Гарри Поттер и Точка Бифуркации (джен)

После тяжелого, словно похмельного, пробуждения я более вдумчиво и адекватно попытался разобраться с тем, что мне досталось от предыдущего владельца тела. За исключением вышеупомянутых отрывков детской памяти и поразительной регенерации, я также получил навык парселтанга. Пока что не опробовал его на практике, но каким-то седьмым чувством был уверен, что он точно есть.

Прикольно, если что, смогу натравить на Дурслей ядовитых змей.

Я попробовал пошипеть, но получилось так, что Дадли, проходящий мимо чулана, резко ускорился и в мгновение ока взлетел вверх по лестнице, проявив невиданную доселе прыть для ребёнка такого веса, как он.

Конечно, Дурсли, привыкшие чморить Поттера, не могли так быстро смириться с новым положением. Поэтому пришлось провести с ними ещё несколько сеансов внушения и заодно нужно было разобраться, есть ли у них эти пресловутые ментальные закладки.

Насчёт ментальных закладок, описанных во множестве фанфиков, — я попросту не мог проверить, есть ли они у Дурслей или нет. Во-первых, потому что я не имею даже теоретических знаний в ментальной магии, а во-вторых, даже если бы я мог, то не рискнул бы. Подозреваю, что на доме висят серьёзные следилки на случай, если какие-нибудь недоброжелатели захотят навестить национального Героя, то сигнальные чары оповестят одного любителя лимонных долек о том, что кто-то залез в голову чете Дурслей. Он примчится сюда, прочитает мой разум как открытую книгу, и на этом закончится история Гарри Поттера, Мальчика-Который-Попал, пойдёт чёрный экран, весёлая музыка и мемные титры, начинающиеся с «Directed by Robert B. Weide». Да и Дурсли без всяких ментальных установок и чужого вмешательства были сволочами и завистливыми подонками, любящими оттянуться на слабых. Их даже программировать особо не надо на нелюбовь к магии и Гарри.

Поэтому план на ближайшие несколько лет такой: сижу тише воды, ниже травы и стараюсь не попадаться на глаза магам в высоких кабинетах из кожи. Эти прихлопнут как муху, чуть что покажется подозрительным. И речь не только про одного лишь Дамблдора, которого некоторые считают чуть ли не главным злодеем и политиканом. Волан-де-Морт — моральный урод, а аристократия и нейтралы из Министерства тоже особым гуманизмом не отличаются. Каждый преследует свои цели, и у каждого специфическое понимание морали и того, через что можно переступить ради достижения высшей, как им кажется, цели.

Что касается семейства Дурслей. Как я уже говорил, теперь Вернон и Петунья не могли тиранить Поттера, а посему переключились на другой объект, Дадли. Орать на Дадли было за что, ведь он был туповатым жирным олухом с полным отсутствием признаков ума. Поэтому, когда Дурсли всерьёз взялись за его упущенное воспитание, Дадли весь осунулся, скинул несколько килограмм из-за ежедневных тренировок и рисковал похудеть ещё. В школе на одного задиру стало меньше, а учителя поражались, как вчерашний двоечник, претендующий остаться на второй год, вдруг взялся за ум и принялся штудировать школьные учебники. Естественно, никаких доставаний Поттера больше не было, хотя бы потому, что Дадли чисто физически не мог даже подумать об этом, ибо, приходя после школы, едва доползал до своей комнаты. А мне что? Обходит меня по широкой дуге — я не против.

Была проблема с его дружками, которые, потеряв вожака, попытались проучить меня, потому что решили, что я подговорил Дурслей взяться за воспитание сыночка. Они очень быстро об этом пожалели. Пирса Полкисса нашли лишь спустя неделю на окраине Лондона, его выловили из одного канализационного стока. Он проплыл несколько километров и провел в канализации парочку дней, едва не заработав переохлаждение. Кажется, даже установил рекорд Гиннеса.

На все вопросы, что с ним случилось, он с ужасом мотал головой и молчал. В Литтл-Уингинг он не возвращался, а его семья срочно продала дом и уехала в неизвестном направлении.

Жестоко, скажете вы? Нет, он заслужил это наказание сполна. В памяти Гарри было полно моментов, когда он видел или лично был жертвой издевательств Дадли и его верного подхалима Пирса, который всегда держал жертв Дадли, пока тот избивал их. Поэтому экскурсия по канализационным водам — это он ещё легко отделался.

Меня больше интересует, почему Дамблдор, который имел своих осведомителей — миссис Фигг и Дедалуса Дингла, встречавшихся с Поттером, — ничего не предпринял, чтобы прекратить издевательства над мальчиком? Он не знал, что Дурсли паршивые людишки? Прекрасно знал, МакГонагалл прямо сказала, что наблюдала за ними целый день и это худшие из всех магглов, которых она видела. И что сделал Дамблдор, чтобы облегчить участь того, кому, между прочим, половина магической Британии обязана жизнью? Ничего!

Увижу — оттаскаю дедулю за бороду. При условии, что он будет спать безоружным и закованным в антимагические кандалы. Тогда да, наверное, можно попытаться. Оправдания про «перегибы на местах» и «Дамблдор ничего не знал, в Орден Феникса пробрались враги» мною не принимаются.

А сейчас Вернону и Петунье вдруг взбрело в голову отправиться на прогулку и посетить Лондонский зоопарк. Надо сказать, что для англичан посещение публичных мест играет совсем иную роль, нежели для нас. Они идут в зоопарк или оперу не потому, что хотят увидеть что-то новое или культурно отдохнуть, а потому что это для них что-то вроде светского приема. Они вышли в свет, они встречаются со многими знакомыми, они показывают себя обществу. Показывают, что они в порядке, что у них всё нормально и что они честное семейство правильных и достопочтенных людей. Для англичан честь дороже жизни.

Разумеется, не всегда и не все ведут себя так. Но в данном случае речь идёт про классические «нормальные» английские семейства, большая часть которых занимается подобным, а также другими церемониями, включая стереотипное распитие чая и разговоры о погоде. Дурсли были как раз из таких, и именно поэтому они так не любили Поттера и старались всячески скрыть его от глаз окружающих. Для них было бы убийственным ударом, если бы соседи или коллеги вдруг узнали о том, что у них есть «ненормальный» племянник, который выбивается из общественных рамок.

Перед тем, как погрузиться в машину, Вернон отвёл Дадли в сторону.

— Предупреждаю. Любое баловство, хоть какое-то, и ты не будешь есть целую неделю, — грозно сказал он ему. — Садись в машину.

Понурый Дадли сел в машину и едва сдерживался, чтобы не зарыдать. Забавно, как из-за небольших правок с моей стороны меняется история, и Дадли высказывают то, что должны были Поттеру. Вот уж действительно, нам не дано предугадать, как слово наше отзовётся…

Было ли мне его жалко? Думаю, что нет. Он ничем не лучше Пирса. Вредный, жестокий и мерзкий ребенок, которого избаловали родители. Ему для профилактики не помешает находиться в условиях, где он является козлом отпущения, и сейчас он как раз в таких условиях. Дурслям опасно задирать меня, но кого-то травить и самоутверждаться им необходимо, поэтому они в одночасье сменили милость на гнев по отношению к Дадли.

В холле зоопарка было прохладно, ведь здесь содержат холоднокровных. Помню, был когда-то в Ленинградском зоопарке, там так же прохладно было в залах с рептилиями и крокодилами. В Московском зоопарке было не так мило, но зато вольеры побольше, в зоопарке культурной столицы несчастных львов, символ Гриффиндора, держали в клетке размером со студию в Мурино.

Мы всем семейством бродили между террариумами, и Петунья то и дело сталкивалась с кем-то из знакомых, обменивалась приветствиями, улыбками, короткими ничего не значащими разговорами, а Вернон важно кивал и пожимал руки.

Когда они в очередной раз остановились, чтобы несколько минут обсуждать со своими знакомыми школьные успехи детей, я незаметно слинял от них к серпентарию, где лежала знакомая по фильмам змейка.

— Boa Constrictor, Бразилия, — прочитал табличку и обратился к удаву, надеясь, что переход на парселтанг происходит автоматически, иначе я, говорящий со змеёй на чистом английском, выглядел бы нелепо для окружающих. Впрочем, со стороны шипеть со змеёй выглядит не лучше. — Скучаешь по дому?

Змея проснулась, приподнялась и мотнула головой в сторону. Я посмотрел на табличку с примечанием «Bred in captivity».

— Бред из сортира? Тьфу, то есть ты родился в неволе, верно? — Переход на английский язык давался мне тяжело, и хоть знание английского досталось мне вместе с памятью и отсутствием акцента, думал я всё равно на русском.

Удав кивнул и зашипел, двигая языком:

— Я буду сслужить тебе, говорящщий, если ты оссвободишь меня.

— Разве ты не хочешь повидать Бразилию? — змей задумался. — Ну ладно, — пожал я плечами. — Ты будешь мне очень полезен. Слушай, — я приблизился к стеклу, — когда это стекло исчезнет, ползи со всех ног, кхм, чешуек, на Тисовую улицу, спрячься там и жди меня. Знаешь, где это?

Змей отрицательно мотнул головой. Да и откуда ему знать? В зоопарке животных не учат картографии.

— Тогда попробуй найти, где живу я. Ты можешь это почувствовать по запаху или чему-то такому? — удав замер и утвердительно кивнул.

— Да, могу. Я чувсствую, где находитсся твоя нора.

— Как грубо! — я обиженно фыркнул. Впрочем, чулан под лестницей действительно больше похож на нору, чем на отель класса люкс.

Так как Дадли был зашуган до невозможности, он и не думал подходить ко мне и мешать, а топтался возле Петуньи с Верноном, мучительно страдая и слушая их болтовню с Мэйсонами.

Я прижал руки к стеклу и, держа в голове образ исчезающего стекла, начал напрягаться изо всех сил, стараясь вызвать спонтанный детский выброс магии. «Если будешь так тужиться — обосрешься», — раздался в моей голове ехидный внутренний голос, но я не имел ни малейшего представления о том, как творится магия. Лишь смутные догадки и домыслы, о которые я обжигался. Моя недавняя медитация так далась мне, потому что это толком магией назвать нельзя. Вы сами сейчас можете сесть и погрузиться в себя. В этом нет никакого фокуса, медитация — это самый простейший трюк, который под силу, наверное, даже сквибам, если они заморочатся и убьют много времени. Не было никакого щенячьего восторга «Ооо! Магия!», потому что я просто не понимал, как с ней взаимодействовать и что она собой представляет, мне срочно нужна была теоретическая база, а её можно получить только в школе. Представьте, что вам дали в руки разводной ключ, поставили к огромному станку и попросили починить его. Теоретически вам это под силу, и вы можете что-то покрутить и завинтить, но без знания механики у вас либо ничего не получится, либо вы сделаете только хуже. Так же и с магией — безграничный, но пока что непонятный и чрезвычайно опасный простор.

Кое-как удалось сконцентрироваться, и вот-вот я уже начал чувствовать какое-то тепло на кончиках пальцев, как вдруг ощутил похлопывание по плечу и мигом потерял всю концентрацию.

— Пошли, мальчишка, — пробурчал Вернон и направился к выходу.

Я был готов убить его прямо сейчас. У меня почти получилось заставить стекло исчезнуть! Сука!

— Извини, дружище. Пора уходить, я приду позже, — обратился я к огорченному удаву. Раз магический способ не оправдал себя, то будем действовать по старинке.

Ночью я добрался до зоопарка на такси, перемахнул через невысокий забор и пробрался внутрь с инструментом, спёртым из гаража дяди Вернона, а затем, забрызгав камеру чёрной краской, приступил к делу. Алмазным стеклорезом я аккуратно проделал отверстие в террариуме удава, которому не терпелось выйти на свободу, и когда я вырезал окружность с подходящим диаметром и выбил её, удав быстренько вывалился наружу. Охрана зоопарка не должна была помешать нам — я заранее убедился, что вся суточная смена охраны мирно спит в своих креслах и видит седьмые сны. Понимаю их, сам как-то подрабатывал в охране, и нарушители — это последнее, о чём думаешь на работе, особенно если ты не материально ответственное лицо.

— Пошли, — сказал я змею, и мы вместе смотались из зоопарка, а затем направились на Тисовую улицу. У забора возникла заминка, пришлось сначала перебрасывать змея, как мешок картошки, отчего он возмущенно шипел, а потом лезть самому.

— Слушай, а как тебя зовут? — спросил я, когда наш сюрреалистичный дуэт английского мальчика и бразильского удава шествовал по утренним улочкам Литлл-Уингинга. Первые лучи солнца, встающего за вереницей однотипных домиков, начинали окрашивать небо в багровые дюны.

— Не ззнаю, в ззоопарке меня ззвали просто Боа.

— Боа — это не оригинально. Будем звать тебя Санчо Панса, — торжественно провозгласил я.

— Я из Браззилии, а не Исспании. — возразил удав с широким кругозором, а затем скептически осмотрел меня. — И ты не поххож на Дон Киххота.

— Ты тоже не похож на верного и весёлого слугу! — возмутился я. — Тогда нарекаю тебя Педро, в честь первого императора Бразилии.

Скептицизм во взгляде удава можно было черпать ведрами.

— Ладно, будешь Боа. — Я махнул рукой. — Но, по-моему, имя «Каа» звучит гораздо солиднее, впрочем, как хочешь.

Мы тем временем дошли до дома номер четыре.

— Значит так, Боа, найди где-нибудь поблизости убежище, желательно в канализации. Можешь послоняться по округе, но осторожно, и чтобы приполз, как только я позову.

Удав кивнул и юркнул в ближайшую канализационную решётку. А я забрался в дом через приоткрытое окно и, взяв из холодильника еды, завалился спать в чулан. Особого дискомфорта, находясь в чулане, я не испытывал. Гарри Поттер явно не жил в квартирах по двенадцать квадратных метров, иначе бы воспринимал чулан под лестницей более, скажем так, позитивно.

Наутро я стоял у плиты и готовил кофе. На кухню завалился сонный Дурсль.

— Мальчишка, приготовь бекон, — небрежно бросил он.

— Сам приготовь, — огрызнулся я, не отвлекаясь от контроля кофейной пенки, которая так и норовила перелезть через край.

Вернон засопел, засверлил мой затылок взглядом и сдался. Это была слишком банальная попытка нагнуть меня.

— Дадли! — он обратился к тому, у кого кишка потоньше. — Живо приготовь нам бекон! — заорал он, и на лестнице послышался торопливый топот ног. Дадли, пыхтя, вбежал на кухню и принялся за готовку.

Всё это шло ему на пользу, на самом деле. Неделю назад он совершенно не умел готовить, а сейчас уже кое-как стряпал яичницу, макароны, рис и бекон. Немного, но для него это достижение. Плюс он заметно похудел и стал более адекватным в плане характера, но это, наверное, потому, что Дурсли так его зашугали, что он боялся лишний раз кого-то обидеть в школе. Вот тебе и «любимый Дадлипусик». Дурсли низкие люди, у них есть постоянная потребность кого-то шпынять, но они ещё и трусливые, что означает, что их легко запугать и заставить отступить. Я сделал всё это, поэтому им срочно требовался новый объект для унижений, которым они выбрали наиболее доступный вариант — Дадли. А потом к этому наслоились мысли в духе: «Давно пора! От рук отбился!», «Одни двойки в школе!», «Сколько лишнего веса и ноль почтения к родителям!». И Дурсли внезапно вспомнили о родительском долге и о том, что они упустили воспитание Дадли. Им просто было необходимо себя оправдать, и они успокоили себя этими отговорками. Что ж, это на их совести, я не против, если Дадли станет адекватнее из-за этой школы жизни. Он ещё не сформировался, и перевоспитать его не поздно.

Я ничего не стал есть из запасов Дурслей, а достал продукты, купленные на свои средства. Оказывается, за опеку Гарри Дурслям были положены нехилые такие льготные выплаты. Разумеется, все эти деньги шли в карман Дурслям, ни копейки не шло на Поттера. Выяснить мне это удалось, банально позвонив по телефону горячей линии социальной службы и задав вопрос «Какие выплаты и в каком размере положены дяде и тете, которые взяли сироту-племянника?». Я просто пригрозил Вернону, что расскажу опеке о том, что он долгое время присваивал средства сироты и не создал для него комфортных условий, а за это грозит тюремный срок до пяти лет. Дурсль матерился, но ничего не поделаешь, пришлось ему отдавать мне лично в руки все отчисления, иначе бы отправился по этапу куковать на тюремных нарах и хлебать баланду. Я проследил, чтобы отданная сумма соответствовала заявленной по телефону.

На эти деньги закупился продуктами с наибольшим сроком хранения и обновил свой гардероб. Теперь, по крайней мере, не выгляжу, как бомж или малолетний урка-карманник. Встречают ведь по одёжке, верно?

Тем более мне предстоит нанести визит директору нашей школы. Ходить каждый день в место, наполненное детьми, и проводить несколько часов, выслушивая информацию уровня «два плюс два равно четыре», — мне совершенно не хотелось, но я не мог просто так взять и бросить школу. Необходимо обеспечить себя запасным аэродромом в маггловском мире, чтобы в случае чего была возможность с концами исчезнуть из мира магов и быть уверенным, что ты всегда можешь рассчитывать на тёплое местечко в мире обычных людей. Для этого мне нужен был как минимум диплом об окончании школы, а потом можно будет уже замахнуться на университетский. Тратить время на уроках я не планировал, поэтому оставался один вариант — сдать экстерном.