Возвращение Энни (джен)

— Как в старые времена, — проговорила Люси. — Помнишь наше путешествие в Теревинфию, и в Гальму, к Семи Островам, и к Одиноким Островам?

Тут Сьюзен забрала у Эдмунда весло, и он пересел к Люси.

Клайв Стейплз Льюис, «Хроники Нарнии: Принц Каспиан»

Ещё никогда Энни не доводилось жить в Розовом дворце. В Изумрудном — да, было, и не раз. Но здесь всё ещё более казалось сказкой. Может, просто за последние годы Энн начиталась, насмотрелась и наслушалась подобных сказок — с прекрасными дворцами и феями — вместе со своими внучками. Всевозможные Золушки, Белоснежки, Спящие Красавицы и прочие принцессы рано или поздно попадали именно в такие вот дворцы и замки. Всюду цветы, золотые и хрустальные украшения, огромные окна, светлые залы… Прозрачные розовые занавеси, развевающиеся на лёгком утреннем ветерке, а за окном — снова море цветов. Свежая полураспустившаяся роза заглядывает в окно с балкона. Это сказка… Это сон.

Поначалу Энн была абсолютно уверена, что ей всё снится. Ну конечно… Во сне за ней прилетел Фарамант, и на драконе они отправились в Волшебную страну, и их встретила Стелла. Ну не могло же такое случиться в жизни. Какой хороший сон… пусть он продлится подольше… Энн улыбнулась и прищурилась. Несмотря на годы, очками она вообще не пользовалась, хотя уже потихоньку начинала давать о себе знать «старческая дальнозоркость», когда книгу держишь только на вытянутых руках, но номера подъезжающих автобусов тоже не видишь.

Комната, в которой Энн спала, скорее подошла бы (на её взгляд, конечно) какой-нибудь изнеженной кисейной барышне, ну или принцессе. Мягкая мебель в бело-розовых и кремовых тонах, на полу розовый ковёр. Кровать в два раза шире обычной, «человеческой», постель такая, что проваливаешься целиком в пушистую перину. В углу фонтанчик и зеркало в розовой раме. На столике рядом с кроватью — маленькая вазочка с фруктами и конфетами. Вообще, всё кругом такое… конфетно-девчачье. Энн усмехнулась про себя. Такое только во сне и увидишь. А сейчас откроется дверь, и с криком «доброе утро, бабушка» ворвутся Хелен и Элси. И надо будет из розовых грёз возвращаться в действительность.

Кстати, внучкам бы эта комната понравилась. Они примерно о такой и мечтают.

Продолжая осматривать помещение, Энн ощутила любопытство. Ей захотелось встать и выглянуть на балкон, за дверь, изучить внимательнее саму комнату. Хотя бы рассмотреть те цветы в углу. Она долго боролась с собой — сейчас шевельнётся, и весь сон разрушится. Где-то прозвучал колокольчик. В окно заглянул воробей, чирикнул и улетел. Был уже полдень.

«Элли», — внезапно вспомнила Энн и вскочила.

Как она могла забыть? Ведь её сестра исчезла.

И значит, всё кругом не сон?.. Всё правда? Она в Розовом дворце, у Стеллы. И вчера они с Фарамантом действительно летели на драконе. А Крис и остальные дети остались в Большом мире.

«Надо вернуться, — в отчаянии подумала Энн. — Но Элли надо найти!..».

Она бросила взгляд в зеркало. Поначалу она опасалась — и в то же время хотела — чтобы ночью с ней что-то произошло. Например, Стелла заколдовала бы её во сне, и проснулась бы она уже девочкой. С другой стороны, Энн понимала, что Стелла никогда этого делать не будет. Не спросив разрешения — применять такую сильную магию на человека. Поэтому ничего не изменилось… Всё та же миссис О’Келли, пожилая дама. К тому же ещё и непричёсанная и в ночной рубашке.

В дверь постучали.

— Войдите, — откликнулась Энн, снова садясь на постель и набрасывая лежащий здесь же халат. О ней очень хорошо позаботились.

И тут же ойкнула, потому что вошла сама Стелла.

— Доброе утро, — со своей обычной улыбкой приветствовала волшебница. — Как спалось?

— Спасибо, — растерянно пробормотала Энн. — Хорошо.

Стелла села рядом в кресло.

— Я пришла к тебе сама, потому что пока не хочу, чтобы о тебе расползлись странные слухи на весь дворец, — объяснила она. — Конечно, они всё равно уже идут, но… В общем, сначала нам надо решить, что с тобой делать.

— То есть, превращать меня в девочку или не превращать, — со смешком перевела Энн. Стелла, казалось, чуть смутилась.

— Я об этом не думала… то есть думала, но не хотела поднимать этот вопрос…

Энн пожала плечами.

— А я вообще подумала, вы меня ночью превратите.

— Почему? — искренне удивилась волшебница. — Я не стала бы этого делать. Потому что тут решать должна только ты. Не скрою, в случае твоего превращения, — она чуть улыбнулась, — нам всем станет немного легче и кое в чём удобнее. Но и минусы в этом случае определённо появятся — минусы для тебя самой.

— Я понимаю, — кивнула Энн. — Я не смогу вернуться в Большой мир? — её голос чуть дрогнул.

Стелла пожала плечами.

— Кто знает… У Элли есть одно заклинание, которое, возможно, и сможет отменить моё. При надобности.

— У Элли?

— Она теперь настоящая фея, привыкай, — чуть засмеялась Стелла.

— А меня вы тоже хотите волшебницей сделать? — с подозрением поинтересовалась Энн.

— Даже если бы и хотела, не могла, — серьёзно объяснила Стелла. — Элли получила силу от Виллины, а я не могу передавать свою магию. Точнее… но там свои сложности, это сейчас долго объяснять.

На несколько секунд возникла пауза.

— А Элли? — спросила Энн. — Она же… ну… вроде бы снова тоже… девочка. Просто мне не очень хочется выглядеть старше своей старшей сестры… — пробормотала она.

— С Элли была другая ситуация, — вздохнула Стелла. — Если бы я ей не помогла, она бы погибла. Она ведь и в Канзас приехала умирать, потому что не могла жить дальше, как прежде. А здесь ещё и свои опасности её поджидали… Так что просто не было выбора. Это во-первых, а во-вторых, она была нужна нам. Всей Волшебной стране. Виллина не могла оставить вместо себя старую и слабую женщину — смысла не было в такой замене.

— А почему именно Элли стала Хранительницей? — спросила Энн.

— Тут тоже сложно. Конечно, можно было бы дать магическую силу какой угодно девочке или девушке из Волшебной страны, но твоя сестра сильнее и умнее любого другого кандидата. Ведь Хранитель — это не только тот, кто будет противостоять Пакиру. Это всего лишь одна из многочисленных опасностей. Волшебная страна может погибнуть и иным путём. Например, открыв себя Большому миру, или впустив его в себя. Поэтому Хранительница из Большого мира, которая понимает, чем именно Волшебная страна ценна и хороша, сможет именно сохранить её намного лучше, чем какая-нибудь местная девушка, которая Большого мира никогда не видела и не знает всех его опасностей. Ну и ещё вопрос авторитета. Элли вся Волшебная страна доверяет больше, чем доверяла бы какой-нибудь безвестной здешней жительнице.

— Понятно, — задумалась Энн.

— Но вернёмся к тебе, — мягко напомнила Стелла.

— Да, конечно, — опомнилась Энн. — И что же мне делать?

— Решать, — улыбнулась волшебница. — Пока — только решать, чего ты хочешь.

— Сейчас я хочу найти сестру, — сказала Энн. — Всё остальное будет только средством. И если я смогу принести больше пользы Волшебной стране как девочка, то всё остальное неважно. Разберусь потом.

Стелла кивнула и встала.

— Ну хорошо… Это твоё решение. И ты же понимаешь, что у вечной юности есть свои минусы? — тихо сказала она, глядя в окно.

Энн вздохнула.

— Наверное, понимаю. Я сама запуталась в своих противоречивых желаниях, и не знаю, что меня пугает больше. Но пока что лучше я остановлюсь на том, что сейчас поможет. Буду решать проблемы по мере их поступления, — закончила она, вспомнив сына. — Только я хочу спросить… Я ведь ничего не забуду?

— Всё зависит только от твоего желания, — мягко ответила Стелла. — Ты можешь начать новую жизнь, а можешь продолжить прежнюю.

— Я не хочу начинать новую, — замотала головой Энн. — Я просто… думаю… смогу ли я вернуться.

— А этого не знаю и я, — вздохнула Стелла. — Но, так или иначе, ты решила.

— Да, — твёрдо сказала Энн. — Пока — да. Сейчас это нужно.

Час спустя Стелла и Энни сидели в тронном зале Розового дворца напротив волшебного зеркала.

Зал превратился в место ненавязчивого туризма всех обитателей дворца. Каждый приходил туда за каким-то делом, робко извинялся, кланялся и прошмыгивал в противоположную дверь, стараясь идти помедленнее и беспрестанно оглядываясь. Фрейлины побывали там каждая по два раза. Дворецкий с важным видом прошагал аж трижды. Даже старая Шарлота со своим племянником притащилась, но, по крайней мере, она заявила со всей своей прямотой и искренностью, что пришла познакомиться с «феей Энни». Роголд, как всегда, уже приготовил несколько подходящих к случаю элегантных поз, речей и комплиментов, но, увидев вместо прекрасной девушки-мечты двенадцатилетнюю девчонку с косичками и веснушками, был крайне разочарован и моментально скис.

На двенадцатилетнем возрасте настояла сама Энни — ведь тогда она в последний раз посетила Волшебную страну. Да и Стелле было легко — она ведь Энни именно такой и запомнила.

Стелла показывала Энни её друзей. Девочка хотела немедленно отправиться хоть куда-нибудь, на место действия, но разрывалась между двумя конкретными желаниями: увидеть Страшилу и Изумрудный город или поскорее встретиться с Дровосеком, Львом и «армией спасения» её сестры в Жёлтой стране.

Ощущение вновь появившейся собственной юности (или, скорее, детства) было немного странное. Не то чтобы Энн была вся такой насквозь больной и слабой старушкой, у которой руки трясутся и ноги отваливаются, вовсе нет. И зрение у неё не сильно падало, и слух. Пожалуй, непривычнее всего было слышать собственный голос, такой высокий и звонкий. Ну и ещё — понимать собственную силу. В детстве Энни с Тимом на пару излазила все деревья и заборы в округе, много бегала и скакала верхом, а уж о путешествиях можно и не говорить. Теперь снова вернулось ощущение того, что это возможно. И на месте не сиделось — хотелось удостовериться, а сможет ли она снова побежать, залезть куда-нибудь, хотелось снова воскресить в себе всё это.

И даже строй мыслей у неё изменился. После того, как в зеркале она увидела не седую даму, а девчонку с веснушками на носу и озорными светло-голубыми глазами, появилось желание смеяться, проказничать, с кем-то спорить, шутить, громко кричать, петь и, что самое важное, безбоязненно стремиться к приключениям. Не просто из чувства долга или в переживаниях за сестру, а из собственного желания деятельности. Хотелось радости, авантюр, побед и веселья. Хотелось показать свою ловкость и желание жить. Хотелось выбежать на балкон, вскочить на перила, вскинуть руки и закричать «Ура!». И победить всех врагов.

А потом она поняла, что не знает даже толком, чего же она хочет первым делом, и куда первым делом хочет отправиться.

— Я думаю, ты вполне можешь сначала полететь в Изумрудный город, а потом в Жёлтую страну, — сказала Стелла и тут же вновь вернула путаницу: — Или наоборот.

— А если попросить Страшилу прилететь в Жёлтую страну? — нетерпеливо проговорила Энни, не отрывая взгляд от зеркала. В этот момент оно показывало недостроенные корабли на берегу озера, но издали, как бы с высоты птичьего полёта.

— Он туда прилетит, но позже. Вряд ли стоит сейчас оставлять Изумрудный город, — ответила Стелла.

— Ой, точно…

И Энни опять запуталась в своих желаниях. Вот так бывает — сначала ничего нельзя, а потом раз — и можно так много, что даже не знаешь, за что первое схватиться.

Стелла поняла, что девочка ещё долго будет мучиться в противоречиях, не зная, на что решиться.

— Давай так, — предложила волшебница, — я всё равно собиралась лететь в Жёлтую страну. А ты полетишь со мной. Познакомишься там с армией, с новыми друзьями, и Страшилу можешь подождать там же.

— Ну… — Энни замялась. — А можно посмотреть ещё на кого-нибудь?

Стелла попросила зеркало приблизить изображение. Энни увидела Дровосека и Магдара (последнего ей представила Стелла) во главе большого отряда Мигунов и Марранов на одном из уже готовых кораблей. Судя по всему, они проводили военные учения. Другой отряд, такой же по численности, был на корабле рядом, и кто-то из них кого-то атаковал, но было непонятно, кто именно и кого, потому что армия, немного уже искушённая в боях на суше, совершенно терялась на кораблях. Все движения и манёвры выглядели крайне неуверенными даже для неопытного глаза.

Во главе второго отряда стоял Лев. Энни удивилась, что Лев взял на себя функции командира, но сразу же поняла, что командует тут не он, а незнакомый парень лет шестнадцати, в серебристых рыцарских доспехах.

— А, — сумрачно пробормотала Энни.

Ей не понадобилось долго гадать, кто это. Об Аларме она уже слышала от Фараманта. И уже заранее прониклась к нему неприязнью. Как он мог так плохо охранять её сестру? Скажите пожалуйста, какой рыцарь выискался. Безответственность он, а не рыцарь.

Чаша весов с желаниями «куда лететь» в голове у Энни качнулась в сторону Жёлтой страны. Ей очень захотелось встретиться лицом к лицу с этим рыцарем и кое-что ему объяснить.