Консультант (джен)

В магическом квартале Лондона было достаточно мест, где можно душевно посидеть, но лишь два из них подавали крепкий алкоголь: «Дырявый котел» и «Белая виверна». Первый паб Гримм терпеть не мог — грязный и вонючий, он производил отталкивающее впечатление, да и ощущение, что ты сидишь на проходной, никак не желало исчезать. Вообще, Роб заметил, что все входы в волшебный мир, которые должны были быть своеобразной визитной карточкой Магии, выглядели отвратительно. Пожиратели тоже не горели особым желанием сидеть у всех на виду, поэтому выбор был очевиден.

Бар «Белая виверна» хоть и находился в Лютном, выглядел презентабельно, несмотря на криминальную публику. Гримм слышал об этом месте лишь понаслышке и предполагал разное, но реальность превзошла его ожидания. Здесь чувствовался стиль, и даже самая уродливая ведьма здесь смотрелась как королева, в отличие от какой-нибудь средней волшебницы в том же «Котле».

На завалившуюся компанию магов практически не обратили внимания, что прибавило бару еще пару очков. Несколько взмахов палочкой и пара столов съехались вместе. Щит конфиденциальности, дабы не мешать другим посетителям шумом, и можно было начинать веселье.

Все сожаления Гримма растворились будто туман. Алкоголь помог раскрепоститься и все начали рассказывать друг другу истории бурной молодости. Если бы кто-то увидел их компанию сейчас, то ни за что бы не поверил, что перед ним сидят те, кто вселяет страх и ужас. Это были простые люди, которые веселились, вспоминали различные курьезы и забавные ситуации, смеялись и плакали — такие человечные и живые. Больше, чем книжные персонажи.

— …И мы смотрим, реакция какая-то странная, жидкость не зеленая, а белая. Ну мы думаем, надо еще погреть над огнем. И тут как она выстрелит кислотой. Такая мощная струя и прямо в доску. И та плавиться начинает. Мерлин, как же тогда орал старина Слагхорн.

Маги смеются, вспоминая школьные годы.

— …А он сидит, играет, я своими делами занимаюсь, но слежу краем глаза. Сын смеется, шумит, короче активен. И тут тишина. Абсолютная, — Нотт развел руками, — я на него смотрю, а он сидит на полу, взгляд неподвижный, и широко улыбается. Я запаниковал, а потом проследил за взглядом, и смотрю — в камине детская метла пылает!

Гойл сделал глоток и широко ухмыльнулся.

— Радужным пламенем, да? Красиво горела?

— Да! И главное, тихо-тихо, даже не трещала. Вредитель мелкий.

Веселье волшебников искреннее, и Гримм разделяет его с ним.

— А расскажи ты что-нибудь? — обращается к нему кто-то из магов. Роб хитро улыбается.

— Вас когда-либо заставляли ловить рыбу топором? — на этих словах Рабастан давится виски и недоуменно смотрит на него, впрочем, как и все остальные, а Гримм вспоминает одну из самых нелепых, но в то же время смешных ситуаций из колледжа…

— …То есть, по задумке организаторов, это был тест на взаимодействие, мы должны были найти остальных участников и обменять наши инструменты для выполнения задачи. Только не учли они степень нашего креатива и упрямство некоторых индивидов.

Роберт вел повествование, артистично размахивая руками, а маги просто складывались пополам от смеха. Так незаметно летело время, хотя по мере выпитого настроение магов стало приобретать другие оттенки.

— Эх, раньше было лучше, — затянул Крэбб, — вот в прежние времена была энергия, желание показать всем, что ты самый сильный. Оскорбил кто — ты ему проклятье в ответ, палочками сверкали, чувствовали себя настоящими рыцарями. А сейчас… Чуть что, так сразу Темная магия. Ни подраться, ни пар выпустить. Да и пресно как-то! Нету запала! Да и магглы эти везде и грязнокровки. И миссий никаких опасных!

— Так вам адреналина не хватает? — понял Гримм. — Это можно поправить. Здесь, в магмире, — обвел рукой окружающее пространство Гримм, — ведь не особо много увеселительных мест. Хочется пуститься во все тяжкие, но и репутацию сохранить, дабы не прослыть магглолюбом.

— К чему ты клонишь?

— Вы же считаете магглов врагами, так?

— Так. А толку? — нахмурился Джагсон. — Делать-то сейчас ничего нельзя! Милорд запретил своевольничать. Попробуй сейчас напасть на кого!

— Ну, прежде, чем напасть, врага следует изучить. Узнать, чем он живет, дышит, как развлекается…

Лица волшебников стали подозрительными, а затем Крауч широко улыбнулся, осознавая.

— Точно, — Барти стукнул кулаком по ладони, — стать своим среди чужих! Это поможет выяснить их слабости, но подобное можно сделать, только выйдя за пределы Косого.

— Так чего мы сидим? — маги, которые знали каждое заведение магического квартала до последнего кирпича, тут же ухватились за возможность погулять в немагическом Лондоне. А концепция шпионажа не противоречила внутренним убеждениям и позволяла сохранить лицо. — Выдвигаемся!

* * *

Маги — хранители традиций, поэтому все новое и интересное приходит к ним с существенным запозданием. И это касается не только моды и изобретений, но и развлечений. Такая участь не обошла и алкоголь. Маг мир был скуден в этом плане, напитков было не так много, поэтому с таким понятием, как коктейли они были не знакомы. А уж с понятием коктейльная вечеринка…

— Честно сказать, никому точно не известно, когда и при каких обстоятельствах появился на свет первый коктейль, — начал вещать Гримм, ведя Пожирателей по улицам ночного Лондона. — Первая легенда, самая романтичная, относится к тысяча семьсот семидесятому году. В те далекие времена у хозяина бара, расположенного недалеко от Нью-Йорка, пропал любимый петух. Хозяин объявил, что тот, кто найдет пропажу, женится на его дочери, нормальная такая цена, господа? — среди мужчин послышались смешки. — Через некоторое время один армейский офицер принес хозяину бара его птичку. Да только та свой хвост потеряла. Хозяину ничего не оставалось делать, как объявить всем посетителям бара о предстоящей свадьбе. Его дочь, работавшая в заведении отца, от волнения стала смешивать разные напитки, которые тут же начали называть «кок тейл» — петушиный хвост.

— Другая легенда повествует о том, что первый коктейль появился в Англии. А само слово «коктейль» заимствовано из лексикона любителей скачек, называвших нечистопородных лошадей, то есть тех, у которых смешанная кровь, кличкой cock tail из-за их хвостов, торчавших, как у петухов.

— А ведь верно, — Малфой, что был большим ценителем скачек, согласно кивнул, — у полукровок реально хвосты и грива чуть ли не дыбом стоят. Им не тягаться по красоте с чистокровными.

— И по способностям тоже, — крикнул кто-то позади.

— Мы отклонились от курса. Тем не менее, никто не может оспорить тот факт, что свое истинное восхождение на Олимп славы коктейли начали в двадцатых годах нынешнего века в Америке, когда они стали излюбленным, но нелегальным алкогольным напитком сотен тысяч любителей выпить, противостоящих жестокому и неумолимому «сухому закону». Безоговорочный запрет на «производство, продажу и транспортировку алкогольных напитков» жестко контролировал население Америки с девятнадцатого года, то есть с того момента, как восемнадцатая поправка к конституции США стала законом вопреки наложенному на нее вето президента Вудро Вильсона, и до тридцать третьего года, когда в Соединенных Штатах Америки употребление алкогольных напитков стало вновь легальным. Однако это никоим образом не коснулось американских волшебников. В эпоху Сухого закона в США волшебникам разрешалось употреблять спиртное. Президент Пиквери говорила, что в виду и так сложной ситуации «Тема Веселящей воды обсуждению не подлежит».

— Пробовал я вашу водичку, — фыркнул Долохов, — ерунда полная. Взрыватель хоть поинтереснее был. Мозги встряхивал знатно.

— О, тогда я знаю, что тебе понравится, — хитро улыбнулся Роберт, делая себе в голове пометку, — думаю, магглы знатно удивят тебя своей «Ядерной зимой». Итак, продолжим: «сухой закон» вообще сам по себе был провальным. Вопреки всем усилиям полиции, таможенных служащих и налоговых чиновников, незаконная торговля спиртными напитками превратилась в разветвленный, хорошо организованный бизнес, тесно связанный с организованной преступностью. Желая удовлетворить запросы истосковавшейся по алкоголю нации и в то же время увеличить собственные доходы, бутлегеры вынуждены были наладить собственное подпольное производство алкогольных напитков в дополнение к тому огромному количеству выпивки, которое они ввозили в страну из-за границы. В скором времени это привело к тому, что они изготовляли бутылку за бутылкой виски, джина и рома отвратительного качества с такими кричащими названиями, как «лакированный гроб», «ядовитое пойло» и попросту «мешанина». Единственным объединявшим их качеством был, как и у неразбавленного спирта, чудовищный вкус. Хуже того, этими напитками можно было просто-напросто отравиться.

— Какая тяга к саморазрушению, — иронично заметил кто-то из волшебников.

— Как будто это кого-то когда-то останавливало! — возразил Роберт. — Ради своих желаний люди способны на все. Однако страдать вечно никто не желал! Популярность коктейлей быстро росла в условиях, когда владельцы баров по всей стране пытались найти средства, чтобы сделать то, что они продавали, приятным на вкус. Вскоре они стали «последним криком моды», и искусные бармены, которых в Америке называют специальным словом, которое подчеркивает их особенное умение смешивать коктейли, становились живыми легендами благодаря изобретенным ими рецептам коктейлей. Из Соединенных Штатов Америки мода на коктейли распространилась за океан, в Европу: Лондон, Париж, Ницца, Венеция, — чтобы шагать в ногу со временем, там, где основной целью было не отставать от моды, все следовали общей тенденции. А там, где свежие веяния, там и молодые умы, что хотят попробовать все новое. А молодежь больше всего на свете любит веселиться! Поэтому не замедлила появиться на свет и быстро стала модной идея «коктейльных вечеринок», наравне с джазом, чарльстоном и роскошными мундштуками. А их неуемное любопытство дало новый толчок к развитию коктейлей. Ведь старшее поколение было вполне удовлетворено привычным хересом в качестве традиционного аперитива перед обедом, но, — Гримм развел руками, — зачем обходиться скучным старым хересом, если есть масса невероятных возможностей смешать, взболтать и налить?

— То есть ты хочешь сказать, что мы старые и скучные? — возмутился Лестрейндж-старший, что прежде виски и бренди больше всего ценил херес.

— Отнюдь. Просто жизнь магглов коротка. Они словно бабочки, живут недолгой, но яркой жизнью! Если тебе больше сорока пяти, то все: тебе уже мягко намекают, что ты не на волне, что ты не можешь уследить за стремительно текущим временем, и вообще, потихоньку пинают в сторону пыльного чердака, где барахлу, вроде тебя, самое место. Твои мысли и суждения уже устарели, а из тебя самого сыплется песочек, так что гуляй, дедушка, отсюда, поскорее. А ведь так хочется быть вечно молодым… Ну, вот мы и на месте!

Клуб «Черная алхимия» был хоть и не самым популярным заведением в Лондоне, но для магов, что решили открыть для себя мир без волшебства, его вполне хватило бы. Самые разнообразные напитки, от вполне безобидных вариантов «Мартини», и до убойных вроде «Слез змеи»; музыка не разрывала барабанные перепонки, но все же была достаточно громкой, чтобы нырнуть в нее с головой. Клуб имел несколько ярусов — на первом был танцпол с мощными колонками, на втором — обзорная галерея, последние два — небольшие залы и частные комнаты. К счастью магов, один из таких залов был свободен, так как многие мужчины уже при входе начинали морщиться и воротить носы. Гримм не мог их осуждать: сильнее консерватизма в алкоголе мог быть только консерватизм к музыке. Поэтому треки в стиле техно, готики, панка, рока, гранжа и бигбита могли вызвать сейчас у аристократов только раздражение и ничего более.

Малый зал на третьем этаже был выдержан в темно-фиолетовых тонах. Свет сине-лиловых неоновых ламп создавал космическую атмосферу. А прозрачные панели на одной из стен практически не пропускали музыку дискотеки, не мешая, однако, наблюдать сверху за танцующими людьми.

— Магглы такие шумные, — заметил Кэрроу, откидываясь на спинку кожаного дивана, — такие суетливые.

— Ну, когда ты живешь в среднем лет семьдесят, приучаешься жить в ускоренном темпе, чтобы все успеть, — Гримм сделал жест официанту. — Они не следят за течением времени, пытаются плыть со скоростью этого потока, стремительного и беспощадного. Но это все лирика! А сейчас и мы погрузимся в этот безумный бег.

* * *

Роберт проснулся от писка будильника над самым ухом и недовольно поморщился. Он приоткрыл один глаз и посмотрел на часы. Надоедливой электронике было плевать, что у него была веселая ночь — извольте, сударь, встать вовремя. Когда долбанный писк прекратил наконец сверлить мозг, а перед глазами перестало плыть, он смог сориентироваться в пространстве. Знакомая гостиная Лестрейндж-холла была погружена в полумрак. Угли в камине едва тлели, а тяжелые шторы были плотно закрыты.

Гримм прислушался — в поместье стояла абсолютная тишина: все обитатели еще спали.

Роберт размял затекшую шею и спину, замирая при каждом движении: звук хрустящих позвонков казался оглушительным. Медленно встав из кресла, в котором он и провел всю ночь, прислушался к своим ощущениям: тело нещадно болело после сна в неудобной позе. Было чувство, что сила гравитации возросла в разы и теперь с садистской жестокостью давила на плечи. Во рту горчило, но чувство тошноты отсутствовало. В целом, его состояние было терпимым, а все мелкие проблемы решались душем, завтраком и прогулкой на свежем воздухе. Вопрос в том: приводить себя в порядок дома или и дальше пользоваться гостеприимством хозяев? Роб тряхнул головой и тихо зашипел — мозг в черепной коробке загудел, будто разбуженный улей. Нет, лучше следовать правилам, которых маг старался придерживаться еще со времен студенчества: если уж и заснул вне дома, то по утру уйди как можно раньше, дабы никого понапрасну не смущать — лучше вернуться тогда, когда все уже придут в себя.

Роберт бесшумно двинулся в сторону выхода. Он уже успел взяться за дверную ручку, когда сзади раздался оглушительный хлопок. Он резко крутанулся на месте, от чего мир поплыл, и с ненавистью уставился на возникшего за спиной домовика.

— Мистер Гримм, — его голос, мерзкий, будто кто-то вел когтями по стеклу, ввинчивался в уши, словно бур, — вам не разрешено покидать поместье.

— В смысле? — прошипел маг.

— Темный Лорд наложил запрет. Никто не имеет права покидать поместье, дабы ни у кого не было возможности искать приключений на свою голову.

— И долго будет длиться домашний арест?

— Пока я не буду уверен, что вы способны разумно оценивать свои поступки.

Гримм поднял взгляд и увидел Волдеморта, что стоял в дверном проеме, скрестив руки на груди, и с иронией смотрел на советника. Оглядев Роберта с ног до головы, Темный Лорд улыбнулся тонкими губами, по-видимому, сделав какие-то выводы и повернулся к нему спиной.

— Жду тебя в столовой. И приведи себя в надлежащий вид.

Роберт подавил глухое раздражение. Он и так знал, что с похмелья выглядит не на сто процентов, но напоминать об этом зачем?

Через полчаса он уже сидел за столом и аккуратно поедал завтрак. Все это время Волдеморт сидел напротив и смотрел, не отрывая взгляда. Гримму, впрочем, было все равно: он был голоден и психологические приемы Лорда его в данный момент волновали мало.

Покончив с приемом пищи, он пододвинул к себе графин с ледяной водой и стал методично опустошать его. Когда он уже наливал четвертый стакан, Риддл не выдержал.

— Ну, я жду объяснений. Что это вообще вчера было?

Роберт задумчиво покачал стаканом, прислонил его ко лбу, чувствуя, как приятная прохлада заставляет боль отступать, и слегка повернул голову, дабы своеобразный компресс не мешал обзору.

— Вечеринка по поводу официального освобождения нашей славной братии. И почему вы не пошли с нами, а снова заперлись в лаборатории? — посетовал он.

— Не вижу никакого удовольствия тратить свое драгоценное время на вредную привычку, — равнодушно отметил тот. — Меня больше поражает то, что когда вы уже глубоко заполночь начали вызванивать меня по зеркалу со словами «Босс, приезжайте, повеселитесь с нами!», я вас обнаружил не в «Белой виверне», а среди каких-то магглов. Кричащих не от ужаса, а от восторга под звуки музыки. А моих боевиков, пьяных до такой степени, что даже аппарировать самостоятельно не могли.

Гримм нахмурился. Воспоминания о вечере были будто в тумане, поэтому явление Лорда в клуб припоминалось… Смутно.

— Чего вы от меня хотите? — он не понимал причин недовольства. — Мы просто веселились, ничего же плохого не произошло. Пожиратели даже никого не убили.

— Звучит как анекдот. Ладно… Просто ответь мне кратко и по существу, а не как ты обычно свои истории рассказываешь: как ты смог вытащить их без сопротивления к магглам? Почему плакал МакНейр? И куда делась борода Треверса?

Гримм пожал плечами.

— Мне было скучно. «Слезы змеи». «Апокалипсис сегодня». Хотя нет, они же одно и то же пили. Тогда это «слезы».

— Роберт, ты можешь изъясняться по-нормальному?

— Кратко? Нет.

Волдеморт прикрыл глаза и стал массировать переносицу.

— Гримм, ну вот что ты за человек? Вот иногда ты очень полезен. А иногда просто невыносим. Вот как сейчас. И выкидываешь невесть что! И что мне с тобой делать?

Он развел руками. Темный Лорд посмотрел на него, и у Роберта возникло сильное чувство дежавю.

Да, Гримм был странным. Наглым, умным, болтливым и совершенно не боящимся его, самого Темного мага в истории. Такие люди попадались Волдеморту всего пару раз за жизнь, но не среди магов. Пожиратели редко выступали против него, для них его слово было законом. А противники прятали свой страх за бравадой, а их сопротивление было наполнено отчаянием. У его советника же страх, казалось, отсутствовал вообще.

Немного бесшабашный, он напомнил один из эпизодов той, другой, маггловской жизни, когда ему, новоиспеченному капралу, дали отделение. Та группа считалась не то что проблемной, но скорее своевольной. Молодые, смелые, они уважали Риддла не за то, что он старший по званию, но за его личные качества командира. Иногда они сбегали на гражданку: к джазу, выпивке и веселым девчонкам. Их трудно было поймать, но если и засекали, то времяпрепровождение на гауптвахте воспринималось как наказание не за нарушение правил, а за недостаток ловкости и хитрости.

Размышления прервал Уолден. Министерский палач молчаливо поприветствовал магов и приступил к завтраку. В отличие от остальных Пожирателей, что могли спокойно отсыпаться после бурной ночи, МакНейр должен был торопиться на работу в ММВ.

— Собрание вечером будет? — покончив с трапезой, кратко спросил он.

Волдеморт задумался. Вчерашняя ситуация была из ряда вон выходящей, но не касалась деятельности их организации напрямую, а значит…

— А для него есть повод? — с улыбкой спросил Лорд.

МакНейр нахмурился, но видя, что Темный Лорд совершенно расслаблен, мотнул головой.

— Значит, нет. Тогда можешь быть свободен.

Палач коротко поклонился и покинул их общество.

— Я тоже могу идти? — спросил Гримм, однако Лорд жестом остановил его.

— Нет, у меня к тебе серьезный разговор. Будет ли действовать магическая клятва, если волшебник давал ее в неадекватном состоянии?