Ближе некуда (гет)

― Что такого ужасного могло случиться, раз ты вызвал меня среди ночи? ― спросила Гермиона, появившись в кабинете Гарри полусонной и в мантии, надетой поверх пижамы. Новоиспеченный глава Аврората выглядел крайне обеспокоенным. За годы дружбы Гермиона научилась быстро определять степень его тревоги.

― Утром это появится во всех газетах, и от нас уже будут ждать каких-то комментариев, ― Гарри нервно расхаживал по кабинету, который еще толком не успел обставить после повышения до главного аврора Британии.

― Ну, тогда к сути, Гарри, я еле заставила себя встать, ― проворчала Гермиона, усевшись в кресло и закинув ногу на ногу.

― Это полная жопа, поверь мне, ― предупредил он. Гермиона закатила глаза. Гарри тяжело вздохнул. — Пару часов назад в своем доме был задержан Малфой. Прямо над телом жены. Предположительно, это он убил ее.

― Люциус убил Нарциссу?! ― Гермиона в ужасе подалась вперед, прикрыв рот рукой.

― Слава Мерлину, нет, ― поспешил заверить Гарри, как будто есть те, кого можно убивать, а кого нет. ― Драко убил Асторию. Возможно.

― Что значит — «возможно»? ― сон как рукой сняло. Гермиона вспомнила прием в Министерстве две недели назад. Чета Малфоев выглядела статно, местами даже счастливо. Они отлично друг другу подходили и держались как истинное чистокровное семейство.

― Малфой вину отрицает. На орудии убийства, а это кинжал, ― Гарри взял со стола бумажный сверток. ― нет его отпечатков.

― А это точно было сделано кинжалом? ― спросила Гермиона.

― Это предварительная и самая очевидная теория, ― ответил Гарри и сел на свой стул. — точнее узнаем после того, как тело осмотрят колдомедики — пока что там работают криминалисты.

― Что ты хочешь от меня? ― задала Гермиона свой главный вопрос, прекрасно зная ответ на него.

― Я назначаю тебя главным следователем по этому делу, ― сказал он, глядя ей в глаза. ― Но я, разумеется, буду во всем тебе помогать. — поспешил добавить он.

― Но почему я? ― спросила Гермиона, не сводя взгляда с друга. ― Ведь к этому делу будет огромное внимание, я не хочу постоянно отмахиваться от репортеров!

― Убийство в такой семье — это из ряда вон выходящее событие, ― начал объяснять Гарри. ― Тем более речь о семье Малфоев. Сейчас дело находится на контроле у Министерства, но утром о нем уже станет известно всей стране. Я не могу поручить его никому другому, потому что банально не доверяю. Тебя я знаю, как себя. А сам я не могу сосредоточиться исключительно на расследовании этого случая, потому что теперь круг моих обязанностей стал значительно шире. Не так я планировал начать свою карьеру, — Гарри рассеянно взъерошил волосы. — но, что имеем, то имеем.

― Свою карьеру ты начал еще в школе, Гарри, ― мягко улыбнулась ему Гермиона. ― И вот уже 10 лет тянешь эту лямку. Я, конечно, займусь этим, но ты должен понимать, что Малфой мне ничего не скажет. — она вздохнула, понимая, что в ближайшее время спокойно уйти в отпуск и уехать из страны, ей не светит.

― Мне все равно, что ты будешь делать, ― Гарри снова посмотрел на нее. ― Но мы должны раскрыть это дело как можно скорее, потому что иначе с нас спустят три шкуры, причем сделают это все разом: и министр, и родители Малфоя, и общественность.

― Когда я должна приступать? ― скорее для проформы спросила Гермиона.

― Еще час назад, моя хорошая, ― поджал губы Гарри. ― Все материалы, что у нас есть на данный момент, будут ждать в твоем кабинете. Малфой в камере на минус третьем уровне. Допроси его, как говорится, по горячим следам, а затем отправляйся на место преступления.

― Прям сразу? ― воскликнула Гермиона. ― Я же в пижаме.

― У меня в шкафу остался твой спортивный костюм с позавчерашней сверхурочной работы, ― осторожно произнес Гарри. Щеки Гермионы покраснели. Гарри достал заботливо свернутые вещи девушки и протянул их Гермионе. Она бросила на него взгляд из-под ресниц.

― Спасибо, ― сказала Гермиона, взяла сверток и повернулась уходить.

― Будь осторожна, ― напутствовал Гарри. ― Он может быть убийцей.

Гермиона кивнула и отправилась в свой кабинет. Улыбаясь самой себе, она быстро пролистала материалы по делу, колдография с места преступления заставила ужаснуться. На ней в луже крови лежала Астория, в ее руке был серебряный кинжал. Ничего странного в глаза не бросалось. Гермиона понимала, что пока досье не будет собрано полностью, вряд ли удастся что-то прояснить. Поэтому сперва она решила отправиться к виновнику ее ночного вызова на работу — она собиралась составить примерную картину произошедшего и попытаться понять, убил ли в самом деле Драко Малфой свою жену. Также ей не давало покоя то, что Гарри постоянно подчеркивал, что Малфой, на данный момент, только предварительно виновен.

К утру необходимо было подготовить официальное заявление для прессы, потому что она в любом случае пронюхает о такой сенсации, которая точно взбудоражит уже много лет спокойно живущую Британию.

Минус третий уровень встретил Гермиону зловещей тишиной. На этом этаже обычно содержались особо опасные заключенные до тех пор, пока суд не вынесет им меру пресечения. Однако ввиду низкой преступности, большинство камер пустовало, а левое крыло, куда вел Гермиону надзиратель, и вовсе не использовалось годами. В самом конце коридора виднелся свет, давая понять, где именно сидит Малфой.

Когда она подошла ближе, то увидела его сидящим на нарах с оковами на руках. Его белая рубашка была в крови, руки и лицо тоже испачканы алым. Она подошла к решетке почти вплотную, чтобы лучше разглядеть его. Часто именно по слегка уловимым сигналам тела и мимике можно сделать весьма точные выводы. Надзиратель решил, что героиня магического мира в состоянии сама себя защитить, поэтому покинул ее и поспешил в свою каморку, чтобы, в отличие от Гермионы, урвать пару часов сна этой неспокойной августовской ночью.

Она молча смотрела на Драко, пока тот изучал пол, а может даже дремал. Во всяком случае он никак не реагировал ни на ее присутствие, ни на легкий кашель, который, как она надеялась, должен был привлечь его внимание. Наконец она стукнула папкой по прутьям, раздался звон, и Драко поднял на Гермиону свой взгляд.

― Черт, ― произнес он, увидев Гермиону, и закинул голову назад. Шумно выдохнул, затем посмотрел куда-то в сторону. ― У всего Аврората не нашлось никого опытнее, чем ты, Грейнджер?

― Я сама не в восторге, Малфой, ― обмен любезностями, куда ж без него. ― Но Министерству нужны лучшие, поэтому я здесь.

― А лучшие — в Министерстве, ― съехидничал Драко.

― Рада, что тебе весело, ― Гермиона совершенно не собиралась расшаркиваться и уж тем более щадить чьи-то чувства. ― А вот бедняжка Астория вряд ли оценит твой юморок.

С лица Драко мгновенно пропала усмешка.

― Не смей! ― процедил он сквозь зубы. Его глаза горели яростью, тело напряглось. ― Ты не имеешь права даже произносить ее имя!

― Какой суровый муж, ― закивала Гермиона, ухватившись за возможность воспользоваться эмоциональным состоянием Малфоя, чтобы вытащить из него признательные показания или какие-либо другие сведения, поскольку она, как и Гарри, не верила в то, что Драко убил свою жену. Что он вообще способен на подобное. ― Да только единственное, что теперь остается — беречь ее память.

― Закрой рот, Грейнджер! ― Драко испепелял ее взглядом, кандалы на руках трещали от напряжения. ― Не произноси своим грязным ртом имя моей жены!

― Мертвой жены, Малфой, ― поправила Гермиона. Ее поведение было ужасным, ей самой было жутковато от слов, которые она говорила, но чем быстрее он расскажет ей все, что знает, тем скорее дело сдвинется в сторону раскрытия загадочной смерти.

― Тебе доставляет удовольствие повторять это? ― он скривился. ― Как же это мерзко, какая же мерзкая ты, Грейнджер! Я не видел тебя херову тонну времени и не видел бы еще столько же!

― Ну так не стоило убивать жену, ― тон Гермионы не менялся. Она изучала собеседника. Все-таки школу они окончили 10 лет назад, а после этого практически не пересекались. С последнего суда над их семьей прошло 8 лет, Малфои были частично восстановлены в правах, что не обошлось без участия Гарри. Драко и вовсе вернулся к своей обычной жизни и даже неплохо вписался в общество. Занялся меценатством, развивал какие-то проекты молодых дарований. Разумеется, Гермиона никогда специально не следила за его жизнью. Но в прессе периодически появлялись заметки о Малфоях, которые она автоматически прочитывала. Последний раз она видела его на приеме в Министерстве пару недель назад, когда Драко и Астория были объявлены одними из соучредителей новой программы министра, смысл которой заключался в помощи малоимущим волшебникам в получении профессии после выпуска из Хогвартса. И тут такое…в голове пока не укладывалось.

― Я ее не убивал, ― проговорил Драко и опустил голову.

― А кто это сделал? ― спросила Гермиона, наклонив голову, чтобы заглянуть в лицо Драко.

― Я не знаю, ― ответил он, встречаясь с ней глазами. ― И хватит разглядывать меня как какой-то музейный экспонат!

― Ты же понимаешь, что никто не поверит в это твое «Не убивал»? ― продолжала Гермиона. ― Министерству, Аврорату и людям нужна правда.

― Каким людям? ― нахмурился Драко. ― Вы что, уже всему миру раззвонили?!

― Мы — нет, ― спокойно говорила Гермиона. ― Но такие новости в тайне не удержишь. Кто-то обязательно сболтнет и все, пошло-поехало. Поэтому в твоих интересах все нам рассказать.

― Мне нечего рассказывать, ― сказал Драко, посмотрев на Гермиону. ― Я пришел домой, а она лежит в гостиной. Мертвая. Я…не знаю…это было ужасно. Повсюду кровь, я сам в крови…

Голос Драко сорвался, он отвернулся. Гермиона поджала губы. Повисла тишина, чуть позднее нарушившаяся еле слышным всхлипом.

― Посмотри на меня, Малфой, ― попросила Гермиона с внезапным сочувствием в голосе. Драко медленно повернулся. Она пару мгновений внимательно вглядывалась в его лицо, затем устало вздохнула. ― Лучше все же заплакать, если разыгрываешь слезливую сцену. Сухие щеки, знаешь ли, не прибавляют убедительности.

― Сука, ― произнес он одними губами. ― Я нихера не сделал, поняла! А еще я, блять, в шоке, поэтому и реакции такие неоднозначные!

― Ну здравствуй, дорогой друг, ― хлопнула в ладоши Гермиона. ― Когда ты не строишь из себя мистера Любезность, мне как-то проще говорить с тобой.

― Грейнджер, не тупи, ради Мерлина, ― закатил глаза Драко. ― Я перерос школьные обиды, меня даже не напрягает, что ты кровью не вышла, потому что для беседы это не имеет значения, а трепаться с тобой у меня нет никакого желания по той простой причине, что ты аврор и раздражаешь меня одним своим нелепым видом. Что это на тебе? Домашнее трико? Никакого уважения к работе.

― Да будь я тут хоть голая, тебя должно волновать только одно, Малфой, ― в тон ему говорила Гермиона. ― Азкабан, куда ты присядешь, если не расскажешь, как все было на самом деле. И заметь, я склонна верить, что ты все же не убивал Асторию — ведь у тебя всегда была кишка тонка, но кто знает, вдруг ты решил самоутвердиться таким образом.

― Ой, не трещи, как будто тебе заплатили, ― взвыл Драко. ― Я уже сказал тебе все, как было. Когда я пришел, она была уже мертва. Астория — моя жена, и я уважаю ее. Конечно, мне жаль, что с ней такое случилось.

― Говоришь так, как будто мимо пробегал, ― возмутилась Гермиона. ― Я понимаю, что ваш брак договорной, но вы же не первый год женаты. Неужели ты не полюбил ее?

― Да что ты знаешь о любви, девочка? ― Драко надменно посмотрел на Гермиону. ― Эту свою романтику задвигай рыжему или Поттеру, я не знаю, кто из них мутит с тобой. В чистокровных семьях, да будет тебе известно, уважение намного выше любви, потому что мы связаны долгом. Астория отлично выполняет свою роль.

― Выполняла, ― поправила Гермиона. Драко метнул на нее злой взгляд, но потом кивнул. ― Значит ты утверждаешь, что не убивал ее?

― Конечно нет, ― ответил он. ― Зачем мне это?

― Откуда я знаю, ― пожала плечами Гермиона. ― Я не следила за вашей жизнью. Если это не ты, то кто?

― Понятия не имею, ― сказал он, тряхнув руками, отчего кандалы зазвенели. ― Вот честно. Я часто отсутствовал дома, так что был не особо в курсе ее дел. Но, Мерлин, Грейнджер, не думаешь же ты, что она там какой-то тайный злодей, и из-за этого ее убили?

― Ну поэтому ты главный подозреваемый, ― Гермиона открыла папку, так как в ней появились новые документы, о чем свидетельствовало легкое свечение по краям. Это была записка от Гарри, прочитав которую, Гермиона раскрыла рот от удивления.

― Что там? ― голос Малфоя вывел ее из ступора.

― Тут написано, что твой…сын отправлен к Нарциссе и Люциусу в дом на Лазурном берегу, ― сообщила Гермиона, не веря своим глазам. ― У тебя есть сын?

― Ты до такой степени отреклась от светских сплетен? ― Драко закатил глаза. ― Да, Скорпиусу полтора года. И слава Мерлину, что он у родителей. Как объяснять ему все, я совершенно не представляю.

― Он же мал еще для объяснений, ― не поняла Гермиона.

― Да, ― согласился Драко. ― Но ему придется узнать, что мать свою он больше никогда не увидит.

― Звучит цинично и совсем не по-скорбящему, ― констатировала Гермиона.

― Ты считаешь, что вправе судить, как это выглядит или что мне чувствовать? ― Малфой отвернулся. ― Я не обязан вести себя так, как повела бы себя ты. Мы разные люди, если ты понимаешь, о чем я.

― Конечно, понимаю, ведь ты ссылаешься на это постоянно, ― закатила глаза Гермиона. ― Скажи лучше, где ты был? Ты сказал, что пришел и обнаружил ее.

― Каждый четверг мы собираемся с друзьями у кого-нибудь из нас и культурно проводим время, ― сообщил Драко. ― У нас клуб.

― Имена друзей можешь сообщить? ― спросила Гермиона. ― Это кто-то мне знакомый или друзьями ты называешь деловых партнеров?

― Друзьями я называю друзей, Грейнджер, что за тупой вопрос, ― вздохнул Драко, рассматривая цепь, идущую в пол. ― Блейз, Тео, Грег, твои давние знакомые.

― Ого! ― удивилась Гермиона. ― Я думала, после школы вы врозь. Что у вас общего…

― Статус крови, тебе ли не знать, ― поддел Драко и слегка усмехнулся.

― Да, точно, чуть не забыла, ― Гермиона оставила подкол без особого внимания. ― Расскажи, что это за встречи.

― Каждую неделю мы собираемся, говорим о делах, пьем дорогой алкоголь, ― проговорил Драко, смотря в сторону, как будто вспоминая. ― Обычно это длится с 6 до 9 вечера, но вчера мы немного задержались.

― Почему? ― спросила тут же Гермиона.

― Я и так собирался сказать, дух не даешь перевести, ― упрекнул Драко. ― Мы собирались уже расходиться, как у нас завязался спор с Блейзом. Он утверждал, что засадит Ханне в ближайшие дни…

― Стоп! ― перебила Гермиона. ― Что значит засадит и какой Ханне?

― Из какой пещеры ты выползла, Грейнджер? ― Малфой начинал нервничать и смотрел на нее, как на идиотку. ― Засадит, значит отымеет, а Ханну ты знаешь, мы учились вместе, она с Пуффендуя.

― Но она жена Невилла! ― возразила Гермиона, нахмурив брови.

― И что с того? Блейз сказал, что окручивает ее уже 3 недели, ― сообщил Малфой. ― Следовательно, повод она дала. Он свободный парень, почему ему нельзя поразвлечься, да и вообще это не твое дело, дальше допрашивай!

― Это не… ― начала было Гермиона.

― Это именно допрос, я понял сразу, ― подтвердил Драко. ― С чего бы тебе приходить и трепаться со мной. Я не дурак, понимаю, что меня ждет в ближайшее время, но только если ты будешь расследовать это все, то найди убийцу скорее, сидеть тут до Рождества я не вынесу.

― Не то, чтобы кого-то волновали твои неудобства, ― тон Гермионы снова стал прежним. ― Но все же, разве это не низко обсуждать такие вещи?

― Какие именно? Кто, кому, когда засадит? ― хохотнул Драко. ― На то мы и друзья, чтобы обсуждать все и даже такое, но спешу тебя заверить, что жен никто не обсуждает, а остальных девушек легко, это же развлечение.

― Это неуважение, ― возразила Гермиона.

― Избавь от нотаций, ― поднял руку Драко, цепь сразу натянулась. Он тяжело вздохнул. ― Короче спорили мы еще примерно час, в районе половины одиннадцатого мы распрощались.

― Они могут это подтвердить? ― спросила Гермиона, делая пометки на пергаменте.

― Да, если смотрели на часы, ― ответил Драко.

― Как ты добрался до дома? ― продолжила спрашивать Гермиона.

― Трансгрессировал, ― ответил Драко. ― В холле я увидел, что из летней гостиной идет свет. Там горели свечи и на полу лежала она…

― Ты не заметил ничего необычного? ― спросила Гермиона, глядя на лицо Драко, готовясь увидеть малейшую ложь, если таковая будет.

― Кроме мертвой жены? Не заметил, если только… ― ответил он, поймав ее взгляд. ― Окна были распахнуты, хотя вечера в августе уже прохладные, а Астория жуткая мерзлячка.

― А эльфы? ― спросила Гермиона. ― Они не заметили никого чужого?

― Я с ними не говорил, ― ответил Драко. ― Спросишь сама, вы же на одной волне. Да и когда бы я спросил. Я только к Астории подошел, проверил дышит ли, а авроры уже появились в доме.

― Кто их вызвал? ― спросила Гермиона с интересом.

― Точно не я, ― сказал Драко и отвернулся. ― Кто-то крупно меня подставил, и я надеюсь, ты выяснишь кто.

― Да, расследование поручили мне, ― подтвердила Гермиона. ― Но только все надо тщательно проверить.

― Ну так проверяй, да побыстрее, ― нервно поторопил Драко. ― Пусть святоша тебе поможет, раз уж вы крутите.

― Что? ― Гермиона закашлялась, папка из рук выпала. Она наскоро ее подняла и посмотрела на Малфоя.

― Все на поверхности, ― хохотнул Драко. ― Сознание закрывай, а то скука смертная, так хоть какая-то загадка сохранится.

― Не лезь в мою голову, Малфой! ― предупредила Гермиона, отметив про себя, что совершенно забыла о его способностях к легилименции, а, следовательно, и сокрытию истинных эмоций и чувств. Теперь все ее попытки прочесть что-то по его лицу казались ей детской наивностью. Драко Малфой определенно был не так уж и прост. Обязательно нужно будет учесть этот момент при составлении его психологического портрета для суда.

Несмотря на в целом безобидный рассказ Малфоя, ей казалось, что все далеко не так прозрачно, как он попытался это преподнести. Тревожное предчувствие поселилось у нее в груди, но облечь его во что-то существенное у нее пока не получалось. ― Расскажи лучше о ваших отношениях с Асторией.

― Нормальные отношения, ― сказал Драко, уловив перемену в глазах следователя. Попробовав прочитать ее мысли, наткнулся на щит. Что ж, эта грязнокровка реагирует мгновенно, он даже не заметил, когда она возвела защиту. ― Как и подобает в чист…в семьях нашего круга.

― Ну что ж ты не уточнил, каких семьях, ― подколола в очередной раз Гермиона. ― А то я стала забывать, насколько мы разные.

― Дошутишься однажды, ― прошипел Драко. Гермиона его раздражала. Чем конкретно, он сказать не мог. После школы прошло достаточно времени, чтобы смириться с тем, что грязнокровки вроде нее проникли во всех сферы жизни магов, поэтому давно научился подавлять ярость и рвотный рефлекс, находясь рядом с маглорожденными. С некоторыми из них он вел бизнес, взаимодействовал по работе, поэтому в большинстве случаев не обращал на это внимания. Детей с ними не крестить и ладно. Но Грейнджер…напомнила ему все то, что он ненавидел в ней и ей подобных. Они не чувствовали трепета от громких фамилий знатных родов, не понимали величия чистокровных семей, не благоговели перед ними. Вот и сейчас, он за решеткой, а его судьба зависит от того, насколько это зараза хорошо работает. Хотя, помня ее школьные успехи, он знал, что она подойдет к делу со всей дотошностью и серьезностью. Однако даже это не давало ему повода уважать ее, он мог только сносно общаться, да и то, пока зависел от нее. В мире без этой ситуации он бы не удостоил ее даже взглядом.

― Ну так и что, вы любили друг друга или брак так и остался по расчету? ― вопрос Гермионы вывел Драко из раздумий. Как она смеет?!

― Это очень личный вопрос, Грейнджер, ― указал на бестактность Малфой. ― Но раз уж ты все равно не отстанешь, отвечу. Астория — отличная жена, такая какой и должна быть леди Малфой и мать моего наследника.

― То есть по параметрам твоей анкеты самое оно, ― заключила Гермиона, делая пометки. ― Как я и думала, чувствами там и не пахло.

― Уясни раз и навсегда, Грейнджер, ― Драко смотрел на нее как хищник, готовый в любой момент сорваться с цепи. И это не укрылось от ее взгляда. ― Все эти сказки про любовь интересны только маглам и маглолюбцам, а мы ценим преданность, гордость и самоконтроль.

― По последнему пункту ты явно не доработал, друг мой, ― Гермиона видела его гнев и продолжала провокацию. Он зарычал.

― Никакой я тебе не друг, Грейнджер! ― выпалил он, хоть и понимал, что именно это она и ждала в ответ. ― Ни в одной реальности этого мира такой исход невозможен. Как говорится, гусь свинье не товарищ, уясни это себе.

― Хорошо, свинья, так тому и быть, ― Гермиона явно издевалась, забыв о профессиональной этике, что было на нее совершенно не похоже.

― Это весьма недальновидно, шутить с человеком, который, возможно, убийца, ― проговорил он, призывая всю свою выдержку. Этот допрос жутко задолбал, но он тут не выбирает, поэтому следовало скорее ответить на все и спровадить эту бесячую девку.

― Так ты признаешь, что убил Асторию? ― Гермиона гнула свою линию, как будто не понимала смысла его слов. Конечно, это было не так, просто остановиться у нее уже не получалось.

― Ты тупая?! ― выкрикнул он. ― Я не убивал ее! Запиши это в своих каракулях, на лбу, да хоть на руке…

― Там уже есть автограф твоей тетки, умник! ― осадила Гермиона. ― И, к сведению твоей чистокровной бошки, не давай даже такого повода хоть как-то заподозрить твою причастность, если ты не виновен. Особенно учитывая твое прошлое. Ты можешь вложить в общее дело много галлеонов, но стоит оступиться, и толпа припомнит тебе метку и прочие «развлечения» твоей семьи.

― Докажи, что я не виноват, Грейнджер, ― тихо сказал Драко, очевидно, осознав, что она права.

― Ты, кажется, слегка напутал роли, ― тут же заявила она, гордо вскинув голову. ― Я не твой адвокат, я расследую это дело. И если я найду что-то, что укажет на тебя, то с удовольствием выпишу тебе билет в один конец до Азкабана.

― А нет менее предвзятого следователя? ― скорее просто так, чем серьезно, уточнил Драко.

― Есть, ― кивнула Гермиона. ― Захария Смит, но только он сам по себе парень не очень. Не думаю, что он станет заморачиваться и искать других подозреваемых.

Гермиона быстро просмотрела свои записи, новой информации в папке не появилось, поэтому она решила, что с первым допросом достаточно. В любом случае эти вопросы были общими, чтобы утром Гарри что-то мог сообщить прессе. В остальном же требовалось изучить все данные, ознакомиться с заключением колдомедиков касательно причин смерти, а также навестить место преступления. За своими мыслями Гермиона молча развернулась и пошла на выход.

― Эй, Грейнджер! ― позвал Малфой. ― Я надеюсь выйти отсюда в ближайшее время.

― Ага, держи в курсе, ― она махнула рукой и покинула заключенного. Малфой лег на кушетку и закрыл глаза. В Азкабан он естественно не собирался, так что теперь отчаянно думал, что же ему делать дальше.

Как только Гермиона покинула основного подозреваемого по делу, то прямиком направилась в мэнор, чтобы лично осмотреть место преступления, пока тело убитой еще находится там. Поскольку колдографии она уже видела, то примерно представляла, что ее ждет. Другое дело — атмосфера, обстановка и вещи, которые на снимках можно было не заметить, но вживую разглядеть. Улики ― то, чего в этом деле катастрофически не хватало.

Оказавшись на территории поместья, Гермиона отметила, что довольно обширная местность мало контролируется. Авроров хоть и было много, но явно не хватало. Отметив про себя, что это надо будет обсудить с Гарри, она отправилась в дом.

С порога ее захлестнула привычная ей атмосфера места преступления: туда-сюда ходили авроры, криминалисты, то и дело мелькали вспышки камер. Гермиона огляделась, холл выглядел обычно, ей даже показалось, что точно так же, как и много лет назад. Но вспоминать прошлое — это явно не то, во что сейчас следовало пускаться, поэтому она глубоко вздохнула и пошла в сторону летней гостиной, представляя, как несколькими часами ранее тут проходил Малфой, если верить его рассказу. Стоило заглянуть за стеклянные двери, как тело сразу попадало в поле зрения. Гермиона оглядела гостиную целиком: окна распахнуты, довольно прохладно, кое-какие свечи потухли. О чем же это говорило? Показания Драко соответствовали действительности. Гермиона заметила среди криминалистов знакомых ребят, улыбнулась им и подошла выслушать доклад:

― Доброй ночи, мисс Грейнджер, ― сказал один из мужчин, затем откашлялся и слегка исправился. ― Для всех, кроме семейства Малфоев.

― Доброй ночи, сэр, ― ответила девушка, кивая. От недостатка сна голова была тяжелой и отходить от основной темы визита Гермиона не хотела, поэтому перешла сразу к делу. ― Что тут у нас?

― Молодая женщина, 26 лет, предположительно смерть от потери крови, ― отрапортовал криминалист. ― Визуально следов борьбы не обнаружено, в руке убитой находился серебряный кинжал. Я отправил его в Аврорат.

― Да, я видела его, ― кивнула Гермиона. ― Есть какие-то отпечатки, следы обуви?

― Только рядом с телом, где был обнаружен мистер Малфой, ― ответил специалист. ― Кровавое пятно довольно обширное, но рана виднеется только одна. Нужен полный осмотр тела, чтобы понимать, сопоставимо ли увечье со смертельным исходом.

― Когда будет готов отчет по осмотру? ― уточнила Гермиона, наклонившись к телу.

― Сегодня, ближе к обеду, думаю, управимся, ― ответил мужчина. ― Смена явно в 8 утра не закончится.

― Это точно, ― согласилась Гермиона, осматривая лицо Астории. Девушка мирно лежала с закрытыми глазами, словно спала. Такой спокойный вид мог говорить о том, что убийцу она знала, а потому даже не испугалась, что позволило ему убить ее без сопротивления. Это было нелогично и слабо вписывалось в уже успевшее укорениться в голове убеждение, что Драко не виноват. Все же поспешных выводов делать не стоило, обстоятельства гибели миссис Малфой были настолько загадочны, что виновным в ее смерти мог быть кто угодно, даже муж, которому, как он утверждал, она подходила по всем параметрам.

Гермиона оценила наряд убитой, украшения, прическу ― все выглядело дорого, изящно и безупречно, а она сама сидела тут в спортивном костюме. Контраст сумасшедший, как собственно и другой: Гермиона была жива, а Астория нет. Взгляду зацепиться было не за что, проверять комнату на чары досконально при наличии тела было опасно, оно могло быть деформировано, если в гибели присутствовала магическая составляющая. Поэтому Гермиона решила, что обязательно вернется сюда позже, чтобы еще раз все лично проверить. А пока она встала в полный рост, поблагодарила коллегу за отчет, обошла тело и прошлась в сторону распахнутых окон на террасу. Из них открывался отличный вид на лес, куда мог сбежать возможный преступник. Местность прочесывали авроры с волшебными палочками. Оставалось дождаться их отчетов. Гермиона еще раз повернулась к телу, оглядела гостиную, подошла к Астории со стороны следов Малфоя. По отпечаткам на кровавом полу, было видно, что он стоял на коленях, она даже представила эту картину. Да уж, иногда бурное воображение лучше держать в узде. Пока там мелькали картинки из слезливых мелодрам, а уж чего не следовало допускать в этом деле, так это сочувствия. Ни к какой из сторон, потому что такое необъективное отношение могло сбить расследование с правильного пути. Она решила, что будет расследовать дело, будто его фигуранты посторонние люди, хотя спустя годы они именно такими и стали, а прошлое, где Драко ни за что бы никого не убил, должно остаться в прошлом, иначе преждевременное вычеркивание его из списка подозреваемых в конечном итоге может обернуться для нее огромной ошибкой. А учитывая резонанс дела, который несомненно будет уже в ближайшее время, промашек ей не простят. Следовало собраться с мыслями и отработать дело хорошо. Так, как она умела, несмотря на то, что внутреннее чутье подсказывало ей, что это будет самая трудная работа в ее жизни.

Когда Гермиона вернулась в кабинет Гарри, он сидел, зарывшись в свитки пергаментов, и громко храпел. Ей пришлось откашляться, чтобы друг проснулся.

― Который час? Я закрыл глаза всего на мгновение, ― заверещал Поттер. Гермиона села напротив и ласково улыбнулась ему. ― Ну, что там наш подозреваемый? Видела тело?

― Подозреваемый говорит, что не убивал, но никого постороннего не видел, ничего странного не заметил, ― протараторила Гермиона, устало разминая шею. ― Я тоже в принципе ничего такого в мэноре не обнаружила.

― Думаешь, его подставили? ― спросил Гарри, взяв чистый пергамент и перо.

― Я ничего пока не думаю, ― ответила Гермиона, сдвинув брови. ― Слишком мало информации. Пока что склонна верить, что это не он. Он говорит об Астории в настоящем времени. Убийцы, как правило, сразу «хоронят» жертву, даже если пока что она просто пропала. Но опять же, все надо хорошенько изучить. И еще, надо бы послать туда еще авроров.

― Мэнор намного больше, чем я помню? ― уточнил он, потирая затылок.

― Ага, ― кивнула девушка, открыв папку с материалами дела.

― Да уж, выходит отпуск твой придется отменить, ― с сожалением сказал Гарри и посмотрел на Гермиону, она листала бумаги и, казалось, его не слушала. ― Придется усиленно работать, у дела будет огромный общественный резонанс.

― Ты знал, что у него есть сын? ― вдруг спросила Гермиона, как будто и правда не слышала слова друга.

― Да, ― кивнул Гарри. ― Слышал от кого-то. Он был в доме, когда это произошло. Я распорядился, чтобы его отправили к Нарциссе, хотя они с Люциусом хотели приехать, но я пока запретил им это делать. Мэнор ― место преступления, и лучше держать всех от него подальше, пока мы не выясним, что там на самом деле случилось.

― Это правильно, ― согласилась Гермиона, затем посмотрела на часы. Было без четверти пять. ― Я могу перед началом смены зайти домой, чтобы привести себя в порядок?

― Думаю, да, ― кивнул Гарри. ― Я тоже надеялся урвать хотя бы час сна. Утром прошу сразу приступать к расследованию. У дела главный приоритет.

― Да я уже поняла, ― с досадой поджала губы Гермиона и поднялась с кресла. ― До встречи, Гарри.

Гермиона пришла домой, прекрасно понимая, что в ближайшее время крепкий здоровый сон будет для нее роскошью. Она наспех приняла душ, подготовила одежду, которую наденет и, сев в кресло, на пару мгновений закрыла глаза. Ее разбудил звук будильника, который прозвенел буквально через полчаса после того, как она уснула. Она вскочила, быстро переоделась, собрала волосы небрежной гулькой на затылке, схватила документы и отправилась на работу. По весу папки было ясно, что информации там заметно прибавилось. К ее изучению она собиралась приступить сразу как дойдет до кабинета. Уже перед самым выходом из дома сова принесла свежий номер «Ежедневного Пророка». Гермиона с волнением развернула газету, и ,конечно, «Новость дня» там уже была. На самой первой странице находились фото четы Малфоев с последнего приема в Министерстве и заголовок: «Шокирующее убийство в Малфой-мэноре. Астория Малфой найдена мертвой. Драко Малфой: жестокий убийца или скорбящий муж?». Гермиона закатила глаза — во всем этом чувствовался почерк самой ярой ученицы Риты Скитер — Оливии Стар.

Гермиона взяла газету с собой и отправилась в Аврорат, в очередной раз задаваясь вопросом, почему, в конечном итоге, подалась в авроры. Ответ был, но совершенно не такой, каким ему следовало бы являться. Она пошла туда за Гарри, как обычно. Эта дурацкая привычка временами здорово портила настроение. Когда она задумывалась на тему их отношений, сумасшедшее чувство стыда накрывало ее с головой. И пусть Гарри уже давно, вроде как, объяснился с Джинни: они продолжают вместе воспитывать Джеймса и Альбуса, хоть и не живут под одной крышей. Гермиона же в свою очередь не обмолвилась с ней ни словом на тему того, что их с Гарри связывает помимо дружбы. Когда-нибудь она найдет в себе силы, а точнее смелость на этот разговор. Пока же общение с подругой, хотя какая она ей после этого подруга, сводилось к общим мероприятиям и только.

В Аврорате в это утро было особенно многолюдно, охрана еле справлялась с наплывом журналистов. Оно и понятно, такое громкое событие. Тем более и действующее лицо не кто-то из рядовых волшебников, а чистокровный маг, в прошлом Пожиратель смерти, а ныне представитель элиты. Разумеется, общественное мнение разделилось на два лагеря: кто-то выкрикивал проклятья в его адрес и что-то, вроде того, что прошлое не забывается. Кто-то же наоборот кричал, что это все подстава, желание посеять панику и сорвать проект по финансированию программы грантов для бедных студентов. Гермиона поймала себя на мысли, что это может быть вполне как одно, так и другое.

Она быстро прошмыгнула мимо толпы, пока ее не заметили, и вошла в свой кабинет. Если она рассчитывала провести утро в одиночестве, обложившись колдографиями окровавленного тела Астории, то она ошиблась: ее уже ожидал посетитель.

― Какого черта? ― спросила она, застыв в дверях. Молодой человек обернулся на Гермиону, сложил газету, которую до этого читал и поднялся со стула.

― Теодор Нотт-младший, мисс Грейнджер, доброе утро! ― проговорил он, слегка склонив голову. Гермиона смерила его тяжелым взглядом с ног до головы и молча прошла к своему креслу. Она знала, что он друг Малфоя, ожидала, что кто-нибудь из них обязательно примчится по его душу с самого утра, но существовал протокол, поэтому никаких снисхождений она делать не собиралась.

― Я тебя узнала, ― наконец сказала она, поняв, что он не намерен продолжать речь, пока она не ответит. Он снова присел и уставился на нее своими большими синими глазами. ― Чем могу?

― У вас здесь мой друг Драко, ― Тео перешел сразу к делу, включив свой самый дружелюбный тон. ― Задержанный несправедливо…

― Он подозреваемый в убийстве, ― возразила Гермиона, раскрыв папку. В ней было по меньшей мере листов 20 с какими-то пометками и мелким текстом.

― Это явная ошибка, Драко любил Асторию, ― затараторил Нотт. Гермиона подняла на него взгляд, полный недоверия. ― Ну, в том понимании, в котором это возможно у чистокровных.

― И это дает ему какой-то иммунитет? ― спросила она.

― Конечно, ― закивал тот. ― Тех, кого любят, не ранят.

― Ранят еще как и даже иногда убивают, ― сказала Гермиона. ― Дай только повод, как говорится.

― Это не тот случай, ― продолжал Нотт. ― Мы виделись накануне, он не был похож на убийцу.

― А как обычно выглядят убийцы? ― уточнила Гермиона.

― Ну они…такие…некрасивые, с кривыми пальцами…короче, Драко не виноват, ― заключил Теодор и сложил руки на груди.

― Спасибо за ценные сведения, ― кивнула Гермиона. ― А теперь мне нужно работать. Где дверь ты знаешь.

― Я хочу его увидеть, ― сказал Теодор более твердым голосом.

― А я хочу выспаться, ― парировала Гермиона, устало вздохнув. ― Но ни то, ни другое невозможно, поэтому давай, не тяни мое время.

― Я его адвокат, ― выпалил Нотт так, будто готовил эту фразу на десерт. ― Адвокат Драко Малфоя.

― А я его фея-крестная, ― закатила глаза Гермиона. ― Нотт, серьезно, что происходит? Ты реально отнимаешь у меня время.

― Я тебе серьезно говорю, ― не унимался тот. ― Я пришел и буду представлять его интересы перед Визенгамотом. Я требую встречи с подзащитным.

― Ты же понимаешь, ― Гермиона откинулась на спинку кресла. ― Что для того, чтобы быть адвокатом одного желания мало. У тебя есть документы?

― Естественно, ― сказал Теодор и щелкнул пальцами. В его руке появился свиток пергамента, он протянул его Гермионе. Она развернула его, быстро пробежалась глазами. Академия права… ― Когда ты успел?

― Зря времени не терял, дорогуша, ― ответил самодовольно Нотт.

― Я тебе не дорогуша, это раз, ― ее взгляд вмиг стал серьезным. ― А два, твой диплом не заверен британской Палатой образования. Он получен во Франции, а значит на территории нашей страны не действителен, пока не будет одобрен председателем Палаты.

― Зараза! Какое это имеет значение, Грейнджер! ― вспылил Теодор, поднявшись со стула. ― Я прошел обучение, сдал экзамены!

― Но не в этой стране, ― напомнила она, сдерживая улыбку.

― Но на этом континенте! ― прокричал он. ― Это что, ничего не значит?!

― Нет, Нотт, ― поджала губы девушка, как будто сожалела, хотя им обоим было ясно, что ни капли. ― Есть определенные процедуры, которым необходимо следовать. Так что бегом в Палату, заверяй диплом, а я пока займусь расследованием. Малфой никуда не убежит, дождется, уж будь уверен.

― Мерзавка, ― процедил он сквозь зубы. ― У него нет шансов с таким гряз…маглорожденным правосудием! Ты не будешь искать убийцу, ты отомстишь Драко за прошлое, я уверен!

― Ой, все! Моя голова больше не выдержит, ― взмолилась Гермиона. ― Покинь мой кабинет добровольно, или я вызову охрану. Я в курсе, что вы друзья, что ты хочешь ему помочь, я тоже буду рада это сделать, если он действительно не виноват, но это нужно доказать, а пока я занята тем, что трачу время на тебя. Если есть образование адвоката, то ты должен понимать все эти моменты и прийти готовым до зубов, а не вот это все, неуч!

― У меня не было времени! ― в свою защиту бросил уязвленный Нотт, направляясь к двери. ― Я еще вернусь со всеми необходимыми справками! И суну тебе их лично в рожу!

― Еще одно слово и загремишь рядом с дружком, понял?! ― повысила голос Гермиона. Что этот Нотт себе позволяет, совсем совесть потерял! Но, очевидно, слова дошли до адресата, поэтому он нервно одернул мантию и покинул кабинет Гермионы. Она тяжело выдохнула. Только этого ей не хватало: кучки чистокровных мудаков, которые при каждом удобном случае будут грубить ей и тыкать происхождением. Благо Драко вел себя сдержанно, но скажи мне кто твой друг… Поэтому ясно, что кто-то просто лучше умеет владеть собой, не опускаясь до истерик.

Гермиона вернулась к бумагам. Страниц было много, но ничего особенно стоящего она не нашла. Дюжина снимков, на которых Малфой рядом с Асторией, его лицо непроницаемо, лишь морщинка между бровями. Что бы это могло значить? Он испуган, загнан в угол или в недоумении? К сожалению, в данном случае то, что Гермиона все эти годы с ним не пересекалась, играло против нее. У нее не было базы, от которой следовало отталкиваться. В школе он был еще совсем мальчишкой, сейчас же он, несомненно, молодой, но зрелый мужчина. Который прекрасно владеет собой и знает как вести себя на людях. Она знала, что это холодное надменное выражение лица воспитывается в их семье с младенчества, поэтому в стрессовых ситуациях они сохраняют хладнокровие. Понять что-либо по колдографиям было невозможно. Поза Астории была непринужденной, казалось, будто она сама легла на ковер. Кинжал в ее руке лежал совершенно не так, чтобы можно было подумать, что она сама себя им пырнула. Гермиона порылась в отчетах — на кинжале не было обнаружено вообще никаких отпечатков, даже отпечаток Астории был частичным. Все это не вязалось в единую картину. Гермиона слишком мало знала об этой паре, чтобы понимать, был ли какой-то мотив у Драко, ведь просто так никто жен не убивает. Может быть она изменяла ему? В отчете ни слова о недавних половых контактах, беременной она тоже не была… Но это не исключало наличие любовника, как и то, что даже если он и был, то Малфой бы отреагировал так бурно, хотя…честь семьи. С этим у них явные заморочки. Сведений было катастрофически мало, точнее кроме понятных фактов, больше ничего не было известно. Первичный осмотр места преступления ясности не добавил. Гермиона поняла, что она должна увидеть тело убитой и место преступления на свежую голову. Хотя тот факт, что она практически не спала, вряд ли заставит ее ум работать острее.

Перед тем, как покинуть Аврорат, она зашла к Гарри. Тот как раз собирался к журналистам, которые ожидали его уже несколько часов.

― Привет, ― на ходу бросил он. ― Появилось что-то интересное?

― Нет, ― покачала головой Гермиона. ― Приходил Нотт-младший.

― Ты уже начала вызывать на допрос его друзей? ― удивился Гарри.

― Нет, ― ответила она. ― Он назвался адвокатом.

― Да, я слышал, что он вроде как учился за границей, ― подтвердил Гарри.

― Откуда ты все про всех слышал, а я нет? ― возмущенно спросила Гермиона.

― У главы Аврората должны быть ушки на макушке, ― хохотнул он. ― А если серьезно, то Сандра всегда сообщает мне подобные сплетни, хотя я ее об этом даже не просил.

― Мне тоже нужна такая секретарша, а то я отстала от жизни, ― вздохнула Гермиона.

― Эта информация тебе абсолютно ни к чему, поверь! ― Гарри подошел и положил руки ей на плечи. ― А сейчас я пойду и расскажу всем кратко, что случилось.

― Кто слил снимки в Пророк уже известно? ― спросила она, смотря ему в глаза.

― Я не выяснял, ― пожал плечами Гарри. ― Это мог быть кто угодно. Пойдешь со мной, постоишь рядом? Мне так будет спокойнее.

Конечно она пошла поддержать нового Главу Аврората, чтобы в случае чего помочь отбиться от журналистов. К тому же отправляться снова к телу молодой девушки ужасно не хотелось, поэтому отложить этот момент пусть и ненадолго, она была не против.

Разумеется, толпа жаждала подробностей: кто, когда, где, виновен ли Малфой. Гарри отвечал в общих чертах, пропуская мимо ушей особо колкие вопросы. Разводить балаган он не собирался, потому что понимал, что дело действительно серьезное и от него ждут много, качественно и в кратчайшие сроки.

Когда пресс-конференция была окончена, Гермиона отправилась в Больницу Святого Мунго. Там, в отделе патанатомии, ее встретил колдомедик, который проводил к телу. Как и ночью, Гермиона отметила, что лицо молодой женщины совершенно не было искажено какой-то гримасой ужаса или боли. Астория выглядела так безмятежно, как будто она просто уснула, а не лежала сейчас мертвой на железной каталке. На теле был один след от кинжала в районе сердца.

― Рана всего одна? ― спросила Гермиона с недоверием.

― Да, мисс Грейнджер, ― кивнул колдомедик. ― Потеря крови от удара кинжалом не является причиной смерти. Я писал вам, что это магия, но какое именно заклинание использовалось, пока установить не удалось. Касательно раны, склонен думать, что она была сделана для отвода глаз.

― Да, но как это возможно? ― продолжала расспрашивать Гермиона. ― Вы же утверждаете, что это не Авада?

― Совершенно верно, это не непростительное, ― подтвердил мужчина. ― Специалисты продолжают работать над выяснением, но дело продвигается медленно, потому что остаточная магия быстро улетучивается, а то, что есть, нельзя отнести ни к одному заклинанию, что несет в конечном итоге смерть.

― Какая-то бессмыслица… ― заключила Гермиона, задумавшись. ― Зачем кому-то убивать ее неизвестным заклинанием и маскировать это под убийство кинжалом?

― Я не детектив, мисс Грейнджер, ― с улыбкой сказал колдомедик. ― Решение этой загадки по вашей части.

― Да уж, ― поджала губы она. ― Что-нибудь еще необычное заметили?

― Смерть произошла между девятью и одиннадцатью часами вечера, ― сказал специалист Мунго. ― Когда мистера Малфоя не было дома.

― С чего вы взяли? ― нахмурилась Гермиона.

― Слышал от медсестер, что он был в это время с друзьями, ― ответил мужчина. Гермиона закатила глаза. Да, в этом деле тайну следствия соблюсти будет сложно, если уже даже санитарки в больнице в курсе, где был Малфой. Гермиона попросила сразу сообщить ей если появится новая информация и покинула Мунго, отправившись в Малфой-мэнор.

Старинный особняк встретил ее привычной суровостью и холодом. От этого дома прямо-таки шла аура смерти, хотя если вспомнить его историю, то это неудивительно. Сегодня ночью Гермиона появилась тут впервые после того ужасного дня, когда погиб Добби, а безумная Беллатриса Лейстрейндж пытала ее и оставила этот ужасный шрам на ее руке.

Дом был оцеплен ограждающими чарами, которые излучали желтое сияние. В полуметре от этого кольца расположились папарацци. Они и тут были готовы ночевать, лишь бы получить какие-то сведения или сделать интересные кадры. Увидев Гермиону, толпа понеслась к ней, но вовремя подоспевший Невилл впустил ее за оцепление, коснувшись палочкой ее руки.

― О, благодарю, Невилл, ― сказала Гермиона, глядя на хищных журналистов, которые продолжали что-то выкрикивать, но их практически не было слышно. Внутри периметра действовали заглушающие чары, что было как нельзя кстати.

― Эти стервятники появились тут с рассветом, ― сообщил он. ― Откуда прознали, ума не приложу.

― У них везде есть информаторы, ― сказала Гермиона, шагая к дому. По мере ее приближения он увеличивался в размерах, нависая над ней своими тяжелыми сводами. Ночью его размеры не так бросались в глаза. Сейчас же он представлял собой жуткую картину. Шрам на руке сразу заболел.

― Мы прочесали всю округу, ― начал доклад Невилл, когда они вошли в дом. ― Никаких посторонних следов, следов взлома или применения непростительных.

― А какие-то магические следы вообще есть? ― спросила Гермиона, заходя в гостиную.

― Остаточной магии много, но мы пока не поняли, от какого она заклинания, ― ответил Невилл, показывая ей на пол, где все еще было красное пятно. ― Тут было тело, но ты и сама это знаешь. В остальном ничего примечательного.

― Я так понимаю, комнату проверили на чары? ― уточнила Гермиона.

― Все как положено, ― кивнул Невилл. ― И даже немного больше, учитывая, кто наш преступник.

― Подозреваемый, ― поправила Гермиона, Невилл усмехнулся. Она присела на корточки, достала палочку и прошептала заклинание на обнаружение следов магии, которое изобрела сама. Легкое свечение прошло по полу. От ответной волны Гермиона упала на колени. Невилл еле удержался на ногах. Она резко вскочила и посмотрела на него суровым взглядом. ― Все проверили, говоришь? Это, блин, что такое было?!

― Но мы проверяли, ― виновато замялся Невилл. ― К тому же это твое авторское заклятие, мы им не владеем.

― Пусть все выйдут, ― быстро скомандовала она. ― Желательно за ограждающее кольцо.

― Понял, ― сказал Невилл и поспешил к сотрудникам, которые были в доме. ― Всем покинуть помещение, отойти за периметр, начинается дополнительная проверка.

Гермиона ходила взад-вперед по гостиной, прокручивая в голове, что может давать такую реакцию. Ее чары были направлены на обнаружение любой разрушительной магии, а не только на запрещенные и непростительные заклинания. И вот он результат. Никому нельзя верить. Все надо проверять самой. В этом она уже давно убедилась и не удивилась наличию отклика от чар, но вот их сила в буквальном смысле выбивала почву из-под ног. Это была какая-то мощная магия, но какая именно, она не понимала. Она была уверена, что столкнулась с таким впервые, и это ее пугало, потому что все неизведанное обычно не сулит ничего хорошего, но несет с собой огромные проблемы.

― Да, Гарри, ― пробормотала себе под нос Гермиона. ― Быстрого решения, как того просит министр, мы точно не найдем.

Она вышла в холл дома и сразу опустилась на колени, чтобы больше не падать. Едва она произнесла чары и свечение прекратилось, вихрь ответной волны прошелся так, что стены затрещали, а ограждающий круг погас. Невилл с коллегами наскоро начали возводить новый барьер, пока журналисты поднимались с ног и приходили в себя.

Гермиона встала в полный рост. Такой мощный ответ говорил об одном: эта остаточная магия повсюду, ею набит весь дом. Это здорово путало карты, потому что она не знала никого с таким магическим потенциалом, зловещим потенциалом, если быть точнее. Следовало повторно допросить Малфоя, потому что он не мог не почувствовать это, вернувшись в дом. Гермиона направилась к вновь возведенному барьеру.

― Ты выяснила, что это? ― спросил Невилл, повернувшись к ней.

― Нет, ― ответила Гермиона. ― Но выясню. А пока никого не пускать в дом, обо всех желающих зайти, докладывать.

― Принято, ― кивнул Невилл.

― Что насчет домовиков? ― спросила Гермиона, оглядываясь на дом.

― Всего их 6, ― ответил Невилл, листая блокнот. ― Все были заняты на кухне. Они слишком запуганы этим семейством, что боятся даже слово вымолвить.

― Понятно, ― вздохнула Гермиона. ― Отправь к ним кого-нибудь дружелюбного, может они что и расскажут. Только острые предметы уберите подальше.

― Будет сделано, ― усмехнулся Невилл. Гермиона кивнула и собралась уходить, но он вдруг ее остановил. ― В субботу приходи к нам на ужин, Ханна будет запекать гуся.

― У вас все хорошо? ― вопрос вылетел против воли, Гермиона прикусила язык.

― Да, все отлично, ― сказал Невилл. ― А что такое?

― Я имела в виду, как у нее дела, давно ведь не виделись, ― попыталась отшутиться Гермиона. ― Кто еще придет?

― Мы хотим собраться с друзьями, ― рассказал Невилл. ― Симус и Дин подтвердили, что будут. Утром я отправил сов Рону, Джинни и Гарри. Они согласились прийти.

Гермиона на секунду прикрыла глаза. Джинни…

― Если не зависну тут со всем этим, то буду, ― улыбнулась Гермиона, потому что не могла отказать другу. Они все вместе столько пережили, а их встречи были так редки, что пропустить эту было бы верхом бестактности.

Невилл просиял. Гермиона пошла в сторону леса, откуда можно было трансгрессировать в Аврорат. Это незатейливое приглашение Невилла мигом поселило в душе тревожность. Разумеется, близкие друзья знали, что в семье Гарри и Джинни уже давно нет единства, и супруги живут порознь, но как они живут и с кем, пока что было не такой открытой информацией. В любом случае об этом ужине нужно будет поговорить с Гарри, подумала Гермиона. А пока следует навестить Малфоя и спросить с него за ту сногсшибательную магию, которой пропитан его дом. Этот прохвост явно что-то утаивает, прикрываясь высокопарными рассуждениями о долге и верности в чистокровных семьях.

Едва Гермиона вернулась в Аврорат, то сразу отправилась допросить подозреваемого по вновь открывшимся обстоятельствам дела. Она решила, что визит к Гарри или какие-то еще дела только отвлекут ее и остудят эмоции, которые она испытывала. А это была злость. Гермиона Грейнджер легко сносила от Малфоя оскорбления по статусу крови, глупые насмешки и неумелый сарказм, но вот выставление ее идиоткой ни за что на свете стерпеть не могла. Он же понимал, что она почувствует эту магию, не мог не понимать, весь дом был пропитан ею под завязку. Но он предпочел разыграть убитого горем супруга, добропорядочного семьянина, верного долгу чистокровного аристократа. Чертов козел!

Когда Гермиона влетела в коридор, где располагалась камера Малфоя, то он издалека понял, что это она, потому что услышал, как на ходу она бросила охране, что если они услышат шум истязаний, пусть знают, что это допрос, и не мешают. Видимо, случилось что-то из ряда вон.

Драко с интересом наблюдал за ее приближением, потому что волосами на макушке чуял, что она не с пустыми руками. Так как истинное положение вещей ему было известно, и вины своей он не видел, то гордо расправил плечи и смотрел на нее, стоя со скрещенными перед собой руками. Слава святоше за то, что ему хватило ума снять кандалы и зачаровать камеру в целом, чтобы хотя бы внутри нее можно было передвигаться.

― Чем я заслужил такое… ― начал было Драко, чтобы показать свое превосходство в ситуации, но был бесцеремонно перебит взметнувшейся в высь рукой Гермионы, которая призывала заткнуться. ― Да как ты смеешь?!

― Смею что? Прерывать на подлете твой неуместный сарказм? ― уточнила девушка, кидая папку на стол. Из нее вылетела пара страниц. ― Поверь, Малфой, все, что бы тебе ни пришло в голову сказать, уже давно пропахло нафталином!

― Какая муха тебя укусила, Грейнджер? ― Драко решил сменить тактику и пустился в притворное беспокойство. ― Видит Мерлин, подобные нагрузки не идут тебе на пользу. Чего доброго схватишь удар, а то и хуже…грохнешься в обморок прямо перед журналистами.

― Я смотрю, ты в отличном настроении, ― зло буркнула она. ― Но на твоем месте я не была бы так неосмотрительна в поведении.

― К счастью, ты не на моем месте, ― тут же заявил Драко и получил в ответ усталый вздох. ― И никогда не будешь.

― Да, точно, ― парировала Гермиона, бесцеремонно его разглядывая. ― До уголовницы мне точно далеко, но все это пустая болтовня, потому что даже ты не можешь быть таким циником.

― Откуда тебе знать, каким я могу быть? ― ощерился Малфой, услышанное его раздражало. ― Что за манера нести чушь, будто тебе все про меня известно? Ты не можешь ни знать меня, ни понимать, это не твоего уровня знания. И дело тут вовсе не в чистоте крови, о которой на данный момент речи не идет, а в целом: слишком мы разные люди.

― Я была в твоем доме, ― Гермиона устала слушать эти обличительные речи, которые почему-то задевали, хоть и не сильно. Вечно эта демонстрация превосходства, даже после всего, что было, даже теперь. И самое удивительное, что эта попытка унизить ее практически удалась. Да, слова не ранят, но неприятный осадок оставляют, словно она недостойна общаться с ним, хотя это он тут под стражей, и только от нее зависит его будущее.

― Придется съехать, а то устроили проходной двор, ― закатил глаза Драко, уловив резкую перемену темы и испытав удовлетворение. Что-что, а сбить немного ее изначальный гонор получилось. С какой бы вестью она к нему ни неслась, все же немного сбавила натиск.

― По твоему поведению кажется, будто ты не заинтересован в раскрытии преступления, ― выпалила Гермиона, зло на него уставившись.

― Я заинтересован больше всех, дорогуша, ― ответил Драко, слегка наклонив голову вбок. ― В моем доме это произошло, моя жена мертва, а я подозреваемый… Зная Асторию, она вряд ли могла кому-то насолить, следовательно, убийца мог заявиться по мою душу, но поняв, что дома меня нет, убил ее. Может она его видела, может, просто для устрашения, может, чтобы подставить меня…

― Какой прекрасный фонтан версий, ― похлопала в ладоши Гермиона. Малфой на это фыркнул. ― Но даже эта блестящая речь не объясняет твоего тупого поведения. Ты слишком расслаблен, слишком спокоен, слишком отстранен.

― Я Малфой, Грейнджер, ― напомнил Драко. ― И не буду подобно какому-то Уизли швырять проклятия во все стороны и посыпать голову пеплом: я дорожу тем, что в ней находится.

― У вас в роду были выдающиеся волшебники? ― спросила Гермиона. Драко напрягся и резко вскинул на нее голову.

― Извини? ― он выглядел оскорбленным. ― Мы все выдающиеся.

― Ничерта подобного, ― осадила его Гермиона. ― Вы все обычные, а я спрашиваю про мощных. Я проверила место преступления, там был такой магический отклик, который я никогда не встречала. Что ты скрываешь, Малфой?

Он посмотрел на нее суровым взглядом, в голове набатом стучали услышанные слова. Мощный магический отклик. Что это такое? Откуда? Магия дома сильна, но она не реагирует на проверки, потому что цель ее иная: она защищает стены и обитателей, в которых признает принадлежность крови.

От Гермионы не укрылась реакция Драко, она изучала это лицо, впервые за оба их разговора ставшее серьезным.

― Малфой, я хочу помочь, ― после пары минут молчания и бурной мозговой деятельности Драко, которую без труда можно было понять по его бегающим глазам, сказала Гермиона. Слова вернули его в реальность, тон следователя удивил. Он посмотрел на нее с недоверием. ― Правда.

― Мне не нужна твоя помощь, ― ответил он, подойдя к решетке, чтобы расстояние между ними было небольшим. Он не сводил с нее глаз, злясь на то, что услышал в ее голосе жалость, хоть она наверняка и не собиралась этого демонстрировать. А такое в свой адрес он потерпеть не мог. Ни от нее, ни от кого бы то ни было. ― Делай просто свою работу, окей?

― Окей, ― в тон ему ответила Гермиона и, не сводя с него взгляда, протянула руку к папке, которая лежала рядом, перебрала пальцами пару пергаментов и вытащила колдографию. Драко на секунду проследил за рукой, потом вернулся к противостоянию взглядов, но длилось это недолго. Гермиона подняла руку со снимком на уровень своего лица, продолжая пристально изучать лицо Малфоя. Он машинально взглянул на снимок и отшатнулся, смерив Гермиону самым презрительным взглядом, на который только был способен.

― Какая же ты сука! ― зло процедил он сквозь зубы. Он тяжело дышал, чувствуя, что дрожит от гнева. ― Какого хрена ты мне это показываешь?!

― Это, как ты выразился, труп твоей жены, ― Гермиона получала какое-то маниакальное удовольствие, наблюдая ужас на лице Малфоя, неподдельный ужас. Неужели он решил, что может долго насмехаться над ней, пускать свои шуточки даже в такой ситуации, уверившись в свою безнаказанность. Если Малфой решил, что она хорошо воспитана и не станет голыми руками лезть к нему под ребра, то пришло время снять розовые очки и приготовиться получать по полной за свое нежелание сотрудничать со следствием, сотрудничать с Гермионой Грейнджер. ― Чтобы ты наконец понял, что я тут с тобой не в игрушки играю. Человек мертв. Заметь, близкий тебе человек, если такое понятие вообще есть в твоем лексиконе, а ты мне тут лечишь про чистоту крови. У Астории была чистая кровь, и где она сейчас? На ковре твоего фамильного замка, который под завязку наполнен какой-то неизвестной мне разрушительной магией, а ты продолжаешь строить из себя не пойми кого. Поверь, Драко, твое поведение играет абсолютно против тебя, но тебе повезло, что этим делом заняты люди, которые, несмотря ни на что, не желают тебе зла. Поэтому давай поступим так. Я сейчас пойду заниматься расследованием в более уютное место, а ты хорошенько подумаешь над своим дальнейшим поведением. А когда я вернусь в следующий раз, ты расскажешь мне все, что знаешь, иначе я обращусь в Визенгамот с просьбой перевести тебя на время следствия в одну из камер Азкабана, так сказать, для ознакомления с атмосферой уголовной жизни.

Драко молчал, переваривая услышанное, еле сдерживая рвотные позывы, чтобы его не вывернуло прямо при Грейнджер. Он ненавидел эту грязнокровку всегда, но сейчас в миллиарды раз сильнее, чем раньше. Он понимал, что в ее словах есть рациональное зерно, но сама ситуация, манера общения и отсутствие уважения к нему (хотя с чего оно должно у нее быть) злили, раздражали до боли в суставах сжатых в кулаки рук. Если бы не решетки, если бы не сдерживающие чары, он бы разорвал ее этими руками на куски, на мелкие части просто за то, что она таким наглым образом решила ставить ему условия и диктовать, как ему надо себя вести. Он не терпел ультиматумов, а угрозы он просто ненавидел.

Гермиона молча собрала выпавшие документы, постучала папкой, чтобы листочки расположились ровно и не выступали из обложки, и направилась прочь.

― Эй, Грейнджер, ― позвал Драко, когда Гермиона отошла на несколько шагов от камеры. Она остановилась и повернула голову в пол оборота, показывая, что слышит его, но в глаза смотреть не собирается. ― Я приложу все усилия и заплачу любые деньги, чтобы выйти отсюда, и тогда мы поговорим совершенно иначе, помяни мое слово!

Гермиона больше не хотела спорить, она мертвецки устала за этот бесконечный день, поэтому просто хмыкнула и ушла, не говоря больше ни слова. Едва она скрылась за поворотом, Драко добежал до угла камеры и его стошнило. Перед глазами всплыла колдография Астории на больничном столе: абсолютно голая, бледная, а на ребрах уже затянувшаяся рана от кинжала… «Чертова сука Грейнджер, ― думал Драко, ― она еще поплатится за эту дерзость»».

По робкому стуку где-то в нижней части двери Гарри понял, что пришла Гермиона. Она всегда стучала, не поднимая руки, когда была сильно уставшей. Он сам валился с ног, поэтому понимал ее состояние. Махнув палочкой, он открыл дверь. Девушка вошла в комнату с опущенными плечами, прошла к дивану и улеглась на него, положив папку на стол.

― Привет, ― сказал Гарри, переместившись из своего кресла в то, что было ближе к дивану.

― Привет, ― ответила Гермиона, не открывая глаз. ― Этот день меня измотал.

― Читал твою записку про магию в доме, ― сказал Гарри, сдвинув брови. ― Это интересно. Но что это такое?

― Я не знаю, ― ответила Гермиона, открыв глаза и сев прямо. ― Там была такая волна, меня чуть с ног не сбило. Я такое не встречала, Малфой ничерта не говорит, хотя вряд ли он сам что-то знает.

― Почему ты так думаешь? ― спросил Гарри.

― Я только что от него, рассказала ему, он был растерян, ― сообщила Гермиона. ― Вряд ли это магия дома. Будь это она, Малфой бы похвалился ею, сказав что-то типа «это защита от грязнокровок», но он промолчал.

― Он что, оскорбляет тебя? ― нахмурился Гарри, чуть подавшись вперед.

― Успокойся, Гарри, ― улыбнулась Гермиона. ― Он не в состоянии задеть меня, просто психует, что за решеткой и что я веду дело.

― Ну он тут не выбирает, ― сказал Гарри, затем встретился взглядом с Гермионой и улыбнулся. ― Как, впрочем, и мы. Министр на нервах, пресса атакует, а у нас никаких зацепок. Хотя это только первый день расследования, но все уже хотят знать имя преступника, его лицо и душу.

― Пока у нас нет ни первого, ни второго, ни третьего, ― вздохнула Гермиона. ― Я все также думаю, что это не Малфой, но уверена, что он что-то скрывает. Я конечно попробую еще его разговорить, но это будет непросто.

― У тебя получится, я уверен, ― подбодрил Гарри. ― В его же интересах помочь найти нам настоящего преступника, иначе никакого светлого будущего…

― Даже если мы найдем настоящего убийцу, ― рассуждала Гермиона. ― Какое светлое будущее может быть, если Малфой потерял жену, а их сын мать?

― Кто знает, ― пожал плечами Гарри. ― Мне кажется, в их семьях к супружеству относятся спокойно.

― Кстати об этом, ― вдруг вспомнила Гермиона и посмотрела на собеседника. ― Невилл пригласил в гости, сказал, что ты дал согласие.

― Верно, ― кивнул Гарри. ― Надеюсь, будешь и ты.

― Но он и Джинни пригласил, ― обеспокоенно сказала Гермиона.

― Потому что это встреча друзей, ― Гарри был абсолютно спокоен, в отличие от нее. ― Не переживай. Мы не живем вместе уже год, она не станет закатывать скандал.

― Но мы ей так и не сказали, ― обреченно вздохнула она.

― Не сказали о чем? ― вопрос вышел немного нервным, потому что тема для Гарри была щепетильная. ― Разве мы должны что-то кому-то рассказывать?

Гермиона вскинула на него взгляд. Да, она знала, что так будет, понимала это с самого начала. Она ни на что не надеялась, но вот как будет смотреть в глаза подруге, не представляла. Вряд ли после нескольких «совместных ночевок» после работы, Гарри решит предложить ей открытые отношения, ведь он до сих пор не разведен. У них с Джинни дети. Да, инициатива расставания принадлежала Джинни и пусть за все это время она не выразила желания вернуть мужа в семью, все же Гермиона чувствовала, что влезла туда, куда не следует. Зачем? Это уже другой вопрос, просто после разлада в отношениях с Роном, его стремительно развивающейся карьеры, редкого общения, надуманных поводов поругаться, она слишком долго была одна. Еще бы, ведь три года совместной жизни невозможно было вычеркнуть одним днем. Она долго приходила в себя, хоть и понимала, что будущего у них не было. Рон был занят своей спортивной и медийной жизнью, никаких свадеб, детей и семейных вечеров в его планы не входило. После Рона Гермиона пробовала возобновить отношения с Кормаком Маклагеном, но он совершенно не изменился со школьных времен: разговоры под звездным небом были ему совершенно чужды. Полгода свиданий ни к чему не привели, он был рад выводить ее в свет, ведь это играло ему на руку, она же чувствовала себя куклой на смотринах, поэтому в скором времени от него сбежала. Потом судьба свела ее с прекрасным маглом ― Ричардом, сотрудником научного института. Случайное знакомство на одной из лондонских улиц обернулось романом на целый год. Все было прекрасно, но Гермиона скрывала от него, кем является, думая, что правда все разрушит. В итоге все разрушила ложь, которая скрывала эту правду целый год. Решив наконец открыть все карты перед Ричардом, Гермиона встретила волну непонимания, обиды и нежелания более общаться. Она давала ему время на раздумье, но он решения не изменил. Пришлось применять чары забвения, чтобы он мог жить дальше, а она… стала затворницей в плане личной жизни, решив дать себе время, чтобы прийти в себя, много времени…

Близость с Гарри два месяца назад была случайна, но так необходима ей в тот момент, что она совершенно об этом не жалела. Да, они друзья, лучшие друзья, но что поделать, если страсть захлестнула их обоих. После было много молчания, разговоров, снова молчания, но все равно близость повторялась. Не каждый день, не через день, но речь шла уже не об одном вечере, где оба потеряли голову. Они понимали, что это не приведет к отношениям, точнее не поднимали вообще эту тему, сговорились лишь на том, что афишировать связь не стоит во избежание шумихи. Да и какую связь… Интрижка. Гермиона ничего не чувствовала к Гарри в плане любви как к мужчине, он был для нее только другом. Поэтому его нежелание открываться Джинни она воспринимала с пониманием, ей и самой это было не нужно, потому что явно не имело перспектив на будущее и вряд ли бы вылилось во что-то длительное. Как говорится, есть, пока есть, а дальше будет видно. Однако чувство, похожее на стыд, она все же испытывала при мысли о миссис Поттер. За эти пару месяцев они практически не виделись, в мимолетные встречи Гермиона старалась не смотреть ей в глаза, но грядет вечер встречи друзей и там уж скрыться не удастся.

― Ау, ты тут? ― Гарри окликнул Гермиону, так как ее взгляд блуждал в пространстве. ― Ступай домой, отдохни. Этот день был чертовски длинным.

― Пожалуй, ты прав, ― согласилась Гермиона, встав с дивана, и подняла папку со стола.

― Поскольку заявление для прессы я уже сделал, отчет министру отправлю утром, ― перечислял Гарри. ― Завтра тебе нет смысла приходить рано, отдохни хорошенько и будь к 9. Уверен, завтра Нотт примчится со всеми разрешительными документами.

Гермиона кивнула и ушла. Дома она первым делом приняла душ, чтобы смыть с себя липкую грязь этого дня: скандальный Нотт-младший, таинственная магия в мэноре, тело Астории без жизни и каких-то особых следов нападения, противный и несговорчивый Малфой. Столько дел и никаких подвижек. Столько сил потрачено и никакой отдачи.

Выйдя из ванны, она поняла, что за весь день ничего не ела, тут же предательски заурчал живот. Зная, что под его вой она не уснет, Гермиона потопала на кухню, чтобы сделать себе пару сэндвичей с мятным чаем. Нужно было поесть и немного успокоить нервы, как-то выкинуть из головы бледное тело убитой женщины, чтобы только что съеденное не вышло обратно, как у Малфоя в камере. Конечно она слышала звуки его спазмов, слышала и мстительно наслаждалась произведенным эффектом. Что же с ней не так, если она ведет себя подобным образом? Но в голове уже был готов ответ: каждому по заслугам. Это не она забыла о профессиональной этике, это Малфой заставил ее вести себя так. Она понимала, что перегнула с колдографией, только сейчас всецело осознав, как это должно быть отвратительно выглядело со стороны. Но в погоне за правдой так легко перейти границы, особенно когда оппонент изначально стоит за чертой и вынуждает ее переступить. Гермиона знала, что легко не будет, как знала и то, что Малфой не простит ей подобную дерзость, но она слишком давно не участвовала в открытых сражениях и соскучилась по адреналину, наполняющему кровь, когда соперник повержен. А Малфой, несомненно, соперник, потому что нет ничего на свете, что может их объединить, даже общая цель. И вечером, сидя каждый в своем углу, мысленно они желали друг другу только одного: всего плохого.

Громкий звон будильника вывел Гермиону из глубокого сна. Видимо усталость навалилась на нее и решила взять свое, потому что подняться из кровати было крайне сложно. Но поскольку прогулять работу она не могла, то встать все же пришлось. Холодный душ и чашка кофе добавили бодрости. Гермиона надела белый сарафан, накинула мантию и трансгрессировала на работу.

Войдя в Аврорат, она наткнулась на свору репортеров, которые едва завидев ее, начали выкрикивать свои вопросы. Она молча прошла мимо. Завернув за угол, Гермиона лоб в лоб столкнулась с Оливией Стар — протеже Риты Скитер. Пока оголтелая толпа папарацци толпится где-то у входа в надежде получить хоть какие-то данные, эта проныра шастает по коридорам и обхаживает авроров, чтобы те, кто ведется на подобный подход, разболтали ей нечто интересное.

― Так-так, Героиня Войны, ― начала она свою обработку. ― И по совместительству главный следователь по делу убийства в Малфой-мэноре. Есть уже какие-то зацепки?

― Мисс Стар, вы как всегда сразу с места в карьер, ― в тон журналистке ответила Гермиона. ― Но мой ответ для вас такой же, как и для ваших коллег: «Без комментариев».

― Будьте благоразумны, мисс Грейнджер, ― девушка не унималась. ― Хороший репортер может помочь следствию, опубликовав информацию в нужном ключе.

― Так это хороший, ― тут же парировала Гермиона. ― Но причем тут вы?

― Язвите и дальше, но только я обязательно найду источник информации, ― тон Стар сразу стал жестче.

― Можете искать что угодно, ― ответила Гермиона, обойдя девушку. ― Только не мешайте нам искать убийцу.

― Значит это все-таки не Малфой? ― тут же уцепилась девушка, Гермиона мысленно чертыхнулась, прикусив свой длинный язык.

― Всего хорошего, мисс Стар, ― попрощалась она. ― Передавайте привет наставнице.

Журналистка побежала на выход, Гермиона сжала кулак, злясь на себя. О какой утечке информации от авроров может идти речь, если она сама не может держать язык за зубами и верно выбирать слова.

Перед самым кабинетом ее окликнули. Еще не обернувшись, она уже поняла, кто это. Закатив глаза, Мерлин знает уже который раз за последнее время, Гермиона обернулась.

― Доброе утро, Грейнджер, ― сказал Нотт, одетый с иголочки в мантию адвоката. Гермиона смерила его взглядом с ног до головы.

― Вижу ты подготовился, ― сказала она. ― И тебе доброе, прошу.

Она открыла дверь и жестом пригласила войти. Теодор прошел и сразу направился к стулу. Гермиона сняла мантию, повесила ее на спинку своего кресла и села напротив.

― Вот мои документы, ― Теодор тут же протянул ей свиток, на котором красовалась печать Палаты адвокатов Британии. Гермиона пробежалась глазами по тексту. ― Теперь я могу увидеть моего подзащитного?

― А он разве назначил тебя своим адвокатом? ― спросила Гермиона, размышляя, как лучше поступить.

― Нет, но у него есть такое право, ― Нотт явно подготовился. ― А поскольку я дипломированный адвокат, то могу самолично вызваться защищать его, пока он сам не откажется. Так вот я вызываюсь.

― Похвально, ― сказала Гермиона без каких-либо эмоций. ― Но это несколько противоречит здравому смыслу: ты его друг, а значит заинтересован лишь в том, чтобы помочь ему выйти сухим из воды.

― Этим же занимается адвокат и не друг, ― в тон ей заявил Нотт. ― Меня не было в его доме в вечер убийства, так что соучастником я быть не могу.

― А где ты был? ― тут же спросила Гермиона.

― Это что, допрос? ― мигом уточнил Тео.

― Конечно, ― подтвердила она. ― По словам Малфоя, вы вместе отдыхали перед тем, как он вернулся домой. Следовательно, у меня есть все основания тебя допросить. И я решила, что это будет сейчас. Ну так что?

― Тебе никто не говорил, что ты мерзкая? ― сморщил нос Теодор, зло фыркнув.

― Говорил, ― кивнула она, совершенно не обидевшись. ― Твой друг, который сидит несколькими этажами ниже. И не только это. Ты потом как адвокат расскажи ему, чем чревато оскорблять должностное лицо. Особенно в его положении.

― Не сомневайся, я подготовлю его к суду, ― гордо выпятив подбородок заявил Нотт. ― А также сделаю все возможное, чтобы он был освобожден там же.

― Надеюсь, ты понимаешь, что на ближайшем суде будет всего лишь избрана мера пресечения? ― напомнила Гермиона. ― Следствие еще идет.

― Конечно, я это помню, ― ответил Теодор, немного стушевавшись. ― Я про второй суд.

― До него еще далеко, ― отмахнулась Гермиона, перекладывая папку. Выудив оттуда нужный документ, она строго посмотрела на своего визави. ― Итак, тот самый день. Расскажи мне, что это было за мероприятие, и кто там был.

― Это не прямо-таки мероприятие, Грейнджер, ― Теодор закинул ногу на ногу, расположившись удобнее на стуле, и продолжил вещать. ― Просто каждый четверг мы собираемся у кого-то из нас дома и ведем разговоры.

― Как определяется очередность таких сборищ? ― спросила Гермиона, делая пометки на листе пергамента.

― Никакой очередности нет, ― пожал плечами Теодор. ― Просто тот, кто хочет пригласить к себе товарищей, накануне рассылает всем уведомления. В этот раз это был Блейз.

― Кто еще был там помимо Малфоя и тебя? ― продолжала задавать вопросы Гермиона.

― Ну, Грег… Грегори Гойл и, разумеется, сам Блейз Забини, ― сказал Нотт, нервно передернув плечами.

― По поводу Забини я догадалась, ― Гермиона закатила глаза. ― Как долго вы были у него?

― С 6 до 9 вечера, ― ответил Нотт, Гермиона сразу на него уставилась. Он нахмурился, вспоминая. ― А-а, я думал, ты спросила, сколько обычно длятся наши посиделки, а в этот раз мы немного задержались, потому что Драко и Блейз не договорили.

― О чем был этот разговор? ― спросила Гермиона, почувствовав какое-то легкое волнение. Перед лицом возник образ счастливого семейства Долгопупсов.

― Блейз кое с кем встречается, ― уклончиво ответил Нотт. ― Это и обсуждали.

― О ком шла речь, Теодор? ― не унималась Гермиона.

― Какое это имеет отношение к делу, Грейнджер? ― ощерился тот. ― У тебя очень любопытный нос.

― Это имеет прямое отношение к делу, ― парировала Гермиона, глядя Теодору в глаза. ― Вдруг той, с кем встречается Блейз, была Астория?

― Не неси ерунды, Грейнджер! ― воскликнул Теодор. ― За эту версию тебя поднимут на смех даже твои товарищи. Мы друзья, если тебе что-то говорит это слово, а друзья не спят с партнерами друг друга.

Гермиона резко дернулась на стуле, выронив перо. Теодор естественно это заметил и внимательно посмотрел на девушку. Она молчала, словно в ее голове что-то замкнуло. Фраза Нотта била в самое сердце, задевая ту самую стыдливость, которую она так усердно пыталась победить. Но сейчас абсолютно не время для самобичевания, поэтому она расправила плечи и взглянула на Теодора как ни в чем не бывало. Тот рассматривал ее с прищуром.

― Мне нужна полная информация для расследования, ― продолжила Гермиона, стараясь более не смотреть в лицо напротив. ― О ком говорили Малфой и Забини?

― О Ханне Долгопупс, ― ответил Нотт, и Гермиона шумно выдохнула. ― Я в подробности не вдавался и особо не слушал их разговор, так как прилично набрался, но Блейз вроде как крутит с ней, а Драко отговаривал его продолжать отношения.

― Отговаривал? ― переспросила Гермиона.

― Да, ― кивнул Нотт. ― Если память мне не изменяет, Грейнджер. Говорю же, я был пьян. Но знаешь, у Малфоя особый пунктик на верность в браке, поэтому он говорил Блейзу, что женщина, готовая изменить мужу, даже такому, как олух Долгопупс, не заслуживает его внимания.

― Можно подумать, сам Малфой жене не изменял, ― скорее для себя, чем обратившись к Нотту, сказала Гермиона.

― У мужчин и женщин разное отношение к изменам, ― философски изрек он. ― Но жен мы не обсуждаем, поэтому я никогда ничего плохого об Астории не слышал. Насчет верности Драко супруге я ничего сказать не могу, я не его секундант.

― Так у Забини и Ханны уже есть отношения? ― не унималась Гермиона, пытаясь подступиться к этой теме с другой стороны, отмечая про себя тот факт, что у Малфоя репутация верного мужа.

― Хоть именно это абсолютно не имеет отношения к делу, я все же тебе отвечу, чтобы ты угомонилась, наконец, ― проболтал Нотт в одной интонации. ― Блейз окручивает ее три недели, разумеется, между ними что-то есть. Ты бы знала, как он ездит по ушам, мерзавец. Я так не умею.

― Понятно, ― Гермиона выставила руку вперед. ― Это и правда не к месту вообще. Долго они обсуждали эту тему?

― Часа полтора, ― ответил Тео. ― Драко все равно не удалось его переубедить, только зря время потратил… Теперь он наверно жалеет.

― Почему? ― не поняла Гермиона.

― Если бы он вернулся раньше, то может спугнул бы убийцу, ― ответил Теодор, помрачнев. ― Астория была бы жива…

― Мы не можем этого знать, ― сказала Гермиона, отчего-то погрустнев вместе с ним. ― К тому же сам Малфой мог убить ее. Вдруг она изменяла ему?

― Это невозможно, Грейнджер, ― тут же сказал Теодор, выпрямившись на стуле. ― Брак чистокровных это не просто супружество, это договор. Женщины в наших семьях чтут верность супругу, потому что честь фамилии превыше всего, да и кто в здравом уме изменит Драко…

― В каком смысле? ― переспросила Гермиона.

― Он для женщин как наркотик, ― с улыбкой ответил Нотт. ― Попробовав раз, больше не можешь остановиться…

― Ты так говоришь, как будто пробовал, ― хохотнула Гермиона.

― Я не по этой части, нахалка, ― отмахнулся Теодор. ― Но до свадьбы у него отбоя не было от девок, которые продали бы душу дьяволу за статус его любовницы, поэтому в конечном итоге он перестал встречаться с кем-то повторно. А женившись, и вовсе прикрыл лавочку.

― Какая чудесная история, ― закашлялась Гермиона, отчего-то представляя Драко в окружении полуголых девиц, просящих о ночи любви. Какая-то чушь! Гермиона тряхнула головой. ― А были среди этих девушек особо настырные, которые, скажем, преследовали его, требовали продолжения отношений?

― Может и были, я не в курсе, ― пожал плечами Нотт. ― Во всяком случае я ни о чем таком не слышал. Даже сестра Астории, Дафна, и то покорно отошла, когда их родители договорились выдать за Драко именно Асторию, а не ее.

― Драко и Дафна встречались? ― спросила ошеломленная Гермиона.

― Я бы не назвал это так просто, ― ответил Теодор, картинно запрокидывая голову. ― Они совершенно точно крутили интрижку, но о подробностях тебе лучше спросить самого Драко, а то сижу тут сплетни развожу.

― Ты на допросе, а не светской тусовке, какие могут быть сплетни, ― проворчала Гермиона. ― И тем не менее, ты утверждаешь, что после помолвки Драко и Астории, Дафна к ним не лезла?

― Не лезла, ― подтвердил Теодор.

― А Пэнси Паркинсон? Что скажешь о ней? ― вспомнив школьную воздыхательницу Драко, спросила Гермиона. Теодор поперхнулся.

― А причем тут она? ― он искренне вытаращил глаза и подался вперед.

― Она разве не была влюблена в Малфоя? ― пояснила Гермиона, но уже по виду Нотта поняла, что сморозила какую-то глупость.

― Ты все эти годы в коме была что ли? ― парень скривился. ― Ты бы еще вспомнила, как Драко отшиб себе задницу в одном из первых своих матчей в качестве ловца. То, что было в школе, давно прошло. Это было в детстве. После всего, что было потом, Пэнси и Драко практически не поддерживали общение. Она уже давно замужем за Маркусом Флинтом, и они живут в Шотландии.

― А чему ты удивляешь, Нотт? ― вдруг вспылила Гермиона. ― Я не обязана следить за вашей жизнью! Вспоминаю по ходу, вот и спрашиваю. У меня было много работы, некогда читать светские сплетни!

― Ой, уволь меня от этого рассказа, ― выставил руки вперед Теодор и закатил глаза. ― От него веет такой безнадегой, что я сейчас расплачусь. К твоим годам уже все знакомые мне однокурсницы замуж повыходили, а ты все сидишь, работой прикрываешься. В нашем мире это называется «старая дева», хотя, думаю, что и в твоем тоже.

― У нас один мир, Нотт! ― возразила Гермиона, ее тон сразу стал жестким. Она увлеклась сбором информации и лишними расспросами, как итог: этот идиот сел ей на голову. ― Впрочем, мне без разницы, что ты думаешь о моем семейном положении, поэтому вернемся к тебе. После того, как вы распрощались с друзьями голубых кровей, куда пошел ты?

― Домой, ― ответил Теодор, расстегнув пуговицу на рубашке. В кабинете было жарко, а он сидел в костюме-тройке и мантии адвоката. Черт его дернул одеться по всем правилам. ― Мне помог добраться Грег, я же почти на ногах не стоял. Давно так не напивался, а тут у Блейза появился какой-то сильно выдержанный огневиски. Я не смог устоять.

― Грегори Гойл привел тебя и ушел? ― спросила Гермиона, снова делая пометки.

― Да, передал в руки мамы, ― закатил глаза Нотт. ― Она может подтвердить, что я был дома, это предвосхищая твой следующий вопрос. Мама и домовики скажут тебе, что я завалился на кровать и не представляю, кто из них меня раздевал. А утром я узнал эту ужасную новость из Пророка и сразу отправился в Аврорат. Дальше ты знаешь.

― А если отбросить версию с изменой, Астория как-то могла разозлить Драко? ― спросила Гермиона, у Теодора глаза вылезли из орбит. ― Если подумать чисто теоретически.

― Это маловероятно, Грейнджер, ― немного подумав, сказал Теодор. ― Мы оба знаем, что Драко не убийца.

― Мы этого не знаем, ― сказала Гермиона, глядя перед собой. Она не хотела делиться с этим человеком своими мыслями, поэтому решила скорее спросить еще пару вещей и распрощаться. ― Значит в поведении Малфоя в тот вечер не было ничего странного?

― Ничего, ― ответил Нотт. ― Все как всегда. Я не представляю, кому понадобилось убивать Асторию и подставлять Драко. Возможно это конкуренты по работе. Я слышал, что он ввязался в крупный проект финансирования бедных выпускников Хогвартса, а там замешаны большие деньги.

― А кто-то был против его участия в этом проекте? ― заинтересовалась Гермиона.

― Я не знаю, я бесконечно далек от его бизнеса, ― ответил Теодор. ― Это только предположение, дальше ищи сама.

― Хорошо, подумаю над этим, ― сказала Гермиона. ― На сегодня с вопросами все. Свидание с Драко могу разрешить только на 20 минут.

― Ну и жадина же ты! ― сказал Теодор, поджав губы. ― Напиши записку надзирателям.

Едва Гермиона закончила писать разрешение на визит к Драко, как в ее кабинет ворвался новый незваный гость: Люциус Малфой. Когда он вошел, то тут же позвал жестом за собой еще как минимум человек шесть. Нотт с глазами на пол лица вскочил со стула.

― Мистер Малфой, доброе утро! Примите мои…

― Доброе утро, Теодор, ― перебил Люциус. ― Все разговоры потом, сейчас мне нужна мисс Грейнджер. Нам следует обсудить кое-что важное.

― Конечно, сэр, я уже ухожу, ― пролепетал Нотт, схватил пергамент со стола Гермионы и покинул кабинет со скоростью света. Сама же девушка поднялась со своего места и мысленно приказала себе держаться и не давать слабину. Она прекрасно понимала, с кем явился отец Драко и что будет ей говорить, поэтому следовало выслушать, ответить общими фразами и, если что, переключить его на Гарри, тот быстро сведет любые наезды на нет.

― Мистер Малфой, здравствуйте! ― начала она с обычной проформы. ― Чем обязана вашему визиту?

― Приветствую, мисс Грейнджер, ― проговорил Люциус в своей привычной манере с легкой издевкой в голосе. Уж кого-кого, но не ее он хотел видеть следователем по делу своего сына. В ее компетентности он не сомневался, скорее наоборот: переживал, что она подойдет к делу крайне дотошно, и расследование затянется на долгий срок. ― Я пришел узнать, как продвигается работа по делу моей невестки, когда отпустят сына, и как скоро вы планируете найти истинного убийцу.

― Отличный список вопросов, мистер Малфой, ― сказала Гермиона. ― Да только я не обязана отчитываться вам о ходе расследования, скажу только, что мы делаем все возможное, чтобы установить истину. На текущий момент ваш сын находится под стражей, так как является главным подозреваемым.

― Что за чушь?! ― воскликнул Люциус. ― Драко не убивал свою жену. Вы же не думаете, что он на такое способен?

― Он был обнаружен около тела, ― сказала Гермиона, мысленно приказывая себе выдыхать и не нервничать. ― В доме нет посторонних следов. На текущий момент это все, но мы обязательно во всем разберемся.

― Это дело ведете вы и Поттер, верно? ― уточнил Люциус, бросив взгляд на одного из пришедших с ним мужчин. ― Надеюсь, оно на контроле у министра. Мой сын уважаемый человек, если вы только попробуете испортить ему жизнь, это вам с рук не сойдет, помяните мое слово!

― Вы мне угрожаете, мистер Малфой? ― спросила Гермиона, скептически наморщив лоб. ― На вашем месте я бы выбирала выражения, поскольку свобода вашего сына зависит от моего настроя хорошо поработать. Тут все иначе, сэр, не вы диктуете условия.

― Что за наглость! Я это так не оставлю! ― возмутился Люциус. Затем перевел внимание на тех, с кем пришел. ― Хочу представить вам лучших адвокатов Британии и Франции. Они будут защищать интересы Драко.

― Миллион защитников не спасет его, если он убил жену, мистер Малфой, ― сказала Гермиона, испытывая легкую панику, поскольку понимала, что дело набирает обороты, а она совершенно не представляет, в каком направлении двигаться. ― Прошу вас, пусть ваши адвокаты не мешают нам работать. Сейчас к вашему сыну пошел Нотт, который также вызвался в его защитники. После него можете пройти вы с командой. Далее я уточню у подозреваемого, чьи услуги он выбирает, и тогда уже будем говорить о материалах дела, обвинениях и прочем. А пока, если у вас больше нет ко мне вопросов, прошу покинуть кабинет. У меня много работы.

― Теодор адвокат? Драко выберет чьи-то услуги? Покинуть кабинет? ― повторял услышанную информацию Люциус, будучи не в силах ее переварить.

― Совершенно точное резюме, сэр, ― ответила Гермиона, чем сильнее взбесила Люциуса, он чуть не взвыл. ― Я распоряжусь, чтобы вас пустили к сыну после Нотта, отправляйтесь на минус третий уровень.

― Но мисс Грейнджер… ― начал было Люциус, затем осекся, поняв, что с этой нахальной особой больше нечего выяснять. Развернулся к двери, позвав адвокатов жестом. ― Вам это с рук не сойдет.

― Всего хорошего, сэр! ― помахала рукой Гермиона, махнув палочкой, чтобы дверь открылась. Люциус, пораженный такой бесцеремонностью, покинул кабинет следователя.

Q.V.: Комментариев по-прежнему, как не было, так и нет. Я понимаю, что еще ничего непонятно и веду вас к началу движа,но все равно Автору нужно знать, что вам интересно.

Драко в очередной раз изучал размер камеры, когда услышал чьи-то шаги. Взглянув в коридор, он был удивлен, но не сильно. В своем друге он не сомневался, точнее из всех своих товарищей, выкинуть что-то из ряда вон мог только Тео. Драко решил, что тот принес какие-то сплетни, поэтому встретил его с легкой улыбкой. Увидеть кого-то из близких ему сейчас было необходимо.

― Еще дольше мог идти, ― добавив в голос усталость, спросил Драко, и тут же улыбнулся. Нотт приблизился к камере и оглядел друга с ног до головы. Затем хотел просунуть руку сквозь решетку, но разряд тока не заставил себя долго ждать.

― Твою ж мать! ― выругался он, потирая раненую конечность. ― Может быть сразу Круциатус, а?! Что за варварство! Мы не в Средневековье!

― Тео, угомонись, ― без капли злобы Малфой прервал возмущение друга. Тот взглянул на него исподлобья. Несколько минут он изучал его лицо, потом уголки губ поползли вниз. Улыбка Драко тоже скисла.

― Прими. Мои… ― начал неловко Нотт.

― Спасибо, ― сказал Драко, понимая, как им обоим тяжело касаться этой темы. Здесь, наедине с другом, ему впервые захотелось перестать притворяться и согнуть, наконец, спину, но этот рефлекс даже в моменты горя не отключался. «Малфой не может показать свою слабость» как бесконечная пластинка вертелось у него в голове. Чтобы не дать себе возможности сорваться, он решил перевести тему на ту, которая точно будет держать его в тонусе. ― Как ты уговорил грязнокровку пустить тебя сюда?

― Ты же знаешь, я талантлив, ― Теодор тут же включил свою привычную манеру общения. Малфой поджал губы, как бы говоря ему не трендеть, он откашлялся. ― Вспомнил о своем образовании.

― И что? ― все еще не понимал Малфой.

― Ты тут поплыл что ли? Или подхватил тупизну от Грейнджер? ― Нотт разошелся, брови Драко резко сошлись на переносице, и Теодор закатил глаза. ― Я твой адвокат.

Драко не смог сдержаться и еле успел заткнуть рот рукой, чтобы не рассмеяться в голос. Такого проявления эмоций в нынешней ситуации ему точно никто бы не простил. Поэтому он собрал волю в кулак, глубоко вдохнул и посмотрел на друга.

― При всем уважении, Тео, ― Драко старался выбирать слова. ― Меня обвиняют в убийстве Астории, меня должна защищать настоящая акула в мире уголовного права, а никак не вчерашний выпускник, который свой диплом не открывал после получения. А то я смотрю, во что ты вырядился…

― А вот это сейчас было грубо, Малфой! ― Теодор сложил руки на груди и обиженно надул щеки. ― Если бы ты знал, через что мне пришлось пройти, чтобы появиться тут… Я не только открывал диплом, я его заверял в Палате образования Британии, за ночь изучил Кодекс этой Палаты и по всей форме составил прошение о допуске к тебе, которое направил Главе Аврората. Но самое унизительное в том, что я был на допросе у самой противной волшебницы в мире… На допросе с пристрастием, прошу заметить.

― Да, Грейнджер умеет лезть под кожу, ― согласился Малфой, вспоминая ее визиты. ― Что спрашивала?

― Про нашу посиделку, ваш спор с Блейзом, ― перечислял Нотт. ― Прикинь, она настолько тормоз, что спросила про Паркинсон. Типа могла ли она из ревности убить Асторию.

― А причем тут Пэнси? ― Драко был в недоумении.

― Она спрашивала про твои амурные дела, ― бурно жестикулируя, говорил Тео. ― Мутил ли ты с кем-то, кто мог бы из ревности убить твою жену. Я сказал, что вроде как нет, что даже Дафна и та…

― Ты рассказал ей про Дафну?! ― нервно перебил Драко, Теодор прикусил губу. ― Ну какого черта, Нотт?! Она же помчится к ней с расспросами!

― Это было в общем контексте, ― защищался Теодор, но выходило слабо. ― Уверен, она даже не вспомнит. Так вот потом она говорит: «Что насчет Паркинсон?». Я такой: «Что-о? Ты в своем уме?!». А она: «Ну она же в школе балдела по Малфою?», а я ей: «Ты абсолютно не в теме, Грейнджер, Паркинсон давно замужем и живет за три звезды»…

― Тео, мать твою, меня сейчас стошнит! ― Драко перебил этот чудесный театр одного актера. Нотт с досадой выдохнул. ― Лучше бы ты наоборот меньше всего этого нес, а больше молчал! Вот увидишь, она вывернет это все против меня!

― Вряд ли, ― сказал Нотт. Драко вопросительно на него посмотрел. ― Не похоже, что она считает тебя убийцей. Во всяком случае она не настроена против, просто колючая.

― С каких пор ты так разбираешься в людях? ― Драко наморщил лоб. Все же слова о том, что его не считают убийцей, грели.

― Ой, ты конечно привык мнить себя семи пядей во лбу, ― Нотт включил оскорбленного. ― Но и я не на помойке родился. К тому же кое-что заметил…

― Специально паузу держишь? ― Драко слегка нервничал, но все равно был рад тому, что появилась возможность вот так, по-дурацки, болтать с другом. Хотя, когда тот уйдет, мрак безысходности снова накроет его с головой. ― Может хочешь, чтобы я упрашивал тебя? Ну же, Тео, не томи…

― У этой дуры явно проблемы в личной жизни, ― выпалил Нотт то, что Малфой меньше всего ожидал услышать. ― Поверь мне, она очень странно реагировала на некоторые мои слова, мне кажется, она крутит с кем-то, чью персону нельзя афишировать…

― Мерлин, я сейчас точно выплюну на тебя весь свой завтрак! ― прикрикнул Драко, мысленно сдерживая себя, чтобы не заматериться. ― Ты думаешь, мне есть дело до того, с кем она спит? Вот серьезно, Тео?! Меня обвиняют в убийстве жены!

― Но ты же не убивал? ― спросил Теодор, распахнув свои синие глаза на пол лица.

― Конечно нет! ― тут же воскликнул Драко. ― Астория моя жена!.. Была…женой. Я бы никогда…

― Нам нужно это доказать Визенгамоту, ― голос Нотта стал серьезным. Глаза друзей встретились. ― Если выберешь меня своим адвокатом, обещаю, я приложу все усилия…

― Ты так говоришь, как будто у меня еще есть кандидатуры, ― с легкой улыбкой сказал Малфой.

― Будут, ― кивнул Теодор и на вопросительный взгляд друга добавил. ― Когда я уходил к тебе, к Грейнджер пришел твой отец, с ним человек шесть из Международной гильдии адвокатов, я заметил у них британские и французские нашивки. Он скоро будет здесь, думаю, даже Грейнджер не сможет ему помешать попасть к тебе.

Только Теодор это проговорил, как в начале коридора послышались шаги, много шагов. Друзья переглянулись, Драко сразу нахмурился и выпрямил спину, хотя совершенно не сутулился по своей природе. К камере подошел Люциус, смерил сына оценивающим взглядом с ног до головы, затем перевел взор на Теодора. Нотт встретил его с серьезным лицом, в кабинете все было неожиданно, а тут он понимал, что левые адвокаты не помогут Драко морально пережить суд, потому что чужие ему люди. Они будут лишь отрабатывать свои деньги и набирать популярность на шумном деле. В этой связи он был не намерен терять «клиента».

― Мистер Малфой, мы с Драко уже закончили, ― Теодор решил бить первым. Люциус удивленно поднял бровь.

― Надеюсь, Теодор, ты понимаешь, что я не могу доверить защиту сына человеку без опыта работы, ― это был не вопрос, а утверждение.

― Думаю, в этом деле, сэр, опыт не на первом месте, ― сказал Теодор ровным голосом. Драко впервые слышал такую твердость в речи друга, поэтому смотрел с удивлением. ― Здесь важно, чтобы судьи поверили в невиновность Драко, а доказать ее сможет лишь тот, кто на все 100% уверен, что он не убийца, а не просто отрабатывает гонорар. В любом случае решение принимает Драко, я согласен на любой исход. Более не смею вас задерживать. Прошу меня извинить, всего доброго.

Теодор кивнул Люциусу, еле заметно моргнул глазом Драко и удалился, не удостоив конкурентов даже взглядом. Если бы Драко мог, он бы присвистнул, но его внимание уже было обращено на отца.

― Ну и самоуверенный молодой человек, ― закатил глаза Люциус. Впрочем, в его голосе не было ни капли злости. ― Познакомься, сын, этих людей я нанял, чтобы они представляли твои интересы в суде. Ты же не собираешься объявлять Нотта-младшего своим адвокатом?

― Я еще не решил, ― сказал Драко, разглядывая защитников. Все они были холеные, явно знавшие законы вдоль и поперек. Других отец бы нанимать не стал. ― Мне нужно подумать, а пока не могли бы они удалиться?

Люциус жестом попросил адвокатов оставить их, и те покорно ушли.

― Как Скорпиус? ― едва шаги мужчин стихли, спросил Драко.

― Он в порядке, с твоей матерью, ― сообщил Люциус, его взгляд стал грустным. ― Но сейчас мы должны сосредоточиться на том, чтобы вытащить тебя отсюда. Я не позволю, чтобы мой сын сидел в Азкабане!

― Отец, ― сказал Драко немного нервно. ― Я сам этого не хочу, но пока у них нет никаких других подозреваемых.

― Я знаю, ― кивнул Люциус. ― Но меня это мало волнует. Я приложу все усилия, подниму старые связи, я решу этот вопрос.

― Если его только можно решить… ― вздохнул Драко.

― Ты выйдешь отсюда, и никакая Грейнджер мне не помешает! ― строго заявил Люциус. ― Ты можешь выбрать не одного адвоката. Если тебе нужен Нотт, то пусть он тоже будет в деле, но не отвергай помощь профессионалов. Общими усилиями мы добьемся твоей свободы.

― Хорошо, ― кивнул Драко.

― Ладно, мне нужно в Министерство, ― Люциус вскинул голову, возвращая себе надменный вид. ― А ты береги себя. Я скажу матери, что ты в порядке.

Драко кивнул. Люциус ушел. Разговор с Тео немного приободрил, визит отца тоже добавил уверенности, что он не один, что у него есть поддержка, что ему верят и не считают убийцей. Даже Грейнджер и та смело об этом говорит, словно действительно верит в его невиновность. Осталось убедить в этом судей Визенгамота, а среди них очень много тех, кто предвзят и может судить по обложке. И пусть внешне Малфой образец для подражания, но все же фамилия для многих до сих пор носит негативный оттенок.

* * *

Это суматошное утро высосало из Гермионы все соки, а ей необходимо было допросить еще как минимум троих человек. Допрос менее значимых для дела людей она поручила Невиллу и его подопечным. К вечеру пятницы он обещал прислать отчет, а пока что все еще был четверг, и самые долгие часы делали эту неделю бесконечной.

Пока Невилл занимался допросами, Симусу было поручено проверить сводки о беглых Пожирателях, не объявлялся ли кто в Британии в последнее время. Возможно, кто-то из старых подельников Люциуса мог так свести счеты с их семьей. Сам Люциус и Нарцисса в основном жили за границей, следовательно, установить их местонахождение было проблематично, чего не скажешь о Драко и его семье, ведь мэнор всегда располагался на одном и том же месте.

Гермиона изучала бумаги, искала в древних книгах заклинания, что по эффекту могли бы быть похожи на то, что она испытала в мэноре. Чары обнаружения скрытой магии она придумала сама, точнее модифицировала их под различные воздействия, чтобы сканировать все пространство разом на всевозможные заклятья. В этот раз она получила отклик, доселе ни разу в своей жизни не встречавшийся. Это не могло не заинтересовать. Природа чар была ей не известна, поэтому следовало все хорошенько изучить. Вряд ли это была защитная магия дома, Астория в нем жила, она не обратилась бы против нее. Это было нечто другое, но что… Гермиона любила загадки и могла часами биться над их решением. Именно поэтому она написала три письма с просьбой явиться на беседу в пятницу, выделив на каждого гостя по 2 часа. Первым она решила допросить Грега, затем Дафну и в конце Блейза, что-то подсказывало ей, что разговор с последним может затянуться, хотя если такое и произойдет, то лишь потому, что она отойдет от протокола.

Утро пятницы многими воспринимается с надеждой на то, что рабочая неделя подходит к концу, и впереди ждут долгожданные выходные. Обычно Гермиона все равно занималась работой, даже не посещая Аврорат. Сейчас же ее мысли были снова заняты, но не самым громким делом года, а предстоящим ужином у Невилла, время до которого тянулось как резиновое, не давая возможности быстрее приблизить неизбежное и пережить его.

С мыслями о том, как ей лучше вести себя с Джинни, она пришла на работу, искренне желая отвлечься на допросы, споры, да на что угодно, лишь бы перестать накручивать себя по поводу, который терзает только ее и никого более. В любом случае перед ужином она обязательно собиралась переговорить с Гарри, чтобы выработать какую-то тактику поведения или, точнее, попросить совета, как ей себя вести. Несмотря на то, что он неоднократно давал ей понять, что между ними просто связь и никаких отношений, все же именно за эту связь и было стыдно перед Джинни. Очевидно, что только ей, Гермионе. Гарри же всегда вел себя непринужденно. Ей следовало у него поучиться.

Тяжелые мысли прервал стук в дверь. На часах было почти 10. Грегори Гойл, вошедший в кабинет следователя, оказался пунктуальным волшебником.

― Доброе утро, Грейнджер, ― поприветствовал он сдавленным голосом, смотря исподлобья. ― Я пришел, как ты и просила.

― Доброе утро, Гойл, ― ответила она, слегка смутившись его тоном, потому что не сразу узнала его. ― Проходи, присаживайся.

Грегори неуклюже подошел к стулу, сел и сложил руки на груди. Гермиона смотрела на него внимательно, поскольку видела его впервые после школы. Чем он занимался, как жил ей было неведомо. Поймав себя на мысли, что она и правда выпала из светской жизни, она озвучила то, что первым пришло ей в голову, не успев подумать:

― А ты похудел…

― Шутишь что ли? ― спросил Грегори, посмотрев на девушку в недоумении.

― Нет, говорю, что вижу, ― давать заднюю было поздно, Гермиона решила идти до конца.

― За какой период сводка? ― спросил он, потирая живот.

― За 10 лет, ― ответила Гермиона и опустила глаза.

― Ну за 10 лет да, похудел, ― сказал Гойл, смерив девушку строгим взглядом. ― Я так понимаю, что в тусовку высшего общества ты не допущена?

― Скорее не посещаю по личным убеждениям, ― парировала Гермиона, сложив руки на груди и выпятив подбородок. Все эти тычки в ее неосведомленность малейшей информацией о жизни однокурсников за последние годы уже раздражали. Понятное дело, что знать все обо всех она не должна, но эти ребята постоянно крутились в высших кругах и не сходили со страниц газет. А теперь, когда ей досталось такое дело, ее незнание играло против нее. За вчерашний прокол с Паркинсон она ругала себя до сих пор. Гермиона поняла, что к книгам по изучению древних чар ей следует добавить подшивку "Ежедневного Пророка" за последние лет 5, особенно номера о светских вечеринках.

― Понятно, ― протянул Гойл и вздохнул.

― Я к тому, что хорошо выглядишь, ― она не представляла, как выкрутиться и слезть с этой дурацкой темы, поэтому ляпала то, что приходило в голову.

― Ты тоже, ― ответил он и немного покраснел. Впрочем, не упустив возможность спустить взгляд чуть ниже ее лица.

― За какой период сводка? ― передразнила Гойла Гермиона и улыбнулась. Он ответил улыбкой. ― Ладно, это все шутки, но ты тут по важному делу.

― Драко не убивал Асторию, ― тут же сказал Грегори, его лицо вмиг стало серьезным. Гермиона внимательно посмотрела на него, ожидая продолжения. ― У них были нормальные традиционные отношения, они отлично понимали друг друга. Она была правильной женой, такой, как принято в наших семьях.

― Правильных не убивают? ― скептически уточнила Гермиона. Слова Гойла задели ее, как будто женщины в чистокровных семьях не люди, а товар. Сначала Малфой, потом Нотт, теперь вот Гойл говорят о том, что Астория соответствовала каким-то параметрам чистокровной жены. Как племенная лошадь, ей-богу.

― Как видишь, убивают, ― ответил Грегори, но на вопросительный взгляд Гермионы поспешил закончить мысль. ― Но не их мужья, не Драко.

― Откуда такая уверенность? ― продолжала спрашивать Гермиона. ― Нам ли с тобой не знать, на что он способен.

― Вот именно потому, что мы знаем, на что он способен, ― Грегори отвечал ей ее же словами, отчего допрос походил на какой-то интеллектуальный спор. Безусловно, Грегори Гойл кардинально изменился после школы. Гермиона была поражена. ― Я и уверен, что он не убивал.

― А что насчет этого скользкого типа Нотта? ― Гермиона не знала, куда ведет, но одна из тактик допроса заключалась в том, чтобы бредом заставить собеседника говорить истину в качестве опровержения ее слов.

― А что Нотт? ― не понял Гойл.

― Мне показалось, что он без ума от Драко, ― Гермиона сама не верила в то, что говорила. ― Может это он из ревности Асторию…того?..

― Ой, за Драко из ревности Нотт мог бы сделать что угодно, ― рассмеялся Гойл. Всего на секунду, потом снова став серьезным. Гермиона поняла, что парень не так прост. ― Но он был мертвецки пьян в тот вечер, и мне пришлось тащить его домой на собственных плечах.

― Кто может это подтвердить? ― спросила Гермиона, делая пометки и понимая, что насчет окончания встречи все показания сходятся.

― Его мать, эльфы, ― ответил Грегори. ― Я пытался действовать тихо, в идеале, хотел протащить его незамеченным в комнату, чтобы ему не влетело за его состояние, но разве же он затыкается хоть когда-нибудь. Едва мы вошли в дом , он начал петь что-то из хитов Уорлок. Мерлин, я был в шоке, откуда он знает ее песни.

― Стало быть ты тоже в теме, раз узнал, ― сказала Гермиона. Общаться с Гойлом было легко, вот уж поразительное открытие дня. Если Дафна и Блейз тоже окажутся душками, то ее умение делать выводы о людях по каким-то своим критериям будет не больше, чем ерундой.

― Мама слушает пластинки каждый вечер, ― закатил глаза Грегори. ― Поэтому я жду встреч с друзьями как спасения.

― А съехать от мамы большому мальчику нельзя? ― спросила Гермиона и тут же прикусила язык. Вопрос выглядел: а) бестактно, б) как заигрывание, в) как дело, которое уж точно не для ее носа.

― Все чистокровные наследники должны жить в родовом замке, ― нисколько не смутившись, ответил Грегори. ― Это усиливает магию рода и является частью устоев.

― Даже так, ― покачала головой Гермиона. Все эти устои, родовые штуки, неведомые ей, только намекали на то, что пропасть между чистокровными семьями и всеми остальными огромная, как Большой Каньон. ― Хорошо, ты привел Теодора домой. Куда пошел сам?

― К себе, ― ответил Гойл.

― Кто может это подтвердить? ― тут же спросила Гермиона.

― Моя жена, ― ответил Гойл.

― Ты женат? ― слишком громко удивилась Гермиона, Гойл аж вжался в стул.

― Почему тебя это удивляет? ― он был в недоумении от вопроса Гермионы и ситуации в целом. Если это был допрос, то точно не классический, а с пристрастием. ― Неужели не заметила кольца на пальце? Оно же размером с галлеон.

Гермиона не знала, что сказать, потому что не понимала, с чего ведет себя так по-идиотски, что именно вывело ее из равновесия: внешнее изменение Гойла, его не пойми откуда взявшиеся навыки нормально изъясняться или то, что очередной ровесник обзавелся семьей и говорит об этом, как о чем-то вполне разумеющемся. В любом случае выглядела она глупо и чувствовала себя также.

― Кто твоя жена? ― немного помолчав, спросила Гермиона, потому что этот «допрос» нужно было логически закончить.

― Милисента, ― ответил Грегори. ― В девичестве Булстроуд.

Лицо Гермионы невольно скривилось, она почему-то представила нынешнего Гойла и школьную версию Милисенты. Зрелище было не для слабонервных, да и вряд ли она за годы могла измениться так, что стала выглядеть хорошо. Откуда такие мысли? Что за негатив? Гермиона мысленно обругала себя. Посмотрев на Гойла, она заметила, что тот не сводит с нее глаз и скорее всего заметил на ее лице гримасу отвращения.

― Так, хорошо, ― Гермиона хлопнула в ладоши, чтобы прежде всего вернуть мысли в нормальное русло, иначе Грегори решит, что она сошла с ума. Если уже не решил. ― Что можешь сказать об отношениях Драко и Астории? Вы часто виделись парами?

― Нет, ― ответил Гойл. ― Только на каких-то мероприятиях. Наши жены не были подругами, общались только на раутах. Но в те моменты, когда я видел их пару, я не замечал ничего особенного, кроме того, что они оба выглядят как с обложки журнала и очень друг другу подходят.

― Вы все просто боготворите Малфоя… ― вырвалось у Гермионы.

― Потому что он крутой парень, ― ни капли не стушевавшись, ответил Грегори. ― Он красив, успешен, хорошо воспитан, богат и перспективен. Из-за этого я дружил с ним в детстве, да и сейчас ничего не изменилось. Но скажу так, что подобные качества все же располагают к общению.

― Как у вас все просто, ― съязвила Гермиона.

― А разве у вас не так? ― Гойл нисколько не обиделся. ― Поттер практически Драко в плане достижений, можно даже сказать, он покруче будет, а вы все вокруг него вьетесь, что в школе, что сейчас.

― Совсем нет! ― а вот Гермиона обиделась. ― Нас связывают искренние отношения, даже если бы ничего из перечисленного тобою не было!

― Вариант «Если бы» мы не рассматриваем, Грейнджер, ― тон Грегори стал деловитым. ― Мы берем то, что есть. А вы ― те, кто нынче имеют вес наряду с Поттером, можно сказать, получили это за близость к нему. Другими словами, если Поттер навозная бомба, то на ваших руках ее следы, потому что вы ее держали.

― Аналогии у тебя идиотские, Гойл, ― нахмурилась Гермиона. ― И Гарри ― не навозная бомба!

― Да-да, Герой всей нашей жизни, я помню, ― закивал головой Гойл. ― В любом случае мы с тобой можем говорить много о нашем месте в обществе, но суть одна ― все решают связи с тем или иным человеком.

― Я больше не хочу это слушать, ― девушка нервно потерла лоб. ― Ты хочешь меня увести в какое-то другое направление. Меня всего лишь интересовали отношения супругов Малфой!

― Обычные отношения, ― повторил Гойл. ― Все как положено, ни убавить, ни прибавить. Что до каких-то эмоций, то мы говорим о Драко, у него это невозможно. Он был ей мужем, она ему женой, большего и не скажешь. Ну кроме того, что он не убивал ее из ревности, потому что для этого нужно любить жену, а это, как я уже сказал, не про Драко.

― Ты отличный друг, ― фальшиво улыбнулась Гермиона, Гойл ответил улыбкой. Она свою убрала. ― Я соврала. Друг ты отвратный, хотя может у вас такое понятие о дружбе. В любом случае у меня уже разболелась голова, а ты мне так и не сказал о тех, кому Малфой в бизнесе перешел дорогу.

― Я о таких не знаю, ― пожал плечами Грегори. ― Мы частично соприкасаемся по проектам, имеем общих бизнес-партнеров, но не припомню, чтобы кто-то из них хотел физически навредить Драко.

― Тогда кто мог убить Асторию, на твой взгляд? ― спросила Гермиона, глядя Гойлу в глаза.

― Я не представляю, ― ответил он, тяжело вздохнув. ― Но это точно не Драко.

― Ты не можешь знать наверняка, ― ответила она, собирая бумаги со стола. Этот допрос, который был призван стать самым простым, оказался совсем не легким. Впереди был еще целый день, а голова Гермионы уже раскалывалась от горы непонятных чувств, эмоций и данных. До встречи с Дафной оставалось чуть больше получаса, поэтому Гермиона решила, что на первый раз достаточно и Гойла надо выпроваживать. ― Хорошо, спасибо за показания, ты можешь быть свободен.

― Так быстро? ― пришло время и ему отступать от формального общения, хотя оно таким уж точно не было со всеми этими вопросами. ― Я надеялся провести с тобой больше времени.

― Что еще за чушь, Гойл? ― Гермиона сразу уловила его вполне понятный намек, потому что его глаза заблестели уж очень ярко. ― У меня полно дел, прошу оставить меня одну.

― Хорошо, но если понадобятся еще какие-то уточнения, ― его голос стал хриплым и даже каким-то томным. Гермиона не верила, что перед ней Грегори Гойл, тупой дружок Драко Малфоя. Вот уж кто обляпал все руки от навозной бомбы, если в данном контексте считать ею Драко. Иначе где еще он мог нахвататься такой манеры поведения. ― Я к твоим услугам в любое время дня и ночи.

― Иди уже, ― махнула она рукой, поднявшись со стула. Гойл удалился с гадкой ухмылкой, предварительно оглядев Гермиону с ног до головы. Едва дверь за ним закрылась, Гермиона распахнула окна. От его взгляда кожа казалась липкой. Что за мерзкий тип? Если Блейз Забини явится на допрос и будет вести себя также, то ей придется применить к себе чары Забвения, потому что воспоминания этого дня будут преследовать ее в кошмарах.

* * *

Встречу с Дафной Гермиона назначила не в своем кабинете, она решила навестить ее в доме Гринграссов, чтобы застать девушку в неформальной обстановке, а заодно понять, в какой среде выросла Астория, могло ли это как-то повлиять на то, что с ней случилось, а если получится, то и незаметно проверить дом на магию, подобную обнаруженной в Малфой-мэноре.

Гермиону в саду дома встретила сама Дафна, она выглядела очень уставшей: бледное лицо, опухшие от слез глаза.

― Добрый день, Дафна, ― сказала Гермиона, тяжело вздохнув. ― Прими мои соболезнования.

― Спасибо, ― ответила девушка, шмыгнув носом. ― Мы можем поговорить в беседке? В доме так мрачно, там родители, я не хотела бы их расстраивать еще больше.

― Конечно, ― кивнула Гермиона, мысленно вычеркивая незаметную проверку дома из своего списка.

Беседка находилась чуть сбоку, она была окружена невысокими деревцами с розовыми цветами, которые отлично пахли и выглядели красиво, несмотря на сильный зной. Дафна пропустила Гермиону вперед, указывая на атласную подушку, затем села сама и опустила голову.

― Прошу прощения, Дафна, ― начала Гермиона, потому что время шло, а дел было море. ― Я понимаю, как тебе сложно, но…

― У тебя погиб кто-то из родных при неясных обстоятельствах? Ты успела переродиться и стать чистокровной? ― посыпались на Гермиону вопросы, задаваемы нервным голосом. Жалость к этой особе моментально испарилась. ― Думаю, твой ответ «Нет». Отсюда следует, что понять меня ты не можешь!

― Я рада, что ты сама задала тон нашей беседе, ― презрительно взглянув на Дафну, сказала Гермиона. ― Признаюсь, было бы тяжело метаться между жалостью и долгом, но ты подтолкнула меня в верном направлении, поэтому спрошу прямо: ты желала Астории смерти?

― Ты в своем уме, Грейнджер?! ― воскликнула Дафна, ее писклявый голос разошелся по округе и чуть не оглушил. Гермиона демонстративно закатила глаза. ― Как ты смеешь спрашивать такое?! Она была моей сестрой! Единственной сестрой! Я любила ее! Мы делились с ней всеми проблемами и радостями…

― И даже Драко Малфоем… ― продолжила за Дафну Гермиона. Та сразу покраснела.

― О чем ты говоришь? Я не понимаю, ― запричитала девушка, схватив со столика веер, и начала интенсивно себя им обмахивать.

― Брось, Дафна, ― улыбка Гермионы не предвещала ничего хорошего. ― Я в курсе ваших амурных дел с Малфоем и такой несостыковки в выборе невесты для него. Что случилось? Чем ты не подошла?

― А кто сказал, что я не подошла? ― мигом ощетинилась Дафна. ― Выбор супруга ― это полностью дело родителей, как они скажут, так и будет.

― Но разве ты не могла сообщить им, что Малфой тебя попортил? ― Гермиона нахмурила брови, на мгновение забыв, что вопрос слегка бестактный.

― Именно потому, что он меня попортил, ну и словечки у тебя, Грейнджер, ― отвечала Дафна. ― Мы не могли пожениться. У Малфоя не может быть нецеломудренной жены.

― Но… ― Гермиона замкнула на секунду, сводя концы с концами в этом странном заявлении Дафны. ― Если у вас были чувства, то этот момент можно было опустить, разве нет?

― Грейнджер, как же прелестно быть маглорожденной, ― проворковала Дафна, скривившись на последнем слове. ― В твоей умной головке все так просто складывается, но в жизни взрослых людей все иначе: мужчина должен сказать, что отсутствие невинности невесты для него не проблема. Понимаешь, о чем я?

― Но почему Драко… ― Гермиона поникла. Что же за человек этот Малфой, если не сообщил родителям о желании жениться на той сестре, с которой сам же имел контакт? Как будто эта формальность о наличии крови в первую брачную ночь имеет какое-то значение? Дафна же не с кем-то другим стала женщиной, а с ним… Впрочем, речь же шла о Драко Малфое ― он явно не джентльмен, а просто прикидывается.

― Кто ж его знает, ― вздохнула Дафна. ― В любом случае я была рада за Асторию, когда у них все сложилось. Она была им довольна, он хорошо к ней относился, поэтому я смирилась и приняла такой исход.

― Хочешь сказать, что зла на Асторию у тебя не было? ― уточнила Гермиона.

― А причем тут она? ― не поняла Дафна, пожав плечами. ― Если кого и винить, то Драко, но мстить ему спустя несколько лет, да еще и убивая родную сестру… Не в нашем случае.

― Ты любила его? ― спросила Гермиона то, что волновало ее, забыв про свой допрос.

― Его нельзя не любить, ― слегка улыбнулась Дафна. ― Ты бы поняла, если бы… Если бы в какой-то другой реальности ваши пути бы переплелись. Но здесь и сейчас ты ― это ты, поэтому просто поверь на слово.

― Проверять не собираюсь, ― отмахнулась Гермиона. ― Скажи, когда вы последний раз виделись с сестрой?

― За неделю до ее гибели, ― ответила Дафна и погрустнела, в ее глазах заблестели слезы. ― Если бы я знала, что больше никогда ее не увижу… Наша встреча была такой короткой. Она забежала проведать нас буквально на час, потом ушла домой, потому что Скорпиус был с Драко.

― Не говорила ли она о каких-то проблемах, страхах? ― продолжала задавать вопросы Гермиона.

― Ничего такого, ― пожала плечами Дафна, вспоминая. ― Все как обычно, как дела у нас, как дела у них. Мама расстроилась, что Астория без внука, она обещала привезти его на следующих выходных, но…

― А они часто ссорились с Драко? Она рассказывала о подобном? ― Гермиона не понимала, что за семья эти Гринграссы, какие отношения были с дочерью.

― Нет, ― ответила Дафна. ― Ничего такого. Все было ровно и как положено. Забегая вперед, добавлю еще, что про каких-то недоброжелателей Драко она также не рассказывала. По ее словам, все всегда было хорошо, а лично от себя мне добавить нечего. Драко в наш дом практически не приходил, только на дни рождения родителей. Мы в их доме также были не частыми гостями, а на светских раутах мы с ним особо не разговаривали. Он умеет выключать эмоции и отстраняться, поэтому с тех пор, как Астория стала его невестой, это было единственным, что нас связывало.

― Ты думаешь, он мог ее убить? ― спросила Гермиона прямо.

― Не мог, ― ответила Дафна, не колеблясь ни секунды. ― Драко не убийца. Да и из-за чего он мог бы захотеть ее смерти?

― Из-за ревности, к примеру? ― предположила Гермиона. Дафна рассмеялась.

― Чтобы Драко приревновал женщину, которая с ним, он должен любить ее, ― изрекла Дафна, встав со скамьи и устремив взор на деревья. ― А Малфои, насколько всем известно, лишены этого чувства. Я знаю, что Драко собственник, но Астория никогда бы не дала ему повода. Склад характера не такой.

― Как же вы все от него без ума! ― снова проговорила Гермиона. ― Что в нем такого особенного, что вы все боготворите его? Он так некрасиво с тобой поступил, но я уверена, что позови он тебя завтра к себе, ты бы уже летела в его сторону.

― Грейнджер, ― Дафна перевела свой взгляд с деревьев на собеседницу и смерила ее с ног до головы взглядом, полным снисхождения. ― Мне очень жаль, что тебе не встретился такой мужчина, ради которого можно и в ад спуститься, но это и не удивительно, ведь кому-то в жизни даются привилегии, а кто-то вынужден брать то, что осталось…

― Какая философия, ― вздохнула Гермиона, вставая с подушки. Она обошла Дафну и вышла из беседки. ― Показания будут приобщены к делу, если появятся новые вопросы, то я сообщу. Из города ни ногой, если узнаешь что-то важное для следствия, двери моего кабинета открыты.

― Когда нам выдадут тело сестры? ― сухо спросила Дафна.

― Когда следствие сочтет нужным, ― ответила Гермиона, не моргнув и глазом, хотя на душе скребли кошки. ― Я передам Гарри, чтобы он сообщил вам сроки. Всего доброго.

Гермиона развернулась и зашагала прочь. Дафна долго смотрела ей вслед, и Гермиона спиной этот взгляд чувствовала. Определенно старшая из сестер Гринграсс была не так проста, однако это ни в какое сравнение не шло с тем, что она узнала о Драко, который не смог взять на себя ответственность и жениться на той, которую сам обесчестил. Погружаясь глубже в это дело, Гермиона все больше презирала Малфоя, он казался ей каким-то избалованным нарциссом с манией обращать на себя все внимание. Иначе почему его окружение в таком диком восторге от него? Гермиона была уверена, что поддаться на его игры могли только люди без мозгов, поэтому в данном случае пресловутое и обидное разделение по чистоте крови было скорее преимуществом, чем недостатком. Гермиона была уверена, что подпасть под чары, обаяние Малфоя или чем он там всех берет, ей не грозит, поэтому она планировала и впредь держать с ним дистанцию, не желая обляпаться от "навозной бомбы".

Q.V.: По-прежнему жду комментарии, если не по сюжету, то по героям. Драмиона уже скоро, честно)) 

Гермиона вернулась в свой кабинет и устало упала на кресло. После разговора с Дафной осталось какое-то неприятное впечатление. Впрочем, оно всегда было таким после общения с зазнавшимися чистокровными. Из головы не шли слова Гойла и Дафны об исключительности Малфоя, его каком-то сумасшедшем обаянии. Для Гермионы это было нечто труднодоступное для понимания, так как ей после общения с ним хотелось что-то сломать. Он не злил ее, нет, но раздражал самим фактом своего существования. Точнее начал раздражать, как только стал ее работой. Мерлин, как бы ей хотелось, чтобы Астория была жива и ничего из произошедшего не случилось! Уже сейчас Гермиона чувствовала, что это дело перевернет все в ее жизни с ног на голову и точно не оставит в покое в ближайшее время. Хорошо, если месяц, но если все затянется, то жить станет совсем невыносимо.

Голова Гермионы взрывалась от обилия информации, но вся она абсолютно не относилась к делу. Да, она узнала, что друзья у Драко хорошие, верные, верят в его невиновность. Но как это поможет делу, если убийство было, а подозреваемый не убивал? Магия в доме была сильная, неизвестная, с этим тоже следовало разобраться, возможно убийцы и не было, но откуда тогда ранение от кинжала? Вопросов было не так уж много, но ответов не было вовсе. Гермиона не любила загадки, в которых невозможно было что-то распутать. Одно дело, если бьешься над решением и по крупице что-то проявляется, но совсем другое, когда стучишься лбом, а в ответ глухая стена без намека на выход.

От бурных мыслей оторвал стук в дверь. Пришел Невилл, принес список тех, кого допросил его отдел, сами показания и самое важное: пару бутербродов.

― О, Невилл! ― поблагодарила Гермиона и с жадностью откусила кусок хлеба с ветчиной. ― Ты мой спаситель, как всегда! Спасибо!

― Я просто знаю, что ты вечно забываешь о еде, когда у нас аврал, ― улыбнулся он, сев на свободный стул. ― Удалось узнать что-то важное после разговора с Гойлом и старшей Гринграсс?

― Ничерта! ― ответила Гермиона, затем выставила руку вперед. ― Пардон! Просто голова кругом. Сам понимаешь, я для них пустое место.

― Не переживай из-за этого, ― снисходительно сказал Невилл. ― Чистота крови тут совсем не причем, со мной бы они вели себя точно также. Идиоты, что с них взять.

― И не говори, ― усмехнулась Гермиона. ― У тебя получилось что-то узнать у местных или эльфов?

― Только то, что все как один уверены, что Малфой это чудо, ниспосланное нам свыше, ― закатил глаза Невилл. На вопросительный взгляд Гермионы добавил: ― Все отзывы хорошие, даже эльфы и те утверждают, что он в отличие от отца ведет себя достойно. Только два эльфа-садовника сказали, что юный хозяин бывает неуправляем, но более точно свои слова не пояснили.

― А что насчет соседей-маглов? ― спросила Гермиона. ― Я видела там в округе обычных людей, когда покидала дом.

― Они уверены, что за высоким забором живет какой-то чиновник, ― сообщил Невилл, размахивая руками. ― На паре из них есть следы стирающих чар, но они практически незаметны, а значит были сделаны давно.

― И получается, что у нас по нулям, ― тяжело вздохнула Гермиона. ― На ближайшей планерке министр с меня шкуру спустит.

― Откуда нам взять убийцу, если его нет? ― возмутился Долгопупс. ― Мы работаем по протоколу, более того, весь отдел на сверхурочной работе. Вдоль и поперек все проверили, но результата нет, точнее он есть: тишина и пустота. И это, Гермиона, тоже говорит нам о кое-чем.

― О чем же? ― спросила она, видя, как друг специально выдерживает паузу.

― Что все не так легко, как кажется, ― ответил тут же Невилл. ― Что не просто тут убийство, нападение, суицид, а нечто, в чем нам надо разобраться, копая намного глубже, чем мы обычно делаем, расследуя подобные убийства.

― Но проблема в том, что подобных убийств у нас не было, ― возразила Гермиона, доедая второй бутерброд.

― Об этом я и говорю, ― кивнул парень. ― И это должен понимать и министр, и все остальные, кто требует от нас выяснить все за неделю. Поэтому прошу тебя, не взваливай на себя непосильный груз. Постепенно мы все выясним, не хочу, чтобы дело Малфоя высосало из тебя все соки.

― Спасибо за напутствие, Невилл, ― улыбнулась девушка, глядя на часы. С минуты на минуту явится Забини, и ей почему-то не хотелось, чтобы молодые люди пересекались. ― Ты как всегда поддерживаешь меня.

― Плачу той же монетой, Гермиона, ― ответил он. В дверь постучались. ― О, к тебе кто-то пришел. Не буду задерживать. Отчет на столе, до конца рабочей недели пара часов, поэтому доработай и отключай голову. Завтра в 6 жду у себя.

Невилл встал с дивана, дошел до двери и открыл ее, столкнувшись нос к носу с Блейзом Забини. Гермиона тоже вскочила и подалась вперед, чтобы увидеть, как последний посмотрит на человека, чью жену он обхаживает, но Забини и бровью не повел, как, впрочем, и Невилл. Коротко поздоровавшись, они прошли мимо друг друга.

― Грейнджер, добрый вечер, ― поприветствовал Блейз, когда входная дверь за спиной закрылась. ― Могу присесть, а то весь день на ногах?

― Да, конечно, ― кивнула Гермиона, указывая на свободный стул. Сама же прошла на свое место. Пока Блейз располагался, вешал мантию на спинку, разминал шею и тер висок, Гермиона разглядывала каждый сантиметр его лица. Очевидно, почувствовав этот жгучий взгляд, Блейз наклонил голову и перехватил его.

― Все в порядке, Грейнджер? ― спросил он, глядя ей в глаза. Она не моргала. ― Ты во мне дыру прожжешь.

― Извини, ― бросила Гермиона, наконец прервав зрительное преследование и зарывшись в бумаги. Хотя что она среди них искала? Наверно порцию самообладания, чтобы не наброситься с расспросами не по существу дела. ― Итак, я позвала тебя поговорить о Малфое. Расскажи о вашей последней встрече в день смерти его жены.

― Это был четверг, ― начал рассказ Блейз, тяжело вздохнув. ― Я пригласил Драко, Тео и Грега к себе домой, чтобы провести вечер за вином и разговорами. Мы собираемся каждую неделю у кого-то из нас. В этот раз родители были в отъезде, а дом в моем полном распоряжении.

― В котором часу это было? ― спросила Гермиона этот уже успевший набить оскомину вопрос.

― Обычно мы сидим с 6 до 9, но в этот раз беседа немного затянулась, ― поведал Блейз. Бровь Гермионы взметнулась вверх, и он правильно истолковал этот немой вопрос. ― У нас с Драко не сошлись мнения в одном моменте, поэтому мы продолжили обсуждение еще где-то час-полтора.

― А Гойл и Нотт? ― спросила Гермиона, заставляя себя не погружаться в тему, которая ее не касается, ведь суть спора была ей известна.

― Нотт просто отлетел от божественного пойла, которое я нашел в своем погребе, ― рассмеялся Блейз. ― Никто не решился пробовать, там пробка была вся в плесени, но этого отчаянного не остановить. Как итог, Грегу пришлось тащить его на плече, потому что тот выпал из реальности.

― То есть ты заявляешь, что Драко ушел от тебя заведенный от спора? ― Гермиона специально так вывернула вопрос, чтобы, возможно, получить новую информацию.

― Я не заявлял такого, ― удивился Блейз. ― Мы спорили не всерьез, хотя у Драко такого не бывает, ему всегда не до шуток. В любом случае это был скорее обмен противоположными мнениями, а не спор в том понимании, чтобы от него заводиться.

― Так и кто в этом споре победил? ― спросила Гермиона, мысленно умоляя себя сдержаться и не лезть в пучину, которая, подобно Сирене, зазывала ее.

― Каждый остался при своем мнении, ― ответил Блейз. ― Мы по-разному смотрим на одни и те же вещи, это нормально. Драко не из тех, кому важно, чтобы было только его мнение и никакое больше. Точнее, в его личной жизни и на работе это так, но с друзьями он не особо категоричен.

― Выходит, спор с тобой, где по итогу вы не договорились, это норма, ― рассуждала Гермиона. ― Но в случае спора с Асторией, он бы бился до конца?

― Скорее всего, ― нахмурил лоб Забини, представляя такую ситуацию, затем замотал головой. ― Но вероятность самого спора между Драко и Асторией практически нулевая. Она не из тех женщин, кто будет что-то принципиально доказывать. Она удобная женщина. Была такой. Если существовал бы шаблон жены для Малфоя, то Астория ему полностью соответствовала.

― Почему ты до сих пор не женат, Забини? ― спросила Гермиона, не в силах больше сдерживать себя. Это высказывание, где Блейз, как и его товарищи, в очередной раз делит женщин на категории, выбесило Гермиону просто до скрипа зубов. Прибавим сюда навалившуюся усталость, только ей самой понятную гиперответственность и предстоящий ужин у Невилла. Да-а-а, Блейз еще не понимал, как ему не повезло быть сегодня последним допрашиваемым.

― А ты, Грейнджер, почему не замужем? ― спросил в ответ он, ее брови удивленно поползли вверх. ― Ну раз уж ты так легко задаешь бестактные вопросы.

― Что в нем бестактного? ― она откинулась на спинку стула и сложила руки на груди, ее глаза сузились. Он принял ее вызов, а она была готова спорить до конца. ― В ваших кругах все уже давным-давно переженились. Даже Гойл и тот…похудел и женился.

― Что ж, Грейнджер, ― Блейз отзеркалил ее позу и едва заметно улыбнулся, давая понять, что и он отступать не станет. ― Скажем так, не встретил еще ту самую.

― Забини, ну что же ты лукавишь? ― проговорила Гермиона, изменив даже тембр голоса. ― В ваших кругах не ищут ту самую, нужна ведь, как ты сказал, удобная, идеальная жена с фабрики идеальных чистокровных жен.

― Не понимаю, почему тебя это так задевает, Гермиона, ― парировал Блейз, и от звука своего имени, как будто они приятели, ее всю передернуло. ― Ведь это не про тебя и не для тебя. Каждый должен заниматься своей личной жизнью, дорогуша. Я слежу за светской хроникой и знаю, что ты уже давно одна…

― Я не одна, ― тут же возразила Гермиона.

― Свободна, ― Блейз закатил глаза. ― Не суть. Важно то, что ты ничья, у тебя нет мужчины, который дал бы тебе свою фамилию.

― А есть та, кому бы ты дал свою? ― с иронией в голосе спросила Гермиона. Если этот малый рассчитывал, что смутит ее, то пусть держит карман шире. ― Хотя постой, у нее уже есть фамилия ее мужа.

― Раззвонили значит, ― вздохнул Блейз, выпрямляя спину и не сводя глаз с лица Гермиона. ― Да только не пойму, как это касается тебя?

― Ты в дверях только что столкнулся с Невиллом, ― голос Гермионы становился нервным. Была задета честь ее друга, а этот гад даже не отпирается. ― Ты в курсе, что…

― Конечно я в курсе, Грейнджер, ― спокойно ответил он, но взгляд его изменился. Блейз превратился в хищника, который охраняет свою тайну. ― И призываю тебя проявить благоразумие, что на языке нормальных людей означает: «Не лезь не в свое дело!».

― Он мой друг! ― воскликнула Гермиона.

― Ну и дружите, ― усмехнулся Блейз. ― Я разве против.

― Ты не должен лезть в их семью! ― не унималась девушка. ― Ханна — честная женщина!

― Милая моя святая Грейнджер, ― проговорил Блейз, глядя на Гермиону снисходительно, как будто она умалишенная, что только сильнее ее выводило из себя. ― Мы можем вернуться к делу о смерти жены моего друга? Потому что обсуждать жену твоего я не стану, как ни старайся.

― Блейз, ты ходишь по охрененно тонкому льду, ― пригрозила Гермиона. ― Допрос окончен.

Забини тут же поднялся с места, взял в руки свои вещи и, усмехаясь, пошел на выход.

― Эй! ― окликнула его Гермиона, когда он уже открыл дверь. Он обернулся. ― Я слежу за тобой!

― Конечно, Грейнджер, ― ехидно усмехнулся парень. ― В следующий раз домой приходи, свечку подержишь.

Он рассмеялся и покинул кабинет. Впрочем, хлопнувшая чуть громче привычного дверь говорила, что он все же нервничал. Но эти эмоции явно не шли ни в какое сравнение с психозом, который испытывала Гермиона. Этот нахал просто перешел все грани дозволенного. Так ее взбудоражила эта тема, что она не могла даже продолжить беседу, не представляла, как вернуться к привычным вопросам после такой перепалки. Друзья у Малфоя каждый хуже предыдущего. Если Нотта Гермиона считала дурачком, Грегори преждевременно списала со счетов, а он оказался тем еще собеседником, то Блейз, несомненно, вобрал в себя все отвратительные качества. Гермионе хотелось так думать, она верила, что он соблазнял Ханну, потому что знала, что Невилл отличный семьянин. Да и Ханна просто не могла с ним так поступить, здесь явно воздействие беспринципного Забини. А он еще строит из себя джентльмена и отказывается обсуждать эту тему. Одно она знала точно: что не позволит обидеть Невилла, а Блейз полный идиот, если думает, что разговор на эту тему с ним окончен.

В конце рабочего дня прилетела записка от Гарри, где он сообщал, что отбыл в Министерство на встречу по поводу тактики ведения «Дела № 1» и просил уточнить у Малфоя, кого он выбрал в свои адвокаты. Вот чего в этот день не хватало Гермионе для полного счастья, так это встречи с подозреваемым. Чтобы успокоиться, ей пришлось выпить специальное зелье, потому что нервы были на пределе, а ввязываться в еще один спор она была не намерена. Мысленно пытаясь держать себя в руках, Гермиона направилась к заключенному.

Малфой встретил ее в привычной позе: сидя на кушетке и смотря в пол. Когда она подошла ближе, он поднял на нее свой взгляд.

― Сегодня в платье, ― первым заговорил Драко. ― Какая честь!

Гермиона глянула на себя и едва слышно чертыхнулась, потому что забыла надеть мантию перед уходом из кабинета. Но она быстро пришла в себя и решила не поддаваться на мелкие замечания. Пусть говорит, что хочет.

― Я пришла узнать, какое решение ты принял по поводу своего защитника, ― проговорила Гермиона на одном дыхании, желание поскорее убраться с работы подгоняло ее.

― Я беру их всех, ― ответил Драко. ― Тео и тех, которых нанял отец.

― Ну разумеется, ― усмехнулась Гермиона.

― Что тебя так веселит, Грейнджер? ― спросил Драко, нахмурив брови.

― Свита, без которой ты жить не можешь, ― хохотнула она.

― Ты идиотка? ― сказал Драко в недоумении. ― Хотя это даже не вопрос. Ты идиотка.

― Я просила Нотта поведать тебе, чем грозит оскорбление должностного лица, ― самодовольно заявила Гермиона. Она вроде выпила успокоительное зелье, но проявляло оно себя совершенно противоположным образом. ― Но вы наверно обсуждали, какой ты бедный и несчастный.

― Грейнджер, ты охерела? ― Малфой был в шоке от ее наглости и не сразу сообразил, как следует себя вести. ― Для чего ты устраиваешь эти провокации? Твое дело искать виновного, а не прикалываться над количеством моих адвокатов. Их наличие уже говорит о том, что ты фигово работаешь. Неделя прошла, а результата ноль.

― А может я не хочу искать убийцу, ― заявила Гермиона, подойдя к решетке почти вплотную. ― Может меня устраивает, что ты сидишь.

― Что ты несешь? ― выпалил он. ― Ты как будто со мной личные счеты сводишь!

― Нет никаких личных счетов, Малфой, ― ответила Гермиона. ― Ты мне ничего не должен, но я говорила с твоими друзьями, которые, надо заметить, тебя просто обожают, и они все как один повторяют примерно одно и тоже про ваши отношения с Асторией. Они говорят, что она была идеальная жена для Малфоя, удобная, покладистая, воспитанная для брака с чистокровным.

― Это правда, ― кивнул Драко, стоя перед Грейнджер. ― Я не понимаю, что тебя удивляет.

― Отношение к женщине как к дрессированной собаке, ― сказала Гермиона, глядя Драко в глаза. ― На месте Астории я бы хотела умереть уже только из-за этого.

― Расслабься, Грейнджер, ― усмехнулся Малфой, хотя в его голосе была горечь. ― Если ты забыла, а ты делаешь это постоянно, я напомню, что ты никогда не будешь на ее месте, а значит все эти загоны наших семей для тебя так и будут непонятны. Чтобы воспринимать это правильно, ты должна была родиться у других родителей.

― Меня устраиваю мои, ― сразу сказала Гермиона.

― И чудесно, ― кивнул Драко. ― Не пытайся понять наш образ мышления, Грейнджер, это реально нечто совершенно другое.

― Ты такой же волшебник, как и я, ― сказала Гермиона, Драко нервно замотал головой. ― И чистота крови не определяет, подходит тебе человек или нет. Есть просто люди и отношения между ними. Это от другого зависит, а не от крови.

― Какая интересная лекция, ― Драко возвел глаза к небу, вздохнул и снова строго посмотрел на Гермиону. ― Но не помню, чтобы я о ней просил. Впереди выходные, я надеюсь, в ближайшие пару дней я тебя не увижу.

― Я тоже на это надеюсь, ― ответила Гермиона. ― На текущий момент у дела нет особых подвижек, я хочу, чтобы ты это знал, потому что других подозреваемых нет. В понедельник твои адвокаты получат доступные материалы дела, изучат их и можно будет решать вопрос предварительного слушания, где тебе изберут меру пресечения.

― Камера, Азкабан или домашний арест? ― спросил Драко, снова став серьезным.

― Галеры, рудники, гоблинские подземелья, ― продолжила список Гермиона, глаза Драко полезли на лоб. ― Это шутка. Камера, Азкабан или домашний арест. Последнее маловероятно.

― Тебе везет, что мы в таких условиях, ― заявил Драко, наклонив голову набок. ― Иначе за такие шуточки, тебе пришлось бы ответить.

― Мне нравятся такие условия, Малфой, ― улыбнулась девушка, он скривился. ― Это бодрит.

― Рад, что ты наслаждаешься, ― процедил Драко сквозь зубы и едва слышно добавил. ― Как можно быть такой мерзкой…

― Говорила сегодня с Гойлом и Забини, ― пропуская его возмущения мимо ушей, сообщила Гермиона. ― Они прям твои фанаты.

― А Дафна? ― спросил Драко. Гермиона была удивлена, что он так напрямую спросил про нее. ― Брось, я знаю, что Тео разболтал.

― Убита горем, тоскует по сестре, ― рассказала Гермиона, Драко едва заметно поджал губы. ― И она тоже твоя фанатка.

― Не говори ерунды, ― отмахнулся Драко. ― Между нами все в прошлом.

― Почему ты не женился на ней? ― спросила Гермиона то, что мучило ее. Вообще, чем дальше она погружалась во все, что связано с Малфоем, тем больше вопросов у нее становилось. На самые откровенные из них ответы можно было узнать, только если залезть к нему под ребра. Но она была уверена, что даже тогда он ей ничего не расскажет.

― Это не твое дело, ― ровным голосом ответил Драко.

― Это не для протокола, мне просто любопытно, ― настаивала Гермиона, переступая с ноги на ногу. ― Учитывая то, что вы были близки. Почему ты выбрал ее сестру?

― Раз уж тебе просто любопытно, ― глаза Драко сузились. ― То это совсем другое дело. Ты уже совсем грани не видишь. Впрочем, я не привык рассказывать о себе что-то, не получая ничего в ответ. Откровенность за откровенность, такие правила. Идет?

― Я ничего не обязана рассказывать о себе! ― воскликнула Гермиона, тряхнув головой.

― Тогда и я не стану, ― пожал плечами Драко. ― Остались вопросы, которые для протокола?

― Нет, ― ответила Гермиона. Он тут же указал ей жестом вдаль. Она фыркнула. ― Ага, счастливо оставаться.

Гермиона действительно не видела больше повода задерживаться, поэтому развернулась и пошла прочь. Драко смотрел ей вслед, пока она не скрылась из виду. Потом медленно развернулся, сделал пару шагов и присел на кушетку. Умела Грейнджер играть на нервах, но даже этот визит был лучше, чем ничего. После утренних разговоров с Тео и отцом за весь день Драко не вымолвил ни слова. Он был близок к тому, чтобы впасть в депрессию, а этого категорически нельзя было допускать. Он надеялся, что адвокаты помогут ему выйти из камеры хотя бы под домашний арест, иначе дефицит общения сведет его с ума. Впереди были долгие выходные, которые он не представлял как коротать в одиночестве.

В субботу Гермиона проснулась около 11 часов утра и была крайне взволнована этим обстоятельством, потому что накануне она долго не могла уснуть, пришлось даже выпить снотворное зелье, но, видимо, из-за усталости она неверно рассчитала дозировку и улетела в царство Морфея, как минимум часа на 3 сверх того, на что надеялась.

В любом случае лишние часы сна пошли ей на пользу, она чувствовала себя отдохнувшей, но только физически, потому что стоило проснуться, как в голову сразу полезли мысли о предстоящем ужине. Перед глазами то и дело возникал образ коварного Блейза Забини и несчастной Ханны Эббот, а ныне Долгопупс. Вчера она заметила, как мастерски он ведет беседу, а значит, наверняка присел бедняжке на уши, наплел невесть что, вот она и поддалась на его чары. Гермиона представляла, как трудно будет ей сдержаться вечером, поэтому мысленно приказывала себе молчать. Ей хватало своих проблем, а лезть к Ханне с расспросами, когда сама не знает, как будет смотреть Джинни в глаза, было бы неправильно.

Гермиона надеялась, что Гарри сопроводит ее, что по дороге они обсудят тактику поведения, но в обед он прислал письмо, где сообщил, что отбыл в Шотландию с министром на какой-то деловой обед, поэтому по возвращении сразу отправится к Невиллу. Что ж, Гермионе было не привыкать лишаться совместного времяпрепровождения с Гарри, он был нарасхват и постоянно посещал все эти бесконечные мероприятия.

Гермиона решила, что нужно переключить свое внимание на что-то менее нервное, но при этой мысли в голове сразу возникали размышления о работе, а думать о ней и, как следствие, о Малфое, ей уж точно не хотелось. Вся эта возня вокруг него, общение с его друзьями погружали ее в атмосферу его жизни, а это было совершенно нежелательное место, от слишком долгого нахождения в котором кружилась голова, просыпались какие-то нервные нотки, хотелось рвать и метать. Драко Малфой олицетворял собой все то, что она ненавидела в волшебном мире: высокомерие, гордыню, жесткий нрав и снобизм, поэтому общение с ним так на нее действовало, поэтому словам его друзей она не верила, поэтому, чувствуя, что он не убийца, ей хотелось, чтобы было доказано обратное. Эта сторона ее души ей абсолютно не нравилась, она была порочна. Раньше она лишь изредка вырывалась наружу, когда просил Гарри, но теперь гнев и презрение из-за вынужденной работы над фактически защитой Малфоя добавляли черных камней на чашу весов, и она доминировала. Плохая Гермиона все чаще брала верх, а это не сулило ничего хорошего, потому что рушило все границы и не давало возможности остановиться. Чего стоят только вчерашние допросы, где она многократно переходила на личности, задавала такие вопросы, от которых волосы становились дыбом. Если бы кто-то из друзей Малфоя решил подать в суд за нарушение этики, то несомненно бы выиграл. Гермиона не могла понять, что с ней стало и почему. К этому делу следовало относиться как к очередному, пусть и крайне важному, но никак к какому-то особенному, потому что такие вещи не проходят бесследно. Сама того не понимая, она могла погрязнуть в этом, спутав работу и личные мотивы. Гермионе следовало провести выходные как можно дальше от этих рабочих процессов, в идеале ― вообще отключить голову и не думать о расследовании. Но это было крайне проблематично, поскольку альтернатива (встреча с друзьями) была не менее сложным событием. Почему? Потому что Гермиона не умеет не совать нос в чужие дела, потому что слишком много значения придает дружбе, потому что воспринимает проблемы друга как свои. Но тут был один маленький нюанс: ее друг не знал о неверности жены и жил спокойно, а Гермиона знала и держать эту правду в себе было сродни смертной казни.

Поскольку от приглашения уже нельзя было отказаться, то следовало переключить внимание на приготовления к визиту, отвлечься на женские штучки. Гермиона раскрыла гардеробную, чтобы выбрать наряд для вечера.

Для похода к друзьям Гермиона решила надеть нечто красивое: подсознательное желание выделяться на фоне Джинни брало верх, хотя она и решила, что будет вести себя тихо. Тем не менее короткое темно-розовое платье по фигуре с небольшими рукавчиками и квадратным вырезом, а также аккуратно уложенные волосы делали ее образ великолепным. Она смотрела на себя в зеркало, но ее вид почему-то не приносил радости. Несмотря на то, что она, действительно, отлично выглядела, настроение было не особо радужным, что давало отпечаток на взгляд. Действительно, своих проблем вагон, а она за Невилла беспокоится. Следовало собраться, взять себя в руки. Не она одна должна испытывать неловкость перед Джинни, Гарри тоже. Ему вообще следовало ее поддержать, но разве объяснишь министру, что пойти на деловой ужин он не может, так как должен поддержать любовницу. При мысли об этом слове ее передернуло. Она не считала себя разлучницей, ведь знала, что Гарри ушел от Джинни довольно давно, еще до того, как впервые поцеловал Гермиону…

Когда часы на стене пропели без четверти шесть, Гермиона вышла на улицу, откуда благополучно трансгрессировала.

Дом Невилла и Ханны располагался в пригороде. Точнее это был родовой особняк Долгопупсов, в который пара переехала после кончины бабушки Невилла три года назад. Ханне стоило не малых усилий уговорить супруга привести его в более современный вид, потому что мрачный стиль больше пугал, чем навевал мысли о величии одной из древнейших чистокровных семей.

Гермиона стояла на крыльце с минуту, прежде чем нажала на звонок. Через пару мгновений дверь открыл ей хозяин дома.

― Привет, Гермиона! ― поприветствовал он, приглашая жестом войти. ― Отлично выглядишь.

― Спасибо! ― поблагодарила она. Войдя в дом, Гермиона начала осматриваться по сторонам. ― Кто-то уже пришел?

― Да, Полумна, Дин и Симус в гостиной, ― ответил Невилл, провожая гостью по коридору. ― Гарри написал, что немного задержится. Рон, наверно, придет вместе с Джинни.

― Рон тоже будет?! ― удивилась Гермиона, так как совсем недавно слышала, что он в сборной готовится к Чемпионату мира по квиддичу.

― Да, ― улыбнулся Невилл. ― На один вечер сказал, что вырваться сможет.

Гермиона прошла в гостиную, где увидела своих бывших однокурсников. Те сразу поднялись навстречу. После теплых объятий и приветствий в комнату вошла Ханна, которая принесла напитки. Гермиона смерила ее быстрым взглядом, выглядела та абсолютно привычно, с Невиллом была мила и постоянно улыбалась. Гермиона чувствовала себя странно, но мысленно старалась держать себя в руках.

Из ступора вывел звонок в дверь. Это были сразу все оставшиеся гости: Рон, Гарри и Джинни. Сердце Гермионы забилось чаще. Друзья вошли в зал, начался обмен приветствиями. Гермиона метнула быстрый взгляд на Гарри, тот ей подбадривающе кивнул. Этого было достаточно, чтобы немного выдохнуть. Ровно до следующего момента, когда пришла очередь здороваться с представителями семейства Уизли. Джинни, такая веселая и активная со всеми, сказала Гермионе лишь: «Привет!», никаких объятий и поцелуев в щеку, как это было раньше. Гермиона была к этому готова, поэтому вежливо улыбнулась в ответ, не став проявлять чрезмерные эмоции. Но больше всех удивил Рон, который обычно чуть ли не вис на Гермионе. В этот раз он ограничился сухим рукопожатием. Гермиону это смутило, было не очень приятно, но справедливости ради следует отметить, что и с Гарри он держался довольно отстраненно. Видимо лучший друг был в курсе их отношений. Неловкие паузы или наоборот слишком бурные реакции из-за той же неловкости прервала Ханна, которая пригласила всех за стол.

Пока гости располагались, разливали вино, болтали о чем-то касательно сервировки и предпочтений, чего бы отведать в первую очередь, прошло где-то полчаса. Не сговариваясь, Джинни и Гермиона заняли места друг напротив друга, Рон сел рядом с сестрой, Гарри ― с Гермионой. Остальные вели себя непринужденно, что говорило о том, что неловкости они не испытывают, а значит ни о каких пикантных подробностях не знают.

На столе было много разных блюд, Ханна постаралась. Все ели и нахваливали хозяйку, вино начало действовать, Гермиона немного расслабилась.

― Ну так и что вы молчите, Гарри, Гермиона, ― наконец, подал голос Симус, и двое названных товарищей переглянулись.

― Ты о чем? ― первым пришел в себя Гарри. Гермиона мельком взглянула на Джинни, та смотрела на свой бокал.

― О деле Малфоя, конечно, ― воскликнул Финниган с горящими глазами. ― Мне нужны подробности, гадкие секретики этой семьи, рассказывайте!

― Пф, ― усмехнулась Гермиона, облегченно выдохнув. ― Нечего рассказывать, топчемся на одном месте.

― Так это он или не он? ― вмешался Дин.

― Мы выясняем, ― ответил Гарри. Дин и Симус многозначительно переглянулись. Гарри нахмурился. ― Что?

― Мы, по-твоему, кто? Репортеры? ― заявил оскорбленный Симус. ― Ты отвечаешь, как на пресс-конференции. Выключи главу Аврората. Наш интерес не для печати, просто по-дружески хотим знать подробности. Он же учился с нами.

― Среди нас есть лицо, заинтересованное в сенсации, ― с улыбкой сказал Гарри, посмотрев на Полумну. С тех пор как старина Ксено отошел от дел, редакцию «Придиры» возглавляла его дочь.

― Я тут как ваша подруга, ― поспешила заверить она. ― Неразглашение гарантирую.

― Но Гарри прав, ― сказала Гермиона и поймала на себе быстрый взгляд брата и сестры Уизли. Это немного смутило. ― Мы, действительно, выясняем обстоятельства дела, потому что на текущий момент нет никакой версии.

― А как же Малфой? ― спросил Симус. ― Он что, вне подозрений? Говорят, что его нашли около тела.

― Да, нашли, ― кивнула Гермиона. ― Но улик против него нет, а его друзья говорят о нем только хорошее.

― Хорошее? О Малфое? ― подал голос Рон, усмехнувшись. ― Самой главной уликой является то, кто он есть. Уже этого достаточно, чтобы не выпускать его из-под стражи.

― Чтобы обвинить его, Рон, нужно хоть что-то, ― сказала Гермиона по привычке. Даже спустя годы она автоматически пускалась в объяснения. Их глаза встретились, он как-то неопределенно кивнул. Она опустила голову.

― Ты сказала, его друзья, ― сказала вдруг Полумна. ― Мы их знаем?

― Конечно, ― ответила Гермиона. ― Школьная дружба навек. Это Гойл, Нотт и Забини.

Сказав последнюю фамилию, Гермиона невольно посмотрела на Ханну, но та вела себя как ни в чем не бывало, лишь поправила прядь волос. Невилл посылал нежные улыбки жене, и это немного задевало. Ей было жаль его. Гермиона почувствовала, что Ханна начала ее раздражать.

Еще час прошел за обсуждением мелких светских сплетен, квиддича, каких-то общих тем. Гермиона в этот вечер мало говорила, поэтому занимала руки бокалом вина, которому хозяин дома не давал опустеть. Легкое головокружение говорило девушке, что пора остановиться, но она все еще чувствовала неловкость от общества Джинни, поэтому продолжала пить.

― А как там мой крестник Альбус? ― вдруг вырвалось у Гермионы, что-то бурно обсуждавшие Джинни, Рон, Невилл и Ханна замолчали. Джинни откинулась на спинку стула и посмотрела Гермионе в глаза.

― Хорошо, спасибо, ― ответила она ровным голосом. ― Могла бы навестить его, но наверно ты очень занята после работы.

Улыбка на лице Гермионы скисла, она перевела взгляд на Рона, тот отвел глаза.

― Он вовсю бегает и пытается оторвать кошке хвост, ― ответил за Джинни Гарри. Гермиона посмотрела на него и поджала губы. Джинни едва слышно хмыкнула.

― Девочки, поможете убрать со стола, чтобы мы могли приступить к десерту, ― попросила громким голосом Ханна, шумно отодвинув стул, чтобы разрядить гнетущую атмосферу. Все сразу зашевелились, похватали тарелки. Парни поднялись, чтобы выйти на террасу, подышать немного воздухом.

Пока девушки ходили туда-сюда, пути Джинни и Гермионы сошлись в коридоре. Джинни остановила подругу, которая хотела пройти мимо, и с минуту смотрела ей в глаза.

― Джинни, все в порядке? ― осторожно спросила Гермиона.

― Это ты мне скажи, по-дру-га, ― заявила в ответ Джинни, сложив руки на груди. Гермиона молчала. Да и что тут скажешь, в своем наряде она выглядела отлично, а Джинни в безразмерном платье, по стилю напоминавшим наряды миссис Узили, просто и обыденно. ― Ты перестала писать и приходить, сейчас явно меня избегаешь, Гарри стал говорить о тебе как-то иначе. В моей жизни столько перемен, что я за ними не поспеваю.

― Мне очень жаль, что у вас с Гарри… ― начала Гермиона, но Джинни перебила ее.

― Что у нас с Гарри не твоя забота, Гермиона, ― Джинни как обычно не выбирала слова и довольно сурово изъяснялась. ― Мы взрослые люди, а я не слепая и не тупая, могу сложить два и два.

― Джинни, не надо…― Гермиона заняла позицию жертвы, и теперь подруга ее давила. ― Я не стану перед тобой оправдываться, тут дело…

― Меня это не интересует, ― сказала девушка. ― У меня двое детей, мне есть чем заняться, но ты как подруга должна была прийти и поговорить.

Гермиона молчала, противостояние взглядов продолжалось. В коридоре появилась Полумна. Воспользовавшись этим моментом, Гермиона ушла на кухню. Джинни отправилась в гостиную.

От выпитого вина и услышанных обвинений болела голова, а тут, как назло, появилась Ханна.

― Гермиона, что ты тут стоишь? ― спросила она. ― Все уже за столом, чай остывает. Ты в порядке?

― Да, я сейчас подойду, ― сказала Гермиона, отвернувшись к раковине.

― Не расстраивайся, ― начала утешать Ханна, сама не зная того, что делала еще хуже. ― Брак ― это тяжелое бремя, не всегда тот, кого ты выбрал в супруги, может удовлетворить все твои потребности.

― Что ты этим хочешь сказать, Ханна? ― все, одна фраза сорвала чеку терпения Гермионы. Супруга Невилла невольно сравнила их, точнее показала, что они как будто на одной стороне, чего Гермиона упорно принимать не хотела. Она не считала, что ее отношения с Гарри и наличие Джинни это тоже самое, что и треугольник Невилл-Ханна-Блейз.

― Да, брось, мне можешь довериться, ― сказала она, ошибочно приняв враждебный настрой Гермионы за боязнь быть разоблаченной. ― Невилл рассказал мне, вы же вместе работаете. А у нас нет с ним секретов.

― Вот как? ― брови Гермионы сошлись на переносице, в голове пульсировало так, что того гляди рванет.

― Да, ― Ханна по-прежнему не так интерпретировала поведение Грейнджер. ― Гарри с Джинни уже почти год врозь, ты свободная женщина, вы с ним так давно знакомы…

― Ханна, лучше помолчи, прошу тебя, ― злясь на собеседницу, сквозь зубы процедила Гермиона. Хозяйка дома тут же напряглась. ― Мне тоже кое-что известно о тебе, только, боюсь, что этим ты с Невиллом не поделилась.

― Гермиона, я не понимаю, ― Ханна часто захлопала глазами и посмотрела назад: не идет ли кто.

― Вчера на допросе у меня был Забини, ― сказала Гермиона, испепеляя взглядом собеседницу. ― Слово за слово, и тайны больше нет. Невилл так тебя любит, а ты…

― Постой, ― выставила руку вперед Ханна, прекрасно понимая, о чем говорит гостья, которую она так любезно угощала своими коронными блюдами. ― Что за тон? Ты меня пристыдить решила? Ты? Невилл и Блейз хотя бы не знакомы!

― Я не понимаю, к чему ты ведешь, ― ответила Гермиона с вызовом в голосе Сложив руки на груди, она прислонилась спиной к раковине. Сейчас она готова была спорить до последнего, хотя еще минуту назад приказывала себе держать язык за зубами.

― Все ты понимаешь, ― в тон ей говорила Ханна. ― Гарри и Джинни вместе со школы, но стоило им разойтись, ты тут как тут, но я не об этом, моя хорошая. Я хотела тебя поддержать, потому что наши ситуации похожи, а ты делаешь вид, что чем-то лучше меня. Посмотри, как ты оделась, платье это. Всем своим видом демонстрируешь, какая ты не задолбанная хозяйством и декретом мамаша. Да только Джинни и твоя подруга тоже. Ты крестная их сына. Вот уж где стыд и срам, Гермиона!

― Наши ситуации абсолютно не похожи, Ханна! ― зло прищурившись, сказала Гермиона. Она собиралась отстаивать свою честь до последнего. ― Как ты верно подметила, Гарри и Джинни разошлись, формально или юридически ― неважно, но ты в курсе, что они не вместе, а вот вы все еще пара, поэтому не стоит сравнивать нас, и в поддержке твоей я не нуждаюсь.

Гермиона прошла через кухню, обошла Ханну и направилась к гостям. Те сидели в зале, парни пили виски, девушки — чай с пирогами. Гермиона встала в дверях, все сразу обратили на нее свои взгляды.

― Всем отличного вечера, была рада увидеть вас, но сейчас мне пора идти, ― сказала она на одном дыхании, подбирая сумку со стула, на котором сидела.

― Я хотел проводить… ― встал из-за стола Гарри. Некоторые на него посмотрели.

― Не нужно, Гарри, ― поспешила отказаться Гермиона. ― Оставайся с друзьями.

Гермиона махнула всем рукой и поспешила к входной двери. Выходя из гостиной, она столкнулась с Ханной. Девушки обменялись гневными взглядами. В коридоре Гермиону остановил Гарри, который все же пошел за ней.

― В чем дело? Ты куда? ― спросил он, хватая ее за руку.

― Все нормально, ― натянуто улыбнулась Гермиона. ― Мне нужно еще заглянуть к родителям, не хочу делать это слишком поздно.

― Но я думал, что остаток вечера мы проведем вдвоем, ― понизив голос, сказал Гарри. Этот тон окончательно вывел девушку из себя, она высвободила руку из его пальцев.

― В другой раз, Гарри, ― сказала нервно она. ― Возвращайся к гостям.

― Ты отлично выглядишь, ― проговорил он, наклоняясь к ее щеке.

― Спасибо, ― ответила Гермиона и поспешила удалиться.

Только выйдя на улицу, она смогла выдохнуть. Вечер был ужасным, хотелось кричать во все горло. Дома она точно устроит погром, к родителям в таком состоянии она тоже идти не собиралась. На часах было начало девятого, а ей некуда было податься. Эмоции бушевали в ней, вино разгоняло кровь. Во всей Британии было только одно место, где она могла бы дать волю всем бушевавшим внутри нее демонам. Не думая больше ни секунды, Гермиона отправилась в Аврорат, чтобы навестить подозреваемого по самому важному делу года.

Гермиона появилась в Аврорате в позднее время, но совершенно не удивила охрану. Они знали, что Героиня Войны — отъявленный трудоголик и часто засиживается допоздна, как-то даже приходила среди ночи, чтобы сверить данные по делу. В этот раз разве что ее внешний вид выбивался из привычной для них картины, но молодые мужчины оценили его восторженными взглядами и комплиментами. Гермиона коротко улыбнулась, проходя мимо и проследовала туда, куда так целенаправленно шла. Охранник на минус третьем уровне делал обход, на месте его не было. Гермиона, имея пропуск, прошла в нужное крыло беспрепятственно и без свидетелей. Еще издалека она увидела, что Драко не спит. Он сидел на полу, прислонившись спиной к кушетке, и делал из страниц "Пророка" самолетики. Что ж, значит негативом можно будет поделиться сходу, даже не тратя время на то, чтобы разбудить заключенного.

Увидев приближающуюся Гермиону, Малфой удивился. Отложив свое занятие, он поднялся в полный рост. Цель ее визита была ему неизвестна, да и видеть грязнокровку, в принципе, хотелось меньше всего на свете. Он надеялся, что два выходных ― это гарантия избавления хотя бы от ее персоны, но снова ошибся. Когда она подошла ближе и остановилась, то молча смотрела на него, словно изучая на предмет лишних частей тела.

― Ого, ― оценил Драко. При свете свечей ее образ смотрелся вполне себе впечатляюще. ― Симпатичный наряд. Там наверху у вас какое-то торжество? Неужели раскрыли дело, а меня не позвали?

― Нет, ― ответила Гермиона уставшим голосом и слегка пошатнулась.

― Грейнджер, ты что пьяна? ― спросил Малфой, скривившись.

― Ну выпила пару бокалов, ― ответила она, ища опору в лице стола.

― Или двадцать, ― предположил Драко. ― Ты на ногах не стоишь. Неужели своей меры не знаешь?

― А ты заделался моралистом? ― возмутилась Гермиона. ― Неужели меня ждет лекция о вреде алкоголя?

― Совсем с ума сошла! ― воскликнул Драко. ― Упейся хоть до зеленых чертей, мне фиолетово!

― Люблю фиолетовый, ― мечтательно проговорила Гермиона.

― Избавь от рассказов о своих интересах, ― отмахнулся Драко. ― Чем обязан визиту в нерабочее время?

― Ничем не обязан, ― ответила Гермиона. ― И я могу приходить сюда, когда угодно. У меня пропуск есть.

Гермиона запустила руку в клатч в поисках карточки, затем вытащила ее и продемонстрировала Малфою. Он выглядел обескураженным таким поведением госпожи следователя.

― У меня для тебя плохие новости, Грейнджер, ― заявил Драко. ― Те, кто раз за разом наполнял твой бокал, явно тебе не друзья.

― Я сама его себе наполняла, ― сказала Гермиона, убирая пропуск обратно в сумочку. ― И с чего ты решил, что я не из дома?

― Ну я же не тупой, как твои товарищи, ― ответил Драко, сложив руки на груди. ― Ты явно где-то была. Вряд ли дома в таких платьях ходишь. Где нынче наливают без меры, колись!

― Я была в гостях у Невилла, ― решила рассказать Гермиона. Голова раскалывалась, поэтому выдумывать колкости было сложно. ― Он собирал друзей.

― Невилл, который Долгопупс? ― уточнил Драко, Гермиона закатила глаза. Он улыбнулся. Про себя он подумал, что раз она в таком неформальном виде и состоянии, то пришла явно не по делу. Это было интересно. Сам такой визит был странным, но хоть какой-то способ разогнать скуку. Сидеть тут сам на сам с этими самолетиками из газеты было чревато срывом кукушки. Вторые выходные в заключении превращали его в одичалого психопата. ― А что так рано разошлись? Скука смертная, признайся!

― Было нормально, пока его жена не решила дать мне пару жизненных советов, ― сказала Гермиона и вздохнула. Затем потянула из-за стола стул и села. Драко понял, что она задержится. Пока еще было не ясно, с какой целью она пришла к нему с этой «очень интересной» информацией о своей жизни. Однако ее нетрезвое состояние явно не позволит ей удерживать разум закрытым. Нужно всего лишь дождаться момента.

― А его жена… ― Драко складывал в голове два и два, изображая рассуждение.

― Ханна, ― выдохнула Гермиона.

― О, Грейнджер! ― до Малфоя дошло, и он прикрыл лицо рукой. ― Ты совсем что ли из ума выжила? Тебя разве не учили не совать свой нос в чужие дела?! Честно, я в шоке! Всегда считал, что хоть какое-то чувство такта у тебя есть!

― Прекрати меня стыдить, Малфой! ― возразила Гермиона, расцепив ноги, сложенные друг на друга, и слегка наклонившись вперед. ― Я просто ненавижу лицемеров! Ты бы видел, как она любезничала с Невиллом. Это просто было за гранью!

― Грани следовало бы знать тебе, тупица! ― негодовал Драко. ― Это их личное дело, тебя вообще никак не касается. О, Мерлин! Почему я проболтался и довел до такого?!

― Я бы все равно узнала суть вашего спора, ― глухим голосом сказала Гермиона, надув щеки.

― Ты как будто вообще ничего не понимаешь, ― всплеснул руками Драко, расхаживая по камере. ― Рассказывая тебе события того дня, я и подумать не мог, что ты настолько отбитая! Нет, чтобы вписать это в отчет и забыть, поскольку это никак не относится к делу, ты подняла эту тему еще и с женушкой Долгопупса?! Грейнджер, где твои мозги?

― Не веди себя, будто ты такой благородный! ― воскликнула девушка в свою защиту. ― Я сама разберусь, что и у кого мне спрашивать. Ты бы лучше на себя посмотрел. Я почти уверена, что едва ты выйдешь отсюда, как малышка Дафна уже прибежит к тебе за возрождением былых чувств. Посмотрим, что тогда ты скажешь о морали.

― Не приплетай сюда мою личную жизнь, идиотка, ― скривился Драко, смотря на Грейнджер, как на умалишенную. ― Ты, возможно, спутала, но мы с тобой не приятели, чтобы на пару обсирать общих знакомых.

― А у тебя тут есть дела поинтереснее? ― важным тоном заявила Гермиона, скинув с ног туфли и почувствовав блаженство. Драко пронаблюдал эти метаморфозы на лице девушки и был смущен. С одной стороны, это была самая нежеланная компания, хуже могло быть разве что появление Поттера, а с другой ― один, без общения, в темноте и сырости этих подземелий он испытывал чудовищную нехватку белого света, людей вокруг, нормальной обстановки. Визит Грейнджер вносил разнообразие и вместе с тем мог быть и полезен: он помнил, что она не считает его виновным, а значит может оказать поддержку на слушании по выбору меры пресечения.

― Хорошо, ― вздохнул Драко, остановившись перед Гермионой. ― Допустим я могу пообсуждать твоих товарищей. Мне действительно тут больше нечем заняться. Так что она сказала, эта Ханна, раз ты не смогла вовремя закрыть рот?

― Сказала, что иногда мужья не могут полностью удовлетворить потребности жен, ― тут же проговорила Гермиона и тяжело вздохнула.

― Ну она в какой-то мере права, ― заметил Драко, сев напротив нее.

― Нафига тогда вообще жениться, если тебе в интимной сфере нужен кто-то еще? ― не унималась Грейнджер. Алкоголь в крови здорово влиял на выбор слов. ― Их же силком не тянули, как тебя.

― Так, стоп! ― выставил руку вперед Драко. ― Обо мне мы не говорим.

― Что в этом Блейзе такого, чего нет в Невилле? ― спросила она, сложив руки на груди, словно слова Драко она даже не слушала.

― Так у нее бы и спросила, мне откуда знать, ― усмехнулся он. ― Может быть твой Невилл извращенец?

― А может быть твой Блейз? ― в тон ему возразила Гермиона.

― Может и Блейз, ― рассмеялся Драко. ― Я, честно говоря, никогда не вдавался в подробности его личной жизни.

― Вот ты сейчас шутишь, ― сказала Гермиона, мотая головой, как бы поддерживая свои собственные рассуждения. ― Но ведь не это ли и было сутью вашего спора в тот вечер. Что ты ему говорил? Это не для протокола.

― Для протокола или нет, почему я должен рассказывать тебе о разговоре с другом? ― спросил Драко, прикидывая варианты, в какое русло может завести беседа.

― Мне просто интересно, ― надула губы Гермиона. ― Я не понимаю Ханну, Невилл ― отличный парень.

― Парень может и отличный, но не муж по всей видимости, ― сказал Драко и тут же получил гневный взгляд. ― Ладно, я расскажу, ты же не отстанешь. Блейз такой человек, он быстро увлекается, ему нравится все то, что сложно получить. Как правило, это замужние дамы. Много раз у него уже были проблемы с их мужьями, поэтому в тот день я напомнил ему, какие последствия могут быть, если он отобьет жену у Долгопупса ― всеобщего любимчика и во всем положительного персонажа.

― А сам факт измены тебя не смущает? ― спросила Гермиона, глядя на Драко.

― А причем тут измена? ― не понял он. ― Блейз ― свободный парень, он никому не изменяет. Почему Ханна предает мужа, тебе придется выяснить самой.

― Я не про то, ― отмахнулась Гермиона. ― Как ты, Драко Малфой, относишься к измене?

― Если изменяют мне, то плохо, ― ответил беззаботно он. ― Если я…но я не изменяю… То и то невозможно представить, Грейнджер.

― Теодор говорил, что твои девицы были готовы на все ради статуса твоей любовницы, когда ты женился на Астории, ― припоминала Гермиона, Драко выругался.

― Обожаю Тео! Чертов болтун! ― выпалил он, затем выдохнул. ― Они много чего хотели, но я прекратил все отношения, у меня изменились приоритеты. Можно считать, что я стал старше.

― Или влюбился в жену, ― беззаботно предположила Гермиона.

― Не пытайся влезть мне под кожу, Грейнджер, ― пригрозил Драко. ― Это дурная затея.

― Что плохого в том, чтобы любить супруга? ― не унималась Гермиона.

― Всякая любовь ― это зависимость, ― ответил Драко. ― Слабое место.

― При правильном партнере это может быть и сильным местом, ― Гермиона была готова спорить. ― Взять, например, твоих родителей. Если бы не Нарцисса, то где бы был твой отец?

― Хм… ― задумался Драко. Девчонка определенно умела рассуждать, но признавать вслух он это конечно не будет. ― О моих родителях мы тоже не будем говорить. Скажи лучше, с чего вдруг Ханна начала с тобой откровенничать.

― Ни с чего, ― буркнула Гермиона и сложила руки на груди. Драко прищурился. Девушка явно что-то скрывала, а ему уже было любопытно. Он решил, что совсем немного подсмотреть можно. Камера подавляла заклинания, но природные способности к легилименции могли дать небольшую лазейку в слегка затуманенный разум. Одним глазком он взглянул на ссору двух девушек.

― Ты тоже встречаешься с женатиком, ― он не спрашивал, а утверждал. Глаза Гермионы стали размером с блюдца. ― Вот это поворот. Мы же все считали, что ты святая.

― Закрой рот! ― прикрикнула она, вскочив со стула, но явно лишние три последних бокала вина и хроническая усталость делали свое дело, поэтому она снова опустилась на стул. ― Я запрещаю тебе, запрещаю копаться в моей голове! Я не записывалась на сеанс экстрасенса!

― Но тем не менее, он состоялся, ― Драко откровенно издевался. ― Значит все-таки трахаетесь с Поттером…

― Фу! ― выпалила Гермиона. ― Что за словечки! Тебе двенадцать?!

― О, извини, ты же леди, ― продолжал измываться Драко. ― В таком случае расскажи, как ты докатилась до жизни такой? Его женушка разве не твоя подруга?

― Я не хочу об этом говорить, ― Гермиона закрыла лицо руками. ― Это все какой-то кошмар. Я не представляю, как я могла так запутаться.

Выпитое сверх меры спиртное вызывало не только приступ откровения, но и слезы. Драко было забавно наблюдать за этим, ему хотелось узнать больше, чтобы хоть как-то повеселить себя, забыв на мгновение ужас своего личного положения.

― Грейнджер, если тебя это утешит, ― он предпринял очередную попытку разговорить ее. ― То ты, на мой сугубо мужской взгляд, симпатичнее этой Уизли. Честно говоря, в школе я думал, что вы с Поттером пара, пока кто-то не сказал мне, что ты сохнешь по Уизелу. Как так вышло? Вы же абсолютно с разного поля.

― Я не знаю, ― пожала плечами девушка. ― Рон ― отличный человек, это была моя первая любовь.

― А Поттера ты любишь? ― спросил Драко и скривился. Говорить на такие темы было противно, но он был должен.

― Гарри ― уникальный человек, ― начала отвечать Гермиона.

― Как обычно, какая-то блевотина, ― перебил Драко. ― Понятно, что его святой свет касается каждого и западает в душу. Хорошо, закроем тему.

― Забавно, ― усмехнулась она. ― Гойл на допросе, говоря о тебе, тоже сказал, что ты сеешь радугу и обращаешь в золото все, до чего дотронешься.

― Прям так и сказал? ― улыбнулся Драко. Гермиона покрутила рукой, как бы говоря: «Плюс/минус». ― Значит опять выпил зелье красноречия. Он всегда так делает, если приходится много говорить, иначе мычит и мысли выразить не может.

Гермиона поняла, с чем связана поставленная речь Гойла на допросе. Все-таки внешне он изменился, но чтобы нормально изъясняться, прибегал к помощи магии.

― Гарри не живет с Джинни с прошлого года, ― вдруг сообщила Гермиона, ей почему-то захотелось оправдаться. Драко молчал. ― Когда я узнала, что они в ссоре, я уговаривала его помириться с ней, ведь у них двое детей, младшему на тот момент едва исполнилось 4 месяца.

― И в тот вечер вы переспали? ― продолжил за девушку Драко, за что получил гневный взгляд. ― Не в тот? Через неделю?

― Какой же ты бездушный, Малфой! ― воскликнула Гермиона. ― То, о чем ты говоришь, случилось совсем недавно, месяца два-три назад, да и то совершенно случайно в его кабинете. До этого я и не думала, что между нами что-то возможно.

― У-у, еще и в его кабинете, ― присвистнул Драко. ― Вас прям страсть захватила.

― Не паясничай, ― осадила Гермиона. ― Пошлость свою оставь на ваши посиделки по четвергам.

― Хорошо, меня интересует другое: я не понял, ― рассуждал Драко с серьезным видом. ― Ты все эти годы сохла по нему или только после того, как он пронзил тебя своим членом, поняла, что он твой суженый?

― Придурок! ― выругалась Гермиона, но потом снова опустила голову и пожала плечами. ― Я не уверена, что люблю его как мужчину.

― Значит у вас отношения без обязательств, ― заключил Малфой. ― Тогда я не понимаю, что тебя так это парит, если он с женой давно врозь, а у вас даже нет чувств друг к другу?

― Ощущение, что я делаю что-то неправильно, ― сказала Гермиона и посмотрела на Драко. ― У тебя бывало такого чувство?

― Бывало, ― кивнул он. ― Когда я получил метку.

― Ты был ребенком, ― сказала Гермиона, встав со стула, чтобы пройтись. ― А я взрослая женщина.

― В красивом платье, ― добавил Драко. Гермиона усмехнулась.

― Можно я спрошу кое-что? ― неуверенно проговорила она.

― Откровенность за откровенность, Грейнджер, ― поджал губы Драко. ― Спрашивай.

― Что ты сейчас чувствуешь, зная, что твоя жена умерла? ― тихо, почти шепотом, но глядя в глаза.

― Это не та откровенность, Грейнджер! ― вмиг серьезное лицо и непроницаемый взгляд.

― Скажи, пожалуйста, ― попросила Гермиона, сердце у Драко сжалось. Что происходит? Почему ему внезапно стало так холодно и тоскливо? Он смотрел Гермионе в глаза и не понимал, серьезно она или ради шутки. Хотя какие шутки, это же только он тут насмехался над ней.

― Я разбит, ― ответил он и отвернулся. Эта короткая фраза как-то сильно зацепила так старательно удерживаемые эмоции. Захотелось разрыдаться, но он не мог себе этого позволить. Вдруг он почувствовал нечто непонятное: прикосновение к спине. Это точно были пальцы, пальцы Гермионы. Видимо на авроров ток в клетке не действовал. ― Убери руку!

― Извини, ― сказала Гермиона и прикосновение завершилось.

― Зачем ты пришла, если вся эта беседа не для протокола? ― спросил Драко, не оборачиваясь.

― Я не знаю, ― ответила она. ― Мне не хотелось домой, не хотелось к родителям, а больше мне пойти некуда.

― В каком же ты положении, раз пришла к Малфою, ― сказал Драко, повернувшись и уставившись ей в лицо. Она смотрела вниз. ― Я и не подозревал, насколько жалкая у тебя жизнь.

Гермиона посмотрела в его глаза. Она понемногу трезвела и начинала осознавать, что натворила, придя сюда в таком состоянии.

― Зато я свободна, а ты заключен, ― только и смогла выдавить она.

― Свободна ли? ― парировал Драко, и глаза Гермионы сузились от неприязни.

― Не делай вид, что все обо мне понял, Малфой! ― злым голосом сказала она.

― Упаси Мерлин, понимать гряз…маглорожденных, ― вовремя исправился Драко.

― Я ухожу, ― вдруг заявила Гермиона. ― И я никому не скажу, что ты на самом деле чувствуешь.

― Я скоро выйду на свободу, Грейнджер, и тогда мы вернемся к нашему откровенному разговору, ― сказал он ей в ответ.

― Если ты будешь свободен, я рассчитываю не видеть и не слышать тебя еще, как минимум 10 лет, ― сказала она, развернулась и ушла, оставив Малфоя переваривать услышанное и то, что он успел подсмотреть в ее голове.

Вернувшись домой уже ближе к полуночи, Гермиона первым делом пошла в душ. Тяжелый налет этого невнятного вечера необходимо было смыть как можно скорее. Налет от разговора с Ханной, а не с Малфоем. От беседы с ним, как ни странно, не было горького послевкусия. Он показал свое истинное лицо, он страдает, а эта маска безразличия, которую он носит со школы, не снимая, могла сработать разве что на том, кто не знает его столько лет.

После душа Гермиона укуталась в пушистое полотенце, заварила себе мятный чай и села в кресло на балконе своей квартиры в тихом районе Лондона. Ночной воздух окутывал прохладой, звездное небо освещало все вокруг, огромная луна отражалась в чашке с чаем, унося мысли Гермионы в далекие времена, когда все было просто, когда она знала, что делает, когда была уверена в себе и верна своим принципам и убеждениям. Что стало с той смелой девочкой, которая знала ответы на все вопросы? Неужели она выросла и поглупела…

В ту ночь Гермиона уснула ближе к рассвету. Разбудил ее стук в дверь. Взглянув на часы, она увидела, что давно перевалило за полдень. Голова гудела, тело ныло, она кое-как поднялась с кровати и в пижаме потопала открывать дверь. Это пришел Гарри. Увидев его, Гермиона немного смутилась, она не посмотрела на себя в зеркало и не представляла, как выглядит, но слова Гарри быстро раскрыли и эту тайну.

― Снился дурной сон? ― спросил он, проходя в гостиную. ― Ты как будто с кем-то боролась.

Гермиона метнулась к зеркалу и увидела ужасное гнездо из волос на голове. От былой укладки не осталось и следа. Хорошо, хоть макияж накануне смылся до конца, иначе вид был бы совсем кошмарный.

― И тебе доброе утро, ― зевнула девушка, собирая волосы резинкой. ― Точнее, добрый день.

― Как твои дела? Ты вчера так умчалась… ― спросил Гарри, не сводя глаз с девушки.

― Я торопилась, ― ответила Гермиона, потирая шею.

― Где ты была? ― Гарри задал вопрос, а его серьезный вид заставил девушку проснуться окончательно. Тон был странный.

― Я же говорила… ― начала было она.

― Ты говорила, что пойдешь к родителям, ― напомнил Гарри. ― Я решил, что раз ты так поздно к ним пошла, то останешься у них. Утром я направился к вам домой, но твой отец сказал мне, что тебя там не было. Отсюда вопрос: почему ты не говоришь правду?

― Ты что же, шпионил за мной? ― возмутилась Гермиона, выигрывая себе время на выдумку правдивой отговорки. ― Гарри, такие выходки меня пугают.

― Я думал провести с тобой воскресенье, ― сразу отступил он. ― Но не застал тебя у родителей, я беспокоился. Хорошо, что ты оказалась дома. Мне только не ясно, куда ты пошла вчера? Почему обманула?

― Я не хотела там находиться, ― выпалила Гермиона, сложив руки на груди. ― Сидеть за столом напротив твоей жены и моей скорее всего уже бывшей подруги мне не очень понравилось.

― Джинни все понимает, ― сказал Гарри, вздохнув.

― Но не принимает, Гарри, ― покачала головой Гермиона, сев рядом на диван. ― Ты разве не заметил, как они с Роном испепеляли меня вчера взглядом?

― Ты преувеличиваешь, ― отмахнулся Гарри, Гермиона прищурилась. ― Мы уже взрослые, нам не нужно их одобрение, если ты об этом.

― Но Джинни, Гарри, ― воскликнула Гермиона, бурно жестикулируя. ― Я не могу так с ней.

― Успокойся, хорошо, ― сказал Гарри, придвинувшись к девушке поближе. ― Мне меньше всего хочется говорить о ком-то, кроме нас самих. Давай лучше попьем чай, посмотрим фильм, поиграем в лото…

― Лото? ― нахмурилась Гермиона, Гарри улыбался. ― Ну лото, так лото.

Гермиона ушла на кухню заваривать чай, и там она поймала себя на мысли, как все на самом деле просто. Вот Гарри сказал ей не переживать, и она вроде как больше не думает о Джинни. Наверно также и Блейз говорил нечто подобное Ханне. Такие манипуляции не дают вовремя одуматься, переключают внимание. Гермиона отлично понимала, чем закончится этот день, но у нее даже не возникло мысли что-то поменять, выгнать Гарри. Она закапывала себя сама и делала это с открытыми глазами.

Q.V.: все как всегда и отсутствие комментариев тоже((  

Гарри ушел от Гермионы в понедельник рано утром. Ему предстояло собрать все материалы дела и направить копии министру, договориться с ним и Визенгамотом касательно слушания на ближайшее время, а также решить остальные вопросы по работе вверенной ему структуры.

Сама Гермиона отправилась в Аврорат к девяти утра. Драко выбрал адвокатов, поэтому первым делом ей необходимо было встретиться с ними, передать материалы дела, обсудить возникшие вопросы, затем решить вопрос с комнатой переговоров, где Драко смог бы общаться со своими защитниками.

Расследование стояло на месте, одна надежда была на то, что кто-то из беглых Пожирателей все же объявится поблизости, чтобы появилась хоть какая-то версия для проработки. Почему Гермиона упорно отвергала мысль о том, что Драко может быть причастен, она не понимала. Он скорбел, она видела это. Видела и верила, поэтому отмела все сомнения и решила положиться на интуицию.

В отчете Невилла, который он передал ей в пятницу, существовала информация о парочке беглых злодеев, замеченных недавно в Лютном переулке. Гермиона решила, что версия сама плывет ей в руки, поэтому первым делом с утра вызвала Невилла и попросила отправить пару человек на проверку сомнительных торговцев злосчастного переулка.

Затем пожаловали Нотт и адвокаты. Теодор был снова одет по всей букве закона, светился, как солнечный луч, и вел себя так, словно возглавляет эту коллегию. По виду остальных адвокатов было заметно, что они не против не выделяться. Настоящие профессионалы и парень-любитель.

― Грейнджер, приветствую! ― заявил Теодор, когда дверь за последним адвокатом закрылась. Она оторвала взгляд от бумаг и посмотрела на пришедших. ― Наконец-то мы начнем работать по существу. Драко в клетке сколько уже? Вторую неделю? А ты так и не нашла убийцу.

― Расследование продолжается, ― сказала ему Гермиона. Впрочем, отсутствие каких-либо зацепок злило и ее. Она не любила, когда что-то долго не получается.

― Оно может длится еще триста лет, ― размахивал руками Нотт. ― Но у нас нет столько времени. Планов на жизнь полно. Время чувствовать, радоваться, ощущать…

― Мы сейчас говорим о планах Драко на будущее? ― уточнила Гермиона и скептически посмотрела на Теодора, тот сразу нахмурился, осознавая, что озвученное им явно не вязалось с реальностью.

― Неважно, ― сказал он, хлопнув в ладоши. ― Какое у нас расписание?

― Что, переходим к делу? Так быстро? ― ерничала Гермиона, Теодор закатил глаза. ― Сейчас я передам вам документы по делу, чтобы вы могли с ними ознакомиться. Вам для этого выделили комнату на минус втором этаже, туда же приведут Малфоя, чтобы вы могли обсудить стратегию защиты. Я пока не знаю, на какой день назначат слушание, надо дождаться возвращения Гарри из Министерства. Как станет известно, я вам сообщу. Особо готовиться к заседанию не надо. На нем не будут разбираться в сути дела, выслушают в общих чертах, хотя я думаю, все итак уже в курсе, поэтому быстро изберут меру пресечения.

― На чем будете настаивать вы, мисс Грейнджер? ― спросил мужчина с сильным французским акцентом.

― Не я, а Аврорат, ― поправила Гермиона, он понимающе кивнул, Нотт рядом цыкнул. ― На оставлении под стражей конечно.

Адвокат кивнул и сделал пометку в блокноте. Гермиона взмахнула палочкой, папка на ее столе размножилась, затем в руки каждого участника процесса отлевитировался один экземпляр. Нотт сразу распахнул папку и с умным видом углубился в чтение.

― К чему все эти сложности с решетками, если ты и сама знаешь, что он не виноват? ― спустя какое-то время спросил Теодор.

― Я этого не знаю, Нотт, ― ответила Гермиона и пальцем указала на документы. ― Колдографии посмотри и потом скажи мне, кто мог желать ей смерти.

Теодор опустил глаза, нашел нужную страницу и снимок. От увиденного в горле появился спазм, он резко захлопнул папку:

― Какого фига, Грейнджер?!

― Я хочу, чтобы ты понимал, что шутки тут никто не шутит, ― твердым голосом заявила Гермиона, встав с места. Мужчины также поднялись. ― Да, я пока не знаю, кто убил бедняжку, но Драко явно что-то скрывает, и я это обязательно выясню. А пока прошу пройти в отведенное вам место, у меня много работы.

― Быть сукой требует должность, Грейнджер, или ты такая от природы? ― скорее как факт, нежели как вопрос произнес Теодор, испепеляя девушку взглядом. ― Мы с коллегами приложим все усилия, чтобы Драко вышел как можно скорее. Когда у тебя так и не будет ни черта, вся твоя хваленая репутация рухнет. Гермиона Грейнджер ― девочка, неспособная решить загадку.

Сказав это, Нотт развернулся и зашагал прочь. Вслед за ним поднялись другие адвокаты, на ходу кивая Гермионе и покидая кабинет. Когда входная дверь за ними закрылась, она плюхнулась на свой стул и шумно вздохнула. Теодор раздражал именно тем, что был прав: она могла сколько угодно пытаться перевести стрелки на сложность расследования, тайны Малфоя или расположение звезд, но все это не отменяло того факта, что у нее действительно не было ни одной зацепки.

Гарри вернулся ближе к полудню и сразу вызвал к себе Гермиону. Она бросила перед выходом быстрый взгляд на себя в зеркало. Новая блузка и брюки отлично на ней сидели, мантию она накинула, но решила не застегивать, чтобы Гарри тоже мог увидеть ее наряд.

Он ждал ее в своем кабинете, обложившись свитками, словно пришел не только что, а уже давно сидел и читал отчеты сотрудников, почту, прошения. Увидев Гермиону, он улыбнулся.

― Привет, ― сказал он, едва она вошла и закрыла дверь. ― Отлично выглядишь!

― Спасибо, ― от услышанного Гермиона слегка покраснела. ― Как прошло у министра?

― Они хотят слушание в среду, ― не став ходить вокруг да около, сообщил Гарри.

― Послезавтра? ― воскликнула Гермиона и начала расхаживать по комнате. ― Но что я скажу суду? У нас ведь ничего нет!

― Я сообщил министру и председателю Визенгамота все, что мы имеем, ― рассказал Гарри. ― Они и не ждут каких-то откровений. Что поделать, если нет зацепок. Озвучишь то, что есть, попросишь оставить его под стражей.

― Ты считаешь, что мы не можем выпустить его под домашний арест? ― уточнила Гермиона, остановившись.

― Конечно, ― кивнул Гарри. ― Во-первых, он подозреваемый и никакие обвинения с него не сняты, во-вторых, если предположить, что это не он, то его жизнь может быть в опасности. Вряд ли кто-то всерьез думает, что Астория могла кому-то так насолить. Я бы с радостью отдал его на растерзание преступников, но тогда, если что-то действительно случится, нам также не сносить головы: замучают отчетами и экспертизами.

― Хорошо, ― сказала Гермиона. ― Буду готовиться к слушанию, адвокатов к Малфою я уже отправила.

― Клоуна Нотта и компанию? ― уточнил Гарри, улыбнувшись, и они с Гермионой расхохотались. ― Скажи ему, что в мантии ходить не обязательно, он выглядит как огромный кактус.

― Пусть ходит в ней, ― отмахнулась Гермиона, успокаиваясь от смеха. ― Вид это одно, а вот его речи, совсем другое. Послушаешь в среду, он как будто разговорник юриста цитирует.

Гермиона немного передразнила Нотта, Гарри посмеялся. Им было легко общаться, за годы дружбы они отлично понимали друг друга, находясь по чувству юмора на одной волне.

Гарри сообщил, что гору писем ему необходимо разобрать сегодня, поэтому Гермиона отправилась в свой кабинет, чтобы дочитать отчет Невилла, а потом навестить подозреваемого и его защитников. Она должна была сообщить им дату слушания, а заодно взглянуть на Малфоя. После их субботнего разговора она не знала, как себя теперь вести: сблизила ли их та беседа, либо он предпочтет сделать вид, что ничего не было.

Когда Теодор с адвокатами вошел в указанную комнату, Драко уже был там.

― Хей, друг, доброе утро! ― Нотт специально заговорил бодрым голосом, так как заметил, что Малфой грустный.

― Привет, ― сказал он другу, затем кивнул остальным. Мужчины сели за стол, развернули папки, чтобы продолжить работу над документами дела. Нотт считал, что успеет сделать это позже, поэтому сосредоточился на болтовне с товарищем. Тем более Драко сам хотел поговорить: ― Как там дела в мире?

― Все нормально, Малфой, без тебя он не рухнул, ― ответил Нотт и получил шутливый толчок в бок. ― Виделся с твоим отцом, он настроен решительно, с утра уже отбыл в Министерство.

― А мать и сын? ― спросил Драко твердым голосом, глядя Теодору точно в глаза.

― Они во Франции, ― ответил Нотт. ― По словам твоего отца, там и будут какое-то время. Дом все равно пока запрещено посещать, Грейнджер там хозяйничала.

― Грейнджер везде все надо, ― сказал Драко, но особой злобы в голосе не было.

― Какая она мерзкая, ― поддакнул Теодор. ― Каждый разговор с ней ― как по минному полю хожу. Как вообще ее могли поставить на это дело, она же предвзята!

― В каком смысле? ― не понял Драко.

― Ненавидит тебя со школы, ― как нечто очевидное заявил Теодор и закатил глаза. ― И на предстоящем слушании она намерена просить оставить тебя под стражей.

― У нее же ничего на меня нет! ― занервничал Драко.

― Абсолютно ничего, ― согласился Теодор. ― Говорит, что уверена, будто ты что-то скрываешь. Я еще особо не вникал в документы, парни пока разбираются.

Малфой был зол, сидеть в камере совершенно не улыбалось. Он думал, что нормальный разговор с Грейнджер добавит ему очков в ее глазах и в качестве доброго жеста она не будет против домашнего ареста, тем более сама не раз говорила, что не верит в его виновность. А теперь приходит Тео и сообщает, что Мисс Следователь все-таки не поменяла свое мнение и готова и дальше мариновать его за решеткой.

― Дай мне почитать, что там написано, ― гневным голосом сказал Драко и схватил папку Теодора со стола. Нотт взглянул на друга обеспокоенно.

― Не переживай, ― проговорил он в знак поддержки. ― Мы покажем ей, где раки зимуют.

Следующие пару часов прошли за изучением материалов дела. После полудня, когда адвокаты рассказывали Драко, на что следует опираться, если будут задавать неудобные вопросы, в кабинет постучали. Это пришла Гермиона. Драко коротко посмотрел на нее и вернулся к чтению.

― Добрый день, Малфой, ― сказала она с порога. Он бросил на нее еще один мимолетный взгляд и еле слышно произнес:

― Привет.

― Все в порядке? ― спросила она, так как Нотт, копируя друга, стоял и смотрел на Гермиону, словно она ему что-то задолжала и не отдает.

― Это ты нам скажи, ― ответил он с вызовом.

― Какого черта, Нотт? ― терпение было не ее сильной стороной, к тому же с каждым разом все сильнее казалось, что парень перегибает с актерством. ― Впрочем, неважно. Я пришла сообщить дату слушания.

― Ну так не томи, ― поторопил Теодор, за что получил сразу два гневных взгляда, после которых поджал губы и отвернулся.

― В среду нам придется отправиться в Министерство, ― сообщила Гермиона. ― Помимо самого министра дело будет рассматривать узкий круг судей Визенгамота во главе с председателем.

― А глава Аврората там будет? ― спросил Малфой.

― Гарри? ― переспросила Гермиона. Драко кивнул. ― Конечно.

― И ты тоже, да? ― продолжал задавать вопросы Драко.

― Само собой, ты же мой подследственный, ― Гермиона нахмурилась.

― Тео сказал, что ты против домашнего ареста, ― говорил Драко, как будто тема его совсем не парит. ― Неужели твое мнение ничего не способно изменить?

― Это для твоего же блага, Малфой, ― ответила Гермиона, до конца не понимая логики допроса: он что, серьезно намекает ей на снисходительность после субботней беседы?

― Но я хочу домой, ― сказал Драко, не сводя с Гермионы глаз.

― Как только найдем убийцу, ― настаивала она. Малфой сузил глаза, разглядывая ее. От Теодора это не укрылось, он с интересом наблюдал за поведением друга.

― Тебе говорили, что ты сегодня отлично выглядишь? ― проговорил Драко, следя за выражением лица Гермионы. От озвученного вопроса Теодор чуть не поперхнулся, ему словно не хватило воздуха, и он схватился за горло, остальные присутствующие даже не оторвали взгляд от чтения материалов дела.

― Говорили, ― ответила Гермиона, слегка покраснев. Она смотрела на Драко и не могла понять его поведения. Он явно что-то задумал, не может же он говорить искренне.

― И кто же? ― не унимался тот.

― Не твое дело, ― «отбивала подачу» Гермиона.

― Что ж, ― Драко прервал свой испытующий взгляд и пожал плечами. ― Увидимся на слушании.

― Ага, ― махнула рукой Гермиона и поспешила покинуть кабинет. Такое общение ставило в тупик, что-что, но только панибратства с обвиняемым ей не хватало. «Отлично выгляжу! Конечно! ― думала Гермиона, заходя в лифт. ― Хитрый лис!»

Когда шаги Гермионы стихли, Теодор повернулся к Драко с раскрытым ртом:

― Что это сейчас было?

― Чертова сука! ― выругался Драко, Нотт нахмурился. ― Для моего же блага! Какое благо, когда я тут как псих взаперти сижу! Если она блин думает, что это не я, о чем постоянно говорит, а кто-то другой, то не логично ли выпустить меня, чтобы уже наконец поймать убийцу?!

― Ты совершенно прав, ― кивал Нотт, немного испугавшись гнева товарища. ― Но я же говорил, что она тупая, а методы ее как из средневековья.

― О, она не тупая, Тео, ― качал головой Драко, глядя стеклянным взглядом прямо перед собой и ничего конкретно не видя. ― Она упертая, но я знаю, что мы будем делать.

― Что мы можем сделать, Драко? ― спросил Теодор, в его голосе сквозило какое-то неверие. Он был адвокатом совсем недавно, но все равно понимал, что в большинстве случаев мнение суда сходится с версией обвинения. Перед другом он старался держаться на позитиве, но в глубине души он думал, что добиться освобождения из-под стражи в пользу домашнего ареста будет сродни чуду. Тем временем Малфой глубоко вздохнул, выпрямил спину и обратился ко всем присутствующим.

― Господа, ― начал он после небольшой паузы. Адвокаты и Нотт смотрели на него. ― Скажите мне вот что, если мы расскажем суду, что следователь слегка путает работу и личную жизнь, а также ненавидит меня со школы, можем ли мы рассчитывать на то, что ко мне проявят снисхождение?

― Если у вас есть сведения, чтобы скомпрометировать ее, ― заявил адвокат из Британии, очевидно, самый сообразительный. ― То мы можем настаивать на домашнем аресте во избежание утечки информации, которая может иметь негативный характер для такой уважаемой организации. Но все зависит от того, насколько у вас достоверные данные.

― Что ты хочешь обнародовать, Драко? ― с интересом спросил Нотт, плохо понимая, о какой информации говорил друг.

― Мы расскажем суду, ― глаза Драко загорелись. ― Что Грейнджер и святоша используют рабочее место, чтобы наставлять рога миссис Поттер.

Рот Теодора открылся в немом удивлении настолько, что даже скулы затрещали. Остальные не были столь откровенны в эмоциях, но тот адвокат, что отвечал Драко, одобрительно кивнул головой. Малфой вскинул подбородок, никто не смеет указывать ему и решать за него, тем более грязнокровка, которая думает, что может просто приходить, трепаться с ним как с бесплатными ушами и дальше продолжать гнуть свою линию. Эту доверчивую идиотку следовало проучить, тем более она сама развязала ему руки тем, что отказала в домашнем аресте даже в теории.

Время до среды пролетело быстро, потому что каждый мысленно приближал этот день по своим причинам. Гермионе хотелось хоть с чем-то определиться и попробовать взглянуть на расследование с другой стороны, ведь после избрания меры пресечения на следствие спадет давление, постепенно интерес к делу затухнет, можно будет разбираться в нем поэтапно, не отвлекаясь на назойливых журналистов на каждом углу. Драко же не считал, что его нахождение дома будет каким-то препятствием следствию. Точнее он хотел домой, в свою привычную атмосферу и его мало волновали все за и против. Поэтому когда в среду утром за ним пришли Гарри и Гермиона, он встретил их чуть ли не с радостью. Хотя это именно радость и была. Радость от предстоящего шоу.

* * *

Когда они появились в Министерстве, толпа журналистов перегородила им путь. Все наперебой задавали вопросы, но Малфой горделиво молчал. Показывать свои эмоции, когда еще ничего не ясно, было бы совершенно не уместно. Гарри жестом позвал охрану, чтобы те создали им безопасный коридор до лифта. Когда створки кабины закрылись, и он начал движение, Драко повернулся к Гермионе.

― Отпусти меня домой, Грейнджер, ― произнес он одними губами. Она уставилась на него в непонимании, на смену которому пришло неверие. Он что, просит ее пойти против позиции Аврората? Каков наглец! Но отвечать ему словами она не стала, просто отрицательно помотала головой. Малфой прикрыл глаза и шумно выдохнул. Она вынуждала его, но он все еще размышлял.

Когда троица подошла к залу заседаний, там их уже ждали адвокаты. Гарри распорядился, чтобы конвоиры сопроводили Драко до его скамьи и заняли свои позиции.

― Нас как будто здесь нет! ― возмущался Нотт. ― Даже не здороваются.

― Ты что-то сказал? ― уточнил Гарри, повернувшись к Теодору, тот нервно сглотнул. Как будто говоря свои возмущения громко, не рассчитывал, что их кто-то услышит.

― Привет, Поттер, Грейнджер, ― картинно раскланиваясь, приветствовал Нотт. Гарри и Гермиона переглянулись. ― Вы такие душки, что меня сейчас просто стошнит, но я все же скажу вам кое-что…

Молчание на долгие секунды создавало атмосферу незаконченное беседы, но Теодор был готов ждать столько, сколько потребуется. Наконец терпение Гермионы лопнуло, и она спросила:

― Что же ты хочешь нам сказать?

― А то, ― на лице появилась самодовольная улыбка, как будто его план по расшатыванию спокойствия сработал. ― Что не стоит меня недооценивать. Драко выйдет из этих дверей сегодня и отправится домой, а не назад в вашу убогую контору. Даю слово!

― Держи в курсе, ― ответил за Гермиону Гарри, указывая ей жестом пройти в зал. Она молча проследовала по направлению, за ней пошел и сам Гарри. Теодор, оставшись один среди остальных адвокатов, сжал кулак и потряс им, как бы говоря: «Вперед! Сделаем это!».

На трибуне появились министр магии, председатель Визенгамота и еще восемь судей.

― Трое из коллегии совершенно точно друзья Малфоя старшего, ― шепнул на ухо Гермионе Гарри. Она оглядела мужчин. Присутствие тех, с кем скорее всего Люциус уже навел мосты, было вполне ожидаемо, но Гермиона надеялась на здравый смысл председателя и министра, воспринимающих слушание как формальность.

― Я думаю, все на месте, так что можем начинать, ― подал голос министр магии. Председатель одобрительно кивнул. Секретарь заседания, которую до этого момента не было видно из-за спин судей, поднялась и зачитала:

― Добро пожаловать на слушание по поводу избрания меры пресечения для подозреваемого в убийстве Астории Малфой господина Драко Малфоя.

Драко едва заметно сглотнул и снова выпрямил спину. Лицо Теодора, такое веселое обычно, в данный момент выражало вселенскую сосредоточенность, как будто секретарь говорит на китайском, а он синхронно переводит текст в своей голове. Гермиона и Гарри снова переглянулись, он улыбнулся ей в знак поддержки. Малфой это заметил и только сузил глаза.

Когда секретарь зачитала имена присутствующих судей, она пригласила Гермиону в центр зала. Девушка потерла ладони друг об друга, они слегка вспотели. Затем встала, набрала в легкие побольше воздуха и направилась держать речь.

― Приветствую вас, уважаемые судьи, господин председатель, господин министр, ― речь Гермионы была поставлена, что-то, а ораторским искусством она владела безупречно. ― Так как все ознакомлены с материалами дела, то не буду вдаваться в подробности и озвучу то, что требует Аврорат в отношении мистера Малфоя.

― Одну секунду, ― подал голос один из судей, тот, кого среди прочих Гарри назвал товарищем Люциуса. Гермиона повернулась к нему лицом. ― Мы, как вы верно сказали, ознакомились со всей имеющейся по делу информацией, поэтому возник вопрос касательно улик, которые указывали бы на причастность мистера Малфоя к убийству супруги. Я верно понимаю, что таких нет?

― Прямых нет, сэр, ― кивнула Гермиона. ― Но следствие продолжается, к тому же мистер Малфой был обнаружен на месте преступления около тела убитой.

― Он там живет, конечно ее нашел он! ― послышался голос Нотта. Драко прикрыл глаза. Гермиона бросила злой взгляд, она не любила, когда кто-то левый перебивал ее.

― Мистер Нотт, первое предупреждение, ― послышался голос председателя. ― У вас будет возможность высказаться, не нужно выкрикивать. ― Нотт кивнул. ― Продолжайте, мисс Грейнджер. Какую меру пресечения вы просите?

― Аврорат просит оставить мистера Малфоя под заключением, как и сейчас, ― озвучила свои требования Гермиона, прекрасно понимая, что председатель специально вернул разговор в то русло, которое было основным на этом заседании. Как она и предполагала, решение Визенгамота уже есть, необходимо было провести слушание для протокола. Это осознание добавляло уверенности, и голос девушки звучал смелее. ― Да, улик на данный момент не много, присутствие мистера Малфоя дома можно рассматривать в обоих направлениях: в качестве защиты и как обвинение. Для того, чтобы работа по делу была максимально полная, необходимо, чтобы он находился под стражей, так как в случае обнаружения постороннего присутствия для его же блага будет оставаться в безопасности, которой Аврорат может обеспечить его в полной мере.

― Какого черта, Грейнджер! Какое мое благо?! ― выпалил Драко, не в силах сдержаться. Гермиона метнула на него встревоженный взгляд. Председатель снова вынес предупреждение.

― Спасибо, мисс Грейнджер, ― сказал он, игнорируя в принципе все, что происходило со стороны подозреваемого. Он даже наклонился к министру, и они шептались несколько секунд, пока другие покорно ждали. Наконец, он заговорил: ― Несмотря на то, что слушание предварительное и сторона защиты еще успеет развернуть полномасштабную работу на суде, мы все же должны выслушать адвоката. Прошу, мистер Нотт.

― Ваша честь, уважаемые судьи и господин министр, ― начал он свои слова, проходя мимо Гермионы, когда она возвращалась на место. Она могла поклясться, что слышала, как он обругал ее каким-то нелестным словом, но ответить ему она не успела, потому что Теодор уже умчался в центр зала, чтобы вещать, смотря судьям в глаза. ― Приношу свои извинения за несдержанность мою и моего подзащитного, очень сложно не терять самообладание, когда следствие вместо того, чтобы делать свою работу и искать действительно виновного в таком ужасном преступлении, занято тем, что продолжает мелко пакостить единственному подозреваемому. Да, вы скажете, он один пока под прицелом, но чья в этом заслуга? Следствие идет две недели, а результаты по нему нулевые. Возможно мистер Малфой смог бы наоборот помочь делу, находясь дома, где было совершенно нападение кем-то неизвестным. Мы считаем, что целью могла быть не Астория, а именно мой подзащитный. Следовательно, убийца, узнав, что Драко дома, может вернуться. Просим вас избрать мерой пресечения домашний арест.

― Спасибо, мистер Нотт, ― кивнул председатель. Его лицо было абсолютно непроницаемо, как будто он слушал адвоката только потому, что должен был это сделать по регламенту, хотя так оно и было. ― Не будем затягивать, приступим к голосованию. Поднимите руки, кто за то, чтобы оставить мистера Малфоя под стражей (пятеро судей, министр и сам председатель подняли руки). Кто за то, чтобы отпустить его под домашний арест до суда (трое оставшихся судей подняли руки). Большинством голосов мистер Малфой остается под арестом в Аврорате.

Однако стукнуть молоточком председатель не успел, потому что его остановил выкрик Нотта:

― Подождите, ваша честь!

― Ради Мерлина, Нотт, угомонись! ― вмешался Гарри, но Теодор даже бровью не повел.

― Есть еще кое-что, ― сказал он, глядя на председателя. ― Могу я это озвучить?

― Ну давайте, ― вздохнул председатель со снисходительной усмешкой, даже шепнул министру: ― Парень учится, пусть говорит.

Теодор перевел взгляд на Драко, тот смотрел на Гермиону. Она почувствовала этот взгляд и посмотрела в ответ. В ее глазах читалась уверенность в своей правоте, и это было решающим в данный момент. Весь этот фарс со слушанием был какой-то комедией, себя же Драко чувствовал главным клоуном, хотя это явно следовало бы ощущать Нотту. Тем не менее высокомерное выражение лица Гермионы просто не оставило ему выбора, точнее он себя так успокоил, повернулся к Теодору и едва заметно кивнул. Тот практически рассмеялся, Гермиона и Гарри снова посмотрели друг на друга и синхронно закатили глаза.

― Пусть горят в аду, Тео, ― проговорил Драко. Нотт расправил плечи и словно полетел в центр зала, откуда уже успел уйти во время голосования.

― Уважаемый суд, ― начал он совершенно другим голосом. ― Есть еще один аспект, почему мы просим отправить Драко домой и не держать его в Аврорате под так называемой защитой следователя и главы. Мы заявляем и готовы предоставить доказательства того, что мисс героиня магического мира Гермиона Грейнджер и главный святоша в Аврорате мистер Гарри Поттер состоят в интимной связи, используя для своих утех рабочее место, что воспринимается нами как компрометирующий факт, способный очернить репутацию такой уважаемой организации. Если для этих двоих людей отсутствуют какие-либо нормы морали, то на что они готовы, чтобы отомстить тому, с кем не ладили еще со школы?

Теодор окончил свою речь под ошеломленное молчание всех присутствующих. Кажется, даже Драко забыл, как дышать, так как не представлял, в каких словах его друг все преподнесет. Сам бы он сказал в разы лучше, но и так не плохо. Гермиона застыла и смотрела невидящими глазами на Малфоя, а он в свою очередь на председателя Визенгамота, который уставился на министра. Министр просто сидел в шоке и ни на кого не смотрел.

― Как вы можете это доказать, мистер Малфой? ― председатель обрел дар речи и обратился лично к Драко.

― Могу предоставить воспоминания, ― Малфой был готов, его голос звучал твердо. ― В них мисс Грейнджер сама мне все рассказала.

― Отведите мистера Малфоя в комнату для допросов, ― распорядился председатель. ― Я сейчас подойду.

Драко ушел, так и не глядя в сторону Гермионы. Она сидела, оцепенев, не в силах даже посмотреть на кого-либо.

― Какого черта, Гермиона? ― спросил Гарри, встряхнув девушку за плечо. ― Ты правда ему все рассказала?

― Мистер Поттер, идемте с нами, ― сказал председатель, за ним шел министр. Гарри кивнул и последовал третьим.

Ушедших не было более получаса. За это время зал покинули два судьи и все адвокаты Малфоя. Все они ушли в комнату для допросов. Гермиона понимала, что Драко есть, что показать, что она сама вложила все карты ему в руки, но она не предполагала, что он обнародует детали, как ей казалось, доверительной беседы не для третьих глаз. Ну а раз это озвучил Теодор, значит Малфой ему все рассказал. Видимо, таков был план на случай, если суд не удовлетворит его желание вернуться домой.

Гермиона сидела, закрыв лицо руками, ее нога тряслась и выстукивала по полу в тон пульсирующей головной боли. Как она могла так подставить себя и Гарри? Это был какой-то кошмар, верить в который не хотелось.

Наконец, по одному люди стали возвращаться в зал суда. Гермиона смотрела на каждого вошедшего, нервно кусая губы. Когда появился Гарри и посмотрел на нее суровым взглядом, она поняла, что дело проиграно. Председатель и министр о чем-то переговаривались. Адвокаты и Драко выглядели расслаблено. Все уже было ясно, но Гермиона хотела услышать о масштабах катастрофы.

― Что ж, ― едва заняв свое место, заявил председатель. ― Беря во внимание вновь открывшиеся обстоятельства, компрометирующие как Аврорат, так и Министерство, учитывая действующие лица, решение суда будет изменено. Со стороной защиты подписаны соглашения о неразглашении данной информации. В качестве предмета торга выступает изменение меры пресечения с нахождения под стражей на домашний арест. Коллеги, прошу проголосовать повторно. Кто за то, чтобы отпустить мистера Малфоя домой с запретом покидать территорию поместья? (Естественно, руки подняли все). Решено! Что же до вас мисс Грейнджер, ― продолжил он, Гермиона напряглась, все затихли. ― Вы отстранены от расследования данного дела, оно будет передано мистеру Долгопупсу. Но ввиду того, что подозреваемому, действительно, может угрожать некто третий, решено, что вы будете осуществлять патруль Малфой-мэнора ежедневно с трех часов дня до восьми вечера, пока ночной конвой не заступит на вахту. Мистер Поттер, вы на карандаше. Заседание окончено.

Звук молоточка отозвался в голове Гермионы ударом тысячи наковален. "Отстранена", "патрулирование", "на карандаше"… Слова вертелись в голове и не желали укладываться в нечто понятное: карандаш патрулирует отстранение? Отстраненный патруль с карандашом? Патрулирование карандаша отстранено? Что вообще происходит?!

Из раздумий вывел голос Малфоя:

― Я же говорил, Грейнджер, что выйду любой ценой.

Гермиона подняла на него взгляд, смотря прямо в глаза. Сейчас она ненавидела его так, как никого и никогда. Не за то, что он паясничал, что специально все разболтал, а за то, что внушил ей мысль, будто невиновен, будто заслуживает жалости и доброты, из-за чего она потеряла бдительность.

― Заткнись, Малфой! ― вмешался Гарри и получил гневный взгляд в ответ.

― Привет жене и детишкам, Поттер! ― ядовито произнес Драко, Теодор рядом хмыкнул в знак одобрения.

― Своей передавай, ― огрызнулся Гарри, не особо думая над тем, что говорит. Лицо Драко вмиг напряглось, он даже подался в сторону главы Аврората. Нотт, понимая, что подобная выходка явно сыграет против них, перехватил его, призывая успокоиться.

― Увидимся на патруле, Грейнджер! ― произнес он, снова смотря ей в лицо и упиваясь своим превосходством. Поняв, что она ничего не скажет, а будет и дальше испепелять его взглядом, он одарил ее своей кривоватой усмешкой и покинул зал суда. Гермиона молча встала и ушла через другую дверь.

Гарри догнал Гермиону на первом этаже Министерства. Она шла быстрым шагом к лифтам, чтобы убраться поскорее из этого злосчастного места. Из головы не выходило произошедшее, слова Нотта эхом отдавались в мозгах. Она даже не понимала, что чувствует: злость, досаду, ненависть, растерянность, стыд или все это вместе.

― Погоди, Гермиона, постой! ― Гарри схватил девушку за руку, потому что на слова она не реагировала: он звал ее по меньшей мере три раза, а она даже не обернулась. Теперь она была остановлена насильно. Их взгляды встретились. ― Не беги! Давай поговорим!

― О чем говорить, Гарри? ― сразу заявила Гермиона. ― О том, какое я трепло? Как я запорола срежиссированное заседание Визенгамота? А может хочешь, наконец, сообщить мне, что наши…шуры-муры окончены?

― Успокойся, ― попросил Гарри. Проходящие мимо сотрудники Министерства притормаживали, прислушивались, переглядывались. ― Нам надо уйти отсюда.

Через некоторое время они очутились в кабинете Гарри в Аврорате. Гермиону он тащил чуть ли не волоком, отпустил ее руку лишь тогда, когда они вошли в его кабинет. Он закрыл дверь, прошел к столу, а она так и стояла там, где он ее оставил.

― Гермиона, ау, ― позвал Гарри, помахав рукой. Она стояла с опущенной головой. ― Расскажи, как так вышло.

― Что именно? ― спросила она глухим голосом.

― Что ты пошла к нему после вечера у Долгопупсов, ― пояснил Гарри. Его голос больше не звучал по-дружески обеспокоенно, сейчас он просто злился. Гермиона это заметила и посмотрела ему в лицо.

― Я не знаю, Гарри, ― ответила она, снова опустив голову. ― Не знаю, зачем так поступила.

― Ты знаешь, что меня раздражает больше всего? ― Гарри даже не скрывал своего негодования. ― Не то, что ты рассказала про нас с тобой, а то, что ты рассказала это ему! Гермиона, о чем ты думала? Откровенничать с Малфоем! Я просто не понимаю!

― Это была ошибка, Гарри, что я могу еще сказать, ― вздохнула Гермиона. У нее не было аргументов в свое оправдание, она до сих пор не понимала, почему пошла к Малфою, почему растрепала все, как последняя сплетница.

― Ошибка, которая может стоить тебе карьеры, ― напомнил он, как будто она могла забыть, что ее отстранили. ― Тебя перевели в патрульные, понизили на это дело до рядового сотрудника! И все почему? Потому что ты расслабилась, потеряла бдительность, уверилась, что он не убийца!

― Хватит меня стыдить, Гарри! ― возмутилась Гермиона, вскинув голову. ― Я уже поняла, что наломала дров. Тыкать меня в это носом не имеет смысла, время не вернуть назад.

― Нет, ну неужели ты не понимала, что он использует это против тебя же самой? ― Гарри все не мог успокоиться. Было неясно, что именно его задело больше всего: сама ситуация с победой Малфоя или то, что Гермиона доверила ему свою тайну.

― Если тебя это утешит, то я была не совсем в себе после ужина у Невилла, ― сказала Гермиона, глядя на Гарри. Он нахмурился. ― Перебрала вина, потом поругалась с Ханной. Я была расстроена и хотела на ком-то выместить зло, но у меня не получилось. Мы поговорили с Малфоем, я думала, все было нормально, но как видишь, его желание вернуться в мэнор перевесило джентльменство.

― Как будто он когда-то был джентльменом, ― закатил глаза Гарри, немного успокаиваясь. ― Ну теперь ты отстранена от расследования по решению суда, и я ничего не могу с этим сделать.

― И не надо, я не хочу иметь с этим козлом ничего общего! ― воскликнула Гермиона, сложив руки на груди.

― Но придется, ― напомнил Гарри. ― Ежедневно с трех до восьми обход дома.

― Вот это что за бред? ― всплеснула руками Гермиона, сделав два шага в сторону. ― Я им кто вообще? Пусть совсем отстраняют, я не хочу касаться этого дела в принципе! Я подготовлю прошение, чтобы меня сняли вообще, подпишешь и отправишь министру!

― Скажи спасибо, что они не уволили тебя совсем после такого компромата, ― сказал Гарри. Гермиона резко на него посмотрела, он нахмурился. ― Что?

― Меня не уволили? Меня? ― воскликнула она. ― Вообще не я одна скомпрометирована, если быть честными. Да, я разболтала, в этом только моя вина, но речь была о нас с тобой, мы оба вели себя неподобающе на рабочем месте, но ты упорно продолжаешь делать вид, будто сегодняшняя ситуация касается меня одной.

― Я так не говорил, ― в свою защиту сказал Гарри, но тон Гермионы не сулил ему ничего хорошего.

― Ты всю дорогу меня отчитываешь, задаешь вопросы, как будто я на экзамене! ― продолжала возмущаться Гермиона. Бурно жестикулируя руками. ― Хотя в том, что случилось, есть и твоя вина!

― И в чем же моя вина, Гермиона? ― спросил Гарри, встав напротив нее.

― В этой непонятной связи между нами! ― выпалила девушка. ― Что это вообще такое? Ты ушел от жены ― ок, это ваше дело. По твоим словам, это было год назад. За этот год уже можно было что-то решить, но, как я поняла, разводиться ты не спешишь, но во всю живешь свободной жизнью.

― Какое это имеет значение? ― спросил Гарри, начиная заражаться настроением Гермионы. ― Разве важнее эти формальности, чем то, что я тебе говорю?

― Важнее, Гарри! ― чуть ли не прокричала Гермиона. ― На той вечеринке Джинни смотрела на меня как на предателя, в тон ей Рон глаза лупил, а в довершение этого еще Ханна прочитала мне лекцию о том, что изменять это нормально, заявив прямым текстом, что в курсе, что мы с тобой спим! Думаешь, это охренеть как приятно на себе ощутить?!

― Не стоит реагировать на подобный бред, ― в качестве успокоительного жеста сказал Гарри, но не тут-то было, пламя уже разгорелось.

― Джинни была моей подругой, Гарри! ― Гермиону прорвало, и она собиралась высказать все, что кипело в ней в эту минуту. ― А эта незавершенность между вами дает ей право думать, что вы все еще муж и жена. А я при таком раскладе кто? Думаю, слово тебе известно. Я не привыкла к такому отношению, я не влезала в вашу семью и не я причина вашего расставания, но судя по ее взгляду, она думает наоборот. Поэтому не смей говорить мне, что я должна проще относиться ко всему! Ты слишком легко относишься, но это не делает тебе чести!

Гермиона развернулась и ушла, не дожидаясь никаких комментариев со стороны Гарри. Не потому, что ее они не волновали, а потому что чувствовала, как к горлу подступает истерика. Плакать при нем она не хотела, не сейчас, когда все против нее. Слишком много дров она наломала за последнее время. Слишком сильно отошла от основной тропы, потерялась, запуталась. Поэтому такой и итог.

Гермиона ворвалась в свой кабинет и закрыла дверь на все запирающие заклинания, которые знала, навела оглушающие чары и только потом дала волю слезам. Ее жизнь и карьера были разрушены, а виной всему был Драко Малфой, который поставил свои интересы выше ее чести. Хотя что для него ее честь… Неужели она думала, что тот разговор останется между ними. Глупая, глупая девочка. Своими собственными руками дала ему оружие против себя. От части она понимала, что он обнародовал информацию лишь потому, что хотел уйти под домашний арест, а не для того, чтобы насолить Гермионе, иначе бы его адвокаты не стали подписывать документы о неразглашении. Но все равно, повести себя так низко, так бесчестно было слишком даже для него. Для него образца мыслей Гермионы Грейнджер. И с чего она решила, что он сохранит тайну? Неужели потому, что он открылся ей в ответ? Она думала, что между ними негласный договор, но ошиблась. Так много ошибок для Гермионы было совершенно не свойственно, но оступившись однажды, уже тяжело не запороть снова. Во всяком случае теперь можно было выдохнуть и не скрывать все в себе. Вряд ли Гарри вернется к теме их отношений в ближайшее время, он был не из тех, кто привык все выяснять, не отходя от кассы, да и скандалов он не любил, так что у нее будет время подготовить тактику для дальнейшего общения. Что же до расследования, то это было обидно, хотелось все-таки разгадать эту загадку, но теперь ее основная задача ― патрулирование, и в принципе она могла бы что-то найти и быть полезной в деле. Но поскольку видеть Драко Малфоя ей хотелось меньше всего на свете, она села за стол и начала составлять прошение о полной отставке от этого дела.

 * * *

Драко вернулся в стены родового замка и почувствовал себя, наконец, свободно. У него получилось, он смог. Да, цена этого решения была высока, хотя ему по-прежнему было совершенно не стыдно. Он предупреждал Грейнджер, что опасен, что не стоит лезть к нему, что предпримет любые шаги, чтобы выйти. Так много раз он ее предупреждал, а она все равно не послушалась, да еще и принесла ему решение проблемы на ладони. Признаться, он особо не представлял, что бы делал или какие аргументы приводил, если бы козырь не был запрятан в его рукаве. Заседание явно было формальным, чисто для протокола. Взять хотя бы знакомого отца, он задал Грейнджер вполне резонный вопрос, но председатель проигнорировал его слова, как будто не слышал. К черту! К черту всех авроров, Визенгамот и министра! Главное, что план сработал ― Грейнджер опозорена и теперь не станет лезть с расспросами. Патруль — это дело тихое, пусть ходит где-то там, но больше не смеет ничего вынюхивать.

― Дом, милый дом, ― пропел Теодор вместо Драко, по-хозяйски проходя в зимнюю гостиную и ныряя в бар, который скрывался тут за портретом кого-то из Малфоев.

― Не очень люблю эту обстановку, ― сказал Драко, присаживаясь в кресло и любезно принимая бокал огневиски из рук друга. ― Но раз уж летняя гостиная опечатана как место преступления, а мне можно использовать только эту часть дома, то завтра же займусь перестановкой.

― Отличный план, ― улыбнулся Теодор, салютуя бокалом. Драко кивнул в ответ. Они выпили. ― День сегодня просто отпад!

― Поздравляю с первым судом, ― проговорил Малфой и сделал еще глоток. Тепло уже бежало по венам, глаза начали слипаться. Видимо, две недели в камере практически без сна истощили ресурс организма и теперь клонило в сон.

― Ты что же, спать собрался? ― от Нотта сползание друга в кресле не укрылись. Он надул губы от досады. ― Я думал, будем кутить всю ночь.

― В другой раз обязательно, ― Драко еле ворочал языком. ― А сейчас давай домой. Увидимся завтра.

Нотт встал, картинно поклонился и отправился прочь. Выйдя из комнаты, он встретил эльфа, которому сообщил, что хозяин устал, почти уснул и его требуется накрыть пледом. После чего с чувством выполненного долга и в восторге от самого себя в целом, он направился домой.

На следующий день Драко проснулся ранним утром, все тело ныло от сна в неудобной позе, поэтому встав, он немного размялся. Накануне он успел распорядиться, чтобы ему подготовили комнату в этом крыле дома, перенесли в кабинет те документы, которые не изъяло следствие. За окном только просыпалась заря, поэтому Драко остановился у окна и несколько минут просто смотрел, как появляется солнце. Над верхушками деревьев леса забрезжили первые лучи, которые слегка ослепляли, Драко зажмурился и прикрыл глаза рукой, но когда хотел ее убрать, то не смог этого сделать: она как будто прилипла. В носу защипало, Малфой тяжело вздохнул. Он чувствовал себя отвратительно, но совершенно не хотел принимать этого, поэтому шмыгнул носом, прогнав жжение, выпрямил спину и стойко смотрел на яркое солнце, убеждая себя, что глаза слезятся именно от него.

Когда комната была заполнена светом, Драко пошел в душ, ругая себя за то, что это следовало сделать сразу после прихода, но он повелся на уговоры Нотта, который настаивал, что такое событие следовало обязательно отметить.

После душа и завтрака жизнь заиграла новыми красками. Драко почувствовал себя лучше и пошел в кабинет. События в его жизни стремительно сменяли друг друга, но ему не хотелось пускать все на самотек. Дел до всего случившегося было много, вряд ли колесо мирозданья взяло паузу раз Астории больше нет…

Астория… Драко откинулся на спинку кресла и тяжело вздохнул. Он всегда планировал свою жизнь, все свои поступки и действия. Четко выверял все вероятности и моделировал будущее, но ни в одном его сценарии не было того, что его жены не станет так рано. Он был настолько потрясен ее гибелью, что даже не знал, как на это реагировать, словно сознание специально закрыло болезненные участки, чтобы он мог жить дальше или не впадать в панику. От мысли, что ее нет, его бросало в холодный пот. Он думал, что они отличные партнеры, думал, что так будет еще долго, но, видимо, насмешил Мерлина своими планами. Ему следовало бы собраться и разобраться в этой ситуации, понять, как такое случилось, кто виноват на самом деле и как жить дальше, но он совершенно не представлял, с чего начать, поэтому решил проверить накопившуюся за эти дни корреспонденцию.

Через час копания в письмах Драко уже понимал, какие эмоции испытывает: он был зол, потому что все проекты в связи с его ситуацией были временно приостановлены, в том числе детище последнего года его упорной работы ― проект о финансировании выпускников Хогвартса. Почему это было так важно? Да потому что сулило много очков в профессиональном смысле. Благотворительность ― это всегда хорошо, если в деле школьники, то социальная и налоговая сфера на нужных цифрах, но что больше всего его интересовало, так это возможность создать агентство, в котором будут состоять самые светлые умы будущего, чтобы управлять их жизнью, быть их покровителем, иметь с этого влияния выгоду, иметь возможность быть везде, в каждой сфере жизни магического мира. Да, цели были глобальные, поэтому остановка проекта, его заморозка или откладывание не сулили ему ничего хорошего. Такие идеи быстро просчитываются другими просветленными, а свято место пусто не бывает. Драко решительно схватил пергамент и застрочил письма Нотту и остальным адвокатам, ему требовалось получить разрешение вести работу, он не мог ждать, несмотря ни на что.

Теодор явился ближе к 11, позже всех остальных. Когда он вошел в кабинет Драко, то сразу наткнулся на его суровый взгляд.

― Всем доброго дня! ― просиял он, на ходу снимая мантию и бросая ее куда-то в сторону.

― Мог бы не торопиться, ― слегка оторвавшись от бумаг, проговорил Драко тоном, от которого веяло презрением.

― Так я и не спешил, ― в своей обычной манере отозвался Нотт. ― А вообще, ты зря включил снежную королеву, я был в Министерстве, получал все нужные документы и выписки о вчерашнем суде, вносил пошлины и штрафы.

― А штраф за что? ― нахмурился Драко, взглянув на друга с удивлением.

― Неподобающее поведение, ― ответил он. ― Мы видите ли нарушили ход суда, пусть и по весомой причине.

― Жулики, ― буркнул Драко, покачав головой. ― Ладно, фиг с ним. Мы тут с твоими коллегами собрались, чтобы составить письмо для министра, чтоб тот разрешил мне вести дела.

― Дохлый номер, ― зевнул Теодор, занимая свободный стул. ― Он сейчас отбыл за границу, его помощники решают всякую обычную ерунду, даже твои документы выдавать не хотели, ссылаясь, что это дело государственной важности.

― И что прикажешь мне тогда делать? ― Драко откинулся на спинку кресла и зло бросил перо на стол. Адвокаты также перестали писать.

― Займись чем-нибудь еще, ― пожал плечами Нотт. ― Чтением, творчеством…

― Заткнись! ― тут же процедил сквозь зубы Драко. ― Этот проект важен для меня, а они его заморозили! Я шел к нему весь последний год, меня практически не было дома, а сейчас они говорят, что мое участие приостановлено, потому что я под следствием. Как это понимать?!

― Они правы, Драко, ― голос Теодора стал мягче. ― Коллеги не дадут соврать, ты действительно под следствием, а домашний арест ― это вовсе не отмена приговора или его смягчение, считай тебе просто клетку побольше выписали. Никаких дел, ничего лишнего и компрометирующего, просто ожидание основного суда по итогам расследования в более комфортной обстановке.

― Тебе не кажется, что ты слишком много трендишь, ― скривился Драко, прекрасно понимая, что Теодор прав, но вслух он этого признавать не собирался. ― И сколько ждать, пока эта дура будет искать виновных?

― Эта дура их искать не будет, ты забыл? ― напомнил Нотт итоги вчерашнего суда. Драко хлопнул себя по лбу. ― Эта дура будет дом твой кругами обхаживать, может даже вокруг тебя походит, вы же такие закадычные друзья…

― Ой, закрой рот, ― взмолился Драко, остальные адвокаты еле заметно улыбались. ― Я, кажется, уже говорил вам, что ее откровенность ― это результат алкоголя и стечения обстоятельств. Да и после суда она вряд ли вообще заговорит со мной.

― Ну вот и проверишь, когда она явится сегодня, ― сказал Теодор с усмешкой.

― Зачем это мне? ― нахмурился Драко. ― Пусть ходит и не мозолит мне глаза. Я к ней в друзья не напрашивался, а общаться вне следствия у меня нет никакого желания.

― Слишком длинные предложения, у меня перегрузка мозга, ― картинно начал зевать Нотт. ― Может отпустишь ребят и вернемся к тому, что вчера только начали распивать?

― Ты видел который час? ― Драко беспечность Теодора всегда поражала: вот он серьезный, а вот уже балагур, что из этого маска, он так до сих пор и не понял.

― А что тебе еще делать? ― развел руками Нотт, поднимаясь со стула. ― На столе одни письма, уверен, ты уже устал их писать и отвечать на них тоже, отложи в сторону, а коллеги как раз смогут…

― Навестить мистера Малфоя во Франции, чтобы лично сообщить об итогах слушания, ― первым нашелся британский адвокат.

― Отлично! ― хлопнул в ладоши парень. ― Драко, какой профессионал, не правда ли! Отправляйтесь, назад не спешите!

Мужчины посмотрели на Драко, тот едва заметно кивнул.

― Только не говорите отцу все до мелочей, ― приказал он. ― Про разговор с Грейнджер в общих чертах.

Адвокаты кивнули и покинули дом. Сам Драко не писал отцу по итогу заседания, но вердикт ему наверняка сообщил товарищ из Визенгамота, да и в газетах наверняка есть заметка. Драко «Пророк» не открывал. Сообщить отцу все сам он тоже не мог, домашний арест подразумевал разрешение на посещение. Постоянный пропуск был у адвокатов, Люциусу же необходимо было обратиться в Аврорат, а поскольку бумагу могли подписать только Поттер или Грейнджер, отец спокойно мог какое-то время не видеть сына, потому что гордость была важнее.

Друзья вернулись к недопитой вчера бутылке огневиски, но сегодня алкоголь лишь расслаблял, в сон не тянуло. Нотт размазался в кресле и вертел бокал перед лицом. Драко сидел напротив и смотрел в сторону окна.

― Я вот думаю, ― вдруг начал Нотт. ― Что ты сказал ей взамен на откровенность…

― С чего ты взял, что у нас был какой-то бартер? ― Драко сразу понял, о чем речь, не став ходить вокруг да около.

― Вы были врагами в школе, не общались 10 лет, ― рассуждал Теодор. ― Ты свалился на ее голову как подозреваемый, суля развал карьеры при одном неверном шаге, потому что ваше дело сразу окрестили «Делом года», но она так легко выдала тебе то, о чем почти никто не знал. Это странно.

― Вот как ты болтаешь, когда напьешься, так и она не держит язык за зубами, ― нашелся Драко. ― Я же говорил, что она пришла после вечеринки, заведенная до предела, не я, так кто-то другой бы получил непрошенную откровенность.

― Не верю, ― качал головой Теодор. ― Пришла при полном параде, разболтала тебе о своей личной жизни, тут что-то не вяжется…

― Не вяжется что-то в твоей голове, Нотт, ― настойчивость друга начинала раздражать. ― Поставь бокал, тебе хватит.

― А ты считаешь ее красоткой? ― вот этого вопроса Драко от Нотта совершенно не ожидал.

― Ты сейчас шутишь? ― он все еще не верил услышанному.

― Нет, ― не сдавался друг, даже сел ровнее. ― В школе она была ни то, ни се. Среди их троицы Поттер был самый смазливый, но сейчас… Признайся, есть на что поглазеть…

― Я не верю, что это говоришь ты, Тео! ― всплеснул руками Драко и даже слегка разлил напиток, после чего поставил стакан на стол и схватил платок, чтобы вытереть руки. ― Ты серьезно решил это обсудить! Мне все равно, как она выглядела в школе, как выглядит сейчас. Если я смотрю на нее, то вижу только…

― Что? ― склонил голову на бок Нотт, изучая лицо Драко. ― Ну же, скажи.

― Грязную кровь, ― проговорил парень. ― И больше ничего.

― Хорошо, ― сказал Теодор, как бы принимая ответ, хотя какого хрена он вообще устроил за допрос и решает, какой ответ верный, а какой нет! Драко негодовал. ― Ну что там на часах?

― Три, ― после недолгой паузы ответил Малфой.

― Грязнокровка, приди! ― закончил Теодор на манер детской считалочки. Малфой закатил глаза, но мельком посмотрел в окно, откуда был виден двор и пост охраны.

 * * *

Нотт покинул мэнор, когда уже смеркалось. Драко пошел его провожать, чтобы немного размяться. На часах было без двух минут восемь. Особо далеко идти было нельзя, но вокруг дома ходить разрешалось. Пост охраны был рядом, там стоял один из авроров.

― А сменщица уже ушла? ― выкрикнул Нотт и захихикал. Открыть еще бутылку, когда его развезло уже с первой, было явной ошибкой.

― Мисс Грейнджер не приходила, ― ответил аврор. Смешок стих, Нотт посмотрел на Малфоя.

― В каком смысле не приходила? ― уточнил он, но уже таким голосом, словно не пил.

― Не было ее, ― сказал аврор. ― Мистер Долгопупс поручил мне патруль ее территорий сегодня.

В этот момент появился сменщик, и аврор, не говоря больше ни слова, покинул пост, оставив любые новые вопросы без ответа.

― Ну и какого хрена? ― Нотт озвучил вопрос, который крутился в головах обоих друзей.

― Разве это было не решение суда? ― спросил Драко. ― Разве не приказ, а просьба?

― Нет, ― Теодор также не понимал, что за неявка. ― Суд вынес решение, я даже в заключении сегодня это видел, все задокументировано.

― Так если она не пришла, то… ― рассуждал Драко. ― Что ей грозит?

― Ну как минимум штраф, ― ответил Теодор, прикидывая в голове все, что знал о невыполнении решений Визенгамота. ― Хочешь, чтобы я занялся этим завтра?

― Займись, ― кивнул Драко, смотря в сторону поста охраны, а не на друга.

― Чтобы ее штрафанули и отстранили полностью ото всего, что связано с твоим делом, или чтобы пришла и выполняла то, что решил суд? ― азарт в голосе слышался без труда, а то, что Нотт улыбался, можно было даже не гадать. Малфой продолжал не смотреть на него, но Теодор глаз с лица друга не сводил.

― Закон для всех один, ― туманно начал говорить Драко. ― Даже я не спорю с судом, не говоря уже о том, что выполнять долг ― это прямая обязанность аврора.

― Я заставлю ее прийти, ― сказал Нотт, уже не скрывая усмешку.

― Я не просил об этом, ― сказал Драко, развернулся и пошел в дом.

― Разумеется, ― кивнул Нотт спине товарища. ― Ведь я тоже ничего не вижу кроме грязной крови.

― Заткнись!

Гермиона не пошла на патруль совершенно сознательно, прикрывшись для вида папками с документами, чтобы если кто спросит, сказать, что готовит их для передачи Невиллу. Впрочем, в начале четвертого пришел он сам, услышал заготовленный ответ и по просьбе Гермионы отправил в мэнор другого аврора. Она понимала, что он не будет прикрывать ее вечно, но идти и заниматься такой идиотской работой она совершенно не хотела. Главным образом не потому, что считала патрулирование ниже своего достоинства, а потому что именно в данном контексте это было унизительно. Не говоря уже о том, что Гермиона не испытывала ни малейшего желания приближаться даже к дому Малфоя, потому что не представляла возможный масштаб своего гнева.

Утром в пятницу она пришла в Аврорат как супершпион, пробежав по коридорам незаметно, чтобы никому не попасться на глаза. Она хотела закрыться в кабинете и просидеть там до самого вечера, как и днем ранее. Ссора с Гарри в этом случае была даже на пользу: играя в молчанку, он не станет говорить ей о том, что она должна делать.

Поскольку все материалы по делу Малфоев Гермиона отдала Невиллу накануне вечером, сегодня она планировала заняться проверкой других текущих дел, которые были отложены из-за самого важного. Будь оно трижды не ладно!

Гермиона только закончила составлять список мест, куда ей необходимо было отправиться, чтобы выяснить кое-какие данные, когда в ее дверь постучали. Она взмахнула палочкой, чтобы запечатать ее, но некто настырный не стал ждать приглашения, а повернул ручку в тот же момент, что и закончил стучать.

На пороге кабинета стоял Теодор Нотт в рубашке с коротким рукавом и темно-зеленых брюках, мантию он держал за плечом.

― Сразу вон! ― воскликнула Гермиона, едва ее мозг осознал, кто перед ней. От внезапного крика Нотт скривился, потому что заложило уши.

― Мерлин Всемогущий, ты с ума сошла?! ― запричитал он, замахав руками и проходя в кабинет. ― Посмотри, кровь не идет, мне кажется, ты вскрыла мне перепонки!

― Пошел прочь! ― не унималась Гермиона, вскочив из-за стола и обходя его. Теодор быстро закрыл дверь за своей спиной. ― Как ты смеешь являться сюда после того, что вы устроили в суде?!

― Я пришел поговорить именно об этом, Грейнджер, ― сказал он, отходя на пару шагов в сторону, чтобы сохранить безопасную дистанцию.

― Мне не нужны твои извинения! ― выпалила Гермиона и сложила руки на груди.

― Извинения? ― закашлялся парень. ― Ты меня с кем-то путаешь. Мне не за что извиняться, как и Драко в принципе. Никто не тянул тебя за язык, разве что Поттер во время ваших кувырканий, но мне даже представлять это тошно.

― Ты сейчас серьезно, Нотт? ― Гермиона не могла поверить, что это все происходит с ней. ― Заявился сюда, чтобы меня оскорблять?

― Нет, ― тут же заявил он. ― Чтобы напомнить о распоряжении суда. Как мне стало известно, вчера ты на патруль не явилась, а это прямое нарушение распоряжения Визенгамота и на первый раз облагается штрафом.

― Наплевать! ― дернулась Гермиона. ― В дом этого утырка я ни ногой!

― Полегче, дорогуша, ― веселость в голосе Нотта испарилась за секунду. ― В том, что с тобой случилось, нет ничьей вины, кроме твоей. Драко тебя не пытал, не просил поделиться с ним сокровенным, он даже тебя приходить не просил. Все ты сама сделала, а уж донести до сведения судей эти подробности было просто необходимо ради пресечения аморального поведения на служебном месте.

― Гордитесь собой, да? ― презрительно произнесла Гермиона. ― Уверена, Малфой не заметит отсутствие патруля, потому что ему явно ничто не угрожает с таким товарищем. Следи за ним сам, я тебе разрешаю!

― Это не наша прихоть, голова твоя дурная, ― закатил глаза Теодор. ― Не веди себя, будто ты над законом. Хотя чего ради я тут с тобой время теряю, я сейчас же пойду к твоему начальнику и сообщу ему о невыполнении тобою своих обязанностей, а также оставлении в опасности самого важного свидетеля по делу.

― Когда это ты успел переквалифицировать Малфоя из подозреваемого в свидетели? ― с недоверием в голосе спросила Гермиона.

― Тогда же, когда ты не смогла предоставить ни одной улики против него, ― заявил Нотт, отмечая в голове, заняться подготовкой запросов для реальной переквалификации. Все-таки он считал себя гением! ― Сегодня придешь?

― Нет, ― ответила Гермиона и отвернулась.

― Ну смотри сама, ― улыбнулся Теодор. ― И кошелечек открывай, штрафов будет много.

Гермиона фыркнула и посмотрела на Нотта взглядом, полным ненависти. Он закатил глаза и покинул ее кабинет. Он ожидал, что ее поведение именно таким и будет, поэтому без лишних церемоний отправился к Главе Аврората. Едва он постучал, то тут же услышал приглашение войти.

Гарри сидел за своим столом, заваленный бумагами по самый подбородок. Тем не менее подняв взгляд на посетителя, он их смахнул в сторону и поднялся с места.

― Поттер, привет! ― с порога заголосил Теодор, немного стушевавшись. ― Рад видеть тебя, ты все цветешь и пахнешь…

― Захлопнись, прошу! ― сразу получил он в ответ. ― Какого хрена надо?

― Принес тебе жалобу, ― сказал Нотт и взмахнул палочкой, в руке появился свиток пергамента.

― Тебя кто-то обидел? ― уточнил Гарри с насмешкой в голосе. ― Думаешь, Аврорату больше нечем заняться, кроме как жалобы какие-то рассматривать?

― Эта тебя точно заинтересует, ― сказал Теодор и послал свиток к Поттеру. Гарри, тяжело вздохнув, поймал свиток, развернул и прочел его. Когда он закончил чтение, его лицо застыло как восковая маска. Оно было совершенно непроницаемо, трудно было угадать, о чем он думает. Нотт покашлял ― ноль реакции. ― Ты здесь или замкнуло?

― Здесь, олух! Не видишь что ли? ― огрызнулся Гарри, придя в себя и анализируя ситуацию.

― Я вижу, и побольше твоего, ― обиделся Нотт. ― Твоя подруга по преступлению на рабочем столе игнорирует предписания суда, поэтому мы намерены направить копию жалобы на имя председателя Визенгамота и министра магии.

― Зачем? ― не понял Гарри. ― Чтобы Гермиону оштрафовали за отсутствие желания находиться около того, для кого нет ничего святого?

― Ну как же? ― тут же усмехнулся Нотт. ― Есть святой, он прямо передо мной. Встречайте Избранного! Извини, Поттер, но мы не обязаны чтить ваши религиозные заскоки. Грейнджер всегда производила благоразумное впечатление, но такое халатное отношение к работе в корне меняет представление о ней.

― Представление и правда изменилось, ― Гарри как будто соглашался, но говорил это себе под нос. ― В любом случае не Гермиона тут повела себя бесчестно. Она, по какой-то только Мерлину ведомой причине, рассказала свой секрет Малфою, а он тут же его слил. За свою наивность она поплатилась карьерой.

― Видимо, маловато заплатила, раз плюет на то, что ей положено делать, ― Нотт был непреклонен, он давил на Гарри, угрожая навредить Гермионе в плане карьеры еще сильнее.

― Она явится, ― ответил Гарри. ― Никуда не нужно слать жалоб, я прослежу.

― Верю каждому твоему слову, ― закивал Нотт, выражая мнимую признательность. ― Ведь ты тот самый мальчик-который-имеет-персональный-рычаг-воздействия-на-Грейнджер.

― Ну вот что ты за урод! ― скривился Гарри, смерив Теодора полным презрения взглядом.

― Зато ты просто пахнешь фиалками, ― парировал адвокат. ― Я пошел, а Грейнджер пусть идет и выполняет свою работу, иначе у нее не будет даже этого. Счастливо!

Теодор ушел как победитель, так как последнее слово было за ним. Он чувствовал себя одухотворенно, словно победил в сложной шахматной партии, хотя словесные перепалки он именно так и воспринимал. Он чувствовал, что вышел победителем в обоих диалогах, поэтому с чувством выполненного долга отправился в Гильдию адвокатов, чтобы уточнить процедуру получения лицензии на открытие своей личной адвокатской практики.

Гарри обдумывал, что скажет Гермионе пол дня, ведь они были в ссоре, а он не планировал начинать диалог первым. Она всегда сама заводила любые выяснения, ему оставалось лишь высказываться в свой черед, поэтому и в этой ситуации он не собирался нарушать обет молчания. Однако визит Нотта спутал карты, Гермиона ослушалась суд, а ему как ее начальнику и другу придется вызывать ее на разговор, чтобы донести: а) что нельзя игнорировать распоряжения Визенгамота; б) что такими темпами она в целом потеряет должность, потому что ее поведение сочтут профнепригодным.

Гарри боролся с собой, но в районе трех часов все же направился в кабинет Гермионы. Собрав всю волю в кулак, стоя за дверью ее кабинета, он наконец постучал. Не услышав разрешения, он все равно повернул ручку и вошел. Гермиона сидела на своем месте, но кресло было повернуто к окну. На звук открывшейся двери она медленно развернулась. Глаза Гарри и Гермионы встретились. Она не удивилась его приходу, понимала, что после нее Нотт наверняка отправится к нему, но все равно смотреть в эти зеленые глаза после недавней ссоры было неловко. Гарри же почти не моргал и переминался с ноги на ногу.

― Привет, ― наконец сказал он. ― Я по делу.

― Слушаю, ― коротко ответила она, по инерции начав перекладывать пергаменты из одной стопки в другую.

― Заходил Нотт, ― Гарри говорил ровным голосом, решив, что попробует донести до нее то, что после такого скандала в суде игнорировать распоряжение председателя Визенгамота крайне необдуманно. ― Ты не пошла патрулировать вчера, да и сейчас еще тут. В чем дело?

― Я не хочу, ― ответила она, смотря ему в глаза самым своим упрямым взглядом. ― И никто меня не заставит.

― Ты же понимаешь, что будет, если они донесут это твое «Не хочу» до министра? ― уточнил Гарри, хотя мог бы этого не делать, она знала все эти процедуры в разы лучше кого бы то ни было. ― Они могут оштрафовать тебя, но это мелочь, за ряд нарушений грозит увольнение.

― Они меня не уволят, ― Гермиона продолжала гнуть свою линию.

― Но могут навлечь массу проблем, ― Гарри тоже не отступал. ― Начиная с проверок твоей работы, заканчивая…экзаменами на профпригодность, которые будут проводить какие-нибудь вчерашние выпускники.

― Меня не пугают экзамены, ты же знаешь, ― упрямство было основным спонсором этого диалога.

― Ну вот какого черта, Гермиона?! ― естественно, Гарри не выдержал. Гермиона нахмурила лоб. ― Неужели мне нужно объяснять тебе такие простые вещи?!

― Не нужно, я не знаю, зачем ты пришел! ― в тон ему воскликнула она и поднялась с места.

― Я тоже не понимаю, почему мой лучший сотрудник вдруг начал творить такую дичь! ― разговор уже перестал быть деликатным. ― Сначала ты рассказываешь Малфою ― Мерлин, я до сих пор не верю ― истории из твоей личной жизни, потом отказываешься выполнять распоряжение суда, вынесенное тебе в качестве наказания, что вполне справедливо. Что происходит с тобой?

― Ах, справедливо? ― Гермиона обошла стол и встала перед Гарри. ― Так меня оштрафовали за мою болтовню или за аморальное поведение на рабочем месте? Я почему-то думаю, что суд легко бы пережил наши с Малфоем дружеские беседы! Поэтому у меня вопрос: как оштрафовали тебя? Или ты неприкосновенен? Если да, то напомни, за какие-такие заслуги?

― Я избранный! Или ты забыла? ― Гарри был взбешен и ляпнул первое, что пришло в голову.

― Ты такой не один, ― заявила Гермиона, явно намекая, что Гарри заслужил все свои почести не в одиночку. Ход был грязный, но кто тут заботился о чистоте.

― Ты сейчас же отправишься в мэнор, ― глубоко вздохнув и призвав остатки терпения, приказал Гарри. ― Будешь патрулировать, как положено. В качестве штрафа пойдешь и завтра. Выходного в воскресенье тебе хватит, чтобы все хорошенько обдумать, а с понедельника и пока не поступят новые распоряжения, ты будешь выполнять свою работу безо всяких напоминаний.

― С чего ты решил, что я… ― Гермиона не собиралась сдаваться.

― С того, что в противном случае ты будешь уволена из Аврората, ― Гарри говорил серьезно, во всяком случае звучало вполне себе угрожающе. ― Я распоряжусь, чтобы все занятые по делу не имели права ничего тебе рассказывать. Ты не сможешь узнать никаких сведений о расследовании, и эта загадка навсегда останется твоим белым пятном в карьере. Будь уверена, об этом даже в учебниках напишут: «Дело, которое Гермиона Джин Грейнджер раскрыть не смогла».

― А мне все равно! ― возразила ему Гермиона.

― Врать будешь своему новому другу, ― Гарри заметил, как в ее глазах мелькнул огонечек сомнения, он был на верном пути. ― Я слишком хорошо тебя знаю, мисс «Я-найду-ответ-на-любую-загадку-иначе-я-не-Гермиона-Грейнджер».

Сказав эти гадости, иначе Гермиона их диалог в своей голове обозначить и не могла, Гарри покинул ее кабинет. Какого хрена он себе позволяет включать начальника?! Впервые Гермиона была так зла на него, что хотела догнать и накричать, хотя пока совершенно не представляла по какому поводу. Если отбросить эмоции, что было крайне сложно, а точнее практически невозможно в этой ситуации, то по сути штрафные санкции обоснованы, она вела себя неподобающе на рабочем месте, она рассказала об этом тому, кому не следовало, поставив тем самым себя и других людей в неловкое положение. Чтобы искупить вину, ей поручено не самое приятное дело, но она все еще имеет работу, которая ей очень нравилась, и, чего уж отмахиваться, сможет быть внутри расследования, чтобы следить за его развитием, потому что Гарри, Моргана его разрази, был прав, говоря о том, что она не привыкла оставлять вопросы без ответов, а когда на кону загадка года, то лишиться возможности сложить паззл для Гермионы было сродни катастрофе.

На часах пробило четыре часа. Как же тяжело было собраться с духом, но деваться было некуда, к тому же не хотелось подставлять Невилла, выдирать другого сотрудника с его задания, чтобы он подменял Гермиону, которая вздумала обижаться на свою же неосмотрительность. Пока она тут сидит и делает работу, о которой никто не просил, кто-то другой бросил свою и патрулирует окрестности мэнора. Это было нечестно, а она слишком ответственный человек, чтобы игнорировать сей факт, поэтому она выпрямилась, сделала глубокий вдох и отправилась на выполнение своего задания.

Явившись в мэнор, она подошла к посту охраны, где стояли Невилл и совсем молодой волшебник, Гермиона знала, что он недавно поступил в их отдел.

― Гермиона, рад, что ты пришла! ― поприветствовал Невилл.

― Извини за опоздание, ― виновато проговорила она.

― Все в порядке, ― улыбнулся друг. ― Главное, ты тут, а Уиллиса я забираю, потому что мне нужны его способности для проверки следов в лесу в сторону тех холмов.

― Думаешь, там может что-то быть? ― Гермиона поняла, что Невилл изучил ее заметки и, очевидно, заметил знак вопроса на карте имения Малфоев, поставленный на территории леса, которую почему-то никто не исследовал.

― Думаю, что надо проверить, ― сказал Невилл. ― Точнее надо было сделать это еще в самом начале.

― Удачи, ― пожелала Гермиона и улыбнулась коллегам. Они поблагодарили ее и ушли. Она огляделась по сторонам, на территории кое-где ходили авроры, но в целом было тихо и почти безлюдно. Она повернулась на дом: совсем рядом был вход в коридор, который вел к основной части дома. Дверь была закрыта. Эта часть дома выглядела уныло, словно здесь никто не жил. Солнце практически не попадало на стены, но они все равно были опутаны какими-то растениями, а под окнами первого этажа росли кусты, усыпанные белыми розами. Гермиона стояла на приличном расстоянии, но очень хотела посмотреть на них ближе. Решив, что сделает это в конце патруля, когда стемнеет, она повернула вправо и пошла по вымощенной брусчаткой тропе, разглядывая окружающий пейзаж. Она не знала, в чем суть патруля территории, где и так установлены различные чары, которые в случае какой-либо угрозы или внештатной ситуации обязательно возвестят об этом. Очевидно, что под словом «Патруль» подразумевается все же охрана дома и его обитателей, хотя зная, что на данный момент в особняке кроме Малфоя больше никого не было, желания оберегать «клиента» не было вовсе.

Владения Малфоев были обширны, пока Гермиона ходила и изучала обстановку, уже стемнело, а в животе заурчало. Она вернулась на пост охраны и обнаружила там эльфа, который ждал ее с кружкой чая и бутербродами. Она даже не успела что-либо возразить, а эльф уже поставил перекус на столик и исчез. Гермиона снова посмотрела на дом, ей показалось, что штора в окне колыхнулась, но в сумерках ничего конкретного разглядеть было невозможно, поэтому она даже не стала напрягаться. Она села на скамью спиной к дому и взяла чашку с чаем в руки. Пейзаж перед глазами был красивый и умиротворяющий, нежели дом за спиной, поэтому выбор между тем, на что смотреть, пока она ест, для Гермионы был абсолютно очевиден.

Когда до 8 вечера оставалось не более четверти часа, Гермиона все же решил подойти поближе к розам. Чем сильнее сокращалось расстояние между ней и кустами, тем отчетливее она чувствовала их аромат. Это было без преувеличения великолепно. Гермиона подошла ближе и уставилась на цветы, словно они были завороженные.

Драко весь день провел в кабинете, в сотый раз перечитывая все документы по своему проекту. Раз уж его участие приостановлено, то освободившееся время следовало бы потратить на то, чтобы хорошенько все проверить. Как будто он не делал этого раньше! К тому же ему все равно ничего кроме этого делать не хотелось, поэтому он начал изучение с самого начала. Когда последний свиток был прочитан, часовая стрелка подбиралась к восьми. Он встал в полный рост и потянулся, повернувшись к окну. Увидев Гермиону буквально в паре метров, он замер. На окнах шторы и скорее всего она его не видит. Но почему стоит под окном? Пару часов назад он видел, как домовой эльф принес ей что-то из еды. Момент, когда вообще его эльфы стали подкармливать дежурных авроров, как-то не отложился в его памяти, скорее всего эти наглые морды просто так захотели и приказали эльфам. Стыд и срам Аврорату за эксплуатацию чужой рабочей силы!

Теперь же он видел Гермиону, которую, без сомнения, привлекли розы под окном. Это было неудивительно, ведь данный сорт Нарцисса специально привезла откуда-то из-за океана. Эти розы были белее любого белого цвета, а пахли, как самый желанный цветок для каждого, кто вдыхал их аромат. В этом была их магия, которая даже сухаря Грейнджер не оставила равнодушной.

Пока он так беззастенчиво разглядывал Гермиону, он заметил, как она, поддавшись порыву, протянула руку к цветку. «Ой, зря», мелькнуло в его голове. В ту же секунду из бутона вылезли шипы и укололи девушку. Она одернула руку. Больше Малфой молчать не мог. Оставить такой конфуз без замечания ― прожить день зря.

― Смотри, но не трогай, Грейнджер, ― сказал он, убирая занавеску, чтобы она могла увидеть его.

― Не знала, что ты дома, Малфой, ― поддела Гермиона, растирая уколотые пальцы.

― Очень смешно, ― закатил глаза Драко, прекрасно поняв намек на то, что кроме как дома, ему больше нигде бывать не разрешено. ― Ты в почтенном месте, имей уважение!

― Как ты смеешь вообще разговаривать со мной после того, что устроил на суде? ― Гермиона не собиралась делать вид, что ничего не произошло. Раз уж представился случай перекинуться парой слов, то это явно будет не дружеское приветствие.

― Неужели я разбил твое сердечко, Грейнджер? ― притворно надул губы Драко и покачал головой. ― Какой нехороший мальчик, совсем не умеет хранить чужие грязные секретики.

― Фу, закрой рот! ― скривилась Гермиона, понимая, что этот хмырь явно над ней насмехается.

― Свой закрой! ― тут же прилетел ответ. ― Ты грани-то не переходи, соблюдай приличия. Хотя о чем это я, ты же никогда не слышала о морали.

― Какой же ты урод, Малфой! ― с презрением бросила Гермиона. ― Ты думаешь, у меня совсем нет мозгов и я не понимаю, почему ты там все растрезвонил? Ежу же ясно, что ради того, чтобы спасти свою задницу ты и мать родную продашь! Так что никаких открытий, все в твоем духе!

― Не смей говорить о моей матери своим грязным ртом, идиотка! ― стиснув зубы, прошипел Драко. Секунду назад данная себе установка не реагировать на слова Грейнджер, а продолжать подколы, только что рассыпалась в труху.

― Выучи какие-нибудь новые оскорбления, Малфой, ― Гермиона для вида зевнула. ― Ругаться с тобой становится неинтересно.

― Ой да пошла ты, ― махнул рукой он. ― Я добился того, чего хотел ― я дома. Жаль тебя не уволили с концами, а перевели в низший класс аврора, но, как говорится, еще не вечер.

― А вот это скорее твое упущение, придурок, ― сказала Гермиона, сложив руки на груди. ― Ты можешь сколько угодно ненавидеть меня, не считать за человека и все в таком духе, но не стоит упускать из виду, что я отличный аврор, хороший следователь, одна из лучших в своем деле, а ты сделал все, чтобы меня отстранили. Это наводит на мысль о том, что ты не заинтересован в поимке преступника, что тебе какие-то личные попранные свободы важнее правды о гибели Астории, о которой, как мы оба знаем, ты все же печалишься. Принимая все это во внимание, Малфой, у меня вопрос: так ли ты не виновен в смерти своей жены?

― Ты охренела, обвинять меня?! ― Драко опешил от обрушившейся на него тирады.

― Ты подозреваемый, сынок, ― пришла очередь Гермионы подкалывать оппонента. ― А если виноват, то мы это докажем. (Гермиону окликнул сменщик, она обернулась, махнула ему рукой). Завтра, к сожалению, мне тоже придется здесь быть, поэтому буду крайне признательна, если ты не станешь высовывать свой нос из этого почтенного места.

Сказав это, она развернулась, чтобы уйти. Когда она сделала пару шагов в сторону поста охраны, Драко окликнул ее:

― Не думай, Грейнджер, что ты здесь что-то решаешь. В моем доме все подчинено правилам Малфоев. Тебя это тоже касается.

― Избавь от подробностей, это бессмысленно, ― устало отозвалась Гермиона. ― А свои правила оставь чистокровным. Доброй ночи! Хотя…дурных тебе снов, спи и ворочайся.

― Дура, ― услышала она в спину, испытав какой-то маниакальный восторг. Правила какие-то выдумал, пусть засунет их себе куда подальше.

Малфой смотрел вслед Гермионе, но практически ничего не видел, глаза застилала злость от осознания своего бессилия: в своем доме он вынужден жить затворником и лицезреть тех, о ком бы не хотел даже слышать. Грейнджер явно напрашивалась на скандал, а поскольку больше заняться было нечем, то Драко решил, что подпортить Гермионе нервы ― это его святая обязанность. Как он будет это делать, он пока не придумал, но что он вынудит ее слиться с патруля и вообще с его дела — был уверен, иначе он не Малфой.

Субботнее утро выдалось пасмурным, таким же было и настроение у Гермионы. Вспомнив о том, каким будет ее день, через секунду после пробуждения, она громко завыла и закрыла лицо подушкой. В данный момент она ненавидела всех: Малфоя, Гарри, да даже Невилла. Последнего за то, что женат на неверной.

На часах было около восьми, до патруля еще пол дня, поэтому Гермиона поднялась, позавтракала и отправилась навестить родителей. Положительные эмоции перед визитом в самый мрачный дом Англии Гермионе были просто необходимы.

Драко проснулся с первыми петухами и еще час лежал в кровати, думая о своей жизни. Из головы не выходили слова Гермионы о том, что ее отстранение ― это скорее вред делу, чем польза. В этом было здравое зерно, потому что из двух зол: Грейнджер или Долгопупс, какое тупее гадать не приходилось. Он знал, что Гермиона сегодня придет, поэтому следовало придумать тактику поведения. Ему не нравилось, что она была способна вывести его на эмоции, что все его хваленое самообладание в конечном итоге рушилось от какой-нибудь хлесткой фразы. Он уже показал ей однажды, что страдает, и она припомнила ему вчера этот момент. То, что она не стала защищаться в суде, говорило скорее о ее порядочности, а не отсутствии аргументов. В любом случае это был не повод уважать ее или относиться по-доброму, ее следовало проучить хотя бы за то, что позволяет себе такое поведение в общении с чистокровным волшебником. Именно поэтому Драко решил, что ему просто необходимо пригласить на вечер Нотта, чтобы их «дружеская» беседа с Гермионой заиграла новыми красками.

Ровно в три часа дня Гермиона появилась на территории Малфой-мэнора и мысленно призвала все свое терпение быть рядом и не покидать ее, даже если она пойдет «долиною смертной тени»…

Едва она подошла к посту охраны, как из двери дома появился Драко Малфой. Он шел в ее сторону и ругал себя за то, что слишком быстро появился. Надо было выждать паузу, дать ей сделать хотя бы один круг вокруг дома… Но раз уж он вышел именно в этот момент, то следовало вести себя так, словно план именно в этом и заключался. Увидев его, Гермиона закатила глаза и спешно пошла по дорожке. Он на мгновение остановился, затем хотел пойти за ней, но в конце концов передумал и сел на скамью в беседке, где в эти дни располагался пост охраны. Дождаться Гермиону, пока она сделает круг, можно было и здесь.

Прошел час, и она появилась на горизонте. За это время Драко уже дважды сгонял в дом, захватив книгу и вернулся в беседку ждать. Когда Гермиона подошла ближе, то увидела перед собой читающего молодого человека. Драко сидел, будто не видел ее, держа в руках небольшую книгу в твердом переплете.

― Что ты здесь делаешь? ― спросила Гермиона, остановившись в метре от беседки.

― А ты не видишь? ― вопросом на вопрос, как остроумно.

― Почему ты не в доме? ― продолжала спрашивать она. От того, насколько нахмуренным был лоб, уже становилось больно моргать.

― Дома душно, ― ответил Драко, не отрывая глаз от книги. ― Мне можно выходить, поэтому не вижу причин для беспокойства.

― А кто беспокоится? ― тут же спросила Гермиона. ― Совсем что ли поехала крыша!

― Нет причин для беспокойства меня, ― пояснил свою мысль Драко. ― Имею право тут быть, поэтому не отвлекай.

Гермиона фыркнула и пошла на второй круг. В субботу сотрудников Аврората на территории дома было меньше, но они все равно ходили и следили за обстановкой. Вчерашние выпускники, ребята, решившие в будущем стать достойными аврорами, и она ― Героиня Войны, одна из Золотого Трио, мисс Гермиона Грейнджер. Пусть тщеславия в ней практически не было, но от мысли, что это не ее выбор, а чье-то решение в виде наказания за проступок, на душе становилось паршиво.

Она специально шла медленно, растягивая время, чтобы сократить количество кругов за счет низкой скорости их прохождения. Однако тем не менее, когда и второй круг был пройден, она снова встретилась с Малфоем.

― Я думал, ты по дороге провалилась в яму, ― отрываясь от книги, сказал он, когда она подошла ближе.

― А я думала, тебя разорвали собаки, ― в тон ему ответила Гермиона и села на скамью рядом.

― Эй, полегче! ― воскликнул он, вскакивая с места. ― Еще бы на голову мне села! Держи дистанцию, мы не настолько близки!

― Мерлин! Твой рот когда-нибудь закрывается? ― Гермиона прикрыла глаза руками. Драко был доволен собой. ― За что мне такое наказание?! Я обошла тут все дважды и ничего подозрительно не заметила. Не уверена, что убийца, если он и существует вообще, сюда сунется, когда мы тут ходим.

― Что значит существует ли вообще убийца? ― спросил Драко, нахмурив брови. ― По-твоему, Астория сама умерла? Что вообще колдомедики сказали?

― Все, что положено знать тебе, как супругу, есть в деле, ― протараторила Гермиона, Драко уже на середине ее речи закатил глаза. ― Остальные подробности опущены, так как ты еще и подозреваемый. Однако могу тебе сказать, что следов какой-либо жестокости не обнаружено, скорее все наоборот выглядело бережно. Что тоже не может не наталкивать на вопросы.

― И какие вопросы вертятся в твоей башке? ― спросил тут же Драко. Но поймав на себе гневный взгляд, исправился: ― Голове. В твоей голове.

― Ну подумай сам, если не тупой, ― предложила Гермиона, Малфой фыркнул. ― Ваши версии ― что это может быть связано с твоим бизнесом, либо прошлым отца. В обоих случаях вряд ли бы преступник проявил деликатность.

― Ты опять намекаешь, что это сделал я? ― нервно спросил Драко. Гермиона неопределенно пожала плечами, встала со скамьи и пошла на третий круг. Но в этот раз погулять в одиночестве ей было не суждено. Драко шел по пятам и гневно сопел.

― Что-то еще хочешь спросить? ― проговорила Гермиона, не сбавляя шага и не оборачиваясь.

― Если убийца хотел подставить меня, то вполне мог бы быть деликатным, ― услышала Гермиона версию Драко.

― Ты решил помочь следствию? ― сказала она, поворачивая голову вбок, так как он уже шел рядом.

― В данный момент я помогаю патрулировать, ― ответил он. ― А следствию помогать желания нет. Долгопупса не переношу.

― А причем тут… ― начала было Гермиона и осеклась. Конечно, она теперь не следователь, это дело отдали Невиллу. И выдвигать версии, рассуждать о мотивах ― это теперь совершенно не ее работа. Резкая пауза не укрылась от внимания Драко. Он знал, где у Гермионы больная мозоль и взвешивал каждое свое слово.

― Грейнджер, ты меня вынудила, ― ему захотелось добавить немного откровенности. Она посмотрела ему в глаза. ― Я бы не стал использовать компромат на тебя, если бы не твое упертое желание не выпускать меня под домашний арест.

― Ты совсем что ли ку-ку, Малфой?! ― Гермиона повысила голос и, остановившись, преградила ему путь. ― Человек, убивший Асторию, может явиться в твой дом в любой момент. Очевидно же, что ему известно, как преодолеть охрану. Он может навредить тебе, убить тебя. Ты думаешь, я в суде шутила? По-твоему, я до такой степени сдвинута на каких-то детских счетах, чтобы упираться рогом просто из принципа? На кону твоя безопасность. Но похоже, что тебе самому на нее наплевать!

Гермиона тяжело дышала и испепеляла взглядом Малфоя. Он смотрел ей в глаза и не понимал, почему ее слова отдаются в его голове, хотя она уже ничего не говорила.

― То есть ты действительно веришь, что я не убивал ее? ― спросил он тихим голосом. Гермиона тяжело вздохнула.

― Мне скопировать голос или ты вспомнишь, как Дамблдор говорил это? ― казалось, такой серьезный момент ничего не могло сделать абсурдным. Но фраза Гермионы просто вышибла у него почву из-под ног.

― В каком смысле скопировать? Ты что несешь? ― возмутился Драко. Разумеется, он понимал, о какой фразе речь, но не ожидал, что контекст будет таким идиотским. Она открыто над ним насмехалась. Пока он думал и боролся с мыслями, кричащими ему, чтобы он придушил мерзавку, Гермиона уже успела отойти на приличное расстояние. Быстрым шагом он догнал ее и схватил за локоть. ― Постой! Объясни!

― В самом деле, Малфой?! ― Гермиона чуть не задохнулась от такой наглости. ― Может еще за что-нибудь меня схватишь?

От неожиданности Драко ослабил хватку, девушка тут же выдернула руку из его цепких пальцев.

― Я не собирался тебя трогать! ― на всякий случай пояснил он.

― Малфой, что с тобой происходит? ― Гермиона смотрела на него суровым взглядом. ― Сколько еще раз ты будешь меня спрашивать, верю я тебе или нет?

― Пока не получу нормальное объяснение, ― сказал Драко, прищурив глаза. Он изучал ее лицо и не мог понять, злится она в данный момент или хочет спрыгнуть с Башни Астрономии.

― Нормального объяснения нет, есть только чутье, ― ответила Гермиона, облизав губы. Он проследил за этим движением. ― Тогда ты был ребенком, а Дамблдор, по сути, просто знакомым. Ты не убил его. Сейчас ты вырос, а Астория ― член твоей семьи, которую ты очень чтишь. Во всяком случае я всегда думала, что для вас, Малфоев, семейные узы превыше всего.

― Так и есть, ― подтвердил он, переваривая услышанное. Рассуждение вполне простое, но поражало то, что она в него верила.

― Это всего лишь моя логика, ― развела руками девушка. ― Я могу быть и не права, но мне этого очень не хочется.

Гермиона снова зашагала дальше. Драко стоял на месте и смотрел ей вслед. Откуда у нее такая вера в его невиновность? Неужели слова одного старого волшебника, пусть и такого как Дамблдор, даже спустя годы не подлежат сомнению со стороны его ближайших соратников?

Когда Гермиона закончила обход по третьему кругу, она снова встретила Малфоя на посту охраны. После ее слов он перестал за ней плестись, и остаток пути она смогла пройти в одиночестве ― самом комфортном для себя состоянии.

― Эльф принес тебе пирожное и чай, ― проговорил Драко, указывая на поднос на столе. ― Может быть ты хочешь что-то более существенное?

― Нет, ― отмахнулась Гермиона, присаживаясь на скамью и принюхиваясь к аромату чая. ― Обожаю мяту и пирожные тоже.

― Будешь так налегать на сладкое, ― начал свою зожную речь Малфой, увидев, как Гермиона отломила ложкой чуть меньше половины пирожного и отправила в рот, причмокивая от удовольствия. ― Поттер перестанет с тобой встречаться.

Гермиона застыла, перестав жевать. Через секунду на Драко был устремлен самый убивающий взгляд, если бы он только имел такую функцию.

― Не стоит так волноваться за меня, ― прожевав кусок пирожного, сказала Гермиона. ― Я тут такие круги наматываю, что можно есть сладкое без зазрений совести.

― Кстати, на суде я не обратил внимания, ― Драко гнул свою тему и не собирался отступать. Любопытство заиграло в нем и хотело выведать все на свете. ― Тебя разжаловали. А что стало с Поттером? Какое у него наказание?

― Никакого, ― ответила Гермиона, отпивая чай. Он был такой вкусный, что она даже прикрыла глаза от удовольствия. Когда она их открыла, то не могла понять, почему Малфой так на нее смотрит. ― Что?

― Ему все сошло с рук? ― Драко был возмущен. ― Ты ходишь тут и выполняешь самую скучную работу в мире, а ему ничего? Прям вообще?

― Это мир мужчин, Малфой, ― для Гермионы, казалось, не было ничего удивительного. ― Тебе ли не знать. Вам можно все, вы женам не изменяете, а мы… Ладно, неважно. Может все так, потому что он Гарри.

― Да уж, ― вздохнул Драко. ― Война давно в прошлом, но он продолжает быть на особом счету. Бред какой-то, его подвиги уже давно травой поросли.

― Ну ты не перегибай, ― Гермиона жестом попросила остановиться. ― Он вообще-то мой друг, а его привилегии абсолютно заслуженны.

― Друг? ― уточнил Драко. ― Интересное у вас, ребята, понятие о дружбе. А еще чистокровных постоянно называют извращенцами.

― А так оно и есть, ― сказала Гермиона, понимая, что этот легкий спор уносит ее мысли от раздумий о Гарри и о том, что к нему не было применено никакого наказания. ― Вот, например, ты и сестры Гринграсс. Ты же не думал, что я забыла эту твою аферу. Поматросил одну, женился на другой.

― Мы не будем обсуждать мою личную жизнь! ― строго сказал Драко. Его хорошее настроение превратилось в напряженное, и от Гермионы эта перемена не укрылась. Это было забавно.

― Почему же? ― изобразила непонимание она. ― Мою же мы обсуждаем, да еще и так подробно. Пришло время и тебе быть откровенным.

― С какого перепуга? ― сопротивлялся Драко.

― С такого, что ты мне должен, ― заявила Гермиона, встав со скамьи прямо перед Малфоем. Он нахмурил брови. ― Моя карьера разрушена твоими руками, поэтому я требую сатисфакции.

― Да что ты? ― ему показалось, что ее тон приобрел какие-то игривые нотки, которые, почему-то не бесили, а провоцировали на ответные действия. ― Твой болтливый рот разрушил твою карьеру, я всего лишь был посредником, рупором правды.

― Треплом правды ты был, ― закивала Гермиона, смотря ему в глаза, он отвечал тем же. ― Если бы я знала, что ты не умеешь держать язык за зубами, то вообще бы не пришла в тот день.

― Платье, кстати, было зачет, ― вспомнил Драко.

― Спасибо… ― ответила Гермиона с легкой улыбкой на губах.

― Мерлинова борода, меня сейчас стошнит! ― рядом с ними стоял Нотт, появление которого они не заметили. ― Что я только что видел? Вы блин флиртовали что ли? Я отказываюсь в это верить!

― Нотт, успокойся, ― попросил Драко, выпрямив спину. В словах друга был смысл, разговор с Грейнджер был какой-то странный. Перепалка с ней один на один грозила потерей ориентиров, никогда раньше с ним такого не случалось. Сейчас их диалог был похож на его споры с друзьями, но Гермиона другом не была, поэтому с ситуацией следовало разобраться, а точнее больше не допускать подобного.

― Я просто в шоке! ― причитал Теодор, проходя к столу и допивая остатки чая из чашки Гермионы. ― Мои глаза и уши практически изнасиловали! Что я слышал и видел?! Может в дом зайдете?!

― Что он несет? ― спросила Гермиона у Драко, тот пожал плечами.

― «Платье зачет», «Спасибо», «Твой болтливый рот», «Я бы не пришла в тот день», ― передразнивал Теодор. В его исполнении это выглядело так комично, что Гермиона рассмеялась. Драко посмотрел на нее, как она хохочет, и невольно уголок его губ дернулся. Он посмотрел на друга, который видел улыбку Малфоя и смотрел на него, будто что-то понял. Драко тут же прокашлялся и выпрямил спину.

― Грейнджер, хватит! ― сказал он, Гермиона сразу перестала смеяться. ― Нам с Тео надо кое-что обсудить по работе. Мы будем в доме.

― Зачем мне эта информация? ― спросила она, держась за бок. ― Вы можете делать там, что угодно, я еще круг пройду и домой.

― Но время еще не восемь? ― удивился Драко. Гермиона подняла бровь.

― Да пусть катится, Драко! Какого хрена тебя это заботит? ― вмешался Нотт. Малфой смерил его резким взглядом. Друг был прав, но признавать этого не хотелось.

― Ладно, Грейнджер, ― Драко неопределенно махнул рукой и пошел в сторону дома, толкая в спину Теодора. Гермиона улыбнулась сама себе и пошла на четвертый круг патруля. Слова Нотта казались такой ерундой, но спор с Малфоем был интересным. Она не понимала, сколько личностей кроется в этом человеке, ведь у него так быстро менялось настроение. Одно она знала точно ― все гораздо глубже, чем кажется. Возможно, выстроив с ним что-то наподобие дружеских отношений, она сможет лучше понять его. Не потому, что его личность была ей интересна, а потому, что лишь так можно было действительно убедиться, виновен ли он на самом деле, ошибался ли на его счет умнейший волшебник современности или же нет.

Когда Драко и Теодор вошли в дом, то последний метнулся к окну и оценил обстановку во дворе.

― Что ты делаешь? ― спросил Драко.

― Проверяю, смотрит ли она нам вслед, ― ответил Нотт, подглядывая сквозь штору.

― С чего бы ей… ― удивился Драко, не понимая логики друга.

― Ты шутишь что ли? ― Тео отскочил от окна и повернулся в Малфою. ― Я только что видел такое, от чего меня мутит до сих пор! Флирт в чистом виде, с грязнокровкой!

― Я не флиртовал, ― Драко нервно дернул плечами.

― Зачетное платье, серьезно? ― напомнил Тео.

― Если бы ты видел его, то тоже бы оценил, ― сказал Драко в свою защиту.

― Да будь она хоть в haute couture*, она грязнокровка! И это сразу минус 100 очков по шкале от 0 до 10, ― не унимался Нотт, расхаживая по комнате, чем только забавлял Драко.

― Прекрати ходить, ― попросил он. ― И нести чушь тоже.

― Значит чушь? ― утонил Нотт.

― Ага, ― кивнул Драко. ― По-твоему, я могу воспринимать Грейнджер как женщину? Я овдовел недавно. Или ты забыл?

― Главное, чтобы ты помнил, Драко, ― многозначительно посмотрев на него, сказал Нотт. ― Потому что если ты хотя бы на секунду допустишь мысль о возможной близости с ней, в тот же момент ты пропадешь навсегда. Пути назад не будет.

― Идиот…

_______________

*haute couture — от-кутюр, высокая мода

Q.V. С Праздником!

Воскресенье пролетело быстро. Гермиона провела его дома, естественно, не без дела. Она в очередной раз читала все, что было известно на данный момент об убийстве Астории. Она хотела быть в курсе, разобраться самостоятельно, чтобы в случае удобного стечения обстоятельств, заявить о себе и вернуть уважение и статус. Разумеется, он не думала, что ее разжаловали навсегда. Когда дело Малфоя будет закрыто, все снова станет как прежде…

Но что такое «прежде», нужно ли ей это? После того, как начался разлад с Гарри, ее одержимость профессией как-то поугасла. А полное игнорирование факта хоть минимального, но наказания для него, в то время как ее просто унизили, наталкивало на понимание, что карьерного роста ей не добиться. На этой работе она никогда не будет выше мужчины, выше Гарри. И это удручало, потому что делало все ее стремления быть лучшей бессмысленными. Какой толк в таком рвении и самоотдаче, если по итогу «Спасибо» это ее максимум, ну может еще орден дадут. Но один у нее уже был, а страсти к коллекционированию она у себя не замечала.

Подумав об этом, она закрыла папку с документами. Раз ничего нового там не было, то вряд ли стоит тратить время на повторное чтение уже выученного наизусть. Остаток дня Гермиона провела за просмотром телевизора.

Утром в понедельник Гарри вызвал всех на летучку. Когда Гермиона пришла в его кабинет, там уже были Невилл и пара других сотрудников.

― Гермиона, привет! ― воскликнул он, едва она вошла в дверь. ― Как твои дела? Как проходит патрулирование?

― Не так страшно, как казалось сначала, ― с улыбкой ответила девушка, заметив, что Гарри подслушивает. ― Малфой на удивление весьма учтив.

― Манеры, ― важно закивал Невилл, и они оба рассмеялись.

― Ты пробовал их пирожные? ― спросила Гермиона, заметив, что Гарри нервно двигал свой стул, как будто ему не нравилось, как он стоит.

― О, да! ― согласился Невилл и прикрыл глаза, вспоминая. ― Эльфы угощали нас. Это такое объедение!

― Может быть хватит! ― вмешался Гарри. Вышло чуть громче, чем он планировал. Где-то в глубине души Гермиона почувствовала удовлетворение.

― Что такое, Гарри? ― притворно удивилась она. ― Малфой просто умеет принимать гостей и угощать их своими вкусностями.

Фраза прозвучала крайне двусмысленно, Невилл даже закашлялся. Другие присутствующие переступали на месте, почувствовав какую-то неловкость. И пусть о романе между шефом и его лучшей сотрудницей открыто никто не говорил, но шила в мешке не утаишь. Естественно, многие догадывались.

― Рад, что он тебе угодил, ― улыбка Гарри не предвещала ничего хорошего. Гермиона смотрела на него, прищурив глаза. ― Вы же с ним на особом уровне дружеских отношений.

― Конечно, ― проговорила Гермиона, не сводя глаз с оппонента. Всем остальным в кабинете было неудобно даже дышать вслух. ― Такой уровень у меня не со всеми.

Некоторые из присутствующих прятали смешки, и Гарри это ой как не понравилось. Мало того, что он до конца не мог понять, какого лешего Гермиона пошла к Малфою в тот вечер и разболтала личную информацию, так еще теперь явно его провоцирует. Когда она пришла в его кабинет несколько минут назад, он решил, что она может присутствовать, чтобы не ранить ее напоминанием, что ее нынешний уровень допуска к делу не предполагает нахождения на этом собрании, но теперь, когда она так открыто над ним глумится перед сотрудниками, которые, судя по лицам, в курсе всего, он был не намерен терять лицо.

― Гермиона, ― вздохнул он. Она смотрела на него с улыбкой. ― Видимо, это какая-то ошибка секретаря… Мне очень жаль, но ты не можешь здесь быть. Это собрание для следователей, а не для патрульных. Прости.

― Ты сейчас серьезно? ― улыбка мгновенно испарилась с ее лица. Гермиона была обескуражена, она не верила в то, что даже если доступа и нет, Гарри позволил себе напомнить об этом, еще и в присутствии других сотрудников.

― Ты знаешь правила лучше меня, ― как бы виновато проговорил он. Естественно, ни капли не сожалея. Их взгляды метали молнии друг в друга, а маниакальное удовлетворение от своего превосходства теперь уже испытывал Гарри. Он не знал, за что именно злился на Гермиону, но ее испортившееся, по его мнению, поведение порядком раздражало. ― И я бы хотел скорее переговорить с коллегами, чтобы они занялись важными делами, так что…

― Хм, ― усмехнулась Гермиона, с трудом сдерживания обуревавшие ее эмоции. ― Удачи в расследовании.

Сказав это, Гермиона поспешно удалилась, громко хлопнув дверью. Гарри решил не заострять на этом внимания, пожал плечами и приступил к планерке.

Гермиона на скорости света долетела до своего кабинета, по пути даже не реагируя на приветствие встречавшихся коллег. Едва дверь за ее спиной закрылась, она прислонилась к ней спиной и сжала кулаки так сильно, что ногти впились в ладони. Боль должна была отрезвить и снять напряжение. Как же в эту минуту она была зла на Гарри. Да, он явно испытывал то ли ревность, то ли негодование из-за того, что она общается с Малфоем. Ей даже показалось, что это забавно, немного вывести его на эмоции, чтобы он понял, что не хочет потерять ее, чтобы обдумал все и пришел с извинениями, но она забыла, что у Гарри всегда рука об руку с благородством идет еще и его природная упертость, которая застилает ему глаза, мешая нормально общаться.

Гермиона разжала руки и посмотрела на отметины на ладонях. Из них выступала кровь. Ей не верилось, что все это происходит с ней, что жизнь встала с ног на голову. Вот только понять, когда это случилось, она не могла. Ей хотелось закричать от бессилия, ведь в этой ситуации она страдает только потому, что слабее Гарри во всех отношениях. Он ― авторитет, герой, главный аврор, Избранный, а она… его подруга, выдающаяся волшебница, ставшая известной по воле случая, не рожденная, чтобы быть орудием справедливости и борьбы со Злом. Она не знала, как ей дальше вести себя, но решила, что будет максимально дистанцироваться от Гарри и расследования, чтобы они сами попробовали решить эту загадку. Гермиона была уверена, что только она смогла бы найти верный ответ, но в этот раз желания бороться в открытую не было. Пусть Гарри сам варится во всем этом, и если у него не получится, то это будет только его провал.

Остаток рабочего дня до времени патруля, Гермиона просидела в архиве, сдавая накопившиеся закрытые дела. В помещении было малолюдно и тихо, именно такого уединения ей и хотелось, чтобы полностью отринуть мысли о том, как несправедлива с ней жизнь. Холод помещения как будто тушил бушующее в ее душе пламя, поэтому спустя пару часов ей удалось успокоиться и обрести зыбкое душевное равновесие. На часах пробило три раза, она покинула Аврорат и отправилась в мэнор.

Настроение было отвратительное, общаться с Малфоем на общие темы совершенно не хотелось. Территория вокруг дома была огромной, поэтому Гермиона рассчитывала побродить в одиночестве, лишний раз прокручивая в голове сегодняшнее утро и отвратительное, по ее мнению, поведение Гарри. Даже если он сказал это все из ревности, какой-то личной обиды или злости на нее за откровенность с Малфоем, все равно это был не повод вести себя настолько грубо, еще и при посторонних.

Проходя мимо дома, откуда в прошлый раз на нее смотрел Драко, Гермиона невольно повернула голову. В открытом окне снова были отдернуты шторы, был виден силуэт Невилла. Гермиона сообразила, что новый следователь по делу уже приступил к общению с подозреваемым. Всякий раз при взгляде на Невилла теперь перед лицом возникала противная физиономия Ханны. Гермиона тысячу раз говорила себе, что это не ее ума дело, но знание этой правды сдавливало грудную клетку, пожирало изнутри. Она никогда не была болтушкой чужих секретов, но этот конкретный ей почему-то хотелось рассказать. Каков будет итог, она не предполагала. Что там может быть: ссора-развод или ссора-прощение. В обоих случаях Невиллу грозят страдания, а она не хотела для него такой участи, поэтому в очередной раз поклялась себе молчать.

Когда она была где-то в середине своего маршрута, очередной раз проходя новый круг, то увидела, что Невилл покинул дом. Когда подошла к посту охраны, то заметила Малфоя, стоящего на крыльце. Оно находилось совсем рядом, так как через него можно было попасть в крыло дома, совмещенное с оранжереей.

Драко выглядел задумчивым и словно не замечал Гермиону. Она замедлила шаг, проходя мимо, но он даже не посмотрел в ее сторону. Это наталкивало на мысль, что разговор с Невиллом был не особо приятным. Что ж, жизнь вообще не всегда складывается так, как хочется. Следствие идет, и очевидно, что допросы будут продолжаться, даже если атмосфера вокруг сменилась с унылой камеры на родные стены.

Когда Гермиона сделала еще один круг, а он занял достаточно времени, то снова увидела Драко в той же позе, словно он замер и не двигался. Это пугало, но не так, чтобы забить тревогу. Гермиона увидела на столике в беседке чай и круассаны. Это значило, что где-то половина времени ее дозора прошла. Она села на скамью, взяла чашку чая, изредка поглядывая в сторону Малфоя. Спустя несколько минут, когда она уже была готова окликнуть его, несмотря на то, что не особо хотела в это ввязываться, появился Нотт. Увидев друга, Драко сразу «ожил». Теодор прошел мимо беседки, практически не глядя на Гермиону, лишь слегка кивнув головой. «Индюк!», пронеслось у нее в голове. Через мгновение Малфой и Нотт скрылись в доме.

Гермиона допила чай, взяла оставшийся круассан в руку и направилась на новый заход. Когда круг был пройден, и она снова вернулась на исходную, то услышала через открытое окно, как Малфой и Нотт о чем-то спорят, но с такого расстояния невозможно было ничего разобрать. Гермиону охватило любопытство. Что-то явно произошло во время визита Невилла, что Малфой сначала как будто ушел в астрал, а потом будто выпил озверин. Такое бурное поведение было несвойственно Драко, поэтому Гермионе во что бы то ни стало захотелось узнать причину потери им самообладания. Эта информация могла помочь ей сложить его психологический портрет, все-таки природная тяга к поискам ответов на все вопросы управляла ей и не давала попросту забить на это дело, как ей советовал здравый смысл.

Сначала она хотела подойти к окну, как в тот раз, чтобы подслушать разговор, скрывшись в тени куста роз, но на выходных, очевидно, приходил садовник. Земля под окном на несколько метров была мокрой и свежевскопанной. Гермионе ничего не оставалось, кроме как войти в дом. Она аккуратно открыла дверь, ведущую в коридор, чтобы как можно тише попасть внутрь. Дверь была далеко от окна, звук ее открытия скорее всего никто не услышит.

В коридоре было темно, освещение еще не зажгли, а окон было мало, чтобы достаточно освещать пространство. Она тихонько шла в сторону основного дома, мысленно приказывая своим суставам не издавать ни звука. Визуально она понимала, где нужно свернуть, чтобы попасть к кабинету Драко, да и звуки спора создавали отличный ориентир. Гермиона подошла к двери, которая была слегка приоткрыта. Внутри уже горел свет, потому что его небольшая полоса падала на ковер в коридоре. Гермиона прислонилась к стене, прислушиваясь.

― Как твой адвокат, я могу настаивать на этом, ― проговорил Нотт. ― Но ты же понимаешь, как они это обыграют: решат, что мы хотим сокрыть улики.

― Какие улики, Тео?! ― голос Драко было слышно тише, значит Нотт стоял ближе к двери. ― Расследование идет уже хренову тучу дней, они могли изучить все вдоль и поперек тысячу раз! Разве я прошу что-то сверхъестественное?

― Я понимаю тебя, друг, ― отвечал Нотт. ― Но ты же сам сказал, что ответил тебе этот клоун. Мне кажется, с Грейнджер было бы проще договориться.

― Пф, ― отмахнулся сразу Драко. ― Ты думаешь, ей есть дело до таких вещей? Она спит и видит, как бы решить эту головоломку. Зуб даю, что ее скинули с позиции следователя, а она все равно дома карту преступления составляет.

― Может она бы и решила все в твою пользу, ― не унимался Теодор, Гермиона вжалась в стену, поняв, что она пришла как раз вовремя и многое о себе сейчас узнает. ― Признайся, ты же уже в камере начал ее окручивать, раз она тебе все выложила? Или такой план появился позже?

― Какой план, Тео! ― воскликнул Малфой. «Да, какой план?», мысленно переспросила Гермиона. ― Я тебе уже говорил, что не знаю, зачем она в тот день приперлась, и как получилось, что рассказала про свои шашни с Поттером. Мерлин, как представлю ― тошно!

― Мне тошно от мысли, что ты вообще это представляешь, ― скривился Нотт. ― Девка красивая, я не спорю, на хорошем счету в верхах, но это все перечеркивает ее кровь, я даже не могу смотреть на нее нормально.

― А ты и не смотри, ― сказал Драко, через паузу оба рассмеялись. Гермиона за дверью нахмурилась. Они что, обсуждают ее как женщину?! ― Ты же в курсе, что ее погнали поганой метлой с расследования за кувыркания с Поттером на рабочем месте. А ему, прикинь, только пальцем пригрозили, мол не хорошо так делать, но-но-но.

― Почему тебя это удивляет? ― ответил Нотт. ― Он же Избранный, будь он не ладен. Все до конца дней будут целовать его в зад. Тошнотворная парочка, как по мне, что Поттер, что Грейнджер. Не внешне, а как сущности.

― Что ты несешь?! ― рассмеялся Драко, затем его голос стих. Гермионе пришлось напрячь слух. ― Короче ты должен добиться разрешение на…

Звук совсем пропал. Гермиона подалась вперед, но все равно ничего не услышала, кроме шепота, а значит они все еще говорят. Она сделала шаг к открытой щели двери, чтобы одним глазком заглянуть внутрь. Вдруг они общаются какими-то шифровками и следствию необходимо это знать. Следствию, ага! Гермионе-любопытный-нос-Грейнджер необходимо было знать все и даже больше. Она заглянула в щель, но ни Драко, ни Теодора не увидела. По силуэтам на полу она поняла, что они были по левую сторону от двери. Она не слышала их, потому что они просто отошли подальше и перестали орать. До уха донеслось:

― Я сделаю все возможное, ― говорил Нотт. ― Но будь готов, что они могут отказать чисто из принципа, ты ведь задел самолюбие Поттера тем, что раскрыл их интрижку.

― Речь об Астории, Тео, ― голос Драко был печальным, это угадывалось без труда. ― Я хочу увидеть ее в последний…

«Что последний? Почему он не договорил?», метались мысли в голове Гермионы, она даже не сразу заметила, что тени на полу сместились. Она поняла, что попалась только тогда, когда ее лицо погрузилось во тьму, так как источник света закрыла спина хозяина дома. Она медленно подняла взгляд снизу вверх и встретилась с арктическим холодом глаз Малфоя. Она нервно сглотнула. Через секунду в поле зрения появилась и голова Нотта.

― Грейнджер, какая низость! ― естественно, первым начал он. ― Греешь уши вместо того, чтобы наматывать круги вокруг дома и следить за безопасностью главного потерпевшего по делу.

― Ты хотел сказать подозреваемого, ― поправила Гермиона ровным голосом, не сводя взгляда с лица Малфоя, которое застыло как маска.

― Если бы я хотел так сказать, то так бы и сказал, ― проворчал Нотт, обойдя Драко позади, вылезая уже с другой стороны. ― Ты все же не ответила. Зачем подслушиваешь нашу стратегию защиты?

― Вы не обсуждали никакую стратегию, ― сказала Гермиона и осеклась, поняв, что выдала себя с потрохами.

― С какого моменты ты тут стоишь? ― медленно произнес Драко. Теодор посмотрел на него, потом снова на Гермиону и с вызовом тряхнул подбородком, как бы говоря: «Ну, отвечай!».

― Я только пришла, ― проговорила Гермиона. Во рту пересохло, слова выдались труднопроизносимыми.

― Ты хоть моргай, когда врешь, ― посоветовал Драко. Естественно, он не поверил ее ответу. Если бы она только пришла, то вела бы себя более нахально, защищаясь, а ей неловко. Стало быть, стоит она тут давно. Наверняка даже слышала, как они с Тео обсуждали ее.

― Мне пора, ― сказала она и отступила от двери. В ту же секунду Драко преодолел оставшееся расстояние и распахнул дверь, тем самым перекрыв путь к быстрому отступлению.

― Пора будет, когда я скажу, ― тон был жесткий, по ее телу пробежали мурашки. Впрочем, Теодор тоже сжался. ― Ты влезла в мой дом, хотя наверняка есть инструкция, в каких определенных случаях тебе можно сюда заходить.

― Да-да, я уточню это завтра у твоего начальства, ― поддакивал Нотт. Драко вспомнил, что друг еще здесь. Вечер обещал быть веселым, учитывая то, что добыча сама шла ему в руки. Невилл днем жутко разозлил своим поведением, было ясно, чью позицию он транслирует. А поскольку другого рычага воздействия на противного осла Поттера Малфой не знал, то был намерен воспользоваться шансом, так удачно попавшимся в его сети, которые он даже не расставлял.

― Нотт, больше распоряжений не будет, до завтра, ― одной фразой сказал Драко.

― Что? ― Теодор не сразу сообразил, что его выпроваживают. Чтобы это понять, пришлось посмотреть на друга. Драко чувствовал этот испепеляющий, полный негодования взгляд на своей щеке, но даже не посмотрел в его сторону. Сейчас было важно не упустить ту, что напротив, а Тео как-нибудь смирится с тем, что на сегодня его аудиенция окончена. ― Как угодно, Драко! Если по делу будет что-то новое, я сообщу.

Теодор вышел из кабинета, смерил Гермиону презрительным взглядом с ног до головы, потряс шевелюрой для полного выражения своего неодобрения. Хотя Гермионе не было до его мнения никакого дела. Она не верила, что так глупо попалась и как будет выкручиваться даже не представляла.

― Зайдешь или так и будешь скрываться там под покровом тьмы коридора? ― предложил Малфой, отходя вглубь кабинета. Гермиона нервно посмотрела по сторонам. За окном уже прилично стемнело, наверняка многие авроры уже ушли. ― Мерлин, я не собираюсь тебя трогать, не бойся!

― Я и не боюсь, ― сказала она, потихоньку заходя в кабинет. ― Что ты мне сделаешь в самом деле?

― Ну уж убивать не стану, ― пошутил он, она закатила глаза. ― Что-нибудь выпьешь?

― Ты обалдел? ― Гермиона не верила своим ушам. Малфой едва заметно улыбался, кажется, именно такой реакции он от нее и ждал.

― Я про чай, дурында, ― продолжал свои издевки он. ― А ты что подумала?

― Малфой, оставь эти тупые шутки для Дафны, ― отмахнулась Гермиона, осматриваясь по сторонам.

― Для Дафны у меня кое-что другое, а не шутки, ― почти шепотом сказал Драко, Гермиона уставилась на него во все глаза и даже слегка покраснела. Он это заметил. ― Не веди себя так, будто тебе двенадцать, и не сравнивай себя с женщиной, которой я не прочь залезть под юбку.

― Фу! ― тут же среагировала Гермиона. ― Я отказываюсь продолжать разговор в таком ключе. Какая-то похабщина, честное слово!

― Тогда скажи, что думаешь о том, что подслушала, ― тут же сменил тему Драко, что Гермиона даже не сразу сообразила. ― Ты грела уши, пока мы говорили. Как считаешь, каков шанс на успех?

― Я слышала обрывки, ― сказала она, поджав губы. ― Поняла только, что это как-то касается Астории и что ты хочешь ее увидеть… Ты хочешь попасть в Мунго?

― А если не ляпать ересь, а немного подумать? ― Драко был не намерен облегчать ей задачу.

― Увидеть в последний раз, ― повторила Гермиона, приняв вызов на разгадку. Драко не сомневался, что она заинтересуется. Он сел в кресло, а она стояла напротив. ― Ты хочешь проститься с ней… Похоронить?

― Именно, ― кивнул Малфой, Гермиона облокотилась о спинку второго кресла. Она выглядела сосредоточенной, а Драко изучал ее лицо, потому что хотел понять, насколько его желание осуществимо.

― Теоретически, ― начала рассуждать Гермиона. ― Тело ― это важная улика по делу, можно сказать, основная, но все, что можно было узнать, выяснили еще в первый день, есть несколько отчетов, колдографии, ну и срок вышел.

― Какой срок? ― тут же спросил Драко и подался вперед. Гермиона повернула на него голову и посмотрела в глаза. В них застыл интерес и нетерпение, она, конечно, это заметила. За то, что он пытался напугать ее и поймать, как шпионку, хотелось отомстить. Не так, чтобы сильно, но малость проучить.

― Это пусть твои адвокаты выясняют, ― сказала Гермиона и направилась к двери. Когда она практически до нее дошла, то почувствовала, как заколыхался воздух вокруг. Через мгновение Драко закрыл дверь перед ее носом. Она медленно повернулась к нему лицом, ошарашенная поведением и скоростью, с которой он преодолел расстояние от кресла до двери. ― Ты в своем уме, Малфой?

― А в чьем же еще, Грейнджер? ― его голос слегка сбивался, он тяжело дышал, до конца сам не понимая, на каком автопилоте пролетел сейчас несколько метров за долю секунды. ― Какой срок вышел? Срок чего?

― Срок моего терпения, Малфой! ― Гермиона не собиралась сдаваться. ― Отойди от двери!

― Хрен тебе! ― воскликнул он и теперь уже прислонился к двери спиной, стоя напротив нее и полностью перекрывая выход.

― Детский сад какой-то! ― всплеснула руками Гермиона. ― Мой рабочий день окончен, мне нужно уйти. Я не хочу задерживаться.

― Не говори, что тебя дома кто-то ждет, ― в тон ей сказал Малфой. ― Мы оба знаем, что это не так.

― Не смей лезть в это, Малфой, словно все обо мне знаешь, ― проговорила Гермиона зловещим шепотом, потому что уже устала от его грязных намеков на ее личную жизнь.

― А что разве есть что-то еще? ― картинно удивился он, размахивая рукой. ― Ты же вроде все мне рассказала. Если нет, то я слушаю.

― Пошел к черту, понял! ― Гермиона злилась и пыталась протянуть руку к дверной ручке, Малфой тут же схватил ее и сжал перед собой. ― Это нападение на должностное лицо!

― Пофиг! ― ощерился Драко, не сводя глаз с ее лица. ― Отпущу сразу, как только объяснишь про срок, о котором заикнулась.

― Я же сказала, ― медленно произнесла Гермиона, сохраняя зрительный контакт. ― Я ничерта тебе больше не скажу!

― Какая же ты тупая! ― рычал он, ударившись затылком о дверь, специально, лишь бы как-то погасить порыв злости, из-за которого был готов сжать ее руку, чтобы лопнула кость, рассыпалась в пыль.

― Можно подумать ты умный, ― сразу аргумент от Гермионы, он метнул на нее испепеляющий ненавистный взгляд. ― Отпусти руку и уйди с дороги!

― Нет и нет, ― покачал головой Драко. ― Такой ответ устроит?

― Нет и нет, ― сделав голос писклявым, она передразнила Драко. Он усмехнулся.

― Шутки уровня лопуха Поттера, ― Драко знал, что точно ее разозлит. ― Напомни, как он лил тебе в уши, что ты позабыла, что он женат?

― Сволочь! ― выкрикнула Гермиона и свободной рукой попыталась дать Малфою пощечину. Впрочем, ее выпад был раскрыт сразу и второй рукой он перехватил карающую длань. ― Малфой, ты крупно пожалеешь, что позволил себе такую неосмотрительность в отношении аврора.

― Твое рабочее время давно финита, Грейнджер! ― парировал Драко, крепко удерживая ее руки перед собой. ― Ты тут уже не на службе, а с частным визитом.

Гермиона смотрела в его лицо и не могла поверить, что он позволяет себе такую наглость. Даже после работы она аврор, а еще Гермиона Грейнджер, важная персона и тому подобное. Удерживать ее силой в доме сродни похищению. Вот только в данный момент никому явно не было до этого дела. Малфой был прав, что ее никто не хватится, а значит помощи ей ждать неоткуда. Внезапно ей пришла в голову самая явная и такая несвоевременная мысль о том, что она в любой момент могла воспользоваться палочкой ― она же аврор и Гермиона Грейнджер, хотя сейчас больше бы подошли другие эпитеты. Теперь он держал обе ее руки, а она была слишком зла, чтобы сосредоточиться на невербальных заклятиях. Он проследил за ее взглядом.

― Вспомнила, что волшебница, ― проговорил с напускным пониманием он. ― Ох ты ж моя хорошая.

― Скотина! ― только и оставалось, что ругаться. Драко было смешно на нее смотреть, она так отчаянно пыталась вырваться, даже ноги хотела пустить в дело, но нельзя было этого допустить, а то чего доброго снесет еще что-то очень важное. Драко беззастенчиво разглядывал девушку перед собой и хотел понять, какие эмоции она у него вызывает. Внезапно на ум пришли слова Тео о том, что все ее прелести портит грязная кровь, но Драко не чувствовал отвращения. Наоборот проснулся какой-то дурацкий интерес.

― Если ты не прекратишь свои выпады, Грейнджер, то не оставишь мне выбора, ― предостерег он, облизав губы.

― О чем ты? ― нахмурилась она, проследив за его манипуляциями. В эту секунду ей показалось, что он намекает на что-то невозможное в принципе в этой Вселенной, да и в любой другой.

― Я буду вынужден нейтрализовать твои отчаянные попытки покалечить меня, ― говорил он, подбирая какие-то двусмысленные выражения. Или так казалось Гермионе, потому что расстояние между ними было не таким уж существенным, а волны ярости, исходившие от него, почему-то будоражили сознание, как-то непонятно волнуя. ― К стене или на диване, выбирай?

― Ты. Это. Серьезно? ― Гермиона не верила своим ушам, а в голове метался выбор: «стена» или «диван». Затем она немного пришла в себя и тряхнула головой. ― Какой нафиг диван?!

― Значит стена, ― констатировал Малфой и через секунду подтолкнул ее в сторону от двери и припечатал к стене, придавив своим телом. Дыхание сперло, и она вдохнула воздух прямо с его груди. В ноздри проник аромат его парфюма, смешанный с его собственным запахом. Это было какое-то нереальное сочетание, которое, на удивление, не вызвало отвращения, а показалось вполне приятным. Она медленно выдохнула и подняла взгляд на лицо Драко. Он слегка отстранился и смотрел на нее, продолжая придерживать ее тело своим. Скорее лишь для проформы нежели действительно.

Гермиона смотрела на его лицо из-под слегка опущенных век, испытывая почему-то небольшой стыд за то, что ей понравился его запах. От Драко не укрылось ее смятение, появившаяся внезапно кротость, он улыбнулся. Едва заметно, но все же. Прикусив губу, он разглядывал ее лицо. Внутри, естественно, разгорался огонь. Грейнджер была не дурна собой, ее ум также добавлял немного очков, а упертая непокорность целую сотню. Грязная кровь… Пока не вскрыть кожу, ее и не видно. Да, аргумент так себе, но когда сам себе адвокат, то оправдаешь любое преступление.

Малфой поддался секундному порыву, просто потому что мысль возникла внезапно и, видимо, тут же дала сигнал мозгу, а рассудок не успел среагировать. Он наклонился к шее Гермионы и вдохнул ее запах. Он даже закрыл глаза. Запах ее кожи проник в него, побежал по клеткам, смешался с его собственным и растворился. Было в этом аромате что-то знакомое…

Через несколько секунд Драко отстранился, выпрямился и отошел от Гермионы, повернувшись к ней спиной. Она была сбита с толку всей ситуацией в целом и его поведением в частности. Она поняла, что он задумал нечто недоброе, когда прижал ее к стене, когда держал руки и разглядывал лицо. На мгновение ей даже показалось, что он будет ее домогаться. Но затем он изменился в лице и склонился к шее. И в тот момент Гермионе показалось, что он, подобно вампиру, вцепится в ее кожу, чтобы пустить кровь. Хотя такой сценарий был за гранью фантастики. Он понюхал ее, также как она его мгновением ранее. Один: один. Обмен запахами, как будто они какие-то животные. До ужаса интимный момент без какого-либо намека на близость. Не между ними, не на этом этапе жизни, не на каком-либо другом этапе.

Когда Драко отстранился, Гермиона почувствовала разочарование. И пусть быстро отогнала эту мысль, часть ее все же хотела какого-то другого, более агрессивного продолжения. Видимо, последние события в жизни напрочь лишили ее мозгов, потому что отсутствие здравого смысла в поступках было заметно невооруженным глазом.

― Уходи, ― услышала она тихий голос. Гермиона смотрела на спину Драко и больше всего хотела, чтобы он повернулся. Несмотря на скандал между ними, эти последние секунды навевали грусть и тоску. В голове сразу вспылили воспоминания о том, что он спрашивал, как потребовать тело Астории для захоронения, следом о том, что он скорбит, а она… она решила, что после смерти жены, которую, как все утверждают, он не любил, но считал хорошей, может отпускать шутки на тему его связи с Дафной, может прохаживаться на счет их отношений, о которых ничерта не знала, может думать, что чтобы достать ее сегодня, он был готов… что? Облапать, поцеловать, изнасиловать… Бред! Дыхание сбивалось, а вместе с ним и уверенность в том, что она была права, не щадя его чувства, продолжая давить на мозоли, думая, что у него не болит. Болело...

― Прости… ― услышал он и обернулся, но Гермионы уже не было в его кабинете. Он посмотрел в окно, она выбежала из двери и сразу скрылась за углом, чтобы он не мог ее видеть. Драко опустил голову, понимая, что был готов зайти непозволительно далеко просто, чтобы позлить ее, чтобы потом насмехаться, как она будет жить с тем, что он позволил себе сделать, но ее запах смешал все карты. Он был отдаленно похож на запах Астории, и это здорово отрезвляло, приводило в чувства, накрывало такой безнадежностью, которую хотелось выкрикнуть, выплеснуть из себя, но не при Грейнджер, ни при ком из ныне живущих людей, потому что он Малфой. Глаза заслезились, но он быстро вытер их пальцами и пошел в свою комнату. События этого вечера давили на плечи многотонным грузом, хотелось скорее, чтобы этот день закончился.

На другой день Гермиона с самого утра ломала голову, как ей дальше себя вести на патруле. Очевидно же, что между ними что-то было, и пусть прямой какой-то близостью это не назвать, но все же интимным моментом вполне можно было. Она была сбита с толку именно тем, как все закончилось, потому что поверить в то, что Драко решит поглумиться над ней, было не так уж сложно. Особенно после всего, что он уже сделал с ее репутацией. Он сделал, ага. В любом случае она верила, что вчерашняя сцена была ошибкой, спутанными картами, поэтому решила, что не станет призывать его к ответу и что-либо спрашивать. Момент был неловкий и выяснять что-либо она была совершенно не готова.

Поток мыслей прервал шум из коридора. Гермиона вышла на звук, потому что узнала голоса. Это были Невилл и Теодор, предмет их спора был ясен без особых разбирательств.

― Сколько можно держать ее там? ― голос Теодора был нервным, он давил на этическую сторону вопроса. ― Уже почти 3 недели тело чистокровного волшебника не предано земле! Где это видано?!

― Перестань истерить, Нотт, ― отмахивался Невилл. ― Расследование идет, к тому же твой клиент подозреваемый. Как я могу разрешить потенциальное сокрытие улик?

― Ты сам себя слышишь? ― негодовал Теодор. ― Это не только просьба Драко, но и семьи Астории. Или у тебя вся магическая Британия под подозрением?

― Разговор окончен, ― строго сказал Невилл. ― Я просьбу твою отклоняю.

― Какой же ты придурок! ― воскликнул Нотт. ― Как же ты можешь раскрыть дело, если даже не видишь то, что у тебя под носом?!

― О чем ты? ― спросил Невилл, нахмурившись.

― Ни о чем, ― махнул рукой горе-адвокат и зашагал прочь по коридору, не обратив внимания на то, что в паре шагов стояла Гермиона и тоже слышала разговор.

Едва Нотт скрылся за поворотом, Гермиона подошла к Невиллу. Тот устало потирал лоб, хотя на часах было всего около 11.

― Что случилось? ― спросила она, чтобы завязать беседу. Благодаря тому, что накануне она уже подслушала один разговор, то теперь понимала, зачем приходил Теодор.

― Нотт и, разумеется, Малфой просят выдать тело для захоронения, ― рассказал он и посмотрел на Гермиону.

― А ты против? ― продолжала спрашивать она.

― Конечно, ― ответил он. ― Следствие еще идет, Малфой может быть убийцей, а мы отдадим ему тело жены. Не самый лучший план.

― План может и не лучший, Невилл, ― мягко проговорила девушка. ― Но все исследования по телу завершены уже давно, из Мунго все отчеты получены, а за последние 10 дней не было направлено ни одного дополнительного запроса. Стало быть, вопросов нет. Тогда к чему держать ее, не выдавая семье?

― Семье? ― переспросил Невилл, смотря на Гермиону с недоверием. ― Ты забыла, что один из членов семьи был найден около ее тела?.. Гарри, можно на минутку!

Гермиона резко обернулась, к ним шел Гарри. Очевидно, Невилл позвал его, чтобы скорее закончить спор. Поттер подошел и кивнул обоим.

― В чем дело? ― спросил он, коротко посмотрев на Гермиону.

― Сейчас приходил Нотт, требовал выдать им тело для захоронения, я отказал, ― на одном дыхании сообщил Невилл. ― Следствие еще идет, мало ли что, да и не доверяю я Малфою.

― А причем тут доверие и похороны человека? ― спросила Гермиона. Гарри снова на нее посмотрел.

― Я думаю, что пока у нас нет гарантии, что Драко не убивал, мы не можем давать добро на такое, ― гнул свое Невилл.

― А если следствие будет идти еще несколько месяцев? ― спросила Гермиона, не веря тому, насколько ее друг твердолобый.

― Значит похороны придется отложить, ― прозвучало так легко, словно он не понимает, что речь идет о том, что тело погибшей должно обрести покой, что семья хочет с ней проститься, что кроме Малфоя у Астории есть еще родители. ― Что скажешь, Гарри?

― Я думаю, что затягивать следствие никому не хочется, ― ох уж эти обтекаемые формулировки, и где он им научился, думала Гермиона. ― Однако прошение стороны Малфоя только подано на рассмотрение. Я про то, чтобы перевести его из подозреваемого в свидетели. Если Визенгамот его удовлетворит, тогда можно будет выдать тело.

― Ну вот, ― хлопнул в ладоши Невилл. Гарри пошел дальше, Долгопупс за ним. Гермиона осталась стоять, услышав только вопрос Невилла: ― Думаешь, его переведут в свидетели?

Она негодовала от раздражения. До чего же циничные люди ее окружали. Если рассуждать здраво, то с тела Астории уже взята вся информация и новой там явно не предвидится, а они ведут себя так, словно ее раны могут затянуться, она встанет и расскажет, кто на нее напал. Идиотизм! Гермиона направилась в свой кабинет, поискать законные статьи о правилах обращения с такими весомыми уликами.

За чтением она не заметила, как пролетело время. На патруль Гермиона немного опоздала. Когда же она подошла к посту охраны, то увидела Малфоя, который там ее ждал. Мысленно призвав все свое благоразумие, потому что не собиралась ничего выяснять, она прошагала мимо и даже не поздоровалась.

Разумеется, далеко она не ушла, когда услышала за своей спиной шаги. Но даже тогда она не повернулась, а решительнее пошла дальше. С каждым его шагом за спиной она нервничала все сильнее. Ее раздражала его настойчивость, она не понимала, зачем он за ней увязался, ведь она не намерена обсуждать вчерашнее. Почему? Потому что ей нечего сказать, потому что где-то в глубине души она сама не понимает, какого развития событий ей бы хотелось больше. Она злилась на себя за то, что запуталась, не знает, куда движется, каким будет ее завтра. Бесило, что из того, что она совсем недавно имела, не осталось почти ничего, и она вроде как неплохо справляется, но это все равно не то. Ее терзали ощущения, что ее жизнь пошла не по тому сценарию, а виновата в этом она сама. Но где она переступила эту черту, невозможно было понять. Ее будущее было настолько туманным, что она, как маленькая, опять не знала, чем хочет стать, когда вырастет.

― Постой, ― услышала она сквозь стаи мыслей, которые атаковали ее голову. Она продолжала идти. Голос стал немного нервным. ― Да стой же ты!

Гермиона остановилась, тяжело вздохнула и развернулась лицом к Драко. Он молча смотрел на нее, пытаясь понять, о чем она думает. В каком настроении находится, было видно, а вот мысли…

― В чем дело? ― спросила она, переступая с ноги на ногу. ― Что ты хотел?

― Привет, ― сказал он первое, что пришло на ум. Она ощерилась. ― Ты прошла мимо и даже не поздоровалась, отсутствие манер совсем тебя не красит.

― Думаешь, мне есть до этого дело? ― враждебный тон угадывался без труда, Драко уже корил себя за то, что пошел за ней, но отступать было поздно. ― Добрый день. Могу идти?

― А что случилось? ― спросил он, нахмурив брови. ― Почему ты так со мной разговариваешь?

― Малфой, голова болит просто адски, ― Гермиона на секунду прикрыла глаза. ― У меня абсолютно нет желания обсуждать что-либо. Поэтому давай ты пойдешь своей дорогой и не будешь больше говорить со мной?

― С чего ты решила, что я хочу что-то с тобой обсудить? ― ну все, понеслась. Тон Драко перешел в тягучий, приторный и доставучий, а значит он расценил ее слова как вызов. ― Мое возмущение касалось лишь отсутствия приветствия.

― И поэтому ты шел за мной? ― Гермиона сложила руки на груди, показывая решительность. ― Пыхтел в спину просто, чтобы сказать: «Привет!». Чушь!

― А что мне еще может быть нужно от такой, как ты? ― вопрос на вопрос, отлично. Какая мотивация, Драко? Задолбать?

― Вот именно, ― закивала Гермиона. ― Что тебе нужно от грязнокровки Грейнджер? Я уже поздоровалась, план выполнен. Почему ты до сих пор грузишь меня?

― Потому что с того момента появилось еще кое-что, дорогуша! ― проговорил Драко с едва заметной усмешкой. ― Ты должна извиниться за вчерашнее.

― Что? ― Гермиона не верила в то, что услышала, Драко ― в то, что произнес это вслух. Зарок обоих самим себе не поднимать эту тему, данный утром, был разрушен одним-единственным вопросом. ― За что именно я должна извиниться?

― За то, что подслушивала, разумеется, ― быстро сориентировался Драко и самодовольно на нее посмотрел. ― А ты о чем подумала?

― Ни о чем, ― выпалила Гермиона, смотря на него исподлобья. ― И мне не за что извиняться, я патрулировала, а не подслушивала. Научись тогда закрывать двери или говорить тише, чтобы люди не становились невольными свидетелями твоего нытья.

― Нытья?! ― переспросил он. Внутри все так и кипело. Почему эта зараза постоянно его достает? Кто дал ей право говорить в таком тоне, не выбирать выражений и постоянно спорить? ― Ноешь тут только ты, мисс-Гермиона до сих пор-Грейнджер.

― Я правильно понимаю, ― Гермиона выставила указательный палец вперед. ― Ты считаешь, будто твои слова об отсутствии у меня мужа должны меня оскорбить? По-твоему, мир вертится только вокруг женатых людей? Не мне тебе объяснять про качество брака. Может я слишком умна, чтобы стремиться замуж?

― Ты спрашиваешь или утверждаешь? ― парировал Драко. ― Впрочем, это все неважно. И меня не заботит замужем ты или дала обет безбрачия. Суть моих слов в том, что когда люди в паре, то совершают меньше неосмотрительных поступков. К примеру, как ты вчера.

― Что? ― Гермиона снова раскрыла рот от удивления. Он что, всерьез все-таки затронул запретную тему. ― Какое отношение случившееся вчера имеет к твоим суждениям про пары? Или ты хочешь сказать, что будь я с кем-то, к примеру, помолвлена, то не прижимал бы меня к стене своим телом?

― Я не прижимал, я сдерживал, ― тут же возразил Драко, но в его глазах появилась нотка неуверенности. Не говоря уже о том, что сама его фраза звучала бредово.

― Кого? ― вопрос прозвучал тихо и сбил с толку. Обоих. Разом. Они смотрели друг другу в глаза, пытаясь понять, что с ними происходит. Первой пришла в себя Гермиона. ― Больше никогда не трогай меня и близко не подходи, а то пожалеешь.

Она повернулась и пошла дальше, он остался стоять. В голове все смешалось, чего он хотел добиться своими словами, было не ясно. Сначала он хотел смутить ее, но потом смутился сам, потому что она в лоб спросила о том, кого он сдерживал. Конечно себя, потому что вчера, почувствовав на мгновение запах Астории, пусть и отдаленный, ему хотелось вдыхать еще и еще, потому что это было то прошлое, в котором все у него было хорошо: он знал, каким будет его день, как он встретит вечер, что будет ночью… Теперь с гибелью Астории вся его жизнь перевернулась и встала с ног на голову, да так и ходит, будто ей так удобно. Конечно, он тосковал по тем дням, тосковал по ней, хоть в их семье было не принято привязываться. Но когда привыкаешь к человеку, который удобен во всем, с потерей его теряешь и часть себя, потому что сроднился, сросся и перестроился на уровне чувств и восприятий. Что ему делать теперь, он не знал. Не потому, что расследование все еще идет и конца ему не видно, а потому, что возможность получить крупицы тех воспоминаний, почувствовать их явно, хотя бы на мгновение в своем сознании была теперь только одна: через Грейнджер. А это сам по себе идиотский план, в который Драко совершенно не хотел погружаться.

Когда Гермиона прошла круг вокруг дома, то с опаской приближалась к посту охраны. Меньше всего ей хотелось наткнуться на Малфоя снова. Она не могла до конца понять, что чувствует к нему, почему он так нагло себя ведет, а она продолжает вести с ним разговоры. Почему вчера он вел себя так развязно, а сегодня выставил это нанесенным ему оскорблением, за которое она должна извиниться. Его поведение возмущало, но вместе с тем настораживало, ведь она понимала, что между ними установилась какая-то связь, что по какой-то неведомой причине им вдруг стало небезразлично на чувства друг друга. Чья-то злая шутка, не иначе. А эти его постоянные подколы про ее личную жизнь и вовсе выглядят как небольшая ревность, хотя никто в здравом уме никогда бы не поставил на то, что между ними двумя могут быть вообще какие-то отношения, кроме отвратительных.

Пока Гермиона наматывала круги, мысли в голове вертелись разные. Были даже такие, что, возможно, за дни заключений он так одичал и истосковался по женскому обществу, что за неимением других вариантов обратил свое внимание на нее, но такое Гермиона гнала из головы сразу. Думать, что ты чей-то крайний вариант, по меньшей мере неуважительно по отношению к себе, да и такой низкой самооценкой она, к счастью, не страдала. В любом случае он много о ней знал, ведь она сама зачем-то ему рассказала, и на основе этих разговоров и наблюдений он явно смог немного понять, что она за человек. Все-таки знакомство длиною в жизнь тоже играет немаловажную роль. Они взрослели на глазах друг у друга, и каким бы говнюком он не был, все же в самые важные и опасные моменты он черту не переступал.

К исходу фиг знает какого круга (Кто их считает?!) Гермиона поймала себя на мысли, что пытается как-то оправдать его, хотя его поведение в отношении нее оставляло желать лучшего. Она начала злиться на себя, потому что считала, что он затуманил ей разум, а может даже подселил ложную идею… Она тряхнула головой, приказав себе не сходить с ума. На часах приближалось время окончания патруля, Гермиона как раз вернулась к посту охраны. Сегодня над мэнором был поразительно красивый закат. Гермиона смотрела вдаль и наслаждалась уникальным зрелищем. Все-таки окрестности фамильного поместья Малфоев были прекрасными. Невольно голова повернулась в сторону дома. Окно в кабинет было снова открыто, но хозяина замка в нем видно не было. Она скользнула взглядом по другим окнам и увидела его на втором этаже. Он стоял на балконе боком к ней и лицом к закату. Но только он не смотрел на него, его глаза были прикрыты руками, а плечи опущены. Гермиона снова стала свидетелем сцены скорби, от этого стало не по себе. Она решила не пускать в свою душу его тоску, потому что не хотела боли, его боли, чужой для нее.

Гермиона вернулась домой и полчаса стояла под душем, смывая с себя этот день. Каждый следующий выматывал ее морально сильнее предыдущего. И страшно было представить, что будет завтра. Позже, заварив себе чай, Гермиона села в любимое кресло и обложилась книгами по уголовному праву. 

* * *

Рано утром стук совы по стеклу разбудил Теодора Нотта-младшего. Он еле разлепил глаза, проклиная птицу на чем стоит свет, а также домового эльфа за то, что ему самому пришлось подняться, чтобы получить почту. Однако раскрыв письмо, его сон как рукой сняло. В нем была небольшая стопка пергаментов с перечнем нормативных документов и пояснительными сносками, в которых говорилось о том, что в случае получения всей необходимой информации по телу убитого (документ должен быть заверен главным колдомедиком Мунго), а также по истечение более десяти дней с момента официального начала расследования (по этическим соображениям) допускается подать заявление на выдачу тела семье и проведение захоронения. На последнем листке значился пункт, разрешающий данную процедуру при наличии указанных выше условий, даже в том случае, если в семье убитого есть подозреваемые по данному делу.

Читая эти документы, Теодор забывал моргать и прикрывать рот. Когда же его глаза коснулись последней строчки, он глубоко вздохнул и осел на кровать. Затем через мгновение снова подорвался и поспешил в кабинет. Инструкции он получил, теперь дело было за необходимыми документами.

В начале первого часа дня адвокат Драко Малфоя Теодор Нотт-младший ворвался в кабинет Невилла Долгопупса с папкой, в которой были все необходимые заявления, в том числе от семьи Гринграсс, на имя следователя, главного следователя, главы Аврората и министра магии, рапорт от главного колдомедика Мунго о том, что тело Астории Малфой полностью исследовано и более не будет подвергаться никаким вмешательствам, а также перечень статей и нормативных актов Уголовного кодекса волшебников, согласно которому и написаны все эти заявления. Папка с громким стуком упала перед лицом ошарашенного дерзостью Нотта Невиллом.

― Какого хрена, Нотт?! ― выпалил он, уставившись на визитера.

― Добрый день, Долгопупс! ―Теодор пропустил мимо ушей гневный тон следователя. ― Не смотри на меня, смотри в папку. Там документы, дающие нам право требовать тело Астории для похорон. Буду признателен, если ты ознакомишься с ними в ускоренном порядке.

― Дающие право? ― переспросил Невилл, разворачивая пергаменты один за одним и пробегая по тексту глазами. С каждой новой буквой щеки Невилла краснели. Он когда-то слышал о десяти днях, но думал, что это рекомендация, а не правило. В любом случае он был не намерен так быстро сдаваться, поэтому встал, взял папку в руку и решительно направился к двери. ― Идем к Гарри!

Нотт тут же подскочил и поспешил следом. Пока Невилл несся к кабинету Гарри, Теодор искал глазами Гермиону, но не видел ее по пути. Когда же они очутились у кабинета Гарри, то Невилл постучал и тут же распахнул дверь. Гарри стоял посреди кабинета и был слегка удивлен тому, с каким напором Невилл ворвался в его кабинет. Теодор вошел следом и остановился в дверях.

― Что случилось? ― спросил Гарри, видя обеспокоенного Невилла. ― За вами кто-то гонится?

― Нет, ― слегка запыхавшись, ответил Долгопупс и сунул Гарри в руки злосчастную папку. ― Они просят выдать тело на основании закона.

Гарри вмиг стал серьезным, строго посмотрел на Невилла, затем на Теодора. Последний улыбнулся во все лицо. Он был в себе уверен и ждал, когда эти два идиота признают свою неправоту. Гарри читал документы и на его лице сменялись различные эмоции. Теодор был счастлив уже просто потому, что наблюдал смятение на физиономиях этих обормотов.

― Ты проверил, на что он ссылается? ― спросил Гарри у Невилла, закрывая папку.

― Когда бы я успел? ― ответил тот. ― Я сразу к тебе пошел.

― Парни, я все проверил, ― подал голос Нотт. ― Слово адвоката!

― Ой, заткнись! ― закатив глаза, бросил Гарри. В висках запульсировало от осознания того, что Малфой может снова добиться желаемого, обведя его вокруг пальца. Гарри просто не мог этого допустить. Тут было дело принципа. Да, это некрасиво по отношению к телу бедной девушки, но самолюбие в данную минуту было важнее. ― Прежде чем подписывать твои прошения, нам необходимо тщательно все проверить, так что придется подождать.

― Да пожалуйста, ― пожал плечами Нотт. ― Время до конца дня у меня есть.

― Чего? ― в один голос сказали Гарри и Невилл.

― Учите законы, господа, ― Теодор упивался своим превосходством в данную минуту. ― Срок рассмотрения и предоставления ответа по таким запросам один день.

― Опять ваши уловки! ― воскликнул Гарри. Впрочем, через секунду его лицо смягчилось. В его поле зрения появилась проходившая мимо Гермиона. Уж она точно должна знать все лазейки в законах. ― Гермиона, можно тебя на минутку.

Девушка вошла в кабинет Гарри и оглядела присутствующих. По самодовольному лицу Нотта можно было понять, что он чертовски доволен собой. А сейчас стоял и закатывал глаза, несмотря на Гермиону. Гарри нетерпеливо подзывал ее к себе жестом, рядом с ним переминался с ноги на ногу нервный Невилл.

― Что случилось? ― обеспокоенно спросила она. Ее коллеги выглядели как психи.

― Вот, посмотри, ― Гарри сунул ей в руки папку в развернутом виде. Листы из нее чуть не упали, пришлось их ловить. Этот нервоз заражал и раздражал. ― Они ссылаются на нормативные акты, по котором могут требовать разрешение на похороны Астории. Я хочу, чтобы ты сказала, насколько законны эти требования, и соблюдены ли все условия, чтобы они вступали в силу.

― Это нужно сверить с Кодексом, ― сказала Гермиона, бегло просмотрев листы с текстом.

― Я надеялся, что ты помнишь наизусть, ― выпалил Гарри, но из-за нервного тона вышло так, будто он разочаровался в ее ответе. Гермионе это не понравилось. ― Поэтому и позвал тебя.

― Я помню наизусть, ― сказала она, глаза Гарри загорелись надеждой. ― Как и то, что отстранена от дела и лишена допуска к расследованию.

― Гермиона, не время торговаться, ― твердо осадил ее Гарри. На свою беду, как говорится, но кто же знал. ― Скажи мне, в праве они требовать это или нет.

― В праве, ― тут же произнесла Гермиона, глядя Гарри в глаза. ― Все в рамках закона, лазеек нет.

― Нам придется выдать тело и разрешить похороны? ― переспросил он, чтобы до конца осознать, что в этот раз он не сможет ничего сделать, если есть закон.

― Тебе придется, ― поправила Гермиона. ― Да.

Гарри поджал губы и посмотрел на Невилла. Тот стоял, сдвинув брови. Гермиона решила, что она тут больше не нужна, поэтому молча покинула коллег.

Она уже почти дошла до своего кабинета, когда ее окликнул Теодор. Она медленно к нему повернулась. Он слегка запыхался, видимо, быстро шел.

― Что ты хочешь за этот подгон? ― спросил он, едва восстановил дыхание.

― Не понимаю, о чем ты, ― Гермиона нахмурила лоб и покачала головой.

― Ага, конечно, ― улыбнулся Теодор. ― Я блин так и знал…

― Что знал? ― спросила она.

― Что ваши шушуканья до добра не доведут, ― закатил он глаза. Гермиона смутилась. ― Что он сказал тебе в тот день, когда ты грела уши в его доме?

― Ничего, ― ответила она, нервно дернув плечами. ― Мне надо идти.

― Ну-ну, ― конечно он не поверил. ― Ничего.

Гермиона молчала, и он развернулся, чтобы уйти. Но не прошел и пары метров, как услышал в спину:

― Будешь должен, Нотт!

Он улыбнулся себе под нос и пошел дальше. Он и не сомневался, что те документы прислала ему Гермиона. Он не знал ее почерка, но с какой дотошностью были выделены и описаны формулировки, не оставляло сомнений, кто мог так подойти к разбору законов, чтобы документы вышли безупречными и не имели никаких белых пятен. Она знала, что Гарри захочет найти какой-то запасной вариант, поэтому составила все так, чтобы это было невозможно. Себя Гермиона успокаивала тем, что делает это чисто из человеческих соображений. Тело Астории следовало предать земле по всем канонам и традициям, она не заслужила ждать, пока Аврорат наконец найдет виновного в ее гибели.

Сова от Нотта прилетела в десять утра на следующий день. В письме было только несколько слов: «Прошение удовлетворили. Похороны в субботу. Скоро буду». От полученной информации сердце Драко забилось чаще ― значит получилось, они смогли. Тема похорон не отпускала Малфоя все это время, словно якорь, который не дает до конца осознать, что жены больше нет, и тянет вниз как незаконченное дело. Особого церемониала у Малфоев не было, место захоронения у всех членов семьи одно ― фамильный склеп на территории поместья, в скрытой от глаз роще из многолетних платанов.

Спустя час после своего письма явился Нотт, он сообщил, что на церемонию прощания разрешено пригласить только семью Астории, никаких друзей кроме, разумеется, него, поскольку он адвокат и пока имеет право приходить без ограничений.

Если Драко думал, что известие о разрешении похоронить жену как-то облегчит его состояние, даст новое дыхание и желание двигаться дальше, то он ошибался: стало еще тяжелее. Теперь он чувствовал, что не вздохнет спокойно, пока не закроет двери склепа за ее гробом.

В это же время в Аврорате Гарри вызвал Гермиону в свой кабинет. Едва она пришла, то поняла, что разговор предстоит сложный, так как Гарри вел себя нервно, постоянно перекладывал бумаги на столе. Гермиона прикрыла дверь и прошла вглубь кабинета, он предложил ей присесть, она повиновалась.

― О чем ты хотел поговорить? ― спросила она, потому что атмосфера давила, а Гарри не спешил начинать разговор. От звука ее голоса он словно пришел в себя, сел в свое кресло, положил руки на стол.

― Может ты уже в курсе, сегодня утром мы удовлетворили прошение Малфоя о выдаче ему тела жены, ― проговорил Гарри, Гермиона шире распахнула глаза. Пусть после подготовленных ею документов сомнений в правомерности этого запроса не было, все же узнать, что Гарри поставил подпись было неожиданно.

― Откуда бы я была в курсе, ― тем не менее произнесла Гермиона.

― Мало ли, ― неопределенно пожал плечами Гарри. Гермиона прищурилась. ― Впрочем, я хотел бы поговорить сначала о другом.

― Я слушаю, ― сказала Гермиона, выпрямив спину. Она волновалась, но не хотела этого показывать.

― В последнее время наши с тобой отношения, ― осторожно начал он, но говорил без запинки, видимо, готовился. ― Я сейчас говорю о профессиональной сфере, складывались довольно противоречиво.

― Противоречиво? ― переспросила Гермиона, нахмурив лоб. ― Ты отстранил меня от дела и понизил до рядового сотрудника. Какие тут противоречия, все же предельно ясно!

― И все-таки я хотел бы закончить свою мысль, ― продолжил Гарри, Гермиона раздраженно махнула рукой. ― Я бы хотел, чтобы мы наладили рабочие отношения, а в идеале вернули их на прежний уровень, когда могли сообща заниматься расследованиями и не переходить на конфликты.

― Ты вернешь мне это дело? ― тут же спросила она.

― Нет, ― твердо сказал он.

― Поручишь какое-то новое, не менее серьезное? ― продолжила уточнять Гермиона.

― Когда оно появится, несомненно, ― кивнул Гарри.

― То есть в деле Малфоя я так и останусь патрульным? ― спросила она, поставив указательный палец на стол и стукнув по столешнице ногтем.

― По этому делу изменений не будет, ― сказал Гарри твердым голосом. ― Учитывая случившееся, при всем моем понимании и желании, возвращать это дело тебе будет неэтично.

― О как! Неэтично, ― произнесла Гермиона, словно пробуя слова на вкус. Было горько. ― Ясно. В таком случае о какой совместной работе ты говоришь, если пока это самое главное дело Аврората, а я от него отстранена?

― Как ты знаешь, ― немного сбивчиво заговорил Гарри. ― В эту субботу заседание в Министерстве, где Аврорат должен отчитаться по делам за лето. У меня в субботу дела, поэтому я хотел бы, чтобы ты посетила это мероприятие.

― А какие у тебя дела? ― сразу спросила Гермиона, понимая, что Гарри не просто так вдруг решил поручить ей такое представительство.

― Как я тебе сообщил в начале, ― голос снова немного стал нервным, от Гермионы это, естественно, не укрылось. Значит есть еще что-то, чем он собирается ее «добить». ― Разрешение на погребение Астории выдано, похороны назначены на субботу. Учитывая приоритет дела, церемония будет проходить под усиленным контролем, несмотря на то, что присутствующих планируется мало.

― В таком случае я как патрульный по этому делу должна быть там, ― сказала Гермиона, лицо Гарри вмиг стало серьезным, черты выглядели острее. Она поняла, что наступила на больную мозоль.

― Все задействованные в охране авроры были здесь до тебя и уже получили план расстановки и патрулирования, ― его тон был ровным и не предвещал никакого снисхождения. ― Разумеется, я все обдумал, прежде чем делать распределение. Или ты считаешь, что следить за порядком в поместье Малфоев более ответственное дело, нежели собрание в Министерстве магии?

― Я так не считаю, ― покачала головой Гермиона, она понимала, что Гарри может легко разозлиться и нового скандала не миновать. Она этого не хотела. ― Оба дела важны, просто я думала, что к министру ты отправишься сам.

― Но отправишься ты, ― пожал плечами Гарри. ― Не переживай, ничего с твоим Драко не случится.

― А вот это сейчас к чему было? ― спросила Гермиона, закатив глаза.

― Ты думаешь, я не в курсе, как так за один день Нотт внезапно поумнел? ― проговорил Гарри, глядя Гермионе в глаза. Она не моргала и была уверена, что щеки немного покраснели, да и в целом стало немного жарко.

― Что ты имеешь в виду? ― спросила она, немного севшим голосом.

― Не строй из себя глупышку, моя хорошая, ― тон был абсолютно не дружелюбным, но зато напомнил Гермионе, что она должна отстаивать свои убеждения, а в том, что Астория, чья бы жена не была, заслуживает быть упокоенной, она была убеждена всецело. ― Я же помню, как ты уговаривала Невилла дать согласие, ты была недовольна, что и я не разрешил. Признайся, ты всю ночь не спала, но нашла-таки все законы, на которые может сослаться этот придурок, чтобы добиться цели?

― Твои обвинения не больше, чем фантазия, Гарри, ― воскликнула Гермиона и поднялась с места. ― Странно, что ты как будто личные какие-то счеты с ним сводишь, как будто сам не понимаешь, что его желание похоронить жену абсолютно нормальное, учитывая, что ты сам склонен верить в его невиновность!

― Не слишком ли много эмоций для той, кому все равно? ― Гарри тоже вскочил со своего места. ― В самом деле, Гермиона, что между вами?

― А что между нами, Гарри? ― парировала девушка, чтобы перевести разговор в то русло, где она может его в чем-то обвинять.

― В каком смысле? ― сразу стушевался он.

― В прямом, ― нервно жестикулировала Гермиона, хотя слов выходило меньше, чем движений руками. ― Мы расстались или как? Хотя постой, мы вообще были вместе? То есть наши «сверхурочные» и не только встречи закончены?

― А ты как думаешь? ― вопросы, вопросы, обмен вопросами, а ответы, видимо, будут потом.

― Я тебя спросила, ― Гермиона сложила руки на груди и смотрела на Гарри с вызовом.

― Очевидно же, что сейчас мы не можем это спокойно обсудить, ― Гарри решил потихоньку слиться. ― Да и твой странный интерес к Малфою с начала этого расследования меня слегка настораживает.

― Интерес? Ты своем уме, Гарри?! ― Гермиона была взбешена. ― Между нами ничего не было и нет. Как тебе не стыдно?!

― Успокойся, Гермиона, ― попросил Гарри, потому что не любил скандалы, а в данный момент не знал, что сказать.

― Сам успокойся! ― естественно, она не унималась и говорила так, будто в кабинете еще был кто-то, кто бы мог ее поддержать. ― Он говорит мне успокоиться! Кошмар какой, Гарри! Знаешь, я помогу тебе определиться в этом архисложном вопросе. Между нами все кончено!

Гермиона смерила его злым взглядом и направилась к двери. Она уже повернула ручку, когда услышала в спину:

― Как тебе будет угодно!

Она медленно выпрямила спину и призвала все силы, которые только были в ней, чтобы достойно уйти. Она даже не повернулась на эти слова, а просто вышла из кабинета и так хлопнула дверью, что несколько картин со стен попадали на пол. Гарри бессильно рухнул в кресло и с силой сжал кулаки. Хотелось что-то сломать, поэтому он схватил со стола гипсовый бюстик с изображением Альбуса Дамблдора, которым придавливал стопки пергаментов, и бросил его в стену. Белая крошка разлетелась по всему кабинету.

― Очень неприятно, Гарри, ― услышал он тихий голос из рамы в левом углу.

― Репаро, ― Гарри махнул палочкой и бюст вновь стал целым. Гарри повернулся к портрету, но его обитателя уже не было.

Гермиона на всех парах мчалась в свой кабинет, игнорируя обращения коллег по дороге. Едва она забежала к себе, как закрыла дверь, наложила оглушающее и заорала, что было сил. Выплеснуть гнев было просто необходимо. Сделав это, получилось немного расслабиться. Гарри вел себя с ней так грубо впервые в жизни. Она слишком хорошо его знала. Знала, что он импульсивен и скорее всего говорил гадости ей на зло, потому что она посмела начать выяснения, потому что ему не нравится Малфой и вся ситуация вокруг него, потому что она помогла Нотту (читай Малфою) обыграть Аврорат. Решение Гарри отправить ее вместо себя в Министерство можно было считать неплохой альтернативой, если бы не знать, что в данном случае он делает это специально, чтобы она пропустила похороны, чтобы в такой важный для Малфоя момент не присутствовала там, чтобы он, Гарри, чувствовал, что еще немного, но контролирует ее.

А почему, собственно, она разозлилась, ведь явно не из-за неопределенности их с Гарри отношений? Она хоть и не считала себя девушкой для встреч без обязательств, все же менее болезненно отреагировала бы, не будь контекст связан с Малфоем. Какого черта этот Малфой влез в ее жизнь и все в ней перевернул? С тех пор, как она вроде как сблизилась с ним, все идет наперекосяк. Вот кто истинный виновник ее последних неудач, а никак не Гарри, Визенгамот или Мерлин Всемогущий. Его и себя, вот кого ей стоило бы винить, но тогда они снова вместе в рамках одного контекста, а это было огромной ошибкой, потому что не имело никаких перспектив, а верить в какое-то подобие дружбы между ними ― полнейший абсурд.

Гермиона отправилась на патруль с твердым убеждением, что не станет даже разговаривать с Малфоем, если тот посмеет оказаться в поле зрения, но, видимо, он дал себе такой же зарок, потому что ни разу не подошел к окну и не выходил на улицу. Перед окончанием патруля Гермиона было подумала зайти и проверить, как он, вдруг ему плохо или нужна помощь, но откинула эту мысль, потому что посчитала дурной затеей.

В пятницу утром через секретаря Гарри передал Гермионе отчеты для Министерства, решив не удостаивать ее личным визитом, что было воспринято ею с огромной симпатией: она была зла на него. Ей даже казалось, что это первая крупная ссора с Гарри за всю ее жизнь. Но, видимо, время пришло, раз это случилось, да и раньше их не связывало ничего кроме дружбы. Теперь все было сложнее, а вот насколько, она в данный момент даже думать не хотела. Зная, что помимо отчетов ей предстоит также кратко высказаться самой, она принялась составлять небольшой доклад. Окончив его в районе трех часов, Гермиона наскоро пообедала в столовой и направилась в мэнор, чтобы не соблазниться на чай и выпечку, которой, несомненно, решат подчивать ее домовые эльфы.

Мэнор встретил ее унылым и серым, несмотря на то, что воздух был теплым, все же она ощущала мелкий озноб. Вдали она увидела небольшой шатер, стулья. Подойдя ближе, она поняла, что место готовят для завтрашней церемонии. Эльфы уже расчистили площадку и сделали большую часть подготовительных работ, а другие патрульные, точнее те, кто сторожил окрестности поместья в данную минуту проверяли стулья, трибуну, все атрибуты на наличие каких-то запрещенных чар. Гермиона не стала задерживаться и прошла мимо в сторону платановой рощи. Она предполагала, что там находится склеп Малфоев, точнее видела на карте, когда изучала план местности, но как выглядит это сооружение в реальности, даже не представляла. Решив, что ввиду своего отсутствия не сможет увидеть церемонию завтра, она пошла к склепу, чтобы удовлетворить любопытство. И пусть это был не ее участок патрулирования, все же увеличенное количество авроров на территории поместья позволит не заметить ее краткого отсутствия на закрепленном за ней маршруте.

Фамильный склеп Малфоев выглядел именно так, как она и представляла: величественное сооружение, выполненное в стиле готики, разумеется, с горгульями по обе стороны от входа. Древнее сооружение среди деревьев на удивление вполне гармонично смотрелось, хотя может все дело в целом в принадлежности, ведь у Малфоев все выглядит стильно. Так, стоп?! Стильно? Гермиона тряхнула головой, не иначе воздух в этом месте разряженный и давит на мозг. Она поспешила покинуть рощу, находиться там одной было жутко, потому что одолевали противоречивые мысли, главная из которых: завтра здесь упокоится тело жены Драко, а он сам станет еще несчастнее, потому что хоть и думает, что похороны помогут ему поставить точку для себя хотя бы мысленно, вместе с тем они подведут его к нерушимой истине о том, что ее действительно больше нет, а такое нужно пережить, отгоревать. Даже такому, как Драко.

За этими мыслями Гермиона вернулась на свою дорожку и пройдя еще какое-то время, подошла к оранжерее. Сквозь прозрачное стекло она увидела Малфоя, он стоял у кустов белых роз (у их семьи, видимо, мания на розы) и вертел в руках срезанный цветок. Гермиона решила быстрее уйти, но проходя мимо открытых дверей, наступила на камень и чуть не упала, громко выругавшись. Она осторожно посмотрела в сторону дверей, надеясь, что ее провал оказался незамеченным, но там стоял Драко. Теперь его уже невозможно было проигнорировать.

― Привет, ― сказала Гермиона, вертя перед собой ногой, проверяя, есть ли болевые ощущения.

― Ты в порядке? ― спросил Драко, указывая на ногу. ― Костыли не нужны? Или, может, очки?

― Ха-ха, ― закатила глаза Гермиона. ― А ты что же, осваиваешь профессию садовника?

― А чем еще заниматься в четырех стенах, ― это был не вопрос, а утверждение.

― Читать, ― сказала Гермиона. ― У вас гигантская библиотека, я видела.

― Такая наблюдательная, ― пришла его очередь закатывать глаза. ― Я тоже люблю чтение, но когда ты заперт, то даже это надоедает.

― Наверно, это тяжело, ― согласилась она. ― Но что поделать, в следствии подвижек нет.

― Зато есть кое в чем другом, ― его голос сразу стал тише. ― Похороны завтра. Ты наверняка уже в курсе.

― В курсе, ― кивнула Гермиона и тоже загрустила.

― Только этого завтра не надо, окей? ― Драко сложил руки на груди и гордо выставил подбородок. Гермиона изобразила непонимание, он пояснил. ― Если ты будешь стоять завтра с таким прискорбным лицом, то мне будет в пору разрыдаться.

― Не переживай, ― вздохнула Гермиона с легкой улыбкой на лице. Надо же, ее выражение лица может вызвать у него какие-то эмоции. ― Меня завтра не будет.

― То есть как? ― спросил Драко в ту же секунду, расцепив руки, чтобы всплеснуть ими в немом жесте непонимания.

― Так, ― ответила Гермиона. ― Гарри поручил мне другую ответственную работу.

― Что может быть важнее завтрашней церемонии?! ― его голос стал громче, откуда-то появились нервные нотки. ― Вообще-то вы до сих пор не поймали убийцу Астории! Что если он заявится на ее похороны?!

― Здесь будет две дюжины первоклассных авроров, ― сказала Гермиона. Отчего-то поведение Малфоя ее забавляло. Неужто Гарри не зря бесится… Эти двое выросли, но продолжают соревноваться друг с другом. Как дети, честное слово!

― Но мне нужны лучшие! ― в попытке донести всю полноту своего негодования Драко даже схватил Гермиону за плечи и потряс. Она удивленно на него посмотрела и поджала губы, чтобы не рассмеяться. ― Я серьезно, Грейнджер! При всей моей нелюбви к твоему происхождению, я не буду отрицать очевидный факт: ты могущественный аврор. Как по мне, так лучше Поттера точно! Он просто удачлив и все, а Уизли…хотя он и не аврор… Ну ты меня поняла!

― Малфой, ― Гермиона старалась говорить сдержанно, параллельно отдергивая со своих плеч руки этого неумеющего (вдруг) себя контролировать молодого человека. ― Если бы я не знала тебя, то подумала бы, что тебе будет не хватать именно меня, что явный нонсенс, согласись?

― Конечно, ― тут же отозвался он, немного начиная соображать о двусмысленности своего поведения. Его нервы явно нуждались в успокоительных, а он упорно продолжал игнорировать назначения колдомедиков, думая, что справится сам.

― В таком случае спешу тебя заверить, ― продолжала говорить Гермиона тоном воспитательницы в детском саду. ― Что не качеством, там количеством присутствующие авроры покроют отсутствие могущественного коллеги. Все будет хорошо, не переживай.

― И все-таки я хочу знать, ― Драко окончательно пришел в себя и выпрямил спину. ― Что поручил тебе этот недоумок?

― Во-первых, недоумок ― это твой друг Теодор, ― тут же огрызнулась Гермиона, Драко ожидал этот гневный тон, знал, что на оскорбление святоши последует такая реакция. Впрочем, он специально так его назвал. ― А во-вторых, Гарри поручил мне представить ежеквартальный отчет по работе Аврората в Министерстве.

― И ты пойдешь на это скучное сборище взамен удовольствия присутствовать на церемонии погребения чистокровного волшебника? ― Драко перевернул все с ног на голову, Гермиона даже растерялась, но быстро пришла в себя.

― Удовольствием я бы это не назвала, ― сказала она, Малфой поджал губы, понимая, что перегнул палку. ― Да и довелось уже бывать на похоронах чистокровных десять лет назад.

Драко опустил голову, понимая, о чем она говорит. Несмотря на то, что со стороной он определился задолго до падения Волдеморта, все же всякий раз обсуждая те события, в глубине души он чувствовал небольшой укол, крохотное чувство вины, словно косвенно он виноват в том, сколько потерь было по итогу. Это изменение в лице не укрылось от глаз Гермионы. Весь разговор со всеми его перепадами все равно получался какой-то грустный. Она понимала, что нужно уходить, потому что иначе все это снова приведет к какой-нибудь непрошенной откровенности, а вместе с этим и к ряду новых проблем.

― Ладно, я пойду, ― сказала Гермиона. ― Авроров тут много и без меня, а завтра будет еще больше. Гарри тоже будет, так что тебе ничего не угрожает.

― Ты хочешь, чтобы меня стошнило? ― скривился Драко, изображая рвотные позывы.

― Позер, ― Гермиона усмехнулась и стукнула его по руке. На секунду он улыбнулся, но потом уставился на нее. Она прочитала в его глазах, что допустила ошибку, похлопав его как приятеля. Она отдернула руку. ― Извини.

Сказав это, она развернулась, чтоб уйти, но была остановлена: Драко схватил ее за предплечье. Она замерла и не дышала. Через мгновение она почувствовала дыхание над своим ухом, по спине побежали мурашки.

― В тот день в кабинете ты сказала, чтобы я не смел тебя трогать, ― голос Драко был еле слышен, но она понимала его речь нутром. ― А сама допускаешь в моей адрес такие вольности. Это очень некрасиво, Грейнджер. Сейчас я принимаю твои извинения, но если подобное повторится, то тебе конец.

Шепот стих, послышался звук шагов. Когда Гермиона наконец выдохнула и повернула голову, то увидела спину Драко, который уже вернулся в оранжерею. Гермиона поспешила убраться из поместья подальше, потому что этот голос проник ей под кожу, заставляя сердце учащенно биться. Она приказала себе выбросить эту дурь из головы. Нельзя было допускать сближения с ним. Это же Драко-чертовски-хорош-но-чертовски-отвратителен-Малфой! Он уже разрушил ее репутацию, отношения с Гарри, преданность друзьям. С каждым разом становилось все хуже и хуже, но почему было так любопытно, какое может быть дно во всей этой истории?

Гермиона проснулась, едва рассвело. Сна не было, но вставать упорно не хотелось. Впереди был сложный день, который следовало пережить достойно. Похожее состояние было и у Драко, только он за всю ночь не прикрыл глаза ни на минуту.

Гермиона всегда ответственно относилась к работе, была собрана и сосредоточена на цели, пока не достигала ее. Это срабатывало всякий раз. Драко тоже был ответственен, собран и сосредоточен в делах, но хоронил жену впервые в жизни и абсолютно не представлял, что это будет за церемония. Стоя под душем, каждый в своем доме, оба думали об одном: похороны Астории. Событие вызывало смешанные чувства, ведь чем дальше момент погребения от смерти человека, тем сам процесс прощания с телом уже не вызывает тех эмоций истерики и несправедливости высших сил к покойному, скорее важно именно провести церемонию, завершить земной путь этого конкретного человека. Похороны становятся долгом, потому что с кончиной человека за это время ты уже мало-мальски свыкся и теперь стремишься выполнить последнее для его тела: предать земле. Смерть близкого человека всегда сложно принять, даже если это было ожидаемо. Внезапный уход в разы больнее, потому что к горю от потери примешивается еще непонимание, неопределенность, незнание.

Гермиона не была знакома с Асторией лично, никогда не разговаривала с ней и не находилась в одной компании. Она была для нее совершенно чужим, незнакомым человеком, одной из многих. Ключевое тут ― была. С недавних пор она сочувствовала ей и даже немного переживала за то, что происходит с ее телом. Странно, ведь было абсолютно ясно, почему восприятие изменилось. Все дело в Драко. Он был жутко груб и неприятен в первый день их встречи после заключения под стражу. Он оскорблял Гермиону, постоянно указывал на ее магловское происхождение, но потом были другие встречи и отношение поменялось. Временами это можно было назвать вполне обычной беседой, что не могло не настораживать, потому что между ними двумя нет и не могло быть ничего общего. Если это так, то почему все утро и по дороге в Министерство магии Гермиона думала только о том, что ей следует быть совершенно в другом месте.

Драко готовился к прощальной церемонии на автомате. Хотя в плане сборов это утро практически не отличалось от любого другого в какой угодно день его жизни. Учитывая привычный цвет гардероба, считай, просто умылся, собрался, только план мероприятий совершенно новый. Но так было по части внешней подготовки, внутри него были незнакомые ему эмоции. Какое-то странное состояние опустошенности, словно он пока не знает, что должен чувствовать, и решил оставить место свободным. Он знал, что должен похоронить Асторию, принять соболезнования, если кто-то вдруг решит их принести.

С родителями жены Драко виделся довольно редко, а после случившегося тем более, они даже не написали ему ни одного письма. Писала Дафна, дважды. Оба раза причитая о том, что их семья не верит в его виновность, а лично она приехала бы в любой момент, если бы встречу разрешили. Глупая девчонка, сестра погибла, а она не теряет надежды вновь возобновить общение, хотя должна понимать, что в данный момент отношения с женщинами волнуют Драко в последнюю очередь. При мысли о женщинах перед лицом возник образ Грейнджер. Дурное наваждение, Малфой поспешил подумать о другом. Но почувствовал на душе досаду от того, что среди присутствующих не будет никого, кто знает, что он все же чувствует на самом деле.

Спустившись на первый этаж, он встретил отца, мать и Скорпиуса. Они все были одеты в черное. Нарцисса подошла и обняла сына. Держась за ее юбку, юный наследник рода Малфоев смотрел на своего отца, но получил лишь короткий взгляд в свою сторону. На руки Драко его не взял, мать понимающе отошла, уводя малыша с собой. Люциус подошел к сыну.

― Адвокаты говорят, что на днях подадут прошение о переводе тебя в статус свидетеля, ― конечно, он начал разговор о деле, не спросит же, как у сына дела, это было бы странно.

― Надеюсь, это прошение также будет удовлетворено, ― сказал Драко, смотря куда-то мимо отца.

― Да, надо отдать должное Нотту, ― похвала от Люциуса? Это что-то новенькое. ― Парень потрудился на славу, провернул все грамотно. Бедняжку давно нужно упокоить, а эти олухи все создают вид бурного расследования.

― Может, что и найдут, ― пожал плечами Драко. Люциус коротко взглянул на него. ― Пока ты подозреваемый, мы не можем вернуться в дом. Если будешь проходить как свидетель, то мы сразу приедем.

― Я не уверен, что мне пока нужна компания, ― ответил Драко, посмотрев на отца. Люциус поджал губы.

― Ну скажешь, как будет нужна, ― его голос был тверд, но без особого негатива. Сын вырос, и Люциус это отлично понимал, как и то, почему он хочет побыть какое-то время один. Он растил из него свою копию, но Драко стал совершенно другим. Учитывая определенные успехи на его пути, Люциус это различие принял и не докучал сыну непрошенными советами. Жизнь круто изменилась и требуется время, чтобы научиться жить в новых реалиях и понять, куда двигаться дальше и каким образом.

Похороны были назначены на 10 утра. За полчаса до назначенного времени начали собираться родственники усопшей и авроры. Родители Астории вели себя отстраненно. Лишь обняв внука, оба разрыдались. Дафна, едва поймала взгляд Драко, сразу поспешила к нему.

― Прими мои соболезнования, ― сказала она, как только подошла к нему.

― Спасибо, ― кивнул он. ― И ты мои прими.

― Как твои дела в целом? Что с расследованием? ― спросила она, очевидно, решив, что он готов вести беседы.

― Все нормально, ― ответил он бесцветным голосом, смотря вдаль поверх девушки. ― Расследование идет.

― Эта тупица Грейнджер приходила ко мне, ― сообщила Дафна, за что получила прямой взгляд в глаза. ― Спрашивала про наши отношения. Я послала ее к черту.

― А она что? ― спросил Драко, отчего-то представив, с каким лицом Гермионе пришлось слушать Дафну. Уголок губ слегка дернулся, но Драко быстро пришел в себя и огляделся, чтобы посмотреть, не видел ли кто эту опрометчивую улыбку.

― Умничала как обычно, ― закатила глаза Дафна. ― Пыталась сунуть нос туда, куда ее не просили. Неприятная грязнокровка.

― И не говори, ― согласился Драко, чтобы закончить беседу. С недавних пор наличие грязной крови у Грейнджер не выступало на первый план при мысли о ней, как о человеке. Хотя всю массу ее достоинств перечеркивало именно это обстоятельство. Среди людей появился Поттер. Он сразу подошел к Драко, который сделал шаг вперед, чтобы Дафна скрылась из виду и осталась где-то позади.

― Малфой, прими мои соболезнования, ― начал Гарри с дежурной фразы. ― Гроб с телом доставили в дом, сейчас проведут последние приготовления и можно начинать церемонию. Драко выслушал его молча, коротко кивнул и ничего не сказал. Следовало сосредоточиться на предстоящей панихиде, а пару «ласковых» он скажет Поттеру позже.

Гермиона сделала отчет по проделанной работе Аврората, ответила на несколько вопросов министра, подписала парочку протоколов. Это субботнее утро можно было назвать плодотворным в плане работы, но моральную усталость она чувствовала не поэтому, а потому, что на протяжении всего собрания, своей речи и после ей приходилось предпринимать огромные усилия, чтобы разграничить в своем сознании потоки мыслей и вывести на первый план те, которые связаны с визитом в Министерство, закопав поглубже другие, которые вертятся вокруг того, кто находится в данный момент за много километров от нее.

Когда двери склепа закрылись за гробом Астории, Драко, наконец, выдохнул. Буквально. На душе немного полегчало, эту страницу можно было перевернуть. Родители жены коротко на него посмотрели и поспешили уйти: теща заливалась слезами, поэтому явно нуждалась в уединении. Дафна подскочила к Драко.

― К тебе вообще не пускают гостей? ― спросила она, часто хлопая ресницами.

― Я под следствием, ― сухо ответил Драко. Интерес к этой девице давно пропал, да и в день похорон жены он точно не собирался заводить новую интрижку, не говоря уже о том, чтобы возобновлять старую. ― Или ты не заметила, что здесь нет моих друзей, но есть Поттер и его команда?

― Почему ты такой злой? ― надула губы девушка.

― Я только что похоронил жену, ― Драко начинал терять терпение, поэтому мысленно призывал себя сдержаться.

― Можно подумать ты любил ее, ― протянула Дафна, издав усталый стон.

― Прошу тебя проследовать за родителями, ― попросил Драко, а сам развернулся в другую сторону. Дафна громко цыкнула и удалилась. В этот момент в шаговой доступности оказался Гарри. ― Ну так что, Поттер, есть по делу какие-то подвижки?

― Как появится что-то существенное, ты будешь проинформирован, ― ответил Гарри, остановившись перед ним и смерив взглядом с ног до головы. Разумеется, от Драко эта оценка не укрылась. Более того он понимал, за что ему такая честь. И пусть повода ревновать к нему Грейнджер он не давал, все же потрепать нервы защитнику всея магического мира было просто делом чести.

― Ну и как тебе церемония? Веселее, чем ежеквартальный отчет в Министерстве? ― спросил Драко беззаботным тоном и пронаблюдал огромную гамму эмоций на лице Гарри, который, несомненно, понял, что Малфой в курсе этой информации от Гермионы.

― Я не мог пропустить такое событие, ― тон Гарри говорил о том, что он не намерен проигрывать в этом противостоянии. Более того, готов воевать такими же методами. ― К тому же я предполагал, что вас эта разлука расстроит.

― Ты ошибся, ― тут же произнес Драко, тем не менее внутри немного царапнул тот факт, что Поттер намекает на связь между ним и Грейнджер, и якобы зная это, решил навредить не только Малфою, но и ей. ― Я ценю чистый воздух и такую же кровь. Если бы можно было не звать тебя, хотя я этого и не делал, то было бы идеально. Мог бы не приходить. Долгопупс бы справился, хотя его успехи далеки от мастерства Нотта.

― О да, ― закивал Гарри, усмехнувшись. И это снова не понравилось Драко. Поблизости оказался Теодор, он как-то беспокойно подошел и встал рядом. Гарри тут же обратился к нему. ― Мастерство вчерашнего выпускника адвокатуры. Мы все оценили, как озаряет за одну ночь. Признавайся, нюхал порошок из когтя дракона или сова на хвосте принесла все ответы на вопросы?

― Пошел в жопу, ― нервно сказал Теодор, не найдя ничего лучше на данный момент. Драко нахмурился и посмотрел на друга. Тот стоял с поджатыми губами и переминался с ноги на ногу. Гарри мог бы обидеться, но вместо этого усмехнулся. Чем просто вывел Драко из себя, дав окончательно понять, что с этим разрешением на погребение, полученным вдруг и так неожиданно, не все гладко.

― Придурки, ― бросил Гарри напоследок и удалился. Вместе с ним ушла часть авроров.

― Какого хрена он сказал, Тео? ― едва Гарри ушел на приличное расстояние, спросил Драко.

― Да черт его знает, ― пожал плечами Нотт. ― Шрам головного мозга, это не лечится!

― Кто тебе помогал составлять прошение? ― спросил Драко твердым голосом.

― Никто, ― ответил Тео, не глядя другу в глаза. Но этот ответ был более чем исчерпывающим. Конечно это она, сомнений не было! Если сопоставить тот факт, что Поттер так жирно намекнул, что это не заслуга Тео, то понятно, что он точно знает, чьих рук это дело. А кто еще мог перелопатить горы законов и нормативных актов, чтобы документ точно не завернули, а подписали, потому что нет другого выхода? На его памяти таким дотошным был только один человек и это не тот, кто стоял с ним рядом. Но зачем ей это? Зачем она ставит его в такое зависимое от себя положение? Он что, обязан возможностью похоронить жену грязнокровке?

― Как же так?! ― воскликнул Драко, наплевав на приличия. ― Тео, мать твою! Ты должен был рассказать!

― Что случилось, сын? ― спросил подошедший Люциус. Чуть дальше стояла Нарцисса с малышом Скорпиусом на руках. Но Драко словно не слышал:

― Я разве просил это делать так? Или ты вообще ничего не понимаешь?!

― Так и я не просил! ― в свою защиту воскликнул Теодор. ― Но мы не в том положении, чтобы отказываться от помощи!

― Мне не нужна такая помощь! ― Драко словно обезумел. Он повернулся и пошел в сторону дома. Сделав несколько шагов, он остановился на мгновение и обернулся. ― Прошу прощения, спасибо, что пришли. Далее я хотел бы побыть один, сегодня на разговоры я больше не настроен.

Драко ушел в дом, оставив родителей и Нотта среди нескольких авроров. Люциус, разумеется, тут же потребовал с Теодора объяснений. Нотт пообещал, что расскажет все позже и тоже поспешил покинуть чету Малфоев, а затем и поместье. Родителям Драко ничего не оставалось, как отправиться к себе.

Гермиона пришла домой после собрания в третьем часу дня. Эти нудные отчеты всех департаментов и подразделений, затем дебаты и разбор стратегий Министерства здорово выматывали и сжирали время, оставляя после себя головную боль и чувство неимоверной усталости. Дома она легла на диван и прикрыла глаза. Голова гудела, тело ломило от стольких часов сидения на жестком стуле. В голове почему-то (ага, совершенно неожиданно) возник образ рощи с большими платанами. Свежий воздух, зеленые листья, мягкая почва. Все это было в разы лучше заседания, которое было выше по статусу, нежели похороны незнакомой волшебницы, но тяжелее морально. Тем более мыслями Гермиона старалась побывать в двух местах одновременно, что требовало дополнительных затрат ресурсов организма. Впрочем, это были только ее проблемы, а значит таблетка от головной боли ей в помощь. Состояние немного улучшилось после душа и сэндвича, но в голове все равно были мысли о похоронах. Гермиона понимала, что этот день не патрульный и в мэнор ей нельзя. О любом визите на территорию поместья Гарри явно узнает, и это принесет ей новую гору проблем. Подробности она сможет узнать в понедельник, ровно как и спросить лично у Малфоя, как прошли похороны. Но хотелось-то знать сейчас… Эти мысли следовало прогнать подальше, поэтому Гермиона решила, что должна отвлечься. Она позвонила родителям, но из-за головной боли не смогла говорить долго, посмотрела какой-то фильм, совершенно не поняв сюжета, трижды заваривала себе мятный чай, пробовала читать ― все бестолку. Поэтому когда в 9 вечера в комнате возник самолетик, сообщавший, что сработала сигнализация в оцепленной части Малфой-мэнора и требуется проверка, Гермиона со скоростью света наколдовала ответ, что разберется со всем, прекрасно зная, что автоматическое информирование ушло всем патрульным аврорам и на вызов может прийти любой. Следовало реагировать быстро. Что она и сделала.

Когда Гермиона оказалась на территории поместья, то увидела небольшое скопление авроров, они стояли у дома. Подойдя ближе, она узнала, что в округе не обнаружен никто посторонний. Гермиона поспешила в ту часть дома, куда ход Малфою был заказан. Наскоро проверив все чарами, она нашла источник беспокойства: темную фигуру в конце коридора. Гермиона осторожно подкралась и направила световой импульс, который ударился в спину нарушителя и сбил его с ног. Девушка быстро подбежала и посветила палочкой ему в лицо, через секунду она воскликнула:

― Малфой, какого черта?!

― Я своровал бутылку огневиски из бара, ― заявил он с пола, показывая украденный предмет.

― Это же твой дом и твоя бутылка, какое тут воровство, ― проворчала Гермиона, на душе немного отлегло — нарушителем спокойствия оказался сам Драко, а не убийца Астории, который решил вернуться в дом в день ее похорон, чтобы совершить новое преступление. Она поймала себя на мысли, что четко разделяет Малфоя и убийцу Астории, полностью веруя в его невиновность.

― Тем более, ― кивнул Драко, начиная подниматься. ― Почему я лежу?

― Ты пьян, ― констатировала Гермиона. ― Вставай скорее и иди в разрешенную часть дома, я предупрежу патрульных, что проблемы нет.

Драко встал с пола и поплелся дальше, Гермиона вышла к коллегам и сказала им, что запретную линию пересек один из эльфов, увлеченный уборкой. Этой информации им было достаточно, они разошлись по своим участкам. Гермиона же обошла дом и вошла в него с другой стороны. Драко как раз уже дошел до холла, откуда шла лестница на второй этаж.

― У меня будут проблемы? ― спросил он, едва она подошла ближе. Сев на пол у лестницы, он открыл бутылку и сделал глоток.

― Я сказала, что это был эльф, ― ответила Гермиона.

― Зачем? ― спросил он, взглянув на нее.

― А тебе нужен штраф за нарушение границ домашнего ареста? ― проворчала Гермиона.

― О да, Поттер не упустит возможности насолить мне, ― усмехнулся Драко, Гермиона поняла, что утром между ними явно был какой-то разговор.

― Я понимаю, день сегодня тяжелый, но алкоголь не решает проблемы, ― нравоучительным тоном проговорила Гермиона, смотря на Драко сверху вниз

― Избавь от нотаций, ― устало махнул рукой он, тем не менее отставив бутылку в сторону. ― Как собрание? Министр похвалил за отличную работу?

― Ага, ― кивнула Гермиона, продолжая стоять напротив Драко. Она чувствовала неловкость, потому что целый день хотела быть здесь, а оказавшись, не знала, как себя вести. ― Как прошли…

― А вот этого не надо, ― прищурился Драко и замотал головой. Спустя пару секунд он решил, что продолжать разговор в неравных условиях не стоит, поэтому поднялся в полный рост, опираясь о перила. ― Не смей даже заикаться о похоронах.

― В чем дело? ― Гермиона нахмурилась, в душе появилось какое-то необъяснимое волнение.

― Не прикидывайся тупицей, Грейнджер! ― воскликнул Драко. Очевидно, алкоголь добавил его голосу громкости. ― Лучше напомни, когда я просил тебя вмешиваться в мои дела?

― Я все еще не понимаю… ― тихо произнесла Гермиона.

― Мерлин, почему же все так сложно?! ― задрав голову к потолку, прокричал Драко. Затем он перевел взгляд на Гермиону и даже сделал пару шагов в ее сторону. К удивлению обоих, он даже не пошатнулся. ― Зачем ты помогла с документами?

― Я не помогала, ― тут же сказала Гермиона, опустив глаза.

― Актриса из тебя паршивая, как и аврор, ― Драко продолжал сыпать обвинениями. ― Тео уже во всем мне признался, да и твой Поттер намекал на это утром, совершенно не стесняясь. Какого хрена, Грейнджер?! Ты вдруг решила заняться благотворительностью?

― Не неси ерунды, Малфой, ― Гермиона хотела перевести разговор в более спокойное русло, потому что понимала, ее жалость нужна Драко в самую последнюю очередь. Иначе зачем она помогала? ― Любой человек заслуживает, чтобы его тело было упокоено после смерти. Я всего лишь хотела быть справедливой.

― Святая Грейнджер! Смотрите, она среди нас! ― захлопал в ладоши Драко, сокращая расстояние между ними еще больше. ― Мне просто интересно, ты всегда лезешь туда, куда не просят, или только мне так повезло?

― Если бы ты был чуточку добрее, Малфой, то мог бы просто сказать: «Спасибо!», ― сказала Гермиона, сморщив нос. Все эти нападки порядком достали. Она не чувствовала за собой какой-либо вины, помогая добиться для Астории нормальных и скорых похорон, поэтому искренне недоумевала, почему Драко снова и снова распекает ее за это.

― Спасибо? Спасибо, Грейнджер?! ― ощерился Драко, сделав еще пару шагов и встав перед Гермионой на расстоянии вытянутой руки. ― Да ты в своем уме вообще?!

― Ну не в твоем! ― огрызнулась она, сдвинув брови.

― Ты охренела?! ― Драко был зол и готов оторвать ей голову голыми руками.

― Пошел к черту! ― в тон ему воскликнула Гермиона. ― Может раз в жизни засунешь куда подальше свое тупое эго, самолюбие или фиг знает как это у вас чистейших волшебников называется и просто оценишь обстановку?

― Что ты имеешь в виду? ― не понял Малфой.

― А то, что без моей помощи ты бы жену сегодня не похоронил! ― сказала Гермиона, глядя ему в глаза. ― Как не сделал бы этого завтра и через неделю. Я не знаю, кто выбирал тебе адвокатов, но это именно то, на что тебе следует обратить внимание, если ты хочешь, чтобы в дальнейшем твои законные права кто-то соблюдал. Ищи в моем поступке плюсы, а не минусы.

― Мне наплевать на этот дебильный анализ способностей моих адвокатов, Грейнджер, ― произнес Драко своим самым злым голосом, потому что сейчас он был в таком гневе, что даже сам не мог до конца объяснить, что послужило тому причиной. ― Есть только один вопрос: «Зачем ты это сделала?». Ты хоть понимаешь, как это выглядит со стороны? Слышала бы ты, как Поттер это все преподнес?

― И как же? ― Гермиона искренне не понимала, к чему он ведет и не сводила глаз с его лица.

― Ты дурой-то не прикидывайся, ― сказал Драко и усмехнулся. Гермиона нахмурилась. Реакции у собеседника были какие-то неоднозначные и это слегка напрягало. ― Это выглядит так, будто между нами что-то есть. Ты компрометируешь меня.

― Ты должно быть шутишь, да? ― рассмеялась Гермиона, обхватив руками щеки. ― Уверяю тебя, такое никому никогда не придет в голову. Кто я и кто ты…

― Кто я и кто ты, Грейнджер, ― тут же исправил Драко. ― Вот так надо произносить. И да, твой нездоровый интерес ко мне начинает пугать.

― Ты сейчас серьезно? ― Гермиона не верила своим ушам, смотря огромными глазами на Драко.

― Ты приходишь в мою камеру в нерабочее время, потом лезешь в мой дом во время патруля, ― начал перечислять Малфой. С каждым его словом на лице Гермионы возникало все больше и больше смятения. ― Помогаешь моему адвокату добиться разрешения на погребение жены и сейчас здесь, хотя проверить дом мог любой из авроров на улице. Что происходит, Грейнджер? Я только овдовел, мне не нужны никакие поклонницы…

Гермиона закрыла лицо руками. Что она только что услышала?! Малфой сошел с ума? Он что, назвал ее своей поклонницей?! Мерлин, это все происходит в реальности?

Она не смогла сдержаться и рассмеялась. Громко, неприкрыто, руками держась за живот. Драко наблюдал эту картину с презрением. Какого черта она смеется? Неужели над ним?

Наконец смех девушки стих.

― Уф-ф-ф, ― выдохнула она. ― Если в следующий раз ты решишь пошутить, то предупреждай заранее. Хохотать в общем контексте разговора про похороны слегка неуместно.

― Я не шутил, ― пожал плечами Драко.

― Тогда ты еще больший придурок, чем я думала, ― ответила Гермиона. Он скривился. ― Я понимаю, что ты о себе высокого мнения, но не знаешь одной простой вещи: иногда добрые поступки совершают просто так. Я не тебе помогала, а ей, Астории. Она уж точно не заслужила умереть молодой, а потом еще не быть похороненной вовремя, потому что у ее мужа адвокат ― дилетант.

― Чушь! ― только и произнес Малфой.

― И тем не менее, ― огрызнулась Гермиона тут же. ― Это ради нее, а не для тебя.

― Вот как, ― протянул он, как бы соглашаясь. В его голове вертелась тысяча мыслей, но на первый план лезла самая идиотская. Когда он снова заговорил, Гермиона слегка вздрогнула от неожиданности. Пока он молчал, она тоже думала о происходящем. Ей определенно следовало убраться из этого дома, пока она не совершила ошибку, но ноги словно приросли к полу. Голос Драко вывел ее из задумчивости, а слова озадачили. ― Ты говоришь, все ради Астории… А знаешь, в чем самая большая ирония? ― Гермиона вопросительно подняла бровь. ― Ты пахнешь, как она. Запах не точь-в-точь, но напоминает.

Гермиона широко распахнула глаза. Он мог наплести ерунды про какие-то кажущиеся ему компрометирующими поступки с ее стороны и попасть мимо кассы, но вот он говорит всего одну вещь, и Гермиона теряет дар речи. Драко Малфой, который не прячется за своей железной маской, а признается, что тоскует по жене. Такой, каким его не знает никто на этом свете. И это такое сакральное знание, которое доступно только ей. И именно ради него она помогла с похоронами. Зачем пришла в его камеру после ссоры с Ханной, зачем подслушивала в тот день, почему примчалась сейчас ― на это она легко могла отшутиться, но вот скорбящий Малфой — это то, что она считала своим личным секретом, поводом верить, что в глубине души он хороший человек, что однажды принял светлую сторону и так с нее и не сошел.

Она сама не поняла, как встала на цыпочки и поцеловала его. Закрыв глаза, она вдыхала его запах, губами чувствуя его губы. Малфой стоял неподвижно. Он был шокирован и не мог сообразить, как ему поступить: оттолкнуть ее или терпеть дальше.

Наконец Гермиона прервала поцелуй и сделала шаг назад, не поднимая взгляда на Драко. Она не могла сообразить, что сейчас произошло, поэтому стояла в ступоре.

― Я же запретил тебе меня трогать, Грейнджер! ― зловещим шепотом произнес Драко. Она молчала. ― Вон из моего дома!

Гермиона подняла голову, чтобы посмотреть ему в глаза, но он уже повернулся к ней спиной и направился к лестнице. Усталость этого тяжелого дня, выпитый алкоголь и так много сил, потраченных на спор с грязнокровкой, больше его тело выносить не могло, поэтому он просто рухнул на пол около перил.

Гермиона тут же к нему подбежала, чтобы помочь подняться. Он оттолкнул ее руку.

― Не глупи, Малфой, я просто хочу помочь, ― буркнула Гермиона, не оставляя попыток подхватить его под руку.

― Мне не нужна твоя помощь! Не трогай меня! ― причитал Драко.

― Хорошо! ― заражаясь его нервами, воскликнула она, одергивая руки и делая пару шагов назад. ― Где твоя комната? Я провожу тебя.

― Не трогай… ― начал было он.

― Не стану! Я пока еще владею магией, ― заверила Гермиона. ― Приготовься левитировать.

Впрочем, не дав ему что-либо возразить, Гермиона произнесла заклинание, и его тело поплыло по воздуху на второй этаж. Он мог сколько угодно возмущаться, но не стал, был не в состоянии. Когда они оказались на втором этаже, он просто рукой указал в направлении своей спальни. Гермиона его поняла и сделала взмах палочкой. Через пару мгновений его тело опустилось на кровать. Гермиона подошла и встала рядом.

― Там внизу у меня было помутнение рассудка, ― начала говорить она, выбирая слова. Малфой смотрел в потолок прямо перед собой и никак не реагировал на ее слова. ― Не принимай случившееся на свой счет. Это ничего не значит. Я ухожу. Прощай.

Отчитавшись, она собралась уйти, но в тот же момент рука Драко схватила ее за запястье. Гермиона посмотрела на Малфоя, тот смотрел на нее. Она кусала губы от волнения и неловкости, коря себя последними словами за ту глупость, которую совершила. Она даже представить не могла, что теперь ее ждет за такой поступок, но не сомневалась, что Малфой вывернет ее душу наизнанку за эту дерзость.

Пока она мысленно распинала себя и выдумывала всячески увечья, он просто потянул ее за руку к себе. От неожиданности она даже не стала сопротивляться, поэтому Малфой перехватил ее за плечи, когда она нагнулась, и уложил на кровать рядом с собой. Гермиона хватала ртом воздух и не могла сообразить, что происходит, но Драко уже обхватил ее правой рукой, а головой уткнулся в шею. Вдохнув глубже ее запах, он произнес:

― Ты допустила огромную ошибку, придя сюда сегодня. Ошиблась вдвойне, когда поцеловала меня. Прокололась трижды, оказавшись в моей спальне. Но это все ерунда. Я налажал сильнее. Сказать почему?

― Скажи, ― еле произнесла Гермиона, потому что во рту пересохло. Она лежала замерев, без каких-либо мыслей в голове вообще, кроме одной: если он решит что-то с ней сделать, то скорее всего она даже не сможет сопротивляться.

― Я совсем недавно овдовел, даже до конца иногда не могу поверить в это, ― его голос звучал тихо, Гермионе приходилось напрягать слух. ― И тут в моей жизни возникла ты. Ненавижу тебя и все, что с тобой связано. Один твой вид просто раздражает. Но ты пахнешь, как она. Поэтому когда ты рядом, я вспоминаю… Хотя, правильнее сказать, вспоминал. Но теперь этот запах с ней больше не ассоциируется. Он только твой. И это меня пугает…

Драко замолчал. Гермиона продолжала слушать, замерев, в ожидании его дальнейших слов, но их не последовало. По размеренному сопению в области шеи она поняла, что Малфой уснул. Она осторожно выдохнула весь воздух, который все это время держала в себе. Что означали его слова? Что ей теперь делать? Одно было известно точно ― оставаться нельзя, но Малфой придавил ее своей тяжелой рукой и головой. Она решила, что подождет, когда он глубже уснет и ослабит хватку, тогда и уйдет, а пока ничего не остается, как терпеть и думать о произошедшем, потому что завтра будет новый день, который точно запутает все еще сильнее.

Ранним воскресным утром первым пробудился хозяин дома. Еще не открывая глаз, он понял, что спал как-то не типично для себя. Воспоминания о вчерашнем вечере с трудом складывались в единую картину, к тому же адски болела голова. Не стоило пить до беспамятства, но кто ж его мог остановить. Хотя… Драко открыл глаза и увидел перед собой ту, кого ни за что на свете не представил бы в своей постели, да еще она не просто лежала где-то там, на краю, а была рядом, лежа на его руке, обвив ногой его ногу. Драко медленно дышал, напрягая память, чтобы понять, как такое вообще могло случиться. Он практически не двигался, оценивая обстановку. Грейнджер лежала так близко, что он чувствовал тепло ее тела и слышал дыхание. Он не знал, как подать знак, что пора просыпаться, что надо как-то изменить ситуацию. За неимением других вариантов Драко кашлянул, реакции не последовало, она лишь удобнее устроилась около него. Это были самые мучительные минуты в жизни, он весь покрылся холодным потом. Но терпеть это дальше было невозможно.

― Грейнджер! Грей-й-йнджер! ― но реакции не было, Драко собрал всю выдержку в кулак. ― Гермиона, мать твою!

От громкого звука своего имени Гермиона как по щелчку распахнула глаза. Несколько мгновений она приходила в себя, затем ее взгляд сфокусировался на лице напротив. Всего пара секунд потребовалась ей, чтобы понять, кто перед ней, и вспомнить, какого черта она делает в его кровати.

Малфой пронаблюдал полную картину всех изменений на лице Гермионы и с удовлетворением отметил, что последней была гримаса ужаса. Значит понимает, что совершила недопустимое.

Гермиона быстро вскочила с кровати и встала спиной к Драко, вытирая руками глаза и слюну со щеки. В голове вертелась только нецензурная брань в свой адрес, она была готова провалиться сквозь землю.

― Я допускаю, что ты случайно оказалась тут и уснула, ― услышала она за спиной голос Драко, судя по всему он тоже поднялся и сидел на кровати. ― Но неужели нельзя было проснуться раньше и уйти?

― Если бы было можно, то я так бы и сделала, ― сказала Гермиона стальным голосом. Она была зла на себе не меньше, чем он на нее. ― Я сейчас уйду и надеюсь, что к этой теме мы больше не вернемся.

― Ты жалеешь, что спала со мной? ― спросил Драко. Гермиона чуть не задохнулась от негодования. Она повернулась к нему лицом, он ухмылялся.

― Я не спала с тобой! Это была случайность! ― воскликнула она, подойдя ближе.

― Как и то, что ты меня вчера поцеловала? ― Драко продолжал стрелять на поражение. Гермиона беспомощно хватала ртом воздух и сделала назад столько же шагов, сколько до этого вперед.

― А это была ошибка, ― сказала она, покраснев.

― Не слишком ли много случайностей и ошибок, Грейнджер? ― он наступал и ей казалось, что он заполняет собою все пространство в комнате. Не хватало воздуха.

― А что же ты? Забыл, что говорил мне перед тем, как уснуть? ― защищалась она как могла, но выходило слабо.

― Я был пьян и ничего не помню, ― сказал Драко, пожав плечами.

― Ах вот оно что, ― проговорила Гермиона, смерив глазами расстояние до двери. Надо было бежать и бежать как можно скорее. ― В таком случае я тоже ничего не помню, Малфой, кроме того, что ты сегодня впервые назвал меня по имени.

― Тебе приснилось, ― сказал Драко, глядя ей в глаза. Он понял, что она отчего-то нервничает, находясь тут рядом с ним. Они ведь и раньше часто оставались наедине, что изменилось теперь? Наверняка все дело в том, что он вчера наговорил, но вся проблема была в том, что он почти ничего не помнил.

― Кошмарный был сон, ― кивнула Гермиона, показывая, что принимает его объяснение. Затем она повернулась и пошла к двери. Надо было убраться, пока он не наговорил ей еще каких-нибудь двусмысленных вещей, от которых у нее голова закружится, и она снова даст слабину, как накануне с этим злосчастным поцелуем.

― Эй, Грейнджер! ― услышала она в спину голос Драко, когда почти уже дошла до двери. Она остановилась, но поворачиваться не стала. ― Найди себе другой предмет для обожания. Я тебе не по зубам.

― Придурок! ― выкрикнула она, распахивая дверь, чтобы убежать и не видеть, не слышать этого самодовольного нахала.

― Только не Поттера, он женат, ― зачем-то решил подлить масла в огонь Малфой. Гермиона резко остановилась и медленно повернулась к нему лицом. По ее свирепому виду он понял, что перегнул палку. ― Упс.

Гермиона домчалась до него за секунду, на ходу вытаскивая палочку. Малфой даже не успел среагировать, а Гермиона уже толкнула его так сильно, что он припечатался к стене, ударившись затылком. В купе с похмельем и головной болью этот удар вызвал чуть ли не водопад искр из глаз в прямом и переносном смысле. Но об этих мелочах Драко успеет подумать потом, сейчас ему в грудь упиралась палочка Гермионы, а сама девушка дышала так громко и прерывисто, словно была на грани истерики.

― Ты что же, решил, что можешь издеваться надо мной?! ― ее тон обещал ему мучительные страдания, Драко стоял молча и смотрел на ее лицо.

― Но не все ж тебе… ― попытался поспорить он.

― Рот. Закрой. ― приказал она.

― Сама закрой, ― возразил Драко.

― Как скажешь, ― усмехнулась Гермиона, в ее глазах он успел заметить опасные огоньки, а через секунду она снова встала на цыпочки и впилась в его губы грубым поцелуем. Вчерашний шок был детским садом по сравнению с тем, что он испытал в этот момент. Пререкаясь с ней, он даже не думал, что она до такой степени сумасшедшая.

Впрочем, поцелуй был не долгим, его цель была не в том, чтобы кто-то получил удовольствие, Гермиона расценивала его как пощечину, поэтому никакой нежности, в отличие от вчерашнего, в нем не было.

Когда ее «месть» была окончена, она отступила на шаг назад, чтобы посмотреть в ошарашенное лицо Малфоя. По удовлетворению в ее глазах, он примерно представил, как сейчас выглядел. Она прикрыла глаза и глубоко вздохнула, затем открыла и снова стала собой. Фурия из прошлой сцены испарилась.

― Если еще раз ты позволишь себе нарушить субординацию, Малфой, я поцелую тебя уже на глазах у всех, понял?! ― проговорила она, не сводя с него взгляда. С каждым ее словом он хмурился все сильнее. ― Уверяю, это будет сенсация года, которая в ноль разрушит твою репутацию и навсегда опозорит фамилию. Держись от меня подальше. Придурок!

Гермиона для закрепления шокового эффекта смерила Драко презрительным взглядом с ног до головы. Затем спокойно развернулась и ушла прочь, оставив его пребывать в диком оцепенении от того, что он только что услышал. Угроза была абсурдна, но по своей сути абсолютно губительна для Малфоя как такового. Гермиона знала, чем его можно усмирить, и уже неважно, всерьез она угрожала или нет. Она показала зубы, напомнив ему, что с ней шутки плохи. Да, по характеру это определенно была не Астория… Это была Грейнджер, единственная в своем роде грязнокровка, которая вызывала в Драко эмоции.

Сказать, что он не был в шоке от ее наглости, не сказать ничего. Вчера и сегодня эта потерявшая страх девица позволила себе непростительное дело: поцеловать его. Дважды. Отсутствие бурной реакции на такую дерзость Малфой объяснял себе лишь тем, что случившееся было крайне неожиданным. Когда он ушла, он пытался проанализировать ситуацию и свои ощущения, но не чувствовал ничего такого нового в сторону Грейнджер, чтобы ломать голову над тем, как с ней поступить. Он понимал, что она назло целовала его. Вчера ― чтобы он пришел в себя и закрыл тему обвинения за помощь с похоронами, сегодня ― чтобы насолить ему за подкол с Поттером. Просто ее больной мозг, видимо, не сгенерировал ничего более остроумного, чем осквернение его рта своими магловскими губами. Да только тут она просчиталась, ведь он давно свыкся с тем, что она не вызывает в нем отвращения, поэтому поцелуи были не более, чем простым прикосновением, хотя совершенно отличались по характеру. Тот, что был вчера, веел лаской, но Малфой почувствовал в нем жалость, что полностью обесценило его смысл. А тот, что состоялся несколькими мгновениями ранее, ― вот с этим уже можно было работать. Грейнджер была зла и явно плохо себя контролировала. Это было любопытно, раз уж она выбрала орудием мести какие-то глупые поцелуи. Если пофантазировать, то Драко склонялся к тому, что если бы ответил, то Грейнджер до сих пор была здесь, и даже страшно представить, какой ход был бы следующим. Но вся соль была в том, что ему не очень хотелось заморачиваться на эту тему. Он вчера похоронил жену, которую…нет, не любил, но уважал. Брак с ней он принял как обет, покончив со всеми своими похождениями холостой жизни. Став мужем Астории, он был верен ей, потому что сделал осознанный выбор и не хотел растрачивать потенциал на то, что отвлекает внимание от карьеры. И он свыкся со своей ролью супруга, его это не напрягало. Поэтому теперь было бы странно, что едва тело жены остыло, а он снова возвращается к тому, от чего сознательно ушел, что окончательно перерос. Грейнджер была хороша собой, но не настолько, чтобы он потерял голову. И пусть девчонка явно путает берега и может сама завести себя в непроходимое болото, Малфой не собирался подыгрывать ей, но и мешать тонуть тоже не хотел.

Несмотря на то, что это был воскресный день, после полудня к нему пришли адвокаты, Теодор и отец. Следовало определиться с дальнейшей стратегией поведения, а также запустить процесс о смене статуса Драко с подозреваемого на свидетеля, раз уж у обвинения нет ни одной, даже косвенной, улики.

Покинув дом Малфоя, Гермиона направилась к себе. Она так торопилась оказаться в родных стенах, что забывала вовремя дышать. Поэтому когда после трансгрессии в ближайший переулок и подъема на свой этаж в лифте она залетела домой, то дышала так, словно пробежала стометровку.

Как же она была зла на себя! Она просто ненавидела себя за несдержанность, потому что была почти уверена, что после таких выходок Малфой решит, что она влюблена в него. Но ведь это неправда! Ей его жаль, он вполне нормальный парень, но не вызывает у нее никаких романтических чувств. Да и как это возможно вообще, если речь идет о ней и Драко Малфое?! Скорее на Землю упадет метеорит размером с Великобританию!

Гермиона расхаживала по комнате и нервно натирала щеки. Она обзывала себя последними словами за то, что совершила, потому что в отличие от Драко была трезва и полностью отдавала отчет своим действиям. Полностью? Уверена, Гермиона?! Слава Мерлину, что Малфой держался достойно. Да и как он мог еще себя повести в день похорон жены. А она, о чем она думала, целуя его, когда он только простился с Асторией? Гермиона понимала, что где-то перешла грань, разделяющую ее благоразумие и полное безумство, потому что аморальные поступки в последнее время были прям ее отличительной чертой. Сначала она спит с Гарри, своим лучшим другом, но что важнее ― мужем лучшей подруги, пусть они и не живут вместе и вроде как расстались по ее инициативе. Потом, позабыв о приличиях, вступает в спор с Ханной в ее доме, чтобы показать, какая она хорошая на ее фоне, хотя ничем не лучше. Затем идет к Малфою и рассказывает личную информацию не только о себе, но и о Гарри, что тот блестяще использует в суде для торга в пользу своих условий. Когда же кажется, что все потеряно, ведь она лишается дела, такого важного для ее карьеры, ее назначают патрульным, самым низшим сотрудником Аврората. И после этого всего, она умудряется сблизится с Малфоем и помочь ему добиться желаемого, а вдогонку целует его в день похорон жены. Ничего не упустила? Что и кто так испортили Гермиону Грейнджер?! Когда она оступилась так, что все начало рушиться, словно карточный домик? У Гермионы не было ответа, только ощущение, что она бесконечно запуталась, а еще…что поцелуй вчера был не из жалости…

Утро понедельника было призвано, чтобы немного разрядить ситуацию. Едва она пришла на работу, как ее вызвал к себе Гарри. Гермиона не знала, как будет смотреть ему в глаза, к тому же все их последние разговоры заканчивались ссорами, от которых она настолько устала, что еще одну точно не сможет вынести.

Когда она вошла в его кабинет, то по лицу поняла, что он настроен дружелюбно. Можно было немного выдохнуть.

― Доброе утро, Гермиона! ― поприветствовал Гарри, указывая жестом присесть. Она повиновалась.

― Доброе утро, Гарри! ― сказала Гермиона в ответ. Она неуверенно терла ладонью по ноге, гадая, что же он скажет.

― Как выходные? ― спросил он, продолжая листать папки с документами. Гермиона на мгновение замерла, потом медленно выдохнула.

― Все нормально, ― ответила она. ― По итогам собрания отчет я тебе прислала. Ты получил?

― Да, ― кивнул Гарри. ― После похорон Астории я прибыл в Аврорат и ознакомился с твоим докладом. Спасибо, что подменила меня.

― Это моя работа, ― отозвалась она и опустила глаза. Гарри смотрел на нее какое-то время, словно боролся с собой, но в итоге проиграл и не сдержался.

― Судя по отчету о работе сигнальных чар, ― начал он говорить, но Гермиона уже прекрасно поняла, что он ей предъявит. ― В Малфой-мэноре было отмечено нарушение границ разрешенного к посещению участка. И ты явилась на вызов.

― Да, ― Гермиона решила, что отпираться нет смысла. ― Я была в доме, чтобы лично убедиться, что там ничего серьезного не произошло. Это оказалось ложной тревогой. Один из эльфов перестарался с уборкой.

― У тебя не было других дел? ― вырвалось у Гарри. Гермиона посмотрела на него исподлобья.

― Ко мне домой прилетел сигнальный самолетик, ― сказала она, не колеблясь. ― Я действовала по инструкции.

― Ты виделась с Драко? ― уточнил Гарри, пронизывая ее своим взглядом.

― Нет, ― не моргнув глазом, соврала Гермиона, но она забыла, что Гарри настолько хорошо ее знает, что обращает внимание не на то, как моргают ее глаза, а на цвет щек, который едва заметно покраснел. Но поскольку он решил, что ссор больше не допустит, то не стал развивать тему. Видел, что она соврала, поэтому то, что собирался сделать, он придумал как нельзя кстати.

― Хорошо, перейдем к тому, зачем я тебя вызвал, ― его тон резко сменил интонацию, и Гермиона снова на него посмотрела. Конечно она уловила этот момент, но что он означал, пока не поняла. ― Во-первых, я хочу извиниться за наши прошлые перепалки, я был не сдержан и часто беспочвенно на тебя наезжал, а, во-вторых, я вижу, как тебе не уютно выполнять это треклятое патрулирование, как будто ты не способна на большее.

― Ты возвращаешь мне дело? ― от нетерпения узнать, к чему Гарри ведет, она выпалила то, что пришло ей в голову первым.

― Нет, ― покачал головой он, она сразу поникла. ― Но я поручаю тебе нечто новое, не менее важное и опасное.

Гарри взял со стола папку и передал Гермионе. Она распахнула ее и занялась чтением. По мере того, как его взгляд скользил по буквам, ее брови то и дело хмурились. Когда она закончила чтение, то глубоко вздохнула и посмотрела на Гарри.

― Ты думаешь, они вернулись? ― спросила она, будучи абсолютно серьезной.

― Я не знаю, Гермиона, ― пожал плечами Поттер. ― Уже как минимум 6 свидетельств об их появлении, это может быть очень опасно. Беглые Пожиратели, которым удавалось столько лет скрываться, явно не просто так вернулись в Англию. Нужно выследить их и поймать. Кто знает, что они могут натворить или уже натворили.

― Я поняла, ― кивнула девушка. ― Я займусь расследованием. И еще, ты тоже меня извини за эти ссоры.

― Я не обиделся, ― улыбнулся Гарри. ― Мир?

― Конечно, ― кинула девушка и просияла улыбкой. ― Могу идти?

― Да, ― сказал он. Гермиона повернулась и зашагала к двери. Уже у самого выхода она словно что-то вспомнила и остановилась. Гарри смотрел ей в след, поэтому сразу спросил: ― Что такое?

― Что насчет патруля? ― спросила она, развернувшись к нему лишь вполовину.

― Для тебя он окончен, ― ответил Гарри. ― В тот дом тебе больше идти не за чем.

Гермиона кивнула и ушла, а Гарри тяжело вздохнул, ведь в этой последней фразе было именно то, ради чего он вызывал ее сегодня, ради чего нашел ей интересное дело, ради чего извинялся за ссоры. В субботу после похорон, когда произошла небольшая перепалка с Драко, он только убедился, что эти двое неплохо ладят, ведь Малфой знал, где в этот день находилась Гермиона. Вряд ли бы она стала делиться планами с тем, кого на дух не переносит. С того самого дня, когда она рассказала Драко все в камере, Гарри чувствовал, что между ними возникла какая-то связь. В симпатию он верил слабо, все-таки у обоих за плечами есть прошлое, которое не стереть. Однако какое-то притяжение между ними было, а он как ее друг видел все предельно ясно. К тому же Гермиона помогла Драко получить разрешение на похороны, что вообще выходило за рамки его понимания. А когда он сказал ей, что она пропустит церемонию, то она взбесилась, и они снова поссорились. Гарри не понимал, что это за отношения, есть ли там чувства и какие, но не хотел, чтобы между ними было вообще что-либо. Он не мог допустить этого, хотя и сам не чувствовал к Гермионе любви как к женщине. В любом случае Малфой мог принести ей много горя, а Гарри как друг считал, что обязан ее уберечь от потрясений, в том числе душевных. С появлением Малфоя между ними появилась пропасть, которая увеличивалась с каждым днем, и конечно всему виной он, а не Гермиона. А Гарри, как друг, как начальник, как Герой не мог позволить случиться непоправимому, поэтому приложил все усилия, чтобы у Гермионы и Малфоя больше не было повода видеться.

Когда в 3 часа Гермиона на патруль не явилась, Драко решил, что сегодня она специально проигнорирует работу, чтобы насолить ему. Когда она не пришла и во вторник, он подумал, что всему виной ее замешательство, непонимание, как себя вести после случившегося. Он ожидал, что она не сможет смотреть ему в глаза из-за стыда. В том, что она после поцелуя о нем пожалела, Малфой не сомневался.

В среду ее отсутствие начало раздражать. В голове не укладывалось, как такая обязательная трудоголичка и не выполняет свои прямые обязанности, возложенные на нее Визенгамотом! Впрочем, свои душевные терзания и метания Малфой никому не рассказывал, так как был занят крайне важными делами: вместе с адвокатами изучал различные нормативные акты, чтобы подать ходатайство о смене своего статуса в деле. Отсутствие каких-либо улик против него, а также хоть какого-то продвижения в расследовании давало ему основание полагать, что суд вполне может встать на его сторону. К тому же при переквалификации статусов такого рода об окончательном освобождении из-под ареста рассчитывать не стоит. По закону, Аврорат обязан будет приставить к нему сопровождающего, который будет денно и нощно находится рядом в качестве телохранителя (читай надзирателя). В моменты особо дурных раздумий Драко прикидывал, кого могли бы назначить ему в сопровождение. И чаще всего на ум приходила только одна кандидатура: Грейнджер. Если бы такое случилось, то она сошла бы с ума точно. Эти мысли всегда веселили, иногда Драко даже улыбался. Но очень быстро приходил в себя, когда раз за разом обращал взгляд в окно, а пост охраны оставался пустым, либо там сидел совершенно не нужный ему аврор.

Сама же Гермиона тоже испытывала недостаток внимания одного занозчивого типа, потому что привыкла, что каждый день у нее была своего рода зарядкой для мозгов, а теперь, хоть ей поручено крайне важное дело, на которое она тратила все свои силы, все же оно так не тонизировало сознание, как споры и рассуждения с Малфоем. Отдельным моментом следовало также выделить ежедневные прогулки на свежем воздухе в красивом месте, ведь получив папку с заданием от Гарри, она практически не покидала кабинет. Она тщательно разбиралась в информации, полученной от свидетелей, в глубине души надеясь, что появление Пожирателей именно в это время неслучайно. Возможно, они причастны к гибели Астории, а значит, чем быстрее она разберется с ними, тем скорее будет закрыто дело, тем скорее Драко будет свободен… Хотя какое ей до него дело! Она решила, что будет отгонять мысли о нем, как назойливых мух, потому что тоску нельзя было пускать в сердце, только не по нему.

В четверг вечером, когда основной костяк адвокатов покинул мэнор и остался один Тео, Драко наконец дал волю эмоциям, как обычно начав издалека:

― Ты случайно не в курсе, почему мне поменяли патрульного аврора?

― А тебе его поменяли? ― нахмурился Теодор, подойдя к окну и убрав занавеску, чтобы посмотреть. В беседке стоял и попивал чай какой-то молодой человек. ― А разве был кто-то другой?

― Блин, ты сейчас серьезно, Нотт?! ― нервно возмутился Драко. Друг уставился на него, сдвинув брови, не понимая приступа гнева. Малфой закатил глаза и протянул руку в сторону окна. ― Этот хрен разве похож на Грейнджер или у тебя такая короткая память, что ты не помнишь, кто в такое время маячит под окнами?

― Телосложение один в один, ― ответил, прищурившись Нотт, и тут же получил шариком смятого пергамента по голове. ― Ай! Да, теперь я вижу, что это не Грейнджер. А где она кстати?

― Я. Тебя. Спросил. Только что. Об этом! ― на одном дыхании произнес Драко, призывая все силы, чтобы не вломить товарищу повторно. Нервы отчего-то были на пределе. До сих пор он считал перепалки с Грейнджер своим развлечением, а теперь игрушку куда-то спрятали. Это не вписывалось в картину распланированного дня.

― Так откуда мне знать, ― пожал плечами Нотт. ― Может у них кадровые перестановки. Я, знаешь ли, с Поттером не на короткой ноге.

― Понятно, ― вздохнул Малфой и сел в кресло, запрокинув голову назад и прикрыв глаза.

― А почему, собственно, это тебя так волнует? Вы что уже…того? ― задал вопрос Теодор и заметил, как медленно его друг может возвращать голове исходное положение и поднимать веки. Когда Драко посмотрел на него уничтожающим взглядом, Нотт захлопал глазами. ― В чем дело? Не говори мне, что я прав?

― Ты вообще в своем уме даже предполагать такое? ― прошипел Драко, но Нотту сразу стало все понятно. Он заходил по комнате и затряс головой, протестуя. ― Это не больше, чем просто наблюдение и вопрос.

― Ой, Драко, я же предупреждал, я же говорил, ― запричитал Теодор. ― Но ты ведь упертый, ты ведь думаешь, что самый умный.

― О чем ты вообще? ― Драко смотрел на друга, как на сумасшедшего. Впрочем, Тео возвращал ему такой же взгляд.

― Я же вижу, что она пролезла в твою голову, ― крутил у виска Тео. ― И предвосхищая то, что ты явно задумал мне поручить, сразу говорю, что не попрусь к ней на поклон.

― Ты явно гонишь, друг, ― скривился Драко, отводя взгляд. Через секунду он произнес: ― Ты же завтра все равно идешь к Поттеру, спроси заодно.

― Хрена с два! ― воскликнул Нотт.

― Что? ― спросил Драко.

― Ты слышал мой ответ, ― размахивал руками Тео. ― Я знаю, что ты переспрашиваешь, чтобы я изменил свои слова, но я не стану. Это большая ошибка общаться с ней, Драко. Она грязнокровка, подружка Поттера, аврор, но что хуже всего ― явная психопатка.

― С чего ты взял? ― нахмурился Малфой, отмечая, что его друг во всем прав, ну разве что кроме момента про то, что Грейнджер пролезла в его голову. Это полный бред.

― Я просто знаю, ― ответил Нотт. ― Я завтра зайду к Поттеру, передам ему копии всех наших запросов и уйду, мне в ее кабинет не по дороге.

― По дороге, Тео, ― давил Драко. ― Раз уж я сижу тут и сам не могу выйти. По твоей милости, между прочим. Если бы ты знал все законы, то смог бы добиться необходимого нам уже давно, а так мне вновь пришлось просить отца одолжить адвокатов, что крайне портит мне репутацию в его глазах.

― Взял по самому больному ударил, ― оскорбился Нотт. ― Откуда же мне было знать, в какой переплет ты угодишь. Я спрошу, но ты мне будешь должен.

― Идет, ― скрывая улыбку, сказал Драко.

― Ой, блин, я пошел, ― махнул рукой Нотт. ― Во-первых, я устал, атмосфера кабинета просто тихий ужас, а во-вторых, мне нужно настроиться на завтрашний день, ведь мне предстоит не только общение со святым мира сего, но и с его клоном в женском обличье.

― Тео, ― рассмеялся Драко, эти эмоции можно было не скрывать. ― Если бы тебя не существовало, то тебя следовало бы придумать.

― Только Грейнджер эту фразу не говори при встрече, а то придется полы вытирать, ― прикрыв рот, якобы от рвотных позывов, прогнусавил Теодор и направился к двери. Малфой продолжал ухмыляться. Напоследок рассмеялся и Тео. Уходя от Драко, он поймал себя на мысли, что давно не видел друга таким веселым. И если виной тому грязнокровка, то так тому и быть… Хотя, постойте, какого хрена?! Завтра Тео собирался не только выяснить информацию для Драко, но и вправить мозги Грейнджер, чтобы не смела тянуть к его другу свои аврорские ручонки.

В пятницу утром сразу после визита в Министерство и Визенгамот Нотт отправился в Аврорат. Он подготовил запрос от имени Драко о смене его статуса в деле с подозреваемого в свидетеля\потерпевшего. Пока было не ясно, в какой именно формулировке положительное решение более вероятно, поэтому Нотт с коллегами на всякий случай запросили оба варианта. Не доверяя совам и магической корреспонденции, все заявления было решено доставить лично, под роспись, так как время в этом деле было важнее всего. С каждым днем Драко в мэноре все больше сходил с ума. Образно говоря, хотя тут он сам мог бы и поспорить. Он считал, что имеет все основания для переквалификации, ведь до сей поры подозреваемые по делу так и не были найдены, а его вина не доказана никаким способом.

Теодор получил уже две подписи о приеме заявлений, оставалось дело за секретарем Поттера, потому что лично с ним он встречаться не хотел. На его удачу, когда Нотт появился в Аврорате, его глава отбыл в Министерство. Теодор очень надеялся, что виной тому поданное им заявление. Они с Драко рассчитывали, что на понедельник-вторник будет назначен суд, а обсудить все успеют за выходные.

Отдав документы секретарше Поттера, Нотт обреченно зашагал по коридору в сторону кабинета Грейнджер, искренне надеясь, чтобы и она отбыла куда-нибудь по срочному вызову. Но постучавшись в дверь и услышав: «Войдите!», он в напряжении набрал в грудь побольше воздуха, собрав всю решимость в кулак.

Гермиона сидела за столом, вчитываясь в какую-то огромную книгу. От одного вида этой девушки, а также ветхих страниц гримуара Теодору стало плохо, к горлу подкатила тошнота. Так он понял, что жутко нервничает и окончательно взял себя в руки.

Учитывая то, что Гермиона удостоила его лишь коротким взглядом, он расценил это как брошенный вызов. «Ну ничего, зараза, я тебе сейчас устрою за все хорошее!», завертелось в его голове. Теодор выпрямил спину, расправил плечи и вошел в кабинет.

― Доброе утро, Грейнджер! ― приветствие сопровождалось звуком громко захлопнутой двери. Гермиона даже подскочила на стуле. Что ж, ее внимание теперь полностью принадлежало визитеру.

― А еще сильнее можно? ― по инерции спросила она, мучаясь от звона в ушах.

― Есть разговор, дорогуша! ― тон Теодора был враждебным, Гермиону это отчего-то позабавило. В серьезность его намерений она, разумеется, не поверила, поэтому поджала губы, скрывая усмешку, и жестом указала на стул для посетителей. Нотт смерил ее новой порцией презрения. ― Я постою.

― Теодор, я обожаю театр, но сейчас у меня очень много дел, ― устало проговорила Гермиона, чем еще сильнее разозлила Нотта. Он предполагал, что она о нем думает, но что она решит заявить ему то напрямую, не рассчитывал.

― Ну раз тебе не терпится, ― сказал Теодор, набрав в грудь побольше воздуха. ― Я пришел, чтобы поговорить о Драко.

― Что с ним? ― спросила Гермиона и этим, по мнению Теодора, выдала себя с потрохами.

― Слава Мерлину, жив-здоров, Грейнджер! ― воскликнул он. ― Вопрос в другом: какого черта ты себе надумала о нем? Всерьез решила, что вы можете иметь что-то общее? Для чего ты лезешь к нему?

― Чего? ― только и спросила ошарашенная Гермиона. Малфой что, все рассказал другу?! Быть такого не может!

― У меня есть глаза и я вижу, что происходит вокруг Драко, ― Теодор продолжал свои обвинения. Гермиона от неожиданности молча хлопала ресницами. ― У вас что, напрочь отсутствуют моральные принципы? Его жена мертва, а вы во всю лезете к нему! Флиртуете без стеснения! Одна, едва отошла от гроба сестры, сразу начала намекать на свидание, другая вместо того, чтобы искать убийцу бедной женщины, окручивает вдовца!

― Я сейчас сойду с ума, ― взмолилась Гермиона, откинувшись на спинку кресла. Этот идиот нес откровенную ересь, но между тем, она успела уловить, что речь шла не только о ней, но и, очевидно, о Дафне. Видимо на похоронах та флиртовала с Драко на глазах у Теодора. Мысленно представив эту картину, Гермиона сморщила лоб. Впрочем, об этом она успеет подумать позже, сейчас следовало поскорее избавиться от этого моралиста. ― Ты вообще кем себя возомнил, Нотт? Адвокатом Малфоя?

― Я именно он и есть, тупица! ― тут же вставил он, пока Гермиона не успела исправиться, думая о множестве вещей одновременно.

― Это какая-то шутка, да? Ты меня в чем-то обвиняешь? ― она встала с места и обошла стол, чтобы быть ближе к тому, кого хотела придушить. Нотт инстинктивно сделал пару шагов назад. ― Кто ты такой, чтобы приходить сюда и вываливать на меня какую-то бредятину? Ты пьян или головой ударился?

― Грейнджер, мы оба знаем, что ты неравнодушна к Малфою, ― пыл Нотта слегка поубавился. ― Ты сама начала это все, придя в тот день в его камеру и разболтав про себя личную информацию.

― Это была моя ошибка, Нотт, ― сказала Гермиона. ― И я за нее расплатилась гребаным понижением до патрульного!

― Кстати об этом, ― тут же встрял он. ― Как я заметил, ты вовсю пренебрегаешь обязанностями…

― Меня сняли с патруля, ― ответила Гермиона. ― Дали другое дело. Гарри решает, чем занимаются его авроры, но уж никак не ты. Поэтому закрой рот и не говори мне по поводу моих обязанностей!

― И что же может быть важнее безопасности Малфоя? ― картинно возмутился Нотт.

― Миллион вещей в мире, ― сказала Гермиона, сложив руки на груди. ― Вокруг Малфоя не вертится все и вся. К тому же ты сказал, что он жив и здоров.

― То есть ты больше в мэноре не появишься? ― немного успокоившись, спросил Теодор. Жизнь все расставляла на свои места, и он был рад, что запретные встречи сойдут на нет.

― А что, меня кто-то потерял? ― съехидничала Гермиона и заметила, как глаза Нотта заблестели от злости. Это было интересно и следовало копать в этом направлении.

― Еще чего! ― ответил он, выставив горделиво подбородок. ― Никто не заметил твоего отсутствия, если ты об этом. Прийти сюда было моей личной инициативой. Я заносил документы Поттеру и решил сказать тебе, чтобы ты бросила свои попытки сбить Драко с толку.

― Я и не пыталась, ― сказала Гермиона, нахмурившись. ― А даже если бы и стала, то какое твое дело? Драко ― большой мальчик, сам разберется.

― Драко значит… ― передразнил Нотт. ― Он тебя случайно не зовет по имени?! Дурдом какой-то!

Теодор продолжал возмущаться, но Гермиона затихла, вспомнив, как Малфой назвал ее по имени, когда будил. От одной этой мысли покраснели щеки. А Нотт уже закрыл лицо руками, громко хлопнув ладонями по своим щекам.

― Что с тобой? ― спросила Гермиона. Этот парень был такой забавный.

― Она еще спрашивает! ― проговорил он, все еще придавливая лицо руками, отчего голос был глухим. ― Я только предположил про имя, а у тебя уже щеки цвета Хогвартс-экспресса. Ты бы аккуратнее с фантазиями, а то Поттер не переживет измены.

― Это не твоего ума дело, Нотт, проваливай! ― проворчала Гермиона, злясь на свои щеки-предатели.

― Я уйду, но надеюсь, что ты меня поняла, ― строго сказал он. Гермиона нахмурилась. ― Выбрось его из головы, тебе не нужны эти проблемы. Вы слишком разные и то, в чем ваше различие, не перекрыть никакими званиями и статусами, как бы ты не старалась.

― Еще одно слово, и я достаю палочку, Нотт! ― пригрозила Гермиона, сурово сдвинув брови.

― Да я бы предпочел умереть, лишь бы не видеть этого, ― вознес руки к небу Теодор. Все-таки ему следовало проходить обучение на актерском факультете, а не юридическом.

― Между нами ничего нет и быть не может, ― зачем-то произнесла Гермиона.

― Повторяй это себе почаще, Грейнджер, ― закивал Теодор, направляясь к двери. ― Как бы я не желал тебе всего плохого, все же прими дружеский совет: держись от него подальше, он не для тебя.

― Спасибо за ценные наставления, ― ощерилась Гермиона, глазами тем не менее совершенно не улыбаясь. ― Пошел отсюда!

Нотт напоследок смерил ее своим самым строгим взглядом, как бы говоря, что он настроен серьезно, затем покинул кабинет. Как только дверь за ним закрылась, Гермиона тяжело выдохнула. Неужели с ее стороны все настолько очевидно, что даже Нотт пришел вправлять ей мозги? Но ведь она сама до конца не понимала, какие эмоции у нее вызывает Малфой. Не иначе, Теодор включил свою тупую ревность к другу и пришел за спиной у Драко. Все, что он наговорил, совершенно нельзя было воспринимать всерьез, потому что каждая фраза звучала бредово, но истина там все же была: они с Малфоем разные и ничто не способно стереть этого различия между ними, потому что оно текло по венам. Другое дело Драко и Дафна. От одной только мысли о старшей Гринграсс внутри просыпалась какая-то необъяснимая злость. Хотя вполне объяснимая, но признавать это совершенно не хотелось. Надо же, лезла к Малфою прямо на похоронах… Не зря она Гермионе сразу не понравилась. То ли дело сама Гермиона: спокойна дождалась окончания панихиды и только потом полезла к Драко… Какой же бред!

Утро, бывшее более-менее добрым до этого, стало совсем отвратительным, потому что послевкусие от визита Нотта было ужасным. Гермиона переваривала услышанное и грузилась, уходя все глубже и глубже в дебри своих мыслей. На какой-то небольшой процент она предполагала, что Нотта послал к ней Малфой, только друг вместо вопроса о том, почему она не приходит на патруль, вывалил на нее еще и свои собственные вопросы. Значит он все же заметил, что ее нет. Хотя как это можно было не заметить, он же постоянно дома, хочешь-не хочешь, но если под окном вместо нее проходит другой человек, то это сразу бросится в глаза, тем более в такие наблюдательные глаза… Гермиона погрязла в этих вычислениях и могла сидеть в них весь день, но послание от Гарри, который вызывал ее, вывели из транса и вернули к делам насущным. Она мигом поспешила в его кабинет, чтобы вырваться из своего, насквозь пропитанного этими тяжелыми мыслями.

Гарри встретил ее в слегка встревоженном расположении духа. Он только что вернулся от министра, где они обсуждали вопрос финансирования Аврората. Вот уж о чем Гарри никогда не думал, мечтая стать аврором, что в свободное от борьбы с темными силами время придется вовсю заниматься бюрократией. Когда Гермиона вошла, он посмотрел на нее с надеждой. По его встревоженному виду она поняла, что сейчас нужно будет решать какие-то проблемы.

― Гермиона, рад, что ты была в кабинете, ― сказал он, едва она переступила порог комнаты. ― Закрой дверь и иди сюда, есть разговор.

― Что случилось? ― с опаской спросила она, закрывая дверь и проходя на свое привычное место.

― Кошмар полный, ― вздохнул Гарри, опустившись на кресло. ― Я был в Министерстве, выслушал огромный наезд о лишних тратах и превышении выделенного бюджета. Я в этом совершенно ничего не понимаю. Все расходы идут на содержание здания и оплату сотрудников. Да, в последний месяц траты увеличились, но всему виной дело Малфоя: море сверхурочки и дополнительных сил…

― Погоди, Гарри, ― остановила Гермиона. ― Министр не может не понимать, что расследование такого громкого дела затратно само по себе, а помимо этого продолжается и обычная работа Аврората.

― Он это все понимает, но при коллегии казначеев не мог проигнорировать их вопросы, ― вздохнул Гарри. ― Кажется, в данном случае мое недавнее назначение сыграло злую шутку, на меня повесили все косяки предыдущего руководства.

― Хорошо, надо поручить счетоводам проверить все, найти места, где можно сократить расходы, ― предложила Гермиона, Гарри кивал. ― Все наладится.

― Хочется верить, ― кивнул он. ― Но есть еще кое-что. Пока я был в Министерстве, туда принесли запрос адвокатов Малфоя с прошением о смене его статуса с подозреваемого на свидетеля или даже потерпевшего.

― Ничего себе, ― удивилась Гермиона. Визит Нотта получается был реально по делу. ― Ну с потерпевшим они явно загнули. Для этого нужен как минимум виновный по делу, а вот свидетель... На что они ссылаются?

― Когда я сюда вернулся, меня уже ждала копия их запроса, ― сказал Гарри, поднимая со стола пергамент и протягивая его Гермионе. Она привстала со стула, взяла документ и быстро пробежалась по строчкам глазами.

― Да уж, тут явно не обошлось без адвокатов Люциуса.

― Самое идиотское тут, что по сути они правы: улик против Малфоя нет, ― рассуждал Гарри. ― Дело вообще какое-то тупиковое. Никогда еще такого не было, чтобы расследование не давало ровным счетом ни-че-го.

― У Невилла не появилось никаких существенных зацепок? ― спросила Гермиона. Да, она дала себе слово не вникать в нюансы расследования, поэтому все это время успешно игнорировала какую-либо информацию, точнее не спрашивала специально, будучи обиженной за отстранение. И теперь она узнает, что по делу нет никаких сдвигов. Нотки тщеславия заиграли внутри. Она была уверена, что сама уж точно что-нибудь бы раскопала.

― Нет, ― ответил Гарри. ― Дело, которым ты сейчас занимаешься, возможно имеет отношение, но опять же, эти вернувшиеся Пожиратели могут быть тут совершенно не при чем.

― В таком случае у тебя не будет никаких вариантов, кроме как удовлетворить их запрос, ― Гермиона специально слегка выделила интонацией момент про то, что у Гарри нет вариантов, у него, а не у них, продолжая максимально дистанцироваться от неудач в этом деле.

― Я понимаю, ― согласился Гарри с досадой в голосе. ― Но по закону я должен буду приставить к нему аврора-охранника, который 24/7 должен будет караулить его. Учитывая то, что такой график мало кто выдержит, работа должна будет вестись посменно, а это новая статья расходов, за которую министр меня распнет.

― Да, но это же не твоя прихоть, а закон, ― сказала Гермиона, вспоминая формулировку нормативного акта. Превышение бюджета вопрос серьезный, но Гарри был прав, он тратил деньги не на свои прихоти, а на нужды сотрудников, тем более в данном случае закон требуется выделить сопровождение, пункт "а" прям так и … Гермиону осенило. ― Вообще-то кое-что можно сделать.

― Говори! ― взмолился Гарри. ― Я надеялся, что ты точно что-то придумаешь.

― В этом законе о сопровождении пункт "а" действительно говорит о круглосуточном надзоре, но там есть и пункт "б", ― рассказывала Гермиона, на ходу прокручивая в голове вид страницы Кодекса, который лежал у нее в кабинете. ― Там было что-то про ограничение передвижений.

Гарри тут же вскочил с кресла и подошел к книжной полке. Взяв оттуда свой экземпляр Кодекса, он быстро отыскал нужную страницу и прочел вслух:

― В случае предполагаемой угрозы свидетелю по важному делу в качестве альтернативы и для обеспечения безопасности свободное передвижение может быть ограничено несколькими часами в день без привлечения дополнительного сопровождения, ― с каждым словом улыбка на его лице становилась все шире. ― Гермиона, ты гений!

― Это единственный вариант сохранить средства из бюджета Аврората, ― развела руками Гермиона, представляя реакцию Малфоя, когда он услышит об ограничении передвижений.

― Так и есть, ― Гарри был счастлив. ― С одной стороны, какое-то время в день Малфой будет без присмотра, но с другой — мы не должны будем оплачивать ему охрану.

― Плюс при таком раскладе на него наложат специальное заклинание, которое автоматически будет возвращать его домой по истечении заданного времени, ― Гермионе такой вариант казался единственно доступным и в целом приемлемым для обеих сторон. Естественно, Драко взбесится и будет против каких-либо рамок, но пусть будет рад тому, что перестанет быть подозреваемым.

― У меня к тебе просьба, ― сказал Гарри, возвращая книгу на место. Гермиона уже догадалась, но хотела, чтобы он это озвучил. ― Ты должна подготовить запрос от нашей стороны в Визенгамот. Министр намерен в понедельник вызвать всех на закрытое заседание по этому вопросу и нам нужно предоставить ему все необходимые документы о позиции Аврората.

― Но Гарри, ― Гермиона не хотела этим заниматься по личным убеждениям, не хотела быть причастной к тому, от чего ее так бесцеремонно отстранили. ― Есть же закон, в Кодексе все написано. Условия Аврората в противовес запроса адвокатов Малфоя может составить кто угодно, тут даже выдумывать ничего не надо.

― И все же, Гермиона, лучше тебя этого никто не сделает, ― продолжал настаивать Гарри. Он хотел, чтобы именно она составила документ. ― Не заставляй меня просить на коленях.

― Ты шутишь, да? ― усмехнулась Гермиона, глядя на Гарри, который смотрел на нее своим самым жалобным взглядом. Наконец она сдалась: ― Хорошо, я подготовлю все необходимые документы, но при одном условии.

― Слушаю, ― кивнул Гарри, посмотрев ей в глаза.

― Там не будет стоять моей фамилии, ― озвучила Гермиона свое условие. ― Подпишешь все сам, можешь добавить Невилла, если нужно несколько подписей, но я не хочу там как-то фигурировать. Ты снял меня с дела, с патруля, хочу быть как можно подальше от этого семейства.

Гарри улыбнулся, потому что и сам этого хотел. Он заверил Гермиону, что все сделает так, как она просит. Документ он попросил составить на выходных, чтобы заранее направить его министру и судье. На закрытом заседании в понедельник все должно быть уже решено и просто озвучено стороне Малфоя.

Гермиона покинула кабинет Гарри с дурным предчувствием. Не следовало ей сдаваться и соглашаться помогать ему, но разве она могла отказать. С одной стороны, такого рода запросы были ее прямой работой, без каких-либо просьб, но с другой ― такой запрет по ограничению времени будет встречен критикой и тогда полетят головы всех причастных. Гермиона не хотела видеть Малфоя снова, потому что понимала, что Теодор не зря озвучил свои опасения. Связь между ними становится заметной, по большому счету именно по ее вине, ведь Драко не делал никаких шагов в ее сторону, кроме разве что просьбы остаться в ту ночь после похорон, но тогда он был пьян и не отдавал себе отчет. Она же была трезвой, но все равно повелась на поводу у эмоций, запретных эмоций, эмоций без каких-либо перспектив кроме страданий. Ей это было не нужно, очередной роман с кем-то лишь в ее голове, чтобы по итогу снова остаться с разбитыми надеждами по своей собственной вине. Ведь Драко, в отличие от всех ее прошлых ухажеров, мало того, что не ухаживал ни разу, так и прямым текстом просил не приближаться. Следовало послушать его и пресечь на корню то, что она чувствовала по отношению к нему, потому что ложные надежды могут свести с ума и внушить ей то, на что даже не было намека.

На выходных, как Гермионе и было поручено, она занималась составлением ответного прошения в суд. С каждой строчкой пункта "б", на который она ссылалась в документе, Гермиона все больше представляла, как Малфой будет негодовать, в какую ярость впадет. Он непременно решит, что всему виной его персона, а никак не трудности Аврората. Впрочем, о них ему знать не обязательно. Наличие данного пункта в законе уже дает основание полагать, что его не просто так туда включили. Да и частичная свобода ― это не так уж плохо, после недель домашнего ареста. Стать свидетелем по делу, где ранее был подозреваемым, в разы важнее. Гермиона практически полностью все дописала, оставив для Гарри пару общих моментов, а также пункт про количество часов на свободе для Малфоя. Она не знала, о какой цифре речь, да и особо не думала на эту тему. Когда Гарри будет переписывать все на пергамент с символикой Аврората, то укажет сам. Готовый документ Гермиона отправила совой в воскресенье после обеда.

В понедельник утром Гарри поблагодарил ее за отличную работу, сообщил, что этим же вечером направил копии министру и судье. Утром стало известно о закрытом судебном слушании по этому вопросу, назначенным на 3 часа дня. К огромному облегчению для Гермионы, Гарри сказал, что отправится на слушание один. Видеть Малфоя в такой момент, да и вообще, она не хотела. Врала самой себе, конечно, но так было правильно.

Вернувшись к себе после разговора с Гарри, Гермиона занялась своим расследованием. Целая неделя ушла у нее на сопоставление свидетельских показаний, описаний внешности, а также района появления предположительно беглых Пожирателей смерти. Работа по этому делу шла также медленно, как и по основному расследованию Аврората, словно кто-то специально наложил заклятие растянутого времени. То, что эти два дела могут быть связаны, Гермиона не сомневалась, иначе кому еще могло понадобиться убивать Асторию ― жену Драко Малфоя. Вряд ли она сама кого-то интересовала, скорее всего целью был он, но вот почему Астория умерла (попалась под руку или была близка Малфою), следовало разобраться.

Гарри прибыл в Министерство за полчаса до назначенного слушания. Зашел к министру, откуда они вдвоем направились в зал заседаний. Обсудив с ним свои соображения, Гарри был удовлетворен тем, что в этот раз все пройдет гладко.

У зала их уже ожидал Малфой в окружении своих адвокатов. Поскольку он фигурант дела, ему было разрешено присутствовать лично. Впрочем, на этом настоял сам Гарри. Министр сказал Малфою, что ровно в 3 часа он может заходить, тот кивнул. Драко немного нервничал, но не из-за процесса, а потому что кое-кто опаздывал на важное мероприятие и появился в начале коридора, только когда настенные часы пробили 3 раза.

― Нотт, какого хрена? ― прошипел Драко одними губами, но Теодор его услышал, будучи на расстоянии. Он несся со всех ног, думая лишь о том, как бы не вспотеть. Едва он добежал до коллег и Малфоя, как дверь в зал распахнулась. Они вошли, не успев даже ничего обсудить заранее. Теодор на ходу бросил ему, что для волнения нет повода. Драко призвал всю выдержку.

Это заседании прошло довольно гладко, формальные тексты, прошения, констатация фактов. Все по протоколу и без каких-либо неожиданностей. Наконец пришло время своеобразного прения сторон, где каждый высказался о желаемом исходе заседания. Нотт, естественно, просил для Драко статус свидетеля и прекращение домашнего ареста, а также о назначении в связи с этим круглосуточного сопровождающего. Когда пришло время говорить Гарри, Малфой напрягся. С того самого момента, как он увидел его сегодня перед началом суда, он чувствовал какое-то напряжение, необъяснимое волнение, совершенно не похожее на нервы из-за опаздывающего Теодора. Это было явно дурное предчувствие.

― Уважаемые присутствующие, ― Гарри начал говорить. Малфой невольно выпрямил спину. Нотт это заметил и шепотом попросил успокоиться. ― Аврорат принял во внимание просьбу мистера Малфоя и его адвокатов и не возражает по поводу смены статуса и снятия домашнего ареста. Однако… ― Драко инстинктивно подался вперед на стуле. Нотт отзеркалил позу друга. ― Принимая во внимание обстоятельства по смежному делу, о котором министр в курсе, и для обеспечения большей безопасности мистера Малфоя Аврорат просит руководствоваться пунктом "б" закона о контроле свидетелей после смены статуса из подозреваемого.

― Что еще за пункт "б", Нотт? ― тут же спросил Драко. Теодор сидел с распахнутыми глазами, понимая, что после суда ему не сносить головы.

― По пункту "б", сэр, ― вмешался другой адвокат, осторожно наклонившись к уху Драко из ряда позади него. ― Вам будет разрешено выходить из дома без сопровождающего, но на определенное количество часов.

― Сколько часов, Поттер?! ― тут же выкрикнул Драко.

― Мистер Малфой, замечание за выступление вне очереди, ― раздался голос судьи. Драко смерил его коротким взглядом, затем вернулся к лицу Гарри.

― Пять, Малфой, будет достаточно, ― ответил Гарри, чрезвычайно довольный собой. В уголках его глаз появились морщинки от еле заметной усмешки.

― Пять часов? Что такое пять часов?! ― возмущался Драко, но уже тихо и лично Нотту. Тот кусал губы, потому что понимал, что суд проигран. Да, статус Драко поменяют, но такая свобода выглядит как насмешка и скорее всего это так и есть. Нотт видел лицо Гарри, понимал, какая тому выгода с нервов Драко. И это злило, потому что даже так эта Грейнджер присутствовала здесь. Весь этот спектакль в ее честь.

― Суд удовлетворяет прошение Аврората и мистера Малфоя, ― взял слово судья, потому что хотел поскорее закончить с этим делом и уйти домой. Происходящее казалось ему логичным, вполне обоснованным, к тому же он немного знал внутреннюю кухню Министерства и Аврората, в частности вопрос дефицита бюджета. ― Статус мистера Малфоя в деле меняется на свидетеля, общие ограничения сохраняются, вместо сопровождения ограничивается время вне дома. Первоначально пятью часами, через месяц возможен вопрос об увеличении времени. Решение вступает в силу завтра. Все необходимые процедуры будут проведены также завтра у вас в доме, мистер Малфой. Заседание объявляется закрытым, секретаря прошу раздать сторонам экземпляры протокола слушания. Всем спасибо.

Судья поднялся с места, вместе с ним и министр. Оба сразу начали обсуждать вполголоса какие-то свои личные вопросы, направляясь в сторону выхода. Гарри медлил со сборами, словно чего-то ждал. Напротив него Малфой от ярости был вне себя, и это чертовски забавляло. Наконец секретарь передала Нотту протокол слушания, тот пролистал его наспех и задержался на последней странице. Внутри все закипело, но сейчас нельзя было выдавать себя. Он поспешил куда-то запрятать документ, но, естественно, от зорких глаз Малфоя это не укрылось.

― Дай мне, я хочу посмотреть! ― тут же потребовал он, протянув руку.

― Да что там смотреть, Драко, ― Нотт попытался обратить все в шутку, параллельно убирая протокол в портфель. ― Юридический язык, все тоже самое, что говорили минутой ранее.

― Я хочу перечитать это еще раз, ― настаивал Драко. ― Ну же, я жду.

― Драко, что ты хочешь там увидеть? ― повернулся к нему Теодор, пряча за спиной злосчастные страницы, чем конечно же выдал себя с концами.

― Дай. Сюда. Эту. Гребаную. Бумажку. ― прошипел Драко на таком зловещем языке, что даже парслтанг бы нервно ушел курить в сторонку. Теодор тяжело вздохнул, глядя другу в глаза, и протянул пергаменты. Малфой начал читать, нервно переворачивая страницу за страницей, хмурясь и хмыкая. Наконец он закончил и взглянул на Теодора. ― И что ты прятал их?

― На последней странице в самом низу, ― «заботливо» подсказал голос напротив. Теодор чуть не задохнулся от негодования, убив мерзкого Поттера взглядом раз двести. Драко резко посмотрел на Гарри, потом на Теодора и раскрыл протокол на последней странице. Там было приложение с перечнем всех документов, рассмотренных на слушании. «Прошение от Аврората….» составлено: Гермионой Джин Грейнджер, подписано: Гарри Джеймсом Поттером. И как же он сразу не догадался, что вытащить всеми забытый пункт из закона могла только самая дотошная сотрудница этой адской конторы. Конечно все адвокаты удивились, услышав про применение этого пункта, поскольку на практике такого практически никогда не было. Драко, переполненный гневом, поднял взгляд на сидящего напротив Гарри. Тот еле сдерживал улыбку, не сводя с Малфоя глаз.

― Тебя что-то веселит, Поттер? ― он не мог удерживать все в себе, его нутро жаждало скандала. Рядом сопел Теодор, вроде бы призывая успокоиться, но его никто не слушал.

― Конечно, ― ответил Гарри, поднявшись из-за стола. ― Твое удивленное лицо. Я-то думал, что вы с Гермионой на короткой ноге, и ты точно в курсе того, какие поручения она исполняет в Аврорате. Ты знал, что она будет вместо меня в Министерстве в день похорон твоей жены. Странно, что сегодня ты не был готов услышать вердикт судьи.

― Какой же ты мудак, ― произнес Драко с нервной усмешкой в голосе. ― Ты затеял весь этот спектакль со своей задержкой тут, чтобы разыграть эту сцену? Как же ты жалок, Поттер, в своей тупизне… Мне нет до твоей сучки никакого дела!

― Рот закрой! ― лицо Гарри мигом стало серьезным, а сам он выпрямился, готовый в любой момент сорваться с места. ― Не смей обзывать Гермиону, придурок!

― Что не так с вашей парочкой фриков, Поттер? ― Драко был взбешен не на шутку. Он понимал, что Гарри его провоцирует, что зачем-то мстит за тот разговор в мэноре. Очевидно, что ревнует Гермиону, но разве у них все не закончилось, разве неделю назад она не ночевала в мэноре с ним, не целовала его по своей инициативе… ― Зачем вы оба ко мне лезете?

― Не льсти себе, дружок, никому ты не нужен, ― проговорил Гарри, собираясь уходить. ― Тут речь не о том, пара мы или нет, но лезть между нами я тебе не советую, Малфой.

― Она сама к нему лезет! ― выкрикнул Теодор. Драко так резко повернул на него голову, что слышал хруст в шее. Он был в шоке от того, что друг позволил себе вмешаться, да еще и так.

― Что? ― тут же напрягся Гарри, остановившись около двери.

― Ничего, Поттер, вали! ― сказал Драко, глядя на Гарри. Рукой он закрывал Нотту лицо, чтобы тот не вздумал ляпнуть еще что-то.

― Я слежу за вами! ― напоследок пригрозил Гарри и покинул кабинет. Как только он ушел, Драко развернулся к другу, не спеша убирать руку с его лица. Ему хотелось сжать пальцы, чтобы кости черепа Теодора затрещали, но через мгновение он убрал руку и тут же услышал упрек.

― Ты из-за этой девки хотел меня придушить? ― Теодор картинно хватал ртом воздух и трогал щеки, проверяя их целостность.

― Ничего с тобой не случилось бы, ― сказал Драко, восстанавливая ровное дыхание, успокаивая сам себя. ― Какого хрена ты влез в разговор?

― А что надо было молчать? ― искренне удивился Нотт. Остальные адвокаты собрали свои вещи и мирно сидели, ожидая роспуска. Но на их присутствие всем было абсолютно наплевать. ― Ты же видел протокол, она составила эту херню с пунктом "б". Из какой только задницы его достала… Тут же к гадалке не ходи, она специально это сделала!

― Зачем? ― спросил Драко. Он не думал, что у нее была цель насолить ему, скорее она могла упомянуть об этом, объясняя этому олуху Поттеру закон, а он уже прицепился.

― Очевидно же, чтобы тебя позлить, ― констатировал Нотт, сложив руки на груди. ― Поттер убрал ее с патруля, дал другое дело, поводов видеться с тобой у нее нет, вот она и влезла со своим пунктом Бе-е-е, чтобы ты, едва твои 5 часов начнут тикать, явился к ней за сатисфакцией.

― Я не пойду к ней, Тео, ― замотал головой Драко, прокручивая в голове слова друга. ― Да и то, что ты произнес сейчас, полнейшая бессмыслица. А вот то, что Поттер снял ее с патруля и вообще с моего дела, говорит о том, что он видит во мне угрозу. Жалкий подонок! Сам ей голову морочит, а пытается выставить виновным меня.

― Я не ослышался? ― Теодор аж скривился, изображая сердечный приступ. ― Голову морочит бедной девчонке? Драко, очнись! Это она свиду только милая овечка, а на самом деле та еще волчица. Они бы не были друзьями, будь она наивной дурочкой.

― Ты думаешь, она специально указала этот пункт? ― все еще не веря, спросил Драко.

― Сто процентов, друг, ― закивал Теодор. ― Но это неважно. Не реагируй, умоляю. Не ходи к ней, и она поймет, что ее план провалился.

― Я и не собирался, ― сказал Драко, тряхнув плечами.

― Вот и отлично! ― хлопнул в ладоши Теодор. ― А сейчас самое время отправиться в мэнор и отметить все это дело.

Друзья отправились в поместье Малфоя вдвоем. Остальным адвокатам Теодор сказал, что посиделка только для друзей. Те возражать не стали, потому что были наняты Люциусом для выполнения работы и имели понятие о субординации в отличие от этого новенького в профессии.

На утро следующего дня в мэнор явился Невилл в сопровождении сотрудника Визенгамота. Теодор никуда не уходил, так что адвокат на встрече также присутствовал. Помятый, но был.

― Малфой, думаю, ты в целом в курсе того, что подразумевает смена статуса в твоем случае, ― Невилл говорил бесцветно, было видно, что он от такой перемены не в восторге, но поскольку в расследовании ему похвастаться было нечем, он смиренно выполнял свою работу. ― Общие запреты: покидать страну, посещать сомнительные места, общаться с преступниками. Частные моменты: оцепленная часть дома так и остается запретной для посещения, покидать мэнор можно на 5 часов в сутки. Сутки с полуночи до полуночи. Время отлучки не имеет значения, на тебя будут наложены чары, которые начнут отсчитывать время, когда ты покинешь дом. Если по истечении пяти часов ты все еще будешь не тут, то они автоматически тебя сюда перенесут.

― В каком смысле? ― нахмурился Драко, посмотрев на Теодора, тот пожал плечами.

― В прямом. Трансгрессируешь, ― ответил Невилл. ― Хочешь того или нет.

― А как же расщеп? ― Малфой был в ужасе от представлявшихся перспектив.

― Будь собран, и ничего не случится, ― сказал Невилл, потом добавил. ― Если разнесет, вызывай колдомедиков. На такие случаи всегда есть дежурные.

― Есть что-то по расследованию, Долгопупс? ― вздохнув, спросил Драко.

― Мы работаем, ― коротко ответил Невилл, доставая палочку и наводя чары надзора. ― Есть одна версия, она в разработке.

― А чем занимается Грейнджер? ― спросил Малфой. Теодор шумно вздохнул и отошел к окну. Драко даже бровью не повел.

― Важным делом, Малфой, ― ответил Невилл, продолжая колдовать, не глядя на Драко. Когда с манипуляциями было закончено, он наконец посмотрел ему в лицо. ― Я не знаю, как это у тебя получается, Малфой, но ты и тут смог извернуться.

― Если я буду ждать, пока ты найдешь убийцу, чтобы получить свободу, то так и умру в кандалах, ― сказал Драко, Теодор у окна захихикал.

― Если как-то посмеешь нарушить чары, наденешь их снова, ― пригрозил Невилл. Затем он протянул Малфою пергамент для росписи за то, что он ознакомился с правилами. Драко нехотя подписал, Невилл и его сопровождающий ушли. Драко повернулся к Теодору, тот натирал глаза.

― Мои поздравления, почти свободный человек, ― сказал он, разминая уже шею. ― Какие планы?

― Я же тебе говорил, по работе надо встретиться, ― ответил Драко, занимая место за столом. ― Я слишком долго был не при делах. Вчера я уже написал пару писем, у меня назначены встречи с партнерами. Надеюсь, не придется доказывать свою благонадежность. Так что иди завтракай и шагай, у меня много дел.

― Какой ты противный, ― зевнул Теодор. ― Я, пожалуй, отправлюсь домой прямо сейчас и буду отдыхать, все-таки большое дело сделал: вытащил тебя из тюрьмы.

― Ага, ― усмехнулся Драко. Нотт покинул его кабинет, а затем и дом. Сам Драко углубился в сводки и документы по замороженным проектам. Он надеялся, что партнеры примут его в дело без всяких вопросов, но все же следовало подготовиться к любому раскладу. Помимо этих дел, было еще кое-что, что никак не давало покоя, но он помнил, что обещал Тео не идти к Гермионе, а обещания он выполняет.

Правильно рассчитав время, чтобы хватило на все 3 встречи, Драко покинул мэнор в 12 дня. У него был запланирован один обед и две встречи на объектах. Все они прошли в целом неплохо. Партнеры с опаской, но все же были настроены на диалог. Все понимали, что излишнее внимание и дурная слава могут испортить им имидж, плохо сказаться на проектах, но все же терять Малфоя, а точнее его деньги, они не хотели. Драко остался доволен встречами, понимая, что начало положено и постепенно он сможет вернуться в общество.

Когда встречи были окончены, на часах оставалось еще 40 минут свободного времени. Сам Мерлин велел использовать его для решения еще одного вопроса. Драко говорил себе, что просто спросит касательно пункта "б" и все. Ему почему-то было важно знать, чья это инициатива. Если все проделки Поттера, то понятно, что козел ревнует, и тогда можно будет придумать что-то, чтобы ему насолить покруче. Если же все дело за Гермионой…то не сносить ей головы, потому что логики в ее поведении он в таком случае не видел. От этих слабых аргументов Теодор Нотт бы повесился на импровизированной веревке, но, к счастью, он спал у себя дома, поэтому Драко трансгрессировал в Аврорат и прямым текстом направился в кабинет Гермионы, сопровождаемый несколькими вспышками фотокамер отчаявшихся получить комментарий, но не сломленных папарацци.

Когда он подошел к двери в кабинет Гермионы Грейнджер, он выпрямил спину и собрал в кулак всю свою решимость, потому что считал, что прав во всем, что раскусил ее: он решил, что она из-за своей симпатии невольно будет действовать ему во благо, но ее участие в составлении прошения путало все карты. А он пришел как карающий молот спросить с нее лично.

Малфой вошел без стука, нагло распахнув дверь. Гермиона сидела за столом, держась обеими руками за голову. На ней была обычная белая футболка, волосы свисали по обеим сторонам. Перед ней лежали колдографии, которые она рассматривала. На звук открывшейся двери она естественно подняла взгляд. На нее смотрел Драко, его напряжение чувствовалось на уровне подсознания. Не медля ни секунды, он вошел в кабинет и закрыл за собой дверь, затем молча прошел к столу Гермионы и занял стул напротив. Все это практически не прерывая зрительного контакта. Гермиона медленно дышала, пытаясь скрыть волнение. Она была так удивлена его появлением, что не могла ничего сказать. Сколько они там не виделись кто-нибудь считает? Восемь дней… Оба знали цифру.

― Ну добрый день, Грейнджер, ― произнес Драко, изучая ее лицо. Она выпрямилась на стуле, тяжело дыша. ― А ты все не изменяешь дурацкой одежде на работе. Опять что ли с Поттером допоздна законы изучали?

― Что ты несешь, Малфой?! ― возмутилась Гермиона, услышав последнюю фразу. Она подалась вперед и поставила локти на стол, Малфой закатил глаза. ― Кто позволил являться сюда без приглашения, да еще и хамить?

― Но моему визиту ты не удивлена, ― продолжал давить Драко, откинувшись на спинку стула. Футболка была простая, но ей она шла. ― Хотя с чего бы, ты же собственными руками попросила судью разрешить мне выйти. Ненадолго. Часов на пять.

― Я не понимаю, о чем ты, ― изобразила удивление Гермиона, в голове складывая факты: слушание состоялось, статус сменили, пункт "б" удовлетворили. Конечно же Гарри решил посмеяться над Драко и запросил пять часов свободы… Это так похоже на него…

― Я по твоему лицу вижу, что ты уже обо всем сообразила, ― сказал Драко, ткнув в ее сторону указательным пальцем. ― Мне вот просто интересно, я не ответил тебе взаимностью и получаю эти унизительные пять часов, а Поттер обошелся с тобой, как с последней дурой, и что получил за это? Как по мне, так поступки не соизмеримые, но хотелось бы услышать твое объяснение.

― Я совершенно не собираюсь комментировать твои больные фантазии, Малфой, ― сказал Гермиона, тоже откинувшись на спинку стула и сложив руки на груди, в точности как субъект напротив. ― В твоем случае все в рамках закона, поэтому упреки оставь для малышки Дафны. Пяти часов вам хватит на все про все.

Драко рассмеялся. Это что сейчас было? Ревность или ответка за Поттера? Хотя в любом случае стремно, потому что значит, что его подкол она восприняла за ревность. Все еще хуже, чем он думал. И был только один способ выяснить, как все обстоит на самом деле и что из этой ситуации он все еще может вытащить, ― провокация. Он хотел оказаться правым в своих суждениях и был готов сыграть небольшой спектакль.

― Ладно, раз тут мне не рады, я пойду, ― сказал он, поднимаясь со стула. Гермиона слегка опешила, но сдержалась от каких-либо комментариев. Что ж, тебе же хуже, девочка. ― Не проводишь?

― Вон дверь, Малфой, ― Гермиона смотрела ему в глаза и жестом указывала на выход. ― Ты же как-то пришел без поводыря.

― Где твои манеры? ― вздохнул Драко, продолжая стоять на месте и выжидать, когда же у нее лопнет терпение.

― О, Мерлин! ― взмолилась Гермиона, встала со стула, обошла стол и направилась к двери, чтобы лично выпроводить этого нахала куда подальше. Проходя мимо Драко, она была им резко остановлена. Он взял ее за руку и посмотрел в глаза. Она была сбита с толку и ответила ему злым взглядом, но запала хватило ненадолго. Восемь долгих дней… Через мгновение черты ее лица смягчились, она смотрела в его глаза и растворялась. Только сейчас она в полной мере поняла, как ей не хватало этого взгляда всю неделю. Перемена в лице Гермионы от Драко естественно не укрылась, тем более щеки у нее покраснели, а зрачки расширились.

― У моего визита тоже есть пункт "б", ― тихо сказал он, изучая ее лицо.

― И в чем он заключается? ― спросила Гермиона, нервно сглотнув. Во рту пересохло.

― Я скучал по тебе, ― произнес Малфой одними губами.

― Что, прости? ― Гермиона не поверила своим ушам. Конечно она слышала его слова, но не могла осознать их.

― Да, скучал, ― продолжил вещать Драко еле слышно. ― Всю эту неделю я постоянно ловил себя на мысли, что мне не хватает патрульного за окном.

― Правда? ― с надеждой в голосе спросила Гермиона.

― Ага, ― кивнул он.

― Я тоже скучала, ― робко призналась Гермиона.

― Блин, Грейнджер, ты что серьезно на меня запала? ― воскликнул Драко, отпуская ее руку и делая пару шагов назад. Выражение его лица больше не было добрым, оно излучало враждебность.

― Что? ― Гермиона потерялась в эмоциях, до конца не понимая, что происходит.

― Я же просил выбрать другой предмет для обожания, а ты, ― продолжал отчитывать Драко, качая головой.

― Ты что меня обманул?! ― не веря своим глазам, проговорила Гермиона.

― Минус 10 очков Слизерину! ― хлопнул в ладоши Драко. ― Грейнджер, тебе надо что-то с этим делать, мне не нужны твои симпатии!

― Какие симпатии, Малфой?! Их нет! ― воскликнула Гермиона. Она не находила себе места. Ей казалось, что сердце сейчас вырвется из груди. Как же глупо она подставилась!

― Ты же сказала, что скучала, ― Малфой продолжать тыкать ее носом в этот огромный провал.

― Так и ты сказал, ― голос девушки сел. Ей не хватало воздуха.

― Я соврал, ― сказал Драко возмущенным голосом.

― Я тоже! ― тут же выкрикнула Гермиона.

― Зачем? ― спросил он, прищурившись. Оба понимали, что она в ловушке.

― Пошел вон! ― сказала Гермиона, указав рукой на дверь. ― Чтобы духу твоего тут не было, сволочь!

― И что, даже не поцелуешь на прощание? ― ехидничал Драко.

― Скотина! ― воскликнула Гермиона, подбежала и заколотила по его груди. Он схватил ее руки и наклонился к лицу:

― Я не тот, кто тебе нужен. Брось эти домогательства.

― А то что? ― ощерилась девушка.

― А то я могу и ответить, ― сказал он, она покраснела. ― Но уверяю, тебе не понравится.

― Ах ты... ― начала было Гермиона, но Драко внезапно исчез. Пять часов истекли, заклинание вернуло его домой. Оказавшись в мэноре, он пару секунд приходил в себя. Резкая трансгрессия всегда вышибала дух, хорошо хоть перед исчезновением он уже держал себя в руках, угрожая Гермионе адскими страданиями, иначе растерял бы кишки где-то по дороге.

Когда дыхание пришло в норму, Малфой улыбнулся сам себе. Скучала… Как собственно и он. И пусть это чувство в его случае совсем ничего не значит, все же ощущать его было приятно.

Гермиона была взбешена словами и поведением Драко так сильно, что даже три чашки чая с успокоительными травами не снизили градусов нервов. Прошло два часа после его исчезновения из ее кабинета, а она так и сидела за своим столом, уставившись туда, где стоял Малфой, невидящими глазами. В голове было множество колких фраз, которые она должна была сказать, еще больше едких аргументов, которыми надо было отвечать на его тупые вопросы. Как он посмел брать ее на пушку? Что за провокация со взаимным скучанием? На каком блин основании слепая уверенность, что он ей не безразличен? «Ты что на меня запала?», всплыло в голове воспоминание. Она даже в точности помнила интонацию, с которой он это сказал.

― А ты запала, Гермиона? ― спросила она себя вслух. ― Какие у тебя чувства к Драко Малфою?

Конечно ненависть, злость, жалость. Что угодно, но не симпатия, не желание, не трепет. Да и как в здравом уме вообще можно допустить какие-либо чувства к нему, кроме негативных. Это же Малфой. Он бездушный, бессердечный, злой. Он манипулировал ею, использовал в своих целях ее доброту, сострадание. Он не заслуживает никаких симпатий… Но они были, и это раздражало сильнее всего. Голова жутко болела, сил терпеть это не было. Гермиона решительно встала из-за стола и отправилась туда, где собиралась потребовать извинений за оскорбление, которое Малфой нанес своим визитом.

Когда Драко отложил перо и откинулся на спинку кресла, то прикрыл глаза, потому что, кажется, не моргал весь этот час, пока составлял новый план по своему участию в Программе для выпускников Хогвартса. Компаньоны намекнули ему, что прямое участие на первых порах может негативно сказаться на готовности волшебников участвовать в проекте, поэтому следовало как-то сместить акценты, но не терять выгодную позицию. Сосредоточиться было сложно, в голове еще отдавался эхом нервный, а от того визгливый голос Гермионы. Малфой уже сто раз пожалел, что не послушал Тео и поперся спорить с этой дурындой. В кабинете было жарко, поэтому он встал и подошел к окну. Окна были не зашторены. Подойдя ближе к стеклу и вглядевшись в сумерки за окном, он не поверил своим глазам. К дому шла Грейнджер. Она увидела его в окне, а он едва отошел назад, но конечно был замечен. Когда он снова взглянул в окно, ее уже не было видно. Через некоторые мгновения он услышал ее шаги, они стремительно приближались. Он понял, что она пришла не извиняться, поэтому решил, что следует выбрать для себя наиболее выгодное положение. Он обошел стол, встал перед ним. Будучи абсолютно уверенным в том, что она питает к нему симпатию, он расстегнул на рубашке пуговицу, прислонился к столу, оперевшись на обе руки.

Когда Гермиона вошла в кабинет, то ее взору предстала «картина маслом». Малфой стоял у стола, его руки создавали опору его телу, отчего были слегка напряжены и выступали мышцы. Это было заметно, поскольку рукава рубашки были закатаны до локтей. Кстати о рубашке. Почему пуговицы не застегнуты наглухо, как обычно? Ключицы Малфоя это не то, что Гермиона хотела увидеть для слов, которые она подготовила, чтобы сказать. А его лицо… Он смотрел в пол, когда она появилась. Затем он медленно поднял голову и взглянул на нее исподлобья, вместе с этим движением, кусая свою губу. Гермиона замерла и забыла, как дышать. Ее глаза были распахнуты на пол лица, а сердце билось, как сумасшедшее. Нужно было переварить это зрелище, она тут же выбежала обратно в коридор и прислонилась спиной к холодной каменной стене. Драко еле сдержался, чтобы не засмеяться в голос. Он произвел именно тот эффект, на который и рассчитывал. Что делать с этой неуемной особой он не представлял, но доводить ее было весело.

― Я надеюсь, ты ушла? ― громко спросил Драко, не скрывая смеха в голосе. Гермиона, прибитая к стене своими эмоциями, наконец пришла в себя. По его задору в голосе было ясно, что он специально встретил ее такой сценой, а значит насмехается. Что ж, мальчик, не туда ты повернул!

― Не мечтай, ― сказала она, появляясь в дверях кабинета. ― Это случится не раньше, чем ты извинишься за свой визит в мой кабинет и свои тупые речи!

― Я думал, ты пришла извиняться, ― Драко продолжал гнуть свою линию. Его тон был каким-то чересчур игривым, что абсолютно не вязалось с его образом и конечно же злило в разы сильнее. ― И вообще, на каком основании ты сюда явилась? Тебя же полностью сняли с моего дела. Почему ты так спокойно сюда пришла, кто тебе разрешил?

― Я сама себе разрешила, Малфой! ― воскликнула Гермиона, заходя в кабинет, чтобы не стоять в дверях. ― Ты наверно помнишь, кто я. У кого мне просить разрешений? У министра магии?!

― У начальника своего, ― сказал Малфой, глядя на ее лицо. ― Хотя постой, он же так тебя ревнует, что ни за что на свете не позволил бы тебе явиться сюда. Он же думает, что я настолько отчаялся по жизни, что сплю и вижу, как бы засадить тебе.

― Что ты несешь?! ― возмутилась Гермиона. ― Почему продолжаешь городить какую-то чушь про ревность и прочее? То, что я сказала в кабинете, было секундным помешательством, я спутала эмоции.

― Да что ты? ― искренне изумился Драко. ― И какие же?

― Скучание и привычку, ― ответила Гермиона, словно продумала этот момент. Хотя так оно и было. ― Я каждый день приходила, проводила тут много времени, в том числе и с тобой. Конечно я немного привыкла, это нормально. А ты просто застал меня врасплох своим визитом, поэтому я перепутала слова.

― Вот оно что, ― поджал губы Драко, кивая головой. Конечно он ей не верил. Привыкла, ага. А сейчас куда пропадала тогда, когда он у стола стоял. ― Ну теперь мне все ясно. Вопрос решен. Прощай.

― Он не решен, ― покачала головой Гермиона. ― Я требую извинений.

― Это ты должна извиниться передо мной, ― снова возразил Драко. Она нахмурилась. ― Ведь это с твоей подачи я все еще привязан дома, а вылазки эти как насмешки.

― Все в рамках закона и для твоей безопасности, ― протараторила Гермиона.

― Над чем ты работаешь? ― спросил Драко, вмиг став серьезным.

― Что? ― Гермиона растерялась.

― Какое дело тебе поручил очкарик? ― не унимался Драко. ― Он явно дал тебе что-то серьезное. Что?

― Это не твоего ума дело, ― ответила Гермиона, сложив руки на груди. Драко закатил глаза. ― Я не буду обсуждать с тобой конфиденциальную информацию.

― Вы что-то нашли? ― продолжал спрашивать он.

― С чего ты взял? ― Гермиона смотрела ему в глаза. Она не собиралась ничего ему рассказывать, тем более пока сама ни в чем не была уверена. Ложных надежд давать не хотелось, да и узнай он, что некие беглые Пожиратели были замечены неподалеку, то может наломать дров, ведь ему разрешено выходить.

― Ты бы не согласилась на херню, ― сказал он и строго на нее посмотрел.

― Ну почему же, ― усмехнулась она. ― Я же патрулировала тут. Что это, если не херня?

Грубое слово из ее уст прозвучало как-то непривычно, но вместе с тем не резко, а наоборот как-то мягко. Ругаться ей определенно шло.

― Ты все еще трахаешься с Поттером? ― вот он вопрос в лоб, который вылетел сам по себе. Драко даже не успел закрыть рот. Но слово не воробей, а он вроде как хозяин сказанному. Поэтому больше пафоса во взгляде, поджатые губы, непринужденная поза. Гермиона напротив, казалось, застыла. Она была настолько сбита с толку, что даже не поспевала за сигналами в своей голове. Она поняла, что он снова ее провоцирует, нащупывая с разных сторон, ища зыбкую почву. Но черта с два она поведется на это снова.

― С какой целью интересуешься, Малфой? ― спросила она, вмиг приняв усталый вид, словно он не удивил ее, а она именно это и ожидала. Вызов принят, он это сразу понял.

― Просто хотел знать, каковы твои намерения, ― отвечал он так, словно они обсуждали нечто обычное. ― С какой целью ты целовала меня? Аж целых два раза.

― Не было цели, ― пожала плечами девушка. Малфой поднял бровь.

― И часто ты так целуешь людей, с которыми тебе не по пути? ― спросил он, не сводя с нее глаз.

― Случается, ― сказала она с легкой усмешкой. Она разгадала его умысел и ни за что на свете не собиралась смущаться или избегать даже самых неудобных тем.

― И каково это, целовать кого-то, не получая ответа? ― спросил он, наклонив голову на бок.

― Нормально, ― улыбнулась Гермиона. ― Я же делаю это не для того, кого целую, а для себя.

― Да ты эгоистка, Грейнджер, ― усмехнулся Драко, не до конца понимая, что весь этот разговор и все его попытки как-то смутить ее обернулись неприкрытым флиртом. Он же хотел отвадить ее от себя, а сам наоборот пробуждает интерес, в том числе и у себя. Если не иметь с ней какую-то близость, то можно наверно просто общаться. Хотя это тоже совершенно не входило в его планы.

― Ответ «Нет», если это принципиально важно для тебя, ― сказала Гермиона, и Драко точно понял, к какому вопросу он относится.

― Когда в последний раз? ― спросил он, глядя в пол, потом на нее.

― Слишком длинный нос, Малфой, ― с улыбкой сказала Гермиона, оглядывая кабинет в поисках места, куда бы присесть. Слишком наглой быть не хотелось, но стоять так, словно она на смотринах, тоже. Кресло неподалеку так и манило, поэтому она сделала пару шагов и села. По телу сразу растеклось блаженство. Драко был этим слегка смущен и получил тут же шпильку. ― Мог бы кстати сам предложить присесть. Манеры взяли выходной?

― Ты сюда как к себе домой заявилась, ― развел руками Малфой, садясь напротив. Только сделав это, он понял, что тоже устал стоять. ― Вполне могла и сама позволить себе сесть, лечь, да что угодно. Хочешь чего-нибудь выпить?

― Я бы не отказалась от чая с мятой, ― робко сказала Гермиона. Малфой закатил глаза и вызвал эльфа.

― Гостья будет мятный чай, а я как обычно, ― сказал он, но затем покачал головой. ― Хотя откуда тебе знать... Мне кофе и побольше молока.

― Кофе в такой час? ― прокомментировала Гермиона, когда эльф удалился. ― Неужто спать сегодня не входит в твои планы?

― У меня же гости, ― ответил он, возвращая в голос нотки сарказма. ― Вдруг твои обычные домогательства перерастут в нечто большее.

― Не надейся, ― тут же отмахнулась Гермиона, но тем не менее слегка покраснела.

― Ну так что там с Поттером и вашими телесными утехами? ― Драко вернулся к теме, через которую хотел максимально ее смутить.

― Лучше скажи, когда ты сам им предавался, Малфой? ― перевела тему Гермиона. ― Помнится, ты говорил, что жене не изменял, потом ты сидел за решеткой и дома, а свои первые 5 часов наверняка потратил на бизнес-встречи. И мне так льстит, что оставшееся минуты ты провел со мной, а не побежал, к примеру, к Дафне, чтобы…как вы там с друзьями это называете…засадить ей.

― Как много слов и ни одного по существу, ― устало вздохнул Драко. На столе появился чай. Гермиона взяла чашку, обхватив ее обеими ладонями и вдохнула запах мяты. Определенно в этом доме был какой-то особенный рецепт этого чая, она была уверена. Малфой к своему кофе не притронулся. Наблюдая за ее лицом, он как будто считывал ее эмоции и разгадывал их. Неужели человек может быть таким непринужденным, радоваться мелочам. Неужели этот человек Гермиона Грейнджер, с которой он по своей воле сидит в своем кабинете и ведет беседы, да еще какие, о ее личной жизни. Остановите планету!

― Почему не пьешь? Кофеек-то стынет, ― из раздумий вывел ее голос, такой озорной и раздражающий, что захотелось стереть эту беззаботную ухмылку с ее лица. Кем она себя возомнила?! Он не хотел заводить с ней дружбу, ничего другого тоже. Следовало поругаться с ней, чтобы она свалила и все, иначе это может далеко зайти. К тому же она была права насчет срока его воздержания, а ее поцелуи, с которым фиг знает, прекратит она или нет, могут спровоцировать его на реакцию, о которой он потом пожалеет. А ситуация усложнится еще сильнее, потому что Гермиона Грейнджер не очередная девица, которая на него запала, она будет требовать ответа, а он не представлял, как такое разруливать.

― Ну так и что? ― сказал он, сев прямо и глядя ей в глаза. ― Скажи, зачем ты пришла сюда на самом деле, потому что эта светская беседа уже начинает меня напрягать.

― Я же сказала, жду извинений, ― проговорила Гермиона, отпивая чай. Кажется, мята ее успокоила, иначе почему она так отреагировала на его очевидный нервозный тон.

― Я тоже жду извинений, ― напомнил Малфой. ― Ты с самого начала нашего общения переходишь границы дозволенного, но я как джентльмен, прошу заметить, держу себя в рамках приличия. Однако твои провокация пора заканчивать.

― Да? ― удивилась Гермиона такому напору. Она поставила чашку на стол и села ровно перед Драко. Между ними был небольшой журнальный столик. ― Все закончится, как только ты извинишься.

― Ты невыносимая! ― воскликнул Драко. ― Я же вижу, что тебе хочется быть тут, что ты специально выдумываешь повод для встречи. Патруль тебя привлек? Ага, как же! Ты согласилась на эту унизительную для Героини Войны должность, только чтобы быть рядом со мной! Прислала Нотту документы, чтобы добиться похорон. Потом этот твой визит с проверкой, все ли в порядке, когда вокруг дома миллион авроров. А сейчас ты пришла, хотя вообще уже никакого отношения к делу не имеешь! У тебя явно нет совести, потому что если бы была, то ты бы понимала, как это все выглядит со стороны. Я вдовец, похороны Астории были совсем недавно, но тебе все равно на это, ты дважды меня поцеловала…

― Знаешь что, ― Гермиона выслушала его речь, став серьезной, когда он начал повышать голос. Все его фразы, обвиняющие ее, говорили лишь о тех барьерах, которые он нагородил в своей голове, чтобы не дать себе возможности что-то чувствовать в ее сторону, чтобы разобраться в первую очередь в себе. Это было так на поверхности, но чтобы пощадить его чувства, главное из которых стыд за желание жить дальше после смерти жены, следовало действовать осторожно. ― Откровенность за откровенность.

― О чем ты? ― нахмурился он, потому что выражение ее лица изменилось, да к тому же она встала с места, обошла журнальный столик и села на него, тем самым сократив расстояние между ними до опасного сильно. Он смотрел на нее настороженно, словно она в любой момент могла наброситься на него.

― Я ведь тоже не слепая, ― сказала она спокойным тоном, и этот голос выбил у него почву из-под ног. Он не понимал, что происходит, точнее полностью растерялся. ― Ты мог сболтнуть про нас с Гарри репортерам, ухудшив мое положение в глазах общественности, но не сделал этого. Ты мог сидеть дома или делать, что угодно еще, но ты ходил со мной во время патрулей. Ты не оттолкнул меня, когда я тебя целовала. Дважды. Ты попросил меня остаться на ночь в тот день и ты кое-что сказал… А сегодня ты мог потратить это долгожданное время на свободе на что угодно, но ты пришел ко мне. Ты мог выгнать меня, едва я тут появилась, но твоя рубашка расстегнута так, как ты никогда не делаешь.

Гермиона протянула руку и дотронулась до кожи Драко, проведя пальцем по выступающим косточкам ключиц. Он замер, перестав дышать. Момент был до ужаса интимным и нежным, таким, которых у него никогда не было, даже с Асторией. Он не знал, как реагировать на подобное, убрать ее руку или мучительно терпеть, потому что это действительно была мука…совести.

Гермиона смотрела на кожу под своими пальцами и впитывала каждый ее дюйм тактильно, забывая дышать. В ее голове было поразительно тихо, а по телу разливалось какое-то необъяснимое тепло. Впервые это было так расслабляюще и томно, что она слабо представляла, где находится. Затем она робко подняла голову и посмотрела в лицо Драко, который выглядел настолько потеряно, словно вот-вот разрыдается. Гермиона перенесла пальцы выше и дотронулась до шеи, по его коже сразу побежали мурашки. Она продвинулась дальше, добравшись до затылка. Она понимала, что третий поцелуй будет фатальным, но не могла сдержаться. Гермиона слегка притянула Драко за шею к себе, он легко поддался, и его губы коснулись ее…

― Какого блин хрена! ― раздался истошный вопль откуда-то сбоку. Драко и Гермиона резко повернули головы. В дверях стоял Теодор Нотт. Весь красный от злости и возмущения. ― Что она тут делает, Драко?! Какого черта я только что видел?! Мерлин, выколи мне глаза! Сколько стоит этот ковер, я его сейчас заблюю!

― Успокойся, ― сказал Драко бесцветным голосом, откидываясь на спинку кресла и прикрывая глаза рукой. ― Давай без драмы.

― Мне лучше уйти, ― тихо сказала Гермиона.

― Я вообще не понял, почему ты здесь?! ― истошно вопил Теодор. ― Я думал, мы обо всем договорились!

Гермиона молча встала и пошла на выход, не взглянув на Драко. Он молча смотрел на ее спину, игнорируя сцену самоудушения, которую разыгрывал Теодор сбоку.

― Вопрос не закрыт, Грейнджер, ― произнес он, когда она почти ушла. Гермиона на мгновение остановилась, слегка повернув голову. Не говоря больше ни слова, она покинула дом.

Едва Гермиона скрылась из поля зрения, Теодор сел напротив Драко на то же самое место, где сидела она. Малфой закрыл глаза рукой и откинулся на спинку кресла. Теодор молчал, но по булькающим звукам было ясно, как закипает его негодование. Драко даже ничего не нужно было говорить, потому что через пару мгновений товарища прорвало.

― Ну и долго мне еще ждать?! ― чуть ли не провизжал Нотт. ― Какого хрена я только что видел?

― Какого? ― устало спросил Драко, не меняя положения. Руку он убрал и разглядывал потолок.

― Это ты мне изволь сказать, дорогой друг! ― не унимался Теодор. ― Хотя я теперь даже и не знаю, можем ли мы считаться друзьями…

― Что ты несешь? ― без злобы сказал Драко и посмотрел на Нотта. Тот буравил его полным ужаса взглядом, как будто перед ним не Малфой, а венгерская хвосторога. Это все выглядело так забавно: лицо Нотта, его возмущение, ситуация с Грейнджер, что Драко еле заметно улыбнулся. Теодор прищурился и теперь смотрел на друга как на умалишенного. Хотя, впрочем, недолго. Эта улыбка была такой заразительной. Через мгновение улыбнулся и он. Через еще одно ― они оба рассмеялись.

― Ну и что это было? ― немного успокоившись, Теодор повторил вопрос.

― Думаешь, я знаю, ― ответил Малфой, встав из кресла, чтобы немного размять ноги. Казалось, что он был напряжен довольно давно, потому что теперь с трудом сделал первые пару шагов, мышцы сразу заныли. ― Что ты пришел?

― Это просто интерес или претензия? ― спросил Теодор, заняв освободившееся кресло. ― Потому что если ты намереваешься увести меня от темы вашего с Грейнджер поцелуя, прости Мерлин, то затея твоя дрянь. Вы вместе теперь или что?

― Ты шутишь что ли? ― усмехнулся Драко, посмотрев на друга. ― Ничего не было, это ничего не значит, не о чем даже говорить.

― Еще раз повтори про «ничего», а то у меня нет глаз, и я не видел, ― отверг объяснение Драко Теодор, размахивая руками. ― Она сама пришла или ты позвал?

― Сама, ― сказал Драко. ― Делать нечего, звать ее.

― Вот просто так? Ни с того, ни с сего? ― допытывался Нотт.

― Ну перед тем, как время моей свободы истекло, я заходил в Аврорат, ― уклончиво рассказал Драко. Теодор тут же вскочил и закрыл лицо руками.

― Пожалуйста, скажи, что ты ходил к Поттеру или Долгопупсу, чтобы уточнить про расследование и даже в сторону ее кабинета не смотрел, ― взмолился Нотт. По взгляду, которым его одарил Малфой, все было ясно и без слов. ― Я же просил тебя не соваться к ней! Ну зачем?!

― Я не должен отчитываться, Нотт, ― добавив строгость в голос, сказал Драко.

― Не должен, но чего ты категорически не должен делать, так это рыть себе могилу, сближаясь с Грейнджер! ― почти кричал Теодор. ― Она тебе не ровня, она аврор, она грязнокровка!

― Тео! ― возразил Драко.

― Вот видишь! ― всплеснул руками Нотт, словно ему все ясно. ― Сегодня ты меня осаживаешь, а завтра скажешь, что она не грязнокровка, а маглорожденная и ее заслуги перед страной добавляют ее крови статус.

― Я так не скажу, Теодор, ― с нажимом произнес Малфой. Ему казалось, что друг пытается его пристыдить, хотя наверняка так оно и было. ― Но и ты, будь любезен, следи за языком, когда в следующий раз решишь включить наставника. Я не обязан отчитываться перед тобой за то, что делаю и с кем. То, что ты сегодня видел, не предназначалось для твоих глаз. Более того, почему ты решил, что можешь приходить без предупреждения, да еще и врываться ко мне в кабинет без стука?

― Я стучал, ― глухим голосом сказал Теодор.

― Неправда, ― ответил Драко тут же. ― Я был занят, но не оглох. Будет лучше, если ты забудешь о том, что видел, и отправишься домой проспаться. Ты явно перебрал на той вечеринке, с которой пришел.

― Пытаешься выставить меня идиотом, Драко, ― со своим обличительным словом вступил Теодор Нотт. ― Как всегда твоя привычная манера. Не ты ошибаешься, а все вокруг. Ага. Да только не говори потом, что я тебя не предупреждал, когда все это ваше «общение» выйдет тебе боком. Хотя о чем это я… Ты никогда не признаешь своих ошибок, даже если они очевидны как белый день. Грейнджер не та девушка, с которой следует заводить отношения тебе. Тут даже дело не в Астории. Просто уже сейчас ясно, что это болото, куда тебя затащит, а выплыть ты не сможешь.

― Ты несешь ерунду, Нотт, ― нервно сказал Драко. Волшебство от визита Гермионы стремительно улетучивалось от горечи слов друга. Суровая реальность снова была тут.

― Буду рад, если это окажется ерундой, ― в словах Теодора не было ни капли привычной театральности и это здорово отрезвляло. ― Только она никогда не выберет тебя вместо своих святых принципов. Я не хочу, чтобы твое сердце снова разбилось.

― Давай ты сейчас просто уйдешь, и мы забудем этот разговор, ― быстро произнес Драко, смотря Нотту в глаза.

― Хорошо, ― кивнул друг и направился в сторону двери. ― Помни, кто ты.

Теодор покинул кабинет, оставив Малфоя наедине со своими последними словами. Помни, кто ты… Как будто это можно было забыть. Но Нотт прав, Грейнджер ему не пара, они точно не смогут бежать в закат, счастливо держась за руки, а забываться в ее объятиях, переживая горечь утраты, нечестно и неправильно по отношению к ней, к ним обоим. Малфой решил, что больше не станет видеться с Гермионой, потому что их странные отношения явно не пойдут на пользу никому из них, а то и навредят. Это он решил точно. Но позже, лежа в кровати, он все же дал волю воображению и мыслям, вспомнив их разговор, ее прикосновения. Ему хотелось прожить их еще раз, впитать поглубже, чтобы больше никогда к ним не возвращаться. Впервые за долгое время он уснул с улыбкой на губах.

Когда Гермиона вышла из дома Драко, то не поспешила убраться оттуда на всех скоростях, а пошла медленно к трансгрессионному барьеру. Она знала, что Малфой будет занят разговорами с Ноттом и не пойдет за ней. То, что другие авроры на территории дома могу ее увидеть, волновало сейчас меньше всего. Она шла по дорожке в чистом поле и думала, вспоминала каждое мгновение наедине с Малфоем. С той секунды, как она вошла в его кабинет и как вышла. Он был безупречен, вел себя так, как ей хотелось. Мерлин, да она сошла с ума, если подобные сцены будоражат ее кровь и претендуют на идеальность. Ее пальцы все еще чувствовали тепло его кожи. Почти неуловимое, но легкое покалывание в подушечках пальцев напоминало ей, что в этот вечер она на один шаг приблизилась к Драко. Один-единственный, малюсенький шажочек, но сближение состоялось. Гермиона не представляла, куда это все может привести, что скажут люди, как отреагирует Гарри, хотя он наверно уже догадывается о ее симпатии к Малфою, не зря же вставляет палки в колеса, отпуская колкие фразы и сокращая время свободы до минимального.

Позже, оказавшись дома, она стояла под душем с закрытыми глазами, снова и снова прокручивая произошедшее, чтобы понять, что именно она чувствует к Драко. Эти эмоции были для нее новыми, она никогда и не подозревала, что можно испытывать то, чего нельзя испытывать. Гермиона прекрасно понимала, что наличие симпатии и каких-то чувств это одно, а вот их развитие и сам факт существования под большим вопросом. Общество этого не поймет, да и вряд ли Драко позволит этим отношениям развиться до чего-то более серьезного. Даже сегодня было видно, что он просто позволил Гермионе сделать то, что она хотела, может позволит еще когда-то, но нельзя исключать тот факт, что он поддался ей, потому что давно не был в женском обществе. В любом случае Гермиона решила, что больше не будет проявлять инициативу, потому что так ей сложно понять, испытывает ли Драко что-то к ней. Возможно, имеет смысл оставить следующий шаг за ним, чтобы понять, есть что-то между ними или она себе просто нафантазировала.

Отличным способом отвлечься от этих душевных терзаний было заняться работой, тем более в ее деле наметились кое-какие зацепки. Проанализировав все документы, которые имелись к этому моменту, она выделила ареал странных событий, которые вдруг начали происходить. Исследования привели ее в маленький городок на севере Шотландии. Здесь проходила ежегодная ярмарка осеннего урожая, которая сопровождалась народными празднествами, карнавалами и развлечениями. Был тут и небольшой парк аттракционов. Гермиона прибыла в город в воскресенье ближе к вечеру, когда торжества еще не начались, но народ уже начинал собираться. Она зашла в небольшое кафе, чтобы навести кое-какие справки. Людей в заведении было не так много, поэтому Гермиона, оглядевшись, направилась прямо к стойке.

― Приветствую вас, мисс! ― встретил ее высокий добродушный мужчина. ― Отличный выбор ― посетить наш городок в эти последние теплые деньки.

― Добрый день, сэр! ― улыбнулась Гермиона. ― Я, видимо, рано сегодня приехала.

― Если вы на гуляния собрались, то начало будет на закате, ― рассказал мужчина. ― А пока вы можете погулять на ярмарке, познакомиться с местными людьми.

― Я так и планировала, ― ответила Гермиона и повернулась в сторону двери.

― А обидеть старого хозяина кафе тоже планировали? ― спросил мужчина, надув губы. Гермиона изобразила непонимание. ― Уйдете от меня, не попробовав морковный чизкейк моей жены?

― О, как же можно! ― рассмеялась Гермиона. ― Мне морковный чизкейк и чашку чая.

― Отличный выбор, ― улыбнулся мужчина. ― Присаживайтесь, я принесу вам заказ. Можете занять тот столик с синей скатертью, там на стене фотографии с праздника. Эрни, местный фотограф, делает здесь что-то наподобие памятной стены.

Гермиона кивнула и пошла за указанный столик. На стене было прикреплено довольно много фотографий радостных людей, богатый урожай, праздничные мероприятия, в том числе вечерние гуляния в парке аттракционов. Эти снимки и привлекли внимание Гермионы, ведь она увидела знакомые фигуры сразу на нескольких фотографиях. Вот женщина, похожая одеянием на ведьму, в окружении стайки молодых девушек, вот она же с парой молодоженов и снова она с маленькими детьми. Гермиона поняла, что эта женщина изображала на празднике гадалку, довольно популярное направление на подобных праздниках. В подтверждение этому позади женщины красовался шатер, где над входом была табличка с текстом: «Узнай будущее, открой астральный канал». Гермиона усмехнулась про себя, ей всегда было интересно, откуда у маглов такие точные представления о волшебниках. Но главным на этих фотографиях были совсем не колдунья и ее шатер, а фигуры на фоне. Менялись люди, но они оставались на месте, прячась за тенью шатра.

― Ваш заказ, мисс! ― появился рядом мужчина с тарелкой и чашкой. Гермиона села ровнее, продолжая поглядывать на фотографии. ― Вы видите, как тут бывает весело?

― Да, довольно яркие фото, ― кивнула Гермиона, затем поджала губы, но все равно решила спросить. ― Скажите, что это за интересная женщина на снимках?

― Ведьма Мэг, ― сразу ответил мужчина, рассмеявшись. Гермиона нахмурила брови, намекая на более развернутый ответ. ― Она у нас что-то вроде символа города. На всех праздниках она ставит свой шатер и предсказывает судьбу.

― И как? Сбываются ее слова? ― спросила Гермиона, скептицизм в голосе можно было угадать без труда. Хоть она и знала, что существовали истинные предсказательницы, все же при мысли о пророчествах на ум приходила только Треллони, да и то, та ее версия, которая в этом ничего не смыслила.

― Бывало, ― ответил мужчина с небольшой грустью в голосе. ― Да только свое будущее она не видела, иначе бы знала…

― Что знала? ― спросила Гермиона с волнением в голосе.

― Она пропала два дня назад, ― ответил он. ― Прямо после праздника.

― Как вы обнаружили ее исчезновение? ― спросила Гермиона, быстро соображая. Что если женщина действительно была ведуньей…

― Она держит магазинчик на соседней улице, ― сообщил мужчина. ― Все эти дни он закрыт, хотя она никогда не упускала возможности заработать.

― А может она просто уехала? ― предположила Гермиона. ― Или слегла с простудой и не может встать с кровати?

― Если бы вы знали Мэг, то не говорили бы так, ― с грустью в голосе опроверг версии Гермионы мужчина.

― Хорошо, а что насчет этих мужчин на фото? ― как бы между делом спросила Гермиона, неопределенно махнув в сторону снимков. ― Они замечены тут, тут и вон там.

― Хм, ― мужчина пригляделся к фотографиям, немного помолчал. ― Гости праздника, как и все остальные. Заходили сюда пару дней назад, интересовались ведьминской атрибутикой, я их к Мэг и отправил.

― Они интересовались ведьминскими вещами? ― с волнением спросила Гермиона. Мужчина, казалось, не удивился.

― Конечно, ― кивнул он. ― Я же говорю, что она местная знаменитость. Видимо они прознали о ней на празднике.

Гермиона переваривала услышанную информацию. Эта местная ведунья Мэг, возможно, действительно обладала каким-то даром, потому что данный район значился в аврорских сводках как частично населенный волшебниками. А эти два субъекта, которых уже можно было узнать по фотографиям, явно причастны к ее исчезновению. Следовало навестить магазин этой ведьмы, возможно там найдутся какие-то следы. Гермиона для вежливости откусила кусок пирога, запила чаем, прямо рядом с хозяином заведения, который так проникся разговором, что не спешил уходить.

― Ладно, мне пора, ― сказала Гермиона, поднимаясь из-за стола. ― Можно забрать снимки?

― Зачем? ― тут же нахмурился он, посмотрев на девушку внимательнее. ― И к чему столько вопросов? Вы кого-то разыскиваете?

Гермиона тяжело вздохнула и прикрыла глаза. Невербальный конфундус заставил мужчину внезапно отправиться на кухню, словно он там что-то забыл. Гермиона быстро схватила фотографии со стены и покинула кафе.

Город был подготовлен к празднику, поэтому на каждом повороте стоял указатель расстояния до разных интересных мест: до парка аттракционов полмили, до ярмарки 300 ярдов, магазин ведьминских сувениров через 3 дома и два поворота.

Гермиона быстро пошла в указанном направлении, на ходу просматривая снимки. Сомнений не было ― эти двое мужчин были отлично ей знакомы, с одним из них она даже имела несчастье встретиться лично. Что их объединяло в прошлом, она хорошо знала, но что сейчас ими движет ― следовало разобраться.

Гермиона дошла до магазина и сразу почувствовала следы остаточной магии. Она огляделась по сторонам, люди ходили по улицам, собираясь на очередной карнавал, поэтому пришлось наложить дезилюминационные чары. Она быстро прошмыгнула к магазину, дверь была закрыта, но она без труда открыла ее с помощью заклинания. Войдя в магазин, она проверила его на наличие живых людей, но результат был отрицательный. Она осмотрелась, лавка была обставлена типично для подобных мест, видимо, чтобы не вызывать подозрения у местных: различные сушеные насекомые в банках, части мелких животных, вроде куриных и кроличьих лапок, были тут даже и китайские коты, которые машут лапой. Если Мэг и была волшебницей, то всячески избегала демонстрации принадлежности к миру магии. Гермиона прошла за прилавок и увидела осколки разбитых банок, содержимого не было. Поскольку магазин был не взломан, то можно было предположить, что похитили что-то определенное. Гермиона увидела дверь в другое помещение, прошла через нее и уловила характерный запах совсем рядом. Пришлось зажечь свет, чтобы увидеть ― в углу комнаты на полу лежало тело женщины, той самой Мэг. Гермиона проверила пульс, его не было. Она произнесла свое заклинание, чтобы проверить остаточную магию. В месте, где она стояла и лежало тело, пошло зеленое свечение ― остатки Авады. Сердце учащенно забилось. Она быстро обошла дом, он был пуст. Выйдя на задний двор, она заметила, как сгустились сумерки и начался салют. Вместе со следующим залпом она послала в небо сноп красных искр. Через несколько мгновений в доме появились колдомедики, авроры и Гарри.

― Что тут у нас? ― спросил он Гермиону, стоя рядом с ней у тела убитой.

― Местная ведунья Мэг, ― рассказала она. ― Это ее магазин всякой магической атрибутики, на празднике в парке у нее был свой шатер предсказаний. Я была в местном кафе, там на стене были снимки с праздника. Вот посмотри.

Она протянула Гарри фотографии, тот их просмотрел и перевел на Гермиону обеспокоенный взгляд.

― Это Роули и Крэбб-старший, ― тихо произнес он. ― Думаешь, они могли убить и Асторию?

― Я не знаю, ― пожала плечами Гермиона. ― Пока не ясен их мотив, что тут, что там, если это они.

― Возможно следует допросить Малфоя, ― предположил Гарри. Затем осекся, потому что вспомнил, что это дело ведет Гермиона, а, следовательно, и допрос должна проводить она. ― Спрошу его завтра. Слышал, министр вызвал его по поводу проекта, там и задам вопросы.

― Может сначала надо все проанализировать? ― спросила Гермиона. Она не была уверена в том, что стоит торопиться, учитывая резонанс дела Малфоя. Если убийства не связаны, а версия просочится, то можно ненароком спугнуть бывших Пожирателей и нарваться на осуждение общественности.

― Я думаю, что просто спросить можно. Уточню, что может связывать тех двоих и имеют ли они какое-то отношение к Малфою, ― настаивал на своем Гарри. ― Если будет какая-то связь, то дела можно будет объединить и запросить поддержку Министерства.

― Делай, как знаешь, ― согласилась Гермиона. Конечно ей хотелось самой спросить у Драко, ведь со дня их последней встречи прошла почти неделя, а он так и не объявился: не писал ей и тем более не приходил. Сначала она подумывала самой наведаться в мэнор, но остановила себя, потому что шагов в его сторону сделала предостаточно. И пусть он ничего ей не обещал, более того предупреждал, что затея сойтись с ним ближе плохая, как и любая женщина она мечтала, что он все же найдет повод увидеться. К тому же он обещал, когда она уходила, но видимо Теодор вправил ему мозги, потому что наверняка причитал после ее ухода полночи. Странное у этого Малфоя понимание «Открытого вопроса». ― Я проверю тут все еще раз, надо установить, что пропало. Там у прилавка разбитые банки без содержимого, возможно какие-то ингредиенты для зелий.

― Хорошо, ― кивнул Гарри. ― Отличная работа, Гермиона.

Он похлопал ее по плечу, улыбнулся и ушел. Она принялась работать. Авроры, помогавшие ей на месте преступления, проверяли книги, вещи ведуньи. Колдомедики сразу сообщили, что причина смерти — убивающее заклятие. Никакой другой сильной магии не было, как и инсценировки под самоубийство. Почерк был разный. Внутренний голос подсказывал Гермионе, что несмотря на очевидную связь, это два совершенно разных дела, но поспешные выводы ― не то, что следует делать в подобном расследовании. Возможно показания Драко что-то прояснят.

Осмотр разбитых склянок не дал никакой информации, потому что их содержимое было похищено, а полки не подписаны. Гермиона попросила коллег отправить осколки на экспертизу, чтобы установить, что там хранилось. Больше в этом доме делать было нечего. Гермиона отправилась домой.

В понедельник Гарри отправился в Министерство на еженедельное совещание глав различных структур, после которого столкнулся в коридоре с Малфоем. Драко хотел пройти мимо, но Гарри его остановил.

― Есть пара вопросов, Малфой, ― сказал Гарри, перекрыв тому дорогу. Драко закатил глаза и устало вздохнул. ― Что можешь сказать про Роули и Крэбба-старшего?

― Что? ― это был очень неожиданный вопрос, к которому не подходил ни один из заготовленных ответов. ― В каком смысле что я могу сказать? Что тебя интересует?

― Все, ― ответил Гарри, изучая лицо Малфоя. ― Знакомы ли вы, как давно последний раз виделись…

― Если ты хочешь привлечь меня за какие-то прошлые контакты, то я тебя разочарую, ― начал защищаться Драко.

― Успокойся, Малфой, ― сказал Гарри. ― Они были замечены на территории страны. Хочу знать, что ты по этому поводу можешь сказать.

― Ты думаешь, мы общаемся? ― нахмурил брови Драко.

― Если бы я так думал, то спросил бы прямо, ― устало вздохнул Гарри. ― Не тяни время, вопросы свои я тебе озвучил.

― Роули был Пожирателем средней руки, как, впрочем, и отец Винса, ― вспоминал Драко. ― Мы пересекались в мэноре, когда проходили собрания с Темным Лордом. После битвы в Хогвартсе я не видел ни первого, ни второго.

― В момент ваших совместных «вечеринок» как близко вы общались? ― продолжал спрашивать Гарри. При слове «вечеринка» Драко фыркнул. Он понял, что это допрос и шутки в ответ могут сыграть против него, тем более Поттер явно ищет повод до него докопаться.

― Я был почти вдвое их моложе, мы не общались, ― ответил Драко и отвел глаза. ― Ты думаешь, они могли убить Асторию?

― Я пока не могу сказать больше, Малфой, ― проговорил Гарри. ― Расследование по их преступлению только началось. Когда у Гермионы появятся улики, указывающие на связь обоих дел, ты узнаешь подробности.

― Значит ты перевел Грейнджер на это дело, ― сказал Драко, поджав губы. ― Впрочем, неважно. Что по моему расследованию?

― Это можешь узнать у Невилла, мне уже пора идти, ― отмахнулся Гарри, и Драко это не понравилось. Какого черта он скидывает ответственность на Долгопупса? Расследование по Пожирателям ведет Грейнджер, а вопросы задает Поттер. Не иначе он сам вызвался провести этот блиц-опрос, чтобы не подпускать их друг к другу. И пусть Драко сам старался держаться на расстоянии от нее, все же выходки Поттера раздражали.

― Передай Грейнджер, что если у нее будут вопросы по моему телу…ой, то есть делу, то я всегда открыт, ― сказал он, пронаблюдав, как у Гарри напряглась челюсть. Гарри хотел уже сказать что-то дерзкое, как среди них появился министр.

― Хорошо, что я застал тебя здесь, Гарри, ― проговорил министр. ― Забыл сказать важную информацию.

― Доброе утро, сэр, ― поприветствовал Драко. ― Не буду мешать.

― Здравствуйте, мистер Малфой, не уходите, информация касается и вас тоже, ― сказал министр, и Драко посмотрел на него с интересом. ― В субботу здесь состоится званный вечер в честь моего юбилея. Буду рад, если вы придете. Я поручил рассылку приглашений, но всегда приятно пригласить лично. Гарри точно не откажет, а вы, мистер Малфой, обязательно приходите, там будут иностранные партнеры, которые очень заинтересованы в обмене опытом по вашему проекту.

― Почту за честь, сэр! ― кивнул Драко. Министр улыбнулся и поспешил дальше. ― Еще есть вопросы, Поттер?

― Если будут, я их задам, не беспокойся, ― огрызнулся Гарри. Драко даже не стал это как-то комментировать, а молча развернулся и ушел.

Когда Гермиона получила приглашение на юбилей министра, первой мыслью, которая пришла ей в голову, была мысль о Драко: приглашен ли он, если да ― то придет ли. С их последней встречи до вечера в Министерстве пройдет 10 дней. Она была уверена, что Малфой ее избегает. Гарри сказал о том, как он ответил касательно Роули и Крэбба-старшего. Зная Драко, он бы примчался к ней за подробностями после полученной от Гарри информации, но его не было. Она чувствовала, что это все намерено и было очень неприятно. Ей казалось, что после того вечера их отношения сдвинутся с мертвой точки его отрицания, но этого не произошло. Гермиона очень скучала по нему, потому что остаться вот так, без единой встречи, было крайне сложно. Она знала, что полномочия совершенно спокойно позволяют вызвать его на разговор про Пожирателей в рамках ее дела, но она не хотела выглядеть отчаявшейся. Раз он не хочет с ней общаться, то и она не будет искать встреч. Не стоило забывать о гордости даже ради Малфоя, когда от него нет никакой ответной реакции. Она не знала, будет ли он на юбилее министра, а спрашивать у Гарри не стала, чтобы не выдать себя. Пусть их отношения закончены, но видеть на себе какой-то осуждающий взгляд она была не готова. Тем более когда эмоциональные дрязги между ними улеглись, они снова стали хорошо общаться по работе. Рушить этот хрупкий мир Гермиона не хотела. Если после всего, что было, они смогут дружить, как раньше, это будет прекрасно.

Когда Драко ушел из Министерства, то прокрутил в голове разговор с Поттером. Бывшие Пожиратели где-то в Англии, есть какое-то расследование, значит они уже что-то натворили. Когда Гарри задал свои вопросы, то застал Драко врасплох, он не ожидал когда-либо вообще услышать эти фамилии, поэтому особо и не стал рассказывать. Да и говорить что-либо Поттеру он совершенно не собирался. У него были кое-какие подробности про этих людей, но делиться информацией со святошей ― хрен ему. Он мог бы рассказать Грейнджер, но избегал ее, поэтому и это было невозможно. Временами ему казалось, что Тео преувеличил риски и запудрил ему мозги, но потом он думал об этом еще раз, в разных ракурсах и понимал, что так правильно, что не стоит углубляться в то, где нет ни единой перспективы. И дело не в том, что он не хотел, а потому что существовал миропорядок, менять который точно не им. В отличие от Гермионы он точно знал, что она будет на празднике. Он увидит ее впервые за 10 дней после того злосчастного вечера. Самое главное в день праздника будет не знакомство с иностранными партнерами, а нахождение рядом с ней, когда ему придется призвать всю свою выдержку.

Утром в субботу Гермиона проснулась в отличном настроении, поскольку накануне решила, что в целом между ней и Драко ничего такого не случилось, по чему стоит так долго убиваться. Ну попробовала она пробить его броню ― не вышло, стало быть не вариант. И даже если на празднике он тоже будет, поскольку министр явно позовет всех меценатов и филантропов, она не будет на него никак реагировать.

Открыв гардероб, Гермиона рассматривала наряды, которые подходили по случаю, но поняла, что ничего из этих однотипных платьев надевать не хочет. На глаза попалась коробка, в которой уже очень давно лежало оно ― то самое платье, которое отлично сочеталось с ее текущим настроением. Гермиона принесла коробку в комнату, раскрыла крышку и достала платье, приложив к себе. Оценив наряд, она осталась довольна. Красный бархат, приспущенные лямки, вырез до середины бедра. Трепещите, враги наследника…

Согласно приглашению, праздник начинался в 7 вечера. Гермиона решила, что немного опоздает. В этом чудесном платье она чувствовала себя превосходно. Волосы она уложила крупными локонами на одну сторону.

Когда она появилась на вечере, большинство гостей уже собрались. Едва она возникла в дверях, как начала ловить на себе восторженные взгляды. То, что она немного опоздала, будоражило в душе какие-то давно забытые бунтарские нотки, ведь подобное поведение было ей совершенно не свойственно, обычно по ней можно было сверять часы. Но не сегодня.

На празднике были сплошь знакомые люди, все ей кивали, здоровались, дарили комплименты. Гарри еще не было, зато был виновник торжества, к которому она тут же поспешила. Министр был в отличном настроении, с благодарностью принял поздравления и отвесил дежурную шутку про то, что с каждой их встречей она все хорошеет и хорошеет. Слава Мерлину, к нему подошли еще какие-то гости, и Гермиона смогла уйти. Чуть поодаль она заметила скучающую Полумну и поспешила к ней. Для этого пришлось пройти через центр зала, где на нее могли обратить внимания все те, кто еще не успел.

― О. Мой. Мерлин. ― вырвалось у Нотта, и он поспешил развернуть Драко в другую сторону. Но стоящие рядом Гойл и Забини решили обменяться репликами вслух.

― Хороша грязнокровка, ― прогнусавил Грегори, и Драко мгновенно напрягся.

― Это вообще законно? ― вторил ему Блейз. ― Может я зря специализируюсь на замужних, когда такой цветок без хозяина.

Драко повернул голову с таким скрипом, что, казалось, треснет шея. Где-то сбоку почти беззвучно стонал Нотт, возомнивший себя неким барьером между другом и Грейнджер. Когда Малфой увидел ее, идущую в этом платье на каблуках через центр зала, то пропустил вдох. Что там было про решимость и игнор? Полный провал. Он видел, как мужская часть гостей откровенно разглядывает ее и закипал. Какого хрена тут все такие голодные? Это же Грейнджер, что никогда не видели ее?! Тем временем Гермиона почувствовала прожигающий щеку взгляд и повернула голову. Их глаза встретились. Драко смотрел на нее с восхищением, она не могла ошибиться. Но если он думает, что раскусил ее, когда провоцировал в кабинете, заставив признаться, что она скучала, и потом в своем доме, когда специально расстегнул пуговицу на рубашке, то черта с два она еще раз на это купится. Поймав его взгляд, она демонстративно отвернулась, словно прошла мимо стены. Через пару секунд она уже стояла и о чем-то болтала с Лавгуд в кислотно-желтом наряде и даже встала полубоком, чтобы он не мог видеть ее лица.

― Кто ее гуляет, кто-нибудь в курсе? ― донесся до Драко голос Гойла. Он резко повернулся на друзей. Нотт с опаской на него поглядывал.

― Почему ты на празднике без жены, Грег? ― деревянным тоном спросил Драко. Нотт шумно раздувал ноздри. ― Где миссис Гойл?

― Я не женат! ― поднял руку как в школе Блейз. ― И поскольку моя пассия сегодня с супругом, то я не прочь перекинуться парой слов с Грейнджер, несмотря на то, что прошлый наш разговор во время допроса был лишен дружелюбия с ее стороны.

― Ну так значит ты ее не зацепил, Блейз, ― усмехнулся Драко, да только доброй эту ухмылку назвать было нельзя.

― А у нас допрос прошел очень хорошо, ― снова вступил Грег. ― Она даже со мной флиртовала.

― Чего? ― вопрос вышел слегка громким.

― Драко, может тебе надо на воздух? ― предложил Нотт. ― Пошли пройдемся, я вижу, ты заскучал.

― Я в порядке, Тео, ― отрезал Драко. ― А вам, ребята, стоит пересмотреть свои вкусовые предпочтения.

― Ну она же охрененно выглядит, ― продолжил Грегори. ― И фигурка что надо. Думаю, нам надо пообщаться.

― Не стоит, Гойл, ― голос Драко был металлическим. Блейз с интересом на него посмотрел. Грег стушевался. Он никогда не мог противостоять Малфою, если слышал подобный тон.

― Она же аврор, вела дело Малфоя, ― решил разрядить обстановку Теодор. ― Все эти суды, пять часов свободы ее рук дело. Не хватало еще, чтобы друзья Драко путались с той, кто всеми силами усложняем ему жизнь.

― Точно, ― закивал Грег. ― Я и забыл, что она соратница Поттера.

― Это все платье, друг, ― поспешил оправдаться и Блейз. Драко кивнул, это означало, что тема закрыта. Посмотрев на Теодора, он поймал его раздраженный взгляд.

Среди гостей послышался шепот, все устремили взгляды на вход. Пришел Гарри Поттер. Даже спустя годы его появление вызывало у многих людей трепет, в особенности у иностранных гостей, поскольку они знали, насколько он знаменит и какой вклад внес в победу во Второй магической войне. Гарри дежурно улыбался гостям, репортерам. Министр и другие высокопоставленные чиновники сами спешили к нему навстречу, чтобы обменяться рукопожатиями.

Гермиона с Полумной тоже увидели Гарри. Поскольку Драко решил, что не станет пялиться на Поттера, как все остальные, он снова перевел взгляд на Гермиону. Теперь она стояла повернутой в его сторону, и он мог видеть ее лицо, а точнее улыбку, которая потихоньку тухла. Но затем к ней подошел Поттер и еще какие-то люди, полностью закрыв ему обзор. Что случилось с ее настроением, он так и не понял.

После того как пришел Гарри, министр сказал приветственное слово, поблагодарил присутствующих за поздравления, пожелал отличного вечера и полезных знакомств. Дальше праздник продолжился в привычной атмосфере светского раута.

Общаясь в одной компании, Гермиона старалась избегать прямого взгляда на Гарри и Джинни, с которой он пришел. Их совместный выход в свет впервые спустя довольно долгое время мог означать только одно.

― Я так рада видеть вас вместе, ― Полумна поспешила с поздравлениями.

― Спасибо, дорогая, ― улыбнулась Джинни. ― Мы поговорили с Гарри, обсудили все наши разногласия и решили дать нашим отношениям шанс.

― Это потрясающая новость! ― просияла Лавгуд. Заметив кого-то из знакомых, она поспешила к ним. ― Я скоро буду, только договорюсь об интервью.

― А что же ты, Гермиона, не рада? ― спросила Джинни, глядя ей прямо в глаза. Гермиона метнула быстрый взгляд на Гарри, тот отвел глаза, словно его там нет.

― Я очень рада, Джинни, это такое облегчение, ― проговорила Гермиона, хотя язык ее почти не слушался. ― Мои лучшие друзья снова вместе. Семья ― превыше всего.

Джинни сдержанно улыбнулась. Если она и хотела поддеть Гермиону, то у нее не совсем получилось. Гарри оставил дам и пошел к министру и окружающим его чиновникам. А лучшим когда-то подругам было не о чем говорить. Они стояли рядом друг с другом и молчали. Джинни разглядывала Гермиону с ног до головы, вторая же смотрела куда-то вдаль, словно высматривала кого-то из толпы. Наконец вернулась Полумна, начала что-то рассказывать и неловкость немного улетучилась.

Мероприятие было в самом разгаре, а Драко уже переговорил со всеми, с кем хотел. Даже эта наглая репортерша Оливия Стар умудрилась выпросить у него встречу для интервью. Он сказал, что напишет ей время и место позже. Масса народа утомляла, Грейнджер не было видно, вечер стал совершенно скучным. Драко показалось, что это самые нудные часы на свободе, которые он проводил за эти дни. Оставалось совсем немного, поэтому Драко решил, что пора идти.

― Нотт, может в бар? ― предложил он, поскольку Блейза и Грега уже след простыл. Где они были, его, впрочем, не волновало. ― Я не могу пить этот газированный компот.

― Отличная идея, ― кивнул друг. ― Захвачу плащ.

Драко и Теодор распрощались с кем нужно было и покинули зал торжеств. Выйдя из здания Министерства на улицу, они увидели, что на лестнице у перил сидит Гермиона. Воздух был прохладный, она ― только в платье.

― Драко, пожалуйста, пойдем мимо, ― взмолился Теодор, видя решимость во взгляде друга.

― Зайди внутрь, а то отморозишь себе все на свете, ― проигнорировав слова друга, Драко обратился к Гермионе.

― Иди куда шел, ― не глядя на него сказала Гермиона. Она сидела, согнув ноги, обхватив их и положив на них подбородок.

― Отличное предложение, Драко, пойдем! ― снова вмешался Теодор.

― Дай свой плащ, ― обратился к нему Малфой.

― Что? ― он услышал, но решил переспросить, поскольку нервничал.

― Плащ свой дай, ― повторил Драко, не глядя на друга, а просто выставив руку, куда тот должен был положить свое одеяние.

― Он дорогой и новый, ― проскулил Теодор.

― Дай. Плащ. ― голос стал грубее. Нотт всхлипнул и отдал его. Драко тут же укрыл этим плащом плечи Гермионы. Она никак не отреагировала, продолжив смотреть перед собой.

― Ладно, Тео, ― Драко снова смотрел на нее, а не на друга. ― Выпей там за моё здоровье. Увидимся потом.

― А ты разве не пойдешь? ― Нотт пытался из последних сил не допустить катастрофы.

― Ну, очевидно же, что нет, ― ответил Драко.

― Но это же была твоя идея! ― возмущенно заявил Нотт.

― Я передумал, ― Драко отвечал коротко, было ясно, что он хочет быстрее избавиться от друга. Тем более он даже не смотрел на него, а не сводил глаз с Грейнджер.

― Блять, Драко, я прошу тебя! ― воскликнул Теодор, ему было плевать, что Гермиона слышит. Малфой бросил на него резкий взгляд. В его глазах Нотт увидел, что все потеряно. Противостояние взглядов продолжалось еще какое-то время, наконец Нотт признал поражение: ― Дай знать, когда буду нужен… Грейнджер, оставь плащ себе, все равно он уже безвозвратно испачкан.

― Увидимся, ― с нажимом произнес Драко, поторапливая друга. Теодор ушел. Малфой сделал пару шагов и встал перед Гермионой, чтобы закрыть ей обзор собственной персоной. Она продолжала смотреть в одну точку. ― Что случилось?

― Ничего, ― ответила она без особых эмоций в голосе.

― Тогда почему ты тут, а не на этом чудесном празднике? ― продолжал спрашивать Драко. Такая Гермиона ему не нравилась, но еще больше не нравилось, что он чувствовал, что переживает за нее.

― Уверена, там прекрасно обойдутся и без меня, ― сказала она.

― Ну таких красивых там точно не осталось, ― вырвалось у Драко, и он прикусил язык. Гермиона вскинула на него серьезный взгляд.

― Удивлена, что ты вообще заметил мое присутствие, ― сказала она вроде бы так же, как и до этого, но все равно вышло как претензия.

― А ты еще более откровенные платья надевай и потом удивляйся, ― проворчал Драко. ― Наверняка каждый мужчина в зале мысленно тебя трахнул.

― Вот прям так, да? ― нахмурилась Гермиона. ― Думаю, парочка все же воздержалась.

― Да брось, еще пара минут и Поттер прибежит за тобой сюда, ― попытался перевести все в шутку Малфой.

― Не прибежит, ― тоска в голосе улавливалась без труда. Драко заметил перемену в ее лице и снова стал серьезным.

― Он же явился под ручку с женой, ― припомнил Драко. ― Они снова пара или это для прессы?

― А как это выглядело? ― спросила Гермиона, посмотрев на Малфоя.

― Какая разница, ― пожал плечами Драко. ― Ты же говорила, что вы с ним все, и он больше не герой твоего романа. Мальчик, который выжил, сразу нашел, куда пристроиться.

― Не говори так, ― по инерции Гермиона заступилась за Гарри.

― Пф-ф, ― устало отмахнулся Драко, отметив, что подобная реакция девушки ему совсем не нравится. Неужели она что-то чувствует к изменщику Поттеру? ― Так и что именно тебя расстроило?

― Не знаю, все вместе наверно, ― пожала плечами Гермиона. ― Хотя скорее всего то, что он меня не предупредил. Мы виделись вчера три раза, мог бы сказать, что вернулся к Джинни, чтобы сегодня она не наслаждалась моим удивленным лицом.

― Ой, давай закроем эту тошнотворную тему, ― выставил руку вперед Драко ― Скажи лучше, планируешь ли ты возвращаться на вечеринку?

― Нет, я домой пойду, ― ответила Гермиона.

― Это далеко? ― тут же спросил Малфой.

― А что, хочешь проводить? ― слегка улыбнулась Гермиона, поднимаясь со ступеней. ― Время есть?

― Есть немного, ― кивнул Драко.

― Тогда может и на чай зайдешь? ― предложила Гермиона, подняв одну бровь.

― Ну уж нет, наедине с тобой у тебя дома... ― замотал головой Драко. ― Нет.

― Но я же должна отблагодарить тебя за плащ, ― настаивала Гермиона, прекрасно понимая, что он набивает себе цену. Он уже отпустил друга, явно же не просто чтобы поболтать с ней тут и разойтись в разные стороны.

― Так он не мой, а Тео, ― напомнил Драко.

― Мне позвать его? ― поддерживала игру Гермиона. ― Он же с ума сойдет, если я с ним заговорю.

― Да, его удар хватит, ― усмехнулся Драко.

― Поэтому предлагаю тебе как его другу, ― сказала Гермиона, спускаясь вниз к Драко. ― Не отказывайся, позволь отплатить добром за добро.

Он едва заметно кивнул, она взяла его за руку и сразу трансгрессировала к входной двери своей квартиры.

― Могла бы и предупредить, я чуть внутренности не выплюнул! ― возмутился он, пока она открывала замок.

― Ничего страшного, главное самое ценное на месте, ― сказала Гермиона, приглашая его жестом войти.

― Да, на месте, ― усмехнулся Драко и машинально поправил ремень, проходя в квартиру.

― Я про голову, Мерлин! ― вздохнула Гермиона, заходя и закрывая за собой дверь. Затем она обошла его, зажгла свет. ― Добро пожаловать в мое скромное жилище. Какой будешь чай?

Она ловко скинула туфли и пошла в сторону кухни. Этот жест позабавил Малфоя, и он пошел следом.

― А чего-то покрепче нет? А то на этом приеме подавали одно шампанское, ― сказал он. ― Я его не люблю.

― Есть вино и подарочная бутылка виски, ― сказала Гермиона, когда они вошли на кухню. Она достала из шкафчика бутылку и протянула ее Драко, другой рукой включая кнопку на чайнике.

― О, вот это подойдет, ― закивал Драко, оценив упаковку. ― Дашь ста... (на столе появился стакан), неплохо бы еще ль… (несколько кубиков льда застучали о стеклянное дно). Вот это сервис!

― И без единого домовика, ― улыбнулась Гермиона, опуская в свою чашку пакетик чая, чтобы залить кипятком, который был почти готов.

― Грейнджер... ― закатил глаза Драко. Он налил виски, отпил, по телу растеклось приятное тепло. Гермиона тем временем заварила себе чай.

― Предлагаю перейти в гостиную, ― сказала она и отправилась первой. Драко со стаканом в руке пошел за ней. Они пришли в довольно светлую и просторную комнату, обставленную минимумом мебели, что абсолютно не сказывалось на функционале комнаты. Гермиона указала жестом на диван, предложив присесть. Драко повиновался, сама Гермиона расположилась в кресле напротив.

― У тебя довольно не плохо, ― изрек Драко, оглядывая комнату.

― Чего не скажешь про твой дом, ― сказала она, держа чашку в руках, согревая их.

― Ну спасибо, ― вздохнул Драко, делая второй глоток.

― Всего лишь факты, ― пожала плечами Гермиона. Затем она поставила чашку на стол и немного откинулась на спинку кресла. ― У меня вопрос, Малфой.

― Задавай, ― сказал он, поставив стакан на стол, как и она мгновением ранее.

― Вот так сразу «задавай»? ― скептически прищурилась Гермиона. ― Без сарказма?

― Так ты все равно его задашь, ― парировал Драко. ― Зачем тянуть время?

― Сколько осталось? ― спросила Гермиона, машинально взглянув на часы на стене.

― Есть еще, ― заверил Малфой. ― Спрашивай.

― В нашу последнюю встречу ты сказал, что вопрос не закрыт, ― Гермиона сразу перешла к теме, которая волновала ее больше всех остальных. Драко ожидал этого, поэтому не удивился. ― Я думала, что ты придешь его обсудить или напишешь мне, но прошла почти две недели и ничего.

― Так я же не сказал, когда планирую его закрывать, ― ответил Драко, изучая ее лицо. ― В любом случае это было ошибкой.

― Почему? ― не поняла Гермиона, даже слегка подалась вперед.

― Я удивлён, что ты так откровенно спрашиваешь все это, ― сказал Драко с легкой полуулыбкой.

― А что тут стесняться, речь ведь идет о чувствах, ― она не сводила глаз с его лица.

― У тебя ко мне чувства? ― спросил он, наклонив голову на бок.

― Как будто ты не знаешь, ― ответила Гермиона, скользнув взглядом по его шее.

― Знаю, ― наклонился он, чтобы перехватить ее взгляд. ― И прошу тебя снова ― прекрати это. Поверь, ничего хорошего из этого не выйдет.

― Откуда такая уверенность? ― Гермиона решила выяснить все, поэтому продолжала задавать вопросы, ответы на которые были ей жизненно необходимы.

― Это же очевидно, ― не сдавался Драко. ― Потому что я не могу дать тебе то, что ты хочешь.

― А чего я, по-твоему, хочу? ― взгляд Гермионы стал серьезным.

― Любви, ― коротко ответил он.

― Мне не нужна твоя любовь, Драко Малфой, ― тут же проговорила Гермиона.

― Да? А что тебе нужно? ― в его голосе появилась заинтересованность. Он понимал, что она ведет какую-то свою игру, и в нем начинал пробуждаться азарт. ― Обозначь тогда свои намерения, иначе я вообще ничего не понимаю.

― Намерение у меня только одно, точнее желание, ― сказала Гермиона, сев ровнее, от чего платье скользнуло с колен, бедро в месте разреза платья обнажилось. Драко бросил мимолетный взгляд, но поспешил вернуть его к лицу собеседницы.

― Какое? ― спросил он, надеясь, что не потерял нить разговора и задал верный вопрос.

― Я хочу узнать, что такое поцелуй Драко Малфоя, ― на одном дыхании произнесла Гермиона.

― Зачем тебе это? ― наглость этой девчонки будоражила. Он готов был вести такие беседы, чтобы узнать, как далеко она может зайти в своих признаниях.

― Для сравнения, ― ответила она, словно сдает экзамен. ― Я целовала тебя трижды. Сама. Неужели я не заслужила ответного поцелуя?

― Ты как будто торгуешься, Грейнджер, ― Драко нравился этот диалог. ― Что с тобой не так?

― Все так, ― пожала плечами девушка. ― Просто ты ошибся, думая, что я мечтаю встречаться с тобой, выйти за тебя замуж. Я же грязнокровка, я помню, что ты меня ненавидишь.

― Я бы не назвал это ненавистью, ― тут же возразил Драко. Гермиона еле сдержала улыбку, ведь она так и знала. ― Ты ведь помогла мне и не один раз.

― Не думала, что ты считаешь, ― отвела глаза она, снова откинувшись на спинку кресла. Затем ее взгляд вернулся к лицу Драко. ― В таком случае требую благодарности.

― Ты шутишь надо мной? ― воскликнул он и встал с дивана. Он даже обошел его, чтобы расстояние между ними увеличилось. ― Учти, если мы переступим черту, то пожалеем об этом.

― Ты тоже? ― сразу спросила Гермиона.

― Наверняка, ― коротко ответил Драко. Он уже не понимал, где у этой ситуации стоп-кран.

― Тогда все в порядке, ― улыбнулась Гермиона, тоже встав с места. Драко напрягся. Контроль стремительно терялся, а предательский голосок шептал: «А ты вообще что-то контролировал?». И снова ее откровенность: ― Я этого хочу.

― Тебе не стоило налегать на шампанское, Грейнджер, ты не ведаешь, что несешь, ― в его голосе чувствовались нервные нотки, потому что он понимал, что за соседней дверью дорога в ад, а ручку он уже повернул. Гермиона изучала его лицо, словно хищница, произнеся еле слышно:

― А если я скажу тебе, что не пила…

Лицо Драко было растерянным, словно он не знает, что еще придумать, чтобы оттянуть то, к чему все неумолимо движется. Хотя разве он не предполагал, что этим все и закончится, учитывая их последнюю встречу? Конечно он это знал и заранее был готов на все, соглашаясь заглянуть на чай. Как будто идиот и не в курсе, что обычно означают приглашения такого рода. Между тем Грейнджер отлично выглядела в этом чертовом платье, а он так давно не был с женщиной. Возможно стоило поиграть немного по ее правилам, ведь судя по часам, сопротивляться ему оставалось недолго.

― Ты загнала меня в тупик, ― наконец произнес он. ― Наверно мне лучше уйти.

― Куда бы ты не пошел, я найду тебя, ты же знаешь, ― слова Гермионы прозвучали как угроза.

― Не говори так, будто у меня много адресов, ― проворчал Драко. Решимость рушилась, а он словно клеил ее скотчем. ― Серьёзно, Грейнджер, не думаю, что мы должны…

― Столько слов, Малфой, о каком-то мнимом долге и ни одного о том, что действительно могло бы все закончить, ― Гермиона явно перешла в наступление.

― О чем ты? ― нахмурился он.

― Неужели чувства тут не только у меня? ― поделилась она своей догадкой.

― Что за бред! ― тут же воскликнул Драко. Лучше бы ответил в своей привычной скучающей манере, а так его волнение сильно бросается в глаза.

― Тогда почему ты до сих пор здесь и все это время так усиленно уговариваешь себя сопротивляться? ― Гермиона знала, что победит, поэтому давила неудобными вопросами.

― Какая ты умная, аж бесит! ― Драко понял, что отнекиваться дальше нет смысла. Да и зачем. Они же не дети малые. ― Иди сюда!

― Сам иди, ― она снова бросала вызов. Глаза Драко заволокло серой дымкой. Он зло прищурился и в два приема подошел к ней, схватив за подбородок.

― Не играй со мной, девочка, ты проиграешь, ― прошипел он сквозь зубы.

― Еще посмотрим, чья возьмет, ― Гермиона не отступала.

Драко отпустил ее подбородок и снова отошёл на пару шагов. Грейнджер над ним определенно издевалась, а он уже еле держал себя в руках. Она соблазняла его, прекрасно понимая, что как мужчина, у которого давно не было секса, ему будет крайне трудно сдержаться. И это обстоятельство пробуждало внутренний огонь именно своей абсурдностью. Почему он сдерживается? Потому что это Грейнджер. Что его останавливает? Он не хочет заводить их отношения еще дальше, потому что между ними уже и так происходит нечто серьёзное. Он тоже понимал, что она для него больше не одна из... Она была уникальной. С такими, как Гермиона, нельзя было просто переспать. Потому что потом пути назад точно не будет.

Она смотрела на него и часто дышала, а он думал: «Скажи что-нибудь, что не оставит мне выбора». И тут же, словно она прочла его мысли:

― Ну же, Драко, я прошу...

Он за секунду преодолел разделявшее их расстояние, схватил ее за затылок и силой притянул к себе ее губы. Ответной реакции ждать не пришлось, она поступила почти мгновенно. Драко целовал Гермиону и больше не мог думать ни о чем. Ее ноги почти подкосились, и она сильнее прижалась к нему. Второй рукой он схватил ее за поясницу и прижал к себе так, что она почувствовала его возбуждение. Он сначала держал глаза открытыми, чтобы видеть ее лицо, понять, для чего она все это устроила, но быстро сообразил, что из-за тумана, возникшего в голове, он почти ничего не видит, поэтому закрыл глаза. Если она сделала ставку на его мужскую натуру, то не прогадала. Но дело тут было не только в естественных потребностях, а в том, что с такой силой его еще никто не возбуждал. Он хотел сорвать это платье зубами, даже отстранился от ее губ, которые слегка распухли от такого бурного натиска. Она открыла глаза и смотрела прямо в его. Без труда читалось, что она в данную минуту готова на все, просто бери и делай, что хочешь. Малфой тяжело дышал.

― Я хочу еще, ― почти шепотом сказала она. Он отрицательно покачал головой, делая шаг назад. Дальше была только бездна, а он изо всех сил боролся с течением.

Драко перевел взгляд на часы, стрелка приближалась к заветной отметке.

― Прощай, Гермиона...

В следующую секунду он исчез.

Когда Драко очутился дома, то еще какое-то время восстанавливал дыхание. Трансгрессия хоть и была частично ожидаемой, ведь он следил за стрелкой часов, все же перевернула внутренности, потому что подготовиться к безопасному перемещению после того, что было, задача невозможная. Он поцеловал Грейнджер, поддался на ее игры, повелся на провокацию и любопытство. И пусть она не предел его мечтаний, да что там говорить, женщина совершенно не его типажа, все же ощущения от поцелуя с ней он испытал нереальные. Возможно всему виной, действительно, время воздержания, ведь после смерти Астории прошло больше месяца, а он ни с кем не имел контактов. Но помимо совершенно естественной мужской природы была еще дикая страсть от того, каким Гермиона оказалась человеком при более близком общении. Этот ее забавный флирт, двусмысленные намеки разжигали в нем интерес. Подкупало и то, что он чувствовал симпатию с ее стороны, знал, что нравится ей, но она отлично держала себя в руках, соблюдая дистанцию. До этого самого момента. Что такое поцелуй Драко Малфоя? Да уж, рад продемонстрировать.

Драко находился в кабинете уже четверть часа, смотрел в окно в ожидании знакомой фигуры на горизонте, но ее все не было. Неужели она не придет «договорить»? Скорее всего она сама разбирается с эмоциями после поцелуя или будет ждать дальнейших шагов от него, но он ограничен по времени свободы и не может вернуться, как бы ни хотел. Она же должна это знать, должна явиться... Но ее не было. Испытывая жуткое чувство досады и напряжения, Драко поплелся на второй этаж, чтобы принять душ и лечь в постель. Он наверняка не уснет, потому что воспоминания, а еще хуже ― возможные сценарии продолжения вывернут его мозги наизнанку.

Теплые струи воды были как спасение. Напряжение из тела понемногу уходило, мышцы расслаблялись. В голове без конца крутились картинки поцелуя с Грейнджер. Драко прикусил губу. 

Когда Малфой исчез, Гермиона еле вспомнила, что ее телу для жизни нужен воздух. Вдох дался ей с трудом, даже в горле защипало. Она была абсолютно уверена, что еще никогда в жизни не ощущала такого желания. Это было похоже на взрыв каких-то фейерверков внутри нее, когда каждая клеточка тела горела, отзываясь какими-то приятными импульсами. Поцелуй Драко Малфоя определённо стоил всех тех дурацких разговоров, какими она его выпрашивала. И ей даже не было стыдно. Она хотела именно этого и даже больше, но Драко исчез, его время на свободе истекло. Будь эти 5 часов не ладны! Интересно, планировал ли Гарри свое возвращение к Джинни, когда настаивал на 5 часах в суде и оставил ее фамилию в заявлении? Раньше казалось, что он мог делать это из принципа, теперь же был только один вариант ― его просто раздражал Малфой. Как бы то ни было, ее друг и его неясные терки с Драко волновали Гермиону сейчас меньше всего. Она раздумывала, как ей поступить. Стоит ли отправляться в мэнор, не отвергнет ли ее Драко, сказав, что на поцелуе все закончилось. Смешно, что после поцелуя возникло новое желание, которое ей хотелось осуществить, иначе она просто не сможет жить. Гермиона наскоро скинула платье, надела один из своих многочисленных спортивных костюмов (выбор почему-то пал на черный) и отправилась в Малфой мэнор.

Когда она вошла в дом, то сразу навестила кабинет. Драко там не оказалось. Гермиона поднялась на второй этаж. Ближайшая дверь, ведущая в спальню, была приоткрыта. Испытывая чудовищное волнение, Гермиона вошла в комнату, но Драко и там не было. Она осмотрелась и увидела в углу дверь, которая тоже была слегка открыла, оттуда доносился шум воды. Гермиона быстро преодолела расстояние до двери и заглянула вовнутрь. Ванная комната была большая, душевая зона отделена стеклом, которое запотело, но она чувствовала, что Драко там, видела его светлую макушку. Она решительно вздохнула, скинула с себя одежду и пошла к нему.

Занятый своими мыслями он не услышал, как отодвинулось стекло. Он стоял под струями воды, закрыв глаза и держась одной рукой за стену. Когда его груди коснулись чьи-то руки, он сначала подумал, что ему кажется. Затем ощущения стали более отчетливыми, и он открыл глаза. Руки были на его груди, а сзади он ощущал голое тело. Кровь сразу забурлила в венах, и он развернулся. Перед ним стояла Гермиона. Голая, немного мокрая от воды.

Он смотрел на нее и кусал губы, пытаясь взвесить в своей голове возможные варианты развития событий (как будто их было так много). Драко решил понаблюдать и дать волю ее действиям, потому что понимал, что от момента, когда он сорвется, его отделяет только любопытство. Хотелось знать, насколько она готова потерять голову. Гермиона разглядывала его тело, не глядя ему в глаза. Она водила руками по груди, животу, рукам. Слыша его хриплое дыхание, понимала, что он позволяет ей все это и не собирается останавливать. Это так возбуждало. Ее рука скользнула ниже и дотронулась до его возбужденного члена. Драко шумно втянул воздух и оттолкнул Гермиону к стене. Ее громкий выдох от удара спиной потонул на его губах. Он набросился на ее рот с такой страстью, что она подумала, будто у нее забрали весь воздух. Он прижимал ее к стене своим мокрым телом и целовал так, будто ждал этого целую вечность. Гермиона терялась в ощущениях и не понимала, выдержит ли ее тело такие эмоции, потому что оно все горело, пылало таким огнем, что невозможно было собраться с мыслями.

Руки Драко скользили по ее телу, ласкали кожу. Губы, закончив истязать ее рот, уже переместились к шее. Она издавала стоны, не всегда вспоминая о том, что нужно дышать. Он еще практически ничего не сделал, а она уже не отдавала себе отчета. В ее голове царил полный бардак, и она просто сходила с ума от этой всепоглощающей страсти. Драко коснулся пальцами у нее между ног, и Гермиона чуть не упала. Там все было влажным, а он больше не мог сдерживаться. Он прервал поцелуи и посмотрел на ее лицо, она отвечала ему совершенно затуманенным взглядом. Посмотрев на него, Гермиона поняла, чего он ждет, поэтому поспешила сказать, чтобы пауза не затягивалась:

― Я хочу тебя.

В глазах Драко вспыхнул огонь. Разрешение было получено. Он подхватил Гермиону за ноги, слегка приподнял и, прижав к стене, вошел в нее. Она просто растворилась в ощущениях. Двигаясь в заданном им темпе, она сходила с ума от каждого толчка. Она держалась руками за его плечи, впиваясь в них ногтями. Сам же Драко двигался и вообще не соображал, где он. Были только они двое, а вокруг полная пустота. Длительное воздержание давало о себе знать, он чувствовал, что разрядка близко. Посмотрев на Гермиону, он увидел блеск в ее глазах, ее стоны становились громче, поэтому он ускорился. Через несколько мгновений она закричала, Драко толкнулся еще раз и застонал, закрыв глаза. В его голове воцарилось волшебное ничего. 

Когда дыхание Гермионы восстановилось, и она открыла глаза, то поняла, что снова стоит на полу. Драко был перед ней, его руки опирались о стену по обеим сторонам от ее головы. Их взгляды встретились. Они смотрели друг на друга и молчали. Затем он слегка улыбнулся. Гермиона тут же поцеловала его в губы и через мгновенье выскочила из-под его руки. Пока она надевала спортивный костюм, Драко смотрел на нее, прислонившись к стене. Она молча оделась и направилась в сторону двери. Он повернул на нее голову и сказал:

― И ты вот так сбежишь?

Гермиона посмотрела на него, улыбнулась и сказала:

― Прощай, Драко.

Через пару секунд в ванной ее уже не было. Малфой усмехнулся и вернулся под душ. Произошедшее было каким-то сумасшедшим ураганом, который ворвался в его дом, перевернул все вверх дном и улетел в открытое окно. Чертова грязнокровка! Да, оскорбление в голове больше не ассоциировалось с чем-то мерзким, перед глазами возникал теперь образ Гермионы, стонущей от наслаждения, виной которому он сам. Это просто сюжет из какой-то параллельной реальности, потому что в этой любой, кто узнает об этой связи, покрутит пальцем у виска.

Драко выключил воду, надел пушистый халат и направился в постель. Он знал, что быстро уснет, потому что выплеснул очень много энергии. И пока это не произошло, нужно было еще раз, в мельчайших подробностях возродить в голове всю картину событий с момента, который предопределил конец этого вечера: когда Грейнджер появилась на празднике в этом великолепном платье...

Гермиона трансгрессировала домой, чтобы скорее оказаться в привычной атмосфере полного порядка. Поскольку в доме Малфоя она ничего контролировать не могла, она просто пришла, а дальше… Какая-то неведомая сила вселилась в нее и заставила залезть к нему под душ. Ага, как же, неведомая. Желание Гермионы Грейнджер почувствовать весь спектр эмоций от полной близости с Драко Малфоем. Так можно даже диссертацию назвать. Она набрала ванну, легла в нее, позволяя блаженству растечься по ее телу. Прикрыв глаза, она восстанавливала в памяти яркие картинки этого вечера. Удивительно, какое влияние оказал на нее их поцелуй, ведь помчаться так опрометчиво к Малфою за продолжением Гермиона, которой она себя знала совсем недавно, ни за что бы не смогла. Ни за одним парнем в Англии она бы не побежала, наплевав на все, только чтобы заняться сексом. Это было безумие, воспаление разума. Но почему тогда быть «больной» в этом случае было так прекрасно?

Весь этот вечер она тщательно выбирала слова, флиртовала и включала безразличие в некоторых моментах, чтобы сыграть на его любопытстве, нервах, чем угодно, лишь бы он наконец ответил ей взаимностью. И когда у нее получилось, она поняла, о чем он предупреждал ее ― пути назад не будет. Теперь его не было, потому что вряд ли она сможет забыть произошедшее, реши он снова назвать все ошибкой. Вспомнились слова Нотта о том, что Драко наркотик для женщин. Точно, самый сильный из существующих. Она только ушла от него, а уже хочет вернуться. Не зря бедный Теодор чуть не плача пытался увести Малфоя, а еще раньше приходил к ней и уговаривал отступить… Что было бы, послушай она его? Была бы катастрофа! Потому что жить и не знать, что такое губы и тело Драко Малфоя ― было бы для нее настоящим упущением. Позже, когда Гермиона переместилась в кровать, то пыталась снова и снова вспомнить те ощущения, которые испытывала совсем недавно, и всякий раз это было уже нечто отдаленное, но вместе с тем все равно волнующее. Заснула она с одной-единственной установкой: если Драко решит позвать ее к себе снова, то она не сможет ему отказать.

В воскресенье Гермиона отправилась в тот городок, где убили ведунью Мэг, чтобы на празднике возможно встретить беглых Пожирателей, ведь преступники, как правило, возвращаются на место преступления. Однако праздник в городе уже подходил к концу, людей было не так много, а в парке аттракционов шатра ведуньи уже не было. Ее магазин был опечатан, точнее так видела Гермиона, для маглов он был просто закрыт, как будто хозяйка куда-то уехала ― отряд зачистки постарался. Вылазка была не особо полезной, но когда нужно проветрить голову, то подойдет любая смена обстановки. Вчера она была слишком смелой, а теперь вспоминала свое поведение с ужасом. Она ни о чем не жалела, но удивлялась тому, как отчаянно соблазняла Малфоя, чтобы получить наконец то, чего жаждала всем сердцем уже давно. С того самого дня, как коснулась его губ в первый раз. Знала ли она тогда, к чему это приведет? Конечно нет. Поверила бы, если б узнала? Никогда. А теперь это была данность, и она будет с этим жить. Что обо всем этом думает Малфой, она не представляла, ведь пока что он сделал все, что она просила. Хотел ли он сам, чувствовал ли что-то, ей было неведомо. Хотя она ощущала магию между ними. Вряд ли бы все было так чудесно, если бы он просто делал это для нее. Они оба наслаждались процессом, а значит и он был вовлечен. Вообще думая об этом постоянно, можно додуматься до какой-нибудь ерунды, но не думать она не могла, а Драко рядом не было, чтобы спросить его мнение. Она надеялась, что следующая встреча состоится раньше, чем через 10 дней, но решила, что больше не будет брать инициативу на себя. Тем более теперь, когда она знала, что тоже интересует его.

В понедельник она впервые собиралась на работу дольше обычного, хотелось надеть нечто не только удобное, но и красивое. Не для Драко, хотя и для него тоже, если осмелится прийти, а потому что чувствовала себя превосходно. В теле была легкость, в глазах блеск. Выбор пал на юбку и легкий свитер. Волосы Гермиона подобрала в небрежный пучок на затылке. Оставшись довольной своим внешним видом, она отправилась в Аврорат. Работы обещало быть много: пришел отчет по проверке тела ведуньи, как говорили специалисты при первом осмотре, причина смерти ― непростительное, никаких других магических воздействий не было. Лица на фотографиях определенно принадлежали Торфинну Роули и Винсенту Крэббу-старшему. Что связывает этих двоих темных волшебников, кроме общего прошлого было неизвестно. Каковы сейчас мотивы — тоже, но их причастность к гибели Мэг была почти 100%-ная, потому что таких совпадений просто не бывает. Теперь, когда появились хоть какие-то фигуры, настроиться на их поиск будет проще, нужно лишь доработать заклинание поиска. Для этого Гермионе придется постараться и отыскать какие-то вещи этих беглых Пожирателей. Этим она и планировала заняться на днях.

Утром в коридоре она пересеклась с Гарри.

― Доброе утро, Гермиона, ― поприветствовал он. ― Зайдешь ко мне.

― Доброе утро, ― ответила Гермиона и пошла за ним.

― Ты сегодня отлично выглядишь, ― сказал он, когда они оказались в его кабинете. Она пропустила комплимент мимо ушей. ― В субботу на вечере я не видел, когда ты ушла.

― Думается мне, что у тебя были вещи поважнее, чем следить за мной, ― сказала Гермиона. Она была обижена на Гарри и не собиралась делать вид, что нет.

― Ты из-за Джинни, ― догадался он. ― Да, мы снова вместе, я вернулся домой.

― Поздравляю, ― ровным голосом сказала Гермиона.

― Я хотел тебе сказать, но не знал, с чего начать, ― в голосе Гарри послышались виноватые нотки, он переступал с ноги на ногу.

― Начать можно было с фразы: «Эй, Гермиона, я решил вернуться к Джинни» или может…да в принципе все, ― всплеснула руками она. ― Нечего и выдумывать. Просто прямо и все. Тем более наши близкие отношения, если их вообще можно было назвать такими, уже давно окончены.

― Не так уж и давно, ― возразил Гарри, ему не понравился тон Гермионы.

― Для меня как в прошлой жизни, ― сказала она, посмотрев ему в глаза. ― Что бы ты там себе не думал, Гарри, меня следовало предупредить, чтобы я не выглядела идиоткой перед Джинни.

― Ты так и не выглядела, ― не понял претензии он, но тоже имел что сказать, поэтому, выдержав паузу, произнес: ― Надеюсь, ты своим примером покажешь мне, как это предупреждать о наличии у тебя кого-то сразу по факту.

― Что ты имеешь в виду? ― нахмурилась Гермиона.

― Если у тебя начнутся отношения с кем-то… ― пояснил Гарри.

― С чего это я должна тебя информировать? ― Гермиона была слегка сбита с толку логикой Гарри. ― С тех пор, как мы закончили отношения, и ты сошелся с женой, у тебя нет ни единой причины требовать от меня отчета по свиданиям.

― Я твой друг, ― напомнил Гарри, очевидно, считая это аргументом.

― Вот и жди, когда я буду готова тебе представить того, с кем буду встречаться, ― сказала Гермиона. ― Пойми, я действительно рада, что вы с Джинни снова вместе, это очень здорово.

― А ты изменилась, Гермиона, ― глядя ей в глаза, произнес Гарри.

― Все мы меняемся, ― пожала плечами она. ― Если это все, то я пойду, работы вагон.

― По поводу Роули и Крэбба, ― сказал Гарри. ― Я направил запрос в архив улик, чтобы их вещи, если таковые имеются, прислали тебе.

― Спасибо, Гарри, ― кивнула Гермиона. ― Увидимся.

Она ушла, оставив его в замешательстве. В своей голове он планировал разговор немного иначе и давить не хотел, прося рассказать, если кто-то появится в ее жизни. Просто в такие моменты он волновался, и слова выходили смазанными. Гарри желал Гермионе счастья, но только не с тем, кто при каждой встрече намекает ему о какой-то связи между ней и им. Гарри как друг желал ей лучшую партию, чем Драко Малфой, и каждый раз убеждал себя в том, что ее помощь ему обусловлена душевным милосердием, а не какими-то симпатиями.

Гермиона вернулась к себе в кабинет, прокручивая в голове слова Гарри. Она поняла, что он переживает за ее личную жизнь, предполагала даже, на что он намекал этой своей просьбой поделиться информацией, если кто-то появится. Он боялся, что этот кто-то уже появился и имя ему Драко Малфой. Гермиона подумала, что реши они начать с Малфоем какие-то отношения, Гарри был бы последним, кто о них бы узнал.

После обеда Гермиона все также изучала сводки и проверяла отчеты криминалистов, которые работали в доме убитой. Коллеги из отдела по зельям установили украденные у Мэг ингредиенты и теперь следовало подобрать возможные комбинации и варианты зелий. Точнее список того, что можно сварить из подобного был, следовало его проанализировать. Голова шла кругом от обилия информации, а поскольку Гермиона привыкла все делать сама, то работы только прибавлялось.

Когда на часах пробило 2, в дверь постучали. Вошедший с порога окинул пространство скучающим взглядом, а оказавшись внутри, закрыл дверь. Гермиона подняла взгляд от бумаг, встретилась с серыми глазами Драко Малфоя и почувствовала, как по телу побежали мурашки. Сердце в груди забилось учащенно и даже подушечки пальцев начали покалывать. Ничего себе реакция, а он еще даже ничего не сказал.

― Привет, ― ну вот сказал. Гермиона сильнее вжалась в стул, чтобы чувствовать себя увереннее. Какой же бред!

― Привет, ― ответила она, вспоминая, какой же в итоге тактики она решила придерживаться: отрицания, смирения, гнева, торга или полного принятия.

― Ты в субботу так внезапно ушла, ― не стал ходить вокруг да около Драко и задал вопрос, который вертелся в его голове с того самого вечера. Он прошел через весь кабинет и остановился в паре шагов от ее стола. ― Я пришел спросить, что случилось.

― Ничего, ― ответила Гермиона, продолжая сидеть на стуле напряженная, как школьница на экзамене. ― Просто не было смысла задерживаться.

― Ах вот как, ― поджал губы Драко и закивал, словно в ее словах была какая-то мудрость. ― То есть ты получила, что хотела, а дальше прощай. А меня ты спросила?

― Так ты сказал прощай еще раньше, ― напомнила Гермиона, немного возвращая самообладание. Они видела, что он снова общается в этой флиртующей манере, а значит обязательно попытается ее смутить. Но она уже просчитала все и была готова.

― Не паясничай, ― одернул он. ― Я не позволю вот так пользоваться мной и уходить в закат.

― Была уже ночь, ― поправила Гермиона и прикусила губу под суровым взглядом, который он в нее метнул.

― Не беси, Грейнджер, ― пригрозил он, но этот тон больше был похож на обещание каких-то интересных наказаний, чем на что-то опасное.

― В самом деле, Драко, ― пришло время Гермионы разыгрывать свою карту. Она даже встала. ― Разве не это ты имел в виду, когда говорил про то, что мы пожалеем? Я приняла условия. Раз ты ничего не можешь мне дать, то я и не прошу.

― Я не сказал, что ничего, ― тут же поправил Драко. ― Речь шла только о любви.

― А что есть и другие варианты? ― искренне удивилась Гермиона. Происходящее нравилось ей все больше и больше.

― Масса, ― сказал он, глядя ей в глаза. Вот где было обещание. ― Ты бы узнала, если бы осталась.

― Но ты здесь и можешь рассказать, ― Гермиона с удовольствием поддерживала этот недвусмысленный диалог.

― Не дави на меня, ― проговорил он. ― Что происходит вообще? Кто ты и что сделала с Гермионой-я-вся-такая-правильная-Грейнджер?

― Это твои домыслы, Малфой, ― улыбнулась она. ― Я просто избавляю тебя от сожалений.

― Ты решаешь за меня, а это большая ошибка, ― гнул свою линию Драко.

― Ну что поделать, такая я безнадежная, ― Гермиона развела руками, прислонившись спиной к подоконнику. В данный момент она была максимально расслаблена, хоть и дрожала всем телом при мысли, к чему все идет.

― Не играй со мной, ― строгие слова, но взгляд, говорящий обратное.

― И не думала, Драко, ― активно замотала головой Гермиона, даже пару раз хлопнула ресницами как кукла. ― Я правда ничего от тебя не жду и не требую. Все было хорошо.

― Хорошо? ― Драко аж скривился. ― Это по какой шкале? Тролль?

― Скорее выше ожидаемого, ― сказала Гермиона и прикусила губу, чтобы не засмеяться от вида лица Драко.

― Не превосходно? ― он был расстроен и возмущен одновременно.

― Я рада, если для тебя это было превосходно, ― с каждой фразой Гермиона все сильнее напрашивалась на какое-то физическое воздействие и считала про себя мгновения до момента, когда терпение Драко окончательно лопнет. ― Спасибо.

― Не веди себя так, словно мы просто трахались! ― воскликнул он, выставив вперед указательный палец.

― Ну что ты, ― сказала Гермиона, положив руку на сердце. ― Лично я занималась любовью.

― Что за издевки?! Или ты говоришь так специально? ― он уже ничего не понимал.

― Конечно специально, ― рассмеялась она, но затем вмиг стала серьезной. ― А может и нет...

― Зараза! ― не сдержался Драко. ― Вопрос не закрыт, Грейнджер.

― Я помню, Малфой, ― в тон ему ответила девушка.

― И что больше никаких желаний не осталось? ― в голосе слышались нервные нотки. Видимо, он столкнулся с тем, чего не ожидал. Наверно надеялся, что стоит ему появиться, как она кинется к нему на шею. А вместо этого она снова вьет из него веревки.

― Не осталось, ― покачала головой Гермиона. ― Я больше ничего не хочу.

― Даже меня? ― спросил Драко, подняв бровь.

― Даже тебя, ― ответила Гермиона, но он сразу замотал головой, отрицая ее ответ.

― Нет-нет-нет, не отвечай оттуда, ― сказал он, указав на ее место. ― Сюда подойди и скажи мне в глаза.

― Я и отсюда их вижу, ― попыталась ответить в рамках выбранной ею стратегии Гермиона, но голос от этого приказного тона дрогнул. Конечно она его хотела, всего целиком ― душу и тело, но признаваться в этом было нельзя. Выбрав тактику отстраненности, она жутко рисковала, но вот он здесь и как будто обижен, что все пошло именно по тем правилам, о которых он сам и говорил. Неужели она тоже смогла его заинтересовать...

― Я все сказала, Драко, не трать драгоценное время на то, что не имеет значения, ― проговорила она, избегая прямого взгляда.

― Еще советы будут? А то я забыл, как ложку правильно держать, ― тон его больше не был растерянным от ее поведения. Скорее Драко полностью адаптировался и одной фразой переломил ход беседы в свою пользу. ― Я все еще жду тебя здесь, около себя.

Гермиона закатила глаза, обошла стол и встала рядом. Едва ее носа коснулся его запах, она поняла, что проиграла, что попала в ловушку, которую, ей казалось, она сама и поставила. Драко же, не глядя ей в глаза, протянул руку и коснулся ее шеи. По телу сразу прошла дрожь, выдающая ее с потрохами. Он скользнул рукой к основанию шеи слегка ее сжал, Гермиона прерывисто задышала. Он едва заметно усмехнулся и в ту же секунду схватил ее за талию и усадил на стол. Гермиона смотрела перед собой, но совершенно ничего не видела, потому что Драко прикоснулся губами к ее шее, затем уху. Ее тело обжигало пламя, била такая сладкая дрожь, что ей казалось, будто она теряет сознание. Волю она точно потеряла.

― Ты перестанешь меня хотеть, когда я сам этого захочу, ― слова проникли в голову, а дыхание обожгло шею. Гермиона была готова на все, что угодно, если только этот самодовольный обольститель захочет. Тем временем он скользнул рукой к ней под юбку, погладил бедро с внутренней стороны, приближаясь к самому сокровенному месту. Гермиона пропускала вдохи и шумно глотала воздух, Драко смотрел на ее лицо и упивался тем, какое влияние на нее оказывал. Он запустил руку ей в трусы, Гермиона закрыла глаза. Прикосновение было легким и быстрым, а она уже вся горела. Когда он вытащил пальцы из ее трусов, то она испытала легкое разочарование, хоть и понимала, что он дразнит ее специально, в ответ на ее фразы, на ее дерзость. Он поднял пальцы вверх на уровень ее лица, чтобы она посмотрела, как они блестят от ее влаги. Его лицо выражало вопрос, который он тут же озвучил:

― Не хочешь значит?

― Это не мое, ― все, что она смогла из себя выдавить. ― Мне подкинули.

Он снова улыбнулся, это выражение лица было красноречивее любых слов. Он поднес пальцы к ее лицу и она, поддавшись порыву, обхватила их губами и облизала, почувствовав свой вкус. Драко наблюдал за этим и чувствовал, что почти не может себя контролировать, но он не хотел, чтобы она видела, как действует на него, поэтому отдернул руку. Гермиона вообще не понимала, что творит, откуда в ней столько откровенной развратности. Знала только, что это возможно только с ним и больше ни с кем.

Она смотрела в его глаза, моля только об одном. В этот момент он наклонился и поцеловал ее. Ей показалось, что она растворилась в этих губах. Она прижалась к нему всем телом и обхватила ногами. Он был так близко к ней, что она чувствовала его возбуждение. Но поцелуй прервался. Он высвободился из ее ног, сделав пару шагов назад. Выравнивая дыхание, они смотрели друг на друга.

― Придешь вечером? ― спросил Малфой.

― Конечно, ― смысла отпираться не было.

Он улыбнулся, выпрямил спину, развернулся и ушел, оставив Гермиону наедине с океаном эмоций и внезапно открывшейся истиной: похоже, она влюбилась в Малфоя.

Весь день прошел для Гермионы как в тумане. Стоило хотя бы на секунду отвлечься от работы, как мысли о Малфое бурным потоком врывались в ее голову, заставляя сердце учащенно биться, а нутро трепетать от волнения перед предстоящим вечером. После того, как Драко ушел, она уже сто раз обдумала сцену их разговора и даже корила себя за слабохарактерность и быструю капитуляцию, но разве можно держать себя в руках, когда впервые в жизни захлестнули такие неподдельные эмоции. Все в ее окружении давно забили на условности и живут своей жизнью. Гарри и тот даже не подумал, как его воссоединение с Джинни будет смотреться среди друзей. Наверняка он решил, что раз они женаты, то имеют право на все, а их возобновившийся союз наоборот будет воспринят многими с одобрением. У них же дети. И плевать, что в течение года они практически не общались, плевать и на то, что у Гарри уже были какие-то новые, пусть и не совсем определенные отношения. Нет, Гермиона не жалела, что их связь прервалась, даже вздохнула с облегчением, поняв, что теперь он снова с Джинни, и ей не надо ничего скрывать. Ну как ничего… Скоротечный роман с Гарри, хотя наверно и он для большинства не секрет. Об отношениях с Малфоем речи пока вообще не шло, потому что признать подобное было бы полнейшим абсурдом. И если для нее в целом ничего такого уж страшного в этом не было, ну пообсуждают какое-то время и все, то для Драко признать связь с маглорожденной смерти подобно. От подобных мыслей становилось немного грустно, но Гермиона отгоняла их, потому что хотела жить и чувствовать здесь и сейчас. Это дело об убийстве Астории оставило в ее душе неизгладимый след: никогда не знаешь, когда будет твой последний день, поэтому следует жить на полную катушку, чувствовать то, что чувствуешь, хотеть того, кого хочешь, быть с тем, кто нужен в данный момент. А завтра…будет завтра.

В конце рабочего дня Гермиона в коридоре встретила Невилла. Он как обычно был рад ее видеть и не скрывал этого.

― Привет, Гермиона! ― воскликнул он, едва они поравнялись.

― Здравствуй, Невилл! Как дела? ― в тон ему сказала Гермиона и улыбнулась.

― Все хорошо, ― ответил он. ― Как тебе праздник у министра? Правда, я практически не видел тебя там.

― Я ушла где-то через час после официальной части, ― рассказала Гермиона. ― Разболелась голова, да и делать там было уже нечего.

― Я думал, ты расстроилась, ― немного стушевавшись, сказал Невилл. Гермиона нахмурилась, не понимая его слов. ― Ну, Гарри пришел с Джинни, это было очень неожиданно…во всяком случае я не знал, что они…

― Все в порядке, Невилл, ― с нажимом произнесла Гермиона, прекрасно поняв, на что он намекал своими скомканными фразами. Удивительно, что тогда он действительно расстроилась. От этой новости заболела голова, по этой причине праздник Гермиона покинула. Но сегодня, два дня спустя ей казалось, что это проблема какой-то прошлой жизни. Сошелся Гарри с женой и никому не сказал…да в принципе и не должен был, к тому же их с Гермионой отношения были прекращены по ее инициативе какое-то время назад. Теперь поводов для грусти не было, поэтому она улыбнулась. ― Я очень рада, что они дали своей семье еще один шанс. Все-таки они давно вместе, у них дети. Кризисы надо уметь преодолевать сообща.

― Слава Мерлину, что все именно так, что ты в порядке, ― проговорил Невилл и немного покраснел. ― А что насчет Малфоя?

― В каком смысле? ― спросила Гермиона. В горле слегка запершило и пришлось кашлянуть. ― Извини. Что именно насчет Малфоя?

― Вопросы же с ним решить надо, ― сказал Невилл.

― Надо, ― кивнула Гермиона, соображая, о чем конкретно может говорить Невилл. ― Но какие именно вопросы ты хотел бы решить с ним?

― Его дело конечно же, ― ответил Невилл, разведя руками. ― Гермиона, ты уработалась совсем. Гарри сказал, что у тебя зацепка по Пожирателям, вот я и спрашиваю, есть ли совпадения, будем ли объединять дела.

― А, ты об этом, ― выдохнула Гермиона. ― Пока рано говорить, потому что улик мы не имеем. Есть тело, похищенные ингредиенты для зелий, но связи с Малфоем никакой. Я работаю над этим.

― Хорошо бы что-то нашлось, ― вздохнул Невилл. ― Странное убийство и никаких зацепок, меня рвут на части, а я кормлю всех завтраками. Мне кажется, скоро это дело объявят висяком или обвинят меня, чтобы появился хоть какой-то подозреваемый!

― Не драматизируй, ― улыбнулась Гермиона. ― Я уверена, что медленно, но верно, решение придет. Попробуй проверить все заново.

― Я проверял, ― ответил он, тяжело вздохнув. ― Просто в последнее время трудно сосредоточиться.

― Что-то случилось? ― обеспокоенно спросила Гермиона, предполагая причину. Ведь не может же он не понимать, что жена ему не верна. Как же Гермиона хотела все рассказать другу, помочь, но в таком деле это был настолько двоякий вопрос, что следовало все обдумать.

― Да нет, ― спустя паузу, сказал он. ― С Ханной в последнее время немного спорим, но такое у всех бывает, пройдет.

― Вам надо в отпуск поехать, отдохнуть, ― предложила Гермиона.

― Ага, конечно, ― закатил глаза Невилл. ― А расследование? Пока не решу вопрос, я, как и Малфой, под подпиской о невыезде. Повезло тебе, что дело забрали.

― Да уж, ― поджала губы Гермиона. Если бы Невилл был на том слушании, то явно не рассуждал так легко. ― Но я уверена, что ты найдешь ответ. И с Ханной тоже.

― Мы как будто немного отдалились друг от друга, ― вдруг произнес он. Гермиона смутилась, потому что лучше него знала, в чем тут дело, но приказала себе молчать до последнего, чтобы не оказаться в итоге крайней, как в случае с Гарри и Джинни, где он судя по всему белый и пушистый, а она разлучница. ― На приеме у министра она вообще куда-то пропала, потом также внезапно возникла и уверяла меня, что мне показалось и она всегда была неподалеку.

― Невилл, я могу чем-то помочь? ― Гермиона не знала, как поддержать друга в такой непростой ситуации.

― Да все в порядке, спасибо, ― улыбнулся он. ― Все наладится. Не смею тебя больше задерживать.

― Хорошо, ― кивнула Гермиона и обошла его, чтобы пойти на выход.

― И кстати, ты отлично выглядишь, ― Невилл сделал комплимент напоследок. Гермиона покраснела и кивнула. ― Пока.

Она покинула Аврорат и отправилась домой. Могла ли она рассказать Невиллу правду? Должна ли была вмешаться? Внутренний голос подсказывал ей, что лезть не стоит, но бездействовать было еще хуже. Можно было попробовать вразумить Ханну, да только вряд ли она станет слушать, если даже под носом у мужа на вечере умудрилась отлучиться. Наверняка к Блейзу. От этих мыслей стало тошно. Говорить с Забини было бесполезно. Судя по всему, этот самодовольный франт в поисках острых ощущений способен и не на такое.

Дома Гермиона решила одним глазком посмотреть на только полученные варианты зелий из украденных у Мэг ингредиентов и, как итог, потеряла счет времени.

Когда на часах пробило девять, Малфой занервничал, так как ждал Гермиону сразу после работы. На улице уже стемнело, а ее все не было. Неужели решила прокатить его? Если так, то ей точно несдобровать. Он уже пошел в кабинет, чтобы написать ей записку с претензией, когда увидел знакомый силуэт за окном. Он отложил перо и пошел в холл встречать гостью.

По робкому стуку в дверь можно было понять, что настрой у Гермионы больше не такой страстный и решительный, как в субботу ночью. Но Драко особо не обратил внимания на громкость стука, его больше волновали другие вещи. Одним рывком он распахнул дверь и через секунду утонул в огромных глазах Гермионы, которыми она на него уставилась.

― Надеюсь, у тебя уважительная причина? ― вопросов было много, но озвучил он только один. Ее совершенно великолепный вид делал часы ожидания несущественными, оставляя на поверхности самый главный факт: она пришла, а все остальное неважно.

― Я получила новые сведения по делу и слегка зависла над ними, ― ответила она. Ее голос был совершенно обычным, она говорила правду. Драко кивнул ей головой, пропуская войти в дом.

― Ты есть хочешь? ― спросил он, словно борясь с собой, но вопрос вышел как будто против его воли. Она посмотрела ему в глаза. После всего, что было, ей бы чувствовать себя раскованнее, но он так смотрит, что она робеет.

― Только если ты, ― тихо сказала Гермиона.

― Я не ел полдня, ― проворчал Драко тут же, давая отмашку домовику. ― Я думал, ты придешь раньше.

― Я собиралась, ― сказала Гермиона, идя за хозяином дома в столовую зону. ― Но когда возникает выбор между мужчиной и важной работой, как я могу сомневаться.

― Присаживайся, ― Драко указал Гермионе на стул. ― Заткни рот какой-нибудь едой.

Гермиона рассмеялась. Ей было безумно приятно, что он позвал ее в гости не только ради постели, но и чтобы поужинать вместе. Это вселяло какую-то теплую надежду на то, что в этот раз с ней обойдутся бережнее.

Стол был накрыт отлично, впрочем, Гермиона и не сомневалась, что еда будет первоклассной. Раз уж эльфы в этом доме так прекрасно пекут и заваривают чай, то и блюда готовят отменные. Гермиона была так голодна, что сразу взяла булку и откусила кусочек. Малфой сел напротив с другой стороны стола. Между ними было чуть больше метра. Пока Гермиона ела, то ловила на себе его взгляды. Никто не нарушал молчания, оба были заняты поглощением пищи.

― Что с твоим проектом? ― спросила Гермиона, прервав игру взглядов.

― Движется, ― ответил Драко. ― А почему ты спрашиваешь?

― Просто я никогда не интересовалась у тебя, как твой арест сказался на работе, ― она говорила осторожно, потому что не знала, может ли задавать подобные вопросы.

― Сказался прилично, ― вздохнул Драко. ― Они убрали меня из всех публичных обсуждений, встречаются со мной только в офисе. В остальном моя роль не поменялась.

― А почему именно помощь бедным выпускникам? ― Гермиона спросила то, что хотела давно, когда только узнала о направлении проекта, в котором Драко Малфой был одним из ключевых спонсоров. ― Не в обиду, но ты не похож на человека, которого волнуют малообеспеченные ребята.

― А на какого человека я похож? ― спросил Драко, отложив вилку и откинувшись на спинку стула.

― Не обижайся, ― снова повторила Гермиона, он нервно дернул плечами. ― Просто в моей памяти ты человек, который предпочитает не касаться того, что не соответствует статусу.

― Хм, ― Малфой выглядел озадаченным. ― Мы очень долго не виделись, Грейнджер. Если бы я не менял взгляды на жизнь и приоритеты, то и тебя бы тут не было, ― слова прозвучали жестко, Гермиона надула щеки. Малфой едва заметно улыбнулся и повторил ее же слова: ― Не обижайся.

Гермиона швырнула вилку, и та громко ударилась о тарелку. Драко снова усмехнулся. Если она хотела задать свой вопрос, не задев его, то выбрала не те слова, а Малфой не тот, кто прощает неточности.

― Я могу уйти, ― сказала она, надувшись.

― Иди, ― проговорил Драко, изучая ее лицо. Он знал, что никуда ее не отпустит, но играть с добычей было так приятно. Тем более смущенная Гермиона выглядела забавно, а ему хотелось видеть снова ее огонь, поэтому вариантов было не особо много. Проще всего пробудить в ней ее привычный накал можно было лишь взбесив ее. Это он и собирался сделать.

― Я серьезно, Драко! ― нервный голос Гермионы выдавал ее напряжение. Она не понимала его поведения, то он зовет на ужин, то выгоняет. ― Не играй со мной.

― А если я хочу? ― спросил он, и по его тону стало все ясно. Он именно играл с ней. Не собирался он обсуждать ни свою, ни ее работу. Он ждал эту встречу весь день, сидеть и болтать о жизни было выше его сил. Гермиона посмотрела в его глаза и все поняла ― он хочет вернуть ее к общению в их привычной манере. Что ж, если он решил, что может вот так ею управлять, то он не на ту напал.

― Здесь мало кого волнуют твои желания, ― в тон ему ответила Гермиона, и по телу Драко разлилось это долгожданное тепло. Магия Грейнджер, так он называл это чувство. Одна фраза, и он уже ничего и никого не видит кроме нее, ничего и никого не хочет…

― Боюсь, ты не права, Грейнджер, ― этот голос пробирался под ее кожу и заставлял кровь закипать. ― В моем доме только мои желания и волнуют.

― И чего же ты хочешь? ― бесстыдно спросила она, и он уже еле сдерживал себя, чтобы не встать с места. Пока он сидел, была еще какая-то интрига, встань он ― и выдаст себя совершенно открыто.

― Тебя, ― ответил он. Ее бровь удивленно приподнялась. То есть вот так откровенно и неприкрыто. Что ж, зачем вся эта шелуха и игры в светские беседы, если обоим известно, чего оба хотят, на что еще днем негласно договорились. Гермиона усмехнулась, посмотрела на Драко оценивающим взглядом. Затем она скинула туфли с ног, став немного ниже. Малфой шумно вдыхал воздух сквозь слегка приоткрытый рот. Если она продолжит на него так смотреть, то он за себя не отвечает. Всего пара секунд потребовалась Гермионе, чтобы оценить обстановку. Обойти стол было можно, но совсем неинтересно, поэтому она полезла к Драко через стол. Полупустые тарелки с едой полетели в разные стороны. Драко смотрел на надвигающуюся Гермиону исподлобья, сев прямо, чтобы сократить расстояние. На его губах играла легкая усмешка. Через мгновение Гермиона протянула руку и схватила Драко за затылок. Притянув его ближе, поцеловала. Драко тут же ответил на поцелуй, завладев ее языком. Гермиона издала едва слышимый стон, но Малфой его отлично расслышал и воспринял как руководство к действию. Он подался вперед, схватил ее за бедра и притянул к себе. Гермиона в один миг слетела со стола и приземлилась на колени Малфоя. Он вытянул ее свитер из-за пояса юбки, затем снял его и куда-то выбросил, оставив ее в одном бюстгальтере. Переключившись на ее шею, он целовал ее и прикусывал, а Гермиона горела, ощущая ток во всем своем теле, прижимаясь ближе. Ей между ног упирался возбужденный член Малфоя, сдерживаемый тканью брюк, которая, казалось, трещала от напряжения. Трещала и сама Гермиона, ей казалось, что еще мгновение, и ее кожа разлетится, а она превратится в сгусток света. Впервые в жизни она так хотела мужчину, что ее совершенно не волновало ничего: ни место, ни время, ни обстоятельства. Гермиона потянулась к ремню на брюках Драко. Ее руки плохо ее слушались, но она не привыкла сдаваться. Справившись с ремнем, пуговицей и молнией, Гермиона стянула с Драко штаны. Он машинально приподнялся, давая ей возможность сделать все самой. Гермиона обхватила его возбужденный член рукой, и он прикусил губу, уткнувшись лицом ей в грудь. В других обстоятельствах она могла бы оттянуть момент, увеличить время прелюдии, но не сегодня, не в эту минуту. Гермиона слегка привстала, а Драко сместил ее трусики вбок между ног. В следующее мгновение она опустилась сверху на его член. Драко закрыл глаза и потонул в ощущениях. Гермиона смотрела на его лицо, он был прекрасен. Она прерывисто дышала, начав потихоньку раскачиваться. С каждым мгновением ее движения становились увереннее. И вот они уже смотрят друг другу в глаза, утопая в них, видя собственные отражения.

Гермиона полностью отдавалась ощущениям, даря неземные наслаждения Малфою. Они так чувствовали друг друга, что понимали без слов. Когда сил сдерживаться у обоих больше не было, они снова встретились глазами. Драко схватил ее за подбородок, грубо впился губами в ее губы, а затем подался вперед, насаживая так глубоко, как только мог, замедляя ее, не давая вырваться. От этих сумасшедших ощущений все тело Гермионы горело, она даже не поняла, как закричала, прямо в рот Драко. Через секунду пика достиг и он, отпуская ее губы и упираясь лбом в ключицу.

Позже они стояли под струями воды в его душевой и молчали. Когда общались их тела, то слова им были не нужны.

― Не уходи, ― тихо сказал он.

― Хорошо, ― ответила Гермиона. Это был волшебный вечер, который не хотелось заканчивать, а перспектива остаться на ночь с Драко грела душу, вселяя мысль, что между ними не все так просто, растягивая это чудесное послевкусие на подольше. Позже они уснули в объятьях друг друга, решив не обсуждать ничего, что могло бы испортить момент. Оба понимали, что отношения между ними невозможны, но думать об этом совершенно не хотелось. Здесь были только они, а все, что окружает их в обычной жизни где-то там, за стенами Малфой-мэнора. Хотелось, чтобы эта ночь не заканчивалась, но время всегда идет, и даже волшебники над ним не властны.

Когда Гермиона открыла глаза, то на часах было уже девять утра. Она вскочила на кровати, озираясь по сторонам. Драко лежал рядом и мирно спал. Не успела она подумать, что ей делать: бежать на работу, лечь обратно, разораться ― как в спальне появился эльф. Он практически не поднимал головы, а Гермиона все равно натянула одеяло повыше.

― Мисс Грейнджер, ― пропищал эльф. ― К хозяину пришла гостья.

― Гостья? ― переспросила Гермиона, нахмурившись. ― Кто?

― Журналистка, мисс, Оливия Стар, ― ответил эльф, и глаза Гермионы округлились. Она принялась расталкивать Драко, параллельно соображая, как ей скрыться незамеченной.

― В чем дело, Грейнджер? ― зевая, протянул Драко, поднимаясь и потягиваясь.

― К тебе пришли, поднимайся, ― нервным голосом сказала она, встав на пол, чтобы одеться, но увидев эльфа, снова прыгнув под одеяло.

― Который час? ― спросил Драко, разминая шею.

― Девять, сэр, ― ответил эльф. ― К вам мисс Стар. Журналистка.

― В девять утра? ― удивился Драко, вставая с кровати и совершенно не стесняясь начав одевать трусы.

― Ты позвал ее в гости? ― услышал он за спиной голос с нотками гнева. Драко обернулся, Гермиона сидела всклокоченная, но не менее прекрасная, чем накануне вечером.

― На приеме она увязалась за мной, просила об интервью, ― рассказал Малфой, озираясь в поисках рубашки. ― Я согласился, вчера написал ей, что жду сегодня утром, но я не представлял, что ей хватит наглости заявиться в такое время.

― И что мне теперь делать? ― спросила Гермиона. ― Если она увидит меня тут, то точно напишет об этом и скандала не миновать.

― Скажи мисс Стар, чтобы ожидала в кабинете отца, ― обратился Драко к эльфу, тот сразу сжался. ― В чем дело?

― Господин Малфой, то крыло замка не пригодно для посещения, ― пропищал эльф. ― После недавнего дождя в коридоре обвалился потолок, ходить там опасно.

― Почему я узнаю об этом только сейчас! ― воскликнул Драко. ― Хорошо, что насчет другого кабинета, библиотеки?

― Проход к ним закрыт, сэр, ― казалось, эльф становился все меньше и меньше. Малфой шумно вздохнул. ― На первом этаже пригодны для посещения только холл, оранжерея, столовая и ваш кабинет, одно крыло повреждено, другое опечатано.

― Шикарно! ― всплеснул руками Драко. ― В таком случае, Гермиона, ты пока останешься здесь. Я попытаюсь отделаться от нее быстрее.

― Но что я буду тут делать? Мне работать надо? ― возмутилась Гермиона. Драко смерил ее суровым взглядом, словно своими словами она унизила его способность решать проблемы.

― Что тебе нужно для работы? ― спросил он.

― Моя папка с документами, ― ответила она. ― Она дома, на столе в гостиной.

― Ты слышал, ― обратился Драко к эльфу. ― А потом проводи мисс Стар в мой кабинет и скажи, что я скоро буду.

Эльф кивнул, исчез, а через мгновение перед Гермионой на одеяло упала ее папка. Она растеряно посмотрела на Драко, а он развернулся и пошел в ванную комнату, бросив напоследок:

― Если что, присоединяйся.

Когда Малфой спустился на интервью, то застал Оливию Стар во всеоружии: девушка сидела на стуле, закинув ногу на ногу, ее глубокое декольте бросалось в глаза даже на расстоянии, а густые волосы были подобраны в высокий хвост, придавая ей деловой вид. Заметив Малфоя, она встала в полный рост. Он понял, что делано это, чтобы он оценил ее фигуру. Юбка обтягивала изгибы тела Оливии и выгодно их подчеркивала. В голове сразу возник образ Грейнджер, точнее ее лицо, которым бы она посмотрела на журналистку. Драко усмехнулся сам себе.

― Доброе утро, мистер Малфой, ― произнесла Оливия, сделав пару шагов в сторону хозяина дома и протянув руку для рукопожатия. ― Очень признательна вам за такую возможность. Спасибо, что согласились уделить время.

― Я не рассчитывал, что вы придете в такой час, ― сказал Драко, ответив на рукопожатие и жестом предложив гостье присесть. Она с лучезарной улыбкой смотрела на него и хлопала ресницами слишком часто.

― Прошу прощения, мистер Малфой, ― снова игра глазами, которую Драко наблюдал, едва сдерживая смех. ― Но из своих источников я знаю, что вы довольно рано встаете, поэтому я и пришла, едва позволили приличия.

― Какая прелесть, ― без особого энтузиазма сказал Драко. ― Предлагаю приступить к вопросам, так как у меня день полностью распланирован.

― Да, конечно, ― кивнула Оливия, села ровнее и достала блокнот и перо, точно такое же, как и у скандальной Скитер, только цвет был красным. Не зря же Стар была ее ученицей и, видимо, лучшей, раз та помогла ей устроиться в Пророк. ― Мистер Малфой, каково снова стать самым завидным женихом Британии?

― Что? ― Драко настолько не ожидал такое начало интервью, что на секунду растерялся. ― Я не ослышался?

― О, мистер Малфой, не поймите неправильно, ― затараторила девушка, впрочем, неловко ей совсем не было. ― Я нисколько не хотела вас обидеть, но спрашивать общие вопросы ― это совершенно не мой стиль и раз уж я здесь, то вы готовы на разговор со мной.

― Что ж, мисс Стар, вы умеете удивить, ― Драко быстро пришел в себя, отметив, что репутация журналистки действительно была ему известна. Это могло быть интересно, потому что отвечать всерьез он и не планировал. ― Я думал, что самый завидный жених ― Поттер…хотя да, он же вернулся к жене и продемонстрировал нам всем это на приеме у министра.

― Гарри Поттер и его супруга расходились? ― глаза Оливии стали еще больше. Малфой загадочно молчал.

― Кто я, чтобы рассказывать о чужой личной жизни, ― его голос лился рекой. ― Спросите у Мальчика, который выжил.

― Обязательно, ― улыбнулась Оливия, шепнув блокноту сделать пометку по теме возможного развода Гарри Поттера. ― Какие у вас планы на ближайшее время? Проект будет запущен?

― Несомненно, ― коротко ответил Драко, отметив, как ловко она перескакивает с темы на тему. Наверняка и в статье это потом сложится в косорукую картину. ― Случившееся со мной не должно влиять на бизнес, поскольку я невиновен. Мой статус на сегодня: свидетель. Надеюсь, Аврорат все же найдет убийцу моей супруги, иначе на что уходят огромные пожертвования неравнодушных?

― А вы сами кого подозреваете в убийстве жены? ― Оливия продолжила «безобидную беседу», ведь именно так она просила о встрече. Драко посмотрел на нее, задержав взгляд на секунду, затем отвел глаза.

― Я не буду дарить Долгопупсу версии, ― коротко ответил он и замолчал.

― Кстати о нем, ― тут же выпрямилась девушка. ― Почему Аврорат сменил следователя по вашему делу? При всем уважении к мистеру Долгопупсу, он не Гермиона Грейнджер.

― Это уж точно, ― улыбнулся Драко. И слава Мерлину! ― Этот вопрос тоже не ко мне. Вам вообще стоит взять интервью у Поттера, пока что все ответы в его компетенции. Мне даже немного обидно.

― Мистер Малфой, вы слегка лукавите, ― тут же заявила Стар. ― Я готовилась к нашей встрече и успела изучить вашу мимику. Вы могли бы прокомментировать все, о чем я спросила, но продолжаете меня упорно водить за нос.

― Вам кажется, ― ответил Драко, начав скучать. Он надеялся на более каверзные вопросы, а получил желтую прессу.

― В таком случае прокомментируйте мне кое-какой момент, свидетелем которого вы точно были, ― протараторила Оливия, прищурив глаза. Драко поднял бровь, изобразив интерес. ― На приеме один из охранников поведал мне, что ваш друг Теодор Нотт-младший отдал свой плащ Гермионе Грейнджер. Они пара?

― Пф-ф-ф, ― рассмеялся Драко. ― Ваш охранник явно не в ладах с головой.

― Вы там тоже были, ― настаивала журналистка. ― Поделитесь информацией, ведь это будет сенсация! Такие отношения вызовут общественный резонанс и возможно даже сместят акцент с вашей персоны!

― А я сказал, что хочу смещение акцентов? ― голос Драко больше не был беззаботным, он немного напрягся.

― Это будет на пользу вашей работе, поверьте! Тема определенно заслуживает внимания, ― не унималась Оливия. ― Такая пара… Он ― сын бывшего Пожирателя и борца за чистоту крови, она ― представитель определенной прослойки магической категории…

― Давайте на этом остановимся, ― выставил руку вперед в соответствующем жесте Драко. Даже думать в этом направлении ему не хотелось.

― Мистер Малфой, выслушайте, прошу, ― девушку было уже не остановить. ― Ведь какая была бы ирония, если чистокровный волшебник и…

― Кто? ― перебил Драко посмотрев на журналистку с презрением. ― Разве сейчас есть какая-то разница? Или вы считаете, что Тео ― Теодор ― разделяет заветы отца? Может вы и меня назовете Пожирателем, несмотря на все, что я делаю?

― Я не хотела вас обидеть, мистер Малфой, ― запричитала девушка, немного сгорбившись. Суровый голос ее собеседника вызывал чувство вины. ― У меня и в мыслях не было развивать тему в этом направлении. Я всего лишь хотела указать на то, что для любви нет разницы, какой ты крови…

― Что? ― ощерился Драко. ― Оливия Стар заговорила о любви и чувствах? Мерлин, да эта девушка просто истинный гуманист! Бросьте, мисс, мы оба в курсе, в каком ключе выйдет эта статья, если вы затронете тему приснившихся какому-то охраннику отношений.

― То, с каким напором вы пытаетесь заверить меня, что все ложь, толкает на определенные подозрения, мистер Малфой! ― воскликнула Оливия. От ее былой миловидности не осталось и следа.

― И на какие же, расскажите?! ― в тон ей проговорил Драко. ― Что из-за какого-то слепого охранника вы разнесете по всему свету ересь о том, что Теодор Нотт и Гермиона Грейнджер состоят в любовной связи?

― Вы его друг, конечно, стараетесь не допустить утечки, ― Оливия была упряма и гнула свое. ― Да только общество, которое вы назвали давно привыкшим, будет с открытым от удивления ртом читать статью о том, что чистокровный волшебник, сын Пожирателя смерти ― об этом я естественно изящно намекну ― влюблен в грязнокровку!

― Не стоит бросаться такими словами, мисс Стар! ― скривился Драко.

― Неужели вы собрались меня пристыдить, мистер Малфой?! ― Оливию было не остановить, ее голос был громким, а взгляд воинственным. ― В отличие от тупого общества, я ни за что не куплюсь на ваши лживые речи о равенстве и братстве! Уж кто-кто, но некоторые люди не меняются, а такие, как вы, тем более!

― Вам самой от себя не тошно? ― спросил вдруг Драко совершенно спокойным голосом.

― Я бы попросила… ― возмутилась девушка, тряхнув плечами.

― Вы заявились в такой час в мой дом, задаете вопросы обо всем, кроме того, о чем действительно следовало бы спросить, ― теперь говорил Драко, и от каждого его слова девушка словно становилась меньше. ― И в статье вы отразите все, что я сказал в духе вашей наставницы. Вы ошиблись, решив, что я буду разводить сплетни. Поэтому попросил бы я ― покиньте мой дом.

― Хорошо, мистер Малфой, ― Оливия тут же поднялась с места и расправила плечи. ― Вы правы, для себя я услышала больше, чем достаточно, да и ваша красноречивая реакция многое подтверждает. Спасибо за уделенное время, я пришлю вам свежий выпуск Пророка через пару дней. Всего доброго!

Девушка развернулась и последовала на выход. Малфой выдохнул с облегчением. Роман Тео и Гермионы ― такое даже представить страшно. То, что напишет эта папарацци, его совершенно не волновало, вряд ли она сможет вывернуть из полученной информации нечто интересное, максимум напустит тумана вокруг того, что ей показалось. Едва она ушла, как перестала волновать Драко. Тем более в этом доме был тот, кто на данный момент вызывал его максимальный интерес.

Вернувшись в свою спальню, он обнаружил Гермиону, сидящей на ковре и обложившейся различными колдографиями и рукописями. Прежде чем войти, он украдкой смотрел на ее лицо и заметил, как она погружена в мысли. Морщина между бровей, сосредоточенный взгляд, нервное постукивание карандашом по какому-то снимку. Подглядывая, Драко слегка подался вперед, и входная дверь скрипнула. Он мысленно чертыхнулся и вошел в комнату. Гермиона резко вскинула на него голову и слегка улыбнулась.

― Что-то ты быстро, ― сказала она, возвращаясь к своим бумагам.

― Разговор был ни о чем, ― рассказал Драко, подходя ближе. ― И я ее выпроводил.

― В грубой форме? ― уточнила Гермиона, вскинув на него голову. Он кивнул. ― Отлично. Не люблю эту надоедливую особу.

― А ты тут чем занята? ― спросил Малфой, усаживаясь на ковер напротив Гермионы. ― Мне можно на это смотреть?

― Можно, ― немного подумав, сказала Гермиона. ― Хотя моему начальству об этом лучше не знать.

― Я ― могила, ― заверил Драко, и они улыбнулись друг другу. Впрочем, улыбка быстро сменилась серьезным выражением лица. ― Это снимки Роули и отца Винса?

― Да, ― ответила Гермиона. ― Гарри сказал, что говорил с тобой об этом, но ты ничего важного не сообщил.

― Потому что для Поттера у меня нет никакой информации, ― сказал Драко. Гермиона сразу на него посмотрела. Он пожал плечами. ― А что ты хотела? Дело твое, ты должна была спрашивать меня о них, а не подсылать святошу.

― Я не подсылала, ― возразила Гермиона. ― Просто не хотела с тобой видеться.

― Чудесно, ― всплеснул руками Драко. ― Может и сейчас мы зря тут сидим и беседуем?

― Хочешь, чтобы я ушла? ― тут же спросила Гермиона, глядя ему в глаза.

― Только если ты сама хочешь, ― парировал Драко.

― Ну конечно, никаких прямых ответов, ― девушка закатила глаза. ― Ты и на интервью также отвечал?

― Нет, ― ответил он. ― На удивление, я был очень эмоционален. Но сейчас не об этом. Если есть вопросы ― задавай.

― Это неформальная обстановка, ― сказала Гермиона, откладывая карандаш. ― Сможешь подтвердить сказанное в Аврорате?

― Конечно, ― ответил Малфой. ― Все, что скажу касательно этих двух Пожирателей.

― Хорошо, ― кивнула Гермиона. ― Чем ты им мог не угодить?

― Ты думаешь, они причастны к гибели Астории? ― спросил сразу Драко.

― А ты так не думаешь? ― уточнила Гермиона. Драко посмотрел на нее внимательно. Конечно у этих двоих был мотив навредить ему или членам его семьи, но насколько они хотели именно убить…

― Первое, что приходит на ум, это Винс, ― сказал Драко. ― Мы были друзьями, всегда вместе, рядом, общие цели, общие взгляды. И тут, в самый разгар важной битвы я остаюсь жив, а он умирает.

― Но он сам виноват, ― напомнила Гермиона. ― Мы все могли бы сгореть в том огне, мы спаслись чудом.

― Я знаю, но его отец… ― сказал Драко и посмотрел на Гермиону. Та поняла логику. ― Возможно, он винит меня.

― И мог убить близкого тебе человека, чтобы вызвать похожие на свои эмоции, ― продолжила рассуждать Гермиона.

― Они не могут быть похожими, ― возразил Драко. ― Астория ― жена, а он потерял сына. Скорбь родителя в разы сильнее.

― Думаешь, у него была такая связь с сыном? ― Гермиона не верила, что Крэбб-старший мог скорбеть настолько. Хотя как так можно думать? Терять детей до невозможности больно, будь ты хоть за плохих, хоть за хороших.

― Связь была крепкая, ― сказал Драко, не сводя с Гермионы взгляда. ― И речь не столько о родстве, сколько о значимости. В нашем кругу в семьях зачастую всего один ребенок ― наследник, хранитель традиций рода. Это важно, и эта связь сильнее простого отцовства. Дети в целом ― это наше продолжение, дети в чистокровных семьях ― это носители многовековой традиции, в них все, что есть в роду.

― Я не была готова к такому разговору между нами, ― честно призналась Гермиона. Она понимала, что говоря о Винсенте, он также имел в виду и Скорпиуса ― его значение для него, его отношение как отца к своему сыну. Напротив нее сидел сейчас взрослый мужчина, и это открытие ее поразило. ― Я должна это обдумать, поэтому расскажи еще о том, что знаешь про Крэбба-старшего и Роули.

― Да в целом это все, ― ответил Драко, поняв, что своими рассуждениями смутил ее. ― Папаша может держать зло на меня из-за сына. Правды он не знает или она ему не нужна, а Роули… Не помню ничего такого. Он бывал здесь в те годы, когда дом был штабом Темного Лорда, но мы практически не общались… Не могу припомнить ни одного диалога с ним.

― Значит он может действовать просто за компанию, ― предположила Гермиона. Драко неопределенно пожал плечами и кивнул. ― Что ж, это уже хоть какая-то, но версия. Мне не пришло в голову, что Крэбб-старший может быть зол из-за сына, я скорее думала, что это могли быть счеты с твоим отцом, просто тебя они дома не застали.

― Ты знаешь, где их искать? ― спросил Драко, смотря больше на Гермиону, чем на разложенные материалы дела.

― Иду по их следу, ― сказала она. ― Как только я пойму мотив, я их поймаю.

― Даже не сомневаюсь в этом, ― улыбнулся Драко, поднимаясь с пола. ― Ладно, занимайся дальше своей скучной работой, мне нужно заняться своей. Ты что-нибудь ела?

― Да, ― кивнула Гермиона. ― И я думаю, что мне стоит пойти. Стар ушла, путь свободен.

Гермиона махнула палочкой, вставая с пола. Документы собрались в папку, которую она закрыла, едва в нее опустился последний лист бумаги.

― О, что еще хотел сказать, ― вспомнил Драко. ― В пятницу я хотел бы собрать здесь ближний круг, что-то вроде встречи друзей.

― А вы разве не по четвергам заливаетесь вином и спорите, кто, когда и кому засадит? ― спросила Гермиона.

― Кошмар какой, Грейнджер, тебе не на пользу общение с преступниками, ― пошутил Драко, затем вспомнил, что она процитировала его, а он вроде как не преступник. По ее лицу было видно, что и она рассудила также. ― Ну или с теми, кто несправедливо заключен, ведь в тюрьме воздух пропитан уголовниками.

― Ну-ну― закивала Гермиона. ― Ты ведь даже в тюрьме не сидел.

― К черту прошлое, ― отмахнулся Драко. ― Хочу собрать близких.

― Свой клуб? ― снова сказала Гермиона.

― Я сказал, ближний круг, ― объяснил Драко, закатив глаза. ― Он несколько больше, чем Тео, Грег и Блейз.

― Ну, отличная идея, ― пожала плечами девушка. ― Дружеская поддержка ― это всегда хорошо.

― Думаешь, там (он указал наверх) разрешат? ― уточнил Драко.

― Пусть твой адвокат грамотно составит прошение, ― усмехнулась Гермиона. ― По сути ты свидетель по делу, а не подозреваемый. Проблем быть не должно. Максимум пришлют надзирателей.

― А без этого никак? ― Драко возмущенно вздохнул.

― Думаю, Гарри иначе добро не даст, ― поджала губы Гермиона.

― Ох уж этот Поттер! ― вздохнул Малфой. ― Не спрятаться от него, не скрыться.

― Ага, ― кивнула Гермиона, делая пару шагов в сторону двери. Драко остановил ее, взяв за руку. Их взгляды встретились.

― Если я попрошу, ты придешь на этот дружеский вечер? ― спросил он тихо.

― Не думаю, что это хорошая идея, ― помотала головой Гермиона. ― Это лишнее внимание ни к чему. Да и какие мы с тобой друзья? Нотт убьет меня взглядом, едва я в дверях появлюсь.

Оба рассмеялись. В словах Гермионы был резон, хоть он и понимал, что мнение его друзей может быть каким угодно, они все равно примут то, что он им скажет. Но что он им скажет, вот вопрос. Тем более Грейнджер права ― они не друзья, а как назвать их отношения, он пока не придумал. Расстраивало, что без нее на вечере ему будет немного скучно, хотя она всегда может прийти после.

― Ладно, посмотрим, ― сказал Драко, чтобы что-то сказать. ― В любое другое время приходи, если хочешь.

― Это очень мило, ― она снова улыбнулась и, встав на цыпочки, поцеловала его в губы. Когда через мгновение Драко открыл глаза, Гермионы в комнате уже не было.

Покинув дом Малфоя, Гермиона решила отправиться домой. Идти в Аврорат совершенно не хотелось, к тому же все важные документы были у нее на руках, поэтому она вполне могла поработать из дома. В ее жизни начались такие серьезные перемены, а она, привыкшая планировать каждый свой шаг, впервые была рада хаосу. Чувства к Драко будили в ней новые грани натуры, о которых она не подозревала. Никогда еще в ее голове не было столько искреннего желания делать то, что хочется, невзирая на последствия. Да, вероятность «долго и счастливо» в их случае минимальна, но разве не следует жить настоящим? Будущее оно ведь еще не существует. В объятьях Малфоя она была готова раствориться, не думать ни о чем, кроме них двоих и связи, которая возникла между их телами и душами. Она чувствовала, что не безразлична ему. Хоть он и пытался держаться собранно, все же мелкие поступки и жесты выдавали его с головой, потому что были проявлением заботы. При мыслях о ночи, проведенной вместе, ей становилось так тепло и хорошо, что она совершенно точно была уверена ― по своей воле она никогда от этого человека не откажется.

Однако чувства чувствами, но не стоило забывать и о работе. В ее деле появилась версия, которая совершенно точно могла быть мотивом. Явившись на работу в среду, Гермиона еще раз пролистала записи, сделанные накануне, собрала все в единый отчет и ближе к обеду направилась в кабинет к Гарри. Тот был на месте и пригласил ее войти, едва она появилась в дверях.

― Привет, Гермиона, проходи, ― поприветствовал он. Гермиона быстро зашла внутрь, закрыла дверь и села на свое привычное место. ― Только полюбуйся, Малфой прислал запрос на разрешение проведения в своем доме какой-то вечеринки.

― Закону это не противоречит, ― пожала плечами Гермиона, Гарри сразу прищурился.

― Ты знала об этом? ― тут же спросил он.

― Нет, ― соврала Гермиона и глазом не моргнула. ― Не понимаю, что ты нервничаешь?

― Потому что он сразу в приемную министра написал, ― сообщил Гарри. ― А мне это уже спустили чисто для ознакомления.

― И это тоже не противоречит закону, ― спокойно сказала Гермиона. ― Все-таки мы расследуем его дело, но не надзираем над ним. Тем более теперь, когда по делу он уже свидетель.

― Наверно ты права, ― всплеснул руками Гарри, отложив пергамент с запросом Малфоя. ― В любом случае министр уже поставил свою резолюцию и поручил мне направить на время мероприятия кого-то, кто сможет приглядеть за обстановкой.

― Я не пойду, ― сразу сказала Гермиона. По удивленному лицу Гарри она поняла, что он ее кандидатуру и не рассматривал.

― Я планирую попросить Невилла, ― сказал Гарри. ― Возможно, находясь на месте, он сможет понаблюдать за гостями. Я так понял, встреча только для ближнего круга. По их общению можно будет понять, есть ли между ними какое-то напряжение.

― Хорошая идея, ― поддержала Гермиона. ― Возможно кто-то себя как-то выдаст или эта непонятная магия покажет себя снова.

― Тоже так думаю, ― кивнул Гарри. ― Ладно, с этим разобрались. Ты что-то хотела обсудить по своему заданию?

― Да, ― сказала Гермиона, вмиг став серьезной и сев ровнее. ― У меня появилась версия.

― Я так и думал, ― заявил Гарри. ― Тебя поэтому вчера не было? Работала в поле?

― Да-а, ― ответила Гермиона, почувствовав, что щеки запылали. Тему надо было срочно менять, а точнее переводить на то, что она хотела рассказать. ― Итак, по имеющейся информации можно выдвинуть версию, что оба дела: мое и Невилла, могут быть связаны напрямую. Речь идет об Винсенте Крэббе-старшем и Торфине Роули, бывших Пожирателях смерти. Изначально их причастность была под сомнением, но ингредиенты, похищенные у убитой ведуньи Мэг, дают основания полагать, что эти двое собираются варить очень серьезные зелья. По списку веществ можно предположить, что это зелья необнаружения, оборотное и напиток живой смерти.

― Но у них должен быть мотив, ― выслушав внимательно доклад Гермионы, сказал Гарри. ― Если я пойду с этим к начальству, то первое, о чем меня спросят, какой резон им был убивать Асторию.

― Возможно, это месть семье Малфоя, возможно осечка, ― вздохнув, сказала Гермиона. ― Тут надо еще разобраться, но Крэбб-старший вполне мог точить зуб на Драко за смерть сына.

― Но он не виноват в его смерти, ― возразил Гарри.

― Да, мы это знаем, но его отец может не знать или не принимать правду, ― объяснила Гермиона. ― Так же у Крэбба-старшего вполне могли быть личные счеты с Люциусом, и придя в дом в тот день, он просто не застал Драко, чтобы убить его, тем самым лишив отца сына. Око за око.

― А Роули? ― спросил Гарри. ― Ему чем не угодили Малфои?

― Я думаю, тут даже можно не гадать, ― сказала Гермиона. ― Наверняка в свое время Малфои не угодили всем из своей шайки, поэтому мотив мог быть у любого беглого Пожирателя. Другое дело, что связывает Крэбба и Роули? Склоняюсь пока к тому, что это объединение по старой памяти, ведь Роули всегда был довольно посредственной фигурой. Возможно он таскается за Крэббом, как за старшим товарищем.

― Звучит вполне правдоподобно, ― вздохнул Гарри. ― Обидно, если они действительно хотели убить Драко, но просчитались с днем.

― Что ты этим хочешь сказать? ― нахмурилась Гермиона. ― Что им следовало убить его?

― Я не желаю ему смерти, ― закатил глаза Гарри. ― Просто мысли вслух.

― Понятно, ― ровным голосом сказала Гермиона. ― В целом это все, что я хотела сообщить. Отчет оставляю тебе.

― Отличная работа, Гермиона, ― похвалил Гарри. ― Я подумаю над твоей версией, прежде чем сообщать ее выше. Может появятся новые факты. А пока направлю еще один отряд авроров на поиски Крэбба и Роули.

― Спасибо, ― кивнула Гермиона. ― Всего доброго.

― Можешь позвать ко мне Невилла? ― попросил Гарри, когда Гермиона была уже в дверях.

― Да, конечно, ― кивнула она и покинула его кабинет. По пути она зашла к Невиллу, тот был занят картами территорий вокруг мэнора. Что там можно еще мусолить, Гермиона не представляла, но и вникать не хотела. У нее есть свое дело, которому она посвящала все свое время.

Но в четверг утром ее хрупкий, но вроде бы понятный новый мир рухнул. За завтраком Гермиона по обыкновению получила свежий номер «Ежедневного Пророка». Раскрыв газету, она чуть не поперхнулась кофе, выплюнув все, что было во рту на свое собственное изображение. На первой полосе была огромная колдография- коллаж, на которой она и Теодор Нотт-младший смотрят друг на друга под нарисованной художниками омелой. Заголовок гласил: «Роман на зло Темному Лорду». Гермиона открыла нужный разворот, чтобы прочитать, откуда вообще взялась эта дичайшая тема.

«Известие о смерти Астории Малфой взбудоражило всю Британию. Все мы мучаемся догадками, кто мог совершить подобное злодеяние. Ранее мы обсуждали с вами кандидатуру супруга Астории ― печально нам всем известного Драко Малфоя. Все это время мы не могли получить комментарии вдовца, Аврорат всячески пресекал утечку информации, но, как и ожидалось, учитывая дальнейшие события, мистер Малфой в числе подозреваемых больше не значится. Следует ли полагать, что у него появилось алиби, о котором горячо обожаемый всеми Глава Аврората — не такой уж примерный семьянин, как выяснилось, но об этом в другой раз — молчит, либо весомых улик у следствия так и нет, поэтому им ничего не оставалось, как отпустить его под домашний арест, а позже сменить статус по делу? В этом мы обязательно разберемся, а пока перейдем к более значимой теме…

На недавнем приеме в Министерстве вашей покорной слуге удалось уговорить неприступного аристократа на небольшое интервью, которое состоялось на днях. Что же удалось узнать у самого главного холостяка Британии? Да-да, вряд ли этот статный мужчина долго будет лить слезы по жене, тем более он их и не льет. Мистер Малфой встретил меня в своей привычной манере, общался свысока, постоянно подчеркивая дистанцию. Кто-то другой мог бы оскорбиться, но вы же знаете, что Оливия Стар никогда не отступает, тем более если дело пахнет жаренным. А тут целое барбекю, на которое нас не позвали.

Идя в Малфой-мэнор, я уже обладала кое-какими сведениями, которым необходимо было лишь подтверждение. Сам мистер Малфой отвечал на вопросы неохотно, давая мне понять, что сквозь эту неприступную крепость мне не пробиться. Но я была бы не я, друзья, если бы не нащупала ниточку, за которую раскрутила этот клубок тайн и вытащила наружу всю правду. Хотите знать, как мне удалось пробить броню неприступного принца? Всего один вопрос о возможном романе между его закадычным товарищем, а ныне и адвокатом Теодором Ноттом-младшим и Героиней нашей с вами мирной жизни Гермионой Грейнджер. Это невозможно, скажете вы, но будете тысячу раз не правы, к тому же сам Драко Малфой подтвердил эту информацию. Нет, он не сказал мне прямо, но видели бы вы его гнев, с которым он оберегал эту тайну — поистине ужасающее зрелище. Удивлена, как Аврорат отпустил такого неуравновешенного потенциального убийцу. Но ради вас, дорогие читатели, я готова на все, поэтому стойко терпела оскорбления касательно своего происхождения. Кстати о происхождении. Все мы помним, в каких семьях родились и выросли наши влюбленные. Это же небо и земля, ад и рай. И в этом, дорогие мои, поразительная ирония судьбы и невероятная страсть! Сын Пожирателя смерти, маглорожденная волшебница ― мог ли Мерлин еще более изящно пошутить над заветами Того-кого-уже-давно-можно-называть? Из надежных источников стало известно, что на вечере у министра, обожаем и уважаем вас, сэр, Нотт-младший и мисс Грейнджер, пока все веселились на празднике, уединились на улице и вместе смотрели на звезды. Вы спросите, как давно все это началось, и я вам отвечу, что не вчера. На вечере мисс Грейнджер была неотразима явно не просто так ― такое изысканное платье без сомнения было надето для особого гостя, а значит пламя любви уже пылало в этих молодых телах. Но и тут у меня есть, что вам поведать. Посмотрите на снимок (на колдографии были изображены Теодор и Гермиона в день его визита в Аврорат, когда он пришел с разрешающими адвокатскую деятельность документами. Гермиона встретила его в коридоре и проводила в свой кабинет. На снимке было приближено ее лицо, она улыбалась, глядя на Теодора, но это было из-за его костюма адвоката, а совсем не так, как вывернула Стар. Видимо в тот день она не отстала от Гермионы в коридоре, а последовала за ней и успела сделать этот злополучный кадр), думаю, вы, как и я, видите эту нежную улыбку на лице мисс Грейнджер. Это дает нам основания полагать, что тогда между ними уже начали зарождаться чувства. Может ли быть так, что убийство в семье чистокровного волшебника стало толчком для развития этого совершенно непредсказуемого романа? Можем ли мы считать Драко Малфоя своего рода Купидоном в отношениях этой пары? Безусловно, мы будем следить за этими сладкими голубками, вряд ли кто-то другой сможет переплюнуть статус этого романа. Тем же, кто расстроен, что один из самых красивых холостяков по версии Дамского опросника текущего года больше не один, а состоит в связи с вот уже много лет (вздох сожаления) самой завидной невестой страны, хочу пожелать не унывать и верить в чудо, ведь если статус крови больше не помеха для любви, то в мире просто нет ничего невозможного.

Если вы ждали интервью с деловым Драко Малфоем, то читайте об этом в каких-нибудь бизнес-журналах. То, с каким рвением он оберегает тайные отношения друга, в разы интереснее. Однако ему не стоит забывать, что мы всегда все узнаем первыми. Читайте «Пророк».

Всегда ваша Оливия Стар».

Гермиона отложила газету и еще молчала какое-то время, переваривая прочитанное. Затем закрыла глаза и попыталась успокоиться, ведь по мере чтения статьи ее сердцебиение становилось все чаще. Мерзкая репортерша, подобно своей наставнице, переворачивает факты, как ей удобно, да еще выдает это на первой полосе самой читаемой в мире волшебников газете. Какой же кошмар! Гермиона открыла глаза, но гнев и негодование никуда не делись, она схватила газету и разорвала ее на мелкие кусочки.

Гермиона уже представляла, как появится в Аврорате и будет избегать коллег, потому что вероятность того, что все, просто все, кто можно, прочитал эту ересь Оливии Стар, была стопроцентная. Ей было даже страшно представить, что происходит с Драко после прочтения этого идиотского опуса. А что происходит с Теодором? При мысли о том, с какими эмоциями это читал Нотт, Гермионе стало смешно. Вот уж кто явно там весь перевернулся, так это второй участник романа года. От этих мыслей стало немного легче, она всегда знала, что Оливия Стар обычная скандальная журналистка, что может и делает сенсацию на пустом месте. Да, эта новость взбудоражит всех, но пройдет пара дней и большинству станет все равно, лишь домохозяйки да сплетницы будут обсуждать это чуть дольше.

Гермиона появилась в Аврорате и сразу наткнулась на всеобщее внимание. Впрочем, она уже морально настроилась игнорировать любые взгляды и вопросы о статье, поэтому молча проследовала в свой кабинет. Едва она вошла к себе, как получила громовещатель от Нотта, который визгливым голосом проорал: «Не вздумай это как-то комментировать!». Как будто она собиралась. Но это послание еще больше позабавила ее. Вот уж кому эта несносная Стар навредила своей статьей, так это бедному Теодору, который лишится последних нервных клеток, пока все это забудут. Интересно, чем же так разозлил ее Драко, что она вывалила эту несусветную чушь в такой изощренной форме?

В течение дня Гермиона кабинет не покидала, поэтому неудобных вопросов не получала. К вечеру к ней зашел Невилл. Он выглядел немного неловко, поэтому ей пришлось задавать тон беседе.

― Рада тебя видеть, проходи, ― сказала она, указав на стул. Невилл улыбнулся и быстро занял предложенное место.

― Скажу сразу, никто всерьез эту Стар не воспринимает, ― проговорил он на одном дыхании.

― Все в порядке, Невилл, правда, ― заверила его Гермиона. ― Мне ее сенсации по барабану.

― Значит между тобой и Ноттом ничего нет? ― спросил Невилл, широко распахнув глаза. Затем немного стушевался. ― Впрочем, это не мое дело.

― Мы не пара, Невилл, ― рассмеялась Гермиона. ― Кто в здравом уме вообще может предположить такое?! Ну кроме этой журналистки.

― Действительно, ― улыбнулся в ответ Долгопупс. ― Она же постоянно тут вертится, даже подловила с колдографией.

― Ага, выдала за нежную улыбку мою ухмылку по поводу того, как этот клоун разоделся в тот день, ― рассказала Гермиона.

― Но многим ее рассказ покажется увлекательным, ― сказал Невилл.

― Многим, но явно не Нотту, ― согласилась Гермиона, и они с Невиллом рассмеялись. Когда смех друзей стих, Невилл на секунду задумался, потом заговорил:

― Я вообще-то не просто так зашел.

― Так и знала, что просто навестить подругу в твои планы не входило, ― пошутила Гермиона, тяжело вздохнув. ― Выкладывай.

― Во-первых, хотел попросить тебя, если будет время, просмотреть документы по делу Астории, ― сказал Невилл, взгляд Гермионы сразу стал серьезным. ― Я понимаю, что тебя с него сняли, да и особым желанием связываться с этим семейством ты не горишь, но все же. Мы топчимся на месте, у меня стойкое ощущение, что я упустил какую-то деталь, из-за которой все встряло. Мне как никогда нужна помощь человека, который может объективно все проанализировать и, возможно, заметить то, что не вижу я.

― Но, Невилл, ты же знаешь, что Гарри… ― начала говорить Гермиона.

― Знаю, ― перебил ее Долгопупс. ― Но ему необязательно знать это, если ты конечно не против.

― У меня дело беглых Пожирателей, ― снова попыталась отказаться Гермиона. ― Они могут быть замешаны. Когда я их поймаю, может будет раскрыто и твое дело.

― Хорошо бы, ― кивнул Невилл. ― Но хотелось бы, как это говорится, выйти тебе навстречу, чтобы с двух сторон окружить их. Я не прошу срочно, как будет время.

― Ладно, я посмотрю, ― согласилась Гермиона. Отказать Невиллу в помощи она не могла никогда. И как бы ей не хотелось держаться от прямого дела Драко подальше, судьба сама толкала ее на эту дорожку. ― А что во-вторых?

― Во-вторых? ― переспросил Невилл, не сообразив сразу.

― Посмотреть дело ― это было «во-первых», ― напомнила Гермиона.

― Ах да, ― вспомнил парень, стукнув себя по лбу. ― Вечеринка в доме Малфоя.

― И что с ней? ― спросила Гермиона, почувствовав участившееся сердцебиение.

― Она будет завтра, ― сообщил Невилл. ― Гарри поручил мне пойти туда и все проконтролировать, но у меня уже были планы, о которых я конечно же не смог ему сказать.

― И что ты хочешь от меня? ― предчувствуя неладное, спросила Гермиона.

― Я понимаю, что прошу о многом, но не могла бы ты пойти туда вместо меня? ― попросил Невилл. Гермиона часто заморгала. ― Всего на час, я сделаю дела и приду.

― В каком смысле на час? ― переспросила она, как будто не поняла, что он сказал.

― Начало в семь, у меня на это время кое-что запланировано, ― быстро рассказывал Невилл. ― Я сделаю дела и приду на эту вечеринку следить за обстановкой. Мне нужно, чтобы ты подменила меня в самом начале.

― Но я не могу, ― выдохнула Гермиона. ― Это дом Малфоя, я…

― Я понимаю, что прошу о многом, но это нужно для моей семьи, ― сообщил Невилл, Гермиона посмотрела на него вопросительно. Он тяжело вздохнул. ― Помнишь, я говорил тебе, что в последнее время у нас с Ханной какое-то напряжение в отношениях. Я хотел бы наладить их, поэтому мне нужно в пятницу кое-куда наведаться, чтобы подготовить для жены сюрприз. Выручи меня, прошу!

― Ты уверен, что управишься за час? ― спросила Гермиона, понимая, что после такого объяснения точно не сможет отказать. При всей нелюбви к Ханне, Гермиона все же хотела своему другу счастья, и если он хочет наладить отношения с женой, то разве может она не помочь ему. Возможно этот сюрприз покажет этой курице, какой у нее чудесный муж.

― Может быть даже быстрее, ― закивал Невилл. ― Я приложу все усилия, чтобы ты как можно меньше находилась там рядом с этими снобами и их предводителем.

― Хорошо, ― согласилась Гермиона, представляя, как удивится Драко, увидев ее на вечеринке, приходить на которую она изначально отказалась. К тому же перспектива находиться рядом с предводителем снобов уже давно не казалась такой уж пугающей, скорее многообещающей. Поскольку она понимала, что выставлять их отношения напоказ Драко не станет, будет стараться держать дистанцию. Гермиона решила, что понаблюдать за его поведением будет интересно.

― Ты лучшая! ― просиял Невилл и поднялся с места. ― Спасибо тебе!

― Всегда пожалуйста, ― ответила девушка с улыбкой. Невилл покинул ее кабинет, казалось, в приподнятом настроении. Гермиона смотрела ему вслед и понимала, что час в доме Малфоя может выйти ей боком, но она считала себя хорошим другом, а значит других вариантов у нее не было.

После того, как Невилл попросил Гермиону подменить его, она несколько раз собиралась сообщить Драко об этом, но как назло постоянно возникали какие-то дела, и написание письма постоянно откладывалось. Можно было сообщить ему заранее лично, но поступила информация, что некто, похожий на Роули, был замечен в Лютном переулке. А поскольку это не где-то в Шотландии, а под самым носом у Аврората и Министерства, то Гермиона лично отправилась на проверку. По условию министра, расследование не должно было привлекать внимания, поэтому действовать нужно было максимально тихо. Учитывая это, ни о каких горячих следах речи и не шло, чинно прогуливаясь туда-сюда среди не самых добропорядочных волшебников, когда ты к тому же Гермиона Грейнджер ― не особо успешное занятие. Вот и в этот раз она лишь убила гору времени, но узнала только то, что похожий на Роули волшебник искал глаза пикси, которые давно состоят в списке запрещенных ингредиентов для зелий за варварский способ их добычи. На памяти Гермионы было только два зелья, в которых они были нужны: зелье абсолютного гипноза, выпив которое, можно массово подчинять себе толпы людей одним только словом, и зелье полного подчинения, которое необходимо было дать жертве, чтобы она не могла ослушаться. Зелья были схожи по своей сути и охватывали сразу обе стороны: того, кто хочет подчинять, и тех, кому придется подчиняться. Но для чего этим двум беглым Пожирателям такие зелья? Очевидно, они не хотят привлекать внимание запрещенным Империусом, боятся, что их отследят, либо, как вариант, решили не пользоваться какое-то время палочками. Опять же, чтобы не быть обнаруженными. Рассуждая над мотивами, Гермиона все же не могла понять: неужели кому-то взбрело в голову снова стать каким-то темным магом, жаждущим всеобщего подчинения? Звучало бредово, учитывая то, что всем был известен печальный итог судьбы Волдеморта. А он уж явно посильнее был, чем его рядовые подпевалы. Множество мыслей, отсутствие следов, по которым Крэбба и Роули можно было поймать. Что ж, Гермионе явно стоит попробовать расширить зону проверки своего личного заклинания. Иронично, что для этого требовалось зелье, приумножающее магию, но варить его самой было долго и незаконно, поэтому на ее пути возникла привычная бюрократия. Гермиона написала запрос на имя Гарри с просьбой о получении разрешения на допуск в лаборатории Аврората, где специально обученные зельевары выдадут ей заветную склянку. Учитывая, что до подписания этот запрос должен пройти рассмотрение несколькими инстанциями, Гермиона поняла, что это последнее ее дело на этой рабочей неделе, поэтому все оставшееся время до вечеринки у Малфоя она потратила на то, чтобы морально подготовиться к этому событию.

В назначенное время она появилась около особняка и посмотрела на него со стороны. Оба крыла светились, значит ремонт все же был сделан. Слышались голоса, легкая музыка. Вообще Гермиона нормально относилась к подобным вечерам, но чувствовала, что этот явно будет не таким, какие она посещала раньше. Она не хотела привлекать внимание толпы, насколько это было возможно. Что думают о ней эти чистокровные прожигатели жизни, ее не волновало. Хотя конечно она лукавила, мнение одного из них имело значение. Поэтому к выбору наряда Гермиона подошла осмысленно: юбка, блузка и пиджак ― максимально деловой образ, чтобы каждый сантиметр тела кричал о том, что она тут на работе. Собравшись с духом и напомнив себе, что это только пока не явится Невилл, Гермиона вошла в дом.

Все гости Драко уже были в сборе. Еще бы, ведь он пригласил к себе близкий круг впервые после ужасных событий, постигших его семью. Тут и там слышались светские разговоры. Те, кто пришел с женами, успешно отправили их беседовать между собой, а сами объединялись парами, тройками и говорили о делах, наслаждаясь хорошим алкоголем и закусками.

Когда Гермиона появилась в зале, на мгновение возникла тишина. На нее были обращены взоры, что конечно свело на нет ее желание быть незамеченной. Она оглядела гостей, отметив, что Драко стоит поодаль спиной к ней в окружении Нотта, Гойла и еще кого-то, чье имя Гермиона не знала.

― Вот же зараза, ― произнес Теодор, совершенно не таясь. На вопросительный взгляд перебитого на половине фразы Драко, он начал неопределенно мотать рукой, указывая за его спину. ― Ты зачем ее позвал?

Драко нахмурился, не понимая, что произошло с Тео, но в итоге обернулся. Увидев Гермиону, он испытал странное чувство: если сейчас кто-то скажет, что радость, то получит по голове! Впрочем, это чувство быстро сменилось непониманием, ведь он просил ее прийти, но она отказалась. Он залпом выпил бокал и махнул гостям, призывая продолжать общаться, а сам направился к Гермионе.

― Как это понимать? ― спросил он, едва расстояние сократилось до такого, чтобы не кричать.

― Привет, ― сказала робко она. ― И прежде чем ты надумаешь себе не весть что, сообщаю тебе, что мой визит сугубо рабочий.

― Но я ждал Невилла, ― возразил Драко. ― Хотя как ждал, не ждал. Рассчитывал увидеть.

― Я понимаю, и он придет, ― заверила Гермиона. ― Просто у него возникли дела, он будет позже, так что за обстановкой послежу пока я.

― Ощущение, будто ты обманываешь, ― с недоверием произнес Драко.

― Не выдумывай, ― отмахнулась она с легкой улыбкой. ― Я в костюме, видишь? Рабочий визит.

― Хорошо, ― кивнул Драко. ― Ты пока осмотрись тут, я предупрежу гостей, потом поговорим.

Гермиона кивнула и пошла в противоположную сторону зала, чтобы понаблюдать за всем со стороны. Гости итак оглядывали ее с ног до головы, а кое-кто даже презрительно фыркал. Да уж, ближний круг у Драко явно отстал в развитии. Прошло где-то минут 15, когда Гермиона поняла, что наряд выбрала неправильно. В доме горели свечи, народу было много, ей стало душно. Несмотря на то, что эльфы распахнули окна на террасу, отсутствие ветра не добавило свежего воздуха. Поскольку Гермиона понимала, что присутствие аврора на вечере носило чисто формальный характер, она решила, что может пойти и подышать на улицу, иначе даже снятый пиджак не поможет ей перестать обливаться потом. Гермиона накинула его на плечи и вышла на террасу. Сделав несколько шагов в сторону двора, она остановилась. Прохладный воздух сейчас был как нельзя кстати. Не только из-за духоты зала, но еще и потому, что находиться в одном помещении с Драко и делать вид, что они чужие люди было сложно. Не ей одной, но все же. Пару раз она ловила на себе его взгляды, от них даже сердце начинало биться чаще, но он умело прятал эмоции и понять, что он чувствовал ей не удавалось. Здесь в уединении можно было спокойно подышать вечерним воздухом и скоротать время до появления Невилла. Но побыть в одиночестве ей в этот раз не грозило. Сначала она услышала еле уловимое копошение, а затем голос за своей спиной:

― Надо же, как быстро исполняются желания...

― Гойл, похудевший друг Малфоя, ― произнесла Гермиона, даже не обернувшись. Эти елейные нотки в его голосе звучали неприятно. ― Глупо было думать, что тут есть, где уединиться.

― Я уверен, что таких мест полно, ― сразу нашелся Грегори. ― Я мог бы подыскать что-то, если ты только попросишь.

― Что ты имеешь в виду? ― Гермиона сделала вид, что не поняла намека. Обернувшись, она увидела, что Гойл стоит от нее всего в паре шагов.

― Брось, Грейнджер, ты же оценила мое внешнее преображение в прошлую нашу встречу, ― Гойл улыбался. В каком-то другом мире сцена была бы вполне нормальной, но от этой веяло каким-то неприятным давлением.

― Да, как и зелье красноречия, ― заявила Гермиона.

― Значит тебе выдали мою тайну, ― он смотрел ей прямо в глаза. ― Ну что ж, теперь ты знаешь обо мне все, а вот я был бы не против узнать тебя поближе.

― Ты же понимаешь, что это невозможно, ― она наморщила лоб, как бы до конца не веря, что он клеит ее серьезно.

― Позволь узнать причину, Гермиона? ― спросил он, от звука своего имени ее слегка передернуло, потому что она поняла, что это точка воздействия.

― Во-первых, ты женат, а во-вторых, никакая я тебе не Гермиона, ― она понимала, что этот балаган пора заканчивать. А то еще не хватало, чтоб он вдруг начал распускать руки.

― Оба пункта несущественны, ― недолго думая, сообщил Гойл.

― Хорошо, есть еще один: ты мне не нравишься, ― Гермиона уже нервничала, она не любила чересчур назойливых людей.

― Ой, я и это могу пережить, ― махнул рукой Грегори, а затем снова прищурился. ― Скажи лучше, твой отказ как-то связан с тем, что написано в «Пророке» про вас с Тео?

― А ты сам как думаешь? ― подняла бровь Гермиона.

― Хотелось бы, чтобы да, ― закивал тот.

― В таком случае ты сейчас теоретически домогаешься девушки друга, ― с легкой улыбкой сказала она.

― Называй это как хочешь, ― Гойл был не сгибаем. ― Мне достаточно того, что у тебя нет пунктика на отношения с чистокровными сыновьями бывших Пожирателей смерти, а Тео для меня совершенно не препятствие.

― Какой же ты неприятный, Гойл! ― отмахнулась Гермиона и зашагала обратно к дому, чтобы поскорее покинуть ставшее гнетущим общество. Однако она была бесцеремонно остановлена собеседником. Грегори преградил ей выход и ехидно улыбался.

― Уйди с дороги! ― суровым тоном сказала Гермиона.

― Не отказывайся, детка, ты будешь приятно удивлена, ― проговорил он, облизав свои губы.

Гермиона смерила его презрительным взглядом, но этот парень совершенно не собирался сдаваться. Он протянул руку к щеке девушки и коснулся ее. Гермиона застыла, обалдев от такой наглости. В это же мгновение на балконе появился Малфой. Как в замедленном кадре Гермиона перевела взгляд на него, все еще стоя с рукой Гойла на своей щеке. По глазам Малфоя невозможно было ничего прочесть, его лицо было абсолютно непроницаемо.

― Что тут происходит? ― голос был ровным.

― Общаемся с Гермионой, у нас дружеская беседа, ― без капли смущения заявил Грегори.

― Зайди в дом, ― сказал Драко твердым голосом без каких-либо эмоций.

― Мне и тут хорошо, ― ответил Гойл.

― Зайди в дом, Грейнджер, ― повторил Драко свою фразу, но уже более доходчиво.

― Это не то, что... ― начала было Гермиона.

― Просто сделай то, что я прошу, ― сказал он громко, четко, не глядя на нее. Гермиона отошла на шаг назад, освобождаясь от злосчастной руки Гойла, и молча преследовала в дом. Обернувшись, она увидела, как Драко прикрыл стеклянные двери и остался с Гойлом на террасе один на один. К Гермионе подошел обеспокоенный Теодор.

― Что случилось? ― сразу спросил он.

― Не знаю, ― ответила Гермиона, не сводя глаз со стеклянных дверей, которые в сумерках были непроницаемы.

― В каком смысле? Ты только что оттуда. Что там было? ― не унимался Теодор.

― Гойл приставал ко мне, ― сообщила Гермиона, отвернувшись от окон.

― Чего? Какого? Как? ― Нотт, казалось, задохнется от нахлынувших вопросов. ― Что видел Драко?!

― Ничего такого, ― пожала плечами девушка.

― Он закрыл двери, сейчас там явно не дружеская беседа, ― Теодор не собирался отступать и был готов достать кого угодно ради правды. ― Что он видел?

― Грегори погладил меня по щеке, ― с отвращением произнесла Гермиона. Теодор чуть не лопнул от шока.

― Скажи мне, что я ослышался? ― он выглядел обескураженным, постоянно тер щеки. ― Какого хрена, Грейнджер, ты крутишь жопой перед всеми моими друзьями?!

― Ты обалдел?! ― пришло время опешить и ей от такой наглости. ― Не забывай, с кем говоришь, истеричка!

― Это ты не забывай, маглорожденная! ― в тон ей заявил Нотт. ― В этой тусовке ты лишняя, запомни это! Не надо всеми силами пытаться влезть в наш круг.

― Ой заткнись, Нотт, без тебя тошно, ― отмахнулась Гермиона, снова посмотрев на стеклянные двери. Они уже снова были открыты, а хозяин вечера направлялся в их сторону. На рукаве его рубашки и руке были следы крови.

― Что случилось, Драко? ― завопил Теодор. ― Где Грег?

― Ушел домой. Сказал, что ему нужно к жене, ― ответил Драко. ― Прошу меня извинить, нужно сменить рубашку.

― Я пойду с тобой, ― сказала Гермиона. Вышло чуть громче, чем следовало.

― Грейнджер, успокойся, ― заявил Драко, улыбаясь гостям, которые поглядывали в их сторону. ― Я сам могу найти дорогу.

― Я слежу тут за порядком, если помнишь, ― не сдавалась девушка.

― Лучше бы ты за собой следила, ― процедил он сквозь зубы. Гермиона тяжело выдохнула. ― Тео займи свою барышню.

― Че? ― Нотт сделал вид, что ослышался.

― Нет нужды притворяться, я читал о вас в «Пророке», ― сказал Драко. Гермиона поняла, что он сделал это специально, чтобы перевести внимание и отвлечь всех от своей персоны. Она молча ушла в конец комнаты и села на диван. Ошарашенный Теодор стоял еще какое-то время, но когда Драко ушел, а он так и стоял под всеобщим вниманием, то решил, что меньше вопросов будет, если он оставит легкую интригу, чем закатит скандал, привлекая еще большее внимания к персоне Гермионы и странному моменту между Драко и Грегом.

Когда прошло минут десять, Гермиона не выдержала и заговорила:

― Почему он так долго?

― Ты явно не в курсе, что такое терпение, ― заявил Тео.

― Избавь от своих тупых комментариев, ― отмахнулась Гермиона.

― Избавь от своей персоны, Грейнджер, ― тут же огрызнулся Нотт. ― Когда ты уже отвалишь?

― Как придет Невилл, ― сказала Гермиона. ― Я и сама не в восторге сидеть тут с тобой.

― Так иди прямо сейчас, я подежурю за тебя до его прихода, ― предложил Теодор, параллельно указывая Гермионе на выход.

― Какой же ты бесячий, ― вздохнула она. ― Я не хочу тут сидеть, пойду поищу Драко.

― Драко? Ты серьёзно? ― Нотт возмущенно схватил ее за руку. ― Может ты еще в курсе, где он хранит чистые рубашки?

― Отстань, ― сказала Гермиона. ― Или ты хочешь подтвердить слухи?

― Какие слухи? ― переспросил он.

― Ты при всех меня за руку держишь, олух, ― Гермиона глазами указала ему на место «состыковки». Теодор сразу одернул руку и отвернулся куда-то в сторону. Гермиона тут же встала с места. Отсутствие Драко не так сильно ее заботило, как сцена, свидетелем которой он стал. Она чувствовала, что должна прояснить этот момент с ним, хоть и понимала, что он вряд ли думает, что инициатива исходила от нее.

Пройдя по коридору, она вышла в холл. Отсюда музыка зала слышалась приглушенно, но вот разговор из оранжереи был намного громче. Приблизившись, она узнала говорящих: это были Драко и Дафна. Что-то показывало ей, что надо затаиться и подслушать.

― Драко, милый, я понимаю, что моя сестра относилась к тебе хорошо, но разве я была хуже? ― проворковала Дафна. Гермиона не видела говорящих, но представляла их лица. От голоса девушки исходили явные нотки флирта.

― Дафна, я не хочу говорить об Астории с тобой, ― его голос не выражал особых эмоций. ― Как и сравнивать вас.

― Разумеется, ― согласилась та. ― Просто сестры больше нет, как и обязательств у тебя. Мы могли бы…

― С чего ты взяла, что у меня нет обязательств? ― спросил он немного раздраженно. Ход этой беседы Гермионе определенно нравился. ― Да, жены у меня теперь нет, но остался сын.

― И я могла бы заменить ему мать, ― предложила Дафна.

― Спасибо, ― коротко ответил Драко. ― Но это вряд ли.

― Хорошо, тогда позволь сказать тебе то, что я давно хотела, ― девушка сразу сменила тон, отчего Гермиона вспомнила их разговор в беседке. Дафна точно была не так проста. ― Я всегда была влюблена в тебя, Драко. Ты это знал. Нам было хорошо вместе, я нисколько не жалею, что именно ты лишил меня невинности. Даже когда ты женился на сестре, я продолжала ждать момента. Астория же предлагала тебе быть прикрытием для нашего романа. Почему ты отверг ее предложение?

― Я же говорил тебе, что решение жениться принял осознанно, ― ответил Драко. ― Я объяснял тебе, почему наши встречи более невозможны.

― Но теперь Астории нет, а я знаю, что ты всегда был в восторге от наших ночей, признайся, ― Дафна продолжала гнуть свою линию.

― Да, секс был хороший, ― подтвердил он. Гермиона еле сдержала кашель.

― И сейчас ты один, ― говорила Дафна. ― Взрослый мужчина, а я женщина, готовая отдать тебе всю себя снова.

― Лестно это слышать, ― сказал Драко. Гермиона решила, что с нее хватит. Вряд ли он говорит это, чтобы насолить ей, ведь не знает, что она слышит. Она выпрямила спину и сделала шаг вперед. Чья-то рука резко схватила ее за запястье и потянула назад. Гермиона нервно повернула голову, это был Теодор, который одними губами произнес:

― Не делай глупостей.

Гермиона нервно дернула рукой, но цепкие пальцы Теодора держали ее крепко. Она зло посмотрела на него, думая, что суровый взгляд заставит его ослабить хватку. Однако в ответ она получила не менее агрессивный настрой. Нотт ревностно оберегал друга и всеми силами старался не допустить какой бы то ни было сцены, ведь по лицу Гермионы отчетливо было видно, как воинственно она настроена. Он уже прекрасно понимал, насколько далеко зашли отношения Драко и этой девицы, но не желал принимать этого. Все полетело к чертям уже давно, да и поцелуй в кабинете Малфоя, свидетелем которого он стал, уже раскрыл все карты. Но по-настоящему он понял, что тут игра не в одну сторону, когда друг послал его в бар одного после приема в Министерстве. Драко остался с ней, забрал его пальто, нагло сплавил выпивать в одиночестве, хотя точнее просто сплавил, ведь куда по итогу пошел Нотт Драко не волновало ни тогда, ни после. На все это должна была быть веская причина. И она была, да только Теодор Нотт-младший совершенно сознательно не желал с этим мириться.

― Грейнджер, держи себя в руках, ― прошептал он нервным голосом, видя, что девушка не прекращает попыток высвободиться. ― Что ты собралась там устроить? Сцену ревности? Совсем без мозгов?!

― Отвали, Нотт! ― в тон ему прошипела Гермиона. ― Отпусти меня!

― А вот хрен тебе! ― заявил он. ― Для чего мне это делать? Чтобы ты пошла и устроила им там разнос? Чтобы дала Дафне повод думать, что между вами с Драко что-то есть? Ты подумала, чем это чревато или когда мокнут твои трусы, голова отключается?!

― Козел! ― выругалась девушка, задев стеклянную дверь, и та скрипнула.

― Если ты думаешь, что Дафна, поняв что-то, будет беречь эту тайну, то держи карман шире, Грейнджер! ― продолжал отчитывать Нотт. ― В лучшем случае она расскажет родителям и те посоветуют ей молчать в тряпочку, а в худшем ― она отнесет эту пикантную новость прямиком Оливии Стар и тогда будет скандал на всю Британию. Ваша репутация разлетится в пух и прах. Свою карьеру ты почти загубила, поэтому подумай хотя бы о Драко, если он тебе не безразличен!

Гермиона предприняла очередную попытку вырваться, но разозленный Нотт только сильнее сжал руку и рванул девушку на себя. От неожиданности она влетела прямо в него, хватка ослабла, и чтобы не упасть, ему пришлось обнять ее. В это время за спиной Гермиона раздались шаги и изумленный голос Дафны:

― Мерлин Великий! Стар не врала!

― О чем ты? ― спросил подошедший Драко. Но увидев Гермиону в объятиях Теодора, он замер. Тео отстранил от себя Гермиону, и их глаза встретились. У обоих во взгляде читалась паника. Каждый понимал, что за эту сцену с них спустят по три шкуры, едва свидетелей не останется. Поскольку Гермиона соображала быстрее и стояла спиной к Драко и Дафне, то одними губами прошептала Нотту: «Подыграй».

― Я же говорил тебе, что тут занято, ― сказал Нотт, повернувшись к Гермионе, избегая взгляда в сторону Драко.

― Так это правда? ― с улыбкой спросила Дафна. Она выглядела веселой. Видимо, новость о том, что Гермиона и Теодор в отношениях взволновала ее. Хотя скорее всему виной то, что до сего момента это было на уровне слухов, а она первая, кто убедился в этом своими глазами. ― С ума сойти! Я до последнего была уверена, что Стар выдумала ваш роман. Не сказать бы, что я очень рада за тебя, Теодор, но это так волнующе! Согласись, Драко?!

― Еще бы, ― проговорил он, изображая восторг. ― Это поистине прекрасная новость, что вы решили позажиматься около моей оранжереи. Грейнджер, ты что уже сдала свои полномочия или ваша любовь настолько сильна, что ты готова пожертвовать карьерой, устраивая свиданки в рабочее время?

― Что вы, мистер Малфой, ― глаза Гермионы сузились. Ей показалось или уже второй человек за последние десять минут пытается ее отчитать. ― Зажиматься в оранжерее позволено только вам…ну и сестре вашей покойной жены, разумеется.

― Грейнджер, моя дорогая, ― вмешался Нотт, видя как ноздри у Драко затрепетали. ― Драко прав, мы же не хотим, чтобы тебя лишили работы. Давай вернемся к гостям и дождемся Долгопупса, а потом…

― Потом? ― громче, чем планировал, произнес Малфой.

― Потом будет видно, ― отшутился Нотт, нервно хохотнув. Какого хрена он тут спасает этот изначально провальный спектакль?! Он-то думал, что Малфой понимает, что сцена разыграна для Дафны, но ревнует так, словно все взаправду.

― Отличный план, ― «похвалил» Драко и даже хлопнул в ладоши. Вышло максимально не к месту.

― Как и любая идея Теодора, ― просияла Гермиона, одарив Нотта улыбкой. Он ответил своей, но в его глазах читалось проклятие.

― Я просто в шоке! ― снова воскликнула Дафна. ― До сих пор не могу поверить, но вижу, какая страсть между вами и прям дух захватывает!

Драко чуть не свернул шею, повернувшись на Дафну, чтобы понять ― она всерьез ничерта не понимает или прикидывается идиоткой. Но девушка была искренна и этим начала раздражать его еще больше.

― Нам всем лучше вернуться к гостям, ― немного помолчав, произнес

Драко. И не дожидаясь каких-либо комментариев, покинул помещение первым. За ним тут же поспешила Дафна. Когда звук ее шагов стих, Нотт выглянул в коридор, затем снова вернулся к Гермионе и произнес тихим голосом:

― Блять, Грейнджер, он нас разнесет!

― Не преувеличивай, ― отмахнулась она, направляясь в сторону холла.

― Ты вообще не понимаешь, насколько я подставился из-за тебя! ― восклицал Нотт, пока они шли назад в зал.

― А разве тебя кто-то просил? ― Гермиона не сбавляла шаг. ― К твоему сведению, я не собиралась устраивать там сцену ревности. Всего лишь шуганула бы эту девицу и все.

― На каком, блин, основании, Грейнджер?! ― не унимался Нотт, ходя кругами вокруг нее. ― Для всех он вдовец, и это должно таким и оставаться, пока дело Астории не закрыто!

― Для Дафны он не вдовец, ― возразила Гермиона, обдумывая слова Нотта. ― Ты слышал, что она ему предлагала? Думаешь, если с ним будет она, то общество оценит это менее негативно?

― Послушай, ― он остановился и преградил ей путь уже перед самым выходом в зал. Гермиона устало на него посмотрела. ― Драко не станет с ней встречаться.

― С чего ты взял? ― спросила Гермиона, глядя ему в глаза.

― Просто поверь его лучшему другу, ― заверил Нотт. ― Хоть он никогда этого и не признает.

Гермиона тяжело вздохнула. Она понимала, что выдала себя Нотту с потрохами, но ей было наплевать. Если Теодор действительно является лучшим другом Драко, то возможно к нему стоит прислушаться. Она коротко кивнула ему, он облегченно выдохнул. Гермиона посмотрела через его плечо в зал на гостей и раскрыла рот от изумления. Увидев гримасу шока на ее лице, Теодор обернулся и закрыл лицо руками.

― Ну это уже ни в какие ворота! ― воскликнула Гермиона, обходя Нотта и направляясь в центр зала, где стояли вновь прибывшие гости. С другой стороны комнаты к ним направлялся Малфой.

― Блейз, ты опоздал, ― сказал Драко, когда Гермиона и Нотт подошли к ним.

― Моя спутница слишком долго собирается, ― улыбнулся Блейз, Ханна ответила улыбкой, но заметив Гермиону, часто заморгала. Блейз это заметил: ― Грейнджер? Не думал, что ты будешь тут.

― А вы вообще не скрываетесь? ― спросила она, сложив руки на груди.

― Это вечер для ближнего круга, Грейнджер, ― напомнил Блейз. Ханна молчала и прятала глаза. ― Я бы мог спросить, какими судьбами ты тут, но, очевидно, статья в «Пророке» не совсем вранье. Нотт, что ты в ней нашел?

― Да, дорогой, расскажи, как мы любим друг друга, ― проворковала Гермиона. Нотт обреченно прикрыл глаза.

― Может быть вам всем немного притухнуть? ― предложил Драко.

― Ты хотел сказать «приутихнуть»? ― уточнил Теодор.

― Нет, ― коротко отрезал Малфой. Щеки Нотта запылали. Гермиона вдруг рассмеялась. Этот смех был нервным и только раздражал окружающих. Она это заметила, но не могла остановиться.

― Гермиона, не устраивай спектакль, прошу тебя, ― обратилась к ней Ханна. Смех девушки тут же стих. Малфой и Нотт переглянулись.

― И не собиралась, Ханна. Спектакль будет с минуты на минуту, ― ответила Гермиона. Весь ее вид излучал враждебность. ― Где твой муж, ты в курсе?

― А причем тут он? ― нервно спросила Ханна. Блейз в очередной раз закатил глаза.

― Да, Грейнджер, причем тут ее муж? ― повторил он вопрос своей спутницы. ― Мы же не спрашиваем, почему ты здесь, а не с Поттером.

Гермиона забыла, как дышать. Эта мерзкая сука еще и выболтала все своему любовнику. Теперь они оба стояли и смотрели на нее, как на какое-то низшее существо. Гнев закипел в ней с новой силой, но едва Гермиона собралась выложить все, что о них думает, заговорил Малфой:

― Приводить ее сюда было неуместно, Блейз. Тебе следовало сначала спросить, желательно ли ее присутствие на этом вечере.

― А в чем проблема, Драко? ― не понял Забини. ― Тео можно приводить подружку, а мне нет?

― Ты за словами-то следи! Подружку… ― возмутился Нотт, но под укоризненным взглядом Гермионы добавил. ― Она тут вообще-то по работе.

― А что в Аврорате больше некого посылать за нами следить? ― уточнил Блейз, Ханна хихикнула рядом. Гермиона громко втянула воздух, но ее возмущения снова опередили.

― Если бы ты думал головой, Блейз, то все могло бы быть иначе, ― сказал Драко, выбирая слова, чтобы не поругаться с другом. ― Но сейчас тебе и твоей спутнице придется уйти.

― В каком смысле? ― переспросил он, находясь в ступоре. Они даже переглянулись с Ханной. ― Выгони Грейнджер и продолжим вечеринку.

― Меня сейчас стошнит, ― сказала Гермиона, прикрыв лицо рукой. Она бросила взгляд на дверь и почти застонала. Малфой тоже поднял взгляд и тяжело выдохнул:

― Идиоты.

Теодор метался между Драко и Гермионой, пока не увидел, что к ним приближается Невилл. Он тут же сделал выпад в сторону Блейза и Ханны и оттолкнул их друг от друга. Затем ткнул Гермиону в бок, показывая глазами идти к коллеге.

― Невилл! ― тут же воскликнула Гермиона, пойдя к нему навстречу.

― Невилл? ― одними губами произнесла Ханна, с ужасом повернув голову на Блейза. Они оба осторожно посмотрели назад. Там был Невилл. Блейз перевел взгляд на Драко, тот в ответ пожал плечами.

― Может выйдем в холл, я тебе в двух словах расскажу, как прошла моя вахта, ― предложила Гермиона, но Невилл смотрел ей через плечо.

― Это что, Ханна там? ― спросил он и направился прямиком к ней. Обеспокоенная Гермиона поспешила следом. Когда Невилл подошел к жене, ее любовнику, Драко Малфою и Теодору Нотту, то коротко оглядел их всех, чуть дольше задержавшись взглядом на Блейзе. Затем обратился к Ханне: ― Что ты здесь делаешь?

― Ну…я… ― замешкалась Ханна. Все нервно поглядывали друг на друга. Первым нашелся Нотт.

― Ее позвала Грейнджер, ― сказал он. Все, в том числе и Гермиона, посмотрели на него с удивлением, а он продолжил: ― Ты ведь читал «Пророк», в курсе наших с Грейнджер амурных дел. А тут повод позависать вместе, я ее и пригласил.

― А причем тут моя жена? ― спросил Невилл.

― Мерлин, до чего же ты тормозной, ― устало вздохнув, затянул Нотт. ― Я тебе как выдающемуся аврору раскрыл сейчас наш секрет, для остальных мы роман не афишируем. Грейнджер не могла прийти одна, поэтому позвала подружку.

― А почему ты не сказала, что уже приглашена на эту вечеринку, Гермиона? ― спросил Невилл. Гермиона начала хватать ртом воздух, чтобы подобрать слова, но они все застревали в горле.

― Долгопупс, ты меня вообще слышал?! ― снова вмешался Нотт. ― Мы не афишируем роман, это тайна. Порой даже от друзей.

Для большей убедительности Нотт обошел Невилла, встал рядом с Гермионой и зачем-то приобнял ее за плечи. Она в который раз впала в ступор. Громкий кашель Малфоя привел всех в чувства. В первую очередь Нотта, который тут же убрал руку.

― Я не понял, Долгопупс, ― заявил хозяин вечера. ― Ты на работу пришел или устраивать допросы гостям?

― Почему ты не сказала мне, что пойдешь куда-то с Гермионой? ― проигнорировав Малфоя, спросил у супруги Невилл.

― Меня позвали внезапно, ― врала Ханна. ― Буквально сегодня. Я едва успела собраться. Гермиона умеет удивлять.

― Я не знал, что вы так дружите, ― сказал он, скептически разглядывая Блейза. ― В любом случае могла бы предупредить.

― Конечно, милый, ― закивала Ханна, бросившись ему на шею. Гермионе стало паршиво на душе. Она врала ради друга, как и все здесь, кроме Ханны. Но почему? Разве не говорят, что горькая правда лучше, чем сладкая ложь? Впрочем, ее мысли прервал Драко:

― Если твой дозор окончен, Грейнджер, то можешь присоединиться к гостям. Вряд ли твой ухажер переживет расставание.

Нотт метнул на него злобный взгляд, Драко улыбнулся. Гермиона шутки не оценила.

― Спасибо за щедрое предложение, Малфой, ― проговорила она. ― Но раз Невилл здесь, то я спокойно могу покинуть это мероприятие.

― А как же Ханна? Ты пригласила ее, а теперь оставляешь? ― спросил Невилл, глядя Гермионе в глаза.

― Я думаю, она вполне может подежурить с тобой, ― отмахнулась Гермиона и развернулась в сторону двери. ― Всего доброго!

― Не так быстро, Грейнджер, ― подал голос Драко. ― Я как хозяин дома обязан проводить сотрудника Аврората.

― В этом нет нужды, ― тут же ответила Гермиона. ― Не оставляйте свою даму одну.

Дафна за его спиной цокнула языком. Она оказывается все время была поблизости, а Драко и не замечал.

― До чего же ты много говоришь, ― вздохнул Драко, подтолкнув Гермиону в сторону выхода. Затем обернулся к гостям: ― Я скоро, не скучайте.

Когда они с Гермионой прошли коридор и вышли в холл, Малфой огляделся по сторонам. Кроме них тут больше никого не было.

― Есть разговор, ― сказал он, останавливая ее за локоть.

― Не сегодня, ― Гермиона отрицательно покачала головой.

― Сейчас, ― произнес с нажимом Драко. ― Ко мне в кабинет живо!

Гермиона встретилась с ним глазами, поняв, что без ответа за ее сегодняшние выходки он ее не отпустит. Она старалась победить его в гляделки, но он был непреклонен. Гермиона выпятила подбородок, фыркнула и пошла в сторону кабинета Драко.

Когда они оказались на месте, то Малфой тут же прикрыл дверь. Гермиона посмотрела на него с опаской. Оглядев комнату, она пыталась найти безопасное место, чтобы держать его на расстоянии. Она понимала, что наломала дров своей беседой с Гойлом, объятиями с Ноттом, но не верила, что Малфой всерьез собрался предъявлять ей за это, когда сам трепался с Дафной об их былом романе.

Гермиона отошла к столу и встала, прислонившись к нему. Она нервничала, поэтому перебирала пальцами. Драко смотрел на нее испытующе. Сегодняшний вечер морально вымотал его, а ведь он еще даже не закончился. Прием длился чуть больше часа. Он видел, как Гермиона нервничает, как отводит глаза, потому что понимает, что виновата. Разве можно быть такой непосредственной, чтобы привлекать к себе столько мужского внимания? Про похотливый интерес Гойла к ней он знал, заметил его взгляды на Грейнджер еще на приеме у министра. Сцены с Ноттом он серьезно не воспринимал, понимая, что это была игра на публику для Дафны, затем для Невилла, но раздражал сам факт того, что к Гермионе, пусть и в шутку, прикасаются чужие руки.

Драко преодолел расстояние, разделявшее их. Гермиона встала ровно, с опаской глядя на Малфоя, ведь все это время, мучительные несколько минут он молчал. От того, что он скажет, зависел ход дальнейшей беседы, но она не знала, что говорить с ней он не собирался.

Драко протянул руку к ее затылку, обхватил шею и притянул к себе. В ту же секунду их губы встретились. Поцелуя Гермиона ожидала меньше всего. Она конечно его хотела, но рассчитывала добиться лишь после какого-нибудь скандала. А тут прям сразу получите, распишитесь. Что ж, такое развитие событий нравилось ей больше, но если Драко решил, что не будет ничего спрашивать, то у Гермионы были вопросы, поэтому она дотронулась руками до груди Драко, а затем оттолкнула его от себя.

― В чем дело, Грейнджер? ― он был сбит с толку и тяжело дышал.

― Драко, я помню, как ты лишил меня невинности, ― Гермиона скопировала интонацию Дафны, и Драко понял, что сцену ревности, которую он так старательно решил замять со своей стороны, ему самому совершенно не избежать.

― Не начинай, ― качал головой он, до конца не веря, что этот разговор вообще возможен. Он смотрел Гермионе точно в глаза, стараясь показать, что спорить с ней не намерен.

― Я не уверена, что смогу забыть услышанное, Малфой, ― причитала Гермиона. ― Мерзкий голос этой девки все еще стоит у меня в ушах. Она тебе до сих пор нравится?

― С чего ты взяла? ― спросил Драко в недоумении.

― Ты был с ней в оранжерее один на один, вел беседу о вашем бурном романе и совершенно не старался закончить разговор и уйти оттуда, ― перечисляла Гермиона аргументы, которые в своей голове считала указывающими на готовность Малфоя к возобновлению связи со старшей Гринграсс.

― Мне уже нельзя ни с кем говорить? ― уточнил Драко с легкой улыбкой на губах. Гермиона юмор не оценила и сложила руки на груди. Она сверлила Малфоя злым взглядом, а он отвечал добрым. Затем он и вовсе улыбнулся во весь рот, чем совершенно сбил Гермиону с толку. Такая улыбка была редкостью. Она нахмурилась. ― Это что ― ревность, Грейнджер? Ты приревновала меня к Дафне?

― Конечно нет! ― слишком быстро воскликнула Гермиона, потупив взор. Драко пошел по комнате, продолжая улыбаться. ― Что смешного?

― Ничего, ― отмахнулся он, будучи абсолютно довольным собой. Он остановился в паре метров от Гермионы и посмотрел на нее. Она следила за ним глазами.

― Это не ревность, Малфой, я просто обескуражена твоим цинизмом, ― решила держать слово Гермиона. Вышло криво, но она уже начала свой нервный монолог. Брови Драко поднялись от удивления. ― Как у тебя все просто в твоем мире розовых пони! Ты думаешь, что можешь вот так разбрасываться женщинами? Играть то с одной, то с другой, и все они должны быть тебе благодарны за внимание? Может с этой идиоткой это прокатит, но не со мной. Я больше не желаю иметь с тобой ничего общего!

― О как! ― присвистнул Драко. Слова Гермионы его задели, потому что звучали как откровенный бред, но по лицу девушки было видно, что она говорила серьезно. То, что он еще некоторое время назад решил спустить на тормоза, снова прибыло на станцию и стучало в двери. ― В таком случае сообщаю тебе, что это я не желаю впредь иметь с тобой какие-либо отношения.

― С чего это? ― удивилась Гермиона, забыв даже, что первая решила разорвать их связь. Ну как решила, пригрозила.

― С того, что спать с чужой женщиной ― это еще куда ни шло, а вот с той, которую чуть было не трахнул твой друг… Нет, спасибо!

― Какой друг? О чем ты? ― Гермиона была сбита с толку и совершенно не понимала, про что говорит Драко.

― Грег, ― напомнил Малфой, делая несколько шагов к двери кабинета. ― Если бы я не вышел на балкон, то одному Мерлину известно, что бы вы там с ним делали. Он практически тебя уболтал, его рука была на твоей щеке. Короче… ― Драко открыл дверь и выставил руку в понятном жесте. ― Можешь идти.

Гермиона хватала ртом воздух от возмущения. Что это сейчас было? Грег? Кто это вообще?! Очевидно, что Гойл, но что значит «почти уболтал»? На что? От мыслей о сцене на террасе ее передернуло. Она не верила, что Драко всерьез предъявляет ей за это. Да, он тоже увидел вполне двусмысленную картинку, но она и Гойл были чужими друг другу людьми, не то что Драко и Дафна, это же очевидно. Впрочем, она не позволит Малфою вот так с собой поступать. Что это за приколы такие: сначала он закрывается с ней в кабинете и целует, а теперь бесцеремонно выгоняет? Она уже жалела, что оттолкнула его и начала разбираться из-за Дафны-пропади-она-пропадом-Гринграсс. Но давать заднюю было поздно, хотя она была уверена, что на ее лице Малфой увидел уже все эти метания и досаду. Гермиона выпрямила спину, расправила плечи, окончательно возвращая себе самообладание, и направилась по предложенному направлению. Проходя мимо Драко, она гордо посмотрела ему в глаза и проговорила:

― Да, это была ревность, Малфой, но больше этого не повторится!

Она успела сделать только один шаг, когда услышала:

― Черта с два ты вот так просто уйдешь отсюда…

Драко схватил ее за плечо, развернул к себе и силой толкнул к стене, захлопывая дверь. Этот гром наверняка было слышно всем в доме даже сквозь музыку зала, но Малфою было наплевать. Гермиона ударилась спиной об стену, но не почувствовала ничего, кроме волны жара, прокатившегося по ее коже. Она смотрела в его глаза и больше ничего вокруг не существовало. Все органы чувств отказывали ей один за другим, кроме одного ― желания осязать Драко всем своим телом. Он подошел к ней и без слов поцеловал, почувствовав, что все, что было между этим поцелуем и тем, когда они только вошли в кабинет, абсолютно лишнее. Лишние слова, лишняя трата времени на ерунду. Здесь были два человека, которые могли так много дать друг другу почувствовать, а вместо этого начали что-то выяснять. Впрочем, узнать, что Гермиона его ревнует, было не менее круто. Это будоражило кровь, пускало ток по венам, демонстрировало чувства, ведь в его жизни было так мало именно этой демонстрации. В обществе чистокровных не принято выражать эмоции, показывать любовь и привязанность, но чувствовать это хотелось, особенно с годами. Астория ни разу не говорила, какие желания в ней вызывает Драко, никогда не признавалась в чувствах, он просто знал, что должен уважать ее и все. Она в ответ относилась к нему также. Что такое взаимная страсть, он понял только когда встретил Гермиону. Под «встретил» он подразумевал начало их нынешних отношений, потому что все, что было до, в том числе все его связи с другими женщинами, меркли на фоне этой, от которой ему сносило крышу.

― Если ты еще раз заговоришь с этой дурой, ― прервав поцелуй и с трудом подбирая слова, произнесла Гермиона. ― Я засажу тебя в Азкабан!

― Но-но, Грейнджер, ― покачал головой Драко, приложив палец к ее губам. ― Позволь засаживать буду только я.

― Что за пошлости, Малфой! ― закатила глаза Гермиона. Впрочем, оба понимали, что это несерьезно, а всего лишь часть игры. На пол по одной падала вся одежда Гермионы. Когда она осталась абсолютно голая, Драко сделал шаг назад и оглядел ее с ног до головы. Она покраснела, затем прикусила губу и проговорила: ― Почему ты все еще одет?

― Это тебя надо спросить, ― ответил он, изучая ее тело глазами. Она нагнулась, подняла с пола свою палочку и прошептала заклинание. В ту же секунду одежда Драко разлетелась на мелкие кусочки. Он не сводил с Гермионы глаз. Она посмотрела на него с легкой улыбкой, бросая палочку на пол. Через мгновение они уже снова слились в поцелуе, прижавшись друг к другу разгоряченными телами. Между ними не было никаких преград, они оба хотели друг друга. Драко подхватил Гермиону и уложил ее на диван. Вдыхая аромат ее кожи, он терял голову. Гермиона растворялась в ощущениях, которые ей дарили губы и руки Малфоя. Когда же он вошел в нее, то по ее телу побежали мелкие электрические разряды, словно ее тело так отчаянно жаждало именно этого момента. Хотелось отдать всю себя, и она отдавала. А он брал, потому что желал впитать как можно больше этих новых эмоций, зарядить батарею чувств, которая все эти годы был на нуле, ведь он думал, что она сломана. Каждая секунда с Гермионой приносила ему удовольствие, не сравнимое ни с чем. Раньше он думал, что довести девушку до оргазма, получить физическую разрядку и услышать, что был великолепен, достаточно, чтобы считать себя весьма умелым любовником. Теперь же он понимал, что получить такие эмоции, от которых захочется сказать женщине, как великолепна была она, в разы важнее, потому что означает, что в этой близости были взаимные чувства. Какие ― он разберется потом, в данную минуту он был максимально доволен.

Спустя какое-то время, когда Гермиона одевалась, Драко расхаживал перед ней и хмурил брови.

― В чем дело? ― спросила она, поднимая палочку и пиджак.

― Мне идти к гостям, а вся одежда в клочья, ― сказал Драко. ― Хожу по ним, пытаясь наступить на палочку. Она же не разлетелась вместе с вещами?

― Пф-ф, ты шутишь, да? ― улыбнулась Гермиона, произнося заклинание. Разорванная одежда снова была цела и невредима и даже одета на своего хозяина.

― Магия творит чудеса, ― хлопнул в ладоши Драко, направляясь к двери.

― Люди творят, ― поправила Гермиона, встав рядом. ― Открывай.

Драко молча повернул ручку и открыл дверь. Гермиона уставилась на него в ужасе, он ответил не менее испуганным взглядом. Оба понимали, что дверь была не заперта, но слава Мерлину, никому из гостей не взбрело в голову пойти искать хозяина дома.

Дафна постоянно смотрела на часы, отсчитывая минуту за минутой с тех пор, как Драко ушел провожать Гермиону. Она не понимала, зачем он позвал всех на свой прием, если постоянно куда-то отлучается. Дафна рассчитывала провести с ним весь вечер, а может и остаться после ухода всех гостей, а тут такая засада: сначала Грейнджер мозолила глаза, потом Драко вечно находил какие-то занятия, не связанные с ней, потом эта парочка идиотов ― Блейз и Ханна. Вот поистине дурацкая выходка, хотя момент с появлением Долгопупса позабавил. Забини Дафне никогда не нравился, она была не прочь посмотреть, как ему прилетит за его деяния. Но снова Грейнджер вмешалась, спектакль сорвался. Слава Мерлину, она решила уйти, но вот Драко пошел провожать и где-то застрял. Без него в зале было скучно, поэтому Дафна направилась на его поиски.

Едва она вышла в холл, как столкнулась с Гермионой. Та прошла мимо нее и даже не удостоила взглядом. Дафна нахмурилась. Через мгновение в холле появился Малфой.

― Что ты здесь делаешь? ― спросил Драко, останавливаясь около Дафны.

― Я только что видела Грейнджер, ― ответила она.

― И что? ― уточнил Малфой.

― Она ушла, ― сказала Дафна.

― Так она и собиралась уйти, ― пожал плечами Драко.

― Да, но это случилось только что, а не когда она собиралась, ― не унималась Дафна. Драко закатил глаза и тяжело выдохнул.

― У меня такое ощущение, что ты пришла сегодня вымотать мне нервы, ― сказал он, глядя ей в глаза. От этого взгляда Дафна съежилась. ― Я иду к гостям, ты можешь пойти тоже или последовать за Грейнджер. Я уже устал заниматься сегодня чем угодно, только не отдыхом.

Сказав это, Малфой направился прочь, оставив Дафну в замешательстве. У нее было какое-то странное предчувствие, но она не понимала, что оно означает. За неимением других вариантов, ведь уходить домой она точно не собиралась, она пошла к гостям.

Малфой подошел к скучающему Блейзу и бдящему за обстановкой Нотту. Долгопупс с женой стояли в противоположном углу.

― О чем ты думал, Блейз? ― спросил Драко, едва подошел.

― Вы с Тео сговорились?! ― нервной возмутился он. ― Если ты сейчас по второму кругу будешь меня отчитывать, то я просто не выдержу.

― И тем не менее, чем ты думал? ― повторил Драко свой вопрос. ― Хотя ясно чем. Я звал друзей, Блейз. Неужели один вечер ты без этой…девицы прожить не мог?

― Ее муж обещал быть допоздна на работе, ― сказал Блейз. ― Такую возможность нельзя было упускать.

― В таком случае следовало поставить меня в известность заранее, ― Драко был непреклонен. ― К тому же мог бы догадаться, что здесь точно будет кто-то из Аврората, где работает муж твоей пассии. Блейз, честное слово, как ребенок!

― Мерлин упаси, никаких детей! ― отшутился Забини. Нотт и Малфой переглянулись и почти одновременно закатили глаза. ― Ладно вам, лучшие друзья. Бесите своими физиономиями. Драко ладно, ты, Тео, когда стал таким блюстителем морали? Неужели влияние Грейнджер?

― Чего?! ― Теодор чуть не поперхнулся воздухом, его щеки разом покраснели, он бросил короткий взгляд на Драко. Глаза друга говорили ему: «Только попробуй сморозить фигню!». Теодору не оставалось ничего другого, как набрать в грудь побольше воздуха и ответить: ― Отвали, Блейз! За собой смотри, достал!

Забини и Малфой рассмеялись.

На другом конце зала Невилл сурово осматривал гостей, Ханна тоже, но в ее поле зрения был только один конкретный сегмент.

― Ты так внимательно смотришь, Ханна, ― проговорил Невилл. ― Словно тоже решила податься в следователи.

― Скажешь тоже, ― отмахнулась она и тут же повернулась спиной к гостям.

― Я рад, что вы с Гермионой дружите, ― сказал Невилл. Ханна на него посмотрела. ― Она ― отличный человек.

― Разумеется, дорогой, ― произнесла Ханна, но сразу закашлялась. Невилл протянул ей свой стакан воды. Когда все пришло в норму, она спросила: ― А почему Гермионе пришлось подменять тебя? Почему не пришел сразу?

― Вообще-то это должен был быть сюрприз, ― ответил Невилл и немного покраснел. Глаза Ханны зажглись интересом. ― Но так и быть, расскажу уже сейчас.

― Невилл, что ты задумал? Мне уже интересно, я знаю это выражение лица! ― воскликнула Ханна с улыбкой.

― Ты в курсе, что из-за моей работы об отпуске мне сейчас мечтать не стоит, ― начал рассказывать Невилл. ― Однако пару дней без каких-либо отлучек по делам я могу себе позволить. Поэтому в следующие выходные мы с тобой поедем в чудесное место, но вот что это за место пусть останется сюрпризом.

― Невилл, это прекрасная идея! ― захлопала в ладоши Ханна и бросилась ему на шею. ― Ты всегда такой выдумщик! Как теперь прожить эту неделю?!

― Я могу подкинуть тебе еще одну идею для размышления, ― сказал Невилл, посмотрев ей в глаза. Она кивнула, прося продолжать. ― Нам следует завести ребенка.

Ханна часто заморгала, пытаясь за улыбкой скрыть свое волнение. Дети в ее планы совершенно не входили. Не в ближайшие годы уж точно. Она коротко кивнула мужу и отпила еще воды, понимая, что сама загнала себя в тупик, выйдя замуж, когда совершенно не была к этому готова.

Прием закончился в районе одиннадцати часов. Драко безумно устал, хотя практически не двигался с места. Когда за последним гостем закрылась дверь, он выдохнул с облегчением. Однако этот миг долгожданного уединения был не долгим. Войдя в свою спальню, он обнаружил там Дафну. В голове сразу пронеслась мысль: «Сейчас придется ругаться».

― Что ты здесь делаешь? ― спросил он, стоя в дверях. Дафна сидела на его кровати и смотрела с какой-то странной улыбкой.

― Я думала, что посылаю вполне ясные сигналы, ― проговорила она. Ее тон стал смелее, он понял, что она явно перешла в наступление. Это было ему знакомо, поэтому он полностью контролировал происходящее.

― Увы, я ничего не понял, ― ответил Драко, проходя дальше в комнату. ― А сейчас я очень устал, поэтому тебе лучше уйти.

― Я могу помочь тебе расслабиться, ― тут же произнесла Дафна, вставь с кровати и сделав несколько шагов в его сторону.

― Расслабиться мне может помочь только теплый душ и 8-часовой сон, ― Драко умело держал оборону. ― Поэтому тебе пора.

― Мы могли бы принять душ вместе, ― Дафна словно не слышала отказа и продолжала наступать. Она подошла к Драко и обвила руками его шею.

― Но делать этого мы не будем, ― ответил Малфой, разорвав кольцо рук и отстранив настырную девицу от себя. Дафна прищурилась и сморщила нос.

― А ты изменился, Драко, ― сказала она, разглядывая его, словно видит впервые.

― Уже давно, Дафна, ― ответил он, скучающе осматривая потолок. ― Странно, что ты этого так и не поняла.

В последней фразе проскочила твердость, и девушка сразу сообразила, что ничего у нее не выйдет. Он совершенно точно ее не хочет и даже обидеть не боится. Тут явно было еще что-то кроме траура и скорби по ушедшей жене. Дафна решила пока оставить эту тему. Она смерила его недобрым взглядом и молча ушла. Когда за ней закрылась дверь, Драко выдохнул. Наконец он остался наедине с собой и своими мыслями, которые были заняты воспоминаниями минувшего вечера. Точнее всего одним ярким воспоминанием. Он улыбнулся сам себе и отправился в душ. Впереди была целая ночь, чтобы снова и снова проигрывать в сознании сцену с Грейнджер в его кабинете.

В воскресенье Драко хотел встретиться с Гермионой, но поскольку не знал, как это будет выглядеть, если он явится без приглашения, то решил написать ей письмо и сначала спросить. Однако, когда он сел за пергамент, то прилетела сова с сообщением от матери ― заболел Скорпиус. Она писала, что у него температура и он постоянно спрашивает про отца. Уточняла, может ли прибыть с мальчиком ненадолго. Драко, естественно, ответил положительно. Малыш был слаб, зелья сбивали температуру медленно. Малфой весь день провел с сыном. На утро Скорпиусу стало легче, он выглядел бодрее и даже побегал по коридору. Счастливая Нарцисса забрала внука ближе к полудню.

Когда Драко остался один, то снова вспомнил о Гермионе. Не порядок, решил он, что она в курсе его адреса, а он помнит только зрительно, да и не знает, когда туда можно приходить. Мало ли что ему может понадобиться. Следовало спросить лично, поскольку время было. Драко собрался и отправился в Аврорат.

Едва он там появился, то заметил ажиотаж. Все бегали туда-сюда, роем летали записки. Он был озадачен, но решил, что и это можно уточнить у Гермионы. Он направился в ее кабинет, но к его удивлению дверь была заперта. На стук никто не ответил. Драко пошел к Гарри, чтобы уточнить про свое дело, раз уж он пришел в Аврорат, но и его на месте не оказалось.

― А где Поттер? ― спросил он у секретарши.

― На задании, ― коротко ответила она, не поднимая глаз от пергамента, на котором что-то было написано микроскопическим шрифтом.

― А мисс Грейнджер? Ее тоже нет? ― продолжил спрашивать Драко.

― Мисс Грейнджер на задании, ― ответ был ничуть не лучше предыдущего.

― А Долгопупс наверно на месте? ― скорее просто так, чем всерьез спросил Драко.

― Мистер Долгопупс на задании, ― ответила девушка, делая пометки на листе.

― А почему все носятся как ненормальные? ― задал Драко свой последний вопрос.

― Понедельник, сэр, ― девушка была непреклонна. Драко понял, что ловить ему больше нечего и вернулся в мэнор.

Едва он появился перед домом, как увидел Теодора. Тот выглядел слегка всклокоченным.

― Какими судьбами? ― спросил Драко, проходя в дом.

― Соскучился, ― ответил Нотт. ― А еще хочу кушать. Давай поедим!

Драко смерил его скептическим взглядом, но пригласил жестом пройти в сторону столовой. Теодор постоянно озирался по сторонам, а когда занял предложенный ему стул еще минут 20 не мог определиться с выбором блюда.

― Дай уже эльфу какой-нибудь приказ, он запарился ждать, ― вздохнул Драко, устав слушать, как Нотт обсуждает вслух, чего бы ему хотелось этим прекрасным днем. Наконец распоряжения были даны, эльф удалился. Драко смотрел на друга с интересом.

― Как Скорпиус? ― спросил Теодор, чтобы завязать беседу. Вчера Драко ответил на его письмо коротко, а ему требовались подробности.

― Ему лучше, мать забрала его назад, ― ответил Драко.

― Почему он не живет с тобой? ― спросил Нотт. ― Если не хочешь видеть родителей, можно ведь найти няню.

― Как же я жил без твоих чудесных советов, ― закатил глаза Драко. ― Про родителей ты прав, пока мне хочется побыть одному. А сын…лучше пусть он будет с ними, чем с посторонним человеком и отцом, который постоянно занят.

― Ты бы мог иначе распределять время, ― предположил Нотт.

― Ты бы мог не соваться туда, куда не просят, ― в тон ему ответил Драко. Теодор цыкнул. Впрочем, неловкость ситуации прервала еда, которая начала появляться на столе. Нотт с огромным энтузиазмом приступил к трапезе.

Прошло около двух часов, в течение которых Нотт ни разу не прекратил чавкать. Последние полчаса Драко смотрел на друга с ужасом, потому что не мог понять, куда тот вмещает столько еды.

― Ты давно посещал Мунго? ― спросил Драко, указывая пальцем на гору пустых тарелок. ― Мне кажется, у тебя завелся паразит.

― Ой, не думал я, что тебе жалко для друга пары крох хлеба, ― затянул свою песню Нотт. ― В кои-то веки сидим, общаемся, едим.

― Ешь только ты, ― поправил Драко. ― Я может был бы и рад поддержать компанию, но глядя на тебя, меня уже мутит. К тому же мне утром пришла пара писем, на которые я планировал ответить в течение дня, поэтому пойду в кабинет, а ты сам смотри ― пойдешь со мной или добьешь все запасы продуктов, купленные на полгода.

― Какой же ты все-таки жук, Малфой! ― воскликнул Нотт. ― Тащи сюда свои письма, я пока чай попью.

― С ума не сходи, ― нахмурился Драко. ― Во-первых, тут плохое естественное освещение, во-вторых, делами я занимаюсь только в кабинете. Ты можешь остаться, если не дожрал.

― Вот ты взял и отбил мне весь аппетит! ― всплеснул руками Теодор, вставая с места. Его живот распух, он тяжело дышал. ― Пошли, раз ты такой серьезный.

Драко устало выдохнул и пошел в кабинет, где-то позади еле плелся Нотт. Когда Малфой оказался на месте, то первым делом отодвинул шторы и распахнул окно. Прохладный воздух хлынул в лицо. Он посмотрел во двор и увидел, как по территории бегают авроры. Их было больше, чем обычно. Это не могло не удивлять.

― Ты не в курсе, почему увеличили число авроров? ― спросил Драко, когда Теодор наконец дотащился до кабинета. Он взглянул в окно, потом на Драко, потом снова в окно.

― А их стало больше? ― спросил он, громко икнув.

― Ты шутишь? ― Драко одарил его удивленным взглядом. ― Их четверо только у беседки стоит, а дальше на каждые пару метров по магу. Такое было в первые дни расследования.

― Я не заметил, ― пожал плечами Нотт и сел в кресло.

― Я сегодня был в Аврорате и там тоже все на ушах, ― вспомнил Драко. ― Поттера, Грейнджер и Долгопупса не было на месте. Все на каком-то задании.

― Работают, ребята, ― закивал Теодор. Драко прищурился, глядя на него.

― В чем дело? ― спросил он в лоб. ― Что-то случилось?

― В смысле? ― удивился Нотт: сначала сказал, а потом поднял плечи.

― Не темни, ― покачал головой Малфой. ― Я слишком хорошо тебя знаю. Ты никогда ничего не пропускаешь, а тут говоришь, что не заметил, как авроры лезут из всех щелей… Что происходит?

― Ничего, ― ответил Теодор и отвел глаза.

― Говори, ― настаивал Драко, нависнув над другом.

― Крэбб-старший и Роули снова проявили себя, ― сдался Теодор. ― Недалеко от того места, где они в прошлый раз убили какую-то колдунью, они снова ограбили лавку волшебницы. Но в этот раз туда явились авроры, потому что после прошлого случая на все подобные магазины было наложено заклятие слежения.

― И что, их схватили? ― спросил Драко, широко распахнув глаза.

― Нет, ― ответил Нотт. ― Им удалось уйти. Там была какая-то потасовка, ранили аврора, этим двум психам удалось сбежать.

― Поэтому увеличили охрану? ― спросил Малфой, снова возвращаясь к окну. ― Думают, что они могут сунуться сюда?

― Видимо, ― ответил коротко Теодор.

― Но постой, ― вдруг обернулся Драко. ― Этим делом занимается Грейнджер. Она их упустила?

― Я рассказал все, что знаю, ― ответил Теодор. ― Вроде папаша Винса применил какое-то опасное зелье, чем и выиграл время.

― Ничего себе, ― поджал губы Драко. ― Но я не думаю, что сразу после такой облавы они объявятся здесь.

― Аврорат, видимо, решил не рисковать тобой, ― сказал Теодор, все еще будучи напряженным.

― А кого ранили? ― спросил после пары минут молчания Драко. Нотт тяжело вздохнул, и этот неосмотрительный момент выдал его с потрохами. Глаза друзей встретились. Малфой сначала смотрел вопросительно, потом понимание начало пробираться в его голову. Теодор не менял выражение лица, давая понять Драко, что тот мыслит в верном направлении. Лицо Малфоя постепенно менялось. Теодор видел эти перемены и испытывал неловкость.

― Я не сказал сразу, чтобы ты не помчался в Мунго и не наломал дров, ― тихо произнес Теодор, поняв, что эмоции Малфоя совершенно серьезны. Он точно привязался к Гермионе, поэтому так быстро погрустнел.

― Ты специально держал меня в столовой несколько часов, чтобы я оставался дома? ― спросил Драко, не веря собственным мыслям. ― Какого хрена, Тео?

― Я вижу, что она тебе не безразлична, ― Нотт старался выбирать выражения. ― Но ты не можешь так взять и явиться в Мунго, чтобы увидеть ее.

― Почему?! ― возмутился Драко, расхаживая по комнате.

― На каком основании? ― тут же спросил Теодор, поднявшись из кресла. Да, план пихать в себя все, до чего дотянуться руки, был явно дурацким. ― Там могут быть, хотя наверняка и есть ее друзья: Поттер, Долгопупс, еще кто-нибудь караулит у кровати. А тут ты заявишься с цветами. Как это будет выглядеть?

― Какие цветы, Нотт, ты шутишь?! ― воскликнул Драко. ― И мне не нужны основания, чтобы навестить Гермиону в больнице!

― Ты сам себя слышишь? ― спросил Теодор, разведя руками. ― Навестить Гермиону? Ее может навестить кто угодно, но не Драко Малфой!

― Кто угодно, говоришь? ― тут же спросил Драко. Лицо Теодора вмиг изменилось.

― Хрен тебе! Я не пойду, ― замахал руками он.

― Пойдешь, ― сказал Драко. ― И это не просьба. Ты меня водил за нос, отнял кучу времени, поэтому ты мне должен.

― Мы сейчас серьезно обсуждаем визит в Мунго, чтобы справиться о здоровье Грейнджер? ― Теодор не верил тому, что говорил. Драко кивнул. ― Да ты спятил? Если нас там увидят, то кранты! Репутация в жопу!

― Ну так твоя же, не моя, ― усмехнулся Драко. ― Ну подумаешь, дашь повод для сплетен. Я все равно пойду. Ты смотри сам.

― Драко, я не понял, ― решил уточнить Нотт. ― Ты не просто лазишь к ней под юбку, но и запал на нее?

― Не твоего ума дело, ― беззлобно ответил Драко.

― Ну и как она? ― Теодор решил идти ва-банк. ― Отлично двигается?

― Ты обалдел что ли?! ― воскликнул Драко. ― Еще раз что-нибудь спроси на эту тему!

― Я просто уточнил, ― тут же ответил Нотт и глубоко вздохнул. ― Я бы никогда не поверил, если бы не видел все своими глазами.

― О чем ты? ― спросил Драко, нахмурив лоб.

― Вы как два придурка влюбились друг в друга, ― сказал Теодор и скривился, словно от одной мысли об этом ему было тошно.

― Не говори ерунды, ― отмахнулся Драко.

― То есть дает хорошо? ― снова спросил Теодор.

― Ты гонишь?! ― огрызнулся Драко. ― Что за херня?

― Это не херня, а доказательство того, что ты попал, ― со знанием дела заявил Нотт. ― Мы не обсуждаем только жен ― такое было правило. Ну и как назвать твои ответы на вопросы о сексе с Грейнджер?

― Придурок, ― беззлобно сказал Драко и слегка улыбнулся. Теодор смотрел на него снисходительно. Все-таки ему могла не нравится эта связь, но то, что его друг влюблен, перекрывало все недовольства. ― Ты пойдешь со мной в Мунго?

― Куда я денусь, ― ответил Теодор. ― Когда ты хочешь отправиться?

― Сейчас, ― ответил Драко и направился в сторону двери.

Некоторое время спустя Малфой и Нотт прибыли в больницу. Там царил привычный переполох. На первом этаже как всегда принимали экстренных пациентов, которые стали жертвами различных магических воздействий и экспериментов. Драко оглядел нескольких магов: у одного голова осьминога была вместо собственной, второй жестикулировал сразу несколькими руками, слева стояла хмурая девушка и разглядывала всех исподлобья. По ее прозрачному телу Драко понял, что она привидение. Оставалось верить, что она умерла в связи с несчастным случаем, а не потому что так и не дождалась своей очереди.

― Надо как-то узнать, где палата Гермионы, ― сказал Драко на ухо Теодору. Тот кивнул и отошел в сторону медсестер, который чуть поодаль болтали между собой, полностью игнорируя хлюпающие звуки, которые издавал осьминогоголовый.

― На шестом этаже в конце коридора, ― сообщил Нотт, когда вернулся через пару минут. На вопросительный взгляд Драко, он пояснил: ― Девчонки любят сплетни, пришлось намекнуть им, что Стар в своей статье не врала.

― Спасибо! ― искренне поблагодарил Драко, когда они пошли в сторону лифта.

― Что только не сделаешь ради друга, ― театрально вздохнул Нотт, откинув голову назад и почувствовал на затылке нечто мокрое. Он медленно обернулся и увидел, что за его спиной стоит тот самый мужчина с осьминогом вместо головы. По выражению его глазенок было видно, что получить макушкой по морде ему было неприятно. При виде объекта, который он задел, Теодора замутило. Через секунду его стошнило прямо на человеческий костюм этого больного. Драко еле сдерживал смех, наблюдая сцену, в которой мог очутиться только Теодор Нотт-младший. Благо на третьем этаже медсестра с силой вывела мистера Осьминога, пока тот щупальцами чуть не придушил обидчика.

― Просто заткнись! ― приказал Теодор, когда двери лифта закрылись, и они вдвоем с Драко поехали дальше.

― Я ничего и не собирался говорить, ― сквозь смех произнес Драко.

― Ты хоть понимаешь, что он мог заразить меня какой-нибудь дрянью! ― возмущению Нотта не было предела.

― Скорее ты его, ― Драко уже открыто хохотал. Впрочем, когда лифт остановился на нужном этаже, он вмиг стал серьезным.

Шестой этаж встретил их практически пустым. Драко вышел из лифта и хмуро смотрел по сторонам. Следом вывалился Нотт и тоже оглядывал пространство.

― У них на аврора напали, а тут никакой охраны, ― озвучил Драко свои мысли.

― Вряд ли те старперы сунутся в Мунго, Драко, ― ответил Теодор. ― Страхов не нагоняй. Идем лучше скорее, пока нас не засекли.

Драко кивнул, и оба последовали в конец коридора. Проходя мимо другой палаты, они увидели консилиум колдомедиков. Очевидно, вот куда делись все люди с этажа. Впрочем, такие обстоятельства были только на руку. Около палаты Гермионы было пусто. Драко остановился, посмотрел на Теодора. Тот поймал на себе его взгляд и прокручивал в голове варианты, что бы он мог значить. Драко тяжело вздохнул и закатил глаза. Теодор снова цыкнул.

― Ой, конечно я постою на стреме, мог бы так не таращиться!

Драко ничего не ответил, коротко постучал и открыл дверь в палату. Он увидел Гермиону на койке. Полу сидя она, разумеется, что-то читала. Брови были сдвинуты на переносице, за ухом перо. Она машинально подняла глаза на вошедшего, думая, что это кто-то из целителей. Вернувшись к чтению, она осознала, что это был не колдомедик, а Малфой. Она снова посмотрела на него, в глазах почему-то защипало. Драко аккуратно закрыл дверь и сделал еще один шаг в палату. Гермиона застыла с пергаментом в руках и не сводила глаз с посетителя. Он тоже смотрел на нее и пытался визуально понять, как сильно она пострадала.

― Привет, ― наконец, устав молчать, произнес Драко. Гермиона часто заморгала, отложила пергамент и попыталась сесть ровнее, но от приступа боли поморщилась. Драко сразу подошел ближе. ― Не делай резких движений, ради Мерлина!

― Не думала, что будет так больно, ― сказала Гермиона, снова посмотрев на Драко. ― Зачем ты пришел?

― Был тут по делам и услышал, что ты госпитализирована, ― соврал Малфой, Гермиона скептично подняла бровь, но кивнула. ― Расскажи, что случилось?

― Крэбб и Роули попали в мою ловушку, но смогли уйти, кинув в меня каким-то неизвестным зельем, ― рассказала Гермиона.

― Как так вышло? ― уточнил Драко, все еще держась на расстоянии.

― Ну-у, если кратко, то сработали оповещающие чары, я с группой авроров отправилась в тот дом, ― говорила Гермиона, припоминая подробности. ― Эти два Пожирателя были там, завязалась схватка. Я почти достала Крэбба-старшего, когда в меня полетела какая-то склянка. Я машинально ударила по ней отражающими чарами, но она разбилась, а содержимое попало на меня.

― И что это была за жижа, если ты в Мунго лежишь? ― спросил Драко, складывая в голову услышанную информацию.

― Мы не знаем, ― пожала плечами Гермиона. ― Специалисты по зельям все еще разбирают состав. По мне, так похоже на магловскую кислоту, но все же нечто другое.

― А что твои напарники не могли поймать этих уродов? ― спросил Драко, начав расхаживать по комнате.

― Я не в курсе, что там потом было, ― пожала плечами девушка. ― Я потеряла сознание.

― Сильно тебя зацепило? ― остановившись и посмотрев на Гермиону, спросил Драко. Она снова пожала плечами. ― Покажи.

― Нет, ― покачала головой она.

― Покажи, ― снова попросил Драко.

― Хорошо, ― сдалась Гермиона. ― Но у меня есть одно условие.

― Уф, опять твои фокусы! ― вздохнул Малфой. ― Говори.

― Ты скажешь, зачем пришел, ― озвучила Гермиона свое требование.

― Я уже сказал, ― нахмурился Драко.

― Да, но мне нужен честный ответ, без всей этой шуршащей обертки, ― настаивала Гермиона.

― В таком случае, думаю, он тебе известен, ― немного нервно бросил Драко. Гермиона еле сдерживала улыбку и ждала дальнейших слов. Он чувствовал, что прокололся, придя к ней в палату. Само собой цель его визита была ясна как белый день, но признаться в этом вслух…это было сложно. ― Я волновался.

― Спасибо, ― тихо сказал Гермиона и опустила глаза.

― Покажи, насколько сильно ты пострадала, ― повторил Драко свою просьбу. Гермиона поджала губы и осторожно отодвинула покрывало. Половина ее тела: от груди до колена была перебинтована, кое-где через бинты проступали уже пятна крови. Малфой смотрел на это молча, мысленно представляя масштаб увечий и додумывая, что там под бинтами. От злости на этих беглых козлов сжались кулаки.

― Все в порядке, ― подала голос Гермиона, очевидно, проследив за изменениями на лице Драко. ― Колдомедики меня подлечат, я поймаю этих психов, и они ответят за то, что совершили.

― Ты можешь хоть сейчас не думать о работе?! ― воскликнул Драко. ― На тебе живого места нет, а ты собралась их ловить!

― Чем дольше они на свободе, тем могущественнее становятся, ― возразила Гермиона.

― О каком могуществе ты говоришь? ― спросил Драко, встав около кушетки. ― Подумаешь, сварили какое-то зелье. Я склонен называть это везеньем и все.

― Погоди, ― Гермиона выставила вперед руку. ― Мы не можем знать, как далеко они зашли в своих изысканиях. Да, в этот раз было зелье, но откуда нам знать, может у них еще имеется такое же неизвестное нам заклинание, которым они могли убить твою жену!

― Ты все-таки думаешь, это их рук дело? ― спросил Драко, посмотрев Гермионе в глаза.

― Ну не твоих же! ― ответила она немного нервно. Он смотрел в ее глаза, такие искренние и серьезные, и сердце его сжалось. Он в одно мгновение сел рядом с ней на кушетку и обнял, прижавшись макушкой к ее щеке. Гермиона застыла, забывая дышать: во-первых, такой порыв нежности был неожиданным, во-вторых, от сумасшедшей боли, которая пронзила ее тело. Она еле слышно застонала, и Драко тут же ослабил хватку и отстранился.

― Прости, ― сказал он, опустив голову. Гермиона протянула руку и коснулась его щеки. Он посмотрел ей в глаза. ― Ты, правда, не считаешь меня убийцей?

― Я уже говорила, ― ответила она.

― Да, но я думал, тебе просто понравилось спать со мной, ― произнес он и прикусил губу, сдерживая смех. Гермиона закатила глаза и шутливо оттолкнула его щеку. Он наклонил голову на бок и продолжал смотреть ей в глаза. ― А если серьезно, то может не надо тебе этим заниматься. Пусть Поттер ловит их.

― Я пока еще сотрудник Аврората, Малфой, ― важным голосом напомнила Гермиона. ― А эти двое ― мое задание. Я не успокоюсь, пока они не сядут за решетку, а дело наконец не будет закрыто.

― Бескомпромиссная Гермиона Грейнджер, ― усмехнулся Драко. ― Какие прогнозы по выписке?

― Думаю, через пару дней буду дома, ― ответила Гермиона. ― Там уже будет видно. Хоть я привыкла быстро восстанавливаться от травм, все-таки в этот раз это реально тяжелое ранение.

― Ясно, ― кивнул Драко, поднимаясь с кушетки. ― Мне пора, пока кто-нибудь из твоих друзей не явился с апельсинами.

― А ты разве не с женишком моим пришел? ― уточнила Гермиона с улыбкой. Драко нахмурился и вопросительно посмотрел на нее. ― Тео за дверью?

― Ах, Тео, ― улыбнулся Драко. ― Да, без него я бы твою палату не нашел. Только не называй его своим женишком.

― А то что? ― спросила Гермиона с улыбкой.

― Тебе лучше не знать, ― уклончиво ответил Драко, улыбнулся и покинул ее палату, оставив после себя ощущение какого-то душевного подъема.

Когда Драко вышел из палаты, то застал Теодора мечущимся из стороны в сторону. Увидев Малфоя, он так громко вздохнул, что ему чуть уши не заложило.

― Я думал, ты провалился! ― воскликнул он, хватая Драко под локоть и ведя в сторону лифта. Малфой выдернул руку и посмотрел на него с вопросом. ― Какого хрена хочешь спросить? А я тебе отвечу! Мы на вражеской территории, в любую минуту явится Поттер или тот второй… Как его?.. Долгопупс!

― И что с того? ― спросил Драко, нажимая кнопку лифта.

― Ты должно быть шутишь?! ― казалось глаза Теодора вылезут из орбит. ― С каких пор ты готов раскрыть миру вашу связь с грязнокровкой?

― Что это? ― с удивлением спросил Драко, заходя в лифт. ― Щупальца?

― Где?! ― завизжал Нотт, запрыгивая в лифт.

Выйдя из лифта на первом этаже, Драко все еще смеялся, а Нотт плелся следом и щупал себя, проверяя, соврал ему друг или нет. У стойки регистрации на причитания Нотта обернулись посетители, среди которых была и Дафна Гринграсс. Она пришла в Мунго за копией заключения о смерти сестры и не понимала, что может делать Драко в таком месте. Однако интрига была очень быстро раскрыта, когда она услышала шепот медсестер, обсуждающих, кто из них пойдет менять повязки Гермионе Грейнджер после ранения. Чутье не подвело Дафну.

Как и ожидалось, Гермиону выписали через два дня. Гарри строго настрого запретил ей являться на работу до конца недели. Раньше она бы поспорила, но в этот раз совершенно не хотелось сидеть в Аврорате, да и от таких увечий следовало хорошенько восстановиться. Пока же каждое движение отдавалось тупой болью по всему телу, хоть и заглушалось обезболивающим зельем. Чтобы Гермиона не сидела одна, «консилиум» друзей решил, что приглядывать за ней будет Полумна. Та с радостью взяла выходной и приехала к Гермионе. Вдвоем было веселее, Гарри и Невилл пришли навестить только вечером.

Гарри настоятельно повторил, что не ждет Гермиону на работе до понедельника, но передал приглашение министра на званный вечер в Министерстве, посвященный очередной годовщине принятия Статута о секретности. Он понимал состояние Гермионы, но отсутствие на торжестве волшебницы такого уровня было чревато ненужными расспросами, лишним вниманием к неудачам Аврората, а вместе с ним и Министерства в поимке беглых Пожирателей смерти. Гермиона заверила Гарри, что обязательно придет. Посетители ушли.

Мероприятие в Министерстве магии было назначено на вечер пятницы, можно было сказать, что на восстановление Гермионе выделили только четверг. Что ж, ей было не привыкать делать вид, что все с ней в порядке, благо зелий для нормального самочувствия было предостаточно.

С понедельника Гермиона больше не видела Драко и очень скучала. Ее грела мысль, что он пришел ее навестить, не побоявшись ничего и никого, но все равно было грустно, что они вынуждены вот так скрывать свои отношения, потому что общество не поймет, ее окружение не поймет, никто не поймет.

Сидя дома со своими мыслями, у Гермионы было желание поделиться ими с Полумной, но как начать такой разговор, она не знала. Она не сомневалась в подруге, просто даже самой себе она не могла до конца объяснить, что чувствует к Драко, каковы его чувства и можно ли вообще говорить о них, учитывая, что будущее их туманно. Впрочем, порой обстоятельства сами все раскрывают, хотя их об этом никто и не просил.

В четверг вечером в квартиру Гермионы постучали. Полумна открыла дверь, надеясь увидеть на пороге Гарри или Невилла, но встретила там совершенно других представителей магического сообщества. Увидев Полумну, Драко и Теодор переглянулись. Полумна смотрела на них и не моргала.

― Мы войдем? Тут сквозняк! ― первым подал голос Теодор. Полумна смерила их недоверчивым взглядом, но отступила и дала войти в квартиру. Драко аккуратно закрыл дверь за своей спиной. Теодор спросил: ― Грейнджер дома?

― Если вы пришли говорить о делах, то она в отпуске до понедельника, ― сообщила Полумна.

― О каких делах, мисс? ― речь Нотта набирала обороты. ― От дел, которые могли бы нас объединять, она отстранена.

― Тогда что вы тут делаете? ― беззаботно спросила Полумна, еле пряча улыбку.

― Разговоры могут быть разные, но это не значит, что они менее серьезные и их можно отложить, ― протараторил Нотт. Драко закатил глаза. Полумна активно кивала, сдерживая улыбку.

― Она уже все поняла, ― тихо произнес Драко, наклонившись в сторону Теодора. Тот резко вывернул на него шею, послышался хруст. Драко громко вздохнул. Полумна рассмеялась.

― Проходите, я сейчас скажу Гермионе, что вы пришли, ― Полумна жестом указала гостям в сторону гостиной, а сама пошла дальше по коридору.

Через пару мгновений она вернулась и сказала, что Гермиона ждет их. Драко поднялся с дивана, Теодор продолжал сидеть.

― Пошли, ― сказал Малфой Нотту. Тот подскочил с места, словно дремал и его разбудили.

― Вы что же, оба к ней пойдете? ― спросила Полумна в коридоре.

― Мы ее не съедим, не переживай, ― сказал Драко и схватил дверную ручку. Теодор молча кивнул. Полумна пожала плечами:

― Я буду на кухне.

Когда дверь скрипнула и открылась, Гермиона увидела Драко. Ее лицо сразу озарила улыбка. Она сидела на кровати, но выглядела в разы лучше, чем пару дней назад. На ней был спортивный костюм, волосы собраны в пучок. Пока Драко и Гермиона смотрели друг на друга, в комнату зашел и Теодор. Закрыв дверь, он уставился на остальных.

― Привет, Грейнджер! Как ты? ― спросил он первым делом.

― Привет, ― ответила она. Малфой молчал. ― В целом нормально.

― Отлично! ― воскликнул Нотт. ― Твоя подруга на кухне наверняка чай заварила, я пошел там посижу.

― А как объяснишь Полумне, почему ты там, а Драко здесь? ― спросила Гермиона.

― Я ничего не буду ей объяснять, это же твоя подруга, ― ответил Теодор. Затем уже у двери добавил: ― Я адвокат, дорогуша, что-нибудь да наплету.

Дверь за ним закрылась, Драко и Гермиона остались наедине.

― Ты всегда его с собой таскать теперь будешь? ― спросила она, усаживаясь поудобнее.

― Как самочувствие? ― спросил Драко, давая понять, что обсуждать статус их отношений он сейчас не намерен.

― Нормально, ― ответила Гермиона, немного погрустнев. ― Как твой проект?

― Почему спрашиваешь? ― удивился Драко.

― Читала в «Пророке», что болгарские дипломаты приедут обсуждать эту вашу Программу, ― сообщила Гермиона. Она села посередине кровати и облокотилась спиной к приставленной к стене подушке. Затем посмотрела на Драко и махнула ему головой, предлагая сесть рядом. Он какое-то время раздумывал, чего именно хочет Гермиона, но потом сел около нее и тоже привалился спиной к ее подушке.

― Да, делегация прибудет завтра утром, ― ответил Драко, вздохнув. ― На два часа у нас запланирован обед, до него надо еще обсудить дела. Вечером они приглашены на вечеринку в Министерстве.

― Кстати о вечеринке, ― сказала Гермиона. ― Министр хочет, чтобы я там присутствовала, так что увидимся.

― Это вряд ли, ― тут же поджал губы Драко. Гермиона повернулась к нему и вопросительно посмотрела. ― У меня всего 5 часов на воле, ты же в курсе. Все эти переговоры, обеды… На вечер у меня просто не будет времени.

― Точно, ― вздохнула Гермиона. ― А почему вы не подадите на увеличение часов?

― Подали, ― ответил Драко. ― Но твой начальник игнорирует запросы Тео.

― Ясно, ― вздохнула Гермиона. Повисло молчание. Через пару минут она заговорила: ― Спасибо, что навестил меня в больнице и сейчас.

― Пожалуйста, ― ответил Драко, до конца не понимая, что в таких случаях надо говорить. Затем почувствовал, как взгляд сбоку прожигает щеку. Он прикрыл глаза и глубоко вздохнул: ― Что?

― Почему ты так себя ведешь? ― спросила Гермиона чуть громче, чем следовало бы. ― Я не понимаю, ты растерян, напуган? Что с тобой?

― Я в норме, ― ответил Драко, нахмурившись. ― Просто непривычно и все.

― Что именно?! ― нервно бросила Гермиона, повернувшись к нему всем корпусом.

― Чувствовать что-то, ― тихо произнес он, и ее запал добиться какой-то нужной ей реакции рассыпался в пыль. Всего одна фраза, а ее сердце пропустило несколько ударов.

― Если ты сейчас хочешь сказать, что раньше никогда ничего не чувствовал, то я не поверю, ― проговорила Гермиона, сев напротив, чтобы видеть лицо Драко. ― Пусть ты и Малфой, но ты человек.

― Скажи это моему отцу, ― с горькой усмешкой произнес Драко и посмотрел ей в глаза. ― Мне кажется, что такие сильные эмоции из-за происходящего со мной я начал испытывать только после смерти Астории. Словно после того вечера я больше не тот, кто был раньше.

― Потеря близких ― это очень тяжело, ― сказала Гермиона. Драко тряхнул головой. ― Да, в ваших кругах непринято привязываться, но разве можно приказать себе ничего не чувствовать… Это же на уровне души.

― Ты такая наивная, Грейнджер, ― улыбнулся Драко.

― И горжусь этим! ― заявила она, выпятив подбородок.

― У тебя что-то на лице, ― сказал Драко, указывая рукой на щеку. ― Иди сюда, я уберу.

Гермиона подалась вперед, наивно полагая, что действительно могла чем-то испачкаться. Вот же неловкий момент, если на ее лице остались следы шоколадного пирога, который они умяли с Полумной полчаса назад.

Когда между лицами Драко и Гермионы осталось небольшое расстояние, ее глаза расширились от догадки о его коварном плане. Драко усмехнулся.

― Не вздумай меняться, Гермиона Грейнджер, ― тихо произнес он.

― Никогда не заглушай в себе чувства, Драко Малфой, ― ее слова потонули на губах, которые не дали ей возможности продолжить вещание. Они слились в поцелуе, о котором, кажется, мечтали целую вечность. Только встретившись губами, оба поняли, как скучали друг по другу и что связь между ними за это время только окрепла. Поцелуй был прерван Теодором Ноттом, который ворвался в спальню Грейнджер через пару мгновений:

― Ни на минуту нельзя оставить вас одних! Драко, поднимайся, очкарик прислал сову, будет тут с минуты на минуту!

Малфой посмотрел на Гермиону, ее глаза выражали смятение. Такая реакция его позабавила, он улыбался. За спиной Теодора стояла Полумна и смотрела на происходящее так, словно складывает два и два. Теодор схватил Драко за рукав и потащил в сторону двери, чтобы как-то ускорить побег.

― До завтра, Тео! ― крикнула ему вслед Гермиона.

― Ой, отвали! ― выкрикнул он, на лету открывая входную дверь. Когда гости ушли, Полумна вошла в комнату Гермионы. Та откинулась на кровать и смотрела в потолок. Полумна легла рядом, соприкоснувшись с ней головой.

― Ты знаешь, я сразу не поверила, что ты могла закрутить с этим дерганным, ― спустя минуту произнесла Полумна. Гермиона молчала. ― У меня только один вопрос: надеюсь, не ты убила его жену, чтобы вы могли быть вместе?

Собираясь в пятницу вечером на вечеринку в Министерстве, Гермиона тщательно выбирала наряд. Пусть Драко сказал, что скорее всего не сможет присутствовать на празднике из-за истекшего времени на свободе, все же надежда в ней не угасала. Она надеялась, что он каким-то образом распределит отведенные часы так, что у него останется хотя бы немного времени. В любом случае общее состояние Гермионы не давало шансов какому-то подобию ее прошлого наряда, да и такое платье было у нее всего одно, поэтому она решила сделать выбор в сторону удобства, надев брючный костюм модного кроя.

Придя на праздник, она сразу оглядела присутствующих ― Драко среди них не было. Раздосадованная, она направилась в сторону высокопоставленных чиновников, чтобы поздороваться. Увидев среди них делегатов из Болгарии, Гермиона еще больше уверилась в мысли, что Малфоя на празднике не будет. И пусть он заранее предупредил ее об этом, все же душа ее хотела другого. Гермиона для вида взяла бокал с шампанским и прошла в сторону стены, чтобы переждать там торжественную часть. Принятые зелья снимали боль и ускоряли восстановление, но совершенно не сочетались с алкоголем, поэтому бокал в ее руке в этот вечер был как аксессуар, что тоже навевало грусти, поскольку подобные мероприятия уже давно наскучили.

― Он не придет, ― услышала Гермиона сбоку, оглядывая вновь пришедших гостей. Не поворачивая головы, можно было понять, кто рядом с ней. ― Конференция по обмену опытом затянулась. На обеде после нее он едва успел отойти за угол, откуда трансгрессировал, так и не успев попрощаться.

― Ты подал прошение об увеличении времени? ― спросила Гермиона, так и не глядя на Теодора.

― Естественно, и трижды дублировал, ― ответил он. ― Но твой бывший, видимо, занес меня в черный список.

― Надеюсь, ты помнишь про сроки рассмотрения документов... ― как бы между делом напомнила Гермиона, затем она нахмурилась и отошла на пару шагов в сторону от Нотта. На его скептический взгляд она ответила сквозь зубы: ― Мне кажется, на нас смотрит Стар.

― И твои товарищи, ― сказал тот, отсалютовав бокалом всей честной компании. Гермиона повернула голову. На нее смотрели Гарри, Джинни, Полумна, Симус и Невилл. Не говоря ни слова Нотту, она направилась к друзьям.

Подходя ближе, она заметила Дафну. Та что-то спрашивала у Гарри. Остановившись за ее спиной, Гермиона услышала:

― И что же, Поттер, это все так и будет тянуться?! ― ее голос звенел, хотя она его и не повышала.

― Мы делаем все возможное, ― ответил Гарри, привыкший к такого рода нападкам.

― Да? Тогда почему сняли обвинения с Драко? Чем он заслужил снисхождение? ― возмущалась она, некоторые люди смотрели в их сторону. Гермиона слушала, стоя позади девушки.

― Следствие еще идет, мисс Гринграсс, ― вмешался Невилл. ― Если будут основания полагать, что в смерти вашей сестры виновен Малфой, то он снова будет заключен.

― Что здесь происходит? ― подала голос Гермиона, Дафна резко повернулась на нее и смерила презрительным взглядом. Казалось, что она готова впиться ногтями в шею Гермионы, даже руки выше подняла, но появление Нотта переключило все внимание на него.

― Поттер, добрейшего вечерочка! ― начал он в своей обычной шутливой манере, от которой все вокруг закатывали глаза. ― Разреши и мне кое-что спросить, раз уж тут обсуждается работа. Почему ты до сих пор не рассмотрел мое прошение?

― Какое из? ― устало спросил Гарри, Дафна отошла чуть в сторону. ― Ты шлешь мне письма ежедневно.

― Ну может стоит разок ответить? ― продолжал Нотт. ― Обычно дела решаются, если за них взяться.

― Какой ты умный, ― усмехнулся Гарри, посмотрев на Джинни. Та улыбнулась. ― Я отвечу, жди.

― Я-то подожду, ― не унимался Нотт, жестикулируя указательным пальцем. ― Тем более осталось всего 2 дня, спустя которые срок рассмотрения документа будет просрочен.

― Пугай своей бюрократией кого-то ещё, Нотт, ― кивнул Гарри.

― Обязательно, Поттер, так я и поступлю, ― с широкой улыбкой ответил Теодор, казалось он готовился к этому разговору. ― И начну прямо с министра, ведь отсутствие ответа по такому запросу в обозначенные законом сроки дает Малфою право требовать его рассмотрения в высшей инстанции, а также право на моральную компенсацию. Я слышал про сложности Аврората с финансами, поэтому тебе останется только уповать на благоразумие Драко, чтобы в сумме компенсации морального вреда он написал подъемное для тебя количество нолей.

― Он может требовать компенсацию? ― Гарри машинально обратился к Гермионе, она кивнула. ― Хорошо, отвечу тебе завтра же.

― Отлично, Поттер! ― хлопнул в ладоши Теодор. ― И еще, я пришлю запрос касательно разрешения использовать ту часть дома, которую вы оцепили как место преступления.

― Он что и это вправе требовать? Расследование ведь ещё идёт? ― эти возмущенные вопросы Гарри также направил Гермионе.

― По истечении 60 дней у них есть такое право, но его можно оспорить, если есть основания полагать, что еще не все проверено, ― отчеканила она, как по кодексу.

― Но таких оснований нет, ― вмешался Нотт. ― Последний документ по проверке дома был составлен 40 дней назад.

― Значит у вас есть шанс на успех, ― сказала Гермиона, и Гарри тут же напрягся. Он с недоверием оглядел обоих и рассмеялся:

― А я все гадаю, как так вышло, что адвокат, ни дня не проработавший по профессии, вдруг подает такие четкие и продуманные запросы. Как любое желание твоего подзащитного так удивительно вписывается во все исключения самых суровых законов уголовного кодекса. А все очень просто: тебе помогает Гермиона. Но с чего вдруг такое участие? Неужели Оливия Стар в кои-то веки написала правду, а не вымысел?

― Что за чушь, Поттер! Не нужно меня оскорблять! ― воскликнул Теодор.

― У вас роман, а Малфой вас прикрывает? Признавайтесь! ― настаивал Гарри, даже высвободил руку. Которую держала Джинни.

― Перестань, милый, они взрослые люди и не должны перед тобой оправдываться, ― немного нервно проговорила миссис Поттер, опустив осиротевшую руку.

― Гермиона, чьи интересы ты отстаиваешь? ― спросил Гарри, сделав шаг в ее сторону.

― Ничьи, я за справедливость, ― ответила Гермиона.

― И вы не встречаетесь? ― он перевернул вопрос, но суть от этого не изменилась. Оба молчали, но тут раздался голос сбоку:

― Прошу прощения, но на этот вопрос могу тебе ответить я, ― все в этом кругу обернулись на Дафну. Она улыбалась, но то была не просто улыбка, а ухмылка, предвещающая катастрофу. ― Поттер, давай рассуждать. Ну какой у Грейнджер может быть роман с Ноттом, он же грязную кровь на дух не переносит. В своих догадках тебе надо идти от обратного. Уверена, эта идея уже приходила тебе в голову ― Грейнджер трахается с Драко. Как давно, не скажу, но думаю, что с того момента, как за телом моей сестры закрылись двери фамильного склепа Малфоев, а этот нелепый адвокатишка их прикрывает.

Повисла тишина. В зале играла музыка, но в этой его части ее больше не было слышно. Во всяком случае для Гермионы. Слова Дафны, которая не просто стояла рядом, а так бесцеремонно влезла в разговор и вывалила все, парализовали Гермиону. Ее словно окатили холодной водой, потому что в лицах друзей и близких она видела немой ужас. Во всех, кроме Полумны, прикрывшей рот рукой. Гермиона не могла пошевелиться, а растерянный Нотт впервые не знал, что сказать.

― И что с того? ― первой пришла в себя Джинни. ― На какую реакцию ты рассчитывала, рассказывая нам эту «тайну века»? Тебя что больше задевает, что они делают это без тебя или что ты сама мечтаешь быть на месте Гермионы? ― Дафна скривилась и хотела возразить, но Джинни ее перебила: ― Брось! Я хоть и не вхожу в вашу золотую тусовку, все же в курсе, как ты в свое время обивала пороги Малфой-мэнора, едва прошел слух, что для Драко ищут невесту.

― Я ненавижу тебя, Уизли! ― воскликнула униженная Дафна.

― Я ― Поттер! ― поправила Джинни. ― А ты займись уже своей жизнью, а не лезь в чужую, а то так и останешься Гринграсс до конца своих дней.

На глазах Дафны навернулись слезы, она зло фыркнула и умчалась прочь. Гермиона стояла молча и смотрела в пол.

― Это правда? ― спросил Гарри. Гермиона не отвечала. Было не ясно, слышала ли она вопрос, но его точно слышал Нотт.

― Ты бы послушал жену, Поттер, ― совершенно спокойным голосом проговорил он, ― и не лез своим очкастым носом туда, где тебе быть не положено. Ты уже достаточно поучаствовал в ее жизни, дальше она как-нибудь сама разберется.

― Он что, и твой адвокат тоже? ― спросил Гарри, который не понимал, какие именно чувства вызвала в нем открывшаяся информация. Он точно не чувствовал ревности, скорее разочаровался, поскольку все его прошлые догадки, от которых он усиленно отмахивался, уповая на благоразумие подруги, оказались правдой.

― Ой да пошел ты! ― бросил с презрением Нотт, затем повернулся к Гермионе. ― Останешься или пойдем?

― Я в порядке, ― пришла в себя Гермиона, подняв голову и оглядев присутствующих.

― Уверена? ― спросил Теодор.

― Нотт, в самом деле, мы ее друзья, ― подала голос Полумна, подходя к Гермионе, чтобы приобнять ее за талию. ― Хочешь, тоже оставайся.

― Еще чего! ― вмешался Невилл. Все, кроме Гарри, рассмеялись. Нотт показал Долгопупсу средний палец, затем посмотрел на Гермиону, та ему кивнула. Тяжело вздохнув, он ушел.

Чтобы разрядить напряженную обстановку, Джинни утащила Гарри танцевать медленный танец. Полумна пыталась развеселить Гермиону, но захмелевший Симус решил, что психолог она не очень и увлек за собой на танцпол. Гермиона и Невилл остались стоять вдвоем.

― Ты как? ― спросил он у Гермионы. Она знала, что он беспокоится искренне, поэтому улыбнулась ему и поспешила заверить, что все в порядке. ― Это, правда, твоя жизнь и твой выбор. Просто вокруг его имени так много всего, знаешь, как бы тебе не ошибаться.

― Я со всем разберусь, ― сказала Гермиона. Невилл кивнул. ― А ты почему без Ханны? Где она?

― Мы какое-то время решили пожить отдельно, ― путая слова, признался Невилл. Гермиона удивленно вздохнула и посмотрела ему в глаза. ― Она беременна, представляешь…

― Так это же отличная новость, ― проговорила она, но даже сама не заметила в своем голосе энтузиазма.

― Брось, Гермиона, ― тихо сказал он. ― Я же знаю, что ты в курсе. Понял это еще в тот вечер у Малфоя, когда ты врала, думая, что это незаметно.

― Невилл… ― Гермиона не знала, что сказать. Он все это время держался молодцом, всегда был в отличном настроении, а на самом деле догадывался, что жена ему не верна. ― Но ребенок…

― Тут без сомнений, Гермиона, ― поджал губы Невилл. Ей показалось, что он борется с собой, чтобы не заплакать. ― Я слишком много работал эти месяцы.

― Мне очень жаль, ― только и смогла произнести она. Впервые в жизни у нее не было слов. Даже устроенная минутами ранее сцена Дафны казалось уже какой-то ерундой. Впрочем, она такой и была, по сравнению с тем, как рушилась семейная жизнь ее друга. ― Ты знаешь, кто…

Но ее вопрос потонул в воздухе, Невилл сорвался с места и понесся в сторону кого-то впереди. Фигуры гостей закрывали ей обзор. Гермиона поспешила следом, но все произошло так быстро. Вот Невилл был в паре шагов впереди, а вот он уже на полу кого-то бьет. Она увидела, что это Блейз. Первой мыслью было разнять дерущихся, но заметив, что Забини явно уступает оппоненту, сложила руки на груди и наблюдала за дракой. Постепенно круг зрителей увеличивался, появились Гарри и министр.

― Поттер, ради Мерлина! ― воскликнул последний, и Гарри бросился разнимать потасовку. С трудом, но удалось оттащить Невилла. Странно, что никто не применил палочку. Видимо, все были в шоке от ситуации.

Гарри держал Невилла, тот тяжело дышал. Забини помогал подняться кто-то из гостей, он вытирал кровь с лица белым платком, вытащенным из нагрудного кармашка.

― Что произошло? ― строго спросил Гарри.

― Забини напал на него, ― сказала Гермиона, испепеляя Блейза взглядом.

― Это вранье! ― прохрипел он, держась одной рукой за ребра.

― Уведите! ― приказал Гарри возникшим рядом аврорам при исполнении. Пока Блейза тащили из зала, он громко возмущался. Гарри улыбался присутствующим, параллельно уводя Невилла и извиняясь. За ними ушли Гермиона, Полумна, Джинни и Симус. Выйдя в холл, Гарри предложил всем пройти в пустой конференц-зал неподалеку. Когда дверь за друзьями закрылась, все начали переглядываться друг с другом, останавливаясь на Невилле. Тот все еще тяжело дышал, но почувствовав на себе волнительные взгляды, глубоко вздохнул и произнес:

― Этот хрен спит с моей женой.

― С какой женой? С Ханной? ― первым нарушил сцену немого ужаса Симус.

― Другой у меня нет, ― проговорил Невилл, тяжело вздохнув.

― Это какой-то бред, друг, ― сказал Гарри, подойдя к нему ближе. ― Если это сказал тебе сам Забини, то сто процентов это какая-то тупая шутка.

― Нет, это сказала Ханна, ― ответил Невилл. ― Да и Гермиона не даст соврать.

― Ты знала? ― удивленно спросил Гарри, повернувшись к ней. ― Хотя что это я…Забини же друг Малфоя. Почему ты не рассказала?

― Что именно? ― сдавленным голосом спросила Гермиона. Ей было бесконечно жаль Невилла, поскольку всю правду знала только она.

― Все, ― ответил Гарри с таким видом, будто ей следовало понять, что он имеет в виду. Но Гермиона вопросительно подняла бровь, и он озвучил: ― Про Забини и Ханну, про свои отношения с подозреваемым по делу.

― Свидетелем, ― поправила Гермиона и тут же получила гневный взгляд. ― В самом деле, Гарри, обе эти темы, прости конечно, но не твоего ума дело.

― Здорово у нас все выходит, ― усмехнулся он, оглядев присутствующих. ― Твоя связь с Малфоем может и не моего ума дело, да только в попытках помочь ему ты идешь против Аврората.

― Когда это? ― терпение Гермионы лопнуло. ― Я ни разу не сделала ничего, что могло бы навредить нашей конторе. Все то, чего добился Нотт для Малфоя ― его личная заслуга. У них там свора адвокатов, нанятых Люциусом, а ты меня обвиняешь. Похороны Астории, переквалификация статуса и возможность покидать домашний арест ― все это абсолютно законные требования, которые никак не сказались на работе Аврората, ходе расследования и вообще чем-то кроме твоего личного настроения!

― А ты изменилась, Гермиона, ― произнес Гарри, глядя на нее, как на чужого человека.

― Гарри, успокойся, ― подала голос Джинни, встав рядом. ― По существу, Гермиона права. Я понимаю, чем тебе не нравится в целом данная ситуация, но пора отпустить это все, иначе…ты знаешь, что будет.

Гарри тут же посмотрел на жену и пыл его немного угас. Все-таки Джинни всегда имела на него какой-то особый рычаг воздействия, туша в нем пожары и успокаивая волны негодования. Он понял, как некрасиво звучат все его обвинения в сторону Гермионы, когда тут находится его жена, с которой он только наладил отношения. Он внушал себе, что не ревнует, его просто злило, что во всей этой ситуации красной нитью шел образ Малфоя ― причина его головной боли вот уже которую неделю.

― Извини, ― произнес он. Гермиона этого не ожидала, но кивнула. Симус и Полумна взирали на всех, пребывая в легком смятении.

― Ну так и что, ― сказал наконец Симус. ― Какие планы дальше?

― Я домой, ― тут же сказал Невилл. ― Ханна пока живет у родителей, так что я смогу побыть один и хорошенько все обдумать.

― Я бы вернулась на праздник, ― произнесла Полумна, улыбнувшись.

― Я с тобой, ― поднял руку Симус.

― Мы, пожалуй, тоже еще побудем, ― сказал Гарри, Джинни одобрительно кивнула.

― С меня на сегодня хватит, действие зелья заканчивается, мне нужно повязки менять, ― Гермиона также сообщила о своих планах. Обменявшись кивками и рукопожатиями, все разошлись по своим направлениям.

Спустя пару часов после окончания банкета, Нотт завалился к Драко, чтобы рассказать ему, что отношения с Грейнджер больше не тайна для ее друзей. Малфой уже собирался ложиться, но узнав, что явился Тео, встретил его в кабинете.

― Привет, Драко! ― сказал он сходу. ― Я понимаю, что поздно, но дело не терпит отлагательств, точнее я должен тебе кое-что рассказать. Я мог бы написать, но перебрал малость и вряд ли бы управился с пером.

― Что случилось? ― спросил Драко, указывая другу на кресло. Сам он сидел на диване, сложив руки на груди.

― Не буду ходить вокруг да около ― Поттер все знает, ― сообщил Нотт, серьезно посмотрев Драко в глаза.

― Что все? ― уточнил он.

― Про ваши отношения с Грейнджер, ― ответил Теодор. На вопросительно поднятую бровь Драко он пояснил: ― На вечеринке в Министерстве эта курица Дафна сообщила ему эту новость во всеуслышание.

― Откуда она-то знает? ― не понимал Драко.

― Я не в курсе, ― пожал плечами Теодор. ― Наверно сделала выводы на основе наблюдений и анализа.

― Чего? ― удивленно спросил Драко.

― Мерлин! Ты ее нафиг послал тогда в оранжерее, ― пояснил Нотт. ― На вечере у тебя дома только и делал, что трепался с Грейнджер, даже Гойла послал к чертям, не думая, что это мог кто-то увидеть. Как она узнала ― неважно, главное, что разболтала это прямо Поттеру в лицо.

― А он что? ― спросил Драко, прикидывая, как открывшаяся правда может сказать на нем.

― Что! Охренел, естественно! ― вытаращил глаза Теодор. ― Как и остальные ее друзья. Благо младшая Уизли, которая теперь Поттер, все же вспомнила, что Гермиона ее подруга и осадила эту дуру Гринграсс, что та убежала, роняя слезы.

― А что Гермиона? ― с волнением в голосе спросил Драко, представляя, сколько ей придется выслушать от занудного дружка про предательство и связь с врагом.

― Она держалась молодцом, ― закивал Нотт. ― В целом Поттер не может ей ничего предъявить, он вернулся к жене и пусть с ней и сидит. Максимум поворчит для вида, да и все.

― Ты плохо знаешь Поттера, ― возразил Драко. ― Он меня терпеть не может, причем сейчас сильнее, чем раньше. А наша связь с Грейнджер для него будет красной тряпкой, вот увидишь.

― И что он сделает? ― скептически спросил Теодор. ― Все наши запросы в рамках закона, даже Грейнджер подтвердила ему, что увеличение часов и допуск к оцепленной части дома правомочны.

― Ну посмотрим, ― тяжело вздохнул Драко. ― Я не думаю, что Поттер это стерпит.

― Посмотрим, ― кивнул Нотт, вставая, чтобы уйти. ― Я, пожалуй, пойду. Я хотел рассказать тебе это, чтобы ты знал.

― Спасибо, ― сказал Драко. ― А еще что-нибудь интересное там было?

― Забини огреб от Долгопупса, ― ухмыльнулся Тео. Драко удивленно распахнул глаза. ― Я пропустил начало драки, болтал с одной девчонкой у барной стойки. Когда услышал возню, их уже разняли.

― Похоже не одна тайна вскрылась на этом вечере, ― заключил Драко.

― И не говори, ― согласился Нотт. ― Хорошо, что я отличаюсь природным благоразумием и не лезу во всякие сомнительные авантюры.

― Ты мой адвокат, забыл? ― напомнил Драко и улыбнулся.

― Точняк, ― подтвердил Нотт. ― И я не успокоюсь, пока дело не будет закрыто.

Драко похлопал друга по плечу и проводил его до выхода. Все-таки здорово, что за все эти годы у него был хотя бы один настоящий друг. При всем напускном пафосе Тео он всегда был рядом и соглашался на что угодно, лишь бы помочь. При мысли о крепкой дружбе в голове возник образ еще одних закадычных друзей. И пусть Драко совсем не парился из-за того, что Поттер теперь все знает, он все же переживал, что тот, желая поквитаться, создаст ему еще немало проблем.

Во второй половине дня в воскресенье Драко получил письмо от Гарри, в котором тот приглашал его в понедельник в Аврорат в 11 часов утра. Тема разговора в письме была не указана, но догадаться, что скорее всего Поттер зовет обсудить, можно было без труда. Теперь, когда ему все известно, он наверняка захочет высказаться, возможно даже будет угрожать. Драко усмехнулся, представив это. Ему было все равно на эмоции Поттера, не заботило то, что он все узнал. Возможно для какой-то общественности эта информация была бы как гром среди ясного неба, если узнали бы родители, то был бы скандал, а Поттер… Его мнение Драко не интересовало, уж если и держать какой-то отчет, то явно не перед святошей, который, как показала практика, не такой уж и праведный.

В любом случае проигнорировать письмо он не мог, все-таки был зависим от Аврората, а коли уж Поттер его глава, то придется пойти и послушать то, что ему взбрело в голову сообщить. После его болтовни Драко надеялся зайти к Грейнджер, чтобы убедиться, что с ней все хорошо и она не мучается угрызениями совести, раз все карты вскрылись. Потому что если она будет расстроена, то Драко придется крепче за нее взяться, что бы это не значило. Не хватало еще стыдиться или сожалеть об их связи.

Утром в понедельник Драко составил план на день, чтобы сделать максимум дел за отведенное время, раз уж он итак должен будет выйти из дома. Переговоры с болгарами прошли отлично, было намечено много планов как на текущую Программу для студентов, так и на ее следующие этапы, которые Малфой с партнерами собирались запустить в школах других регионов.

Ровно в 11 в кабинет Гарри постучали. Он взглянул на часы и вздохнул: разумеется, его гость просто король пунктуальности. Бросив короткое: «Войдите!», он выпрямил спину и сел поудобнее. Драко появился перед ним в своем обычном виде. Во всяком случае Гарри предстоящий разговор себе представлял именно с таким Малфоем. Конечно, он проигрывал в голове все, что скажет, потому что хотел быть максимально убедительным и по возможности наименее заинтересованным. Здесь он как друг Гермионы, а не как тот, с кем у нее совсем недавно было то же, что есть сейчас с Малфоем. Гарри и не представлял, насколько он ошибался в своих рассуждениях.

― Доброе утро, Поттер! ― Драко решил начать первым, чтобы понять настрой, с которым его встречает глава Аврората.

― Доброе, ― ответил Гарри. ― Проходи, присаживайся.

― Уверен? Я могу и постоять, ― сказал Драко. Гарри поджал губы и посмотрел на Драко, тот пожал плечами и сел.

― Я вызвал тебя, чтобы обсудить прошение об увеличении времени, которое подал твой адвокат, ― перешел к первой теме разговора Гарри.

― Подавал неоднократно, ― поправил Драко, Гарри не отреагировал и продолжил говорить.

― На текущий момент твое время на свободе ограничивается пятью часами, но оно может быть увеличено, точнее будет увеличено, так как я намерен удовлетворить твой запрос, ― Гарри замолчал и посмотрел на Драко. Тот выглядел удивленным, потому что в своих фантазиях думал, что Поттер скажет ему, что ввиду открывшихся обстоятельств, шиш ему, а не увеличение времени.

― Серьезно? ― спросил он, чтобы услышать это еще раз.

― Да, ― кивнул Гарри. ― Я же вижу, что для общества опасности ты не представляешь.

― Сколько часов ты можешь мне дать? ― тут же спросил Драко, наклонившись вперед. Он явно был заинтересован, Гарри слегка улыбнулся.

― А сколько ты хочешь? ― спросил он в ответ.

― Какой максимум? ― продолжил спрашивать Драко.

― Двенадцать часов, ― ответил Гарри и замолчал, ожидая дальнейших слов от оппонента. Драко слегка смутился, потому что рассчитывал услышать что-то в духе: «Двенадцать, но тебе светит максимум шесть». Но Поттер молчал и это немного путало сложившуюся в голове картину диалога.

― Значит я хочу двенадцать часов, ― сказал Драко. ― Раз уж ты спрашиваешь мое желание.

― Хорошо, ― кивнул Гарри, делая пометку в пергаменте. Глаза Драко расширились от удивления. ― Будет тебе двенадцать.

― Что взамен, Поттер? ― спросил Драко, потому что по спине побежал холодок недоверия. Все не могло быть так просто, он чувствовал нутром, что будет какое-то условие.

― О чем ты? ― изобразил непонимание Гарри. Именно изобразил, потому что даже сам не верил в свой дружелюбный тон.

― Ты прекрасно понимаешь, о чем я, ― Драко решил первым сделать шаг в сторону щекотливой темы, потому что понимал, какой спектакль устроил для него Поттер, а он почти повелся.

― Ты меня раскусил, ― усмехнулся Гарри, поднявшись из-за стола. Он задвинул стул и встал позади него, опираясь руками на спинку. ― Условие, действительно, есть, но не драматизируй заранее. Я думаю, для тебя не составит труда его выполнить.

― Слушаю, ― произнес Драко, почувствовав, как чаще забилось сердце.

― Я намерен продлить твое время до двенадцати часов прямо сегодня, если ты пообещаешь мне закончить все отношения с Гермионой, ― на одном дыхании произнес Гарри, сложив руки на груди.

― Тебе не кажется, что эти отношения не твоего ума дело? ― сказал Драко, также поднявшись и встав в полный рост по другую сторону стола.

― Почему же не моего? ― проговорил Гарри, прищурив глаза. ― Гермиона ― моя подруга.

― Подруга? М-м-м, теперь снова подруга, ― заявил Драко, растягивая слова.

― Всегда была, Малфой, не ломай комедию, ― Гарри немного занервничал.

― Комедию ломаешь тут ты, Поттер! ― голос Драко не предвещал ничего хорошего, смягчать тон он и не собирался. ― Уж мне-то известно о вашей «дружбе», из первых уст все знаю. Но черт с ним, я даже не осуждаю, потому что взрослые люди сами разберутся во всех своих отношениях. Мне непонятно только, какого хрена ты лезешь в ее жизнь, когда сам вернулся к жене и счастлив, судя по роже?!

― В том-то и дело, что я не учитываю наши с Гермионой…другие отношения, ― немного замялся Гарри, не в силах подобрать подходящего эпитета, чем только вызвал у Драко презрение. ― Они закончились и ладно, я как ее друг считаю, что ваша связь ни к чему хорошему не приведет.

― Позволь ей самой во всем разобраться, она большая девочка, Поттер, ― Драко слегка повысил голос и сам был от себя в шоке. Эмоции такого рода он проявлять не привык. ― Друзья не лезут в душу, они просто рядом.

― Не говори о дружбе так, словно понимаешь, что это такое, ― тут же ответил Гарри. ― Ты даже не догадываешься, какие могут быть последствия, если о вас станет известно в обществе.

― И что же будет, Поттер? Просвяти меня несведущего! ― Драко уже откровенно кипел и не мог понять, почему так быстро вышел из себя. Хотя причина скорее всего крылась в том, что некто мерзкий сует свой длинный нос туда, куда его не просили.

― А самому понять мозгов не хватает?! Кто ты и кто она, Малфой! ― Гарри тоже нервничал, потому что не думал, что разговор будет таким громким. ― Вспомни о ваших ролях в обществе и пойми, наконец, что она для тебя недосягаема!

― Какого хрена?! ― только и смог произнести Драко, потому что то, как Поттер преподнес ему разницу между ними сбивало с толку. Это была не просто дистанция, а пропасть. Да, места в обществе после Войны распределились иначе. Он понимал, что имел в виду Гарри, но не рассчитывал, что это будет так неприятно слышать. Она ― Гермиона Грейнджер, героиня, вписавшая свое имя в новейшую историю, а он…навечно Малфой со всеми вытекающими.

― Я думаю, ты понимаешь, ― спустя паузу заговорил Гарри, его тон даже стал мягче. ― Вокруг тебя слишком много дряни, Малфой, хоть я и уважаю твой вклад в развитие молодежи. Твою жену убили, мы до сих пор не знаем кто это сделал, за твоей фамилией тянется шлейф, от которого веет злом даже спустя годы. Не вешай на нее этот груз, Драко.

― Твой психоанализ такой же тупой, как и ты, Поттер, ― в свою защиту сказал Драко, хотя в его голосе уже не было прежней воинственности. Неужели Гарри попал в самый корень страхов, запрятанных где-то в глубине его души.

― Брось, Малфой, я ни за что не поверю, что это будет трудной для тебя задачей, ― Гарри продолжал давить, потому что видел, как пропал запал в глазах собеседника. ― Чувства и эмоции это ведь не про тебя. Ты лучше подумай, какие перспективы откроются для тебя, когда ты получить двенадцать часов на свободе. Сможешь делать больше для проекта, останется время для ваших встреч с друзьями…

― Хорошо, ― помолчав еще какое-то время, сказал Драко. ― Подписывай прошение.

― С радостью, Малфой, ― улыбнулся Гарри. ― Только мне нужно твое слово, ведь я знаю, что для тебя это многое значит.

― Даю слово, ― сказал Драко, мечтая поскорее уйти из этого кабинета. Голова жутко болела, казалось, еще минута и его хватит удар. ― Надеюсь, этого достаточно? Или может Непреложный Обет дать?

― Слова хватит, ― кивнул Гарри. ― Ведь если ты его нарушишь, то только подтвердишь мнение о том, что ты неблагонадежен.

― Мне все равно, что ты обо мне думаешь, ― бросил Драко, протянув руку за документом. Гарри отдал пергамент, сказав:

― Но не все равно твоим коллегам, а я могу быть очень болтлив. И в отличие от тебя, мне можно покидать страну.

― Гари в аду, Поттер! ― сказал Драко, разворачиваясь, чтобы уйти из кабинета самого мудацкого мудака из всех, кого он знал.

― Дверь не закрывай, ― усмехнулся Гарри, обходя стол. ― Прослежу, чтобы ты прямо прошел по коридору, никуда не сворачивая.

Драко громко фыркнул, распахнул дверь и направился прочь. Чем дальше от Поттера он был, тем легче становилось дышать. Впрочем, если он решил, что судьба-злодейка выместила на нем в это утро весь свой арсенал, то сильно ошибался. Дойдя до середины коридора, он увидел, как из одного из кабинетов вышла Гермиона. Он слегка повернул голову вбок, чтобы проверить, смотрит ли Гарри. Хотя по прожигающему спину жару можно было понять и так, что смотрит он во все глаза. Наверняка для этого и встал в дверях, потому что знал, что шансы встретить Гермиону у Драко довольно высоки.

Гермиона увидела Драко и просияла. Она остановилась в ожидании, когда он подойдет ближе. Когда он был рядом, она сказала: «Привет!», но Драко прошел мимо, не удостоив ее даже взглядом. Улыбка на ее лице сразу скисла, она нахмурилась и опустила голову, соображая, чем могло быть вызвано такое поведение. Но потом она повернулась в сторону кабинета Гарри, откуда скорее всего шел Драко, и причина стала ей ясна. Очевидно между ним и Гарри состоялся какой-то разговор, скорее всего связанный с открывшейся правдой, который вылился в ссору. Наверняка они ругались, иначе почему Малфой пролетел мимо пулей. Что ж, Гарри здорово раздражал своей заинтересованностью ситуацией, но лезть в это сама она не стала. Ей нечего было объяснять Гарри, поэтому она не видела смысла идти в его кабинет, чтобы спрашивать, с чем связан игнор Малфоя. Лучше позже она спросит у него сама, когда он немного успокоится.

После работы Гермиона заскочила домой, чтобы сделать кое-какие дела и переодеться. Затем отправилась в мэнор. На улице уже смеркалось, а в доме не горел свет. Это настораживало, но раз уж она пришла, то намеревалась выяснить, в чем дело. На удивление встретивший ее домовик не проводил ее в дом к хозяину, а сообщил, что его нет. Куда пошел Драко, эльф также не знал. Он предложил Гермионе подождать, она согласилась. Но когда прошло около получаса, а Малфоя так и не было, она отправилась домой, попросив эльфа передать, что приходила. Она решила, что у Драко могли возникнуть какие-то дела по проекту, иначе бы он был дома. Нехорошее предчувствие терзало ее, она переживала из-за того, что мог наговорить Драко Гарри, вымещая то ли ревность, то ли какую-то другую свою неудовлетворенность. Во всяком случае его маниакальное желание контролировать ее жизнь раздражало, и она хотела сказать об этом Драко, чтобы тот не думал, что мнение Гарри способно как-то повлиять на ее к нему отношение.

Утром Гермиона встала пораньше, собралась и отправилась в мэнор, рассчитывая теперь уж наверняка застать хозяина дома. Когда она пришла, эльф сообщил ей, что хозяин дома и находится в гостиной. Это было очень странно, поэтому Гермиона решительно пошла к нему, чтобы наконец прояснить ситуацию.

Однако какого же было ее удивление, когда она застала Драко спящим в кресле в окружении его закадычных друзей. Здесь были Тео, Блейз и даже старина Гойл. Волнение за Драко мигом испарилось, потому что увиденное явно указывало на то, что парни кутили всю ночь, а теперь спали после попойки. Гермиона была не против посиделок с друзьями, но ситуация казалась ей какой-то неправильной. Она тихо подошла к Драко, присела на корточки и тронула его нос своим пальцем. Он поморщился, но не проснулся. Она взяла его за плечо и слегка встряхнула. Драко открыл глаза, пытаясь сфокусироваться на лице перед собой. Он нахмурился и произнес:

― Уходи.

Гермиона слегка опешила от услышанного, но списала все на пьяный бред и продолжила попытки разбудить Драко. Она снова потрясла его за плечо, он отмахнулся от нее, повернувшись на другой бок. Гермиона встала в полный рост и огляделась по сторонам. Раз разбудить хозяина дома не представлялось возможным, то надо было действовать через посредника. Она подошла к Теодору, который спал в соседнем кресле и зажала ему нос рукой. Тот, как и ожидалось, в попытках вдохнуть воздуха громко завопил, перебудив остальных своих товарищей. Драко проворчал что-то невнятное, сел ровно, но глаза все еще держал закрытыми. Теодор тер глаза и смотрел на виновницу его грубого пробуждения.

― Грейнджер, ну какого черта?!

― Ты сказал: «Грейнджер»? ― спросил Драко с закрытыми глазами. ― Надеюсь, она не снилась тебе.

― К сожалению, нет, ― вздохнул Теодор, не сводя глаз со стоящей напротив Гермионы. ― Грейнджер здесь.

Драко тут же распахнул глаза и убедился воочию, что Гермиона не плод чьего-то сна, а вполне реальный человек. Они смотрели друг на друга молча. Драко прекрасно понимал, почему она пришла, знал, что разговора не избежать, но надеялся, что у него будет больше времени для подготовки.

― Зачем ты пришла? ― спросил он. С разных сторон послышалось копошение: проснулись Грег и Блейз. Все смотрели на Гермиону.

― Хотела поговорить, ― ответила она. Происходящее ей не нравилось, она прям чувствовала враждебность, исходящую от Драко, но не понимала ее происхождения, ведь он был среди своих друзей, которые будут думать так, как он им скажет.

― Не лучшее время для разговора, ― сказал он, устало потирая шею.

― Я приходила вчера, но тебя не было дома, ― сообщила Гермиона. ― Где ты был?

― Не помню, что должен был перед тобой отчитываться, ― твердости в его голосе можно было позавидовать. ― Но все же отвечу. Я был с друзьями в баре.

― Ясно, ― кивнула Гермиона. ― Мы можем поговорить наедине?

― Нам не о чем говорить, ― сказал Драко, избегая смотреть ей в глаза.

― Что он тебе сказал? ― спросила Гермиона, прекрасно понимая, что спонсор этого грубого тона Драко вчерашний визит к Гарри.

― Грейнджер, не доставай меня, уходи, ― устало сказал он и поднялся из кресла. Гермиона переминалась с ноги на ногу и чувствовала себя максимально неловко. Друзья Драко на удивление молчали.

― Я жду тебя в кабинете. Если через пять минут ты не придешь и не поговоришь со мной, то я устрою тут погром, обещаю, ― выпалила она.

― Валяй! ― безразлично махнул рукой Драко. ― Твои обожаемые эльфы потом все уберут.

― Вот оно что, ― Гермиона уже злилась. Поведение Драко раздражало своим сопротивлением. Она перебирала в голове, что действительно может его зацепить и ответ пришел почти сразу. ― Если до погрома тебе дела нет, то пойдем другим путем: или ты поговоришь со мной наедине или я прямо сейчас поцелую Гойла. С языком.

Повисла тишина. Драко даже раскрыл рот от удивления. Грег выпрямил спину и заерзал на диване.

― Если что, я не против, ― подал голос он.

― Что? Валяй? ― спросила Гермиона у Драко, даже не отреагировав на голос Гойла. Малфой смотрел на нее и внутри нервничал. Почему она такая упрямая? Просто блин стена глухая!

― Иди в кабинет, я сейчас подойду, ― наконец сказал он. Гермиона хмыкнула и гордо направилась прочь. Когда ее силуэт скрылся из поля зрения, Драко посмотрел на друзей. Блейз и Грег молча смотрели в ответ, Тео то и дело подскакивал на месте. Глядя на него, Драко сказал: ― Слушаю.

― Иди и объясни ей все, она же не отстанет, ― сказал Теодор.

― Я не стану рассказывать причину, ― возразил ему Драко.

― Значит придумай что-то правдоподобное, ― ответил Нотт. ― Столько времени доставал меня ее присутствием, а теперь не можешь отшить нормально, чтобы она отстала раз и навсегда.

― Ой, неужели ты реально на нее запал? ― скептически спросил Блейз.

― Нет, ― коротко бросил Малфой и опустил глаза.

― Так если Драко не должен с ней встречаться, другим же можно? ― подал голос Гойл и получил самый уничтожающий взгляд на планете. ― А говоришь ― не запал.

― Я пошел! ― раздраженно произнес Драко и резко встал с места. Голова закружилась, в висках пульсировало. Он слабо представлял, как построить речь так, чтобы вопросов у Гермионы не было. Когда он вошел в кабинет, она стояла у окна. Распахнутые шторы позволяли свету наполнить комнату. Драко немного прищурился.

― Ну так в чем дело? ― тут же спросила Гермиона.

― Не стоило приходить, Грейнджер, ― завел свою шарманку Драко.

― Что Гарри тебе сказал? ― у нее тоже был свой список вопросов, ответы на которые она собиралась получить во что бы то ни стало.

― Ничего из того, чего бы я не знал, ― ответил Драко, стоя на месте. ― Мы не пара, Грейнджер, и будущего у нас нет.

― А причем тут будущее? ― нахмурилась она. ― Меня вполне устраивает настоящее. Зачем загадывать так далеко? Не нужно заглушать чувства, которые между нами.

― Нет никаких чувств, ― сказал он, нахмурившись. ― Был просто секс, временная страсть, навеянная обстоятельствами. Мы разные. И разные настолько, что я даже не могу представить размеры пропасти между нами.

― Тебе промыли мозги или ты заболел? ― Гермиона не верила тому, что слышала.

― Да, на какое-то мгновение я допустил мысль, что наше происхождение не играет роли, что прошлое не важно, ― сказал Драко. ― Но я ошибся, все имеет значение, а уж то, откуда мы вышли и кем являемся, тем более.

― И кем мы являемся? ― спросила Гермиона, ее голос дрожал.

― Я Малфой, а ты Грейнджер, и этим все сказано, ― ответил он и тяжело вздохнул. Ему было больно видеть ее грустной, но не менее острую душевную боль испытывал и он сам. ― Я наломал прилично дров и вся моя дальнейшая жизнь будет направлена на то, чтобы хоть как-то облегчить жизнь Скорпиусу с его фамилией, а ты… Ты героиня, может даже министром магии когда-нибудь станешь. Нам не нужно все усложнять, поверь мне.

― Поверить тебе?! ― воскликнула Гермиона. ― Так в твоих словах нет ни капли правды. Да, мы разные и все такое. Но какое это имеет значение, если мне все равно, кем ты был, если тебя не беспокоит моя кровь?! Я не верю, что все могло поменяться за один день, чувства так быстро не исчезают!

― О каких чувствах ты постоянно говоришь, Грейнджер?! ― Драко уже напрягал этот разговор, потому что все труднее было сдерживаться, но он верил в то, что им следует расстаться, а значит собирался приложить усилия, чтобы выглядеть убедительно. ― Я же Малфой, у меня нет чувств!

― Нет чувств, говоришь? ― Гермиона была взбешена. Она быстро подошла к нему, он даже сделал шаг назад. Но она подошла еще ближе и ткнула ему пальцем в грудь. ― Тогда какого черта ты приходил ко мне в больницу, а потом домой?

― Минутное помешательство, ― ответил он и получил гневный взгляд. ― Ты была добра ко мне, помогла Нотту с запросами, я хотел быть вежливым только и всего.

― Вежливым? ― переспросила Гермиона. Она была чертовски зла на Малфоя из-за чуши, которую он нес. Она не верила ни единому его слову и больше всего бесилась из-за того, что он думает, будто звучит убедительно. ― Может есть какие-то правдоподобные объяснения, а не херня?

― Асторию убили. Наверняка из-за меня, ― Драко достал козырь из рукава. Гермиона сразу изменилась в лице. ― Я больше не хочу подвергать никого опасности. Как только закончится следствие, я уеду из Англии.

― Не решай за меня, ― тихо сказала Гермиона, осознавая услышанное. Он боится, что с ней может что-то случиться, как с Асторией, поэтому рвет с ней. ― Я могу за себя постоять.

― Я больше не буду встречаться с тобой, Гермиона, ― повторил свое намерение Драко. ― Все кончено.

― Ты уверен? ― немного помолчав, спросила Гермиона. Он кивнул. Она горько усмехнулась, глубоко вздохнула и выпрямила спину. ― Если когда-нибудь ты вдруг поумнеешь и поймешь, как ты в эту минуту был не прав, я надеюсь, у тебя хватит смелости прийти и попросить прощения.

― Ага, жди, ― коротко сказал он, глядя ей в глаза. Гермиона обошла его и уже у самой двери сказала:

― Козел!

Она покинула мэнор и со всех ног поспешила убраться подальше, чтоб не разрыдаться прямо там, чтобы ни одна ее слеза не упала на владения Малфоя. Он не заслуживал ее слез, ее переживаний, он поступил гадко. Нафантазировал себе какой-то ерунды и поверил в нее. Зачем-то сравнил судьбу Астории и ее, как будто он уверен, что убийца выбрал жертву по принципу родства. Гермиона была зла на Малфоя и разочарована в нем, потому что успела поверить в то, что между ними нечто общее, есть симпатия. Она не верила, что он приходил к ней проведать после ранения чисто из вежливости. Она понимала, что наверняка Гарри вчера давил на все эти темы. Но почему повелся Малфой? Видимо, она рано поверила в его изменившуюся натуру.

Драко вернулся к друзьям. Те уже попивали коктейли. Очевидно, пока Драко решал душевные вопросы, они во всю использовали услужливость домовиков.

― Ну, как прошло? ― первым спросил Теодор.

― Я козел, ― ответил Драко. В этом емком ответе было ясно, на какой ноте закончился разговор. Друзья понимающе закивали.

― Вот я не понимаю, ― сказал Грегори, пожимая плечами. ― Почему ты не мог нагнать Поттеру? Сказал бы ему, что он хочет услышать, да и все, а когда получил бы документы, послал бы его в задницу.

― Я слово дал, я же говорил, ― ответил Драко раздраженно.

― Зачем дал? ― не унимался Грегори, как будто накануне за бокал горячительного этот вопрос не обсуждался.

― Потому что Поттер, разрази его Мерлин, прав, ― говоря это, Драко нервничал, злясь на героя магического мира из-за того, что он нашел точку давления. ― Мы из разных кругов. Я уже молчу о том, что было бы, узнай про нее отец. На отношения с ней мне в семье никто благословения не даст, а встречаться просто так я могу с кем угодно.

― К тому же убийца Астории так и не пойман, ― напомнил Нотт. ― Не хватало еще, чтобы и Грейнджер где-нибудь тут пришили.

― Тео! ― воскликнул Драко. ― Ты только хуже делаешь!

― Ты не расстраивайся, думай о плюсах, ― поддержал Блейз. ― Двенадцать часов вне дома. Это существенно поможет тебе с проектом.

― Наверно ты прав, будет больше времени на работу, ― согласился Драко. ― Кроме нее меня теперь больше ничего не интересует.

― С возвращением! ― Теодор отсалютовал бокалом. Блейз и Грег поддержали. Драко кивнул. Его глаза и глаза Нотта встретились. Оба понимали, что решение было нелегким.

Гермиона думала, что еще не успела так сильно привязаться к Драко, чтобы испытывать такие душевные терзания, но, как и во всех суждениях насчет него, она снова ошиблась. Пусть они оба отрицали называть их связь отношениями, чувства чувствами, но все же оба понимали, что между ними. Теперь же, когда Драко так резко все оборвал, прикрывшись разницей положений и беспокойством за ее жизнь, она не знала, что и думать: благородство это или тупая отговорка, трезвый расчет или трусливая позиция. Она была уверена, что тут не обошлось без Гарри, но раз Драко ничего особенного на эту тему не сказал, то она решила, что идти и допрашивать Гарри смысла нет. Он только обрадуется, если она придет к нему поговорить, завалив нравоучениями. В конечном итоге Гермиона решила, что должна, просто обязана взять себя в руки, потому что если дать случившемуся больше воли, в пору будет вешаться. Иначе как объяснить тот лес дров, который она наломала, начав общаться с Драко как с нормальным человеком, пустив его в свое сердце и позволив посеять мысль, что они могут быть вместе.

Сам же Малфой испытывал небольшой душевный подъем от появившейся свободы действий вне дома. Все-таки 5 часов для такого трудоголика ничтожно мало, чтобы успеть со всеми поговорить и везде поприсутствовать. Программа для выпускников по большому счету была его детищем, а нависшее над ним так не кстати уголовное дело откинуло его в самый конец, позволив соучредителям выйти на передний план. Репутация проекта, несомненно, была важно, но не хотелось, чтобы коллеги возомнили себя равными ему, потому что вложили только деньги, а он идею, план и прочий умственный труд. Конечно произошедшее с Гермионой его волновало, не мог же он реально взять и выключить все, что чувствовал, но когда на кону ее безопасность, ведь угроза существовала и была реальнее, чем больше они сближались, и разница положений, которую упускать было невозможно, ни оставалось практически ничего, чтобы убедить его махнуть на все рукой. Он дал слово и сейчас это было лучшее решение. Не из страха влюбиться в Гермиону по уши, тут он явно проиграл, а именно для того, чтобы спокойно и без потерь прожить этот этап с расследованием, запуском проекта и шумихой вокруг его имени. Возможно когда-нибудь все эти препоны не будут иметь значения, но пока им лучше держаться на расстоянии. Он ― Малфой, а она ― Грейнджер, и этим все сказано.

Прошла неделя. Беглые Пожиратели снова ушли в подполье. Очевидно, бурные поиски по всем злачным местам Англии заставили Крэбба-старшего и Роули забиться под самый невзрачный камень, чтобы никак не выдать себя и отсидеться, пока авроры снова не вернутся к обычному графику работы. Это обстоятельство только раздражало Гермиону, ведь она рассчитывала уйти от назойливых мыслей о Драко в единственную свою отдушину ― работу, а она как назло тоже не клеилась. Гермиона все чаще думала о том, что пора менять сферу деятельности. Отношения с Гарри себя явно исчерпали, постоянное нахождение рядом стерло грань между ними как друзьями, запутав то, куда можно лезть с советами, а куда не стоит. Но поскольку бросать дело было для Гермионы не свойственной практикой, она решила, что после его завершения обязательно напишет заявление об уходе.

В целом не видя Драко, справляться с одиночеством было легче. Вряд ли бы она смогла как-то сдержаться и не задать вопросы или не подколоть его, встреться они где-нибудь по долгу службы. Стоило ей увериться в этом, ведь она повторяла эту мантру в голове ежедневно, как на стол ей упало приглашение от министра. В нем сообщалось о званом вечере через неделю в честь делегаций из Франции и США, которые приехали обсудить Программу Малфоя вслед за болгарами. В приглашении министр совершенно открыто просил быть обязательно, что означало: «Мне нужно засветить Героев для своей значимости». Гермиона чертыхнулась. Проект Малфоя набирал обороты, она понимала, что он перспективный, но все же не рассчитывала быть вынужденно приглашенной на мероприятие, где он точно будет. Можно было надеяться, что как и в прошлый раз с болгарами он посетит переговорную часть, а на вечер у него не останется времени, но все же полагаться на удачу в этом случае было опасно. Отказать министру тоже было нельзя, ведь существовали свои договоренности. Гермиона решила, что пойдет постоять в сторонке и уйдет по завершении официальной части.

В названный день Гермиона надела черное скромное платье и отправилась в Министерство. Прибыв туда, она взяла бокал шампанского и ушла в дальний угол, рассчитывая пойти к гостям, когда явится министр с делегатами. Гости прибывали. По большому счету это была привычная компания, ведь влиятельными людьми в разных сферах общественной жизни Британии были почти одни и те же волшебники. Когда в зале появился Драко, сердце Гермионы пропустило удар, ведь она до последнего надеялась, что ему не хватит времени на прием. Но он был здесь и выглядел безупречно. Разумеется, их взгляды встретились почти сразу. Он оценил ее внешний вид и отвел глаза, направившись в сторону своих партнеров по проекту. Гермиона старалась дышать глубже, не привлекая к себе внимания. Но как назло появился Гарри, который начал буравить ее взглядом, затем пришел министр, и ей пришлось пойти к ним для обмена вежливыми фразами и совместных фото. Проходя мимо Драко, она старалась не смотреть на него, но мельтешившая под его ногами Дафна спровоцировала неразбериху, в результате которой он резко развернулся и столкнулся нос к носу с Гермионой. Она уперлась носом ему в грудь и конечно же вдохнула запах. У нее чуть не подкосились ноги, а он был готов провалиться сквозь землю, потому что тоже успел вдохнуть запах ее волос. Как в тот самый день, когда что-то между ними сдвинулось, обмен запахами, какой-то животный инстинкт. Гермиона осторожно подняла взгляд на Драко, он смотрел поверх ее головы и молчал, замерев. Поняв, что слов не будет, Гермиона хмыкнула и обошла его, также ничего не сказав. Драко едва заметно улыбнулся, потому что в этом «Хм-м» была вся она ― девушка, от которой у него кровь в жилах бурлила, хотя она уже стояла на другом конце зала.

Когда министр собирал всех для общей колдографии, то ввиду положения Малфоя, достаточно громко сказал:

― Вы, мистер Малфой, встаньте туда, где Грейнджер, а ты, Гермиона, иди сюда.

Невольно им пришлось снова взглянуть друг на друга, но через мгновение оба отвели взгляд, а проходя мимо друг друга, обменялись любезностями:

― Грейнджер.

― Шмалфой.

Он на секунду замер, нахмурился и хотел было обернуться, но понял, что именно этого она и добивается ― реакции, явно предполагая, что ему не все равно. Чертовка была права, но он не мог себе позволить поддаться на провокацию на глазах у общественности и еще плюс 4 глаза.

Когда официальная часть была окончена, гости разбрелись по залу, и атмосфера стала менее напряженная. Во всяком случае Малфой скрылся где-то среди гостей, и Гермиона стала чувствовать себя свободнее. Позже к ней подошла чета Поттеров. Гарри был в хорошем расположении духа. Еще бы, ведь он считал, что сделал хорошее дружеское дело, проявил участие и не дал случиться плохому. Впрочем, так никто кроме него не думал, даже Джинни, когда он ей все рассказал. Теперь же он считал, что должен окончательно примирить подруг, поэтому едва они поздоровались друг с другом, оставил их вдвоем и ушел к министру. Девушки какое-то время стояли молча, затем первой заговорила Гермиона:

― Как там Джеймс и Альбус?

― Растут, ― ответила Джинни, в ее голосе не было привычной холодности, и Гермиона слегка выдохнула. ― Ты бы заглянула как-нибудь, они скучают.

― Хорошо, ― улыбнулась Гермиона. ― Отдых от работы и всех этих мрачных лиц мне точно необходим.

― Насчет мрачных лиц, ― сказала Джинни, Гермиона к ней повернулась. ― Я вижу вы с Малфоем на дистанции.

― На дистанции? ― переспросила она, слегка нахмурившись. Она помнила, что Джинни была свидетелем раскрывшейся правды ее отношений с Драко посредством трепливого рта Дафны, но все же не понимала, к чему разговоры про дистанцию.

― Ну да, Гарри рассказал, что поговорил с ним, ― ответила Джинни, Гермиона шумно вздохнула, но теперь узнала, что ее догадка была верна.

― Гарри такой добрый, я прям не могу, ― сказала Гермиона, будучи крайне возмущенной открывшимся обстоятельством.

― Гермиона, ты же понимаешь, что это Малфой, ― Джинни посмотрела подруге в глаза. ― Он никогда не выберет чувства.

― С чего ты взяла? ― спросила Гермиона, понимая, что вернуть дружбу на былой уровень уже вряд ли получится.

― С того, что между отношениями с тобой и двенадцатью часами на свободе отгадай, что он выбрал? ― ее голос был немного нервным. В этой брошенной наспех фразе Гермиона сначала услышала укол ревности, обиды и всего того, что сидело в Джинни все это время, хоть предъявлять претензии она и не могла. Гарри не жил с ней, когда спал с Гермионой, их разрыв был ее инициативой. А теперь, когда они снова сошлись, она не смогла сдержаться и брякнула эту никому не нужную правду, чтобы сделать Гермионе неприятно. Видно же было по тому, как Нотт поддержал ее в тот день при Дафне, что там все серьезно. Стал бы он лезть в разборки за ту, кто не дорога его другу. Схема сложная, но вывод один: Джинни знала, что между Гермионой и Малфоем есть какие-то чувства и решила влезть в это со своими пятью кнатами обиженной жены и подруги.

― Хм-м, ― Гермиона переваривала услышанное. Значит Гарри и Драко не просто поговорили, а еще и сторговались. Прекрасно! Получается, что выгоду для себя Малфой пытался прикрыть благородством и заботой о ее безопасности? Чертов соплохвост! Гермиона была намерена спросить с него за эту сделку, ведь он вполне мог сказать ей об этом, а не лепить чушь про разницу положений и страх за ее жизнь. Но сначала надо было «поблагодарить подругу» за открытие глаз на реальное положение дел. ― Я так рада, что вы с Гарри снова вместе. Вы, несомненно, стоите друг друга. Еще бы научились не совать нос в чужие дела и цены бы вам не было!

Не дожидаясь каких-либо комментариев от Джинни, Гермиона направилась подальше от нее. Впрочем, все, что хотела сказать, Джинни сказала. Пусть Гарри снова жил с ней и признавался в чувствах, его заинтересованность в том, чтобы рассорить Малфоя и Гермиону раздражала, хоть в целом Джинни была с ним согласна.

Гермиона негодовала, ее взгляд метал молнии. Она оглядывала окружающих в поисках самого противного блондина современности, но его нигде не было. На вечере отсутствовал Тео, а значит спросить, куда подевался этот мерзкий торгаш Малфой, было не у кого. Гермиона вставала на цыпочки и еще раз оглядела гостей, убедившись, что Малфоя среди них точно нет. В зале было жарко, поэтому Гермиона вышла в коридор, чтобы немного перевести дух. Ее одолевала злоба на всех вокруг за то, что смеют лезть в ее жизнь, да еще и принимать какие-то значимые решения. Кто дал им право распоряжаться ее судьбой?!

Гермиона немного прошла по коридору, свернула за угол, чтобы скрыться от лица ненужных свидетелей. На глаза навернулись слезы, она закрыла лицо руками и глубоко вздохнула, чтобы остановить накатывающуюся истерику. Сконцентрировавшись и немного придя в себя, она различила в воздухе едва уловимые голоса. Она прислушалась, в соседнем коридоре кто-то говорил. Она сделала пару шагов в сторону голосов и теперь уже могла без труда различить говорящих. Это была сладкая парочка: Малфой и Гринграсс. Они снова ворковали о жизни. Что ж, время у Гермионы было, а подслушивать с недавних пор вошло у нее в привычку. Гермиона сделала пару шагов в сторону поворота в нужный коридор и прислонилась к стене. Ее ушам предстал интересный диалог:

― Драко, прошу тебя, не стоит рубить с плеча, ― говорила Дафна надрывным голосом. ― Я готова ждать, сколько нужно, я не тороплю тебя.

― Ты совсем меня не слышишь, ― Драко явно нервничал. ― Наши отношения невозможны, я больше не хочу с тобой это обсуждать. Мы давным-давно поставили точку и возвращаться к этой теме нет никакого желания.

― Ты поставил точку, ― поправила Дафна. ― Ты поступил жестоко со мной, но я все равно хочу дать нам шанс.

― Какой шанс, Гринграсс, очнись! ― Драко говорил громче обычного, значит нервничал. Наверняка эта девица его достала своей навязчивостью. ― И о какой жестокости ты говоришь? Ты вспомни, как все было? Ты влезла в мою семью еще до того, как родители заговорили со знакомыми о моей женитьбе. Да, мы встречались тайно, да, все было хорошо, и да, все могло бы быть так, как ты того хотела, но зачем ты торопилась, зачем лезла чуть ли не под ноги моим родителям на каждом званом обеде? А когда ты просто так заявилась в мэнор и начала набиваться в подруги к моей матери и любезничать с отцом, я просто был в шоке от такого поведения!

― Я любила тебя! ― отчаянно выкрикнула Дафна.

― Ты всегда любила только себя, ― с горечью усмехнулся Драко. ― Ты не думала в тот момент, как я выгляжу в глазах родителей, не дала мне даже возможности самому обсудить выбор невесты. Видя твой напор, они не хотели для меня такой партии, и я их понимаю.

― Я боялась, что они выберут кого-то другого, ― уже тише сказала Дафна.

― Так и вышло, ― согласился Малфой. ― Ты думаешь, мне было легко так быстро переключиться на твою сестру, когда я в принципе уже рассматривал твою кандидатуру? Ты не оставила мне выбора, показав себя с не лучшей стороны перед теми, кто решал на тот момент мое будущее.

― Ну а сейчас? ― спросила Дафна с надеждой. Гермиона не видела говорящих, но живо представляла всю сцену и даже выражение лиц. ― Разве сейчас не ты решаешь, с кем тебе быть?

― Я решаю, ― кивнул Малфой.

― Ну так в чем же дело? Я уверена, мы смогли бы стать отличной парой, ― причитала Дафна.

― Не смогли бы, и не станем, ― отрицал Драко. Гермиона прикусила губу, надеясь услышать то, что причина в ней.

― Это из-за Грейнджер?! ― воскликнула Дафна, а Гермиона шире распахнула глаза и навострила уши.

― А причем тут она? ― Драко изобразил непонимание. Именно изобразил, это было слышно в его ровной интонации.

― Ой, ну хватит! ― Дафна выставила указательный палец перед его лицом. ― Я в курсе, что вы с ней спите вместе.

― Откуда эти познания? ― спросил Драко. ― Ты свечку держала или на картах гадала?

― Я не тупая и очень наблюдательная, Малфой! ― ощерилась девушка. Драко поднял бровь. ― В тот день после приема у тебя дома, ты пошел ее провожать и пропал. Я пошла за тобой, но ты появился после того, как ушла Грейнджер. И между тем, когда она должна была уйти и ушла по факту прошло минут 20 точно. Потом в Мунго. Я была там в тот день, когда ты с Тео приходил ее навестить. Слышала разговор медсестер о тяжелом состоянии Грейнджер после ранения. Да и недавно, когда я сообщила Поттеру, что вы трахаетесь с ней, она даже не отрицала!

― Почему у тебя такой вид, будто я должен тебя похвалить за такую раскладку? ― голос Драко был суровый, было ясно, что собеседница его порядком достала. Впрочем, в этом Гермиона была с ним солидарна. Малфой посмотрел Дафне в глаза и произнес: ― Мой ответ: «Нет. Я не буду с тобой встречаться». И Грейнджер тут абсолютно не при чем.

― Мне нужна причина, Драко! ― требовала Дафна. ― Я не красива или не вышла происхождением? Что ты мне можешь предъявить?

― Все очень просто, ― сказал Малфой тяжело вздохнув. ― Даже сейчас между нами ничего нет, а тебя уже так много, что мне становится нечем дышать. Ты раз за разом допускаешь одну и ту же ошибку ― заполняешь собой пространство, не оставляя никакой интриги и желания тебя узнать.

― Но, Драко… ― снова произнесла Дафна, а Гермиона просто больше не могла слушать ее голос. Но поскольку просто уйти незамеченной она не могла, ведь еще сама ничего с Малфоя не спросила, то решила явить себя этой парочке, чтобы скорее переключить все его внимание на себя.

― Мерлин, вас слышно на пол зала! ― воскликнула Гермиона, показавшись из-за поворота. Малфой резко на нее посмотрел и замер. Дафна сморщила нос. ― Министр послал меня проверить обстановку. Я думала, тут дерутся еноты.

― Какие еноты, Грейнджер? ― язвительно проговорила Дафна. ― Мы с Драко беседовали. Будь добра, скройся, мы не договорили.

― Мы договорили, Дафна, ― с нажимом произнес Малфой, не сводя глаз с Гермионы. Она излучала враждебность и это было чертовски интересно. ― Во всяком случае, я точно договорил. Ты можешь вернуться к гостям. Как и ты, Грейнджер.

― Я сама решу, когда и куда мне возвращаться, Малфой, ― сказала Гермиона и по ее тону Драко понял, что попал. Ему из этого «коридора выяснительности» никуда не деться. А Гермиона уже обратилась к Дафне, хотя смотрела по-прежнему в глаза Драко. Этот зрительный контакт, наверно, будет признан самым длинным в истории. ― Дафна, детка, покинь периметр, здесь не безопасно.

― Я не уйду! ― возразила Дафна. Брови Драко слегка поднялись, он смотрел на Гермиону и ждал ее дальнейшей реакции.

― Шагай, Дафна, не тяни время, ― голос Гермионы становился совсем другим, у Малфоя мурашки побежали по затылку. Это было так волнующе, что он еле сдержался, чтобы не облизать губы.

― Я не позволю тебе ездить ему по ушам, Грейнджер! ― воскликнула Дафна. ― Уходи сама!

― Я не собиралась ездить ему по ушам, только на его лице, ― невинно проговорила Гермиона, отведя глаза от Драко и посмотрев на ошарашенную Дафну. ― Ты если очень хочешь, то оставайся посмотреть, я так и знала, что чистокровные все извращенцы.

― Сука! Уродина! ― восклицала Дафна, покидая коридор. Она пролетела пулей мимо Гермионы, вылив на нее еще тонну ругательств. Но через пару мгновений стих ее голос, а за ним и стук каблуков. Драко и Гермиона остались одни в этом укромном коридоре.

Гермиона позволила себе снова взглянуть на Драко, потому что представляла его выражение лица. И да, он до сих пор стоял обескураженный.

― Что я еще могла ей сказать, чтоб она ушла? ― произнесла Гермиона, разведя руки.

― Что будешь ездить у меня на лице, ― повторил Драко. ― Других вариантов и не было.

― А что вид такой самодовольный, мистер двенадцать лучше, чем пять? ― спросила Гермиона, и в этом откровенном намеке на сделку с Поттером, Малфой понял, что ей все известно. Впрочем, он не сомневался, что у очкарика ничего долго не держится в тайне.

― Но ведь двенадцать действительно лучше, чем пять, ― парировал Драко, сделав пару шагов навстречу к Гермионе. Он собирался уйти из коридора, пока еще мог сдерживать желание прижать ее к стене и поцеловать ее со всеми вытекающими.

― Не так быстро, Малфой, ― Гермиона подняла руку и ладонью остановила уходящего Драко, дотронувшись до его груди. Он посмотрел на ее руку, затем перед собой. На нее он смотреть избегал, потому что понимал, что это будет крах выдержки. Он не видел ее столько дней, а не трогал еще больше. Желание было на верхней планке, но он дал слово и не собирался его нарушать.

― Руку. Убери. ― коротко сказал он.

― В глаза мне посмотри, ― проговорила Гермиона. Он вздохнул и подчинился. Но если он рассчитывал увидеть там грусть от разлуки с ним, то ошибался. Эти глаза горели праведными гневом, и его сердце забилось чаще. ― Значит продал меня. И как сделка, успешно?

― Как видишь, ― ответил Драко, продолжая стоять с ее рукой на своей груди. ― Даже целый прием закатили. Когда много времени на работу, дела идут в гору.

― Как бы тебе не полететь с этой горы, а то разобьешься в пух и прах, ― ехидно сказала Гермиона.

― Это угроза сотрудника Аврората или обиженной женщины? ― Малфой провоцировал Гермиону, сам не зная на что. Слово не иметь с ней отношений он дал. Зачем же стоит тут и говорит с ней, толкая себя в пропасть?

― О, я не обижена, друг мой, ― усмехнулась Гермиона. ― Я разочарована.

― Рад стараться, ― бросил Драко и увидел, как ее рука метнулась к его щеке, но была резко перехвачена. Все-таки не зря он был ловцом, что-то из реакций еще осталось. Он смотрел в лицо Гермионе, тяжело дыша. ― Ты собиралась ударить меня?

Ее рука все еще была на уровне его щеки, Малфой крепко ее удерживал, но недостаточно для того, чтобы она до этой щеки в конечном итоге не достала. Но то был не удар, а ласковое прикосновение, от которого у него перехватило дыхание. Гермиона коснулась его щеки и почувствовала тепло, по которому ужасно соскучилась. От ее злости ни осталось и следа. Ей было наплевать на причины, по которым он принял такое тупое решение. Она знала только одно, что ни с кем ни о чем не договаривалась. Она встала на цыпочки и коснулась его губ своими. По его телу прошла дрожь.

― Я освобождаю тебя от данных обещаний, Драко, ― проговорила Гермиона ему прямо в губы. ― Сегодня не надо думать. Чувствуй.

Почти сразу Драко ответил на поцелуй, схватив Гермиону за талию. Он развернул ее и прислонил в стене, не отрываясь от ее губ. Гермиона таяла от каждого движения его губ и языка, понимая, что никто на этой планете не способен запретить ей быть рядом с ним. Ей даже плевать, если сам Драко с этим не согласен. Он опустился к ее шее, и она часто задышала. Однако через мгновение он прервал поцелуи и прислонился лбом к стене.

― Я не могу, Гермиона, ― тихо произнес он, затем посмотрел ей в глаза, выпрямился в полный рост и ушел. Гермиона посмотрела ему в след, не веря тому, что произошло. Он что, ушел? Гермиона закрыла лицо руками и дала волю чувствам.

После вечера в Министерстве прошло несколько дней, в течение которых Гермиона не помнила, как ходила на работу, как с кем-то разговаривала. Своей выходкой Драко выбил у нее почву из-под ног, растоптал ее чувства. И ради чего? Дополнительных часов на свободе. Какой же дурой она была, если допустила мысль, что Малфой действительно ставит кого-то или что-то выше себя самого. Конечно он выбрал то, что было выгоднее, Гарри просто нашел, что ему предложить. Однако за всем этим гневом в сторону Малфоя все же всплывал мало-мальски здравый смысл: он ведь ответил на поцелуй, был готов нарушить слово, но сдержался. Было видно, как ему мучительно было самому прерывать их близость, но видимо слово Малфоя действительно имело для него самого весомое значение. От этих мыслей Гермионе стало еще хуже, потому что значило только одно: он не будет с ней больше встречаться.

Что ж, глупо было надеяться на какой-то продолжительный роман, ведь она сама говорила Драко, что не рассчитывает на будущую перспективу, что хочет его здесь и сейчас. Пришло время ей самой держать слово, как бы мучительно это не выглядело. Сначала ей хотелось пойти и поругаться с Гарри, в очередной раз сказать ему, что ее личная жизнь не его ума дело, но потом она пришла к выводу, что уделять этому внимание перед ним, показывать, что за такой короткий срок успела прикипеть к Малфою, не будет воспринято должным образом. Гарри, конечно, сделает вид, что сочувствует ей, но обязательно скажет, что предупреждал ее. Не сразу, так позже, но тема так просто не будет забыта. Гермионе хотелось максимально отстраниться от этой душевной боли, чтобы меньше нервничать, меньше страдать. Возможно со временем это забудется как нечто несущественное в ее биографии, но уже сейчас было ясно, что это все просто уговоры самой себя.

Покинув Гермиону в том коридоре Министерства, Драко прямиком направился домой. Его внешний вид совершенно не располагал к нахождению в обществе. Он пронесся мимо гостей, наспех попрощавшись, и трансгрессировал домой. Он ненавидел себя за свой поступок, ненавидел Поттера за то, что вынудил его дать слово. Ему бы послать его к черту с этим предложением о 12 часах, но они были ему нужны. Эти рамки, в которых он жил последнее время, сдавливали его очень сильно, временами вгоняя в уныние. Он успокаивал себя тем, что по завершении всего этого, он сможет объясниться с Гермионой. Захочет ли она слушать ― другой вопрос, но скорее всего выслушает, потому что будет хотеть узнать правду. Удивительно, они общались так мало, но он был уверен, что с точностью до эмоции знает, что она сейчас чувствует. Это было так ужасно, но на данный момент следовало сосредоточиться на работе и окончании этой долбаной эпопеи с расследованием. Проект набирал обороты, а он больше не мог находиться в тени.

День за днем на работе Гермиона тратила все свое время и внимание на исследование карты в поисках следов Крэбба и Роули. Все возможные места их нахождения были подсвечены чарами и следовало понять, какой именно тайник они выберут. Сбежать из страны они не могли, был воздвигнут адресный ограничитель. Поймать их сейчас было бы для Гермионы лучшим вариантом развития событий: дело было бы закрыто, и ее план по смене сферы деятельности мог бы быть запущен.

Гермиона нашла предполагаемые варианты и собиралась проверить их в ближайшее время, но ее порыв сорваться с работы остановил Гарри. Он пришел в ее кабинет, оценивая обстановку и присматриваясь к ней. Поскольку она решила, что не покажет ему своих истинных эмоций, то встретила его с каменным лицом.

― Привет! Как дела? ― спросил он, расхаживая по кабинету и разглядывая обстановку, как будто никогда ее не видел.

― Все в порядке, Гарри, ― ответила Гермиона. ― Я работаю над делом. Мне кажется, я знаю, где они могут скрываться.

― Это отличная новость, Гермиона! Давай координаты, я отправлю авроров, ― сказал Гарри. На ее вопросительный взгляд он пояснил. ― Во-первых, после ранения прошло очень мало времени и рисковать тобой я не буду, а во-вторых, у меня для тебя другое поручение.

― Ну конечно, ― вздохнула Гермиона и откинулась на спинку кресла. ― Слушаю.

― Речь о Невилле, ― сразу сообщил Гарри. Гермиона нахмурилась. ― Он уже несколько дней не появлялся на работе, прислал сову, что болен, но он никогда не брал больничные. И после того разговора на вечере, где он навалял Забини…я боюсь, что он в депрессии или вроде того. Я хочу, чтобы ты его навестила.

― Почему сам не навестишь? ― уточнила Гермиона, беспокоясь за друга.

― Потому что я вижу, что вы лучше ладите, ― ответил Гарри. ― Серьезно, Гермиона, прошу тебя как друг и как босс. Он подавлен, я беспокоюсь. Он не занимается работой ― мне за это влетит.

― И в очередной раз решать твои проблемы должна я, ― развела руками Гермиона. Гарри кивнул. ― Я проведаю Невилла, потому что действительно не видела его несколько дней и возможно он нуждается в помощи, но по поводу расследования…если он будет не в состоянии работать, я не стану брать его дело.

― Я не собирался поручать тебе его, ― строго сказал Гарри. ― Не в моих интересах, чтобы ты возвращалась к этому расследованию.

Их взгляды пересеклись. Гарри заявляет ей напрямую, что она должна быть подальше от дела Малфоя. Что ж, они действительно больше не дети, и дружба их сильно изменилась. Гермиона только сильнее уверилась, что пора заканчивать свою принадлежность к Аврорату и влияние Гарри на ее судьбу. Она наспех написала на пергаменте адреса предполагаемых мест нахождения беглых Пожирателей и отдала его Гарри.

― Когда найдем их, я вызову тебя, чтобы ты допросила их первой, ― заверил он ее, но ей самой, впрочем, это было безразлично. Она кивнула и покинула кабинет, отправившись к Невиллу.

Когда Гермиона появилась на пороге его дома, то немного нервничала. За своими переживаниями она даже не сразу заметила, что друг не приходит на работу. Невилл открыл спустя несколько минут. Он выглядел уставшим, будто давно не спал. Обросший щетиной, в помятой футболке он был сам на себя не похож. Увидев Гермиону, он слегка оживился.

― Привет! Ты чего здесь? ― спросил он, наспех приглаживая волосы.

― Привет! Пришла тебя навестить. Можно войти? ― спросила Гермиона, слегка улыбнувшись. Она старалась прогнать с лица горестное выражение, чтобы не смущать Невилла еще больше. Он отступил, пуская ее в дом. Там он неуверенно указал в сторону гостиной. Отсутствие в доме хозяйки чувствовалось, но Гермиона решила не акцентировать на этом внимания. Она прошла в комнату, села на диван. Невилл расположился напротив, попутно пытаясь убрать со стола пустые стаканы из-под выпивки.

― Как дела, Гермиона? ― спросил Невилл.

― У меня все в порядке, если можно так сказать, ― ответила она, пожав плечами. ― Но ты не ходишь на работу. Все переживают.

― Да, я совсем расклеился, ― закивал Невилл. ― Прошу прощения.

― Как ты? ― робко спросила Гермиона.

― Плохо, ― не стал скрывать Невилл. ― Мне очень хочется простить Ханну, но здравый смысл подсказывает мне, что это неправильно. Никто не поймет.

― Это только ваше дело, ― возразила Гермиона. ― Какая разница, кто что подумает?!

― Я не такой уверенный в себе, как вы с Малфоем, ― вздохнул Невилл. Гермиона поджала губы.

― А в чем твои сомнения? ― спросила она, чтобы перевести тему.

― Ханна беременна, если помнишь, ― тут же ответил Невилл. ― Она родит ребенка и будет ясно, что он не мой.

― Этого мы не знаем, ― ответила Гермиона. ― Может все-таки это твой ребенок. Ты точно уверен?

― Я не знаю, ― Невилл совсем поник, опустив плечи.

― Речь не об этом, ― пояснила Гермиона. ― Если ты решишь ее простить и скажешь, что ребенок твой, то так оно и будет. Все остальное может идти к черту.

― Все в обществе рано или поздно узнают и будут смеяться, ― не верил словам Гермионы Невилл.

― Не думаю, что Забини будет об этом рассказывать, ― сказала Гермиона.

― Откуда тебе знать? ― спросил Невилл. ― Хотя ты же подружка Малфоя, а Забини его друг. Ты знала все с самого начала. На том вечере ты мне соврала, чтобы выгородить их. Может уже Забини, а не я твой друг?

― Что ты несешь, Невилл, ты не в себе?! ― воскликнула Гермиона, встав с места. ― Я пришла, чтобы поддержать тебя, чтобы предложить помощь, а в ответ получаю какие-то обвинения! Я не рассказала тебе, потому что это ваши отношения, а на том вечере я наоборот хотела сберечь твои чувства, потому что Ханна в край обалдела, заявившись туда с Забини. Я твоя подруга и всегда буду, запомни это!

― Извини, Гермиона! ― примирительно выставил руки вперед Невилл и тоже встал. ― Я сам не свой от этих мыслей.

― Понимаю, ― снисходительно кивнула Гермиона. ― Поэтому и спрашиваю, могу ли чем-то помочь?

― Да чем тут поможешь… ― вздохнул Невилл. ― Хотя… Ты не согласишься.

― О чем ты? ― серьезно спросила Гермиона.

― Дело Астории, ― ответил Невилл. Гермиона нахмурилась. ― Я вел его через одно место, потому что мысли все время были не там, где надо. Я умоляю тебя, спаси меня, просмотри все материалы, раскрой это преступление!

― Невилл, ― замотала головой Гермиона. ― Я не…

― Я прошу тебя, ― взмолился он. ― Если меня еще и с работы вышибут, я наложу на себя непростительное.

― Не драматизируй, прошу, ― сказала Гермиона, колеблясь внутри. ― Я не хочу заниматься этим делом по понятным причинам. Давай я поговорю с Гарри, он его кому-нибудь передаст без ущерба для тебя?

― Нет, Гермиона, ― отказался Невилл. ― Это дело никому кроме тебя не решить. Оно твое с самого начала и только ты можешь найти убийцу!

― Ты слишком взволнован, Невилл, и говоришь, не думая, ― отмахнулась Гермиона.

― Не проси вставать на колени, ― гнул свою линию он. Под его жалобным взглядом Гермиона сдалась.

― Хорошо, но у меня есть условие, ― сказала она. Он кивнул. ― Ты возьмешь себя в руки, обдумаешь все и шагнешь дальше.

― Обещаю, ― сказал Невилл. ― Все документы по делу на моем столе в Аврорате. Я буду твоим должником.

― Не расплатишься, ― с улыбкой сказала Гермиона и пошла на выход. ― Все переживают за тебя. Если что будет нужно, дай знать.

― Спасибо! ― сказал Невилл и обнял Гермиону. Ее слова прочно засели в его голове. По факту она права: если он примет решение касательно судьбы этого ребенка в пользу присвоения ему своей фамилии, то никто не посмеет ничего сказать. Погудят немного, да успокоятся. Невилл закрыл за Гермионой дверь, чувствуя себя намного лучше.

Распрощавшись с другом, Гермиона отправилась назад в Аврорат, чтобы выполнить его просьбу. То, от чего она так усиленно бежала, настигло ее. Видимо, это дело ее крест, который она должна донести до конца.

Гермиона пришла в кабинет Невилла, собрала все документы со стола и отправилась к себе. Разложив перед собой все листы, она начала изучать дело с самого начала. Конечно она помнила, о чём там шла речь, ведь именно она начала его расследовать. Она освежила в памяти свои заметки и перешла к тому, что успел сделать Невилл. Начала с того, что он писал по допросам в первые дни расследования. Часа хватило, чтобы найти несостыковку, на которую раньше она не обращала внимания. Но почему? Потому что Невилл сказал, что по опросу эльфов ничего стоящего. А между тем количество эльфов в ночь убийства и на следующий день не совпадало. Всего в доме Малфоев числилось семь эльфов. Когда прибыли авроры, их было шесть, но на следующий день, когда Невилл проводил опрос, их уже снова стало семь. Один эльф сначала пропал, а потом появился. Это было подозрительно. Но затем в голове всплыла сцена вечера в мэноре, когда Гермиона отправилась за сатисфакцией после того, как днем Малфой явился к ней в кабинет. В тот день Драко получил свои первые 5 часов на свободе и пришел к ней, раскрутил на признание того, что она скучала. Конечно после работы она пошла к нему спросить за все, но суть была в другом. Когда он вызвал эльфа и попросил для нее мятный чай, а для себя как обычно, он потом сказал: «Хотя откуда ты можешь знать, как это «как обычно»». В тот момент Гермиона не обратила внимания на эту важную оговорку, потому что ее мысли были заняты другим, но сейчас все было так очевидно, что ее забила крупная дрожь. Эльф не просто пропал в ночь убийства, а потом вернулся ― его заменили! До этого момента она знала, что в мэноре на постоянной основе уже много лет трудятся одни и те же эльфы, но теперь она поняла, что тот был новым, поэтому не знал, что обычно пьет хозяин. И Драко сам указал ей на это, пусть и неосознанно. А Гермиона развесила уши и слушала только то, что хотела слышать, видела только Драко и никого больше. От роя новых мыслей в голове даже стало нечем дышать. Как она могла быть настолько беспечна и отвлечена, что не предала этому значения?! А ей на глаза уже попался другой пергамент с показаниями эльфов-садовников, которые не сказали Невиллу, по его мнению, ничего существенного, кроме того, что юный хозяин бывает неуправляем. Насколько неуправляем? Может ли он так потерять контроль, что дойдет до убийства? Гермиона ощутила боль в грудной клетке, ее прошиб холодный пот, а руки затряслись. Она откинулась на кресло и не могла поверить собственным открытиям. Как же она была слепа! Она поверила Драко, отключила сознание и здравый смысл. Как-то сразу отмела версию, что он виноват. Как он так легко умудрился внушить ей, что не убивал жену? Почему сразу у всех было чувство, что он ни при чём, когда улики, пусть и косвенные, указывали на него? Рокировка эльфов, их показания, отсутствие мук на лице Астории и мысли Гермионы о том, что жертва знала убийцу и приняла свою смерть спокойно, кинжал из дома Малфоев, имитирующий колотую рану, ― все крутилось вокруг Драко. Они все искали убийцу где угодно, только не там, где нужно. А все это время он был близко. Ближе некуда…

В это мгновение все его движения и сказанные ей слова показались фарсом. Гермиона считала себя наивной дурой. А кто она еще, если не дура? Она сама пришла в его камеру, сама дала ему карты в руки. Неизвестно, что ещё он мог увидеть в её сознании, когда она себя плохо контролировала? Конечно перед ним предстала расстроенная женщина, одиночка, мечтающая о любви. И он ей её дал. Чтобы за всеми этими мыслями и чувствами она забыла о том, кто она такая. Чтобы она поверила ему, он держал дистанцию, распаляя в ней интерес. Конечно, вот он говорит, что такой верный муж, что чтит траур ― и она видит в нем благородство. Он посылает ей двусмысленные сигналы: приходит к ней в первый свой день на свободе, говорит, что скучал якобы ради проверки ее реакции, но затем в доме расстегивает пуговицу, чтобы дать доступ к телу. Говорит уклончиво, смотрит так, как не смотрел на неё никто и никогда. А все, что он говорит, проникает так глубоко под кожу, что сил нет сопротивляться. Затем эти подкупающие жесты ― грусть от ее отсутствия на похоронах, засланный Тео после пропуска ею патруля, визит в больницу и напускная забота о ее здоровье ― все это как сценарий какой-то дешевой магловской мелодрамы, в который она поверила. Мерлин! Она же больше ни о чем не могла думать. Теперь то, что Гарри при первой же возможности перевел ее на дело беглых Пожирателей и всю дорогу препятствовал общению с Малфоем уже не казалось какой-то ревностью и чужим носом в ее делах. А она хлопала глазами и верила Драко, даже ни разу не смутилась от того, что по ходу всего дела он ни разу не проявил заинтересованность, не было в нем и страха или хотя бы волнения, что убийцы приходили по его душу и обязательно вернутся. Она думала, что он бесстрашный, а на самом деле ему было нечего бояться демонов извне, потому что они уже давно находились с ним под одной крышей. Все ее версии о предполагаемых преступниках были для него несущественны, все проявленное беспокойство наиграно.

Гермионе стало плохо физически. Она сидела на стуле и чувствовала, как ее грудную клетку сжимают невидимые тиски. Её била такая крупная дрожь, что она ничего не видела перед собой, все расплывалось. Она попробовала встать, но бессильно упала обратно. Она слышала, как ее зубы стучат друг об друга, видела кожу, покрывшуюся мурашками. Гермиона не понимала, где находится, как себя вести, что делать. Ее душу разрывали такие сомнения, такие бурные чувства разочарования, обиды и гнева. Ведь она же еще помогала ему. Помогала осознанно, думая, что делает доброе дело. Переругалась со всеми на свете, вела себя отстранённо. А все почему? Потому что попала под его чары. Мерлин, это было невыносимо ― осознавать, что все, что казалось ей такой невозможной и запретной, но в то же время реальной любовью, было игрой. Она чувствовала себя обманутой и не могла выносить это все внутри себя. Гермиона понимала, что не сможет жить с этими мыслями, не сможет держать это в себе еще хоть сколько-то, чтобы, возможно, обдумать все еще раз. Ее тянуло туда, где она смогла бы выяснить все, спросив напрямую.

Перед самым выходом из кабинета на стол упала записка. Гермиона вернулась и прочла ее. Это писал Гарри, он сообщал, что Крэбб-старший и Роули пойманы и скоро будут доставлены в Аврорат. А она, как он и обещал, сможет допросить их первой. Гермиона еще раз прочла текст, потому что с первого раза ничего не поняла, ее мозг отказывался складывать буквы в слова. Пойманы Пожиратели… Какая радостная новость… Ура… В данную минуту она была не способна ни на какие реакции, кроме бесцветных. Да только Гермиона не собиралась сидеть и ждать допроса, потому что в нем уже не было никакого смысла. В отличие от Гарри она уже знала, что они не имеют к убийству Астории никакого отношения. Ее мертвое выражение лица говорило громче всяких допросов. Вряд ли бы она выглядела столь безмятежно, если бы последними лицами перед ее смертью были бы физиономии потрепанных Крэбба и Роули. Откуда бы они взяли кинжал, принадлежавший семейству Малфоев?! Мерлин, как же все очевидно теперь! Как можно было не принять во внимание, что Астория знала убийцу и приняла покорно свою участь. Беглые Пожиратели были тут ни при чём. Сейчас уже очевидным становился тот факт, что они даже в стороне дома Малфоев ни разу не были замечены. С чего бы они вдруг захотели напасть на него. Это просто два несвязанных дела. Единственное, что пока было не ясно, так это мотив ― за что пострадала Астория, почему он убил ее. Сейчас в голове Гермионы образ девушки стал чуть ли не ангельским. Возможно она была вся такая хорошая, но Драко этого было мало. Ему же всегда мало всего. А эти его неуправляемые вспышки агрессии, о которых говорили домовики. Она ведь видела его настоящего в первые дни допросов в камере, помнила, какие гадкие вещи он говорил. Возможно этот гнев сыграл злую шутку, возможно это был несчастный случай. Но почему бы в нём не признаться? Конечно он начал говорить, что невиновен и верил в это, и она верила. Мерлин Великий, какая же глупость! Гермиона была в шоке от себя самой. «Знакомство» с Малфоем спустя 10 лет перевернуло ее жизнь с ног на голову. Она не просто поменяла образ жизни и образ мыслей, она ослепла, оглохла, отупела, если позволила ему так залезть ей в голову и разворотить там все. Мириться с этим она не могла, грустить о том, что он променял отношения с ней на 12 часов свободы, стало уже неактуально. Она свою роль выполнила ― он в двух шагах от того, чтобы быть полностью оправданным и стать потерпевшим по делу, получив еще и извинения Аврората. Пройдет немного времени, он ещё и уважение в обществе к себе вернёт с этой своей Программой. Гермиона не могла больше оставаться вдали от правды, поэтому она собрала документы и отправилась получать ответы на все интересующие вопросы, чтобы раскрыть, наконец, это дело и предъявить обвинения истинному убийце.

Когда Гермиона пришла к дому Малфоя, она была словно сплошной сгусток агрессии. Она кипела от злости. В первую очередь, естественно, на саму себя за откровенную тупость и слепоту. Все эти улики, которые теперь сложились в более-менее осмысленную картину, были у них перед глазами все время, с самого начала расследования. Куда они все смотрели, почему не приняли это все во внимание?! Да, Невилл признался, что думал о другом, но о чем думала сама Гермиона? Хотя, впрочем, она тоже думала о другом, только в отличие от Невилла это ее никак не оправдывало.

Впрочем, корить себя и заниматься самобичеванием уже не было никакого смысла. Она в Малфой-мэноре и тот, кто должен ответить за содеянное, все расскажет или она не Гермиона Грейнджер.

Ее встретил эльф, сообщив, что мистер Малфой занят семьей и гостей не принимает, но Гермиона отступать не собиралась:

― Я не гость. Скажи, что следователь пришел. Я буду ждать его в летней гостиной.

Когда эльф сообщил, что пришел следователь и еще и ожидает его на месте гибели Астории, Драко нахмурился, потому что не ожидал от Невилла такого откровенно дерзкого поведения. Тем не менее статус в этом деле пока не позволял Малфою слать сотрудников Аврората лесом, поэтому он пошел объясниться лично.

Когда он вошел в гостиную, то резко остановился, потому что спина впереди явно не принадлежала Долгопупсу.

― Чем обязан? ― подал голос Драко. Гермиона медленно повернулась. По ее глазам он понял, что разговор ему предстоит неприятный, но все же попытался как-то разрядить обстановку. ― Не хорошо обманывать эльфа. Ты не следователь по делу, где я, напомню, прохожу как свидетель.

― Невилл в отпуске по семейным обстоятельствам, ты разве не в курсе? ― сказала Гермиона бесцветным голосом. Такого холода Драко не ощущал давно. Ему стало неуютно, но он понимал, что говорить с такой Гермионой ему все же придется.

― Почему я должен быть в курсе? Он же твой друг, а не мой, ― парировал Драко, сложив руки на груди.

― Да, Невилл мой друг, а вот тот, кто заделал его жене ребеночка, самый что ни на есть твой, ― проговорила Гермиона, смерив Драко презрительным взглядом. Он нахмурился, переваривая услышанное.

― Я не знал, ― пожал он плечами. ― Но если ты пришла просить меня поговорить с Блейзом, то я вынужден отказать. В эти дела я вмешиваться не буду.

― Очень странно, ― закатила глаза Гермиона. ― Ведь все они тебя так слушаются. Впрочем, я пришла поговорить о другом.

― Я весь внимание, Грейнджер, ― голос Драко немного смягчился.

― Я все знаю, Малфой, ― произнесла Гермиона на одном дыхании. Он слегка нахмурился, но затем поднял плечи, как бы прося уточнения. ― Да, я знаю, кто убил Асторию.

― Кто? ― севшим голосом спросил Драко, сделав к Гермионе несколько шагов. Она попятилась назад. Он заметил это и остановился. От волнения Драко начал чаще дышать, анализируя ее поведение.

― Ты, ― коротко ответила Гермиона. Он широко распахнул глаза.

― Ты с ума сошла? ― только и смог произнести он. ― Ты сейчас не шутишь? Для таких обвинений нужны как минимум доказательства. Они у тебя есть?

― Есть, ― кивнула Гермиона, бросив на ближайшее кресло папку с документами. ― Признаюсь, ты мастерски обвел следствие вокруг пальца. Я еще сыграла тебе на руку этим своим откровением у камеры. Конечно меня сняли с дела, а Невилл уже тогда переживал из-за Ханны и был невнимателен.

― Мне нужно самому найти их в этой кипе пергаментов или ты облегчишь мне задачу и расскажешь, какие улики у тебя есть? ― нервным голосом произнес Драко. ― Потому что если это голословные обвинения, то я засужу вашу контору и не посмотрю на то, что ты там работаешь!

― Не говори так, будто тебе есть до меня дело, ― осадила его Гермиона. С каждой минутой Драко удивлялся все больше и больше тому, насколько жестокой она может быть. Ему даже казалось, что на первых допросах она была настроена дружелюбнее. ― Я скажу тебе, как я поняла, что убийца ты.

― Я могу перемещаться по комнате или сразу кандалы наденешь? ― Драко понял, что без сарказма он этот разговор не вытянет.

― Эльфы, ― перешла к делу Гермиона, чем снова уколола Драко, не отреагировав на его слова. ― В вашем доме их числится семь, но в день убийства, когда прибыли авроры, в доме их было шесть. На следующий же день, когда Невилл проводил опрос, их снова стало семь. Куда дел эльфа, Малфой?

― И это твоя улика? ― Драко был обескуражен, что даже ухмыльнулся. ― Серьезно? Эльфы? Да будет тебе известно, что они свободно курсируют между нашими домами. Видимо один эльф понадобился родителям, а потом вернулся, никто в доме не ведет учет и не делает перекличку каждый день. Это херня, Грейнджер!

― Хорошо, Малфой, позволь продолжить, ― Гермиона держала осанку, давая понять, что допрос только начался и его слова ее совсем не убедили. ― Ты утверждаешь, что седьмой эльф вернулся на следующий день и продолжил и дальше выполнять свою работу?

― Да, ― кивнул Драко.

― Тот же самый эльф, который, как и шесть других, долгие годы служат в вашей семье? ― уточнила Гермиона, добавив в голос доброй интонации.

― Конечно, ― ответил Драко и увидел, как она прищурилась и сжала губы.

― Как я могла верить тебе! Ты же патологический лжец! ― выкрикнула Гермиона. ― Если бы я не знала правду, то поверила бы каждому твоему слову сейчас!

― Так я не вру, ― развел руками Драко.

― Да что ты?! ― Гермиона снова включила фурию. ― А давай-ка вспомним твой первые день на свободе, когда тебе дали пять часов вне дома. Мы виделись в тот день, я приходила.

― Я помню, ― сказал Драко. ― Ты тогда в третий раз меня поцеловала.

― Не заговаривай мне зубы! ― Гермиона вмиг покраснела и коротко выдохнула, вернув себе через секунду надменный вид. Но этого короткого мгновения хватило, чтобы Драко понял, как тяжело ей дается выдержка для этого серьезного разговора. ― Речь об эльфе, не забывай. Ты вызвал его и попросил чай для меня, а для себя «как обычно», но потом ты оговорился, что этот эльф не знает, как это «как обычно» и попросил кофе.

― Я такого не помню, ― тут же сказал Драко, посмотрев в сторону, прокручивая в голове тот вечер.

― Зато я помню, мой дорогой, ― вылетело у нее, она прикусила губу.

― Дорогой? ― конечно же переспросил Драко.

― Фигура речи. Неважно, ― она покачала головой. ― Эльф вернулся другой, на это стоит обратить внимание.

― Ерунда какая-то, Грейнджер, ― сказал Драко, подходя к креслу, чтобы собрать выпавшие листы, хотя по больше мере, чтобы сменить положение. ― Визенгамот такие улики поднимет на смех.

― Есть еще кое-что, ― сказал Гермиона, указав глазами на папку в руках Драко. ― Показания эльфов-садовников.

― И снова эльфы, ― вздохнул Драко.

― Да, ― сказала Гермиона, пропуская мимо ушей шуточный тон Малфоя. ― Они сказали, что юный хозяин бывает неуправляем. Проблемы с гневом, Драко? Что же такого сделала бедная Астория, что ты вышел из себя и не смог сдержаться?

― Ты перегибаешь палку, Гермиона, ― строго сказал Драко, бросив папку обратно в кресло, теперь он стоял там, где раньше стояла она, а она заняла его место. Не сговариваясь, они находились в таких положениях, где были в день убийства ― около тела Астории, но с разницей в несколько часов. ― Если это все твои улики, то спешу тебя расстроить, они настолько далеки от сути дела, что их даже косвенными не назвать. И они уж точно не указывают на то, что я, как ты изволила выразиться, в порыве гнева убил Асторию.

― Вспомни лицо своей жены, ― Гермиона встала на зыбкую почву, прекрасно зная, что от разговоров на эту тему у Драко сорвет крышу. ― Если забыл, в папке есть колдография, освежи память.

― У меня дежа вю, Грейнджер, ― голос Драко был напряжен, он понял, что она настроена серьезно и уже не мог переворачивать все в шутку. ― Снова пытаешься вывести меня на эмоции снимками мертвой жены. Куда подевалась твоя человечность?

― Я не ослышалась? ― Гермиона приложила руку к груди. ― Ты решил воззвать к моей человечности? Тот, кто манипулировал моими чувствами и добивался желаемого через ложь?

― Когда я тебе врал, Гермиона? ― спросил Драко. Он внешне выглядел спокойным, но, она знала, что он еле сдерживается. Видимо наличие где-то поблизости семьи влияло на громкость его голоса.

― От и до, разве нет? ― обида вырвалась наружу.

― Нет, я тебе не врал, ― строгим голосом повторил Драко. ― Понимаю, в это слабо верится, ведь я Малфой, и ты повесила на меня ярлык лжеца, но говорю, как есть.

― Я тебе не верю, ― замотала головой Гермиона, усиленно убеждая себя, что согласна с самой собой.

― Твое право, ― пожал плечами Драко, затем спросил. ― Но у тебя же была версия по поводу отца Винса и Роули? Ты ее так просто отмела?

― Они тут не причём. На это опять же указывает лицо Астории, ― Гермиона вытащила снимок из папки.

― Убери его! ― тут же воскликнул Малфой.

― Нет уж, посмотри, Драко, ― Гермиона была непреклонна, но в отличие от первых допросов не напирала, а просто говорила. ― Она спокойна, безмятежна. Разве умирала бы она с таким выражением лица, если бы на нее напали старые дружки твоего отца? Не думаю. Эта мимика говорит нам о том, что она знала убийцу и приняла свою участь. И я сомневаюсь, что эти два недоумка все эти годы таскали с собой кинжал, прихваченный когда-то из вашего дома.

― Нельзя делать выводы только по ее лицу, ― сказал Драко, сложив руки на груди. ― Крэбб и Роули могли напасть со спины, а кинжал найти где-то по дороге в гостиную.

― Как ты складно говоришь, Малфой, но вот незадача, это все полная чушь, ― Гермиона бурно жестикулировала. ― Они не могли так тихо провернуть все и исчезнуть, да и совсем скоро это можно будет спросить у них лично. С минуты на минуту Гарри доставит их в Аврорат.

― Ты нашла их? ― удивился Драко. Гермиона кивнула. ― Так вот сначала допроси, а потом отвергай причастность.

― О, не переживай, я допрошу их, да только одного единственного разговора будет достаточно, чтобы понять, что их тут близко не было! ― Гермиона снова занервничала и повысила голос, расхаживая перед Малфоем. ― Мерлин, Драко, я сойду с ума! Зачем, зачем ты убил ее и влез в мою жизнь?!

― Разве это я влез? ― Драко был взбешен не на шутку. Почему она все время делает его виноватым в их связи? Молчать на эту тему больше не было смысла. ― Это ты влезла, да что там, ворвалась! Ты искала моего общества, все шаги к нашему сближению сделала ты! Разве я просил об этом? Нет. Разве не предупреждал, что это дурная затея? Предупреждал и не раз. Но ты все равно приходила, смотрела этим своим я-вижу-тебя-насквозь взглядом. Ты сочувствовала мне, сострадала. Ты сама говорила, что видишь мою скорбь из-за смерти Астории. И после этого всего, как ты смеешь обвинять меня в ее убийстве?!

― Потому что кроме тебя это некому больше сделать, ― дрожащим голосом произнесла Гермиона, обхватив себя руками.

― Ты шутишь? ― Драко удивленно смотрел на нее, не веря, что она всерьез так думает.

― Нет, ― она была тверда в своем убеждении.

― Подойди ближе и скажи мне это еще раз, ― попросил он, расцепив сложенные на груди руки.

― Я не стану к тебе приближаться, Драко, ― Гермиона сделала шаг назад. ― Это всегда заканчивается для меня катастрофой. Рядом с тобой я не могу себя контролировать. Ты пагубно на меня влияешь.

― Я прошу, подойди, ― сказал Драко и протянул руку. В его глазах было столько боли, а Гермиона стояла всего в нескольких шагах и кусала губы, борясь с собой.

― Нет, я не могу, я пришла арестовать тебя. Ты виноват, Драко, мне очень жаль, ― ее голос задрожал, в глазах появились слезы. ― Прошу скажи мне, зачем ты это сделал?

― Дай мне руку, ― снова попросил он. Дрожа всем телом и еле сдерживая слезы, она сдалась и протянула руку. Он дотронулся до ее пальцев, прошелся по ним своими, добрался до ладони и большим пальцем погладил тыльную сторону кисти. От этого просто и нежного прикосновения Гермиона замерла. Она поняла, что ее догадки верны, и он виноват в гибели жены. Без сомнения, даже признание уже было не нужно. Ее сердце разрывалось, потому что она понимала, что они с Драко больше никогда не будут вместе.

― Я расскажу тебе все, но обещай, что выводы сделаешь в конце, ― тихо сказал он.

― Боже мой, Драко... ― одними губами произнесла Гермиона. Он смотрел на нее добрым взглядом, полным ответных чувств. Почему ответных? Потому что оба понимали, что испытывают друг к другу. Она знала, что такой взгляд предназначался только ей, больше никто из ныне живущих не видел его. С замиранием сердца Гермиона ждала, что скажет Драко, но внезапно она почувствовала вибрацию, идущую от пола. Она уже сталкивалась с такого рода энергией ― в тот день, когда проверяла дом на чары. Нутром она ощущала, что это не к добру. Она посмотрела на Малфоя, взгляд которого изменился. Он отпустил ее руку и смотрел куда-то ей за спину. Она впервые видела такой его взгляд ― он был полон…страха. Она резко повернулась и увидела в дверях малыша Скорпиуса, а за ним запыхавшуюся Нарциссу с точно таким же полным ужаса взглядом. Гермиона снова посмотрела на ребенка и улыбнулась ему, но в ответ получила холодный и злой взгляд. Вокруг его тела аура начала чернеть и собираться в сгустки. По магии, пронизывающей воздух, и зрелищу перед своими глазами она все поняла. И как доказательство верных мыслей ― показания эльфов-садовников о неуправляемом юном хозяине. Гермиона ошиблась. Она опиралась в суждениях на то, что знала про Драко еще со школьных времен, проигнорировав тот факт, что с появлением на свет Скорпиуса юным хозяином Малфой мэнора стал он. Открывшаяся правда обездвижила Гермиону, ее ноги словно приросли к полу. Ей даже не пришло в голову достать палочку. Внезапно она почувствовала сильный рывок назад в районе плеча. Она не удержала равновесие и начала падать.

Последнее, что она видела, был Драко, который вышел вперед, закрыв ее собой. Через мгновение она ударилась головой об пол и потеряла сознание.

Гермиона очнулась спустя час в комнате Драко. Она сразу узнала ее, едва открыла глаза и смогла более-менее четко мыслить. Она огляделась по сторонам, на кровати рядом с ней сидел Драко. Гермиона вскочила и прижалась к спинке кровати, поджав ноги, как будто боялась его.

― Тихо-тихо, не делай резких движений, ― голос Драко звучал мягко, но это никак не повлияло на Гермиону. Она смотрела на него с опаской и пыталась восстановить в памяти картину происходящего. Драко закрыл ее собой, чтобы малыш Скорпиус не отправил ее к Астории из-за каких-то своих проблем с контролем магии. Что ж, правда оказалась еще хуже, чем Гермиона предполагала. С одной стороны, стало ясно, что Драко не убивал жену, но истинный убийца путал все карты и никак не облегчал его участь. Осознав, что вообще произошло, Гермиона немного успокоилась, перестав вести себя как жертва похищения.

― Что с ним? ― коротко спросила она, сев ровнее, потирая ушибленный затылок.

― Мы не знаем, ― пожал плечами Драко. ― Временами он не контролирует свою магию.

― Мне кажется, я что-то такое читала, ― Гермиона нахмурилась, вспоминая. ― Это похоже на…

― Да, на обскури, ― кивнул Драко. ― Но причины возникновения его внутри Скорпиуса непонятны, никто его магию не подавлял.

― Что говорят колдомедики? ― спросила Гермиона, уверенная, что Малфои наверняка показывали ребенка целителям.

― Мы не обращались в Мунго, ― ответил Драко. На удивленный взгляд Гермионы, он пояснил. ― С таким нельзя просто взять и пойти в больницу. Они нарекут его проклятым ребенком и заберут для изучения.

― С чего ты взял, Драко? ― не соглашалась Гермиона. ― Мы же не в Средневековье.

― Он Малфой, и он отличается, ― сказал Драко. ― Мы живем немного в разных мирах и на разных условиях. Поверь на слово, Гермиона.

― Но что-то же можно сделать? ― она так возмущалась, как будто приняла эту проблему близко к сердцу.

― Мы ищем варианты, ― ответил Драко и опустил голову. Гермиона почувствовала себя глупо, потому что спрашивала то, что итак было очевидно. Наверняка после первой такой вспышки Малфои уже начали изучать вопрос, но раз уж пойти в Мунго им не позволяют какие-то страхи, то само собой решение проблемы затянулось. Затянулось настолько, что очередная вспышка магии убила Асторию. Великий Мерлин, какой же ужас!

Гермиона опустила голову и прикусила губу. Ситуация была намного хуже, чем она себе представляла, когда отправилась в мэнор. Правда не укладывалась в ее голове, ей было жаль и Драко, и Скорпиуса.

― Что было в тот день? ― спросила она через какое-то время.

― Когда я пришел, она почти потеряла сознание, ― начал рассказывать Драко, растирая лицо руками. ― Она сказала мне, что Скорипус снова злился, и его магия угодила в нее. Как я понял, начали отказывать органы. Просто переставали работать один за одним. Она сказала, что нельзя раскрывать правду о сыне и уже держала кинжал в руке. Я сказал ей, что в самоубийство не поверят, как и в какое-то стороннее убийство, но времени что-то выдумывать не было. Я отправил эльфа к родителям с плохими новостями, чтобы они были готовы к тому, что предстоит нашей семье. Он вызвал колдомедиков и исчез, а я…

― Мне очень жаль, ― тихо произнесла она.

― Ты снова мне веришь? ― спросил он с обидой в голосе.

― Кто еще в курсе? ― вместо ответа она задала вопрос.

― Кроме родителей никто, ― ответил Драко.

― Почему магия не коснулась тебя? Я так поняла, что удар, предназначавшийся мне, достался тебе, ― у Гермионы как всегда было много вопросов.

― Мне удалось его успокоить, ― рассказал Драко. ― По большому счету эти вспышки никогда не несли такого урона, как в тот единственный раз. Я не знаю, почему так произошло. Астория ничего не сказала, а Скорпиус слишком мал, чтобы рассказать самому.

― Зачем ты остался у тела, став главным подозреваемым? ― спросила Гермиона, нахмурившись.

― Чтобы быть внутри расследования и знать, в каком направлении оно движется, ― честно ответил Драко. ― Если бы вы как-то начали догадываться о том, кто убил жену, я бы в конечном итоге сознался.

Гермиона посмотрела ему в глаза. Ситуация была патовая. Что ей теперь было делать с открывшейся правдой? Ребенок-убийца? Да, она уже видела эти заголовки. Но какие еще были варианты? Только если Драко признается, как и планировал, чтобы точка в расследовании наконец была поставлена. Ее сердце разрывалось от сомнений, как следует поступить по совести, ведь если слушать сердце, то ничего хорошего оно ей не подсказывало. Теперь было ясно, что Драко ей не врал, что скорее всего их роман возник случайно, но от этого было еще хуже. Он спас ей жизнь, закрыв собой. Кто знает, какой урон нанесла бы ей магия Скорпиуса, ведь в тот момент она и не думала сопротивляться. Просто стояла, как наверно и Астория, не ожидая подвоха от ребенка.

― Драко, я не знаю, что в такой ситуации правильнее будет сделать, ― сказала она голосом, полным сострадания. Он кивнул. ― Наверно тебе все же придется взять вину на себя…

― Разрешите вмешаться в вашу душевную беседу, ― раздался голос сбоку. Из угла комнаты появился Люциус. Он что все это время стоял там? Наверняка после их диалога с Драко он понял, какие отношения связывают ее с его сыном. Катастрофа!

― Мистер Малфой, ― только и смогла выдавить Гермиона. Драко по привычке сел ровнее, но с кровати не встал. Она это заметила.

― Предвосхищая ваши вопросы, скажу сразу, что стоял тут с самого начала, ― его голос был немного нервным, чувствовалось, что он переживает и тщательно выбирает слова. ― Я понимаю, что после увиденного и услышанного в этом доме у вас есть все основания распять мою семью. И будь я на вашем месте, то сделал бы это, не раздумывая, ведь мы ― Малфои, никто даже не удивится. Но судя по тому, что я увидел, пока вы говорили с моим сыном, я хочу попросить вас об одолжении. Однако в первую очередь, я хотел бы извиниться за все оскорбления, которые нанес вам в прошлом. Мы были по разные стороны, а многолетние убеждения не позволяли мне мыслить в верном направлении. Теперь же я прошу вас ― помогите моей семье.

Драко широко распахнул глаза, потому что не верил своим ушам. Отец перед кем-то извинился? Впрочем, ситуация действительно была хуже некуда, поэтому следовало использовать любые варианты. Гермиона тоже не ожидала, что Люциус будет настолько откровенен, но этим он только подтвердил отчаянное положение их семьи, рассчитывая на то, что сердце Гермионы сжалится.

― Я могу встать? ― спросила она.

― Конечно, ты тут не в плену, ― ответил Драко, глядя на нее с осторожностью. Было неизвестно, как она отреагирует на просьбу Люциуса. Сам Драко был уверен, что ее обостренное чувство справедливости не позволит пойти в разрез с законом и скрыть известную ей правду. Тем временем Гермиона подошла к окну и посмотрела вдаль. Верхушки деревьев колыхались от ветра, а в этой комнате все как будто застыло. Атмосфера ужаса и безнадежности почти физически давила на голову, хотя скорее всего для Гермионы так выглядели последствия удара об пол. Ей было жаль Малфоев, но она не представляла, как можно скрыть такое преступление.

― Сколько я была без сознания? ― наконец спросила Гермиона, повернувшись к присутствующим лицом. Спиной она прислонилась к подоконнику.

― Около часа, ― ответил Драко.

― Вы же понимаете, что просите меня скрыть правду от Аврората, Министерства, от Гарри? ― уточнила Гермиона, хотя итак было понятно, что все тут все понимают.

― Понимаю, мисс Грейнджер, но у меня нет другого выхода, ― ответил Люциус. Драко удивленно смотрел то на Гермиону, то на отца.

― Понимаете, что если правда вскроется, меня посадят в Азкабан за лжесвидетельство, препятствование следствию и сокрытие улик? ― наступала Гермиона. Драко сидел молча. Он понимал, что риск для нее огромный. И даже если между ними остались чувства, хотя конечно остались, куда бы они делись, просить ее пожертвовать всем никто из его семьи не имел права.

― Понимаю, мисс Грейнджер, ― кивнул Люциус, глядя ей в глаза. ― Но я уверен, что вы не попадетесь.

― Отец, ― изумился Драко, ему казалось, что тот перегибает палку и давит на Гермиону.

― Эти вспышки гнева могут усилиться и полностью выйти из-под контроля, ― рассуждала Гермиона. ― И последствия могут быть ужасными.

― Мы не бросим искать лекарство, ― сказал Драко. ― Даже если я сяду, родители продолжат поиск.

― С Крэббом-старшим все понятно, ― начала говорить себе под нос Гермиона. Драко и Люциус переглянулись. ― Но что насчет Роули?

― В каком смысле? ― спросил Драко, выпрямив спину в очередной раз.

― С Роули не сходится, ― рассуждала Гермиона. ― Вы были разных возрастов, это не вяжется…

― О чем она говорит? ― спросил Люциус у Драко.

― Сегодня авроры поймали отца Винса и Роули, ― объяснил Драко, не понимая, причем тут сейчас вообще эти беглые Пожиратели. ― Гермиона расследует дело и должна их допросить.

― Должна, но Роули портит все карты, ― сказала снова она, дождавшись, пока эти двое поговорят. Драко не понимал ход ее мыслей.

― А что по поводу Роули? ― Люциус решил разобраться, потому что не понимал, причем тут вообще его старые «коллеги», если речь идет о Скорпиусе.

― Его желание отомстить Драко невозможно объяснить, ― сказала Гермиона. Драко раскрыл рот от удивления, догадавшись, что она ищет варианты перевода вины за смерть Астории на Пожирателей.

― Почему? ― спросил Люциус.

― Они никак не связаны, ― сказала она, продолжая ходить.

― Как это не связаны? ― нахмурился Люциус.

― Отец! ― голос Драко вышел громким, он даже встал с кровати. Гермиона сразу остановилась и внимательно посмотрела в их сторону.

― Прости, сынок, но Грейнджер нужен мотив, ― пожал плечами Люциус. Драко закрыл лицо руками. Гермиона с интересом наблюдала за этими движениями, понимая, что Драко не был с ней честен, когда сказал, что с Роули почти не пересекался. ― По велению Темного Лорда Драко тренировал круциатус на Роули.

Гермиона часто захлопала глазами. От ужасного смрада свалившейся на нее информации, она чувствовала, что ей никогда не отмыться. Хотя, впрочем…

― Драко… ― тихо позвала она. ― Я в курсе, что Волдеморт был придурком.

Малфой-старший шумно выдохнул, а младший убрал руки от лица и посмотрел на Гермиону.

― Чем не мотив? ― добивочка от Люциуса.

― Почему раньше не сказал? ― спросила Гермиона, бросив короткий взгляд на мистера Малфоя и вернувшись к Драко. Тот подошел ближе к ней.

― Я этим не горжусь, ― сказал он и опустил голову.

― Я попробую надавить на них на допросе, но ничего не обещаю, ― сказала Гермиона. ― Если Скорпиуса ждет сценарий, о котором вы говорите, то этого нельзя допустить.

― Спасибо, ― сказал Драко и протянул руку к Гермионе. Что он хотел сделать, было не ясно. Расстояние между ними не позволяло ему коснуться ее, но она заметила этот порыв. В ответ она просто кивнула: ― Если получится, проси все, что хочешь.

― Будешь должен, ― коротко бросила она, обходя его и направляясь в сторону двери. Проходя мимо Люциуса, она сказала: ― Ваши извинения ничего для меня не значат, но я принимаю их. Прощайте.

Гермиона ушла. В комнате еще какое-то время царило молчание. Наконец Драко повернулся и посмотрел на отца.

― А мисс Грейнджер благороднее, чем я думал, ― сказал он тут же.

― Она просто добрая и не желает зла ребенку, ― отмахнулся Драко.

― Ну да, конечно, милосердие всему виной, ― закатил глаза Люциус.

― Отец, не суди по себе, ― тяжело вздохнул Драко.

― Если бы я судил по себе, то уже был бы в кабинете министра и рассказывал бы ему все в мельчайших подробностях, ― парировал Люциус.

― Тогда хорошо, что у Гермионы есть совесть, ― в тон ему сказал Драко. Этот день был таким тяжелым, что выбирать выражения уже не было сил.

― А совестью ты называешь ложные обвинения, которые получат Крэбб и Роули? ― Малфоя-старшего что-то очень забавляло, но он продолжать тянуть из сына жилы.

― Может у нее не получится их уговорить, ― возразил Драко. ― Мы еще не знаем.

― О, сынок, откуда в тебе столько наивности, ― чуть не рассмеялся Люциус. Он смотрел на Драко снисходительно, чем только сильнее раздражал его. ― Ты действительно думаешь, что она будет их уговаривать?

― Ну она сказала, что попробует, ― проговорил Драко, прокручивая в голове слова Гермионы. Люциус неопределенно хмыкнул. ― А что она по-твоему будет делать?

― Она заставит их сказать то, что нужно. Драко, приди в себя! ― сеанс сюсюканья от Люциуса прошел, он снова был сама серьезность. Глядя на отца, Драко впервые осознал, что речь шла о применении непростительного, а он с какого-то перепуга решил, что Гермиона пойдет словами уговаривать бывших Пожирателей. Конечно они ни за что на свете не будут свидетельствовать против себя по доброй воле. Он действительно наивный, если сам сразу не догадался. Впрочем, его голова была занята мыслями о Скорпиусе, наверно поэтому он туго соображал.

― В таком случае мы будем обязаны ей до самой смерти, ― заключил Драко и снова тяжело вздохнул. От паршивого душевного состояния глубокие вдохи было почти физически больно делать.

― Я думаю, ты что-нибудь придумаешь, ― усмехнулся Люциус и направился к выходу. На хмурый и непонимающий взгляд Драко он пояснил. ― Да, сын, Грейнджер благородная и хочет помочь ребенку, но она идет в разрез с правилами и нарушает закон. Неужели ты думаешь, что все дело тут просто в ребенке?

― А в чем же еще? ― спросил Драко, сдвинув брови.

― В том чей он, ― ответил Люциус и покинул комнату Драко, оставив того наедине с мыслью, которую пытался донести ― Гермиона поставила на кон все ради помощи Драко, потому что он ей не безразличен. Он снова сел на кровать и закрыл лицо руками. Теперь оставалось ждать новостей из Аврората.

― Нет, ну это конечно полный абзац! ― воскликнул Тео, когда судья Визенгамота огласил обвинительный вердикт для бывших Пожирателей Смерти Винсента Крэбба-старшего и Торфина Роули. На закрытом заседании были только причастные к делу и родственники убитой. После того, как на допросе преступники сознались, что убили Асторию, чтобы отомстить Драко Малфою за смерть Винсента Крэбба-младшего и пытки круциатусом, потребовалось почти две недели, чтобы собрать все материалы дела, провести очную ставку, узнать все тайники и схроны бывших Пожирателей. Когда Драко пришло официальное письмо о том, что пойманы подозреваемые в убийстве его жены, он выдохнул с облегчением. У Гермионы получилось! Впрочем, он не сомневался, что она сможет это провернуть, потому что с недавних пор точно знал, что она может все, чего захочет. Когда он сообщил о письме отцу, Люциус просто развел руками, предпочитая более никак не комментировать ситуацию между его сыном и мисс Грейнджер. Теодор примчался в мэнор лично, показывая копию письма о поимке убийц. Он с порога заявил, что ни дня не сомневался в том, что бедная Астория пала жертвой каких-то врагов из прошлого. Как он был не прав, Драко решил ему не сообщать. Чем меньше людей знают о тайне, тем дольше живет этот секрет.

Когда Гермиона позвала Гарри в комнату для допросов, чтобы он лично услышал признательные показания, то он был просто счастлив. Такая гора с плеч, ненавистное дело наконец-то раскрыто, и уровень давления со всех сторон на него спадет. Он даже не стал повторно разговаривать с преступниками, а отправился наверх, чтобы скорее доложить о поимке особо опасных убийц с таким темным прошлым. В купе с убийством ведуньи Мэг, нападением на другую волшебницу, а главное на сотрудника Аврората, им было обеспечено пожизненное пребывание в Азкабане в зоне особого контроля. Разумеется, суд был всего лишь формальностью, но его следовало провести, чтобы официально поставить точку в этом доставшем всех авроров деле.

За эти пару недель Драко и Гермиона пересекались всего несколько раз на очных ставках. Само собой о тайне, связывающей их, не поговоришь в коридоре Аврората, Министерстве, да и вообще в любом месте. Писать об этом тоже не стоило. Драко не мог дождаться момента, когда будет полностью оправдан и освобожден, чтобы поговорить с ней нормально.

Судья вынес решение и снял с Драко все обвинения. Прямо в зале суда ему было объявлено, что он теперь свободен. Извиняться за подозрения, естественно, никто не стал. Оправдали и ладно.

На самом заседании Крэбб-старший и Роули покорно повторили все, что говорили в комнате для допросов: убили Асторию, не могли простить Драко причастность к их судьбам. Их истинный мотив, из-за которого они обворовывали мелких волшебниц (желание всего лишь создать подпольную лавку запрещенных зелий собственного производства, так как из-за работы Аврората эта ниша наконец освободилась), стал лишь одним из пунктов, вменяемых им в вину, и само собой не самым главным.

На суде Драко вел себя строго, ни словом, ни жестом не выдавая то, что творилось внутри него. Гермиона сидела напротив и всего несколько раз их взгляды пересеклись. Теодор что-то комментировал на ухо Драко почти все заседание. Сложно представить, что он сам себе надумал, не зная истинного положения вещей.

После суда, когда все расходились, Драко все же дал волю эмоциям и обратился к Гарри, который стоял неподалеку в окружении Невилла, Гермионы и пары других авроров:

― Ну что, Поттер, надеюсь, увидимся не скоро.

― Если только ты случайным образом не окажешься на каком-нибудь месте преступления, ― сказал Гарри с легкой усмешкой. Он был рад, что тяжба по этому резонансному делу окончена. Осталось дать заявление для прессы, которая ожидала снаружи, сдать документы в архив и можно будет забыть об убийстве Астории Малфой как о страшном сне.

― Напомни, когда я получу официальные извинения от Аврората за ложные обвинения? ― не припомнить про этот «косяк» он просто не мог. Гермиона неопределенно хмыкнула, он еле сдержал улыбку.

― Не раньше, чем рак на горе свиснет, ― заверил Гарри. ― В этот раз ты снова выкрутился, но если слышал этих двух идиотов, то они мстили тебе. Так что по закону ты чист, но по совести… Да и сколько еще людей могут точить на тебя зуб…

― Это угроза, Поттер? ― слова Гарри Драко не понравились. Взял да обвинил его в смерти жены, снова, пусть и косвенно.

― Ой, воспринимай это как хочешь, ― вздохнул он. ― Я могу пообщаться с коллегами или мне отменить все дела и уделить весь день твоей персоне?

― Ты мне нафиг не сдался, Поттер! ― закатил глаза Драко. Все-таки этот очкарик бесил на уровне ДНК. ― Мне Грейнджер нужна.

― В каком смысле? ― уточнил Гарри. Гермиона снова хмыкнула.

― Во всех, Поттер, но, слава Мерлину, ты не ее отец и отчитываться перед тобой я не должен, ― проговорил Драко. Гарри поднял бровь, перевел взгляд на Гермиону, та смотрела в сторону и поджимала губы. По ее румянцу на щеках можно было не гадать, что эти двое снова попробуют сблизится.

― У нас был договор, ― напомнил Гарри. Гермиона раскрыла рот от удивления, она не думала, что Гарри так открыто это признает.

― «Был» ― это глагол прошедшего времени, Поттер, ты же в курсе, ― ответил Драко, кривовато усмехнувшись. ― Оправдан по всем пунктам, у тебя больше нет на меня влияния.

― Малфой-Малфой, ― вздохнул Гарри, оглядев его и покрасневшую подругу. ― Я бы уже сто раз договорил и Гермиона была бы свободна, вместо этого стою и трачу время на обмен любезностями с тобой.

― А ты не трать, а займись делами, ― тут же парировал Драко, поняв, что Поттер вроде как не против его общения с Гермионой. ― Я Тео жду, ничего больше.

― Где же этот Тео, когда он так нужен?! ― вздохнул Гарри.

― Я не ослышался, Поттер назвал меня Тео? ― лучший адвокат этого года появился из-за спины Драко со свитком пергамента, на котором красовалась печать Визенгамота. Очевидно, он отлучался, чтобы получить судебное решение.

― Совсем совесть потерял, ага, ― поддакнул Драко и еле скрыл усмешку, увидев, как Гарри чуть ли не взвыл.

― Поттер, я на первый раз прощаю, но больше такого не будет, ― в своей обычной манере актера без театра заявил Теодор Нотт-младший. ― Несколько месяцев ты и твои цепные псы, без обид Грейнджер, не давали нам спокойно жить, а выяснилось, что виновники ужасного преступления творили бесчинства где-то совсем рядом с нами, но вы почему-то мешали жить одному из самых законопослушных волшебников Британии!

― Все сказал? ― глядя на него снисходительно, спросил Гарри. Он был воодушевлен окончанием расследования, поэтому даже не собирался злиться или как-то агрессивно реагировать. Тем более Теодор ничего кроме смеха никогда не вызывал.

― О боги! Поттер, я приходил в этот дом, Драко вообще там жил! ― Тео положил руку на сердце и говорил чуть ли не навзрыд. ― А эти два урода в любой момент могли заявиться туда и убить нас!

― Тео, Тео, успокойся, ― сказал Драко, увидев, что друг на кураже чуть ли не пустил слезу. С трудом сдерживая смех, он понял, что поговорить с Гермионой при Поттере и Нотте будет сложно, поэтому решил пока ретироваться, бросив напоследок:

― Увидимся.

― Это вряд ли, ― в спину сказал ему Гарри. Драко закатил глаза, но оборачиваться не стал, а просто сказал:

― Я говорил это не тебе, Поттер.

― Я в курсе, ― чуть ли не со смехом проговорил Гарри и получил тычок в бок от Гермионы. Малфой мысленно обматерил его парой ласковых и отправился в сторону выхода из зала суда.

Журналисты набросились на него почти сразу, но он был готов к этому, поэтому дал короткий комментарий о том, что рад, что убийцы жены пойманы, и справедливость восторжествовала. Дальше говорил Тео, разумеется, нахваливая себя и проклиная Аврорат.

Вечером этого же дня, когда Гермиона уже не ждала гостей, в дверь постучали. Посмотрев в глазок, она на мгновение замерла. Это был Драко. Дело было закрыто, с того дня в мэноре они больше не разговаривали и теперь она не знала, каким будет их общение, поскольку их вроде уже ничего и не связывает. Так ли и ничего, Гермиона?..

Она открыла дверь и робко посмотрела на гостя. Драко был одет в черное пальто и как обычно строго на нее смотрел. Молчание затягивалось.

― Могу войти или еще подышим запахом сигарет? ― спросил он, и только после этих слов Гермиона вспомнила, что все это время не моргала. В подъезде действительно стоял жуткий смрад, поэтому она одобрительно закивала, приглашая Драко жестом войти.

Когда дверь за ним закрылась, он повернулся к ней, чтобы снова посмотреть в глаза. Ее поведение ему совсем не нравилось, словно она дистанцируется. Наверняка надумала себе всякого и теперь не знает, как себя вести.

― Привет, ― меж тем сказала она. ― Пальто можно повесить на вешалку.

Драко кивнул и снял его, оставшись в рубашке. Гермиона расхаживала вокруг, суетясь без повода.

― Как дела? ― спросил он, чтобы завязать беседу. Гермиона кивнула, а взгляд ее блуждал где угодно, но только не на лице Драко. Он такие выкрутасы долго терпеть не мог, поэтому схватил ее за запястье. Она сразу остановилась и посмотрела ему в глаза. По ее выражению лица он понял, чего она опасается ― дело закрыто и что теперь с их отношениями, она не знала. Не знал и он, но не вел себя, как будто его ужалили. Он решил, что лучше всяких слов действуют объятия, поэтому заключил ее в кольцо рук, положив подбородок на ее макушку. Через мгновение она сильнее к нему прижалась. Можно было считать, что вопрос о наличии симпатии между ними решен. Какое-то время они так и стояли обнявшись, затем Драко сказал: ― Спасибо.

На следующее утро Гермиона проснулась первой и еще долго смотрела на спящего Драко, не в силах поверить в то, что произошло по итогу дела, о котором она сразу думала, как о фатальном для ее карьеры. Ее мир действительно перевернулся, но если бы кто-то сказал ей, что она нарушит закон ради Малфоя (или даже двух Малфоев), то она бы ни за что не поверила. Все так стремительно развивалось, несколько раз рушилось, но снова восставало из пепла. И теперь Гермиона не могла вспомнить, как жила раньше без мыслей о Драко, без фантазий о том, как он отреагирует на ту или иную ее фразу. Хотелось бы думать, что самое плохое позади, но это было абсолютно не так. Закрыто только дело Астории, но вспышки гнева Скорпиуса все еще недуг без лекарства, да и как дальше быть с отношениями с Драко, Гермиона слабо представляла. Во всяком случае в то, что они могут встречаться открыто или даже жить вместе, верилось с трудом, да скорее всего это даже невозможно.

Пока она думала о туманном настоящем, увидела, как на нее смотрят серые глаза. Когда он проснулся? Насколько нелепо она выглядит? Гермиона было готова выпрыгнуть из кровати, чтобы скрыться из поля зрения.

― Шевелюра ― зачет, ― сонным голосом сказал Драко и лег на спину. Гермиона закрыла лицо руками, потом попыталась пригладить волосы, потом просто села и надула щеки. ― Ой, столько резких движений. Офигенно выглядишь, правда.

― Так я тебе и поверила, ― ответила она, устав бороться с непокорными волосами. ― Проспали мы знатно, мне пора на работу.

― Ты же раскрыла уже все самые громкие преступления. Неужели не заслужила выходной? ― зевая, проговорил Драко, поднимаясь с кровати.

― Выходные впереди, сегодня у меня есть дела в Аврорате, ― ответила Гермиона. ― А у тебя какие планы?

― Я думал, мы поговорим вчера, но все как-то завертелось, ― усмехнулся Драко. ― Давай за завтраком я тебе расскажу о планах.

― Хорошо, ― кивнула Гермиона. ― Кто первый в душ?

По озорному взгляду Малфоя, она поняла, что задала глупый вопрос.

Позже за завтраком, который Гермиона собрала на скорую руку, он сообщил ей, что уезжает.

― В каком смысле? ― спросила Гермиона.

― Ты же знаешь, что состояние Скорпиуса нестабильно, ― рассказал Драко. ― Нет смысла тянуть с поисками лекарства. Я уже давно думал заняться этим, но сначала работа пошла в гору, потом меня посадили. Сейчас я снова могу покинуть страну, поэтому самое время начать искать ответы.

― И насколько ты уезжаешь? ― спросила Гермиона, сделав глоток кофе и не почувствовав вкуса.

― Пока не найду решение, ― ответил Драко. Он видел, что она загрустила, но не мог иначе. ― Это мой сын, я должен ему помочь.

― Конечно, ― ответила Гермиона и сморгнула навернувшиеся слезы. ― Когда планируешь отъезд?

― Завтра, ― ответил Драко, Гермиона широко распахнула глаза. ― Лучшего времени не будет. Сейчас Программа запущена и отлично работает, все основные моменты решены и курируются. Мое участие не требуется, а для подписания каких-то сопутствующих документов мне не нужно торчать в Англии постоянно.

― Ты прав, ― только и сказал Гермиона. Драко встал с места, обошел стол, взял ее за руку. Она тоже встала с места.

― Я буду писать, если хочешь, ― сказал он, обняв ее. ― Я пока сам еще не знаю, где буду.

― А с чего начнешь? ― спросила Гермиона.

― С Ирландии, согласно документам, там был похожий случай, ― ответил Драко. ― Поезд уходит завтра в 9:00.

― Поезд? Не трансгрессия? ― удивилась Гермиона.

― Не хочу светить магией, ― улыбнулся Драко, отстраняясь от Гермионы. ― Попробую путешествовать как маглы.

― Не верю, ― ответила Гермиона, прищурившись.

― И правильно, ― усмехнулся Драко. ― Делать вид, будто ты не в курсе, что в Ирландии запрет на трансгрессию извне, тебе не идет.

Гермиона рассмеялась, но быстро скисла. Драко только ушел из ее квартиры, а она уже почувствовала одиночество. Впрочем, у нее действительно были дела в Аврорате, поэтому она отправилась туда.

* * *

― Нет, Гермиона, я против! ― воскликнул Гарри, размахивая пергаментом. ― В мире мало вещей, которые я не могу принять и понять, и это одна из них!

― Я все решила, Гарри, ― мягко сказала Гермиона. ― Мы много лет рука об руку. Тяжело было, когда Рон ушел в свободное плавание, но мы это преодолели. Теперь пришло время и мне идти дальше.

― Но куда дальше? Тебе предложили должность в Министерстве? ― не унимался Гарри. Не так он планировал начать первое спокойное утро после нескольких месяцев напряженных.

― Нет, ― ответила Гермиона. ― Я пока не думала, чем хочу заниматься, но что точно я знаю, что моя работа в Аврорате завершена. Я отдала все, что могла и больше у меня ничего нет.

― Это все, Малфой, да? ― прищурившись, спросил Гарри. ― Теперь, когда вы пара, он запрещает тебе работать?

― Гарри, ― рассмеялась Гермиона. ― Ну и фантазия. И мы не пара…точнее мы не говорили на эту тему, не думаю, что пара. Нет.

― Понятно, ― закатил глаза Гарри, тяжело вздохнув. ― Может все-таки отпуск, а не увольнение?

― Нет, Гарри, на этом с совместной работой покончено, ― сказала Гермиона с улыбкой. Он смотрел на нее какое-то время, затем вздохнул и подписал пергамент.

― Дела надо будет сдать в архив, ― сказал он, отложив заявление об увольнении.

― Конечно, ― ответила Гермиона, просияв. ― Все хорошо, мы же не перестаем быть друзьями. Может как-нибудь зайдем к вам в гости с Драко.

― Гермиона! ― воскликнул Гарри, но потом глядя на лицо подруги, рассмеялся. ― Мне будет тебя не хватать.

― Ты всегда можешь писать мне, ― сказала она. Гарри подошел к ней и обнял. Он понимал Гермиону, но не мог отделаться от ощущения, что его жизнь меняется слишком быстро.

До конца дня Гермиона привела все дела в порядок, сдала в архив документы, важные материалы и пометки оставила на столе, подписав каждую стопку. Она знала, что рано или поздно этот кабинет кто-то займет, поэтому хотела облегчить жизнь преемнику. Может быть даже Невиллу. Он вышел на работу и даже пару раз улыбнулся. По его словам, он решил дать им с Ханной шанс. Гермиона поняла его решение, все-таки это касалось только его семьи, друзья могут лишь принять его выбор.

Вечером Гермиона боролась с собой и желанием наведаться в мэнор, но не хотела выглядеть отчаявшейся, к тому же там могло быть все семейство Малфоев, а в свой последний визит она поняла, что юный хозяин не особо ей рад. Гермиона ходила по комнате и не знала, чем себя занять, в ней боролись две силы. Одна говорила ― будь спокойна и жди, а вторая кричала ― брось все и беги за ним. Гермиона мучилась над выбором пол ночи, ведь ключевым фактором было то, что ее с собой никто не звал.

На вокзал Кинг-Кросс, который помимо рейса в Хогвартс в остальное время в течение года осуществлял перевозки и по другим маршрутам, Драко прибыл за полчаса до отправки поезда. Все потому, что Тео вызвался его проводить в «внезапно возникшее путешествие для отдыха от всех и ото всего в одно лицо». Они прошли разделительный барьер и стояли у поезда.

― Это очень странно, Драко, ― рассуждал Тео, помогая себе бурной жестикуляцией указательным пальцем. ― Ты только на свободу вышел и сразу куда-то уезжаешь. А как же попойки с друзьями?

― Они обязательно будут, но сначала мне хотелось бы отдохнуть подальше от всех вас, ― проворчал Драко. ― Эти месяцы высосали из меня все соки. Ты кстати тоже не мало крови попил.

― А вот это было обидно, ― поджал губы Тео, впрочем, надолго его грусти не хватило. ― Когда вернешься?

― Я еще не уехал даже, ― усмехнулся Драко. ― О возвращении подумаю позже.

― Тебе точно не нужна компания? ― с надеждой спросил Теодор.

― Точно, ― кивнул Драко. ― Скажи лучше, какие у тебя планы?

― Я подумываю купить здание в Косом переулке, чтобы открыть там адвокатскую практику, ― сообщил Нотт. ― Буду помогать обездоленным добиваться справедливости.

― Ты думаешь, у тебя достаточно опыта? ― спросил Драко и получил убивающий взгляд.

― Оскорблять меня не надо, Малфой, ― проговорил Тео, придав себе серьезный вид. Затем улыбнулся. ― Найму кого-нибудь. Ты же знаешь, офисная работа не для меня. Тем более теперь, когда мое имя такое громкое…думаю, отбоя не будет от желающих поработать со мной, как думаешь…

Но Драко его уже не слушал. Он смотрел поверх друга в сторону разделительного барьера, который только что пересекла Гермиона. Она крутила головой в поисках его. Когда их глаза встретились, тепло разлилось по венам у обоих. Нотт что-то усиленно вещал, пока не заметил, что его болтовня летит мимо. Он проследил за взглядом Драко и чертыхнулся вслух. Гермиона подошла к ним.

― Я должен был догадаться, что все не так просто! ― воскликнул Тео.

― О чем ты? ― напряглись оба.

― Никакой это не одиночный уезд, вы решили сбежать по-тихому, ― Нотт был уверен, что раскрыл мировой заговор, не меньше. Драко и Гермиона переглянулись, сдерживая улыбку. ― Ой, понятно все с вами! Даже тошнота начала подкатывать к горлу.

― Тео, ― сказала Гермиона и рассмеялась. Он сурово на нее посмотрел и через мгновение улыбнулся тоже.

― А если серьезно, ты попрощаться или вы вместе? ― спросил Теодор. Драко вмиг стал серьезным. Когда он сообщил Гермионе о своем отъезде, он конечно же хотел позвать ее с собой, но не решился, потому что она и так много для него сделала. К тому же он не был уверен, что имеет право вообще предлагать такие серьезные вещи, как поиск лекарства для его сына, который напал на нее. Но одного Драко не учел, что речь шла о Гермионе Грейнджер, той самой, которая применила империус, чтобы он вышел на свободу.

― Ну-у, скажем так, что я тоже еду в путешествие, ― уклончиво ответила Гермиона. ― Увольнение из Аврората хочется отпраздновать где-то подальше от Лондона.

― Ты уволилась? ― спросил Драко. Он понимал, что все это значит, но не верил в то, что она это сделала, чтобы быть с ним. ― А кто там теперь будет работать?

― Ну Невилл, Гарри, и несколько десятков других специалистов, ― ответила Гермиона с улыбкой, от волнения ей казалось, что выпрыгнет сердце из груди.

― Невилл? ― уточнил Драко. ― Это тот, кто породнился с Блейзом через жену?

― Чего? ― подал голос Нотт. Драко и Гермиона прервали обращенные друг к друг взгляды и посмотрели на третьего лишнего. ― Да, я все еще здесь. Впрочем, пошли вы в жопу. Оба!

Драко и Гермиона переглянулись, улыбнулись друг другу и с обеих сторон обняли Теодора. Тот замер на пару мгновений, затем облегченно выдохнул.

― Удачи вам, ― сказал он позже, собираясь уходить. ― Если не будете писать мне, скажу Оливии Стар, что Малфой увел у меня Грейнджер, папарацци достанут вас из-под земли!

― Иди уже, пока слезу не пустил, ― дал напутствие Драко. Теодор улыбнулся ему и покинул платформу. Гермиона и Драко остались наедине. Нет, на перроне еще были люди, но эти двое никого не замечали. Раздался первый гудок поезда, пассажиры поспешили в вагоны, чтобы занять свои места.

― Идем? ― спросила Гермиона, порываясь пойти, но Драко взял ее за руку и остановил. Она посмотрела ему в глаза.

― Я хотел тебя позвать, просто думал, что это будет слишком после того, что ты сделала для моего сына, ― проговорил Драко на одном дыхании. И вот эта торопливая речь прозвучала для Гермионы как признание. Она повернулась к нему и обхватила руками его лицо.

― Для твоего сына я еще ничего не сделала, мы только поедем искать решение его проблемы, ― сказала она тихо. ― Все, что я сделала, было для тебя.

― Почему? ― спросил он, готовый разрыдаться.

― Потому что люблю тебя, ― призналась Гермиона, затем пожала плечами: ― Я думала, ты в курсе.

― А говорила, что тебе не нужна моя любовь, ― только и мог сказать Драко.

― А ты говорил, что мы оба пожалеем, ― напомнила она. ― Ты жалеешь?

― Нет, ― ответил Драко. ― А ты?.. Хотя, да, глупый вопрос.

Раздался второй гудок поезда.

― Пошли, а то без нас уедет, ― поторопила Гермиона.

― Да, только подожди, ― сказал Драко и снова обнял ее, прижав к себе. За эти два дня они обнимались больше, чем за всю жизнь, но в этих простых жестах было столько чувств. Драко не умел выражать симпатию, не умел говорить о любви взаправду. Да что там говорить, до недавнего времени он и не знал, что может чувствовать нечто подобное. Он впервые уезжал из дома без точного представления о возвращении, впервые был не один против всех, а с кем-то, впервые чувствовал, что, обнимая Гермиону, он не оставляет родные края, они едут с ним. В ее руках он ощущал себя способным преодолеть все предстоящие невзгоды, потому что понял, что любим и в эту минуту дал себе слово, что отныне и навсегда объятия Гермионы будут его домом.

Это мой первый раз ―

мятных губ твоих вкус.

Это твой первый джаз.

Это мой первый блюз.

Ты ― василиск, и

я целую твои глаза.

Горек и сладок риск,

в жилах кипит азарт.

Ты закрываешь дверь,

я ― срываю замок.

Ты говоришь: «зверь».

Я говорю: «Бог

отпустит мои грехи.

Если же я ― волк,

значит ―

беги».

Ты ― приглушаешь звук.

(разум, спокойных снов).

Слово из шести букв?

― только бы не «любовь».

Делаешь шаг назад.

Плавится

пар

кет.

Шепчешь:

«нас ждет Ад».

Я говорю: «свет ―

это большой обман.

Света и Тьмы нет.

Свет ― это ты

сам».

(ты ― это мой свет).

Ты ― василиск, и

я закрываю твои глаза.

Горек и сладок риск,

сорваны тормоза.

Это твой первый джаз.

Это мой первый блюз.

Это мой первый раз.

Когда

я

лю

б

лю.

© Джио Россо

Q.V.: Решила закончить историю стихотворением Джио Россо. Мне кажется, оно сюда идеально подходит. Я не мастер красивых слов, хотя…может и мастер, поэтому скажу так ― Спасибо всем тем, кто многие годы со мной и находит время поддержать меня добрым словом в процессе создания очередного фф; Спасибо тем, кто нашел меня впервые и остался; Спасибо тем, кто каждый раз думает, что читает какую-то хрень, но дает мне шанс снова и снова; Спасибо тем, кто хоть немного, но улыбается, получая уведомление о выходе новых глав и историй. Каждый раз я думаю, что это мой последний фанфик, что пора заканчивать, ведь это нужно все меньшему и меньшему количеству людей, но потом я вспоминаю, что лишь качество чьих-либо убеждений определяет успех, а не число последователей, поэтому беру себя в руки и начинаю творить. Будьте счастливы, и не жалейте (черт возьми!) букв для Автора, он старался@/_\@