Freak (гет)

«Крупная победа Министерства Магии!

Как стало известно нашим источникам, вчера специальным отделом Аврората Британии были задержаны волшебники, подозреваемые в участии в запрещенной группировке «Пожиратели Смерти». Официальных сообщений на данный момент пока не поступало, но, по словам высокопоставленного чиновника, имеющего отношение к Аврорату, среди задержанных есть весьма и весьма видные деятели нашего общества, такие как: Люциус Малфой, Джереми Нотт и другие. Глава специального отдела, Аластор Грюм, от комментариев отказался.»

Ежедневный пророк, 3 ноября 1981 года.

Кабинет директора Хогвартса всегда имел для учеников (как бывших, так и нынешних) некое сакральное значение. Многие хотели туда проникнуть, посмотреть на обстановку, проверить досужие слухи, гуляющие по школе, но, с другой стороны, попадать туда не хотелось никому. Если тебя вызвали в кабинет директора — значит, ты уже натворил что-то достаточно серьёзное, чтобы это помещение стало последним, что ты увидишь в этой школе — текущие проблемы решались на уровне деканов, которые предпочитали привлекать директора только в тех вопросах, где ученику грозило отчисление. С тех пор как директор Диппет занял своё почётное место среди портретов, порядки несколько изменились, но в целом общая линия осталась той же.

Роджер Гринграсс, учившийся в Хогвартсе несколько десятилетий назад, за все семь лет, к своему облегчению, так и не попал в святая святых официально… как, впрочем, и неофициально, хотя несколько попыток он в своё время предпринял, участвуя в негласном школьном состязании «Проникни в кабинет директора и не попадись!». Теперь же, спустя прошедшие годы, женитьбу, рождение дочери и головокружительную карьеру, вознёсшую его к вершинам власти, его детская мечта сбылась.

Дамблдор с лёгкой улыбкой наблюдал за гостем, осматривающим разнообразные приборы, артефакты и портреты предыдущих директоров магической школы. Ему всегда было интересно смотреть за реакциями людей, пришедших сюда впервые, а исходя из того, какие именно предметы больше всего приглянулись пришедшему, можно было сделать некоторые выводы о складе его характера.

Вышедший из камина Аластор на красоты предпочитал не отвлекаться и, убедившись, что кроме двух обозначенных персон в помещении больше никого нет, спрятал палочку в кобуру. Зная реакцию старого пса Аврората, можно было догадаться, что в случае необходимости извлечь её обратно он успеет за несколько долей секунды.

— О, Аластор! — лукаво усмехнулся Альбус, смотря на появившегося из-под очков-половинок. — Тебя, я слышал, можно поздравить с крупной рыбкой?

В ответ он услышал очень длинную и матерную тираду, в которой описывалось где, как, в какой позе и с какими именно извращениями он видел журналистов в целом и их отдельную представительницу в частности, которая, несмотря на молодость лет, успела немало попить крови у честных бойцов. Майкл Грюм, затесавшийся среди директоров Хогварства в тяжёлые годы восстания Роберта Брюса, одобрительно кивал своему далёкому потомку на особо удавшихся оборотах.

— Хотя в целом я согласен с твоим мнением, его можно было выразить бы и помягче, всё-таки среди нас есть дамы.

Дамы, также присутствующие на портретах, закатили глаза, тонко намекая, что горбатого исправит только могила. Гринграсс, пока еще не привыкший к столь вольному общению между главой специального отдела Аврората и директором Хогвартса, кавалером ордена Мерлина первой степени и прочая, прочая, прочая, пребывал в некотором недоумении.

— Да и Моргана их дери, вместе с этой долбаной журналистикой! — Аластор лаконично свёл суть своих претензий к одной фразе. — У нас тут случился полный п**дец! Мистеру Гринграссу, я думаю, тоже следует послушать, так как именно к его экспертам я и собираюсь обратиться после окончания нашего собрания.

— Помогу, если это в моих силах, конечно, — осторожно сказал Роджер, думая, на что он подписался на этот раз.

— Два часа назад неизвестный проник на территорию базы Аврората, умудрился незаметно пройти все посты охраны и добрался до камер предварительного заключения, куда мы кинули всю пожирательскую шваль со вчерашнего рейда. И никто, мать их, никто его не заметил!

— И что? — Гринграсс ощутимо напрягся, представляя себе, как начнёт лихорадить Министерство, если Пожирателей убьют, или ещё хуже — освободят. — Вывести эту толпу он вряд ли бы смог.

— Хуже. Эту тварь обнаружили уже на выходе, но он сумел с боем прорваться за границу антиаппарационного щита. Мы тут же кинулись к этим козлам и во всех камерах, кроме одной, нашли следы быстро гаснущего заклинания неизвестного типа, что-то из ментальной магии. Мои ребятки додумались срисовать основные его элементы, так что теперь у нас есть хоть какие-то улики. Я вообще принес копию с собой, думал, может Альбус посмотрит.

— А что в той камере, где не было заклинания? — спросил Роджер, пока Дамблдор с интересом рассматривал схему.

— А там — труп. Игорь Каркаров, скорее исследователь, нежели боевик. Вроде не самый бесполезный член их шайки, те же Кэрроу гораздо больше смахивают на балласт, чем этот, однако ж…

— Без вдумчивого исследования я тебе ничего определенного сказать не могу, но вот этот элемент встречается в Фиделиусе, а этот — основа заклинания Обливиэйт. Все остальное перемешано, в принципе, если посидеть несколько дней, я разберусь, что именно это заклинание делает.

— Вы позволите? — услышав столь характерный набор элементов, Роджер сделал стойку. Получив бумаги, он быстро пробежал по ним глазами, убеждаясь в своей правоте, и отшвырнул их в сторону. — Проклятье! Господа, я готов согласиться с мистером Грюмом — мы в еще более полной жопе, чем думали раньше. Это заклинание разработано нашим отделом для смежников. Тьфу, прошу прощения, рабочий жаргон. Смежники — это разведка. Так вот, им понадобилось заклинание, стирающее в памяти человека какую-то информацию, с восстановлением по кодовому слову. В качестве вишенки на этом торте — если кто-то попытается восстановить стёртое без слова-ключа, то мозг жертвы просто сжигается. Физически.

— И что, никак нельзя его обойти?

— Мы так и не нашли способ. Разведка тоже, что наводит на определённые мысли.

— А Фиделиус-то там зачем? — заинтересованно спросил Дамблдор, справедливо считающий себя если не экспертом в области менталистики, то продвинутым пользователем уж точно.

— Если не вдаваться в подробности, то заклинание человек может принять только добровольно, запирая внутри себя этот участок памяти. Все остальные части отвечают за другие области: стирание и восстановление памяти по кодовому слову, уничтожение носителя в случае попытки несанкционированного доступа или изменения структуры заклинания, быстрое уничтожение следов волшебства. Если бы вы пришли минут на десять попозже, из всех улик вы бы обнаружили только мёртвое тело Каркарова. Как его, кстати, убили?

— Очень удачная имитация самоубийства, могли бы и поверить, если бы не обнаружили лазутчика.

— Ну вот, примерно так он и собирался сделать. Всю информацию о деятельности Пожирателей он закрыть бы не смог, слишком большой пласт информации — велик риск сумасшествия и прочих неприятных последствий, да и вся незаметность бы пропала на корню. А вот скрыть список наиболее важных операций, имена оставшихся на свободе, в том числе и свое имя — на это заклинания точно бы хватило.

Грюм выругался еще раз.

— На самом деле, наши дела не настолько плохи. Ваши сотрудники смогли обнаружить следы заклятия, так что круг подозреваемых сужается до моего отдела и разведки. С их начальником я поговорю лично, своих ребят постараюсь проверить — насколько смогу.

— Веритасерум? Легилименция?

— Мистер Грюм, я читал ваше личное дело, так что не надо изображать из себя тупого солдафона. От веритасерума есть антидот, окклюменцию изучают все, хоть немного имеющие отношение к гостайне, а комбинированные допросы мы позволить себе не можем, сами знаете, какой процент выживших после них остаётся. Мы что-нибудь придумаем, но поверьте, это дело не пяти минут.

— Друзья, давайте не будем ссориться по пустякам, — Альбус взял на себя привычную роль миротворца. — Все на нервах, а такую проблему лучше решать на свежую голову. Мистер Гринграсс, я могу осмелиться попросить у вас архивы разработки этого заклинания? Быть может, мне удастся обнаружить какую-нибудь зацепку.

— Я, по-хорошему, вообще ничего вам о нем не должен был рассказывать. Впрочем, этот вопрос можно будет решить в штатном порядке. Смею напомнить, что собрались мы сегодня по совершенно другой проблеме.

— Гарри Поттер, — буркнул себе под нос Аластор, проклинающий про себя тот день, когда штатским дали доступ к личным делам Аврората. — Что с ним?

— Полученные ранее выводы подтвердились. Мы не можем с уверенностью сказать, что именно послужило толчком для столь странной реакции, но зато мы точно определили две вещи. Первая — это явление постоянное. Вторая — поле может и расти. Мы нашли свидетельства о подобных случаях, произошедших ранее.

— И как ваши коллеги с ними справлялись?

— Очень просто, — ровным голосом ответил Гринграсс. — Они их тут же убивали. Понимаете, это примерно как жить возле вулкана. Сидишь себе, делаешь что-то полезное, а он бах! — и взорвался. И доказывай потом в загробной жизни, что тебя не предупреждали.

— Мы вроде как светлая сторона, если кто забыл, — ехидно напомнил Грюм.

— Не знаю как вы, но мы вообще-то в первую очередь учёные, а наука не бывает светлой или тёмной, — парировал его выпад Гринграсс.

— Альтернатив нет? — спросил что-то считающий в уме Дамблдор.

— Да кто ж знает? Нужны исследования, исследования и ещё раз исследования. Мои фанатики его с руками оторвут, им только дай феномен изучить.

— В таком случае, пока оставим всё как есть, — подвел итог Дамблдор. — Гарри ещё слишком мал, находится в месте, где вероятность встретиться с чем-нибудь магическим ничтожно мала. Его крёстный предупреждён, дело об опекунстве проведём в закрытом формате. Когда ему исполнится четыре года, можно будет проводить эксперименты, только очень прошу, держите своих сотрудников в узде. Наука не имеет масти, но сына Поттеров я предпочёл бы видеть живым и здоровым. И ещё…

Появившийся из воздуха патронус-волк подбежал к Грюму и, посмотрев ему в глаза, растворился.

— Моргана! Люпин сообщает, что на дом Фрэнка напали. Альбус, отправь меня с Фоуксом, быстрее буду на месте, — скороговоркой выпалил Аластор, параллельно активируя штатный амулет сбора тревожной группы и готовясь передавать координаты в штаб.

— Может, я отправлюсь с тобой?

— Не надо, в доме маленький ребёнок, а ты как начнешь крушить налево-направо — так вообще из-под крыши будем выкапываться.

Альбус пристыжено хмыкнул, а получивший мысленную просьбу Фоукс сел на плечо Аластору, и они исчезли в языках пламени.

— Люпин? — Роджер выглядел озадаченным. — Не помню где, но я уже слышал эту фамилию.

— У него одно время были общие интересы с вашей бывшей сотрудницей, Доркас Медоуз. Насколько мне известно, последний опыт они проводили вместе.

— Действительно? Что ж, мне, пожалуй, пора, если вас не затруднит — отправьте мне контакты этого Люпина. Нам найдётся, о чём поговорить.

Глядя в спину Гринграсса, в данный момент кидающего летучий порошок в камин, Альбус удовлетворённо откинулся в кресле. Вот и ещё один ученик пристроен в хорошие руки, а то, что Роджер вцепится в волшебника, пусть даже и оборотня, работающего вместе с гениальной Доркас, Дамблдор нисколечко не сомневался.

* * *

Фрэнк Лонгботтом был очень похож на свою мать, как характером, так и внешне, поэтому никого не удивило, что сразу же после окончания Хогвартса и женитьбе на Алисе, он с молодой женой предпочёл переехать в пустующий дом в Лондоне. И даже в совсем тяжёлые времена, когда вялотекущий конфликт с заказными убийствами, грязью и прочим политическим набором, перерос в полноценную гражданскую войну со сражениями «стенка на стенку» и случайными жертвами, сотнями падающими на чертову мельницу, Фрэнк не принял предложение матери «пожить пока вместе, так безопаснее», прекрасно понимая, что вдвоём они на замкнутой территории не смогут уживаться слишком долго. Она и не настаивала, только попросила своего однокашника Аластора Грюма помочь с обеспечением безопасности дома молодых. Тоже не лучшее решение, с учётом того, что паранойя Грозного Глаза уже давно стала притчей во языцех, и уж разумеется, Алиса слышала о ней, как от собственного мужа, так и от самого Аластора. Поэтому, когда ведомый просьбой старой подруги Грюм заявился на порог дома, на который он планировал поставить все последние разработки в области охранных и атакующих чар, встретили его не слишком ласково. Если быть точным, его ждала безобразная истерика, из которой он с трудом вычленил фразы «Только через мой труп!» и «Маленький ребенок в доме, мало ли что случится?». Спешно вызванный с дежурства Фрэнк жену кое-как успокоил, но поддерживать своего учителя отказался наотрез. В итоге семейная пара в этом раунде победила, настояв на чарах Фиделиуса, но тут уже уперся рогом Грюм, заявив, что Хранителем будет только он, и точка. Он ещё настаивал на том, что все люди, которые хотят получить допуск на закрытую территорию, должны каждый раз отмечаться у него, что и стало причиной второй истерики недавно разрешившийся от бремени Алисы. Слушать всё это ему порядком надоело, поэтому после проведения ритуала он черкнул бумажку с адресом, строго-настрого наказав хранить её как зеницу ока и после того, как все желающие с ней ознакомятся — сжечь.

В пятёрке Ордена Феникса, возглавляемой Фрэнком, помимо таких несомненно достойных людей, как Люпин, Поттер и Блэк, был также и Петтигрю, который очень старался показать свою значимость в глазах новых друзей. Бумажка ускользнула вместе с серым хвостом анимага, а искать что-то в доме, где живёт маленький ребёнок и постоянно что-то происходит, является бесполезным по определению, да и других проблем хватало. Выломанная бомбардой дверь и вломившиеся в дом четыре боевика Пожирателей Смерти стали крайне неприятными сюрпризами для обитателей дома, и на этом с лёгкостью могла бы закончиться история рода Лонгботоммов, если бы не Блэк, временно проживающий в гостевой комнате, и Люпин, пытающийся вывести друга из чернейшей депрессии, в состоянии которой тот пребывал с момента смерти Джеймса.

Алиса, на свою беду, именно в этот момент проходила мимо прихожей. Круциатус, сорвавшийся с палочки Беллатрикс, моментально нашёл свою цель.

— Оставьте её мне, ищите себе другую жертву! — зашлась безумным смехом Лестрейндж, перекрывающим даже крики боли. — Мы поговорим с ней о своём, о девичьем!

Выскочившие с разных сторон Фрэнк и Сириус совместной атакой прошили щит идущего впереди Рудольфуса, выводя его из строя навсегда. Люпин, отправивший Патронуса за подмогой, выйдя из-за спины Блэка, окончательно изменил расклад сил с «лёгкой прогулки» до «тяжёлого боя с жертвами с нашей стороны». Впрочем, ни Беллу, отвлёкшуюся от своей жертвы, ни Барти, под влиянием Лестрейндж потерявшего последние остатки адекватности, ни уж тем более Рабастана, на глазах которого убили его единственного брата, это уже мало волновало. Навалившись на ряд защитников, они заставили уйти их в глухую оборону. Положение обороняющихся осложняло ещё и то, что они не могли использовать заклинания, которые могли повредить дому, тогда как Пожиратели в средствах не стеснялись, и последствия каждого такого удара приходилось гасить Люпину, не давая огню, взрывам и прочим разрушительным воздействиям пробиться в детскую.

— Ну что, Сири, готов присоединиться к своему дружочку? — одним из преимуществ невербальных чар была возможность параллельно издеваться над противником, чем Беллатрикс с охотой пользовалась. — Жаль, что Лорд не взял нас с собой, я бы с удовольствием поговорила бы по душам с юной грязнокровочкой!

Мужчины предпочитали воевать молча. Пожирателям к словесному потоку, изрыгаемому Лестрейндж, добавить было просто нечего, а защитники с трудом удерживали щиты, изредка пропуская удары. Пропитанный кровью левый рукав Сириуса знаменовал о пропущенном Секо со стороны Крауча, а движения Лонгботтома были уже не такими уверенными и чётко выверенными, как в начале боя. Появившийся в огненных сполохах Аластор сходу метнул в Барти нож и Аваду. Привычно увернувшись от зелёного луча, младший Пожиратель поймал горлом нож, и с сухим треском рассыпался антиаппарационный щит, державшийся на его магии.

— Валим! — уже нормальным голосом воскликнула Белла, и Рабастан, привыкший в бою слушаться чужих приказов, тут же аппарировал вслед за ней.

Фрэнк сразу кинулся к неподвижно лежащей Алисе и, нащупав пульс, облегчённо вздохнул.

— Ну что, гаврики, я кому сказал сжечь бумажку после ознакомления, а?!

Где-то под дверью, охраняя пути отхода из невидимого им дома, расположился дежурный отряд авроров.