Семейные ценности Хаддингтонов (гет)

Сменял надежды страхами не раз,

Проигрывал, хоть выигрыш был рядом!

Каких я только не наделал бед,

Себя вообразив на гребне счастья!

© Уильям Шекспир. Сонет 119

Часть 2. «Вопреки всему на свете»

Колесо фортуны продолжает крутиться. Но оно никогда не вращается по нашим правилам. Люди не способны влиять на ветра судьбы.

На окраине Лондона

— Джентльмены, делайте ваши ставки, — объявил Чарльз Грей.

— Я пас, — ответил его друг Джордж Уилсон и положил карты на стол.

— И я, — поддержал Джорджа Дэвид Эгертон.

— Ну, а ты? Что ты скажешь, Гарри? — обратился Чарльз к последнему мужчине за столом. — Если и ты пас, то я автоматически выигрываю.

— Эй, может хватит? — послышался строгий голос сзади.

Трое друзей подняли головы и увидели на пороге гостиной молодую девушку, одетую в длинный махровый халат. Ее золотистые волосы были собраны в пучок, а серо-голубые глаза сверкали гневом.

Чарльз, не оборачиваясь, обратился к ней:

— Малыш, мы разбудили тебя?

— Нет, что ты, я же могу заснуть, когда в соседней комнате четверо мужчин ржут, как кони, и дымят, как паровозы, — съязвила девушка.

Чарльз ничего не ответил на слова Оливии, своей девушки, с которой они недавно стали жить вместе. От этого она разозлилась еще больше, и подойдя к нему, со злостью бросила:

— Хватит блефовать, у тебя две шестерки.

Молодые люди за столом засмеялись, а Чарльз швырнул карты на стол. Девушка же, пробормотав себе что-то под нос, ушла в спальню.

— Эй, Чарльз, я могу забрать выигрыш? — сквозь смех поинтересовался Гарри.

— Даже не думай. Если бы эта мегера не помешала, все прошло бы удачно.

Молодые люди засмеялись еще громче. И прихватив по бутылке пива, направились к выходу. Чарльз смотрел им вслед и жалел, что не может пойти с ними. Тяжело вздохнув, он отправился в спальню, где его ждал серьезный разговор.

— Ну? Что это было? — спросил он у Оливии, опершись на стену и скрестив руки на груди.

Ответа не последовало. Вся ситуация уже начинала злить его.

— Я задал тебе вопрос, — грозно произнес Чарльз.

Ответа опять не последовало. Еще чуть-чуть, и он закипит от гнева.

— Я могу за волосы поднять тебя с кровати, и уж тогда ты точно заговоришь. Ты этого хочешь?

— Нет. Просто мне все это надоело. Каждое воскресенье ты собираешься со своими дружками. Вы пьете, курите, постоянно ржете. А все, что вы оставите, убирать только мне. А между прочим, мы могли бы хоть раз сходить с тобой куда-нибудь, — Оливия поднялась с кровати и подошла к своему парню. — И вот еще что, почему ты назвал меня мегерой?

— Прости, это было ужасно с моей стороны.

— За что ты извиняешься?

— За то, что оскорбил тебя.

— А за то, что не уделяешь мне время, не хочешь извиниться? -закричала Оливия, ударив Чарльза кулачком в грудь.

— Эй, эй, хватит, милая, хватит… — Чарльз пытался остановить истерику своей девушки.

Парню удалось перехватить руки Оливии. Он прижал ее к себе и почувствовал, как его рубашка стала мокрой от слез.

— Тише, милая, тише… — шептал он, гладя ее по волосам.

Чарльзу удалось успокоить девушку. Он аккуратно уложил ее на кровать и продолжал гладить по голове, пока та не заснула. Удостоверившись, что Оливия крепко спит, он вышел на балкон, чтобы вдохнуть глоток свежего воздуха.

Сегодня в Лондоне было прохладно. В воздухе пахло дождем, впрочем, как и всегда. Чарльз не любил Лондон, ему по душе был Форт-Уильям, его родной город, с его бесконечными зелеными просторами и историческими развалинами. Он помнит, как в детстве частенько сбегал из дома только для того, чтобы пробежать по цветущим лугам и полям, насладиться свободой. От воспоминания о родном городе Чарльз расплылся в улыбке. Достав пачку сигарет из кармана, он закурил. Пока Оливия спит, можно спокойно насладиться этой отвратительной, как она говорила, привычкой.

С тех пор, как Оливия переехала к нему, он оказался загнанным в какие-то рамки. Ему нельзя курить, даже на балконе, видеться с друзьями он может только в воскресенье, и то — только в его квартире. А уж о походе в какой-нибудь клуб и речи быть не может.

Два года назад Чарльз покинул свой родной город и отправился в Лондон. Мистер Симонс, давний друг его покойного отца, обещал помочь ему с работой. Для Симонса Чарльз был как сын, которого у него никогда не было и вряд ли будет, поэтому он всегда был рад посодействовать ему. Прибыв в столицу Великобритании, Чарльз прямиком направился в адвокатскую контору мистера Симонса. Именно в его кабинете он встретил Оливию де Леф, голубоглазую блондинку с миловидным личиком, которая тоже работала адвокатом.

Уже через три месяца они стали официально встречаться, а еще через два девушка переехала к нему. С этого момента все изменилось. Если раньше Оливия была милой и веселой молодой особой, с которой он любил ходить по ресторанам и театрам, то теперь она стала сварливой, вечно орущей женщиной. Больше не было той сексуальной девушки, которая возбуждала его одним видом. Теперь Оливия облачилась в махровый халат и все время ворчала. А Чарльз никак не мог понять причину такой метаморфозы.

Парень потушил сигарету, и постояв еще две минуты на балконе, вернулся в комнату, где мирно посапывала Оливия. Чарльз устроился сзади нее и уставился в потолок.

Завтра последний выходной. А вот со вторника, если повезет, он займет должность главного юриста в одной крупной компании Англии.

Лондон

— Новые факты. Черт возьми, откуда они только берут их, — зло произнесла Николет и отбросила газету в сторону.

На первой странице газеты «Times», самого популярного издания в этой стране, красовалась надпись большими буквами: «Новые факты о Хаддингтонах. Секреты смерти самого влиятельного мужчины Великобритании».

Прошло шесть лет, а эта история никак не дает покоя журналистам. Они отчаянно пытаются раскопать какие-нибудь новые аспекты этого дела. И ни одно интервью его единственной дочери, которая унаследовала весь его бизнес, не обходится без вопросов о погибших лорде Хаддингтоне и его сыне. Со временем Николет перестала зацикливаться на них, она также научилась обходить все подводные камни, уготованные назойливыми журналистами. Но всякий раз после подобной встречи с прессой Николет рыдала ночами в подушку, ведь боль утраты еще не прошла. И только ее муж, лорд Батлер**, знал об этой слабости.

— Николет, ну ты же знаешь этих журналистов, — голос главного управляющего компании вывел ее из мрачных мыслей.

Это был мужчина примерно того же возраста, что и Николет, возможно, старше на год, но ростом был чуть меньше своей начальницы. Он имел короткие каштановые волосы и серо-зеленые глаза, которые скрывались под строгими очками с тонкой темной оправой. Одет мужчина был просто: черный костюм в слабо заметную полоску, белая рубашка и темно-серый однотонный галстук.

— Да, Максвелл, ты прав. Но каждый раз читать этот абсурд уже надоело. Интересно, сколько еще эта история не будет давать покоя журналистам? — молодая женщина встала, и подойдя к окну, поглядела вдаль — туда, где кипит жизнь.

— Трудный вопрос. Может тысячу лет, а может и две, — слегка усмехнулся управляющий.

Между Николет и Максвеллом были дружеские и свободные отношения. Она не загоняла своего подчиненного в рамки официальности. Макс, как часто она его называла, был ее другом и соратником во всех вопросах. Девушка была уверена в его верности, чего не могла сказать о тех, кто сидит за пределами ее кабинета. Половина из них была на стороне лорда Карлайла, второго владельца компании, а другая часть была верна Николет.

Вот уже год Николет пытается отвоевать у Карлайла часть компании. Она хочет стать единственным владельцем «Haddington corporate», ведь с лордом Карлайлом у них очень часто возникают стычки по вопросам управления. Он осуждает ее действия, а она его. Но пока ей это не удалось, пока ни один адвокат не справился с этой задачей.

— Леди Николет, к вам пришли, — объявила Бесс, ее секретарь.

— Попроси подождать, — Николет подошла к столу и начала искать какие-то бумаги. — А вот, — она протянула Максвеллу оранжевую папку. — Здесь все документы, о которых мы говорили в пятницу. Ты знаешь, что с ними делать.

Максвелл кивнул и направился к выходу, а Николет вернулась к окну, совершенно забыв о госте, который ожидал аудиенции.

Буквально через минуту кто-то обнял Николет за талию и зарылся в ее волосы. Она сразу же узнала сильные руки своего мужа.

— Тео, что ты здесь делаешь? — спросила девушка, повернувшись к лорду Батлеру лицом.

— Мне нельзя прийти к собственной жене? — с улыбкой спросил Теодор.

— Конечно, можно. Просто я не ожидала тебя увидеть здесь. Я уже собиралась вернуться домой, — ответила Николет, и положила на щеку мужа свою ладонь — небольшая щетина, которую тот не сбривал, слегка покалывала ее руку.

Теодор притянул жену к себе и впился в ее губы жадным поцелуем, на который Николет тотчас ответила.

— Я отпустил Маркуса. У меня есть сюрприз для тебя, — объявил он, чуть отстранившись.

Николет молча кивнула, и взяв мужа за руку, пошла за ним. Когда они проходили мимо ее сотрудниц, от нее не ускользнули все похотливые взгляды, обращенные к Теодору. Она прекрасно знала о всех пошлых мыслях, которые проносятся в их головах при виде лорда Батлера. Но по сравнению с ними, у Николет большое преимущество: она — его жена и каждую ночь может проделывать с ним все то, о чем так мечтают ее подчиненные.

Теодор сидел напротив Николет и внимательно всматривался в лицо своей жены, с которой они состоят в браке вот уже четыре года. После событий шестилетней давности она очень изменилась. Во-первых, Нико остригла свои длинные черные волосы. Теперь темные, как сажа, локоны волнами спадали на ее плечи. Во-вторых, она стала одеваться, согласно деловому стилю. Больше в ее гардеробе не было коротеньких и откровенных платьев, которые будоражили всю общественность. Но одно осталось неизменным: пронзительный взгляд ее изумрудных глаз. В них вновь горит тот самый огонек, который когда-то давно так привлек его. И несмотря на то, что этой весной ей исполнилось двадцать семь лет, она навсегда останется его любимой маленькой девочкой, с которой он был во все трудные минуты ее жизни.

— Что-то не так? — обеспокоенно спросила Николет, заметившая пристальный взгляд Теодора на себе.

— Я люблю тебя, — сказал он, и нежно взял ее за руку, отчего женщина расплылась в улыбке. — Ты же помнишь это кафе? Это то самое, в котором мы уплетали мороженое после твоей фотосессии в образе Морганы.

— Да. Это был успех, — улыбнулась Николет. — Только жаль, что мне так и не удалось посотрудничать с Марком Ламбертом. В тот день, когда мы должны были с ним встретиться, мы с тобой улетели в Ирландию, на поиски ответов о смерти Кейтлин.

С тех самых пор, как Николет узнала всю правду о своей матери, она почти не вспоминала и не говорила о ней, а двадцать третье июля стало для нее обычным днем. Девушка не порывалась разыскать ее, хотя Теодор, зная характер Нико, думал, что ему все-таки придется отправиться в путешествие на поиски Кейтлин О'Салливан. Но этого не случилось.

— Мне кажется, что это было еще вчера. Как же время быстро летит. Теперь ты — успешная молодая леди, жена не менее успешного джентльмена, — Николет слегка усмехнулась. — тетя двух проказливых племянников.

При одной мысли о детях Вивьен и Дэниэла на их лице сразу же появилась улыбка. Да, Фредерик Дэниэл и Изабелла Вивьен Хаддингтоны стали достойной заменой Дэниэлу и Николет, а в некоторых шалостях даже превзошли их.

— Да, эти детишки воистину — маленькие чертенята, — засмеялась Николет. — И как только Вив удается с ними справляться?

От Теодора не ускользнуло, что на ее лице проступили слезы. Николет лихорадочно старалась скрыть их и перевести разговор на другую тему. Но он точно знал, что его жена думает о Дэниэле, о своем брате-близнеце, который был самым дорогим и близким для нее человеком.

Уже через полтора часа Николет и Теодор вошли в Хаддингтон-Мэнор. Как бы Теодор ни уговаривал свою жену перебраться в Лондон, а поместье оставить в качестве летнего дома, она не соглашалась. Этот особняк был дорог ей, как память о детстве.

После смерти отца она сделала здесь глобальный ремонт. Был отреставрирован третий этаж, закрытый еще со времен молодости лорда Хаддингтона. Сейчас там располагались спальни. Второй этаж перестал считаться спальным. Здесь находились два кабинета, принадлежавшие Николет и Теодору, три игровые детские комнаты, построенные исключительно для Фредди и Иззи, которые частенько проводили время у тети. Также здесь было несколько гостевых комнат и комната для игры в покер, ведь Нико и Тео любили посоревноваться в этой азартной игре. Кроме того, отныне здесь, на втором этаже, была большая гостиная. При лорде Хаддингтоне библиотека и гостиная считались одной комнатой, но Николет приняла решение разделить их.

Стоило Нико и Тео переступить порог своего дома, как к ним тут же, звонко смеясь, подлетели их племянники.

— Вы уже приехали? — удивленно спросила Николет у Вивьен, которая облокотилась на стену и с улыбкой наблюдала за этой картиной.

— Мы же не могли упустить возможности побыть с любимыми тетей и дядей, — с самодовольным лицом ответил Фредерик, сидя на руках Теодора.

— Ах ты, хитрец, — Николет наигранно погрозила ему и поцеловала в макушку Изабеллу.

Вивьен подошла к подруге, и они крепко обнялись. Они не виделись целый месяц, хотя постоянно созванивались. Вивьен с детьми отдыхала в Европе, а вчера они вернулись обратно в Англию, в их квартиру в Лондоне, ведь уже в среду у двойняшек день рождения, им исполняется пять лет. И их любимая тетя Николет обещала устроить им шикарный праздник.

После ужина все перешли в гостиную. Это была просторная комната с большим окном, которое было спрятано за бежевыми занавесками. Посередине располагались диван и два кресла, а между ними лежал маленький белоснежный коврик. Напротив находился камин, который топился лишь в холодное время. В левом углу, возле двери — кресло-качалка и маленький столик, на котором всегда стояла ваза с цветами.

Николет и Вивьен заняли места на бежевом диване и наблюдали за возившимися на полу возле окна Теодором и двойняшками.

— Из него бы вышел прекрасный отец, — заметила Вив.

— Я знаю, — девушка замялась. — Но как видишь, не сложилось...

Две предыдущие беременности обернулись выкидышем на ранних сроках. Врачи разводили руками. Они не понимали, в чем причина, ведь Николет была абсолютно здорова. Девушка потратила немалые деньги на разные исследования и тесты, но все безрезультатно. И тогда Николет решила сдаться. Если ей не суждено испытать счастье материнства, то она станет прекрасной тетей, и с этим она отлично справлялась.

— Нельзя сдаваться. Ты должна бороться, — тихо произнесла Вивьен.

— Я больше не могу. Пусть будет то, что должно быть. Никто из нас не в силах противостоять судьбе.

— Я бы не опускала руки. У тебя есть прекрасный любящий муж, вы вместе сможете преодолеть многое.

— Кстати о муже, дорогая, мы с тобой неоднократно говорили об этом. Ты не давала обет целомудрия. Дэна нет уже шесть лет, а твоим детям нужен отец.

— Я знаю, — слабо ответила Вивьен. — Но я ничего не могу с собой поделать. Дэн был тем единственным, которого я любила больше жизни. Жаль, что нам не удалось быть вместе и растить двойняшек, — она замолчала на мгновение. — Боль утраты еще не утихла в моей душе.

— Я смирилась с этим, — соврала Николет. — И ты должна.

Девушка не рассказывала подруге о том, что частенько ночами рыдает от одного воспоминания о брате, что она так и не отпустила его.

Минут через сорок все разошлись по своим комнатам. Вивьен отправилась уложить двойняшек спать, а Николет и Теодор отправились к себе. Приняв душ и совершив супружеский долг, они откинулись на подушки, пытаясь отдышаться.

Обычно их игры в постели продолжались час — полтора. Но на этот раз все длилось дольше. Началось все в душе. Теодор умело ласкал жену под струями горячей воды, отчего та быстро возбудилась. Потом они перешли на постель, где уже сама Николет доставила мужу невообразимое удовольствие.

За все то время, что они были вместе, Николет и Теодор успели изучить друг друга. Знали о любимых позах, о всех тех нюансах, которые больше всего нравятся партнеру и доставляют тому большее удовольствие. И они никогда не уставали от однообразия, ведь так приятно осознавать, что есть человек, специально подстроенный под тебя, знающий о всех твоих желаниях, способный угадать то, что собираешься сделать в эту минуту. Они были идеальными партнерами друг для друга. И им всегда было хорошо вместе.

— Ты не задумывалась о детях? — неожиданно спросил Теодор.

Николет повернулась на живот и посмотрела на мужа. Она прекрасно знала, о чем тот говорит, но не решилась ответить на его вопрос.

— Теодор Прайс, я всегда думаю о своих племянниках, — она попыталась улыбнуться.

— Не пытайся врать, ты этого не умеешь, — строго сказал он нахмурившись. — Ты прекрасно поняла, о чем я говорю.

Девушка присела и, прижав ноги к животу и уткнувшись лицом в колени, тихо произнесла:

— Я каждый день думаю об этом. Я боюсь потерять и этого ребенка, — по ее щеке прокатилась слезинка.

Теодор обнял Николет за плечи.

— Перестань, давай попытаемся еще раз. Мы безумно любим друг друга, и этот ребенок будет самым счастливым, — он поцеловал жену в затылок.

— Хорошо. Давай попробуем вновь, — Николет положила голову на плечо Теодора. — Обещай мне, что не бросишь меня, если я не смогу родить.

— Глупыш, я никогда не оставлю тебя, — ласково сказал он и лег на подушки, не отпуская свою любимую жену.

Вскоре Нико заснула, лежа на груди Теодора. Сегодня ее впервые не мучили кошмары, ставшие ее постоянными спутниками на протяжении этих шести лет.

Телефонный звонок разбудил женщину. Выбравшись из-под тяжелой руки Теодора, она дотянулась до телефона и подняла трубку.

— Алло, — сонным голосом проговорила она.

— Леди Николет, к вам пришли на собеседование. Когда вы будете? — послышался голос Бесс на том конце провода.

— Какое собеседование? — спросила Николет, присев на кровати.

— Ну как же? На должность адвоката пришли устраиваться, — недоумевала девушка.

— Передай, что я буду через час. Я уже лечу, — ответила Николет и бросила трубку.

Девушка быстро вскочила с кровати и подбежала к гардеробу. Сняла с вешалки облегающие темные джинсы и белую блузку с синим пиджаком. Она стала на бегу натягивать брюки, но через секунду тут же упала, запутавшись за штанины. От этого грохота Теодор, мирно спавший все это время, подскочил на кровати.

— Что случилось? — обеспокоенно спросил он у Николет, которая потирала ушибленное место.

— У меня встреча, а я почему-то про нее не знаю, — ответила она, застегивая блузку.

— Удачи, — посмеялся Теодор и упал на подушки.

— Она мне пригодится, — Нико быстро причесала волосы и, поцеловав мужа, выскочила из комнаты.

Ровно через сорок минут она вбежала в офис, чем удивила всех своих сотрудников. Быстро подлетев к стойке, где сидели ее секретарь и Максвелл, который ожидал леди Николет, она спросила у Бесс:

— Почему я ничего не знаю про это собеседование? — строго спросила она, пытаясь отдышаться.

— Я пыталась сообщить вам вчера, но вы так быстро убежали с лордом Батлером, что я…

— Так ладно, я поняла, — коротко ответила она и залпом выпила стакан воды, который протянул ее Макс.

— Нас уже ждут, — объявил управляющий.

Николет и Максвелл направились в ее кабинет, где их ожидал кандидат на должность адвоката компании. Девушка гордо вошла в кабинет и сразу же направилась к столу. Максвелл следовал за ней. Поприветствовав мужчину, Николет заняла свое место и начала внимательно вчитываться в документы, которые он предоставил.

— Итак, мистер Чарльз Грей, — наконец изрекла она, внимательно смотря на мужчину.

Он был атлетического телосложения, имел темные короткие волосы и серые глаза. И хотя мужчина сидел, было понятно, что он не был маленького роста.

— Что ж, я внимательно изучила все ваши бумаги. Закончили Стэнфорд с отличием. Выиграли множество дел. Да и мистер Симонс рекомендует вас, — Николет передала Максвеллу, который стоял рядом с ней, документы, и тот сразу же принялся рассматривать их. — Что вы можете сказать о себе?

— Вы не пожалеете о том, что взяли меня, — Чарльз сложил руки на груди и усмехнулся.

От подобной наглости Максвелл закашлялся и изумленно уставился на мистера Грея. Николет повела бровью и криво ухмыльнулась.

— Мило. Очень мило, — сказала Николет. — Да, адвокат должен быть настырным. Вы приняты, — Нико протянула ему руку, и тот пожал ее.

Максвелл был шокирован подобному решению. Николет никогда не любила чересчур наглых и назойливых людей, но приняла этого типа. Как так случилось?

— Когда я могу приступать?

— Хоть сейчас. Бесс покажет вам ваш кабинет, — девушка обошла стол и подошла вплотную к Чарльзу. — А вот и первое дело для такого наглого человека, как вы: найдете способ лишить лорда Карлайла части компании, которую ему передал мой отец, и отдать ее мне, чтобы я стала единственным владельцем.