Рыцари фей (гет)

Какое-то постукивание отвлекло Гарри от книги. Он посмотрел на Гермиону, сидевшую напротив него в оккупированном ими заброшенном классе. Как он и ожидал увидеть, она ерзала на месте, крутя в правой руке перо и без определенного ритма постукивая указательным пальцем левой руки по столу. Ее раздраженный взгляд был прикован к свитку пергамента перед ней: Флитвик зверствовал с первой же недели и задал описать теоретические различия между чарами призыва, отталкивания, и левитации, а также влияние этих различий на применение данных чар.

Он хорошо помнил, что завалил это эссе, вместе со всем классом; Гермиона тогда восприняла свой неуспех особенно тяжело, и была почти безутешна до конца недели. Лично он подозревал, что крошечный профессор сделал это исключительно с целью "простимулировать" их уделять больше времени учебе в свете приближения СОВ. Хитрый полугоблин.

Посмотрев направо, он усмехнулся и подмигнул своей блондинке. Она ответила раздраженным взглядом.

— Миона, что-то не так? — услужливо спросил он.

— Нет.

Луна заулыбалась. Он же сощурился и продолжил:

— Ты уверена? Обычно ты не производишь столько шума, если только тебя что-то не раздражает.

— Всё это проклятое эссе, — она оттолкнула от себя пергамент и откинулась на стуле, потирая рукой лоб. — Всего неделя, как мы вернулись в школу, но я уже устала от этой чепухи.

Гарри прикусил язык, чтобы не ляпнуть лишнего: нельзя нарушать правила, когда победа так близка.

— О какой чепухе ты говоришь, милая?

— Да об этой полной чуши! — глядя на него с почти диким блеском в глазах, она обвела рукой незаконченное эссе, звездную карту по астрономии и задание Спраут по определению свойств магических деревьев по форме их листьев. — Мы все это уже делали! Тогда это еще представляло некоторый интерес, но я уже все это знаю! Это глупо, бессмысленно, скучно! Если весь год будет таким, еще до Рождества я окончательно сойду с ума!

Послышался громкий стон младшенькой и удар ее головы об стол.

— Черт побери, Гермиона, ты что, не могла потерпеть еще пару дней?! Тебе нужно было продержаться всего одну неделю! Неужели я так многого прошу?

— Ну же, Луна, ты же знаешь, как она злится, когда вынуждена скучать. В отличие от того случая, когда мы игрой в шахматы решали, обязан ли я идти с тобой выбирать новые туфли, в этот раз не было никакого сомнения, что я выиграю. Однако признаю, не ожидал, что она столько продержится, — добродушно ответил он, не переставая улыбаться.

Гермиона перевела взгляд с одного на другую и ахнула, поняв, в чем дело:

— Вы двое… вы двое заключили пари, что мне надоест домашняя работа?

— Совсем маленькое и невинное, — удовлетворенно произнес он. — Мы оба знали, что ты сломаешься, и скорее раньше, чем позже; вопрос был только в том, как скоро. Она думала, что ты вытерпишь до второй недели, а может, и до третьей. Я, с другой стороны, знал, что ты не дотянешь так долго со всеми теми заданиями, которыми профессора щедро нагружают нас. Большое тебе спасибо, моя дорогая.

— Вы… вы…

— Ага.

От осознания того, что она снова стала мишенью их шуток, пусть даже косвенно, у Гермионы раздраженно задергался левый глаз. Она требовательно спросила:

— И что было ставкой в этом пари?

— Одно отсроченное желание, — буркнула Луна.

— Посмотри на положительную сторону, Миона. То, что я для нее придумаю, скорей всего понравится тебе не меньше, чем мне.

По выражению лица брюнетки ясно читалось, что в данный момент она считает "стакан наполовину пустым".

— По крайней мере один из вас получит по заслугам за то, что заставляете меня в ноябре наряжаться как какая-то одалиска, — ее хмурая гримаса сменилась любопытством, и она спросила: — Подождите, а когда вы двое вообще успели придумать это издевательство? С нашего приезда мы почти не расставались.

Гарри был уверен, что его щеки вот-вот треснут от улыбки.

— О, это было, когда ты с родителями находилась в Австралии, но до того, как она уехала в Сибирь. Об этом случайно зашел разговор, и мы разошлись во мнениях, — сдвоенный стон его любимых прозвучал музыкой для его ушей.

— Смейся-смейся, — проворчала Гермиона. — Тебе тоже придется писать эти эссе. Посмотрю я, как тебе понравится, когда у тебя самого мозги плавиться начнут.

К ее негодованию он на это всего лишь мягко усмехнулся.

— Три вещи. Во-первых, я десять лет батрачил на Дурслей: нудной и бессмысленной работой меня не испугать. Во-вторых, я могу забить и не писать их вовсе. Как я уже сказал Снейпу, в этом году значение имеют только результаты экзаменов, — Гермиона повторила попытку подруги протаранить столешницу лбом. — И в-третьих, у меня есть секретное оружие.

— И какое же?

Не убоявшись ее ворчания, он ткнул пальцем в серебряную тиару, сползшую ему на брови:

— Равенкло была настоящим гением. Её диадема на самом деле не усиливает ум, но позволяет в точности вспомнить все, что человек когда-либо видел и слышал. Добавьте хроноворот, мантию-невидимку и Омут памяти, и я могу справиться с любым из наших заданий минут за пятнадцать, — откинувшись назад и наслаждаясь недоверчивыми выражениями девочек, он рассеянно продолжил: — А вы знали, что в Омуте возможно просмотреть давнее воспоминание с предельной четкостью, даже если вы не можете его сознательно вспомнить? Достаточно знать, о чем оно было, и если воспоминание не было стерто, то оно доступно.

Его самодовольство как ветром сдуло, как только он услышал сдвоенное рычание, которое больше подошло бы голодным волчицам.

— Ты ведь просто-напросто запамятовал упомянуть нам об этом способе, не так ли, дорогой? — мурлыкнула Луна, ее ласковый голос сильно диссонировал с пригвоздившим его к месту взглядом.

— Да, разумеется, — поспешно ответил он. Возможно, он немного перегнул палку, если судить по грозному виду девушек. Обе они не выносили скуку.

Блондинка разулыбалась в ответ.

— Хорошо. Ты же не возражаешь, если мы ее позаимствуем, чтобы закончить наши задания так же быстро? Вот и спасибо! — с этими словами она сдернула диадему с его головы и сгребла в охапку свои пергаменты. — Миона, ты идешь?

— Конечно, — ответила Гермиона, поднимая свою, намного большую, стопку. — Увидимся через пару часов, Гарри. Возможно, тогда мы уже раздумаем выкидывать тебя из окна.

Взявшись за руки, они ушли.

Он вздохнул, но не из-за угрозы, которая большей частью была не всерьез. Просто без диадемы не было смысла продолжать корпеть над штудируемой им книгой. Г.С. Драмм был превосходным автором — а как же иначе, чтобы написать хоть сколько-нибудь читабельную книгу по теории взаимодействия ингредиентов в зельях — и сорок страниц, которые он успел прочесть, в значительной мере пролили свет на, пожалуй, самый важный аспект зельеварения, который Снейп ни разу не соизволил объяснить. Вот только текст был настолько сложным, что он ни за что не смог бы удержать всю информацию в голове без помощи шедевра Равенкло, создававшего точные копии страниц в его памяти: неважно, насколько интересной и потенциально полезной была тема, это не та книга, которую ему когда-нибудь захочется перечитать. Ну не любил он Зелья.

Обращаясь к самому себе, он заметил:

— Знаешь, так дразнить их — не самая умная моя идея.

* * *

Раз девушки уединились в Выручай-комнате, появившемуся времени нужно было найти применение. Тихо опустив крышу люка, Гарри завернулся в мантию-невидимку. Учеников пускали в Хогсмид только по третьим выходным месяца, поэтому в "Сладком Королевстве" не было покупателей. Он прокрался сквозь лавку и вышел за дверь. Улицы также пустовали. "Как вообще эта деревня сводит концы с концами, если тридцать дней в месяц она выглядит как город-призрак?" — подумал он.

Тем не менее, сейчас это безлюдье было ему на руку. Он завернул за угол здания и набросил чары отвода глаз на узкий переулок между "Королевством" и магазином перьев Писарро, просто на всякий случай. Укрывшись от возможных любопытных взглядов, он затолкал Дар Смерти в карман с расширенным пространством. А теперь самое интересное.

Трансфигурировав из куска мусора зеркало, он придирчиво изучил свое отражение. Скрывая внешность чарами иллюзии, лучше вносить минимальные изменения, если он хочет, чтобы они продержались дольше нескольких минут. Крутнув палочку, он перекрасил волосы из цвета воронова крыла в светло-песочный, и завершил чары Волосоростным сглазом.

"Мои волосы точно прокляты", — подумал он, останавливая заклинание, как только они достигли плеч, — "потому что ничто на свете не в силах их разгладить". Собрав их в горсть, он стянул их в хвост наколдованной резинкой.

Далее следовали глаза, вероятно, его самая узнаваемая черта. Они оставались непреклонно зелеными, наложенные на них иллюзии не держались. Все же он смог немного притемнить их, сделав их оттенок тусклее обычного цвета Авады. По сравнению с этим изменение формы век для придания им намека на прищуренность оказалось легким трюком. Хотя купленные летом очки с овальными стеклами в серебряной оправе скорей всего ввели бы в заблуждение обычного очевидца, предосторожность лишней не будет. Особенно когда он пытается перехитрить Дамблдора. Старик может заинтересоваться лицом, задающим вопросы о его ручной гадалке. Убрав в карман собственные очки, он наколдовал, подправил трансфигурацией и надел золотые очки с полукруглыми стеклами, какие традиционно носят только злокозненные школьные директора.

И последнее заклинание перекрасило его мантию в темно-синий цвет, который не привлечет особого внимания нигде в магической Британии. Замаскировавшись, насколько это возможно без применения трансфигурации тела или оборотного зелья, он покинул укрытие и направился к "Трем Метлам". Возможно, там он сможет пролить свет на загадку собеседования Трелони.

Загадка формулировалась просто: он не знал, что на самом деле произошло тем давним вечером. Воспоминания пьяной провидицы уже оказались подделкой. Кроме нее в курсе произошедшего были Дамблдор и Снейп, и никто из них не собирался делиться своими впечатлениями. Все события конца первой войны с Волдемортом были предопределены единственной встречей этой троицы: убийство его родителей, прославление его как Мальчика-который-выжил, и не в последнюю очередь, исковеркавшее всю его жизнь "предначертание". Как бы он ни старался отстраниться, этот вопрос жёг его изнутри с того самого открытия вечером понедельника. Хорошо, что с домашними заданиями его выручила диадема: в любую свободную минуту он снова и снова мысленно перебирал известные ему разрозненные факты. Как он их ни крутил, они отказывались складываться в связную картину. У него было слишком мало информации. Но в одном он был уверен.

Дамблдор нарушает свои привычки, чтобы в публичном месте встретиться с кандидатом в преподаватели, которая совершенно случайно выдала пророчество про идущую войну, в то время как клейменый Пожиратель смерти совершенно случайно оказался там и совершенно случайно заинтересовался обычным собеседованием с соискателем должности? Чересчур удобно, чтобы быть простым совпадением.

Вот почему он пришел сюда. Пусть старик изменил воспоминания Трелони, чтобы скрыть правду, но не исключено, что тем вечером там присутствовали другие свидетели, манипулировать которыми он не имел возможности. Гарри предполагал, что встреча действительно произошла в каком-нибудь пабе, хотя очевидно, что не в "Кабаньей Голове". Однако, в "Трех Метлах" сдавали комнаты для встреч, и если собеседование с Трелони состоялось здесь — и при условии, что его черно-белая удача сегодня будет на его стороне, а не против него — то мадам Росмерта могла оказаться свидетельницей произошедшего. Оставалось надеяться, что она вспомнит события шестнадцатилетней давности.

В отличие от остальной деревни, в баре было довольно многолюдно, и он не сразу углядел свободный столик. Наконец разыскав один, он сел и под столом махнул палочкой в сторону Росмерты. Под влиянием его побуждения фигуристая рыжая барменша приблизилась.

— Никогда раньше вас здесь не видела. Я Рози, хозяйка этого бара.

— Чарльз Флиндерс, — улыбнулся он в ответ. — И вы не могли меня видеть: я не из настолько богатых, кому по карману обучение в Хогвартсе.

Она улыбнулась.

— Большинство не из таких; я сама там не училась, — второе незаметное заклинание заставило ее отодвинуть стул напротив него. — Так что же привело вас сюда?

— Честно говоря, моя книга. Я пытаюсь написать книгу по истории Министерства. Скучная тема, я знаю, — рассмеялся он, когда она безуспешно попыталась не поморщиться, — но это то, что хочет напечатать издатель. Может быть, когда люди обо мне узнают, я смогу писать что сам захочу, но пока что мне далеко до лавров Гилдероя Локхарта. Кстати, я слышал, что вы сдаете комнаты. Я мог бы снять комнату для встреч с людьми.

— Ага, сдаю. И цена хорошая. Два галеона в час.

Он позволил челюсти отвиснуть в притворном удивлении.

— Ну, это мне несколько не по карману. Наверно, вы неплохо зарабатываете на директоре Дамблдоре, если верить слухам.

Она поджала губы и отрицательно покачала головой.

— Если вы про слухи, что он постоянно нанимает новых учителей, то это правда, но он всегда проводит собеседования в замке.

"Проклятье. "Три Метлы" и "Дырявый Котел" — единственные пришедшие мне на ум места, где Дамблдор мог устроить "приватное собеседование" и где у Снейпа могла быть более-менее законная причина находиться. Том, бармен из "Дырявого Котла", намного старше Росмерты. Вероятность, что он вспомнит настолько давние события — практически нулевая".

— Он никогда не встречался здесь с кандидатами в преподаватели? Какая жалость. Готов спорить, в его кабинете нет такого выбора напитков.

— Ах вы льстец! — улыбнулась она. — Во всяком случае, большинство из них после собеседования заходит сюда выпить, так что кое-что на них я все же зарабатываю. Хотя временами мне кажется, что мои лучшие клиенты — это преподаватели, получившие работу, а не те бедняги, которым отказали.

— Вот как? Не думал, что преподавание — настолько нервное занятие.

"Можно уходить. Может, мне повезет и Том вспомнит Дамблдора и Трелони".

— Вы удивитесь. Хагрид, преподаватель Защиты, пьет мед бочками, а Трелони…

Она прервалась, ее глаза затуманились, будто она что-то вспоминала. Почувствовав шанс, он послал в нее уже третье побуждение — несильное, просто стимул быть еще чуточку откровеннее.

— Трелони? Кто это?

— Трелони — это преподаватель Прорицаний, — медленно ответила Росмерта. — И я только что вспомнила, что действительно, ее собеседование проходило здесь.

Гарри мысленно торжествовал.

— Это было… лет пятнадцать назад, наверное? Вообще-то в тот день профессор Дамблдор оценивал сразу двоих желающих преподавать. Это был единственный раз, когда он встречался с кем-нибудь в моих комнатах, и я его не виню, учитывая то, что тогда произошло.

Гарри замер, позабыв про мимолетную радость. Два собеседования? С кем еще он разговаривал, кроме Трелони? Изо всех сил стараясь, чтобы голос не дрогнул от волнения, он спросил:

— Да? И что произошло?

— Ну, я поднялась узнать, не хотят ли они чего-нибудь выпить. И увидела, что ждущий своей очереди второй кандидат трется у двери комнаты, снятой профессором. Я накричала на него, и профессор Дамблдор открыл дверь и тоже начал его ругать. Он был очень разочарован такой наглостью, скажу я вам… С вами все хорошо?

Он моргнул — оказалось, что слушая рассказ, он вытаращил глаза.

— Я в порядке, просто потрясен, что некоторые люди способны на такое. А что, внутри происходило что-то интересное, что привлекло его внимание?

— Нет, насколько я знаю, — пожала она плечами.

"То есть Трелони уже закончила, когда пришла Росмерта: я по личному опыту знаю, что когда она по-настоящему пророчествует — во весь голос — на нее трудно не обратить внимание. Я также уверен, что знаю личность второго кандидата, но для надежности…"

— Кстати, а кто был тот, что подслушивал? — спросил он, изо всех сил стараясь, чтобы вопрос прозвучал как невинное любопытство.

— О, это был Северус Снейп, зельевар. В конце концов он получил желаемую должность, правда, только после окончания войны.

Это же… это же именно то, на что он надеялся. Незаметным жестом палочки под столом убрав наложенные на нее побуждения, он произнес:

— Ну что ж, я рад, что в итоге для него все сложилось удачно.

— Ой, простите, пожалуйста, — покраснела Росмерта. Она поспешно поднялась. — Я совсем заговорила вас и даже не предложила вам выпить. Принести вам что-нибудь?

Прошло несколько минут, а он все еще сидел в баре, с почти нетронутым сливочным пивом.

"Дамблдор подправил воспоминания Трелони, чтобы она думала, будто находилась в "Кабаньей Голове", а не в "Трех Метлах", но зачем? Потому что она снимала комнату в баре Аберфорта? Чтобы помешать людям искать ответы здесь, как это сделал я? Даже если дело в этом, по-прежнему не было причины не проводить встречу в его кабинете. И оставался без ответа вопрос, как она заметила появление Снейпа.

Так, Гарри, давай отодвинемся и посмотрим на то, что нам известно. Дамблдор устроил собеседования Трелони и Снейпу в одном месте и в один день. Снейп проявил любопытство, а может, действовал по приказу Волдеморта. Трелони нельзя прервать, пока она пророчествует, и Снейп не стал бы скрывать часть пророчества от Волдеморта, то есть логически следует, что она произнесла только его половину. Но в этом все равно нет смысла: как она могла озвучить только половину пророчества?

Пока отложим это. Зачем Дамблдор назначил собеседование Снейпу там и тогда? Словно он хотел, чтобы Снейп подслушивал, но хоть убейте, я не могу понять, зачем? Не мог же он заставить ее произнести… пророчество. О, Мерлин. Как она сказала? Что ей стало дурно, потому что она почти ничего не ела в тот день? Головокружение, дезориентация, возможно, чувство отстраненности от происходящего? Это было не пророчество!"

Он чуть ли не бегом покинул бар. Завернув за угол здания, он набросил на себя мантию-невидимку. К счастью, в "Сладком Королевстве" все еще было безлюдно, так как сейчас ему было не до необходимости сохранять незаметность. Ему срочно нужно было поделиться с девочками и попросить их проверить его выводы.

Если он прав, истинным виновником смерти его родителей был не Волдеморт.

Им был Дамблдор.

Никогда Гарри не был более благодарен за полезные свойства мантии, принадлежавшей некогда самой Смерти. Едва выйдя из тоннеля за статуей одноглазой ведьмы, он перекинулся в сокола и помчался так, будто за ним гнались адские гончие. Лавируя между движущихся лестниц, он быстро достиг восьмого этажа и завернул в заброшенный коридор, где находился вход в Выручай-комнату. Вернувшись в человеческую форму и лишившись при этом маскировки, он снял мантию-невидимку и распахнул дверь.

"Вот, значит, как они делают домашние задания", — подумал он недовольно, входя и закрывая за собой дверь. Перешагивая через разбросанные блузки и трусики, он подошел к занявшей половину комнаты гигантской кровати.

— Подъем, подъем. У меня есть работа для ваших красивых и умных голов.

Луна приоткрыла один глаз, не поднимая головы с живота Гермионы, и простонала:

— Это не может подождать еще несколько часиков?

Он сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться. Тем самым он полной грудью вдохнул запах от занятий девочек. Пришлось изо всех сил игнорировать новую помеху.

— Любимая, я в одном шаге от того, чтобы ворваться в кабинет Дамблдора и задушить его его собственной бородой, а затем выставить его труп на обозрение посреди Большого зала. Нет, это не может подождать, — несмотря на все его усилия, в его голосе все еще прорывалось рычание.

— А? — сонно посмотрела на него Гермиона. — Что еще натворил старик?

— Он осознанно и умышленно подстроил нападение на моих родителей и меня на тот Хэллоуин.

Теперь он полностью завладел вниманием подруг. Они распутали свои объятия и сели. Гермиона кратко зажмурилась и Комната превратилась в точную копию гостиной Грейнджеров.

— Объясни, — попросила она, накидывая на себя школьную мантию.

Упав на кожаный диван, он отчаянно вцепился в Луну, которая прыгнула к нему на колени, не одеваясь. Услышанное определенно напрягло его сильнее, чем он думал.

— Раз вы двое были заняты — хотя по-моему, кое-кто собирался делать домашнюю работу, — добавил он укоризненно, — я отправился в Хогсмид.

Всего за пару минут он пересказал им свой разговор с Росмертой и откинулся на подушки, давая им обдумать услышанное.

— Каждый вопрос, на который мы находим ответ, порождает два новых, — заметила наконец Гермиона. — Если ты не умолчал о чем-то важном, то связная картина у меня не складывается.

— Аналогично. Ты уверен, что долгое ношение Диадемы не сделало тебя умнее? — вяло пошутила блондинка.

— Может, я гоню напраслину, а может, я просто гоню, но мне кажется, что эта встреча с Дамблдором была вторым собеседованием Трелони на должность.

Старшая из девушек нахмурилась:

— Вторым? Не поняла: зачем ее нужно было собеседовать дважды?

— Если я прав, на первое собеседование она ходила в кабинет Дамблдора, где изначально и сделала пророчество. Он стер ей память и назначил ей собеседование в номере в "Трех Метлах" несколькими днями позже, но заодно он позвал Снейпа, вероятно, по поводу замещения Слагхорна на посту професора Зелий. В этом я не уверен, но по большому счету это неважно. Когда фигуры оказались на нужных местах, он удерживал Трелони, пока вокруг не начал шнырять Снейп, тогда она повторила пророчество.

— Но с пророчествами так не бывает! — воскликнула Луна. — Нельзя заставить провидцев повторять одно и то же как попугай. Они не способны контролировать свои предсказания.

Гарри мрачно хмыкнул.

— Не способны. Но здесь она ни при чем. Я сам в полной мере никогда этого не испытывал, благодаря своим врожденным способностям, но кто-нибудь из вас может назвать заклинание, которое вызывает головокружение и чувство деперсонализации, и от которого человек теряет контроль над действиями своего тела?

Гермиона прикусила губу. Затем ее глаза округлились, и она побледнела:

— Это Империо.

— Именно. Какого черта Пожиратель смерти очутился в нужном месте и в нужное время для того, чтобы подслушать предупреждение о будущем рождении единственного человека, способного победить его хозяина? Это Дамблдор организовал его присутствие там. Заодно это объясняет, что она заметила обнаружение Снейпа, но при этом он услышал только первую половину: ровно столько Дамблдор приказал ей произнести. Снейп принес пророчество Волдеморту, Волдеморт пришел за нами, и пророчество запустилось.

— Нет, не может быть, — сказала Луна, попеременно смотря то на друга, то на подругу. — Конечно, Дамблдор — лицемерный старый козел, который так глубоко засунул голову в задницу, что больше не чувствует запах дерьма, но натравить мегаломаньяка-психопата на семью с младенцем? Семью, где родители сражались на его стороне в этой войне? Это уже не интриги и не манипуляции: это откровенное злодеяние.

Он зарычал.

— А когда эта сволочь не оправдывала все свои мерзости своим треклятым "Высшим Благом"? Если это дает ему возможность избавиться от Темного Лорда, к созданию которого он сам приложил руку, какое имеет значение предательство тех, кто доверил ему свою защиту?

Гермиона села рядом и обняла его; Луна развернулась на его коленях и сделала то же самое.

— Пусть палочка была в руках Волдеморта, но подстроил все Дамблдор. Он виновен так же, как Волдеморт, и когда мы покончим с Пожирателями, он будет так же мертв. Я убью мерзавца собственными руками за то зло, что он причинил мне и моей семье.

Девушки промолчали.