Реформаторы (джен)

Хронология

2 мая 1998 — Битва за Хогвартс

26 декабря 2003 — свадьба Гарри и Джинни

21 июня 2004 — избрание Рона главой гильдии магических ремесел

17 июля 2005 — рождение Джеймса Сириуса Поттера

4 января 2006 — рождение Розы Грейнджер-Уизли

14 июня 2006 — рождение Альбуса Северуса Поттера

16 мая 2008 — рождение Лили Луны Поттер

28 июня 2008 — рождение Хьюго Грейнджер-Уизли

Действия в главе разворачиваются: с 4 по 24 декабря 2009

На утренней планëрке Фосетт объявил о своём уходе из Аврората и переводе в МКА и назвал имя преемника. Судя по реакции авроров, никто особо не удивился. Некоторые недоумевали от внезапности назначения, другие бросали украдкой взгляды на Дженис, словно пытались прочесть по её лицу, что она думает по этому поводу. Но, казалось, для всех было совершенно нормальным делом, что именно герой магического мира занял эту высокую должность. Даже те, кому Гарри никогда не нравился, под предводительством Киприана Малдуна, выглядели скорее смирившимися, чем разочарованными, будто уже давно приняли мысль, что рано или поздно это всё равно произойдёт.

Без поздравлений, конечно, не обошлось. Даже спустя двадцать лет славы Гарри по-прежнему ненавидел всё это, поэтому испытал невероятное облегчение, когда удалось вырваться из шумной толпы и спрятаться в кабинете Фосетта.

— Я официально объявлю тебя начальником Аврората в конце месяца, — сообщил Фосетт, когда они устроились в креслах. — До тех же пор буду передавать тебе все дела и постараюсь рассказать всё, что тебе может понадобиться.

— Хватит ли этого времени? — с сомнением уточнил Гарри.

— Дженис будет тебе помогать даже после моего ухода, — заверил его шеф. — Ты не обязан оставлять её на позиции своего заместителя, но она знает все нюансы работы, поэтому я рекомендую оставить её хотя бы на пару месяцев. Итак, начнём с распорядка дня.

Следующие несколько дней Гарри изучал административные дела, связанные с будущим назначением. С каждой новой задачей он всё больше сомневался, что действительно подходит для этой работы, но после минутной слабости всё равно отдавал предпочтение сведению бухгалтерского баланса и составлению еженедельных отчётов для министра вместо посещения общественных мест, где каждый считал своим долгом поздравить его с повышением и осыпать пустыми заверениями в лояльности. Новость о его новом назначении каким-то образом просочилась в прессу и уже успела стать горячей темой. Поэтому Гарри по возможности старался избегать людных мест и светить собственным лицом.

Однажды утром получилось так, что он пришёл в кабинет Фосетта первым и, не дожидаясь прихода шефа, принялся читать оставленные на столе отчёты. Услышав скрип двери, он уже собирался поприветствовать припозднившегося начальника Аврората, когда заметил в проёме Риту Скитер. Та совершенно бесцеремонно и решительно вошла внутрь, не дожидаясь приглашения. Затем непринуждённо села на стул для посетителей и сообщила:

— Я пришла взять интервью у нового командира авроров.

— Что, простите? — Гарри был настолько ошеломлëн наглостью репортëрши, что не нашёл ничего лучшего.

— Мне стоит написать, что великий Гарри Поттер не способен понять простую фразу?

— Великий Гарри Поттер интересуется, нет ли поблизости других журналистов, желающих взять у него интервью, потому что он не особо доверяет человеку, который так бесцеремонно ворвался в его кабинет.

— Быть может, великий Гарри Поттер предпочёл бы моего уважаемого коллегу Инка Ватерманна? Он будет весьма рад такой возможности, поскольку всегда с интересом относился к семье и друзьям Мальчика-Который-Выжил. Уверена, новая статья получится очень сочной и придётся по вкусу даже самой избирательной публике.

— Неужели в журналистике нет настоящих профессионалов? Людей, которые умеют переносить на бумагу то, что видели и слышали, а не плоды их больного воображения.

— Ах вот оно что! С одной стороны — есть независимые журналисты, которые вам не нравятся, а с другой — те, которым вы платите и кто готов писать под вашу диктовку. Таково ваше представление о настоящей журналистике, мистер Поттер?

— Вижу, вы снова искажаете мои слова. Я отказываюсь общаться с вами, миссис Скитер, — твёрдо сказал Гарри.

Журналистка нахмурилась, но даже не подумала уйти. Она, напротив, ещё глубже опустилась в кресло и взглянула ему прямо в глаза.

— Несмотря на ваши жалкие попытки изменить существующий расклад, “Ежедневный Пророк” по-прежнему остаётся единственным ведущим изданием, и именно там каждый волшебник прочтёт ваше интервью, — заявила Скитер. — Так уж вышло, что главный редактор отправил для этого именно меня. Именно поэтому мы сейчас с вами находимся здесь и делаем то, что все от нас, собственно, и ждут. Неужели вы верили, что продвижение по службе принесёт вам ещё большую власть, а не наделит дополнительными обязательствами?

— Терпеть ваше присутствие и ваши вопросы явно не входит в мои должностные обязанности, — парировал Гарри. — А вот защищать общество от проявлений тёмной магии и сохранять при этом жизни моих сотрудников — вполне. Может, для вас это сущий пустяк, но для меня это нечто действительно важное. В любом случае вы можете отправляться обратно к вашему боссу и просить его прислать взамен вас настоящего профессионала, которому я мог бы доверять.

Рита ответила не сразу, видимо, обдумывала свои слова. Гарри же в этот момент вынужденного молчания задумался о том, почему Скитер так настойчиво стремилась быть той, кто возьмёт у него интервью. Сам он на её месте сделал бы всё что угодно, чтобы стереть себя из памяти того, кто знал его опасную тайну. Зачем привлекать к себе внимание и будто нарочно размахивать пером перед носом у Гарри Поттера, когда ты знаешь, что он может навлечь на тебя серьёзные неприятности из-за отсутствия регистрации в качестве анимага? Эти размышления навели его на мысль, что Скитер пришла к нему не по своей воле. Не исключено, что сейчас журналистка переживала сложный период в жизни и не могла выбирать статьи по желанию. Присмотревшись, Гарри действительно заметил, что мантия Скитер была слегка поношенной, а маникюр на руках выглядел мало того что недостаточно свежим, так вероятно ещё и сделан был совсем не профессионалом.

Если предположить, что один из её основных заказчиков попросил взять у него интервью, и как бы сильно ей ни хотелось отказаться, она всë-таки не могла, то Гарри мог быть извлечь выгоду из этой ситуации.

— Предположим, я соглашусь с вами побеседовать, — допустил Гарри. — Какие гарантии, что вы не переврëте мои слова и в статье будет именно то, что я сказал, а не подсказало вам ваше буйное воображение?

— Ни одна статья не является точным повторением разговора, — возразила Скитер. — Работа журналиста заключается в том, чтобы дать реалистичную оценку тому, что вы говорите, и осветить ситуацию с разных сторон.

Гарри чуть не подавился от возмущения, услышав такую интерпретацию.

— То есть, когда вы писали, что я рыдаю ночами из-за утраты родителей или что Гермиона меня бросила, это вы просто давали реалистичную оценку услышанному и освещали ситуацию с разных сторон? Вы приписали мне слова, которых я не говорил, и придумали роман, которого никогда не было!

— Неужели память о выдающихся родителях никак не повлияла на ваши поступки? Я признаю, что была неправа относительно ваших отношений с мисс Совершенство, и, поверьте мне, я же была первой, кто об этом действительно сожалел. Если бы я поняла, что вы были влюблены в девушку Диггори, я бы этого так не оставила. Представьте себе, какая разрывная вышла бы статья!

“И это ещё без учёта того, что в дальнейшем произошло с Седриком, да и в целом с другими моими знакомыми”, — подумал Гарри. Он понимал, что ему следовало бы разозлиться из-за столь циничных слов журналистки, но Скитер была настолько неисправимой, что это всё казалось лишь пустой тратой времени.

— Перед публикацией я хочу ознакомиться со статьёй, — потребовал он. — Если вы только попробуете исказить мои слова, то вы прекрасно знаете, чем это обернётся для вас.

— Я не могу просто повторить ваши слова, словно какой-то попугай, — предупредила она его. — Если этого не сделаю я, то это сделает мой начальник. Он сам отредактирует статью.

— Вы можете "давать реалистичную оценку и освещать услышанное с разных сторон", но только если ваши дополнения не будут радикально отличаться от той информации, которую я вам озвучил, — сказал Гарри. — И вы воздержитесь от цитирования моих слов вне контекста и от уродования моих фраз. Короче говоря, вы не будете приписывать мне того, чего я не говорил.

— Не возражаю, — согласилась Скитер, закатывая глаза, будто считала, что он преувеличивает и в целом слишком подозрителен.

— Что ж, тогда задавайте ваши вопросы и покончим с этим как можно быстрее.

Она достала перо и блокнот.

— Обычно мы начинаем с того, что знакомимся с личностью и биографией собеседника, но я не думаю, что вы захотите рассказать мне что-то новое.

— Мне нечего добавить к тому, что уже было сказано обо мне, — поправил Гарри. — Но я, наверное, мог бы опровергнуть многие выдумки насчёт меня, которые до сих пор ходят.

Она мгновение смотрела на него потрясëнно, а затем всë-таки не выдержала:

— Вы могли бы рассказать, я не знаю... о том, что изменяете жене или что вы алкоголик, шляющийся по кабакам... одним словом, что-нибудь пикантное или интересное публике? Может, вы играете на деньги или делаете ставки?

— Нет, ничего такого, извините. Вы собираетесь писать об этом в статье? —удивлённо спросил Гарри, будучи немного выбитым из колеи её поведением. Он был уверен, что никогда ещё не видел Скитер такой искренней в его присутствии.

— Нет, потому что, к сожалению, из этого ничего не получится выжать. Я так полагаю, что вы не собираетесь разводиться или делать что-то в таком духе?

— Я, конечно, мог бы обсудить это с женой, если вы настаиваете, но вообще я не планировал, — ответил он, начиная находить ситуацию всё более забавной.

— Знаете ли вы, что вы отвратительный конформист? Вы молоды, богаты, знамениты, никто не осмеливается вызвать вас на дуэль, а вы просто довольны своей обычной жизнью. Вас больше не привлекает аромат приключений? Не жалеете ли вы о своих авантюрных годах?

— Да нет, не особо. Я рад возвращаться домой к семье по вечерам и не беспокоиться о том, что какой-то больной ублюдок попытается убить их, чтобы добраться до меня.

— Вы, по сути, довольствуетесь тем, что геройствуете в рабочее время, — обиженно проворчала она.

— Я никогда не пытался быть героем, — пояснил Гарри, не растерявшись. — Так получилось, что в силу стечения обстоятельств я был вынужден активно что-то предпринимать. Я не мог просто сидеть и ждать, пока проблемы исчезнут сами собой! Сейчас, когда у нас более спокойные времена, работа аврором "в рабочее время", как вы говорите, мне очень подходит.

— Почему же вы решили возглавить Аврорат?

— Мне предложили эту должность, и мне показалось, что принять её — будет лучшим способом оправдать оказанное доверие, — просто ответил он.

— Вы согласились только потому, что вас попросили?

— Министр и нынешний командир считают, что я справлюсь, а я доверяю их мнению, — поправил Гарри, признавая, что в целом она была недалека от истины.

— Что вы думаете о новых судебных реформах, проведённых несколько лет назад?

— В них есть много положительных моментов. Новые правила помогают быть более строгими в расследованиях и могут значительно улучшить качество проводимых разбирательств.

— Хотите сказать, что прежде авроры арестовывали не тех людей?

— Никто не может утверждать, что арестованный непогрешим, — осторожно ответил Гарри. — Последние требования к доказательствам заставили нас разработать новые методы, которые сделали нашу работу более структурированной и помогают не сбиться на ложный след.

— Считаете ли вы, что современные авроры проводят расследования лучше, чем раньше?

— Стремление к совершенствованию и умение ставить всё под сомнение никогда не повредят, — признался он, решив не отвечать прямо на вопрос.

— С момента вашего прихода в Аврорат вы взяли на себя проведение еженедельных тренировок, вы изменили способ расследования дел, вы заставили коллег использовать приёмы, которые придумали лично, — перечислила Скитер. — Для человека, который утверждает, что действует только тогда, когда не может поступить иначе, это довольно парадоксально, не так ли? Если только вы не считаете, что Аврорат был настолько плохо организован, что потребовалась его полная перестройка. Можно подумать, что вы не одобряли всё то, что происходило здесь раньше...

— Мир изменился, и авроры должны адаптироваться к обществу, которое им поручено защищать, — ответил Гарри, признавая, что она хорошо подготовилась к интервью. — Я не единственный, кто так поступает, — добавил он. — Аврор Дженис Давенпорт, бывшая чемпионка по дуэлям, тоже занимается обучением. Усовершенствование наших процедур обсуждалось между командиром Фосеттом и главой магической полиции Уотчовером. Всё это было бы невозможно без поддержки министра.

— Вы отказываетесь брать на себя ответственность за собственные действия, прячась за спинами начальства?

— Если даже и так, то это будет последний раз, когда я смогу себе это позволить, — едва заметно улыбнулся Гарри. — Как вы уже указали в начале, моя будущая должность подразумевает принятие ответственности за результаты работы моей команды, будь то ошибки или успехи.

— Почему вы создали новую газету? Я знаю, что вы её финансируете.

“К чёрту журналистов, которые хорошо выполняют свою работу!” — язвительно подумал Гарри.

— Я не финансирую "Альтернативную Магию", — поправил он. — Я лишь одолжил её организаторам деньги для старта, которые постепенно мне возвращаются. Со мной не согласуют содержание статей или общую политику газеты. Со всем этим я знакомлюсь одновременно с другими читателями каждую среду. Я вложился в этот проект, потому что считаю, что нам не хватает издания, которое рассматривало бы реальные проблемы общества.

Скитер на мгновение посмотрела на него, словно хотела дать понять, что уловила намёк на неё лично.

— Этот Джордан — он же ваш друг, так ведь?

— Он мой старый приятель по Хогвартсу, но мы не так хорошо знаем друг друга. Я разделяю его стиль ведения журналистской работы на радио и в других его статьях, мне это близко. Равно как и принцип отражения мнения волшебников без предвзятости, я тоже это поддерживаю. Я также прекрасно помню, что он был одним из основателей "Поттеровского Дозора", единственной свободной прессы во время войны.

— Кажется, что вы живëте только ради блага общества. Разве у вас нет недостатков?

Гарри не собирался правдиво отвечать на этот каверзный вопрос, поэтому выбрал самоиронию:

— Если верить вашим словам, у меня есть как минимум один серьёзный изъян, который только усложняет работу журналистам, любящим скандал и грязное бельё. Я глубоко сожалею об этом. Надеюсь, вы примете мои глубочайшие извинения.

Скитер посмотрела на него с весёлым блеском в глазах:

— А вы научились огрызаться с тех пор, как мы в последний раз разговаривали с вами несколько лет назад, — заметила она.

— Сотни проведённых допросов этому способствуют, — объяснил он. — Ничто так не научит недобросовестности и искусству ходить вокруг да около. Считайте это профессиональной деформацией.

— Вот оно что, — сказала она таким тоном, который вроде как должен был быть язвительным, но в котором проскальзывало определённое уважение. — Собираетесь ли вы однажды баллотироваться на пост министра магии?

— Нет, это не входит в мои планы. Я человек действия, а не политики.

— Должность командира авроров требует наличия больше политической хватки, чем отменных дуэльных рефлексов, — заметила Скитер.

— Моя работа заключается, прежде всего, в том, чтобы обеспечить волшебный мир профессионально обученными аврорами. Моё знание профессии имеет первостепенное значение.

— Вам не кажется, что вы слишком молоды для этой должности? Вы обошли коллег с большим опытом работы, чем у вас. Не опасаетесь, что некоторые будут на вас обижаться?

— Полагаю, это свойственно любому такому быстрому продвижению по службе. Моим предшественникам это удалось, надеюсь, я смогу сделать то же самое, — спокойно ответил Гарри.

— Если бы в один прекрасный день у вас возникли разногласия по каким-либо вопросам с министром магии, как бы вы себя повели?

Гарри выдержал паузу прежде, чем ответить на вопрос, который постоянно повторялся из одного интервью в другое. Следствие его глупой молодости...

— Если полученные приказы окажутся несовместимы с моими глубочайшими убеждениями, думаю, у меня не останется иного выбора, кроме как уйти в отставку.

— Позволив своему противнику поставить другого на ваше место и заставлять ваших людей выполнять работу, которую вы считали недостойной? Разве это не проявление трусости?

— Это могут быть совершенно разные случаи, — уточнил Гарри. — Если это просто разница во взглядах с министром, я не вижу причин, почему я должен навязывать свои убеждения. Я сам решаю, подчиниться или уйти. С другой стороны, если мне отдадут незаконный приказ, я постараюсь убедить как можно больше людей не выполнять его.

— Правильно я понимаю, что вы наделяете себя правом решать, что является законным, а что нет? Вы притворяетесь скромным, но в глубине души верите, что должны сыграть определяющую роль для всех волшебников Британии.

— Каждый из нас несёт это бремя, — поправил Гарри. — Есть ценности, которые нужно отстаивать, а есть поступки, которые всегда недостойны, независимо от того, насколько они оправданы. И это, кстати, относится ко всем профессиям. Например, как журналист, вы несёте ответственность за то, что публикуете.

— Вы выступаете за цензуру?

— За принятие ответственности. За разборчивость в том, что публиковать.

— По вашим словам, есть правда, которую не стоит говорить, — произнесла она.

— То, что это правда, не означает, что это должно быть в новостях, — сказал Гарри. — Раскрытие личной жизни людей — это вуайеризм, а не журналистика. Ваши интерпретации иногда выходят за рамки фантазии, а нанесённый вред далеко не всегда оправдан правом на информацию.

— А как же свобода мнений?

— Она заканчивается там, где начинается клевета и частная жизнь, — твёрдо сказал Гарри.

— Вы говорите так, будто такое ограничение очевидно.

— Не совсем так, но это не значит, что мы не должны пытаться определить рамки. Как аврорам нам также приходится сталкиваться со следующими вопросами: достаточно ли у нас обвинений против человека, чтобы лишить его свободы и нанести ущерб его репутации, арестовав его? Мы тоже не имеем права действовать легкомысленно.

— Взвешиваете ли вы каждый свой шаг и слово?

— Нет, иногда я бываю немного импульсивным, — признался он. — Но я принимаю последствия.

— Не кажется ли вам такая жизнь смертельно скучной со всеми этими принципами?

— Всю свою молодость я стремился к спокойной жизни, — поведал Гарри. — Теперь, когда я её получил, я счастлив.

Рита посмотрела на свой блокнот и вздохнула, как бы размышляя, что можно выжать интересного из этого интервью. В этот момент распахнулась дверь и на пороге появился Фосетт. Узнав гостью, он лишь удивлённо приподнял брови и, собираясь сделать шаг назад, произнёс:

— Не хотел вас беспокоить.

— Мы уже закончили, — сказала Рита. — Полагаю, я получила свою порцию щедрости и добросердечия на год вперёд.

Затем она резко встала и вышла из комнаты, даже не попрощавшись.

— Ничего себе ты её разозлил, — заметил Фосетт.

— У меня всегда были проблемы с журналистами из “Пророка”, — признался Гарри. — Насколько я понимаю, у меня напрочь отсутствует драматическая тяга к похоти и разврату.

— Никто не идеален, — понимающе кивнул шеф.

* * *

Как ни странно, Гарри понравилась статья Риты Скитер. Она была настолько возмутительно хороша, что от неё буквально фонило иронией и намёком на то, что это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Но такой подход ему нравился явно больше, чем открытая лесть, которую он слишком часто слышал о себе, или злобные нападки в духе Инка Ватерманна. Скитер, послужившая причиной его детской травмы, с течением временем развивалась: не теряя ядовитости, её инсинуации стали более тонкими, и Гарри оценил их изящество.

Но не все так думали:

— Когда-нибудь я покажу ей, из какого я сделана теста! — возмущённо воскликнула Молли, когда в следующее воскресенье об этом зашла речь.

— Создаётся впечатление, что она не терпит честности и ответственности, — проницательно заметил Артур.

— Увы, это мало кому продашь, — согласился Гарри.

— Разве это повод нападать на тебя? — спросила Джинни. — Если она не понимает, что можно верить в свою работу и быть преданным ей, пусть пишет о чëм-нибудь другом! Разве у них нет других журналистов в "Пророке"?

— Предпочитаешь Ватерманна на её месте?

— У них есть отличные журналисты, — заверила Гермиона. — Ли и Падма регулярно приводят цитаты из других добротных статей и вышли на нескольких очень хороших и честных репортёров. Жаль, что редактор публикует их в тех разделах, которые не попадают на первые страницы.

— Учитывая всё, что обо мне уже было сказано, отправить журналиста, который умеет сделать так, чтобы её истории выделялись, мне кажется, это хорошая тактика, — снова попытался сгладить углы Гарри.

— Почему ты на её стороне, Гарри? Она ведь глумилась над тобой!

— Каждый мой выход в люди не обходится без толпы зевак и обожателей, которые восхваляют мои заслуги, разбрасываются направо и налево пустыми пошлыми комплиментами. Поэтому для разнообразия мне даже немного приятно, что кто-то додумался высмеять это обожание. Я же не святой, в конце концов!

— Просто герой, — с улыбкой сказала Андромеда.

— Это было десять лет назад, — отмахнулся Гарри. — Думаю, самое необычное, что я совершил в этом году, — это поймал Усача, когда он спрятался летом в саду Норы.

— Нужно было сказать об этом Рите, — заметил Рон. — Она бы описала эту историю в эпическом стиле. Особенно когда бородатый гном бросился тебе под ноги, и ты растянулся на траве у пруда.

— Ах да, я забыл упомянуть этот эпизод. Как жаль бедную Риту!

— Обидно за имидж твоей новой должности, — обеспокоенно произнёс Перси. — Я понимаю, что ты скромный, но теперь честь всех авроров в твоих руках.

— Ну, могло быть и хуже, — возразил Гарри. — Рита, казалось, готова была придумать мне жизнь, полную разврата, лишь бы было о чëм писать.

— Только этого мне не хватало, — пробурчала Джинни.

— Давайте поговорим о чëм-нибудь другом? Скажи-ка, Андромеда, ты получала письма от Тедди на этой неделе?

Тедди очень хорошо адаптировался в Хогвартсе и довольно часто присылал бабушке восторженные письма. Андромеда, хоть и была занята, помогая Джинни с её музейным проектом, писала внуку каждые два дня, сообщая новости о семье и рассказывая, чем она занималась. Тедди, конечно, не был столь многословен, но им и так было известно, что он хорошо ладил с одноклассниками. Он поддерживал связь с Изабель и по-прежнему хорошо общался с Дэвидом Олдертоном. Изабель попала в Рейвенкло, а сын погибшего аврора — в Слизерин.

Тедди был достаточно мудр, чтобы не получать слишком много отработок. Правда, однажды он попался на том, что использовал свои способности метаморфа, чтобы спародировать учителей, за что и был наказан. Он не был отличником, но получал достаточно высокие оценки, к большому удовлетворению Андромеды, которая очень внимательно следила за его учёбой.

Хагрид взял мальчика под своё крыло и сопровождал его в безопасные места в Запретном лесу. Тедди специально написал крëстному письмо с описанием своего путешествия. Гарри похвалил его за храбрость и рассказал о парочке коротких путей в замке, которые он знал по Карте Мародёров. Но саму Карту отправлять всë-таки не стал, пусть Тедди и имел на неё такое же право, как и сам Гарри. Он просто подумал, что такой поступок сильно не понравится Андромеде, а ссориться с ней он не особо хотел. По той же причине он не упоминал о проходах, через которые можно было выйти из школы. Возможно, он сделает это позже.

Ранним утром субботы Гарри пробирался сквозь толпы людей, чтобы попасть на платформу девять и три четверти и встретить Тедди, возвращавшегося домой на рождественские каникулы. Радость и счастье, которые он увидел в глазах крестника, когда тот узнал Гарри, стоили всех тех липких взглядов и направленных в его сторону пальцев.

Тедди сначала обнял бабушку, а затем, ничуть не стесняясь, бросился в объятия крëстного отца.

— Итак, дружочек, — сказал Гарри, — как тебе Хогвартс, хорош?

— О, да! — эмоционально воскликнул Тедди. — Было так весело!

— Надеюсь, про учёбу ты тоже не забывал, — строго добавила Андромеда.

— Да, конечно! — согласился Тедди, но уже гораздо менее восторженно.

Он огляделся и помахал мальчику рядом:

— Пока, Дэвид. Увидимся через две недели! Счастливого Рождества!

Андромеда и Гарри поздоровались с матерью Дэвида и помахали семье маленькой Изабель, когда те проходили мимо. Девочка лучезарно улыбнулась Тедди, и тот ответил ей взаимностью. Родители в ответ уважительно кивнули Гарри, подтвердив догадку о том, что их дочь рассказала им в своих письмах о неизвестном волшебнике, который четыре месяца назад помог ей с багажом.

Собравшиеся семьи в основном направлялись к камину. Гарри знал, что придётся подождать, прежде чем до них дойдёт очередь. Там он уже с явным трудом пытался уклониться от бесед с каждым волшебником, который хотел с ним переговорить.

— Если вы не против, можем воспользоваться автобусом, — предложил он Андромеде. — Мы будем дома через двадцать минут, и вы сможете уйти домой камином. Джинни с малышами будут рады повидаться с Тедди.

— Как скажешь, — согласилась Андромеда. — Я уже столько лет не ездила на маггловском транспорте, что это даже будет интересно.

Из-за пробки в итоге застряли на двадцать пять минут, но в итоге успешно добрались до площади Гриммо. Они не заметили, как пролетело время, потому что Тедди рассказал им тысячу историй, о которых не упоминал в письмах. Обучение в начальной школе, в которой часто занимались и дети из маггловских семей, благотворно сказалось на его воспитании. Он старался не употреблять в их отношении никаких неприятных слов. Он говорил о Хогвартсе как о "школе" и называл учителей по имени, а не по предмету, который они преподавали.

Гарри обнаружил, что Тедди часто вспоминал об Изабель. Быстрый взгляд на Андромеду подтвердил это наблюдение. Тедди вступил в шахматный клуб и с удивлением обнаружил, что оказался одним из лучших игроков.

— Рон и Флёр очень хорошо играют, — сказал крестнику Гарри. — У тебя были прекрасные учителя.

— В следующем году, надеюсь, я попаду в квиддичную команду, — сказал Тедди. — Я занимаюсь каждую неделю. Двоюродный брат Дэвида учится на четвёртом курсе, он хороший игрок и согласился нам помочь. Можно мне на Рождество книгу “Всё о квиддиче”?

— Можешь одолжить мою или Рона, — предложил Гарри. — Надеюсь, у меня будет время позаниматься с вами. И поговорить ещё об этом с Джинни. Она профессионал, я уверен, что она лучший тренер в семье.

— О да, отлично! Уже не терпится рассказать всё друзьям!

— Филч всё ещё на своём посту? — поинтересовался Гарри.

— Этот старик? Да, но я слышал, что в следующем году его заменят. Это, конечно, жалко: он не особо быстро передвигается, когда гоняется за нами по коридорам.

— Он часто за тобой гонялся? — с невинным видом уточнила Андромеда.

— Нет, не за мной, — добродушно ответил Тедди. — За старшими. А вы ещё занимаетесь музеем? — спросил он, явно желая уйти от этой компрометирующей темы.

— Да, но мы взяли перерыв на время твоих каникул, — ответила бабушка.

Они действительно планировали приостановить деятельность на время каникул, поскольку Виктуар, Доминик, Луи, Джеймс и Альбус тоже больше не ходили в школу. Ещё нужно было сделать рождественские покупки и помочь Молли подготовить две рождественские вечеринки, на которые соберётся вся семья.

С начала января у них были запланированы визиты в зарубежные школы, чтобы узнать, как там преподаются различные виды магии. Путешествий ожидалось очень много, и Джинни уже беспокоилась насчёт их организации. Когда она строила планы, о повышении Гарри ещё не было ничего известно, поэтому она полагала, что он сможет подстраховать с детьми в те ночи, когда её не будет рядом. Но Фосетт уходил тридцать первого декабря, и первый месяц работы Гарри в новой должности, скорее всего, не позволит ему уходить домой пораньше.

— Мы что-нибудь придумаем, — заверил её Гарри, когда она только начала подумывать об отмене назначенных встреч с разными директорами. — Можем нанять кого-нибудь, чтобы присматривать за детьми, когда нас не будет дома. Кроме того, одно из преимуществ моей новой должности — это то, что у меня больше нет ночных смен. Я могу задерживаться только в экстренных случаях, когда потребуется принять важное решение.

— Они будут чувствовать себя брошенными, когда нас не будет или мы будем возвращаться домой поздно. Ты ведь знаешь, что они рано ложатся спать.

— Тебя не будет всего два или три дня, это не то же самое, что уезжать на несколько недель, — твёрдо возразил Гарри. — Обещаю, что обязательно буду заглядывать домой к обеду, чтобы проведать малышей.

Двадцать четвёртого декабря вся семья собралась в Норе.

Билл и Флëр уже приехали с тремя детьми, когда появились Поттеры. Виктуар была рада встрече со своим напарником по шалостям. Они с Тедди снова были неразлучны. Чарли смог приехать на Рождество, правда, сразу предупредил, что не сможет приехать на Новый год, зато сейчас пришёл с кучей подарков. Он, как обычно, раздавал их будто самый настоящий Санта Клаус. С годами он не изменился: его лицо всё больше изрезали морщины, но широкая улыбка и блеск в глазах сразу скидывали десяток лет. Со слов Джинни, Молли почти полностью прекратила попытки заставить его жениться. Она уже начала привыкать к мысли, что его больше интересуют драконы, чем семейная жизнь, и что у неё не будет ещё одной невестки.

Перси пришёл вместе с Одри, которая была на последнем триместре беременности. Мантия волшебницы, которую она надела, больше не скрывала её выдававшийся живот. Джордж и Анджелина прибыли с гиперактивным Фредериком и Роксаной, чьи большие чёрные глаза заставляли сердце каждого замирать от восхищения, за ними последовали Рон и Гермиона с Хьюго и Розой.

По радио зазвучал голос Селестины Уорбек. Обнявшиеся Молли и Артур со счастливыми улыбками смотрели на свою семью.