L+L (гет)

К моменту, когда Лорелей и Леопольд проснулись, Альнаир уже увела их маленького гостя на прогулку, оставив на кухне записку с просьбой не тревожиться и обещанием вернуться через три часа. И время указала: 8.10. Сейчас же было только начало одиннадцатого, а значит, они могли тихо позавтракать в одиночестве. Впрочем, говорили всё равно о Ламораке — и о Ферклах.

— Нужно сделать список всего, что потребуется купить, — сказал Леопольд, пока Лорелей варила овсянку. — Иначе наверняка что-нибудь забудем. Думаю, одежду лучше покупать у магглов? Я бы не ходил пока с ним на Диагон-Элле — вдруг Ферклы заявили о его пропаже.

— Вряд ли, — возразила Лорелей. — Но давай пока не будем, если ты не хочешь.

— Завтра я поговорю с Грэмом, — продолжал Леопольд, — он всё узнает. Но не ходить же мальчишке до завтра в этих лохмотьях. В доме надо, прежде всего, сделать стену. Помнишь, Винд рассказывал, что они достраивали дом? И в «Саду» вечно что-то строят. Может, спросишь у него, не знает он кого-нибудь, кто может это сделать за день? Если нужно, мы заплатим больше.

— Я узнаю, — пообещала Лорелей. — Сразу после завтрака.

— С другой стороны, — продолжал Леопольд, — хорошая мебель у магглов стоит дорого. А было бы правильно взять мальчика с собой — пусть выберет, что ему понравится. Я бы предложил сделать это в Эдинбурге или в Дублине — мне кажется, шанс там встретить Ферклов много меньше.

— Давай в Эдинбурге, — обрадовалась Лорелей, очень любившая и этот город, и магический квартал в нём. — Только не дави на него слишком, — попросила она. — Думаю, его даже сама идея напугает. И выбрать ему будет сложно.

— Напугает? — удивился Леопольд. — Почему?

— Потому что это очень странно, — она грустно улыбнулась, обернувшись к нему от плиты. — Потому что дома нас вообще не спрашивали, чего мы хотим. Никогда. Думаю, сама мысль об этом там бы показалась дикой. Он научится со временем, но не надо слишком сильно подгонять его.

— Тем более тогда он должен выбрать сам — даже если мы потратим на это половину дня, — сказал Леопольд. — Думаю, мы сделаем так: сейчас позавтракаем, потом ты сходишь в Винду и попросишь у него порекомендовать тебе строителя, а затем мы съездим в магазин одежды, пообедаем — и отправимся за мебелью. Ну что ты? — спросил он, когда она, поставив перед ним тарелку, обвила его шею руками и поцеловала в лоб. — Что такое?

— Ты очень добрый, — она поцеловала его снова. — И хороший.

— Я ангел, да, — шутливо усмехнулся Леопольд, поцеловав её в ответ. — Не могу сказать, что хорошо знаю маггловскую систему образования, но я знаю, у кого спросить. В целом, если я ничего не путаю, в одиннадцать у них начинается средняя школа — но мне кажется, что Ламораку туда рано. Слишком многого он ещё не знает. Выглядит он младше своих лет — я бы предложил сказать, что ему, допустим, девять, и отправить его пока что в начальную школу. Конечно, придётся нанять учителей, чтобы он догнал других — но, в целом, за два года, думаю, он справится. Я тут думал, как всё это объяснить, — продолжал Леопольд, дождавшись, покуда Лорелей тоже сядет за стол, и только тогда начиная есть. — Полагаю, нужно будет всем сказать, что он наш племянник из Канады — мол, родители его были сектантами, поэтому мальчика учили дома и учили очень плохо, и он очень мало знает. Вряд ли в здешней школе это можно будет проверить — а если Ламорак о чём-нибудь проговорится, это спишут на сектантство и странных канадцев.

— Ему ведь нужно будет сделать документы, — спохватилась Лорелей. — Маггловские.

— Грэхем, думаю, поможет, — сказал Леопольд.

— Но ведь это, — Лорелей сделала паузу, — не совсем законно?

— Я не думаю, что его это смутит, — хмыкнул Леопольд. — И потом, что незаконного? Он и вправду твой племянник и сам попросил тебя забрать его. Мы бы сделали это в открытую, но ты говоришь, что его бы не отдали. Кому будет лучше, если мы с тобой пойдём официальным путём? Никому, не так ли?

…Возведение стены заказали фирме Гранта Пейджа. Тот сначала браться не хотел, однако Скабиор, отправившийся с четою Вейси, сумел уговорить его довольно быстро, так что в конце концов тот сказал:

— Мы такими мелочами, как правило, в сезон не занимаемся — но отказать родным мистера Винда мне непросто. Тем более, по вашим словам, там работы на день. Нужно только будет подобрать дверь к уже имеющимся. Приходите завтра — на сегодня у нас уже все работы расписаны, а завтра я смогу заняться вашим заказом. Но с утра пораньше — часов с восьми. Чтобы всё успеть. Согласны?

— Да, конечно, — согласились Вейси.

— Осталось двери выбрать, — решил Пейдж. — И замеры сделать… Пожалуй, прямо сейчас, — предложил он, поглядев на часы.

Домой к Вейси они отправились все вместе — и пока Пейдж производил необходимые замеры, Скабиор отправился знакомиться с племянником Лорелей.

— Привет, — сказал он, выходя на задний двор, где Альнаир и Ламорак разглядывали небольшой огород, что каждую весну разбивала Лорелей.

— Крис! — обрадовалась девушка. — А это Ламорак — мой кузен… Мама тебе уже рассказала?

— Рассказала, ну, а как же? — сказал Скабиор, подходя к настороженно глядящему на него мальчишке. — Видел оборотней когда-нибудь? — спросил он, весело и хищно ухмыляясь. Ламорак молча помотал головой, и Альнаир заступилась за кузена:

— Не пугай его, не надо! Это Кристиан, — представила она Скабиора. — И он правда оборотень, и он замечательный.

— Я даже лучше, — заявил Скабиор, протягивая Ламораку руку. — Ну? — спросил он нетерпеливо.

— Что? — робко и непонимающе спросил тот, и Скабиор объяснил:

— Взрослые люди так здороваются. Ты, по-моему, уже взрослый. Руки пожимают. Возьми мою ладонь своей и сожми. Вот так, — кивнул он довольно. — Твои тётя с дядей — отличные люди, — сказал он уже серьёзно. — Но мир магглов знают куда хуже моего. Так что, приготовься — тебя ждёт несколько экскурсий.

— А меня? — тут же воскликнула Альнаир. — Я тоже хочу с вами!

— Хочешь — пойдём, — согласился Скабиор. — Втроём веселее… Хотя, может, и мальчишки захотят. Посмотрим.

…— Он правда оборотень? — почти шёпотом спросил Ламорак, когда Пейдж закончил с замерами, и они вместе со Скабиором ушли.

— Правда, — она улыбнулась. — Если вы подружитесь, он тебе покажет превращение, — пообещала она. — У него волк такой красивый…

— Как покажет? — Ламорак в испуге побледнел. — Они же… Оборотни же…

— Так под аконитовым же, — успокоила его Альнаир. — Они же сохраняют разум, когда под аконитовым. Ну что ты? — она потрепала его по плечу, и он ей робко улыбнулся. — Я думаю, про оборотней сказок рассказывают не меньше, чем про сквибов. Слушай, — она смущённо заглянула ему в глаза, — скажи, а как тебя дома называли? Всегда только полным именем?

— Никак, — ответил он. — Просто «эй» или ещё как-нибудь…

— Просто дома всех зовут обычно ласково, — продолжала Альнаир. — И коротко… Вот я, к примеру, Нари — хотя полностью я Альнаир Лорелей. Мама — Лей, а папа — Лео… Давай тебе тоже такое имя заведём?

— Давай, — он неуверенно ей улыбнулся. — Ты можешь?

— Могу, — кивнула Альнаир решительно. — Ты можешь быть, к примеру, Риком. Если тебе нравится. Или Орни. Или…

— Лучше Рик! — обрадовался Ламорак. — Оно простое и совсем обычное. Мне нравится!

— Договорились! — Альнаир радостно выставила вперёд ладонь и потребовала: — Сделай так же и хлопни своей о мою! — и когда он это сделал, засмеялась — и он тоже засмеялся. Вместе с ней.

…Этот день выдался, наверное, самым невероятным за всю жизнь Ламорака. Начиная с завтрака и последовавшей за ним прогулки по лесу и окрестностям и заканчивая поездкой в магазин на настоящей маггловской машине, с которой Леопольд управлялся на удивление ловко и привычно. В магазине мальчик ошарашенно смотрел вокруг и растерянно кивал на любые предложенные Лорелей вещи, и через некоторое время Леопольд, пожалев его, сказал ей:

— Выбери пока сама. Дети растут быстро, да и к зиме в любом случае придётся что-то покупать — вот тогда он купит, что захочет. А сейчас не мучай парня. Ему ещё мебель выбирать. И, поскольку она будет служить долго, ему придётся постараться.

Так что, обувь и одежду Ламораку выбирала Лорелей. А потом они обедали в кафе на главной площади, и ели рёбрышки и мороженое, и пили сладкий, почти оранжевый апельсиновый сок… Мороженое Ламорака поразило — и когда он, доедая свою порцию, еле слышно прошептал:

— Это самое вкусное, что я пробовал, — Леопольд сначала заказал ему ещё, а затем пообещал:

— Завтра я зайду к Фортескью и принесу тебе волшебное мороженое. Оно чуть-чуть другое.

— Ещё лучше! — поддержала Альнаир отца.

Пообедав, они вернулись домой — и уже оттуда камином отправились в Эдинбург: аппарировать вчетвером Леопольд по некотором размышлении всё же не рискнул. И, поскольку от бара с общественным камином до мебельного магазина было довольно далеко, они довольно долго гуляли по волшебному кварталу и даже зашли ещё раз поесть мороженого.

— А теперь тебе придётся что-то выбрать, — сказал Леопольд племяннику, когда они наконец добрались до магазина. — Можешь не спешить — мы не торопимся. Это твоя комната — тебе в ней жить.

— Я не знаю, — прошептал тот, отступая назад, к двери. — Я правда не знаю…

— Думай, — вполне дружелюбно проговорил Леопольд. — Потрогай, закрой глаза, представь: эти вещи будут рядом с тобой не один и не два года. Так что, они должны нравиться тебе. Нужны шкаф, комод и стол со стулом. И полки книжные. Смотри.

— Может быть, молодому человеку обратить внимание на эту пару шкафов? — спросил продавец, импозантный дородный мужчина лет за сорок в бархатном лиловом пиджаке. — Посмотрите: платяной шкаф и шкаф книжный, с прекрасными стеклянными дверцами. Вместе смотрятся прекрасно и весьма вместительны. Шкаф намного лучше полок…

— Т-ш-ш, — Леопольд так улыбнулся продавцу, что тот умолк и, картинно подняв руки, лишь сказал:

— Всё-всё-всё! Пускай молодой человек сам смотрит!

— Смотри, — повторил Леопольд — и почему-то именно в этот момент Ламорак поверил в то, что всё, что происходит с ним — взаправду и по-настоящему.

И навсегда.

После этого сделать то, что от него хотели, оказалось очень просто: достаточно было вспомнить тот волшебный дом, где он жил теперь, и представить, что из всех здешних вещей больше всего похоже на те вещи, что там есть. В конце концов Ламорак остановился на мебели из граба — самой простой, украшенной лишь по краям несложным кельтским орнаментом. В пару к выбранному шкафу для одежды здесь имелся книжный, который Леопольд после некоторого размышления тоже приобрёл — в конце концов, комнату они задумали достаточно большой, и места там для двух шкафов должно было вполне хватить. Зато будет аккуратно и красиво — ведь, действительно, шкаф удобней полок, и для книг так лучше. И, поскольку в комплекте со шкафами и комодом шла ещё и тумбочка, её купили тоже — некрасиво, когда что-то выбивается из ряда. Оставались ещё стол и стул — а также кресло, о котором Леопольд вспомнил буквально в самую последнюю минуту, когда всё уже было оплачено, уменьшено и сложено в пакет.

— Не читать же ему только лёжа или сидя за столом, — сказал он. — Это неудобно. Выбери себе что-нибудь удобное, — велел он засмущавшемуся мальчику. — Тебе в нём сидеть. Посиди во всех — и выбери.

Кресло Ламорак выбрал почти в точности такое, как те два, что стояли в гостиной Вейси. Просто потому, что искренне считал их самыми красивыми и совершенными на свете и искал что-нибудь похожее.

…Ужинали они на заднем дворе, на воздухе. Леопольд жарил мясо на углях, ножи сами резали салат и хлеб, и Ламорак, сидя на расстеленном на траве покрывале, думал, что мечты, оказывается, действительно сбываются — даже у таких, как он. Если не бояться сделать для этого всё, что можешь — пусть ты даже сам не очень веришь в свой успех.