Седьмой хоркрукс (гет)

Мрак вселился в сердца тех, кто ждал вестей из Азкабана. Люди старались заняться повседневной суетой, но сосредоточиться никому не удавалось. В конце концов, все собрались в главном зале.

Джинни тяжело вздыхала, пытаясь усидеть на месте. Она хотела проснуться рано утром, чтобы увидеться с Гарри, но будильник не прозвенел. Джинни подозревала, что тут не обошлось без заботливого вмешательства матери, но ругаться с ней не стала. Эта ссора привела бы к еще большим ссорам, чего сейчас лучше было избежать.

Она заключила с Гарри шаткое перемирие, но все же постоянное желание защитить ее раздражало Джинни. Разве она не доказала, что так же сильна, как Рон с Гермионой? В глубине души она осознавала, что Гарри не мог с этим справиться. Желание защищать было неотъемлимой его частью. Джинни одновременно любила и негодовала.

Гермиона тоже сердилась на Гарри и Рона. Конечно, Джинни понимала, что все они не могут пойти в Азкабан, но то, что Гарри, даже не думая, выбрал Рона... Может, Рон и способен справиться с дементорами лучше, чем они, девочки, но...

Нет. Она не хотела приближаться к дементорам, но Гарри тоже не ладил с ними. Джинни закусила губу и часто заморгала, чтобы не заплакать. Она чувствовала себя беспомощной, сидя на диване с журналом. Ей нужно чем-то заняться.

Она окинула взглядом остальных. Ее семья старалась выглядеть беззаботной, ради нее. Не важно, как родные бесили ее иногда, они были хорошей поддержкой. Мама сидела с заплаканным лицом в большом кресле, яростно звеня спицами. На коленях у нее лежали семейные часы Уизли, которые она взяла из Норы. Все стрелки оставались на надписи «смертельная опасность», и никто не знал, чего она ожидала увидеть. Выражение ее лица ясно говорило, что к ней лучше не подходить, и остальные с уважением отнеслись к молчаливой просьбе.

Билл и Флер устроились в одном кресле и, нежно воркуя, играли в шахматы с Римусом, который поминутно доставал часы из потрепанной мантии. Джинни заметила, что молодожены допускают ошибки, приближавшие конец игры.

Папа и близнецы, вернувшиеся с работы в разное время, ждали новостей вместе с другими. Фред и Джордж сидели за кофейным столиком, объясняя папе принцип магловской игры в покер. Мистер Уизли не особо интересовался игрой и, положив фишки в чай, хотел узнать, сколько они могут продержаться на поверхности. Джинни не понимала увлечение папы маглами, хотя оно всегда удивляло Гарри и Гермиону.

Девочки сидели на диване. Джинни пыталась сосредоточиться на домашнем задании, но безуспешно. Вместо этого она пролистывала страницы гламурного журнала для молодежи. Гермиона читала учебники за седьмой курс. Джинни все никак не могла понять, как можно успокаивать нервы трансфигурацией, в то время как на нее книги навевали на нее скуку.

Джинни толкнула подругу в грудь, показав статью об оценке любовных отношений. Ей нравилось видеть рядом рыжие волосы Гермионы. Джинни всегда хотела иметь сестру и думала, что Гермиона могла бы подойти на эту роль. Несмотря на то, что в воздухе витало явное беспокойство, они не удержались от взрывов девчоночьего смеха. Обе девочки краснели, когда все оборачивались на них, но интересный журнал заставлял забыть о тревоге, и Гермионе тоже нужно было расслабиться. Нарцисса Малфой еще не появлялась даже для того, чтобы забрать завтрак. Никто не заметил ее отсутствия. Интересно, что Нарцисса думала о визите сына в Азкабан?

В прихожей громко скрипнула дверь, и все помчались в коридор. Джинни снова прокляла свой низкий рост — ее братья загородили весь обзор. Раздались удивленные возгласы, когда с тремя фигурами, скрытыми под черными плащами, вошли профессор МакГонагалл, Хагрид и Кингсли Брустверт. Гермиона наступила Джинни на ногу, кивнув на одного из незнакомцев. Джинни прищурилась, пытаясь понять, что хотела сказать Гермиона. Джинни округлила глаза, увидев герб Слизерина на левом кармане их мантий.

Римус пробился через толпу братьев. — Хагрид! Кингсли! Вы нашли их, — сказал он, проводив гостей в зал, откуда они все выбежали. Очевидно, Римус знал, кем были эти незнакомцы. Джинни с любопытством взглянула на них, удивляясь, что мать еще не отослала ее наверх.

— Да, сведения оказались достоверными. Мы подумали, что лучше привести их сюда и держать под присмотром, — раздался в тишине звучный голос Кингсли.

Главная фигура сняла капюшон. Это была женщина средних лет с темными волосами, покрытыми сединой. Две другие фигуры тоже сняли плащи. На этот раз ими оказались девочки-подростки с вздернутыми носами. Младшей нос придавал непривлекательный вид, старшей — аристократическую наружность. Их волосы были растрепаны, и девочки выглядели так, будто не ели уже несколько дней. Джинни хорошо знала младшую, и, судя по выражению лица Гермионы, та тоже узнала новоприбывших.

— Что значит «держать под присмотром», мистер Брустверт? Я думала, вы предлагаете убежище, — чопорно спросила старшая ведьма, неодобрительно нахмурив брови.

Кингсли поклонился. — Конечно, предлагаем, миссис Паркинсон. Однако, вы должны понимать, что в такие времена необходимы предосторожности.

Миссис Паркинсон поджала губы, но промолчала.

— Молли, мы можем предложить что-нибудь поесть, пока они не отправятся отдыхать? Мы поселим их на одном этаже с Малфоями, — сказала профессор МакГонагалл.

— Конечно, — ответила ее мать, почти радуясь, что нашлось хоть какое-то занятие. — Устраивайтесь поудобнее. Я принесу чего-нибудь.

— Грэйнджер!

Гермиона испуганно обернулась. Позади нее стояла Пэнси Паркинсон, которая подозрительно уставилась на рыжую шевелюру.

— Что ты здесь делаешь? — спросила темноволосая девочка. — И какого черта ты сделала с волосами?

— Я собираюсь задать тебе тот же вопрос, — холодно заявила Гермиона, посмотрев на спутанные космы Пэнси.

— Мне даже не верится, Драко действительно связался с грязнокровкой и предателями! Может, ты еще скажешь, что и Поттер здесь? — завопила Пэнси.

— Замолчите, юная леди, — твердо сказал мистер Уизли. В его голубых глазах вспыхнул гнев. Сердился он редко, и потому вся комната затихла. — Этот дом предлагает убежище всем нуждающимся, но мы не потерпим ни ваш тон, ни скрывающуюся за ним ненависть. Запомните это, мисс Паркинсон.

— Простите мою дочь за недостаток хорошего воспитания, — извинилась миссис Паркинсон, взглянув на Пэнси. — В последнее время нам пришлось очень тяжело, и боюсь, что усталость сказалась на всех нас.

— Конечно, Анастасия, — согласилась профессор МакГонагалл. — Мы сочувствуем вашей утрате. Возможно, вы захотите увидеть Нарциссу. Следуйте за мной.

Профессор МакГонагалл вывела миссис Паркинсон из зала, строго взглянув на девочек. Когда взрослые перешли на другую сторону комнаты, подростки стали недоверчиво переглядываться.

Наконец, Джордж спрыгнул со стола и подошел к Паркинсон. — Ирис, сколько лет, сколько зим, — сказал он чуть неловко, обращаясь к старшей девушке. — Приятно видеть тебя снова.

— Да, мы не виделись с тех пор, как ты вылетел через парадную дверь, — улыбнулась Ирис. У нее были те же черты, что и у сестры, но лицо имело более овальную форму, что придавало ей мягкость. Когда она улыбалась, то выглядела прелестно.

— Да, да. Хватит пустых комплиментов. Где Драко? — спросила Пэнси, хмуро посмотрев на Джорджа и сестру.

Между сестрами существовало жестокое соперничество. Пэнси возмутилась, что Ирис уделили больше внимания. Джинни спрятала улыбку — это знание могло оказаться полезным.

— Он и Гарри отправились в Азкабан, — ровно сказала она, внимательно наблюдая за поведением девушки из Слизерина.

— Что?! — завопила Пэнси.

— Он хочет поговорить с отцом. Мы ждем их возвращения с минуты на минуту, — ответила Гермиона. Джинни заметила в ее голосе холодок. Обычно Гермиона давала человеку возможность исправиться.

— Он сумасшедший? — закричала Пэнси, ни к кому не обращаясь. — Разве он не знает, что у него есть приказ вернуться к Темному Лорду? Поттер нужен ему живым, но Драко в настоящей опасности!

— Да, повезло Гарри, — закатила глаза Джинни.

— Все еще вздыхаешь по Мальчику-Который-Выжил? Где твое самоуважение? — фыркнула Пэнси.

— Тебе нравится моя прическа? — спросила Джинни, беспечно глядя на ногти.

Пэнси нахмурилась. — Не могу поверить, что ты отдала их Грэйнджер. Но я понимаю ее желание. Все мужики в Хогвартсе сходили по ним с ума, а теперь никто не будет, — Пэнси с триумфом усмехнулась.

— О, Пэнси, тебя интересуют мои волосы? — позабавилась Джинни. — Ты ведь знаешь, есть особое заклинание, разве что только кончики останутся натурального цвета.

Лицо Пэнси вспыхнуло. — Не льсти себе. Я замечаю все, что происходит в школе.

Фред и Джордж смотрели то на Пэнси, то на Джинни, словно наблюдая за ходом теннисного матча.

— Пэнси, твоя игра восхитительна, — слегка удивилась Ирис. — Мы останемся здесь, пока мама не придет в себя.

— О чем Драко думает? — взвыла Пэнси. — Когда они вернутся?

— Я уже говорила тебе, мы все ждем их возвращения, — строго сказала Гермиона. Вопрос Пэнси напомнил, сколько уже прошло времени, и к Джинни вернулось беспокойство.

— В тюрьме Поттер может потерять сознание. Разве у него нет проблем с дементорами?

— Проблемы у него будут скорее из-за твоего дружка, — огрызнулась Джинни, доставая палочку.

— Не смей винить Драко. Уверена, Поттер обманом завлек его, — сказала Пэнси, тоже достав палочку.

— Конечно, ведь он такой идиот, что любой может его обмануть, — вспыхнула Джинни.

Фред ловко схватил сестру за талию и оттащил от Паркинсон.

— Полегче, Джинни. Не стоит давать маме повод отослать тебя, — прошептал он.

— Пэнси, тебе придется признать, — устало произнесла Ирис, присаживаясь в кресло. — Драко повел себя по-идиотски, связавшись с кучкой гриффиндорцев. Но теперь и мы с ними.

— Помню, были времена, когда ты охотно встречалась с гриффиндорцами. Кто был одной из птичек, щебетавших вокруг Оливера?

Ирис покраснела. — Я такого не делала.

Пэнси фыркнула и с отвращением посмотрела на сестру. — Нет, делала. И не называй Драко идиотом.

— Я буду называть его, как мне вздумается, — огрызнулся Ирис. — Он виноват в смерти папы.

Пэнси отпрянула. Взгляд ее потемнел, и она ударила сестру по лицу. Джордж прыгнул на диван, забросил ноги на кофейный столик и сотворил большой пакет с попкорном. — Кошки дерутся, — просиял он. Фред мигом присоединился к нему.

Мистер Уизли окинул взглядом суматоху, но когда инцидент был исчерпан, вернулся к прерванной беседе.

Гермиона встала между сестрами, подняв руки. — Остановитесь. Я сожалею, что ваш отец погиб. Мы все беспокоимся —

— Грэйнджер, ты в каждой бочке затычка, — прорычала Пэнси. — Кто просит тебя совать свой длинный нос? Почему ты всегда считаешь, что всем интересно то, что ты скажешь? Тебя слушает один лишь Поттер, который превращает все в дерьмо. Разве нет? Возвращайся к своим книжкам, девчонка-которая-знает-все.

Глаза Гермионы полыхнули ярким огнем. — Отлично, Пэнси. Я разрешаю твоей сестре превратить тебя в желе. Никто не будет скучать по твоим наглым речам.

— Почему ты думаешь, что у нее получится? — оскорбилась Пэнси.

Гермиона закатила глаза. — Пэнси, я видела твою дуэль. Кто угодно может сделать из тебя фарш.

— Уверена? — Пэнси потянулась за палочкой.

Гермиона оказалась быстрее. Едва Пэнси успела шевельнуться, как она уже достала палочку. — Тронешь меня, Паркинсон, и я покажу тебе, чему научилась в книгах.

Пэнси побледнела. Уизли, наблюдавшие за ссорой, взвыли от восторга.

— Садись, — Гермиона кивнула на кресло в углу, — и помолчи, или я сама позабочусь, чтобы ты замолчала. Мы будем сидеть, как воспитанные люди, и ждать новостей. И чтобы я не слышала от тебя ни слова.

— Гермиона, ты ее сделала, — сказал Фред, подбросив попкорн.

Победительница повернулась к нему, и ее глаза сверкнули гневным блеском. — Мои слова тебя тоже касаются.

Фред в ужасе сглотнул и спрятался за диван.

Джинни хихикнула. Ей нравилось, когда близнецов ставили на место. У Гермионы неплохо получалось наводить страх.

* * *

Мир перевернулся. Он размывался в черную пустоту, и все ощущения стали в нем бессмысленными. Из этой пустоты раздавались крики, но странно — они звучали где-то рядом и в то же время очень далеко. Холодный камень под пальцами поражал грязной поверхностью, в который было нечто чуждое и зловещее. Возможно, Гарри лежал на полу. Он хотел только одного — чтобы крики прекратились.

Гарри потянулся за палочкой, но ее не было. Без палочки Патронуса не сделать. Он пытался, но тщетно.

Тошнота. Она заставила его согнуться и выступить против тьмы, заявлявшей свои права. Если сдаться, то все будет кончено. Крики приобрели силу, хаос усилился. Может, Малфой? Вряд ли. Он никогда не был во Впадине Годрика.

— Лили! Хватай Гарри и беги! Это он!

Впереди несколько ступеней. Он слышал дыхание бежавшего, кто-то кричал, но Гарри не мог разобрать ни слова. Сквозь закрытые веки мелькали зловещие цвета. Он хорошо знал это заклинание. Сириус ушел через Завесу. Яркая вспышка ядовито-зеленого света ударила Дамблдора, и тот упал с башни астрономии.

Что-то холодное и гнилостное приблизилось к его лицу. Тело содрогалось в конвульсиях. Он слишком устал, чтобы испугаться...

— Не Гарри! Только не Гарри! Пожалуйста, я все сделаю!

— Отойди в сторону, девчонка!

— Не Гарри!

— Гарри! Гарри!

Кто-то тряс и хлопал его по лицу. Он изогнулся, пытаясь уйти от ударов, но не смог. Раздался крик, голос женщины, который он не помнил. Отозвались другие — она словно отдавала приказы.

Гарри вцепился в кажущуюся реальность, но мысли проскальзывали сквозь пальцы. Кто-то поставил его на ноги, обхватив Гарри за талию. Он не выдержал и снова чуть не рухнул.

— Идем, Гарри. Я держу тебя, — прошептал на ухо Рон.

Рон поможет мне — я бы мог догадаться. Друг рявкнул на кого-то, но Гарри ничего не понял. Крики затихли, только зубы по-прежнему отбивали нечеткую дробь. Слова другого человека, взявшего его за руку, превратились в протяжный вой. Ноги бесполезно волочились по земле.

Движение остановилось. Гарри лежал на более удобной поверхности. Кто-то держал его голову и что-то запихивал ему в рот. Он инстинктивно сжал челюсти.

— Расслабься, Гарри. Это шоколад, — мягко сказала Тонкс, убирая волосы с его вспотевшего лба. — Тебе станет лучше. Вот, Драко, тоже съешь.

Гарри открыл воспаленные глаза и откусил шоколад, который давала ему Тонкс. Зрение медленно возвращалось, и он понял, что лежит в том месте, где остались ждать Грюм и Рон. Шоколад сделал свое дело — Гарри стало лучше. Он взял еще одну плитку и ухитрился сесть.

Холод исчез.

Ладони кровоточили, и колени, наверное, тоже. Тающий шоколад смешивался с кровью. Рядом с ним сидел Малфой, мертвенно бледный и хмурый. Он тоже ел большой кусок шоколада. Тонкс сидела напротив мальчиков. Теперь ее волосы стали скорее серыми, чем розовыми.

— Что произошло? — попытался спросить Гарри. Слова плохо получались у него.

Рон поднял бессильную руку Гарри и уговаривал откусить еще шоколада.

— Не знаю, что на них нашло. Они никогда не нападали на посетителей, — сказала Тонкс с дрожью в голосе. — Я возвращалась проверить вас, как услышала крики Драко. Нужно сообщить министерству, что оставшиеся дементоры стали неуправляемы.

— Мы вышли из камеры отца, и эти твари напали на нас. Здесь отвратительная охрана, — возмутился Драко. — Меня же убить могли.

— Расслабься, парень. Им не ты был нужен, — сказал Грюм, посмотрев на Гарри волшебным глазом. — А Поттер.

Малфой обидчиво скрестил руки. — От него не было никакого толку. Какой герой, сразу же потерял сознание. Конечно, дементоры неприятные существа, но почему они так влияют на тебя? Что ты видишь?

— Я слышу крики родителей, когда Вольдеморт убивает их, — огрызнулся Гарри. Даже Малфой мог выглядеть пристыженным.

Гарри сердился на себя и Малфоя. Зачем он сказал правду? Гарри отвернулся от сочувственных взглядов и запихал в рот еще шоколаду. Нужно сосредоточиться на поисках хоркруксов.

— Почему дементорам всегда нужен Гарри? — с беспокойством спросил Рон.

— Потому что для них он ходячий пир, — коротко объяснил Грюм. — Я не хочу просидеть здесь весь день. Сейчас идем в камеру хранения, а потом уходим.

— Согласен, — сказал Гарри, опершись на руку Рона. — Я тоже хочу уйти.

— Убедил отца, Драко? — спросила Тонкс.

Малфой отвел взгляд и нахмурился. — Нет.

Тонкс посмотрела на него, но вопросов задавать не стала. Она похлопала Малфоя по плечу. — Камера хранения на втором уровне. Следуйте за мной.

— Минуту, — сказал Гарри, вглядываясь во что-то за спиной Тонкс. Почему она так торопится... Вдали от остальных камер, в самом конце коридора зияла черная пустота. — Что там такое?

— Эта камера давно не использовалась, — ответила Тонкс, отводя глаза.

— Почему?

— Какая разница? — недоумевал Драко, нервно оглядываясь на другие камеры. — Давайте просто свалим отсюда.

— Вы говорили, что это крыло с повышенной охраной? Здесь самые опасные преступники, — сказал Гарри.

Тонкс кивнула. — Да, и поэтому мы должны идти, — заявила она, схватив его за руку.

Он вырвался и продолжал идти, опираясь о стену. — Камера, откуда некогда бежал узник. Вот почему ей не пользуются, — прошептал он.

— Гарри, не надо, — предостерегла Тонкс.

Рон наконец-то понял, кому принадлежала камера.

— Гарри, у нас есть дела поважнее.

— Знаю, — ответил он, приближаясь к камере. — Но мне нужно увидеть. Сириус провел здесь двенадцать лет.

Гарри переступил через порог, ноги словно перестали держать. Медленно вперед... Камера была невероятно маленькой и очень темной, опустевшей. Напротив стены стояла простая походная кровать. Над изголовьем Гарри разглядел грубый набросок собаки, волка и оленя.

Каким покинутым и одиноким чувствовал себя Сириус... Быть узником в камере, которая не больше чулана для метел. Сходство его ничуть не изумило. Двенадцать лет... Двенадцать лет, потраченных впустую.

Рука Рона вернула его к реальности. Они шли за Тонкс по ярко освещенной лестнице. Гарри хотелось вернуться в холодную лодку, закрыть глаза и уснуть. Может, вещи Наземникуса найдутся очень легко?

— Поттер, если ты не можешь двигаться быстрее, то, по крайней мере, уйди с дороги, — сказал Малфой, проталкиваясь между друзьями. — Я не хочу задерживаться в таком месте.

— Представляешь, какую лужу развел Малфой, пока мы с Грюмом не подошли, — усмехнулся Рон. — Хотя если б не его вопли, мы бы не знали, что ты в беде, — громко добавил он.

Блондин, не обратив на него внимания, поспешил за Тонкс.

— Оставь его в покое, — слабо пробормотал Гарри. — Он накинулся, потому что его отец мерзавец.

Рон недоуменно моргнул. — Ты защищаешь Малфоя?

— Нет, — быстро ответил Гарри. — Я все еще думаю, что он жалкий трус. Но у него было трудное утро.

— Не похоже, что ты тоже весело провел здесь время?

— Хватит уже, — буркнул Гарри. Ему хотелось стереть самодовольную улыбку с лица друга, но он боялся, что не попадет без Рона в камеру хранения.

Тонкс остановилась перед тяжелой стальной дверью. Палочка сняла магическую защиту, но требовалось открыть дверь еще и обычным способом. Гарри разинул рот. Ряд за рядом лежали вещи — в основном в коробках. Казалось, в комнате полностью отсутствовал порядок.

— Многие уходят из тюрьмы и не хотят ничего брать, — виновато пожала плечами Тонкс. — Коробки пронумерованы в соответствии с камерами. На вещах Наземникуса номер 3D.

— Вы с ума сошли? Мы будем искать целую вечность, — ужаснулся Рон.

Тонкс скривила губы. — Хуже. Только один может войти.

Похоже, Азкабан они покинут не скоро.

* * *

Обеденный час стремительно приближался, но вестей по-прежнему не было. Джинни чувствовала волнение, исходившее от подростков, и ничто не успокаивало ей нервы. Гермиона собрала книги и разложилась у входа, ни с кем не разговаривая.

Римус вел себя, как животное, запертое в клетке. Джинни слышала, как он говорил Биллу, что сейчас Тонкс уже должна послать ему весточку. Ее дежурство подходило к концу, и если они скоро не вернутся, Римус собирался отправиться за ними. Джинни держала в тайне, что пойдёт с ним. Ни мать, ни кто-либо другой ее не остановят. На лицах близнецов была та же решимость.

Разместив миссис Паркинсон, мать Джинни и профессор МакГонагалл больше не появлялись на кухне. Иногда им приносили чай в гостиную, но так или иначе они оставались вне круга внимания остальных. У Джинни возникло впечатление, что они явно обсуждали миссис Паркинсон и миссис Малфой, а те, в свою очередь, делали то же самое наверху.

Ирис покинула гостиную после гневной вспышки Гермионы, но Пэнси продолжала сидеть в кресле. Она устало склонила голову, но была полна решимости дождаться возвращения Драко. Ее взгляд метал кинжалы в каждого, кто осмеливался посмотреть на нее.

Терпение Джинни истощалось с каждым движением маятника. Братья понимали ее состояние и обходили стороной. Перед взглядом вставали самые ужасные картины, и почему, почему никто не догадался прислать простую сову? Когда Гарри вернется, она поцелует его и даст пощечину... Нет, наоборот. Глупый, глупый, глупый!

В конце концов, тяжелая парадная дверь открылась. Погрузившись в размышления, Джинни не сразу услышала скрип петлей, в отличие от Гермионы, которая была уже на полпути к выходу, когда Джинни догнала ее. Тренировки по квиддичу победили — она быстро опередила подругу, успев увидеть, как Грюм запечатывает дверь.

Вслед за Тонкс вошли усталые и изможденные люди. Гарри выглядел хуже всех. Его взгляд искал Джинни. План мести бесследно исчез, и она ринулась к нему. Обняв и усадив на кресло, Джинни встревожилась тем, как он тяжело прислонился к ней. И то, что Гарри принял ее помощь без всяких слов, говорило, насколько он устал.

— Рон! — вскричала Гермиона, набросившись на него. Рон пошатнулся. — Где вы были? Что случилось? Ты в порядке?

— Ну-ну, Гермиона. — Рон тесно прижался к ней. Слабая улыбка больше походила на гримасу. — С нами все хорошо. Просто мы рады, что ушли оттуда. — Гермиона проводила Рона до кресла.

— Драко! — завопила Пэнси. В два шага она оказалась рядом с ним.

— Пэнси? — удивленно спросил Малфой. На его лице ясно читалось замешательство, смешанное с искренним удовольствием. Может, он и вправду беспокоился за грубиянку из Слизерина? Кто бы мог подумать?

— Как ты? — проворковала Пэнси, уводя Драко в сторону.

— Что ты здесь делаешь? — спросил он охрипшим голосом.

— Это длинная история. Ирис и мать тоже здесь. Пойдем наверх, я все тебе объясню, — сказала Пэнси, поднимаясь по лестнице. Она обернулась и бросила победоносный взгляд, будто кто-то желал отбить у нее Драко.

Вскоре пришли и остальные члены Ордена, и все собрались в зале. Римус поспешил к Тонкс и крепко ее обнял.

— Что произошло? — спросил он, помогая ей сесть в кресло.

— О, Рон, Гарри! — вскричала ее мама, бросившись к мальчикам. Она остановилась на полдороге, бросая на них беспокойные взгляды. Миссис Уизли выглядела потерянной, увидев, что Джинни и Гермиона уже хлопотали над мальчиками, как обычно она делала с ними прежде. Сердце Джинни сочувственно сжалось.

— Скримджер, вот что произошло, — неприязненно ответила Нимфадора.

— И Перси, — кисло добавил Рон.

— Перси? — переспросила миссис Уизли, широко открыв глаза. — Как это с ним связано? О, Мерлин! Они не заточили его в Азкабан?

— Он действовал по приказу Скримджера, — отчеканил Грюм, поставив деревянную ногу на скамейку, которую услужливо подставил ее папа. — Министр прислал кучу бумаг с требованием заполнить их. Он просто хотел выведать, зачем Поттер отправился в Азкабан.

— Как и мы все, — сказала Тонкс, гневно посмотрев на Гарри. — У нас возникли проблемы с оставшимися дементорами. Они напали на Гарри и Драко.

— Что значит «напали»? — удивился Римус и посмотрел на молчавшего Гарри.

Тот положил голову на плечо Джинни, закрыв глаза, но прислушивался к каждому слову.

— Патруль из двух дементоров загнал их в угол. Если бы не крики Малфоя, всем известно, что могло бы случиться, — Тонкс вздрогнула. Он прислонилась к груди Римуса и блаженно закрыла глаза, когда тот стал гладить ее розовые волосы.

— Сообщите Кингсли. Этим вечером он должен быть в министерстве, — сказала профессор МакГонагалл.

— Обед готов, вы, должно быть, умираете с голоду, — сообщила миссис Уизли, и подростки дружно двинулись на кухню.

Гарри, Рон, Гермиона, Джинни не пошли за ними, запершись в комнате мальчиков. Джинни заботливо отвела Гарри на кровать, куда он рухнул, не сняв даже пиджака. — Все так плохо? — спросила Гермиона. Она помогла Рону сесть на кровать.

— Ужасно, — ответил Рон, хрустнув шейными позвонками. Гермиона поморщилась. — После нападения дементоров нам нужно было обыскать всю камеру хранения. Горы хлама возвышались до самого потолка. Прошла бы вечность, и только один мог зайти.

— Вы нашли его? — спросила Гермиона, нервно сжав локоть Рона.

Гарри запустил руку в карман и вынул тяжелый золотой медальон, подвешенный на цепочку. — Вот, — сказал он, не открывая глаз.

Они тихо смотрели на хоркрукс, прислушиваясь к дыханию другого.

— После того, как мы нашли его, пришлось иметь дело с Перси, — продолжил Рон. — Он принес дополнительные документы и заставил каждого заполнить их, хотя только Гарри взял медальон. Тонкс это добило.

— Тонкс? А что с ней случилось? Она казалась хмурой, — сказала Джинни.

— Когда она увидела медальон — а Перси настоял, что мы должны указать, какой предмет взяли — вот тут она и расстроилась. Тонкс думала, что Гарри пошел на смерть ради подарка для тебя, — хихикнул Рон.

— И теперь нам нужно уничтожить его.

— Да, полагаю, это наш следующий шаг. — Рон пожал плечами.

— Я нашла в библиотеке заклинание перевода и пыталась применить на румынской книге, но на абзаце с хоркруксами оно не сработало. Как будто этой вставки не существует, — с сомнением проговорила Гермиона. — Что очень глупо. Единственное слово, которое я смогла расшифровать — объект. Оно повторяется несколько раз, и, наверное, означает, что для создания хоркрукса нужен объект.

— Если бы мы могли спросить Дамблдора, — мрачно произнес Рон. — Было б гораздо легче.

— Наверное, можем, — сказал Гарри, приоткрыв глаза. — Его портрет висит в кабинете МакГонагалл.

Гермиона покачала головой. — Зависит от того, когда был заказан портрет. Если к тому времени Дамблдор подозревал, что Вольдеморт создал хоркрукс, то и портрет должен знать.

— Гарри, разве ты не говорил, что профессор Дамблдор не знал о них, пока ты не достал воспоминания Слизнорта? — тревожно спросила Джинни. — Это может означать, что портрет писали в течение нескольких месяцев.

— Нет! — устало возразил Гарри. — Дамблдор подозревал о существовании хоркруксов с тех пор, как я принес дневник, а может, даже раньше. Он просто не знал, сколько именно.

— Но он должен был знать, что их гораздо больше? Он отправился за кольцом, прежде чем ты получил воспоминания Слизнорта, — сказала Гермиона.

Джинни почувствовала, как Гарри напрягся, и посмотрела на него. — Дамблдор отправился за тем хоркруксом до того, как мы достали то воспоминание, — сказал он. — Я упустил это из виду. Может, он даже знал, что я тоже хоркрукс.

— Он просто подозревал, что хоркруксов несколько, ты сам сказал. Воспоминания Слизнорта подсказали количество.

— Должно быть, тогда он знал, — ошеломленно произнес Гарри. — Просто не говорил мне.

— Гарри, почему человек должен делиться тем, что подозревает только он? — резонно спросила Гермиона. — Может, он не хотел расстраивать тебя. И если все ему было известно, то он хотел быть полностью уверенным, прежде чем говорить тебе. Ты веришь, что Дамблдор не знал о последнем замысле Снегга.

Ноздри Гарри затрепетали при звуках ненавистного имени, но он снова опустился на изголовье кровати.

— Есть то, чего мы не знаем, — сказал он.

— Чтоб мне провалиться, как я голоден, — простонал Рон. — Мы пропустили обед, пока говорили.

Гермиона улыбнулась. — Я принесу бутерброды, — сказала она. Рон ответил блаженной улыбкой.

— Спасибо, любовь моя, — нежно произнес он. Гермиона засияла и быстро вышла из комнаты.

Джинни прислонилась к стене и прислушивалась к дыханию Гарри, которое становилось глубоким и ровным. Она смотрела, как мягко вздымается его грудь, говоря о том, что он уже спит. Джинни всегда нравилось наблюдать, как преображается Гарри во сне: все тревоги последних дней исчезали с его лица, и парень снова становился самим собой.

Она вспомнила подслушанный в детстве разговор матери с одной подругой. Папа отправился в Азкабан по поручению министерства, и по возвращению он был едва ли не в шоке. Мама рассказывала подруге, что за ужасное место Азкабан, и как вообще могли послать туда ее мужа. Тюрьма всегда плохо влияла на мягкосердечных волшебников. Слово «мягкосердечный» определенно подходило к Гарри. У него было больше сострадания, чем у всех ее знакомых. Неудивительно, что иногда ему приходится трудно.

К возвращению Гермионы Гарри тихо сопел, прислонившись к плечу Джинни. Рон тоже чуть не клевал носом, но снова проснулся, увидев еду. Но даже еда не вернула ему жизнерадостности: Рон больше тыкал вилкой, чем ел. Джинни и Гермиона обменялись обеспокоенными взглядами. Наверное, ему было совсем плохо. Наконец, Рон уснул. Они укрыли мальчиков и тоже отправились спать.

* * *

Прошло несколько дней, прежде чем к Гарри и Рону вернулись силы, и большую часть времени они проводили в кровати. В конце недели Гарри, однако, стало лучше, и он покинул больничную комнату. Теперь у него был еще один хоркрукс, и все, что ему нужно — уничтожить его.

Другой вопрос — как это сделать. Он пытался открыть медальон в подземельях Гриммольда, но в отличие от фальшивого хоркрукса, который открылся без всяких усилий, золотая вещица с искусно выгравированным гербом Слизерина оставалось крепко запечатанной. Рон считал, что Регулус уничтожил находящийся внутри хоркрукс, но Гарри так не думал. Он чувствовал мощь и зло, исходившее от него, а значит, частица души Вольдеморта оставалась там.

Чувствовал ли он что-нибудь, когда нашел его впервые? Что значила буря эмоций каждый раз, когда он находил хоркрукс?

Уверенность в том, что он держит настоящий медальон, не подсказывала, как уничтожить его. Дневник и кубок были уничтожены случайно, и тогда Гарри был очень испуган. Задача становилась менее ясной в уютной комнате с холодным предметом в руке, и отнюдь не пред лицом опасности.

После прихода Пэнси присутствие Малфоя стало в Гриммольде более заметным. Парочку можно было найти на кухне за завтраком, в гостиной, где они уютно устраивались возле камина, и в многочисленных комнатах огромного дома. Гарри даже думать не хотел, чем они там занимались.

Малфой забыл о войне и своих проблемах, но Гарри так не мог.

Это мой дом... Я и Джинни должны целоваться в этих комнатах, раздраженно подумал он.

Величайшим желанием Пэнси, казалось, было вывести Гермиону и Джинни из себя, что удавалось ей очень легко. Пэнси и Ирис, похоже, помирились, встав перед необходимостью доставать девушек из Гриффиндора.

Не раз Гарри обнаруживал, что сидит с открытым ртом — на лицах Рона и Малфоя были одинаково обалдевшие выражения — когда девочки грызлись между собой. Гарри позабавило, как медленно мелкие стычки превращаются в ссору. Парни ссорятся гораздо быстрее, но и мирятся также быстро.

Прошла неделя после визита в Азкабан, и он сидел в библиотеке в поисках словарей по румынскому языку, когда к нему присоединился Римус. Тонкс перестала сердито смотреть на него, но обычная манера шутить к ней не возвращалась.

— Как дела, Гарри? — спросил Римус, присаживаясь рядом.

Гарри потянулся, — Просто читаю.

— Тебе уже лучше, — сказал Римус, изучая его лицо. Он кивком указал на книгу. — Что читаешь?

— Я нашел ее в большой комнате под чердаком. Никак не могу прочесть, она на румынском, — ответил Гарри, не встречаясь взглядом с Римусом.

— А, — Римус помрачнел. — Это комната Регулуса.

Гарри резко посмотрел на него. — Сириус говорил мне, что он стал Пожирателем Смерти. Ты знаешь румынский?

— Нет, — ответил Римус, покачав головой. — Дядя Сириуса, Альфард, жил в Румынии. Они с Регулусом обожали его. Похоже, это книга по Темной магии, не удивительно, что она была у Регулуса. Ты же не собираешься использовать Темные заклинания? — Римус нахмурился.

— Нет, использовать не буду, — ответил Гарри, отводя взгляд.

— Что ты хочешь этим сказать? — к Римусу вернулся строгий голос преподавателя.

Гарри соображал, что ответить. Его отношения с Римусом испортились с тех пор, как начались уроки окклюменции. Римус был последней ниточкой с родителями, которую он не хотел терять. Римусу можно доверять, и Гарри нужна помощь. Он уже устал никому не доверять.

— Сириус говорил, что ходили слухи, говорившие о смерти Регулуса от руки самого Вольдеморта, но он не верил им, — сообщил Гарри, внимательно наблюдая за Римусом.

Тот в замешательстве пожал плечами. — Вряд ли.

— Я так не уверен, — прошептал Гарри, решив довериться сердцу.

— Извини? — переспросил Римус.

Гарри приблизился к нему. — Регулус сделал что-то... нечто важное... и, возможно, Вольдеморт мог узнать об этом, или хотя бы то, что он планировал совершить. Хотя я все же не думаю, что он знает, насколько далеко зашел в своих замыслах Регулус. Вольдеморт недооценивал его. Сириус говорил о его ранней смерти.

— Да, ему было только восемнадцать. Боюсь, я теряюсь в догадках —

Гарри облизнул губы, которые вдруг стали очень сухими. — Римус, можешь ли ты поклясться, что ты никому не расскажешь о нашем разговоре?

Римус зашевелился, обдумывая ответ, но кивнул. — Продолжай.

— Что ты знаешь о хоркруксах? — прошептал Гарри.

Римус резко вдохнул, заметно побледнев. — Откуда ты узнал? — спросил он напряженно. — Как ты можешь упоминать о таких жестоких...

— Я могу, — прервал Гарри, прежде чем воображение Римуса не превратилось в невообразимый фейерверк слов. — Я обсуждал их с профессором Дамблдором, но теперь директора больше нет.

— Дамблдор говорил тебе... — Римус широко открыл глаза. — Конечно, — выдохнул он, метнув взгляд на шрам Гарри. — Так вот как он выжил? Вот почему он не умер...

Гарри торжественно кивнул

— Медальон, который ты взял из Азкабана? Тонкс так сердилась, что ты рисковал жизнью. Это и есть хоркрукс? — спросил Римус, приглушая последнее слово. Думаешь, Регулус украл его? Поэтому ты спрашиваешь о нем?

— Один он смог украсть, — тихо ответил Гарри.

Римус громко сглотнул. — Он у тебя?

Гарри снова торжественно кивнул, не сводя с него глаз.

— Вот над чем вы работали с Дамблдором? — спросил Римус.

— Да. Не спрашивай, сколько их существует или сколько уже найдено. Я даже этого не должен говорить тебе, но мне нужно знать, что эта книга говорит об их уничтожении, или то, что ты можешь знать.

Плечи Римуса опустились, и он обхватил голову. — Я должен был доверять тебе, — прошептал он приглушенным голосом.

— Но почему не доверял? — спросил Гарри, не в силах сдержать прокравшуюся горечь.

Римус грустно рассмеялся. — Всю жизнь я за кем-то следовал. В молодости я знал, что некоторые поступки Сириуса и твоего отца были неправильными. Но я молчал. В прошлое Рождество, когда ты заявил о своем недоверии с Снеггу, я не хотел ничего слышать, потому что Дамблдор настаивал, что он на нашей стороне. Хотелось бы мне немного твоей уверенности. Если бы я мог верить, что делаю все правильно...

— После битвы с драконом мы все беспокоились. Минерва и Кингсли настаивали, что нужно узнать, чем ты занимаешься, чтобы защитить тебя. Я не одобрял такое поведение, но поддержал их. Ты был прав, Гарри. Окклюменция не помогла, и я бы не стал ругать тебя, если ты отвернешься от нас.

— Я бы не стал такого делать, — сказал Гарри, неловко зашевелив тапочком. Сложно сердиться на несчастного Римуса. — Ты можешь все уладить, если поможешь уничтожить медальон.

Римус печально улыбнулся и беспомощно развел руки. — Мне известно немногое, ведь этот предмет запретен. Я лишь знаю, чтобы сотворить хоркрукс, нужно совершить акт убийства, тщательно спланированный, и еще необходимо держать предмет в руке рядом с палочкой во время его совершения.

— Держать рядом с палочкой, — повторил Гарри. Эта информация была новой.

— Мне не известно заклинание, но думаю, что смогу узнать, — осторожно предположил Римус.

— Как? Я везде искал, но ничего не нашел, — заявил Гарри.

— Ты забыл, что у меня есть доступ к более неприятным местам, — ответил Римус, опустив взгляд. — Тебе нужна моя помощь?

Гарри раздирало на части, ведь он подписывал Римусу смертный приговор. Однако у него нет выбора. Ему нужна помощь.

— Конечно.

— Считай, уже сделано, — кивнул Римус.

— Ты знаешь, как их уничтожить? — спросил Гарри.

Римус покачал головой. — Мне жаль, но нет. Я рассказал все, что знаю.

— Мне нужно кое-что проверить. — В голове Гарри уже созрел план. Он не знал, откуда появилась эта мысль, но был убежден, что поступает правильно.

— Что?

— Мне нужно вернуться на пляж, где мы нашли Крэбба, — твердо сказал Гарри.

— Почему? Что там находится? — недоуменно спросил Римус.

— Я был на пляже в ту ночь, когда умер Дамблдор, — Гарри тяжело сглотнул. — Вольдеморт изначально поместил туда медальон. Я чувствую, что только там можно уничтожить его.

Римус поднял голову, услышав откровение Гарри. — Ты хочешь, чтобы я пошел с тобой?

— Нет, мне нужно, чтобы ты проверил по своим источникам информацию о хоркруксах. Со мной пойдут Рон, Гермиона и Джинни.

— Будь осторожен, — сказал Римус, похлопав Гарри по плечу.

— И ты тоже, — улыбнулся тот.

Он захлопнул книгу и отправился искать друзей.

Гарри, Рон, Гермиона и Джинни снова трансгрессировали на место, куда Римус привел их в прошлый раз. Объявление об уходе испугало миссис Уизли, и она не хотела отпускать их без взрослых, но успокоилась благодаря настойчивости мужа. Подростки не распространялись о своей миссии, и если у миссис Уизли были какие-то подозрения, то она ни с кем их не разделила.

Холодный порывистый ветер заполнил пляж и напомнил Гарри путешествие в Азкабан. Слышался далекий отзвук сигнального буя, звеневшего на ветру. Вдали мерцал огонь, и подросткам пришлось пригнуться, приближаясь к нему.

Крэбб все еще пользовался волшебным огнем, и Гарри не мог его винить — морской ветер был ужасно холодным.

— Вход в пещеру находится ниже, придется спускаться по скалам, — прошептал он. — Я наложу камуфляжные чары. Держитесь за плечо впереди идущего, и я отведу вас в нужное место. Нам придется пройти слишком близко, но когда мы окажемся внизу, Крэбб не будет нас видеть.

— Разве мы не можем просто оглушить его, а по возращении оживить? — спросил Рон.

— Тогда он доложит Вольдеморту, что кто-то оглушил его, и все откроется, — возразила Гермиона.

— Верно, — кивнул Гарри. — Если он не обнаружил пропажу чаши, то не знает, зачем мы охотимся. Пусть так и остается.

Они медленно и осторожно пробирались вдоль берега к скале. Друзья настолько приблизились к Крэббу, что слышали шум его дыхания. От резкого скачка адреналина во рту появился металлический привкус. Крэбб сидел на камнях, почитывая изорванный экземпляр Ежедневного Пророка. Не слишком хороший из него охранник, но, наверное, скучно оставаться день за днем на одном и том же месте, где ничего не происходит.

Гарри добрался до скалы и начал спуск по шатким камням. За спиной раздавалось дыхание друзей. Рон тихо ругался, когда девочки роняли камни. Гарри находился ниже Рона, поэтому в него попадало больше камней.

— Рон! Осторожней нельзя? — раздраженно прошипел Гарри, когда особенно острый камень отскочил от его виска.

— Ой, прости, Гарри, — сказал Рон, поняв, что обрушил на голову Гарри гору щебенки.

Гарри спустился на скользкие выступы. Сейчас был отлив, и запах жизни отступившего моря просто ошеломлял. Но теперь взору открывалась куда больше выступов, и можно было найти менее скользкую поверхность.

Голос Гермионы заставил его испуганно обернуться. — А что дальше?

Гарри указал на трещину между скалами. — Там мы должны нырнуть.

— Нырнуть? — переспросил Рон, неохотно посмотрев на воду. — Она чертовски холодная. — Гермиона, которая мгновение назад казалась раздраженной, подбадривающе похлопала его по руке. — Не тревожься, Рон. Для этого есть согревающие заклинания.

Они оба смотрели на воду, приготовившись прыгать. Джинни закатила глаза и освободила себе дорогу. — О, ради Бога. Чем быстрее сделаем, тем раньше уйдем отсюда, — сказала она, прыгая в холодные волны. Ее голова быстро появилась на поверхности, и Джинни смахнула коротко подстриженную челку с глаз.

— Ух, бодрит водичка, — выговорила Джинни, стуча зубами, и грациозно поплыла к трещине.

Гарри прыгнул вслед за ней, услышав всплески, говорившие о том, что Рон и Гермиона тоже в воде.

Он быстро догнал Джинни и повел их к расселине в скале, почувствовав, как пальцы коснулись покрытой водорослями поверхности. Его конечности онемели к тому времени, когда он добрался до пещеры и тяжело вылез из воды. Теплая зимняя одежда промокла и затрудняла движение. Гарри помог дрожащей Джинни выйти из воды и затем повернулся к Гермионе и, наконец, Рону.

— Вот черт, — яростно затрясся тот.

Деловитая Гермиона потребовала, чтобы Рон не шевелился, пока она сушит одежду.

Тепло охватило тело Гарри, и он тревожно обернулся. Дрожа от холода, Гарри резко выхватил палочку Гермионы, прежде чем она просушила свою одежду.

— Гарри, что —

— Шшш, — Гарри с опаской осмотрелся. — Я боюсь, что Вольдеморт поставил предупреждающую магию, которую использует министерство. Не думаю, что она работает внутри, где и так много заклинаний, но здесь... Подожди немного.

Гермиона кивнула, боязливо поглядывая на каждый камень.

Они стояли, держа палочки наготове на тот случай, если кто-нибудь появится. В конце концов, Гарри убедил себя, что богатое воображение подвело его. Первые страхи прошли, и неудобство от холодной промокшей одежды становилось заметнее с каждой минутой.

Он быстро подошел к каменной стене, пытаясь ощутить знакомое жужжание. Достав из-за пояса нож, Гарри быстро порезал руку.

— Что ты делаешь? — завопила Джинни, отведя нож в сторону. — Нужна жертва, — прошипел он от боли. — Джинни, ты слишком быстро убрала нож.

Несколько капель крови смешались с грязью стены. Яркий белый свет создал некое подобие арки. Когда исчезла окровавленная стена, Гарри быстро ступил в проход, кивком показав остальным следовать за ним. Джинни, Рон и Гермиона ошеломленно молчали.

Только внутри он залечил порез и высушил одежду, девочки сделали то же самое.

— Так вот где ты был той ночью. — В тишине голос Рона прозвучал неестественно громко.

— Да. — Гарри смотрел на неподвижные воды темного озера, и его лицо исказила гримаса. В середине по-прежнему горел ядовито-зеленый свет. — Ни в коем случае не касайтесь воды, иначе придется иметь дело с инфери раньше, чем мы того хотим.

— Я вовсе не хочу иметь с ними дело, — вздрогнул Рон, взглянув на озеро. Он обхватил плечи Гермионы и притянул ее ближе.

— Я тоже, — согласился Гарри. Несмотря на все ужасы, бывшие в его жизни, от инфери мурашки по коже бегали. — Мне нужно добраться до островка в середине озера и попытаться уничтожить медальон. Следите за входом на случай появления Крэбба. Не знаю, проверяет ли он пещеру, но если так, то заметит, что арка открыта. Вы должны задержать его.

Гермиона упрямо покачала головой. — Гарри, ты не пойдешь один. В этот раз пойдем мы все.

— Нет, — прервал Гарри. Он уже искал место, с которого Дамблдор вызвал лодку. — Лодка не выдержит всех нас, она слишком мала.

— Но ты был с Дамблдором, — сказала Джинни. — Значит, двое точно поместятся.

Гарри покачал головой. — Потому что я был несовершеннолетним, и моя магия осталась незамеченной. Дамблдор говорил, что важен не вес, а магическая сила.

— Вообще-то, ты еще не квалифицированный волшебник, как и мы все, — сказала Гермиона.

— Ты хочешь потопить лодку и потревожить всех инфери? — нахмурился Гарри.

— Какая разница, — Джинни пожала плечами. — Я могу пойти с тобой. Я несовершеннолетняя, помнишь?

Его раздражало собственное нежелание оставлять Джинни в первом попавшемся месте. Если даже оставить ее на берегу с Роном и Гермионой, это не значит, что она будет в большей безопасности, если пойдет с ним.

— Ладно, — сказал он. — Мы с Джинни отправимся на остров, Рон и Гермиона будут следить за входом.

— Но почему ты не можешь уничтожить его прямо здесь? — спросил Рон, очевидно, колеблясь с решением.

Гарри вытащил медальон и взглянул на него. — Что-то подсказывает мне, что он должен быть уничтожен именно там. Огонь дракона уничтожил чашу. Клык василиска лишил жизни дневник. А для уничтожения медальона понадобится то самое зелье.

— Гарри, мне совсем не нравится эта затея, — Гермиона заламывала руки.

— И мне тоже, но чем быстрее закончим, тем быстрее отсюда выберемся, — ответил он, взяв Джинни за руку.

— Будьте осторожны, — крикнул вслед Рон.

Гарри обернулся и кивнул. — В этом месте даже Дамблдор потерял могущество. — Для них нет надежды на успех.

— И вы тоже. Присматривайте друг за другом. Вход запечатается сам, хотя я не знаю, сколько времени это займет. Будьте начеку. Неизвестно, что сделают инфери, когда мы уничтожим хоркрукс.

Гермиона отпустила руку Рона и догнала их, затем быстро обняла Джинни и Гарри.

— Мы вас прикроем. Не задерживайтесь там.

Гарри кивнул и потянул Джинни за собой. Они быстро шли вдоль берега, пока не добрались до места, где была спрятана бечевка.

Глубоко вздохнув, Гарри закрыл глаза и включил мысленное зрение. Он слышал частое дыхание Джинни, пытавшейся скрыть страх. Гарри слышал запах океана и почти чувствовал соль на губах. Он махнул рукой, разыскивая бечеву. Это заняло некоторое время, но Джинни молчала и, наконец, Гарри различил далекий гул и тепло, разлившееся на его руке. Он наткнулся на невидимые нити, и перед ним появилась небольшая лодка. У Джинни вырвался удивленный вздох.

— Не верится, что вы с Дамблдором поместились в ней, — сказала она дрожащим голосом.

— Пришлось потесниться.

Гарри зашел на борт первым и посадил Джинни к себе на колени. Ее тело дрожало, и отнюдь не от холода.

— Просто не касайся воды, — прошептал он. — И все будет хорошо. — Лодка начала свой путь по темным водам. Гарри зажег свет, но пытался не вглядываться в воду, зная, что можно там увидеть.

— Гарри, за меня не тревожься. Мне страшно, но я в порядке. Я в безопасности рядом с тобой.

Ее слова прозвучали пугающе знакомо, примерно то же Дамблдор говорил той ночью. Он вздрогнул и крепче обнял Джинни, а лодка скользила к зеленому огню.

Рон и Гермиона скрылись из виду. Только две маленькие точки напоминали об их присутствии.

Они вышли из лодки и направились к чаше. Она снова наполнилась жидкостью. В этом был смысл. Регулус уже однажды вытащил медальон, и к появлению Гарри и Дамблдора чаша снова была полна.

Гарри достал хоркрукс и посмотрел на него. Что он может сделать?

Некоторые из его решений словно принимались неправильно приготовленным зельем Феликс Фелицис. Тогда бы он точно знал, что делать. Первый шаг, а дальше... никаких идей. В конце концов, у него есть хоркрукс, и ему просто нужно уничтожить его.

Я смогу.

Гарри приблизился к чаше, чувствуя, как Джинни смотрит ему вслед. Он ценил ее молчание, пока бился над разгадкой.

Противоположный берег взорвался звуками и ярким светом заклинаний. Их обнаружили.

— Рон и Гермиона. — Лицо Джинни приобрело мертвенно-бледный оттенок. — Похоже, Крэбб вызвал подкрепление.

В душе Гарри росла паника. Он не знал, сколько Пожирателей Смерти напало на его друзей, но, очевидно, больше одного. Смогут ли они продержаться, пока он с Джинни будет выбираться с острова, и что случится с хоркруксом, если их схватят? Сначала хоркрукс, но как не помочь друзьям?

Решение пришло внезапно, когда вокруг скалистого островка всколыхнулась черная гладь озера. Из воды появлялись черепа и белые руки скелетов. Джинни испуганно закричала, когда к ее ноге потянулась бледная десница. Она тесно прижалась к Гарри спиной, и теперь можно было прикрыть друг друга.

Во время битвы кто-то коснулся воды. Из озера вставали новые ряды инфери, которые уставились пустыми глазницами перед собой. Резкими движениями они направлялись к жертвам.

Гарри сглотнул, наблюдая, как мертвецы окружают их. Врагов слишком много. Все стало хуже некуда.