Эфир. Часть 1 (джен)

— Хуан-инь гуан-линь, — прозвучал записанный кем-то когда-то голос молодой азиатки. В магазин эзотерических товаров бодрым, практически летящим шагом зашла Любовь. Она проследовала к стойке продавца и не могла подойти к ней. Впервые за все время существования магазина здесь было так много покупателей. Большинство из них — либо молодые девочки, либо женщины бальзаковского возраста, и у каждой в руках что-нибудь было. Несмотря на длинную очередь, в помещении стояла практически гробовая тишина. Любовь сначала застопорилась и пару секунд даже смотрела в затылок длинноволосой особы, внезапно появившейся перед ней. Не пытаясь поинтересоваться о происходящем у своего ближайшего соседа, она покинула змею очереди и твердым шагом направлилась к стойке.

— Девушка! В очередь — комнату разрезал высокий девичий голосок.

— Я здесь работаю — не растерявшись, кинула назад реплику Люба и ускорила шаг, практически перейдя на бег.

— Ты знаешь, сколько здесь таких как ты, которые типа «работают» тут? — её остановила одна из очередных персон и произнесла эту фразу, сопровождая ее жестом кавычек.

— В сторону! — резко произнесла Люба и одним движением отодвинула очередную преграду в сторону, чтобы продолжить движение вперед. Но ей не дали сделать и пару шагов. Издалека Лошадь заметил, что в длинной линии людей зарождается непонятный конфликт.

— Эй! Что у вас там, родные мои? — обратился он повышенным голосом практически в самый хвост.

— Да тут одна, говорит, что работает тут! — выкрикнула одна из девушек.

— Дамочка, ждите своей очереди, — нарочно манерно вновь бросил Лошадь в сторону входной двери.

— Какая я тебе дамочка? — закипев от неслыханной наглости, повысила голос Любовь и добавила: — Эфир из тебя балык сделает, скотина ты непарнокопытная!

Услышав это, стоящий за кассой высокий статный мужчина резко ощутил неприятно подпекающее чувство в области поясницы, и оно спустилось прямо к ягодицам.

— Пропустите её! — практически истерично выкрикнул он, осознавая что это не та ситуация, в которой он может горделиво поднять голову и сказать, что не в курсе происходящего и не знает эту особу. Точнее, он-то мог, но инстинкт самосохранения оказался куда сильнее, чем привычки, характер и сама гордость, из которой он состоял на девяносто девять процентов. Остальной процент был тем самым инстинктом, который активировался и заставил подавить саму свою суть.

Держащие Любу за руки девушки в секунду расступились, но продолжали сверлить ее пронзительными ненавидящими взглядами. Люба подошла к стойке с кассой, за которой стоял внезапно побледневший Лошадь. Ее плечи были немного подняты, ладони сжаты в кулаки. Небольшая вертикальная морщинка чуть выше переносицы рассказывала даже больше, чем походка девушки, которая, по своему обыкновению, надела красивое ситцевое платье на красивое тело с осиным станом.

— Ты понимаешь, что такой выпад даром не пройдет?! — Люба изъяснялась медленно и членораздельно. Правая рука ее была согнута в локтевом суставе, а предплечье смотрело по диагонали вверх. Её кисть была напряжена и заканчивалась кончиком пальца, который острым ноготком показывал на подбородок высокого статного мужчины средних лет. В свою очередь Лошадь застыл, схватившись за борта песочного пиджака. Иногда его ладони чуть смещались вверх или вниз, и под теми местами, где буквально секунду назад были его руки, можно было увидеть еле различимые, но все же заметные темные пятна, оставшиеся от пота.

— Поверь, Эфир узнает об этом! И Эфир... и твои друзья! — Люба неистовствовала и продолжала буквально цедить по слову. А Лошадь, сломленный несколько дней назад, практически дрожал, только представляя о том, что с ним могут сделать. Но, в итоге, натура все же одержала верх. Он распрямился, одним жестом кисти оттолкнул от себя руку Любы в сторону и, смотря на неё сверху вниз, начал говорить.

— Ты хочешь сказать, что мне страшно? ТЫ хочешь сказать, что я буду дрожать от того, что ты прячешься за чьими-то там жопами? Не-а! А твой дружок вообще должен быть благодарен мне за то, что я трачу свое драгоценное время в этом вонючем бардаке! Так еще и делаю ему прибыль на несколько месяцев, а может быть, и лет вперед! Так что, — он протянул большую ладонь к плечу Любы, — В сторону, деточка! Мне работать надо, — и Лошадь отодвинул опешившую Любовь в сторону. Та, не зная, как отреагировать, смотрела на собеседника выпученными от шока глазами.

— Ладно... Ты конечно, ещё та скотина, но... проехали, — оставаясь в состоянии недоумения, сказала Люба — Вообще я здесь по другому вопросу. Новости о путешественниках есть?

— Не-а, — подняв нос к потолку, ответил Лошадь. — Тихо, аки в могиле.

— Это плохо... Может, попробуешь связаться со своими, узнать? — стараясь быть чуть более спокойной, спросила Люба, и это спровоцировало Лошадь поднять голову ещё выше.

— А с чего бы мне это делать? Кто ты для меня?! — уже откровенно наглея, произнёс он.

— Кто. Я. Для. Тебя? — медленно и задумчиво произнесла Люба. — В принципе, — в её голосе было холодное спокойствие — Ни-кто. Но, поверь мне, если ты не выполнишь мою, пока что, просьбу, то я смогу устроить тебе множество неприятностей, причём в самом что ни на есть ближайшем будущем, — все было сказано настолько спокойно, настолько, даже в энергетическом плане, сильно, что толпа девушек и женщин, собравшихся в помещении, умолкла. Все они заинтересованно слушали, чем же закончится эта внезапная словесная перепалка.

«Вот же это мерзкая черта женской натуры, — параллельно с общим действием Любовь понимала, что происходит среди столпившихся в зале женщин. — Всем вам нужен материал для сплетен и долгого последующего размусоливания этого добра... не-на-ви-жу», — за долю доли секунды промелькнуло в её голове.

— Слышь — третий голос ворвался в сложившийся между Любовью и Лошадью диалог. — Смотри, если девушка так говорит о возможных проблемах, которые она может организовать тебе, — зал глубоко вдохнул и замер, пока девушка высказывала свою мысль. — Короче... советую тебе... просто поверь, проблемы будут!

Помещение магазина прямо звенело от нависшей над этим местом напряжённой тишины. Теперь около кассы стояли три действующих лица, на лицах которых застыли совершенно разные эмоции, связанные с происходящим. На лице Лошади отпечаталось непонимание. Взглядом он жадно изучал двух стоящих перед ним девушек. Казалось, что то смятение, в которое он погрузился после речи Любы, выбило его из колеи.

— Л-ладно, — неуверенно, будто бы сопротивляясь собственным мыслям, сказал Лошадь. — Сейчас попробую связаться с... — он запнулся, помолчал, а потом полез в карман за своим телефоном. — Попробую связаться, короче.

Большой палец правой руки запрыгал по экрану в поисках необходимого для телефонного звонка абонента. Найдя, остановился на несколько секунд. Лицо Лошади было озадаченным, а в глазах читался вопрос: «А почему я, собственно, должен?». Ответом были суровый взгляд Любы и доверительный тон встрявшей в разговор девушки, которая очень доходчиво объяснила, что от этой услуги с него не убудет.

— Алло! Да, я... Есть новости от путешественников? — понурым голосом начал говорить Лошадь. — Да, в магазине. Люди?... Эм, есть. А что? — он задумчиво сканировал слова, которые приходили к нему по сложной системе радиоволн. — Хорошо... заходи. Только ты того, не ответила мне. Как о чем? — он нахмурился. — Наша парочка что-нибудь сообщала о своем путешествии на Запад? Нет. Ладно, я тебя понял. Да, хорошо, жду. Не, ничего. Придешь, расскажу. Давай.

— Спасибо, я все уже поняла, — сказала Люба, не дав ему ничего съязвить на тему тщетности его звонка. — Кто прийти должен?

— Не важно... и кстати, не сюда, — грубо ответил Лошадь. — Еще что-нибудь на-да? — нервно, с брезгливостью и насмешкой, произнес он.

— На этом все. Я пойду. Работай, — стараясь не обращать внимания ни на искаженное лицо, ни на весь напыщенный пафос недовольства временного продавца магазина эзотерических товаров, Любовь покинула здание. Как только это произошло, толпа вновь оживилась. Девушки вновь по одной подходили к высокому мужчине в красивом пиджаке, просили его продать то ромашковый чай, то экстракты Алоэ Вера, женьшеня, жасмина, розы, шалфея, авокадо, чайного дерева, календулы. Ещё у каждой в руках была книга или несколько книг. На задней стороне переплетной крышки практически каждой сжимаемой книги была фотография этого самого мужчины.

Девушки дисциплинированно, спокойно, словно роботы, подходили по одной, следуя идеальному алгоритму очереди. Ни одна не пыталась спешить, грубить, лезть. А все потому что, этот гордец писал самые популярные романы про чувства и любовь, и каждая из присутствующих уже фантазировала себе, как она завоевывает его сердце. Таким образом, девушки старательно показывали лишь самые сильные свои стороны и ждали, пока очередная отойдет от стойки, чтобы можно было попробовать себя, свою удачу.

Так Лошадь уже несколько дней продавал, общался, подписывал, общался, принимал и сам произносил комплименты, флиртовал, продавал и наслаждался ощущением того, насколько он востребован. Улыбка не сходила с его лица, а сама ситуация выпрямляла его спину и закидывала голову выше и выше.

Так время быстро направляло планету Земля по орбите, медленно разворачивая ее другим боком к Солнцу, что предвещало наступление вечера и что заставляло уставшие от бесед голосовые связки болеть и похрипывать. Лошадь, вымученный слишком большим количеством внимания, по-прежнему старался стоять ровно и поднимать-поднимать и грудь, и нос как можно выше, говоря тем самым что-то вроде: «Да-да! Посмотрите на меня! Я тут самый замечательный, талантливый... самый великий из величайших!» Так, будучи на поводу у древнего чувства под названием «эгоизм», он как котенок бегал за лучиком света, играя с ним и даже не задумываясь о том что сие действие можно обозвать смехотворным перфомансом «Кто похвалит меня лучше всех, тот получит...», здесь необходимо было сделать паузу в названии, чтобы добавить высокомерное и горделивое «может быть», а после закончить фразу «сладкую конфету!» с добавлением «в виде меня».

— Хуан-инь гуан-линь, — прозвучал голос девушки-робота-швейцара, и в помещение вошла невысокая фигура в не просто красном, а насыщенно-красном балахоне. Её немного скрученную вперед фигуру нельзя было спутать, и Лошадь сразу облегченно выдохнул.

— Магазин закрывается, — сказал он, уже откровенно хрипя. — Завтра мы сможем продолжить. А сейчас мне необходимо поговорить с бухгалтером нашего скромного ИП, — последняя реплика вызвала волну недовольства и разочарованных выдохов. Однако столпившиеся особы не стали ни спорить, ни настаивать на своем. А все благодаря своему стимулу.

Прошло буквально несколько минут, и Лошадь, подойдя к двери вслед с последней из покидающих его фанаток, перевернул табличку с надписью «открыто» на другую сторону, говорящую об окончании рабочего дня. Так, вошедшая фигура, которую он назвал бухгалтером, и сам временный продавец остались наедине.

— О чем ты хотела поговорить со мной, Крыса? — направляясь в сторону стойки с кассой, нетерпеливо спросил Лошадь.

— Подожди! Всему свое время, — с хитрой улыбкой ответила она. — Сейчас сюда приедет еще один человек, и только после этого мы начнем. Ты, кстати, дверь там не закрыл? А то я задумалась и пропустила этот момент.

— Да, закрыл, — в недоумении ответил Лошадь.

— Эм... впрочем, не важно. Постучит или позвонит. Ты, главное, слушай внимательно, — сказала Крыса.

— Думаю, если сегодня я еще хоть раз услышу это «Хуан-инь гуан-линь», я чокнусь, — сказал Лошадь, только что осознав, что весь этот день дверь практически без остановки открывалась и закрывалась, отчего робот то и дело вопил... вопил... вопил... и действовал на нервы.

— Так, а кого ждем-то? — миновало примерно полчаса с того момента, как Лошадь закрыл дверь и, не выдержав тишины, все же задал мучивший его вопрос.

— Жди — холодно и отрешенно ответила Крыса, которая медленно ходила между рядами с книгами и иногда брала одно из творений писателей-однодневок с их полезными советами по зарабатыванию денег, по работе над собственным, или семейным, или общим счастьем, с лайфхаками разного уровня сложности и прочими «очумелыми ручками» в рамках собственного мозга.

— И ты мне ничего не скажешь до того момента, пока тот кто-то не придет? — нервно спросил Лошадь.

— Не-а! Ничего не скажу! — Крыса игриво посмотрела ему в глаза.

— А позвонить и поторопить не вариант? — выходя из душевного равновесия, спросил он.

— Не-а! — даже немного флиртуя, сказала Крыса. — Жди готового. Считай, что мы твои гости, а ты, — она, не отводя глаз от удерживаемой в руках книги, ткнула в его сторону пальцем. — Очень хороший, гостеприимный хозяин.

— Да что ты себе позволяешь?! — понизив голос от злости, произнес Лошадь, скрипя зубами. — Чтобы я кого-то ждал? Да чтобы мне говорили, кто я и что я?! Крыса, ты берега перепутала? — вкрадчиво, от захлестнувшей ярости болезненно проживая каждое слово, проговорил он, одёргивая пиджак цвета самого прекрасного пляжа, который только можно было отыскать на маленькой планете.

Крыса повернулась и подошла к нему. Ее маленькие, хитрые, хищные глазки впились в негодвумя острыми кинжалами. Так она смотрела на него несколько секунд. Внутри достаточно крупного и достаточно мускулистого мужчины все свернулось в небольшой комок нервов. и сам он стал словно бы меньше. Это было так, будто разница в росте и в физическом развитии не просто сгладилась, полностью сошла на нет, и они поравнялись, но так было только одну секунду, так как Лошадь продолжал уменьшаться пропорционально тому, как росла Крыса.

— Ты смотри мне. Я церемониться, если что, не стану ни с тобой, ни с кем другим, — грозно проговорила Крыса, а её руки нервно затанцевали вальс поглаживаний. — Так что жди. Не ты один ожидаешь. А сущность свою, можешь того, поглубже себе за... — она не успела договорить, так как прозвучал громкий и настойчивый стук в дверь.

— Давайте быстрее! Тут, типа, дождь идет, — вслед за стуком прозвучал девичий голос, больше похожий на звук прекрасной флейты.

— Да! Да-да! Быстрее, — словно задорно лая, первый голос был дополнен вторым, тоже девичьим, но если прозвучавший пару секунд раньше Лошадь не узнал, то с этим все было ясно как день. Торопливо подойдя к двери, он извлек ключи из кармана своего красивого песочного цвета пиджака и открыл её. Как только дверь распахнулась, в магазинчик влетели две девушки, а Лошадь ладонью придержал внезапно нахлынувший рвотный позыв.

«Как же ты тут целыми днями стоишь?!» — нервно подумал он, вспоминая истинного хозяина и стараясь одолеть все тот же позыв, вызванный повтором фразы: «Хуан-инь гуан-линь».

— Наконец-таки вы пришли, девочки! — жутко переигрывая с приторностью голоса, сказала Крыса, и от этого Лошадь сменил цвет с синего на зеленый и вновь прикрыл рот ладонью. Девушка в темно-алой накидке этого не заметила.

— Почему задержались? Вот о чем так настойчиво хотел узнать вот тот вот, — Крыса продолжила говорить и даже вскинула руку в жесте, указывающем на бедного Лошадь. — А еще ему так непонятно, почему просто нельзя позвонить и предупредить о своем опоздании?! — она перед тем, как выпустить слова из груди на волю, добрым слоем поливала их медом. — А я, значит, и говорю, дескать, жди готово! У нас, у девочек, на все есть свои причины.

— К примеру, полное отсутствие уважения к окружающим? — раздраженно спросил Лошадь, от чего его со злобой пронзило три взгляда.

— Вот же... проклятье, — вновь флейта зазвучала в магазинчике. — Все волосы мокрые и, черт, свернулись кудряшками. Ненавижу! — сказав это, такая маленькая, практически седоволосая девушка обернулась, и Лошадь увидел её лицо.

— О как! Змея? — сорвалось с губ Лошади вместе с пришедшим осознанием того, что до этого момента он ни разу не слышал ее голоса. Вторая вошедшая особа начала стряхивать воду на пол со своего дождевика. Это была Собака, которая, по всей видимости, была направлена за младшей сестрой Дракона.

«Значит, тут что-то назревает. Такая компания вряд ли собралась бы сама собой, — вот что обдумывал Лошадь, оставшийся в магазинчике эзотерических товаров на подмене. — А учитывая тот факт, что за Змеей пристально присматривает Тигр... который ещё и вьётся за Драконом... Это значит, что сейчас будет что-то действительно интересное!

— А где Кролик? Она ж вроде тоже в твоём подчинении? — спросил Лошадь, обращаясь к своему начальнику Крысе.

— Она... хах... занимается своим самым любимым делом! — усмехнулась Крыса. — Но, поверь, ей это нравится! Иначе я бы не попросила бы её об этом.

— Блудит, что ли? — сорвалось с уст Лошади, за что в ответ он получил три скорченных в отвращении лица девушек.

— Не блудит, а выполняет своё задание, — высокомерно и быстро проговорила Собака.

— Что, вам надо от меня? — зазвучала флейта голоса Змеи. — Меня ждут Дракон, Тигр и Петух. У нас after party должно быть. Один из крупных партнеров нашего казначея проставляется.

— Слышь, — властно проговорила Крыса, и её ладони закружились в танце. — А есть что-нибудь такое, чтобы мы все могли присесть? — она уже обращалась к писателю, временно ставшему продавцом.

— Есть ещё пара стульев в каморке и вот этот, — Лошадь показал на стул за кассой.

— Тащи те два, — Крыса, в темно-алой накидке, лениво махнула ему рукой и величественно устроилась на стуле около кассы и компьютера, а Лошадь, очень недовольный помыкательством, отправился выполнять приказ вышестоящего в иерархии сообщества. Плюс, он понимал, что Крыса очень сильна своим разумом, вынослива телом и хитра... Он всегда вспоминал, как он выцарапывала глаза в одном клубе, защищая Собаку от трёх молодых человек странной национальности. Крысу били, причём сильно, но она вставала и бросалась им в лицо. В итоге вся троица отправилась в реанимацию, а она бахнула двести залпом и поехала домой. На следующее утро как ни в чем не бывало собрала информацию для сообщества. Это было нечто!

Когда все уселись, а настороженный Лошадь плечом оперся о стену, Крыса выждала небольшую паузу, после чего начала тихо-тихо говорить с очень серьезным видом. Её речь длилась буквально минут пять, но этот монолог заставил глубоко задуматься и Змею, и Лошадь, и Собаку, мысли которой сбивались внезапно подскочившим самомнением.

«Меня посвятили в такую тайну! Я буду участвовать в заговоре! Я часть одного большого дела, и я тоже главная», — сбивчиво думала она, чередуя с захлестнувшими её мыслями детали только что изложенного плана.

— То есть ты так себе это представляешь? — спросил Лошадь, брови которого были сведены к переносице, тем самым образовав глубокую морщинку посередине лба. — Откуда такая уверенность, что все получится?

— Уверенности нет, но есть огромное желание испробовать свою удачу, силу и вас, — она раскинула руки, показывая на присутствующих. — Плюс, вы — не все, кто будут принимать участие. Ещё Кролик, которая сейчас склоняет на нашу сторону Быка, и ещё к нам присоединится Овца. Он сейчас занят подготовкой места для наших тайных встреч.

— А ты не думаешь, что это плохая идея: доверить Овце столь ответственное задание? — практически пропела Змея. — Тем более, этот старик невероятно глуп. Как он сможет обеспечить безопасность и конфиденциальность?

— Ты не смотри на его умственные способности в общем и целом. Это по жизни он законченный идиот, но он очень талантливый... — Крыса не успела договорить.

— Идиот... — фыркнула Собака и тут же пожалела об этом, поймав на себе строгий взгляд девушки в темно-алом легком плаще.

— ...Он очень талантливый, — прокашлявшись, продолжила Крыса. — И что-что, а обеспечивать безопасность и подготавливать убежища он умеет. Ты думаешь, кто отвечал за проекты старой и новой общей штаб-квартиры? — она обращалась к Змее, которая слушала и не до конца понимала того, о чем говорит Крыса из-за давно сложившегося мнения об Овце.

— Бык? — недоверчиво спросила та своим голосом-флейтой.

— Нет. Бык, он — прораб, который руководит таджиками и узбеками. Истинный создатель — Овца. Только он мог столь изощренно поместить столь небольшое, но в то же время невероятно сделанное помещение под землю и обеспечить полную неприступность, — проговорила Крыса.

— А новая штаб-квартира будет?.. — с надеждой получить ответ пролепетала Собака. — Где?

— Я это стараюсь выяснить, — спокойно, но с ноткой разочарования ответила Крыса.

— То есть ты этого не знаешь? — присоединился к разговору Лошадь.

— Нет... пока что, — ответила Крыса и посмотрела ему в глаза. — Овца тоже не знает, где это будет. Только Тигр, Бык и Дракон в курсе.

— А как же Петух? — с непониманием спросил Лошадь.

— А что Петух? — с ещё большим непониманием вопросом на вопрос ответила Крыса.

— Ему не интересно, куда и как уходят его кровные? — повышая уровень непонимания, спросил Лошадь.

— В этом случае ему плевать, — холодно ответила Крыса, руки которой кружились в танце. Сейчас, словно справившись с собой, пересилив эту привычку, она сначала сжала кулаки, а потом положила их на бёдра.

— То есть ты предлагаешь бунт, переворот, революцию? — практически пропела Змея.

— Да! — твёрдо ответила Крыса и хитро улыбнулась.

— А что насчёт Петуха, кстати? — вновь начал задавать вопросы Лошадь. — Ты не боишься что он встанет в позу и всеми своими средствами снесет нас как букашек?

— Нет. Ему вообще все равно. Вообще все — все равно. Думаю, что у него свои взгляды на Розу. Как бы он не оказался третьей стороной. Как бы не получилось так, что он просто выжидает. И как только артефакт появится в штаб-квартире нашего сообщества, он сделает свой шаг. Поэтому, Коник, нам надо готовиться к противостоянию на два фронта.

— Это ж практически самоубийство! — резко сказал тот. — Ты подбиваешь нас пойти против сильнейшего и самого влиятельного из нас! Как ты собираешься провернуть все это?!

— Как только Роза Парацельса пересечёт границу, я хочу её выкрасть и использовать для получения безграничной власти, а не для какого-то мифического алхимического брака, — с хладнокровием в голосе сказала Крыса, и её глаза сверкнули в полумраке магазинчика.

— Безрассудно... — протянул Лошадь. — Но меня греет мысль о том, что я смогу воздать Тигру по его заслугам. Я в деле!

— Я тоже! — флейта голоса Змеи свистнула на секунду. — Только одно условие.

— Какое? — спросила Крыса.

— Отобрать у Дракона все... а главное, Тигра, — сказала Змея, одетая во все белое, не по грязной, полной дождя, погоде.

— Как мило! Тигр будет в центре внимани,я — посмеялась Собака, на что подучила два укоризненных взгляда, от которых внутри все съёжилось. — И я с вами! — коротко сказала она.

— Отлично! — Крыса в темно-алом балахоне хлопнула в ладоши, затем замерла на секунду, перебарывая желание организма вновь пустить ладони в танец. — Как только Бык примкнёт к нам, мы начнём действовать. От каждого из вас мне необходимы решительность и полная самоотдача. Только так мы сможем сместить сложившийся порядок вещей и самостоятельно воссесть на подушки управленцев.

— А что, если не... — Лошадь не успел закончить свою мысль, как был перебит Крысой.

— Никаких «не» не будет. Бык будет вместе с нами. Поверь. Кролик знает... любит... умеет и практикует, — словно немного ёжась, неловко процедила она, сверкая маленькими, хищными, хитрыми глазками.

— Окей... ладно! Давайте попробуем, — пожав плечами, сказал Лошадь. — А теперь, если на этом все, давайте разойдёмся? Мне осточертело это место, эти запахи и мой наглый и настойчивый голод

— Может, все вместе в суши? — чуть ли не хлопая в ладоши, бодро спросила Собака которая, по всей видимости, успела сильно проголодаться, но была вынуждена терпеть все это время.

— И так, под бутылочку винца, мы можем догов... — Лошадь не успел договорить.

— Все, я полетела. Меня ждут сестра и Тигр, — сказала Змея с довольным, но в то же время очень задумчивым видом. — Но я в деле.

Она так резко и стремительно покинула помещение, что сложилось такое впечатление, что в спешке она могла бы потерять свою тень, оставив в том месте, где только что сидела. Оставшиеся помолчали несколько секунд и тоже начали собираться. Пока Лошадь закрывал кассу и выключал компьютер, девушки вызвали такси. Через пару минут три человека покинули магазинчик эзотерических товаров. Их уже поджидала машина, в которую они сели и направились на совместный ужин. Уже в ресторане трио обсудило мелкие детали, касающиеся настоящего. Того, кто и что должен делать прямо сейчас. Так, практически незаметно, вечер перешел в ночь, а после день истек, оставив после себя приятное легкое опьянение и множество планов на недалекое будущее.