Прячься (джен)

Звезды следили за мной, словно бесы, притаившиеся в ночи.

Пришлось неловко перелезть через плетень, огибающий территорию парка.

Отсюда все три оранжереи были в зоне видимости. Перед той, которая была мне нужна, устроена небольшая запруда. В тишине лягушки приветствовали друг друга.

Больше всего я опасался сигнальных чар, установленных на оранжереях. У меня будет не более минуты, чтобы срезать несколько плодов и ретироваться.

Притаившись в тени деревьев, я выждал, когда пройдет патруль. Пока они не успели скрыться за ближайшей оранжереей, я достал Невидимый шар и отлевитировал его к павильону номер два. Однако на нем не было сигнальных чар.

Не повезло.

Тогда я отправил шар к первой оранжерее. И, — о, счастье, — воздух прорезал раздражающий визг. Не настолько отвратительный, как мне бы хотелось, но и этот в конце концов должен подействовать охране на нервы.

Охранники ожидаемо кинулись к первой оранжерее. Я терпеливо ждал в своем укрытии. Делая сегодня днем вылазки на эту территорию, я выяснил, что хотя сигнальных чар по периметру парка нет, но наложить Дезиллюминационное заклинание невозможно. Это порядком усложняло задачу.

Охранники тщетно осматривали оранжерею, луч от палочек обшаривал все углы.

Через несколько минут один из них выключил вой, и я смог услышать, как они переговариваются между собой.

— Да нет тут никого! Может птица залетела, не знаю! Включай обратно сигнальные чары.

Охранники вышли, заперли за собой калитку и отошли на пару шагов.

Над оранжереей снова поднялся характерный вой.

— Да что с ней такое?! — охранники начали кричать уже друг на друга. Тот, что повыше, отчаянно жестикулировал.

С неприятным ощущением я отметил, что они оба намного крупнее меня.

Но в магии физическое сложение несущественно!

И все-таки во мне ожила детская неуверенность в своих силах.

Не к месту и не ко времени.

Вой продолжался, охранники спорили, бегая вокруг оранжереи.

Деваться некуда. Время пришло. Я собрал всю волю в кулак. Мне предстояло преодолеть около пятнадцати шагов до нужной оранжереи. И обойти при этом запруду, по извилистой дорожке.

Бесшумно двигаясь, быстро и точно, я подбежал к калитке. Редкая растительность помогала мне быть менее заметным. Я взмахнул палочкой, сирена тут же взвыла, а калитка приоткрылась. Я прошмыгнул внутрь, запер ее, бросился вперед. В руке я сжимал заранее заготовленный нож.

Скорее.

Ядовитая тентакула. Дьявольские силки. Цапни. Все не то.

Здесь было тесно и острые листья лезли в глаза.

В темноте я различил крупные, размером с ладонь, и приплюснутые плоды, свисавшие с одного из деревьев.

Оно! Темный Лорд не обманул. По всем описаниям это была Гомункулова смоковница.

Дрожащими руками я срезал ножом пару штук, сунул в карман и немедленно ретировался к двери. Сквозь стекло было видно, как к оранжерее приближаются скачущие пучки света — охрана с зажженными палочками. Я в панике замер.

Выйти или притаиться здесь?

Не помня себя, я быстро отпер калитку. Свет от палочек был уже в нескольких футах от меня, я метнулся в сторону.

— Билл, я видел его! Там в темноте! И… калитка открыта, Билл, сюда!

Держа палочку наготове, я пробирался назад. В любую секунду я ожидал, что из-за густых ветвей появится охранник. В голове вспыхивали заклинания, которые я стану использовать против него.

Но если я доберусь… Пару шагов. Туда, там темнее. Неожиданно я услышал шелест слева от себя.

Сломя голову, я вильнул вправо и побежал прямо сквозь кусты, не заботясь о том, что могу быть услышан. При очередном шаге мои ноги провалились во что-то мокрое. Всего лишь болото. Оказавшись по пояс в трясине, я почувствовал, как ступни увязают в вязкой массе.

Только не это. Я вцепился в берег, неимоверным усилием выкарабкался.

Кто-то бежал, я слышал, как трава сминается под ногами. Это за мной. В ужасе я не сразу сообразил, куда мне стоит двигаться, и замер на коленях.

Туда. Откуда пришел. Спотыкаясь, я добрался до плетня, казалось, что это заняло добрых полчаса, перелез через плетень, свалился вниз мешком, тут же вскочил, проверил карманы. Плоды смоковницы на месте.

Еще несколько шагов. И я аппарировал в окраину Хогсмида. Я не оглянулся, не знал, что оставил за спиной.

Все. Конец. Я сделал это?

Адреналин накатывал так неистово, что я до сих пор не мог поверить: выпутался.

Нащупав в кармане два твердых плосковатых плода, я вытащил их и некоторое время бездумно разглядывал. Нож я выронил, пока бежал от оранжереи.

Выдохнув, я призадумался: Невидимый шар, артефакт, даже не принадлежавший мне, остался там. Придется за ним вернуться. Но не теперь. Это будет глупо.

У меня не было времени подумать и следовать плану. Где находились охранники, я не знал, если бы они выскочили прямо на тропинку, ведущую вдоль плетня, перелезать пришлось бы в другом месте.

Если бы мне отрезали путь отступления, это была бы катастрофа.

Впрочем, не такая уж большая. Я мог бесшумно прокрасться к какому-нибудь другому участку ограды, но в тот момент не было никаких мыслей о стратегии, только о кратчайшем пути домой. А что, если бы в меня вцепились в последний момент перед перемещением?

Я очередной раз нащупал плоды смоковницы в кармане.

Самая сложная часть моего задания выполнена. Пускай, все прошло не гладко, но это было быстро. И даже легко!

Обрадованный, я зашагал к Хогвартсу. Настроение было отличное. Ну кто бы мог подумать, что я проверну такое? Да еще в одиночку?

Правый ботинок чавкал, носок промок насквозь. Провалиться в пруд, да еще зная, что он там есть. Надо же быть таким дураком.

Наплевать. Заняться самобичеванием я смогу позже.

Пойду сейчас в подземелья и изучу свойства смоковницы. Впереди целая ночь, чтобы ее исследовать! Мало кому в мире это удавалось. Темный Лорд как будто предчувствовал, что это меня заинтересует. Он увидел тайные грезы в моей голове, когда использовал против меня легилименцию. Может и так.

Все равно.

Это вам не воровать ингридиенты у Слагхорна. Это серьезнее. Темный Лорд получит зелье, которое никто никогда не видел.

* * *

На следующее утро я опоздал на завтрак в Большой зал, явился заспанным, но довольным. Ночное приключение до сих пор казалось необыкновенным сном. Все утро я пролежал в постели и как следует обдумал, что мне предстоит сделать. В голове сложились варианты возможных основ для зелья, теперь настала пора для моей самой любимой части работы — экспериментов.

У шестикурсников было довольно много окон в расписании. До обеда мы были свободны, а как раз после был урок Зельеварения. Я еще не знал, смогу ли незаметно заниматься своим зельем перед носом Слагхорна.

К моему удивлению, Слагхорн был настолько туп, что не обращал внимания на то, что передо мной стоит сразу три котла. В одном варился простейший раствор, который он задал приготовить. В другом — два варианта основ для будущего зелья из Гомунколовой смоковницы. Я решил двигаться сразу несколькими путями, не терять времени, копаясь в пропорциях ингридиентов для одного зелья. Свойства смоковницы мне предстояло вычленить путем проб и ошибок.

Поостерегшись добавлять смоковницу при Слагхорне, я убрал в шкаф остывшую основу. Я не раз находил в своем шкафу гной бубонтюбера или помет пикси, которые подбрасывали с намерением поиздеваться над моим увлечением Зельями. Оставалось надеяться, что свежие основы никто не тронет. Слагхорн запрещал мне накладывать на шкаф чары против воров.

Во время обеда я сидел рядом с Мальсибером и Эйвери, которые вяло перекидывались колкостями. Со времени нашего визита к Лорду я их ни разу не видел. И сейчас мне казалось, что прошла чуть ли не неделя, а не всего сутки.

— Северус, пойдем…

— Не сейчас, Кэссиус.

— Ты не собираешься в библиотеку, можешь взять мне?..

— Нет, Науэлл, — отрезал я, доел остатки супа и поспешил вниз, в кабинеты Зельеварения.

Начисто забыв про занятия у Биннса и МакГонагалл, я лихорадочно работал до позднего вечера.

Будничный хогвартский шум постепенно стихал. А мой опыт приближался к кульминации.

Обнаружив довольно специфические свойства Гомунколовой смоковницы, я в полной степени осознал, почему ее выращивание под запретом.

Голунколова смоковница, как главный ингредиент в зелье, была во многом опасна. И идея, способная восхитить Лорда и ученых-зельеваров со всего света, лежала не в нравственной плоскости, а только в научной.

К счастью, мне не приходилось поступаться принципами, которых попросту не было. В науке я придерживался одного правила: можешь — сделай. С другой стороны, нельзя допустить, чтобы какое-либо из моих деяний могло бросить тень на меня. Уверен, Темный Лорд использует мое изобретение с умом. Я ученый, я не могу заниматься всем, каждый должен заниматься своим делом, изобретатель должен изобретать, а политик — заниматься политикой. Мне нужно создавать, а то, как используют мое изобретение — проблемы общественного контроля.

С самого начала было ясно, что зелье для Темного Лорда должно быть полезным и устрашающим. Можно было изобрести пыточное зелье, но это показалось мне слишком банальным.

Чтобы захватить власть, пожалуй, необходимы Темные существа, в конце концов, чистокровные в меньшинстве, и если сторонников Лорда начнут поочередно уничтожать, то через полгода не останется никого. У меня уже сложилось стойкое впечатление, что круг приверженцев Темного Лорда исчисляется пока что теми немногими, кого я успел увидеть на прошлом собрании. От этого предположения я отталкивался, когда понял, что может сделать смоковница в умелых руках.

Когда-нибудь я перестану отбрасывать свои благие намерения в сторону, но сейчас у меня нет времени на милосердие, на жалость. Для Лили я всегда таким был, и что мне это дало?

В классе было душно, пахло травами и разогретыми котлами.

Взвесив унцию семян на весах, я аккуратно опустил их в бурлящее зелье.

Пока я помешивал зелье, в голову лезла всякая ерунда: интересно, лицо Темного Лорда с рождения такое? Или это от экспериментов с магией? А человек ли он вообще? Может быть, он наполовину инфернал? Я хмыкнул: в таком случае, он должен быть лояльнее к полукровкам.

И все-таки я был небрежен в выполнении своего задания. Меня не схватили только чудом. Вишенкой на торте была потеря Невидимого шара, за которым теперь придется вернуться, рискуя больше, чем в прошлый раз. Остается надеяться, что его не обнаружили.

Пузыри в котле не лопались, зелье было густым и вязким. Я с восторгом обнаружил, что пузыри стали надуваться до такой степени, что один из них поднялся в воздух и завис над котлом. Отложив палочку для помешиваний, я вооружился волшебной.

На этом чудеса не закончились: пузырь раздулся до размеров квиддичного мяча, внутри он был начинен тонкими сложными переплетениями, пронизывающими его насквозь, которые, как живой организм, пропускали через себя пучки желтого света. И вскоре вся поверхность пузыря, неровная и дышащая, сияла ярким канареечным светом. Я уже догадался, что делать.

Откупорив вместительный флакон, я повел палочкой, и результат эксперимента медленно перетек под воздействием моего заклинания внутрь. Я заткнул пробку.

Невероятно. По сути зелье стало прародителем для совершенно новой субстанции, существующей теперь независимо.

Любопытно, хватит ли одной порции зелья для зарождения еще одной материи. Я приготовил новый пузырек и принялся ждать.

Но как бы я не подогревал зелье, больше ничего путного не выходило. Пузыри стали лопаться, ни один из них не поднялся в воздух.

— Эванеско.

Предосторожности ради, я уничтожил все следы своего деяния. Мало ли как поведет себя зелье с течением времени. Благо, я решил подождать со своим исследованием до ночи, и окружающие не видели весьма необычного эффекта от моего зелья.

Озаренный внезапной догадкой, я запустил пальцы в волосы.

А ведь я могу развивать эту мысль дальше. Могу получить не просто темную материю, но даже новый организм.

Открыв учебник по зельям, я накорябал примерные ингредиенты, сгруппировав их по стадиям приготовления. Нет, что-то не так. Здесь может быть несколько зелий, отдельно приготовленных, которые я могу смешать, а потом посмотреть, что выйдет.

Небанальные способы приготовления зелий всегда меня пленяли.

Мне срочно нужно было с кем-то поделиться этим.

На седьмом курсе учился студент по фамилии Марлоу, который мечтал о карьере зельевара. Он был сравнительно неглуп, но в общении оказался приторно вежлив и словоохотлив, поэтому свои мысли по некоторым поводам я присылал ему в форме записок или схем. Приятно было иметь рядом человека также заинтересованного, который мог понять меня с полуслова.

Раскрыть ему рецепт зелья, над которым я сегодня работал, было немыслимо. Поэтому я набросал нечто схожее по рецепту на полях своего учебника. Заменив Гомунколову смоковницу на более безобидное растение, потом направил от столбца с рецептом стрелки на две колонки с двумя разными, но законченными зельями, и чуть ниже пририсовал две стрелки, объединяющие их в одно новое зелье с основой для него, сваренной отдельно. Я оторвал страницу от учебника, а потом восстановил ее с помощью заклинания. Часто приходилось прибегать к этому, денег на бесчисленное количество пергамента, которое я переводил на наброски и идеи, не было.

На сегодня все. Я глянул на часы. Половина пятого утра.

Если я заявлюсь сейчас к Темному Лорду, как он отреагирует? В конце концов, именно этой ночью истекал установленный срок.

Свечи в классе были погашены. Дверь я прикрыл, будто здесь никого и не было. Пузырек с моим изобретением оттягивал карман.

Не могу терпеть. Представлю зелье Лорду сию минуту. Может быть, он даже проверит его свойства на ком-нибудь, подвернувшемся под руку. Надеюсь, не на мне.

Ладно, не время для подобных острот.

Когда я аппарировал к замку среди скал, в первую секунду подумал, что меня занесло куда-то не туда. Похоже, в этой местности нагрянули незапланированные мартовские морозы: округа была припорошена свежевыпавшим снегом.

Ворота были заперты на засов, но как ни странно, поддались простой Алохоморе. Я осторожно вошел внутрь, как только запер за собой дверь, передо мной из ниоткуда материализовался Пожиратель. Он ничего не спросил, смотрел на меня безразлично или даже бездумно. Но его манера подкрадываться пришлась мне по душе. Он профессионал. Что-то вроде охраны Лорда? Вполне возможно.

— Темный Лорд ожидает вас, — словно прочитав мои мысли, сказал Пожиратель. — Следуйте за мной.

Он повел меня не через подземный амфитеатр, а окольным путем. Мы поднялись по роскошной многопролетной лестнице, проследовали длинную анфиладу комнат без мебели с пустующими портретами: хозяев этих рам и полотен словно выгнали из своего обиталища.

Темный Лорд находился в мрачной гостиной, из мебели здесь было только резное кресло и картина, повернутая лицом к стене. Он сидел в кресле и гипнотизировал взглядом картину, будто пытался прожечь в ней дыры.

Пришел ли я не вовремя? Впрочем, раз он меня принял, значит, ничего не имеет против моего визита.

Когда Пожиратель удалился, я перешел к делу, изо всех сил скрывая самодовольство:

— Зелье готово.

— Вот как, — равнодушие Темного Лорда меня не чуть не смутило. Мне были ясны мои цели, и отступать я не планировал.

Выставив на обозрение пузырек с переливающейся субстанцией, я объяснил:

— Это Темная материя, способная по моим предположениям, превратить любое живое существо в Темное существо, которое будет безоговорочно подчиняться магу.

— …Подчиняться магу, — эхом повторил Темный Лорд. — Разве у нас нет для этого эльфов?

— Вы никогда не заставите эльфа быть безжалостным или жестоким, потому что по натуре они робкие существа, — ответил я. — Они подчиняются волшебникам по своей воле, и если им приказать что-то, чего они делать не желают, они выполнят это без надлежащего усердия. А нам нужна покорная и сильная армия.

Пожалуй, я был излишне самоуверен, высказываясь столь откровенно. Да и говорить «нам» было слишком поспешно. Похоже, Темный Лорд потому и не спешил одобрять меня.

— Что значит выражение «по моим предположениям»? Вы не испытали это зелье?

— У меня нет подопытного материала.

И, благодаря Темному Лорду, я надеюсь его получить. Эти слова вертелись на языке, но мне хватило ума не произносить их.

Темный Лорд взмахнул палочкой. Я решил было, что он вызывает эльфа, но вместо этого в комнату вошел уже знакомый мне Пожиратель.

— Позови Кронуса.

— Да, мой Лорд, — к моему изумлению, Пожиратель поклонился Темному Лорду.

Может быть, это был не Пожиратель, а всего лишь слуга. Впрочем, в волшебном мире слуга-человек был величайшей странностью. Могло ли случиться так, что у Темного Лорда не было домашних эльфов? Я наивно полагал, что он, как и большинство слизеринцев, чистокровный, но ведь существовали шансы, что это не так. После этой догадки мои симпатии оказались на стороне Темного Лорда целиком и полностью. Не чистокровный волшебник, сумевший подчинить себе аристократов? Это требовало отдельного восхищения.

Темный Лорд крутил в руке флакон с зельем, которое в предрассветных сумерках наливалось сочным оранжевым цветом. Была ли эта игра красок в другом освещении или зелье меняло свою консистенцию, я не знал. По моим расчетам, после приготовления оно не должно было проявлять другие свойства, хотя существуют зелья такого рода, но они встречаются довольно редко и в школьном курсе их не изучают.

Несколько минут ожидания показались мне томительными. И вот явился человек, которого звали.

Стоп. Темный Лорд испробует мое изобретение сразу на живом человеке?

Внимательно рассмотрев новоприбывшего, я уловил признаки, которые могли вызвать желание испытать зелье именно на нем: низкий лоб, массивная челюсть, отсутствие намеков на интеллект во взоре. И, конечно, палочка, торчавшая из кармана и грозившая вывалиться.

— Выпей, — приказал Темный Лорд, протягивая Пожирателю по имени Кронус пузырек с моим зельем.

Кронус поклонился, откупорил пузырек и, не задумываясь, проглотил содержимое.

Ничего себе исполнительность. Вряд ли я смогу без вопросов выполнить любое поручение.

Как бы то ни было, не стоит ставить себя на одну доску с безмозглым амбалом наподобие Кронуса.

Когда Кронус осушил пузырек, я так и впился в него взглядом. Похоже, внутренние ощущения были не самыми приятными. Он схватился рукой за грудь, а в повисшей руке сжимал пустой пузырек, который я выдернул, не переставая его разглядывать. Безумно любопытно, как проявит себя мое изобретение. Ведь я впервые что-то испытывал по-настоящему.

Зрачки помутневших глаз Кронуса резко расширились.

Глаза стали абсолютно черными. Все, как я и представлял, семена смоковницы влияют на зрение. Теперь оно стало отличным от человеческого, допускаю, что он улавливает только определенные цвета.

Кронус жадно уставился на Темного Лорда.

Мне показалось, что Темный Лорд хочет что-то приказать Кронусу, но потом его взгляд скользнул по мне, и он изменил решение. Он взмахнул палочкой, и Кронус строевым шагом вышел из комнаты.

— Действие любого заклятия теперь будет невозможно снять, — я осмелился высказаться. — Он будет выполнять приказ до самого последнего и ничто его не остановит. В этом смысле он похож на инфернала.

Темный Лорд никак не отреагировал на мою реплику, ни словом, ни жестом.

— Продолжайте работу над этим, — сказал он буднично.

Я хотел было спросить, позволит ли он мне и дальше работать на него, но он остановил меня:

— В следующую субботу будьте здесь в восемь. Я самолично провожу занятия по боевому искусству, которые вам необходимо посетить.

— Благодарю вас, — обрадованно произнес я.

Темный Лорд вынул из кармана пергамент, зажег свечу и принялся читать под ее светом.

Я неслышно вышел, чтобы не нарушать его покой.

То, что Темный Лорд не соизволил даже попрощаться со мной, было досадно. Что ни говори, в его понимании я слишком мелкая пешка, но я заставлю его поменять свое мнение. Я буду заниматься боевыми искусствами так усердно, вложу труда больше, чем в зелья или учебу. Полный решимости, я покинул замок.

По возвращении в Хогвартс я отправился сразу на завтрак. Утренняя встреча с Темным Лордом занимала все мои мысли, поэтому, когда я вошел в Большой зал и прислушался к знакомым звукам, школьные заботы показались мне чем-то бесконечно далеким.

В такую рань почти никого не было, я сел на скамью и только тогда почувствовал зверский голод. За последние двое суток я почти не ел и не спал, и теперь напряжение резко спало. Я набросился на еду.

Темный Лорд дал мне шанс. Сейчас я даже не мог оценить масштабов случившегося, но предчувствовал, что в среде Пожирателей мне самое место. Как там говорил Темный Лорд? «Вы избранные, я сам отыскал вас». Едва ли это относилось ко мне, но было бы приятно так думать. И он поощрил меня продолжать свои исследования в области Гомунколовой смоковницы. Кто бы мог еще подтолкнуть меня к этому? Никто, кроме Темного Лорда. К счастью, плоды смоковницы оказались довольно крупными. У меня осталось довольно материала для опытов. Займусь этим после первого урока.

Ходить на уроки теперь казалось чем-то до невозможного скучным. Впрочем, необходимость получить образование и вместе с ним достойное место при Аптеке в Косом переулке, не отпадала.

— Я погляжу, ты в хорошем настроении, — произнес вместо приветствия подоспевший к завтраку Мальсибер.

Его замечание обидело меня.

— В каком это смысле?

— Последние пару дней ты на всех огрызался, — ответил за Мальсибера подошедший Эйвери.

— Последние пару дней вы мне всячески надоедали, — скривился я, отодвигаясь от Эйвери, который плюхнулся на скамью.

— Значит, выполнил то, что тебе Он поручил, — таинственно понизив голос, сказал Мальсибер.

Эйвери тут же навострил уши.

— Не понимаю, о чем речь, — отозвался я, пряча ухмылку.

Эйвери, похоже, прибывавший в веселом настроении, заметил:

— Мы с тобой тоже делиться ничем не будем, в таком случае.

— Очень нужно, — обронил я, допивая чай.

Давно мне не было так хорошо в Большом зале, не знаю, почему, но я чувствовал, что жизнь наконец-то налаживается, среди туч появился просвет.

Я задумался о том, сообщит ли Лорд мне о воздействии зелья на его Пожирателя. Как мне продолжать работу, если не знать результатов первых экспериментов?

Меня мало волновал человек, который подвергся воздействию зелья. Если Темный Лорд счел его кандидатуру подходящей, что ж, так и быть. Но в дальнейшем мне не хотелось бы испытывать изобретения на здоровых людях. Пожалуй, кому-нибудь вроде Люпина его и можно дать, но не более того. Люпин тоже не совсем человек, иногда мне кажется, что его пустая волчья сущность никуда из него не уходит, а прячется под привычной личиной. Впрочем, — я вспомнил о его изрешеченном Сектумсемпрой теле, — кровь у него вполне себе человеческая.

Кстати, о Люпине.

Компания Поттера заявилась в Большой зал. И Люпин, конечно, был среди них.

После того случая с Сектумсемпрой он откровенно меня сторонился. Уж не знаю, как им удалось объяснить все Помфри, если они вообще обращались в Больничное крыло, но мой поступок прошел мимо внимания учителей. Первое время мне было неприятно даже смотреть на Люпина, как будто каждый раз что-то колючее попадало в глаз, но сейчас волнение поутихло. Никто, кроме него, не виноват, будет знать, что мне под горячую руку лучше не попадать.

Теперь, глядя на Люпина, я всерьез задумался: а смог бы я испытать свое новое зелье на нем?

Вполне возможно, бесчувствие, в котором пребывает Темное существо, подарит ему покой. Ему больше не нужно будет притворяться, что он раскаивается, огорчен, радеет за мораль, я же знаю, что ничего этого нет.

Это все пустое.

Едва ли я решусь совершить такое под носом у вечного покровителя Люпина — Дамблдора.

Поскольку я явился на завтрак без сумки с учебниками, я спустился в спальню, чтобы забрать ее. И снова эти четыре стены. Теперь казалось невыносимым ходить на уроки, когда я узнал, что где-то есть замок, в котором для меня открыты двери в любое время суток, где делается то, на что я бы никогда не решился.

И все-таки: смог бы я поступить подобно Темному Лорду? Сознательно уничтожить человека, как личность?

Если не смогу, значит из меня не выйдет хорошего ученого, закруглил я.

И с тем я взвалил сумку с учебниками на плечо и влился в будничную жизнь студентов Хогвартса, спешащих на занятия.

* * *

Вечером все того же бесконечно долгого дня я пришел на ужин в Большой зал и опешил: он был украшен в цвета Гриффиндора.

— Что это значит? — спросил я проходившего мимо Нотта.

— Юбилей у МакГонагалл.

Очередной повод выставить напоказ эмблемы Гриффиндора. Когда все рассаживались за стол, я пересекся с Марлоу, который протянул мне свой учебник за седьмой курс со словами:

— Одалживаю на время.

Поняв его намек, я взял книгу.

Внутри я обнаружил свою собственную записку, на которой красной тушью было обведен один из рецептов зелья и ниже стояла приписка:

«Я бы использовал это в качестве первой стадии зелья, а остальное для последующих. Выбирай легкие пути. Недаром придумали сложносоставные зелья. А в целом, интересная идея, в работах Белби упоминается нечто похожее, посмотри в нашей библиотеке, может, пригодится».

Марлоу ничего не понял. Сложносоставные зелья — это скука, никого не удивишь. На свежую голову моя ночная идея теперь выглядела действительно излишне мудреной, и Марлоу был прав, достижение цели кратчайшим путем — признак наличия ума, однако я не открывал ему рецепт зелья, который я на самом деле собираюсь варить, и эффектов, которые я от него жду.

Мог ли он догадаться, что я имею в виду не совсем то, что открыл ему? Вполне.

Не стоит забивать себе этим голову. Вряд ли и он этим занимается.

К концу ужина Дамблдор поднялся из-за стола, и мы выслушали скучную речь о достоинствах МакГонагалл, которая скромно смущалась на своем конце стола.

— А теперь я прошу вас поднять свои кубки в честь профессора МакГонагалл! — объявил Дамблдор.

— Только этого не хватало, — простонал рядом со мной Эйвери.

Большинство слизеринцев прохладно отнеслись к энтузиазму Дамблдора и поднимали кубки неохотно. Я же сделал это, как положено. В конце концов, она преподаватель, и необходимо проявлять минимальное уважение к ней.

— Выпьем же за здоровье профессора МакГонагалл!

— Долгих вам лет жизни, Минерва! — пропищал со своего места Флитвик и покраснел.

Прежде чем Дамблдор успел пригубить вино, он ненадолго встретился со мной глазами. Я вспомнил пространную беседу в его кабинете и «очаровательную» просьбу не раскрывать тайну Люпина.

Во мне поднималась холодная сосредоточенная злоба. Больше никогда я не подчинюсь Дамблдору.

Я осклабился самой отвратительной ухмылкой, на которую был способен. И Дамблдор отвел взгляд.