Странная (гет)

Утром проснулась разбитая и уставшая, словно и не спала вовсе. Пришлось выпить зелье бодрости, чтобы прийти в себя. Настроение было отвратительным, но немного приободрилась при мысли, что сегодня, наконец, закончится срок моего заключения в этой тюрьме, и я обрету долгожданную свободу. А когда вспомнила, что ненавистный Поттер из-за меня потеряет прорву денег, то и вовсе вернула себе хорошее настроение.

После завтрака все разбежались паковаться, а я собрала сумку еще утром, на всякий пожарный навесив на нее все охранные чары, которые знала, на случай, если Поттер заставит крысу в ней порыться на дорожку.

Мне, кстати, пришлось стереть ему память. Сама я, конечно, на такое не решилась из боязни навредить, но оставлять Поттеру воспоминания, чтобы он и дальше развлекался на мой светлый образ, позволить не могла. Глория на второй же день, к вечеру, прислала мне с вороном зачарованный лист, как тот, что оставили в свое время у нас дома. Действуя по инструкции, я влила в него магию и ментальный посыл — какие именно воспоминания подвергнутся забвению. Питер под клятвой, незаметно, подложил его в спальню. Вспышка — и все, теперь у Поттера ничего нет. Этот факт меня, безусловно, утешил.

Пока все готовились к отъезду, я пошла проститься с другом. Разговор вышел грустным:

— Спасибо тебе, Винсент, — сказала на прощание, не уточняя, что именно имела в виду, — я ценю все то, что ты для меня сделал.

— К сожалению, это все, что я мог сделать для девушки, которая мне нравится, — с грустной улыбкой ответил парень. — Знаешь, Лили, — неожиданно откровенно добавил он, — я второй сын в роду. Конечно, я не унаследую род, алтарь и богатства, но мне позволено самому выбрать себе спутницу жизни. Думаю, вряд ли родители одобрили бы мой выбор, но все равно, со временем, они бы его приняли.

— Я хотел сделать тебе предложение, но потом понял, что у меня нет шансов, и ты всегда будешь видеть во мне только друга, и промолчал. Говорю тебе это потому, что чувствую — мы больше не встретимся. Ты не вернешься в Хогвартс, я ведь прав? — сказал он, не требуя ответа, — а меня ждет иная судьба.

— Винсент, пожалуйста, прошу, не совершай глупость, — ответила я, в то время как на душе было тоскливо и больно. — Ты ведь тоже можешь уехать… Прошу, поедем со мной. Поступишь в Академию и вернешься, когда все закончится. Если ты примешь метку, то умрешь… вы все умрете. Но ты мне очень дорог, и я не могу тебя потерять.

— Прости, Лили, но я не могу уехать, — счастливо улыбаясь ответил он. — Я в таком случае подставлю семью.

— Чего ты сияешь, как медный чайник, — вскинулась не в силах сдержать раздражения от своего бессилия, — сказала же, что тебя, возможно, ждет гибель, а ты не воспринимаешь меня всерьез.

— Глупая, — сказал он и порывисто меня обнял, — я просто счастлив, что ты предупредила меня, поставив свою тайну под угрозу разоблачения. Доверилась мне…

— Я тоже вижу нити магии, Лили, как и ты, — уточнил он, ласково глядя мне в глаза, — и просто счастлив, что настолько небезразличен тебе. Пойми, я не смогу сбежать от своей судьбы, и тем более не хочу подставлять тебя. Лорд и так заинтересовался магглорожденной с необычным даром. Уезжай, в Америке ты будешь в безопасности. А я здесь попытаюсь выжить.

Мне было физически плохо от этих слов и от внезапного осознания всей серьезности его чувств и намерений ко мне. Хранить мои секреты, тайно мне помогать и ничего не требовать взамен. Такого бескорыстия в этом мире я еще не встречала.

— Хочу попросить у тебя ленту на память, — озорно блестя глазами неожиданно попросил он, прервав мои размышления, — постараюсь тебе ее вернуть при нашей следующей встрече.

Я без возражений сняла с волос ленту и вложила в его ладонь, придержав ее своей рукой.

— Мое сердце пока свободно, Винсент, — на полном серьезе сказала ему, — если поторопишься, то оно может стать твоим, как и мой первый поцелуй, — добавила я, решительно потянув его за галстук к себе, вынуждая склонить голову и легко поцеловала прямо в его улыбчивые губы. — Надеюсь, ты выживешь, найдешь меня и вернешь и его тоже, — смутившись своего порыва и предательски покраснев сказала я обалдевшему парню.

— Похоже, нам пора прощаться, — осипшим голосом сказал он, — иначе я верну его прямо здесь и сейчас. Прощай, Лили.

— До свидания, Винсент, — грустно улыбаясь ответила я и вышла, тихо притворив за собой дверь, с тянущим чувством, что больше его никогда не увижу.

Снейп ждал меня на платформе. Снял с задка кареты мою сумку и, виновато пряча глаза за челкой, молча занес ее в вагон. Формально я все еще была старостой, и моих обязанностей никто не отменял. Поэтому оставила Сева одного, и около часа приглядывала за порядком в вагонах для малышей. И, наконец, сдала пост Люпину, который был только рад мне угодить, ведь его до сих пор мучила совесть за позорную сцену у озера.

Вернувшись в купе, запечатала его чарами, чтобы нас не беспокоили и не подслушали. И какое-то время мы просто молчали, не в силах начать этот неприятный для нас обоих разговор.

— Я поняла, тебе есть что мне сказать, Северус? — спокойно и немного холодно спросила я, — слушаю.

Парень взволнованно поерзал по сидению, нерешительно покусывая нижнюю губу, но потом, видимо, решился, когда пауза неприлично долго затянулась.

— Я виноват, Лили. Знаю, ничего уже не исправить, но, если можешь, прости меня. Хотя я сам никогда себя не прощу, — простонал он, закрыв себе ладонями лицо и покаянно склонив голову. Некоторое время он все также исступленно бормотал почти бессвязные извинения и уверения.

«Да, — подумала я, неожиданно вспомнив, — «…нет, с рук моих весь океан Нептуна не смоет кровь…»

— Северус, — спросила, когда он затих, видимо, нервный запал кончился, — все же хотела бы услышать, за что именно ты извиняешься?

— Я не должен был срываться на тебе и обзывать этим гнусным словом, Лили, — растерянно вымолвил дезориентированный пацан, — я незаслуженно обидел тебя и оскорбил.

— В таком случае, ты не так умен, как мне представлялось, — ответила я, отмечая его растерянность, — если подумал, что я обиделась и оскорбилась на какое-то слово. Нет, Северус, проблема много глубже, чем ты думаешь. Неужели ты мог подумать, что я столь мелочна, что не прощу тебя из-за такой глупости. Нет, ты меня не просто оскорбил, ты меня предал, — пылко высказала ему в лицо.

Снейп побледнел, потом пошел красными пятнами, а в глазах его мелькнула боль, но он так и не понял, что я хотела сказать.

— Ты, как оказалось, меня совсем не знаешь, Сев, а вот я тебя знаю, — сказала более мягким тоном, с удовольствием наблюдая, как он вздрогнул. — Ты подумал, что я сдружилась с Поттером за твоей спиной и научила твоему заклинанию. Ведь правда?

— Когда я за тебя заступилась, ты решил, что просто лицемерно подыгрываю своему парню, и не колеблясь справедливо назвал меня так, как я, по твоему мнению, того заслуживаю. Ничего не пропустила? Тогда продолжим.

— Ты понял, что я ни при чем, а ты ошибался на мой счет только тогда, когда я при всем народе резко и решительно послала Поттера. И понял не из-за моего ответа, а потому, что знал — самовлюбленный Поттер никогда бы не простил такого прилюдного унижения никому, даже своей девушке. Именно это убедило тебя в моей невиновности, после чего ты и побежал извиняться.

— Вот в чем моя обида. Ты знаешь своего врага лучше, чем подругу, с которой столько лет дружил. А не из-за обидного слова. Тебе даже не пришло в голову, что Поттер мог выведать заклинание подлым путем. Нет, ты сразу заподозрил меня в преступлении, хотя знал, что Мушкетеры готовы на любые гнусности. И в этом состоит твое предательство.

— Мы были друзьями много лет, я всегда была с тобой честна, ты прекрасно знал мой характер и убеждения. Но тогда, у озера, из нас двоих ты выбрал Поттера, своего врага, оставив именно мне роль предательницы. Хотя это ты сам, своими подозрениями, предал все годы нашей дружбы. Это очень обидно, Северус, когда самый близкий тебе человек тебя совсем не знает. Я простила тебя, но не знаю, могу ли все еще тебе доверять.

После чего с удовольствием расплакалась.

На беднягу Северуса моя тирада и последующие слезы произвели неизгладимое впечатление. Он бухнулся на колени и стал активно утешать, беспрерывно обвиняя себя, и в навязчивой суете подсовывая то платок, то стакан с водой, не зная как помочь в моей истерике, и кляня себя за то, что довел меня до такого состояния.

Когда я, наконец, успокоилась, то теперь уже он уткнулся мне в колени и стал каяться во всех грехах, вымаливая прощение и обещая снова заслужить мое доверие, которое так неосторожно потерял, даже если на то потребуется вся его никчемная жизнь, все равно посвятит ее мне.

А потом мы очень шумно мирились. Торопливо, перебивая друг друга и заговаривая одновременно. Давая новые клятвы о вечной дружбе и уверениями в привязанности и взаимной приязни, после чего нас захлестнула эйфория от воссоединения. Мне нравилось ехать с другом, словно этих одиноких месяцев и не было.

До дома Снейпов мы доехали на «Ночном рыцаре». С чарами приклеивания это было довольно весело, особенно для Северуса, когда на каждом повороте я со смехом припадала ему на грудь, а он, смущаясь, нежно, но сильно меня придерживал. Или когда автобус заносило в другую сторону, он нависал надо мной, упираясь руками в стекло, чтобы не наваливаться на меня.

Но наша веселость быстро прошла, когда, выпив чаю, я огорошила друга новостью, что навсегда покидаю Англию.

— Я не могу остаться, Сев, — прервала его возражения. — Ты сам поймешь, когда все тебе расскажу.

И рассказала… Про жертву, аукцион, Воландеморта и его организацию. Про все, что чувствовала, когда узнала об этом и, конечно, на десерт, про Поттера-извращенца и его крысу. И хорошо, что оставила Поттера на потом. Именно эта история вывела Сева из ступора от свалившихся на него новостей и заставила вскочить и в ярости, рыкая и стискивая кулаки, бегать по комнате.

Северус в своем репертуаре. Я ему про беззакония и ужасы, а его только Поттер интересует.

— Как видишь, Сев, я не могу вернуться, да и не хочу, — призналась я, — но предлагаю тебе поехать в Америку со мной. Ты мне нужен, да и возможностей там для тебя гораздо больше.

— Хорошо, поеду, — неожиданно быстро согласился он, — ты права, Лили. Что мне в Англии делать одному? Да и зачем все это, если ты будешь так далеко? Я не могу потерять тебя еще раз. На этот раз все будет по-другому.

Эта пара часов до назначенного времени стали самыми нервными и долгими в моей жизни. Хорошо, что со мной был Северус, который меня отвлекал и успокаивал, а то, боюсь, сорвалась бы в панику. В голову лезли совершенно безумные мысли.

Боялась, что все сорвется… Дамблдор и Поттер поймут, что я их провела, нас найдут, опутают обетами и вынудят силой остаться в Англии.

Когда портал перенес нас в мой дом, то, увидев Глорию и родителей, я разрыдалась от счастья. Только здесь до меня окончательно дошло, что кошмар закончился. И больше не будет ни Лорда, ни Дамблдора, ни Филча с его пророчеством, ни унизительного аукциона. Все осталось в прошлом, и уже завтра для меня начнется новая, абсолютно нормальная жизнь.

Северус и его отец остались ночевать у нас. Мы все просто засиделись допоздна, обмениваясь новостями под мамину выпечку и ароматный чай, и не заметили, как пролетело время.

Тобиас за несколько месяцев вполне прижился в Америке. Отец отдал ему в аренду с правом выкупа старую автомобильную мастерскую, доставшуюся ему в наследство от отца. Тогда в стране был кризис, и папе было не до того. Работа на производстве отнимала все время, да и не разбирался он в машинах, хоть и инженер. А надежного человека, которому можно было доверить собственность и не контролировать ее, найти не удалось. Так здание и стояло замороженное.

Тобиас в машинах разбирался хорошо, более того, ему это нравилось. Заодно заботы отвлекли его после смерти Эйлин.

Над мастерской было несколько комнат, которые он привел в порядок к прибытию сына, так что Снейпы вполне хорошо устроились.

На следующий день мы все бездельничали. Проснулись поздно, а после обеда я показала Северусу город. После Коукворта он показался парню мегаполисом. Но больше всего друга потрясло, когда я сводила его в магический квартал. Мы побывали везде, даже в зачарованном лесу. После чего, пораженный до глубины души увиденным, он нашел силы признаться, что не вполне верил мне, когда я рассказывала про магическую Америку. Думал, что преувеличиваю. Но я не обиделась на его заявление — трудно поверить в безбрежное море, когда перед глазами видел только лужу.

В начале июля пришли документы из Хогвартса. Увидев их, я невольно поежилась, представляя реакцию директора на мой обман. Похоже, я еще долго буду шарахаться даже от тени прошлой жизни.

Северус сдал положенные экзамены и тесты. Он и впрямь оказался зельеваром-интуитом. Но самое главное, что у него обнаружился талант к ментальной магии. Это такая наука разума, и маги, которые к ней расположены, на вес золота. Да и силой его Бог не обидел, и это он еще в нее не вошел. Хотя самого парня к боевой магии тянуло. В общем, мой друг гением оказался. Глория мне все уши прожужжала, прославляя мое везение, которое привело в ее цепкие ручонки очередной бриллиант.

Его зачислили в мой класс и установили портал в школу и магический стол. Теперь он стал полноправным членом магического общества.

Остаток лета мы провели весело, не реже раза в неделю выбираясь в парк аттракционов, где развлекались и радовались, как дети, особенно Сев, ведь у него никогда такого раньше не было. Но чаще мы гуляли по лесу.

После приезда моя тяга возросла в разы, словно магия леса соскучилась по мне. А уж как я была рада опять там побывать. После стольких лет жизни в загазованном городишке, мне казалось, что нашла землю обетованную. Каких только диковинок не натащила Севу. Он чуть с ума не сошел при виде такого богатства, а особенно его поразило, что я их ему отдала для исследований. Глория, эта языкастая бестия, нас задразнила, намекая, что, мол, два интуита — зельевар и герболог — это просто готовая парочка. Меня это бесило. Северус, как ни странно, краснел, но молчал и только смотрел на женщину с вызовом.

Сентябрь наступил внезапно, но первый раз за несколько лет я с удовольствием ждала начала учебного года.