Прячься (джен)

Скажите, что это был не сон, пожалуйста. Я повернулся на бок и резко сел на кровати.

Моя серая и унылая комната. Луч, пробиравшийся из-за занавески, высветил сброшенную вчера мантию.

Грязь. Оттуда, где преклонял колени.

Запах гари. Оттуда, где стал частью чего-то большего, чем я сам.

Воск на пальцах. С фонаря, который держал в руках.

Сердце подпрыгнуло в груди. Я поспешно закатал рукав и уселся поудобнее.

Черно-угольный рисунок на предплечье заполнил все мое внимание. Совсем маленький, вчера чудилось, что он на пол руки. Так красивее.

Напрягая мышцы, я наблюдал, как метка меняет свою форму.

А трогать ее можно?

Ну и идиот ты, Северус, как иначе одеваться? Я легко, невесомо прикоснулся. Она почти ничем не отличалась от кожи, только была самую малость шершавой. Наверное, не стоит пытаться вызвать по ней Лорда.

А через ткань просвечивает? Я натянул обратно рукав ночной рубашки. Терпимо, заметна только, если тщательно высматривать.

Пришлось открыть окна, чтобы полюбоваться ей на ярком свету. Дотянувшись до подоконника, я перевесил руку через него и искупал в сияющих лучах дня.

У меня вырвался вздох разочарования. Нет, так она выглядит грубо. Пожиратели ночные существа, все наши тайны спрятаны от солнца.

Эйфория повалила меня обратно на кровать.

Рассказать бы сейчас кому-нибудь. Не поверят. Точно решат, что выдумываю.

Делать ничего не хотелось. Можно позволить себе поблаженствовать.

Приняв душ, я натянул мантию. Плевать, что кругом магглы.

Лето выдалось довольно прохладным, поэтому одежда волшебников приходилась как нельзя кстати. Я вышел из дома и бесцельно бродил по окрестностям.

Как Темный Лорд призывает на собрания? Наверное, пользуется меткой. А если это произойдет во время урока? Не очень-то хотелось бы привлекать внимание преподавателей. Впрочем, вряд ли ему может срочно понадобиться студент. Скорее всего, мы будем встречаться во время собраний. Вставать в круг и пользоваться прочей атрибутикой.

В этом была своя прелесть, должен признать. Хотя мне хотелось бы больше практической ценности от такого рода сборищ.

А как аппарировать в неизвестное место? Было бы странно спрашивать об этом у Люциуса. Но лучше все разузнать, чем не суметь явиться на призыв Темного Лорда.

Мне вспомнились слова клятвы, которые были произнесены им. И дрожь возбуждения пробежала по телу. Такого не забыть.

Едва не споткнувшись о камень, я остановился. Куда я забрел? Ноги сами принесли меня к старым качелям.

Сев на них, дотронувшись до цепей, державших перекладину, я ожидал привычного чувства грусти.

Но эйфория по-прежнему кружила голову.

Здорово, что я могу достичь чего-то самостоятельно.

Если подумать, то я даже не хочу ни с кем делиться везением, которое на меня обрушилось.

Ну не совсем. Стоит поблагодарить Люциуса, о котором я позабыл. Вчера погружение в себя было настолько сильным, что я не заметил, присутствовал ли он на моем посвящении. Надеюсь, что так. В конце концов, всему я обязан именно Люциусу.

Шок между тем не проходил. В полной мере осознавая, что моя жизнь повернет совершенно в другое русло, я не отдавал себе отчета в том, что буду ходить по тонкому льду. Метка не только давала преимущество перед другими, но и налагала ответственность. Пожирателей, как и любых оппозиционеров, преследовали. Нужно взвешивать свои поступки, не поддаваться эмоциям лишний раз, и быть готовым, что однажды за мной явятся авроры. И только тогда станет понятно, стою ли я чего-то.

Какая-то часть меня расцветала при мысли быть раскрытым. Очень хотелось, чтобы люди знали: Северусу Снейпу удалось стать Пожирателем. Свершившийся факт. Точка.

* * *

Не задаваться. И не расслабляться. Это первые правила, которые я установил для себя. Если не следовать им, то нельзя быть достойным метки.

Новое положение в то же время ставило меня чуть выше других, хотя остальные об этом не догадывались.

Темный Лорд был требовательнее сегодня именно ко мне. Предсказуемо: спрос теперь не как со студента, а как с Пожирателя. На мою долю досталось несколько циничных выражений, которые самолюбие не вынесло бы, не красуйся на руке метка; на ноге наливался синяк, в горле пересохло.

Но я нисколько не злился, это только раззадоривало. Мы стояли наизготовку.

— Вы не стараетесь! Соберитесь, наконец! Нельзя размахивать палочкой, не думая! Не забывайте!

Моя память не такая короткая, чтобы забыть, чему он учил.

И я могу доказать это. Сам того не сознавая, он подкинул мне неплохую идею. Мыслить нестандартно? Пожалуйста.

— Обливиэйт.

Позабыв, что собирался сделать, он опустил палочку. И я тут же воспользовался моментом и обезоружил.

Палочка темного дерева взлетела высоко к потолку и упала прямо ко мне в руки. Она была намного тяжелей моей.

Кто-то в зале присвистнул, а кто-то прошептал «обман».

На мгновение я обрадовался, но перехватил взгляд Темного Лорда и одернул себя.

Не зазнавайся. Можешь лучше. Я смущенно протянул палочку Лорду.

— Повторите свой прием, — произнес он с ледяным спокойствием.

Мы снова изготовились сражаться. На этот раз я попытался отвлечь его заклятием, направленным в левое плечо. И сразу применил Обливиэйт, не дожидаясь, пока его щиты сработают.

Не замешкавшись, Темный Лорд не стал отражать мой ложный маневр и сразу воспротивился Обливиэйту.

С самого начала все не заладилось. Окклюменция, дошло до меня. Настолько непробиваемая, что заклинание изменения памяти попросту теряло свою силу и схлопывалось где-то на полпути.

Шокированный, я опустил руки.

Великолепно. Других слов нет.

Темный Лорд невозмутимо сложил руки вместе.

В зале явно не понимали, что произошло.

— Что встал, как замороженный? — спросил Эйвери, приближаясь. — Мой Лорд, вы позволите?

Все шептались. Но мне было не до них. Я-то знал, в чем суть.

Как мне обойти это препятствие? Не удастся воспользоваться легилименцией, объективно он слишком силен в этом. Нужны обходные пути. Но какие?

После Эйвери каждый по очереди предпринимал попытку.

Но все это было несерьезно. Ученики Лорда посмеивались и весело перешептывались. Никто на самом деле не хочет получить новый навык. Им охота только поразвлечься. А для меня лучшим досугом станет решение этой задачи.

Хорошее настроение учеников, похоже, передалось Темному Лорду. Он снисходительно заявил Мальсиберу:

— Неужели никто из вас не знает, что делать?

Мальсибер пытался применить к Темному Лорду в общем-то школьное заклинание, которое в определенных случаях могло бы помочь, но только не при защите оккюменцией. Магия беспалочковая более изящна. Тут не отделаться искрами и размахиванием оружием. Главное орудие здесь сами чары.

Вот оно. Дело в формуле. Наверняка, есть темный аналог Обливиэйта. Думай, Северус, думай. Мозговой штурм не увенчался успехом. Я вспомнил только первую часть сложносоставного заклинания.

Была не была. Присоединю к нему кое-что специфическое, но действенное.

Получается memorperderlimens.

Мне захотелось выйти вперед для очередной схватки, но мозг вовремя пришел в себя.

Что я делаю? Мое знание — преимущество, которое окупится в будущем. Нельзя выдавать себя.

Уязвленная гордость, от того, что выглядел посмешищем, и предусмотрительность еще какое-то время поборолись друг с другом. Но вторая все-таки взяла верх.

Да, безумно хотелось продемонстрировать свою находчивость. Но еще лучше быть умнее.

Темный Лорд не подозревал, как близок я был к разгадке, когда подошел ко мне после занятия.

— Думаю, вы прекрасно поняли, знания в какой области я применил. У вас есть способности к легилименции и окклюменции.

Как он узнал? Копался в моей голове? Это мне не очень-то по нраву.

— Я хочу позаниматься с вами самостоятельно. Ваш природный талант нужно укрепить и развить. Он понадобится в нашей борьбе.

Захотелось дотронуться до предплечья, но я вовремя сдержал порыв. Мой новый статус стоило хранить от всех непосвященных.

Где-то в глубине души я понимал, что Темный Лорд в открытую говорит о намерении использовать мои умения. Талант, как он выразился. Я зацепился за это слово.

Радость вытесняла все остальное. Он находит мои силы достойными, чтобы лично обучить. Я нужен. Я часть большого "мы".

* * *

Малфой-мэнор был роскошен. И изнутри, и снаружи.

Потолок в холле казался таким же бескрайним, как в Большом зале Хогвартса. В каждом углу сгущалась чернота.

Давлевшее надо мной беспокойство мешало расслабиться.

Соберись. Будь самим собой и все пройдет нормально. Твои лучшие качества всегда с тобой и никуда не денутся.

Да, особняк великолепный, но это не повод считать себя ущербным среди богатых людей.

Меня встретил домовик. Он предложил подняться по широкой парадной лестнице, на которой с легкостью поместилось бы двадцать человек. Латунные перила матово поблескивали. Ковер заглушал шаги.

На втором этаже было темно, но я смог разглядеть картины, которыми был увешан коридор. Открытой оставалась только створка двери. Оттуда лился приглушенный свет и громкие разговоры.

Домовик поклонился и исчез.

Когда я вошел, на меня никто не обратил внимания.

Вот и хорошо.

Повсюду были расставлены кресла. Обстановка выглядела уютно, без яркого света и напускной пышности убранства. Кругом были свечи, но горела только малая их часть.

В одном углу небольшого зала шла игра в карты. Несколько человек мирно беседовали, один из них мельком посмотрел на меня. Я был готов снести насмешку, но он не повел и бровью. Мне и полегчало, и стало не по себе.

Между гостями сновало несколько эльфов с подносами, но к закускам никто не притрагивался.

Люциус наблюдал за игрой. Он первым заметил меня.

— Северус, добро пожаловать, — произнес он и пожал руку.

Несколько человек оторвались от карт и посмотрели на меня.

Я стоически вынес чужое любопытство и улыбнулся Люциусу краешком рта. Как радивый хозяин, он отвел меня в сторону.

— Рад, что ты все-таки пришел.

— Красивый дом.

— Благодарю. А ведь я и забыл, что ты у меня впервые. Столько общались, казалось, что ты вхож к нам.

Люциус продемонстрировал мне вверительные грамоты, которые висели на стене:

— В восемнадцатом веке их вручили моему предку. И с тех пор Малфой-мэнор принадлежит нашей семье.

Он с гордостью рассказывал о доме и семье, вычерчивая сложную сеть семейных отношений, охватывавшую всю Британию. Потом обратил свое внимание к настоящему.

— Видишь того высокого худого мага? Когда-то давно он был членом Визенгамота. Всего несколько месяцев, но очень этим кичится. При нем лучше не упоминать ни слова про Министерство.

Потом Люциус указал на осанистого волшебника средних лет, к креслу которого был прислонен посох. Похоже, тот же человек, рядом с которым я стоял после обряда посвящения. У него был низкий лоб, который странно контрастировал с задранным подбородком.

— А этого остерегайся, достаточно малейшего намека на какую-либо тайну, чтобы пустить его по следу.

Следующим был мужчина с белесым шрамом на щеке.

— Это Рабастан Лестрейндж. Имеет на своем счету немало маггловских душ.

— Буду иметь в виду.

Пока мы беседовали, ситуация за столом обострилась. Похоже, кого-то заподозрили в шулерстве.

— Иди во двор и прикончи его Авадой, чтобы держал язык за зубами, во время игры не разговаривают, — пропыхтел сердитый пожилой волшебник с бакенбардами, возле него лежала горка галеонов, ни большая, ни маленькая. Играет не для азарта, а для того, чтобы подзаработать.

— Пошел бы ты, старый хрыч.

— Придержи язык, — грубо одернул нахала Рабастан. — Ты разговариваешь с моим двоюродным дядей.

— А чего не четвеюродным?

Люциусу пришлось покинуть меня, чтобы погасить разгорающийся конфликт.

— Господа, попрошу не обострять.

Оставшись в одиночестве, я не знал, куда себя деть.

— Скучаешь? — услышал я из огромного кресла, в котором в полумраке развалилась женщина с жесткими чертами лица, но огромными выразительными глазами. В ней было что-то отталкивающее.

— Если только от бессмысленных вопросов.

Какое ей дело до меня? Я безразлично промолчал и стал следить за возобновившейся игрой.

Должен признать, и правда было довольно скучно.

Вскоре игроков осталось четверо. Рабастан, его пожилой родственник, Эдвард Забини, которого я помнил по Хогварсту, он был на два курса старше меня; и наконец, Инвикт Мальсибер. Старший брат моего друга.

Очевидно, Пожирателями из них были лишь двое — Рабастан и Инвикт.

Правила я уяснил довольно быстро. Наверное, веселее, когда у тебя есть деньги и ты на них играешь.

Инвикт продул все и со злостью кинул карты на пол. Именно он до этого грубо обращался с пожилым волшебником. До чего несдержанный тип.

От нечего делать я наблюдал за тем, как он развязной походкой подошел к той самой женщине в кресле.

— Вы сегодня особенны прекрасны, Беллатрикс.

Беллатрикс криво усмехнулась.

— Ну будет, а то от моей добропорядочности ничего не останется.

— Очаровательна.

— Да уж, поболее тебя. Иди куда шел.

Инвикт томно вздохнул и двинулся дальше.

На лице Беллатрикс было написано, что она отменная мерзавка. Впрочем, вряд ли кто-то в этой комнате высокоморальными качествами. Кроме меня, разумеется.

— Была бы ты всегда такой остроумной, Белла, — а это уже Люциус. Решил приглядеть за недовольным гостем.

Люциус заметил мою постную физиономию и подозвал жестом.

— Хочу представить тебе моего друга Северуса Снейпа, — обратился он к Беллатрикс.

— А можно как-то уклониться от знакомства со школьниками? — так будто я пустое место, сказала Беллатрикс, но все-таки соизволила раздраженно кивнуть. — Снейп.

— Беллатрикс, — ядовито произнес я. — Приятного вечера.

— Так что ты ищешь, Снейп?

— В каком смысле?

— Сюда не приходят просто так, только лишь за тем, чтобы получить желаемое. Например, право избавиться от своего врага.

— Права можно получить только если есть правила.

— Так ты отрицаешь их существование?

— Вовсе нет, — сказал я с исключительно паскудной ухмылкой.— Надеюсь, это не слишком сложные сентенции для вас?

— В самый раз, — она разозлилась. — Не забудь это, когда в следующий раз будешь стучать зубами, стоя в Круге.

Так она Пожиратель? Стоило сразу догадаться. Но вместе с тем и злобная стерва. Удивило, что она меня запомнила. Я собирался ответить, но вовремя взял себя в руки. Надо запомнить, что это за человек. И не давать ей поводов унижать меня впредь.

Самое обидное, что она права. Я самый юный и бедный из этой компании, все они поглядывают на меня снисходительно. Возможно, страхи действительно проявились в день посвящения. Но я так старался выглядеть уверенным. Проклятье.

Я не человек их круга общения. Чего я, собственно, ждал? Не поддамся. Нарочно сделаю вид, что мне все ни по чем.

Мне никогда не нравилось сливаться с толпой, но здесь просто необходимо не выделяться. Чтобы приспособиться.

Раз этих людей так занимает игра... То что поделать?

Пришлось найти себе место среди зевак, окруживших игральный стол.

Финальная партия увлекла даже меня. Я ожидал, что выиграет Рабастан Лестрейндж, который, судя по поведению остальных, слыл отличным картежником. Но победа досталась Забини.

Его поздравляли скромно. Мне он всегда казался скользким и зацикленным на собственной персоне.

Гости разбрелись по залу, беседы стали оживленней. А я остался стоять на месте, как болван.

— К слову, Северус, я не хотел доверять это бумаге, но у меня есть для тебя первое официальное поручение, — сказал Люциус.

— Слушаю.

— Ты последний год в Хогвартсе и должен подготовить себе замену. Мы обязаны досконально знать о всех возможных кандидатах. И что очень важно: даже о тех, чьи родители выступают против нас. Наблюдай за другими факультетами. Подмечай, кто нам подойдет. У тебя зоркий глаз.

Люциус совершенно не заботился, кем мог быть услышан. А вот мне не нравилось, что о моих делах стало известно Беллатрикс, находившейся рядом.

Раздался шум.

Люциус обернулся:

— А вот и твой супруг, дорогая, с Макнейром.

Красивое лицо Беллатрикс перекосило. То ли от упоминания о муже, то ли от фамильярного обращения Люциуса.

В гостиной и правда прибавилось людей. Только их было не двое, а трое. Верно, последний был настолько ничтожной персоной, что Люциус не счел нужным упомянуть его.

— Лестрейндж, — этого гостя Люциус встречал лично. — Что-то много Лестрейнджей развелось у меня.

Всеобщее внимание было обращено к ним. А я задумался о том, чтобы кое-что испробовать. Почему бы не на Пожирателях, которыми совершенно точно являются эти двое?

Макнейр кажется наиболее уязвимым. Я инстиктивно прощупал мозг, вбирая в себя его эмоции.

Завистливая ненависть к Люциусу. Вот чем наполнен Макнейр. Я почувствовал, как мое тело подчиняется хищными желаниям. Бежать, рвать, и снова нестись куда-то сломя голову.

Перестарался. Я попытался закрыться при помощи окклюменции, хотя это и не имело никакого смысла. Макнейр очевидно был совершенно не защищен. В какой-то мере даже податлив. И я едва не решил, что чувство звериного превосходства над кем-то, обуявшее изнутри, принадлежит на самом деле мне.

В книгах по легилименции часто описывается тяга мага к проникновению в чужой мозг. Она может перерасти в зависимость.

Однако не тот случай. Кто-то следил, я чуял.

Все беседовали группами. Кроме меня и моей новой знакомой.

Похоже Беллатрикс догадалась, чем я занимаюсь.

Она сделала вид, что прохаживается возле и шепнула на ухо, приблизившись непозволительно близко:

— Попробуешь проделать то же со мной, и я выпотрошу твой мозг до основания.

— Так уж до основания? — тихо спросил я.

Ирония судьбы: именно ей одной меня представили. Или Люциус сделал это специально? Впрочем, вряд ли. Легилименты как правило скрывают свои способности. Беллатрикс, не сомневаюсь, тоже.

Больше было нечего делать, как слоняться вдоль библиотечных полок, разглядывая книги.

А среди них было немало любопытных и редких. Краем уха я слышал, как несколько человек вели разговор на похабную тему. С одной стороны, радовало, что дом Малфоя не был наполнен чопорными волшебниками, с другой — не всем приятно знать о том, что творится в чужих извращенных фантазиях.

К сожалению, к ним решил присоединиться старший брат Мальсибера и превратить разговор во всеобщий.

— Джентльмены, позволено ли мне будет вставить слово? — спросил Инвикт громко, чтобы все слышали, не изменив позы, не вынув рук из карманов и лениво, на малфоевский лад растягивая слова.

К сожалению, я был лучшего мнения о воспитании в семье Мальсиберов.

Люциус, видимо, распознал мое недовольство и приблизился.

— Тебе не по душе манеры Инвикта? — его голос был полон иронии.

— Нет, мне очень нравится, особенно, скабрезные шутки.

Беллатрикс подслушивала, глядя на нас поверх стакана с виски, поэтому я не стал развивать тему.

Остаток вечера был довольно тягостным. Люциус время от времени уделял мне внимание, что одновременно и льстило, и огорчало. Создавалось ощущение, что он сочувствует моему положению отшельника в волшебном мире.

Распрощавшись с ним, я с облегчением покинул Малфой-мэнор.

Сколько не пытайся, все равно будешь чувствовать себя не в своей тарелке.

Вспомнилось приглашение Хагрида на чай.

К чему именно сейчас? Прошло полгода. Странно, что оно столь глубоко отложилось.

На долю секунды я проникся к Хагриду теплотой: вот в ком не было ни грамма лжи и лицемерия.

Только жалость, за которую следует презирать нас обоих: его — за то, что испытывает, меня — за то, что ее вызываю.

* * *

Третья партия была почти готова. Мне удалось, благодаря вырабатанной четкой последовательности действий, значительно сократить процесс приготовления каждого зелья для аптеки.

Появилось намного больше времени, и я расширил свой маленький бизнес. Теперь я успевал делать поставки сразу трем аптекам. В Лютном и в Косом переулках, и в Хогсмиде.

Для аптечной лавки в Косом переулке я добавлял в некоторые зелья чабреца, шалфей или мяту для аромата, чтобы они отличались от того, что продавали в Лютном.

Нехитрый план сработал идеально.

Лютный уже потребовал у меня усовершенствовать зелья, чтобы они не походили по качеству на то, чем торгуют в Косом переулке. Я попросил прибавки к жалованию, и они согласились.

Теперь необходимо отредактировать состав зелья для Косого переулка. Чтобы они не догадались об авторстве одного и того же зельевара.

В финансовом отношении все шло превосходно.

А вот с обещанными уроками окклюменции Темный Лорд затягивал, что беспокоило. Все лето он делал вид, что того памятного разговора не было. Может, и впрямь забыл? У такого занятого человека вряд ли есть время для меня.

Но я Пожиратель как-никак. Надо аккуратно спросить Темного Лорда, но не досаждать. Каждый день я упражнялся самостоятельно, перед сном очищал сознание, легко проникал в мысли Мальсибера, Эйвери и остальных на занятиях боевыми искусствами. Но все это было ерундой, перед сколько-нибудь сильным магом. Абсолютно уверен: выполни Беллатрикс свои угрозы, я бы оказался в Мунго.

Несмотря на эти нюансы, лето выдалось прекрасным. Вот что значит жить в свое удовольствие.

На столе в гостиной лежал раскрытый гримуар. Единственное наследство, которое осталось от мамы. Она не разрешала читать и всячески скрывала его существование от отца. Однажды он обнаружил книгу в кладовке, устроил страшный скандал и выкинул. Но я нашел гримуар и припрятал у себя.

Пришло время попробовать кое-какие приемы из него.

А ведь я могу заняться этим прямо сейчас. Нет нужды прятаться от отца или от учителей. Здесь я полноправный хозяин. Впервые я не рвался в Хогвартс, потому что у меня и так было все, что я желал.

Практиковать темную магию? Легко.

«Магический круг, — прочитал я, — представляет из себя защитный барьер от темных существ. Наиболее действенным является круг, начерченный при помощи церемониального ножа. Диаметр круга варьируется от двенадцати до пяти футов».

Ритуальная магия всегда увлекала, хотя зачастую была слишком сложна в применении и не совсем эффективна. Но она отсылала нас к незапамятным временам, когда волшебники пользовались своими способностями совершенно по-другому. В современной культуре осталось не так много приемов, свойственных магам античности.

Раздвинув диван, кушетку и свернув ковер, я очистил пространство для опыта.

Колдовство без палочки — самая завораживающая вещь на свете.

Жестяным ножом я проколол палец, чтобы окропить его кровью и превратить тем самым в ритуальный. Серебряный нож тут пришелся бы к месту. Но где его взять? К тому же неплохо уметь колдовать, используя подручные средства.

Ножом я нацарапал круг, в середине которого находился сам. Но на этом не все.

Сам по себе этот знак ничего не несет.

Обхватив ладонями горсть воздуха, я уловил скопление энергии между пальцев. Как и описано в гримуаре, я сотворил рунический символ.

Сработало. Вокруг меня по траектории нарисованного круга образовался прозрачный щит.

Это было похоже на чары, которые мы изучаем в Хогвартсе, но более полноценные. Под эту стену никому нельзя было проникнуть, она как кокон вокруг владельца.

Хлопнув в ладони, я рассеял чары.

Однако продолжал ощущать невидимые доспехи, охранявшие хозяина от удара в спину, которыми я был отныне наделен. Хотелось бы навсегда.