Гермиона Грейнджер и таинственное дитя (гет)

Драко не видел Грейнджер уже пять дней. То есть как не видел… Раз в день она появлялась на минутку, проверяла состояние ингредиентов и убегала по надуманным причинам. Малфой даже перестал обрабатывать воспоминания от досады и — что греха таить — из вредности.

Сначала он винил Грейнджер в девчачьей мнительности, затем стал винить себя в необдуманном поступке. Но тогда возле стадиона она так смотрела на него… что… в общем, благоразумие помахало ручкой, и Драко сделал то, что хотел сделать уже давно. Благодарность, взбудораженность от полета смешались с совсем другими желаниями, и вот… Если он о чем и жалел, так только о том, что спугнул Гермиону. Со странными словами: «Это перебор, не нужно так!» она технично отправила метлу в сарай, а Драко — в место его содержания: схватила за самые кончики пальцев и перенесла к портрету, охраняющему вход в покои Снейпа. Он, все еще полупьяный после полета и восхитительного поцелуя, безропотно прошел в комнату, повинуясь ее жесту, а несносная ведьма, не входя следом, аппарировала в неизвестном направлении. Точнее, в известном — либо к своим Уизли подалась, либо в «Дырявый котел». Малфой уже знал, что Грейнджер жила в гостинице. За предыдущие две недели они дважды засиживались допоздна, и он по-джентльменски предоставлял ей спальню, а сам ночевал на диване в гостиной. И это тоже было признаком сближения — Гермиона не боялась спать в его присутствии.

Драко казалось, что она стала посматривать на него… заинтересованно. То ли он, дурак, принял желаемое за действительное, то ли поторопился. Она ведь негодовала из-за всеобщего любовного помешательства и его выбрала в партнеры, поскольку он не страдал подобной фигней… Черт! Нужно объяснить свой порыв и вернуться к тому, что было. Сделать несколько шагов назад и затаиться. И вовсе это не бегство с поля боя, отступление — часть любой тактики. Оставался один непонятный момент: Грейнджер позволила поцелую случиться, более того — ответила на него. Драко до сих пор не мог забыть это. Будто и ничего особенного: были в его жизни гораздо более страстные поцелуи, но… таких эмоций при целомудренном соприкосновении губ ему не доводилось испытывать. И, взорвись все к драклам, он хотел повторения, и был настроен своего добиться! Дело за малым — вернуться к прежним отношениям с Грейнджер, а затем шаг за шагом… Звучит-то как — отношениям… Но правда ведь! У них сложились приятельские отношения, ровно настолько приятельские, насколько это возможно, когда приятельствуют люди разного пола.

Как выяснить причину игнорирования, если Гермиона говорит с ним теперь исключительно по необходимости? Нужно было заставить ее остаться. Нужно заставить себя с ней поговорить.

— Грейнджер, мне скучно, — капризно надувая губы, протянул Драко, когда деловая и настроенная сбежать сразу после проверки настойки златоглазок экс-гриффиндорка вихрем влетела в гостиную. Это была вольная интерпретация честного «я скучаю», но язык отказывался озвучивать отвратительно жалкую мысль.

— Не помню, чтобы меня назначали твоим личным шутом, — вернула она сказанную когда-то самим Драко шутку.

— Плагиат, — покачал головой он, а Грейнджер пожала плечами и пролетела мимо него в лабораторию. Разговор не клеился…

— Цитата из великих, — бросила она через плечо.

— Польщен, — подхватил ее тон Драко, радуясь, что впервые за пять дней его удостоили чего-то похожего на ответ.

— Через три дня начнем варить, — сообщила очевидное Грейнджер и попыталась проскользнуть мимо Драко, но тот стратегически грамотно расположился в дверях, не давая ей пройти. Подумав, что гостья все еще может невежливо аппарировать с места внутри помещения (будь проклят отсутствующий антиаппарационный барьер!), он предусмотрительно схватил ее за руку.

— Хватит бегать. Тебе не кажется, что ты задолжала мне объяснение?

Она взглянула на него, как на единорога в балетной пачке.

— Я задолжала?!

— Ты! — Малфой, ничуть не смущаясь, смотрел прямо в удивленное лицо. — Да что случилось-то?! Я даже с твоим Поттером вел себя паинькой. Излучал гостеприимство и доброжелательность.

— Ага, в бета-спектре, — пробормотала Гермиона себе под нос, Драко не понял, о чем она, но решил не уточнять.

— Так что… я требую объяснений, — резюмировал он самодовольно. А зря...

— Хорошо! — выплюнула Грейнджер, в считанные мгновения разозлившись с нуля до двенадцати баллов по десятибалльной шкале. — Сам напросился!

Драко поудобнее перехватил ее запястье, прекрасно зная, чем чреват подобный уровень гнева у этой особы. Неужели настолько сильный гнев вызван невинным поцелуем?

Она резко выдернула руку из его захвата и прошипела:

— Не смей меня трогать!

Приехали... Значит, мыслит он в верном направлении. В голове не укладывалось, как девушка, спокойно рассуждающая на пикантные темы и достойно отвечающая на скабрезные шутки, может оставаться такой… недотрогой.

— Ладно. Я неправильно выразился. Просто хочу понять, какие пикси тебя покусали, — примирительно объяснил Драко. — А ты не оставляешь мне времени даже просто спросить.

Ее ноздри раздувались, она вся была маленьким, но очень опасным сгустком ярости, равной ярости нескольких соплохвостов, и с каждой секундой становилась на целого соплохвоста злее.

— Действительно не понимаешь?!

Очень хотелось ответить что-то злобное, но это не приблизило бы его к цели ни на йоту. А теперь, кроме потребности вернуть все, как было до поцелуя, в Драко взыграло любопытство. Стало делом принципа понять, почему она так разозлилась.

Он продолжал смотреть в упор непонимающим взглядом, Грейнджер же будто пыталась просверлить его глаза насквозь и попасть прямо в черепушку.

— Ладно, ты прав. Этот разговор должен состояться, — выдохнула она, разом успокаиваясь.

Драко все еще с недоверием наблюдал за гостьей, не зная, чего ожидать — новой вспышки или бегства.

— Идем в гостиную, — сама предложила она.

Драко галантно пропустил даму вперед и отметил, что Грейнджер приложила усилия, чтобы случайно не задеть его даже одеждой. Это не понравилось Драко, но он решил обдумать ситуацию потом, когда разживется необходимой для анализа информацией.

— Малфой, давай договоримся, — без всяких эмоций в голосе начала Грейнджер. — Ты прекращаешь вести себя со мной, будто я тебе интересна, а я тебе даю слово, что не брошу… в сложной ситуации: поддержу, все такое… Можешь смело на меня рассчитывать, только вот не надо переступать через свои чистокровные заморочки, пытаться флиртовать, трогать меня и прочее…

Последние слова этой поначалу уверенной речи она почти прошептала, а Малфой… почти перестал слушать. Так вот какого она о нем мнения! Считает его интерес чистой воды расчетом. Нет, в сделанном выводе был резон. Возможно, не испытывай Драко то, что испытывал, его мысли и двинулись бы в этом направлении, но теперь обвинение казалось диким, обидным… дико обидным.

— Если бы я не проводила ревизию твоих ингредиентов… если бы не знала, что без палочки не наколдовать ничего такого… и сомневалась, что полностью контролирую свое сознание...

— Что? — Драко резко включился в происходящее и попробовал вникнуть, о чем она говорит.

— Амортенцией опоить ты меня не мог, я бы ее унюхала, да и… с чего бы Снейпу держать у себя запас.

Новая волна обиды, еще горше предыдущей, поглотила Драко целиком. Здравый смысл нашептывал голосом, очень похожим на грейнджеровский: «А что ты хотел? Разве у нее есть повод тебе доверять? Не доверять — есть. Даже десять найдется». К чертям такой здравый смысл! Малфой почувствовал, как им овладевает злость. Он уже почти не контролировал себя, и с губ вот-вот должны были сорваться оскорбления, когда, проигрывая слова Грейнджер в голове, чтобы упиться своей обидой, пропитаться ею до кончиков пальцев, Драко вычленил кое-что важное. Словно кто-то свыше отвесил ему оплеуху или жалящим приложил.

«Амортенцией опоить ты меня не мог…» Опоить Амортенцией… Глаза Драко открылись широко-широко и сразу же встретились со взглядом Грейнджер, в котором застыла паника. Они оба одновременно осознали, что именно только что прозвучало.

Было ли спонтанной легилименцией то, что он уловил ее намерение аппарировать раньше, чем она сама? Стрелой промелькнула мысль: если Гермиона сейчас уйдет — если он даст ей уйти, — она может вообще не вернуться. Драко судорожно ухватил Грейнджер за широкий рукав блузки.

— Стой, — им тоже овладела паника, нужно было набраться духу и сказать…

— Стой! — она в общем-то стояла, но Малфой растерял все правильные слова, а по правде, так просто не имел понятия, какие слова будут правильными, как заставить ее поверить в его искренность. Но в этот самый момент Драко Малфой решил во что бы то ни стало донести до нее то, что хотел. Он будет импровизировать. Не впервой. — Стой! Ты все не так поняла.