И задница горит,
И гнев не потушить,
И если по Зизи ты фанфик можешь написать,
То напиши.

Магия клубится вокруг темным вихрем, даруя опьяняющее ощущение могущества, возбуждения, почти до сладкого привкуса на губах.

Но в какой-то момент давление стало становиться все сильнее, а сладкий привкус превратился в приторный, тошнотворный. Все конечности налились страшной тяжестью, и волшебник ощутил, как его охватывает паника. Он напрягся, пытаясь вложить все силы в попытку сдвинуться с места, но магия, еще только что казавшаяся такой ласковой и дружелюбной, лишь навалилась на него со всех сторон, словно удав кольцами, опутывая своей мощью. Воздуха стало не хватать, в глазах темнело. Хоук взвыл от бессилия, но лишь услышал свой собственный хрип. Он сделал еще один, отчаянный рывок, вкладывая всю свою магию, но непреодолимая сила обрушилась на него, как стена Адского пламени, и все, что он успел почувствовать до того, как его сознание потухло – это невыносимая, жгучая боль.

***

Джинни очнулась внезапно, и с изумлением оглянулась, не понимая, где она находится. Незнакомая комната, заполненная слегка голубоватым туманом, будто она в предрассветном лесу, а не в помещении. Девочка обернулась назад, и непроизвольно вскрикнула. За ее спиной, посреди странного рунного круга лежала…она сама. Бледная и бессознательная. Рядом находился костер, чьи языки зеленого пламени застыли, как нарисованные на магловской картинке. А рядом стоял Гарри Поттер. Его волосы, одежда, как будто взъерошенные ветром, также застыли, он весь казался мертвой статуей. Что здесь происходит?

- Эм… Милая… - внезапно раздался негромкий женский голос. Джинни отвернулась от пугающей картины, поворачиваясь на голос.

Перед ней появилось два человека, или даже скорее призрака, потому что сквозь их тела просвечивала комната. Молодая красивая рыжеволосая женщина с добрым взглядом зеленых глаз и молодой черноволосый мужчина со странно знакомым лицом.

- Что…что случилось? Кто вы? – наконец разлепила губы девочка.

- Не бойся, все хорошо. По крайней мере, теперь все хорошо, - тепло улыбнулась красавица.

- Теперь?

- Да. У нас не очень много времени, но, думаю, ты заслуживаешь объяснений. И для начала, я представлюсь. Я – Лили Поттер.

Джинни охнула. И перевела взгляд на мужчину, неожиданно понимая, почему его черты лица кажутся ей такими знакомыми. Тот кивнул, тоже улыбаясь задорной, какой-то мальчишеской улыбкой.

- Ты все правильно поняла, я Джеймс Поттер, отец Гарри, - на последних словах он слегка помрачнел.

- Я расскажу тебе, что здесь произошло, - вновь привлекла внимание девочки Лили, - Мне очень жаль, что ты пострадала, но это очень важно, чтобы ты запомнила все сказанное мной, и передала это директору Дамблдору. Хорошо?

Джинни только кивнула, слишком ошарашенная происходящим, чтобы сказать лишнее слово.

- Спасибо, - и вновь ласковая улыбка, - Начну с самого главного. Ты никогда не знала настоящего Гарри Поттера.

Изумленный взгляд был Лили ответом.

- Увы, это так. Видишь ли, за пределами известного нам мира, потусторонние измерения населены множеством сущностей. Обычно они пребывают там, где возникли, но порой им удается проникнуть в мир людей. И много лет назад одна такая сущность смогла преодолеть завесу. Подобные ей обладают особенным, трудно представимым для нас могуществом, но не обладают собственной личностью, и именно поэтому люди и другие разумные так для них желанны. Сначала это нечто овладело разумом студента, увлеченного магловской игрой, и существо вообразило себя ее главным героем. Вот только обычный человек, без магии, был не слишком питателен для этой иномирной твари, и тогда ее привлек наш мир.

Лили вздохнула, словно собираясь с мыслями.

- Я хочу, чтобы ты особенно запомнила одно слово - «крестарж».

- Крестарж, - послушно повторила Джинни.

- Да. Альбус поймет, о чем речь, а тебе достаточно знать, что это очень, очень темная магия, нарушающая сами основы мироздания. Сама-знаешь-кто практиковал ее, и поэтому, когда он пришел убить Гарри, в ту ночь, когда умерли мы с Джеймсом, Волдеморт непроизвольно применил эту магию еще раз. И темная тварь скользнула в этот разрыв, как в дыру в заборе, и прикрепилась к Гарри. - Джинни заметила, как миссис Поттер сжала кулаки. - Сначала она была слаба, но постепенно крепла, становилась сильнее. И в какой-то момент, к одиннадцатилетию Гарри, смогла занять его место.

- Она его убила?! – ахнула девочка.

- Нет, просто выгнала, - неожиданно раздался новый голос. Из ниоткуда рядом появился призрак мальчика. Это был Гарри, но совсем не тот, которого все это время знала Джинни. Он все еще выглядел на одиннадцать лет, как в тот день, когда лишился своего тела, а уж такой застенчивой, но дружелюбной улыбки у местного Гарри Поттера девочка вовсе никогда не видела.

- Я не хотел тебя путать или пугать, поэтому и не появился сразу, - улыбнулся мальчик, такой же задорной улыбкой, как у отца, и Джинни непроизвольно захотелось улыбнуться в ответ.

Джеймс положил руку на плечо сына:

- У вас еще будет время познакомиться, а сейчас у нас мало времени. Лили, продолжай, милая.

Женщина возобновила рассказ.

- Эта сущность, как я уже говорила, крайне могущественна. Чем сильнее она становиться, тем больше она может в буквальном смысле менять реальность под себя. Искажать представления людей вокруг о себе и других. Заставлять их мыслить и действовать так, как они никогда бы не стали сами по себе. И даже подминать под себя сами законы реального мира, влияя даже на то, как действует магия. У всех людей и других существ разная сопротивляемость к воздействию твари. Например, у твоей семьи, Джинни, она крайне высокая, особенно у твоего брата Рона. – Лили вновь послала девочке лучезарную улыбку, - Так что не удивительно, что эта сущность испытывает к вам такую ненависть. И это-то ее и погубило.

Глаза миссис Поттер вспыхнули темным торжеством.

- К счастью, тварь искренне начала считать себя настоящим человеком, но, не являясь им на самом деле, она оказалась слишком глупа и самонадеянна. И сегодня ей вздумалось провести над тобой темный ритуал…Ну-ну, не бойся, тебе уже не угрожает опасность, - тут же успокоила девочку Лили, заметив, как та вздрогнула. – Этим поступком сущность уничтожила сама себя.

- В день, когда мы умерли, Лили, отдав за Гарри жизнь, случайно сотворила особую магию, наложив на него материнскую защиту, - неожиданно вмешался в разговор Джеймс.

- Все это время она не позволяла твари полностью лишить Гарри связи с его телом, защищая его настоящую душу. И когда сегодня тварь решила руками нашего сына сотворить темную, запрещенную магию, материнская защита восприняла это как попытку расколоть душу Гарри и обрушилась на сущность с полной силой.

- И…что теперь с…этой? – тихо спросила Джинни, потрясенная услышанным.

Вся семья Поттеров, как один, улыбнулась, широко и светло.

- Ее больше нет, - весело сказал Гарри. Он взял Лили за руку, - мамина защита уничтожила ее.

Лили негромко рассмеялась и, наклонившись, поцеловала сына в вихрастую макушку.

- Да. И теперь Гарри сможет наконец-то вернуться в свое тело и прожить ту жизнь, которая предназначена ему. Украденное уже не вернуть, но впереди еще много времени.

Внезапно все окружающее пошло рябью.

- Наше время заканчивается, - произнес Джеймс. Лили кивнула.

- Джинни, - строго посмотрела миссис Поттер, - насчет дневника, в котором ты писала…

Девочка вздрогнула. Из-за всего происходящего собственные беды совершенно вылетели у нее из головы.

- Отдай его директору Дамблдору. Обязательно. Это очень опасная вещь. – затем взгляд женщины смягчился. – И еще, если тебе не сложно. Родители Невилла Логнботтома очень просят ему передать, чтобы он не винил себя сильно за то, что сделал под воздействием темной твари. Это не его вина, что он оказался так ей податлив. Фрэнк и Алиса не могут здесь появиться, потому что их души застряли между мирами живых и мертвых, но они очень беспокоятся за сына. Он, на самом деле, очень хороший мальчик.

- Я понимаю, - кивнула Джинни. – Я…я ведь и сама была одержима, не мне осуждать.

- Ты очень добрый человек, - улыбнулась Лили. – Спасибо тебе.

Затем чета Поттеров опустились на колени рядом с Гарри.

- Прощай, Гарри. Пожалуйста, будь счастлив, как можно счастливее, - Лили крепко обняла сына.

- Я буду скучать, мама, папа, - всхлипнул мальчик.

- Мы знаем, сынок, - Джеймс ласково встрепал волосы сына. – Мы обязательно еще увидимся. Но, смотри у меня, не раньше, чем через лет триста! – с шутливой угрозой добавил отец.

- Папа, я же не Дамблдор, чтобы столько прожить! – возмутился Гарри, на время забыв о слезах.

- Ничего, я уверен, ты сможешь, если постараешься, ты же мой сын, - рассмеялся Джеймс.

Окружающая действительность расплывалась все больше, оставляя лишь едва видимые силуэты.

- До встречи, сынок. Мы любим тебя, Гарри, - прошептали Лили и Джеймс, и, поцеловав сына в последний раз, растворились в небытие, вместе со всем окружающим миром.

***

Джинни очнулась вновь, на этот раз уже в реальном мире. В нос тут же ударил запах затхлости и пыли, никакого тумана не было, а комната выглядела четкой и обыденной. Она лежала на полу посреди выцветшего рунного круга, а зеленый костер рядом отмерз и затрепетал, постепенно угасая.

Гарри Поттер…или тело Гарри Поттера лежало рядом. Девочка, не в силах сразу встать на ноги, осторожно подползла к нему. Было ли сном то, что она увидела? Это было так странно, что полной уверенности не ощущалось. И тут мальчик вздрогнул, перевернулся на спину и открыл глаза.

В гулкой тишине раздался его неуверенный голос.

- Я жив?...

Он повернул голову и взгляды детей встретились. Они оба ойкнули, Гарри рывком сел, а Джинни отшатнулась. Еще мгновение молчаливых взглядов и вдруг на лице мальчика расплылась улыбка. И Джинни как-то сразу осознала, что все произошедшее было самой настоящей правдой. Потому что ТОТ Гарри никогда, никогда бы не смог так улыбаться – так открыто, бесхитростно и радостно.

- Привет, - продолжая улыбаться произнес мальчик. – Я Гарри Поттер.

И протянул руку.

- Эм. Привет. Я Джинни Уизли. – и девочка ответила на рукопожатие. Его рука была теплой и самой обычной. Они смотрели друг на друга, улыбаясь, и постепенно почему-то начали смеяться. Может, от облегчения, что все ужасы позади, а может, потому что дышать было удивительно, чудесно легко.

Они смеялись, пока не устали, не отрывая взгляда друг от друга. Затем Джинни все-таки вспомнила наказ Лили Поттер.

- Нам надо найти директора Дамблдора и все рассказать ему.

Гарри вздохнул.

- Я рад, что жив, но объясняться мне придется долго.

- Не бойся, - слегка склонилась к нему девочка, - Я помогу тебе. Я же обещала.

- Спасибо, это очень…ммм…мило, - и Гарри смущенно взъерошил волосы.

- Пойдем.

И дети решительно открыли дверь, выходя на встречу солнцу. По-прежнему не разжимая рук.

Магия клубилась вокруг темным вихрем, даруя опьяняющее ощущение могущества, возбуждения, почти до сладкого привкуса на губах.
И вдруг в рунном круге возле лежащей Джинни возникла полупрозрачная фигура. Статный мужчина, закованный в латы, рыжеволосый и рыжебородый, с презрением и ненавистью смотрел на рейвенкловца - а тот не мог даже пошевелиться.
- Презренный! - рявкнул бородач. - Как ты посмел творить на этой земле богомерзкую магию крови?! Как посмел причинить такое зло воспитаннице моего дома?!
- Ты Годрик Гриффиндор?
- Верно. Годрик Гриффиндор, соратник короля Каленхада, волей Создателя оказавшийся в этом благословенном мире. Ты меня, конечно, не помнишь, - Годрик криво ухмыльнулся. - Ты и раньше отрекался от своей земли, от языка и обычаев своих предков, ослепленный красотой чужой страны...
- Я был вынужден бежать! Я спасал свою семью! И бежал не только я!
- Бежали многие, да только не каждый потом отрекался. Но это дело прошлое, да и не за то я пришел судить тебя... А тому, что ты принес на эту землю магию, которую здесь почти забыли; что открыл двери демонам, о которых здесь и не знали никогда - этому прощенья нет. Я строил эту школу, чтобы учить юных магов, а не калечить их души; чтобы волшебный дар был для них поистине даром, а не проклятьем, как некогда для меня. А что делаешь ты?! Я видел все - как ты отнимал у своих слуг имена, превращая их в безропотные тени; как стоял в стороне, когда другие нуждались в помощи; как был жесток с равными и груб со старшими. Я видел и терпел, но теперь...
Он взмахнул рукой, и вихрь магии, ставший теперь красно-золотым, метнулся к магу-недоучке, подхватил его и закружил. А Годрик продолжал:
- ...ты переполнил чашу моего терпения. Ты присвоил себе право судить и карать, и за твой суд, скорый и неправедный, карой будет смерть!
Тело Гарри Поттера рухнуло в рунный круг. А вихрь магии все кружил над ним, но теперь в центре ало-золотого потока виднелось что-то черное, бесформенное, как сгусток дыма. И так же, как дым, он рассеивался в быстром потоке, пока не исчез совсем.
- Тьфу ты, погань какая, - Годрик сплюнул в сторону. Затем посмотрел на лежащих на полу детей - они были очень бледны, но дышали ровно и спокойно, будто спали, - и, осенив их священным кругом, растворился в воздухе.
А через мгновение Джинни Уизли и Гарри Поттер - теперь уже настоящий Гарри Поттер - открыли глаза.

Молли отпустила руку Джинни, встала с кровати и вытерла слезы.

— Нет, Артур, — тихо сказала она, смотря прямо на застывшего, словно изваяние, мужа. — Надо помнить, что никто не имеет права так поступать с детьми. Никто не имел права поступать так с Джинни. Так нельзя.

Веснушки на лице Артура, казалось, выцвели и поблекли; да и сам он казался каким-то выцветшим и поблекшим — с того момента, как узнал у целителей о результатах врачебной диагностики. Даже не отреагировал на мрачное признание Дамблдора "подозреваемых пока нет". Какая ему была разница, если его дочь уже, по сути, исчезла?

Рассеялась, словно утренний туман. И в то же время — лежала на кровати, словно живая-здоровая, словно просто спит.

— Так нельзя, — повторила Молли и вышла. Она шла и шла, до границы антиаппартационных барьеров, сквозь чертов утренний туман — они просидели у кровати Джинни всю ночь — и, дойдя до нужной точки, решительно аппартировала в Нору.

Дом мирно спал. Спал упырь, спали куры в курятнике, спали в своих комнатах Перси и Рон, не зная последних новостей — им разрешили забрать их на пару дней из Хогвартса, чтобы дома, в кругу семьи, объяснить произошедшее. Молли посмотрела на спящий в утреннем тумане дом — никак не забыть, что скоро туман рассеется, а детям нужно будет сообщить о произошедшем — и решительно прошла в курятник.

В библиотеке Пруэттов хранилось много интересных книг. В библиотеке Уизли, кстати, тоже: все-таки, семья из 28-ми. Младшим их читать не давали, но и выкидывать не спешили. Не во всех ритуалах требовалось человеческое жертвоприношение; подойдут и жизни кур. Еще одна причина, по которой Молли когда-то завела кур: надеялась, что никогда не пригодится, но случись беда — не побежишь же за рынок за козлом или курами, тратя драгоценное время?

Молли аккуратно начертила на полу круг, точными, выверенными движениями, словно чертила схему для вышивки очередного свитера; положила в него локон Джинни и окропила куриной кровью.

Поморщилась, посмотрев на залитые кровью руки: отнимать чужие жизни, пусть речь идет о курах, ей было противно. Но никто не имел права... И она не будет почем зря надеяться на авроров. Она вспомнила суку-Гольдштейн, мирно беседующую в коридоре со старшим Флинтом, подозреваемым в пособничестве Пожирателям, и сжала кулаки.

Через два часа Молли знала имя убийцы.

Она колебалась: не из-за имени, нет, из-за своих детей: из-за Рона, близнецов, Перси, Чарли, Билла. Из-за Артура: что будет с ним?

"Он будет с детьми, — подумала она. — Он справится. Они справятся".

"Иначе эта тварь останется в Хогвартсе рядом с Роном и близнецами. Рядом с Перси.", — подумала она следом.

Она аппартировала на границу Хогвартских чар. Подошла к воротам.

"Я к дочери".

Утренний туман уже рассеялся.

Молли знала, что к следующему рассвету Гарри Поттер будет мертв.

Гарри Поттер смерил взглядом стоящую у окна женщину. Раньше он ее на вечеринках, устраиваемых Малфоем-младшим, не видел. Немного старовата по его меркам, но довольно хороша. Изумрудно-зеленое платье эффектно подчеркивало почти подростковую стройность фигуры и оттеняло длинные, блестящие рыжие волосы.

Сам цвет шевелюры незнакомки его не смутил. В конце концов, в этой стране было много рыжеволосых, а младшей Уизли девушка никак не могла быть. Та уехала со своей семьей, как только младший сын, Рон, закончил пятый курс. Вроде бы говорили, что семья Уизли решила искать способ излечения дочери. Гарри был в этом не уверен, потому что, на самом деле, ему было абсолютно все равно.

А девица вполне могла быть и маглой, с некоторых пор Малфой частенько их заколдовывал для подобных вечеринок. Все-таки ведьмы, как и полагается женщинам, в основном сидят по домам и растят детей, а мужчинам же надо как-то развлекаться. И заколдованные маглянки – это безопасно и дешево.

Девушка повернула голову, и пустой, безэмоциональный взгляд карих глаз только убедил Поттера в правоте своей теории. Поэтому, недолго думая, он потащил девицу в одну из специально предназначенных для этого комнат.

- Раздевайся, - приказал Поттер. Но девушка молча стояла, не предпринимая никаких действий. «Перестарался с заклятьем, что ли?» - с досадой подумал Хоук и сам начал стягивать лямку платья с плеча рыжей. И вдруг та резко, неожиданно сильно схватила его за руку, маг почувствовал прикосновение к коже чего-то, зажатого в ладони девушки, а затем – рывок портального перемещения.

Уже в следующее мгновение он оказался стоящим в темном помещении, освещенном лишь скупым светом нескольких свечей. В бешенстве Поттер рванулся было навстречу негодяйке, заманившей его в ловушку, но с ужасом осознал, что не может пошевелить и пальцем.

Из темноты начали выходить люди. Рыжеволосый юноша, примерно ровесник Поттера, бережно вернул на место лямку платья у все еще безучастно стоящей девушки, и погладил ее по голове.

- Молодец, Джин.

«Джин?... Значит, это все-таки Уизлетта?!» - глаза Хоука налились кровью. – «Уничтожу тварей!».

- Вы посмотрите на него, как вращает глазами, - еще один рыжий парень насмешливо цокнул языком. – Чего это он, братец Фордж?

- Гааааспадин Наместник злиться на нас изволит, братец Дред, - в тон ему отозвался его близнец.

- Паяцы, - покачал головой еще один из братьев, в очках. Как его там, Перси что ли? Откровенно говоря, Поттер имел привычку забывать всех, кто не предоставлял для него интереса, и всю семью Уизли также выкинул из головы, как только те исчезли из МагБритании. А вот они, похоже, его не забыли.

- Ладно тебе, Перси, я могу их понять. Мы все так долго ждали этого дня, грех немного не поглумиться, - примирительно произнес молодой красивый мужчина с сережкой в одном ухе, - Мне даже жаль, что Джин не в состоянии насладиться моментом, а когда сможет, над трупом особенно не посмеешься.

«Да что они несут?!» - Хоук совершенно не понимал, что происходит. Он уже рассмотрел, что его движениям мешает огромный, сложный рунный круг, хотя и не мог поверить, что какие-то Уизли смогли создать что-то, что может его сдерживать.

- Дайте мне с ним поговорить, прежде чем мы начнем, - раздался негромкий женский голос. Братья Уизли посторонились, пропуская ближе к кругу женщину, которую аккуратно вели, поддерживая, двое мужчин. По всей видимости, старший сын и отец семейства. Но об этом Хоук скорее догадался, чем узнал их. Если первенца рыжего семейства он попросту никогда не видел, то с его смутными воспоминаниями о чете Уизли те люди, которых он увидел сегодня, не имели ничего общего. В чертах Артура не осталось никакой мягкости, а Молли страшно исхудала, почти иссохла, и еле шла, зато глаза на некогда добром и простоватом лице горели такой страшной ненавистью, что, если бы Поттер мог, он бы отшатнулся. Казалось, перед ним стояла богиня отмщения, и хоть маг никогда не считал себя хоть сколько-то виноватым, впервые за долгое время он ощутил настоящий, животный ужаc.

- Ты, верно, думал, что можешь творить все, что вздумается, - голос Молли был непривычно тих и спокоен, но от этого по коже Хоука только пробежали мурашки. – Но ты забыл, что и Прюэтты, и Уизли, очень, очень древние семьи. У нас много родственников и знакомых с интересными знаниями и умениями, да и у нас самих много весьма темных секретов. Нам они никогда не были нужны, мы всего лишь хотели радоваться жизни и любить своих детей. Но ты вынудил нас вспомнить.

Взгляд Молли жег Поттера, словно пылающие угли.

- Такому, как ты, конечно, не понять, на что можно пойти ради тех, кого любишь. Не знаю даже, как у Джеймса и Лили могло получиться такое чудовище. Может, правдивы те слухи, что в тот Хэллоуин в тебя переселился Волдеморт. Не знаю, но мне это не важно. Главное, что сегодня ты ответишь за то, что сделал нашей семье.

Голос женщины постепенно набирал силу.

- Не только за Джинни. За то, что из-за тебя нам пришлось обратиться к древней темной магии, которую практиковали наши предки, и о которой мы так старались забыть. За то, что моим сыновьям пришлось обагрить свои руки кровью. Пусть и таких же подонков, как ты, любителей маленьких девочек, убийц невинных, но я никогда тебе этого не прощу. Надеюсь, ты будешь вечно гореть в аду, - и Молли плюнула Хоуку прямо в лицо.

Он не мог стереть плевок, и ему оставалось только через склизкие потеки на глазах беспомощно наблюдать, как отец и сын отводят женщину к стоящему рядом стулу. И за тем, как братья Уизли надевают мантии и берут в руки ритуальные кинжалы. А когда шесть рук начали по кусочку, медленно и изощренно кромсать его тело, Гарри Поттеру, Хоуку, уже стало не до наблюдений.

***

Спустя несколько часов были произнесены последние слова заклинаний. Посреди ритуального круга грудой окровавленного мусора лежало то, что некогда было Гарри Поттером. Билл Уизли смотрел, как последний глоток из чаши, заполненной заколдованной ритуалом кровью, исчезает между губ его сестры. Руки мужчины дрожали, он тревожно всматривался в пустые глаза Джинни. И вдруг, что-то в их глубине дрогнуло. Ее губы искривились и по щекам ручьем потекли слезы.

- Билл! – девушка пошатнулась и упала в объятья брата. Ее тело сотрясалось от рыданий, иногда прерываемых истеричным смехом, но вся семья Уизли радостно улыбалась. Теперь, наконец-то, все будет хорошо.

Честно говоря, Сметвика едва очнувшаяся Джинни просто испугалась: шумный, агрессивный, всем недовольный мужчина был полной противоположностью мадам Помфри, к которой она за учебный год успела уже привыкнуть, но мадам Помфри к ней, увы, просто не пустили — по его, кстати, инициативе, — и тогда Джинни больше всего на свете захотелось, чтобы он оставил её в покое, не найдя в ней ничего интересного — ну вот совсем-совсем ничего хоть сколько-нибудь заслуживающего внимания, — и плескавшийся теперь внутри неё бескрайний океан магической энергии с большой охотой ответил.

Однако проблема со стихийной магией, также называемой «беспалочковой», всегда в том, что предсказать точный результат не взялась бы и лучшая в мире гадалка. Сметвик действительно не нашёл... абсолютно ничего, будто пытался обследовать пустую кровать, а не изо всех сил притворявшуюся бессознательной девочку с жутким винегретом из спутанных мыслей в голове.

Побившись над ней минут десять, Сметвик отступил, и Джинни возблагодарила высшую светлую и высшую тёмную магию, которые причудливым образом переплелись с её окклюментивным щитом и создали такой эффект. Ещё бы понять, как теперь отменить эффект, но это был вопрос сильно на потом.

Прямо сейчас он был весьма полезен: ей меньше всего на свете хотелось, чтобы кто-то узнал о пришествии нового Мерлина раньше времени, по крайней мере, пока она не разберётся с тем, кому обязана своим «вторым рождением».

О, Джинни Уизли собиралась душевно поблагодарить Гарри Поттера, и это должно было стать для него сюрпризом.

Том проделал с ним тот же трюк, что и с ней — залез в голову и поимел, как хотел: из всех вариантов «наказания» за её «проступок» подтолкнул в к выбору в пользу «усмирения» и доработал ритуал; не учёл только, что идиот, купившийся на схожесть парочки внешних атрибутов и с какого-то перепугу решивший, будто этого достаточно для корректного срабатывания, всё к дракклам перепутает. А чего ещё стоило ожидать, когда он даже не знал, что за ингредиенты использовал, но его это и на секунду не смутило?!

По итогу вместо возродившегося Тёмного лорда мир получил выжившую Серая леди. Возможно, вместе с магической силой, теоретическими знаниями и практическим опытом Тома после поглощения всех его осколков Джинни передалось и немного высокомерия, кто знает. Ещё, конечно, нелюбовь к Гарри Поттеру, но это вполне могло быть и её собственным неблагоприобретённым чувством, если учесть пережитое; главное, что тяги к захвату власти, убийствам и пыткам ей не перепало.

Она сделает только одно исключение.

Гостинная Гриффиндора была погружена во мрак. Всюду был покой, в окошко заглядывала луна. Все спали.

Но в полночь вдруг раздался шорох. Он прерывался, словно чьи-то маленькие лапки шуршали по полу, когда какое-то маленькое животное перебегает комнату, останавливаясь, чтобы убедиться, что никто не замечает. Однако все гриффиндорцы спали богатырским сном, и никто даже не двинулся.

Вот маленькое животное пробежало через участок комнаты, освещенный луной, и стало понятно, что это Короста, крыса Рона Уизли, доставшаяся ему еще от брата.Удивительно, но обычно сонная и апатичная крыса была активна, и куда-то целенаправленно спешила, водя носом из стороны в сторону.

Её курс лежал к кровати, где дрых Невилл Долгопупс, а точнее к тумбочке, где стоял горшок с растением. Обычно студенты не утруждали себя озеленением комнат, но карликовый грут был гордостью своего хозяина, которую он почти всегда носил с собой.

Вдруг крыса как-то странно дернулась. и превратилась в человека. Поскольку никто не проснулся, то не нашлось и свидетелей этого небывалого зрелища. Кто вообще мог заподозрить, что среди них живет анимаг?
Ровно как никто и не знал того, что этот анимаг был не кто-то, а Питер Петтигрю, собственной персоной. Потрепанный и помятый, но живой, хотя вся магическая общественность была уверена, что он убит Сириусом Блэком. И сейчас он в Хогвартсе, в спальне гриффиндорцев.

Осторожно размяв пальцы, Питер огляделся, и прислушался. Ничего, все спят, сопят. никто даже тона не поменял. Тогда он не стал медлить. Схватив растение, похожее на человечка. он обхватил головку, и стал выкручивать её, и выламывать. Слабое сопротивление, тихий треск - и карликовый грут мертв.
"Ну что, кто теперь старая, вонючая, бесполезная щетка для обуви, мальчик?" - ехидно прошептал анимаг, в сторону полога. Ответа предсказуемо не последовало.

Питер Петтигрю не был высокоморальным или очень порядочным человеком, и как показала жизнь. не лучшим другом. Однако где-то в глубине своей почти полностью прогнившей души, он привязался к мальчишке Уизли. Все же редко когда кто-то из студентов действительно заботится о питомце, а не оставляет его на попечении эльфов. Так что сейчас он ощущал себя абсолютно правым.
Перекинувшись обратно в крысу, он вернулся насвое место. и опять засопел.


Утром гостинную Гриффиндора огласил скандал. Невилл ругался и проклинал того, кто убил его растение. По горячим следам злоумышленника не поймали.
-Нев, послушай... мне жаль, что у тебя такое случилось. Соболезную, - Рон Уизли решил не обострять отношений, к тому же ему и вправду было жалко соседа. Ведь убитое близкое живое существо, это всегда большое горе.
-Ага, как же. Ты хоть знаешь, какой он был? Сколько в него вложено труда? Что он вообще такое?! - сварливо ответил "Травник" ( кличка данная Поттером, стала кодовым обозначением,в Гриффиндоре), - хотя о чем это я, это же не для твоих мозгов!
-Да пошел ты!- и хотя бывшие тут же рядом, Дин Томас и Симус Финнеган ничего не сказали, про себя они были согласны с Роном. Невилл в последнее время стал невыносимым говнюком, особенно в отношении Рона Уизли. Удивительно что рыжий его терпит, вот уж у кого ангельское терпение. Однако они тоже были не в восторге от стремного растения. Поэтому они тоже покинули гостинную, так как общаться с "Травником" ( таким аккуратным способом они маскировали понятия вроде "мудак", " козел", "сволочь жадная", " самодовольный пузырь") не было желания.

- Ну, ты и…. – присвистнул Рон, разглядывая неуверенно оправляющую галстук Гермиону.
Галстук оправляться не хотел: мешала грудь. Вы, наверное, спросите: какая грудь? Внушительная. Свистел Рон не только от осознания провала (Кто ж знал, что Оборотное сработает на истинный облик метаморфа, когда использовался полностью изменённый под текущую задачу материал? Наверное, как раз Тонкс и знала, но кто б её спросил...), но и от масштаба увиденного. Он не думал, что напарница, помимо прочих достоинств, ещё и такая скромная. И такое скрывает. Хотя, если подумать, это просто неудобно. Ему бы самому точно не понравилось ходить с баулом на груди.
Так или иначе, а нужно было что-то делать, пока Гермиона не пустила книззлу под хвост всю конспирацию.
- Петрификус Тоталус! – Рон вытащил палочку и использовал заклинание так быстро, как только мог, и всё равно она почти успела защититься. Если бы ещё сосредоточилась на чём-то одном, а не пыталась одновременно и уклониться, и достать палочку… или находилась в привычно теле.
Очень перспективный агент.
Конечно, Дамблдору виднее, но они с Тонкс давно агитировали за привлечение Гермионы к совместной работе, а он всё не соглашался ставить её под удар (хотя сейчас под ударом каждый в Хогвартсе, если подумать), но теперь, вероятно, придётся. Да и врёт она намного лучше, чем обычно показывает взрослым.
Активировав экстренный запрос о помощи (одноразовый простенький артефакт с Протеевыми чарами, один из выданных ему на всякие непредвиденные случаи) Рон устроил засаду возле двери и принялся ждать помощь.
Выдохнул он только через полторы минуты, когда лично сам Дамблдор залетел – буквально – в туалет и быстро, но внимательно оглядел всё, что там было, задержавшись на оглушённой Гермионе-Тонкс.
- Директор! – Рон постарался в одном слове выразить всё, что сейчас чувствовал и приготовился рассказывать, но тот махнул рукой - похоже, и сам всё понял – и вызвал патронус.
Ещё через две минуты – за которые Дамблдор успел протестировать десятком заклинаний и саму Гермиону, и её варево (признал то годным, разлил его по тут же трансфигурированным из воздуха флаконам и передал Рону, «на непредвиденные случаи, и в этот раз я очень рассчитываю на ваше здравомыслие, мистер Уизли»), и обновить сигнальный амулет - в туалет забежала Минерва Макгонагалл.
Рон, конечно, такого предательства от Дамблдора не ожидал. То есть, да, конечно, она в теме и всеми силами участвует в спасении настоящего Гарри Поттера, но она всё равно декан и ох как всыпет ему за самодеятельность с этим зельем.
- Оборотное на метаморфе пошло вразнос, Минерва. Я веду, вы подхватывайте и стабилизируйте.
Когда они закончили, то оба походили на мокрые выжатые лимоны, но Гермиона-Тонкс стала Гермионой-Миллисентой. Наверное, это была очень сильная магия. И совершенно точно в таком состоянии Дамблдору будет труднее напудрить ему извилины.
- Я настаиваю на её вербовке, - решительно сказал Рон.
- Мистер Уизли, вы совершенно невыносимый… - начала было Макгонагалл, но и вполовину не так грозно, как бывало обычно.
- Оставьте, Минерва, обсудим это вечером, но я склонен согласиться. Тогда мисс Грейнджер хотя бы будет ставить нас в известность относительно своих грандиозных планов, - он послал Рону единственный укоряющий взгляд, тем не менее впившийся в самое сердце и заставивший того потупиться. – Да и с последствиями всего этого вместе нам разбираться будет проще. А сейчас ни звука. Мне нужно привести её в сознание и создать кусочек ложных воспоминаний. Мы их потом почистим, но прямо сейчас так быстрее и надёжнее, чем всё объяснять и надеяться, что она не натворит бед. Ещё больше, я имею в виду.
***
- Гермиона.
Гриффиндорка обернулась, поймав на себе нервный, обеспокоенный взгляд однокурсника. Сейчас Рон выглядел также неуверенно и испуганно, как она себя чувствовала.
- Ты это…. Будь осторожна, ладно?
- Разумеется. Я пошла. – отрывисто кивнула Гермиона, ускоряя шаг. Тихое «удачи», улетевшее ей в спину, она тоже услышала, но отвечать не стала. За разговорами они итак потратили уже драгоценные десять минут.

- А ты – сноб, которого бесит, что его по учебе обскакивает грязнокровка второй год к ряду. – хохотнул Забини, уворачиваясь от сжатого кулака.
Гермиона поперхнулась. Буквально - перханьем она пыталась заглушить срывающийся с губ возмущённый возглас. Кто-то на неё оглянулся, но ничего стоящего внимания не обнаружил. Внимания, да. Девочка вдруг осознала, что в будущем она может сделать что угодно - совершить переворот в магии, заработать кучу денег, стать министром... и всё равно для присутствующих останется всего лишь грязнокровкой, вторым сортом, заслуги которой не стоят даже упоминания.
Слизеринцы, тем временем, перешли на Уизли, старательно промывая косточки каждому члену рыжей семьи.
А Гермиона почувствовала зуд на затылке: начали меняться волосы. Она торопливо встала, отговорившись, что ей срочно нужно идти и вылетела из гостиной. Всю дорогу до туалета Плаксы Миртл она пыталась уложить произошедшее в голове. Слизеринцы оказались совсем не такими, как ей представлялось. Она-то считала, что Драко - просто плохой представитель факультета. Всё оказалось гораздо хуже.
Драко был образцовым слизеринцем

Упустили!
Гарриэт Хоук был неожиданной и досадной помехой Инквизиции - не имеющий прямого отношения к происходящему ужасу он вовсю пользовался его плодами, отвлекая на себя силы и средства. А их и так не хватало.
В канун Пятого Мора Хоук был простым магом ферелденского Круга... или не таким простым, ибо друзей не завёл, симпатиями не пользовался, а потом Командору Грегору стали поступать совсем нехорошие сигналы. Якобы Гарриэт состоит "в связи" с мальчиком Коулом. До выяснения обстоятельств Грегор взял паренька под стражу... а затем он исчез. Как Хоуку удалось организовать побег - никто не понял, но дух, прижившийся в Скайхолде, подтверждал очевидное - Хоук выгнал его на верную смерть, притворяясь заботливым другом.
Затем сбежал и сам Гарриэт.
Потом следы отступника отыскались в Киркволле, где Хоук зарекомендовал себя беспринципным и амбициозным наёмником. Работая в прямом смысле на тех, кто больше заплатит, он погружал город в хаос, пока дураков, готовых оплачивать услуги того, кто на следующий день окажется на стороне врага, не осталось, а стража и Храмовники не объединились в стремлении выявить смутьяна.
И вот теперь - снова. Пока что вреда от него было не так много, но никто не знал, что малефикар выкинет в следующий раз. Ходили слухи, что он пытался пролезть в правящие круги Орлея, так что под угрозой мог оказаться сильнейший союзник Инквизиции. Представляете:целая империя под властью одержимого мага крови! Самое время.
Наконец, отряд Инквизиции отыскал Гарриэта. А он - он просто взял, и скрылся в Тени!
Оставалась лишь надежда, что он застрянет там подольше, или вообще не вернётся...

Гарриэт Хоук всё сильнее убеждался в том, что противостоит ему сам Создатель. Проклятый гхыров Создатель. Иначе объяснить постоянные поражения в самый многообещающий момент было невозможно. Как умело он воспользовался неразберихой в Тедасе, как нарастил магическую мощь! А потом его загоняют в угол поганые инквизиторы а такая знакомая Тень вдруг скручивает и выбрасывает в другой мир.
Гарриэт не был бы Гарриэтом, если бы позволил себе растеряться от того, что тело теперь детское, окружение незнакомое, а магия какая-то другая. Каких успехов он достиг за каких-то два года! Почти вся школа была под его пятой!
А потом опять всё повторилось. Вспоминать подробности было противно. Впрочем, на этот раз мир показался знакомым. Сначала Хоук подумал, что его просто переместило подальше, сильно на юг от прошлого места обитания - но концы не сошлись. Во-первых, время успело убежать почти на тридцать лет вперёд! Во-вторых, плохо было с магией. Заклинания не действовали, да и связь с Тенью как-то слабела.
Зато всё остальное радовало. Гарриэт понял так, что предыдущий хозяин тела был каким-то командиром в армии, частично разбежавшейся, когда на страну напали. Это Хоук понимал. Значит, у него уже есть довольно высокое место, надо только укрепить его, собрать всех вокруг себя и убедить в своём праве руководить. А потом можно будет освобождать страну от захватчиков.
Радовало: хотя находился Гарриэт вроде как в будущем, абсолютное большинство в окружении вело себя как-то... по-тедасски, что ли. Общий язык с ними находился, в общем, легче.
Вот с магией было плохо. Хоук даже попытался провести несколько масштабных кровемагических ритуалов,по образцу тевинтерских. Результаты оказались настолько мизерными, что Гарриэт даже прибил кого-то. Без магии он терялся - к "маггловской" (вот же привязалось слово!) технике доверия у него так и не появилось.

...сон Гарриэта прервали возмутительным образом. В дверь постучали. Громко и настойчиво. Хоук попробовал показательно проигнорировать наглый стук, но он не прекращался.
- Ах ты гхыров наглец, панталонами Андрасте тебя! - заругался Гарриэт, поднимаясь с койки! - знаешь, что я с тобой сделаю, если там не что-то важное?..
И только открывая дверь, сообразил: было бы что-то важное - так бы и сказали, не молчали бы! Закрыть дверь уже не смог - кто-то вцепился в неё, расширяя щель, а на лицо Гарриэта надвинулся приклад...

Когда Хоук пришёл в себя, то определил, что находится в одной из этих авто-повозок. В кузове. Связанный и с залепленными глазами. Рот остался открыт, так что он попытался прокричать несколько заклинаний. В ответ его пнули в живот и посоветовали заткнуться. Захлёстнутый волной бешеного возмущения Гарриэт начал орать о том, что он - Хоук, которого ни храмовники, ни аврорат не поймали, и он своё ещё возьмёт. Кто-то заржал. Кто-то снова больно пнул, а третий "кто-то" опять тюкнул по голове.

Из кузова его сбросили прямо на землю, привели в относительно вертикальное положение, а когда содрали с глаз повязку, проморгавшийся Хоук рассмотрел среди стоящих напротив него высокую рыжую женщину.
Она ему сразу не понравилась - напомнила одновременно двух Киркволльских ещё знакомых. Рыжую (очевидное сходство) Авелин Гарриэт презирал - за мечты быть воином, за дурацкие представления о чести, за то, что даже мужа себе нашла в городской страже, которой и командовала. Мередит была просто страшной. В конце концов, Авелин без законного повода с ним бы ничего не сделала, да и вариантов у неё было немного. Мередит достаточно было просто указать на то, что Хоук - отступник.
Почувствовав себя в положении усмиряемого, Гарриэт собрал волю в кулак и начал:
- Немедленно развяжите меня! Вы не знаете, с кем связались...
- Ты думаешь? - вдруг спросила рыжая тварь. - Знаешь, нас тут удивить сложно. Даже дети-солдаты, которых ты за провинность децимации подвергать придумал - это ещё понятно. Но массовые жертвоприношения - это перебор, тебе не кажется? На твоё логово все соседи радостно показывали, избавить от твоих отморозков просили.
- Я чистокровный маг! Я боролся с самим Создателем! Я уже почти вернул силу! Мой Круг...
Про Круг уже не слушали.
- Что с ним делаем? - поинтересовался какой-то бородатый мужик. - Как обычно?
- Нет-нет! - вскинулась мерзавка. - Я таких уродов давно не встречала, это так не спустим. Оно же... унизительно, но лёгкая смерть, в общем...
- А тогда что? Ну, чтобы показательно? В озеро?
- Так это вертушку гонять, пока туда-сюда...
- А если...
- Не пойму вот - к чему...
- А вон к баобабу.
Хоук из всего этого диалога двух посвящённых и хорошо друг друга знающих людей понял одно - лёгкой смерти ему не обещают. И вслушался получше.
- Грузовик отправили уже, ну... ему же хуже. Мальчики! Сейчас как подъедет - берите трос, привязывайте его за руки к баобабу, за руки - к бэтэру. Выполнять.

Вот тогда Гарриэт Хоук заорал.

Распахнутая мантия, которую сроду никто не застёгивал, взвивалась вверх, когда он буквально пролетал по коридорам Хогвартса, давно уже изученным, как свои пять пальцев. В шараханьи студентов было что-то, что рождало в нём нечто, смутно напоминавшее удовлетворение; по крайней мере, именно это он чувствовал, выхватывая из тусклого освещения факелов изумлённые взгляды людей и торопливые движения призраков.

В тёплом пламени коптящих потолки факелов его одеяние тускло блестело. При его появлении разговоры смолкали, а дороги - освобождались.

Определённо, эти дети научились уважению.

Эти дети уважали ЕГО.

***

- И Равенкло вносит ещё две шоколадные лягушки на третий вариант! Третий курс посчитал вероятности и дал мне утром вот это, - радостно произнёс Флитвик, выкладывая взнос на учительский стол.

- И Гриффиндор - семь на второй! - быстро заявила профессор МакГонагалл, шлёпнув на стол мешочек, из которого тут же рассыпались обёртки, разлетевшись по всему столу. Нестройные ряды педагогов так же нестройно зароптали, и из общего гула звонко прорезался голос Септимы Вектор:

- Профессор, но так же нечестно!.. Очевидно же, что у деканов свои преимущества. В конце концов, я даже не могу ничего предложить: ваши подопечные, господа, - обернулась молодая женщина на деканов, - скупили всех шоколадных лягушек в деревне!

- Выложите леденцы, - невозмутимо ответил Снейп, подпиравший стенку; в кои-то веки он начал регулярно приходить на собрания.

- И б-б-банк т-то общий, - добавил отчаянно заикавшийся Квиррелл. - С-с-септима, в-вы п-представь-вьте, к-как п-приятно будет пить чай с ш-ш-шоколадными л-лягушками, если в-вы сами к-к-клали только л-л-л-леденцы.

- Тихо, коллеги, тихо, - мягко произнёс директор. - У нас вызов.

Преподаватели сгрудились вокруг небольшого экрана, на котором возник ухмылявшийся гоблин со сложнопроизносимым именем.

- Добрый день, директор Дамблдор, - поздоровался он. - Гринготтс ставит пятьдесят кнаттов на то, что юный Поттер врежется в поворот. Кажется, такова цена пятидесяти шоколадных лягушек?

- Принято, принято, но у нас тут только натурпродукт! - радостно заявила профессор Синистра, возбуждённо потирая руки, - отдавать будем шоколадками!

Весь Хогвартс застыл в ожидании, напряжённо наблюдая за щуплой фигуркой в доспехах, едиными стремительными движениями рассекавшей по коридорам замка на роликовых коньках.

Ещё никому не доставалось столько напряжённого внимания.

- Гарри, отпусти его! – испуганно пискнула Грейнджер, а я моргнул, возвращаясь в реальность. Уизли скрючился на полу и хрипел, испуганно хватаясь за горло. Я буквально под рукой чувствовал бешено бьющийся пульс.... Стоп, под рукой?!

***

Крышка тумбочки надсадно заскрипела под взглядом величайшего волшебника столетия. Профессор Дамблдор выписал палочкой замысловатый узор и молча покачал головой, взглянув на вошедшую Минерву, в глазах которой на какое-то мгновение засверкала надежда. Пожилая женщина бессильно опустилась на кровать, и как-то внезапно в одно мгновение на её лице отразился весь её возраст.

- Бесполезно, - директор с болью взглянул на сына своих любимых учеников (всем ведь известно, что если семь лет подряд по десять месяцев директорствовать у одних и тех же людей, наблюдая за тем, как они превращаются из круглых маленьких детей в симпатичных молодых людей, то рано или поздно полюбишь их не меньше родных отпрысков). Минерва тяжело вздохнула.

- Но ведь можно же что-то... Альбус, это всё моя вина, - горько произнесла она. - Почему я тогда не настояла на своём? Почему позволила себя уговорить?

Директор тяжело вздохнул.

- Но идея-то была моей, Минерва. Это я спрятал Гарри у его семьи. А теперь мы можем... Мы можем только прекратить существование этого Нечто. Чем бы оно ни было, - он с болью взглянул на худенького мальчика, лежавшего на кровати в Больничном крыле уже второй год, - там уже нет Гарри.

- Но ведь он слышит! Понимает! Вы сами говорили, что он... - с отчаянной надеждой воскликнула дочь настоящих шотландских вождей - такая же несгибаемая и упорная, как и её предки.

- Минни, - мягко произнёс старый профессор, помнивший её совсем молодой, и железная декан самого трудного факультета сдалась. - Самого Гарри там нет. Это Нечто всё уничтожило. Ты ведь знаешь, с каким трудом нам удалось создать такую продолжительную и объёмную галлюцинацию, чтобы это Нечто не вышло за пределы собственного разума, и даже если бы сам Гарри всё ещё был там... Мы два года искали в этом Гарри нашего Гарри, но, к сожалению... Там уже давно никого нет. Малыш Гарри теперь со своими мамой и папой.

Минерва только покачала головой и выпрямилась.

- Я забываю об этом, Альбус, - просто сказала она, и в голосе пожилой женщины послышались слёзы. - Я часто прихожу сюда в свободные минуты, разговариваю с ним, и мне кажется, что он меня слышит, но... - её голос сорвался, и Минерва торопливо прижала руки к лицу, закрывая задрожавшие губы. Она помолчала и продолжила: - Я спрашивала у Фигг - Гарри она описывала как доброго и отзывчиваго мальчика... Почему это, умеющее только мучить, издеваться и подавлять, выбрало нашего Гарри? - "нашего" она произнесла с такой тоской и любовью, что сердце Альбуса сжалось. Несмотря на прожитый век с лишним, он всё ещё не разучился чувствовать душевную боль.

- Я не знаю, - прошептал директор. - Но мы долго держать его не сможем. Я... Минерва, я чувствую, насколько оно злое и разрушительное, как оно наслаждается властью над слабыми и унижениями беспомощных, и... - его голос сорвался. - Надежды больше нет. Не через два года. Я не могу ради утешения себя слабой надеждой так поступать с телом нашего мальчика.

Минерва закрыла глаза.

- Альбус, давайте позовём всех, - только и произнесла она.

***

Запоздало понимаю, что не чувствую руку. Мысленно протягиваю волну магии, но она ускользает из моих пальцев. Мир вокруг меркнет. Почему-то становится очень холодно.

Наступает темнота.

- Мне надо вас осмотреть. Живее, Поттер, у нас мало времени. И ничего нового, увидев вас без одежды, я не узнаю.
Помявшись, гриффиндорец с каким-то облегчением стянул с тебя одежду Дадли и сдвинул в сторону кроссовки. Стоять босыми ногами на горячем асфальте было неудобно, но он терпел, пока профессор натирал его зельями и диагностировал заклятьями. Несколько зелий пришлось выпить. Гарри почувствовал, как сознание уплывает, все происходило словно в тумане.
- А теперь нагнитесь и раздвиньте ягодицы.
Гарри с отстранённым ужасом понял, что тело стало исполнять указания помимо его воли. А затем пришла резкая боль, но гриффиндорцу было уже все равно.

Мракоборец Юджин Кляйн не удержался, чтобы не пнуть связанного Чарда снова. Сигнал от профессоров Хогвартса поступил слишком поздно, растлитель малолетних успел навредить нескольким ученикам.
Судя по материалам,заботливо оставленным самим педофилом, он относился к этому как к азартной игре, повышая ставки. Однажды он изнасиловал Дебору Бэнетар, маглорожденную сироту, и похоже вошел во вкус. Его дальнейшие жертвы были уже более "благородного" статуса, как например Патрисия Харри, наследница своего рода.

Джон Майкл Уэйтс, Томас Осборн,Патрик Сквайр, Марта Логгинс - и это неполный список тех, кому этот урод ломал жизнь. Удивительно, но сломался этот ублюдок именно на знаменитом Гарри Поттере. Мальчик-который-выжил оказался устойчивым к проклятию Империус, и не поддался растлителю - а потом не испугался, и вместе с друзьями вывел ублюдка на чистую воду. Детей ждет награда - а мерзавец отправится в турне в один конец до Азкабана. Возможно его ждет поцелуй дементора.

Самое удивительное то, что этот урод не считал себя виноватым. Нес какую-то ахинею про относительность правды, про то что у всех свои потребности, про силу любви и страсти, и прочий бред. Впрочем Кляйн был уверен, этот тип осознавал, что делает нечто незаконное и аморальное, иначе бы не пытался прятаться. А значит он преступник, и жалости не достоин.


*спустя три месяца*
По окончанию судебного разбирательства, бывший мракоборец, и такой же бывший преподаватель Дэниэль Чард был приговорен к поцелую дементора. Все его имущество было конфисковано и распродано, а средства отправлены в фонд поддержки жертв сексуального насилия.
Гарри Поттер,Рональд Уизли и Гермиона Грейнджер были удостоины орденаМерлина третьей степени, и именной таблички в зале славыХогвартса. Юджин Кляйн получил повышение. Альбу Дамблдор добровольно снял с себя полномочия директора школы, заявив что не имеет больше права занимать этот почетный пост.

Внеплановый педсовет больше походил на праздничные посиделки - в директорском кабинете был сервирован стол на пять персон; деканы и директор ели и пили - а точнее, пили и закусывали, - даже не вспоминая, что завтра учебный день. В конце концов, зачем придумали антипохмельные зелья и чары?
А им было что отметить. Очередной демон, занявший тело ученика, был скручен и передан в Отдел Тайн. Альбус Дамблдор обреченно вздохнул - сколько этих тварей было, сколько еще будет... и откуда в них эта святая уверенность в собственной непогрешимости, в абсолютной правильности своих действий? Ладно бы для этого были основания, но подавляющее большинство тварей не отличалось ни силой духа, ни благородством. Зато девять из десяти страстно желали, выражаясь языком молодежи, чтобы у них все было и им за это ничего не было.
Некоторые, впрочем, мнили себя благодетелями, но что это были за благодеяния? За дорогие, но зачастую ненужные подарки, за якобы бесценные знания - хорошо если просто ненужные, а не смертельно опасные - эти твари отбирали у детей детство, превращали их в своих покорных слуг. Несчастные дети ловили каждое слово "хозяев", забывали о себе, готовы были бежать по щелчку пальцев исполнять господскую волю. И Альбус, очищая мир от очередного пришедшего из-за Грани "господина", давно уже не чувствовал ничего, кроме мрачного удовлетворения: зло, творимое ими по отношению к невинным детям, лишало тварей права на сочувствие.
Нынешний демон, впрочем, не причинил большого вреда. Возможно, просто не успел - слишком рано его обнаружили. Глупец проник в кабинет Минервы МакГонагалл, зачем-то разлив несколько бутылочек валерьянки вокруг учительского стола. Он был далеко не первым демоном, решившим пошутить подобным образом, но первым, раскрывшим свою суть настолько рано: по непонятной причине очень многие твари были абсолютно уверены, что профессор трансфигурации обожает валерьянку и котов. Игрушечных, иллюзорных и даже живых котов и котят подбрасывали в кабинет с потрясающей регулярностью; что интересно, никому, кроме демонов, это и в голову не приходило.
- И все-таки, господа, я не понимаю одного, - Минерва взяла еще один бутерброд с ветчиной, - почему валерьянка?
- Вы бы предпочли, чтобы под вашу дверь носили падаль? - съязвил из своего угла Северус, но, едва встретившись глазами с Минервой, отвел взгляд.
- Не знаю, моя дорогая, не знаю. Возможно, они думают, что вы - анимаг-кошка? - улыбнулся Филиус. - Не думаю, что мы когда-нибудь узнаем причины этого повального заблуждения, но нам оно только на руку.
В ответ раздался звук, отдаленно похожий на визгливый хохот. В кресле, где секунду назад сидела прямая и строгая профессор МакГонагалл, восседала крупная пятнистая гиена.

- Падай, Поттер! На метле быстрее!
- Я летать не умею!
- Без разницы, я умею! Хорош обезъяничать, падай! – рявкнул Драко. Спустя день после происшествия, он сам себе не мог объяснить, зачем полез спасать Поттера. Друзьям он конечно же это преподнес под соусом, что он Малфой, а значит хорош во всем,и ему нетрудно даже спасти такого олуха. А длсебя он нашел простое и понятное объяснение, "блажь нашла".

Но это потом. А сейчас Драко ощутил, что метла наклонилась к земле. Он-то хотел, чтобы спасаемый пристроился спереди, чтобы было легче его удерживать.Но тот оказался слишком тяжел. Несчастный Поттер зацепился руками за метлу, и повис на руках, не умея подняться. Кто знает, может все обошлось бы, но проклятые латы, которые он таскал под мантией, добавили веса. В результате Драко начал опасаться, что они сейчас упадут. или их собьет безумный бладжер.

Упомянутый мяч летел прямо на них, но в последний миг Малфой развернул метлу, и мяч пролетел мимо. Поттер что-то невнятно прокричал, и Драко счел за лучшее снизиться, чтобы если что, не так больно падать. Однако с тяжелым грузом это было сделать не так-то просто.

БУХ!!!

Бладжер попал прямо по прутьям, из-за чего метла стала спускаться не прямым курсом, а нещадно рыская из стороны в сторону. Теперь уже Драко Малфой было озабочен тем, чтобы не свалиться.
А проклятый мяч снова пошел в атаку. Удар по руке Поттера - и он с диким криком ( (бладжер сломал ему руку) полетел вниз. Послышался новый крик боли, и кажется хруст - как выяснилось, Поттер сломал еще и ногу. А мяч ненадолго замер, словно не значто делать дальше, успокоиься, или добить раненного.

Впрочем ничего страшного больше не произошло. Профессор Флитвик метким заклятием уничтожил бладжер. Правда оказалось, что профессор Локонс ( который быстрее всех добежал до Гарри ) ухитрился не срастить кости в руке и ноге, а удалить их. Впрочем в сравнении с той трагедией, которая могла бы случиться, это были мелочи.

Факультет Слизерин весь, в едином порыве, ощущал триумф. Они мало того что выиграли, так еще их ловец спасал знаменитого Поттера. Это всех очень впечатлило. А еще сильнее впечатлен был Драко, когда через неделю, некто прислал ему новый Нимбус, с запиской "Прости за проблемы с метлой. Уважаю за храбрость."


Агент Тонкс писала отчет своеу наставнику.Конечно это был слишком рисковый ход, да и нет ничего достойного в том, чтобы калечить ребенка. Однако Дамблдор и Флитвик единогласно подтвердили - иного выхода нет. Поттера ( а вернее паразита) надо надолго уложить в больничное крыло, желательно перед этим травмировав. Проклятая тварь усиливалась, словно плесень на хлебе. То он усилил связь первокурсницы с Тенью ( самым опасным аспектом мироздания), то пытался зачаровать кусок какой-то магической породы, а сегодня чуть не убил однокурсника, только за то, что то его разбудил. Медлить было нельзя.

Несмотря на то, что кости давно уже выросли заново, даже перестали докучать фантомные боли, моё настроение было отвратительным. Уизли, постоянно крутящийся рядом, бесил, гриффиндорцы были такими же идиотами а профессор Флитвик несколько раз отменял личные уроки, отговариваясь тем, что занят.
- Эй, Милли! - окрикнул я идущую навстречу слизеринку.
- Привет, - скованно улыбнулась она. - Я тебя как раз искала.
Я подошёл к Миллисент и приобнял её за талию. Её тело привычно напряглось.
- Гарри, подожди! - сказала она. - Тебя звал директор! Что-то по поводу инцидента в больничном крыле.
- Во всём виноват Уизли! - уверенно заявил я.
- Уизли вызвали тоже, - кивнула Миллисент. - И деканов. И мадам Помфри.
- Ладно, пойдём! - потянул я её за руку. Разобраться с этим недоразумением следовало как можно скорее.
- Но я... - воспротивилась Милли, но потом кивнула. - Хорошо. Пойдём.
Мы поднялись ко входу в директорскую башню и подошли к гаргульям.
- Лимонные дольки! - сказала слизеринка и гаргульи пропустили нас на лестницу.
Поднявшись по ступенькам, мы опять зашли в кабинет Дамблдора, как обычно, наполненный разными дурацкими устройствами. Мне показалось, что крутящихся, жужжащих и подпрыгивающих штук стало ещё больше, чем обычно.
В кабинете стоял Уизли, сохраняя всё то же глупое выражение лица. Неподалёку от него о чём-то беседовали Флитвик, Помфри и Макгонагалл. При нашем появлении они все начали сверлить нас с Милли взглядами.
- Директор, вы меня вызывали? - обратился я прямо к Дамблдору, игнорируя громкое сопение Уизли.
- Да, Гарри! - улыбнулся Дамблдор, блеснув очками-половинками. - Наконец-то мы сможем тебе помочь!
Я удивлённо уставился на Помфри.
- Но ведь вы сказали, что я уже здоров!
- Я имею в виду другие недуги, - ответил за неё директор. - Но ты прав, Поппи нам здорово помогла! Именно её чары помогли локализовать природу и очаг поражения.
- Какого поражения? - удивился я.
- Что ты знаешь о шраме на своём лбу? - неожиданно спросил директор.
- Его оставило заклинание Волдеморта в ночь смерти моих родителей.
- Увы, но не твоих. Лили и Джеймс были родителями Гарри. Настоящего Гарри, а не самозванца!
Я потянулся за палочкой, но устройства, размещённые в кабинете, стали жужжать и сверкать с удвоенной частотой и я почувствовал, что не могу сдвинуться с места.
Миллисент вышла из-за моей спины и встала плечом к плечу с Уизли.
- Милли! - крикнул я.
- Прости, Гарри... - сказала она, усмехнувшись. - Можно, я буду продолжать называть тебя Гарри?
- Что ты... Я и есть Гарри!
- Мы оба знаем, что это не так, - укоризненно покачала головой Миллисент. - Впрочем, обвинять тебя в том, что ты не тот, за кого себя выдаёшь, может кто угодно, только не я.
- Что? - изумился я. - Милли, но ты же...
- Я не Милли, - грустно усмехнулась слизеринка.
Лицо её подёрнулось, черты лица поплыли, а фигура потянулась вверх. Выпучив глаза, я смотрел, как она превращается в совершенно незнакомую мне девушку с почему-то фиолетовыми волосами.
- Кто ты? - спросил я.
- Кто она - не так важно, - подала голос Минерва Макгонагалл. - "Кто ты?" - вот гораздо более важный вопрос.
- К счастью, - мягким голосом, от которого у меня по спине пошли мурашки, сказал Дамблдор, - теперь у нас на него есть ответ.
Я дёрнулся, попытался дёрнуться. Но те чары, что меня держали, не поддавались. Почему-то стало очень обидно - ведь сейчас, когда действительно это стало важно, ни доспехи, ни арбалет на запястье ни капли не помогли. Возможно, меня бы выручила палочка, но она до сих пор покоилась в наручных ножнах, а значит, с тем же успехом могла быть на другом краю мира.
Я возвал к Тени. Но феникс, похожий на курицу-переростка, приподнялся на своей жёрдочке и раскинул крылья. И моя хрупкая связь с Тенью тут же пропала. Я воззвал к Крови. Флитвик несколько раздражённо взмахнул палочкой и Кровь словно взбесилась - любая попытка к ней коснуться начала обжигать кипятком.
- Так кем же оказался этот кусок фестральего говна? - спросил Уизли.
Я снова в бешенстве забился в своих невидимых путах.
- Попробовал бы ты мне сказать такое, будь я свободен! - крикнул я ему прямо в рыжую физиономию.
Уизли громко и обидно рассмеялся и этот смех почему-то прокатился по телу болезненной волной.
- И что бы ты сделал? Надул губки? - фыркнул, почти успокоившись, Уизли. - Раньше мне приходилось сдерживаться ради задания. Ну а теперь меня ничего не сдерживает. Директор, вы можете его отпустить?
Дамблдор кивнул. Внезапно я почувствовал, что свободен. Я вскинул руку со взведенным арбалетом и направил на сорвавшегося с места Уизли. Но не успел я выпустить болт, как Уизли ухватил меня за запястье, направив выстрел вверх, выкрутил руку заламывая за спину и ударил ногой меня под колено. Я рухнул на пол, больно ударившись об каменные плиты. Внезапно почувствовал, что моя рука свободна и потянулся за палочкой. Тяжёлый пинок в спину заставил меня растянуться на полу. Я судорожно пытался достать палочку из ножен на предплечье, но Уизли неторопливо подошёл и обрушил каблук ботинка мне на запястье. Острая боль прострелила руку и я застонал.
- Рон, достаточно! - строго сказал Дамблдор. - Ты сказал своё слово.
Уизли неохотно убрал ногу и присел рядом со мною на корточки.
- У меня пятеро братьев, - тихо сказал он. - Неужели ты думаешь, что я не умею драться?
Он плюнул на пол и отошёл, встав рядом с лже-Миллисент.
Чувствуя, как щёки полыхают от боли и унижения, я встал сначала на колени, а затем и на ноги. С ненавистью глядя на Уизли, я выплюнул ему в лицо:
- Ты не знаешь, с кем связался, ублюдок! Я Гаррет Хоук! Я прибыл сюда из другого мира, где мы таких как ты...
- Ошибаешься, - голос Дамблдора не был громким, но сила и магия, скрытые за единственным словом были настолько велики, что я осёкся.
- Да что вы знаете? - прокричал я.
- Теперь мы знаем всё, - ответил директор и я с изумлением почувствовал в его словах... сочувствие?
- Ты думаешь, что ты - Гаррет Хоук, - добавил Флитвик. - Но в мире нет ничего, более далёкого от истины.
- Да? И кто же тогда я? Откуда я прибыл, если не с Тедаса?
Дамблдор грустно улыбнулся.
- Ты действительно прибыл. Но не с Тедаса. Ты прибыл из будущего.
- Из будущего?
- Не очень далёкого, лишь пара-тройка десятков лет. Судя по всему, из России.
- Почему из России? - выпучил я глаза.
- Palochka, Mantija, Metla, Edinorog, Kotel, - произнесла Макгонагалл и я с ужасом понял, что каждое слово мне понятно.
- Спасибо, Минерва. Ты действительно прибыл из России. Я очень тщательно просматривал, - указал он рукою на Омут Памяти, - твои воспоминания. И представь, я знаю, что такое Тедас. Вот только его не существует. Ты играл на одном из затейливых маггловских устройств в одну затейливую игру. Вернее, не ты, а предшественник Гарри. Надеюсь, с парнишкой всё в порядке.
- Да что вы несёте? - снова закричал я.
- Предыдущий твой носитель, чьё тело ты занимал, очень любил играть на этих маггловских... Минерва?
- Компьютерах.
- Спасибо. Ты вселился в него, поглощая радость и воспоминания, забирая то, чего никогда не было у тебя. А потом был Гарри. Сначала я был очень удивлён, что тебе удалось преодолеть кровную защиту, но теперь всё стало понятно. Ты не виноват. Виноват сам Гарри, вернее, вспышка его неконтролируемой магии, призвавшей тебя сквозь время и пространство.
- Вы хотите сказать, что я... дементор? - деланно рассмеялся я.- Нет, не дементор, - качнул головой Дамблдор. - Боггарт.
- Боггарт? Но ведь это смешно!
- Смешно? Но ведь ты не знаешь, что такое смех. Но поверь мне, ты очень необычный боггарт. Я не знаю, как боггарту это удалось, не знаю, как звали того маггла, которому ты явился и чью личность похитил. Я не знаю, что с ним случилось. Надеюсь он жив. Но вспомни своё пребывание в этом мире. Есть хоть что-то, чему ты искренне радовался, что-то, что тебя удивляло и восхищало? Что-то, наполняющее душу светом и теплом? Говоришь, Гаррет Хоук? Тедас - мир магии и меча. Но ты увидел мир магглов, мир, в котором люди ездят в удобных повозках без лошадей. Мир, где они летают в железных птицах. Потом ты попал в Хогвартс, ты попал в мир магии. Магии, не такой, как тебе знакома, где каждый может колдовать в своё удовольствие, не опасаясь Тени, не опасаясь, что это будет его последнее колдовство. Мог ли ты летать в том мире? А ведь у нас есть квиддич, маги могут летать на метле быстрее дракона. Так скажи мне, мог ли настоящий Гаррет Хок не восторгаться таким миром? Не пытаться его постичь? Не пытаться получить лучшее от двух миров?
- Он всегда ходил с такой рожей, словно обожрался драже Берти Боттс со вкусом рвоты! - фыркнул Уизли.
- Но я... Я... Вы ошибаетесь! - закричал я. - Я радовался! И я Хоук!
- Увы, но нет. Радость - твой величайший враг.
- А как же магия? У меня есть своя магия, которой не существует в этом мире! Тень и Кровь...
- Тень? О, ты считаешь, что у нас нет Тени? - качнул бородой Дамблдор. - Есть, пусть и не такая, как ты представляешь. Тень - не какое-то отдельное измерение, она находится в сердце у каждого. К сожалению, тех, кто практикует Тёмные Искусства - немало. Да и магия Крови - не особая редкость, пусть и ничего запретного в ней нет.
- Лириум! У меня есть лириум! И если вы правы, то его в этом мире не должно существовать!
- Лириум? - усмехнулся Дамблдор. - Такой?
Он поднял палочку и взмахнул над ладонью. В его руке начал материализовываться знакомый сине-зелёный кристалл.
- Немного кварца и немного магии достаточно, чтобы надолго занять внимание одного маленького боггарта. Это позволило нам получить ещё немного времени.
- Эй, а как же мы с Ним... с Тонкс? - крикнул Уизли.
- Ваши заслуги неоспоримы, - ответил Дамблдор и, поймав мой непонимающий взгляд, пояснил: - Рон вызвался добровольцем, чтобы держать тебя под присмотром. Ему приходилось день изо дня терпеть тебя и твои выходки, а это дано не каждому. Ну а Нимфадора... Ей пришлось воспользоваться своим врождённым талантом, чтобы день изо дня носить обличье Миллисент. К сожалению, её дар метаморфа уникален, и мы боялись, что с Невиллом ты что-то заподозришь.
- С Невиллом? - пролепетал я.
- Эй, придурок, ты не задумывался, что настоящий Невилл Лонгботтом не может быть таким куском дерьма? - спросил Уизли. - Он же с Гриффиндора!
Директор взмахнул палочкой и дверца одного из шкафов распахнулась. Там, сложив руки на груди, стоял Травник. Глаза его открылись, он сделал несколько шагов вперёд, вышагивая деревянной походкой.
- Не самая лучшая наша работа, - сокрушённо покачала головой Макгонагалл, - Если бы вы дали нам с Филиусом чуть больше времени, мы бы соорудили что-то получше.
- Эй, всё отлично! - сказал Уизли. - Оно так ничего и не заметило! А когда Невилл вернётся? Ну, настоящий Невилл?
- На следующей неделе. А пока что нам нужно разобраться с более важными вещами. С Гарри.
Поппи Помфри, простоявшая весь разговор, молча подняв палочку, кивнула:
- Да, ритуал завершён. Гарри теперь ничего не угрожает. Но шрам изолирован не до конца, с ним ещё придётся повозиться.
- Ничего, - кивнул Дамблдор, - у нас ещё будет время.
- Эй ты, - сказал Уизли, - Пусть ты и тварь, но кое-что хорошее сделал! Благодаря тебе у Гарри, настоящего Гарри, нашли в шраме какую-то темномагическую срань!
Я посмотрел на него тяжёлым взглядом, но из-за ошеломляющих новостей не осталось сил даже на ненависть.
- Я... Нет! Я человек!
- Ты просто боггарт, имитация жизни, - сказал Уизли. - Разве может боггарт ощутить радость, почувствовать восторг, подружиться с кем-нибудь по-настоящему, испытать любовь? Ты просто бездушное скопление магии и тёмных эмоций, занявших чужое тело!
Глядя как директор, Флитвик, Макгонагалл и Помфри поднимают палочки, я перевёл глаза на девушку с фиолетовыми волосами.
- Милли! Миллисент! Нимфадора!
- Меня зовут Тонкс, тварь. И знаешь, мне не будет тебя не хватать!
Я вновь попытался выбраться из незримых пут. Уизли и Нимфадора подняли палочки, присоединившись к преподавателям.
- Риддикулус! - выкрикнул хор из шести голосов, а затем пришла темнота.

Меня что-то понесло, и я представил, как это было в мечтах автора.
"Уважаемый лидер Райвенкло степенно шел, возглавляя свой факультет, разбившийся в две колонны. Первокурсники оказались посередине между старшим курсом и всеми остальными. Дуэльная мантия позади Поттера тяжело развевалась по полу, чего тот, кажется, не замечал вовсе. По правую руку от него многие с изумлением узнали старающегося поспевать за лидером Флитвика, в черной дуэльной мантии пока без каких-либо отметок на рукавах.
- Позволите? – обратился к попечителям забежавший вперёд Флитвик, уважительно слегка склонив голову.
- Филиус, я не думаю, что…. – попытался вмешаться директор, но был прерван поднявшейся с места леди Августой.
- Я думаю, что уместно представить лидера факультета, как подобает!
- Его высокочистокровие Наместник Хогвартса, лидер Рейвенкло, сир Гарриет Сергеевич Поттер-Блэк де Хоук ибн Амелл! - торжественно провозгласил полугоблин. Наместник степенно склонил голову в знак одобрения. Рейвенкловцы за спиной лидера триумфально взвыли. Представители прочих факультетов зашептались, причём от гриффиндорцев донёсся душок плохо скрываемого страха.
Местоблюститель директора, жалкий старикашка Домблон... Долмон... - дурацкое имя Гарриэт никак не мог запомнить - нервно забулькал в своём кресле и с трудом подавил желание спрятаться за трибуну. Хоук мог его понять - остались какие-то дни до того, как попечительский совет снимет его с должности, должной отойти Наместнику.
– Раз уж мы все опоздали к началу - холодно улыбнулся Хоук. - то и начать стоит именно с нас.
- Думаю, будет справедливо оправдать опоздание демонстрацией настоящего дуэльного мастерства. – степенно кивнула со своего места Августа Лонгботом, попечители поспешно с ней согласились".

- Мне кажется, что я выражу общее мнение, - заявил Люциус Малфой, - если скажу, что милорд Гарриет должен занять кресло Министра Магии.
- Протестую! - одобрительный гул перебил пронзительно поставленный голос Снейпа. - Милорд Гарриет должен стать Императором Магической Британии.
Дуэльный зал утонул в овациях, а Снейп и Малфой ухватили ножи и решительно начали срезать с предплечий Метки Того-Кто-Остался-На-Задворках-Истории.

Дневник Гаррета Хоука (мысленный)

Сегодня обнаружил себе в теле одиннадцатилетнего сопляка. Уверен, что это воздействие Тени, пусть с такими заклинаниями не знаком. Галлюцинация очень реалистична.

Если это наведенная иллюзия, то в чём смысл? Иллюзия должна пытать или сбивать с толку. Да, я с толку сбит, но пытки... Какая-то ерунда.

Выяснил, что знаю об этом мире мало - мне лишь передалась память предыдущего обитателя тела за пару недель. Для иллюзии слишком сложно, принимаем это за реальность.

Этого пацана, конечно жалко, но он был настоящим нытиком. Вечно он был всем недоволен, хотя у него всегда была еда, кров и одежда. Своя комната! Своя! Комната! А такую еду и одежду не дают и королям! Одежда - очень тонкая работа, стежки на ткани одинаковые! Если бы я открыл лавку, разбогател бы!

Эти Дурсли ужасны. Нельзя так баловать детей, что из них может вырасти? Если Гарри они просто сильно балуют, то Даддли... Бедный Даддли!

ТУТ ВСЕ ДОМА ИЗ КИРПИЧА!!! Все дома из кирпича! Из кирпича! Да они тут что, не знают, куда девать золото? В каждом из окон - стекло! Этот мир безумен!

Ездил на повозке под названием "машина". До сих пор не могу прийти в себя. БЕЗ ЛОШАДИ! ОКНА СО СТЕКЛОМ! Внутри для каждого пассажира целый трон! ТАКИХ ПОВОЗОК ТЫСЯЧИ! Нет, я всё-таки в иллюзии, слишком абсурдно.

В этом мире нет магии, по крайней мере, Гарри не помнит. Гаррет, соберись, теперь Гарри - это ты.
В ЭТОМ МИРЕ НЕТ МАГИИ! Каким богам молиться за этот дар?

В этом мире магия есть. Каких богов проклинать? Пришёл какой-то бородатый гигант, похожий то ли на тролля, то ли на его помесь с дварфом, и сказал, что мои родители были магами. И что теперь я буду учиться магии в каком-то Хогвартсе. ПРЕКРАТИТЕ! ВЕРНИТЕ МЕНЯ К ДУРСЛЯМ! Избавьте от Тени!

Оказалось, что быть одарённым и необученным опасно. Это истина, похоже, подходит для всех миров. Поехал с Хагридом (хехе, назову его Огридом) в какую-то Косую Аллею. Расспросил... всё-таки Хагрида (давать клички - это как-то тупо) о мире магии.

ЗДЕСЬ НЕ ЗНАЮТ О ТЕНИ!!! Маги не лезут в дела неодарённых, живут отдельным анклавом! Тут нет инквизиции! Пресвятые сиськи Андрасте, я попал в объятия Создателя! КОЛДОВАТЬ БЕЗОПАСНО!

Я устал удивляться. Я устал восхищаться. У меня от улыбки болит лицо. Из памяти тела я узнал, что есть Рай. Так вот, я здесь.

НЕ НУЖНО ТАСКАТЬ ПОСОХ! Да! Тут вместо дурацкого посоха, который постоянно мешает и путается в ногах, за спиной цепляется за что угодно, а в руке удобен только для длинных переходов... Нет, я не могу! Тут маги пользуются палочкой! Маленькой палочкой, которую удобно прятать где угодно - можно повесить на поясе или даже сунуть в карман мантии. ОБОЖАЮ ЭТОТ МИР! Палочки нельзя улучшить рунами. Да плевать, они и так идеальны!

Хотел взять в питомцы собаку, чисто по старой памяти. Не взял. Во-первых, тут они мелковаты, во-вторых, в Хогвартс нужно взять либо жабу, либо сову, либо кота. Посоветовался с Хагридом. Совы могут носить письма и передавать предметы. Выбор очевиден.

Купил прекрасную белую сову, назвал Фенрисом. Хагрид пояснил, что сова - самка. Сова клюнула меня в ухо. Заслуженно. За свирепость я назвал её Таллис. Ей понравилось.

Выбирал мантию. Со мной попытался заговорить мелкий белобрысый ублюдок. Я на подобных насмотрелся ещё в прошлой жизни. Почему в какой мир не попадёшь, сыновья богачей одинаковы? Этот Драко отозвался плохо о Хагриде. Табуретка, на которой он стоял, почему-то вылетела у него из-под ног. Видимо, магия.

МАГИ МОГУТ ЛЕТАТЬ! МАГИ МОГУТ ЛЕТАТЬ! ЛЕТАТЬ! У них есть специальные мётлы. Почему мётлы? Они что здесь, идиоты? Стоп, Гаррет! Похоже, идиот здесь ты. Не разобравшись, выносишь суждения. Если ты такой умный, то чего не летал в Тедасе!

Несмотря на то, что родители оставили мне кучу денег, транжирить их нельзя, пусть очень хочется. С сожалением, отказался от идеи купить метлу. Хагрид утешил, что в Хогвартсе будут уроки полётов, так что можно будет определиться позже. Ещё Хагрид сказал, что есть какой-то "квиддич", звучит, как безумно захватывающая и настолько же опасная игра. Не знаю, буду ли играть, но смотреть стану обязательно! К тому же, всё равно ждать до второго курса.

Нашёл неплохой кинжал с нарукавными ножнами. Торговец долго рассказывал, какой это ценный артефакт, кованных гоблинскими девственницами под полной луной. Хотел полтора галеона Рассмеялся ему в лицо. Показал сикль, сказал, что это древний артефакт из чешуи Высшего Дракона и что за него он мне должен двадцать таких кинжалов. В итоге сторговались на пяти сиклях и одном кнате.

СЕГОДНЯ ЕДУ В ХОГВАРТС! На огромном железном чудовище под названием "паровоз". Познакомился с рыжим парнем. Вроде бы нормальный, если бы не был таким нытиком. Мама, видите ли, ему не положила соус в "сэндвич", так что приходится есть хлеб с мясом. Спросил, ел ли он когда-то сырых крыс? Сводило ли ему живот от голода так, что хотелось съесть халявы сапог? Белая крыса в руках Рона запищала и спряталась под сиденье. Извинился - Рон не виноват, что родители его слишком балуют.

Появилась кучерявая девчонка. Спросила, не видели ли мы жабу полноватого парнишки. Рон хотел было просто ответить отрицательно, но так как делать было нечего, мы пошли помогать искать. Эта жаба, похоже, издевалась! Нашли через три вагона от нашего. Девчонка и парнишка присоединились в купе. Гермиона и Невилл - я запомню.

Разговорились с Невиллом. Если Гарри и Рона родные баловали, то у Невилла что бабушка, что дядя - ещё те ублюдки. Я понимаю, пара затрещин или порка - дело житейское. Но топить и выбрасывать из окна... Невилл жутко неуверен в себе. Если попадём на один факультет - будет здорово. Нужно помочь - ведь если Создатель послал меня сюда, значит это для чего-то нужно.

Пришёл Драко. Полил говном моих родителей и родителей Рона. Было весело колотить его и его дружков. Рон оказался парнем хоть куда - ну и неудивительно, у него пять братьев. Гермиона кричала о правилах, Невилл сначала оставался в стороне, а потом попытался закрыть телом меня от удара Крэбба. В итоге я получил пару синяков и ссадин, а также двух верных друзей. С Гермионой нам, наверное, не по пути: ум и знания ещё не всё, сердце тоже важно. Жаль, что заклинание, которым нас одарили перфекты, не позволяет двигаться. Удивительно, но это всё, мы не получим даже порки!

Я В ХОГВАРТСЕ! ТУТ ЧУДЕСНО! Немного похоже на Башню Круга, но эти ассоциации я отогнал прочь. Тут не знают что такое "филактерия", но есть какой-то "надзор". Правда этот надзор только до 17 лет. Звучит разумно, малолетние маги - ещё тот ужас.

Мне строила глазки какая-то девчонка. Назвалась Миллисент. Я поёжился от ужаса - мало того, что она похожа на дворфа телосложением, так ещё и 11 лет! Да если бы у меня была дочь, ей было бы больше лет чем тебе! Признаюсь, Гаррет Хок сбежал, аки эльфийская девственница при виде причиндал тролля.

Распределение. Мне на голову надели волшебную шляпу. Это конец. Шляпа разумна и умеет читать мысли. Моя маскировка оказалось нелепой. Меня распределили на Гриффиндор, как Рона, Невилла, и, к моему изумлению, Гермиону.

Пир был роскошным. Признаюсь, я обожрался. Но кто бы так не сделал на моём месте?

Вызвали к директору. У директора были четыре декана и Хагрид. Я не удивлялся - Шляпа не могла меня не сдать. Оказывается, меня заподозрили гораздо раньше. Хагрид. Я знал, что простоватый внешний вид ничего не значит.

Рассказал всё. О Тедасе, переселении души, о магии, которую знаю. О Тени. На вопрос, не собираюсь ли я использовать знакомую магию, рассмеялся им в лицо. Таким занялся бы только полный идиот!

Директор спросил, что я буду делать, если Гарри вернётся. Хотел соврать. Почему-то ничего не получилось - честно ответил, что попытаюсь сосуществовать, но умереть не готов. Буду держаться за жизнь до последнего. Думал, это конец. Вместо темницы меня отправили в гостиную факультета.

Теперь я на Гриффиндоре и у меня новые друзья! Этот мир великолепен!

Агент Тонкс целый час не могла написать отчет. В самый неподходящий момент ее либо разбирал смех, либо она не могла подобрать точной формулировки, чтобы описать случившееся.

Хотя Рональд Уизли делал то, что выше его детских сил ( как велика оказалась его сила воли, и какая важная мечта, стать мракоборцем), он не смог удержаться от того, чтобы подключить к борьбе братьев-близнецов, раскрыв им тайну беды Гарри Поттера. Они в свою очередь оказались преисполнены сострадания и жажды пошутить, что активно включились в борьбу с паразитом.

Паразит же обнаглел настолько. что первые три курса Хогвартса от него чуть в голос не выли. И дело даже не в том, чтобы он был особо активным хулиганом, нет. Проблема была в вечно сопровождавшей его ауре злобы и гордыни. Все кто был рядом. ощущали страх, или апатию, некоторые были готовы ему служить - и что самое ужасное, он этим явно наслаждался.
Однако проблемы на этом не заканчивались. Был опасения, что он кого-то убьет или искалечит, поскольку жалости этот монстр не знал. Не было сомнений, он пойдет на все - отчасти именно поэтому школа стремительно пустела, все разъезжались на каникулы.

Но Фред и Джордж Уизли внесли свою лепту. Им не понравилось, что Поттер выбросил их из окна. Умом они понимали, что это не Гарри, но злость е утихала. Поэтому они пошли на хитрость: собрав запасы свитеров от миссис Уизли, они немного поколдовали, приложили усилия и фантазию, и презентовали одежду.

Эффект получился прекрасным. Когда она ( под личиной Миллисенты Булдстрод конечно) встретилась с ним, он был несколько рассеянным, задумчивым, и самое забавное - грыз воротник свитера. Причем однажды он даже пожаловался, что хотя свитера пахнут колбасой. на вкус эта колбаса явно с большим количеством чеснока.

К их общей радости, паразит настолько отвлекся на зачарованную одежду, что даже на время оставил своих сокурсников, в результате к ним вернулись сон и аппетит. А Майкл Корнер даже начал вновь нормально реагировать, когда его звали по имени. Раньше он только удивленно пожимал плечами, дескать не понимаю, кого зовете - отзываясь только на кличку.

Джордж Уизли ( или это был Фред?) внес рациональное предложение - подливать в еду так называемого " наместника" зелья дружбы и любви. Обычно подобные зелья выписывали из Мунго, специально для тех, кто страдал депрессией, но в данном случае было интересно посмотреть, какой эффект они окажут на чванливого паразита.

Вернувшиеся школьники весьма активно обсуждали поход в маггловский мир, к немалому удовольствию Гермионы Крауч. Смущало ее только одно - обсуждали устройство кинотеатра, моду, автомобили - что угодно, только не фильм.
- Эй! - крикнул наконец один из старшекурсников. - А про что смотрели?
- Про этих... как их... динозавров, - ответил кто-то из-за стола Хаффлпаффа. - Что-то типа маггловских драконов.
- Ого! У магглов были свои драконы?
- Ага, - подтвердил кто-то из рейвенкловцев. - Только они почти все не летали и огнем не дышали. Да и вообще вымерли миллионы лет назад.
В Большом зале повисла тишина.
- Лажу какую-то смотрели, короче, - резюмировал Флинт. - У Уизли байки их старшего братца про драконий заповедник покруче были. Жаль, что он сел.
- Эй, Флинт, осади...
- ...у нас этих баек полны карманы!
- Да, народ, мы вам не сказали...
- ...нас коллега Чарли к себе в секцию...
- ...подсобными рабочими взяла...
- ...на лето.
- Сказала, что Чарли они всем заповедником наймут адвоката...
- ...а мы поработаем и семье поможем.
- Та еще работенка, конечно...
- ...но проход по заповеднику свободный...
- ...даже гостей можем приводить...
- ...не очень много, правда.
- Так что...
- ...кто хочет экскурсию в настоящий драконий заповедник?
Все четыре стола заорали от восторга - еще бы, настоящий драконий заповедник!
Динозавры были забыты вмиг.
Только Гермиона Крауч сидела с кислым видом и не понимала, что такого в предложении Уизли. Ходить по грязной территории, нюхать навозную вонь! А драконы еще и на воле летают, поди, поджечь могут! Разве не лучше сидеть в кинотеатре?

Под поместьем Краучей, как и под любым другим жилищем уважающих себя чистокровных волшебников, имелись весьма обширные и разветвлённые подземелья. Тут были склады, казематы для пленных, комнаты для присягнувших дому Краучей волшебников, родовой алтарь (на котором представители дома Краучей традиционно предавались соитиям), семейный склеп и конечно несколько ритуальных залов.
Бартемиус Крауч, в сопровождении сына как раз шёл к самому большому из них, светя себе в темноте палочкой и то и дело сверяясь с заклятой на крови картой, меняющейся каждые несколько минут (планировка подземелий специально была устроена так чтобы её нельзя было запомнить и похитить у благородного семейства. То что сами члены семейства зачастую не могли найти место куда шли традиционно считалось за мелкое неудобство).

– О, Бартемиус с сынишкой! – призрак появившийся из за поворота снял шляпу и церемонно поклонился живым потомкам. Те сдержанно ему кивнули и продолжили путь, не слишком желая говорить с предком. Призрак издал смешок и исчез где-то позади них. Этого призрака когда-то звали Антенор Крауч и два столетия назад он был главой рода, пока не заблудился в этом лабиринте и не умер от голода. Его родственники конечно выслали спасательную экспедицию, но когда из двадцати волшебников вернулись трое – ни с чем и поседевшие от ужаса, было принято решение больше Антенора не искать. Говорили будто встреча с ним предвещала несчастье и это и вправду было так – после прошлой Бартемиус оказался в ситуации в которой ему пришлось бросить единственного сына в Азкабан. Хотя это и было ныне преодолено, но осадок оставался.

Под ногой Бартемиуса что то хрустнуло. Посветив палочкой, старый маг опознал в этом чём-то череп домового эльфа. Выругнувшись, он велел сыну ступать осторожно и снова уткнулся в карту.

•••

Наконец ритуальный зал был найден. Бартемиус тяжело дыша упал на стоящую в углу скамейку. Сколько они шли он не знал, но был счастлив что хотя бы половина необходимого была сделана.
Барти, закончивший зажигать светильники на стенах, повернулся к отцу и устало спросил его

– О мой досточтимый родитель? Разве недостоин я узнать зачем мы в этом замечательном помещении после столь тяжкого пути?
– О мой достойный сын – старший Крауч поднялся и вдохновенно воздел руки – в этот день или ночь мы совершим древний ритуал и призовём из иного мира демоническую сущность, обладающую всяческими недостатками и парой нужных нам умений
– Эээээ – Барти замялся – прости что?
Бартемиус умилился
– Эх, молодёжь – он ласково потрепал сына по волосам – помнишь ты после школы по маггловским бабам ходил?
– Конечно – младший Крауч растерялся ещё больше – но причём тут демон?
– Я узнал что Артур Уизли собирается протолкнуть закон о запрете ковров-самолётов – насупился глава рода – мы же призовём демоническую сущность и высочайше дозволим ей занять тело одного из твоих отродий от тех маггловских шлюх в обмен на уничтожение как можно большего количества детей Уизли. Тогда ему будет не до ковров и я смогу продолжать пользоваться дедушкиным экземпляром. Разве план не прекрасен?
Барти несколько секунд недоумённо смотрел на отца, после чего истерически расхохотался.

- Директор, - привычно обратилась Молли Уизли к самому сильному волшебнику в мире, - у меня не получится!
- Молли, ты сама не представляешь, на что способна, - ответил Дамблдор.
- Я согласилась на участие Рона в этой авантюре, позволила своему сыну спать в одной комнате с тварью, но теперь... Вы хотите чтобы оно пришло в мой дом!
- Тот самый дом, что полностью тебе подконтролен, который полон твоей магии. Молли, у тебя на чердаке упырь! Только не говори, что не знаешь, на что он способен!
- Но эта тварь придет в мой дом! Да, чем бы оно ни было, я смогу его уничтожить и без помощи упыря, но мне придется его встречать, кормить и... Директор, мне придется ему улыбаться? А что, если я не выдержу? Что, если сорвусь? Что, если испепелю? Что, если не выдержит упырь и решит уничтожить угрозу дому рода, который он защищает больше восьми веков?
- Тебе придётся постараться, - жёстко ответил Дамблдор. - Не забывай, что, помимо потусторонней твари, в этом теле до сих пор жив маленький мальчик, сын Лили и Джеймса. Ему очень плохо, очень страшно. Он из последних сил борется за свое существование. Я не прошу тебя что-то делать для твари. Просто помоги ему, помоги Гарри. Знай, каждая твоя улыбка, каждая толика любви и заботы, облегчают его муки, делают существование менее кошмарным. Неужели ты думаешь, что не будь надежды, я бы не уничтожил тварь сам?
Молли вздохнула и устало опустила плечи.
- Я постараюсь, директор. Я приложу все попытки. Но я плохой лицедей.
- Не беспокойся, Молли. Твари неведомы человеческие эмоции, она не сможет раскусить фальш.
- Я постараюсь, директор.
- Зови меня Альбус. На наших плечах и так слишком тяжёлый груз, чтобы утруждать себя глупыми формальностями.
- Я постараюсь, Альбус. Для Гарри.
- Да, для Гарри.

Раскланявшись с Краучами Амелия Боунс отошла в сторону и, стараясь выглядеть как можно более естественно, прицепилась к компании Августы Лонгботтом и нескольких старушек чьи имена никак не желали всплывать в памяти. Старушки обсуждали новый стандарт толщины стенок котлов и Амелии пришлось проявить всю свою фантазию чтобы поддержать этот, в высшей степени бессмысленный, разговор.
То что со старым Краучем что-то не так, в Министерстве заметили ещё тогда когда он изъявил желание взять под опеку свою неожиданно появившуюся внучку. Конечно Барти никто не знал по настоящему, но то о чём он давал понять говорило, что от сына-пожирателя он отрёкся по настоящему и всё связывающее его имя с Барти-младшим не признавал категорически.
А теперь он улыбался. Амелия никогда не была близка к бывшему начальнику, но пять лет проработала под его руководством и не раз встречала его уже после того как Барти перевели в другой департамент. За пятнадцать лет министерской карьеры Барти Крауч не улыбался ни разу. Старожилы Министерства говорили что и раньше тоже – даже любимая жена и нелюбимый сын не вызывали у Железного Крауча открытых эмоций. И то что какая-то девчонка – к слову вызывающая неприязнь уже в первые секунды разговора с ней – заставляет Барти лыбиться как идиота… это было ненормально.

Убедившись что Краучи за ней не следят Амелия пробурчала что-то извинительное в адрес старушек и Августы, отыскала в толпе племянницу Сьюзен и бросилась к ней. Схватив девочку за плечо Амелия потащила её к выходу, не обращая внимания на возмущающихся гостей.

На улице, волшебница присела перед растерянной Сьюзен и попросила довериться ей, сказав что объяснит всё позже. Сьюзен согласно кивнула и тогда Амелия достала из кармана свой монокль, палочкой накладывая на него чары портала к дому отца Сьюзен.
Когда она поднялась, в дверях дома показались Краучи, дед и внучка.

– Уже уходите мадам Боунс? – всё также жутко улыбаясь произнёс Бартемиус, доставая палочку и направляя её на Амелию – Вынужден попросить вас задержаться.
– Да, мы ещё не рассказали вам о динозаврах – дряная девчонка расхохоталась, а её лицо начало удлиняться.
– Сьюзи, это портал – Амелия обернулась к племяннице и протянула ей монокль – покажи отцу воспоминание.
– Но… – девочка неуверенно поглядела на тётю – я...
– Быстро! – это мадам Боунс крикнула уже в развороте, обрушивая на Краучей шквал заклятий.
Сьюзен собралась с силами и произнесла заветные слова исчезнув со двора дома Лонгботтомов. Амелия, оставшаяся в одиночку против жуткого чудовища и одержимого волшебника, за мгновение до того как на её шее сомкнулись зубы «Гермионы Крауч» улыбнулась и прошептала:
– Вот и свидимся братец...

- Де-евочки, - Дафна Гринграсс закрыла лицо светло-голубым, в тон платью, веером, чтобы скрыть язвительную усмешку. - Взгляните вон туда. Только осторожно, пока она не видит.
Панси и Миллисента обернулись и тоже дружно фыркнули в веера.
- Моргана милосердная, - простонала Панси, поправляя чайную розу в волосах. - Куда это Крауч вырядилась?
- На панель, - хмыкнула никогда не стеснявшая себя в выражениях Миллисента. - Видимо, наслушалась описаний своей подружки Смит, и перепутала с борделем приличное общество.
- Ну, теперь-то ты не жалеешь, что она отказала тебе, да, Драко? - насмешливо спросила Панси у подошедшего друга. - Только полюбуйся на эту ворону в павлиньих перьях!
- Ужас, - передернулся Драко. - Как подумаю, что ЭТО могло меня сопровождать... Чисто потаскуха из Лютного, ночь - за сикль, отсос - за кнат!
- Драко! - дружно зашипели на него девочки, но было поздно.
- А что такое "потаскуха"? - Кассандра Малфой, белокурое и сероглазое чудо двенадцати лет, прибывшее с шармбатонской делегацией, недоуменно наморщило светлые брови. - Это...
- Я потом объясню, Касси, только не спрашивай у мамы, - поспешно ответил Драко. - Пойдем, поищем наших? Если они не лопнули от смеха, глядя на Крауч.

Старший - точнее, уже единственный - Крауч сидел так, будто древко от Нимбуса проглотил. Его полукровное отродье пожирало лакомства, поданные к чаю - к счастью, пока только глазами. Люциус откашлялся и незаметно потрепал по плечу нервничавшего сына.
- Мистер Крауч. Мисс Крауч, - с максимально возможной учтивостью произнес он. - Я пригласил вас на чай, чтобы познакомились с моей семьёй. Полагаю, в случае нашего союза юная Гермиона должна иметь представление о том, в какую семью она...
- Но мы уже знакомы! - перебила его девчонка. - Я знаю и вас, Лорд Малфой, и леди Нарциссу!
От окна донеслось весьма красноречивое хмыканье, и Люциус мысленно помолился всем имевшимся в мире богам, чтобы чаепитие окончилось без скандала.
- Нет, мисс Крауч. Не со всеми. С моей женой Нарциссой вы знакомы... а с моей дочерью Кассандрой? Она учится в Шармбатоне, перешла на второй курс.
Тоненькая, похожая на фею Касси мило улыбнулась полукровному отродью.
- Рада знакомству, мисс Крауч, - прощебетала она. - Драко столько о вас рассказывал!
Люциус едва сдержал ухмылку - о да, Драко рассказывал. Пришел к отцу сразу после бала и выложил все и про наряд полукровки, и про то, как не сдержал язык при сестре. Благо, Касси больше вопросов не задавала - видимо, старшие подруги просветили.
На лице полукровки мелькнуло было озадаченное выражение, но тут же сменилось фальшивой улыбкой.
- Я не знала, что у Драко есть сестра!
- Две, - уточнил Люциус. - Точнее, сестра и кузина. У окна - моя племянница Клитемнестра. Клитемнестра, ты не хочешь сесть за стол?
- Нет, благодарю, дядя, - Кит Лестрейндж отбросила на спину тяжёлые черные локоны и смерила полутора Краучей взглядом, полным холодной ненависти. - Я не голодна.
Нарцисса спала с лица. Люциусу тоже стало не по себе: старик Лестрейндж растил внучку по старому закону, и то, что она отказывалась есть и пить вместе с Краучами, было дурным знаком.
Крауч-старший этот знак понял и напрягся. Тупая полукровка - увы, нет.
- А почему ваша племянница без жениха? - снова влезла она. - Она что, ещё не помолвлена? Но ей же лет восемнадцать!
Кит обернулась к девчонке. Люциус невольно положил руку на эфес трости, в которой была спрятана палочка - только убийства под его крышей ему не хватало.
- Последнего претендовавшего на меня я спустила с лестницы, добавив вслед парочку фамильных проклятий, - Кит не открывала от полукровки взгляда злых индиговых, почти фиолетовых, глаз. - Дядя, передайте мисс... Крауч... что достойной ведьме не пристало вешаться на мужчин, едва она получила в руки палочку.
Все. Это был конец. Полукровка снова ничего не поняла - в том числе и того, почему Кит обратилась к ней не напрямую, но Крауч побелел, как снятое молоко. Люциус едва удержался от того, чтобы не зажмуриться.
- Мистер Крауч, вам с молоком? - поспешила разрядить обстановку Нарцисса. - Мисс Крауч, попробуйте вот эти конфеты...
Чаепитие пошло своим чередом. Крауч пытался восстановить дыхание, полукровка пожирала сладости. Касси смотрела на нее какое-то время, а потом... шепотом спросив что-то у матери, взяла чашку и села подле кузины.
- А варенье? Твое любимое! - подколол сестру Драко.
- Нет, - Касси с деланным сожалением оглядела стол. - Нам в Шармбатоне запрещают есть сладкое чаще раза в неделю. Говорят, вредно для зубов и фигуры, - специально подчеркнула она, глядя на полукровку.
Та подавилась и брызнула чаем на скатерть. Крауч прикрыл глаза. Люциус перевел дух - теперь им этот брак точно не грозит.

Я обменялась взглядом с Малфоем, тот явно думал о том же, о чем и я. Поттер поморщился. Невиллу было просто плохо.
– Сейчас в штаны кончит, — тихо сказала я.
Драко дернулся. Поттер усмехнулся и кивнул, соглашаясь. Старый садист уставился на меня единственным глазом и, не отвлекаясь от процесса, рявкнул:
–Минус сорок баллов Гриффиндору за оскорбление преподавателя мелкая выскочка!
Паук в последний раз дёрнулся и затих. Сдох что-ли? Грюм тем временем уставился на меня и продолжил:
–И отработка! Сегодня в восемь вечера в моём кабинете.
На уродливом лице показалась поганая усмешка.

•••

Аластор Грюм ходил из стороны в сторону, время от времени прикладывая корчащуюся у ног тварь Круциатусом. В перерывах между пыткой Гермиона Крауч, так её звали, пыталась грозиться своим дедом, Визенгамотом, Авроратом и даже, мать его, Мерлином. После она умоляла, обещала деньги и клялась удовлетворить достопочтенного отставного аврора любым способом на его усмотрение. На это предложение Грюм лишь поморщился и приложил тварь Круциатусом ещё раз. Ему было бы приятно унижение этой дряни и он и вправду любил ломать высокородных сучек, а этот способ был одним из лучших. Гермионой Крауч он… брезговал. Её не нужно было ломать, она сама была на всё готова – она полностью сдала своих деда и папашу всего только после второго Круцио. Аластор с ностальгией вспомнил юную Ровену Трэверс, попавшую в его руки во время штурма поместья своей семьи. Девчонке было всего десять лет, но гордости и чувства собственного достоинства в ней было в десятки раз больше чем в этом убогом ничтожестве. О, ломание Трэверс доставило Грюму подлинное наслаждение, а сейчас… ему было скучно. Впрочем он успел изучить Крауч ‐ о как много Альбус рассказал о ней, предупреждая Аластора что нужно быть осторожней. Старый воин считал что осторожность нужна лишь таким слабакам как сам Альбус, но Мордред бы с этим Альбусом, он будет осторожным если так надо для Дела.

–Ты жалка – поведал Аластор твари после очередной порции любимого заклятия – Поэтому знаешь что? Я тебя отпущу.

Грюм наклонился к Крауч, заскрипев протезом и наставил палочку ей в лицо

–Империо – почти ласково прошептал он – а теперь, дорогая моя, ты пойдёшь в свою спальню и скажешь всем что потрошила для меня жаб. Руками. А когда начнутся каникулы – Аластор оскалился – ты найдёшь могилу Билла Уизли, раскопаешь её и будешь… кхе… удовлетворять его хладный труп пока не свалишься от усталости. И ты забудешь что это мой приказ, потому как идея принадлежит тебе самой. А теперь п’шла вон.

Глядя как Гермиона Крауч покидает его кабинет старый воин улыбался. Эта идея ему и вправду понравилась.Попозже стоило заняться и её семейкой, но сперва поганый штабной трус Барти должен узнать о поступке своей внучки. О как Аластор хотел бы увидеть лицо старого мудака в этот момент.

Поговорить с Поттером удалось на другой день. Мы наплевали на конспирацию и забрались в кусты.

– Ну? — требовательно спросила я.

– Не нукай, не запрягала – недовольно поморщился Поттер, после чего зачем-то достал палочку и направил её на меня, произнося неизвестное мне заклятие. Мир перед глазами померк.

***

Очнулась я на какой-то поляне в лесу, связанная по рукам и ногам. Лежать было неудобно – земля была неровной, мне в спину впивались мелкие камешки и ветки, а по коже ползали насекомые. В ушах стоял непонятный звон. С трудом повернув голову вправо я увидела Поттера, сидящего на бревне и читающего толстенный фолиант в кожаной обложке . Рядом возился лысый узкоглазый тип, должно быть китаец, чертящий на земле ножом какие-то символы.

Я решила промолчать – оба Барти наверняка меня уже ищут, хотя и почему-то непростительно тормозят. Но ничего, выскажу им всё что думаю о них позже. Узкоглазый тем временем закончил своё черчение и поднялся, что-то спрашивая у Поттера. Тот поднял глаза от книги, несколько мгновений тупо пялился на китайца, после чего кивнул ему, и, откладывая фолиант, подошёл ко мне и присел на корточки рядом.

– Очнулась Крауч? – с трудом расслышала я, звон в ушах кажется прекратился – Рано ты. Прости, развязывать тебя не буду, а то убежишь ещё – он криво усмехнулся и поглядел на китайца, усевшегося на бревно, поставившего рядом чайничек и уже разжегшего под ним костерок. Поттер кивнул своим мыслям, встал и, возвышаясь надо мной, продолжил:
– Этот добрый господин, никак не могу запомнить его имя, известный китайский целитель и ритуалист. Он немного помог мне со… шрамом. Заодно я поинтересовался, можно ли как-то исцелить выжженое магическое ядро. Он сказал что можно…

Поттер посмотрел мне в глаза и, разведя руками, пояснил

– И для этого нужно перекачать что-то там, какую-то энергию из другого мага – он замялся – хочешь верь, хочешь не верь но изначально я предлагал себя, но маг должен быть того же пола и хотя бы близок по возрасту. Чтобы исцелить Джинни я не подхожу. Ты же вполне.

Я расхохоталась, хотя из моего положения это было неудобно

– Ну ты и тупой, Поттер – сквозь смех пробормотала я – ради этой убогой, ты... Отпусти меня и я позабочусь чтобы тебя посадили не на пожизненное.

– Заткнись, Крауч! – Он бросил на меня злой взгляд – Это будет справедливо! Ты отняла у Джинни магию, ты и вернёшь. Впрочем понимания я от тебя и не ждал, просто решил что тебе стоит знать. Если тебя это успокоит, после оплаты услуг мастера я останусь нищим. Хорошо что Уизли не знают, а то б никогда не согласились. Хотя ладно, успокою тебя по другому.

Он достал палочку и наложил на меня заклятие безмолвия, отходя к китайцу и присаживаясь подле него.

Через минут пятнадцать я услышала то, чего никак не ожидала – рёв автомобильного мотора. Форд-Англия семейства Уизли выехал на поляну и открыв двери выпустил наружу чуть ли не всё младшее поколение Уизли.

Поттер вскочил с бревна и бросился к машине, остановившись у самой Джинни, поддерживаемой с обоих сторон близнецами.

– Ты в порядке? – в голосе мерзавца мне даже послышалось… сочувствие? Что за чепуха! Как можно сочувствовать этим рыжим тварям?

Джинни что-то ответила слабым голосом, но что – я не расслышала. Поттер кивнул ей и поднял взгляд на близнецов

– Проблем не было?

– Никаких – донёсся ещё один голос с другой стороны машины. Это был Перси. Старший из братьев Уизли подошёл к основной компании и пояснил:

– Родители скорее всего уже заметили пропажу, но они поймут. Правда поймут. А даже если нет, это неважно

– Хорошо – я не видела лица Поттера но в голосе у него сквозило облегчение – пойдемте к костру. Наш китайский друг всё объяснит и приступим.

– Пошли дружище – хлопнул его по плечу Рон – Не парься так, эта тварь всё заслужила.

– Так то так – бормотал Поттер помогая Джинни усесться – да только человек всё же. Ладно, это и вправду будет справедливо. Господин как вас там, рассказывайте.

Китаец усмехнулся – привык наверное что Поттер такой тупой, и начал говорить. Я поёжилась – кажется мои Барти не успеют мне помочь.

Для Северуса Снейпа, полукровки, зельевара и двойного шпиона, настали нелегкие времена. К нему ВНЕЗАПНО прониклась симпатией стремная малолетка с Гриффиндора, дочка УПса и внучка упоротого Крауча. Мэрлин знает, за что и почему, но Снейпу иногда даже приходилось прибегать к алкоголю и пить прямо при ученице, что бы удержать себя в руках. Ему, успешному двойному шпиону! Гермиона Крауч была просто невыносима в своей тупости и зазнайстве, но директор был вполне конкретен в своих распоряжениях:

- Северус, держи себя в руках! Я понимаю, она тебя раздражает, но так нужно.

Так что приходилось терпеть. Стараться избегать. Ну или пить.

Сегодня был именно такой день. Из каких-то туманных директорских соображений организованное репетиторство. Снейп приложился к виски заранее, надеясь, что алкоголь расслабит и поможет пережить этот вечер. Крауч ввалилась в дверь со своим чемоданом в руках. Ну почему, почему он должен это терпеть??? Он, мастер зельеварения, обладатель лучшей лаборатории и самых качественных ингредиентов, которые только существуют, почему-то должен корректировать рецепты на ходу из-за того, что эта идиотка полагала, что в её наборе юного зельевара всё более хорошего качества.

Крауч была какой-то дерганой. "Только этого мне не хватало!", подумал Снейп.

— У вас что-то случилось, мисс Крауч? — спросил Снейп, пока она раскладывала ингредиенты.

— Поттер, — ответила Крауч, видимо, полагая, что для Мастера Зелий иных объяснений не потребуется.

— И что же вам сделал мистер Поттер? — спросил Снейп. — В кустах. - не удержался он от шпильки.

— Профессор, вы опять подглядывали?

— Вы забываетесь, мисс!

Какое-то время Крауч таращилась на него.

— На бал пригласил, — наконец-то ответила Крауч, — разумеется, то, что будет бал, это секрет, но все знают.

"Боже, зачем я открыл рот", подумал Снейп, "а Поттер, я гляжу, совсем идиот".

— Вы не хотите идти на бал с нашей знаменитостью, мисс Крауч? Отчего же? Ведь в этом случае вам гарантировано всеобщее внимание.

— Внимание мне гарантировано в любом случае, сэр, — ответила Крауч, — мне для этого не нужно набиваться в чужую свиту.

— Согласен, мисс Крауч, — усмехнулся Снейп. "Вот это самомнение! Конечно, внимание тебе гарантировано, ведь ты - пример всего худшего, что есть в грязнокровках. Если бы такая Крауч училась вместе с Реддлом, Волдеморт победил бы без малейшего сопротивления".

— Он танцевать не умеет, сэр, — продолжила Крауч, — сам признался. Стоит ли толика внимания оттоптанных ног и испорченных туфель? А если на подол платья наступит?

Снейп мысленно закатил глаза.

— Я рассчитываю весело провести время и получить удовольствие. - Крауч самодовольно посмотрела на Снейпа и многозначительно подвигала бровями. - Хотя отвязаться не получится. Придется дать ему несколько уроков. Чтобы факультет не позорил.

"Ну всё, хватит!" - Снейп покачал головой.

— Мисс Крауч, я мастер зельеварения, а не учитель танцев. Вот, возьмите расписание.

Гермиона Крауч расхаживала по тесному, изгаженному каземату Азкабана, произнося странную речь перед полуголым, тоже изгаженным Роном Уизли. От нечеловеческих условий, а может, и от других причин, у Рона уже появился безумный блеск в глазах, и на речи Гермионы он не реагировал. Тем временем, Крауч вспомнила кое-что важное.
- Так, ну щас чай принесут, и мы с тобой продолжим, продолжим, продолжим… Ты хоть и полный идиот, но… Я думаю, что тебе эта информация будет полезна, по крайней мере в ближайший час.
В дверь заглянула Мэгги Смит - верный денщик-ординарец Крауч.
— Разрешите войти, товарищ капитан?
— Разрешаю.
— Товарищ капитан, чай.
— Одна ложка?
— Так точно!
Крауч осторожно взяла чашку, отклячив, как полагается, мизинчик, и пригубила. На её и без того недовольном лице появилась гримаса отвращения.
— Моча какая-то! Шаг ко мне!
Мэгги тут же подскочила. Забракованный чай вылился ей на макушку.
— Рот открой, - приказала Крауч, и вставила в услужливо открытый рот чашку. - Держи зубами. Неси на кухню и скажи, чтоб такой чай больше не приносили.
Мэгги строевым шагом двинулась на выход, но Гермиона зачем-то ее остановила и жестом приказала вынуть кружку из пасти.
— Видишь вот этого червя? - указала Крауч на съежившегося в уголке Уизли.
— Так точно!
— Что ты хочешь с ним сделать?
— Уничтожить! - радостно гаркнула Мэгги.
— Как ты это будешь делать?
— Молча.
— Дерьмо! МОЛЧАТЬ! Давай, приступай, дала Гермиона отмашку и отошла.

-...поэтому нам всем важно, Джимми, чтобы ты попробовал эти зелья. Таким образом ты поможешь не только профессору Снейпу, но и самоу себе. Маги любит смелых, а тысмелый?
-Я... Я смелый, профессор Краус, - произнес рыжий мальчик, изо всех сил стараясь не съежиться от ее взгляда, - Я правда могу, вот честно!
-Хорошо, - профессор Крауч отпилачай, - за это я добавлю три балла Гриффиндору. Однако знай, ты должен принять эти зель, и законспектировать ощущения. В случае недомогания иди в больничное крыло, наша медсестра тебе поможет.Все, можешь идти.
-До свидания, профессор Крауч!
-До встречи Джимми.

Проводив мальчика взглядом, профессор Связи с Магией ( предмет введенный специально для нее) достала очередного шоколадного динозавра, на этот раз с малиновым кремом внутри. Еще один малолетний дурак, которыйсам и добровольно согласился стать подопытным. Если Все пойдет как надо, можно будет наконец-то точно определить, через какое время это зелье вызывает необратимый процесс разрушения печени. Прежние образцы разрушали ее слишком быстро, спустя семь или десять часов после приема, а Северус желал сварить такой яд, от которого умирают через пять или шесть дней. За быстродейстующую отраву торговцы из Лютного много не заплатят.

Улыбнувшись своим мыслям, женщина достала еще динозавра. Все же очень удобно с маглорожденными, особенно с сиротами. Им можно вложить в головы что угодно, замотивировать их тем, что взрослому вовсе не нужно. А главное - никаких проблем с тем, что кто-то будет спрашивать, отчего дети погибают. Кто маглов спрашивает? Обливейт - и всему конец. Или ( когда отцу хотелось развлечься) все решалось Империусом. Ну кто заподозрит неладное. если однажды безутешные родители вместе выпьют отраву, или сев в машину, вылетят на встречную полосу?

Список "учебного материала" содержал уже пять десятков фамилий и имен, некоторые из них были вычеркнуты. Что интересно, больше всего было мальчиков. Девочки у профессора Крауч чаще фигурировали в списке "магическое домоводство". Она никогда не говорила этого, но ее забавляла ситуация, что она внушает маглорожденным волшебницам, что их единственный путь - в жены. А муж - это главный благодетель, нуждающийся в полном подчинении жены.

Но во часы показали шесть часов вечера. Пришла пора ходить в больничное крыло. Наверняка Мэгги уже подготовила отчеты, по очередным подопытным... в смысле ученикам.

- Мерлин... - Дафна аж веер выронила.
- Ущипните меня, - прохрипел а зардевшаяся как помидор Миллисента. - Я тоже это вижу?
- Винс, Грег, помогите девчонкам, - Драко тоже багровел, жмурился, но продолжал одной рукой закрывать глаза Панси, другой прижимать к себе сестричку. - Им не нужно это видеть...
- Здравая мысль, Малфой, - проходивший мимо староста нацелил палочку на свое горло. - Сонорус! Слизерин, девицы, отвернитесь все к стене! Повторяю - Слизерин, девицы, отвернитесь от центра зала!
Вся женская часть Слизерина, присутствовавшая на балу, дружно отвернулась от центра зала, где в своем невыносимо вульгарном платье непристойно дергалась полукровка Крауч с кучкой подлипал. Примеру слизеринок последовали некоторые девушки из Рейвенкло, Хаффлпаффа и даже Гриффиндора.
- Какой стыд, - прошептала Панси. - Крауч точно перепутала первый бал с публичным домом!
- Зато понятно, откуда у нее деньги на чай и сласти, - съязвил насмешник-Нотт. - Любая семья бы давно разорилась на таких объемах, а Крауч ничего, держатся.
Панси и Миллисента посмотрели сначала на него, потом друг на друга и предвкушающе фыркнули. Завтра утром по школе должна была разойтись крайне интересная сплетня...

Крауч вошла в кабинет к директору как к себе домой, гордо вскинув голову и в сопровождении своих… чайных собутыльниц. Минерве Макгонагалл было стыдно за то что такие девочки учились на её факультете – их отвратительный галдёж про уничтоженные конфеты до сих пор гремели в её голове.
Минерва обеспокоенно посмотрела на Молли Уизли, та уже вернулась из больничного крыла, и сейчас сидела напротив директора и рыдала – Артур отправился вместе с дочерью и сыновьями в Мунго, но она захотела взглянуть в глаза тем кто искалечил Джинни и директор не нашёл причин отказать ей,

– Директор – Минерва сухо кивнула в сторону мерзкой компании – я привела их.

Дамблдор собирался уже что-то сказать, но тут вскочила Молли, разворачиваясь в сторону Крауч.

– Тыыыы – ненависть, так и сквозившая в голосе добрейшей миссис Уизли проморозила Минерву до костей – Моя дочь в Мунго из за тебя!
– Ваша дочь воровка и нищебродка – девочка фыркнула мотнув головой – а вы ещё возместите нам стоимость наших конфет

Минерва могла поклясться, что мгновение назад в руке Молли не было палочки, но сейчас она оказалась там и с неё сорвалось какое-то незнакомое Минерве проклятие.

Крауч повалилась на пол в судорогах и исходясь криком. Кожа слезала с неё клочьями, обнажая мясо. Её свита сжалась в ближайшем углу и просила пощады у всё ещё разъярённой миссис Уизли, отрекаясь ото всего на свете и прося пожалеть их родителей. Молли тяжело дышала, палочка была направлена на девочек. Минерва медленно достала свою и уже приготовилась защищать эти дурёх, когда Молли выпустила оружие из рук и плача упала рядом с уже не дёргавшимся телом.
Минерва посмотрела на Альбуса, тот уже стоял над ними, водя палочкой над Крауч

– Мертва – констатировал он
– Я… пойду… в Азкабан – пробормотала миссис Уизли сквозь слёзы
– Нет – Дамблдор выпрямился, величественный как никогда, и мотнул головой – это моя вина, Молли

Минерва возмутилась. Ей тоже было жалко эту женщину, но Альбус то тут при чём!

– О чём вы говорите директор! – её протест прервал сам Дамблдор, жестом

– Я изучил старые законы Хогвартса, те к которым обращалась мисс Крауч. Это кровная месть, а за кровную месть в стенах школы несёт ответ её глава – Альбус был спокоен.

Молли поднялась на ноги и посмотрела Дамблдору в глаза

– К чёрту эти законы. С момента когда их откопали всё и началось. Я убийца и я пойду в Азкабан, Альбус, только… помогите Артуру и детям пережить это, пожалуйста, это всё о чём я прошу.

- Мертва? - голос Бартемиуса Крауча был сух, как и всегда, и невозможно было понять, скорбит ли он хоть немного.
- Да, - склонил голову Альбус. - Фамильное проклятие Пруэттов. Молли готова ответить по всей строгости закона, хоть я и убеждал ее, что это моя ви...
- Ответить? - холодно усмехнулся Крауч. - Альбус, Уизли имели право на месть. Неужели вы думаете, что из-за полукровного бастарда я лишу законных чистокровных детей законной чистокровной матери? Моя... кхм, внучка была неосторожна с зельем, только и всего. Так и запишите, пожалуйста: причина смерти - несчастный случай.

Это- Гарри Поттер? Мелкое, очкастое, из-под мантии выглядывают драные кроссовки и воняет скипидаром! Фу! Но настоящий ужас ждал меня на зельях - мерзкий рыжий Уизли и что? Поттер? Поттер сел рядом с ним? Фу. как ему не противно?

Сам же Гарри Поттер понимал ровным счетом три вещи - сов в совятне сорок две штуки, Хедвиг пучит, у него болит голова и у него есть довольно дальняя, но родня. Кузен Рон, во! Оочень отдаленный кузен, был бы девочкой, то уже и жениться можно. Жабья шкурка в руках внезапно закричала и рванула под стол. Это так надо или? Похоже, что нет. У других же ничего не скачет. Странно. И палочка постянно горячая и светится. Рон сказал, что это надо показать профессору Флитвику. Мда. Волшебником быть не так и легко, дома было как-то легче. Но дом был очень далеко. Дома уже и не было.

А на чарах! Этот Поттер! Мало того, что сел опять возле Уизли, так еще и обрастил его палочку шерстью! Белой длинной шертью! Они оба заорали и выронили палочки и подожгли мою! сумку!
Профессор Флитвик кое-как потушил огонь, но мой паркер уже оплавился! Мерзавцы! Они специально! А на транфигурации мне пришлось писать этим гадким пером! А Поттер так смотрел на МакКошку, что она отсадила его от остальных и отобрала палочку зачем-то. И повела к директору. Наверное, его заставят платить за испорченную вещь!

- Звероуст. Абсолютно сформированный звероуст, потому и такая реакция на животные компоненты.
Гарри Поттер согласно икнул и во все глаза уставился на старого, облезлого то ли ястреба, то ли павлина на золотом насесте. Тот был доволен жизнью и поклевывал мясо в кормушке. И от него исходил жар. Как это директор может быть рядом?
- Обостренное восприятие, Минерва. Это пройдет, но пока что мальчик взволнован и напуган.
- И превратил спичку в гусеницу, Альбус. Я уже не говорю, что случилось, когда эта гусеница упала на мисс Браун.
- Меня исключат? - пискнул сам Гарри.
- Нет. мальчик мой, просто тебе нужно проводить больше времени с животными.
- Я не хотел пугать мисс Браун! Я нечаянно!

Это омерзительно! мой паркер! Меня даже не спросили о том, что у меня сгорело! А Поттер пропадает у Хагрида целыми днями! Он ловит своей сове мышей и обмазывает их витаминной пастой, потому что от совиного печенья у нее болит желудок! Он раскритиковал мой аквариум! Он сказал, что Бетти - самец! От него воняет уже дохлятиной! Он дружит с Уизли! Фу!

Бертран Обри нервно поправил очки и попытался на четвереньках отползти назад. Больше всего на свете ему хотелось вернуться на шесть лет назад и выпрыгнуть из окна Хогвартс-экспресса. Или убить сову, принесшую извещение о зачислении в школу волшебства. Или вообще родиться сквибом. Все, что угодно, только бы не находится сейчас в одной комнате с четырьмя ублюдками, испоганившими ему жизнь.

- Слыш, ботан, - заводила небрежно пихнул его носком башмака. - Эй, я к тебе обращаюсь!

- Чего вам на этот раз? - с тоской пробормотал Бертран, косясь на палочку в руке Блэка. Он точно знал, что ничего хорошего за этим не последует. Но молчать в ответ на вопросы главного отморозка Хогвартса - тоже так себе тактика. Раздует и скажет, что так и было.

Ответ Блэка, однако, оказался неожиданным:

- У тебя вроде "превосходно" по рунам, а, ботан?

- Д-да. А что?

- Да так, надо кое что изобразить. Вот, как на этом листке. Ты ведь справишься, не так ли?

- Н-наверное, - руна на первый взгляд не казалась особенно сложной, но Бертран никак не мог отделаться от ощущения, что здесь кроется какой-то подвох.

- Не "н-наверное", а "н-наверняка", - с легкой угрозой в голосе поправил его Блэк. Петтигрю, тершийся за его спиной, угодливо заржал. - Джейми, доставай.

Вперед шагнул Поттер, прежде внушавший Бертрану чуть меньший ужас, чем прочие из этой шайки (нет, пижонистый ловец не был подарком, но он хотя бы не играл "диффиндо" в крестики-нолики на спинах должников, как долбанный Блэк, и не зыркал, как тихоня-Люпин, с таким видом, будто мечтает сожрать твои потроха). Но сейчас выражение лица Джеймса ничего хорошего не предвещало. Как и его действия: он зачем-то расстегивал свои брюки.

- Ребят, да вы что! - тонко пискнул Бертрам и отшатнулся. Люпин и Петтигрю тут же подхватили его под локти, а Блэк приставил кончик палочки прямо к его лбу.

- Но-но, не балуй тут у меня.

В следующий момент прямо у лица Бертрама оказался Джейсмсов прибор. Перед глазами все поплыло, мальчику казалось, что от вот-вот упадет в обморок.

- Ну же, не тяни резину, - Поттер взлохматил рукой свои черные волосы. - Приступай.

- Приступать? - одними губами прошептал Бертрам.

- Обри, кончай тупить. Руну рисуй.

- Руну?

- Ну да, вот эту самую, "уруз". И поторопись, кое-кто меня уже заждался, - он выразительно ухмыльнулся.

Сзади раздался шакалий хохот Петтигрю.

Чистокровные снобы могли задирать нос и бросать косые взгляды в мою сторону, но это не отменяло главного. Теперь у меня был очень высокий покровитель, я принадлежала к вполне себе древнему и благородному Роду, и никакая сволочь не могла играть с моей судьбой и жизнью.

Уже за обедом на меня косились. Я сказала девочкам, что дедушка принял меня в Род, и что у меня теперь другая фамилия. Меня поздравили.

Следующим уроком была гербология. Обычно мы работали в паре с Невиллом. Он несколько раз поглядывал на меня, но ничего не говорил.

После гербологии мы отправились на обед. В большом зале Невилл отправился к столу преподавателей и обратился к директору.

- Я, Невилл Долгопупс, согласно закону о кровной мести, вызываю Гермиону Крауч на дуэль. И пусть закончится бой смертью!

- Вы в своем праве, мистер Долгопупс, - сказал директор. - Бой состоится сегодня, через час. Я вызову леди Августу и мистера Крауча. Мисс Краучей, вам запрещено покидать Большой зал до боя. Если вы выйдете за пределы зала даже до боя, вам будет засчитано поражение.

Я могла только открывать и закрывать рот. Девочки, с таким интересом слушавшие меня до этого, отодвинулись от меня и тихо переговаривались. Чертов Невилл! Что мне теперь делать? Что вообще за херня происходит? Я не знаю ещё ни одного заклинания! Как Невилл вообще собирается драться?

Быстро доев, ученики покинули зал. Маккошка с директором принялись сооружать помост. Помост для моего позора. Наверняка, это тайный план Дамболдора. Но зачем? Чего он хочет добиться?

Время прошло быстро, Невилл поднялся на помост. А вдруг его бабка учила его чему-нибудь дома? Что там говорил Дамболдор? Мне засчитают поражение? Ладно уж, переживу. Я побежала к двери и выскочила в коридор. Бабах! Рядом ударила молния. Что происходит вообще? Быстрее, в свою комнату! Я побежала со всех ног. Быст...

Над телом Гермионы стояли Августа, Крауч и Дамболдор.

- Я рада, что Невиллу не пришлось в этом участвовать, - сказала Августа. - Претензии? - она обратилась к Краучу.

- Никаких, - ответил Крауч.

- Свидетельствую, - взмахнул палочкой Дамболдор. - Кровная месть свершилась, у сторон претензий нет.

...После происшествия с Джинни Уизли школьники тревожно перешёптывались. Никто не мог чувствовать себя спокойно под одной крышей с бомбой замедленного действия, которая могла рвануть в любой момент. Одноклассники Гермионы уже давно сговорились: вести себя с ней всем, как один, нужно мирно и любезно, чтобы не навлечь на себя её бессмысленную и беспощадную месть...
А Дамблдор тем же вечером беседовал в своём кабинете... с самой Джинни!
- Мне жаль, что вам приходится участвовать в этом спектакле, мисс Уизли, - говорил он. - Но Гермиона слишком явно ненавидела вас. Кто знает, что бы пришло ей в голову. Пришлось вывести вас из Хогвартса - для вашей безопасности...
- Жаль, что я не смогу окончить учебный год как следует, - ответила Джинни. - Но к следующему курсу, я надеюсь, мы сможем выжить из Хогвартса это безумное существо! А я буду только рада поучаствовать в вашем плане. Надеюсь, девочки не слишком испугались, когда увидели это чучело, которое меня изображало?
Две вещи огорчали её особенно. Во-первых, то, что про неё могли решить, будто она - сестра специалиста по ликвидации проклятий! - способна попасться в простейшую ловушку. А во-вторых - то, что она якобы могла позариться на чужие конфеты. Всё-таки Джинни, привыкнув к отличной маминой домашней выпечке, не могла есть приторные магазинные сладости. Так же, как человек, привыкший к хорошей литературе, не смог бы читать картонные дилетантские поделки.

Мы с отцом и дедом поглощали суп, когда в дверь поместья постучали. Дед нахмурился и велел Винки отвести хозяина Барти в дальнюю комнату и спрятать под мантией невидимкой.
Поднявшись из-за стола мистер Крауч с недовольным видом отправился встречать незваных гостей. Я поплелась за ним, надеясь что это пришёл кто-то из моих друзей.

За дверью оказался Артур Уизли, сопровождаемый несколькими незнакомыми мне аврорами. Впрочем – один из них был чёрным и лысым, наверняка шестёрка Дамблдора Шеклболт.

– Доброго дня, мистер Крауч – едва кивнул моему деду Уизел. Разумеется в его голосе не было ни грамма уважения, а в глазах этого мелкого клерка я заметила недобрые огоньки

– Что вы хотите мистер Уизли? – дед расшаркиваться не стал. Вот он, настоящий Железный Крауч! Гордость за этого умничку видимо отразилась у меня лице, Уизел бросил на меня полный ненависти взгляд. Будто бы его ненависть что-то значила!

– Сразу к делу, Бартемиус? – Уизли мерзко усмехнулся – Хорошо, я тоже не хочу расшаркиваний. Аврор Шеклболт, ордер пожалуйста.

Черномазый колдун с невозмутимым выражением лица, достал из кармана мантии сложенный документ, вышел вперёд и протянул мистеру Краучу. Тот схватил пергамент, пробежался по нему глазами и взглянул на Уизела

– Обыск? Могу поинтересоваться, с каких это пор я нахожусь под подозрением в применении чёрной магии.

– С тех пор как твоя внучка использовала рунную цепочку на крови! – рявкнул рыжий. Я не понимала. Почему дед до сих пор не выгнал этого отвратительного хама!

– Это была не тёмная магия мистер Уизли — с ледяным презрением процедила я – и как вы смеете врываться в дома приличных людей!

– Кровавая магия запрещена декретом Визенгамота тысяча восемьсот пятидесятого года – Шеклболт ухмыльнулся, обнажая белые зубы – За вас заступился директор Дамблдор, и Министр Фадж согласен с ним, что маленькая девочка неспособна додуматься до такого сама. А значит кто-то её научил и единственный маг-родич первая на то кандидатура.

– Да, да, аврор Шеклболт – Уизли нетерпеливо переступил с ноги на ногу – А теперь мистер Крауч пропустите нас в дом или будете арестованы за оказание сопротивления.

– Конечно мистер Уизли – дед посторонился и зло посмотрел на меня. Тоже мне умник, я что виновата что одному подлому мерзавцу директору моча ударила в голову?

Уизли с аврорами прошли в дом, озираясь. Шеклболт достал из того же кармана смятую бумажку, сверился с ней и обратился к деду

– Мистер Крауч, позовите пожалуйста сюда домовых эльфов Винки, Олли, Герти… он один за другим перечислял имена наших домовиков, всех до единого. Дед аж окаменел. Я решила заступиться за наших верных помощников

– Аврор Шеклболт, какое вы имеете право!

– Имеем. Поправка к закону об обысках в домах чистокровных семейств от июля тысяча девятьсот девяностого года. Выдвинута Амелией Боунс, принята Визенгамотом единогласно. Эльфы постоянно перепрятывают запрещённые артефакты и книги при обысках, всем надоело.

Я молча открывала и закрывала рот, что же теперь будет! Как же так то!

Бартемиус Крауч был в ярости. Он только что вернулся из Хогвартса, где ему предъявили претензию за то что его – его, неумолимого и непреклонного в борьбе со злом Железного Крауча, родная внучка наложила на свои вещички какие-то жуткие и откровенно темноватые защитные руны, спалившие руки и выжегшие магическое ядро какой-то другой девочке. О, Бартемиус прекрасно знал ЧЬЕЙ это было идеей и мириться с этим более не собирался.

Двери дома распахнулись, подгоняемые заклятием Бартемиуса, домовуха Винки, бросившаяся встречать хозяина , была отброшена в сторону пинком. Шаг за шагом, разгневанный старик приближался к своей цели.

– Я дал тебе второй шанс! – Крауч стоял напротив сына приставив конец палочки к его горлу и вываливая на него всё скопившееся за последние недели – Я думал что тебе хватит мозгов не учить свою дочь пожирательским штучкам! Думал что твоя мать была права а я был слишком жёстким к тебе!

Бартемиус выдохнул и продолжил, уже несколько спокойней.

– Но прав был я. Ты всегда был есть и будешь недостойным ни её, ни меня, ни славной фамилии Крауч. Ты больше не увидишь дочь, я об этом позабочусь. Она вырастет приличным человеком и если нужно я вобью в неё это розгами!

Барти истерично расхохотался

– О мой безупречный папочка. Я так тебя разочаровал! Ха! Ты всегда был слишком жалок чтобы понимать истинную силу, истинное величие! Ох Барти, что подумают люди – он оттолкнул отца и издевательски скорчил рожу , подражая Бартемиусу каким его помнил из детства – Что скажет мистер Фоули! Как я буду смотреть в глаза профессору Слагхорну. Тьфу!

Младший Крауч сплюнул на пол. Старший побледнел, содрогаясь от гнева.

– Не. Смей! – прошипел он

– Ой – Барти скривился – Как я могу себя так вести, да? Так за чем дело стало, а папочка? Убей меня, убей, убей, УБЕЙ! – последние слова он проорал, брызгая слюной отцу в лицо.

– ДИФФИНДО! – проревел Бартемиус, резко взмахнув палочкой. Невидимое лезвие полетело в Барти и тот повалился на пол, булькая, хватаясь за перерезанное горло и пачкая кровью старинный ковёр.

Когда он затих, мистер Крауч повернулся к съежившейся от ужаса в углу домовухе.

– Отстираешь ковёр – безэмоционально приказал он ей – о… трупе я позабочусь. И. Ты. Будешь. Об этом. Молчать.

В последнюю неделю в Норе воцарилась тишина. После того как целители в Мунго сказали что Джинни останется сквибом навсегда говорить никому из Уизли особо не хотелось. Молли целыми днями сидела с дочерью – не поднимающейся с постели и совершенно не желающей жить, забывая приготовить еду, убраться в доме и узнать что-там с прочими детьми. Артур, Перси и близнецы приволокли откуда-то целую зельеварную лабораторию, установили её в сарае и не выходили оттуда, ставя какие-то эксперименты.
Рон чувствовал себя ненужным как никогда. О как он хотел бы помочь отцу и братьям, но как же он мало понимал в зельеварении. Мать и Джинни не прогоняли его, но видеть их такими Рону было слишком больно.
Так и получилось, что большую часть времени он варил слабосъедобную дрянь, которую собирающаяся к вечеру за столом семья молча поглощала и возвращалась к своим делам.
Днём он со старым упырём играл на чердаке в шахматы. Играли они на всякую мелочь – потому что упырь считал что игра без ставок и не игра вовсе. Рон уже проиграл ему половину коллекции вкладышей от шоколадных лягушек и выиграл потерявшее цвет дырявое одеяло, к тому же пожранное молью.
Упырь протянул костлявую лапу и передвинул своего ферзя. Рон сделал ответный ход и вяло пробормотал:
– Шах и мат, старик. Гони карту.
Упырь гортанно рассмеялся и вытащил из кучи лежащих подле него карточек одну и протянул Рону. На ней был изображён директор Дамблдор – с такой же началось знакомство Рона с Гарри Поттером, оказавшимся тем ещё ублюдком.

– «Знаменит своей победой над темным волшебником Гриндевальдом в 1945 году, открытием двенадцати способов применения крови дракона и своими трудами по алхимии в соавторстве с Николасом Фламелем»

Рон прочитал надпись на карточке вслух и треснул кулаком по столу. Знаменитый Дамблдор и ничего не сделал с выскочкой Крауч!
Кулак Рона сжался сам собой, сминая карточку. Бросив её в тёмный угол, мальчик принялся вновь расставлять фигуры.

Внезапно его голову пронзило осознание. Дамблдор! Фламель! Философский камень!

Рон вскочил, буркнул что-то упырю и понёсся в свою комнату. Вытащив из стола перо и пергамент он, старательно выводя буквы, начал писать:

«Профессор Дамблдор…»

•••

Рон пришёл на назначенную поляну заранее. Ходя из стороны в сторону он гадал, придёт ли великий волшебник на встречу или нет. Кто для него Рон Уизли в конце концов.
Дамблдор появился ровно в срок. Рон бросился к нему и затараторил прося связаться с Фламелем и попросить у того чего-нибудь вроде философского камня чтобы вернуть Джинни магию. Директор внимательно его выслушал и сказал что не имеет права просить у своего друга о таком. Но пообещал написать тому и попросить чтобы он встретился с Роном. Мальчик рассыпался в благодарностях.

•••

– Я прошу… мистер Фламель. Мне не к кому больше идти – Рон упал перед древним волшебником на колени
– Эликсир не поможет беде вашей сестры – Фламель покачал головой – Впрочем я могу помочь ей. Существует ритуал, древний и довольно таки тёмный
– Плевать! – выпалил Рон но тут же замялся – простите мистер Фламмель. Я имею в виду – помогите Джинни, я всё сделаю.
– Это будет зависеть от вас, юный мистер Уизли – грустно сказал Фламель – Жизнь и магия во всяком волшебнике связаны. Ваша жизнь, доброй волей переданная вашей сестре позволит ей вновь прикоснуться к волшебству. Но вам после ритуала останется… неделя, может быть две. Вы понимаете?
Рон ошеломлённо замолчал, потупив взгляд, но через мгновение поднялся с колен и выпрямился, глядя старому алхимику прямо в глаза.
– Я заплачу любую цену, мистер Фламель. Я готов.
– Я говорил тебе Николас – произнёс директор Дамблдор, сидящий в кресле в углу комнаты – мальчик не жаждет вечной жизни, он действительно хочет помочь сестре.
– Да, Альбус, я убедился. Поздравляю вас мистер Уизли, вы прошли испытание. – морщинистое лицо алхимика немного разгладилось и он положил сухую ладонь на плечо Рона – Я говорил правду лишь отчасти. Эликсир жизни и вправду не поможет юной Джинни вернуть магию, но магия и жизнь и вправду связаны. Небольшая модификация позволит обратить годы жизни даруемые эликсиром в исцеление магического ядра. Оно будет восстанавливаться несколько лет, но восстановится в полном объёме и даже чуть побольше. И да, я приготовлю этот эликсир для вашей сестры.

"Как Глаша волшбников в кино сводить хотела"
- Проходите, присаживайтесь, - Гермиона улыбнулась небольшой компании слизеринцев, настороженно зашедших в заброшенный класс, где было решено провести собрание. - Уизли, стулья давай!
Перси скрипнул зубами, но покорно пошел выполнять поручение. Гермиона хмыкнула и откусила кусочек от чудесного пирожного с кремом и взбитыми сливками. Облизала пальцы и сделала глоток чая. Красота!
- Ну что, все в сборе? Тогда начинаем! Сперва Лаванда и Парвати продемонстрируют созданные нами комплекты одежды. Девочки, прошу! Девочки?
Гермиона нахмурилась: подружки смотрели на нее открыв рот, на их лицах читалось слепое обожание. Крауч отставила чашку и хлопнула в ладоши. Девочки вздрогнули и пришли в себя. Гермиона умиленно улыбнулась: все-таки у нее такие хорошие подружки! И очень забавные!
- Итак, мы разработали два комплекта одежды: для мальчиков и для девочек, - важно начала Лаванда. - Ребята, заходите!
Дверь открылась, перед собравшимися предстал Колин в шерстяных классических брюках и Мэгги в юбке из шотландки до середины икры. Гермиона гордо улыбнулась и потянулась к вазочке со сладостями. Зрители безмолвствовали, повисшую тишину нарушал только шорох конфетной обертки, а затем девочки дружно ахнули, пряча вмиг заалевшие лица, а мальчики разразились смехом. Кто-то засвистел. Новоявленные дизайнеры и их модели растерянно переглянулись.
- Что это за разврат?! - странно высоким голосом воскликнула Дафна Гринграсс.
- Что ты имеешь в виду? - нахмурилась Гермиона, достав из чашки использрванный пакетик и аккуратно пристроев его на фарфоровое блюдечко.
- Они же почти голые! - заявила Панси Паркинсон. - Не понимаю, ты зовешь нас в бордель?!
- Как голые?! На них же джемперы, штаны, юбка!
- Штаны? Это вот эти панталоны? - поморщился Драко. - А это нормально, что мы видим очертания их...филейных частей, а у Криви - еще и того, что спереди?! Вы будто бы собираетесь зарабатывать с помощью...не при первокурсниках будет сказано!
- А Смит как раз из Лютного! - выкрикнула Панси. - Эй, деточка, как ты заработала на обучение в Хогвартсе?
- Да вы с ума сошли?! - Гермиона вскочила, гневно сжимая кулаки. - Это самая консервативная маггловская одежда!
- В таком случае я боюсь представить, как выглядит фривольная! - Малфой встал и показательно покружился. - Видишь, Крауч, это - мантия. Она не обтягивает чресла. А такое приличный волшебник оденет разве что в спальне!
- Но иначе в маггловский мир не пройти, а там есть столько интересного, например, эскалаторы!
- А что это? - пискнула незнакомая первокурсница.
- Это такие лестницы, которые едут сами по себе.
- Как та, что ведет в кабинет директора? Нашла чем удивить! - бросила Дафна, вставая. - Хватит с меня этого балагана! Кстати, Крауч, спасибо, что поведала нам о том, что ты одиннадцать лет ходила в подобном непотребстве. Теперь на тебе только грязнокровка и женится!
Заскрежетали отодвигаемые стулья - школьники один за другим покидали класс. Перси Уизли проводил их злорадной ухмылкой: ради этого стоило немного полебезить перед Крауч. Все равно хорошо смеется тот, кто смеется последним.

- В маггловском мире раскрыт секрет строения человека! Более того, всех живых существ!
- Правда, чо? - удивился Хагрид.
- Да! Каждый человек, каждое живое существо состоит из клеток!
- Клеток? Вона таких? - его огромная лапа указала на клетки с курами.
- Да нет же! Тебе, дикарю, не понять что такое клеточное строение тела!
- Ты гришь, что маггловские тела в клеточку?
- Огромный тупой дикарь! Да что ты понимаешь в...
- Ну, дык, эта, я жы ничо. Вон тока знаю, што у тел всякой твари ячеистая структура. Цитоплазма, эцсамые вакуоли, рибосомы, лизать... о, лизосомы! Простите мисс Крауч, меня эцсамое, выгнали с третьего курса, я до конца не доучил. Знаю, что есть такая спиралька хитрая, в которой эцсамые гены. Ну дык я чуток эти гены туды-сюды потягал, вон посмотри, какой славный соплохвост вышел! Только ты тссс, никому не говори! Надзор за генетическими манипуляциями в Министерстве может забрать моих красотуль - я ж лицензию не получал!
- Вы что, знаете, что такое клетки?
- Ты шо, какие клетки? Ячейки! Ну дык эта, как не знать? Берёшь животинку энгоргио увеличиваешь, а потом колдуешь окулюс микроскопус. Ну а там уже пальчиками, генус аниматус. Тока это, у меня ж, гыгы, палочки нет! А вот с палочкой я...
- Вы можете рассмотреть клетки? И гены?
- Да што ты заладила? Ячейки! Ну дык эта, я ж не доучился, окулюс микроскопус тоталус колдовать не можу. А вот нормальный маг - ну так он эцсамые, атомы туды-сюды, туды-сюды. Тока знаеш што, девчуля, ты с этим поосторожней - если поймают за тем, как ты с атомами без разрешения туды-сюды, да ещё если золото из свинца - то тебя и сразу упекут! Деактиваторы министерства жуть как не любят радиацию убирать. Вот если бы у тебя был философский камень, как у Николаса Фламеля - то другое дело! Никакой радиации!

- Финч-Флечтли! Эй! Джастин! Поди сюда!
Мальчик с тонкими, чуть надменными чертами лица обернулся.
- Это вы мне, мисс?..
- Да, тебе, - Гермиона Крауч подошла поближе. - Мы тут в кино собираемся, и я решила, что ты можешь... рассказать волшебникам о правилах... дорожного... - она осеклась, заметив на лице Джастина гримасу отвращения.
- Простите мисс... забыл вашу фамилию...
- Крауч. Гермиона Крауч.
- Да, мисс Крауч. Если вы и ваши друзья собрались в кино, то при чем здесь я?
- Ты мог бы... Погоди, - изумилась Гермиона. - Ты разве не идешь с нами?
- Не горю желанием. В кинотеатрах сейчас не идет ничего интересного, кроме того приключенческого фильма про динозавров, но я его уже видел, и мне он не понравился.
- Но... - запнулась Гермиона. - Ты все равно расскажешь про...
- Мисс Крауч, я полагаю, что вы не настолько позабыли маггловский мир и вполне способны рассказать своим друзьям обо всем сами. Всего доброго.
Гермиона стиснула кулаки.
- Ах ты, маггловское отродье...
Джастин замер.
- Да. Я маггл и горжусь этим. Я не забываю своих корней, в отличие от вас, мисс. Кажется, ваша фамилия при поступлении была Грейнджер? Мой отец знаком с доктором Джоном Грейнджером; говорит, что это один из лучших стоматологов не только в Англии, но и в Европе. Не понимаю, как можно было променять такого отца - пусть и приемного - на положение бастарда преступника... - он прищурился, разглядывая перекосившееся лицо Гермионы. - Впрочем, моя мать всегда говорила, что воспитанный человек не будет совать нос в чужие дела. Еще раз доброго дня.

За столом в большом зале, Мелинда Мей хмурилась, и старалась устроиться поудобнее. Не получалось:
-Да что ты все вертишься? На гвоздь что ли села? - раздраженно спросил Рон, справа от которого она сидела, и мешала есть суп.
-Заткнись рыжий! Как ты меня достал уже, сил нет! Ка хочу, так и сижу, завали свое еб...
-Мисс Мей! - грянул голос декана, - минус пять баллов с Гриффиндора, за неподобающее поведение, - весь факультет издал приглушенный стон,- и сядьте уже ровно!
-Да, профессор, - не признаваться же ей, что сидеть было неудобно.

***
Дело все было в том, что Волдеморт вчера снова показал себя великим магом. Даже будучи слабее самого захудалого призрака, он умел доставить боль, когда хотел. Может он был и не самым великим артефактором, но серьги сделал в свое время на славу. Нечто вроде дистанционного пульта, чтобы хоть немного, но управлять жертвой - Темный Лорд всегда знал толк в средствах контроля и порабощения. Недовольный тем, что его агент в юбке не может сообщить ничего толкового ( общие школьные сплетни уже были все выслушаны, и не интересовали колдуна), он наказал ее с выдумкой - взял под недолгий контроль, и заставил истыкать себя вилкой в ягодицу. дюжину раз. И тыкать с силой, до боли, до страданий.
Он знал какое выбрать наказание, и какое место. Резать руки, ноги, спину - может кто-то увидеть, да и не нужно ему, чтобы помощница истекла кровью. Да и в больничном крыле могут что-то заподозрить. А так вышло и больно, и незаметно, и унизительно, и напоминает о себе довольно долго. На прощание Волдеморт обещал, что в случае чего, может повторить - и это был не пустой звук.

***
Рон устало выбрался из-за стола, и пошел в лестницам. Скоро урок ЗОТИ, надо не опаздывать. Из-за этой дуры Мей их факультет стабильно терял баллы, так как она вечно устраивала скандалы, и почему-то если не с ним, то с другими братьями. Если бы у него был галеон, он бы поставил его на то. что когда братец Перси отправит ее на отработку ( однажды и у него терпение кончится), ее хватит удар.

Тёмный Лорд удовлетворённо смотрел на тело Гарри Поттера, распростёршегося у него возле ног. Результат схватки не то чтобы не был предрешён, но обескураживал. Его Немезида, его выбранный судьбой враг, в итоге оказался слабым безобидным ребёнком, даже более слабым, чем тот младенец, благодаря которому он погиб в первый раз.
Поттер применял какие-то странные безмолвные чары, использовал магию крови - именно ту область Тёмных Искусств, в которой сам Волдеморт был особо силён. Разумеется, результат был закономерен, как закономерен исход дуэли первокурсника и Филиуса Флитвика.
Поттер воспользовался небольшим арбалетом, закреплённым у него на предплечье. Смехотворность подобной попытки не поддавалась описанию. Противниками Тёмного Лорда были, в основном, полукровки и магглорождённые, некоторые из них имели нелепую веру в маггловское оружие. Ему доставляло немало удовольствия созерцание выражения лиц подобных "хитрецов", когда казалось бы такие смертоносные пули натыкались на постоянный кинетический щит, который он, ещё маленький мальчик, испуганный бомбардировками Лондона, разработал на третьем курсе Хогвартса.
Не стала исключением и стрела арбалета - судя по всему, одна из поделок жуликоватых гоблинов, которые обожали всучивать "абсолютно надёжное и безотказное оружие" очередному простофиле.
Одна из Авад Тёмного Лорда разбилась об металлическую броню на груди Поттера. Справедливости ради, железка спасла жизнь своему владельцу, вот только она же её и погубила. Человек в доспехах становился неповоротлив, а в дуэли магов всегда решала скорость. Поэтому понадобилась ещё одна Авада.
Тёмный Лорд поднял палочку, собираясь испепелить тело Поттера, чтобы, наконец, навсегда поставить точку в старом сражении, как мальчик распахнул глаза.
- Я вернулся! - отчего-то радостно закричал он.
- Авада Кедавра! - рявкнул Волдеморт.
Но зелёная вспышка застыла, не долетев считанные дюймы до окружённого серебристым сиянием Поттера.
- Я живой! Ха-ха-ха-ха! Я снова жив! - не обращая внимания на Волдеморта, повторил тот. - Экспекто Патронум!
Серебристое сияние сгустилось в два ослепительно сияющих силуэта - изящную лань, и и сильного гордого оленя с развесистыми рогами. Светлая дымка взметнулась из-под их копыт, они с головокружительной скоростью сорвались с места и ударили рогами Волдеморта в грудь.
Он почувствовал, как сила, абсолютно чуждая его естеству, проникает вовнутрь, как искренние радость, ликование и счастье, сжигают его суть, словно огонь Фиендфаера паутину акромантула. Исторгнув последний нечеловеческий вскрик, Волдеморт упал на землю, уставившись на закрытое тучами небо невидящими глазами.
Гарри вытянул руку:
- Акцио палочка.
Сразу две палочки прыгнули ему в ладонь. Гарри улыбнулся, отстегнул наручные ножны и выкинул эту неудобную, непрактичную и вредную штуку прочь. Затем он стал медленно снимать с себя доспехи и бросать сюда же, на землю.
- Директор, вы так и будете там стоять? - спросил Гарри. - Мне не хотелось бы применять Хомене ревелио. В конце концов, это невежливо.
Воздух в полусотне футов от Гарри замерцал, сгустившись в два силуэта - высокого старика с белой бородой и маленького полугоблина.
- Не знал, Гарри, что ты можешь чувствовать дезилюминационные чары.
- У меня для этого было много времени. Я мог только слушать, смотреть и чувствовать. И запоминать. Поверьте, у меня очень хорошая память.
- Гарри, прости. Мне пришлось лишить тебя детства.
- Глупости, директор. Пусть вы использовали Обливиэйт на этом монстре, но я всё помню. Я понимаю ваши мотивы, всё что у меня есть - это понимание. На кону стояло слишком много жизней, чтобы одна моя имела значение. Но даже при этом вы сделали всё, чтобы спасти меня, не дать мне угаснуть.
- Так ты помнишь?
- Конечно!
Гарри вытянул руку. В воздухе раздался негромких хлопок и поляну залило алое сияние.
- Здравствуй, старый друг! Тепрь по-настоящему здравствуй! - он погладил по голове феникса, опустившегося ему на предплечье. - Я помню твою песнь, которая не давала мне утонуть во тьме, я помню твои слёзы, которые исцеляли тело, укрепляя его связь с моей душой. Директор, не стоит извиняться, вы сделали всё, что могли. И даже больше. Теперь Волдеморт мёртв. Теперь я свободен. Теперь мне придётся решить, что делать со своей жизнью. Той жизнью, которой я не знал.
Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор склонил голову, блеснув очками половинками.
- Пожалуйста, будь помягче с Миллисент.
- Разумеется, директор. Она-то ни в чём не виновата. Я попытаюсь загладить вину перед Драко - даже он не заслужил такого обращения. Мне придётся наладить контакты с теми, кто был рядом с этой мразью, что заняла моё тело. Рон, Невилл, Гермиона - они прошли через многое. Теперь я должен стать им именно таким другом, каким притворялась Тварь.
- Я рад, что ты понимаешь, - кивнул Дамблдор. - Ты очень повзрослел. Лили и Джеймс очень бы тобой гордились.
Гарри улыбнулся и промолчал. Крошечная фигурка рядом с Дамблдором, застывшая неподвижно и пытавшаяся казаться как можно более незаметной, пошевелилась.
- Гарри... - нерешительно начал Флитвик.
- Я всё понимаю, профессор. Но бесплатных обедов не бывает. Деньги всё-таки придётся вернуть.
Филиус Флитвик обречённо кивнул.
- Те деньги, что я брал на "личное ученичество" лежат в отдельном сейфе Гринготса. Мы с директором ждали этого момента, поэтому пытались спасти хоть малое. Но, сам понимаешь, гоблины ни за что...
Гарри рассмеялся звонким мальчишеским смехом.
- Поверьте, профессор, с гоблинами я разберусь.

Тонкс неловко взяла предложенную чашку, чуть плеснув на блюдечко, и нервно хихикнула:
- Знаете, профессор, я впервые сижу тут не потому, что меня поймали.
Дамблдор кивнул:
- Понимаю. Мисс Тонкс, я пригласил вас по очень деликатному вопросу. И как бы ни закончился наш сегодняшний разговор, я попрошу вас никому о нем не рассказывать.
- Я... да, сэр, - Тонкс отставила чашку и выпрямилась в кресле, насколько это было возможно. Ее, как-никак, зачислили на первый курс Академии, нужно было соответствовать.
- Хорошо. Как вам, возможно, известно, этой осенью в Хогвартс поступит Гарри Поттер, - Дамблдор дождался ее кивка и продолжил: - Гарри жил у своих родственников-магглов, и Хагрид вызвался передать ему письмо и помочь купить все к школе. А потом рассказал мне нечто весьма тревожное. Поведение Гарри показалось ему очень странным, как он сказал - "дети себя так не ведут"...
- Извините, что перебиваю, профессор, но... Хагрид не так часто общается с детьми за пределами Хогвартса, он же не выходит к магглам. Гарри мог просто стесняться его - все-таки незнакомец, да еще такой огромный... это мы все знаем, что он добряк...
- В другом случае я сказал бы, что вы правы, - Тонкс показалось, что в глазах директора мелькнуло одобрение. - Но не в этом. Хагрид сперва тоже так подумал, но, чтобы проверить, некоторое время следил за ним под дезиллюминационными чарами. Не буду утомлять вас подробностями - Гарри, думая, что он один, вел себя все так же странно, не как ребенок. Мы установили за ним наблюдение, и то, что я вижу, все меньше мне нравится. Это не Гарри.
- Думаете, кто-то под обороткой?
- Скорее, дух-паразит - за питьем оборотного зелья или обновлением чар он не замечен. Я бы предположил метаморфизм, но в данный момент в Британии есть всего один человек с таким даром - вы. Поэтому я и пригласил вас.
- Вы хотите, чтобы я последила за ним? Ну... мне несложно, но в сентябре у меня у самой учеба начнется...
- Понимаю. И не принуждаю вас участвовать, но прошу подумать. В школу приедет одержимый, и я боюсь, что он может навредить другим ученикам. Преподаватели предупреждены, но держать его под постоянным наблюдением они, увы, не смогут. А первокурсники перед этими тварями беззащитны, чего нельзя сказать о вас. Что же до вашей учебы - если вы согласитесь, я переговорю с Аластором. Теорию вы сможете учить и здесь, а слежку за одержимым можно будет оформить как спецзадание, и это даже прибавит вам баллов. Особенно в случае успеха. Трудности будут только с практикой, но это вы будете решать непосредственно с Аластором и новыми преподавателями.
А звучало это не так уж плохо! В конце концов, хоть какие-то задания в Академии начинались в последний год обучения, и гонять в Лютном жуликов или перебирать бумажки - совсем не так круто, как держать на палочке опасную тварь!
- Я со... э-э-э... то есть я подумаю, - прикусила язык Тонкс. - У меня есть время?
- Не больше трех дней: в случае согласия вам надо будет придумать и отработать свою роль, на это тоже требуется время.

Первого сентября на вокзале Кингс-Кросс никто не обратил внимания на девочку одиннадцати лет. А она вертела головой, проговаривая про себя: "высокий для одиннадцати лет, спортивный, волосы черные, длинные, на плече или в клетке ворон".
Она заметила семью Уизли - те, кажется, кого-то ждали, - и пожалела, что не может подойти поздороваться и спросить про Чарли. По условиям задания, она должна была ориентироваться на объект, расположить его к себе и по возможности изолировать от других первогодок, но это уже как получится.
"Ага!!!"
Высокий пацан что-то раздраженно выговаривал ворону. "Ну, агент Тонкс... да пребудет с тобой Сила!" - припомнила она фразу из папиного любимого фильма и сбросила скрывающие чары.

— Простите, мисс, — Люциус Малфой подошел ближе, — вы утверждаете, что не являетесь магглорожденной. У вас есть для этого основания?

И чего задергался? Рыльце в пушку, что ли?

— Да, сэр. После того, как нас посетила профессор МакГоннагал с письмом из Хогвартса, и стало известно, что я ведьма, я случайно услышала разговор моих родителей. Мистер Грейнджер меня удочерил, мама родила меня до того, как он на ней женился. И в тот вечер он спросил ее о моем биологическом отце. А она сказала, что ничего не помнит. Совсем ничего. А я узнала, что волшебники умеют стирать память....

— Био... что? – пожилой волшебник в шляпе озадаченно переглянулся с леди Лонгботтом, по поляне пошли шепотки. Я увидела как Парвати и Лаванда давятся от скрываемого смеха. Ну ничего, они ещё своё получат!

– И вы сочли будто ваш отец волшебник? – процедил лорд Малфой, брезгливо морщась — Расстрою вас мисс, ни один НАСТОЯЩИЙ волшебник не спутался бы... с вашей матерью. Полагаю она, как это свойственно маглам, выпила слишком много спиртного в ту ночь когда вы были зачаты и именно оттого всё позабыла. А теперь вы решили выдернуть нас, уважаемых и занятых людей, ради какой-то чепухи?

Высказавшись Малфой развернулся к Дамблдору:

– А я говорил вам директор, что гр... всмысле маглорождённым следует сразу указывать их место. Я рассчитываю что вы учтёте эту оплошность и в будущем не допустите подобных инцидентов. Всего хорошего.

С этими словами он аппарировал. Остальные попечители последовали за ним. Дамблдор посмотрел на меня взглядом не обещающим ничего хорошего.

– А вас мисс Грейнджер я отведу в Больничное Крыло. Кажется вы чересчур переволновались.

«— Все-таки это жестоко, — пробормотал Дамблдор, понимая, что проигрывает вчистую, и что зря он позвал сюда Крауча.

— Нет, сэр, — ответила я, — просто наказание должно быть соразмерным. Вот вы, например, сказали на пиру первого сентября, что того, кто пойдет в коридор на третьем этаже, ждет мучительная смерть. Я слышала краем уха, что близнецы Уизли туда лазили, но они оба до сих пор живы. Может быть, стоило придумать другое наказание?

Дамблдор замер. Крауч развернулся к нему.

— Я не ослышался? — спросил он».

Послышались торопливые шаги.

— Альбус, я связалась с Мунго! — в кабинет влетела встревоженная медиковедьма. — Семьдесят... О... — пробормотала она, увидев посетителей, но тут же собралась.

— Ничего-ничего, Поппи, продолжайте, — ласково улыбнулся пожилой женщине директор. — Что с мальчиком? Он в порядке?

Миссис Уизли испуганно глядела на Помфри, словно надеясь увидеть в её лице надежду. Она сжимала в руках старенькую, но опрятную и чистую сумку до побеления костяшек.

— Боюсь, моя дорогая, Рону придётся полежать пару недель в госпитале, но он поправится, — успокаивающе улыбнулась медиковедьма, доставая из кармана успокоительное и щедро капая его в стакан воды, предусмотрительно наколдованный директором. Миссис Уизли залпом выпила воду и бессильно опустилась на стул, прикрыв лицо рукой. — Требуется сделать пересадку кожи — ожог от кипящей воды просто огромный...

— Пропусти меня немедленно, дрянь каменная! — раздался крик снаружи, что-то грохнуло, треснуло, взорвалось, и на лестнице послышался топот бегущих ног. Дверь в кабинет распахнулась явно от удара с ноги. — Директор, с нашим...

— Братишкой всё в порядке? — в кабинет ввалились близнецы и непривычно встрёпанный Перси; под руку Джорджа подлез явно испуганный Гарри Поттер и вцепился в мантию своего старосты.

— Ваш брат в госпитале святого Мунго, — мягко улыбнулся директор. — Мы решили, что после такого стресса ему будет полезно немного отдохнуть.

Все четверо мальчишек явно выдохнули и живо окружили Молли Уизли, создавая негромко гомонящее гнёздышко настоящей семьи посреди директорского кабинета. Альбус погладил бороду и улыбнулся своим мыслям — когда-то и они с Абом и Эдди в любое место вносили это очарование юной непосредственности и искренней любви! Директор вздохнул, вспомнив, при каких обстоятельствах все Уизли и Гарри оказались здесь.

— Что же касается третьего этажа, то там обвалился потолок в коридоре, — обратился к Краучу директор, безмятежно взмахнув палочкой и отсекая все звуки. — Учителя, конечно, заколдовали проход, но дети... Я, честно говоря, надеялся, что они сразу же сунутся туда и, натолкнувшись на сигнальные чары профессора Снейпа и нарезав пару сотен корней мандрагоры на отработках, живо разнесут по всему замку то, насколько увлекательно и безопасно для личного времени лезть в ужасный Запретный Коридор, — доверительно поделился он, по-отечески улыбаясь.

Профессор Снейп скривился, словно съел лимон.

— Испортив пару сотен корней мандрагоры, вы хотели сказать, господин директор.

— Полно, Северус, — мягко улыбнулся Дамблдор. — Фред с Джоржем ведь не испортили?

— Сложно испортить котлы щёткой, знаете ли, — процедил зельевар.

— Мисс Крауч, вы считаете соразмерным свою личную неприязнь к мистеру Уизли и семидесятипроцентный ожог лица и тела? — директор испытующе взглянул на Гермиону, но та только вскинулась и тут же потупилась, не произнеся ни слова. — Мистер Крауч...

— Боюсь, меня неверно информировали, — ответил мужчина. Его лицо затвердело. — Мисс Крауч, вы немедленно отправитесь в мой дом, и я сделаю всё возможное, чтобы привить вам подобающие внучке Железного Крауча манеры. Миссис Уизли, я приношу вам искренние извинения, — поклонился он украдкой стиравшей слёзы ведьме, — и оплачу любые...

— Нам не нужно! — рявкнула Молли, поднимаясь, но Крауч покачал головой.

— Это не откуп и не жалость, — ответил бывший политик. — Я хочу помочь пострадавшему от действий моей... Внучки ребёнку. Вы имеете право подать на меня в суд, и я приму любое его наказание.

Альбус вздохнул. Дети Уизли жались к матери и переглядывались, Гарри встревоженно смотрел то на директора, то на нервную Молли, Крауч был смертельно бледным и отрешённым — и только мисс Гермиона Крауч

Не чувствовала

Никакой

Вины.

— Скажи мне, Уизли, — проговорила я, демонстративно достав носовой платок и вытирая капли его слюней со своей мантии, — а если бы у Малфоя дом сгорел и родители погибли, ты бы тоже сказал, что так ему и надо, а?
- Ну ты сравнила, - опа, а вот такого сурового тона я от Уизли не ожидала. Рыжий даже с лица сбледнул, а ведь успел раскраснеться, пока слюнями брызгал... - Если бы у Малфоя такое случилось, я бы его пожалел. А вот убиваться, что не ему досталась крутая метла - уж прости, не стану.
Я хмыкнула. Нет, он безнадежен. Уверена, если бы метлу подарили кому угодно, но не ему и не Гарри (которого рыжий записал в свою собственность), Уизли первый бы разорался о несправедливости жизни.
— Ну и урод же ты, Уизли, — сказал Шеймус. Кажется, он подумал о том же, о чем и я - и был слишком зол, слишком обижен решением МакКошки, чтобы промолчать.
— Чего?!
— В морду дать ты зассышь, — сказала я, — но спиной к тебе точно поворачиваться не стоит.
— Крыса, — согласился Дин.
Уизли сжал кулаки. Парни придвинулись ко мне, готовясь, если что, дать отпор. За рыжим не задержится и ударить, его не остановит, что я девочка...
Но он молча смотрел на нас. Чуть прищурившись - наверное, ему казалось, что так он выглядит крутым и грозным, но на детской физиономии смотрелось просто смешно. И вдруг вздохнул:
- Пойдем отсюда, Гарри. Мы тут чужим воздухом дышим. Благородным господам, поди, противно...
И пошел прочь. Похоже, он понял только то, что мы по каким-то причинам лучше относимся к Драко Малфою, чем к нему. Поттер демонстративно закинул метлу на плечо и поспешил за ним.
Шеймус и Дин переглянулись. Молча. И молчали, пока мы шли до гостиной; честно говоря, это тяжелое молчание немного напрягало.
- Что-то не так? - спросила я, глядя на непривычно тихих и хмурых мальчишек.
- Понимаешь, Крауч, - как-то нерешительно протянул Шеймус, - я так-то понимаю, что ты, в общем, права... но ощущение такое, будто нас только что опустили куда-то сильно ниже плинтуса.

Весь день семья Грейнджеров провела в радостном ожидании — Гермиона возвращалась домой после долгих четырёх месяцев разлуки с ними. Джон уже несколько раз усаживал то вскакивавшую на каждый звук, то бросавшуюся оттирать несуществующие пятна жену, и в конце концов, наплевав на непедагогичность такого решения проблем, накапал ей в чай успокоительного; судя по Джейн, она всё поняла, но беспрекословно выпила налитое.

Дом Грейнджеров накануне украшали с особым тщанием — стремились порадовать Гермиону. Миссис и мистер Грейнджер хотели, чтобы девочка с порога окунулась в рождественскую сказку, чтобы они посидели на кухне, не отвлекаясь ни на что и разговаривая обо всём подряд. Джейн, несмотря на протесты мужа, заявлявшего про и без того уставшего ребёнка, достала билеты в лондонский научный музей и уже несколько раз перепроверила, точно ли она положила их в конверт (на четвёртом разе Джон вздохнул и пошёл за второй порцией чая).

— Но, милый! — возразила жена на его вздохи. — Мы ведь её столько не видели! Она, наверное, так выросла — Джон, пожалуйста, давай через пару дней сходим в магазины — купим ей всего, чего захочет, мы ведь так мало её видим!

Джон вздохнул и смирился с неуёмным мандражем жены.

Когда в дверь позвонили, Джейн вздрогнула, охнула, кинулась наспех в десятый раз поправлять украшения, и открывать, как более спокойный и выдержанный, пошёл её муж. Он жадно вглядывался в лицо своей дочери — немного похудела... Плохо кормят? Не может есть, потому что не нашла друзей и переживает? Слишком много задают и она не успевает? Сердце мужчины облилось кровью, но он заставил себя успокоиться — подростки часто худеют просто потому что худеют, и в этом нет никаких сакральных смыслов. Он неловко обнял дочку (он никогда не умел обниматься, на самом деле).

— Гермиона, милая! — вылетела немного встрёпанная жена; Джон мысленно закатил глаза — она готовила дом так, словно собралась принимать посла. Джейн схватила Гермиону и, прижав к себе, поцеловала в макушку, затыкая собственный готовый вылиться на всех поток слов.

Джон отметил про себя, что Гермиона ведёт себя как-то скованно, но решил, что это из-за долгой разлуки.

* * *

— ...и завтра вечером я отправлюсь в его дом, — улыбнулась им Гермиона. Джейн постаралась сделать вид, что рада за неё, но улыбка вышла откровенно жалкой.

— И не побудешь немного с нами? — с неприкрытой надеждой спросила она. Гермиона покачала головой, с аппетитом уплетая жареные овощи.

— Не могу, прости, — ответила она с плохо скрытым равнодушием. Джейн автоматически кивнула; Гермиона доела и, попрощавшись, убежала к себе — ей надо было написать друзьям.

Вернувшийся с улицы Джон снял шарф.

— Ну и погодка! — выдохнул он, стряхивая снег с шапки в ванну. — Валит и валит. Джейни, может, завтра построим две крепости? Мальчики против девочек... — договаривал он уже без радости в голосе, потому что всё-таки прошёл на кухню и увидел, как бледная жена с видом, далёким от счастливого, механически тёрла одно и то же место на столе. Джон обнял её. — Что такое, милая? — спросил он. Джейн подняла на него полные слёз глаза и снова принялась тереть стол.

— Джон, она... — выдавила она, сдерживая рыдания. — Она завтра уезжает...

Целое небо рухнуло на мистера Грейнджера.

— У неё... У неё есть дедушка, и... Ну, в этом мире... — бормотала жена, утыкаясь носом в широкую грудь мужа. — И... Помнишь, нам говорили, что к детям обычных людей плохо относятся... Возможно, это шанс для нашей...

Джон покачал головой.

— Паскудный шанс, — выплюнул он, сжав челюсти. Сердце заболело впервые за всю жизнь. Джейн села за стол и трясущимися руками сжала конверт с билетами в музей и чек резервации столика на пятерых в их любимом ресторане; она дышала через раз. Джон моментально уселся рядом, сжав жену в объятиях, и та, наконец, тихо и отчаянно зарыдала.

Закономерный итог

Я сидела в полном одиночестве на поляне посреди Запретного Леса. Всё-таки присутствие адекватных людей в магическом мире это фанон. Даже Снейп, поначалу казавшийся мне справедливым и мудрым учителем, оказался мерзавцем не понимающим что согласно закону от 1112 года я имела полное право сбросить мерзкого рыжего предателя крови с Астрономической Башни, а потом изобретательно умертвить его братьев, мать и сестру. Я вздохнула и запустила огненное заклятие в собранный хворост. У меня ещё оставалось немного чая в пакетиках, но что я буду делать когда он закончится я не представляла. Всё -таки чистокровные совсем позабыли о том как нужно жить. Они отказались склонять предо мной колени когда я убедительно доказала им что являюсь дочерью Волдеморта и вместилищем его духа. Более того они объявили мне кровную месть по совершенно надуманной причине! Я искренне не понимала почему отдать мерзкого хлыща Малфоя и его дружков: Нотта, Гойла и Крэбба, а также тюфяка Лонгботтома на корм акромантулам за полметра тончайшего шёлка сочли чем-то плохим – мой Род был выше их Родов и гораздо древнее и я была в своём праве!
Вокруг раздались хлоопки и на поляне появились десятки магов, связавших меня заклятиями раньше чем я успела поднять свою палочку. Бесчестные трусы! Крысы! Я узнала среди них лорда Малфоя, лорда Нотта, отцов Крэбба и Гойла и , к своему шоку, Артура Уизли и леди Лонгботтом. Эти то что здесь делали?
– Она моя! – проревел Уизел и замахнулся своей плебейской палочкой, но был мягко остановлен Августой
– Постой, Артур, все мы тут имеем право на отмщение.
С этими словами она повернулась ко мне
– Даже не рассчитывайте на столь быструю смерть, какую вам несомненно подарил бы мистер Уизли, мисс ***. Наши чистокровные друзья несомненно многое понимают в пытках – Августа кивнула Малфою – Люциус, приступайте.
Когда с его палочки сорвалось первое заклятие я закричала от боли.

Барти собрался с силами и в который раз попытался скинуть с себя заклятие Империус, подавляющее его волю. Очередная попытка не увенчалась успехом, но сдаваться он не собирался. Барти придавала сил горячая, незамутненная ярость. И ненависть к отцу: мало было старику просто держать его под заклятием подчинения долгие годы, теперь он заставляет его разыгрывать любящего сына и – о, Мерлин, какой позор! – отца полукровной байстрючки ! Видимо, папаша решил в полной мере насладиться его беспомощностью. Но он не позволит, хватит с него унижений!
Барти изо всех сил рванулся из своих невидимых пут, и внезапно почувствовал, как они ослабли. Он пробовал снова и снова. Он обязан освободиться и отправиться на поиски Темного Лорда! Но перед этим – очистить себя от позора. О, он сделает это с радостью!
И вот последний рывок... Барти резко выпрямился на стуле, тяжело дыша. Он справился! Наконец-то, после стольких лет, он снова был собой, мог ясно мыслить и свободно действовать! Барти прислушался: девчонка в соседней комнате что-то вдохновенно вещала. Она была отвратительна: сочетание тупости и удивительной уверенности в своей правоте. Крауч поморщился: он не мог поверить, что породил такое… Впрочем, это все влияние грязной маггловской крови, а он тогда был слишком молод, глуп и пьян. Хотя, стоит сказать ей спасибо: если бы не охватившая его ярость, вряд ли он смог бы скинуть с себя Империус.
Барти напрягся, услышав голос отца, но уже через мгновение облегченно выдохнул, услышав хлопок аппарации. Папаша отправился в Министерство и теперь никак не сможет ему помешать. Обнажив зубы в безумной ухмылке, Барти направился прочь из комнаты.
Девчонка сидела в гостиной в окружении своих рождественских подарков и, хмуря брови, что-то сосредоточенно чиркала на листе пергамента. Но в руках у нее было не перо, а…
- Мерлин! Что это такое?! – воскликнул Барти, глядя на странный агрегат.
- О, это маггловская ручка. Она из золота. Красивая, правда?
- Очень… - процедил Крауч. Он не мог поверить, что это отродье и вправду притащило в дом старой чистокровной семьи подобную гадость. – А что ты делаешь?
- О, я определяю, насколько дорогие подарки мне подарили на Рождество! И решаю, с кем буду дружить, а кто - нищеброд и не стоит моего внимания, - с улыбкой пояснила девчонка.
Барти с трудом удержал на своем лице нейтральное выражение - пожалуй, он окажет милость всему магическому миру:
- Расскажи мне что-нибудь о себе. Как тебе Хогвартс? – спросил он, садясь рядом, и раздумывая, как добраться до волшебной палочки девчонки.
- О, Хогвартс ужасен! – с готовностью ответило это чудовище, и пустилось рассуждения о нелепости квиддича. Барти, истинного фаната, перекосило: о, как прав был Лорд, говоря о тупости магглов!.. Потом девчонка начала говорить гадости о семье Уизли, с садистской улыбкой рассказывая, как она мечтает отомстить им за все, указав их истинное место. У Барти волосы на голове зашевелились: Уизли, конечно, магглолюбцы и предатели, но они – одна из древнейших чистокровных семей! А это маггловское отродье считает, что их место у ее ног!
- А ты знаешь, что Предатели Крови могут выкачать из тебя магию? – мягко спросил Крауч. Никогда прежде ему не приходилось нести такую чушь. Он понятия не имел, откуда девчонка понабралась этих идей, но в ее речи постоянно мелькали эти загадочные Предатели с неким Клеймом, клятвы учителей перед вступлением в должность, и прочий бред. Барти подумал, что, возможно, эта девочка просто сумасшедшая.
- Я так и думала! - воскликнула Гермиона. - А Дамблдор, разумеется, им в этом помогает! Но что же делать?!
- О, я знаю одно заклинание, которое тебя защитит. Ты позволишь? – Барти протянул руку. – А то моя волшебная палочка на ремонте. Надо…поменять сапфировые руны на рукоятке. Да, руны, они…ну…у всех там есть!
- О, конечно! Без рун никуда! Держи!
Нервно дрожащими пальцами Барти сжал чуть потеплевшую палочку. Безумную улыбку больше можно было не скрывать, тем более, он был уверен, что в этом случае его оправдает даже самый пристрастный суд:
- Большое спасибо, дорогая. Авада Кедавра!

Прошло пятнадцать лет, после смерти Дамблдора. Супруги Снейп переехали в новый дом, их достаток все время рос. Зелье материализации призраков приносило неплохие деньги, а уж по части шкурок саламандр он и вовсе был почти монополистом.

Однако был еще и материал Дамблдора, на всех и на все. Убедившись что записи директора подробны и обильны, Северу Снейп пустил их в дело. Ведь многие фигурирующие в записях маги, стали успешными людьми, с деньгами и неплохим положением в обществе. И им бы не хотелось, чтобы о их детских секретах стало известно кому-либо.
Хитрый Снейп привлекал к делу друзей-призраков. Они успешно шпионили, и узнавали все что надо. Например Фрэнк Уолесс не только был любителем мальчиков в школе, но и сегодня, когда он владеет третьим магазином одежды в Косом переулке, а значит у него есть деньги, чтобы его тайна не стала известна другим.

Или был случай, когда Джессика Брэкуэлл в школе встречалась с близким ей Юэном Гиннесом. Однако вышла замуж она за богатого, но страшно ревнивого Аврелия Бушелла, не прекратив однако отношений с Гиннесом сразу. Узнай ревнивый муж что его жена ( которую он облагоденствовал, взяв в жены маглорожденную) встречалась с другим - убил бы ее на месте.
Северус сразу воспользовался удачным моментом, и намекнул миссис Брэкуэлл, что у него есть компрометирующая ее информация.В результате он получил 298 галлеонов. За недосдачу, шантажист все же отправил письма Аврелию. Говорят что после этого миссис Брэкуэлл три месяца не выходила из дома, а когда вышла, то это была словно постаревшая на десяток лет женщина. И поговаривают что в наказание, ревнивый муж отрезал ей три пальца на правой руке.


В общем Северус жил, и кайфовал. Правда буквально сейчас у него нагрелось кольцо, а значит Мирабель нашла нового дурачка.
Их схема была проста: Мирабель поджидала на тропинке или на обочине дороги молодых мужчин. С сумками, полными продуктов. И конечно редкий парень отказывался помочь, тем более такой красотке ( мало того что мирабель была сама по себе красивой, она еще и одевалась максимально сексуально - слегко тесная рубашка и короткая юбка создавали образ, за которым мужики готовы идти на край света). А ее речь и поведение вовсе резвеивали опасения.
И когда влюбчивый идиот уходил достаточно далеко от людных мест - Северус вступал в игру. Несчастного оглушали, и доставляли домой. Где далее Мирабель разделывала его на органы, которые Северус потом продавал в Лютном.
Особенно им повезло, когда Мири привела восьмилетнего мальчика...

Сидя в столовой, Северус и Мирабель раслабились. Сытный ужин , много сладкого, и очень много алкоголя - жизнь удалась.
Но не знали они, что мистер Малпеппер нанял команду головорезов, чтобы те потрясли монополиста.
Не знали они и того, что команда мракоборцев, приближалась к их дому ( одна из жертв шантажиста решила что надо его остановить, и воспользовалась связями).
Не знал Северус и того, что когда его, кое-как исцеленного будут судить - верховным председателем Визенгамота будет новый, жестокий человек. Который знает о его бизнессе шантажиста.
Все это было впереди...

— А Хогвартс? — тихо спросила Грейнджер. — Есть же Хогвартс!
Я понимала, что она в шоке. И даже где-то сочувствовала. Но нельзя же быть настолько бесцеремонной! Все внимание должно принадлежать одной Грейнджер, раз уж ей приспичило задавать вопросы. Остальные, вон, информацию переваривают. У меня даже на Снейпа злость поуменьшилась.
— Слушай, — сказала я Гермионе, — и вообще, всех касается. Забудьте слова: профессор, Хогвартс, Мерлин и тому подобное. Переучивайтесь на местный язык. Заучивайте правила поведения. Раз уж вы здесь, то подстраивайтесь под реальность. А то и сами погорите, и нас угробите. Нет никакого профессора, есть брат Саймон. Ясно?
-Неясно! - резко подал голос Драко,- Грязнокровка, я тебя терпеть не могу, но ты хоть раз, да спросила о чем надо. Ты! - крикнул он на Барбару, - Говори живее, где мы, если смотреть от школы?!
-Ты совсем сдурел? - я конечно не ожидала от него подобного поведения. Хотя это же Слизеринский Принц, он любит когда все внимание одному ему. Надо окоротить мальчишку, -Ты не у папочки в поместье, и за тобой домовики не будут бегать ради того, чьобы дать тебе конфет! Поэтому замолкни, и слушайся старших.
-Это наверное лучше всего... - Ну вот! Грейнджер опять говорит, когда не спрашивают. Решила видимо показать себя покорной, подлиза мелкая.
Я набрала воздуха:
-Мисс Грейнджер, я вам слово давала? Нет? Тогда извольте вслед за мистером Малфоем, сделайте то же самое, прошу вас.
-Что? - она что, тормоз?
-Заткнитесь!!! Вот чего я от вас хочу! И если я услышу с вашей стороны хотя бы звук падающей булавки! - смотрю как побледнело ее лицо. Хорошо. Так и надо, - И учтите все, кто недоволен, тот полетит от пинка прочь отсюда. Хоть до пролива, хоть на Луну! У матросов нет вопросов? отлично!

Вечером того же дня, в тайном месте, у брата Саймона:
-Скажите профессор, долго мы еще будем терпеть, как домовики моей бабушки на приеме?! Мне до смерти надоела эта троллева Барбара. Хватит ей командовать!!! Особенно мной! - бушевал Драко Малфой, потрясая кулаками, - Я уже не знаю чего больше хочу: домой в свое время, или прибить эту поганку!! И почему я живу в такой дыре, а она в...
-Драко, -вкрадчиво произнес Северус Снейп, - Ваша голова будет полезнее, когда вы перестанете кипеть, словно котел. Не торопитесь.
-Но сэр!... - однако гриффиндорцам профессор зельеварения слова не дал:
-Я скажу. Есть тут одно место силы кельтов, которое может нам помочь вернуться. Но воспользоваться им без массового жертвоприношения невозможно.
-Как же быть? - выдохнул Гарри.
-Поттер! После того как Ричард и другие высокие особы уедут из замка, а Барбара поможет нам собрать ценности, и незаметно удалиться к месту силы...
-Что мы сделаем с ней?! - в серых глазах Драко блестело нетерпение.
-Ваш отец, Драко, стер бы ей память, предварительно попугав до грязных порток. А ваша тетушка Беллатриса зарезала бы ее, как свинью, чтобы не пропадало ничего зря.
Мы конечно могли бы подождать наилучших условий для ритуала, с учетом фаз луны, с запасом ингредиентов из немагического зверья... Но жизнь волшебника подойдет куда лучше, нежели десяток зарезанных коров. Так давайте проголосуем, кто за то, чтобы Барбара помогла нам вернуться,а? - нехорошо улыбнулся Снейп, отчего его лицо, в свете свечей стало особенно жутким.
Малфой поднял руку:
-Голосую-убить, - ухмыльнулся он.

- Неужели правда?!
Ричард Невилл, граф Уорвик, был бледен настолько, что, казалось, вот-вот сольется по цвету с белоснежной сорочкой. Его жен, леди Анна, выглядела не лучше и, собственно, только природная стойкость не давала ей свалиться в глубокий обморок.
- Увы, милорд, но это так, - Северус склонился в поклоне, пряча улыбку. - Ваша семья приютила под своей крышей демона.
- Святая Дева, помилуй нас! - воскликнул отец Джон, и все присутствующие осенили себя крестным знамением.
- Но как? - недоумевала леди Анна. - Барбара казалась такой скромной и тихой... Но постойте, откуда она вообще взялась?
- Слуги Отца Зла хитры и коварны, и способны принимать любое обличие, - степенно произнес отошедший от первого шока отец Джон. - В том числе и самое невинное. Не корите себя, дочь моя: демон ввел вас в заблуждение... как и всех нас.
- Так чего же мы ждем? - разъярился граф. - Утопить погань - и дело с концом! Я не потерплю, чтобы в Миддлхеме...
- Увы, не все так просто, милорд, - вмешался Северус. - Видите ли, мне доводилось сталкиваться с... демонами подобного рода до того, как я прибыл в Миддлхем; их не так-то просто изгнать. Изгнать их можно только после того, как они получат то, чего желают.
- И чего же она желает? - нетерпеливо спросил граф.
- Ричарда, - спокойно ответил Северус. - Физической близости с ним.

— А почему ты ходишь в юбке? — подал голос Джеймс.
— Это не юбка, — парировал Северус, — это самый настоящий килт. Его носят настоящие мужчины, чтоб ты знал.
— Вот именно! — подхватил Роб Рой.
Джеймс смешался.В его голове мелькнуло " Странные они какие-то. Чего так волноваться-то?" и он осторожно отошел, еще пару раз бросив взгляд на этих буйных чудаков.

Погодите, мне тут пришло письмо:
"Здравствуйте, уважаемые читатели, дорогие члены ПРАУ и сочувствующие. Пишет вам Мармадьюк Керн.
Наша семья желает предупредить всех, кого может коснуться схожая беда. Дело в том, что когда я забрал к себе Северуса Снейпа на попечительство, я и подумать не мог, что это может обернуться таким кошмаром.

Наша внучка Мирабель сразу после того как мы его приняли, стала кричать по ночам. Сначала мы думали что это возрастное ( к сожалению у нашей внученьки есть определенные проблемы, в которы маглы наверное разбираются - мы же, волшебники, почти ничего не знаем), но вскоре убедились в обратном.
Несколько раз я и моя жена замечали, что Мирабель умудряется быть в двух местах сразу. Поначалу я не придавал этому значения - но как оказалось, зря. Чуть не стало поздно, когда я понял в чем дело.

Я грешен, я использовал лигеллименцию на Мирабель. Все только затем, чтобы лучше понимать ее, и предотвращать приступы. Но однажды я сделал это вновь - и понял, что это не моя внучка.
Вместо нее, я заглянул в разум к чудовищу, которое умело маскируется под других. Оно набиралось сил, читало нашу девочку, хотело сделать себя точным подобием Мирабель.
В планах создания были странные вещи. Оно возлюбило Северуса ( если эту смесь инстинктов, влечения и помешательства можно так назвать), и желало стать его женою. Оно было жестоким - в мыслеобразах монстра всплывали картины , преисполненные садизма, жестокости, кровавого любопытства и пыток...
И убийства.

Чудище хотело набравшись сил уничтожить всех нас. С ужасом наблюдал я, как оно планировало нас погубить. Оно кромсало нас скальпелем, травило ядом,душило подушкой и даже проклинало. Всех нас - кроме Северуса.

Возможно монстр понял, что я его обнаружил, и затаился. Но кто мог гарантировать, что он ушел? Я потерял покой и сон: варил противоядия, наблюдал за Мирабель и Северусом, держал при себе палочку в рукаве. По ночам я сидел рядом с кроватью внучки, и в каждой тени я видел монстра, который был готов уничтожить ее...

Странно было и другое - Северус был словно дружен с этой копией Мирабель. Когда рядом с ним была наша девочка, он менялся. Я видел ( украдкой следил) как на его лицо наползала брезгливая гримаса ( которая естественнее смотрелась бы на лице сорокалетнего мужчины)и как сияли гневом его глаза. А вот копию он словно бы любил и принимал.

Я не знал к кому обратиться. Не находил соответствий тому, кто это. Даже моя жена поверила мне не сразу ( хотя и наблюдала что тут что-то не так).

В один из дней я отправился с женой и внучкой в Дырявый Котел. Мы гуляли по Косому переулку, наслаждались днем - а после я быстро вернулся домой, чтобы забрать Северуса ( он не хотел с нами идти, а принуждать его при Мирабель я не мог, у нее мог случиться нервный приступ).

Но дома я увидел самое жуткое, что только мог увидеть. На пороге нашего дома лежал мой сын, Джек.
Мой бедный непутевый сын. Мой бедный мальчик... *на письме пятно* Он не был святым. Он не всегда действовал как надо - но он никому никогда не делал смертельного зла. А его убили...

Он лежал, и смотрел на меня стеклянными глазами, словно не понимая, почему его встретили не короткой бранью и задушевными разговорами с яблочным пирогом, а смертельным проклятием...
Хотя я не знаю, как его убило. Я знаю только то, что Северус Снейп и это... существо - ушли. Растворились в ночи.

Я взял жену и внучку, и немедленно покинул страну. Нам пришлось потратить много сил, нервов и денег, но мы справились. С Мирабель все хорошо, она растет и крепнет, надеюсь что с ней все будет хорошо.

Не знаю что это такое, и зачем ему Северус. Не знаю и того, виноват ли я, или это случилось бы в любом случае.
Но знаю точно - иногда нечто жуткое может попытаться украсть для себя чужую жизнь. Берегите себя."

Это было открытое письмо мистера Керна.

Была дождливая, ненастная ночь. Раскаты грома словно предвещали конец света, а дождь нескончаемыми потоками лил с небес.Ветер завывал будто дикий зверь,гнул и ломал деревья. Шла уже третья ночь природной вакханалии.

Аргус Филч не мог заснуть. Его одолевал ревматизм, и...
И мучили кошмары.

В этих кошмарах его раз за разом пытался изнасиловать директор - Альбус Дамблдор. Всегда спокойный, доброжелательный старик - во снах Аргуса он преображался. В голубых глазах директора не было ни ума, ни чувств, ни здравого смысла. Лишь только похоть, животная, дикая, страшная.
Трясущиеся как у алкоголика руки, слюна из уголка рта, мычание вместо речи - жуткое зрелище.

И этот монстр не просто пугал. Он гонялся за беднягой Филчем, громил колонны, выламывал двери, расшвыривал окружающих, срывал одежду - всячески пытался добраться до несчастного сквиба. До сей поры Филч успевал проснуться - но как знать, всегда ли это будет?

Глотая валерьянку Аргус Филч вздрогнул - сегодня был особенно жуткий сон. В нем он удирая от директора-насильника забежал в какую-то особую комнату. В этой комнате он обнаружил странное растение, похожее на гибрид розы, лилии, и чего-то похожего на лиану, или бешенный огурец.
И тут явилась ОНА. Странная женщина, в уродливом полосатом свитере. Ее лица было не видно, из-за тени от шляпы, но нож в ее руке был довольно красноречив. Сильным и резким движением она схватила его руку ( Филч не мог противиться ей) и быстрым движением порезала его. Кровь потекла из раны, прямо на чахлый гибрид - который вдруг начал светиться, и расти, расти и расти.
Ужасная женщина рассмеялась. Ее жуткий хохот эхом раздавался в коридорах.
Аргус Филч завопил, от страха и боли...

И теперь, когда он проснулся, его сердце стучало, словно колеса "Хогвартс-Экспресса". Кошмарный сон был таким жутким, таким странным и пугающим, что даже осознание того что это сон, не помогало.
-Мерлин великий... Надо у Помфри обследоваться. Иначе я сойду с ума, - прошептал Филч. Тут он почувствовал странное ощущение, близко к запястью правой руки. Он глянул на него - и похолодел от ужаса.

На руке алел след от ножа из сна!

Залпом выдув весь запас зелья сна без сновидений, и обняв любимую кошку, Аргус Филч погрузился во мрак сна.
И не видел он ( и никто не видел) как в коридорах волшебной школы, всполохи молний выхватывали из тьмы фигуру, котора бродила по Хогвартсу.

ВСПЫШКА.
Идет женщина в свитере, в шляпе федоре, с ножом в руке.

ВСПЫШКА
Идет и потирает руки пучеглазая Алекто Кэрроу.

ВСПЫШКА
Вприпрыжку несется Гермиона Грейнджер - хотя нет, нездоровый блеск в глазах, жуткое выражение лица... Это явно не она ( хоть и похожа).

А за окном бушевала стихия. Стояла жуткая, ненастная ночь.

Хотя Рон Уизли и не шибко любил учиться ( процесс обучения осложнялся тем, что он колдует палочкой брата), прямо сейчас штудировал книгу "Стрега как она есть" от Дистоса Корени и Витторио Кирулони.Книгу ему прислал брат Билл, и Рон уже раз так в третий благодарил его.

По книге где были собраны магловские поверия, результаты наблюдений за стрегами, исторические событие где они принимали участие, известные стреги ( и список деяний каждой).
Читая все это, Рон ощущал чувство тревоги. Если верить тому что написано в книге ( да хотя бы наполовину), то выходит что стрегам сами пожератели смерти не ровня. Воображение услужливо рисовало картины, каких бед могут наделать стреги.Проклятые еще в утробе дети, поражение скота, загубленный урожай, призыв ураганов, темные ритуалы ( их обрезанное описание заставило паренька скривиться от омерзения), готовка ядов и их применение.

И по всему получалось, что стреги были чем-то вроде магловской религии ( краем уха Рон об этом слыхал), или даже секты. Стрегами могли стать только женщины, они не имели права раскрывать своих секрентов посторонним, наказанием за это была смерть.
(Рон ужаснулся: вспоминался рассказ Гарри что одна стрега помогла человеку, а ее за это лишили магической силы. Тогда ему это показалось жестоким и глупым, а теперь в книге он встретил этот случай. Действительно, женщина по имени Велия Скалетта была стрегой, но пакостей и мерзостей старалась не совершать. Судя по ее описанию, Рон мог бы сказать , что этой женщине не повезло попасть в плохую компанию. А стоило ее помочь несчастному путнику, как ее заклевали другие стреги, наложившие на нее проклятие, от которого гниешь заживо.)

Кусочки пазла складывались. Руджери, отравительница и знаток темных ритуалов.Лечившая Гарри да... но и Гарри стал другим.
Рон Уизли вновь припомнил, что же стало не так с его другом.

Гарри вернулся в Хогвартс без очков, загорелый, посвежевший - и немного не такой. Он говорил что Дамблдор его обворовывал, что он забирает себе право пользования сейфом, что он больше не верит директору.
Он устроил конфликт с Локонсом. И пусть Рональду этот расфуфыренный хлыщ не нравился, не в природе Гарри было пререкаться с учителем. Он даже Снейпа терпел!
А потом Гарри начал делать какие-то финансовые операции, в Италии. Рон мало что понял из объяснений друга, но резонно встревожился: если эти денежные дела такие сложные, то лучше бы поговорить с тем, кто знает. А Гарри отказался от помощи мамы и Билла.
Еще он начал зверски тратить деньги, покупая садости для всей гостинной. Поначалу Рон этому был рад, но вскоре заметил, что к Гарри стали липнуть разные прилипалы, любители халявы. Многих из них он не знал, а вот они не стеснялись подсесть к очередной пирушке.

Больше всего Рона Уизли напряг момент, когда Гарри наехал на первоклашку Колина, пообещав дать по морде и сломать фотоаппарат, если тот будет и дальше снимать все время. Переглянувшись тогда с Дином и Симусом, Рон заметил что они тоже видят что-то неладное.


Потом были странные события, пропажа Джинни, всеобщее помешательство на фольге ( Рон иногда ловил себя на том, что на его голове неясно откуда возникала эта блестящая хрень - когда он ее не надевал), потом вдруг в Хогвартс явился Фламель, и вместе с Малфоем сместили Дамблдора.
Пусть Рон и не был гением, но сообража он неплохо. По его прикидкам выходило, что Николас Фламель, известный ученый, создатель филосовского камня - вовсе не добрый человек. Это не было неожиданностью.

Но если он имеет свои цели на Хогвартс, то для чего ему Гарри? Почему рядом с его другом ошивается знакомая чете Фламелей стрега и отравительница? Что они хотят сделать?

Ответов не было.Были опасения. А учитывая что вместе с Гарри в Италию перенеслась Гермиона, Рон волновался втройне. Их подруга была умна - но ее пиетет перед книгами и интеллектом мог сыграть с ней злую шутку. Оставалось надеяться, что ее проницательности хватит на то, чтобы не купиться на трюки итальянцев.

Но все же, что они сделали с Гарри?

— Вы же не в борделе, любезный! — проворчал портрет одного из МакМилланов во время важных переговоров с членами Попечительского Совета. — Или этот маг напоминает вам вашего любовника Гриндевальда? Ведите себя прилично!
-Кхм-кхм, Роджер , - Альбус хоть и был мягко говоря, удивлен, но взял себя в руки, - Я не совсем понимаю, о чем вы?
-Такими словами в борделях мелких прислужников подзывают! - желчно проговорил портрет,скорчив гримасу отвращения, - И как правило таким же тоном, как и вы говорите!
-Роджер, прошу прощения за нескромный вопрос - откуда у вас такие познания о том, кто кому и как говорит в борделе? Не поделитесь? - резонно спросил Дамблдор.
Нарисованный человек побагровел, тяжело задышал, на его скулах заиграли желваки

Но тут отмерли члены попечительского совета:
-Прадедушка, как вы смеете! - выкрикнула Джулия МакМиллан, - Вы же позорите нашу семью! Такими вещами не хастаются! - и действительно, уровень информированности Роджера МакМиллана заставлял задаться вопросом: не посещал ли он эти заведения?
-Уважаемый, не надо перебивать наш разговор, - протянул Абраксас Малфой, - вы нам мешаете.
-Да что он себе позволяет?!
-Вы что,на портрете Альфреда Букоса побывали?
-Как у него язык повернулся?!

Совет стал похож на опрокинутый улей. В руках некоторых магов появились палочки. Соседние портреты неодобрительно переглядывались.
Роджер МакМиллан, убедившись что его стрела в цель не попала, прошипел какое-то ругательство, и исчез за рамой.

Порталом появляется Джинни Уизли.

– А знаете, почему существо, носящее в фанфике моё имя, так глупо себя ведёт? Потому что мы с Фредом и Джорджем заранее узнали, что про нас будет писать Заязочка, сделали голема, придали ему немного внешнего сходства со мной и подсунули Зи. Голем, правда, неразумен, а заложить в него полноценную программу имитации поведения у нас не получилось, ведь это первое наше изделие такого рода. Какие-то реакции и небольшой словарный запас мы прикрутили, но тупит он нещадно. Впрочем, как вы убедились, она этого всё равно не заметила.

Гермиона как раз тогда гостила в "Норе". Очень воодушевилась, сказала, что это замечательная идея, надо, мол, спасать народ. Я несколько сомневалась в успехе, но решили рискнуть и начали спешно штамповать големов. Не особо старались, если честно, какой смысл дорабатывать программу и тщательно настраивать, если этими големами Зи только что дрова не колет...хотя иногда мне кажется, что лучше бы колола, чем так издевалась. Матрица была одна на всех, различия во внешнем виде и поведении доколдовывали вручную. Отсюда и сходство в манере изъясняться, и стадный инстинкт. К сроку всё было готово и отправлено куда надо. Так Зи и использует этих кукол раз за разом и до сих пор не заметила подвоха. Големы, естественно, со временем не поумнели и порядком износились, мы вообще не рассчитывали на столь долгое их использование. Результат – сами видите.

-Сириус! Я уже устал, можно перерыв?
-Рано. Вот еще два раза по трем параграфам пройдемся, и посмотрим, - строго сказал Блэк.

Когда стало ясно что Гарри заинтересовался ядами всерьез ( влияние Нюнчика и Руджери), Сириус Блэк решил не пускать все на самотек. Не откладывая в долгий ящик, он заявил, что раз он крестный Гарри, значит ответственен за него. А потому сам и лично позаботится, чтобы Гарри назубок знал все правила безопасности при зельеварении.

На ехидное замечание Снейпа что он не самый сильный зельевар, Блэк не менее ехидно ответил, что гонять по теории много знаний не нужно. И объявил, что будет учить крестника основам первой помощи, методам определения опасных веществ, и научит некоторым полезным заклинаниям.
На душе у бывшего сидельца было неспокойно. Снейп и Руджери похоже радовались стремлению Гарри быть зельеваром - но для них это больше игра и развлечение ( особенно для итальянки).
И если Гарри ненароком убьется или покалечится вне школы, Нюнчик особо горевать не будет. Как впрочем и Руджери. А он слово давал, Лили и Джеймсу.

Слова не разошлись с делом, и Сириус начал усиленно штудировать правила - а потом гонял по ним Гарри. И пусть Сириус понимал, что возможно парнишка вбил в голову мечту о карьере зельевара ( ничего плохого), но пусть тогда будет ко всему готов.

Правда глядя сейчас на то как Гарри быстро сдувается, Блэк немного досадовал и удивлялся. Сын лучших друзей по какой-то непонятной причине вырос очень ведомым. Кто убеждения в голову вложит, тот и лепит из него что надо.
А судя по тому как Гарри настороженно к нему относился, становилось очевидно, кто мальцу мозги засорял.

Сириус досадливо почесал макушку - придется много поработать, чтобы оживить паренька. А то он конечно очень хороший, добрый - но местами в него словно напихали какой-то чрезмерной жалости к кому-попало, и недовольств к некоторым лицам.

Его даже разозлило заявление из уст крестника, что Джинни Уизли сама виновата в своей беде. Отсчитав до десяи, он разразился сердитой, но корректной речью ( на какую только был способен), суть которой сводилась к тому, что если Гарри кто-то не нравится, это не повод желать ему или ей смерти ( тут Блэку стало несколько стыдно за свои старые грехи). А Джинни обманули Дамблдор ( чтобы ему пусто было!), и юный Волдеморт ( сраный кусок душонки мразотной)...

-Сириус, может уже все?
-Ладно, перекур. Пошли по мороженному тяпнем.

Сука! Тварь! №%??ая мразь! Кусок дерьма!! Локотрус трухлявый!

Вот уже пять минут в гостиннице Гриффиндора стоял шум и гвалт, причем сплошь нецензурный. И создавал его Рональд Уизли.
Причем ни тихий Невилл Долгопупс, ни тактичная Гермиона, ни Гарри Поттер - никто не останавливал разгневанного однокурсника.

А причиной было то, что недавно близнецы Уизли попали под обвал, в одном из коридоров замка, и сейчас лежали в больничном крыле. И пусть их жизни были вне опасности, Рон все равно был тревожен за них.

И словно мало ему было всего этого, так еще и Филч на отработках как с цепи сорвался. Мало того что их с Гарри заставили чистить унитазы без магии, так еще этот чертов сквиб красочно и цинично издевался, причем именно над Уизли.
Он высказывал надежду что отца попрут с работы, опозорил перед Снейпом его сломанной палочкой, облил говном Перси ( Рону никогда еще не было так обидно за старшего излишне серьезного брата), высказывал что мама их не в состоянии нормально воспитать...

В общем Рональд был очень зол:
-Козел!
-Рон, ты повторяешься, - заметила Гермиона.
-Да? Спасибо. )%*?"№;! - припечатал Уизли.
Гермиона вздохнула - Рон хоть и сыпал ругательствами, по сути был прав. Ей самой было дико противно то, как вел себя завхоз. Даже за себя было не столь обидно ( когда на ее замечание что у нее нет опыта чистки туалетов, Филч разразился ругателствами и обвинениями, ее, и родителей), как за рыжего друга.

Гарри тоже сочувствовал Рону. Непонятно с чего Филч сперва взъелся на рыжего, а потом начал к нему лезть с задушевными разговорами. Сперва Поттер удивился - но когда услышал очередное оскорбление друга, он начал пропускать речи завхоза мимо ушей. И странные речи про любовь к тете, и прочий бред.

-А чего Ронникс шумит? - с улыбкй спросил один из близнецов.Пока непонятно кто.
-Что?! Ты как сюда попал?- удивился Рон.
-Ловкость рук и не только Я решил вас проведать- и вижу не зря.
-А ты кто?
-Как кто?
-Ну ты Фред или...
-Джордж я, - улыбнулся беглый больной. И добавил, - А теперь братишка, расскажи, чего ты так зол на Филча? Коросту украл он? - но когда Рон все же рассказал ( пусть и под давлением) суть проблемы, улыбка сама собой сползла с лица Фреда (да, это был он).
-И он с самого начала учебного года такой, - добавил Гарри, - прямо как Злыдень тетушки Мардж.
-И правда злыдень. Держись братишка, -Фред приобнял брата, - Мы в норме, ты на него не лезь, не надо. А мы ему за семью устроим веселье.

Загорелая и довольная Гермиона, появляясь порталом вслед за Джинни:

– Привет, Джинни, рада снова тебя видеть, подруга, и привет всем присутствующим.

Сделать амёбу? Из меня? Вы меня недооцениваете.

Про нашу затею с големами Джинни уже рассказала, но как только я узнала, что появились хранители некоторых редких знаний, я решила отозвать свою куклу и отправиться лично. Рискованно, но и выигрыш был бы велик. Гарри и Рон тоже переместились туда, чтобы подстраховать меня в случае чего. Рона я пыталась отговорить, для него путешествие было бы слишком опасным из-за нелюбви Зи к его семье, но он сказал, что друзья в углу не отсиживаются.

Джинни, вмешиваясь:

– А я страховала всех, мы запасли много порталов, чтобы в случае чего собраться всем вместе и порталов-эвакуторов, если Руджери что-то заподозрит.

Гермиона:

– Всё верно. К счастью, это не понадобилось.
Моя страсть к чтению известна всем. Неужели вы полагаете, что я первым же делом не прочитала всё о стрегах и не узнала, кто они и чем грозило бы стремление стать одной из них? Но это произошло бы потом, до поры до времени они просто дурили бы голову доверчивой школьнице, которую я старательно изображала. Обвести вокруг пальца итальянку не составило никакого труда, всего-то хлопать глазками, изображая восторженную наивную девочку да смотреть в рот, твердя, что я обязательно-обязательно присоединюсь к стрегам. Тем не менее, обещать не значит замуж выходить. Руджери и в голову не пришло, что на уме у меня может быть совсем не то и она подпустила меня к хранимым ею тайнам. Весьма опрометчиво, не правда ли? Её сгубила самоуверенность, она считала себя самой умной и коварной, не допуская даже мысли, что её может перехитрить соплюха-школьница. Нужные книги я пролистала, где запомнила, где переписала или скопировала, где сделала воспоминания для омута памяти. В общем, вот она я, а Гарри и Рон отмечают успех в "Трёх метлах".

— О, что вы! — Северус состроил такую хитрую физиономию, какую только мог. — Разве можно! В этой области еще никто не работал, так что и запретов нет, но мне уже пора, прощайте!
-Всего доброго, - сказал вслед Дамблдор, прикидывая в уме некоторые варианты...

Вечером вся компания отмечала дивный успех. Мало того что им удалось приманить самого Альбуса Дамблдора, так еще и новая радость - призрак башни Гриффиндора, почти безголовый Ник, явился к Северусу, найдя его через других призраков. Давно умерший сэр долго мялся, ходил вокруг да около - но все же признался в чем дело.
Этот неудачник страстно желал избавиться от своей головы полностью, а не позориться со столь нелепой, недоотрубленной. Его стенания по поводу того, что настоящие безголовые над ним смеются, могли продолжаться бесконечно - но Северус пресек все это.

Разумеется никто не собирался бесплатно давать элексир, тем более гриффиндорцу. Когда столь простую истину сказали прямо в лицо , то несчастный буквально затрясся, словно замерзший. После чего разразился причитаниями о своей бедности, и о том, что у него нет ничего, кроме некоторых фамильных ценностей, но их он отдать не может...
В общем ему пришлось показать место, где однажды стоял охотничий домик, под фундаментом которого нашелся старинный бронзовый крест, весом в четыре фунта. Ник плакал, просил не забирать одну из важнейших для него вещей - но Северус и друзья-призраки намекнули почти-безголовому, что он сам пришел за зельем.

Расслабившись после сытного ужина, Северус и вся компания прикидывали чего еще можно получить, как вдруг:
-Силенцио! Петрификус Тоталус! Протего! -различные заклинания поразили всех присутствующих. Команда мракоборцев, усиленная спецами из Отдела Тайн и Альбусом Дамблдором ворвалась в башню, повязав всех живых. Призраки попытались оказать противодействие - но четверо невыразимцев поразили их неизвестными невербальными заклинаниями, и продолжали воздействие, пока призраков не засосало в некий металлический сосуд сосуд.
-Угроза со стороны неупокоенных устранена! - крикнул невыразимец Билл Венкман, убедившись что призраки не смогут выбраться.
-Неназываемый не обнаружен, - подвел итог мракоборец Эрни Рамис, - в здании только дети и маглы. Необходимо их обследовать на Империус.
-Вас понял, - с этими словами один из магов взял обездвиженных детей покрепче, а затем взял портал ( банку из-под сардин), и исчез.

Энни, на которую Дамблдор совершенно не обращал внимания, выбрала именно этот момент и ловко выхватила палочку из его руки.

— Играть! — смеялась она. — Играть! У меня тоже будет палочка! Палоооооооооо!!!! - ее ранее веселый голос превратился в нарастающий визг, которому позавидовала бы и баньши. Палочка упала на пол, а ладошка Энни стала будто бы плавиться, подобно свечке.

"Ах ты гнида бородая!!!" - с громким ревом из-за стены вылетел Роб Рой, размахивая палашом. По непонятной причине он схватился за палочку - и с диким криком отбросил ее в сторону - ее поймал Алхимик.

Кричащих и плавящихся призраков стало трое. Словно палочка заразила их некой ужасно сильной болезнью. Энни, Нокс и Рой уже утратили свой облик, свечение шедшее изнутри их нарастало, подобно свечению прожектора.
И все трое безперерывно кричали.

Появившийся Белл застыл в изумлении, глядя как троица можно сказать погибала - но как может погибнуть тот, кто уже мертв?!
Северус наблюдал за столь неестественным зрелищем, раскрыв рот и глаза ( которые начали болеть от яркого света), ровно как и Мирабель, никогда раньше не видевшая ничего подобного.

А вот Альбус Дамблдор не растерялся. С несвойственной старикам прытью, он перекатился, схватил палочку, скороговоркой выдал цепочку заклинаний, обезоружив и обездвижив Северуса и Мирабель.
Троица издав синхронный вой, развеялась в мощной вспышке.
Ринувшися в бегство Белл пытался спасти свое посмертное существование - но был развеян. Начисто стерт. Удален.
Палочка Смерти может многое, чего не могут обычные палочки.

-А теперь, мальчик, вернемся к тому, с чего начали, - хрипло выдавил директор, - и лучше не зли меня, а не то! - и он показал кулак.
Северус сглотнул - такого он не предвидел.

-А теперь повторяю: с какой целью вы забрались в кабинет директора Хогвартса? -спросил мракоборец Кляйн, прохаживаясь мимо задержанных.
-Не ваше дело, - буркнул Северус, кинув взгляд на дверь.
-Малец, не нарывайся. Ты влез без спроса в кабинет покойного, рылся в его вещах, оказал сопротивление органам власти, - Юджин потер локоть, - не говоря уже о странных призраках, которые были с тобой...
-Идите вы знаете куда? - огрызнулся Снейп. Его тревожило, что призраки попугав мракобрцев, куда-то пропали. К счастью зелья было много, рецепт он оставил подробный - они за ним вернуться.

В свою очередь Юджин Кляйн призадумался: пропажа Альбуса Дамблдора была событием тревожным и загадочным. Не акромантулы же его сожрали, в конце концов! Да и с чего бы директору понадобилось идти в лес, когда у него есть услужливый Хагрид, который знает этот лес как свои пять пальцев, и может ходить по нему как по дому?
К тому же в бумагах директора странным образом оказались заметки, касающиеся Северуса Снейпа - пацана, что вломился в кабинет. Директор описывал его как талантливого, но склонного к криминалу ребенка. Похоже директор был прав.

Плюс полукровка от брака человека и огненной танцовщицы ( напавшая на группу оперативного реагирования), и странные призраки... Картинка начала сходиться:
-Малец, - Северус отстранился от жутко бледного лица, с большими мешками под глазами, - а не знаешь ли ты, почему профессор Дамблдор тобой заинтересовался? Проясни-ка мне этот момент...

В башне:
-Коллега, а ведь здорово, ощущать себя полноценным, - сказал Белл, хрустнув пальцами.
-Хватит! Твой скрип меня бесит. И не отвлекай, я должен сделать еще, - процедил Нокс, помешивая варево.
-Детей немного жаль... - но Белла перебил Роб Рой:
-Профессор, ты же умный человек. Запомни, против организации не борись, она тебя перемелет, как жернов зерна. Так что не ной по убежавшему молоку. У нас впереди веселое посмертие, наслаждайся, - с этими словами шотландец опрокинул в себя кружку эля ( смешанного с бренди), и выдал отрыжку, -Ого, мощно вышло. Надо повторить, ха-ха-ха-ха!!!