Седьмой хоркрукс (гет)

(Редактируется)

Гарри испуганно проснулся, не узнав поначалу обстановку. Надев очки, он в смятении уставился на ярко-желтые стены, обилие цветов и косметики, в беспорядке разбросанную девчоночью одежду. Затем он вспомнил, как вечером поменялся комнатами с Джинни и Гермионой. Гарри завел будильник, чтобы тот прозвенел в ранний утренний час, и сделал его неслышным для остальных. Из-под розового пушистого одеяла раздавался храп Рона, и он пожалел, что не обзавелся фотоаппаратом. Фред и Джордж отвалили бы огромную сумму за такое зрелище.

Гарри снова лег, вдыхая аромат его подушки... подушки Джинни. Теперь, когда он проснулся, можно осмотреть комнату. Было легко отличить половину комнаты, принадлежавшей Джинни, от половины Гермионы.

В последней вещи лежали аккуратно, в каждом углу стояли огромные стопки книг. На полу другой валялась скомканная одежда, обертки от жвачки, выбившиеся из подушки перья и несколько «Еженедельников ведьмы». Гарри с недовольством заметил свою подмигивающую физиономию на уголке самого верхнего.

За спиной Гарри почувствовал что-то бугорчатое. Он залез под покрывало и достал оттуда тряпичное животное. Оно походило на медведя, только весьма потрепанного. Гарри улыбнулся: вот и повод поддразнивать Джинни.

Отбросив одеяло, он ступил на холодный пол и на что-то наткнулся, Гарри наклонился, чтобы поднять этот предмет, и тут же стыдливо вспыхнул, поняв, что держит лифчик Джинни.

— Что это? — пробормотал Рон, прищурившись.

— Ничего, — сказал Гарри очень тонким голосом. Он спрятал лиф за спину и попытался сменить тему. — О, ты уже встал. Нам нужно скорее уходить.

— О чем ты, Гарри? Что у тебя за спиной? — спросил Рон, тревожно опершись на локоть.

Гарри попытался незаметно положить предмет раздора под одеяло Джинни. Несмотря на смущение, он не мог не обратить внимания на мягкость и шелковистость материала, и провел пальцем по краю. Рон выскочил из кровати и тоже схватился за лиф.

— Ты это хотел спрятать? — потребовал он.

— Нет, — испуганно отпирался Гарри.

В этот момент отворилась дверь, за которой стояли Гермиона и Джинни. На их лицах застыла смесь удивления и восторга.

— Ну, — сказала наконец Джинни, — Я не знала, что вы оба такие извращенцы. У меня и другие есть, зачем деретесь?

Гермиона ревела от смеха. — Вы еще не стащили наши трусики? — спросила она, повергнув мальчиков в густой румянец.

— Я.. Что.. Он... Что ты делал с лифом моей сестры? — взревел Рон, гневно посмотрев на Гарри.

Все трое пристально глядели на него.

— Н..ничего, — запнулся он. — Я наступил на него, хотел спрятать, и тут проснулся Рон.

— Тише, вы оба, — зашипела Гермиона. — Хотите разбудить весь дом?

Джинни со смехом отобрала лиф у мальчиков и чмокнула Гарри в нос. — А ты симпатичный, когда смущен.

Внезапно осознав, что стоит в одних трусах, Рон схватил розовое одеяло. — А что вы здесь делаете? Мы еще не одеты.

— Вижу, — сухо отрезала Джинни. — Не знала, что ты носишь этот цвет. Он не идет твоим волосам, вот почему я дала их Гермионе.

Гермиона хихикнула, порозовев. — Мы все уже приготовили. Встретимся внизу через пять минут. Поспешите, ваша мать обычно просыпается раньше всех.

Девочки пошли вниз, пока Рон и Гарри быстро одевались. Все встретились в холле.

— Мы готовы? — спросила Гермиона. Сейчас, когда пришло время, она казалась неуверенной.

— Да, — твердо ответил Гарри. Лучше отправиться на охоту самому, чем ждать, когда придут за тобой. Коснувшись дверной ручки, он вздохнул, и четверка тихо выскользнула в серые лучи рассвета.

Вскоре они добрались до приюта, адрес которого дала миссис Грэйнджер, но для посетителей было еще слишком рано. Они купили кексы в ближайшем кафе, из окон которого можно было разглядеть каменное строение. Здание смутно напоминало то, что он видел в Омуте, но чем оно отличалось, Гарри не мог приложить ума.

— Это определенно верный адрес, — медленно проговорил он, — лестница находится там же.

— Его отреставрировали, — пояснила Гермиона. — В статье, которую мне прислала мама, говорилось, что в 1972 году здание полностью переделали. Они оставили несколько старых построек и добавили ту секцию. — Гермиона показала на другую сторону, к которой примыкало еще одно крыло здания, незамеченное Гарри.

— Как же мы тогда узнаем, где жил Том Риддл? — тревожно спросил Гарри.

— Понятия не имею, — Гермиона пожала плечами. — Мы в любом случае должны проверить? Прошли годы с тех пор, как Риддл жил здесь.

Гермиона была права. Почему он считал возможным найти здесь хоркрукс? Через шестьдесят лет многое могло измениться.

— Как мы попадем туда? — спросила Джинни. — Они маглы, и у них должна быть охрана.

— Я смогу пройти, — сказал Гарри. — Дамблдор использовал обычный лист бумаги, чтобы убедить директора в назначении Риддла в Хогвартс. Можно воспользоваться тем же трюком. Потом я просто должен найти уединенное место, куда мы можем трансгрессировать позже.

— Отличная идея, — согласилась Гермиона. — Мы снимем пару комнат на ночь.

— Хорошо, — сказал Гарри. — Встретимся через два часа, и вы покажете мне дорогу. Я хочу побродить вокруг здания, вдруг что-нибудь еще вспомню.

Когда друзья ушли, Гарри прошелся перед зданием. Возникло странное чувство, когда он проходил мимо каменного входа. Это было то самое место, и кирпичный фасад оставался нетронутым. Он подождал появления первых пешеходов и вошел.

Внутренняя отделка комнат изменилась, но Гарри вполне их узнал. Каменные лестницы по-прежнему вели к кабинетам, расположенным позади обширного и удобного зала, декорированного в успокаивающие голубые тона. Путь к лестницам преграждал большой деревянный стол, за которым сидела седая женщина, пролистывающая бумаги. Время от времени она хмурилась и вынимала лист из общей стопки.

Что-то в лице женщины напомнило Гарри тетю Петунию. У нее был такой же сердитый взгляд, который он помнил с детства. Тетя всегда считала, что визиты людей отнимают ее время.

Гарри уверенно подошел к столу. Повинуясь неясному чувству, он представил, что перед ним тетя. — Доброе утро, миссис Клохтуни, — сказал Гарри, притворившись, что читает с листа, который держал в руке. На самом деле он взглянул на табличку, прикрепленную к ее пиджаку. — Меня прислали разобраться с одним из ваших компьютеров. Я понимаю, что он может принести вам много хлопот.

Миссис Клохтуни, которая смотрела на Гарри с особым подозрением, теперь выпятила грудь. — Эти дурацкие машины всегда ломаются, из-за чего мы теряем все наши данные. Я не знаю, до какой степени скатились люди, если продают такое ужасное оборудование.

— Простите, мадам, — кивнул Гарри. — Если вы скажете, где неисправный компьютер, я больше не буду беспокоить вас.

Миссис Клохтуни понравилось, что он считает ее работу важной.

— Завтра к нам придут усыновить ребенка, и миссис Томпсон будет расстроена, если с документами что-нибудь случится. Кто вызвал службу?

— Я полагаю, миссис Томпсон, — солгал Гарри.

Миссис Клохтуни достала тетрадь и нахмурилась. — Вас нет в записях, — сказала она, прочитав повторно.

Гарри изобразил недоумение. — Как нет? — спросил он, наклонившись над записями. Спрятав палочку в рукаве, он беззвучно исполнил заклинание.

— О! Да вот же она. Вам лучше поспешить. Ее кабинет справа от лестницы. Думаю, она уже там, — сказала миссис Клохтуни.

— Спасибо, — ответил Гарри, быстро поднимаясь по лестнице. Уже в отдалении он услышал неодобрительное бормотание миссис Клохтуни. — С каждым разом они становятся всё моложе.

Он прошел по коридору, касаясь стерильно чистых стен и изношенных ковров. В конце коридора находилось несколько классов, и Гарри предположил, что жилая часть на другой стороне. Дети выглядели ухоженными, но к печали и заброшенности места можно было прикоснуться рукой.

Иногда дядя Вернон угрожал отдать его в приют, и Гарри думал, что так было бы лучше. Теперь он знал, что эта жизнь ему бы тоже не понравилась.

Разглядывая одну комнату, Гарри увидел человека, чинившего книжную полку.

— Вы ремонтируете компьютеры? — спросил он, лишь мельком посмотрев на Гарри. Мужчина напоминал Грюма.

— Да, — неуверенно ответил он.

— Руфь сказала, что за вами уже послали. Этот компьютер только что сломался. Посмотрите на него?

— Похоже, это очень старый шкаф, — заметил Гарри, присаживаясь за парту. Он притворился, что осматривает компьютер. — Представляю, сколько лет они не завозили новую мебель.

— Приходится пользоваться тем, что есть. В кладовке лежит куча старой мебели. Если сломается новая, мы приносим из запасников старую. Раньше делали куда более качественные вещи. Старье выглядит грубо, но гораздо крепче, чем то дерьмо, которое делают сейчас, — сказал человек.

Гарри сочувственно кивнул. — Старые компьютеры тоже в кладовке? Те, что могут пойти на запчасти?

Человек пожал плечами. — Не знаю. Можете проверить, дверь в конце коридора ведет вниз. Вы смогли починить? — спросил он.

Гарри посмотрел на компьютер, не имея ни малейшего понятия, что там сломалось. Он обернулся, но плотник стоял к нему спиной. Гарри бесшумно махнул палочкой и починил его с помощью «Репаро».

Компьютер почти счастливо зажужжал.

— Все в порядке, — сказал Гарри. — Рад был с вами познакомиться.

Мужчина грубо кивнул, но не ответил. Гарри поспешил в конец коридора и пробрался внутрь кладовки. К счастью, дверь была незаперта.

Его поразили размеры подземного хранилища. Бесконечные ряды металлических кроватей и шкафов занимали каждый метр свободного пространства. Поиски могли затянуться на всю ночь.

Гарри вынул детектор заклинаний. Следов красного цвета не было. Они вернутся ночью и осмотрят более внимательно. Сейчас ему нужно возвратиться к остальным.

Этой ночью Гарри трансгрессировал вместе с Гермионой в пыльное помещение, дав ей возможность познакомиться с обстановкой. Затем они вернулись в маленькую гостиницу, где они сняли номер, и захватили с собой Рона и Джинни.

— Жутковатое местечко, — сказал Рон, с опаской взирая на огромные завалы старой мебели. Воздух был сырым и затхлым, тусклый свет палочек отбрасывал на стены длинные тени.

— Интересно, почему эта комната так глубоко под землей?

— Ее могли использовать как бомбоубежище, — рассеянно ответила Гермиона.

— Но это здание маглов, они не могли знать о войне, — озадаченно произнес Рон.

— Война была не с Вольдемортом. Рон, тебе надо было записаться на магловедение. Когда Гриндевальд терроризировал волшебное общество Британии, маглы втянулись в большую войну. Если Лондон бомбили тяжелой артиллерией, люди использовали бомбоубежища.

— Они прятали здесь детей? — Рон вздрогнул.

— Скорее всего, — ответила Гермиона.

— Еще здесь много печали, — тихо произнес Гарри. — Идемте, начнем с тех шкафов.

— Ты и в самом деле думаешь, что если здесь есть хоркрукс, он должен быть спрятан в шкафу? — спросила Гермиона. — Откуда тебе знать, смог ли он найти нужный шкаф после стольких лет?

— Если Вольдеморт приходил сюда, то где-нибудь спрятал. Это просто догадка. Он нашел нужный шкаф. Но чем больше я нахожусь здесь, тем меньше думаю, что тут есть хоркрукс.

— Почему? — испугалась Гермиона. При этих словах ее брови превратились в тонкую ниточку. Гермионе всегда были нужны веские причины. Ответ ей не понравится.

— Я так чувствую, — сказал Гарри.

— Мы не можем целиком основывать поиски на твоих ощущениях.

— Его ощущения избавили в прошлом от многих неприятных ситуаций, — сказала Джинни, слабо улыбнувшись Гарри.

— И также приводили к ним, — прервала Гермиона. — Нам нельзя ошибаться. Нельзя действовать, придерживаясь животных инстинктов.

— Значит, придется, — сказал Гарри. — Той ночью Дамблдор искал так же. Он больше чувствовал, чем знал.

— Но он же знал, где искать? — требовательно спросила Гермиона, топнув ногой. Гарри раздраженно провел рукой по волосам.

— Слушайте, это место содержит воспоминания, плохие для Риддла. Здесь он был беспомощен. То, что мы увидели в Омуте — где он прячет трофей в шкафу — вот что заставляет меня думать о хоркруксе. Ему нравится власть и ощущение контроля. Когда он узнал, что волшебник... Тогда властью обладал Дамблдор. У него были все ответы, и мальчик находился в его власти. Вольдеморту наверняка бы это не пришлось по вкусу.

— Значит, ты думаешь, что здесь ничего нет? — спросил Рон. Он не смог скрыть нежелание обыскивать все шкафы.

— Потому что мои идеи не всегда верны. Даже если мы ничего не найдем, это не станет камнем преткновения для дальнейших поисков.

— Зато научимся искать, — весело сказала Джинни. — Кто знает, вдруг повезет.

— Ты сказал, что ничего не чувствуешь. Что ты хочешь этим сказать? — спросила Гермиона.

Гарри вздохнул. — Точно не могу объяснить. Когда я был в пещере... я что-то чувствовал, но не стал придавать значения, пока Грюм не рассказал мне, как можно находить магию с помощью детектора. Постараюсь добавить что-нибудь, если найдем хоркрукс.

Гермиона нахмурилась, недовольная его ответом, но вопросы задавать перестала.

Встав напротив ряда сломанных шкафов, Рон выглядел ошеломленным. — Мы должны осмотреть каждый? Это займет вечность. Они все равно пусты.

— Вольдеморт не стал бы оставлять вещи на виду, — язвительно сказала Гермиона.

— Вот, возьми их, — Гарри вручил Рону детектор заклинания. — Я не знаю, могут ли они распознать старую магию, ищите сгустки цветов. Если попадется красный, значит, магия темная.

— А ты что будешь делать? — спросил Рон.

— Я собираюсь прокрасться в спальни и посмотреть, много ли там старых шкафов.

— Я пойду с тобой, — вызвалась Джинни. — В паре справимся быстрее.

Гарри кивнул и пропустил ее под плащ-невидимку. Все его чувства обострились, когда она прижалась к нему. Всё, что он мог сделать, просто идти наверх.

— Ищите только шкафы, — недовольно пробурчал вслед Рон. — И никаких поцелуев, пока вы там.

— Оставь их в покое, — рассердилась Гермиона. — Приступаем.

Гарри и Джинни тихо шли по крылу, где спали сироты. Усилием воли Гарри заставил тело успокоиться при мысли, как прижимается его рука к изгибу бедра Джинни.

Несколько раз они наталкивались на людей, патрулировавших коридоры, и им приходилось застывать перед проходившим человеком. Такие мгновения сводили Гарри с ума.

Прошло много времени, пока они осмотрели все комнаты, но не обнаружили и следа старинных шкафов. Некоторые из детей еще не спали, когда надзиратели входили в комнату. Гарри улыбнулся, вспомнив, как то же самое проделывала тётя Петуния. Он часто ускользал из чулана и крался по дому, по возможности воруя еду из холодильника.

— Не думаю, что здесь что-нибудь есть, — сказала Джинни, добравшись до конца крыла.

— Проверить все равно стоило, — ответил Гарри, чувствуя себя обескураженным.

Джинни обернулась и прижала его к стене. В ее глазах был особый блеск, который он не видел раньше, и медленная улыбка расползалась по лицу девушки.

— Что говорил Рон насчет поцелуев? — хрипло спросила она, приблизив к нему губы настолько, что Гарри овевало теплое дыхание.

Воздух в коридоре резко накалился, иначе он не мог объяснить, почему его тело стало таким теплым и задрожало.

— Что нам нельзя, — прошептал Гарри, страстно прижимаясь к ее губам.

Его руки двигались по всему телу девушки, и Гарри забылся в страсти поцелуя. Джинни перебирала черные волосы, и ее тело изгибалось, плотно прижимаясь к Гарри. Сердце барабанным боем отзывалось в груди, колени слабели. К счастью, он был прижат к стене. У него мелькнула мысль, что будет очень не по-мужски, если он грохнется на пол от напора ее поцелуев.

Гарри не знал, сколько они целовались. Уже могло светать, когда Джинни отпала от него, тяжело дыша. Она оперлась о стену и положила голову ему на грудь. Прошло несколько минут, прежде чем они успокоились.

— Меня никогда так не целовали, — сказала Джинни, поднимая голову. Она была ошеломлена.

— Как не целовали? — спросил Гарри, начиная нервничать. Ей не понравилось? Возможно, я что-то не так сделал...

— Как... как женщину, — Джинни отвела взгляд. Даже в тусклом свете палочек он видел, как ее щеки порозовели.

Гарри зашатался от гордости. — Тебя только так нужно целовать.

Мгновение поразмышляв, он нахмурился и заявил. — Но опять же, только мне.

— А, стал собственником, — ухмыльнулась она.

— Совершенно верно, — просиял Гарри. Его вдруг перестала беспокоить бесплодность их поисков.

Сплетя их пальцы, он потянул ее за собой, и они пошли в хранилище. Почувствовав цветочный запах, Гарри о кое-чем вспомнил.

— Извини, что прошлой ночью лишил тебя любовника, — усмехнулся он.

Брови Джинни взметнулись. — Какого еще любовника?

— Проснувшись, я почувствовал бугорок под одеялом. Это был твой игрушечный мишка, — пояснил он, рассмеявшись над ее озадаченным видом.

— О, ты нашел Соплика, — хихикнула Джинни.

— Соплик? Ты назвала его Сопликом? — недоверчиво спросил Гарри.

— Что, теперь ты озадачен? — ухмыльнулась Джинни.

— Может, у меня никогда не было игрушечных зверьков, но думаю, если любишь их, стоит давать более ласковые прозвища.

— Но я люблю Соплика, — возразила Джинни, шлепнув его по руке.

— Тогда почему ты назвала медведя Сопликом? — сейчас он смеялся над ее возмущением.

— Мне подарили его, когда я была совсем маленькой и назвать просто не могла. Мальчики привыкли дразнить меня, говорили, что он для младенцев и прочую чепуху. Фред и Джордж так довели своими дразнилками, что я не выдержала и заплакала. Вот из-за этих воплей и соплей они стали называть его Сопликом. С тех пор это прозвище за мишкой и закрепилось, — смеялась Джинни. — Хотя я сердилась на них, кличка смешная, и она подходит.

Гарри рассмеялся, представив сцену, где маленькие Уизли дразнят друг друга. Жизнь дала им все, что может пожелать любой ребенок, о чем они вряд ли подозревали.

— Ты не взяла его с собой. Как ты могла оставить Соплика? — спросил Гарри, когда они дошли до входа в хранилище.

— Теперь у меня есть с кем разделить постель, — ответила она, клюнув его в нос, после чего сдернула плащ и помчалась вниз.

Гарри остался на первой ступеньке, разинув рот, словно рыба. Успокоившись, он побежал за ней.

Рон и Гермиона до сих пор осматривали шкафы. Пряди девушки выбились из новой прически «лошадиный хвост» и мягко обрамляли лицо. Рон вспотел и где-то умудрился испачкать щеку.

— Где вы шляетесь? — сердито закричал он. — Вас не было целую вечность.

— Это большое место, Рон, — сухо ответила Джинни.

— Вы нашли что-нибудь? — спросила Гермиона. Гарри подумал, что она была в отчаянии.

— Наверху нет старинных шкафов, — вздохнула Джинни. — А вы?

— Тоже ничего, — кратко ответил Рон. — Вчетвером было бы легче.

— Я начну с другого конца комнаты, — сказал Гарри. — Вряд ли я что-нибудь почувствую, но попытка не пытка.

Так они провели несколько часов, обыскивая каждый ряд. Гарри беспокоился. Он ничего не чувствовал, но уверенности в том, что все осмотрено, не было. Рон продолжал сканировать комнату детектором заклинаний.

— Гарри! — закричал он вдруг, испугав его. — Кажется, я что-то нашел. След очень слабый, но явно красного цвета. Голос Рона, который перед этим звучал измученно, наполнился возбуждением.

Гарри быстро очутился возле шкафа. Он закрыл глаза и, перебирая пальцами, сосредоточился. Нахлынуло какое-то ощущение, которому трудно было дать имя. Шкаф жужжал, словно наэлектризованный, и волосы на затылке Гарри встопорщились.

— Ты что-то почувствовал? — спросила Джинни мгновением позже.

— Да, — удивленно ответил Гарри.

— Что именно ты почувствовал? — Гермиона проделала те же движения, что и Гарри.

— Вы когда-нибудь чувствовали энергию? Я почти дрожу. Эти следы сильнее.

Гермиона казалась очень расстроенной. — Не знаю, о чем ты говоришь, Гарри. Я ничего не чувствую.

— Но он прав, Гермиона, — сказал Рон, отдав ей детектор заклинаний. — Смотри.

Гермиона надела его и выдохнула. — Я вижу слабый след. Он почти прозрачный.

Гарри кивнул. — Они становятся прозрачными, когда стареют. Ставлю галеон, что это шкаф Риддла.

Джинни невольно отступила от него.

— Не здесь, — сказал Гарри, взъерошив волосы. — Мы не на том пути.

— Но как ты чувствуешь без детектора заклинаний?

— Не знаю, — ответил он. — Просто могу.

— Что дальше? — Рон широко зевнул.

— Возвращаемся в гостиницу и спим. Есть другие предложения? — поинтересовался Гарри. — Завтра нужно достать бывший адрес Хепзибы Смит. Он должен быть в старых записях «Боргин и Боркс».

— И как ты собираешься достать их? — спросила Гермиона.

— Плащ — невидимка и небольшая хитрость должны помочь, — улыбнулся Гарри. — А теперь спать, дети мои.

Внезапный шум в дальнем углу хранилища напугал всех.

— Кто здесь? — раздался в тишине детский голос.

Гарри моментально укрыл их плащом, как одеялом, и когда мальчик нажал выключатель, Рон вздрогнул от яркого света.

— Я знаю, что здесь кто-то есть, — с опаской сказал ребенок. Гарри смог разглядеть его. На вид ему было лет восемь, но из пижамы он явно вырос. Мальчик шел по хранилищу с уверенностью, подсказывавшей, что, несмотря на дрожь в голосе, это не первая его вылазка после комендантского часа.

Он приближался, заглядывая под низ мебели. Если он подойдет слишком близко, то увидит их ноги.

Гарри поднял палочку, и шуршание явственно исчезло в щели.

— Крысы, — пробормотал мальчик. — Наверное, кто-то опять ворует еду.

Он повернулся и выключил свет, скрывшись в наступившей темноте.

— Чуть не попались, — вздохнул Рон. — Отличная имитация, Гарри.

— Мы не можем просто так оставить его, — беспокоилась Гермиона. Он может пораниться. Уверена, что мальчик нарушает правила.

— Он не поранится, Гермиона. Это уже не первая его вылазка. Разве ты никогда не кралась в ночи? — спросил Гарри, вспомнив бессчетное количество раз, когда он делал то же самое, наслаждаясь единственной каплей свободы.

— Мы должны убедиться, что его найдут, — Гермиона обеспокоенно крутила пальцами. — Он слишком мал.

— Справится, мы не будем за ним возвращаться, — сказал Гарри, ощущая родство со строптивым мальчишкой.

Друзья вернулись в гостиницу и спали до обеда. Проснувшись, они придумали, как достать адрес Хепзибы Смит. Гарри и Рон отправились в Косой переулок под плащом, с трудом пробираясь через запруженные улицы.

Гарри ощутил угрызения совести, минуя магазин Фреда и Джорджа. Вокруг него собралась толпа, но нигде не мелькали рыжие головы. Он надеялся, что остальные Уизли не так сильно обеспокоены их отсутствием. Рон прошел мимо магазина, не посмотрев на него, но Гарри знал, что друг тоже волнуется.

Добравшись до Скрюченной аллеи, Рон выскользнул из-под плаща и зашел в «Боргин и Боркс», оставив дверь ненадолго открытой.

Рон бродил по магазину, но Гарри сразу отправился к столу. Кроме Рона был лишь один посетитель, и продавец внимательно следил за вновь вошедшим. Посетитель задал вопрос, и Рон быстро постучал по кусачим монетам. Нахмурившись, продавец поспешил на помощь, и они вместе пытались собрать монеты, не дав при этом откусить пальцы.

Укрытый плащом, Гарри легко проскользнул под столом и открыл ящик с документами. Несколько файлов были отмечены надписью «Смит» и, просмотрев каждый, он нашел то, что искал. После смерти Хепзибы было еще несколько Смитов. Последним значился некий Себастьян Смит. Гарри запомнил адрес и быстро вернул файл на место.

Он легонько постучал Рона по плечу, и тот на мгновение отвлекся, чем воспользовалась кусачая монетка. Рон тут же ее выронил.

— Э... Извините, — пробормотал Рон сердитому продавцу.

— Займитесь своими делами, — прорычал мужчина. Повторять дважды Рону не требовалось, и на улице он вернулся под плащ.

— Достал? — прошипел Рон.

— Да, он живет в Лондоне. Пойдем туда завтра утром, сегодня уже поздно.

— Джинни и Гермиона, наверное, удивляются, где нас носит.

Они оставили девочек в гостинице, учитывая, что вдвоем под плащом идти легче.

Рон вдруг хлопнул Гарри по плечу. — Смотри, — прошептал он.

Впереди рука об руку шли Дин Томас и Парвати Патил, разглядывая витрины.

— Я думал, что родители Парвати и Падмы забрали их из Хогвартса потому, что там слишком опасно, но они разрешают им гулять по Косому переулку.

Гарри мотнул головой. — Хотел бы я знать, когда Дин успел сдружиться с ней.

— То есть ты хочешь знать, почему все бывшие парни Джинни встречаются с твоими подружками? — ухмыльнулся Рон.

— Заткнись, — смутился Гарри. — Парвати никогда не была моей девушкой. Мы просто пошли на рождественский бал, что точно не было свиданием.

Рон засмеялся. — Гарри, у тебя точно не было страстных отношений с Чоу? Помнишь, тогда она часто рыдала. — Думаешь, почему я разрешил тебе встречаться с моей сестрой? — спросил он, развеселившись еще больше.

Гарри знал, что Рон заводит его, но все равно сердился. Он толкнул друга плечом и чуть не снял с него плащ. — Если не хочешь услышать подробности любовной жизни твоей сестры, лучше заткнись, — произнес Гарри раздраженно.

— Задел чувствительное место? — посмеивался Рон.

Гарри захотелось сильно ударить друга. Ему не нравилось, что Джинни сравнивала его поцелуи с другими. Что, если ей не понравилось, но она не хотела ничего говорить? Он тут же отбросил эту мысль. Джинни никогда не держала мнение при себе, не говоря уж о томных поцелуях прошлой ночью. Его уверенность окрепла, но издевки не должны сойти Рону с рук.

— Дружище, у меня нет проблем, — Гарри заехал локтем по ребрам Рона. — Не похоже, что Джинни встречалась с более опытным. Майкл и Дин были всего лишь студентами Хогвартса.

Гарри тайком взглянул на Рона. Его друг слегка побледнел. Избранный победно усмехнулся.

— Заткнись, — проворчал Рон. Он толкнул Гарри сильнее, чем требовалось.

На следующее утро они отправились по адресу, который Гарри увидел в «Боргин и Боркс». В прошлом десятилетии семья Смитов по каким-то соображениям превратила свой дом в музей. Согласно описанию, которое было в документе Смитов, часть дома использовалась как жилое помещение, другая же предназначалась широкой общественности.

На двери висела табличка «Открыто», и друзья просто вошли внутрь. Ничего не напоминало дом, увиденный в Омуте. Исчезла старинная вычурная мебель пожилой леди, на место которой пришли витрины и легкие кожаные кресла.

— Поттер? Каким ветром тебя сюда занесло? — произнес раздражающе знакомый голос.

К Гарри направлялся высокий блондин. У Захариуса Смита была отвратительная привычка вставлять палки в колеса.

— Смит, — кивнул он.

— Я думал, ты где-то прячешься. Несложно выследить того, кто разгуливает на публике. Конечно, если Сами-Знаете-Кто действительно хочет убить тебя, — сказал Смит, ничуть не обеспокоенный этим вопросом.

Гарри сдержался от резкого ответа. — У меня дела.

— Да, я видел твою фотографию в «Пророке», когда ты получил лицензию. Это была единственная новость, — заметил Смит.

— Что вам надо, мистер Смит? — сердито спросила Джинни. Она никогда не простит пренебрежительного комментирования во время матча против Слизерина.

— Что мне надо? — с недоумением повторил Смит. — Ты запуталась, девочка. Ты сама пришла ко мне, помнишь, дорогая? — произнес он снисходительно.

Гарри увидел, как Джинни тянется за палочкой, и быстро встал перед ней.

— Конечно, Захариус Смит, — сказала Гермиона, озаренная догадкой. — Твоя семья управляет музеем. И почему я сразу не обратила на это внимания?

— Хочешь сказать, что вы пришли не ко мне. Значит, вы здесь, чтобы посмотреть на артефакты. Могу понять твой интерес, Грэйнджер. Только ты могла заинтересоваться Пуффендуем. А остальные зачем?

— За компанию, — сориентировался Гарри. — Идею предложила Гермиона. Мы не знали, что ты здесь будешь.

Смит кивнул, но сомнения по-прежнему не оставляли его. — Можете смотреть, но ничего не трогайте. Вам повезло, в начале сентября мы закрываемся.

— Правда? Почему? — поинтересовалась Гермиона.

— Я полагаю, ты слышала, что Хогвартс закрыли. Последний год я проведу в Буксбатоне. Родители поедут со мной. А как вы будете заканчивать образование?

— Мама будет учить всех нас дома. — Уши Рона немного порозовели.

— Вполне понятно, что вы не можете поехать во Францию. Я пойду, а вы наслаждайтесь сокровищами.

— «Наслаждайтесь сокровищами», — передразнил Рон. — Почему...

— Рон, — укоризненно сказала Гермиона. — Веди себя тихо и запоминай обстановку, чтобы мы могли позже трансгрессировать сюда.

Чтобы не вызвать подозрений Смита, они отправились по залам. Когда друзья собрались выходить, Гарри принял решение.

— Если музей будет пуст после первого сентября, мы вернемся, — сказал он.

— Ты что-то почувствовал? — спросила Джинни.

— Нет, но мне не давали сосредоточиться. Займемся поисками по возращении.

— А сейчас чем займемся? — спросил Рон.

— Мы пойдем туда, где Вольдеморт провел некоторое время. Албания, — мрачно ответил Гарри.

— Албания? — удивленно переспросил Рон.

— На четвертом курсе Крысохвост отправился искать Вольдеморта и нашел его в лесах Албании. Там он чувствовал себя в безопасности. Дамблдор говорил, что он исчез после ухода из «Боргин и Боркс», и, наверное, был в этой стране.

— Как же насчет магазина? — сказал Рон. — Может, он именно там спрятал хоркрукс.

— Я так не думаю, — ответил Гарри. — Тогда он был всего лишь обычным продавцом, и слишком велика возможность того, что спрятанную вещь найдут и продадут. Вольдеморт не мог выбрать «Боргин и Боркс» потому, что там ощущал беспомощность. По тем же причинам он спрятал кольцо в доме Гонта после смерти Морфина. Убийство дает ему ощущение власти. Хепзиба умерла прямо в доме Смитов, вот почему я считаю, что Вольдеморт спрятал хоркрукс именно там.

— Итак, направляемся в Албанию. Есть идеи, куда трансгрессировать? Албания большое место.

— Итак, — начала Гермиона профессорским тоном, которым всегда выплескивала море удивительных фактов. — Почти тридцать процентов Албании покрыто лесами, в основном черными соснами. В Эльбасане есть точка трансгрессии. Наши поиски начнутся с этого места, а затем мы перейдем в менее населенные места.

— Ты что, ходячая энциклопедия? — недоверчиво спросил Рон.

— Как ты думаешь, чем мы занимались весь день, пока вы были в Косом переулке? Сачковали? Окажись ты на нашем месте, наверное, так оно и было бы. Но мы пошли в магловскую библиотеку. Я догадывалась, что следующим шагом будет Албания, — фыркнула Гермиона.

— Значит, лучше начать с Эльбасана? — быстро спросил Гарри, прерывая надвигавшуюся ссору.

— Вольдеморт должен был выбрать место, где мало людей, но нам известно, что Крысохвост наткнулся на Берту Джоркинс в ближайшей гостинице, поэтому он не мог быть слишком далеко.

— Похоже, впереди дорожное путешествие, — хихикнул Гарри. Он вспомнил, как дядя Вернон проклинал движение подростков, путешествующих автостопом по всему континенту, и обрадовался, что пополнил список вещей, которые не нравились в нём дяде.

* * *

После двух недель пребывания в Албании они ничего не нашли. В их поисках мелькала деревня за деревней, но им только удалось добиться растущего подозрения местных маглов. С каждым бесплодным днем друзья становились все раздражительнее, особенно когда наступал вечер, и они забивались в палатку.

В ней было две комнаты: маленькая кухня и спальня, в которой находилась пара кроватей. В первую ночь Рон и Гарри легли спать внизу, но Гермиона, боявшаяся высоты, поменялась с последним.

Ссоры Рона и Гермионы продолжились с новой силой. Гарри решил, что ему и Джинни нужно хотя бы немного отдохнуть от них. Одиннадцатого августа, в день рождения Джинни, он сказал друзьям, что забирает ее, и предложил идти в разные рестораны. Им всем нужно было поднять настроение. Джинни, которая в преддверии именин скучала по дому, пришла в восторг. Она завопила, бросившись Гарри на шею, и одарила его множеством поцелуев.

— Ой, — закричал Рон. — Я не могу на это смотреть.

— Тогда не смотри, — ухмыльнулся Гарри, принимая поцелуи Джинни.

Гермиона неодобрительно шлепнула Рона по руке. — Оставь их в покое. Это ее день рождения.

— Смотрите, чтобы праздник не затянулся, — мрачно сказал Рон.

— Да, мама, — ответила Джинни, закатив глаза.

Никто не взял с собой подходящую одежду для такого случая, поэтому они решили немного изменить прежнюю. Гарри оделся в черные брюки и белую рубашку, а Джинни облачилась в зеленое платье с солнечными блестками, которое прорисовывало ее талию и развевалось при ходьбе.

— Ты выглядишь потрясающе, — сказал он, обретя способность говорить.

— О, Джинни, ты и вправду отлично смотришься, — сказала Гермиона, быстро трансфигурировав жакет подруги в легкую шаль. Джинни вспыхнула.

— Спасибо, Гермиона.

— Ты становишься похожей на девчонку, когда решаешь наконец одеть платье. Лучше, чем на свадьбе Билла.

Гермиона раздраженно вскричала. — Рон! Ты хоть что-нибудь можешь сказать хорошего на ее день рождения?

Рон моргнул. — Я только что сказал.

— Я слышала, что ты сказал. Лучше помолчи немного, — Гермиона обиженно повернулась спиной.

Гарри решил сбежать, пока это возможно. Схватив Джинни, он потянул ее из палатки. — Мы уходим. Приятно провести вечер, — крикнул он.

— И не ждите нас, — закричала Джинни, хихикнув. В центре деревни был небольшой трактир, который, как заметил Гарри, процветал в каждой деревне. Такие места хороши для разговоров с местными жителями.

Гарри намеренно не выбрал это место для свидания с Джинни. Неподалеку он заметил гостиницу, и в ней находился ресторан с более спокойной обстановкой. Там царил легкий полумрак, рассеиваемый свечами, которые мерцали на всех столах. Тихая музыка звучала как бы в отдалении, и для танцев был освобожден небольшой участок пола.

Гарри сглотнул, увидев его. Он не знал, нравится ли Джинни танцевать, и вспомнил ее жалобы на Невилла, вечно наступавшего на ноги во время святочного бала. Наверное, он будет не лучше.

— О, Гарри. Это чудесно, — сказала Джинни, весело блеснув глазами. Гарри подумал, что свечи сделали этот блеск захватывающим, и решил танцевать в любом случае.

Официант посадил их за романтичный столик в дальнем углу, с великолепным видом на горы. Перед тем, как сделать выбор, Джинни вдумчиво изучила меню. Гарри было безразлично, что есть, он хотел просто перекусить.

Когда официант принес заказанные блюда, они почти не сводили друг с друга глаз. Если бы Гарри спросили, что подавали на ужин, он смог бы лишь точно описать, как платье прилегало к каждому изгибу ее тела, и как отблески свечи зажигали волосы золотом.

Джинни знала о его взгляде и загорелась милым румянцем. Предательский ум Гарри интересовался, вспыхнула ли она в других местах, и был чрезвычайно рад, что она не пользуется легилименцией. Чем больше времени они проводили вместе, тем меньше Гарри был способен контролировать мысли. После десерта он дал ей миниатюрную коробочку, обернутую в золотую бумагу и с зеленым бантиком наверху. Джинни восторженно закричала и немедленно принялась срывать обертку. Гарри засмеялся, вспомнив, как Рон открывал подарки.

Улыбка Джинни чуть изменилась, когда она достала продолговатую вельветовую коробочку. Неопределенно взглянув на Гарри, она высунула язычок.

— Гарри, — решительно начала Джинни.

— Просто открой. — Он знал, что ее беспокоила цена. Теперь Гарри слегка занервничал.

Джинни щелкнула крышкой и вынула браслет — хрупкая золотая цепочка и амулет в виде сердца. Маленькие пальцы Джинни играли с ним, внимательно исследуя каждое звено.

— Ты говорила мне, что я должен защитить людей от Вольдеморта, но твоя задача — защищать меня, — прошептал Гарри. — Я хочу, чтобы ты знала — мое сердце всегда останется в твоих руках.

Он увидел браслет в местном магазине и понял, как близок ее день рождения. Слова Гарри прозвучал глупо, такие же Билл говорил Флер.

В глазах Джинни блестели слезы. — Гарри, — сказала она, взяв его руку. — Он прекрасен. Самая красивая вещь, которой я когда-либо владела. Наденешь?

Джинни протянула руку чуть дальше, чтобы он мог застегнуть браслет на запястье. Она сияла и всхлипывала одновременно.

Сердце Гарри встрепенулось, когда он понял, насколько Джинни понравился подарок, но тут же спустился с небес, услышав, что она упомянула о танцах.

Должно быть, его лицо отразило истинные чувства прежде, чем он успел их скрыть. Джинни засмеялась и потащила за собой на танцпол.

— Идем. Ты же танцевал на свадьбе, помнишь? Этот танец наладил наши отношения, — сказала она.

Гарри последовал за ней и, обняв Джинни, покачивался в такт музыке.

Каждые несколько минут она протягивала руку, чтобы насладиться сверканием подарка. Он признался, что у танца есть свои преимущества. Ему нравилась свобода прикосновений, и Джинни не могла его остановить. Позже вечером, когда танцы закончились, она прошептала:

— Это был чудесный день, спасибо, Гарри.

— Он еще не закончился, — нахально улыбнулся он. — Что скажешь, если мы вернемся в палатку?

Рона и Гермиона до сих пор не было. Он сел на диван и потянул Джинни на колени. Гарри терся щекой об ее мягкие волосы. — Почаще бы такие ночи, — сказал он, закрывая глаза.

Джинни стала целовать его шею. — Еще целый час будет мой день рождения. Пусть Вольдеморт и хоркруксы убираются прочь.

Гарри улыбнулся и наклонил голову, чтобы Джинни было удобнее. Он застонал от ощущений, которые приносили ее поцелуи. Не важно, кто он. Все, что имело значение, находилось в его руках и дарило наслаждение.

Время тоже утратило для них всякий смысл, и Гарри почему-то оказался сверху Джинни. Голоса за дверью быстро вернули их к реальности. Они спрыгнули с дивана, приводя в порядок взъерошенные волосы и помятую одежду.

Рон и Гермиона вернулись.

Они помчались в спальню. Джинни заскочила в ванную, и когда она вернулась, Гарри уже лежал в пижаме и посапывал. Джинни быстро вскарабкалась на свою кровать, и теперь они оба ждали, когда войдут Рон и Гермиона.

Они тихо лежали и притворялись спящими. Сердце Гарри испуганно стучало. В темноте были видны лишь очертания лица Джинни, и он улыбнулся ей. К нему полетела ответная улыбка. Прошло несколько долгих минут, но дверь не открывалась.

— Они разве не собираются спать? — наконец прошептал Гарри.

— Возможно, наши друзья занимаются в точности тем же, что и мы недавно, — хихикнула Джинни.

Глаза Гарри расширились. — Думаешь?

Он внимательно прислушался, но из гостиной не исходило и звука.

— Уверена, — прошептала Джинни, снова хихикнув. — И об этом, Гарри...

— Что? — спросил он. В комнате вдруг стало холодно.

— Я хорошо провела время.

— Но? — Гарри потребовал продолжения, чуя подвох.

Джинни сглотнула. — Но... я думаю, хорошо, что Рон и Гермиона вернулись. Мы немного поспешили, — проговорила она, запинаясь.

— Извини. — Гарри был сбит с толку. Он не хотел напугать ее, но Джинни права. Он потерял над собой контроль.

— Нет! Это не твоя вина. Когда я в твоих руках, то хочу большего. — Джинни умоляющим взглядом просила понять ее.

Он понял. Такое же безрассудство приходило и к нему. — Ты отбираешь способность думать.

— Рада, что не только я так себя чувствую. Надо попробовать медленнее.

— Но мы не перестанем? — По спине Гарри пробежал холодок опасения.

— Не совсем... Только избавься от меня, Поттер, — Джинни дьявольски усмехнулась.

— Отлично, — пробормотал Гарри.

Прошло немало времени, когда Рон ворвался в спальню, полный решимости стереть Гарри и сестру в порошок. Он отпрянул, увидев, как звучно они храпят с довольными улыбками на лицах.