Реформаторы (джен)

Хронология

2 мая 1998 — Битва за Хогвартс

26 декабря 2003 — свадьба Гарри и Джинни

21 июня 2004 — избрание Рона главой гильдии магических ремесел

17 июля 2005 — рождение Джеймса Сириуса Поттера

4 января 2006 — рождение Розы Грейнджер-Уизли

14 июня 2006 — рождение Альбуса Северуса Поттера

16 мая 2008 — рождение Лили Луны Поттер

28 июня 2008 — рождение Хьюго Грейнджер-Уизли

Действия в главе разворачиваются: с 26 декабря 2009 по 12 января 2010

В последнюю неделю декабря Гарри вместе с Фосеттом посещал различные встречи: от рутинного доклада министру по текущим делам до финального обсуждения договорëнностей с Тирном Уотчовером. За два дня до ухода Фосетт внезапно спросил:

— Ты был когда-нибудь в Азкабане?

Гарри покачал головой.

— С учётом предстоящих тебе обязанностей, надо там побывать. Заодно я представлю тебя начальнику тюрьмы Керберу Карсеру.

— Хорошо, — сказал Гарри со смесью волнения и опасения.

Он так много слышал об этом месте, что ему, естественно, было любопытно. Но то, что он видел в глазах бывших заключённых, намекало, что визит будет трудным.

Поздним утром Фосетт и Гарри спустились в Атриум. Командир достал из кармана портключ и протянул его Гарри. Почувствовав знакомое — и неприятное — ощущение, они оказались на холодном и продуваемом ветрами деревянном пирсе.

Здесь же в очереди у проходной уже стояли три волшебника. Гарри последовал за Фосеттом, который уверенно обошёл остальных посетителей и встал перед двумя мужчинами, охранявшими вход. Охранники ошеломлённо вытаращили глаза, узнав Гарри.

— Простите, мистер Поттер, но мы должны следовать надлежащим процедурам, — сказал тот, кто вполне мог сойти за главного.

— Делайте, что нужно, — невозмутимо согласился Гарри.

Для начала его провели через портал. Эти ощущения уже было знакомы Гарри, поскольку такое же устройство было установлено на двери штаб-квартиры авроров после одного случая, когда Рита Скитер попыталась к ним проникнуть под маскировочными чарами. Это был своего рода волшебный водопад “Гибель воров”, который снимал все маскирующие заклинания. Затем Гарри с командиром попросили передать волшебные палочки и подверглись магическому обыску.

Протянутый Фосеттом пропуск был тщательно изучен главным охранником, после чего на вороте мантий у них появился рисунок. Наконец, после этих формальностей их пригласили спуститься по довольно резко наклонённой лестнице, которая соединяла пирс с лодкой. Охранник уже был там, как и двое других посетителей. Одной из них была женщина, которую Гарри почти сразу же узнал — Панси Паркинсон. Она успела бросить на него полный ненависти взгляд, а затем погрузилась в созерцание серого Северного моря. К счастью, оказалось не слишком ветрено. Однако лёгкий бриз был прохладным, и Гарри поплотнее натянул на себя мантию. Он посмотрел на море; острова не было видно.

— Сколько времени займёт переход? — спросил он Фосетта.

— Около часа в хорошую погоду. Сегодня нам повезло.

Глядя на свинцовое небо, Гарри подумал, что в Азкабане удача — понятие весьма относительное. Остальные посетители присоединились к ним, и они отправились. Во время пути ветер усилился, и Гарри почувствовал, как начал протестовать желудок. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Фосетт слегка толкнул его в бок и указал подбородком на тёмную массу на горизонте. Следующие четверть часа Гарри наблюдал, как она постепенно растёт.

В конце пути, во время которого они не обменялись ни единым словом, они подошли к пирсу, вырубленному в чёрной скале, служившей основанием острова. Камень сочился влагой, и Гарри ступал осторожно, не испытывая желания принять ледяную ванну в мутной воде, плескавшейся в метре внизу. Затем им пришлось подняться по длинной винтовой лестнице с неровными, скользкими ступенями, прежде чем они оказались перед двумя тяжёлыми массивными деревянными дверьми, укреплёнными железной арматурой. Когда одна из дверей со скрипом открылась, Гарри посмотрел на возвышающуюся над ним крепость. Всё, что он мог видеть, это массивную стену с несколькими бойницами. Эффект был ужасно угнетающим.

Пройдя через очередной портал-водопад, они оказались перед железной решёткой. Стоило им пройти через неё, как створки тут же с лязгом захлопнулись. Дальше их ждал ещё один обыск. Панси с безразличным видом позволила себя обыскать, она явно уже успела привыкнуть к такому обращению. Она обменялась несколькими словами с охранником, который досматривал принесённый ею свёрток, что только доказало теорию Гарри, что она приходила сюда достаточно регулярно, чтобы знать охранника в лицо. Когда все формальности были окончены, они прошли через ворота. На другой стороне ждал высокий, поджарый мужчина. Его цвет лица, волосы и глаза были серыми, будто вымытые царившим здесь климатом.

— Кербер Карсер, — представился он, глядя на Гарри. — Я начальник Азкабана.

Он протянул руку и добавил:

— Для меня большая честь познакомиться с вами, мистер Поттер.

— Взаимно, — ответил Гарри, который уже научился трезво реагировать на выражение уважения, которым его так часто одаривали.

Рукопожатие между Карсером и Фосеттом было более сердечным. Очевидно, что эти двое давно знали друг друга и относились с симпатией. Гарри задумался, а не был ли начальник Азкабана бывшим аврором.

— Если не возражаете, начнём экскурсию с моего кабинета. Я покажу вам планы здания.

Следуя за Карсером, они прошли через двор, неровные булыжники которого затрудняли движение.

— Это место спроектировано так, чтобы невозможно было передвигаться бегом, — пояснил Карсер, подхватив едва не упавшего Гарри, который всë-таки умудрился подвернуть лодыжку. — Здесь также трудно стоять или сидеть. Это для того, чтобы заключённые не вторглись сюда.

Гарри поднял голову. Их окружали несколько массивных башен.

— В башнях содержатся заключённые?

— Распределение идёт в зависимости от серьёзности их преступлений. В западных башнях содержатся приговорённые к меньшей мере наказания. Они не такие холодные и оборудованы поприличнее. Ну, я бы сказал, условия там менее спартанские. Вон там у нас кровавые преступления. А в подземелье — главные преступники: самые активные Пожиратели смерти и любители Непростительных.

Гарри стало не по себе от мысли, что он сам не так чист по части Непростительных. Он подумал о тех, кого помог арестовать, некоторые из них явно гниют в этих каменных мешках.

После холодных, шумных коридоров было странно войти в отапливаемое и наполненное яркими красками помещение, служившее кабинетом Карсера. Заметив удивление Гарри, тот сказал:

— Знаете, эта работа не такая уж и лёгкая, поэтому чтобы удержать лучших работников, Министерство прилагает некоторые усилия, чтобы сделать нашу жизнь более приятной.

— И спорить не стану, что это нелёгкая работа, — согласился Гарри. — Вы, должно быть, живëте здесь же.

— Да, верно. Но у меня есть заместитель, который в моё отсутствие уполномочен принимать те же решения, что и я. Это позволяет нам регулярно брать отгулы, чтобы побыть с семьёй. Я представлю его вам, как только он закончит инспекционный обход.

Гарри сочувственно кивнул.

— Но не думайте, что жизнь здесь так уж невыносима. Как я уже сказал, Министерство делает всё возможное, чтобы сделать наше пребывание здесь терпимым, и мы можем получить практически всё, что хотим, в пределах разумного, конечно. В частности, у нас самая лучшая еда. Вы можете попробовать её позже за обедом.

Затем Кербер Карсер продемонстрировал им свою картинную галерею. На картинах были изображены различные коридоры тюрьмы. Пока Гарри пытался понять, что это вообще такое и зачем оно надо, как на одной из картин появился волшебник и подтвердил его смутные предположения:

— В Северной Башне всё тихо, сэр.

— Спасибо, Абнер, — учтиво поблагодарил Карсер.

— Портреты разбросаны по всему зданию, и волшебники в них могут переходить от одного к другому, как в Хогвартсе, — догадался Гарри.

— Именно. Когда было решено отказаться от помощи дементоров, нам пришлось искать замену их услугам. Министр предложил эту идею, и мы сделали заказ у одного художника.

— Мы тоже об этом думали, — заметил Гарри, взглянув на Фосетта.

— Мы не так часто сообщаем друг другу о своих идеях, поэтому более склонны изобретать палочку-выручалочку, — согласился Фосетт. — Я, конечно, знал о системе наблюдения в тюрьме, но раз уж наш предыдущий эксперимент с картинами был признан Визенгамотом неэффективным, я и не подумал, что их можно будет использовать снова, подогнав под наши нужды.

После того как картина Джулиана Флемминга сыграла решающую роль в расследовании в 2005 году, Фосетт направил запрос в Визенгамот, чтобы определить, при каких условиях такое использование будет принято к рассмотрению в суде. С тех пор они использовали этот метод дважды, следуя при этом всем юридическим протоколам.

На картинах были изображены не только коридоры и камеры тюрьмы, но и её окрестности, а именно крутые берега с видом на ледяное море и более просторные помещения, такие как огромная столовая, длинные столы которой напомнили Гарри Большой зал в Хогвартсе. Были и другие помещения: лазарет, кухня, склады с едой, пустой двор и мастерские.

— Вы что-то производите?

— Это снова была идея министра. Он обратил внимание, что заключённые отвыкают от работы, пока находятся у нас, а затем с трудом возвращаются к этому после окончания срока заключения. Поэтому мы договорились с гильдиями, и они нам поставляют всякое, что не требует особых навыков и не слишком сложное, но работа долгая и нудная, а готовую продукцию мы продаём им же. Благодаря этому заключённые могут накопить немного денег, на которые они смогут жить какое-то время, когда выйдут на свободу и пока не трудоустроятся.

— Некоторые преступники неисправимы и быстро возвращаются к своим дурным привычкам, но это правда, что некоторым удаётся остепениться благодаря той небольшой помощи, которую они получают, — признал Фосетт.

— Пожиратели смерти тоже участвуют в этой программе? — спросил Гарри.

— Мы очень не хотели этого, но министр убедил, что их будет легче контролировать, если они не будут сходить с ума от одиночества и скуки. Приговорённые к пожизненному заключению могут улучшить свою жизнь или отправлять деньги семьям.

— Практикуется ли смягчение наказания за хорошее поведение? — снова спросил Гарри, зная, что нечто подобное было у магглов.

— Только для тех, кто был отправлен сюда за воровство и мелкое хулиганство. В отношении кровавых преступлений и за использование Непростительных никаких поблажек нет. Заключённые отбывают срок согласно приговору, озвученному Визенгамотом. Я знаю, что это обсуждалось, когда проводилась судебная реформа, но мы, к счастью, это отстояли.

“Белинскому ещё предстоит побороться за это”, — подумал Гарри.

Сам он считал, что Пожиратели смерти неисправимы и никогда не станут на путь добродетели. Что касалось убийц, то судьи, как правило, ещё во время рассмотрения дела учитывали все смягчающие обстоятельства, поэтому финальный приговор как правило был окончательным. Но Гарри понимал, что работа ожесточает его и иногда негативно влияет на какие-то моменты. Он не сомневался, что у Гермионы будет своё видение по данному вопросу.

Затем Карсер показал планы Азкабана. Гарри увидел, что каждая башня была независимой. Заключённые всё делали в одном месте: ели и работали.

— Неужели нет прохода из одного места в другое? — спросил он, внимательно изучив план.

— Есть, конечно, чтобы охранники могли пройти туда, где они нужнее всего, но здесь их нет на случай, если заключённые получат доступ к этому помещению, заберут их и используют для побега. Охрана получает информацию от своих коллег обо всём, что им необходимо знать. Только старшие охранники, мой заместитель и я знаем все коридоры, да и то я уверен, что некоторые были уже давно позабыты.

Гарри с тоской подумал о лабиринте, которым всегда был Хогвартс, и о некой карте, которую нарисовали искатели приключений. В этот момент в картине, которая представляла собой столовую, появился хмурый волшебник:

— Драка за шестым столом, — лаконично объявил он. — Опять Катрейз наводит смуту.

Карсер достал из кармана сквозное зеркальце и произнёс:

— Кеннет Таулер.

— Если это насчёт столовой, я разберусь, Кербер, — ответил кто-то совсем юным голосом. — Я вызвал подкрепление, и Эл проведёт следующие три дня в одиночке.

— Хорошо, тогда ждём тебя в моём кабинете.

— Буду через пятнадцать минут, здесь как раз всё должно успокоиться.

Карсер повернулся к аврорам и заметил:

— Эти новые сквозные зеркала значительно облегчили нашу жизнь. Раньше мы использовали записки для передачи сообщений из одной части тюрьмы в другую, но это было не очень практично, потому что с учётом размера тюрьмы информация доходила до адресата только через четверть часа. Не знаю, кому пришла в голову эта идея, но я ему очень благодарен.

— Это старая магическая техника, которую просто возродили, — объяснил Гарри.

Наконец, пришёл Таулер. Его имя показалось Гарри смутно знакомым. Увидев его воочию, он вспомнил этого гриффиндорца, который учился на одном курсе с близнецами Уизли. Они обменялись рукопожатиями, а затем Карсер объявил:

— Обед ждёт нас в моих покоях.

Они прошли через несколько ворот, назвали несколько паролей, столкнулись со стенами, которые оказались лишь иллюзией, и только потом добрались до двери, которая выглядела, будто за ней скрывался обычный склад для мëтел. Карсер прошептал пароль, и они оказались в роскошной гостиной.

Гарри едва успел полюбоваться инкрустированной мебелью, как его провели в столовую, где был накрыт стол на четверых.

— Пожалуйста, присаживайтесь.

Гарри оказался перед окном, выходившим на центральную башню тюрьмы.

— В этой башне сидел Сириус Блэк? — спросил он, когда Карсер поставил на стол первое блюдо.

— Да, — кивнул тот, когда Таулер подменил его в сервировке блюд. — Мы так и не выяснили, как ему удалось сбежать. Отверстие для еды в его камере смертников было всего четыре дюйма в ширину, а прутья решётки были целы. Некоторые считают, что ему помогали дементоры, но это так и не доказали.

Гарри был рад, что Сириус сбежал, но теперь его обязанностью было предотвращение новых побегов, действующие лица которых были бы менее невинны.

— Он был незарегистрированным анимагом. Он был настолько худым, что мог пролезть сквозь решётку. В этой форме дементоры не могли его достать или заметить. Ему удалось нырнуть в воду и доплыть до берега.

Он вздрогнул, вспомнив ледяную воду, по которой только что плыла их лодка, и только сейчас осознал, на что пошёл крëстный ради него.

— Откуда вы это знаете? — поражённо спросил Карсер.

— Он сам рассказал мне, — уточнил Гарри, чем вызвал удивлённый возглас уже у Таулера.

Фосетт же выглядел скорее заинтересованным, чем удивлённым. Гарри предположил, что Причард рассказал ему о разговоре о сбежавшем заключённом, который произошёл у них с напарником давно в архиве, и что командир ознакомился с его версией событий.

— Думаю, я добавлю это к стандартной процедуре регистрации заключённых, — медленно заметил Карсер.

— Будут ещё подобные откровения, Поттер? — со смешком вопросил Фосетт.

— Вы знаете, как сбежал Крауч-младший?

— Профессор Дамблдор прислал записку об этом происшествии моему предшественнику, — кивнул Карсер. — Именно тогда на прибрежном пирсе и построили Врата Истины. Вы увидите их ещё раз на обратном пути.

Во время обеда Гарри узнал больше об организации тюрьмы, работе охранников, их найме. Это была очень хорошо оплачиваемая работа с многочисленными льготами, созданными не столько для мотивации сотрудников, сколько для создания условий, в которых им не будет нужды прибегать к коррупции.

— Известно, как в девяносто пятом стал возможным массовый побег Пожирателей смерти?

— Сами-Знаете-Кто уже сплотил вокруг себя Пожирателей смерти. Именно они напали на охрану и позволили заключённым бежать. В ту ночь погибли пять охранников.

Карсер не преувеличивал качество доставляемой ему пищи. Еда была на уровне той, что предлагали хорошие рестораны, и если бы перед Гарри не было вида на тюремную башню, он мог бы забыть, где находится.

Когда они закончили с обедом, экскурсия возобновилась. Гарри показали лазарет и опустевшую столовую. Прежде чем пройти по камерам и миновать заключённых, Гарри переоделся, так как не хотел, чтобы его визит стал грандиозным событием. Небольшая группа посетила мастерскую и прошла по нескольким коридорам, смежным с камерами. Гарри показали одну из пустых камер, и он смог получить лучшее представление об условиях, в которых содержались заключённые.

— Не хотите ли посетить подземные этажи? — спросил Карсер.

Гарри колебался, не желая встречаться с тёмными магами, часть из которых он сам же сюда и отправил. Но он также знал, что этот визит должен был дать ему почувствовать реальность его работы — именно сюда отправляли тех, кого он доставлял в Визенгамот, — и он решил, что это всё же часть работы, какой бы неприятной она ни была. Поэтому он наспех поменял себе внешность на свою уже вторую личину и последовал за начальником тюрьмы в недра самой тёмной из башен.

Ещё в самом начале этой прогулки Гарри познакомился с особой атмосферой этого места: гулкие коридоры, пронизанные бойницами, единственным украшением которых были шпионские картины, звук открываемых железных ворот и эхо хлопающих дверей. Своеобразное звяканье большой связки ключей, сухие замечания охранников, когда заключённые слишком настойчиво смотрели на своих посетителей, потерянные и болезненные или, наоборот, жёсткие и ненавидящие взгляды.

Когда группа переступила порог подземелья, Гарри почувствовал, что на его плечи словно взвалили тяжёлое ярмо. Воздух казался склизким и мерзким на вкус. Был ли это след, оставшийся от присутствия дементоров, или тяжёлое отчаяние заключённых, большинство из которых знали, что они будут здесь до самой смерти?

Карсер и Таулер, болтавшие на протяжении всего путешествия, теперь молчали, подтверждая, что одной привычки было недостаточно, чтобы избавиться от дискомфорта этого места. Только звук их шагов по камню и регулярно поднимавшийся вопль заключённых сопровождали их в течение тех пятнадцати минут, что они провели на подземных этажах Азкабана. Гарри едва осмеливался заглядывать сквозь прутья клеток, не желая смотреть на их обитателей, как на животных в зоопарке.

Наконец они вышли обратно на центральный двор, и Гарри с облегчением вдохнул свежий уличный воздух. Тогда он понял, что не спросил, в какой камере провёл столько лет его крëстный отец. Но, возможно, это было к лучшему. Ему не нужен был этот образ в памяти вдобавок к тем, что и так накопились там за годы войны и бесконечных сражений.

— Даже если это не очевидно, — заметил Карсер, — мы значительно улучшили условия содержания на подземных этажах. — Раньше камеры были неотапливаемыми. Мы, помимо прочего, улучшили гигиену и рацион.

Гарри действительно видел мангалы в коридорах, но он не переставал дрожать всё то время, пока находился внутри. Он с облегчением понял, что визит подходит к концу. Начальник тюрьмы и его заместитель отвели авроров обратно на пристань, где их уже ожидала лодка. Остальные посетители также прибыли и угрюмо ждали на узких скамейках лодки. Гарри заметил, что Панси больше не держит в руках свой свёрток, который, вероятно, предназначался тому человеку, к которому она приходила.

Охранник, управлявший лодкой, нахмурился, увидев Гарри, но Карсер пропустил его вперёд, будто ничего особенного не происходило. Только тогда Гарри вспомнил, что так и не снял чужую личину, но он чувствовал себя слишком морально истощённым, даже чтобы снимать прекрасно отработанные чары.

Гарри не сводил глаз с острова Азкабан, пока тот не скрылся за горизонтом. На деревянных ногах он ступил на причал и мгновенно увидел настороженные выражения на лицах охранников. Фосетт молча подтолкнул его к Вратам Истины, и Гарри почувствовал, как к нему возвращается его облик. Охранники кивнули, довольные, что их устройство сработало как надо.

Лишь на следующее утро после крепкого сна, проведённого в обнимку с Джинни, Гарри снова почувствовал себя в форме. Это был последний день Фосетта в качестве командующего аврорами, и намечалась небольшая вечеринка в его честь.

Гарри и Дженис взяли на себя организацию праздника. Приглашены были почти все авроры, еще Тирн Уотчовер из магической полиции и Кингсли Шеклболт. Дженис занялась организацией фуршета, а Гарри купил прощальный подарок. После некоторых раздумий он остановил выбор на красивой поясной сумке, в которую положил блокнот из драконьей кожи, подставку для перьев с несколькими гусиными перьями и современным перодержателем из чёрного дерева, а также пачку роскошной бумаги.

Атмосфера была праздничной, и в этот день в кабинете авроров было не так много работы. К счастью, в этот день, тридцать первого декабря, службы министерства работали медленно, и не было никаких горящих расследований.

* * *

Утром первого января, несмотря на выходной день, Гарри переступил порог уже своего кабинета. Он чувствовал, что вряд ли смог бы взять выходной в свой первый день в должности. Довольные приветствия дежурных подтвердили, что его поступок был оценён по достоинству.

К счастью, в этот день работы почти не было, но уже на следующий день вернулся привычный ритм. Гарри, со своей стороны, понимал, что быть помощником бывшего командира и быть самим командиром, да ещё в полном одиночестве, — это не одно и то же. У него не было человека, который напоминал бы о текущих задачах или о расписании встреч, на которых ему надлежало быть.

Поэтому на еженедельное заседание департамента магического правопорядка он пришёл с опозданием и относительно запыхавшимся. На собрании присутствовали глава департамента, глава Аврората, начальник магической полиции и главы четырёх других отделов, входивших в состав департамента: сектора борьбы с неправомерным использованием магии, сектора борьбы с незаконным использованием изобретений магглов, отдела выявления и конфискации поддельных защитных заклинаний и оберегов, отдела по контролю за магическими устройствами. Гарри почувствовал, что краснеет, когда его появление встретили доброй, но слегка насмешливой улыбкой те, кого он заставил ждать. Казалось, что он вернулся на десять лет назад, когда только пришёл в Аврорат совсем юным и зелёным стажёром, которому только предстояло всему научиться.

Но это было ещё не самое худшее: из-за плохой организации ему приходилось работать по ночам, чтобы вовремя сдать график дежурств Аврората, у него были проблемы с проверкой дел, которые нужно было вовремя сдать в Визенгамот, а также он получил письмо, в котором говорилось, что пояснительная записка к бюджету не была сдана им в установленные сроки.

Через десять дней после вступления в должность Гарри смотрел на заваленный бумагами и пергаментами стол и с ужасом думал о том, что ему предстоит сделать, когда в дверь постучали. В дверном проёме показался Оуэн. Гарри заставил себя улыбнуться бывшему напарнику. Перед уходом Фосетт закрепил Оуэна за Альбертом Хартсом, который специализировался на запутанных сетях по торговле запрещёнными веществами.

— У тебя есть пять минут, чтобы пропустить по стаканчику?

— Это лучшее предложение, которое я получал за последние десять дней, — с облегчением отозвался Гарри.

— У меня к этому врождённый талант, — любезно сообщил Оуэн.

— Ты как раз вовремя. Кажется, мне нужны хорошие идеи.

— Что-то случилось? — спросил Оуэн, наконец пройдя в кабинет и закрыв за собой дверь.

— Нет, всё в порядке. Я прекрасно понимаю, чего от меня все ждут. Наверное, через год или два я войду в ритм, буду вовремя приходить на заседания и вовремя сдавать отчёты. Единственная проблемка, что я не смогу выйти из этого кабинета в течение ближайших двадцати лет. Может быть, я даже повторю то, что сделал Биннс, и однажды приду на работу, даже не успев понять, что уже мёртв.

— Главное, не шляйся в окрестностях Хогвартса с такими мыслями, — посоветовал Оуэн.

— Спасибо, ты очень помог, — недовольно пробурчал новоиспечённый командир авроров.

— Неужели всё так сложно? Думаю, если ты забудешь про пару отчётов, магический мир не рухнет.

— О да, с такими аргументами вполне можно проводить сиесту, подрëмывая в офисе. Но я придерживаюсь другого мнения. Даже если моё ничегонеделание не приводит к смерти человека, есть определённые бумажные дела, которые должны быть выполнены, и, похоже, теперь это стало моей работой.

— Никто иной, как человек, выполняет свою функцию, — поучительно произнёс Оуэн.

— Чьи это слова? Короля Артура?

Оуэн не ответил. Он достал волшебную палочку и наколдовал два стакана и бутылку чистого огневиски, которую, должно быть, достал из дома. Разлил янтарную жидкость по стаканам и пояснил:

— Я всего лишь хотел сказать, что ты сам решаешь, кто что должен делать. Ты же командир, не так ли? Если кому-то нужно взять старые дела с нижних полок десятого этажа, они не идут сами, а отправляют своих зелёных коллег. Если ты считаешь, что можешь быть полезен в других вещах, просто выбери человека, которому доверяешь, чтобы он сходил за этими важными документами, а сам пока выйди подышать свежим воздухом.

— То есть я получаю должность и зарплату, а кто-то будет работать вместо меня?

— Придумай ему должность и соответствующую зарплату, — предложил Оуэн. — Субкоммандер звучит неплохо, как думаешь?

— Я не могу просто выдумать должность!

— А почему нет? Как думаешь, почему тебя назначили на эту должность? Ты никогда не был хорош в бумажной работе и ещё меньше в следовании правилам. Ты убил уйму времени, пытаясь бороться против консерватизма в Аврорате и абсолютно негибких методов расследований. Делай то, для чего тебя выбрали: меняй процесс, вноси любые изменения, которые сочтëшь нужными для защиты волшебников от тёмной магии.

Гарри мгновение смотрел на друга, ничего не отвечая, но ощущая, как соблазнительно выглядят описанные им только что перспективы.

— Так, говоришь, у тебя врождённый талант, да? — спросил наконец он.

— Да, я от природы силён, красив и умён, — скромно согласился Оуэн.

— Прекрасно. Мне действительно нужен помощник. Поздравляю, ты только что получил эту должность.

Оуэн слегка улыбнулся, прежде чем ответить:

— Я польщён твоим предложением и буду рад дать положительный ответ... через десять лет. К этому времени ты положишь на лопатки всех стареньких, и я стану самым ненавидимым аврором в команде.

Гарри был уверен, что карьеризм Оуэна явно встанет многим словно кость поперёк горла. Но, по крайней мере, он сохранял спокойствие и предпочитал поддерживать хорошие отношения с коллегами, а не получать над ними слишком большую власть.

— Наверное, мне нужно предложить это Дженис. Не знаю, будет ли она рада сидеть в кабинете больше, чем я, — вздохнул Гарри. — Но я всë-таки спрошу у неё.

* * *

Гарри с нетерпением ждал, когда Дженис вернётся с работы в поле. Как только он услышал её голос, эхом раздававшийся по офису, он позвал её к себе.

— Да, Гарри? — спросила она, заходя в кабинет.

Несмотря на то, что она была занята текущим расследованием, за последнюю неделю она несколько раз помогала ему, когда видела, что все эти незнакомые и чуждые ему процедуры вот-вот раздавят его окончательно.

— Дженис, — прямо начал Гарри, — если я буду делать то, что делал Фосетт, я сойду с ума меньше чем через месяц.

— Я понимаю, что это может прозвучать несколько сурово, — ответила та. — Но как только ты возьмешь ситуацию под контроль, ты сможешь заняться улучшениями. Ты ведь про это, да?

— Я умру от скуки, если не выберусь из этого кабинета.

— Аналогично, — согласилась Дженис. — Вот почему я никогда бы не согласилась на эту должность.

— На самом деле, — продолжил Гарри, — у меня появилась идея... Точнее, меня на неё навёл Оуэн... Так вот, разделить работу пополам, чтобы у меня было время заниматься чем-то ещё, кроме бесконечной кипы бумаг.

— Только не я, — мгновенно сказала Дженис, не дав ему даже договорить. — Заменить командира, когда он занят где-то в другом месте, или помочь, когда работы наваливается слишком много — для меня этого более чем достаточно. Я бы не согласилась на мою текущую должность, если бы она требовала большего.

— Значит, постараюсь найти кого-нибудь другого, — удручëнно вздохнул Гарри.

— Удачи, — пожелала Дженис. — Тебе сегодня нужно помочь с чем-то конкретным?

— Нет, спасибо, всё в норме, — отпустил её Гарри, полностью деморализованный.

Он на мгновение посмотрел на закрывшуюся дверь, размышляя, почему он так легко отказался от предложения Кингсли. Теперь было слишком поздно. Ему совершенно необходимо было найти кого-то, кто согласился бы остаться вместо него в офисе. Но кто из авроров согласится? Все они любили работу в поле.

Мог ли он выбрать кого-то не из Аврората, руководствуясь чисто административными критериями? Если бы он это сделал, что бы произошло, когда его не было бы на месте, а этот человек отдавал приказы вместо него? Приняли бы его авроры?

Нет, нужен человек, который сможет остаться в офисе, но будет также обладать авторитетом среди авроров. Пришедшее ему в голову решение оказалось настолько очевидным и естественным, что он удивился, как не подумал об этом раньше.

* * *

Причард тепло поприветствовал его, когда Гарри появился посреди его гостиной.

— Я ещё не успел поздравить тебя с повышением! — произнёс он, как только Гарри удобно устроился в кресле со стаканом сливочного пива, поданным миссис Причард.

— Как раз об этом я и хотел с тобой поговорить. Я бы хотел делегировать определённые задачи кому-то, кто был бы чуть ниже меня по иерархии. Готов ли ты взять на себя эту роль?

Причард был настолько шокирован, что начал запинаться:

— Но... я... я не могу вернуться в штаб-квартиру! Я даже не могу ходить без трости!

— По сути, это кабинетная работа, — заметил Гарри.

Лицо Причарда окаменело, и он сказал ледяным тоном:

— Я не хочу, чтобы мне давали работу в качестве истукана. Мне не нужна твоя жалость.

— Но ты... — начал Гарри, ошеломлённый, но потом возмутился: — При чëм тут жалость? Что за бред!

Миссис Причард оставила свою работу и с беспокойством посмотрела на мужа.

— Станислав, — сказал Гарри, снизив тон, — мне нужна помощь в бесконечной череде задач по распределению заданий и отслеживанию того, чем занимается команда, чтению и разбору их отчётов. Мне нужен твой опыт, мне нужен твой здравый смысл, мне нужна твоя дипломатия, — продолжал он, всё больше разогреваясь. — Я прошу тебя помочь мне!

Он увидел, что задел своего бывшего напарника и учителя, но в глазах у того были и гордость, и боль.

— Вернуться, чтобы сидеть за столом, — пробурчал он.

— Это деликатная работа, требующая очень редких навыков, — возразил Гарри с застрявшим комом в горле. Ему стало неловко от того, каким маленьким человеком стал его наставник, казавшийся раньше непобедимым.

— Он прав, — поддержала Гарри миссис Причард. — Ты сойдёшь с ума от сожаления о потерянной работе. Это отличная возможность вернуться в строй.

Причард провёл рукой по шее, а затем потëр глаза, словно раздумывая. Наконец он посмотрел на Гарри:

— Ты придумал эту работу специально для меня?

— Нет, для себя, — честно ответил Гарри. — Мне невыносима мысль о том, что следующие тридцать лет своей жизни я проведу, не выходя из кабинета.

Он немного запоздало подумал, что формулировка была некрасивой, потому что намекала Причарду о том, каким будет его будущее. Но тот, похоже, был доволен.

— Хорошо, я согласен, — кивнул он, протягивая руку для пожатия.

— Отлично! — улыбнулся Гарри, сделав глубокий выдох.

Раньше он даже не подозревал, насколько ценно для него присутствие Причарда рядом. Он почувствовал себя увереннее, понимая, что теперь у него есть тот, кому он может полностью доверять, у кого сможет спросить совета, не стыдясь своего невежества.

— Причард... — начал он.

— Мне казалось, минуту назад ты назвал меня Станиславом, — заметил тот. — Но на самом деле, лучше зови меня Стэном, как и все остальные.

— Хорошо, Стэн. Спасибо.

— Не за что... Командир.