Рыцарь Салем (гет)

Люди были переменчивыми и откровенно глупыми. Это не подлежало ни малейшему сомнению, потому что они выражали куда большую обеспокоенность по поводу участия в турнире робота Атласа, а не из-за присутствия на Фестивале Вайтела Салем. По крайней мере, Джеймс Айронвуд считал именно так.

Озпин придерживался иного мнения, не упуская возможности на каждую его жалобу с удовольствием отвечать:

— Хм-м-м... Я же говорил.

Кто-нибудь вполне мог решить, что сотни прожитых жизней легко сделают из человека куда менее самодовольного сукиного сына. Впрочем, что об этом знал сам Джеймс?

Как бы то ни было, город бурлил. Многие выражали недовольство "нарушением святости Фестиваля Вайтела" и "предательством духа турнира".

И словно этого оказалось мало — какие-то журналисты, у которых, само собой, не имелось ни капли инстинкта самосохранения, устроили засаду на опасного преступника Жона Арка, решив взять у него интервью. Он бормотал, запинался, но всё же отвечал на их вопросы, а Джеймс вместе с Озпином были вынуждены на это смотреть.

— Эм... Нет, я ничего не имею против того, что она — робот. По-моему, Пенни нормальная и очень симпатичная девушка. Притворство? Возможно. Но она довольно спокойно отнеслась к своему поражению и ничуть не обиделась, что уже делает ее гораздо лучше, чем абсолютное большинство людей. Беспокоюсь ли я о восстании роботов?.. Эм... Нет. В том смысле, что проблем серьезнее, чем уже имеющиеся Гриммы, они нам точно не смогут устроить. Кому я посвящаю мою победу? О, точно!

Арк на экране заметно покраснел, а его улыбка стала совершенно идиотской.

— Я посвящаю победу моей... ну... моей девушке, — сказал он, смущенно опустив взгляд. — Кхем... Посвящаю победу моей девушке Салем, без которой ни за что бы не сумел пройти подобный путь и оказаться здесь. А еще товарищам по команде. Без них всё это тоже было бы невозможно.

— Ты только посмотри на него! — возмутился Джеймс, швырнув в экран свою кружку.

Тот был голографическим, а потому удалось лишь испачкать рабочий стол, за что Джеймс и получил от Озпина крайне недовольный взгляд.

— Он же просто играет с ними! Играет с этими дураками! А хуже всего то, что абсолютное большинство людей и есть дураки. В сети его уже считают "истинным джентльменом". Женщины восхищаются, мужчины стараются брать пример. Я слышал, что какая-то компания заявила о покупке прав на съемки фильма. "Торбинс продакшен", кажется. Это же просто безумие!

— Фильмы снимали и о куда более тупых вещах.

— Лучше сообщи мне какую-нибудь хорошую новость, Озпин.

— Ну, если принять во внимание мое знание о характере Пенни, то уничтожать или порабощать человечество она не планирует.

— Проклятье, это не новость! — застонал Джеймс, закрыв лицо ладонью. — Поверить не могу, что люди так о ней говорят...

— А в то, что она окажется раскрыта в прямом эфире, транслируемом на весь Ремнант, на турнире, на который ты же ее и отправил, поверить можешь? На таком турнире, где вероятность истратить все запасы ауры в тот или иной момент приближается к ста процентам. Подобная мысль тебе в голову не приходила?

— Ни разу.

— Что весьма показательно...

— Как они вообще додумались обвинять ее в подготовке восстания роботов? — фыркнул Джеймс. — Ее! Пенни скорее погибнет, чем кому-либо навредит. Или они считают, что я всё не перепроверил? Наши Рыцари представляют собой куда большую опасность, поскольку их можно перепрограммировать. Пенни же способна мыслить самостоятельно — то есть обладает сознанием.

— Вини во всём фильмы. В них почти никогда не показывают искусственный интеллект с хорошей стороны.

— И это просто нелепо. Именно мы, люди, склонны уничтожать всё, что хоть немного от нас отличается. Если вдруг появится практически всеведающий и всемогущий искусственный интеллект, то, полагаю, он отнесется к нам гораздо лучше, чем мы к нему.

— Пожалуй, соглашусь. Кроме того, зачем вообще уничтожать человечество? Ну, если не считать случаев самообороны. Полагаю, искусственному интеллекту гораздо интереснее мир, населенный разумной жизнью, с которой можно взаимодействовать. Ты представляешь, насколько тоскливо было наблюдать за радовавшимися обычному высечению огня дикарями выходцу даже из моего общества? Сколько раз я предотвращал попытки "вылечить" небольшую головную боль обильным кровопусканием. Под конец эти идиоты стали поклоняться мне как Богу.

— Богу? — не смог удержаться от вопроса Джеймс.

— Да, — вздохнул Озпин. — И еще приносить в жертву козлов... Вот почему всё и всегда скатывается в жертвоприношения? Откуда у людей возникает мысль, что какому-нибудь всемогущему существу не хватает для счастья того, чтобы в его честь беззащитным тварям резали глотки? И зачем сразу лить кровь? Почему нельзя приносить в жертву салат или, например, фруктовый пудинг?

Вопросы, конечно, были крайне интересными, но Джеймсу показалось, что они серьезно отклонились от темы.

— Арк, — напомнил он. — Что мы будем с ним делать? Люди после интервью начинают испытывать к нему... теплые чувства. Никогда не видел настолько успешной работы преступника с общественным мнением.

— У нас есть Роман Торчвик, — пожал плечами Озпин. — И он не просто так считается "вором-джентльменом", а еще неоднократно давал интервью различным журналам и занимает сорок шестую позицию в списке самых видных холостяков Вейла.

Озпин сделал глоток кофе и с ухмылкой добавил:

— Я там, кстати, восьмым числюсь.

Глинда откашлялась, причем ее кашель прозвучал подозрительно похоже на: "Первая!"

Озпин вздрогнул.

Она поправила очки и удовлетворенно улыбнулась.

— Н-ну, впрочем, это же не соревнование, — продолжил Озпин. — Суть в том, что такое уже происходило. Нельзя заставить людей перестать романтизировать преступников, особенно если они какое-то время не совершают преступлений. Сиенна Хан была весьма популярна и среди фавнов, и среди людей мужского пола до того, как повела Белый Клык по более темному пути. Да и сейчас остается популярной. А если учесть, что Жон Арк и Салем не сделали ничего плохого-...

— Они превратили моих подчиненных в собак!

— Что пошло твоим Альфа-псам на пользу.

— Спецотряд! Это спецотряд!

— К тому же твои подчиненные сначала его арестовали, а потом и вовсе подстрелили, — добавил Озпин. — Такие поступки должны были вызвать определенную реакцию со стороны Салем. Да и во вторую встречу ты сперва устроил блокаду Менаджери, а затем попытался убить ее любовника.

— Она уничтожила гору!

— Или создала из нее столовую гору.

Глинда фыркнула.

— Салем управляет Гриммами!

— Сейчас — нет, — покачал головой Озпин. — И если уж говорить начистоту, Джеймс, то пусть лучше она сидит на трибуне и поддерживает своего избранника, чем планирует уничтожение Ремнанта. Ты же генерал и должен понимать, что если враг сильнее, но не желает войны, то начинать боевые действия не стоит. Это отличная возможность уладить все разногласия миром.

— И сколько продержится твой мир? Что случится лет через восемьдесят, когда Арк умрет, а Салем вновь останется одна, еще сильнее желая покончить со всем этим? Или когда наши дети оглянутся на прошлое и поймут, что у нас имелся реальный шанс раз и навсегда разобраться с проблемой, но мы им не воспользовались? Что произойдет тогда, Озпин?

Могли ли они позволить себе бездействовать, давая Салем некий кредит доверия после всего того, что она натворила раньше? Джеймс считал, что не могли. Пусть Озпин называет его "разжигателем войны" столько, сколько ему вздумается, но если Салем суждено было вернуться обратно к прежнему пути, то покончить с ней стоило как можно скорее.

— Есть вероятность, — произнес Озпин, — что через восемьдесят лет не произойдет абсолютно ничего.

— Вероятность? — переспросил Джеймс.

— Когда я с ней встретился-... — начал Озпин.

Разумеется и Джеймс, и Глинда были просто обязаны выразить ему свое мнение на этот счет.

— Да, я с ней встретился, — повторил Озпин. — Да, знаю, что это глупо. Но раз уж я до сих пор жив, то риск был полностью оправдан. Так вот, во время нашей встречи я не почувствовал ни следа проклятья. Не стану утверждать, что оно снято, но... не было вообще никаких признаков.

— У вас с ней одно проклятье на двоих, верно?

— Угу. И да, это значит, что можно проверить, действительно ли его нет, если убить меня. Но вы же, надеюсь, понимаете, что я стану активно возражать против такого плана? Кроме того, на попытки убедить нового носителя в реальности моего существования иногда уходят целые годы, так что сразу же результат всё равно не получить.

— То есть никаких доказательств нет, — подвел итог Джеймс. — И мне нужно поставить вообще всё на твое предположение, так?

— Тебе нужно выслушать меня и тщательно обдумать дальнейшие планы. Верить во что-либо никто никого не заставляет, но хотя бы отложить начало боевых действий до окончания Фестиваля Вайтела можно? С таким количеством гражданских вокруг из этого абсолютно ничего хорошего точно не выйдет. Салем пока не проявила интереса к нанесению кому-либо вреда, так что давай не будем пытаться спровоцировать ее на агрессию.

Ну, с этим Джеймс был готов согласиться. Хотя он и предпочел бы отловить Салем с Арком до того, как те появились в Колизее Согласия, жалеть об упущенных возможностях оказалось совершенно бессмысленно. Урон уже был нанесен и, к счастью, получился минимальным, если, конечно, не считать ситуацию с Пенни.

Всё легко могло сложиться гораздо хуже.

— Хорошо. Но солдат со стадиона я убирать не буду — в конце концов, мне доверили безопасность всего мероприятия. Просто приостановлю приказ на их арест, а после окончания Фестиваля Вайтела мы снова обсудим этот вопрос. Такое решение тебя устроит?

— Более чем, Джеймс. И еще я собираюсь поддержать вас с Пенни — она кажется мне весьма очаровательной молодой леди.

— Спасибо. Честно говоря, Пенни воспринимает всё произошедшее очень близко к сердцу. Обвинения в планировании завоевания мира и готовности устроить геноцид не проходят бесследно, а в данном плане ее кожа не настолько толстая и прочная, как предусмотрена конструкцией. Этот направленный на нее... расизм является серьезной проблемой.

Озпин слегка приподнял бровь, как бы намекая на войну с фавнами, историю Белого Клыка и прочие так или иначе связанные с Атласом моменты, после чего откровенно издевательски спросил:

— В первый раз, да?

* * *

Жон просто не мог перестать краснеть, когда читал в сети статьи, посвященные ему и Салем. Все они излишне романтизировали историю их отношений. Впрочем, правда оказалась настолько безумной, что вряд ли кому-либо удастся ее угадать.

Еще больше удивления вызывал тот факт, что несмотря на статус разыскиваемых преступников, в Вейле к ним относились довольно неплохо. Разумеется, сначала люди боялись. В первый день, как выяснил Жон, на трибунах находилось на пятнадцать процентов меньше зрителей, чем обычно. Но когда ни он, ни Салем не совершили ничего плохого, все стали успокаиваться.

С одной стороны, пожалуй, следовало восхититься способностью людей и фавнов привыкать к любым условиям, с другой же — ужаснуться их доверчивости. Если бы кто-нибудь решил, к примеру, взорвать стадион во время финала турнира, то зрители погибли бы только потому, что расслабились из-за отсутствия немедленной атаки.

Разумеется, ни Салем, ни Жон никакого нападения не планировали, но вполне могли. Или жители Вейла оказались готовы настолько быстро выдать им кредит доверия? Быть может, мнение тех, кто писал комментарии в сети, отличалось от такового у всех остальных? В конце концов, ордер на арест никто не отзывал, о чем недвусмысленно давали понять власти города.

"Полагаю, дело всё же заключается именно в особенностях восприятия ситуации обитателями сети. Легко не считать нас угрозой, когда находишься в полной безопасности у себя дома".

Впрочем, направление им оказалось выбрано верно. Еще несколько точно таких же шагов, и удастся убедить всех отстать от них с Салем. Ну, по крайней мере, не слишком активно преследовать.

Вот только куда им нужно было двинуться после этого?

Жон не знал ответа на свой собственной вопрос. Он вообще не строил планов на такое далекое будущее. Стоило ли посетить Ансел? Может быть, поселиться там? А хотела ли Салем где-либо селиться?

До Жона внезапно дошло, что подобную тему они с ней никогда не поднимали. Но так ли плохо это было? Их отношения длились меньше пары дней, и потому ничего необычного в отсутствии конкретных планов на будущее не оказалось.

С другой стороны, когда еще их следовало создавать? В какой момент думать об этом было "слишком рано", а в какой — "уже поздно"?

Если бы отец по-прежнему находился в Вейле, то можно было бы попросить помощи у него...

Жон прикусил губу и посмотрел на тех мужчин, которые его окружали.

Роман?

Казалось, что тот вполне себе контролировал ситуацию, пока речь не заходила о Нео. Жон понятия не имел, являлись ли они парой, но подозревал, что совет обожающего оказываться в центре всеобщего внимания вора ему вряд ли подойдет.

Меркури?

Тут даже спрашивать ничего не стоило. Ну, если, конечно, у Жона не возникнет желание завалить Салем шоколадом.

Тириан?

"Ха!"

Оставался только Хазел, тихо сидевший в углу и читавший газету. Та, к слову, казалась совсем крохотной в его огромных лапищах. Да и очки для чтения выглядели совсем не к месту, тем более что они предназначались для человека раза в три меньше его по размеру.

Хазел посмотрел на подошедшего к нему и откашлявшегося Жона, после чего спросил:

— Да?

— Я хотел... ну... Ты же верен Салем, так?

— Да, — ответил Хазел, слегка приподняв бровь. — Как, надеюсь, и ты.

— Конечно. Я люблю ее.

— Хорошо. И?..

— Мне нужен совет.

— Я могу дать тебе совет! — воскликнул подскочивший к ним Тириан. — О! О! Назови его Тирианом! Это замечательное имя. Хотя нет, лучше Разрушителем! Но только с буквой "К". Разкрушителем!

— Что?.. — недоуменно уставился на него Жон.

— Разкрушительницей, если это будет девочка, — продолжил Тириан. — Или Тирианореллой.

— Я... — пробормотал Жон. — О чем ты вообще говоришь?

— Об имени для твоего первенца. Ты же о нем пришел посоветоваться, да?

— Нет!

— Хм, — заметно помрачнел Тириан, чтобы уже через секунду тряхнуть головой. — Но имена всё равно нужно выбрать заранее. Хорошие имена. Сильные имена. К тому же я готов стать няней. Я буду самой лучшей няней на свете!

— Никто не доверит тебе ребенка, — произнес Хазел.

— Сестра Жона и ее жена доверили мне ребенка. Интересно, как там мой племянник?

Если учесть, что Терра с Сафрон теперь жили на Менаджери, население которого оказалось крайне благодарно компании Салем, то всё у них было в полном порядке. Ну, если только их не мучили кошмары насчет внезапного возвращения "почетного дядюшки".

— Никто в здравом уме не доверит тебе ребенка, — вздохнул Хазел. — Ты ему тут же выдашь нож или сотворишь еще какую-нибудь глупость.

— А вот и не угадал, — рассмеялся Тириан. — У детей силенок не хватит, чтобы нанести достаточно глубокие колото-резанные раны и кого-то убить. Я подарю ему пистолет.

Жон уставился на Тириана.

Хазел снова вздохнул.

— Как я и сказал: сотворишь какую-нибудь глупость. Итак, что за совет был тебе нужен, Жон?

— Эм... да. Совет...

Пожалуй, для сохранения рассудка стоило проигнорировать Тириана и сосредоточиться на Хазеле.

— Отношения для меня — это нечто новое и непривычное... Я хотел уточнить, строила ли Салем какие-нибудь планы на время после окончания Фестиваля Вайтела. В том смысле, что упоминала о них?

— Нет, не упоминала. Мой долг — следовать за ней, а не задавать вопросы.

Жон поморщился и уточнил:

— И мой тоже?

— Нет. Если она решила сделать тебя равным себе, то и отношение должно быть соответствующее. Настолько близко к равному, насколько это вообще возможно, — поспешил добавить Хазел, пока возмущенный Тириан не начал читать им лекцию насчет отсутствия у Салем равных. — Твое мнение имеет вес. По крайней мере, узнать о ее дальнейших планах тебе ничего не мешает. Ну, если, конечно, Салем их вообще придумала.

— Ты полагаешь, что у нее нет никаких планов на будущее?

— Не знаю. Но раньше... до того, как появился ты, что в итоге вылилось во всю эту историю, Салем безвылазно сидела в своей башне. Ваши отношения открыли для нее множество новых возможностей. Подозреваю, что все предыдущие планы оказались отодвинуты на неопределенный срок, и она, как часто бывает в подобных ситуациях, начала думать о семье. Насколько я понимаю, такого рода события кардинально меняют систему ценностей.

— О с-семье?! — хрипло переспросил Жон. — Н-не слишком ли рано говорить об этом?

— Рано? — хмыкнул Хазел. — Вероятно, какие-либо активные действия начнутся лишь через несколько месяцев, но разговор всё же стоит провести как можно скорее.

"Несколько месяцев?.."

Жон понятия не имел, сколько времени обычно занимал путь от начала отношений до свадьбы, но несколько месяцев выглядели довольно вменяемым сроком. Впрочем, тут речь могла идти как о паре этих самых месяцев, так и о всех двенадцати. Конкретное число зависело лишь от желания Салем. Ну, и от его собственного тоже.

— Д-да, ты прав. Итак... эм... Как думаешь, мне стоит у нее спросить?

Хазел улыбнулся и ответил:

— Полагаю, это стало бы отличным первым шагом. Общение — ключ к взаимопониманию.

— Ладно, понял. Общение. Это мне по силам, — кивнул Жон. — Тогда, наверное, надо с ней поговорить, пока она опять не застряла в стиральной машине. Кстати, с каких пор Салем вообще занимается стиркой? Я думал, что подобная работа ниже нее, а потому обычно ложится на нас. Ну, в данном случае на Винтер.

Хазел в очередной раз вздохнул и закатил глаза.

— Кроме общения, стоит еще научиться понимать намеки.

— СТИРАЛЬНАЯ МАШИНА ПОСМЕЛА ПОПЫТАТЬСЯ СЪЕСТЬ НАШУ БОГИНЮ?! — завопил оправившийся от шока Тириан. — Это правда?!

— Нет, тупой идиот. Она хотела-... — начал было Хазел, но на мгновение задумался, посмотрел на Жона, после чего перевел взгляд обратно на Тириана и сказал: — Знаешь что? Да, стиральная машина попыталась съесть Салем. Можешь начинать свой священный поход против бытовой техники.

— Я соберу верных воинов и поведу их в битву! — крикнул Тириан, выпрыгнув в ближайшее окно.

В закрытое окно.

Роман, которого наверняка ожидали новые расходы на ремонт, сердито ткнул пальцем в располагавшуюся прямо рядом с этим окном дверь.

— Пусть лучше займется чем-нибудь еще и отстанет от нас, — произнес Хазел, поправив очки и вернувшись к чтению газеты. — Да и вряд ли у него получится устроить нам серьезные неприятности из-за такой ерунды.

* * *

Жон осторожно постучал в дверь комнаты Салем и принялся ждать, пока его не пригласят войти внутрь. Он нервничал, и хотя разум утверждал, что волноваться было не о чем, поскольку они теперь встречались, данный факт лишь усугублял ситуацию.

Отношения и в лучшие времена могли оказаться источником немалого беспокойства, но когда твоей девушкой становилась древняя бессмертная ведьма, тысячелетиями правившая Гриммами, то о покое и безмятежности и вовсе следовало напрочь позабыть.

— Салем? Ты там?

— Конечно, — ответила она, открыв дверь, улыбнувшись и взяв его за руку. — Смотрела твое выступление по телевизору. Ты правильно сделал, что сразу же прояснил ситуацию вокруг наших отношений. Пусть все эти блудницы не питают иллюзий насчет того, что у них есть какие-то шансы. Для брачных ритуалов ты больше недоступен. Надеюсь, и сам это понимаешь.

— Разумеется, понимаю! — заверил ее Жон. — Я ни за что не стану тебе изменять.

Во-первых, подобное поведение, как он считал, всё равно было не в его характере, а во-вторых, пытаться изменять Салем мог только самоубийца.

— Хорошо, я тебе верю. В конце концов, зачем вообще нужны измены? Разве кто-либо способен предложить тебе хоть что-нибудь лучше, чем я? Конечно же, нет. Это очевидно.

А вот такое высокомерное отношение к окружающим было как раз в ее стиле.

Жон рассмеялся.

— Да-да, ты просто идеальна. Но я... эм... хотел поговорить с тобой о нашем будущем.

Глаза Салем округлились.

— Ты стараешься не терять времени даром. Ну что же, подобный энтузиазм заслуживает всяческого одобрения. Итак, как скоро тебе нужен наследник? Полагаю, не возникнет никаких проблем с тем, окажется им мальчик или девочка, верно? Мне доводилось встречать немало идиотов, которые считали, будто править способны только мужчины, но от тебя я столь жалкое мировоззрение не потерплю.

— Что?.. Нет! Я так точно не считаю!

— Замечательно. Тогда мы можем начать, как только ты будешь готов. Но не окажутся ли подобные узы преждевременными? Я понимаю, что времена изменились, но королевская свадьба всё же является немалым событием в жизни общества. Долг велит подавать правильный пример, чтобы весь Ремнант смог отпраздновать вместе с нами. В конце концов, наше бракосочетание — это самый важный момент в их жизнях.

В сказанном ей Жона встревожило немало всего — сама идея немедленной свадьбы, например. Или тот факт, что Салем искренне считала, будто их союз должен обрадовать население планеты. Вероятно, она полагала, что этот день и вовсе повсеместно станет государственным праздником.

Жон воздержался от любых вопросов и уточнений, решив не подавать Салем идею силой заставить власти утвердить ежегодные торжества.

— Нет, я имею в виду не настолько далекое будущее, — сказал он. — Если точнее, то чем мы займемся сразу после Фестиваля Вайтела? Надолго задержаться в Вейле у нас не получится, поскольку мы тут считаемся преступниками, а... эм... мир, как я надеюсь, ты уничтожать передумала.

Салем удивленно посмотрела на него.

— Передумала?..

— Если у нас появятся дети, то им понадобится где-то жить.

— Верно. Ну что же, ограничусь завоеванием Ремнанта. Или освобождением от слабых лидеров и установлением моего справедливого правления. Тогда наших детей будет ожидать стабильность и безопасность.

— Либо мы можем обойтись и без уничтожения, и без завоевания, — с нажимом произнес Жон.

Во взгляде Салем появилось откровенное недоумение.

— Я беспокоюсь о том, что всё это способно нас разлучить, — пояснил Жон. — Мы неизбежно заведем себе кучу серьезных врагов, а я, в отличие от тебя, вовсе не неуязвим. В отличие от тебя прошлой. Враги могут причинить вред любому из нас или даже нашим детям. Ты же не хочешь собственноручно взрастить тех, кто будет потом на нас охотиться?

— Нет, не хочу, — не задумываясь, ответила Салем. — И подобного больше не повторится. Я не позволю...

Жон чувствовал себя редкостной скотиной из-за того, что пользовался знанием о судьбе ее детей. Но сейчас настал тот момент, когда он отчетливо понимал, что требовалось сделать.

Жон подошел к Салем и заключил ее в объятья.

— Мы не позволим, — пообещал он, ощущая, как ее била дрожь. — Но мне не хочется, чтобы что-то произошло и с кем-либо из нас. Ты тысячи лет пыталась захватить мир. Не желаешь сделать небольшой перерыв?

— Перерыв? Что-то вроде отпуска?

— Да. Забыть о работе и остаться лишь вдвоем.

"Не считая Тириана, Хазела и всех прочих, кто неизбежно увяжется за нами..."

— Мы можем путешествовать по миру, — продолжил Жон, — посещать различные города и пробовать новые вещи. Без завоевания Ремнанта, Гриммов и остального. Только мы вдвоем, домик где-нибудь в глуши и много-много свободного времени.

— Это звучит... хорошо... и очень мирно...

— Так ты хочешь? — уточнил Жон. — Я не собираюсь тебе что-либо навязывать, если ты этого не желаешь.

— Нет-нет, — покачала головой Салем, после чего положила ее Жону на плечо. — Я... не возражаю против подобной идеи. К тому же в будущем, если понадобится, всегда можно изменить планы. Как насчет Жонсвиля? Я — Королева. Власть — часть моей натуры. Мы можем править там вместе и построить нечто такое, что превзойдет всё уже существующее. Поселение будет расти и процветать, что обеспечит безопасность нашим детям.

Жонсвиль находился достаточно далеко как от крупных городов с их неприятностями, так и от Земель Гриммов. Впрочем, и от Ансела тоже, хотя данный факт ничуть не мешал родителям навещать Сафрон и Терру в Аргусе.

— Отличная мысль. Готов поспорить, что подданные будут тебя любить.

— Разумеется, будут. Они-...

Салем внезапно замолчала, отпрянула от Жона, поправила прическу и уставилась ему за спину.

Оказавшаяся возле двери Илия Амитола смущенно откашлялась.

— Не хотела вам мешать, но...

— В чем дело? — недовольно спросила Салем.

— Сообщение от Сиенны Хан. В соответствии с заключенным нами оборонительным договором, она желает передать информацию об угрозе. Об угрозе вам обоим, — добавила Илия. — И еще Вейлу.

Она протянула Салем запечатанный конверт.

— В Белом Клыке есть фракция, верная Адаму Таурусу. Это один из самых воинственных и кровожадных наших командиров, который, как выяснилось, втайне собирал оружие, Прах и сторонников, переправляя их в Вейл. Преданных лишь ему сторонников. Сестра одного из них, как только узнала о том, во что ввязался ее брат, сразу же прибежала к Сиенне.

— Так ты говоришь, что они направляются в Вейл? И готовят атаку? — фыркнула Салем.

Даже Жон лишь равнодушно пожал плечами.

— И чем же ваши отщепенцы могут угрожать целому городу? — поинтересовалась Салем. — Сомневаюсь, что у них получится сделать хоть что-то, если учесть присутствие здесь сил Атласа с их игрушечными солдатиками.

— Да, — поморщилась Илия. — Насчет этого... Перри — один из верных вам фавнов — раньше подчинялся Адаму. Он утверждает, что тот сотрудничает с женщиной, у которой черные волосы и золотистые глаза. С хорошо знакомой вам женщиной.

Салем удивленно уставилась на нее.

— С той Блейк, на которой вы с Мерси собираетесь жениться?!

— Да нет же! — густо покраснев, воскликнула Илия. — И почему вы помните ее имя, но не его?

— Потому что я это проклятое имя слышу постоянно — обычно во время ваших споров о том, с кем она будет более счастливой. Уже подумываю издать указ об обязательной полигамии — просто для того, чтобы хоть немного спокойно поспать. Но если речь идет не о ней, то о ком?

Жон откашлялся.

— Думаю, она имеет в виду Синдер.

— О, точно. Есть же еще и Синдер...

— Которая обладает способностью контролировать Гриммов, верно?

— Да, — со вздохом подтвердила Салем. — Обладает.

— А еще горит желанием тебя уби-...

— Да, любовь моя. Смысл проблемы мне уже понятен. Не обязательно всё разжевывать. Итак, Синдер работает совместно с Энди Тубусом, собираясь причинить нам вред.

Возмущенно вскинувшую руки Илию Салем проигнорировала, вместо этого продолжив:

— У нее в подчинении находятся не только монстры, но и ренегаты из Белого Клыка. Всё это вызывает определенное беспокойство.

— Озма с Айронвудом могут решить, что Вейл атаковали именно мы, — заметил Жон. — Ну, если точнее, то они станут винить во всём конкретно тебя.

— Но я больше не контролирую Гриммов!

— А им об этом известно?

Нечто подобное упоминалось в присутствии Кроу, но даже если тот передал информацию своему начальству, то оно вполне могло воспринять ее в качестве нелепой попытки оправдаться. В конце концов, Салем сражалась с ними сотни лет, и вряд ли хоть кто-то поверит в то, что успешная атака на Вейл оказалась не ее рук делом.

Здесь против Салем играла сила привычки.

— Значит, мы их остановим, — еще раз вздохнув, решила она. — Поверить не могу... Я собираюсь признать Синдер... полноценным противником. Если она об этом узнает, то станет совершенно невыносимой...