История невыразимца (гет)

Если бы год назад кто-то сказал Киаре, что вскоре она встретит любимого человека, переедет жить в Лондон и станет самой настоящей студенткой, то скорее всего, она бы просто рассмеялась такой хорошей шутке.

По прибытию в Британию Киара сначала оробела — больно все отличалось от ее родной деревни и городка неподалеку, но постепенно освоилась, привела в порядок их с Дадли пусть небольшую, но зато свою квартирку и робко поинтересовалась, как жених смотрит на то, что она пойдет куда-нибудь учиться.

— Абсолютно положительно, — мгновенно ответил Дурсль и, после расспросов об увлечениях Киары, исчез почти на весь день.

Вообще-то, она имела в виду что-то вроде профессионального училища, как на ее родине, но когда Дадли и Гарри привели ее в институт археологии, она едва не разревелась.

Экзаменаторов было сразу пятеро, и беседовать с ними было страшновато, но подвести расстаравшихся ради нее кузенов — такого она сама бы себе не простила. И не подвела.

— Пробелов хватает, но для заочного обучения уровень знаний приемлем. Если будет прогресс — поговорим про очную форму, — таков был вердикт седого профессора.

Следующим препятствием стала стоимость обучения, но Дадли выложил перед ней чековую книжку.

Ты — моя невеста и значит, что деньги у нас общие, — наставительно сообщил он ей. — Я не говорю, что их у нас много, но на себе ты экономить не будешь. Учись.

Последнее слово Дадли подразумевал как пожелание, дабы отвлечь Киару от скорой разлуки, но она восприняла его как наказ и подошла к его исполнению со всей основательностью.

Однокурсники приняли ее настороженно: иностранка, да еще и не с начала учебного года, но постепенно отношения нормализовались — учителей устраивала ее успеваемость и старательность, немногочисленная мужская часть группы успела оценить при первой возможности провожающего и встречающего Киару Дурсля, а женская — что девушка не претендует на внимание негласно поделенных однокурсников, а установившиеся сугубо деловые отношения ее более чем устраивали — цель была в другом.

Месяц адской зубрежки — и Киара, пусть и с весьма посредственными оценками, но догнала общую программу, еще через три недели она стала считаться завсегдатаем библиотеки и добилась разрешения на посещение некоторых пар очного отделения, пусть и на правах слушательницы.

Из института Киара возвращалась с гудящей головой, приводила в порядок тоскливо-пустынную квартиру, потом приходили нанятые репетиторы, и учеба возобновлялась.

Впрочем, от такого жесткого режима была польза и кроме знаний — долгие зимние месяцы совершенно незаметно сменились весенним днем, утро которого началось не привычным утренним стуком почтальона, но скрежетом ключа в замке.

Когда они все-таки оторвались друг от друга, Дурсль повел ее в ювелирный магазин и кольцо — ответ Киары на полагающийся в таком случае вопрос был ему известен давным-давно — украсило ее палец.

— Сразу после сессии, — заявил тогда Дадли.

— Здравствуй, Киара, — из воспоминаний ее выдернул голос продавщицы магазина индийских товаров.

Для обычных жителей это был самый обычный магазин, каких в Лондоне полным-полно, но для соотечественников продавщицы и хозяйки заведения в одном лице ассортимент был куда шире, так что на прилавке появились действительно качественный чай и по-настоящему правильно подобранные специи.

— Решила суженого побаловать? — понимающе кивнула женщина.

— Ваша правда, уважаемая, — улыбнулась Киара, — полфунта, пожалуйста.

Она уже вышла на остановку и задумалась было о том, что неплохо бы пригласить друзей, но группа парней с отчетливым отсутствием интеллекта на лицах вернула ее к действительности.

Они глянули на нее саму, но так, мимоходом, поскольку отлично знали, кто она и что может случиться с ними в ответ — Дадли в преддверии отъезда проявил предусмотрительность в этом вопросе и был очень убедительным, когда доносил свои слова до лидеров местных хулиганов — и прицепились к стоящему чуть в стороне мальчишке.

Поведение соотечественника Киаре понравилось — спокойные и твердые ответы, непоказное отсутствие страха и приближающийся уже автобус давали надежду на погашение конфликта в зародыше, но у компании было другое мнение на этот счет.

Вместо очередного наезда один из них прошипел что-то нелицеприятное и выбросил вперед кулак. Удар цели не достиг — индус плавно увернулся, но вот последующее за этим оскорбление все-таки задело его за живое.

— Шустрая обезьяна, — это было сказано уже во весь голос, и ответная реакция соотечественника Киаре не понравилась.

Она со вздохом пропустила свой автобус, развернулась и сказала прямо в глаза главному задире: — Отстали от него.

Подействовало. С ней парни связываться не стали и, недовольно ворча, отошли в сторону, а облегченно выдохнувшая Киара впихнула мальчишку в спешно вызванное такси.

— Сиди, молчи и не дергайся, — едва слышно сказала она и, посмотрев в расширенные зрачки, добавила. — И глаза закрой.

— Едем-то куда? — не оборачиваясь, поинтересовался водитель.

— За город, — коротко ответила Киара и сунула водителю сразу десятку. — Побыстрее, пожалуйста.

Скорее всего, таксист был недоволен странными клиентами, но, получив деньги, сразу превратился в профессионально-нелюбопытного водителя и быстро довел машину до небольшого лесочка.

— Дождитесь, — еще одна купюра сменила хозяина. — Пошли.

Слава богу, рощица оказалась довольно густой, и вскоре желтая машина скрылась за деревьями.

— Можно, — присаживаясь на пенек с краю поляны, сообщила Киара. — Мне отвернуться?

— Не нужно, — ответ был невнятным, потому что сквозь одежду говорившего быстро проступала серебристая шерсть, руки удлинялись, переместились на макушку и заострились уши, зрачки вытянулись, и теперь напротив Киары сидел немалых размеров бенгальский тигр.

Несколько секунд желтые глаза изучали ее, потом зверь подошел, лизнул ее руку и, коротко рыкнув, начал носиться по поляне, перепахивая землю немалых размеров когтями.

Угомонился тигр минут через десять; обратное превращение, и на поляне снова сидел второй человек.

— Полегчало? — участливо спросила Киара.

— Ага, — потянувшись, ответил мальчишка и немного смутился: — Извините, по-другому никак.

— Знаю, — кивнула Киара, — зверю нужно время. Тем более, такому, как у тебя.

— Особенно после "обезьяны", — добавил мальчишка, словно оправдываясь. — На самом деле, я уже неплохо себя контролирую, только когда рассержусь — плохо получается. И, встрепенувшись, осторожно спросил: — А вы... волшебница?

— Нет. Но про магию мне известно. Пошли назад?

Обратная дорога вышла куда менее напряженной — теперь малейшая задержка не грозила появлением в машине раздраженного тигра, водителя спокойные лица пассажиров тоже удовлетворили, а пять фунтов чаевых оставили о странной поездке положительные воспоминания.

— Посиди пока, — кивнула Киара застывшему в дверях мальчишке и, дабы разрядить обстановку, усмехнулась: — Не бойся, я не кусаюсь.

Оборотень фыркнул, показывая, что шутка понравилась, вышел на крыльцо, стряхнул с себя мелкий сор с поляны и прошел в комнату.

Пиликнул пейджер, отправляя сообщение Дадли, в специально установленный камин отправились щепотка пороха и записка, и вскоре Киара с удовольствием доставала дополнительные пиалы.

— Ну что сказать, — подытожил рассказ Гарри, аккуратно ставя опустевшее блюдце на столик. — Буду честен, этот момент мы упустили, а ты просто умница, что сообразила. — Парень, — Поттер перевел взгляд на оборотня, — сам понимаешь, оставить все как есть я не имею права. Я верю, что ты умеешь управлять превращениями, но в следующий раз Киары может рядом не оказаться, магглы получат несколько трупов, а ты сядешь в тюрьму, что для тебя смерти подобно.

— Я понимаю, — неохотно признал правоту собеседника мальчишка. — Интернируете, да?

— Можно и так, — пожал плечами Гарри, — но я думал переправить тебя к нашим оборотням. Условия, конечно, не городские, но для тебя это только в плюс.

— И что я должен буду делать? — прищурился мальчишка, но было видно, что идея не скрываться ото всех подряд пришлась ему по вкусу.

— Никуда не влипни за выходные, — Гарри усмехнулся, но в глазах у него смешинок не было, — а в понедельник жду тебя вот по этому адресу, — местонахождение "Дырявого котла" легло на стол. Поставим тебя на учет, как и всех оборотней, разве что Аконитовое зелье тебе не потребуется, и сопроводим тебя к стае. А там — все в твоих руках. Ну так как?

— Я приду, — пообещал мальчишка, неожиданно для всех встал и отвесил тотчас заалевшей Киаре церемониальный поклон младшего — старшей, — спасибо, госпожа.

— Предатель, — разумеется, оскорбление было сказано шепотом, но в министерском коридоре была неплохая акустика, так что Люциус сказанное прекрасно услышал. И, к большому разочарованию оппонента, не только не обиделся, но тотчас сравнял счет: — Рад вас видеть, Паркинсон. Слышал, вы все-таки заключили брачный контракт?

Удар пришелся в уязвимое место, о чем свидетельствовала промелькнувшая на лице тень противника и торопливость, с которой он проследовал в зал заседаний.

"Еще бы, — с удовольствием подумал Люциус, — Гойл-младший в качестве зятя, да и тот женится не на дочери, а на ее приданом. Впрочем, — констатировал он, прислушавшись к себе, — жалости я не чувствую".

— Неплохо ты его, — в голосе Нотта, одного из немногих, с кем Люциус сохранил теплые отношения, звучало одобрение. — Но зачем?

— Скоро узнаешь, — шепнул Люциус.

— Не знаю, что ты задумал, Люц, — Нотт заметил в его глазах знакомый по прежним временам стальной блеск и, Моргана побери, это было приятно. — Только не забудь, что на меня ты можешь рассчитывать всегда.

— Не забуду, — неожиданно подмигнул ему Малфой.

План. Дерзкий, абсолютно несвойственный его привычному осторожному стилю и политическим взглядам, но в случае успеха — а шансы такого исхода вполне имелись — грозивший разом перечеркнуть все неудачи рода. Идея возникла у Малфоя после очередного визита Регулуса, в ходе которого старый — а точнее сказать — вечный друг поделился некоторыми подробностями происходящего.

Смутные наметки превращались в расписанные до мелочей действия, поднимались оставшиеся еще связи, портреты из семейной галереи перекочевали в кабинет — вопросов было предостаточно, а бегать с каждым через половину Мэнора было бы слишком долго.

План был готов, оставалось только выждать подходящий момент, и сегодня он должен был наступить.

Добрый день, дамы и господа, — произнес стандартную фразу Бруствер, начиная заседание. — На повестке у нас всего один, но не терпящий отлагательства вопрос.

Зал насторожился. Такие формулировки как правило означали, что в стране что-то произошло и грядут какие-то изменения в привычном укладе жизни.

Нотт тоже замер в ожидании новостей, но сидящий рядом Люциус его снова удивил — носок ботинка едва слышно постукивал по каменным плитам, что означало, что Малфой чем-то очень сильно взволнован.

— Люц, что происходит?

— Магическое население Сьерра-Леоне, на состоявшемся на прошлой неделе референдуме, изъявило желание о присоединении к Британии, — продолжил тем временем Бруствер, и Визенгамот всколыхнулся.

— Господин министр, — встал со своего места Паркинсон, и в глазах Малфоя появилось торжество. — Мнение правительства Сьерра-Леоне это, конечно, хорошо, но порядок вам известен.

— Простите, лорд Паркинсон, но голосовать мы не будем, — покачал головой Бруствер и, протянув руку, взял у Перси документ. — Потому что вот этим указом Ее величество, — в зале установилась абсолютная тишина, — даровала мне право единоличного принятия подобных решений и продлила мои полномочия на следующие пять лет.

Довольных вмешательством королевы в их уютный мирок среди собравшихся можно было пересчитать по пальцам рук, но что делать, когда почти в каждом Мэноре висели портреты — семнадцатый век выдался особенно доходным для живописцев — тех, кто противился британским монархам не только словом, но и делом?

"Пора", — решил Люциус и, выдохнув, словно бы перед началом поединка, поднял вверх руку.

— Слушаю, лорд Малфой? — Бруствер знал позицию Люциуса по этому вопросу, но прозвучавшее: "Прошу аудиенции с Ее Величеством" стало сюрпризом даже для него.

— Я сообщу королеве о вашей просьбе, мистер Малфой, — Кингсли справился с удивлением довольно быстро. — Но зачем?

— Благодарю, господин министр, — кивнул Люциус. — Я хочу поступить к ней на службу.

И, встретив полный ненависти взгляд Паркинсона, широко улыбнулся:

— Благодарю за подсказку, милорд.

— Ты знал, — едва они покинули зал заседаний, констатировал Нотт, — но откуда, фестрал тебя побери?

— Лорд Малфой, — за спиной тихо вырос Перси. Ожидаемо. — Надо поговорить.

— Эдвард, завтра в одиннадцать устроит? — глянул на друга Люциус.

— Буду ждать.

— Мистер Малфой, — повторил свой вопрос Бруствер уже в кабинете, — зачем это вам?

— Зачем? — неторопливо — правда была невеселой и говорить было непросто, переспросил Малфой. — Затем, господин министр, что на данный момент мой род потерял практически все свое влияние, солидную часть состояния и после свадьбы сына, находится в противостоянии с остальными семействами. Не стоит, господин Бруствер, — твердо перебил он попытавшегося заступиться за Малфоя-младшего Кингсли, — я достаточно навредил собственному сыну, выбрав для него Метку, но Драко сделал свой выбор, он счастлив, и я поддержу его в любом случае.

Он немного перевел дух и, собравшись с силами, продолжил:

— Ситуация неблагоприятная, и это мягко сказано, но самое паршивое то, что виноват в этом именно я, и меньше всего мне хочется, чтобы следующие поколения рода, стоя у моего портрета, вспоминали обо мне именно этот факт.

— Я вас понял, мистер Малфой, — кивнул Бруствер, — и вы готовы служить магглам?

— В одна тысяча тридцать шестом, Андре Фой⁽¹⁾, младший и потому оставшийся без наследства сын мелкого нормандского волшебного рода присягнул маггловскому герцогу Вильгельму. За это Андре был изгнан из семьи и был наречен Вероломным⁽²⁾ Он последовал за своим господином и в одна тысяча шестьдесят шестом получил из рук Вильгельма, теперь уже Завоевателя и монарха, мэнор и стал основателем нового рода, — Люциус закончил исторический экскурс и выпрямился. — Теперь моя очередь.

— Ну что? — с нетерпением поинтересовалась Нарцисса, едва он шагнул в гостиную.

— Получилось, — держать маску невозмутимости перед женой смысла не было, и хладнокровный минуту назад лорд Малфой устало откинулся в любимом кресле и, приманив к уже стоящей на столике бутылке пару бокалов, заявил: — Это надо отпраздновать.

— Знаешь, дорогой, я бы с радостью, — с неясным ожиданием посмотрела на него Нарцисса и мягко отодвинула свой бокал в сторону, — но вино мне теперь не полезно, да и — она оглядела свой любимый наряд и с легкой грустью продолжила: — С этим платьем скоро придется расстаться.

— Нарси, — задетый бокал жалобно звякнул и расплескал свое содержимое по ковру, но вмиг охрипший Люциус этого даже не заметил, — ты?

— Я, — хихикнула Нарцисса и под грохот отброшенного пинком в угол стула взвизгнула: — Немедленно поставь меня на пол!

1) Foy (ст.-фр.) — верный

Вернуться к тексту

2) Mal Foy (ст.-фр.) — Вероломный

Вернуться к тексту