Жизнь с чистого листа (гет)

Последние лучи вечернего солнца уже спрятались за остроконечные башенки Хогвартса, и в кабинете Альбуса заметно стало темнеть, но он словно не замечал ничего из происходящего, погрузившись в свои сумбурные мысли. Недавние события буквально выбивали почву из-под ног, и это казалось даже несколько странным Дамблдору, которого в последнее время было трудно чем-либо удивить. Каким образом Том Риддл мог обладать неизвестной даже ему эксклюзивной магией, способной возвращать жертв после Поцелуя? Только сейчас привычный стереотип о дементорах резко пошатнулся в его глазах.

Но это невозможно!

Дамблдор даже усмехнулся своим нелепым мыслям, и все же… смех в душе тут же оборвался, уступая место ужасу. Старец допускал, что вполне мог в чем-то ошибаться, однако как именно объяснить тот факт, что в присутствии Крауча неожиданно стало холодно, и на него навалились самые грустные воспоминания о прошлом? Что бы это значило? Только дементоры обладали подобными жуткими способностями, что, если Барти стал одним из них после загадочного возвращения? Альбусу стоило немалых усилий, чтобы не рассмеяться подобным фантазиям. Но если это было так, то магический мир уж точно перевернулся с ног на голову, или же он начинал плавно сходить с ума?

Как бы он себе ни пытался представить подобное, — что значит жить с дементором, у волшебника выходила довольно абсурдная и нелепая картина. Надо ли это было понимать, что Элен Дюалье попросту была ненормальной, если подвергала свою жизнь и жизнь детей такой опасности. Ведь рано или поздно Крауч не сможет сдержаться и нападет…

Пожалуй, ни в одном трактате из недр любой библиотеки не сыщешь информации о такой странной и уникальной магии, разве только записаться на аудиенцию к самому Темному Лорду, если, конечно, это было его рук дело. Больше-то некому. Но как же работает это волшебство? И когда Риддл успел применить его?

Альбусу очень хотелось изучить такую новинку, но все, что он мог, это вызвать еще раз Дюалье к себе, чтобы она рассказала именно правду, а не то, о чем они говорили с Краучем на прошлой встрече. Вспоминая о диалоге, старый волшебник пришел к выводу, что оба явно чего-то не договаривали. Но, вероятно, Элен тоже не в курсе того, что происходит с Краучем, тогда откуда у девушки такая абсолютная вера в безопасность? Вера в самого Барти с ее стороны вызывала у старца подозрение, так как ему было необходимо понять, что сулило такое неожиданное появление живого Крауча и чем могло грозить.

Какую именно сторону этот загадочный предпочтет занять в войне? Альбус уже успел понять, насколько изворотливым и хитрым мог оказаться Крауч, да и к тому же в сочетании с безраздельной преданностью Риддлу, эти качества делали Барти довольно опасным. Чем обернется такое сотрудничество, он не знал, ситуация и правда была тупиковой, так как на нем лежала огромная ответственность за Орден, за людей, которые там состояли. Во время разговора с бывшим Пожирателем, Дамблдор незаметно даже попытался проникнуть в сознание Крауча, однако ему пришлось нехотя прервать контакт, так как все, что старец мог видеть, это расплывчатые и скомканные воспоминания из прошлого мужчины. Он не мог ухватиться за какую-то конкретную нить и попал словно в какой-то лабиринт. Что же все-таки происходило?

Как и в случае с Северусом, старый волшебник мог только попросить Крауча поделиться своими воспоминаниями, и то не факт, что он бы что-то увидел цельное. Хотя, конечно, мало вероятно, что Барти поделится подобным. А понаблюдать за ним стоило в любом случае, чтобы понять, почему мисс Дюалье ему так доверяет.

Влюбленные часто ни о чем не задумываются, просто доверяют, и все, следуя за порывами своего сердца. Так было и с Элен, и ее можно было в каком-то смысле понять. Но судя по тому, что девушка готова была даже поручиться за Крауча, бывшая гриффиндорка наверняка и половины не знала из темного прошлого своего избранника. Вряд ли он с ней делился всеми подробностями, благоразумно умалчивая о самых жутких деталях. Но какое-то представление она так или иначе имела о Пожирателях, однако при этом упорно верила Краучу. Но так или иначе, он обязательно со всем этим разберется.

Воспоминания окружающих буквально нахлынули на Барти со всех сторон, — он бы и рад был иногда вообще ничего этого не видеть и не знать, но воспоминания Дамблдора были все же важной составляющей его части жизни, хоть и прошлой. Прямо как наяву, мужчина увидел перед собой все то, что происходило в год Турнира. В тот день он как никогда хотел, чтобы злополучный план сработал до конца, но все получилось совершенно по-другому, события далее развивались спонтанно и очень быстро, в ходе чего он по ошибке решил, что увести мальчишку в замок было лучшим решением.

Пожиратель так стремился получить награду Лорда, что потерял ту бдительность, о которой не уставал повторять студентам на каждом уроке в облике Грюма. Крауч до сих пор помнил, что такое быть почти круглые сутки в чужом облике, и не хотел бы снова все это проделать. В тот раз он вновь не был собой, вместо веснушчатого лица с серо-голубыми глазами из зеркала на него смотрело старое, исполосованное шрамами. Магический глаз, не мигая, повергал его в ужас, от чего становилось не по себе. Каждый раз Барти вынужден был привыкать к новому образу, и все это ради дела Темного Лорда.

При мысли о нем мужчина вновь почувствовал неконтролируемый гнев.

— Барти, не поддавайся своим эмоциям, этим самым ты губишь себя, — он и не заметил, как Элен неслышно вошла в его комнату, она часто за ним наблюдала.

Вынырнув из своих мыслей, Крауч обернулся в сторону девушки и перехватил ее шокированный и испуганный взгляд, направленный чуть в сторону от него. Последовав ее примеру, мужчина тоже посмотрел туда же и едва не вскрикнул от ужаса.

Стекло в оконной раме начинало медленно покрываться ледяными узорами, и чем ближе волшебник подходил к окну, тем сильнее чувствовал вокруг себя знакомый могильный холод, что невидимым ореолом витал в комнате. Что-то очень сильное внутри его существа в буквальном смысле выталкивало все самые плохие и жуткие воспоминания, заставляя вновь пережить всю драму в своей жизни. Отец вновь кричал о том, что у него нет сына, и это повергало Барти в отчаяние и страх, что его отдадут дементорам, затем картина в кратковременной вспышке сменилась другой, еще более жуткой, но уже не принадлежащей к его мыслям. Он знал, чье это было воспоминание, и пытался отвлечь Дюалье от этого, чтобы она не третировала себя подобными вещами, хотя это было и нелегко.

Каждый раз, дождавшись, пока она уснет, Крауч незаметно приходил к ней в комнату, снова устраиваясь на кровати рядом с ней, на случай, если приснится этот навязчивый кошмар. По этому случаю Винки периодически готовила свой успокаивающий отвар, чтобы девушка спала нормально, без сновидений. Вначале она упрекала мужчину, что он так часто находился в комнате Элен, но, видя, что магия Крауча никак не проявлялась в его присутствии, успокоилась и перестала вмешиваться.

— Это становится все труднее, и я боюсь, что однажды моя обида и негативные чувства заполнят меня с ног до головы, и я перестану быть человеком, — мрачная усмешка едва тронула его бескровные губы. — Я стараюсь, чтобы это все не выходило наружу, правда, — Крауч без труда почувствовал нарастающую панику Элен, которая уже готова была что-то возразить.

— Понимаешь, он предал меня! — Барти закрыл глаза и резко отвернулся к окну, все еще заиндевевшему от ледяной стужи. — он…не спас меня, хотя и мог это сделать, я больше, чем уверен.

— Забудь об этом, у нас теперь новая жизнь, — прошептала Элен, подойдя к нему вплотную и легко, но настойчиво развернув к себе лицом.

— Но ты не останешься рядом с дементором, ты же видишь, во что я превращаюсь, и я боюсь за тебя, за детей…

Дюалье лишь молча прижала свой палец к его губам и в следующую секунду поддалась вперед, крепко прижала к себе, не обращая внимания, что ей стало зябко и прохладно от тела мужчины.

Постепенно он успокаивался, приходя в норму, в ее объятиях. Лицо снова приобрело свой привычный чуть бледноватый молочный цвет, лишь иней слегка красовался на отдельных прядях, но и его вскоре не стало видно. Вот только узоры на стекле все так же отчетливо прорисовывались, теряя, правда, свой след.

Слова были сейчас излишни, да они и не требовались. Барти прекрасно понял, что хотела сказать волшебница, в который раз испытывая к ней безграничную нежность и благодарность. За то, что вопреки своему страху была рядом, готовая поддержать в любой момент, за то, что защищала от едких нападок Абигейль, поведение которой становилось невыносимым порой. Мужчине в такие моменты было очень трудно сдерживаться, и в любой другой момент могло быть и хуже, но пока что обходилось…

Чуть позже Элен вновь вспоминала не без нотки горечи о тех годах, что прожила без него. Да, она все так же скучала по Краучу и жалела о том памятном эпизоде, когда решила в сердцах с ним расстаться. Потом она все же сделала вывод, что была чересчур груба с Барти и не захотела его выслушать тогда. Если бы можно было все исправить, Элен бы не натворила самых главных ошибок. Осознание того, что ничего уже не вернуть, на фоне ее воспоминаний о том, как красиво все начиналось у них с Краучем, — вгоняло Дюалье в жуткую тоску.

Однако, как бы ни было ей горько, жизнь девушки со вступлением в Орден Феникса отнюдь не обещала быть легкой и беззаботной. На первых порах в организации лишь время от времени пропадали сослуживцы самым таинственным образом, но основных схваток с Пожирателями пока что не предвещалось, а значит, можно было пока отдать все свое время детям.

В первые годы жизни сестер спать девушке приходилось всего лишь немного, довольно долгое время она нянчилась с малышками в гордом одиночестве, едва стоя иногда на ногах. Но мысль о том, что помочь ей особо никто не мог, словно прибавляла Элен сил, чтобы воспитать из сестер достойных волшебниц.

Мать все же иногда навещала ее, справившись о ее делах и какое-то время посидев с детьми, пока Дюалье проваливалась в спасительный сон, но это были изначально те самые редкие моменты, которых в ее жизни остро не хватало. Увы, миссис Дюалье все еще упрекала дочь за школьный роман и его последствия, но уже не так часто, как раньше. Видимо, сказывалась длительная разлука, ведь с тех пор, как они виделись еще в Хогвартсе, прошло немало времени. Но какая же нормальная мать бросит свое чадо один на один с трудностями и даже не удосужится помочь? К тому же, чего греха таить, Жюстина даже против своей воли привязалась к девочкам, и, когда играла с ними или читала сказки, то явно вспоминала о далеком детстве Элен.

Однако, стоило девушке набраться сил после непродолжительного отдыха, старая волшебница ретировалась из дому Дюалье, сославшись на свои дела, оставляя бывшую гриффиндорку вновь один на один с сестрами. Со временем Абигейль и Джованна все больше и больше становились похожими на своего отца, при мысли о котором у нее в уголках губ пряталась печальная и слабая улыбка. Но нужно было продолжать жить дальше, к тому же ей не доводилось скучать, — забота о детях и их воспитании отнимала немало сил и времени. А, как известно, оно самый лучший врач, залечивающий раны.

Именно Абби и Джо наполняли жизнь Элен самыми яркими и радужными красками, и все вокруг нее тут же начинало преображаться, переставая быть серой рутиной монотонных будней. А еще через некоторое время на помощь девушке пришла Винки, взявшая всю заботу по дому на свои плечи. Перспектива приобрести нового хозяина заставила завязать эльфийку со спиртным и стать самой примерной и послушной, дабы не разочаровать будущую хозяйку, которую знала еще со времен школьных годов…

До сих пор Барти вполне успешно удавалось игнорировать провокации Абигейль в свой адрес. Стоило той начать с ним говорить на каких-то повышенных тонах или оскорблять, как Крауч делал вид что, не слышит девочку, и, пропуская мимо ушей ее слова, продолжал дружелюбно общаться с Джованной и Элен. Это-то и злило Абби больше всего, что ее игнорировали и никак не реагировали на гриффиндорку. Дюалье периодически пыталась встрять в этот затянувшийся конфликт, чтобы одернуть дочь, но та оставалась непреклонной, а мужчина лишь, отмахнувшись, допивал свой кофе и уходил к себе комнату или во двор. Таким образом он избегал острых углов и решил не отвечать на провокации, до определенного момента.

Элен в тот день не было дома, так как в магазине было и без того много работы, а сменщица, которая поступила к ней на работу, взяла небольшой отпуск и уехала к родным за город. Посетители периодически заваливались в заведение толпами, среди которых было очень много студентов Хогвартса. Некоторые брали что-то конкретное и быстренько ретировались, другим же требовалась консультация по каким-то материалам, и волшебница охотно объясняла и показывала товар, но никак не могла при этом отделаться от каких-то дурных предчувствий.

Абби намеренно объявила Барти войну и каждый раз пыталась разозлить его, совершенно не обращая внимания на уговоры матери и сестры вести себя чуть поскромнее и сдержаннее. Что побуждало девочку так себя вести, Дюалье догадывалась, Абигейль в какие-то моменты, скорее всего, чувствовала себя ненужной, а от того и нелюбимым ребенком, отсюда и возникала агрессия. Именно так гриффиндорка пыталась обратить на себя внимание отца, но делала это неверным способом и больше отталкивала от себя Крауча, нежели приближала.

Иногда волшебница хотела рассказать дочери о внутреннем дементоре Барти, но предпочитала умалчивать об этих подробностях, так как Абби из-за ненависти к Краучу могла натворить много непоправимых вещей и причинить вред волшебнику, зная о слабых местах необычной магии. Более того, она бы не стала молчать и распространила эту информацию по всему Хогвартсу, чего никак не могла допустить Дюалье…

* * *

Обычно Абби, бегом миновав комнату Крауча, стремительно убегала на улицу к друзьям или же направлялась в комнату Элен, но в этот раз что-то заставило ее остановиться на полпути к лестнице. Дверь в помещение была чуть приоткрыта, будто таинственный тип зазывал к себе в гости, но, зная, что к нему особо никто не зайдет, на сей раз расслабился. Ну и зря.

Пусть не думает, что она оставит его в покое и забудет о его странном появлении в своей жизни и в жизни других членов семьи. Как мать ни пыталась ей втолковать, что она видела перед собой настоящего отца, и как сама ни доверяла ему, девочка никак не могла отделаться от ощущения, что Барти Крауч просто преследует какую-то определенную цель и играет свою роль. Знать бы, какую.

Самая острая обида жила в ее душе от того, что этот мужчина практически и не был в жизни семьи. Да, со слов Гарри, Абби знала в общих чертах о его биографии, хотя мать ей не рассказывала подробностей. От нее гриффиндорка только знала, что волшебница порвала с ним еще в школьные годы, но при этом продолжала любить, ничуть не меньше, чем раньше. Но, как казалось иногда Абигейль, Барти вполне мог найти время, чтобы прийти, но он так и не появлялся.

— Эй ты! Обернись! Я, кажется, с тобой говорю! — Барти неподвижно стоял возле окна спиной к двери, и гриффиндорка не могла видеть его лица, но могла поклясться себе, что услышала в ответ едва уловимый смешок в звенящей тишине.

Он еще и смеется над ней?

Ну, это уже слишком!

— Каким ветром тебя принесло к нам? Из-за тебя я поссорилась с сестрой, ты запудрил ей мозги, как и нашей матери. Чего ты хочешь от нас? Судя по твоему темному прошлому, ты в любой момент можешь вонзить нож в спину, и после этого я должна тебе довериться? А вдруг ты после Поттера и на нашу жизнь начнешь покушаться?

А вот это было уже более обидно, чем все остальное, сказанное ею ранее.

Девчонка не верила в его благие намерения, игнорировала все попытки наладить с ней отношения, еще вдобавок и ко всему пыталась затравить мужчину и вызвать презрение к нему со стороны Элен и Джо. Но еще больше злило то, что Абигейль являлась сейчас его точным отражением в зеркале, и создавалось такое впечатление, что перед Краучем стояла не дочь, а переодетый двойник. Вот только двойников надо ставить на место.

— Не из-за меня, — парировал Барти, обернувшись к гриффиндорке. — Ты даже сама себе не можешь признаться в своей ревности. Ведешь себя, как пятилетняя, на которую мать не обращает внимания, — мужчина и сам не заметил, как в силу своего характера пытался задеть обидчика чем-то встречным.

— Ревности? — зло прошипела Абби, все еще стоя на пороге. — К кому ревновать? К тебе, что ли? Я не такая дура, как Джованна, и меня ты не сможешь водить за нос. Они что, обе с матерью ослепли и не видят, какой ты на самом деле?

Чувствуя, как все начинает леденеть внутри, Барти вновь отвернулся от дочери, тщетно пытаясь прогнать нарастающую вспышку вместе со своей яростью.

Абби явно теряла контроль над своими эмоциями и уже не могла остановиться, поливая его ядом и ненавистью.

— Не смей, слышишь, — мужчина неожиданно подскочил к девочке, схватив ее за плечи и с силой встряхнув. — Не смей оскорблять Элен и Джованну!

Почуяв прилив ненавистной магии, Барти вновь почувствовал, как дементор тянется к гриффиндорке, заставляя цепенеть ее на месте.

— Уйди! — не громко, но отчетливо откликнулся мужчина, больше не оборачиваясь в сторону дочери.

— Что? Почему это я должна уйти, мы еще не закончили! — Абигейль была непреклонна и собиралась явно продолжить свой список обвинений и подколок в адрес Крауча.

— Я СКАЗАЛ, УЙДИ!!!!! — голос мужчины превратился в оглушительный крик, от чего Абби попятилась назад.

Крауч неумолимо приближался к ней.

Его и без того всегда бледное лицо стало белым, как бумага, а серо-голубые глаза вдруг превратились в маленькие льдинки.

Неизвестно, чем бы все закончилось, однако в следующий момент словно из ниоткуда нарисовалась Винки, вставшая между Абигейль и Барти.

— Нет, мастер Барти! — эльфийка обратилась к Краучу, осторожно и настойчиво подталкивая его обратно в комнату. — Вы не должны выходить из себя, этого хотеть не вы, а ваш враг, который сидеть внутри. Мастер Барти, очнитесь! — голос Винки стал повышенным и громким, что тут же возымело нужный эффект.

Со стороны это выглядело так, словно мужчина пребывал в каком-то трансе и только сейчас очнулся, пытаясь понять, что происходит или уже произошло. Встряхнув головой, он отчаянно запустил пальцы в волосы, по-прежнему, не глядя на Абигейль, которая явно пребывала в недоумении.

— Что здесь происходит? — из глубины коридора раздался мелодичный голос Джованны, пришедшей от знакомых домой. — Абби, Винки, мистер Крауч? У вас какие-то проблемы?

— Оставьте меня в покое! — Барти, не в силах пока что смотреть в глаза окружающих и испытывая вину за свои дементорские проявления, захотел исчезнуть и спрятаться, чтобы его никто не видел.

Ни говоря больше не слова, Крауч скрылся за дверью и с силой захлопнул ее с помощью своего фирменного заклинания.