Семейные ценности рода Блэк (гет)

Интервью Скитер публикует ровно через три дня после того, как Джиневра Поттер впервые обращается к ней с подобной просьбой. Нестабильная ситуация в Министерстве, видимо, подстегивает Риту, и та соглашается на разговор почти сразу. Вся беседа проходит в малой гостиной дома на Гриммаулд Плейс, куда Рите сделали одноразовый порт-ключ. Она в кои то веки держалась сдержанно и очень профессионально, хотя и задавала вопросы, на которые Эл было не слишком приятно отвечать.

Леди Нарцисса готовила Эл ко встрече с журналисткой со всей строгостью старшей дамы из Рода Блэк, хотя Эл и была теперь Главой Рода. Под пристальным руководством леди Нарциссы Эл привела себя в порядок, наконец-то представ перед родней в облике, приличествующем статусу: волосы собраны в аккуратную прическу, вместо джинсов — темное бархатное платье и мантия. Перстень Главы Рода, переданный ей мистером Поттером, занял свое место на указательном пальце, мгновенно приняв нужный размер. Галлон Умиротворяющего бальзама сделал свое дело, и Эл была спокойна на протяжении всего общения со Скитер. Колдографию Рите, правда, пришлось сделать самой, но снимок получился хороший, очень выразительный. Гордый взгляд ярко-синих глаз, какой можно увидеть на любом фамильном портрете Блэков, казалось, жег прямо с газетной полосы.

Эл действительно извинилась перед сотрудниками Аврората, которых покалечила во время своего задержания, и перед их семьями. Но еще рассказала о том, чего не было в том материале Риты, что опубликовали второго мая. О своей фиктивной помолвке с Драгановым, смерти Фолквэра Ларсена и страшной гибели приемных родителей. О том, что теперь, сколько ни прячься, у нее есть только эта семья — Блэки. Все, кто Блэк хотя бы наполовину, четверть, восьмушку. Те, кто сам назовет ее своей семьей.

— Тираж пришлось допечатывать, — сообщает миссис Поттер, возвращаясь вечером с работы. — Свободные экземпляры разошлись буквально за первый час продаж. Аналитика о всех провалах Министерства, подкрепленная душевной историей красивой раскаивающейся девушки — вот секрет успеха "Ежедневного Пророка".

— Завтра об этом все забудут, — возражает Эл, поднимая голову от книги по Анимагии. — На то газета и ежедневная.

— Возможно, — кивает миссис Поттер. — Но зато в скором времени Визенгамот примет решение о назначении твоего слушания. Они примут во внимание твои слова.

Эл пожимает плечами. Ей немного тревожно, и она продолжает пить те лекарства, что прописал ей семейный колдомедик Поттеров, и читать книги из фамильной библиотеки. Больше тут и нечем заниматься. Не дневник Беллатрикс же читать, право слово. К этому она еще не подготовилась.

Слушание назначают на пятницу. Эл снова одевается прилично (накануне ее гардероб тщательно проинспектировал Малфой), а после они с Драко переносятся в Атриум по каминной сети. Второй уровень Министерства, где расположен зал суда, тих и темен, как, наверное, и положено быть месту, где находятся административные службы Визенгамота. Эл, снова накаченная успокоительным, держится достойно. Она плохо помнит, как все проходит: ей задают какие-то вопросы, она что-то отвечает, откуда-то сбоку изредка срабатывают вспышки колдокамер, зал удивленно ахает, когда произносится имя Мастера Снейпа, и снова вспышки камер, вопросы, Драко отгоняет от нее репортеров, сквозь зубы цедя: "Без комментариев", мистер Поттер ободряюще хлопает по плечу и тут же скрывается на уровне Аврората, а потом, уже у самого камина, перед ними будто из-под земли вырастает ковеновский боевик Джеймс, все такой же, в темной замшевой куртке и штанах, заправленных в берцы.

— Рад поздравить вас с успешным окончанием этого безумства, мисс Блэк, — говорит он, протягивая Эл конверт.

— Ты работаешь сегодня почтовой совой? — находит силы на усмешку та.

— Любой каприз патрона, миледи, — возвращает Джеймс, но тут же делается серьезен. — Мы все очень благодарны вам за то, что помогли вылечить Лорда Дракона. Вас полностью оправдали?

— Не совсем, — качает она головой. — Год условно и довольно большой штраф.

— Речь идет о сумме до десяти тысяч? — деловито уточняет Джеймс, и Малфою приходится шикнуть на него, мол, такие вопросы даме задавать неприлично.

— Спасибо за участие, Джеймс, — говорит Эл, убирая, наконец, письмо в карман мантии, и пожимая протянутую ладонь боевика в благодарном жесте. — Жаль, что мы так и не познакомились.

— Позвольте представиться. Джеймс Тёрнер, — кивает парень, вытягиваясь в струнку.

— Электра Блэк, — отвечает она. — Я рада нашему знакомству, мистер Тёрнер. Если еще встретимся однажды, не спешите переходить на другую сторону улицы.

— Ни в коем случае, миледи, — заверяет ее Джеймс и провожает до камина.

Эл, исчезая в зеленом пламени, видит, как он машет ей рукой.

...Гоблины, кажется, ждали их появления в банке с самого утра и немного разозлены возникшей задержкой.

— Вы можете посетить свое хранилище, леди Блэк, — чуть хрипло скрежещет тот гоблин, которому Эл протянула золотой ключ от ячейки. — Как вы помните, в ваше прошлое посещение мы провели процедуру объединения сейфов на имя вашей покойной матери мадам Беллатрикс Лестрейндж и вашего ученического сейфа на имя мисс Сольвейг Ларсен. Следуйте за мной в тележку, — махнул он крючковатой лапой, и Эл вместе с Драко отправились следом.

— Я так и не посмотрела, что там, в сейфе Беллатрикс, — призналась Эл шепотом. — Не знаю, какой суммой на самом деле располагаю.

— Разберемся, — ответил Малфой. — Если будет нужно, я дам тебе взаймы.

— Можно продать мой дом...

— Успокойся, — велел ей Малфой фирменным голосом строгого декана Слизерина. — Ты паникуешь раньше времени.

Это было правдой. Услышав сумму, которую в итоге порешил взыскать с нее Визенгамот, Эл растерялась. Домом Беллатрикс, в котором она, видимо, жила во время беременности, жертвовать совсем не хотелось. Это было настоящее убежище — верное слово подобрал тот артефактолог, что зачаровывал порт-ключ.

Дверь в коридор, куда повел их гоблин, распахнулась, и Эл прошла следом за Драко в грубо вырубленный в скале проход, освещенный факелами. К ее ученическому сейфу по таким зловещим коридорам проходить не приходилось.

Тележка была самым ужасным приспособлением гоблинов, с которым Эл довелось столкнуться. Она неслась по рельсам, словно на русских горках, только двигались все время вниз. Мимо пролетали огни факелов и темные, темные стены многовекового хранилища со сталактитами и какими-то пещерами. Эл и так себя чувствовала после суда неважно, хоть ее и не отправили обратно в Азкабан, а после такой увлекательной поездки ей стало еще хуже. Она прижала руку к животу в надежде не попрощаться с той чашкой кофе, что влила в себя за завтраком.

— Раньше здесь, говорят, драконов держали для защиты сейфов, — сказал Малфой, видимо, чтобы ее отвлечь, и Эл покивала. Она тоже об этом слышала. Если это действительно правда, то это ужасно. Драконы прекрасны, и держать их на цепи, в неволе, мучить их — это настоящее скотство.

Дверь в сейф исчезла, когда гоблин приложил к ней серую костлявую ладонь, и запечаталась обратно, когда Эл и Драко вошли внутрь. Малфой засветил Люмос Солем, заставив магический фонарь зависнуть под самым сводом пещеры.

Бывший сейф Беллатрикс Лестрейндж был забит золотом и разными побрякушками до самого потолка. Книг, о которых, кажется, говорили гоблины в ее прошлое посещение Гринготтса, за всем этим блеском даже не было видно.

Эл вытащила палочку, которую ей вернули после слушания, и пробормотала несколько Диагностических чар: на миг ей показалось, что на сейфе лежит какое-то мерзкое заклинание.

— Здесь на всем что-то вроде Джеминио, — сказала она почти сразу. — Надо это снять. Почему гоблины не предупредили? Нас бы сейчас засыпало безделушками по самую макушку!

— Потому и не предупредили, — философски вздохнул Малфой. — Если ты погибнешь в этом сейфе, его содержимое, вероятнее всего, станет собственностью банка.

— Замечательно, — буркнула Эл и бросила Драко: — Прикройся Шитом.

Чистая Сила рванула с ее ладоней, стоило представить ураган: очищающие потоки пронеслись по пещере, обдавая все вокруг морозной свежестью и запахом озона.

— Сильна, леди Блэк, — уважительно заметил Малфой, когда все улеглось. Эл кивнула ему и безбоязненно взяла с ближайшей полки изящное зеркальце. Предмет в ее руке не умножился. Эл сочла это за хороший знак и, припомнив нужное заклинание, вызвала перечень предметов, находящихся в помещении. Книги там действительно присутствовали, и Малфой быстро вставил, что им самое место тут, в банке: дома подобную литературу уже очень давно держать просто запрещено. Фолианты были на самом деле Темными; читать их на ночь Эл вовсе не тянуло, поэтому она пошла дальше, туда, где хранились защитные артефакты, собранные Беллатрикс.

Здесь были и украшения, призванные защищать от ментального воздействия, и простенькие брошки и кулончики, зачарованные по принципу Щита, и самонаводящиеся кинжалы, которые, конечно, вызвали у Эл бурю восторга.

— Не возьму в толк, зачем создавать такую гадость, — кивнула Эл на серебряную табакерку в форме крупной паучихи. — Подозреваю, что эта штука попробует придушить любого, кто ее откроет.

— В точку, — подтвердил Драко. — Так и задумывалось. Мама рассказывала мне, как ее кузен стащил такую из отцовского секретера и чуть было не остался без руки.

— Поучительная история была призвана отучить тебя таскать красивые безделки без разрешения?

— Именно, — согласился Малфой. — И ты тоже ничего лишнего не бери.

— Не буду, — пообещала Эл. — Мы можем сейчас единовременно оплатить штраф? Денег Беллатрикс хватает.

Оказывается, она была теперь богата, по-настоящему. Думая, что на счете не больше пары тысяч, Эл ошиблась в десятки раз; мадам Лестрейндж оказалась очень состоятельной вдовой. Эл не знала, как на это реагировать. С одной стороны, радоваться, что не придется зарабатывать буквально на кусок хлеба, с другой — не хотелось зависеть ни от кого, пускай даже от давно погибшей матери. Нужно было думать о получении образования после Хогвартса, даже если оно будет маггловским, раз уж путь в магический университет ей теперь заказан. А потом — и о поиске подработки. Леди — не леди, а сидеть взаперти она точно не сможет больше. И так время под арестом тянулось возмутительно медленно.

Квитанция о полной выплате штрафа Министерству магии Великобритании, аккуратно сложенная в дамскую сумочку (Эл отродясь не носила такие сумочки), греет сердце. Они с Малфоем удаляются из Гринготтса, преисполненные достоинства, и доходят до самого пересечения Косого переулка с Лютным, как Эл останавливается.

— Я хотела купить домовика. Думаешь, мне хватит?

Драко посмотрел на кузину, нехорошо прищурившись.

— Я так понимаю, ты уже бывала на Каркиттском рынке ранее?

Эл не стала отнекиваться. Была, и не единожды. Занятное местечко.

— Ладно, пойдем, — кивнул Малфой, затянув капюшон мантии поглубже на голову и заставив Эл взять себя под руку, а потом аппарировал их на Горизонтальную улицу, чтобы не сворачивать в Лютный переулок. Эл, понятное дело, пошла бы прямиком по Лютному, безголовая девица.

Каркиттский рынок был оживлен, как и всегда перед уикэндом. На площади перед торговыми рядами выступали артисты, показывающие небольшой кучке зрителей фокусы, казалось бы, совсем без магии, и небольшой оркестр играл что-то зажигательное. Эл поморщилась, когда они с Драко проходили мимо представления. Она задержалась ненадолго у совсем молоденькой девушки, продававшей яркие шали. Рисунок на одной точно повторял принт на том пледе, которым была застелена постель в доме Беллатрикс. Она посмотрела на кузена, о чем-то разговаривающим со сгорбившимся над прилавком торговцем посудой, потом заплатила за шаль и убрала покупку в сумку, предварительно уменьшив сверток из крафт-бумаги, в которую девушка-продавец упаковала свой товар. Оказалось, что изготовлением текстиля для дома семья этой девушки занимается уже несколько поколений. Возможно, мадам Лестрейндж купила свой плед именно тут, у матери девушки или ее бабки. Шаль была очень красивая, полосатая, и Эл подумала, что и ее мама, мама Грезэ, наверно, хотела бы такую, чтобы сидеть, закутавшись в нее, перед камином, и просто смотреть в огонь. Отблески пламени красиво бы плясали по ее лицу, мягко подсвечивая светлые, чуть рыжеватые волосы...

— Мы идем? — тронул ее за плечо Драко, и Эл, слегка дернув головой, кивнула. Дальше они шли до самых задворок рынка не останавливаясь.

Домовых эльфов продавали двое: первый человек был сухощавым и высоким, все его неприметное лицо изрезали глубокие морщины, а водянистые глазки бегали то влево, то вниз при разговоре. Его напарник, напротив, был низеньким и полноватым, розовощеким и гладеньким, похожим на Порки из старого мультика Уорнер Бразерз. Вместо мантии на нем был ярко-синий фрак, добавлявший ему еще большее сходство с нарисованным поросенком. Он комкал в руках некогда белый накрахмаленный платок и слегка заикался.

— Чем м-м-могу по-помочь, сэ-э-р? — заискивающе спросил он, обращаясь к Малфою, но тот проигнорировал продавца, сразу двинувшись к худому мужчине.

— Нам нужен эльф в помощь по хозяйству для юной леди. Ранее не принадлежащий ни одному старинному роду.

— Любой каприз за ваши деньги, — фыркнул старик и щелкнул пальцами, командуя помощнику показать соответствующих требованиям домовиков. Таковых было трое, и они были, видимо, одной семьей. Домовиха прижимала к груди небольшой сверток, из которого трогательно торчали треугольные уши, и жалась за плечо сурово глядящего на своих владельцев эльфа-мужчины. На всех них были застиранные полотенца, на которые и смотреть-то было противно, не то что надевать. Эл мгновенно разозлилась.

— Я беру всех трех, — заявила она, оттесняя Драко в сторону. — Сколько?

— Тысяча галлеонов. Это все-таки семья.

Драко придержал Эл за локоть:

— Ты уверена? Сумма немаленькая. Даже с учетом, что это три эльфа... Твоя сила. Ее хватит?

— Я уверена, кузен. Даже если мне придется пролежать сутки на алтаре в Блэк-холле, чтобы выдержать их привязку.

Драко смерил ее решительную фигуру оценивающим взглядом, но кивнул. Эл расплатилась с торговцами и поспешила отвести своих эльфов в сторону от неприятных людей.

— Активируй привязку, чтобы они могли попасть в твой дом. Магический контракт, — подсказал Малфой. Эл с сомнением глянула на него.

— Просто?

— Просто, — согласился тот.

Эл вздохнула, протянула руку к эльфам и заставила на ладони вспыхнуть белый огонь.

— Я даю вам кров, пищу и свою Магию, чтобы вы служили верой и правдой благороднейшему и древнейшему семейству Блэков. Если вы согласны на это, пожмите мою руку.

— У эльфов есть условие, — довольно уверенно заявил домовой эльф, выходя вперед и закрывая собой других. — Благороднейшее и древнейшее семейство Блэков не разлучать нас: меня, мою жену и наш малыш. Вы брать нас втроем или не брать совсем.

— Справедливо, — заметила Эл. — Блэки согласны, — магический огонь, готовый заключить контракт, полыхнул на ее ладони ярче.

— Эльфы согласны, — и тонкая лапка решительно накрыла собой языки белого пламени. По руке побежали искры, и Эл с трудом заставила себя удерживать ладонь домовика. Когда все закончилось, тот домовик, что разговаривал с ней, опустился перед Эл на одно колено и произнес клятву на своем языке, который Эл не понимала. После этого он сказал, что у них с женой и ребенком до сих пор нет имен, поскольку имя эльфу дает хозяин, а их хозяин от них отказался, выставил на продажу, и теперь Эл должна дать им какие-то имена.

— Локи помоги, как все непросто, — пробормотала Эл. — Ну, ладно. Ты будешь Кейдж, — заявила она, указывая на старшего эльфа. — Твою жену будут звать Джевел. Вашего сына... Мёрдок.

— Спасибо, хозяйка, — проговорили взрослые эльфы одновременно.

— Как называть вас, хозяйка? — спросила домовушка, поднимая на нее влажные глаза-блюдца.

— Меня зовут леди Электра Блэк. Вы можете называть меня Эл.

— Да, хозяйка Эл, — кивнула Джевел.

— Да, леди Эл, — кивнул и Кейдж. — Мы служить дому Блэков до смерти.

И это прозвучало так решительно, что Эл и сама поверила, что Блэки — это не одна она. Это действительно семья, и однажды она станет такой же большой и сильной, как раньше.

— Ну, если с этим закончили... то, может, пойдем уже поедим? — предложил вдруг Малфой, напрочь губя момент. Эл засмеялась и сообщила эльфам координаты аппарации в домик в лесу.

Они с удовольствием перекусили в маггловском ресторанчике на Чаринг-Кросс-Роуд, а потом Эл повела кузена на экскурсию по маггловскому супермаркету, попутно объясняя, что продукты гораздо выгоднее покупать тут, у магглов, нежели в лавках Косого переулка. Драко горячо спорил, поворачивая к Эл этикетки с составом продуктов и возмущаясь тому, как похабно простецы консервируют горошек или кукурузу. Они смеялись и ворчали друг на друга, набивая тележку полуфабрикатами и овощами, долго выбирали мясом и дурачились у витрины с зеленью, одна пожилая дама даже подошла сделать им замечание, строго глянув на Малфоя и отчитав его за то, что пудрит мозги юной барышне. Эл пришлось успокоить ту, что они с Драко родня, просто она совсем недавно начала жить самостоятельно, и теперь кузен ее чересчур опекает. Старушка поджала губы и ретировалась. Эл не преминула обшутить эту ситуацию и подколола Малфоя, что тот выглядит, как коварный соблазнитель. Тот хмыкнул что-то невразумительное по поводу наличия жены (простенький ободок обручального кольца, чуть поблескивающий на его руке, наверное, и стал причиной того, что чопорная бабулька обратила на них внимание) и маленького сына, а после того, как они рассчитались, поспешил попрощаться, напомнил, что выпускной состоится тридцатого июня (через три дня!) и что прийти нужно обязательно, не только за аттестатом, но и вообще — негоже нарушать традицию, она и так наворотила дел, сбежав и школы после Т.Р.И.Т.О.Н.ов, и аппарировал по своим делам.

Эл вернулась домой, объяснилась с эльфами насчет купленных продуктов, попросила сварганить легкий ужин часам к семи и отправилась превращаться в себя обычную, без сложной прически, которая бы соответствовала статусу Главы Рода, без неудобного платья и туфлей а-ля испанский сапожок. Патронус Малфоя нагнал ее у входа в ванную комнату. Серебристый хорек описал круг вокруг нее и сказал голосом кузена:

— На твоем месте я бы поблагодарил мистера Флинта за то, что он не может без тебя жить спокойно. Если бы не он, гнить бы тебе в Азкабане до скончания времен, кузина.

Эл захотелось немедленно нырнуть в наполненную чашу ванны с головой и прекратить задерживать дыхание.

О Флинте думалось всегда, его фигура постоянно маячила где-то на периферии сознания, оттеняя прочие мысли и немножко маня. Тот разговор по камину, пускай и был максимально сдержанным, грел душу обещанием множества прочих, гораздо более теплых бесед. Уже не казалось, что Флинт считает ее чудовищем, чокнутым и опасным. Хотелось думать о том, как они смогут общаться после выпуска из школы, может быть, видеться раз в неделю или две, летать в свое удовольствие, болтать о пустяках, может быть, Эл научит его пользоваться смартфоном, и они сделают миллион смешных селфи и станут звездами инстаграма. Горячая вода расслабляла, и Эл позволила себе откинуть затылок на бортик и закрыть глаза. Она хорошо помнила их с Флинтом первый раз — Хогсмидская суббота, когда она не собиралась никуда идти и не позволила уйти Флинту. Перед глазами как наяву встал орнамент на его правой руке — изысканная вязь линий, переплетающихся между собой и утекающих за край подвернутых манжет белой форменной рубашки; широкая спина, обтянутая тонким трикотажем майки; линия пресса, тяжело вздымающаяся, как после бега или любви. Как ощущалось необходимым слизывать пот с его ключиц, забравшись верхом и занавесив их своими волосами от всего мира...

Нырнуть в ванну все-таки пришлось, чтобы отогнать накатившее вдруг разом возбуждение. Она заставила себя вспомнить, как Флинт окатил ее презрительным взглядом в гостиной Слизерина, когда она вернулась из Осло помолвленной с Драгановым, как глядел на нее в командной палатке и в раздевалке стадиона, когда она пыталась залечить ему руку после того падения, спровоцированного Никитой Решетниковым и его неуместно взыгравшей тягой к справедливости.

Флинт, ненавидящий ее, к сожалению, вызывал все такие же эмоции: жажду быть ближе, ближе, ближе, насколько это возможно.

Малфой сказал, что Флинт не может без нее жить спокойно. Что ж, Эл не знает, реакция ли это тянущихся друг к другу магических аур, или это никак на Магию не завязано, но это настолько взаимно, что хочется выть. У нее с Флинтом никогда не было все просто.

Радовало лишь то, что у Флинта с ней никогда ничего не было просто тоже.

Письмо, что передал Джеймс, было от Лорда Дракона. Глава Ковена тепло и по-человечески благодарил ее, рассказывал, что совсем пошел на поправку, справлялся об ее самочувствии после Азкабана — об этом Скитер в том интервью написала подробно, не забыв упомянуть, что много лет назад Сириус Блэк тоже был брошен к дементорам без суда и следствия. В конце письма Магнус Нотт хитро уточнял, не надумает ли мисс Электра Блэк заключить контракт с Ковеном — зельевар-то им по-прежнему нужен! Впрочем, Эл понимала, что старик шутит: Блэки с Ноттами в коалицию никогда не вступали, и становиться вассалом Лорда Дракона Эл не собиралась. Безусловно, знал об этом и сам лорд Нотт. Впрочем, тон письма Эл обрадовал, она и не думала, что самый главный боевик Британии окажется приятным человеком.

Утром прилетает Патронус: серебристый хаски скачет по комнате, пока Эл не просыпается. Мастер Эрвик сообщает Эл время прилета и номер рейса, которым Тея прибывает в Хитроу. Это уже через час; времени хватает на то, чтобы по-быстрому собраться, перекусить дивно приготовленным Джевел завтраком (нежнейшие булочки, апельсиновый джем, вкуснейший травяной чай!) и попросить Кейджа перенести ее в уборную маггловского аэропорта. Эльфы, теперь, добравшись до комода с постельным бельем, выглядящие очень чистенько и аккуратно, рады тому, что их не загружают работой, и делают то, что сами считают нужным: Джевел взяла на себя готовку, уборку по дому и стирку, Кейдж — срочные поручения и работу в саду. Эл никакого сада у себя за домом не заметила, но Кейдж уверил ее, что сад есть, просто очень, очень неухоженный, и он намерен это исправить.

Эл только усмехнулась на это: пускай, раз так ему захотелось. Может быть, можно будет маленькую тепличку устроить, чтобы выращивать зелень или простенькие ингредиенты для зелий.

Ну, а Мёрдок еще совсем малыш, но Джевел сказала, что буквально через пару месяцев начнет обучать его своим эльфийским трюкам, которые пониманию простого мага недоступны. Эл и не думала спорить с нею.

С Теей крепко обнялись. Подруга взяла отпуск в клинике, чтобы подготовиться к свадьбе, и Даниэль Кристофер тут же забронировал ей билет в Лондон. Как ни крути, а из подруг у Теи была только Эл, значит, ей и помогать Тее выбирать платье и всякие эти женские штучки. Мастер Эрвик в этом всем не слишком хорошо разбирался, он все-таки был чистокровным магом, пускай и не наследником, и в маггловских дамских причудах смыслил не много. Эл была в этом плане гораздо продвинутее: ей, может быть, и не нравилось ходить в красивых платьях, которые без устали покупала ей мама, но для определенных ситуаций, "по поводу" они были нужны. А что может быть чудеснее, чем выбор свадебного платья?

— Я больше не могу, — простонала Тея под руками массажиста. Они потратили часов шесть на спа в Лондоне, и Эл, лежащая рядом, глухо зафыркала в полотенце, в которое утыкалась лицом. Это должно было стать отдыхом, но расслабленность накрывала сонным одеялом, двигаться не хотелось совсем, а тело довольно ныло, отзываясь негой на каждое движение умелых рук. Красный, словно ожог, дракон, обвивал ее тело и совсем не болел, даже не чесался, хотя поначалу, после ритуала Братания и ее путешествия по железному лесу, была пара неловких моментов, когда хотелось с силой потереть поясницу или бедро на уроке.

— Завтра платье еще, — напомнила Эл.

— Давай закажем в интернете? — с мольбой в голосе протянула Тея, и Эл снова засмеялась.

— Не-е-е-ет, — ухмыльнулась она. — Ты должна свою свадьбу так захотеть, чтобы Эрвик от тебя не посмел сбежать!

— Он и так не посмеет, — проныла Тея, неловко садясь на массажном столе. — Я чувствую себя на девяносто. Словно старая развалина.

— Завтра будет кайф, — пообещала Эл. Она собиралась намазать подругу на ночь тонизирующей мазью, чтобы завтра была свежей и бодрой. На самом деле ее тоже утомил прошедший день, но она помнила, как маме нравилось устраивать себе такой выходной — после месяца, а то и двух за компом. Грезэ тогда возвращалась домой помолодевшая и энергичная, словно в спа ее перетряхивали по косточкам и складывали заново.

Эл думала, что ей бы тоже не помешал подобный эффект.

Ночевали дома у Эл. Поначалу та не знала, как предложить Тее стать гостьей в магическом доме, но на выручку явились эльфы. Пока Тея поправляла прическу в дамской комнате, Эл вызвала к себе Кейджа и спросила, как магглы чувствуют себя в доме с Родовым камнем. Домовик быстро развеял страхи, убедив хозяйку, что причин для беспокойства нет, и даже вызвался разузнать, как хозяйке Эл с подругой добраться до дома. Через пару минут он появился с буклетами в руках и потребовал наказать его за кражу оных с туристической стойки у одного из музеев. Эл засмеялась, что именно для туристов-то они и бесплатные, и отослала Кейджа готовить ужин и спальные места. Она помнила, что в доме только одна кровать, и попросила купить вторую в любом магазинчике Косого переулка. Эльф с важным видом удалился, а Эл, пролистав брошюры, повела Тею на автобусную остановку.

Они ехали до Виндзора чуть меньше часа и успели немного вздремнуть, а потом на арендованных велосипедах добрались до домика, спрятанного в лесу. Эл немало повеселилась, когда поняла, что Беллатрикс не утратила традиционного снобизма Блэков и отстроила домишко в лесу вокруг летней королевской резиденции. Прав был Драко, когда говорил, что Блэки почитали себя не ниже венценосных особ. Она вкратце пересказала Тее историю своего рождения, пока проводила короткий ритуал, подсказанный эльфами: чтобы пустить магглу на порог, нужно было дать ей разрешение. Пока Эл не окропила крыльцо каплями своей крови, подкрепив их словами гостеприимства, Тея видела сплошные деревья и больше ничего.

Эльфы расстарались на славу: вместо гардеробной, пока пустой, появилась малюсенькая гостевая комната, которую Джевел и Кейдж успели обставить новой, хоть и недорогой мебелью. Кровать с новым матрасом и свежим постельным бельем; крохотный туалетный столик и пуф. Эл заглянула и поблагодарила эльфов, не спешивших показаться на глаза. Она знала, что порядочные эльфы без зова хозяев не появляются, но тут, видимо, играло роль еще и присутствие Теи. Домовики предположили, что маггле их видеть не стоит, догадалась Эл, и вечер с Теей они провели в гостиной-столовой за обсуждением платья, которое будут завтра искать.

— Тебе нравилось твое свадебное платье? — спросила Тея, когда они обе уже почистили зубы и собирались разойтись по кроватям.

— Оно не было свадебным, — фыркнула Эл. — К тому же ты его видела.

— Очень красивое, — похвалила Тея. — Этот твой Димитр знает толк в дамской моде.

— Димитр счастливо женат, — отмахнулась Эл. — К великой радости, не на мне. Его жена не волшебница.

Тея вздернула брови.

— Многим семьям нужно вливать свежую кровь, — объяснила Эл, сначала привалившись к косяку, а потом утащив подругу к себе в спальню. Там они забрались на кровать с ногами и проболтали почти до утра, пока на тумбочке не появились стаканы с молоком и вазочка с печеньем, красноречиво намекающие, что пора закругляться.

С Теей Эл была знакома со своих тринадцати. Тея была постарше, и ее жизнь трудно было назвать сладкой. Еще в подростковом возрасте она связалась с дурной компанией и вскоре попала в центр по избавлению от наркотической зависимости, что спасло ее от тюремного заключения. Правда, родители ее за те восемь недель, что Тея находилась на реабилитации, успели развестись, разменять жилье и разъехаться в разные части страны, оставив дочь на попечение социальных служб. Тея переехала по соседству с Ларсенами, после того, как поступила в университет и стала подрабатывать в том самом центре, куда ее ранее направили по решению суда после того, как ее саму и ее дилера, поставлявшего наркотики школьникам, приняли полицейские. Вообще-то Тее повезло; на амфетамины плотно подсесть она не успела, а потом работа с психологом и наркологом и групповая терапия помогла ей вернуться к обычной жизни. Правда, родителей в этой жизни уже не было, они почему-то решили, что дочь с запятнанной репутацией им не нужна. Тея, конечно, тогда обозлилась, она и в мед-то поступила только потому, что все старалась им доказать, что она не потеряна для общества, но Эмма и Йонас Сёренсены, каждый сам по себе, казалось, вычеркнули непутевую дочь из своих жизней, не дав ей второго шанса.

Когда Эл познакомилась с соседкой, та уже почти не переживала по поводу своего одиночества. А для того, чтоб браться за старое, у Теи не было ни лишних денег (почти все уходили на аренду крошечного домика), ни лишнего времени (она пропадала то на занятиях, то на работе). Грезэ Ларсен жалела соседку и радовалась тому, что Эл с ней общается. Тея была хоть и злобной маленькой фурией с вечно недовольной мордашкой, но честным и цельным человеком. И то, что девушка занимается медициной, Грезэ тоже импонировало. А наркотики... ну, всякое случается. История Теи была для Норвегии не новостью. Особенно если учесть, что власти вообще собирались декриминализировать наркотические вещества в скором времени.

С Теей можно было ходить в кино, когда у нее было свободное время, и выбирать шмотки в интернет-магазинах, и отрываться на дискотеках, и шептаться про мальчиков... Только про то, в какой школе она учится, Эл сказать не могла. Ну, до последнего года. Ох, как же им повезло, что Тея встретила Мастера Эрвика!

На следующий день выбирались в Лондон тем же способом, а потом решили не издеваться над собой в попытке разобраться в общественном транспорте и взяли кэб.

Самым большим разочарованием маггловских бутиков стали сроки.

— Когда у вас свадьба? — уточнила администратор бутика, красивая молодая азиатка.

— В следующую пятницу, — ответила Эл за Тею, которая по-английски говорила очень неуверенно.

— Но мы не успеем пошить платье для вас за этот срок, — искренне, кажется, огорчилась администратор. — Может быть, вы выберете что-нибудь из представленных в наличие моделей?

Эл уже хотела огрызнуться, что пускай азиатка сама выходит замуж раз и навсегда в любом из платьев, что тут висят, но передумала. Они обошли все салоны на Оксфорд Стрит и Пикадилли, но ничего подходящего — чтоб увидеть платье и влюбиться в него — не нашли.

— Ладно, — хлопнула себя по бедрам Эл. — Ты выходишь за мага, значит, я не нарушаю Статут. Пошли.

Через "Дырявый котел" они прошли насквозь, и Эл открыла проход в Косой переулок, предупредив Тею, чтоб не слишком глазела по сторонам — лишнее внимание им было отнюдь не нужно. В конце концов они его и так привлекают: маггловскую одежду многие волшебники по-прежнему воспринимали как дикость и несоблюдение традиций. А то, что не соблюдает их леди Блэк — так это отдельный повод заметить, какое дрянное воспитание получила девчонка. И красивая белокурая маггла рядом становилась сразу красной тряпкой для быка.

Хорошо, что Эл знала, куда идти. Леди Нарцисса упоминала магазин, когда Эл готовили к суду: ее строгие платья и несколько мантий покупались именно тут. «Твилфитт и Таттинг» зарекомендовали себя еще в довоенные годы. Тут было очень качественно и очень дорого.

Не то чтобы леди Блэк не могла позволить себе подарить лучшей подруге платье.

— Шелк акромантулов, мистер Таттинг, — уточнила Эл, когда Тея описала желаемый фасон. — Айвори. Подол, расшитый защитными рунами.

Тею поставили на помост, и вокруг нее закружились сантиметровые ленты, подвластные движению волшебной палочки хозяина салона. Эл видела, что Тее стоит больших усилий делать вид, что все происходящее для нее в порядке вещей. Конечно, это было похоже на сказку какую-то. Даниэль палочкой дома почти не пользовался, стараясь не привлекать внимание к тому, насколько они разные, а тут, в магическом квартале, другим, необычным, странным и волнительным было абсолютно всё. Даже ее свадебное платье, которое будет сшито, как наряд Дюймовочки из сказки Андерсона, из волшебной паутины.

— Может быть, вы желаете подобрать и обувь в нашем салоне? — предложила мадам Твилфитт, совладелица бутика. — Вы ведь знаете, что в хорошей обуви можно протанцевать всю ночь? — она лукаво улыбнулась. — О, обувь для дамы — самый важный аксессуар! Важнее сумочки и украшений!

И мадам повела опешившую от такого сервиса Тею по рядам с золотистыми туфельками ручной работы. Эл поглядывала на подругу искоса, а сама пока выбирала то самое синее платье подружки невесты — ведь она должна будет явиться в новом. И на выпускной платье тоже до сих пор не куплено...

— Ваш заказ прибудет завтра после обеда, миледи Блэк, — пообещал мистер Таттинг Эл, когда она выписала чек за два платья и две пары туфлей — Тее и себе. — Укажете адрес доставки?

Эл написала. В конце концов, глупо скрывать место жительства. Вряд ли портные захотят подмочить свою репутацию и выдадут ее адрес первому же любопытствующему.

— Если хочешь, я попрошу Мастера Эрвика, и он уберет из твоей памяти сегодняшний день, — говорит Эл, когда они едят мороженое на Пикадилли. Тея выглядит чересчур возбужденной. — Но ты знай, что это не обязательно. Просто никому не рассказывай.

— Да даже если я расскажу, кто мне поверит? — усмехается Тея. — Когда говоришь, что твой жених волшебник, каждый второй решает, что его магия не выходит за пределы постели!

— Фу-у-у-у! — тянет Эл. — Я не хочу думать о своем бывшем преподе в этом ключе! Это почти как о родителях!

— С кем придешь-то? — спрашивает, наконец, Тея, хотя они два дня избегали разговора о +1 на пригласительном. — Весной заливала о женихе, теперь свободна... Тот парень, о котором Петер говорил в мае?

Эл пожимает плечами, дожевывая свой шоколадный рожок. Она так и не нашла в себе силы поговорить с Флинтом, а через два дня выпускной.

— Обязательно позови его, — просит Тея, обнимая Эл за плечи. — Я хочу, чтоб ты была на нашей с Даниэлем свадьбе такой же счастливой, как мы.

— Я позову, — обещает Эл, обнимая Тею в ответ.

Вот соберет свою гордость в кулак и позовет. Честное слово.