Ближе некуда (гет)

Сова от Нотта прилетела в десять утра на следующий день. В письме было только несколько слов: «Прошение удовлетворили. Похороны в субботу. Скоро буду». От полученной информации сердце Драко забилось чаще ― значит получилось, они смогли. Тема похорон не отпускала Малфоя все это время, словно якорь, который не дает до конца осознать, что жены больше нет, и тянет вниз как незаконченное дело. Особого церемониала у Малфоев не было, место захоронения у всех членов семьи одно ― фамильный склеп на территории поместья, в скрытой от глаз роще из многолетних платанов.

Спустя час после своего письма явился Нотт, он сообщил, что на церемонию прощания разрешено пригласить только семью Астории, никаких друзей кроме, разумеется, него, поскольку он адвокат и пока имеет право приходить без ограничений.

Если Драко думал, что известие о разрешении похоронить жену как-то облегчит его состояние, даст новое дыхание и желание двигаться дальше, то он ошибался: стало еще тяжелее. Теперь он чувствовал, что не вздохнет спокойно, пока не закроет двери склепа за ее гробом.

В это же время в Аврорате Гарри вызвал Гермиону в свой кабинет. Едва она пришла, то поняла, что разговор предстоит сложный, так как Гарри вел себя нервно, постоянно перекладывал бумаги на столе. Гермиона прикрыла дверь и прошла вглубь кабинета, он предложил ей присесть, она повиновалась.

― О чем ты хотел поговорить? ― спросила она, потому что атмосфера давила, а Гарри не спешил начинать разговор. От звука ее голоса он словно пришел в себя, сел в свое кресло, положил руки на стол.

― Может ты уже в курсе, сегодня утром мы удовлетворили прошение Малфоя о выдаче ему тела жены, ― проговорил Гарри, Гермиона шире распахнула глаза. Пусть после подготовленных ею документов сомнений в правомерности этого запроса не было, все же узнать, что Гарри поставил подпись было неожиданно.

― Откуда бы я была в курсе, ― тем не менее произнесла Гермиона.

― Мало ли, ― неопределенно пожал плечами Гарри. Гермиона прищурилась. ― Впрочем, я хотел бы поговорить сначала о другом.

― Я слушаю, ― сказала Гермиона, выпрямив спину. Она волновалась, но не хотела этого показывать.

― В последнее время наши с тобой отношения, ― осторожно начал он, но говорил без запинки, видимо, готовился. ― Я сейчас говорю о профессиональной сфере, складывались довольно противоречиво.

― Противоречиво? ― переспросила Гермиона, нахмурив лоб. ― Ты отстранил меня от дела и понизил до рядового сотрудника. Какие тут противоречия, все же предельно ясно!

― И все-таки я хотел бы закончить свою мысль, ― продолжил Гарри, Гермиона раздраженно махнула рукой. ― Я бы хотел, чтобы мы наладили рабочие отношения, а в идеале вернули их на прежний уровень, когда могли сообща заниматься расследованиями и не переходить на конфликты.

― Ты вернешь мне это дело? ― тут же спросила она.

― Нет, ― твердо сказал он.

― Поручишь какое-то новое, не менее серьезное? ― продолжила уточнять Гермиона.

― Когда оно появится, несомненно, ― кивнул Гарри.

― То есть в деле Малфоя я так и останусь патрульным? ― спросила она, поставив указательный палец на стол и стукнув по столешнице ногтем.

― По этому делу изменений не будет, ― сказал Гарри твердым голосом. ― Учитывая случившееся, при всем моем понимании и желании, возвращать это дело тебе будет неэтично.

― О как! Неэтично, ― произнесла Гермиона, словно пробуя слова на вкус. Было горько. ― Ясно. В таком случае о какой совместной работе ты говоришь, если пока это самое главное дело Аврората, а я от него отстранена?

― Как ты знаешь, ― немного сбивчиво заговорил Гарри. ― В эту субботу заседание в Министерстве, где Аврорат должен отчитаться по делам за лето. У меня в субботу дела, поэтому я хотел бы, чтобы ты посетила это мероприятие.

― А какие у тебя дела? ― сразу спросила Гермиона, понимая, что Гарри не просто так вдруг решил поручить ей такое представительство.

― Как я тебе сообщил в начале, ― голос снова немного стал нервным, от Гермионы это, естественно, не укрылось. Значит есть еще что-то, чем он собирается ее «добить». ― Разрешение на погребение Астории выдано, похороны назначены на субботу. Учитывая приоритет дела, церемония будет проходить под усиленным контролем, несмотря на то, что присутствующих планируется мало.

― В таком случае я как патрульный по этому делу должна быть там, ― сказала Гермиона, лицо Гарри вмиг стало серьезным, черты выглядели острее. Она поняла, что наступила на больную мозоль.

― Все задействованные в охране авроры были здесь до тебя и уже получили план расстановки и патрулирования, ― его тон был ровным и не предвещал никакого снисхождения. ― Разумеется, я все обдумал, прежде чем делать распределение. Или ты считаешь, что следить за порядком в поместье Малфоев более ответственное дело, нежели собрание в Министерстве магии?

― Я так не считаю, ― покачала головой Гермиона, она понимала, что Гарри может легко разозлиться и нового скандала не миновать. Она этого не хотела. ― Оба дела важны, просто я думала, что к министру ты отправишься сам.

― Но отправишься ты, ― пожал плечами Гарри. ― Не переживай, ничего с твоим Драко не случится.

― А вот это сейчас к чему было? ― спросила Гермиона, закатив глаза.

― Ты думаешь, я не в курсе, как так за один день Нотт внезапно поумнел? ― проговорил Гарри, глядя Гермионе в глаза. Она не моргала и была уверена, что щеки немного покраснели, да и в целом стало немного жарко.

― Что ты имеешь в виду? ― спросила она, немного севшим голосом.

― Не строй из себя глупышку, моя хорошая, ― тон был абсолютно не дружелюбным, но зато напомнил Гермионе, что она должна отстаивать свои убеждения, а в том, что Астория, чья бы жена не была, заслуживает быть упокоенной, она была убеждена всецело. ― Я же помню, как ты уговаривала Невилла дать согласие, ты была недовольна, что и я не разрешил. Признайся, ты всю ночь не спала, но нашла-таки все законы, на которые может сослаться этот придурок, чтобы добиться цели?

― Твои обвинения не больше, чем фантазия, Гарри, ― воскликнула Гермиона и поднялась с места. ― Странно, что ты как будто личные какие-то счеты с ним сводишь, как будто сам не понимаешь, что его желание похоронить жену абсолютно нормальное, учитывая, что ты сам склонен верить в его невиновность!

― Не слишком ли много эмоций для той, кому все равно? ― Гарри тоже вскочил со своего места. ― В самом деле, Гермиона, что между вами?

― А что между нами, Гарри? ― парировала девушка, чтобы перевести разговор в то русло, где она может его в чем-то обвинять.

― В каком смысле? ― сразу стушевался он.

― В прямом, ― нервно жестикулировала Гермиона, хотя слов выходило меньше, чем движений руками. ― Мы расстались или как? Хотя постой, мы вообще были вместе? То есть наши «сверхурочные» и не только встречи закончены?

― А ты как думаешь? ― вопросы, вопросы, обмен вопросами, а ответы, видимо, будут потом.

― Я тебя спросила, ― Гермиона сложила руки на груди и смотрела на Гарри с вызовом.

― Очевидно же, что сейчас мы не можем это спокойно обсудить, ― Гарри решил потихоньку слиться. ― Да и твой странный интерес к Малфою с начала этого расследования меня слегка настораживает.

― Интерес? Ты своем уме, Гарри?! ― Гермиона была взбешена. ― Между нами ничего не было и нет. Как тебе не стыдно?!

― Успокойся, Гермиона, ― попросил Гарри, потому что не любил скандалы, а в данный момент не знал, что сказать.

― Сам успокойся! ― естественно, она не унималась и говорила так, будто в кабинете еще был кто-то, кто бы мог ее поддержать. ― Он говорит мне успокоиться! Кошмар какой, Гарри! Знаешь, я помогу тебе определиться в этом архисложном вопросе. Между нами все кончено!

Гермиона смерила его злым взглядом и направилась к двери. Она уже повернула ручку, когда услышала в спину:

― Как тебе будет угодно!

Она медленно выпрямила спину и призвала все силы, которые только были в ней, чтобы достойно уйти. Она даже не повернулась на эти слова, а просто вышла из кабинета и так хлопнула дверью, что несколько картин со стен попадали на пол. Гарри бессильно рухнул в кресло и с силой сжал кулаки. Хотелось что-то сломать, поэтому он схватил со стола гипсовый бюстик с изображением Альбуса Дамблдора, которым придавливал стопки пергаментов, и бросил его в стену. Белая крошка разлетелась по всему кабинету.

― Очень неприятно, Гарри, ― услышал он тихий голос из рамы в левом углу.

― Репаро, ― Гарри махнул палочкой и бюст вновь стал целым. Гарри повернулся к портрету, но его обитателя уже не было.

Гермиона на всех парах мчалась в свой кабинет, игнорируя обращения коллег по дороге. Едва она забежала к себе, как закрыла дверь, наложила оглушающее и заорала, что было сил. Выплеснуть гнев было просто необходимо. Сделав это, получилось немного расслабиться. Гарри вел себя с ней так грубо впервые в жизни. Она слишком хорошо его знала. Знала, что он импульсивен и скорее всего говорил гадости ей на зло, потому что она посмела начать выяснения, потому что ему не нравится Малфой и вся ситуация вокруг него, потому что она помогла Нотту (читай Малфою) обыграть Аврорат. Решение Гарри отправить ее вместо себя в Министерство можно было считать неплохой альтернативой, если бы не знать, что в данном случае он делает это специально, чтобы она пропустила похороны, чтобы в такой важный для Малфоя момент не присутствовала там, чтобы он, Гарри, чувствовал, что еще немного, но контролирует ее.

А почему, собственно, она разозлилась, ведь явно не из-за неопределенности их с Гарри отношений? Она хоть и не считала себя девушкой для встреч без обязательств, все же менее болезненно отреагировала бы, не будь контекст связан с Малфоем. Какого черта этот Малфой влез в ее жизнь и все в ней перевернул? С тех пор, как она вроде как сблизилась с ним, все идет наперекосяк. Вот кто истинный виновник ее последних неудач, а никак не Гарри, Визенгамот или Мерлин Всемогущий. Его и себя, вот кого ей стоило бы винить, но тогда они снова вместе в рамках одного контекста, а это было огромной ошибкой, потому что не имело никаких перспектив, а верить в какое-то подобие дружбы между ними ― полнейший абсурд.

Гермиона отправилась на патруль с твердым убеждением, что не станет даже разговаривать с Малфоем, если тот посмеет оказаться в поле зрения, но, видимо, он дал себе такой же зарок, потому что ни разу не подошел к окну и не выходил на улицу. Перед окончанием патруля Гермиона было подумала зайти и проверить, как он, вдруг ему плохо или нужна помощь, но откинула эту мысль, потому что посчитала дурной затеей.

В пятницу утром через секретаря Гарри передал Гермионе отчеты для Министерства, решив не удостаивать ее личным визитом, что было воспринято ею с огромной симпатией: она была зла на него. Ей даже казалось, что это первая крупная ссора с Гарри за всю ее жизнь. Но, видимо, время пришло, раз это случилось, да и раньше их не связывало ничего кроме дружбы. Теперь все было сложнее, а вот насколько, она в данный момент даже думать не хотела. Зная, что помимо отчетов ей предстоит также кратко высказаться самой, она принялась составлять небольшой доклад. Окончив его в районе трех часов, Гермиона наскоро пообедала в столовой и направилась в мэнор, чтобы не соблазниться на чай и выпечку, которой, несомненно, решат подчивать ее домовые эльфы.

Мэнор встретил ее унылым и серым, несмотря на то, что воздух был теплым, все же она ощущала мелкий озноб. Вдали она увидела небольшой шатер, стулья. Подойдя ближе, она поняла, что место готовят для завтрашней церемонии. Эльфы уже расчистили площадку и сделали большую часть подготовительных работ, а другие патрульные, точнее те, кто сторожил окрестности поместья в данную минуту проверяли стулья, трибуну, все атрибуты на наличие каких-то запрещенных чар. Гермиона не стала задерживаться и прошла мимо в сторону платановой рощи. Она предполагала, что там находится склеп Малфоев, точнее видела на карте, когда изучала план местности, но как выглядит это сооружение в реальности, даже не представляла. Решив, что ввиду своего отсутствия не сможет увидеть церемонию завтра, она пошла к склепу, чтобы удовлетворить любопытство. И пусть это был не ее участок патрулирования, все же увеличенное количество авроров на территории поместья позволит не заметить ее краткого отсутствия на закрепленном за ней маршруте.

Фамильный склеп Малфоев выглядел именно так, как она и представляла: величественное сооружение, выполненное в стиле готики, разумеется, с горгульями по обе стороны от входа. Древнее сооружение среди деревьев на удивление вполне гармонично смотрелось, хотя может все дело в целом в принадлежности, ведь у Малфоев все выглядит стильно. Так, стоп?! Стильно? Гермиона тряхнула головой, не иначе воздух в этом месте разряженный и давит на мозг. Она поспешила покинуть рощу, находиться там одной было жутко, потому что одолевали противоречивые мысли, главная из которых: завтра здесь упокоится тело жены Драко, а он сам станет еще несчастнее, потому что хоть и думает, что похороны помогут ему поставить точку для себя хотя бы мысленно, вместе с тем они подведут его к нерушимой истине о том, что ее действительно больше нет, а такое нужно пережить, отгоревать. Даже такому, как Драко.

За этими мыслями Гермиона вернулась на свою дорожку и пройдя еще какое-то время, подошла к оранжерее. Сквозь прозрачное стекло она увидела Малфоя, он стоял у кустов белых роз (у их семьи, видимо, мания на розы) и вертел в руках срезанный цветок. Гермиона решила быстрее уйти, но проходя мимо открытых дверей, наступила на камень и чуть не упала, громко выругавшись. Она осторожно посмотрела в сторону дверей, надеясь, что ее провал оказался незамеченным, но там стоял Драко. Теперь его уже невозможно было проигнорировать.

― Привет, ― сказала Гермиона, вертя перед собой ногой, проверяя, есть ли болевые ощущения.

― Ты в порядке? ― спросил Драко, указывая на ногу. ― Костыли не нужны? Или, может, очки?

― Ха-ха, ― закатила глаза Гермиона. ― А ты что же, осваиваешь профессию садовника?

― А чем еще заниматься в четырех стенах, ― это был не вопрос, а утверждение.

― Читать, ― сказала Гермиона. ― У вас гигантская библиотека, я видела.

― Такая наблюдательная, ― пришла его очередь закатывать глаза. ― Я тоже люблю чтение, но когда ты заперт, то даже это надоедает.

― Наверно, это тяжело, ― согласилась она. ― Но что поделать, в следствии подвижек нет.

― Зато есть кое в чем другом, ― его голос сразу стал тише. ― Похороны завтра. Ты наверняка уже в курсе.

― В курсе, ― кивнула Гермиона и тоже загрустила.

― Только этого завтра не надо, окей? ― Драко сложил руки на груди и гордо выставил подбородок. Гермиона изобразила непонимание, он пояснил. ― Если ты будешь стоять завтра с таким прискорбным лицом, то мне будет в пору разрыдаться.

― Не переживай, ― вздохнула Гермиона с легкой улыбкой на лице. Надо же, ее выражение лица может вызвать у него какие-то эмоции. ― Меня завтра не будет.

― То есть как? ― спросил Драко в ту же секунду, расцепив руки, чтобы всплеснуть ими в немом жесте непонимания.

― Так, ― ответила Гермиона. ― Гарри поручил мне другую ответственную работу.

― Что может быть важнее завтрашней церемонии?! ― его голос стал громче, откуда-то появились нервные нотки. ― Вообще-то вы до сих пор не поймали убийцу Астории! Что если он заявится на ее похороны?!

― Здесь будет две дюжины первоклассных авроров, ― сказала Гермиона. Отчего-то поведение Малфоя ее забавляло. Неужто Гарри не зря бесится… Эти двое выросли, но продолжают соревноваться друг с другом. Как дети, честное слово!

― Но мне нужны лучшие! ― в попытке донести всю полноту своего негодования Драко даже схватил Гермиону за плечи и потряс. Она удивленно на него посмотрела и поджала губы, чтобы не рассмеяться. ― Я серьезно, Грейнджер! При всей моей нелюбви к твоему происхождению, я не буду отрицать очевидный факт: ты могущественный аврор. Как по мне, так лучше Поттера точно! Он просто удачлив и все, а Уизли…хотя он и не аврор… Ну ты меня поняла!

― Малфой, ― Гермиона старалась говорить сдержанно, параллельно отдергивая со своих плеч руки этого неумеющего (вдруг) себя контролировать молодого человека. ― Если бы я не знала тебя, то подумала бы, что тебе будет не хватать именно меня, что явный нонсенс, согласись?

― Конечно, ― тут же отозвался он, немного начиная соображать о двусмысленности своего поведения. Его нервы явно нуждались в успокоительных, а он упорно продолжал игнорировать назначения колдомедиков, думая, что справится сам.

― В таком случае спешу тебя заверить, ― продолжала говорить Гермиона тоном воспитательницы в детском саду. ― Что не качеством, там количеством присутствующие авроры покроют отсутствие могущественного коллеги. Все будет хорошо, не переживай.

― И все-таки я хочу знать, ― Драко окончательно пришел в себя и выпрямил спину. ― Что поручил тебе этот недоумок?

― Во-первых, недоумок ― это твой друг Теодор, ― тут же огрызнулась Гермиона, Драко ожидал этот гневный тон, знал, что на оскорбление святоши последует такая реакция. Впрочем, он специально так его назвал. ― А во-вторых, Гарри поручил мне представить ежеквартальный отчет по работе Аврората в Министерстве.

― И ты пойдешь на это скучное сборище взамен удовольствия присутствовать на церемонии погребения чистокровного волшебника? ― Драко перевернул все с ног на голову, Гермиона даже растерялась, но быстро пришла в себя.

― Удовольствием я бы это не назвала, ― сказала она, Малфой поджал губы, понимая, что перегнул палку. ― Да и довелось уже бывать на похоронах чистокровных десять лет назад.

Драко опустил голову, понимая, о чем она говорит. Несмотря на то, что со стороной он определился задолго до падения Волдеморта, все же всякий раз обсуждая те события, в глубине души он чувствовал небольшой укол, крохотное чувство вины, словно косвенно он виноват в том, сколько потерь было по итогу. Это изменение в лице не укрылось от глаз Гермионы. Весь разговор со всеми его перепадами все равно получался какой-то грустный. Она понимала, что нужно уходить, потому что иначе все это снова приведет к какой-нибудь непрошенной откровенности, а вместе с этим и к ряду новых проблем.

― Ладно, я пойду, ― сказала Гермиона. ― Авроров тут много и без меня, а завтра будет еще больше. Гарри тоже будет, так что тебе ничего не угрожает.

― Ты хочешь, чтобы меня стошнило? ― скривился Драко, изображая рвотные позывы.

― Позер, ― Гермиона усмехнулась и стукнула его по руке. На секунду он улыбнулся, но потом уставился на нее. Она прочитала в его глазах, что допустила ошибку, похлопав его как приятеля. Она отдернула руку. ― Извини.

Сказав это, она развернулась, чтоб уйти, но была остановлена: Драко схватил ее за предплечье. Она замерла и не дышала. Через мгновение она почувствовала дыхание над своим ухом, по спине побежали мурашки.

― В тот день в кабинете ты сказала, чтобы я не смел тебя трогать, ― голос Драко был еле слышен, но она понимала его речь нутром. ― А сама допускаешь в моей адрес такие вольности. Это очень некрасиво, Грейнджер. Сейчас я принимаю твои извинения, но если подобное повторится, то тебе конец.

Шепот стих, послышался звук шагов. Когда Гермиона наконец выдохнула и повернула голову, то увидела спину Драко, который уже вернулся в оранжерею. Гермиона поспешила убраться из поместья подальше, потому что этот голос проник ей под кожу, заставляя сердце учащенно биться. Она приказала себе выбросить эту дурь из головы. Нельзя было допускать сближения с ним. Это же Драко-чертовски-хорош-но-чертовски-отвратителен-Малфой! Он уже разрушил ее репутацию, отношения с Гарри, преданность друзьям. С каждым разом становилось все хуже и хуже, но почему было так любопытно, какое может быть дно во всей этой истории?