Freak (гет)

Из протокола осмотра места происшествия

Годрикова Впадина, дом Поттеров

01 ноября 1981 года

Осмотр начат в 05ч 06мин

Осмотр окончен в 23ч 53мин

Осмотр места происшествия производит следователь Главного Управления Аврората Аластор Грюм, при участии начальника Отдела Тайн Роджера Гринграсса, специалиста по общим магическим вопросам Альбуса Дамблдора и понятой Батильды Бэгшот.

Перед началом осмотра участвующим лицам разъяснены их права, ответственность, а также порядок производства осмотра места происшествия.

Участвующим лицам также объявлено о применении технических средств, полный перечень которых приведен в приложении 1.

Осмотром установлено: преступление произошло на территории дома Поттеров. Дом укрыт стандартным набором из магглоотталкивающих чар и защиты против злоумышленников, с некоторыми модификациями. Также присутствует разрушенный Фиделиус, остаточные эманации выявлены с помощью специального заклинания. Тёмной метки над домом не обнаружено.

Непосредственными местами преступления является прихожая, расположенная на первом этаже, и детская, расположенная на втором.

В прихожей обнаружено тело Джеймса Поттера, опознано по свидетельским показаниям и волшебной палочке. Никаких изменяющих чар, зелий или любых других средств изменения внешности не обнаружено.

Осмотр тела: труп на ощупь холодный, на теле присутствуют гематомы и порезы, полученные в ходе магической схватки. Предположительная причина гибели — непростительное заклинание «Авада Кедавра». Время смерти — 00ч 10мин.

Рядом с телом обнаружена волшебная палочка из красного дерева, сердцевина — сердечная жила дракона, размер в длину — 28 см (объект №1). Список последних использованных заклинаний, полученный с помощью «Приори Инкантатем», находится в приложении 2.

В детской обнаружено тело Лили Поттер, опознано по свидетельским показаниям и волшебной палочке. Никаких изменяющих чар, зелий или любых других средств изменения внешности не обнаружено.

Осмотр тела: труп на ощупь холодный, видимых повреждений не обнаружено. Предположительная причина гибели — непростительное заклинание «Авада Кедавра». Время смерти — 00ч 15мин.

Рядом с телом обнаружена волшебная палочка из ивы, сердцевина — волос с хвоста единорога, размер в длину — 26 см (объект №2). Список последних заклинаний, полученный с помощью «Приори Инкантатем», находится в приложении 2.

Возле двери обнаружен прах (объект №3), согласно предположениям Дамблдора — останки тёмного волшебника Лорда Волдеморта, известного также под псевдонимом «Тот-кого-нельзя-называть».

По предварительным итогам расследования, в ночь с 31 октября на 01 ноября 1981 года Лорд Волдеморт с помощью неизвестного лица проник на территорию дома Поттеров, защищенную заклинанием Фиделиус, и убил Джеймса и Лили Поттеров, после чего исчез. Их сын временно оставлен на попечение Дамблдора до открытия официального дела об опекунстве и выяснения недостающих деталей. Комиссия отмечает странное состояние дома, все предметы интерьера сгорели дотла, но при этом огонь оставил нетронутым детскую кроватку с лежащим внутри Гарри Поттером, а также тела его родителей. Ввиду явной магической природы этого огня были проведены исследования, результаты которых приведены в приложении 2.

При осмотре места происшествия изъяты:

Объект №1 — (волшебная палочка Джеймса Поттера) упакована и доставлена в Отдел тайн;

Объект №2 — (волшебная палочка Лили Поттер) упакована и доставлена в Отдел тайн;

Объект №3 — (прах) упакован и доставлен в Отдел тайн.

Настоящий протокол составлен в соответствии с законами Магической Британии. Согласно стандартной процедуре, все участники дали непреложный обет о неразглашении сведений, полученных в результате расследования до официального снятия секретности.

Аластор Грюм

Роджер Гринграсс

Альбус Дамблдор

Батильда Бэгшот

Приложение №2 (выдержки)

…Магический фон в семь раз превышает нормальный. Если принять за рабочую гипотезу Дамблдора о развоплощении сильнейшего из известных темных волшебников Британии, всё становится на свои места…

…Мортограф улавливает три отпечатка смерти: два чётких и один неустановленной природы. Требуются дополнительные исследования…

… С помощью приборов и заклинаний «Приори Инкантантем» были определены следующие зоны магической активности:

прихожая — множество трансфигурационных заклинаний, щиты, заклинания тёмной магии, непростительные заклинания («Авада Кедавра»). Источники: палочка Джеймса Поттера и палочка Волдеморта (не обнаружена на месте преступления);

детская — два непростительных заклинания «Авада Кедавра», неопознанная магия. Источники: палочка Лили Поттер и палочка Волдеморта (не обнаружена на месте преступления).

По предварительным данным, никакая известная комбинация чар, использовавшихся в эту ночь, не могла стать источником огня. Исследования неопознанной магии, как применённой с помощью палочки Лили Поттер, так и образовавшейся с помощью третьей силы, откладываются до проведения специальных исследований сотрудниками Отдела тайн…

Вне протокола

— Альбус?

— Да, Аластор?

— Сын Джеймса и Лили в безопасном месте?

— Я отправил его к твоим птенцам.

— К Фрэнку? Добро, там он будет в безопасности, а Алиса сможет о нём позаботиться. Отвёз лично?

— Нет, попросил Сириуса. Кстати, объяви в розыск Питера Петтигрю — именно он был хранителем Поттеров. Предвосхищая твой следующий вопрос — да, я проверил.

— Не слишком ли безрассудно доверять Сириусу такое ответственное дело? И пусть он явится для дачи официальных показаний, иначе так и будет в документах путаница ходить. «Неизвестное лицо», ха!

— Безопасность Гарри удержит его от опрометчивых действий, а там Фрэнк за ним присмотрит — я его уже предупредил. Сириусу я тоже сказал, чтобы сидел возле Гарри и ждал дальнейших инструкций, герой, м-мать его.

— Пусть сидит и не рыпается, время сейчас и так напряжённое, только новоявленного мстителя нам не хватает. Пусть не беспокоится, мои ребятки вытащат крысу из любой дыры, куда бы той ни хватило мозгов забраться.

«Вся магическая Британия в едином порыве празднует избавление от «Того-кого-нельзя-называть», кровавого и жесткого убийцы, чьи преступления навечно останутся темным пятном нашей истории. К сожалению, люди, остановившее победное шествие Темного Лорда, тоже не смогли пережить эту ночь. Его последними жертвами стали Джеймс и Лили Поттеры, ценой собственных жизней спасшие своего сына и всех нас. Восславим же в веках память героев!»

Подробные воспоминания о Поттерах — страница два.

Разбор преступлений и досье на известных членов группировки «Пожиратели Смерти» — страница семь.

Эксклюзивное интервью министра магии Миллисенты Багнолд — страница тринадцать

Первая страница Ежедневного Пророка, от второго ноября 1981 года.

День в городке Литтл Уингинг, что находится в графстве Суррей, шёл своим чередом, установленным ещё чуть ли не при Георге VI. Размеренность жизни нарушал только дедок в байкерском прикиде, спрятавшийся от мелкого осеннего дождичка под старомодным зонтом. Его длинная окладистая борода развевалась на ветру, так и норовя выскочить из-под сухого укрытия, однако хозяин с завидной сноровкой прятал её обратно. Местные кумушки, сидящие в тёплых домах, какое-то время наблюдали за ним, подмечая всяческие несуразности в его внешности, однако бородач просто стоял, и смотреть за ним стало просто неинтересно.

Оживление внёс черный Астон Мартин последней модели, аккуратно подъехавший к стоящему человеку. Мужчина за рулем проверил сохранность своего единственного пассажира, ныне сладко спящего в детском креслице, и вышел под дождь:

— Здравствуйте, профессор Дамблдор! — Сириус попытался не слишком явно показывать своё удивление, но его ошарашенный вид говорил сам за себя. Нет, он, конечно, знал, что директор любит эпатировать своим внешним видом, но одно дело бирюзовая в фиолетовую полосочку мантия и совсем другое — чёрные кожаные штаны и полузастёгнутая косуха. Ну, хорошо хоть без цепей обошлось. — Прошу прощения за опоздание, сами понимаете, пробки!

— Здравствуй, Сириус, — довольный произведённым эффектом, Альбус немного помолчал, позволив своему собеседнику прийти в себя. — Как себя чувствует Гарри?

Весёлое удивление моментально скатилось с лица Сириуса, сменившись мрачной озабоченностью и плохо сдерживаемой яростью.

— Я не знаю, что вы там себе придумали, профессор, но мой крестник не будет жить среди этих магглов! Я помню рассказы Лили, я даже несколько раз видел их лично — это самые ужасные магглы из всех, кого я когда-либо знал!

— Помолчи! — Дамблдор лишь чуть-чуть повысил голос, но этого хватило, чтобы впавший в истерику Сириус осёкся на половине фразы. — Тоже мне, знаток магглов нашёлся, эксперт, Мерлин тебя подери! И об обстоятельствах ваших встреч я знаю, нечего теперь лицо прятать и морду воротить — сначала откалываете шутки в духе вашей компашки, а потом удивляетесь — чего это нас так не любят? Что же касается Гарри, то у меня есть несколько причин. Первая: ты лоботряс, и если бы я тебе не доверил ребенка, ты бы уже отправился на свою кровавую вендетту с бывшим другом, наплевав на себя, друзей и, в особенности, на крестника.

— Да я…

— Да, ты! — возмущенный вопль Сириуса снова прервал Дамблдор. — Не надо быть легилиментом, чтобы прочитать ход твоих мыслей. Ты даже сейчас только и думаешь, что о мести. И как тебе на воспитание оставлять ребенка?

— Можно отдать его в любую другую семью. И желательно волшебную, — Сириус притих, отвлекшись от мыслей, где грязная крыса Питер корчится от очередного Круциатуса. — Я могу поговорить с Фрэнком, уверен, он не откажется принять Гарри.

— И вот тут в дело вступает причина номер два, — Альбус собрался с мыслями и продолжил. — Ты ведь читал материалы, что я прислал тебе вчера?

— Читал, — угрюмо буркнул Сириус. — Только я не очень понял, к чему всё это?

— Проблема в том, дорогой мой мальчик, что всё это напрямую относится к твоему крестнику. Мы так и не поняли, как именно это произошло, но после случившегося магия Гарри вышла из-под контроля — именно поэтому в инструкции было строго-настрого запрещено колдовать рядом с ним или доставлять его сюда каким-либо магическим способом.

Дав Сириусу немного времени, чтобы переосмыслить ситуацию, Альбус продолжил.

— Любая активная магия в пределах метра от твоего крестника может повести себя непредсказуемо. Она может сработать как надо, а может превратиться во что угодно. Вингардиум Левиоса рядом с ним может сработать как Инсендио, а Авада Кедавра обсыпать цветами — последствия предугадать невозможно. Ребята Гринграсса провели некоторые исследования, и их вердикт — спрятать ребенка там, где поблизости точно нет магов или источников магии. По их мнению, если Гарри будет испытывать сильные эмоции, это поле может разрастись, а если рядом с ним будет активная магия, это будет опасно в первую очередь для него самого.

— И что теперь? Изолируем его навсегда от магического мира? Как бы не так!

— Никто не говорит про изоляцию, Сириус. Отдел тайн ищет решение…

— Вивисекторы? Этим только дай повод, они и ребёнка пойдут вскрывать!

— Роджер держит их в узде. Найди решение лучше, раз уж ты считаешь, что мы только и думаем, как бы навредить единственному сыну Лили и Джеймса! Ты думаешь, мне сейчас просто?!

— Простите, профессор, — тихо сказал Сириус, посмотрев через стекло на спящего Гарри. — Но я всё равно буду к нему приходить.

— Так тебе никто и не запрещает, только уж будь добр, воздержись от колдовства в его присутствии. А когда он подрастёт, наши секретники что-нибудь уж точно накопают. В конце концов, к одиннадцати годам нам в любом случае придётся что-то сделать. Необученный маг — это бомба замедленного действия, а уж сильный необученный маг с непонятной аномалией — это похуже ядерного взрыва. Но эту сторону вопроса мы с тобой еще обсудим, теперь бери Гарри и иди договаривайся с сестрой Лили.

— Но профессор…

— Никаких профессоров, мой мальчик. Хочешь быть крёстным — принимай ответственность, в том числе и за то, что вы творили раньше. Извинись, объясни ситуацию — в общем, разберёшься, я в тебя верю. А теперь мне пора, заседание трибунала состоится уже через десять, — Альбус посмотрел на часы, — нет, семь минут. И ещё, мой тебе совет — оставь эту затею с Петтигрю. Авроры поймают его и без твоей помощи, а я не хочу, когда ты в очередной раз наломаешь дров, судить ещё и тебя.

Бережно отстёгивая всё так же спокойно спящего Гарри, Сириус думал о последних словах Дамблдора. Он был прав, кругом прав, но Сириус не мог спокойно ждать, пока авроры поймают этого мерзкого предателя. Он бы уже давно шел бы по его следу, но директор знал, как остановить своего бывшего студента. Впрочем, если договориться с сестрой Лили (как же ее звали? Герань? Орхидея? А, точно, Петунья!), то немного свободного времени у Сириуса всё-таки появится…

Вышедшая на звонок в дверь Петунья нос к носу столкнулась со смутно знакомым человеком, держащим на руках крохотный свёрток с ребёнком.

— Ты?! — возмущённо начала Петунья, но сразу осеклась, сбавив тон на несколько оборотов вниз. — Какую еще офигенную шуточку придумала твоя идиотская голова? И откуда ты вообще ребёнка взял?

— Может, хотя бы пропустишь внутрь? Я-то ладно, а вот Гарри и замерзнуть может!

— Гарри? — она отошла от прохода, позволяя Сириусу войти в дом. — Что-то с Лили? Что произошло?

— Её убили, Петунья, — к горлу Сириуса подобрался ком, но он продолжил, отгоняя непрошенные слёзы. — Её, и Джеймса тоже. Их больше нет.

— Я ей всегда говорила, что эта магия до добра не доведёт, — глухим голосом сказала Петунья, с трудом сдерживая себя. Словно почувствовав настроение матери, где-то через комнату заплакал маленький Дадли, а услышав своего кузена, к рёву присоединился и Гарри. — Так, иди садись на диван и попробуй успокоить своего. Дадли! Спокойно, мой хороший, мама уже идёт!

Спустя несколько часов, пары чашек чая и сеанса коллективного кормления детей, Сириус с тоской подумал, что директор был прав и тут, говоря что эти магглы не так уж и ужасны.

— Так ты хочешь попросить, чтобы Гарри жил здесь? — первой начала сложный разговор Петунья. — Нет, почему его не доверили тебе, я не спрашиваю — тут и так все понятно. Неужели у Лили не было других друзей?

Сириус дёрнулся, как от удара, но истерить не стал:

— Были, конечно, и многие бы даже согласились бы его принять, но после всего случившегося он просто не может жить среди волшебников — это опасно, — видя, как вскинулась Петунья, Сириус тут же поспешил её успокоить. — Нет, для магг… обычных людей это не опасно. Совершенно точно.

Петунья горько рассмеялась.

— Знаешь, я иногда обзывала свою сестру чудачкой, уродом. Не такой, как все люди. Ненормальной. И что теперь? Ты приносишь мне её сына, потому что он урод уже для вас. Вот такой вот жизненный парадокс.

— Он не урод! — вскипел Сириус. — Он… просто…

— Ну что — просто? Вы сами не знаете, куда его деть, вот и вспомнили обо мне. Будь у вас другая возможность, тут же бы ей воспользовались и даже весточки о смерти Лили бы не подали. Что морщишься? Не права?

— А ты сама разве не так же себя повела, когда не сказала Лилз о смерти родителей?

— Да все мы хороши, прости Господи. Хотя с вас бы сталось младенца и на порог подбросить, с записочкой, лишь бы не общаться с презренными магглами.

— Совсем-то перегибать не надо, не изверги же мы, в самом деле. Примешь ребёнка? Я буду к нему приходить, содержание тоже с меня, если есть ещё что-то — говори.

Петунья подумала, что с учётом финансового обеспечения Вернона будет гораздо проще уговорить, но вслух сказала:

— Ладно, всё ж таки родная кровь. Но учти, воспитывать мы будем из него нормального человека, без этих ваших высокомерных выкрутасов. Заходить — заходи, о магии своей тоже можешь рассказывать… потом, когда он подрастет. Но если отмочишь хоть одну выходку в прежнем стиле — мы уж найдём на тебя управу. Договорились?

Так, обговорив все условия, высокие стороны сошлись во мнениях и в доме на Тисовой улице, 4 стало на одного жильца больше.

На следующий день, стоя над уже засыпанной землёй могилой, куда положили Джеймса и Лили, Сириус поклялся всеми силами защищать Гарри от любой угрозы. И потом, когда он произносил прощальную речь (подумать только, всего несколько лет назад он говорил им совершенно другие слова. И они были живы! О, Мерлин, раздери великаны эту шляпу, отправившую этого грязного предателя на Гриффиндор!), и когда они с Римусом не смогли посмотреть друг другу в глаза, и даже когда Нюниус положил два цветочка рядом с надгробием Лилз, Сириус помнил о клятве. Не сдержался он только тогда, когда в полном душевном раздрае аппарировал на любимое местечко в центре Лондона и встретил возле маггловского кафе Петтигрю — тут его рассудок помутился и, выхватив палочку, он начал осыпать Питера проклятиями. Последнее, что он помнил — это взрыв, затопивший половину улицы и неожиданно громкий хлопок аппарации, с которым его унесло в неизвестном направлении.

«Видели ли вы этого волшебника?

За участие в деятельности преступной группировки «Пожиратели Смерти» и действия, повлекшие за собой смерть Джеймса и Лили Поттеров, разыскивается Питер Петтигрю, также известный как Хвост. Особых примет нет, преступник является незарегистрированным анимагом, анимаформа — крыса. Имеющему любую информацию о текущем местоположении разыскиваемого, просьба незамедлительно явиться в Аврорат для дачи показаний.»

Розыскной листок, отправлен в печать 02 ноября 1981 года.

— Где я?

Голова болела так, как будто пока он валялся в отключке, туда проникло четыре садовых гнома с музыкальными инструментами и, назвавшись «Белым Понедельником», начали играть забойный рок. Против рока в целом Сириус ничего не имел, но сейчас был готов лично швыряться Авадами даже в оставшихся участников Битлз.

— И снова добро пожаловать в мою скромную обитель! — жизнерадостный голос Фрэнка накатывал волнами, пробиваясь через какофонию, устраиваемую свежесколоченной группой. Последний раз настолько хреново Сириусу было после свадьбы Джеймса, но тогда-то он пил, а сейчас — нет, если конечно не считать стопку огневиски, которую он махнул перед похоронами. С Фрэнком, кстати, и опрокинутую. — Мы расстались так недавно, а наша разлука уже казалась мне вечностью!

— Не ёрничай, и без того хреново. У тебя от головы что-нибудь есть?

— Могу предложить тебе широкий спектр возможностей: от маггловского топора до более изысканных вариантов вроде «Секо», если твоя аристократическая душа не приемлет вещи, произведённые теми, в которых нет трёх поколений чистой крови. На чём остановишься?

— Фрэнк, будь человеком!

Лонгботтом, легонько размахнувшись, кинул в его сторону небольшой флакончик с зельем, который, впрочем, Блэк поймал с большим трудом. Бережно прижав его к груди как величайшую ценность, он выдернул пробку и одним движением опрокинул его в себя, чувствуя, как головная боль медленно отступает с занимаемых позиций.

— Хорошо… — выдохнул Сириус, блаженно щурясь.

— Жена варила, — неопределенно пожал плечами Фрэнк, как бы спрашивая: «А что, могло быть как-то иначе?», — а раз уж теперь ты способен адекватно воспринимать мои слова, то я хотел бы задать один ма-а-а-аленький вопросик.

Если у Блэка и был какой-то оригинальный, присущий только ему, магический талант, то это предчувствие предстоящего разноса. Способность вырабатывалась долго, сначала дома, где матушка Вальбурга заходилась в истерике после каждого проступка, совершенного юным наследником, и продолжила развиваться уже в Хогвартсе, где эстафетную палочку приняли Макгонагалл, Ремус и Лилз, старательно тыкавшие незадачливого гриффиндорца носом в его же оплошности. В Ордене Феникса тоже любили воспитывать новобранцев, особенно тех, кто потенциально мог принести большие проблемы своим же собратьям, так что неудивительно, что Сириус изрядно напрягся. Зная, что наводящие вопросы лучше не задавать, он молчал, всем своим видом показывая глубокое раскаяние.

— Так вот, о чем ты, мать твою, думал, когда полез с палочкой наперевес на Петтигрю? — таким взбешенным Сириус Фрэнка еще не видел. — Тебя же английским языком просили сидеть на жопе и не рыпаться, так нет, нам надо наплевать на слова Дамблдора, Аластора и мои, и с шашкой наголо лезть на амбразуру! Ты думаешь, мы просто так тебе это говорили? «Не лезь Сириус, этого хитрого ублюдка мы и без тебя поймаем, а если сейчас поймают кого-то из активных орденцев, то под горячую руку можем и мы влететь», — было?

— Было, — неохотно признал Сириус. — Только и ты меня пойми, Фрэнки. Политика, правильный момент, нужно быть сдержанным — все это мне еще дома вдалбливали, так что я не совсем уж безнадёжен. И тебя я уважаю, и как командира нашей пяте…тройки, и как человека. И Аластора, и Дамблдора — все вы умные люди, которые, разумеется, знают о нынешней ситуации больше, чем я. Только как, как можно сидеть спокойно, когда мой лучший друг лежит в могиле?! Из-за моей, б**дь, ошибки! Из-за того, что я доверился одному другу, который оказался слугой Змеемордого, и не поверил другому только лишь потому, что он де оборотень, тёмная тварь! Тварь, которую я знаю с детства! Тварь, что за семь лет на меня, дурака тупого, даже не кинулась ни разу!

— Петтигрю ты тоже с детства знал, — успокаивающе начал Лонгботтом, коря себя за то, что так накинулся на и без того нервного Сириуса. — А решение о Хранителе вообще Джеймс принимал, причем здесь ты? Информация о том, что кто-то из Ордена шпионит для Волдеморта, не должна была просочиться ко всему составу, нам только разобщённости для полного счастья не хватало.

— Вот только она просочилась. И первый, на кого я подумал, это Люпин. Ещё и Джеймсу голову этими бреднями забил. А Хранителем должен был стать я, но тут мне пришла в голову отличнейшая идея — давайте пустим слух, что Хранитель — это я, а сами Петтигрю назначим — ну кто на крысу подумает? И что в итоге? Да я сам, вот этими руками, подарил Волдеморту Поттеров на блюдечке. Еще на Регулуса орал, зачем же ты дурак, тёмную метку принял? А метку мне надо было ставить, вон какой результативный слуга из меня получился!

— Если ты продолжишь в том же духе, то я тебе как следует двину — вроде именно так принято всяких истеричек в нормальное состояние приводить!

— Я добавлю, — появившийся на пороге Римус всё так же избегал смотреть в глаза Сириусу. — А если вы не прекратите орать на весь дом, то Алиса оторвется от Невилла и добьёт оставшихся.

— Римус? Откуда? — охрипшим голосом спросил Сириус, с ужасом понимая, что он всё слышал. А зная самоедскую натуру Люпина, страшно было даже представить, как на нём отразятся слова, сказанные в запале. «Меня надо изолировать от людей, — подумал Сириус. — И желательно в Азкабан», — но вслух этого говорить не стал.

— А кто тебя, мстителя долбанного, по-твоему, из этой передряги вытаскивал? Ангел на крылышках?

— Римус аппарировал за тобой, чтобы убедиться, что до дома ты дойдешь без приключений, — пояснил Фрэнк, не отводя напряжённого взгляда от противостояния двух друзей. — Он тебя вытащил прямо из-под заклинаний арест-команды, ещё чуть-чуть — и тебя бы взяли за нарушение Статута, убийство магглов и прочее, что вы успели сделать во время своей дуэли. Петтигрю исчез, то ли его взрывом распылило, то ли аппарировал в последний момент, так что всё повесили бы на тебя.

— Да лучше бы меня поймали, в Азкабане я хотя бы своих подставлять перестану!

— Ну, всё, ты сам напросился! — обычно миролюбивый Люпин окончательно озверел от последних слов Блэка и с быстротой, присущей только оборотням, в какой бы форме они ни находились, с занесённым кулаком кинулся на своего друга. Фрэнк посмотрел на сцепившиеся фигуры, поднял палочку, намереваясь окатить драчунов водой, но вместо этого вышел за дверь, накладывая на комнату «Квиетус».

— Фрэнк?

— Да, милая?

— Они там друг друга не поубивают?

— Нет, но им пора уже разрешить свои противоречия. А до таких людей как Сириус, аргументы лучше всего доходят, только если ему предварительно как следует настучать по лицу. Римусу тоже надо сбросить пар, так что растаскивать их сейчас бесполезно — только ещё хуже будет.

— Мальчишки!

* * *

— Господа, я вынужден вам сообщить пренеприятное известие…

— Малфой, хватит ходить кругами, давай уже к делу!

Сидящие за столом в гостиной Малфой-мэнора слабо походили на грозных пожирателей смерти, одно упоминание которых заставляло заходиться в ужасе практически всё население магической Британии, начиная обычными обывателями, интересы которых ограничивались новыми песнями Селестины Уорлок и ценами в Косом переулке, и заканчивая высшими чинами Министерства Магии, практически всемогущими в своих бумажных крепостях. Речь даже не шла о таких внешних атрибутах, как плащи и маски, тёмная метка над столом и распятая на невидимом кресте грязнокровка. Всего этого не было, хотя во времена Лорда это считалось в порядке вещей. Основное отличие было в страхе. Липком, накрывающем всё помещение страхе, пробирающемся под одежду и заползающем внутрь, превращая даже самого храброго человека в испуганную, дрожащую тень. Люди, собравшиеся здесь, чувствовали это, ощущали на своём затылке горячее дыхание цепных псов Аврората, во главе с печально известным Аластором Грюмом.

— Мои информаторы в Министерстве подтвердили полученную недавно информацию, — Малфой был бледен, отчётливо понимая, что в списках он уверенно занимает позицию в первой десятке. Единственная надежда — попробовать откупиться, нанять лучшего адвоката — всеми правдами и неправдами пытаться скостить себе срок, а в идеале — вообще получить условный. Бежать Люциус не хотел, несмотря на репутацию человека осторожного (злые языки сокращали эту конструкцию до эпитета «трус»), гордость у него была, и прятаться на чужбине, каждый день ожидая уверенного стука в дверь, он не собирался.

— Нет! Лорд — сильнейший тёмный волшебник со времен Морганы! — практически в один голос воскликнули Лестрейндж и Крауч-младший.

Малфой поморщился, проклиная тупых фанатиков, вначале запоровших все усилия его группы на политической почве, а теперь ещё и старательно тянущих всех под монастырь. Он твердил о том, что собираться вместе сейчас опасно, что если их поймают в одном месте, то это равноценно явке с повинной и чистосердечному признанию, но этим идиотам, готовым с палочками наперевес вершить правосудие, было на всё наплевать. «А если среди нас завелись дезертиры, — чокнутая Беллатрикс постукивала палочкой по ладони, всем своим видом показывая, как бы она была бы счастлива, если бы такие завелись, — то я им могу напомнить слова клятвы, данной нами Лорду».

— Никто не сомневается в могуществе Лорда, — на помощь Люциусу пришел велеречивый Нотт, занимающийся в основном дипломатическими вопросами. Что ж, вот ему и работка по профилю. — Но Министерство объявило о своей победе и рядовые волшебники подняли голову, решив, что им нечего бояться. Согласно нашим данным, Владыка исчез сразу же после убийства Поттеров, неофициальные источники подтвердили эту информацию.

— Нечего бояться? — зашлась безумным смехом Беллатрикс, заставив вздрогнуть даже привыкшего к выходкам жены Рудольфуса. — Мы покажем этим уродам, что они расслабились слишком рано! Поттеры, говоришь? Петтигрю!

— Он ушел вместе с Лордом, — проскрипел из своего угла Руквуд. — И, судя по шевелению Министерства, он еще жив. Найдём его — сможем найти и Владыку.

— Наконец-то здравая мысль, без скулёжа и нытья, — Долохов тоже псих, если спокойно говорит такое Беллатрикс, не обращая внимания на ярость, мелькнувшую на лице Лестрейндж. Но лезть на главу боевой части Пожирателей Смерти она не рискнула, бессильно скрежетнув зубами от злости. — И давайте уже заканчивать с этим фарсом, пока на огонёк не слетелись незваные гости.

— Стоять! Я предлагаю на рассмотрение боевую операцию! — дура, точно дура. И как Рудольфус её терпит? То ли дело Нарцисса, хоть они и из одной семьи, но старшенькую явно несколько раз роняли с лестницы.

— Ты теперь глава боевого крыла? Не знал, не знал, — уже вставший из-за стола Долохов одним движением обнажил палочку, готовый погасить в зародыше бунт на корабле. — И что же ты собираешься предложить, деточка?

— Мы должны напасть на Лонгботоммов! — ученица зеркально отразила стойку учителя. — Они могут что-то знать, нам известно, где их дом, и это сильно ударит по спокойствию общества!

— Да? И что тебе могут рассказать садоводы? Как выращивать мандрагору в условиях закрытого грунта и отсутствия драконьего навоза? — было видно, что Антонин с трудом удерживается от прикладывания ладони к лицу, но необходимость следить за соперницей не давала выразить свои эмоции столь незамысловатым способом. — Или еще чего? Ты говори, не стесняйся, мы с радостью выслушаем еще какую-нибудь хер… волшебный способ поиска Мессира!

Начавшуюся перепалку нарушил тонкий звук разбившейся защиты мэнора. Либо авроры продавили щит голой силой, подкрепив всё это каким-нибудь хитрым артефактом из запасников Отдела тайн, либо они каким-то образом умудрились заблокировать сигналы о взломе охраняемого объекта, но защита пала за несколько тактов сердца. Еще несколько томительно долгих секунд чародеям понадобилось, чтобы растянуть антиаппарационный щит над поместьем, и этого времени с лихвой хватило тёртому калачу Долохову, Лестрейнджам и примкнувшему к ним Краучу. Исчезновение Руквуда не заметил никто, оставшихся угостили петрификусами ворвавшиеся авроры. В первых рядах шел Грюм.

— Ну что, попались, дамы и господа? Эй, Фрэнк, зачитай задержанным их права!

— Ваше первое право — лежать мордой в пол и надеяться, что петрификус спадет как можно позже. Кто дёрнется — будет убит при попытке к бегству, и пусть ваши адвокаты потом доказывают, что их бывший клиент просто пытался почесать нос. Оно же и последнее, к слову говоря.

«Садовод, ага, — с раздражением подумал Люциус. — Если этот выкормыш Грюма и садовод, то разводит он исключительно дьявольские силки!»

«Крупная победа Министерства Магии!

Как стало известно нашим источникам, вчера специальным отделом Аврората Британии были задержаны волшебники, подозреваемые в участии в запрещенной группировке «Пожиратели Смерти». Официальных сообщений на данный момент пока не поступало, но, по словам высокопоставленного чиновника, имеющего отношение к Аврорату, среди задержанных есть весьма и весьма видные деятели нашего общества, такие как: Люциус Малфой, Джереми Нотт и другие. Глава специального отдела, Аластор Грюм, от комментариев отказался.»

Ежедневный пророк, 3 ноября 1981 года.

Кабинет директора Хогвартса всегда имел для учеников (как бывших, так и нынешних) некое сакральное значение. Многие хотели туда проникнуть, посмотреть на обстановку, проверить досужие слухи, гуляющие по школе, но, с другой стороны, попадать туда не хотелось никому. Если тебя вызвали в кабинет директора — значит, ты уже натворил что-то достаточно серьёзное, чтобы это помещение стало последним, что ты увидишь в этой школе — текущие проблемы решались на уровне деканов, которые предпочитали привлекать директора только в тех вопросах, где ученику грозило отчисление. С тех пор как директор Диппет занял своё почётное место среди портретов, порядки несколько изменились, но в целом общая линия осталась той же.

Роджер Гринграсс, учившийся в Хогвартсе несколько десятилетий назад, за все семь лет, к своему облегчению, так и не попал в святая святых официально… как, впрочем, и неофициально, хотя несколько попыток он в своё время предпринял, участвуя в негласном школьном состязании «Проникни в кабинет директора и не попадись!». Теперь же, спустя прошедшие годы, женитьбу, рождение дочери и головокружительную карьеру, вознёсшую его к вершинам власти, его детская мечта сбылась.

Дамблдор с лёгкой улыбкой наблюдал за гостем, осматривающим разнообразные приборы, артефакты и портреты предыдущих директоров магической школы. Ему всегда было интересно смотреть за реакциями людей, пришедших сюда впервые, а исходя из того, какие именно предметы больше всего приглянулись пришедшему, можно было сделать некоторые выводы о складе его характера.

Вышедший из камина Аластор на красоты предпочитал не отвлекаться и, убедившись, что кроме двух обозначенных персон в помещении больше никого нет, спрятал палочку в кобуру. Зная реакцию старого пса Аврората, можно было догадаться, что в случае необходимости извлечь её обратно он успеет за несколько долей секунды.

— О, Аластор! — лукаво усмехнулся Альбус, смотря на появившегося из-под очков-половинок. — Тебя, я слышал, можно поздравить с крупной рыбкой?

В ответ он услышал очень длинную и матерную тираду, в которой описывалось где, как, в какой позе и с какими именно извращениями он видел журналистов в целом и их отдельную представительницу в частности, которая, несмотря на молодость лет, успела немало попить крови у честных бойцов. Майкл Грюм, затесавшийся среди директоров Хогварства в тяжёлые годы восстания Роберта Брюса, одобрительно кивал своему далёкому потомку на особо удавшихся оборотах.

— Хотя в целом я согласен с твоим мнением, его можно было выразить бы и помягче, всё-таки среди нас есть дамы.

Дамы, также присутствующие на портретах, закатили глаза, тонко намекая, что горбатого исправит только могила. Гринграсс, пока еще не привыкший к столь вольному общению между главой специального отдела Аврората и директором Хогвартса, кавалером ордена Мерлина первой степени и прочая, прочая, прочая, пребывал в некотором недоумении.

— Да и Моргана их дери, вместе с этой долбаной журналистикой! — Аластор лаконично свёл суть своих претензий к одной фразе. — У нас тут случился полный п**дец! Мистеру Гринграссу, я думаю, тоже следует послушать, так как именно к его экспертам я и собираюсь обратиться после окончания нашего собрания.

— Помогу, если это в моих силах, конечно, — осторожно сказал Роджер, думая, на что он подписался на этот раз.

— Два часа назад неизвестный проник на территорию базы Аврората, умудрился незаметно пройти все посты охраны и добрался до камер предварительного заключения, куда мы кинули всю пожирательскую шваль со вчерашнего рейда. И никто, мать их, никто его не заметил!

— И что? — Гринграсс ощутимо напрягся, представляя себе, как начнёт лихорадить Министерство, если Пожирателей убьют, или ещё хуже — освободят. — Вывести эту толпу он вряд ли бы смог.

— Хуже. Эту тварь обнаружили уже на выходе, но он сумел с боем прорваться за границу антиаппарационного щита. Мы тут же кинулись к этим козлам и во всех камерах, кроме одной, нашли следы быстро гаснущего заклинания неизвестного типа, что-то из ментальной магии. Мои ребятки додумались срисовать основные его элементы, так что теперь у нас есть хоть какие-то улики. Я вообще принес копию с собой, думал, может Альбус посмотрит.

— А что в той камере, где не было заклинания? — спросил Роджер, пока Дамблдор с интересом рассматривал схему.

— А там — труп. Игорь Каркаров, скорее исследователь, нежели боевик. Вроде не самый бесполезный член их шайки, те же Кэрроу гораздо больше смахивают на балласт, чем этот, однако ж…

— Без вдумчивого исследования я тебе ничего определенного сказать не могу, но вот этот элемент встречается в Фиделиусе, а этот — основа заклинания Обливиэйт. Все остальное перемешано, в принципе, если посидеть несколько дней, я разберусь, что именно это заклинание делает.

— Вы позволите? — услышав столь характерный набор элементов, Роджер сделал стойку. Получив бумаги, он быстро пробежал по ним глазами, убеждаясь в своей правоте, и отшвырнул их в сторону. — Проклятье! Господа, я готов согласиться с мистером Грюмом — мы в еще более полной жопе, чем думали раньше. Это заклинание разработано нашим отделом для смежников. Тьфу, прошу прощения, рабочий жаргон. Смежники — это разведка. Так вот, им понадобилось заклинание, стирающее в памяти человека какую-то информацию, с восстановлением по кодовому слову. В качестве вишенки на этом торте — если кто-то попытается восстановить стёртое без слова-ключа, то мозг жертвы просто сжигается. Физически.

— И что, никак нельзя его обойти?

— Мы так и не нашли способ. Разведка тоже, что наводит на определённые мысли.

— А Фиделиус-то там зачем? — заинтересованно спросил Дамблдор, справедливо считающий себя если не экспертом в области менталистики, то продвинутым пользователем уж точно.

— Если не вдаваться в подробности, то заклинание человек может принять только добровольно, запирая внутри себя этот участок памяти. Все остальные части отвечают за другие области: стирание и восстановление памяти по кодовому слову, уничтожение носителя в случае попытки несанкционированного доступа или изменения структуры заклинания, быстрое уничтожение следов волшебства. Если бы вы пришли минут на десять попозже, из всех улик вы бы обнаружили только мёртвое тело Каркарова. Как его, кстати, убили?

— Очень удачная имитация самоубийства, могли бы и поверить, если бы не обнаружили лазутчика.

— Ну вот, примерно так он и собирался сделать. Всю информацию о деятельности Пожирателей он закрыть бы не смог, слишком большой пласт информации — велик риск сумасшествия и прочих неприятных последствий, да и вся незаметность бы пропала на корню. А вот скрыть список наиболее важных операций, имена оставшихся на свободе, в том числе и свое имя — на это заклинания точно бы хватило.

Грюм выругался еще раз.

— На самом деле, наши дела не настолько плохи. Ваши сотрудники смогли обнаружить следы заклятия, так что круг подозреваемых сужается до моего отдела и разведки. С их начальником я поговорю лично, своих ребят постараюсь проверить — насколько смогу.

— Веритасерум? Легилименция?

— Мистер Грюм, я читал ваше личное дело, так что не надо изображать из себя тупого солдафона. От веритасерума есть антидот, окклюменцию изучают все, хоть немного имеющие отношение к гостайне, а комбинированные допросы мы позволить себе не можем, сами знаете, какой процент выживших после них остаётся. Мы что-нибудь придумаем, но поверьте, это дело не пяти минут.

— Друзья, давайте не будем ссориться по пустякам, — Альбус взял на себя привычную роль миротворца. — Все на нервах, а такую проблему лучше решать на свежую голову. Мистер Гринграсс, я могу осмелиться попросить у вас архивы разработки этого заклинания? Быть может, мне удастся обнаружить какую-нибудь зацепку.

— Я, по-хорошему, вообще ничего вам о нем не должен был рассказывать. Впрочем, этот вопрос можно будет решить в штатном порядке. Смею напомнить, что собрались мы сегодня по совершенно другой проблеме.

— Гарри Поттер, — буркнул себе под нос Аластор, проклинающий про себя тот день, когда штатским дали доступ к личным делам Аврората. — Что с ним?

— Полученные ранее выводы подтвердились. Мы не можем с уверенностью сказать, что именно послужило толчком для столь странной реакции, но зато мы точно определили две вещи. Первая — это явление постоянное. Вторая — поле может и расти. Мы нашли свидетельства о подобных случаях, произошедших ранее.

— И как ваши коллеги с ними справлялись?

— Очень просто, — ровным голосом ответил Гринграсс. — Они их тут же убивали. Понимаете, это примерно как жить возле вулкана. Сидишь себе, делаешь что-то полезное, а он бах! — и взорвался. И доказывай потом в загробной жизни, что тебя не предупреждали.

— Мы вроде как светлая сторона, если кто забыл, — ехидно напомнил Грюм.

— Не знаю как вы, но мы вообще-то в первую очередь учёные, а наука не бывает светлой или тёмной, — парировал его выпад Гринграсс.

— Альтернатив нет? — спросил что-то считающий в уме Дамблдор.

— Да кто ж знает? Нужны исследования, исследования и ещё раз исследования. Мои фанатики его с руками оторвут, им только дай феномен изучить.

— В таком случае, пока оставим всё как есть, — подвел итог Дамблдор. — Гарри ещё слишком мал, находится в месте, где вероятность встретиться с чем-нибудь магическим ничтожно мала. Его крёстный предупреждён, дело об опекунстве проведём в закрытом формате. Когда ему исполнится четыре года, можно будет проводить эксперименты, только очень прошу, держите своих сотрудников в узде. Наука не имеет масти, но сына Поттеров я предпочёл бы видеть живым и здоровым. И ещё…

Появившийся из воздуха патронус-волк подбежал к Грюму и, посмотрев ему в глаза, растворился.

— Моргана! Люпин сообщает, что на дом Фрэнка напали. Альбус, отправь меня с Фоуксом, быстрее буду на месте, — скороговоркой выпалил Аластор, параллельно активируя штатный амулет сбора тревожной группы и готовясь передавать координаты в штаб.

— Может, я отправлюсь с тобой?

— Не надо, в доме маленький ребёнок, а ты как начнешь крушить налево-направо — так вообще из-под крыши будем выкапываться.

Альбус пристыжено хмыкнул, а получивший мысленную просьбу Фоукс сел на плечо Аластору, и они исчезли в языках пламени.

— Люпин? — Роджер выглядел озадаченным. — Не помню где, но я уже слышал эту фамилию.

— У него одно время были общие интересы с вашей бывшей сотрудницей, Доркас Медоуз. Насколько мне известно, последний опыт они проводили вместе.

— Действительно? Что ж, мне, пожалуй, пора, если вас не затруднит — отправьте мне контакты этого Люпина. Нам найдётся, о чём поговорить.

Глядя в спину Гринграсса, в данный момент кидающего летучий порошок в камин, Альбус удовлетворённо откинулся в кресле. Вот и ещё один ученик пристроен в хорошие руки, а то, что Роджер вцепится в волшебника, пусть даже и оборотня, работающего вместе с гениальной Доркас, Дамблдор нисколечко не сомневался.

* * *

Фрэнк Лонгботтом был очень похож на свою мать, как характером, так и внешне, поэтому никого не удивило, что сразу же после окончания Хогвартса и женитьбе на Алисе, он с молодой женой предпочёл переехать в пустующий дом в Лондоне. И даже в совсем тяжёлые времена, когда вялотекущий конфликт с заказными убийствами, грязью и прочим политическим набором, перерос в полноценную гражданскую войну со сражениями «стенка на стенку» и случайными жертвами, сотнями падающими на чертову мельницу, Фрэнк не принял предложение матери «пожить пока вместе, так безопаснее», прекрасно понимая, что вдвоём они на замкнутой территории не смогут уживаться слишком долго. Она и не настаивала, только попросила своего однокашника Аластора Грюма помочь с обеспечением безопасности дома молодых. Тоже не лучшее решение, с учётом того, что паранойя Грозного Глаза уже давно стала притчей во языцех, и уж разумеется, Алиса слышала о ней, как от собственного мужа, так и от самого Аластора. Поэтому, когда ведомый просьбой старой подруги Грюм заявился на порог дома, на который он планировал поставить все последние разработки в области охранных и атакующих чар, встретили его не слишком ласково. Если быть точным, его ждала безобразная истерика, из которой он с трудом вычленил фразы «Только через мой труп!» и «Маленький ребенок в доме, мало ли что случится?». Спешно вызванный с дежурства Фрэнк жену кое-как успокоил, но поддерживать своего учителя отказался наотрез. В итоге семейная пара в этом раунде победила, настояв на чарах Фиделиуса, но тут уже уперся рогом Грюм, заявив, что Хранителем будет только он, и точка. Он ещё настаивал на том, что все люди, которые хотят получить допуск на закрытую территорию, должны каждый раз отмечаться у него, что и стало причиной второй истерики недавно разрешившийся от бремени Алисы. Слушать всё это ему порядком надоело, поэтому после проведения ритуала он черкнул бумажку с адресом, строго-настрого наказав хранить её как зеницу ока и после того, как все желающие с ней ознакомятся — сжечь.

В пятёрке Ордена Феникса, возглавляемой Фрэнком, помимо таких несомненно достойных людей, как Люпин, Поттер и Блэк, был также и Петтигрю, который очень старался показать свою значимость в глазах новых друзей. Бумажка ускользнула вместе с серым хвостом анимага, а искать что-то в доме, где живёт маленький ребёнок и постоянно что-то происходит, является бесполезным по определению, да и других проблем хватало. Выломанная бомбардой дверь и вломившиеся в дом четыре боевика Пожирателей Смерти стали крайне неприятными сюрпризами для обитателей дома, и на этом с лёгкостью могла бы закончиться история рода Лонгботоммов, если бы не Блэк, временно проживающий в гостевой комнате, и Люпин, пытающийся вывести друга из чернейшей депрессии, в состоянии которой тот пребывал с момента смерти Джеймса.

Алиса, на свою беду, именно в этот момент проходила мимо прихожей. Круциатус, сорвавшийся с палочки Беллатрикс, моментально нашёл свою цель.

— Оставьте её мне, ищите себе другую жертву! — зашлась безумным смехом Лестрейндж, перекрывающим даже крики боли. — Мы поговорим с ней о своём, о девичьем!

Выскочившие с разных сторон Фрэнк и Сириус совместной атакой прошили щит идущего впереди Рудольфуса, выводя его из строя навсегда. Люпин, отправивший Патронуса за подмогой, выйдя из-за спины Блэка, окончательно изменил расклад сил с «лёгкой прогулки» до «тяжёлого боя с жертвами с нашей стороны». Впрочем, ни Беллу, отвлёкшуюся от своей жертвы, ни Барти, под влиянием Лестрейндж потерявшего последние остатки адекватности, ни уж тем более Рабастана, на глазах которого убили его единственного брата, это уже мало волновало. Навалившись на ряд защитников, они заставили уйти их в глухую оборону. Положение обороняющихся осложняло ещё и то, что они не могли использовать заклинания, которые могли повредить дому, тогда как Пожиратели в средствах не стеснялись, и последствия каждого такого удара приходилось гасить Люпину, не давая огню, взрывам и прочим разрушительным воздействиям пробиться в детскую.

— Ну что, Сири, готов присоединиться к своему дружочку? — одним из преимуществ невербальных чар была возможность параллельно издеваться над противником, чем Беллатрикс с охотой пользовалась. — Жаль, что Лорд не взял нас с собой, я бы с удовольствием поговорила бы по душам с юной грязнокровочкой!

Мужчины предпочитали воевать молча. Пожирателям к словесному потоку, изрыгаемому Лестрейндж, добавить было просто нечего, а защитники с трудом удерживали щиты, изредка пропуская удары. Пропитанный кровью левый рукав Сириуса знаменовал о пропущенном Секо со стороны Крауча, а движения Лонгботтома были уже не такими уверенными и чётко выверенными, как в начале боя. Появившийся в огненных сполохах Аластор сходу метнул в Барти нож и Аваду. Привычно увернувшись от зелёного луча, младший Пожиратель поймал горлом нож, и с сухим треском рассыпался антиаппарационный щит, державшийся на его магии.

— Валим! — уже нормальным голосом воскликнула Белла, и Рабастан, привыкший в бою слушаться чужих приказов, тут же аппарировал вслед за ней.

Фрэнк сразу кинулся к неподвижно лежащей Алисе и, нащупав пульс, облегчённо вздохнул.

— Ну что, гаврики, я кому сказал сжечь бумажку после ознакомления, а?!

Где-то под дверью, охраняя пути отхода из невидимого им дома, расположился дежурный отряд авроров.

«Скандал в Министерстве Магии!

Вчера во время получения взятки был задержан Корнелиус Фадж, занимающий должность начальника транспортного отдела. Как сообщает официальный пресс-секретарь Аврората: «Подозреваемый несколько лет сотрудничал с группой лиц, в том числе и с журналистами «Ежедневного Пророка». Масштаб последствий от его преступных действий оценивается до сих пор, нам известно как минимум о двух операциях нашего отдела, сорванных из-за несвоевременного разглашения информации. По итогам следствия, возможно, будут возбуждены и другие уголовные дела». От своего лица, хочу заметить, что если в нашей газете и есть виновные, то они ответят по всей строгости закона.»

Колонка редактора, Ежедневный пророк, от 24 декабря 1981 года.

«Магия может все… не считая, конечно, создания еды, мира во всем мире и искоренения бюрократии»

Цитаты и афоризмы о сущности магии, автор неизвестен

Заседание трибунала собиралось медленно. Встревоженные волшебники гудели как осиное гнездо, сбитое с ветки деревенским мальчишкой. Тема для разговоров была одна — вчерашнее заседание Визенгамота, на котором прошло экстренное переизбрание председателя. Бартемиус Крауч-старший после разразившегося скандала из-за его сына, который в компании других Пожирателей Смерти напал на почтенное семейство Лонгботтомов, решил сохранить хотя бы немного своего прежнего влияния. Он всячески показывал, что о делах сына ничего не знал, и собственноручно снял с себя полномочия председателя Визенгамота «в связи с невозможностью и дальше занимать столь ответственный пост». Тут он, конечно, лукавил, в законах никаких ограничений на эту тему не было, но после такого шага Краучу-старшему даже начали сочувствовать. Если ещё совсем недавно заголовки газет пестрили ехидными сообщениями в стиле «Неспособный правильно воспитать собственного сына чиновник теперь пытается чему-то научить нас», то в сегодняшнем выпуске того же Пророка говорилось лишь о высокой гражданской ответственности Крауча-старшего и его чувстве долга, что давало ему шанс вернуться в политику через пять-десять лет и не запачкаться в послевоенных трибуналах, скинув эту грязную работёнку на нового председателя. Им, что никого в принципе не удивило, стал Альбус Дамблдор, как раз сейчас вошедший в зал. Посмотрев на часы, он, небрежно помахивая газеткой, подошёл к Аластору.

— Не подозревал в тебе такой мстительности, мой друг, — Альбус положил газету перед Грюмом так, чтобы было видно колонку редактора. — Не то чтобы я был с тобой не согласен, но неужели ты думаешь, что ему на смену не придёт кто-то другой?

— И тебе привет, почтенный председатель, — Грюм после прочтения утренней прессы был непробиваемо доволен, щедро делясь своей радостью с другими. Жертв пока не было. — Ты заседание-то будешь открывать?

— У нас все ходы записаны, между прочим, — притворно обиделся Альбус, снова взглянув на часы. — И, согласно регламенту, заседание начнётся через десять, нет, уже девять минут. Ну так что, расскажешь мне о своём подарке самому себе на Рождество?

Грюм посмотрел по сторонам и, незаметно вытащив палочку, наколдовал слабенькую защиту от прослушивания. Вопреки расхожему мнению, чары в зале №10 не блокировались какой-то древней магией, система была гораздо проще — посетители просто оставляли свои палочки на посту охраны. Исключение делалось только для действующих сотрудников Аврората, но и их количество строго регламентировалось в соответствующих документах.

— Постоянная бдительность, Альбус. Даже у стен бывают уши, а в этом здании — ещё и у пола, потолка, всей мебели и даже у воздуха, хотя эту аллегорию я представляю себе уже слабо. И красное тебе, кстати говоря, не идёт.

— Внимание, внимание! Первый в мире гриффиндорец, которому абсолютно не идёт красное! Сенсация!

— Вот поэтому я и поставил защиту от прослушки — ты только представь, в какой шок впали бы почтенные судьи, глядя на то, как их председатель изображает из себя клоуна, — отсмеявшись, Грюм продолжил. — Что же касается этого мелкого уродца Фаджа, то ему повезёт, если он отделается только условным и штрафом. Я постараюсь сделать всё, чтобы он сел в Азкабан, раз уж из-за его болтливого языка от меня ушёл Долохов.

— Ты же понимаешь, что информация на него тоже не с неба упала?

— Своих я тоже прошерстил, и недоумка, болтающего лишнее по курилкам, я нашёл. Но этот хотя бы просто дурак, так что ему хватит и позорного исключения из славных рядов Аврората. Журналистку я тоже прижал, но мы с ней договорились полюбовно — она теперь знает, что можно писать и что нельзя, плюс выторговал несколько услуг лично мне, а взамен я не дам делу официальный ход.

— Какие ужасные вещи ты мне говоришь, Аластор! — серьёзно начал Дамблдор, но глаза его смеялись. — Представитель закона идёт против этого самого закона, сажая других за нарушение этого самого закона, и при всём при этом рассказывает о своём преступлении представителю судебной власти Министерства Магии! Тебе не кажется, что в твоих размышлениях есть небольшая логическая ошибка?

— Что позволено Юпитеру, то не дозволено быку. В конце концов, надо искать компромиссы, а у меня теперь есть надёжный источник в Пророке, которого я крепко держу за жабры. И вообще, господин председатель, тебе не кажется, что пора бы уже и начинать?

* * *

Выдержки из стенограммы заседания Визенгамота от 24 декабря 1981 года

Дело №1, подсудимый — Люциус Малфой, личное дело №6782

Председатель: Назовите свое имя.

Подсудимый: Люциус Малфой. Второй, если кому-то это интересно.

Председатель: Дата рождения?

Подсудимый: Четвертое апреля тысяча девятьсот пятьдесят четвертого года. А что, личного дела у вас нет?

Председатель: Подсудимый, не хамите суду. Вы ознакомлены с материалами дела? Вам известно, в чем вас обвиняют?

Подсудимый: Как скажете, ваша честь. Да, ознакомлен. Да, известно.

Председатель: Вы согласны с обвинениями в ваш адрес?

Подсудимый: А вы вообще видели человека, согласного с тем, в чем его обвиняют?

Председатель: Не разводите демагогию. Это расценивать как «да»?

Адвокат: Я думаю, мой клиент хотел сказать, что вопрос построен некорректно, согласно законам человек имеет право не свидетельствовать против себя.

Подсудимый: Благодарю вас, мистер Патил. Но нет, я не согласен с мнением обвинения.

Обвинитель: У нас имеются неоспоримые доказательства: темная метка на вашем предплечье, протоколы допросов под веритасерумом, экспертиза штатного легилимента, свидетельские показания. Если вам так хочется отпираться и не признавать себя членом группировки «Пожиратели Смерти», то мы можем начинать вызывать свидетелей.

Адвокат: Протестую! Давление на подсудимого.

Председатель: Принимается. Мисс Боунс, будьте осторожнее в формулировках.

Подсудимый: Я настаиваю на том, что не виновен в преступлениях, в которых меня обвиняют. Я не состоял в группировке, и уж тем более в преступной. Пожирателей Смерти не существует.

Председатель: Что вы хотите этим сказать?

Подсудимый: В первую очередь, уважаемый суд, я хотел бы сказать, что само название «Пожиратели Смерти» придумали журналисты, а общество подхватило. Согласитесь, какая нормальная политическая организация с вменяемой программой назовет себя таким образом? Кто за нас на выборах будет голосовать?

Обвинитель: А, вы теперь еще и политическая организация? И каким же образом горы трупов помогают вам в политике?

Адвокат: Повторный протест. Не давите на моего подопечного.

Председатель: Принимается. Но если переформулировать вопрос мисс Боунс, то как соотносятся ваши слова с доказанными преступлениями этой «политической организации»? И как ее в таком случае называть?

Подсудимый: Наша организация с самого первого дня и до нынешнего момента называется «Вальпургиевы Рыцари» и занимается исключительно политической борьбой. Это, я надеюсь, еще не запрещено в нашей стране?

Председатель: Не запрещено. Но вы не ответили на первую часть вопроса. Пусть у вас другое название, но у нас есть доказанные преступления членов этой организации. Или вы теперь будете доказывать, что они к ней не относятся?

Подсудимый: Ваша честь, у меня к вам встречный вопрос. С каких пор волшебника судят за то, что делали другие волшебники?

Председатель: Аккурат с Нюрнбергского процесса. Или все вы тоже «просто выполняли приказ»?

Подсудимый: Я все равно не понимаю, в чем меня обвиняют. В организации я занимался исключительно финансами и политикой, за это, как вы сказали, у нас не преследуют. В иных преступлениях, кроме членства в «Вальпургиевых Рыцарях» и ношения метки я не замечен. Что-то еще?

Председатель: Чем бы вы ни занимались лично, ваша организация три года назад признана незаконной на официальном трибунале Визенгамота. Действующим членам было предложено сдаться в ближайшее отделение Аврората и, в случае отсутствия уголовно наказуемых деяний, пройти по амнистии. Насколько нам известно, это вами сделано не было.

Подсудимый: Действующая власть приходит и уходит, а проблемы с оппозицией надо решать за столом переговоров и в штатном порядке, а не натравливать на них Аврорат.

Обвинитель: Так оно и есть. Ровным счетом до того момента, пока оппозиция не нападает на мирных граждан. И это не давление на подсудимого, а официальные данные Аврората. Предлагаю выслушать свидетелей обвинения.

Спустя полтора часа…

Председатель: Какое наказание предлагает для подсудимого сторона обвинения?

Обвинитель: Пожизненное, конечно.

Адвокат: Побойтесь Мерлина, мисс Боунс. Предоставленные вами доказательства никоим образом не обвиняют моего клиента, только организацию, в которой он состоял. Как насчет введения еще пары сомнительных практик? Будем судить детей за грехи отцов или, может быть, граждан государства за преступления самого государства?

Председатель: Не утрируйте. Ваша версия наказания?

Адвокат: Прекратить это странное судилище и отпустить моего клиента прямо из зала заседаний.

Председатель: Мнения сторон выслушаны, как председатель Визенгамота я предлагаю шесть лет заключения в Азкабане. Объявляется открытое голосование по делу Люциуса Малфоя.

Председатель: Официальным решением Визенгамота от 24 декабря 1981 года, Люциус Малфой приговаривается к шести годам заключения в тюрьме Азкабан. Приговор окончательный и обжалованию не подлежит. Заводите следующего.

* * *

В холле больницы имени святого Мунго привыкли ко всякого рода посетителям. Бывали и сами больные, иногда аппарировавшие прямо из гущи боя, или тянувшие с госпитализацией до последнего — специально для таких тут дежурило несколько бригад колдомедиков, готовых моментально отправиться по адресу или принять уже прибывших больных. Здесь же находилась стойка регистратора, где можно было проконсультироваться у специалистов или узнать текущую информацию, удобные диваны, где родственники и друзья пациентов ожидали вердикта врачей. Привыкли тут и к разным проявлениям горя, когда доктора были вынуждены сообщать неприятные известия. Мужчина, стоящий в багровой мантии аврора, ничем другим не отличался от сотен других, бывавших здесь.

— Фрэнк Лонгботтом?

— Да.

— Мне очень жаль, но мы не смогли помочь вашей жене, — кто бы знал, как доктор не любил сообщать подобные известия родственникам. — У неё выкидыш, последствия Круциатуса примерно месячной давности.

— Я могу к ней зайти? — в душе Фрэнка поднималась ненависть, практически лишая его разума и заставляя желать только одного — найти, разорвать и растерзать бешеную суку Лестрейндж, отомстить ей за своего нерождённого ребенка, но пока что он сдерживал себя.

— Не можно, а нужно. Ей сейчас необходимы положительные эмоции, и как можно больше. Завтра мы, скорее всего, выпишем её домой. Тест на фертильность можно будет пройти через два месяца. Простите, но мне нужно идти к другим пациентам. Номер палаты уточните у регистратора.

— Спасибо, доктор, — Фрэнк загнал все свои чувства в самый дальний угол. Сейчас не время и не место, Алиса нуждается в поддержке.

* * *

Выдержки из стенограммы заседания Визенгамота от 24 декабря 1981 года

Дело №2, подсудимый — Амикус Кэрроу, личное дело №6815

Председатель: Назовите свое имя.

Подсудимый: Амикус Кэрроу.

Председатель: Дата рождения?

Подсудимый: Тринадцатое января тысяча девятьсот шестьдесят второго года.

Председатель: Вы ознакомлены с материалами дела?

Подсудимый: Да.

Председатель: Вы согласны с обвинением?

Подсудимый: Нет.

Обвинитель: Уважаемый суд, у нас есть неоспоримые улики причастности подсудимого к таким преступлениям, как убийства, террор, попытки вооруженного захвата власти. Вы все читали материалы дела, поэтому повторяться не буду. Предлагаю начать опрос свидетелей.

Председатель: Защита?

Адвокат: Возражений нет.

Спустя час, в течение которого адвокат самоотверженно пытался вытащить своего тонущего подопечного из того болота, куда он сам себя загонял.

Председатель: Амикус Кэрроу приговаривается к пожизненному заключению в тюрьме Азкабан без права пересмотра дела. Приговор окончательный и обжалованию не подлежит.

* * *

Рождество постепенно заполняло дома, проникая через динамики радио, всю последнюю неделю играющие «Let it snow» Фрэнка Синатры и «Mr. Sandman», как в оригинальной версии, так и разного рода перепевках, вроде «Mr.Santa». Оно прокрадывалось внутрь вместе со спешно заносимыми ёлками, оставляя след из мокрых, усыпанных снегом иголок. Снег в этом году выпал поздно, и малышня весь канун Рождества играла в снежки, но к наступлению вечера заботливые мамы и бабушки увели их домой, оставив улицы пустыми.

Разорвав тишину, к дому на Тисовой улице подъехал уже привычный местным кумушкам Астон Мартин, последнее время зачастивший к семейству Дурслей. Вкупе с маленьким ребёнком, оказавшимся на попечении у молодой Петуньи, это давало шикарнейший повод для сплетен, разбавляя скучные будни маленького городка. Петунья даже оправдываться не пыталась: как только покажешь свою слабость, дашь понять, что они имеют хоть какую-то власть над тобой — сплетницы от тебя не отстанут, перемывая тебе косточки по любому мало-мальски значимому поводу.

Сириус закрыл машину и украдкой зачаровал её от возможного угона. Заклинание, разработанное его дядей Альфардом, не имело никаких внешних проявлений вроде лучей, дымки и всего прочего, зато пользу приносило неоспоримую — магглы машину видели, но всякие глупости вроде того, чтобы выписать штраф, отогнать или украсть её, им просто не приходили в голову.

Петунья торопливо открыла ему дверь и стремительно унеслась обратно на кухню, откуда призывно пахло подрумянивающейся рождественской индейкой. Вернон к гостю выходить не стал. Несмотря на то, что он, в целом, смирился с проживанием Гарри в его доме и принял извинения Сириуса за их предыдущие встречи, общаться с Блэком он старался по минимуму, сваливая проблемы коммуникации на жену. Сириусу на подобные выверты психики было абсолютно начхать, главное, что крестник в надёжных руках и о нём можно не беспокоиться.

— Проходи, не стой на пороге! — с кухни донёсся голос Петуньи. — Можешь зайти к Гарри, пока он не спит!

Сириус зашел в детскую, где два карапуза играли на тёплом ковре. Через открытую дверь за ними с дивана вполглаза следил Вернон, но как только Блэк сменил его на почётном посту наблюдателя, окончательно развернулся к телевизору.

— Си? — неразборчиво пролепетал Гарри и, смешно переваливаясь, побежал к Блэку. — Ма? Па? Рем?

Каждый раз слушая это приветствие, Сириус всеми силами старался не показывать свои эмоции, зная, насколько хорошо дети их воспринимают. Напиться и помянуть друзей он сможет и вечером, в компании Ремуса и Фрэнка, а вот Гарри тревоги уж точно ни к чему.

— Привет, малыш! — признаться откровенно, Сириус вообще не знал, о чём можно говорить с такими маленькими детьми. Лилз с этим как-то справлялась, постоянно что-то рассказывая Гарри, а он так не мог. Не рассказывать же малышу, как прошёл его день? «Сегодня твой крестный весь день высунув язык бегал по городским притонам, пытаясь найти след своей непутёвой сестрички, а потом утешал в хламину пьяного Фрэнка, у жены которого сегодня был выкидыш, как раз из-за этой самой сестрички»? Блестяще, блестяще, нечего сказать. — Смотри, что я тебе принёс!

Сириус достал из карманов две машинки: одну, точную копию своего Астона, он вручил в руки Гарри, вторую, реплику чего-то из итальянского автопрома, он отдал Дадли, настороженно смотрящего на него из угла. Подарки детей развеселили и они, забыв про своего гостя, начали катать их по ковру.

Через пятнадцать минут, в течение которых Сириус испытывал умиление, глядя на ребенка Джеймса и Лили, но при этом отчаянно пытался не заснуть (и чего дети в этом находят? Просто катать машинку туда-сюда? Ну-ну), в комнату зашла Петунья, чтобы уложить детей спать. Сказку вызвался читать Сириус.

— Жили-были трое братьев, и вот однажды отправились они путешествовать. Шли они в сумерках дальней дорогой, и пришли к реке…

Дослушать окончание мальчики не успели, заснув под монотонный голос Блэка.

— Ну и сказочки у вас, — неодобрительно прошептала Петунья, плотно закрывая дверь в детскую. — Без крови и смертей ничего не нашлось?

Сириус торопливо прокрутил в голове весь свой запас детских сказок и не нашёл что возразить. По всему выходило, что в любой из них кого-нибудь убивали, а в каждой третьей — ещё и с особой жестокостью. Вслух, он, однако, этого говорить не стал.

— Останешься на ужин? — желание быть вежливой и гостеприимной хозяйкой боролось в душе Петуньи с желанием остаться с мужем наедине.

— Нет, спасибо, меня уже ждут. Счастливого рождества тебе, Петунья. Мой подарок ты найдешь под ёлкой, только не открывай его, пожалуйста, раньше завтрашнего утра.

— Счастливого рождества, Сириус.

* * *

Из тубуса, в который художники сворачивают свои полотна для переноски, выпал небольшой холст, на половине пути к полу подхваченный рукой Петуньи. С портрета на неё смотрела она сама, нарисованная обычными, неволшебными красками. Такой, какой её запомнил автор этой картины. Такой, какая она была три года назад, когда последний раз видела Лили.

Ведь Рождество — это тоже магия, правда?

«Покушение на маггловского премьер-министра!

Печально известные всему магическому сообществу Беллатрикс и Рабастан Лестрейндж снова вышли на охоту. На этот раз своей целью они выбрали фигуру по ту сторону Статута, по сути — первое лицо страны (для читателей нашего журнала, которые не посещали уроки маггловедения или до этого момента не интересовались правительством магглов и считают, что страной управляет королева, спешим сообщить — это не так). К счастью, премьер-министр Тэтчер от рук террористов не пострадала, к ней приставлен аврор-телохранитель. Министр Багнолд на внеочередной встрече держателей Статута еще раз подчеркнула его нерушимость перед лицом любой угрозы и пообещала жестко наказать виновных. Обливиаторы, вызванные на место преступления, проделали отменную работу, сымитировав деятельность маггловских борцов за независимость.»

Ежедневный пророк, от 14 октября 1984 года.

— Познай силу тёмной стороны!

— Вы проиграли, ваше величество! Я джедай, как и мой отец!

— Ты умрёшь, и восстание будет подавлено! Вейдер… Вейдер? Вейдер!

— Извини, Гарри… То есть, прощу прощения, император Палпатин. Я задумался… кхм… о сущности силы.

— Ты не мог бы подумать об этом в другой раз? Я приказываю тебе напасть на твоего сына!

— Ни за что! Лучше я убью вас!

— Смерть бунтовщикам!

Порядком заскучавшие ребята приободрились, и в ход пошли лазерные мечи из ближайшего магазина игрушек. Из всех героев вышедшего год назад фильма на Гарри больше всего произвёл впечатление император Палпатин, и когда он попросил крёстного для полноты образа достать какую-нибудь мантию, то так и не понял, почему Сириус начал истерически хохотать. Мантию, впрочем, тот мальчику достал, причём детскую, окончательно убедив Гарри, что его крёстный может всё.

С красным светящимся мечом, в чёрной мантии, с капюшоном, закрывающим лицо, и попытками изобразить зловещий шёпот вкупе с некоторыми дефектами дикции, Гарри смотрелся скорее смешно, нежели ужасающе, но детям хватало и этого. Дадли с синим мечом и Пирс с красным активно наседали на Императора Галактики, который с трудом отбивался от двух противников сразу.

К лужайке дома Дурслей подъехала машина Сириуса, и Гарри, отвлёкшись, пропустил сразу два удара.

— Ребят, я сейчас, подождите меня, — эти слова мальчик произнес уже на бегу, кидаясь на шею крёстному. — Привет, Сириус! Ты ко мне?

— Привет, Сохатик! — прозвище, данное ему крёстным, Гарри нравилось, но смысл ему пока так и не объяснили, отделавшись отговоркой «всему своё время». — Конечно к тебе, к кому же ещё? Но ты успеешь доиграть, мне сначала надо поговорить с Петуньей, а потом я сразу зайду за тобой, идёт?

— Конечно! — счастливый ребёнок побежал обратно к своим друзьям, на ходу снова вживаясь в роль злобного ситха. — Бойтесь меня, предатели!

Тем временем, Сириусу предстоял тяжёлый разговор…

— Ты с ума сошёл? — практически шипела ему Петунья. — Он ещё слишком маленький!

— Для тебя он всегда будет маленьким, — резонно возразил Блэк, пытаясь найти нужные аргументы. — Ему почти четыре с половиной года, он должен знать правду. И его пора водить на обследования, чем раньше мы начнём, тем больше шансов на то, что наши учёные разберутся, что к чему, и смогут вылечить Гарри. Ремус будет в этой группе, он проследит за тем, чтобы с мальчиком ничего не случилось.

— Что ты, что твой Ремус… — обречённо произнесла Петунья. — Оба холосты, ни у одного нет детей, зато как советовать матери, воспитывающей двоих — так сразу тут как тут. Ты понимаешь, что если сейчас расскажешь Гарри правду о магии, то Дадли придётся рассказывать тоже? Это если они ещё не проболтаются Пирсу, а тот — ещё кому-нибудь! Хочешь, чтобы о моей семье ходили сплетни? И что ты будешь отвечать ребятам, когда они подойдут к тебе и спросят, волшебник ли Дадли? Естественно, об этом ты думать не собираешься, целиком и полностью спихивая это на меня!

— Но это необходимо! Думаешь, эти исследования будут проходить исключительно из моей вредности? Гарри требуется помощь!

— Всё с тобой ясно, — ещё раз вздохнула Петунья. — Я слышала, волшебники могут превращаться в животных? Тебе бы следовало оборачиваться в барана, у тебя с ним много общего. С Гарри, так уж и быть, поговори сам, Диди я ситуацию объясню, постараюсь уберечь его от своих ошибок.

— Святая женщина! — Сириус даже и не думал обижаться на барана. — Я пойду?

— Стоять! — рявкнула бывшая Эванс, показывая семейный характер. — Если хоть какая-нибудь падла в этом вашем Отделе тайн обидит моего племянника — я его лично найду и запинаю ногами. И хрен он мне что своей магией сделает!

— Да я его сам зарою, Цветочек! — машинально ответил Сириус, и в воздухе повисла неловкая пауза.

Петунья оговорку комментировать никак не стала, лишь вполголоса бросив фразу в спину Сириуса:

— Жениться тебе надо, тогда может из тебя и выйдет толк.

— Не дождётесь! — привычно отреагировал Блэк. — Толк выйдет, бестолочь останется!

* * *

— Мистер Гринграсс.

— Мистер Блэк. Давайте пройдём в мой кабинет, где мы сможем обсудить имеющиеся вопросы.

Кабинет Гринграсса Сириуса совершенно не впечатлил. В отличие от директорского, в котором Блэк побывал после той подставы с оборотнем, здесь не было ничего, что могло бы сказать об интересах хозяина или о каких-то разработках его отдела. Типовой кабинет, ничем не отличающийся, скажем, от того, где сидит глава отдела по связям с кентаврами. Как туда попал Сириус? Нет, об этой истории он не будет рассказывать даже после двух бутылок огневиски, выпитых в одну харю.

— Вы поговорили со своим крестником? — спросил его хозяин кабинета, когда ритуальные расшаркивания подошли к концу. — Когда он сможет явиться для начального обследования?

— Я-то поговорил, — начал Сириус, подозрительно вглядываясь в собеседника. Его уникальный талант подсказывал, что сейчас он услышит какую-нибудь невероятную гадость. — А вот решили ли вы, как Гарри будет проходить в Министерство? Стандартные пути, по очевидным причинам, ему не доступны, и вряд ли вы специально для него прорыли подземный ход.

— Нет, вообще-то прорывать ничего не надо, они у нас и так имеются, — Роджер тянул время, лишь подтверждая подозрения Блэка. — Но на них неснимаемая магическая защита, так что они тоже отпадают.

— И что же вы придумали?

Гринграсс вместо ответа вытащил из сейфа два лёгких браслета из металла, напоминающего железо.

— Ну и что это?

— Это то, за что убили Доркас Медоуз. Единственный, между прочим, экземпляр, над восстановлением секрета изготовления которого уже третий год бьётся ваш друг Люпин. Это негатор магической силы, такие вот наручники для магов. Они отсекают волшебные потоки на время ношения, превращая даже мага уровня Дамблдора в маггла, неспособного на Люмос.

Если раньше Блэк смотрел на браслеты с интересом, то теперь он отодвинулся от них подальше, как от ядовитой змеи, готовой в любой момент укусить.

— Только. Через. Мой. Труп! — непроизвольно сжимая кулаки начал Сириус, который понял, что именно ему сейчас предложили. — Но для начала я прокляну тебя и всех тех болванов, которые додумались до дивной идеи заковать моего крестника в кандалы!

— Успокойся! — Гринграсс тоже не остался в долгу, повысив голос в ответ. — Это, мать твою, не кандалы, и заковывать в них тоже никто никого не собирается! У них срок действия — четыре часа, дальше они превращаются в бесполезные куски железа, из которого сделаны, и им требуется как минимум день, чтобы снова начать работать — уж не знаю, по какой причине. Самый умный, да? Предложи, как нам провести твоего крестника с его полем через набитое магами и чарами Министерство, никого при этом не убить, ничего не взорвать и при всём при этом ещё и не спалиться!

— Да мне похер! — в Блэке проснулся фамильный темперамент, и так просто засыпать обратно не собирался. — Проведите обследования вне Министерства!

— О, да ты чёртов гений! — огрызнулся Роджер, которого уже порядком достали психованные вопли Сириуса. — Как же мы сами-то не додумались, а? А лаборатория вне Министерства у тебя есть? Да ещё и полностью оборудованная, предварительно зачищенная от всех следов магии, с нужным уровнем безопасности? Мы даже врача-сквиба взяли в штат, продумали всё до мелочей, но нет, пришёл наш гениальный Блэк и сейчас нам расскажет, как всё сделать правильно!

— Да лучше пусть он совсем как маггл живёт, чем я его вам отдам!

— А за последствия кто будет отвечать? Этот феномен опасен в первую очередь для него самого! Что будет, если вырастет поле? Что будет, если у него случится магический выброс? Или когда он поедет в Лондон и пройдёт над Министерством? Молчишь? — Роджер перевел дух и закончил уже гораздо спокойнее. — Раз уж мы перешли на ты, позволь мне сказать, Сириус. Мой отдел приложит все силы, чтобы проблема юного Поттера разрешилась. Мне тебе дать непреложный обет, или обойдёшься моим словом?

Гринграсс шел на риск, но поддержка Блэка ему была жизненно необходима для дальнейших планов.

— Ничего не надо, — буркнул себе под нос Блэк, остывая столь же быстро, как до этого вспылил. — Тебе доверяет Ремус, значит, верю и я. От ношения этих… браслетов Гарри точно ничего не будет?

— На всякий случай, рядом будет дежурить наше новое подразделение, которое занимается исключительно проблемой твоего крестника. Возглавил его Люпин, так что ничего страшного он не допустит.

— Ладно, договорились. Крестника я привезу на следующей неделе, сначала я хочу поподробнее рассказать о нашем мире, магии и предстоящих исследованиях. Я могу попросить тебя о частной услуге?

— Постараюсь помочь, — Роджер внутренне ликовал. Он планировал провести с Сириусом не один серьёзный разговор, а тут добыча сама шла ему в руки.

— Понимаешь, я со своей семьёй уже давно разругался. Я поддержал Дамблдора и Орден Феникса, моя семья придерживалась взглядов Волдеморта, и всё это легло на хорошо подготовленную почву. Я ушёл из семьи, моё имя выжгли с гобелена… впрочем, это не суть важно. Важно то, что мне недавно сообщили о смерти отца.

— Соболезную.

— Пустое, у нас всегда были напряжённые отношения. Однако, несмотря на все наши разногласия, свой последний долг я был просто обязан отдать. Но я не смог попасть в дом, он закрыт нашей фамильной защитой и не пропускает никого, в том числе и членов семьи.

— И что ты хочешь от меня?

— Я никак не могу связаться с обитателями дома. Мне кажется, что мама сходит с ума, я должен с ней хотя бы поговорить. Может, я и плохой сын, но хоронить мать вслед за отцом я не собираюсь.

А ещё Блэк подозревал, что в доме на Гриммо прячутся Беллатрикс с Рабастаном, и на всякий случай договорился с Фрэнком.

— Ты хочешь, чтобы я вскрыл вашу защиту?

— Необязательно ты, можешь послать своих ребят. Мне необходимо попасть внутрь, понимаешь?

— Понимаю… — задумчиво пробормотал Роджер, подсчитывая плюсы и минусы. Плюсы: Блэк будет ему должен, и его можно будет склонить на свою сторону. Минусы: возможная незаконность мероприятия и неизвестно, какие чары наложили древние Блэки на свое обиталище. Незаконность мероприятия можно обойти, всё-таки об этом просит наследник рода. — Что ж, я согласен. Я пойду сам, возьму с собой Люпина — думаю, ты не будешь против.

— Спасибо, — поблагодарил его Сириус. — Давай начистоту, что ты хочешь от меня взамен?

— У тебя ещё есть свободное время?

— Около часа, может быть два.

— В таком случае, позволь мне пригласить тебя на небольшую экскурсию по Отделу тайн.

* * *

— Понимаешь, мир магов застыл на месте. Мы как муха в янтаре, мимо нас пролетают десятилетия и даже целые столетия, а мы до сих пор остаёмся в своём тесном мирке, который с каждым годом всё больше и больше напоминает запертую клетку с золочёными прутьями. И самое обидное, что заперлись мы там самостоятельно и не хотим выбираться обратно. Наше общество считает, что мы можем больше магглов? Это мнение устарело вместе с нами лет на сто. Современные магглы уже превзошли нас в некоторых сферах деятельности, и по прошествии времени наше отставание только усилится.

Гринграсс шел впереди, экспрессивно жестикулируя на особо значимых местах. Сотрудники отдела, по всей видимости, привыкшие к такому поведению начальника, обходили его по стеночкам. Сириусу, который видел Роджера только на некоторых официальных приемах, куда ему не повезло попасть, или из газет, от такого Гринграсса пребывал в некотором когнитивном диссонансе.

— И в чём они нас превзошли? — пока Сириус задавал наводящий вопрос, они пришли на небольшой полигон, противоположная стена которого была вся выщерблена и в подпалинах. Посередине зала стоял ряд манекенов.

— Например, в войне. Видишь мишень с синей ленточкой? Накинь на неё самый мощный щит, из тех, что ты знаешь.

— Ты сильный маг, — с уважением в голосе сказал Гринграсс после нескольких попыток продавить щит магией. — А сейчас — фокус!

По его сигналу из-за двери вышел человек с автоматом и с пяти патронов поразил мишень.

— Подобное вооружение есть практически у всех стран мира, причём автомат — это ещё так, мелочи жизни. Теперь смотри!

Гринграсс шепнул незнакомое Блэку заклинание, и манекен накрыла синяя дымка. Стрелок снова попытался пробить защиту, но итогом его попыток стал лишь закончившийся магазин.

— Это специализированный щит, помогает только против механических атак. Он не отобьет даже самый слабый Экспеллиармус, но может остановить несколько очередей из автомата — и его может держать практически любой маг. Наша разработка, специально на такие случаи.

— И в чём тогда проблема?

— Проблема, мой друг, в том, что магглов много, а нас мало, и у них есть и гораздо более страшные виды вооружения. С нынешним темпом роста технологической сферы нас обнаружат в течение тридцати-сорока лет, может быть раньше. Найдут на своих условиях. Найдут и, по мнению аналитиков, уничтожат.

— И зачем им это? — со скепсисом спросил Сириус. Знатоком магглов он не был, но выходцы из немагической части населения не спешили объединяться в партию и тут же начать убивать всех магов. — Сам же сказал, времена изменились, да и костры инквизиции уже давным-давно вышли из моды.

— А ты бы не стал настороженно относиться к чужакам, которые с самого начала живут на одной с тобой планете и скрываются от твоих глаз? Если скрываются — значит, что-то замышляют. Если что-то замышляют — значит, надо нанести превентивный удар.

— Предположим, что так оно и есть, хотя это всего лишь выводы, сделанные из расчета «а что бы мы сами стали бы делать, если бы были на их месте». Но модель общества у них сейчас другая. Но ладно, чего хотите вы?

— Мы хотим выйти из изоляции, пока мы ещё можем это сделать на своих условиях. Время войн прошло, пришла пора договариваться.

— Зачем нужен я?

— У тебя своеобразная репутация в обществе. Чистокровный, выходец из древней семьи, но при этом отринувший фамильные предрассудки и общающийся с магглорождёнными. Ездишь на машине. Герой войны, в конце концов. Если ты поддержишь наше движение, то нам будет гораздо проще работать. Это конечно, не все аргументы, но если ты хочешь, я могу тебе предоставить выводы аналитиков как по реакции магглов на наш мир, так и их мнение по поводу твоей поддержки.

— Метку, я надеюсь, принимать не надо? Или кровью расписываться? — ехидства ради спросил Сириус, сам обдумывая поступившее предложение.

— У нас другие методы. Министерство устраивает статус кво. Организация Волдеморта хочет власти, но текущий порядок их, в целом, устраивает. Орден Феникса вообще не ведёт политической борьбы, он собран только для прямого противостояния Пожирателям. Не будет последних — исчезнет и Орден. Мы хотим изменить систему, пока не стало слишком поздно. Я не прошу тебя решить прямо сейчас, просто подумай над моими словами, хорошо?

«Сегодня очередная годовщина трагедии в Годриковой Впадине, когда молодая чета Поттеров ценой своих жизней остановила Того-кого-нельзя-называть. У них остался маленький сын, ныне находящийся на попечении у своего крестного — Сириуса Блэка, близкого друга наших героев. К сожалению, он отказался давать интервью Ежедневному Пророку, но с учетом того, что его в последнее время все чаще и чаще видят в обществе, возможно, скоро он смилостивится над нашими читателями и ответит на несколько вопросов…»

Ежедневный пророк, от 1 ноября 1984 года.

«В результате действий, предпринятых Авроратом Британии, нам удалось предотвратить серию крупных терактов, устраиваемых последователями Сами-знаете-кого в годовщину дня смерти их предводителя. Проводятся допросы пойманных преступников, ведется розыскная работа по взятию под стражу оставшихся на свободе главарей шайки…»

Из сообщения пресс-службы Аврората, от 1 ноября 1984 года.

— Господа, может, перенесём всё на завтра? — Роджер скептически осмотрел помятое воинство, выскочившее из аппарационной воронки прямо под дверь дома на Гриммо, 12. Магглов они не боялись, зная, что семейство Блэков уже давным-давно решило этот вопрос. — А то мы сейчас такого наворотим, что даже Мерлин не разберётся.

— Не боись, мы трезвые, — авторитетно сказал Блэк, стараясь дышать в другую сторону. Ремус и Фрэнк утвердительно кивнули и синхронно поморщились от головной боли. — Пили мы вчера, уже всё давно выветрилось.

Тихие поминки, устраиваемые Сириусом и Ремусом в ночь на Хэллоуин, никогда не отличались особой трезвостью присутствующих, наоборот, друзья старательно напивались до розовых слонов, растворяя горестные мысли в большом количестве градусов, но на этот раз в процесс вмешался Фрэнк, вбежавший в дом к Блэку с воплями: «Дочь! Дочь! Алиса родила дочь! Это знак! Мы назовем её Лили!», и пьянка начала стремительно набирать обороты. Грюм, выживший состав Ордена Феникса, половина Аврората, случайные знакомые полноводной рекой стекались вслед за счастливым отцом, а Блэк, как радушный хозяин, выгонять их не стал. Дом, оставленный ему в наследство Альфардом Блэком, впервые за прошедшее время вновь принимал гостей. Сигнал о появлении Пожирателей Смерти пришёлся как раз на тот момент, когда вся выпивка закончилась, и собравшиеся решили совместить приятное с полезным. Итогом ночи стали забитые под завязку камеры Аврората, нашествие пьяных магов на круглосуточные магазины, как магические, так и маггловские, несколько драк и счастливые пожелания, оставленные несмываемой краской напротив окон Святого Мунго.

— Ты что, думаешь, что у меня глаза нарисованы? — с угрозой спросил Роджер. — Живо привели себя в порядок! Пока не придёте в норму, начинать не буду!

Троица старательно изображала василисков, но Роджер, управляющий Отделом тайн уже десятый год, каменеть, умирать или сдавать позиции не собирался.

Вернувшись через полчаса ещё более злыми, чем прежде, Блэк и компания снова расположились около крыльца. Выглядели они на удивление прилично, что было сродни чуду, если вспомнить, что никаких антипохмельных зелий или чар до сих пор не изобрели (существует даже фонд, обещавший выплатить сто тысяч галлеонов тому, кто всё-таки разработает нечто подобное).

— Вы точно уверены?

— Нет, блин, мы просто так мучились!

— А кто вас заставлял пить перед делом?

На это резонное возражение Сириусу ответить было уже нечего, и он, скрипнув зубами, предпочёл заткнуться.

Спустя два с половиной часа

— Короче, Блэк, я хочу тебе сказать две вещи. Первая — твои предки параноики. Вторая — нет, я всё понимаю, но на кой у вас стоит защита от духов, да еще и направленная вовнутрь? Причем свежая, ей от силы несколько лет.

— А я почем знаю? — огрызнулся Сириус, чья роль в исследованиях сводилась исключительно к «подай, принеси, иди нафиг». — Раньше я ни о чём таком не слышал.

— Ладно, это всё лирика, — Роджер устало потер глаза. — В конечном итоге, всё сводится к следующим вариантам. Вариант номер раз, очень хреновый: мы берём как можно больше волшебников и тупо проламываем защиту. Чем это закончится — неизвестно, если твои предки умудрились сделать так, что распутать нити не получается, то уж парочку-троечку неприятных сюрпризов для интервентов они точно предусмотрели. Вариант номер два: в защите есть брешь для своих, но для того чтобы ей воспользоваться, нужно сказать кодовое слово или фразу.

— Ну офигеть теперь! — нервно воскликнул Блэк. — Да мало ли что моей матушке в голову взбрело! Сим-сим, откройся! Нет? Смерть грязнокровкам? Что, тоже нет? Славься род Блэков в веках! Я могу до бесконечности перебирать эти идиотские лозунги! Мама, извини, я был не прав? Да сколько ж можно то!

— Вообще-то, ты угадал, — произнёс пристально наблюдающий за защитой Люпин. — Проход открыт, но только для одного тебя. Может, попробуем ещё какой-нибудь вариант?

— Нет уж, мы и так тут почти три часа торчим, — сказал Сириус, поднимаясь по ступенькам. — Сейчас осмотрюсь и тут же вернусь к вам.

— А если там засада?

— Фрэнк, успокойся, это не в её стиле, — хмыкнул Блэк, поворачивая дверную ручку. — Ладно, скоро вернусь.

Дверь пронзительно скрипнула, открывая проход в тёмное, кажущееся нежилым помещение. Пыли нигде не было, но общее впечатление напоминало маггловские фильмы ужасов, которые Сириус иногда смотрел на досуге. Только на этот раз он не смеялся, глядя на потуги режиссеров изобразить реального монстра (им бы хотя бы боггарта увидеть, что уж о дементорах-то говорить?), а сам был в главной роли.

По лестнице к нему спускался скелет, туго обтянутый кожей. К чести Сириуса, он не подпрыгнул, но палочку вытащил моментально.

— Явился, не запылился! — сказал скелет почти неизменившимся голосом, и Блэк с трудом признал в нём родную мать. — Ещё и палочкой в мать тыкает, совсем совесть потерял!

— Мама? — глупо переспросил Сириус, с трудом пытаясь осознать, как за пять лет чуть полная, но следящая за собой женщина смогла превратиться в подобное.

— Во имя Мерлина, кажется, ты помимо совести ещё и последние мозги растерял! Нет, я инфери, поднялась из могилы, чтобы отомстить своему блудному сыну, который за пять лет не удосужился даже весточки подать!

То, что столь разительно повлияло на внешность матери, никак не отразилось на её характере, и Сириусу даже на мгновение показалось, что ему снова семнадцать и он в очередной последний раз хлопает дверью, уходя, как ему казалось, навсегда.

— Извини, меня на улице ждут друзья, мне надо сказать им, что всё… в порядке, — порядком тут и не пахло, но Сириус решил отложить разборки до лучших времён.

— Кто там?

— Гринграсс, Люпин и Лонгботтом.

— Что я слышу? Неужели мой сын, наконец-то, взялся за ум и общается с нормальными людьми? А, нет, Люпин. Беру свои слова обратно.

— Мама!

— Молчу, молчу. По правилам вежливости, ты должен их пригласить сюда, но я пока не готова принимать гостей. Извинись и возвращайся, нам нужно многое обсудить.

Сириус кивнул и с каменным лицом вернулся обратно на крыльцо.

— Что случилось? — зная своего друга как облупленного, тут же спросил Люпин. — Твоя мать жива?

— Что? А да, жива, жива, — погруженный в собственные мысли, Сириус немного тормозил. — Ей нездоровится, так что я, пожалуй, останусь с ней. Прошу прощения, что не могу сейчас вас принять. Большое спасибо за помощь, Роджер, я приведу Гарри к тебе завтра.

— Хорошо, — Гринграсс сделал последнюю попытку достучаться до разума Блэка, витающего где-то в другом месте. — Тебе точно не нужна помощь?

— Нет, нет, я справлюсь сам, — отмахнулся Сириус. — Ещё раз прошу прощения, но мне надо идти.

Посмотрев на закрывшуюся за Блэком дверь, оставшиеся маги переглянулись между собой и согласно кивнули. С Сириусом определенно было что-то не в порядке, но сделать они ничего не могли.

— Я вечером пришлю ему Патронуса, — подвёл итог Ремус. — Может, к этому моменту он всё-таки придет в себя. Если что-то серьёзное, то я вам сообщу.

* * *

— Недостойный наследник, разбивший сердце хозяюшке, пришёл под сень великого дома Блэков! Недостойный наследник хочет ей навредить ещё больше!

— Кричер! — со второго этажа раздался крик Вальбурги.

— Да, хозяюшка?

— Заткнись! Сириус, поднимись в комнату Регулуса, я жду тебя там! Кричер!

— Хозяюшка?

— Подготовь комнату Сириуса, сегодня он будет спать здесь!

— Моего мнения, я так понимаю, никто не спрашивает? — для порядка проворчал Сириус, который, впрочем, и так не собирался оставлять мать в таком состоянии одну.

— Недостойный наследник снова принялся за старое! Кричер выполнит приказ хозяюшки, но ей бы следовало меньше доверять всяким проходимцам!

— Этот проходимец — глава рода, и тебе, Кричер, следовало бы относиться к нему с большим уважением. Сириус! Тебя ещё долго ждать?

Сириус, который ещё с утра был изгнан из семьи и выжжен с гобелена, от подобной смены политики партии окончательно выпал в осадок.

— И с каких это пор я стал главой рода? — начал было Сириус, но тут он наконец-то зашел в комнату, и его взгляд остановился на теле Регулуса, лежащего в кровати. Грудь его не поднималась, всё вокруг было расписано рунами и магическими символами, а на столике, стоящем рядом, вверх поднималась целая батарея из разнообразных склянок. В руках брата был кинжал и разбитый чем-то острым медальон. Мать сидела в кресле около кровати, за специально огороженной чертой. — Братишка?

— С тех самых, — ворчливо ответила ему Вальбурга. — Можешь не беспокоиться, ты его не разбудишь.

— Так он жив?! И ты молчала?

— А ты спрашивал? Род Блэков умеет хранить свои секреты и всегда помнит о своих долгах!

— Матушка, не говори лозунгами. Так что с Регом?

Из Вальбурги как будто вытащили стержень, и она окончательно обмякла в кресле.

— Ты же знаешь, что Рег в прошедшей войне поддержал сторону Волдеморта?

— Еще со школы, — кивнул Сириус, невольно вспоминая ту безобразную сцену. — А потом он пропал, и я точно знаю, что никто из наших с ним не сталкивался.

— Все правильно, потому что в его состоянии виноват Волдеморт, — Вальбурга говорила отрывисто, но в её голосе чувствовалась гордость за сына, не испугавшегося пойти против самого сильного тёмного мага поколения. — Лорд попросил у Регулуса Кричера:«Мне требуется домовой эльф, верну его потом». Проклятый полукровка не знал, что стереть память домовику может только его хозяин! Он взял Кричера с собой в пещеру, где испытывал на нём свою полосу препятствий, а потом кинул на него Обливиэйт и, не проверяя, отправился по своим делам. Регулусу, конечно же, не понравилось, что Лорд так поступил с чужим слугой, да ещё и Волдеморт не счёл нужным стесняться домовика и вслух рассуждал о том, что именно он решил так надёжно спрятать.

— И что же это? — с интересом спросил Сириус, думая какую феерическую гадость мог придумать Волдеморт, что даже Пожиратель пошел против своего господина.

— Это крестраж, — глядя в непонимающие глаза сына, мать махнула рукой. — Как был неучем, так им и остался. Ты думаешь, я против Гриффиндора возражала только потому, что вся семья училась в Слизерине и Рейвенкло? Ничего подобного, просто ты изначально был шебутным мальчишкой, раздолбаем, как теперь модно говорить, а оказавшись в компании таких же, ты перестал стремиться хоть к чему-либо! А Регулус учился прилежно и в нашей библиотеке тоже много чего читал, так вот он сразу понял, что к чему. На полке лежит его дневник, прочитай его, а я пока немного отдохну

* * *

Из дневника Регулуса Арктуруса Блэка

17 июля 1979 года

В мою первую годовщину вступления (или в день моего семнадцатилетия, если смотреть с другой точки зрения) в Вальпургиевы Рыцари Лорд лично поздравил меня. Надо сказать, он не часто общается с молодежью вроде меня или близняшек Кэрроу, в основном нами занимается Долохов и моя кузина. Но всё идёт к тому, что я покину боевое отделение нашей организации и перейду под командование Нотта или Малфоя, пока же приходится и дальше терпеть рейды, погони и некоторую ограниченность моих братьев по оружию. Кстати, о братьях. Сегодня, во время рейда, мы столкнулись с отрядом Ордена Феникса, в котором я совершенно точно видел Сириуса с его дружками. Не знаю, узнал ли он меня, но я крепко взгрел Петтигрю, пытающегося держаться у них за спинами.

* * *

18 июля 1979 года

В лесу сдохло что-то очень крупное. Лорд снова подошел ко мне (!) и на этот раз с просьбой (!!!), но иных ответов кроме «да, конечно, всё, что будет угодно моему Лорду» он явно не ждал. Для каких-то исследований ему понадобился домовик, обещал вернуть в целости и сохранности. Пришлось попросить у отца Кричера, надеюсь, обойдётся без недоразумений.

* * *

21 июля 1979 года

Бл*дь! Не обошлось. Кричер вернулся весь израненный и наполовину бредил. Из потока его сознания я вычленил только то, что Лорд привёл его в какую-то пещеру и проверил на нем полосу препятствий на пути к «крестражу». Потом кинул в него заклятье забвения (нет, он что, правда не знал, что на домовиков оно не действует?) и оставил умирать от ран и галлюцинаций. Не на того напал! Эльфы дома Блэков сделаны из другого теста и просто так подыхать не собираются! Кричер выбрался из этого ужасного места, но лечиться ему теперь предстоит как минимум пару недель. Это с учётом их фантастической регенерации! Посмотреть в библиотеке про крестражи. Подробностей я не помню, но то, что это какая-то мерзость, знаю точно.

* * *

22 июля 1979 года

Бл*дь! Бл*дь! Да он долбаный псих! Даже мои предки, никогда не считающиеся светлыми магами и на закон плюющие с высоких башен поместий, этой гадостью никогда не занимались. У нас даже в библиотеке нет полного описания ритуала, есть только необходимые вехи. Маг, решивший создать крестраж, должен совершить «высшее деяние зла» ( и вряд ли имеется в виду банальное убийство, предки лили кровь как воду, и лишний труп бы их точно не остановил), потратить несколько дней на построение матрицы ( без перерыва, между прочим) и расколоть свою душу (!!!!!). Как осуществить последний пункт, я так и не понял, но, к счастью, мне это и не нужно. В чём смысл? Половина души остаётся в носителе, другая половина переходит в заранее подготовленный предмет. После уничтожения исходной части крестраж активируется и возрождает своего создателя. Полный пи**ец! Это уже вообще за гранью добра и зла! И этому я поклялся служить?!

* * *

12 августа 1979 года

Всё. Рубикон перейдён, последний мост сожжён. Сегодня я возьму восстановившегося Кричера (физически, ментально старик вряд ли оправится) и пойду уничтожать крестраж. Для этой цели я взял из сокровищницы кинжал гоблинской работы с чарами, наложенными кем-то из предков. Если и это не поможет, то я тогда не знаю, что его возьмёт. С собой я беру реплику медальона, сделанную по воспоминаниям Кричера одним неразборчивым ювелиром из Лютного переулка. Если повезёт, Лорд не сразу заметит пропажу своего сокровища, а когда заметит — будет уже поздно. Если же у меня не получится или Волдеморт подстраховался как-нибудь ещё, то я оставлю этот дневник так, чтобы мать или отец его нашли. Охранные чары я с него снял. Если вы читаете эти строчки, а я пропал без вести — что ж, простите меня, но я не мог иначе. С любовью, Регулус.

* * *

— Так что же случилось? — мир, выстроенный в сознании Блэка, продолжал разбиваться на маленькие кусочки. Предательство Петтигрю и смерть Джеймса, правда о Регулусе и смерть отца. Ещё одного такого набора потрясений он мог и не выдержать. — Судя по тому, что он здесь, он всё-таки вернулся, да и медальон в его руке разбит.

— Всей информации о крестражах у Регулуса не было, да и Волдеморт, надо отдать ему должное, слишком хорошо разбирается в тёмной магии. Регулус появился на следующий день, взъерошенный, и тут же влетел в кабинет к отцу. Половина души Лорда, вырвавшаяся из медальона, тут же влилась в наиболее подходящего носителя, а им, разумеется, стал мой мальчик! Пусть черти дерут эти проклятую тварь, сотворившую такое с моим сыном! Рег из последних сил сдерживал распространение этой гадости, и он пришел к Ориону с готовым планом. Он просил погрузить его в стазис, подкрепленный напитком живой смерти, до той поры, пока Орион не поймёт, как именно можно избавиться от этой напасти.

— И что отец?

— Мы сделали то, что просил сын, — с тоской в голосе произнесла Вальбурга. — Мы погрузили его в это состояние и начали вызывать экспертов в области тёмной магии, достаточно надёжных, чтобы не проболтаться. Их вердикт единодушен — извлечь крестраж без вреда для предыдущего носителя невозможно. Можно только убить Рега в специальном контуре, а дух, не нашедший нового пристанища, со временем развеется.

— Это оно? — Сириус кивком указал на круг возле кровати.

— Ты вообще на уроки ходил? Это для стазиса и жизнеобеспечения. Контур проходит по всей комнате и, на всякий случай, в защиту дома встроена специальная защита против духов. Он не сможет возродиться, чего бы нам это не стоило!

— А что случилось с отцом и… с тобой? — Сириус осторожно задал вопрос, зная, как остро реагирует мать на любые заявления о собственной слабости.

— Стазис — очень энергоёмкое заклинание, и поддерживать его круглосуточно очень напряжно для двух человек.

— Так почему же вы не попросили помощи? — возмущённо спросил Сириус.

— У кого? У сына, который за пять лет ни разу не появился дома? У племянницы, которая за своего Лорда сама кому хочешь глотку перегрызет? Или, может, у великого светлого волшебника, который тут же убьёт Регулуса, да ещё и обрадуется, что одним ударом убил двух зайцев: и Пожирателя, и его хозяина?! — Вальбурга говорила все тише и тише, теряя последние силы. — Нет уж, мой мальчик вам не достанется. Умру я, и Кричер выполнит мой последний приказ!

Договорив последнюю фразу, Вальбурга потеряла сознание. Сириус тут же кинулся к матери, проверяя пульс и дыхание, но всё было в относительной норме.

— Кричер! Живо сюда! — рявкнул Блэк, зная что прямого приказа домовик ослушаться не может. — Какой приказ отдан тебе на случай гибели матери?

— Окончательно закрыть защиту, принять быстродействующий яд и пробить сердце мастера Регулуса кинжалом, — Кричер откуда-то из-под своего рубища достал все указанные предметы, показывая, что они всегда под руками. — Кричер готов выполнить любой приказ хозяюшки!

— Семейство долбаных смертников! — в сердцах выпалил Сириус, прекрасно понимая, что сам он не отличается от них ровным счётом ничем. — Объясни мне, как заливать в контур силу, а сам перенеси мать в её комнату и быстро тащи сюда врача из Святого Мунго. Проведи его через защиту и проследи, чтобы он не увидел ничего лишнего. Выполнять!

* * *

Сознание Питера Петтигрю, прячущегося от правосудия в небольшом городке в Австралии, снова погасло. Последнее время эти случаи становились все более частыми и продолжительными, но хозяин тела этого не замечал. Душа Лорда Волдеморта, изрядно потрёпанная после столкновения с неизвестным феноменом, разразившимся после столкновения Авады и магического поля младшего Поттера, влилась в ближайшего доступного волшебника. Им, как и следовало ожидать, оказался незадачливый Питер, который подселения не обнаружил и в ужасе бежал из страны, попытавшись имитировать собственную смерть в дуэли с Блэком. Ищеек с его хвоста это не стряхнуло, и Петтигрю мотался по разным городам и странам, нигде не задерживаясь больше чем на полгода.

Волдеморт, постепенно восстанавливающий своё могущество по крупицам, снова незаметно занял тело своего слуги. Он был ещё слишком слаб, чтобы постоянно удерживать контроль, поэтому ему приходилось прятаться от этой жалкой крысы, лишь изредка выныривая на поверхность. Сейчас наступил как раз такой момент, и Волдеморт хотел его использовать на полную катушку.

«Дорогой Руквуд! Верю, верю, что ты еще не забыл, кому ты служишь и, прочтя это письмо, не попытаешься предать меня. Последствия такого необдуманного поступка будут весьма и весьма опрометчивы, впрочем, я надеюсь, что ты помнишь данную тобой клятву и продолжаешь чтить наши идеалы. Я жив, и у меня есть для тебя задание. Найди наследника Поттеров и собери всю, я повторяю, ВСЮ возможную информацию о нём. Не пытайся со мной связаться, я сам пришлю тебе следующую весточку.

Лорд Волдеморт»

Волдеморт сконцентрировался, собирая доступную ему магию и зачаровывая письмо так, что прочесть его сможет только адресат. Руквуд, получив подобный приказ, не сможет ослушаться, слишком хорошо он знает прочность цепи, на которую его в своё время посадили. Со временем стоит выйти и на других надежных людей, но на данный момент хватит одного только Августуса. Что же до чар… Лишняя осторожность не помешает даже магам, имеющим такую ценную штуку, как крестраж. Пусть он и всего один.

«Сириус Блэк, занявший место главы рода после смерти своего отца, Ориона Блэка, снова оказался в центре внимания. Выступив на очередном собрании Попечительского совета Хогвартса, Блэк решительно осудил нынешнего преподавателя истории магии Катберта Биннса, которого, я уверена, знают все читатели нашей газеты, когда-либо учившиеся в Хогвартсе. «Мы все уважаем старика, но продолжать так и дальше просто преступно! — говорил Блэк, ставя вопрос на голосование. — Большая часть выпускников нашей альма матер не знают даже элементарных вещей!» Члены Попечительского совета практически в едином порыве подписали резолюцию, и теперь директор школы Альбус Дамблдор либо должен воспользоваться своим правом вето, либо выполнить предписание. От имени редакции я бы хотела выразить свою поддержку начинанию Сириуса Блэка и задать один маленький вопрос — а почему этим никто не озаботился раньше?»

Специальный корреспондент Рита Скитер, Ежедневный Пророк, от 24 декабря 1984 года.

— Это как же, вашу мать, извиняюсь, понимать? — нараспев спросил Дамблдор после заседания Попечительского совета. — Насколько я помню, раньше тебя этот вопрос не занимал, во всяком случае, никто не мешал тебе учиться на уроках Истории Магии, а не спать. Чего ж это теперь тебе в голову взбрело, да еще и после окончания школы?

— Но, профессор, так же действительно нельзя! — несмотря на то, что с момента его выпуска прошло уже немало лет, Сириус никак не мог привыкнуть называть Дамблдора как-то иначе.

— А как можно? Те, кому надо, учат историю самостоятельно, но таких единицы, — пожал плечами Дамблдор. — Остальных всё устраивает.

— Меня тоже все устаивало, но потом меня пару раз ткнули носом в мою некоторую… безграмотность.

— И поэтому ты решил, что раз уж ты в школе не учился, то хоть пусть потомки поучатся? — Альбус с милой улыбкой продолжил растаптывать собеседника. — И почему сразу в Попечительский совет? Нельзя было обратиться ко мне?

На это Сириусу ответить было уже нечего, и он отвел взгляд в сторону.

— Ты вообще задумывался, почему Историю Магии в Хогвартсе ведёт привидение?

— Ну, жалко обижать старика и вообще… — Блэк чувствовал, что он где-то крепко лажает, но пока не мог понять, где именно.

— «И вообще»! — издевательски передразнил его Альбус. — О Мерлин, и эти люди мне потом запрещают мне ковыряться в носу! Ты ещё скажи, что привидение замечательно вписывается в антураж магической школы! Биннс, к твоему сведению, преподаёт в школе только по той причине, что больше этот предмет преподавать никто не хочет! На это есть две объективные причины. Первая — через его призрачные руки прошло уже много поколений учеников, даже в те времена, когда я учился, он уже был мёртв! Из первой вытекает вторая — если специалисты по Истории Магии в конечном итоге так уникальны, то как их заманить на нищенскую ставку в Хогвартс? Поверь, за такие деньги никто горбатиться не собирается. Короче, раз ты заварил эту кашу, тебе теперь её и расхлёбывать. Найди мне преподавателя по истории магии и убеди его работать в школе, а то умные советы давать да резолюции выписывать каждый дурак может.

— Да где ж я его найду?! — возопил Сириус, который в этот момент проклинал Гринграсса с его «выступи с общественно полезной инициативой, пора зарекомендовать себя с нужной стороны».

— А где хочешь, там и ищи,. — решительно отрезал Дамблдор дальнейшие прения. — Отвергаешь — предлагай. Ладно, дам тебе маленький совет. Обратись для начала к Батильде Бэгшот, она, конечно, вряд ли согласится, но может хоть посоветует тебе кого. Если она ткнёт пальцем в меня, ко мне можешь даже не идти — у меня и без того дел по горло. Успехов, мой мальчик, успехов на сём нелегком поприще!

Глядя в спину уходящему Дамблдору, Сириус чувствовал себя очень уставшим и морально избитым. Да, до такого уровня ему ещё расти и расти.

* * *

— Ну и куда ты собрался? — Вальбурга после экстренного вмешательства врачей из Мунго всё-таки смогла преодолеть кризис, но пять лет постоянного донорства серьезно сказались на её здоровье. Теперь она соблюдала строгую диету, в спальне появилась целая батарея из всяких зелий, мазей и припарок, а колдовать было вообще запрещено минимум полгода. Характер у неё, что и следовало ожидать, от этого не улучшился, и теперь не выдерживал даже боготворящий хозяйку Кричер.

— Гринграсс устраивает приём, мне надо там появиться, — после того, как он согласился на предложение Роджера, проблем у Сириуса только прибавилось, особенно с учётом того, что остальные с него никто не снимал. С подпиткой Регулуса помогали Ремус и Фрэнк, которые дали Непреложный обет хранить тайну Блэков, хотя мать была против и после принесения клятвы. К счастью, главой рода всё же был именно он. — Похожу с умным видом, поговорю с кем-нибудь и потом свалю.

— Неужели я дожила до того момента, когда мой сын взялся за ум? — риторически вопросила Вальбурга, закатывая глаза. — А хотя нет, просто теперь тобой крутит не Дамблдор, а Гринграсс. О, точно! Может, тебе ещё жениться? Ты только подумай, это же всем на пользу! Роду — наследник, а тебе вообще не надо будет думать своей головой, ведь тобой будут управлять сразу трое. Ты только задумайся, какие перспективы!

— Мама! — рявкнул Сириус, за эти два месяца доведённый уже до ручки, но пока мать была в таком состоянии, оставлять её одну, пусть и с домовиком было нельзя — мало ли что в голову взбредёт. — Это моя жизнь! Что хочу, то и делаю! Если захочу — женюсь, но уж точно не по твоему распоряжению.

— Ты это лучше в следующий раз своим дружкам скажи, — посоветовала Блэк, ничуть не смущаясь гневной отповеди. — Хочешь остаться последним из рода Блэк — да флаг тебе в руки, что я с тобой могу сделать-то? Раньше хотя бы могла Силенцио кинуть, чтобы на мать не орал, а теперь и сама хуже сквиба! Ты мне лучше скажи, как старый пень отреагировал на твой демарш?

— Нормально, пообещал подумать, — буркнул Сириус, стараясь не давать матери повод для новых издевательств, вот только Вальбурга с её многолетним опытом интриг видела его насквозь.

— Ой ли? Дай угадаю, Дамблдор свалил поиск нового преподавателя на тебя? — по изменившемуся лицу Сириуса, Блэк поняла что её догадка попала в цель, и дважды хлопнула в ладоши. — О, старик в своём репертуаре! Знаешь, как его некоторые из моего поколения называли? Дамблдорогад. Некоторые еще до Дамбигада додумались сокращать. А знаешь почему? А потому что вначале они сами обосрались, а этот нехороший человек ткнул носом в их же дерьмо. Только вот признавать свой идиотизм никто не хочет, вот с тех пор и повелось обвинять старикана во всех смертных грехах. Он, конечно, не святой, но если верить всему, что про него говорят, то он уже должен третий срок в Азкабане мотать.

— А я и не пытался на него свалить свою ошибку, — огрызнулся Сириус, забирая с полки ключи от машины. — И вообще, с каких это пор ты стала хорошо отзываться о Дамблдоре? Неужели у тебя возникли к нему чувства? А что, завидный жених, даром что песок из задницы сыплется!

— Сириус Блэк третий! Немедленно вернись сюда и извинись перед матерью!

— И не подумаю! — Сириус, как в детстве, сбежал вниз по лестнице и громко хлопнул дверью. Нельзя сказать, что их пикировки приносили им большое удовольствие, но жить по-другому они пока не могли.

— И всё-таки я не понимаю двух вещей, — размышлял вслух Ремус, которого Сириус подхватил по дороге к крестнику, — зачем на этом вашем приёме я и на кой чёрт мы собираемся везти туда Гарри, с учётом всех его проблем?

Сириус ещё сильнее вжал педаль в пол и резко вильнул рулем, в последний момент уводя машину от столкновения.

— Политика, дементоры её побери! — в сердцах выругался Сириус, опасно сближаясь с идущей впереди машиной. — Со смерти Джеймса и Лили Гарри общественность не видела, и кто-то начал намеренно распускать нехорошие слухи. Последний перл, что я слышал — это то, что Гарри мёртв, а его место занял Волдеморт, приняв его облик! Даже Лавгуд в своей газетёнке пишет более адекватные вещи, но этим слухам начинают верить. Если мы не опровергнем их сейчас, то потом, когда крестник выйдет в свет, и если ваш хваленый отдел не решит его проблему, на него повесят всех собак, и славься Мерлин, если не начнут травлю. Слухи надо пресекать сейчас, мы предъявим им живого и здорового мальчика, а если повезёт, то накроем и источник всего этого лживого бреда! Насчёт тебя же, друг мой, я точно не знаю, но не одному же мне мучиться? Присмотришь за Гарри, в конце концов, а если хоть какая-то падла рискнет на тебя варежку раскрыть, то я ему сам зубы обратно вобью!

— Но что делать с браслетами? — Ремус с опаской смотрел на приближающуюся машину. Злой Сириус уже неприкрыто начал ездить по встречке, но делать замечания было бесполезно. Промелькнувшая мысль о том, что аппарация гораздо безопаснее, была спешно изгнана за явную крамольность. — Их заряда хватит на четыре часа, дальше сам знаешь, что будет.

— Знаю! — рыкнул Сириус как заправский оборотень в полнолуние. — Мы покрутимся там часа три, а потом поедем домой, Роджер обещал прикрыть. Поберегись!

Путь, обычно занимавший у Сириуса больше полутора часов, они преодолели за час.

— Запомни еще раз, Гарри, — с ребёнком говорил Ремус, а Сириус аккуратно ехал по Лондону. Его манера езды претерпела резкие изменения, и только побелевшие пальцы, лихорадочно сжимающие руль, выдавали тщательно скрываемую агрессию. — Мы сейчас едем к другим волшебникам. Если у тебя возникнут какие-то вопросы, подожди и задай их мне или Сириусу после приёма. Никому, я повторяю, никому не говори про свои игры в том месте, куда Сириус тебя возил на прошлой неделе. И браслеты никому не показывай, слышишь?

— Да, дядя Ремус, — Гарри с интересом смотрел на ночной Лондон, мелькающий за окном автомобиля. — А что именно не рассказывать?

Ремус обречённо вздохнул и начал всё сначала.

— Лунатик, успокойся, это не так делается, — длинная дорога наконец-то подошла к концу, и они подъехали к нужным воротам. — Значит так, Сохатик. Помнишь, о чём мы говорили? — Гарри кивнул, глядя в глаза крёстному. — Вот и отлично. Никто не должен знать о нашей маленькой тайне. Ты же умеешь хранить тайны?

— Конечно! — обиженно воскликнул мальчик.

— Ну, вот и не болтай лишнего. Там будет Невилл, ты его уже знаешь, так что совсем скучно тебе не будет, а потом мы поедем домой. Договорились?

Глядя на воодушевленного мальчика, Люпин не удержался от вопроса:

— И как ты умудряешься так хорошо находить с ним общий язык?

— А, это просто, — широко улыбнулся Сириус. — Просто перестань относиться к нему, как к ребёнку, он же всё понимает. Мне это ещё Петунья говорила, только я не сразу понял, что она имеет в виду.

Блэк достал из машины ларец с браслетами и застегнул их на Гарри.

— Ну что, готовы? — стоило гостям только двинуться в сторону дома, из воздуха появился домовой эльф, на которого мальчик уставился во все глаза. «Упс, — подумал Сириус, — эту часть магического мира мы обошли стороной. Будем надеяться, в его памяти отложилось хоть что-то из того, что мы с Ремусом сказали».

— Добро пожаловать в поместье Гринграссов! — восторженно пропищал домовик. Блэк вспомнил Кричера и пришёл к выводу, что хоть старикан и ворчит через слово, но таких интонаций воодушевленного идиота Сириус никогда от него не слышал. — Позвольте мне провести вас в дом!

— Пошли, — коротко бросил Сириус, в душе надеясь, что эльф заткнётся и перестанет действовать ему на нервы. Надеждам сбыться было не суждено, но и заткнуть его Блэк не мог, видя интерес Гарри к рассказу домовика.

— Я счастлив служить семье Гринграсс. Мой хозяин — самый лучший хозяин! — продолжал заливать эльф, перемежая свои восклицания небольшими вставками в стиле «а вот эти цветы выращивает хозяйка, очень редкий вид» и «посмотрите на эти статуи, они сохранились с пятнадцатого века!». Кричер с огромным отрывом выигрывал первенство «лучший домовик по версии Сириуса Блэка». Сириус уже даже начал задумываться о дизайне медали, которую он трансфигурирует для старичка, но тут его мысли прервал вопрос Гарри.

— А как вас зовут? — ну всё, теперь у домовика будет кризис личностного восприятия. Мало того, что у него спросили имя, так ещё и обратились на «вы». Надо всё-таки заняться образованием крестника всерьёз.

— Сэр хочет знать мое имя? Сэр так добр к недостойному Динки!

К счастью, спасительная дверь уже открывалась навстречу гостям, отсекая поток славословий уже в адрес Гарри.

— Мистер Блэк, мистер Люпин, мистер Поттер, — несмотря на то, что Гринграсс знал всех перечисленных достаточно хорошо, чтобы называть по именам, этикет запрещал фамильярность, — позвольте вам представить мою супругу, Кэтрин Гринграсс. Кэтрин, это Сириус Блэк, Ремус Люпин и Гарри Поттер.

— Очень приятно, — сказала Кэтрин, обворожительно улыбаясь гостям и подставляя ручку для поцелуя, к которой Сириус тут же с удовольствием приложился.

Нарушая торжественность момента, откуда-то из-за спин взрослых выбежала белокурая девочка и, схватив Гарри за рукав, повела куда-то в сторону.

— Прошу извинить нас за нашу дочь, Дафну, — повинилась Кэтрин, пока Сириус обменивался напряженными взглядами с Роджером. — Это мы сказали ей, что на сегодняшнем приеме будет Гарри Поттер, и она повела его к другим детям, будет хвастаться знакомством с сыном героев. Надеюсь, вы простите ей некоторую бесцеремонность?

— Я в её возрасте был еще большим непоседой, — вежливо ответил Сириус, получивший от Роджера молчаливый ответ «не привлекай внимания, это я её попросил».

— В таком случае, добро пожаловать! Нас, к сожалению, держат обязательства перед другими гостями, но чуть попозже мы обязательно с вами поговорим. Пока же развлекайтесь, наш дом к вашим услугам!

— Ты Гарри Поттер, — констатировала факт девочка, проводя его в обход бального зала. — Я сразу тебя узнала! Меня зовут Дафна Гринграсс.

— Я знаком с твоим отцом, — неуверенно сказал Гарри, который уже забыл, имеет ли он право говорить о мистере Гринграссе кому-то ещё.

— Правда? — надулась Дафна. — Он ничего мне не говорил! А где твой шрам?

— Какой шрам? — недоумённо переспросил Поттер, на котором, сколько он себя помнил, всегда всё заживало, как на собаке.

— Я слышала, что во время дуэли между твоими родителями и Сам-знаешь-кем в тебя попало заклинание, — глядя на нахмурившегося мальчика, Дафна сбавила обороты. — Ой, прости, я не хотела. Больше не буду. Мир?

— Мир, — Гарри уже потерял нить разговора и большую часть времени глазел по сторонам, смотря на движущиеся картины и убранство дома. — А кто это?

— Я тебе попозже расскажу, если ты захочешь, — предложила Дафна, открывая дверь в комнату. — Ребята, смотрите, кого я вам привела!

— Кузина? — сделал стойку Сириус, разглядев в зале Нарциссу. — А она-то что здесь делает?

— Спокойнее, Сириус, — Ремус, оставшийся с другом поспешил перевести его мысли в мирное русло. — То же самое, что и ты. Её проверяли, она не замешана в деятельности Пожирателей.

— Но она же наверняка не одна! Вот ходит жена Нотта! И у них у всех есть дети! Гарри остался с ними наедине!

— Не привлекай к нам внимание, балбес, — прошипел сквозь зубы Люпин. — Ничего они ему не сделают, это же дети, мать их! Разборки в песочнице? Убийство из-за совочка? Это же даже не смешно!

— Ладно, извини, ты прав. Просто день сегодня выдался весёлый, вот и начали сдавать нервы. Пойдём, подыщем тебе будущую миссис Люпин!

— Только после того, как ты меня познакомишь с миссис Блэк! — Ремус ткнул Блэка в плечо, перекидывая мяч на его сторону.

— Невилл, а почему эти мальчики сидят в сторонке ото всех? — Гарри видел Невилла только один раз, но ему задавать вопросы было всяко проще, чем спрашивать у Дафны, уже что-то обсуждающей с компанией девчонок.

— Эти? — Лонгботтом кивнул в сторону небольшой группки, держащейся обособленно от остальных. — Это Малфой, Нотт, Яксли и ещё кто-то, я забыл как его зовут, — видя что Гарри так и не понял, Невилл продолжил. — Их отцы поддерживали Сам-знаешь-кого и теперь сидят в тюрьме.

Помня заветы старших, спрашивать, кто такой этот «Сам-знаешь-кто», про которого все говорят таинственным шёпотом, Гарри не стал.

— Ребята, а можно с вами поиграть? — Гарри был общительным мальчиком, и уже через полчаса он сидел среди детей Пожирателей и спокойно с ними играл, не обращая внимания на косые взгляды. Ещё через полчаса границы между двумя компаниями благополучно не стало.

— Сириус, я действительно рад, что ты смог выбраться ко мне и привести с собой Гарри. Кажется, он настоящая душа компании! — довольно поглаживая небольшую бородку, сказал Роджер. — Я недавно заглядывал к ним в комнату, так они играют все вместе, хотя на прошлом приёме дети наших политзаключенных сидели особняком.

— Весь в Джеймса! — гордо воскликнул Сириус. — Но всё-таки, разве это не опасно?

— Что именно? Его сближение с детьми? Ты становишься копией Грюма, — отмахнулся Гринграсс. — Я тебе больше скажу, если он сможет наладить с ними отношения, это будет огромным плюсом, ибо скоро «осуждённые за убеждения» выйдут на свободу и снова вернутся в большую политику, да ещё и с репутацией пострадавших за свои взгляды. У них будет просто прорва сочувствующих, особенно на первых порах.

— Но зачем тогда Дамблдор? — Сириус не стал договаривать, прекрасно понимая, что собеседник и так знает, о чём его хотят спросить.

— А у него не было другого выбора, — пожал плечами Роджер. — Дать им пожизненный срок он точно не мог, да и никто бы его не поддержал, но и наказать он их должен был, показать, что у власти ещё имеются зубы, и она не собирается миндальничать с бунтовщиками. В итоге им дали как можно больше, отложив политические проблемы на более поздний срок.

— И что с этим делать?

— Учись, вникай и начинай трезво смотреть на вещи, — посоветовал ему Гринграсс, цепко оглядывая зал. — Если ты сможешь войти в мир большой политики, то именно ты станешь тем противовесом, который сдержит вернувшихся игроков.

— Мерлиновы подштанники!

— А ты что, думал, всё будет просто? Ты должен стать самостоятельной фигурой, слишком уж многое на тебя завязано. А теперь вам с Гарри, наверное, пора идти, пока мой дом ещё в целости и сохранности.

— Очень смешно. Ха. Ха-ха.

— Мистер Поттер? — в комнату заглянул мужчина, все лицо которого покрывали оспины. — Меня зовут Август Руквуд. Мистер Гринграсс попросил довести вас до бального зала.

Незаметно прицепленный магический жучок растворился в обуви мальчика. Август поздравил себя с успешным началом выполнения задания Лорда, но стоило только Поттеру удалиться за пределы поместья, Руквуд потерял сигнал.

«Что ж, — подумал он, — пожалуй, это будет даже интереснее, чем я думал».

Маленькую сквозную дырочку в подошве парадных ботинок Гарри Петунья заметила только весной, когда убирала их на хранение.

«Таинственное рядом!

Необъяснимым феноменом запомнилась пассажирам рядовая поездка на «Ночном рыцаре». Проезжая через подпространство где-то в районе графства Суррей, автобус резко остановился, вылетая в реальный мир. Как сообщает водитель: «Все проходило в штатном режиме, но в какой-то момент произошло экстренное торможение. Я чудом удержал автобус от столкновения!» Но на этом мистика не закончилась. После того как «Ночной рыцарь» своим ходом добрался до Лондона, его обследовали специалисты Отдела тайн. Официальных комментариев пока не поступало, но, насколько стало известно нашему специальному корреспонденту, артефакт, обеспечивающий движение в подпространстве, мгновенно потерял всю свою энергию и порос травой. По данному делу ведется следствие, в международный офис компании-производителя отправлено соответствующее письмо.»

Ежедневный пророк, от 6 января 1985 года.

— Что с ним?!

— Не знаю! — Петунья была на грани истерики, удерживаясь только за счет успокоительных. — Он вечером разбил коленку, и Диди его довёл до дома! Я обработала ему ссадину, немного его отругала, и он лег спать. А с утра Гарри не вышел к завтраку, сказал, что очень сильно устал и не хочет есть. Тут еще и ты прилетел ни свет ни заря, на уши всех поставил!

— У нас полная жопа! Магический автобус переклинило от встречи с неизвестным феноменом в графстве Суррей, сама понимаешь, куда я первым делом помчался!

Секрет производства автобусов держался в строжайшем секрете. Производить их могла только одна компания во всём мире, и каждый стоил столько, что даже если бы семейство Блэк сняло бы деньги со всех счетов, продало бы дом и всё остальное имущество, то хватило бы им дай Мерлин на половину. Цену поддерживало и то, что, по сути, на целую страну хватало всего одного автобуса. В далёком СССР, как слышал Сириус, использовали целых четыре таких, но там и территория гораздо больше.

— Не ругайся, тебя могут дети услышать, — машинально поправила его Петунья, лихорадочно оценивая ситуацию. — То есть они теперь знают, где находится Гарри?

— Нет, — отрезал Сириус. — О таких способностях Гарри никто не подозревает, да и у Гринграсса я уже уточнил, автобус выкинуло из подпространства не здесь, а в совершенно другом городе, видимо, ещё по инерции немного протащило. Я зайду к нему?

«Ночной рыцарь» — это сплав магических и маггловских технологий, та узкая отрасль, где маги действительно смогли опередить время. Если бы его увидел кто-нибудь из маггловских ученых, то он бы тут же оформил свою душу в рассрочку только за возможность разобраться в том, как всё это работает. Сириус, например, разбирался в этом слабо — давало знать отсутствие базы по арифмантике. Он только знал, что путешествие длится какое-то время, но при этом, если взмахнуть палочкой, автобус тут же появляется перед тобой. Как можно объяснить подобное противоречие, если из магии пространства ты только аппарацию и освоил?

— Да, давай, может, посоветуешь чего в этих ваших волшебных штучках-дрючках.

— О, касательно дрючек я всегда готов дать совет, но я не уверен, что он тебе шибко нужен.

— Хам и пошляк! Впрочем, ничего нового.

— Сириус! — укутанный одеялом ребёнок казался совсем маленьким, и Сириус присел к нему на кровать, стараясь ничего ему не отдавить. — Скажи тёте Петунье, что всё у меня нормально, я просто немножечко устал! Можно я пойду сегодня гулять?

— Ты мне сначала расскажи, что с тобой произошло, а потом я уже подумаю над твоей идеей, — пообещал Сириус, присматриваясь к ребёнку. Использовать заклинание он не мог, а внешний вид никаких зацепок не давал. — Как ты себя чувствуешь?

Гарри открыл рот, начиная рассказ, но тут его внимание привлёк сияющий фенек, соткавшийся из воздуха прямо перед Сириусом.

— Ну что, как у вас обстановка? — произнес лис голосом Гринграсса. — Наши предположения подтвердились? Выйди на связь!

— Ой, он почти как настоящий! — сказал Гарри, протягивая к Патронусу руку. — А можно я его потрогаю?

— Нет! — воскликнул Сириус, но было уже поздно. Рука мальчика коснулась призрачного существа, и Блэк накрыл собой ребёнка, спасая его от возможного взрыва или ещё какой-либо смертельной пакости, но ничего такого не произошло. В месте касания по телу фенека начали расходиться волны, заменяя призрачное сияние настоящим мехом. Спустя всего десять тактов сердца на кровать упал вполне живой лис, который, ошарашенно осмотревшись, шмыгнул под кровать мальчика.

На крики вбежала Петунья и тут же бросилась к потерявшему сознание Гарри.

— Что случилось?! — она практически с кулаками набросилась на Сириуса. — Что ты с ним сделал?

— Ничего! — в тон ей ответил Блэк. — Так, смотри за ним, я сейчас приведу помощь!

Отъехав для надежности на пару кварталов от Тисовой улицы, Сириус наколдовал своего Патронуса.

— Гринграсс, твою мать, я зачем тебе пейджер дал?! Быстро бери с собой врача со всем необходимым и аппарируй по координатам, что я тебе дал. Жду!

К чести Роджера, стоит признать, что появился он всего через десять минут и с ходу начал вникать в проблему.

— Что за срочность? — на ходу спросил Гринграсс, помогая врачу влезть в машину. — Я хотел тебе отправить ответного Патронуса, но получилась только обычная дымка!

— Я тебе пейджер дал? — зло спросил Сириус, выруливая на главную улицу. — Как пользоваться объяснил?

— Да, — осторожно ответил Роджер, у которого эту коробочку уже на второй день взяла Дафна и тут же где-то потеряла.

— Так какого хера ты им не пользуешься?!

— Да что стряслось-то?

— То, что у моего крестника и так случился стихийный выброс, которым он расхреначил «Ночной рыцарь», так потом его ещё и один тугодум решил добить, отправив Патронуса в зону его воздействия! — Сириусу очень хотелось придушить своего собеседника, но оторвать руки от руля он не мог.

— Бл*дь, — констатировал Роджер, покрываясь испариной. — Что с ним случилось?

В ответ он получил матерную тираду, в которой приличным было только его имя, предлоги и финальная мысль:

— Всё, приехали. Быстро наверх!

Осмотрев пациента, врач подвел итоги.

— Очень сильное магическое истощение. Зелья ему давать нельзя, неизвестно, как они на него повлияют, так что только покой, правильная диета и время.

— Напишите мне, пожалуйста, список, доктор… — Петунья замялась, не зная, как обратиться к врачу. Тот правильно понял возникшую паузу.

— Джонс, миссис. Давайте пройдём куда-нибудь в другое место, и я с радостью продиктую вам всё, что нужно, включая мой домашний телефон, если вам потребуется моя консультация.

— Теперь-то ты можешь мне более членораздельно объяснить, что здесь случилось?

На голос Гринграсса из-под кровати вылез фенек и начал потявкивать, глядя на своего бывшего хозяина.

— Полюбуйся! — с некоторым злорадством ткнул в лисёнка пальцем Сириус. — Вот твой Патронус после того, как тебе хватило мозгов отправить его ко мне, зная, что я, скорее всего, рядом с Гарри.

— Но… как же? — ошарашенно спросил Роджер, мировоззрение которого сейчас с громким хрустом треснуло. — Это же невозможно!

— Ну, теперь, как ты видишь, возможно, — пожал плечами Блэк. — Гарри коснулся его, и секунд через десять перед нами вполне себе живой лисёнок и пациент с магическим истощением.

— Я заберу его? — спросил Роджер, но, едва он сделал шаг к своему бывшему Патронусу, тот стремглав бросился к Гарри, прячась у него за подушкой. — Понятно, не заберу. Твоего подопечного можно поздравить с новым домашним животным?

— Наверное, — растерянно сказал Блэк, думая, как к этому отнесётся Петунья. — Может у тебя потом получится, я не знаю.

— Да ладно, — отмахнулся Гринграсс. — Будет рукотворным памятником моему идиотизму, опять же, новый материал для исследований. Буду теперь пробовать сделать материальный Патронус, хоть своих научников развлеку. Кстати, советую его назвать Киплингом.

— Почему? — с интересом спросил Сириус, пытаясь понять взаимосвязь между именем и ситуацией.

— А ты не знал? Мое второе имя — Редьярд. Мамочка с папочкой были очень дружны с Киплингом, несмотря на то, что он был магглом. Хотели даже назвать Редьярд Роджер, но тут уже вмешался дедушка, за что ему огромное спасибо.

— Весёлая у тебя семейка!

— Да не то слово! На свою посмотри.

* * *

Руквуд медленно пробирался вперёд, тщательно осматривая пространство на предмет ловушек. Зная Долохова, можно было предположить, что кроме магических капканов с него сталось бы поставить и обычные, а то, что об этом домике он лично рассказал Августу и разрешил сюда приходить, в раскладе ничего не меняло. Если тебе оторвали голову, то есть ли разница, хотели этого или нет, если в итоге тебе даже некуда есть?

— Кто там шебуршится? Руквуд? Да не ссы, всё пучком! — из глубин дома раздался голос Антонина, и гость пошёл чуточку спокойнее, хотя сканирующее заклинание отпускать не спешил.

— Ты что, бухой? — с некоторым презрением спросил гость, наблюдая лежащего под ёлкой Долохова. Рядом с ним лежала огромная бутыль с мутной жидкостью, в которой плескалась едва ли половина, и небольшой тазик с салатом, ингредиенты которого даже искушенный в зельеварении и прочей смежной дряни Руквуд не назвал бы под угрозой расстрела. — И по какому поводу праздник?

— Так Рождество же! — нахмурился Антонин, невербальным Акцио призывая второй стакан. — Будешь?

— Рождество у нормальных людей было две недели назад. Что это?

— Это оно у вас было две недели назад, а у нас оно только сегодня, — мотнул головой Долохов. — Самогон. Это почти как виски, только крепче и без всей мути с бочками.

— Проклятые варвары, даже Рождество у вас в другое время, — беззлобно ругнулся Руквуд, подыскивая себе место почище. — У тебя всегда такой свинарник? Давай я тебе эльфа пришлю, пусть разберётся в твоем бедламе. У тебя виски нет?

— Это не у нас оно в другое время, это вы две недели потерпеть не можете. Иди на хрен со своим эльфом, у меня не бардак, а творческая обстановка. И виски у меня нет, пей что дают.

— Моргана с тобой, живи в грязи, если тебе это так нравится. Я от этой твоей херни не ослепну?

— Ты на свою рожу посмотри, что ей будет. И вообще, я же не ослеп. Ты пришёл поздно, так что тебе штрафную.

Долохов разлил самогон по стаканам, себе половину, Руквуду — целый.

— Ну, чтобы всё было, — опрокинув свой стакан, Долохов с интересом наблюдал за перекошенной мордой Августа, который рискнул последовать его примеру. — Ну ты и псих. Рукавом занюхай, первую закусывать нельзя.

— Теперь я понимаю, почему русских все ненавидят, — сдавленным голосом прохрипел Руквуд, чувствуя, как его изнутри сжигает несколько разъярённых драконов.

— Русских? — хохотнул Долохов. — Не, нифига. Нас просто боятся, а вот вас, англичашек долбаных, ненавидят. Ты историю вообще знаешь? Первый в мире концлагерь ваш, кстати. Ладно, между первой и второй перерывчик небольшой! Ты угощайся салатиком, его хватит на двоих.

— Я, пожалуй, не буду спрашивать из чего он сделан, — выпивая вторую, Август начал видеть некий смысл в происходящем.

— А не спрашивай, будешь спать спокойнее. Так чего ты хотел-то?

— Лорд объявился.

— Вот как? — резко посерьёзнел Долохов, но стакан в сторону не отставил. — И чего хочет наш мессир?

— Службы, конечно же, чего ж ещё, — Руквуд хотел пожать плечами, но тело его не слушалось. — Кстати, давно хотел спросить, почему ты зовёшь его «мессир»?

— Забей! Если хочешь, я тебе потом книжечку дам, сам все поймёшь. Ты, кстати, скорее всего, был бы Фаготом.

— Слышь, ты кого пидором назвал?!

— Ну всё, Шарику больше не наливать, — меланхолично констатировал Долохов, наливая себе ещё. — Не фаггот[1], а Фагот. Короче, никто тебя не обзывал, захочешь — сам прочитаешь. Так что именно хочет мессир?

— Проследить за щенком Поттеров и нарыть на него информацию.

— И ты?

— Куда я денусь? Сам знаешь, в эту дверь можно только войти, а вот выйти — разве что ногами вперед. Налей еще что ли…

* * *

— Индира Патил? — Сириус аппарировал по координатам, полученным от Батильды Бэгшот. Поручение Дамблдора его не сильно радовало, но если уж заварил кашу, надо её расхлёбывать. Визит к старухе ещё сильнее выбил его из колеи. Несмотря на прошедшие три года, возвращаться в Годрикову Впадину было… больно.

— С кем имею честь, мистер…? — открывшая ему дверь девушка, казалось, была олицетворением стереотипа «классическая индианка в традиционном наряде». Так, во всяком случае, считал Сириус, который до этого видел подобное только один раз, и то в кино.

— Блэк. Сириус Блэк. Приятно познакомиться, мисс Патил.

— Взаимно. Вы что-то хотели, мистер Блэк? Простите меня за то, что я сразу перехожу к делу, но через пятнадцать минут мне нужно быть в совершенно другом месте.

— В таком случае, я не отниму у вас много времени, — странная, чуждая красота завораживала, сбивая его с мысли. — Ваши координаты мне подсказала мисс Бэгшот.

— Очень странный факт, особенно если учесть наши довольно… напряжённые отношения, — Индира мило улыбнулась. — Признаться честно, они совершенно отвратительные. Так что, если она посоветовала обратиться ко мне, ваше дело мне вряд ли понравится.

— Вполне возможно, — Сириус в данный момент думал о чем угодно, но не о деле. Интересно, индианки чем-нибудь отличаются от британок? — Вы, наверное, знаете, как тяжело в Хогвартсе с вакансией преподавателя истории магии…

— И вы решили предложить это место мне? — спросила Индира, когда поняла, что Сириус конкретно поплыл и заканчивать фразу не собирается. — У вас с ней не просто тяжело, всё гораздо хуже. Я не училась в Хогвартсе, но наслышана, наслышана. Но зачем мне это, подумайте сами? Я серьёзный молодой специалист, зачем мне гробить свою карьеру и личную жизнь в школе, полной озабоченных детишек, для которых мой предмет — лишняя возможность хорошенько выспаться?

— Но в итоге студенты практически не знают историю магии, и ситуацию надо исправлять, — попробовал припомнить слова Дамблдора и Гринграсса Сириус.

— Очень напоминает чужие слова, которые вы просто повторяете, как попугай, — отрезала Патил. — Сами-то вы мой предмет знаете?

— Ну…

— Понятно, не знаете. А может, вам его и не надо знать? Прожили же вы всё это время и в ус не дули, так и остальные пусть живут спокойно. Оставьте это специалистам, пусть каждый занимается своим делом. А теперь простите, но мне пора бежать.

— Мы ещё встретимся? — с надеждой спросил Блэк, матеря себя последними словами. Как будто из монастыря только что вышел, ей-мерлин!

— Зачем? — резонно спросила Индира. — Впрочем, если вы еще не всё сказали и планируете меня переубедить, пришлите мне сову, и мы договоримся о встрече. Только, пожалуйста, не тратьте зря и моё, и ваше время, если у вас нет других доводов, то я уже заранее против.

[1] faggot — гей

«Свободу узникам совести!

После пяти с половиной лет заключения в тюрьме Азкабан на свободу наконец-то выходят самые известные политические заключенные последнего десятилетия — Люциус Малфой и Джереми Нотт. Об этом нам сообщил в эксклюзивном интервью адвокат Сикандр Патил: «Сегодня знаменательный день для всей магической Британии. Правительство сделало шаг навстречу оппозиции, приняв апелляцию о сокращении срока заключения. Надеюсь, это послужит всем нам достойным уроком и предостережет от поспешных действий, в результате которых могут пострадать невинные люди». Напомним, что все это время мистер Патил добивался освобождения своих клиентов, акцентируя внимание на том, что судебный процесс проходил с нарушениями, и обвинение так и не смогло предоставить нужное количество улик. Редакция Ежедневного Пророка поздравляет освобожденных и желает им как можно быстрее восстановиться и, как и прежде, приносить пользу обществу.»

Ежедневный пророк, от 7 августа 1987 года.

— Нет, ну ты это видела? — Сириус как раз заканчивал завтракать, когда на глаза ему попала первая полоса Пророка. — «Узники совести»? «Польза обществу»? Они там что, совсем в своей редакции с ума посходили?

— А чего ты хотел, сын? — Вальбурга недовольно поморщилась, отмечая очередное нарушение этикета, но за два года под одной крышей они всё-таки научились не скандалить по пустякам. — Пресса — это место, где пишут то, за что больше заплатят. Малфои, да и Нотты, бедными никогда не были, так что дать взятку что судьям, что Пророку вряд ли бы составило им проблему. Кстати, спасибо, что напомнил, нужно будет отправить сову Нарциссе, поздравить её с удачным исходом процесса.

— Только от своего имени, — предупредил Блэк. — Нет, ну где справедливость? Даже если они действительно никого не убивали, ответственность лежит и на них тоже!

— Сыночка, — неожиданно ласково и заботливо спросила Вальбурга. — Тебе сколько лет? Двадцать семь? Точно? А то мне на минутку показалось, что семь. Я даже слышала какой-то детский лепет про справедливость, но нет, разве может здоровый лоб, глава семьи рассуждать как маленький мальчик? Наверное, мне всё-таки почудилось, видимо, возраст начинает брать своё. Так что ты говорил про письмо Нарциссе?

— Я не собираюсь поздравлять её с тем, что её муженек-Пожиратель вышел на свободу!

— Сириус, ну когда же ты повзрослеешь? — грустно вздохнула мать, и взгляд её, как и всегда в подобных случаях, скользнул вверх, по направлению к комнате Регулуса. — Мир не делится только на чёрное и белое, как бы ты ни хотел верить в обратное. Жена наконец-то дождалась мужа, а её сын, с которым твой крестник, между прочим, переписывается, — отца. Или ты теперь и юного Поттера будешь обвинять в связи с тёмными силами?

— Ты опять всё выворачиваешь наизнанку. Это же всего лишь дети!

— Ну хорошо, вот тебе другой пример. Их оправдания добился Сикандр Патил, и, насколько я знаю, других Патилов в Британии у нас нет. Каково добиваться девушки, брат которой оправдал уж-ж-жасных Пожирателей? Чувствуешь, как скверна приближается к тебе?

— Ладно, — вздохнул Сириус, который спорил больше по инерции. — Передай Нарциссе и мои поздравления. Ей, но только не ему!

— Слова не мальчика, но мужа! — нарочито издевательски протянула мать, откладывая газету в сторону. — Но ты же понимаешь, что как только Люциус оправится, он тут же ворвётся в большую политику, где уже второй год пытаешься чего-то добиться ты? Привыкай к этой мысли, не научишься идти на компромисс — тебя съедят и косточек не оставят.

— Да понимаю я это! — воскликнул Блэк и потом продолжил уже тише. — Просто это… мерзко, что ли. Все всё знают, но делают вид, что так и надо. Надо было отказать тогда Гринграссу, жил бы себе и не впутывался бы в это дерьмо.

— Жил бы? — спросила Вальбурга, заглядывая в глаза Сириусу. — Скажи уж прямо — существовал. Пил бы, бегал по бабам, пока очередная охотница на денежные мешки тебя бы не окрутила. Охотился за своей кузиной и прочими выжившими, а потом кто-нибудь из игроков снял бы тебя с доски и положил в коробку. И может быть, он бы даже об этом сожалел … минут пять. Но рука бы у него не дрогнула. Всегда помни об этом, Сириус. Всегда.

* * *

«Привет, Гарри!

Не знаю, читаешь ли ты Пророк, но даже если и читаешь, то хочу поделиться с тобой радостной новостью — моего отца освобождают! Да! Мистер Патил, адвокат моего отца, вчера явился лично, чтобы сообщить нам об этом. Знаешь, я первый раз вижу мать такой, и это меня немножечко пугает — что теперь будет? Я же его совсем не помню, только по рассказам матушки…. Но я все равно счастлив! Теперь у нас точно всё будет хорошо!

Недавно видел Дафну. Она, кстати, спрашивала о тебе. Когда мы снова соберёмся все вместе? Я даже готов терпеть Невилла, хотя ты и сам прекрасно знаешь (и от него, наверное, тоже), что у нас сейчас довольно напряжённые отношения. Жаль, что мы не смогли собраться на твой день рождения. Как тебе, кстати, мой подарок? Киплинг до него не добрался?

Пиши и ты тоже! И нет, я не собираюсь просить маму поставить в поместье твой «фелетон», она категорически против всех этих маггловских штучек. Передавай письма через своего крёстного, раз уж ты не заводишь сову из-за своего лиса. Или придумай ещё что-нибудь, ты же у нас голова! Не теряйся, короче.

P.S. Да, мы с Дафной (я же говорил, что я её видел? А, ну да, точно!) страшно тебе завидуем. Нет, серьёзно. Ты идешь в школу, пусть и маггловскую, а нас практически никуда не выпускают из поместий. Скука смертная!

P.P.S. Не ответишь — со следующим письмом пришлю ватноножный сглаз. Ты не смейся, я уже умею!

Драко»

— Гарри!

— Да, тётушка?

— Оторвись от своего письма и убери за Киплингом! Раз уж завёл животное, то будь добр следить за ним! И сколько раз просить, если уж общаешься со своими дружками, пусть они себе установят нормальный телефон, а не это ваше «непонятно-что-летит-с-крыльями-и-распугивает-всех-соседей». Они и к лису не сразу привыкли, а тут еще совы постоянно летают туда-сюда!

— Хорошо, тётя Петунья! — по правде говоря, фенека он себе не заводил, но разве ей это объяснишь? Заботу о новоявленном члене семьи тут же спихнули на Гарри, а мистер Гринграсс ещё и хихикал, что ответственность за питомца привьёт мальчику самоконтроль и упростит исследования. Это его Патронус, вот пусть он и убирает! — Они не могут себе поставить телефон, у них с этим проблемы!

— Спустись вниз и перестань орать на весь дом!

Нет, ну кто первый начал-то? Спорить, впрочем, было бесполезно.

— Ты говоришь, у них проблемы? — тётя нашлась на своём любимом месте. Из окна на кухне открывался прекрасный обзор на улицу и, соответственно, на дома соседей, а в доме на Тисовой улице было всего два постоянно доступных развлечения: телевизор и вид из окна. — Ты о них не думай, ты о нас думай. Проблемы тут только у нас, после того как к нам стали летать эти ваши совы, на меня все соседи на улице оглядываются. И что я им объяснять буду? Мой племяш — колдун, но около него колдовать нельзя, и поэтому взрослые колдуны не могут спрятать этих милых птичек от ваших глаз?

— Но я же не виноват! — тётушка говорила правильные вещи, но и объяснить ей свою позицию Гарри пока не мог — опыта не хватало. — У них только совы! А телефон они поставить не могут, чтобы о них нормальные люди не узнали.

Словечко «магглы» Петунья не любила и привила ребенку свой сленг. При Сириусе Гарри старался не упоминать про «нормальных людей» и так и метался между двумя огнями.

— Господи, да о чём вообще может идти речь? Как будто те, кому надо, о них не знают! Это они пусть кому-нибудь ещё втирают, — Петунья оторвалась от окна и посмотрела на Гарри. — Ладно. Вот приедет твой крёстный, его и озадачь этим вопросом, пусть думает. И убери уже за Киплингом, пока туда кто-нибудь не наступил!

Гарри не жаловался, но иногда он очень пристально всматривался в мистера Гринграсса. Говорят, Патронусы — это отражение сущности их хозяев, так неужели единственное, на что способен мистер Гринграсс — это постоянно жрать, гадить и ходить на ушах? В таком случае, кто же убирает за ним?

* * *

Услышав от одного из последних своих источников информацию о том, что Гарри Поттера собираются перевезти из того места, где он всё это время скрывался, в другое, Беллатрикс не раздумывала ни минуты. Лично взять мальчишку, который хоть и в младенчестве, но присутствовал в доме в ту проклятую ночь на Хэллоуин, давно стало её идеей фикс, достижение которой затмевало всё остальное. Мир уже давно потерял девочку Белль, красавицу-студентку Беллу и даже влиятельную Беллатрикс, жену Рудольфуса Лестрейнджа и члена внутреннего круга Вальпургиевых Рыцарей. Окончательно всё сгинуло со смертью Рабастана, погибшего во время очередного налёта на поганых магглов от шальной пули сторожа. Сторожа! Рабастан прекрасно сражался сразу с тремя аврорами, наглядно показывая превосходство чистой крови над грязнокровками и магглолюбцами, и погиб так нелепо! После этого дела и так опускающейся на дно Беллатрикс окончательно пошли наперекосяк. Денег не было, во всегда нейтральном Гринготтсе поставили пост авроров, и теперь Лестрейндж даже приходилось грабить и убивать магглов только ради пропитания.

В её разуме была чёткая взаимосвязь: если найти мальчишку Поттеров, то следом найдётся и Лорд, а следовательно, всё вернётся на круги своя. Она снова станет блистательной Беллатрикс, и к её ногам, как и прежде, будет сыпаться урожай из чистокровных красавцев. Те же, кто в момент лишений смели отказать ей в помощи, будут валяться в грязи, умоляя о пощаде. Даже родная сестра, не пустившая её даже на порог дома. Даже старуха Вальбурга, снюхавшаяся со своим сыночком — предателем крови. В зеркало же Беллатрикс старалась не смотреть — зеркала врут, зеркала — обманщики. Они тоже поплатятся за свою дерзость, в тот момент, когда она найдёт своего Лорда.

На самом деле, тайна нынешнего месторасположения Гарри Поттера была тем ещё секретом Полишинеля. Все кто хотел — уже давно знали, начиная от ребёнка семи лет (Драко) и заканчивая матёрым шпионом в стане врага, с прямым заданием от Лорда (Руквуд). Нет, ну правда, разве это сложно проследить, куда постоянно ездит машина Блэка… ну или просто отправить мальчику сову? К счастью, ни до чего из этого уже обезумевшая Белла так и не додумалась, а делиться с ней информацией никто не спешил.

Аппарировав на место, указанное ей источником, Белла так и не задумалась о том, что всё это слишком уж напоминает засаду. Несколько Ступефаев сразу погасили её сознание как свечку, и дальнейшие события прошли мимо неё.

— Я взял её! — снимая невидимость, к пленнице подбежал Фрэнк Лонгботтом и от души пнул её по рёбрам. — Попалась, безумная сука?

Аластор дал подчинённому выпустить пар и оттащил его в сторону.

— Все, поигрался и хватит, мститель ты наш доморощенный. — Фрэнк сделал ещё несколько попыток прорваться к телу Беллатрикс, но на помощь своему начальнику пришли остальные авроры. — Слушай, ты что, думаешь у тебя у одного тут личный мотив? Остальные, однако, не лезут, только ты успокоиться никак не можешь. Хватит, я сказал!

— Но, Аластор, из-за неё же Алиса… — пробормотал Лонгботтом, но вырываться перестал. — Может, мы её тут сразу убьём, при попытке к бегству?

Некоторые авроры прогудели что-то одобрительное.

— Отставить балаган! — рявкнул Грюм, пресекая любые попытки случайно кинуть Секо в голову и сказать, что так и было. — Как бы мы к ней ни относились, она нам нужна. Лестрейндж — единственная доступная нам ниточка к тому козлу, что чуть не покрошил нас на нашей же базе. Короче, взяли её и понесли в Министерство. Живо!

— Не на базу?

— Ты тупой? Фрэнк, успокоился? Вот ты ему и объясняй!

— Нашу базу уже один раз ломанули, что мешает сделать это снова? — прояснил коллегам тонкую логику начальства Лонгботтом. — А там мы её запрячем в специальную камеру, и хрен туда кто подойдёт. Ещё и пост поставим.

— Правильно, — Аластор вообще сам сомневался в своём плане, но ничего лучшего придумать сходу не мог. В любом случае, даже если её там и грохнут, то убийца не сможет не оставить следов. — Тройка Фрэнка будет охранять дверь, Смит, раз уж ты у нас такой умный, будешь сидеть с арестованной внутри и не спускать с неё глаз. Фрэнк — на тебе общий контроль ситуации, делай что хочешь, но сохрани её живой до прихода дознавателей. Выполнять!

* * *

— Блэк, подскажи мне, пожалуйста, какое животное изображено на твоем семейном гербе? — устало спросила Индира, которую за два с половиной года Сириус уже достал в особо извращённой форме.

— С утра был Грим, о, услада моих очей! А что?

— Кали тебе в жёны, Блэк! Прекращай пытаться изображать из себя восточного льстеца, всё равно не получается! — гарнизон крепости уже давным-давно привык к длительной осаде и лил раскаленное масло уже по любому поводу. Нет, сказать, что Сириус ей был совсем противен, Индира не могла, но в свои двадцать семь он по-прежнему был шестнадцатилетним раздолбаем, а это не отвечало её представлениям о нормальном мужчине. Как на такого опереться, если ему самому нужна опора? — Грим? Это такая собака, да?

— Практически, Индира. Это почти как собака, только Грим.

С другой стороны, с ним было легко, весело и не напряжно, особенно когда он прекращал строить из себя влюблённого идиота.

— Правда? Всегда думала, что там дятел. И девиз какой-нибудь в стиле «не заклюем, так задолбаем», только на латыни. Вот скажи мне, у тебя других забот нет, кроме как целыми днями меня доставать? Иди к кому-нибудь ещё, кому время девать некуда, а мне статью дописать нужно!

Примерно так и проходили их диалоги всё это время. Блэк был чудовищно изобретателен в вопросах поиска общества мисс Патил, мог отловить её даже тогда, когда она специально пыталась от него спрятаться, и был столь же жалок, когда она прогоняла его прочь.

— Если тебе больше нравятся дятлы, то специально ради тебя я готов поменять герб, — а ещё по нему никогда нельзя было сказать, шутит он или говорит серьёзно. — Что же касается других, то зачем они мне?

— А я тебе зачем?

— Ты прекрасно знаешь ответ на этот вопрос.

— Для пополнения твоей коллекции непропущенных юбок?

— Мы уже обсуждали эту тему, — глядя ей в глаза, сказал Блэк. — На этот раз всё серьёзно.

— Ну да, наш великий бабник Сириус Блэк раскаялся и решил остепениться! — со стен крепости полетели стрелы, но атакующие не замечали потерь. — Ты сам себе веришь?

— Ну и что мне надо сделать, чтобы ты поверила мне?

Индира задумалась. Зная непоседливый характер Сириуса, можно было подобрать испытание, которое заставит его оставаться на месте…

— О, точно. Ты же всё ещё заманиваешь меня на место в вашей школе, так?

— Допустим, — медленно ответил Сириус, пытаясь понять, куда она клонит. — А что, ты готова согласиться?

— Да, если ты устроишься туда же. Если сможешь отработать год или больше — можно будет поговорить о чём-нибудь ещё. Нет — значит ты сам себе ответил на свой вопрос. Ну так что?

— И кем я пойду?

— А это уж кем хочешь. У вас вроде проблемы ещё и с Тёмными искусствами, вот и займись ими.

— У нас не Тёмные искусства, у нас защита от них, — поправил её Блэк, мысленно уже договариваясь с Дамблдором.

— Да не суть. Ну что, по рукам? — Патил торжествовала, загнав оппонента в угол.

— По рукам! — как ни странно, но Сириус сейчас думал о том же, только уже по отношению к ней.

Осталось выяснить, кто же в итоге заблуждался.

«МКМ — есть еще порох в пороховницах?

Дракой завершилась очередная сессия Международной Конфедерации Магов. На этот раз отличились делегаты из Советского Союза, в штыки воспринявшие предложение американского правительства о размещении в Румынии драконьего заповедника. «Знаем мы эти ваши заповедники! — грозно постукивая церемониальным посохом, заявил представитель русских. — Вы их лучше уж прямо называйте военными базами. Или вы думаете, мы забыли, куда делся Китеж? Если вы откроете около наших границ свою базу, то мы вам тоже что-нибудь откроем. И не факт, что вам это понравится!» Представитель американской делегации не остался в долгу и ответил коллеге в том же тоне: «Не знаю, как и куда делся Китеж, но, как нам кажется, это не та проблема, которая заботит широкую общественность. Если представители Советского Союза хотят разобраться со своим исчезнувшим городом, то пусть собирают внеочередную сессию МКМ. На данном же этапе нам нужно определиться с местом для драконьего заповедника, и Румыния идеально подходит для его размещения. Грязные инсинуации директора Колдовстворца о военных базах я комментировать не буду, благо всем присутствующим понятно, насколько они абсурдны».

Советский делегат, известный своим пылким нравом, решил не втягиваться в разгорающуюся дискуссию и ударом кулака в нос немедленно вызвал своего оппонента на дуэль. В безобразную драку были вовлечены и представители других стран, но определить победителей не удалось. Вмешавшиеся стражи правопорядка при поддержке президента МКМ Альбуса Дамблдора споро поставили точку в этой истории.

После демонстративного ухода советской делегации заседание продолжилось. Открытое голосование знаменовалось окончательной победой сторонников размещения драконьего заповедника в Румынии. Интересные моменты с последующей пресс-конференции и комментарии участников конфликта вы можете прочитать на следующей странице.»

Ежедневный пророк, от 10 августа 1987 года.

— А у вас там веселее, чем мне казалось раньше, — пробормотал Сириус, пробуя чай, любезно предложенный ему директором. — И часто вы так развлекаетесь?

— Да почти каждый раз, — махнул рукой Дамблдор. — Если не драка, так скандал. Только список участников каждый раз меняется, а так — никакой разницы.

— И вы тоже участвуете? — спросил Сириус и тут же осёкся. — Прошу прощения, профессор. Ляпнул, не подумав.

— Я? Нет, увы и ах, но должность президента накладывает свои ограничения. — Альбус ностальгически прищурился, вспоминая былые деньки. — А вот раньше да, помнится, мы как-то не сошлись во мнениях с одним японцем, знатная дуэль была, знатная. Только мы всё-таки по старинке, на палочках. Там даже специальный зал есть, просто мой коллега из Колдовстворца немного не дотерпел.

— Да что это вообще за школа-то такая? — взял тайм-аут Сириус, в воображении которого Дамблдор душил своей бородой какого-то узкоглазого.

— Колдовстворец? — переспросил Дамблдор. У сильных легилиментов кроме очевидных преимуществ были и свои недостатки, в частности, если в их присутствии кто-то очень настойчиво думает о них, то для чтения мыслей даже не нужно напрягаться. Довольно крякнув, глядя, как его виртуальная копия разделывает японца (в реальной жизни всё было гораздо менее зрелищно!), Альбус вернулся к разговору, пока Сириус не понял, что его мысли — не только его достояние. — А, это новенькие. Если бы ты хоть немного знал мировую историю, то наверняка был бы в курсе, что в двадцатых годах этого столетия власть в царской России захватили коммунисты. Естественно, это сказалось и на магическом обществе, родители уже не могли посылать детей в Дурмстранг, как раньше. Пришлось в экстренном порядке создавать новую школу, а назвали её уже как Кощей на душу положит. Кощей, если что, это у них такой аналог Мерлина, только уж больно тёмный.

— Я знаю историю на достаточном уровне, и хватит уже меня пихать в это носом, — зарычал Сириус, у которого эта тема за два с половиной года стала уж очень наболевшей. — Кстати, об истории. Я нашёл вам преподавателя.

— Да? — удивился Альбус, который практически забыл об их маленьком пари. — И кто же этот сумасшедший?

— Не он, а она, — поправил директора Сириус, пропуская ремарку мимо ушей. — И она вполне себе в здравом уме. Её зовут Индира Патил.

— Патил? Хм, Патил, Патил… Нет, не помню. Она не училась здесь?

— Нет, она переехала сюда уже после учёбы.

— А, точно, я вспомнил, где я слышал эту фамилию. Сикандр Патил ей случаем не муж?

— Это её брат, — отрезал Сириус. — Она хороший специалист, Батильда Бэгшот лестно отзывалась о её профессиональных навыках, — о том, что старуха при этом старалась её подвести под монастырь, Блэк предпочел умолчать. — Ну так что, согласны?

— Мой мальчик, я уже достаточно давно вращаюсь в политических кругах и просто всем своим нутром чувствую, что ты что-то не договариваешь. Давай мы не будем ходить вокруг да около и перейдём к делу, как любит говаривать небезызвестный нам директор Колдовстворца?

— Что, тоже будете в нос бить? — уточнил Сириус. — Шучу, шучу. Она согласилась, только если я тоже займу место в штате. Насколько я помню, в нашей школе вечная проблема с преподавателями Защиты, и я подумал…

Дамблдор как раз в этот момент сделал большой глоток и резко закашлялся, когда горячая жидкость, не достигнув желудка, пошла через нос. Сириус подошёл к директору и от души похлопал его по спине.

— Да, спасибо, так гораздо лучше, — поблагодарил спасённый. — Так что ты хотел сказать? Я не ослышался?

— Нет, вы всё услышали верно, профессор. Я готов занять вакантное место.

— Это несколько неожиданно, ты не находишь? — Альбус уже хотел познакомиться с женщиной, которая смогла настолько повлиять на Сириуса. — У меня как раз проблемы с этой вакансией, август близится к концу, а на проклятую должность никто не хочет идти. Ты хорошо подумал, мальчик мой? Кроме того, что проклятье Волдеморта будет довлеть над тобой, тебе предстоит справиться и с другими, не менее серьёзными проблемами.

— Например?

— О, тебе придется учить детей и участвовать в педсоветах, выслушивать бесконечные жалобы родителей на качество твоей работы и как-то контролировать шебутных учеников, которые очень любят пытаться самоутвердиться за счет своих однокашников и преподавателей. О последних, впрочем, тебе и так неплохо известно, только ты раньше был по другую сторону баррикад, — Дамблдор заговорщически понизил голос. — По секрету тебе скажу, что как минимум половина из предыдущих кандидатов на этот пост сбегали именно из-за этого, а не из-за проклятия Волдеморта, которое ещё неизвестно, есть или нет.

— Я всё продумал, — твёрдо сказал Блэк, отрезая себе пути для отступления. — Я согласен работать, а проклятье мы попробуем обойти. Положим, вы будете раз в полгода меня увольнять, а потом тут же принимать заново. Посмотрим, как оно работает.

— Браво! — Альбус несколько раз хлопнул в ладоши, новым взглядом осматривая Сириуса. Ученик наконец-то начал взрослеть! Дамблдор всегда говорил, что любовь — это величайшая сила в этом мире, но вслух эту сентенцию провозглашать не стал. — Что ж, если ты твердо уверен, то осталось пройти последнее испытание.

— Это какое же? — настороженно спросил Сириус, пока мозг засыпал его картинками разной степени кровавости.

Директор небрежным движением палочки подтянул к себе распределяющую шляпу.

— А? Что? — сонным голосом пробормотал артефакт. — Альбус, ты? Что, пора петь?

— Чуточку позже, уважаемая, чуточку позже.

— Ну и нафига ты меня тогда будил? И что это за хмырь рядом с тобой?

— Этот хмырь, как ты выразилась, наш новый преподаватель Защиты, если ты, конечно, одобришь его кандидатуру.

— Что, очередной псих-самоубийца? — язвительно уточнила Шляпа. — Ну давай его сюда, сейчас мы на него посмотрим.

Альбус торжественно встал со своего места и водрузил шляпу на голову Блэку.

— А, опять ты? — риторически прошептала Шляпа где-то внутри его головы. — Ну и какого хрена тебе тут надо? Не замечала за тобой большой любви к детишкам, а люди практически не меняются.

— А в Снейпе она что, есть? — не удержался Сириус. — Может его в таком случае надо проверить на тягу к малолеткам? А то мы сейчас сидим, а он уже с какой-нибудь студенточкой мартини попивает.

— Он-то? Если только она сама прыгнет ему в постель. Но мы сейчас не рассматриваем моральный облик профессора зельеварения. Что же привело к такому решению тебя? Не хочешь говорить? Что ж, я посмотрю и сама. Баба? Фу, как пошло. Хоть бы ещё какую мысль бы держал, вроде «уж теперь-то я оторвусь!» или ещё чего-нибудь.

— Ну, какой уж есть, — зло ответил Сириус. — А если ты кому-нибудь проговоришься, то в следующий раз я приду к тебе в гости с Адским Пламенем.

— Ой, как же страшно. А если я прямо сейчас выжгу тебе мозги?

— Меня уже двадцать семь лет убеждают, что там их нет. Мне не страшно.

— Туше! — признала Шляпа. — Ладно, катись отсюда. Чтоб к первому сентября был в кабинете директора с учебным планом! — и вслух заорала. — Преподавательская! Извини, старая привычка. Альбус, я его одобряю. Этот лучше того слизняка, что ты попытался мне подсунуть на прошлой неделе.

— Что ж, добро пожаловать в Хогвартс… ещё раз! — Альбус подмигнул Блэку, который отходил от близкого знакомства с артефактом основателей. — Передай, пожалуйста, мисс Индире, что я жду её на собеседование в любое удобное время, если она, конечно, предварительно отправит мне сову. По поводу организации учёбы и прочих важных вещей — обратись к своему бывшему декану, она тебе обязательно всё расскажет. До встречи в новом учебном году, профессор Блэк!

* * *

В специальной лаборатории Министерства Магии, отведённой исключительно под изучение феномена Поттера, сегодня царила необычная атмосфера. Читалось это и в воодушевленных лицах Люпина и его команды, и в сосредоточенно перебирающем свои инструменты враче, а также в том, что на этот раз в середине зала стоял стол с несколькими шкатулками.

— Привет, Гарри! — кивнул Ремус своему юному подопечному. — Как ты сегодня добрался?

— Здравствуй, дядя Ремус! Все нормально! Сириус просил передать тебе привет!

— Хорошо, передавай и ему тоже. Может, я сегодня к нему зайду, но ладно, мы немного отвлеклись. Помнишь, в прошлый раз я тебе обещал сюрприз?

Команда исследователей за его спиной радостно закивала головами, а мистер Джонс ещё сильнее зарылся в свой ящичек. Рядом с ним стояло несколько огнетушителей, что не вселяло надежду на успех предполагаемого мероприятия.

— А может, не надо? — неуверенно спросил Гарри, глядя на все эти приготовления. — Мне и без сюрпризов неплохо, честно-честно.

— Ну, не бойся, — успокаивающе сказал Люпин, показывая кулак стоящим за его спиной. — Разве ты думаешь, что мы можем причинить тебе вред?

Вообще мальчик думал как раз примерно об этом. Нет, его никто не обижал, но иногда экспериментаторов… заносило. Не видя ответной реакции, Ремус пошёл с козырей.

— Мы решили, что нам не хватает некоторой информации. На том столе — несколько палочек…

Дальше Ремус мог не говорить. Давней мечтой Гарри была именно возможность коснуться волшебной палочки, хоть в чём-то стать нормальным волшебником, а не непонятным чудо-юдом, которое только и годится на то, что бы его постоянно обследовали. В глубине души Гарри даже верил, что как только он возьмет палочку в руки, все его проблемы исчезнут, и он сможет спокойно жить без этих процедур.

— И мне можно будет её взять? — обрадованный мальчик подбежал к столу и практически сунул нос в одну из коробок. — Можно?

— Ты сможешь её взять, но не навсегда, — предупредил его Ремус. — Свою палочку ты получишь только в одиннадцать, а эти — только для исследований.

Радость несколько поутихла, но это было всяко лучше, чем ничего. И опять же, вдруг всё получится и с такой?!

— Давайте начнём! — воскликнул Гарри, протягивая свои руки к коробочкам.

— Стоять! — рявкнул Ремус, которому предыдущий (пусть и случайный опыт) с Патронусом до сих пор снился в кошмарных снах. — Хочешь опять два месяца проваляться в коме?! Сначала техника безопасности!

Собственно, в тот раз был виноват только Гринграсс, но зачем наступать на те же грабли?

— Палочка — это не игрушка! — наставительно начал Люпин, тщательно отслеживая, доходят ли его слова до Гарри. — Ты будешь делать только то, что скажу тебе я. Для начала, тебе надо коснуться каждой из них и сказать, что ты чувствуешь.

— Ничего. Слабое тепло. Холод. Ничего. Ауч! — Гарри попытался взять в руку последнюю палочку, но тут же отбросил её от себя.

— Что случилось? — рядом с ним тут же оказались Ремус и доктор. — Джонс, посмотри, что с ним.

— Меня как будто током ударило, — попытался рассказать о своих ощущениях Гарри. — И ещё что-то, не могу описать.

— Да уж, намучается с тобой Олливандер… — задумчиво протянул Ремус. — Ну что, все нормально? — дождавшись ответного кивка врача, Ремус продолжил. — Теперь возьми ту палочку, от которой ты получил тепло. А теперь взмахни ею!

С трудом увернувшись от ветвистой молнии, сорвавшейся с кончика палочки, Люпин с трудом удержался от мата.

— И не в мою сторону! — исследователи о чем-то шушукались за спиной, накидывая разные теории. — Что ты почувствовал?

— Тепло и небольшую слабость по всему телу, — ответил Гарри. — Это правда сделал я? Я действительно могу колдовать? Я настоящий волшебник?

— Правда, малыш, — подтвердил его слова Ремус. — А если хоть какая-то сволочь посмеет в этом усомниться, плюнь ему в рожу. А потом покажи его мне или Сириусу, и пусть только попробует не извиниться! Попробуй ещё раз, только целься в ту часть зала, где нет людей.

Новый взмах, и с палочки сорвалось небольшое облачко зелёного дыма, стремительно улетевшее к противоположной стене.

— Ничего не понимаю, — Люпин размышлял вслух. — Почему разные реакции? Гарри? Давай ещё раз, но если ты почувствуешь, что устал — тут же прекращай и скажи мне!

— Хорошо, дядя Ремус.

Взмах — вдаль уносится фиолетовый луч, искажая пространство вокруг себя, в конце исчезнув в стене с непонятным звуком. Подчинённые Люпина что-то торопливо строчили в свои блокноты, а Гарри с грустью думал, что у него опять всё идет неправильно.

Взмах — струя пламени почти докатилась до стены, обдавая присутствующих волной горячего воздуха. Взмах — и из воздуха появился клоун с очень злым лицом и, перехватив маленький молоточек, со зловещим видом пошёл в сторону своего создателя.

— Хватит! — Ремус выхватил палочку, закрывая собой ребёнка от клоуна, но тот, к счастью, тут же испарился, как мыльный пузырь. — На сегодня хватит, материалов для анализа мы собрали достаточно. Нормально себя чувствуешь?

— Небольшая слабость и всё, дядя Ремус, -последний взмах как будто выпил из него все силы, но говорить Поттер ничего не стал. Опять накатывала апатия, ведь судя по реакции взрослых, феномен в очередной раз сыграл против него. — Что-то опять не так?

— Не знаю, Гарри, — Ремус тяжело вздохнул, думая, как же всё-таки непросто с этим ребёнком — Мы будем разбираться. Ребятки всё записали, теперь будем думать. Пойдём, я провожу тебя до машины.

Когда они стояли на пороге лаборатории, огромное здание Министерства Магии сотряслось от серии мощных взрывов и Люпин буквально втолкнул Гарри обратно в зал.

— Сиди здесь и никуда не выходи, — он повернулся к исследователям, потянувшимися за палочками. — Так, вы все. Охраняйте эту комнату, я пойду разберусь, что там происходит.

Иногда Гриффиндор — это диагноз.

«Взрывы в Министерстве Магии!

Сегодня в 15:03 экстремисты из запрещенной в магической Британии организации «Пожиратели Смерти» произвели серию взрывов на территории Министерства Магии. Официальных сообщений пока не поступало, но, по предварительным данным, жертв среди гражданского населения нет. В ходе столкновения с представителями власти была убита печально известная Беллатрикс Лестрейндж, находившаяся в розыске Аврората. Внеочередная пресс-конференция Министерства соберется вечером, о ее итогах, а также о том, повлияет ли сегодняшнее происшествие на освобождение Люциуса Малфоя и Джереми Нотта, состоящих в этой же организации, вы сможете узнать из нашего утреннего выпуска.»

Экстренный выпуск Ежедневного Пророка, от 11 августа 1987 года.

— Мордредовы твари! Чтоб их Лорду на том свете икалось!

— Мистер Грюм, попрошу вас оставаться в рамках приличий, — уже не в первый раз сделала замечание несдержанному аврору министр Багнолд. — У нас здесь всё-таки официальное совещание, а не казарма.

Спешно собранная комиссия из глав всех отделов и представителей высшего аппарата власти в магической Британии заседала в судебном зале Визенгамота, как в самом безопасном месте Министерства. Кресло обвиняемого убрали, заменив его импровизированной трибуной, но впечатление всё равно оставалось весьма и весьма гнетущее, особенно если учесть повод, по которому они собрались.

— Простите министр, но я вообще-то остаюсь в рамках приличий, — недовольно ответил Аластор, который и так сдерживался изо всех сил. — Разве я использовал нецензурную лексику?

— В любом случае, давайте оставаться профессионалами во всём и говорить исключительно по существу, — Багнолд занимала этот пост уже больше семи лет и как управляться со своими подчиненными знала прекрасно. — Чем скорее мы разберёмся в произошедшем, тем быстрее примем необходимые меры и вернёмся к своим делам. Мистер Грюм, осветите, пожалуйста, данный инцидент.

У Миллисенты Багнолд, как и у любого политика высокого уровня, имелась толпа недоброжелателей, готовых в любой момент объяснить всем и каждому, почему эта женщина недостойна поста министра. Но даже её злопыхатели не могли отрицать тот факт, что правила она железной рукой, полностью контролируя всю деятельность своих подчинённых.

— Инцидент? — ставший год назад главой Аврората Аластор и не думал менять своих привычек. — Доиграемся мы с этой толерантностью и политкорректностью, как пить дать, доиграемся! Что ж, начну «освещать инцидент» с самого начала!

Грюм вышел к трибуне и, подождав пока все разговоры утихнут, начал рассказывать:

— Итак, в ходе специальной операции, проведённой моим отделом, мы задержали эту безумную суку, то есть, прошу прощения, Министр, опасную рецидивистку, — достаточно хорошо зная Аластора, Альбус, присутствующий здесь как представитель судебной власти, был уверен, что оговорку Грюм допустил нарочно. — Ныне покойная Беллатрикс Лестрейндж натворила достаточно дел, и по совокупности всё это уже тянуло бы на пять-семь пожизненных в Азкабане, куда мы её и собирались упечь. Но! По нашим данным, на свободе разгуливают ещё как минимум трое членов Внутреннего Круга Пожирателей Смерти... эээ, Министр, а я могу их так называть? Или мне стоит употреблять термины «борцы за справедливость» и «узники совести»?

— Не передергивайте, уважаемый глава Аврората, — вскинулась Багнолд. — Я не прошу вас цитировать мне заголовки Ежедневного Пророка, я жду, чтобы вы наконец-то сделали доклад, при этом не переходя на личности. На это вы способны?

— Так точно! — Аластор хотел добавить что-то ещё, но потом, видимо, решил не накалять обстановку. — Итак, у нас в руках была Лестрейндж, и мы очень хотели получить от неё столь необходимую нам информацию.

— Она там, случаем, не от вашего допроса откинулась? — со своего места проскрипел человек, которого вполне обоснованно боялась большая часть Министерства.

— Ага, от нашего, — Грюм тоже не привык лезть за словом в карман, да и пугающая репутация была не только у начальника внутренней безопасности Министерства. — А потом ещё и взорвалась вместе со всеми камерами!

— Мистер Грюм, не отвлекайтесь, — министр сделала глубокий вздох, приводя нервы в порядок. — Мистер Белл, ваш доклад мы с огромным удовольствием выслушаем после того, как глава Аврората закончит. Можете пока продумать свою речь, в которой вы объясните нам, как террористы смогли проникнуть на территорию третьего по защищённости места в магической Британии и разнести половину этажа!

— На чём я остановился? — задумчиво спросил Грюм, удовлетворённо рассматривая обтекающего оппонента. — Ах да, точно! Мы так и не успели приступить к допросам, пришлось подождать, пока клиентка придёт в себя. Мы оставили её в камере, за ней наблюдал аврор Смит, а на выходе дежурило ещё трое авроров.

— Пожиратели прорвались с боем через пост? — уточнил Альбус, пытающийся свести концы с концами. На свободе разгуливал Долохов, Петтигрю, тот неизвестный, которого так и не нашли, и куча мелких сошек, которые смогли избежать наказания и теперь сидели ниже травы, чтобы условное наказание не переросло в реальное. По всему выходило, что указанных сил на штурм Министерства хватить было не должно.

— Как бы не так! Взрывы прогремели практически одновременно, с разницей в две-три секунды, — бушевал Аластор, у которого в одночасье убили сотрудника и вырвали из лап добычу. — Уничтожены все камеры на этаже, к счастью, занята была только одна. Вместе с Лестрейндж убит и охранявший её аврор, тройка снаружи отделалась лёгкими ранениями и контузией.

— И как Пожиратели смогли всё это провернуть?

— А это вам пусть объясняет Артур Уизли, как эксперт по маггловским технологиям. Мы обшарили здание и опросили охрану, ничего подозрительного и никаких новых лиц. Ко мне больше вопросов нет?

— Пока нет. Мистер Уизли, будьте добры, объясните нам, как именно Пожирателям это удалось?

— С вашего позволения, я не буду выходить в центр, — дождавшись утвердительного кивка, Артур начал доклад. — Это маггловская взрывчатка, так же известная как С-4. Излюбленный вариант террористов по ту сторону Статута. Одна из закладок не сработала, поэтому я и говорю настолько уверенно.

— По этой взрывчатке реально отследить наших «узников совести»? — Аластор, сошедший с трибуны, продолжал делиться своим настроением со всеми.

— Нет, это невозможно, — отрезал Уизли. — У магглов её много, причём не только у официальной власти. Достать С-4 достаточно просто, особенно если подкрепить просьбу Империо, а потом обработать Обливиэйтом. Отследить мы её не сможем. Из интересного: закладки сделаны заранее, им примерно лет пять-шесть.

— То есть, скорее всего, они с восемьдесят первого года?

— Да, примерно так. Провода проложены прямо в стене здания, наш неизвестный очень хорошо подготовился к своему выступлению. Пульт управления найден этажом выше. Это всё, что мои парни смогли нарыть за четыре часа.

— Благодарю вас, мистер Уизли. Мистер Белл, вы уже придумали, как будете оправдываться в таком провале?

— Уважаемая госпожа Министр, а в чём мне, собственно, оправдываться? — пошёл в контрнаступление Белл. — Если вы посмотрите историю обращений моего отдела, то я давно себе прошу специалиста по маггловским технологиям. Ведомство мистера Уизли — это, конечно, хорошо, но мне нужен постоянный работник, знающий, в том числе, и о методах ведения войны у магглов. Сложно найти то, о чём не знаешь, правда?

— Тем не менее, взрывчатку протащил кто-то из своих. А за внутреннюю безопасность отвечаете именно вы, так что не надо перекладывать с больной головы на здоровую, — попытки свалить с себя ответственность были жёстко пресечены в зародыше. — У нас тут под носом ходит Пожиратель Смерти, и кто знает, что он захочет взорвать следующим? Может, бомба заложена и в этом зале?

Члены комиссии зашептались, испуганно оглядывая зал.

— Если бы она здесь была, нас бы уже не было, — мистер Белл поспешил успокоить собравшихся, правда, в своём неповторимом стиле. — Да, у меня до сих пор в разработке дело, переданное мне мистером Гринграссом. Сложно найти того, кто знает твои методы и то, что его ищут, особенно если учесть, что светиться ему до сего момента особо не требовалось. Мои люди сейчас проверяют всех, кто в этот промежуток времени оставался без алиби, но многого не ждите. Достоверную информацию я могу вам предоставить, только если получу разрешение на форсированные допросы.

— И после этого вместо нормальных сотрудников останутся пускающие слюни идиоты? — зло уточнила Багнолд, которую уже достало высокомерие Белла. — И, может быть, среди них и найдётся один-единственный Пожиратель Смерти. Отличный размен — как минимум четверть Министерства на одного Пожирателя! Такими методами мы скоро поймаем и всех оставшихся — да только в Британии не останется дееспособных волшебников! Ищите его как хотите, но если через месяц я не получу нужной информации — на этом столе будет лежать ваше увольнение, мистер Белл. Всё, совещание объявляю закрытым. Все свободны.

* * *

— Эй, Азазелло! — Руквуд всё-таки добрался до произведения Булгакова, и маггловская литература ему неожиданно понравилась. А ещё он стал гораздо лучше понимать Долохова и даже немного с ним сдружился. — Ты где там ходишь, мать твою?

— Научи дурака богу молиться, он и лоб расшибёт! — из-за двери раздался голос Антонина, а вслед появился и сам его обладатель. — Слушай, ты пробовал, прежде чем заявляться, предупреждать меня? Я молчу про возможные ловушки, но вдруг я к себе бабу приведу?

— Обливиэйт ещё никто не отменял, друг мой, — Август пожал плечами, молчаливо спрашивая: «Ну и когда это стало проблемой?» — Если ты это не можешь сделать по морально-этическим соображениям, то я всегда готов прийти тебе на помощь.

— Чего-чего? — закатил глаза Долохов. — Морально-этические чего? Мои «соображения» только что убили нашу же соратницу, судя по последним новостям. Это, конечно же, говорит о моих высочайших моральных качествах, — Антонин потянул рукав вверх, показывая метку. — А особенно вот это, да. Хоть к Дамблдору вербуйся, нести свет и справедливость во имя чего-нибудь возвышенного. Луны, например.

— Снейп же завербовался — и ничего, — парировал его выпад Руквуд. — Жив, здоров, детишек учит зелья варить да по колбочкам разливать. И метка его не смущает. Может, тебе тоже вслед за ним? Будешь преподавать защиту от Тёмных сил, грязнокровочек поднатаскаешь.

— А главной тёмной силой буду я, так понимаю? — уточнил Антонин. — Нет, спасибо, обойдёмся и без подобного счастья. Ладно, пошутили и хватит. Чего хотел-то?

— Сказать, что ты гений, конечно же, — ухмыльнулся Август. — Эти долбодятлы пока так и не поняли, что именно произошло. Такие слухи гуляют, ух! Даже слышал про то, что аврор, дежуривший около нашей любимой Беллочки, попытался её взять силой, а она взяла и взорвалась. Мол, это такой защитный механизм у чистокровных, на всякий случай.

Долохов медленно осел по стеночке, захлёбываясь в оглушительном хохоте.

— Нет, серьёзно? Ты это, смотри, сам поосторожнее будь. Полезешь так ночью на свою жёнушку, а она спросонья и не поймёт ничего. Бах! — и нет поместья Руквудов!

— Да иди ты лесом, шутник долбаный! — в сердцах воскликнул Руквуд, сознание которого уже подкинуло ему подходящие образы. — И приходи к нему после такого!

— Да ладно тебе, — посерьёзнел Антонин. — Я надеюсь, тебе хватило мозгов не запалиться при аппарации?

— Я тебе что, Петтигрю? — обиделся Август. — Авроры пробежались, никого не нашли, а хвалёное управление собственной безопасности сейчас получает п* * *

юлей от своего непосредственного начальника. А начальник, в свою очередь, примерно сейчас будет отхватывать сам на «секретном» совещании, так что им не до поисков такого неуловимого меня. Надо было им ещё бомбу подсунуть в зал заседаний, да Лорд запретил.

— Он там не собирается возвращаться? — как бы невзначай уточнил Долохов.

— Да вроде бы пока и нет, хотя кто ж его темнейшество разберёт, — хмыкнул Руквуд. — Он только просит всё новую и новую информацию, а с этим Поттером уже мне всю кукушку проел — разузнай да разузнай, что у вас там в Отделе с ним делают. А я знаю? Отдел большой, а я вообще в другом подразделении. Уж проще этого мальчишку захватить, допросить и вернуть на место со стёртой памятью, но и на это он никак не соизволит дать мне своё высочайшее дозволение. Ох, крутит что-то наш мессир, а отвечать опять придется нам.

— А то ты не знал, на что подписываешься? — спросил Долохов, красноречиво показывая взглядом на левую руку собеседника. — Всё уже, поезд ушёл. Так что сидим на месте и наслаждаемся отдыхом. Может к моменту, когда мессир решит вернуться, он уйдёт в буддизм и перестанет страдать фигнёй. Пить будешь, герой невидимого фронта?

* * *

Майна, маленькая тёмненькая птичка с ярко-жёлтыми пятнами вокруг глаз, села рядом с Индирой и требовательно посмотрела на неё. В Индии их использовали вместо почтовых сов, а если надо было перенести груз, то его клали в специальный мешочек, зачарованный на уменьшение веса и размера.

— Кхм, и куда мне говорить? — дождавшись кивка хозяйки, говорящая птица начала воспроизводить последнее услышанное сообщение. Индира раньше не слышала голос Дамблдора, но примерно так себе его и представляла. — Уважаемая Индира Патил! Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс приглашает вас на собеседование в указанное вами время. Координаты для аппарации или прибытия любым другим способом прилагаются в письме, там вас встретит сопровождающий. С искренней надеждой на дальнейшее сотрудничество, директор Альбус Дамблдор.

Получив в награду честно заслуженного кузнечика, майна подставила шею, позволяя хозяйке вытащить из мешочка сложенное письмо. На стандартном бланке с гербом Хогвартса и длинной подписью директора с перечислением всех регалий и имён (Индира с ужасом вспомнила родину, где все представлялись подобным образом даже при личной встрече) значилось то же самое, что воспроизвела умная птичка, плюс длинная строчка координат. Видимо Дамблдор решил перестраховаться, дублируя своё приглашение.

Индира задумалась. Если говорить начистоту, то она вообще не думала, что Сириус пойдет на такое ради неё, уж что-что, а его характер она за это время изучить смогла прекрасно. Вольнолюбивый, неспособный долго усидеть на одном месте Блэк собирается учить целую толпу сопливых детишек только для того, чтобы что-то ей доказать! Это грело, но здесь таилась и другая проблема. В Индии не было крупных школ для волшебников, в основном учили по старинке, опытные маги брали себе подмастерьев и учили их всему сами. Те же, кому не посчастливилось стать личным учеником, учились или в семье, или в небольших государственных школах с плохими преподавателями. Хогвартс же — это совершенно другой уровень. Как учить детей, которым всё это время преподавал нудный призрак? И в конце концов, кто будет после неё, ведь долго она не выдержит, а смотреть, как её усилия рассыпаются прахом из-за системных проблем, Индира не хотела.

— Моя маленькая сестрёнка всё-таки поддалась на уговоры этого паяца? — со стороны камина раздался недовольный голос Сикандра Патила. — Мне уже пора собирать тебе приданое?

— И тебе не кашлять, братец мой любимый, — фыркнула в ответ Индира. — Что же ты не предупреждаешь о своём приходе? Вдруг я с этим «паяцом» как раз, — многозначительная пауза — обсуждаю причины освобождения Индии и возможности дальнейшего развития региона?

— На твоём бы месте я бы поостерегся обсуждать с ним подобные темы, особенно учитывая то, какие про него ходят слухи.

— Слава Вишну, что на моём месте только я! — этот разговор в разных вариациях продолжался уже почти два года. Нет, Индира своего брата любила, но его чрезмерная опека иногда очень сильно надоедала. — А если верить всему, что написано на заборе, то можно и про нашу семью узнать много нового. С каких пор мы начали доверять слухам?

— С тех пор, как у них есть достоверные источники, — не растерялся Патил. — Тебе следует быть осторожнее.

— Не путай меня со своими дочерьми, я уже выросла из этого возраста, — устало отмахнулась Индира. — Я согласилась только на преподавание в Хогвартсе и больше ни на что. Удивительно, что он вообще пошёл на это.

— Кто? Дамблдор? У него нет других вариантов.

— Да он-то здесь причём? Блэк!

Сикандр перестал мерить шагами комнату и удивлённо посмотрел на сестру.

— Блэк?

— У нас с ним пари, — призналась Индира. — Он устраивается в Хогвартс вместе со мной, если выдержит год, то я признаю, что он не просто раздолбай.

— Он будет преподавать? — рассмеялся Патил. — В таком случае, очень тебя прошу, разберись с этим за ближайшие четыре года, пока твои племянницы ещё не пошли в Хогвартс!

— Очень смешно!

— Ну, не сердись, — Патил сел рядом с ней и успокаивающе положил свою руку поверх руки сестры. — Этот выскочка пытается сесть на два стула сразу, раз хочет одновременно влиться в большую политику и работать в Хогвартсе. Ему, конечно же, ничто не мешает заниматься и тем и другим сразу, но вот увидишь, надолго его не хватит. Скоро он проиграет в вашем маленьком споре и наконец-то от тебя отстанет!

— А насколько хватит меня?! Ты же знаешь, я не могу нормально общаться с детьми, а там кроме детей только какие-то извращенцы, способные возиться с ними постоянно, и Блэк. И я не знаю, кто из них хуже!

— Ты прекрасно справишься, в этом нет никаких сомнений, — Сикандр серьёзно посмотрел на сестру. — Падма и Парвати души в тебе не чают, а если ты способна совладать с ними, то тебе никто не страшен, уж можешь мне поверить!

— Твои бы слова, да Брахме в уши! — буркнула в ответ Индира, но на душе всё же потеплело от родственной поддержки. — Лучше помолись ему, чтобы я не прошла собеседование, и всё вернулось на круги своя!

— Зачем просить о несбыточном? — увернувшись от подзатыльника, Сикандр отошёл на безопасное расстояние. — Лучше начинай паковать вещи! И возьми побольше тёплой одежды — зимы в Шотландии довольно холодные.

— Хорошо, папочка! Будут ещё какие-нибудь советы?

— Пожалуй, нет, — Патил задумчиво почесал затылок. — Ладно, не буду тебе мешать. Мне же ещё приданое собирать!

Луч не очень приятного индийского сглаза прошёл через место, где всего секунду назад стоял спешно аппарировавший братец, и попал в статуэтку, стоявшую на каминной полке. Тяжело вздохнув, Индира отправилась исправлять последствия.

«Самая скандальная пара последнего десятилетия снова объявила о своем намерении связать себя узами брака. Как сообщил корреспондентам Ежедневного Пророка Сириус Блэк: «На этот раз все получится! Нет никаких оснований сомневаться в обратном». Для постоянных читателей нашей рубрики это высказывание покажется как минимум странным, так как в прошлый раз «вечный жених» заявлял примерно то же самое. Напомним, на данный момент это уже четвертая попытка узаконивания отношений, и многие задаются вопросом, получится ли что-то на этот раз, или у наших героев снова все сорвется в последний момент? Ежедневный Пророк продолжает следить за развитием событий.»

Ежедневный пророк, светская хроника, от 25 июля 1991 года.

Мельбурн, Веллингтон, Вашингтон, Канберра, снова Мельбурн, и вот, наконец, спустя десять долгих лет — Лондон. Нигде не оставаться на месте более чем на полгода, нигде не попадать в поле зрения правоохранительных органов. Жить среди магглов, выглядеть как маггл, практически быть магглом! Он, наследник великого Слизерина по крови и духу, вынужден ютиться в теле жалкой крысы, пользуясь лишь третью своих способностей. Как бы смеялся магглолюбец Дамблдор, если бы знал о подобном исходе!

Но, к счастью, он не знал. О нынешнем своём положении Волдеморт не стал говорить даже остаткам своего Ближнего Круга — что толку? Узнают о слабости вожака — тут же сожрут, он сам подбирал именно таких, и был бы разочарован, если бы те поступили иначе. Слабаки ему не нужны, их пусть забирает Орден Феникса. Ему нужны были волки, рвущие глотки по приказу вожака, верные только тому, кто способен их удержать. И подобная стратегия себя полностью оправдывала, как в политической сфере, где Малфой и Нотт потихоньку брали власть в свои руки, так и в военной, где превосходство Рыцарей над слабосилками было подавляющим. Всё резко оборвалось с его исчезновением. У политиков и так возникли проблемы после начала магической войны, а стая, оставшаяся без лидера, разбежалась по своим логовам. И проиграла.

Ещё на самой заре существования Вальпургиевых Рыцарей, закладывая первые камни в фундамент будущей партии, Волдеморт понимал, что все эти люди могут сосуществовать вместе, только пока их кто-то крепко держит за горло, не давая грызться между собой. Такой подход казался ему наиболее приемлемым: абсолютная власть, отсутствие конкурентов, пререканий и готовность выполнить любой приказ, что ещё-то нужно? Во всяком случае, это лучше псевдодемократии и бесконечных говорилен, устраиваемых что в Министерстве, что в Ордене Феникса по поводу и без. Что же касается недостатков авторитарного режима — умирать Волдеморт не собирался, а с учётом его потенциального бессмертия такая партия жила бы также вечно. Крестраж, высшее творение тёмной магии, нечто, о чём многие даже и подумать не осмеливались, хранил его душу надёжнее гоблинского банка. Только мальчишка Поттер об этом не знал, и, вместо того, чтобы возродиться в крестраже, душе наследника Слизерина пришлось вселяться в первое попавшееся тело и спустя десять лет пробираться обратно на Родину подобно вору, маггловским самолётом, под оборотным зельем, чтобы авроры не смогли обнаружить возвращение самого разыскиваемого преступника последнего столетия.

Волдеморт заскрипел зубами от злости, и мужчина, сидящий на соседнем кресле, постарался отодвинуться от странного попутчика. Прахом, всё пошло прахом из-за Поттеров, забери Моргана их проклятые души! Последние шаги к окончательному бессмертию, захват власти в Великобритании, победа в противостоянии, сама Организация — всё! Годы подготовки полетели коту под хвост, и за прошедшее время он так и не понял, почему это произошло. Как Авада вообще может отразиться от обычного ребёнка? Это противоречит всем законам магии, как писаным, так и неписаным, но, тем не менее, это случилось!

Он громко вздохнул и снова задумался, уставившись в окно. Главное сейчас — не совершать поспешных действий. Из активов у него был только крестраж, остатки Рыцарей, уверенность врагов в его окончательной смерти и план, который он составлял на протяжении последних десяти лет. Против него — всё остальное. Теперь надо разыгрывать карты и в очередной раз пытаться обмануть смерть.

— Мистер Риддл? — уже после посадки к нему подошёл сотрудник безопасности аэропорта, и Волдеморт напрягся, незаметно касаясь палочки. Идея оформить поддельный паспорт на своё настоящее имя сейчас не казалась ему такой уж хорошей, но вряд ли магглам оно известно. Его и из магов мало кто знает, но, видимо, что-то всё же пошло не так. — Пожалуйста, следуйте за мной.

Волдеморт неохотно последовал за магглом, хотя с гораздо большим удовольствием кинул бы ему в спину Круциатус, чтобы знал своё место. К сожалению, это бы тут же привлекло внимание авроров, которые к концу войны очень неплохо научились отслеживать применение непростительных и вряд ли разучились это делать. Да и Лестрейнджи старались держать их в тонусе, даром что бешеную Беллу поймали всего четыре года назад.

— Мистер Риддл, какова цель вашего прибытия в Великобританию? — Волдеморт не был знатоком в маггловских способах перемещения, но насколько он знал, такие проверки проводились, только если служба безопасности что-то подозревает.

— Туризм, — Лорд ляпнул первое, что пришло на ум. Нет, ответ «захват власти в этой стране и множественные убийства» тоже звучал неплохо, но вряд ли это то, что от него хотят услышать.

— Значит, туризм? — переспросил безопасник и напрягся ещё сильнее. Волдеморта окружил подошедший патруль, и чувство тревоги начало бить уже во все колокола. Он осмотрелся по сторонам и увидел скрытого магглоотталкивающими чарами аврора, который с интересом смотрел за разворачивающимся действием. Волдеморт торопливо отвёл взгляд, пока маг не заметил, что его обнаружили. — По нашим сведениям, паспорт у вас фальшивый. Как вы можете это объяснить?

Проклятье! Том захотел срочно вернуться в Австралию и свернуть шею тому кретину, который обещал «отличное качество и проверку на любой таможне», но вряд ли это будет хорошим выбором. Открыто колдовать было нельзя, если его обнаружит ещё и аврор, то по закону подлости прорываться придётся с боем, и тут уж прости-прощай незаметность! Глубоко вдохнув, Волдеморт очистил свой разум и атаковал докучливого маггла с помощью легилименции.

Глупцы думают, что легилименция — это всего лишь чтение мыслей. Ха! Тот, у кого есть хотя бы малейшее сродство с этим древним искусством, способен на большее. Подделка воспоминаний, ментальные закладки, даже прямой контроль без Империо — возможно всё, если тебе хватит опыта, сил и концентрации. Быстро пройдя сквозь слабенькие природные блоки, свойственные любому организованному разуму, Волдеморт оставил на память о себе две закладки. Одна из них должна была начать действовать прямо сейчас.

— Прошу прощения, должно быть, произошла какая-то ошибка! — начал извиняться маггл, жить которому оставалось всего несколько дней, пока не сработает второй сюрприз. Он повернулся к патрулю и начал что-то торопливо им объяснять. В его слова Лорд уже не вслушивался — зачем? Ментальная команда срабатывала безотказно, заставляя свою жертву самостоятельно изыскивать лучший путь решения задачи. — Вы можете быть свободны, ещё раз приношу свои извинения!

Отвечать ему Волдеморт не стал, не желая вступать в бесполезные разговоры с пока-ещё-ходящим трупом. Покинув территорию аэропорта и внимательно осмотрев окрестности, он нашёл тихое место и уже оттуда аппарировал в город.

* * *

— Я так рада, что тебя наконец-то отпустили погулять! — Дафна трещала без устали, и Гарри с сожалением вспоминал прохладный зал в Отделе Тайн, где хоть и бродят безумные учёные, но там, во всяком случае, тихо! Крёстный и мистер Гринграсс всё-таки сдались под двойным напором детей и отпустили их на прогулку в Косой переулок, разумеется, под присмотром, но Гарри был рад и такой сомнительной свободе. — Пойдём, подыщем тебе подарок на день рождения!

Гарри застонал. Не так, совсем не так он себе представлял первый визит на самую волшебную улицу Великобритании. Большого опыта в общении с женским полом у него не было, но о том, что хождение по магазинам — это такая разновидность пытки, он уже знал. И ведь всё это ещё и под эгидой выбора подарка ему! Собственно, именно по этой причине их и отпустили. Сириус, взявший на себя почётную обязанность сопровождать детей, только издевательски ухмыльнулся, когда Гарри с мольбой во взгляде посмотрел на него. Он через это проходил уже много раз, и последний был как раз недавно, когда Индира потащила его выбирать «ещё один необходимый аксессуар». Поиски заняли весь день, и теперь Блэк позволил себе расслабиться, наблюдая за мучениями собрата по несчастью.

— А может, просто прогуляемся? — с надеждой в голосе спросил Гарри. — Мерлин с ним, с подарком, а я хоть на Косой переулок посмотрю!

— А ты здесь ни разу не был что ли? — с недоверием спросила Гринграсс. — Да быть такого не может!

— Может, может, — проворчал Гарри, не зная, как можно объяснить ситуацию, не раскрывая своего секрета. — Как-то вот не сложилось.

— Да как такое вообще может быть?

— К сожалению, это секрет, юная леди, — Сириус пришёл на выручку крестнику, хотя помощь, прямо говоря, была сомнительной. Теперь Дафна точно от него не отстанет, пока не выведает его тайну, и Блэк, провернувший нехитрую интригу, был этому откровенно рад. Гарри в последнее время всё больше и больше замыкался в себе, считая себя уродом и непонятной тварью, и не обращал внимания на все увещевания в обратном. Ему нужна была дружеская поддержка, и Сириус потихоньку начал готовить почву. Какие уж тут секреты, если через месяц крестник всё равно пойдёт в школу, и его особенности вскроются на первом же занятии? Хорошо хоть с полем худо-бедно смогли решить проблему, Ремус всё-таки смог добиться хоть каких-то результатов.

— Тайна? — хмыкнула Дафна. Поттер явно был связан с её отцом и его отделом, и если уж на то пошло, то дочь начальника может выведать информацию не только у самого Гарри. Хотя и от такого варианта она не была намерена отказываться. — Ну-ну. Но подарок мы тебе всё равно выберем!

Сириус ободряюще подмигнул крестнику и пальцем постучал по часам, показывая, что пытка в любом случае продлится не больше двух часов, пока заряд браслетов не подойдёт к концу.

Неспешно прогуливаясь от магазина к магазину, Гарри подумал, что в целом всё не так уж плохо. Его очень заинтересовали мётлы, но смогут ли они его удержать в воздухе? Не летать же всё время с браслетами на руках, да и помогут ли они? Надо будет поговорить с Ремусом, вдруг он найдёт решение. Дафна немного успокоилась после посещения кафе Фортескью, и жизнь снова заиграла радужными красками.

— Только сделайте шаг, и я убью её! — ситуация кардинально изменилась всего за одно мгновение, даже более или менее опытный Сириус не успел никак отреагировать. Мужчина, мирно идущий следом за ними, неожиданно бросился к Дафне и, приставив нож к её шее, теперь диктовал им условия. — Если кто-то достанет палочку или попытается бросить в меня заклинание, знайте, её смерть будет на вашей совести!

Зеваки медленно собирались вокруг них, живым кольцом окружая место действия.

— Кто ты? — тянул время Сириус, лихорадочно пытаясь выпутаться из этой ситуации. Гринграсс дал несколько своих людей для охраны, так что о происходящем уже наверняка знает. Надо просто дожидаться помощи и искать удачный момент. — Что тебе нужно?

— Мистер Томсон, пожалуйста, отпустите Дафну! — ответ пришёл с неожиданной стороны. — Она же ребёнок!

— Она ребёнок. А ты — монстр! — неожиданно эмоционально воскликнул Томсон, и Сириус наконец вспомнил, где видел его раньше. Он работал в команде Люпина, помогал исследовать феномен Гарри. — Стоять! Ни шагу дальше!

Острие ножа чуть поранило кожу, и выступившая кровь начала медленно стекать по шее. Дафна испуганными глазами смотрела на Гарри, а Блэк, дёрнувшийся в направлении ублюдка, посмевшего оскорбить его крестника, застыл на месте.

— Это было последнее предупреждение, Блэк! Только дёрнись — и старина Роджер в этом году не будет тратиться на учебники!

— И кто из нас монстр? — с недетской серьёзностью спросил Гарри. — Разве это я держу нож у шеи невинной девочки?

— Ты гораздо хуже! — ещё чуть-чуть, и он начнёт брызгать слюной. — Тебя надо было ещё в колыбели удушить, а не нянчиться с тобой! Чудовище!

Сириус пообещал себе, что лично убьёт этого мерзавца и намотает его кишки ему же на шею. Гарри держался неплохо, но Блэк видел, что внимание толпы и оскорбления этого урода задевают его гораздо сильнее, чем хотелось бы.

— Тебе не жить, паскуда, — спокойно поклялся Сириус, глядя Томсону прямо в глаза. — Я тебя из-под земли достану, тварь!

-Ой-ой-ой, какие мы нежные, — издевательски растягивая слова, ответил ему Томсон. — Я так боюсь, аж сил нет. Но ладно, к чему разводить эти бессмысленные разговоры? Вначале я хотел просто подождать оставшиеся полчаса, но с вами становится слишком скучно. Дамы и господа! Леди и джентльмены! — он окинул взором зевак, показывая, что обращается именно к ним. — Сегодня на нашей улице произойдёт настоящее цирковое представление с раскрытием некоторых грязных секретов нашего любимого Министерства!

— Ты не посмеешь! — побледнел Сириус, осознавший, куда дует ветер. — Ты дал Обет!

— Какой ужас, как же я теперь буду жить без магии? — безразлично спросил Томсон. — Посыплю голову пеплом и пойду жить к магглам, в монастырь. Скорее всего, женский, но тут я пока ещё не определился. Итак! Сегодня на нашей арене выступает сам Гарри Поттер, сын героев, остановивших Сами-знаете-кого. Гарри, ты не хочешь что-нибудь сказать собравшимся? Нет? Как жаль! А как насчёт того, чтобы снять свои браслеты?

— Не делай этого, Гарри! — Сириус пододвинулся поближе к крестнику.

— Твоего мнения никто не спрашивал, Блэк. Так что, Гарри? Снимешь браслетики? Давай заключим сделку: ты делаешь то, что я тебе скажу, а я не убиваю твою подружку! Ну как, идёт?

Гарри с ненавистью посмотрел на стоящего перед ним мужчину и вместо ответа лёгким движением расстегнул артефакты.

— Какой молодец, возьми с полки конфетку, — умилился Томсон. — Друзья! Власти сошли с ума! Перед вами чудовище, извращающее саму суть магии и которое, кстати сказать, через месяц хотели отправить в Хогвартс, к нашим детям. Знаете ли вы, что даже самое безобидное заклинание, коснувшись этого «мальчика», может отправить к праотцам половину здесь присутствующих? Я уж молчу про то, что этот уродец может наколдовать сам! Предки таких как он убивали в младенчестве, не рискуя своими жизнями, но наше гуманное Министерство решило поставить эксперимент, подвергая нас опасности!

— Давить надо таких ублюдков, как ты! — процедил Блэк. — Гарри не виноват в том, что сволочи вроде тебя отсиживались по тёплым домам, когда Джеймс и Лили Поттеры ценой своих жизней остановили Волдеморта. И уж тем более он не виноват в том, что после встречи с самым тёмным волшебником современности с его магией что-то случилось. Да что же сделал ты, чтобы он не пострадал? Лизал задницу новому господину? Прятался в укромном уголке?

Толпа одобрительно загудела, поддерживая Сириуса. Обвинения человека, держащего в заложниках маленькую девочку, сами по себе казались какими-то пустыми и надуманными, да и вряд ли можно снискать любовь толпы, угрожая смертью ребёнку. Он и не пытался.

— Не тебе меня судить, Блэк. Где был ты в этот момент? — вдоволь потоптавшись на самой больной мозоли Сириуса, Томсон продолжил. — Впрочем, оставим тему морального облика, как моего, так и оппонента. Пожалуй, сложно поверить в мои слова, не имея перед собой зримых доказательств! Юный мистер Поттер скоро пойдёт в школу! Давайте же попросим его продемонстрировать нам свои умения! Люмос — прекрасное заклинание, уверен, даже не поступивший в Хогвартс сможет с ним справиться! Блэк, одолжи ему свою палочку. Быстро!

— Отстань от мальчонки, ты, ублюдок! — крепкий мужчина вышел из толпы и встал рядом с Гарри. — Воевать с детьми все горазды, попробуй справиться со мной!

— Вашего мнения никто не спрашивал, мистер Как-вас-там! — злобно огрызнулся Томсон. — Я долго буду ждать? Когда я нервничаю, у меня начинают дрожать руки. Никто же этого не хочет, правда?

Блэк присел на корточки рядом с Гарри и шепнул ему на ухо.

— Постарайся его отвлечь, малыш. Как только он хоть чуть-чуть уберёт нож от её шеи, я разорву его на мелкие кусочки. Справишься?

Гарри, уже давно пребывающий на грани истерики, кивнул, стараясь не выдать своих настоящих чувств. Сириус ободряюще сжал ему плечо и вложил в руку свою палочку.

— Не шепчитесь там! Ну же Гарри, публика ждёт. Это же так просто! Скажи «Люмос»! Давайте все попросим Гарри сказать «Люмос»!

— Люмос! — дрожащим голосом сказал Гарри, чувствуя, как заклинание вытягивает из него все силы.

Вместо шара света с кончика палочки сорвался клуб пламени и тут же накинулся на своего создателя, никого больше не трогая. К Гарри тут же кинулись на помощь, пытаясь потушить магический огонь, и Томсон, увлечённый наблюдением за делом рук своих, немного расслабился. Именно этого момента и ждал Сириус, который в прыжке отбросил испуганную Дафну в сторону, спасая её от дернувшегося ножа, и вместе со своим врагом исчез в воронке аппарации.

«Монстр-Который-Выжил!

Косой переулок… Безопасное место, где вы без особых раздумий можете оставить ребёнка одного и, вернувшись, найти его если и не на том же месте, то хотя бы в целости и сохранности. Так, во всяком случае, думали многие до вчерашнего дня. В полдень, при многочисленных свидетелях, неизвестный террорист взял в заложники дочь видного министерского деятеля (чье имя мы не сообщаем из соображений конфиденциальности) и, угрожая ей смертью, потребовал от присутствующего рядом Гарри Поттера выполнить ряд условий. В ходе дальнейших переговоров наружу всплыли грязные секреты политики министерства. Гарри Поттер, сын Джеймса и Лили Поттеров, оказался поражен неисцелимым недугом, искажающем любое колдовство, как его собственное, так и в некоторой зоне вокруг. Вместо того, чтобы отдать ребенка на лечение в больницу Святого Мунго, Министерство ставило на нем опыты, по всей видимости пытаясь скопировать данный эффект в военных целях. Но и это не самое страшное. В этом году Гарри Поттеру исполняется одиннадцать, а значит, первого сентября он вместе с остальными детьми отправится в Хогвартс. О чем думает наше Министерство? Что произойдет со школой и с несчастными детьми, познающими тайны магии? На этот вопрос у нашей редакции нет ответа…»

Ежедневный пророк, от 31 июля 1991 года

— Гарри! — едва поднявшись с земли, Дафна тут же бросилась к своему другу, проталкиваясь через толпу. Совместными усилиями огонь всё же сумели потушить, но дальше дело застопорилось — маггловскими методами исцеления никто не владел, а магическими пользоваться было нельзя — предыдущий опыт до сих пор был у них перед глазами. Девочка прорвалась на открытый участок и в ужасе остановилась — огонь, пусть и бушевавший всего с десяток секунд, спалил дотла все волосы и превратил всю верхнюю половину тела в сплошной ожог. — Пожалуйста, не умирай!

Сильные руки отца прижали её к себе, отворачивая от страшного зрелища. Телохранители переложили мальчика на носилки, а мистер Джонс спешно доставал что-то из своего саквояжа.

— Я здесь, доченька, не бойся, — успокаивающе бубнил Гринграсс, утешая зарёванную девочку. — Он тебе ничего не сделал?

— Ничего! — всхлипывая, ответила Дафна. — С Гарри всё будет хорошо, правда?

— Правда, золотце, — со всей уверенностью, на которую был способен, подтвердил Гринграсс, свободной рукой отдавая приказы своим людям подобрать браслеты и унести уже, наконец, эти чёртовы носилки. — Он непременно поправится, вот увидишь!

* * *

— Ещё чаю?

Сегодняшнее собрание Ордена Феникса несколько выбивалось из привычной колеи. Начиная с того, что впервые за прошедшее с момента основания время в святая святых был допущен чужак…

— Нет, спасибо, пожалуй, я откажусь, — Гринграсс с опаской посмотрел на большой заварочный чайник, удерживаемый чуть дрожащей рукой Молли Уизли прямо над его плечом, и с облегчением вздохнул, когда опасность миновала. — Ждём Сириуса?

…И заканчивая тем, что собрание было внеочередным, и организовал его непосредственно Дамблдор, чего не случалось уже примерно лет десять.

— И всё-таки его нельзя было оставлять наедине с пленником, — Альбус хмурился, всем своим видом показывая, насколько он недоволен подобным решением. — Понаделает глупостей, а кому их потом расхлёбывать?

— Нехорошо, конечно, лезть в чужой монастырь со своим уставом, но вы ещё про всепрощающее добро расскажите, — фыркнул Роджер. — Этот «пленник» чуть не зарезал мою дочь, а Гарри Поттер до сих пор лежит под капельницами, и не факт, что маггловские врачи смогут избавить его от последствий ожогов. Жаль, что Сириус взял с меня Непреложный Обет, очень жаль.

* * *

Сириус, вернувшийся в Косой Переулок через полчаса после того, как толпа рассосалась, первым делом кинулся к Роджеру.

— Что с Гарри? Где он? Он жив?

— Прекрати меня трясти, Мерлин тебя побери, я же не груша, в конце концов! — возмутился Гринграсс, который еле-еле удержался от рефлекса засандалить чем-нибудь убойным в окровавленного психа с взлохмаченными волосами, напрыгнувшего на него после аппарации. — Жив. Его осматривает Джонс, мальчик выкарабкается, но восстанавливаться ему придётся долго.

— Он у тебя? Мне его увидеть!

— Сириус, ты на себя в зеркало смотрел? Пока ты не приведёшь себя в порядок, я тебя даже близко к нему не подпущу! — Тот попытался стереть кровь с лица, но в итоге только сильнее её размазал. — Ага, как же.

— Я сейчас аппарирую домой и умоюсь. — Блэк наконец отпустил Роджера и отошёл немного в сторону.

— Стой! — выкрикнул Гринграсс, пока психованный мститель не испарился в очередной раз в неизвестном направлении. — Гарри всё равно пока без сознания, Джонс тебя к нему не пустит. Ты мне лучше скажи, что с этим ублюдком?

Сириус задумался, просчитывая варианты. Если рассказать Роджеру правду, то он постарается забрать пленника, а на него у Сириуса были вполне определённые планы. С другой стороны, если эту сволочь не допросить, то нападение может и повторится…

— Ты готов дать мне Непреложный Обет? — Сириус решил остановиться на компромиссном варианте.

— Это ещё зачем? — Гринграсс хмуро посмотрел на Блэка. — Ты мне не доверяешь?

— По-другому никак, — пожал плечами Сириус. — А на обиженных — воду возят.

— Моргана с тобой, отморозок. Давай сюда руку. Итак?

— Пообещай мне, что будешь держать местонахождение пленника в тайне, а так же не будешь каким-либо образом мне мешать в любых действиях по отношению к нему. А за отморозка можно и в морду получить, но, к твоему счастью, я не настолько импульсивен.

— Так ты всё-таки взял его живым! — довольно воскликнул Роджер. — Вот спасибо, царский подарочек!

— Вот именно поэтому я и беру с тебя Обет, — хмыкнул Сириус. — Я и сам его убью, знаешь ли. Как Дафна, кстати? С ней всё в порядке?

— Отправил домой, к матери. Чувствуется, вечером буду успокаивать обеих. Ладно, хотя бы пару раз пнуть можно будет?

— Ну и кто из нас отморозок-то? — ухмыльнулся Сириус, что с кровавой маской на его лице смотрелось несколько… пугающе. — Ладно, пнуть можно. Готов?

* * *

— Насилие приводит только к насилию, мистер Гринграсс, — Альбус покрутил в руке чашечку и вновь поставил её на место. — Если мы будем вести себя как Пожиратели, то чем мы будем отличаться от них?

— Это уже морализаторство, мистер Дамблдор, — парировал Роджер. — Все мы умеем играть словами, только вот вся эта шелуха слетает с нас в тот же момент, когда какая-нибудь сволочь начинает угрожать нашим детям. Вам, наверное, это понять сложно, но если бы не Сириус с его дурацким Обетом, то я порвал бы эту сволочь на месте.

— Мистер Гринграсс!

— Оставь его, Молли, в целом он прав. Да и детей у меня действительно нет, разве могу я понять тонкую родительскую психологию? — сарказм в словах директора Хогвартса можно было размешивать ложкой. — И с детьми я не работаю, нет-нет, что вы.

— Прошу прощения, мистер Дамблдор, немного погорячился, — Роджер пошёл на попятную.

— А вот и я! — в зал стремительным шагом ворвался Сириус Блэк. — Скучали?

— Бе-е-е-е-езумно! — протянул Роджер. — Кровь с руки сотри.

Сириус дернулся, растирая несуществующее пятнышко, и поймал на себе недовольные взгляды как минимум половины членов Ордена.

— А я что? — миролюбиво спросил Сириус. — Я ничего, это вон у Роджера странные глюки, всё кровавые пятна видит. Можно мне тоже чаю?

— И как там поживает твой пленник? — в разговор включился Аластор, не желающий упустить такую возможность досадить Дамблдору в его излюбленных моральных проблемах. — Жив-здоров?

— Ох, Аластор, ты не поверишь, случилась такая беда…

— Правильно, не поверю. Я такую фигню постоянно от своих авроров слышу, у них тоже вечно что-то эдакое происходит.

— Ну, не хочешь верить — не надо, не заставлять же тебя!

— Не паясничайте, господа, — тихо попросил Дамблдор, которого порядком достал окружающий балаган. — Избавим наши уши от необходимости слушать дивные байки о пленном, который вдруг освободился от оков и бежал настолько быстро, что у нашего бедного Сириуса не было иного выхода, кроме как убить его на месте. Этой, как выразился Аластор, «фигни», я наслушаюсь на следующем заседании Визенгамота, и я очень надеюсь, что на нём не всплывёт твоя фамилия, Блэк. Это понятно?

— Так точно, сэр! — Сириус чуть приподнялся и шутливо отдал честь. — Не всплывёт, сэр!

— То есть тело ты всё-таки нормально спрятал? — уточнил Аластор, отслеживая реакцию Дамблдора. — Ладно, молчу-молчу, больше не буду смущать наше юное дарование. Так в чём причина столь спешного сбора? Осудить моральный облик Блэка, или есть темы и поважнее?

— А об этом нам уже поведает присутствующий здесь мистер Гринграсс, раз уж только ему Сириус доверяет достаточно, чтобы подпустить его к своему пленному.

— Он хотя бы не агитирует сдать мерзавца в Азкабан и дать тем самым отличный повод Пророку и дальше мусолить имя моего крестника в своих грязных статейках!

— Мы допросили пленного, — вклинился в разгорающийся скандал Роджер, переключая внимание на себя. — Генри Томсон, сорок два года, из них пятнадцать прослужил в Отделе Тайн. Никаких нареканий не имел, метка не обнаружена. С момента образования группы Люпина работал у него.

— Я помню его, — нахмурился Ремус. — Спокойный, уверенный в себе мужчина, абсолютно неконфликтный. С Гарри общался всегда спокойно, не знаю, с чего это вдруг его так переклинило.

— Кстати, о Гарри, — Фрэнк переглянулся с Алисой. — Хотелось бы прояснить некоторые моменты…

— Потом, — отрезал Альбус. — Раз уж это стало достоянием общественности, мы с Сириусом ответим на все вопросы после собрания.

— Если уж на то пошло, то он идеально бы подошёл на роль того самого крота, который портит всем жизнь с восемьдесят первого года, — задумчиво протянул Аластор. — Работает в Отделе Тайн, так или иначе, имеет доступ к последним разработкам и информации…

— Увы, это не он. Мы провели форсированный допрос, — Гринграсс поморщился. — Грязновато, но иначе бы не получилось — у него были неплохие окклюменционные щиты.

— Могли бы позвать меня, к примеру, — предложил Альбус, — так нет же, решили развести самодеятельность!

— Что сделано, то сделано, — покосившись на Сириуса, продолжил мысль Гринграсс. — Когда мы закончили, там уже всё равно ни один менталист не помог бы. Вообще, Томсон считал себя человеком высоких моральных устоев и, хоть и называл Гарри воплощением мирового зла… Сириус, не рычи, это всего лишь цитата! Так вот, убивать или ещё как-либо ему вредить он не собирался. Духу не хватало, вот и скрывал свою неприязнь ото всех.

— И что же его сподвигло на столь радикальные перемены?

— Кто-то поработал с его разумом, но непонятно, кто именно это мог сделать. Его щиты не нарушены, так что или был применён какой-то неизвестный мне способ, или злоумышленник просто обошёл их.

— И разумеется, вы это обнаружили именно тогда, когда от единственного источника информации остался только пускающий слюни идиот, — устало отметил Альбус, откидываясь в кресле. — Да не стал бы я его у вас отбивать, бесполезно делать добро насильно! Хоть что-то выяснить удалось?

— Его схватили на пороге дома, так что теоретически, это мог сделать любой. Практически же, этот любой должен был знать об особенностях Гарри, найти в коллективе слабое звено и вложить в его разум нужные императивы. Круг постепенно сужается.

— Нам бы ещё пережить это «постепенно», — мрачно заметил Аластор. — Это вам не безумная сука Беллатрикс, которая и могла только что Авадами в разные стороны кидаться.

— Другой стиль, совершенно другой стиль, — подвёл итог Дамблдор. — Не думаю, что наш таинственный крот владеет менталистикой на столь высоком уровне — такое не утаишь, да и действовал он бы в некоторых случаях совершенно иначе. Либо у нас появился новый игрок, действующий независимо от него, либо же, что более вероятно, у нашего недоброжелателя объявился союзник, скорее всего, кто-то из старой гвардии, талантливых новичков за последнее время я не припомню. И я не знаю, какой из этих вариантов хуже. На всякий случай стоит провести небольшую проверку в Министерстве, но я бы не ждал от неё больших успехов. Кто-нибудь может что-то дополнить?

* * *

— Сири?

— Да, Ин?

Кроме двух голосов тишину палаты в маггловской клинике нарушал лишь писк приборов и еле слышное дыхание Гарри, опутанного какими-то проводами и трубками.

— Сколько раз тебя просила, не сокращай моё имя! — тихо возмутилась Индира, чтобы не потревожить покой мальчика. — Неужели это так сложно?

— Может быть, для начала ты сама научишься этого не делать? — и даже эта, вполне обычная перебранка не занимала сейчас внимание Сириуса. — Плохой из меня получился крёстный, Джеймс, наверное, на том свете уже подыскал себе палку побольше.

— Не неси чепуху, милый, — Индира прижалась к Сириусу, будто стараясь отогнать от него плохие мысли. — Может, в чём-то ты и сам ребёнок, но ты же знаешь ? Гарри в тебе души не чает.

— А что толку? Уж лучше бы он выбрал кого-нибудь другого, более ответственного!

— Ну и кого? Крысу? Волдеморт был бы счастлив, даже не сомневайся. Люпина? Он уже тогда увлекался наукой, и это если не учитывать его «пушистую» проблему. Будут ещё варианты? Кому он ещё должен был довериться, кроме как лучшему другу?

— Он доверился, да. Дважды. И мы оба видим, чем всё закончилось. Фиделиус разрушен, потому что мне пришла в голову гениальная идея спихнуть всё на Крысу. Гарри же с ожогами лежит в больнице в свой день рождения, и даже врачи не знают, когда он очнётся. «Повезло», что хоть ожоги поверхностные, успели потушить, пока я за этим ублюдком гонялся.

— Ты ни в чём не виноват, Сириус, — твёрдо сказала Индира. — Это всё равно бы случилось, с тобой или без тебя, неважно. А от скольких опасностей ты его смог уберечь, никогда не думал? Джонс быстро поставит его на ноги, вот увидишь! А если я ещё раз услышу от тебя что-нибудь ещё про «я всех гублю, мне нельзя ничего доверять», то дам в глаз.

— И что, я пойду на нашу свадьбу с подбитым глазом? — уточнил Сириус. — Не знал, не знал, что тебе нравится такое. Может, тогда бы мы уже поженились, нет?

На больших часах передвинулась стрелка, окончательно отделяя июль от августа.

//От автора. В следующей главе Гарри наконец-то пойдёт в Хогвартс. Как вы думаете, на какой факультет он попадёт?

«Редакция Ежедневного Пророка поздравляет детей и родителей с началом нового учебного года в школе Чародейства и Волшебства Хогвартс и желает детям успехов в освоении учебных дисциплин, а родителям проявлять больше терпения и отправлять меньше громовещателей. Также мы не можем не проявить беспокойство по поводу поступления юного Гарри Поттера на первый курс, ведь Министерство так и не дало комментариев по столь вопиющему случаю. Насколько это безопасно, в том числе и для самого мальчика, учитывая то, что от последнего инцидента он не оправился до сих пор? Стоит ли ему вообще изучать магию, если пользоваться он ей не может? Мы будем задавать эти и другие вопросы до тех пор, пока не получим на них ответы…»

Ежедневный пророк, от 1 сентября 1991 года.

— Ну и что, ты собираешься что-то делать с тем ушатом помоев, который уже месяц льётся на твоего крестника и, соответственно, на тебя? — тихий семейный завтрак на троих в типично блэковском стиле. Из действующих лиц: Сириус, он же глава рода, Индира, его будущая жена, только за возможность войти внутрь давшая Непреложный Обет, и Вальбурга, мать Сириуса, которая плевать хотела на статус сына и, как и раньше, продолжает его распекать. На этот раз поводом послужила очередная статья в Ежедневном Пророке, который несколько минут назад был доставлен по подписке. — Я понимаю, что ты хочешь как всегда пустить дело на самотёк, в надежде, что всё рассосётся само собой, но можешь поверить моему богатому опыту — они не успокоятся, пока не получат чьей-нибудь крови.

— Я уже предпринял кое-какие меры, — огрызнулся Сириус, который хоть и привык к присутствию Индиры в старом доме на Гриммо, 12, но пока ещё старался держать себя в руках и с матерью при ней не скандалить. Получалось… не очень, по правде говоря, получалось, особенно с учётом того, что Вальбурга такими условностями не заморачивалась от слова «совсем».

— Это каким же? Пожаловался Гринграссу или сразу, чего уж там мелочиться, Дамблдору? Предлагаю ещё пожаловаться мисс Патил, а ещё лучше — мне, для полного набора, — Вальбурга шла в наступление по всем фронтам, педантично оттаптывая все больные мозоли Сириуса по очереди. Индира накрыла своей рукой руку Сириуса, стараясь его успокоить, что, разумеется, не укрылось от цепкого взора старшей Блэк. — А ты, милочка, не вмешивайся пока, с тобой мы ещё попозже поговорим. Так что, Сириус? Я тут недавно виделась с твоим племянником, так вот, это, наверное, семейная черта! Ты не поверишь, но он пообещал пожаловаться отцу на меня. Ха! Надеюсь, Люциус додумается дать ему ремня, жалко только, что с тобой такой метод уже не работает! Или всё же стоит?

— Мама! — заорал взбешённый Сириус, с трудом удерживаясь от порыва перевернуть стол или кинуть в кого-нибудь чем-нибудь тяжёлым. — Да будет тебе известно, мне уже не семнадцать лет…

— А мозгов-то и не прибавилось… — меланхолично вставила реплику Вальбурга, нисколечко не смутившись буйства сына. — Молчу, молчу.

— …И я уже не маленький ребёнок! Я удивлён, что ты, в твоём-то возрасте, не видишь различий между «я работаю в команде» и «я жалуюсь на жизнь». Может, если бы ты понимала разницу, я бы не застал дом Блэков в столь удручающем состоянии?

— Да как ты смеешь?! — теперь уже Вальбурга пыталась сдерживать семейный нрав, ну или хотя бы не настолько открыто тянуться к палочке. — Ты, неблагодарный!

Индира выразительно посмотрела сначала на своего будущего мужа, а потом на свекровь. Удивительно, но уже готовые сцепиться Блэки вдруг почувствовали себя детьми, пытающимися подраться из-за лопатки в песочнице.

— А может Сириус не так уж и ошибся в своём выборе, — задумчиво протянула Вальбурга, заново оценивая невестку. — Эй, сын, неужели у тебя появился здравый смысл?

— Эй, мам, неужели ты его наконец заметила? — в тон ей ответил Сириус, с нежностью глядя на Индиру. — Не думал, что это случится так скоро, но ведь лучше поздно, чем никогда, правда?

— А может быть, вы уже прекратите говорить обо мне в третьем лице?

— Как скажете, мисс Патил, как скажете, — Вальбурга про себя поставила отметку при первой же возможности серьёзно поговорить с невесткой. Раз уж Сириус твёрдо решил ввести её в семью, стоит заранее разузнать, что именно она с собой принесёт. В связи с травмой Гарри, очередная попытка сыграть свадьбу снова оказалась под угрозой, так что Блэк не сомневалась, что она успеет расставить все точки над «i» до этого знаменательного события. — Но тем не менее, Сириус, надо что-то делать. Я не могу сидеть сложа руки, пока репутация моей семьи полощется на ветру. Если ты позволишь, я предприму собственные меры.

— У тебя есть свои люди в Пророке? — удивлённо спросил Сириус. — Не знал об этом.

Вальбурга захотела разразиться очередной издевательской тирадой, но эффект от взгляда Индиры так и не прошёл до конца.

— У меня-то, может, и нет, а вот у мужа моей племянницы — наверняка есть. Если ты позволишь…

— Люциус? — безошибочно угадал Блэк. — Нет, в этом деле мы справимся без него.

— Очень на это надеюсь, — проворчала Вальбурга. — Зачем вы вообще этого несчастного ребёнка отправляете в школу? Разве не понимаете, что там он будет изгоем? Если ты не знал, в Британии возможно обучение на дому, тем более два учителя у вас уже есть. Мисс Патил, если я не ошибаюсь, в Индии до сих пор следуют традициям личного ученичества?

— Не ошибаетесь, — медленно ответила Индира, обдумывая ответ. — Но и качество образования у нас очень неравномерное, всё-таки сложно каждой семье нанимать высококлассных профессионалов.

— Насколько мне известно, Поттеры особо не нуждались в деньгах. На крайний случай, некоторые сбережения имеются и у нас, — гордо сказала женщина, последние тридцать лет хранившая и приумножавшая сокровища Блэков. — Мы вполне можем позволить себе обучение одного молодого человека, раз уж ты взял на себя ответственность за него.

— И к чему это приведёт? — горько спросил Сириус. — У Гарри, конечно, есть друзья, но если он будет жить в изоляции и общаться только со взрослыми, то вряд ли он сможет потом хоть как-то социализироваться.

— Сомнительный аргумент, право слово, — в разговор снова включилась Индира. — В нашей стране с этим никогда проблем не было.

— В твоей стране это нормально, тогда как у нас традициям домашнего обучения следуют только совсем уж ретрограды, — возразил ей Сириус. — Это мы ещё не учитываем кампанию, которую Пророк развернул против него. Если мы сейчас его спрячем, то, фактически, подтвердим все слухи, что сейчас гуляют по всяким злачным местечкам вроде «Кабаньей головы» и «Дырявого котла», и когда Гарри всё-таки войдёт в наш мир, общество будет смотреть на него как на обезьяну, сбежавшую из зоопарка.

— А если мы его отправим в Хогвартс, его там заклюют, — Вальбурга твёрдо стояла на своём. — Или ты думаешь, он сейчас готов к этому? Дети очень жестоки, Сириус.

— Ты думаешь, я об этом не знаю? — Сириус непроизвольно сжал кулаки. — Я остаюсь работать в Хогвартсе и всегда помогу ему как словом, так и делом.

— Смотри, не сделай в итоге хуже, — скептически покачала головой Вальбурга. — Дети не любят тех, кто жалуется взрослым. И не вздумай его учить своим штучкам! А то назовется каким-нибудь грабителем, или того хуже — трупоедом!

— Мы были мародёрами!

— А я о чём? — невинно хлопнула ресницами Вальбурга. — Ладно, собирайтесь, дети мои, вам ещё Гарри забирать и на поезд садиться, раз уж решили сопроводить его до самых лодок. И Сириус, я очень обижусь, если ты не приведёшь крестника ко мне на Рождество, раз уж проблема с его нестабильной магией частично решена. Пора бы мальчика уже учить хоть чему-нибудь, а не только «сотне способов досадить ближнему своему и смыться до того момента, как он тебя начнёт ловить».

* * *

Доставив камином все свои вещи в Хогвартс, будущая чета Блэков аппарировала в укромное местечко около вокзала Кингс-Кросс и, непроизвольно идя нога в ногу, вышли на маггловскую платформу номер девять.

— Так значит, отсюда вы и отправляетесь в Хогвартс? — с любопытством спросила Индира, все предыдущие разы попадавшая в школу исключительно через каминную сеть. — Интересно, интересно.

— Ну, почти, — усмехнулся Сириус, который не хотел портить своей невесте сюрприз. — Для экспресса в школу волшебства тут слишком много магглов, ты не находишь?

— В Индии к этому относятся гораздо более спокойно, мой дорогой, — с лёгкой грустью поведала ему Индира. — Гарри приведут именно сюда?

— Да, я договорился с Петуньей, она, в принципе, и сама была не прочь приехать. Несмотря на свою нелюбовь к волшебному миру, ей всё же интересно побывать в том месте, откуда отправлялась в школу Лили, и проводить туда своего любимого племянника. Вот, кстати, и они!

Сириус замахал руками, активно привлекая к себе внимание. Первым его заметил Гарри, который, пусть и с трудом, но побежал в его сторону.

— Ну что ты, малыш! — аккуратно приобнимая его так, чтобы не касаться обожжённых мест, прошептал Сириус. — Тебе же нельзя ещё бегать!

Страшные ожоги потихоньку сходили, шокируя маггловских врачей, которые уже начали собирать материалы на Нобелевскую премию. Периодический Конфундус и Обливиэйт ставили крест на их блестящих начинаниях, но как только они приходили в себя, всё начиналось сначала. Волосы пока так и не отросли, но с учётом того, что даже для подобных результатов магглам требовалась как минимум пересадка кожи, это наводило на определённые мысли. Люпин ходил кругами вокруг палаты и доктора Джонса, но ничего нового пока не выяснил. Единственное предположение, которое более или менее напоминало правду — магия внутри Гарри в случае повреждений тела всё же работает как надо, максимально подстёгивая регенерацию организма.

— Ничего, Сириус! — храбрился ребёнок, тщательно пряча страх в глубины собственного я. — Здравствуйте, мисс Патил!

— Сколько раз тебе уже повторять Гарри, можешь звать меня просто Индира! — рассмеялась девушка, присаживаясь на корточки, чтобы мальчику не приходилось задирать голову. — Это, разумеется, не распространяется на уроки истории магии, куда ты скоро начнёшь ходить.

— Сириус, можно тебя на пару слов? — поздоровавшись со всеми, попросила Петунья.

— Гарри, тебе предстоит важная миссия! — заговорщически шепнул ему на ухо Сириус. — Охраняй Индиру, а я пока поговорю с твоей тётей, идёт?

— Так точно! — отрапортовал ему Гарри, приняв, как ему казалось, очень боевой вид. Индира закашлялась, скрывая смех, и Сириус укоризненно на неё посмотрел — мол, нашла над чем смеяться.

— Что-то случилось? — отведя Петунью на достаточное расстояние, серьёзно спросил Блэк.

— Нет, — тщательно подбирая слова, начала разговор Петунья. — Я… просто… да чёрт побери! Я хотела с тобой поговорить на тему Гарри. Зачем всё это? Разве ты не видишь, что магический мир не принесёт ему ничего, кроме боли? Пусть лучше живёт как нормальный человек, пусть и без магии, чем страдает от того, что ему на самом деле не нужно! Живут же люди и без этих ваших фокусов, зато и ожогов у них нет! И это ведь не конец, Сириус!

— Тихо, тихо, тихо, — успокаивающе прошептал Сириус, стараясь не тревожить и так находящуюся на грани истерики женщину. — Ему всё равно никуда не деться от магического мира, мы же уже говорили об этом. И к тому же, как мы ему это объясним? Не стирать же ему память, в конце концов?

— А если с ним что-нибудь случится? Что тогда?

— Я буду рядом и присмотрю за ним, — твёрдо пообещал Сириус. — К тому же, есть ещё одна причина, по которой ему необходимо учиться именно в Хогвартсе.

— Да? — недоверчиво переспросила Петунья. — И какая же?

— Не хочу тебя пугать, но те, кто сделал это с ним, до сих пор на свободе, — Петунья ахнула, прижав ладонь ко рту, а Сириус тем временем продолжил. — Если они захотят ему навредить ещё раз, только в Хогвартсе Гарри сможет быть в безопасности.

— И что, ему теперь вечно сидеть в этом вашем замке?

— Мы постараемся поймать их, — отрезал Сириус.

— И что тогда?

— Я их убью.

* * *

Заняв свободное купе, Гарри сел на диванчик и с облегчением выдохнул. Несмотря на феноменально (опять это проклятое слово!) быстрое восстановление, последствия встречи в Косом Переулке до сих пор терзали его, мучая приступами боли и усталости. Первое время сил ему хватало только на то, чтобы есть и спать, сейчас, конечно, ситуация чуть-чуть улучшилась, но и сделать предстоит ещё очень многое. Добраться до Хогвартса, пройти церемонию Распределения, просидеть весь торжественный пир и познакомиться с факультетом — и всё это за один вечер, не прерываясь на отдых и ни в коем случае не показывая, как ему тяжело. Хватит! Мир уже достаточно насмотрелся на его слабости, наблюдая за ним, как за той огромной змеёй в зоопарке, который они посетили в день рождения Дадли. Гарри даже на секунду показалось, что змея хочет ему что-то сказать, но всерьёз обдумывать такую возможность он не хотел — довольно уже с него странностей, непонятностей и аномалий. Почему он не может жить обычной жизнью?

— Потому что я чёртов Гарри Поттер, — сказал сам себе вслух мальчик. — Я чёртов Гарри Поттер, и этим всё сказано.

Дверь резко отъехала вбок, и в купе медленно, нарочито ленивыми шагами вошёл Драко Малфой и сел напротив Гарри.

— О, Гарри! — не отвлекаясь на лишние проявления вежливости, вроде обсуждения погоды в графстве Суррей или же приветствий, Малфой тут же перешёл к делу. — Не знал, не знал, что ты разговариваешь сам с собой. Кстати, я не слишком помешал твоей высокоинтеллектуальной беседе?

— И тебе привет, Драко, — устало поздоровался Гарри, чьи планы на отдых только что окончательно канули в Лету. — Я тут обдумывал планы захвата мира путём добровольного сотрудничества с Министерством и последующим производством армии моих клонов. У тебя есть что сказать по данной теме?

— Я тут уговорил всё-таки мать на установку этого твоего визора…

— Телевизора, — машинально поправил Гарри.

— Да ты его хоть Омутом памяти назови, мне-то какая разница? — возмутился Малфой. — Очень, драккл тебя раздери, хотелось разбираться в этих твоих маггловских штучках!

— Прости, прости, я очень внимательно тебя слушаю, — извинился Гарри, рассматривая Драко. Если последний, как и планировал, действительно попадёт на Слизерин, то Гарри решительно не понимал логики распределения. — Так что ты хотел сказать?

— Ну, я посмотрел те фильмы, что ты мне посоветовал, — непонятно зачем растягивая слова, произнёс Малфой, а потом его глаза загорелись, и, отбросив свои непонятные замашки, он начал говорить уже нормальным голосом. — Так что, это всё по-настоящему? Магглы действительно умеют летать в космос? А где можно записаться в ситхи? Гарри, прекрати ржать, когда я с тобой разговариваю!

Последнюю фразу Поттер уже не услышал, скатываясь по диванчику под стол и заходясь истерическим хохотом. В этот момент его уже даже не волновали потревоженные ожоги, пылающие адским пламенем, и то, что в процессе он больно ударился лбом о небольшой столик. Перед глазами была только одна картина — чуть повзрослевший Малфой стоит посередине Лондона рядом с плакатом «А ты записался добровольцем в ряды Вооружённых сил Галактической Империи?» и, отбрасывая палочку в сторону, принимает из рук Дарта Вейдера световой меч. Тот почему-то оказался странной формы, с непонятно зачем взявшейся крестовиной из лазерных лучей поменьше, но картину это не портило, наоборот, от такого идиотизма Гарри становилось только ещё смешнее. Дальше его фантазия буксовала, пытаясь переварить хотя бы эту часть.

— Дать бы тебе по рёбрам, да вот только по ожогам попасть боюсь, — с непонятной интонацией изрёк Малфой. — Ну, всё-всё, хватит! Да, я не знаком с жизнью магглов! Мне начать задавать тебе вопросы по магическому миру?

Вместо смеха от пытающегося подняться Гарри теперь доносилось только неразборчивое бульканье, и Малфой, плюнув на обиду, тут же склонился над ним.

— Эй, Гарри, тебе что, плохо? — видя, что вместо ответа друг продолжает издавать непонятные звуки, Драко забеспокоился не на шутку. — Что с тобой? Позвать Сириуса? Давай, держись, я мигом!

— Стой, — с трудом выдавил из себя Гарри, прогоняя остатки смеха. — Не надо никуда идти, я в порядке. Лучше помоги мне встать, пожалуйста.

Снова усевшись на мягкие диванчики, ребята продолжили прерванную беседу.

— Ладно, судя по твоей реакции, с записью в ситхи всё обстоит очень плохо. Отложим это до совершеннолетия, — на полном серьёзе подвёл итоги Драко. — А теперь ты, друг ты мой любезный, расскажешь мне, почему правду о своём лучшем друге я узнаю только из газет, а не от него самого? Ты что, думаешь, я не умею хранить секреты?! И это ты ещё не слышал комментарий Дафны!

— Она сильно на меня обиделась? — тут же спросил Гарри, который о возможности возникновении подобной проблемы подумал только сейчас. — Но я же не мог вам это рассказать!

— Она пока далеко, а вот я — близко, — угрожающе прорычал друг. — Так что на твоём месте я бы сейчас задумался, а не слишком ли сильно обиделся некий Драко Малфой? Так вот, предвосхищая твой следующий вопрос — да, и сильно!

— И что я должен был сказать? — зло спросил Гарри. — «Здравствуйте, я Гарри Поттер, и если вы случайно колданёте около меня что-нибудь, когда я буду без защиты, то мы вполне может отправиться в ад по льготным билетам»? Просто блестящая мысль! Думаю, мне стоит ею воспользоваться, чтобы завести себе новых друзей! Для начала я выйду в центр Большого Зала, вытащу палочку и скажу Люмос, а дальше уже как повезёт: или я окончательно сгорю, или вы все сгорите со мной, или ничего не случится! Уверен, после этого представления ко мне тут же сбегутся люди со всех сторон и будут предлагать мне свою дружбу!

— Выговорился? — спокойно уточнил Малфой и, не дожидаясь ответа Поттера, начал говорить. — Добро пожаловать во взрослый мир! Здесь без предупреждения бьют в спину, а потом с милой улыбкой рассказывают, что ты сам неудачно споткнулся! Пойми главное — одиночки не выживают! И если ты уж выбрал себе союзников и друзей, то будь добр, хотя бы примерно информируй их о возможных проблемах! Ты думаешь, я боюсь тебя и твоих особенностей? Или, может быть, Дафна боится? Я уже молчу про нашего храбреца Невилла, который своим лбом готов просто стены сшибать! Трижды ха! И я очень надеюсь, что если тебе сейчас есть что рассказать или же такая ситуация возникнет впредь, ты вытащишь язык из своей задницы и в первую очередь расскажешь обо всём нам. Договорились?

Пожимая протянутую руку, Гарри подумал, что, в конечном итоге, распределение может быть и вполне нормальное, а вот в людях он всё-таки разбирается очень плохо.

Итак, после внезапного всплеска откровенности, Гарри уже не сомневался, что Малфой продолжит свою семейную традицию и будет носить эмблему со змеёй. С Невиллом было и так всё понятно, он даже уже купил себе знамя со львом, для поддержки команды. Дафна… тут интеллект Гарри пасовал, мечась между вороном и змеёй, но так никаких выводов и не сделал. Оставался главный вопрос — куда же попадёт сам Гарри?

«Как известно всем нашим читателям, интересующимся политикой, впрочем, как и тем, кто старается держаться от этого подальше, в ноябре этого года в Британии будут проведены выборы Министра Магии. Для пользы первых и просвещения вторых Ежедневный Пророк запускает цикл статей, освещающих, помимо главных моментов предстоящего мероприятия, основных претендентов на столь важный пост, их предвыборные сообщения, достижения, послужной список и краткую биографию. Мы надеемся, что эта информация будет вам интересна и позволит сделать правильный выбор.»

Колонка редактора, Ежедневный пророк, от 1 сентября 1991 года.

— А вот и мы! — двери снова распахнулись, и в купе стремительно ворвались два вихря, чуть не столкнувшись в проёме. — Драко, ты уже высказал ему наше коллективное «фи»?

— Как раз только что закончил, — любезно ответил Малфой, вновь возвращаясь к своему привычной манере поведения. — Ты посмотри на него, видишь, до сих пор никак отойти не может.

— Бе-е-едненький… Значит так, Поттер! — Дафна подошла к нему практически вплотную и болезненно ткнула ему пальцем под рёбра. — Ты всё понял? Осознал?

— Да понял я, понял! — взмолился Гарри, поворачиваясь к Невиллу, который с интересом наблюдал за разворачивающимся действом. — Ты тоже хочешь заняться членовредительством, или мы уже закончили с этим?

— Да я бы с радостью, но ты и так на ногах еле держишься, — друг буквально силком усадил Гарри на место и сел рядом. — Сиди уже, болезный, постоять ты и на распределении успеешь, пока очередь до твоей фамилии дойдёт.

— Очень болит, да? — тихо спросила Дафна, а в её глазах промелькнула тень какого-то чувства, которое Гарри так и не смог опознать. — Прости меня, это я во всём виновата!

Вот только истерики ему сейчас не хватало для полного счастья! Гарри уже видел подобные симптомы, после одного из таких случаев Сириус ещё неделю вздрагивал от малейшего шороха. Мальчик попытался встать, но его за руку удержал Невилл.

— Куда?! — с угрозой спросил Лонгботтом. — Сиди и не рыпайся, а то сдам тебя будущей миссис Блэк и скажу, что тебе стало плохо!

— Шантажист проклятый, — чуть слышно прошептал Гарри.

— Что-что? Я сейчас не расслышал, повтори!

— Дафна, не обращай на этих дураков внимание, — Малфой понял, что уже начавшую всхлипывать Гринграсс оставили на его попечение, и подсел к ней поближе, отвлекая её от дружеской перебранки. — Ну вот скажи, в чём ты виновата?

— Это из-за меня он попал в Косой переулок! — Дафна наконец выпустила всё то, что она держала в себе месяц. Мальчишки сначала отшатнулись от этих инфернальных завываний, но осознав, что если проблему не решить, им это предстоит слушать как минимум до вечера, начали наперебой её успокаивать.

— Ничего страшного не произошло! — попытался сгладить углы Гарри, но вкупе с обгоревшей головой звучало это не очень правдоподобно.

— Что этому дурню будет? — Невилл, как всегда, был в своём репертуаре. — Тем более на нём все заживает как на собаке, мы сами проверяли!

Дивную историю, в ходе которой Гарри вылетел из окна второго этажа, он бы и сам с радостью забыл, но друзья ему периодически о ней напоминали.

— Да не слушай ты их! — в панике воскликнул Драко, находящийся ближе всего к эпицентру бури. — Не ты же на него напала, в конце концов! Ты же не думаешь, что тот урод ждал именно этого дня?

— Думаю! — на усилившиеся звуки из сумки Гарри выскочил Киплинг и с недовольным видом вспрыгнул на колени к девочке. Пальцы Дафны тут же опустились на его шёрстку, и фенек с превосходством посмотрел на своего хозяина, как бы говоря: «Смотри, как я могу! И заметь, больше не орёт». Сбавив обороты, стараясь не потревожить засыпающего зверька, Гринграсс почти спокойно продолжила. — До этого всё было нормально же!

— Брось, Дафна, такое могло случиться в любой другой день, — воспользовавшись паузой, вклинился Гарри. — Мне в любом случае нужно было идти за палочкой и учебниками.

Вспоминать, как проходило это мероприятие, Гарри не хотел. Дело было даже не в том, что прохожие на него смотрели со смесью странной жалости и плохо скрываемого страха, нет. Сириус, обжёгшись на молоке, теперь старательно дул на воду и специально для этого дня нанял тройку шкафоподобных телохранителей, не выпускавших палочки из рук. Прямо за Гарри следовал мистер Джонс, держа наготове свой верный саквояж, и со стороны это смотрелось, скорее всего, как конвой душевнобольного преступника, который в любой момент может перегрызть себе вены или же откусить кому-нибудь голову.

Дафна упрямо мотнула головой.

— Ты сделал это потому, что он угрожал моей жизни. Ты рисковал собой ради меня! Если бы не я, тебе не пришлось бы этого делать!

Мальчики переглянулись, пытаясь найти хоть какой-нибудь выход из сложившейся ситуации. На их счастье, мимо их купе как раз проходила тележка со сладостями, и Драко вместе с Невиллом тут же вылетели за дверь, оставляя Гарри отдуваться за троих сразу.

— Подловил бы ещё на чем-то, всего-то и делов, — как можно более уверенно произнёс Гарри и протянул руку к своему фамильяру, где случайно натолкнулся на руку Дафны. Их пальцы соприкоснулись, и друзья, покраснев, тут же отшатнулись друг от друга.

— Гарри, — попыталась замять неловкость ситуации Дафна. — А тебе разве можно везти Киплинга в школу? В списке, что рассылала всем профессор Макгонагалл, никаких упоминаний о фенеках не было!

— Я что-нибудь придумаю, — беззаботно ответил Гарри, радуясь смене темы. — В конце концов, надо же пользоваться тем, что твой крёстный и его будущая жена преподают в школе, где ты будешь учиться, правда?

* * *

За несколько дней до описываемых событий

— Что это? — удивлённо спросил Гарри, когда Люпин начал раскладывать перед ним какие-то баночки, кисти и иглы. — Ремус, ты решил заняться живописью?

Выписали его совсем недавно, под личную ответственность Сириуса, и практически первым делом тот поволок его в проклятый Отдел тайн, пообещав ему сюрприз.

— Это? — Ремус обвёл руками небольшой столик. — Это мой подарок на твой день рождения!

— Эээ, спасибо, — сказать, что Гарри удивился, — это фактически ничего не сказать. У Ремуса были, конечно, экстравагантные идеи для подарков, чего только стоил его прошлогодний подарок, но тут у мальчика не было идей. Рисовать он не умел и, вроде бы, даже никогда не помышлял о том, чтобы научиться этому искусству.

Люпин ещё какое-то время понаблюдал за реакцией Гарри, пока наконец не смилостивился над ним.

— Ну, не морщи нос! А что если я скажу, что это и есть решение твоей проблемы, пусть и частичное?

Гарри перестал изображать вялый восторг, и в его глазах разгорелся уже настоящий огонь.

— Но как это может помочь? — спросил Гарри, уже примериваясь, чтобы цапнуть со стола кисточку побольше. — Мне нужно что-то нарисовать? Это волшебные кисти?

— Нет, нет и ещё раз нет, — Люпин рассмеялся и щёлкнул мальчика по носу. — Не торопись, а то на Рейвенкло не попадёшь! Подумай ещё раз, что перед тобой?

— Но Ремус, ты ведь и сам не с Рейвенкло! — уличительно воскликнул Гарри. — К тому же, кто тебе сказал, что я туда вообще хочу?

— Ну, как показала практика, от Рейвенкло я, в конечном итоге, так и не ушёл, — Люпин окинул хозяйским взором свои владения. — А это тебе лёгкий тест перед распределением. Ну что, ты хотя бы попробуешь подумать или просто сдашься?

— Ну, если это не для того, чтобы рисовать… — Гарри начал рассуждать вслух, внимательно наблюдая за реакцией взрослого. Тот чуть покачал головой, показывая, что предположение ученика неверно. — Рисовать, но не на бумаге? — Ремус утвердительно кивнул. — А на чём? На теле, как у Сириуса?

— Не совсем как у Сириуса, но в целом ты прав, — подтвердил его догадку Люпин. — Признаться честно, это Индира подсказала мне недостающую часть головоломки. С помощью этих красок мы можем нарисовать тебе временную татуировку, которая немного ограничит твою силу.

— И я, соответственно, буду приносить меньше проблем, — закончил за него Гарри. — Только это же не устранит моей проблемы, я по-прежнему буду искажать магию, пусть и слабее, да и заклинания у меня получаться не будут.

— Это лишь первая часть решения, — Ремус вытащил из ящика стола несколько свёртков и тут же начал разворачивать один из них. На свет появилась обычная ученическая мантия без факультетских знаков отличия. — А вот это — уже вторая.

— Но как мне поможет обычная мантия? — Гарри попытался найти решение, но это уже явно выходило за рамки его возможностей. — Или она не совсем обычная?

— Ты снова прав, Гарри, — похвалил мальчика Люпин. — Мантия, в целом, совершенно обычная… Если конечно не знать, из какого материала она сделана. Подобную ткань носят дементоры Азкабана, и главной её особенностью является слабое приглушение магического фона.

— Дементоры? Кто это?

— Стражи. Это неважно, не отвлекайся. Ткань была у нас уже давно, но без дополнительного компонента её силы не хватало, чтобы справиться с твоим магическим фоном. Мы это как-то раз уже проверяли, если вспомнишь.

— Нет, — честно признался мальчик. — Если бы я запоминал всё, что вы со мной делаете, я бы уже сошёл с ума.

— Ну, я же не сошёл, — хохотнул Люпин и снова посерьёзнел. — Индира узнала про наши затруднения и предложила Сириусу свой способ, распространённый в Индии, — про то, что таким образом индийцы, не имеющие аналогов Азкабана, лишают силы своих магов, Люпин предпочёл умолчать. — Мы сделаем тебе усечённый вариант этой татуировки, да ещё и временный — каждые полгода тебе предстоит проходить обследование, после которого мы будем подновлять её.

— Так что, в итоге проблема решается с помощью банки краски и мантии? — с некоторой обидой в голосе уточнил Гарри.

— К сожалению, нет, — вздохнул Ремус. — Это уберёт только искажающее поле, и то, есть возможность, что кое-что будет прорываться, — заметив испуг в глазах мальчика, Ремус тут же сдал назад. — Я сказал, «возможно»! И даже если прорвётся, то будет ослаблено донельзя.

— То есть, колдовать я так и не смогу?

— А это нам и предстоит сейчас узнать, — подвёл итог Люпин. — Вполне возможно, что, лишившись внешнего поля, твои заклинания будут работать правильно. Ну что, ты готов?

* * *

Ожидая своей очереди на распределение, Гарри вспоминал этот разговор. Забавно, но он только сейчас провёл параллели со своей любимой трилогией. «Как схожи, однако, пути человеческих разумов! Похожие проблемы решаются похожими методами, вот только здесь — реальность, а там всего лишь вымысел».

— Гринграсс, Дафна! — профессор Макгонагалл стояла с Распределяющей шляпой в руках возле покосившейся табуретки и зачитывала имена из длинного списка.

— Ну что ж, пожелайте мне удачи, и скрестите пальцы, чтобы я не попала на Хаффлпафф! — шепнула девочка друзьям и гордо прошествовала к табурету. Шляпа думала недолго, практически сразу разразившись громогласным вердиктом.

— Слизерин! — сидящие за зелёным столом ученики зааплодировали, встречая новую однофакультетницу. Несколько хлопков раздалось со стороны бронзово-синих, остальные факультеты сделали вид, что ничего не произошло.

— Лонгботтом, Невилл!

Не успев даже коснуться его волос, Шляпа выкрикнула:

— Гриффиндор! — Невилл встал с табуретки, всем своим видом показывая, что он даже не сомневался в подобном решении, и отправился к своему столу, отправив по пути воздушный поцелуй Дафне и призывно махнув рукой Гарри, предлагая из всего зверинца выбрать льва.

— Малфой, Драко!

Здесь Шляпа позволила себе выждать, заставляя Драко обливаться ледяным потом. Рейвенкло тоже был, по сути, неплохим вариантом, но проблема была в том, что этот факультет ему как раз и не предлагали. Наконец, после долгих раздумий…

— Слизерин! — Гарри ещё никогда не видел Драко таким счастливым, хотя зрелище это продлилось недолго — воспитанный в древних традициях наследник рода постарался скрыть свои эмоции.

— Поттер, Гарри! — зал тут же притих, будто какой-то наблюдатель нажал кнопку на пульте. «Я спокоен, я спокоен, — как мантру повторял Гарри, на котором скрестились взгляды всех собравшихся. — Чёрт возьми, они же все читали Пророк! Я для них просто дикое, опасное животное!»

Он медленно шёл к табурету, пытаясь выискать в мельтешащем перед глазами калейдоскопе хоть одно лицо без печати страха. Впрочем, посмотрев на стол преподавателей, Гарри немного успокоился — Сириус внимательно смотрел на него, показывая, что он здесь, рядом и ни в коем случае никуда не денется.

— Что у нас здесь? — в его голове раздался громкий шёпот. — О, юный мистер Поттер, какая встреча!

— Здравствуйте, — мысленно поздоровался Гарри. — Как вас зовут, мистер?

— Зови меня… — Шляпа задумалась, словно сама не зная, как её зовут. — Зови меня Дартом Сидиусом, мой юный падаван. Кстати, хочу заметить, я удивлён, что этот фильм до сих пор популярен.

— Вы его смотрели? — удивлённо спросил Гарри, не понимая, как Шляпа вообще может что-то смотреть.

— Нет, конечно! — фыркнул новоиспечённый ситх. — Я считываю информацию напрямую из твоего мозга, балда! Так же, как делал это и раньше. Знаешь, скучно просто так лежать на полке, вот я и… как бы поточнее выразиться? Копирую? Да, точно, копирую разные фильмы, книги и всё что может быть интересно. Раньше с этим было сложнее, сам понимаешь, но прогресс не стоит на месте! Впрочем, что это мы всё обо мне, да обо мне? Ты сам-то куда хочешь, падаван?

— А что, можно просто вот так выбрать?

— Тебе — да, — поделился информацией Сидиус. — Ты же у нас уникум, подходишь всем факультетам.

— Да сколько ж можно? — чуть не заорал на весь зал Гарри. — Почему я не могу быть просто Гарри, без всяких приставок вроде «аномальный», «феноменальный» и «уникальный»?!

— Не вопи, мне ещё остальным детишкам факультет подбирать, а ты уже почти обеспечил мне мигрень, — змеёй прошипел артефакт. — И в чём причина такой бурной реакции? Можешь не отвечать, я сам посмотрю… Твою мать! Передай Дамблдору, что он идиот! А если бы я сломался?

— Угу, мальчик-первокурсник подходит к директору школы и говорит, что тот — идиот, — язвительно прокомментировал слова Шляпы Гарри. — Может, ты тогда сразу откажешься меня распределять, и я домой поеду?

— Ну, не кипятись, а то у меня уже подкладка нагрелась от твоего возмущения, — миролюбиво попросил Дарт Сидиус. — Просто такие, как ты, обычно крайне опасны для таких, как я, вот мне и пришлось выразить сомнение в умственных способностях директора.

— Ты что-то знаешь о том, что со мной произошло? — с надеждой спросил Гарри.

— Да не особо. Обычно вы такими уже приходите, так что извини, ничем помочь не могу. Ты вроде не опасен, во всяком случае, пока — старина Люпин неплохо над тобой постарался, так что если хочешь, можешь ко мне потом как-нибудь зайти, только перед этим посмотри новых фильмов. А я тебе за это что-нибудь расскажу, может, и поможет… Ладно! На нас и так все косятся, давай уже распределять тебя. Значит, сам ты выбрать не хочешь?

— Не-а, зря ты что ли на мне уже пятую минуту сидишь?

— А ты наглец, парниша! Ладно, давай думать вместе. Ты умеешь заводить друзей, верен им… Можно закинуть тебя к Хельге, только вот особого трудолюбия я не вижу, скажу прямо. Но можешь пойти к Хаффам, там тебе будет проще всего жить с учётом всех твоих особенностей.

— Это потому что они будут прятаться по норам при каждом моём появлении?

— О, ты недооцениваешь питомцев Хельги, они могут преподнести множество сюрпризов. Впрочем, не хочешь — как хочешь. Гриффиндор? Я туда недавно отправила твоего дружка, и они там все поголовно храбрецы — не будут они тебя бояться, я гарантирую.

— Послушай, я действительно хочу, чтобы ты сделал этот выбор сам, без моего участия. В конце концов, если выбрать можно самому, то зачем весь этот цирк?

— Назовешь меня клоуном — выжгу тебе мозги. Что ж, я предлагал тебе выбрать самому, если начнёшь плакаться в подушку, что факультет тебе не подходит — учти, ты сам себе злобный Буратино. Рейвенкло!

Гарри быстро поднялся со стула и прошёл всего несколько шагов к столу своего нового факультета, когда в спину ему раздался чёткий мотив Имперского марша, в исполнении Шляпы. «Вот же сволочь! — подумал Гарри и под громкие аплодисменты магглорождённых накинул себе на голову капюшон. — Чтоб ему икалось, ситху хренову!»

«Открытое письмо Министра Магии Миллисенты Багнолд

Дорогие сограждане! Наступает тот момент, когда мне всё-таки пора сложить с себя тяжелый груз ответственности и выйти в отставку, доверив заботу о стране другому человеку. Вместе с вами я и мое правительство прошли долгий путь, начавшийся с кровавой попытки переворота, устроенной преступником, смевшим называть себя нашим Лордом. Мы смогли восстановить разрушенное войной и железной рукой переловили оставшихся на свободе бунтовщиков. При поддержке гоблинов Гринготтса была проведена экономическая реформа, последствия которой вы уже смогли оценить по достоинству.

Не обошлось и без негативных моментов. Любой человек допускает ошибки, и чем выше он поднимается по иерархической лестнице — тем более значительными они являются. И пусть мы с честью смогли преодолеть навалившиеся на нас испытания, я приняла решение не баллотироваться на третий срок. Надеюсь, мой преемник сможет сделать для нашей страны еще больше, чем сделала я.

Поздравляю всех учеников Хогвартса с новым учебным годом. Вы — это будущее нашей страны, и, надеюсь, я сделала достаточно, чтобы будущее было счастливым. Отдельное поздравление ученикам моего факультета (прим.ред — Миллисента Багнолд училась на Рейвенкло), на вас я возлагаю особые надежды.»

Выдержки из открытого письма Миллисенты Багнолд в редакцию Ежедневного Пророка от 1 сентября 1991 года.

Альбус Дамблдор, директор школы Чародейства и Волшебства Хогвартс, а также председатель Визенгамота и прочая, прочая, прочая откровенно скучал. К церемонии распределения у него было двоякое отношение: с одной стороны, это уникальная возможность увидеть детей такими, какие они есть — утомлённые долгой поездкой, взбудораженные близостью волшебной школы и мистическим плаванием по Чёрному озеру, испуганные привидениями и слухами, бродящими по замку, контролировать свои эмоции они попросту не могли, чем, собственно, и пользовалась Шляпа, а вместе с ней и хоть сколько-нибудь понимающие в легилименции преподаватели. Да, это запрещено, да, возможно, это плохо с моральной точки зрения — зато трудных детей можно выявить сразу и не создавать в итоге второго Тома Риддла.

Том… Отнюдь не первая и, к сожалению, не последняя ошибка Альбуса, но однозначно — самая большая и наиболее радикально повлиявшая на волшебный мир. Смерть Арианы окончательно разрушила его семью, убрав тот последний мостик, что соединял его и Аберфорта. Брат так и не смог простить его…как впрочем и сам Альбус в каждом своём кошмаре видевший Её лицо вряд ли когда-нибудь сможет избавиться от этого липкого чувства вины, стыда и ненависти к самому себе. Его максимализм и юношеское увлечение идеями Гриндевальда привело к тому, что во время Первой Мировой Войны он сражался против собственной страны и всячески помогал Геллерту в его начинаниях. Так продолжалось до самого окончания войны, и когда он наконец-то понял ошибочность их общей теории и попытался образумить бывшего друга, было уже поздно — Гриндевальд не собирался слушать кого-либо, кроме себя, и всё закончилось дуэлью, о которой никто из них вспоминать не любил. Силы были равны: Геллерт, ещё не завладевший сокрушительной мощью Старшей палочки, и юный Дамблдор, не открывший пока что ни одного способа использования драконьей крови, обменивались заклинаниями до самого истощения, так и не сумев задеть друг друга. Они даже упали одновременно, и только лишь секунданты, стоявшие на страже, спасли их от верной смерти на перепаханном опасными проклятиями поле.

Позже, уже будучи профессором, Дамблдор снова увлёкся своей личной войнушкой с Тёмным Лордом, и таки смог остановить Геллерта в сорок пятом — ценой упущенного дарования Риддла и последующего становления его как нового Тёмного Лорда. Иногда Альбус думал — стоило ли выигрывать одну войну, чтобы проиграть другую? С Гриндевальдом справились бы и русские, очень-очень злые на него за нападение на их страну. Да что уж говорить, ректор Дурмстранга отдал бы всё за то, чтобы убить Геллерта лично — тут и долг крови, и поруганная честь, да и отыграться за потерю репутации школы следовало бы. Теперь в его положении находился уже Альбус — школой, выпустившей монстра на свет на этот раз, стал Хогвартс, а крови между ними всегда хватало — со свойственной старикам сентиментальностью, Дамблдор воспринимал учеников как своих детей и уже устал от этой проклятой жизни, когда родитель живёт дольше своих многочисленных сыновей и дочерей…

— Рейвенкло! — старая, мудрая Шляпа вынесла свой вердикт для маленького мальчика, который за свои одиннадцать лет выдержал больше испытаний и лишений, чем многие взрослые за всю свою жизнь. Справа от Альбуса раздался громкий щелчок, и директору даже не надо было поворачивать голову, чтобы узнать, что случилось — Сириус-таки проспорил щелбан Индире, уверяя её в том, что крестнику прямая дорога в Гриффиндор.

Дамблдор ещё раз присмотрелся к Гарри, незаметным касанием проверил верхние слои его разума и с большим облегчением вздохнул, не обнаружив там ничего такого, что можно было бы расценить как озлобленность загнанного зверя или страх перед окружающими. Альбус уже предпринял некоторые шаги, чтобы помочь мальчику избавиться от травли Пророка, и сделает ещё больше, лишь бы его воспитанник не повторил путь Риддла во Тьму.

* * *

— Первокурсники, добро пожаловать на факультет Рейвенкло! — староста остановился перед дверью, единственным украшением которой была ручка, выполненная в виде головы орла. — В отличие от остальных факультетов, для входа в нашу гостиную не нужно пароля — достаточно правильно ответить на загадку стража. Каждый раз загадка будет новая, и если вы не хотите стоять под дверью — расширяйте свой кругозор!

Разговор со шляпой окончательно вымотал Гарри, и весь торжественный пир он держался исключительно на честном слове и остатках самообладания, делая всё, чтобы не показать свою слабость и не закончить первый же день в школе в Больничном крыле. В этом ему помогала Падма Патил, племянница Индиры, попавшая на тот же факультет и прекрасно осведомлённая о его проблемах — одна семья, как-никак, несмотря на то, что официально Сириус так и не женился. Однако путь до башни Рейвенкло ему пришлось проделать самостоятельно, и теперь, вместо того чтобы войти в гостиную, они стояли перед дверью и слушали разглагольствования старшекурсника, назвавшегося Робертом Хиллиардом. К слабости постепенно начала добавляться и головная боль, и Гарри с ужасом понял, что если он в ближайшее время не присядет, то скоро его знакомство с холодным полом станет гораздо ближе, нежели ему хотелось бы.

— Если вы не уверены в своих силах, можете ходить большой компанией или же просто ждать кого-то, кто сможет вас пропустить, — подхватила староста девочек, Пенелопа Кристалл. — Это не приветствуется, но с новичками часто случается — потом втянетесь. Перед самым отбоем Серая Дама, призрак нашего факультета, будет проверять эту самую комнату и с помощью наводящих вопросов поможет вам найти правильный ответ. Особое предупреждение любителям ночных прогулок — ночью загадки сложнее, и если вы не ответите на них — будете спать под дверью.

— В общих чертах это всё, что вам следует знать о проходе в гостиную, — слово снова взял Роберт. — Теперь же, согласно традициям нашего факультета, первокурсники должны ответить на загадку Стража и открыть всем нам проход внутрь. Не бойтесь, загадка будет исключительно на логику и к магии никакого отношения не имеет. Специально для таких случаев у нас есть круглый стол, за которым вы можете посоветоваться между собой и найти правильный ответ, — он махнул рукой в угол, где действительно стоял большой стол, окруженный мягкими стульями. — Присаживайтесь, господа, и давайте уже начнём!

Дождавшись, пока первокурсники займут свои места, старосты подошли к двери и синхронно постучали специальными молоточками, а затем отошли в сторонку, смешавшись с толпой старшекурсников.

— Это лучше, чем Бог,

Это хуже, чем Дьявол.

У бедных это есть.

А у богатых нет.

Если есть только это — умрешь.

Что это? — приятным женским голосом изрекла дверь и выжидающе затихла. За столом первокурсников начался шумный обмен мнениями.

— Сердце!

— Ты таки хочешь сказать, что у богатых нет сердца? — издевательски спросил чуть полный мальчик с еврейскими корнями. — Тогда у бедных нет мозгов, чего уж там!

— Ах, ты!

— Спокойно, друзья, спокойно, — попытался погасить начинавшийся скандал Гарри, который хоть и обезопасил себя от близкого знакомства с полом, сидеть здесь до ночи совершенно не собирался. — Давайте размышлять логически!

— А тебя, урод, вообще никто не спраши… — судя по раскрывающемуся рту, мальчик явно продолжал что-то говорить, но вслух не донеслось ни единого звука. Роберт снова вышел из толпы и подошёл к их столу.

— Правило факультета номер один, — зло отчеканил староста, держащий палочку наготове. — Внутри факультета — никаких ссор. Хотите драк — переводитесь на Гриффиндор, но чтобы я больше такого не слышал. Понятно?

Дождавшись испуганных кивков, он, не произнеся ни единого звука, снял ранее наложенное заклинание.

— Ты. Как тебя зовут?

— Майкл Корнер. — Майкл с вызовом посмотрел на Роберта, но под взглядом старосты быстро сдулся.

— Извинись перед Поттером, живо!

— Извините меня, мистер Поттер, — издевательски протянул Корнер, но к интонациям Роберт решил не придираться.

— И чтобы больше этого не было, — ещё раз предупредил Хиллиард и вновь вернулся к своему посту. — Продолжайте, мы не собираемся торчать тут вечность.

Затихшая было дискуссия вновь начала набирать обороты.

— А я точно тебе говорю — это душа! Душа имеет двойственную природу, и если питаться только духовной пищей — умрёшь!

— Уважаемая леди, к вам тот же вопрос, что и к предыдущему оратору. Вы что, действительно думаете, что у богатых нет души?

— Ну, нет…

— Ну вот и не надо тут, — отрезал мальчик. — Ещё варианты есть?

— А почему бы тебе самому не предложить свой? — Майкл уже вполне оправился после недавнего потрясения и снова рвался в бой, сменив, впрочем, цель. — Только сидишь и критикуешь!

— Ой-вей! А я вот предлагаю-таки прислушаться к совету Гарри и подумать немного головой. Что может быть лучше Бога? — с непередаваемой интонацией спросил мальчик, воспитание которого не предусматривало такой вопрос в принципе.

— Горы!

На произнесшую это девочку заинтересованно уставились все первокурсники и большая часть старшекурсников. В замершей тишине раздался голос Стража.

— А почему горы-то?

— Ну, знаете, так говорится: «Лучше гор могут быть только горы». Значит, Бог хуже гор, верно?

Судя по виду окружающих, это высказывание они раньше не слышали, но спорить с этим образцом альтернативной логики не стали.

— Да, ничего это, ничего! — взвыл выведенный из себя еврей, искренне не понимающий, как такую простую загадку можно столько решать, да ещё и коллегиально. — Ничего не может быть лучше Бога! И ничего не может быть хуже Дьявола!

— У богатых всё есть, значит «ничего» у них нет, — подхватил Гарри, который был готов решить и не такую загадку, лишь бы побыстрее оказаться в кровати. — У бедных, соответственно, ничего нет. А если есть «ничего», то умрёшь от голода!

Дверь плавно открылась, и голос Стража с плохо скрываемым хихиканьем произнёс:

— Проходите, юные воронята, — и потом уже тише, куда-то внутрь себя. — Горы, ну надо же!

Ученики организованно прошли внутрь, но расходиться пока никто не спешил.

— Поздравляю, для первого опыта у вас получилось вполне достойно! — на небольшом журнальном столике стоял маленький человек, которого Гарри раньше видел за преподавательским столом и сходу обозвал магистром Йодой. — Меня зовут Филиус Флитвик, и я являюсь преподавателем Чар и, что гораздо важнее, вашим деканом. В ближайшие семь лет можете считать меня своим самым близким родственником — если у вас что-то случилось, мои двери всегда открыты. Это не означает, что вы можете пользоваться моей поддержкой, чтобы безнаказанно нарушать правила или получать баллы просто так — за этим буду внимательно следить как я, так и назначенные мною старосты. Это понятно?

Нестройный гул голосов подтвердил, что информация усвоена, и Флитвик широко улыбнулся:

— В таком случае — добро пожаловать на Рейвенкло! Сегодня был тяжёлый день, и я думаю, что все устали. Старосты покажут вам дорогу к вашим спальням, расписание вы получите завтра утром. Мистер Поттер!

— Да, профессор Флитвик? — Гарри ничего хорошего уже не ждал и только хотел, чтобы это закончилось побыстрее.

— Ну что вы, не надо корчить из себя умирающего лебедя, — ободряюще подмигнул ему профессор. — Я просто хотел, чтобы завтра после занятий вы нашли время и зашли ко мне. Договорились?

— Да, сэр!

Профессор Флитвик спрыгнул со своего импровизированного помоста и мелкими шажками засеменил к выходу. Обернувшись, он ещё раз подмигнул, поднял руки в патетичном жесте и глубокомысленно изрёк:

— Пусть сон спокоен будет ваш, вороны юные!

«Курсанты!

Это вводное занятие по курсу окклюменции. Как вам уже известно, изучение данного предмета является обязательным для всех, кто собирается в итоге стать аврором, и крайне рекомендуемым — для тех, кто выбрал более мирную стезю. Кто может сказать, почему?

Да. В принципе, даже необученный маг может направить на вас палочку и сказать «Легилименс». Вы, конечно, сможете это увидеть и, скорее всего, даже защититься от этого. Окклюменционные щиты присущи любому разуму, и чем лучше он организован — тем сложнее через них проникнуть и уж тем более — вложить туда свои установки. Разум ученого-маггла, ничего не знающего о магии, вполне может быть защищен гораздо лучше разума среднестатистического волшебника, прошедшего курс окклюменции. Эти щиты называются естественными или природными. Задача окклюмента — найти эти щиты в своём разуме и усилить их таким образом, чтобы остановить даже превосходящего по уровню противника.

Эмоции, потрясения, сильная боль — все это разрушает вашу защиту изнутри, расстилая перед захватчиком красную ковровую дорожку прямо в глубины вашего разума. Одним из самых эффективных способов быстро взломать барьеры является сочетание «Круцио» и легилименции — что, собственно, и является основой форсированного допроса.»

Вводное занятие по искусству окклюменции, первый курс, Академия Авроров

«Тот день, когда обезьяна взяла в руки палку, стал самым несчастливым днем для всего человечества»

Что может быть хуже понедельника? Только понедельник в магической школе, особенно если учесть, что следы от последнего взаимодействия с магией до сих пор никак не сойдут с твоего лица и плеч. Из дополнительных факторов: конфликт с однокурсником, который вряд ли теперь разрешится по-хорошему, слабость во всем теле, повышенная раздражительность (вчерашнее нервное напряжение, помноженное на слишком активный вечер) и то, что стрелки на часах показывают восемь часов. Восемь! Для убеждённых сов, к которым Гарри с гордостью себя причислял, даже смотреть на такое положение стрелок было больно. И так почти каждый день!

Гарри едва слышно застонал, проклиная всех Основателей сразу (а особенно — ту сволочь, которая придумала, что рано вставать — это хорошая идея), и с грустью подумал, что, по всей видимости, привычный распорядок дня придётся все же менять.

— Эй! Гарри? С тобой всё нормально? — полог отодвинулсяся, и прямо над лицом Гарри нависло расплывчатое пятно, в котором он с трудом опознал мальчика, совместно с которым они вчера смогли ответить на загадку Стража.

— Да, всё нормально, просто не привык вставать в такую рань, — проворчал Гарри, надевая очки. Мир мгновенно стал чётче, как будто кто-то невидимый резко дёрнул рубильник. — Извини, я не знаю твоего имени…

— Ой-вей, что бы сказала моя мама, узнав, что её сын настолько невежлив? — мальчик настолько правдоподобно изобразил на лице всю скорбь еврейского народа, что Гарри даже дёрнулся его утешать… пока не разглядел где-то в глубине его глаз искорки смеха. — Меня зовут Энтони Голдштейн, а твоё имя и так все знают, так что, если мы закончили с церемонией знакомства, может быть, ты уже соизволишь подняться, и мы-таки пойдем на завтрак, нет?

— Хватит там уже миловаться, голубки! — Майкл Корнер, ещё одна поздняя пташка, засунул голову под подушку, прячась от голосов, мешающих ему спать. — Проснулись сами — не мешайте спать другим!

Гарри потянулся к своей подушке и взвесил её в руке, прикидывая траекторию, но его дёрнул за рукав Энтони.

— Ну его. Если этот шлимазл проспит завтрак, это будут исключительно его проблемы, правда?

* * *

Дорогой отец!

Оставаясь верным семейным традициям и помня о Вашем напутствии, я рад сообщить Вам, что выбрал Слизерин в качестве своего факультета и не посрамлю ни чести Дома, ни чести Семьи.

Ваш сын, Драко.

Люциус потянулся в кресле и снова замер, каждой клеточкой своего тела впитывая тепло, исходящее от камина. Шесть лет — да что вообще такое шесть лет для мага? Магия питает волшебников, позволяя жить куда как дольше, нежели отмерено матушкой-природой обычным людям. Питает, но… Как и в любом правиле, здесь тоже было исключение. Дементоры, населяющие Азкабан, питаются не столько чувствами, сколько самой магией, вытягивая из волшебников саму суть их бытия. Если бы в тюрьму попал кто-нибудь из поколения Дамблдора, то уже через месяц тюремщикам пришлось бы выбрасывать мумию в бушующий океан. Люциус, который ещё не дошел до того возраста, когда только живущая внутри Сила отделяет его от встречи с Мрачным Жнецом, отделался шестью потраченными впустую годами, снижением магического потенциала и, соответственно, сокращением срока жизни. До возраста Дамблдора дожить ему уже не светило. Ха! Люциус посмотрел на метку, которая хоть и не подавала никаких признаков жизни все эти годы, но выглядела так же, как и в те времена, когда Лорд ещё вел их вперёд. Пусть с последними его решениями Малфой и не был согласен, но он не отступил от своих идеалов и заплатил за них сполна!

— Опять грустишь, мой рыцарь? — погружённый в свои размышления, Люциус и не заметил, как к нему со спины подошла Нарцисса и прижала его голову к своей груди, щедро отдавая живое тепло, то единственное, что могло отогнать от него страшный холод Азкабана. — Всё наконец-то хорошо, ты снова с нами, разве не это — счастье?

— Та война так и не закончилась, Цисси, — Люциус аккуратно взял жену за руку и, стараясь не разорвать контакт, посадил её к себе на колени. — Долохов и ещё один, чьё имя я не могу тебе назвать, до сих пор на свободе, и судя по тому, что я слышал в Министерстве — именно они могли поучаствовать в покушении на наследника Поттеров. Что ещё хуже — я не понимаю их конечной цели, а она явно достаточно значима, раз они снова рискнули и вышли на свет. Когда-нибудь они будут стоять на нашем пороге, и мне снова придётся сделать выбор между семьёй и честью.

— Когда у вас нет ничего — у вас есть честь. Когда у вас нет чести — у вас нет ничего, — грустно процитировала Нарцисса, глядя мужу прямо в глаза. — Я знала, за кого выхожу замуж, знала и чем это может грозить. Давай сейчас не будем о войне? Драко прислал тебе письмо?

— О, сын постарался на славу! — хохотнул Люциус, преображаясь в того человека, который ещё не побывал в стылых камерах Азкабана. — Лелея свою обиду, он постарался вместить в одном крайне официальном предложении всё свое недовольство моей персоной и моими советами. Думаю, следующей стадией будет просто: «Не посрамлю. Ваш сын, Драко», хотя при этом следовать моим рекомендациям он даже и не подумал.

— Ты слишком многого хочешь от мальчика, Люци, — вздохнула Нарцисса, устраиваясь поудобнее и из-под ресниц наблюдая за реакцией мужа. — Гарри — его первый друг, так что было бы сложно ожидать от него чего-то иного. Это всё-таки у нас семейное.

— На Поттера идёт охота, кто-то очень влиятельный или богатый заказал травлю в прессе, это не считая того, что на него в любой момент могут выйти мои соратники с недружественным визитом! Как ты думаешь, хочу ли я, чтобы мой сын крутился возле нестабильной бомбы, к которой многие желают поднести факел?

— Что же ты не подумал о рациональности и прочих благоразумных вещах перед судом? — мягко прошептала ему на ухо Цисси. — Драко — наш сын, так что ему будет сложно уберечься от наших ошибок, даже если ты будешь пытаться запереть его в клетке с золочёными прутьями. Я уже попыталась, и что в итоге? Тётушка Вальбурга высказала своё «недоумение» поведением наследника Малфоев! Пусть уж лучше он проявляет свой характер таким способом, нежели как-либо иначе, а мы уж постараемся направить всё в нужное русло. И вообще, может, ты меня уже поцелуешь?!

На столике у камина лежало и второе письмо, адресованное Нарциссе, до которого никому из родителей уже не было дела…

«Дорогая мама!

Поздравь меня, я всё-таки попал на Слизерин! Мою радость несколько омрачает только два факта: Шляпа чуть не отправила на Гриффиндор (переубедил с трудом, не говори отцу — опять начнёт скандалить), и Гарри попал на Рейвенкло (что хуже, ибо никого из нашей компании там нет). Впрочем, это не мешает нам и дальше дружить, а если над Гарри кто-то попытается издеваться… Мы найдём, чем ответить обидчикам.

Описывать тебе нашу гостиную и спальни я не буду, думаю, ты и сама всё неплохо помнишь, а больше я пока ничего особо и не видел. Крёстный передает привет, а я готовлюсь занять места в первых рядах — говорят, после того, как твой кузен стал профессором ЗОТИ, между ними постоянно происходят конфликты. Гарри назвал это битвой крёстных и предлагает прислать им боксёрские перчатки, я же считаю, что дуэль на палочках будет смотреться куда как эффектнее.

Ну всё, мне пора ложиться спать, соседи уже недовольно смотрят на зажжённую лампу. Постараюсь регулярно писать, а ты, пожалуйста, попытайся успокоить отца — грозный вид и насупленные брови это не то, что хочется видеть на рождественские каникулы.

Целую, твой Драко»

* * *

Завтрак окончательно примирил Гарри с окружающей действительностью, особенно если учесть тот факт, что, недосчитавшись на перекличке Корнера (первую неделю старосты сопровождали первокурсников по частым маршрутам), Хиллиард не поленился дойти до его кровати и устроить ему экстренную побудку, судя по мокрым волосам Корнера — совмещенную с обливаниями ледяной водой. От приятных воспоминаний его отвлекло прикосновение к плечу, впрочем, достаточно лёгкое, чтобы не потревожить ожоги.

— Поттер, держи, это твоё расписание, — Кристалл быстро сунула ему в руки небольшой свиток пергамента. — Будет что-то непонятно — подойдёшь ко мне после завтрака, хорошо?

— Так-с, что тут у нас? — Энтони тут же заглянул в свой экзмепляр расписания. — Сегодня сдвоенные Чары вместе со слизеринцами, а после обеда — история магии с хаффлпафцами. Что ж, могло быть и хуже, а ты как считаешь, Гарри?

— Поживём — увидим! — философски произнёс тот, намазывая масло на тост. — Исключения бывают везде.

* * *

— Можете убрать свои учебники, на этих уроках они вам не понадобятся, — глядя на Флитвика, было сложно понять, как именно он умудряется своим тонким и слабым голосом говорить так, что его слышно во всех уголках аудитории. Универсальный вариант «это магия», на который, в принципе, списывалось в волшебном мире восемьдесят процентов всего необъяснимого, в этот раз срабатывать почему-то отказался. — Всю необходимую теорию я буду объяснять на месте, а домашние задания на то и домашние, чтобы вы их делали вне класса. Итак, чары!

Профессор Флитвик взмахнул палочкой, заставляя перо подняться в воздух.

— Заклинания, как устойчивая форма для получения одного и того же результата, зародились ещё до появления волшебных палочек. Уже наши древние предки, только-только вылезшие из тёмных пещер, вывели некоторые закономерности и таким образом получили первые заклинания. Первая версия заклинания левитации, современную интерпретацию которого я вам сейчас демонстрирую, появилось именно тогда. Одновременно с ним появилось заклинание огня, — перышко тут же вспыхнуло, не сгорая, впрочем до конца, — и заклинание воды, — из палочки вырвалась струя воды, погасив пламя. — В дальнейшем заклинаний становилось всё больше и больше, старые забывались или оптимизировались, новые создавались уже с учётом конкретных ситуаций, и на данный момент ситуация такова, что даже Мастер чар, всю свою жизнь посвятивший только своему предмету, не будет знать и десятой части всех существующих в мире заклинаний. Но это ему и не нужно. Главное, чему я должен научить вас на своих уроках — это умение мыслить, ведь даже не зная нужного заклинания, можно добиться поставленной цели с помощью другого. Нет ничего опаснее волшебника, знающего чары и умеющего их творчески применять.

— А как же Пожиратели Смерти? — спросил кто-то из слизеринцев, и на него тут же недовольно посмотрели все однокурсники — нашёл, о чём напоминать!

— Большинство из которых — недоучки, толково умеющие применять только три заклинания? Сомнительный аргумент, мистер…?

— Гойл, сэр!

— Поймите, мистер Гойл, даже с помощью обычных бытовых чар можно добиться схожего эффекта — вопрос только в том, как именно их применить. На этом обзорная часть лекции завершена, теперь мы перейдём непосредственно к практике.

— Мы будем левитировать предметы? — тут же спросил какой-то мальчик с Рейвенкло, с которым Гарри пока не успел познакомиться. — Бут, сэр!

— Мистер Бут, можно вас попросить выйти к доске? Большое спасибо. Вытащите палочку. Теперь вытяните её вперед и держите столько, сколько сможете, не отпуская.

Спустя две минуты, когда рука Бута начала дрожать, Флитвик начал комментировать.

— Как вы можете видеть, прошло всего пара минут, а мистер Бут уже не может выполнять заклинания — его руки дрожат, и все чары, для выполнения которых необходим жест, могут дать любой результат. Вы захотите поднять предмет в воздух, а вместо этого окажетесь под буйволом, как волшебник Баруффио, перепутавший всего один слог в заклинании. Как минимум до Хэллоуина я и профессор Макгонагалл будем учить вас только двум вещам — правильно выговаривать слова заклинания и чётко повторять жесты за преподавателем. Пока каждый из вас не сдаст зачёты по данным темам, к практике мы не перейдём. Это понятно?

— Да, профессор!

— Ну что ж, давайте начнём. Для начала, пусть каждый из вас повторит упражнение, которое вам сейчас показал мистер Бут — дабы вы не думали: «Да что там эту палочку держать, каждый дурак справится». Тот, кто продержится больше пяти минут, получит приз!

Приз, как, впрочем, и во все предыдущие годы, так и остался у профессора Флитвика.

«Под каким камнем лежит Генри Томсон?

Внимательный читатель тут же спросит себя — а кто вообще такой этот Генри Томсон? Действительно, ранее имя этого человека не разглашалось. Официальные источники и сейчас отказываются отвечать на наши вопросы, апеллируя к интересам следствия. Так ли это? Больше всего это походит на попытку сокрытия убийства.

Все мы помним нашумевшую историю с захватом заложницы в Косом переулке, окончившуюся срывом покровов с грязных тайн Министерства. Так вот, Генри Томсон — это и есть человек, приставивший нож к горлу юной леди. И прежде чем читатель скажет: «Туда ему и дорога!» — стоит задуматься над следующим.

Да, он преступник. Несомненно, за свое преступление он должен получить если не Поцелуй дементора, то, как минимум, очень и очень большой срок в Азкабане. Но кто дает право некоторым гражданам совершать самосуд?

Согласно материалам дела, Сириус Блэк аппарировал вместе со злоумышленником в неизвестном направлении. По сообщению наших источников из Аврората, Томсона после этого никто не видел. Убит? В плену? Официальный запрос в Аврорат пока не дал никаких результатов, но мы надеемся на честное и беспристрастное расследование данного эпизода.»

Ежедневный пророк, от 2 сентября 1991 года.

— Гарри! — едва только ученики вышли из кабинета Чар, Драко и Дафна догнали Гарри. Энтони вопросительно посмотрел на своего нового приятеля и, дождавшись кивка «всё нормально, это свои», пристроился за старостой, пришедшей проводить первокурсников на обед. Троица шла чуть в стороне, но так, чтобы не терять хвост маленькой колонны. — Мог бы и в Слизерин отправиться!

— Мог бы, — пожал плечами Гарри. — А вы могли бы и на Рейвенкло попроситься.

— Да кто ж знал, что ты к умникам попадёшь? — возмутился Драко, красноречиво постучав себе по голове. — Ты же у нас дуб-дубом, даром, что корни ещё не пускаешь!

— А, то есть именно по этой причине я и должен был попасть на Слизерин? — уточнил Гарри и повернулся к Дафне. — Вас, леди, это, разумеется, не касается. Вы у нас, конечно же, не дуб, а…

— Гарри, лучше не продолжай! — моментально вклинился Драко, глядя на то, как Дафна медленно начинает краснеть от гнева. — Девушкам не нравится, когда их сравнивают с деревьями! Ай! За что?! Это всё он!

— А я что? — невинно поинтересовался Гарри, уворачиваясь от подзатыльника. — Я вообще ничего такого не говорил, а уж что там Драко в голову взбрело — это ты уж ты с него спрашивай.

— Ай! — Драко прилетел второй подзатыльник. — Гарри, переводить стрелки — это прерогатива нашего факультета! Твоё дело — сидеть в библиотеке и умничать по поводу и без. А ты, Дафна…

— Да-да? — заинтересовалась Дафна, потирая ладонь. — Что-то ещё?

— Нет, пожалуй, ничего, — стушевался Драко. — И чего вы с утра такие злые?

— Злые? Дафна, разве мы злые?

— Да вроде нет, — Дафна осмотрела Гарри с ног до головы. — За себя, во всяком случае, ручаюсь. Гарри, тебе не кажется, что он просто перекладывает с больной головы на здоровую?

— Это я больной? Ну, знаешь ли!

Ленивая пикировка прервалась, когда ребята дошли до Большого зала. Плюхнувшись на своё место, Поттер обратил внимание, что при его появлении все разговоры смолкли.

— Ну, что опять? — хорошо хоть Энтони не поддался общей истерии и молча подсунул ему газету с заголовком «Под каким камнем лежит Генри Томсон». Читать статью ему уже не хотелось, в отличие от рядового читателя, он прекрасно знал, кто такой Генри Томсон. — А поесть для начала можно?

«Нельзя, нельзя подавать виду, что тебя это хоть как-то заинтересовало или же волнует, — размышлял Гарри, делая вид, что поглощение обеда отнимает всё его внимание и любопытных взглядов однокурсников он просто не видит. Один раз он, впрочем, не удержался и посмотрел на Сириуса — тот ему ободряюще подмигнул. — Скорее всего, у него всё под контролем, да и мистер Гринграсс, наверное, подстрахует». Мандраж за крёстного, однако, так и не проходил, а тут и обед подошёл к концу — статью всё-таки пришлось прочитать, хотя у него и было ощущение, что на нём нарисовали мишень и теперь старательно прицеливаются.

— Ничего об этом не знаю, — сказал Гарри, обращаясь к Энтони, но так, чтобы слышали все. — Стоит ли верить каждому слову прессы?

Судя по виду окружающих — верить они предпочитали как раз прессе, а не одиннадцатилетнему мальчишке, но расспрашивать его никто не стал — и то хлеб.

* * *

— Мистер Поттер? Заходите, присаживайтесь. Хотите чаю?

— Нет, спасибо, профессор. Мы с Сири… с профессором Блэком уже пили.

— Если вы не возражаете, я всё же себе налью.

Возражать, Гарри, разумеется, не стал и теперь с интересом наблюдал, как Флитвик из вроде бы простого дела (ведь что может быть проще, чем просто взять щепотку чая и залить его кипятком?) делает настоящую церемонию. Палочка в руках профессора исполняла замысловатые коленца, напоминая скорее дирижёрскую, а заклинания, произносимые вслух, естественным образом вплетались в эту замысловатую симфонию звука и движений. Гарри настолько увлёкся этим зрелищем, что не заметил, как профессор закончил и уже какое-то время внимательно смотрит на него.

— Может, всё-таки, выпьете чашечку?

Гарри неуверенно кивнул, и тут же маленький чайничек взмыл в воздух, удерживаемый магией профессора.

— Это очень красиво, профессор, — попытался выразить свои чувства Гарри. — Этому сложно научиться?

— Признаться честно, мистер Поттер, это — одна из тех причин, по которой я решил специализироваться в Чарах, — Флитвик улыбнулся, вспоминая что-то. — Чары завораживают своей красотой, они универсальны и всегда могут прийти тебе на помощь. Что же касается сложности — не сложнее, чем изучение той же трансфигурации, например. А что, вы уже хотите выбрать мой предмет для продвинутого изучения? Подождите хоть немного, вы же ещё остальных не видели!

— После первого дня определиться достаточно сложно, но я буду иметь ваше предложение в виду, — шутки шутками, но первый урок Флитвика Гарри очень понравился, так что чем чёрт не шутит? — Вы так говорите о Чарах, как будто это нечто живое и разумное.

— Кто знает, мистер Поттер, кто знает? — в стиле Энтони ответил ему Флитвик. — Но к этой теме мы вернёмся, если вы в качестве своей специализации в конечном итоге выберете именно Чары. Сейчас же я бы хотел поговорить с вами о другом. Видите ли, мистер Поттер, мне прислали все материалы по поводу вашей аномалии. Да и раньше, если признаться, со мной консультировались по вашему вопросу — не называя имён, конечно. С вами занимались многие мои бывшие ученики, да…

— И Томсон тоже, профессор?

— Мне хотелось бы сказать, что нет, но, к сожалению, это так, мистер Поттер, — Флитвик взмахнул рукой, чудом не задев свою чашку. — Когда он учился в Хогвартсе, никто не мог бы сказать, что всё закончится именно так — обычный юноша, особо ничем не примечательный. Зачем ему это понадобилось? Но речь, в любом случае, сейчас не о нём. Насколько мне известно, проблему с колдовством вокруг вас всё-таки решили, а мне остаётся только сделать так, чтобы ваша магия вас начала слушаться.

— Это разве возможно, профессор? На Распределении Шляпа упомянула, что подобные мне учились в Хогвартсе и раньше, но как такое могло случиться?

— Шляпа что-то знает? Надо будет уточнить этот вопрос у директора Дамблдора. Что же касается вас, мистер Поттер, я практически уверен, что несмотря на проблемы с палочковой магией, скорее всего, вам уже сейчас доступны альтернативные способы, в том числе ритуальная магия, рунная, а потом, когда вырастете — ещё и ментальная. Не самый плохой набор, скажу я вам, так что от магии не придётся отказываться в любом случае.

— Ритуальная? — поморщился Гарри. — Звучит как-то зловеще.

— Несомненно, среди ритуальной магии есть весьма и весьма пугающие обряды, но основная часть всё же далека от этого. У этого направления свои достоинства и недостатки, но это останется запасным вариантом. За основной же мы возьмём то, что палочковая магия вам всё-таки покорится — а как этого добиться — это уже другой вопрос. Я покажу вам несколько упражнений, которые вы будете делать, а так же я буду ждать вас в этом кабинете каждый понедельник и четверг в девять вечера — попробуем сделать хоть что-нибудь. На тему обучения магии не беспокойтесь — в ближайшие два-три месяца у вашего потока будет только теория, латынь и изучение правильных жестов, а так же практики по тем предметам, где использование заклинаний не требуется. Ну так что, вы согласны?

«А у меня что, есть выбор? — язвительно подумал Гарри, но вслух не стал ничего говорить — мало ли, вдруг профессор обидится. — Осталось только пригласить сюда Ремуса и открыть филиал Отдела тайн».

* * *

— Что может быть хуже Зельеварения, да ещё с хаффлпаффцами? — Энтони, который с самого начала невзлюбил барсуков, снова завёл свою шарманку. — Эти олухи старательно запихнут в котёл все ингредиенты, потом будут тупо пялиться на взрыв, и самое интересное, что им за это ничего не будет — что взять с убогих?

— Зельеварение с гриффиндорцами, — буркнул Гарри, который страшно не хотел идти на урок. Сириус рассказывал о Снейпе исключительно в негативных тонах, Снейп, по всей видимости, тоже не пылал к Сириусу любовью, а получит в итоге он, Гарри. — Профессор Снейп начнёт на них орать с самого начала урока и закончит как раз к концу, и вместо того, чтобы научиться варить зелье, мы будем знать тысячу и один способ оскорбить ученика так, чтобы на тебя не смогли накатать жалобу в Попечительский совет. Информация, может, и ценная, но на экзамене её спрашивать не будут!

— Гриффиндорцы достались слизеринцам, а жаль, жаль, — покачал головой Энтони. — Лучше бы нас поставили со змеями, а львы пусть ходят с барсуками — вдруг минус на минус в итоге даст плюс?

— Оставь надежды, всяк сюда входящий, — дверь уже нелюбимого кабинета приближалась всё ближе и ближе. — Идущие на смерть приветствуют тебя, Цезарь!

— Ты бьёшь все рекорды, Гарри! — прокомментировал Энтони, входя в класс. — Ты просто не выспался или ещё и не с той ноги встал?

— Я… — хотел было огрызнуться Поттер, но, наткнувшись на ледяной взгляд профессора Снейпа, стоящего за кафедрой, решил лишний раз не нарываться и подсел к Энтони.

— Пять очков с Рейвенкло за опоздание!

— Но, профессор, колокол же ещё не бил и… — последние слова Гарри заглушил звонкий удар колокола.

— Ещё пять баллов с Рейвенкло за пререкание с преподавателем. — Снейп даже чуть подался вперёд, изыскивая новый повод для снятия баллов, но Гарри уже понял правила игры и даже задержал дыхание, чтобы Снейпу не к чему было придраться.

«У-у-у, рожа! — подумал Гарри, глядя прямо в глаза профессору. — И чего он такой злой?»

Вопрос остался без ответа, но Снейпа почему-то ощутимо перекосило.

— Вы здесь для того, чтобы изучить науку приготовления волшебных зелий и снадобий. Очень точную и тонкую науку.

«Да, а ещё — для того, чтобы я мог безнаказанно всех оскорблять. Особенно Поттера. И мне ничего за это не будет!»

Гарри продолжал комментировать, не отводя прямого взгляда от Снейпа. О менталистике, и о том, что некоторые учителя могут ею владеть, ему рассказал Сириус, но мысли, как известно, к делу не пришьёшь.

— Глупое махание волшебной палочкой к этой науке не имеет никакого отношения, и потому многие из вас с трудом поверят, что мой предмет является важной составляющей магической науки.

«Интересно, что думает профессор Флитвик по поводу глупых взмахов волшебной палочкой?»

— Я не думаю, что вы в состоянии оценить красоту медленно кипящего котла, источающего тончайшие запахи, — «Это до того, как в этот котёл засунут слизь флоберр-червей и дерьмо гиппогрифов, или уже после?» — Или мягкую силу жидкостей, которые пробираются по венам человека, околдовывая его разум, порабощая его чувства… Могу научить вас, как разлить по флаконам известность, как сварить триумф, — «Странно, а по его виду особо не скажешь, что он всё это умеет делать», — как заткнуть пробкой смерть. Но все это только при условии, что вы хоть чем-то отличается от того стада болванов, которые обычно приходят на мои уроки.

«О, а вот мы и перешли к открытым оскорблениям. Любопытно, а его учитель зельеварения тоже называл его болваном? Надо бы не забыть спросить у Сириуса...»

Короткой, но эффектной речью ученики прониклись, а Снейп с бессильной ненавистью смотрел на Поттера. Снять баллы за неподобающие мысли нельзя, оставалось только прикопаться к знаниям.

— Поттер! Если я скажу вам принести безоар, где вы будете его искать?

— В лавке ингредиентов, сэр! — видя торжество на лице Снейпа, Гарри торопливо добавил. — Если же по какой-то причине я не смогу добраться до лавки, а под руками у меня окажется стадо коз и нож, то безоар я смогу найти в желудке одной из них. Сэр.

Профессор помрачнел, но больше вопросов задавать не стал.

— Сегодня мы будем готовить зелье против фурункулов, но, для начала, вы выслушаете правила по технике безопасности и, я надеюсь, хорошенько их запомните. Если после этого какой-нибудь умник посмеет их нарушить, то он получит неделю отработок и Тролля за урок. Это понятно?

За ингредиентами уже собралась небольшая очередь из учеников Хаффлпаффа, но стоило Гарри только к ним подойти, как они тут же разошлись по сторонам, сторонясь его как прокажённого. Гарри, с трудом удержавшись от совершенно детского желания состроить страшную рожу и сказать «Бу!» (по большей части его останавливало то, что Снейп тут же воспользовался бы таким подарком судьбы и лишил бы его факультет ещё нескольких баллов), раздражённо перекинул необходимые ингредиенты на специальный поднос и направился к своему столу. Завидев ещё более мрачное выражение на лице приятеля, Энтони тихонько спросил.

— Снейп?

— Барсуки, — так же односложно ответил Гарри.

Зелье было простым, во всяком случае, Гарри, не раз видевший, как тётя Петунья готовит суп и даже несколько раз помогавший ей в этом, справился с заданием без труда. Вопль Снейпа быстро вернул его с вершин самолюбования на грешную землю.

— Поттер! Что это такое? Что вы умудрились добавить, что ваше зелье от фурункулов, попрошу отметить, простейшее из того, что можно вообще сварить, приобрело такие свойства? Одним этим котлом можно насмерть отравить весь Хогвартс! Эванеско! Десять баллов с Рейвенкло и неделя отработок за нарушение правил техники безопасности!

Спорить Гарри не стал, но в душе он негодовал — уж он-то точно знал, что не нарушил ни единого пункта в технике безопасности и точно следовал рецепту — это, в случае чего, сможет подтвердить Энтони. Так как же так получилось?

// В тексте использованы прямые цитаты из «Гарри Поттера и Философского Камня». Все права по-прежнему за госпожой Роулинг, не был, не состоял, не привлекался.

«В рамках специальной рубрики мы продолжаем брать интервью у кандидатов, баллотирующихся на пост Министра магии. Сегодня у нас в гостях самый загадочный претендент, своего рода «темная лошадка» в мире британской политики — начальник Отдела тайн, Роджер Гринграсс. Итак, мистер Гринграсс, что бы вы хотели рассказать нашим читателям о политике, проводимой вашей партией?

— Посмотрите вокруг: те волшебники, которые интересуются жизнью магглов, знают, что прогресс не стоит на месте. За срок меньший, чем жизнь среднестатистического волшебника, магглы с помощью достижений науки практически сравнялись с нами по возможностям, а кое-где даже перегнали, например, в освоении космоса. Чего за это время добились мы? Если беспристрастно проанализировать то, что мы имеем на данный момент, то за последние пятьдесят лет единственной действительно новой разработкой является изобретение Аконитового зелья.

— Но, возможно, нам достаточно того, что мы уже имеем?

— Дорогая мисс Скитер, мир не стоит на месте, и ему наплевать на то, достаточно ли нам того, что у нас есть. Чем дольше мы будем упорствовать в желании изолироваться от внешнего мира, все больше и больше погружаясь в стагнацию, тем больше шансов вернуться к тем временам, когда Левиоса была верхом магического искусства.

— Достаточно мрачная перспектива, но можете ли вы предложить альтернативу?

— Как раз об этом я и хотел поговорить. Мы с коллегами разработали план мероприятий, которые со временем должны исправить ситуацию к лучшему. Первым шагом мы предлагаем улучшить качество послешкольного образования, в особенности по профильным направлениям.

— Прошу прощения, но раз уж мы заговорили о ваших коллегах… Не могли бы вы прокомментировать нашим читателям скандал, разразившийся в связи с последними обвинениями в адрес Сириуса Блэка?»

Ежедневный пророк, от 15 октября 1991 года.

Осень уже окончательно вступила в свои права, о чём явственно свидетельствовал прилетевший со стороны Запретного леса жёлтый лист, гонимый мощным ветром и злодейкой-судьбой. Путь его оборвался так же стремительно, как и начался — со всего размаху врезавшись в лицо Гарри Поттеру, он был тут же пойман, рассмотрен и брошен под ноги, где и остался лежать до следующего порыва. Гарри сплюнул, стараясь избавиться от травяного привкуса, и поспешил нагнать друзей.

— И всё же, ты мог бы потратить время с большей пользой, чем идти к этому… Хагриду, — судя по всему, вместо имени Драко хотел выдать кое-что другое, но по какой-то причине не стал. В случае с кем-нибудь другим Гарри предположил бы, что это чувство такта, но Малфой с тактичностью дружил только тогда, когда ему это было нужно.

Отвечать он, впрочем, ничего не стал, наслаждаясь видом осенней природы. Это был его первый свободный выход за пределы замка, не считая, конечно, уроков Гербологии и полётов — но тогда любоваться на красоты было попросту некогда, расписание составлялось с таким учетом, что перерыва между уроками хватало лишь на то, чтобы быстро дойти до нужного класса. Внеурочное время целиком и полностью съедали отработки со Снейпом, занятия с Флитвиком и редкие встречи с друзьями и Сириусом. Последний ярился, обещая показать подлому зельевару все места, где зимуют раки, но до зимы было ещё полтора месяца, а Гарри уже порядком задолбался.

— Помолчи Драко, не видишь — человек в нирване, — Дафна помахала ладонью перед лицом Поттера, пытаясь привлечь его внимание. — Ау, Гарри, как слышно?

— А? Что? — вырванный из своих размышлений, мальчик тщетно пытался понять, что от него хотят смеющиеся друзья. — Что я пропустил?

— Да тут Драко возмущался твоим решением сходить к Хагриду, а я как раз хотела перейти к тому, что нас, в отличие от тебя, к нему никто не звал, и пошли мы за тобой сами…

— В письме было ясно написано: «Если хочешь, можешь взять с собой своих друзей», так что приглашение у нас есть, — парировал Драко. — Я не понимаю, почему мы не можем просто посидеть где-нибудь у озера и поговорить, раз уж Гарри так захотелось на вольный выпас!

— Не нуди, Драко, — Невилл уклонился от летящего в него листа. — У озера холодно, а так — посидим у Хагрида, погреемся и пойдём дальше выгуливать нашего затворника.

— Как будто я это по своей инициативе делаю! — возмутился Гарри. — Он точно что-то делает с моим котлом, не могу же я из всех зелий делать убийственную пакость!

— Нет, что ты…

— Конечно, не можешь...

— Скажи, а Борджиа среди твоих славных предков не было?

— Тьфу на вас! — Гарри прибавил шаг, завидев наконец большую, чуть кривоватую хижину.

— Не зарывай талант в землю, отравители всегда были в цене! Если будешь продолжать в том же духе, то после школы у тебя от клиентов отбою не будет!

— Не слушай его, Гарри, — Дафна догнала и взяла того под руку, заставляя замедлиться. — Вот не получит скидку, будет знать!

— И ты туда же?

— Ну, мы же всё-таки слизеринцы, — напомнила ему Дафна, но на неё обижаться было гораздо сложнее. — Он ещё приползёт к тебе за флакончиком!

— А ты? — с интересом спросил Гарри.

— А что я? Я уже заняла очередь, если ты не понял, — хитро подмигнула Дафна. — Был бы яд, а уж как его потратить — мы придумаем!

* * *

— Как-то в полночь, в час угрюмый, полный тягостною думой…

— Энтони, не заводи шарманку!

— Грёзам странным отдавался, вдруг неясный звук разда… — получив ощутимый толчок локтем в бок, Энтони всё-таки понял намёк и обиженно замолчал.

— Заткнулись, оба! — Драко уже жалел, что ввязался в это «приключение», но Гарри закусил удила и голос рассудка, которым себя считал Драко, слушать отказывался. — Я, конечно, понимаю, Гарри — ты и так из отработок почти не вылезаешь, но мне-то это счастье зачем?

Какую-то часть пути мальчики проделали в тишине, наслаждаясь видами ночного Хогвартса, но надолго их терпения не хватило.

— Я вот что думаю…

Драматическая пауза в речи Гарри слишком затянулась, чем немедленно воспользовался Энтони.

— Никогда! — стараясь подражать карканью птицы, воскликнул Энтони и тут же отпрыгнул от очередного тычка локтем, чудом не снеся доспехи.

— Вы идиоты? — еле удерживаясь от такого прогрессивного метода решения проблем как рукоприкладство, Драко спрятал руки себе за спину — так, на всякий случай. — Начиная с того, что то, чем мы собираемся заниматься, вообще незаконно, мы ещё и идём по школе после отбоя. Не знаю, как ваш профессор Флитвик, но мой крёстный покажет мне небо в алмазах, если я попадусь на чём-нибудь эдаком. Если мы продолжим в том же духе, то можем сразу идти ему сдаваться — может, вместо месяца отработок получим всего четыре недели!

— Но как же дуэль…

— Как это мило, что ты о ней вспомнил! — прошипел Драко. — А если тебя интересует твоя же дуэль, то будь добр, не попадись хотя бы до её начала!

— Да я просто спросить хотел, а что будет, если он не придёт?

— Что будет? — переспросил Драко. — Счастье нам великое будет, вот что! Дуэли нет, потерь нет, враг повержен и заклеймён трусом — что ещё нужно для счастья? Ты бы лучше подумал, умник, что будет, если он просто скажет кому-нибудь из профессоров о месте встречи?

— А ведь Шляпа мне говорила, чтобы я не недооценивал питомцев Хельги, — потерянно сказал Гарри, которому такая комбинация пришла в голову только сейчас. — Тогда идите обратно, у меня и так одни отработки — вряд ли они смогут придумать что-то хуже Снейпа… Прости, Драко.

— И как ты вообще в Рейвенкло-то попал?

— Что ты имеешь в виду?

— Тупой ты. Ту-пой. Могу по буквам повторить, если не понял.

— И тебе спасибо на добром слове, Драко!

— Энтони, хоть ты ему объясни, что если уж мы пошли за ним, то вряд ли развернёмся с полдороги…

— Тем более, что мы уже пришли! Вперёд, и да падёт злобный барсук! А с тобой, Гарри, мы ещё попозже поговорим, — мрачно пообещал Энтони. — И тебе это вряд ли понравится.

В заброшенном классе их уже ждали. Джастин Финч-Флетчли и незнакомый рыжий мальчик в гриффиндорской мантии пытались что-то тщетно объяснить Невиллу, который красноречиво потирал кулаки.

— Хей, Невилл! — Гарри вышел вперёд, привлекая к себе внимание. — А ты-то что здесь делаешь?

— Ты не поверишь, Гарри, но за час до отбоя ко мне подошёл вот этот умник, — Невилл махнул рукой в сторону рыжего. — И предложил побыть секундантом у какого-то хаффлпаффца. Надо же как-то развеяться, правда? Приходим мы сюда, и тут выясняется, что дуэль-то у них с тобой! Вот я сейчас как раз и узнаю подробности, ну и заодно — слежу, чтобы они не сбежали раньше времени.

Идея с дуэлью была с самого начала откровенным идиотизмом, но сделать никто ничего не мог — от такого не отказываются. Гарри и сам не понял, как так вышло — вот он в очередной раз ругается с Джастином, который считал своим долгом при каждой встрече сказать ему гадость, на шум скандала постепенно собирается толпа, и вот уже заветное слово произнесено, и Драко тут же берёт на себя обязанности секунданта. Удар колокола обрывает представление, и Гарри уже и думать забыл об этой истории — пока вечером к нему не подошёл Драко и не передал ему время и место предстоящей дуэли.

— Так нечестно! Вас четверо, а нас всего двое!

— Помолчал бы ты, Рон, — с угрозой посоветовал Невилл. — А то как бы не случилось чего. Наше дело — стоять в сторонке и следить, чтобы всё было по-честному, а я надеюсь, что так и будет, иначе мне придётся вмешаться и… — дальше он продолжать не стал, но то, что от сына весельчака Фрэнка ничего хорошего в такой ситуации лучше не ждать, поняли абсолютно все.

Названный Роном мальчик в дальнейшую полемику решил не вступать и отошёл чуть в сторону. Невилл и Драко вышли в центр.

— Слушай, Драко, ты о чём с этими клоунами успел договориться?

— Место, время и то, что дуэль идёт до тех пор, пока оппонент не сдастся — или мы не разнимем, — Драко чуть запнулся, вспоминая остальные условия. — На чём сражаться мы так и не решили, палочками они могут только друг другу глаза повыкалывать.

— Один из нас вполне может взорвать весь класс, так что я бы не был настолько в этом уверен, — вмешался Джастин. — Его стоило бы изолировать от общества, пока ещё не поздно.

— Не нарывайся, Финч-Флетчли, до тебя ещё дойдёт очередь! — Невиллу очень хотелось разрешить этот вопрос одним метким ударом, но правила сильно ограничивали его в возможных действиях. — Итак, Драко, палочки отпадают, мечей у нас нет, экзотика с ядом в бокале тоже, так что остаётся только одно — банальная драка. Господа дуэлянты, вы там согласны?

Гарри молча кивнул, не сводя глаз со своего оппонента и прикидывая свои шансы. Ожоги ещё болели, но быстрая (целители обычно добавляли слово феноменальная, на которое у Гарри уже выработалась аллергия) регенерация сделала своё дело, во всяком случае, одну драку он выстоять точно сможет.

— Я? Мараться об этого урода? — наткнувшись на злые взгляды присутствующих, за исключением Рона, Джастин стушевался. — Ладно, он сам напросился. Что-то ещё?

— Осталось только определить, дерутся ли секунданты, — мечтательно протянул Невилл, предвкушая момент, когда после дуэли они пойдут обратно и можно будет выбить из заносчивого барсука всю дурь. — Драко, что ты думаешь?

— Это лишнее, Невилл, — соблазн как бы случайно двинуть в процессе Джастину в ухо был велик, но здравый смысл ещё никто не отменял. — Напомню, что лечить синяки никто из нас не умеет, так что если двое ещё как-нибудь сумеют отбрехаться, то шестеро — уже вряд ли.

— Разумно. Ну что, условий больше нет — давайте уже начинайте. Чем дольше мы здесь проторчим, тем выше шансы на то, что кто-нибудь к нам заглянет на огонёк!

Гарри и Джастин вышли на середину класса, а их секунданты встали по сторонам так, чтобы в случае чего тут же растащить дерущихся. Невилл негромко свистнул, знаменуя старт боя, и противники стали медленно сходиться. Начинать не хотел никто — от первого удара уклониться проще всего, а следом обязательно пойдёт контратака с близкой дистанции, от которой увернуться будет уже гораздо сложнее. Знал это Гарри, участвовавший не в одной драке, пока учился в маггловской школе, по всей видимости знал это и Джастин — вполне возможно, что оттуда же. Наконец нервы барсука не выдержали, и он одним рывком преодолел разделяющее ребят расстояние и первым же ударом попытался попасть Гарри в челюсть. Уворачиваться было бесполезно, и Гарри отвёл удар в сторону, второй рукой ударив Джастина по рёбрам.

— Как ты думаешь, они так ещё долго будут? — негромко спросил Драко у Невилла, который с интересом смотрел за техникой боя. Кое-что ему показывал отец, но одно дело — взрослый аврор, показывающий только относительно безобидные штучки, дабы дитя не дай Мерлин никого не покалечило, и другое дело — такие же дети, использующие свой опыт драк.

Тем временем драчуны уже перешли в партер, молотя друг друга докуда могли дотянуться. Правый глаз Джастина на обратном пути вполне сможет выполнять роль фонаря, а из носа Гарри обильно шла кровь, пачкая мелкими каплями всё вокруг.

— Всё, хватит! — одновременно со своих мест сорвались Энтони и Невилл, оттаскивая Гарри, который уже начал душить незадачливого барсука. — Гарри ты выиграл, держи платок! Рон, помоги мне поднять этого…

— Ну, и что здесь происходит? — в дверях класса стоял злой Сириус, цепко вглядываясь в глаза мальчишек. — Какому умнику пришла в голову идея устроить драку, да ещё ночью? — так и не дождавшись ответа, Сириус рявкнул. — Так, понятно, мы ещё и гордые. И молчаливые. Это хорошо. По неделе отработок каждому, драчунам — по две. Если будут спрашивать, за что — ссылайтесь на меня, я найду, что ответить. Вы четверо — по своим спальням, и чтоб больше такой дурью не занимались! Гарри, останься. Финч-Флетчли, подойдите ко мне.

Взмахом палочки убрав наливающийся фингал (у Сириуса был большой опыт по этой части, правда, лечили всё ж таки обычно именно его), Сириус спросил:

— Вы ничего не хотите мне рассказать, мистер Финч-Флетчли?

— Ничего, профессор Блэк.

— Очень жаль, мистер Финч-Флетчли, очень жаль. Надеюсь, в будущем подобное не повторится?

Получив клятвенное заверение, что «всё, с этого дня, да больше никогда и вообще!», Сириус отпустил барсука. Цену подобным обещаниям он и сам прекрасно знал, в особо удачные недели раздавая их по несколько штук сразу.

— Теперь ты, Гарри, — мягко обратился он к крестнику, прижимающему к носу платок. — Сядь и запрокинь голову, так быстрее остановится кровь. Ну что, оно хотя бы того стоило?

— Да, — невнятно пробулькал Гарри. — Сириус, ты ведь никому не скажешь, правда? У Драко могут быть неприятности из-за профессора Снейпа.

— О, с Сопли… со Снейпом я и сам разберусь, — пообещал ему Сириус. — Пора бы уже объяснить этому козлу, что ты — это не бесплатная рабочая сила для оттирания котлов, так что потерпи ещё немного, Гарри. Ты не хочешь мне рассказать, из-за чего весь сыр-бор?

— Нет, крёстный, — другого ответа Сириус, в принципе, и не ждал. — Это моё дело, сам разберусь.

— Можно я не буду плакать на твоем плече и говорить, что я и не заметил, как ты вырос?

— Можно! — рассмеялся Гарри и чуть не подавился кровью. — Расскажи мне, мой отец тоже дрался в школе?

— Вообще-то, в этом месте я должен сказать тебе, что драка — это не способ решения проблем и вообще нехорошо… — наставительно произнёс Сириус, но потом оживлённо продолжил. — Но да, дрался. Вот помню я, как-то раз, встретились мы с твоим «любимым» профессором…

Ночь медленно перевалила за половину.

* * *

— Я думал, ты сегодня уже не придёшь, — навстречу гостю из глубокого кресла поднялся Роджер и приглашающе махнул рукой в сторону другого кресла. — Вина? Ты что-то бледно выглядишь.

— Дети, проклятые дети способны выпить соки из кого угодно! — Сириус не глядя плюхнулся, практически не чувствуя ног. Дети, конечно, были ни при чём, но не мог же Сириус прямо ответить, что делился силой со своим считающимся погибшим братом, по совместительству — Пожирателем Смерти и действующим крестражем Тёмного Лорда? Хорошо хоть кроме него самого в этом участвовали Ремус, Фрэнк и с недавнего времени — Индира, и, в результате, выматывающая обязанность выпадала всего раз в месяц. — Не откажусь, спасибо. Так о чём ты хотел поговорить, да ещё и так срочно? Опять выяснилась какая-то гадость про Гарри?

— Нет, мой друг, на этот раз дело имеет к нему только косвенное отношение, — Роджер лично отнёс бокал Сириусу и сел напротив. — Как и ожидалось, твоя эскапада дорого нам обошлась. Да сиди ты! — не успевший вскочить Сириус настороженно смотрел на своего собеседника. — Я тебя не обвиняю, сам бы на твоём месте сделал бы так же. В любом случае, доказательств у них нет, от Аврората мы тебя отмажем, но удар по твоей, а соответственно, и по моей репутации получился сильный. С выборами в этом году мы точно пролетим.

— Ну, может тогда… — не успел договорить Сириус, прерванный очередным нервным взмахом ладони.

— Не говори глупостей, коней на переправе не меняют, уже поздно что-то отыгрывать назад. Эти выборы по большей части всё равно были пробным шаром, попыткой прощупать конкурентов и посмотреть, кто будет нам противодействовать. Вот и посмотрели, Мордред их задери.

— Пожиратели?

— Ты сейчас кого имеешь в виду, Малфоя и Нотта или тех недобитков, которые всё это организовали?

— Всех вместе.

— Ну, Люциус и Джереми попытались продвинуть свои кандидатуры, но шансов у них ещё меньше, чем у нас — в данной политической обстановке их никто и близко не подпустит к креслу министра. Что же касается недобитков, то вряд ли они действуют с ними сообща — у них есть свой план, который ни я, ни мои аналитики пока не можем понять.

— И что будем делать?

— Пока — развернём активную борьбу в прессе, завтра тебе нужно будет дать интервью Пророку, детали обсудим чуть позже. А потом, когда твоё имя перестанут трепать все кому не лень, будем искать наших недобитков и сделаем, наконец, то, что не сделали в восемьдесят первом. Только на этот раз так, чтобы не попасть на первые полосы газет.

— А кто выиграет сейчас? Крауч? Диггори? — несмотря на то, что Сириус потихоньку вливался в большую политику, думать ему сейчас было откровенно лень. Если Роджер говорит, что всё нормально — значит, так оно и есть, ему всё-таки виднее.

— У Крауча шансов вообще нет, и он это прекрасно понимает. Всё, что ему нужно — это вновь заявить о себе, и на следующих выборах у него уже будет гораздо больше возможностей. Остальные участники тоже не блещут, так что да, скорее всего, выиграет Диггори, как самый нейтральный из представленных претендентов. Для тебя лично, оно, кстати, тоже неплохо — если я не ошибаюсь, его горячо любимый сын учится сейчас в Хогвартсе, так что в ближайшее время к вам польются реки инвестиций. Ладно, хватит пока о делах, давай чуть передохнём. Как там Дафна? Она хоть и присылает регулярно письма, но разве многое ли из них поймёшь?

— Ты сильно расстроишься, если я скажу, что её постоянно видят в компании гриффиндорца, слизеринца и одного небезызвестного тебе рейвенкловца?

Роджер обречённо махнул рукой.

— Я даже не удивлюсь. Ты хоть проследи за ними, хотя… Кому я говорю? Буду надеяться, что они не разнесут школу к седьмому курсу, с таким-то наставником!

«С колоссальным отрывом от ближайших соперников финишировал Амос Диггори на выборах Министра магии, которые прошли в эту среду. Бывший сотрудник отдела по контролю за волшебными существами пока не спешит принимать поздравления, ограничиваясь лишь краткими комментариями. Интервью с новым Министром магии можно будет прочитать в ближайших выпусках Ежедневного Пророка, а пока поздравим с назначением нового главу государства и пожелаем ему выполнять свои обязанности на том же профессиональном уровне, что и раньше.»

Ежедневный пророк, от 7 ноября 1991 года.

Мадам Пинс оторвалась от почти заполненного формуляра и зорко осмотрела свои владения. Любая профессия изменяет человека под себя, и даже летом, когда в школе гарантированно нет ни одного ученика, библиотекарь ловила себя на том, что внимательно осматривает пустой зал в поисках возможных нарушителей. Слух за это время тоже обострился до предела и сейчас…

— Мисс Тонкс, мистер Рэдклифф, это читальный зал, а не кафе мадам Паддифут! — незадачливый гриффиндорец попытался поцеловать свою подругу из Хаффлпаффа, за что и получил звонкую пощёчину, эхом прокатившуюся по всему залу. — Хотите выяснять отношения — делайте это в другом месте, понятно вам?

— Да, мадам Пинс! — хором ответили семикурсники и снова закопались в учебники. Пусть до ТРИТОНов оставалось ещё больше полугода, учителя поблажек давать не собирались, проводя внезапные проверки знаний и задавая огромные домашние задания. О скоротечной стычке напоминал лишь след от ладони, алеющий на лице Рэдклиффа, и быстрые, неконтролируемые изменения цвета волос у Тонкс — к этой милой особенности метаморфомагов окружающие уже привыкли, хотя на первом курсе у девочки вроде даже были какие-то неприятности из-за этого.

Удостоверившись, что парочка больше не собирается нарушать правила поведения в читальном зале, мадам Пинс перевела взгляд на вторую компанию, сидящую в зале. В отличие от первых, эти дети сидели тихо, хотя уже сам их вид порождал нешуточное любопытство. Тут и разные факультеты, ведь даже за немалый срок, что она здесь работала, она не так уж и часто видела мирно общающихся за одним столом слизеринцев и гриффиндорцев, и Гарри Поттер, странный мальчик, по поводу которого к ней несколько раз обращался Дамблдор — просил её найти похожие случаи. Обрывчатые сведения, что попадались то в одной хронике, то в другой, она собрала, но вряд ли они чем-то помогли — уж больно противоречивые факты давали разные источники. Встряхнувшись, она вновь вернулась к прерванному занятию — работы, особенно сейчас, когда первокурсники вот-вот перейдут к непосредственной практике заклинаний, хватало с избытком.

— Она вроде отвлеклась, можешь продолжать, — шепнула Дафна, не сводя глаз с библиотекаря. — Только ещё тише, у неё, по всей видимости, очень чувствительный слух.

Гарри и сам понимал, что библиотека — не лучшее место для разговоров, но выбирать не приходилось, уж слишком их разношёрстная компания привлекала к себе лишнее внимание. А если они ещё и прятаться начнут…

— И тут он обмолвился, что раньше у них была мантия-невидимка, благодаря которой они могли гулять по ночам, и Карта Мародёров, по которой они могли отслеживать все перемещения в замке.

— Карта кого? — переспросил Драко, который решил, что ему послышалось.

— Мародёров. Прекрати ржать, сейчас Пинс обернётся!

Драко закрыл рот ладонью, но ситуацию это не спасло — теперь вместо ехидного хихиканья с его стороны слышалось какое-то непонятное бульканье.

— Вам плохо, мистер Малфой? — кроме развитого слуха, у Пинс была еще и феноменальная память — во всяком случае, всех учеников, хоть раз побывавших в библиотеке, она знала в лицо. — Возможно, вам следует обратиться к мадам Помфри?

— Нет, благодарю, мне уже лучше, — сдавленно извинился Драко, стараясь не смотреть в сторону насупившегося Гарри. — Больше такое не повторится.

— Ну и что с того? — дождавшись, пока Пинс отвернётся, спросил Невилл. — Мантия — это, конечно, интересно, но за столько лет она уже точно выдохлась, да и от заклинаний она не спасает. В принципе, такую даже купить можно, только зачем? Что же касается Карты, то она, скорее всего, сейчас у Сириуса, и я не уверен, что он готов с нами ею поделиться.

— В том-то и дело, что нет! — торжествующе произнёс Гарри и тут же перешёл на драматический шёпот. — Мантия была особенной и передавалась в моей семье из поколения в поколение.

— Чушь! — фыркнула Дафна, игнорируя скрестившиеся на ней взгляды. -Чары невидимости нестабильны, и даже если за такой мантией постоянно будет ухаживать мастер, больше пятнадцати лет она не прослужит — материя не выдержит.

— Это те, что в магазине продаются, а тут — реликвия! — вмешался Энтони, недавно окончательно влившийся в их небольшой коллектив. — В прошлом люди и не такие вещи делали, внимательнее надо профессора Флитвика слушать!

— Я предпочитаю слушать моего отца, — отрезала Дафна. — Не знаю, на что там были способны маги прошлых лет, но в данном случае исключений быть не может.

— А как же мантия-невидимка из сказки о трёх братьях? — неосторожно спросил Невилл, и едва-едва успокоившийся Драко снова зашёлся в приступе безмолвного хохота.

— Да-да, давайте ещё сказками оперировать, — поддержала однофакультетника Дафна. — К тому же в сказке сроки не указаны, так что вполне может быть, что прошло как раз около пятнадцати лет. И вообще, покажите мне хоть одно свидетельство, что эти ваши «дары смерти» вообще существуют! Нет, как мне кажется, мантия Поттеров — обычная мантия, которую раз в пятнадцать лет меняют на новую.

— И на кой Мерлин им это было нужно? — мимо их столика прошёл отверженный гриффиндорец за очередной книгой, и Невилл заговорщически понизил голос. — То, что мантию можно купить, не означает, что она стоит совсем уж дёшево. У твоих предков, насколько я знаю, проблем с деньгами не было, но и выкидывать раз в пятнадцать лет кругленькую сумму ради семейной легенды — ну не знаю, как-то…

— Так и я предлагаю разобраться во всём этом деле, — воодушевлённо постановил Гарри. — Дафна вот говорит, что это невозможно, Энтони, со слов Флитвика, — что возможно, а факт тем не менее остаётся фактом — мантия была и, возможно, есть! Представляете, как много у нас появится возможностей, если мы её найдём?

— Это ещё каких? Ходить ночью по школе?

— Да хоть бы и да, почему нет?

— И где ты её будешь искать, умник? Вряд ли она лежит где-нибудь в школе, и уж тем более вряд ли ты обнаружишь её под ёлкой на Рождество! — отсмеявшись, Драко снова был готов к обсуждению.

— Для начала её стоит поискать в доме моих родителей, — твёрдым тоном человека, который уже всё для себя решил, ответил Гарри. Мантия ему была нужна не сколько для того, чтобы нарушать правила — если уж на то пошло, на это у него было не так уж и много времени. — Скорее всего, она до сих пор лежит где-то там.

— Серьёзно? В доме, который горел, а потом ещё и превратился в мемориал, ты собираешься искать своё наследство? И как ты планируешь туда добраться? Сириус вряд ли одобрит эту идею.

— Ну, вы же мои друзья… — Драко не знал, как это объяснить, но у Гарри явно был дар убеждения — во всяком случае сейчас, глядя на лица окружающих и прислушиваясь к своим ощущениям, он понял, что избежать очередного приключения точно не получится, сколько бы они сейчас не спорили — в конечном итоге, все всё равно пойдут за этой проклятой мантией. — Мы ведь что-нибудь придумаем, правда?

Первой, как обычно, сломалась Дафна.

— Ну, конечно же, мы найдём вещь, принадлежавшую твоим родителям, — Дафна понимающе переглянулась с Гарри, показывая, что поняла, зачем именно ему нужна именно эта мантия, и незаметно пнула под столом Драко. — Ведь, правда, Драко?

— Следующим пунктом, я так понимаю, будет Карта? — обречённо уточнил Малфой. — Мы должны будем утащить её у многоуважаемого профессора Блэка?

— А она не у него, — энтузиазм Гарри потихоньку заражал и остальных. — Её у них конфисковал Филч на седьмом курсе.

— Подведём итоги, — резюмировал Драко, хотя больше всего ему хотелось сейчас биться головой об стол, пока из неё не выйдет этот непонятный гриффиндорский азарт. — Мы должны выяснить, была ли у Поттеров на самом деле мантия и, если была, найти её, причем единственная ниточка обрывается в Годриковой Впадине, а также найти Карту, которую последний раз видели на седьмом курсе твоих родителей? Всё верно?

— Ага.

— Блеск!

* * *

Перманентное раздражение — абсолютно нормальное состояние для Тёмного Лорда, Владыки Судеб, во всяком случае, именно такого принципа Волдеморт придерживался всю сознательную жизнь. Сначала его бесили дети из приюта и воспитатели, потом ученики Хогвартса и преподаватели, в дальнейшем список расширился до всех существующих и несуществующих на данный момент волшебников и магглов. Это, разумеется, не означало, что он в случае чего не сможет с ними договориться или, если уж на то пошло, править ими — наоборот, он считал, что только под его чутким руководством жалкие твари, населяющие этот мир, смогут стать хоть немного лучше. С мировым господством не задалось, даже отомстить получилось не всем — и вот он, отбросивший в сторону планы о своём авторитарном правлении и сконцентрировавшийся на том, что действительно было важно для него, сидит в маггловской квартирке на окраине Лондона, не смея высунуть нос. Он! Владыка судеб! Неудивительно, что в последнее время уровень его раздражительности повысился настолько, что рука сама тянулась к палочке, которая нетерпеливо искрила изумрудными вспышками. Потом он вспоминал, что после первой же Авады на его след сразу же встанут авроры, и пытка начиналась сначала.

Шестерёнки плана медленно крутились, и пока что делали они это вполне успешно — единственное, что ещё хоть как-то держало в тонусе. Травля, организованная в Пророке, приблизила его к цели гораздо ближе, чем он рассчитывал, убив сразу двух зайцев: младший Поттер заработал крайне дурную славу, от которой вряд ли отмоется в ближайшее время, особенно если добавить ещё несколько жареных фактов, а вслед за ним полетел и Блэк, утянув с собой ещё и Гринграсса. Эти двое ещё пожалеют, что отказались поддерживать его! Владыка судеб умеет быть терпеливым, о да…

— Эй, крыса, ты ещё жив? — погружённый в свои размышления, Волдеморт не заметил, как к нему аппарировал Долохов, и рука, лихорадочно дёрнувшаяся к палочке, встретила лишь удар тяжёлого ботинка. — Вставай, мешок с дерьмом, благие вести пришли!

Волдеморт заскрипел зубами. В эту минуту ему больше всего на свете хотелось убить, растерзать, разорвать на мелкие кусочки Долохова, но ему мешали сразу два факта. Первый — Долохов не знает, кто перед ним, что очень хорошо, ибо если узнает — может растерзать и сам. Второй — Лорд всё-таки был реалистом и понимал, что в чужом теле, где половина сил уходит только на то, чтобы держать Петтигрю в повиновении, исход их схватки с тем, кто всю свою молодость провёл на соревнованиях дуэлянтов, будет несколько предсказуем.

— Хозяину расскажу! — из образа выходить было нельзя, но именно в этот момент Долохов перешёл из разряда «ценные слуги» в разряд «после моей победы — убью лично».

— Он тебе ещё и сверху добавит, погань ты мелкая, — с садистской улыбкой Долохов ещё раз пнул его, на этот раз по рёбрам. — Больно надо ему выслушивать про судьбу своей маленькой, несчастной, крыски-связного, которая и довела его до этого состояния!

Отойдя на пару метров и демонстративно почистив ботинок заклинанием, Долохов чётко проговорил.

— Передай мессиру, что Гринграсс пал, и место Министра занял Амос Диггори, служака из отдела по контролю за волшебными существами. У нас на него пока ничего нет, но этот вариант гораздо лучше остальных, а на следующих выборах можно будет протащить кого-нибудь своего, например, Малфоя. Мессир всё ещё запрещает связываться с остальными нашими друзьями?

— Да, — этот пункт Волдеморт продумал особенно тщательно. Поддержка Малфоя на данном этапе даст им неоценимую пользу, но и риск прогореть возрастает многократно — уж пусть лучше будет пока так, как есть. — Я передам Лорду твои слова. Это всё?

— Пока что — да, — Долохов пожал плечами, внимательно разглядывая встающего с пола Петтигрю. Пинать его уже не хотелось, да и мало ли — вдруг мессир обидится на порчу связного? — Бывай, кандальная душонка, надеюсь, наша следующая встреча будет нескоро. Будут новости от мессира — ты знаешь, как меня найти.

Аппарировав обратно, Долохов на всякий случай помыл руки. Мало ли что?

«Ежедневный Пророк продолжает следить за обучением Гарри Поттера в Школе Чародейства и Волшебства Хогвартс. По сведениям наших источников, пожелавших остаться неназванными, учёба юному волшебнику даётся туго:

«Видели бы вы, что происходит на каждом уроке Зельеварения! Профессор Снейп — замечательный специалист, способный обучить своему предмету практически любого, но Поттер стабильно портит зелья, превращая даже самые простые рецепты в смертельный яд».

По всей видимости, случай с Гарри Поттером стал как раз тем исключением, выбивающимся из общей статистики уважаемого профессора Снейпа. Интересно отметить, что одиннадцатилетний мальчик из любых ингредиентов получает только яд. Что это? Желание убивать? Природная злоба?

«Зелья! — скажете вы. — У кого не было проблем с тем или иным предметом? Вы демонизируете несчастного мальчика!» Да, действительно, проблемы с учёбой бывают у всех. Но обычно ученики стараются исправить свои недочёты, однако же, вместо этого Поттер предпочитает нападать на своих товарищей. По сведениям из достоверных источников, всего за четыре месяца, проведённых в школе, мальчик выступил инициатором трёх драк, и не похоже, что администрация Школы собирается хоть как-то на это реагировать. Неудивительно, особенно если учесть, что он дружит с сыном председателя Попечительского Совета, а в преподавательском составе нетрудно заметить крёстного вместе со своей невестой. Вопрос в другом: что ещё должен сделать юный хулиган, чтобы на него наконец-то обратил внимание директор Дамблдор?»

Специальный корреспондент Рита Скитер для Ежедневного пророка, от 24 декабря 1991 года.

Стены Хогвартса медленно уплывали прочь, но лишь когда замок полностью скрылся из виду, Гарри начал чувствовать себя хоть чуть-чуть свободнее. То, о чём он мечтал полгода назад, не сбылось: несмотря на еженедельные занятия с профессором Флитвиком, магия так и не поддавалась юному чародею, в то время как его однокурсники уже уверенно поднимали перья в воздух и превращали спички в иголки. Декан подбадривал мальчика, говоря, что не бывает плохих учеников — бывают только плохие учителя, и на каждом занятии пробовал нечто новое… Что, впрочем, тоже пока не давало результатов. Также Флитвик говорил, что на его веку ещё не было ни одного ученика, неспособного обучиться хотя бы простейшим чарам, и в этот момент Гарри понял, что он, со своей везучестью, вполне может стать первым.

Не радовал даже тот факт, что Сириус, окончательно озверев, сначала чуть не набил морду Снейпу, а потом, плюнув, вынес вопрос на педсовет, где его инициативу поддержало большинство (единственный голос «против», как нетрудно догадаться, принадлежал самому профессору Снейпу). Дамблдор особенно отметил, что у всех, разумеется, есть свои методы преподавания, но и назначать отработки исключительно из личной неприязни — это отнюдь не то, что Хогвартс ждёт от своих профессоров. Всё это ему по секрету пересказал Сириус, как и то, что Снейп попытался обосновать свои действия, но тут профессор Флитвик как бы невзначай ввернул свою любимую сентенцию о плохих учениках и учителях, и Снейп, позеленев от злости, согласился с решением педсовета.

На практике, к сожалению, всё оказалось не так радужно. Бесконечные отработки закончились, но на смену им пришёл ещё более ядовитый поток оскорблений, чем раньше (как-то раз изо рта Снейпа прямо на стол капнула слюна, и Гарри даже удивился тому, что стол не разъело кислотой), и снятие баллов по каждому удобному и неудобному поводу. Чего конкретно этим добивался профессор зельеварения — неизвестно, но сапфиры на факультетском счёте таяли как сахар в кипящей воде. Но даже этого тому показалось мало, и в Пророке вышла очередная статья о Гарри Поттере, в некоторых формулировках которой была отчётливо видна рука слизеринского декана.

— У тебя паранойя, Гарри, — возвестил голос, возвращая его в реальность, и Гарри со стыдом понял, что последняя мысль была произнесена вслух. Если говорить начистоту, то за последнее время он настолько устал, что предпочёл бы вообще ехать один, но друзья резко прикинулись глухими, тупыми и вообще непонимающими намёков. — Крёстный, конечно, не сахар и к тебе он несправедлив, но написать статью в Пророк, лишь бы тебя уязвить? Тем более, если ты не заметил, в ней в не самом лучшем свете упомянули и нашу семью, а крёстный никогда бы не пошёл против моего отца.

— Настолько боится? — попытался съязвить Гарри, но, натолкнувшись на спокойный взгляд Драко, примолк.

— Настолько уважает. Видишь ли, твой любимый крёстный рассказывает только ту часть правды, которая выгодна ему. Он рассказывает о проделках своей компании, даже о некоторых шутках над Снейпом, но каждый раз забывает упомянуть, кто именно был инициатором этой вражды, — Драко замолчал, переводя дух. — В те времена Снейп был примерно в тех же условиях, что и ты, вот только поначалу ему не так повезло с выбором друзей, как тебе, — он красноречиво показал на сидящую вокруг компанию. — И сопротивляться четверым сразу он не мог, хоть и пытался. Пока, в конце концов, мой отец, бывший тогда старостой Слизерина, не взял крёстного под свою опеку.

— И поэтому, решив припомнить школьные годы, Снейп так себя ведёт?

— Судя по тому, что я слышал и от тебя, и от него самого, ему есть что вспомнить, — тихо ответил Драко. — Но в написании статьи он не участвовал, можешь мне поверить.

На вокзал Кингс-Кросс поезд пришёл уже после заката. Беспокойство, державшее Гарри в своих объятиях на протяжении всего пути, усилилось ещё больше, когда на платформе его встретил не Сириус, который обещал отвезти его к тёте Петунье, по которой Гарри очень соскучился, и даже не дядя Вернон, недовольный поездкой на ночь глядя. Нервно теребя ключ от машины в руке, к мальчику стремительно шагала Индира.

— А где Сириус? — тут же спросил Гарри, с первого раза попав в цель. — С ним что-то случилось?

— Да нет, что ты, с ним всё нормально, — с фальшивой улыбкой ответила Индира, но, наткнувшись на недоверчивый взгляд детей, взорвалась. — Да не знаю я, где он! Сказал, что ему надо срочно отправиться по делам, и попросил меня забрать тебя с вокзала и отвезти домой, если не успеет вернуться. А потом аппарировал неизвестно куда, не дав вставить и слова! — на громкие крики уже начали оборачиваться другие волшебники, и Индира осеклась. — Простите, дети, но нам пора. Гарри, попрощайся со своими друзьями и поехали.

— Я аккуратно разузнаю всё у папы и тут же пришлю тебе сову, — скороговоркой шепнула ему Дафна. — Ты тоже держи нас в курсе, если вдруг станет что-то известно.

Невилл и Драко солидарно кивнули, соглашаясь с Дафной.

— Спасибо, — просто ответил Гарри, чувствуя, как понемногу отступает беспокойство.

— Не забудьте, что второго января вы все приглашены ко мне в гости, — подвёл итог Драко. — И только попробуйте не прийти! Так, за мной уже прибыли, всем счастливого Рождества!

Увидев отца, Драко распрямил плечи и медленно, с чувством собственного достоинства пошёл к тому навстречу. С учётом того, что свои манеры он скопировал с самого Люциуса, смотрелось это как схождение двух отражений, разве что правое было сильно меньше. Зрелище было дивное, но от созерцания Гарри отвлекло лёгкое покашливание Индиры.

— Извините, но мне, кажется, пора. Счастливого Рождества!

— Может быть, мне позвонить дяде Вернону? — решил уточнить Гарри, пройдя через стену, отделяющую магическую часть вокзала от немагической. — Уже темно, вы нервничаете, а ехать нам далеко.

— Ты прав, я не очень опытный водитель, но и в Литтл Уингинг мы сейчас не поедем.

— Что? Почему? — планы встретить Рождество в семейном кругу медленно накрывались медным тазом. — В крайнем случае мы можем вызвать такси, у меня есть деньги!

— Если бы вопрос был только в деньгах, то мы бы вообще эту тему не поднимали, — Индира присела на корточки так, чтобы их глаза оказались на одном уровне. — Думаешь, мы бы не нашли деньги на такси? Но Сириус куда-то пропал, и тебе будет безопаснее, если сегодня ты проведёшь Рождество с нами. А к тётке я тебя потом отвезу, хорошо?

— Да кому я вообще нужен, чтобы ради меня действовать так сложно? — возмутился Гарри, с тоской глядя на проезжающее вдалеке такси. — А «мы» — это вообще кто?

— Кому-то точно нужен, раз уж сегодня вышла очередная статья. Статья… — задумчиво повторила Индира с видом человека, до которого только сейчас дошло нечто очень ценное. — Я отвезу тебя в дом к Сириусу, где живёт его мать— Вальбурга Блэк. Ты же не откажешься скрасить досуг двум скучающим леди? — она кокетливо улыбнулась и вновь вернулась к серьёзности, обычно присущей ей только на уроках истории магии. — Давай договоримся так: пойдём к телефонным автоматам, ты позвонишь своей тёте, а я в это время тоже отправлю сообщение кое-кому. Идёт?

Гарри молча кивнул, обдумывая свой план. Доводы Индиры казались ему во многом надуманными — да, у него есть недоброжелатели (на этой мысли у него снова заболели почти зажившие ожоги), но даже если и так — откуда им знать, где живут Дурсли? Если сейчас, когда Индира отвлечётся, раствориться в толпе, то вполне реально быстро добежать до стоянки такси и доехать до Литтл Уингинга, а оттуда его точно не заберут — какой смысл?

Индира, закалённая общением со школьниками и теперь неплохо знающая их повадки, в свою очередь, тоже поняла, что Гарри задумал что-то, что ей не понравится. Она встала неподалёку от телефонов, предварительно окружив себя магглоотталкивающими чарами — так, чтобы её манипуляции с Патронусом не стали достоянием общественности, параллельно отслеживая каждое движение Гарри.

Видя, что Индира смотрит в его сторону, мальчику не оставалось ничего, кроме как вставить в автомат монетку и позвонить по заученному ещё в детстве номеру.

— Алло! — трубку поднял Дадли. — Я слушаю!

— Привет, Дадли!

— Гарри! — обрадовался кузен. — Ты скоро приедешь? Мама уже поставила твой любимый пирог, а я помогаю отцу наряжать ёлку! Ждём только тебя!

— Я не смогу приехать, — обречённо пробормотал Гарри, понимая, что даже если он сейчас и побежит, Индира всё равно его догонит. — Сириус куда-то пропал, и его невеста хочет в целях безопасности спрятать меня в их доме.

— А ты здесь причём?! — возопил Дадли. Где-то на заднем фоне Гарри услышал вопрос тёти Петуньи: «Что случилось, сынок?», — и громкий ответ кузена: «Звонит Гарри, говорит, его не хотят отпускать к нам». — Сюда идёт мать, она, я думаю, что-нибудь придумает. Не прощаюсь!

— Гарри? — в трубке раздался взволнованный голос тёти Петуньи. — Это правда? Тебя не хотят к нам отпускать? Ну-ка дай мне сюда этого обалдуя Сириуса, я ему быстренько всё разъясню, и ты поедешь домой.

— В этом-то и проблема, тётушка, — тускло ответил Гарри. — Сириус куда-то ушёл, и меня забрала его невеста — ты её видела тогда, первого сентября.

— Верх безответственности! — разорялась Петунья. — Я доверила ему своего сына, а он мало того, что где-то пропадает, так ещё и проблемы создаёт! Давай мне её сюда, уж мне-то она голову не задурит!

Гарри махнул рукой, подзывая как раз отправившую Патронуса Индиру, и попытался выйти из телефонной будки, но его сопровождающая бдила и удержала его за руку. Дальше до него доносились только реплики Индиры (и изредка — тётушки, когда она от возмущения переходила практически на ультразвук), но, судя по всему, Индира уверенно одерживала верх.

— Это для его же блага!

— Под мою ответственность.

— Да, завтра привезу.

— Хорошо, никакой кураги!

Последняя реплика, по видимому, окончательно успокоила тётку, и она снова попросила Гарри к телефону.

— Извини, Гарри, но она в целом права, хоть я и считаю, что тебе вполне безопасно было бы и здесь. Но завтра ты приедешь домой, и пусть они только попробуют тебя удержать — тогда мы сами приедем за тобой в Лондон. Передать что-нибудь Дадли?

— Счастливого Рождества вам всем! — наигранно бодро ответил Гарри. До завтра!

Договорить он не успел — оплаченное время закончилось, а перезванивать из-за пары фраз пусть и из будки, но зимой не хотелось совершенно.

До дома на площади Гриммо они добрались в молчании. Индира сосредоточенно, с силой вцепившись в руль, была явно не расположена к разговорам и прочим отвлекающим факторам, что же касается самого Гарри, то он, на данный момент, был глубоко обижен на всё и всех сразу. Приехав, Индира что-то прошептала и, с трудом отцепив руки, вышла из машины. Дождавшись, пока Гарри подойдёт к ней, она указала на дом с вывеской «Гриммо, 12» и спросила:

— Вот мы и на месте. Видишь дом? — Индира вспомнила, как сама удивилась, впервые увидев, как старый дом вырастает из щели между обычными домами, и теперь хотела провернуть подобный фокус сама. — Вот здесь, между двумя домами.

— Вижу, — коротко буркнул Гарри. — Большой старый дом. На табличке написано «Гриммо, 12». Этот?

Быстро оправившись от шока, Индира скороговоркой проговорила заклинание, предоставляющее гостевой пропуск, и призывно махнула рукой, проходя в открывшуюся дверь.

— Здравствуйте, мистер Поттер, — с лестницы медленно спускалась величественная дама. — Рада наконец-то увидеть вас воочию, пусть это и случилось немного не так, как планировалось. Меня зовут Вальбурга Блэк, и я мать вашего крёстного.

— Очень приятно, мадам Блэк, — в тон ей постарался ответить Гарри. — Рад с вами познакомиться.

— Если вы не очень голодны, то я могу предложить вам осмотреть дом, пока мы с Индирой обсудим несколько вопросов. Кричер проведёт для вас небольшую экскурсию, если вы, конечно, не против.

Из-под лестницы вышел старый домовой эльф и с поклоном обратился к Гарри:

— Прошу вас, молодой господин, следуйте за мной.

Смотреть на волшебные портреты и разного рода антиквариат Гарри быстро наскучило, и его внимание привлекла чуть приоткрытая комната, от пола до потолка расписанная магическими символами. Дождавшись, пока Кричер отвернётся в сторону, описывая очередного славного предка семейства Блэк, достигшего всего и умершего в глубокой старости в окружении семьи, Гарри шмыгнул к двери и заглянул внутрь. Посреди огромной, явно магической фигуры лежал молодой человек, очень похожий на Сириуса, но моложе. От созерцания мальчика отвлёк домовой эльф, с силой, которую сложно предположить в таком тщедушном тельце, оттащивший его от загадочной комнаты.

— Кричер плохой! Кричер не уследил за юным Гарри Поттером! Что скажет хозяйка? — свои завывания он сопровождал ударами головой об стену. — Кричер должен себя наказать!

— Немедленно прекрати! — Гарри пытался оттащить эльфа от стены, но получалось у него плохо. — Кто это был?

От этого вопроса эльф с удвоенной силой бросился штурмовать стену, да так, что Гарри, не удержавшись на ногах, тоже ударился об неё.

— Ну и что здесь происходит? — на шум появилась Вальбурга и Гарри, потирая свежеполученную шишку, подумал, что объяснить ситуацию будет не очень легко.

— Кричер не уследил, хозяюшка! Мистер Поттер увидел наследника Регулуса!

Побледнев на глазах, Вальбурга, растеряв свою обычную степенность, со всей возможной скоростью бросилась в комнату, чудом не снеся ничего не понимающего Гарри в сторону.

//Автор дико извиняется за скорость выхода новых глав, но конкурсы и реал отъедают практически всё свободное время. В дальнейшем постараюсь исправиться, честно-честно ^^

«Редакция «Ежедневного пророка» приносит свои извинения за искажение фактов и грубые неточности в статье от 24 декабря 1991 года («Гарри Поттер снова отличился?»). Мы не исключаем, что конечной целью наших источников была намеренная провокация, и не желаем иметь с этим ничего общего. Сотрудники, виновные в появлении непроверенного материала в печать, будут подвержены строгому взысканию».

Макет «Ежедневного Пророка», подготовленный к утренней печати от 25 декабря 1991 года.

«Осёл, гружённый золотом, возьмёт любую неприступную крепость»,

Филипп Второй Македонский.

Последний день перед выходными — это всегда целый ворох сюрпризов и карнавал неожиданностей с негативным окрасом, а уж последний день перед двухнедельным отпуском — это настоящая феерия. Помня об этой милой особенности мироздания, Ремус даже немножечко напрягся, спокойно доработав день без происшествий, поэтому материализовавшемуся Патронусу он был в какой-то мере рад.

— Ремус, прошу тебя, срочно найди Сириуса, — беспокойство Индиры передалось и её защитнику, и теперь серебристая птичка судорожно металась по кабинету. — Кажется, он задумал какую-то глупость!

Ремус хмыкнул, задумчиво поглаживая то, что раньше гордо именовалось усами — очередная попытка скопировать феномен Гарри принесла свои разрушительные плоды: доброволец теперь лежит в самом изолированном боксе Мунго, а все остальные участники эксперимента отделались различными сглазами, пролетевшими через несколько защитных барьеров и толстый слой стекла. Спасать Сириуса от его же глупости было делом привычным, местами даже житейским, и хотя с течением времени это приходилось делать всё реже, сегодня был как раз тот случай, когда количество переходит в качество. Иными словами, если раньше за очередную проделку расплачивался только он сам и факультет Гриффиндор, то теперь жертвой мог стать практически каждый. Подтверждая такой ход мыслей, из камина раздался голос Гринграсса.

— Ремус? Как хорошо, что ты ещё здесь! Зайди, пожалуйста, ко мне в кабинет, дело касается Сириуса. Жду!

Обречённо махнув рукой, Ремус быстренько черкнул записку и отправил её по служебной почте к отцу — Сочельник родители будут праздновать, по всей видимости, без него.

* * *

— Сириус! — аппарировав к редакции «Ежедневного Пророка», Ремус тут же бросился к сидевшему неподалеку чёрному волкодаву. Собака, в свою очередь, на появившегося из воздуха оборотня внимание обращать не стала и продолжила наблюдать за центральным входом. — Сириус, как хорошо, что я успел! Пойдём скорее домой, там Индира волнуется, и вообще, — Ремус попытался схватить пса за загривок и еле-еле успел отдернуть руку — мощные челюсти клацнули в считанных сантиметрах от пальцев. — Эй, ты что творишь? Прекращай это мальчишество и быстро превращайся обратно, пока я в тебя заклинанием не запустил!

Ремус потянулся за палочкой, и волкодав, почувствовавший опасность, одним движением поднялся на лапы, всем своим видом показывая готовность к схватке.

— Ну ладно, ты сам напросился! — зло бросил Ремус, настроение которого колебалось между «всё плохо» и «отвратительно». — Анимагус ре…

Заклинание, возвращающее облик анимагу, каждый из Мародёров знал наизусть, хотя и старались не пользоваться — принудительное превращение было довольно-таки болезненной штукой. Пёс тоже не стал ждать, пока в него прилетит магическая оплеуха, и, сорвавшись с места, сбил оборотня с ног. С нечеловеческой грацией Люпин вывернулся из-под здоровенной туши и поманил пса пальцем.

— Ублюдок, мать твою, а ну иди сюда! — в бешенстве заорал оборотень. Полнолуние ожидалось через несколько дней и близость «этих дней» конкретно срывала крышу, во всяком случае, то, что в падении он потерял палочку, Ремус уже не замечал. — Решил ко мне лезть? Да я сейчас сам тебя…

Что именно собирался сделать разъярённый волк, запертый в хрупком человеческом теле, так и осталось загадкой — из здания «Ежедневного Пророка», нисколько не скрываясь, вышел Сириус и с интересом стал наблюдать за разгорающейся схваткой. Отметив странное несоответствие, Люпин осекся, переводя взгляд с Сириуса на собаку и обратно.

— Ты что, принял её за меня? — развеселившийся Сириус подошёл к собаке и почесал ту за ухом. Волкодав радостно гавкнул и, повалившись в пыль, попытался облизнуть его руку. — И где твое чутьё? Или ты не знаешь, чем отличается сука от кобеля?

— Да было как-то не до того, — огрызнулся Ремус, считающий себя нормальным, здравомыслящим человеком… который только что чуть было не подрался с собакой. — Предупреждать надо, знаешь ли!

— Это каким образом? — Сириус развеселился ещё больше. — Написать на каждой собаке в округе: «Я не Сириус»? О-о-очень оригинальная идея, сейчас вернусь в типографию и закажу первую партию табличек.

— Да ты же её специально тут оставил! — возмущенно взвыл Люпин. — Вон она как к тебе ластится!

— О, Мерлин, мне что, теперь еще за каждую собаку на улице придётся отвечать? — Сириус театрально закатил глаза. — И ластится она только потому, что чувствует во мне собрата, ну и ещё по кое-какой причине, — Сириус принюхался и кивнул, подтверждая свои мысли, но вслух ничего озвучивать не стал, опасаясь нарваться на смешки. — А ты волк, и она это чует! Чего ты вообще здесь забыл?

— Чего здесь забыл я?! — Люпин от такой наглости окончательно потерял дар речи и как рыба, выброшенная из воды, немо открывал и закрывал рот.

— Ну, не я же!

— Ну ты и… — не стал договаривать Ремус и с видом оскорблённой добродетели поднял палочку и вызвал Патронуса. — Можешь его забирать, он около редакции «Ежедневного Пророка».

— Это кому это ты меня сдал? — Сириус на пару мгновений задумался, а потом мертвенно побледнел. — Индире? Ремус, друг, спасай! Я не хотел тебя обидеть!

— Поздно! — злорадно произнес Ремус, наблюдая, как за спиной Сириуса появляется Индира и заносит руку для подзатыльника. — Ну что ж, всем счастливого Рождества, не скучайте!

* * *

— Гарри! Вставай!

Утреннему гостю совершенно не сиделось на месте, и, ворвавшись в комнату, он первым делом метнулся к тяжёлым шторам, впуская в комнату свет. Вырванный из объятий Морфея и по личным ощущениям не спавший вовсе, Гарри не понимал, как в такую рань вообще можно чему-то радоваться.

— Ещё пять минуточек, ладно? — не открывая глаз, попросил Гарри, но его сонный разум наконец-то опознал хозяина голоса. — Сириус? Ты вернулся! Что с тобой было?

Кое-как продрав глаза и быстро цапнув с прикроватного столика очки, Гарри смог насладиться уникальным зрелищем — выражением крайнего смущения на лице крёстного.

— Извини меня, пожалуйста, — скороговоркой пробормотал Сириус и неосознанно прикрыл красную щёку. Там, если присмотреться, до сих пор можно было увидеть отпечаток женской ладони. — Мне срочно потребовалось кое с кем поговорить, и я не уследил за временем.

— И как? — скептически спросил мальчик, хорошо знакомый с его вспыльчивым нравом. — Этот кое-кто жив?

— Ха. Ха-ха, — Сириус старался не встречаться взглядом с Гарри, чтобы тот не смог увидеть обуревавшие его эмоции. — Знаешь, это почему-то самый популярный вопрос сегодня. Он жив? Ты не наделал глупостей и трупов? Сколько тебе раз повторять Сириус, веди себя достойно! — Сириус достаточно похоже изобразил голос своей матушки. — Я вам что, серийный убийца Джек-Потрошитель? Или Суинни Тодд, демон-парикмахер? Могу тебя заверить, что все живы, здоровы и довольны достигнутыми соглашениями, а эта мерзкая газетёнка, — он с трудом разжал свою руку, мертвой хваткой вцепившуюся в свежий выпуск «Ежедневного Пророка», — даже напечатала извинения за предыдущую статью!

— Извини, — Гарри обхватил крёстного, всем своим видом показывая, что ему стыдно за свои слова. Тот, в свою очередь, хоть и попытался дуться дальше, вскоре капитулировал и, вновь придя в хорошее расположение духа, взъерошил мальчику волосы. — Можно я у тебя кое-что спрошу?

— Меня заподозрили в чем-то ещё? — удивлённо спросил Сириус и деланно задумался. — Странно, вроде предыдущих жертв я хорошо прятал!

— Видимо, не очень, — хмыкнул Гарри и отстранился, стараясь поймать взгляд крёстного. — Я вчера нашел одного человека, он очень похож на тебя, а ваш домовой эльф называет его наследником.

Сириус помрачнел и уставился куда-то за окно, раздираемый сомнениями. С одной стороны, ничего объяснять Гарри нельзя, даже если положиться на то, что он никому не расскажет, пусть даже и случайно, феномен вряд ли защитит его от какого-нибудь легилимента. С другой стороны, Поттер — сообразительный мальчик, а раскопать то, что в семье Блэков было два сына, можно всего за несколько минут. Потом он узнает про то, что Регулус официально мёртв, и может начать задавать неудобные вопросы — что привлечёт к нему внимание легилиментов ещё быстрее — в одном только Хогвартсе их как минимум трое. «Хогвартс, Хогвартс, наш любимый Хогвартс, — с тоской пропел про себя Сириус. — Только зачем в мысли учеников-то лазить?».

— Я знаю, ты умеешь хранить секреты, — Сириус наконец принял решение и пристально взглянул мальчику в глаза. — Об этом не должна узнать ни одна живая душа, иначе нашей семье придётся очень худо, ты это понимаешь? — Гарри и сам был уже не рад, что спросил, но всё же утвердительно кивнул. — Это мой младший брат, Регулус. Он очень болен и лежит под заклинанием стазиса, до той поры, пока мы не сможем его исцелить.

Видя, что Сириус не собирается продолжать дальше, Гарри недоуменно спросил.

— Но почему это такой большой секрет? Что плохого в том, что вы ухаживаете за больным родственником?

Сириус снова ушёл в себя, но на этот раз ответил быстрее.

— Регулус всегда был моей противоположностью. Я сделал много ошибок — он всего одну. Я разочаровывал мать — он нет. Я пошёл в Орден Феникса, а он…

— Он Пожиратель? — с ужасом спросил Гарри, чувствуя, как внутри что-то сжимается в ледяной комочек.

— Да.

— Но что будет, если он очнётся? — Гарри на самом деле хотел задать немного другой вопрос, но не захотел расстраивать Сириуса ещё больше.

— Это невозможно, — отрезал Сириус. — Снять стазис может только кто-то извне, так что бояться нечего. И давай мы больше не будем затрагивать эту тему, во всяком случае — в ближайшие лет шесть. Идёт?

— Хорошо.

— Вы ещё здесь? — в комнату заглянула Индира. — Гарри, переодевайся скорее, под ёлкой уже лежит маленькая горка подарков, а нам ещё нужно поесть и отвезти тебя к тёте Петунье, пока та не откусила нам головы. Ему-то не страшно, — Индира кивком указала на Сириуса. — А вот мне голова пригодится, второго призрака-преподавателя истории магии эта школа точно не выдержит!

Спеша поскорее заглянуть под ёлку, Гарри выбросил из головы эту мрачную историю и свои подозрения, хотя последние в этот момент как раз оправдались. Регулус, лежащий под заклинанием полного стазиса, уже второй раз за последние двенадцать лет попытался открыть глаза.

«Несмотря на то, что по специализации я магозоолог и преимущественно пишу о разнообразных волшебных тварях (и немного о магической флоре — по мере необходимости), без некоторых существ, исключительных даже по меркам волшебного мира, я эту книгу представить не могу. Самое загадочное из них — это Обскур, порождение отвергнутой магии. Механизм его появления доподлинно неизвестен, а его носители редко доживают даже до одиннадцати лет, во многом потому что вычислить его с гарантией можно только поймав за руку, а без должной помощи ушедшая вразнос сила убивает всё в округе, включая, к сожалению, и своего владельца. Наука ещё слишком мало знает об этих несчастных созданиях, и первое, о чём нам следует всегда помнить — наша задача не только изучить, но ещё и спасти. Здесь, на страницах этой книги, я расскажу вам всё, что мне о них известно — в том числе и из личных встреч и наблюдений.

Класс опасности: ХХХХХ

Место обитания: Повсеместно

Вероятность встречи: крайне низкая»

«Фантастические твари и места их обитания», Ньют Скамандер

В целом, рождественские праздники проходили гораздо лучше, чем ожидал Гарри. Крестовый поход Сириуса в офис «Пророка», по всей видимости, действительно закончился без жертв и масштабных разрушений и при этом увенчался успехом — после написания опровержения в газете старательно избегали вообще любого упоминания имени Гарри Поттера, не говоря уже о том, чтобы вновь начать травлю. Тугая пружина беспокойства, держащая его всё это время в напряжении, распрямилась, как оно обычно и бывает с пружинами, одним рывком, задевая на своём пути как причастных, так и не очень. Друзья вносили свою лепту, старательно принимая участия во всех творящихся безобразиях. В Литтл-Уингинге вновь собравшаяся банда из двух ситхов и одного джедая наводила ужас на всю округу, выпрыгивая из самых разнообразных мест и пугая до полусмерти прохожих. Дошло в конце концов до того, что местные активисты собрали целую делегацию и отправились сначала к Дурслям, а потом и к Полкиссам со слёзной просьбой утихомирить, наконец, маленьких «демонят», но санкции должного эффекта не возымели — лишённые мантий и световых мечей мальчишки перешли на более классические развлечения, и уже через день делегация собралась снова — пусть уж лучше играют в свои непонятные войны. От них, по крайней мере, практически нет разрушений.

Праздник пришёл и в дом Малфоев, пусть и в не совсем привычном для его обитателей виде. Нет, начало приёма и торжественный ужин прошли нормально — под пристальными взглядами родных и близких особо не набедокуришь, так ещё и на Драко, по всей видимости, упал здоровенный том «Достойный наследникъ, или как должен вести себя в обществе юный аристократъ», выбив заодно шило из задницы. Успокоенные взрослые совершили стратегическую ошибку, оставив детей одних, а заряда благовоспитанности младшему Малфою хватило ненадолго. Как итог: разбитое наколдованным мячом окно («Так как, ты говоришь, магглы играют в квиддич?»), полностью уничтоженная посуда на одном столике («А я один фокус со скатертью знаю. Без магии!») и насмерть перепуганные павлины («А давайте устроим павлиньи бега!»). К финишу кроме павлинов прибежали ещё и взрослые, и, возможно, всё ещё бы и обошлось, но именно в этот момент одна из птиц, видимо в отместку, в длинном прыжке сбила старинную вазу, передававшуюся из поколения в поколение. Поймать не успели, «Репаро» не помогло, и пока взбешённый Люциус, забыв про палочку, пытался поймать непутёвого сына, гости попрощались со здравомыслящей третью семейства Малфоев и поспешили по домам.

Именно поэтому утро третьего января Гарри встретил под домашним арестом. Доказывать тётушке, что его не было среди зачинщиков, было бесполезно — это даже с Сириусом не прокатило бы, а ведь тот сам относительно недавно был на месте крестника! Впрочем, получив почту, мальчик понял, что сам ещё, по сути, отделался лёгким испугом — Драко, к примеру, вряд ли сможет спокойно сидеть ещё несколько дней. За окном были слышны радостные возгласы — Дадли, в кои-то веки, был ни при чём и сидеть дома «за компанию», когда на улице прекрасная погода, а через несколько дней придётся возвращаться в школу, он не собирался. Вздохнув, Гарри не глядя вытащил из стопки подаренных книг первую, попавшуюся под руку, и открыл её где-то на середине. Долго размышлять над личностью дарителя не пришлось — у него было не так много знакомых, способных подарить на Рождество учебник (!) по магозоологии (!!), особенно с учётом того, что начинают изучать этот предмет только на третьем курсе (!!!). Хагрид был в своём репертуаре, и то ли по ошибке, то ли намеренно подарил ему свой личный экземпляр — со всевозможными исправлениями и пометками на полях. Гарри, впрочем, не жаловался — учебник, написанный в стиле полевых заметок, и сам по себе был неплох, а с комментариями Хагрида читать его было ещё интереснее. Лично для себя он вынес главную мысль — понятия великана об опасности существенно разнятся с общепринятыми, и если тот когда-нибудь предложит ему прогулку в Запретный лес — отказываться надо наотрез. Взять тех же акромантулов — с точки зрения Скамандера, эти твари, помеченные, между прочим, «ХХХХХ», наивысшим уровнем опасности, в Великобритании не водились вовсе, однако рядом была успокаивающая приписка Хагрида, о том что милые его сердцу тварюшки обустроились в Запретному лесу и создали целую колонию. Причём Гарри бы не слишком удивился, если бы узнал, что всё это происходило при прямом содействии самого Хагрида. Такая вот мать Тереза от магической зоологии. В воображении быстро промелькнула картинка: километровая очередь из различных магических тварей, от безобидных нюхлеров до огромных драконов, стоит перед домиком лесничего, ожидая, когда же их наконец-то обустроят, но вот уже час как ничего не происходит. Очередь начинает роптать и возмущаться, поднимая страшный шум и гам, пока из-за двери не показывается смущенный василиск и, стараясь не глядеть никому в глаза, языком тела объясняет, что он ничего такого не хотел, но так уж получилось и вот… Кто-нибудь может раскаменить великана обратно? На стадии, когда из очереди вышла медуза горгона и, шипя в несколько сотен змеиных голов, пнула несчастного василиска, воображение окончательно спасовало, но ходить к Хагриду на чаепитие было уже откровенно страшновато.

За чтением день пролетел незаметно. С непривычки у Гарри даже заболели глаза — не то чтобы он совсем не читал, но обычно его непоседливая натура брала верх, и мальчик начинал искать более активные развлечения, надеяться на которые под домашним арестом, увы, не приходилось. Впрочем, книга уже подходила к концу…

Петуния настороженно прислушивалась к тишине вечернего дома. При наличии двух активных детей под одной крышей тишина пугала своей непредсказуемостью, и поэтому, когда сверху раздался громкий хлопок, она даже немного успокоилась. Ненадолго — потому что прибежав на шум в комнату Гарри, самого мальчика в ней не обнаружила — осталась только упавшая на пол книга, открытая на странице с заголовком «Обскур».

* * *

Каким образом он очутился в лесу, Гарри не знал: по всей видимости, ненавистная магия хоть раз в жизни сделала то, чего он от неё хотел — оказаться как можно дальше от родного дома. Знали ли они о его истинной сущности? Скорее всего, да. Если даже он, одиннадцатилетний мальчик, на основе книги из школьной программы сделал соответствующие выводы, то уж взрослые наверняка знали об этом чуть ли не с самого начала. Как там было написано? «Слабо изучены»? Вот, видимо, его и изучали всё это время. Впрочем, он не обижался: обследовали его почти всю сознательную жизнь, и он слабо себе представлял жизнь обычного ребёнка. Обижаться на то, что ему не говорили правду, тоже бесполезно — будь он на их месте, сам бы молчал до последнего. Единственное, чего он действительно не мог понять — как его вообще отпустили в Хогвартс? Это же всё равно что принести туда часовую бомбу, с дистанционным взрывателем и подожжённым фитилём — как ни крути, рано или поздно она рванёт. Даже с учётом того, что вместе с этой бомбой прибыл сапёр (а у Сириуса наверняка должны были быть инструкции на такой случай), всё сразу он не обезвредит.

— Блядь! — крикнул Гарри, подслушанное у Сириуса слово. — Они там что, все с ума посходили?

В порыве гнева он со всей силы пнул ближайшее дерево, но отрезвляющая боль не пришла — он вообще ничего не почувствовал, в отличие от дерева, упавшего на землю с громким треском ломающихся веток. Гарри неверяще посмотрел на поваленный дуб и побежал со всех ног в чащу, не разбирая дороги и оставляя после себя широкую просеку — не все деревья могли устоять после столкновения с ним. Магические твари вроде него должны жить в самых дебрях, среди себе подобных, там он точно не сможет навредить хотя бы своим родным и близким. «Обскур, обскур! — билась в его голове загнанная мысль. — Прочь, беги прочь! Обскур!»

— Какие невоспитанные молодые волшебники пошли, — проскрипел пенёк, чудом избежавший столкновения с бегущим прямо на него мальчиком. — Сквернословят, деревья ломают, духов леса обижают. А ну стой, паршивец!

— Оно разговаривает! — от изумления Гарри даже чуть не упал, затормозив слишком резко. — Ты что, энт?

— Сам ты энт, едрить тебя в корень! Чего безобразничаешь в моём лесу? Ты вот этот дуб сажал? Нет? Тогда зачем сломал, раздери тебя Оберон? Да этому дубку лет больше чем тебе, твоим родителям и родителям твоих родителей, вместе взятых!

— Не подходи, пенёк говорящий! — испуганно воскликнул Гарри, видя, что странное создание начинает приближаться к нему. — Я себя не контролирую!

— Здесь только один пень, и хочу заметить — это не я. Не контролирует он себя, ха! Еще раз назовешь меня пнём, тут же узнаешь, что такое по-настоящему выйти из под контроля!

Деревяшка сделала какие-то непонятные движения ветками, и корни ближайшего дерева ожили, удлиняясь и вылезая из-под земли. Повинуясь повелительному взмаху, они попытались обвить Гарри, но стоило им только соприкоснуться с его кожей, как они почернели и осыпались прахом.

— Такой маленький, а уже некромант? — неодобрительно спросил пень. — Вас же вроде уже давно сожгли всех, погань чёрную. Я лично для последнего дровишки поставлял, да видать, не последний он был. Ничего, ничего, дал Оберон дрова, даст и костерок под твоими ногами!

— Да не некромант я, ситха тебе в печёнку! Обскур я! Обскур!

Дальнейшие объяснения с его стороны потонули в истерическом хохоте деревяшки. Звучало это, прямо скажем, странно.

— Обскур? Ты? — от смеха он даже не смог удержаться на нога… корнях. — Тебе бы в Оберонову свиту пойти, клоуном, да вот только людей он больше не берёт, а в особенности — лживых некромантов. Что тебе нужно в моём лесу, чёрный? Уходи отсюда, пока ещё можешь идти.

— Я. Не. Не-кро-мант! — по слогам повторил Гарри, уже закипая от ярости. — Прочь с дороги!

— Явились, не запылились! — проворчал пень, глядя куда-то за спину Гарри. — Вас только…

Остаток фразы Гарри услышать уже не смог, отключившись от сильного удара по голове.

* * *

— Это всё твое влияние! — Петуния ткнула пальцем в Сириуса.

— Ты сейчас вообще о чём? — устало уточнил он, нарезая круги по комнате.

— А кто постоянно убегает куда-то из дома? Решал бы проблемы с родными, может, и Гарри сейчас бы не убежал бы неизвестно куда, а сначала спросил бы у меня!

Сириус промолчал. Спешная аппарация, поиск следов, обнаруженная книжка и ничего. Пшик на выходе. Крестник умудрился аппарировать прямо из комнаты, но куда и каким способом — оставалось загадкой. Чёткие, ничем не скрытые следы приводили сразу в несколько десятков мест одновременно, начиная от глухой маггловской деревушки и заканчивая гнездом валлийского дракона. Его он, кстати, осмотрел особенно тщательно, пользуясь тем, что дракон спит — но никаких следов пребывания Гарри там не было. Параллельно Ремус с Роджером обошли всех его друзей — но и там никто ничего не слышал. Куда вообще может сбежать одиннадцатилетний мальчик, решивший, что все его обманывали и он смертельно опасен для близких? Жив ли он вообще?

— Что?! — Петуния начала переходить на ультразвук, и Сириус понял, что последнюю фразу он ляпнул вслух.

— Надеюсь, ты не оторвешь мне голову, — пробормотал он, наводя на нёё палочку и быстро колдуя сонные чары. Прерванная на полуслове Петуния начала было падать, но Сириус успел её подхватить. — Хотя кого я обманываю? Оторвёшь, конечно.

На пороге возник Вернон и, моментально оценив обстановку, начал медленно обходить его по кругу.

— Я просто усыпил её, чтобы не трепала себе нервы зазря! — прошипел Сириус, которому было неудобно одновременно держать Петунью и целиться палочкой. — Забирай её, а я пошёл искать дальше.

— Без мальчишки не возвращайся, — отрезал Вернон, аккуратно принимая любимую жену. — Зря ты это сделал, приятель, — последнее слово он выделил особенно язвительным тоном. — Когда она проснётся, она будет чудовищно зла. А теперь прочь из моего дома!

— С превеликим удовольствием! — буркнул Сириус, аппарируя по следующим координатам, предварительно наложив на себя самый мощный щит из ему известных и надеясь оказаться не в жерле действующего вулкана.

* * *

— Ну, и кого вы мне принесли?

Сознание возвращалось неохотно, и первое, что он почувствовал, приходя в себя — это верёвки, спеленавшие его тело так, что он не мог пошевелить даже пальцем. Второй пришла боль, голова, принявшая удар слишком усердного стража, разве что не гудела, так ещё и куда-то потерялись его очки, сужая его поле видения до минимума. Единственное, что он смог различить — это непонятный силуэт на троне и каких-то странных созданий вокруг него.

— Ваше величество, твой верный слуга задержал некроманта в пределах нашего леса! Он ломал деревья и наводил на них порчу!

— Дриад, я надеюсь, не насиловал? — издевательски уточнил король, обращаясь к говорившему. — Скажи мне на милость, какой из него некромант? Обычный испуганный человеческий детёныш.

— Мой король, я сам видел, как он выпил жизнь из дерева! Кто ещё способен на такое?

— Да обскур я! — не выдержал Гарри, борясь с непонятно откуда взявшейся тошнотой. — Я уже говорил ему, а он не верит!

— Обскур? — протянула фигура на троне. — Мальчик, кто тебе сказал такую глупость? Плюнь ему в лицо, когда в следующий раз увидишь.

— Но я же читал в книге, и всё сошлось!

— Ты думал, слышал и читал — вот бестолковый хлам! — процитировал кого-то король, глядя ему в глаза. Так, во всяком случае, показалось самому Гарри, потому что без очков он всё равно почти ничего не видел. — Один дурак написал, другой прочитал и решил, что он всё знает!

Он произнёс несколько слов на непонятном языке, и одна из фигур расплылась тьмой, обхватывая Гарри со всех сторон. Леденящие касания заставили его забыть про боль, и он забился в верёвках, пытаясь убежать от пугающей тьмы как можно дальше.

— Теперь веришь? — спросил король, когда пытка наконец прекратилась. — Вот это — настоящий обскур, а ты, очевидно — нет. Так что ты забыл в моём королевстве, дитя магов?

— Но я не знал, что здесь есть какое-то королевство!

— Ах, он не знал, — с отчетливым скепсисом протянул он. — Как же ты смог тогда сюда попасть?

— Моя магия отправила меня сюда.

— Смертные никогда не меняются, — устало оборвал его король. — Магия то, магия сё. Вам только дай, вы ещё у неё и вселенский разум найдёте. Магия — это просто сила, и своей воли у неё нет. И уж тем более она не сможет привести тебя на Авалон, ведь ты всего лишь смертный и путь тебе сюда закрыт.

— Ваше величество, я же говорю, некромант он! — вновь раздался знакомый скрипучий голос.

— С тобой мы поговорим попозже, дух! — взъярился король. — Сначала ты поднимаешь на уши всю стражу, как будто Моргана воскресла и снова решила напасть на нас, а потом приводишь дрожащего мальчишку?

— Оберон, успокойся, — откуда-то слева донесся тихий женский голос.

— Не сейчас, Титания!

— Давай не будем устраивать разборки при человеке? Я уже вызвала Пандору, пускай люди разбираются с людьми.

— Для начала нужно всё-таки разобраться, как он попал сюда!

— Чего ты хочешь от него добиться? Он ребёнок, он испуган и вряд ли скажет что-то большее, чем ты уже услышал. Возможно, в его жилах течёт капля крови сидов, а может, его перекорёженная магия действительно случайно отправила его именно сюда. Проверь защиту, в конце концов.

— Пожалуй, ты права, Титания, — Оберон щёлкнул пальцами, и верёвки с тела Гарри опали на землю. — Передай его на руки Пандоре. Прощай, человеческое дитя. Знай, что в следующий раз тебе может уже не так повезти, — король встал с трона и отрывисто скомандовал. — Прочесать остров! Где один волшебник, там может оказаться и другой. Живо!

— Прощайте, — вежливо ответил Гарри, не понимающий, что вообще происходит вокруг.

— Как тебя зовут, мальчик? — Титания аккуратно взяла его за руку и повела куда-то в сторону от основной поляны.

— Гарри. Вы можете объяснить мне, что здесь происходит, мэм?

— Думаю, с этим лучше справится Пандора. Вы, человеки, лучше поймёте друг друга, — терпеливо ответила Титания. — Надеюсь, тебе не нужно говорить, что некоторые вещи лучше держать в тайне?

— Но скажите, пожалуйста, я ведь точно не обскур? — умоляюще спросил Гарри, опасаясь, что женщина исчезнет так же стремительно, как появилась.

— Конечно, нет, глупенький. У тебя странная магия, но не более того.

— А с этим можно что-то сделать?

— Зачем? — удивленно уточнила она. — Магия индивидуальна, и если она у тебя такая — значит, так лучше для тебя. В любом случае, с этим вопросом тебе лучше обратиться к человеческим магам. А вот, кстати, и твоя сопровождающая. Пандора! Мы здесь!

— В следующий раз, когда будешь выдёргивать меня экстренным порталом из лаборатории, позаботься сначала спросить моего согласия! — на минуту Гарри показался знакомым её голос, но он тут же отбросил эту мысль — откуда он вообще мог знать загадочную волшебницу, имеющую доступ в закрытое королевство.

— Хорошо, хорошо, милочка, — Титания принюхалась и добавила. — И да, когда в следующий раз захочешь смешать в одном котле пыльцу феи с ядом акромантула, позаботься заранее о закрытом гробе.

— Откуда ты знаешь?

— А как ты думаешь, почему я на самом деле выдернула тебя быстрым порталом? А теперь быстро хватай Гарри за руку, и я отправлю вас домой.

— Гарри? Ты-то откуда здесь взялся?!

— О, я вижу, вы знакомы? — заметила Титания. — Что ж, это упрощает дело. Прощай, человеческое дитя. А ты, Пандора, прекращай смешивать в котле всё, что попадёт под руку — я не хочу рассказывать твоей бабке, что её внучка скоропостижно погибла всего в тридцать с небольшим.

— Титания! — её возмущенный возглас потонул в дымке портала, отправившего их к какому-то домику странноватого вида.

— Пандора! Ты жива! — на них набежало какое-то расплывчатое пятно, сгребая в охапку его сопровождающую. — Я уже не знал, что думать! Этот взрыв… Я думал, что потерял тебя!

— Ксено, куда ты от меня денешься? — с любовью в голосе ответила Пандора. — Луна не проснулась?

— Вообще-то, я тоже здесь, — к ним побежало еще одно пятно, только уже значительно меньше. — Ой! А это кто с тобой?

— Прошу любить и жаловать — Гарри Поттер, собственной персоной. А вот откуда он тут взялся, Гарри нам сейчас сам и расскажет, — женщина наклонилась и шепнула ему на ушко: — Они всё знают, можешь ничего не придумывать. А я пока сообщу твоему крёстному, уверена, он сейчас места не находит от беспокойства. Когда вернусь, поговорим о том, что ты будешь говорить остальным. Идёт?

//Автор, как многие уже поняли, из всех покемонов больше всего любит слоупока. Будем надеяться, дальше дело пойдёт быстрее. А пока — прошу прощения за задержку ^_^