#всякая_фигня #нытье #нытья_пост #писательское #переводческое

Осталось всего две главы, и этот перевод будет закончен. Но блин, как же сложно идут эти оставшиеся главы! И это при том, что вчерновую они уже переведены, спасибо моей команде, осталось только отредактировать. Однако объёмы, объёмы, ёлки! И если предпоследняя глава вполне стандартная - 34 кб, то эпилог - 88 кб! Да многие авторы фанфики таких размеров не пишут, как тут одна глава! Ыыыыы... Уууууу...

Всё, поныла, можно работать дальше)

английский #язык #книги #переводческое
А.В.Остальский. Английский для снобов и любопытных. Изд-во АСТ, 2024.
https://epub-fb2.org/obrazovanie/182-angliiskii-dlia-snobov.html
К.А.Шатилов. Как сказать по-британски. Британский слэнг в миниатюрах. Ridero, 2022.
https://moreknig.org/dokumentalnaya-literatura/dokumentalistika/417431-kak-skazat-po-britanski-britanskiy-sleng-v-miniatyurah.html

А.В.Остальский в постсоветское время возглавлял международный отдел газеты «Известия», сейчас уже более 30 лет живет в Англии. Работал на BBC (в том числе главным редактором Русской службы).
Книга разбита на семь разделов: «Странные слова», «Удивительные идиомы», «Коллоквиализмы и жаргон нового поколения», «Идиомы с именами собственными», «Враги переводчиков», «Междометия», «Обращения». И четыре приложения: 1 — Американизмы и британизмы; 2 — Малый разговорник английской вежливости (читай: лицемерия); 3 — Невероятные названия улиц и переулков; 4 — Русские пословицы и поговорки на английский манер.
Некоторые из приводимых автором словечек уже успели войти в наш молодежный слэнг.

К.А.Шатилов — филолог, писатель и переводчик, автор ряда книг по английскому языку и культуре, среди которых: «Неожиданный английский. Размышления репетитора», «Ироничный английский», «Разница между. Русский репетитор об английских синонимах».

Немножко выписала всякого.
У современного английского «yes» имеется множественное число — «yeses». Есть оно и у слова «no» — «noes».
For a long time J. K. Rowling had been pitching her Harry Potter to publishers, getting only noes and no yeses, before finally getting one «yes». — В течение долгого времени Дж. К. Роулинг предлагала издательствам своего «Гарри Поттера», получая только отказы и ни одного согласия, пока наконец не получила одно «да».

Argh! (также aargh!) произносится никоим образом не «аргх!» (такое англичанин и не выговорит), а «а-аа!» Это восклицание, выражающее сильную досаду или боль, часто используется и в переносном смысле: Pretty soon there will be a mad scramble and ministers will be kicking themselves hitting their heads saying: «Why didn’t I move faster — aargh!» — Очень скоро начнется безумная возня, и министры будут кусать локти, приговаривая: «ну почему я не шевелился быстрее, э-эх!»

Big One — «кусок» («тысяча» в жаргонном значении).
The house in the background, we bought it for 70 grand in 1967, it would go for two hundred big ones now, easy… — А дом на заднем плане — мы купили его за 70 тыщ в 1967 году, сейчас он стоил бы двести кусков, запросто…
Соответственно, «bronze» — монеты в один и два фунта, а «century» — сотня.

Bleep — ономатопея, то есть звукоподражательное словообразование, совсем свежий неологизм. В звукозаписи матерные слова часто заглушаются звуком «блип». В последнее время слово это стало употрeбляться и в живой речи, да и на письме — как эвфемизм, замена нецензурных выражений (прежде всего ‘fuck’). Например: Who the bleep (fuck) does he think he is? — Кем он себя, блин (нах), воображает?

Bluenose («синеносый») — «моралист», человек, сильно озабоченный вопросами нравственности, особенно в отношении секса. Считается американизмом. Обычно употрeбляется с отрицательным оттенком — «ханжа».

Browbeat (someone) — замечательное слово, означающее: «побить кого-то бровями». Даже без контекста можно примерно представить себе его смысл: произвести на человека настолько сильное впечатление, что он ощутит себя морально раздавленным или очень сильно напуганным. Достигается эта цель с помощью суровых, уничижительных слов, интонаций и жестов. <Вот что Рикман-то в первой серии делает — browbeat!>

Break a leg — аналог «ни пуха, ни пера».
Is your play tonight? Well, then, break a leg!

Buyer’s remorse — чувство сожаления, испытываемое после совершения покупки, оказавшейся ненужной или слишком экстравагантной. <Полезное выражение, нам бы такое тоже не помешало в лексиконе.>

BYOB — Bring Your Own Bottle — «приносите с собой бутылку» — форма приглашения на вечеринку или дружескую попойку, на которую полагается приходить с собственным алкоголем.

Нас учили и в школе, и в институте, что шариковая ручка — это «ballpoint pen», а фломастер — «flomaster» (или «flowmaster»). Но по приезде в Англию вдруг выяснилось, что ручки надо называть «biro», а фломастеры — «felt pen» или «felt-tip pen». Оказалось, что Flo-master было названием компании, производившей чернила и маркеры. В английском оно быстро утратило метонимическую функцию с переносом значения на писчие принадлежности, а в русском и других славянских языках почему-то застряло. С «biro» же случилось противоположное: это слово происходит от фамилии венгерского изобретателя шариковой ручки и названия его компании.
Тем не менее слово «flowmaster» сегодня в Англии существует и означает: 1) софт для гидродинамических вычислений, названный также в честь компании; 2) насадку на выхлопную трубу; 3) мастера продаж, способного всучить кому угодно что угодно.

Caucasian — как ни странно, в большинстве случаев его надо переводить не как «кавказский», а как «белый», «европеоидный», «европейской внешности». Некогда существовало убеждение, что белая раса происходит с Кавказа, поскольку именно туда якобы попали в итоге спасшиеся на Ноевом ковчеге. При этом кавказцы — особенно черкесы и грузины — были объявлены эталоном человеческой красоты.

Chav — примерный эквивалент русского «чмо» или «быдла», оскорбительный термин, обозначающий человека c никудышными манерами, низким интеллектом и уровнем образования, для которого характерно наглое и развязное поведение и полное отсутствие вкуса (обычно с коннотацией низкого социального статуса).

Check Out — этой фразой вы можете и «расплатиться» и что-то «проверить», и «освободить номер в гостинице», и что-нибудь «заценить». Еще одно из значений — «отключиться»:
I’m tired. I’m going to check out now.

Cheers — используется бритишами в трёх совершенно разных случаях: когда вы чокаетесь, когда вы прощаетесь и когда вы хотите сказать «спасибо».
I’s getting late. I’ll go home now. Cheers! — Уже поздно, я пошел домой. Пока!

Chinese whispers («китайский шепот») — аналог русского «испорченный телефон» или «одна баба сказала». Восходит к представлению, что если шептать по-китайски, то сказанное будет наверняка искажено, так как значение слов в этом языке меняется в зависимости от интонации, а в шепоте ее не разобрать.

Chips — не чипсы (которые по-британски «crisps»), а картошка фри: жареные тонко нарезанные ломтики.

Clusterfuck — точный русский эквивалент — «полный пи…ц». Очень модное слово в среде английской интеллигенции. «Cluster» — пучок, скопление, концентрация. Сверхконцентрированный «fuck».

Dead — одно из английских слов, от которых произведено множество оригинальных выражений. Часто оно означает: «абсолютно, целиком и полностью». Отсюда: You are dead right — «Вы совершенно правы»; dead on time — «точно вовремя»; dead easy — «чрезвычайно легко»; dead-tired — «ужасно, смертельно усталый»; in the dead of night — «глухой ночью»; dead glasses — «пустые (более уже не нужные или еще не нужные) рюмки»; dead money — «выброшенные на ветер деньги». А dead-heat — вовсе не «смертная жара», а неясный результат гонки или какого-то соревнования, когда победителя невозможно или крайне сложно определить.

Doorstep — не только «порог» или «ступенька крыльца». Глагол «to doorstep» переводится как «приставать к кому-то, не давать проходу», что чаще всего относится к навязчивым журналистам, поджидающим кого-то на пороге дома.
Но тех, кто не жил в Англии, может поставить в тупик разговорное значение этого слова: кусок толсто нарезанного хлеба (чаще всего белого). Would you rather have a baguette or a doorstep? — Какой вы хлеб предпочитаете: багет или ломоть нарезанного?

Down the street — «на небольшом расстоянии» (обычно всего в нескольких минутах ходьбы на этой же улице от какой-то точки). Это простенькое бытовое выражение, без которого не обойтись, показывая или спрашивая дорогу, и которое часто вызывает недоумение у иностранцев. Видимо, их сбивает с толку слово «down» — зачем оно? Почему именно «вниз по улице»? А нельзя ли сказать наоборот — «up the street»? Можно! И смысл будет тот же, вас поймут, но звучит странновато. За исключением одной ситуации: если улица та явственно поднимается вверх, например, на холм, тогда англичанин скорее всего скажет именно «up the street».

Drizzle. Если дождь так и не состоялся, но с неба все-таки что-то капает, то для британцев это что-то — «drizzle».
Don’t worry, it’s only a drizzle. Our things won’t get soaked. — Ничего: это так, накрапывает слегка. Наши вещи не промокнут.

Dud — то, что мы бы раньше назвали «липой», а сегодня на новом русском называют «фейком». Считается полноценным синонимом «лузера».
What a dud. He can’t even finish a simple activity. — Горе луковое: такой пустяк сделать не может.

Five-finger discount — «скидка пяти пальцев», то есть сворованная в магазине вещь. При такой «покупке» получается стопроцентная скидка.

Fly-on-the-wall — метафорический образ: кто-то становится свидетелем важных, чрезвычайно интересных событий, оставаясь при этом незаметным, как «муха на стене». От этого выражения происходит также название жанра документального кино, когда герои как бы забывают о том, что их снимают, что обеспечивает естественность поведения и речи.

Fuck all — вопреки тому, что можно было бы подумать, обычно означает «ничего, ничегошеньки»: I’ve had fuck all to eat all day. — Я ничего не ел весь день. <Ну, или «ни хрена»…>

Get stuffed! — эмоциональное выражение гнева или презрения, типа: «да пошел ты!». Приличный вариант неприличного «fuck off!» <А Яндекс между тем переводит как «наедайся до отвала!»>

Glurge — слово, используемое для описания приторно-слащавых постов и сообщений в соцсетях, которые массово навязываются всем подряд. Обычно в них фигурируют щенки, котята, дети-инвалиды и так далее.

Hair of the dog (that bit me) — «волосок собаки» — рецепт для тех, кому нужно опохмелиться. Но не абы какой собаки, а «той, которая вас укусила». То есть соответствует нашему «клин клином вышибают». Легенда гласит, что в давние времена люди буквально норовили вырвать волосок у укусившей их собаки, и раствор с этим волоском, помещенный в рану, якобы защищал от бешенства.

Hang about — «зависать» (в жаргонном значении). Наше словцо — калька с английского.
We were just hanging about at the beach when we saw a huge wave. — Мы просто зависали (торчали, слонялись, болтались) на пляже, когда увидели громадную волну.

Ha’porth (вариация — ha’p’orth) — модная в среде английской интеллигенции письменная аббревиация идиоматического выражения «halfpennyworth» — «нечто ценой в полпенни», «за полушку». Это такое несколько кокетливое, самоуничижительное предисловие к выражаемому мнению, аналог идиом «for what it’s worth» и IMHO.

I don’t mind if I do — популярное просторечие, которое служит формой согласия-благодарности («почему бы и нет»).

Intelligent — ни в коем случае не «интеллигентный», а «умный». Но еще большие проблемы часто возникают с переводом производного существительного — «intelligence». Потому что это и «ум», «интеллект», но также и «разведка». Различать можно только по контексту.
Но как же сказать по-английски «интеллигенция»? За неимением собственного бедным британцам пришлось заимствовать слово из русского языка: «intelligentsia». Ну а «интеллигент»? С этим сложнее. Точно не «intellectual» — ведь это «интеллектуал». Ничего лучше, чем «member of intelligentsia» — «член социального слоя интеллигенции», словари не предлагают.

Loo — самое распространенное в Британии слово для обозначения туалета.
The loo in this fancy restaurant is nice. It might be nicer than my entire apartment.

Muppet — в самом начале 1970-х это слово придумал актер Джим Хэнсон, объединив в одно слово «marionette» и «puppet». В любом случае сегодня это полноценный эквивалент британского «идиота»:
You must be a muppet for letting him trick you into giving all your money away. — Ты, никак, идиот, раз позволил выманить у себя все деньги.

Mind — слово, которое не переводится на русский однозначно. Это и менталитет, и разум, и душа, и образ мыслей, и вообще отношение человека к обществу и другим людям. И да, кстати, совокупность культуры. <К слову, при переводе ГП-фиков с их постоянным упоминанием легилименции проблема выбора подходящего слова всплывает то и дело: в зависимости от контекста приходится переводить то словом «сознание», то «разум», то «рассудок», то «голова», то «мозги», то даже «душа» — или вовсе «ментальное пространство»…>

Moot — в русском языке нет эквивалента этого слова, и его приходится переводить длинной фразой. Оно обозначает нечто, вызывающее большие споры, но не имеющее практического значения из-за неясности постановки вопроса или невозможности принять реальное решение: Whether the reform was successful is a moot point. — Была ли реформа успешной — вопрос, не имеющий ответа (бесполезно об этом спорить).

Move along — предложение «пошевеливаться». Гражданочка, гражданочка, не задерживайтесь, проходите внутрь салона (вагона, автобуса и т.п.)!
Move along, children. The movie is just about to begin. — Поживее, ребята: фильм вот-вот начнется.

Now we are talking! — чаще всего не «теперь мы будем говорить», а «вот теперь другой разговор!» (или «другое дело»). То есть «здорово-то как, хорошо, стало гораздо лучше!»

Off to Bedfordshire. Каламбур. Графство Bedfordshire существует, однако англичанам важно, что в нем зашифрована «кровать». Ну, как если бы мы с вами на ночь отъезжали куда-нибудь в Семикроватинск. <Примерный русский аналог — «задать храповицкого».>

Over-egg — приукрашивать или преувеличивать. «Over-egg the pudding» — так стараться улучшить что-то, что есть риск все испортить. Буквально — использовать слишком много яиц. XIX веке это словосочетание использовалось в рецептах пудинга и означало предупреждение, что излишнее количество этого продукта может испортить выпечку. Но сегодня используется исключительно в переносном смысле, для передачи которого в русском есть точный эквивалент: «переборщить».

Pretty please — «прошу тебя, очень большое пожалуйста!». Можно еще интонационно попытаться этот смысл передать: «ну, пожа-а-алуй-ста! Ну о-очень тебя прошу!».

Pushing (an age) значит, что кто-то приближается к определенному возрасту. Например: He is pushing 50. — Ему скоро стукнет пятьдесят.

Queerdo — «фрик» или просто «чудак»; как прилагательное— «стрёмный».
Queerdos must not be judged based on their actions. They just have a unique mindset.

(You) rock — модная слэнговая фраза, означает высокую степень похвалы: Ты большой молодец; Ты силен, ты даешь! Молоток! — или: Ну, ты крут ва-аще!

(One’s) ship has sailed — корабль (уже) отплыл, кто-то опоздал, не успел воспользоваться счастливой возможностью. Аналог нашего «поезд ушел».

North (of) — «к северу», конечно, но есть еще значение «больше некоторой суммы или цифры»: Russia’s natural resources are estimated at north of $75 trillion. — Природные ресурсы России оцениваются более чем в 75 триллионов долларов США.
South (of) — «к югу» — соответственно может означать также «меньше некоторой суммы или цифры».

Snowflake — не только «снежинка», но и аналог нашей «фиалки» на слэнге: изнеженный слабак.

Sucks (it sucks) — выражение досады, раздражения или разочарования: I have missed my last train to Canterbury — it sucks! — Я опоздал на последний поезд в Кентербери — вот засада! (Часто переводится как «отстой».)

Teething problem — происхождение выражения «зубная проблема» очевидно: оно восходит к известной проблеме дискомфорта, который испытывает ребенок, когда у него начинают прорезаться молочные зубы. Столь же очевидно, что такие проблемы всегда успешно преодолеваются, надо только набраться терпения.
Таким образом, эти два слова означают преходящую сложность, возникающую на ранних стадиях нового проекта, производства или процесса: Every new enterprise always meets some teething problems and yours will not be an exception. — Каждое новое предприятие всегда сталкивается с некоторыми начальными проблемами, и ваше не будет исключением.

That’s the ticket (или just the ticket) — это слэнговое выражение можно перевести русским «то, что доктор прописал», то есть «это именно то, что надо».

Wanker — наверное, самая популярная среди английских тинэйджеров «обзывалка». Буквально переводится как «задрот», а в переносном смысле — просто не достойный никакого уважения человек, окончательный козел. Применяется почти исключительно к юным созданиям мужского пола.

Water under the bridge — «вода под мостом». Русский эквивалент гораздо ярче: «прошлогодний снег».

В США на письме сокращения в словах «мистер» и «миссис» надо писать с точкой — Mr. или Mrs., а в Британии — без оных.

***
Заодно для тех, кому интересна история английского языка — как он складывался и распространялся:
Мелвин Брэгг. Приключения английского языка. М., 2013.
https://litresp.ru/chitat/ru/Б/bregg-melvin/priklyucheniya-anglijskogo-yazika

#Переводческое

Нагло-непрошено врываюсь в ваше пасхальное воскресенье (загуглите этот день в Гугле, кстати, там такая милая картинка тогда вылезает) с хвастовством, что поставила свой новый личный рекорд по количеству страниц манги, переведённых за раз — теперь их аж целых двадцать одна.

Бессонная ночь того определённо стоила!

В такие моменты, в играх Тэллтейл обычно вылезает предупреждение: "У этого действия будут последствия".

#Переводческое

Контекст: за март вышла всего одна (granted, немаленькая, 30+ страниц) глава. Переводческая группа находится в анабиозе. В этот месяц я временно приостановила регулярную работу над переводом, в рамках усечения всех опциональных активностей в попытке что-то сделать со своим выгоранием, о чём тоже в группе писала.

Выпускаю в среду пост с еженедельным новостным апдейтом, где по чесноку говорю, что так мол и так, из анабиоза выходить планируем 11 апреля, потому что я вдобавок ко всему прочему ещё и заболела, а эдитор 31 марта уезжает до 10 апреля включительно на отдых. Сижу, нервно кусаю локти, жду неизбежной волны отписок, которой ни разу прежде не происходило, НО В ЭТОТ-ТО РАЗ ТОЧНО БУДЕТ, Я ЗНАЮ!..

Тем временем, уведомления ВКонтакте такие: *Ник Никовна подписался на сообщество.

И я смотрю на это с немым криком в глазах: "ПА-А-АЧЕМУ?! КАК?!".

#реал #картинки_в_блогах #переводческое
Сорри, мне нужно поделиться весельем. В прошлом году коллеги-мужчины дарили нам веселые тортики с нашими переводами. А сегодня они нам подарили такие вот открытки, тоже с переводами. Открытки индивидуальные, коллеге досталось что-то вроде схемы производственного процесса, только вместо процессов и веществ всякие пожелания, а начальнице - типа страничка из программы DocsVision, потому что она там все время на нас заявки распределяет. А у меня вот переделанная страничка из лекарственного досье, как раз такую недавно переводила. Эта фигня, к которой цветочки прифотошоплены - коллектор-гребенка, я с ним в той заявке намаялась. А, еще, они сначала перевели гуглом текст с русского на другие языки и обратно. У меня открытка переведена с монгольского, потому тут и стоит "с 3-го по 8-е число". Поражаюсь, как они это придумали. Мы, конечно, тоже постарались им на 23-е приятности сделать, но, кмк, у нас не так оригинально, мы им просто лего подарили.
Все утро сегодня рассматривали и ржали XD

#Переводческое

Вспомнилось сейчас интервью со специалистом по техническому переводу, который рассказывал в том числе про то, что постоянно видит китайский за читаемым им английским текстом, потому что китайцы на английском изъясняются из рук вон плохо.

Вот я периодически как будто бы читаю английский в русских переводах манги. Речь идёт о фразах из разряда: «Это просто не моя чашка чая» ("it's not my cup of tea" — это мне не по вкусу, не моё совсем, не то, что мне нравится), или "Они гигантская проблема, готовая случиться" ("A disaster waiting to happen" — бомба замедленного действия/пороховая бочка).

С французским, кстати, в этом плане сильно проще. Потому что очень уж много выражений русский из него позаимствовал: "чувствую себя не в своей тарелке" ("je ne suis pas dans mon assiette"), "как вишенка на торте" ("comme la cerise sur le gâteau") и многие-многие другие.

В целом заметила, что мне гораздо проще переводить с французского, чем с английского. Не знаю, впрочем, связано ли это больше с количеством практики, или с особенностями языков. В частности, английские фразы мне всегда при переводе машинально хочется приукрасить, они звучат слишком простыми и безыскусными в моей голове. С французскими такого никогда не происходит.

Как-то раз спрашивала у нашего преподавателя по переводоведению, можно ли быть хорошим переводчиком с одного языка и плохим с другого (при условии, что оба языка в равной степени хорошо изучены). Оказалось, что ещё как можно. Кто бы мог подумать...

#всем_пох #переводческое
Влезла, короче, в команду по переводу одной манги. Чтобы лишний раз с японским повзаимодействовать, да и манга, кажись, неплохая. Заниматься буду, по большей части, редактурой. Уже одну главу отредачила.
И, блин, вроде, все отлично, но что-то такой нервяк пошел. Так-то у этой манги главы небольшие, страниц по двадцать, и на этих страницах текста не так уж много. Перевод идет по две главы в неделю, тащемта, я могу это все это совмещать с работой. Но теперь мне кажется, что зря я в это влезла, вдруг не вывезу. Потому что манга - онгоинг, хрен знает, сколько она будет выходить, да и ребята в команде хотят потом еще за что-нибудь взяться. И, вроде, чего переживать, если не буду вывозить, всегда могу уйти, в конце концов, мне за это не платят. Но все равно, есть ощущение, что влезла в обязаловку. Хотя опять же, это лишний повод позаниматься япишем. Я все равно хотела что-то эдакое сделать, а то просмотр японских аниме-дорам-видосов развивает только аудирование, а мне надо еще и с письменным японским работать, обычная зубрежка иероглифов уже вообще не помогает.
Просто, блин, нервно. Я, к тому же, хотела какие-нибудь курсы программирования пройти, что для меня и так допнагрузка, а теперь еще и в это дело влезла. Я свои способности не переоцениваю, помню, как мне сложно было в том году игру переводить, а тут еще и ответственность перед товарищами по переводу.
Ну, может, попробую хотя бы год этим позаниматься, вдруг покатит.

#Переводческое

Гляньте просто каким прекрасным рисунком порадовала нас с утра подписчица нашей переводческой группы! Я бы даже на аву его здесь поставила, но в квадратной миниатюре оно не очень хорошо смотрится, к сожалению. Мышка Алавнир справа, ежели чего, хотя тут по цветовой гамме понятно. Изумительно красиво получилось!

Не спрашивала по поводу креативных страничек художницы, но вот её страница ВКонтакте — https://vk.com/mirielzar и канал в Телеграмме — https://t.me/art_mirielzar

Спасибо Деннису Тейлору и вселенной Боба, кажется, у меня появилась новая любимая идиома английского языка: put your foot in your mouth / засунуть ногу в рот = ляпнуть что-то не к месту, неудачно, не для приличного общества. Применяется разнообразными способами, что придает дополнительный комический оттенок тексту. Типа, ну, эта нога была во рту у нас у всех... Или: ты должен был десять раз подумать, прежде чем совать ноги в рот!
Блин х_х))) В рот мне ноги... Английский - чертовски забавный))

#читательское #переводческое

#Переводческое #Язык_Богов

Я так люблю, когда получается так ровно подогнать перевод строка к строке.

#Переводческое #Язык_Богов

Более полугода тому назад я впряглась в проект по переводу французской манги с мыслью: "А, это просто очередное хобби, которое я заброшу самое большое через месяц, оно мне ничего не даст, зачем я вообще за него принимаюсь". Матушка тоже в упор не могла понять, как можно сливать столько времени на какое-то хобби, а не отдавать всю себя вузу.

А сегодня я читаю рекомендационное письмо от профессионального иллюстратора со стажем в 29 лет, который ещё и оказался преподавателем в частной школе в Лилле, и до сих пор не могу поверить своим глазам! Не верю, что это правда, что это я своими силами привела к тому, что у меня теперь есть рекомендация от такого важного и респектабельного человека! Что мне из всех людей может так повезти!

И это всё оттого лишь, что я в прошлом году не стала слушать родительские жалобы, последовала зову своего сердца и каждую неделю жертвовала законными выходными, лишь бы успеть перевести новую главу французской манги "за спасибо" (мне даже не донатил никто, и до сих пор ни разу в группу не задонатили, на самом деле)!

Вот правду люди добрые говорят — никогда не знаешь, где и что потом пригодится!

П.С. Если вдруг знаете французский, то вот о каком человеке идёт речь — https://fr.wikipedia.org/wiki/Mig_(dessinateur)

#конкурсы_на_фанфиксе #оргпост #амур_всемогущий #стихи #переводческое

Любовь говорит на разных языках!

Именно поэтому в правила конкурса "Амур Всемогущий" были внесены правки: убран пункт запрета на переводы стихов.

Отныне при соблюдении рифмы, ритма, размера и прочих общих требований к конкурсным стихам, а также сохранении построчного/построфного смысла исходной работы, вы можете принести на конкурс перевод фанфика в стихах 🥰

Как и в случае с переводами прозы, для этого необходимо будет запросить разрешение на перевод у автора оригинала.

Вдохновения и любви! Ждем вас на конкурсе!

#переводческое #кино #всякая_фигня

В фильме Longlegs (2024 г.) я отдельно влюбилась в то, как сыгран Николасом Кейджем маньяк (который, в общем-то, тоже жертва, но это -- тонкости сюжета).

Помню, как меня пробрало на диалоге:

-- I'm A Friend Of A Friend.
-- What friend?
-- My friend. Lives downstairs.

Если у вас работает ютуб, глянуть этот кусочек можно тут. Все еще целиком рекомендую весь фильм, он классный.

Но как же блекло эта реплика озвучена в переводе на русский! Хотя по смыслу вроде передано верно -- "мой друг, который живет внизу".

Честное слово, я в русской озвучке не про сатану подумала (который имеется ввиду), а про Карлсона, который живет на крыше. Ну, только тут наоборот.

Мне нечем сейчас заняться, так что вот вам моя простыня на тему #Итоги_года

Итак, за прошедший 2024 год я:

1) #Переводческое

Серьёзно занялась переводом — https://vk.com/zakatnyemyshki. Перевожу французские комиксы и мангу на русский в команде ещё с парой человек.

Это был одновременно и результат счастливого совпадения, и умный расчёт.

Мне давно хотелось попереводить что-то с французского, да и в принципе переводить, а Вакфу один из самых популярных фандомов, среди франкоязычных. В ходе выхода 4 сезона мультсериала мне повезло прижиться в фандоме и заиметь дружеские связи, как с админами самого крупного тематического паблика ВК, так и с единственной действующей переводчицей.

#Переводческое

А вот каким артом наша переводческая команда (рисовала по традиции ТотороЧка — https://vk.com/totorochka) поздравила вчера с днём рождения автора той французской манги, которую мы мало-помало переводим, начиная с марта этого года. Уже 49 лет человеку, с ума сойти. Собственно на арте изображены персонажи из манги с подписью: "С днём рождения!".

Ему понравилось!

Языки - как дети. Когда их шесть, добавление седьмого едва ли что-то меняет.

#цитата Lois McMaster Bujold "Penric & Desdemona" #переводческое

#Переводческое

Рылась в старых сообщениях и случайно наткнулась на свою самую первую попытку в перевод странички из комикса. Тогда я ещё работала с английским. А ещё в Пэинте.

Вот с одной стороны, мне хочется выколоть себе глаза, при одном только взгляде на это дико кривое оформление.

Встретив когда-то в первый раз описание денежной системы в #ГП, согласился с Хагридом: да, разобраться в простых соотношениях, выраженных простыми числами, довольно просто (ну, если вы не проспали всю математику в начальной школе). И только недавно врубился, что в оригинале it's EASY to understand a SIMPLE money system based on PRIME numbers…
Неужели родной язык владельцев монетного двора Волшебной Британии относится к восточнославянской группе?!
#математика #переводческое #ГП

#Переводческое

В дополнение к предыдущему посту докину ещё это.

Порой подписчики нашей переводческой группы пишут такое, что мне становится как-то даже неловко. Но очень приятно.

Мать перестала задыхаться сразу после рассвета. Мы услышали крик, похожий на крик маленькой птицы, а затем тишину. Я снова задремала перед огнем и не просыпалась, пока Сьюзен не коснулась моей руки.
— Пойдем, Детка, — сказала она. — Пойдем посмотрим.
— Пойдем посмотрим на что? — спросила я сонно.
— На Детку, глупая.
На мгновение я не могла понять, что она говорит — я была Детка, я была прямо здесь, я же не могла пойти посмотреть сама на себя — а потом поняла. Новый ребенок. Да. Конечно.

Мы прокрались наверх. Ступеньки были очень высокими, и нам приходилось карабкаться по ним постепенно. Мать перешагивала их по две за раз.

Мать спала, обняв младенца. Он выглядел очень маленьким, не больше кролика, зажатый в сгибе руки Матери.
— Он такой маленький, — глупо сказал я.
Сьюзен пихнула меня.
— Она, — сказала она. — Она не он. Она наша сестра.

Только тогда нам пришло в голову задуматься, куда ушла наша другая сестра.
Мы искали в саду, в сарае, где спала Рут, на крыше. Мы зашли за деревья вокруг дома. Темные птицы теперь в основном спали, лишь изредка раздавалось «oh-die-will!», а голубые сойки переругивались друг с другом на деревьях.
Мы не прекращали поиски, пока не услышали как Мать зовет нас обратно в дом.
— Где Рут? — спросила Сьюзен, выглядывая из-за лестницы. — Мы не можем ее найти.
Мать закатила глаза.
— Она ушла в город, — раздраженно сказала она. — За новыми семянами.
Мы с Сьюзен переглянулись.
Насколько нам было известно, никто из нас никогда не ездил в город. На самом деле, мы даже не знали, в какой стороне находится город.
— Когда она вернется? — спросила Сьюзен.
— Понятия не имею, — коротко ответила Мать. — Позже. Никогда. Я не знаю. Иди, завари еще чаю.
Сьюзен вышла к насосу, чтобы набрать воды. Я поставила чайник на огонь и достала из шкафа горшочек с чайными листьями.
Когда вода закипела, я бросила в нее горсть листьев и наклонилась над ними, вдыхая запах мяты и пчелиной пыльцы.
— Ты беспокоишься о Рут? — требовательно спросила Сьюзен.
Я попыталась проигнорировать ее. Запах трав был в моих ноздрях, и, возможно, если я смогу втянуть этот запах достаточно глубоко в легкие, он прогонит внезапный страх.
— Детка!
— Да, — устало сказала я.

Не было смысла пытаться бороться с Сьюзен. Она всегда будет доставать тебя, пока не получит желаемый ответ. Она была упрямой и смелой, той, кто крепко стискивал зубы и готовился к драке.
Я была мягкой, миротворцем, и всегда бегала за ней, чтобы сгладить ситуацию, остановить ее ссоры с Рут или подколы над Матерью.
Я прекрасно знала, что Сьюзен презирает меня за мягкость, но это было нормально. Даже я презирала себя за это, но не было смысла пытаться что-то изменить. Просто таков был порядок вещей. Нас в семье было недостаточно, чтобы кому-то было позволено экспериментировать с разными ролями.
Я принесла матери чай, тихонько прокравшись по скрипящим полам. Отец молчал в подвале, не ревел и не скребся, но я все равно не хотела его будить.
Мать выглядела усталой, ее серое лицо было в морщинах, как старое полотенце, когда она лежала в своем гнезде из одеял и шкур. Все, что я могла видеть от ребенка, был его затылок.
Она взяла чай.
— Спасибо, Сьюзен.
Я не была Сьюзен, но, похоже, не стоило беспокоиться об этом.
— Это девочка? — спросила я.
— Это всегда девочка, — устало сказала она, откидываясь на шкуры. — Уходи.
Я снова сползла по лестнице вниз.

§

Рут не вернулась в ту ночь. Мы засиделись допоздна, ожидая ее. Она не вернулась и на следующий день, хотя мы со Сьюзен остались в саду, наблюдая за дорогой.
На грядках взошел крупный золотистый мангольд, верхушки листьев торчали над землей, как желтые кулаки. Мы выдергивали пучки травы и фиолетовые цветки дикой фиалки. Стая птиц на деревьях вокруг дома пела, их голоса то поднимались, то опускались, как прерывистое дыхание.
Сьюзен выдергивала большие горсти фиалок, не говоря ни слова. Я думала, что она, возможно, плачет, но я не хотела спрашивать, потому что тогда узнала бы точно.
Я не хотела, чтобы она плакала.

Пчелы роились по краям сада. Я играла с одной в салки, гоняясь за ней, а затем отступая обратно за линию. Она жужжала надо мной, зависая в воздухе, но не приближалась. Пчелы никогда не пересекали невидимую границу, до которой могла падать тень от дома. Даже в солнечный день, когда солнце стояло в зените. Это раздражало, потому что нельзя было сажать ничего, что нуждается в пчелах, рядом с домом. Рут иногда ворчит по этому поводу. Вместо этого мы там складываем дрова, по обе стороны от окон.
Но корнеплоды растут в тени, и это нормально. Мухи не обращают внимания на дом. И осы тоже. По крайней мере раз в сезон Рут должна была взять длинный-длинный шест и сбить осиное гнездо. Она действительно хорошо справлялась с этим — она могла сбить гнездо двумя ударами, а затем бросить шест и убежать, не будучи ужаленной.
Мне было интересно, кто будет сбивать осиные гнезда теперь, когда Рут ушла.
В какой-то момент последнего дня мне в голову пришло, что Рут не вернется. Поэтому Сьюзен плачет. Сьюзен — храбрая, умная, свирепая. Она бы знала. Если она плачет, значит, Рут ушла навсегда.
— Куда, как ты думаешь, она ушла? — спросила я.
Это был неправильный вопрос, а может, и правильный. Сьюзен села на пятки и провела по лицу рукой, оставляя на нем зеленые полосы. Она сказала, сердито всхлипывая:
— Я не знаю, Детка. Но почему она не взяла нас с собой?!
— Как ты думаешь, она ушла ночью? — спросила я. — Я не помню, чтобы она уходила. Может, она не хотела нас будить.

Мы вернулись в дом, когда уже начало темнеть. Мать спала, поэтому мы ее не будили.
— Нам ее покормить?
— Она не звала, — только сказала Сьюзен, и все.
У нас был овощной суп с горстью проса. Просо было единственным зерном, которое мы могли выращивать, помимо кукурузы. Неподалеку от дома был болотистый участок, на котором по мнению Сьюзен, мы могли бы выращивать рис. Вот только у нас его не было.
Все, что мы знали о выращивании продуктов, мы узнали из потрепанного тома под названием «Книга ответственного фермера». Рут научила нас читать по нему. Сьюзен читала лучше меня. Я не видела в этом особой пользы — мы все и так выучили книгу наизусть, да и какой смысл изучать такие вещи, как снежный горошек, если у нас нет семян, из которых его можно вырастить? Поэтому я просто цитировала книгу, когда она указывала на строку, вместо того, чтобы пытаться разгадать каждую букву одну за другой.
Рут сказала, что в мире есть и другие книги, но это казалось необычайно сложным. Написание моего имени занимало у меня целые минуты. Написание такого слова, как «ответственный», заняло бы целую вечность. Когда автор закончил писать каждое слово в «Книге ответственного фермера», он, вероятно, умер от истощения.
(Была, конечно, семейная Библия, но люди не писали Библий. Ее написал Бог, и Бог, по-видимому, был превосходным писателем и имел в своем распоряжении целую вечность, чтобы расставить все слова в правильном порядке.)
Рут не видела никаких других книг. Лили видела и рассказала ей. Она рассказала нам все истории Лили, передавая их как Евангелие. Лили сказала, что есть дома с десятками книг в них. Лили сказала, что есть океан и города больше, чем наш город.
Но Лили ушла, возможно, вернулась в тот самый город.
Мать ходила в город, может быть, раз в год. Она не брала нас и возвращалась в отвратительном настроении, но иногда у нее были новые семена. В последний раз, когда она была там, то купила чудесные пятнистые бобы.
Даже сейчас, раскалывая стручки и видя ряды пятнистых бобов, я чувствовала себя богатой.
В этом году она не ездила в город. Возможно, именно поэтому мы так долго верили, что Рут могла уйти без нас.

§

— Рут еще не вернулась, — сказала Сьюзен на следующее утро.
— Она не вернется, — сказала Мать. Она нахмурилась, глядя на ребенка. — Теперь ты Рут.
Сьюзен уставилась на нее. Ее лицо было пустым. Она явно ничего не понимала, а когда она чего-то не понимала, она начинала злиться.
— Что?
— Иди, завари чай, Рут.
— Мама, это Сьюзен, — поспешно сказала я, пытаясь вникнуть в суть происходящего.
— Нет, ты Сьюзен, — сказала Мать. — А это Детка.
Сьюзен повернула голову туда-сюда, не совсем покачав — скорее, она пыталась найти способ посмотреть на это, чтобы все понять.
— Мама, я Детка, — сказала я.
— Теперь ты Сьюзен, — сказала она. — Это Детка. Вот как это работает. Перестань ныть и принеси мне супа.
Я взяла Сьюзен за руку — или, теперь, Рут, полагаю, — и оттащила ее, прежде чем она успела разразиться яростной руганью. Бесполезно злиться на Мать. Она будет игнорировать тебя, пока не прекратишь, а затем ударит тебя в ухо, и ничего не изменится.
Из подвала послышался скребущийся, дребезжащий звук. Мать посмотрела на нас поверх головы ребенка.
— Иди, покорми его.
Мы вместе спустились по лестнице.
— Теперь твоя очередь, — сказала я.
Сьюзен — Рут — могла бы поспорить со мной, я думаю, но она напряженно думала. Между ее бровями образовалась морщинка.
Она вышла через заднюю дверь к бочке с корнеплодами и достала охапку. Это были последние из тех, что были внизу, и они уже начинали превращаться в кашу. Скоро мы получим новые с грядок в саду.
Люк загрохотал, когда она его открыла, и она выругалась. Я подбежала и придержала его, пока она спускалась по лестнице, держа в одной руке свеклу.
Грохот усилился на мгновение, затем прекратился. Я услышала рычание, слишком низкое, чтобы разобрать, а затем слова сестры:
— Ни за что. Ты не получишь меня так легко, — и звуки хруста свеклы, когда он ел.
Она всегда была храброй.
Когда она поднялась по лестнице, то выглядела уставшей, и я почувствовала себя виноватой за то, что заставила ее кормить отца.

Мы вышли в сад. Сестра села на плетень и болтала ногами, не рассеянно, а сердито и нервно. Морщинка между ее бровями была похожа на шрам.
Я взяла палочку и написала на земле «S-U-S-A-N». На это потребовалось некоторое время. Я так и не смогла вспомнить, начиналась ли черта в середине буквы «Н» сверху или снизу, и мне пришлось несколько раз стирать ее рукой.
— Она не может просто заставить нас сменить имена! Я не Рут!!
Я уставилась на имя в грязи и подумала, немного раздраженная, что потратила кучу времени на то, чтобы научиться писать «B-A-B-Y», а теперь все это впустую. А «S-U-S-A-N» было намного сложнее. «S» скользили, как змеи, и я никогда не была уверена, в каком направлении они хотели ползти.
Я могла написать «B-A-B-Y», вот так. Мне даже не приходилось думать об этом. А теперь мое имя изменилось.
— Может быть, так оно и есть, — сказала я наконец. — Может быть, все меняют свои имена. Я имею в виду... Мать не всегда могла быть Матерью, не так ли? Она должна была быть кем-то другим, прежде чем у нее появились мы. И я больше не ребенок, так что, может быть, я не могу быть Деткой. Наверное, это нормально.
Она хмыкнула.
Птицы кричали в лесу, одна за другой.
— Как ты думаешь, как теперь будут звать Рут — я имею в виду старую Рут? — спросила я, надеясь поднять ей настроение.
Она долго молчала. Ее руки сжимали плетень из расщепленных прутьев, и я видела, как занозы впивались в мозолистые кончики ее пальцев.
— Я не думаю, что это имеет значение, — тихо сказала она. — Я не думаю, что ее вообще будут как-то называть.

§

Вот еще одна история из Евангелия от Лили. В той старой зеленой стране были камни, больше, чем жернов, торчащий во дворе.
— Выше, чем Мать! — сказала Рут.
— Выше, чем Отец? — скептически спросила Сьюзен.
Рут колебалась. Никто из нас не знал, насколько высоким будет Отец, если он когда-нибудь выйдет из подвала, но это были камни Лили, и поэтому они были исключительными.
— Выше, — наконец сказала она. — Намного выше. Выше деревьев. И никто никогда не снесет и не выкопает их, потому что в них живут маленькие люди.

Лили ушла из страны камней и переплыла море на лодке.

Море было также и в Библии, а «Книга ответственного фермера» рекомендовала морские водоросли в качестве подкормки в местах, где они были доступны, хотя их нужно было хорошо промыть, чтобы удалить соль. Таким образом, все три наших Евангелия подтверждали друг друга, и я думаю, только Сьюзен беспокоило, что никто из нас не имел ни малейшего представления о том, как выглядит море, кроме того, что оно соленое.

§

Я рассказываю о нас так, будто мы никогда не видели других людей. Это неправда. Вы не можете жить в сельской местности и никогда никого не видеть. Охотники, например, приходили в любое время года, охотясь на дичь или собирая грибы. Фермеры выпускали своих свиней в лес откармливаться желудями, а осенью гнали обратно на фермы. Еще были лудильщики, которые приходили чинить горшки, и мы платили им едой, потому что это было все, чем мы могли заплатить.
И, конечно, всегда были благотворители. Они приходили обычно на Рождество, с пальто и заштопанными одеялами и апельсином для каждой из нас, и говорили, что сегодня день рождения Иисуса. Рут лучше всех умела разговаривать с ними. Сьюзен задавала вопросы, которые заставляли благотворителей чувствовать себя неловко. Рут умела быть по-настоящему благодарной, и это им нравилось.
Еще был торговец, который приходил дважды в год. Мать всегда выходила из дома чтобы встретить его. Последний раз он был здесь уже давно. Однако с большинством людей имели дело мы сами. Мать не может выйти, говорили мы благотворителям, лудильщикам и бродягам, предлагающим помочь по хозяйству. Она такая хрупкая.

Я уже почти выросла, когда узнала, что "хрупкость" означает мягкость и слабость. Мать не была ни хрупкой, ни слабой. В то время она была, вероятно, около девяти футов ростом, хотя часть этого роста пришлась на последнее время.
— Боже мой! — сказал торговец, когда он приходил в последний раз. — Ты так выросла!
— Бывает такое, — тихо сказала она, и торговец подняв руку похлопал ее по боку, как лошадь, и рассмеялся.
— Ты не видел Рут? — спросила Сьюзен, стоя в дверях сарая.
Торговец рассеянно взглянул на нее.
— Что?
— Заткнись, Рут, — сказала Мать.
Она взяла торговца за руку и повела его в дом.

§

В Евангелии от Лили говорится, что она прибыла сюда на лодке, которая была больше дома.
— Это был Ковчег? — спросила я.
— Больше, — сказала Рут. — На Ковчеге было всего по два вида животных.
— И семь штук некоторых из них, — сказала Сьюзен.
— Ладно, и семь.
Рут закатила глаза, когда ее перебили. На лодке были сотни людей, может быть, тысячи, они шли с зеленой земли на эту. Многие из них были больны на лодке, и она попала в шторм и ходила вверх и вниз, вверх и вниз, пока Лили не перестала понимать, где верх, а где низ.
— И женщина заботилась о ней, — сказала Рут. — Старая женщина с седыми волосами. Она держала ее за руку три дня, и Лили стало лучше.
— А на третий день? — резко спросила Сьюзен.
— Они пришли и забрали женщину, — сказала Рут. — Она умерла сидя, держа Лили за руку. Они завернули ее в простыню и бросили в море.
— Она была святой? — спросила я.
— Наверное, — сказала Рут, когда я спросила ее в первый раз. — Да.

С тех пор в Евангелии от Лили старушка стала святой, которая исцелила Лили и приняла за это мученическую смерть, когда ее завернули в простыню и сбросили вниз, чтобы утолить голод моря.

§

Когда мы прокрались обратно, в доме было темно. Мать сидела на полу перед огнем. Стулья ей больше не подходили. Она выглядела уставшей, а волосы спутались от грязи. Она съела весь суп.
— Мама? — окликнула Сьюзен.
Мать взглянула на нее.
— О, — сказала она. — Сьюзен. Это ты.
Сьюзен странно замерла. Я видела, как напряглись мышцы ее спины.
— Где ребенок?
— Ребенок умер, — сказала Мать. — Иди принеси дров. Огонь почти погас.

Потребовалось много времени, чтобы собрать достаточно дров, и к тому времени было уже слишком поздно для супа. Я не была голодна. Настала моя очередь спуститься и бросить отцу корм. Я спустила две охапки корнеплодов с лестницы, затем бросила их в темноту.
Его было достаточно легко кормить. Просто не подходи слишком близко. Мать объяснила, что он плохо видит и может оторвать нам руки, не задумываясь. Я не знаю, правда это или нет.
Я слышала, как он жует своими огромными скрежещущими зубами. Я хотела сказать ему, что ребенок умер, но, может быть, Мать уже сказала ему. Может быть, это было не мое дело.

Мы с Сьюзен лежали на крыше той ночью, достаточно близко к дымоходу, чтобы согреться. Мы не разговаривали. Говорить было нечего. Я немного поплакала, но не знаю, о чем.

В предрассветные часы я проснулась.
Сьюзен зажимала мне рот рукой. Я видела ее лицо в лунном свете. Она приложила палец к губам, призывая к тишине.
Я кивнула, хотя не знаю, почему это имело значение. Темные птицы кричали так громко, что я сомневаюсь, что кто-то мог услышать если кто-то из нас заговорит, и козодои кричали вместе с ними, создавая ужасную какофонию.
Сьюзен жестом пригласила меня следовать за ней. Мы подползли к краю крыши, оставаясь в тени дымохода, и когда Сьюзен посмотрела вниз, я сделала то же самое.

Темная фигура скребла землю позади дома. Это была Мать.

Я прижала губы к уху Сьюзен.
— Что она делает?
— Копает.
Мать остановилась, оглядываясь. В ее движениях было что-то скрытное, как будто она пыталась никому не попасться на глаза. От кого она могла прятаться?
Она повернулась, и я увидела, как ее рука исчезла в земле до запястья. Она вытащила горсть земли, затем еще одну, а затем взяла что-то в другую руку и положила в ямку.
— Что это...
— Я думаю, это ребенок.
Я больше не задавала вопросов.
Мать засыпала могилу боковой частью ступни, в три длинных взмаха, а затем наступила на землю, чтобы утоптать ее. Она снова подняла глаза, осмотрев крышу, но мы со Сьюзен лежали в тени, стараясь не дышать.
— Oh-die-will! — закричали темные птицы, кружась в воздухе вокруг нее. — Oh-die-will!
Козодои отвечали им из леса.
Мать издала звук отвращения и отмахнулась от них, как от комаров. Стая, словно сгустки теней, распалась на части в лесу.
Она вернулась в дом. Я слышала, как она двигалась под крышей, стук от ее ног, поднимавшихся по лестнице, пока она не оказалась прямо под нами. На мгновение у меня возникло безумное чувство, что она протянет руки сквозь деревянные балки, схватит нас и спустит вниз, чтобы убедиться, что мы ничего не видели.

§

Последнее Евангелие от Лили было создано, когда она жила здесь. Она работала в саду, и к забору подошел мужчина, мужчина с темной кожей и испуганными глазами.
— Спрячь меня, — умолял он ее. — Они меня ищут.
— И она спрятала? — спросила я, зная ответ, но зная, что это моя работа — спрашивать.
— Спрятала, — сказала Рут. — Она спрятала его...
— В сарае! — выкрикнула Сьюзен.
— И когда мужчины, от которых он сбежал, пришли, чтобы найти его, Мать вышла и напугала их, — сказала Рут. — Они были маленькими по сравнению с ней. Она не знала, что он там прячется, и прокляла их за то, что они бродили вокруг ее владений. И они снова ушли, и Лили выпроводила его той ночью, и он скрылся на севере, среди звезд.
— Я бы на ее месте ушла с ним, — сказала Сьюзен.
— Она не могла, — сказала Рут. — Он был беглым рабом, и они убили бы его, если бы поймали. А Лили не могла убежать. Ей пришлось ждать, пока ее контракт не закончится, и тогда бац! — Она развела руки перед собой. — Она... ушла.

§

Сьюзен ждала до следующей ночи. Луна взошла и почти совсем стемнело, когда я проснулась и обнаружила, что ее нет рядом.
Я прислушалась. Мать храпела. Отец тоже. Козодои затихли, и только темные птицы пели. А внизу, со двора доносились звуки чего-то, скребущего по земле.
Я спустилась по лестнице, по одной ступеньке за раз, все еще прислушиваясь. Затем свернула за угол дома, и там...
— Что ты делаешь? — прошипела я.
— Проверяю кое-что, — прошептала Сьюзен, вонзая лопатку в землю.
— Но ведь именно там похоронен ребенок!
Она подняла на меня глаза. Ее взгляд был холодным и отчужденным, а в глазах отражался лунный свет, как у темных птиц.
— Я знаю, — сказала она и снова вонзила лопатку в землю.

Это было чудовищно.

Это была моя сестра.

— Если не хочешь помогать копать, то покарауль, — сказала она.
Я отвернулась, чтобы не смотреть, как она оскверняет могилу, и уставилась в темноту, ожидая каких-то звуков от нее, когда она докопается.
Но слышно было только звуки летней ночи. Даже дыхание Отца было ровным и размеренным под нашими ногами.
Я услышала, как изменились звуки копания, и подумала о том, куда могла ударить лопатка. Мое горло словно сжала судорога.
— О-у-у-у, — шептали темные птицы. — О-у-у-у.
Копание прекратилось.
Я не осмелилась обернуться. Это был грех в его самой темной, глубинной форме. Библия даже не помышляла о таких грехах, а если и помышляла, я не могла вспомнить, чтобы читала о них.
Все, что я могла вспомнить, это строчка «В те дни на земле были великаны». Я всегда предполагала, что они имели в виду людей, подобных Отцу, которые прятались в подвалах с корнеплодами, но что, если были другие великаны, что, если земля была полна ими?
Что, если Сьюзен полезет в могилу нашей сестры, а чья-то рука потянется из земли и заберет ее? Гигант, еще больше и голоднее, чем Отец?
Я поняла, что больше не слышу ее дыхания.
— Сьюзен? — прошептал я. — Сьюзен, ты все еще там?
— Конечно, — грубо сказала она. — Где же еще мне быть?
Она выдохнула, как будто затаила дыхание, и я снова услышал звуки копания.
— Что ты делаешь?
Она молчала несколько минут. Темные птицы все кричали и кричали на деревьях, а Отец перевернулся во сне.
— Хороню нашего брата, — наконец сказала она.
Она отшвырнула лопатку и исчезла в темноте.

§

Брат.

Для меня это имело очень мало смысла. У Матери были дочери. Она всегда говорила так. Были и другие до нас — она упоминала о них Лили, я думаю, и Рут передала это как часть Евангелия. Но это всегда были дочери.

— Ты уверена? — спросил я Сьюзен на следующий день, когда мы пошли к ручью за водой.
Мне не нужно было говорить, в чем именно. Я боялась говорить об этом дома, из страха, что Мать проснется и услышит. Это был грех Сьюзен, выкапывать мертвецов, но я не остановила ее, и это сделало все и моим грехом тоже.
— Конечно, я уверена, — сердито сказала она. — Я достаточно хорошо знаю, что у меня между ног. Он был как Отец, а не как мы.
Я прислонилась к дереву. Черви проложили по нему осторожные тропы сквозь кору, которые закручивались вокруг, как слова, которые я не могла прочесть.
— Тогда почему она сказала, что он дочь? — спросила я.
Сьюзен дернула себя за волосы.
— Не знаю, — сердито сказала она. — Если только она не хотела, чтобы кто-то узнал.
— Я бы не возражала против брата, — тихо сказала я. Я понятия не имела, чем это будет отличаться от сестры.
Наклонилась и провела ведром по воде. Зеленые нити водорослей плавали в ней, как волосы.
Через минуту я сказала:
— Ну, значит будет еще одна, да?
Мать никогда не скрывала, что до нас были другие девочки, и что они ушли в мир. Как Рут, наверное. Мне было интересно, встречались ли они вместе и говорили о старых деньках, теплых местах на крыше и о том, как птицы кричали по ночам.
Сьюзен уставилась на меня.
— Ты не понимаешь, — сказала она. Ее голос был странным и медленным, как будто она сама только сейчас поняла это. — Не нужно заботиться о ребенке. Мы можем уйти.
— Уйти! — повторила я. — Куда уйти?
— Куда угодно. В город. В зеленую землю. На север. Туда, где ее нет.

Сначала я буквально не могла понять, что она говорит. Потом идея начала укореняться во мне, медленно, как семя, разворачивающееся и запускающее корни в землю.

Уйти. Уйти. Пройти дальше между деревьев и продолжать идти, не оборачиваясь.

Это возможно?

— Почему мы никогда не уходили раньше? — яростно спросила Сьюзен. — Почему мы не уходили? Я не знаю! Может это заклинание, как ты думаешь?
— Но… но мы же умрем с голоду, да? Если у нас не будет сада? Мы заблудимся… и Мать…
— Проклятая Мать! — прошипела Сьюзен.
Ее богохульство было слишком ошеломляющим. Я уставилась на нее, как рыба, вытащенная из ручья. Крик темных птиц то усиливался, то ослабевал, словно дыхание.
— Сьюзен! Ты не можешь!
— Я могу, — сказала она. — И ты пойдешь со мной.

§

Если бы мы ушли тогда, эта история была бы другой.

Если бы мы ушли тогда, возможно, Сьюзен рассказала бы ее вместо меня.

Но мы вернулись в дом, потому что Сьюзен подумала, что нам понадобятся припасы, а Мать ждала в тени дровяного сарая.
Ее руки были огромными, такими же большими, как голова Сьюзен. Она схватила ее за голову, как женщина, выдергивающая сорняки из земли.
— Что ты задумала, девочка? — прорычала она, пока Сьюзен отплевывалась и сопротивлялась. — Ты рыскала вчера ночью и совала свой нос в то, во что не следовало бы.
— Мама! — закричал я. — Мама, опусти ее!
Я без всякого толку хватала ее за руки.
— Ты думаешь, я дура? — прошипела Мать. — Ты думаешь, я не вижу, как ты крадешься здесь? Думаешь, ты такая умная?
Она трясла ее на каждом слове, и я слышала, как щелкают зубы Сьюзен, когда ее голова мотается вперед и назад.
Возможно, если бы Сьюзен все отрицала, мы бы справились. Но Сьюзен никогда не была миротворцем, никогда не была той, кто сглаживает углы, и когда Мать перестала ее трясти, она подняла голову и выкрикнула:
— Почему ты не сказала нам, что это мальчик?!
После этих слов наступила глубокая тишина. Никто не дышал.
А затем из-под земли Отец сказал:
— Ааааааууууххх…?
— Oh-die-will! — хором закричали темные птицы.
Мать перехватила Сьюзен за шею и отшвырнула меня в сторону свободной рукой.
Она шагнула в дом, волоча за собой мою старшую сестру к люку в подвале. Я побежала рядом с ней, хватаясь за нее, пытаясь замедлить, хотя моя голова все еще звенела от пощечины.
— Мать-мать-остановись, остановись!
Она распахнула дверь и спустилась по лестнице. Я стояла наверху, открыв рот, и слышала, как Отец смеется в темноте.
— Что, время пришло? — прохрипел он. — Ааааааааа…
— Нет! — прорычала Мать. — Не пришло! Теперь ешь и заткнись!

Я услышала крик Сьюзен, а затем я услышала звук, похожий на тот, когда Отец ел свеклу, но хуже.
Крики прекратились.

Голова Матери появилась в проеме люка. Я схватила за створку и со всей силы хлопнула ею.
Я просто пыталась остановить ее. Я не ожидала, что ударю ее. Деревянный люк отскочил от ее черепа, и она издала рев, как Отец, когда он был голоден, подняла руку и сорвала люк с петель.

Я побежала.

Я выскочил за дверь и за угол, ничего не думая, только пытаясь уйти. Я была на полпути к лестнице на крышу, когда подумала: «Это же глупо, куда ты идешь, другого пути вниз нет», — но было слишком поздно.
Лестница была достаточно маленькой, и ей пришлось быть осторожной, поднимаясь по ней. Верхняя перекладина ритмично стучала о край крыши.
Я отползла назад. Если бы пришлось, я бы прыгнула вниз. Больше я ничего не могла сделать.
Ее лицо появилось из-за края.
Темные птицы набросились на нее волной тел, как вороны, нападающие на ястреба. Она ударила себя по лицу, и я услышала, как хрустнули их крылья, но их становилось все больше и больше, они целились ей в глаза, и громко кричали высокими голосами, и она все шире раскачивалась на слишком маленькой лестнице, а ее руки разжались, когда она дернулась назад.

И она исчезла.

— Oh-die-will! — кричали темные птицы. — Умри-умри-умри!

Я подкралась к краю крыши.

Мать лежала, растянувшись в саду, окруженная темными птицами, живыми и мертвыми. Она ударилась головой о жернов. Ее кровь смешалась с кровью темных птиц, и земля под ними медленно почернела.

§

Мне пришлось спрыгнуть с крыши на бочку с водой, и я поцарапала руки и голени. Мне следовало бы пойти в сад, но я подумала о Сьюзен в подвале и что, возможно, отец знал ее слишком хорошо, чтобы есть ее, и, возможно, он понял, кто она такая. Может быть, она сейчас лежит раненая в темноте.
Мне нужно было проверить.
Я спустилась на три ступеньки лестницы в подвал и прошептала:
— Сьюзен?
— Все закончилось, — сказал отец. Его голос был хриплым и булькающим от редкого использования. — Все закончилось. Тебе ничего не осталось.

Я чувствовала себя так, будто висела в воздухе, и если бы я поднялась или спустилась по лестнице хотя бы на одну ступеньку, слова ударили бы в меня, и я бы их поняла. Если бы я их поняла, мне пришлось бы их почувствовать. Если бы я что-то почувствовала… хоть что-то… я бы умерла, потеряла сознание или упала с лестницы и была бы съедена.
— Мать умерла, — резко сказала я.
— Она умерла? Аааа…
Я слышала, как он шевелится, шорох плоти, звон цепи.
— Да. Как и должно быть. Когда они начинают… извергать мальчиков… время настало.
— Время? — тупо сказала я.
— Для новой Матери, — сказал он.
Я молчала. Было слышно только его дыхание и снаружи крики темных птиц.
— Обычно… это Рут… — сказал он и рассмеялся. — Ты всего лишь вторая… Детка… которая займет ее место…

Я говорила тебе в начале, что не все Рут были полными дурами. Мне тогда не приходило в голову, что некоторые из них могут быть монстрами.

— Тащи… старую… сюда, — предложил он. — Я съем ее… когда проголодаюсь…
— Ты хочешь, чтобы я стала новой Матерью?
Он снова рассмеялся. Я слышала, как его зубы царапают фундамент.
— А для чего еще… ты думала… ты была?

Я поднялась по лестнице.
Мать лежала в саду. Я посмотрела на нее и подумала, была ли она Рут или Сьюзен, и имело ли это какое-то значение.
На вершине жернова сидела темная птица. Она смотрела на меня глазами цвета лунного света, и было что-то в том, как она наклонила голову, как будто она ждала от меня…
— Сьюзен? — прошептала я.

Стая спустилась. Они сидели у меня на плечах, на голове, вдоль моих рук. Их твердые черные лапы кололи как швейные иглы. Мои сестры. Сотня Рут, Сьюзен и Деток.
Была ли одна из них Лили? Или только дочери людоеда, будучи пожранными, становились темными птицами?
И сколько из них были Матерями?
Я судорожно вздохнула, но у меня не было времени плакать. Я не могла рисковать, чтобы Отец узнал о моих планах.
Я подошла к поленнице и начала вытаскивать из нее дрова, полено за поленом, складывая их вокруг дома.
Я не знала, что произойдет после того, как я зажгу огонь. Возможно, дым задушит его. Возможно, огонь медленно его поджарит. Возможно, пол сгорит, а цепи, удерживающие его, расплавятся, и он сбежит в мир.
Я не хотела быть там, чтобы узнать это.
Птица Сьюзен окрикнула меня властным тоном.
— Да, — ответила я.
Опустилась на колени и дула на искры, пока они не разгорелись, затем встала и стряхнула щепки с рук.
— Да, я знаю. Я иду.

(с) Ursula Vernon «The Dark Birds», перевод Lasse Maja

#цитата #переводческое #хоррор #horror #семейные_ценности #UrsulaVernon