Министерства Магии и Дамблдора мешают ему развиваться. Он был впечатлительным подростком, так что на фоне всеобщих настроений Слизерина и разногласий с отцом, ему казался логичным этот поступок. Но как же сильно он ошибался. Барти, как и многие другие молодые-бойкие оказались во власти террориста. Подумать только, им когда-то казались логичными его речи. Логичным казалось деление людей по крови, а не по их способностям и внутренним качествам. Оборачиваясь назад, Барти не мог найти ни единой адекватной причины, оправдывающей его действия, только бесполезные и инфантильные обиды на отца за строгость. Он хотел пойти и сделать что-то в пику отцу.

Сделал. И теперь не знал, как выпутаться из этих проблем.

Барти осмотрел праздничный стол, который так старательно готовили мать с Винки, и попытался скрыть свой страх и боль. Он чувствовал себя зверьком, запертым в маленькой клетке. Забытым и очень одиноким.

Отец и мать тихо обсуждали каких-то общих знакомых. Барти уже опросили о том, как прошел его год, потому он больше не старался вмешиваться в беседу. Мама пыталась несколько раз заставить его поучаствовать в их разговоре. Но Барти отвечал односложно и смотрел в тарелку. Ему не надо было поднимать глаза, чтобы понять, что отец все сильнее хмурится.

Барти не мог рассказать ему ни слова о Волдеморте, отец бы не помог, а только усугубил ситуацию. Сделал бы его виноватым. И был бы прав. Бартемиус Крауч-старший только недавно получил реальную власть над ДМП, у него была возможность бороться с Пожирателями. Он мог посадить собственного сына в Азкабан. Как бы не умоляла его жена.

Барти не мог сбежать. По метке Волдеморт мог выследить любого из своих последователей. Барти не мог уехать, ведь Лорд желал знать, что происходит в отделе международного сотрудничества. Слава Мерлину, что пока не требовал участия в налетах на магглов. Барти помнил, какие пустые глаза были у Регулуса Блэка, когда тот вернулся впервые из такого налета. Барти помог Снейпу отправить Регулуса домой, они долго сидели с Блэком, наблюдая, как тот молча пьет огневиски как воду. Барти чувствовал, что как минимум они трое были отнюдь не рады носить метку их хозяина. Блэк что-то пару раз произносил о его безумии, а потом снова замолкал. После этой ночи он не видел ни Блэка, ни Снейпа близко, изредка замечая их в толпе Пожирателей.

Да и они не особо стремились к общению.

Если бы только… Если бы только была возможность хоть как-то вернуться в прошлое и отказаться от метки. Но нет ее.

Удушающая тоска поселилась в его сердце. Он не знал, как выбраться из этой западни.

Внезапный стук в окно зала заставил Барти отвлечься от своих мыслей. Рассеянно поискав источник шума, он заметил черную сову, с которой обычно Лорд посылал ему указания. О, нет, если отец поймет… У него будут проблемы.

Барти выскочил из-за стола, на ходу извиняясь перед родителями за прерванный ужин и сочиняя что-то про болеющего друга, который просил его помощи. Барти быстро схватил письмо у птицы, даже не впуская ее внутрь и спрятал письмо в карман пиджака.

— Ну открывай же, — поторопил его рассерженный отец, — Видимо, это что-то достаточно срочное, раз ты получил его сейчас.

Крауч-старший поднялся из-за стола и приблизился к нему. Мать встала, нервно держась за спинку стула и пряча глаза от сына. И Барти осознал. Они знали, они все прекрасно знали.

Дрожащими руками Барти открыл письмо, ему потребовалось несколько секунд, чтобы унять волнение и вчитаться в текст.

«Дорогой Барти» — было выведено наверху смутно знакомым ему почерком.

Прежде всего хочу извиниться, что беспокою тебя в праздники, и желаю тебе Счастливого Рождества.

Я хотел бы попросить тебя встретиться со мной завтра в два часа дня в «Дырявом котле», чтобы обсудить наше возможное сотрудничество. Мне действительно очень нужна твоя помощь, в одиночку я не справлюсь с переводом этой книги. А Северус на данный момент недоступен. Мы обсуждали ее два года назад при нашей последней встрече. У меня есть предложение, которое будет выгодно для нас обоих

Надеюсь на скорую встречу,

Регулус Блэк

Блэк выделял несколько слов, будто намекая на что-то, но Барти не совсем понимал, что хотел от него бывший однокурсник. Барти на секунду прикрыл глаза, успокаиваясь. У Блэка есть какой-то план. Может он сможет снять метку? Или еще что-то?

— И что же это за книга, могу я поинтересоваться? — нарушил тишину отец, подойдя к нему и вчитываясь в текст письма. Барти передал письмо отцу, ему не было нужды скрывать, — Надо сказать Регулус Блэк весьма скрытен.

— Блэковская паранойя, отец, — пожал плечами Барти, — Он так с самого детства пишет, боится, что кто-то прочитает его переписку. Хотя кому он нужен. А про книгу я уже и не особо помню. Регулус рассказывал, что один из его родственников стащил несколько старых фолиантов из Ватикана, времен Статута Секретности, но они написаны на такой ломаной латыни, что разобраться у Блэков не вышло. Наверное, он что-то узнал про книгу и теперь жаждет добраться до текста.

— Стоит ли мне вам помочь? Все же я знаю латынь намного лучше тебя, — допытывался отец.

— Стоит, — кивнул Барти, зная, как выйти из этой ситуации, — Но опять же Блэк со своей паранойей вряд ли согласится, — он слегка улыбнулся, — но если мне понадобится помощь, я найду способ спросить тебя.

Барти забрал письмо и сел обратно за стол. Мать опустилась на стул, мягко ему улыбаясь, и спросила:

— Ты так рад возможности поработать над чем-то древним?

— Да, все же это не то, чем я обычно занимаюсь, — пожал плечами Барти.

Мама рассмеялась.

— Ты точно должен был быть на Рейвенкло.

— Возможно, — не стал отпираться Барти, старательно игнорируя напряженный взгляд отца.

У него была Надежда. Надежда на то, что уж в этом году он станет свободным от Лорда.

Лили вдыхала полной грудью свежий прохладный воздух. Девушка не спеша прогуливалась по лесной тропинке в небольшом парке, в который давным давно родители маленьких Лили и Петуньи возили их летом на пикники. Помнится, Петунья всегда капризничала, надеясь поскорее вернуться домой, а Лили с нетерпением ждала прогулки по лесу.

С обеих сторон ее окружали пышные деревья, на небе не было ни тучки, а солнце согревало своим теплом ее лицо. От слабого теплого ветерка ее легкий желтый сарафан и снова рыжие длинные волосы едва заметно колыхались, касаясь кожи. Тропинка начала сужаться, а мелкие травинки щекотали ее голые щиколотки своими небрежными касаниями. Деревья мирно шумели листьями над ее головой. Лили зажмурилась от удовольствия, стараясь насладиться каждой секундой этой прогулки.

Сердце пело, Лили ощущала умиротворение и спокойствие. Она чувствовала себя счастливой. Она, кажется, и забыла, как такое бывает.

— Ну мама, пойдем, — кто-то потянул ее за руку. Гарри, только уже повзрослевший стоял перед ней, требуя продолжить прогулку. Ему было около восьми лет, он ощутимо подрос и стал больше похож на Джеймса. Он шутил и смеялся, что-то рассказывая. Лили заулыбалась ему, и они двинулись дальше.

Они всё шли вперед, лес начал сгущаться. Гарри свернул с тропинки и требовательно тянул ее за руку в чащу. Еще несколько шагов вглубь парка и Лили перестала видеть солнце — его закрыли густые лапы деревьев, тропинка закончилась и задул сильный ветер.

— Гарри, нам стоит пойти обратно, — Лили потянула мальчика за руку, но тот не отреагировал, и, отпустив ее, побежал вперед, — Гарри, стой!

Но мальчик уже убежал, не откликаясь на ее крик.Порывы ветра раздували ее платье. Лили бросилась за ним через кусты, разрывая подол об ветки и расцарапывая ноги, судорожно вспоминая, где ее палочка. Это все не к добру. Жалко, что на ней не было даже кобуры с палочкой. Казалось, еще секунда, и Гарри побежит вперед, не разбирая дороги, девушка с трудом поспевала за сыном. Сильный ветер бил ей в лицо, закапал дождь, усиливаясь с каждой секундой. Сарафан промок, и Лили начала замерзать. Когда она выдохлась, Гарри обернулся и требовательно крикнул, хмурясь:

— Ну же, мама. Дяди, тетя и отец ждут нас!

Он двинулся дальше, Лили ускорилась, не понимая, что происходит, тревога в душе усилилась стократно. Она чувствовала какой-то подвох. Через несколько секунд мальчик остановился, и они вышли на поляну, окруженную лесными деревьями. Семь больших ям одна за другой появлялись из ниоткуда. Земля из рытвин вырывалась с грохотом и складывалась в ровные прямоугольники, трансфигурируясь в гранитные камни. Громыхнул гром, и молния осветила опушку. Могилы. Это были могилы, догадалась Лили. Семь могил. Она оцепенела от ужаса, не зная, что сделать. Гарри подошел к одной из последних, ловко прыгнул внутрь и затих. Она даже и дернуться не успела, чтобы удержать его. Небо сгустилось и загремело, а ветер завывал в ушах. Лили затрясло то ли от холода, то ли от страха.

Лили приблизилась к одной из могил и буквально заставила себя взглянуть внутрь. Молния сверкнула еще раз, освещая поляну. Внутри могилы поломанной куклой лежал Регулус Блэк. Кровь грязными пятнами покрывала его одежду, горло его было разорвано, а глаза безжизненно смотрели наверх. Сердце защемило, но она не могла оторвать взгляд от этой страшной картины. Восковое лицо было искажено маской ужаса, а левая рука все так же сильно сжимала палочку, будто вот сейчас он встанет и снова заколдует. Но он лежал, безучастный и мертвый. Лили медленно двинулась вперед, заглядывая в могилы. От холода она обняла себя руками, пытаясь хоть немного согреться, дождь промочил ее легкий сарафанчик насквозь. Разорванный о какие-то кусты и колючки, он уже никуда не годится. Грязь под ногами была очень скользкой, Лили с трудом держалась на ногах. Сириус, Северус, Джеймс, Алиса, Фрэнк и Гарри. Все они лежали без единого движения, мертвые. Кто-то явно умер от Авады, а кого-то запытали. Лили не рассматривала, лишь только узнавая мертвеца она отворачивалась, не в силах видеть их такими поломанными. По лицу катились капли, то ли дождевые, то ли ее слезы. Голова кружилась, Лили приближалась к краю опушки. Взглянув вниз в последний раз, Лили напряженно начала прислушиваться к тому, что происходило в лесу, смутно догадываясь — сейчас на нее нападут. Последняя могила была пуста.

— Она твоя, — послышался холодный голос сзади.

Она обернулась и зеленый луч полетел ей прямо в грудь. Она поскользнулась и начала падать в могилу, а сверху полетели огромные куски земли. И лишь холодный смех раздавался на опушке.

* * *

Лили в ужасе вскочила с кровати, лихорадочно бегая взглядом по темной комнате. Камин потух, а из открытого окна дул, завывая, ветер. По лицу ее стекал пот крупными каплями, из глаз брызнули слезы.

— Люмос, — прошептала Лили схватив палочку и щурясь от блеснувшего огонька.

Гарри безмятежно спал рядом с ней, завернувшись в плед и свое одеяльце. Он едва слышно сопел. Лили закрыла окно, зажгла камин и снова легла рядом с сыном, обнимая малыша. Сон не шел, Лили долгое время лежала, в задумчивости наблюдая за причудливой пляской огней на стенах, и гладила мальчика по спине.

Задремала она только перед рассветом, а еще через пару часов ее и Гарри разбудил Кричер. Мальчик лез обниматься, с трудом выговаривая слова и что-то рассказывая ей. Лили старалась улыбаться, и даже через некоторое время забыла о своем сне.

Эта передышка длиной в месяц, которую дало им пребывание в доме Регулуса, помогла Лили почти окончательно прийти в норму. Болезненная худоба пропала, Лили начала наедаться и нормально спать. Гарри снова стал обычным общительным малышом. Он привык к Регулусу, к Кричеру. Привык к спокойной жизни маленького волшебника. Даже магические выбросы появились. Мальчик явно не готов был еще раз покинуть новый дом.

* * *

Когда они с Гарри позавтракали, Регулус уже спускался вниз, на ходу сообщая, что хочет посоветоваться с другом по поводу какой-то догадки, а потом попытается наведаться в Литтл-Хэнглтон — хотя бы проверить, не наполнен ли город кучкой пожирателей. Пора было продолжить поиски происхождения Лорда, они и так слишком расслабились. И если Лили хочет пойти с ним, ей стоит быть готовой к его приходу. Лили заметила его напряжение в разговоре, он явно беспокоился о чем-то, но старался не подавать виду. Понимая, что отпускать его в таком состоянии в одиночку в Литтл-Хэнглтон — не лучшая идея, она согласилась, хоть и не до конца понимала, что происходит.

Сегодня Гарри капризничал и был сильно чем-то недоволен. Каждый раз, когда Лили отвлекалась на книги, пытаясь понять причину беспокойства Регулуса, мальчик начинал ронять вещи, бросаться игрушками и плакать. Девушка даже забеспокоилась, что сын заболел, но после краткого обследования ничего не выявилось.

Лили решила попытаться поиграть с ним во что-то развивающее, но и на это он был не согласен. Мальчик отказывался даже пробовать думать. В какой-то момент Лили надоело сидеть в доме и наблюдать за тем, как Гарри плачет и злится.

Через громкие крики и нежелание надевать колготки, она все же смогла собрать сына на прогулку.

Регулус настроил еще неделю назад по ее просьбе защитное поле вокруг дома на более зимнюю для этой части Англии погоду, так что весь двор был усыпан снегом. Лили трансфигурировала из своей резинки ребенку лопатку. Гарри вяло поковырял лопатой снег минут двадцать, а потом сел на землю, продолжая собирать вокруг себя маленькие снежные горки.

— Хочешь сделать снежного ангела Гарри? — мальчик обернулся к ней и захлопал глазами. Лили мягко толкнула его в снег, чтобы он лег на спину, утепленный костюмчик зашуршал от падения, — а теперь двигай ручками и ножками вверх-вниз. Вот так, — девушка легла рядом с ним и немного подвигавшись, наблюдая за сыном. Мальчик засмеялся и стал повторять за ней. Лили аккуратно встала, стараясь не наступить на снежного ангела, а затем подошла к ребенку.

— Давай сюда ручки, — она вытащила его из снега и показала то, что получилось. Мальчик засмеялся и тут же попросился вниз, радостно плюхаясь в еще один сугроб. Он неуклюже задергался, как червяк, разбрасывая снег подальше от себя.

— Да нет же, Гарри. Шевели ручками и ножками в стороны. — рассмеялась она.

Сделав еще трех ангелов, Гарри наскучило. Но Лили тут же сделала из лопатки санки и начала катать ребенка по двору с помощью заклятия левитации, предварительно приклеив мальчика за теплые штаны к деревяшкам, чтобы он не вывалился. Гарри с визгом и хохотом рассекал снег на санках, Лили решила прогуляться с ним подальше от дома, когда почувствовала странную слабость. Голова закружилась, как при сильном истощении. Магия будто стала ей тяжелой ношей. А давно забытый амулет, до этого спокойно болтавшийся на шее, начал тянуть вниз, крепче обхватывая шею. Лили тут же остановила заклинание и поймала веревку от санок. Гарри возмущенно стукнул варежкой по санкам.

— Ище!

— Поехали, чудо, — и сама повезла облегченные санки по снегу.

— А де Эги?

— Реги сейчас занят. — Лили выкатила санки за калитку. С каждым шагом они отдалялись от дома, и санки становились все тяжелее. На одно мгновение ей даже показалось, что они идут в гору. Голова закружилась и Лили едва удержалась, чтобы не упасть, тяжелая цепь амулет сильно сдавила шею. Лили нахмурилась и зашла обратно на территорию дома Блэка. Амулет ощутимо полегчал. Стоило обсудить это с Регулусом и показать ему наконец артефакт. Северус говорил, что амулет напитывается магией, но что-то подсказывало Лили, что последнее время он пытается брать слишком много и это влияет на ее здоровье не в лучшую сторону. Что-то было не так, это беспокоило Лили, но она пока не могла найти иного решения, как скрыть их с Гарри от поисковых заклятий, да и не особо-то и искала, ведь амулет работал. Было страшно признаваться, что они для Регулуса еще более страшные гости, чем он думал до этого.

* * *

Регулус ненавидел возвращаться в старый дом на площади Гриммо. Каждый раз он мысленно возвращался в те времена, когда весь его мир ограничивался этим самым домом, а выходы на приемы или на Косую Аллею казались для него перемещением в другой мир. Однако, перед встречей с Барти ему пришлось захватить один из старых гримуаров, чтобы, в случае слежки за Краучем, следящие не предположили, что они говорят о чем-то помимо записей книги. Регулус был почти на сто процентов уверен, что Крауч-старший не настолько идиот, чтобы не понять, что его собственный сын состоит в организации террористов. Быстро проскальзывая мимо столовой, младший Блэк взбежал по лестнице на второй этаж, стараясь двигаться как можно тише. До библиотеки оставались считанные метры, когда сзади его окликнул строгий разгневанный голос:

— Регулус Арктурус Блэк! — Регулус постарался не скривиться и медленно развернулся к матери.

— Здравствуйте, мама, — тихо и как можно более безэмоционально процедил он, растягивая слова, — Как Вы себя чувствуете?

— Прекрасно, — Регулус уже почти развернулся, чтобы уйти, но мать не дала ему сделать и шага. Она чинно приблизилась к нему, рассматривая его лицо. Что-то в ней изменилось, отметил для себя Регулус. Она была бледнее чем обычно и будто осунулась. Но в глазах, как всегда, сияло превосходство и холод. — Нет, постой. Я хочу поговорить со своим сыном, которого не видела так давно. Ты проникаешь в родной дом, как преступник, Регулус, вечно прячешься от меня, заперся в доме Друэллы и Сигнуса. Кричер вечно чем-то занят. Что с тобой происходит? Я хочу знать и немедленно.

— Всего лишь выполняю задания Темного Лорда, как Вы и хотели, мама. Я буду чаще отпускать Кричера к вам, простите, мама.

— Ты лжешь, — жестко отрезала Вальбурга, нахмурившись и поджимая губы. — Я разговаривала с Беллой, она спрашивала о тебе, ведь давно не видела тебя.

— Мы с ней бываем у Лорда в разное время скорее всего. Я не горю желанием общаться с Беллой. У нас слишком разные интересы, — пожал плечами Регулус, стараясь не выдавать своего раздражения. Она уже что-то знает, просто старается добиться от него признания.

— Ты скрываешься от меня. Даже на маггловское Рождество ты не был дома, — отчитала его мать, подходя все ближе.

— Я всего лишь не хотел его праздновать и лег спать. Не хочу участвовать в магглокровных плясках, — поморщился он. Не с ней по крайней мере. Мать поправила складки на платье.

— По твоему поведению я понимаю — ты тут не задержишься.

— Меня уже ждут. Я зайду позже, — Регулус напряженно вглядывался в ее лицо, она явно злилась на него за что-то. Но он не мог понять за что. Он и до этого не появлялся дома долго, Вальбурга должна была уже привыкнуть.

— Малфой заходил, искал тебя и просил передать это письмо. Что ж, не буду задерживать, — зло выпалила женщина и сунула ему в руки запечатанное письмо, которое он тут же спрятал в внутренний карман мантии. Не прощаясь, женщина развернулась и ушла вниз.

Забрав книгу, Регулус аппарировал сразу из библиотеки, не желая терпеть ее попытки разжигать конфликты. Он не Сириус, чтобы взрываться на каждое ее слово. Она так и не смогла этого усвоить.

Встреча с Барти прошла довольно гладко. Крауч выслушал его предположения и пообещал поискать какую-нибудь информацию через свои связи, а также захотел принять участие в уничтожении крестражей Лорда. И только выходя из паба Регулус вспомнил о злосчастном, помявшемся в кармане письме, позже заставившем его бледнеть все сильнее с каждой прочитанной строчкой.

* * *

Блэк вернулся через несколько часов еще более раздраженным, чем уходил, и, быстро забрав один из рюкзаков разрушителей проклятий, едва дождался пока Лили соберется. Он аппарировал в Литтл-Хэнглтон сразу из гостиной, схватив ее за руку. Гарри остался на Кричера и даже не успел понять, что взрослые его покинули.

Городишко, стоящий на склоне горы, встретил их недружелюбным северным ветром и скучающими взглядами редких обывателей. Редкие домики стояли близко, упираясь друг на друга, чтобы не скатиться еще ниже. Они будто застыли в прошлом столетии — из грубого почерневшего камня, ветхие и старомодные, казалось, здесь до сих пор не было даже газа, не то что электричества. Регулус быстро осмотрелся и, взяв ее за руку, буквально потащил Лили в ближайший поворот. Они вышли на главную улицу, откуда был виден возвышающийся на холме старинный дом. «Видимо, поместье старых правителей этого города,» — сообразила Лили. Пейзаж возвращал ее в восемнадцатый век, казалось, будто из-за поворота сейчас выйдут дамы с пышными юбками и джентльмены в старомодных мундирах. Она задумалась и остановилась, но Блэк не дал ей очнуться, таща за собой наверх к поместью.

— К чему такая спешка? И куда мы идем? — спросила Лили, придерживая едва не слетевшую с головы шапку.

— Надо обсудить несколько вещей и поторопиться со многими нашими… Делами, — Регулус передал ей распечатанный конверт, осматриваясь по сторонам, — Северус передал это мне через Люциуса Малфоя.

— Что это? — Лили достала пергамент из конверта и быстро пробежала словами короткий текст, — что за цветочная чушь?

— Ты знаешь, что такое Викторианский язык цветов? — Лили нахмурилась, пытаясь понять, о чем речь, — Неважно. Северус зашифровал письмо, чтобы никто не смог понять истинный смысл.

— Язык цветов? — Лили перечитала, вдумываясь в написанное.

— Да. Простите, а это дом Мраксов? — Регулус обратился к проходящему мимо них мужчине, указывая в сторону поместья. Тот удивленно и недоверчиво посмотрел на парня, быстро помотал головой и поспешил уйти с дороги странного незнакомца, бросив быстрое:

— Таких тут не живет. А это поместье Реддлов, сэр.

Блэк даже не стал интересоваться, почему от него так шарахнулся маггл. По старым газетам они уже знали, что последние Мраксы сделали многое для того, чтобы стать мерзким пятном в истории города. Это означало лишь одно — дом Мраксов они будут искать сами. — Нам сюда.

Лили пыталась прочитать что-то на ходу, едва поспевая за ним. Названия цветов, идущие одни за другим ровным списком, как будто это был рецепт зелья, сливались в одно, не давая ей понять ничего. Но она не могла припомнить ни одного зелья, которое могло содержать только травы. Нет, не травы — цветы. Лишь раз упоминается трава, но и то без уточнения какая. Ноготки, амарант, колокольчик и лилия, еще с десяток цветов. Они не имели никакого смысла, а в зельях так и вообще бесполезно.

— Да подожди же. — девушка вырвала руку из его хватки, — Регулус, я ничего не понимаю. Объясни, что происходит, куда мы идем и что значит этот цветочный бред?

Регулус возвел глаза к небу, вздохнул и покачал головой.

— По порядку и быстро. У нас нет времени, Эванс, так что сосредоточься. И верни письмо, — Блэк вырвал из ее рук пергамент, чуть не разорвав на части и бережно положил во внутренний карман плаща. Оглядевшись по сторонам он начал негромко объяснять, — Северус прислал письмо через Малфоя о том, что Лорд раскрыл его и его руками старается сделать сильное поисковое зелье, которое сможет найти тебя и ребенка. Времени у нас меньше месяца, зелье будет готово после того, как напитается света полной луны. За это время нам надо найти как можно больше крестражей или же вам придется бежать с острова на континент, и заметь, я не уточняю на какой, потому что, судя по количеству времени на подготовку, зелье пробьет любые препятствия. Так что сейчас мы рискуем, — Регулус повернулся и направился вперед, одернув рюкзак, — мы идем в замок Реддлов, чтобы найти первый из Его крестражей. А если его нет в замке Реддлов, то поищем в домишке Мраксов.

— А если его там не будет, то пойдем обыскивать Запретный Лес? — зло выпалила Лили.

— Я не знаю, у тебя есть более умная идея?

— У меня есть амулет, возможно, мы выиграем время… — тихо прошептала она, но тут же передумала рассказывать ему об этом. Регулус был явно на пределе, потому стоило подождать с этим.

— Что? — Блэк не расслышал и обернулся на нее, нахмурившись.

— Уже иду, — Лили стиснула зубы и зашагала вперед, обгоняя Блэка. Вот тебе и союзник. Как не странно ее совсем не напугала опасность быть найденными. Она свыклась с мыслью, что тогда они просто сменят место жительства и все будет как всегда. Только уже без Регулуса.

* * *

Шли они долго и в одиночестве по мощеной дороге вверх, да и та закончилась, когда они вышли из города. Поместье оказалось заброшенным, даже сторожа здесь не было. Часть его была разрушенными средневековыми развалинами, которые переходили в более свежую постройку. Лили и Регулус немного побродили внутри, но ничего не нашли, кроме старых портретов и накрытой покрывалами мебели. Обойдя дом вокруг они оказались на выступе горы, откуда простирался вид на маленький городок, с обеих сторон укрытый лесом. Регулус хмурился, думая о чем-то своем, девушке не хотелось говорить с ним. Она подошла к самому краю обрыва, рассматривая город и раскинувшиеся вокруг горные массивы. Ветер распахивал куртку, а волосы били по лицу, она чувствовала себя маленькой рядом со столь огромным миром.

Хотелось мечтать о великих средневековых битвах былых времен, которых шотландская учительница рассказывала им в начальной школе. Лили на секунду закрыла глаза, представляя себе как раньше люди средневековья путешествовали на лошадях по этим горам, сражались на мечах и жили в замках. Маги застряли в этом средневековье, с перьями, мантиями, странными пониманиями мира, где слугу-домовика можно убить за неповиновение, но в то же время жили в современности.

Как это сочеталось в них? Лили повернулась к Регулусу. Он стоял к ней спиной, сосредоточенно рассматривая часть развалин. В чем же он сохранил в себе средневековье? Уж точно не в нарядах. Блэк перенял любовь лондонцев к спокойной классике и не готов был променять ее ни на что другое. Отношение к женщинам? Отнюдь, он любил руководить и указывать ей, но что-то подсказывало, что будь на ее месте мужчина, то Блэк помыкал бы и им. Понятие чести и долга перед Родом? Да, много раз да. Он не говорил ей, но Лили чувствовала, что Регулус хотел быть достойным сыном своей семьи. В чем же его средневековье? Манеры? Возможно. Но это скорее принадлежность к аристократии обязывала его знать разные вилки и поклоны. А также викторианский язык цветов. Скудные знания и боязнь нового? Регулус хоть и пытался казаться снобом, у него не получалось. Он явно был человеком, готовым принять странности других. И он учился. Постоянно и бился головой до победного. Он был абсолютно современным. В нем не было ничего из средних веков. Каждый ли чистокровный маг такой? Или таким должен быть идеал чистокровного мага? Вопросы, как же их много.

Блэк почувствовал ее пристальный взгляд на себе и обернулся.

— Отойди от края, не то ветер снесет вниз. — после недолгого молчания выдал он. Лили хмыкнула и закатила глаза. Нет, он точно умрет, если не будет указывать кому-то как жить.

Сильный порыв ветра сорвал шапку с ее головы, девушка рефлекторно дернулась и едва не шагнула за ней в пропасть, но та полетела вниз, а ее тут же схватил за руку Блэк. Лили даже не подала вида, сердце бешено стучало, задержавшись взглядом за маленький клочок земли, на который она бы не обратила внимания, если бы не слетевшая шапка. Она так и стояла, крепко держась за его руку.

— Да что с тобой сегодня? — Регулус с силой дернул ее на себя, отходя от обрыва.

— Смотри, там, на другом обрыве, внизу. Кажется это и есть дом Мраксов. — Лили указала куда-то вниз, снова подходя к обрыву. Блэк усилил хватку, как и Лили. Держась за руки, они медленно приблизились к обрыву. Маленькие камни опасливо посыпались вниз. Было страшно сорваться, хоть они оба понимали, что успеют аппарировать. Регулус взглянул туда, куда указывала Лили. И правда, чуть ниже на уступе другой горы на огромном расстоянии от города стоял небольшой старый домик с несколькими еще более маленькими строениями рядом. Если город обнимали раскидистые лесные деревья, то это место было голым, лишь редкие деревца одиноко стояли, не закрывая ничем обзор, — Он находится далеко от магглов, но так, что Мраксы видели Реддлов, а Реддлы знали о Мраксах. Помнишь, в газете писали о том, что Морфин Мракс убил Реддлов? — Регулус кивнул, завороженно рассматривая дом с обрыва. — Мне кажется, это не стали всерьез расследовать из-за того, что у них уже были стычки. Мраксы вечно видели магглов, возвышавшихся над ними.

— Потому и Меропа знала этого Реддла, — сделал вывод Блэк и медленно сделал несколько шагов назад от обрыва, потянув Лили за собой. Призвав ее шапку, они еще немного прогулялись по дому Реддлов, но так ничего не нашли.

Вниз они шли пешком, потому что откровенно боялись аппарировать к дому сумасшедшей семейки. Мало ли какими старыми чарами безумцы могли опутать дом. Дорога была довольно скользкой и каменистой. Пару раз поймав уже падающую Лили, Блэк вздохнул и взял ее за руку, помогая спуститься вниз.

— Думаешь, она влюбилась в него или это было ради наследника? — Лили попыталась скрыть неловкость, заговорив о первой пришедшей в ее голову мысли.

— Все может быть, — пожал он плечами, всматриваясь в городские улицы.

— Я хочу думать, что она влюбилась.

— Почему же?

— Не знаю. Так это кажется менее циничным, — Лили пожала плечами и снова уставилась на дорогу.

— Знаешь, и без любовного бреда можно иметь семью и воспитывать детей, — Регулус прошел чуть вперед, придерживая ее за руку.

— И ты на такое готов? — Лили с любопытством уставилась на него.

— Скорее нет, чем да, — пожал плечами Блэк и отвернулся от нее в другую сторону.

— А в твоей семье многие так делали? — вырвалось у нее, прежде чем до нее дошел смысл собственных слов.

Регулус явно напрягся, но потом все же ответил:

— Если ты спрашиваешь добровольные ли браки в моей семье, то да, добровольные. Никаких историй о насильственном браке, — помолчав, он нехотя продолжил. — По крайней мере в последних столетиях. Хотя, не сказать, чтобы они женились от большой любви. Скорее выгода для семьи и ее положения.

— А ты как к этому относишься?

— Я не понимаю, о чем ты, — Регулус бросил на нее недовольный взгляд, сдвинув брови.

— Тебе неприятна эта тема?

— Не очень. Мою семью привыкли обсуждать как в светских хрониках, так и в обществе. Потому предпочитаю обходить вопросы семьи. Обычно, если я рассказываю кому-то что-то личное, то завтра я читаю об этом в «Ежедневном пророке».

— Но мою семью ты видишь постоянно. И согласись, немного бессмысленно в моем положении пытаться продать информацию о тебе или твоей семье газетчикам. Они, как минимум, попытаются отыскать меня, — возразила она. Парень хмыкнул на ее замечание.

— Но мою семью тебе лучше не встречать никогда. И я спокойно отношусь к договорным бракам. Любовь не всегда бывает счастливой, легче выбрать надежность и поддержку. Чувства бывают обманчивы, и ты сама пример тому.

— Почему ты тогда до сих пор не женат по договоренности? — Регулус неожиданно рассмеялся. Лили смутилась, — Что?

— Скажем так, моя мать уже потеряла одного сына, пытаясь указывать ему как и с кем жить, второго из двух она так легко не отдаст. К тому же мне с вами двумя и поисками его крестражей дел хватает. Какая там женитьба.

Лили замолчала, считая булыжники под ногами. Под теплой кофтой от каждого шага об грудь бился амулет.

* * *

До лачуге Мраксов они добрались к вечеру, когда уже начало смеркаться. Остановившись у калитки, Регулус достал несколько небольших белых камней из сумки и бросил их на землю. Упав, они засветились ярким светом.

— Может стоит вернуться завтра? Уже поздно, мало ли насколько мы задержимся. Там Гарри один. К тому же в темноте мы с холма видны, как на ладони, — Лили опасливо осмотрела дорогу и холм.

— Может быть ты и права, — Регулус не отрываясь смотрел на покосившуюся лачугу, — Дай мне только посмотреть, чем защищен дом, чтобы в следующий раз знать и идти наверняка.

Парень сосредоточился и зашептал что-то на латыни, делая резкие движения палочкой. Лили задумчиво прошлась по маленькому освещенному пяточку, не решаясь отходить далеко от Блэка.

Двор сильно зарос крапивой и разными сорными травами, через него прямо к веранде дома вела узкая каменная дорожка. На двери что-то висело, но Лили не могла различить что именно. То ли это была какая-то лента, то ли непонятный рисунок. Может это руна? Но девушка не смогла вспомнить какая именно.

— Тут защитные чары не обновлялись столетиями, — произнес Регулус. — Многие связи порваны, нет ничего сигнального или более-менее нового. Я боюсь что-либо снимать, кажется, сниму защиту и все, включая дом, рухнет.

— Что-то мешает зайти внутрь? — если все так старо, то может, у них вообще не получится зайти.

— Я не могу разобраться в вязи одного из заклятий. Оно явно направлено на чужаков, но я не понимаю каков его эффект. Вроде бы ничего опасного… — Регулус задумался, осматриваясь. — Но есть что-то странное, вроде какой-то проверки.

— Может на чистоту крови? — предположила Лили, Регулус бросил на нее быстрый взгляд.

— Вообще, может быть. Даже похоже на правду.

Постояв еще минуту, Регулус невербально разрезал заклятием ладонь правой руки и окровавленной рукой распахнул дверь.

— Оставайся здесь, я попробую осмотреться, — бросил он Лили и медленно пошел по темным камням дорожки через заросший сад.

* * *

Вальбурга Блэк отвлеклась от своей вечерней газеты, которую она, как всегда, читала перед камином в гостиной, услышав едва различимый свист в глубине дома.

— Кричер? — позвала она. Домовик с хлопком появился перед женщиной, — Что это за звук? Пойди и проверь, что там.

— Это из гобеленной, госпожа, — Кричер испуганно посмотрел на нее, уши его взволновано прижались к голове.

Вальбурга встала со своего любимого кресла и медленно поднялась на второй этаж. Свист усилился, превращаясь в мерзкий визг. Зайдя в комнату с гобеленом, она нашла сначала изображение Нарциссы, потом себя и Ориона, а затем сына. И тут же испуганно прикрыла рот рукой, чтобы сдержать крик. Часть гобелена, на которой находилось изображение Регулуса, покрылось вязкой черной паутиной. Так гобелен показывает, что не может определить местонахождение Лорда. Нужно было действовать быстро.

— Кричер! Сюда, немедленно! — домовик, стоявший за ее спиной, испуганно сжался, рассматривая разводы на гобелене, — Где он?

— Я не знаю, хозяин ушел со своей гостьей много часов назад, — запричитал Кричер. — Кричер должен был проследить за ребенком, а за хозяином не проследил! — из его глаз полились крупные слезы.

— Хватит ныть, закрой дом от любых чужаков и доставь мальчика сюда, немедленно! — Вальбурга должна была спасти хотя бы последнего из ее рода.

* * *

Лили пристально наблюдала за движениями Регулуса. Он стоял, повернувшись к ней спиной, на одной из ступенек у входа, сосредоточенно проверяя каждый дюйм на веранде. Что-то напрягало девушку, что-то было не так и слишком легко. Хозяев у этого дома нет, кроме одного, который явно здесь не живет, охрана никакая. Но Блэк был уверен на сто процентов, что внутри есть крестраж. Почему все так легко? Они что-то упустили. Сорняки колыхались на ветру в саду, создавая тихий шелест и шипение. Ночное небо осветила луна, все безмятежно уснуло. Лили прищурилась, пытаясь рассмотреть руну на двери.

— Регулус, посмотри на дверь! — крикнула она ему, — Что это за руна? Опиши ее.

— Это не руна. Это змея! — ответил он, не оборачиваясь, — Кто-то прибил ее к двери.

— Змея? Но зачем прибивать змею… Они были змееустами! Шипение в траве, — щелкнуло в голове, она взяла один из светящихся камешков с земли и бросила его на тропинку. Пестрая лента блеснула в свете камешка. — Регулус! В дом, скорее, тут змеи! Проверка не на чистоту крови, а на то, змееуст ли входит в дом!

— Что? — Регулус обернулся к ней, не расслышав, что она сказала.

— Внутрь! — Лили быстро схватила брошенную Блэком на землю сумку и побежала к нему по тропинке, освещая себе палочкой путь. Вдруг из травы показалась черная ромбовидная голова маленькой гадюки. Лили испуганно оцепенела, не зная что делать. Змея поднялась и зашипела, готовясь атаковать.

— Что ты делаешь? О, Мерлин, — он наконец заметил змею и левитацией кинул ее подальше от девушки. — Сюда! — Лили тут же припустила к веранде дома, на которой ее уже ждал парень, ограждая дорожку щитами от физического воздействия. Регулус вскрыл заклинанием дверь, через которую они буквально влетели внутрь, тут же запечатав вход, и осмотрелись. Пахло сыростью и пылью, с потолка капало. Помещение освещалось лишь их палочками. Это была небольшая гостиная, с разрушившимся от времени камином и потрескавшимися стенами. Лили поежилась от холода.

— Тут могут быть дыры в стенах. У нас очень мало времени, надо найти крестраж и убираться отсюда. Я мог что-то не заметить. Хоть заклинания и старые, но все не может быть так просто, — Регулус снова проверил защиту дома. Из его палочки вырвалось несколько шаров света, они разлетелись по комнате, освещая каждый ее уголок.

— Черт, змеи, ну почему змеи? — Лили начала осматриваться и прошла немного вперед к камину. Над каминной полкой висел портрет, на котором старик с жидкой бороденкой протягивал руку к смотрящему. Он был одет в черный балахон, а глаза его с ненавистью и презрением смотрели прямо в душу. От такого взгляда мурашки побежали по спине, Лили отвела взгляд, стараясь сдержать свой страх.

— Потому что змееусты. А ты предпочитаешь львов? — Регулус прошел через арку из гостиной на кухню. Горы грязной посуды в раковине с допотопной мойкой, в которую еще надо было наливать воду из ведра, и запах плесени заставили его поморщиться. — Я надеюсь, что мы не найдем сейчас какой-нибудь труп. Запах просто ужасный.

— Главное — чтобы труп, если он тут есть, не нашел нас сам, — нахмурилась Лили, Блэк фыркнул на это замечание.

После получасовых поисков тайников по старому дому и одного развороченного шкафа с пикси, Лили и Регулус снова встретились в гостиной.

— Ничего? — озадаченно спросил Регулус.

— Опять пустышка, — Лили снова уставилась на картину. Маг был изображен очень странно. Он даже не протягивал свою костлявую руку зрителю, он указывал ей на что-то ладонью. В Хогвартсе Лили часто рассматривала картины, обычно они сидели, сложив руки, но отнюдь не протягивали их. Картина очень старая, если это один из основателей рода, то художник, создавший ее, должен был писать в соответствии с утвержденным тогда каноном, только если хозяин картины не пожелал иного. А он явно пожелал. Только вот зачем? Лили присмотрелась, ища в картине подсказку. Она обернулась спиной к картине, пытаясь понять, куда указывал маг, но там был лишь старый продавленный диван.

— Не понимаю, он должен быть здесь. Все сходится, — Регулус заходил из стороны в сторону по комнате, снова осматриваясь.

— А что если тайник за картиной? — Лили подошла к камину. С каждой секундой страх сжимал ее все сильнее, сделав еще пару шагов она замерла, рассматривая ее. Он рядом, Лили чувствовала. Закрыв глаза, она выдохнула, выпуская ее дар.

— Стой, не защищай нас. Если это крестраж, то ты его разбудишь и он станет сильнее. Может и попытаться напасть. Неизвестно, какие на нем чары, — Регулус приблизился к камину, убирая железную заслонку подальше.

— Лучше без магии. Это единственный тайник во всем доме. Не хватало еще, чтобы эта развалюха свалилась нам на голову, — Регулус кивнул и аккуратно отклеил картину со стены. Проверив еще раз раму он опустил ее на пол и простучал стену над камином, в поисках тайника. Лили тем временем осматривала саму раму. Заметив небольшое уплотнение внизу, она достала гоблинский кинжал из сумки и подковырнула им один из выступающих золотых лепестков. Тот без труда оторвался от поверхности рамы, которая оказалась полой внутри.

— Я нашла, кажется, там что-то есть. — Лили показала Блэку на что-то поблескивающее на свету из раму. Регулус достал из сумки шкатулку с защитой и перчатки из драконьей кожи.

— Позволь? — Лили отодвинулась, и Регулус, перехватив покрепче кинжал, одним сильным ударом ножа пробил в раме огромную трещину. Гоблинское золото играло на свету, парень крутанул рукоять, проворачивая кинжал и рама с треском развалилась, что-то звякнуло и по полу покатился грубый перстень из черного металла, выпуская клубы черного дыма.

В голове зашумело, послышался тихий свистящий шепот с каждой секундой становящийся все громче, а по стенам поползли тени. Регулус отшатнулся и обернулся, чтобы посмотреть, как Лили, но ее не было сзади.

— Предатель и убийца, — шептали голоса в голове. Регулус зажмурился, пытаясь закрыться легилименционными щитами от воздействия крестража, но тщетно, — Ненужный сын, брошенный ребенок, слабак, недостойный Лорд, пустышка. Кому ты нужен, Регулус Блэк? А еще важнее — ты правда думаешь, что твой глупый план сработает? Думаешь — ты спаситель? Ты глупец. Я приду за тобой, — голова трещала, Регулус вновь и вновь пытался закрыться от ментальной атаки, — Убийца своей семьи, я приду за ними и за тобой.

Голова закружилась, Регулус повалился на колени.

— Замолкни! — громко крикнул женский голос, и в глаза ударил яркий свет. Блэк зажмурился и почувствовал, как девушка сдернула с его руки перчатку. В комнате посветлело и Регулус, привыкнув к свету, увидел перед собой Лили со шкатулкой в руках. Она быстрым движением палочки отправила шкатулку в сумку и починила раму, вешая ее на место. Регулус убрал волосы, упавшие на лицо, и попытался встать, но едва не упал снова. В голове все еще слабо шумело. — Как ты себя чувствуешь? Ты стоял ближе к нему, вот он на тебя и… — она подала ему руку, помогая встать.

— Отбивная, мне кажется, чувствует себя более нежно. Нам надо убираться отсюда. — Регулус встал на ноги, — Ты слышала… Что они говорили мне?

— Ни слова, — покачала головой Лили, — ты упал, а потом в моей голове появился этот шепот и я поняла, что надо действовать.

Регулус забрал у нее рюкзак и они быстро выскочили из дома, пробежав под щитами до границы территорий Мраксов. Посмотрев пару секунд на дом, парень установил защиту обратно и скрыл следы их присутствия.

— Не думаешь, что лучше спалить это все к чертям?

— Не мы создали, не нам и разрушать, — покачал головой Блэк.

Дорогу до города они прошли молча, каждый думал о своем. Лили мысленно возвращалась в свой сон, Регулус пытался держать лицо, не показывая своих эмоций. Из города Регулус перенес их в Лондон, а из Лондона они уже попали домой и ничего не говоря друг другу, разошлись по комнатам.

* * *

Бросив шкатулку прямо с рюкзаком в хранилище под кабинетом и, надеясь, что эта тварь не сможет из него выбраться, Блэк тихо поднялся наверх к себе в комнату. В голове все еще шептал этот голос, Регулус нервно пытался от него закрыться, но пока что тщетно. Несмотря на поздний час, спать не хотелось, и парень просто ходил по комнате, пытаясь что-то сделать.

Стоя под душем он услышал громкий стук в дверь, а потом звук открывшейся двери.

— Регулус? — послышался взволнованный голос Лили, — Гарри пропал, я не могу его найти! Кричер не отзывается.

— Что?! Что значит — пропал? — выскочив из душа, он быстро высушил волосы, надевая одежду на мокрое тело, он схватил палочку и прорычал, — Кричер!

— Его нигде нет, кроватка не тронута. Я уже была в во всех комнатах, куда он мог зайти. Только на улице не была.

Регулус вылетел из ванной комнаты, застегивая рубашку и увидел перед собой бледную плачущую Лили.

— Спокойно, он скорее всего уснул где-то, а Кричер не стал его трогать и оставил спать там, потому что моя мать его позвала. — Он схватил палочку и произнес, — Указуй, — но эффекта не было. Гарри не в доме. — Кричер, ко мне, я сказал!

— А если нет? А вдруг я повернула кольцо? Вдруг он у Алисы? Или ушел сам гулять и замерз на улице. Ты же понизил температуру в саду. О боже, Гарри, — девушка едва не бросилась бежать, но Регулус удержал ее, схватив за руку, в голове лихорадочно проносились мысли.

Лорд не мог управлять его домовиком, Блэк сам запретил его слушаться, как только Кричер вернулся после задания Лорда. Регулус не мог забыть, это точно. Кому еще подчиняется Кричер? Белла? Нет, ей неоткуда знать, а Кричер не рассказал бы без прямого приказа. Нарцисса не хочет знать. Где же Гарри?

И тут ему вспомнилось странное поведение матери сегодня с утра. Она что-то знала и пыталась добиться от него признания в чем-то. Регулус побледнел, злость клокотала в его душе. Она. Она единственная, кого Кричер боится и слушается сильнее, чем всю остальную родню. Даже его.

— Где мой сын, Регулус Блэк? — Лили догадалась по его лицу и зло уставилась на него сквозь слезы.

— Лили, я могу тебе поклясться, что это отнюдь не моя идея. Он скорее всего у моей матери. Она утром пыталась что-то узнать у меня, видимо, Кричер рассказал.

— Она отдаст его Лорду? — испуганно прошептала девушка, закрывая глаза, — зачем ей мой сын?

— Я не знаю. Скорее всего, не отдаст. Мне жаль, я правда не думал, да даже представить себе не мог, что она способна на такое. — Регулус вздохнул и повернул Лили к себе, держа за руки повыше локтя. — Мы вернем его. — успокаивающе произнес он, глядя ей в глаза. На мгновение в его голубых глазах появились сочувствие и грусть, и тут же пропали, заменяясь холодной маской. Регулус быстро обулся и снова взял Лили за руку, — Мы идем в дом, где сейчас живет моя мать. Мы с Сириусом родились и все детство прожили там. Я поговорю с ней. А ты заберешь ребенка и дождешься меня в моей комнате.- Лили не успела и слова сказать. Регулус громко и четко крикнул, — Дом на Гриммо 12, комната Регулуса Блэка! — и прижав ее ближе к себе зашел в камин.

Кричер разбудил Вальбургу, предупредив, что молодой хозяин зовет его. Домовик был в смятении и не знал как себя вести, оказавшись между двух господ. Женщина запретила эльфу отзываться, а сама спустилась в гостиную, по дороге размышляя о происходящем.

Леди Блэк не понимала, как такое могло произойти. Регулус не доверил ей информацию о рождении ее собственного внука. Даже девушку, родившую ему сына, Вальбурга не то, что не знала, не подозревала, кто это может быть. Хотя, наверняка, из-за того, что девушка явно не подходит им по статусу, Регулус просто боялся, что мать ее не одобрит.Женщина сразу догадалась — таких зеленых глаз она давно не видела ни у кого из чистокровных. Но оставался самый важный вопрос? Как? Как ее сын, воспитанный ею в соответствии со всеми чистокровными традициями, росший среди чистокровных наследников и родственников, всегда знавших, когда надо подсказать мальчику, с кем действительно нужно водиться, как ее сын решил спутаться с девушкой сомнительного происхождения. Регулус никогда не был глуп, почему же, прекрасно зная, что если Темному Лорду станет известно о его отношениях, вряд ли Реддл его простит. А если ему уже стало известно… И поэтому Регулус пропал. Но ее сын не глуп, он постарался спрятать их хорошо. Так хорошо, чтобы никто не узнал. Он… Не доверял ей? Боялся, что она сдаст его или не приемлет неравного брака. Нет, такое совсем за гранью возможного. Наверняка, он стал в тайне общаться с братом, тогда и встретился с этой… Девицей.

Вальбурга долго сидела у гобелена, до тех пор, пока черная сетка, оплетавшая веточку с ее сыном, не пропала, не оставив и следа. Нет, чем бы Регулус не занимался, его сыну было опасно находится рядом с отцом. Несмотря на сомнительное происхождение матери мальчика, правильное воспитание замнет этот момент. Вальбурга позаботится о нем, пока Регулус Блэк не одумается.

Мальчик был ласковым и общительным, несколько раз называл ее «баушка», громко смеялся над трясущимися ушами Кричера и часто звал маму. «Значит, он часто с ней виделся,» — сделала вывод Вальбурга. Регулус жил с ней, а не просто забрал ребенка к себе. До этого момента женщина никогда не слышала о… Привязанностях этого конкретно плана личной жизни сына. В голове все время надоедливо крутилась мысль. Кем являлась эта девица, которая все же смогла понравится ее сыну настолько, что он решил забыть обо всем.

Вальбурга стерла с волос мальчика краску и положила спать в детскую комнату, в которой раньше жили ее дети, когда были совсем маленькими. Гарри внимательно слушал, как «баушка» читала ему сказки Барда Бидля, пока и вовсе не уснул. Кричер остался в его комнате, сторожить малыша. А сама Вальбурга долго сидела в кресле, думая, когда же Регулус хватится своего сына. Какое полное имя ребенка? Не мог же Регулус в самом деле пренебречь семейной традицией и назвать ребенка плебейским именем Гарри. Гарри, какую звезду можно сократить до имени Гарри? Гакрукс? Третья по яркости звезда в созвездии Южного Креста? Возможно. Но сократить его до плебейского Гарри…

Или он мог назвать сына Гарри? Так много вопросов, и ни одного ответа. Вальбурга чувствовала, что уже не уверена, знает ли она своего сына. Но разве Регулусу не важен был Род?

Она сразу почувствовала, что Регулус явился в дом. Стены дома тряслись от гнева своего Лорда. Она чинно направилась вниз. Им надо было поговорить, потому что Вальбурга чувствовала, что теряет своего последнего сына.

* * *

Регулус усадил измотанную Лили в кресло в своей комнате.

— Я сейчас принесу Гарри. Лили, пожалуйста. Слышишь меня? — Лили устало кивнула, в ее глазах пропал какой-то огонек. Она воровато осматривалась, крепко сжимая палочку. Ярость клокотала внутри Блэка. Его мать переступила черту. Он терпел все, каждое ее слово, каждый упрек, указ, тычок. Он всегда был хорошим и послушным сыном. Старался соответствовать каждому ее требованию. Простил ей уход Сириуса. Простил отношение к себе. Простил метку. Простил за… За многое простил. Но сейчас… Видит Мерлин, Регулус пытался сдерживаться, но больше терпеть не мог, — Лили, пожалуйста, посиди здесь, пока я не вернусь. После этого мы вернемся в тот дом. Хорошо?

— Да, хорошо. — Лили напряженно рассматривала его в сумраке комнаты. Щелчок, и лампы загорелись, освещая комнату.

Еще раз взглянув на нее, он вздохнул, успокаиваясь, ведь не хватало еще Гарри напугать своим гневом. Регулус негромко прикрыл дверь и спустился туда, где, как подсказывал ему дом, спал ребенок. Кричер материализовался рядом с ним, но Регулус бросил на него короткий презрительный взгляд, от которого домовик опустил глаза в пол и будто бы уменьшился в пространстве. Парень никогда не бил эльфа, даже ни одной грубости не сказал. Сейчас впервые почувствовал разочарование в нем, ему казалось, что домовик был ему достаточно близок, чтобы не предать. Но Блэк ошибся, ожидая от магического существа слишком много. Не хотелось больше просить его ни о чем. Широкими шагами Регулус шел по коридору, лампочки загорались при его приближении. Еще один поворот и он оказался перед своей детской комнатой. Тихо зайдя внутрь, он подошел к кроватке и аккуратно коснулся малыша.

— Эй, Гарри, пойдем к маме, она скучает, — мальчик зевнул, поднялся и уселся, сонно дуя губы и не открывая глаза.

— Маме? — прошептал мальчик, открыв один глаз, — На учки.

Регулус тихо хмыкнул и поднял на руки ребенка. Всегда ли Гарри будет так на него действовать? Гарри тут же обнял его за шею и засопел, положив голову на его плечо. Такой маленький и так много уже переживший. Парень взял одеяльце мальчика и укрыл его, чтобы тот не замерз, пока они будут идти по дому

— Привет, малыш, — Регулус чуть приобнял его, чтобы одеяльце не упало, позволив теплому чувству разлиться в груди. Он уже собирался выходить, когда дверь скрипнула, открываясь перед ним, и в комнату вошла Вальбурга.

— И куда ты его уносишь? — властно спросила женщина, — Почему я узнаю о ребенке только сейчас Регулус?

— К его матери, — Вальбурга открыла было рот, желая что-то сказать, но Регулус тихо зарычал, — Я поговорю с тобой позже. Сейчас я отнесу его к маме, которая чуть не сошла с ума от ужаса, когда не нашла своего сына в кроватке, оставив его с МОИМ домовиком. Это такой позор для нашей семьи. У меня к тебе огромный список претензий и недовольства. Я достаточно терпел твои выходки по отношению к себе. Теперь пришла моя очередь говорить. Я боюсь напугать мальчика, потому уношу его. Так что пропусти меня.

Малыш пошевелился и засопел ему в ухо. Регулус прошел мимо удивленной и недовольной матери, поднялся наверх и постучал в дверь своей комнаты. Лили будто стояла перед ней, потому как открыла буквально через секунду, облегченно вздохнула и бросилась к нему… Нет, к своему сыну у него на руках. Регулус бережно передал ей мальчика, цепляющегося за его рубашку неожиданно цепкой ручкой. Гарри сонно захныкал, и Регулус подошел к ним чуть ближе, медленно отцепляя маленький кулачок от воротника рубашки. Эванс осматривала мальчика, гладила его по голове, прижимая к себе, как самую большую драгоценность.

— Лили, — тихо позвал он девушку, укачивающую малыша. Она подняла на него глаза, — Мне правда жаль, я не хотел, чтобы все так получилось. Я не знал…

— Все в порядке, — она устало вздохнула, посмотрев ему в глаза. В голубых глазах плескалось сожаление и раскаяние. Он извинялся, тот высокомерный слизеринец извинялся, даже не за то, что сделал, а за ее страх. Лили удивленно рассматривала его лицо, пытаясь запомнить. Столько эмоций, — Ты ничего не сделал. Кто же знал, что она использует так домовика. Она уже объяснила, зачем это сделала?

— Я… — Регулус почесал затылок, пряча глаза, — Пойду, попытаюсь поговорить с ней. Оставайся здесь, кроме меня сюда никто не может зайти, если я того не хочу. Вы в безопасности. Если ты устала, то поспи. Я разбужу, когда закончу.

Он вышел из комнаты, а Лили растерянно присела на кровать, крепко обнимая спящего Гарри.

* * *

Регулус впервые в жизни громко кричал на мать. Кричал так, что в окнах стекла дребезжали. Он ненавидел эту привычку его семейства к громким скандалам, после них ему становилось некомфортно и тяжело, он не мог так легко переносить и забывать злые слова. Чужие, свои — не мог. Запоминалось надолго, переступить было сложно. Вот и сейчас ему не стало легче от собственных слов. Когда он хоть немного смог успокоиться, парень заметил, что Вальбурга смотрит на него в немом удивлении, позабыв о своем обычном отстраненном холоде. Забавно, такое случалось не часто. Прокашлявшись, он продолжил более спокойным голосом:

— А теперь, после того как я все же показал, что перенял у тебя и Сириуса привычку орать, когда все идет не так, как я того хотел, я хочу услышать объяснения. Зачем ты похитила ребенка моей подруги?

— Твоей подруги? — еще более оцепенело спросила Вальбурга. Регулус подавил горькую ухмылку. Ах, вот в чем дело. Она подумала, что это его сын. Она похитила у него, его сына. Еще интереснее. Регулус, конечно, предполагал, что его считают глуповатым и бесхребетным, но чтобы до такого, что похищают его предполагаемого сына. Хотелось то ли рассмеяться, понимая, что его маску не раскусила даже мать, то ли совсем по-детски и недопустимо слабохарактерно расплакаться:

— Да, и именно в дружеском значении этого слова. А ты думала, чей это ребенок?

— Твой? — вырвалось у нее.

— И с чего такой вывод? — Регулусу стало смешно, он откровенно начал издеваться. Усталость накрывала, в больной голове по черепу катались и прыгали те самые маленькие стеклянные шарики, в которые он и Сириус играли в детстве, он опустился в кресло и потер переносицу. Почему же всё всегда идет Мерлин знает как у него? Вот не может же все спокойно закончиться, да? Только Темного Лорда не хватает для полного комплекта. Второй час ночи, а он объясняет матери, что у него нет детей.

— Его волосы и семейные черты лица… — Вальбурга растерянно махнула рукой.

— Он мой, — Регулус специально выждал драматичную паузу, чтобы помучить ее. Мать ощутимо побледнела и прижала руку к груди, собираясь выдать тираду о разочаровании и предательстве семьи. Блэк сдерживался, чтобы не рассмеяться. Он очень устал и гадкий характер просто лез наружу, — Мой троюродный племянник, мама. Это сын Джеймса. Джеймса Поттера. Сына тетушки Дореи, если ты помнишь, она — Блэк. Оттуда и наши черты.

— И как жена и ребенок Джеймса оказались в твоем доме? — Вальбурга нахмурилась и села в одно из кресел.

Регулус закатил глаза, так всегда. Мать села на любимую лошадку. Она пытается замять неловкую ситуацию, извиняться не станет ни перед ним, ни уж тем более перед Лили. Более того, сейчас обвинит его во всем.

— Не так быстро, как ты заметила, ты оскорбила меня, а так же человека, весь важного для меня, украв ее ребенка.

— Регулус, что жена Поттера делает с тобой? — Вальбурга так просто не сдавалась, зашипев на него как кошка, — Ты понимаешь, что если кто-то увидит ее здесь или вообще с тобой, то Темный Лорд сочтет это за предательство? Тебе так хочется умереть молодым, убив этим весь род Блэков? Я не позволю этому случиться.

— А я не спрашивал твоего разрешения, — твердо ответил парень, садясь в кресло рядом с ней. — Мясорубка уже давно началась. Я стопроцентный труп, я уже замешан в это. Не Лорд, так авроры. Мы с Сириусом трупы. Я предпочту выбрать причину своей смерти. Хочу свободы и жизни. Хотя бы для будущего Рода. А не этого царства рабства и мрака. Ты читаешь газеты, общаешься со многими, кто имеет метку на левом предплечье, неужели тебя устраивает подобное положение дел? Тебя устраивает это безумие? Чистокровные аристократы вместо того, чтобы создавать что-то новое и заботиться о благе своей семьи, строят из себя маньяков, убийц и вершителей чужих судеб, преклоняются перед сомнительным полукровкой из рода вырожденцев и психов, который даже кольца Лорда не имеет, не то, что титула? Тебя устраивает, что Магической Британией управляет кучка жадных идиотов, а Дамблдор и Реддл… — Вальбурга испуганно прикрыла рот рукой, — О, да, мама, я знаю его фамилию и знаю уже очень многое о нем… Дамблдор и Реддл уничтожают на своем пути все, что было когда-либо создано нашими предками.

— И что ты хочешь делать с этой информацией? — Вальбурга гневно возрилась на него, — Пойдешь в «Ежедневный пророк» и откроешь всем глаза на это, правдолюб прямолинейный? Или ты вздумал его шантажировать, что еще бОльшее самоубийство. Что теперь, Регулус Блэк?

Регулус замолчал, отвернувшись, и посмотрел на ночную улицу в окне.

— Я постараюсь найти его крестражи и уничтожить их. Не так мало людей с обеих сторон хотят прекратить войну. Главное — правильно их подтолкнуть, я уже знаю, как именно уговорить по крайней мере магов десять.

— Десять магов, Регулус? Против целой армии? Какие еще крестражи? Это почти некромантия и попрание всех законов магии.

— Десять сильных магов, которые могут повлиять на ситуацию не только в бою, но и в более высоких кругах. Они могут что-то придумать, могут повести за собой. Только нужно показать, что это все не сказки наивного мальчишки, а реально действующий план.

— А при чем здесь жена Джеймса? Ты общался с Сириусом? Это он попросил тебя укрыть её от войны? Я не раз слышала — Джеймс играет на стороне Дамблдора. Регулус, ты что… Ты доверился Дамблдору?

— Я не настолько еще сошел с ума, — он на секунду задумался, стоит ли рассказывать, встал и немного прошелся по гостиной, — О сыне Поттеров было сделано пророчество, что мальчик победит Темного Лорда. Весьма сомнительного содержания, но Дамблдор почему-то поверил в него и старается осуществить. Джеймс доверился Ордену Феникса и сомнительным идеям директора. Лили — нет. Она забрала сына еще летом, кажется. Они долгое время в бегах, прячутся от обеих сторон. А уже то ли в октябре, то ли в ноябре, на дом, где они прятались Лорд совершил нападение, что означает — он воспринял пророчество всерьез. Я встретил ее случайно у своего друга, тот помогал ей, когда Эванс ранил один из Пожирателей. Я спрятал ее в доме Сигнуса и Друэллы. Лили неплохой боец, а также аналитик, и именно она сообщила мне настоящее имя Лорда. Я знал лишь об одном крестраже, но ни имени, ни чего-то важного не смог о нем найти, так как искал чистокровные рода. Я намеревался достать тот крестраж сам, наивно предполагая, что он всего один. Но вскоре мы поняли, что крестражей много. Как минимум шесть. Сегодня достали один из них, который разрушил все мои ментальные щиты, пока я пытался схватить его. Когда вернулись, Лили не нашла своего сына в доме. Потому что ты возомнила, что я скрываю от тебя своего сына, — Регулус опустился на подлокотник кресла. Вальбурга поморщилась.

— Сядь нормально, ты в приличном обществе.

Парень хмыкнул, ему почему-то нестерпимо хотелось рассмеяться над иронией ситуации. Поразительно, они так много не разговаривали уже несколько лет. Регулус скрыл улыбку и сел в кресло, устало потирая лицо.

— Я все тебе объяснил, теперь я могу вернуться к себе и поспать? Я с шести утра на ногах и скоро упаду от усталости.

Вальбурга, задумалась на несколько минут, а затем кивнула своим мыслям и ответила:

— Оставайся здесь. — на секунду прикусив губу, она продолжила, — Они тоже пусть остаются. На ночь. Ты же знаешь, этот дом — самое безопасное место в Англии, если Лорд Блэк в нем. Завтра утром обсудим с женой Джеймса происходящее и ваши дальнейшие действия. Ее сын имеет больше прав наследования Блэкам, чем Нарцисса и Драко вместе взятые. У Дореи с Поттерами был более щадящий контракт, чем у Нарциссы с Малфоями. Потому я не намерена разбрасываться кровью Блэков в те времена, когда она и так льется рекой. — Вальбурга встала, Регулус подскочил с кресла, подавая ей руку. Буря миновала, нужно было сделать пару шагов назад и продумать завтрашние действия.

— Ее зовут Лили Эванс. И, пожалуйста, мама, постарайся обращаться к ней именно так.

— Эванс? Не помню такой чистокровной фамилии, — Вальбурга скривилась, выходя с сыном из комнаты, — Она еще и маггла? Хотя чего еще ожидать от Джеймса. Прекрасно, Регулус Блэк, ты притащил в дом грязнокровку.

— Уверяю тебя, если в Джеймсе единственное положительное то, что он чистокровен, в Эванс отрицательна лишь ее магглорожденность, — Регулус сдержал зевок, размышляя в какой комнате Лили сегодня останется спать. Можно было отдать ей комнату Сириуса, та находилась близко к его собственной, хоть там и пыльно, но она не в пример больше гостевых комнат старого Гриммо двенадцать. Дом был построен на маггловской улице в центре Лондона, но имел не в пример мало комнат, хоть и расширенных заклинаниями.

— Даже так? — женщина удивленно подняла брови, — Что ж, завтра посмотрим на эту Эванс. Кричер подаст завтрак в десять, чтобы вы смогли выспаться и привести себя в надлежащий вид.

Регулус пожелал матери спокойной ночи, поднялся в свою комнату и, закрыв дверь, еще более устало вздохнул. В комнате Сириуса сегодня будет спать он. Луна, заглядывая в окно, освещала его комнату достаточно хорошо, чтобы Блэк увидел Эванс, которая спала на его кровати в обуви, прижавшись к Гарри и поджав под себя обутые ноги. Регулус поморщился, хоть бы обувь сняла. Ее волосы разметались по подушке, а палочка выпала из руки и лежала на кровати. Регулус подошел ближе и положил ее палочку на прикроватную тумбочку. Потертые шнурованные ботинки слетели с ног девушки, повинуясь заклинанию, и встали рядом с кроватью, обнажая полосатые носки. Лили перевернулась на спину, потягиваясь, но дышала все также спокойно. Блэк забрал пижамные штаны из платяного шкафа и ушел спать в старую комнату Сириуса.

* * *

Лили проснулась утром с первыми лучами солнца, просочившимися через окно. Проверив Гарри и найдя свою палочку, она удивленно рассматривала комнату, пытаясь вспомнить, где они находятся. Комната явно принадлежала Регулусу — на стене напротив кровати над столом висел слизеринский шарф, несколько колдографий и вырезок из газет. Это совсем не было похоже на комнату маленького наследного принца. Лили встала с кровати и решила осмотреться. Обычная двухместная кровать стояла впритык к окну так, что с нее можно было перелезть на подоконник, не наступая на пол. Напротив кровати стоял стол, а рядом прикроватная тумбочка, на которой Лили нашла свою палочку, и платяной шкаф, с зеркалом в полный рост. Рядом со столом была небольшая книжная полка и кресло, в котором вчера девушка ждала, пока Регулус принесет ей сына. И никаких ванных комнат, разноцветных балдахинов на кровати и огромных каминов. Зато теплый пол, от которого не мерзли ноги. Лили подошла к платяному шкафу и осмотрела себя. Заплаканные красные глаза, выцветшая темная краска на отросших волосах и рыжие корни, мятая одежда и чуть опухшее бледное лицо. Первым делом Лили стерла краску с волос, придав им причесанный вид, и разгладила с помощью чар одежду. Они остались в доме матери Блэка. Если бы он захотел уйти — точно бы разбудил. Видимо, Вальбурга хочет познакомиться с ней. Первое впечатление для людей старой закалки — решающее. Лили должна была выглядеть прекрасно, если хотела, чтобы женщина восприняла ее не как грязь под ногами. Хотя, когда Леди Блэк узнает о ее происхождении, никакая одежда ее не спасет.

— Думаю, Регулус одолжит мне пару вещей, — прошептала Лили, открывая одну из створок шкафа. По трансфигурации у нее всегда было твердое превосходно.

Через полчаса в дверь постучали, и дождавшись разрешения, в комнату зашел эльф Блэков.

— Хозяйка попросила разбудить вас и показать ванную, мисс, — пряча глаза, произнес Кричер.

Лили прикусила губу и нахмурилась. Она не могла злиться на эльфа, тот был не виноват, он — лишь орудие в руках ведьмы. И судя по тому, что Лили проснулась в комнате сына этой самой ведьмы, а не в подземельях, зла ей пока не желали. Не стоило ссориться с существом, которое принадлежало этому дому. Крупно он ей, конечно, помочь не сможет, но подсказать в каких-то ситуациях вполне.

— Спасибо, Кричер. Ты бы не мог, пожалуйста, приглядеть несколько минут за Гарри, пока я буду умываться? — спросила девушка смотря на эльфа.

— Да, мисс, с радостью, мисс. — эльф приободрился, — И простите, мисс. — Лили кивнула, — Ванная — вторая дверь слева, мисс. Мистер Регулус зайдет за вами.

* * *

Регулус ненавидел комнату Сириуса. Как он вообще мог жить в этом буйстве отвлекающих предметов? Девушки на плакатах строили Регулусу глазки и пялились, пока он переодевался. От красного и желтого на стенах и постельном белье рябило в глазах. Пол был холодным, невозможно было пройти к кровати, не наткнувшись на какую-то тряпку. Да, Сириус явно делал это для того, чтобы вывести из себя мать, но как он сам это выдерживал? Раскиданные вещи лежали повсюду так, будто старший братец сбежал сегодня вечером.

Ах, да, Регулус хлопнул себя по лбу. Он же сам запретил Кричеру притрагиваться к комнате Сириуса, чтобы когда тот вернется, все оставалось на своих местах. Скорее всего, он уже больше не вернется. Блэк хмыкнул, сделал несколько взмахов палочкой, делая комнату пригодной для жизни. Если они останутся здесь, то Лили не потерпит девиц и бардак. Плакаты на стенах смотались, отклеиваясь от стен, и спрятались в шкаф, одежда поднялась с пола и полетела туда же, складываясь на лету в ровные стопочки, пыль исчезла, а цвета стен и постельного белья приобрели более спокойные оттенки.

Заснул Блэк быстро, а проснулся только после того, как Кричер пришел будить его во второй раз. Желания разговаривать с домовиком не было, потому Регулус просто накрылся одеялом и ждал, пока тот сам не выйдет из комнаты. Когда Регулус все же встал, он обнаружил на стуле свежую голубую рубашку, в спокойную клетку жилетку и брюки того же цвета. Быстро собравшись и сбегав умыться, — он уже отвык, что дома ванную комнату он делил с братом, — он постучал в дверь своей комнаты, подавив желание по привычке зайти без стука.

— Эванс, это Регулус. Пора идти на завтрак, моя мать уже ждет нас.

— Уже выходим, секунду, — послышалось из-за двери.

Гарри вылетел первым, утыкаясь ему в ногу с громким картавым «Привет!», Регулус уже привычно подхватил его на руки.

— Я одолжила парочку вещей у тебя, ты не против? Нашей одежды тут нет, а мне не хотелось бы предстать перед твоей матерью неряхой. — Лили вышла из комнаты, закрыв за собой дверь. Регулус обвел ее внимательным взглядом.

— Немного по-мужски, но сойдет для домашнего завтрака, — оценил он, осмотрев ее наряд. Черные лодочки на невысоком каблуке, темно-синие брюки, серый вязаный свитер. И снова рыжие волосы, собранные в пучок сзади палочкой, — Это палочка у тебя в волосах?

— Да, а что-то не так? — Лили бросила на него внимательный взгляд.

— Не принято выставлять на всеобщее обозрение палочку, у тебя разве не было кобуры? Это означает недоверие, — Регулус спустил мальчика с рук, когда, тот попросился вниз.

— А я должна доверять? — приподняла бровь Лили.

Блэк пожал плечами и приглашающе махнул рукой:

— Я лишь предупредил, вдруг ты не знаешь. Позволь спросить, почему не платье?

Гарри взял Лили за руку и уперто шел сам.

— В платье бежать неудобно, — Лили внимательно наблюдала за движениями ребенка, — Как мне лучше называть твою маму? Леди Блэк?

— Так не доверяешь моей матери, что в любой момент готова бежать? — ухмыльнулся Регулус, — Да, пока что Леди Блэк, если она не предложит иного варианта.

— А она может?

— Не в этой жизни. Ты знаешь какими приборами пользоваться за столом?

— Да, Регулус, — Лили закатила глаза, — Я из магглов, но этикет прекрасно знаю. И у Марлин натренировалась.

— Не реагируй на мои вопросы так остро, — Блэк бросил быстрый взгляд на упрямо спускающегося по лестнице Гарри, — Я всего лишь удостоверился, что тебе не понадобятся подсказки.

— Как вести себя с Гарри? Обычно я кормлю его сама.

— Оставь это Кричеру, у нас не принято, чтобы женщина сама кормила детей.

На втором лестничном пролете Гарри устал идти сам и запросился на руки к дядюшке. Лили, спрятала улыбку, наблюдая за тем, как Регулус спокойно поднимает ее сына на руки. Гарри научился профессионально манипулировать Блэками, Сириус его любил, полюбил и Регулус. Это могло сыграть в ее пользу. Сейчас Регулус мог отменить их сотрудничество, если завтрак пройдет плохо. Его чувства к ее сыну могли сыграть большую роль.

Леди Блэк встретила их в гостиной. Женщина сначала придирчиво осмотрела Лили, а потом перевела взгляд на сына. На секунду в ее глазах промелькнуло удивление, но она тут же его скрыла.

— Мама, позвольте представить вам Лили Эванс — маму вот этого юноши. Лили, это моя мать Леди Вальбурга Блэк, — Регулус поставил Гарри на пол перед собой. Мальчик таким исходом был явно недоволен, потому развернулся и потянул парня за штаны, просясь обратно. Лили тут же забрала его на руки, но сын все равно тянулся к Регулусу, так что ей пришлось отойти от него на пару шагов.

— Доброе утро, Леди Блэк. Я рада познакомиться с вами, — Лили ухватила мальчика за ручку, — Гарри, веди себя хорошо, пожалуйста.

Вальбурга с нескрываемым интересом наблюдала за ее действиями.

— Доброе утро, мисс Эванс. Прошу к столу, — Гарри услышал голос Вальбурги, развернулся на руках у Лили и громко выдал «баушка!». Лили смутилась и посадила его на детский стульчик рядом со столом. Кричер тут же принес ему тарелку каши и ложку. Лили погладила его по голове:

— Извините, он сегодня очень активный.

— Не извиняйтесь, мисс Эванс. Мальчик действительно является мне троюродным внуком. Все же Джеймс Поттер является двоюродным племянником моего покойного мужа, Ориона.

Завтрак прошел довольно спокойно. Регулус изредка косился то на Лили, проверяя все ли у нее нормально с вилками и манерами, то на Гарри, надеясь, что мальчику комфортно. Вальбурга вела медленную беседу о их юных годах, аккуратно допрашивая Лили о ее семье, детстве и обучении в Хогвартсе. Тему Гарри и Джеймса она обходила. Видимо, решила пока показать свою положительную сторону. Лили спокойно отвечала, будто не догадываясь, что есть и отрицательная сторона. Сам он не участвовал в беседе, оставаясь наблюдателем. Он напряженно вслушивался готовясь заминать конфликт. Лили — гордая гриффиндорка и постоянно старалась доказать свою правоту. Она не понимала, что одно необдуманное слово может разрушать всё в переговорах. А это именно переговоры. Но Эванс будто уняла свой невыносимый характер и вела себя на редкость покладисто и осторожно. Мать недовольства не выказывала. Когда они уже пили чай, Гарри привлек к себе всеобщее внимание тем, что, перехватив из рук Кричера ложку с кашей, попытался покормить ей домовика, а когда тот не стал есть, возмущенно застучал по столу:

— Ушай! — Лили тут же вскочила со стула и оказалась перед детским стульчиком, уже измазанным кашей.

Регулус поднял глаза от чашки чая и наблюдал то за матерью, то за Лили. Вальбурга с исследовательским интересом наблюдала за действиями девушки.

— Солнышко, Кричер уже кушал, отдай маме ложку, — ласково сказала Лили, Регулус постарался подавить смешок.

— Неть, — Гарри еще раз стукнул ложкой по деревянному столику. — Кушай каашу, мама!

— А ты сам покушал кашу? — Лили поймала ручку с ложкой и, наклонив тарелку, собрала с краев остатки.

— Я кушал.

— Ты покушал? А за Сири ты кашу скушал? — мальчик покачал головой, — открывай тогда рот, а то Сири будет плакать, как же Гарри кашу за него не скушал?

Мальчик послушно открыл рот, внимательно слушая ее слова. Лили смогла уговорить его еще на три оставшихся ложки.

— Простите, леди Блэк. Но дети есть дети. — Лили попробовала чай, который принес Кричер и отдала его Гарри. Мальчик выпил полстакана и откинулся на спинку стула, — Гарри слишком привык, что я кормлю его сама, и не дается Кричеру так легко.

Вальбурга прищурилась и кивнула. Регулус напрягся, сейчас будет допрос.

— Вы в разводе с Джеймсом Поттером?

— Нет, мадам. Развод для меня предполагает нужду идти в министерство магии и разрывать имеющийся там контракт. Боюсь, что если я попытаюсь зайти туда — меня схватят люди Дамблдора. Регулус рассказал вам причину моего побега? — Лили поставила мальчика на ноги, попросила Кричера принести сыну игрушку и села обратно за стол, удостоверившись, что с сыном играет домовик.

— Тогда как же так получилось, что вы здесь, а он… Где же он?

— Работает в аврорате с вашим старшим сыном, мадам. Он посчитал пророчество выжившей из ума ведьмы верным и обязательным к исполнению. — Лили аккуратно отпила чай из чашки, спокойно смотря ей в глаза, женщина ожидала, пока Эванс продолжит, — Пророчество, по которому годовалый ребенок может убить Темного Лорда.

— Вы не верите в это? — Вальбурга удивленно подняла бровь.

— Да, мадам. Я училась в школе более прилежно, чем мой муж, потому понимаю некоторую противоестественность вещей и не привыкла полагаться на слепой случай.

— И вас не смущает, что вы живете с моим сыном наперекор своему мужу? С моим сыном, являющимся Пожирателем Смерти.

— Пока что мои смущения, неважно есть они или же нет, должны отойти второй план. Главное — благополучие моего сына и его безопасность, мадам. Мой муж, которого я уже давно называю бывшим мужем, считает, что Дамблдор спасет Гарри от любых невзгод. В чем заключается спасение я так и не поняла, сколько мне не пытались объяснить. Ваш сын хотя бы не пытается использовать моего ребенка, как ягненка для тигра.

— Не доверяете верховному магу Визенгамота?

— Не доверяю, и у меня есть на то причины.

— И Ордену Феникса тоже не доверяете?

— Когда я была в бегах первые дни, один из Орденцев, увидев меня с Гарри на руках, бросил в меня какое-то заклинание. Он видел ребенка у меня на руках и понял, что со мной не справится, потому решил ударить по ребенку. К счастью, я успела аппарировать прежде, чем заклинание коснулось Гарри. У этого человека есть шестеро своих детей. Моего ребенка, однако, он не пожалел. Не думаю, что я хочу быть на стороне безжалостного к чужим детям человека.

— Уже семеро, если ты про Артура Уизли, — поправил Регулус. Лили держалась молодцом, Вальбурге не в чем ее упрекнуть. Она будто и не замечала, что ходит по тонкой ниточке и спокойно пила чай.

— И вас не смущает, что и я, и мой сын, придерживаемся совершенно иной точки зрения по отношению к нечистокровным магам, нежели Дамблдор и ваш… бывший муж. Мы долгое время поддерживаем Темного Лорда. Блэки всегда ратовали за сохранения традиций. И сейчас не изменят своим взглядам. — Вальбурга провоцировала ее.

— Я прошу прощения, но я не совсем поняла вас. Вы не измените взгляды на традиции магов или на то, что ваш сын отдал себя во служению психу? — Лили медленно добавила маленькую ложечку сахара в чай.

— Мисс Эванс, вы забываетесь! — Вальбурга вскочила со своего стула, оперевшись руками на стол. Регулус все еще не вмешивался, наблюдая за происходящим. Ему стало интересно, как будет вести себя Эванс.

— Не поймите меня неправильно, но я не имею ничего против ваших традиций. Более того, не будь сейчас столь тяжелой ситуации, я бы постаралась как можно сильнее влиться в магическое общество, оставив некоторые маггловские традиции. Но мне бы не хотелось жить при гражданской войне, во время которых все, хоть немного близкие люди умирают из-за того, что чистокровным пришло в голову уничтожить магглорожденных? Вы умная женщина и должны понимать, что во многом конфликт высосан из пальца. Ребенок не виновен в том, что родился в маггловской семье с даром к магии. — Лили чувствовала себя, как рыба в воде. Споры с Петунией возникали у нее довольно часто и как только младшая сестра выходила из себя, старшая тут же обижалась и переставала с ней разговаривать. Расстраивалась от этого только мама, наблюдая за конфликтами сестер. Поэтому Лили старалась с самого детства терпеть подначки сестры. Вальбурга в этом плане была зубастее, но она и более взрослая женщина. Если Лили покажет себя такой же, возможно, Леди Блэк станет ее уважать.

— Но что ему мешает, становясь взрослым и живя в нашем мире, привыкнуть к нашим реалиям? — Регулус повернулся к ней.

— Отсутствие возможности выучить эти правила. Чистокровных учат родители, магглорожденные же становятся сиротами, ненужными магическому миру. Кому-то везет выйти удачно замуж, найти в Хогвартсе нужные знакомства, а кому-то нет и тут история умалчивает, что с ними происходит. В маггловский мир им не вернуться, ведь нет аттестата об образовании, а за семь лет пока они фактически заперты в магической школе, они забывают как жить в маггловском мире. Магический мир сначала заставляет насильно идти в Хогвартс, а потом отнимает последние возможности.

— Есть книги. Магглорожденные не способны учиться самостоятельно? — Вальбурга презрительно поджала губы.

— Книги есть только в семейных библиотеках, в которые у магглорожденных нет никакого доступа, или в книжных магазинах, где стоят, как золотые слитки. В библиотеке Хогвартса их не встречается, в открытом доступе, по крайней мере, — Лили отвлеклась от чашки чая, — Министерская пропаганда работает таким образом, что пока ты в плотную не сталкиваешься с нуждой отказываться от навязанных тебе по незнанию обязательств, ты не задумываешься о том, насколько сильно магический мир отличается от маггловского. Когда ты магглорожденный, только закончивший школу и оказавшийся в огромном мире без единой родной души, твое первое желание — заработать на еду и на крышу над головой, а не учиться. Мне очень сильно повезло…

— Что вышли замуж за богатого парня? — Вальбурга все еще пыталась спровоцировать ее, но Лили лишь холодно обвела ее взглядом и продолжила:

— Что мои родители позаботились о моем безбедном существование, после их смерти. В мои семнадцать я оказалась одна, с нежелающей со мной общаться сестрой-магглой, ведь я ненормальная, и могилой родителей, о похоронах которых моя любящая сестра не стала сообщать мне, в мире, где начиналась гражданская война. Мои последние деньги я потратила на обучение в Святом Мунго на колдомедицину. И лишь через полгода после окончания школы я начала встречаться со своим мужем. Я не выходила замуж ради денег или из-за Гарри, если вы хотите это знать, Леди Блэк. Что-то еще вы хотите узнать обо мне?

— Да. Мотивации моего сына мне понятны, ему некуда идти, но зачем вы боретесь за жизнь в мире, который изо всех сил доказывает вам, что вы здесь не нужны?

— Этот мир не оставит в покое ни меня, ни мою семью. Я жила в маггловском мире, пыталась забыть про магию настолько сильно, что меня перестала слушать моя же палочка. Однако, раз за разом за мной охотился ваш мир. Я даже Великобританию не смогла покинуть.

— Теперь я хочу узнать о ваших дальнейших планах. Как я уже сказала Регулусу, я не намерена наблюдать за смертью Рода Блэк, потому постараюсь проследить за тем, чтобы вы не убились из-за необдуманных поступков. — Леди Блэк встала из-за стола, Регулус и Лили поднялись за ней.

— Я благодарна за помощь и защиту, мадам.

Вальбурга не удостоила ее взглядом и ушла из комнаты, бросив:

— Я не делаю это ради вас, мисс Эванс. Запомните навсегда, вы здесь, потому что мой сын считает, что вы можете быть полезны. Блэки предоставляют вам защиту, не забывайте об этом и ведите себя достойно. Регулус, потрудись узнать побольше о зелье, — парень кивнул, — Я хочу как можно больше узнать о зелье, которое готовится, чтобы защитить дом. Думаю, моих познаний хватит, чтобы определить его состав и придумать как защитить вас от нежелательного эффекта.

Смотря удаляющейся Леди в спину, Лили прошептала:

— Я ожидала худшего, честно говоря. Мы останемся здесь?

— Все будет, это только первый раунд. — Регулус фыркнул, подставляя локоть, — Давай покажу тебе дом. Он меньше особняка Друэллы и Сигнуса, но намного безопаснее для вас обоих.

Жить в доме номер двенадцать на площади Гриммо было необычно. Поместье, — а Регулус называл его именно так, хотя по сути это было одно из Лондонских старых классических зданий, — было узковатое, с обеих сторон к нему тесно прижимались два маггловских дома. Блэки жили на этой улице еще с давних времен, а когда начинались перестройки в маггловском мире, они старались изменить поместье так, чтобы оно подходило под маггловскую архитектуру. Им очень нравилось думать, что если чары спадут — никто не станет интересоваться, что это за странное поместье и не полезет к ним. У Блэков было много поместий, особняков, домов, имелась даже парочка замков, но этот дом они любили по-особенному. Расположение Гриммо 12 в самом сердце Лондона давало Роду огромные возможности, ведь почти никто из чистокровных не смог оказаться настолько близко к Министерству Магии и основным важным точкам, при этом не деля территорию с воришками из Лютного. К магглам Блэки относились еще более философски, считая, что друзей надо держать близко, а врагов еще ближе. Дом имел пять надземных этажей и кто знает сколько подземных. Блэк рассказал Лили только о трех, сказав не спускаться ниже. Регулус и Сириус жили отдельно от родителей на третьем этаже. Рядом находились еще три закрытых комнаты, туалет и ванная. Регулус показал ей бывшую комнату Сириуса и предложил переселиться сюда, аргументируя тем, что гостевые комнаты находятся намного ближе к покоям его матери, чем она бы того хотела. Лили согласилась с подобными доводами и упросила Кричера принести ее вещи из особняка родственников Блэка. Единственный туалет и ванная на этаж неимоверно смешили Эванс. Она знала, что у братьев Блэк есть три кузины. Еще больше ее смешила мысль о том, как эти пятеро, возможно, не раз дрались за ванную, когда были подростками. Если так действительно происходило, то Регулус Блэк в этом бою всегда проигрывал.

Лили часто сталкивалась с утра с сонным Блэком перед ванной. Он молча пропускал ее вперед, даже не пытаясь спорить, шантажировать или договариваться, а сам уходил в ванную этажом ниже. Регулус стал реже сбегать из дома, но вступил с кем-то в активную переписку. Из одного из писем и появилась идея о том, что крестраж может быть вещью, которая является какой-то семейной ценностью Гонтов или Слизеринов. Ведь сделал же Лорд кольцо Гонтов и медальон Слизеринов крестражами. Лили не задавала вопросов о надоумившем Блэка маге, а Регулус не горел желанием делиться. Поиски пока не привели ни к чему кроме уже известного им медальона Слизерина, который опознал по рисунку из книги Кричер. Домовика пришлось для этого звать Лили, ведь с Кричером парень принципиально не общался, игнорируя как только мог. Доходило до смешного, парень сам брал тарелку с подноса с едой во время трапезы, сам наливал себе чай, ходил в подвалы за коньяком и не реагировал на слова эльфа, когда тот передавал сообщения от Вальбурги. Лили попыталась обсудить с ним это, но Лорд Блэк похоже считал свой гнев праведным и не хотел обсуждать свое решение ни с кем.

Они все также упражнялись в дуэлинге, но уже в тренировочном зале на одном из подземных этажей. Теперь было сложнее обмануть Блэка, тот был явно на своей территории. Лили часто начала проигрывать. Опыта ей явно не хватало, Регулус действовал сосредоточено и постоянно выдумывал новые связки. Изредка ей удавалось использовать собственные силы, чтобы лишить Блэка магии на несколько коротких минут, но от этого Эванс так изматывалась, что не могла продолжать дуэль, и Регулус просто дожидался, пока она ослабнет, и выбивал Экспелиармусом палочку из рук:

— Мертва, — констатировал он вслух.

— Возможно, ты выигрываешь, потому что ты уже знаешь, как это работает, — возразила Лили, устало садясь на пол. — Если бы ты не знал, то наверняка испугался бы.

— Если бы, наверняка… Эванс, слишком много неуверенности и надежды на удачу. — Регулус достал из ножен, висящих на стене, маленький кинжал и, присев на корточки, протянул его Лили, держа за кончик лезвия. Девушка нерешительно взялась за рукоять. — Умеешь пользоваться? — Эванс покачала головой.

— Отец учил меня рукопашному бою. Считал важным, чтобы я могла защититься в случае чего. Если вдруг магия не сработает... Он не очень доверял магическому миру. — Регулус недоверчиво хмыкнул. — Он был кем-то вроде маггловского аврора.

— Полицейский, — кивнул Блэк, — Я не настолько плохо знаю маггловский мир. И как давно это было?

— Достаточно давно, — уклончиво ответила Лили, — но тем не менее, я до сих пор неплохо этим пользуюсь. В школе я не раз разбивала носы, а во время моих скитаний приходилось отбиваться от идиотов разного рода. Долохову тоже досталось не только магией.

— В любом случае, этого недостаточно. Этого хватит для самообороны, но вдруг понадобится чуть больше. А, например, — Регулус встал, протягивая ей руку, — Например, немного пригрозить кому-то. — Быстрый захват, и кинжал, который держал Блэк, оказался у горла Лили. Девушка быстро оттолкнула его руку с кинжалом от себя, одновременно сильно наступив пяткой на его ногу, и отскочила, — Ай, ладно, не так плохо, как я думал. — Регулус зажмурился, Лили с превосходством скрестила руки на груди, — Но нож все равно держи при себе. Если ты так уж хочешь использовать свой дар в сражениях, то не показывай виду, что у тебя магии тоже нет. А лучше приблизься к противнику, перехвати кинжал и кольни посильнее в почку. Или между ребер, на спине. Но будь осторожна, удар должен быть именно вот здесь, — Блэк приблизился и прикоснулся к спине Лили, проводя по точке на спине между ребер, — Попадешь в ребра — лишишься ножа.

— Кто тебя научил этому? — Лили нерешительно перехватила нож, Регулус нахмурился и снова показал как его держать.

— Такой хваткой от себя можно только отогнать человека, размахивая ножом, лучше возьми его ровно. Понадобится ударить — всади посильнее. — помолчав, он сосредоточенно посмотрел на то, как девушка держит нож. — Не идеально, но для первого раза неплохо. Меня учила Белла. И поверь, тебе лучше не знать сколько раз она меня пырнула, пока я смог отбиваться.

* * *

Леди Блэк приняла Лили довольно холодно и даже враждебно. Раньше девушка, может быть, даже и расстроилась от такого отношения к себе. Но в целом, Вальбургу явно устраивал Гарри в роли внука. Значит был шанс, что она не бросит мальчика, если ничего не выйдет.

Регулус был прав, все только начиналось, Леди будто решила доказать себе и своему сыну, что Лили не достойна быть в их обществе и должна его покинуть. Она заговаривала на французском во время обеда, требуя от Регулуса говорить с ней также. Лили не знала высокий французский, но могла обсудить ежедневные события и какие-то новости на чужом для нее языке. Регулус явно был на ее стороне, иногда успокаивая мать, и объясняя Лили какие-то особо сложные выражения. Ужин часто заканчивался проповедью о чистокровных традициях, главной мыслью Вальбурга постоянно хотела сказать — мы не как вы, магглы. Лили ювелирно обходила колкости, выказывая уважение к заморочкам Леди, но иногда оспаривала некоторые моменты. В каждом своем действии дама старалась показать Лили — ошибка, недостойная их круга. Будто надеялась, что Эванс уйдет сама, но девушка лишь стискивала зубы и гордо сдерживала еще один удар по самолюбию.

В незнаниях магических дисциплин Вальбурга не смогла ее упрекнуть, как бы невзначай погоняв девушку по школьной программе, когда Лили и Регулус сидели в библиотеке дома, а Леди зашла в поисках какой-то книги о зельях. Регулус несколько раз осаживал мать, но Лили сама попросила его ничего не делать. Она решила, что так будет проще привыкнуть. Сестру она вытерпела, и Вальбургу тем более вытерпит. Лили ни на что не претендовала, а просто пряталась здесь. Чем скорее они с Регулусом закончат общие дела, тем скорее девушка покинет их благородное общество — Вальбурга должна была это осознать. Со временем Лили перестала замечать колкости дамы, как будто их и не было. Леди Блэк надоело кусаться без реакции, она даже решила надавить, указав, что она плохая мать для Гарри, потому что не сможет научить сына чистокровным традициям, на что Лили ловко увернулась:

— Вы совершенно правы, мадам. Меня очень радует, что вы проявляете беспокойство. К сожалению, моему сыну не повезло. Ведь родители Джеймса мертвы и не могут мне помочь с должным воспитанием наследника рода, а я не столь образована в этом вопросе. Но может быть вы, как троюродная бабушка Гарри, могли бы помочь закрыть данный вопрос и научить его вести себя подобающе наследнику рода? — Регулус подозрительно подавился чаем, за что получил от матери возмущенный взгляд.

— Всенепременно. На вас, мисс Эванс, в этом плане полагаться бессмысленно. Я не допущу, чтобы мальчик отставал от своих сверстников в традиционном образовании из-за недальновидности и неразумности родителей. Ребенок не виноват в вашей с Джеймсом глупости.

Лили Эванс терпела то, что Вальбурга пару раз в разговоре почти произносила слово грязнокровка, отчитывала ее мужские наряды и мещанские привычки. Лили лишь слегка прикрывала глаза, вздыхала, успокаиваясь, и снова переводила тему. Вальбурге, видимо, надоело доводить не реагирующих ни на что Лили и Регулуса, она сменила тон. Будто смирилась с присутствием на ее территории Лили. Или же просто затаилась.

Однажды вечером Лили набралась смелости спросить о глубине ее познаний в зельеварении. Леди Вальбурга ответила, без привычного яда и холода, а лишь чуть-чуть отстранено рассказала, что ее отец был ученым в этой области и многое передал своей дочери. Лишь в конце добавив:

— Вам не понять такого, но для чистокровных важно то, что потомкам передавались веками накопленные знания предков. — вся защита Лили разрушилась от простой фразы. Сердце сжалось в тиски.

— Вы ошибаетесь, мадам. Моя семья до сих пор передавала старые семейные предания и колыбельные, некоторые из них на ирландском. Традиционные драгоценности, — Лили нахмурилась, и опустила глаза, вспомнив, где находится мамино серебряное колечко, — Пусть это не те великие знания, которые хранит Род Блэк, мадам, но мне есть чем гордиться в моей семье. Хоть никто из них и не являлся волшебниками. То, что человек не хранит память о семье зависит не от его магического дара, а от того, какое отношение было в его семье. И я, и моя сестра храним светлую память о родителях. Невзирая на то, что мы не общаемся. А ваши дети хотят помнить о своей семье, мадам? — заметив как быстро побледнела и нахмурилась Вальбурга, девушка снова выдохнула. Все же сорвалась, — Прошу прощения, я не имела это в виду, — Лили встала и быстро вышла из комнаты.

— Теперь ты довольна? — послышался холодный голос Регулуса.

— Более чем, — послышался голос благородной Леди. Такой же холодный, как у сына. Семья ледышек.

Было обидно, действительно обидно. Вальбурга все-таки смогла ударить в самое сердце. Лили чувствовала стыд за то, что так легко забыла о своей семье. Лили позорно пряталась от себя самой, предательские мысли съедали ее изнутри. Она ненавидела себя за проданный дом в Коукворте, за потерянное кольцо, за плохие отношения с сестрой, какой бы сучкой Петуния не была, за поросшую травой могилу родителей. Она променяла все на сомнительный магический мир. Вальбурга права, она здесь чужая и никогда не будет своей. Ведь даже если исчезнут пожиратели, никто никогда не забудет откуда ты прибыл. На тебе всегда будет эта наклейка с жирной надписью «магглорожденная». Будто это что-то плохое. Лили не чувствовала в этом ничего отрицательного. Ну да, у нее нет вековой чистокровной истории, нет политического места, нет нескольких сейфов в банке и нет огромных домов. Но деньги никогда не сделают тебя счастливым, если кроме них ничего нет. Она правда пыталась понять, найти эту отрицательную сторону. Пыталась найти доказательства, что магия чистокровных магов отличается от магии маглорожденных. Допытывалась у Слагхорна о разных теориях, но все что получала в ответ, оказывалось обычным сословным неравенством. Лили понимала это, но не могла представить себе, что можно убивать лишь из-за низкого положения. Но Вальбурга явно считала иначе. Казалось порой, будто маги презирают ее за то, что давным-давно магглы сжигали ведьм на костре. Лили внезапно захотелось узнать побольше о своей семье. О том, как они переехали из Ирландии в Ливерпуль, а потом в пригород Лондона. Ведь наверняка это был долгий путь. Жаль, спросить было некого. А Петунья, даже если знает — никогда ей не ответит.

Гарри собирал из деревянных кубиков замок и башенку. Лили помогала ему, сидя на ковре. В дверь тихо постучали, но она не ответила, не желая видеть пришедшего с едой домовика. Но это оказался Блэк, девушка слышала его тихие шаги за дверью. Все стихло, и Лили уже понадеялась, что Регулус ушел, не дождавшись ответа, но он постучал чуть громче:

— Я знаю, что ты здесь, Эванс.

Она снова не ответила. Парень еще раз постучал, немного помолчал и все же заглянул внутрь.

— Лили?

Она обернулась к двери и устало скорчила улыбку:

— Привет.

— Могу я войти?

— Да, конечно, проходи, не расслышала как ты стучал, — Регулус ухмыльнулся и приподнял бровь, показывая, что не поверил ни слову. Он закрыл за собой дверь и остановился, рассматривая бывшую комнату брата. Эванс все же заставила Кричера перетащить сюда детскую кроватку, а вещи, намекавшие на то, что здесь жил Сириус съехали в кладовку на верхнем этаже. Девушка тоже придвинула свою кровать к окну, а на столе появились книги из семейной библиотеки, чего это комната, кажется не видела уже больше пятнадцати лет. На ковре в центре комнаты сидели Лили и Гарри, играя в кубики.

У девушки не было сил поддерживать светскую беседу, она отвернулась к нему спиной и продолжила строить домик, наблюдая за тем, как Гарри играет в машинку одним из кубиков, катая его по полу и издавая звуки мотора.

— Не воспринимай ее слова так серьезно. Она… Сложный человек и не всегда то, что она говорит верно, — Регулус замолчал, прекрасно понимая, что это совсем не то, что важно для Лили. — Знаешь, я в детстве всегда прибегал в комнату к Сириусу, когда он обижался на мать, таская ему книжки и печенье. Годы идут, а я все еще прихожу сюда, чтобы кого-то приободрить после словесных баталий с моей матерью. — Лили фыркнула, так и не поворачиваясь к нему.

— Ты не участвовал?

— Никогда, — покачал головой Регулус, почесывая затылок, — Хоть может показаться, что моя мать со всеми спорит, но Сириус вел себя не лучше нее, а чаще даже просто провоцировал. Ты в результате все равно окажешься виноватым во всем для какой-то из сторон, так зачем тратить силы?

— А отец? — Лили развернулась к нему.

— Он… редко с нами общался. Чаще был занят, много работал. С нами больше общались дедушки, дяди, тети, кузины и остальная родня. Я жалею, что плохо его знал, но, кажется, я его не особо интересовал. Мать занималась нашим воспитанием, он был Лордом. — Регулус сел в кресло, закинув ногу на ногу и сцепив руки в замок за головой.

— А друзья? Помимо семьи, с кем вы в детстве дружили?

— Джеймс, но он был другом Сириуса. Я рядом с ними всегда был младшим братом, которого на приеме надо было держать за руку, чтобы не потерялся. Я самый последний из детей этого поколения, так что я был предоставлен сам себе, пока не пошел в Хогвартс. С другими чистокровными детьми я не контактировал. То ли привитое Блэковское высокомерие, то ли я был не очень общительным ребенком.

— И тебе не было скучно? — Регулус пожал плечами, и задумчиво уставился в потолок, подыскивая слова. Немного помолчав, он все же спросил:

— Я не думал об этом. Скажи, медальон, который ты всегда носишь на шее, — Лили испуганно подняла на него глаза. Регулус чуть нахмурился, чувствуя, что оказался в запретной зоне, — Я заметил его, когда лечил тебе рану, он очень низко висел. Он — какая-то семейная реликвия? Он, кажется, магический.

— Он магический и не принадлежит моей семье, — Лили замялась, вставая и хватаясь за цепочку. — Он скрывает меня от поисковых заклинаний и зелий. Северус отдал его мне, чтобы нас не искали. Кажется, это его матери. Я не пользовалась магией месяцами, боясь, что нас выследят. Когда медальона у меня еще не было, нас находили изо дня в день. Я должна попросить прощения. Я не стала говорить о нем, потому что боялась, что тебя может напугать то, насколько мы с Гарри опасны.

— Уверяю тебя, я осознаю, насколько мы опасны друг для друга. Если ты не забыла, я тут ношу метку. Узнай он, что вы здесь, все присутствующие моментально были бы трупами. Могу я взглянуть? — Регулус протянул руку, Лили крепче сжала медальон в кулак, — Не волнуйся, здесь тебя никто не найдет. Это родовое поместье — крепость, Блэки из года в год накладывали защиту с самого первого дня постройки этого дома. Здесь тебя не найдут, если я того не захочу. Гости поместья защищены от всего. Даже самые сильная магия не обнаружит их, если хозяева того не пожелают.

Лили медленно сняла цепочку, ощущая насколько легче стало дышать, и выпустила из рук. Регулус перехватил медальон, пока он не упал на пол. Произнеся пару заклинаний, Регулус с интересом рассматривал его со всех сторон.

— Да, обычная пиявка, — он обернул цепочку вокруг ладони. — Он довольно примитивный и не особо скрывает. Скорее всего вас просто перестали искать, а не это… Защитило. По сути он тушит твою магию. Тебе не стоит носить его, если не хочешь лишиться своей магии.

— Северус не дал бы мне его, если бы думал, что он опасен. Я действительно чувствовала, что стало сложнее колдовать, но ты не преувеличиваешь? — Лили нахмурилась.

— Возможно, он не знал об этом свойстве. Это ведь не происходит за секунду, немного сил ежедневно. Он мог спровоцировать твой дар. Ведь ты гасишь магию, соответственно и медальон перестает питаться тобой.

— То есть никакой волшебной родни? — хмыкнула Лили.

— Как знать, — пожал плечами Регулус, — По крайней мере с твоей магией это не связано. Доказать невозможно, если ты не используешь зелье родства со своей и их кровью. А тебе бы хотелось иметь семью волшебников?

— Так было бы проще. Возможно, тогда родители бы были еще живы, ведь маги защищены от огромного количества обычных маггловских болезней, может даже мы бы дружили с сестрой.

Регулус беспечно пожал плечами:

— Знаешь, нам с Сириусом это не помешало поссориться. Но я понял о чем ты. Медальон все же не носи больше.

— Но тогда я не смогу выйти из дома, не подставив себя или тебя. — Лили протянула руку. — Думаю, за мной точно прибудет отряд авроров, все же я убила Долохова, хоть и защищаясь. Если рядом со мной будет меченый, это будет весьма двоякая ситуация, не говоря уже о том, что для тебя это будет смертельно опасно.

— Я поищу что-нибудь, что сможет помочь и будет не таким… Паразитирующим. В поместье можешь точно не носить его. Как я уже сказал, тебя не найдут. — Регулус помолчал, колеблясь спросить или нет, Лили в ожидании склонила голову, — Ты сказала, что у тебя есть семейная реликвия?

— У меня ничего нет, — покачала головой Лили, с грустью опустив глаза. — В пятнадцать лет мама отдала мне Кладдахское кольцо, которое хранилось в нашей семье много поколений от мамы к дочке. Возлюбленный одной из моих прабабушек подарил его ей перед своей смертью. Кажется, во время голода в Ирландии в 19 веке. Прабабушка хранила его, даже когда оно осталось последней ее драгоценностью. Я боялась привезти его в Хогвартс, думала, вдруг кто стащит, позавидовав, и оставила дома. Когда я вернулась после седьмого курса домой, то узнала, что мама с папой умерли в автокатастрофе… — заметив непонимание на лице Регулуса, она объяснила, — Две машины столкнулись, мои родители были в одной из них. Петуния, моя сестра не сообщила мне об этом, ведь посчитала, что я их бросила, ради своего ненормального мира. А кольцо спрятала. Я была в таком ужасе от потери родителей… Что просто забыла о нем, а когда опомнилась — уже было поздно. Она сказала, что это я потеряла его, а ее обвиняю.

— И ты оставила кольцо ей? Что значит кладдахское? Это какой-то металл?

— Это не металл. Называется оно так, потому что первое кольцо такой формы было создано в деревне Кладдах в графстве Голуэй. Это две пары рук, которые держат сердце, увенчанное короной. Оно символ любви, дружбы и верности.

— И ты оставила его сестре? Тебе отдали его на хранение, а ты оставила его сестре.— Регулус неверяще поднял брови и наклонил голову.

— Да, но может быть мама передумала, а она просто из вредности не сказала…

— Забери его, оно твое по праву. Твоя мама отдала его тебе, и если она не хотела провоцировать конфликт между вами, то она бы не стала его передаривать твоей сестре, — Лили фыркнула на его слова:

— Даже если так? Ради этого ехать к сестре и пытаться добиться от нее правды… Она на порог меня не пустила, когда мне действительно нужна была помощь. О каком кольце может идти речь, — Лили устало поджала губы.

— Тогда тем более, ты должна забрать его. Примани его, если кольцо не волшебное и твое, то оно будет здесь, — Регулус пожал плечами.

— А тебе-то какое дело? — Лили настороженно приподняла бровь, скрестив руки на груди.

— Никакого, — парень беззаботно засунул руки в карманы, — Тебя не волновало ничто, сказанное моей матерью, кроме этого. Ничего, ведь ты уверена — это не так. Если тебя зацепили ее слова о том, что ты не помнишь своих предков, значит ты сама об этом думаешь. Забери свое кольцо. Докажи себе, что ты помнишь их, исполни просьбу матери. Семейные реликвии должны быть у наследника и лишь их предыдущий хозяин в праве решать, достоин наследник или нет.

— Поэтому ты, а не Сириус, являешься Лордом?

Регулус вздохнул и закатил глаза.

— Ты задаешь слишком много вопросов.

— Не ответишь? Ты же явно пытаешься меня научить быть чистокровной ведьмой, — Лили помогла Гарри достать упавший под кровать кубик.

— Такому не научить, с этим надо родиться, — высокомерно хмыкнул Блэк. — Но да, я пытаюсь объяснить тебе некоторые идеи этого мира, потому что не хочу чтобы более-менее адекватные маги покидали этот мир, оставляя меня рядом с идиотами. И несмотря на то, что я люблю подолгу бывать в библиотеке, жизнь затворника меня не прельщает. А выходить интересно к здравомыслящим магам, а не недоразвитым гориллам.

— Ого, да это почти комплимент, Блэк, — ухмыльнулась Эванс, — так не ответишь на мой вопрос?

Регулус подумал несколько секунд, а потом сказал:

— Моя мать убьет меня своими же руками, если узнает. Так что не говори, что я показал тебе это. Попроси Кричера последить за Гарри десять минут, мы скоро вернемся.

* * *

Лили удивленно рассматривала ветви деревьев, оплетавшие стены огромной комнаты. На каждой веточке, словно цветы, распускались портреты предков Регулуса. Блэк тихо закрыл за ними дверь, наблюдая за девушкой. Переплетение ветвей завораживали ее, Лили провела рукой по одной из веток. От ее касания по дереву пробежали маленькие ниточки, освещая ветви. Гобелен, покрывавший стену был мягким на ощупь и теплым. Внизу у ее ног вспыхнули буквы девиза на французском «Чистота крови навек». Лили хмыкнула, наверное, она первая нечистокровная ведьма, которая оказалась в этой комнате.

— Это генеалогическое древо твоей семьи? — Регулус кивнул, давая ей возможность осмотреться.

Лили нашла крону древа — «Ликорус Блэк». От него Лили пошла в обратную сторону, ища нынешнее поколение, легко касаясь подушечками пальцев ствола дерева, она задумалась и запрокинув голову увидела, что и потолок оплетают ветви семьи Блэк. У них было много братьев и сестер в каждом поколении, потому столько разных домов им принадлежало. Вряд ли они смогли бы все ужиться в одном доме. Девушка зачарованно наблюдала за улыбающимися, серьезными или высокомерно отвернувшиеся от писавшего их портрет художника Блэками. Рядом с каждым именем стояли цифры, с годами жизни и смерти. Лили восхищенно наблюдала за тем, как дерево под потолком шевелило листочками, когда почувствовала пальцами шероховатость. Девушка опустила глаза и тут же испуганно отдернула руку. На секунду ей показалось, что это она испортила гобелен. На месте одного из Блэков зияло огромное черное пятно. Лили обернулась на Регулуса, проверив, не злится ли он. Лорд Блэк спокойно смотрел за ней, засунув руки в карманы.

— Что это?

— Дариус Блэк, его выжгли с гобелена. Предатель семьи, во время войны красной и белой розы, он переметнулся на сторону врагов рода и убил отца, — Регулус подошел ближе, указав на другой угол комнаты, в котором было сразу несколько пятен, — Быть выжженным с семейного древа — огромный позор, раньше так делали лишь в самых тяжелых случаях. Но последние поколения делают так уж слишком часто. Иногда так стоит сделать, чтобы прижечь заразу, но с некоторыми… Наказание не соответствует преступлению.

Лили подошла к тому месту, куда указал Регулус.

— Сириуса выжгли с гобелена? — Регулус закивал, — за что?

Регулус вздохнул и нахмурился, сжав губы.

— Сириус отверг семейные знания. Не захотел продолжать род — это была официальная причина. Я же думаю, что сыграло роль то, что Сириус не захотел следовать политическому курсу семьи и встал на сторону Дамблдора. Мать не простила, рука у нее всегда была тяжелая. А я не успел остановить. Уверен, сейчас она жалеет о столь скоропалительном решении, но гордость не даст ей признать это.

— И теперь ничего нельзя сделать?

— Блэк должен сам вернуться к семье, а Лорд захотеть его вернуть. Былого положения ему не видать, он никогда не будет наследником, а его ветвь станет побочной. Сириус не хочет возвращаться, а я не собираюсь упрашивать. — Регулус присел на корточки к пятну на месте портрета брата.

— А это пятно?

— Андромеда Блэк — моя кузина. Она вышла замуж за магглорожденного и избежала участи быть замужем за одним из Лестрейнджей. Белла заистерила, что из-за такой сестры ее не возьмут ни замуж, ни в Пожиратели, родителям пришлось выжечь Андромеду с древа.

— Не собираешься упрашивать?

— Ей так безопаснее, — покачал головой Регулус. — Пусть живет себе вдали от этих событий. Возможно, если все станет лучше, я поговорю с ней. У нее есть дочь, фамилия Блэк может помочь ей в жизни.

— Ты не должен был стать Лордом. — прошептала Лили, оборачиваясь.

— Нет, — Регулус грустно ухмыльнулся. — Я совсем не похож ни на отца, ни на других Лордов.

— Тебе не хотелось быть Лордом? — Лили с удивлением наблюдала за его мимикой. Столько сомнений и одновременно решимости.

— Сложно сказать. — уклончиво ответил он. — Я никогда не мечтал об этом.

— Чистота крови навек? — Лили решила сменить тему.

— А, девиз… Знаешь, мало кто знает, но Блэки несколько поколений брали магглорожденных сирот в семью, чтобы обрести численное превосходство. Магов мало, чистокровных особенно, рождение нескольких детей — огромная нагрузка на организм ведьмы. Рождение нескольких чистокровных детей в Роду, которому очень много лет, — чудо. Накопленные за многие поколения родовые проклятия не дадут такому случиться. Мы же хитростью набирали себе семью и войско. — Регулус задумчиво потер выжженное пятно брата. Лили внимательно слушала каждое его слово, — Через несколько поколений Блэки были на слуху во всех сферах магического мира. Даже в Хогвартсе подиректорствовали несколько раз. Это огромное влияние на наше маленькое общество. Огромная семья, которую за многие поколения почти не удалось разбить. Чистота крови — есть преданность семье, хоть и многие пытаются об этом забыть. Мы всегда сами выбирали, кто нам равен и кто нам семья, — Регулус встал, подавая ей руку и сменив тон, — пора идти. Я не хочу, чтобы моя мать узнала, что ты была здесь.

Вечером, стоя перед окном, Лили долго думала о словах Блэка. Наконец решившись, она распахнула его и четко произнесла:

— Акцио, кладдахское кольцо Лили Эванс!

В доме на Тисовой улице что-то маленькое, как пуля, разбило стекло в хозяйской комнате, испугав мистера и миссис Дурсль.

* * *

Регулус долго размышлял, как начать этот разговор. Вальбурга не желала рассказывать ему о том, как познакомилась с Реддлом. Парень чувствовал, что многого мать не сообщит, ей явно не нравился его план. Она была бы гораздо спокойнее, если бы он прекратил искать, а лучше бы просто не участвовал в войне. Но руки Регулуса уже были перепачканы в крови по локоть, кому, если не ему прекращать это все. Так и не найдя какого-то хитрого способа вытянуть из нее информацию, просмотрев в библиотеке все книги с колдографиями выпускников, Блэк решил прямо задать свои вопросы, не ответит — он придумает что-то новое.

— Ты же понимаешь, что чем больше ты скрываешь от меня, тем больше ошибок я сделаю и тем в большую опасность поставлю вас всех? — спросил он как-то за ужином.

— Ты и так их наделаешь. Ждешь, что я стану тебе помогать? Зря. Я не считаю твою глупую идеалистическую авантюру достойной жизни. Реддл умел скрывать информацию о себе, Регулус. Если он узнает о твоих поисках, то не успокоится, пока не уничтожит всё. Лучше прекрати это, пока еще можно. То, что ты якобы нашел, может стоить тебе жизни. И не только тебе, но и Нарциссе с Драко, и Малфою, и даже Беллатрикс.

— Ты не хочешь мне помогать, потому что не веришь, что я способен уничтожить его? — нахмурился Блэк.

— А его стоит уничтожать? Регулус, что с тобой? — Вальбурга неверяще воззрилась на сына.

— Да, стоит. Потому что я не хочу больше никогда в своей жизни убивать невинных людей, мама. Ах, да, я не рассказывал? Рейды на магглов, про которые говорят в обществе о Пожирателях, — существуют. Я знаю, ты считаешь это пропагандой Дамблдоровой стороны, но Пожиратели нападали на магглов и не раз. Меня потащила с собой Белла на один из таких мерзких шабашей и заставила убить двоих. В шестнадцать лет я убил двух человек. Я не считаю, что чистокровные маги должны пресмыкаться перед маньяком, пусть и сильным. И я не хочу, чтобы моим потомкам когда-то пришлось убивать или умирать за него. Или стыдиться за меня. Неужели ты все еще верна ему? Неужели Кричер молчал тебе о том, как я лечил много раз наказания Лорда, эти бесчисленные круциатосы? Ты правда считаешь нормальным, что Главу рода Блэк, даже если он не подходит тебе, пытают из-за коллективного наказания?

Регулус замолчал, увидев Лили, спускающуюся с Гарри по лестнице. Вальбурга молчала, нахмурившись. Кажется, она впервые задумалась зачем хранит его секреты.

— Приятного аппетита, — негромко сказала Лили, посадив мальчика в на детский стульчик. Регулус заметил блеснувшее на безымянном пальце правой руки кольцо той самой необычной формы, о которой рассказывала Эванс, и едва заметно приподнял кончики губ. Все-таки забрала. Гарри как обычно общался с домовиком, Лили в любую секунду была готова прийти Кричеру на помощь. Лишь Вальбурга оставила свое привычное занятие — попытки достать Лили. Она сосредоточенно размышляла о чем-то, Регулус цинично предполагал, что в первые его слова задели ее.

— Я не могу рассказать много о Реддле, так как близко никогда не знала его. Твой отец учился с ним на одном курсе, я же заканчивала Хогвартс, когда он был только на третьем курсе. Он никогда не был простым магглорожденным и быстро добился авторитета среди младших, а затем и более старших студентов. Сразу появились слухи, что он змееуст, а потом все признали его наследником Слизерина. Он близко общался с Орионом, Абраксасом Малфоем и старой гвардией — ты сам знаешь, что они были знакомы с детства. Но Орион в отличии от остальных не стал присоединяться к Пожирателям. Арктурус не дал ему это сделать, а когда твой отец стал Лордом после его смерти, то был слишком занят для этих игрищ. — «А для чего он не был занят?» — пронеслось в голове у Регулуса. — Реддл никогда не был никому другом, он был лидером и старостой. Он ненавидел саму идею быть ведомым

— Вы знаете почему его признали наследником Слизерина? Змеиный язык, как и внешность, — не гарантия. Это в Англии лишь Слизерины его знали, но к примеру в Индии змееусты сплошь и рядом, — спросила Лили, оторвавшись от своей тарелки.

— Насколько я знаю, это как-то связано с Тайной комнатой. Она была открыта, а Ужас убил нечистокровную девочку с Равенкло, — Вальбурга чуть нахмурилась, вспоминая. — Кажется, он смог найти комнату. Сама я не бывала там, но Орион пару раз обмолвился нескольким родственникам, что Реддл действительно имеет отношение к Слизеринам.

— Надеюсь, нам не придется искать Тайную комнату, — пробормотал Регулус, — Мне совсем не улыбается искать змееуста в Англии.

— Сомневаюсь. Крестраж — якорь, который должен найти его соратник, чтобы спасти Реддла в случае чего. В Тайную комнату необдуманно помещать его, слуга просто не сможет до него добраться, — заметила Эванс. — То есть пожиратели смерти сформировались уже в школе? — удивилась Лили, — И руководство школы поощряло подобное?

— Дамблдор всегда относился к Нему с некоторым подозрением, потому Реддлу пришлось сидеть тихо в школе, если он не хотел быть отчисленным. Руководство школы не верило Дамблдору и закрывало глаза на некоторые выходки моего поколения, но только на некоторые. Диппет умел управлять школой, в его время не было такого бардака, который устроил Дамблдор. Если бы твой брат и Джеймс учились в его время — точно вылетели бы из школы. Так что делать что-то против правил Реддлу было не с руки, а в случае чего просить помощи у богатых друзей означало бы навеки стать им обязанным. А он всегда хотел быть лидером и управлять всеми. Дамблдор мешал ему и после школы. Когда Реддл вернулся из путешествий, то попытался занять должность преподавателя ЗОТИ, но тогда именно Дамблдор нажал на все свои связи и отказал ему. Хотя, мне кажется, если бы Реддл в ответ стал задействовать своих друзей, то точно бы смог добиться своего. Видимо, это не была сама цель. Пожиратели Смерти сформировались уже после того, как он вернулся из путешествий, в семидесятых. О своих странствиях он никому не рассказывал.

— Что? Но это же не логично, — Лили удивленно повернулась к Регулусу. — Он путешествовал? Но ты говорил, что Гонты были бедны, как церковные мыши? — Блэк кивнул, не совсем понимая, к чему она клонит. — — Англия — остров, чтобы её покинуть хотя бы магическим способом, надо получить международный порт-ключ. Но тогда за тобой буду следить.

— Незарегистрированных порт-ключей огромное количество, как и разных незаконных артефактов. Что тебя удивляет? — пожал плечами парень.

— Во-первых, надо знать места. Во-вторых, тебе не расскажут это за «спасибо». А после окончания школы у Реддла только «спасибо» и волшебная палочка были в руках. И на этом далеко не уедешь. После войны Министерство Магии ужесточило правила, Сириус и Джеймс рассказывали, что если кто-то применял магию рядом с магглами, отряд авроров сию же секунду отправлялся туда — боялись, что приспешники Гриндевальда начнут мстить. То есть ничего не своруешь, не рискуя оказаться в Азкабане. Денег приютским детям по окончанию школы во время войны почти не давали, он не знал как жить в маггловском мире. Сомневаюсь, что приют Вула занимался социализацией детей. Значит Реддл остался в магическом мире, без документов маггловского мира и без денег. Как и куда он мог отправиться? Получается кто-то его проспонсировал. Иначе откуда деньги?

Вальбурга впервые была согласна с Лили.

— Вы правы, мисс Эванс. Но как я уже сказала, Реддл оказался бы обязанным «поручителю» на всю жизнь. А он того не хотел — это ужасный удар по репутации.

— Но тогда ему пришлось бы искать работу в Лютном. У него ни образования, кроме Хогвартского, ни денег, ни связей. Быстро раздобыть денег получится, лишь выполняя не совсем легальные поручения для клиентов мелких магазинчиков старьевщиков, вроде «Горбина и Бэрка» или «Степлсанс», — щелкнуло в голове Регулуса, — Там же он мог повстречать скупщиков краденого и разузнать о семейных драгоценностях.

— Что ж, тогда нам в Лютный переулок. — заключила Лили, внутри зашевелился страх.

— Есть около трех или пяти магазинов, которые оказывают подобные услуги, достаточно долго, чтобы Реддл смог на них поработать, — кивнул Блэк.

— Вам стоит пойти сначала в «Горбин и Бэрк», — посоветовала Вальбурга, — Раньше туда стекались все, кто хотел подзаработать. Насколько мне известно Горбин также ведет записи о наемных рабочих, так что ты, приплатив ему за молчание, легко сможешь найти нужного человека и узнать о нем побольше.

— Верно, — Регулус задумался на секунду, — Ты же не хотела помогать?

— Я, кажется, уже пятый день пытаюсь объяснить тебе, — Вальбурга недовольно закатила глаза и покачала головой, — твоя глупая смерть может уничтожить наш Род. Я всего лишь пытаюсь предотвратить это событие.

Леди спокойно допила чай и удалилась в свои покои, попросив Кричера принести ей книгу из библиотеки.

— Вы очень похожи, — заключила Лили. Блэк бросил на нее заинтересованный взгляд, — Помогаете только на своих условиях и только с пользой для себя.

Блэк пожал плечами, даже не пытаясь скрыть довольную ухмылку.

Лили настороженно перешагнула воображаемую линию, разделяющую Косую аллею с Лютным переулком. Крепко держась за руку Регулуса, она внимательно смотрела себе под ноги, чтобы не поскользнуться на гранитной кладке. Эванс ни разу не бывала на этой улочке. Часто пробегая по Косой аллее еще подростком, она бросала любопытный взгляд внутрь Лютного. Хотелось рассмотреть все вокруг получше. Северус говорил, переулок похож на гетто в Пэкхэме, такое же пугающее и наполненное разными подозрительными личностями. До сих пор Лили могла делать выводы лишь по слухам. Девушка чуть выглянула из-под капюшона, чтобы осмотреться, но Регулус предупреждающе сжал ее руку и девушка разочарованно опустила глаза.

* * *

— Не рассматривай всё вокруг и не привлекай внимание, — звучали в голове последние наставления Блэка перед выходом из дома на Гриммо. — Жители Лютного ненавидят привлекать чужое внимание, а некоторые настолько сумасшедшие, что могут бросаться непростительными проклятиями за один взгляд. Любопытство здесь не в чести.

* * *

Этот быстрый взор, которым Эванс окинула уходящую вниз улицу, дал ей окончательно понять — безопасная часть магического мира кончилась десять шагов назад. Порыв прохладного ветра потянул назад капюшон дорогой мантии, которую для Лили подобрала Вальбурга из оставшихся вещей одной из ее племянниц. Длинное синее платье под мантией стесняло движения, корсет под ним сильно сжимал ее грудную клетку. Лили боялась оступиться и порвать платье. Она чувствовала себя дешевой куклой в излишне дорогом наряде. Редкие капли дождя, падающие из темно-серых облаков, били в лицо. Девушка поправила капюшон, на секунду отпустив руку парня, и бросила внимательный взгляд на Регулуса, проверяя все ли в порядке. Блэк, как обычно надев одну из своих масок, невозмутимо дожидался, пока она снова возьмет его за руку. Его глаза посветлели, становясь из сине-голубых серыми, в них пропал горевший до этого интерес. Он казался скучающим и высокомерным. Лили во многом завидовала его умению скрывать свои эмоции, ведь у нее такое редко получалось.

* * *

— Мантия скроет твое лицо, но не твои мысли. Старайся думать о каких-то обыденных вещах. Ничего сложного или секретного. Если ничего не приходит простого в голову, то думай о шагах или считай камни под ногами. Твои мысли не безопасны, — Регулус посмотрел ей прямо в глаза несколько секунд, задержав перед выходом из дома, — Я же сказал, Эванс, о шагах, а не о крестражах! — он отвел взгляд и покачал головой.

* * *

Улица сузилась, по обе ее стороны сидели грязные ведьмы и маги, пытаясь продать стоящие на деревянных коробках какие-то сомнительные артефакты, ингредиенты для зелий, порошки и зелья. Пару раз торговцы звали ее и пытались дергать на себя, но Блэк обдавал осмелевших магов таким взглядом, что они запинались на полуслове и сливались со стенами. Редкие прохожие со страхом рассматривали его фигуру, явно узнавая Блэковские внешние черты и гордую осанку. Парень будто был живым призраком, напоминанием о бывалом блеске семьи. Его боялись, хотя он отнюдь не выглядел пугающим.

* * *

— Не реагируй на слова торговцев. Привлекут твое внимание — не оставят в покое, — парень напряженно хмурился, — и ни шагу от меня. Не говори ни слова на улице. Если я не спрошу.

* * *

Лили не восприняла его слова всерьез, но сейчас ей казалось, что Регулус был единственным, что сдерживало торговцев от прямого использования империо к ней, чтобы продать хоть что-то из своего товара.

* * *

— Дыши медленно. Чтобы не происходило, будь готова достать палочку, — Блэк сильно сжал ее руку, перед аппарацией выходя на маггловскую улицу и осматриваясь по сторонам. Вальбурга держала Гарри за руку и серьезно кивнула на взволнованный взгляд Лили. Девушка последний раз обняла сына:

— Мама любит тебя, солнышко. — Гарри улыбнулся ей своей радостной улыбкой, — Веди себя хорошо и слушайся, договорились? — малыш закивал.

Леди Блэк взяла мальчика на руки и захлопнула за ними дверь. Она присмотрит за малышом. Лили уверенно взяла Регулуса за руку, чтобы аппарировать на Косую Аллею.

* * *

Холодные грязные трущобы, из каждого закоулка на нее смотрели тысячи глаз, ожидая подвоха или возможности напасть. Из пабов шел отвратительный запах и громкий хриплый смех. Через мутное стекло лавочек не было видно продаваемых товаров, а ржавые вывески поскрипывали на ветру.

* * *

— Если что-то случится, уходи вглубь Лютного и не жди меня. Ни с кем не заговаривай, я сам найду тебя. Не верь никому, не задавай вопросов. Самое страшное — зайти в Лютный, внутри уже не так плохо. Здесь есть более спокойные, спальные районы. Маги там не реагируют ни на что. Отходи подальше от детей. Они часто воруют, а еще чаще заманивают в сети тех, кто пострашнее.

— А что может случиться? — Регулус промолчал, девушка вздохнула, закатив глаза, — Хорошо, хотя бы сколько тебя ждать?

— Как можно дольше. Просто иди. Я найду тебя.

Вопрос «как?» повис в воздухе. Регулус покачал головой, не собираясь отвечать.

* * *

Маги шли быстро, иногда сталкиваясь друг с другом и перебрасываясь злыми взглядами. Пьяницы выходили из бара нетвердой походкой и громко выкрикивали проклятья в сторону вышибал. Монеты в трясущихся руках попрошаек позвякивали. Лили не понимала, как это могло существовать. Бедность девятнадцатого века жила в Лютном бок о бок с богатством конца двадцатого века маггловского мира, будто не подозревая о нем. Лили не представляла себе, почему маги оставались жить тут, если была возможность заработать в маггловском мире. Презрение? Нежелание иметь дело с магглами? Какая глупость. Мальчишки одетые в потертые мантии с чужого плеча шныряли в толпе, продавая «Ежедневный пророк» и выкрикивая заголовки. Как же так получается? А что с ними будет после войны? Они так и продолжат жить в девятнадцатом веке или же начнут развиваться? Будет ли министерство магии пытаться заботиться о них или опять оставит бороться за жизнь самим. Ведь и дураку понятно — Лютный переулок такой не из-за войны, а из-за неспособности Министерства позаботиться о банальных социальных благах для людей. Это удача — хорошо устроиться в мире магов, и детям Лютного изначально не повезло. Эванс не помнила ни одного ребенка отсюда в Хогвартсе. Лили снова бросила взгляд на своего спутника. Понимал ли он, что конец войны не даст здешним людям ничего? Заботило ли его это или же Блэк поддерживал Министерство? Тот чуть сильнее сжал ее руку, и на секунду нахмурился, выражая недовольство. Регулус завернул в подворотню, и они оказались перед черным входом в «Горбин и Бэркс».

* * *

— В центральный вход идут только те, кому нужно купить какую-то дешевую гадость у его продавцов. Нам нужен сам Горбин, потому нам придется зайти с другой стороны здания и зайти чуть глубже в Лютный, чем мне бы того хотелось, — объяснял ей Регулус вчера вечером. — Оттуда можно попасть в отдельный зал для более… Привилегированных покупателей. Горбин работает именно там.

* * *

Он открыл дверь перед Лили, пропуская ее вперед, и осмотрел улицу, проверив нет ли за ними наблюдающих. Дорогие мантии должны были дать понять магам, что цепляться к ним себе дороже, но мало ли кому они могли попасться на глаза. Блэк часто бывал здесь, в обычное время Лютный был пугающей, не самой спокойной улицей, но в целом довольно безопасной. Сейчас же его наводнили оборотни и разного рода темные маги, которые не были обременены хотя бы мало-мальской моралью и человеколюбием. Регулус не хотел с ними сталкиваться, ведь слухи расходятся быстро, и до внимательно слушающих ушей они дойдут еще быстрее. А желания проверять свое умение прятать от Темного Лорда разного рода секреты у него не было.

* * *

Нарцисса устало сгорбившись сидела на кожаном кресле перед кроваткой только заснувшего Драко, сдерживая слезы бессилия. Ее малыш не мог спать уже который день, просыпаясь с плачем и криками. Вместе с ним сон потеряла и она сама. Эльфы бегали из стороны в сторону, пытаясь улучшить настроение мальчика, задобрить его игрушками и сладостями, женщина звала лучших колдомедиков из Мунго, но те лишь разводили руками. Маленькому наследнику Малфоев снились кошмары без каких-либо явных причин. Люциус был занят поручениями Темного Лорда, потому оставил Нарциссу одну с ребенком и почти что жил у Лестранджей. Нарцисса не винила мужа, понимая, что он не может отказать, но так хотелось, чтобы Люциус был рядом и помогал с их общим сыном.

Драко Малфой мало и избирательно ел, часто требовал внимания и не давал Нарциссе отвлекаться от него ни на секунду. Но сон у него всегда был очень крепкий и спокойный. Сейчас же… Миссис Малфой не узнавала своего сына. Мальчик не мог заснуть до пяти утра, потом закрывал глаза на пару часов и просыпался, снова требуя внимания. Нарцисса с трудом вспоминала, когда сама нормально спала, ей казалось она срослась с этим креслом в детской сына. Стены поместья давили на женщину, а недосып убивал любые хоть немного положительные эмоции. Ей было нескончаемо одиноко и скучно. Отсутствие Люциуса, эльфы, поместье, слезы Драко… Все повторялось изо дня в день.

Мальчик проснулся и снова захныкал. Качая его на руках, она подошла ближе к окну, рассматривая идеальный сад Малфой-мэнора. Как же ей все это… Опостылело. А что если навестить тетушку Вальбургу?

Женщина приободрилась. Тетушке будет полезно пообщаться с ее двоюродным внуком, Кричер приглядит за Драко, а сама Нарцисса наконец-то пообщается с кем-то помимо тупых Малфоевских домовиков и отдохнет от менора.

— Драко, пойдем с тобой навестим бабушку Вальбургу? — мальчик важно закивал, поджимая губки, — Да? Пойдем, мой маленький. Добби, после завтрака принеси нам выходной костюм Драко и мою мантию!

* * *

Лили никогда не посещала Лавку Горбина. Ей случалось заглядываться на предметы, выставленные в мутной витрине, проходя мимо входа в Лютный, но девушке так и не хватило смелости зайти внутрь. Эванс была благоразумной девочкой, так что не лезла туда, куда вход ей был заказан. Потому сейчас спускаясь по ступенькам в зал, о существовании которого Лили даже и не подозревала, она с любопытством рассматривала все вокруг. На первый взгляд ничего примечательного — обычная лавка старьевщика или ломбард, в которую сдавали ненужные вещи. Но присмотревшись, она с возрастающим удивлением замечала разнообразные артефакты, лишь часть которых можно было хотя бы формально назвать легальными.

— Лорд Блэк! — восторженный возглас лохматого невысокого мужчины с одутловатым лицом, стоящего у стойки, заставил Лили отвлечься от рассматривания магазина. Девушка определила в нем хозяина магазина. Горбин быстро мазнул по ее лицу цепким взглядом карих глаз, — А вас, Леди, я боюсь, что не узнаю…

— Тебе, Горбин, и не нужно ее знать, — ядовито усмехнулся Регулус и повернулся к девушке, — Присмотри себе пока какую-нибудь безделушку, я должен обсудить что-то с мистером Горбином, — Лили похлопала глазами, не понимая о чем он. В голове щелкнуло, что при незнакомой девушке владелец лавки никогда не станет такого обсуждать. Лили, деланно нахмурившись, надула губки, поворачиваясь к Блэку:

— Но, Реги, тут же нет ни мантий, ни чего-либо красивого!

— О, вы заблуждаетесь, мисс. У нас только появились новые кольца. Там, рядом со шкафом под стеклом есть несколько весьма прелестных колечек на ваш пальчик, — Горбин еще более гадко заулыбался, подмигнув ей.

— Тогда я взгляну, — она снова фальшиво улыбнулась Блэку и отошла на приличное расстояние, рассматривая ассортимент лавочки. Кольца подозрительно поблескивали и почему-то казались снятыми с мертвецов. Что-то в их постаревшем грязном золоте не давало Лили воспринимать их как обычные драгоценности.

— А она совсем не похожа на остальных бабочек, — хмыкнул Горбин, — и дорого берет?

Регулус мысленно еще раз проклял дядюшку Кастора за его похождения на сторону. Это Блэкам еще несколько поколений не забудут. С другой стороны то, как он ославил мужчин-Блэков давало возможность беспрепятственно таскать Эванс по Лютному и никто не поинтересуется не его ли она невеста, чтобы не рисковать нарваться на гнев Регулуса.

— У тебя столько нет, поверь мне. Обычные шлюхи Лютного это так… Банально. С этой хотя бы не так скучно, — Блэк скорчил презрительную гримасу и посмотрел на Лили, надеясь, что она не услышит. — У меня есть небольшая работа для одного из твоих людей, Горбин. Много лет тому назад у моей семьи украли одну вещь, принадлежавшую нам уже давно… Еще в пятидесятые. И мне кажется, крал как раз кто-то из твоих людей. Я бы хотел ее вернуть, а заодно узнать имя ловкача.

Хозяин лавки нахмурился, сложив руки на груди:

— Ты знаешь, Лорд Блэк, мы не несем ответственности за заказы, принимаемые магами из формуляра. Мы лишь даем им возможность рыночной торговли своими услугами.

Регулус кивнул, достал из холщового мешка несколько галлеонов, отсчитывая приличную сумму. Горбин внимательно следил за каждой монеткой, которую Регулус клал на стол.

— Понимаю вас, но я бы хотел знать его имя и нанять кого-то, чтобы… Прояснить некоторые моменты истории, — Блэк манерно тянул гласные, наблюдая за продавцом. Тот еще колебался, и парень отсчитал еще пару галлеонов. Горбин кивнул, быстро сгреб монетки под стойку.

— Подождите пару минут здесь, сэр. Я должен поискать книгу. — маг удалился в подсобное помещение. Регулус медленно приблизился к Лили, которая напряженно рассматривала что-то, непроизвольно закрывая это собой от взгляда Блэка. Услышав шаги, девушка тут же обернулась:

— Регулус, — прошептала она, в глазах Эванс плескалась смесь ужаса и отвращения, — Умоляю, скажи, что это не человеческая рука, а этот артефакт просто имеет такую форму.

Перед Лили на одной из полок стояла обугленная красная рука Славы. Регулус поджал губы и чуть нахмурился, не зная, как ответить. Он прекрасно знал о ритуале создания этого артефакта, а также знал причину, по которые нежные министерские умы запретили их создание. Тем не менее, сама идея о том, что в темноте с помощью зажженной свечи в руке-артефакте мог видеть только тот, кто держал эту самую руку, нравилась Блэку и очень сильно. Если только откреститься от некоторых моральных аспектов, которые явно мешали Эванс. Его молчание девушка истолковала по-своему.

— Господи, это правда человеческая рука. Мне сейчас плохо будет, — Лили прижала руку ко рту и отвернулась.

— Если я скажу, что она вампирская и уже по сути не является рукой в точном способе ее использования, легче не сделает? — чуть усмехнувшись, тихо произнес Блэк.

— Твою мать, Регулус, почему ты не мог просто промолчать? — Лили отошла обратно к кольцам. — Какая гадость.

Блэк тихо рассмеялся, следуя за ней. Девушка даже не представляла какое огромное количество артефактов с еще более жуткой историей здесь находились.

— Регулус, а платяной шкаф тоже не для вещей? — чуть громче, чем стоило, спросила она.

— Это исчезательный шкаф, мисс. Вы очень догадливы, он не для вещей, — раздался за ее голос Горбина. Лили развернулась к нему, — Лорд Блэк, книга, которую ты просил, на стойке. — Регулус кивнул, чуть задержавшись взглядом на Лили, будто предупреждая о чем-то, а потом ушел к стойке. Хозяин лавки продолжил, приблизившись к шкафу, — Обычно такие шкафы делали парными. Мне он достался в наследство от одного из моих постоянных покупателей уже сломанным. Я смог починить этот шкаф, но его брата найти не получилось. Так и стоит тут без дела, — Горбин с сожалением погладил добротное дерево шкафа.

— И его никак не найти? Он выглядит как полезный артефакт. Может дать объявление в газете, вдруг кто откликнется? — мужчина хитро улыбнулся на ее слова, в его глазах запрыгали черти.

— Они запрещены Министерством Магии. За их использование дают два года на одном из верхних уровней Азкабана.

— Почему? — вопрос вырвался прежде, чем она подумала.

— Невозможно отследить, значит надо запретить, — скороговоркой произнес Горбин, пожал плечами и вернулся к Блэку. Лили последовала за ним, — Могу я помочь, может я кого-то из них могу порекомендовать?

— Да, пожалуй. — Регулус оторвал взгляд от книги и посмотрел на Горбина, ища малейшую тревогу на его лице, — Том Риддл? Что можешь о нем рассказать?

Горбин нахмурился:

— Он работал с Карактаком Бэрком, когда тот еще был жив. И ушел после его смерти. Я так понимаю, это тот человек, который нужен тебе С кем работал этот Риддл? — мужчина наклонился над книгой, читая вслух, — Ромен Шайверетч, клиенты от «Спини Серпент», Хепзиба Смит… Смит… — он нахмурился, задумавшись, — Лорд Блэк, Хепзибу Смит я помню. Риддл работал у нас несколько лет, был неравнодушен к артефактам и редким книгам. Не редко оставался почитать их прямо в лавке. А Смит — такая сварливая баба, когда покупала у нас что-то — дралась за каждый кнат, собирала себе коллекцию артефактов. Все время хвалилась, что у нее есть вещицы, каких нет ни у кого. Бэрк ей не поверил, а она, возьми, да похвастайся, мол, есть у нее унаследованная от самой Хельги Хаффлпафф чаша и медальон Слизерина. Магии в них никакой нет, но Карактак любил подобные штучки, потому подослал к ней Риддла. Тот еще мальчишкой был тогда. Красивый, исполнительный, вежливый — таким старым клушам, как Смит, он нравился. Он попытался купить у нее для Бэрка наследство основателей, достал Смит несколько артефактов, задабривал… Да только не вышло ничего. Умерла она, а медальон и чаша пропали. Родственники, видать, растащили.

— Что еще о нем помнишь?

— Умный он был, очень талантливый. Помнишь Слизнорта из Хогвартса, Лорд Блэк? — Регулус кивнул, — Ах, да, ты же там учился, дырявая моя голова. — Горбин хлопнул себя по затылку и облокотился на стойку. — Он все приходил к нам и сетовал, что самый умный ученик Хогвартса прозябает у нас. Риддл пытался попасть в Хогвартс профессором защиты от темных сил. Но Дамблдор отказал. Помню, Том пришел, напился, бурчал что-то про темную душу.

— Да, после путешествий он пытался попасть в Хогвартс, я слышал об этом.

— Каких еще путешествий, Лорд Блэк? — воскликнул продавец, глаза его стали похожи на блюдца. — У Тома ни гроша не было. Даже комнату снимал у старой Селли по небывалой скидке. Он сразу через полгода у нас попытался в Хогвартс устроиться. Но ты же знаешь Дамлбдора, тот и министерских крыс в своей зашоренности переплюет…

Лили отвлеклась, расслышав тихий стук одного из приборов, висевших на стене. Это были маленькие часики, только стрелок в них было больно много и все они бегали туда-сюда, постукивая о стекло. Стук перешел в жужжание, а потом артефакт протяжно запищал. Горбин резко дернулся:

— Авроры, — прошипел он и обернулся к Блэку. — Нечего мне тебе больше рассказать, Лорд Блэк. Авроры опять пришли нас грабить. Уходите отсюда.

— Но… — запротестовал было Регулус, понимая, что встреча с аврорами — худшее, что им сейчас нужно.

— Вон! — прокричал Горбин и магией их вытолкнуло из магазина. Дверь за ними хлопнула, закрываясь на засовы с громким скрежетом. Блэк мысленно обругал себя за недальновидность.

— Что происходит? — испуганно заозиралась девушка. На улице было не спокойно, послышались выкрики заклятий, двери и окна магией захлопывались. Маги шныряли кто куда по улице.

— Сработал вредноскоп в лавке. Он предупреждает Горбина о аврорских налетах. Так что тот сейчас прячет в лавки всю чернуху. Надо уходить, чтобы не попасть под горячую руку. Авроры уже в Лютном, — Регулус огляделся и схватил Лили за руку, пытаясь аппарировать, но ничего не вышло. — Мордред, они закрыли переулок антиаппарационными.

— А что если это меня и Гарри ищут? — Эванс пожалела, что послушалась Блэка и не надела медальон Северуса.

— Вряд ли, тут в последнее время участились налеты — это раз. Два — на вас не подавали в розыск официально, так что аврорату тут нечего делать. Три — обсудим это потом, а пока нам надо выйти на Косую Аллею, — они быстро выскочили из переулка, смешиваясь с толпой. Торговцев краденым обыскивали авроры в темно-бордовых мантиях. Кого-то арестовывали, у кого-то изымали товары. Один из сидевших здесь магов дернулся было бежать от двух служителей закона, рассматривавших его товар, но они тут же заковали его в цепи и грубо прижали лицом к стене. Тот попытался что-то кричать, но его голос потонул в общей неразберихе. Волшебники толкались, пытаясь быстро просочиться мимо авроров, кого-то «бордовые мантии» выхватывали сразу из потока. Лили непроизвольно прижалась ближе к Блэку, крепко держась за его локоть, когда прямо рядом с ней кого-то выдернули из толпы и прижали к стенке. Регулус беспокойно осматривался, ускорив шаг. Он понимал, что их авроры не тронут — побоятся связываться с богачами, но легче от этого не становилось. Проходя мимо одного из столов с незаконными ингредиентами для зелий, Блэк наткнулся взглядом на знакомый черный порошок с крупными плохо толчеными гранулами. Ошибки не могло быть, Регулус узнал его сразу. Он огляделся и, воспользовавшись общей паникой, а также отсутствием продавца, быстро зачерпнул в карман целую горсть перуанского порошка мгновенной тьмы. Интуиции парень привык доверять, что-то ему подсказывало — так легко они не выберутся.

Когда они уже были рядом с одним из входов в Гринготтс со стороны Лютного, идущая рядом ведьма дернула Регулуса за мантию, оступившись, и потянула его на себя, падая на брусчатку, а Лили потоком магов унесло вперед. Эванс испуганно обернулась, ища его взглядом, но тут же поспешила вперед, снимая капюшон. Блэк увидит ее сам, решила она.

— Рег! — послышался испуганный возглас Лили. Эванс позвала его коротким именем, так как длинный вариант звездного имени мог привлечь внимание авроров. Сириус четко знал, что младший брат — пожиратель смерти, вряд ли он один догадывался. Вдруг кто-то решит свести счеты в суматохе. Лили не хотела подставлять Блэка и надеялась, что он поймет.

Регулус рывком поднял упавшую женщине и кивнул на ее благодарность. Он обернулся в ту сторону, где слышал голос Эванс, нашел глазами рыжую макушку и поспешил к ней, пробиваясь через людей.

Лили была в двух шагах от Косой Аллеи, когда услышала впереди Аластора Грюма. Она выглянула из-за плеча идущего впереди нее мага и заметила старого аврора. Тот раздавал команды стоящим перед ним подчиненным. Девушка надеялась проскользнуть незамеченной, но тут услышала знакомую фамилию:

— …Поттер, ты и эти пятеро остолопов идете к Горбину и начинаете обходить лавки… — Лили остановилась, в ужасе наблюдая за тем, как ее муж собственной лохматой персоной кивает на слова начальника и идет прямо на нее. Девушка испуганно дернулась назад, надевая капюшон. Но в потоке людей не так-то легко просочиться. Ее кто-то ударил несколько раз, Лили сама пихнула кого-то локтем. Капюшон свалился, а девушка в ужасе пробивалась через толпу, проклиная себя за недальновидность. Это же надо было додуматься вернуть себе рыжий цвет волос. Она захотела его поменять прямо сейчас, но боялась, что ей сломают палочку в толпе.

— Я здесь, — Регулус схватил ее за руку, но Лили толкнула его, проскакивая назад, — Что…

— Лили! — послышался до боли знакомый голос. Лили и Регулус, не сговариваясь, обернулись туда и увидели Джеймса Поттера, прорывающегося в одиночку через толпу. Его Поттер ожидаемо не заметил, устремив все свое внимание на девушку, — Именем закона, расступиться всем! — проревел он. Маги дернулись к стенам узкой улочки.

— Беги отсюда как можно дальше, — быстро прошептал Блэк, достал из кармана удачно прихваченный порошок и подбросил его в воздух, быстро скрывая лицо капюшоном. Солнце заволокло тьмой, непроглядное облако накрыло улицу, Лили наугад ринулась вперед, пытаясь успеть раньше, чем оно скроет путь по улице. Регулус прикрепил к ней следилку, и сильно толкнул на землю налетевшего на него Джеймса. Пускай поваляется, это его задержит, пока Эванс убегает. Сам Блэк медленным шагом двинулся к ближайшей стене, окружив себя маленьким щитом от физического воздействия. Стоило переждать суматоху, чтобы не оказаться под ногами у испуганных магов. Как получилось с Поттером.

А как было бы приятно сейчас с рукой Славы медленно идти во тьме. И подумаешь, что хотя бы для начала ритуала ее создания надо сжечь одного вампира адским пламенем. Зря все же Эванс корчилась. Регулус потом закажет ее у Горбина. Мало ли пригодится. И мешок порошка мгновенной тьмы. Определенно.

* * *

Джеймс с трудом поднялся, но какой-то маг еще раз толкнул его на землю, так что парень едва не упал снова. Ушибленное плечо неприятно саднило, ему пришлось спрятать палочку и хорошенько поработать кулаками, расталкивая вокруг себя волшебников. Да, в непроглядной темноте он явно лишится содержимого своих карманов. Но это не самое важное сейчас. Ему нужно было выбраться из темного облака, которое создал порошок, Поттер не мог так просто потерять Лили. Наугад он пошел вперед, надеясь, что маги все также двигаются в направлении Косого переулка. Еще шаг и облако оказалось позади него. Глаза ослепило солнце и он, жмурясь, изредка открывал глаза, чтобы рассмотреть улицу. В нескольких домах от него бежала Лили, руками придерживая длинное платье. Джеймс пошел за ней. На этот раз она не уйдет от него.

* * *

Лили летела, не разбирая дороги и не оборачиваясь назад. Петляя по улицам, как заяц от хищника, она надеялась оторваться. Неудобное платье порвалось в нескольких местах, когда она оступалась о его края, дышать было тяжело из-за корсета, от нехватки воздуха кружилась голова. Лили свернула в одну из подворотен, надеясь передохнуть. Она быстро накинула капюшон и пошла медленно, будто и не было сейчас погони. Палочка выскочила из кобуры, готовая в любую секунду прикрыть свою хозяйку.

Лили была напугана сильнее, чем это можно было представить. Она прекрасно знала — ей не победить Джеймса в дуэли, он всегда был быстрее нее. От того становилось еще страшнее оборачиваться. Ведь по дорогой мантии ее никто не мог узнать. Но ее волосы, ее рыжие волосы… Они были слишком приметны. Регулус сказал уходить вглубь, но как далеко надо было идти? А если она потеряется? Как он ее найдет? Лили осматривалась, ища место, где можно было бы укрыться, но все это были жилые дома, а в них Эванс боялась заходить. Казалось, там она может напороться на еще большие неприятности. Повернув еще раз она оказалась в тупике. Голова кружилась, сердце сжималось от страха. Лили скрыла себя дезиллюминационными чарами, чтобы хоть несколько секунд переждать и подумать.

— Лили, я знаю, это ты, — послышалось за спиной голос. Это был совсем не голос Регулуса. Джеймс стоял прямо за ней. Лили замерла, не оборачиваясь, крепче перехватив палочку. Если она обернется, чары спадут. Вдруг, он кричал не ей, — Повернись ко мне.

Все же ей. На деревянных ногах она повернулась и взглянула в глаза своему самому большому страху. В голове она столько раз вела этот диалог с ним. Столько раз говорила ему, почему сбежала, спрашивала, почему он не пошел с ней. Но сейчас, видя его перед собой, Лили хотела сказать ему лишь одно — уходи. Но она сомневалась, что он послушается, потому пыталась придумать как бы поскорее выбраться отсюда. Эванс выставила руку с палочкой перед собой, так и не снимая дезиллюминационные. Лучше пусть сами слетят, чем она потратит магию на это.

— Не надо, — Джеймс поднял руки перед собой, — Я всего лишь хочу поговорить. Просто поговорить. Как муж и жена. — Лили недоверчиво нахмурилась.

— Так говори.

— Может, уберешь палочку? — Лили медленно покачала головой, — Лили, я понимаю. Ты напугана. Но все еще можно исправить. — Джеймс сделал шаг к ней, — Давай просто вернемся домой. Я прощаю тебя.

— Ты прощаешь меня? — оцепенело повторила Лили. Ей не верилось в то, что Джеймс сказал. В этой фразе был сокрыт ответ на все вопросы и все угрызения совести, которые мучали ее с того самого вечера, когда она сбежала из дома в Годриковой впадине, забрав Гарри. Ее бывший муж все еще свято верил в свою правоту. Даже Сириус, столь упертый и непримиримый с чужим мнением, согласился, что она спасла этим себе и Гарри жизнь. Но не Джеймс. Он все еще не думал об ответственности за жизнь Гарри. Он не думал о реальности смерти. Он дрался за добро, а те, кто сбегал — трусы. Она трусиха для него, он так ей всегда и говорил в их спорах. Нет, между ними все бесповоротно кончено. Джеймс не менялся, он подминал всех под себя. Как всегда, либо его мнение, либо неправильное. Вот и сейчас, видя перед собой голые факты о реальности угрозы, нависшей над его ребенком, из-за глупостей Дамблдора и выжившей из ума ведьмы, он все равно доверял Ордену Феникса. И участвовал в этой дурацкой войне между двумя психопатами. Не война погрузила Лютный переулок в этот ад, а нежелание признавать ошибки и что-либо делать для реального решения проблем. Он не хотел по-взрослому все решать, ответственное принятие решений не для Джеймса. Ему нравилась межфакультетская война в школе, где все просто, есть свои — добрые, сильные, белые, и чужие — темные, слабые и злые. Ему достаточно этого. Достаточно чувства, что он на правильной стороне, а если что, то Дамблдор прикроет. Джеймс Поттер не хотел, чтобы война кончалась. Ему нравилась роль героя-аврора. А о них с Гарри Джеймс не думал. Лили была статуэткой победителя, а Гарри — следующим героем. Вырастая, он должен будет быть идеальным мальчиком, иначе отец будет недоволен. Нет, этому Лили не даст случится.

— Да, только давай вернемся домой. Где Гарри? — Он сделал еще несколько медленных шагов в ее сторону.

— За что ты меня прощаешь? — Лили отступила, пытаясь тянуть время. В голову не приходило никакого умного плана спасения. Будь здесь Регулус, он бы уже сто разных решений нашел.

— Лили, давай обсудим это потом. — Джеймс хмурился, приближаясь к ней, — Тебе не безопасно здесь быть…

— Джеймс, я никуда не пойду с тобой. — выплюнула Лили. Он удивленно нахмурился, — Я хочу развода.

— Но я же простил тебя! — повторил чуть громче Поттер, всплеснув руками.

— Но я тебя нет. Ты ушел от нас с Гарри еще задолго до того как…

— Да что ты такое говоришь? — взорвался Джеймс. Лили прижалась к стене и выставила палочку перед собой. — Это ты ушла и забрала Гарри. Моего сына! Ты подвергаешь его опасности. Дамблдор…

— Не имеет никакого отношения к тому, что произошло между нами и не пытается защитить нашего сына! — прорычала Лили, — Ты предал нас!

— Это ты предала Орден! — закричал Джеймс, в руках у него внезапно оказалась палочка.

У Лили сработал инстинкт прежде, чем она успела подумать. Первое заклинание, второе, и начался бой. Лили пыталась атаковать первой, вспоминая всевозможные заклинания, которым ее учил Регулус, но все они разбивались о щиты Джеймса. Сразу чувствовалась его профессиональная подготовка, девушка проигрывала по всем статьям.

— Бомбарда! — крикнул Джеймс и в стене над Лили появилась огромная дыра, несколько кусков дома полетели в нее. Эванс инстиктивно пригнулась и закрыла рукой лицо, прячась от посыпавшихся камней. От взрыва в ушах зазвенело. Лили чувствовала, что один из камней ударил ее по голове. Шишка будет знатная, отстраненно подумала она. Джеймс выбил из ее рук палочку. Выдохнув, она закрыла глаза, блокируя магию. Надо было подумать. А Поттер пускай попугается.

— Инкарцеро! — заклинание Джеймса не сработало. — что за…? Лили, вставай. Хватит. Тут Мордред пойми что происходит. Покидались заклинаниями, а теперь пора домой.

Лили не двигалась с места, сжавшись и закрыв глаза. Кольцо-портал на руке ощущалось как-то странно. Девушка судорожно пыталась вспомнить, не провернула ли она его. Надо было что-то делать. Лили открыла глаза. С обеих сторон она была прижата к стене, пробить стену не получится… Нож. Регулус дал ей нож. Она медленно достала его, скрыв от взгляда аврора. Руки тряслись, но надо было спасаться. Ради Гарри, она сделает все, что нужно.

Лили открыла глаза и медленно встала, опираясь на стену. Нож она прикрывала мантией. Смотреть на Джеймса не получалось. Лили не могла это сделать. Просто не могла. Не смотря на всё, что между ними было, она не могла ударить его ножом. Перед глазами стоял тот одиннадцатилетний мальчишка, который в Хогвартс-экспрессе громче всех смеялся. Лили сжала крепче нож. Она не могла сдаться, не могла пойти с Джеймсом. Они не закончили с крестражами. Ради Гарри.

— Эй, Джейми, что происходит? — послышался лающий голос Сириуса. Лили подняла глаза, ища Блэка взглядом. Но сзади Джеймса стоял Регулус Блэк с палочкой на готове. Он смотрел прямо ей в глаза, Лили вздохнула, отпуская нити, сдерживающие ее магию, а заодно и сжатый в руке нож. Сердце радостно застучало в груди от мысли, что ей не придется… Ведь она бы не смогла. И не знала, что конкретно не смогла бы — себя простить или ударить бывшего мужа. Нож со звоном упал на камни.

— Сири?.. — Джеймс обернулся, — Регулус? Какого…?

— Ступефай, Джейми, — с той же лающей интонацией произнес Блэк. Джеймс влетел в стену и осел на землю, отключившись. Регулус покачал головой. — Мордред, а я так надеялся, что он меня не узнает.

— Обливиэйт, — Лили схватила свою палочку, направив ее на Джеймса, — Больше не вспомнит.

— Ты же понимаешь, что от этого легче не стало и когда его здесь найдут, то проверят, не стерли ли ему память, а когда… — Лили подошла к недовольному Блэку и порывисто обняла. Регулус опешил и замолчал, не зная, как реагировать. Лили тут же отпустила его, понимая, что ему неприятно.

— Регулус, я, кажется провернула кольцо… — просипела девушка, тревога за Гарри набатом забила в голове.

— Покажи, — Регулус осмотрел кольцо на ее пальце. — Кольцо не активировали. Тебе просто расцарапало руку камнем.

Лили выдохнула, подняв глаза к небу:

— Я никогда не была так рада тебя видеть, как сейчас, Блэк. И прости за…

— Эванс, наши проблемы еще не закончились, — Регулус оборвал ее на полуслове. — Мы напали на аврора и стерли ему память. И то, что это мой кузен и твой бывший муж погоду лучше не делает.

— Заберем его с собой? — предложила девушка, сил бояться больше не было. Хотелось поскорее поесть и прижать к себе Гарри. Нет, она совсем не боец. Скорее уж курица-наседка.

— О да, похищение аврора точно все исправит. — Регулус накрыл их пологом, отвлекающим внимание, чтобы не набежал весь аврорат, пока они не найдут решение проблемы с Джеймсом.

— Экспекто Патронум, — из палочки Лили выбежала маленький блестящий зайчик. Лили удивленно воззрилась на свой патронус. А где же ее лань? — Позови Сириуса Блэка сюда. Сириус, я сглупила и мне очень нужна твоя помощь. Я в Лютном. Если ты здесь, то приходи скорее, пожалуйста. И да, мой патронус поменял форму.

— Отлично, только его здесь не хватало. — Блэк возмущенно прошелся по пятачку, окруженному отвлекающими чарами.

— У тебя есть более умные мысли? — Лили восстановила разломанную стену и проверила Джеймса. У него было легкое сотрясение, которое потом поправят колдомедики. Лили не хотелось лечить его. Раз он аврор, то пусть и терпит все травмы. Регулус промолчал, — Нет? Значит не осуждай меня. Если здесь Джеймс, то Сириус скорее всего с ним, а значит он сможет прикрыть нас.

Через несколько минут в переулке послышался шорох и приглушенные шаги.

— Опять спер у Джеймса мантию-невидимку, — покачала головой Лили и уже хотела выйти на встречу Сириусу, но Регулус схватил ее за локоть, не давая выйти за круг.

— А если это не он?

— Придется довериться. — пожала плечами Эванс, — Он может тоже самое сказать обо мне. Мой патронус изменился и мы вырубили Джеймса.

— Тогда может подождем пока он сам себя обозначит? — прошипел Регулус.

— Вы в курсе, что если хотите быть незаметными под отвлекающими внимания чарами вам стоит молчать? — в воздухе прямо перед ними летала голова Сириуса Блэка. — Привет, Лили.

— Привет, братец, — произнес Регулус, предвкушающе ухмыляясь и снимая с них чары.

— Твою ж мать, — выругался его старший брат, рассматривая лежащего за спиной Лили и Регулуса Джеймса.

— Если мою, то правильнее сказать нашу. Конечно, при условии, если ты ее биологическое материнство не отрицаешь, — ухмылка младшего Блэка стала еще шире.

— Заткнись, Регулус, — в два голоса прошипели Сириус и Лили.

* * *

Нарцисса вышла из камина в гостиной дома на площади Гриммо, держа маленького Драко на руках. Мальчик завозился, просясь вниз:

— Я сам! — громко объявил он, а когда оказался на полу, то закричал, — баушка! — и побежал вглубь дома.

Нарцисса поспешила за ним.

— Баушка! — более высокий голосок вторил крику ее сына. Может показалось? Ох, уж этот недостаток сна. Она уже не узнает голос собственного ребенка.

— Драко? Мерлин, что ты здесь делаешь? — голос Вальбурги прозвучал испуганно. — Нарцисса, Люциус, вы здесь?

— Добрый день, тётушка. Люциус сейчас занят, потому мы с Драко решили навестить Вас, тетушка, — громко сказала Нарцисса, проходя в столовую. На столе лежало несколько кистей, краски и пергамент. Женщина удивленно нахмурилась. Ведь они не предупреждали, что придут. Неужели тетушка рисует? Нарцисса перевела взгляд на вскочившую из-за стола тетю. Вальбурга и Драко вели себя очень странно. Леди Блэк стояла, заведя одну руку за спину, другой же она отталкивала Драко, который бегал вокруг нее, пытаясь углядеть, что она прячет.

— Нарцисса, ты бы не могла забрать Драко и выйти? — голос тети прозвучал немного сконфуженно, — Там… Кое-что, что Драко не стоит видеть.

Нарцисса удивленно поймала ребенка за руку и прижала к себе.

— Мама, кто этот мачик? — громко спросил Драко. Вальбурга развернулась, унося что-то в руках из столовой. Спрашивать тетушку Нарцисса не решилась, но Драко похоже заметил что-то и не хотел так просто это отпускать.

— Какой мальчик, маленький мой? Тут только бабушка.

— Неть, мачик! — возмущенно крикнул Драко, пинаясь на руках у матери.

— Я мачик! — пискнул… мальчик из-за платья Вальбурги, женщина остановилась.

— Тетушка? — Нарцисса испуганно села на один из стульев. Драко вырвался у нее из рук и побежал к бабушке.

— Я хочу попросить у тебя вспомнить сейчас, что ты — Блэк и обязана хранить тайны Рода, — тихо произнесла Вальбурга, не поворачиваясь к ней. Драко быстро подбежал к бабушке, любопытно заглядывая ей за спину.

— Я и не забывала, — напряженно ответила Нарцисса, в голове роились тысячи теорий.

— Ты кто? — громко спросил Драко.

— Я Гаъи, а ты кто? — из-за платья Вальбурги выглянула маленькая темная макушка.

— Я Дъако. — ее сын изо всех сил старался произнести правильно букву «р», но пока безуспешно. Незнакомый мальчик вышел из-за спины Леди Блэк, держась за ее руку.

— Вот и познакомились, — Нарцисса закрыла лицо руками. Все происходящее напоминало дурной сон. Мальчишки с любопытством рассматривали друг друга, Вальбурга досадливо прошипела:

— Я снесу этот Мерлинов камин ко всем пикси и запрещу вообще кому-либо заходить в дом.

Нарцисса устало вздохнула. Еще один Блэк.

* * *

— Что произошло? — Регулус уже открыл было рот, чтобы что-то сказать, но Сириус его опередил, — Если это сарказм, лучше заткнись, пока не получил. Лили, пожалуйста, объясни сама, иначе тебе придется нас разнимать.

— Да что я уже сделал? — взбесился Регулус. — Я…

— За мной погнался Джеймс, — перебила его тираду Лили. Младший из братьев сжал губы и приподнял брови, выражая свое недовольство, — Я испугалась, случайно напала на него, а Регулус вырубил его, я стерла ему память, а теперь я в ужасе и пытаюсь придумать какого черта делать, пока вы решили выяснить все свои детские обиды! — Джеймс за ее спиной застонал и Лили повернулась, вытащив палочку, — Затмись! Оглохни! Конфундус! — На глазах у Джеймса появилась повязка, а сам он расслабился.

— Эванс, ты рехнулась? — старший Блэк дернулся, чтобы хотя бы попытаться закрыть лучшего друга щитом.

— А я думал, опять мне придется, — Регулус отвернулся, пряча довольную ухмылку.

— Я же сказал, заткнись! — прорычал Сириус, доставая из кармана пачку с сигаретами и бегло осматривая улицу на предмет подслушивающих их магов. — Что вы от меня хотите теперь?

— О, все просто. Вот это тело твоё, — Регулус махнул рукой на лежащего Джеймса, — а нас выведи из оцепления, пока тело окончательно не пришло в себя после конфундуса и не попыталось сдать меня в Азкабан, а ее Дамблдору. Предупреждая твой вопрос за что меня в Азкабан, то всего лишь за Дж…

— Силенцио, Регулус, — Лили направила палочку на младшего из братьев Блэк. В глазах у того полыхнула ярость. — Регулус, не сейчас. Я расколдовываю, но ты молчишь.

— Сам справлюсь. Не буду вам мешать, — возмущенно прошипел Регулус, отворачиваясь и отходя к Джеймсу. Эванс бессильно подняла глаза к небу, он ей это еще припомнит.

Сириус прикурил сигарету от палочки и устало посмотрел на Лили.

— Теперь ты понимаешь почему я сбежал из дома? — хмыкнул он.

— Так ты поможешь? — обреченно спросила Лили. Начало темнеть, она боялась за Гарри, оставшегося в доме Блэков. Пусть там с ним была Вальбурга, но легче не становилось от этого.

— Авроры уже все закончили, Джеймс предупредил их, что останется, у него наметилось какое-то дело, я же остался, чтобы присмотреть за ним. Он наврал остальным, чтобы те делали обход без него. Последнее время его заносит по-особенному. Так что я решил проверить, все ли в порядке. Ходил по Лютному, искал его, а тут ты и этот… — Сириус кивнул на Регулуса, — Вы можете спокойно уйти. Я заберу Джеймса, скажу, что его потоптали слегка во время давки в начале улицы, в суматохе попали конфундусом, вот он ни хера и не помнит. Докапываться он не станет, да и к колдомедикам сам не пойдет… — Сириус вздохнул, наблюдая затем как Регулус поднимает дезориентированного Джеймса на ноги. Оглушенный Поттер в повязке на глазах не смог удержаться на ногах и Регулус, не слишком-то церемонясь, со всего размаха впечатал того в стену. Сириус покачал головой, но не стал спорить. — Вот придурок, не мог не поиздеваться.

— Прекрати, он не специально. Хотел бы специально, Джеймсу досталось бы сильнее, — устало нахмурилась Лили.

— Как ты вообще с ним рядом оказалась? И, что самое интересное, почему он стал помогать тебе? — возмущенно спросил мужчина, выдыхая дым.

— Долгий рассказ не для этого места. — Лили обвела взглядом оживающую улочку. В окнах загорелся свет, послышались отдаленные голоса.

— Тем не менее, я хочу его знать. — Сириус нахмурился, косясь на брата, — Ты живешь у него? Гарри с тобой или уже у Алисы?

— На Гриммо в твоей комнате мы оба живем, если ты, разумеется, не против, — ответил Лили, нервно прикусив губу. Сириус удивился, но махнул рукой и ухмыльнулся:

— Живите, мне-то что. И маман знает?

— Ага. — Старший Блэк выжидающе приподнял брови, желая услышать ее комментарии, — интересная женщина.

Сириус рассмеялся, а потом сразу посерьезнел:

— Надо поговорить.

— Давай встретимся. — Лили согласно закивала, — Выбери время и место. Я постараюсь оказаться там.

— Это твоё, Сириус, — Регулус толкнул на него Джеймса. Сириус тут же уронил сигарету, подхватывая дезориентированное тело друга. — А нам пора. Надеюсь, увидимся… — он сделал вид, что задумался, — Никогда. Как обычно, в общем.

— Я приду на Гриммо, — Сириус не отреагировал на слова брата и пристально посмотрел на Лили, — сообщу Патронусом, когда буду свободен. Поговорим в парке, раз эта змея не хочет меня видеть.

— Не надо в парке. Это не безопасно. Я… Потерплю твое присутствие. Надо многое обсудить и это касается не только Лили и Гарри. — буркнул Регулус, пытаясь казаться спокойным.

— А о маман ты подумал? — Сириус, ухмыляясь, продолжал балансировать, придерживая Джеймса.

— Что-нибудь придумаем, — чуть прищурился младший брат. Сириус заинтересованно посмотрел на него и кивнул, мягкая, чуть грустная улыбка тронула его губы лишь на секунду. Но Лили узнала эту улыбку. Сириус посмотрел на нее и чуть пожал плечами. Он скучает и рад их видеть. Он скучает по спокойному общению с ней, по их посиделкам, по Гарри. Лили улыбнулась ему в ответ, кивнув. «Я тоже, Сири, я тоже.»

Регулус перевел взгляд со своего старшего брата на Эванс, не понимая этой пантомимы. Фыркнув, он отвернулся. Едкая ревность зашипела внутри.

— Валите-ка отсюда, пока тараканы Лютного не осмелели и не решили посмотреть на двух авроров и двух непонятных личностей в дорогих мантиях. Пойдем, братец, напьемся, чтобы ты вообще ничего не вспомнил об этом грустном дне, — Сириус развернулся, придерживая Джеймса, и они аппарировали.

Регулус чуть нахмурился, протянул Лили руку и они аппарировали поближе к Гриммо. Лили разочарованно осмотрела маггловскую улицу, по которой до поместья нужно было идти еще около пятнадцати минут. Девушка понимала, что Регулус не хотел оставлять аппарационные следы, ведущие сразу к поместью, но ей так сильно сейчас хотелось оказаться внутри и развалиться в удобном кресле. Конечно же содрав с себя это орудие пыток, в народе называемое корсетом и платьем.

Блэк бодро пошел вперед, не дожидаясь Лили, и девушка устало поплелась за ним, одернув чертово платье.

— Прости за силенцио, — тихо прошептала Лили, рассматривая маггловские дома. — И за те неуместные объятия. Я не хотела тебя позорить перед Сириусом и… И…

— И обнимать не хотела? — подсказал ей Блэк, отстранено рассматривая улицу.

— Нет. Да… Не важно, — Лили смутилась, — Спасибо за то, что спас меня. Я бы не смогла…

— Сама ударить его? — опять прервал он ее, — Ты вся тряслась, когда меня обняла. Неужели ты до сих пор его любишь?

— А ты бы смог ударить Сириуса или Беллатрикс? — спросила Лили, развернувшись к Регулусу.

— Я бы даже не пытался. — парень развернулся к ней, смотря прямо в ее глаза. Лили опустила глаза, обняв себя за плечи. Стало мерзко от самой себя еще сильнее. И еще один шаг во тьму, сколько их уже было? Долохов, Джеймс, тот парень в баре… Лили затруднялась ответить, кто она и что делает. Она больше не узнавала себя. Девушка сжалась, погружаясь в свои мысли, — Тебе есть за что бороться. Это война, никто не ждет от тебя честной игры.

— Это не значит, что нужно вести себя, как звери. — Эванс зажмурилась, перед глазами все еще вставал маленький Джеймс, так похожий на Гарри, — Черт, я едва его не убила.

— Я бы хотел сказать, что-то более умное, что поможет тебе чувствовать себя легче и спокойно жить с этой мыслью, но… — он развел руками. — Не убила же.

— Дурак, — Лили толкнула его в плечо.

— Тебе стоит относиться к этому проще. — Блэк помолчал, — Если тебя это утешит, то я почти уверен, что ты бы не смогла ему навредить. У тебя тряслись руки, он бы успел отскочить. — Лили кивнула и они снова пошли вперед в тишине.

— Мне было очень приятно ударить Джеймса. Я задолжал этому придурку один нечестно пойманный снитч. — Регулус самодовольно усмехнулся. Лили рассмеялась. — Что ты смеешься? Он меня скинул с метлы, когда я был второкурсником. Меня тогда ловили всем преподавательским составом, чтобы я не свернул себе шею или не превратился в лепешку. Повезло, что Флитвик меткий. Мать, когда узнала, чуть не разобрала Хогвартс по кирпичикам.

— И как ты после этого смог вообще сесть на метлу?

— Спокойно. Но к Джеймсу старался близко не подлетать. — пожал плечами Регулус и посерьезнел. — И ты не подходи к нему близко. У него в голове всегда был какой-то непонятный туман. Он вроде и за добро, а Северуса всегда травил так озлобленно, будто тот убил всю его семью своими руками. Пускай он и говорил Сириусу, что все из-за того, что Северус общается с тобой, но я никогда не верил в этот бред. Он его травил бы в любом случае, как травил Петтигрю. И за это едва не поплатились вы с Гарри. Джеймс с самого детства был эгоистом и с возрастом становилось только хуже. Он поздний ребенок и балованный, никогда не умел прощать обиды, всегда всем мстил.

— Ты слышал наш разговор? — догадалась Лили.

— Слышал, — кивнул Блэк, — и решил не вмешиваться, пока не станет совсем плохо.

— Спасибо.

— Квиты, — улыбнулся он, пропуская Лили в дом.

Улыбка слетела с его губ, когда Блэк услышал разносящиеся по дому женские голоса. Один из них принадлежал матери, а второй… «Нарцисса, » — догадался он. Быстро дотронувшись до стены, Регулус открыл одну из потайных каморок, которые были припрятаны по всему дому на случай чего. Люциус свернет ему шею, если он втянет кузину в это. Лили, не замечая, что происходит за ее спиной, шла вперед:

— Что мы узна… — Регулус закрыл Лили рот рукой, и молодые люди быстро исчезли в открывшейся нише. Девушка широко распахнула глаза и ударила его локтем в грудь. Блэк сжал губы, чуть поморщившись от боли, вот же гриффиндорка… Действия без единой мысли. Ход за ними закрылся, и они замерли в темноте маленькой пыльной комнатки.

— Тихо. В доме Нарцисса с Драко. — Регулус напряженно прислушался к дому. Магия поместья подсказывала, где и кто находится.

— Где Гарри? — Лили с трудом отцепила его руку от своего лица. Парень задумался и не заметил, что до сих пор крепко прижимает ее к себе. Он отступил на шаг, девушка попыталась сориентироваться в темноте, левой рукой она тут же наткнулась на стену.

— Спит у тебя в комнате. Наверное, Кричер уложил его спать. Драко, кстати, тоже спит, только в детской на втором этаже. Нарцисса что-то обсуждает с моей матерью в гостиной. Если начнем подниматься по лестнице — нас услышат. Придется подождать, пока Нарцисса не уйдет в гостевую комнату или не заберет Драко в Малфой-мэнор. Тогда можно будет выйти и спокойно добраться комнат. Мордред, даже Кричера не вызовешь — хлопок услышат. — он недовольно цокнул языком.

Лили устало облокотилась о стену маленькой кладовки, сдерживая недовольный стон. Сильно хотелось есть, ноги от беготни болели, а чертов корсет впивался в кожу так, что не оставалось никаких сомнений — на коже останутся следы. Нужно было хотя бы попробовать его ослабить. Молнию на платье она легко смогла расстегнуть до лопаток, добравшись до верха шнуровки корсета. Лили завозилась, пытаясь хоть как-то ослабить завязки, но лишь несколько раз толкнула стоявшего у противоположной стены Блэка.

— Что ты пихаешься? — раздраженно прошептал Регулус и щелкнул пальцами, освещая помещение. Лили зажмурилась от света и обреченно сбросила мантию. Придется просить его помощи. Заклинаний, которыми можно было ослабить корсет она не знала, помимо радикальных, вроде режущих. Но что-то подсказывало, что Леди Блэк не оценит разорванное в клочья платье и разрезанный корсет. Да и ей самой вряд ли будет комфортно стоять перед Блэком в таком виде.

— Регулус, могу я тебя о чем-то спросить, но ты обещаешь не шутить и не издеваться, а спокойно ответить? — тот медленно кивнул, пытаясь угадать в чем дело. — Ты знаешь заклинание, которым можно ослабить корсет?

Губы Блэка предательски дрогнули, но он скрыл улыбку.

— Тебе корсет жмет? — догадался он.

— Да и сильно, — Лили снова попыталась дотянуться до завязок и подергать за них. — Он впивается в кожу. Заклинание знаешь?

— Нет, не приходилось сталкиваться с такими ситуациями, — Лили удивленно похлопала глазами.

— А в… в спальне? — вопрос вылетел прежде, чем она могла подумать.

— Везло на девушек без корсетов, — съязвил Блэк, чуть нахмурившись, — Если ты не заметила, то волшебницы платьям с корсетами в обычное время предпочитают мантии.

— Тогда какого черта я в… этом? — прошипела Эванс.

— Я тебе платье выбирал? Тогда не лезь ко мне с подобными вопросами. — процедил Регулус, закатив глаза. — Но я могу попробовать его развязать.

Лили вздохнула. Вариантов не было, а терпеть, пока родственницы Блэка наговорятся, она не могла.

— Развязывай. — обреченно кивнула она, — Но клянусь, одна шутка, Блэк, и я…

— Я молчу. — Лили посмотрела ему в глаза, но, не заметив и намека на привычные смешинки, медленно повернулась спиной к парню. Регулус редко смотрел ей в глаза, потому не оставалось сомнений в том, что он серьезен. Она знала, что так он прячет свои мысли от легилименции, но девушка до сих пор не могла привыкнуть к тому, что он смотрит чуть в сторону в разговоре.

Это было волнующе, будто большой тест на доверие. Она помнила, как Петунья рассказывала, что их в классе ставили в две шеренги, и одни должны были падать, а стоящие за ними одноклассники их поймать. Лили не смогла бы упасть, слишком привыкла она полагаться на свои силы. Девушка нервно убрала волосы на плечо. Она не была уверена, что доверяла. Не зная куда деть руки, она обняла себя за плечи и взволнованно ждала его действий. Огонек света чуть потух, видимо, Регулус направил его Лили за спину, чтобы тот освещал завязки. Девушка прислушивалась к каждому шороху. В гостиной приглушенно слышался разговор кузины и матери Регулуса, где-то внизу под ними тихо тикали старые часы. Лили попыталась различить, о чем говорят женщины, но тихие голоса и каменные стены надежно скрывали тему разговора. Вдруг замок на ее платье пронзительно разрезал тишину, дребезжа о зубчики молнии. Это было так громко по сравнению с тишиной дома, что девушка вздрогнула. Она чувствовала, как с каждой секундой платье становится свободнее сначала чуть ниже шеи, потом на лопатках, а затем и на талии. Регулус придерживал молнию, чтобы замок не заел ткань, и аккуратно вел рукой вниз по спине. Молния остановилась на пояснице, по спине побежали мурашки от холода. Лили с замиранием прислушивалась к звукам и напряженно ждала, когда он дотронется до ее спины. Парень присел, чтобы получше видеть в темноте завязанные в крепкие узлы шнурки корсета. Лили вздрогнула, когда Регулус хрипловато прошептал:

— Тут есть два узла: верхний и нижний. Я попробую ослабить верхний, а если не поможет, то возьмусь за нижний. Хорошо?

— Да, — пискнула Лили и напряглась, как струна. Девушка чувствовала, как Регулус потянул за шнурки чуть повыше талии. Корсет потянулся за его руками и Лили сделала один шаг к Блэку.

— Прости, — послышалось у нее из-за спины.

Немного повозившись, он развязал шнурки и остановился. Лили слышала, как он несколько раз громко выдохнул, а затем потер ладони друг о друга. «Он разогревает холодные руки, » — поняла Эванс. Все звуки будто стихли, девушка вслушивалась в его дыхание. Он прикоснулся теплыми пальцами к ее спине, она чуть дернулась, от прикосновения. Регулус секунду не двигался, рассматривая ленты. Лили тяжело выдохнула, чуть прикрыв глаза. Его пальцы медленно заскользили между лентами, еле касаясь ее спины и ослабляя шнуровку. Добравшись до низа лопаток, он снова погрел руки и коснулся ее. Доставая очередную ленту, он царапнул ей спину пальцем, от чего девушка сжалась. Регулус погладил большим пальцем кожу, на которой появилась белая полосочка. Ее шея пошла мурашками от легких касаний его рук, Лили ощутимо вздрогнула и тут же обругала себя.

— Прости. Мне продолжать?

Лили сглотнула, кивнув. Ответа не последовало. Наверное, не видел, подумала она, когда не почувствовала его движений.

— Д-да, — тихо прошептала она, пытаясь скрыть дрожащий голос. Глаза чуть затуманило, от мыслей о его теплых руках, пусть даже едва касающихся ее спины. Шнуровка медленно тянулась в корсете, было немного щекотно, но приятно. Регулус замешкался и снова дотронулся до ее спины, непроизвольно поглаживая костяшками пальцев. Лили прикрыла глаза, наслаждаясь такими редкими касаниями его рук. Его руки добрались до самого верха корсета, развязав шнурки, и она впервые за день глубоко вздохнула, пытаясь не думать о том, чего хотело тело. А хотело оно близости. Его близости. Лили опешила от этой внезапной мысли, отчаянно надеясь, что он не считывает ее мысли. А если даже и считывает, то… Нет, ей нечего стыдиться. Все это вздор.

Регулус никогда не интересовал ее как мужчина. Для нее он всегда был худым, если даже не сказать хрупким подростком с отстраненным взглядом и зализанными волосами на год младше ее. Идеальный мальчик, так нравившийся Слизнорту. В школе Лили не видела в нем ничего слишком возвышенного или умного, будь он не из аристократической семьи, вряд ли он когда-либо стал популярен среди школьников. Ей всегда казалось, что Регулус — маленький изнеженный домашний принц, который из высокомерия или откровенной дикости не может начать общаться с одноклассниками. Но это было лишь милой старой обложкой, которую тот показывал по привычке обществу. Маской. Столь старой и грубой, что даже не подходила к его собственному лицу. Блэк повзрослел, подрос, огрубел. У него были мимические морщинки, в его нежные двадцать лет. Лили замечала их, когда он хмурился, сидя за книгами. Он немного горбился, когда писал что-то. Лили видела, как в раздражении он потирает тонкими пальцами переносицу, прикрывая глаза. И как расслабляется, играя с Гарри, когда считает, что их никто не видит. Долгие матчи по квиддичу, взросление в тяжелой военной атмосфере, борьба за место в рядах Пожирателей Смерти и самотренировки создали из хрупкого высокого юноши жилистого умного парня с решительными характером, упертым взглядом и замерзшей душой, с четкой уверенностью в собственной ненужности людям, окружающим его. Регулус закрывался от всех. Он не привык говорить о своих привязанностях, считая это неуместным. Но это не значит, что он не привыкал к людям. Он старался создавать ситуации, в которых объект его привязанности оказывался рядом с ним на как можно более долгий срок. Он привязывал к себе, если хотел быть ближе. И Лили понимала это и раз за разом сознательно поддавалась на его уловки. А Блэк делал вид, будто не замечал этого. Или действительно не замечал вовсе.

Регулус Блэк совсем не был в ее вкусе. Она любила более спортивных, громких и компанейских парней. Когда-то давно она полюбила Джеймса. Буйного, активного, с бешеным темпераментом и наглостью, которая так возмущала ее и восхищала раньше. Но она выросла, а Джеймс нет. Регулус вырос, Лили больше не видела в нем младшего брата Сириуса. Девушка видела в нем ту противоречивую личность, которую Блэк так усиленно прятал.

Нет, Регулус Блэк совсем не в ее вкусе. Только его чертовы руки, которые сейчас скользили по ее спине вниз, поправляя завязки. Только его чертов ум, только его чертов внимательный взгляд, только его чертово умение держаться. И конечно же, чертов гордый подбородок.

Его голос вывел Лили из оцепенения:

— Так лучше?

— Да, — тихо прошептала Лили. Она боялась, что голос выдаст ее слабость перед ним.

— Низ тоже поправлять? — он был спокоен, как всегда. Будто ничего не происходило и его чертовы теплые руки с аккуратными тонкими пальцами не сводили ее с ума своими медленными касаниями.

— Да, — голос все-таки чуть повысился. Эванс услышала его тихое хмыканье и устыдилась себя еще сильнее. Он все понял. Хотелось застегнуться на все возможные молнии и скрыться с его глаз. Сбежать как можно дальше. Лили дернулась, чтобы отвернуться, но он поймал ее:

— Я почти закончил, просто потерпи еще три минуты.

Девушка остановилась, сжавшись, и обняла себя за плечи. Каждое мгновение тянулось мучительно долго, от каждого его прикосновения чувствовались удары молний. Лили было стыдно до слез. Ей хотелось этого. Хотелось объятий, доверия, касаний. Она была молодой девушкой, у которой так давно не было ничего. Лили именно в этой чертовой кладовке, именно сейчас почувствовала себя как никогда одиноко. Регулус никогда не ответит ей взаимностью. Она ему не ровня и таковой не будет. Он не пойдет против семьи. Как же это все неуместно. Ради Бога, идет война, а она о…

Лили должна была забыть об этих мыслях, об этом неудобном корсете и, конечно же, о его пальцах.

Ведь Регулус знал об этой ее слабости.

— Лучше?

— Да.

С тихим звяканьем молния потянулась наверх, закрывая спину Лили от Блэка. Он прошелся руками вверх по ее спине, разглаживая платье. Эванс развернулась и погасила лампочку. Ей не хотелось видеть его самодовольных глаз.

Блэк не стал спорить, он не хотел, чтобы Лили заметила его трясущихся рук. Комната будто бы стала теснее и погрузилась во тьму, скрывая ненужные мысли. Они молчали, каждый думал о чем-то своем. Парень не пытался заговорить, почти физически чувствуя ее смущение. В какой-то момент в полумраке послышалось шуршание платья — она села на пол. Регулус опустился рядом, стараясь не касаться девушки. Думать о произошедшем не хотелось. Ничего ведь не произошло, так, пару раз коснулся ее нежной кожи, помогая с корсетом. Он тысячи раз помогал кузинам на приемах, это не должно было вызывать в нем таких ярких чувств, но тут было что-то другое. Мысленно он раз за разом возвращался к тем кратким моментам, когда он касался ее, от чего Лили сжималась и чуть наклоняла голову на бок, думая, что он не замечает, как ускорилось ее дыхание. Она так неумело пыталась спрятать от него свои эмоции, но Регулус подмечал каждое ее движение. Его смешило это наивное неумение скрывать себя от посторонних глаз. Блэк не мог вспомнить, когда сам научился носить маски и зорко следил за чужими микровыражениями, сейчас он мог даже в самых неожиданных ситуациях держать себя в руках. Она же… Открывала самое ценное и сокровенное перед ним. Ей нравились его прикосновения, парень это понял сразу, как только совсем не случайно почти что погладил ее спину дольше допустимых нескольких секунд. Он не мог отрицать, что ему нравилась она. Это совершенно естественно, что она возбуждала его. Последнее время он слишком редко позволял себе общаться вообще с кем-либо, не то что с противоположным полом. Да и в конце концов, Регулус молодой здоровый парень, Лили… красивая девушка.

У которой что-то было с его братом. Блэк видел эти взгляды между ними, не мог не заметить. Чувствовал, что она неравнодушна к Сириусу. Нет, Регулус не хотел быть для нее заменой старшего брата. Его не должны волновать ее чувства. Иначе он попадет в ту же ловушку, в которой оказывался не единожды в школе. Он должен был забыть об этой… Неловкости. Всего лишь помог с корсетом.

Когда Нарцисса уйдет, он сольет воспоминания о сегодняшнем дне в омут памяти и тщательно проверит, что за ними никто не следил в Лютном. Они были осторожны, но мало ли магов, которые следили за погодой в темных улочках и барах. Разумеется, парень займется этим сразу после позднего ужина. Регулус почувствовал покалывание в руках — магия снова появилась. Надо же, в этот раз Лили смогла продержаться намного дольше обычного. Он задумчиво зажигал и тушил огонек на кончике палочки, изредка разглядывая Эванс периферическим зрением. Надо было отправить письмо Горбину, чтобы тот рассказал об Риддле все, что вспомнит, и опросил верных ему людей. А также поискать не всплывала ли где чаша Хаффлпафф. Барти думал о том, что куски души Темного Лорда напрямую связаны с его семьей, но он ошибался. Крестражи связаны с основателями. И стоило все же познакомить Крауча с Эванс. Сириус не успокоится, когда узнает о крестражах. Регулус не сомневался — Лили расскажет Сириусу все, даже не подумав посоветоваться с ним. Так что Барти стоило официально присоединиться к их кружку по интересам. Лили наверняка разозлится, что он не рассказал о Крауче раньше. Нет, она замечала письма, которые Регулус отправлял по неизвестному адресу, удивлялась количеству притащенных совой книг по разным разделам темной магии. Однако, напрямую никогда не спрашивала. А он не горел желанием говорить. Регулус бросил на нее быстрый взгляд.

Девушка сидела в углу, обняв себя за ноги и закрыв глаза. Казалось, она спит, прислонившись головой к стене. Блэк соврал о том, что слышал все, что Джеймс успел наговорить ей. Он ошибся поворотом, оказавшись с другой стороны тупика, и смог услышать несколько фраз, которыми они перебрасывались, прежде чем броситься бежать в нужную стороны. Когда же он оказался в закоулке, Лили уже успела проиграть Поттеру. Она как всегда закрылась своей магией и судорожно пыталась придумать как спастись. Лили сидела там на земле, беспомощная, засыпанная пылью от развалившейся стены. Регулус помнил, как испугался, что Джеймс ее заберет с собой обратно в Орден Феникса, Поттер-менор или где они там прятались под Фиделиусом. Какой промах, он даже толком и не знал, где они жили до этого, так что не смог бы не то, что пробиться к ней, а даже найти ее, если бы не успел. После аппарации его чары спали бы. Регулус прекрасно понимал, что Лили все еще жена Поттера и перед магией старинного контракта, заключенного Поттерами, Джеймс имел все права указывать ей. Чем он не преминул тут же воспользоваться. Поттер приказал ей подойти к нему, и Лили с трудом встала. У Регулуса сжалось все внутри, даже магию Лили пробивал прямой приказ. Но вдруг, она будто загорелась какой-то идеей и упрямо пошла к Поттеру, прикрывая мантией нож. Безрассудная гриффиндорка, такое лечить надо. Регулус покачал головой. Хотя сам не лучше. Парень преодолел расстояние в сто метров за секунду, не аппарируя, и совсем уж глупо подставился. Оставалось только надеяться, что Лили умеет стирать память. А ведь он даже не проверил… Идиот. Джеймс не отстанет от него до самой смерти, если вспомнит о столь постыдном проигрыше младшему кузену.

А она выронила нож и обняла его. Регулус дернул уголком губ, пряча улыбку. Он так удивился, что даже не успел отреагировать, когда Эванс отскочила, будто ошпарившись. Он еще раз взглянул на девушку в углу. Она действительно спала. Подумать только после всего, что она перенесла, она все равно оставалась наивной порывистой гриффиндорской девочкой, которая разбила нос его брату за то, что тот обозвал Северуса на третьем курсе. Как Регулус тогда смеялся, закрывшись в своей спальне. Сириус получил удар оттуда, откуда его не ждал.

Когда Нарцисса и Вальбурга наконец ушли спать, было глубоко за полночь. Регулус услышал быстрый стук каблучков Нарциссы по лестнице, а сразу за ним медленные шаги матери. Лили моментально открыла глаза и уставилась на него своими зелеными глазами. Прождав еще полчаса, они поднялись на третий этаж и, не говоря ни слова, разбрелись по комнатам. Регулус слышал как через несколько минут скрипнула дверь ванной. Эванс ушла мыться.

Быстро сменив одежду, Регулус устало упал на кровать и закрыл глаза, прислушиваясь к тишине дома. Нарцисса осталась у них. Это было странно для нее, обычно она всегда уходила с Драко в Малфой-мэнор. Мать не отправила за ним Кричера, соответственно о Гарри Нарцисса не знает. Кузина не любила ночные посиделки, потому скорее всего уже ушла спать и не станет искать Регулуса до самого утра, так что все в порядке. А Эванс и сама не будет нарываться.

Есть хотелось сильнее, чем спать, так что Регулус пошел на кухню, чтобы подкрепиться.

* * *

Лили высушила волосы палочкой и, оглядевшись, вышла из комнаты в коридор, на ходу накладывая на себя дезиллюминационные чары. Краем глаза заметив горящий в комнате Регулуса свет, она быстро прошмыгнула мимо его двери, молясь, чтобы он не выглянул именно сейчас. Сбежав по лестнице вниз, она осмотрелась, прислушиваясь к каждому подозрительному шороху, и скользнула в столовую, из которой можно было пройти на кухню. Она уже обрадовалась, что прошла до самой кухни без эксцессов, когда заметила узкую полоску света из-под неприметной двери.

— Кричер, — помявшись с минуту на месте, тихо позвала она.

Домовик появился с достаточно громким хлопком рядом с ней, девушка тут же шмыгнула за один из стульев обеденного стола и заозиралась. Он требовательно уставился на нее в ожидании приказов:

— Кричер, кто там? — прошептала Лили.

— Хозяин Регулус, мисс Эванс.

— Спасибо, можешь идти, только тихо, пожалуйста. — домовик поклонился и исчез.

Хочет ли она видеть Блэка снова? Не особо, но голод был сильнее всех остальных мыслей. Лили, вздохнув, расправила плечи, распахнула дверь в кухню и тут же прикрыла рот рукой, чтобы не засмеяться слишком громко. Регулус Блэк в помятой футболке и пижамных штанах сидел за маленьким столиком для прислуги, закинув ноги на один из стульев, и с аппетитом ел яблочный пирог, посыпанный сахарной пудрой, сразу из серебряной подставки для торта. Запивал он шарлотку огневиски. Услышав скрип открывающейся двери, он совсем по-мальчишески поднял на нее глаза, так и замерев с ложкой у рта. Парень сглотнул и выпрямился на стуле, медленно опустив ноги на пол. Лили тихо усмехнулась:

— Спалился, — Регулус недовольно закатил глаза. Девушка тут же села на освободившийся стул, отбирая у него десертную ложечку и отламывая ей кусочек от пирога. Блэк открыл было рот, чтобы запротестовать, но Лили подняла руку, жестом останавливая его, и с аппетитом засунула ложку в рот, прикрывая глаза от удовольствия. Кричер прекрасно готовил шарлотку, — Делись, иначе твоя мать узнает, как Лорд Блэк ночью лопает в одиночку из тортовницы вчерашний пирог.

— Это была моя ложка, — недовольно застонал Блэк, вставая за другой. Лили в это время съела еще два кусочка.

— Это отвлекающий маневр. Пока ты там ищешь новую ложку, я успею съесть побольше. Закон большой семьи. Сначала обезоружить противника, а потом нападать на беззащитную пищу, — Лили поучающе подняла ложку вверх, забираясь на стул с ногами.

— Вот оно — гриффиндорское благородство во всей красе. Какое падение нравов, — Регулус покачал головой, ставя перед ней тумблер с огневиски, — Из моего стакана пить не дам.

— И о падении нравов мне заявляете вы, Лорд Блэк? — Лили закрутила волосы в пучок и закрепила палочкой, чтобы не мешали, продолжая с надрывом: — Вы, который только, что, как сущий плебей, ели шарлотку из тортовни…

— Не тебе меня осуждать, — Регулус опустился на стул и подвинул к себе еще один, чтобы поставить на него ноги.

— Вы очень заботливы, Лорд Блэк, — и Лили, нагло улыбаясь, опираясь ступнями о край стула.

— А вы очень бесцеремонны, мисс Эванс. — хмыкнул в тон ей Регулус.

— Хочешь жить — умей вертеться, Лорд Блэк, — Девушка не могла больше есть холодную шарлотку, хотелось хоть чего-то более теплого. Забрав стакан, Лили плеснула в него еще огневиски, вставая из-за стола.

— Сейчас будут пьяные танцы? — Регулус с превосходством усмехнулся, приподнимая бровь.

— Нет, сейчас будет пьяная готовка. — Лили хищно улыбнулась, рассматривая кухню и доставая палочку из волос, — Душа хочет яичницу.

— Поздний ужин переходит в ранний завтрак? На меня тоже сделай, — Блэк потянулся на стуле.

Внутри кухонной плиты зажегся огонь, подогревая ее, на верхнюю железную пластину тут же прилетела сковородка. Лили много раз видела такие плиты в магическом мире, внутри горел волшебный огонь, что было в сотни раз безопаснее маггловских газовых плит, но все равно скучала по простенькой плите из родительского дома. Эванс достала из ящика, заменявшего волшебникам маггловский холодильник, сливочное масло и несколько яиц.

Яичница приятно зашкворчала на сковородке, поджариваясь.

— Искать тарелки? — девушка обернулась к Блэку

Регулус пожал плечами. Блэк пару раз обмолвился, что умеет готовить, но Лили так и не удалось это проверить. Хотя несколько раз заставала утром полную раковину грязной кухонной утвари в особнячке, когда он засиживался допоздна за книгами, а сама Эванс не выдерживала и уходила спать. Кричер всегда мыл за собой посуду, молодой Лорд же явно этого процесса не выносил, несмотря на явное знание заклинаний.

С яичницей они расправились быстро и чокнулись в который раз тумблерами. Регулус зажмурился, улыбаясь, совсем как чеширский кот из детской сказки. Лили засмеялась, наблюдая за ним. В голове приятно туманилось, хотелось танцевать и радоваться жизни. Она чувствовала себя свободной, грустные мысли отступили под натиском трех стаканов горячительного. Регулус приоткрыл один глаз, посмотрев на нее:

— Что ты смеешься?

— Камень с души свалился.

— Ты про голод?

— Нет, — Лили покачала головой, — Я про Джеймса. Я объявила ему о разводе. Пусть он даже об этом и не помнит. Второй раз сказать будет проще. Больше не вернусь в Годрикову впадину никогда. Я все решила и я свободна, Регулус.

— Это только начало всего процесса. — возразил Блэк, а для себя пометил — «Годрикова Впадина», конечно, где же еще жить двум гриффиндорцам. А на бордовых обоях, у них наверняка по всюду прыгали львы. — Дамблдор постарается помешать тебе. Ему не понравится, если его пешка окончательно выйдет из-под контроля. Это сломает всю атмосферу любви и справедливости. Сейчас он думает, что загнал тебя в ловушку, если же ты начнешь шевелиться, то на тебя накинутся обе стороны.

— К чертям их всех. — Лили закинула руки за головой. — Бракоразводный процесс можно пройти, когда все уляжется. Джеймс может попробовать забрать у меня Гарри, напирая на то, что я всего лишь простая грязнокровка, — Регулус скептически приподнял бровь. Его начинало раздражать то, как она бравировала этим словом. Больше не было ничего приятного в его использовании. Регулус с удивлением заметил, что вычеркнул его из собственного лексикона уже давно. — А Гарри — наследник чистокровного рода. Но если он так заявит, то чистокровки не потерпят такого лицемерия и сами постараются подгадить отступнику-Поттеру. Все слова Дамблдора потонут под их аргументами. А если фокус не удастся, то я просто отправлю текст пророчества в «Ежедневный пророк». Думаю, им понравится, что верховный маг Визенгамота скрыл от магического сообщества такую важную тайну, а под шумок разведусь, — Лили мечтательно заулыбалась. — Разумеется, все это произойдет, лишь когда закончится война, но черт, как же это прекрасно.

— А у тебя явно разработан план. И что же после развода? — Регулус покачнулся на стуле.

— Спокойная жизнь в отдалении от Джеймса и разных благородных и не очень Орденов, — Лили зевнула, прикрыв рот ладонью, — А там посмотрим. Может, уедем с Гарри в США.

Блэк удивленно распахнул глаза и, чуть не свалившись со стула, ухватился за стол рукой.

— Ты хочешь уехать из Британии?

— Ага, — Лили кивнула, кутаясь в кофту. — Сам посуди, кем я буду после развода? Разведенной грязнокровкой с ребенком на руках. Клеймо на всю жизнь для меня и, что намного хуже, для Гарри. Влачить здесь жалкое существование и жить в Лютном, пытаясь накопить на учебу Гарри в Хогвартсе, где он всегда будет третьего сорта даже для учителей? Ах да, еще вариант, — Эванс щелкнула пальцами, — еще раз выйти замуж ради денег и положения. Прекрасное решение проблемы. Очень реализует мои желания и способствует достойному детству для моего сына, а также его восприятия моих способностей.

— А кем же ты будешь в Америке? — со скепсисом спросил Регулус, он много раз бывал летом во Франции, но никогда не мог представить себе, что покинет Англию больше чем на пару месяцев.

— Кем захочу. Сменю имя. Затеряюсь в большой стране. Представлюсь какой-нибудь никому неизвестной полукровкой. Устрою Гарри в нормальный детский сад и школу. Сама найду работу. Может, даже пересдам СОВы на новое имя. Главное — возможность жить без ярлыка на затылке. А там посмотрим, — Лили закуталась в кофту, нехотя отвечая на его вопросы. Они оба понимали — ее план был слишком расплывчат, будто был придуман пару минут назад.

— И ты готова будешь бросить всё? — парень разлил по стаканам остатки огневиски. Подняв бутылку к свету, он посмотрел на пустое дно. Блэк и не заметил, как они закончили ее.

— Что — всё, Блэк? — Лили разочарованно нахмурилась, открывая глаза и подхватывая стакан, — Магов, которые меня презирают из-за того, что я всего лишь родилась в маггловском мире? Сестру, которая знать не хочет ничего обо мне? Друзей, зарытых в землю, или друзей, легко предавших меня ради мнимых идеалов фанатиков?

— Сириус не предавал тебя. Ты уедешь от него? — возразил Регулус, поставив бутылку на пол по старой привычке.

— Сириус — крестный Гарри и мой друг. Я думаю, он поймет, почему я так делаю. К тому же для магов переезд с острова на континент — это не океан пересекать, а всего лишь из камина в камин перейти. Если он захочет общаться со мной после всего, то мы постараемся что-то придумать. Как и с Ремусом, как и с Северусом. — помедлив, она неуверенно закончила, — Как и с тобой, — Лили открыла глаза, внимательно наблюдая за его реакцией. Регулус отмахнулся, глядя в потолок:

— Если ты уедешь, то думаю, мы что-нибудь придумаем. Моя мать со свету меня сживет, если Гарри не будет посещать ее хотя бы раз в месяц. Она весьма увлекающаяся натура, так что раз позволяет оставлять его на себя и Кричера на неопределенный срок, значит уже приняла на себя нелегкую ношу его чистокровной бабушки, которая спасет его от незнания семейных легенд и традиций. И свою ношу она так просто не отдаст, даже его матери. А меня она будет использовать, как парламентера. Хотя, еще бы понять на чьей я буду стороне, — на душе полегчало. Все же друг.

— На своей собственной, как обычно, Блэк, — хмыкнула Лили, Регулус беспечно пожал плечами, — А что ты так заволновался? Будешь скучать?

— А может и буду, — фыркнул тот, — С тобой весело, Эванс.

— Чем же?

— А что не день, то влипаем в неприятности. Ты разбавляешь мою скучную жизнь библиотечной мыши. При чем не приемами в Малфой-мэноре и даже не рейдами пожирателей. Каждый раз что-то новое выдумываешь, — Блэк сделал глоток из стакана. — Но кроме шуток. Правда уедешь и даже не попытаешься бороться за место под солнцем?

— Мне кажется, сейчас я навоевалась на всю оставшуюся жизнь, — покачала головой Лили, — Спокойно жить хочу. Воспитывать Гарри. Работать там, где правда нравится, а не там, где придется. Жить на постоянном месте, а не в снятых на несколько дней комнатках. И никаких угрызений совести за чужие войны и разваленные страны. — Лили прямо посмотрела ему в глаза, — Скажешь, что я — эгоистка?

— Как для гриффиндорки? Ужасная. — покачал головой Регулус, — А где же желания бороться за справедливость, равенство и… И что там дальше по списку я забыл. Макгонагалл упала бы в обморок, услышав такое от старосты и отличницы Гриффиндора. А если судить по реалиям обычных магов, ты абсолютно нормальная ведьма с ребенком и трезвым эгоизмом.

— Как же хочется быть нормальной. Без этого кошмара, — Лили закрыла глаза и обхватила руками стакан, пытаясь согреться и рассматривая поднявшуюся рыжую бурю в стакане, будто надеясь найти быстрое решение от всех проблем. Но остатки алкоголя призывали только поскорее допить его, а огневиски в голове заставлял Лили держаться все менее уверенно, а глаза все чаще закрываться.

— Иногда утром, просыпаясь, я не чувствую метку, потому что отлёживаю руку, — помолчав, начал Регулус, отстранено рассматривая кухонные шкафы. Лили открыла глаза, наклонив голову на бок. Он не часто делился с ней личным, потому она очень ценила подобные моменты, собирая из них мозаику под названием Регулус Блэк. — Она обычно всегда ощутима, даже когда он не зовет нас. Ошейник… Он как бы напоминает таким образом, что всегда рядом, что всегда наблюдает за своими слугами, за их руками, их действиями. Каждый раз таким утром, я проверяю левое предплечье. Надеюсь увидеть чистую кожу. Будто мне все это приснилось, — Регулус выдернул палочку Лили из ее пучка, от чего ее волосы раскрутились, падая на плечи, и снял чары, скрывающие Пожирательскую метку. На коже тут же проявился безобразная татуировка, символизирующая ужас для магов Англии, — но каждый раз вижу ее. Я знаю, это мое заслуженное наказание за то, что я натворил. Я все помню и знаю. Но как же я хочу проснуться и даже не вспомнить, что она была на моей коже. — Регулус смотрел Лили в глаза, не отрываясь. Он видел ее печаль и сожаление, но впервые не захотел отвернуться, — Я убил двоих, Лили. Двоих неповинных ни в чем магглов. Просто за то, что они не имели способностей к магии. Я убийца. И после войны сяду в Азкабан за свои действия, потому что слишком многие видели меня там.

— Северус рассказывал мне о произошедшем, — девушка медленно кивнула. — И я не оправдываю тебя, но у тебя не было выбора. Ситуация была такова, что либо ты, либо тебя. — она решительно заглянула в его голубые глаза, до краев наполненные злостью на себя, — Я убила Долохова. Потому что мы с Гарри должны выжить. И это меня не оправдывает. Он был человеком и не мне решать жить ему или умирать. Этот шрам на щеке оставил он, — Лили провела пальцем по маленькой белой полосочке, соединявшей вместе сразу несколько веснушек на щеке, — И я не забуду этого никогда. До сих пор во снах я вижу как сижу рядом с его окровавленным телом и… Это то, что заставляет меня идти дальше. Заставляет изо дня в день перекапывать твою библиотеку по новой, заставляет надеяться на лучшее и пытаться приблизить конец. Это война, Регулус. И ни ты, ни я никогда ее не желали. Хоть и оказались по разные стороны баррикад. Я уверена, что ты тоже не этого хотел, когда получал метку. За нас все выбрала война. Здесь нет победителей. Только выжившие и проигравшие. Нам надо выжить и жить дальше. Несмотря ни на что.

— Ты сравниваешь совершенно разные ситуации, — Блэк дернулся и вскочил со стула. — Ты выживала. А я… Я…

— А ты нет? Продвигался по службе? Тогда что же ты тут делаешь? Что же ты не рядом с этим мерзавцем и не прислуживаешь ему, а пытаешься помешать ему и спасти свою семью? — девушка встала за ним. — Думаешь, тех магглов не убили бы, если бы ты опустил палочку?

— Я знаю, знаю. — Регулус нервно убрал волосы с глаз и отвернулся. Лили обошла его и смело посмотрела в его горящие бессильной злобой глаза.

— Их бы запытали, Регулус. Ты всего лишь спас свою жизнь и дал им умереть, не мучаясь. И это не значит, что их жизнь ничего не значила и через нее легко перешагнуть. Это значит, что пора смириться с произошедшим. Ты не забудешь это никогда, но подумай о том, что ты пытаешься спасти тысячи людей, которые в будущем могут быть убиты ими. Мы справимся. Это остановится раз и навсегда. И в довольно обозримом будущем… Когда-нибудь эта кожа станет чистой. — Лили крепко схватила его за левую руку, не дав отвернуться или вырваться. Парень затравленно смотрел на нее, будто смертельно больной на проповедника. — Или же мы нарисуем на ней самую красивую татуировку, которую только можно придумать. — Регулус грустно хмыкнул, отводя взгляд. Девушка печально улыбнулась ему и аккуратно повернула его к себе, дотронувшись до гладко выбритой щеки, — Я серьезно. Мы найдем самого лучшего татуировщика в Лондоне и набьем тебе самый красивый рукав, который навсегда закроет эту мерзость. Риддл мучает не только противников и тех, кто слабее него, но и своих же соратников. И если ты сломаешься из-за этого, то он победит. А ты никак не можешь этого допустить. Ты должен пережить это, Регулус. Как бы больно и страшно тебе ни было.

Регулус хмуро смотрел в ее зеленые решительные глаза. Внутри бушевала буря из эмоций, усиленная алкоголем. Блэк больше не хотел думать. Хотелось чувствовать что-то помимо боли и усталости. Парень медленно коснулся ее хрупкой ладошки на щеке, и сжал ее в своей руке. Лили чуть покраснела, но руку не отдернула, ее глаза светились столь непривычной для него грустью и теплотой. Он замешкался, не зная, как выразить свои чувства, и девушка сделала шаг к нему сама. Затем еще один, сокращая между ними расстояние, и медленно обвила его талию своими руками, утыкаясь подбородком в его плечо. Регулус снова оцепенел, как и в прошлый раз. Он чувствовал ее тепло рядом, ее поддержку и, наконец понял — он в этой лодке не один. Регулус неожиданно для себя осознал, что готов доверять ей свои чувства, как и она ему свои.

Крепко зажмурив глаза, он отчаянно прижал ее к себе, обнимая в ответ. Он не упустит этого снова. Лили чуть дрогнула, когда его руки коснулись ее спины, и Блэк не стал сдерживать досадливый вздох, ослабляя хватку и давая ей возможность отойти, но она не дернулась с места. Он осторожно погладил ее по спине, чувствуя, как она прижимает его к себе и слушая ее тихий шепот:

— Мы обязательно справимся.

Ее волосы лезли ему в лицо, но Регулус и не думал отворачиваться. Было в этом что-то, не идеальное, но такое приятное. Ему было тепло рядом с ней. Он ощущал, как сильно бьется ее сердце, чуть ниже его собственного, будто пытающегося вырваться из груди. Лили положила голову ему на плечо и утыкаясь носом в ключицу. Блэк слегка улыбнулся, было в этом что-то…

— Гхм-гхм. Простите, кажется, я помешала, — Регулус развернулся, разрывая приятные объятия, и закрыл собой Лили прежде, чем узнал голос самой младшей из своих двоюродных сестёр. В проходе стояла Нарцисса, довольно улыбаясь. В глазах ее светилось коварство и желание разузнать все поподробнее. Миссис Малфой уже забыла зачем конкретно явилась на кухню. Регулус четко понимал — сейчас ее интересовала только та девушка, что осторожно выглядывала у него из-за плеча и пыталась придумать как незаметно дотянуться до оставшейся на столе палочки. В голове Нарси уже наметывала список из сотни вопросов о том, что она увидела, и о том, что додумала. Блэк с неимоверным трудом сдержал лезущие наружу ругательства. Хотелось разорвать кузину в клочья, она как обычно сломала всё. И черт его знает, если такая возможность появится еще когда-либо.

— Хоть слово матери, и я разболтаю Малфою все твои грязные секретики. — прошипел Регулус первое, что пришло ему в голову.

— Ой, когда я так делала? Мы уже не дети, Реги, — всплеснула руками Нарцисса и, строя излюбленное выражение лица послушной маленькой принцесски, гордо продефилировала на кухню, — Вы можете не прятаться, мисс Эванс, — Лили испуганно посмотрела на Блэка и вышла из-за его спины. Регулус раздраженно хмурился. На его лице снова появилась привычная маска, стирая любые чувства. Лили разочарованно отпустила его пальцы. Этот Блэк не позволит себе нежностей, она это знала, потому незаметно отступила сама. Лили с подозрением взглянула на Нарциссу, когда та заговорила о Гарри, и все же забрала свою палочку, глядя на Леди Малфой, которую до сих пор видела только на газетных колдографиях. Блондинка с Блэковскими правильными чертами лица хищно наблюдала за каждым ее движением. Она держалась так царственно, будто не стояла на ночной кухне, а как минимум встречала опоздавших на прием гостей, — Тетушка мне все рассказала и вашего сына я тоже видела. Он очень милый мальчик и они поиграли с моим Драко. Вы можете не бояться, я на вашей стороне.

— Люциус знает? — медленно процедил Блэк.

— Пока нет. — пожала плечами Нарцисса.

— Пока? Надеюсь, ты не собираешься ставить его в известность, тем самым подвергая в опасность своего же мужа?

— Нам надо поговорить, Реги, — Нарцисса медленно опустилась на один из стульев, брезгливо отодвигая от себя недопитый стакан огневиски.

— И мы поговорим, — кивнул мужчина с нажимом. — Но завтра утром. А сейчас я провожу мисс Эванс в ее комнату, а потом наконец высплюсь в своих покоях после этого тяжелого дня, — Регулус твердо посмотрел на кузину, показывая, что разговор окончен, подал Лили руку и вышел из кухни. Нарцисса недовольно поджала губы, но тоже встала, — Спокойной ночи, я рад видеть тебя в моем доме, кузина. Пусть и без предупреждения, — а когда они вышли из столовой едва слышно прошептал, — бежим, пока она не вспомнила, что она Блэк. А не нежная фиалка Малфой.

Лили фыркнула и уже через пять минут лежала у себя в кровати, обняв спящего сына.

* * *

— Я не занят сегодня и буду около Гриммо в восемь. Мы можем встретиться? — прорычал патронус Сириуса на всю ванную в половине восьмого. Лили сидела на полу, а Гарри весело барахтался в наполненной ванной, наблюдая за плавающими уточками.

Гарри опять разбудил ее слишком рано. Голова трещала после выпитого вчера. Выспаться не удалось. Вставать и вести активный образ жизни не хотелось, и Лили решила занять чем-то ребенка, а самой привести себя хоть немного в порядок. Гарри обожает воду и может сидеть по несколько часов в ванне, пока вода не станет холодной. Потому быстро перекусив в комнате детским питанием и проверив, что Регулус спит, они закрылись в ванной. Кричер услужливо принес пенящуюся соль и вот уже через десять минут Гарри радостно сидел в воде и разноцветной пене. В помещении пахло лавандой. Мальчик громко хлопал по воде, Лили играла с ним и строила замки из пены, сидя на коврике рядом.

Увидев большую светящуюся собаку, говорящую голосом Сириус, Гарри захлопал в ладоши и встал в ванне в полный рост. Лили придержала его за руку, чтобы малыш не поскользнулся. Достав палочку, она отправила патронус к Регулусу, предупредив, что Сириус придет в восемь.

— Магия! — воскликнул он, смотря на нее.

— Да, Гарри, магия. Сириус прислал нам сообщение.

Мальчик внимательно послушал ее.

— Сиъри пидет?

— Ага, Сири придет к нам. Хочешь с ним поиграть? Тогда пора вылезать из этого болотца, — девушка призвала полотенце из комнаты. Гарри нахмурился, увидев полотенце, и покачал головой.

— Нет, не хочешь? А Сири будет плакать, что Гарри его не любит больше.

— Ни хачу вылезать! — закричал мальчик, хлопнув ладошкой по воде, брызги полетели на мраморную плитку на стенах.

— И будешь тут, как водяной, сидеть? — спросила его Лили.

— Да! — уперто повторил Гарри, не совсем понимая о чем идет речь.

— И будут у тебя жабры, как у рыбки, — подхватила Лили, приближаясь к ванной, — И будешь сидеть под водой все время. — девушка втянула щеки, строя рожицы сыну. — И будут с тобой только рыбки играть.

— Неть. Ты будешь играть!

— Нет, — Лили покачала головой. — Я сейчас к Сири пойду. Хочешь со мной?

— Нет. Я хочу плавать.

— Вот же маленькое упрямое чудовище, — вздохнула девушка, наблюдая за тем, как сын водит желтую уточку по воде. — Давай договоримся, ты еще семь раз плывешь с уточкой от одного края до другого, а потом мы выходим.

Мальчик нахмурился, но согласился. С горем пополам вытащив из ванны ребенка, Лили укутала его в полотенце и убрала остатки пены и воду со стен. Гарри болтал ногами, сидя на раковине, пристально смотря за движениями ее палочки. Девушка попыталась взять его на руки, но мальчик так же возмущенно объявил:

— Я сам, — и, встав на ноги, побежал к двери. Лили распахнула ее перед ним, и Гарри выбежал из ванной, тут же на всех парах влетая в Регулуса. Блэк уже привычным движением подхватил его на руки. Мальчик запищал, ему в ухо и парень поморщился, отстраняясь.

— Доброе утро, Гарри, Лили. — Регулус усадил малыша на руках поудобнее.

— Рег, — серьезно обратился к нему Гарри, широко раскрыв глаза и старательно выговаривая слова, — Мама сказала, что Сири сегодня пъидет.

— Придет. Ты рад? — мальчик важно закивал.

— А бабушка тоже будет с нами играть? — спросила Лили.

— Нет. Сегодня с бабушкой играет Нарцисса. — хмыкнул Регулус. — Она пока об этом не знает, это сюрприз. Сейчас приведу себя в человеческий вид и пойду ее радовать.

— Я тоже! — воскликнул Гарри, Лили попыталась забрать его к себе на руки, но мальчик упрямо схватился за шею Регулуса. Девушка состроила извиняющуюся мину.

— Так, — Регулус поставил Гарри на пол и присел рядом с ним, — Я возьму тебя с собой, только если ты то оденешься, как подобает джентльмену. Мы же идем к высокородной леди, полотенце для столь важного визита, не подходит. Иди одеваться.

Гарри зашевелил губами, проговаривая сложное слово Регулуса, а затем покивал и, схватив Лили за руку, потянул ее за собой в сторону комнаты.

— Спасибо. — девушка повернулась к Блэку, мальчик тянул ее за собой.

— Я побуду с ним, пока ты поговоришь с Сириусом.

— Хорошо, спасибо. Нам не стоит заходить внутрь? — неуверенно спросила Лили, отпуская руку сына. Мальчик засопел и упрямо потопал вперед.

— Заходите. — Регулус прошел в ванную комнату.

— А…

— А с матерью и Нарси я разберусь. Постарайся сдержать Сириуса от резких высказываний, — прервал ее Блэк, хлопая дверью.

— Договорились. — и Лили поспешила в комнату, где Гарри уже вытащил из шкафа всю свою одежду на пол.

* * *

Бродяга бежал трусцой по маггловской улице в своей анимагической форме, высунув язык и громко дыша, надеясь, что не сильно опаздывает. Проходящие мимо одинокие магглы не обращали внимания на большую дворнягу с черной и лохматой шерстью. Добежав до перехода на парковую часть площади Гриммо, пес цивилизованно дождался, когда загорится красный свет, чтобы перейти дорогу. Сириус изо всех сил старался не спутать где именно у светофора красный огонек, а где зеленый. Бродяга не видел цвета так, как видел Сириус-человек, и это то, что самого Сириуса всегда расстраивало в его анимагической форме, но приходилось мириться и привыкать. Наконец, верхняя лампочка загорелась, а машины остановились, и пес медленно пошел вперед, то и дело проверяя, не вылетит ли на него из поворота машина.

Джеймс спал долго после их попоек, сам же Сириус вскакивал в пять утра, мучаясь от головной боли и сушняка, и не мог лечь спать больше до вечера следующего дня. В этот раз все повторилось, и устав от хождения из стороны в сторону, Сириус решил навестить Лили, пока он никому не нужен и его никто не ищет. Не долго думая, он отправил ей патронус и аппарировал к Дырявому котлу, откуда направился по выученной дороге домой… К Блэкам домой. Он сам не жил там уже давно и постарался забыть о существовании Гриммо 12. Однако, не так-то легко забыть уроки манер или темной магии от его обожаемой мамочки, не забылась и дорога домой. Интересно, как бы она отреагировала, если бы узнала об этом? Наверняка что-нибудь вроде: «Даже бракованный Блэк остается Блэком» или тому подобное. А Регулус бы важно покивал на ее слова, смотря сверху вниз.

Еще со вчерашнего дня его разрывало от любопытства, смешанного с тревогой, за Эванс и его крестника. Подумать только — она связалась с Регулусом. Наверняка через Снейпа. Тот не появлялся на собраниях ордена уже больше месяца, поползли даже слухи, что он переметнулся обратно на сторону Темного Лорда. Дамблдор на все подобные разговоры молчал или загадочно пожимал плечами. Как же Сириуса раздражала эта привычка. Нельзя что-ли рассказать все и сразу, не ставя никого в положение недоразвитого птенца? Нет, он понимал — Дамблдор долгое время был преподавателем и привык таким образом удерживать внимание учеников. Но Мордред их всех дери, они уже давно не школьники, чтобы принимать такое отношение за должное. Но вопреки всему они терпели каждый раз. Сириус в такие моменты просто отключался от темы обсуждения, летая в облаках. Воспринимать Дамблдора или Ордена Феникса всерьез у него не получалось. Зато в Аврорате было интересно, если бы не Грюм, который подчас действовал еще менее логично чем директор Хогвартса. Ему не нравились постоянные походы на Лютный, но нравилось общаться со старыми аврорами. Вроде Крауча или Скримджера, им не нужно было показывать боевые шрамы или рассказывать страшные истории, за них говорили их повадки, их опыт, их знание как действовать в чрезвычайных ситуациях. Он понимал, как только таким магам развяжут руки министерские крысы — Пожиратели исчезнут с лица Земли.

С каждым шагом он все яснее видел скрытое от магглов поместье — отчий дом? — Блэков. Оно, как маяк звало его к себе. Там сейчас жил его крестник, Лили… Регулус, его мать. Да и Мерлин знает кто еще.

Регулус. Лили не представляла с кем связалась. Он должен был вмешаться и… И что он не успел додумать, когда заметил фигурку Лили, выскочившую на улицу. Эванс быстро сбежала вниз по ступенькам и уселась на самую нижнюю из них, крутя палочку в руках. Сириус заметил, как в окне третьего этажа колыхнулась шторка. Его поджидают. Бродяга перебежал дорогу, уселся напротив Лили на задницу, дружелюбно мотая хвостом и выжидающе уставился на нее снизу вверх.

— Может зайдешь внутрь, Сири? Статут Секретности все еще существует, а общение с собаками не способствует моему моральному здоровью.

* * *

Лили оставила их с Гарри в комнате, а сама молнией вылетела из дома. Регулус аккуратно выглянул в окно, наблюдая за маггловской улицей, но брата не увидел и разочарованно отвернулся, отвлекаясь на ребенка. Все магические игрушки были заперты в детской, поэтому Блэк решил сходить туда с мальчонкой.

Гарри медленно шагал по лестнице, держась за его руку. Когда Регулус попытался привычно подхватить его на руки, мальчик возмущенно запищал и заерзал у него на руках, как маленький ужик. Блэку пришлось поставить его на пол и вместе с ним терпеливо спускаться на второй этаж, где их уже ожидала коварно улыбающаяся Нарцисса с Драко на руках. Как только маленький Малфой увидел своего погодку, то тут же попросился вниз. Гарри не обратил на него никакого внимания, сосредоточенно наблюдая за порожками, будто они вот-вот убегут у него из-под ног.

— Дурной пример заразителен, Цисси? — ухмыльнулся Блэк, когда Драко потянул маму к лестнице. — Я не выдержу, если мы будем идти по порожкам два часа.

— Теперь ты понимаешь, почему я так редко гощу у вас? — отзеркалила его ухмылку Нарцисса. — Драко как медом намазано лезть на порожки.

— Однако, сегодня ты здесь. И осталась здесь на ночь. Тебя пугал этот дом в детстве… — Регулус замолчал и быстро схватил оступившегося Гарри за подтяжку комбинезона, чтобы тот не полетел вниз. Мальчик недовольно постучал его по руке. Им оставалось еще пять ступенек, чтобы оказаться внизу. Регулус вздохнул и закатил глаза. Нарцисса откровенно наслаждалась зрелищем как ее младший братец нянчит чужого ребенка. Регулус всегда был самым маленьким и неразумным среди Блэков. На приемах за ним надо было следить, во время игр он часто падал и бежал жаловаться старшим, что с ним не играют, часто ронял игрушки взрослых кузин… В школе он был менее заметным, хоть и держался рядом с Нарциссой. Сейчас же он оказался в позиции ответственного взрослого и хотя бы первые пять минут справлялся. Нарцисса не понимала, как Эванс могла доверить своего сына еще одному ребенку. Ничего, она проследит за Гарри и Регулусом. — Гарри, хочешь магию? — мальчик удивленно возрился на парня, — Сейчас ты превратишься в лягушонка и попрыгаешь по порожкам. Хочешь? — Гарри закивал, — Отлично, тогда держись, — Регулус поднял его вверх перед собой и, проходя по ступенькам, то опускал, то поднимал его вверх, имитируя прыжки. Мальчик захохотал, болтая ногами, — Раз, два, три, четыре, пять. — Регулус чуть подбросил Гарри вверх и поймал. — Все, теперь ты снова мальчик. Так о чем я? — младший братец повернулся к ней.

— Мисс Эванс разрешает тебе играть своим сыном, как квоффлом? — Нарцисса изящно изогнула бровь, придерживая Драко за руку.

— Хочу еще! — воскликнул Гарри и потянул его за рубашку.

— А я? — возмущенно надул губы Драко.

— Во-первых, нет, Гарри, такая магия работает редко. Драко, твой папа говорит, что Малфои в лягушек не превращаются. Во-вторых, не пытайся сменить тему разговора, Нарцисса. Что-то случилось? — Регулус нахмурился. Нарцисса чуть дернула губой и недовольно вздохнула. Кузина обожала подобные «приемные» жесты.

— И да, и нет. — уклончиво произнесла женщина, ведя сына в детскую комнату, мальчик с интересом косился на Гарри. Гарри же увлеченно тянул Регулуса вперед за штанину, для него Драко пока не существовал.

— Расскажи подробнее, пожалуйста. Могу ли я чем-то помочь? — Регулус изо всех сил старался поддерживать тон Нарциссы и при этом не спотыкаться о Гарри.

— Я впервые оказалась без Люциуса в Малфой-мэноре. — женщина вздохнула, слегка дернув хрупкими плечиками. Да, Регулус определенно понимал, почему в его двоюродную сестру влюбилась половина старших курсов, когда она училась в Хогвартсе. Она прекрасно умела играть в недотрогу.

— И что? Ты хочешь чтобы я сходил за ним к Лейстренджам? — напряженно спросил Блэк. Встречаться с Беллой, а уж тем более с Темным Лордом не хотелось, только ради того, чтобы любимой кузине стало легче переносить разлуку с мужем.

— Нет. Вовсе нет. Я понимаю, что он занят… Важными делами, — блондинка презрительно скривилась. — Я побуду здесь, пока он не вернется.

— Нарс, ты ненавидишь Гриммо. Что такого в Мэноре блондинчиков, что ты не можешь там находиться? Тебе скучно жить одной или что-то действительно случилось?

— Кажется, дом меня не принял, как подходящую Леди Малфой, а Драко не считает наследником рода Малфой. — Регулус мысленно возвел глаза в небо. Только подобного ему не хватало. Кузина заскучала и хочет внимания. Нет, он не осуждал, просто это абсолютно не вовремя. Нарцисса продолжила страдальческим голосом, — Ты же знаешь, я чувствую настроения и магию намного сильнее тебя и Беллы. Я не ошибаюсь, — Нарцисса распахнула дверь, пропуская Драко и Гарри вперед в комнату.

— Что ты чувствуешь? — Регулус никогда не любил это престрастие младшей из сестер Блэк к театральным паузам, потому приходилось ускорять разговор глупыми вопросами. Ему всегда нужно было более четкое описание ситуации, но чувствительная Нарцисса не могла жить без драмы. Потому приходилось подыгрывать, чтобы пьеса пелась по ускоренному сценарию, а не запланированному Леди Малфой.

— Дом меня пугает. Я все время слышу какой-то шепот, а ночами, когда выключаю свет слышу шипение и свист. Будто я нахожусь в серпентарии. Драко не может спать в мэноре, когда Люк не рядом. Он часто капризничает, — Регулус посмотрел на блондинистого ребенка, который ревниво отслеживал каждую игрушку, которую брал в руки Гарри и пытался отнять ее у него. Гарри удивленно отдавал игрушку другу, пытаясь делиться и брал новую, но новый друг тут же забирал ее у него. Блэк обернулся к сестре и выразительно поднял брови. Нарцисса широко распахнула глаза и возмущенно покачала головой. — Нет, намного чаще чем обычно, и плачет. Даже без причины. Меня постоянно мучают кошмары. Участились и усилились головные боли. Будто меня все время мучают легилименцией. И я думала, что у Драко такой период, вдруг начался ранний кризис трех лет, — " В полтора года? Нет, тогда я совсем не разбираюсь в детях.» — разумеется, свои умозаключения Регулус предпочел держать при себе. — Но нет, здесь он спал сегодняшнюю ночь абсолютно спокойно. Как и я. И знаешь, в мэноре так тяжело дышать и так мрачно, будто я снова в старом поместье дедушки Арктуруса. И холодно, как будто я в старом склепе, — каждое «и» Нарцисса добавляла с придыханием, — Кузен, мне нужна твоя помощь. Может быть мне стоит отречься от рода и полностью перейти…

Регулус нахмурился, не слушая дальнейшие рассуждения, в голове что-то щелкнуло. Нарси всегда была очень чувствительна к чужой магии. В бред про неприятие ее домом Регулус не верил. Все же это проявилось бы намного раньше, она оставалась дома без Люциуса — Регулус точно это помнил, и мэнор не пытался как-то ее обидеть. В доме же артефактора-Арктуруса всегда водились тысячи темных волшебных безделушек, которые доводили Нарциссу до истерики. При этом остальные Блэки не чувствовали ничего. Именно поэтому в доме ее родителей никогда не хранилось ничего старого и техномагического, чтобы кузине было легче спать.

— И о чем же тебе шепчет поместье?

— О моей смерти и… — женщина закусила губу и многозначительным взглядом указала на Драко. Регулус понятливо кивнул. Это вызывает страхи сестры.

Шепот, шипение, холод… И тут Регулус вспомнил. Проклятый дом Мраксов. На него тогда воздействовал крестраж. Регулус тоже слышал голоса в своих мыслях. Что если Лорд отдал Люциусу на хранение частичку себя, а тот, не зная что это, оставил его в хранилище и не проверил? Малфой никогда не знал о темной магии слишком много, потому мог и не разглядеть в неактивном крестраже опасности. Они не всегда нападают. Лишь когда чувствуют угрозу себе. Малфой же своим незнанием обрел безопасность. А из Нарциссы и Драко крестраж подпитывался. Наверняка, мальчик перенял эмпатию матери. Но ведь тогда… Регулус едва не задохнулся от перспективы найти второй крестраж. Чем больше у них есть, тем больше они узнают. Может, в этом будет подсказка, где искать дальше. Ведь сейчас они топчатся на одном месте. Надо подключать Малфоев. Блэк громко гаркнул:

— Кричер, — домовик появился перед ним с полными слез счастья глазами. Регулус до сих пор злился на сдавшего его матери эльфа. Уши его преданно прижались к голове, он был готов в любую секунду исполнить приказ своего хозяина, — Посиди с детьми и передай матери, чтобы ждала нас в библиотеке через двадцать минут. Нарс, иди за мной. Я, кажется, знаю, в чем твоя проблема. И это вообще не то, о чем ты думала. Надо только кое-что проверить. — Регулус подал ей знак, и женщина удивленно кивнула, вызывая своего Добби из менора, к которому Драко привык больше, чем к тетушкиному Кричеру. Гарри подбежал к парню, обиженно протягивая ручки наверх, когда заметил, что он направился к двери. Регулус присел рядом с ним, — Я вернусь за тобой через десять минут. Побудь здесь, пожалуйста, хорошо? И мы поиграем, я обещаю.

Мальчик хмуро сжал губки, но кивнул, грустно опустив глаза. Регулус погладил его по голове и вышел из комнаты, заперев дверь заклинанием, чтобы мальчик не последовал за ними.

— Нам нужно в нижнее хранилище, — Регулус перенес крестраж сюда, как только понял, что они не вернутся в дом дяди Сигнуса.

— Он к тебе привязан. — заметила Нарцисса, когда они спускались на третий из подземных этажей. Она не часто бывала на здесь. Леди Малфой никогда не любила спускаться ниже столовой.

Сириуса и Регулуса сюда иногда водил дедушка, широким жестом показывая их владения. Они же играли здесь в прятки, пока старшие забирали какие-то нужные им артефакты или же наоборот оставлял награб… Полученное каким-либо способом.

Однажды Сириус, играя с братом, похвастался, что запомнил рунический код одного из хранилищ. Регулус расхохотался и не поверил. Сириус естественно захотел доказать, а когда оно действительно открылось перед ним, и он зашел внутрь, дверь тут же захлопнулась, ведь только кольцо Лорда позволяло беспрепятственно открывать и закрывать любые сейфы. Таким образом Сириус случайно закрылся в одном из хранилищ. Регулус в тот день переполошил всю семью громкими воплями и своим небывалым магическим истощением. Регулус сначала сам пытался разломать дверь стихийной магией, а когда не вышло, то весь дом заходил ходуном от магии, вызванной его ужасом. Регулуса до этого дня вообще считали слабым волшебником. И тут он чуть не разнес весь Гриммо в щепки. Дедушка, который почувствовал удары в дверь сейфа пришел на помощь так быстро, как только смог, и нашел громко ревущего опустошенного магически Рега перед дверью и такого же перепуганного и плачущего Сириуса за ней. Братцы переговаривались через ложную замочную скважину, пытаясь ее вскрыть. Регулус тогда, как только увидел освобожденного Сириуса, долго его обнимал, а потом схватил брата за руку и весь день не отпускал. Они за столом ели один левой рукой, а другой правой, все равно не отпуская друг друга. Даже спали вместе в тот день. Нарцисса помнила, как они с родителями пришли посмотреть на развороченный братьями лестничный пролет и погнутую железную дверь хранилища. Им было тогда по пять или шесть лет.

Нарцисса едва заметно усмехнулась, когда они спустились именно на тот этаж, где когда-то заперся Сириус.

— Он мой племянник. Кровь — не вода. Вот и стараюсь немного общаться с ребенком, — Блэк сосредоточенно присел перед дверью пальцами касаясь нужных рун на ней. Замок защелкал и дверь осветилась красным свечением. Регулус потянул за ручку, с явным усилием распахивая перед ней дверь. — Я подержу дверь, пока ты не выйдешь. Не хочу, чтобы ты оставалась с ним один на один хотя бы на несколько секунд, пока я заново открою дверь. Сосредоточься, прежде чем заходить. Там на столе стоит шкатулка. Это похоже на то, что ты чувствовала в мэноре?

Нарцисса медленно шагнула внутрь, изучая содержимое сейфа. Факелы на обеих стенах зажглись, освещая книжные полки, наполненные разными артефактами и книгами. Увидев стол, она решительно сделала к нему несколько шагов и тут же ощутила, как ее пробивает пот, а внутри звучат голоса. Через секунду она уже стояла на верхних ступеньках лестниц, сама не понимая как тут оказалась.

— Оно, — сдавленно прошептала Нарцисса, наблюдая как младший братец захлопывает дверь, запечатывая хранилище снова, и оборачивается к ней. — Регулус, что там?

— Послушай, это очень важно. Твой муж не получал никаких сомнительных подарков или вообще странных вещей? Неожиданных или неподходящих. Смутивших тебя чем-то, — Нарцисса напряженно покачала головой, но тут нахмурилась, будто вспомнив что-то. Регулус заметил этот жест и закричал, подняв вверх указательный палец, — Вот. Вот это! О чем ты сейчас думала?

— Был… Был один странный дневник… Да же не дневник, записная книжка, — У Регулуса заблестели глаза. Не может быть. Если это записная книжка, да это же… Эванс бы громко воскликнула «О, черт!». Регулус сдерживался, чтобы не закричать, — В общем и ничего странного. Просто маленькая дешевка. У Люциуса часто бывают формуляры или записные книжки, но он всегда покупает у одной дорогой компании, которую еще Абраксас любил. А эта дешевая, обтянутая какой-то гадостью, лишь по цвету напоминающую кожу. Я как-то зашла в комнату к Люку, а он листает ее. И страницы там не пергаментные, а такие знаешь… Неприятные. И он ее спрятал в стол тут же, сказав, что ему оставили ее на хранение. Хотя обычно ничего не скрывает от меня, — Регулус закивал, охотно веря кузине, которая из Малфоя только так веревки вьет. Он взлетел по лестнице и схватил ее за руку,потянув за собой наверх и с трудом сдерживая радостный вопль:

— Вот что тебе надо сделать. Это очень важно. Я объясню тебе через двадцать минут почему я спрашивал. Ты сейчас пишешь Люку записку и вызываешь его сюда. Срочно, безотлагательно и немедленно. Это очень важно. Скажи, что угодно, лишь бы он был тут через двадцать минут. Когда получишь ответ от Малфоя, беги в библиотеку и попроси мать достать те книги, над которыми мы с Эванс работали. Я скоро буду и все объясню. — он остановился и подтолкнул ее в сторону гостинной.

— Регулус! — возмущенно воскликнула она, выдергивая руку из его хватки и собираясь обрушить свой гнев на его пустую голову, но кузен уже улетел наверх к дядиному кабинету. Обернувшись, он крикнул, перевесившись через пролет:

— Это срочно, Нарс! — Нарцисса нахмурилась. Все же кузен обычно не любил кричать и решила на всякий случай написать Люциусу, чтобы он пришел за ними.

Два пролета Регулус пробежал, будто две ступеньки. Дверь в кабинет распахнулась перед ним сама, а камин зажегся зеленым. Бросив немного пороха в камин и назвав адрес Барти Крауча, Регулус громко прокричал:

— Крауч, у меня что-то срочное для тебя!

— Блэк, я… — послышался сердитый голос уронившего что-то Барти, но Регулус не дал ему и слова вставить.

— Адрес — Гриммо двенадцать, Лондон. Через двадцать минут. Бросай все и аппарируй ко мне. Опоздаешь хоть на секунду и я сам приду за тобой и зааважу.

Не дожидаясь ответа, он закрыл камин, смахнул набежавший пот со лба и скатился по лестнице на этаж вниз. Распахнув входную дверь, Регулус высунулся на улицу ища глазами парочку бывших гриффиндорцев. К счастью, далеко они не ушли. Лили сидела на порожках, уставившись на собаку перед ней. А Сириуса так и не наблюдалось рядом.

— Что, мой братец как всегда опаздывает и ты решила пообщаться с собаками? — Девушка сконфуженно обернулась к нему. Пес неодобрительно фыркнул, будто не оценил шутку Блэка, — Впрочем, это не важно. Бросай это занятие. Лили, кажется, у нас есть больше крестражей, чем мы думали этим утром.

— Блэк, что… — Лили взволнованно подскочила с места, пес за ее спиной недоуменно следила за ними.

— Тащи Сириуса в библиотеку всеми правдами и неправдами. У меня есть очень важные новости.

— Что?

— Кажется, он отдал его Малфоям, и это не просто крестраж. Он может стать источником информации об остальных частях. — Регулус подошел к ней, взволнованно жестикулируя и то и дело осматривая улицу в поисках брата, — Нам нужен Сириус. Я знаю, ты как-то можешь на него влиять. Заставь его прийти и помочь нам.

— Х-хорошо. Сейчас? Мы куда-то отправляемся? — Лили испуганно кивнула, пытаясь понять о чем говорит Регулус. Стоящий рядом с ними пес возмущенно сопел, хмурясь и не понимая что происходит.

— Пока нет. Не знаю, может быть и да. У тебя есть двадцать минут. Поторопи его, — и умчался в дом, не оборачиваясь.

Большая черная собака быстро превратилась в человека с буйными черными кудрями и пронзительным взглядом голубых глаз. Он удивленно заглянул внутрь дома за плавно закрывающуюся дверь, наклонившись на бок. Там внутри, его вечно спокойный младший брат возбужденно спорил о чем-то с домовиком. Дверь хлопнула, и он отмер.

— Что это с ним? — удивленно произнес мужчина, поправив свою одежду.

— Понятия не имею, может, кофе перепил. Или бодрящего зелья. Но ты слышал указания Лорда. — хмыкнула Лили, — Так что, если понадобится, то потащу тебя на Империо.

— Тебе повезло и я заинтересовался, так что пока зайду сам. Если меня не выставят, конечно, через десять минут из столь приличного дома, — Сириус совсем по-мальчишески рассмеялся и медленно поднялся по порожкам вверх, дергая за ручку двери. Поместье будто вздохнуло, стряхнув многовековую пыль, а Сириус с еще большим удивлением почувствовал как по его руке растекается тепло и с силой дернул дверь на себя, входя внутрь. Он дома.

Лили последовала за ним, улыбка тронула ее губы. Регулус только что позвал брата домой и Сириус принял его. Кажется, одним пятном на гобелене станет меньше.

Набалдашник змеиной формы, украшавший дорогую черную трость, блестел своими серебряными зубами, изысканная черная мантия от французского кутюрье сидела как всегда идеально, платиновые волосы струились по плечам, бледная кожа нечитаемого лица скрывала роившиеся в голове мысли. Люциус осмотрел себя в зеркало еще раз — в глазах зеркального двойника отразилась не свойственная ему растерянность. Покрутив в руках трость, Малфой удивленно моргнул несколько раз, вспоминая, куда он шел. Воскресить нужные воспоминания получалось с трудом. Утренний завтрак, Добби что-то принес, потом перемещение куда-то… Мужчина помотал головой, пытаясь привести мысли в порядок. Темная метка запекла кожу на предплечье, услужливо подсказывая куда ему стоит поспешить, Люциус досадливо поморщился и одернул рукав. Развернувшись, он догадался по мрачной обстановке коридора, что находится в одной из заброшенных частей Лестрейндж-холла. Метку на руке обожгло снова, Лорд злился и не любил опозданий. Люциус стиснул зубы и, поправив волосы, чинно направился в столовую дома Лестрейнджей.

Люциус считал Рудольфуса Лестрейнджа отвратительным главой Рода. Слишком глупый, сильный лишь физически, слабохарактерный, недальновидный, не способный и слова сказать в сторону своей сумасшедшей женушки-бывшей Блэк, он привел Род в упадок. Свою силу он показывал лишь жестокостью в рейдах на магглов, за которые Лорд удостоил его чести жить в его доме. Поближе к нему перебрались разные твари, вроде оборотней и нескольких изгоев из румынских кланов вампиров. Оборотни, будто наслаждаясь вседозволенностью, драли обои и все, до чего только могли добраться, своими не до конца трансфигурированными когтистыми руками. Из обивки кресел вечно торчали клоки, а обои были изрешечены мелкими полосками. Эльфы давно сбежали из поместья, или же сами хозяева поперебили несчастных, осталось только один-два идиота, которым уже некуда было деваться. Рудольфус не реагировал на откровенно скотское поведение «гостей». Белле было плевать на поместье, пока Лорд не отпускал какую-то шутку в сторону откровенной его заброшенности, только тогда она начинала доставать мужа с деверем придирками и спорила с Фенриром на тему его «собак». Забавно то, что к вампирам она не лезла. То ли где-то там, в закоулках ее пустой черепной коробки остались крупицы самосохранения и здравого смысла, то ли не могла пока определить лидера. Рудольфус не пытался исправить что-либо даже после нескольких подобных шуток, понимая лишь фразу «фас» от хозяина.

Младший брат Лестрейнджа часто напоминал Люциусу младшего Блэка, хоть и был старше упомянутого на пять лет. Однако, Регулус всегда умел давать сдачи другим и был в сотни раз умнее любого из Лестрейнджей, включая психованную кузину Беллу. Рабастан, как и Регулус, молчал на собраниях, никогда не смотрел на Лорда, как на хозяина, казалось, он из последних сил терпел всех вокруг себя. Люциус знал, что с социализацией Стэна у Лестрейнджей были проблемы. Рабастан родился в тот год, когда ни у кого из высшего света не было детей, так что остался без одногодок, подходящих по статусу. А из детей старой гвардии Пожирателей смерти годом раньше родился только сам Люциус. Абраксас Малфой и Кристофер Лестрейндж были в не самых лучших отношениях, Кристофер считал отца Люциуса белоручкой, ни на что негодного помимо мелких интриг, и переносил эти чувства на его сына. Сам Люциус не горел желанием общаться со Стэном, довольствуясь компанией книг и девочек-Блэк. Когда Рабастан поступил в Хогвартс, то всегда держался рядом со старшим братом и его невесткой Беллой Блэк, ведь с другими «более низкими по положению» Стэну общаться запрещал отец, а Рудольфус всегда следил за тем, как младший брат исполняет приказы отца. У Лестрейнджей были жесткие порядки, Малфой знал об этом, когда случайно застал в подземельях драку между братьями. Третьекурсник-Рабастан получил «удовлетворительно» по зельям, потому пятикурсник-Рудольфус бил брата, приговаривая «не позорь Род». «Не позорьте Род» — так брезгливо скривил губу отец Лейстрейнджей, когда те, принимая метку, взвыли от боли. Когда же Лестрейнджа-старшего убил во время одного из рейдов Грюм, братья вздохнули более свободно. По крайней мере Рабастан перестал так часто коситься на брата, и начал выражать хоть какие-то признаки того, что он живой человек. Стэн не казался Малфою чем-то полезным, диковатый и не особо умный, он не реагировал на подначки остальных пожирателей и редко перебрасывался фразами с Долоховым. Рабастан хорошо умел манипулировать чувствами, внушать страх или спокойствие. Неугомонная Белла любила его именно за это качество и старалась не доставать, потому что только у него получалось успокоить ее частые приступы истерик. Рудольфус не общался с братом, однако в нападение они всегда шли вместе. Именно Рабастан прикрывал спину безрассудному Рудольфусу. Но делал он это всегда нехотя, часто якобы случайно раня брата своими заклинаниями. Люциус не понимал его, потому старался не приближаться к младшему наследнику Лестрейнджей.

Двери столовой распахнулись со скрипом, пропуская Люциуса внутрь. За столом уже сидел Ближний круг пожирателей, а во главе него расположился сам Темный Лорд. Малфой поклонился, Темный Лорд недовольно махнул ему рукой, приглашая быстрее сесть за стол. Люциус приблизился к столу, с неудовольствием подмечая, что на его место между Лордом и Крэббом опять уселась Белла. Она была единственной женщиной в Ближнем Круге. Даже сестру придурка-Кэрроу Лорд не подпустил к себе так близко. Люциус не выносил истерик Беллы о величии Темного Лорда, а также постоянного визга о «смерти всем, кто не поддерживает Темного Лорда». Люциус никогда не замечал этой истеричности ни у мягкой Нарциссы, ни у рациональной Андромеды, ни даже у Вальбурги, которая всегда умела отбрить словом любого. Белла не общалась ни с кем из Блэков. А те в свою очередь игнорировали ее существование напрочь, будто забыли о ее существовании. Регулус ее терпеть не мог — она всегда пыталась относиться к нему покровительственно, будто он был несмышлёным ребенком, который без чужой указки не разберётся. И это было последним гвоздем в крышку гроба их отношений. Ударов по высокому самомнению младший Блэк никогда не терпел. Сириус каждый раз обещал придушить ее при встрече еще в школе, что было полностью взаимно. Нарцисса вежливо терпела, восклицая на его возражения «она все еще моя сестра!». «Даже если полная дура, » — обычно добавлял про себя Малфой. И что Леди Лестрейндж мешало обзавестись наследником и сидеть себе тихо, не влезая в политику? Нет, она вечно пыталась выразить свое недовольство тем, что все в отличии от нее неправильно и из рук вон плохо выполняют приказы Лорда. Как сами Лестрейнджи не вернули ее Блэкам? Не иначе те отказались забирать этот «цветок жизни».

Предмет размышлений Люциуса повернулся к нему своей глупой кудрявой головкой и презрительно улыбнулся. Не будь здесь Лорда, Люциус не удержался бы и поджег стул, на котором она сидит, предварительно приклеив к нему ведьму. Нарцисса немного поплачет, а за новое ожерелье из жемчуга легко простит ему эту «неловкость». Последнее свободное место остается в конце стола между Рабастаном и Каркаровым. Люциус чинно опустился на разодранный стул и недовольно поджал губы — нет, эта компания уж точно не для него. Рабастан рядом презрительно фыркнул и, сгорбившись, уставился в стол. Лорд снова вещал о необходимости уничтожить Орден Феникса и всех ему сочувствующих, Люциус исподтишка осматривал зал и, как обычно, не находя Северуса, едва заметно нахмурился. Не к добру это все. Волдеморт выдержал драматичную паузу, давая Белле еще раз громко проверещать очередную глупость в духе «смерть им всем», и закончил собрание:

— Сегодня вечером, я соберу вас, чтобы показать, насколько глупым бывает сопротивление нашей силе.

Люциус изо всех сил старался не думать о Северусе. Он понимал — Снейп чем-то не угодил Темному Лорду, но так и не смог найти причину его недовольства. Делать что-либо Малфой не намеревался, ведь подставлять свою семью ради спасения пусть друга — высшая степень глупости. Северус и сам это прекрасно понимал, потому ничего не просил делать. Когда Лорд аппарировал, Рабастан исчез сразу за ним, едва не утянув Малфоя за собой в аппарационную воронку. Остальные тихо переговаривались о грядущем собрании всех пожирателей. Каркаров недовольно о чем-то ворчал, идя рядом с ним к камину. Люциус не слушал, лишь изредка кивая в нужных местах и делая вид, что ему интересно. Каркаров только недавно получил должность одного из многочисленных учителей Дурмстранга. Малфой очень надеялся пропихнуть туда Драко, чтобы Нарцисса смогла увезти его как можно дальше из Англии. Войне не видно конца, маги теряли силы, убивая друг друга.

Сам Малфой уже не рассчитывал выбраться из мясорубки, в которую его загнал отец. Но в отличии от Абраксаса Малфоя, который считал гордостью метку, Люциус не желал передавать Драко клеймо. Распрощавшись с Каркаровым, мужчина первым шагнул в камин и через секунду уже направлялся к своему кабинету в опустевшем Малфой-мэноре. Домовой эльф с хлопком появился рядом с ним, быстро засеменив за хозяином:

— Хозяин Люциус, — восхищенно вскричал Добби, Люциус поморщился от писклявого голоса, размышляя куда же ушла его супруга. Может гостит у кого-то с Драко? Но тогда она сообщила бы ему. Но он ничего такого не помнит, — Добби собрал вещи хозяйки Нарциссы и маленького хозяина Драко перед поездкой во Францию. Леон Мальвуа передает, что будет рад встретиться с английскими родственниками, — Люциус недоуменно нахмурился, ведь не мог вспомнить, когда он отдавал такой приказ. Добби сжался, испуганно уставился хозяина. Зря все-таки Абраксас его так жестко воспитывал, Люциус терпеть не мог привычку психованного эльфа биться о предметы и постоянно ждать ударов. То ли дело Блэковский спокойный Кричер. Люциус отвлекся, размышляя о воспитании домашних эльфов. В любом случае, измученной столь тяжелой обстановкой в Англии Нарциссе стоит забрать Драко подальше отсюда. Раз Леон согласился, то грех не воспользоваться возможностью. Люциус кивнул эльфу, ожидая продолжения. Тот вздрогнул, но продолжил, — Хозяйка Нарцисса передает вам, чтобы вы зашли к Леди Вальбурге, когда освободитесь, она с Драко ждет вас там еще со вчерашнего дня. — домовик поклонился и исчез.

Люциус развернулся и поспешил к камину. Видимо, Леди Блэк совсем плоха, раз жена осталась у Блэков.

* * *

Регулус сидел на письменном столе в кабинете отца, дожидаясь Барти. Внутри что-то трепетало, как будто он готовился идти в бой. Только это был не тот мерзкий, липкий страх, который он испытывал перед аппарацией в рейд, а именно воодушевление от удачного стечения обстоятельств. Ведь сейчас они были так близко, даже слишком близко к концу, что не верилось. Регулус зажмурился, пытаясь успокоиться. Нет, если Барти подхватит его воодушевление, то Малфоя он так не расположит к себе точно. Огонь в камине позеленел и через секунду Барти выпрыгнул из него, как ужаленный. Он хмурился и раздраженно смотрел на Блэка и, кажется, уже открывал рот, чтобы что-то высказать ему. Регулус перехватил инициативу:

— Кажется, он оставил записную книгу, как крестраж.

Барти широко раскрыл свои светло-голубые глаза и неловко сдул упавшую на глаза пшеничную прядь волос, отряхивая от каминной сажи одежду

— Ты шутишь? — он воровато посмотрел на стол, на котором сидел Блэк, — И… И где она? Ты уже пробовал… — хваленое красноречие покинуло Крауча, он озирался, ища что-то, что намекало на принадлежность Лорду.

— Она у Малфоя.

— И ты позвал меня, — Барти возмущенно блеснул глазами, — под обещанием прибить, чтобы что…? Ограбить Малфоя? Я, по-твоему, похож на самоубийцу?

— Мне нужна помощь в уговорах Малфоя. Сам он не отдаст, пока в полной мере не поймет, что это за гадость.

Барти обреченно вздохнул, сложив руки на груди и нахмурившись:

— Ладно, идем. Но в следующий раз, пожалуйста, не кричи так. Я говорил с отцом. Он едва не пошел убивать тебя самого.

Регулус хмыкнул и приглашающе махнул рукой, спрыгивая со стола. Барти закатил глаза, но больное любопытство не давало повернуть обратно. Регулус не рассказывал почти ничего об Эванс в своих письмах, лишь раз обмолвившись, он предпочитал говорить безликое «мы». Барти понятливо не спрашивал, но посмотреть на столь хорошо сработавшееся «мы» Краучу хотелось. Регулус плохо умел дружить. Едва ли он старался общаться с кем-то в школе кроме родни, а остальных прихлебателей стойко игнорировал, изредка пользуясь ими и нужными ему их качествами. Сейчас Регулус явно привык к присутствию Эванс, что было настолько не типично для него, что Барти буквально подмывало спросить о ней Блэка.

Столкнулись они на лестнице. Эванс шла наверх, держась за перила и мирно перебрасываясь фразами со старшим братом Регулуса. Барти удивленно воззрился на Регулуса. Тот не рассказывал о том, что Сириус вернулся к семье. Блэк остановился и сделал Барти знак, они дожидались, пока Эванс с Блэком-старшим поравняются с ними. По нечитаемо вежливому выражению лица Регулуса понял — не помирились. Сегодня они с Эванс будут свидетелями семейного Блэковского скандала.

Сириуса Барти часто встречал в министерском лифте, они не общались, лишь изредка перебрасываясь взглядами. Лили же он последний раз видел в школе, часто путая с другими девочками-гриффиндорками. Умная, Слизнорт хвалил много раз, рыжая — это все, что помнил о ней Барти. Сейчас он с любопытством рассматривал девушку. Она была невысокой, ниже братьев Блэк на полторы головы, худенькая, не такая изящная, как Нарцисса Малфой, но с отточенными движениями, рыжие волосы собраны в пучок, заколотый палочкой. Вместо привычного ведьмам платья или мантии — большой свитер и узкие джинсы, делавшие ее фигурку хрупкой. Надо же, Блэки терпят абсолютно маггловскую одежду Лили. Что бы на это сказал отец Регулуса? Что говорила его мать?

Сириус заметил их первым, нахмурился, взгляд его стал суровым, враждебным. Точно таким же взглядом отец обдавал своих подчиненных. Барти нервно облизал губы, чувствуя, как обстановка в помещении накаляется. Сириус, не мигая, смотрел на брата, ожидая его реакции.

— Здравствуйте, — тихо произнесла Эванс, беря дело в свои руки. Взгляды скрестились на ней. Лили подала руку Барти, игнорируя остальных, — Меня зовут Лили Эванс, а вас? Кажется, мы не знакомы.

— Барти Крауч-младший, я учился на год младше вас. — Барти состроил более-менее дружелюбную улыбку и поцеловал тыльную сторону протянутой ладони, вместо того чтобы пожать. Лили озадаченно кивнула, пытаясь его вспомнить, — Слизерин. Мы не сталкивались. Не волнуйтесь, я вас тоже не очень хорошо помню. Приятно познакомиться, с учетом обстоятельств. Сириус, — Барти слегка кивнул напряженному старшему из братьев Блэк. Он ответил тем же.

— Так это вы все время обогащали библиотеку Блэков разными старинными фолиантами? — Лили весело улыбнулась, показывая свою осведомленность.

— Я надеюсь, что дал их лишь на время, — Барти перевел взгляд на озадаченного Регулуса, — Но боюсь, что мои надежды в именно этом аспекте тщетны.

Лили рассмеялась, а Регулус тихо хмыкнул, в глазах его запрыгали демоны. Барти сокрушенно покачал головой.

— Заметьте, он не отрицает. Молчание — знак согласия, — Лили с ухмылкой кивнула на Блэка.

— Крауч, ты доверил Регулусу свою драгоценную библиотеку? — Сириус недоверчиво склонил голову, — Лили, будь осторожна, эти две змеи будут травить и убивать за свои книжки. И я даже не знаю, кто из них опаснее.

— Блэк, конечно же. Он тут на своей территории, — Барти пытался вести подобие будничной беседы, давая Регулусу возможность сориентироваться как вести себя. Он не раз выходил из подобных конфликтов с отцом простыми шутками. Регулус просто должен расслабиться и отпустить обиды. Сириус спокоен, так что пока его не подначат всерьез, конфликтовать не станет.

— — Сказал человек, подвесивший Макнейра над камином в гостиной за залом на его драгоценном рунном словаре. — Регулус неловко улыбнулся и приподнял бровь.

— Почему я об этом узнаю только сейчас? — Сириус перевел удивленный взгляд на Барти, тот сконфуженно пожал плечами.

— Ты многого не знаешь, Блэк.

— Как сказать, Крауч, — Сириус приподнял бровь и ухмыльнулся, демонстративно потирая предплечье левой руки. Улыбка слетела с побледневшего лица Барти. Если он знает, то насколько много человек в министерстве знают об этом?

— Сириус, — с укоризной одернула его Лили.

— Что, Лили? — с нажимом произнес Блэк, поворачиваясь к Эванс. Регулус нахмурился, казалось, лишь спокойствие Эванс останавливало его от открытой конфронтации с братом. Барти перевел на него испуганный взгляд, ведь Блэк не мог рассказать аврору о том, в какой организации они оба состоят. А если рассказал, то… Отец узнает об этом очень скоро.

— Ничего. — девушка прошипела недовольно, — У тебя ведь тоже рыльце в пушке. Не слышала, что Аврорам разрешают подрабатывать в сомнительных организациях по свержению существующей власти.

— Они не…

— Кто докажет, Сириус? — Блэк смолчал, Лили упрямо продолжила отповедь, — Вот и не надо накалять обстановку. Человек говорил с тобой спокойно, что ты ерничаешь? Тебе что-то плохое сказали? Тебя кто-то обидел? Тогда не надо открывать огонь из всех орудий, не подумав. — Сириус закатил глаза. Барти с растущим удивлением наблюдал за Эванс, кредит доверия к ней рос.

Регулус расслабился и даже улыбнулся, за что удостоился еще одного хмурого взгляда от Сириуса. Появившийся Кричер предупредил о появлении гостей, из главного камина. «Если это Малфои, то Сириус так просто не заткнется.» — Барти чувствовал себя между молотом и наковальней. И в отличие от Эванс он не умел так легко отбиваться.

— Я должен идти, встретимся в библиотеке. — Регулус просочился мимо брата и пробежал по лестнице вниз.

— Кто это? Я же не попал сейчас случайно на собрание этих? — Сириус посмотрел на Барти с подозрением. Барти покачал головой и осмотрелся в поисках библиотеке. Без Регулуса он чувствовал себя еще более некомфортно в Блэковском доме, чем было до этого.

— Я провожу, а потом спущусь проверить кое-что. — Эванс оглянулась в сторону одной из комнат на втором этаже.

— Иди, я помню, где здесь библиотека. Не так давно свалил отсюда, — кивнул ей Сириус, видимо он узнал на какую комнату смотрела Эванс. Лили неуверенно взглянула на Барти, а затем предупреждающим взглядом опалила Сириуса, тот закатил глаза, — Не съем я его. Идем, Крауч. — парень кивнул и последовал за Сириусом по ступенькам. Когда Лили скрылась за одной из дверей Барти спросил Блэка охрипшим голосом:

— Откуда ты знаешь?

— Просто удачная догадка, Крауч. Не дергайся так сильно, — не поворачиваясь ответил тот, — Не чувствуешь, что предал принципы отца?

— Не тебе же одному быть разочарованием родителей, — едва слышно пробурчал Барти, но Сириус все равно услышал, хмыкнув на его слова.

* * *

Гарри играл в детской комнате в кубики с Драко и Кричером. Лили немного посидела с ними, осмотрев мальчика Малфоев. Обычный ребенок полутора лет. Требовательный, шумный, не способный пока играть с кем-то вместе. Гарри тоже пока не умел этого. Как только Лили пыталась помочь ему что-то делать, он громко кричал «Я сам!» и забирал у нее игрушку. Сейчас же сын выглядел обеспокоенным, он будто чего-то ждал, то и дело поглядывая на дверь. И ждал он даже не ее. Может Сириуса? Лили пообещала сыну, что крестный скоро придет. А сама вышла из комнаты и выдохнула.

Малфои. Лили боялась этой пары. Эванс очень надеялась, что все общение с ними возьмет на себя Регулус. Она видела их близко только на первом курсе, они тогда были на шестом курсе. Прекрасные, холодные жених и невеста, одетые с иголочки, и оба высокомерно смотрели на маленькую магглорожденную первокурсницу, когда та спросила у них, заплутав в слизеринских подземельях, как пройти до библиотеки. Выскочивший из-за угла Северус познакомил их, и увел ее подальше. Но Лили все равно здорово напугалась. Но надо было идти, она не может просто так спрятаться за спину Северуса, ведь его здесь нет. Она выпрямила спину и сложила руки так, как их всегда держала Вальбурга. Проходя мимо зеркала рядом с детской, Лили взглянула на себя и разочарованно вздохнула. Веснушки по всему лицу, синяки под глазами, слишком бледная кожа и какой-то странный свитер, о чем только она думала, надевая его? Сейчас именно по ее внешности и будут судить. Нет, даже такая, она справится. Лили подняла подбородок выше. Ей есть чем гордиться. Лили поспешила к лестнице.

* * *

Люциус вышел из камина в гостиную дома Блэков. Происходило что-то невероятное, его не встретил ни эльф Блэков, ни кто-то из самих Блэков. А ведь эти параноики ненавидели, когда по их дому ходили без их присмотра. Нарцисса и Регулус ждали его в столовой. Нарцисса что-то переписывала из книги на пергамент, услышав его приветствие, она даже не подняла глаза. Регулус сидел рядом, молча кивнув ему. Он сидел, нахмурившись, напряженно рассматривая Малфоя. Он смотрел на него как на врага. Таким взглядом обдавал его Орион Блэк, когда Люциус пришел официально просить руки Нарциссы.

— Дорогая, что-то случилось? — Люциус присел на стул рядом с ней. Она оторвалась от пергамента и отложила перо на стол. Обычно нежное фарфоровое личико выражало серьезность и решительность, она как никогда стала похожа на свою тетку. Нарцисса сидела ровно, как натянутая струна. В глазах ее стояла обида:

— Люциус, обещай сказать мне правду и только правду. — Люциус нахмурился, что бы не пытался вызнать через нее Блэк, Нарцисса все же поддалась на его убеждения, голос ее дрожал от возмущения и обиды. — Ты знаешь, чем является та, вещь, которую Лорд отдал тебе на хранение?

— О чем ты говоришь? — Люциус сжал челюсть. Вспомнился тот бред, что Регулус нес, когда появлялся у него в последний раз. Он что, пытается вызнать секреты Лорда через кузину и ее семью? — Я не получал ничего от Темного Лорда, кроме метки. И ты это прекрасно знаешь.

— Это не так. — подал голос Регулус, — Ты получил тетрадь. Пустую тетрадь. Ты проверял, что в ней есть?

— Я ничего не получал, — Люциус возмущенно посмотрел на жену. Как она могла рассказать об этом Блэку?

— Люциус, это не праздная беседа. — Регулус зло вскинулся, — Это может быть очень опасная вещь.

— Я же сказал ничего не было. Зачем ты допрашивал мою жену о моих личных делах? — зашипел Малфой.

— Люциус, я рассказала Регулусу об этой вещи, он не спрашивал меня ни о чем. — Нарцисса повысила голос. — Я почувствовала ее в Малфой-мэноре, ее чувствовал Драко и из-за этого мы оба живем у Регулуса.

— Это просто тетрадь. И это не твое дело, Блэк. Ты лезешь туда, где тебе путь заказан, и из-за твоей глупости ты подставляешь всех вокруг. Как подставил Северуса, теперь мою семью хочешь так же загнать в угол? -Регулус бледнел от каждого слова, которое чеканил Малфой, вставая со стула и протягивая руку Нарциссе, — Дорогая, нам пора домой, пусть Кричер приведет Драко.

— Не обвиняй моего кузена в том, в чем виноват ваш хваленый Лорд! Это не просто тетрадь! Это часть его темной души, которая медленно пожирала нас с Драко! — воскликнула Нарцисса и подскочила со стула. — Зачем ты врешь о том, в чем не разбираешься? Регулуса учили обращаться с темной магией с самого детства, меня учили чувствовать магию, тебя же учили завязывать нужные знакомства, которые могут принести пользу, считать деньги и крутиться в министерстве. Мы доверяем тебе в вопросах, которые ты хорошо понимаешь, но в том, что касается Темной магии именно ты должен послушать нас. Все летит к Мордреду, а ты все равно предан ему? Все равно держишь отцовскую клятву, которая тебе претит? Он сошел с ума и совершает ужасные поступки. Он заставляет вас совершать ужасные поступки. Он тянет вас за собой. Неужели ты хочешь, чтобы Драко поддерживал его? Неужели ты хочешь, чтобы Драко стал таким, как… Как моя бедная сестра? — Нарцисса обняла себя руками, и маленькая слеза покатилась по ее щеке. Регулус с восхищением наблюдал за тем, как стекленеет Малфой, поджимая губы. Кузина прекрасно умеет пользоваться тем, что имеет, — Есть способ уничтожить его. Регулус может быть прав, пожалуйста, давай его выслушаем. А если он не прав, то мы сможем угомонить его и забыть об этом, как семья. — Нарцисса взяла книгу в руки, вытерла щечку и протянула Малфою руку. Мужчина посмотрел на вставшего из-за стола Блэка и обреченно вздохнул. Отказ обойдется ему дорого, — Люк, пожалуйста. Давай пройдем в библиотеку, и он все объяснит.

Взяв за руку жену и внутренне ругая последними словами всю семейку Блэков, Люциус забрал тяжелую книгу из ее рук. Но вдруг Регулус наконец-то придумал что-то умное?

* * *

— Миссис… Поттер, если мне не изменяет память. — Лили узнала этот твердый голос и едва сдержала разочарованный стон. До библиотеки остался один пролет, она так надеялась, что успеет спрятаться там за Сириусом и, да хотя бы Вальбургой. Но нет, Малфои и Регулус догнали ее быстрее. Все в порядке, Лили, держись спокойно, страх нельзя показывать.

— Рада вас приветствовать, Лорд Малфой, — растягивая гласные, произнесла Лили, подражая Регулусу. Она развернулась на лестнице и медленно, как это сделала бы Нарцисса, спустилась вниз. Миссис Малфой едва заметно поддерживающе улыбнулась. Люциус Малфой высокомерно поджал губы, презрительно оглядывая ее с ног до головы и крепче сжимает книгу и трость в правой руке. Регулус едва заметно кивает, когда она бросает на него испуганный взгляд.

— И так это… — Люциус обводит ее змеиным наконечником трости, обращаясь к Регулусу, — То, что ты хотел мне рассказать Блэк? Если да, то я разочарован в тебе. Раньше у тебя хватало фантазии на бОльшее.

— Это лишь часть, Лорд Малфой. — тихо сказала Лили, не доходя двух ступенек до пола, чтобы смотреть на высокого Малфоя не сверху вниз, — Я понимаю вас.

— Вы глубоко заблуждаетесь. — презрительно ухмыляется он.

— Тогда я сочту за лучшее поделиться некоторыми своими соображениями, чтобы вы поняли, что я не поддерживаю многих мыслей моего бывшего мужа и во многом, я заинтересована в образовании третьей стороны, — Регулус снова кивнул ей. Сердце ушло в пятки, но она не могла подвести Блэка. Она смело подняла подбородок выше. Ей есть чем гордиться. Сдерживая дрожь в голосе, она продолжила, — Вы не видите полной картины, потому считаете за лучшее не знать секретов Регулуса, а лучше вообще забыть об столь не желательной встрече со мной. Ведь идти по пути наименьшего сопротивления намного проще и безопаснее для семьи, чем искать новый путь. Но я вас уверяю, вы пожалеете, если не выслушаете нас сейчас. Мы с вами направлены на наше личное благо, какая нам разница до личных завоевательских целей Темного Лорда или Дамблдора? Мной и моей семьей попытались сыграть, и я не согласна с этим. И терпеть отказываюсь. Я не одна так думаю, так что, если нам объединиться, — Лили вздохнула, делая паузу. Регулус едва заметно кивнул, — Мы сможем добиться намного большего лично, а не под указкой разных демагогов. — «Набралась все-таки, » — Регулус изо всех сил сдерживал улыбку.

— Что вы можете мне предложить? — Малфой расчетливо поднял бровь.

— Очевидно то, чего ты не знаешь, Люциус, — Регулус перехватил инициативу, — Но то, что тебе стоит узнать. Разумеется, если ты хочешь остаться на плаву после войны.

— Я знаю, что могу получить от тебя, Регулус. Но что она, — Люциус кивнул на Лили, — Может мне дать помимо неприятностей?

— Она на данный момент знает о Лорде и Дамблдоре намного больше тебя, Люциус, и без нее я бы не смог найти ничего из того, что знаю о нем сейчас. Ты знаешь, мне не свойственны глупые привязанности, и я не стал бы так говорить, если бы действительно так не считал.

Люциус скептически ухмыльнулся, но промолчал, переглянувшись с женой. Лили спустилась на две ступеньки вниз и выпалила, смотря на мужчину сверху вниз:

— Я отчетливо понимаю, что наша компания для вас не внушает пока ни крупицы доверия, но я также считаю, что профессиональный политик всегда должен знать об альтернативах.

— Что ж, я выслушаю ваши альтернативы, мисс Эванс. — Люциус снисходительно посмотрел на нее, выдавив скупую улыбку.

— Разумеется под непреложным обетом. — заметила Лили, чувствуя, как у нее слабеют ноги от напряжения.

— Мисс Эванс, — снисходительно произносит Малфой, выделяя слова, — без этого в нашем мире и в наше столь скользкое время никто не будет разговаривать с ведьмой вашего положения без непреложного обета.

— Прошу в библиотеку. — «Вот высокомерный засранец», — Регулус вмешался, пока Лили что-нибудь не высказала, и пропустил всех вперед.

Лили опустила глаза, оперевшись на перила и пропуская чету Малфоев вперед. Блэк, подошел ближе, предлагая ей руку. Он хотел бы похвалить ее за выдержку, сказать, что она этими словами добилась очень многого, чего он бы добиться не смог от Люциуса, но парень смиренно ждал, пока она посмотрит на него. Лили, наконец услышав, как шаги за спиной немного отдалились, подняла глаза и увидела маленькую гордую улыбку Блэка. Лили улыбнулась в ответ. Секунда, и лицо Блэка стало нечитаемым. Эванс повторила его жест, сжав губы, и приняла руку. Они поторопились нагнать Малфоев.

* * *

Вальбурга удивленно прислушивалась к голосам в библиотеке, где она проводила утро за чтением нового «Вестника зельевара». Она отчетливо слышала голос одного из друзей Регулуса и второй голос, который она так давно не слышала рядом. Когда-то этот голос, только менее хриплый и более высокий, восторженно рассказывал ей о новой метле, которая вышла на рынок, и выпрашивал печенье перед обедом. Она тихо прошла между стеллажами и вытащила пару книг, чтобы посмотреть на происходящее.

За круглым столом в середине библиотеки сидел Барти Крауч младший и ее старший сын. Вальбурга едва сдержала изумленный вздох. Сириус, который громко кричал, что никогда не вернется сюда. Сириус, в которого невозможно было и толику информации впихнуть, выслушивал Барти в третий раз, стараясь понять то, что он говорит. Тот вычитывал из огромного гримуара по темной магии статью о магии души, пытаясь объяснить Сириусу, что такое крестраж. Слова на староанглийском складывались в длинные предложения, которые всегда тяжело давались старшему сыну. Вальбурга с удивлением рассматривала сидящего молодого мужчину, так похожего на Поллукса, отца Вальбурги

— Я ничего не понимаю, Крауч. Давай проще. — Сириус заглянул в книгу, перечитывая статью.

— Блэк, о таких вещах просто не получается. — Барти закатил глаза и распахнул еще одну из книг, зачитывая какую-то заумную фразу. Сириус сдержал возмущенный вздох и откинулся на стуле:

— Хватит, Крауч, я понял, что это очень темная магия. Но что нам с того, ну есть у него эти крестражи и что?

Барти растерянно пролистал страницы, ища то, что может объяснить точнее.

— Сириус, есть Темная магия, которая запрещена министерством. — женщина даже не сразу поняла, что она сама заговорила. Но делать было нечего, и она вышла из-за стеллажей, подходя к столу. Сын напряженно нахмурился, смотря на нее исподлобья. — А есть страшные разделы магии, в которые даже темнейшие из магов побоятся заходить. Потому что они попирают сами законы жизни. Темный Лорд использовал крестражи, как способ достижения бессмертия.

Барти сел на стул, внимательно слушая каждое ее слово:

— Бессмертие — запрещено? — осторожно спросил Сириус. Не зная, как себя вести, он решил рискнуть. В любом случае выпихнут из дома как неугодного родственника, так хоть разберется в чем-то важном. А может даже сможет чем-то помочь через того же Крауча или Регулуса заставит слушаться. Братишка будет шипеть, но если почувствует, что Сириус правда хочет помочь, то прислушается.

— Всем нам отмерено какое-то количество времени в мире живых. Мы рождаемся, живем, умираем — это круг, — пожала плечами Вальбурга, — Можно продлить жизнь, но не обманывать смерть. Даже продление жизни придется заплатить дорогой ценой.

— Фламели не имеют наследников именно поэтому? — спросил Барти.

— Верно, мистер Крауч, — кивнула Вальбурга.

— Получается, что Он обманул смерть? И какое его наказание? — Сириус пролистал одну из книг, пытаясь найти что-то.

— Не ищи в книгах. Нет чего-то конкретного, это не подзаконные акты министерства. Именно у Лорда — он потерял свой острый ум, которым он так гордился, когда мы были молоды. Сейчас он опасен именно тем, что безумен. Им можно манипулировать, при этом он чудовищно силен. Именно поэтому Дамблдор своими действиями подставил мисс Эванс и Гарри под его удар. Темный Лорд не думает, он бьет. Ему достаточно намека на опасность, — женщина приблизилась к столу, забирая у Барти книгу и ища нужную страницу. — Могу я вам помочь разобраться?

Измученный вопросами Сириуса Барти активно закивал, но Вальбурга не смотрела на него, наблюдая за молчащим старшим сыном. Сириус закусил губу, взвешивая все за и против, но все же медленно кивнул и откинулся в кресле.

Как из столь спокойной идиллии они перешли к базарной ругани, Лили так и не смогла понять. Сначала Малфой сказал какую-то колкость в сторону присутствующего аврора или же самой Лили. Слушавший спокойно мать Сириус взбеленился и оттолкнул книгу, заодно ответив что-то резкое в сторону некоторых пожирателей смерти. Вальбурга напомнила ему, что он состоит тоже в бессмысленном Ордене, Нарцисса попросила кузена заткнуться. Регулус предложил не продолжать, но Люциус уже вспыхнул и добавил что-то про Орден. Сириус взорвался, на очередную язвительную фразу, вскочил из-за стола и пошел на Малфоя. Тот пихнул в руки жене книгу и демонстративно достал палочку из трости. Сириус в ответ достал свою, направив ее на Люциуса. Регулус выбил палочку брата из рук, но тому это не помешало в два прыжка приблизиться к Малфою замахнуться и… Лили встала перед Малфоем, ловко перехватив кулак Сириуса, вывернула Блэку руку.

— Ай! — против воли вскрикнул он, когда Лили, поднимая его руку сзади вверх, заставила его отойти от Малфоя на приличное расстояние, недовольно отчитывая:

— Мистер Малфой, будьте так добры вспомните, что вы являетесь Лордом и не можете позволить себе вести себя как…

— Не волнуйтесь, мисс Эванс. Я прослежу за этим, — Нарцисса возмущенно схватила мужа за локоть и сверкнула недовольным взглядом. — Люциус, кому ты уподобляешься? — тихо прошипела она ему на ухо. Вальбурга одобрительно кивнула племяннице и Лили.

— Сириус, я отпущу руку, но еще один гудок с твоей платформы и твой зубной состав тронется. — Лили выпустила руку и отошла, давая Блэку выпрямиться. Регулус фыркнул на это и, подойдя ближе, протянул брату палочку. Лили забрала ее у Регулуса и покрутила в руках, наблюдая за недовольно потирающим руку Сириусом, — Лучше подумай дважды, прежде чем что-то сказать. Это относится ко всем присутствующим. Мы уже давно не школьники и не дети. У нас есть принципы, из-за которых мы не можем позволить себе вести себя как идиоты.

— Я прошу всех приблизиться к столу. Мама, надеюсь, вы будете не против нам помочь, — Регулус решил дать гриффиндорцам обсудить тактику. Вальбурга кивнула и, забрав у Нарциссы книгу, вернулась к столу.

— Какого… мы здесь вообще делаем, Эванс? — Сириус потëр ушибленную руку.

— О, спасибо, что спросил, как на счет засунуть свои эмоции и гордость себе в… — Лили покосилась на стоящих Малфоев и прошипела, пихнув палочку ему в руки, — Куда-нибудь и просто выслушать. Смешать всех с грязью ты всегда успеешь. Просто смолчи, даже если это кажется тебе неимоверно оскорбительным и унизительным. Он провоцирует, а ты, как полнейший дурак, покупаешься. Что с тобой, черт побери? Ты вел себя намного разумнее во время наших последних встреч.

Сириус кивнул и пожал плечами:

— Прости, само как-то вылетело. Мы ведь еще с детства с ним на ножах.

— Не реагируй, он и меня пытается вывести. Помни, что мы с Регулусом на твоей стороне, но если ты сам начинаешь огрызаться, то мы уже не сможем назвать Малфоя провокатором.

Сириус нахмурился и неловко потер ушибленную руку. Лили покачала головой, и они подошли к столу.

— Мы позвали вас всех сюда, чтобы обсудить положение дел. — начал Регулус. — Чтобы дальше стереть некоторые глуповатые конфликты то я намекну — пожирателям не нравится положение дел. Орденцы… впрочем, вас тут мало… Лили в розыске у Дамблдоровских войск, за то, что сбежала от неминуемой смерти. Сириус же… — Регулус запнулся и посмотрел на брата.

— Не согласен с политикой Дамблдора. — Сириус легко пожал плечами. Малфой фыркнул, отвернувшись к Регулусу, обдав его снисходительным взглядом. Сириус благоразумно сделал вид, что ничего не заметил.

— Даже так? — удивилась Лили, — Что же такое еще произошло, что даже тебя это проняло?

— Говоришь так, будто я изначально был согласен со всем, что слышал. — Сириус развел руками, — Министерству конкретно связали руки, Дамблдор раньше выглядел хоть каким-то выходом.

— А сейчас нет? — Люциус не хотел молчать, и опустился на стул напротив Сириуса.

— Мы будто чего-то ждем. Нет никаких конкретных действий, одна демогогия, — бросил Блэк-старший. Люциус удивленно нахмурился, а ведь и у них было давнее затишье. Он сам не раз подмечал, что даже неугомонную Беллу держали в узде.

— Исполнения пророчества? — предположил Регулус. Лили села между Сириусом и Регулусом.

— Какого еще пророчества? — Нарцисса удивленно опустилась рядом с мужем. — Есть какое-то настоящее пророчество?

— Никто не знает, но Дамблдор поверил и спрятал Поттеров. Лорд среагировал. — Вальбурга села между Барти и Регулусом.

— Я слышал, что Эванс разыскивают, но до сих пор не знаю зачем. — заметил Люциус, изучающе рассматривая ее.

— Из-за пророчества. — Лили посмотрела на Регулуса, тот напряженно кивнул, — Моего сына назначили ребенком, который якобы может Его уничтожить. — Нарцисса испуганно прикрыла рот ладонью.

— Он напал на ваш дом из-за этого? Я читала в газете. — Лили кивнула, Нарцисса еще более встревоженно повернулась к мужу. Малфой покачал головой на невысказанный вопрос.

— Я бы предположил, что вашими руками пытаются закончить войну, — подал голос Барти, растерянно стуча пальцами по спинке стула, рядом с которым стоял.

— Это так и есть, мы просто не знаем причины, почему это должно сработать. А доверять и не проверять как-то никому не хочется. Мы все оказались в безвыходной ситуации. Война зашла в тупик. — заключил Регулус. — Дамблдор вертит Министерством, как ему хочется, пока Волдеморт связывает по рукам всех мало-мальски думающих людей.

— И ты предлагаешь попытаться решить одну из причин, а потом потрясти трон, на который уселся Дамблдор? — Сириус поерзал в кресле. — Мне нравится эта идея, вы с Эванс кровно заинтересованы в окончание войны.

— Но какой твой интерес во всем происходящем, Блэк? — Малфой удивленно воззрился на Сириуса.

— Попустительство Дамблдора дало Ему добиться тех результатов, которые мы видим сейчас. Он не политик, а его «общее благо» выдает человека, далекого от реальности. Он не понимает реальных нужд людей. — а затем помолчав, проговорил чуть тише, — И крестника я на общие блага не отдам ни одному, ни уж тем более другому. Надеюсь, все согласны, что Темному Лорду не стоит оставаться на этом свете?

Барти посмотрел на замолчавших присутствующих и решил сменить тему:

— Я подобрал несколько книг, которые могут объяснить чуть лучше, как именно не оставить его на этом свете. Крестраж является в своем роде частью души, помещённом в предмет. Для того, чтобы создать крестраж, маг должен расколоть свою душу совершив ритуальное убийство. — Барти подал одну из книг. — О самом ритуале можно прочитать… Вот здесь, да, — Малфой забрал книгу, вчитываясь в текст, — При помощи этого ритуала извлекается из тела одна часть души. При этом для жизни нет угрозы, а часть души заключается в специально подготовленный предмет. Часть души мага будет в сохранности, пока остаётся целым сам носитель.

— Как его уничтожить? — Сириус перегнулся через стол, заглядывая в книгу Барти.

— Адский огонь уничтожает все. Иных способов пока мы не нашли, — ответил Регулус.

— То есть надо найти место, которое нужно будет сжечь дотла, при этом так, чтобы огонь не перебросился дальше. — качнул головой Блэк-старший. — Я слышал от кого-то из старой гвардии авроров, что существует щит, которым можно ограничить пламя. Постараюсь разузнать поподробнее. Тогда думаю у кого-нибудь из присутствующих найдется какой-то клочок земли, который мы сможем отгородить и уничтожить все.

— Сколько всего этих крестражей? — Нарцисса сменила тему.

— Мы предполагаем шесть штук. Точно знаем мы только о двух. Один из них уже у нас, о втором мы знаем его местоположение и пока боимся трогать, — ответила Лили. Регулус коротко рассказал о том как Кричер побывал в пещере Темного Лорда и выбрался оттуда едва живым.

— Простите, шесть возможных, при том, что вы знаете о двух? — Малфой отвлекся от книги и поморщился. — Не кажется ли вам, что это много? Если свериться с тем, что пишет автор этой книги, ритуал убивает все в маге, кроме его магического ядра.

— Трех, если Люциус перестанет упрямиться. — поправил Лили Регулус

— Четырех, — устало вздохнув, ответил Люциус, — В тот день Белла тоже получила что-то от Лорда.

— Плюс еще два о которых мы не знаем. — Барти пожал плечами, — Шесть — весьма реальное число, отнюдь не взятое с неба.

— Но если их шесть, то на чем там душа держится? — воскликнул Сириус.

— Исключительно на магии, — пожал плечами Барти.

— Но если все держится на магии, то если… — она взглянула на Регулуса, внезапно осознав, если Лорд окажется без своей магии, то погибнет. Регулус распахнул широко глаза, заставляя молчать. О ее даре никто не должен знать. Лили быстро сжала губы.

Сириус нахмурился, заметив, как напрягся младший брат. Между ним и Лили было явно больше секретов, чем те, о которых он сейчас готов был говорить.

— Блокаторы магии работают плохо и их очень легко разбить, мисс Эванс. — покачал головой Люциус, истолковав заминку по-своему.

— Именно поэтому мы и хотим уничтожить сначала все куски его души, а затем посмотреть, что будет дальше. — Лили сменила тему.

— А он разве не начнет делать новые? — нахмурился Сириус.

— Нет, — Барти вмешался в разговор, — если он попробует еще раз, то велика вероятность развоплотиться.

— Что это значит?

— Он потеряет тело, — объяснила Вальбурга, — Это не будет решением проблемы. Дух покинет тело, но не успокоится окончательно.

— То есть надо добивать окончательно. — констатировал Сириус. Лили нервно поправила упавшую на глаза прядь.

— Почему вы сообщаете это мне? — Люциус не унимался.

— Потому что у тебя в руках находится не самый обычный крестраж, — начал Барти, доставая очередную книгу из стопки, — У тебя крестраж, который является записной книгой. Таким способом пользовались в древности разные мастера. В книгу помещались самые важные знания, которые имел мастер, так что в случае, если учитель далеко, книга могла передать ремесло ученику и помочь ему закончить обучение. Если же мастер умирал, то его можно было воскресить с помощью книги. Но иногда слишком активные мастера начинали манипулировать учениками и восстанавливались, грубо говоря, за их счет.

— То есть вы хотите, чтобы я принес вам его часть души, чтобы вы спросили его самого где остальные крестражи? Да вы рехнулись, если считаете, что я это сделаю, — Малфой вскочил из-за стола.

— Он ничего не почувствует, пока мы не попытаемся уничтожить крестраж. — принялся убеждать его Барти, — Часть души не сможет ни позвать на помощь, ни как-то противостоять.

— Максимум, он попытается соврать, — заметил Регулус. Малфой остановился, взвешивая все за и против, и задал давно интересовавший его вопрос:

— Регулус, давай на чистоту. Почему ты собрал такую толпу? Не легче ли было в тихую забрать у меня крестраж и найти остальные? Вряд ли все, присутствующие смогут в полной мере помочь тебе с крестражами. Тогда зачем мы здесь?

— Найти все крестражи не так и сложно. — подала голос Лили, вставая рядом с Регулусом, — Да, мы сможем и вдвоем уничтожить крестражи. Но это займет чертовски много времени, за которое нас могут вычислить или поймать, а нам нужно сыграть на опережение. Постараться уничтожить их быстрее, чем он это поймет. Поэтому нам нужно делать вид, что ничего не происходит. Потому нам нужны вы все. Пока мы постараемся найти их, вы сообщите нам о происходящем в обоих орденах…

— Вы хотите, чтобы мы шпионили на вас? Немного ли…

— Не только на нас, на вас всех. В том числе и вам, Леди Блэк, — Лили повернулась к сидевшей за книгами даме, Вальбурга подняла на нее глаза, — Вы знаете старшее поколение, которое видело становление этой гидры. Вы можете заметить то, что не замечал никто. Вы все знаете огромное количество людей, к которым ни у меня, ни у Регулуса нет доступа. Вы, Лорд Малфой знаете, кто в пожирателях за идею, а кто уже просто не может уйти, Сириус прекрасно знает, кого можно привлечь в аврорате, чтобы помогли, а кого и из Ордена Феникса. Уничтожить крестражи это лишь полдела. Уничтожить его самого в одиночку — это самоубийство. И я не согласна на это. Как я уже сказала, мои личные ответственности не дают мне просто умереть.

— Я понял вас, мисс Эванс, давайте сделаем перерыв. Такие вещи не так-то просто решать в секунду. — Люциус подал руку жене, желая обсудить с ней услышанное. Нарцисса хоть и пыталась делать вид пустоголовой куклы, отнюдь такой не являлась.

— Разумеется, полчаса, час или несколько суток? — ответил Регулус.

— Часа будет достаточно. — Люциус и Нарцисса удалились в столовую.

Лили устало опустилась в кресло рядом с молчавшим Сириусом.

— Думаешь, согласятся?

— Понятия не имею, — Регулус, не мигая, смотрел на двери библиотеки.

— Я думаю, что уже согласны. — ответила Вальбурга, — И я бы хотела похвалить вас, мисс Эванс. Вы вели себя исключительно умно для человека вашего положения.

— Благодарю, Леди Блэк, — Лили чуть усмехнулась.

— Не всегда положение решает умен ли человек. — заметил Сириус, развалившись на стуле, Вальбурга нахмурилась, ожидая, что сын сейчас снова взорвется новой тирадой. Барти посчитал за лучшее собрать несколько совсем уж не нужных книг и пойти расставить их на места в самой дальней части библиотеки, — Посмотрите хотя бы на нынешнего главу аврората. Лангарм тот еще идиот, хоть и титулов много. По сути, аврорат держится на трех китах в виде Скримджера, Крауча-старшего и Грюма. И то, они умеют так перессориться, что вечно приходится вмешиваться Боунс из международного отдела и Джонсу из Отдела Тайн.

Регулус фыркнул на это замечание, Сириус повернулся к нему, угрюмо придавив взглядом:

— Регулус, ты понимаешь, что как только Темного Лорда не станет, тебе придется бежать из страны? — тот нахмурился, — То, что ты предлагаешь, можно расценивать за убийство с преднамеренным умыслом, а также попытку переворота. И это так и расценят, как только министерство очухается. Если они хоть на секунду решат, что ты пытаешься пробиться к власти, то тебя тут же попытаются уничтожить. Тебе посидеть в Азкабане захотелось, идиотина? — он развернулся к Лили, не давая Регулусу ответить, — А ты чем только думаешь? Что с Гарри будет, если ты сядешь? Думаешь, тебе простят Долохова? Как только Лорд сдохнет, Министерство во главе с Дамблдором постарается вас уничтожить. Они не допустят смены порядков. Малфоя ждет Азкабан, но он выкрутится, но станет ли он прикрывать вас или выболтает, что именно ваших рук эта идея? Крауч, а ты куда свалил? К тебе тоже есть вопросы!

— Не вмешивайте меня в свои семейные разборки Блэки, — послышалось из-за шкафов.

Вальбурга удивленно смотрела на минуту назад игравшегося сына, который отчитывал младшего брата и Лили. Сириус вскочил с места и дошел до стеллажа, где предполагаемо прятался Барти.

— А что ты предлагаешь делать? Бросить все так? Я не могу сбежать из страны. Меня найдут в сию же секунду по метке. Лучше сразу заавадиться самому! — возмутился Регулус, прикрикивая на брата.

— Получил все-таки метку? Понятно. Но Эванс, от тебя я такой глупости не ожидал. Ладно Регулус, — Сириус вытащил Барти из-за шкафов и заставил сесть обратно за стол. — Он у нас с детства с короной на голове и мыслями, что ему все можно. Но ты-то куда? Тебя я смогу отмазать, сказав, что не узнал твой след магии, а Джеймс напирает на тебя, ибо у вас семейный конфликт и он не объективен. Но как я всю вашу честную компанию прикрою? Буду говорить, что Регулусу нравятся странные татуировки, а к Пожирателям никто из вас не имеет никакого доступа. Нет, братец, если ты так думаешь, то ты совсем сбрендил. И сидеть вам обоим в Азкабане, рядом с остальной пожирательской партией. — Регулус побледнел, но все равно упрямо смотрел на брата, — Знаете, в чем ваше спасение?

— Удиви, — Лили склонила голову, поджав губы.

— Вот в нем, — Сириус хлопнул Барти по плечу так, что тот дернулся и охнул. Вальбурга тихо хмыкнула, наблюдая за разгорячившимся старшим сыном. А мальчик-то вырос что надо. — Вернее не в нем, а в его отце. Его папаша сейчас восходящая звезда министерства. Маги дышать в его присутствии бояться, скажи Барти Крауч-старший, что Министр является пожирателем смерти и авроры, пойдут арестовывать старушку Багнольд так, будто она сам Этот ваш. А ты, Крауч, — политическая граната твоему отцу под мантию. — Сириус поправил сбившуюся прическу у Крауча. — Не сын — золото. Чтобы утопить твоего отца, достаточно просто сообщить во всеуслышание, что ты Пожиратель смерти.

— Сам знаю, не дурак, — огрызнулся Барти, — Только как из этого выбраться теперь?

— А звучишь так, будто дурак. — отвесил ему Сириус, — К отцу тебе надо, срочно. Чтобы не только тебя папаша смог вовремя отмазать, но и этих двоих вытащить. Малфой сам выберется, такие не тонут. А вас троих спасать надо и срочно.

— Сириус, хватит нас отчитывать, — зло ответила Лили, — если у тебя есть идеи, то предлагай. Мы пытаемся выбраться из конкретной ситуации и пока не думали о политической игре. Мы уже поняли, что это глупо, но решения нет.

— А зря, — осадил и ее Блэк-старший, — То, что вы делаете сейчас напрямую связано с тем, насколько быстро вас прибьют после войны. Если хотите знать мое мнение, то тебе, Крауч нужно не бежать, а лететь к отцу…

— Мы в ссоре уже много лет, — недовольно отвернулся Барти. — Он не станет мне помогать.

— Это твой единственный выход из ситуации. Вы с ним заодно. Потопишься, его с собой потянешь. Делай, что хочешь, ты должен договориться с ним. Обещай все и сразу, он придумает как отмазать. Понадобится — женишься, понадобится — свалишь из страны. Ты уже не в положении, чтобы выбирать.

— Думаешь я не пытался помириться, Блэк? У нас любой разговор выливается в конфликт и так по кругу.

— Тогда попытаюсь я. — отрезал Сириуса, — После этого импровизированного собрания, пойдем с тобой прямиком к твоему отцу. Расскажешь ему всё что, да как, а я предложу Краучу несколько идей для поправки ситуации. У меня есть соображения как тебя использовать правильно, чтобы после войны тебя и тронуть побоялись. Я брата так хотел отмазать, а потом из страны выслать куда подальше. Он хороший политик, но и аврор не хуже, так что тебя не бросит, хоть и получишь ты, думаю, по первое число. — Сириус напряженно вздохнул и уселся в кресло. — Согласен?

— Согласен, — мрачно выдавил Барти. Перспектива разговора с отцом его совершенно не радовала. Но Блэк обещал помочь, так что хотелось надеяться на положительный результат.

— Не дрейфь, Крауч, сейчас главное, чтобы ваша задумка выгорела. А я уж ваши задницы прикрою, — хмыкнул Сириус, — Следующий по списку. Реги, папа все деньги тебе оставил?

— С условием, что на мне не будет метки, — недовольно выдавил Регулус, пряча глаза.

— Так и знал, что папочка не отдаст Лорду все активы просто так. Ты… Просто делай все по своему плану и не наделай глупостей, ладно? — Регулус возмущенно фыркнул, — Тогда к следующему. Маман?

— Да, сыночек? — Леди Блэк с превосходством ухмыльнулась, изящно подпирая щеку рукой. Сириус отзеркалил ухмылку.

— Как хорошо ты помнишь имена адвокатов, услугами которых отец и дядя пользовались?

— Могу хоть сейчас назвать тебе всех в алфавитном порядке.

— Тогда не хотите ли вы нанять их всех и одновременно, желательно дав право представлять вас всех в суде?

— Пожалуй, я даже возьму на нас расходы на адвокатов для мисс Эванс, — хмыкнула леди Блэк. — Я так понимаю ей они тоже понадобятся после войны. Не обеднеем, — Лили благодарно посмотрела на даму. — В конце концов, дальние родственники.

— Постарайся купить несколько международных портключей. Возможно, после войны тебе, Регулусу, Лили и Гарри придется бежать из страны на неопределенное время.

— И Северусу, — добавила Лили. Сириус нахмурился, почесав затылок:

— Эванс, есть основания полагать, что он в который раз сменил…

— Не сменил, — перебил его Регулус, — Его держат на привязи у Лестрейнджей, Лорд, кажется, разгадал его подковерные игры. Мы пытаемся добраться до крестражей как можно быстрее, чтобы вытащить Снейпа до того, как его убьют.

Сириус замолчал:

— Я постараюсь вытащить Снейпа отдельно, чтобы не привлекать внимания. Дамблдор верит в него, значит…

— Значит хочет до него добраться первым после войны, — отрезала Вальбурга, — Я слышала про этого полукровку, его зелья становятся популярнее с каждым годом.

— Дамблдор не плохой человек. Он не прав, но он поможет Снейпу.

— И заодно использует его по полной.

— А ты сама хочешь его использовать?

— Не без этого, — кивнула Вальбурга. — И я очень заинтересована в том, чтобы на Снейпа ни у кого не было монополии. Уж тем более у Дамблдора.

— Не забывай, что Дамблдор когда-то победил Гриндевальда. Он не прав во многом, но он хочет закончить войну…

— Моими руками, Сириус, — недовольно заметила Лили, опередив Вальбургу. — Он скорее всего знает о крестражах. Он был учителем, не директором его школы, а его учителем. Какова вероятность, что он забыл столь талантливого ученика? Забыл его имя и не узнал? И никто ему не сообщил? Леди Блэк не единственная, кто его помнит. Сириус, это ведь не просто совпадение. Он не мог не заметить.

— И говорить в нашем доме о том, что сделал Дамблдор во время войны — кощунство по отношению к семье, — добавила Леди Блэк, — Ты прекрасно знаешь, что наша семья одной из первых встала на защиту нашего дома от поползновений Гриндевальда. Дамблдор пришел в конце, когда Темный Лорд потерял все и побоялся закончить дело. Бельгия до сих пор платит за удобное содержание в Нурменгарде Гриндевальда. А Нурменгард по условиям в сотни раз лучше Азкабана.

— А многие чистокровные участвовали в войне тогда? — вопрос Лили вырвался прежде, она успела подумать. Сириус хмыкнул, мать нашла свободные уши. Вальбурга вскользь упомянула фамилии родов-участников военных действий в Европе и начала долгий рассказ о каждом из многочисленных Блэков, которые всем кланом участвовали в войне.

— Мерлин, я забыл, — Регулус посмотрел на часы, извинился и убежал куда-то. Барти задумчиво листал учебник, вполуха слушая рассказ Леди Блэк.

— Почему ты не рассказала мне о крестражах до этого? — спросил Блэк, когда Вальбурга наконец отпустила Лили.

— Боялась, что ты побежишь к Дамблдору, вызнавать все у него. — спокойно ответила Лили, вставая из-за стола, чтобы попросить у Кричера принести чай. — Леди Блэк, вы будете чай? — Вальбурга благосклонно ей кивнула и удалилась к книжным полкам, давая им обсудить в одиночестве более личные вопросы. Барти ретировался в другом направлении, попросив позвать его, когда Малфои или Блэк вернутся.

— Но ведь он может что-то знать. — заметил Сириус.

— Может, а также может и соврать. Пойми же, он политик. Тебя никогда не удивляло, что о силе любви и общем благе рассказывает одинокий человек, без привязанностей и ответственностей? Раньше меня тоже не смущало, в конце концов у него есть некоторое право скрывать свою личную жизнь. Однако, подумай о том, когда бывают собрания Ордена. Когда ему захочется. Но человек, у которого очень много политического влияния должен знать, как играть словами. Уж если любой третьекурсник Слизерина умеет это делать прекрасно, то почему столетний Дамблдор не будет этим пользоваться? Совесть? Сам-то понимаешь, насколько глупо это звучит?

— Понимаю. Хоть и не желаю в это верить, — Сириус недовольно пожевал губу. За месяцы, что он полностью погрузился в работу в министерстве, его научили не верить многим высоким фразам. Все еще хотелось надеяться, что уж Дамблдор-то не врет, но опыт подсказывал — все это ширма.

* * *

Гарри встретил Регулуса радостным возгласом и объятиями. Мужчина улыбнулся и подхватил мальчика на руки. Драко забрала с собой Нарцисса, так что Гарри сидел вместе с Кричером, окружившись разными магическими игрушками, в которые играл еще сам Регулус в четырехлетнем возрасте. Решив не оставлять ребенка одного, Регулус забрал его из детской, предупредив Кричера, чтобы тот забрал мальчика так, чтобы Люциус с ним не встретился. Гарри восторженно лепетал что-то о своих игрушках, мужчина старался поддерживать разговор. Они посмотрели на все портреты предков, которые попадались по пути. Мальчик махал им рукой, они чинно кивали ему. Регулус рассказывал Гарри о достижениях нарисованных родственников. Наконец, они поднялись в библиотеку. Регулус поставил Гарри на пол, они снова остановились, пока мальчик рассматривал очередную огромную дорогую вазу с цветами и трогал ее мягкий холодный фарфор. Регулус тем временем прислушался к голосам из библиотеки.

— Ты не вернешься к Джеймсу после войны? — спросил хриплый голос Сириуса.

— Нет, — напряженно произнесла Лили.

— И что дальше? — девушка промолчала. — Ясно, ответов у тебя нет. Ты дашь мне общаться с Гарри?

— Если ты пообещаешь мне нейтралитет в конфликте с Джеймсом. Я не хочу, чтобы он однажды зашел с тобой и забрал моего сына.

Сириус произнес что-то очень тихо, а затем продолжил чуть громче:

— Ты живешь теперь здесь?

— Да.

— И как тебе здесь? Не понимаю, как Регулус и мать вообще подружились с тобой.

— Общая цель сближает. И прекрати по любому поводу опускать его. Вы оба уже достаточно большие мальчики, чтобы вымещать друг на друге детские обиды, разве нет?

— Может быть. Ты явно здесь прижилась.

— Мне нравится здесь. Хоть и многовато лестниц и комнат — это намного лучше, чем постоянно бегать из стороны в сторону по Англии. Гарри здесь легче и комфортнее, чем в отелях и снятых квартирах.

— А тебе? — прервал ее Сириус. — Послушай, я не живу сейчас в доме дяди, бываю только с Джеймсом иногда, чтобы дом совсем не обветшал и помнил как выглядят люди. Он пустует, я снимаю квартиру вблизи Министерства в Лондоне. Я могу закрыть его от всех, и вы с Гарри поживете там, без моих странных родственников.

Регулус задержал дыхание, прислушиваясь к ее голосу.

— Я не хочу, но спасибо за предложение, Сириус. Мне нравится здесь жить, тут спокойнее и безопаснее для нас обоих. Я тут нужнее и если появляются новости о крестражах, то нам проще связаться. Так что пока Регулус или Вальбурга не попросят меня уйти, я останусь здесь.

Сириус шумно вздохнул, передвинулся стул.

— Надеюсь, ты знаешь, что ты делаешь. Мое предложение остается в силе в любом случае, только отправь Патронус. И на счет крестражей… Пообещай мне, что в любые вылазки вы зовете меня. Рег может вякать все, что ему заблагорассудится, но я не оставлю вас вдвоем против непонятно чего.

— Не думаю, что он будет против. Так, для вида повозмущается. — послышалось тихий смешок. — Поговори с ним, Сириус.

— О чем?

— Будто сам не знаешь о чем. Он гордый, будет молчать. Это вы с матерью уже пережили все обиды. Скажешь, я лезу не в свое дело? Возможно, но никто из вас не будет доверять другому, пока вы не обсудите всё начистоту. Он не Джеймс, так просто не забудет…

Гарри позвал Регулуса и голоса за дверью стихли. Парень сбросил оцепенение и спокойно подошел к библиотеке, подозвав ребенка:

— Ты рассмотрел всё, что хотел? — мальчик важно закивал, — Тогда пойдем.

Блэк распахнул дверь перед Гарри, пропуская его вперед. Мальчик раскрыл рот, удивленно рассматривая комнату, в которую его до сих пор не брали.

— Книжки, Рег! — восторженно обернулся к нему Гарри, тыкая пальцем и хитро улыбаясь. Лили и Сириус отвлеклись от своего разговора, и уставились на ребенка.

— Да, Гарри, книги. Когда ты немного подрастешь, то будешь приходить сюда и читать. — Регулус присел рядом с мальчиком, — Смотри, а кто это там стоит?

— Мама! — радостно воскликнул мальчик. Сириус растроганно улыбнулся:

— Он начал разговаривать уже? Да и вырос сильно. Ему же почти два года. — Лили усмехнулась и подошла к нему.

— Да, а рядом с мамой кто это, Гарри? — мальчик перестал улыбаться, удивленно рассматривая Сириуса. Из глаз его внезапно потекли слезы, мужчина сделал несколько шагов к нему, испугавшись что маленький крестник забыл его.

— Сиъри! — Гарри выпустил руку Регулуса и бросился к крестному. Сириус рассмеялся и подхватил мальчика на руки, подбрасывая вверх.

— Привет, — мужчина прижал плачущего ребенка к себе, зажмурившись и целуя в макушку. — Ну не плачь, я тоже по тебе скучал. Ты так вырос, маленькая бестия.

— Спасибо, — тихо прошептала она, приблизившись к нему и обнимая себя за плечи.

Регулус кивнул, едва сдерживая улыбку.

— Маърлин? — позвал Гарри, осматриваясь вокруг в поисках взрослых. Глаза Сириуса заблестели, он сглотнул, покачав головой.

— Тетя Марлин не пришла сегодня, прости. Она… — голос его дрогнул. Регулус удивленно смотрел на брата.

— Она занята, Гарри. Так что пришел только Сириус. Но ты же ему рад? — Лили продолжила за него. Мальчик закивал. — А покажешь Сири как ты считаешь до десяти?

Регулус недоуменно нахмурился, не понимая, о ком шла речь, но спрашивать не решился.

— Пожиратели убили его девушку. Помнишь Марлин Маккиннон? Выкосили всю ее семью заодно. Не пожалели даже ее младшего брата. Сириус опоздал всего на полчаса. Именно в ту ночь я и сбежала с Гарри. Просто поняла, что дальше ждать нечего. Мы с Гарри опасны для него и Джеймса, они оба не хотели это понять. — объяснила Лили, когда Гарри утащил Сириуса к Вальбурге.

— Известно кто это сделал?

— Беллатрикс Бл…

— Лейстрейндж, — закончил за нее Регулус, нахмурившись. — Она потеряла любое право относить себя к моей семье. Мне жаль Марлин и ее семью. Вы дружили в школе, верно?

— Да, она даже была крестной Гарри.

— Мне очень жаль, Лили. Я не посвящен в планы Беллы, потому не мог знать ни о чем. Я даже об отношениях Сириуса узнал от тебя, — он хмуро посмотрел на нее.

— Я знаю, Блэк. Пока тебя не было, Сириус пытался выяснить у меня, почему я не сказала ему о крестражах… — Лили сжалась, заговорив очень тихо и отойдя чуть подальше. — Однажды мы поссорились с Джеймсом, я рассказала Сириусу, что хочу уйти. Он раскричался и я… Стерла ему память.

Регулус взволнованно обернулся на брата, проверяя, слышал ли он и наложил полог тишины:

— Он знает?

— Нет, я боюсь рассказывать. Он возненавидит меня, ведь если бы я рассказала всерьез, а не ушла, то, возможно, Марлин была бы жива, а он бы придумал какое-то решение.

— А возможно Петтигрю узнал бы о твоих планах, и предупредил бы его. Темный Лорд пришел бы намного раньше и убил бы вас обоих. — возразил Регулус, хмурясь, Лили напряженно посмотрела на Сириуса, играющего с Гарри, — Все уже сделано. Расскажешь, когда почувствуешь нужный момент. Я сохраню твою тайну, как и все до этого. И, Мерлин, молчи о своем даре. Сириус прав в одном, Малфой не считает нас такой уж близкой родней, и, если понадобится — сдаст тебя министерству, выторговав себе чего-нибудь. Твоя сила растет, хотя ты это не часто замечаешь. И Министерство далеко не всегда поддерживает юные дарования. А часто их уничтожает, когда они зарываются. Сириус прав, после войны начнется дележка власти и нам придется не сладко и если кто-то узнает, что ты можешь блокировать магию… — Регулус развел руками, а затем быстро снял полог, спрятав палочку в кобуру. Лили понятливо закивала, задумчиво наблюдая за хохочущим на руках у Сириуса сыном.

Лили медленно шла по коридору, провожая Леди Блэк до камина, та отправлялась к подруге и по совершенно случайному совпадению жене одного из ее любимых адвокатов, чтобы проверить, за какую сторону он играет. Вальбурга щедро делилась с Эванс соображениями по поводу того, как скоро стоит пытаться учить Гарри этикету и чтению. Лили не понимала, зачем это ребенку в столь раннем возрасте, но ценила попытки Леди участвовать в воспитании ее сына. Леди Блэк надеялась начать обучение в два, максимум три года, чтобы наверняка обогнать Малфоевского ребенка. От таких цифр Лили порядком впала в ступор на несколько секунд и с трудом сдержала удивленный смех. Через полтора или два года. Леди Блэк планирует, что они с Гарри будут жить у Блэков больше нескольких месяцев? Девушка не понимала, почему Леди так легко сменила гнев на милость по отношению к ним, она даже обсуждала с Лили по-семейному какие-то более семейные вопросы? Будто она… Считала Лили семьей? Эванс не совсем понимала в чем дело.

Может быть, Вальбурге неожиданно захотелось создать соревнование между способностями детей? То ли она пыталась проверить как влияет кровь магглорожденной, на кровь чистокровного в отдельно взятом ребенке, то ли ей просто не понравилось, как много Нарцисса хвасталась за обедом подвигами Драко, к которым сама Вальбурга имела весьма посредственное отношение. Лили не возражала от попыток научить чему-то новому Гарри, сыну было полезно общаться как можно с большим количеством человек, чтобы социализироваться, так что пока Вальбурга не пыталась делать что-то опасное или насильственное, Эванс вполне устраивал ее настрой. Тем более разгрузка на некоторую часть дня от заботы о сыне в пользу возможности заняться поиском крестражей была весьма полезна и приближала их к скорому концу войны, что не могло не радовать Лили. Однако, она не могла отрицать что за этот день они сделали буквально семимильный шаг.

* * *

После часового перерыва, импровизированное собрание возобновилось в библиотеке. Малфой под напором жены вытащил из маленькой холщовой сумки черную записную книжицу, за которой послал своего домовика. Регулус тут же убрал ее внутрь подготовленной шкатулки, кивнув Люциусу в знак благодарности. Сириус было потянулся раскрыть шкатулку, но Барти ловко хлопнул его по руке, покачав головой. Трогать без продуманной тактики было опасно как минимум потерей ценных знаний, а как максимум активацией крестража. Регулус рассказывал Краучу насколько это неприятное удовольствие, и тот совсем не горел желанием проверять на себе. Сириус нахмурился, но возражать не стал, все же умникам виднее.

— Я не собираюсь участвовать во всей вашей авантюре, и уж точно не стану подставлять свою семью. Но я предупрежу вас о том, что будет слышно во внутреннем круге и сообщу о тех, кто будет не прочь переметнуться. Подбивать я их на это не обещаю, но, если понадобится, словечко замолвлю за твои идеи, Блэк, — сразу объявил Малфой. Братья Блэк синхронно пожали плечами, большего они не ожидали от него. Барти молчал, благоразумно предоставляя остальным возможность высказаться. — И, Блэк, не опаздывай сегодня. — Регулус насупившись, кивнул. — Крестраж не прячь далеко. Мало ли, Лорд затребует его вернуть сегодня. Хоть это и маловероятно. Ах, да, навести Беллу. Она получила что-то от Темного Лорда, чем не раз хвасталась передо мной. — Регулус недовольно цокнул языком, скривившись.

— Только ее не хватало для полного счастья, — хмуро высказался Сириус.

Лили убедилась в честности Люциуса, когда случайно подслушала его разговор с женой после обеда. Малфой тихо, но вкрадчиво объяснял Нарциссе, как и когда она и Драко покинут страну, что их, по-видимому, домовик уже собрал вещи и в любую секунду готов перевезти их к родственникам во Францию. Нарцисса заберет сына сегодня в Малфой-мэнор, где они и дождутся международного портала. Миссис Малфой попыталась возразить, но была тут же остановлена отповедью елейным голосом Люциуса о том, что она и ребенок должны исчезнуть из страны немедленно. Малфой не собирался оставлять возможность надавить на него, а при любой непонятной ситуации, он сможет сыграть в свою пользу. И Блэков он своей стороной считал отнюдь не всегда. Тихо прокравшись по лестнице вверх, Лили решила предупредить Регулуса об этом как можно скорее. Но поймать его одного не удалось до самого вечера. А говорить при вспыльчивом Сириусе этого не захотелось — тот сам им об этом объявил часом ранее. А слышать еще раз «Ну вы все, и идиоты» в исполнении Сириуса не было желания.

После наскоро приготовленного Кричером традиционного обеда, на который всем пришлось согласиться ради того, чтобы Леди Блэк не сверлила их взглядом полным презрения и разочарования, Малфои удалились к себе, а Сириус снова поднял тему крестража, который хранится у Беллы:

— Ты не пойдешь к ней один. — отчеканил он, исподлобья глядя на младшего брата, — Я постараюсь провернуть через Крауча одну интересную идею, но вам придется подождать с этим, пока мы не найдем общий язык с отцом этого чудо-ребенка. — Барти хмуро фыркнул, метая в Блэка взглядом молнии.

— Причем здесь это? — раздраженно произнес Регулус.

— Ты же не думаешь, что она отдаст тебе крестраж просто так? — Регулус что-то пробормотал невнятно, — Что? Выкрасть из дома чистокровной ведьмы? Сам-то веришь в это? Или убить кузину? — Сириус поучительно поднял указательный палец, — То-то же, а если, например кто-то выпишет волчий билет на эту милую дамочку, да вовремя нападет целой группой авроров… То и ликвидируется опасная преступница, и случайно исчезнет какой-то презабавненький артефактик. — подражая Слизнорту, Блэк-старший притворно виновато развел руками. Вальбурга хмыкнула на слова старшего сына.

— И часто у вас так что-то пропадает при обысках? — с ухмылкой поинтересовался Блэк-младший.

— Слишком часто, — все так же хмуро добавил Сириус и разочарованно покачал головой, — Как для официальной структуры — непростительно. В аврорате нельзя работать идеалистам — убьешься морально в первые полчаса, не закончив курс подготовки. Рыба гниет с головы, а голову надо отрубать и обеззараживать. — Лили отвлеклась от тарелки, вспомнив, что тоже самое они как-то обсуждали с Регулусом. Повернувшись к нему, она заметила едва различимую ухмылку, Блэк думал о том же, а Сириус продолжал: — Я в этом плане очень на Крауча надеюсь. Грюм вояка, но глуповат для подковерных игр и легко склоняется на сторону, Скримджер слабоват, характер не тот. Крауч — самое то для аврората.

— Звучишь, как его самый главный поклонник, — презрительно хмыкнул Барти. Лили спрятала усмешку и не стала ничего говорить о том, как Сириус с Джеймсом взахлеб пересказывали ей и Ремусу биографию Крауча-старшего, когда только поступили в Аврорат.

— Не поклонник. Просто насмотрелся я на работу остальных, аж тошно стало. У Крауча все как-то правильно что-ли работает, — Сириус задумчиво почесал затылок, — Он не идеалист, знает как мир работает. Но все равно старается, чтобы все работало именно как в идеале должно быть. Высокие стандарты, гиппогриф его закусай. Пару раз я ему попадался под руку, так он меня так чихвостил… Мама, не горюй. Для семьи это, наверняка, тяжело и недостижимо, но для столь серьезного органа власти — это обязательно. По крайней мере для того, чтобы я оставался работать в нем. К тому же он единственный, кто водит дружбу почти со всеми отделами Министерства. Его…

— Знаю-знаю, не в чем упрекнуть, — кисло закончил Крауч-младший.

— Ладно, вставай, пойдем навестим твоего папашу, — Сириус решительно поднялся из кресла, допив чай, — И хватит уже строить из себя нежную фиалку. Ну накосячил, с кем не бывает. Ну получишь, такое тоже бывает с каждым. Вон, Реги у нас тоже постоянно вытворяет такие пируэты, — Регулус закатил глаза, — Однако, вон, живой-здоровый. Но он у нас птица стрелянная. Всегда активизируется, когда ощущает пи… проблемы. Вон какой план придумал. Молодец, братишка. — Сириус довольно подмигнул ему и хлопнул его по плечу. Регулус недовольно фыркнул, тщетно пытаясь скрыть улыбку и выкрутиться, а затем поднялся из-за стола, чтобы проводить брата и Барти до камина. — Главное, что сейчас у нас есть с чем идти к твоему отцу, а не с пустыми руками да криком «спасите».

Барти замялся перед камином, но затем еще раз кивнул Сириусу, попрощался со всеми, и исчез в зеленом пламени, произнеся известный только ему и Сириусу адрес. Старший из братьев Блэк в последний раз обнял Лили, пообещав принести крестнику игрушку, кивнул матери и посмотрел на Регулуса:

— Правда молодец, Реги. Действуй по своему плану, а я уж постараюсь прикрыть ваши задницы, — и протянул брату руку.

Регулус улыбнулся, пожал его руку и нерешительно выдавил:

— Ты… Приходи поскорее. Твоя помощь здесь понадобится. Спасибо, я правда не ожидал от тебя.

— А я-то как не ожидал, — хмыкнул тот, исчезая вслед за Краучем в камине.

Оставшуюся часть дня Регулус попросил не попадаться ему на глаза, он должен был очистить сознание и спрятать подальше воспоминания о Лили и Гарри, чтобы не выдать их обоих если Лорд в друг решит пошариться по его сознанию. От напускной веселости не осталось и следа, Блэк выглядел взвинченным и напряженным. Почти что напуганным, он не находил себе место. Девушка то и дело слышала, как он прохаживается по своей комнате, дверь хлопала, будто Блэк ходил туда-сюда. Лили понимающе кивнула и ушла с ребенком на нижний этаж, где и столкнулась с Вальбургой.

* * *

Бартемиус Крауч, с трудом сдерживая рвущиеся наружу ругательства, вышел из кабинета госпожи Министра Магии и громко хлопнул дверью. Сидевший рядом с почтительной дамой глава аврората Уильям Лангарм гневно окликнул его, но Крауч даже не стал оборачиваться. А ведь он так надеялся хоть в этот раз успеть до прихода этого… Этого дорогого и важного господина продвинуть их с Амелией проект по борьбе с Темным Лордом госпоже Багнольд, но у самого кабинета повстречал Артура Уизли и вот — сразу, как только Крауч ступил в кабинет Милисенты Багнольд, Лангарм выпрыгнул из камина, как дьявол из табакерки. Что не говори, но старушка Багнольд обожала подхалимов вроде него, да и в силу преклонного возраста явно теряла хватку. А Лангарм пользовался, говоря о том, что Крауч и Боунс хотят посеять страх и диктатуру в умах обывателей из-за бредовых росказней из Лютного переулка. Мирные жители и так замучены разными шайками, зачем еще и аврорами их пугать. При этом довод Крауча о том, что авроры должны разгонять разные шайки игнорировался, как факт. Бартемиус хотелось головой побиться об стол, когда он услышал, как мадам Багнольд соглашается с Лангармом, а ему самому еще и говорит, что нельзя во всех вокруг видеть потенциальных преступников.

Амелия как-то сказала ему, что, работая уже двадцатый год в Министерстве Магии, иногда чувствует себя героиней детской сказки — Алисой, которая провалилась в страну чудес. Когда же Крауч поинтересовался, о чем это она, та лишь сказала ему одну фразу:

— А ты сам не чувствуешь, что мы летим в бездну? Всё становится «страньше, да страньше» в нашем королевстве, — процитировала она, докуривая трубку.

Сегодня Крауч ощутил, что все труды бывшего Министра Гарольда Минчума победить эту гидру, летели к Мордреду. Надо же, а ведь сейчас звучало даже парадоксально смешно, — его выгнали за то, что он не справился с Темным Лордом за полгода. Милисента с ним не боролась, она его игнорировала — однако ее не гнали с места уже который год. Спускаясь на лифте в аврорат, Бартемиус зло мял так и не подписанный законопроект, маги рядом с ним теснились к стенкам кабинки, ощущая почти на физическом уровне его злобу.

К счастью, сразу на выходе из атриума он встретил Грюма, на котором и смог выпустить все недовольство. Грюм самовольно устроил рейд на темных магов Лютного — как результат в Атриуме опять происходил бардак — авроры пытались договориться с мелкими воришками, которые перекидывали вину друг на друга, за преступления, с которыми в суде получат максимум штраф. А серьезная рыба, вроде того, кто устроил давку в самом Лютном в субботу, бросив порошок мгновенной тьмы, ушла в неизвестном направлении, унеся с собой возможно большую контрабанду или что хуже.

Они никогда не сходились с Дамблдоровским ставленником. Вел тот себя странно, не гнушался на работе дрянных выражений, частенько позволял себе поведение недостойное аврора по отношению к задержанным и странные весьма «серые» заклинания, от последствий которых порой страдал сам. Именно Аластор Грюм был из тех нарисованных газетами страшных авроров, которые существовали, чтобы пугать общественность. Именно он первым собирал звезду на осмотры и так замученного Лютного, именно он вел себя, словно лошадка в шорах, не рассматривая никаких более тонких решений. И воспитывал себе таких же ни о чем не думающих простаков, которыми только и удавалось подпирать ножки стульев для таких поразительных лгунов и мошенников, которым являлся нынешний Глава Аврората. Но с Грюмом хотя бы было легко разобраться, тот всегда смотрел в рот Дамблдору с его миром в цветочках и бабочках.

А вот с главой Аврората всегда были проблемы. Крауч, Джонс и Боунс в принципе не понимали за какую сторону Лангарм играет — казалось, он берет взятки со всех сторон, откуда только может, а заодно водит Багнольд вокруг пальца просто ради веселья и сводит с ума всех вокруг, вставляя палки в колеса из вредности. Краучу ужасно импонировало то, что и Люциуса Малфоя Лангарм посылал так же, как и самого Бартемиуса.

Хорошенько разъяснив аврорам, кого куда девать, о чем допрашивать, растолкав праздно гуляющих и скинув рутинное наблюдение за работающими на Скримджера, Барти аппарировал на Косую Аллею в квартиру к сыну. Работа заместителя Главного Аврора была не пыльной и довольно скучной, делать ему ничего не давали, а присутствовать на месте, чтобы объяснять молодняку как себя вести — Бартемиусу откровенно надоело.

Квартира сына встретила мистера Крауча тишиной и беспорядком, Барти был занят каким-то очередным переводом, закопавшись в книгах. Он что-то быстро переписывал на пергамент и ставил какие-то пометки в ежедневнике, а от аппарационного хлопка он подпрыгнул на стуле, удивленно похлопав глазами, будто не веря, что перед ним стоит отец. Неловко отвлекшись от своей книги, Барти быстро налил отцу чая и сгреб книги с одного из стульев, на который пригласил его сесть. Его квартира над одним из магазинчиков Косой Аллее была слишком маленькой для того количества книг, с которым жил Барти. Не то, чтобы сына можно было назвать неряхой, наоборот, в собственных записях он был последовательным и аккуратным, просто со временем место на полках и в шкафах заканчивалось, а длина стен не увеличивалась, чтобы прибить новые, потому книги сначала заняли письменный стол, потом пол рядом с ним, а потом и пустующие стулья. Сын вел весьма уединенный образ жизни, гости у него появлялись явно не часто, потому решать эту проблему он не торопился, убираясь раз в неделю вокруг книжных башенок.

Наблюдая за тем, как сын увлеченно изучает очередной трактат, Крауч отчетливо понимал, что мальчик просто тратит свое время зря, ведь работа переводчика на побегушках в Министерстве ему совсем не подходит, Барти совсем не заинтересован политикой, более того, ему противопоказано ей интересоваться. Отпивая чай, Крауч с удивлением наблюдал за занятием сына. Тот казалось и не пытался поговорить с отцом, воспринимая его как очередную стопку книг. Почувствовав на себе взгляд, Барти смутился и снова отвлекся от книги:

— Прости, ты что-то хотел?

— Ничего конкретного. Просто зашел выпить чаю и поговорить с тобой. — Барти-старший положил свой котелок на одну из стопок книг.

— Ладно, — Барти закрыл книгу и напряженно приготовился слушать, всматриваясь в лицо отца. — Что-то не так?

— — Мы давно не общались, — заметил мистер Крауч, — Ты не возвращаешься домой, закопался в книгах, мало разговариваешь с нами. Мать скучает по тебе вообще-то.

— Я много работаю, — вывернулся сын, не глядя отцу в глаза. Нет в мальчике крепкого семейного стержня.

— Барти, я знаю, что-то происходит с тобой. Позволь помочь тебе.

— Я… Я… — выдавил Барти, нервно облизав губы, пытаясь придумать, что сказать, но чихнувший пылью камин за его спиной избавил его от ответа. Из пламени раздался громкий смутно знакомый мистеру Краучу голос:

— Крауч, у меня что-то срочное для тебя!

Барти-младший ринулся к камину, мистер Крауч взволнованно поднялся с места и достал палочку:

— Что-то случилось?

— Нет, все в норме, — Барти снова повернулся, к камину, — Блэк, я…

— Адрес — Гриммо двенадцать, Лондон. Через двадцать минут. Бросай все и аппарируй ко мне. Опоздаешь хоть на секунду, и я сам приду за тобой и зааважу.

Барти бессильно ударился головой о каминную полку и развернулся к отцу.

— Дай угадаю, что ты хочешь сказать: ты… — протянул за него отец, разочарованно покачав головой.

— Я должен идти. У него что-то случилось. Он бы не стал разводить панику по пустякам. — Барти рассыпался извинениями и пообещал как можно скорее зайти домой.

— Конечно, иди, — Барти замялся, а затем исчез в камине, — Естественно, это важнее разговора с собственным отцом о том, что ты Пожиратель Смерти.

Мистер Крауч, зло выдохнул, надел котелок и, выключив свет в квартире сына, исчез в камине. Барти не явится домой еще долго, а ждать его здесь бессмысленно.

Вернувшись домой, он долго сидит в своем кабинете, размышляя, что делать с сыном. Он уже давно знал об этом досадном факте биографии Барти. Его сдал один из пойманных отделом Тайн пожирателей. Разумеется, мистер Крауч стер память всем, причастным к этой ситуации. Но все еще надеялся, что Барти расскажет ему сам.

На обеде Бартемиус разговаривал с женой о каких-то мелочах, газетных новостях и о мелких неурядицах на работе, а затем вернулся в кабинет и долго подписывал присланные ему на проверку документы из аврората. Ирма ушла к соседям, чтобы поспрашивать о их новом украшении сада. Когда из камина появился еще более встрепанный, чем с утра сын, Бартемиус Крауч почти решил, что должен подать в отставку, пока не поздно. Ведь по карьере ему продвинуться не дадут, так хоть собственного единственного сына осудить не придется. Подобного ни он, ни Ирма, ему не простят. Мистер Крауч удивленно отложил перо и воззрился на нервничающего парня.

— Ты прав. Нам надо поговорить, — нерешительно произнес Барти, когда из камина за ним вышел один из авроров звезды Грюма. Крауч-старший попытался вспомнить его фамилию, но все никак не узнавал его, пока тот не посмотрел на него своими синими блестящими задором глазами. «Старший из братьев Блэк. Тот самый, что сбежал из дома. Сириус» — вспомнил его Крауч, внутри все похолодело. Его сына поймали. Барти неловко обернулся на Блэка, тот цокнул языком и с ехидцей произнес, подтолкнув к столу в кабинете отца:

— Просто покажи. Говорят, признание освобождает душу.

— Что здесь происходит? — сухо выдавил мистер Крауч, хватаясь под столом за палочку.

Барти медленно трясущимися руками расстегнул пуговицы на рукаве левой руки, а затем протянул отцу левое предплечье, не смотря ему в глаза. Вся кровь схлынула с лица мистера Крауча, и он медленно встал из-за стола, рассматривая Темную метку. Змея на коже сына, будто бы издеваясь, повернула голову, доказывая, что это никакая не шутка. Мужчина медленно обошел стол и крепко схватил сына за запястье. Парень дернулся, все так же не поворачиваясь, но не вырываясь. Отец смотрел на сына с укором и непониманием. А ведь он так надеялся, что это все ложь придурка-Эйвери, чтобы просто досадить ему. Не верилось, что Барти, его сын, абсолютно не способный на любую жестокость, был Пожирателем Смерти.

— Зачем? — только и смог выдавить он.

— Я не знаю, — произнес Крауч-младший. — Мне жаль. Я не думал. Я… Я ничего пока не сделал.

— Вот уж точно пока… — начал было тираду отец, Барти сжался, но Сириус, почувствовав, что пахнет жареным, бесцеремонно прервал Крауча-старшего, со скрипом отодвинул стул для посетителей, и, с удобством плюхнувшись в него, закинул ногу на ногу. Крауч перевел недовольный взгляд на него и отпустил руку сына, подступая к Блэку так, чтобы Барти оказался у него за спиной:

— Чего ты хочешь, Блэк? Моей отставки? — палочку он не опустил

— О нет, ни в коем случае. — замахал руками Сириус, — Вы мне нравитесь, Крауч. В моем идеальном мире, вы как минимум Глава Аврората, вместо этого идиота.

— Хочешь подачек, для своего Лорда за счет жизни моего сына? Шпиона в министерстве?

— О нет, у меня такой татуировки нет и никогда не будет. Слишком много крови попортил им, — Сириус небрежно дернул рукав куртки, показывая чистое предплечье, — Да вы и сами прекрасно понимаете, кого уже купили в Аврорате. Я хочу закончить эту войну. Желательно так, чтобы близкие мне люди не погибли и не сели в Азкабан, а Министерство Магии наконец стало управляющим органом, а не обществом кастратов и демагогов. Без той отвратительной швали и грязи, без госпожи Министра-ширмы и полностью купленных чиновников. Ну и без Темного Лорда с Дамблдором, разумеется.

— Мой сын террорист, а ты раз не пожиратель, то орденец. Думаешь, я не догадываюсь, что вся команда Грюма поддерживает идеи Дамблдора более активно, чем то дозволено? — Крауч оперся на стол, ну хоть посмеется под конец над этим идиотом. Если Блэк считал, что переманит его на сторону Дамблдора, то Крауч точно уйдет в отставку и покинет страну, чем позволит Дамблдору править балом, — По-хорошему, вас обоих нужно посадить в Азкабан, а меня лишить должности за хотя бы разговор с вами.

— Согласен. — Барти побледнел, поднял глаза и открыл рот, но Блэк нахмурился и тот смолчал, — Но это в идеальном мире, где только вы так попались, а не когда большой процент министерских работников носит даже в откровенную жару длинные темные рубашки или близко знаком с Дамблдором. Если бы ваш уход повлиял на что-то в лучшую сторону… Согласитесь, мы бы здесь не разговаривали так спокойно. А если предположить, что я гипотетически знаю, как закончить эту войну не за счет противостояния незаконных сторон, а за счет своевременного вмешательства некоторой части адекватного Министерства Магии в действия отдельно взятых магов и их… Кхм, Орденов?

— И в чью же сторону будет война окончена по вашему мнению? — Крауч с интересом уставился на юношу, так похожего на своего деда Арктуруса. Тот тоже любил темнить и ходить кругами, пока не доберется до самой сути.

— В сторону закона, разумеется. Мы же с вами авроры, в конце-то концов, — весело подмигнул ему Сириус, — Не считаете, что мы слишком сильно отстаем от наших материковых соседей в этом плане? Так не хотите ли показать, что наше Министерство не только на послевоенную делёжку способно, но и на подавление подобных неурядиц в отдельно взятом государстве?

— Считаю. Но я связан по рукам и ногам, а данное обстоятельство, — он махнул рукой на сына. — Дает тем самым отдельным личностям право разорвать меня на куски, как и мою семью. У вас есть план? Но чем я и моя семья поплатимся за исполнение вашего плана?

— Ничем. Я хочу минимизировать потери, — пожал плечами Сириус, — Мы оба хотим одного и того же. В случае победы Темного Лорда магическая Британия лишится огромного пласта общества и откатится к состоянию нынешнего Лютного переулка, что в конце концов может посягнуть на Статут Секретности и создаст реальную опасность быть рассекреченными магглами. Победа Дамблдоровых войск приведет к потере огромного пласта знаний и забытью традиций, что даст чистокровным только потребность покинуть Британию. Отток чистокровных родов даст отток денег и падение и так хлипкой экономики, держащейся на честном слове и гоблинах. Плюс в случае победы Ордена ваш сын сядет, как и, не буду скрывать, часть моей семьи… Довольно глупая и молодая, которая пока не успела ничего наделать, — Сириус виновато развел руками. Крауч хмыкнул, — Да-да, у нас всех рыльце в пушку. Большая часть чистокровных сядет и потеряет вес. В Визенгомоте останутся только старые малоадекватные пни, которых даже подкупать-то не надо — сами все наворотят так, что волосы дыбом встанут. Я хочу, чтобы мы с вами вписались на ранней стадии в грядущую суматоху и минимизировали наши с вами потери, а также потери магической Британии. Я хочу, чтобы мы наконец вышли из этого кризиса, в который нас завели отдельные Дамблдоры и Темные Лорды. Я хочу, чтобы кучку глупых детей не посадили в Азкабан за глупые проступки или, что хуже, за преступления главных героев. Хочу взять за жабры тех, кто ответственен за все, а не только мелкую шушеру, — глаза Сириуса блеснули.

— Допустим, вы хотите, чтобы я выгородил вашего брата и своего сына. Это я еще хоть сколько-то понимаю, как выкрутить… — Крауч сложил руки на груди и нахмурился. — Но каким образом вы хотите закончить войну? Вы, один, который состоит в Ордене Феникса, на минутку бессмысленной организации, и понимает прекрасно все положение дел? Думаете, все так просто? Почему тогда Министерство уже давно все не решило?

— Потому что Министерство полно трухлявых пней и идиотов, которым плевать на жизни людей, — Сириус посмотрел на замершего Барти, а затем толкнул его слегка ногой, чтобы тот очнулся от своих невеселых мыслей. — Министерству не хватает вот таких, как мой брат и ваш сын. Бойких и горячих, которые забывают об авторитетах и роют носом до упора, пока не докопаются, до заветного трюфеля. Ваш сын и мой брат нашли решение как покончить с войной, решение, про которое никто не мог и подумать. — Бартемиус обернулся на встряхнувшегося сына, рассматривая его лицо. Он слегка неловко усмехнулся на слова Блэка, а затем с надеждой посмотрел на отца. Мистер Крауч нервно сглотнул, — И, не скрою, сегодня я выяснил, что они добились определенных результатов. Рассказывай, что молчишь?

— Отец, — Барти нерешительно поднял глаза, кашлянув, — Ты знаешь, что такое крестражи?

* * *

— И так, каков ваш план, мистер Блэк, — спросил Крауч, когда Барти закончил рассказ о крестражах. Он стоически пытался не раздуться от гордости за сына, который все же пытался выбраться из лужи, в которой завяз. И даже не сильно завяз, так, слегка вляпался. Сириус хмыкнул, наблюдая за изменениями на лице Крауча по мере того, как он понимал, как много знал и понимал Барти. И неожиданно вспомнил случай из своего детства. Деда Поллукс, когда поймал Сириуса за занятиями анимагией, тоже громко ругался на него и грозился задницу надрать, но ходил гордый, как индюк, еще несколько недель, когда увидел его успехи. Да, были и хорошие моменты в его детстве, что уж говорить. Семейка у него странная, немного высокомерная, но в целом терпеть можно. И дед был хорошим, надо бы найти его портрет. Даже если Поллукс имитировал частенько аллергию на магглорожденных и идиотов. Однажды он даже притворно упал в обморок, когда Ноби Линч, первый магглорожденный Министр Магии, пожал ему руку, а потом долго брюзжал отцу Сириуса, что встреча с идиотом и грязнокровкой одновременно была слишком большим стрессом для его старого организма. Сейчас Сириус скорее воспринимал это как довольно смешную шутку, над тем, что дед обозвал официального Министра прилюдно идиотом, а не как отвратительное издевательство над магглорожденным. Ведь, будь Министр и правда хорошим, он бы смог сделать что-то удачное за десять лет, помимо запрета на колдовство для несовершеннолетних. Дед потом эту же шутку провернул рядом со следующим уже чистокровным Министром и потом еще день ходил и качал головой, что «а может это аллергия вообще на министров? А я только на грязнокровок грешу».

Крауч не сразу поверил сыну, но, когда Барти рьяно начал доказывать свои слова и приводить точные фразы из книг, а также сходить к Регулусу и посмотреть на крестраж, все же доверился. И дальше слушал молча. А Сириус с удовольствием следил за тем, как с каждым предложением Барти, брови его отца пытаются переползти со лба куда-то вглубь его аккуратной зализанной шевелюры. Очнувшись от своих веселых мыслей Сириус все же продолжил, даже не пытаясь скрыть радостную улыбку:

— План предельно прост. Не секрет, что у вас и у меня достаточно веса в Аврорате. У меня среди новичков, а у вас среди старой гвардии. Так давайте расшатаем и то, и другое. Я устрою забастовку, скажу, что нам надоело все это, что работать не дают, что Лангарм пронял своими придирками и жить так невозможно, а на зарплату и книззлу корма не купишь, какая тут семья и дети. Будем всей толпой ходить к старушке Багнольд по три раза в день с громким криком и разборками. Вы же проймете стариков тем, что порядки изменились и работаете только вы, а остальные страдают дебилизмом, так еще и требуют много. И вообще, почему им можно, а нам нельзя? И прямо за нами большим составом идете пронимать госпожу Министру. Подольем Лангарму в кофе чего-нибудь не особо приятного, пускай отлежится в Мунго с недельку, а мы пока вас на его место посадим, да доведем старушку Багнольд до того, что она подпишет нам все нужные бумаги. Оформим Барти с Регулусом внештатными агентами, а на парочку особо зарвавшихся Пожирателей выпишем ордеры на арест с быстрой пересылкой в Азкабан. Долго мы так их не продержим, но давайте устроим бумажную волокиту, пускай туда-сюда их случайно покатают, если адвокаты активизируются. А на словах будем отправлять всех недовольных вымывать мозги Скримджеру или Грюму. Побесим как следует старых пней. Вы же в Министерстве уже больше двадцати лет, знаете кучу всего и можете пронять любого. Так давайте задергаем всех, до кого может дотянуться, чтоб им спокойно не жилось. В это время, пока мы с вами будем наводить шороху, эти двое достанут крестражи, а мы заодно отвлечем на себя огонь их Лорда. А, и в прессе поблистаем так, чтобы разные там старушки и старички сидели себе на попе ровно и не дергались.

— Да вы с ума сошли, мистер Блэк? Это же причинение вреда по предварительному заговору, попытка свернуть действующую власть, подсидеть или подставить сотрудников и только в одном вашем коротком спиче, — Бартемиус замолчал на несколько секунд, Сириус озадаченно нахмурился, а Барти приготовился возразить, но его отец пожал плечами и хитро улыбнулся, — Ну разумеется, я согласен. Привлечем еще Боунс и Джонса к нашей увлекательной затее. Думаю, им понравится. У меня есть парочка знакомых журналистов, которых можно привлечь к общей неразберихе. Они будут в восторге.

Сириус весело рассмеялся, неожиданно осознав, что сегодняшний день прошел очень даже хорошо, и толкнул сидящего рядом в бок Барти, тот ухмыльнулся и покачал головой. Улыбка на лице Крауча-старшего погасла, когда он взглянул на сына. Вернулось его обычное хмурое выражение:

— И когда ты теперь пойдешь к нему?

— Люциус предупредил, что сегодня должна быть встреча.

— Тогда, пожалуй, принесу семейный артефакт и проинструктирую как вести себя начинающему двойному агенту, — ухмыльнулся еще раз Крауч. — Матери чтоб не слова.

Барти быстро и мелко закивал, испуганно вытаращив глаза. Сириус ловко подпрыгнул с кресла, улыбнулся, попрощавшись с двумя Краучами и предупредил:

— В общественном свете я буду вести себя максимально непотребно, поэтому не верьте ни единому моему слову.

— Само собой, мистер Блэк. — кивнул Крауч.

— Вы тоже не стесняйтесь в выражениях. Не волнуйтесь, я достаточно толстокожий, — помахав рукой, он исчез в камине. Бартемиус удивленно повернулся к сыну:

— Как я тебе и говорил, отец, — пожал плечами Барти, — Блэки по жизни немного нездоровые.

И оба Крауча синхронно покачали головой, устало вздохнув. Все же такая экспрессия не для них.

* * *

Лили и Гарри на эту ночь оставались в одиночестве. Леди Блэк прислала записку, что останется у подруги, так как не хочет аппарировать домой после столь приятной беседы. Гарри заснул в девять, после того как они потренировали его мелкую моторику. Мальчик восторженно играл с разноформенными тарелочками и банками, закрывая их разными крышками, то закручивая, то выкручивая закрывашки. Кричер и Лили умиленно наблюдали за сосредоточенным ребенком, который еще и пытался называть цвета тарелочек, на радость своим воспитателям. Через пару часов после того, как уснул Гарри, Лили услышала, как хлопнула дверь в комнату Регулуса и быстрые шаги по лестнице. Решив все же не провожать его, Лили несколько минут бездумно пялилась в книгу, прислушиваясь к едва различимым звукам в доме, пока не услышала рев камина. Трактат по колдомедицине все также не получалось читать, потому она решила прогуляться по дому.

Ей нравился Гриммо. Что-то было в нем такое внушающее и сильное. Он был полностью похож на своих хозяев, такой же скрытный, но по-особенному теплый. Керосиновые лампы освещали коридоры тусклым теплым светом, в комнатах стрекотали камины. Лили боялась использовать свою силу где-то помимо тренировочного зала, ей все время казалось, что она сломает что-то внутри столь неповторимого особняка. Дом в Годриковой Впадине не был и в половину столь разумным. Лили провела рукой по одной из стен и под ее пальцами холодный камень потеплел.

Гуляя по нижнему этажу, она случайно зашла в коридор, ведущий к залу с гобеленом, и в нерешительности остановилась перед дверью. Регулус сказал, что его матери не понравится, если Лили будет тут часто ходить, но с другой же стороны ее здесь нет. Оглянувшись, она дернула за ручку и распахнула дверь. На стене напротив тут же вспыхнули алым буквы девиза, будто их кто-то прописал только что. В темноте Лили увидела, как по дереву плыли грязно-желтые разводы, а портреты Беллатрикс и Регулуса набухли, будто огромные раны. Они светились желтым светом, пытаясь предупредить о чем-то. К портрету Регулуса со всех сторон по веточкам текли ниточки света, будто подпитывая. Лили позвала Кричера, завороженно наблюдая за нитями. Кричер испуганно прижал уши к голове и всхлипнул. Лили нахмурилась, не понимая, что происходит:

— Кричер, что это?

— Хозяин в смертельной опасности. — сжавшись произнес домовик.

— Кричер, скажи леди Блэк возвращаться домой. Скажи, что я случайно увидела это. И немедленно неси из дома Снейпа… Мы в нем первый раз встретились, помнишь? — домовик живо закивал головой, — Тащи из него всё, что хоть отдаленно похоже на лечебные отвары. Я разберусь. — домовик всхлипнул, вытирая крупные слезы. Лили схватила его за щуплые плечики и присела рядом. Кричер вытер нос локтем, — Не время паниковать, мы с тобой должны быть готовы на все сто процентов, когда Регулус вернется. Купи в аптеке пару безоаров, настойку бадьяна и…

— Зелье от последствий Круциатуса — три колбы? — понятливо подсказал домовик.

— Верно, четыре колбы, — кивнула ему Лили. — Деньги…

— Знаю, где взять, — отрапортовал Кричер.

— Именно. Зельеварня на каком этаже? Умиротворяющий бальзам и крововосполняющее лучше варить на дому. И, если сможешь, попытайся добраться до Регулуса. Только будь осторожен и незаметен.

— Второй снизу, мисс, — кивнул домовик и с хлопком аппарировал.

* * *

Сварив за час зелий в объеме достаточном для успокоения и возмещения крови целой армии, девушка все же вышла из зельеварни, столкнувшись нос к носу с Вальбургой. Леди Блэк поблагодарила Лили за предупреждение, проверила зелья и быстро ушла куда-то вниз, строго настрого запретив девушке спускаться за ней. Кричер так и не смог пробиться к Регулусу, а Лили к своему стыду поняла, что не спросила Блэка, где конкретно проходит собрание. Возможно, он не смог бы ответить точно, но попытался бы расплывчато намекнуть.

Регулус вернулся домой поздно ночью, когда Лили обегала весь особняк вдоль да поперек несколько раз. Она то проверяла гобелен, на котором все еще горело имя Блэка, то проверяла в порядке ли сын, то спрашивала Кричера в порядке ли Леди Блэк, то доставала и перебирала зелья, нужные для лечения почти любой травмы, то искала книги по колдомедицине в библиотеке, пытаясь придумать как помочь Регулусу сейчас. На очередном круге Лили услышала грохот камина внизу и слетела вниз по ступенькам, зовя Кричера и прося закрыть камин для любого мага. Тот предупредил, что Леди Блэк уже подняла всю возможную защиту дома и сейчас отдыхает внизу, восстанавливая силы. Если нужна будет срочная помощь, она просит позвать. Оценив на глаз состояние Блэка, который все же держался на ногах, хоть и выглядел просто чудовищно, девушка отослала домовика к Вальбурге с сообщением, что справится сама.

Весь перемазанный в крови, Регулус едва стоял на ногах, морщась от боли и ощутимо качаясь. Лили в два прыжка оказалась рядом с ним. Окровавленные искусанные губы тряслись, он смотрел куда-то мимо нее, часто моргая, движения его были резкие и нервные. «Все же пытали, » — поняла Лили, с болью рассматривая Блэка.

— Регулус, ты слышишь меня? Посмотри на меня, как ты? Тебе больно? — Блэк кивнул, а когда Лили дотронулась до его руки, зажмурился и отдернул руку так резко, что пошатнулся. Эванс обругала себя последними словами, ведь ему будет больно от любого прикосновения, если он слишком долго терпел пыточное, — Это круциатус, да? Я постараюсь не дотрагиваться до тебя, но ты должен выпить зелье. Как долго ты терпел?

Блэк замотал головой и зажмурился от боли, держась за голову рукой. Лили медленно ослабила галстук на его шее и расстегнула две верхние пуговки на рубашке, чтобы ему было легче дышать. Кричер по щелчку пальцев принес все зелья. На ее пальцах появились кровавые пятна, Лили нервно сглотнула, стараясь не обращать внимание. Быстро отыскав обезболивающее, Эванс все же смогла напоить парня двойной дозой зелья. Блэк не сопротивлялся, кажется, он вообще не замечал ничего вокруг. Лили усадила его на кресло, когда зелье наконец сработало, и направила на Блэка палочку, чтобы проверить его состояние. Заметив палочку, Регулус дернулся, пытаясь увернуться в кресле, от чего оно качнулось назад, и тихо прохрипел сорванным голосом:

— Нет. — а затем так же внезапно расслабился и добавил не менее обреченным шепотом, — его нет.

— Регулус, верно, его здесь нет. Это всего лишь я, Лили. Ты уже дома, прошу, мне надо проверить твое состояние, — Лили попыталась медленно достать палочку, но Регулус больше не сопротивлялся и сидел тихо, уйдя в свои мысли и уставившись на полыхающий в камине огонь.

В его голове проносились картинки — вот он выходит из камина в Лейстрейндж-холле. На собрании пожирателей смерти Лорд показывал новое поисковое зелье, которое сварил ему предатель. Регулус досадливо вздохнул, понимая, что забыл обсудить это с матерью и теперь… Неважно, он подумает об этом позже.

«С паршивой овцы хоть шерсти клок», — произносит Темный Лорд, и в зал ввели изможденного, разбитого Северуса, в подранной мантии. В той самой, которую он наспех надел, когда вылетел из дома в Тупике Прядильщиков, когда Регулус встретил… Неважно. Северус обвел своим невозмутимым взглядом Пожирателей Смерти и все так же гордо и высокомерно поднял подбородок. Будто не его сейчас убьют, а их за несоответствие его стандартам. Регулус замер, пытаясь придумать как выйти из ситуации и как отмазать Снейпа, но все вокруг кричало, вмешается он — и все они трупы. Он, Северус, Ли… Нет, о ней нельзя думать. Он повернулся, ища взглядом Малфоя, но тот предсказуемо исчез, не желая видеть этого. К Мордреду его, Регулус придумает что-нибудь сам.

Регулус медленно пошел в первые ряды Пожирателей, стоящих ближе к Снейпу. Волдеморт дал снова драматичную паузу, давая всем возможность выговориться и поупражняться в остроумии. Где-то сзади его дернул Барти, не давая пройти дальше. Люциус что-то прошептал проходя мимо. Но Блэк их не слушал, вытаскивая палочку. Он должен попытаться что-то сделать. Северус не должен так погибнуть. Он же… Он же Северус. Регулус осматривает зал, думая, что сделать. Как назло, ничего умного в голову не приходило. Регулус разозлился на себя и бросил тревожный взгляд на Лорда, а затем на Снейпа. Северус поднял глаза, пригвождая его к полу одним взглядом, и передал ему обреченное, но строгое «Стой». Регулус увидел перед глазами тысячи образов Лили, Гарри, Драко и его самого, которые передал ему зельевар, и трясущейся рукой убрал палочку, сдерживая себя. Ему есть кого защищать. Регулус должен, Северус его не простит.

Лорд зашипел что-то на парселтанге, и из-за его трона появилась Нагайна, распугав стоявших рядом Пожирателей. Блэк закрыл глаза, не в силах смотреть на это. Стоявшие за спиной Снейпа оборотни дернулись назад, когда змея одним ловким ударом вцепилась в шею Северуса. Послышался толчок, падение и тихий всхлип, Блэк не сдержался и на секунду открыл один глаз, чтобы увидеть, как Северус утопает в собственной крови, и тут же зажмуриться. Тварь разорвала ему сонную артерию. Регулус почувствовал отвратительный запах крови, сдерживая рвотный рефлекс. Он слышал булькающие вздохи Северуса, шипение змеи, готовящейся снова напасть, безумный хохот Беллы и стиснул зубы, надеясь, что ее будет ждать та же участь. Вдруг раздался всеобщий удивленный вздох, и Регулус из-под закрытых век увидел вспышку. Распахнув глаза, он на мгновение ослеп от света, а затем увидел, как огромная змея Волдеморта странно изгибается на полу.

Она мучилась в страшной агонии, металась, расталкивая стоящих в кругу магов огромным хвостом. Пожиратели кинулись к разным концам зала, чтобы взбесившаяся тварь не зашибла их собой или еще хуже — не покусала. Регулус запоздало дернулся, почувствовав, как Барти схватил его за руку и с силой потянул за собой, чтобы его не сбил с ног Яксли, а Темный Лорд в ужасе зашипел на Нагайну. Но она не отзывалась, ее блестящая кожа запенилась, черные волдыри набухли на некогда ровных чешуйках, из волдырей сочился черный дым. Регулус сразу узнал этот дым, она — крестраж. Подумать только — живое существо и крестраж. И кажется, она сама уничтожила себя каким-то образом… После того, как укусила, Снейпа? Вот уж в пору думать о светлой душе, побеждающей любое зло. Поспешную мысль он спрятал как можно дальше, сконцентрировавшись на происходящем. Он попытался было в суматохе добраться до Снейпа, чтобы вытащить его из-под змеи. Но Нагайна не давала ему подойди ближе и в бешенстве вцепилась еще раз в руку Северуса, еще пуще зашипев от боли. Тяжелый черный дым заполонил зал, стало трудно дышать, раздался яростный крик Лорда, снова маленькая вспышка света и все стихло на секунду. Дым пропал, а мертвая змея расслабилась на полу, будто бы уменьшившись в размере. Пожиратели растерянно смотрели на Темного Лорда, боясь лишний раз пошевелиться. Регулус огляделся в поисках тела Снейпа, боясь, что его затолкали и времени больше нет, но не нашел его. Пол был весь в его крови, но сам он пропал.

Лорд яростно закричал, рассматривая мертвую тварь и пустой зал в поисках Снейпа. Он сделал шаг, но пошатнулся, едва не упав на пол, и шокированно замолчал. Белла тут же подлетела к нему, лепетая что-то и пытаясь помочь, но он отшвырнул ее от себя с такой силой, что женщина влетела в стену и заскулила от боли. Пожиратели испуганно рассматривали Волдеморта, ожидая его действий.

— Где С-с-снейп? — зло зашипел Волдеморт, когда наконец взял себя в руки.

— Исчез, — раздался испуганный писк Яксли.

— Ах, исчез. Тогда и ты за ним исчезнешь! — разъяренный Лорд выпустил в Яксли зеленый луч Авады и тот упал на пол. — Лестрейндж! Это твой дом, а в нем все шастают, как им заблагорассудится. — и круциатус прилетел в не успевшего опомниться Рудольфуса. Рабастана Лорд рядом не увидел, потому хотя бы один из Лестрейнджей уцелел пока что. Регулус, стоявший в первых рядах, вжал голову в плечи и уткнулся глазами в пол, пряча воспоминания о Лили и Гарри как можно глубже, понимая, что сейчас…

— Посмотри на меня, Регулус Блэк, — Блэк выдохнул и поднял глаза на Лорда, — где Снейп?

— Я понятия не имею, мой Лорд, — Регулус помимо воли почувствовал, как дрогнул его голос.

Только бы Лили и Гарри были целы. Сириус уже взял слово с матери, что она позаботится о них, когда война закончится и сам не бросит их. Да и за матерью приглядит. Лили и Барти знают, что делать, они закончат все это и без него. Кольцо Лорда Сириус найдет на столе в кабинете отца. Регулус всегда снимал его перед собраниями, чтобы не потерялось.

Он наполнил сознание тысячами образов и мыслей о Северусе, мыслей о змее. Хотя сердце так и рвалось из груди от страха и мысли о собственной близкой смерти. Регулус почувствовал, как Лорд грубо проникает в его сознание, от боли разорвалась голова. Он упал на колени и закричал.

— Ты жалкий идиот, Регулус Блэк. Круцио! — и Регулус изгибается и кричит от дикой боли. То ли душевной, то ли физической.

Он согласен с каждым словом. Обещал же помочь, а на самом деле бросил лучшего друга. Но остальных он не выдаст. И Регулус сосредотачивается лишь на одном — спрятать мысли о Лили и Гарри от Лорда.

— Регулус, ты меня слышишь? Пожалуйста, Рег, поговори со мной. — ее голос прорывается сквозь пелену воспоминаний, и Регулус открыл глаза, осматриваясь вокруг и понимая, что он сидит на кресле в гостиной Гриммо. Он чувствует, как теплые пальцы Лили вытирают что-то мокрое на его щеки. — Тебе больно?

Она стояла, склонившись над ним, совсем рядом, и у Регулуса снова заныло все в груди. Не он один потерял сегодня лучшего друга.

— Лили, — просипел он, пытаясь выдавить из себя эти страшные два словами. Его все еще ужасно трясло после круциатусов Лорда. — Мне так жаль, — Лили подала ему стакан воды, помогая выпить. Он закашлялся, подавившись то ли словами, то ли водой.

— Регулус, все хорошо, ты дома. Сюда никому не пробраться. Твоя мать уже закрыла Гриммо. Мы в крепости, — заверила она его, погладив по щеке.

— Северус, Лили. Я опоздал, — он закрыл лицо руками, не в силах смотреть ей в глаза. — Северус мертв…

Лили потрясенно рассматривала сгорбившегося в кресле парня. Он задыхался, пытался что-то объяснить, шептал, что ему жаль. Что он должен был что-то придумать. Лили стиснула зубы, закрыла на секунду глаза и проверила наконец Блэка на другие травмы. Но помимо головной боли, содранного горла и последствий круциатуса не смогла найти ничего. Кровь, в которой Блэк был перепачкан с ног до головы, была не его, а… Северуса.

Лили вздрогнула и быстро заморгала. Не время, сейчас не время, она оплачет его чуть позже. Сначала нужно помочь Блэку. Кричер принес таз с водой и полотенце, прижавшись к девушке, он испуганно смотрел на хозяина. Эванс рассеянно погладила его по голове и попросила сбегать за бадьяном. Кричер исчез, закивав.

Лили заставила Регулуса выпить успокоительное и несколько стаканов воды, прежде чем взяла в руки полотенце и медленно начала вытирать его лицо. Регулус дернулся, увидев окровавленное полотенце и снова начал что-то шептать, рассматривая свои окровавленные руки и одежду. Лили не слышала его, все происходило словно в вакууме. Полотенце в ее руках дрожало, но девушка заставила себя спокойно выжать его и очистить покрасневшую воду в тазу. Блэк замолчал, видя, что девушка не обращает внимания на его слова. Лили быстро протерла ему руки и стерла еще несколько засохших пятен с лица.

— Кричер, принеси Регулусу свежую одежду. А эту сожги к чертям, — голос ее дрожал, но она твердо заставила Регулусу посмотреть ей в глаза, поймав за подбородок. — Смотри на меня, понял? Не смотри вниз. Представь, что этого нет. Зелье от круциатуса не подействует, пока ты не успокоишься. Просто смотри куда угодно, но не на одежду. — Лили помогла Блэку снять мантию и пропитавшуюся кровью когда-то светло-голубую рубашку. — Регулус закрой глаза и вылези из майки. — парень послушно снял майку, зажмурившись. Девушка быстро убрала с его спины и груди несколько сухих пятен крови, подавая свежую одежду.

Кричер понятливо забрал грязную одежду и еще раз сменил воду в тазу. Эванс снова стерла с лица Регулуса разводы от майки и протерла волосы полотенцем. Блэк снова распахнул глаза, рассматривая ее. Лили помогла надеть ему рубашку, но легче ему от свежей одежды не стало. Регулус все еще чувствовал эту липкую красную массу на коже. Быстро сменив менее пострадавшие брюки, парень с трудом выдохнул, сердце билось как сумасшедшее, его тошнило, комната перед глазами совершала немыслимые кульбиты. Лили усадила его в кресло и подала еще одну порцию зелья, снимающего симптомы Круциатуса. Девушка отвернулась, звякая склянками.

— Он сильно мучался? — прошептала Лили так тихо, что Регулус едва расслышал.

— Его укусила змея. Ее яд убивает мгновенно, сразу, как только попадает в кровь, — он прокашлялся, с трудом узнавая собственный голос. Вместо себя он слышал Сириуса.

— Она его… — Лили рвано вздохнула.

— Я не знаю, не видел, не уверен, — Регулус с силой провел по волосам. — Он пропал. Просто исчез в суматохе. Я пытался что-то сделать.

— Опять портключ, — покачала головой она, так и не поворачиваясь, — все не как у людей. Даже похоронить не получится.

— Маги редко хоронят своих. Боятся, что поднимут. — отстраненно ответил Блэк.

Лили всхлипнула и схватилась за стол, чтобы не упасть, так и не поворачиваясь. Регулус поморщился, чувство вины вновь пожирало его изнутри. Мог бы и смолчать. Мог бы и что-то сделать.

— Я же говорю, все не как у людей. — повторила девушка, подавая ему очередную склянку, — выпей только пару глотков. Горло перестанет жечь, а ты хрипеть будешь поменьше. — парень одним глотком осушил склянку и поставил на стол. Лили, не поворачиваясь, забрала ее обратно. — Посиди немного, я надеюсь, что после двойной дозы зелья от круциатуса тебя перестанет трясти и я помогу тебе дойти до комнаты и наконец примешь душ. Извини, но от тебя ужасно пахнет. — она замолчала на несколько секунд, — Ты мог бы… дать мне воспоминания? Я… Я хочу увидеть, как он…

Регулус покачал головой:

— Даже не проси. Я бы сам хотел это развидеть. Там было что-то странное. Змея… Она умерла, когда укусила его. Она была крестражем, Лили. Осталось найти последний и прикончить ублюдка.

— Я хочу увидеть воспоминания. — упрямо повысила голос она, а затем повернулась к нему и более тихо продолжила. — Может быть, ты путаешь? Тебя пытали, ты мог спутать, Регулус. Может он жив. Может это был… не он.

— Он мертв, — отчеканил Блэк и упрямо посмотрел на нее, — Лорд показывал новое зелье, созданное Снейпом. Он вычислил, что Северус играет за две стороны. Змея Волдеморта вцепилась в Северуса и порвала шею. Даже когда он исчез, он бы не выдержал потери крови, не говоря уже о яде змеи. — он прервался, — Змея сдохла, и был этот дым, как от кольца Мраксов. А потом Лорд закричал, и Снейп пропал. Он в бешенстве чуть не перебил половину Пожирателей Смерти. — он сглотнул. — Я по глупости попался под горячую руку.

— То есть нужно поскорее найти тот крестраж, наведаться за медальоном и поторопить Сириуса с ситуацией с Беллой.

— Завтра утром вызову Барти и мы разберемся с дневником. Попытаюсь выбить из него если не то, чем является крестраж, то хотя бы где он находится узнаем. Заодно договорюсь с Сириусом, чтобы он кого-то из своих авроров позвал с собой, заберем медальон как можно скорее. Что-то мне подсказывает, что Лорд станет перепрятывать свои крестражи. — Регулус устало откинулся в кресле и закрыл глаза.

— Тогда стоит подговорить Сириуса, чтобы министерские привлекли внимание Лорда, а мы тем временем разберемся с крестражами. — Лили закусила губу, а затем произнесла то, о чем до этого даже боялась подумать, — И надо отправить Гарри как можно подальше отсюда. — ее голос задрожал, но Лили упрямо продолжила, — Мы уже замешаны в этом по самые уши. Не выберемся так просто. Малфой отсылает своего ребенка и Нарциссу подальше. Сириус прав, после войны нас с тобой попытаются разорвать. Надо готовиться к этому. Давай отправим Гарри к Алисе, пока еще можем.

Регулус поднял на нее глаза, устало провел руками по лицу и медленно закивал:

— Свяжись с ними завтра и собери вещи. Я поговорю с матерью. Ему, да и тебе, будет легче, если он отправится не один. Она позаботится о Гарри. И скажи Сириусу, чтобы пришел попрощаться. — Лили кивнула, сдерживая слезы, и обняла себя за плечи, глядя в потолок. Блэк продолжил, — Так будет правильно. Если ты каждую секунду будешь думать о Гарри, то это не даст тебе сконцентрироваться. Нервный боец — мертвый боец. А наша армия слишком мала, чтобы позволить себе так легко умирать. — парень развалился в кресле, пытаясь игнорировать боль в голове и мышцах.

Лили снова закивала и отвернулась, убирая зелья и закупоривая его крышки. Она опять рвано вздохнула. Регулус недовольно цокнул языком, открыл глаза и рывком встал перед Лили, убирая пряди с ее лица. Девушка исподлобья взглянула на Блэка, по щекам ее катились слезы, а нос покраснел. Лили смотрела ему прямо в глаза и Регулус видел всю ту боль, тоску и сожаление, которое чувствовал сам. Они оба чувствовали себя виноватыми в смерти Северуса. Лили боялась разлучаться с сыном на неопределенный срок. Они оба отчетливо понимали — они вышли на финишную черту. И тут либо им повезет, либо они умрут в бою. Возможно, она видит Гарри в последний раз.

Регулус вытер бегущую по ее щеке слезу, опустился обратно в кресло, чувствуя, как головокружение возвращается, и потянул девушку за собой, убирая ее палочку на стол. Лили неловко залезла к нему на колени, смотря прямо в глаза. Регулус медленно провел вверх по ее руке, притягивая к себе. Девушка прижалась к нему и закрыла глаза, всхлипывая и задыхаясь от слез. Регулус задумчиво провел рукой ее по спине, чувствуя, как по его собственным щекам текут слезы. Завтра он заберет медальон, пока еще может. Они опустошенно молчат, не замечая ничего вокруг.

Дверь в гостиную тихо скрипнула, закрываясь, Леди Блэк, нахмурившись, все же решила на сегодня оставить их в покое и пойти проверить Гарри.

* * *

Первое, что он почувствовал, открыв глаза, была ужасная слабость. Тяжелые веки сопротивлялись приказам мозга, то и дело закрывая обзор. Когда Северус все же уставился в светлый потолок взглядом, ощущая, как его обдувает ветром из окна, перед глазами заходили пятна. Пахло соленым морем, Северус мог поклясться, что слышал шум прибоя. Это открытие повергло его в такой шок, что он дернулся на кровати и попытался повернуть голову на бок, чтобы взглянуть в окно. Но что-то мешало ему пошевелиться, а от резкого движения шея взорвалась болью, и парень зашипел, жмурясь.

— Наконец-то вы пришли в себя, — радостно воскликнул бодрый мужской басок с шотландским акцентом. Его владелец, заметив затруднения Северуса, приблизился к нему и наклонился ближе к кровати, давая юноше осмотреть себя. Снейп скосил глаза и увидел немолодого, но крупного, как медведь, мага в лимонной мантии и строгом сером костюме-тройке с седыми волосами и морщинистым лицом. Его невероятно живые карие глаза смотрели на Северуса с укором и заботой. Мужчина удовлетворенно улыбнулся, проверив его состояние, — Я уж думал, что та адская смесь, которая была внутри вас, окончательно убила все остатки ваших мозгов.

Северус попытался открыть рот, чтобы спросить его сотню другую вопросов, которые его интересовали, но издал лишь непонятный хрип.

— Вам не стоит говорить, мистер Снейп, пока я не залью в вас все припасенные зелья. Но я понимаю, что вы наверняка не имеете малейшего понятия, где вы и кто я. — начал мужчина, помогая ему выпить одно из зелий, в котором Северус по запаху опознал крововостанавливающее, — Так что я удовлетворю крупицу вашего любопытства. Итак, я — ваш лечащий колдомедик, Гиппократ Сметвик, вы наверняка знаете меня, как главного колдомедика Святого Мунго, — как для ребенка разжевал он, подмигнув Снейпу, — А где мы, боюсь, я не могу вам сказать. Ваш, несомненно, друг дал мне очень четкие указания о том, что я должен каждый вечер проверять этот дом на юге Англии на наличие раненых разной степени тяжести за баснословно большую сумму. И, если раненные появятся, то я должен немедленно сделать их состояние как можно более положительным. Вчера после обычного обхода пустых комнат… Честно говоря, я порядком заскучал и думал бросить столь бесполезное занятие, хоть это и давало мне возможность в одиночестве подумать о важных вопросах, которые я откладываю в долгий ящик, пока работаю в Мунго. Знаете ли, из-за постоянного аврала и забитости моего рабочего дня, у меня совершенно нет времени поразмышлять о чем-то отвлеченном. А тут такой прекрасный вид, такой приятный воздух… Ощущаете, мистер Снейп? Дышите глубже, вам очень полезно. Ах, да, о чем это я? Вчера я к своему удовольствию обнаружил, что вы свалились прямо на эту кровать с разодранной в клочья шеей и совершенно некрасиво перепачкали кровью все постельное белье. — Сметвик неодобрительно покачал головой, — Но не волнуйтесь, я поправил эту неловкость. — Северус зажмурился, силясь вспомнить, что было вчера. Голова кружилась. — Как вы оказались здесь, а также кто ваш друг, я не знаю. Предполагаю, что вы переместились порталом. Что меня бесконечно удивляет, ведь я сам аппарирую за двести метров от этого дома, а потом иду пешком. Он очень защищен, знаете ли. Никого помимо вас, я здесь не встречал… Но-но, — он возмущенно поднял указательный палец и погрозил Снейпу, когда тот попытался подняться с кровати, — Я назначаю вам постельный режим, мистер Снейп. Лежите, отдыхайте, я вижу, что вы потрудились достаточно для этой недели. А теперь выпейте немного сна без сновидений, отдохните и вечером я снова вас навещу. Очень надеюсь, что вы не обзаведетесь компанией, пока меня не будет. Но сигнальные чары, а также больничного домовика я вам оставлю, — Сметвик напоил его зельем и помог устроиться на кровати, позвав домовика, — Коди, будь добр, проследи за мистером Снейпом, пока меня нет.- маленький домовик в квадратных очках и коротком лимонном комбинезончике с больничной печатью появился с едва слышным хлопком, будто специально стараясь быть как можно тише. Он вежливо поклонился Снейпу и Сметвику, — Знакомьтесь, мистер Снейп, это Коди, мой милый друг и сиделка на ближайшие несколько дней. Не стесняйтесь просить у него ничего. Он почти колдомедик, даже однажды клятву Гиппократу дал. Только мне, а не тому самому. — колдомедик и эльф рассмеялись, — Коди, в случае осложнений ты знаешь, что делать. Мистер Снейп у нас на постельном режиме. — домовик подвинул себе кресло ближе к кровати Северуса и опустился в него, пролистывая поданный ему Сметвиком пергамент с историей болезни.

— Откуда…? — Северус выдавил из себя единственное слово и закашлялся.

— Откуда я знаю вас, мистер Снейп? Госпиталь Мунго всегда отслеживает талантливых молодых зельеваров. Я хотел предложить вам место в штате зельеваров Мунго. Но вы выбрали место в штате совершенно другого мага, к моему большому сожалению. Мага, по вине которого, моя больница то и дело пополняется ранеными, неизлечимо больными или же мертвыми магами. Пожалуй, единственного мага, ради которого я буду готов впервые нарушить свою клятву. — Северус слышал ярость в голосе шотландца. Лицо его потемнело, брови нахмурились, он выглядел воинственно, будто в любую секунду готов был разорвать противника. Эльф подергал его за рукав мантии, чтобы уточнить что-то в карте, и лицо мага тут же посветлело, он мягко улыбнулся существу, — Нет, Коди, яд василиска был занесен именно в составе зелья, которые выпил сам мистер Снейп, потому собственно мистер Снейп еще пока не отдал концы от укуса другой змеи. Да-да, Коди, я тоже считаю, что ему ужаснейшим образом повезло, что яд василиска не добил его. А укус был нанесен совершенно другой змеей. Поменяй повязку через полчаса и сообщи мне, если все еще идет кровотечение. Мне казалось, я очень все аккуратно зашил. Отдыхайте, мистер Снейп. Коди самый подготовленный эльф Святого Мунго, — дверь хлопнула и Северус обессиленно закрыл глаза. Коди поправил ему одеяло и предложил зачитать ему историю его болезни или закрыть окно, но Снейп отказался, прислушиваясь к шуму прибоя. Он выяснит все чуть позже, когда его перестанет так неистово качать.

Утром Лили с трудом распахнула дверь, а только затем опухшие глаза, и с еще большим усилием воли выдавила вежливое приветствие разбудившей ее Вальбурге. Женщина выглядела перепуганной, обычно идеальная прическа была взлохмаченной, из аккуратных кос выбивались пряди, будто Леди Блэк сама недавно встала. В руках она крепко сжимала скрученный в трубку пергамент с сломанной Малфоевской печатью. Отстраненно похвалив себя за догадливость, девушка вежливо спросила, что от нее нужно. Услышавший их голоса Регулус с трудом вышел из своей комнаты и скрестил руки на груди, опершись о косяк двери, чтобы не упасть. Голова его нещадно болела, а слабость во всем теле не давала ровно стоять на месте. Вальбурга бросила быстрый взгляд на сына, удостоверившись, что он в порядке.

— Крауч и Малфой передали мне описание зелья, продемонстриванного вчера Лордом. Они также потрудились объяснить, что конкретно произошло вчера. — громогласно провозгласила Вальбурга, пристально осмотрев их обоих, — Это не просто поисковое, — Младший Блэк потряс головой, пытаясь проснуться, а Лили еще раз распахнула глаза, пытаясь осознать, что происходит. Но женщина не давала им и секунды на раздумья, — Это очень древнее и темное зелье. Снейпом воспользовались как жертвой для активации его свойств. Это может пробиться через любые защитные чары, вплоть до Фиделиуса и отследить того, чьи волосы или кровь были добавлены перед применением. Ему достаточно лишь вымочить карту в зелье — и мы будем у него как на ладони. — Лили устало похлопала глазами, озираясь вокруг. Зелье, Северус, жертва, волосы или кровь, вчерашний вечер и она, по сути, сидела на коленях Регулуса. Черт, а если бы Вальбурга увидела это? Лили раздосадовано нахмурилась, не понимая как они оба вообще пришли к этой ситуации. Это совсем не то, что им стоит делать, она замужем, он чистокровный Лорд. Да им общаться противопоказано, какие уж там… Объятия. Черт, черт, черт… Регулус едва не упал, соскользнув вниз по косяку двери. Девушка сдержала смешок и уткнулась взглядом в пол, почувствовав почти физически прожигающий взгляд Леди Блэк, — Да очнитесь же оба, мне некогда с вами нянчиться! Соберитесь уже, вы наломали дров! — рявкнула Вальбурга, казалось, из ее разгневанно раздувшихся ноздрей вот-вот пойдет дым. Лили пробурчала что-то вроде «простите», но Леди прервала ее снова, — Мисс Эванс, в вашем доме могли найти волосы Гарри или ваши собственные? Может какая-то расческа, или кто-то из вас поранился, а платок или повязку вместо того, чтобы выбросить решили постирать?

Лили рассеянно покачала головой, но тут же побледнела, вспомнив о шкатулке с вещами Гарри в его детской. Внутри все похолодело, и она кинулась в комнату, не обращая внимание на удивленных Блэков. Девушка сохраняла в ней все важные колдографии, бумаги, бирочку с именем малыша из Мунго. А также несколько прядок его волос. В панике она забыла забрать ее, когда уходила, а Джеймс бы не стал ее трогать, сам он никогда не хранил никаких вещей на память, кроме мантии, которые все равно периодически терял. Наверняка, и в приход Лорда шкатулка была там, в детской, на самом видном месте. Лорд безумец, но не идиот. Схватив палочку, Лили быстро наколдовала патронус:

— Передай сообщение Ремусу Люпину без свидетелей. Рем, мне немедленно нужна твоя помощь. В Годриковой Лощине хранилась шкатулка с личными вещами Гарри. Ты можешь аппарировать туда и найти ее? Там есть несколько прядей его волос, мне нужно знать на месте ли они. Это очень срочно. Ответь скорее.

Патронус исчез, ища своего получателя, пробежав через окно на улицу, а вскоре скрылся из виду. Лили устало закрыла лицо руками. Она и подумать не могла о том, как это может быть опасно. Ругала Джеймса, а сама… Черт. Слова Вальбурги словно сквозь вату долетали до нее:

— Зачем вы сохранили его волосы?

— Это традиция, — с трудом выдавила девушка, понимая, насколько по-идиотски это звучало для чистокровных магов, — Маггловская. Первые локоны ребенка хранят. Боже, я ведь даже не подумала о оборотном или поисковом.

— Надеюсь, что и остальные маги не подумали искать его волосы. — с пренебрежением фыркнула Вальбурга. — В любом случае…

— Все уже случилось, достаточно пока нравоучений. Гарри надо спрятать. Мы говорили об этом… — прервал мать Регулус, бросив на нее разгневанный взгляд.

— Вчера. Да, я помню. Я иду писать письмо Алисе. Они примут Гарри. Благодарю за помощь, Леди Блэк. — Лили скрылась в комнате, зажигая свет над столом и разводя чернила. Гарри все еще безмятежно спал в своей кроватке, обнимая мишку.

— Мама, вы бы не хотели уехать с Гарри? — медленно спросил Регулус. — Так будет безопаснее и для него, и для вас.

Вальбурга нахмурилась:

— Я еду, но ты и сам понимаешь, что, если поисковое направлено не на Гарри, а на нее… — Вальбурга понизила голос, покосившись на дверь бывшей комнаты Сириуса, — Вы в страшной опасности, Регулус.

— И будем в ней, пока не умрет он. — пожал плечами Блэк, хмурясь. Она хотела бы, чтобы они все уехали из Англии и спрятались. — Даже если мы все упакуем вещи и сбежим, нас будет намного легче вычислить, чем если поедете только вы вдвоем. Мой ошейник так легко не спадет, как зелье, а лишь усилится. А как только он поймет, что мы сбежали, он начнет мучить меня через нее, превращая из живого мага в обычную гирю на ноге для вас. Я пытался терпеть пару раз его призывы — больше нескольких часов не получалось. Он расправится со мной и возьмется за вас.

— Я не скажу, что согласна с этим, но понимаю, что тебя не переспорить. Что ж, если мисс Эванс согласна с моей кандидатурой, то я иду готовиться и собираться. Позови брата, ему нужна была моя помощь в его проекте. Кричер, мантию на выход! — женщина еще раз окинула бледного и ослабшего сына придирчивым взглядом, но, удостоверившись, что он пока не собирается умирать, поспешила вниз.

Регулус тяжело поковылял в комнату Лили и развалился в кресле у входа. Откинувшись на спинку, он из-под прикрытых ресниц рассматривал ее напряженную спину и ходящую из одной стороны в другую правую руку. Эванс медленно выводила буквы и, часто макая перо в чернильницу, думала над каждым словом по нескольку раз, изредка тихо вздыхая. Регулус поерзал в кресле, устраиваясь поудобнее, и прикрыл глаза, скрестив руки на груди. Вчерашняя ночь закончилась странно. Они сами не заметили, как заснули в гостиной. Камин потух, и уже под утро Регулус проснулся от холода, вздрогнув. Сонно попытавшись перенести их из кресла, в котором затекли все части тела, по комнатам, Регулус не смог этого сделать. Разозлившись на собственную слабость, он распахнул глаза и ошарашено осмотрел комнату. Магия Лили выбила все светильники, а также не подпускала Кричера к креслу — домовик так и сидел в нескольких метрах от них с несколькими колбами с зельями, нерешительно переминаясь. Пришлось будить Лили и ждать, пока магия дома снова начнет работать. Она даже не заметила, что держала щит все это время.

В этом были свои плюсы и минусы. Ее сила росла, но если она будет реагировать на любые стрессы таким образом, то это может начать ломать рядом с ней дорогие артефакты. И Регулус уже давно не представлял, как ее учить контролировать это. Она могла стать опасной для самой себя. Если она попадет в бой и там останется без магии — это будет последним, что она сделает в своей жизни. Ведь уже непонятно было, сможет ли она вовремя сконцентрироваться.

Лили передала письмо появившемуся Кричеру, не замечая пристального взгляда Блэка, и устало опустилась на кровать, погладив Гарри по голове. Патронус Ремуса о сломанной шкатулке поставил точку в любых их возможных спорах.

* * *

Вальбурга забрала Гарри внезапно. Лили удивленно наблюдала за уплывающей лодкой и ровным счетом не понимала, почему это произошло так быстро. Вроде бы должно пройти несколько недель, пока всё организуется. Но Регулус ускорил процесс в разы и вот уже через сутки с небольшим все было готово. Он торопил ее, когда девушка пыталась тянуть с ответом, помогал с формулировками в письмах, предлагал лучшие варианты для переправы Гарри и Вальбурги на материк. Лили решительно не успевала смириться с мыслью, что Гарри покинет Британию без нее. И не могла даже разозлиться на излишне торопливого Регулуса, ведь прекрасно понимала, почему он так торопится. Гарри не безопасно больше находится в Англии. Даже вместе с Лили. Даже вдали от Ордена. Даже в доме Блэков.

От магического способа они отказались сразу — магию легко отследить, особенно для Темного Лорда. Поезд тоже казался довольно странным решением. Зачем из Лондона ехать несколько часов по Англии, а потом долго пересекать по тоннелю Ла-Манш, давая возможность Пожирателям дополнительное время для отслеживания их передвижений, если можно сразу аппарировать как можно ближе к Франции — в Дувр и оттуда переправиться по воде. Морская вода часто сбивала следящие заклинания, потому всевозможные преступники так старались как можно быстрее перебраться на материк, чтобы затеряться на большой земле и окончательно сбить Аврорат со следа. Так и получилось, что лучшим вариантом будет отплытие на лодке из Дувра. Время они выбрали, посоветовавшись с Люциусом, чтобы быть уверенными, что Пожиратели и Лорд не заметят их скоропостижного бегства.

До самого их отъезда на Гриммо опустилась гробовая тишина. Напряжение искрило в воздухе. Блэки будто боялись, что она передумает. Вальбурга, или устав от скандалов, или же жалея чувства Лили, мирно вела будничные беседы за едой, обсуждая дальних родственников и невоенные новости магической Британии. Дошло до того, что Леди Блэк начала обсуждать новый не традиционный пошив школьных мантий для Хогвартса. Регулус пытался поддерживать разговор или хотя бы его видимость, изредка отвечая в тон матери и вежливо интересовался мнением Лили. Девушка даже пару раз отвечала в тон Блэкам, на что Леди ей чинно кивала, а Регулус едва заметно выдыхал, скрывая свое напряжение. Сириус являлся по пять, а то и семь раз в день, но чувствуя общее настроение не решался заводить серьезных разговоров в присутствии Лили, а обсуждал всё с матерью, уходя за ней в зельеварню.

Лишь Гарри разбавлял общий градус своими проделками. Он все же смог накормить Кричера кашей, чем довел Регулуса буквально до истерического хохота. Блэк не мог угомониться пару часов, а домовик, пойманный за снятием пробы детской каши с ложки Гарри, с которой мальчик загнал его в угол, еще долго краснел до кончиков ушей. Лили очень вежливо подала домовику салфетку и пожурила сына за проделку, хоть и сама едва сдерживала смех. А также нарисовал с Вальбургой первую картину, чем женщина по камину не преминула похвалиться перед Нарциссой. Солнышко из детских ладошек и дерево с зелеными пальцами-листьями и фиолетовыми пальцами-ягодами действительно получились оригинальными. И не важно, что во время создания сего шедевра были полностью перепачканы в краске одно платье благородной Леди, один комбинезон маленького художника и несколько черновых канвасов, пока леди и Гарри учились аккуратно рисовать пальцами — кисточки ребенка пока совершенно не интересовали. Но результат Леди удовлетворил, она даже повесила картину в детской. А в каком восторге был Гарри от фиолетового пятна на носу… Лили очень долго пыталась стереть его с носа сына, но мальчик не поддавался никаким уговорам, пока не пришел Сириус. Тот просто превратился в собаку и лизнул ребенку нос, а потом еще долго плевался от вкуса масляной краски.

Лили понимала, что Гарри скоро уедет, когда собирала детские вещи в отдельную сумку. Выгребая игрушки и старую, уже маленькую для мальчика одежду из своей походной сумки, она с трудом могла представить насколько вырастет Гарри, пока ее не будет рядом. Понимала, что скоро мальчика не будет рядом с ней, когда разговаривала об этом с Вальбургой, объясняя ей как именно добираться на личной арендованной Августой для них двоих лодке до Франции и как вести себя рядом с не-магами, как аккуратно выразилась сама Вальбурга. Лили лишь вяло хмыкнула на это и продолжила объяснять, что женщине важно запомнить. Вальбурга и Августа при встрече должны решить куда и как им ехать, не посвящая ни Лили, ни Регулуса, ни кого-либо другого в тайну местонахождения «возможно избранных» детей. Если их авантюра в магической Британии окажется провальной, то следы детей будут навсегда потеряны для Темного Лорда.

Лили понимала, что это скоро произойдет, когда Вальбурга закончила обходить адвокатов, подписала все документы в Гринготтсе по переводу значительной суммы галеонов в Швейцарский филиал банка и выставила первые два чемодана вещей в гостиную. Понимала, когда Сириус принес Гарри починенного плюшевого зайчика и попросил погулять с ребенком пару часов в одиночестве. Далеко их никто, разумеется, не выпустил, но на задний двор Гриммо они вышли вдвоем без наблюдателей. Ремуса с тяжелым сердцем все же решили не посвящать — чем меньше людей знает, что мальчик покинул Англию, тем лучше для него.

Нет, она все прекрасно понимала. Потому не пыталась и слова сказать об этой затее. А все остальные не поднимали эту тему хотя бы рядом с ней. Мальчик должен был оказаться в безопасности, а потом они его заберут, когда станет чуть тише. Даже Сириус промолчал под тяжелым взглядом Регулуса. Они не обсуждали ничего, а быстро решали все важные вопросы. Кричер нервно собрал в дорогу любимой хозяйке половину всех пищевых запасов Гриммо прямо в маленький ридикюль мадам и чуть не расплакался, когда Леди объявила, что он должен оставаться с Регулусом и Сириусом в Англии до тех пор, пока не закончится война. Регулус тоже все понимал, потому в последний вечер сборов принес пару листов пергамента, перетянутых маленьким кольцом, засунул их на дно сумки Гарри, а девушке протянул перо и пергамент. Руки его до сих пор едва заметно тряслись. То ли от стресса, то ли от пыток, но все делали вид, что это не заметно. Как же много они в последний день делали вид.

— Лучше написать что-то. — тихо произнес Блэк, пряча глаза. Девушка медленно кивнула, не отводя взгляд от его рук.

Кольцо Лорда он так и не надел на палец. Оно лежало на маленькой подушечке на столе в его кабинете рядом с чернильницей. Они долго сидели, молча перед пустым пергаментом, так что она вдоволь насмотрелась на старый грубый перстень с едва различимыми буквами внутри. Каждый раз, когда Лили пыталась прочитать, написанные слова, они стерлись, прячась от чужих глаз. Блэк разрешил ей забраться с ногами в хозяйское кресло, а сам распахнул одну из книг и сел на стул для гостей, изредка исподлобья посматривая на нее. Эванс ни разу не удалось подловить его на этом, но она криво усмехалась, чувствуя на себе его внимательный взгляд и замечая, как он уже двадцать минут читал одну и ту же страницу. При том, что обычно за это же время он успевал прочитать около десяти страниц.

Лили силилась придумать, что бы она хотела сказать своему маленькому сыну, когда он станет старше, а она этого не увидит… Перо в руках затряслось и поставило кляксу на пергаменте. Первое, что получилось вывести было «Прости меня, если ты читаешь это и меня нет рядом.» Лили зажмурилась, стараясь снова не расплакаться. Достаточно соплей, от нее ждут трезвого взгляда на происходящее. Не сейчас, она наплачется, когда все закончится. Регулус вздохнул и успокаивающе накрыл ее руку своей, мягко поглаживая тыльную сторону ладони большим пальцем. Девушка сжалась и подняла глаза вверх, сдерживая рвущиеся наружу ругательства, а затем снова взяла перо в руку и вывела еще парочку бессмысленных фраз.

Они так и сидели бы дальше, если бы в кабинет не постучался Сириус. Регулус быстро отдернул руку и отошел к книжным полкам, крикнув: «Войдите». Сириус удивленно дернул бровью, наверняка расслышав из-за двери быстрые шаги младшего брата, но лишь спросил все ли готово к тому, чтобы Гарри и Вальбурга покинули Гриммо. Лили кивнула, все также буровя взглядом ненавистный пергамент.

— Может ему лучше остаться? — слова Сириуса разрезали звенящую тишину. — Все же мы все рядом, Гриммо безопасен.

— Уже давно нет и ты сам это знаешь. — раздраженно отрезал Регулус, потирая переносицу. Похоже, этот тихий спор между ними продолжался с того момента, как Сириус узнал о отъезде Гарри и Вальбурги. Но впервые Сириус осмелился поднять эту тему рядом с Лили.

— Не тебе решать, — насупился старший брат и исподлобья требовотельно посмотрел на Эванс, ожидая, что она поддержит его в противостоянии с братом, но девушка лишь устало потерла глаза. Сириус разочарованно фыркнул. Регулус развернулся к нему, собираясь что-то высказать. Только этого сейчас не хватало. Лили цокнула языком, раздражаясь от столь несвоевременной перебранки. Как их мать только терпела их постоянные споры:

— Сейчас я и вы — единственное, что стоит между Гарри и чужими планами на него, — прервала начинающийся спор она. — Завтра Гарри и Вальбурга отплывут на лодке во Францию. На чем бы не крепилось поисковое зелье, через чары Вальбурги и Августы и море оно не добьет. — Сириус открыл было рот, чтобы возразить, но Лили жестко остановила его, подняв руку вверх, — Тема закрыта, Сириус. — мужчина возмущенно выдохнул и уже открыл рот, чтобы сказать что-то, но Лили не дала ему и слова вставить, — Окончательно. Не обсуждается. Я не отдам его им в руки, даже если буду умирать под пыточными. — Регулус за спиной Сириуса дернулся от ее слов. Девушка подняла на старшего Блэка напряженный взгляд, ему оставалось только смиренно кивнуть. — Барти и Малфой согласились идти в пещеру? — Лили отодвинула от себя перо, меняя тему разговора. Слова предательски не приходили в голову. А ведь она всегда гордилась своим умением писать качественные эссе — какое позорище.

— Только Барти идет с нами, Малфой послал куда подальше, сказав, что у него дела, — Сириус фыркнул на слова младшего брата. Гордое «Я же говорил!» читалось у него в глазах. По напряженной спине Регулуса было явно, что он из последних сил делал вид, что не заметил гримасы Сириуса, — И Лили, я не думаю, что тебе стоит…

— Исключено, без меня вы из дома не выйдете. — оборвала его Эванс, спокойно подперев щеку кулаком и ожидая его аргументов.

Регулус нахмурился и продолжил, не оборачиваясь от книжных полок:

— Ты не понимаешь, насколько это опасно. Эта пещера — хуже Азкабана.

— Тут я с ним согласен, Лили — это не безопасная задумка. — быстро встрял Сириус, но ни один из них даже и не заметил его слов.

— Мне плевать, без меня ты из дома не выйдешь, Блэк. Забыл о своей клятве? — хищно улыбнулась девушка в спину Регулуса.

— Мы договаривались обсуждать вылазки, а не идти вместе все время. — поправил ее Регулус обманчиво спокойным тоном, — Нас четыре человека, в лодку поместятся только двое. — вспыхнул парень.

— Тогда двое полетят на метле, а Сириус соба… Собирается принести метлу. — Лили испуганно зажмурилась, понимая, что проболталась, и обругала себя последними словами. Регулус теперь не отстанет.

— Что, прости? — Блэк обернулся, в недоумении сдвинув брови.

— А Сириус поедет собакой, — обреченно поправил ее Бродяга, оборачиваясь к младшему брату. Регулус удивленно уставился на него, не до конца веря собственной смелой догадке, — Я анимаг, Регулус. Поллукс тебе так и не рассказал?

— Я знал, что ты пытался, но что получилось… Поллукс даже не намекал. — с трудом скрывая восхищение, покачал он головой. — Но метлу я возьму.

Лили поставила очередную кляксу на пергаменте. Зло кинув перо на пергамент, она откинулась на спинку кресла. Обсуждать больше нечего. Завтра в пять утра они отправят Гарри и Вальбургу, а в девять должны встретиться уже вчетвером рядом с входом в пещеру. Сириус попросил несколько часов для того, чтобы проделать что-то в министерстве — они не спрашивали, а Сириус не стал говорить. Меньше знают — меньше на суде смогут рассказать.

Когда Вальбурга попросила Сириуса спуститься вниз, он несколько секунд с подозрением смотрел на молчащих и будто ждущих, когда он выйдет, Регулуса и Лили, а затем все же вылез из кресла и неторопливо направился за Кричером к матери.

— Ты не обязана писать ему письмо. Я всего лишь предложил, — тут же произнес Блэк, когда за братом захлопнулась дверь, — Мы не погибнем, Гарри скоро вернется домой. Мои письма мы просто сожжем по его возвращению. Я всего лишь перестраховываюсь, чтобы кольцо наследника не попало в руки Лейстрейнджей или Малфоя, если что-то случится со мной или Сириусом. Я не хочу стать тем главой Рода, из-за которого Блэки вольются в... — Регулус не смог сдержать презрительную гримасу, похоже мысль о том, что самостоятельные Блэки станут лишь припиской к чужой богатой фамилии была для по истине него чудовищна. Лили с удивлением поняла, что Блэк скорее отдаст Род ее сыну, чем детям его собственных кузин.

— Ты не можешь говорить это с уверенностью… Мы… — девушка нервно скрестила руки на груди.

— Я обещаю тебе. Когда все закончится и станет безопаснее — Гарри вернется к тебе. И тебе больше не придется оставлять его одного, — Регулус прекрасно знал, о чем она думала. Лили обессиленно посмотрела ему в глаза, — А теперь хватит переводить пергамент и ставить кляксы, ты уже не на первом курсе для такого рода вымещения злости. — Регулус очистил пергамент и присел на край стола рядом с ней. — Завтра в пещере, ты должна контролировать себя больше всех. Внутри озеро, наполненное инферналами. Твари попытаются убить нас, как только активируется ловушка. Твоя магия может вступить в реакцию с ее чарами и тогда дело усложниться в разы. — Лили сосредоточенно кивнула.

— Я ее неплохо контролирую. Мы же тренируемся, ты сам заметил, что я вовремя не даю тебе колдовать, но при этом сама могу.

— Ты далеко не всегда контролируешь ее, — покачал головой парень, — В тот вечер, когда… Я вернулся с собрания придурков, ты окружила нас коконом, не позволявшим даже магическим светильникам работать, не то, что колдовать. — Девушка нахмурилась и открыла рот было, но Регулус не дал ей вставить и слова, — И это хорошо, значит, ты становишься сильнее, но тебе нужно держать свои эмоции в узде, иначе твоя сила попытается защитить тебя так, как умеет. — Регулус развел руками, сжав губы.

— Ты не хочешь, чтобы я шла? — в голосе девушке прозвучали обиженные нотки.

— Я не уверен. Я не смогу уговорить тебя остаться, поэтому... Ты пойдешь, но с условиями, — Регулус строго сложил руки на груди, — Твой дар поможет нам отбиваться. В прошлый раз ты держала этот кокон несколько часов. Когда понадобится спасаться от этих существ, ты должна будешь окружить им того, кто будет пить зелье, чтобы инфери не добрались до него. Но до этого ты будешь контролировать себя идеально, как никогда до этого.

— Поэтому зелье буду пить не я, — заключила Лили, Регулус едва заметно нахмурился, скрывая под маской свое недовольство неудачным маневром. Девушка хмыкнула, радуясь правильной догадке, — Я не говорю, что это плохая идея, но, если зелье подействует, как и должно, не проще ли вам будет скрутить именно меня?

— Нет. И я не хочу это обсуждать. Зелье буду пить я. — напряженно отвечает Регулус.

— Не пойдет, такой коктейль из зелий тебя угробит. Ты все еще пьешь зелье от Круциатуса. Только спасать тебя от передозировки или вступивших в реакцию зелий нам не хватало. — Лили села в кресле по-турецки, проницательно смотря на него снизу вверх. — Да и Сириус с его внезапно проснувшимся братским инстинктом костьми ляжет, но не даст тебе этого сделать.

— Вообще, Сириуса не сможем напоить мы… — Регулус раздраженно закатил глаза, а затем пожал плечами. — Даже если будем держать втроем.

— Хватит, значит жеребьевка завтра на месте. — Лили отчаянно не хотела решать это без Сириуса и Барти. Ей казалось это нечестным, — Мы не имеем права решать за них.

— Все уже решено. И мы все втроем это понимаем, но ты почему-то пытаешься сыграть в дурочку. — недовольно дернул губой Регулус, — Тебе его никто не даст пить, Лили. И даже, если кто-то предложит… — Лили фыркнула, отводя взгляд, — Ты не станешь его пить, ясно? Мы партнеры, помнишь, Эванс? Так что без моего согласия ты не можешь принять такое решение. Либо вместе, либо никак. Кричер — магическое существо, но он едва не умер от этой дряни. Я его выхаживал неделю. Ты даже не понимаешь, что это за зелье. — Лили недовольно кивнула, скрывая благодарность за его предостережение. Регулус сделал вид, что не заметил.

Тот вечер они предусмотрительно не обсуждали. Хоть это порой и порождало между ними неловкие паузы, оба предпочитали просто игнорировать происходящее, будто ничего нет. Лили не могла думать об этом, волнение за Гарри оттесняло все, а Регулус, видимо, привык прятать любые чувства поглубже и не доставал ее ненужными словами.

Скомканный завтрак в три часа утра и молчаливые сборы не придавали никому хорошего настроения. Сириус быстро подхватил чемоданы, оставив лишь один Регулусу и пропустил мать на улицу. Они быстро аппарировали в Дувр, не задерживаясь на пустынной улице. Лили напряженно обнимала Гарри. Мальчик благополучно проспал завтрак, сборы и даже сейчас, пока она обувалась, он недовольно захныкал, просясь на руки к ней и дергая за край пальто, чтобы продолжить спать. Ждавший ее Регулус, тут же подхватил ребенка наверх, не желая доводить все до детских слез. Мальчик тут же успокоился и положил голову ему на плечо, наблюдая за сборами мамы. Лили благодарно посмотрела на парня и с трудом сдержала невыплаканные слезы. Гарри ничего не понимал. Вчера она рассказывала ему об отдыхе с бабушкой в милой Франции. Гарри хлопал в ладоши… Лили прижала его к себе, укутывая в теплый плед и сдерживая подступающую истерику из последних сил. Регулус аппарировал, аккуратно придерживая ее за талию.

Дорогой личный катер с большими каютами был пришвартован к маленькой лодочной пристани ровно в четыре часа и сорок три минуты. Холодный морской ветер пробирал до костей, Лили порадовалась что все же решила взять с собой плед для Гарри, чтобы ребенок не простудился. Серое рассветное небо надежно прятало в тучах первые солнечные лучи от жителей Дувра. Недовольный ранним подъемом Сириус быстро взобрался на палубу, помогая матери пройти по узкому трапу на мирно качающееся судно. Они что-то тихо обсуждали, совсем одинаково ворча об отвратительной погоде, качке, невежливых моряках и всем, что только попадало в их поле зрения. Чемоданы быстро перелетели на судно, повинуясь взмаху палочки леди Блэк, пока команда, состоящая из капитана и его помощника, удачно отвернулась, благодаря наведенному Сириусом мороку. Лили нерешительно замерла перед лодкой. Гарри удивленно рассматривал покачивающуюся лодку и, тыкая пальцем, что-то залепетал, выворачиваясь из теплого пледа, в который его закутала перед выходом мама. Регулус встал за ними, дожидаясь, пока девушка успокоится.

— Едь с ними, — внезапно прошептал он ей на ухо, обжигая теплым дыханием замерзшее ухо. Девушка вздрогнула, крепче прижимая к себе Гарри, — Давай, Эванс, хватит с тебя героизма. Мы с Сириусом не пропадем, не бойся. Все будет хорошо. — на секунду внутри что-то щелкнуло. Она же так хотела уехать, пропасть для всего мира. Это ведь не ее мир, не ее... Но как же Регулус, Сириус, остальные? — Я знаю, мы это не обсуждали, но ты можешь это сделать. Тебя никто не осудит.

— Не говори так. Мы оба знаем… — Лили перевела дыхание, сдерживая наворачивающиеся слезы. Желание было так велико, но она не могла все так оставить и обречь ребенка не просто на несколько месяцев скрытности, а на годы жизни в страхе, быть обнаруженным, похищенным или убитым, — Знаем, что у нас и так мало бойцов.

— Это не значит, что я дам погибнуть и тебе. Я расторгаю наш договор, ты мне больше ничего не должна, сейчас ты можешь сесть в лодку и уплыть с ними. И все будет хорошо, — Парень аккуратно обнял ее за талию и подтолкнул к катеру. — Просто спасай себя и Гарри. Я не хочу больше бояться, что могу выдать вас Ему.

— Ты не пойдешь больше к Нему. С меня достаточно этого раза. А если будет вызов, то мы что-то придумаем. Северус ослабил метку, я хорошо разбираюсь в его методе ведения записей. Я смогу что-то найти, — решительно покачала она головой, — Ты больше к нему не пойдешь. И нет, Гарри поедет с Вальбургой. Я обещала, и я исполню обещание. Просто сейчас нам нужно выбраться из этого всем вместе. А Гарри должен быть в безопасности. И пока ему будет безопаснее быть не рядом с нами. Он не уезжает навсегда. Помнишь? Ты сам это сказал. Значит, мне нечего бояться. Я уверена, что уже его два года мы будем праздновать в спокойное время, — мягко улыбнулась она ему. Регулус тяжело вздохнул.

— Мне от тебя не отвязаться никак, да? — лукаво ухмыльнулся он. Даже не поворачиваясь к нему, девушка чувствовала эту его привычную ухмылку.

— Поговорим об этом, когда Гарри вернется в Англию, — Лили усмехнулась, медленно подошла к трапу и решительно вдохнула морской воздух, оглядываясь наконец на Блэка. Регулус протянул ей руку и забрал укутанного в теплый плед Гарри, помогая зайти девушке на лодку. Вальбурга уже разговаривала с капитаном наверху.

Наблюдая исподлобья за их беседой, Сириус все больше хмурился, не понимая, что происходит. То, как близко они стоят, то, как они обсуждают наедине свои вопросы. Эванс, буйная и неуправляемая Эванс сдает позиции, под доводами Регулусу. А братец не по-слизерински галантен и аккуратен с ней. А что еще хуже, не по-регулусовски соглашается с ней без вопросов. Эти их взгляды, то, как легко она доверяет ему Гарри. Гарри, которого она не всегда позволяла брать на руки Хвосту, который был намного дольше знаком с Лили, чем Регулус. Он взглянул на мать, но та, то ли делала вид, что не замечала, то ли…

Нет, она делала вид… Сириус заметил, как она бросала взгляды на оставшуюся на суше троицу. Регулус что-то едва слышно сказал Лили встрепенулась и с теплотой улыбнулась ему. Мать хмыкнула, на его незаданный вопрос. Для нее все было в порядке. Решила, что таким образом в будущем Регулусу легче будет отмазаться от пожирательской метки… Или… Или нет? Сириус путался в собственных догадках. Эванс и его брат… Даже для непримиримой Леди Блэк всё было в порядке. Сириус не знал, как к подобному относится.

А Регулус молодец… По-настоящему, по-слизерински воспользовался моментом, воспользовался ей. Ну нет, братец. Только через его, Сириуса, труп. Юношеская ревность заклокотала в душе, но внезапно Сириус закупорил ее в пробирку, как одно из свежесваренных зелий на уроке Слизнорта. А к кому и кого, собственно, он ревновал? Былая ревность за Джейми? Но тот сам все сломал, не ждал же Сириус в самом деле, что после войны Эванс и Джеймс обратно сойдутся. Нет, слишком много всего они наговорили друг другу. Да и не такой семьи Сириус желал для Гарри. Нет, это совсем не ревность. Сириус ощущал предательство со своей стороны… Что он, зная об этом, молчит. Хотя Джеймс должен знать. А вдруг… Вдруг ему мерещится? Да, вот привычная маска Регулуса, он просто помог, у них с ней общие дела, естественно, что они подружились. Или… Или не только подружились? И главное должен ли он что-то делать? Впервые в жизни, Сириус понял, что взрывной характер тяжело контролировать и это отнюдь не положительная его черта. Он тяжело вздохнул и повернулся к матери, но женщина начала говорить прежде, чем он успел сформулировать свои вопросы:

— Следите друг за другом и не давайте себя в обиду. Надеюсь, ты все еще не потерял зеркало. Если что-то пойдет не так, как ты планировал — свяжись со мной, — напутствовала Леди Блэк.

— Оно все еще лежит в доме Альфарда, — хмыкнул Сириус, а затем качнул головой в сторону берега, — И как тебе это?

Леди Блэк усмехнулась, а затем медленно обвела взглядом море, отворачиваясь от берега и приглашая Сириуса повторить его маневр:

— Я знаю, для тебя сложно принять такое, но твой брат не из тех, кто волочится за каждой. Ты и сам все видишь, Регулус влюблен. Мне кажется, впервые в его жизни. Не вмешивайся, пока не поймешь, что происходит. У меня нет для тебя ответа, как должно быть. Но мы оба с тобой знаем, что не всегда то, что, как нам кажется, должно быть — действительно то, что нужно. Регулус и мисс Эванс… Разберутся и без нашей помощи. Они оба на редкость благоразумны. И не волнуйся, мисс Эванс не из тех, кто оставит твоего друга без объяснений. Сейчас они оба скорее пытаются делать вид, что это всего лишь дружба. А не что-то большее. Обходят углы, так как обоим тяжело признать чувства. Тебе будет сложно сдержаться и не высказать им все, но прежде чем кричать, все же подумай, хочешь ли ты остаться им обоим другом, — Сириус удивленно приподнял бровь, — Я знаю тебя, мой по-собачьи верный мальчик, — хмыкнула леди Блэк и в ее глазах появились столь знакомые ему самому озорные искорки. Сириус удивленно захлопал глазами, — Будь достойным сыном Рода Блэк. Я стерла пятно на гобелене, — Сириус закусил губу и вдруг порывисто обнял мать. Женщина охнула и обняла его в ответ, прижимая к себе уже слишком высокого сына, зажмурившись. Сириус прошептал ей на ухо:

— Спасибо за помощь с зельями, мама.

— Будь осторожен и незаметен, Сириус. Три капли развести в стакане, и никто ничего не почувствует. А через час и не найдет. И помни, если попадешься не говори ни слова без мистера Стенджерсона. Ты достойный сын своего Рода. — женщина погладила его по щеке и кивнула ему. — Я не часто тебе это говорила, но я люблю тебя, мальчик мой. А теперь иди, покажи этим Мордредовым крысам, кто такие Блэки.

Так и не решив, как ему правильнее себя вести, Сириус подскочил к Регулусу и щелкнул мальчика у него на руках по носу, от чего Гарри хохотнул и потянул к нему руки. Младший Блэк передал Лили ребенка, придерживая ее, чтобы она не упала, не привыкнув к качке. Эванс смутилась и прижала к себе крепче сына, что-то нашептывая ему на ушко, все же незаметно отодвинувшись от Регулуса. Младший братец так же незаметно убрал руку. Да, Сириус обязательно поговорит с Лили, только не сейчас. После спуска в пещеры, после исполнения договоренностей между ним и Краучем-старшим. Мать едва заметно сжала его локоть, Сириус кивнул, соглашаясь с ее доводами. Регулус нахмурился, не понимая этого внезапного единодушия, но спрашивать пока не решился. Лили прижала к себе крепче сына, чувствуя напряжение Блэков.

Гарри смотрел внимательно на дядю через мамино плечо и тянул ручки к Регулусу. Парень слегка усмехнулся и щелкнул пальцами, зажигая огонек на кончике указательного пальца, но, опомнившись тут же потушил его и отвернулся к собственной матери. Магглы не поймут такого фокуса. Он будет скучать по этому карапузу.

— Регулус, ты знаешь, что делать и без моих наставлений. — чинно произнесла Вальбурга. Парень быстро кивнул, скрывая кривую ухмылку, — Я горжусь вами, дети мои. Держитесь друг за друга и не поддавайтесь на провокации. Это и к вам всем относится, мисс Эванс, — Лили удивленно подняла на нее глаза, Вальбурга строго продолжила, — от этих двоих, не дождешься и короткой записки, не то, что внятного письма. Так что связывайтесь со мной каждый вечер после семи по Гринвичу. — и достала из маленького кармашка зеркальце. — Прикоснитесь палочкой, назовите мое имя, и я отвечу вам, если не буду занята. У них обоих тоже есть по зеркалу, так что вы можете связаться и с ними, если понадобится, — Регулус с Сириусом переглянулись, недоверчиво рассмотрев дорогой семейный артефакт. Мать отдала отцовское зеркало Лили. Четыре связанных зеркала Блэков снова имели владельцев.

— Спасибо, мадам, — Лили бережно положила зеркальце в сумку. — Я верну вам, как только отпадет надобность.

— Не стоит, — возразила Леди, поправив складки на дорожной мантии, — даже после всей этой истории, Гарри достоин подобающего воспитания, которое я буду рада обсудить с вами. Мальчики, проверьте все ли готово к отплытию. Не стоит задерживаться в этом… Удивительном месте, — величественно взмахнула она рукой. Братья синхронно цокнули языками, но все же отошли к капитану, Вальбурга понизила голос, прямо посмотрев в глаза Лили. Девушка смутилась, ведь Леди всегда избегала прямых взглядов, — Будьте осторожны, мисс Эванс. И напишите уже адвокату по разводам. Квен Никсон. Я оставила его письмо вам в вашей комнате. Спросите Кричера, он подскажет, как все оформить, а если нет, то свяжитесь со мной. Никсон найдет решение, которое удовлетворит обе стороны. Вы ставите себя в неловкое положение, и ситуация усугубляется с приближением конца войны. Если все кончится благополучно, то ваш муж под предводительством Дамблдора может попытаться выставить вас похитительницей ребенка. А вам и Гарри нужно быть кристально чистыми для того, чтобы никто не имел права сказать вам и слова по поводу компрометирующего общения с Регулусом. Пока это поняли только мы с Сириусом, но дальше… — женщина сжала губы. Лили побледнела.

— Я… Леди Блэк, между мной и Регулусом ничего и быть не может. Я все понимаю и не… — Лили обернулась на Блэка. Женщина оборвала ее жестом.

— Что бы между вами ни было, закончите все вопросы нынешнего брака, а потом уж разбирайтесь сами. Блэкам прощали и большие вещи. Не волнуйтесь на счет нашего положения или репутации, Белла достаточно их подпортила, чтобы снова начинать за них трястись. Для меня вы уже достаточно доказали, что являетесь частью семьи. Мне неважно с какой вы стороны. Я не лезу в ваши отношения, более того, рассуждая более… Высокородно, — Вальбурга подбирала слова, — Я знаю, что для вас это непонятно, но для Регулуса, как и для моей семьи будет лучше в новом мире без Темного Лорда оказаться близко к вам. Это бы очистило его предплечье от метки моментально. Если все подать правильно, то никто и слова не сумеет сказать ни ему, ни вам, ни Гарри. Регулус своенравен, даже больше, чем его старший брат. Так что выбирать он будет сам, мне не повлиять на его решение. Я больше не собираюсь решать за них что-либо.

Лили не совсем понимала, что именно от нее хотела услышать Вальбурга. Леди Блэк будто бы была не против… Или против? Если бы у Регулуса были отношения с ней. Но сам Блэк? Что об этом думал он? Вопросы, от которых девушка мастерски скрывалась за заботой о сыне снова всплыли в сознании. Лили нервно сжалась, под требовательным взглядом Леди. Она должна была что-то ответить? Сириус, она сказала, что Сириус что-то заметил…

— Все готово, ждут только пока мы уйдем, — Лили едва не подпрыгнула, когда услышала голос старшего из братьев у себя за спиной. Гарри у нее на руках запросился вниз, и она поставила покрупневшего на хорошем Блэковском питании сына на пол. Леди Блэк перевела взгляд на своих сыновей и кивнула ей так буднично, будто до этого не сватала своего младшего сына Лили. Нет, она подумает об этом не сейчас. Гарри крутился из стороны в сторону, рассматривая катер.

— Веди себя хорошо. Я люблю тебя, малыш, — девушка поцеловала мальчика в щечку, — Слушайся бабушку, она будет с тобой.

— А ты, Сири и Рег? — мальчик серьезно посмотрел ей в глаза.

— Мы скоро приедем к вам. Вот увидишь, — Лили старательно сдерживала слезы, понимая, заплачет она — заплачет и Гарри. А только детской истерики здесь не хватало. — Обнимешь меня? — мальчик важно закивал. — А поцелуешь? — Гарри засмеялся и послюнявил ей щеку. Лили улыбнулась. — Мы скоро увидимся, ладно? — ребенок снова кивнул.

— Гарри, скажи крестному и дяде до свидания, — Вальбурга взяла инициативу в свои руки, понимая, что это может затянуться на часы. Гарри обнял Регулуса и Сириуса, а затем Вальбурга забрала его в каюту.

Как Лили покидала катер, она не помнила. Наверняка Регулус и Сириус вытащили ее на сушу, пока она не разревелась окончательно. И вот, они втроем стоят на пристани, Лили машет рукой лодке, на которой уплывал ее маленький мальчик. Катер уже давно превратилась в точку на горизонте, она все стояла на месте. По щекам текли слезы, а она, не замечая ничего вокруг, наблюдала за уплывающим сыном.

— Лили, это лишь на время, помнишь? — послышался голос Сириуса. Лили закивала, стирая слезы с щек и буквально отдирая взгляд от лодки. — Я должен идти.

— Х-хорошо, встретимся, как договаривались. — кивнула Лили. И Сириус аппарировал, понимая, что сейчас ничем не может помочь. Девушка снова повернулась к лодке, обнимая себя руками.

— Нам пора, — тихо позвал ее Регулус, — Мама сообщит, когда они доберутся.

— Аппарируй, я… — Лили хотела остаться еще немного, но Регулус быстро перенес их домой, обняв ее за талию. Девушка опустошенно махнула рукой — ругаться сил не было, она бы сама не сделала этого. Регулус помог ей снять пальто:

— У нас есть еще четыре часа. Это… — и подал ей колбу с зельем.

— Успокоительное, — Лили откупорила крышку и выпила все содержимое колбы одним глотком. Регулус непроизвольно поморщился, понимая, что она вот-вот уснет:

— Нет, легкое сна без сновидений, которого надо было выпить только один глоток… Поспи еще пару часов, я позову Барти и мы попытаемся расколоть дневник, пока ты отдохнешь.

Девушка безропотно поднялась по лестнице, попросив разбудить ее в полдевятого. Регулус снова пообещал не идти без нее никуда и отвел в спальню. Лили рухнула на постель в одежде и, свернувшись в клубочек, засопела, не почувствовав даже как он уже привычным движением палочки снимает с нее обувь и накрывает пуховым одеялом, а затем тихо закрывает за собой дверь, задернув шторы.

* * *

Через несколько часов они уже стояли на утесе в совершенно другой части Британии, дожидаясь опаздывающего Сириуса. Лили зевнула, прикрыв рот рукой, и снова попыталась разобрать, о чем разговаривают Барти и Регулус. Ветер свистел в ушах, приятно пахло соленой водой. Солнце все реже выглядывало из-за грозовых туч, девушка тревожно смотрела на сверкающие в них молнии. Закрыв глаза, она прислушалась к отдаленным раскатам грома.

— …Лили? — Регулус ждал от нее какого-то ответа, Лили виновато улыбнулась, оглядываясь и пытаясь сконцентрироваться на их разговоре:

— Прости, какой был вопрос?

— Ты меня слушаешь, Лили? — чуть более раздраженно повторил Блэк. Барти невесело хмыкнул, скрестив руки на груди:

— Ответ явно нет. С какого момента ты нас не слушала?

— Прости, но кажется примерно с начала. — Регулус недовольно закатил глаза, Лили неловко пожала плечами, — Вам удалось что-то выяснить?

— Да, вроде как. В дневнике живет непомерно высокомерный подросток-Лорд. Регулус прикинулся его фанатиком и сказал, что постарается достать все его части, чтобы собрать целостного Лорда, а не жалкий голем. — начал Барти, игнорируя раздражительность Блэка. Тот явно чувствовал себя не в своей тарелки после беседы с Томом Реддлом, а встреча с еще одним крестражем не давала ему никаких поводов для радости. Так что Барти решил дать ему возможность успокоиться. — Он не знал обо всех крестражах, но сказал, что самое безопасное место для него — Хогвартс. Регулус спросил, где найти змееуста, а Лорд и разболтал, что спрятать можно не только в Тайной комнате. Есть и Комната-по-желанию, на восьмом этаже. Там вроде как склад школьных потеряшек и разной ненужной снеди. Эльфы сносят туда все, что стоит без дела.

— Подожди, ты не о той странной исчезающей комнате рядом с портретом, где Тролли учатся балету? — вспомнила Лили. Барти удивленно кивнул, Регулус накрыл их щитом — начинался дождь:

— По крайней мере, он так объяснил. Ты что была там? Я никогда не заходил дальше Астрономической башни.

— С-Северус ее нашел на первом курсе. Не комнату, а картину, — голос Лили надломился, произнося имя умершего друга. — Наверняка, ему подсказала мама, как найти комнату, и дала возможность ребенку встретить одно из чудес Хогвартса как можно раньше. Мы долго хохотали, наблюдая как Тролли в пачках пытаются выполнить правильный падеде. А потом были в еще большем восторге, когда комната появилась перед нами. В ней не было ничего необычного. Зельеварня, да и только, но она всегда сменяла вид в зависимости от настроения одного из нас, — Лили грустно улыбнулась, вспомнив маленького Северуса, хохочущего во весь голос, пока никто не видит. Девушка вздрогнула, когда дождевая капля попала ей прямо на нос и очнулась от своих мыслей, — Вы думаете, последний крестраж там?

— Да, по крайней мере сопляк-Лорд уверен в этом. Помнишь, Горбин сказал, что Реддл пытался попасть в Хогвартс. Что если один раз он оставил там крестраж, а второй раз проверял, все ли с ним в порядке?

— Значит, последняя точка — это Хогвартс? — из аппарационной воронки выпрыгнул Сириус, в аврорской мантии, — Ох, ну и погодка. Нам вниз? Приготовьтесь прокатиться на заднице по скользким камням.

— Хогвартс и Белла. Не забывай об этом, Блэк. — закатил глаза Барти и серьезно уставился на Бродягу, — Как прошло?

— Все прекрасно, спасибо, — довольно ухмыльнулся Сириус. — Готовы идти?

— Кричер, веди, — домовик появился рядом с Регулусом, и, нервно оглядевшись, повел маленькую группку магов к обрыву. Сириус зашагал вперед, что-то рассказывая Барти. Лили удивленно смотрела на старшего Блэка — короткий разговор, ни одного слова в ее сторону. Сириус злится? Девушка устало вздохнула и поплелась за ними, не оборачиваясь на Регулуса, — Лили, стой, — тихо произнес он и перекинул ей через шею медальон. Девушка испуганно схватилась за цепочку. Защелка быстро закрылась сзади. Она развернулась к Блэку, тот напряженно посмотрел ей за спину, проверяя, не следят ли за ними, — Это порт-ключ. Самый сильный, что был у нас. Он сработает один раз. Лили, один раз. — Регулус строго чеканил слова, Лили быстро кивнула, оглядываясь на идущих впереди Барти и Сириуса. — Как только станет слишком опасно, он перенесет тебя в тот дом. Но лишь один раз. И никогда не вернет обратно. — Регулус обернулся и поспешил за Сириусом и Барти. Домовик уже спустился вниз, Сириус был полон решимости пролезть вместе с ним, а Барти его возмущенно отчитывал:

— … сдурел? Да ты скатишься вниз и расшибешься о скалы! Ты не…

— Почему ты дал его мне? Все равно он пригодится всем. — Лили спрятала медальон под куртку и догнала Блэк.

— Он может пробить любой щит, но всех нас не перенесет. Если что-то пойдет не так… Спасай себя, — быстро прошипел Регулус, подходя к обрыву. У девушки подкосились ноги от понимания. Его раздражительность, не собранность, не желание брать ее с собой — он шел умирать.

— Не смей даже думать об этом. Я вас не брошу, — она зло схватила его за локоть.

— Нет, бросишь, — он выдернул свою руку из ее захвата. — Помни о Гарри, в конце-то концов. Это не увеселительная прогулка.

— Тогда заткнись и делай все, как надо, а не пытайся играть в героя, — Лили недовольно толкнула его в бок и прибавила шаг. Напыщенный идиот. — Сириус, твою мать, я тебя за ухо вытащу из этой дыры, если ты сейчас же не успокоишься! Сдохнуть раньше времени захотелось? Твои мозги оттирать от скал я не собираюсь.

— Мерлин, дай мне сил, — послышалось сзади шипение. Лили держалась изо всех сил, чтобы не ответить ему что-то мерзкое.

— Цветочек, там уступ, он ровный, — озорно рассмеялся Сириус, — Кричер смог туда спрыгнуть, вот и я смогу. — С этими словами он оттолкнулся руками и исчез в проеме между камнями.

— Сириус! — недовольно застонали они втроем.

— Да не нойте, — из дыры раздался голос Бродяги, — Я же сказал — тут уступ. Прыгайте вниз, его не видно, пока вы не усядетесь там же, где я сидел! Не ссыте, мы с Кричером поймаем! — Регулус и Барти недоверчиво посмотрели в темноту.

— Твою мать, Сириус, — проворчала Лили, садясь на то же место. Волны разбивались об утесы, камни были холодные и мокрые, а щит Регулуса не спасал от унесенных ветром капель, бьющих в лицо.

— Стой! — вырвалось у Регулуса, но было уже поздно. Девушка с визгом спрыгнула вниз и все на секунду затихло.

— Цветочек, а ты потяжелела… — послышался смех Сириуса.

— Заткнись, Сириус. — неожиданно громко воскликнула Лили, Регулус выдохнул: «Цела», — Прыгайте, тут не высоко. И даже не скользко.

— Гребанные гриффиндорцы. — прошипел Барти, изчезая в темноте.

— Полностью согласен, — младший из братьев Блэк в последний раз осмотрел обрыв, но так и не заметив ничего подозрительного, спрыгнул вниз.

Перепрыгивая с камня на камень, они спускались все ниже, вглубь утёса. Грубые камни то и дело норовили разорвать одежду или кожу. Впереди шел Кричер за ним Сириус и Лили освещали путь. Барти осматривал дорогу, а Регулус укрывал их щитами от физического воздействия, чтобы в случае обвала их не завалило камнями. Они шли молча, пробираться было сложно и довольно волнительно. Они дергались от каждого шороха, порой казалось, что вот-вот из-за поворота появится инфернал. Лишь тихие нервные смешки Сириуса и в тон ему «Заткнись, Сириус» от Лили разрывали тягучее молчание. Говорить было не о чем, говорить было страшно. А домовик все спускался вниз. Где-то за камнями плескались волны. Пробравшись по узкой дорожке между двух сталактитов, они подошли к заваленному камнем проходу. Кричер испуганно замер и развернулся к четырем магам.

— Камню нужна кровь, чтобы открыть проход, — он судорожно сглотнул, — Кровь мага, не существа.

— Ну конечно, кровавая жертва, как же без нее-то… — пробурчал Регулус и, прежде чем кто-либо успел пискнуть, он рассек правую руку волшебной палочкой и крепко сжал ее, чтобы кровь вытекала быстрее. Сириус цокнул языком, отворачиваясь и пропуская брата вперед. Лили дернулась, но тут же обругала себя, вытащив из сумки кроветворное и бинты, — Заткните себе куда подальше свое гриффиндорство. Я единственный тут левша, а такие камни всегда хотят крови из правой, «волшебной» руки. Обычно ведь ей колдуют. Где, Кричер? — Парень мазнул окровавленной ладонью по указанному камню. Кровь зашипела, всасываясь в камень, — Ну конечно же, давай, бери как можно больше крови, чтобы ослабить мага.

Проход разъехался, Блэк сжал несколько раз онемевшую руку, досадливо поморщившись.

— Порядок? — как-то несвойственно тихо прохрипел Сириус.

— Да, в целом. — кивнул Регулус, не оборачиваясь. — Будет лучше, когда заберем его и свалим отсюда.

Лили не глядя передала Регулусу флакончик и, потянув его за правую руку, быстро перебинтовала ее. Регулус зубами откупорил флакон и выпил содержимое.

— Предупреди, если почувствуешь, что кровь не останавливается. Камень мог быть проклят, — заметил Барти.

— Порядок? — взволнованно повторил Сириус.

— Я уже отвечал, Сириус. — Регулус недовольно дернул губой.

— Не переломишься ответить еще раз, — бросила Лили, не оборачиваясь на него, и скрылась в проходе. — О, черт! — ее испуганный голос эхом разнесся по всей пещере.

— Лили, подожди меня! — воскликнул Бродяга и тут же влез внутрь. Бляканье Сириуса прозвучало еще более громко, прокатившись по стенам. Регулус и Барти, в очередной раз синхронно закатив глаза, поднялись за ними.

Лили стояла на обрыве, прикрыв рот рукой и тупо рассматривая плавающие в пещерном озере трупы. Их было так много, девушка с трудом могла их посчитать, а полумрак пещеры давал простор для фантазии и усиливал страхи в разы. Свет из маленького окошка наверху пещеры с трудом пробивался через камни, освещая подземное озеро. Где-то вдали под самым окошком на острове виднелась чаша с проклятым зельем. Регулус вздрогнул и отвел взгляд от синей человеческой руки, торчащей из воды:

— Кричер, исчезни и жди приказа. Ты знаешь, что сделать, — домовик исчез с хлопком. — Сейчас они спят, но как только вы дотронетесь до воды…

— Они нападут? — тихо спросила Лили.

— Да. Ты и Сириус в лодке, мы с Барти на метлах. Вы самые легкие, так что лодка вас выдержит. Лили, умеешь грести? — девушка несколько раз кивнула. — Лодка — это разрешенный способ пересечения озера. Посмотрим, если получится перелететь. Сириус, вытащи лодку и в собаку, живее. Хватит стоять, еще успеете насмотреться, — съязвил Регулус, доставая из сумки две метлы и одну кинул Барти, тот с трудом отвел взгляд от темной воды и едва не уронил метлу. Казалось, что озеро было бездонным. Сириус вздрогнул и, наконец вытащив за цепь лодку, обернулся в собаку. — Послушный песик, — хмыкнул младший брат. Бродяга заворчал, принюхиваясь.

— Тогда сначала попробуем сделать так. — Барти будто очнулся, слегка косясь на озеро, — Один человек в лодке, один на метле и попробуем чуть проплыть. Надо проверить, если мы просто не свалимся с метлы. Аппарация тут не работает, метлы тоже могут начать сбоить. Не хотелось бы свалиться в трупятник.

— Тогда держись рядом с лодкой. Если что Кричер вмешается, но его не хватит больше чем на шесть переносов. — Регулус сел на метлу и оттолкнулся от земли. Лили быстро перенесла Бродягу по воздуху в лодку, и сама забралась внутрь, стараясь не касаться воды. Медленно подняв весло, она все же подняла глаза на то место, где завис в воздухе Регулус. Тот напряженно кивнул ей, сжимая руки в перчатках вокруг древка метлы. — Ничего не бойся, — произнес он одними губами и отвел взгляд.

— Гребанное всё, — прошептал Барти и поднялся к Блэку наверх.

Лили неловко вытерла об штаны запотевшие руки и оттолкнулась веслом от берега. Бродяга нервно вцепился лапами в сидушку. Лили напряженно сжала зубы, чувствуя, как весло то и дело касалось чего-то твердого внизу и это отнюдь не было дном.

— Черт. — тихо прошептала она.

— Что? — тут же послышалось у нее над головой. Лили вздрогнула от неожиданности и едва не выпустила тяжелое весло из рук.

— Просто ругаюсь, не пугай меня.

К середине пути Бродяга немного осмелел и даже приблизился к Лили, отлипнув от деревянного сидения. Барти и Регулус висели над ней, готовые в любую секунду подхватить их обоих или же упасть в лодку.

— Надо будет сжечь здесь все к чертям собачьим. — Лили с усилием вздохнула, отвратительный запах плесени и разложения пропитал ее одежду. Придется все уничтожить по возвращению домой. Остров приближался медленно, нервы сдавали куда быстрее. Девушка чувствовала, как внутри все скручивается в узел. Она с трудом сдерживала собственные силы. Прав был Регулус, говоря, что она не готова к такому. Досада прибавилась к общему водовороту эмоций, Лили рвано выдохнула, стараясь успокоиться.

— Согласен, — тихо прошептал Регулус. — Как окажемся на земле, огражу тут все охранным, чтобы адское пламя не распространилось.

— Прекратите делить шкуру не убитого медведя, — нервно произнес Барти.

— Да, давайте просто плыть в истерической тишине. — пробурчала Лили. Слева послышалось привычное хмыканье. Как не странно эта маленькая перебранка дала ей почувствовать себя чуть легче.

Еще несколько вёсел и лодка резко воткнулась носом в остров. Лили пошатнулась от удара, чувствуя, как скользнула нога по влажному дну лодки, но тут же две руки схватили ее за плечи с обеих сторон, поддерживая, а пес вцепился мертвой хваткой в край куртки, потянув на себя. Сириус разодрал ей куртку, но Лили и не думала ругаться на него.

— Спасибо, — испуганно выдавила она, когда смогла стать ровнее.

Рюкзак и Бродяга быстро приземлились на остров повинуясь палочке Лили, а за ними спустились и Регулус с Барти. Маленький пятачок земли, окруженный водой со всех сторон, не давал им сделать лишнего шага. Сириус обратился в человека и напряженно смотрел на нее. Лили медленно приблизилась к носу лодки, чтобы вылезти из нее, когда Регулус просто поднял ее в воздух и бережно поставил на островок рядом с собой.

— Остров слишком мал для нас четверых. — заметил Барти. — Следите куда ставите ноги и не касайтесь воды.

— Да ладно, гений? — сострил Сириус. — Лучше смотри на зелье. Может можно его как-то вылить или осушить или… Я не знаю, придумайте, вы же тут умники.

— В этом и заключается ловушка. Здесь не действуют ни Агуаменти, ни Эванеско. Зелье нельзя ни вылить, ни вычерпать, а только выпить. В противном случае, оно просто восполнится. Пьющий будет испытывать жуткую боль и видеть самые ужасные свои страхи. Жидкий Круциатус, который принимающий добровольно соглашается влить в себя. — Барти покачал головой, завороженно всматриваясь в ярко зеленое зелье. Сириус устало вздохнул и нахмурился, быстро подхватывая ракушку, похожую на стакан, и собираясь зачерпнуть первый глоток. Регулус схватил его за руку:

— Это не всё. Выпив, человек ощутит непреодолимую жажду, которую сможет утолить только вода из озера. Мы не сможем тебя удержать. Ты крепче нас всех вместе взятых. Либо мы будем драться с тобой, либо с инферналами.

Лили, отвернувшись от чаши, сосредоточенно вглядывалась в воду, не влезая в их спор. Что-то происходило. Она чувствовала что-то странное, мертвая тишина пришла в движение, хоть и не было никакого звука, она чувствовала каждой клеточкой своего тела покалывания.

— Тогда остается единственный вариант, — тихо, но решительно закончил Барти, отбирая у ошеломленного Сириуса ракушку, — Мы все знаем, что Регулус лучший в защите, а Эванс никто из нас не даст пить зелье. Сириуса мы не удержим. Остаюсь я. Именно поэтому я и пошел…

Лили послышался всплеск справа. Она медленно обернулась в ту сторону, пристально осматривая каждый доступный ей квадрат и наконец заметила его. Что-то черное дернулось в воде, будто рыбка. Оно ускорялось и приближалось к берегу прямо туда, где стоял Сириус.

— Сириус, сзади! — Лили мгновенно дернула Блэка на себя и окружила их всех своей магией. Инфернал вылез из воды, но так и остался лежать на месте лишенный магии. Регулус попытался сжечь его, но щит не пропускал ни инферналов, ни чужой магии. Сириус испуганно смотрел на палочку брата, но тут же схватился за весло, отталкивая еще одну приблизившуюся к щиту тварь. — Пей, зелье, живо! Меня не хватит на долго. — рыкнула Лили, не разворачиваясь, Барти зачерпнул первую ракушку.

— Какого Мерлина происходит? Мы же не касались воды, — закричал Сириус, когда один из инферналов попытался схватить весло и потянуть на себя. Старший Блэк тут же сильным размахом весла ударил тварь по голове, как по квоффлу, так, что тот отлетел на несколько метров в воду. Все же загонщик из Сириуса был превосходный, а к тяжелому веслу он приловчился уже после второго инфернала.

— Мы нарушили правила. Нас четверо, а должно быть не больше двух, — прошипел Регулус, прохаживаясь по берегу и силясь придумать какое-то решение.

— А магия-то где? — ошеломленно выдавил Сириус, сломав об одного из инферей весло.

— Это не пещера, это моя способность. Я глушу магию, — Лили прикрыла глаза, пытаясь контролировать отток магии, как ее учил Регулус. Нужно было протянуть как можно дольше, но страх давал о себе знать, и магия вырывалась из нее неровными потоками. Лили чувствовала, как стремительно теряет силы. Все выходило из-под контроля.

— Что? И ты молчала? — в бешенстве прокричал Сириус, выронив поломанное весло. Барти за его спиной застонал, и Сириус бросился к нему. — Так, вот только не сейчас ты будешь мне… Это все! Возьми себя в руки, и пей! — Блэк зачерпнул зелье из чаши и влил его в Барти, схватив за голову. — Глотай его. Лили, нам нужна магия, эти твари нас прикончат, как только ты ослабнешь. Не будет твоего щита, не будет и глушилки для уже улегшихся инферналов. Они восстанут… Да пей же, Крауч! Прости, не хотел, орать, нет, пить из озера ты тоже не пойдешь. Не дай Мерлин, траванешься, твой папаша сначала меня кастрирует ритуальным ножом, а потом открутит башку всему моему семейству на радость всей твоей родне. Стоять на месте. — Сириус схватил Барти за шкирку, удерживая на месте, а затем крикнул им, — Придумайте что-то! Я попытаюсь тут побыстрее справиться.

Регулус нервно пожевал губу, лихорадочно оглядывая пространство вокруг, и, что-то придумав, подскочил у ней:

— Лили, сделай не щит, сделай черту, через которую они не смогут пройти. Не тонкую, но линию, на которой твари будут падать. — Девушка не понимающе покачала головой. Регулус схватил ее за подбородок и посмотрел прямо в глаза. Легилименция отнюдь не была его коньком, но передавать картинки в чужое сознание он все же умел. Потому аккуратно коснулся ее сознания, передавая образы, — Просто представь линию. Белую линию у воды. Они будут падать, мы же будем поджигать их отсюда. Закрой глаза и представь это. — Лили послушно закрыла глаза. Что-то в плотности воздуха изменилось, Регулус почувствовал это быстрее всех, — Люмос! Есть! Держи все так же. Инсендио!

* * *

Лили пыталась не оборачиваться, поджигая очередную тварь, которая подобрался слишком близко к ее защите. Девушка чувствовала, как ослабевают ее силы с каждой минутой. Еще немного и щит спадет. Регулус изредка пытался как-то усиливать своими щитами ее линию, но все они разрушались от несовместимости. Инферналы не реагировали ни на что кроме огня. Сзади Сириус со всей возможной прытью вливал в Барти проклятое зелье. Регулус стоял с противоположной стороны, у нее за спиной и она ну никак не могла обернуться, не подставив при этом их всех. Лили все колдовала и старалась отгородить их с помощью волшебной стены, но, когда трупы замирали, оказавшись отрезанными от магии озера, новые все прибывали из-под воды, словно озеро было бездонным.

— Все, медальон у нас! — Лили на секунду скосила взгляд, чтобы увидеть, как Кричер по команде Регулуса утащил Барти с собой первым — тот обессиленно лежал на камнях, потряхиваясь, как после ударов током или сильного круциатуса. Он что-то бормотал себе под нос и слабо сопротивлялся Кричеру. В руках он тем не менее крепко сжимал медальон. Осталось немного, Лили расширила вакуум.

— Держи ровно, ты лишаешь нас магии! — закричал Сириус. Голос его ослаб, похоже тот успел сделать несколько глотков, помогая Барти.

Регулус отвлекся на брата на секунду и один из особо наглых инферналов, который был ближе всего к нему, потянул его за ногу. Блэк вскрикнул и свалился на землю, выронив палочку. Труп стремительно тащил его под воду. Сириус, ослабленный зельем, не успел даже дернуться в его сторону, когда Кричер унес его в поместье Блэков.

Регулу…- крик старшего брата потонул в аппарационной воронке.

Лили обернулась на крик и заметила, как Регулус бил труп ногой по лицу, но тот и не реагировал, а ее магия не давала Блэку, оказавшемуся ровно в том месте, где проходила черта, поджечь инфернала, который упрямо тащил его вниз.

Ее саму окружали твари, а ждать Кричера ни сил, ни времени не было… Регулус барахтался, хватаясь за острые камни и расцарапывая руки в кровь, выронив палочку. На магию Лили чертова тварь не реагировала. Видимо, щит окончательно растворился. Лили поджигала инферналов окруживших их. Она пыталась как можно быстрее подойти к Блэку, но то и дело останавливалась, отталкивая трупы назад. Дернув Регулуса еще сильнее за ногу, безобразная тварь ушла под воду, таща сопротивляющегося парня за собой вглубь озера. Регулус сделал последний глубокий вдох и погрузился за существом. Сердце Лили ушло в пятки, она действовала на инстинктах.

— Адеско Фаер! — проревела она во всю мощь своих легких. От быстро нагревающейся из-за адского огня воды повалил пар, в нос бил мерзкий сладковатый запах горящей мертвечины. Лили сморщилась, с трудом сдерживая рвотный позыв. На бегу схватив палочку Регулуса и пихнув ее в штаны, она выставила собственную палочку назад, позволяя ей выпускать беспорядочные клубы огня, сжигающие инферналов, дерзнувших подойти к ее хозяйке слишком близко. Регулус все глубже уходил в пучину вод, пузырьки воздуха поднимались на том месте, где Лили последний раз видела его макушку. Быстро забежав по разорванным и обожженным трупам в воду, девушка нырнула за Блэком, набрав в легкие побольше воздуха. Вода начала обжигать кожу, слишком быстро нагреваясь

Инферналы тут же схватили ее за ноги, таща на дно. Лили упрямо держала палочку с адским огнем вверх, чтобы сверху никто из тварей не смог попытаться напасть на нее. Холодные крепкие руки тянули ее все глубже и глубже. Девушка старалась запихнуть дикий животный страх, что они не выберутся, куда-то внутрь себя. Она пыталась осматриваться в мутной воде, ища Регулуса, но не видела дальше своих рук. Вдруг теплая рука схватила ее за плечо, Лили повернулась и наконец заметила Блэка. Тонкая ниточка пузырьков тянулась из его рта. Он беспомощно и испуганно смотрел на Лили из-под едва открытых глаз. Сознание ускользало от него. Он все же смог отбиться от инферналов или же магия Лили не дала чудовищу утянуть Регулуса на дно. Однако сил плыть дальше к свету у него уже не было. Да и сама Лили уже не видела света. Опустив палочку, Лили отогнала тянущихся к ним инфернала, в последний раз окутала их своей магией, туша адский огонь. Регулус из последних сил дернулся наверх, сжав ее руку, но девушка притянула к себе его, прижавшись как можно крепче, и активировала портключ на ее шее, молясь всем возможным богам, чтобы он все же смог перенести их двоих вместе.

Через долю секунды они уже лежали на полу того самого дома в лесу. Лили больно свалилась на Регулуса успевшего изрядно наглотаться воды. Она скороговоркой прохрипела нужную формулу заклинания, направив на него палочку, но не смогла выпустить его из крепкой хватки. Регулус открыл глаза и закашлялся, жадно вдыхая воздух. Девушка неуклюже свалилась с него, помогая сесть. Она сидела рядом, то и дело проверяя диагностирующими заклинаниями его состояние. Когда Блэк откашлялся, а показатели его стали близки к нормальным, Регулус повернулся, устало и неловко садясь на пол, и глубоко задышал. Руки его были изодраны в кровь о камни, за которые тот цеплялся, пытаясь спасти свою жизнь.

— Сириус, мы живы! — испуганно пискнула Лили, отправив патронус в Гриммо и наконец расслабившись. Девушка бросила обе палочки рядом и наконец вздохнула полной грудью, осматриваясь вокруг. Только сейчас она заметила, что ее саму трясет от холода и ужаса. Бледный до синевы Регулус зажмурился и одним резким движением прижал ее к себе так крепко, как только мог.

— Спасибо, — прохрипел он, стуча зубами от холода.

Лили, дрожа, мелко закивала. Закрыв глаза, она старалась не расплакаться, только сейчас понимая, что они оба чуть не погибли. Она ощущала тепло его тела и не могла успокоить рвущееся из груди сердце.

— Я уже думал — не выберусь, — продолжил Регулус. Он снова сжал ее крепче, и Лили почувствовала, что спина затекает от неудобной позы и забралась к нему на ноги. Он не препятствовал, лишь накрыл их призванным пледом, — Зачем ты кинулась за мной? А если бы ты погибла, спасая меня… Ты должна была оставить меня, твой сын…

— Не говори так. Не ставь ваши жизни на весы, — обрывая его речь, Лили вырвалась из его объятий. Регулус тут же убрал руки и пристально посмотрел на нее. Лили отвела взгляд, боясь прочитать в них что-то… Не то. Не то, чего ей хотелось, не то, что чувствовала к нему она сама. Это было так унизительно, бояться собственных несвоевременных чувств. Как назло, вспомнилась та дурацкая ситуация с корсетом. Щеки ее заполыхали ярче и горячее от тех прикосновений его рук. Это же все физика, ничего более…

Ложь. Лили будто очнулась от туманящих голову мыслей. Она врала себе. Это давно уже не физика и во все не дружба, это что-то определенно другое. То, что между ними видят люди, находящиеся рядом. Нет, так дальше продолжаться не могло. Наконец набравшись смелости, она твердо посмотрела ему в глаза. Регулус все так же сидел, рассматривая ее со всем спокойствием, на которое только был способен. Опять спрятался под маской. Ей стало еще страшнее, вдруг он только терпит ее чувства. Только в его синих глазах все еще плескался дикий страх загнанного зверя, волнение, безумная боль и надежда. Надежда на что-то, чего… Ей самой бы хотелось. Лили перевела взгляд на его красивые тонкие губы, ей так хотелось узнать какие они на самом деле — такие же непробиваемые, как и его маски или же…

«Мягкие, они ужасно мягкие, » — подумала Лили, когда робко коснулась его губ своими. Он не двигался секунду, а затем медленно, будто боясь спугнуть ее ответил на поцелуй. Что-то в нем будто надломилось, Регулус отчаянно хотел чувствовать ее рядом с собой, касаться ее нежных рук, тонкой шеи, красивых плеч, обнимать ее талию. Она чувствовала, как пульсируют губы, словно от удара током, как сбивается дыхание от его рук, все крепче обнимающих ее за талию и шарящих по спине. Регулус едва не зарычал, когда Лили слегка прикусила его нижнюю губу и прикасаясь своими холодными ладонями к его щекам потянула его ближе к себе.

Разорвав поцелуй, они хватают ртом воздух, все еще не в силах отстраниться.

— Ты стал важен мне. Так важен, — девушка прошептала, пряча покатившиеся по щекам слезы и обнимая его за шею, — Это не то, что нам обоим стоит делать. Твоя семья, да и мое положение, — Лили отстранилась, садясь рядом с ним, — Ты можешь забыть об этом, я не обижусь…. — Регулус захотел возразить, но Лили тут же накрыла его рот рукой, — Но только не умирай. — она быстро вытерла слезы и шмыгнула носом, — я бросилась за тобой, потому что я не знаю, как жить, понимая, что могла спасти тебя.

Лили встала и Регулус поднялся за ней, а затем снова поймал ее руки в свои и медленно притянул к себе. Девушка не сопротивлялась и обняла его за талию, с любопытством наблюдая за его лицом. Припухшие от поцелуев губы искривились в своей обычной усмешке, щеки покрылись ярким румянцем, и горящие глаза не сводят с нее своего пристального взгляда. Блэк так редко смотрел в глаза, боясь, что его прочитают, что Лили еще сильнее смутилась. Сейчас он словно пытался показать ей то, что скрывает внутри. Наклонившись к ее лицу, он убрал рыжую прядь с ее лица и снова коснулся бы ее губ…

Но появившийся Кричер неловко прокашлялся, старательно смотря в потолок. Лили словно ударило током, она отскочила от парня, выпутавшись из его объятий. Домовик облегченно вздохнул и сообщил о том, что происходило в поместье Блэков. Барти уже пришел в себя, Сириус пытался аппарировать в пещеру, чтобы спасти их, но узнав от Кричера, что пещера сгорела сидел у гобелена, пока не получил патронус Лили. Регулус передал Кричеру, чтобы предупредил Сириуса что они живы и в безопасности, и скоро присоединятся к ним в поместье Блэков. И наказал молчать о том, что только что увидел. Кричер понятливо закивал и исчез.

Лили вздохнула, неловко потирая шею:

— Надо возвращаться в Гриммо. Сириус с ума сходит, наверное, — она зачерпнула пороха из котелка на каминной полки. Но Регулус остановил ее, не давая уйти:

— Могу я попросить тебя…

— Забыть об этом? — хмыкнула Лили, отворачиваясь. На душе стало горько, хотелось побыстрее сбежать отсюда. Регулус нахмурился и усилил хватку, не давая ей отдернуть руку.

— Лили, посмотри на меня, я не договорил, — он дождался, когда она поднимет взгляд, — Я хочу этого, — прошептал он, дотрагиваясь тыльной стороной ладони до ее щеки и оглаживая, — Подай на развод. Если ты изменишь Джеймсу, то лишишь Гарри поддержки магии Рода. Я не стану лишать твоего сына статуса наследника, а тебя достойной жизни в Англии ради своих чувств. Я еще не настолько сошел с ума.

— Но подумай о семье и обо всем, что вы потеряете, если кто-то узнает об этом… — Регулус ухмыльнулся, прервав ее испуганный лепет.

— О да, думаю, мать будет скучать по тем старым перечницам, которые соблюдают все традиции и отвернуться от нее за неподобающее поведение ее отпрысков… — он сделал вид, что задумался на секунду, — А, Мерлин, подожди, они разве не уже это сделали, когда сбежала Меда, затем Сириус, потом Белла вляпалась в… Во многое. Надо же и после всего этого мою семью все еще обожают газеты, а старая гвардия все еще общается с моей матерью и уважают ее? Может дело не в репутации, а в скуке? Плевать я хотел на них с крыши Гриммо. И уж тем более на мнение всего пожирательского стана. Про мою семью постоянно болтают многое, я слишком привык, чтобы реагировать. Пока что я хочу быть рядом с тобой, а от любого общества я с самого детства весьма неплохо бегаю.

Лили зажмурилась, прижимаясь к Регулусу, позволяя себе расплакаться и чувствуя, как он медленно гладит ее по спине.

— И открою тебе секрет — не ты одна тут не подобающая пара. Я сейчас в ужаснейшем положении, женщина. Ты думаешь почему от матери отстали наконец с предложениями о моей помолвке? Я безработный террорист, у которого нет доступа к деньгам семейства, а на горизонте из перспектив, пока все еще маячит Азкабан. — Лили почему-то рассмешила эта откровенность, — Так то лучше, Эванс.

Через десять минут они уже были в поместье Блэков. Лили быстро пересказала, что произошло, Регулус тихо поддакивал ее рассказу. Вальбурга, с которой связался Сириус по зеркалу, охала и ахала, заставляя Кричера по несколько раз проверять точно ли их не покусали инферналы. И уверенья Регулуса, что укус инфернала не опасен — ничем не помогали. Приглашенный Барти Люциус молча слушал их, временами брезгливо хмурясь. Барти, вызнав от домовика, что они оба вернулись с трудом, дополз до гостиной и растекся по одному из кресел. Он был явно слаб, его покачивало, но он с интересом выслушал Лили и попросил, чтобы она дала ему воспоминания — он хотел изучить пещеру. Сириус долго и витиевато извинялся за то, что оставил их одних в той проклятой пещере, но Кричер-зараза не дал ему шанса даже дернуться, а тут же исчез. Когда же домовик вернулся ни с чем, сообщив о сгоревшей пещере, Сириус едва не убил несчастного эльфа. К счастью, тот успел сообщить, что не почувствовал Лили и Регулуса внутри. Это могло означать лишь две вещи — либо они выбрались сами, либо уже были мертвы. Вальбурга приказала Кричеру искать их обоих, а сама отправила Сириуса проверять гобелен.

Обсуждать больше было нечего, а сил ни у кого не осталось на большее, Малфой ушел камином первым, так ничего и не сказав, за ним Барти отправился в свою комнату, Вальбурга предупредила Лили, что с Гарри все в порядке и мальчик пока играет с Невиллом. Женщина не хотела демонстрировать Гарри мать в таком виде, так что посчитала за лучшее связаться в другое время. Лили обессиленно кивнула, и Леди Блэк удалилась. Дождавшись, пока отражение в зеркале перестанет показывать мать, Сириус тут же сгреб их обоих в охапку:

— Блять, я думал, вы погибли, — прошептал он.

— Если ты продолжишь нас так сжимать, то мы точно умрем от удушья, — театрально просипел Регулус, скрывая свое смущение.

— Или от перелома позвоночника, — прошептала Лили, но все же радостно обняла их в ответ. Ей все еще не верилось до конца в произошедшее. Она сама не понимала, как она могла броситься в воду и при этом уцелеть. Сердце грели слова Регулуса и осознание того, что они близки к победе.

— Заткнись и дай мне хоть раз порадоваться тому, что ты жив, Регулус, — беззлобно ответил Сириус.

Сириус унесся через полчаса, удостоверившись, что они оба целы и не собираются умирать еще долго.

А вечером из окна одной из верхних комнат вылетела сова с письмом для мистера Квена Никсона.

Откровенно говоря, он потерялся. Нет, не в прямом смысле — он точно знал, что шел по дороге между Хогвартсом и Хогсмидом. Еще несколько минут в том же темпе, и Джеймс увидит Визжащую Хижину.

Но он точно потерялся. Повод идти в Хогвартс был более чем дурацким. Пришло письмо от адвоката по разводу, которого наняла Лили. Какая глупость, они же всего лишь поссорились, зачем разводиться-то. Или нет… А зачем Дамблдору сообщать об этом? Что еще важнее, зачем Дамблдору давать такой дурацкий совет? Он не хотел суда, не хотел пытаться отбирать у Лили родительские права и уж тем более обвинять ее в похищении ребенка. Когда Дамблдор заявил это прямо ему в лицо, Джеймс неловко захлопал глазами, не понимая, что происходит.

Нет, он точно запутался. А ведь все шло так… Идеально.

Лучший друзья, хорошая правильная работа, семья, сын. Все ведь шло так… Как надо.

Джеймс ненавидел сидеть без дела дома, а Лили требовала слишком много внимания. Нет, он явно был счастлив, что у них есть сын, но после полного рабочего дня и Ордена Феникса он не хотел сидеть с ребенком допоздна. В конце концов, Лили сидела дома, значит, должна была справиться сама. А Сириус только постоянно потакал ее капризам, тем самым давая возможность Лили вести себя как полнейший ребенок. Да еще и этот ее страх за Гарри перед пророчеством. Гарри — ребенок из пророчества и сможет победить Темного Лорда, когда вырастет. А до этого момента Джеймс и Орден смогут подготовить его.

Это казалось таким логичным, ведь… Орден не справляется с Пожирателями Смерти. Но почему, если Верховный маг и его Орден не справляются, с Пожирателями сможет справиться Гарри?

В голове что-то щелкнуло, и Джеймс даже на секунду замедлился. А ведь действительно, почему должен был справиться Гарри?

Он потерялся. Или же запутался? Нет, он точно запутался.

Вот уже несколько дней ему снилось, как Лили убегает прочь, испуганно и ненавидяще смотрит на него, будто на дикого зверя. Сама она в крови и обсыпана мелкими камнями. Не такими он представлял отношения в его семье.

А ведь в идеале все должно быть совсем иначе. Ну вот как… У него самого было. Его детство было таким, каким должно было быть детство Гарри.

Отец Джеймса, Чарльз Поттер, был главным аврором британского Аврората, участвовал в войне с Гриндевальдом и был в составе первого Ордена Феникса. Дорея Поттер была дома и посвящала все свое время Джеймсу. Папа всегда возвращался поздно с работы, с собой принося разные подарки, мама была идеальной хозяйкой… Подчинялась отцу во всем. Чарльз рассказывал маленькому сыну о том, как ловит преступников, как опасны темные маги. Джеймса никогда не ругали за проделки. Отец всегда считал себя правильным светлым магом и частенько подшучивал над темными родственниками жены. Надо же, даже фамилию себе под стать выбрали — Блэки.

Джеймс громко хохотал над его словами, но все же по просьбе матери подружился с троюродным братом Сириусом на одном из балов. Сириус понравился ему, ведь был шумным и веселым, в отличие от закрытого и молчаливого Регулуса, которого Леди Блэк всегда заставляла брать с собой. Регулус всегда вредничал, не поспевал за ними и сильно обижался на брата, когда тот бросал его одного на приеме. Он всегда выглядел, как маленькая куколка, а не как обычный мальчишка. Весь прилизанный, все дамы с обожанием смотрели на идеального мальчика-Регулуса и гладили его по голове, самого же Джеймса всегда просили пригладить волосы и встать ровнее. Дамблдор приходил к отцу домой после этих приемов и долго говорил с Чарльзом за закрытыми дверями кабинета. Джеймс всегда прокрадывался в библиотеку, чтобы подслушивать их через решетки вытяжки. Они говорили о Темном Лорде, о том, что Блэки поддерживают в Визенгамоте все более правые взгляды, а Орион не реагирует на увещевания Дамблдора по поводу Темного Лорда. Он уже подписал брачные контракты с Лейстрейнджами на Беллатрикс и Андромеду. Отец ругался на упертого, как мул, отца Сириуса. «Наверняка тот уже носит метку Мордредовой твари. Он ведет весь род Блэков под метку.» — Джеймс слышал, как папа обсуждал с мамой несколько раз Пожирателей смерти. Они говорили про частые случаи убийства магглов. Не совсем понимая происходящее, мальчик испуганно крался в комнату по темноте, а потом полночи прятался под теплым пуховым одеялом от Темного Лорда и Пожирателей смерти. А однажды отец даже заговорил с ним, поймав на подслушивании, о том, что Джеймс должен быть осторожен в общении с Блэками.

На следующем балу Джеймс снова играл с братьями-Блэк, но уже более настороженно, чувствуя опасность, исходящую от каждого из них. Весь прием мальчик пытался придумать, как заставить Сириуса показать предплечье, чтобы проверить, есть ли у него пожирательская метка, но так ничего и не придумал. Вечером их троих отправили поиграть в комнате братьев, а когда Джеймс любопытно выглядывал из окна детской Гриммо на маггловскую улицу, Сириус рассказал, что им нельзя выходить к простецам. Регулус снова загундосил, что папе не нравится жить с магглами, так как они отравляют все, к чему прикасаются, и поделом у них нет магии. Сириус нахмурился и неуверенно пожал плечами на слова брата. Тогда Джеймсу в голову пришла гениальная задумка о том, как проверить Сириуса — узнать, пожиратель ли он. Он позвал его на улицу — ведь уж точно он не удержится и прибьет магглов, если увидит их близко. И тогда Джеймс поймает его, прямо как папа. Регулус начал спорить, говоря, что мама запрещает, но Сириус все же согласился и кузены, прокравшись по бальному залу через взрослых, смогли выскользнуть на улицу. Джеймсу так понравилась прогулка по маггловскому миру, что он, еще долго захлебываясь словами, рассказывал вечером маме про повозки с рогами и без лошадей, везущие куда-то магглов. Сириус не проявил ничего злого или пожирательского, а лишь радостно смотрел на уличные лампочки и летящие с неба вниз снежинки. Все счастье прервала мама Блэков, крепко держащая плачущего Регулуса за руку.

— Ябеда, — хмуро шипит Джеймс, когда их троих Вальбурга затаскивает внутрь дома, и впервые Сириус не защищает брата.

В школе у него тоже все было идеально. Гриффиндор, войны со слизеринцами. Снейп, выглядящий, как идеальный темный маг. Джеймс хотел казаться таким же, как и отец, тем более, учителя то и дело повторяли ему слова о том, как хорошо учился Чарльз. Джеймс старался подражать отцу, но учеба была ужасно скучная, а времени на обещанные Хогвартские приключения из-за нее совсем не оставалось. Сириус, поддавшийся на уговоры кузена, попал в Гриффиндор и оказался с ним в одной комнате, чем еще сильнее укрепил их дружбу. Однажды кто-то из слизеринцев пошутил про болезнь тихони-Ремуса, с которым они жили в одной комнате. И Джеймс понял, что подружился с оборотнем. Отец всегда говорил, что оборотни опасны, злы и убивают магов. Но Ремус был ужасно стеснительным тихоней, который даже слизеринцам не отвечал на подколки, а лишь отмахивался и зарывался в книжку. Маленький, худенький и бледный, со шрамом на лице, он ну ни чуточки не был похож на кровожадного монстра из папиных сказок. После долгих наблюдений за Люпином Джеймс вместе с Сириусом отважились поговорить с предполагаемым оборотнем. Припертый к стенке Ремус со слезами на глазах умолял не рассказывать никому о своем секрете, ведь в десять лет на него напал оборотень Грейбек. Пожалев нового друга, кузены клянутся защищать его вместе. Незаметно к компании прибился еще один их сосед — Питер Петтигрю, но никто не возражал, просто привыкнув к его присутствию рядом.

Общительный и веселый Джеймс постоянно подшучивал над всеми вокруг и вскоре стал восходящей гриффиндорской звездой среди первоклашек. На втором курсе он получил место ловца в факультетской команде, от чего его популярность возросла до небес. Регулус поступил в школу и попытался несколько раз контактировать с братом, но в то же время стал все чаще появляться в окружении слизеринцев, общался со Снейпом, слушался Малфоя и свою кузину Беллатрикс Блэк. Джеймс боялся, что Регулус оттянет Сириуса обратно к темной семье. Но Регулус будто не замечал брата, лишь пару раз попросив его помощи с какими-то семейными делами. Весь второй год Сириус проходил хмурый от того, что брат не хочет общаться с гриффиндорцем. А Джеймс скрытно радовался, хоть и жалел Сириуса, пообещав не бросать кузена, как это сделал Регулус. Когда на втором курсе Регулус становится ловцом слизеринской команды, Джеймс скидывает его с метлы во время одного из первых матчей. Сириуса как раз за пару дней до этого забрали домой за плохое поведение, Джеймс злился, ведь наверняка этот ябеда нажаловался родителям об их веселых проделках.

Все внезапно стало слишком реальным, когда легкий и юркий Регулус упал с метлы и с криком полетел вниз, смотря вверх широко распахнутыми глазами. Он в ужасе болтал руками, будто пытаясь дотянуться до Джеймса, но тот сжался, замерев на месте рядом с метлой Блэка и зажатым в руках снитчем. Он слышит громкий вздох всего стадиона и оглушительный крик двоюродной сестры Регулуса. Той самой, что встречается с Малфоем:

— Регулус!

У Джеймса в ушах звенело всю ночь от ее крика. Он отчетливо почувствовал, как сам прикоснулся ко тьме.

На следующий день слизеринцы смотрели на него, как на дьявола во плоти. Такого гриффиндорцам они не были готовы простить и начали мстить за своего ловца. Сначала, как всегда, били по самым слабым, по маглорожденным. Мстили старшие и старшим, мол не воспитали своего льва, так получите за нашего змееныша. Потом приезжала на разборки с администрацией школы мать Регулуса. Отец Джеймса и Дамблдор, разумеется, объяснили ей, что это случайность. Да, трагическая и едва не убившая Регулуса, но абсолютнейшая случайность. Они летели на скорости друг к другу, надеясь, что кто-то свернет. Регулус был намного меньше Джеймса физически, а также еще не так натренировался держаться на метле, потому слетел именно он, а не Джеймс. Вернувшийся в школу Сириус первым делом побежал навещать брата в больничном крыле. Джеймс пошел за ним под мантией невидимкой, ведь так и не смог показаться маленькому Блэку на глаза и извиниться. Но вместо нормального разговора Регулус сквозь зубы, морщась от боли, выдавил на вопросы брата:

— Иди к своему Джеймсу, ему же наверняка хуже, чем мне.

И Сириус ушел, не говоря ни слова и бросив ему на кровать какую-то книжку.

Джеймс с энтузиазмом включился в общую гриффиндорско-слизеринскую войну. На фоне всех событий становление анимагом прошло как-то мимо, а опьяняющая свобода прогулок лунной ночью по лесу дала ощущение куража. Северус и Лили становятся для всех врагами номер один.

Со Снейпом все чаще общались старшие слизеринцы — уж непонятно почему. Прав был отец, темное тянется к темному. Лили нужно было перетянуть к себе. И он начал притворяться, что влюблен в нее, девчонки ведь только об этом и думают. А потом и сам не заметил, как всерьез влюбился. Только вот Эванс даже не смотрела в его сторону, все время общаясь со Снейпом.

Сириус злился, что Сопливиус на четвертом курсе начал вынюхивать что-то о Ремусе, — и спровоцировал того проследить в ночь полнолуния за Ремусом. Чувствуя, что ко тьме может прикоснуться Сириус, Джеймс вытащил перепуганного Снейпа буквально из зубов обратившегося Ремуса. Инцидент, разумеется, замяли, со Снейпа взяли клятву о молчании. Но Джеймс не собирался прощать эту выходку Сопливиусу. Сириус радостно подключился к дракам и проделкам, но, в очередной раз попавшись Филчу прямо на подходах к Слизеринской гостинной, затих на долгое время, а с рождественских каникул привез книгу, найденную в библиотеке дома Блэков, и, облазив весь Хогвартс за четвертый курс, создал подробную карту, отслеживающую каждого обитателя замка. С ней они в первый раз пробрались в Слизеринские подземелья, окрасив волосы каждого представителя змеиного факультета нестираемыми красками в гриффиндорские цвета.

На пятом курсе в Хогвартсе участились нападения на магглорожденных. Джеймс заметил это, как только впервые подрался с одним зазнавшимся слизеринцем, который решил поддразнить малышей первокурсников. Через его белую рубашку Джеймс заметил очертания черного пятна на левом предплечье.

Отец рассказывал ему о начале войны с Гриндевальдом. Джеймс выучил все его рассказы наизусть слово в слово.

Сначала в обществе появились странные идеи, пугавшие адекватных людей — Сириус сбежал из дома, потому что там часто рассуждали о чистокровности, неравенстве магглорожденных и чистокровных и правильности идей Лорда. Он не мог больше слушать этот кошмар.

Потом начали появляться люди, которые принимали эти странные идеи на веру — слизеринцы были слишком близки ко тьме, поэтому первые и поддались соблазну.

Затем в газетах возникли статьи с прямыми намеками: а вдруг, и правда, магическому миру стоит уйти как можно дальше от магглов?

Кровавые расправы в одном из маггловских поселений и убийство семьи магглорожденной волшебницы.

Нет, Лили не понимала, какую змею пригрела рядом с собой. Снейп общался с этим слизеринцем. Джеймс знал — начинается война. Узнав имя этого слизеринца, он тут же побежал к Дамблдору. Директор долго и витиевато благодарил его и просил никому не сообщать об этом — аврорат уже следит за многими студентами змеиного факультета. А Джеймс понял, что только они и могут защитить Хогвартс и Лили от этого зла.

Отца не раз вызывали в Хогвартс за его проделки, но тот прощал ему все, лишь напоминая Джеймсу, что он все еще ребенок и ему рано ввязываться в войну. Но Поттер-младший не мог остановиться. Пусть Макгонагалл и выносила матери мозг на тему поведения Джеймса и попавшего к Поттерам Сириуса. Мать было легко проигнорировать, а отцовские советы пролетали мимо ушей. Чарльз хмурился и не соглашался с его критичностью в отношении слизеринцев. Но Джеймс видел в этом лишь его старческую слабость.

Отец часто высказывался на тему пожирателей в Визенгамоте, объяснял журналистам, что Темный Лорд вместе со своей шайкой бандитов сядет в Азкабан на нижний уровень, как только будет пойман. Он пропихивал законы, дававшие аврорам права на аресты подозреваемых и обыск их жилищ для доказательства причастности к террористической организации. Но одно неловкое интервью предыдущего Министра — и он, и Чарльз Поттер, как его главный сподвижник, слетели со своих важных мест на «заслуженную» пенсию сразу после выборов нового Министра. А все начинания Чарльза были похоронены новым главой Аврората.

Отца и мать убили внезапно. Джеймс был на седьмом курсе, когда вернулся домой в сгоревшее поместье, над которым висел знак мрака. Когда Дамблдор предложил ему прийти на собрание Ордена Феникса, а затем познакомил с Грюмом, то Джеймс уже не сомневается, куда он пойдет после Хогвартса.

Похороны прошли тихо. Джеймс был совершеннолетним, так что никаких проблем с оформлением документов не было. Единственное, отец написал в завещании, что Джеймс должен добиться сам всего, а не сидеть на деньгах рода, потому сможет получить полное наследство, только когда добьется чего-то важного. Почему-то Джеймс лишь счастливо вздохнул, когда понял, что ему не обязательно присутствовать на заседаниях дураков Министерства и можно заниматься реальной работой.

Учеба в корпусе для новобранцев Аврората выбила всю злость и детские обиды на воображаемых слизеринцев, а заодно не оставила сил думать ни о чем. Они с Сириусом оказались заперты на базе, где за любое неповиновение их могли выпихнуть из кадетского корпуса. Гуляя во время отпуска по Косой Аллее, он снова встретил Эванс. Что-то внутри щелкнуло наконец у них обоих, и они начали встречаться. Все шло прекрасно, она казалась той, кто ему нужна. Красивая, умная, заботливая. Идеально подходит для роли жены. Да, Джеймс, пожалуй, снова влюблен. Слишком продуманная Лили долго не отвечала на его предложение руки, но после третьего все же согласилась. Ее, как и мародеров, Джеймс привел в Орден сам. Однако, в отличие от Сириуса и Ремуса, она не прониклась высшими идеями Дамблдора и ставила под сомнение каждое его слово, подтверждая лишь факт того, что война должна быть окончена.

Нет, все шло идеально. Дамблдор прав, Лили была виновата сама. Хоть он и скучал, хоть и любил, но не считал себя виноватым. Но отобрать у нее Гарри… Джеймс не видел в этом ничего логичного. Что-то ускользало от его взгляда, но он никак не мог понять, что именно.

Джеймс погрузился в мысли, сам не заметив, как оказался перед рабочим столом в офисе Аврората. Неловко сев на стул, он проверил время и недоуменно оглядел пустое помещение. Услышав наконец гул голосов из Атриума, мужчина поспешил туда. В зале Сириус во всеуслышание ругался с Краучем последними словами — крики лучшего друга доносились до Поттера через собравшуюся толпу зевак. Джеймс дернул за руку ближайшего стажера, пробираясь через скопление людей, и задал рвущийся наружу вопрос:

— Что, во имя Мерлина, происходит?

— Ты что, все пропустил? — недоверчиво похлопал глазами тот, — Лангарма увезли в Мунго с каким-то адским отравлением и подозрением на драконью оспу. Он в карантине и вряд ли выкарабкается, так что ИО назначали Крауча, а заодно проверили всех, кто с ним контактировал, но пока ничего не нашли. Говорят, что, возможно, его траванули. Крауч предложил инициировать внутреннее расследование с применением к каждому аврору веритасерума. Это объявили в Атриуме как раз когда явился Блэк. Ну вот и вспылил маленько.

— Как? — охнул Джеймс, наблюдая за громко кричащим на Сириуса Краучем.

— …и мы не согласны, что теперь нас даже не извещают о сменах начальства, а просто по умолчанию назначают… — громкий бас Сириуса расходился эхом по аврорату, ему вторил гомон остальных авроров.

— Вам стоит поумерить пыл, если не хотите… — Крауч возмущенно кричал в ответ, но Джеймс не мог разобрать слов под общий гомон. Пробиваясь через толпу, он заметил знакомую блондинистую головку, которая с интересом записывала каждое слово Сириуса и Крауча и заодно собирала мнения рядом стоящих.

— Аврор Поттер, будьте добры… — дернулась она к нему, натянув на ярко накрашенные губы свою самую хищную улыбку.

— Без комментариев, мисс Скитер, — Джеймс недовольно отшатнулся в другую сторону. Этой стервы здесь еще не хватало.

— Хватит, за работу, аврор Блэк, свои возмущения вы можете выразить в виде бланка номер девяносто четыре на моем столе к понедельнику, — прикрикнула на собравшихся мадам Министр, резво выпрыгнувшая из камина со своим помощником.

Толпа немного рассосалась, но Джеймс все еще безуспешно пытался пробиться к бушующему Сириусу. Рядом с ним, как черт из табакерки, появилась Скиттер, и обычно молчаливый Сириус преобразился, начиная давать ей четкое развернутое интервью.

— Что вы скажете об аресте наследника Эйвери, мистер Блэк? — ловко записывала акула пера.

— Арест совершен по всем правилам, и Эван Эйвери дожидается в камере Аврората судебного разбирательства. Наследнику Эйвери будет предъявлено обвинение по возбужденному Авроратом уголовному делу в соответствии с уголовным кодексом Магической Британии по статье 64 о причинение средней тяжести вреда здоровью. Более подробно об этом будет объявлено завтра после… — голос Сириуса потонул в аврорском гомоне. Джеймс задохнулся, понимая, насколько глубокую могилу себе сейчас роет Сириус, и снова поймал за руку ближайшего из авроров:

— Эйвери арестовали? А как же неприкосновенность священных…

— Джеймс, ты с Луны свалился? — гоготнул Макдугал. — Крауч и Марчбэнкс внесли поправку в этот закон. Их можно теперь арестовывать, если у тебя достаточно доказательств. Дела на стол к Краучу — и младшая звезда арестует нужных тебе людей.

Не дослушав Крейга, Джеймс бросился к столу и до самого вечера оформлял документы, то и дело сдавая готовые папки на известных ему пожирателей. Столбик документов на Беллатрикс Лестрейндж на столе к обеду уже превышал самого Крауча, а к шести часам для документов собрался отдельный стол в его кабинете. Крауч и Сириус хмуро кивали друг другу и перебрасывались странными взглядами, но Поттер отвлекался лишь выпить кофе, чтобы успеть оформить каждого из темных тварей, пока Визенгамот не очухался и не отменил новую поправку. И пусть Сириусу не нравился Крауч, но Джеймс был готов задушить его в объятиях, ведь Аврорату наконец-то развязали руки хоть немного. Вот только все еще было не ясно, дойдут ли эти документы хотя бы до предсудебных слушаний обеих сторон. Буйный аврор в голове вскричал: «Да, конечно! Все они наконец сядут!». Да вот только грустный опыт работы разочарованно хмыкнул, сплюнул и закурил сигарету: «Нет, конечно же нет.». Джеймс подавил в себе желание бросить перо, почувствовав бессмысленность своей работы, но все равно продолжил писать очередной абзац. Ведь, может быть, у Крауча действительно есть план.

К семи часам вечера Джеймса вытащил из кресла такой же изможденный Сириус, и они вместе поторопились в ближайший бар, где их уже ждал Лунатик.

— Лили подала документы на развод, представляете? — устало начал Джеймс. — Никак не может успокоиться. Сколько можно вести себя, как полнейшая идиотка?

Ремус поджал губы и уперся взглядом в свое пиво, всем своим видом выражая нежелание обсуждать тему Лили заново.

— А ты сам спокоен дружище? Ты готов бы был все простить, будь ты на ее месте? — рявкнул Сириус.

— Сириус, — укоризненно протянул Поттер, ожидая очередной спасительной тирады в поддержку Лили.

— Он имеет в виду, что ты-то сам хочешь продолжения подобных отношений? Вы оба замучили друг друга, пока жили вместе. И это я еще не упомянул про пикантные подробности нынешней вашей коммуникации, которая, по сути, состоит из… Ах да, ее нет, — Люпин отхлебнул из стеклянной кружки.

— Она моя жена, мы должны решать эти вопросы вместе. Она сбежала с Гарри. Будто я… Будто я… — Джеймс не мог найти слов, размахивая руками.

— К чему ты упрямишься, Джеймс? — внезапно вспылил Сириус, — Тебе не надоело все это? Ты до сих пор веришь, что она простит тебя? После сгоревшего дома, после ваших скандалов, после вашей драки в Лютном?

— Что? Какой еще драки? — Джеймс недоуменно поднял на него глаза и опасливо прищурился, Бродяга стыдливо спрятал глаза. Он недоговаривал о чем-то. — Нет, я признаю, что у нас были скандалы, но полноценно драться мы…

Сириус сконфуженно поморщился и, дождавшись кивка Ремуса, все же досадливо произнес:

— Помнишь в Лютном заварушку пару недель назад? Лили была там в тот день. Вы как-то столкнулись, подрались. Она выиграла и стерла тебе память. Я нашел тебя по ее патронусу. Она попросила меня не рассказывать, ведь ты…

— Как ты мог? — взорвался Джеймс, вскакивая со стула. — Она что, живет в Лютном? Ты видел ее? Ты идиот, ее надо забрать оттуда.

— Она не твоя собственность, Джеймс! — громко воскликнул молчавший Ремус, зло сверкнув на него глазами. — Ты потерял ее, когда решил, что их жизнь менее важна, чем дурацкое пророчество. Ты все сам сломал, относясь к ней не как к человеку, а как к вещи. Ты эгоист, и на сына тебе плевать. Потому она подала на развод. Зачем тебе этот брак? Если ты даже не интересовался ничем в Лили, в Гарри. Хватит уже строить из себя обиженного и униженного. Если тебя что-то не устраивает, поговори с ней!

— Она сама виновата!

— Вы два идиота, из-за которых пока страдаем только мы и Гарри. Мы, потому что вы рвете нас пополам. Ведь мы и твои, и ее близкие друзья. Вы устроили войну внутри войны. Мы все должны быть вместе в такое тяжелое время, но вы оба как с цепи сорвались. Джеймс, закрой рот и сядь, я не договорил, — Ремус тяжелым взглядом пригвоздил его к месту, — Все, что мы делаем последние несколько месяцев, это выслушиваем то, насколько несправедливы к тебе все — жизнь в общем и Лили в частности. Ты не интересуешься ни мной, ни Сириусом, про Петтигрю я вообще молчу. Не знаю, как вы, а я до сих пор не могу пережить, как человек, которого я считал своим почти что родным братом, влегкую продал нас всех Темному Лорду. Сириус закурил, постоянно в работе и не разговаривает почти ни с кем, кроме тебя. Он не является на собрания, не приходит как раньше посидеть у меня в субботу, он ничего не делает. Но тебе, Джеймс, плевать на нас обоих, ведь ты построил себе новую цель. Ты не вспоминал о Гарри уже несколько недель, хотя постоянно брюзжал о Лили. Ты стал похож на… Да я даже не знаю, на кого, ведь мы кроме Лили и дел Ордена ничего не обсуждаем! — Ремус выдохся и замолчал.

— Ты проигнорировал самый важный факт всей истории, — едко заметил Джеймс, скрестив руки на груди. — Она прячется от писем, сбежала из дома, а также забрала моего ребенка. Как мне с ней поговорить? Она сама того не…

— Обычно, пошли патронус, идиот! — снова рявкнул Сириус. Ремус оглядевшись, все же наложил на них полог тишины. — На мой патронус она ответила.

— Вы что, еще и общаетесь с ней?

— Да, потому что, несмотря на ваши ссоры, она и наш друг. Включи уже мозг, Джеймс. Это вышло за рамки обычного семейного конфликта и угрожает всем нам. Если ты не заметил, то на Лили и Гарри уже один раз напали.

— Почему вы молчали? — прорычал он, рассматривая людей, которых он когда-то считал за своих друзей.

— Да потому что у вас с Дамблдором случилось какое-то помешательство на этом мордредовом пророчестве! У него старческий маразм жить мешает спокойно. А ты-то какого хрена устроил? Лили испугана, она боится за Гарри… О нет, не смей кормить меня сказками, дом на Годриковой впадине был полностью безопасен, но в него все равно смогли забраться… — Сириус внезапно замолчал, обдумывая что-то. — Дамблдор не прав, и ты сам это знаешь. Вытащи голову из задницы и посмотри уже на мир.

— Ты предал Орден, — яростно отчеканил Джеймс.

— А ты свою семью, — и увесистый кулак Сириуса прошелся по подбородку Джеймса, так, что он рухнул со стула. — Джеймс, ты уже давно променял отцовскую честь и преданность англичанам на преданность ордену Фениксу, а значит, ты стал ничем не лучше Беллы с ее Темным Лордом. — Сириус поднялся со стула и пошел к выходу из бара. Джеймс попытался что-то ответить, но лишь удивленно потер ушибленный подбородок. Они с Сириусом не дрались с четвертого курса.

— Остановись, Джеймс, или ты пожалеешь. Тебе пора вести себя более зрело. Мир сложнее, чем ты думаешь, — Ремус разочарованно покачал головой и поспешил за Сириусом, бросив на стол несколько маггловских бумажек, расплатившись за них обоих.

Джеймс разозлился и выскочил за ними из бара, но оба друга уже аппарировали и вряд ли хотели продолжить разговор. Ярость отступила, оставив на месте лишь усталость и растерянность. Поттер перешел на другую сторону улицы и медленно побрел по ночному, совсем пустому для него Лондону, не понимая, что делать дальше. Все казалось таким глупым и бессмысленным, эта ссора с друзьями, эти брошенные в запале слова. В голове роились тысячи мыслей, но он не знал, как с ними быть, чувствуя себя преданным всеми вокруг. И этот эгоизм, эти фразы о предательстве…

Да он же даже так не думал. Просто бросил в попытке защититься. Значок аврора на шее завибрировал, Джеймс с облегчением, будто тот мог спасти его от страшных мыслей, поднял его перед глазами, чтобы посмотреть на код, который появлялся на задней части значка, оповещая о характере преступления. «Сорок пять» — четко высветилось на значке. Джеймс цокнул языком и покачал головой. Ну хоть у этих все стандартно. Сорок пять был кодом для появившейся над домом метки Пожирателей смерти. У ночной смены как раз пересменка, вряд ли они рванут туда. Метка над домом четко оповещала, что живых в этом доме нет, а к мертвым торопиться ночная смена никогда не желала.

Джеймс аппарировал по координатам кода, просто чтобы занять голову понятными для него задачами. Прибыл он на место преступления первым, что было ожидаемо, и не спеша пошел к дому, над которым повисла темная метка, осматривая пространство вокруг. На ходу набросив на себя дезилюминнационные чары, Джеймс уже начал подумывать уйти, ведь сил на очередной протокол у него явно не хватало, а ситуация была стандартной — пустая улица, пустой дом, несколько трупов и гробовая тишина вокруг.

Вдруг дверь дома распахнулась, и из нее с небывалой прытью выскочил Пожиратель в темной потрепанной мантии. Быстро перемахнув через забор, при этом каким-то чудом не повиснув на нем, он оглянулся на дом. За ним бежал еще один, но более крупный и неповоротливый парень в пожирательском костюмчике.

— Какого Мерлина ты вытворяешь? — один схватил другого за руку, пытаясь отнять палочку. Джеймс поставил щит, закрывая аппарацию.

— Не трогай меня! Мы на это не соглашались! — более низкий парень дернулся, и между ними завязалась драка, в темноте они слились в один черный клубок.

— Эй, хватит! — рявкнул Джеймс, сбрасывая с себя заклинание. Оба пожирателя повернулись к нему и снова накинулись друг на друга. Один из них оступился и упал, нокаутированный сильным ударом другого. Развернувшись, оставшийся в сознании парень едва не кинулся обратно в дом, столкнувшись взглядом с удивленным Джеймсом.

— Послушай, мне не нужны проблемы, — совсем ломкий детский голосок мальчишки. Парень не снял маски, но в его голосе слышалось столько паники, как будто он вот-вот готовился прилечь рядом со своим подельником.

— Брось палочку, — Джеймс огляделся, ища, где же остальные авроры. Но те видать решили отдохнуть подольше и прийти попозже. Недовольно цокнув языком, Джеймс решил не дожидаться их. Парень испуганно бросил палочку на землю и поднял руки к лицу, показывая ладони Джеймсу. — Сними маску и расскажи, что произошло. Рекомендую тебе не врать и без фокусов.

— Он предложил повеселиться, ведь Лорду понравится такая шутка. Я пошел с ним, подумав, что мы идем что-то украсть или просто, ну знаешь… — паренек тяжело дышал в маске, от чего его слова тонули в маске, — Я не хотел никого убивать, пожалуйста, только не Азкабан. Умоляю, я… я… не хотел. Но у меня не было никаких шансов. Это он попытался ее убить.

— Еще раз и по порядку, — Джеймс поморщился, рассматривая его лицо. — Имя и снял маску. Я сейчас подойду к тебе, проверю, жив ли парень, и только попробуй дернуться — мигом окажешься в клетке Азкабана.

— Скабиор, — выдавил мальчишка, ковыряя маску. Та явно была не по размеру и не хотела так просто спадать с его лица.

— Я сказал имя, а не прозвище. Только дернись, — повторил Джеймс, присаживаясь на корточки рядом с лежащим подростком.

— Не буду. Не убивайте, сэр. Кэй Треверс, — парень вымученно снял маску. За ним показалось испуганное лицо мальчишки с грубыми чертами худого округлого лица, мощным подбородком. И так массивные скулы из-за худобы казались невероятно выпирающими.

— Ну надо же, чистокровный валлиец, что ли? — озвучил первую пришедшую в голову мысли Джеймс. — И как только занесло к нам. Ну, рассказывай, что произошло, — Джеймс ограничил его физическим куполом, чтобы тот не сбежал.

— Я… Я из Лютного, — растерянно начал мальчишка. — Нам пообещали деньги, если мы будем приносить новости о происходящем в министерстве и Лютном, а также вовремя появляться на их вылазках. Мы ничего не делали. Так, создавали толпу, а тех, кто выделялся, они брали в помощники. Там я и познакомился с ним. Я не знаю его имени, кажется, Кристофер, или как-то так. Я часто так зарабатывал. В Лютном для таких, как я, работы нет, разве что воровать да в лавках относить посылки. Но этим на еду не наберешь…

— Треверс, — Джеймс поморщился, оборвав его лепет. Все они самые несчастные и самые обиженные. Конечно. — Дальше.

Джеймс попытался нащупать пульс лежавшего парня, не опуская своей палочки, и снял с него маску. Мертв. Под маской Джеймс с удивлением увидел Кристофера Мальсибера — младшего сына Мальсиберов. Мальчишка прикончил одного из пожирательских детишек благородного рода.

— Он выслужиться перед Фелпсом хотел. Фелпс он… Вроде как из Пожирателей, набирает новые отряды… Я подумал, что он хочет достать для него какую-то штуку, но не напасть на грязнокровку и его семью. Я вор, но не убийца. Да мне вообще плевать на кровь, — взмахнул он рукой. Ладонь ударилась о щит и, видимо, ошпарившись, Треверс пискнул и дернулся назад, приложившись спиной о еще один щит. Джеймс подавил смешок и расширил размер купола над арестованным, жестом показав продолжать. — А он набросился на девушку, ну я и выбил палочку у него из рук и сказал сбежать. Они сбежали, а я же побежал в другую сторону, подумав, что ну не станет же он руками душить грязнокровку. Он побежал за мной. А тут… — из столь знакомо желтых глаз едва не брызнули слезы. Оборотень, Мордред, с каждой секундой ситуация ухудшалась.

— Он мертв, Скабиор, — бесцветно выдавил Джеймс.

— Что? Нет! Он… он притворяется, — мальчишка дернулся к Мальсиберу, но Джеймс пригрозил ему палочкой, заставляя оставаться на месте. Текущая из-под головы Мальсибера кровь не давала и шанса ошибиться в собственном диагнозе. Неудачное падение и моментальная смерть. Крупный камень с острыми краями. Маги не застрахованы от столь банальных вещей. Аккуратно поддев край мантии на левой руке, Джеймс недовольно скривился, увидев знакомую змею. Мордред, мальчишка попался и станет козлом отпущения.

— Я все видел, но я не при исполнении. Мои свидетельства могут и не принять. Визенгамот у нас такой. А этот… Развел тебя, как ребенка. Этот придурок один из богатеньких детишек. Он пожиратель смерти и, сдается мне, хотел твоими руками выслужиться перед папочкой или Лордом. Он бы забыл про тебя, если бы все сошло с рук, а вот если бы не сошло, то ты стал бы виновником всего. Есть приводы? — Джеймс встал с колен, осматриваясь. — Скабиор, приводы есть?

— Я… нет… Не совсем, — смутился парень, в ужасе уставившись на тело.

— За воровство в камерах Аврората сиживал? — темноволосый кивнул. — Плохо, очень плохо. Папаша уже наверняка знает о смерти засранца. Тело не позволят осмотреть, а тебе и слова не дадут сказать. Обвинят в преднамеренном убийстве и еще очень повезет, если…

— Это была случайность, я не хотел его смерти! Ты же сам видел! Мне не дадут, но тебе же дадут! Ты же аврор, — воскликнул Треверс, а затем досадливо поморщился, осознавая неприятную мысль, и горько ухмыльнулся. — Ты не станешь ничего говорить, верно?

— Меня не послушают. А тебя уж тем более, убьют как опасную волшебную тварь. Ты же оборотень? — парень испуганно сжался, еще сильнее выпучив глаза. — Не дергайся, не трону я тебя. У меня есть пара знакомых оборотней. Папаша надавит на все рычаги, чтобы защитить себя и сына от обвинений в причастности к организации этих ублюдков, — пожевав губу, Джеймс исподлобья посмотрел на парня. — Тебе есть, куда идти? Семья, друзья? Стая?

— Нет, — помотал головой парень. — Я сирота, а в стаю Грейбека я пока не тороплюсь. Сойти с ума я еще не успел. Ты… ты хочешь меня отпустить?

— Отпустил бы, да тебя, дурака такого, поймают, и перепадет еще и мне, — Джеймс прошелся, думая, что делать, и снял наконец с мальчишки щит, ограничивающий передвижение. — Кто-то знал, куда ты ушел? Тебя видели с ним?

— Не знаю.

— Тогда пойдем отсюда и побыстрее. Пересменка авроров сейчас кончится, и они явятся сюда. — Джеймс огляделся, обдумывая варианты. Можно было отдать его Дамблдору, и пускай себе парень учится в Хогвартсе, а уж они с Сириусом за ним присмотрят.

— В аврорат? — голос парня дал петуха от ужаса. Джеймс раздраженно поморщился.

— Нет, эту ночь ты проведешь у меня. Попытаешься что-то спереть или свалить — я тебя сдам дементорам, понял? — парень быстро закивал, неверяще пялясь на Джеймса огромными глазами. — Посмотрим, что… Да твою ж… Да что с тобой? Палочку свою забери и не вляпайся в кровь, — Скабиор неловко дернулся и побрел за Джеймсом, воровато оглядываясь. — Что-то еще с собой было, что может натолкнуть авроров на мысль, что этот дурак не сам убился?

Скабиор быстро покачал головой.

— Отлично, и сними уже с себя пожирательский костюмчик, — мальчишка стащил с себя мантию и маску, оставшись в грязной непонятного цвета рубашке и маггловских темных джинсах. Джеймс швырнул их в ближайший бак мусорки, плотно закрыв крышку, и поджег содержимое, услышав сзади хлопок аппарации. Магглы, которые явятся на поджог, устроят тут немного неразберихи и усложнят работу аврорам.

Трэверс дернулся от хлопков за спиной, едва не оглянувшись и не сорвавшись на бег. Джеймс поймал его за локоть, снова морщась:

— Да иди же ты спокойно. Они кинутся за тобой, как только заметят бегущего человека, не разбираясь, в чем дело, — и завернул за угол, уходя от проклятой улицы. Пройдя пару кварталов, Джеймс заметил, что парня ощутимо трясет, но он упрямо молча идет за ним. Цокнув языком, Поттер обругал себя за невнимательность и накинул на мальчишку согревающее заклинание.

— С-спасибо, — его впалые щеки порозовели в освещении фонарей.

— Ты голодный? — мальчишка неопределенно пожал плечами.

— Был когда-то в макдональдсе? — спросил Джеймс, рассматривая желтую светящуюся букву М. Благо, маггловские деньги у него были с собой.

Трэверс растерянно рассматривал меню наверху перед пустынными кассами маггловской забегаловки, не зная, как и что выбирать, потому Джеймс просто выбрал за него картошку, пару чизбургеров и два кофе. Поставив перед ним поднос, Джеймс сел напротив. Мальчишка неуверенно потянулся грязной рукой к картошке. В голове всплыли воспоминания о том, как Лили вечно заставляла всех мыть руки перед едой. А потом Гарри заболел и все начали проходить почти что термическую обработку, заходя в дом.

— Руки иди помой. Еще не хватало, чтобы ты заболел чем-то. Я аврор, а не нянька, — хмуро буркнул Джеймс. Скабиор похлопал глазами, осматриваясь. — Вот там дверь в туалет. На человечке треугольник-юбка, значит, женский. На человечке треугольник-большие плечи — мужской. Сам разберешься, куда тебе? — парень насупился, но все же поплелся к двери туалета.

Ел он сначала с подозрением и даже попытался разобрать по кускам несчастный бургер, так что Джеймсу пришлось объяснять ему, что это едят руками. Нет, не все магглы едят руками, но конкретно это… «блюдо» едят руками. Да, точно, но ты можешь пойти попросить вилку у кассирши, если тебе совсем уж некомфортно. Трэверс окончательно смутился и прикрыв глаза попробовал бургер, будто боялся отравиться. И буквально в один присест слопал его целиком, а затем голодным взглядом уставился на второй. Джеймс покачал головой, подвинул к нему картонную коробочку, и парень с благодарностью съел еще один, не сдержав довольной улыбки. Картошку Поттер тоже отдал мальчишке.

— Тебе сколько лет?

— Тринадцать.

— А где родители?

— Мама умерла, отца не знал, — пожал плечами подросток, жадно вгрызаясь в котлету.

— В Хогвартсе не учишься, тогда откуда палочка?

— Спер у какого-то забулдыги в баре, где работал. Письмо мне приходило, но денег оплатить учебу у нас не было. Я чистокровный. Школа бесплатная только для магглокровок, — он напряженно изучал Джеймса.

— Оборотнем родился? — Джеймс продолжил допрос.

— Полгода назад стал, когда Грейбек решил похозяйничать в Лютном. Не успел сбежать. Почему ты мне помогаешь? Я тебе буду что-то должен? У меня нет ни денег, ничего вообще, — осмелился спросить мальчонка, все так же жуя.

— Просто так. Пока что я просто послежу за тобой, чтобы тебя не пристукнули родственнички этого засранца. А то, боюсь, будут мне сниться мертвые мальчики.

— Ясно, — с недоверием произнес парень, отпивая из стакана горячий кофе большим глотком. Джеймс даже дернуться не успел, прежде чем Скабиор, ошпарившись, едва не выронил стакан из рук и закашлялся. — Гадость. Как ты это пьешь?

Джеймс впервые за вечер искренне рассмеялся.

— Надо добавлять сахар. Ты ни разу не пробовал кофе?

— Дорогой кофе за одиннадцать сиклей или два кусочка поджаренного вкусного мяса за десять? — скептически изогнул бровь Треверс. — Выбор очевиден.

— Действительно, — хмыкнул Джеймс, добавив в его кофе два пакетика с сахаром. — Вот объясни мне, почему же вы все такие умные да расчётливые идете куда угодно, да только не на официальную работу?

— Ты соображаешь, что говоришь? Ты, видно, очень мало общаешься со своими друзьями-оборотнями, — грубо ответил мальчишка. — Денег мало, в Лютном работают только с друзьями, а чтобы попасть в Косой, нужно хотя бы не выглядеть как грязь из-под ботинок чистокровок. В Министерство не попасть без друзей. Так что либо на гоблинов пахать за жалкие гроши в их пещерах, либо продавать себя, либо воровство, — мальчишка тыльной стороной ладони вытер нос. Джеймс подал ему бумажную салфетку, и тот громко высморкался.

— К магглам?

— Да я выгляжу, как чучело, и не знаю ничего о магглах, кроме сказочек, гуляющих по Лютному. Я с тобой сейчас о магглах узнал в три раза больше, чем за свою жизнь. Куда мне деваться? Опять воровать? Так уж лучше у своих, где я всех знаю. А многие и не хотят ничего делать, им и так нормально.

— Да, цугцванг, — медленно протянул Джеймс. И сколько таких, как Треверс, моталось по всему Лютному?

— О, я знаю, что это! — развеселился подросток, с трудом скрывая гордость. — Это когда в шахматах, что бы не сделал — все плохо. Красиво ты сказал. Как тебя зовут?

— Джеймс. Играешь в шахматы?

— Дед научил немного, — довольно объявил Скабиор. Джеймс хмыкнул, раздумывая о том, что же делать дальше. Оставить его в маггловском мире не получится, мальчишка — оборотень, первое полнолунье — и он свихнется от желания убивать. Отправить в магический мир — в лучшем случае продолжит воровать, а в худшем примкнет к пожирателям. Или же Мальсибер прибьет за сынка. Или же примкнет к Грейбековской стае. Сдать в аврорат, чтобы его там прибили? Тоже нет. Сириус бы сказал: «Похуй, пляшем». Ладно, значит, пока «пляшем». Скабиор внимательно рассматривал его, понимая, что сейчас решается его судьба. Мальчишка беспечно пожал плечами. — Расслабься, я не настолько дурак. Тебе не обязательно нянчиться со мной.

— Я пока не придумал, как лучше поступить. Я хочу познакомить тебя со своим другом, может, у него будет какая-то умная идея. А пока побудешь у меня. Согласен?

— Чего мне это будет стоить? — нахмурился Треверс.

— Будешь вести себя, как говнюк — выгоню, — просто ответил Джеймс, — Не воруй у меня, не шуми, не устраивай скандалов, не порти дом, не порти вещи, не…

— Понял, понял, не дурак, — насупился мальчишка. — Согласен. Только если кормить будешь.

* * *

Вычистив ночью наскоро от пыли гостиную и гостевую комнату и заперев комнату Гарри, Джеймс быстро провел Кею экскурсию по дому. Трэверс покивал головой и зашел в свою новую комнату, быстро упав на кровать и заснув прямо так в одежде. Сам же Джеймс долго не мог уснуть, прислушиваясь к каждому звуку, будто ожидая, что Скабиор решит куда-то залезть или проверить что-то. Напрасно, охранные чары на двери молчали до самого утра, а когда подросток проснулся, то тихо ходил по комнате, дожидаясь, пока не спавший ночь Джеймс его позовет. Отправив письмо начальству, что просит отпуск на десять дней от того, что приболел, Поттер вышел из комнаты.

— Иди помойся. Осторожно, вода иногда нагревается слишком сильно. Вот полотенце и немного вещей. Они великоваты, но подвернешь, а потом я уменьшу, когда наденешь. — Джеймс впихнул ему в руки найденную зубную щетку, полотенце и свою одежду.

Через несколько дней жизни затворниками Джеймс задумался что делать дальше. Позвать Сириуса не представлялось возможным, тот еще долго будет обижаться на их последнюю встречу, а вот Ремус намного более отходчивый. Потому именно его Джеймс и вызвал, попутно прибирая дом в Годриковой Впадине. Кажется, в последний раз он тут жил еще летом, когда Лили и Гарри… Неважно. Большая дыра в стене детской комнаты пугала своей необъятностью.

Кашу сварить отчаянно не получилось, Джеймс в очередной раз сжег ее, но Кэй на это ничего не сказал и спокойно отпил чая, съев сделанный на скорую руку бутерброд и поблагодарив за завтрак. Собственный кофе Поттер быстро выпил на бегу, открывая Ремусу входную дверь.

* * *

— И ты просто так позвал чужого мальчишку-оборотня к себе? — заключил Ремус, рассматривая из гостиной вяло ковыряющегося в каше подростка. Он сидел на кухне за высоким столом в уменьшенных вещах самого Джеймса. — Да ты поехал крышей.

— Ему некуда было идти, — прошипел Джеймс, проверяя, не услышал ли Скабиор слова Ремуса. — Дамблдор не возьмет его в Хогвартс, верно?

— Не думаю. Ты же знаешь, как со мной получилось. Дамблдор, кажется, миллион раз пожалел о своем решении, — покачал головой Ремус, все еще не отрывая взгляда от Скабиора. — Стая не возьмется воспитывать. По крайней мере, не английская. Никто не притронется к покусанному Грейбеком. По себе знаю. Может, в Шотландии кто и найдется. Можно попробовать поискать, но опять же, сомневаюсь, что он дастся. Слишком многому придется учить, — они помолчали, — Нет, ты точно сбрендил. Ты завел подростка, как домашнюю собаку, точно в тот же вечер, когда мы заявили тебе, что ты относился к Лили, как собственности!

— Знаю, знаю, — Джеймс зажмурился, ощущая собственную глупость. — Но я не мог его там оставить. Его убили бы ни за что.

— Не факт! — повысил голос Ремус. — Ты просто… Невыносим! Джеймс, о чем ты только думал? Ты понимаешь, что ему нужно воспитание, забота, образование наконец? Ему нужен кто-то, кто сможет реально быть с ним вместе, а не периодически играться и исчезать на месяцы. Он не спокойный Хогвартский ребенок. Он привык жить один в Лютном, он может тебя возненавидеть. Понимаешь, что он для тебя может стать просто нахлебником? Думаешь, ты дал ему шанс, а вдруг он не хочет этого шанса? Он не просто собака с улицы, он живой человек… Да ты… Да ты! — Ремус прошелся по комнате, ища слова. Ругаться обычно тихий и рассудительный Ремус терпеть не мог, но сейчас едва мог сдерживать рвущиеся наружу матерные слова из золотого запаса Сириуса.

— А куда его девать было? Оставлять там? Ты бы бросил его одного ночью на голой улице с трупом? Молчишь? То-то же. Я сам уже за эту ночь проклял себя достаточно. Я позвал тебя не для того, чтобы ты произносил те же мысли, которые пролетают в моей голове. Мне нужна помощь. Я не знаю, что придумать. Ремус, да я даже с Гарри справиться не мог. А он… Подросток.

Ремус устало протер лицо руками:

— Пока он останется здесь, если вдруг найдем более хороший вариант, тогда отправим его туда. Он умеет читать, писать, считать?

— Считает хорошо. Я ходил с ним в макдональдс, он идеально подсчитал все и в сиклях, и в фунтах. Откуда-то знает курс. Читать и писать… Говорит, что да, но я не проверял. В магазине он ничего не выпрашивал, куда-то помимо гостевой, кухни и туалета он пока соваться боится, — Джеймс озадаченно почесал затылок. — Кэй, подойди сюда.

Подросток был, кажется, счастлив оторваться от каши и подошел к ним:

— Да, я умею читать. Но пишу с ошибками. Мама научила, еще в семь лет.

— Подслушивал? — ухмыльнулся Поттер.

— А ты бы не стал? — приподнял он бровь. — Я уже понял, что я для вас обуза. Я могу просто уйти и вам не обязательно подыхать от угрызений совести или пытаться играть в хороших.

— Помнишь слова про мертвых мальчиков? — Треверс недовольно цокнул языком. — Теперь они будут бегать призраками по моему дому.

— Так, ему надо ходить в школу, ему нужно место, где он сможет бывать в виде оборотня и при этом… — Ремус начал перечислять. — И заведи календарь полнолуний.

— Полнолуния, как ты сам понимаешь, не самая худшая из проблем. Побегать с ним по лесу я смогу.

— Ну да, если только я тебя не съем. — мрачно заметил подросток. — Волк хочет крови, я с трудом соображаю в этом состоянии.

— Доверься мне, парень, я не первый раз сталкиваюсь с голодными оборотнями, — хмыкнул Джеймс и попытался ударить его по плечу, но подросток увернулся, а Ремус закатил глаза.

— Тогда возвращаемся к вопросу школы. Вам нужны маггловские документы.

— Вы хотите, чтобы я пошел в маггловскую школу? — испуганно произнес Скабиор.

— В Хогвартс мы тебя запихать не можем. А в школах ремесленников по твоим желтым глазам нам сразу дадут от ворот поворот. Так что маггловская школа пока более реальный вариант. Согласен?

— Нет. Я о магглах знаю только про гамбургеры и макдональдс.

— Так, школа пока не подойдет, — обеспокоенно покачал головой Джеймс, — Он в ней по учебе не выдержит. Лили говорила, что дети магглов начинают учиться в семь или пять. Я плохо помню. И программа у них сложнее в его возрасте.

— Репетитор? — пожал плечами Ремус. — И тогда сами сможете решать какое расписание учебы в соответствии с лунами.

— В целом хорошая идея, — согласился Джеймс. — Только вот как его найти?

— Газеты, Джеймс. — Ремус в сотый раз закатил глаза, — Поищи объявления или сам дай его в местной газете. Думаю, какая-нибудь престарелая учительница, да найдется здесь.

— Я передумал, я не хочу. — просто произнес Скабиор и удалился на кухню к замерзшей каше.

— Что, прости? — чуть повысил голос Джеймс, Ремус дернул его за руку, останавливая.

— Он ребенок, он испугался. Криком ты ему ничего не докажешь. Договорись с ним. Я пройдусь до газетного киоска. — Ремус надел свою куртку и заторопился к двери.

— Что? Не бросай меня здесь одного. — возмущенно прошипел Джеймс.

— О, нет, Джеймс. — горько рассмеялся Ремус, — Ты не перекинешь его на меня. Это твоя затея, он твоя ответственность. Разберись сам. И совет, не хочешь истерик — не истери сам. — и Ремус хлопнул дверью.

— Твою мать, — Джеймс направился на кухню, садясь на стул напротив насупившегося подростка. Мальчик напряженно смотрел на него исподлобья. Собравшись, Джеймс выдавил с нажимом, — Почему ты не хочешь?

— Просто так. — буркнул подросток, запихивая в себя холодную подгоревшую кашу.

— Я учился в школе. И как видишь, сейчас у меня есть работа.

— В Хогвартсе, а не в маггловской школе.

— Верно. Но ты сам же понимаешь, что Хогвартс для тебя пока невозможный вариант? — устало спросил Джеймс.

— Да, не дурак, — грустно вздохнул Скабиор, все же мечтал о Хогвартсе, как и любой ребенок. Вот и сейчас, прожив неделю у Джеймса он немножечко думал о магии.

— Послушай, даже если я пропихну тебя в Хогвартс, для тебя это станет просто потерей времени. Законы министерства не дадут оборотню устроиться нормально в магическом мире. Ты сам это знаешь и сам об этом говорил. — мальчишка вяло кивнул. — Ремус отучился в Хогвартсе и так и не смог устроиться в магическом мире. Он ушел в маггловский мир. И тебе, боюсь, придется.

Мальчик грустно уставился в кашу.

— И ты заберешь палочку? — тихо спросил Скабиор. Худенький и низкий, он будто уменьшился в пространстве.

— Нет, ты чего? Я… Я могу научить тебя. Мне кажется, учебники Лили или же мои точно остались здесь. Ремус выучился идеально, так что сможет поучить тебя тому, что не учил я.

— Спасибо, — улыбнулся подросток, а затем тут же уставился на него и спросил в лоб, внимательно следя за его реакциями. — Кто такая Лили? Твоя подружка?

— Нет, моя жена. — устало ответил Джеймс. Скабиор заозирался вокруг, будто Лили вот-вот войдет на кухню, — Она ушла.

— Ой, прости, — мальчик сжался. — А тот мальчик на фотографии?

-Мой сын Гарри. Ему сейчас почти полтора года. Еще вопросы? — Кей открыл было рот, чтобы что-то спросить, но затем запихал ложку в рот и покачал головой, — Это все причины твоего нежелания учиться в маггловской школе? — Джеймс снова дежурно ухмыльнулся.

— Нет. Я же ничего не знаю о их мире, а вдруг я задам какой-то очень глупый вопрос или сделаю что-то глупое?

— Тогда ты все сведешь в шутку, а потом приду я и мы вместе подотрем им память, — беспечно пожал плечами Джеймс. Скабиор опустил глаза и дернул губой, совсем как делала Лили, когда была им недовольна, — Я пошутил. Никому не сотрут память. Просто скажем, что ты из какого-нибудь жутко религиозного общества и скажем, что ты не знаешь простейших вещей именно поэтому.

— Религиозного? — не понял Скабиор.

— Смотри, у них есть религия. Это вера в великое сильнейшее существо, которое создало весь мир и их самих. Самое сильное и все подчиняется ему. И бывают фанатики, как у нас пожиратели смерти, только они воюют за свою чистоту крови и традиции, а эти воюют за правила религии и своего существо.

— Но, если спросит меня про религию, а я про нее не в зуб ногой?

— Значит, я скажу, чтобы не спрашивали, — беспечно пожал плечами Джеймс, — скажу, что там произошло что-то страшно травмирующее для тебя. Родителей убили или что-нибудь подобное и ты бьешься в истерике каждый раз, как об этом слышишь. Ну как, согласен?

— Наверное. Тебе не надо на работу?

— Я взял отпуск у начальства на пару недель. Надо устроить несколько личных дел и с тобой что-то решить.

— Как скажешь. — неуверенно пожал плечами мальчишка, четко осознавая, что у него особо выбора нет.

Очередная неделя прошла быстро. Джеймс смог сводить паренька аккуратно подстричься и даже решил проблему с его желтыми глазами, зачаровав обычные очки. В парикмахерской Скабиор долго стоял и смотрел на таблицу с ценами, а затем также неуверенно покосился на дверь. Но Джеймс быстро усадил его в одно из кресел и махнул рукой девочке-работнице. Скабиор сжался в крутящемся стуле и исподлобья посмотрел через зеркало Джеймсу в глаза.

— Простите, что-то не так? — спросила миниатюрная блондинка, удивленно рассматривая паренька, забившегося в кресло.

— Нет, — быстро пискнул Скабиор и поерзал в кресле. Девушка недобро покосилась на Джеймса и поджала губы. — Все в порядке, правда. Спасибо, мэм.

— Какую прическу ты хочешь? — мальчик дернулся, чтобы посмотреть на цены опять, но Джеймс придержал его за плечо, закрывая собой цены.

— Кэй, просто выбери то, что тебе нравится, — смягчился он, рассматривая мальчишку в зеркале. — Не смотри на цены, уж как-нибудь твою прическу мы переживем. Главное — убрать не прочёсывающиеся колтуны.

— Тогда просто покороче?

— Насколько короче? — девушка медленно дотронулась до его волос. Скабиор снова покосился на Джеймса, ожидая от него ответа. Тот демонстративно проигнорировал его взгляд и пожал плечами, — Прости, но если тебе нравятся длинные волосы, то тебе придется надолго с ними попрощаться — я могу попробовать прочесать тебе волосы, но… Не думаю, что это будет очень приятно.

— Можно как у Джеймса?

— Боюсь тебе не очень подойдет, у тебя довольно жесткие волосы и ужасно запутанные… — девушка вздохнула, — Что, если я сделаю тебе просто короткий ежик? А потом со временем ты будешь следить за волосами и отрастишь себе длинные волосы, если захочешь.

— Не захочу. — быстро прервал ее Скабиор, на которого набросили уже специальное покрывало. — Они вечно лезут в глаза, и лицо чешется.

— Тогда тебе придется чуть чаще появляться в парикмахерской, чем до этого. — Скабиор испуганно поискал глазами Джеймса, — и не забывать мыть голову. А если все же отрастишь длинные волосы, то непременно причесывать их хотя бы раз в день… И…

— Не волнуйтесь, больше он до такого состояния волосы не доведет. — ухмыльнулся Джеймс, со скукой наблюдая за происходящим.

— Тогда почему… Простите, это не мое дело. — девушка быстро собрала волосы Кэя в резинку и посмотрела на него через зеркало. — Готов? — мальчишка с любопытством кивнул. — Тогда закрывай глаза, и я буду творить магию.

Чик — и девушка отрезала длинный запутанный хвост.

Через двадцать минут мальчик во все глаза рассматривал свои волосы в зеркале, а Джеймс уже рассчитывался у кассы, искоса наблюдая за подростком.

— Он очень милый мальчик, — тихо произнесла блондинка, записывая что-то на чеке, — Что же вы с ним так строго?

— Он живет со мной всего пару дней, пока не привык. Кэй — мой троюродный племянник и я только недавно узнал, что он живет в столь ужасных условиях. Его мать была религиозной фанатичкой в какой-то экстремистской секте. Мы не очень много общались в виду того, чтобы мы не сходились во мнениях. Но недавно она серьезно заболела, отказалась от лечения… — Джеймс удрученно махнул рукой, отведя взгляд. Девушка даже забыла про деньги в кассе, так и слушая его проникновенную историю, — Сами понимаете, там некому было заботиться о Кэе. Я едва успел вытащить его, пока и ему мозги не запудрили той же чушью, что и моей несчастной кузине, — в голову пришел образ дальней родственницы Беллы и Джеймс едва не засмеялся, представив ее матерью Скабиора, — Вот… Пытаюсь что-то сделать.

— Вы молодец. — воодушевленно покивала девушка. — Не каждый в вашем возрасте решился бы на такой шаг.

— Ну, деньги, слава Богу, не проблема. Кровь — не водица. Надо помогать, несмотря ни на что, — Джеймс сдержал ухмылку из последних сил, а потому быстро вытащил удивленного Скабиора из парикмахерской. Рассмеялся он только когда удостоверился что парикмахерша их точно не видит.

— Ты чего? — мальчишка смутился и быстро напялил шапку, будто Джеймс смеялся над ним.

— Я только что вдохновенно нес чушь про твою грустную историю. Эта девушка, по-моему, меня в святые записала. А тебя в мученики, — и заливисто захохотал опять.

— Что ты ей наврал? — удивленно хмыкнул Кей.

— Ровно то, на что мы с тобой договорились. Но это очень забавно думать о моей родственнице из Блэков и вдохновенно вещать секте.

— Ты странный.

— А ты надвинь шапку на уши, а то замерзнешь. — и потянул подростка к оптике, в которую сам пару раз заглядывал, — Пошли выберем тебе очки, чтобы скрыть твой экстравагантный цвет глаз. Заодно проверим зрение. Морок с тебя слетать быстро будет, а вот очки я могу надолго зачаровать, чтобы мы оба не волновались об этом. Сделаем тебе такие же карие глаза как у меня, чтобы нас точно за родственников считали здешние кумушки. Ладно?

Скабиор недовольно поправил шапку, полностью спрятав новую прическу, но затем вздрогнул, почувствовав, как по голой шее прошел холодок и сдвинул ее ниже, закрывая сзади шею, от чего стало видно его короткий ежик.

— Мерлин, надо еще и за одеждой зайти, — пробормотал Джеймс, заметив его движение.

— Ты не обязан так тратиться… — недовольно пробурчал Скабиор.

— Не парься и радуйся, я могу поклясться, что не спрошу с тебя этих денег. Давай сделаем вид, что ты — мое вложение в будущее. Или прихоть.

Скабиор только горько вздохнул, не представляя, во что ему встанет общение с этим странным аврором, но решил использовать возможность и повернулся к витрине с очками, выбирая оправу. Черная простенькая оправа металлических очков со стеклянными линзами непривычно немного давили на нос, когда они вернулись домой с семью пакетами разной одежды, которую выбирал Джеймс, не слушая испуганный писк Кэя, уставившегося на ценники одежды. Но теплое пальто, мягкий шарф, прикрывающие мерзнущее горло, и теплые ботинки без дырок в подошве он надел сразу в магазине и отказывался вылезать из них еще полчаса в доме. Джеймс ушел на час, попросив его убрать вещи по шкафам и вернулся с маггловскими тетрадками, ручками, карандашами, ластиками, пеналом для них и школьным рюкзаком темно-синего цвета.

— Это все твое. Сегодня будем учить тебя аккуратно писать прописными буквами обычными ручками, при этом не изгваздаться по самые уши.

Писать ручками Скабиору понравилось, он так и не понял, как можно было перепачкаться этим ведь вот они, аккуратно сидят в руках удобно и заправлять их не надо. Хотя ужасно пачкался перьями и чернилами, когда мама учила его писать. Научиться рисовать загогулины на буквах в точности как это делал Джеймс у него вышло легко, а вот с правописанием были большие проблемы — писал Кей все так, как сам слышал, а когда пытался следить за правилами английского, сразу терял нить повествования в тексте и просто хлопал глазами, пытаясь понять, что Джеймс от него хочет — ведь слова-то написаны, какая разница, правильно или нет?

Скабиор старался максимально не создавать проблемы, Джеймс буквально чувствовал, как сильно он нервничает, находясь в новом доме, но пока так и не смог ничего с этим сделать, потому как сам нервничал не меньше. Ремус с грустным хмыканьем реагировал на их попытки вести себя как приличные люди. Он все же помог договориться с несколькими учителями на пробные уроки. Но посовещавшись с Ремусом, они решили оставить это до следующей недели, чтобы дать подростку освоиться в новой реальности. Ремус научил Кея нескольким новым заклинаниям, но предложил все же купить новую палочку, ведь пользоваться краденной было откровенно страшно. Сфотографировать на документы, сделать эти самые документы, сделать доверенность на подростка Кэя Нейрина Поттера. Они решили, что будет лучше, если Кэй будет представляться каким-то троюродным братом самого Джеймса, чтобы не создавать каких-то вопросов для обывателей.

Каждым вечером они тихо ужинали, Кэй не рисковал выходить на улицу, будто боясь магглов, потому вечером сидел на подоконнике с очередной книжкой Ремуса, разучивая заклинания со своей палочкой. Они договорились, что он не будет учить один ничего опасного. Сам Джеймс вечером уходил наверх, в комнату Гарри и часами сидел в ней, рассматривая в дыре небо и заодно давая мальчишке побыть одному. Все равно он почувствует, если мальчик уйдет и это все еще будет его выбор.

Очередной ужин из несъедобных макарон с едва не спаленной индейкой, очередная книжка в руках Скабиора и Джеймс вновь уходит наверх. В первый день, придя в детскую комнату, Джеймс разозлился. Он так злился на Лили, на Сириуса, который предал его и не рассказал о встрече с Лили, на Ремуса, который явно не помогал, на Дамблдора со своим чертовым пророчеством. Он так злился на то, что… Остался один. Он едва не начал разносить комнату сына от злости, полыхающей в нем. Зло толкнул детский шкаф, дверка в нем опасно накренилась, а потом слетела с петель и едва не накрыла самого Джеймса, но он успел увернуться. Дверка громко упала на пол, открывая его взору содержимое шкафа. Детская погоревшая одежда валялась в беспорядке, Джеймс по привычке начал раскладывать ее на места, как это делала Лили. А затем принюхавшись, почувствовал запах дыма и его собственного ребенка. Его маленький сын мог погибнуть здесь. Маленький милый карапуз с беззубой улыбкой и зелеными невероятными глазами. Нет, здесь все так не должно быть. Джеймс вернул на место дверку от шкафа и попытался оттереть копоть от голубой краски. Вещи легли на места.

Приходя каждый день, он пытался что-то прибрать и почистить, либо починить. Детская кроватка так и осталась стоять разломанной на куски, а в стене все еще зияла огромная дыра, но, с другой стороны, комната сияла чистотой, которая была ей так привычна, когда Лили жила здесь.

В очередной раз придя в комнату, Джеймс начал рассматривать фотографии в альбоме, где рукой Лили подписывались даты, события… «Гарри месяц», «Гарри и его крестные», «Поттеры», «Гарри и дядюшка Ремус», «Как папа, так и сын», «Гарри сидит», «Гарри три месяца», полгода, год, пошел, рождество, зубы, любимая игрушка, — она сфотографировала и подписала каждую мелочь. Даже та дурацкая метла и то, как Гарри летит на ней. Тысячи мелких подписей Лили, где-то записи Марлин, где-то даже пару раз мелькали почерки Питера, Ремуса и Сириуса. И ни одной его.

Отличный отец. Весь в своего отца. Джеймс почувствовал горькое раздражение от понимания, насколько Лили чувствовала себя одиноко в эти моменты без него и насколько она старалась любить. А он, все просрал. Причем тут Дамблдор, война и пророчество, когда даже в такой мелочи он ей не помогал? Джеймс достал несколько понравившихся ему фотографий и решил повесить их где-то на стены, да и сам альбом забрать — нечего ему тут валяться. Стоит поставить в библиотеку и связаться с адвокатом. Он не прав, он никудышный отец. Не Лили бросила их семью, а он сам в первую очередь.

От тяжелых мыслей отвлек тихий стук в дверь и нерешительный голос Кея:

— Джеймс? — никуда от него не скрыться. Маленький оборотень чует и слышит каждый его вздох.

— Ты что-то хотел? — Джеймс не хотел подниматься из кресла.

— У меня не выходит одно заклинание, ты говорил, что я могу спрашивать, если… Но если ты занят, то я могу уйти.

— Заходи, — обреченно вздохнул Джеймс. Уж лучше он объяснит и покажет сам, чем Скабиор сам осмелеет и залезет сюда.

Кей толкнул дверь и замер на входе, прижимая к себе учебник по трансфигурации и рассматривая дыру в стене. Взгляд его блуждал по комнате, по-новому разглядывая Джеймса, сидящего на ковре в центре комнаты.

— Спрашивай, если хочешь. — махнул рукой Поттер, предлагая сесть рядом с ним.

Мальчишка закусил губу и опустил глаза в пол, сжавшись в пространстве:

— Мне очень жаль твою семью.

— Они живы, — Джеймс быстро покачал головой. — Это произошло после того, как они ушли.

— Ты это сделал? — подросток оживился, но крепче схватился за палочку, будто боялся, что следующим Джеймс нападет на него.

— Нет, Темный Лорд, — коротко ответил мужчина и отвернулся, давая ему время переварить информацию.

— Ясно. — за спиной послышались тихие, почти неслышные шаги.

— Что там с твоей трансфигурацией? — перевел тему Джеймс.

— Это твоя семья? — спросил Кей, рассматривая одну из лежащих фотографий.

— Да, это Лили, — мужчина показал на улыбающуюся жену, а затем на сына, — А это мой сын. Его зовут Гарри.

— Он очень похож на тебя, — заметил мальчишка, — Почему ты не ушел с ними?

— Не видел опасности, Лили видела. Вот и ушла, — коротко ответил он.

— И ты позволил?

— Она не спрашивала. — они замолчали, рассматривая дыру в потолке.

— Ты любишь ее? — вопрос вырвался раньше, чем он успел подумать.

— Наверное, да. Мы много ссорились. Многое наговорили друг другу. Это… — Джеймс пожал плечами, нахмурившись.

— Сложно, да? — Скабиор сжал губы.

— Какой понятливый. — хмыкнул Джеймс, отняв у него учебник. — Сотая страница руководства по трансфигурации для начинающих. Ого, да ты движешься семимильными шагами.

— Я тренирую только сами заклинания, — смутился похвале мальчишка и пожал плечами, — Фразы просто кошмарно сложные. Я понимаю едва ли половину.

— Так и надо, — хохотнул Джеймс, — Профессор Макгонагл в Хогвартсе вела прекрасно, но кроме самих заклинаний, я не помню ни черта.

— Ремус говорит, что это от того, что ты бестолочь, — подколол его Скабиор, но заметив серьезную и чуть ли не обиженную мину Джеймса, весь сжался и даже прикрыл глаза, ожидая удара. Джеймс снова расхохотался, по-дружески толкнув его в бок. Мальчик расслабился и даже пару раз хихикнул.

— Я пошутил. И я по сравнению с Ремусом всегда буду бестолочью. Это он из нас четверых заучка.

— Драконифос. Хочу увидеть дракона. Там написано, что можно создать на некоторое время дракона. — мальчик смутился, — Я никогда не видел дракона, но у меня не получается самостоятельно справиться.

— Ты произносишь неправильно, — заметил Джеймс, Скабиор неверующе взглянул в книгу и тыкая пальцем шепотом перечитал каждую букву, а затем густо покраснел от понимания своей ошибки, — Прости, что помешал.

— Ты не мешаешь, я ушел, чтобы ты мог побыть один. Попробуй наколдовать дракона. Давай, — мальчишка покраснел еще сильнее, а затем направил палочку на свое перо. — Давай, дракОнифорс, затем движение палочкой и дракон готов. — подбодрил его Джеймс.

— Драконифорс, — произнес мальчик с дрожью в голосе и взмахнул палочкой, но перо осталось на месте. Он сжался.

— Знаешь, в чем проблема?

— В чем? — Джеймс забрал у него книгу и отлистал в самое начало учебника.

— Вот, читай: перед тем как приступить к применению Трансфигурационного заклинания составьте чёткий мысленный образ предмета, который вы надеетесь создать. Ты не видел драконов, потому, не можешь его создать.

— А, ясно, — Кей помрачнел и разочарованно закрыл книгу, намереваясь встать. — Спасибо, буду знать.

— Поэтому надо всего лишь показать тебе драконов. — Джеймс потащил его за руку в библиотеку и достал огромную энциклопедию магических существ. — Дворфы, домовые эльфы… Не то, а вот, драконы. Страница триста девяносто четыре. Усаживайся, чего встал? — Скабиор удивленно уставился на огромного размера книгу, которую с трудом держал Джеймс.

Он бухнул книгу на стол и отсчитав нужную страницу с грохотом распахнул книгу. Вдруг из нее повалил серый дым, а из страниц выросли огромные горные хребты и вулканические горы. Кей раскрыл рот и даже попытался увернуться, когда книжный вулкан плюнул в него слоем затвердевшей лавы. Джеймс сдерживая хохот наблюдал за мальчишкой, сам-то он уже видел эту книгу. Картинка изменилась, и вытекшая из вулкана лава пропала, а на ее место из дыма выбрались драконы. Кей с трудом подавил восторженный возглас, когда они, совершенно разные, взревели разными голосами.

— Драконы, вероятно, самые большие и заметные магические звери, поэтому их труднее всего спрятать. Как правило, самки крупнее и агрессивнее самцов. Однако ни к тем, ни к другим не следует приближаться, если только вы не высококвалифицированный маг. Шкура дракона, его кровь, сердце, печень и рога обладают волшебными свойствами. Яйца драконов относятся к классу «А» запрещенных к продаже материалов. Существует десять видов драконов. Иногда между ними происходит скрещивание, в таких случаях на свет появляются редкие гибриды. Среди чистокровных драконов выделяют следующие виды… — с перечислением каждого вида дракон выходил вперед, неспешно поворачиваясь, давая Кею возможность рассмотреть его с каждой стороны. Джеймс облокотился на ближайший шкаф, слушая выученную с детства лекцию о драконах. Мальчишка не дернулся ни на секунду, кажется, что так и застыл с открытым ртом рядом с книгой. Как когда-то замирали они с Сириусом, утаскивая книгу к себе в кровать.

Книга замолчала, а Кей все стоял в той же позе. Джеймс обеспокоенно тронул мальчишку за плечо.

— Ты в порядке? Не испугался?

— А она еще так может? — тихим едва слышным шепотом произнес мальчик.

— Ты чего шепчешь? — прошептал Джеймс.

— Не знаю. Но это… Это поразительно. Они как живые.

— Попробуй теперь заклинание, — Джеймс подал ему палочку, которую Кей уронил.

— Драконифорс, — быстрый взмах палочки и вместо пера по руке подростка закрутился маленький перуанский змеезуб. Искренняя улыбка озарилась на его губах, и он в восторге обернулся на Джеймса. Джеймс издал победный клич. Улыбка мальчишки чуть привяла, когда дракон со всей изящностью, на которую только был способен, вцепился ему в указательный палец.

* * *

— Перуанский змеезуб? Ты не мог загадать кого-то чуть более безопасного и не кусающегося как последняя сволочь? — возмущенно спросил Джеймс, обрабатывая палец мальчишки бадьяном и всерьез надеясь, что эта тварь все-таки не ядовита, в отличии от настоящей ящерицы, — Он самый быстрый и самый ядовитый.

— И самый крутой! — с восторгом произнес Кей, рассматривая, как дракон бился под стеклянным куполом, созданным для него Джеймсом и для верности придавленным книгой.

— Вот же… — и внезапно понял: а ведь они с Сириусом сделали бы то же самое. Зачем смотреть на скучного и медлительного украинского железнобрюхого, если можно увидеть в миниатюре самую злобную тварь на свете. Потому успокоил набегающее раздражение и перебинтовал палец мальчишки, для верности еще раз пройдясь по укусу бадьяном. — В следующий раз, если ты решишь создать Хвосторогу, то сначала найди чем ее накрыть, чтобы не покусала, ладно?

— И ты не будешь кричать и запрещать? — Кей перевел на него удивленный взгляд.

— А это поможет? — подросток лукаво покачал головой. — Ну вот тогда и тратить силы не имеет смысла. Совет — наблюдай за диким зверем с безопасного расстояния и под куполом. А то таким образом ты все запасы бадьяна переведешь. А запрещать тебе бессмысленно, все равно же пробовать будешь, так хотя бы я знать буду, чтобы успеть вмешаться.

— Я даже не думал, что получится, у меня трансфигурация плохо получается, я только это хотел выучить, с остальным не особо идет. Вот и думал о змеезубе. Даже спичку в иголку не получилось превратить. — пожаловался Кей. — А оно… Само получилось.

— А драконов хотелось увидеть? — Джеймс ухмыльнулся еще шире, видя лукавую улыбку подростка. — Вот и в следующий раз, когда тренируешься, думай о иголке, как о змеезубе. — заметил мужчина, убирая зелья на место. — Энциклопедию я тебе в комнату отнесу, сам решишь, что хочешь почитать, там много глав и животных.

— Ты дашь мне ее на ночь? — Кей задохнулся от восторга.

— Я же сказал, что все книги в твоем распоряжении, пока не понадобятся мне. — закатил глаза Джеймс, — Ставишь на место и берешь на сколько хочешь, но не выносишь из дома. Рядом живут магглы, они очень прифигеют от подобных картинок.

— То есть книга с драконами может быть у меня не одну ночь? — голос мальчишки от восторга дал петуха.

— Да, поэтому тебе не обязательно всю ночь читать ее. У тебя будет как минимум еще несколько дней.

Засыпал Джеймс под нудный бухтеж о гиппогрифах из гостевой комнаты. Утром Джеймс нашел спящего на ковре Скабиора в обнимку с раскрытой книгой на странице о единорогах.

* * *

— Да вы оба рехнулись, — заявил Сириус, ввалившись в субботу в дом в Годриковой впадине, и увидев перед собой двух лучших друзей пытающихся научить чужого подростка делать из спички иголку.

Испугавшийся неожиданного гостя, Кей приложил Сириуса «Ступефаем», заставив своих нянек рассмеяться. Расколдовав Бродягу, Джеймс живо выпихнул его из дома, пока тот не устроил истерику.

— И… Что теперь? — спросил Сириус испуганно глядя на дверь в дом.

— Подготовка к школе и, когда почувствует, что готов, школа. Наверное. — Сириус раскрыл рот, медленно формулируя мысль, Джеймс продолжил, — Я знаю, как это все выглядит, не утруждайся, но…

— Но не мог же ты его там оставить. — озадаченно закивал Сириус. — Не говори ни слова о нем ни Дамблдору, ни уж тем более Грюму. Тебя уволят с работы за такое, если узнают. Ты живешь дома с оборотнем, аврорам запрещен близкий контакт с ними. Ты сам это прекрасно знаешь.

— Потому мне и нужна твоя помощь. Ты знаешь о маггловском мире намного больше, чем я. Да и с младшими ты контактировал чаще меня. Я чуть не сошел с ума, заполняя документы…

— Джеймс, что с Лили и Гарри?

— Я не знаю. У меня было время подумать и вспомнить все, что было. Она хочет развода не без причины. Но…

— Ты не знаешь, как тебе быть дальше? — правильно понял мысль Сириус.

— Я больше не верю Дамблдору. Я хочу конца войны, но его методы, Гарри, Лили, пророчество… Мерлин, Сириус, я запутался, — Джеймс растерянно взлохматил свои волосы. — Он предложил отнять у Лили права на Гарри, заявив, что Гарри должен быть со мной, ведь Гарри принадлежит моему Роду. Согласись, звучит очень странно для него.

— Да… Очень. — Сириус пожевал губу, — Отправь ей Патронус и просто поговорите.

— Я не знаю, что говорить. Она не вернется, верно?

— А ты бы хотел, чтобы она вернулась?

— Я бы хотел общаться с Гарри. С ней тоже. Но кажется, она пошлет меня раньше, чем я успею что-либо сказать. Кажется, я слишком много натворил для того, чтобы говорить.

Три первых урока Скабиора с бывшей школьной учительницей Джеймс просидел на лестнице под мантией-невидимкой, наблюдая за тем, что происходит в комнате Кея. Сначала мальчик сидел, сгорбившись и не поднимая глаз. Настолько он был взволнован, что даже с трудом отвечал на простые вопросы по математике, на которые точно и легко ответил бы Джеймсу, но престарелой магглы-соседки мадам Меддокс Кей боялся едва ли не сильнее Грейбека или Темного Лорда. Когда же мадам Меддокс пыталась разговорить подростка, тот скомкано и односложно отвечал, что-то рисуя в своей тетради. Джеймс с трудом сдерживался, чтобы не вмешаться, но уже успел поклясться Ремусу, что не станет ничего делать, а даст Кею время на самостоятельную адаптацию. Выходя после двух часов занятий, мадам с трудом сдерживала разочарованный вздох. Кей выполнял все, что она просила, но ни граммом более.

Джеймс попытался было обсудить происходящее на уроках, но Кей окинул его таким злым взглядом исподлобья, что мужчина все же решил не лезть к нему в душу.

В свое свободное время Кей все больше и больше сидел в библиотеке за магическими книгами, тратить время на обычные науки настроения и желания у него явно не было. Когда же мадам Меддокс пожаловалась на то, что мальчик не делает домашнее задание, Джеймс начал сидеть с маленьким оборотнем, заставляя того хотя бы попытаться сделать что-то. Кей нехотя выполнял необходимый минимум для того, чтобы от него отстали, а потом снова распахивал книгу по трансфигурации.

Выходить на улицу Кей тоже отказывался, злясь каждый раз, когда Поттер тащил его за продуктами или куда-то еще. Джеймс вздыхал, но стискивал зубы и молчал, давая ему время на «самостоятельную адаптацию», как ее назвал Ремус.

* * *

— Это полумагическое селение. А если меня узнают? Я не хочу!

* * *

— Джеймс, зачем мне тупая физика? Это все равно не работает для магов!

* * *

— Да не хочу я гулять…

* * *

— Ты отвратительно готовишь. Не думал завести домовика?

* * *

— А тебя не уволят на работе, если ты прогуливаешь из-за дурацкого английского языка?

* * *

— Ты издеваешься? — Джеймс решил все же проверять домашку мальчишки после очередной жалобы учительницы. — Как можно написать шИкАлад? О, нет, даже не думай, что ты свободен. Переписывай.

— Ты мне не отец! Не хочу и не буду переписывать.

* * *

— О да, и вот с этим ты хотел учиться в Хогвартсе. Ты серьезно?

* * *

— Гравитация — бред, и тебе любое заклинание это докажет. И вообще с каких это пор мы вращаемся вокруг солнца, если оно вокруг нас! Да эти магглы совсем… — кричал Скабиор, в третий раз пересказывая несчастный параграф по географии.

— Акцио учебник Астрономии за третий курс, — прошипел Джеймс, стараясь не настучать Скабиору по голове этим самым учебником.

Мальчишка недоверчиво взглянул в книгу и скривился:

— Но сам посуди…

— Давай, поспорь с Коперником, — ядовито прищурился Поттер, невольно вспомнив о Снейпе. — Он всего лишь-то наблюдал за небом тридцать лет, чтобы дойти до этого.

Скабиор замолчал и воровато схватил книгу, бегая глазами по страницам. Джеймс поднял глаза к потолку, взывая к наследственному терпению своей матушки. Где-то на чердаке вроде бы стоял его или Лили телескоп.

— Солнце меньше, чем звезды? Серьезно? Но они такие крохотные! — удивленно запрокинув голову, бурчал под нос Скабиор, рассматривая небо то в телескоп, то невооруженным глазом.

— Просто они дальше находятся, — терпеливо объяснял Поттер.

* * *

— Джеймс, только не опять! Я не хочу вставать! Хватит, она меня ненавидит и скоро просто прибьет!

— Встал, пока я не облил тебя водой, — из-под подушки послышалось злое рычание. — И не забудь умыться, вонючка.

— Пошел в задницу!

— Агуаменти, — комнату оглушил громкий визг. — Я сэкономил время, а ты помылся. Какое удачное утро, надо же. Каша на столе.

— Я покусаю тебя в полнолуние! Смотри, ты создаешь еще одного Грейбека!

— Ну надо же, как создаются маньяки, — хмыкнул Джеймс. — всего лишь его заставляли учиться. Нет, я знал, что это жестоко, но чтобы настолько…

* * *

Еда, домашка, прибраться, домашка, споры о домашке, споры о том, что, нет, зубы чистить обязательно, и "надень очки, твою мать". Нет, ты не можешь прогуливать, нет, не потому что я не хочу просто так платить. Нет, ты не можешь просто учиться магии. Скабиор, какого Мерлина? Тебе вставать в восемь, а сейчас три часа ночи, Моргана, мне плевать что ты читаешь, ляг спать.

От нервного срыва и громкого мата спасал, как ни парадоксально, ремонт. Поттер жалел изо дня в день, что решил забрать Скабиора, но язык не поворачивался указать ему на дверь. Он просто не мог так поступить. Джеймс закончил подкрашивать и ремонтировать мебель в комнате Гарри и принялся за дыру в стене. Заложить дыру получилось с помощью нескольких долгих, зубодробительных и утомительных заклинаний, но вот закраске она не подавалась никаким магическим способом. Перекрашивались все стены комнаты или только стена за шкафом или стена у двери — короче, все что угодно, но не чертова бывшая дыра. Плюнув на все, Джеймс купил в маггловском магазине краски и решил сам вручную все покрасить.

— Это просто самый мерзкий голубой, который я когда-либо видел, — заметил Скабиор, вставший с утра в субботу слишком рано. Пробравшись через выставленную мебель, он с ухмылкой наблюдал за мучениями Поттера.

— Пошел вон, — пробурчал Джеймс, пытаясь стереть пятно краски с руки.

— В любом случае, ты красишь неверно.

— Откуда ты знаешь? — на вопрос Скабиор лишь цокнул языком и покачал головой.

— Тебе нужен валик, не кисть. Когда ты видел, чтобы стены красили кистью? Ей только прокрашивают места рядом с плинтусами, чтобы их не изгадить. И цвет противный. Как будто у всех мальчиков должна быть обязательно комната голубого цвета. Тут же даже мебель не подходит. Он просто выедает глаза, такой яркий!

— Так, я дам тебе десять галлеонов, если ты поможешь покрасить мне стену.

— Я хочу нормально поесть с утра, — заметил Скабиор. — И я выберу цвет стен, это просто мерзость.

— Нормальный голубой цвет, — пробурчал Джеймс. — Мальчишеский.

— Ты бы еще в гриффиндорские цвета покрасил бы. И львов нарисовал! — захохотал Скабиор, спускаясь по лестнице.

— И нормально бы выглядело.

— Ага, особенно, если твой сын попадет в Пуффендуй.

— Мой сын не… — гогот с нижнего этажа усилился.

* * *

Белый цвет на стенах действительно смотрелся лучше, но как-то скучно. Кей критичным взглядом осматривал работу их рук, а затем одобрительно закивал.

— Вот, с утра покроем еще одним слоем, и вообще будет хорошо, — подумав, мальчишка продолжил. — Доплатишь семь галлеонов, и нарисую звездочек.

— А не криво будет?

— Смотря кто рисует, — неожиданно обиженно заметил мальчишка.

— Пять.

— Восемь, — Кей сложил руки на груди.

— Пять.

— Девять.

— Пять.

— За пять галлеонов я тебе и пальцем не пошевелю.

— Пять и завтракаем в макдональдсе.

— Шесть и завтракаем в макдональдсе.

— Торгаш.

— Жмот.

— По рукам.

* * *

Свежеокрашенные стены с серенькими звездочками сохли под блеклым британским солнцем, а Скабиор метал голодные взгляды на макдональдское меню. Джеймс, как обычно, взял себе кофе, а мальчишке расщедрился на два хеппи-мила. Разноцветные пластиковые волчки довели Кея до экстаза, который тот тщательно старался прятать, рассматривая красивую цирковую коробку и понадкусывав еду из всего комплекта.

— Они вернутся к тебе? — спросил Кей, скрывая тревогу.

— Не знаю, — честно ответил Джеймс. — Скорее всего, нет.

— Почему?

— Сложно сказать, — Поттер не хотел об этом говорить. — Почему ты так ненавидишь учиться? Ты же любишь читать, почему такая ненависть к мадам Меддокс?

— Да не почему, — Кей вздохнул. — Она выглядит, как всезнайка. Я чувствую себя глупым.

— И решил, что не надо умнеть? — усмехнулся Джеймс.

— Все равно же это маггловское.

— Мы же обсуждали.

— Знаю-знаю в магический мир мне путь заказан. Просто…

— Просто пока тебе стоит переждать и подумать о путях отступления.

— Да никакой это не путь отступления. Это просто…

— Ты пока не понимаешь, что это? Тогда почему ты сразу отрицаешь вместо того, чтобы попробовать вынести из этого что-то положительное? — Джеймс, кажется, сам удивился тому, что сказал, но останавливаться не хотелось. Наоборот, слова полились быстрее, чем он успевал всерьез подумать о них. — Ты знаешь, чем ты хочешь заниматься, когда вырастешь? Что дальше? Ты думал о том, что тебе нравится, чего тебе хочется? Помимо того, что жрать бургеры.

Мальчишка нахмурился, сосредоточенно жуя бургер, и пожал плечами.

— Ладно, более простой пример. Почему в макдональдсе ты пробуешь все и сразу, но не готов попробовать выучить что-то новое, чтобы может быть в будущем заинтересоваться этим? Базовое обучение — это всегда очень скучно. В аврорате несколько месяцев сначала проходит курс молодого бойца, когда тебя заставляют ходить строем, учат законам, учат боевой магии, которую ты, возможно, даже знаешь — не важно, ты все равно будешь делать это снова, потому что все делают это сейчас. Тебя учат работать в группе, а не одному. И, поверь мне, порой это очень задалбывает. Лили училась на колдомедика — и это не весело, это чаще всего занимает недели за книгами и теорией, и к пациентам тебя не пускают сразу. Моя жена неделями ничего кроме учебы не делала. В Хогвартсе первые годы тоже не происходит никакой высшей магии, большинство уроков — тренировка движений и чтение книг. И писанина. Километры эссе и изложений. И поверь мне, ты не можешь писать с ошибками или пачкать пергамент кляксами. Даже если ты пишешь правильные вещи, то никто не станет читать после первого курса эссе не по формату. Тебе его просто скажут переписывать. И ты, похоже, обожаешь переписывать, но я в свое время это ненавидел. Потому быстро начал проверять, что пишу.

Проблемы с учебой существенно уменьшились, но, поколебавшись, Джеймс продлил свой отпуск еще на две недели. Выходить на работу или в Орден пока не хотелось.

* * *

Джеймс аппарировал Скабиора в лес Дин подальше от тех мест, где недавно видели оборотней. Закатное небо путалось в листьях высоких деревьев, мальчишка с опаской втянул морозный воздух, прислушиваясь к громко щебечущим ночным птицам.

— Зачем мы здесь? Ведь полнолуние только завтра. — Кей опасливо осматривал макушки деревьев, запрокинув голову и придерживая рукой шапку. — Впрочем, я справлюсь сам. Можешь идти.

Только собравшийся раскрыть походный рюкзак Поттер напряженно замер. Вот уж о чем он не подумал, так это о желании самого мальчишки остаться в одиночестве на ночь. Не все же такие общительные, как Ремус и не все хотят компании. И нужно уважать его желания.

— Ты не хочешь, чтобы я остался? Я вообще-то собрал все для ночевки на природе. Когда мы были маленькие, мы с Ремом и Сири часто ходили сюда вместе. Разжигали костер, жарили на огне зефирки. Но если ты не хочешь, то я просто приведу тебя завтра одно…

— Нет! — выпалил поспешно Кей. — Я хочу.

— Отлично, — Джеймс бодро начал вытряхивать вещи из сумки. — ведь Рем и Сири собирались присоединиться к нам, будет достаточно весело…

— Я не опоздал на вашу вечеринку? — Ремус появился с хлопком аппарации и устало улыбнулся. В отличии от Кея, он казался очень слабым и бледным. Мальчишка же на здоровом питании (насколько Джеймс был способен на это) даже перестал напоминать худую тень, был достаточно активен, будто и не было в помине никакого полнолуния.

Палатка-шатер раскрылась по взмаху палочки Ремуса, а Джеймс скрыл их щитами от возможных глаз и разжег костер. Пугавшие секунду назад темные деревья осветились приятным персиково-бордовым светом от костра, и Кей невольно покрутился вокруг себя, принюхиваясь и осматриваясь. Пахло мокрой травой и немножечко хвоей. От холода изо рта шел пар. Кей невольно улыбнулся, наблюдая за тем, как Джеймс и Ремус раскладывают топчаны на землю вокруг костра и бросают на них согревающие. Мальчик примостился на край одного из них и удивленно наблюдал за тем, как вечно хмурый и угрюмый Джеймс преобразился в компании друга. Он улыбался, не замолкал ни на секунду, то и дело поддевая Ремуса, который тоже не оставался в долгу, припоминая ему какие-то истории и мягко улыбаясь. Над костром закрутились шампуры с ароматным замаринованным мясом и овощами, а старенькое радио в палатке закряхтело какую-то ирландскую песенку под скрипкой.

В деревьях летали ночные птицы, Ремус и Джеймс открыли по бутылке пива и, чокнувшись, приземлились на топчаны рядом с Скабиором.

— И все-таки ты должен был видеть лицо Макгонаггл, которая поняла, что перепутала Сириуса с Регулусом. То есть она стоит и кричит на него за отсутствие формы, за то, что ему как первокурснику нужно быть скромнее, а Сириус такой…

— В смысле, а я, что, на второй год остался? — продолжил за него Ремус, округляя глаза и подражая интонации Блэка. Джеймс задохнулся от хохота. — Ты пересказывал эту историю мне тысячу раз.

— Да тут не… — Джеймс задыхался от смеха. — Не Сириус важен. Важны побагровевшие щеки Макгонаггл, когда рядом прошел Регулус, не обращая внимания ни на что. И она просто стоит и понимает, что ей нужно наказать Бродягу, причем также, как она наказала бы слизеринца, при этом свой факультет трогать нельзя, а рядом стоит Морж, который уже просек, в чем фишка, — он снова захохотал.

— О, предполагаю, Слизнорт тащился как удав по стекловате, — хохотнул Люпин, отпивая пиво.

— Не то слово…

Скабиор поднял глаза на небо, рассматривая шебуршащихся в листве ночных птиц. Он все же ужасно завидовал Джеймсу. Друзья, дорогой дом, деньги, жена — это же так круто. Ну да, поссорился с друзьями, ну да, в доме дырка, но он сам ее залатал, жена ушла — так это ничего, есть деньги, а это уже значит многое. Скабиор тоже хотел так, чтобы без проблем, чтобы были Хогвартские истории и друзья. Он закрыл глаза и на мгновение представил себе замок Хогвартса. С кучей рыцарских доспехов, башенками и старинными камнями, лестницами и тысячами тайн. Скабиор бы точно раскрыл их все, не то что Джеймс. Того кроме квиддича и посиделок с друзьями ничего не интересовало, наверняка. А Скабиор бы проник в каждый уголок и даже нашел бы сокровища самих Основателей. С его-то нюхом… Кей помотал головой, очнувшись от мечтаний, и открыл глаза. Оборотней без связей в Хогвартс не берут. Размечтался, досадливо цокнул языком.

— Ты чего? — спросил Джеймс.

— Да так, думаю, как круто было бы уже поесть.

— Он животом думает чаще, чем мозгом, — поделился Джеймс с Ремусом, от чего мальчишка густо покраснел.

— А вы с Бродягой будто думаете чем-то иным, — хохотнул Люпин. — И заметь, у него это скорее всего из-за того, что он — растущий организм. А вы просто не имеете мозга.

— Сплетничаете, девочки? — из темноты появился долгожданный Джеймсом Сириус и шлепнул захихикавшего мальчонку по плечу. Тот удивленно охнул, но все же понял, что это дружеский жест.

В свете костра он выглядел как никогда изможденным и усталым, под извечно смеющимися глазами залегли крупные темно-фиолетовые синяки. Джеймс озадаченно нахмурился, но не решился при всех спросить, что случился, а лишь оглянулся на Ремуса. Лунатик, будто ничего не замечая, перевернул палочкой мясо, зависшее над костром.

— Что нового, Сириус? — осмелился спросить Кей, явно пытаясь влиться в компанию.

Бродяга охотно начал рассказывать о новом кофейнике в аврорском офисе и в лицах обрисовывать морду Крауча после очередного скандала.

— Ты бы видел, он пошел красными пятнами! Я думал, он съест свои усы, когда госпожа Министр сказала ему разбираться в Аврорате самостоятельно вместо того, чтобы бегать к ней каждые пять минут.

— Ого, а что это она так расщедрилась? Обычно аврорам чихнуть лишний раз не дают, — удивился Джеймс.

— Леди Министр имела неосторожность подписать в прошлом месяце документы о том, что авроры должны заверять у нее аресты разного рода подозреваемых раз, а проверяющего Лангарма нет, — Сириус улыбнулся самой шаловливой улыбкой, на которую только был способен. Лицо его просветлело и на мгновение снова стало таким же мальчишески беззаботным, каким было в школе. Джеймс помимо воли отзеркалил эту улыбку:

— О нет, что ты сделал?

— Крауча не было… Ну и мы решили с парнями пойти… — глаза его заблестели. — И всё заверить. Раз и навсегда. Случайно вместе со Скиттер. И всеми бумагами. И всей толпой разом.

Джеймс захохотал, представляя полный Аврорат, со всем изяществом боевого слона перетекший в узкий коридорчик перед кабинетом почтенной Министр Магии.

— Так, а теперь для тех, кто не служит в аврорате, — Ремус удивленно заулыбался, уже ощущая подвох.

— Аврорат — очень интересная структура, — начал Джеймс, шкодливо улыбаясь навострившему уши Кею. — Очень дисциплинированная, быстрая и четкая. Но не в офисе.

— Да, в офисе мы просто стая диких обезьян, которые в принципе не способны на тихое общение и три раза за полчаса подрались из-за кофейника. Так что я притащил к Министр цирк с конями. Авроры ожидаемо поцапались между друг другом, Грюм орал, пытаясь всех утихомирить, но ему прилетело в спину чьим-то Силенцио, и цирк продолжился. Потом внезапно прискакала откуда-то Скиттер, которая быстренько почувствовала, кого и как конкретно можно облить помоями. Досталось всем, а поздно вышедшая Министр получила сильнее всех. Указ отменен, Краучу сказали, чтоб разбирался с нами сам, а вышедшая статья Скиттер довела Министру до белого коленья. Так что Аврорат теперь почти что на сто процентов отдельная от Министерства структура. Подробностей я не знаю, но говорят, что Дамблдор в бешенстве от того, что натворила в панике Багнольд, потому что даже Визенгамот теперь не имеет права наложить вето на расследование.

— Ого, — Джеймс ошарашенно взъерошил волосы. — Я многое пропустил.

— Это еще что, — продолжил Ремус. — Сириус поскандалил с Грюмом и перестал являться на собрания Ордена.

— У меня есть работа и есть своя жизнь, есть вещи важнее, чем сказочки доброго старичка с его песочницей. Мне надоело смотреть на это все, Ремус, надоело, — лицо Сириуса потемнело вновь. Кажется, этот спор между Сириусом и Ремусом происходил снова и снова. Кей притих, навострив уши. Поттер не хотел, чтобы мальчишка забивал себе голову войной. Да и сам он не хотел вспоминать о идущей войне. Его жизнь только стала казаться нормальной, только начали появляться в голове какие-то мысли. Нет, он не хотел этого всего. Но Сириус будто старался снова впихнуть его в это все. Нет, Джеймс не винил его. Сириус потерял любимого человека и страдал, но Джеймс ведь только начал жить нормально.

О чем это он? Он же точно хотел этого. Хотел быть аврором, хотел воевать, быть в гуще событий. Не нянькой же при вредном подростке он хотел быть в самом деле?

Сириус и Ремус продолжали переругиваться о чем-то своем, а Джеймс лениво потягивал пиво, уйдя в свои мысли. Кей подвинулся к нему и неуверенно улыбнулся, почувствовав настрой своего взрослого. Он открыл было рот, чтобы что-то сказать, но, видимо, не нашел что и сомкнул губы. Поттер выжидающе посмотрел на него, но мальчишка лишь запрокинул голову наверх, рассматривая звезды и упирающиеся в небо верхушки деревьев.

— Смотри, тут тоже видно большую медведицу, — выдавил он наконец.

— А, действительно, — бесцветно ответил Джеймс, ему не хотелось портить Кею настроение, но собственные мысли давили неимоверно. — Тут недалеко есть поляна, где можно получше увидеть звезды. Хочешь прогуляться и взглянуть? — Кей нервно взглянул на снова ссорящихся во всю Блэка и Люпина. — Забей на них, это вид их отношений. Они соскучились и отводят душу.

— Пойдем.

Сириус и Ремус, кажется, даже не заметили их ухода. А Джеймс лишь хмыкнул, наблюдая за друзьями. Годы идут, а привычки не меняются. Вот будет смешно, если они и в свои сто двадцать будут так же собираться и ссориться из-за полнейшей чуши. И кидаться челюстями друг в друга, как это показывали в старых маггловских мультиках. Да, а Джеймс будет сидеть и хохотать рядом, а Питер… Не будет Питера. Не будет и быть никогда не должно было. Однако, он был. Был часто и рядом, был в каждой истории, в каждом забавном случае, в каждой вылазке и каждой шутке. Был на Карте Мародеров. Был на всех их совместных колдографиях, был на выпускном, свадьбе, рождении и крестинах Гарри. Был каждое Рождество, на каждый день рождения. Почему же так произошло? И ведь не спросишь. Он мертв. Убит Темным Лордом и вот уже год как закопан в могилу, на которую никто кроме его Пожирательских друзей не придет. Побрезгует.

Интересно, как там миссис Петтигрю. Наверняка убита горем, она ведь маглорожденная, а сын предал вот так, став Пожирателем. От нее отвернулись все знакомые. Он помнил маму Питера. Всегда доброжелательная и очень милая к их шайке мародеров, она каждый раз желала Джеймсу хорошего года, спрашивала об успехах в школе, намекала Сириусу, что пора бы подстричься, а Ремуса дергала за щечки, называя самым милым из них, и пекла пироги на всю их компанию, чтобы они не проголодались в дороге. Она не заслужила такого горя. Сколько бы Джеймс не злился на Питера, ничего плохого он его матери не желал. А если вдруг кто-то явится отомстить ей за действия сына или… О, Мерлин, или же Пожирательские ублюдки решат что-то у нее отобрать или выяснить.

Джеймс остановился, почувствовав волнение. Шедший чуть впереди Скабиор, оглянулся на него. Маленький оборотень явно ощущал его волнение:

— Ты чего? Что-то услышал? — мальчишка воровато оглянулся в поисках опасности. Но Джеймс покачал головой и пошел дальше, зовя за собой подростка.

Нет, он ненавидел Питера. Из-за него могли умереть он, Лили и Гарри, Сириус, Ремус. Наверняка и многие Орденские пострадали от него. Черт, Лили была права, когда говорила уйти. Она была права, Джеймс досадливо поджал губы. Но могла бы сказать все иначе, а не уходить, хлопнув дверью, когда ему и Сириусу была нужна… Поддержка. Да вот только не он пострадал больше всех в тот день, а как раз Сириус и Лили. Сириус до сих пор не оправился. А Лили? Оправилась ли она? Ведь она потеряла лучшую подругу, которую сама же привела в Орден. Джеймс бы ненавидел себя, если бы из-за него погибли Сириус или Ремус. Или Питер, или… Лили и Гарри. Он подставил их под смертельную опасность. Джеймс нервно протер лицо. Он ошибся. Он чертовски ошибся. Стоило ли вообще участвовать в войне тогда, если у него было столь много близких людей? А если он ошибался в столь фундаментальной вещи, был ли прав в остальном?

Скабиор беспокойно поглядывал на хмурого Джеймса, который как-то в раз посерел лицом.

— Ты выглядишь так, будто увидел мертвеца, восставшего из могилы.

— Ты не далек от истины, — нет, Джеймс явно не мог оставить все только в голове. Надо было действовать, что-то исправить, что-то понять, что-то придумать, сказать. Да вот только с чего бы начать? — Послушай, мне надо кое-что передать другу, я отправлю патронуса и догоню тебя, ладно? Иди просто по этой тропинке вперед и не сворачивай. Будь в пределах видимости, — Скабиор напряженно кивнул и пошел вперед, то и дело оглядываясь, будто боясь, что Джеймс аппарирует от него. Поттер торопливо вытащил из кармана волшебную палочку, наколдовал Патронус и произнес первое, что пришло ему в голову:

— Лили, мне очень жаль, что ты потеряла Марлин.

Патронус убежал, а завтра Джеймс обязательно поищет миссис Петтигрю. Надо же с чего-то начинать. А пока нельзя бросать одного в ночном лесу оборотня-подростка и Поттер поспешил за мальчишкой.

Скабиор оживился при его приближении, Джеймс попытался состроить что-то наподобие улыбки в ответ.

* * *

— Лили… — резкий голос Джеймса разрезал тишину библиотеки и разбудил дремлющую в кресле Эванс. Она широко распахнула глаза и беспокойно огляделась в поисках Поттера. Яркое свечение, голос Джеймса, она дернулась, пытаясь понять, где она. Она даже не сразу уловила смысл слов, которые принес светящийся олень. Кресло неловко покачнулось назад и, если бы не Регулус, то Лили точно перевернула бы в вдогонку с креслом стол.

— Его здесь нет, — тихий голос Блэка и его рука, мягко сжавшая запястье, успокоили ее, — это был Патронус. Просто Патронус. Кажется, он сожалеет о том, что ты потеряла Марлин. — на всякий случай он повторил сказанное Джеймсом, очень надеясь, что она не расслышит еще раз.

— Как думаешь, что это было? — Лили удивленно поерзала в кресле, поймав его ладонь.

— Понятия не имею. Тут вопросы к моему брату, я слишком… Пристрастен сразу по нескольким причинам, — Регулус устало перелистнул очередную страницу гримуара о защите поместий. Лили хмыкнула, заметив пробежавшую по лицу Блэка тень волнения. — Ответишь ему что-то?

— Вряд ли, — девушка задумчиво уставилась в то место, где только что висел Патронус. Голова болела от неравномерного сна и образа жизни отшельников.

Они не выходили никуда и все готовились, готовились, готовились. Дни сливались с ночами, они окончательно поселились в библиотеке. То и дело пытая дневник Волдеморта на разного рода подробности его жизни, ища что-то в библиотеках о защите замков, они, по сути, ждали отмашки Сириуса и Крауча. Но Сириус напряженно отбрехивался, что в Министерстве неспокойно и пока нельзя отдать такой приказ, а Дамблдор, не одобряя деятельности Крауча, окопался в Хогвартсе, не покидая его ни на секунду. Регулус изредка отлучался к Люциусу, общался с Каркаровым и еще парочкой Пожирателей, но те не говорили ничего нового, обходясь обтекаемыми фразами. В эти отлучки Лили сходила с ума от каждого шороха, то и дело боясь, что Регулуса ждет там засада. Малфою Лили не доверяла ни на секунду. Как, впрочем, и сам Регулус. Но Блэк возвращался целый и невредимый из раза в раз, потому Лили оставалось только молча сжимать его в объятиях, когда он возвращался домой.

— Думаешь, он ждет, что ты ответишь? — с нотками беспокойства спросил Регулус.

— Понятия не имею, — пожала плечами Лили. — Он так обычно не делает.

— Думаешь, это уловка?

— Я не знаю, — Лили раздраженно выдохнула. Регулус поджал губы, понимая, что не может лезть дальше.

Тишина снова повисла в библиотеке. Раньше было не так, была Леди Блэк, был Гарри. Было… Оживленно. А сейчас каждый шорох оглушал двух последних жителей поместья. Вернулось ощущение давящих стен. Такое, как было в Годриковой Впадине, когда они узнали о пророчестве.

Лили снова закрыла глаза, сжимая руку Регулуса и стараясь дышать чаще. Резкое щемящее чувство безысходности давило на легкие и сжимало сердце. Все было так… Легко. И осталось так мало. Всего два крестража — и война станет прошлым. Только вот сил совсем не осталось. Лишь усталость и страх за близких. Война начала казаться вечной. Лили хотела схватить в охапку Гарри и Блэков и уехать подальше.

— Лили, мне больно, — девушка спохватилась и отпустила руку парня из мертвой хватки. Регулус закрыл книгу и устало взглянул на нее. — Тебе стоит поспать…

— Не думаешь сбежать? — прервала его девушка.

— Каждый день, — не раздумывая, ответил он, — а лучше запихать тебя и Сириуса порталом к матери и стереть вам всем память о Магической Британии. Внушить панику от хотя бы малейшей мысли об этом проклятом острове. Я даже как-то ночью документы едва не пошел оформлять и заклинания искать. Благо, Кричер отговорил.

— А ты?

— Поводок короткий, — горько усмехнулся Регулус. — Даже если сбегу, то от меня будет только вред.

— А если бы не поводок?

— Тогда бы мы уже были где-то на необитаемом острове подальше отсюда. Я выстроил бы крепость с забором высотой в пару километров и завел бы какую-нибудь огромную тварь, которая бы жрала каждого, кто хотя бы думал о том, чтобы приблизиться к моему острову.

Лили усмехнулась, потягиваясь в кресле и игнорируя головную боль.

— Тебе стоит поспать.

— Когда все это начиналось, мы думали ведь совсем о другом.

Регулус лукаво усмехнулся на ее слова:

— А о многом мы вообще не думали.

Лили потянулась в кресле и уткнулась лбом в плечо Регулуса, обнимая его за руку. Жест был абсолютно детским и дико неудобным, о чем тут же объявила ей спина, но ей хотелось чувствовать его рядом с собой, а Блэк пусть считает ее странной, и спина подождет.

* * *

Тяжело разговаривать, дышать, есть, глотать — тяжело жить. Примерно так ощущал себя Северус каждую минуту своей жизни после мнимой смерти. Рваная рана на шее заживала медленно, а отравление ядами не давало ему нормально питаться. Коди ревниво следил за его диетой, Сметвик выедал мозг советами, нравоучениями и разными историями. Не способный что-либо ответить Северус стал для него отличным слушателем, что колдомедик, как оказалось, очень ценил в людях. Потому он начал являться чаще, проводя с ним свои перерывы на обед, а также долго задерживаясь вечером. Но, на удивление самого Снейпа, поправлялся он очень быстро, ежедневно выпивая литры разных зелий и ощущая на себе благоприятное влияние заклинаний Сметвика. Вот уж что-что, а лечить он умел. Он умудрялся вытаскивать Северуса на прогулки, когда тот немного окреп, обсуждал пациентов, разумеется, не предавая огласке их имена, и старался как можно больше рассказать о святом Мунго и колдомедицине. Кажется, главный колдомедик решил попытаться переманить его к себе, раз уж представилась такая возможность. Впрочем, никаких заманчивых предложений тот не выдвигал ни разу.

Несмотря на претившую ему откровенную болтливость старого мага, Северус находил его компанию интересной, хоть и немного давящей. Окончательно встав с кровати, он хорошенько исследовал дом вместе с Коди. Огромный дом, французский стиль, много припасов, живописное место и откровенное богатство мебели — все указывало на его принадлежность к Малфоям.

Люциус решил позаботиться о нем? Но тот уже давно и явно показывал, что важнее семьи у него ничего нет. А ради Северуса так рисковать было как минимум глупо. Если только у Люциуса не было какого-то более продуманного плана. Как бы то ни было, сам он не являлся в дом, Сметвик клялся, что не видел ни единой живой души в доме, кроме самого Северуса, а спрашивать Люциуса не очень-то и хотелось — из оговорок авроров, которые Сметвик ему передал, Снейпа считают мертвым обе стороны конфликта. Ну что ж, никто не торопился их переубеждать. По крайней мере, от него отстали и не вызывают ни на собрания Ордена, ни на Пожирательские вечера пыток.

Однажды, беседуя со Сметвиком, он заметил, что его метка будто бы отмерла, оставшись просто рисунком. По крайней мере, он не ощущал ни давления, ни магии. Гиппократ очень заинтересовался меткой и живо натащил новых материалов о магических метках и татуировках, но ничего нового не смог выяснить. Потому, недолго думая, они решили экспериментально выяснить, что же это может быть. Увы, метка не реагировала ни на одну из попыток ее опознать, оставаясь лишь мутным рисунком на коже. Обессиленные экспериментаторы уселись в кресла в зале.

— Оплетенная в восьмерку змея наверняка означает бесконечность и незыблемость. Неуказнительность, не… — надиктовывающий по привычке Коди свои мысли Сметвик запнулся на полуслове.

— Невозможность уклониться от приказа? — с сарказмом прохрипел, подсказывая ему, Северус. — Змея тогда означает принадлежность к Слизерину, череп — то, что только после смерти она пропадет, а чары всего лишь протеевы. Вы упрощаете все до размера детской игрушки, — с негодованием закатил он глаза.

— А вы рассматриваете проблему слишком частично. Рисунок имеет прямое отношение к действию метки, — обиженно пробурчал колдомедик. Коди возмущенно засопел, стирая сказанное Снейпом из записей. — Нам надо думать о том, как снять метку. Тогда давайте начнем с самого начала. Размер небольшой, соответственно, он не должен иметь значимого влияния на своего носителя.

— Вы издеваетесь?

— Поверьте мне, если бы вы когда-либо видели, как работают татуировки берсерков, оплетающие все их тело, вы бы поняли, что боль — это минимальное влияние, — возмущенно ответил Гиппократ. — Накладывать недолго, короткий ритуал, клятвы, и все. Это странно,— пауза. — А что, если это переложение клятвы?

— Что вы имеете в виду?

— Мы рассматриваем метку, как магическую татуировку, однако, если это, по сути, непреложный обет, его текст можно перевернуть и сломать. Обычно магические клятвы можно обнаружить с помощью простых заклинаний и, хоть маги и стараются верить в них, как во что-то устойчивое — они меняют свой смысл, и часто маг клянется об одном, а магия понимает все совсем иначе, не так, как этого хочет маг. О чем была ваша клятва? Попробуйте вспомнить в подробностях.

— Что-то вроде устаревшего вассалитета, — медленно произнес Северус. Сам он не размышлял в таком ключе — быть может, как раз из-за того, насколько это просто и в лоб. — Что мы клянемся ему в верности, что он клянется нас защищать и вести к…

— Он поклялся защищать? — недоумевающе перебил его Сметвик, дождавшись кивка, он продолжил мысль. — Но сам же и постоянно пытается убить, постоянно пытает, унижает. Если это клятва, то вы с обоих сторон должны быть связаны за ее несоблюдение. Но он не ощущал, похоже, даже угрызений совести, когда пытал вас и попытался убить. Это значит, что клятва, по сути, недействительна, потому что сформирована неверно. Она работала, пока вы в нее верили, но, когда же вас попытались убить, она… Дала трещину. Вы не верили в его защиту, в его власть над вами, в его силу, и обет просто не смог вас сдать ему, потому что своих условий Темный Лорд не сдержал. Да и вы тоже не сдерживали. По идее, если это клятва, то она очень слаба сейчас, потому, если вы захотите ее снять — она поддастся.

— Хорошо, предположим, что метка — есть клятва, которую Лорд сделал более видимой, чем обычные браслеты обетов. Что это нам дает?

— Во-первых, возможность убрать рисунок. Дайте вашу руку, — произнеся несложную формулу на латыни, Сметвик направил палочку на предплечье Северуса. И, о чудо — краска будто всосалась внутрь палочки.

— Что это было? — прошептал Северус, рассматривая чистое предплечье. — Вы что, так просто сняли метку? Да я месяцами бился над этим...

— Я убрал лишь сложную иллюзию татуировки. Очень часто в темной магии практикуется такое, что одно проклятье, стараются спрятать под совершенно другое. Это колдомедицинская очищающая формула снимает все, что скрыто, оставляя лишь суть. Осталось проверить сами обеты, — еще одна формула и на руке Северуса появились три светящихся браслета, однако шли они все какими-то мелкими трещинами, — Ого, ну надо же. Так, это явно долг жизни — похоже, наполовину исполненный. Второе и третье — это клятва или обет. Тут уж сами вспоминайте, чего и кому наобещали. Они все переломанные, видимо, то, что вас прикончили физически, значительно ослабило все обеты вплоть до незначительных. Их можно легко разломать, если хотите.

— Так чего вы ждете? — голос Северуса окончательно сел до шепота от напряжения.

— Это не самая приятная процедура, если хотите знать, — Сметвик пожевал губу, смотря на него испытующим взглядом исподлобья.

— Действуйте же, — просипел Снейп.

Сметвик закатил глаза, но на этот раз не стал спорить, зачитывая очередную формулу на латыни. Сначала пришла слабость, затем Северус внезапно ощутил, как все тело пронзило молнией, а в глазах потемнело.

Очнулся он уже утром другого дня на собственной кровати. В кресле, как обычно, сидел Коди, довязывая шапочку лимонного цвета.

— Колдомедик Сметвик просил передать гипотезу к вашим исследованиям метки. Предательство клятвы с обеих сторон, усиленное клинической смертью владельца метки, помогает снять саму метку с помощью простых врачевательных формул. Он также интересовался нет ли у вас добровольных подопытных для продолжения исследований? — произнес заученную фразу домовик.

* * *

Скабиор бегал на удивление очень быстро, на беду Джеймса, которой, затеявший догонялки, едва успевал отдышаться, когда его в очередной раз отлавливал маленький оборотень. По идее, перед полнолунием тот должен был, наоборот, ослабевать, но Скабиор едва не лопался от энергии и прямо в пять утра поднял его, чтобы прогуляться по лесу. Поттер уже тысячу раз пожалел о своей идее, а также о забытой где-то на чердаке новенькой Комете, на которой он бы точно обогнал оборотня. Скабиор хохотал, кидался в него шишками, от которых Джеймс едва успевал увернуться.

— Поймал! — воскликнул вновь мальчишка, спрыгивая с неровного пня. — Джеймс, кто быстрее до Сириуса! — и кинулся наутек, перебирая короткими ногами так быстро, будто собирался взлететь. Джеймс обернулся и удивленно осмотрелся, не замечая, где же Скабиор успел заметить Сириуса. Не иначе почуял того своим сумасшедше сильным нюхом. Нет, Ремус таким точно не бывает в полнолуния. Джеймс откашлялся и побежал за исчезающим силуэтом Скабиора. — Джеймс — тормоз! — донеслось до него.

Выбегая к лагерю, Джеймс заметил уже лезущего на дерево Скабиора, что-то возбужденно вещавшего Сириусу и Ремусу. Ремус все еще лежал на тахте, подложив руки под голову, а Сириус с аппетитом завтракал, как бы случайно стоя рядом с деревом, на которое лез Скабиор, готовый схватить его в любую секунду.

— … А потом он поскользнулся буквально в дюйме от меня, и я успел сбежать снова!

— Не забывай сообщить о том, что подставил подножку, — задыхаясь, сообщил Джеймс.

— Тебя в беге уделал тринадцатилетка, кажется, так выглядит старость, — хмыкнул Сириус, подняв бровь. — Вот, что значат годы сидения в офисе. Поди и жирочек уже появил…

— Попробуй догнать его сначала, — Джеймс отобрал у Бродяги кружку. — Сразу проверишь, у кого и где жирочек.

Скабиор дернулся и повис головой вниз на ветке, Сириус с Джеймсом, не сговариваясь, схватили его за плечи с обеих сторон и подтолкнули обратно наверх. Мальчишка беззаботно захохотал.

— Мне нравится в лесу, — оповестил он окружающих, наблюдая за птицами в верхушках деревьев и болтая ногами в воздухе.

— Это твое первое полнолуние? — как бы невзначай поинтересовался Ремус. Эту воспитательную беседу он продумывал давно, так что Джеймс решил не вмешиваться, предпочитая позавтракать вместо того, чтобы в очередной раз ляпнуть что-то невовремя.

— Нет, уже были три или пять, — Кей полез выше по веткам, то и дело проверяя на прочность дуб.

— А где ты их проводил?

— Дома. Заколачивал двери и окна, чтобы не выбраться. И так проводил ночь, — снова пожал плечами он.

— Тогда тебе стоит знать, что лес намного опаснее для оборотня, чем закрытое убежище, — осторожно начал Ремус, пока остальные принялись за завтрак, наблюдая за лезущим вверх мальчишкой.

— Почему? — наивно спросил он, сосредоточенно проверяя ветки.

— Потому что есть и другие оборотни. Они опасны, поэтому с тобой идут Джеймс и Сириус. Чтобы, если ты встретишь кого-то из других оборотней, они смогли помешать ему броситься на тебя, а тебе — на него. Чтобы увести вас друг от друга.

— А ты?

— Что я? — удивился Ремус, приоткрыв один глаз. — Я ухожу от вас вечером, чтобы ненароком не навредить тебе.

— Ты уходишь к своей стае? — с любопытством спросил Кей.

— У меня нет стаи. У оборотней нет вообще таких стай, как многие думают.

— Но у Грейбека есть стая.

— У Грейбека есть свора, — терпеливо поправил его Ремус. — Шайка бандитов, таких же, как и он, которые хотят крови и войны. Именно они присоединяются к Темному Лорду, остальных это не особо интересует.

— Все оборотни хотят крови, — заметил Скабиор, — иначе бы ты не превращался в огромного волка этой ночью.

— Но далеко не все хотят этого в человеческом обличье. Ты часто хочешь сожрать Джеймса? — усмехнулся Ремус.

— Только когда он заставляет вставать утром.

Сириус закашлялся, подавившись бутербродом, и захохотал.

— Ну вот, далеко не все хотят кого-то сожрать или быть волком все время. Ты бы хотел быть волком все время?

— Не знаю, — честно ответил Скабиор, отвернувшись спиной от них троих. — Иногда мне кажется, что быть им легче. Ты не голодный, когда просыпаешься, не должен работать, чтобы не умереть, и нет людей рядом.

— Но мы веселые, — попытался сменить тему Джеймс, испуганно оставив бутерброд.

— Вы да, но когда не было вас… — Скабиор пожевал губу, принципиально не опуская глаза вниз. — Мне было страшно. И я всегда был голодный, и никого рядом. Люди злятся, когда видят меня. Они ведь сразу чувствуют — я иной. Они шарахаются, будто я хочу их съесть. А я всего лишь улыбнулся, потому что у меня настроение хорошее. В лесу проще, так… Спокойно, — он глубоко вздохнул, — и тихо. Думаю, я бы хотел обращаться чаще, чтобы, знаешь, как ты, когда хочу — тогда волк, а когда хочу, тогда я — это я.

— Знаешь, я очень редко хочу быть оленем, — Джеймс тактично проигнорировал бурчание Сириуса «А, так это случайно у тебя это получается?». — Мне больше нравится быть человеком. Быть человеком сложно, но это не значит, что оно того не стоит.

— Так говоришь, как будто я могу выбрать, — раздраженно бросил Скабиор, вновь повиснув вверх ногами на ветке. Сириус путано заматерился и едва не побежал его ловить, от чего мальчишка рассмеялся.

— Ты прав, ты не можешь выбрать. Но у тебя есть выбор остаться человеком с пушистой проблемой или стать маньяком, который жрет все, что видит, — заметил Джеймс, левитируя к мальчишке бутерброд. — Поешь хоть что-то, а то я начинаю задумываться о том, не питаешься ли ты травами.

— Ты к чему это ведешь? Хочешь знать, не сойду ли я с ума и не решу ли сожрать всех вокруг?

— У меня есть чувство, что ты не вполне понимаешь, что с тобой происходит. У тебя поменялись не только глаза. Ты поменялся внутри. Ты действительно другой, как и я другой, — начал Ремус. — И дороги назад для нас с тобой нет. Нам тяжело в этом мире, тяжело подстраиваться, многое приходится переносить. Я лишь хочу, чтобы ты понимал, что есть не только стая Грейбека. Есть много других оборотней, для которых ты можешь стать другом, а также есть огромное количество магов, которые плевать хотели с высокой башни на все стереотипы и встречают тебя не только по желтым глазам, но и по твоему характеру, поступкам.

— Тут должно быть «но», — подсказал Скаби, слушая его.

— Ты прав, — усмехнулся Ремус, — но в полнолуние тебе нужно оказываться как можно дальше от других оборотней. Ты еще маловат и слабоват для того, чтобы тягаться со взрослыми. Они могут быть как спокойны, так и агрессивны по отношению к тебе. И это всегда лотерея. Ты должен быть осторожен. Джеймс и я стараемся проверять те места, где мы проводим полнолуния, но не всегда получается идеально, поэтому тебе нужно научиться проверять самому территорию. Не хочешь прогуляться? Я могу объяснить тебе, на что обращать внимание.

— Круто, мы будем, как охотники? Учиться выслеживать по следам и прислушиваться к лесу? — Скабиор быстрыми скачками спрыгнул по веткам вниз, оказавшись перед Ремусом. Люпин с трудом поднялся с тахты и повел мальчика за собой глубже в лес.

Джеймс же повернулся к Сириусу, эту акцию они с Ремусом запланировали вчера ночью, когда Поттер вернулся с прогулки со Скабиором. Люпин давно хотел поговорить с Кеем, а Джеймсу еще с вечера позарез нужно было в Лютный к дому Миссис Петтигрю. Лили ожидаемо не ответила, Джеймс во многом понимал ее. Наверняка она подумала о том, что это все из-за обиды, или злости, или страха. Поттер ощущал бессилие от этих мыслей и не знал, куда себя деть.

— Сириус, ты знаешь, что случилось с миссис Петтигрю? — сразу в лоб спросил Поттер.

— Нет, — настороженно протянул Блэк, будто ожидая подвоха. — А что? Что-то случилось?

— Я понятия не имею. Ты бы не хотел сходить со мной… Ну, знаешь, проведать ее? — неловко выдавил Джеймс, убирая посуду в походную сумку, а затем быстро выпалил:

— Ремус с Кеем вернутся через часа два, а то и три, чего сидеть?

— Зачем нам к ней идти?

— Я… Я не знаю, — Джеймс озадаченно почесал головой. — Просто она осталась одна, — промямлил он, — и представь, каково ей, если нам так хреново от всего этого, — нет, в голове это явно звучало лучше. — В общем, нужно проверить, все ли с ней в порядке, — решительно закончил он и повернулся к Сириусу.

— Ты сбрендил? Она нас на порог даже не пустит.

— Но ты допускаешь мысль, что нам стоит сходить и проверить ее?

— Джеймс, ты идиот, на кой черт мы ей сдались? Она наверняка винит нас в этом дерьм…

* * *

Дом, в котором жили Петтигрю, встретил их тишиной и хлипкостью. Они нерешительно потоптались на окраине Лютного, рассматривая дома рядом, а затем все же приблизились к калитке. Помедлив, Джеймс все же позвонил в маленький навесной звоночек, но даже от легкого движения нитка разорвалась у него в руках, обрывая звон. Сириус ожидаемо цокнул языком на его неаккуратность, а затем громко гаркнул:

— Здесь кто-нибудь есть? — в доме послышался шорох, а затем все стихло. Сириус напряженно выхватил палочку, переглянувшись с Джеймсом. Что-то было явно не так. Качающиеся из стороны в сторону на ветру окна намекали на заброшенность дома. Джеймс отворил калитку, и они медленно пошагали по выложенной галькой дорожке к крыльцу. Аврорские привычки взяли верх, и Джеймс поставил один из отражающих магию щитов.

— Миссис Петтигрю? — позвал Поттер, первым поднимаясь по ступенькам. Сириус остался позади, присматриваясь к окнам. — Это Джеймс и Сириус.

— Джеймс, занавеска на верхнем окне, — прошептал Сириус так, чтобы его услышал только друг.

— Миссис Петтигрю? — повторил Джеймс громче, надеясь, что его услышат.

И его услышали, в доме послышался звон, шаги по порожкам, треск, и задняя дверь отчетливо заскрипела, открываясь. Незваный гость решил попытаться скрыться от авроров. Такого допустить явно нельзя было.

— С разных сторон! — шепнули они, не сговариваясь. Сириус бросился в обход дома, а Джеймс, выломав дверь, пробежал через гостиную к задней двери, налету накрывая участок антиаппарационным щитом. Маг в черной мантии заметался, пытаясь перелезть через ограду, но быстрый Ступефай от Сириуса настиг его в тот момент, когда Джеймс был уже в двух ярдах от него. Незнакомец мешком свалился с ограды, и Джеймс быстро связал его невербальным Инкарцеро.

— Ты забыл, как палочку держать? Он едва не сбежал, — рявкнул Бродяга. Джеймс лишь заторможенно пожал плечами и не нашелся что сказать. — Я проверю дом, допроси его пока что, — бросил он, уходя внутрь дома.

— Итак, мой дорогой друг, — начал Джеймс, стаскивая с незадачливого грабителя капюшон и привалив безвольное тело к ограде. Бешеные глаза незнакомца бегали из стороны в сторону в поисках спасения. — Мне очень нужны ответы, а ты мне их дашь, если не хочешь попасть на ближайшую лодку, идущую по направлению в Азкабан, — Джеймс продемонстрировал аврорский значок, от чего глаза подозрительного типа еще больше забегали, а брови попытались скрыться в жиденьких волосенках. — Ты знаешь, чей это дом?

— Пппетигри? — просипел он, явно пытаясь вспомнить фамилию, которую кричал сам Джеймс несколькими минутами ранее.

— Из твоего ответа я заключаю, что явно не твой. И так, первая статья — проникновение в чужую собственность с целью… Зачем ты тут, дорогой? Соли попросить зашел небось, а тут мы так не вовремя подвернулись?

— Ддда, — человечек испуганно извивался в путах, пытаясь выбраться. — Зашел вот, а тут вы вот и…

— Дай угадаю, вот? — Джеймс все более зловеще нависал над паразитом Лютного. — Где жильцы дома, мы знаем? Или уже пристукнул их сам, так сильно соли хотел?

— Да я вообще не знаю, бля, — голос незадачливого воришки дал петуха. Джеймс поморщился от мерзкого тона. — Старушенция пропала уже полгода как, а то и больше, как и ее сынишка. Ну, подумаешь, забрал пару ложек, ну с кем не бывает? За такое в Азкабан, что ли, сажают? — Джеймс с готовностью закивал. — Они там все равно не живут, только зря мебель портится, а можно же использовать? Пусти, зараза! — дурным голосом взвыл воришка, когда Поттер вновь усадил его на землю.

— Не пущу, — заключил Джеймс и хорошенько встряхнул истошно верещащего воришку. — Пока все мне не расскажешь. Где старушка? Когда пропала? Куда пропала? Кто виноват, и побыстрее.

— Джеймс, пусти его. Ничего он не знает, — тихий и печальный голос Сириуса до мурашек испугал Джеймса. Быстро стерев воришке память и отобрав несчастные серебряные ложки, Джеймс поспешил за Сириусом в дом. Войдя туда первый раз, он не сразу заметил стоявший там беспорядок и пыль. Кто бы ни был тут последний, он покидал дом в суматохе, возможно, даже за ним гнались. Разбитая рамка с фотографией — обычной, маггловской, черно-белой. На ней Питер-ребенок стоит с незнакомым мужчиной. Наверное, с отцом. Джеймс не знал его, как не знал и причины того, почему тот не был рядом с Питером всю его жизнь.

— За ней гнались, Джеймс, — Сириус подошел к лестнице, указывая пальцем на одну из ступеней. На посеревшем дереве четко отпечатались несколько темно-бурых капелек крови. — А здесь, похоже, поймали.

Сириус уставился на него этим больным взглядом, который сам Джеймс уже давно забыл. В ту злополучную ночь, в доме Маккинонов с каждым шагом Сириус будто терял силы, да и самому Джеймсу было не легче. Поднимались по лестнице они медленно, готовые ко всему. Сириус с силой вцепился в перила — строение дома слишком напоминало ему дом Марлин.

Все комнаты находились в плачевном состоянии — разрушенные и разворованные. Только одна из них была закрыта, самая маленькая и дальняя. Прислушавшись, они не смогли услышать ни гуляющего ветра, ни треплющихся от ветра разбитых окон — гробовая тишина, будто… Стоял полог тишины. Джеймс нахмурился и тихо прошептал отпирающее заклинание. Затем еще одно, другое, третье… Бесполезно. Дверь не поддавалась. Сириус принюхался, превратив нос в собачий, а затем усмехнулся:

— Миссис Петтигрю, это Сириус и Джеймс, открывайте! — никакого ответа.

— Миссис Петтигрю, на пятнадцатый день рождения Питера вы сделали превосходный бисквитный торт с клубникой. А мы съели его вчетвером за неполные полчаса, так как вернулись с пятичасового квиддичного матча, — Джеймс решил довериться чутью Сириуса.

— Да, — понял задумку Сириуса Джеймс, — а вернулись мы с матча Холихедских Гарпий против Пушек Педдл. И Пушки Педдл впервые за кучу лет разгромили Гарпий.

— Со счетом? — послышался из-за двери знакомый женский голос.

— Триста пятьдесят — десять, — хором крикнули обрадованные парни. Дверь распахнулась, явив перед собой плачущую и изможденную, но целую и невредимую миссис Петтигрю. Под глазами у нее залегли темные тени, а темная одежда так не шла ее прошлым добродушным улыбкам.

— Вы живы! — только и смог выдавить Джеймс. Сириус округлил глаза от такой любезности. Друг категорически не умел выбирать слова.

— Вы тоже, — ответила она столь же нервно. Пауза затянулась. — Я… Чаю? — нашлась она, вытерев слезы со щек и впуская их внутрь. Придирчиво оглядевшись, она закрыла за ними дверь и запечатала ее несколькими заклинаниями.

Сириус удивленно осмотрел небольшую комнату с столом, кроватью и маленькой книжной полкой с разными вышитыми салфетками, кружевной скатертью с цветами. Комната поражала своей чистотой, порядком и аккуратностью. Не богато, но так ухоженно. Миссис Петтигрю очень старалась украсить свою маленькую комнатку, как могла. Единственная дверь вела в туалет, где Миссис Петтигрю торопливо набрала воды из раковины в пятнистый красненький чайник, чтобы волшебной палочкой вскипятить его. Разливая чай по чашкам, она то и дело нервно поглядывала на них.

Джеймс затравленно оглядывал комнату, не зная, с чего начать разговор, Сириус ничуть не помогал. Напряженное молчание давило все сильнее. Миссис Петтигрю не могла не знать, как и где погиб ее сын. Авроры наверняка объявили все обстоятельства. Такова процедура, он сам знал ее наизусть. Она должна была бояться их и очень сильно, а не поить чаем. Зачем он пришел? Чтобы обвинять ее? Чтобы что? Джеймс все больше чувствовал себя не в своей тарелке. Узнать, как она? Это звучало надменно.

— К… Как поживаете? — неловко выдавила женщина свою привычную фразу. Ее она произносила каждый раз, когда Мародеры ее видели.

— Неплохо, мадам, спасибо, — на автомате выдал Сириус, которому не нашлось третьего стула, и сглотнув, спросил. — А вы?

— Я тоже, спасибо, — они втроем синхронно отпили чай, от чего стало еще более неловко.

— Позвольте спросить, мадам, — осмелился наконец Джеймс. — У вас точно все в порядке?

— Да, просто мы, заходя в дом, перепугали вашего соседа, который пришел вас грабить, — ляпнул Сириус.

— А, он тут часто ходит, — равнодушно ответила миссис Петтигрю. — Они считают, что, раз мой сын был Пожирателем Смерти, — голос ее дрогнул на этих словах, — то им можно воровать у меня. Или уничтожать мой дом, или пытаться напасть на меня. Вот я и решила, что, лучше, пусть думают, что дом покинут, чем я буду защищать его весь. На это уж моих сил точно не хватит.

— А что сказал Аврорат? — просипел Джеймс.

— Что матерям Пожирателей Смерти защиту пускай его Темнейшество обеспечивает, — с трудом сдерживая слезы, выдавила она.

— Вот же… — Сириус с трудом сдержал ругательство. Джеймс не знал, что и сказать. Он бы сам сказал раньше что-то такое матери Эйвери или Нотта, но не миссис Петтигрю.

Женщина помяла в руках кружевную салфетку, а затем все же подняла глаза на Джеймса и спросила:

— Джеймс, в ту ночь… Прости меня за вопрос, но мне не сообщали ничего, что не относилось к моему сыну, и я не знаю, уместно ли это, но я не могу не… — затараторила, все сильнее сжимая в руках салфеточку. — Лили и Гарри, они были там?

— Нет, мадам, — быстро ответил Джеймс.

— Какое облегчение, — женщина вздохнула так, будто с ее плеч упала груда камней. — О, Джеймс, мне так жаль, что все так… Я даже не знаю, что сказать… Я виновата. Но я могу поклясться — я не знала.

— Прекратите, не вините себя. Никто этого не заметил, хотя он был нашим близким другом. Это был выбор Питера, никто из нас не знал и даже предположить не мог.

— Как бы родители не хотели защитить и помочь, пока человек сам не решит что-то исправить — ничего не поможет, — заметил Сириус.

— Ты все еще не общаешься с семьей? — спросила его миссис Петтигрю.

— Да, — помедлив, ответил Сириус, — знаю, что они уехали из Англии.

— Надеюсь, с ними все будет в порядке, — женщина с сочувствием поджала губы.

Время шло, они общались на какие-то простые темы, рассказывали о работе, о жизни, обо всем, что только могли вспомнить. Джеймс рассказал о «племяннике», о том, какой он быстрый. Потом о Ремусе, который сейчас сидел с ребенком. О первом годе Гарри (упомянуть о том, где тот сейчас, Джеймс не решился). Маленькие часики пробили полседьмого, и Сириус поднялся, понимая, что им пора уходить. Все же, вытащив Джеймса из-за стола и кое-как распрощавшись с миссис Петтигрю, Сириус быстро зашагал к выходу из дома.

Джеймс же долго стоял перед дверью закрывшейся комнатки, рассматривая разруху когда-то симпатичного домика, в котором они проводили недели в детстве.

— Мы не можем так все оставить, — наконец выговорил Джеймс, стуча в дверь.

— Что? — Сириус развернулся на лестнице. — Джеймс, нам хватит Скабиора, это плохая идея. Я знаю, что конкретно роится в твоей бестолковой башке, остано…

Дверь снова отворилась, и Поттер произнес так быстро, как только мог:

— Миссис Петтигрю, вам опасно жить здесь одной. Может, вы бы хотели переехать ко мне, пока все не уляжется?

---

Примечания:

Новая глава. Автор все еще уверен в себе полностью, что допишет до конца. Жду комментариев, это дает мотивацию продолжать дальше. Спасибо за присланные две кружки кофе, они очень взбодрили мозг)

Примечания:

Конец близок!!! *визжит голосом сбрендившего бродяги, помахивая библией в руках*

Начало главы читать с The Moon Shines Bright Sam Lee, Elizabeth Frazer

---

— Ярко светит луна… — напевает он ее мелодию, силясь вспомнить слова. Кажется, она пела это каждую свободную минуту своей жизни. Каждую минуту впечатавшуюся в сознание Сириуса, — И звезды дают яркий свет… Через некоторое время будет день… — ком в горле мешает произнести следующие слова, но Сириус силится и, вытирая налипшую грязь на могильном камне хрипит, — Голос любви призывает нас всех. — следующие слова потанули где-то в наполненной до краев болью груди.

Он стоит у ряда ровных могил, курит, рассматривает завявшие во время частых дождей цветы и снова курит, стараясь вспомнить ее милое лицо. Ее смешные ямочки на щечках, ее добрые глаза.

Крауч выдал все бумаги, заставить его подписать разрешение не составило труда. Он и сам понимал, что таких, как она придется убирать — сами они не откажутся сдаваться. Главное было выбрать момент. Главное было застать ее врасплох, а там уж Сириус справится с ней.

Мальвы безмятежно переливались под лучами закатного солнца. Такие же безмятежные, как и его прекрасная Марлин, лежавшая глубоко под этими цветами.

— Ты бы очень разозлилась на меня, но я уверен, ты поймешь. Ты не любишь, когда я говорю о мести, я знаю. Прости меня, но кто-то должен ее убить, почему бы не я? Регулус слишком занят, он важен для того, чтобы спасти мир, а я… Да и он… Я просто уберу то, с чем ему будет сложно справиться. Лучше убийцей стану я, чем он. Да и не дам я ему. Не отдам ему то, что должен и поклялся сделать сам. Ты все равно назовешь это местью, но… Но она не отдаст сама, погибнет, но не отдаст. Так что я просто… Дам ей то, чего она хочет.

За спиной послышался знакомый цокот каблуков, сейчас не такой уверенный, как обычно в Министерских коридорах, но Сириус узнавал неизменные легкие шаги.

— Мисс Скиттер, я, конечно, все понимаю, но это переходит все границы, вы преследуете меня и вторгаетесь в личную жизнь, — женщина опешила, останавливаясь совсем рядом, и Сириус наконец обернулся на нее. Вместо как обычно цветастого, вызывающего костюма на ней было легкое темное платье, а в руках букет.

— Не вы один потеряли в этой войне близких, мистер Блэк, — надменно произнесла женщина, проходя к одной из ближайших могил, — Какая ирония, даже могилы близко. — Рита бегло пробежалась глазами по могильному камню Марлин, — надо же, даже дата похожая. Он прожил на пару месяцев дольше вашей…

— Невесты, — подсказал Сириус, поглядывая на ее могильный камень. Мужчина на нем был довольно староватым, с большими щеками и бородой, — Ваш…

— Крестный, привел меня в газету сразу после выпуска. — усмехнулась Рита, — да, это вам его надо проклинать за создание меня. До него я вообще не планировала писать. Уж точно не то, что пишу сейчас. Он был главным редактором. Писал слишком много правда, до сих пор не могу выяснить кто конкретно прикончил — ваши враги или ваши коллеги.

— Возможно и все вместе, — пожал плечами Сириус, — к сожалению, правда сейчас не в цене.

— Поэтому вы отказались от интервью в тот день? Боялись, что перевру?

— Вы спросили не самый лучший вопрос самого начала.

— Как вы пришли к аврорству? Блэк, имейте совесть, вы хотите быть услышанным начальством, пытаетесь противостоять начальству, но при этом не способны проработать не едкий, а серьезный и обстоятельный ответ на мой вопрос. Смешались, будто полдня на должности, — фыркнула Скиттер, присаживаюсь на скамейку за оградой. — Ваш брат и тот, отвечает на вопросы более спокойно.

— И тот? — удивленно фыркает Сириус, присаживаясь рядом.

— Регулус обладает прекрасным даром прятаться от прессы на виду.

— Да, он во многом сильнее меня во всех этих политических игрищах. — помолчали, рассматривая каждый свою могилу.

— Послушайте, Блэк. Мне нравится то, что вы говорите и делаете. Люди привыкли видеть Аврорат этаким сборищем дуболомов. Вы весьма не глупы, и я чувствую, что вам нужна поддержка прессы. Могрим оставил мне часть ежедневного Пророка, потому я смогу протащить ваше интервью без правок. Но вам нужно подготовиться. Мы учились в одни года в школе, я вас помню и, не сомневайтесь, я спрошу вас о многом. Не только о службе, на которой вы сейчас восходящая звезда.

— Это невозможно, — пожимает плечами Блэк, — Во-первых, нет причины доверять мне, во-вторых…

— Ради Мерлина, Блэк, я не сдала вас в тот момент, когда вы помогли Лангарму исчезнуть на больничную койку…

— Я не понимаю, о чем вы, — холодно прошипел Сириус.

— Прекрасно понимаете, — фыркнула Скиттер. — Я не знаю зачем вам это и в чем ваш план, но я хочу вам помочь. А вам нужна моя помощь.

— Ошибаетесь, не нужна, — Сириус резко поднялся с места, но Скиттер как обычно бесцеремонно схватила его за руку, вцепляясь ноготками в кожу. — Пустите.

— Я буду ждать вас четверг в двенадцать в кафе рядом с Гриммо. Да-да, секретный дом Блэков, о котором всем стоит забыть. В который вы, порвавший с семьей, часто заходите.

— Чего вы хотите, Скиттер?

— Изменений, Блэк, — легко улыбнулась женщина.

* * *

— Как она узнала? — в бешенстве расхаживал по кабинету Крауча Сириус.

— Она знала с самого начала, что что-то готовится, потому просто искала того, кто внезапно сменил позицию, — спокойно объяснял Крауч, расслабленно сидя в кресле и наблюдая за метаниями Блэка. Вот уж о чем он позабыл с этим ловким и дерзким Блэком, так это то, что он вчерашний мальчишка. Умный, хитрый — мальчишка. Что он, что Барти, что его брат — дети на войне.

— Всё насмарку, — прошипел парень.

— Вовсе нет, — усмехнулся Крауч, — ей нужно интервью? Дай ей его, если бы у нее были железные доказательства, ты бы уже был в ее газете, а так… Трёп да и только. Нам нужны ее связи…

— Я не умею давать интервью! — всплеснул руками Блэк в очередной раз.

— Так учитесь же, мистер Блэк. — Крауча неимоверно смешила истерика Блэка. Вот в эти моменты Блэк вел себя точно на свой возраст, — Будьте в меры правдивы, играйте с фактами, если некомфортно, то отвечайте в сторону. Скиттер не ждет от вас откровений старца, она ждет от вас реакции боевого мальчишки, которого вы показываете постоянно. Продолжите играть свою роль и всё пройдет хорошо.

— Я не… — возмущения Сириуса потонули где-то рядом с его болью. В конце концов, что ему терять — Регулус спасётся, сам Сириус умрет, если что, его обвинят во всем. — Она нам нужна.

Крауч-старший одобрительно кивнул:

— Свой журналист со столь огромным влиянием на единственную официальную газету поможет нам в будущем даже сильнее, чем сейчас. Вы даже не представляете насколько сильно пресса влияет на Министерство. Продумайте ответы на такие простые вопросы как: что вы делали в школе, почему ушли из семьи, когда поняли, что хотите быть аврором, почему вас не устраивает курс Министерства, что думаете о Темной магии. На худой конец, попросите у нее вопросы.

Ругательства рвались наружу, но Сириус смог их сдержать.

— Скиттер, встретимся в кафе в четыре. В двенадцать у меня планы.

Грамота на ликвидацию во внутреннем кармане куртки Беллатрисы Лестрейндж не давала послать к Мерлину. Ничего, он дождется своего момента.

* * *

Жизнь с миссис Петтигрю и Скабиором оказалась неожиданно простой. Джеймс перестал подниматься рано, чтобы вытащить Скабиора из кровати. Эту почетную должность взяла на себя Ирма Петтигрю. Она сидела с мальчиком за домашним заданием, помогала ему разобраться в грамматике, обнимала его за успехи и кормила разнообразными блюдами, которых Джеймс готовить не умел — у самого едва ли получались макароны. Злобный волчонок Скабиор внезапно превратился в «Кей-солнышко» и млел от каждого проявления заботы от миссис Петтигрю.

Сама женщина явно расцвела, найдя цель для своей нерастраченной заботы. Уже через неделю их совместной жизни, Кей неловко помогал с готовкой и уборкой или выходил вечером из комнаты, чтобы посидеть и почитать рядом в гостинной, пока миссис Петтигрю вяжет новый совершенно очаровательной расцветки свитер. Домашняя работа делалась по волшебству, Кей начал забывать повадки Лютного. Заметив, что Джеймс откровенно мается от скуки, Ирма отправила его на работу. Поттер сначала боялся, что Скабиор начнет вить из женщины веревки, но все же выйдя на работу на пару дней с удивлением вернулся в пустой дом, а испуганно выскочив на улицу заметил идущих с большими сумками по улице Скабиора и миссис Петтигрю. Мальчик нес на себе несколько сумок, а «тетушке Ирме» доверил только одну, самую маленькую. А потом долго рассказывал о том, как они провели день. Однажды вечером, когда Скаби… Кей уже лег спать, Ирма все же подловила Джеймса и начала расспрашивать о Лили и Гарри.

— Я… Не знаю, — неловко выдавил из себя Джеймс, — Кажется, я сделал все, чтобы она больше не захотела меня видеть и знать. Она прислала через адвоката уведомление о разводе…

— Как же так? — удивилась миссис Петтигрю, наливая в чашку Джеймса чай. Столько чая, сколько он выпил за последние две недели он не смог выпить за весь прошедший год.

— Все очень сложно, миссис… Ирма, — поправился Джеймс. Миссис Петтигрю попросила называть ее по имени, все же не первый день знакомы, чего уж расшаркиваться.

— Так расскажи, мы никуда не торопимся. Начни сначала.

— Кажется, я очень виноват. — все, что может выдавить Джеймс, — Мы ругались. Много. Нам сообщили о пророчестве. Дамблдор незадолго до родов сообщил о том, что Гарри избранный и сможет уничтожить Темного Лорда. — миссис Петтигрю заметно побледнела, закрывая рот маленькой ладошкой. Джеймс стыдливо отвел от нее взгляд, — Почему-то в тот момент мне казалось это логичным, не требующим объяснений. Таким, правильным. Я поверил в это. Лили нет, мы были здесь, сидели под сложными чарами. Лили была испугана, боялась за Гарри, а я был занят в Ордене. Мне казалось, что нечего бояться, ведь чары работают. Но под такими же чарами были и Маккинноны, и Медоузы. И их предали, и убили летом. А Лили забрала Гарри и ушла. А я… Будто сошел с ума. Я искал ее по всей Англии, за ней охотился не только Орден, но и Пожиратели. Последний раз ее видели в ноябре, нашли сломанную палочку, она отбивалась от напавшего на нее Пожирателя. И вот от нее не было никаких новостей с осени, а я… Я будто забыл про нее до сих пор. Работал, жил, злился на нее. А когда Кей начал жить со мной, у меня появились мысли. Я сожалею, скучаю по Гарри. А недавно она прислала документы на развод, и я… Альбус говорит, что надо отнять у нее Гарри, что надо бороться. Не дать ей уйти ведь мы же хорошая пара, а Гарри ребенок пророчества и… Я не могу так поступить с ней. Я пытался извиниться, но не думаю, что ей хочется знать меня. Я представить себе не могу как все поправить.

— Чего ты хочешь, Джеймс? — Миссис Петтигрю спросила, грея руки о свою кружку.

— Ты хочешь, чтобы вы снова были семьей?

— Я просто не хочу, чтобы все кончилось так. Не хочу, чтобы Гарри или Лили ненавидели меня. У них есть причины, но я думал, что я прав. А сейчас просто хочу, чтобы мы поговорили, чтобы это не выглядело как война против Лили. Ведь это наши отношения, пусть и закончившие. А мы ведем себя так, будто она ушла в стан Пожирателей. Она всего лишь не согласилась с пророчеством, которое возможно и не настоящее. — всплеснул руками Джеймс, — Да там даже… Даже нет указания на то, что это именно Гарри. Я не понимаю почему Орден решил, что это именно мой сын, а не хотя бы сын Лонгботтомов. — слова вырвались раньше, чем он успел о них подумать.

Миссис Петтигрю посмотрела на него тем самым материнским взглядом, Джеймс поблагодарил ее за разговор и убежал в библиотеку. Сказанные слова требовали его проверки.

* * *

Пробраться в зал пророчеств оказалось не так уж и сложно, усыпить работника из-под мантии-невидимки еще проще, в найденной в ночи книге о пророчествах говорилось, что кровный родственник того, о ком пророчество сможет его открыть. Найденное пророчество под грифом «Т.Л.С.В. и избранный? Свидетель А.П.В.Б.Д. 1980 год» однако Джеймсу не открылось. Причин сомневаться в том, что Гарри его родной сын у Поттера не было (это было бы уже совсем мерзко по отношению к Лили).

Заклинание проверки — одно, другое, третье. Пророчество либо не о Гарри, либо пока не активировано. Посмотрев на шарик в своих руках Джеймс снова покрутил его. На мгновение перед глазами почему-то встал Скабиор. Он бы мог сейчас справиться с Темным Лордом? Нет, не мог. Тогда почему его сын в свои полтора года должен? Нет уж, в этой стране есть еще Аврорат, пускай занимаются своими делами.

Если пророчество реально, то Гарри в любом случае вырастет и спасет мир. А пока пускай-ка побудет дома без всяких лишних приключений. Дамблдор говорил что-то о том, что Темный Лорд не знает целиком пророчества. Ну тогда зачем ему давать лишний повод его узнать? Джеймс размахнулся и с силой ударил стеклянным шариком об пол, предварительно приглушив звуки в помещение. Шарик с верхней полки полетел на место разбитого, а пыль и стекляшки Поттер предусмотрительно убрал.

— Лили, знаю, что ты скажешь, что я идиот. Но если Гарри действительно спаситель мира, то в любом случае вырастит им, верно? Вот я и решил, что не стоит оставлять пророчество целым в открытом доступе. Не знаю вовремя ли я или поздно, но оставить так я все не мог и просто уничтожил его. Ты не думала о том, что это странно, что Дамблдор так схватился за это пророчество и Гарри? Это же правда звучит как-то странно.

Ответ пришел через двадцать минут.

— Кто ты и что сделал с Джеймсом Поттером?

Джеймс рассмеялся и зашел домой. Миссис Петтигрю и Кей уже спали, ему тоже завтра на работу, так что стоит выспаться.

* * *

— Вы общаетесь? — удивленно спросил Регулус, когда увидел, как она отправляет патронуса Джеймсу.

— Я не знаю обо что он ударился, но может это период просветления и у меня получится разойтись с ним мирно и без скандала на весь магический мир.

— Я сомневаюсь, — со скепсисом в голосе пробурчал Блэк.

— Ревнуешь? — прямо спросила Лили, наблюдая за ним. Блэк нахмурился и будто бы вжался в кресло, не зная, что сказать.

— Не доверяю и не понимаю. — ответил парень. — Зачем ему это после того, как ты официально и через адвокат объявила ему, что все кончено? Пытается вернуть тебя.

— Я устала ругаться и драться с ним. Хочу я этого или нет, но у нас с ним общий сын. Это факт. И его можно попытаться отнять у меня в суде. Ведь перед чистокровным Лордом у меня на него меньше.

— У нас дороже адвокаты, — пожал плечами Регулус. — Искренне желаю удачи. Попытается провернуть что-то, мы его в могилу вкапаем.

— Регулус, я не хочу этого. Я хочу просто развестись. Просто уйти, не еще одной войны, а просто разойтись. Чтобы возможно Гарри даже общался со своим отцом, когда все это кончится.

— Думаешь, возможно мирное решение вопроса?

— Думаю, что попытаться стоит.

* * *

Работа в аврорате утомляет и надоедает. Ожидаемо, о его посещении зала с пророчествами никто не узнал. А ориентировка на имя безумного оборотня Скабиора Треверса, попавшее ему в руки испугала его до чертиков. Скабиора ищут, а если поймают, то не оставят в покое. Джеймс сжег все варианты ориентировок, а также найденное личное дело Скабиора. Любопытно, что за воровство мальчишку ни разу не ловили, а лишь за какие-то ксенофобные требования жителей Лютного убрать неугодного оборотня от них.

В новых распечатанных ориентировках уже было новое имя, которое сам Джеймс выдумал. Недолго думая, Джеймс присобачил вместо мальчика морду Грейбека на листы. Предупредив Сириуса, он решил стереть полностью личность Скабиора. Будто мальчика совсем и не было. Его искали, Лютный никого не забывает. Только мертвых не трогают. Да и то не всегда.

Выбрались в Лютный они ночью, предварительно укутав Скабиора в мантию-невидимку. Сириус и Джеймс аккуратно открыли с помощью ключа из-под коврика дверь и проникли в бедную, покрывшуюся пылью квартиру. Не зажигая свет, чтобы никто не заметил движение в квартире, Сириус принюхался к запаху в помещении. Собачий нюх сразу почувствовал — квартиру навещали отнюдь не бродяги в поисках того, чем поживиться. Мальчишку искали.

Скабиор быстро прошел к ковру под деревянным прогнившим столом и ножом вырезал из ковра ровный квадрат, обнажая деревянные кривые половицы пола. Под ними обнаружились какие-то мелкие вещи, которые никто кроме самого Скабиора в темноте рассмотреть не мог. Он быстро погрузил их в сумку и кивнул Джеймсу, сообщая, что готов. В свете редких фонарей Джеймс различил его движение лишь на второй раз. Его олень едва ли мог сравниться с зоркостью полуволка. Тихий шепот и дело сделано. Шторы загорелись быстрее всего, огонь быстро охватывал квартиру.

Мальчик оцепенело рассматривал, как свет от огня отражается на подранных стенах и старой мебели. Как забитые досками окна начинают мерцать, отражая огонь. И лишь тихий всхлип сорвался с его губ, когда Сириус быстро наложил на него заклинание, напялил мантию на голову, а затем силком выпихнул за дверь. Джеймс убедился, что пожар не потушить так просто, заблокировал дверь и пробегая по лестнице во всё горло прокричал:

— Пожар! — в общей суматохе никто и не обратил внимания на тихие всхлипы и два хлопка аппарации.

* * *

Дневник Реддла оказался кладезем полезной информации, мистер Крауч захотел собрать доказательную базу для судебного разбирательства, если понадобится объяснить причину убийства Тома Реддла. Потому Регулус, Барти и Лили всё чаще сидели за дневником. Девушка чувствовала, как дневник буквально тянул из нее силы. Если Барти он отвечал скучающе, Регулусу отдавал приказы, то Лили он испытывал, пытался подружиться, затянуть в свою историю. Он рассказывал свои личные истории, выспрашивал о ее жизни. Лили даже выдумала истории о том, что она полукровка с Гриффиндора, что Темный Лорд создал огромную программу по воспитанию грязнокровок отдельно, что правильный поступок, который помогает магам сохранять свое самосознание. Дневник увлеченно рассказывал о своих сумасшедших планах на магическую жизнь, но упорно прятал маггловскую.

«Магглы как известно трусливы и не могут обнаружить настоящего величия. Они боялись, когда змеи общались со мной»

— Лили, Регулус ушел за каким-то фолиантом вниз. У тебя есть что-то новое? — Барти отвлек ее от манящего дневника, но она лишь дернула плечами.

Девушка попыталась спросить его об этих странных расплывчатых магглах, но дневник увернулся, говоря о том, что ребенком встречал их часто. Тогда Лили спрашивала о его родстве с Слизерином и о том, как он понял кто его великий предок.

«Это долгий рассказ»

«Все же, я не спешу. До утра еще далеко»

«Я не могу рассказать… — ответил дневник, — но могу показать»

Свет из дневника, сильное притяжение, чей-то окрик и вот, Лили уже в воспоминаниях Тома Реддла и пыталась судорожно вспомнить, чему учил ее Регулус в окклюменции. Тысячи воспоминаний обрушились на нее. Тайная комната, слизеринские подземелья, Слизнорт и его клуб Слизней, долгие беседы в нем до полуночи. Доверие, которое испытывает Том Реддл от Слизнорта. Расспросы старика обо всем, включая самые темные из обрядов. Лестрейндж и Малфой старшие видят маленького Тома Реддла говорящего от скуки со змеями.

Новое воспоминание, Лили чувствовала отвращение к вечно плачущей девочке и к слишком высокому глуповатому гриффиндорцу. Дневник навязывал ей свои чувства. Девчонка постоянно ноет, постоянно плачет, прямо как приютские малявки в младенчестве в приюте. Тут воспоминание сломалось по кускам, Лили попыталась было тянуть его на себя, но оно не поддавалось ей.

Хагрид и его говорящий паук, она почувствовала липкий страх и желание владеть. Существо разумно, Том навещал его, когда Хагрид уходил. Он хотел владеть чем-то опаснее, чем всего лишь мелкий полуразумный гад. Чудовище Слизерина. А если он жив?

Хагрид убил девочку. Воспоминание будто хлипкое, какое-то мыльное, нечеткое. Лили чувствует, оно ложно, она тянет его на себя.

Лили стоит перед старинными бассейными и статуей бородатого лица. Из открытого рта выползает огромная змея. Она чувствует восторг, власть, подчинение. Лили слышит василиска, а тот подчиняется ей. Он столь стремителен, столь быстр, что даже не дает времени на раздумья, когда Миртл выходит из кабинки туалета и… Так даже лучше. Минус один Хагрид. Минус одна грязнокровка. Отвращение Дамблдора, восхищение слизеринцев…

Хлопнула крышка шкатулки, скрывая дневник внутри, и Лили снова оказалась в библиотеке Гриммо, только почему-то не сидя как обычно в кресле, а стоя над столом. Она опустошенно опустилась на стул, замечая стоящего перед ней бледного Регулуса. Его глаза метали молнии в нее, но она даже не заметила его злости.

— Ты не приблизишься к нему больше. — зло прошипел Блэк.

— Регулус, он убил ее, — едва слышно произнесла Лили в ответ.

— Марлин? — попытался угадать Блэк.

— Мирттл, — задушенно всхлипывает девушка. — Хагрид невиновен, он обвинил его. Когда убил ее. Василиск, Регулус, под Хогвартсом спит огромный Василиск. Он нашел его. И если он придет в Хогвартс, то Василиск убьет всех. Он безоговорочно слушается наследника Слизерина.

Барти заскрипел пером на фоне, но Лили смотрела на Регулуса и говорила все только ему.

— Дамблдор знал, что происходило. Он знал обо всем, с самого начала. Он знал про Тома Реддла. Знал про смерть Миртл, про Хагрида. Про всё. Это он создал войну, Регулус. — всё тише зашептала она, не до конца понимая, слышит ли ее Блэк, или читает мысли.

— Покажи мне, — тихий шепот в голове и Лили пропадает в глубине его глаз. Буря стихает, лишь безмятежная голубая вода его глаз.

— Регулус, хватит, у тебя идет кровь… — услышала она издалека Барти, прежде чем темнота поглотила ее целиком.

* * *

Лили благополучно проспала ужин, потому доев принесенные Кричером салат и рагу, решила не спускаться вниз. Все подождут до завтра, ей нужно было восстановиться. Голова кружилась, воспоминания путались между ее и Темного Лорда. Переодевшись в более свободную рубашку и домашние штаны, она залезла снова на кровать и вот уже полчаса пыталась читать. Без Гарри комната Сириуса стала для нее какой-то слишком темной и чужой. Лили заползла под одеяло, пытаясь сконцентрироваться на тексте.

Проигнорировав стук Регулуса, Лили надеялась, что он уйдет, но Блэк упёрто потянул за ручку дверь и вошёл внутрь, игнорируя все когда-то важные ему правила приличья.

— Я услышал хлопок двери и решил проведать тебя, ты не выходила на ужин. Как ты себя чувствуешь? — Регулус как обычно небрежно рассматривал стены, засунув руки в карманы, так он выражал спокойствие. По стенам от светильника ползли тени, неровный волшебный огонек трепетался в воздухе.

— Нормально. Я проспала, кажется, не стоило лезть к чертовому дневнику, — Лили сидела на кровати, опираясь спиной о стену и оцепенело рассматривала буквы в книге.

— Могу я… — девушка наконец подняла глаза на него, Регулус медленно подыскивал слова, — могу я сесть рядом?

— Да, конечно, — Эванс подвинулась к второму краю кровати, Регулус сел рядом с ней, забирая книгу у нее из рук:

— Темное целительство? Не слишком ли черная магия для гриффиндорцев? — беззлобно съязвил он.

— Не знаю, но это заинтересовало меня. Кажется, это запрещенная магия, но я не раз видела, как подобными приемами пользуется медперсонал Мунго. Скорее всего они даже не знают, что используют. Действует, и ладно, — устало пожала плечами Лили, — честно говоря я уже давно запуталась в том; что можно, а что нельзя.

Регулус пролистал книгу, углубляясь в прочтение какого-то параграфа, а Лили медленно положила голову ему на плечо. Регулус чуть подвинулся к ней, чтобы ей было удобнее. Чувствуя его напряжение, Лили закрыла глаза, вдыхая его запах. Морозный, немного мятный, успокаивающий запах его волос.

Так они просидели еще около десяти минут, Регулус расслабился, привыкнув к ней рядом, а затем даже приобнял. Лили прикрыла глаза и задремала, пока он вполголоса продолжал читать. Проснулась она, уже лежа у него на груди, а Регулус накрывал ее одеялом. Заметив, что она открыла глаза, он смутился и произнес:

— Прости, не хотел тебя будить, — он попытался деть куда-то руки.

— Хочешь уйти? — разочарованно спросила девушка.

— Наверное, уже довольно поздно.

— Останься, хотя бы на эту ночь. Мне страшно тут одной. Все еще чувствую его присутствие в своей голове, — прошептала Лили, и Регулус безропотно остался лежать рядом, опираясь спиной о изголовье кровати и следя цепким взглядом за каждым ее движением, будто боясь спугнуть или наоборот не заметить чего-то. — Обещаю не приставать, — не удержалась от шутки Лили. Парень фыркнул, но расслабился и все же снял галстук и жилетку, бросив их на стол:

— Мне читать дальше?

— Я все равно потеряла нить повествования. — Лили зевнула, прикрывая глаза. — Надо идти в Хогвартс. Как можно скорее.

— Я думал об этом. Защита не даст никому с меткой попасть на территорию. Не хочешь быть пойманным — лучше не имей метки. Сириус хочет попытаться добраться до него самостоятельно.

— Исключено, вне собрания, он будет подозрителен для Дамблдора, а с собрания Ордена он не сможет незаметно сбежать в другое крыло и вернуться. — Регулус поморщился.

— Не хочу обсуждать это хотя бы сейчас. Ответь мне лучше на интересующий меня с самого нашего знакомства вопрос.

— Удиви.

— Почему именно Лили? Лилии же белые. — голос Регулуса звучал столь озадачено, что девушка не сдержала рвущийся наружу хохот.

— То есть ты, Регулус, спрашиваешь меня о моем странном имени? — услышав обиженное сопенье, она все же успокоилась, — Просто так. Просто понравилось родителям, вот и назвали. Без высокого смысла. — Регулус молчал, дожидаюсь пока она продолжит, — И мои родители, и моя сестра блондины. Только я рыжая в моей семье, в бабушку. И к твоему сведению, Лилии бывают тигровыми. — Блэк фыркнул, закрывая глаза.

— Ты должен научить меня закрывать сознание. — тени снова поползли по комнате, и Лили зажгла еще один светильник на стене. — Пожалуйста, он поймал только меня, потому что знал, вы отобьетесь, а я лишь глупо пыталась не думать ни о чем.

— Это не так легко, как ты думаешь. В начале действительно ты просто учишься прятать глаза и очищать мысли. Но это защитит лишь от пассивного чтения мыслей, к активной атаке учатся… С помощью активной атаки, — протянул наконец слизеринец. — Тебе придется пустить учителя в свои мысли. И ты не сможешь оградить свои мысли от него очень долго. Твои секреты будут у него на ладони. Будут его секретами. Прежде чем ты скажешь, что готова довериться мне, ответь мне на вопрос — хочешь ли ты чтобы я попал в твои воспоминания, скажем, о твоей первой брачной ночи? Или, скажем, в воспоминания о каких-то тяжелых ссорах с сестрой? Есть воспоминания, от которых ты сама захочешь сбежать, но я смогу их увидеть, потому что для меня они не травматичны, потому природная защита пропустит меня и выведет из себя тебя. Мне хватит такта не спросить и не упрекнуть тебя и взглядом за твои воспоминания, но хватит ли у тебя сил смотреть мне в глаза после?

— Кто учил тебя? — спросила Лили, не желая продолжать эту тему. Регулус чувствовал ее слишком хорошо.

— Северус и мать. С ментальными науками лучше всего начинать с момента, пока ты не успел набраться постыдных личных историй. И если с матерью так и было, то Северус хранит как минимум парочку моих не самых красящих меня историй.

— А такие есть? Я думала, вы идеальны, Лорд Блэк, — свела всё в шутку Лили.

— Поэтому мне жизненно важно, чтобы Северус хранил мои секреты в себе, не вынося их в публичное поле.

— Истории пьющего Блэка-младшего?

— Разумеется, тысячи. Но это он знает из-за непосредственного участия в них, а не из моих воспоминаний. — Лили рассмеялась, чувствуя, как проваливается в сон.

— Обязательно продолжу учебу, когда это все закончится.

Они еще немного помолчали. Регулус почувствовал, как постепенно Лили давит на его плечо все сильнее и сильнее.

— Тебе нравится спать в неудобных позах? — ехидно прервал он молчание.

— Боюсь отпускать тебя. Там в озере, ты отключился и уже ни на что не реагировал. Я активировала портключ, и все боялась что ты как-то выскользнешь из моей хватки. Боялась, что останешься в озере навсегда. Или что оно тебя не отпустит.

— Но я здесь и я жив…

— Да, но, когда я закрываю глаза. — она замолчала, оглядывая комнату. — Я снова слышу, как капли с потолка падают в озеро с этим резким протяжным звоном.

— Знаешь, возможно, ты права. — Регулус внезапно выпрямился и сел напротив Лили, девушка недовольно завозилась, усаживаясь перед ним. — По количеству света в комнате, я так понимаю, тебя мучают кошмары и пугает темнота.

— Скажи еще, что сам не чувствуешь страха при воспоминаниях о инферналах.

— Я ничего не чувствую от этих воспоминаний, — пожал плечами Блэк, вызвав завистливый взгляд, — Есть техника очищения сознания. Она во многом совпадает со стиранием воспоминаний. Только стирает эмоциональную окраску со слишком ярких воспоминаний.

— Ты же сказал, что не хочешь меня учить.

— Я не полезу глубоко в твою голову, я не так хорош в окклюменции как Северус, потому не хочу причинить тебе боль. Представь себя в безопасном месте. Представь, что твой щит работает бесконечно, что тебя нельзя достать извне, -Лили сосредоточено кивнула, — теперь закрой глаза и представь свое безопасное место. — девушка закусила губу, а затем открыла глаза.

— Не могу. Я… Не чувствую себя в безопасности.

— В этом и задача, найди воспоминание или место, где тебе комфортно скрыться, где тебя никто не тронет. Где ты можешь остановить время и остаться там надолго. — Эванс сконфуженно отвела глаза, — Хорошо, давай я. — Регулус вздохнул и закрыл глаза. — Я вспоминаю обрыв у дома Реддлов. Тебе же он понравился, да? Мне тоже. Ветер так дул по ушам, что пока мы шли, я три раза позавидовал твоей шапке. Когда стоишь там все ближайшие территории кажутся настолько легко просматриваемыми, а солнце кажется таким близким будто можно потрогать. И небо, бескрайнее, переходящее в закат. Дом Реддлов уже давно пуст и полузаброшен. И мы стоим там…

— Там слишком громко.

— Тогда что-то другое… — Регулус открыл глаза, ища что-то другое, когда заметил, что Лили закрыла глаза.

— Нет, это, наоборот, хорошо, — быстро схватила его за руку Лили, — там нет этой проклятой тревожной тишины, которая висит над всем. Там ветра бьют в уши, птицы летают так высоко для уровня моря, но по сравнению с уровнем обрыва, птицы не так уж и далеко от нас.

— Это безопасно?

— На короткий период, — согласилась Лили.

— Теперь побудь там, дорисуй воспоминанию детали, деревья или скамейку, где можно посидеть, рассматривая прилегающие холмы.

— Там должны быть деревенские овцы, гуляющие по холмам. Их очень не хватает. Такие пушистенькие, травку едят. А еще качели.

— Качели?

— Чтобы качаться прямо в обрыв, знаешь? Такое безбашенное ощущение. Одновременно и пугает, и завораживает.

— Открой глаза, — Лили удивленно распахнула глаза и уставилась на Блэка. — Это техника больше для успокоения мозга, чем что-то реально сильное. Но тебя тревожат легкие воспоминания, у тебя не получится научиться чему-то сильному в окклюменции, пока ты не сможешь удерживать собственные воспоминания, проникающие в реальность. — Лили притушила свет и устало закрыла глаза.

— Маленькими шагами?

— Ну прости, мастером ментальных наук за полчаса не стать. Нужно сначала научиться совладать с собственным рассудком, чтобы лезть или обороняться от чужого. — Лили мирно засопела в подушку. Регулус накрыл ее одеялом и оставил шторы распахнутыми, потушив свет.

* * *

Сириус становился мрачнее тучи, но отказывался разговаривать с Джеймсом или Ремусом об этом, да они и не пытали особо, потому как упертого Блэка редко удавалось кому-либо отговорить. Не выдавал он и местоположение Лили. Джеймс знал наверняка, что Бродяга видится с ней довольно часто, но тот лишь пожимал плечами, ссылаясь на данную клятву.

Очередное собрание Ордена приносит Джеймсу только желание уснуть и мысли о сказанных миссис Меддокс словах, что Кею можно было бы идти в школу, как раз через пару недель начнется новый семестр. Она будет продолжать заниматься с мальчиком, но тому нужно общение с сверстниками, нужны друзья, помимо взрослых родственников. Внезапно миссис Петтигрю поддержала ее и даже сходила в ближайшую городскую школу, чтобы спросить есть ли у них места для одного не простого ученика. Школа предложила пробные уроки, по несколько часов математики и английского, чтобы мальчик мог попробовать походить в школу, но не оставался там весь день.

Обсудив со Скабиором варианты, мальчик пообещал подумать, благо у него на это было время. Они втроем съездили в эту школу, поговорили с учителями, но никаких особых впечатлений школа не произвела ни на Джеймса, ни на Скабиора, потому они отчаянно оттягивали решение этого вопроса.

С очередной прогулки Скабиор вернулся с легким кашлем, а на утро Джеймса разбудила перепуганная миссис Петтигрю. Она сбивчиво объясняла на ходу, что сегодня Кей не встал с кровати, температура зашкаливала, а на его личике появились фиолетовые язвы. Женщина беспокойно промачивала горячую голову мальчика мокрым полотенцем, пока Джеймс метался в панике в поиске каких-либо лекарств, но не понимал до конца чем именно Скабиор болен. На драконью оспу вроде не похоже, но не только она образует такие пятна. Плюнув на все, Джеймс было решил пойти в Мунго, да вот только документов на ребенка у него не было, а если зарегистрировать его под настоящим именем Мальсиберы постараются пристукнуть ребенка еще до того, как тот сможет прийти в себя.

— Лили, мне нужна срочная помощь. Можешь не приходить, просто скажи, что мне делать. Ребенок, четырнадцать лет. Вчера был абсолютно здоров, немного кашлял вечером. Сегодня не смог встать, в бреду, горячая голова, очень слабый, фиолетовые язвы на лице и, возможно, на теле. В Мунго его не примут. Но я не могу так его оставить. Скажи, что мне делать, умоляю. Кажется, ему очень плохо.

---

Примечания:

Ладно, ребят, я знаю, что я скотина и половина из вас уже позабывала о чем я пишу. Но скажу честно, спасибо всем, что ждали, надеялись, писали комментарии и пинали меня тем самым под задницу, чтобы я чет писал. Отдельное спасибо офигительным ребятам из тиктока, которые внезапно сделали классные видосики(хотя сорян, но моя Лили выглядит вообще не так). Новые главы будут, хз когда, но все пишется, а автор немного прокрастинирует, но старается. Следующие главы будут делиться на две части, потому что по смыслу они в одной главе, но я боюсь, что читать будет тяжело. Если есть одна часть, то вторая скорее всего уже готова, просто придерживается, чтобы все прочитали и осознали сюжетик.

Бете: Давай, бро, скоро конец диплому, ты мучила со мной конец главы, домучай диплом уже. Пожелайте человечку удачки и печенек.

Не забываем лайкать и комментировать. Мур всем

Примечания:

Че думали, что опять пропаду на год? А вот вам, вторая часть вам. Читайте, пожалуйста

---

— Это может быть ловушкой, — резонно заметил Регулус, отвлекаясь от дневника, за которым они с Барти и Лили сидели уже несколько часов, — он хочет, чтобы ты пришла, в прошлый раз он пытался тебя схватить.

— Да, но если ребенок есть, то он сможет ему помочь и без меня, — Лили поджала губы, досадливо вздохнула, но все же вызвала Патронус, — Если это ребенок из Лютного, то его вряд ли примут в Мунго. У них нет страховки, нет даже свидетельства о рождении. Это скорее всего обсыпной лишай или какая-то его разновидность. Определить можно с помощью обычных стиков с пробами. Продаются в любой аптеке, к Малпеппера точно есть. Если все же лишай, то поспеши, эта болезнь опасна появлением как внешних, так и внутренних язв. Если язвы начнут лопаться, то они станут заражать кожу сильнее и это может начать мешать дыхательным путям. Пока они не лопаются их можно просто смазать, чтобы они уменьшились и пропали. Температуру можно сбить с помощью зелья от простуды, заодно пропадет кашель, и он сможет поспать, поесть. Следи, чтобы не затошнило, тошнота — признак того, что болезнь начинает переходить в тяжелую стадию и язвами поражен пищеварительный тракт. Самое главное — это обстирать все вещи, в которых он ходил и провести полную дезинфекцию дома, потому что, дотронувшись до предмета, с которого он заразился, ребенок может заболеть еще сильнее — это имеет накопительный эффект. Взрослым магам не опасно находиться рядом с ним. Купи в аптеке мазь от лишайных язв, а также микстуру от обсыпного лишая. Если язвы не уменьшатся за сутки, то иди в Мунго и требуй Гиппократа Сметвика — он не откажет в помощи, увидев заболевшего ребенка.

— Спасибо, Лили. Черт, я так виноват, а ты все равно помогаешь. Спасибо. Но как он смог заразиться? — Патронус Поттера через несколько минут принес его сбивчивую речь.

— А много не нужно. Ребенок из Лютного? Он скорее всего уже заражался несколько раз, просто иммунитет умудрялся побеждать болезнь, а сейчас встретил где-то новый штамм от собаки или просто организм слишком ослаб. Обсыпной лишай — опасная болезнь, но пока она на начальной стадии все еще можно отделаться легкий испугом. Главное — перестирать все, чего мог коснуться мальчик и следить за язвами. Максимально не давать ему чесаться.

* * *

Великая стирка, которую устроили Джеймс, миссис Петтигрю и вызванные срочно Сириус с Ремусом поражала своими масштабами. Вся посуда была перемыта с разными зельями, как и стены, полы и диваны. Старые ковры были безжалостно выкинуты. Джеймс вычистил всю подкладку диванов, постирал все вещи, свои и мальчишки несколько раз разными заклинаниями, сменил матрас в его комнате. Нервный и усталый червячок в голове ел Джеймсу совесть, ведь это он вчера допрашивал разную шваль и в той же форме сел есть. Это еще хорошо, что заболел только Скабиор, а если бы еще и миссис Петтигрю заболела? Она бы наверняка перенесла бы это тяжелее, чем сильный оборотень. Нет, теперь он будет переодеваться перед тем, как зайти домой и следить за тем, что и где потрогал. Кляня себя за неаккуратность, Джеймс перенес на чистый диван едва спящего Скабиора. Мальчик открыл глаза.

— Эй, привет, — выдавил улыбку Джеймс, накрывая пледом, внутри все сжалось от того, каким хрупким он казался. Все из-за того, что он не мог всего лишь проследить за гигиеной. Не так уж и сложно было бы, — Ты посиди тут пока, я принес тебе твою любимую книжку про драконов. Я пока приберусь у тебя, хорошо?

— Привет, хочу поспать, — просипел Скаби, снова закрывая глаза.

— Ну тогда спи. — Пока все вплоть до самого Скабиора не было вычищено до идеальной стерильной чистоты, Джеймс не успокоился. Ремуса и Сириуса Джеймс впредь обязал как минимум мыть руки и снимать верхнюю одежду, заходя в дом, а как максимум, неплохо было бы и помыться.

* * *

— Эванс, твою мать, какого хера ты ему сказала? — в бешенстве заорал с порога Сириус, только зайдя в Гриммо, — Я, блять, сегодня подрабатывал прачкой без ставки. Ты же знаешь, что Поттер увлекающаяся натура какого хера ты ему советуешь вымыть весь дом. Нет, я знал, что вам пойдет на пользу поговорить, но советовать стирать и вычищать весь дом, проводя дезинфекцию всего, на что только падает Поттеровский глаз я не собирался. Он, Мерлин, даже плесень с плитки из-под унитаза вычистил! Это Обсыпной Лишай, а не, мать твою, новый вид драконьей оспы.

— Он вычистил чей-то дом? — удивленно спросила Лили, — Сам?

— Не чей-то, а свой собственный!

— А что у него делает четырнадцатилетний мальчик? — еще более удивленно спросил Регулус.

Сириус замолчал, сжав губы.

— Сириус? — медленно подошла к нему Лили. — Откуда у него ребенок?

* * *

— Да вы все сбрендили там вчетвером? — кричала Лили на весь Гриммо, пока Регулус посмеивался в кулак. — Вы завели ребенка, как бродячую соба…

— Ты думаешь я не знаю? А ты бы его бросила перед осознанием того, что его пристукнут, как только ты отойдешь? — заорал в ответ столь же разъяренный Сириус. — Да и вообще, какое твое собачье дело, ты подала на развод, ребенок не относится к тебе. Джеймс тоже думает в сторону развода, мальчишка нуждается в помощи и поддержке. И у Джеймса неплохо получается, мальчишка жив, бОльшую часть времени здоров, а также начал развиваться и жить нормальной жизнью. Никто от этого не обеднеет и не пострадает, а одному мелкому вредному мальчишке это поменяет жизнь. Успокойся, Поттер больше не твоя ответственность!

— А теперь я буду тварью, если скажу, что чужой мальчик ему важнее, чем собственный сын, верно? — тихо произнесла Лили, закрывая лицо руками. — Я рада, что он смог помочь ребенку. Пускай сообщит мне, если станет хуже. Я приду, посмотрю заболевшего ребенка и если станет действительно хуже, то помогу с Мунго. Меня там все знают, помогут. А теперь извини, я хочу пообщаться со своим сыном и проверить, в порядке ли он в чужой стране, с чужой семьей из-за пророчества, в которое поверил почти два года назад Джеймс. — она уже собралась выйти, когда пошатнулась и схватилась за косяк двери. Регулус тут же дернулся в ее сторону, но Лили развернулась и зло произнесла, глядя в глаза Сириуса, — Почему мой сын оказался достоин смерти, а чужой мальчик должен быть спасен всеми силами? — из глаз потекли злые слёзы, — Почему мы сидели год, ожидая, когда Темный Лорд придет нас убивать вместо того, чтобы бежать или бороться? Почему все было абсолютно наплевать, что за моим ребенком то и дело могли прийти и убить его? Почему все просто ждали? Почему ради Гарри рискуют все, кто только может, но не люди, которым он родной — ни его отец, ни его тетка банально даже слушать меня не захотели. Почему никто никогда не хотел слышать меня? Почему Гарри? Почему Регулус и Северус соглашаются сразу? Почему не Джеймс, не ты, не Пет? Почему мне всех приходится убеждать в том, что мой ребенок достоин жизни? — ее голос сорвался на крик, — Чем Гарри так не достоин защиты? Почему из-за гребаного пророчества мой сын достоин смерти, но никто другой не достоин?

— Лилс, я… — вяло мямля, Сириус попытался помочь ей встать, но Эванс отдернула руку, закрывая лицо руками.

— Ты достаточно наговорил на сегодня, — Регулус присел рядом с плачущей Лили, силком поднимая ее с пола и усаживая в подлетевшее к ним кресло. — Дыши, Эванс, просто дыши.

Едва уловимый шепот резанул по ушам и Регулус тут же закинул дневник, лежащий на столе в шкатулку, громко хлопнув крышкой. Темный Лорд здесь точно не должен участвовать.

— Господи, боже, ну почему не Гарри? Почему его не беспокоит Гарри? Он ни разу не спросил про Гарри. Ну не сошлось у нас, ну бывает, но чем Гарри не достоин простого вопроса как он? Как он вырос? Жив ли, здоров ли, вырос ли, все ли у него хорошо? Почему мой сын должен терпеть тысячные аппарации, чужих людей, боль, страх, заклинания заставляющие его замолкнуть, когда он хочет плакать? — Лили заревела еще истошнее. — А теперь я плохой человек, если всего лишь удивлена тем, что никто из вас не подумал о последствиях?

— Хватит, — тихо, но твердо произнес Регулус, вытаскивая из нагрудного кармана вышитый платок и стараясь игнорировать пытаюшегося выдавить что-то из себя Сириуса. — Никто не считает тебя плохим человеком из-за того, что тебе важнее твой ребенок. Он не спрашивал не потому, что не любит Гарри, но потому что знает, что ты вряд ли ответишь, потому что побоишься, что он попытается выкрасть ребенка. Вы общались всего пару раз и то, скорее просто случайно, у него банально не было времени понять, что ты ответишь ему на вопросы, а не пошлешь куда подальше. А помощь чужому ребенку всего лишь потому, что хотел почувствовать себя лучше, чем есть на самом деле. Очень тяжело смотреть правде в глаза, что оставил своего собственного родного без защиты. А он сейчас хотя бы пытается подумать головой. Да, вот так криво и тупо. Но это Джеймс, с этим ничего не поделаешь. Да и потом, согласись, ты бы сама не оставила того мальчика одного рядом с трупом.

— Да, — тихо прошептала, всхлипывая, Лили. — Мальчик не заслужил такого ужаса. Я… Прости, Сириус, мне очень жаль. Я не хотела кричать.

— Все в порядке, я не следил за языком, — мужчина налил воды из графина и подал его Лили. — Я все понимаю. И ты же знаешь, я забочусь о Гарри и о тебе. И всегда хотел помочь. Да, я признаю, что не сразу учуял мышеловку, но, когда почуял, захотел помочь.

Лили снова всхлипнула, закрывая лицо руками. Стакан, выпавший из ее рук, с дребезгом разбился об пол:

— Пускай подпишет документы, я не хочу больше вспоминать о нем.

— Свали куда-нибудь до завтра, — бросил Сириусу младший брат, а затем подошел к креслу, в котором плакала Лили. Где-то сзади тихо закрылась дверь, — Хватит, это не так и ты это знаешь, — Регулус сидел на корточках рядом с ее креслом, — Хватит кричать то, что помогает выпустить тебе злость. Ты злишься, но ты не хочешь того, чтобы он забыл о Гарри, — Регулус убрал ее руки, а затем коснувшись палочкой стекляшки восстановил стакан и снова наполнил водой. Девушка с благодарностью кивнула и, в очередной раз всхлипнув, отпила воды.

— Прости, — на выдохе просипела Лили, — за истерику. Я не думала, что…

— Все в порядке, Лили. — Регулус распрямился, засунув руки в карманы, — Ты просто поставила Сириуса на место. Порой он забывает, что в мире страдает не только он один, а еще очень и очень много народу. Сириус очень любит тешить свои обиды и горести. А тут ты, не оценила его мучений, вот он и выболтал, а потом спохватился, когда было поздно. Я бы не вмешивался, если бы не услышал в этой отповеди упреки не столько Сириуса с Джеймсом, сколько себя. Ты ведь тоже думаешь, что, будь вы все вчетвером в Годриковой впадине, когда туда пришел Темный Лорд, эти двое встали бы на защиту Гарри первыми. Как и ты сама.

— Ты прав, — еще более тихо всхлипнула Лили и подвинулась, предлагая ему сесть рядом. — Я ужасная жена и мать. Я во всем этом цирке виновата.

— Бред, — цокнул языком Регулус, усаживаясь рядом и обнимая ее за все еще трясущиеся плечи, — Ты хорошая мать, а с Поттером у вас просто не сошлось. Не думаю, что и вне военное время вы бы долгое время пробыли вместе.

Лили обиженно пихнула его в бок.

— Я просто хочу заметить, что я лучше Поттера.

— Пижон. — грустно улыбнулась девушка.

— Слизеринец, — поправил ее Регулус, — из любой ситуации нужно выносить что-то положительное. Вот ты, например, разводишься с мудаком, нашла классного парня и имеешь прекрасного сына. Ты хороший колдомедик, без бумажки — но это вопрос денег и времени, главное сейчас, что ты можешь спасти человека. И ты хорошая мать. Да, моя мать очаровательна и идеальна, но она никогда не проявляла к нам такого интереса, как ты к Гарри. Ты действительно стараешься быть его другом в первую очередь. Думаю, что сейчас он не особо видит эту грань, но в подростковом возрасте он очень оценит то, что ты его друг. Ты хорошая мать, выдыхай, — Регулус погладил ее по плечу, обнимая, — Только действительно хорошая мать сможет ради будущего ребенка отпустить его, а не остаться держать крепко рядом. Ты смогла это выбрать, не кори себя за это. И ради Мерлина, цветочек, не плачь так истошно, ты до смерти перепугала Сириуса. — девушка скривилась, услышав из уст Блэка столь знакомое ей прозвище.

— Ему полезно. — пробурчала Лили, утыкаясь носом Регулусу в шею. Регулус положил ее ноги себе на колени.

— Не без этого. Думаю, на сегодня хватит крестражей и темной магии. Это как-то портит атмосферу в доме. Хочешь потаскать меня по маггловскому миру, где я буду дергаться от каждого прохожего маггла, а ты будешь хохотать над моей неуклюжестью?

— Это приглашение на свидание?

— Пожалуй, что да, — усмехнулся Регулус. — Согласишься?

* * *

Маггловский мир встретил их затихающей вечерней улицей в центре Лондона. У Лили все еще остались пара маггловских фунтов, так что они запрыгнули в первый попавшийся трамвайчик и купив по билету, долго стояли в конце вагона в обнимку, рассматривая будничный Лондон и обсуждая какие-то ежедневные мелочи.

— Так, я понял логику светофоров, машин и, кажется, даже трамваев. Кажется, это даже удобно, если у тебя нет аппарации. Ты умеешь водить машину?

— Неа, — покачала головой Лили, облокачиваясь на поручень. Руки Регулуса тут же оперлись о тот же поручень по бокам от нее, а нос задышал ей в волосы где-то рядом с макушкой, щекоча кожу головы, от чего она невольно заулыбалась, — но было бы интересно научиться, да?

— Может быть. — не стал отрицать Блэк. — Это забавно.

— Автомобили?

— Нет, обниматься прилюдно без страха прочитать завтра в газете про новую пассию.

— Мир магглов намного больше, чем магический. Легче затеряться. — Эванс помолчала, с минуту раздумывая, — Хотя, я думаю, что дело по большей части в том, что тебя никто не знает. Если бы кто-нибудь из Битлз зашел сейчас в этот вагон, то не думаю, что их бы оставили в покое.

— Биттлз — музыканты, верно?

— Верно. — улыбнулась Лили, — знаешь, что еще забавно? Что ты прожил всю жизнь не так и далеко от меня, но я гуляю с тобой по Лондону, как с иностранцем. И не ощущаю другого менталитета, как если бы говорила с французом.

— Так я ощущаю тебя в магическом мире. Вернее, — исправился он, — Ты уже ассимилировалась, почти что наша, но это так забавно слышать от тебя какие-то наивные вопросы, например, про домовиков, что они по сути рабы или же про ритуалы, которые ты почему-то всегда считаешь кровопролитием и темной магией. Или твое поведение в обществе. Ты открыто смотришь в глаза или не раболепствуешь перед теми, кто значительно выше тебя по статусу. Ты общаешься уважительно, но открыто. Не подумай, что я критикую или лезу с советами, но я действительно не понимаю как такое возможно. — Регулус смутился, а потом быстро продолжил, подумав, что сказал что-то неприятное, — Например, дети из обычных семей редко подходили ко мне с какими-то простыми просьбами, потому что я — Блэк. Даже с банальными вопросами вроде домашних заданий.

— Я не знаю ваших родословных настолько хорошо, потому для меня ты просто был сыном богатых родителей.

Лили потянулась и чмокнула парня в щеку, тот усмехнулся. Сидевшие неподалеку старушки зашептались.

— Как думаешь нас осудили за отсутствие моральных принципов или посетовали какая мы милая пара? — прошептала Лили.

— Определенно второе, мы слишком красивы, чтобы на нас не засматриваться.

— Мистер Блэк, высота вашего самомнения меня поражает порой.

— Мисс Эванс, следите за языком. Вы в культурном обществе, титулы нужно обозначать всегда.

— О, прошу прощения, многосиятельный Лорд.

— Так не говорят, говорят… — смех Лили и звонок трамвайчика заглушили поправку Регулуса.

— Ой, смотри, видишь вот это кафе? — Регулус совсем неаристократично угукнул, — там подают лучшее жаркое из капусты и картофеля, а также просто огромные порции трайфла. Папа всегда заезжал сюда перед тем, как ехать в Кингс-Кросс. Мы заходили туда, когда я возвращалась из школы и когда уезжала. — девушка грустно улыбнулась, наблюдая за медленно пропадающим из вида кафе.

— А, то есть у вас не было той ситуации, что вы приходите в последние пятнадцать минут до отправления поезда, потому что матушка досматривает по пять раз сумки, проверяя точно ли никто из детей не прихватил темную магическую ценность в чемодан? — Лили рассмеялась, откинув голову парню на плечо.

— Нет, Петунья сдавала меня сразу, когда я пыталась взять с собой Руку славы.

— Какая вредная девочка, — Регулус, наигранно негодуя, цокнул языком. — это же не ожерелье Морганы.

— Смотри, а вот и Кингс-Кросс. — сказала Лили, кивнув на огромные часы на самом верху огромного вокзала.

— Он огромный, Лили, ты только посмотри, — Регулус не удержал удивленный вздох. — Я всегда думал, что он очень тесный и маленький. А он… Он просто огромный!

Трамвайчик остановился напротив Кингс-Кросс, и Лили потянула Регулуса из вагона. Парень удивленно рассматривал стеклянные окна и огромные подсвеченные желтым светом часы. Лили же в это время рассматривала Регулуса. Вот он — настоящий, удивленный, улыбчивый, шутящий, обнимающийся и так рядом. Так близко, что казалось не было того сурового и холодного Лорда.

— Хочешь куда-то съездить? До Кембриджа ходит каждый час поезд. Билет стоит около 18 фунтов.

— В следующий раз, может быть, пока что я не особо горю желанием еще раз посетить подземку и много прижатых друг к другу магглов. — смущенно ответил Регулус. — Не против прогуляться?

— Давай. Но маггловские поезда похожи на наши. Просто идут не только в Хогвартс и обычно с одинаковым временем на дорогу туда и обратно.

— Это хорошая новость. Кингс-Кросс выглядит очень величественно снаружи, — Регулус все же обернулся еще раз на вокзал, когда они начали двигаться в обратную сторону. — Наверное, это очень завораживает в первый раз.

— Особенно, когда ты впервые едешь в магический мир. — подхватила Лили, — Представь. Ты из маленького городка, где нет даже метро или трамваев и лишь изредка бывают автобусы. Вдруг тебе говорят, что ты волшебник, едешь в другой мир, а в первый день, когда тебе надо ехать самому на поезде, ты видишь вот эту громадину и оставляешь родителей за стеной.

— Страшно, наверное, — заметил Регулус, держа ее за руку. Не под руку, как он это делала в магическом мире, а именно за руку, сплетая пальцы и иногда поглаживая большим пальцем тыльную сторону ее ладони.

— Немного, — согласилась Лили, стараясь запомнить каждую секунду, — но я всегда знала, что там, за стеной меня ждет Северус, которого мама привела за полчаса. Когда я первый раз прошла на девять и три четверти, Северус тут же появился рядом, как черт из табакерки, перепугав меня чуть ли не сильнее пролетающего мимо чемодана.

— Когда я первый раз попал на платформу, то сразу оказался окружен своей родней. Сириус попытался утянуть меня с собой к остальным мальчишкам, на что Нарси взяла меня за руку и потянула на себя, заявив, что Регулусу не стоит водиться с шалопаями. Представь мое возмущение, когда это произошло. Меня с четырех лет не держали за ручку, а тут, в собственном, единоличном, первом путешествии схватили за ручку и увели в нужный вагон. Я даже сказать ничего не успел, — Лили засмеялась, Регулус вторил ее смеху, — быть младшим в семье ужасно.

— Ой, и не рассказывай. — отмахнулась девушка, — но, надеюсь, тебя не сильно ущемляет то, что я держу тебя сейчас за ручку?

— Пока нет, но обещаю предупредить тебя, если я почувствую обиду. Хотя нет, стой. — он посерьезнел и остановился. — Я ущемлен и обижен. Исправь как-то ситуацию, сейчас, а то снова пойду домой сидеть за книжками.

Лили усмехнулась и, поднявшись на носочки, попыталась чмокнуть Блэка в щеку, но тот развернулся и поймал ее губы своими. Девушка рассмеялась, увидев его хитрую, довольную улыбку и поцеловала в губы, чуть посасывая нижнюю губу. В глазах Блэка заплясали дьяволята.

— Будь мы в магическом мире насколько много народу уже кричали бы о манерах современной молодежи?

— Нас бы уже вели на костер, — беззаботно сообщил Регулус.

Они прогулялись по какому-то маленькому парку среди домов, целуясь при каждом удобном случаи, как подростки. Это было так непривычно после долгого общения с аристократическим обществом вдруг просто пренебречь их правилами, что Регулус просто не мог насытиться этим чувством. Блэк впервые получал такое удовольствие от прогулки, казалось, что вокруг них мир и существует, и в тоже время пропал. Они были невидимками, ни с кем не здоровались, никого не знали. Регулус позволял себе обниматься тогда, когда ему хотелось, а Лили не останавливала его шиканьем, что это неприлично.

Она просто наслаждалась руками, наслаждалась объятиями, прогулкой, им рядом. Регулус раза три успел поблагодарить идиота-Джеймса за то, что он не понял, как Лили прекрасна и за то, что дал ей сбежать. Регулус бы скорее согласился прыгнуть снова в озеро с инфери, чем отпустить Лили.

* * *

— Лили, — позвал Сириус, заходя на Гриммо. Дом как обычно отозвался тишиной. — Сидят в библиотеке и опять не слышат ничего. — он надеялся поймать ее наедине и извиниться, но, видимо, без Регулуса теперь общение с ней невозможно.

Блэк поднялся наверх и нашел спящего на диване в библиотеке брата в окружении книг.

— Ты бы хоть изредка выходил из дома, морда серее, чем у вашего Тёмного. — Сириус стукнул Регулуса по заднице одной из валяющихся на столе книг, от чего тот недовольно зашипел, — Ого, защита древних замков. Зачем тебе это? Собираешься наведаться к Белле?

— В Хогвартс сначала. — Регулус недовольно потёр затёкшую шею. — Лили уверена в том, что крестраж спрятан в комнате-по-желанию. Я думаю, как обойти защиту, чтобы проникнуть туда незаметно. Скрыться от директора среди года будет не так сложно. Студенты часто шастают вне комнат по ночам. Слегка омолодимся зельями и вполне сойдем за подростков. К Белле пойдем когда все остальные будут собраны. Надеюсь, что получится собрать людей и подгадать момент, когда она будет одна. Это увеличит шансы. Выкрасть у Лестрейнджей крестраж незаметно ничего не получится, так что стоит подготовиться к бою.

— Где Эванс? — невпопад спросил Сириус, меняя скользкую тему. Младший Блэк заметил это, но допрашивать не стал, полагая, что брат просто хочет попросить прощения.

— Отдыхает, наверное. Попросить Кричера разбудить её? — спросил Регулус, следя за его реакцией. Он явно не очень хотел продолжение прошлого скандала.

— Нет, наверное. Мне нужна, скорее твоя помощь, чем ее, — брови Регулуса удивленно взметнулись вверх.

— С чем же?

— Крауч хочет, чтобы я дал интервью Скиттер. Ты у нас мастер общения с прессой, не я. Может сходишь за меня под обороткой? Ты всяко лучше меня в этом, — Регулус фыркнул, покачав головой.

— Не сработает, Сириус. Разница будет слишком заметна. Если бы ты просил заменить тебя на работе, то это еще могло бы сработать… Но интервью сконцентрированно лично на тебе. А я не ты, братец. Мы даже говорим по-разному. — Регулус пожал плечами, Сириус разочарованно опустился в кресло. Младший брат взволнованно посмотрел на него и, подумав с несколько секунд, всё же сконфуженно выдавил, — Послушай, тебе нечего волноваться. — повторил он явно фразу Лили, — Просто говори от всего сердца. Я знаю, ты думаешь, что врёшь, если не показываешь, что вы с Краучем партнеры, но… Это не ложь до конца. Полемика в политике является видом поиска решения. Вы с Краучем партнеры по ситуации, но вне войны вы были бы все же противоположных политических взглядов, чем общих. Просто забудь про всё, что есть между вами и говори так, будто Крауч является частью лагеря Дамблдора — одним из конформистов, которые понимают, что мир не поменяется, лучше просто устроиться в нем и жить так, как есть. Бороться по старинке, не задумываться. А ты должен говорить за молодое поколение анархистов. Сыграй в Сириуса-подростка, покажи своё несогласие. Ты всю жизнь так думал, просто повтори тоже самое.

— Звучит сложно, — покачал головой Блэк.

— Тебе нужна Скиттер или показать себя как очередного аврора-вояку?

— Скиттер.

— Так включи своё обаяние и попытайся договориться с ней лично. Думай, что это не интервью, а личный разговор. — но тут же спохватился и добавил, — Но головой всё же думай, что и когда говоришь. В крайнем случае, возьми порт-ключ до дома и, если поймешь, что всё пошло не по плану — переместишь её сюда — подотрём память, — предложила практичная слизеринская сторона Регулуса.

— Ты часто похищал журналистов? — хохотнул Сириус.

— Нет, — усмехнулся Регулус, натягивая на губы одну из своих самых ядовитых улыбок, — но ради тебя готов.

---

Примечания:

Комменты, лайки, пожелания бете пережить окончание универа, а автору нервных клеток сами знаете куда. Автору всегда приятно читать, что вам нравится — заставляет его поднимать жопу с любимого дивана, а бету заставляет верить что конец близок.