Эфир. Часть 1 (джен)

— Хуан-линь гуан-линь, — прозвучал голос, записанный на пленку. Голос, вполне возможно, уже погибшей особы из Азии. Этот голос прозвучал, огласив факт открывшейся двери и поприветствовав очередного посетителя лавки эзотерических товаров. От этого голоса Лошадь уже был готов влезть на табуретку и, сковав своё горло пленом петли, броситься вниз, тем самым прервав своё бренное существование.

«Не-е-ет... эта работенка не для меня, — думал он старательно натягивая на своё изнеможённое лицо подобие улыбки. — Вообще, работа подобного плана — не мое! Не могу я находиться взаперти, — звучали мысли в его голове, а уголки рта при затрате большого количества усилий расползались в разные стороны, изображая на лице даже не столько улыбку, сколько что-то среднее между оскалом и скорченной рожей.

— Здравствуй, Сивый! — прозвучал тонкий, но очень звучный голос Крысы. — Как ты тут? Вижу, поклонницы оставили тебя в покое?

— Если бы... — совершенно истощенным, хрипящим голосом сказал Лошадь и посмотрел на вошедшую девушку.

— Устал от своей знаменитости? Ха-х! Вот и оборотная сторона медали, связанная с написанием всяких невероятно романтичных и в общем ванильно-противных книжек о приключениях, романах и романтичных приключениях, — практически смеясь, проговорила Крыса.

— Сгинь! Уйди! Не капай мне на и без того уставший и болящий моск! — практически простонал Лошадь. — И вообще, устал я чесать небо языком за сегодняшний... и вчерашний... и позавчерашний дни. Становлюсь этим, как его... интровертом! Причём У-БЕЖ-ДЕН-НЫМ! Понятно, а?

— Практически ортодоксальным интровертом, так? — смеясь, спросила Крыса.

— Ну, если ты подразумеваешь соблюдение правил типа быть нелюдимым затворником с ярко выраженной нелюбовью к поговорить, то, наверно, да. Я лучше того, писать буду. Мне это и удаётся, и я меньше устаю от этого, — устало продолжил Лошадь.

— Ладно... смотри, есть одна тема, — приблизилась Крыса и заговорщически поманила Лошадь, — за нами следят. В смысле, за всеми нами постоянно следят. За сообществом в целом.

— То есть? — протянул Лошадь с максимально вопросительной интонацией в голосе.

— Аккуратнее надо быть. Всем. И, чтобы не вплетать технологии, я предупреждаю сейчас всех, лично — сказала она. — Это распоряжение Дракона.

— А когда ты собиралась сказать об этом нам? — упершись руками в бока, спросил Лошадь.

— При следующей нашей встрече, — смутилась Крыса. — Дело в том, что я стараюсь вычислить следящих, но лишь замечаю их тени, причём в те моменты, когда они начинают отдаляться. Даже не могу понять, как им удаётся держаться и близко, и на расстоянии. ВСЕ, ты понимаешь, ВРЕМЯ! Они будто бы знают будущее... черт! — зло проговорила она.

— Это как? Чтобы кто-то ушёл от тебя? Такое вообще может быть реальностью? — Лошадь посмотрел на неё взглядом, полным непонимания и недоверия.

— Как оказалось, может! Причём очень даже неплохо может быть. Настолько, что я бьюсь с этим уже несколько недель. Или даже дольше. Не знаю... Просто в какой-то момент я заметила, что за мной идут по пятам, — она говорила вдумчиво, взвешивая каждое следующее слово.

— И что нам теперь делать? Прикрывать предприятие или что, или как? — в недоумении развёл руками Лошадь. — Или ты думаешь, что этот кто-то работает на Дракона? Или может как минимум сообщить ей информацию о нас?

— Этого я тоже не знаю. Я даже не знаю, знают ли они что-нибудь про нас и наши посиделки после собрания, — пожала плечами Крыса. — Единственное, в чем я более-менее уверена, это кто-то третий или даже четвёртый.

— В смысле? — в вопросительной гримасе лицо Лошади прорезали морщины.

— Ну, смотри. Мы, Дракон, Петух... С нами все ясно. Дракон действует от лица двенадцати нас. Ещё есть Петух, мысли и планы которого так же туманны, как и преследователи, так как у него и может быть самоличный план, и отсутствовать какое-либо самостоятельное желание завладеть Розой. Так же, конечно, и Петух, и Дракон могли нанять кого-нибудь для постоянного сбора информации. И, возможно, на самом деле так и есть. Но что-то глубинное, что настолько внутри меня, что является мной, кричит и бьет в гонг, стараясь донести одну мысль — это ещё одно заинтересованное в овладении артефактом лицо или группа лиц.

— То есть конкуренция возросла? — в раздумье сморщив лоб, спросил Лошадь и поправил свой любимый пиджак цвета песка.

— А может быть, и уменьшилась... до поры до времени, — загадочно и будто бы обращаясь к самой себе, проговорила Крыса, на шее которой висел большой камень, своим цветом напоминавший рубин.

— В смысле? — через несколько секунд раздумий Лошадь не выдержал и задал этот столь тревожащий его вопрос.

— То и есть, — вновь загадочно сказала Крыса.

— Ну, ты можешь пояснить мне доходчиво?! — начиная закипать, спросил он.

Тишина повисла в помещении магазинчика эзотерических товаров.

— Вот смотри, — начала говорить Крыса. — Вот есть у нас две деревни. Живут они вместе, живут счастливо. А потом одна из этих двух деревень вдруг обнаруживает золото! Представил?

— Допустим, — буркнул Лошадь.

— А вторая деревня в это же время находит небольшое племя, которое, в принципе, не против подписания пакта о мире, — с видом учительницы младших классов начала рассказывать Крыса. — Одновременно с этим те, что золото не нашли, отыскивают новое поселение. Это, конечно не золото, но тоже неплохо. Потому что можно подговорить, пообещать всякой всячины в обмен на некоторые услуги за определенную плату, и все будут довольны, корме тех, против кого направлен новый альянс... Ну, это так, в общих чертах и очень расплывчато. Додумывай сам, — сказала Крыса и замолчала на некоторое время.

— Ты хочешь заключить с ними договор? — не доверяя своим словам, спросил Лошадь.

— Да... я думаю, так будет правильно, — кивнула Крыса.

— А они знают об артефакте? — продолжил задавать он вопросы.

— Подозреваю, что да, но для того, чтобы выяснить это, мне необходимо поговорить с ними... а для этого необходимо выйти на контакт хотя бы с одним из тех, кто ходит за мной... за нами по пятам, — сказала она задумчиво.

— А шансы есть? — поинтересовался Лошадь.

— Шансы есть всегда, а вот возможность вечно ускользает сквозь пальцы, — пожала плечами Крыса.

— Так, а от меня ты чего хочешь-то? — недоумевая, спросил Лошадь.

— Быть начеку и... ты когда закрываешься? — она посмотрела ему прямо в глаза.

— Да примерно через полчаса. А по какому поводу спрашиваешь об этом? — пожал плечами Лошадь, теребя пиджак цвета самого прекрасного песочного пляжа.

— Пойдем смотреть нашу небольшую штаб-квартиру. Встречаемся с Быком, Овцой и Кроликом, — сказала она и отвела взгляд в сторону стеллажа с книгами.

— А как же Собака и Змея? — заинтересованно спросил Лошадь, но так и не получил ответа на свой вопрос. Вместо этого Крыса, немного помолчав, начала рассказывать, насколько замечательно сделано их личное место для встреч и обсуждения деталей плана по свержению Дракона и как стать единоличными хозяевами Розы Парацельса.

— Слушай, а для чего она нам? — внезапно даже для себя спросил Лошадь. — То есть Дракон нам, конечно, все объяснила, вкратце, я так подозреваю. Но нам-то она для чего?

— А ты делиться любишь? — спросила Крыса, ощерившись.

— Мне без разницы... А вот ты, видимо, не любишь, — с подозрением проговорил Лошадь. — А теперь вот такой вопрос... А почему я должен доверять тебе? Почему мы должны доверять тебе?

— В смысле?

— После твоих слов про «люблю ли я делиться» у меня появилась мысль, что тебе ничего не мешает, по окончании всего, взять и опрокинуть нас и стать единоличным владельцем... — он не смог договорить, так как Крыса перебила его.

— Ты меньше думай об этом... — она хищно посмотрела на оппонента. — Основная моя задача — свергнуть Дракона. Она меня бесит! И по-женски, и по-человечески, и как руководитель. Самовлюбленная тварь... конечно, есть в ней, у неё, что-то такое, от чего холодок пробегает по позвоночнику, но у большинстве своём она — пустое место. Понял?

— Да, но это не является ответом на мой вопрос. Так почему я должен доверять тебе? — не поддавшись на взгляд Крысы, спросил Лошадь.

— Потому, что у каждого из нас нет причины доверять друг другу. Вот почему, — серьезно ответила Крыса, и лицо Лошади искривилось от непонимания того, что он услышал.

— В смысле? — переспросил он, быстро помотав головой из стороны в сторону.

— В прямом смысле, — продолжая сверлить взглядом центр его лба, сказала Крыса. — Мы все, по сути, друг другу лишь враги. Посуди сам. На самом деле каждый где-то в глубине души хочет владеть артефактом самолично. Но при всем при этом сейчас есть два явных лидера. Это я, конечно, только про наш скромный круг из двенадцати персон. Так что или ты принимаешь чью-то сторону, или от тебя придется избавиться.

— А сможешь ли ты? — с усмешкой спросил Лошадь, и тут же одна рука Крысы скользнула в сумочку, свисающую с ее плеча. До этого мига он не обращал никакого внимания на небольшой элемент женского туалета, а сейчас его глаза судорожно прыгали с этого приспособления на вытянутую руку Крысы.

— Эй! Ты чего, а? — голос его зазвучал истерическими резкими нотками.

— Это мой мгновенный аргумент, — сказала Крыса. — И если ты полагаешь, что я долго буду принимать судьбоносное решение, ты очень! Слышишь, о-о-очень сильно ошибаешься в своих выводах, — она прожигала взглядом лицо Лошади. — Поэтому на данный момент у тебя есть два варианта. Либо ты засовываешь свой язык поглубже и наслаждаешься происходящим, принимая активное молчаливое участие. Либо мы выходим отсюда, садимся в машину и едем на одну прогулку. Для тебя последнюю, для меня — убирающую с моей дороги одну проблему.

Она произносила это, а Лошадь, онемев, слушал и смотрел на то, как её тело внезапно изменилось. Не было того сгорбленного строения, в котором она проводила большую часть жизни. Позвоночник словно претерпел радикальное выпрямление, и сейчас она возвысилась над самой собой. Рука, заканчивающаяся дулом черного пистолета, не содрогалась, и это давало понять о серьезности намерений Крысы. Та фенечка, что висела на её шее, сейчас кровожадно сверкала, бликуя светом лампочек магазина. Этот камень выглядел так, словно он обезвожен, но единственная из жидкостей, которая сможет насытить структуру кристалла та, что наполняет человеческое тело. Точно такое же желание было и в глазах хозяйки этого украшения.

— Конечно же, я могла бы рассмотреть вариант отпустить тебя. Но ты пойдешь к Дракону, но не обольщайся! Слив всех нас, ты в любом случае будешь лежать в яме, в лесу, одним бездыханным телом среди других таких же наших бездыханных тел. По этой причине я даже не стала включать это в список возможных вариантов развития событий. Понял? — практически рыкнула Крыса.

— Д-д-да, — начав заикаться, с трудом выдавил из себя Лошадь.

— Так что, что ты выберешь? — спросила Крыса, глаза ее сузились, а зрачки расширились до самого максимума, практически полностью скрыв радужки. Этого говорило в резком всплеске адреналина и о решимости Крысы.

— П-п-первый вариант, пожалуйста, — вновь, с огромным трудом, выдавил из себя Лошадь. — Я с тобой... с вами.

— И смотри. Тебе нет смысла сворачивать с этого пути, потому что это единственный, который не заканчивается быстро, тупо, страшно, под покрывалом холодной земли, — сказала Крыса таким голосом, который способен был въесться в сознание как щелочь в кожу и после напоминать о себе ожогом в виде кошмаров.

— Я... да... понял, — сбивчиво, быстро, проглатывая звуки, начал было говорить Лошадь, но вновь был перебит.

— Ты, конечно, гордый молодец, но недостаточно силен, чтобы тебя нельзя было поломать... так что, дорогой мой, не зазнавайся, — она стояла и была ровная как натянутая струна, а в глазах полыхало пламя, которое испепеляло его внутренности.

— Да понял я, по-нял! — сказал Лошадь, который до этого момента стоял, подняв руки над головой. Он сделал это как-то неосознанно, автоматически, будто бы он киборг, который подчинялся определенному алгоритму. Повисла гробовая тишина. Крыса по-прежнему смотрела на него, удерживая твердой рукой огнестрельное оружие. Она все так же целила в голову, между больших и очень живых глаз мужчины, который потихоньку начал опускать руки вниз с потерянным выражением лица.

— Может, ты все же того, опустишь своего маленького стального дула... ой, то есть того, друга? — спросил Лошадь, пристально наблюдая за Крысой. Он был напуган и даже не думал сейчас о своей сущности.

— Вот она, вся твоя гордость... вот она, вся твоя сущность... — медленно, словно борясь с гневом внутри себя, проговорила она. — Хотя так даже лучше, так проще, так безопаснее... — задумчиво произнесла она. — Хорошо что твое эго не давит на твои основные инстинкты... обычно мужчины, особенно твоего возраста, страдают отсутствием мозгов, которое замечательно компенсируется мнением, что часть их тела состоит даже не из стали, а из сплава титана и чего там еще... впрочем, это не важно, — её рука медленно поплыла вниз, но взгляд был все так же жесток.

— Собирайся, — сказала она. — Поедем, покормишь меня в наказание за твою безмерную глупость, — её голос звучал стальными нотками.

— Ты прикалываешься? — начал было вскипать Лошадь, но тут же посмотрел на сжимающую пистолет руку и решил не конфликтовать, особенно, учитывая высказанные Крысой аргументы.

— Что? — подняла бровь та, сделав вид, будто бы не расслышала сказанного.

— А, нет... ничего. Какую кухню предпочитаешь? — спросил он, а сам вдруг поймал себя на мысли о том, что мечтает воткнуть ей нож между лопатками.

«Ну, ничего... настанет момент, когда я смогу отыграться, и тогда ты, лицемерная тварь, упокоишься... тупо и страшно... поверь», — думал он с милой улыбкой на лице, но он не знал о том, что Крыса уже придумала, как пожертвовать одной своей пешкой.

— Сегодня, пожалуй, корейскую — она благосклонно, с легкой улыбкой превосходства кивнула Лошади и наконец спрятала пистолет обратно в сумочку, однако руку пока что не доставала, продолжая сжимать рукоять и держа указательный палец на крючке.

Так, спустя некоторое время, они закрыли, а затем покинули магазин эзотерических товаров, направившись в самый дорогой ресторан корейской кухни в городе. Так быстро несло их по узким улочкам, которые то и дело спускались или поднимались в горку. Минут через пятнадцать они прибыли на место, расплатились и зашли в шумное помещение с громко играющей корейской попсой. Каждый стол был оборудован углублением, над которым размещалась решетка для жарки мяса. В само углубление помещался стальной сосуд с тлеющими углями, от которых исходил приятный жар.

— Что желаете? — молодой человек с напомаженными волосами подошёл к Лошади и Крысе.

— Порцию говядины, свинины, потом курицы две порции, давайте листы салата, ещё лэн-мьен и... так-так-так, давайте, наверное, вот это. Кстати, что это? — Крыса перечисляла все с видом знатока, который ежедневно приходит в это заведение и практически заказывает одно и то же.

— Это запечённые в фольге кабачки, — с легким поклоном и пластмассовой улыбкой на лице продекламировал официант.

— А, ну отлично! Мне ещё вот это, да! — её голос был бодр и весел.

— Вы что нибудь хотите добавить? — он повернулся к мужчине в дорогом и очень красивом пиджаке.

— Да... давай лапшу, горячую, водки, грамм двести и пьяную сливу, — бегая взглядом по картинкам и непривычным названиям, сказал Лошадь и отдал книжку с блюдами халдею. Тот забрал и, поклонившись, удалился собирать заказ.

— Итак, дорогая моя начальница, — с лёгкой усмешкой в голосе сказал Лошадь. — Зная тебя, я уверен, пришли мы сюда не просто так... рассказывай, для чего и почему? Возможно даже, почему именно в это место?

— А ты молодец, — покровительственным тоном начала Крыса. — Все очень просто. Во-первых, ты проштрафился, и я хочу тем самым почистить твою карму. Быстро, нагло, коммерчески легко для тебя, с твоими гонорарами, и приятно для себя. А во-вторых, таким образом ты мне сейчас поможешь.

— Как? — удивился Лошадь.

— Незатейливо... Смотри в оба и наблюдай за людьми, нас окружающими. Возможно, нам удастся засечь наблюдателей, что прилипли ко мне как банный лист к любимому целлюлитом месту, — руки Крысы закружили вальс друг вокруг друга.

— То есть... — он не успел договорить и был перебит.

— Да! Я хочу выманить на тебя как на наживку. То есть ты — блесна. А я — рыбак. Осталось только вовремя подсечь, и все будет в ажуре, — Крыса говорила об этом в тот момент, когда одна из её рук вновь нырнула в сумочку и достала оттуда небольшое зеркальце.

— И что, ты думаешь, что это сработает? — раскинувшись на диванчике, спросил Лошадь.

— Возможно, нет, — Крыса задумалась. — Но попробовать стоит, — она говорила это, крутясь перед зеркалом. В этот миг Лошадь заметил, что она не столько смотрит на своё отражение, сколько наблюдает за обстановкой позади себя.

— Может, будет проще... — он вновь не успел договорить.

— Хвалю за смекалку и проницательность но нет. И, не смотри на меня так... мешаешь и палишь, — сказала она и положила своё зеркальце на стол.

— А ты уверена, что от этого будут толк и польза? — робко спросил он.

— Да, но только в том случае, если на данный момент мы закопаем эту самую тему, — спокойно и тихо сказала Крыса. — Давай ты мне лучше расскажешь о том, что происходит в этом магазинчике? Бывает что-нибудь интересное или какие-нибудь интересные потребители?

— Ты о чем-то конкретном или о городских сумасшедших хочешь знать? — напрягся Лошадь.

— К тебе, случайно не заходили друзья хозяина этой лавки? — глаза ее хитро сузились.

— Ну да, приходила эта его девка, подружка которая. Любовью зовут, кажется, — пожал плечами мужчина.

— Ага... и че хотела? — спросила Крыса и начала играть с украшением на шее.

— Спрашивала, нет ли новостей о дружке. Налетела на меня по полной программе. Ну, пришлось позвонить Дракону, задать пару вопросов. Наверное, на этом все, — задумавшись, сказал Лошадь.

— Угум-с... — так же задумчиво протянула Крыса. — А давно это было?

— Ну, так... не очень. Несколько дней назад. А ты по какому поводу интересуешься? Должен был прийти кто-то определенный? — пытаясь выяснить, чего от него хочет добиться Крыса, спросил Лошадь.

— Да так... Есть у него всякие интересные знакомые, с которыми за жизу поговорить хочется, — сказала она, вновь подняв зеркало перед глазами и поправив прическу.

— Ладно... большего, я так понимаю, я от тебя не добьюсь до того момента, пока рак на горе не свистнет. Да? — раздраженно спросил Лошадь.

— Наверное, да, — сказала она туманно, и в этот момент к их столику подрулил тележку обслуживающий их халдей.

— Так-с! — сказала она резко и очень бодро. — А вот это уже не просто дело, это уже ДРУГОЕ дело! — она интонационно выделила «другое», и это звучало так, как если бы ребенок говорил о своем самом лучшем дне, на столь не далеко пройденном пути своей судьбы.

— Приятного аппетита, — лениво и разочарованно процедил Лошадь и налил себе пятьдесят, потом одним коротким движением опрокинул шот и приступил к своей лапше. — Когда пойдем смотреть на наше место встреч? — залив горечь первой рюмки горячим бульоном, спросил он.

— Скоро... очень и очень скоро, — сказала Крыса, выкладывая на решетку кусочки сырого мяса, которое тут же начинало шипеть и сочиться. — Приятного аппетита, — сказала она, перевернула все кусочки мяса и посмотрела на Лошадь, который наливал себе еще одну рюмку.

— Да, спасибо, — буркнул тот и опрокинул содержимое небольшого сосуда себе в рот, потом немного заел приятную горечь лапшой и вновь обратился к ней: — Что там с Быком?

— А что с ним может быть-то? — удивилась Крыса, жадно наблюдающая за поджаривающимся мясом.

— Он все-таки с нами или?.. — спросил Лошадь.

— Да. С нами! Кролик сделала свое дело. Чертова нимфоманка... — Крыса скрипнула зубами. — Она, несомненно, крута в своем деле но...

— Что «но»? — переспросил Лошадь.

— Ох... Знал бы ты всю правду об этой, эм, человеческой особи. Думаю, твоя реакция была бы примерно такой же, — сказала она. — Хотя я не имею права рассказывать тебе об этом. Там совсем мрачняк. Честно.

— Ты мне лишь дала много поводов на раздумье и попытки узнать истину, — сказал Лошадь, погладив подбородок.

— Смотри... будь осторожен в своих умозаключениях и желаниях. Они могут привести тебя куда дальше, чем дорожка в стороне от основной дороги. Понимаешь, к чему я клоню? — спросила она и начала перекладывать кусочки готового мяса на свою тарелку и выкладывать на решетку новые.

— Не совсем, но думаю, это не так уж и важно. Самое главное, я понял следующее — мне нет надобности стараться выяснить все вот это вот. Оно, скорее всего, само по себе рано или поздно всплывет наверх, — его голос был таким, какой обычно бывает у человека, который очень сильно задумался о смысле жизни.

— Давай кушай и будем расходиться. Уже вечер... я устала, да и на живца, по всей видимости, не клюнет. А это, конечно, прям очень прискорбно. Хотелось бы, чтобы клюнуло... хотя еще не вечер. Правда, может случиться такое, что мы разойдемся и в этот самый момент я вновь замечу лишь удаляющуюся тень, — сказала Крыса, потихоньку наслаждаясь мясом.

— А не паранойя ли это? — усмехнувшись, спросил Лошадь.

— К сожалению, нет. Дракон и Тигр тоже сталкивались с этой проблемой. Думаю, ты тоже уже столкнулся несколько раз с наблюдателями, правда, не знаешь об этом. Учитывая факт того, что ты стоишь за кассой этого... эм... захудалого магазинчика, — сказала Крыса, оскалившись в конце речи.