Седьмой хоркрукс (гет)

Гарри медленно приходил в себя, пробуждаемый настойчивым солнечным светом, который проникал сквозь закрытые веки. Он лениво перевалился на другой бок, надеясь снова задремать, и чуть не свалился на пол. Он ухитрился вовремя ухватиться, но сна как не бывало. В замешательстве Гарри заморгал.

Он с удивлением оглядел комнату и понял, что развалился на диване в гостиной Гриммольда. Джинни тесно прижалась к нему и мирно дремала. Она сонно шевельнулась в поисках исчезнувшего тепла. Гарри убрал голову, пытаясь не разбудить ее.

Он смутно помнил, как обнимал Джинни в этой самой комнате прошлым вечером, но ему с трудом верилось, что миссис Уизли разрешила ей остаться с ним на всю ночь. Он не помнил, как вернулся в Гриммольд, не говоря уж о том, что, по-видимому, они провели ночь вместе.

Это было удачное стечение обстоятельств, но как?

Он зашевелился, и глаза Джинни распахнулись.

— Доброе утро, — сонно произнесла она.

— Доброе, — ответил Гарри, нежно улыбнувшись при виде ее сонного лица. Он смахнул челку с ее глаз и поцеловал.

— Ты в порядке? — спросила она, внезапно выпрямившись. Память о событиях прошедшего вечера, очевидно, возвращалась к ней.

Джинни пришла на помощь, когда он больше всего нуждался в ней, но словами сказать это не мог. Гарри еще не хотел вспоминать вчерашние события. Ему нужно все обдумать, прежде чем сказать друзьям. С Джинни было куда сложнее, потому что она не знала полностью ни о пророчестве, ни о хоркруксах. Но скрывать от нее, однако, уже слишком. Ему нужно решить, сколько сказать, не говоря уж о том, как именно.

— Мы переживали за тебя, — осторожно начала Джинни. Гарри был благодарен ей за то, что она не стала задавать трудные вопросы. — Мама не хотела тебя будить, поэтому воспользовалась чарами, которые предупредят её о твоем пробуждении. Она может придти в любую минуту. Никогда не оставит времени на решение деликатных вопросов.

Гарри покраснел так густо, что составил бы честь любому Уизли, и попытался освободиться из объятий Джинни.

— Не тревожься. Не тебе она не доверяет, а мне, — ухмыльнулась Джинни, изогнув бровь и задумчиво посмотрев на него. — Возможно, мама права.

Ее слова немало заинтриговали Гарри, и он стал размышлять о возможных последствиях этого утверждения. Гарри знал, что ни одному из ее братьев такие мысли не понравились бы, что почти не тревожило его сейчас.

Он наклонился поцеловать ее, но в это время сквозь открытую дверь вбежала запыхавшаяся миссис Уизли. Гарри не сомневался, что она выскочила из постели, как только он проснулся. Хорошо, что Джинни знала о «будильнике», иначе бы их застали за продолжительным лизаньем.

Джинни опустила голову и, хихикая, спряталась в его груди.

— Доброе утро, мам, — сказала она приглушенно.

— Доброе утро, Гарри и Джинни. Как ты, дорогой? — спросила миссис Уизли. Она подошла к дивану и села между ними.

Джинни встала и за спиной мамы строила Гарри гримаски.

— Я в порядке, миссис Уизли, — ответил он, улыбнувшись Джинни.

— Гарри, — сурово начала миссис Уизли. — Я не знаю, что с тобой делать. Сбежать вот так, одному? О чем ты думал? Тебя могли убить! Я знаю, ты привык делать все сам, но тебе опасно появляться на людях без защиты. Дорогой, я люблю тебя как родного сына, но не переживу, если увижу твои страдания.

— Миссис Уизли, — произнес Гарри, тронутый ее заботой. Она и вправду была ему как мать, но ей придется понять, что никто не сможет его остановить. — Не думайте, что я не понимаю ваше стремление защитить меня. Вы первые, кто обо мне так заботится, что я очень ценю... Но вы не сможете. Я не просто замешан в войне. Я в центре этой войны. Все сходится вокруг простого парня больше, чем вы думаете.

— Гарри, я знаю, в этой несчастной войне тебе нанесли тяжкую рану, но ты еще молод, слишком молод, чтобы сражаться. Ты еще ребенок, — отчаянно возразила миссис Уизли. Ее глаза наполнились слезами, и Гарри почувствовал угрызения совести. Миссис Уизли многое сделала для него. Он преступает границу, но пути назад не было.

— Это не важно. Профессор Дамблдор дал мне задание, и я хочу закончить его, — твердо сказал Гарри, взглянув на Джинни.

Она молча наблюдала за спором с бесстрастным выражением лица. Джинни осталась, чтобы поддержать его, но Гарри знал, что вскоре отмолчаться ему не удастся.

— И что же поручил тебе профессор Дамблдор? Альбус не стал бы вмешивать тебя во что-нибудь опасное, — сорвалась на крик миссис Уизли. Она надулась от возмущения, приготовившись выпустить гнев на человека, которого уже не существовало.

— Нам всем грозит опасность, и я сделаю все, чтобы от нее избавиться. Больше вам я ничего не скажу, но прошу верить мне. — Гарри посмотрел во влажные глаза миссис Уизли.

— Не скажу, что я в восторге от твоего решения, но понимаю, что не могу остановить тебя, — всхлипнула она. — Джинни, поднимись наверх и переоденься. Я приготовлю завтрак.

Миссис Уизли суетливо покинула комнату, и Гарри устало опустил голову. Дела шли не так хорошо, как он надеялся. Что скажут остальные члены Ордена? Он заранее страшился того, что скажет миссис Уизли, когда узнает, что не только Гарри не собирается возвращаться в школу, но еще и Гермиону и Рона прихватит с собой.

Джинни ободряюще пожала ему плечо и ушла. Гарри выпрямился. Ему нужно поговорить с Роном и Гермионой, придумать, как найти остальные хоркруксы, но сейчас он очень хотел принять горячий душ. Он чувствовал себя грязным и отчаянно желал избавиться от нечистот.

* * *

Как он и ожидал, после душа его самочувствие улучшилось. С ясной головой Гарри был готов ошеломить Рона и Гермиону пугающими новостями. Он не хотел умирать, если это не единственный выход...

Друзьям такой поворот событий не понравится, но они в такой же мере хотели избавиться от Вольдеморта. Возможно, Рон и Гермиона найдут наилегчайший путь... уничтожить седьмой хоркрукс.

Гарри стало лучше, но станет еще легче, если кому-нибудь рассказать об этом. Было уже не так тяжко думать, что ему придется сделать. Это должно произойти в то же время, когда он убьет Вольдеморта. Наверное, Гермиона позаботится и о том, и о другом.

Когда шок прошел, события предстали перед Гарри в другом свете. Лучше он, чем кто-то другой. На той стороне его ждут родители. Друзья будут скучать по нему, но больше не случится того, что произошло с его семьей. Эта решимость придавала Гарри сил и желание действовать.

Глубоко погрузившись в размышления, Гарри вышел из ванной и с кем-то столкнулся.

— Извините, — сказал он. Остальные вежливые слова замерли на полпути.

Прямо перед ним, в дорогом халате с золотой «М», вышитой на левом кармане, стоял самодовольно ухмылявшийся Драко Малфой.

Его светлые волосы, обычно зачесанные назад, были растрепаны, как будто после сна. Заметив Гарри, он прищурился.

— Смотри, куда идешь, Поттер, — процедил Малфой, стряхивая с халата воображаемую грязь. — Не верится, что мне приходится делить с тобой ванну.

Шок Гарри перерос в ярость. — Малфой, — сплюнул он. — Может, я и разрешил тебе остаться, но это не означает, что твоё присутствие доставляет мне удовольствие.

— Ты разрешил мне остаться? — недоверчиво переспросил Малфой. — Я здесь, потому что нужен твоему драгоценному Ордену. Я единственный, кто может дать им нужные сведения. Этот дом принадлежит мне по праву, и он всегда принадлежал моей семье. Уверен, что где-нибудь валяется завещание, которое подтвердит мои слова. Моя мать позаботится, чтобы он перешел ко мне. Повежливей со мной, Поттер, иначе я заставлю Орден выставить тебя за дверь.

— Есть небольшое «но», Драко, — сказал Гарри, стиснув зубы. — Завещание уже найдено. Этот дом и все его имущество принадлежит мне. Представь себе, я владею всем хламом, который когда-то принадлежал твоей семье.

Гарри взял древнюю на вид вазу и бесцеремонно подбросил ее в воздух. — Осторожнее, Поттер, — прошипел Малфой. — Она поколениями принадлежала моей семье. Ее история восходит к Блэкам, жившим во времена Основателей.

Гарри пристально посмотрел на вазу и перевел взгляд на Малфоя. Подняв руку, он выпустил реликвию.

— Упс, — невыразительно сказал Гарри.

— Идиот! — завопил Малфой. Он бросился на колени и принялся собирать черепки. — Моя мать убьет тебя, Поттер. Как этот дом может быть твоим, если ты так легко уничтожаешь его сокровища?

— Сириус оставил дом мне. К несчастью, это было его последней шуткой. — Гарри вызывающе поднял подбородок.

— Сириус, — слова Малфоя сочились отвращением, — он не должен был быть наследником. Ни гордости, ни семейной чести. Регулус, вот кто законный наследник. Он знал, кому следует служить.

— Скажи это гоблинам. Не сомневаюсь, им твои доводы весьма понравятся.

Оставив разъяренного Малфоя в коридоре, он направился в комнату, чтобы одеться. Грызться с Малфоем было слишком по-детски, но Гарри стало легче. Он сбежал по лестнице на кухню и увидел, что Рон, Гермиона и Джинни уже ждут его за большим обеденным столом.

— Гарри! — воскликнула Гермиона, соскочив со стула и бросившись к нему. — Ты в порядке? Что произошло вчера? О чем ты думал? Мы же говорили об этом, Гарри. Ты не можешь менять планы и в одиночку принимать решения. Почему ты так сделал? Почему?

— Гермиона, — Рон обхватил ее за плечи и усадил за стол. — Пусть сам все расскажет. Мне не меньше твоего хочется услышать.

Уши Рона предательски пылали, он тоже был расстроен.

Гарри глубоко вздохнул, испытывая раздражение. — Извините, что не сказал вам. Я просто решил, что увидеть моих родителей должен один. — Он посмотрел на Джинни. — Я пошел туда, где жил раньше.

— Но почему? — причитала Гермиона. — Слишком опасно ходить одному. Мы же договорились.

— Планы изменились, — сказал Гарри, раздраженно проводя рукой по волосам. — Я не знаю, удастся ли мне убедить вас, что это из тех поступков, которые совершаются в одиночку.

— Что произошло, когда ты был там? — резко спросила Гермиона. Гарри сомневался, что рассердило ее больше: то, что он пошел один или то, что нарушил тщательно продуманные планы.

— Гермиона, — наконец подала голос Джинни. Внимательно посмотрев на Гарри, она продолжила:

— Это личное.

Гарри ободрила ее поддержка, и он слабо улыбнулся. — Спасибо. Мне будет трудно, но нужно рассказать вам всё. Давайте перейдем в гостиную, где не так людно. — Он следил за дверью, опасаясь, что их прервут.

Поднимаясь по лестнице, Гарри нервничал. Ему нужно рассказать Рону и Гермионе, не вмешивая Джинни. Но как сказать, не задев ее чувства, или хуже — получить летучемышиный сглаз? Рон взял проблему в свои руки.

— Уходи, — сказал он, загородив проход.

— Что? — возмутилась Джинни. Смесь удивления и гнева явственно читалась на ее лице. Она поставила руки на бедра и сердито посмотрела на брата.

Рон скрестил руки. — Нам нужно обсудить то, что тебе не следует слышать.

— Рон, так легко ты от меня не отделаешься. Я тоже хочу узнать, что произошло во Впадине Годрика. Не возражаешь, Гарри? — спросила она, взглянув на него. От возмущения ее щеки пылали румянцем.

Гарри заметил неуверенность в голосе Джинни и проклял Рона за бестактность.

— Отойди, Рон. Дай мне поговорить с ней. — Он втолкнул Рона в комнату и повернулся к Джинни. Ее глаза гневно сверкали, заставив сердце Гарри испуганно сжаться.

— Джинни, я и вправду хочу рассказать тебе о Впадине Годрика. Есть то, что я хочу сказать тебе, но не могу обсудить с Роном и Гермионой, а кое о чем мне нужно поговорить только с ними — то, что я не могу разделить с тобой. Я обещал. Пойми, пожалуйста, — сказал Гарри с упавшим сердцем, увидев гневный блеск в глазах Джинни.

— Как хотите, — прорычала она, оттолкнув Гарри, и раздраженно взмахнула палочкой.

Рон и Гарри ошеломленно уставились на нее, а Гермиона чуть улыбнулась.

— Джинни, ты сказала «Муффлиато». Ты воспользовалась магией, — тупо произнес Гарри.

— Да, и что с того? Мы двое — единственные несовершеннолетние в доме, полном взрослых волшебников. Они никогда не узнают, кто именно использовал заклинание. Кроме того, дом все равно невидим, — сказала Джинни, раздраженно убрав со лба волосы.

— Ты думаешь, что творишь? — вскричал Рон. — Я расскажу маме.

— Иди, рассказывай. А Гарри тем временем расскажет нам, что произошло во Впадине Годрика, и что он собирается делать с хоркруксами, — парировала Джинни. Она села на диван и положила ногу на ногу, с надеждой посмотрев на Гарри.

Рон и Гарри уставились на нее, разинув рот. Гермиона сжалась.

— Что ты сказала? — напряженно спросил Рон.

Джинни молча повернулась к Гарри. — Ну? — Она вопросительно изогнула бровь.

Гарри взглянул на девушек. Гермиона отвела взгляд.

— Ты сказала ей, — прорычал он. — Дамблдор просил никому не говорить. Я дал слово.

Джинни спрыгнула с дивана и встала перед Гермионой, сердито посмотрев на Гарри. — Не будь идиотом, конечно, ты не сказал бы мне, но ведь обещал ты, а не Гермиона! Ты ничего не говорил, потому что это расходится с твоими дурацкими понятиями о благородстве. Пусть они и приводят в бешенство, но такой уж ты человек. Для тебя важно быть честным с самим собой.

— Из вас троих Гермиона невольно прибегает к помощи. Ей нужны факты, и она использует все, чтобы получить ответ. Конечно, она рассказала мне, потому что я могу помочь. К тому же она отличная подруга, и понимала, что я схожу с ума. Я знала достаточно, чтобы бояться за тебя, но моё воображение рисовало картины похуже.

— Гермиона? — изумлённо спросил Рон. Гарри рассмеялся бы, если б не был так зол.

— Извините! — взвизгнула она. — Я нигде не нашла про хоркруксы, и мне нужен был человек, который стащит книги из библиотеки Гриммольда. Я знаю, ты обещал, Гарри, но думаю, что если бы профессору Дамблдору были известны нынешние обстоятельства, он разрешил бы тебе посвятить Джинни в твои планы. Ты не можешь бороться без нее.

Гарри выругался и отвернулся. Он не понимал, почему так сердится. Вот решение, которое он искал, способ поделиться с Джинни, не нарушив данного им слова, но, черт побери, Гарри хотел, чтобы она была в безопасности. Так получалось, что все сосредоточивалось вокруг нее. Это раздражало.

— Как ты могла, Гермиона? — гневно вскричал Рон. — Её нельзя вмешивать. Это слишком опасно.

— Рон, я понимаю, что ты стремишься защитить сестру, но...

— Моя сестренка, Гермиона. Она еще маленькая.

— Ты бы пошел за Гарри, если б это случилось в прошлом году? — спросила Гермиона. — Конечно, да. Ей сейчас столько же, сколько было тебе тогда. Разница в ее возрасте и Гарри примерно такая же, как у меня с ним. Ты же не думаешь, что он слишком мал, чтобы участвовать в войне?

— Что? Конечно, но это не то же самое, — кричал Рон, всплеснув руками. — Это его борьба. Джинни нельзя, для нее слишком опасно.

Обернувшись, Джинни так сильно хлестнула волосами, что Рон вынужден был отступить под напором ее ярости. — Только не говори, что хочешь избавиться от меня или что я вообще не нужна, Рональд Уизли. Я замешана в этом больше, чем ты. Эти хоркруксы — частицы души Вольдеморта, и одна из них жила во мне. Я не хочу, чтобы такое повторилось с кем-то еще. Что касается возраста, я была старше, когда мы впервые отправились на настоящую битву в министерстве. Помнится, в той заварушке мне досталось меньше тебя.

В ее глазах блеснула решимость. — Это и моя борьба. У меня не меньше причин, чтобы участвовать в ней.

Она еще никогда не была так прекрасна. Ее волосы шевелились, как у сердитой кошки. Джинни страстно смотрела на него, и Гарри пришло в голову, что так он никогда не думал о ней. Конечно, у нее есть право быть частью его неясных планов. Она испытала на себе действие хоркруксов. Если кто и знал, каково быть частью Вольдеморта, так это Джинни.

— Тихо! — взревел он, приглушив громкие препирательства друзей. Напряженная обстановка, царившая в комнате, растворилась в полнейший хаос. — Вам ясно? — спросил он, строго посмотрев на Гермиону.

Они кивнули и с надеждой взглянули на него. Рон выглядел недовольным, на лице Джинни было написано победное выражение, а Гермиона казалась удовлетворенной, как будто ее замысел воплотился в жизнь. Гарри едва сдержал ухмылку. Лучших друзей не сыскать.

Глубоко вздохнув, он произнес:

— Итак, прежде чем я лицом к лицу столкнусь с Вольдемортом в последней битве, нужно уничтожить хоркруксы. Это проблема, решить которую я затрудняюсь. Профессор Дамблдор показал мне воспоминания о прошлом Риддла, полагая, что в них скрыта разгадка.

— Почему именно ты должен сразиться с Вольдемортом? — удивленно спросила Джинни. Теперь, когда она была посвящена в их тайны, действительность пугала её.

Гарри резко взглянул на Гермиону.

— Я ничего не говорила ей о пророчестве. Я подумала, что тебе решать, — пояснила Гермиона, слабо улыбнувшись.

— Избранный, — прошептала Джинни. — Так это правда?

Гарри кивнул, заметив, как ее губы задрожали. Он подождал, пока Джинни успокоится. — Ты в порядке?

Джинни натянуто улыбнулась. — Тебе тот же вопрос.

Гарри ободряюще протянул руку. — Мне понадобилось какое-то время, чтобы привыкнуть.

— Я боюсь за тебя, но знаю, ты справишься. Ты могущественный волшебник, Гарри. Ты победишь его и выживешь, — торжественно произнесла Джинни.

Гарри болезненно сглотнул. Вот оно. — Об этом нам и нужно поговорить. Вчера во Впадине Годрика я был не один.

Рон взметнул голову, у Гермионы вырвался возглас:

— Кто?

— Крысохвост, — мрачно ответил Гарри. Само прозвище оставляло во рту отвратительный привкус.

— Крысохвост? И чего же он хотел? — прорычал Рон. — Почему ты до сих пор его не убил?

— Рон, — укоризненно прошипела Гермиона.

— Он завидует Снеггу. Думает, что тот украл его славу. Крысохвост хочет, чтобы я убрал его.

— Ты так не шути! — воскликнул Рон, глаза которого стали размером с чайное блюдце.

— Я совершенно серьезен. Крысохвост сказал, что знает об окружении Вольдеморта больше, чем он сам.

— В это трудно поверить, — нахмурилась Гермиона. — Разве Вольдеморт не использует окклюменцию на Пожирателях Смерти?

— Да, но никто не считает Коросту настоящей угрозой?

Гарри снова глубоко вздохнул. — Крысохвост знает о хоркруксах, — тихо произнес он.

— Вот черт, — выругался Рон.

— Что? — одновременно завопила Гермиона.

Джинни поджала губы. — Круг людей, которые знают о хоркруксах, становится все шире. Возможно, это приведет к его исчезновению.

Руки Гарри начали дрожать, и он попытался спрятать их.

— Он сказал мне о седьмом хоркруксе. Единственный, который, как он думает, я не смогу уничтожить.

— Седьмой хоркрукс. Это он сам, верно? — в замешательстве спросил Рон.

— Часть души в нем самом необходимо уничтожить в последнюю очередь, но с ее помощью были созданы остальные хоркруксы. Седьмой стал последним, — объяснил Гарри.

— Это Нагини? — спросила Гермиона, внимательно изучая его.

— Нет. Дамблдор ошибался... или просто не знал. Все хоркруксы появились до того, как он потерял могущество.

— Но как это возможно? Ты говорил, что он собирался сотворить хоркрукс одновременно с твоим убийством.

— Да, — терпеливо кивнул Гарри.

— Тогда... О Мерлин! — воскликнула Гермиона, прикрыв рукой рот.

— Что? — растерянно спросил Рон.

— Нет, Гарри, это не может быть правдой, — закричала Гермиона. На ее глазах появились слезы. — Как это случилось? Он ошибался. Он просто пытался запугать тебя, — кричала Гермиона, схватив Гарри за руку. Она становилась истеричнее с каждой минутой.

Джинни обняла ее и испуганно произнесла:

— Думаю, тебе лучше все объяснить.

Так он и сделал. Гарри рассказал им о встрече с Крысохвостом, когда узнал о самоуверенности и возбуждении Вольдеморта, как он убил Лили и сотворил хоркрукс, и как осколок его души попал в Гарри.

На лицах друзей отражался ужас, с которым он боролся вчера. Гарри прочистил горло. — Итак, нам нужно узнать, как уничтожить Вольдеморта и седьмой хоркрукс.

— Нет! — закричали они. Их шок превратился в твердую решимость не дать ему умереть.

— Не будьте такими идиотами, — безжалостно прорычал Гарри. — Неужели вы считаете, что я об этом не думал? Иного пути не существует. Вольдеморт должен быть уничтожен, даже если ради этого мне придется пожертвовать собой.

Гермиона смахнула слезы и задумчиво закусила губу.

— Нет, Гарри. Должен быть другой способ. Не может все так закончиться. Дамблдор не стал бы давать тебе напрасную надежду, — горячо возразила она. — Дневник Реддла так и остался дневником после того, как ты вонзил в него клык. А кольцо? Профессор Дамблдор носил кольцо, когда уничтожил находящийся в нем хоркрукс.

— Да, но с большой трещиной в середине. Я не хочу провести остаток жизни, как Долгопупсы. Я лучше умру, — яростно возразил Гарри.

Джинни застонала, и Гарри бросился к ней. Он чувствовал, как она пытается скрыть от него дрожь.

— Но дневник не был сильно поврежден, — продолжала настаивать Гермиона. — Если профессор Дамблдор не обошелся без увечий, уничтожая кольцо, то ты не причинил себе вреда, убив Реддла в дневнике. Значит, не все потеряно.

Рон с надеждой смотрел на Гермиону, кивая головой при каждом ее слове.

— Возможно, — согласился Гарри, не желая тешить себя надеждой. Не стоит этому верить. — Нам нужно проверить оба варианта — как уничтожить оставшиеся хоркруксы и найти возможный путь к спасению. — Гарри еще не мог заставить себя произнести вслух, что хоркрус — он сам.

— Я не могу потерять тебя сейчас, — тихо сказала Джинни.

Гарри склонился перед ней и понизил голос так, чтобы только она могла его слышать. — Не буду давать ложные обещания. Один лишь Мерлин знает, как бы мне этого хотелось. Есть то, за что стоит бороться. Ты показала, какой может быть жизнь. Я хочу жить, — сказал Гарри, нежно целуя Джинни. Он ощутил соленый вкус ее слез и отругал себя за них.

— У нас получится, — прошептала она. — Мы найдем способ.

Гарри крепко обнял ее. Он решил, что будет жить и радоваться вместе с Джинни, пока может. Гарри сожалел о том, что проводил с Сириусом так мало времени. Он преподнесет Джинни один из величайших даров — время.

Вдруг он заметил за спиной девушки гобелен, и кое-что мелькнуло в его памяти.

— Этим утром я наткнулся на Малфоя, — сказал он, садясь рядом с Джинни. Рон и Гермиона оторвались от дискуссии.

— И? — спросила Гермиона.

— Что сказал этот мудак? — мрачно вторил Рон.

— Он болтал, что дом принадлежит ему. Видели бы вы его лицо, когда я сказал, кто на самом деле хозяин. Он говорил, что дом должен был достаться Регулусу, а не Сириусу, — ответил Гарри, вспомнив шокированное выражение на лице Малфоя.

— Регулус? — нахмурилась Гермиона.

— Брат Сириуса, — пояснил Гарри, забыв, что никто из них не слышал историю крестного.

— Регулус Блэк? — задумчиво переспросила Гермиона.

— Да. Его имя есть на гобелене, — показал Гарри. Гермиона вспрыгнула и чуть не полетела к нему.

— Сириус показал его мне на летних каникулах. Мать выжгла его имя, но Регулус остался, потому что поддержал семейную честь, став Пожирателем Смерти.

— Как похоже на миссис Блэк, — сказал Рон. — Безумна в своих поступках.

— Регулус Альфард Блэк, — завопила Гермиона, размахивая руками. — Гарри! Р.А.Б. — его инициалы Р.А.Б!

Гарри уставился на нее, исступленно моргая. Не может быть все так просто. В его жизни проблемы решаются по-другому.

— Шутишь, — сказал Рон, озвучив мысли Гарри.

Они подошли к гобелену, где Гермиона тыкала пальцем.

Мозг Гарри набирал обороты, пытаясь вспомнить о Регулусе Блэке хоть что-нибудь. — Сначала он становится Пожирателем Смерти, затем осознает, во что ввязался, и пытается сбежать. Римус говорил, что ему удалось продержаться пару дней, пока они не нашли его.

— Наверное, он испугался, что Вольдеморт делает хоркруксы. Дамблдор особо отметил, насколько они запретны. Вполне вероятно, он пытался исправиться, уничтожив один из них, — задумчиво произнесла Гермиона.

— И где тогда медальон? — спросил Рон.

Джинни задумалась. — Как вы думаете, он мог быть здесь, в Гриммольде? Что случилось с теми вещами, когда мы наводили порядок?

— Разве их еще не выкинули? — ужаснулась Гермиона.

— Вспомнила! Кое-что осталось на чердаке! — воскликнула Джинни, округлив глаза.

Гарри повернулся и выбежал из комнаты. Рон и девочки следовали прямо по пятам. Резкий оклик миссис Уизли остановил их уже в коридоре.

— Куда это вы все так спешите? — подозрительно спросила она.

— Гарри пренебрежительно отозвался о Пушках Пэддл и Рон обиделся, — безо всякого смущения солгала Джинни.

— Рон, опять ты со своей нелепой оранжевой командой. Оставь Гарри в покое, и хватит носиться по дому. — Миссис Уизли отругала Рона и пошла на кухню.

Гарри впечатленно посмотрел на Джинни. Она пожала плечами и отправилась на чердак. Остальные пошли за ней, стараясь не переходить на бег.

Чердак был загроможден коробками, они стояли от пола до потолка бесконечными рядами.

Гарри обреченно вздохнул при виде такого зрелища.

— Вот черт, — простонал Рон, беспомощно оглядевшись. — Гермиона, кажется, это твоих рук дело.

Гермиона тоже вздохнула. — Знаю, выглядит устрашающе, но есть обратная сторона, которая может оказаться полезной. Вещи с каждой комнаты большей частью сложены вместе. Найдем нужную комнату, и это значительно сузит круг наших поисков. — Она почти ликовала. Гарри обменялся с Роном ухмылками.

— Как же мы найдем нужную комнату? — спросил Рон.

Достав из кармана фальшивый хоркрукс, Гарри показал его остальным. — Будем искать похожую вещицу.

— Помню, во время уборки мы находили что-то похожее, — сказала Джинни, взяв у Гарри медальон. — Кажется, он не открывался, но в какой комнате мы нашли его...

— Неплохо, — воодушевленно затараторила Гермиона. — Мы вместе очистили кучу комнат на втором этаже, поэтому начнем оттуда.

Несколько часов они просматривали коробку за коробкой, но ничего не могли найти. Гарри начал раздражаться, когда крик Джинни отвлек его.

— Нашла? — нетерпеливо поинтересовался Рон.

— Нет, это не медальон, — сказала Джинни. — Но все же взгляните. — Гермиона выхватила из ее рук старинную картину. Рамка была поцарапанной, потрепанной и выглядела невероятно старой.

— О Мерлин, — выдохнула Гермиона.

— Что это? — с любопытством спросил Гарри.

— Это то, что я думаю? — удивилась Джинни.

Гарри выглянул из-за ее плеча. На картине были изображены две пары, стоявшие, как он подумал, в главном зале Хогвартса.

Их наряд поражал изысканностью. Один человек стоял поодаль.

— Основатели Хогвартса, — благоговейно прошептала Гермиона. — Смотри, Гарри, у Годрика Гриффиндора тот самый меч, которым ты убил василиска.

Приглядевшись, Гарри признал ее правоту. Он внимательно смотрел на других основателей, узнав Хельгу Пуффендуй по картине, увиденной им в Хогвартсе. Вторая женщина, строго выглядевшая в блистательной тиаре, напомнила ему профессора МакГонагалл. Он предположил, что это Ровена Когтевран. Четвертым человеком, который стоял вдали и хмурился, был Салазар Слизерин.

— Кто додумался запихнуть ее сюда? — спросила Гермиона. — Это же бесценная часть истории. Гарри, ты должен показать ее профессору МакГонагалл.

— Держу пари, она стоит целого состояния, — заметил Рон.

— Отдадим ей на встрече Ордена. Они хотят поговорить со мной о вчерашнем и о том, чем я занимался с профессором Дамблдором. Мой ответ им не понравится. Это своего рода дружеское подношение, — натянуто улыбнулся Гарри.

— Гарри! Позови Кричера, вдруг он поможет, — внезапно вспомнила Гермиона.

— Кричер! — взревел он.

Тут же раздался громкий щелчок, и перед ними появился грязный и оборванный домовой эльф. С его плеч свисало не менее испачканное полотенце с гербом Хогвартса.

— Выкормыш-полукровка вызывает его, и бедный старый Кричер должен ответить. О, если бы его госпожа знала, до чего опускается ее верный слуга, — тихо бормотал домовик, горестно покачивая головой.

Гермиона склонилась на колени. — Мы очень сожалеем, что потревожили тебя. Нам нужна твоя помощь, — спокойно произнесла она.

— Грязнокровка осмелилась обратиться прямо к Кричеру. Кричер не станет отвечать ей, — недовольно сказал домовой эльф.

— Достаточно, Кричер, — сердито прервал Гарри. — Я не хочу, чтобы ты пользовался этим словом. Понял меня?

— Все в порядке, Гарри. Он не знает, что говорит, — вступилась Гермиона.

— Не обманывайся. — Рон гневно посмотрел на Кричера. — Он прекрасно все понимает. Мы хотим знать о Регулусе Блэке.

— Господин Регулус был великим и достойным волшебником. Он никогда не разбивал сердце матери. Он умер в служении Темному Лорду, — почтительно отозвался Кричер.

— Его убили свои же друзья, — поправил Гарри. — Слушай, мы здесь не для того, чтобы слушать, как велика честь служить Темному Лорду. Мне нужно знать, было ли у Регулуса что-нибудь похожее. — Он показал Кричеру фальшивый хоркрукс. — Скажи, что с ним случилось.

Кричер поджал губы и пробурчал что-то, пытаясь уйти от ответа. Но больше сопротивляться он не мог. — Медальон лежал здесь, на полке в гостиной. Тот грязный вор—полукровка, укравший многие прекрасные вещи у моей хозяйки, взял и его.

— Наземникус! — воскликнул Рон.

— Конечно. Гарри, ты помнишь? Мы видели его в Хогсмиде с чемоданом, полным вещей из твоего дома, — сказала Гермиона.

— Где живет Наземникус? — спросил Рон.

— Должно быть, Фред и Джордж знают, — предположила Джинни. — Вот наш следующий шаг. Нам нужно найти место, где жил Наземникус до того, как его арестовали, и заняться обыском. Министерство до сих пор держит его в тюрьме?

— Да, папа упоминал об этом недавно.

— Я поговорю с близнецами. Думаю, им известно, где он жил. Мне они скажут, — уверенно заявила Джинни.

— Почему они скажут тебе, а не мне? — возмутился Рон.

— Я им больше нравлюсь, — просто ответила Джинни.

Гарри ухмыльнулся при виде возмущенной физиономии Рона. Сейчас ему стало лучше, когда они наконец-то продвинулись вперед. Четко поставленная цель успокаивала и заставляла его сосредоточиться. Два хоркрукса были уже уничтожены, и теперь они взяли след на третий. Два находятся в нем и Вольдеморте, значит, осталось найти еще два.

Рон, Гермиона и Джинни помогут ему выжить. Он не знал, удастся ли им решить эту загадку, но настроение у него поднялось. Друзья позаботятся о нём. Он сможет. Он сможет уничтожить Вольдеморта, и люди, которых он любит, будут жить, не опасаясь выйти на улицу.