Остров Веры 2 (джен)

Антон сидел на диване и что-то записывал в толстый молескин в крафтовой обложке. Тетрадь была его личным пространством, куда он выгружал идеи, приходившие в голову. Это были записи, которые ученый не хотел переносить в компьютер, где их могли прочитать другие. Бывало, что он не открывал свой молескин неделями, а иногда мог схватить тетрадь и начать записывать только одному ему известный текст, прервав собеседника прямо посреди фразы. Об этой тетради знали все, но никто не задавал вопросов и не пытался узнать, о чем он там пишет.

Он перестал писать и сидел молча, задумчиво глядя на раскрытую страницу с рукописным текстом. Антон не перечитывал написанное, а смотрел в одну точку, погруженный в свои мысли. Рука с ручкой застыла над текстом в ожидании. Спустя несколько секунд резко захлопнул тетрадь и поднял взгляд на сидящую напротив него Веру:

— Еще один день умер. Его сожрало время. Время страшное, неумолимое, незаметное и всемогущее, — и, не дождавшись ответа, продолжил: — Впрочем, принеси минералки, пожалуйста.

Девушка принесла из холодильника маленькую бутылку минеральной воды. Она поняла, что ему хочется отвлечься от дел. С момента приезда на Завод Вера безропотно подстраивалась под ритм жизни Антона и, для того чтобы поговорить с ним о чем-то, кроме работы, спокойно выжидала благоприятный момент. В те редкие минуты, когда Антон был свободен, она присаживалась рядом, обнимала, прислонившись щекой к его плечу, и он принадлежал только ей.

— Знаешь, мне здесь, на Заводе, стало нравиться. И с командой я подружилась. В общем, начинаю постепенно привыкать. Хотя все еще не могу поверить, что вот так все у нас с тобой сложилось. Все годы учебы дико боялась, что мне придется покинуть Москву и вернуться домой. Это было самым ужасным кошмарным сном. Я считала это поражением, что ли. Странно, правда? — заговорила Вера, не заботясь о смысле сказанного. Говорила первое, что приходило ей в голову.

Девушка не могла в несколько фраз вместить все размышления и переживания, которые теснились в ее голове. Еще год назад она действительно боялась, что ей придется покинуть Москву навсегда.

Этот город стал безумно родным. Всем своим существом Вера любила Москву и, впитывая в себя дыхание мощного мегаполиса, получала частицу его мистической силы. О том, чтобы лишиться всего этого, не могло быть и речи.

Невероятным образом вдруг все изменилось, и больше не нужно беспокоиться о своем будущем. Вокруг нее умные интересные люди, рядом любимый человек. Почему не пришло спокойствие, почему она не может полностью расслабиться? Напротив, чувство внутреннего беспокойства усилилось. Может быть, впервые в ее жизни было все так хорошо и правильно. Почему же по ночам приходят странные мысли о том, что так не может быть, что все скоро закончится и закончится плохо? Какими словами передать все эти мысли, да и нужно ли вообще об этом знать Антону?

— Учеба, как это было давно, — задумчиво протянул Антон, — как будто в другой жизни все происходило и не со мной. Сейчас я на своем месте. Думаю, ради этого момента я, наверное, вообще появился на свет.

— Тебе не кажется, что все слишком хорошо? Я боюсь, что эта сказка внезапно закончится, — осторожно сказала Вера.

— Эта сказка закончится через пять лет, когда истечет срок контракта. Надеюсь, оборудование, которое я заказывал, уже доставлено и совсем скоро совершится первый в истории человечества переход во времени.

— Скоро? Ты ведь говорил, что у вас возникли проблемы.

— Да, есть сложности. Это электронное письмо отправить просто. Покинув один компьютер, оно через несколько секунд появляется на другом компьютере, находящемся на другом конце земли. Потому что целая сеть сигналов Wi-Fi, электроны в медных проводах, фотоны в оптоволокне перемещают послание беспрерывно из точки в точку через пространство. А через время нужно прыгнуть прямо отсюда туда, не проходя через промежуточные точки.

— Но ведь опытный образец работает.

— Опытный образец перемещает в будущее, а мы пытаемся пройти в прошлое. И это не одно и то же. И потом, нужно создать такой квантовый мостик из настоящего в прошлое, который был бы безопасен для человека.

— Антон, отпусти свою работу, пусть она немного погуляет без тебя, — улыбнулась Вера. — Давай просто посидим, я расскажу тебе какую-нибудь историю.

— Не надо какую-нибудь. Расскажи мне про остров Веры.

— Тебе не надоело? Я тысячу раз рассказывала про него.

— А я еще хочу. Что-то есть в этой истории завораживающее и в то же время непонятное. Ты говорила, что внутри каждого человека должен быть свой собственный остров Веры. Веры в себя, веры в своих близких, веры в правильность своих поступков. Знаешь, я начинаю понимать это и даже согласен с тобой. Внутренняя уверенность дает почву под ногами.

— Хорошо, слушай, — Вера откинулась на спинку дивана. — Там, далеко, в Уральских горах, на разломе двух континентов — Европы и Азии, в Золотой долине, есть древнее озеро с чистейшей водой. Посреди того озера стоит необычный остров. Остров разделен ровно пополам, и, когда в одной половине лютый холод и холодные ветры гуляют и клонят столетние сосны, на другой половине тепло и безветренно и березки стоят не шелохнувшись, вцепившись корнями в камни. На том острове есть врата спасения. И спасется только чистый душой и верующий во спасение.

Антон смотрел на Веру, стараясь не упустить ни одного слова. Ее негромкий голос, повторяющий уже знакомую ему историю, ее лицо, повернутое к нему, несли в себе умиротворение, и он боялся шевельнуться, чтобы не разрушить момент их единения.

— Тебе правда интересно? — Вера рукой откинула прядь волос, чуть качнув головой.

— Я слушаю, продолжай, меня успокаивает эта история, похожая на заклинание, — поспешил ответить Антон.

Слушая мягкий голос любимой девушки, наблюдая блики отражающихся ламп в ее глазах, ощущая всем своим естеством ее животную теплую энергию, он взял ее руку и сжал в ладони длинные пальцы.

— Я тебе раньше не говорила. Это не просто легенда или фантазия, — продолжила Вера. — Золотая долина, озеро с чистейшей водой и необычный остров действительно существуют. Озеро называется Тургояк, и расположено оно в глубокой межгорной котловине между хребтами Уралтау и Ильменским горным хребтом. Остров находится на пятьдесят пятой широте. На той же самой широте, где и загадочные памятники Стоунхендж, Аркаим, Ньюгрейндж и Ахуновский кромлех. Самому древнему останцу на острове не менее ста тысяч лет. И что самое удивительное, так это название острова.

— Название?

— Именно. Название «остров Веры» не местный колорит или легенда. Оно официально нанесено на карту.

— Вот как. Отшельница Вера была, видимо, очень незаурядной личностью, если в честь нее назвали остров. Ты не зря ее цитируешь.

— Ты верно подметил. Местная легенда про Веру, жившую когда-то на острове отшельницей, гласит, что эта девушка почти три века почитается старообрядцами как святая. Рассказывают, что она появилась на острове неизвестно откуда. Рыбаки нашли ее на берегу озера в грозовую ночь, когда волны на острове достигали высоты в рост человека.

— Значит, отшельница появилась неизвестно откуда? И за все это время никто так и не выяснил, как она оказалась на острове?

— Более того, никто не знает, куда она вновь исчезла через некоторое время. Так вот, слушай. Эта девушка стала жить на острове одна в древней пещере. Пещера на самом деле — это мегалит, сооруженный древними людьми четыре тысячи лет до нашей эры. По словам ученых, мегалит на острове Веры — практически полная копия древних гробниц, которые были найдены в Греции, Франции и других странах.

— Подожди про мегалиты, я не понял, почему девушка не пошла вместе с рыбаками в деревню, а осталась одна на пустынном острове? Или рыбаки ее там бросили?

— Антон, я же сказала тебе, что это была отшельница. Она своим смирением искупала людские грехи. За это ее и признали святой. К ней шли люди со всей округи и находили у нее успокоение своей душе. Вера в свою особую миссию и была причиной ее отшельничества.

— Не знаю насчет веры в особую миссию, но точно была очень веская причина для того, чтобы остаться одной в пещере на безлюдном острове без каких-либо средств к существованию. И эта причина была настолько существенной, что перевешивала даже естественное чувство самосохранения.

Вера посмотрела на Антона и развела руками.

— Таковы известные факты. Я никогда не задумывалась о рациональности поступков отшельницы. Просто принимала как данность рассказы о ней.

— Прости, что ломаю твою стройную теорию святой Веры, но я привык анализировать факты и оперировать конкретными понятиями. Думаю, что молиться за людей и наставлять их на путь истинный отшельница без проблем могла, живя в деревне или поблизости от жилья. Зачем мучиться в непролазной глуши, куда можно добраться лишь на лодке? Святости от этого бы не убыло, и людям удобнее было бы до нее добраться.

— Это не просто глушь, это особое, сакральное, место. И это не легенда, а историческая гипотеза. Озеру Тургояк пятнадцать миллионов лет, и люди селились в чаше Золотой долины с незапамятных времен. А остров Веры — энергетическое сердце долины и озера — служил царством мертвых. Древние люди хоронили особо почитаемых соплеменников «за водой». Тогда грань между миром мертвых и миром живых была зрима и материальна. Есть гипотеза, что Европа и Урал были некими центрами сакральных инициаций, которые обслуживали огромные соседние территории.

— Возможно, я слишком глубоко копаю, — примирительно улыбнулся Антон и поднял две ладони перед собой, — сдаюсь!

— Давно хотела съездить на остров Веры и все увидеть своими глазами, но жизнь закрутилась, и не было возможности исполнить свою мечту, — вздохнула девушка.

— Давай мы вместе с тобой поедем на остров Веры, когда закончится контракт.

— Ты серьезно? — обрадовалась Вера. — Давай прямо сейчас пообещаем друг другу, что так все и произойдет, что бы ни случилось в нашей жизни. Даже если нас разбросает во времени, мы обязательно встретимся на острове Веры.

— Разбросает во времени? — повторил Антон.

— Сама не поняла, почему вдруг у меня вылетела эта фраза. Наверное, потому что мы участвуем в проекте «Временатор» и всякое может случиться. Антон, просто скажи: «Клянусь, что остров Веры будет нашим тайным местом».

— Ну клянусь, что остров Веры будет нашим тайным местом, — послушно повторил Антон. Его забавляла эта игра. Вера, наоборот, стала очень серьезна. Она сложила ладони вместе перед собой и торжественно произнесла:

— И я клянусь, что остров Веры — наше тайное место.

Антон взял в свои руки сложенные ладошки Веры, и они молча посмотрели друг на друга. Это спонтанно данное обещание вдруг перестало быть несерьезным и приобрело статус нерушимой клятвы. Между ними теперь появилась одна тайна на двоих, и это было волнительно и странно.

* * *

Вера лежала в кровати одна, в темноте, вспоминая этот разговор с Антоном. Сколько прошло времени с того дня? Неделя, две?

Вера с горечью понимала, что Антон горел своим проектом и все мысли его, и все действия, да и вся жизнь были подчинены проекту «Временатор». Само же время перестало быть для него некой осязаемой величиной, исчезли понятия «завтра» и «вчера». Он перестал ощущать течение времени, день и ночь больше не имели значения. Ученый жил в моменте, сейчас. Временная линия, деленная на дни недели и месяцы, рассыпалась, и прошлую жизнь свою он воспринимал фрагментами, перемешанными в хронологии. Кусочками, отрезками, которые необходимы были ему для работы. Все остальное, хранимое в памяти, скрылось за туманной пеленой и временно перестало для него существовать. Время теперь стало спрессовано в некую субстанцию, которую он смог отделить от мироздания и заставить подчиняться своей воле.

Антон ложился спать, когда глаза его сами смыкались, и мог проснуться через несколько минут или проспать сутки. Он осунулся и похудел, хотя, кажется, худеть ему было дальше некуда. Но глаза его за стеклами очков горели таким непередаваемым счастьем, что Вера не смела упрекнуть любимого в невнимании к себе. Она приняла как данность, что всегда будет второй после науки, и смирилась.

Вера переживала, что в последнее время Антон почти не разговаривал с ней, но старалась не тревожить его по пустякам. Как говаривала ее бабушка: «Часто я сожалела о сказанных словах, но о молчании не пожалела никогда». Все, что оставалось девушке, — это молча угадывать желания любимого и сделать так, чтобы ему было удобно и комфортно. Большую часть времени она вместе с остальными членами команды отдавала все силы, знания для создания «Временатора». Иногда, останавливаясь в бурном потоке событий, девушка осознавала грандиозность и масштаб проекта, и тогда всю ее охватывало чувство воодушевления и подъема.

Мысли неслышной поступью забрались в голову и захватили сознание. Все попытки избавиться от них были тщетны. Вера поняла, что сон ушел, и решила заняться уборкой в шкафу. Усевшись на полу возле шкафа, откуда предварительно были вытащены коробки, Вера принялась за дело.

Лучник не обманул, обещая, что у нее будет все, что она пожелает. Действительно, все, что она выбирала в каталогах, доставлялось ей без промедления. Покупки Вера складывала в коробки и убирала в шкаф до лучших времен. Сейчас она перебирала свои запасы с некоторой грустью. Здесь были дизайнерские украшения и платья из нановолокна, меняющие цвет. Обувь, сумки и еще масса прекрасных, новых и совершенно ненужных на Заводе вещей. Под одеждой, на самом дне коробки, лежала книга «Солнце из черного камня». Та самая, которую она попросила оставить, когда приехала на Завод. А потом просто забыла о ней. Отличное чтиво, чтобы отвлечься от назойливых мыслей.

Вера пролистнула страницы книги, и оттуда выпали исписанные убористым почерком листы.

«Старые записи Антона, которые в тот злополучный вечер после конференции он попросил сохранить. Надо отдать ему эти записи», — подумала Вера и решительно направилась в лабораторию. Неважно, насколько актуальна в данный момент была информация, записанная на этих листках. Вера просто хотела увидеть Антона и убедиться, что с ним все в порядке.

Она вошла в лабораторию, но на нее никто не обратил внимания.

Антон и Рома сидели устало и разочарованно глядя на экраны мониторов. Очередная гениальная идея снова не принесла нужного результата.

Лучник стоял перед ними и пытался успокоить, хотя было видно, что он разочарован.

— На сегодня хватит. Пожалуй, лучше сейчас пойти отдохнуть и успокоиться, — сказал он и вздохнул. — Сожалею, что в отчетах корпорации и лично Карлу Ивановичу я давал оптимистичные прогнозы и уверял, что «Временатор» собран и осталась совершенная малость, чтобы привести его в рабочее состояние. Теперь оказывается, что вся работа над проектом может затянуться на неопределенное время. Если сам автор проекта не знает, что делать, то вряд ли кто-то еще сможет помочь.

— У меня ощущение, что я знаю код и знаю, как настроить портал. Как будто я уже делал эти расчеты. Вот только не могу ухватить, ускользает все, — сказал Антон и поморщился.

Лучник ударил в самое больное место — по его самолюбию.

— Игорь Иванович прав, сейчас не надо ломать голову, мы все равно ничего не придумаем. Отдохнем, а завтра попробуем еще раз, — устало сказал Рома и выключил компьютер, всем видом показывая, что собирается уходить.

— Нет, повторять эксперимент бессмысленно, этот вариант не работает. Нужно искать другой путь. Мы ходим по кругу, — сказал Соколов, не глядя на собеседников. Он понимал, что ответов ждут от него. Что, кроме него, никто не решит проблему. И оттого злился на свою беспомощность еще больше.

— Привет, мальчики! — неожиданно послышался бодрый голос, заставивший присутствующих оглянуться. Вера наконец решила обратить на себя внимание.

По уставшим разочарованным лицам она поняла, что сегодняшняя ночь не принесла нужных результатов.

— Я не хотела вам мешать, но случайно нашла кое-что. Возможно, это и неважно, но на всякий случай я решила вам показать, — виновато сказала девушка и протянула Антону несколько листков, вырванных из блокнота, исписанных его почерком.

— Что это? — удивился он.

— Помнишь, после конференции я нашла тебя во дворе дома на Киевской. Тогда ты передал мне эти листки и просил сохранить. Я сейчас перебирала вещи в шкафу, и они выпали из книги «Солнце из черного камня», которую мне разрешили взять с собой.

Антон уже не слушал объяснения Веры. Он лихорадочно перечитывал записи, сделанные им в тот день. Записи, про которые он совершенно забыл и которые оказались так нужны ему теперь.

— Вера, ты гений! — воскликнул он и бросился обнимать ее.

Потом развернулся к Лучнику, сунув ему листки под нос.

— Вот оно, то, что мы искали. Я знал, я чувствовал, что уже решал эту задачу! — воскликнул Антон. — Господи, Вера, ты мой талисман!

Вера закусила губу. В такие моменты он находился рядом, к нему даже можно было прикоснуться при желании. На самом деле мысленно он словно перемещался в другое измерение. Переставал видеть и чувствовать все, что окружало его в реальном мире. Антон отстранялся, а Вера просто ждала, когда он вернется. Она считала, что научилась быть спокойной и терпеливой и делить Антона с его призванием. Но сейчас, поймав его восторженный взгляд, устремленный на листки бумаги, внезапно пришло понимание, что новое место работы и есть то самое другое измерение. И в этом измерении есть место Антону, и Лучнику, и многим другим людям, которые здесь работают, но нет и никогда не будет места ей. И нужно будет как-то с этим жить.

Игорь Иванович с удивлением наблюдал за своим коллегой, не понимая, что происходит. Он помнил, как в виде исключения и вопреки правилам разрешил Вере оставить книгу. Но никак не мог взять в толк, что такого в листках, которыми Соколов размахивает у него перед носом.

— Эти записи действительно сдвинут проект с мертвой точки? Это и есть то решение, которое ты искал? — недоверчиво спросил он.

— Я очень на это надеюсь, — уклончиво ответил Антон.