Жизнь с чистого листа (гет)

Все еще глядя на окно, где совсем недавно было видение о прошлой жизни Барти, Элен будто заново переживала все то, что увидела перед собой. Нет, она знала о призвании Крауча, не раз слышала из его уст об этом, однако всех подробностей того кошмара не могла даже представить себе. Или же просто не хотела, каждый раз отмахиваясь от своих жутких фантазий, которые ей рисовали самые страшные картины. И, как выяснилось из видения, все это было болезненной правдой. Но зачем ей то, что причиняет столько боли и страданий?

Вглядываясь в глубину картины, что буквально манила волшебницу к себе, Элен увидела освещенную ярким желтым светом фонарей уютную небольшую улицу. Перед ней возвышался большой дом, с виду надменный и в то же время изысканный, выполненный из черного камня. В одном окне, несмотря на позднее время еще горел свет — видимо, хозяевам не спалось этой ночью. Но не это больше всего привлекло ее внимание. Буквально через мгновение в воздухе послышались хлопки трасгрессии, и появилась группа людей, облаченных в черные мантии. Лица они спрятали под серебряными масками в виде…

Мерлин! Это же Пожиратели Смерти. Что-то подсказывало Дюалье — жди беды, и предчувствие ее не обмануло.

Приспешники Волдеморта, которых она насчитала ровно четверо, особо не церемонясь, в буквальном смысле этого слова вломились в чужой дом с палочками наготове. На шум выломанной двери в коридор вышли мужчина и женщина, явно не понимая внезапного вторжения в свое жилище.

— Жалкие авроры! — расхохоталась женщина под маской. — Вам не уйти от нас!

— Что тебе надо, Лестрейндж? — темноволосый мужчина вышел вперед, вооружившись своей палочкой.

— Мы хотим знать, куда девался Темный Лорд! Вы что-то знаете о нем!

— Мы не владеем столь бесполезной информацией! — ответил мужчина.

— Бесполезной? Круцио, Лонгботом! — взвизгнула пожирательница, направив палочку на волшебника. — Ты доиграешься у меня!

В тот момент, когда Фрэнк упал на пол от мощного Круциатуса, Элен невольно зажала рот рукой и мысленно молилась, чтобы среди этой шайки не было Барти.

Если бы только остальные сняли маски! А может, не нужно? Может, ей лучше не знать, кто прячет свои лица? Но Дюалье вряд ли успокоится, пока не удостоверится, что Крауча среди них нет.

Вдохновленные Беллактрикс, Рабастан и Рудольфус Лестрейдж, последовав примеру женщины, дважды атаковали уже безоружного Лонгботома. И лишь один из Пожирателей на какое-то мгновение отвернулся, чтобы снять маску. Действия незнакомца были какими-то замедленными, неспешными, складывалось такое впечатление, что мужчина не хотел показывать своего лица.

Даже со спины Элен узнала Барти. Откинув капюшон, юноша небрежно встряхнул соломенными волосами, и они тут же рассыпались по лицу волшебника.

—Круцио! — вытянув палочку и направив ее в сторону теперь уже двоих жертв, произнес Крауч.

Однако ничего не произошло.

Дюалье угадывала в его движениях неуверенность, у нее было такое впечатление, что Барти не хотел причинять вреда этим людям, которые держались из последних сил под градом новых ударов Круциатуса от Лестрейнджей.

— Что? — взвизгнула Беллатрикс, наблюдая за действиями юноши. — Не хватает сил, да, Крауч? То-то Темный Лорд поручил нам тобой заняться. Ты даже боль не можешь причинить. Смотри и учись!

В следующую секунду Лестрейндж вновь атаковала лежащих перед ней авроров.

Ни Алиса, ни Френк уже не могли кричать. Из их горла вырывался невнятный хрип, взгляд поверженных волшебников скорее напоминал умалишенных, нежели обычных людей, переживших стычку с Пожирателями, но сумевших устоять перед ними. А Белла все продолжала и продолжала сыпать новыми ударами, войдя во вкус, до тех пор, пока группа вооруженных орденцев не трангрессировала в разрушенный дом и не скрутила всех четверых приспешников Волдеморта…

На этом видение обрывалось и менялось, переходя в короткие вспышки, не менее ужасные и мерзкие, состоящие из пожирательских рейдов. Элен не узнавала Барти ни в одном из них. Добрый и такой отзывчивый, готовый ей помочь в любую минуту, Крауч где-то потерялся среди всего показанного ужаса. Вместо него перед ней был Пожиратель, что так отчаянно пытался добиться расположения к себе Темного Лорда. Она даже уверилась в том, что в той новой жизни Барти уж точно о ней давно забыл, погрузившись в свою новую, наполненную смыслом жизнь, как ему казалось тогда. Однако следующая картина, на ее удивление, опровергла ее горькие доводы.

…Перед ней предстала полумрачная маленькая комната, на фоне которой Крауч вытащил из потертого кожаного плаща… ее черно-белый снимок. Даже на расстоянии волшебница увидела свое изображение, которое периодически улыбалось и откидывало черную прядь со лба.

Только сейчас ей было явно не до улыбок.

— Ты обещала, что всегда будешь рядом! — вскрикнул неожиданно Крауч, глядя безумным взглядом на фотокарточку. — Это ведь так сложно было, правда? Выслушать меня тогда? Я хотел тебе объяснить и дать понять, что ни на что бы тебя не променял. Но ты разве слушала?

Мужчина даже не заметил, как его глаза вмиг стали стеклянными. Лицо Барти исказила пугающая злоба и ярость. Еще никогда Элен не приходилось видеть его в таком виде.

Дюалье даже невольно отпрянула от окна-видения, словно тот Крауч мог приблизиться к ней и что-то сделать.

Его слова причиняли ей боль и еще более острое чувство вины, что и без того терзала ее вот уже много лет, впиваясь в девушку подобно клещу.

— …видишь, во что я превратился? Тебе только и остается, что игнорировать меня, делать вид, что я не существую, — прошептал Крауч, прижимая портрет Дюалье к груди. — Я монстр! Ты это хотела сказать…

Наваждение исчезло, превратившись снова в обычное окно, словно ничего и не произошло. Несмотря на то, что в доме было относительно прохладно, волшебница начала задыхаться и хватать ртом воздух. Перед глазами все плыло, и Элен пыталась не упасть, ухватившись руками за столбик кровати.

Все это не могло быть правдой. Слишком она жестока и ужасна. Перед ее мысленным взором все еще стояло страшное и злобное лицо Барти, вгонявшее ее в панику. Все вокруг нее выглядело таким спокойным, что никак не вязалось с бурей в ее душе.

Ничего не замечая перед собой, волшебница рассеянно сделала шаг к двери, спустилась вниз по лестнице и направилась к выходу, абсолютно не замечая усилившегося дождя за окном…

Этой ночью Барти долго не мог уснуть. Тяжелые и мрачные мысли не давали ему покоя. И это не было связано с сущностью дементора, по крайней мере, он был в этом уверен. Однако через какое-то время Крауч забылся тревожным сном.

Ему снилась Элен. Девушка брела босиком по грязной мокрой дороге, напоминая ему привидение в своей белой сорочке, поверх которой был небрежно накинут халат. Ему казалось, что она не понимает, куда идет. Вымученная, осунувшаяся и бледная, Дюалье не замечала, как по ее щекам катятся слезы, от чего все внутри начинало холодеть. Кто мог ее обидеть?

То, что Барти увидел в следующее мгновение, повергло его в ужас. Прямо перед Дюалье нарисовался он сам, но прежний. Дальше сон начал искажаться, и мужчина буквально вскочил на ноги.

Как ему хотелось удостовериться, что это только сон и ничего более. В последнее время волшебник часто видел такие сны, от которых здорово становилось не по себе. Они как будто предупреждали его о чем-то. И, если бы не этот внутренний дементор, он бы не отходил от Элен ни на шаг и ночевал бы сейчас в ее комнате.

Оказавшись в холле, Барти увидел, что дверь в комнату Дюалье была открыта настежь, а это не предвещало ничего хорошего.

— Элен! — позвал Крауч, приближаясь к комнате.

Тишина. Только сильный ливень равнодушно барабанил по окну в коридоре, оставляя на нем размытые потоки.

Толкнув осторожно дверь и войдя в комнату волшебницы, мужчина едва не вскрикнул.

Кровать Дюалье была расстелена и беспорядочно смята, но… девушки нигде не было.

Включив ночник, Барти нашел палочку на тумбе, почувствовав, как ледяной страх забирается в душу.

Мерлин! Что все это значит? Где теперь искать ее? А что, если слух о показаниях на суде дошел до Волдеморта и Пожирателей?

Нет, только не это!

Навязчивый вывод напрашивался сам собой — Элен наверняка могли похитить, но он не слышал никаких звуков борьбы в доме, а спал мужчина всегда чутко. Но, быть может, он зря переживает, и Дюалье просто спустилась на кухню или вышла на веранду?

Однако, стоило ему взять палочку девушки в руки, как магия дементора мгновенно проснулась. Барти отчетливо и ясно, будто сквозь пальцы, ощущал страх, панику и отчаяние Элен. Невольно он стал притягивать к себе ее воспоминания, без труда увидев глазами волшебницы весь тот кошмар, который предстал перед ней в видении.

Вот в чем крылась самая настоящая волна таких сильных эмоций.

Мерлин! Как же стало страшно за нее! В таком состоянии можно сделать все, что угодно. В подобное время Лондон был не безопасен, его улицы не везде освещались фонарями. Часть из них буквально терялась во тьме, и лишь яркий свет взошедшей луны скудно освещал окрестности сквозь деревья. А безоружная волшебница могла запросто стать жертвой уличных бродяг или маггловских бандитов, и тогда пиши — пропало.

Но Крауч старался гнать от себя эти мысли, прекрасно ориентируясь в своем инстинкте дементора, именно он словно манил Барти за порог — навстречу черной ночи. Благодаря этой сущности мужчина чувствовал, что Элен где-то недалеко. Ее чувства и эмоции были настолько яркие, что пронизывали волшебника с головы до ног.

Наскоро облачившись в свой черный плащ и надев самодельную маску на лицо, Крауч, вооружившись палочкой Дюалье, вышел из дому. Спустя десять минут, перед ним раскинулся огромный парк с вековыми деревьями и широкими аллеями. Днем здесь оживленно сновали люди, гуляли родители с маленькими детьми, однако ночью этот живописный уголок становился угрюмым, неприветливым и мрачным. А могучие ветви деревьев то и дело ассоциировались с какими-нибудь сказочными чудищами, готовыми вот-вот схватить кого-то. Где-то отдаленно слышался гул проезжающих машин, противный дождь не на секунду не уменьшался, и, хотя Барти наложил на одежду водоотталкивающие чары, холодные струи периодически забирались ему за ворот плаща.

Но, как только они соприкасались с его кожей, тут же превращались в маленькие льдинки, поблескивая своим тусклым светом на бледном лице Крауча. Вокруг предсказуемо повеяло жгучим холодом, ветер усилился, едва не опрокидывая ближайшие скамейки. Волшебнику даже и не стоило оборачиваться, чтобы почувствовать сзади дементоров. Он привык к тому, что они сопровождали его, когда вокруг больше никого не было.

Их стайка закружила над ним, и один из дементоров, почувствовав осязаемое отчаяние жертвы, уже отделился от группы остальных и собрался лететь в другую сторону. Но, наткнувшись на жесткий взгляд Повелителя, застыл на месте. Барти махнул рукой, и монстры послушно растворились в косых струях ливня. Вскоре, пройдя еще несколько шагов вперед, Крауч наконец заметил одинокую женскую фигуру на фоне ночной мглы.

Пребывая во власти своих чувств, Элен не замечала ничего вокруг и брела словно в никуда. Ее босые ноги касались мокрого асфальта, длинные густые волосы словно давили на ее хрупкие плечи своими тяжелыми прядями. Как и во сне, на ней ничего не было, кроме ночной рубашки и халата, который выглядел немного грязным. Но и плечи эти явственно дрожали, придавая ей вид еще более уязвимой и беззащитной.

Ускорившись, Барти догнал Элен и резко развернул ее лицом к себе.

— Ты с ума сошла? — крикнул он. — Как можно не взять с собой палочку? Тебя могли убить, ты это понимаешь?

Увидев его перед собой, волшебница вскрикнула от ужаса, закрыв лицо руками.

Барти догадывался, что таким образом девушка пыталась прогнать из мыслей его бывший образ Пожирателя, что так изрядно напугал ее в том видении.

— Я знаю, ты меня ненавидишь за то, что я тебя тогда бросила, — тихо прошептала Элен. — Я слышала твои слова…

— Домой! — Барти решительно подхватил ее на руки и трангрессировал…

Словно сквозь какую-то странную пелену, девушка видела перед собой Барти и Винки, которые нещадно расплывались перед глазами. Чувствовала, как он заботливо укладывает ее в кровать, закутывая в теплое одеяло, а маленькие ручки эльфа протягивали ей чашку с чем-то приятно пахнущим и таким знакомым на вкус. А дальше ее поглотила темнота, и она тут же отключилась, едва коснувшись подушки.

Элен вновь оказалась в непроглядной тьме, что затягивала ее, слышала, как он зовет, но нигде не видела Барти. Лишь ощущала зверский холод и какую-то странную панику, и страх. Его голос звучал где-то так далеко, словно сквозь толщу ледяной воды. Волшебница уже и не пыталась сопротивляться враждебной мгле, когда неожиданно почувствовала, как ее кто-то взял за руку.

И, стоило ей открыть глаза, как Дюалье увидела перед собой взволнованного Крауча.

Мужчина выглядел каким-то измученным и уставшим.

— Я рядом, девочка! — Барти без сил упал рядом с ней на кровать, положив голову ей на плечо.

Слабо улыбнувшись, девушка нежно поцеловала его в лоб, ощущая чуть теплую руку поверх ее покрывала.

Как же было хорошо с ним вот так лежать и ни о чем больше не думать, на время позабыв о своих мыслях. О чем она только думала, вырвавшись из дому в такую погоду? Дюалье смутно помнила, как шла по ночному парку, не замечая опасности, но теперь, когда девушка так отчетливо представила перед собой снова ту самую ночь, она ужаснулась, зарывшись лицом в подушку.

Стараясь убежать от своих мрачных мыслей и того, что увидела, она словно искала утешение в ночи, но вместо того, чтобы успокоиться, впечатлительная Элен до сих пор переживала за свой необдуманный поход. Однако, вместе с переживаниями ее вновь стала терзать мучившая и жестокая вина. Это чувство периодически возвращалось к волшебнице, но, после слов Барти из наваждения, оно еще более обострилось, буквально впиваясь в Дюалье своими холодными иглами, что жалили ей душу, отравляя своим горьким ядом.

Если бы она только могла вернуться в тот самый момент, когда Крауч пытался до нее донести смысл своих слов… все могло бы быть сейчас иначе. Не было бы того болезненного разрыва, не было бы той страшной казни, при мысли о которой хотелось выть, лишь бы подавить в себе нарастающую боль. Абигейль и Джованна имели бы отца, и сейчас бы первая не относилась к Барти так враждебно, с недоверием и злостью.

Как же Элен корила себя за то, что, обрадовавшись возвращению Барти, забыла о детях. Они словно жили в другом мире, полном кипящей жизни, возможно свиданий, хотя об этом сестрам было думать еще и рановато. Познавали много нового и интересного, общаясь со сверстниками. Как бы Абби и Джо восприняли новость о том, что родителей заперли в Азкабане? Абигейль бы отреагировала на данную информацию скорее всего равнодушно, но с еще большим презрением к отцу, а вот Джованна точно расстроится. Дюалье чувствовала, как девочка тянулась к Краучу, находя в нем родственную душу. И мысль о том, что у него за спиной столь темное прошлое, уж точно огорчало юную гриффиндорку. Но, с другой стороны, ей больше не хотелось ничего скрывать от девочек. Пусть лучше узнают все от них с Барти, чем от той же Макгонагалл или Дамблдора в Хогвартсе.

Уйдя с головой в свои горькие раздумья, волшебница не замечала, что Крауч уже проснулся и внимательно стал наблюдать за бурей эмоций на ее лице.

Не дожидаясь от него вопросов, она повернулась к нему, ловя на себе обеспокоенный взгляд мужчины.

— Я так хотела верить в то, что ты больше не думаешь о службе у Лорда. Воланд мне показал видение с твоим прошлым, — тихо заговорила девушка, закусив губу. — Как могло бы быть без дементора.

Барти чувствовал, как эти слова ей даются с трудом, и злился на дьявола за то, что тот рассказал нежелательные подробности. Зачем было травмировать человека? В чем заключалась суть этого мотива, он не знал. Мог лишь догадываться, что в этом и были какие-то дьявольские происки. Все же к этому магу нужно относиться вдвойне осторожнее.

— Если бы тебе удалось избежать наказания, ты бы вернулся к Волдеморту. Может, мне не стоило вырывать тебя из того мира?

Молча сжав ее руку в своей, Крауч лишь тяжко вздохнул.

— До встречи с дементором я, скорее всего, так бы и поступил. Но с момента возвращения я на многое стал смотреть по-другому. Мой мир рядом с тобой и детьми. Пойми ты это! — Элен улавливала в его голосе обиду за недоверие и сомнения, обиду за мысль о том, что он мог вновь причинить ей боль.

— Ты просто злишься на него, что он не спас тебя, верно? Именно поэтому ты решил не возвращаться?

Мерлин! Как же это оказалось непросто — доказать, что ты изменился. Но еще обиднее всего, когда даже самый близкий человек начинает в тебе иногда сомневаться.

— Да, я был привязан к этому человеку, как к отцу, верил в его идеалы, — голос Барти ощутимо повысился, и он едва не крикнул. — Но все это в прошлом, и к нему нет больше дороги! Нет, Элен! И что бы тебе ни показали, — забудь об этом и просто доверься мне.

— Но ведь ты не знаешь, как поведешь себя, если выпадет такой шанс — вернуться в ряды… — не отступала волшебница.

— Послушай! — Барти, стоически выдержав панику Элен, буквально буравил ее своим тяжелым взглядом, от чего она невольно съёжилась. — Мне еще долго расплачиваться за содеянное, и сейчас на мне много грязи. Я не хочу и не буду возвращаться назад, как бы трудно ни было. Вы не заслуживаете предательства. Ни ты, ни дети. Я наконец-то почувствовал, что рядом со мной по настоящему родные мне люди.

Поддавшись вперед, девушка крепко обняла его и прижала к себе без лишних слов, почувствовав ответные объятия мужчины.

— Прости, что сомневалась в тебя, — только и прошептала она, прикрыв глаза и наслаждаясь такими ласковыми прикосновениями родных рук…

* * *

Джованна надеялась, что после увиденного в Омуте Абигейль изменит свое отношение к Барти. Нет, она больше не язвила о нем, не упоминала, как о законченном злодее, но и до полной поддержки в адрес Крауча было еще далековато. Тем не менее Абби обижалась на родителей, вбив себе в голову мысль, что сестра намного важнее и роднее. Джо же пыталась убедить гриффиндорку в обратном, однако толку в этом не видела.

— Скажи, — как-то с горечью обратилась Абигейль к Джованне. — Почему только тебя он научил чему-то, только с тобой занимался? Я что же, стала пустым местом окончательно? Крауч меня игнорирует и, черт подери, меня это задевает, Джо. Понимаешь ты? — вскрикнула девушка.

— Он так относится к тебе только потому, что ты сама не даешь ему к себе подступиться, — справедливо заметила девочка. — Ведь с самого первого дня знакомства ты дала отцу понять, что не нуждаешься в нем. В какой-то момент я так и подумала, что ты, в отличие от меня, очень сильная и справишься со всем одна, без его помощи.

— Не надо меня утешать! — помотала головой волшебница. — Даже если меня украдут Пожиратели, он и бровью не поведет, — мрачно изрекла Абби.

Джованна испуганно отпрянула от сестры, не понимая такого негативного настроя.

Когда же она поймет, что Барти был бы рад с ней помириться.

— Ты помнишь тот случай, когда мы с ним ругались, и он хлопнул дверью прямо перед моим лицом? — шмыгнула она носом. — Крауч тогда просто пришел в ярость, и я, если честно, побаивалась его в таком состоянии.

— А чего ты ожидала? — с упреком воскликнула Джо. — Сначала наговоришь ему кучу гадостей, а потом удивляешься. Я слышала, как ты с ним разговариваешь.

— Да пошли вы все! — Абби резко развернулась к входному проему и скрылась из виду.

— Подожди! — крикнула ей вслед Джованна, на ходу надевая пальто и шарф.

Как бы ни желала она встретиться с отцом, а Джо понимала, что нужно помочь сестре развеяться, и не могла ничего лучше придумать, как пригласить ту в Хогсмид. Стоял на редкость теплый весенний денек, и унылые дождливые будни сменились солнечной погодой. Оставаться в замке было бы наивысшим преступлением. И, если большинство студентов предпочитало привычные им Лавку Зонко и Сладкое королевство, то Джованну тянуло совершенно в другом направлении.

Зная ее любовь к книжному миру, не трудно было догадаться, что девочка задумает. Следуя за ней, Абигейль уже предполагала, что они непременно зайдут в один из знаменитых книжных магазинов, в стенах которых толпились оживленные толпы волшебников и детей. Здесь же часто застревало знаменитое Трио. Все знали тягу Гермионы к научной литературе, но, в отличие от нее, Гарри и Рон периодически откровенно скучали, терпеливо ожидая, пока подруга изучала книжные стеллажи, расположенные вдоль стен.

Правильнее всего было бы держаться людных мест и не отставать ни от кого из них, но Абигейль думала иначе. Вдохновленная сестрой, девочка неожиданно вспомнила про редкий магазин магии с самой необычной атрибутикой. Туда редко когда кто захаживал, предпочитая держаться от этого места подальше, так как многие жаловались на отрицательную атмосферу в помещении. Только Абби пробирал дикий хохот при слухах об опасном магазине, а вот Джо поверила шокированным друзьям про нехорошее место, стараясь игнорировать факт его существования.

Вот и сейчас, нехотя отделившись от группы студентов, девочки отошли на довольно приличное расстояние от самой деревушки, продолжая свой путь под пение любимой песни. Чем дальше они покидали Хогсмид, тем реже попадались им прохожие, но никто из них так и не обратил на это внимания.

Однако пение тут же оборвалось, когда Джованна неожиданно остановилась, услышав за спиной хлопки трангрессии.

Противный липкий холодок пробежал по телу волшебницы. И первое, что пришло ей на ум, это бежать.

Сорвавшись с места, обе сестры бросились наутек, но чье-то заклинание сбило их с ног, и девочки споткнулись о камень, лежавший на дороге.

— Так-так-так! Смотрите-ка, кто здесь у нас! — один из людей в серебряной маске и черной мантии не спеша приближался к Абби и Джо, держа палочку наготове.

Остальные трое, особо не церемонясь, подняли палочки, готовясь напасть, однако Джованна, ловко и быстро вытащив свою и направив ее в сторону Пожирателей, тут же наслала на них режущее проклятье, от чего те взвыли.

— Она еще и кусается! — протянул елейно третий, небрежно убирая платиновые волосы с лица. — Но так даже и интереснее!

Между Джо и незнакомцем завязалась нешуточная борьба.

Наученная Барти некоторым приемам, гриффиндорка, к изумлению блондина, на первых порах отчаянно и успешно отбивалась. Воздух вокруг девочки так и вибрировал от мощных вспышек, а каштановые волосы выбились из-под шарфа и растрепались на ветру. Пару раз заклятья незнакомого волшебника едва не задели ее, но Джованна ловко уклонялась от посланных в нее вспышек.

— Чего застыли? — завопил вдруг светловолосый Пожиратель. — Хватайте вторую. А это моя! — Волшебник вновь ринулся на Джо, пытаясь ее обезоружить, и пока что одна из сестер не плохо держалась.

Последовав примеру сестры, Абигейль вскочила на ноги и начала атаковать врагов так же довольно небезобидными заклинаниями, но спустя какое-то время все же потерпела неудачу.

Один из Пожирателей послал в нее обездвиживающее, и волшебница не успела уклониться от летящего в нее проклятья, рухнув как подкошенная.

Ослепленная яростью, Джованна кинулась в ответ на приспешников Волдеморта, уже особо не разбираясь в выборе заклятий, разбрасываясь ими во все стороны.

— Тебе крупно повезло, девчонка! — сплюнул со злобой кровь платиновый, который явно пытался устоять на ногах после длительной схватки. — Отправляйся к папочке и передай ему пламенный привет.

— Скажи, что Темный Лорд соскучился по старине Барти! — расхохотались двое остальных, хватая за шиворот неподвижную Абигейль. — Адьиос, крошка!

Компания молниеносно трангрессировала прочь в охапку с Абби, оставив растерянную и подавленную Джованну наедине с собой.