Эфир. Часть 1 (джен)

— Добро пожаловать в наш укромный уголок! — прощебетала Крыса, обращаясь к немногочисленным членам переворота. — Спасибо вам, что вы нашли в себе мужество, чтобы не только примкнуть, но и остаться со мной в таких обстоятельствах! — она стояла в центре незамкнутого круга, образованного диваном специфической формы. — Мы зажаты со всех сторон. На нас давят: Дракон, время, невозможность собраться полным составом и сторонняя организация или группа людей... но, я уверена, нас это не сломит! Только укрепит наши отношения, только подстегнет нашу решимость завладеть Розой Парацельса и собственноручно, без вмешательства неприязненных лиц, провести обряд алхимического брака культур Востока и Запада!

Она смотрела на Овцу, Кролика и Лошадь, которые присутствовали на собрании. Бык теперь вынужден был постоянно ошиваться в старой штаб-квартире всего сообщества в ожидании прибытия Свиньи и Обезьяны. С одной стороны, его напрягало вечное отсиживание ягодиц на одном месте, с другой стороны, защищенность и потребность места позволяла ему свободно маяться дурью, а это для него было очень и очень хорошо. Собака, так же как и Бык, не могла явиться на собрание. Она, условно говоря, была на другом конце материка, без варианта вернуться в родные пенаты. А Змея, как и положено двойному агенту, следила за всеми делами и перемещениями старшей сестры.

— Я очень рада, что как минимум половина членов культа решили, что Дракон — не та, кто должен вести и управлять! Я рада, что каждый из вас вправе быть частью общего правления и что каждый из вас решился на то, чтобы нести ответственность не вместе, а так же, как и я. Таким образом, уже все подготовлено для того, чтобы наше анархическое движение имело место быть, — она неловко поклонилась и села на свое место.

— Позвольте начать, — сказал Овца. — Способ для вашей с Собакой связью... — он не успел закончить, так как Крыса перебила его.

— Вот! Я же говорила, что ты найдешь способ, чтобы мы... — теперь уже она не успела закончить.

— А я и не сказал, что нашел. По большому счету, это просто нереально. Хотя, конечно, если найти того, кто просто вручит ей левый телефон с такой же левой симкой... То, может быть, из этого что-то и получится. Мы же не знаем, насколько пристально Дракон следит за нашей маленькой девочкой, — пожал плечами Овца и, не дав Крысе вставить слово, продолжил: — Мы обсудим это позже, — он сделал жест рукой, требуя тишины и уважения к себе. — Дальше. Вот ваши ключи, — из кожаного портфельчика он достал несколько самых простых с вида ключей от двери к штабу. — Все очень просто. Вставили, повернули, зашли. Открывается только ключом. Так что это место изолирует случайно попавших не хуже гробницы Хеопса. Если будете кого-то приводить, будьте осторожны. Ключ не терять. Раздобыть подобный крайне сложно.

— Зная тебя... — начала говорить Кролик. — Колись, Кудрявый, в чем подвох ключа, замка или двери?! Интересно ведь! Конспиратор ты параноидальный.

— Не важно, — язвительно ответил тот и посмотрел на Крысу. — Что-что, а данные ключи — это мое ноу-хау. Тема закрыта.

— Ладно, хорошо. С этим разобрались. Вопрос связи с Собакой остаётся открытым... до поры до времени. И остаётся лишь другой, открытый для каждого вопрос, — проговорила Крыса и замолчала на секунду.

— Какой? — вставила Кролик в освободившийся миг.

— За нами. За всеми нами ведётся постоянная слежка, — сказала Крыса.

— В смысле, Дракон? Или её подручные? — Кролик хихикнула.

— Нет, — впервые решил высказаться Лошадь. — За нами следит непонятно кто. И «за нами», в данном положении, говорит о всех членах культа, не считая Свиньи и Обезьяны, которые находятся на территории дружественного государства... И то, не факт, что за ними там не присматривают чересчур любопытные — неясно кто.

— Это как? — дернул головой Овца.

— Вот как-то так, — передразнил Лошадь. — Меня тут на днях Дракон дернула на одно мероприятие. Можно сказать, ловили на живца. И практически удалось. Как минимум подтвердился факт наблюдения за всеми нами.

— А кто, что и зачем? — выпалила Кролик.

— Вот этого никто не знает. Так что, господа, с этого момента рты на замки и никому ничего лишнего ни-ни, — сказала Крыса и погрозила пальцем. — Даже я никак не могу поймать никого из них. Ни я, ни мои верные помощники не можем щимануть никого из преследователей. Это прямо становится навязчивой идеей... я имею в виду, поймать хоть одного и узнать у него все, — глаза её сверкнули недобрым блеском. Увидев это, Лошадь подумал о древнем методе казни. О том, когда Крысу сажали на живот лежащего человека и накрывали чем-нибудь тяжёлым. В поисках свободы небольшое животное прекрасно находило выход, прогрызая тело насквозь.

— Так, если на этом все, мне пора валить, — сказала Кролик и быстро поднялась. Она вращала на длинном и тонком указательном пальце ключи от автомобиля.

— Стоп! — хлестко, словно бич, сказала Крыса. — У меня есть к тебе разговор, — сказала она, прожигая дыру в затылке Кролика, обтянутой тонкими тканями.

— Только, пожалуйста, побыстрее, можно? — не оборачиваясь, членораздельно и громко заворчала Кролик.

— Конечно, можно, дорогая! Для тебя все что только угодно, лишь бы ты улыбалась! — сказала Крыса и хищно улыбнулась.

«Вот... Ѣ! — про себя сказала Кролик. — Видимо, попадос...»

— Так, все, кроме Овцы и Кролика, могут идти! — Крыса посмотрела на раскинувшегося на диване Лошадь. Украшение, пародирующее своим видом камень с благородным названием "рубин", поймало пучок света и отразило его прямо тому в глаза.

— Я понял, понял... Мавр сделал свое дело, Мавр должен быть доволен, — сказал Лошадь поднимаясь с дивана и поправляя свою гордость, свою самую большую любовь, принявшую облик пиджака цвета самого прекрасного песчаного пляжа. Попрощавшись с членами анархистского отделения культа, он покинул здание.

— Выйди и подожди немного на улице, — Крыса властно обратилась к Кролику. — Мне нужно поговорить с Овцой. Этот разговор должен пройти в приватном порядке, точно так же, как и с тобой... только тет-а-тет.

Кролик с отвращением посмотрела на обоих и, гипертрофированно виляя бедрами, вышла из комнаты. Помолчав несколько длинных секунд, Крыса тихо подошла к приоткрытой двери. Она приложила указательный палец к тонким линиям губ и посмотрела на Овцу, показывая тому, чтобы он молчал. Овца молча кивнул. Он был похож на обожравшегося кота, чьи глаза закрывались в благодушной неге.

— Отошла от двери! — тихо, спокойно, но в наступившей тишине, словно крича, произнесла Крыса, и после послышались шаги — Она думала, что я настолько глупа или настолько наивна?

«Странно, никогда раньше Кролик не исполняла ничего подобного», — подумала Крыса и повернулась к Овце, по-прежнему сидящему на диване.

— Теперь я готова выслушать твоё предложение о том, как можно держать нашу маленькую самодурочку на коротком поводке и не бояться удара в спину, — холодно проговорила Крыса, сверля его ледяным взглядом.

— Знакомые, кто гоняет на тот конец континента, есть? — спросил Овца, забавляясь над происходящим.

— Вроде есть. И? — недоверчиво поинтересовалась Крыса.

— Вот, суём ему в руки разлоченый мобильник, даём левую симку и рассказываем, где и как искать Псинку. Вот и всё, — насмешливо ответил Овца. Его поза говорила о том, что он чувствует власть за собой.

— Есть где купить все элементы пазла? — она уперлась кулаками в талию и исподлобья посмотрела на него.

— Есть. Вопрос цены, — Овца изменил позу и наклонился вперёд.

— Сколько? — Крыса включила повадки деловой женщины и тоже наклонилась вперёд. Овца полез в свой портфельчик и достал оттуда небольшую коробочку, похожую на портсигар. Внутри была небольшая стопка квадратных листков. Из специальной петли достал ручку «Паркер» и широкой росписью определил сумму.

— Ну-у-у... Не сказать, что мало, — протянула Крыса распрямляясь. Она вновь пользовалась своей удивительной способностью к преображению, к иллюзии, к гипнозу.

— Пойми, я и так рискую попасть впросак со всеми этими махинациями, — до этого момента Овца разговаривал пускай со слабо заметным, но все же акцентом, похожим на одесский. Теперь манера речи была выдана в полной мере. Крыса это заметила и поставила в голове галочку о том, насколько их светило умён с одной стороны, но совершенно лишён рассудка с другой стороны, Овца. Она поняла, что ради богатства он готов не только родину, но и свою душу пустить в расход.

— Хорошо... хорошо... — ответила Крыса и прищурилась, посмотрев в глаза собеседнику. — Я оплачу услуги и не стану ни препираться, ни просить скидок, зная о том, что самая большая из возможных скидок мне уже предоставлена, — она якобы уважительно поклонилась. На самом деле это была наживка, приманка, чтобы посмотреть на реакцию Овцы. Тот не клюнул.

— Скидок в этот деле быть не может. Либо платишь по полной, либо отсекаешься и больше никогда не пытаешься воткнуться в эту дифференцированную систему. Все понятно? — спросил посерьёзневший Овца.

— Да... конечно, — вновь притворно поклонилась Крыса, и уже на эту блесну он прекрасно клюнул, даже не подозревая о двойном дне наживки.

— На этом все? — спросил Овца с видом победителя.

— Да, можешь идти, — сказала Крыса. — Впрочем, я пойду с тобой. Больше нет смысла оставаться здесь.

— А что с Кроликом? — он тяжело поднялся с дивана и дернул головой в сторону входной двери.

— Для тебя это не имеет никакого значения, — сказала Крыса, в этот момент её руки уже некоторое время танцевали друг вокруг друга. — Точно так же, как и для меня не имеет значения тот факт, что делать закупку ты будешь у Ли.

Крыса хищно улыбнулась, и в этот момент, словно взрыв, активно сработала её способность к преображению. Она окончательно выпрямилась, её взгляд стал другим, её голос прозвучал иначе.

— Откуда ты зна... — тяжело проговорил Овца и взглянул на неё. — Что ты?!... — он растерянно изучал невероятно красивую особу, представшую перед ним.

Крыса была высокой молодой девушкой в узком коротеньком платье, которое на аккуратном небольшом теле смотрелось очень впечатляюще. Когда она начала двигаться, Овца заметил, что движения стали плавными, раскачивающимися из стороны в сторону, а амплитудой своей напоминающими маятник, на который хотелось смотреть, не отрывая взгляда.

-В будущем, даже если оно будет далеким, советую больше не хитрить со мной. Ты, конечно, очень умный, но по факту тупой, как и тот символ, что символизируешь. Ты — овца. Это твой удел, старик, — она говорила громко, грозно и словно возвышаясь над внезапно ставшим маленьким мужчиной. — Так что впредь сначала очень хорошо подумай над тем, что именно мне будешь предлагать. Иначе жди беды. Ясно?

— Так точно! — выпрямился и отрапортовал Овца. Даже рука у него дернулась к голове, чтобы произвести жест отдачи чести, но он успел остановить ее на уровне груди.

— Вот и хорошо, вот и разобрались, — лицо Крысы пусть и расплылось в улыбке, но от внезапно преобразившейся фигуры исходили волны тяжелой, вязкой, словно смола, и такой же черной ауры. — В любом случае на этот раз я оплачу всю сумму. Да, пускай это больно ударит по моему кошельку, но раз это на благо нашего небольшого анархического движения, значит, надо! — она говорила спокойно и величаво. Овца лишь спешно кивнул головой и поспешил покинуть помещение. За те несколько секунд, пока Крыса смотрела на него в облике самой себя, он основательно вспотел и словно немного осунулся, а цвет кожи резко побледнел.

Закончив разговор неловкой и тяжелой паузой, в конце концов они оба вышли из комнаты и закрыли дверь. Через миг после щелчка закрывшегося замка Крыса приметила чуть заметный электронный звук. Она сразу подумала о том, что в безопасность этого убежища Овца вложил душу, чтобы не потерять жизнь. Чтобы всегда была возможность укрыться здесь, будто бы в бункере, и Крыса ни на йоту не удивилась бы, узнай о том, что пристанище их маленького анархического сообщества действительно способно выдержать взрыв полноценного снаряда. И не только устоять после бомбежки, но ещё и вывести так далеко, как только можно увести от опасного места.

«Интересно, сколько же всего ты сюда умудрился напихать? — покачала головой Крыса, находясь в раздумье. — А главное, откуда взял на все валюту?»

Она уже покинула заброшенный подвал и шла по коридору не менее заброшенного и полуразваленного детского дома. Через минуту она нашла Кролика. Обтянутая до вульгарных выпуклостей на теле, та стояла около маленькой красной машинки, которую купил ей воздыхатель. Кролик нервничала и быстро топала носком в ярко-алой туфельке.

«Ладно, все это не важно, — подумала Крыса, приближаясь к Кролику. — Главное, что все есть и все работает... А остальное, как в песне Ларисы Долиной, су-е-та!» — и она натянула на лицо максимально добродушную улыбку.

— Ну что, Зайка моя! Поехали! — сказала Крыса и при этом подумала: «Фу ты... фу-у-у! Откуда в голове появилась вся эта эстрадная чушь?!» — она мотнула головой, прогоняя мысли о составе голубого огонька.

— Так, а куда рулить-то? — Кролик положила руки на руль, когда Крыса села на пассажирское сиденье.

— Как, куда? — в голосе той звучало непонимание и удивление. — К тебе! — руки её начали свой бессмысленный танец.

— Ну, хорошо, я подвезу и поеду дальше, — пожала плечами Кролик и нажала на кнопку стартера. Двигатель хрюкнул, будто просыпающийся человек, после чего потихоньку замурчал, подобно кошке.

— Дальше? — Крыса мотнула головой из стороны в сторону. — Мы едем к тебе! — она вмиг стала не столько серьёзной, сколько потерянно-раздражённой.

— Во первых, — правая рука Кролика вспорхнула вверх и манерно показала указательный палец, — у меня есть свои дела! — жилка на её виске запрыгала. — Так что не по пути, — она напоказ пожала плечами. — Кстати! Во-вторых! Что ты себе... — она не успела договорить.

— Цыц... — сквозь зубы выдавила Крыса. — Едем к твоим отпрыскам. Будем играть в хорошую мать! — она положила левую руку поверх сжавшихся на руле рук Кролика. — И ты не психуй... не психуй. Поверь, в данном случае, со мной лучше согласиться. Позвонить очередному воздыхателю и рассказать ему о невозможности сегодняшней встречи.

— Да как ты!.. — Кролик резко выдернула свои руки из-под рук Крысы и занесла ладонь, чтобы нанести удар, но не успела. Она сидела полубоком и озлобленно смотрела на собеседницу. Щелчок удара практически эхом зазвучал в машине: Крыса нанесла жесткий удар тыльной стороной, от которого голова Кролика повернулась ещё сильнее, потянув за собой плечи и остальной корпус.

— Я, сказала, цыц, — голосом, полным сдержанной ярости, проговорила Крыса. — Пусть все будет так, как этого хочу я! — она посмотрела на Кролика, сверху вниз, с видом змеи, готовой к нанесению смертельного удара.

«Что ж за музыкальный день в моей голове? — удивилась она сама себе, вспомнив о песне «Пусть все будет так, как ты захочешь».

Глаза Кролика за рулем наполнились влагой. Еще через секунду вязкая длинная линия расчертила лицо сначала с одной стороны, после с другой, там, где отпечатался красный след от полученного удара. Кролик смотрела на Крысу большими, исписанными тонкими молниями капилляров глазами. Ноздри раздувались, а мимика искривила чуть щекастое лицо.

— ВОН! ПОШЛА ВОН ОТСЮДА! — заревела Кролик.

Лицо покраснело, а во время крика сосуды на шее надулись. Прозвучал еще один щелчок, совершенно идентичный первому.

— Поехали! — спокойно сказала Крыса, поглаживая место, которым нанесла еще один удар. Это была другая рука и так же обратная сторона ладони. Удар был такой силы, что Кролик повернулась и уставилась в лобовое стекло. Слезы стекали по красному лицу. Её руки безжизненно лежали на бедрах. Машина наполнилась всхлипываниями и тихим стоном. Плечи подпрыгивали каждую секунду от плача. Так девушки просидели несколько минут.

— Двигай-двигай! — сказала Крыса, продолжая смотреть перед собой. — Тебя уже заждались, нас уже заждались, — голос звучал совершенно бесчувственно, холодно, жестко. В ответ Кролик лишь покачала головой, вытерла глаза и под носом рукавом, после чего завела автомобиль и тронула с места. В дороге они не разговаривали. Не о чем было. Они просто смотрели перед собой, следили за машинами, несущимися вдоль и навстречу и молчали. Они продолжали сохранять безмолвие даже тогда, когда припарковались около подъезда, в котором жила Кролик вместе с детьми. Обе покинули салон небольшой красной машинки, вошли в панельную многоэтажку, лифт. Кролик нажала кнопку одного из центральных этажей.

«Молодец! — подумала Крыса — Средняя высота. Не дует, не воет. Тепло как сверху, так и снизу. Летом не сильно греется от солнца но и комары не долетают на эту высоту. Плюс, подъезд центральный. Прямо не жилье, а золото!» — впервые за все то время, пока они знакомы, Крыса приехала непосредственно домой к Кролику и была впечатлена расположением, которое выбрала она или же тот из кавалеров, который и сделал этот дорогостоящий подарок.

Они зашли в большую и на удивление уютную квартиру, в которой стояли шум, гам и вакханалия, оставили свои остроносые туфельки на каблучках и прошли по коридору к залу, в котором творился некогда популярный танец "гарлем шейк". Кто-то прыгал, кто-то бегал, кто-то просто орал, кто-то таскал стулья, от чего ножки громко и мерзко скрежетали по полу, кто-то бил чем-то похожим на молоток по стене, от чего грохот становился невыносимым. Это длилось всего несколько секунд, за которые лицо Кролика по цвету слилось с цветом алых тряпочек, в которые та была одета.

В один миг все резко замерло. Так, как если бы на заводе прозвучала сирена об окончании рабочего дня и вместе с ней все станки, все производство, остановилось бы. Раздался громкий вздох, после которого дети сбились в одну большую кучу и с жалобным видом уставились на вошедших.

— Мы... мы... играли, — промямлил мальчик, который выглядел старше остальных. — Мы все уберём, — остальные малютки сгрудились за спиной вожака стаи.

— Ах вы маленькие!.. — в который раз за день лицо Кролика покраснело, а сосуды на шее вздулись. — Я вам... я вас! — она говорила сквозь тихий гнев и смотрела настолько пронзительно изничтожающим взглядом, что даже у Крысы побежали мурашки по спине.

— Успокойся! Это дети. Дети должны играть и веселиться. В остальном виновата только ты! — Крыса положила руку на плечо Кролика. Та нервно, одним коротким движением, сбросила ладонь и повернулась к своей непосредственной начальнице в культе.

— Пошла вон! — послышался скрип зубов. — Это мои дети! Как хочу, так и строю их... — сказала Кролик. Её кулаки дрожали, а кожа была натянута до бела. Послышался треск пощечины и грохот.

— Ах-х-х! Зараза! — проговорила Крыса с болью в каждой нотке слова. — Кажись, отсушила ладошку! О твою-то рожу!

Дети практически одновременно заплакали, видя, как их мать распласталась на полу. Сама же Кролик, словно выходя из сумрака, будто бы покидая транс, потихоньку вставала. Крыса этим ударом, умудрилась отправить её в нокдаун.

Испуганные детишки забились в угол. Они представить не могли ничего подобного. Через секунду перед их глазами развернулось мерзкое и нелицеприятное действие, в котором их мать попыталась накинуться на свою непосредственную начальницу. Кролик выставила перед собой руки и нацелилась на волосы, загнавшей её в угол унизившей её Крысы. В глазах читалось лишь отвращение, которое читалось и по небольшим мимическим морщинкам вокруг глаз и рта. Ноздри были раздуты. Все это Крыса рассмотрела в деталях в застывший миг, пока Кролик преодолевала разделяющее их, пускай небольшое, расстояние.

Прозвучал пронзительный крик, за которым последовала череда бранных слов. Несколько шлепков, несколько громких щелчков. Злобное шипение проклятий через бьющую сквозь зубы смесь слюны и крови. Детский плач дополнял картину, придав ей медленной, протяжной, страшной вальяжности.

Все закончилось в тот момент, когда после борьбы на полу Крыса поднялась и, держа Кролика за волосы, подтянула её ближе к углу, в котором сидели перепуганные, кричащие от страха, дети.

— Посмотри — сказала Крыса сквозь одышку. — Смотри, я сказала! — она дернула рукой, в которой сжимала клок волос. Голова от этого движения резко подскочила вверх и жестко вернулась вниз. Кролик застонала от боли.

— Это твои дети, и они нуждаются в тебе. И если мне придётся вбивать в тебя это понимание, поверь, я это буду делать каждый день, несколько раз в день... И буду это делать так, как посчитаю нужным, и пускай меня возненавидит все твои малютки, я сделаю из тебя образцовую мать! — Крыса произносила это, понимая, что не имеет никакого права, понимая, что не права, что лезет в чужую жизнь, ещё и так. Она осознавала, что уже стала объектом ненависти, но её вёл личный комплекс, личных страх, личная фобия, которая пронизывала тончайшими иглами сердце и душу Крысы — воспитанницы детского дома.

— Я тебя ненавижу! — плача, сплевывая кровь, прошипела Кролик и дернула головой, схватившись руками за руку Крысы, которой та держала клок волос.

— Если ты думаешь, что мне есть до этого дело, ты сильно ошибаешься, — пальцы Крысы разжались. — Иди умойся. А потом собирайся и собирай детей. Пойдём в... хороший детский ресторан. Жду на кухне, — Крыса властно посмотрела на тело внизу, затем перевела взгляд на детей. — Не бойтесь, — сказала она максимально милым голосом, но от этого стало только хуже.

Понимая, что все сложилось не так, как было запланировано, она молча вышла из зала и пошла на кухню. Там, сев на небольшой стул и облокотившись на стол, она начала усердные поиски ресторана для детей. Так она решила остановиться на центре «Трион».

— Прекрасно. Позволю им все... все оплачу. Подарю им день без забот, хлопот и прочего. День мечты. Это должно стереть... Ну, или хотя бы избавить от большего ужаса того трэша, который случился, — она нажала на клавишу электрического чайника, чтобы вскипятить воду и выпить немного чая. Дальше она просто смотрела новости до того, как вода вскипела. Ещё минуту она потратила, чтобы найти место, в котором хранятся чай, кружки, сахар и чайная ложечка. В общем, все эти действия заняли не более десяти минут.

Крыса помешивала белый песок, насыпанный в кружку с кипятком в тот момент, когда зашла Кролик. На кухне повисла пауза. Неловкая и тяжелая, которую нарушало лишь мерное позвякивание металла о керамическую стенку сосуда с жидкостью.

— И чё дальше? — с трудом совладав с собой, все-таки выдавила из себя Кролик.

— Переодевайся. Ты выглядишь... непрезентабельно... это так, мягко выражаясь, — холодно сказала Крыса. — И детишкам своим скажи, чтобы одевались. Двинем в игровой центр для детей.

— Я не стану прыг... — Кролик, под глазом которой медленно проявлялся синяк, не смогла закончить то, что хотела сказать. — Ладно... — она повесила голову и прикусила разбитую губу. Ссутулившись, Кролик покинула небольшое, выложенное кафелем помещение кухни.

«Вот дура... — подумала Крыса, смотря на пустой проход, в котором только что на несколько секунд появилась Кролик. — Кто же на меня работает?! — она покачала головой, после чего запустила пальцы себе в волосы. — Одна самодурка... вторая — откровенная дура... и третий — кретин с ЧСВ. Не прет... совсем не прет», — Крыса отхлебнула с громким звуком.

— О-хо-хо-х! — протянула она, после чего замолчала. Она сохраняла вакуум в кухне до того момента, пока на пороге вновь не появилась Кролик. В сравнении с прошлым ее нарядом, который состоял из мини-юбки, высоких сапог и мини-маячки, новый внешний вид выглядел куда лучше. Теперь это было просторное, балахонистое платье в пол, перетянутое небольшим кожаным ремешком.

— Мы готовы, — отрапортовала Кролик, сдержавшись перед желанием либо отдать честь, либо отвесить поклон в пол.

— Отлично. Вызываю такси и выдвигаемся. К моменту, как спустимся, машинки должны быть на месте! — Крыса бодро встала и подошла к раковине, открыла кран и сполоснула после себя кружку. — В честь компенсации за все плачу я, но не наглеть! Это понятно?! — спросила Крыса и хищно зыркнула на собеседницу.

— Плевать, — без энтузиазма сказала Кролик.

На самом деле она уже нашла способ отомстить. Она уже сделала несколько необходимых звонков, и теперь ей оставалось только ждать возмездия.

— В таком случае, поехали! — стараясь натянуть улыбку на лицо, проговорила Крыса, не придав значения реакции Кролика.

Вся компания на двух машинах выехала в большой центр. Там, как и было обещано, Крыса на свои кровные купила всем билеты, практически мешок жетонов для игровых автоматов, газировки, сладостей и прочего. Оставалось только следить за сорванцами и за тем, чтобы они ничего не натворили.

Мальчики и девочки быстро перемещались из точки в точку. От автомата к автомату. Громко смеялись и кричали от счастья. Кролик и Крыса заняли небольшой столик, который торжественно был объявлен точкой общего сбора и получения добавок. Настроение вечера потихоньку начало сглаживаться — у детей. Девушки же сидели молча и не смотрели друг на друга. Лицо Кролика налилось фиолетовым и желто-зелёным. Один глаз наполнился красным. Губы распухли и болели. Все это активно подталкивало её к размышлению о том, какую бы гадость, какую бы месть подготовить.

«Я найду способ, чтобы поиметь тебя! — думала она. — Я тебе такую... я тебе так вставлю, что мало не покажется! А потом буду бить... ногами... по голове... по лицу! Как по футбольному мячику! — впервые за весь вечер она улыбнулась и хихикнула. и, если бы кто-нибудь это услышал, то у него пробежал бы холодок вдоль линии из тридцати трех — тридцати четырех косточек.

— Чё ты уставилась и недобро так зыркаешь, зверюга? — гоготнула Крыса, тем самым прервав транс Кролика.

— Не, ничё... за детей рада, — буркнула та в ответ и попыталась вернуться к своим приятным мыслям.

— В Мак? — ещё раз, словно зная, словно читая мысли, Крыса ворвалась в мир прекрасного, нарисованный в голове у Кролика.

— Что? — та помахала головой от недопонимая.

— В Мак? — повторила Крыса, сохраняя интонацию.

— Это что ещё такое? — Кролик вытянула шею, прищурилась и уставилась на собеседницу.

— В Макдональдс? — Крыса закатила глаза.

— А... А! — протянула Кролик, словно приобретая тайное знание. — Ну, можно... Да, наверное, в Мак, — сказала она, сделав акцент на последнем слове, так она попыталась показать, что знала о сокращённой версии названия.

К ним, сидящим за небольшим столиком, подбежала дочка Кролика и несколько раз дернула за рукав как раз в тот момент, когда взрослые закончили планировать дальнейшие планы.

— На ушко! — сказала девочка шепотом, и Кролик наклонилась. — Мама... мама! Меня тот дяденька пугает! — девочка ловко показала пальцем куда-то в сторону, причем она сделала это очень аккуратно, не привлекая внимания. — Он смотрит на вас, а в руках какая-то странная штука, — в действительности он держал в руках нечто, похожее на небольшой шар с небольшой ручкой.

— Это... микрофон?... Или что-то типа того... — проговорила Кролик.

— Что? — Крыса начала прислушиваться к собеседнице.

— Глянь... — та одними глазами указала направление. — У него что-то типа... микрофона, — она проговорила это стремительно отдаляющейся фигуре.

Крыса бежала так быстро, как только могла. Ей казалось, что её грудь увеличилась от количества кислорода, который она вдыхала, и это позволяло с каждой секундой, пускай чуть-чуть, но ускоряться. Она внимательно следила за суетливыми движениями мужчины в другом конце огромного зала. То, как он быстро убирает странного вида прибор в сумку, свисающую через плечо, и то, как он быстро стартует с места.

«Вот зараза! — промелькнула мысль. — Жаль, что лицо было закрыто! — она думала об этом, вспоминая последовательность произошедшего, и поняла, что готовиться к отступлению тот начал в ту секунду, когда Кролик в первый раз упомянула о микрофоне. — Давай! Давай-давай-давай!» — она мысленно подгоняла себя умоляя свой организм двигаться еще быстрее.

Мышцы начинало жечь. Хуже было то, что неизвестный в чёрном был в куда лучшей физической форме, нежели погоня. Вследствие этого дистанция увеличивалась.

— Держи вора! — закричала Крыса и начала пальцем показывать на спринтера. — Сумочку дернул! — до этого на них смотрели как на больных, после выкриков на неё посмотрели с сочувствием, а вот у убегавшего начали появляться проблемы в виде мужчин и парней, желающих остановить мерзавца.

«Давай! Давай-давай-давай! — думала Крыса, наблюдая пускай за тщетными, но замедляющими парня попытками. — Если сейчас удастся его схватить, я избавлюсь от одной проблемы и, возможно, смогу очень круто сыграть на этом, получив поддержку со стороны загадочных преследователей!» — на ее лице появилась улыбка, так как один мужчина из толпы, резко выставив руку, сбил с ног беглеца. Тот жестко рухнул на отполированное кафельное покрытие торгового центра. Сбивший парня в черном мужчина уже наклонился, чтобы поднять и заломать, но получил не менее жесткое сопротивление в виде удара в кадык. Мужчина схватился за горло и громко закашлялся. Его вывели из строя, и теперь ему требовалась первая помощь и осмотр врача на предмет целостности гортани.

— Черт! Черт-черт-черт! — выругалась Крыса, которая практически достигла точки остановки сталкера, которая была в нескольких метрах, чтобы схватить подонка, который уже бежал со всех ног и наращивал дистанцию.

«Да что ж вы такие ... неуловимые!» — подумала она в ту секунду, когда легкие и мышцы бедер отказались нести её дальше, когда она запуталась в ногах и, споткнувшись, распласталась на полу и проехала несколько метров на животе. Она кашляла, плевалась тугой, вязкой слюной, наполнившей рот и тихо, злобно ругалась матом. К ней подлетела пара крепких парней и, схватив за плечи, подняла, поставив на ноги.

«Лучше бы оставили полежать! — подумала она, тут же сложившись напополам и упершись ладонями в колени. — Надо начинать заниматься спортом... где там Свинья!? Она обещала потаскать меня по фитнесам...»

— В сумке было что-нибудь ценное? Документы, мобильник, деньги?! — начали давить вопросами все те же парни.

— Только телефон и бутылка воды, — импровизируя, сквозь одышку, ответила Крыса. — Думаю, вернуть ни то, ни второе не получится... так что печаль-беда-адъ-хламъ-пагиибель! — проговорила она, стараясь быть милой и стараясь отвести от себя повышенное внимание. — А как там кирпичом подавившийся?

— Кто?! — мотнул головой один из парней.

— Ну, тот... который классику рестлинга исполнил! — Крыса неопределенно махнула назад.

— А-а-а! — протянул второй. — Нормально. Водички попьет, попустит... Но пару дней твердое кушать точно не сможет. Пюрешки, йогуртики и водичка.

— Ладно... спасибо, — Крыса наконец-таки смогла разогнуться и восстановить дыхание. Она посмотрела назад и увидела того мужчину, которого усадили на скамейку. Вдалеке было видно, как Кролик со всем выводком медленно приближались к бросившейся в погоню Крысе.

— Потом все расскажу! — несколько резко сказала та, с присвистывающим дыханием. — Так что, продолжаем вечер в том русле, в котором он и двигался. Ясно?

— А... вот... — Кролик протянула сумочку, которую Крыса тут же оттолкнула.

— Ты чего это, мать, попуталась?! Это ж твоя! Глянь, — она указала на свисающую с сумочки цепочку, — у меня такой не было, потому что я оторвала её, — Крыса одними глазами сказала своей подчиненной, что требуется поучаствовать в небольшом моментальном представлении.

— А... ну... да... туплю чего-то я! — Кролик деловито почесала затылок, на что получила одобрительный, краткий кивок от Крысы.

— Ладно, пойдем, — сказала та, подхватывая Кролика под руку. — Нам теперь надо заявление написать, наверное. Или как вариант можем просто забить и пойти в какое-нибудь хорошее место, где я смогу расслабиться и попробовать забыть об утрате.

— Ага, — тупо кивнула Кролик.

— Да, пойдем куда-нибудь, я коктейльчик возьму. Молочный! Ведь с нами же дети! — Крыса подмигнула ребятишкам, которые все равно старались держаться чуть в стороне от злой тетеньки.

— В Мак? — Кролик посмотрела на окруживших ее деток.

— Агась, — ответила Крыса, и они поспешно покинула развлекательный центр, чтобы не привлекать лишнего внимания и не связываться с полицией. На улице было пускай темно, но очень тепло. От этого решение пойти пешком возникло у всей компании.

— Кстати... а где тут Мак? — задалась вопросом Крыса. и быстро заглянула в свой телефон. — Есть две новости...

— Давай с плохой, — сказала Кролик.

— Мака поблизости нет... но есть Бургер Кинг, а это практически то же самое, — пожала плечами Крыса, сообщив обе новости по порядку.

— В таком случае, идем туда, — сказала Кролик. — А это куда?

— Туда! — всматриваясь в стрелочку на экране телефона, сказала Крыса. — Тут, кстати, совсем недалеко — она убрала телефон и положила в вернувшуюся к ней сумочку.

— А почему... — Кролик начала было задавать вопрос о том, почему Крыса не забрала сумочку еще в Трионе, но потом сама все поняла и просто отмахнулась.

Ужин прошёл на славу. Дети были сыты, довольны и не шугались тети, которая так эпично появилась в их доме. Кролик тоже расслабилась, лишь изредка бросая испепеляющие взгляды на своего теперь заклятого врага в облике небольшой, слегка горбатой, начальницы.

Крыса большую часть проведенного в компании вечера была в некоей прострации. Она размышляла о произошедшем и о том, что либо преследующие их личности расслабились и потеряли осторожность, чему свидетельствовали два небольших прокола, либо о том, что все члены культа, как бы то ни было, активизировали свою внимательность и теперь держали ушки на макушке, что не могло не радовать.

Она не переставала теребить камень в золотой оправе на своей шее, даже после того, как сопроводила нерадивую мать вместе с её детьми до дома и направилась к себе домой. Состояние при этом было крайне выжатым, а голова сама искала удобную опору, чтобы соединить веки и прекратить постоянное ощупывание окружающей действительности взглядом.

Такси довезло её до пятиэтажки, в которой, на третьем этаже, она складировала все свои пожитки. Она расплатилась и с огромным трудом дотащила ноги до подъезда. Крыса не заметила тихого звука приближающихся шагов, так как шарила в своей сумочке в попытках найти ключи.

— Че-е-е-ерт! — прорычала она. — Надо было заняться этим в машине. Включить лампочку и заранее достать эти долбаные замочные крючки, — она достала телефон и включила фонарик, чтобы облегчить процесс поиска.

Чужая, большая, шершавая рука легла и закрыла Крысе и нос, и рот. Она не дернулась, не стала кричать и лишь глубже запихнула руку в сумку. Несколько секунд полной тишины расчертили время на невероятно длинные отрезки.

— Идём, — прошипел неизвестный. В ответ он получил уверенный утвердительный кивок.

— Будешь дергаться... потеряешь жизнь. Ясно? — по голосу было понятно, что напавший не шутит. В ответ он вновь получил уверенный кивок.

«Три шага... надо сделать три шага назад, — подумала Крыса и подалась вперёд. Рука в сумке уже схватила небольшой прохладный цилиндрический предмет. — Раз... — прозвучало в её голове.

Нападающий сделал шаг и остановился. Крыса сделала ещё один шаг и... они замерли. Замерли потому, что мужчина не сдвинулся с места. Вместо этого он резко схватил её и сделал поворот на сто восемьдесят градусов. В этот миг сердце Крысы замерло от неожиданности и страха, который появился только в этот момент. Она с трудом смогла противостоять панике и лишь сильнее сжала цилиндрический предмет в сумочке.

«Два...» — стоящий позади мужчина толкнул её, заставив сделать очередной шаг, и Крыса, сжатая и готовая к действию, словно пружина, не смогла пропустить этого. Теперь было лишь короткое мгновение на активное действие. Все или ничего. Все или ничего.

«Три?..»

В голове Крысы прозвучал именно вопрос. Такой четкий и громкий, словно она произнесла вслух и сама удивилась тому, что сказала. Большой палец руки, спрятанной в сумочке, уже был готов к действию. Крыса дернула рукой вверх, уже нажимая все тем же пальцем на пластиковую кнопку. Едкий, мерзкий запах мгновенно наполнил атмосферу, ту её часть, в которой сейчас находились напуганная девушка и напавший на неё со спины человек.

Предметом цилиндрической формы оказался баллончик с едким газом, которым Крыса залила себе шею, когда вынимала из сумочки и поднимала атакующую руку. Мужчина, стоящий за спиной, от неожиданности сначала на секунду разжал руки, и благодаря этому Крыса смогла вывернуться и начать заливать его лицо содержимым баллончика. Он кашлял, ругался и пытался вздохнуть. Крыса, не только была в области поражения, но и вдохнула газ, поэтому потихоньку сползала на асфальт, стараясь откашляться. Она изо всех сил, медленно отодвигалась от точки, в которой высвободила содержимое баллончика. Она старалась сквозь заливающие глаза слезы, разглядеть фигуру напавшего на нее мужчины, но не могла. Крыса слышала надсадный кашель и медленно отдаляющийся силуэт.

— Опять уходишь... тварь! — сказала она сквозь кашель и медленно поднялась на ноги. — Не уйдешь! — выдавила из легких и неуверенно, с вытянутыми вперед руками, пошла вслед за слегка выделяющейся серым оттенком, темной фигурой на фоне черной ночи.

Костяшки кулаков хрустнули от крепко сжавшихся пальцев. Крыса была твердо настроена догнать и скрутить. Она уже была в предвкушении того, как увидит лицо и как будет выпытывать информацию.

«При помощи... своей очень хорошей фантазии», — думала она в то время, как силуэт становился больше, соответственно ближе и четче.

Плюс, её кашель потихоньку успокаивался. Конечно, болели легкие и гортань, но уже было легче. Она шла практически на ощупь. Сейчас руки были выпрямлены перед собой, а жадные пальцы нехотя пропускали сквозь себя воздух. Крыса была сосредоточена на своих действиях, сфокусирована на своей цели. Именно по этой причине она не обратила внимания на то, как сквозь кашель бывший охотник что-то говорит.

Крыса уже была в паре шагов. Она уже практически сжимала пальцами плотную чёрную ткань одежды. Она уже почти смогла дотянуться, как подвернула ногу и упала, жёстко ударившись подбородком об асфальт. Её глаза закрылись от силы удара, и она провалилась в обморок. Когда к ней вернулось сознание, было уже поздно предпринимать какие бы то ни было действия. Ладони рук и стопы затекли от слишком плотной обмотки скотчем на запястьях и щиколотках. Небольшое пространство, в котором она лежала, гудело и постукивало. Хотелось кричать и кашлять одновременно, но мешал слой все той же клейкой ленты. Лишь через нос вырывались приглушённые резкие выдохи. Паника подступила не только к сердцу и наложила на него свои длинные ручки, но и к мыслям приблизила свои прекрасные губы, начав нашёптывать жуткое.

«Тихо... тихо-тихо-тихо, — Крыса старалась успокоиться, понимая, что попала в плен. — Думаю, ничего плохого они мне не сделают, — она пыталась убедить себя в этом, не имея для этого никакой основы. — Вот это, конечно, попала я — успокоив озверевшее сердце, подумала Крыса. — И что теперь? Что будет дальше? Меня будут... пытать? Или, что? — паника маленьким червячком продолжала сидеть в мыслях и грызть изнутри, проделывая и расширяя свой тоннель и с каждым укусом разрастаясь. — А сколько я была в отключке? Как давно меня погрузили и куда мы едем? — она вновь принялась задавать вопросы. — Так... надо прислушаться! Может быть, я смогу услышать что-нибудь... что-нибудь, что расскажет мне как минимум о местности, по которой мы едем».

Она постаралась заглушить звук собственных мыслей и вслушаться. Так прошло несколько бесконечно длинных минут, которые не дали никакого результата. Лишь мерное шуршание шин. Хотя, результат был, и Крыса поняла, что они не в городе, а где-то на трассе. Именно по этой причине машина двигалась и звучала примерно одинаково.

«Если бы голова не так сильно болела, я бы постаралась бы выбить замок багажника... или как минимум испортить машину изнутри, но... моя ситуация какая-то безнадежная, а это крайне плохо», — то небольшое существо и уменьшалось и увеличивалось ежесекундно, разрывая внутренности на кровоточащие тряпки.

Машина подпрыгнула. Тело Крысы в багажнике, двигаясь по инерции, резко дернулось вверх. Крыса сильно приложилась головой, и когда тело врезалось в обратную сторону крышки багажника, и когда она, не менее резко, вернулась на дно. Сознание, преодолев две яркие вспышки, словно одна из этих вспышек, потухло. Вернулось оно к ней вместе с головной болью, усталостью и тотально затекшей спиной. Через несколько секунд после своего пробуждения она ощутила, что затекла не только линия тела вдоль позвоночника, но и руки, и даже седалище изнывали от боли.

«Где... я?.. — мысли ударились о коробочку черепа, в которой хранилось их вместилище, и отрикошетили сильной болью. — Да-а-а... плохая ситуация».