How to Win Friends and Influence People (гет)

Лига вечности

Местоположение неизвестно

21 октября 2003

20:45

— Так и думала, что ты ещё вернешься, — произнесла Дионисия Трелони из-за двери, и Антиох устало обернулся на звук ее голоса. Она все ещё была красива и выглядела очень молодо, хотя с их первой встречи прошло уже несколько лет. — Означает ли твой визит, что ты готов вернуть его мне? — спросила она обыденным тоном, словно только что услышала веселую шутку. Он был до крайности поражен тем, насколько хорошо ей удавалось сохранить самообладание в данной ситуации. — Неужели ты наконец устал от мирового господства, — лениво предположила она, — и теперь я могу оставить его себе?

Мгновение Антиох переминался с ноги на ногу, не желая отвечать на эту издевку.

— Ты когда-нибудь слышала о Томе Риддле? — спросил он спокойным тоном, и Леди Ревел наморщила лоб.

— Конечно. Хотя не думаю, что его все ещё так зовут, — предупредила она, расхаживая по комнате. — И не думаю, что разговор со мной тебе чем-то поможет. Похоже, что ему нужна слава, так что я не хотела бы ему помогать её приобрести. А что, — добавила она сухо, — ты хочешь пригласить его стать одним из многочисленных членов Клуба? В этом есть некоторый смысл. Кажется, он разделяет ваши ценности.

— Не разделяет, — сказал Антиох, его голос дрогнул. — и его фанатики тоже. Чистота крови? Это просто смешная и нелепая идея, она не настолько древняя, как все думают, — Дионисия выгнула бровь, и Антиох пожал плечами. — В те времена, когда я родился, магглорожденных волшебников было больше, чем чистокровных, выражаясь современным языком, не говоря уже о разных смешениях кровей. Например, мой отец не был волшебником, — сообщил он ей, — а мать уж точно не была талантливой ведьмой. Она обладала магией всю свою жизнь и так и не научилась ей пользоваться.

— Ну, я имела в виду только жажду вечной жизни, — ответила Дионисия, саркастически усмехнувшись, — хотя я рада слышать, что ты можешь провести между вами черту.

Он поморщился.

— Откуда ты знаешь, что Риддл стремится к бессмертию?

Она пожала плечами.

— Любой дурак это знает, — заявила она. — Ну, любой дурак, кроме тех, кто слишком ослеплен своей драгоценной моралью, чтобы узнать о крестражах. Бьюсь об заклад, Альбус Дамблдор ещё не знает о них, — добавила она, подмигнув. — Он дорого заплатит за свое невежество, я уверена.

— Ты говоришь так, будто от души этого желаешь, — заметил Антиох, и Дионисия пожала плечами.

— Может, и так, — согласилась она, — или, вероятнее всего, мне просто все равно. Как бы то ни было, ты пришел не за этим, — заметила она. — Ты мог бы получить информацию о Томе Риддле, не обращаясь ко мне. Итак, что тебе нужно?

Она изящно опустилась в викторианское кресло с прямой спинкой и ждала ответа. Антиох вздохнул, судорожно прижимая руку ко рту.

— Говорил ли тебе Игнотус о нашем брате Кадмусе? — спросил он, и она кивнула. — В таком случае ты знаешь, что мы убили его.

— Все в порядке, — без тени юмора сказала Дионисия. — Иногда я представляю, как убью свою сестру.

Почему-то Антиох в этом даже не сомневался. Он прислонился к одному из столбиков ее возмутительно вычурной кровати, обхватив его рукой, блуждая в своих мыслях.

— Игнотус стал не похож сам на себя, — признался он наконец, и только тогда Дионисия моргнула, она слегка вздрогнула, в целом больше никак не выказав своего волнения. — Мне трудно давать ему советы.

— Ты имеешь в виду — контролировать его, — перебила его Дионисия, и Антиох пожал плечами.

— Ладно... Контролировать его, — согласился он, махнув рукой. — Но, в любом случае, он мне больше не брат, — он тяжело сглотнул. — Так или иначе, я убил обоих своих братьев, — заметил он и присел на кровать, матрас прогнулся под его весом.

Дионисия позволила этому заявлению повиснуть в воздухе на мгновение, а затем поднялась на ноги, медленно расхаживая по маленькому зачарованному полукругу вокруг камина.

— Ты же пришел сюда не для того, чтобы признаться с своих чувствах, — поняла она, и затем замолчала, глядя на него в упор. — Ты пришел сюда, чтобы... Зачем ты пришёл? Покаяться в своих грехах, чтобы я простила и умоляла вернуть его мне, а затем ты великодушно согласишься и избавишься от тяжелого чувства вины?

Антиох молчал.

Дионисия вздохнула, ее прелестные губы слегка скривились.

— Я любила его, — тихо сказала она и вздернула подбородок. — Я люблю его, — поправилась она. — Не проходит и дня, чтобы я не думала о нем и не тосковала по нему. И я ненавижу тебя, — добавила она как ни в чем не бывало. — Естественно, я ненавижу тебя с такой яростью, которую едва могу выразить словами. Я ненавижу тебя и хочу, чтобы он вернулся ко мне, но даже я не настолько глупа, чтобы верить в то, что мечты сбываются.

К полному удивлению Антиоха, она слегка улыбнулась и едва заметно покачала головой.

— Мне не нужен тот Игнотус, которого я умоляла тебя вернуть мне, — решительно заявила она и повернулась к нему лицом. — Мне нужен тот Игнотус, который шептал мне на ухо свои секреты и полностью вручил свою жизнь мне в руки. Но ведь Игнотус Певерелл на самом деле вовсе не такой, да? Он хочет большего, чем нормальная человеческая жизнь с обычной любовью. Он твой брат, Певерелл в душе. Он не знает, что значит хотеть умереть за кого-то.

— Может быть, знает, — предположил Антиох, и Дионисия покачала головой.

— Нет, не знает, — поправила она его. — И, вероятно, в этом твоя вина. Мне хочется верить, что в этом большая часть твоей вины, чем его. Из-за тебя ни один из твоих братьев никогда не смог постичь настоящую любовь. Но я не глупа, — она одарила его нежной сияющей улыбкой. — Это не твоя вина, Антиох, что мы с Игнотусом не созданы друг для друга. Он с самого начала мог выбрать меня, но не выбрал.

— Это... — Антиох замялся. — Это не совсем так. Игнотус, которого ты знала, не захотел разочаровывать меня. А я ему не предоставлял свободы выбора.

Казалось, она была не согласна.

— Разочаровывать семью ради любви мы учимся ещё в подростковом возрасте, — заметила Дионисия с поразительно глухим смехом. — Если Игнотус не научился этому за первые восемьсот лет своей жизни, то, Мерлин, Антиох, он никогда этому не научится.

— Что ты хочешь этим сказать? — возмутился Антиох, внезапно вскочив на ноги в отчаянии. — Итак, из-за того, что я спрятал от тебя Игнотуса, он должен всю жизнь страдать от твоего отсутствия? Ты готова и дальше мучиться, — выпалил от гневно, — только потому, что когда-то я разлучил вас?

— Поразительно, Антиох, но ты говоришь о себе даже тогда, когда на самом деле речь идет не о тебе, — невозмутимо ответила Дионисия. — Да, я люблю Игнотуса. Я никогда не полюблю другого так, как любила его, и я не хочу любить никого другого, — решительно заявила она, — потому что любовь к нему чуть было не заставила меня отказаться от всего, что я так долго строила. Уж ты то, как никто другой, можешь это понять, — сказала она, но он не ответил. — Да, Антиох, я очень сильно люблю его, но я надеюсь, что ни ты, ни я не глупы настолько, чтобы думать, что прошлое можно исправить. Он все равно разочаровал бы меня, — сказала она, тяжело сглотнув, — так же, как и он все время помнил бы о том, чего лишился из-за меня. Не важно, как, но каждый из нас в итоге не был бы полностью удовлетворен друг другом.

— Что ты такое говоришь? — спросил Антиох, сам не понимая, что спрашивает, пока слова не слетели с его губ. Он практически готов был умолять. Только что не упав перед ней на колени. — Так ты, значит, отказываешься? Ты хочешь, чтобы я сказал своему брату, что ты отказываешься от него?

— Нет, — сказала Дионисия, внезапно посуровела, и губы её плотно сжались. — Нет, Антиох, я не настолько для этого эгоистична. Нет, я хочу, чтобы ты жил с последствиями того, что сделал, как ты советовал однажды мне, не так давно это было. Ты оставил меня в живых, чтобы я страдала от боли? Так тому и быть, — он уставился на неё. — Тогда тебе придется взять на себя свою боль, мою и Игнотуса. В конце концов, — заметила она мрачно, — это весьма справедливо.

— Справедливо? — возмутился Антиох. — Ты думаешь, что это и есть справедливость?

Но она была непоколебима, и тогда он заметил, что она с довольным видом вертит в руках тоненький серебристый флакон. В этот момент он понял, что именно она взяла у него.

— Ах, ты хитрая, жестокая сука, — прорычал он, наблюдая, как она заключает их секрет в стекло, и, к ее чести, она не улыбнулась. Она не рассмеялась. На ее губах не было и следа веселья.

Она не солгала. Он страдал и будет страдать от своей и ее боли, но, по крайней мере, он не будет в этом одинок.

— Что может быть справедливее этого, Антиох Певерелл? — тихо спросила она, и он уставился на нее, не в силах вымолвить ни слова. — Чего еще ты ожидал от меня, когда пришел сюда, Антиох?

 

— Антиох?

Антиох заставил себя оторваться от Омута памяти, вздрогнул и посмотрел через плечо, увидев Тео, стоящего в дверном проеме.

— Решил прогуляться по запутанным лабиринтам памяти? — спросил Тео сухо, и Антиох подавил в себе желание сделать недовольное лицо и, захлопнув дверцы шкафы с Омутом, повернулся к своему протеже.

— Как ты сюда попал? — спросил Антиох хмуро, и Тео пожал плечами.

— Я понравился вашему домовому эльфу, — ответил он. — Ну, или, может быть, Кадм рассказал мне, как тебя найти. Выбирай любой вариант.

— Кадмус, — проворчал себе под нос Антиох, потирая переносицу. — Что ж, пусть будет так. Полагаю, ты лучше всех остальных. Что это? — спросил он выжидающе, не поднимая глаз, и Тео прошел дальше, сделав несколько шагов, необходимых для того, чтобы это разговор больше стал похож на неформальный, чем на официальный.

— Я здесь насчет членов Клуба низшего ранга, — сказал Тео, переходя сразу к делу. Именно это, напомнил себе Антиох, было его любимой чертой в Тео Нотте, а также именно это качество отделяло его от Кадмуса. — Как много они знают о вашей системе контроля?

— Очень мало, — ответил Антиох. — Конечно, никто из них никогда здесь не бывал, — добавил он, обводя рукой их штаб-квартиру.

— Они знают, что находятся под наблюдением? — спросил Тео, и Антиох вскинул бровь.

— Никто из них не находится под наблюдением, — поправил тот его.

— Конечно, — со смехом согласился Тео. — Значит, они не знают?

Антиох вздохнул.

— Ладно. Никто не находится под активным наблюдением, — поправился он, — но да, чары наблюдения установлены почти на каждом из членов Клуба. Инициировавшие их отвечают за их влияние на Министерства, корпорации и так далее, — напомнил Антиох Тео, и тот кивнул. — Так что чары наблюдения установлены во всех местах, где бывают члены нашего Клуба. Но это же сколько нужно иметь свободного времени, чтобы действительно просматривать их.

— Но возможность такая есть, — твердо сказал Тео. — Если вам захочется, да?

Антиох подавил усталый вздох.

— Да.

— Ладно, тогда это прекрасно, — сказал Тео. — Это все, что мне нужно было знать, просто для справки. Клуб довольно симпатичный, — добавил он, указывая на комнату Антиоха. — Где мы находимся географически?

— Я не собираюсь говорить тебе этого, Тео, — нетерпеливо вздохнул Антиох, и тот ухмыльнулся.

— Ладно-ладно. Ну, у меня всё, так что...

— Подожди, — поманил его Антиох, останавливая рукой, а затем повернулся и достал пузырек из запертого ящика стола. — Отдай это прорицательнице, — приказал он, протягивая Тео флакон с секретом Блейза Забини. — Ей решать, что с этим делать, но я бы настоятельно посоветовал его уничтожить.

— Что там? — спросил Тео, взяв его руки и рассматривая на свету. — Один из секретов Леди Ревел?

Антиох кивнул.

— Да, — он был рад, что Тео был не из тех, кто задает слишком много вопросов. По крайней мере, ни на один из них он не мог ответить. Например, когда вы заключили это соглашение? Или почему и что она имеет против вас? Ни над одним из этих вопросов он не хотел задумываться.

— И как она собирается его уничтожить? — вместо этого спросил Тео, что было вполне разумным вопросом, и Антиох пожал плечами.

— Не знаю, — ответил он. — Это не моя магия. Хотя, думаю, что так же, как можно уничтожить любую тайну.

— Это просто перестанет быть секретом, — догадался Тео, и Антиох кивнул.

— Достойный ответ, — добавил он и вернулся к своему столу. — Во всяком случае, не хуже тех, что придумал я сам. Спасибо, что согласился доставить его за меня.

Тео кивнул и повернулся, чтобы уйти, но остановился и настороженно замер перед дверью.

— Если кто-нибудь... не я, конечно... захотел бы нанести Игнотусу в некотором роде сокрушительный, страшный, непоправимый психологический ущерб, — начал Тео спокойным тоном, — с чего ему лучше было бы начать? С какого-нибудь друга? — небрежно добавил он, одарив Антиоха одной из своих самых раздражающих ухмылок.

Антиох хотел рассмеяться ему в лицо.

Но он сдержался.

— С Николаса Фламеля, — предложил он, а затем указал Тео на дверь, вернувшись к работе и не сказав больше ни слова.

* * *

Нотт-мэнор

Гостиная

22 октября 2003

00:23

— Ладно, — начала Панси, садясь по-турецки на ковер на полу. — Давайте поговорим о деле.

— Знаешь, я обожаю, когда ты называешь это просто "делом", — заметил Блейз, падая на диван. — В этом слове гораздо больше пространства для причудливых фантазий, чем в банальном слове "убийство", горжусь тобой.

— О каких причудливых фантазиях ты говоришь? — переспросил Драко, закатив глаза. — Если кто и гордится своей причудливой фантазией, так это я.

— Я искренне удивляюсь тому, что вы оба упускаете из виду очевидный вариант, — сказал, аристократически растягивая слова, Тео и сел справа от Драко.

— Заткнись вы все, — сказала Панси, щелкнув пальцами, чтобы привлечь внимание Дафны, которая, казалось, думала о своем. — Даф, ты с нами?

— А-а? Да, у Тео определенно самая причудливая фантазия, — проговорила Дафна и посмотрела на собравшихся, оторвавшись от какой-то не особенно занимательной книги.

— Я так и знал, — победоносно заявил Тео, довольный как мальчишка.

— Я вовсе не это хотела обсудить, — раздраженно вздохнула Панси. — Я хотела сказать, что мы должны обсудить дело...

— Точно, дело, — согласился Блейз, и после паузы добавил: — Серьезно, это называется просто "дело"?

— Ну, Грейнджер попросила нас утроить резонансную резню на людях, — заметил Тео. — значит, это можно назвать не простым, а большим делом.

— Мы могли бы сделать что-то вроде Троянского коня, — предложила Дафна, отложив почти наверняка про́клятую книгу и осторожно присела на подлокотник кресла Тео.

— Где мы достанем столько дерева? — спросил Тео.

— Заткнись нахрен, Нотт... — рявкнула Панси.

— Мерлин, и когда я успел докатиться до такой жизни? — простонал Драко.

— В день своего рождения, скорей всего, — усмехнулся Блейз.

— Я хотела сказать, — резко ответила Дафна, — что мы можем подсунуть публике то, что только кажется настоящим. Например, фальшивого Уизли. Как вам такая идея?

— Неплохо, — согласился Блейз, одобрительно кувнув ей. — Мы возьмем Перси Уизли, который не будет настоящим Перси Уизли, и убьем его. Решено.

— Ты же понимаешь, что этот человек по-настоящему умрет, — напомнил ему Драко, и Блейз равнодушно пожал плечами.

— Обычно так оно и бывает, — согласился он, — это же наш основной бизнес.

— Предположительно, — напомнила ему Панси с издевкой и закатила глаза.

— Подождите, обычно мы не убиваем ни в чем не повинных людей, — возразил Тео и замолчал. — Хотя мы можем найти какого-нибудь негодяя, в конце концов, их полно вокруг.

— Давайте не будем играть в бога, — поспешно сказала Дафна и нахмурила свой прекрасный лоб. — Может, не стоит случайно выбирать жертву, когда дело касается самого настоящего убийства?

— Вместо этого мы могли бы на время оживить труп, — предложил Блейз, и Панси с недоверием уставилась на него.

— Что ты, черт побери, такое нам предлагаешь? — возмущенно спросила она.

— А что насчет живой куклы? — спросил Драко.

— Что? Типа тех, что для секса? — спросил Блейз.

— Пожалуйста, пожалуйста, не надо только в подробностях рассказывать, как их используют, — взмолилась Дафна.

— Мне нравятся наши брейнстормы, во время них всплывает на поверхность так много из того, что мы ещё друг о друге не знаем, — усмехнулся Тео.

— Подождите, — перебил его Драко. — Перерыв. Прежде чем мы решим, "как", нам нужно ещё определить с "когда" и "где", вам так не кажется?

— Точно, — согласилась Панси, щелкнув пальцами. — А ещё нам нужно орудие преступления. Как там обстоят дела с зельем, Малфой?

— Заткнись, умоляю, — величественно ответил Драко.

— Никак, я поняла, — сказала Панси. — У кого-нибудь есть предложения относительно места и времени?

— Это должно быть на людях, — задумчиво ответил Блейз. — В Министерстве?

— Нет, — решительно отмел эту идею Тео. — У Поттера и так полно проблем.

Все удивленно посмотрели на него.

— Ну и что? — выразил общее мнение всех присутствующих в комнате Драко, задав этот нескромный вопрос.

— А то, — ответил Тео, — что он перестанет нам помогать, если мы снова перейдем ему дорогу.

— Нам и без его помощи хорошо, — фыркнула Панси, — но ладно, я тебя поняла. И кроме того, вероятно, Министерство усилило охрану после тех неприятностей на конференции Визенгамота, так что там нам провернуть это будет сложнее всего. Ещё идеи есть?

— Нам нужен праздник, — предложила Дафна и нахмурилась. — На самом деле, даже не просто праздник, — поправилась она, обдумывая эту мысль. — А событие. Грандиозное социальное событие. Какое-нибудь празднование, — сказала она задумчиво. — где соберется вся пресса.

— Например, какое? — спросил Драко, и все повернули к нему головы. — О-о, не-ет, — осознал он и внезапно побледнел как полотно. — Нет, блядь, только не это.

— Ну, учитывая, что наследник одной из семей, входящей в священные двадцать восемь чистокровных родов, помолвлен с героиней войны, — объявил Тео на всю комнату, — твоя свадьба должна быть чрезвычайно грандиозным событием, правда?

— Ну, подождите, — раздраженно запротестовал Драко. — Гринграсс тоже помолвлена! Почему это не может быть ее свадьба?

— Политики не пойдут на мою свадьбу... если эта свадьба вообще состоится, — напомнила Дафна, и Панси удивленно посмотрела на неё, сомневаясь в правильности этой фразы. — Почему Чародеи Визенгамота, в том числе Перси Уизли, должны быть в списке гостей на свадьбе отпрысков двух семейств, сочувствовавших Волдеморту? В этом нет никакого смысла.

— В том, что я женюсь на Грейнджер, смысла ещё меньше, — возразил Драко. — С каких это пор мы решили начать следовать здравому смыслу?

— Ну, очевидно, мне стоит тебе напомнить, что ты сам сделал ей предложение, — сообщил Блейз. — Разве не у тебя была вечеринка в честь помолвки? Припоминаешь? Та самая, где ты чудом избежал обязательной церемонии...

— Вообще-то, — начал Драко, в явной решимости опровергнуть последнее предположение Блейза, но тот перебил его, сначала довольно улыбнувшись, а потом рассмеявшись раскатистым смехом на всю комнату.

— Так и знал, — сказал он удовлетворенно, слегка отдышавшись, и Драко тяжело, раздраженно вздохнул.

— И что вы в таком случае мне предлагаете? — подытожил он с несчастным видом. — Устроить огромную, официальную свадьбу, полную важных политических шишек, на которой будет присутствовать подсадная утка вместо Перси Уизли, а затем на этой свадьбе будет совершено громкое убийство? Причем совершено женихом?

— Да, — коротко подтвердила Панси, просматривая свой еженедельник. — Как насчет следующей недели?

— НА СЛЕДУЮЩЕЙ НЕДЕЛЕ? — переспросил Драко, не веря своим ушам. — Грейнджер что, беременна?

— Не знаю, — ответила Панси. — А она беременна?

— НЕ НАЧИНАЙ, — рявкнул Драко, и Тео поднялся на ноги.

— Свадьба — это прекрасная возможность, — заметил он спокойно, задумчиво нахмурив брови. — Было бы глупо не воспользоваться ей.

— Ну, да, глупо было сразу не догадаться, — согласился Блейз, — но я тебя понял, — он остановился, что-то обдумывая. — Интересно, почему Патил не сможет присутствовать.

— Я думала, что она прорицательница, а не телепат, — заметила Панси, нахмурившись. — Ты что, только что пытался с ней связаться мысленно?

— О-о, нет, просто она как-то раз нам сказала, что не сможет пойти на свадьбу Грейнджер, — ответил Блейз.

— О-о! И С КАКИХ ПОР ТЫ В ЭТО ВСЕ НАЧАЛ ВЕРИТЬ? — воскликнул Драко.

— Честно говоря, я бы тоже не пошел, если бы не было необходимости. Погодите, а мне обязательно туда идти? — усмехнулся Тео.

— Ну, если Тео не хочет, я сама выберу шафера, — сообщила Панси.

— Я НЕ СОГЛАСЕН! — снова возмущенно рявкнул Драко.

— Итак, вернемся к обсуждению фальшивого Уизли, — предложила Дафна, изящно привлекая их внимание к предстоящему убийству. — У нас есть какие-нибудь идеи, как это сделать?

— Нет, — сказал Блейз. — Но у нас есть целая неделя, чтобы что-нибудь придумать, правда?

— Вы вообще сможете организовать свадьбу за одну неделю? — требовательно спросил Драко. — Я отказываюсь участвовать в каком-нибудь жалком стихийном бедствии вместо...

— Мы должны заменить и тебя, насколько я понимаю, да? — спросил Тео, и Драко впился в него негодующим взглядом.

— Мы совершенно точно сможем организовать тебе нормальную свадьбу за неделю, — решительно заявила Дафна, во второй раз за день удивив Панси. — Теперь у Панси есть куча нужных контактов, а у меня куча свободного времени. Это облегчает нам задачу, ты так не думаешь?

— Слушай сюда, Гринграсс, — сказал Драко, поднимаясь на ноги и грозя ей пальцем. — Никаких полевых цветов. Ничего такого, что напоминало бы сорняк. Никаких злоупотреблений красным, малиновым или бордовым. Только со вкусом подобранная музыка. Меня устроит струнный оркестр и не меньше. И если я услышу хоть одну гребаную ноту Вагнера...

— Ты, что думаешь, мы совсем дикие? — возмутился Тео.

— Только Пахебель, если уж ты так предсказуем. И что важнее, никаких пастельных оттенков. Неподходящий сезон, — сказал Блейз.

— С таким цветом лица, как у Грейнджер? Не смеши меня, — возразил Драко.

— Знаешь, я никогда не спрашивал, но не остановиться ли нам на Мендельсоне? — спросил Тео.

— Какой ужас, это же просто какой-то кошачий концерт, — возразил Блейз.

— Не ожидала от тебя такого, Тео, — фыркнула Панси.

— Ладно, все замечания мы учтем, — выдохнула Дафна и замолчала. — Ну, если уж быть до конца честными, то только некоторые из них мы учтем. Остальные были сразу же отброшены, и мы больше не собираемся возвращаться к этому вопросу, — подытожила Дафна.

— Это неприемлемо, — возмутился Драко. — Или все, или ничего.

— Сама не верю, что спрашиваю, — вмешалась Панси, подняв руку, — но разве мы не должны узнать мнение невесты?

— Подождите. Будет ли это вообще свадьбой? — спросил Тео, прерывая её. — Разве мы планируем свадьбу, а не чью-то смерть? В каком месте программы мероприятия произойдет убийство?

— Отличный вопрос, — отсалютовал ему Блейз бокалом, который словно из ниоткуда появился у него в руке. — Подходит ли убийство больше на закуску или в качестве аперитива?

— Лучше вместо коктейля, — предложила Панси. — Что будет примерно... что? После церемонии?

— Ну, тогда свадьбе быть, — сказал Тео многозначительно глядя на Драко. — на которой ты по-настоящему женишься.

— Ой, — сказал Драко, отшатнувшись. — Подождите. Я немного забыл.

— Немного забыл о том, что ты немного женишься? — усмехнулся Блейз.

— Что? Да, об этом, но ещё я совсем забыл о том, что я отчаянно нуждаюсь в новой парадной мантии, — ответил Драко.

— У нас с тобой разное понимание отчаяния, — не веря своим ушам, ответила Панси.

— Мы можем запланировать коктейли до начала церемонии, — предложила Дафна. — Мы же можем? Это нестандартное решение, но все, думаю, смирятся, потому что свадьба Драко с Грейнджер и так самое нестандартное решение из всех возможных.

— А она не так уж неправа, — согласился Тео, и Драко фыркнул, но уступил. — Тем более, что время коктейлей лучше всего подходит для того, чтобы убить кого-нибудь. При помощи яда.

— От всего этого у меня уже раскалывается голова, — простонал Драко. — Мы закончили? Мне все ещё нужно сварить зелье, если помните.

— Мы почти закончили, — подтвердила Дафна. — Ты можешь идти. Мы с Панси справимся без тебя.

— Правда? — спросила Панси, повернувшись к ней с недоумением на лице. — Похоже, ты на удивление горишь нетерпением заняться этим делом.

— Почему тебе так кажется? — с невинным видом спросила Дафна. — Я всегда так отношусь к работе.

— Паркинсон права, это на тебя не похоже... Но, учитывая обстоятельства, мне наплевать, — мрачно проговорил Драко и посмотрел на часы. — Я уже и так опаздываю на встречу с Поттером, чтобы узнать о том, что он получил от Наземникуса Флетчера.

— Я с тобой, — предложил Тео, поднимаясь на ноги, и Драко напрягся.

— Зачем это? — спросил он с подозрением.

— Потому что, — сообщил Тео, — мне нужно разносить новую пару ботинок.

Драко покосился на его ноги, пытаясь понять смысл его слов.

— Ладно, — наконец согласился он. — Тогда пошли. Забини?

— Мои ботинки, как и у многих джентльменов, подходят мне идеально, — заметил Блейз, поднимаясь на ноги, — но я заметил, что давно не терроризировал никого из вас, и, учитывая это, не могу упустить столь прекрасную возможность наверстать упущенное. Кстати, а где Грейнджер?

— Пошла просить Гортензию об одолжении, — ответил Драко, нахмурив лоб. — В восторге ли я от того, что она поладила с моими невыносимыми родственниками? Нет. Могу ли я что-то с этим сделать? Ничего законного.

— Не знал, что тебя хоть сколько-нибудь заботит законность, — сказал Блейз саркастически.

— Не заботит, — фыркнул Драко. — я просто обозначил технические препятствия.

— О-о! Да, идите уже, — твердо сказала Дафна, покачав головой и обменявшись с Панси взглядами. — Дайте взрослым заняться делами, если вы не против.

— Ну, только не убивайте никого без нас, ладно? Особенно ты, Паркинсон, — сказал Тео, рассеянно погладив Панси и Дафну по голове, и направился в сторону камина, где уже скрылись Драко и Блейз.

— Ладно, — крикнула Панси ему вслед и повернулась к Дафне, как только они остались наедине. — Итак, что это на тебя нашло? Выкладывай, Гринграсс.

— Тут нечего выкладывать, — ответила Дафна и быстро пошла по коридору, скрывшись за углом. — Я В БИБЛИОТЕКУ, — крикнула она через плечо, и Панси, вздохнув, отправилась за ней, качая головой.

— Дафна Элизабет Гринграсс...

— Что? — спросила Дафна, остановившись и позволив Панси догнать себя. — Мое второе имя не Элизабет.

— Ну, теперь Элизабет, — фыркнула Панси. — Что с тобой происходит? Последний раз, когда я тебя видела, ты вообще не хотела быть частью этой компании... а что же было ещё? Ах, да, ты была очень даже помолвлена, — растягивая слова, заметила Панси, не желая смотреть подруге в глаза. — Я так поняла, тебе вдруг стало все равно, что думает твоя мать о твоем отсутствии дома?

— Я просто... — Дафна пыталась правильно подобрать слова. — Просто это дело особенное, — выдохнула она, нервно играя со своими волосами. — Мне очень хочется, чтобы с этим делом все было в порядке, и тогда, возможно, я избавлюсь от... того, что меня волнует, — закончила она, но Панси этот ответ совершенно не удовлетворил.

— Волнует? — переспросила Панси, Дафна поднялась по узкой винтовой лестнице к самым зловещим книгам, принадлежавшим некогда отцу Тео.

— Да, — подтвердила Дафна. — Например, может быть мне и не пришлось бы выходить замуж за Маркуса, если бы у меня был кое-кто ещё.

— Кадм, насколько я понимаю, — догадалась Панси и нахмурила брови. — Но он же...

— Полностью поглощен местью? Да, — сказала Дафна, взяла со стеллажа книгу и начала рыться в пыльных страницах. — В этом есть смысл, правда? Мы могли бы что-нибудь оживить на время и придать ему человеческие черты.

— Ну, да, у Уизли и так манеры как у манекена, — согласилась Панси и нахмурилась. — И подожди, минутку...

— Чем скорее Кадм разберется с братьями, тем скорее он забудет о них, — сказала Дафна невинным голосом. — А они не будут разбираться между собой, пока есть хоть какая-то угроза Клубу. Так что да. Успех этого дела для меня очень важен.

Панси удивленно моргнула.

— Дафна.

— Не надо.

— Дафна Элизабет.

— Повторяю, мое второе имя не Элизабет, Панси...

— Ты действительно делаешь это ради него? — перебила её Панси, скорчив гримасу. — Ты же знаешь, я просто не могу этого одобрить.

— А я и не просила твоего одобрения, — напомнила ей Дафна. — И между нами, это не ради него. Не совсем ради него. Мне нужно развить некоторые навыки, тебе не кажется? — спросила она, протягивая Панси книгу, которую держала, и взяла с полки следующую. — Если я не хочу стать очередной посредственной чистокровной женой, то...

— То что? — требовательно спросила Панси. — Ты собираешься стать профессиональной убийцей?

— Я скорее думала о том, чтобы стать предпринимателем, — поправила её Дафна, коротко постучав по губам, прежде чем взять другую книгу. — Разве мне не следует для начала освоить несколько весьма востребованных навыков?

— Ну, а что насчет Флинта? — поинтересовалась Панси. — Ты уже порвала с ним?

— Нет, — ответила Дафна, продолжая рыться в книгах, протягивая ещё парочку Панси. — В любом случае, пока не время.

— Кадм знает, что ты этим занимаешься?

— Нет, — ответила она, протянув ещё одну книгу Панси, которая уже с трудом стояла на ногах, держа кипу тяжелых фолиантов. — Это не совсем ради него.

— Дафна, — выдохнула Панси. — Может быть, ты ещё не очень хорошо все это обдумала?

Дафна повернулась и оглядела стопку книг в руках Панси, затем положила сверху ещё три тома, от тяжести которых Панси чуть не упала на пол.

— Он считает, что я способна на большее, — внезапно сказала Дафна, и Панси от испуга чуть не уронила всю стопку книг. — Никто и никогда мне не говорил такого раньше. Знаешь, сколько людей говорили мне, что я красива? — спросила она, и Панси, которая знала ответ и понимала, что это должно быть астрономическое количество людей, решила, что вопрос риторический. — Но это вовсе не талант. Не навык. Я просто хочу доказать всем, что он прав, — Дафна сделала секундную паузу, посмотрела в пол и снова подняла глаза. — А главное, я хочу доказать себе, что он прав.

Панси удивленно моргнула.

— А-а, — сказала она. — ладно.

— Ладно? — переспросила Дафна.

— Да, ладно, — Панси тяжело сглотнула и кивнула. Она, пошатываясь, подошла к столу и положила на него книги, освобождая руки, и снова подошла к Дафне. — Ладно, — сказала она, и Дафна одарила её милой благодарной улыбкой. — Тогда давай приступим к делу.

* * *

Катакомбы Парижа

Французское Министерство магии

Кабинет Бастьена Жанвиера

22 октября 2003

21:03

— Работаешь допоздна, Бастьен?

Бастьен поднял глаза, борясь со стоном, и увидел в дверях пугающе знакомую фигуру блондинки.

— О-о, не-ет, — выдохнул он, и Гортензия издала демонически пронзительный смешок.

— О-о, да-а, — поправила она его, широко улыбаясь. — Это я. Или ты предпочел бы увидеть Тибо?

— Я бы предпочел никого из вас больше не видеть, — с дрожью в голосе произнес Бастьен.

— Жаль, — раздался из-за спины Гортензии голос Тибо, — учитывая, что выбора у тебя нет, Жанвиер, ты вряд ли получишь, то что хочешь.

— Он получит то, что хотим мы, — учтиво поправила она брата, глядя на Тибо. — Ты так не думаешь?

— Похоже, что это неизбежно, — заметил Тибо, и его белоснежные зубы слегка блеснули, когда он и его сестра одновременно призывно повернулись к Бастьену.

— Мы не можем этим заниматься опять, — сообщил им Бастьен сухо. — Это... это неприлично.

— Ещё более неприлично, чем скрывать улики от Министерства? — спросила Гортензия, и Батьену ничего не оставалось, как с неудовольствием признать, что это было довольно смелым заявлением со стороны обескураживающей его ведьмы. — О-о, да, мы знаем об этом, Бастьен. Ты же подделал улики, да, Жанви?

Бастьен прикусил язык, проглотив множество вопросов вместе с признанием того факта, что Малфоев можно считать кем угодно, но уж точно не дураками. — Я не занимаюсь подобными вещами, — слабо запротестовал он, они переглянулись и улыбнулись своими странными одинаковыми улыбками.

— Хватит врать, — надул губы Тибо. — Давай, уже, Жанви. Снимай штаны.

— Что вы собираетесь делать? — требовательно спросил Бастьен, защищаясь, он вскочил на ноги. — Вы хотите изнасиловать меня? Или будете меня шантажировать?

— Шантажировать? — возмутилась Гортензия. — Ты действительно так плохо думаешь о нас?

— Да, — ответил, растягивая слова, Тибо за Бастьена. — он о нас именно так и думает и не ошибается.

— Ну, в самом деле, как же мы будем шантажировать тебя, Жанви? — невинным голосом спросила Гортензия, хотя она была очень далека от невинности, внезапно откуда-то вытащив веер и обмахиваясь им. — Что такого у нас на тебя есть, чтобы начать этот скучный процесс?

— Кроме наших собственных воспоминаний о твоих сексуальных извращениях, — сказал Тибо, лег на стол Жанвиера, а Гортензия бросила веер в огонь, который явно ей был нужен исключительно для антуража. — Погладь меня, пожалуйста, — попросил Тибо, и Бастьен со вздохом убрал прядь волос у него со лба.

— Итак, вы пришли сюда... зачем вы пришли? — проворчал Бастьен, мысленно проклиная все те зелья, что Тибо использовал для того, чтобы иметь такие мягкие волосы, а, может быть, он заключил сделку с каким-нибудь демоном. — И это все?

— Ну, да, и ещё нам нужно задать тебе несколько совершенно невинных вопросов, — сказала ему Гортенизия, грубо толкнув Бастьена обратно в кресло, и погладила его по плечу. — Итак, насчет уничтожения улик. Сколько улик ты уже подделал?

Бастьен остановился, опустил руку и повернулся к Гортензии.

— С чего ты взяла?

— Гладь, — рявкнул Тибо, напугав Бастьена, который вскочил с кресла, и Гортензия резко толкнула его обратно. — И, кроме того, это написано у тебя на лице, Жанвиер.

— У меня на лице написано, какие именно я подделывал улики? — удивился Жанвиер, и Гортензия взяла его за галстук, притянула к себе и начала развязывать узел. У неё были преступно приятные прикосновения, будто она и была тем демоном, с которым Тибо заключил сделку, получив такие мягкие волосы. — Мне кажется, что это маловероятно.

— Зелье, связанное с отравлениями в Визенгамоте, да? — спросил Тибо, повернулся и прикусил ладонь Бастьена, глаза которого широко распахнулись от ужаса.

— Откуда вы об этом узнали? — прорычал Бастьен. — Это Малфой и Грейнджер вам сказали?

— Что? Наш самый остроумный кузен и его будущая жена-глупышка? — мелодично фыркнула Гортензия. — Да они бы не распознали яда даже у себя под носом, если бы он плескался в их бокале и кричал о том, что проклянет весь их род.

— Это... — вздохнул Бастьен. — Яд так не работает.

— Ну, нам-то откуда знать о том, как он работает, — заметил Тибо. — Учитывая, что мы ни разу никого не травили.

— Пока что, — поправила его Гортензия. — Хотя это в наших планах... Как бы это правильно сказать? Мы обязательно попробуем это сделать, прежде чем умрем.

— Вы что, собираетесь умирать? — переспросил Бастьен.

— Конечно, нет, смерть так банальна, — ответил Тибо.

— Да, — согласилась Гортензия, поморщив нос. — Ох, так все делают. Нет, спасибо...

— ...Так что нет, — подытожил Тибо, — но если уж это так неизбежно, то мы определенно умрем не одни, а захватим кого-нибудь с собой.

— Вероятно, мне следовало бы арестовать вас, — проговорил Бастьен, снова закрыв глаза, когда Гортензия скользнула пальцем под воротничок его рубашки, её большой палец погладил его по ключице, — или самому сесть в тюрьму, только для того, чтобы наконец-то почувствовать себя в безопасности.

— Ну, если ты любишь наручники, Жанви... — он моргнул и дернулся вперед, почувствовав, как наручники крепко приковали его к креслу и он оказался в ловушке. — тебе нужно было только попросить, — промурлыкала Гортензия ему на ухо, удовлетворенно вздохнув.

— Что... — Бастьен дернул руками, но не смог вырваться. — Гортензия, прошу тебя. Будь благоразумна...

— Я никогда в своей жизни не была благоразумна, — возразила Гортензия. Тибо встал со стола и подошел к креслу Бастьена, — так что сейчас уж точно не собираюсь начинать.

— Она совершенно права, — услышал он усталый голос англичанина, который с хлопком аппарации появился у двери. — к сожалению, я могу это подтвердить.

— Кто вы? — требовательный тоном спросил Бастьен, потянувшись за палочкой, пока не осознал, что, во-первых, его руки связаны, а во-вторых, в данный момент его палочку держала Гортензия и энергично ей размахивала. — Что происходит, Гортензия?

— Это наш нудный и самый нелюбимый кузен Люци, — ответил за неё Тибо, хотя этот бледный светловолосый человек мог бы с таким же успехом сойти и за брата-близнеца Тибо.

— Меня зовут Люциус, — поправил его англичанин.

— Тише, Люци, взрослые разговаривают, — тут же шикнул на него Тибо, протянул руки и начал ловкими движениями расстегивать рубашку Бастьена.

— Это была магия? — спросил Бастьен, даже не заметив, как Тибо достал палочку и издал ужасающий смешок.

— Нет, — меланхолично заверил его Тибо, — практика, практика и ещё раз практика.

— Хм, хватит об этом, — надула губы Гортензия, внезапно опустившись между ног Бастьена и притянув его к себе. — Я могу расстегнуть молнию... но это, конечно, вряд ли кого-то так же сильно впечатлит, да?

— Что? — спросил Бастьен, его глаза расширились от ужаса, когда рука Гортензии потянулась к ширинке и начала расстегивать пуговицы. — Ты... что ты делаешь? Ты не можешь...

— Среднестатистического человека вряд ли, — сообщил Тибо Гортензии, а затем нахмурился и наклонился ближе к Бастьену. — Если мы захотим устроить настоящий скандал, то это единственное, что людям нужно увидеть...

— Что ты имеешь в виду? — нетерпеливо спросила Гортензия. — Кровь? Кишки по стенам?

— О-о, Мерлин, — простонал Бастьен, с надеждой глядя на их кузена-англичанина. — Ты можешь мне помочь?

— Я что, похож на того, кто может тебе помочь? — ответил тот холодно, разглядывая свои ногти.

— Нет, Гортензия, я имел в виду его член, — сказал Тибо сестре. — Он не особенно-то большой, но в любом случае для скандала и этого достаточно.

— А ты не думал, что это связано с тем жутким испытанием, которому вы меня подвергаете? — резко ответил Бастьен, но вместо того, чтобы почувствовать свою вину, Тибо едва заметно пожал плечами.

— Ну, он не так уж и не прав. Пошевеливайся, — скомандовал он Гортензии, и та подчинилась, широко открыв от возмущения свои голубые глаза и посмотрела на Тибо.

— Что вы делаете? — требовательно спросил Бастьен уже, наверное, в тысячный раз, и Тибо поднял на него глаза, взялся за его член и скользнул рукой по стволу, а вторая его рука закрыла Бастьену рот.

— Магия, — заверил его Тибо и, сделав несколькими небрежных движений своими умелыми руками, отстранился, с нежной улыбкой любуясь своей работой. — А теперь ты, Люци, если не возражаешь.

— Что? — хрипло выдавил из себя совершенно ошеломленный Бастьен.

— Мы должны улыбаться? — спросила Гортензия и надула губы. — Я выгляжу глупо, когда улыбаюсь.

— На самом деле у тебя дьявольская улыбка, — поправил её Тибо и, нахмурившись, повернулся к ней. — И вытащи свои сиськи, ладно?

— О-о, с удовольствием, — ответила Гортензия, развязав корсаж и прижавшись к Бастьену. — Готов? — промурлыкала она на ухо Жанвиеру, и Тибо похотливо устроился у него между ног. — Кстати, об образцах зелья...

— Улыбайтесь, — равнодушно сказал англичанин, в этот момент сверкнула вспышка фотоаппарата, и Бастьен на мгновение ослеп.

— Где они? — прошептала Гортензия, слегка прикусив Бастьена за ухо, и он вздохнул.

— Теперь это шантаж, — уныло констатировал очевидный факт Бастьен, заметив, что наручники, которыми он был прикован к стулу, были скрыты легким движением руки Тибо и не попали в кадр. Можно было говорить все, что угодно в свое оправдание, придумывать самые разумные аргументы, но фотография всегда говорила громче любых слов.

— Конечно, это самый настоящий шантаж, — подтвердил Тибо, подмигнув ему. — Спасибо, Люци, — бросил он через плечо, кивнув светловолосому человеку с камерой.

— Да, да, обращайтесь в любое время, — устало проворчал англичанин, Бастьен повернулся к уже знакомым ему Малфоям и осуждающе покачал головой.

— Вы что, хотите взять меня в плен? — задал он прямой вопрос, и Тибо весело рассмеялся.

— Конечно нет, Жанвиер, — ответил он как ни в чем не бывало. — Если бы мы этого хотели, мы бы просто оставили тебя привязанным к кровати в прошлый раз, когда ты ночевал у нас, правда? Но, по-видимому, ты предпочитаешь быть жалким рабом капитализма, так что...

— Просто делай то, что нам нравится, и все будет в порядке, — беспечно сказала Гортензия, постукивая его по носу, и Бастьен вздохнул.

— Меня попросили уничтожить все улики, связанные с этим зельем, — признался он наконец. — Людо Бэгмен попросил.

— М-м, — сказала Гортензия, довольная словно кошка, и устроилась у него на коленях. — И ты уничтожил?

Бастьен тяжело сглотнул.

— Нет, — признался он. — Это вряд ли что-нибудь даст вам, но это... — он кивнул в сторону ящика своего стола. — Они там.

Тибо быстро вытащил палочку из своего рукава и открыл ящик.

— Осторожно! — воскликнул Бастьен, но Тибо уже был на ногах, изучая содержимое личного ящика Бастьена.

— Нашел, — сказал Тибо, вертя в руках серебряное кольцо с гранатом, которое Бастьен явно раздобыл специально для хранения остатков адреналинового зелья. — Прекрасно, — добавил он, со счастливым выражением лица любуясь кольцом на своем пальце, а затем обратился к Гортензии. — Хочешь быть первой, Гортензия?

— Нет, сначала ты, — ответила та, встав с коленей Бастьена и сделав шаг назад. — Он всегда такой уставший и сговорчивый после того, как ты с ним заканчиваешь.

— Что? — удивленно спросил Бастьен. — Но я думал... но вы...

— Ты думал, что если мы пришли по делу, то откажемся от удовольствия? — усмехнулся Тибо. — Не глупи, Жанвиер, это совершенно неоригинально с твоей стороны. Люци, — позвал он громко, и блондин уныло подошел. — Заберешь это, ладно? — поманил его Тибо указательным пальцем, и англичанин кивнул, быстро взял кольцо с ядом и с громким хлопком тут же исчез, унося с собой компрометирующую Бастьена фотографию. — А теперь, — выдохнул Тибо, махнул рукой и освободил Бастьена от наручников. — Каким будет наше "стоп-слово"? Ты же знаешь, насколько важно для нас взаимное согласие, Жанвиер.

Бастьен снова вздохнул, разминая запястья и свирепо глядя на двух Малфоев, которые томно смотрели на него, усевшись на стол.

— Вы обещаете, что у меня не будет из-за вас проблем? — спросил нерешительно Бастьен. Тибо и Гортензия пожали плечами.

— Что хорошего мы сможем от тебя получить, если ты будешь сидеть в тюрьме, Жанви? — понимающе спросила Гортензия, невинно хлопая ресницами. — Может быть, это и будет забавно день или два, но совершенно неприемлемо в долгосрочной перспективе.

— Кроме того, — добавил Тибо и приобнял Бастьена за плечи. — Кем приятнее быть: использованным нами или каким-то там Людо Бэгменом?

Бастьен застонал, качая головой в полном недоумении.

— Хорошо, — наконец согласился он. — Тогда снимайте с меня штаны. И поосторожнее с носками.

— Хороший мальчик, — одобрительно проворковала Гортензия, и Тибо торжественно кивнул в знак согласия. Он произнес заглушающие заклинания и медленно опустился к лодыжкам Бастьена, деликатно сняв прекрасные творения Мелибеи Уорбек.

* * *

Изабель Левин знала о себе немного, но единственное, в чем она была уверена, так это в том, что сколько себя помнила, она была археологом, работающим над очень важным заданием в сжатые сроки. Она все время проводила на одном и том же пляже, но когда она пыталась вспомнить название этого места, у неё начинала кружиться голова. Беспокоило ли её это? Конечно же, нет. Во всяком случае, не настолько, насколько она боялась не успеть сдать работу в срок, только вот точный срок она тоже никак не могла припомнить. Сегодня она уже написала двадцать страниц и не смогла понять, стала ли она ближе к завершению своего исследования.

И ещё она никак не могла найти начала своего труда.

И на самом деле то, что её постоянно отвлекали, особенно не помогало ей в работе.

— Как дела? — спросил её человек с шрамами на лице, который отвлекал её чаще остальных. Его голос не был таким громким, как у профессора, хотя сам человек был гораздо бесполезнее того. Она никак не могла взять в толк, почему он продолжает приходить к ней. Хотя, кто и что понимает в природе происходящего в мире в последнее время?

Нет. Нет у неё времени думать об этом, во всяком случае, пока у неё такой срочный проект.

— Все хорошо, — ответила она, устало утирая пот со лба, — просто мне нужно закончить очень срочную работу, перед тем как... — она замолчала, озадаченно моргнула, у неё снова закружилась голова, когда она попыталась подумать о том, что будет после окончания этой работы, и понять, когда же её нужно все-таки сдать. — Простите, забыла, как вас зовут.

От этих слов мужчина, кажется, сильно расстроился. Ей показалось, что она повела себя грубо.

— Меня зовут Нико, — тихо ответил он.

— Ах, да, точно, простите, — сказала Изабель, изобразив улыбку. — Просто у меня так много работы, Нико, так что мне действительно нужно заняться ей.

— Ты и в самом деле в порядке? — настойчиво переспросил Нико, что было уж слишком раздражающим и навязчивым поведением с его стороны. Однако казалось, что ему и действительно интересен ответ, так что она напряглась, обдумывая свое состояние.

— Да, — сказала она через минуту. — Да, все хорошо. Просто у меня мало времени, — напомнила она ему, — так что если не возражаете, я просто вернусь...

Она испуганно замолчала, когда из ниоткуда появился стройный, худощавого телосложения мужчина, заставивший ее испуганно ахнуть.

— Ты... как ты? Она что...

— Вот дерьмо, — проговорил худой мужчина. — Ты Николас Фламель?

— Меня зовут Изабель Левин, — сухо сообщила ему Изабель, — и у меня много очень срочных дел...

— Он обращался ко мне, — сказал мужчина, которого, как она смутно припоминала, звали Нико, и вздохнул, поднимаясь на ноги. — А ты Теодор Нотт, — добавил он спустя несколько секунд, и только что появившийся человек удивленно моргнул.

— А-а, Нико, точно, — ответил тот. — Ну, я не уловил связи. И, кстати, не называй меня Теодор. Меня зовут Тео.

— Что ты здесь делаешь? — спросил Нико, его голос звучал скорее испуганно, чем сердито, отчего Изабель инстинктивно отпрянула назад и чуть не упала на песок. Конечно, ее не особенно сильно задело, что Нико перебил ее, но он все равно казался гораздо менее опасным, чем Тео. — Тебя прислал Кадмус?

— Хм. Типа того, — ответил человек по имени Тео. — Нет, прости, на самом деле нет, — поправился он, — я вроде как по большей части хотел, чтобы ты подумал, что он меня прислал. Я вроде как научился пользоваться его следящем заклинанием. И отследил тебя по нему.

Заклинания. Почему-то от этих слов Изабель почувствовала укол боли и тоски, но она списала это все на горящие сроки.

— А-а, — ответил Нико, будто защищаясь. — И что тебе от меня нужно?

— Ну, сначала я и сам не знал, — ответил Тео, явно довольный собой. — Но теперь, когда я вижу, что ты здесь с Кэт...

— Не надо, — резко крикнул Нико, и Изабель испуганно отпрянула, почувствовав что-то знакомое в том, что собирался сказать Тео. — Ты только расстроишь ее.

— Ты что внезапно стал беспокоиться об её настроении? — с издевкой спросил Тео, мазнув на Изабель рукой. — Это чертовски маловероятно.

— Вы что, говорите обо мне? — резко вмешала в разговор Изабель. — Потому что, если да, то мне кажется, что приличнее было бы так не кричать. Я пытаюсь работать.

Но вместо того, чтобы хотя бы сделать вид, что он услышал её, Тео просто повернулся и окинул её взглядом.

— Что это такое? — спросил он Нико, показав на неё пальцем. — Это что, какое-то наваждение?

— Да, — мрачно подтвердил Нико. — Ещё раз прошу тебя, не надо.

— Так это Игнотус тебя попросил об этом? — спросил Тео. — Присматривать за ней, да? В этом все дело?

— Нет, я просто... — Нико тяжело сглотнул, схватил Тео за локоть и потащил прочь. Хотя Изабель старалась изо всех сил напрячь слух, чтобы понять, о чем это они там разговаривают, все это ей казалось подозрительно знакомым. — Игнотус меня ни о чем не просил. Но она тут совсем одна, — сказал он тихо. — Не думаю, что ей стоит оставаться одной, её разум очень хрупок, так что...

— Ты же понимаешь, что это сделал с ней Игнотус, — заметил Тео, потирая рукой затылок. — Это не было случайностью... ты ведь понимаешь это, да? Я думал, что он убил её, честно говоря. Или что-то подобное, когда Драко сказал, что она нас покинула.

Драко. Что-то сжалось в груди Изабель.

— Я знаю, что он не убил бы её, — ответил Нико, хотя его голос звучал потерянно и тоскливо. По мнению Изабель, он звучал словно из пустой коробки. — Я знал, что он ни за что бы не убил ее, но...

— Но ты так же не думал, что он может выкинуть что-то вроде этого? — догадался Тео.

Нико поморщился.

— Это ещё хуже смерти, — уверенно сказал он голосом, полным горечи и боли. — Особенно если ее нельзя вылечить.

— Но Игнотус же не думает, что есть вещи похуже смерти, да? — возразил Тео. — Как и Кадмус с Антиохом. Поэтому им это должно казаться очень гуманным решением.

— Да, — мрачно согласился Нико. — Это уж точно.

— Кому об этом знать, если не тебе, — заметил Тео, и Изабель с удивлением увидела, как Нико слегка вскинул голову. — Ты ведь знаешь, что есть вещи и похуже смерти, не так ли? Как чертовски интригующе. Теперь я понимаю, почему Антиох предложил мне поговорить с тобой.

Нико нахмурился.

— Антиох сделал что?

— Антиох уверен в том, что ты можешь быть мне полезен, — заметил Тео. — Он считает, что ты — своего рода ключ к уничтожению Игнотуса, иначе он не послал бы меня к тебе. И, похоже, он не ошибся, да? Потому что ты подчищаешь за Игнотусом его дерьмо и пытаешься вывести его из-под удара... Но ты совсем не дурак, и однажды ты перестанешь справляться со всеми его ошибками, — Нико промолчал, и Тео подошел ближе. — Возможно ли, что ты представляешь из себя нечто большее, чем личный уборщик Игнотуса Певерелла? Или, может быть, ты перестанешь просто позволять братьям Певерелл пользоваться тобой, как им хочется?

Нико усмехнулся.

— Они меня не используют. Особенно Игнотус.

— Ну, без обид, но ты правда в это веришь? — спросил Тео, выставив подбородок в сторону палатки Изабель, она быстро сосредоточилась на песке под коленями, избегая пристального взгляда Нико. — Ты мог бы остановить это безумие, ты же сам знаешь. Даже без вмешательства Антиоха или Игнотуса, ты мог бы что-то сделать, чтобы помочь ей. И честно говоря, кем бы сейчас были братья Певерелл без тебя? Полагаю, они бы давно уже были бы трупами.

Нико покачал головой.

— Нет, они... они потрясающие, и...

— Да, потрясающие, особенно, когда они в состоянии войны друг с другом, — заметил Тео. — Сначала они решили стереть с лица земли Кадмуса, не так ли... и какого хрена? — многозначительно спросил он. — Просто чтобы они могли спокойно заниматься делами и не отвлекаться на взаимную ненависть к нему? Так сколько им понадобится времени на попытки уничтожить друг друга, пока не останется только один из них? Как ты думаешь? — настойчиво спросил злым и жестоким голосом Тео, что заставило Изабель сжаться от страха, — Ты думаешь, Игнотуса хоть немного волнует то, что ты сделал для него? Что будет, если он останется единственным Певереллом? Думаешь, он волшебным образом проснется однажды утром и полюбит тебя? — Нико вздрогнул. — Нет, этого не будет. Потому что даже если Игнотус убьет своих братьев, это все равно не закончится, Нико. Они по-прежнему будут единственными, кого он любит всем сердцем.

— Он ненавидит их, — настойчиво возразил Нико. — Ты его не знаешь.

— Я лучше всех знаю, что от ненависти до любви один шаг, — сказал Тео сухо, и Нико поморщился, взад и вперед расхаживая по песку.

— Это не важно, — спорил Нико больше сам с собой, чем с Тео. — Чего бы ни хотел Игнотус, полюбит он меня или нет, это не важно. Я смогу защитить его, не нуждаясь ни в какой взаимности. Я делаю это не для того, чтобы заставить его полюбить меня, я просто... — он заколебался, сглотнув. — Я просто защищаю его, несмотря ни на что.

Воцарилось долгое напряженное молчание.

— Это пиздец, — в конце концов прокомментировал Тео. — Ты должен знать, что это действительно очень хреново.

— Я знаю, — огрызнулся Нико и вдруг поднял тоненькую палочку, которую, кажется, достал из рукава, заставив Тео отступить назад с поднятыми руками. — А ещё я знаю, что не могу допустить, чтобы ты рассказал об этом всем Гарри Поттеру. Я не могу допустить этого, не важно как... — он бросил взгляд на Изабель, та опустила глаза, пытаясь понять, что он имел в виду, но тут её сознание снова словно утонуло в тумане. — Не важно, что я думаю обо всем этом. Я не позволю никому его обидеть.

— Тогда не позволяй, — сказал Тео слишком небрежно для человека, в грудь которого направлено что-то заведомо очень опасное. — Я не скажу Гарри. На самом деле, — задумчиво произнес он, — мне вообще нечего было бы рассказать Гарри, если бы ты все уладил сам, правда?

Нико удивленно моргнул.

— Что?

— Ну, Игнотусу нужно было только убрать ее с дороги. Есть сотни способов сделать это, — заметил Тео. — Это действительно лучший из них?

Нико снова взглянул на Изабель, которая быстро спрятала глаза, сделав вид, что копается в песке.

— Просто пообещай мне, что ты все исправишь, — предложил Тео, — и я пообещаю тебе, что Гарри никогда не узнает, что сделал Игнотус. Ему не понравится, если он узнает, — предупредил он. — Это никому бы не понравилось, а Гарри Поттеру особенно.

Изабель снова удивленно моргнула, её накрыла ещё одна сильная волна беспокойства, а мысли зажужжали в голове, словно навязчивая муха.

— Однажды я уже сделал кое-что за спиной Игнотуса, — сказал Нико и тяжело сглотнул. — Тогда я думал, что это правильно, но это уничтожило его. Практически убило. Я не совершу той же ошибки снова. Я не могу.

Нико потупил глаза, погруженный в собственные беспокойные мысли, но Изабель заметила, как губы Тео изогнулись в хитрой улыбке. Она беспомощно протянула руку, желая предупредить Нико, крикнуть ему, что он уже сказал слишком много, выдал что-то ужасно опасное, но к тому времени, когда Нико поднял глаза на Тео, тонкая улыбка исчезла.

— И что же ты сделал, Нико? — тихо спросил Тео, и Изабель удивленно моргнула.

"Нет, подожди, не говори ему", — отчаянно хотела крикнуть она, поняв, что Нико оказался в слабой позиции в этом напряженном разговоре, и отчаянно желала защитить его. Но ее мысли снова туманились, и голова буквально раскалывалась от паники.

У неё горит срок. Ей скоро нужно сдавать работу, да? Ей нужно было срочно начать работать.

Она начала постепенно успокаиваться от этой мысли.

Изабель Левин, может быть, и забыла многое, но она всегда помнила самое главное, а именно то, что ей нужно было немедленно заняться своей работой.

* * *

Старая резиденция семьи Блэк

Палас Гарденс Террас, Кенсингтон и Челси, Лондон

23 октября 2003

4:45

Гермиона, спотыкаясь, спустилась к кабинету Драко, превратившемуся в мастерскую по зельеварению, затуманенным взглядом окинула комнату и, прищурившись, уставилась прямо ему в спину.

— У тебя что-то взорвалось? — спросила она спокойно, и он повернуся к ней, его очки слегка съехали набок.

— Нет, — ответил он, что, очевидно, было ложью, и она, зевая, подошла к нему.

— Ты вообще спал сегодня? — спросил она, упав на диван, и, потягиваясь, стала изучать силуэт его плеч. — Ты сказал, что тебе нужно ещё "пять минут" в час ночи?

— Я пытаюсь воспроизвести невероятно сложное зелье из фрагмента настолько маленького, чтобы заполнить скос викторианского кольца, Грейнджер, имея лишь приблизительный список ингредиентов, которые по памяти надиктовал вор-неудачник, — напомнил он ей, впадая в отчаяние. — Так что неудивительно, что у меня не особенно хорошо получается. И я не устал, — добавил он, махнув рукой на угол стола, где стояли уже пустые пузырьки из-под зелий. — Очевидно, мне есть чем заняться вместо сна.

— Сколько зелий ты уже принял? — спросила Гермиона, он пожал плечами.

— Немного, — ответил он. — или, не знаю, немногим более чем достаточно. Зависит от того, с какой стороны посмотреть.

— Выглядишь не очень, — заметила она, и он усмехнулся.

— У меня меньше недели на то, чтобы с этим разобраться, Грейнджер, — напомнил он ей, быстро обернувшись через плечо, он в отчаянии провел рукой по волосам и замер. — Я едва ли думаю, что сейчас самое время, чтобы беспокоиться о моем психическом здоровье...

— Или отсутствии такового, — поправила она его.

— ...Это бесполезный разговор, — фыркнул он, свирепо глядя на нее и поправляя очки. — Зачем ты вообще сюда пришла? Ложись спать.

— Ну, меня разбудил звук взрыва, — напомнила она ему, указывая на следы пожара в углу кабинета. — вот поэтому я и пришла сюда. Но с тем же успехом я могла бы попытаться быть полезной тебе.

— И ты думаешь, что быть полезной — значить читать мне нотации? — спросил Драко и замолчал. — Неважно. Чуть не забыл, с кем я разговариваю, так что это...

— И зачем кому-то могли бы понабиться подобные зелья? — вслух размышляла Гермиона. — Адреналин — странная штука.

— Ну, Эммануэль Ганьон был зельеваром, который работал на черном рынке зелий, — рассеянно произнес Драко, разглядывая волшебным образом увеличенную каплю зелья. — Он заработал миллионы, поставляя их игрокам в квиддич.

— Но разве Министерство не проверяет игроков на зелья? — спросила Гермиона, садясь. — Думаю, они обязаны проверять.

— Сдача анализов на зелья перед игрой — это стандартная процедура, да, но главное преимущество оно дает на тренировках, — сообщил ей Драко, ещё раз перечитывая записи и глядя на лист так, будто он бы с удовольствием кого-нибудь убил. — Люди часто думают, что преимущество использования зелья, повышающего производительность, заключается в реальном преимуществе на соревнованиях, но это не совсем так. Если ты сможешь лучше тренироваться... если тебе удастся быстрее восстанавливаться и тренироваться усерднее и дольше, — пояснил он, отпрыгивая назад, когда только что зажженый им огонь чуть не привел к взрыву во второй раз, — тогда у тебя больше шансов выиграть настоящую игру. Точно такое же преимущество дает усердная подготовка к экзамену по сравнению с полным отсутствием таковой, выражаясь понятными тебе терминами.

— Я знаю, что такое тренировки, Малфой, — напомнила ему Гермиона, закатив глаза. — Похоже, что ты забыл, что я тренировалась то тут, то там, и притом весьма успешно. Если ты сможешь делать больше упражнений, чем соперник, то будешь лучшим в бою.

— Точно, — подтвердил Драко, он чуть было по рассеяности не сунул палочку в котел, но в последнюю секунду отдернул руку, осознав, что это вовсе не тот флакон, который он искал. — Грейнджер, черт возьми. Ты отвлекаешь меня.

— Почему бы тебе просто не купить это зелье? — спросила его Гермиона, поднимаясь на ноги. — Ведь яд, который использовали Амбридж и Бэгмен — это всего лишь адреналиновое зелье в смертельной дозе, да? Достаточной, чтобы остановить сердце?

— Ну, это именно то, что я никак не могу понять, — мрачно признался Драко. — Если это слишком смертельно, то магическое вскрытие должно было это показать. Кроме того, эти адреналиновые зелья нелегко достать, — добавил он, бросив на нее острый взгляд. — Особенно теперь, когда Ганьон в тюрьме.

— Тогда почему бы нам просто не спросить его самого? — спросила Гермиона, и Драко замолчал, его спина, казалось, напряглась и резко выпрямилась.

— Спросить его? — переспросил он медленно. — Просто... просто пойти во Фанцузскую тюрьму и спросить его?

Гермиона не знала, что сказать.

— Ну, я просто подумала, что...

— Грейнджер, это гениально, — воскликнул Драко радостно, резко повернувшись к ней лицом. — Конечно, мы просто поедем во французский Азкабан, найдем там Эммануэля Ганьона в этой, несомненно, отлично защищенной крепости, ворвемся в его камеру, попросим его рассказать нам секреты его работы и незаметно ускользнем обратно...

— Ладно, ладно, — вздохнула Гермиона. — Поняла, нет необходимости...

— Что ты поняла? — быстро спросил Драко, поправляя очки на носу. — Грейнджер, я серьезно. Я и раньше бывал в тюрьмах, — добавил он с гордостью в голосе. — Войти туда на самом деле не так трудно, как кажется, при условии, что ты не пытаешься организовать побег или что-то украсть. Просто нужно знать расположение, и какая бы специфическая изюминка там ни была...

— Изюминка? — переспросила она тихо.

— Да, — подтвердил он, — очевидно, в Азкабане — это дементоры. Во Дворце — заколдованные прутья, которые произвольно превращаются во вращающиеся ножи. В Нурменгарде есть вооруженные охранники, которых с рождения воспитывают, чтобы защищать его...

— Черт возьми, — сказала Гермиона, выбрав странное время, чтобы начать использовать любимую фразу Рона, и Драко пожал плечами.

— Хорошо, значит, мы просто должны узнать, в чем специфика Нарнии, и...

— Нарния? — переспросила Гермиона, и Драко кивнул.

— У неё есть какое-то длинное французское название, — заверил он её, — но все её между собой называют Нарнией. Не знаю, почему, на самом деле...

— Там есть лев, колдунья и платяной шкаф? — спросила Гермиона с любопытством, и Драко удивленно посмотрел на неё, обдумывая её вопрос.

— Конечно, все возможно. Но это странный набор предметов...

— Нет, я имела в виду другое... — Гермиона весело рассмеялась. — Нет, просто... у магглов есть книжка о волшебной стране под названием Нарния, — объяснила она, и Драко нахмурился. — Это, м-м. Она о том, как дети прошли через платяной шкаф в эту волшебную страну, и...

— Да-а, ну, вероятнее всего, эти странные книги сильно ошибаются, — сообщил ей Драко. — Но что касается деталей... — он сделал паузу и застонал. — Я полагаю, Поттер должен знать, что происходит в этой тюрьме.

— Что? — спросила Гермиона, сдвинув брови. — Почему Гарри должен об этом знать?

— Да потому, что Поттер — аврор, — напомнил ей Драко, с тонким намеком на то, что это должно быть очевидно. — Он же должен был изучить все существующие магические тюрьмы. Это входит в обязательный тренинг.

— Откуда ты все это знаешь? — удивленно спросила Гермиона, и Драко пожал плечами, стараясь не встречаться с ней взглядом.

— Я как-то заглядывал туда, — пробормотал он, взглянув на часы. — Ну что ж, думаю, нам придется заскочить к нему в офис. Во всяком случае, будет лучше, если мы придем к нему в Министерство. Скорей всего, нам все равно понадобится его разрешение на международную аппарацию, так что...

— Мы? — беспомощно пискнула Гермиона, слишком поздно осознав, что она была по умолчанию включена в его безумный план. — Ты действительно думаешь, что мы вломимся в тюрьму для волшебников, и когда... сегодня на досуге?

Драко выгнул бровь.

— У тебя на сегодня другие планы? — спросил он. — Только не говори мне, что Панси назначила тебе на сегодня примерку платья.

Она простонала.

— Ладно, и, кстати, об этом...

— Не волнуйся, это будет полностью фальшивая свадьба, — напомнил ей Драко. — Убийство состоится ещё до церемонии, так что не вижу смысла беспокоиться или паниковать, у нас на это совершенно нет времени. Есть еще причины, по которым мы не можем добавить это в список уже совершенных нами преступлений? Ох, ещё одно преступление, — невинно усмехнулся он себе под нос, и Гермиона удивленно моргнула, совершенно сбитая с толку.

— Ты что, под кайфом? — серьезно спросила она, и он посмотрел на нее, закатив глаза.

— Знаешь, я думал, тебе понравится эта идея, — сообщил он ей, взяв кухонное полотенце и тщательно вытирая им руки. — Разве не ты совсем недавно начала увлекаться криминалом? И кроме того, существует огромная вероятность того, что нам придется с кем-то драться, — добавил он, — а я знаю, что ты не упускаешь ни одной возможности для грязной драки...

— Неужели тебя это совсем не волнует? — спросила она напрямик, и он подошел к ней, остановившись рядом, чтобы бросить на нее надменный взгляд.

— Боишься, Грейнджер? — он прошептал ей на ухо, его дыхание коснулось обнаженной кожи ее шеи, и прежде чем она успела ответить, он уже исчез, оставив ее одну в комнате со странным ощущением, что она только что получила безжалостную выволочку.

* * *

Лига бесконечности

Местоположение неопределено

8:46