Превратности жизни: Альтернативная реальность (гет)

А вот и вторая обещанная глава.

Жду вашего мнения о ней. И заодно благодарю моих постоянных читателей за уже оставленные комментарии.

Всех с праздником Великой Победы.

Стивен, с трудом скрывая охвативший его ужас, лишь отрицательно покачал головой.

— А зачем вам это? — спохватившись, спросил он.

— Думаю, что другого выхода у нас нет, — скривился Бломфильд. — Нужно сильное и, главное, быстрое заклинание. Мы должны извлечь плод раньше, чем он умрет.

— Но ведь Джессике это не помогло, — ответил Стивен. — Мне кажется, что этот ребенок тоже с аномалиями, слишком уж быстро он развивается.

Айден сморщился при упоминании имени В, но тут же заметил:

— Не думаю, ведь ребенок С был абсолютно нормальным, если бы только эта психопатка не покончила с собой ночью, когда рядом никого не было… — с сожалением протянул он. — Хорошо, что беременность не повлияла на Е также. А то мы бы уже потеряли последний шанс. Хотя думаю, что в любом случае все придется начинать заново.

— Вряд ли мы теперь найдем желающих рискнуть, — осторожно заметил Стивен. — Смерть этих четырех отпугнет всех.

— Темный лорд прикажет и они появятся, — с показной беззаботностью отмахнулся Бломфильд.

Но Стивен почувствовал в его голосе явное беспокойство. Разочарование Волдеморта неудачными экспериментами ощущалось ими с каждым днем все сильнее. В первое время тот жадно выслушивал все отчеты Бломфильда, но с каждой неудачей все больше терял к ним интерес. И не скрывал своего неудовольствия. Стивен злорадно представил себе сцену, когда Волдеморт получит известие о неудаче с ребенком Элизабет. Это станет последней каплей и вряд ли Бломфильд избежит справедливого наказания. Но, Стивен тут же поморщился, понимая, что это случится только после смерти Лиззи. А этого он надеялся избежать. И Стивен задал вопрос, который волновал его все последнее время:

— А есть какой-нибудь способ спасти Элизабет?

— Зачем? Она ведь уже отработанный материал, — недоуменно пожал плечами Бломфильд. Уэсингтон при виде этого жеста ощутил волну яростного желания задушить ученого собственными руками. Видимо, он не сумел хорошо скрыть свои эмоции, потому что во взгляде Айдена уловил беспокойство.

— С тобой все в порядке, Стивен? — неловко улыбаясь, спросил тот. — Эта девушка, вы с ней друзья, да?

— Нет, просто учились вместе. И она жена Люциуса Малфоя, — сквозь зубы процедил Стивен. — Он интересовался, есть ли у его жены шансы выжить, а я даже не знаю, что ответить.

— Ну, если рассматривать этот случай чисто теоретически, то если убить плод во чреве, то шанс выжить у Е есть, но …

— Но мы этого не сделаем, — закончил за него Стивен.

— Конечно, нет. Тогда вся наша работа будет бесполезна.

— Как будто она сейчас очень полезна, — пробормотал про себя Уэсингтон.

— Знаешь, Стивен, у тебя отличные способности зельевара, есть усидчивость и терпение, а это хорошие задатки для любого ученого. Но… — Айден сделал многозначительную паузу, — у тебя есть один огромный недостаток — ты слишком жалостлив. А нужно уметь абстрагироваться от всего ненужного и наносного. Вот что тебе толку от этой … как её там … Элизабет? Она всего лишь женщина, каких на свете тысячи. Стоит ли переживать из-за её смерти?!

Айден продолжал разглагольствовать, а Стивен вдруг вспомнил отца, слова Бломфильда и его отношение к жизни сильно напоминали Филиппа Уэсингтона. Но взгляды отца он никогда не ощущал такими отвратительными. Может, потому что отец никогда не употреблял их по отношению к близким друзьям Стивена?

— Что вы имеете в виду? — Уэсингтон прикинулся ничего непонимающим дурачком.

— Что ты не умеешь отделять тебя от других людей. Вот, к примеру, ты идешь по улице и какой-то мальчишка мучает собаку. Ты, конечно, тут же кинешься спасать несчастного пса. Не спросив, а нужно ли это кому-нибудь? И ведь вполне возможно, что мальчик просто мстит злобной псине за укусы!

— Значит, нужно пройти мимо, дав замучить пса до смерти? — зачем-то уточнил Стивен.

— Разумеется! — подхватил довольный Бломфильд. — Тебя не должна волновать судьба чуждого тебе существа. Жизнь справедлива — в итоге каждый получает то, что заслужил! Даже если это позорная смерть из рук подростка, как в случае с пресловутым псом. И вот когда ты научишься «пропускать мимо себя» все ненужное, ты и станешь настоящим ученым! — с апломбом закончил он.

— Таким, как вы? — с едва заметным сарказмом поинтересовался Стивен. Бломфильд согласно кивнул. — Я учту ваши замечания и … исправлюсь, — с иронией закончил Уэсингтон. — Пойду, проверю … Е.

Бломфильд проводил его внимательным взглядом, его внутренне чутьё подсказывало, что он не смог убедить Стивена

* * *

Стивен, сидя в семейной библиотеке, пытался найти рецепт зелья, который спасет жизнь Лиззи.

Но ничего подходящего ему так пока и не попалось. Задумавшись, он не услышал шагов отца, очнувшись только, когда Филипп, опустившись в глубокое кресло перед камином, сам не окликнул его. Окинув пронзительным взглядом груду книг лежавшую перед сыном, отец спросил:

— Что ты здесь ищешь?

Поколебавшись пару секунд, Стивен сказал правду:

— Рецепт зелья, убивающего плод еще в чреве женщины, но при этом не причиняющее вреда самой матери. Ты не помнишь ничего подобного?

Но Филипп не торопился отвечать:

— Нам нужен наследник. Почему ты не хочешь этого ребенка? — он смотрел сыну прямо в глаза.

— Это не мой ребенок. Да дело-то и не в этом… Это слишком долго объяснять, — Стивен вернулся к книге, перелистнув еще пару страниц.

— Я никуда не тороплюсь, — холодно заметил Филипп. — К тому же у меня есть еще кое-какие вопросы, требующие ответа.

Стивен с досадой посмотрел на оставшиеся книги и перевел взгляд на Филиппа:

— Я твой! — пожав плечами, он закрыл книгу и сел в кресло рядом с отцовским.

— Стивен, я никогда не вмешивался в твои дела, предоставляя тебе полную свободу действий. Даже, когда ты счел нужным примкнуть к Волдеморту я и тогда промолчал. Хотя ты знаешь, как он мне не нравится.

— А что в нем плохого? — удивился Стивен. — Его идеи по возрождению Волшебного мира и превосходства магов над остальными поддерживаются многими. Конечно, их воплощение оставляет желать лучшего, но это пока…

— Так, — резко перебил его отец, — только не нужно устраивать передо мной пропагандистскую акцию. Я слышал их уже не раз, еще учась в школе. Они и тогда меня не впечатлили, а теперь тем более. Это всего лишь пустые слова, даже реальных действий до сих пор никаких не предпринято. Что толку в бессмысленных убийствах несчастных магглов и им сочувствующих?

— Темный лорд занимается не только убийствами, — попытался возразить Стивен.

— Неужели? Он, наверно, еще и политические акции ведет? И только поэтому почти вся Англия боится произносить вслух его имя? — презрительно скривился Филипп.

Сын замолчал, не зная какой еще довод привести в пользу своего выбора. И боясь признаться даже самому себе, что сам сделал неправильный выбор в прошлом. Это терзало его уже довольно давно. Еще прошлым летом он начал понимать, как поспешил, вступив в ряды слуг Темного лорда. Ему были чужды идеи, что те пропагандировали, и совсем не мешали магглы, тихо живущие своей жизнью. И магглорожденные с полукровками его тоже совсем не волновали. Тогда почему он не ушел еще прошлым летом? Да потому что оказалось, что от Волдеморта нельзя уйти по собственному желанию. Только смерть могла освободить человека, раз вступившего на этот путь. Или раскаяние и Азкабан, хотя Стивен был уверен, что гнев Темного лорда настигнет его и там. Оставалось только обманывать самого себя, упорно делая вид, что веришь в эти сумасбродные идеи.

И была еще она — Лиззи. Когда Темный лорд приставил его помощником к Бломфильду, Стивен, проникнув в мысли того, начал четко понимать, как малы шансы Элизабет выжить. И он решил сделать все возможное и невозможное, чтобы помочь ей.

Лиззи… Элизабет Малфой. Замужество превратило её из красивой девочки в прекрасную юную женщину. Девичья хрупкость в ней еще чувствовалась, но карие глаза завораживали окружающих своей глубиной и тайной. Нет, Стивен вовсе не был в неё влюблен, он испытывал к ней огромную нежность и … жалость. Ведь Лиззи была несчастна в браке с Люциусом. Единственное, что она стремилась получить от этого брака — это любовь мужа. Но именно это оставалось для неё недостижимой мечтой. Малфой был с ней неизменно вежлив, даже добр, но равнодушен, сердце его оставалось закрытым. Даже ребенок, которого ждала Лиззи, не сблизил чету Малфоев. И теперь Стивен с болью наблюдал, как угасает его первый настоящий друг. Как Лиззи, поначалу такая активная, затихает, отказываясь от борьбы за любовь Люциуса. Как постепенно день за днем погасает свет в её глазах. Окружающим Лиззи все еще казалась красивой и счастливой замужней женщиной, но Стивен видел боль в её глазах. Боль постепенно превращающую её в красивую, но равнодушную куклу, словно душа Лиззи постепенно умирала, не в силах завоевать любовь мужа, но и отказываясь жить без неё…

Размышления Стивена перебил холодный голос отца:

— Собственно говоря, я хотел не столько расспросить тебя, сколько поставить в известность, что я лишаю тебя наследства и заодно доступа в мой сейф, — Филипп выделил голосом «мой сейф».

— Не понял, — Стивен опешил от неожиданной новости. — А можно узнать, в чем я провинился? И желательно по пунктам.

— Ни в чем, — пожал плечами отец. — За исключением одного: я больше не желаю финансировать Волдеморта с его сумасбродными идеями.

— Я брал не твои деньги, а то, что завещал мне дед, — тут же возмутился Стивен.

— Неужели? К твоему сведению, мой отец был отличным и хорошо оплачиваемым специалистом, но он же был и филантропом, финансировавшим не одну больницу. Добавь к этому ежегодные стипендии, учрежденные им для лучших студентов мира по его профилю. В год получалась довольно приличная сумма, которая никогда не покрывала его заработков. И если бы не я со своим «предпринимательством», то наша семья давно бы обанкротилась. Поэтому от деда тебе досталось лишь «условное наследство». Все деньги, которые ты потратил за последний год, принадлежат мне.

— Я же твой сын, — растерялся Стивен.

— Да, ты мой сын. И изменить этого я не могу, да и не хочу, но я перекрываю денежный ручей, из которого так усердно «пьет» твой любимый хозяин, — отрезал отец, глядя на растерявшегося сына. — Пусть ищет себе других дураков, но только не Уэсингтонов. Больше ни один кнат из моих денег не попадет в его руки.

— Он ничего у меня и не просил, — честно признался Стивен. — Это я сам.

— Ни капли не сомневаюсь в том, что ты сам выразил такое желание. Такие, как Волдеморт, никогда не опускаются до унижений, выпрашивая денег — они лишь милостиво позволяют другим платить за них. Скажи, что именно ты для него финансировал?

— Одно исследование, — туманно ответил сын. Только сейчас он понял, что в словах отца есть и своя правда. Когда в сентябре он был назначен помощником Бломфильда, через неделю тот предоставил ему список необходимого оборудования и ингредиентов для зелий. Тогда, обратившись к Темному лорду, Стивен в первый и последний раз увидел на лице того искреннее недоумение, быстро сменившееся злобным удивлением. И тогда-то Стивен и предложил сам оплатить все необходимое, ведь у него был доступ к семейному сейфу Уэсингтонов. Милостиво согласившись, Темный лорд отпустил его. А со вторым списком Стивен к нему уже и не обращался, просто сам молча все оплатил. А Бломфильд с каждым днем все больше распоясывался, требуя то одно, то другое и, оплачивая эти счета, Стивен лишь радовался, что семейный сейф «безразмерен» и не нужно обращаться «с такими мелочами» к Темному лорду. И только сейчас, после слов отца, догадка, что никакой «благотворительности» от Темного лорда и не было. И назначение его помощником Бломфильда имело на самом деле низменные цели. В голове тут же всплыло последнее «совещание» у Темного лорда. Тот задумал привлечь на свою сторону великанов, живущих в горах Болгарии, и Родольфус Лестрейндж, назначенный к ним «послом», продемонстрировал всем богатые подарки. Еще тогда, увидев довольную ухмылку в уголках губ Темного лорда, Стивен искренне поразился богатству подарков, предназначенных для великанов. А сейчас у него словно открылись глаза: за подарки-то платил вовсе не Волдеморт, а сам Лестрейндж. Вряд ли чувствовавший себя виноватым Родольфус задавался вопросом оплаты, скорее всего, он с радостью воспользовался ситуацией, чтобы извиниться перед своим хозяином за «разочарование», вызванное его бесплодием.

И Люциус — самый богатый среди них — именно он отвечал за «связи» с Министерством магии. И только сейчас Стивен вдруг понял, в какую сумму могут обходиться семейству Малфоев эти пресловутые связи.

Перебирая в голове свои догадки, Стивен чуть не пропустил слова отца:

— Я уже перевел из семейного сейфа все свои деньги, там осталась лишь какая-то мелочь. И поскольку я четко понимаю, на что способен Волдеморт со своими слугами, то я извещу его о лишении тебя наследства, что сделает мою смерть бессмысленной.

— А кому же ты завещаешь свои деньги? — полюбопытствовал сын. Потеря денег на фоне нынешних событий не казалась ему такой уж большой трагедией. Может быть, в силу молодости или того, что он никогда не знал что такое нищета, всегда с легкостью распоряжаясь семейными деньгами.

— Моим внукам, — спокойно ответил отец. — Только не рассчитывай на опекунство, они смогут получить деньги только лично, по достижении совершеннолетия.

— А если они будут умирать с голоду? Или я? — усмехнулся Стивен.

— Если мои внуки не доживут до совершеннолетия, значит, все деньги уйдут различным благотворительным организациям. А ты уже достаточно взрослый, чтобы самому обеспечивать себя. Начинай искать оплачиваемую работу, — усмехнувшись, предложил отец. — Или я могу взять тебя в свою фирму. Но предупреждаю сразу — никаких поблажек не жди!

— Спасибо, я подумаю, — иронично заметил Стивен. — Из дома-то хоть не гонишь?

— Живи сколько хочешь, — великодушно разрешил отец.

Стивен перевел на него взгляд:

— Пап, а ты не боишься реакции Волдеморта?

— Не боятся только дураки. Конечно, есть страх где-то в глубине души… Но я скорее умру, чем позволю убийце отца пользоваться моими деньгами. Это глупо, но это мой принцип! — твердым тоном закончил он.

— Убийце … кого? — осипшим голосом переспросил Стивен. Новость обрушилась на него словно снежный ком. Но, едва договорив, он вдруг понял, что это вполне может быть правдой. Словно разбросанные куски мозаики один за другим вставали каждый на свое место.

— У меня нет ни одного доказательства. Был там один человек, но он умер прежде, чем я успел его «расспросить». Но интуиция меня еще никогда не подводила. Есть только два факта: первый — люди Волдеморта пытались «завербовать» отца, и факт второй — ко мне они тоже приходили. Про тебя я уже молчу.

Стивен опустил глаза под пронзительным взглядом отца.

— Впрочем, если я правильно понимаю ситуацию, то ты у него сидишь на очень крепком крючке? Как тебя угораздило? — в голосе отца не было и следа жалости, только спокойное любопытство.

— Поттеры … — тихо пояснил Стивен. — Но я не справился с этой задачей и меня наказали. Помнишь, в июле я исчезал на пару недель. Я тогда едва выжил. Но я прочно повязан … на крови.

— Это логично, не оставить человеку возможности выбора. Волдеморт — отличный психолог, — заметил отец.

— У меня действительно нет больше выбора, — Стивен закрыл глаза, пытаясь справиться с собой.

— Выбор есть всегда и во всем, просто нас не всегда устраивает цена, которую нужно за него заплатить! — Филипп смотрел жестко, жалости к сыну в темных глазах не было. — И когда-нибудь тебе все-таки придется его сделать. Например, когда твой хозяин, — он резко наклонился к сыну, — прикажет убить меня или другого близкого тебе человека.

Стивен с ужасом отшатнулся:

— Я никогда не пойду на это, — пролепетал он.

Филипп выпрямился:

— Я в этом не уверен. Знаешь, что мне в тебе всегда нравилось? В тебе есть стержень и, я думал, он такой же гибкий, как и у меня. Мы гнемся перед обстоятельствами, но не ломаемся. Во всяком случае, я всегда считал тебя таким. Но оказалось ты больше похож на деда — его можно было только сломать, но не согнуть. И я боюсь, что тебя уже сломали. И теперь ты всего лишь покорная кукла в руках Волдеморта… — Филипп говорил жестко и почти зло. Каждое его слово словно хлыст, било Стивена по сердцу.

— Нет, — Стивен резко выпрямился, смотря отцу прямо в глаза. — Я еще не сдался. И зелье, которое я ищу, оно против планов Темного лорда, — запальчиво выпалил он. — Женщина, которой оно предназначено, должна умереть, но если я убью ребенка, то у неё есть шанс выжить, — путано пояснил он.

А Филипп внезапно опомнился, ведь перед ним стоял не враг, а всего лишь испуганный восемнадцатилетний мальчишка и к тому его родной сын:

— Надеюсь, что это так. Тогда для тебя еще не все потеряно. А насчет зелья, я, пожалуй, тебе помогу, — взяв с одной из книжных полок, тоненькую книгу, он протянул её сыну. — Напиши в ней вопрос и книга обязательно даст тебе ответ, если такое зелье существует в этом мире. Это волшебная книжка — я еще в школе отвалил за неё кучу денег, для домашних заданий она просто незаменима.

— Спасибо, — только и нашелся, что ответить тот. — Прости меня, папа. Я не хотел.

— Тебе уже почти девятнадцать лет, Стивен. Пора забыть детские отговорки, вроде этой. Мне-то тебя особо не за что прощать, но вот сам ты себя простить сможешь? Или сотрешь себе воспоминания, чтобы угрызения совести не мучили? А что хороший способ, я сам им иногда пользовался, чтобы спокойно спать по ночам.

— Но ты ведь тоже не эталон честности, — возразил сын.

— Далеко не эталон, — согласился с ним отец. — Но я никогда не использовал свой дар, чтобы убивать людей. У меня и сил-то таких нет. А вот у тебя они есть, — он проницательно смотрел сыну в глаза. — Знаешь, я почти рад, что отец не дожил до этого времени. Его бы эта новость убила. Ты был его гордостью, лучшим учеником …

Стивен виновато опустил глаза, потеряв весь запал. В комнате воцарилось гнетущее молчание.

— Ладно. Все, что хотел, я тебе сказал. Дальше уже твое дело. Хочешь быть пешкой в игре Волдеморта — продолжай в том же духе! — Филипп поднялся и пошел к двери.

— Пап, ты так и уйдешь? — не выдержал Стивен.

Обернувшись к нему на мгновение, тот лишь заметил:

— Только один совет на будущее, Стивен: не верь глазам — верь лишь интуиции и рассудку! И поступай соответственно.

Стивен остолбенело смотрел ему вслед. Через некоторое время вернувшись за стол, он написал на первой странице свой вопрос. Книга не подвела и уже через минуту показала нужный ответ. Переписывая рецепт на лист пергамента, Стивен лихорадочно рассчитывал, как скоро ему удастся сварить необходимое зелье.

* * *

… — Нет, — Лиззи отрицательно покачала головой. — Я не стану пить зелье.

— Но почему? — Стивен был в отчаянии. Его, такой удачный план, разваливался прямо на глазах из-за неожиданного упрямства Элизабет. Он специально пришел в её спальню глубокой ночью, чтобы она могла выпить зелье без помех и случайных свидетелей.

— Помнишь Джейсона и Эллу? Его убили только за то, что он не позволил препарировать тело жены. То же сделают и с тобой, когда узнают правду.

— Они не узнают, — солгал Стивен.

Но Лиззи лишь снова покачала головой.

— Они узнают, Стивен. Темный лорд лично пожелает узнать, почему последний эксперимент не удался. А я не смогу ему противостоять. И тогда … — в глазах женщины появились слезы. — Я не хочу становиться причиной твоей смерти.

— Он меня не убьет, я ему нужен, — Стивен и сам понимал слабость этого довода.

— Он решит, что ты пошел против него и избавится от тебя, — Лиззи взяла его за руку. — Да я и не хочу этого.

— Лиззи, ты не понимаешь всей опасности ситуации…— начал было Стивен, но та его перебила.

— Я все понимаю, Стивен. Ты забываешь, что остальные умерли у меня на глазах. Да и Бломфильд никогда не церемонился с нами. Он вообще ведет себя так, словно я подопытная … тварь. Без стеснения все выспрашивает, даже интимные подробности, чуть ли не обнюхивает меня, особенно сейчас, после смерти Симоны. Но я ничего ему не рассказываю, не хочу, — она отвернулась к стене.

— Лиззи, пожалуйста, я не хочу, чтобы ты умерла, А так у тебя появится шанс выжить, — продолжал убеждать её Стивен.

— Стивен, перестань. Ты что не понимаешь, что я не хочу! — не выдержав, Лиззи горько разрыдалась. — Не хочу! Не хочу!!! Зачем мне жить? Если я не рожу этого ребенка, меня снова заставят через это пройти. Пока Бломфильду не удастся получить это чудовище или пока я не умру, — у женщины началась истерика. Стивен метнулся за успокаивающим зельем, но Лиззи оттолкнула его руку со стаканом, явно боясь, что он подсунет ей другое. Лиззи долго еще билась в истерике. Прижав её к себе, Стивен ласково гладил белые волосам, ожидая пока та успокоится. А Лиззи прерывистым шепотом выплескивала то, что давно копилось у неё на душе:

— Это не просто ребенок … Это чудовище … оно питается моими чувствами… любовью к Люциусу… к отцу… даже к тебе. Но особенно ему нравится, когда я злюсь на кого-то. Тогда у него просто пир … И я ясно ощущаю, как он доволен, нет, счастлив после этого…У меня такое впечатление, словно он медленно поедает меня изнутри… день за днем… Даже сейчас я это чувствую… Это больно, не сильно… напоминает тупую зубную боль, но только она постоянная… И я хочу, чтобы она прекратилась…

— Но ты же умрешь? Есть и другие способы, — Стивен в последний раз попытался её убедить.

— Их нет, бескровных, во всяком случае, нет. Я никогда не буду спасаться ценой твоей жизни. Да и Люциус тоже пострадает. Стивен, пообещай мне, что не будешь больше рисковать, спасая меня!

— Я не могу дать такого обещания, — покачал головой тот. — Я должен попытаться.

— Даже против моей воли? — тихо спросила Лиззи.

Стивен предпочел промолчать.

— Если ты не дашь мне такого обещания, то я повторю судьбу Симоны и покончу с собой, — твердо добавила она. — И не думай, что меня остановят идиотские меры, вроде решетки на окнах.

— Я обещаю, что больше попыток не будет, — солгал Стивен, понимая, что иначе Лиззи не успокоить.

— Поклянись! — потребовала та.

Когда Стивен кивнул головой, Лиззи ласково погладила его по щеке:

— Спасибо тебе за все. Я люблю тебя, как друга. Если бы тебя не было рядом все эти месяцы, я бы действительно не выдержала. А теперь иди, Стивен, я ужасно устала и хочу отдохнуть, — отвернувшись к стене, она натянула одеяло на голову. Стивену оставалось лишь подчиниться и уйти...

* * *

… — Стивен, быстрее, — прикрикнул на него Бломфильд. Элизабет только что умерла у них на глазах. Айден все же выбрал второй способ и решил дождаться естественного развития событий. Это было вызвано тем, что Лиззи «дотянула» до начала мая, что почти равнялось семи месяцам обычной беременности. Обрадовавшись этому, Бломфильд решил попытаться получить ребенка обычным способом и только в крайнем случае использовать кесарево сечение. Но Лиззи умерла, едва начались настоящие схватки.

Выхватив у Стивена скальпель, Бломфильд решительно занес его над оголенным животом умершей и … замер, настигнутый заклинанием своего помощника…

_____________________________________________________________________________

За полчаса до этого…

— Стивен, оно не должно выжить. Это настоящее чудовище, только в обличии ребенка. Пообещай мне, что сделаешь все возможное для этого, — обезумевшая от боли Лиззи с почти нечеловеческой силой сжала его руку. — Я тебя умоляю об этом…

_____________________________________________________________________________

Час спустя.

… Как Стивен вынес этот час рядом с телом мертвой Лиззи и замерзшим Бломфильдом он и сам потом ни понимал. Ему пришлось пережить настоящий шок, когда не родившийся ребенок неожиданно начал рваться на свободу, словно понимая, что вот-вот умрет. Тело Элизабет дергалось из стороны в сторону, Стивен смотрел на него, испытывая настоящий ужас и панику. Он не мог закрыть глаза, ему надо было не позволить Бломфильду очнуться. Но скоро ребенок затих, словно сдался. И только тогда Стивен позволил ученому «отмереть».

Для Бломфильда время пролетело, словно одно мгновение и он тут же продолжил орудовать скальпелем. Но все было уже кончено, ребенок — это был крупный мальчик — был мертв.

Стивена вдруг затошнило и он бросился вон из комнаты. И совсем не видел, как Бломфильд замер, глядя на настенные часы, которые показывали совсем не то время, которое должны были…