Ворон (джен)

После происшествия с межфакультетским капустником Квирелл притих совершенно. И, кажется, больше не жаждал учинять Тому проверки; всякий раз, пересекаясь взглядом с юным Реддлом, он мертвецки бледнел и заикался больше обычного, при этом поглядывал на Поттеров с тоской и страхом. Минерва Макгонагалл наконец-то сдвинула с мертвой точки учебный процесс. Его, как оказалось, прежде ужасно тормозила отвратительная теоретическая и практическая подготовка магглорожденных студентов. Реддл и Гермиона умудрились всерьёз поругаться по этому поводу. После чего Реддл, скрипя зубами, согласился с Гермионой, что туманному Альбиону жизненно необходимо начальное магическое образование; младшие классы, начальные школы, где учили бы и магическим, и общеобразовательным дисциплинам.

Драко Малфой, почуяв свободу, ошалел в край от её пьянящего парфюма. И с каждым днём мерзил всё затейливее и разнузданнее. Слизеринское трио, незаметно ставшее слизерино-гриффиндорским квартетом, все поползновения Драко и его шестерок игноририровало.

Невилл наловчился совершенно останавливать собственный ток магии. Так что от него заклятья отскакивали как от горного тролля. Если, конечно, Невилл не был слишком рассеян. И успевал разглядеть угрозу.

Когда Паркинсон попыталась наложить на Гермиону заклятье, вызывающее рост зубов, та, не оборачиваясь, рассыпалась на стайку кофейно-бежевых ночных бабочек. Чем заработала испуганно-злобный визг — от Паркинсон. И двадцать баллов в копилку факультета — от проходящей мимо Макгонагалл.

Отношение гриффиндорского декана к Гермионе не прекращало удивлять. Даже несмотря на принадлежность студентки к змеиному факультету, МакКошка относилась к ней тепло. И, кажется, явно гордилась наличием такой талантливой ученицы. Реддла Минерва предпочитала не замечать. К Герману относилась… никак. Всегда строгая, даже чопорная, сухая. Герман, успевший переболеть влюбленность в декана, отвечал ей безукоризненной вежливостью. И редкими попытками развлечь себя на ее уроке за счет насекомых, обитавших в кабинете трансфигурации.

Реальность книг мадам Роулинг захватила всё существо Германа. Он выискивал всё новые крупицы знаний о ней с неиссякающим энтузиазмом первооткрывателя. Помня, что в книгах упоминалось, что Сириус — крестный Гарри Поттера, парень пробрался ночью в запретную секцию. Чтобы, так сказать, изучить матчасть. И не привлекать лишний раз внимание. Расхищая на пару с Реддлом, стенды, посвященные темнейшим ритуалам разной степени сложности и кровожадности, он даже представить не мог, что итог будет… таким. Сам-то ритуал нашелся. Но породил больше вопросов, чем ответов. Нет. Бесам маги своих младенцев не предавали в услужение. Не этим ритуалом, во всяком случае. Языческим богам — не посвящали. Крещение мира магов оказалось не языческим ритуалом, а обыкновенным, христианским таинством крещения. Ну, как обыкновенным. Тем, которое принято называть «крещением неполным чином». Да-да, тем самым, которое может произвести любой христианин любого пола.* При помощи любой материи: воды, земли, песка, крови и так далее. И с произнесением короткой формулы «Крещается раб Божий, (такой-то), во имя Отца, аминь, и Сына, аминь, и Святого Духа, аминь». Маги предпочитали формулировку на латыни. Особенно дико было читать всё это, подсвечивая себе люмосом, на полу, в темной библиотеке, в окружении темнейших гримуаров. Религиозностью маги явно не отличались и использовали таинство крещения, как некий древний ритуал. И дань традициям. И человека, который младенца, собственно, крестил, маги традиционно называли крестным. Века изоляции не самым лучшим образом повлияли на магическое общество, у магов практически полностью отсутствовали богословие, даже теоретическое, священники и хоть какие-то внятные представления о самом назначении «крестильного ритуала». Хотя, маги-ритуалисты как-раз таки имелись.

* * *

Герман рухнул за парту и с замогильным воем растекся по столешнице. Утро выдалось на редкость мерзкое. Герман сонно поморгал, наблюдая, как Блейз Забини втихую раздает слизеринцам какие-то желтые самодельные конфеты. Гриффиндорская половина класса свои сладости успела рассовать по карманам и оживленно шепталась. Гера отобрал у Милли зеркало, заглянул в него и мрачно хмыкнул: голову украшала красно-золотая, косматая львиная грива. Волосы кудрявились и отчаянно торчали во все стороны.

Малфой ткнул пальцем в него и издевательски сообщил окружающим его слизеринцам:

— Смотрите, Поттер отращивает волосню, чтоб нищебродам вроде Уизли было из чего вязать их уродские кофтёнки.

Рон гневно побагровел и сжал кулаки.

— Завидуй молча, Малфой, — фыркнул с места Симус, обернувшись, — у тебя вообще волосенки жидкие и зализанные. А в тридцать ты начнешь лысеть…

— Мистер Финниган. Десять. Баллов. С Гриффиндора, — отчеканил Снейп, — достаем перья, рецепт на доске. У вас пятнадцать минут на копирование текста.

— Картина маслом, — мрачно зевнул Герман и, немного подумав, добавил, — и опилками.

— Каким маслом? Техническим? — Реддл зашуршал бумагой, безупречно ровно и максимально правильно размещая вокруг себя учебник, свитки и писчие материалы.

— Мазутом, — Гера обвёл мутным взглядом класс и дернул себя за волосы, — гляди, какой мне близнецы причесон соорудили. И таки совершенно бесплатно.

— Что за мерзость у вас на голове, мистер Поттер? Полагаю, я знаю, кто способен сотворить подобное, — процедил холодно Снейп, обведя взглядом класс и остановившись на Германе, — подобные сомнительные шутки не должны сходить с рук безнаказанно. Проклят студент моего факультета. Пятьдесят…

— Никак нет, сэр, — бодро отрапортовал Гера, перебивая и подскочив так, что едва не опрокинул парту, — мне была оказана великая честь, сэр. Сам Годрик Гриффиндор явился мне в тонком сне и нарёк меня своим тотемным животным. Как раз после последней тренировки. Так и сказал: «Ну и животное ты, Поттер. Слезай с моих конспектов».

— Это был я, идиот, — закатил глаза Реддл.

Сзади захихикали. Снейп одарил Реддла тяжелым взглядом и почти выплюнул:

— Пять баллов со Слизерина, мистер Поттер.

— Эй, Блейз, что это за конфеты? Уж не канареечные ли помадки? — зашептал Герман, с грохотом усевшись обратно и сонно конспектируя рецепт.

— Я сказал им, что это противоядие от эффектов зелья, которым обдаст класс очередной взорванный Лонгботтомом котёл, — тонко улыбнулся Забини, — мне удалось убедить всех, что Драко затеял кое-что и… избранные… не должны пострадать. Купились все. Даже Панси.

Реддл холодно улыбнулся:

— Слишком доверчивые, слишком внушаемые. Одно разочарование. Какого дьявола ты постоянно вскакиваешь, стоит преподавателю с тобой заговорить?

— Эээ. Привычка. Я всё… понимаю… но как вы всучили эту помадку Малфою? — шепнул Герман, нарезая тушку флоббер-червя.

— Он тоже думает, что это нейтрализатор эффектов, — шепнул Нотт, — он думает, что я сейчас подброшу в котел Невилла драконьего навоза…

— Я и сам справлюсь, — отозвался громким шепотом Невилл.

— Держи, — Том тайком всучил Герману мятую помадку, — взрыв котла — сигнал. Как только рванет — все работаем челюстями…

* * *

Невилл взволнованно сыпал в котел измельченные ингредиенты, украдкой поглядывая в мятую записку с лихо, размашисто выведенными этапами работы. Близнецы не подвели. Рецепт достали утром. Дополненный названным братом Гарри Поттера, он приобрел ряд не самых приятных пунктов. В том числе и относительную долговечность эффектов. Замершая рядом Гермиона зорко следила за процессом, помешивая зелье в нужном порядке и в нужную сторону. Сзади оживленно шептались Гарри и Том, помешивая своё зелье и нарезая ингредиенты.

Игнорируя ядовитые замечания Снейпа, Невилл украдкой оглянулся и, запустив пятерню в карман, сунул в котёл клок серебристых волос из единорожьей гривы. Зелье ласково заворковало. И бурая жижа окрасилась в искристо-розовый. Невилл порывисто, путаясь в мантии, достал из кармана канареечную помадку и, зажмурившись, швырнул в клокочущую розовую пену две чешуйки единорожьего рога. Котел взревел — и выстрелил ввысь мощным столпом радужного пламени. Невилл пискнул, наскоро сжевал свою помадку — и взмыл под потолок. Котел оглушительно взорвался, по классу поплыли клочья нежно-голубого тумана. Стая канареек носилась по классу с жизнерадостным щебетом. Снейп метался по аудитории, пытаясь предотвратить катастрофу — оставленные без присмотра котлы дымили черным дымом и подозрительно так, глухо пыхтели.

— Твою мать, — выдохнул Снейп, вынырнул из клочьев тумана, дико растрепанный и с палочкой в судорожно сжатой руке. Его черные, сальные волосы стремительно росли, расцветая радужными прядями. Во лбу зельевара уже красовался единорожий рог. Кожа зельевара, перламутрово-белая, дробно сияла блестками и пускала во все стороны сияющие блики. Зрачки же Снейпа приобрели форму звезд. И налились осенним золотом. Невилл заглянул в эти нечеловеческие глаза. И прочел в них желание убивать. Долго. И мучительно.

* * *

Большой зал возбужденно гудел. Весть о чудотворящем котле Лонгботтома разнеслась по школе и заполнила все её закоулки и стенные ниши. Снейп перенес произошедшее мужественно и на ногах; радужные грива, как ее ни отстригали, упорно тянулась до колен и кудрявилась на концах. Рог и блестючие кожные покровы никуда не делись. Как и зрачки-звезды. Но забавным это всё уже никому не казалось. Снейп лютовал. Снейп истово преследовал каждого нарушителя порядка. Сдирал баллы со всех подряд, без разбору. Даже с собственного факультета. Почти маниакально охотился на нарушителей.

В припадке паранойи заглянул в воспоминания Драко. Обнаружил в них элементы заговора, приведшего к самоподрыву Невиллова чудо-котла. И в тот же день чистая, неразбавленная ярость декана захлестнула собой весь Слизерин. Так что, да. К концу недели не осталось ни одного студента в школе, не драившего вручную пищеблоки, Подземелья и Большой Зал. К неистовому восторгу Филча.

И Пивза, которого Герман изволил просветить насчет маггловского мультика про цветных пони и королеву Селестию. Благо, в местной реальности такой мультсериал уже существовал. Так что, в конец растеряв последние крохи чувства самосохранения, Пивз отныне носился по школе, голося непристойные частушки. Про королеву Снейпестию и её многочисленные адюльтеры со всеми кентаврами Запретного Леса и его окрестностей.

Герман, Том и Драко практически поселились на кухне, исправно очищая в день по два ведра картофеля и драя вручную все движимые и недвижимые лестницы Хогвартса. Малфой, изволив в юбилейный раз прицепиться к Герману, едва не столкнул его с лестницы. За что получил по лицу грязной половой тряпкой. Раз пять. И столько же по заднице. Тонкая душевная организация юного аристократа не выдержала подобного обращения с собой, Драко расплакался и побежал строчить папе жалобные письма.

Близнецы сдержали слово и торжественно вручили Тому целую коробку канареечных помадок. После памятного происшествия дела у них шли бойко, а всевозможные зловредные сладости расходились влёт.

Что касается оживленной Германом гаргульи, — тварюшку совершенно внезапно, (или не совсем), приютил на своём огороде Хагрид. Чудная тварюшка сонно бродила среди тыкв, охотилась на ворон и с аппетитом грызла каменные кексы Хагрида.

Сам же Хагрид братьев Поттеров старательно избегал. Как Герман ни бился — полувеликан всё еще относился к нему с опаской. Если не сказать хуже. Неприязнь и недоверие сквозили во всех жестах здоровяка. Реддл же всячески потешался над всеми попытками Германа наладить с Хагридом приятельские отношения. Но Герман не оставлял своих попыток. Лесник же всякий раз попросту сбегал, едва завидев издали жизнерадостно скалящегося Германа, бормотал что-то про «покормить пса» и отсиживался в своей хижине. Тогда как Невилла он приглашал на чай с завидным постоянством. И каждый раз, весьма топорно, сводил разговор, на то, что все слизеринцы — подлые, да скользкие. И честному гриффиндорцу не дело водиться с детками, которые учатся там, где учились почитай все темные маги. А тем более дружить с крестником кузена Беллатрисы. Невилл печально моргал, слушал, хлебал чай, а потом неделями страдал унынием и депрессией.

Во вторник утром в школу пожаловал мистер Малфой, собственной персоной. Долго разглядывал издалека братьев Поттер. После чего ретировался и больше в школе не появлялся. Встреченный Германом Флинт, криво ухмыляясь, сообщил, что у него есть две новости, одна лучше другой. Первая: мистер Малфой жаждет пристроить своего сына на позицию ловца. Вторая: команда Слизерина нуждается в новых мётлах.

Немного подумав, Герман собрал в Выручай-Комнате Совет из самых влиятельных эльфов Висельтона. Бурные обсуждения длились всю ночь. Народ полых холмов нашел идею замечательной: многие начинающие мастерские Висельтона нуждались в рекламе.

Надо понимать, что подавляющее большинство крупных фабрик и магических мастерских на всех этапах производства так или иначе использовало рабский труд эльфов. Совет Висельтона не сидел сложа руки. На деньги своего короля, по сторонним документам, через фирмы-однодневки, почтенные советники Германа скупали у разоряющихся фирм эльфийских специалистов, их семьи и близких, освобождали купленных эльфов и селили в Висельтоне. Специалисты на новом месте налаживали производство, закупали из королевской казны материалы, новых рабочих, освобождали их и буквально врывались на английский рынок со своими товарами. К слову, творения эльфов во многом превосходили продукцию конкурентов. Имея при этом весьма сносные цены. Именно так Висельтон стал малой родиной нашумевшего «Лориэна», белой гоночной метлы эльфийской сборки, превосходящей даже знаменитые «Нимбус 2000».

Собственно, мастерская близняшек-эльфиек Джинки и Динки, (занимающаяся изготовлением мётел и зачарованием маггловской техники), обязалась в кратчайшие сроки доставить в Хогвартс ровно столько «Лориэнов», сколько нужно, чтобы поднять в воздух все четыре квиддичные команды. Что и было сделано, к неописуемому восторгу мадам Хуч и игроков факультетских команд. И отмечено в очередном выпуске «Ежедневного пророка», аккурат между известием о неудавшемся угоне «Ночного рыцаря» и статьёй о стайке пикси, оккупировавшей маггловский магазин игрушек.

Малфой встретил новость брезгливым брюзжанием. Но что-то изменить это уже не могло.

* * *

— Том, — Невилл нерешительно помялся и пододвинул к Реддлу пергамент, — ты же… ну… тогда, в поезде, связал кровью меня и, ну, Тревора? Том… пожалуйста, напиши эти символы, которые наносил и, ну, что ещё делать… Чтобы было понятно…

Реддл медленно поднял глаза, отложил конспекты. Его красивое лицо исказила безобразная ухмылка.

— Я не думаю, что магия крови — это плохо, — отчаянно краснея, сбивчиво забормотал Невилл, шаря испуганным взглядом по портретам исторических личностей и по полкам с книгами, — это для Гривача. Гривач — очень хороший единорог, но он ещё слабый… Его могут обидеть… И я бы хотел за ним немного присматривать…

в смысле, чтобы его больше никто не мучил…

— Невилл Двушкурый, — возгласил Герман, раскинув руки и качаясь на стуле, — мне, определенно, нравится, как это звучит.

— Невилл, это может быть очень опасно… — менторским тоном сообщила Гермиона, — о чем ты только думаешь? Манипуляции с кровью запрещены законом. Статья одиннадцатая, пункт первый…

Невилл густо покраснел, печально вздохнул и опустил глаза.

Реддл сухо кашлянул, одарил Гермиону нечитаемым взглядом и потянул пергамент Невилла к себе.

— Не все директивы Министерства разумны, — улыбнулся Гера, — выше нос, Невилл. Надевать шкуры зверей — это здорово. Я помогу тебе.

— Спасибо, Гарри, — смущенно заулыбался Невилл.

Гермиона неодобрительно покачала головой:

— Видимо, придётся пойти с вами. Кто-то должен проследить, чтобы вы не вылетели из школы…

— Спасибо, — улыбнулся Невилл и спрятал под мантию маггловский блокнот со шпаргалками по зельеварению и чарам, — спасибо, ребята. Но я пойду один.

— Ого. Это мощно, — Герман встревоженно переглянулся с Гермионой, — но мы всё равно будем где-то рядом, Невилл, хорошо? Присмотрим, чтобы акромантулы не сунулись. Или ещё кто… Просто поохраняем периметр. Хорошо?

Невилл улыбнулся и согласно закивал.

— На, — Том вернул исписанный пергамент, — не перепутай голову с задницей. Это важно. И, Невилл. Постарайся не попасться кентаврам.

Примечания:

Пишите, если что. Борщевика жрёт рутина, борщевик ничего толком не успевает.

* Такая практика в православии действительно существует. Неполным чином разрешается крестить в том случае, если есть риск погибнуть, а человек желает стать христианином. Крещение неполное — это как-раз то самое крещение, которым крестил Иоанн Креститель. В случае если крестят человека в храме, сама структура отличается тем, что крещение состоит из двух таинств. Тогда как неполное — из одного.