Много вопросов или Кто знает все? (гет)

Флия и Драко сидели в завале книг. Они просматривали одну за одной эти огромные старые фолианты. Драко никогда не видел этих книг. Они были настолько интересны, что он порой забывал, что именно они ищут. Тут в комнату вернулись Гарри, Патриция и Рон.

— Ну, как дела? — поинтересовался Драко.— Нашли пропажу?

— Нашли,— буркнул Рон.

— И где же? Опять в чулане пряталась?

— Малфой, закрой рот, или я тебе его сейчас закрою.

— Ню-ню,— улыбнулся ему блондин.

— Что нам делать?— спросил Рон у Флии, не желая выслушивать слизеринца.

— Если хочешь, можешь почитать умную книжку, пока мы ищем информацию о Черном принце,— протянула ему толстенный том Флия.— Тебе понравится.

— Спасибо, но меня как-то не прельщает просто читать это, тем более что она написана на латыни.

— Ты же хорошо знаешь латинский алфавит!— повернулся к нему Гарри.

— Ну, знаешь, алфавит — алфавитом, а читаю я плохо,— пробурчал Рон.

— Нашла,— вдруг нарушила их разговор Флия. Драко встал и, обойдя стол, сел возле девушки.— Нашла, вот,— пододвинула она ему книгу.— Принц просыпается тогда, когда его хозяину нужна помощь. Он, как вампир нуждается в крови для пробуждения. Получив ее, он перенимает практически все особенности человека или животного, чья кровь была выпита. Но принцы бывают разные: белые и черные. Белым нужна чистая непорочная кровь, например, пегаса или невинного ребенка, оставляя его в живых. Черным же наоборот, кровь злого животного или человека, который уже мертв. Только тогда в них проснется вся сила. В нашем случае Черного принца будили кровью живой Патриции, чье сердце не так жестоко, как того требует ритуал, так что Черный принц не может проявить себя во всю мощь.

— Хоть это радует,— слегка улыбнулся Драко.— А как его разбудить полностью?

— Надо заново провести ритуал с нужной кровью. Только тогда он проснется и объединится с хозяином. И тогда мир падет,— захлопывая книгу, сказала Флия.— Кстати, Белый принц отмечен серебряным орлом, а Черный — черным скорпионом.

— А такое уже было когда-нибудь?— вмешался Рон.

— Да. Это было очень давно. Тогда маги были еще слабы и плохо контролировали свои способности. Но один маг — некромант по имени Регулолас, чья книга у меня хранится, смог развить свои способности до такого уровня, что ему не нужна была палочка. Он стал первым Нефилимом. Но его не принимали в обществе, боясь его способностей, и он был изгнан из волшебного мира навечно. Тогда он решил взять его силой и создал ритуал по призыву великой мощи и невиданной силы. Но он не учел один момент: когда призываешь силу — становишься заложником обстоятельств. Если тебя прервут, то твоя сила покинет тебя. Так и случилось: когда он проводил ритуал, его решил навестить старый друг. Он зашел именно в тот момент, когда Регулолас произносил уже последние строки заклинания. Яркая вспышка ослепила обоих и разбросала в стороны. Великая сила Нефилима покинула Регулоласа. Она рассеялась по всему миру, из-за чего иногда в обычных семьях маглов рождаются дети — маги, которых называют грязнокровками, но это не совсем так, потому, что они наследники первого великого Нефилима, который впоследствии написал множество книг о магии. Но большинство из них сгорели в великом пожаре, а те, которые уцелели, разбрелись по свету. Мой отец был поклонником Регулоласа. Он преклонялся перед его силой и умом и поэтому собирал его рукописи по всему свету за любые деньги. Кстати, книга очень интересная. Правда и про черную магию.

— А, что, в истории никто так и ни разу не разбудил своего принца?— спросил Гарри.

— Нет,— заговорила Патриция.— Тем, кому он был нужен, не имели достаточной силы для его пробуждения, а, у кого она была, не нуждались в нем.

— Сейчас же все по-другому: есть и сила и желание.

— А ты уверена, что если Черного принца не будить, то Волан де Морт не обретет полную силу?— вдруг встрепенулся Гарри.

— Я такого вообще не говорила,— взглянула на юношу Флия.— Я сказала, что если его разбудить, то мир падет перед Волан де Мортом. Но если его не будить, отец может забрать мою силу. Тогда эффект будет примерно одинаковый, но есть вероятность, что он этого не сделает, а оставит меня в живых.

— Он же не может убить собственную дочь!— встал Гарри.— Какой-никакой, но он отец!

— Он, в первую очередь преследует свои интересы, а только потом обращает внимание на тех, кто при этом пострадал,— отвернулась Флия.— Я это хорошо знаю, потому что эта черта его характера передалась мне в полной мере. Но я не умру после того, как отдам ему силу, если Патриция успеет поделиться со мной своей.

Тут постучались. Эмма открыла дверь. На пороге стояла Джинни. Перебинтованная рука болталась на шее, растрепанные волосы были разбросаны по плечам, а мантия расстегнута. Она, тяжело дыша, вошла в комнату. Все сидящие за столом обернулись на нее.

— Джинни!— вставая, заговорил Рон.— Что ты тут делаешь?

— Гермиона пропала,— облокотилась она на косяк.

— Как!— подскочил Гарри.

— Я не знаю. Когда Гермиона вернулась с прогулки, она тут же отправилась с вещами к выходу, когда вспомнила, что что-то забыла в комнате. Она ушла и пропала. Мы все обыскали, но нигде и следа ее не осталось

— Глупая девчонка!— встала Флия.— Если ее не убьют, я сама ее прикончу, когда достану!

С этими словами Флия накинула капюшон и быстрым шагом отправилась к лестнице. Все остальные двинулись за ней.

— Тебе лучше остаться с сестрой,— задержала Рона Патриция.— Не надо оставлять ее одну.

— Но как же Гермиона?— округлил глаза Рон.— Я не могу ее оставить! Я же…

— Мы сами справимся,— отрезала Патриция.— И тогда ты уже сам ей все скажешь. Если, конечно, хватит смелости.

— Патриция,— начал раздуваться Рон, приобретая окраску помидора.

— Я все тебе предельно ясно сказала: сиди тут и жди нас.

— Ладно,— абсолютно неохотно согласился рыжий.

— Здесь безопасно. Эмма сделает все необходимое, что бы вам было удобно, правда?

— Конечно, юная леди. Вам надо прилечь,— повернулась она к Джинни и, взяв ее под локоть, повела вглубь комнаты к кровате.— Не беспокойтесь, я позабочусь о Вас.

Джинни послушно пошла с Эммой. Рон сел на кресло перед камином и стал прожигать взглядом золу. Грэг закрыл дверь за ушедшими, и пошел в свою комнату. Эмма уложила Джинни на кровать Флии и предложила ей поспать.

— Сон пойдет Вам на пользу,— с улыбкой сказала она.

Для домашнего эльфа она была очень красива. Эмма не была похожа ни на одного домашнего эльфа, которых раньше видела Джинни. В ее улыбке читалась доброта, но в тоже время холод и высокомерие проглядывались в ней. По ней было видно, что никто не унижал ее так, как это делали с бедным Добби или остальными домовыми. Флия не опускалась до такой степени, чтобы кричать или, тем более, бить своего эльфа.

— Поспите, а я пока приготовлю для Вас и Вашего брата что-нибудь вкусненькое,— опять улыбнулась Эмма.

Джинни положила голову на подушку и тут же провалилась в сон. Эмма подошла к Рону и, немного наклонив голову, спросила:

— Как на счет стакана горячего шоколада со свежим печеньем?— лукаво взгля-нула она на юношу.

— Да, какая тут еда,— отмахнулся он.

— И все же,— настаивала Эмма.— Вам надо немного расслабиться. Сомневаюсь, что Вашей девушке это бы понравилось. Извините, но у Вас ужасные синяки под глазами.

— Хорошо,— сдался Рон.

Эмма на минуту исчезла. Потом появилась с подносом в руках. Сзади нее стоял Грэг. Он держал в руках маленький кофейный столик. Грэг поставил столик, сверху Эмма поставила тарелку с еще дымящимся печеньем и стакан горячего напитка. Затем пододвинула под ноги Рону мягкий пуфик, укрыла теплым пледом и разожгла огонь в камине.

— Если я понадоблюсь, только щелкните пальцами и я к вашим услугам,— сказав это, Эмма ушла к себе.

Рон не ожидал такого проявления внимания к себе. Некоторое время он просто смотрел на пляшущие языки пламени, но вскоре дразнящий запах свежей выпечки вывел его из этого состояния.