Гарри Поттер и прошлое будущего (гет)

Когда её отец ворвался в комнату и начал кричать, Гермиона резко повернулась к нему.

— Да? — спросила она тоном, который живо напомнил Ричарду тон её матери, когда та была в гневе.

Ричард Грейнджер застыл на несколько секунд, прежде чем сумел закрыть рот и пробормотать:

— Э... мы с твоей мамой дома.

Только в этот момент он заметил, что Гермиона встала между молодым человеком и им самим.

— И обязательно было из-за этого так орать? — в её голосе послышались отчётливо холодные нотки.

— Твоя спальня — не то место, где нужно развлекать своего друга, — ответил Ричард, пытаясь одновременно сохранить лицо и дать заднюю.

— Ну, мой компьютер стоит именно здесь, верно? — спросила Гермиона. — Чем ещё, по-твоему, мы занимались?

Ричард Грейнджер нервно сглотнул, но ответить не решился.

Гарри встал со стула и кивнул отцу Гермионы:

— Извините, сэр. Мне раньше не доводилось пользоваться компьютером, и Гермиона показывала мне свой.

К этому моменту в комнату вошла Джин Грейнджер. Протиснувшись мимо своего мужа, она подошла к Гарри:

— В этом нет ничего дурного, Гарри. Надеюсь, вам двоим было весело.

— Да, спасибо. У моего кузена есть компьютер, но мне не разрешали его трогать.

— Я рада, что тебе понравилось. Можешь приходить к нам, когда захочешь, — улыбнулась Джин, радуясь, что Гарри восполнил ещё один пробел своего детства. — Верно, Ричард?

Ричард не ответил. Он всё ещё пытался сообразить, что именно произошло за последнюю минуту.

Джин покачала головой и снова посмотрела на подростков:

— Тебе всегда будут здесь рады, можешь мне верить, — она пристально посмотрела на мужа, заверяя его в этом факте, прежде чем перевести взгляд обратно. — Помнится, Гермиона, ты упоминала поход за покупками. Вы оба до сих пор хотите пойти?

— Да, мама.

— Когда именно? Большая часть магазинов закрывается в восемь.

— Мы планируем купить ему весь гардероб, так что, наверное, скоро, — ответила Гермиона. — Ещё мы думали где-нибудь поужинать.

— Отличная идея, — согласилась Джин. — Это даст мне шанс получше узнать Гарри, — она тепло улыбнулась черноволосому подростку.

— Мэм, я сегодня получил деньги из Гринготтса, но Гермиона думает, что носить такую сумму с собой опасно. Она предложила отдать их вам, чтобы вы могли расплатиться своей карточкой.

— Очень разумное предложение, — кивнула Джин. — Сколько у тебя денег?

Гарри вытащил стопки купюр и протянул их ей:

— Десять тысяч. Этого достаточно?

— Думаю, более чем достаточно. Верно, Ричард? — растерянно улыбнувшись, спросила Джин у своего мужа. Она задалась вопросом, не подстроила ли эту сцену её дочь, просто чтобы достучаться до своего отца, и решила, что в таком случае подыграет ей. — Дорогой, думаю, тебе лучше убрать это куда-нибудь.

Ричард уставился на деньги, которые протянул ему парень его дочери. Он видел, что стопка пятидесятифунтовых купюр была достаточно большой. Медленно, почти автоматически, его рука протянулась и приняла обе стопки. Он знал, что пересчитывать их было бы совсем уж неприлично.

— Да... десять тысяч, значит? Э... я положу их в безопасное место, пока не станет ясно, сколько тебе понадобится потратить.

— Спасибо, сэр, — ответил Гарри. — Мы спрашивали в Гринготтсе, нет ли у них карточек или чего-то подобного, но оказалось, что нет.

— Очень неудобно, — сказала миссис Грейнджер. — Ты не думал о том, чтобы открыть собственный банковский счёт? В немагическом банке, я имею в виду?

— И почему я сама об этом не подумала? — воскликнула Гермиона. — В будущем это будет проще всего.

— Да, точно, — согласился Гарри. — Особенно учитывая, что я хотел бы проводить время с тобой в магловском мире.

Гермиона одарила его улыбкой и сжала ему ладонь. Он улыбнулся в ответ, после чего повернулся обратно к матери Гермионы:

— Как думаете, сколько мне стоило бы положить на счёт?

— Этим можно будет заняться и позже, так что пока не волнуйся об этом. Если тебе понадобятся деньги, мы заплатим за тебя. Ты явно более чем платежеспособен, — она не удержалась от ещё одной шпильки в адрес мужа. — Верно, Ричард?

После секунды, в которую её муж не ответил, она продолжила:

— Ну что же, если нам скоро выходить, мне и Гермионе нужно начинать готовиться. Особенно если мы будем ужинать не дома, — её взгляд скользнул от дочери к мужу, чтобы Гермиона точно поняла намёк. — Ричард, почему бы тебе не проводить Гарри в гостиную? Мы скоро соберёмся.

В углу гостиной был небольшой бар, и Ричард налил себе стакан односолодового виски. Он не стал предлагать ничего Гарри, лишь указал рукой со стаканом на софу, а сам сел в кресло в нескольких футах от неё. Когда Гарри устроился на софе, рядом запрыгнул большой рыжий кот, начавший мурлыкать. Звук был весьма успокаивающим, и Гарри стал рассеянно гладить Косолапа, ожидая, пока Ричард начнёт разговор.

Прошла минута, две, три, но никто не произносил ни единого слова. Наконец Гарри спросил:

— Сэр, есть ли какая-то причина, по которой я вам не нравлюсь?

Ричард Грейнджер отхлебнул янтарной жидкости из своего стакана и посмотрел на молодого человека. Он постарался игнорировать состояние его одежды и взлохмаченную шевелюру, вместо этого вперив взгляд ему в глаза. Целую минуту он не отводил взгляда, пытаясь собраться с мыслями. Он хотел увидеть в этих глазах злость или ещё хоть что-то, могущее дать его неприязни основания, но видел лишь твёрдость, смешанную с лёгкой нервозностью. Наконец он ответил:

— Помимо того факта, что из-за тебя жизнь моей дочери в опасности?

— Я... — Гарри заколебался, прежде чем продолжить. — Мне бы искренне хотелось, чтобы дело обстояло иначе, но я не буду этого отрицать. Пока Волан-де-Морт охотится за мной, определённая опасность наличествует. Хотя бы этим утром...

Гарри прикусил язык, осознав, что ему не стоило это упоминать, но было уже поздно.

— Этим утром? Этим утром с Гермионой что-то произошло? — Ричард поставил стакан и наклонился вперёд. — Я думал, вы просто ходили в это ваше Министерство.

— Да, сэр, так и было, но по дороге на нас напали, — признался Гарри.

В этом случае он не хотел врать. Он чувствовал, что враньё только осложнит ситуацию, когда будет обнаружено.

Ричард поднял взгляд в направлении спальни, где, как он знал, собирались Гермиона и его жена, прежде чем снова посмотреть на Гарри. Он боролся с желанием просто вышвырнуть парня из дома и запретить своей дочери приближаться к нему. Каждая клеточка его тела требовала от него именно этого: защитить свою дочь. Но также он знал, что это было бы бесполезно или даже хуже. Гермиона уже ясно это обозначила.

В молчаливом раздражении он взял стакан и сделал ещё один глоток, ощутив тепло потёкшей в горло жидкости. Сделав глубокий вдох и постаравшись расслабиться, он спросил:

— Что произошло? Гермиона в порядке?

— В порядке, честное слово, — ответил Гарри. — Мы просто шли, когда... — он сделал секундную паузу, — когда напали трое Пожирателей смерти. Мой крёстный сразу же нейтрализовал одного из них, а мы с Гермионой — другого. Всё закончилось довольно быстро.

— И? — спросил Ричард, чувствуя, что это была не вся история.

Гарри снова заколебался. Он знал, что его ответ не поможет делу, но знал и то, что должен был быть честен.

— Третий Пожиратель был убит.

— Убит? Каким образом? Твой крёстный?..

В этот раз Гарри молчал несколько секунд. Наконец он собрался с духом и ответил:

— Нет, сэр. Его убил я.

— Ты? Ты убил человека?

Гарри кивнул:

— Я не собирался этого делать, но...

Он снова замолчал, ярко вспомнив, как Пожиратель, оказавшийся Гойлом, направил палочку на Гермиону, и произошедшее потом. Он потряс головой, отгоняя этот образ:

— Я на секунду отвернулся, чтобы проверить, что Сириусу — это мой крёстный — не требовалась помощь. За это время Гермиона попала в последнего Пожирателя заклятием. Когда я повернулся обратно, он угрожал ей и собирался... собирался ей навредить. Как я уже сказал, я не собирался убивать его, я просто хотел попасть заклятием в его руку с палочкой. Но оно оказалось сильнее, чем я ожидал.

— Ты действительно убил его? — снова спросил Ричард. — И можешь сидеть здесь, словно ничего не случилось? Идти за покупками, а потом в ресторан, после того, как убил человека?

— И что я, по-вашему, должен делать? — воскликнул Гарри, ощутивший лёгкую злость. — Мне стоит плакать из-за этого? Сидеть в углу и предаваться хандре? — он покачал головой, пытаясь успокоиться. — Как я уже сказал, я не собирался его убивать. Но не сожалею об этом, сэр.

Он пристально посмотрел на Ричарда. Гарри знал, что мистера Грейнджера не было там. Что он не знал многого о Пожирателях смерти, не знал, что они из себя представляли. Он встал с места и направился в другую половину комнаты, пытаясь придумать ответ и одновременно успокоиться. Наконец он взглянул на отца Гермионы и продолжил:

— Мистер Грейнджер, если бы кто-то угрожал миссис Грейнджер, и вы бы с уверенностью знали, что он убьёт её, было бы вам дело до того, что вы убили или ранили этого человека, если в итоге у вас получилось её защитить? Стали бы сдерживаться, чтобы не слишком навредить этому человеку, или бы выложились на полную, надеясь, что этого будет достаточно? И если бы вы убили его, о ком бы вы больше беспокоились — об этом человеке или о своей жене? Неужели смерть человека, пытавшегося убить вашу жену, не давала бы вам спать? Я не радуюсь тому, что сделал, но и не сожалею об этом. Он напал на нас первым. И он пытался... навредить Гермионе.

Не отводя взгляда от молодого человека перед ним, Ричард потянулся за стаканом и сделал ещё один глоток виски.

— Пожалуй, я понимаю твою логику, — наконец сказал он. — Но всё же...

— Вы думаете, я должен переживать из-за того, что убил человека? — спросил Гарри. — Не в том случае, когда это был Пожиратель смерти. И уж точно не тогда, когда Гермиона была в опасности, — с нажимом добавил он.

Он подошёл обратно к софе и снова сел. Косолап, рассерженный внезапным исчезновением своего поглаживающего слуги, снова начал мурлыкать, когда Гарри рассеянно продолжил его гладить. Однако взгляд Гарри, который он вперил в Ричарда Грейнджера, не стал менее острым.

— Сэр, ваша дочь действительно значит для меня всё. У меня нет семьи, помимо моего крёстного, — объяснил он. — С нашего первого курса Гермиона была рядом со мной. Для меня она... мой лучший друг, и далеко не только это, — он замолчал на пару секунд. — Я не позволю ничему случиться с ней, и если это означает, что мне придётся убить кого-то, угрожающего её жизни, я не буду из-за этого страдать бессонницей.

На целую минуту повисло молчание. Затем Гарри продолжил:

— Сэр, я не могу заставить вас любить меня или хотя бы понять. Я могу лишь заверить вас: Гермиона всегда может рассчитывать на то, что я буду рядом с ней. Вы можете в это не верить, но я действительно люблю её, — его взгляд смягчился. — Я знаю, что она любит и вас, и свою мать, и ни за что не хотел бы заставлять её выбирать между нами. А вы?

Ричард мог только смотреть на него, не зная, что сказать. Он снова взял свой стакан и обнаружил, что тот опустел. Он встал и направился к бару, где снова наполнил стакан светло-коричневой жидкостью. Поднеся его к губам, он подумал о своей дочери. О девочке, которую так часто травили в детстве. О слезах, которые она проливала, которые превращались в улыбки, когда она ела мороженое. Он вспомнил множественные походы в книжные магазины и библиотеки. Вспомнил, как читал ей истории на ночь. "Ну, до той ночи в её шесть лет, когда она прямо сказала, что может читать их сама, но позволит мне слушать, если я хочу," — подумал он с лёгкой, преисполненной гордости улыбкой.

Потом он вспомнил о дне, когда она вошла в, как казалось, твёрдую стену на вокзале Кингс-Кросс, отправляясь в волшебный замок. Он вспомнил письма, начавшие приходить после того дня. Первые из них были полны восторга, описывая магию и школу. Они с Джин радовались, что их дочь нашла себе место, куда могла вписаться, но вскоре восторг исчез из писем, сменившись грустью и, что было ещё хуже, ощущением одиночества. Но в первую неделю ноября того года пришло письмо, рассказывающее о том, что у неё появились друзья, Гарри Поттер и Рон Уизли. Мальчики, сражавшиеся с троллем, чтобы спасти её. Они с Джин всегда считали, что их дочь приукрасила события, сделав из них подобающую волшебному замку сказку, но теперь, смотря на молодого человека перед ним, он начал сомневаться. Он снова отхлебнул виски, ощущая, как его мысли беспорядочно бродят.

— Ты действительно сражался с троллем, чтобы спасти мою дочь? — спросил Ричард. — На первом курсе?

— Я и Рон Уизли, — ответил Гарри, пожав плечами.

— Насколько он был большим?

— Десять-двенадцать футов. Честно говоря, нам просто повезло.

"Двенадцать футов?" — подумал Ричард. После ещё одного глотка ему пришло в голову, что, возможно, они зря впустили в дом ту ведьму несколько лет назад. Всё выглядело таким захватывающим: столы, превращавшиеся в свиней, взлетавшие в воздух вещи, в целом то, что магия была настоящей. "Но она не упоминала троллей, или этих Пожирателей смерти, или другие опасности, которые были на другой стороне той стены".

Слегка качнув головой, он снова посмотрел на Гарри:

— Почему?

— Что почему?

— Почему ты тогда спас Гермиону? У меня сложилось впечатление, что друзьями вы стали только после этого.

— Я познакомился с ней раньше, но да, после того события мы действительно подружились, — ответил Гарри. — Почему я её спас? Ну, она не знала про тролля, и мы пошли её предупредить, — он благоразумно не стал упоминать, что именно он закрыл тролля в туалете. — Тролль собирался на неё напасть, что ещё я мог сделать?

"Искать профессора, чтобы рассказать об этом? Вопить от ужаса? Бежать со всех ног и прятаться?" — подумал Ричард, но понял, что его дочь могла бы погибнуть, поступи парень подобным образом. Сделав ещё один глоток виски, он принялся размышлять. "В чём дело? Я ему завидую? — спрашивал он сам себя. — Завидую, что он защищал Гермиону, когда это должен был делать я? Или боюсь, что он заменит меня в её жизни? — он почувствовал себя несколько неуютно, смотря на Гарри; чувство, которое бывает у человека, осознавшего истину за пределами того, во что он верил. — Дело в этом, верно? Меня просто заменяют... нет, уже заменили. Но ведь это обычно и делают мужчины, так? Заменяют отцов?"

Стакан снова был поднят к губам, и очередной глоток жидкости обжёг Ричарду пищевод. Он подумал о выражении глаз своей дочери, когда вчера та грозилась уйти. И в этот момент понял, что проиграл эту битву ещё до того, как узнал о ней. Допив остатки виски из стакана, он опустил его на столик.

— Выбора у меня не будет, так? — спросил он с некоторым смирением. — Гермиона уже ясно обозначила, что выберет тебя.

— Сэр, я ни в коем случае не хочу, чтобы ей пришлось делать такой выбор. Можете ненавидеть меня, если угодно, я к этому привык. Но не делайте того, что ранит Гермиону.

"Чёрт, парень бьёт ниже пояса," — подумал Ричард, и с его губ сорвался ещё один вздох. Снова потянувшись за бутылкой, он вылил остатки содержимого в стакан, сделал глоток и начал обдумывать то, что знал о Гарри Поттере. Его имя довольно часто встречалось в письмах, которые Гермиона присылала домой за последние годы. Начав размышлять, чего бы он хотел для своей дочери, Ричард сообразил, что этот молодой человек отвечал большинству его запросов, хотя это и мало что значило. Он знал, что его мнение не будет иметь большого значения, и мог только надеяться, что его дочь сделала правильный выбор. Или, если он окажется неправильным, осознала бы это сама.

— Учти, если ты навредишь моей дочери, или с ней что-то случится по твоей вине, — я тебя из-под земли достану.

— Я никогда не наврежу Гермионе намеренно, и если что-то случится с ней по моей вине... — Гарри не закончил фразу, но Ричард понял по выражению его глаз, что он имел в виду. — Однако я бы хотел подчеркнуть, — продолжил Гарри после нескольких секунд молчания, — что Гермионе не слишком нужна защита. Она может сама о себе позаботиться. Она очень умна, и...

Он собирался сказать, что она несколько раз спасла его жизнь, но вовремя осёкся. Он понял, что не знал, о чём именно Гермиона рассказывала отцу, и описание дополнительных опасностей могло осложнить ситуацию.

— Я готов спорить, что она будет защищать меня ничуть не меньше, чем я её, — закончил он.

— Ну что же, мистер Поттер, думаю, мне стоит постараться узнать вас поближе, — сказал Ричард. — Хотите чего-нибудь выпить?

— Колы, сэр, если вам не трудно.

Через пять минут в голове Гарри раздался голос Гермионы:

— У вас там всё в порядке? Я ощутила, как ты злился раньше, но боялась подслушивать.

— Думаю, всё будет нормально. Мы немного повздорили, но вроде бы пришли к взаимопониманию. Сейчас я рассказываю ему о квиддиче. Довольно безопасная тема.

Ещё через три минуты Гермиона вошла в гостиную вместе с матерью. Обе они были одеты для ужина в ресторане, и надели удобную обувь для похода за покупками.

— Значит, вратарь делает примерно то же, что в футболе?

— Да, но вместо одних ворот ему приходится защищать три кольца на разной высоте. Как говорил мой прежний капитан, труднее всего удержаться на выбранной позиции. Ветер часто в этом мешает. Метла вратаря должна иметь очень хорошие ускорение и торможение, а вот особая быстрота ей не нужна.

— И там действительно есть летающие мячи, которые... — Ричард остановился, когда в комнату вошли дамы. — Ну что же, видимо, женщины уже готовы схватить тебя и повести навстречу злой судьбе.

— Не думаю, что всё будет так плохо, сэр, — ответил Гарри, окидывая взглядом платье Гермионы и испытывая невольное восхищение.

— Посмотрим, что ты скажешь через несколько часов, — ответил Ричард, безуспешно старавшийся не замечать взгляда, которым молодой человек пожирал его дочь.

— Не забудь записать сегодняшние матчи, дорогой, — сказала Джин своему мужу. — Мы, скорее всего, вернёмся поздно.

Гарри и Гермиона поняли, что она имела в виду матчи Уимблдона, и снова задались вопросом, что скрывал от них Сириус.

Добби и Винки были разочарованы, что этим вечером не будут готовить ужин для всей семьи, но пообещали, что мистер Грейнджер будет накормлен подобающе.

Когда они уселись в машину, Джин повернулась к своей дочери, занявшей вместе с Гарри заднее сиденье:

— Ощущаю себя прямо вашим шофёром. Куда желаете отправиться, миледи, сэр?

— Думаю, лучше всего в Харви Никс*. Как считаешь?

— У нас будет только пара часов, когда мы доберёмся туда, — сказала миссис Грейнджер, посмотрев на свои часы. — К счастью, основное движение сейчас из города. Если мы сначала закупимся, а потом пойдём ужинать, то, думаю, мы успеем. Можно поесть прямо там, у них есть отличный ресторан на верхнем этаже.

Ещё не было шести вечера, когда "Мерседес" был поставлен на подземную парковку на Кадоган-плейс, и они направились к знаменитому универсальному магазину. Сначала они пошли на пятый этаж, где забронировали места в ресторане на восемь сорок. Затем — на нижние этажи, где продавалась мужская одежда.

Следующие два часа до восьми вечера они провели, покупая одежду. Первым делом они выбрали нижнее бельё и носки, а затем перешли к повседневной одежде. Через час Гарри обзавёлся несколькими парами брюк и джинсов, самыми разнообразными футболками, включая одну, на которой был изображён весьма напоминавший венгерскую хвосторогу дракон, несколькими рубашками с пуговицами, двумя парами кроссовок и прочими вещами, довершавшими повседневный гардероб. Также они купили несколько пижамных комплектов и роскошно выглядевший халат в цветах Гриффиндора. В отличие от его предыдущей, вся купленная одежда сидела на Гарри идеально.

Закончив с повседневной одеждой, они перешли к торжественной и полуофициальной. В итоге Гарри приобрели два костюма, один чёрный и один тёмно-синий, две спортивные куртки, а также несколько пар обуви, различные рубашки и галстуки.

— Ну разве вы не замечательно выглядите, молодой человек? — улыбнулась Джин, осматривая в очередной раз вышедшего из примерочной Гарри, сейчас одетого в желтовато-бежевую куртку поверх изумрудно-зелёной рубашки в тон его глазам. — Прямо не узнать!

Наклонившись к Гермионе, одобрительно рассматривавшей своего мужа, она шепнула:

— Симпатичного же парня ты себе нашла.

— Точно, мам, — улыбнулась Гермиона. — Но не это делает Гарри особенным.

— Нет, но это — приятное дополнение, верно? — ответила Джин, наблюдая за тем, как Гарри снова скрылся в примерочной. — Я не поверила, когда ты сказала, что он не будет возражать против похода по магазинам, но он, кажется, и правда не против. Ричард бы сейчас уже жаловался без остановки, причём начал бы через две минуты после того, как мы зашли в магазин.

— Гарри никогда особо не ходил за покупками, кроме как в Косой переулок. И даже это сейчас делает миссис Уизли, — объяснила Гермиона. — Он устал, что все вокруг принимают за него решения, в том числе подобные. И потом, ему нравится выходить и заниматься разными вещами. С родственниками у него не было такой возможности. Я хочу, чтобы у него, для разнообразия, было хорошее лето. И по возможности ходить с ним в разные места.

— Уверена, что мы сможем ещё куда-нибудь сходить. У тебя уже есть какие-то идеи?

— Для начала хотя бы прогулки и поездки. Гарри даже никогда не видел океан, разве что... а, неважно. Я хочу, чтобы он повеселился. Может, мы сможем даже сходить в парк развлечений.

— Как думаешь, ему понравится Алтон Тауэрс? — спросила Джин. — На прошлой неделе у меня был пациент, который рассказывал об этом парке. Интересно, Гарри понравятся американские горки?

— Думаю, что да, — ответила Гермиона. — Хотя они могут быть для него скучноватыми после... — она собиралась упомянуть полёт на драконе, но вовремя прикусила язык, — его метлы.

— Тогда как насчёт этих выходных? — предложила Джин. — Ехать туда далековато, но так мы сможем провести с Гарри больше времени, и показать ему, что такое семейное развлечение. Ну, если ты не планируешь туда телепортироваться, или как это у вас называется.

— Думаю, поездка будет в самый раз. Но нам придётся придумать что-нибудь для Уизли и Дамблдора. Посмотрим, что скажет Гарри. Хочешь сходить в парк развлечений на этих выходных? Мама предлагает Алтон Тауэрс.

— Вроде бы я видел его рекламу по телевизору у Дурслей в прошлом году. Да, я ничуть не против.

— Я снова спрошу за ужином, чтобы мама узнала.

Одежда и кроссовки, в которых Гарри пришёл в магазин, были сложены в пакет, чтобы затем быть выброшенными в мусор. Когда стрелки часов приблизились к восьми, он уже был готов к походу в ресторан, облачившись в чёрные брюки и изумрудно-зелёную рубашку. На шею он повязал шёлковый галстук бежевого цвета, на котором были изображены плавающие каланы**.

— Хочу, чтобы что-то всегда напоминало мне о тебе, — пояснил Гарри Гермионе, выбрав этот галстук.

— Тогда мне, видимо, придётся искать брошь в форме оленя, — улыбнулась она. — Или, может быть, шарф.

В начале девятого они направились к кассе, чтобы заплатить за последние покупки. Они оказались последними в очереди: Гарри настоял на том, чтобы взять присмотренное Гермионой летнее платье. Было уже десять минут девятого, когда усталая молодая продавщица окинула взглядом их кучу покупок. Вздохнув, она взяла рубашку и начала снимать с неё защитную бирку, когда её взгляд остановился на Гарри, задержавшись на его лбу. Её глаза расширились, и она чуть не выронила рубашку.

— Вы... вы же Гарри Поттер, да? — воскликнула она.

Гарри и Гермиона мгновенно начали осматриваться, проверяя, кто ещё мог это услышать. Но, поскольку время закрытия уже подошло, магазин был практически пуст, и вокруг никого не было.

— Почему вы спрашиваете? — задал вопрос Гарри.

Продавщица улыбнулась и заговорила, понизив голос:

— Я — сквиб, так что, конечно, знаю про вас. И читала про то, что вы сделали на прошлой неделе. "Пророк" постоянно об этом писал. То, как вы одолели Сами-Знаете-Кого... мой папа не раз жалел, что не может купить вам выпить. Мне уже не терпится рассказать ему, что вы пришли в мой магазин, и я вас обслуживала!

Тут она заметила Гермиону, и её глаза расширились ещё сильнее:

— А вы — Гермиона Грейнджер, его девушка? Дженнифер от зависти помрёт!

— Дженнифер? От зависти? — переспросила Гермиона, пытаясь сообразить, как продавщица умудрялась столько говорить, не переводя дыхание. — Кто это и почему?

— Она моя соседка по комнате, ведьма, а не сквиб. А завидовать она будет тому, что я встретила вас, — ответила продавщица таким тоном, словно это было очевидно. — Вы ведь в волшебном мире почти как принцесса. Ходят слухи, что на следующей неделе вы будете на обложке "Ведьмовского еженедельника". Дженни об этом говорила, а она всегда знает подобное. Вы, наверное, самая везучая ведьма в мире.

— Наверняка Скитер постаралась, — пробурчала Гермиона. — Возможно, мне стоит найти ещё одну банку.

— Согласен, но нам не нужно, чтобы кто-либо узнал о наших занятиях в магловском мире. Я не хочу оглядываться в поисках Пожирателей смерти или объясняться с Дамблдором.

— Но что мы можем сделать?

— У меня есть идея...

Гарри улыбнулся продавщице, которая старалась одновременно не отводить от них с Гермионой взгляда и продолжать пробивать покупки:

— На самом деле везучий здесь я. Я не заслуживаю Гермиону, но рад, что она — моя девушка. Только... можете сделать нам одолжение? Мы будем благодарны, если вы никому не расскажете о том, что нас видели. По крайней мере, что видели здесь. Может, вы расскажете, что видели нас рядом с "Дырявым котлом" или ещё где-то. Понимаете, мы не хотим привлечь внимание определённых людей.

Когда продавщица заколебалась, Гермиона добавила:

— Если вы расскажете остальным, мы ведь не сможем снова прийти сюда, сами понимаете. А так мы бы даже могли ещё встретиться, — она посмотрела на бейджик продавщицы, — Мария.

То, что Гермиона назвала её по имени, заставило Марию улыбнуться ещё шире:

— А вы в следующий раз подпишете мой "Ведьмовской еженедельник"? Вообще-то его Дженни выписывает, но я тоже читаю! Я хоть и не ведьма, но хочу знать, что и как! Например, в последнем выпуске на тридцать первой странице была такая причёска... я попросила Дженни её для меня сделать, но получилось не совсем то. Вот эта сторона, — Мария указала на левую сторону своей причёски, — неправильной длины.

Досчитав в уме до четырёх, Гермиона сумела улыбнуться и ответить:

— Хорошо, если вы никому не расскажете, что мы ходим сюда за покупками, то мы оба подпишем.

— Вау! — воскликнула Мария, — Вот, держите, — она достала из-под прилавка листок бумаги и записала своё имя и расписание смен. — Если вам что-то понадобится, просто спросите. Я знаю всё в магазине и смогу вам помочь.

— Спасибо, Мария, — кивнул Гарри, складывая листок и убирая его в карман. — Мы это ценим.

Мария закончила пробивать их покупки, и миссис Грейнджер протянула карточку для оплаты. Закончив складывать всё в пакеты, Мария отдала их им:

— Значит, я могу рассказать Дженнифер и папе, если скажу, что встретила вас рядом с "Дырявым котлом"?

— Да, мы не возражаем. Спасибо, Мария.

Большую часть пути обратно до автомобиля (они решили отнести туда покупки, а потом вернуться в ресторан) Гермиона бормотала себе под нос нелестные слова о Рите Скитер.

— И что это было? — наконец спросила Джин.

— Ничего особенного, — ответила Гермиона, но потом заметила, как смотрела на неё мать, и вздохнула. — Ты ведь знаешь, что Гарри знаменит? Мальчик-Который-Выжил и всё такое?

— Да. Но я думала, что это было ещё в его младенчестве.

— Волшебный мир долго не забывает некоторые вещи. И потом, ты ведь читала в газете, что на прошлой неделе он снова одолел Волан-де-Морта, — объяснила Гермиона. — Теперь Гарри считают Избранным, тем, кто окончательно его победит. Об этом писали в другой статье.

— Но это просто нелепо!

— Волшебный мир так не считает, — ответила Гермиона. Решив сменить тему, она посмотрела на свои часы. — Мы можем обсудить это потом, а сейчас нам нужно поторопиться, иначе опоздаем к забронированному времени.

В итоге они опоздали, но всего на три минуты, и им быстро указали на столик рядом с окном, из которого открывался вид на город. До заката оставалось ещё полчаса, и здания в лучах заходящего солнца отбрасывали длинные тени. Гермиона улыбнулась, заметив, как её муж отодвинул стул сначала для её матери, а потом и для неё самой.

— Решил показать себя? — спросила она.

— Для тебя я сделаю что угодно, — ответил Гарри.

— Настоящий джентльмен, — заметила Джин, когда Гарри сел на свой стул.

Гарри слегка покраснел, и Гермиона подумала, что это было крайне мило.

— Как насчёт бутылки вина? — предложила Джин. — У них отличный выбор.

Гермиона уже готова была согласиться, но спохватилась.

— Мама, — негромко сказала она, — Гарри исполнится шестнадцать только в конце июля.

— Да? — Джин посмотрела на Гарри. — Ну, как по мне, ему вполне можно дать шестнадцать. У тебя есть с собой какие-нибудь документы с твоим возрастом?

— Э-э... нет, — ответил Гарри.

— Тогда не вижу никакой проблемы, — хитро улыбнулась Джин Грейнджер.

На самом деле она решила, что вино может помочь определённой цели, которая её интересовала. Ей нравился Гарри, и до сих пор он вёл себя как истинный джентльмен, но с того момента, как её дочь упомянула плохо обходившихся с ним родственников, Джин испытывала некоторую тревогу. Она была врачом, следила за научными исследованиями в области медицины, и знала о нескольких, доказывавших, что дети, над которыми издевались, с большей вероятностью сами проявляли такие наклонности во взрослом возрасте. И ещё она знала, что лёгкое опьянение зачастую позволяло настоящему темпераменту человека прорваться наружу, пусть это был и не гарантированный метод.

Гарри заказал себе ягнёнка с маленькими луковицами и гарниром из овощей, Гермиона — говядину в соусе из красного вина и с грибами, а Джин — омара. Также им принесли бутылку "Мозель Рислинг" 1990 года, которая затем была разлита по трём винным бокалам.

— Лучше, чем те в палатке? — спросил Гарри, когда Гермиона попробовала грибы.

— Это не грибы, а словно маленькие кусочки амброзии прямо у меня во рту, — ответила его жена. — Даже Добби и Винки может быть трудно с этим тягаться.

— Лучше не говори им этого. Они из кожи вон вылезут, пытаясь приготовить грибы не хуже.

— Ты прав. Но они правда хороши.

— Ягнёнок тоже отличный.

Во время ужина Джин краем глаза наблюдала за Гарри. Его взгляды по сторонам в попытках понять, как правильно себя вести, с очевидностью намекали, что он не имел опыта походов в рестораны. Ей почти силой пришлось заставить его налить себе ещё бокал вина, но и после него он остался таким же вежливым. По-настоящему удивило её то, насколько Гарри и Гермиона были на одной волне. Ей даже показалось, что они общаются друг с другом без слов. Когда Гермиона насадила на вилку один из грибов, Гарри словно ожидал, что она предложит его ему. Так же было, когда он отрезал кусочек мяса от своего блюда и предложил ей. Разговор был приятным, до момента, когда они заговорили о Министерстве и о произошедшем утром.

— Как всё прошло этим утром? — спросила Джин. — Вы со всем разобрались?

— Да, мам, — ответила Гермиона.

— Миона, я уже рассказал твоему отцу об утренних событиях. Твоей маме, наверное, тоже стоит знать.

— Утренних событиях? — переспросила Джин. — Этим утром что-то случилось?

— Ты рассказал ему обо всём? — спросила Гермиона. — Даже... про Гойла?

Гарри кивнул:

— Твои родители заслуживают знать.

Когда Гермиона кивнула в ответ, Гарри повернулся к её матери и начал:

— Видите ли, по пути в Министерство на нас напали...

— Напали? Кто? И почему вы ничего не сказали раньше?

— Потому что я думала, что вы с папой будете волноваться, — искренне ответила Гермиона.

— Мне приходится сделать вывод, что произошедшее было серьёзным. Что случилось?

— На нашем пути в Министерство нас атаковали трое Пожирателей смерти, и нам пришлось отбиваться, — ответил Гарри. — Двоих схватили, а третий... — он бросил мимолётный взгляд на Гермиону, прежде чем продолжить, — третий был убит.

— Ты сказал папе... кем? — спросила Гермиона.

Гарри кивнул.

— О чём вы? — спросила Джин, переводя взгляд от него к своей дочери и обратно.

— Миссис Грейнджер, это я убил последнего Пожирателя смерти. Как я уже сказал мистеру Грейнджеру, я не собирался этого делать, но он вот-вот проклял бы Гермиону, и я его остановил, — объяснил Гарри.

— Гермиона? — Джин посмотрела на свою дочь, ожидая дальнейших объяснений.

— Мама, я говорила тебе, что в волшебном мире идёт война, — сказала Гермиона. — Пожирателям нет дела до людей, особенно до маглов и маглорождённых. Он бы убил или начал пытать тебя в мгновение ока, будь у него такая возможность, — она вздохнула. — Ты бы предпочла, чтобы Гарри поступил иначе?

— Нет... но...

— Мама, он был Пожирателем смерти. Им нравится убивать маглов и маглорождённых, или, как они нас называют, грязнокровок. Он бы ни заколебался ни на секунду, имей он возможность убить тебя или папу. Или даже хуже: он бы заставил тебя убить папу самой. Существует проклятие, которое позволяет волшебнику полностью контролировать другого человека. Именно ПОЛНОСТЬЮ, и Пожиратели применяют его без колебаний, — Гермиона выдержала паузу, позволяя своей матери осмыслить эти слова. — Вот с такими людьми мы сражаемся. Вот почему на наш дом пришлось накладывать защиту. Так что, если одно из этих чудовищ умирает, мы не испытываем угрызений совести. Хотя бы потому, что это почти наверняка в перспективе спасает жизни невиновных.

— Но вы — всего лишь подростки! Как люди могут ожидать от вас, что вы будете сражаться с такими людьми?

— Когда кто-то пытается тебя убить, то не имеет значения, сколько тебе лет, — возразила Гермиона. — Волан-де-Морт пытался убить Гарри, когда тому был год. И ещё раз, когда ему было одиннадцать, и снова, когда ему было двенадцать. И ещё два раза: год назад и на прошлой неделе.

— Но... — снова начала Джин, но потом лишь вздохнула. — Просто скажи, Гермиона: тебя правда всё это устраивает?

В её глазах проглядывала очевидная тревога. Гермиона поразмыслила несколько секунд, прежде чем ответить:

— Если честно — нет. Но какой у нас выбор? Волан-де-Морт хочет убить Гарри, и, пока он не будет побеждён, мы должны будем сражаться. Однажды мы его одолеем, на это ты можешь рассчитывать.

Джин не знала, что ей сказать, или как сказать. Наконец она пробормотала:

— Тогда хотя бы будьте осторожными, насколько возможно. Не дайте ничему с вами случиться.

— Ничто не навредит Гермионе, если это будет в моих силах, — твёрдо сказал Гарри.

Выражение его лица принесло Джин некоторое облегчение, но она всё же подумала: "Ему только пятнадцать лет, что он сможет сделать?" Выдавив улыбку, она кивнула.

— Закажем десерт? — спросила она, желая сменить тему.

После десерта Гермиона завела разговор об "Алтон Тауэрс", и Гарри всячески выразил свою заинтересованность этой идеей.

* * *

Когда они вернулись, и Джин поставила автомобиль обратно в гараж, было уже почти пол-одиннадцатого вечера.

— Оставь мне несколько, — сказала Гермиона, когда Гарри выгрузил пакеты из машины и начал складывать их рядом с Исчезательным шкафом.

— Зачем?

— А как ты собираешься их объяснить? — спросила она. — Я завтра приеду к тебе на "Ночном рыцаре" и возьму пакеты с собой. Так я смогу сказать, что ходила за покупками для тебя, и ни у кого не возникнет вопросов.

— Я уже упоминал, насколько ты умна? — улыбнулся Гарри. — Но пусть тебя сопровождает Сириус. После сегодняшнего утра я не хочу, чтобы ты была в том районе без сопровождения.

— Справедливо, — согласилась Гермиона.

— Ладно, я пойду, пока вы желаете друг другу спокойной ночи, — усмехнулась Джин.

Когда её мать ушла, Гермиона посмотрела на Гарри:

— Спасибо тебе.

— За что?

— За то, что этим вечером был собой, — ответила она, поправляя ему галстук. Затем она приподнялась на носках и легко его поцеловала. — За чудесно проведённое время, за всё. Я знаю, что папа до сих пор относится к тебе не очень, но...

— Всё образуется, — заверил её Гарри. — Я думаю, что мы пришли к взаимопониманию или хотя бы к отправной точке. И я сделаю всё возможное, чтобы не вставать между тобой и твоими родителями, — он приложил палец к её губам, не давая ответить. — Я люблю тебя, и, как ты знаешь, всегда буду любить. Так что приложу все усилия, чтобы не ссориться с твоим отцом. Он навряд ли хуже Дурслей, а я терпел их шестнадцать лет.

Гермиона кивнула и улыбнулась:

— Я тоже тебя люблю. И хочу, чтобы папа увидел, какой ты на самом деле.

— Просто дай ему время, — ответил Гарри.

* * *

26 июня 1996 года

На следующее утро Сириус и Гермиона вошли в дом на Гриммо, неся по несколько пакетов.

— Что это? — спросила миссис Уизли, когда они вошли в столовую. Она заканчивала готовить завтрак, а Рон и Джинни расставляли тарелки.

— Мы с мамой прошлым вечером купили для Гарри новую одежду! — ответила Гермиона, специально подпустив в голос восторга. — Теперь эти ужасные обноски его кузена можно будет сжечь.

Она бросила быстрый взгляд на Джинни и заметила, что щёки той слегка покраснели. Затем она посмотрела на Рона, который поморщился и поставил две последние тарелки с большей силой, чем было нужно.

— Это очень мило с вашей стороны, — ответила Молли. — Гарри действительно не помешает приодеться. Можешь сходить его разбудить? Завтрак будет через несколько минут.

— Конечно, миссис Уизли, — сказала Гермиона. — Мне всё равно нужно отнести ему одежду.

Через десять минут она вернулась в столовую вместе с Гарри. Последний был одет в новые джинсы и футболку с драконом. Все остальные, включая Сириуса, Флёр и Билла, уже сидели за столом.

— Это часть той одьежды, что ты купила, Гермиона? — спросила Флёр. — Она хо'гошо подходит.

— Да, спасибо, — ответила Гермиона, садясь рядом с Гарри.

— Это венге'гская хвосторога? — продолжила Флёр. — Я помню, как ты летал на том испытании. Это было здо'гово!

Во время завтрака Гермиона сообразила о возможном нежелательном эффекте, который мог вызвать новый гардероб Гарри. Она посмотрела на Джинни и увидела, что младшая Уизли смотрит на её мужа с жадным блеском в глазах, который явно не имел к еде на столе никакого отношения. Заметив, что Гермиона смотрит на неё, Джинни быстро отвела взгляд.

— Джинни сейчас прямо пожирала тебя взглядом, — сказала Гермиона.

— И?

— И выглядела так, словно хочет влить всё имеющееся у неё зелье похоти тебе в кубок и затащить тебя в постель.

— Всё настолько плохо?

— Возможно. Но, к счастью, от подобного ты защищён. Нам просто нужно быть настороже.

— А тебе — особенно. Она может попытаться навредить тебе и физически.

— Думаю, только от раздражения или отчаяния. Но нам нужно быть готовыми действовать сразу, как только она что-то предпримет.

— Кстати, об этом, — Гарри перевёл взгляд на миссис Уизли. — Как мистер Уизли?

— Он будет в порядке, — заверила та Гарри. — Целители говорят, что пару дней его рука будет немного слаба, но больше никаких проблем не предвидится. Мы собирались после завтрака пойти в больницу и забрать его домой.

— А нам стоит пойти с вами? — спросил Гарри.

— Нет, — поспешно ответила Молли. — Дамблдор хочет, чтобы ты оставался в доме.

— Я вообще-то не об этом спрашивал, — резко сказал Гарри. — Но, видимо, другого ответа не получу. Поймите, миссис Уизли, мне нет особого дела до того, что хочет Дамблдор, — он встал, и Гермиона последовала его примеру. — Я буду в своей комнате. Дайте мне знать, когда мистер Уизли вернётся.

Он развернулся и направился к выходу из столовой.

— Гарри Поттер! — голос миссис Уизли разрезал тишину, повисшую в комнате. — Ты не должен так говорить о директоре! Он делал для тебя всё, чтобы...

Она не закончила, потому что Гарри резко развернулся, и его зелёные глаза опасно сверкнули.

— И что он делал? — спросил Гарри спокойным тоном, не сочетавшимся с горящим в глазах гневом. — Что именно, по-вашему, директор для меня делал? Ну, помимо попыток контролировать меня чуть ли не с рождения.

Он собирался добавить "спросите своего сына, скрывал ли директор от меня что-то важное", но вспомнил, что в этом времени Рон не знал о пророчестве.

— Прежде всего его беспокоят твои безопасность и благополучие, — ответила Молли, чьё лицо слегка побагровело.

— Безопасность, чтобы я мог умереть как следует? — мысленно спросил Гарри Гермиону.

Но та уже повернулась к Молли Уизли:

— Как вы можете так считать, миссис Уизли? — спросила она. — Даже в замке, который ОН контролирует, Гарри постоянно оказывался в опасности. И это я ещё не касаюсь летних каникул и времени до Хогвартса. Вашим сыновьям пришлось спасать его от тех людей. Вы хоть спрашивали у них, с чем они столкнулись? Они рассказывали вам про решётки на окнах, замки на двери спальни? Он был ТАМ из-за Дамблдора!

— Нет, Гермиона, — сказал Гарри, положив ладонь на её предплечье. — Давай не будем об этом. Это больше не важно.

Гермиона выглядела так, словно очень хотела возразить, но всё же кивнула.

— Извини, — мысленно пробормотала она.

Бросив ещё один сердитый взгляд на миссис Уизли, она последовала за Гарри из столовой. Подходя к лестнице, оба они ещё слышали голоса Сириуса и Молли.

— Молли, — говорил Сириус, — как я уже сказал вчера Эммелине, мне нет дела до того, что Дамблдор хочет или говорит в отношении Гарри. Он под моей ответственностью, и именно я буду решать, что ему делать.

— Сириус Блэк, ты просто...

Звуки спора затихли, когда Гарри с Гермионой начали подниматься по лестнице.

— Чем сегодня займёмся? — спросил Гарри.

— Ты — рунами, а я начну делать свою сумочку с незримым расширением, — ответила Гермиона. — В прошлый раз у меня на неё ушла неделя, но в этот раз, думаю, я справлюсь за пару дней. Как же хорошо, что я теперь могу колдовать. Я думала, что мне придётся просить Сириуса накладывать чары.

— Как насчёт того, чтобы ещё закончить с нашими ножами? — предложил Гарри. Когда Гермиона посмотрела на него с непониманием, он продолжил. — Я не говорил тебе, что на кухне внизу лежит целый набор гоблинских ножей?

— Нет. Правда? — спросила Гермиона.

— Ага. Хоть какая-то польза от матери Сириуса. Он предложил взять пару маленьких ножей для фруктов.

— Маленькие кухонные ножи нам отлично подойдут, — согласилась Гермиона. — Надо будет только придумать, как защитить лезвия.

Через несколько минут в дверь постучался Сириус. Войдя, он сообщил, что Уизли отбыли, чтобы забрать Артура из больницы святого Мунго.

Гарри отправился на кухню за ножами, а Гермиона достала из его сундука перчатки из драконьей кожи. Надев их, она бережно достала маленькую банку с ядом василиска.

— Это... — Сириус кивнул на банку, которую Гермиона держала крайне осторожно.

— Да, мы извлекли по несколько капель из каждого клыка туши в Тайной комнате, — ответила Гермиона. — Тут немного, но нам хватит.

Когда они закончили, Сириус аккуратно взял один из ножей:

— А он выглядит не особо опасным.

— Бриться им я бы не рекомендовал, — пошутил Гарри.

— Действительно. Кстати, знаете, что мне пришло в голову? Сделайте ножны из клыка василиска. Это будет и безопасно, и уникально.

Гарри посмотрел на Гермиону, и они оба кивнули.

— Как думаешь, Добби и Винки смогут доставить нас прямо в туалет Миртл? Не хотелось бы, чтобы нас видели ходящими по замку.

Обернув ножи в несколько слоёв ткани каждый, они спрятали их в сундук Гарри. Вскоре после этого они услышали, как Уизли вернулись из больницы, и Гарри с Гермионой направились вниз по лестнице, чтобы посмотреть, как выглядел Артур.

Тот сразу начал извиняться за то, что не защитил их, но ни Гарри, ни Гермиона не приняли этих извинений.

— Сэр, это была не ваша вина, — твёрдо сказал Гарри. — Всё произошло крайне неожиданно. И потом, в итоге всё сложилось хорошо. Яксли больше не навредит Министерству.

— Вы могли пострадать...

— А вы пострадали, сэр, — напомнила ему Гермиона. — Если бы они не отвлеклись на вас, мы бы могли и не отбиться. Хотелось бы только знать, как они узнали, что мы будем там.

— Надеюсь, Министерство вытянет это из Яксли, — сказал Артур. — Если у них это получится, думаю, Кингсли или Тонкс узнают.

— Я уже говорил директору, что лучше бы это был не Снегг, — сказал Гарри.

— Гарри Поттер, ты должен проявлять к Альбусу уважение, которого он заслуживает! — снова сказала Молли.

— Миссис Уизли, я проявляю к Дамблдору ИМЕННО ТО уважение, которого он заслуживает, — ответил Гарри, и, не дав Молли шанса возразить, продолжил. — Мэм, вы раньше считали великим волшебником Златопуста Локонса — человека, который хотел стереть мне и Рону память, а Джинни оставить гнить в Тайной комнате. И что же, вы по-прежнему так считаете?

— Э... нет, конечно, — согласилась Молли.

— Тогда, возможно, — подчёркиваю, возможно, — вы ошибаетесь и в отношении Дамблдора. Я не говорю, что он так же плох, как Локонс, но попробуйте просто поразмыслить о том, что он делал и чего не делал, вместо того, чтобы бездумно ему верить.

Не дожидаясь ответа, он повернулся и пошёл обратно наверх. Гермиона последовала за ним.

В течение следующих нескольких дней Сириус при помощи Кикимера перенёс все самоцветы и прочие драгоценности из Выручай-комнаты в гринготтское хранилище. Гарри и Гермиона в то же время добыли клык из Хогвартса и сделали из него двое ножен. Гермиона наложила на эти ножны запирающие чары, которые не давали извлечь ножи никому, кроме них самих.

* * *

28 июня 1996 года

Нарцисса Блэк снова была в Мунго, но в этот раз не сидела у кровати своего мужа. Она нервно прохаживалась по комнате, постоянно поглядывая на дверь. Её ожидания не были обмануты: вскоре, как и в предыдущие вечера, в палату вошла Андромеда Тонкс.

— Анди, он исчез, — мгновенно заговорила Нарцисса, в чьём голосе слышалась паника. — Ушёл... и я не знаю, куда или даже когда.

— Кто? Кто ушёл? — спросила Андромеда.

— Драко. Я... я не видела его с той ночи. Я думала, что он избегает меня, или что мы просто не пересекаемся, но он исчез.

— И куда, по-твоему, он мог пойти?

— Я... я не знаю, но я волнуюсь. Он очень похож на своего отца, — в глазах Нарциссы показались слёзы. — Он... он продолжает считать, что в произошедшем с Люциусом виноват Гарри Поттер, и... и... — её голос надломился.

— И Гарри Поттер недавно убил человека, который на него напал.

Нарцисса медленно кивнула, и Андромеда продолжила:

— Это, как знаешь, была самозащита. Моя дочь довольно подробно рассказала мне о произошедшем. Тот Пожиратель собирался... ну, думаю, ты сама знаешь, что делают Пожиратели, — она покосилась на кровать Люциуса. — Ты знала... хотя нет, этого я спрашивать не должна, — Андромеда вздохнула. — Цисси, ты просто хотела рассказать мне, или же тебе что-то нужно?

— Я... я надеялась... — начала Нарцисса, но потом замолчала. По её лицу начали течь слёзы. — Я ведь не могу обратиться в Министерство. Но... твоя дочь... может быть... Он ведь не сделал ничего преступного, по крайней мере, пока.

— И ты боишься, что сделает?

Нарцисса кивнула.

— И кому, по-твоему, Нимфадора должна рассказать? Министерству или Дамблдору?

— Я... я не знаю. Мне всё равно, я просто хочу, чтобы Драко был в безопасности. Я... я НЕ МОГУ потерять его.

— Я посмотрю, что могу сделать, но ничего гарантировать не буду. Если он примет Метку...

— НЕТ! — с жаром возразила Нарцисса. — Он никогда не сделает этого, он не может...

Но по её спине пробежал холодок, когда она поняла, что он вполне мог это сделать. Драко верил в то, что ему рассказывал отец: в то, что получение Метки и повиновение Тёмному Лорду были великой честью. Нарциссу пробила мелкая дрожь, и только тепло объятий, в которые её заключила сестра, помогло ей не сломаться.

Примечания:

Примечания переводчика:

* — Имеется в виду "Harvey Nichols", весьма фешенебельный универсальный магазин.

** — Каланы относятся к выдровым, и в английском их название переводится буквально "морские выдры". Если кто-то не помнит, Патронус Гермионы — выдра.