Рыцарь Салем (гет)

Отец...

Еще никогда в жизни Жон не испытывал при его появлении столь противоречивые чувства.

С одной стороны, возникало облегчение от того, что сюда пришли вовсе не враги, а также радость от встречи с ним и ощущение безопасности, которое у любых нормальных людей порождали опытные Охотники.

С другой же — отец каким-то образом сумел отыскать Жона в туннеле, ведущем к горе Гленн, наверняка слышал о его статусе международного преступника и имел выражение лица, которое говорило: "Нет, я не расстроен и не разочарован — просто нахожусь в паре шагов от того, чтобы взорваться".

Существовало всеобщее заблуждение о том, что Жон терял дар речи в присутствии красивых девушек. На самом деле, это было не так. Он начинал заикаться, нести несвязный бред и забывать слова в компании не только девушек, но и много кого еще, а его язык как будто задавался целью удавить Жона. Вот и сейчас у него выходил лишь невнятный хрип и применение словарного запаса той эпохи, когда люди считали наилучшим способом общения хороший удар дубиной по голове.

У Вернал подобных проблем, само собой, не возникло.

— Так это и есть твой отец?! — спросила она, внимательно изучив Николаса Арка. — Вот дерьмо. И почему ты вырос совсем не похожим на него?

Кроме проблем, у нее еще и чувство такта напрочь отсутствовало.

Тем временем у Николаса наблюдался серьезный недостаток терпения.

— Я пытался догнать тебя с тех самых пор, как ты сбежал из дома с моим мечом. Представь себе ужас, с которым я наткнулся на разоренную стоянку, уничтоженную палатку и такое количество следов Гриммов, словно там прошла небольшая орда. А еще твой рюкзак, который валялся рядом с местом, где кто-то отчаянно боролся за свою жизнь.

— Это моя работа! — похвастался Тириан.

Николас кивнул ему, по-прежнему не отводя взгляда от Жона.

— Спасибо. Страшно подумать, что бы произошло с моим сыном, если бы ты его не спас.

— Спас?.. — недоуменно переспросил Тириан.

И ему было чему удивляться, поскольку это именно он привел туда Гриммов.

Салем врезала Тириану локтем в бок.

— Эм... Да, спас, — поспешил подтвердить тот. — Еще как спас. Иначе бы он не стоял перед нами живым и здоровым.

Тириан посмотрел на немного потрепанного после бегства по туннелю Жона и добавил:

— Относительно здоровым.

— П-папа...

— Ты хоть понимаешь, насколько сильно я волновался? — спросил Николас.

Он был вовсе не из тех, кто стал бы опускаться до угроз и рукоприкладства. Ну, если не считать тренировки с Жоном и его сестрами. Но у него возникло такое ощущение, что конкретно сейчас Николас оказался крайне близок к тому, чтобы нарушить свои собственные принципы.

— Я думал, что ты погиб! Я... Я оплакивал тебя! — продолжил тот, сжав кулаки, чтобы не сорваться. — Я пребывал в ужасе и не осмелился о чем-либо рассказывать твоей матери, решив сначала всё выяснить наверняка!

— Эт-то был не мой выбор...

— Подвергнуться атаке — несомненно. Но потом-то позвонить нам ты мог? Позвонить и сказать, что остался жив.

— Потом мы разбились на Буллхэде в Вакуо! То путешествие вовсе не было прогулкой по парку!

— Ага. Вакуо, Мистраль, Аргус, Вейл... Погулял ты знатно, и мне пришлось бегать за тобой по всему Ремнанту. Или хочешь сказать, что башни МКП во всех этих местах внезапно перестали работать?

— В Мистрале она точно работала, — с ухмылкой сообщил Меркури. — Стоит прямо в Хейвене, но покрывает всю страну. К слову, международные звонки там бесплатные для всех, у кого есть свиток хотя бы с базовым пакетом услуг.

— Спасибо, Меркури, — скрипнув зубами, поблагодарил его Жон, взглядом пообещав медленную и мучительную смерть. — Твоя информация пришлась весьма кстати.

— Всегда рад помочь, приятель.

— У меня накопилось столько вопросов, — вздохнул Николас. — Почему тебя объявили преступником? Как ты сбежал из Аргуса? Куда пропали моя дочь, невестка и внук?

— Эм... Мы оставили их на Менаджери.

— На Менаджери?! ПОЧЕМУ?!

— П-потому что у них начались проблемы с Атласом из-за того, что они приютили меня в Аргусе. К тому же Сафрон понравились пляжи Менаджери, а фавны к ним всем весьма неплохо относятся.

— Адриан называет меня дядей! — вставил Тириан.

— Да, Адриан называет его дядей, — подтвердил Жон, которому срочно требовалось переключить внимание отца на кого-нибудь другого.

К его огромному сожалению, Николас просто не понимал, насколько это было плохо, иначе бы попытался избить Тириана прямо здесь и сейчас.

В итоге Жону пришлось перейти к более серьезным аргументам.

— Это не моя вина! — заявил он, указав на Салем. — Если хочешь кого-то винить, то начинай с не-...

— ЖОН! — рявкнул Николас.

Эхо его возгласа прокатилось по туннелю, заставив всех вздрогнуть.

— В такое время ты должен ее всячески поддерживать, а не винить в собственных ошибках!

"Что?.. Да почему?! Это ведь именно Салем во всём и виновата!"

Жон растерянно посмотрел на нее, ожидая хоть какую-нибудь помощь. Он и сам толком не понимал, на что именно надеялся, но отчаяние подталкивало и не на такие поступки.

Видимо, звезды сошлись каким-то особым образом, и Салем не стала рассуждать о том, что Жон должен был с восторгом исполнять все ее прихоти, а вздохнула и сделала шаг вперед.

— Вынуждена признать, что в словах вашего сына имеется существенная доля правды, и я, как бы ни хотелось обратного, несу часть вины за его нынешнее-...

Внезапное движение Николаса прервало ее речь. Тириан намеревался было преградить тому путь, но на его плечо легла ладонь Хазела. Глаза Салем округлились, когда она была заключена в могучие объятья, а затем и вовсе оказалась на его руках.

— Не надо так говорить.

— Ч-что, простите?.. — немного запнулась от неожиданности Салем. — Эт-то возму-...

— Ответственность всегда делится на двоих. В конце концов, в такого рода делах изначально и нужны двое. Меня совсем не обрадовал тот факт, что Жон решил всё сохранить в тайне от нас, но приятно видеть, как он готов нести свою часть ответственности за то положение, в котором ты по его вине оказалась.

— М-мое положение?.. — переспросила Салем. — А, это... Д-да, оно стало для меня немалым сюрпризом...

— Могу себе представить. Как ты? Со здоровьем всё в порядке?

Устроившаяся поудобнее на руках у Николаса Салем немного расслабилась, поскольку такая ситуация явно выглядела для нее вполне привычной.

Жон понятия не имел, как его отец узнал о ее превращении из повелительницы Гриммов в человека, хотя предполагал, что об этом ему мог рассказать Хазел. Но вот о том, почему Николас проявлял симпатию именно к Салем, а не к собственному сыну, оставалось только догадываться.

— Учитывая все обстоятельства, на здоровье я не жалуюсь, — ответила она. — Определенные изменения произошли, но это... нормально. Просто мне очень давно не приходилось с ними сталкиваться.

— Повышенный аппетит?

— Да! — кивнула Салем. — Меня постоянно мучает голод!

— Вполне ожидаемо, — произнес Николас. — Если понадобится какой-либо совет, то всегда можешь обратиться ко мне. Я имел дело с такого рода вещами.

Салем удивленно моргнула.

— Правда?..

— Да, — усмехнулся Николас, поставив ее на ноги и едва заметно покраснев. — Можно сказать, что опыта в подобных делах у меня гораздо больше, чем у многих других людей. Как бы там ни было, тебе не стоит находиться в столь неприятном месте. Оно для тебя совсем не подходит.

— Пф! Полностью согласна! — сказала Салем, недовольно покосившись на ближайших членов Белого Клыка.

Вероятно, ей с ее непомерно раздутым самомнением пребывание в грязных заброшенных туннелях причиняло едва ли не физическую боль.

— К сожалению, никакого иного выбора у меня не имелось, поскольку моего рыцаря похитили!

Николас повернулся к Жону и слегка приподнял бровь.

— Рыцаря?..

— Так она меня называет, — пояснил тот, решив, что чем меньше подробностей знал отец, тем лучше было для всех.

— Ласковое прозвище?

— Ага...

Николас улыбнулся.

— Это очень мило. Твоя мама обрадуется, когда услышит, что ее сын стал для кого-то рыцарем в сияющих доспехах.

Жон закатил глаза.

"Ха-ха. Как смешно".

— Доспехов у него сейчас маловато, — произнесла Салем. — Но в будущем я намерена исправить данное упущение. Думаю, посеребренные латы с ярко-синим плащом окажутся ему к лицу.

— Хм. Ролевые игры? Он станет называть тебя своей королевой?

— Естественно, — кивнула Салем.

— Ага, — вновь закатив глаза, согласился с ней Жон. — Слушай, пап. Сейчас не самое подходящее время для разговоров. Гриммы недавно напали на базу Белого Клыка на горе Гленн, и мне кажется, что монстрам был нужен именно я.

— С чего бы им охотиться конкретно на тебя?

Жон не обращал особого внимания на тех, кто пришел вместе с его отцом, а потому вздрогнул от неожиданности, когда этот вопрос задал высокий и жилистый мужчина. Ну, не настолько высокий, как Хазел, и не такой жилистый, как Тириан, но всё же. Он обладал черными волосами с довольно заметной сединой в них и... своего рода плащом?

Жон задумался над тем, где и при каких обстоятельствах мог его видеть.

— А ты вообще кто?..

— Один из подручных Озмы, — фыркнула Салем. — Я чую на нем соответствующий запах.

Мужчина вздрогнул.

— Чуете?.. Звучит, конечно, довольно странно, но пусть будет так. Меня зовут Кроу, и пришел сюда совсем не для того, чтобы устраивать неприятности!

Последнюю часть он поторопился добавить, когда заметил, как подобрался Тириан.

— Эй! Я же сказал, что не собираюсь устраивать неприятности! Зачем ты достаешь оружие?!

— Тириан, — устало произнесла Салем. — Стой смирно.

— Ну-у-у... Его же нужно уби-...

— Нет, Тириан. Никаких убийств.

— А самую малость покалечить?

— Нет!

— Но-...

— И никаких "но". Я предпочту не проводить лишнее время в этом... туннеле, — сказала она, содрогнувшись, когда по ближайшей к ней стене прополз крупный паук. — Мне вообще не следует находиться в столь грязном месте, полном крыс и мерзких насекомых.

— Да, не следует, — кивнул Николас. — Тебе стоит пребывать в безопасности и комфорте с доступом ко всему, что только может понадобиться.

— Вот! Наконец-то хоть кто-то это понимает!

— А нельзя ли вернуться к вопросу о Гриммах? — попросил Кроу. — Он сказал, что монстры охотятся за ним. Конкретно за ним. Разве никого не интересует причина их странного поведения?

— Это же Жон, — пожала плечами Вернал. — Куда проще перечислить тех, у кого не возникало желания его похитить.

— Речь идет о Гриммах! — воскликнул Кроу. — О безмозглых монстрах!

— Значит, его аура потенциальной жертвы похищения настолько сильна, что легко перебивает даже врожденные инстинкты Гриммов.

— Кхем, — откашлялся Хазел.

В отличие от Тириана, чьи идеи все постоянно старались игнорировать, он еще не продемонстрировал ни тупость, ни безумие.

Пока не продемонстрировал...

— Кажется, я догадываюсь, в чем здесь может быть дело, — произнес Хазел. — После потери связи с Салем я попробовал позвонить Синдер и Артуру. Вначале они на мои звонки не отвечали, но совсем недавно у меня состоялся короткий разговор с Синдер.

— А кто это такая? — поинтересовался Жон.

— Синдер, — вздохнула Эмеральд. — Наш лидер. Самая умная, умелая и замечательная-...

— Синдер, — перебила ее Салем. — Мелкая самоуверенная сопля. Считает, что заслуживает всего и сразу, но никогда не готова трудиться ради этого. Самомнение зашкаливает. Я бы как следует ее выпорола, если бы не понимала, что это окажется пустой тратой времени.

Эмеральд возмущенно уставилась на нее.

— Примерно так всё и есть, — кивнул Хазел. — Когда я с ней разговаривал, Синдер постоянно смеялась, упоминала о вашей смерти-...

— Что?..

— И о том, что именно она теперь является главной.

— ЧТО?!

* * *

 

Путешествие обратно в Вейл прошло для Салем как будто в тумане.

Подручный Озмы, которого его излишне кровожадный и безграмотный отец назвал, видимо, в честь "кровушки", показал тайный ход, используемый Охотниками для ежегодной зачистки туннелей от Гриммов. Выводил он за пределы города, но Проявление Эммы помогло им без каких-либо проблем миновать стражу на воротах.

Члены Белого Клыка тут же разбежались по домам, но Салем они ничуть не волновали.

Синдер захватила власть над Гриммами...

Нет, Салем вовсе не испытывала удивление или страх от того, что ее предали. В конце концов, она знала об особенностях характера Синдер с тех самых пор, как приняла ту к себе на службу. Синдер просто не была способна подготовить переворот так, чтобы не выдать свои планы на годы вперед.

Так что нет, Салем не испытала ни малейшего удивления от ее предательства. Да и от предательства Воттса тоже. Жгучая ярость со всей сопутствующей дрожью, кипящей кровью и прочими побочными эффектами мелькнула лишь на мгновение, тут же уступив место холодной ясности.

Синдер... Она просто умрет.

Впрочем, потеря была не так уж и велика.

Требовалось всего лишь сломать мелкой засранке шею и двинуться дальше. Гриммы вернутся под контроль Салем в тот момент, когда Жон разберется со своим тупым Проявлением, но для решения проблемы с Синдер даже это не потребуется.

"Мне не нужны мои силы, чтобы справиться с ней. На самом деле, если она действительно зашла настолько далеко, то ее поражение в таком случае окажется лишь еще более обидным".

Даже сама мысль о том, какое выражение лица будет у Синдер, когда Салем ее победит, приятно грела душу. Да, это окажется наилучшим способом унизить жадную до власти и силы предательницу.

Вероятно, Синдер считала, что раз теперь контролировала Гриммов, то стала всемогущей. Как будто Салем с Озмой не правили собственным государством и не повергали вражеские армии одними лишь отточенными навыками и несгибаемой волей, а также мечами и копьями своих солдат.

В такого рода играх Синдер была сущим ребенком. Она забрала результаты кропотливой работы Салем, длившейся многие столетия, и теперь возомнила себя особенной.

"Какое жалкое зрелище".

— Итак, ты утверждаешь, что ее кожа была такой же белой, как у меня? — спросила Салем у Хазела, нарушив тишину своей комнаты.

— Пепельно-белой, моя Королева. Должно быть, Синдер искупалась в одной из луж.

— И как ей удалось выжить? Я-то была бессмертной из-за проклятья.

— Полагаю, тут замешан Воттс.

"Точно. Он же является доктором".

Салем оказалось очень сложно припомнить такую мелочь, поскольку за последние тысячи лет услуги врачевателей ей ни разу не потребовалась.

Неужели им удалось достичь столь серьезных успехов? Еще совсем недавно они нюхали мочу для "выравнивания настроения", а теперь вдруг оказались способны вытащить с того света человека, тело которого разрушала эссенция Гриммов.

Или дело заключалось в чем-то другом?..

— Возможно, Синдер умирает, — произнесла Салем. — И именно поэтому она попыталась похитить Жона. Разумеется, он мог понадобиться ей и в качестве приманки для меня, но не стоит исключать вариант, где ее заинтересовали именно его способности. Если Синдер внезапно передумала, то нуждается в Проявлении Жона для обращения процесса вспять.

— Думаю, ответ очеви-... — начал было Хазел.

— Синдер хочет от Жона детей! — воскликнул Тириан.

Салем с Хазелом смотрели на него до тех пор, пока он не выбежал из комнаты, бормоча себе под нос о том, что интенсивность тренировок "для защиты невинности Жона" следовало увеличить. Останавливать его никто и не подумал. В конце концов, от отсутствия Тириана эффективность обсуждения только возрастет.

— Если Проявление способно обратить процесс, то, вероятно, и стабилизировать его тоже может, — произнес Хазел. — Кто-то из них явно рассчитывает на то, что Жон сумеет поспособствовать нормализации состояния Синдер. Не знаю уж, насколько Воттс ей верен, но думаю, никакого иного выхода, кроме как сделать ставку на нее, у него сейчас нет.

— Жаль, — вздохнула Салем. — Мне нравились его усы.

— Да, усы у него шикарные, — печально кивнул Хазел. — Но если уж вы решили избавиться от Синдер, то, похоже, придется разобраться и с ним. Кстати, мне доводилось слышать, что в Вейле обитает обладатель еще более шикарных усов. Если точнее, то он работает в Биконе.

— Проклятый Озма! Ладно, сейчас не до того. Мне хватает забот, чтобы беспокоиться еще и о переманивании чужих подручных.

— Как скажете. Но что насчет Жона Арка? Он всего лишь завербован или занимает позицию... поближе к вам?

Салем удивленно моргнула и уставилась на Хазела.

— О чем ты вообще говоришь?

— Только о том, что вы проявляете к нему особое отношение, моя Королева.

— Н-ну, так и есть. Если он погибнет, то я уже не смогу вернуть себе прежнюю силу.

Хазел внимательно посмотрел на нее.

— И это единственная причина?

— Да! — воскликнула Салем.

Хазел продолжал на нее глядеть, из-за чего Салем начала краснеть. А еще из-за проклятого человеческого тела, которое даже собственную температуру нормально отрегулировать не было способно!

Вскоре на лице у Хазела появилась улыбка, и Салем поняла, что тот посмел ей не поверить!

— Как скажет моя госпожа, — кивнул он, и в его голосе слышалось вовсе не согласие, а веселье. — Если я могу выразить собственное мнение, то скажу, что отношения с ним для вас — это не так уж и плохо. Слишком долго вы пробыли в одиночестве.

— Попридержи язык, Хазел! Отношения между мной и моим рыцарем тебя совершенно не касаются!

Он продолжал улыбаться.

— К тому же их не существует! — добавила Салем.

— Тириан рассказал мне, что Жон удостоился чести наносить на вашу кожу некую белую субстанцию во время плавания на корабле, — сообщил Хазел. — И о своей зависти, разумеется, тоже.

Пусть и прошли тысячи лет, но у Салем когда-то все-таки имелись дети, так что намек она поняла. Ее лицо покраснело еще сильнее, а кулаки сжались.

— Однажды я убью Тириана! Как только он перестанет быть полезным, сразу же и убью!

— Моя Королева, вы вовсе не отрицаете-...

— ВОН! Выметайся отсюда и не мешай мне планировать мои дальнейшие действия!

"Проклятые подручные с их неуемным любопытством! Как будто мало этого прихвостня Озмы, который просто жить не сможет, если не узнает о моих намерениях относительно Вейла".

По крайней мере, Салем порадовало выражение его лица, когда она сказала, что ей наплевать на весь их дерьмовый город. Он так и не сумел решить, какое чувство ему следовало испытывать: шок, облегчение или все-таки раздражение?

Впрочем, Салем удалось убедить его в том, что она не собиралась вторгаться в Вейл во главе армии Гриммов (потому что всё равно не могла ими управлять) и не планировала уничтожать Бикон (на который ей действительно было плевать). Подручный Озмы успокоился и пообещал не сообщать ни своему начальнику, ни силам Атласа о том месте, где Салем остановилась.

По его же собственным словам выходило, что если ей не хотелось устраивать Вейлу неприятности, то и у него не имелось ни малейшего желания загонять ее в угол, вынуждая активно действовать. А вот от регулярных проверок того, как Салем держала свое слово, он бы как раз не отказался. Поскольку вести боевые действия с Озмой или его жалким государством у нее намерения не имелось, то и особой проблемы в этом она не видела.

"Тупые людишки", — подумала Салем. — "Вечно считают себя особенными. Все просто обязаны жаждать их завоевать или хотя бы уничтожить. Тоже мне бедные жертвы".

Эти идиоты ничего не знали о настоящих страданиях, поскольку никакие разозленные божества не проклинали их вечным существованием.

Дверь открылась, и Салем собралась было как следует рявкнуть, но тут до носа донесся запах еды, который заставил ее замереть. Долгая прогулка по туннелям все-таки серьезно сказалась на аппетите.

Повернув голову, она увидела отца Жона.

Перед ней находился представитель его рода, который куда больше напоминал настоящего рыцаря. Он был высоким, подтянутым и решительным, а еще весьма симпатичным. Вот только Салем по какой-то непонятной причине нравился именно Жон — неуклюжий и периодически бесполезный, но довольно забавный и с немалым потенциалом. Жон, который искренне старался ей угодить, пусть даже чересчур часто оказывался жертвой похищений.

— Я подумал, что тебе не помешает перекусить, — произнес Николас Арк, поставив поднос перед ней.

Он принес куда больше еды, чем требовалось, и это было очень хорошо. Салем всегда предпочитала именно избыток, а не недостаток.

— Я ничего не знаю о твоих предпочтениях, так что взял всего понемногу.

— Я непривередливая, — солгала Салем.

Немалый опыт управления целой страной позволял ей предугадывать, кому и какие слова стоило говорить.

— К тому же момент весьма подходящий — я проголодалась.

Она взяла тост и аккуратно от него откусила.

Человечество изобрело множество интересных и полезных вещей, но больше всего Салем понравилось шоколадно-ореховое масло. Пожалуй, именно его следовало считать их величайшим достижением со времен ее правления.

— До встречи с Жоном я столько не ела. Вся эта суета и бесконечные путешествия сказываются на моем аппетите.

— Вполне ожидаемо. Тебе необходимы силы.

— Угу.

Очень уж многие никак не могли понять столь простую мысль. Салем требовались ее силы, потому что без них она была вынуждена страдать и — о ужас! — самостоятельно передвигаться, а также дожидаться, пока кто-нибудь не соизволит приготовить ей еду. Такое положение дел выглядело совершенно возмутительно.

— Необходимость ходить жутко раздражает и утомляет, — добавила она.

Николас кивнул.

— Иногда приходится нести и такое бремя.

— Да, — согласилась с ним Салем, съев еще один кусочек тоста.

Она испытала некоторую жалость по отношению к собственному рыцарю. Отец Жона явно пришел сюда для того, чтобы оценить успехи своего наследника, и, пожалуй, Салем следовало ему немного подыграть.

— Честно говоря, Жон периодически помогает с этой проблемой, когда носит меня на руках.

Николас тут же просиял.

— Рад это слышать. Я всегда старался научить его брать на себя ответственность.

— Он пытается, — сказала Салем. — У него не всегда выходит, но вовсе не по причине недостатка приложенных усилий.

— Да, это на него похоже, — рассмеялся Николас. — Жон всегда был старательным, но иногда пробует прыгнуть выше головы. Я боялся, что однажды он впутается в историю, из которой уже не сумеет выбраться, так что меня радует, что Жон решил остепениться. А вот вся эта шумиха с международными преступниками — не очень.

— Произошло некоторое недопонимание, — пожала плечами Салем.

— Хм-м... — протянул Николас, внимательно на нее посмотрев.

Она невольно задумалась о том, сколько всего ему успел рассказать Хазел.

— Хорошо, что это не помешало вам с Жоном остаться вместе. Слишком уж часто даже куда менее серьезные неприятности заставляют людей разбегаться в разные стороны.

Ну, это был совсем не их случай. У Салем не имелось ни малейшего выбора, кроме как держать Жона при себе, нравилось ли ему такое или нет. Только он мог вернуть ей прежнюю силу.

— С вашим сыном... скучать не приходится, — осторожно подобрав слова, произнесла Салем. — Для него наше знакомство стало шоком, но он с честью вышел из сложившейся ситуации.

— Да? — улыбнулся Николас.

— Гораздо лучше, чем я ожидала, — честно призналась Салем. — Могу сказать, что ему даже удалось меня впечатлить, а это далеко не самая простая задача.

Она мгновение помолчала, после чего поспешила добавить:

— Вот только ему о моих словах не говорите! Не хочу, чтобы он начал задирать нос!

— Ха! — рассмеялся Николас. — Не скажу. И всё же я рад слышать, что между вами всё хорошо.

Он положил ладонь на плечо Салем, что оказалось довольно необычно и даже... приятно.

— Просто хочу, чтобы ты знала, что всегда можешь рассчитывать на мою поддержку. И ты, и Жон. Семья должна держаться в месте, а для Арков это вовсе не пустое слово.

"Семья... Какой странный термин для описания наших отношений".

Салем слегка покраснела, не зная, что следовало ответить на столь щедрое предложение. От нее ускользали даже просто мотивы Николаса.

Он желал поблагодарить ее за то, что она приглядывала за Жоном? Или же его устраивало новое занятие сына, поскольку тот ничего не имел против службы у Салем? А может быть, они вообще говорили о совершенно разных вещах?

— Спасибо. Я об этом как-то не задумывалась, но рано или поздно разговор с родителями должен был состояться.

В конце концов, именно за родителями всегда оказывалось последнее слово в выборе жизненного пути их детей. Хотя по чьей бы то ни было воле отпускать от себя Жона Салем, разумеется, не собиралась.

— Всё в порядке. Он уже достаточно взрослый, чтобы принимать решения самостоятельно. Но это вовсе не значит, что я с ним серьезно не поговорю.

Салем слегка напряглась.

— И о чем же? — уточнила она.

— Об ответственности, — пояснил Николас. — Моему сыну следует больше времени уделять заботе о тебе.

"Да?.."

Салем удивленно посмотрела на Николаса.

— Жон несет прямую ответственность за состояние, в котором ты сейчас оказалась, — продолжил тот. — А потому именно он и должен приносить тебе еду.

Ну, тут у нее ни малейших возражений не имелось. Жон являлся ее рыцарем, состоял при дворе и был довольно к ней близок. В отличие, кстати, от Николаса, который и принес сегодня этот поднос с едой.

— Он обязан заботиться обо всех твоих нуждах.

— Да, — кивнула Салем. — Обязан...

— В том числе и о еде, — добавил Николас. — А еще поддерживать как эмоционально, так и физически, когда у тебя будет плохое настроение или ты устанешь и не сможешь ходить.

— Да! — с энтузиазмом воскликнула Салем.

Ее воображение уже нарисовало кресло на плечах у Жона, в котором она сидела, держа в руке бокал вина.

— Да, именно так всё и должно быть.

— Он даже может помочь тебе в ванной.

— Да! Эм... Погодите, что?!

— Если возникнут какие-либо сложности, — пояснил Николас. — Я знаю, что сейчас с этим никаких проблем нет, но поверь моему опыту — дальше будет только хуже. В подобных ситуациях не следует молча страдать.

— Н-ну...

В чем-то он был прав. К тому же Салем далеко не всегда принимала ванны самостоятельно, поскольку для этого существовали служанки. Именно служанки — женского пола. И да, правильную ванну с готовыми помочь служанками Салем не принимала уже очень давно.

— Д-даже не знаю, — пробормотала она. — Чтобы Жон смотрел на меня в таком состоянии...

— Ну, ничего нового он там не увидит, верно?

"На что это ты намекаешь?.." — подумала Салем, и тут ее глаза округлились. — "Тириан!"

Должно быть, он всем разболтал ту историю с ожогами.

Она покраснела и сжала кулаки.

"Проклятый крысеныш!"

— Прошу прощения, — произнес Николас. — Мне не стоило тебя смущать.

— Я вовсе не смущена!

На самом деле, это было не так, но признаваться в чем-то подобном Салем, конечно же, не собиралась.

— И н-не надо говорить с Жоном на данную тему. Я — его Королева, а он — мой рыцарь. Если кому и следует выдавать ему поручения, то только мне. Любой другой вариант неприемлем.

— Хм. Пожалуй, пусть и в самом деле услышит обо всём от тебя, — кивнул Николас. — Всегда лучше, если правила обговариваются и устанавливаются без постороннего вмешательства. Кроме того, ваша способность это делать доказывает, что вы оба — взрослые люди.

— Разумеется, я — взрослая женщина!

— Мои слова больше относятся к Жону...

Салем постаралась унять гнев. В конце концов, если никто не пытался назвать ее недозрелой и безответственной, то и обижаться тут было не на что.

Она продолжила есть, отмечая, что Николасу по какой-то совершенно непонятной причине нравилось за этим наблюдать.

— Должен признать, что изначально я беспокоился, — сказал он. — Мой сын крайне молод — моложе, чем был я, когда впервые заводил серьезные отношения. Мне, как его отцу, и положено волноваться. Но если не считать проблем с законом, о которых тоже хотелось бы услышать, вы вдвоем справляетесь очень хорошо.

— Я привыкла работать с людьми. Руководить ими.

— Вероятно, в чем-то подобном Жон и нуждается. В сильной женщине, которая не побоится назвать его идиотом.

— Все мужчины в этом нуждаются, — покачала головой Салем. — Что же касается Жона, то в его случае я рада оказаться той самой женщиной.

Должно быть, она всё сказала правильно, потому что улыбка Николаса стала гораздо шире, а весь его вид выражал немалую гордость за сына. В направленном на нее взгляде оказалось заметно восхищение, и честно говоря, Салем толком не понимала, чем конкретно его заслужила.

Николас поднялся и отряхнул штаны.

— Ты не представляешь, как я счастлив это слышать. Рад нашему знакомству, Салем, и тому, что мой сын вызвал к себе твой интерес. Желаю вам обоим удачи в ваших начинаниях.

Она удивленно моргнула и с недоумением посмотрела на Николаса.

— Эм... Спасибо.

— А теперь, если не возражаешь, мне надо связаться с женой и сообщить ей хорошие новости. Надеюсь, ты понимаешь. Она отчаянно желает услышать хоть что-нибудь.

— Да, конечно.

В конце концов, Николас не принадлежал Салем, чтобы распоряжаться его временем, а если мать Жона хотела узнать о том, что ее сын поступил на службу и стал рыцарем, то вряд ли стоило этому препятствовать.

Она проследила за тем, как Николас покинул комнату, и вернулась к еде.

— Какой странный человек...

По крайней мере, родственники Жона оказались рады тому, что он "попал в рабство". Это выглядело весьма необычно, но, возможно, в нынешние времена так было принято.

Салем выкинула из головы подобные мысли и стала думать о том, какую пытку следовало устроить Тириану за его чересчур длинный язык. Ей стоило выбрать нечто такое, что его извращенный ум точно не сочтет некой нелепой наградой...

 

Комментарий автора: Салем с Жоном так и не поняли, о чем идет речь, поскольку им их отношения отлично известны, а Николаса, как они думали, ввел в курс дела Хазел.