Седьмой хоркрукс (гет)

— О, нет. Думаю, змея отравляет её.

Слова Гермионы бешено стучали в ушах Гарри, то затихая, то раздаваясь с новой силой. Он провёл ладонью по вечно непокорным волосам и даже не заметил, как размазал на лбу кровь. Браслет, который Джинни связала для Гарри, впился ему в кожу и сильно жёг.

Гарри не знал, что делать. Он потеряет Джинни, если ничего не придумает. В его груди клубился страх, готовый лишить дыхания и поглотить окончательно разум.

— Гарри! — закричала Гермиона. Её голос был настойчив, и он вернул Гарри к действительности.

Гарри ошеломлённо заморгал, пытаясь отвести взгляд от неподвижных очертаний Джинни и зловещих струек, стекавших по её лицу.

Гермиона грубо трясла его за плечо. — Гарри, тебе нужно поговорить со змеёй и заставить её отпустить Джинни.

Рон, тяжело дыша, смотрел то на Гарри, то на Гермиону. Веснушки тёмными точками проступили на его бледной коже, как будто кто-то выдавил их пером.

Поговорить со змеёй? Парсельтонг!

Гарри хлопнул себя по голове, проклиная себя за тугодумие. И почему он не подумал об этом раньше? Нужно успокоиться. Джинни не могла покинуть его сейчас. Он сможет. Она нужна ему.

Яростно стряхнув с себя оцепенение, он повернулся и, пристально посмотрев на змею, прищурился и глубоко вздохнул.

— Отпусти её, — приказал Гарри.

Огромная змеиная голова дёрнулась, раскачиваясь из стороны в сторону. Могла ли змея услышать нотки мольбы в его голосе? Он знал, что некоторые животные могут заметить в человеке неуверенность, но не понятия не имел, как дело обстоит со змеями. Проверять Гарри не собирался.

— Отпусти её. Она не угроза тебе, — сказал он, в этот раз громче и не моргая.

Язык змеи выстрелил в воздух, и, шипя, она медленно отпустила голову Джинни. Змея поползла прочь, свилась под столом и продолжала неуверенно шипеть. Она, казалось, обдумывала своё решение и была готова броситься обратно.

Рон заградил своим телом распростёртую на полу Джинни, а Гермиона пыталась привести её в сознание. Змея осталась Гарри. Краешком глаза он заметил движение на другой стороне комнаты: паук снова хотел выбраться.

Гарри лихорадочно вспоминал. Пауки и василиск, некогда живший в замке, были естественными врагами в природе. Возможно, всех змей и пауков можно натравить друг на друга.

Едва понимая, что делает, Гарри быстро поставил щит вокруг друзей. Он тут же уничтожил занавески, опутавшие паука, и бросил в змею взрывающееся заклинание, подбросив её высоко в воздух.

Она столкнулась с невидимым пауком, и тот в ярости завизжал.

Змея выгнулась и вонзила в паука острые клыки. Комната снова замерцала, и паук вдруг стал видимым. Мохнатый, коричневый, но не такой большой, как Арагог, хотя для Рона он оказался достаточно большим, чтобы тот испуганно закричал.

Змея шмякнулась на пол и поползла, а рассерженный укусом паук смотрел прямо на Гарри. Тот крепко сжимал палочку в потеющей ладони.

— Инверсиум, — закричал он.

Между ними появилась золотистая дымка. Паук, не обращая на неё никакого внимания, шагнул вперёд и остановился, взревев от ярости и замешательства. Антигравитационное заклинание лишило паука чувства поверхности, но Гарри не знал, скоро ли тот поймёт, что ему нужно сделать всего лишь шаг, чтобы вновь обрести равновесие.

— Акцио змея, — с трудом выдохнул Гарри. Шипящую змею снова подбросило в воздух. Гарри быстро схватил существо вокруг большой головы. Оно бешено извивалось, пытаясь выбраться из хватки Гарри. Ещё один яростный крик, и паук, выбравшись из дымки, стремительно покатился к парню. Заставив себя успокоиться, Гарри позволил пауку приблизиться и затем подбросил змею левитирующим заклинанием. Он медленно водил ею перед глазами паука. Потом Гарри осторожно отвёл змею в сторону, загораживая телом остальных.

Сосредоточившись только на заклинании, управлявшим змеей, он вёл паука подальше от друзей, но тут у Гарри появилась идея. Он использовал василиска, чтобы уничтожить дневник, дракона — уничтожить кубок, а инфери уничтожил медальон. Наверное, паук может уничтожить тиару.

Он перестал вести сердитого паука, и змея бешено закрутилась в воздухе.

Паук протянул лапы, схватил змею и засунул её в рот. Змея зашипела и попыталась выскользнуть, но не смогла. Паук перекусил змею посередине, и ледяной дворец наполнился ослепительным светом.

Зловещий гул сотрясал ледяные палаты, по льду побежали трещины. Гул превратился в рёв. С потолка начали падать огромные куски льда.

Змея снова превратилась в тиару, и паук отбросил её в сторону, потеряв к ней всякий интерес. Он попытался уйти от обломков трещавшего льда, но в спешке влетел под падавшую стену. Паука погребли тяжёлые осколки.

Гарри побежал к друзьям, усиливая щит вокруг них. Теперь они были полностью защищены, пока рушился ледяной дворец.

— Он мёртв? — спросил Рон, опасливо поглядывая на торчащие из прозрачной кучи ноги паука.

— Думаю, да. — Гарри встал и поспешил к Джинни. Он нежно прикоснулся к её голове и отвёл волосы девушки назад. Там, где обвилась змея, остались багровые синяки, резко выделяясь на бледной коже. Кровавые струйки доползли уже до плеч и продолжали течь по спине.

Гарри схватил Джинни и покачивал её на руках, тесно прижимая к груди. Его плечо болезненно запульсировало, он едва мог дышать — что-то случилось с рёбрами, но сейчас Гарри не обращал на боль никакого внимания.

— Нам нужно отнести её в замок. Это место полностью уничтожено. Не думаю, что оно перенесёт нас назад.

— Гарри, это был очень мощный щит, — удивлённо проговорила Гермиона. Она ещё сидела на полу.

Что-то в её голосе заставило Гарри резко обернуться и посмотреть ей в глаза, но он, кажется, ничего не увидел. Может, страх? Он не знал, да и времени на размышления у него не было.

Сейчас важна только Джинни.

— Рон, возьми тиару, — собралась наконец с духом Гермиона, показав на бесполезную теперь вещицу, невинно лежащую на полу.

— И как мы вернёмся? — спросил Рон, быстро зашагав к тиаре.

Не отпуская Джинни, Гарри поднял зазубренный кусок льда. Он застонал: в рёбрах резко запульсировало.

— Это сработало, когда мы уничтожили кубок, может получиться и сейчас, — пробормотал Гарри, трасфигурируя осколок льда в метлу, и передал её Рону.

— Отличная мысль, — мрачно сказал Рон, не сводя взгляда с неподвижного тела Джинни. Гарри поднял другой кусок льда и повторил заклинание. Он перекинул раненную ногу через древко, крепко держа перед собой Джинни.

— Вряд ли ты сможешь удержать её, — занервничала Гермиона. — У тебя могут быть сломаны рёбра.

— Я в порядке, — отрубил он. — Джинни не отдам.

Прежде, чем они успели возразить, Гарри стрелой взмыл над деревьями. Он летел высоко, стараясь найти замок. За ним летела Гермиона, вцепившись в талию Рона. Она использовала заклинание-компас.

— Туда, — закричала Гермиона, показывая палочкой.

Гарри резко повернул, и холодный ветер хлестнул ему по волосам.

Он укутал Джинни в свою одежду, но даже этого было недостаточно, чтобы защитить её от холодной зимней ночи. Гарри притянул Джинни ближе к себе и пытался её согреть. Гарри вдруг подумал, что в последний раз, когда они вместе летели на метле, именно он был без сознания. Его наполнила твёрдая решимость, что однажды они оба насладятся полётом.

С Джинни всё будет в порядке. Он отказывался думать иначе. Она выживет. Она должна выжить. Наклонившись вперёд, Гарри полетел ещё быстрее.

Он не знал, как долго продержится заклинание, превратившее лёд в метлу, и поэтому хотел оказаться как можно ближе к Хогвартсу, если оно исчезнет. Встревожившись, Гарри стал лететь ниже, чтобы не разбиться — просто на всякий случай.

И всё же, ему не нужно было об этом беспокоиться. Заклинание держалось просто отлично. Без происшествий они добрались до замка, и Гарри приземлился прямо у входа, подозревая, что им помог холодный ночной воздух. Закончилось бы действие заклинания, если бы ночь была теплее?

Он спрыгнул с метлы и бросился бежать, прижимая к себе Джинни. Плечо и нога отдавались резкой болью, но Гарри сосредоточился только на дыхании. Где-то вдали кричали Рон и Гермиона, но он не замедлил бег.

Тяжело дыша, Гарри ворвался в двери школьной больницы. Ноги едва держали его; он боялся, что вот-вот уронит Джинни.

Медсестра повернулась к нему с суровым взглядом. Казалось, мадам Помфри была готова отчитать каждого, кто нарушил размеренную и спокойную жизнь больницы. Но она тут же стала деловитой, увидев их раны.

— Туда, — показала мадам Помфри на ближайшую пустую кровать, и оценивающе приглядывалась к Джинни и Гарри.

На соседней кровати, на целой куче подушек, лежал Кингсли Брустверт. Теперь он выглядел гораздо лучше и с любопытством смотрел на поднявшуюся суматоху.

— Что случилось, Поттер? — спросил Грюм. Гарри даже не заметил, как тот стоял в дверях кабинета медсестры.

Не обращая ни на кого внимания, Гарри положил Джинни на кровать и бросился к мадам Помфри. Схватив её за руку, он потащил женщину к кровати Джинни, и в это время в дверь ворвались Рон и Гермиона.

Мадам Помфри хотела повести его к другой кровати, но он показал на Джинни.

— Я в порядке. Помощь нужна ей.

Мадам Помфри разозлилась и продолжила тянуть его к свободной кровати, но Гарри не сдвинулся с места.

— Пожалуйста! — отчаянно вскричал он.

Что-то в его голосе заставило медсестру остановиться. Её строгий взгляд на мгновение смягчился. Оставив Гарри в покое, она начала водить палочкой по красным струйкам на лице Джинни.

— Её отравила змея, — сказал он, схватившись за рёбра.

Мадам Помфри быстро повернулась. — Змея?

— Да. У вас есть безоар? — спросил он.

— Безоар не поможет от укуса змеи, — сказала Гермиона, отведя Рона к стулу рядом с кроватью Джинни. — Яд не был проглочен.

Мадам Помфри подняла подбородок и внимательно посмотрела на Гермиону. Наконец она кивнула и стала задавать вопросы именно ей.

— Что это была за змея?

— Не знаю, — ответила Гермиона. — Она была ненастоящая. После того, как её убили, заклинание трасфигурации перестало действовать.

— Понятно. — Мадам Помфри поджала губы и продолжила осматривать Джинни.

— У меня есть Омут воспоминаний, — Гарри быстро смотрел то на мадам Помфри, то на Гермиону. — Могу показать, как выглядела змея.

— Если понадобится, — ответила мадам Помфри. Она размахивала палочкой над Джинни и что-то бормотала себе под нос.

Гарри вцепился за спинку кровати Джинни так, что его пальцы побелели. Он испугался, когда Грюм схватил его за локоть и потащил к стулу.

— Почему бы тебе не присесть, Поттер? Ты едва держишься на ногах, — грубо сказал Грюм.

— Я в порядке, — солгал Гарри, всё равно опускаясь на стул.

— Его тоже нужно проверить, — сказала Гермиона. — Она ранен в плечо и ногу, и думаю, сломаны рёбра. Рона тоже сильно ударили по голове, но я залечила удар.

— Целительное заклинание выполнено отлично, — сказала мадам Помфри, суетливо доставая пузырьки с лекарствами и инструменты. — Вы расслабились и мерно дышали, когда лечили ушиб. Отличная работа. Однажды вы станете замечательным целителем.

Гермиона чуть покраснела и улыбнулась, но её улыбка быстро исчезла, а в глазах появились слёзы. — Я не знаю, что делать с Джинни.

Мадам Помфри запыхтела. — Что ж, не знаю, утешу ли я вас, если скажу, что сама пока не знаю, что как её лечить. Я хочу, чтобы никто не мешал мне, пока я пытаюсь понять, как это можно сделать, — сказала она, выпроваживая всех из больницы. — Идите в коридор. Мистер Поттер, если вы попытаетесь сбежать прежде, чем я успею на вас взглянуть, то мне придётся пойти прямо в башню Гриффиндора и обследовать вас в гостиной у всех на глазах.

Гарри даже не смог смутиться. — Я хочу остаться с Джинни, — тихо произнёс он.

— Можете войти, как только я с ней закончу. Выходите, — сказала мадам Помфри голосом, не терпящим возражений.

— Идём, Гарри. Мы будем ждать прямо за дверью. — Гермиона ласково потянула его за руку.

Прихрамывая, он вышел в коридор вслед за Гермионой.

— Мне нужно пойти и сказать маме, — простонал Рон. — Мерлин, как она рассердится!

Все трое устало опустились на пол. Гарри с трудом мог дышать. Возбуждение сошло на нет, и теперь по всему телу разливались усталость и боль, но у него не было времени на такие пустяки.

— Знаешь что, Уизли, — сказал Безумный Глаз, который вместе с ними тоже вышел из палаты. — Ты останешься здесь, на случай, если у Поппи появятся вопросы, а я схожу за твоими родителями.

— Правда? Спасибо! Я вам очень признателен, — благодарно вздохнул Рон.

Грюм кивнул и направился в башню Гриффиндора, глухо стуча деревянной ногой.

Гарри прислонился головой к стене и закрыл глаза. Когда профессор Дамблдор выпил проклятое зелье в пещере, он хотел, чтобы Гарри привёл его к Снеггу, а не к мадам Помфри. Он сказал, что именно Снегг спас ему руку, когда кольцо Марволо Гонта было уничтожено.

Хотя Гарри и не был уверен, что Снегг и вправду помог профессору Дамблдору, возможно, у мадам Помфри не было достаточно опыта в тёмно-магических заклинаниях, чтобы помочь Джинни. Ей удалось излечить ожоги Гермионы с огромной поддержкой со стороны Ордена. Рона она тогда послала в больницу святого Мунго.

— Нам нужно рассказать о том, что произошло, портрету Дамблдора. Может, он знает, как помочь Джинни, — сказал Гарри, стараясь встать, но ноги просто отказывались держать его.

— Я пойду, — Гермиона опустила руку на плечо Гарри и заставила сесть. — Ты останешься здесь.

Гарри молча кивнул. У него не было даже сил выдавить из себя хоть слово.

— Рон, убедись, что он не сбежит, пока мадам Помфри его не осмотрит. Твою голову тоже нужно проверить, — строго сказала Гермиона.

Рон кивнул, чуть улыбнувшись. — С моей головой всё отлично. Даже мадам Помфри тебя похвалила. Она сама не сделала бы лучше.

Гермиона вспыхнула. — Вообще, так она не говорила. Я скоро вернусь. Проследи за Гарри.

Она повернулась и быстро ушла.

Рон ухмыльнулся. — Кажется, я у тебя на страже.

Гарри нахмурился. — Я уже сказал, что никуда не собираюсь, — недовольно произнёс он. — Я не уйду, пока Джинни не станет лучше.

Рон тут же скис. — Ей станет лучше. Она слишком упряма, чтобы сдаваться сейчас, — он легонько пихнул Гарри локтем.

Тот опустил взгляд. Он не мог смотреть на Рона и рассеянно ковырял место, где сквозь порванные джинсы сочилась кровь. По-видимому, лапы паука вонзились довольно глубоко.

— Гарри, — Рон снова толкнул его локтем.

— Я должен был запретить ей, — чуть слышно произнёс он.

— Гарри, не начинай снова. Ты всех только бесишь. Мы знали, во что ввязываемся, и всё равно пошли с тобой. Это не твоя вина. Думаю, именно потому, что ты так беспокоился, у тебя получилось создать щит, защитивший всех нас, когда дворец рушился. Я до сих пор не знаю, как ты его сделал, — сказал Рон.

Гарри сдвинул брови и наконец встретился с честным взглядом Рона. — Не знаю, — сказал он. — Так получилось.

— Тогда нам сильно повезло, — ответил Рон.

Гарри выпрямился. Тогда он даже не думал о щите и целиком сосредоточился на Джинни.

Ибо у него есть сила, неподвластная Тёмному Лорду.

Гарри с трудом встал. Ноги дрожали, дыхание было тяжёлым.

— Что ты делаешь? — спросил Рон.

— Та румынская книга. В ней полно Тёмной магии. Может, там есть что-нибудь, что поможет Джинни, — сказал он.

— Ты не пойдёшь, Гарри. Гермиона меня убьёт. — Рон тоже встал и загородил Гарри дорогу.

— Рон! Она может помочь Джинни! — воскликнул Гарри, раздражённый тем, что слишком слаб, чтобы уйти от Рона.

— Тогда кто-нибудь принесёт её, — твёрдо сказал Рон.

— Что принесёт, мистер Уизли? — спросила профессор МакГонагалл, выходя из-за угла.

— Книгу в моей спальне. В ней куча сведений по Тёмной магии. Она может помочь, — с мольбой в голосе произнёс Гарри.

Профессор МакГонагалл оценивающе посмотрела на Рона и Гарри. — Книгу принесёт домовой эльф, — сказала она. — Сейчас в мой кабинет пришла мисс Грэйнджер. Она сообщила, что вы двое обо всём расскажете.

Гарри и Рон с опаской посмотрели друг на друга, понимая, что Гермиона нашла отличный способ убедиться, что они никуда не уйдут.

* * *

Громкий лязгающий звук выдернул Гарри из сна. Он резко поднялся, держа палочку наготове, и настороженно огляделся.

— Прости, друг, — сказал Рон, поднимая упавший поднос. — Не хотел тебя будить. Я забыл, что он лежит рядом.

Гарри сонно заморгал, чтобы прояснить сбитый с толку разум. Должно быть, он заснул, несмотря на все попытки остаться бодрствующим. Гарри сидел в удобном кресле, неподалёку от больничного крыла. Он смутно помнил, как профессор МакГонагалл залечила их раны после того, как вкратце услышала их историю. Гарри в основном сказал ей, что они наткнулись на темно-магический предмет, который Вольдеморт оставил в замке.

Профессор поджала губы, но расспрашивать дальше не стала. Она вылечила плечо и ноги Гарри, сказав, что рёбра придётся лечить мадам Помфри. Профессор прислала им подносы с едой, и Гарри подозревал, что в соке было подмешано сонное зелье, потому что после еды он почти сразу заснул.

Он помнил, как в больнице появились напуганные до смерти мистер и миссис Уизли, которых тут же провели внутрь, и больше Гарри их не видел.

— Как Джинни? — испуганно спросил он. Страх снова к нему вернулся. Гарри стало легче дышать: мадам Помфри, должно быть, вылечила его раны полностью.

— Понятия не имею, — мрачно ответил Рон. — Я тоже ненадолго вздремнул, но с тех пор, как я проснулся, они мне ещё ничего не сказали.

Гарри встал и потянулся. — Мне нужно выяснить, что происходит.

Из-за угла вышла Гермиона. — Рон! Гарри!

Рядом с ней шёл капризный старый бармен из «Головы вепря». Теперь Гарри знал, что он брат профессора Дамблдора, хотя их так и не представили друг другу.

— Гермиона! — с облегчением воскликнул Рон. Он встал и обнял её. — Где ты была?

Глаза Гермионы возбуждённо блестели. — После того, как я поговорила с портретом профессор Дамблдора, он предложил –

— Так она здесь? — перебил её Аберфорт, показав скрюченным пальцем на дверь больницы. С его рук капала вода, а за ногтями виднелась грязь.

— Да, — ответила Гермиона, подняв к волосам руку. — Мадам Помфри должна быть вместе с Джинни.

Аберфорт молча кивнул и, не говоря ни слова, распахнул дверь и вошёл.

Рон смотрел ему вслед. — Что он здесь делает?

— Профессор Дамблдор сказал привести его сюда, — сказала Гермиона, переводя дыхание. — Он сказал, что у Аберфорта больше опыта в Тёмной магии, чем у мадам Помфри, хотя лечить она может гораздо лучше. Он предложил, чтобы они работали вместе. Конечно, потребовалось время, чтобы убедить Аберфорта, что я не шучу, но он всё равно настоял на том, чтобы посетить портрет и услышать всё самому.

— Вот ворчливый старикан, — пробормотал Рон.

Гарри не волновало, насколько тот был ворчлив, если он мог помочь Джинни. — Я дал профессору МакГонагалл ту румынскую книгу по Тёмным искусствам, — сказал Гарри.

— О, Гарри, это хорошая мысль. Как вы двое? Мадам Помфри вылечила ваши раны? — спросила Гермиона, внимательно их оглядывая.

— Да, она была здесь совсем недавно и осмотрела мою голову, что меня и разбудило. Твои рёбра она тоже вылечила, дружище.

— Почему ты не спросил её о Джинни? — горячо воскликнул Гарри. Он поправил браслет — почему-то камень обжигал ему кожу.

— Спросил! Она не ответила мне. Просто занялась осмотром, а затем ушла, ничего не сказав, — недовольно проговорил Рон.

Гермиона устало опустилась на стул рядом с Гарри и прислонила голову к стене.

Голос Рона смягчился.

— Ты спала?

— Ещё нет, — ответила Гермиона, закрыв глаза.

— Почему бы тебе не вернуться в башню и вздремнуть? Мы отправим за тобой, если что-нибудь случится. — Рон нежно взял Гермиону за руку.

— Лучше я останусь здесь, — сонно пробормотала Гермиона.

Рон пододвинулся, и Гермиона опустила голову ему на плечо.

— Так гораздо лучше.

Гарри посмотрел в сторону, сильно потирая лоб. Он хотел знать хоть что-нибудь. Почему приходится так долго ждать? Мадам Помфри могла срастить сломанные кости в мгновение ока, почему же тогда Джинни до сих пор в больнице? Однако Гарри тут же вспомнил, что некоторые раны лечить труднее. Рон, когда отравился, долго пролежал в больнице, и сейчас должна быть та же самая причина.

Он глубоко вздохнул, чтобы успокоиться.

— Ты чего, друг? — тихо спросил Рон.

Гарри пожал плечами. — Чувствую себя немного бесполезным.

Рон фыркнул.

— Что? — Гарри в первый раз посмотрел ему прямо в глаза.

— Мы уже не раз тут сидели, когда мадам Помфри тебя лечила. Вполне справедливо, что и тебе надо побывать на другой стороне, — ухмыльнулся Рон.

Гарри нахмурился. — Кажется, не так давно я ждал, когда выздоровеешь ты, — кисло произнёс он.

— Да, — вздохнул Рон. — Мы точно не давали мадам Помфри ни минуты покоя.

— Зато у неё появился повод видеться с Безумным Глазом, — чуть улыбнулся Гарри.

Рон фыркнул. — Хотел бы я знать, что у него там так сильно болит.

Гарри уже едва не задыхался от смеха.

— Поттер, а ну выбрось эту мысль из головы. — Смех Рона так и не сорвался с его губ. — В каком бы лечении не нуждалась бы моя сестра, ты подумал явно не об этом.

Улыбка Гарри растаяла, и он медленно вернулся с небес на землю.

Рон пихнул его локтем.

Некоторое время спустя громкий шум за дверью привлёк внимание Рона и Гарри.

Услышав сердитые голоса, мальчики выжидающе смотрели на дверь.

Гермиона зашевелилась, подняла голову с плеча Рона и сонно заморгала.

Дверь резко распахнулась, и из неё быстро вышел Аберфорт Дамблдор. Разгневанная профессор МакГонагалл едва не наступала ему на пятки.

— Вы не можете вот так просто уйти, — пронзительно закричала профессор МакГонагалл.

— Почему? Девушка умирает. Мои слова ничего не изменят. — Аберфорт даже не обернулся.

У Гарри перехватило дыхание, и тонкий голос заверещал у него в ушах.

— Вы просто оставите её? — недоверчиво спросила профессор МакГонагалл.

— Я так не говорил. Я не могу сосредоточиться с этим кошачьим концертом. Мне нужно уединиться и подумать. Я вернусь, — сказал он, подняв румынскую книгу, будто показывая, что собирается её читать.

— Этой суматохи бы не было, если б вы их так не шокировали, — строго произнесла профессор МакГонагалл. — Они же её родители, в конце концов.

— Этот яд медленно разрушает все её внутренние органы. Без змеи будет трудно найти точное противоядие. Если вам нужна моя помощь, прекратите пищать, как испуганные котята, и дайте мне с этим разобраться, — раздражённо сказал Аберфорт.

— О чём вы? Вы говорили о Джинни? — Рон больше не мог сдерживать гнев. Он вскочил, и к его щекам хлынула кровь. — Что вы сказали моей маме?

Аберфорт всплеснул руками. — Да сколько вас тут? Рыжие что, замок захватили?

— Так что вы там говорили о Джинни? — спросил Рон, выпрямив плечи и с негодованием посмотрев на Аберфорта. Тот, однако, нисколько не смутился.

— То, что я сказал — чистая правда. У нас немного времени, если вы хотите её спасти. Сколько ещё вы хотите потратить на пустые пререкания?

— Рон! Дай ему пройти, — сказала Гермиона, схватив его за руку и оттащив назад. Она успокаивающе гладила Рона по спине и что-то нежно шептала ему на ухо.

Рон глубоко вздохнул, и его плечи опустились. Аберфорт развернулся и ушёл. Профессор МакГонагалл посмотрела на них и вернулась в больницу.

Гарри всё это время сидел не шелохнувшись. Его мир словно перевернулся вверх дном, когда Аберфорт объявил о неминуемой смерти Джинни. Ему болезненно сдавило грудь, и, выпрямившись, он смотрел перед собой. Мысли мчались со скоростью поезда, и твёрдая решимость овладела им.

Нет.

Не в этот раз.

Он не может потерять и Джинни.

— Куда ты собрался? — спросила Гермиона.

Гарри вдруг понял, что стоит на ногах.

— В библиотеку.

— Библиотека? — с явным удивлением спросила Гермиона.

— Какой был закон Голпи? На последнем курсе зельеварения?

— Третий закон Голпаготта, — машинально поправила Гермиона. — Но он нужен для того, чтобы найти противоядие к смешанным ядам, а не к укусу змеи.

— Откуда тебе знать? — Теперь и Рон схватился за надежду. — Это была даже не настоящая змея.

Гермиона схватила Рона и Гарри за руки, будто успокаивая их, как маленьких детей. — Гарри, идея замечательная, но мы даже не знаем, с чего начать.

Гарри охватило безумие. Он заставит её понять, что ему необходимо чем-нибудь заняться. Он сойдёт с ума, если будет сидеть просто так.

Резко опустив руку, Гарри почувствовал, как задел что-то твёрдое. В замешательстве сдвинув брови, он достал из кармана потрёпанную книгу Принца-полукровки.

Схватив её, будто обретя потерянное сокровище, он сел на стул и принялся лихорадочно перелистывать страницы.

— Она тебе не поможет, — с неодобрением сказала Гермиона.

В книге ничего не было написано о противоядиях, за исключением заметки о безоаре, который уже был сброшен со счетов. Прошло некоторое время, когда Гарри, не обращая внимания на недовольство Гермионы и жадное любопытство Рона, наконец нашёл краткую запись о животных в последней главе.

Если разделить животных на пары, то у каждого магического существа окажется один враг. Найдите нужного, и битва может завершиться иначе.

Гарри выпрямился. Нужный враг. Паук убил змею. В прошлом году профессор Слизнорт взял яд у Арагога, сказав, что яд из этих пауков очень ценный, и может, он ещё остался, если паук умер только недавно.

— Мне нужно идти, — сказал он, яростно почёсывая щетину.

— Что? Куда идти? — спросил Рон.

— Обратно в ледяной дворец. Гермиона, ты можешь вспомнить, как туда добраться? — нетерпеливо спросил он. Его кровь снова вскипела.

-Что? Почему ты хочешь вернуться? — встревоженно спросила Гермиона. Она нежно взяла его за руку, думая, что Гарри сошёл с ума.

— В этой книге сказано, что у каждого магического существа есть один природный враг. Снегг, возможно, натравливал их друг на друга, чтобы узнать, кто выживет. Но сейчас важно не это. Тот паук был единственным в природе врагом змеи. Мне нужно вернуться и взять его яд, — объяснил Гарри и помчался в башню Гриффиндора.

— Думаешь, яд мёртвого паука спасёт Джинни? — на лице Рона был явный ужас.

— Гарри, это безумие. Ты не можешь верить всему в этой книге, — возмущалась Гермиона, пытаясь за ним поспеть.

Гарри застыл и резко обернулся. — Я хочу спасти её. Вы со мной или нет?

Ни Рону, ни Гермионе его идея не понравилась, но они перестали спорить и послушно побежали за ним.

* * *

Достать яд было легче, хотя копаться в челюстях паука — занятие преотвратительное. У Гермионы было время на раздумья, и она решила, что идея Гарри отличная, и принялась за дело с обычным рвением. Хотя Гарри следовало отдать должное и Рону. Его явно корчило от отвращения, но он подавил страх и сделал то, что был должен сделать для сестры. Гарри предполагал, что для Рона мёртвый паук как боггарт, и уважал его за смелость.

В воротах замка они столкнулись с Аберфортом и с возбуждением передали ему пузырьки с ядом. Сначала он, казалось, был сердит и раздражён их существованием, но, в конце концов, заинтересовался рассказом друзей.

Войдя в больницу, они сразу направились в кабинет мадам Помфри. Гарри старался не смотреть на неподвижное тело Джинни, рядом с которым стояла вся её семья. Если он пойдёт к ней, то не сможет больше уйти, а ему ещё нужно убедиться, что противоядие подействует.

Рон и Гермиона на цыпочках подошли к кровати Джинни, встав по обе стороны от плачущей миссис Уизли. Гарри зашёл за Аберфортом в кабинет, преследуемый сердитой мадам Помфри.

— Что это? Что вы собираетесь делать? — требовательно спросила она, показывая на пузырьки в руках Аберфорта. Мадам Помфри совсем не понравилось, что кто-то посягнул на её безграничную власть.

— Яд паука, — рявкнул брат Дамблдора.

— Вы шутите. Вы не можете дать моему пациенту неизвестное зелье. Вы убьёте её, — в ужасе воскликнула мадам Помфри.

— Она всё равно умрёт, если мы ничего не сделаем, — бесстрастно ответил Аберфорт.

Гарри стоял рядом с ним, подавая инструменты, которые просил старый бармен. Неодобрение мадам Помфри растаяло, и она с интересом смотрела, как Аберфорт варит зелье.

Взрослые переговаривались между собой, но Гарри едва их слышал. Он думал только об одном человеке. Гарри отчаянно хотел быть ближе к Джинни, когда мадам Помфри в первый раз вытурила его из больницы, но теперь, когда девушка была так близка, он не мог решиться подойти к ней. Гарри не хотел видеть его Джинни такой безжизненной.

Он тяжело сглотнул и продолжил подавать Аберфорту ингридиенты. Когда зелье было готово и все вышли из кабинета, те же люди стояли рядом с ней.

— Она слабеет, Поппи, — со слезами вскричала миссис Уизли, держа Джинни за руку. — Будто борется за каждый вздох.

Мадам Помфри кивнула и приподняла Джинни с подушек. — Держите её вот так. Мне нужно влить в неё это зелье.

— Что ещё за зелье? — спросил Билл, всё равно делая то, о чём его попросили.

— Оно приготовлено из яда паука, который убил змею, отравившую её. Пусть уж лучше два яда сражаются друг с другом, а не с её организмом, — объяснила мадам Помфри, вливая ложечкой дымящееся варево в рот Джинни.

— Ещё яд? — выдохнула миссис Уизли, схватившись за мантию мужа. Он успокаивающе похлопал её по спине. — Это поможет?

— Только на него наша надежда, — мрачно ответила мадам Помфри.

Гарри до сих пор молчал. Наконец он заставил себя взглянуть на Джинни. Даже на белых больничных простынях она казалась мертвенно бледной. Её ярко рыжие волосы словно погасли. В них не было ни искры. Тепла, к которому Гарри так привык.

Он опустил взгляд, не в силах больше на неё смотреть. Когда мадам Помфри закончила давать Джинни зелье, она отошла, и место рядом с Джинни оказалось свободным. Он почувствовал на спине руку Гермионы, которая нежно вела его вперёд.

Гарри низко склонил голову и ни на кого не смотрел.

— Нам остаётся только ждать, — вздохнула мадам Помфри. — Сейчас главная битва происходит внутри её вен. Если один яд уничтожит другой, выживший будет сильно ослаблен. И тогда мы будем надеяться, что у Джинни ещё остались силы побороть его.

Гарри поднял руку и нежно убрал прилипшие к щеке Джинни волосы. — Джинни, — сипло произнёс он.

— О, Гарри! — закричала миссис Уизли. — Рон говорит мне, что ты снова её спас. — Она подняла руки и собралась уже обнять его.

Гарри отпрянул. — Не надо, миссис Уизли. Мы даже не знаем, будет ли Джинни в порядке, а ведь она была со мной… — Гарри замолк и смотрел в сторону, сердито моргая.

Он слышал, как миссис Уизли тяжело вздохнула. Ласково поставив палец на подбородок Гарри, она заставила юношу посмотреть на неё. — Я знала, что такое может случиться, и вся извелась, пока тут сидела, проклиная себя.

Гарри вздрогнул. У неё были все причины, чтобы винить его, но сейчас он с ней не справится.

— Когда Рон рассказал мне о том, что случилось, меня словно озарило. Я поняла, что никогда не смогла бы остановить Джинни, если она на что-то уже решилась. Даже в детстве у неё всегда было своё мнение. У меня есть особый взгляд, мой «мамин взгляд», если хочешь так называть. Я всегда запугивала им мальчишек — за исключением Фреда и Джорджа, но на Джинни он никогда не действовал. Так и вижу: руки в бока, косички пляшут на голове, а на лице — хмурое, упрямое выражение, когда я заставляла её делать то, чего она не хотела. — Тут миссис Уизли печально улыбнулась.

Гарри насмешливо фыркнул. Он-то уж мог представить, как сердитая Джинни смотрела на мать.

— И ты бы тоже не смог её остановить, Гарри. Не важно, как сильно ты хочешь защитить её, она принадлежит только себе и будет решать всё сама. Почему-то, когда я не смотрела, моя маленькая девочка стала именно такой, какой я и хотела её видеть. В том твоей вины не больше, чем моей; не виновата и Джинни, что сделала всё правильно. Вина лежит только на Сам-Знаешь-Ком.

Гарри опустил голову, упершись взглядом в пол. Как он ни старался, одинокая слеза пробежала по его щеке.

Миссис Уизли наклонилась и поцеловала его в макушку. — Почему бы нам не подождать снаружи и дать Гарри возможность побыть наедине с Джинни, — сказала она, выводя всех из комнаты.

В комнате становилось всё тише и тише, а Гарри смотрел, как мучительно вздымается грудь Джинни. Медленно он поднял глаза и нежно коснулся её щеки.

— Джинни, — прошептал он. — Ты не можешь оставить меня сейчас. Ты обещала. Обещала, что покажешь мне жизнь. Мы бы счастливо жили, вырастили бы детей…

Гарри сердито вытер глаза и снова заморгал. Мгновение он ждал, пока его дыхание успокоится.

— Ты должна пройти со мной до конца. Ты нужна мне. Нужна, чтобы напомнить, для чего я сражаюсь.

Очки затуманились, и он снял их, снова вытирая слёзы.

— Странно, что… кто-то так тебе нужен, — всхлипнул он. Гарри хотел объяснить ей, сказать, как много она для него значит, но слова словно ускользали. — Странно, но всё же приятно. Джинни, ты же знаешь, как трудно мне говорить. Ты будешь рассказывать мне и дальше о жизни, как только всё закончится. Мне нужна эта жизнь, и я хочу прожить её вместе с тобой.

Он снова шмыгнул носом и смотрел на далёкое пятно в оконном стекле, пока не успокоился.

— И чтобы мечты наши сбылись — борись. Сражайся до конца. Ты отличный боец, и сейчас тебе нужно победить саму смерть. Не отдавай так просто нашего счастья… Обещаю, я тоже не сдамся. Ну как, Джинни? Сможешь?

Она не шевельнулась, и вымученное дыхание осталось прежним. Гарри отчаянно хотел, чтобы её веки хотя бы чуть-чуть встрепенулись, чтобы она сжала ему руку, но ничего не произошло.

Он крепко схватился за безвольную руку девушки и сплёл их пальцы. Гарри опустил голову на кровать рядом с подушкой, вдыхая запах Джинни.

— Я буду ждать за нас обоих, — тихо произнёс он.

* * *

После часа напряжённого ожидания в больничном коридоре Гермиона была готова выпрыгнуть из кожи. Она страшилась неизвестности и ненавидела её. Миссис Уизли поступила правильно, выпроводив всех из больницы, но неопределённость убивала Гермиону.

Мистер Уизли настоял, что миссис Уизли нужно что-нибудь поесть, и отвёл её в Большой зал. К ним присоединились Билл и Флер, но Гермиона с Роном решили остаться. Она так и не осмелилась сказать, что Гарри может понадобиться поддержка друзей.

Шэннон, Джордж, Фред и даже Айрис приходили узнать, как дела у Джинни, но ни один из близнецов не мог усидеть на месте. Рон обещал послать им весточку, если что-нибудь изменится.

Рон сидел рядом с ней, рассеянно полируя потускневшую тиару, но вскоре он заснул, и Гермиона осталась наедине со своими мыслями. Яд паука подействует! Она даже не хотела думать иначе. Если же нет… её мальчики изменятся навсегда.

Резко поднявшись со стула, она мерно шагала по коридору и прислушивалась к громкому храпу Рона. Поддавшись наконец любопытству, она прислонила голову к косяку, отворила дверь и осторожно заглянула внутрь.

Гарри сидел рядом с Джинни, опустив голову на уголок её подушки. Он бодрствовал, но уже опустил глаза и был готов заснуть. Держа Джинни за руку, Гарри нежно поглаживал её большим пальцем.

Сердце Гермионы сжалось, и она поднесла ладонь ко рту, чтобы нечаянно не вскрикнуть. Гарри выглядел таким одиноким, и он стольких уже потерял. Судьба не могла быть к нему так жестока — завела его так далеко, так близко к цели, и отбирала единственное, что заставляло его бороться. Гермиона была уверена, что Джинни — единственная надежда Гарри на лучшее будущее.

Она тихо закрыла дверь, и прислонилась головой к стене, понимая, что вторгается в очень личное для Гарри. Пока они росли вместе, у Гермионы было навязчивое желание заботиться о нём, присматривать за ним, следить, что с ним всё было в порядке. Временами поведение Гермионы сводило его и Рона с ума, но она ничего не могла с собой поделать. Возможно, потому, что больше некому было о нём заботиться.

С Роном всё было по-другому. Конечно, она беспокоилась за него и тоже хлопотала над ним. Мерлин знал, сколько нужно было упрёков, чтобы тот сделал домашнее задание вовремя. И всё же их отношения были другими. С Роном она всегда чувствовала, что и тот заботится о ней.

Рон был так предан друзьям. Гермиона ни за что бы ему не призналась, как ей нравилось, когда он защищал её от Малфоя и других слизеринцев. И все чувства обратились вспять, когда Рон заигрывал с Лавандой и дразнил Гермиону всезнайкой.

Гермиона покачала головой. Сейчас не время возвращаться к той повести. Беспокоиться нужно было только о Джинни. Гермиона даже не позволяла себе мысли о том, что потеряет её. У Гермионы никогда не было подруги, даже в начальной школе маглов. Джинни изменила жизнь Гермионы, как Рона и Гарри. Может, и не полностью Гермиона познала дружбу, но всё же поняла, насколько дороги ей друзья.

И Джинни была дорога Гарри.

Когда тот думал о Джинни, его взгляд становился задумчив, и нежность разглаживала черты его лица. Таким он становился на шестом году их обучения, а недавно и на Тисовой улице. Гермиона находила забавным, что Гарри плетётся по саду с грустным лицом, как щенок, который потерял хозяина и тычется в ноги каждому прохожему.

Как хорошо, что в жизни Гарри появилась Джинни. Как Гермиона не утешала Гарри, ей пришлось признать, что только Джинни могла видеть, что происходило в его душе. Ни Рон, ни Гермиона не могли заставить Гарри смеяться от души, как всегда получалось у Джинни.

Гермиона видела, каким мужественным стал Гарри, но ему всё ещё нужна была поддержка, твёрдая рука. Сначала она думала, что отца заменит ему Римус, но и его забрали у Гарри. И тогда Гермиона поняла, что эта роль досталась ей, Рону и Джинни. Они были его путеводной звездой. Он отчаянно в них нуждался.

И Джинни не могла погасить эту звезду. Яд подействует. Гермиона знала, что Гарри не выживет, если погибнет Джинни, пусть она и Рон много для него значат. Джинни говорила ей, что Гарри всегда целовал её как будто в самый последний раз, и Гермиона догадывалась, о чём думает Гарри. Он считал, что погибнет в последней битве.

Гермиона винила себя за то, что Гарри так думает, но часть её плана основывалась именно на этом. Гарри не мог овладеть окклюменцией, а значит, Вольдеморт способен увидеть его замыслы. Если Гарри думает, что единственный способ уничтожить Вольдеморта — пожертвовать своей жизнью, Вольдеморт будет считать так же, на что и рассчитывала Гермиона.

С тех самых пор, как они стали жить в замке, Гермиона долгое время обсуждала свою идею с профессором Дамблдором. Она поделилась открытием с Роном и Джинни, и те знали, что нужно делать. Единственной переменной оставался Гарри.

Гермиона фыркнула, мысленно поблагодарив Орден за неудачные попытки ограничить свободу Гарри. Её план подразумевал спасение Гарри, но именно он рушил все планы. Гермиона понимала его желание защитить друзей, но ему придётся довериться им, и только тогда всё получится.

В решающую минуту он сможет поверить друзьям.

Она лишь надеялась, что Гарри сможет поверить им.

После неудачи в Отделе тайн Гермиона обещала себе, что будет верить собственным суждениям, а не слепо идти за Гарри. В гневе с ним стоило считаться, а если его гнев был направлен на Гермиону, то крепись Гермиона, не сдавайся. К тому же не только он стал взрослым. Она поступила правильно, рассказав Джинни и о хоркруксах, и знала, что права сейчас.

Но если Джинни умрёт, всякая борьба потеряет смысл. У Гарри пропадёт желание убить Вольдеморта. Приоткрыв дверь, она снова заглянула внутрь. Гарри уже уснул, но Гермиона не могла поверить тому, что видели её глаза. Может, это ей показалось?

Глаза Джинни оставались закрытыми. Казалось, она спала, но её пальцы нежно перебирали волосы Гарри.

— Мадам Помфри! — зашипела Гермиона, встревожив матрону. — Думаю, Джинни очнулась.

* * *

Прошло несколько дней после поединка Джинни со смертью, и самое страшное осталось позади. Девушка ещё лежала в больнице и поправлялась. К всеобщей радости, Джинни выздоравливала. Медленно, но явно шла на поправку. Её тело излечивалось, но Джинни была по-прежнему слишком слаба, чтобы выбраться из кровати. Её дыхание оставалось затруднённым; она часто лишалась голоса, если говорила слишком долго.

Лоб Джинни рассекал зловещий красный рубец, а там, где змея обвила её голову, остались белые полосы. Мадам Помфри сказала, что, скорее всего, шрам останется на всю жизнь, но, к счастью, густые волосы Джинни смогут его скрыть. Одно лишь существование шрама приводило Гарри в ярость. Вольдеморт и на ней оставил похожую метку. Однако всё могло закончиться гораздо хуже, и Гарри был благодарен за это чудесное спасение.

Под плащом-невидимкой Гарри прокрадывался в больницу и устраивался неподалёку от Джинни. Здесь ему спалось лучше, чем в мужской спальне. Гарри хотел быть возле Джинни, если с ней что-нибудь случится.

Серые лучи рассвета стали щекотать больничные окна, подсказывая Гарри, что пора возвращаться в спальню. Он медленно потянулся и ступил на холодный пол. Теперь Гарри тщательно поправлял простыни, чтобы мадам Помфри ничего не узнала о его ночных похождениях.

Он наклонился поцеловать Джинни и удивился, когда она открыла глаза.

— Эй, — сонно проговорила Джинни, — тебе уже нужно идти?

Улыбка медленно расползлась по лицу Гарри. — Я думал, ты не знаешь, что я здесь, — шепотом ответил он.

Джинни улыбнулась и закрыла глаза. — Я всегда могу сказать, когда ты здесь, Гарри.

— Почему? Я что, воняю? — шутливо спросил он, зажимая себе нос.

Джинни фыркнула и наконец открыла глаза. — Нет, идиот. Ты не воняешь. На самом деле твой запах очень приятный.

— Хм… Думаю, это хорошо, — сказал он, вскинув брови. — Как самочувствие?

Джинни чуть повела плечами. — Устала, кое-где еще болит, но в этот раз лучше. Левая нога по-прежнему не шевелится, но мадам Помфри думает, что это дело поправимое.

— Как ты меня напугала, — прошептал Гарри.

— Прости, — откликнулась Джинни. — Но хоркрукс был уничтожен, верно?

— Да, теперь это снова тиара, — ответил он, подумав о тонкой метке в виде молнии, которая нашлась, когда Рон закончил с полировкой.

— Так… что теперь? — дрожащим голосом спросила Джинни.

— Сейчас мы ждем только твоего выздоровления. Больше ни о чем не беспокойся, — произнес он и посмотрел ей прямо в глаза.

— Ты ведь не думаешь тайком уйти от нас? Я этого не вынесу. Мне нужно знать, что ты не сделаешь что-нибудь безумное, — хрипло сказала Джинни.

— Я ничего не собираюсь делать, пока ты не поправишься. — Гарри говорил правду. Он должен убедиться, что с Джинни все в порядке, прежде чем решиться на следующий шаг.

— Хорошо, — задумчиво произнесла Джинни, устроившись поудобнее под покрывалами.

— А что случилось в башне Гриффиндора, пока я спала?

— Почти ничего. Самое странное, что Дадли и Драко стали друзьями. Чудно-то как, — заметил Гарри, почесывая голову. — Кто бы мог подумать, что Малфой станет другом самого маглорожденного из всех что ни есть маглорожденных?

Джинни закатила глаза. — Ведь у каждого из них была шайка последователей? Они всего лишь просто объединились. К тому же, они оба тебя ненавидят.

Гарри фыркнул. — Да, без этого тоже не обошлось. Ты знаешь, иногда, еще до появления Пэнси, Драко почти можно было… терпеть. Он даже не издевался, когда узнал о Дурслях во время окклюменции. Ну а сейчас, с Пэнси и Дадли, он снова заполучил фанатов и вернулся в ряды мерзавцев.

Джинни не хотела отступать ни на йоту.

— Он никогда не оставлял их ряды.

Гарри улыбнулся и перевел разговор в другое русло. — Знаешь, кто еще удивительно поладил? Фред и Ирис.

— Да кто не предвидел этот конец? — Джинни была ничуть не впечатлена.

У Гарри едва не отвалилась челюсть.

Джинни хихикнула и похлопала его по руке.

— Глупышка. Как только к нам присоединилась Шэннон, они оказались предоставленными самим себе. Знаешь, как беспокоилась мама, увидев, как близки стали Джордж и Шэннон? Она не хочет, чтобы они занимались чем-нибудь неприличным.

Гарри засмеялся, вспомнив, как много раз замечал эту парочку пропадающей в доброй половине чуланов Хогвартса.

— Да, мама явно упустила из виду, что они сочли своим долгом потрахаться в каждой комнате этого замка.

— Джинни!

— Что? Ты будешь удивлен, узнав, что только ни говорят люди, когда думают, что их никто не услышит, — недовольно сказала она.

Гарри нервно засмеялся. Сколько он успел наговорить, пока думал, что Джинни спала?

— Не бойся, Гарри. Я всегда буду хранить твои тайны.

— Мне и вправду нужно вернуться в спальню, пока меня тут не поймают, — неохотно произнес Гарри.

— Останься еще немного. Расскажи что-нибудь, пока я не усну, — прошептала она, как будто зная, что Гарри никогда не откажет ей.

— И что мне рассказать?

— Расскажи мне снова тот сон… где мы на пляже, — довольно вздохнула Джинни.

Гарри улыбнулся и в который уже раз принялся рассказывать, как он и Джинни, взявшись за руки, идут по песчаному пляжу. Рядом плещется море, и ничто в мире не тревожит их.

Когда-нибудь его сон сбудется.