Отравленная роза (гет)

КОЛЛАЖ:

http://www.pichome.ru/ci

Эпиграф 1 части:

"Одна глупая ошибка, изменившая жизнь..."

Она сидела на берегу Черного Озера, всматриваясь в бездонную гладь притихшей воды. Сумерки сгущались, забирая последний свет с погружающейся в хмурую осень территории Хогвартса — замка, ставшего ей родным. Будущее было предопределено наперед: отец пророчил дочери карьеру Пожирателя Смерти, и она часто смотрела на свое предплечье, пока еще нетронутое Меткой, что появится там сразу после окончания школы. Безысходность. Не спрячешься, не убежишь. До возрождения в прошлом году Темного Лорда все было не так плохо. Конечно, теперь ему понадобились новые союзники, свежие силы из молодых выпускников-слизеринцев.

Аллегра не хотела присоединяться к сторонникам Волан-де-Морта, хотя и противоположная сторона не прельщала, но бороться с отцом было бессмысленно. Недавно она сообщила ему о нежелании вступать в ряды Тёмной армии и получила пощечину, угрозы Круциатусом и даже убийством. Её толкали на путь, от которого её тошнило. Раздражение вызывало и окружение: слизеринцы — дети чистокровных семейств, с гордостью готовящиеся принять Знак Мрака. Глупая молодежь не понимает, что они будут всего лишь пешками в руках Волан-де-Морта, пушечным мясом, ничем. Словно стадо свиней пойдут они первыми на убой прямо в руки авроров, тогда как приближенные слуги и сам Лорд будут отсиживаться в стороне, чтобы затем собрать все лавры. Сбежать из страны? Да, подобная перспектива грела, но сделать этого сейчас Аллегра не могла. Была причина остаться в этом хаосе, инкубаторе Пожирателей. Имя ей — Северус Снейп.

Он являлся деканом её факультета, но эта история началась задолго до поступления Аллегры в Хогвартс. Любовь эволюционировала из какой-то странной привязанности еще в раннем возрасте. Тогда девочке не было и шести. Она помнила, как увидела Снейпа впервые, когда он пришел к её отцу по делам. Взрослые в голос смеялись над этой влюбленностью, когда несмышленая малышка не отходила ни на шаг от «таинственного дяденьки». Всё, что она чувствовала тогда, нисколько не изменилось. Неуловимая магия завладела сознанием: высокий мужчина в черном одеянии с бледной кожей и острыми чертами лица стал наваждением. Конечно, всех забавляла маленькая странность девочки, отец решил, что подобное увлечение пройдет с возрастом, излечится само собой, однако со временем всё становилось только хуже, и ребенка находили плачущим в укромных уголках дома. После очередной истерики Аллегра набросилась на Снейпа со слезами, произнося одну единственную фразу: "Я люблю тебя". Отношение к детским чувствам изменилось, и гость перестал появляться в поместье.

Когда Аллегре исполнилось девять, и все забыли о досадном инциденте, Северус снова стал приходить в их дом. Странная любовь вспыхнула с новой силой, однако ребенок уже знал, что стоит держать рот на замке и не подавать виду. Она помнила момент из детства, от которого до сих пор замирало сердце: когда впервые после трехлетнего перерыва Северус снова переступил порог дома ее родителей. Черные таинственные глаза смотрели на Аллегру, губы по-отцовски улыбались. Гость взлохматил густые волосы девочки ладонью.

— Здравствуй, — доброжелательно сказал мужчина, которого она не видела так долго.

— Здравствуйте, — после небольшой паузы её сознание выдало бесконтрольную фразу. — Приятно познакомиться, меня зовут Аллегра.

Отец и Северус остались довольны тем, что она не узнала предмет своей детской страсти и списали всё на давность произошедших событий. Но всё было иначе. Возможно, именно эта фраза сыграла особую роль, и Снейп опять стал часто появляться в доме. Слез, пролитых ночью в подушку, никто не видел, но их было достаточно, чтобы заполнить до краев песчаный карьер. Благоговение, обожание — эти эмоции девочка скрывала с трудом. Аллегра узнала, что Северус являлся профессором Зельеварения в школе, в которую она должна была поступить через два года…За эти два года она перечитала столько книг, что могла бы сдать экстерном экзамены по этому предмету за пять курсов.

Знаменательный день поступления в Хогвартс. Только коснувшись головы, распределительная шляпа громогласно вынесла вердикт, и новоиспеченная слизеринка отправилась за стол своего факультета. Сидя в обществе сокурсников, она бросила робкий взгляд на профессора Снейпа, занимающего место по правую руку от Дамблдора. Счастье окутывало Аллегру до тех пор, пока она не узнала, с кем именно она связалась и куда попала. Суровый, холодный, язвительный профессор не проявлял к ней никакого интереса.

Надо сказать, что она не считала себя какой-то важной персоной, требующей особого внимания, но этот черствый мерзавец был во всех смыслах «анти». Нет, свой факультет он поощрял довольно часто, но Аллегру раздражала его ненависть к Гриффиндору. Несправедливый, необъективный человек. Ребенок, видевший в нем героя своих снов, распознал истинное лицо сказочного принца. Реальность будто неподъёмными камнями все больше придавливала её к холодной земле. Однако чувства не исчезли, а наоборот, дополненные очевидной несправедливостью, только усилились.

Слизерин? Поначалу Аллегра даже нашла себе друзей, но в конце концов истинная сущность напыщенных чистокровных волшебников предстала во всей красе, когда она увидела, как её псевдодрузья измываются над первокурсником-гриффиндорцем, в одиночку противостоящим шайке наглецов. Мировоззрение юной волшебницы переменилось: она стала скрытной, притихшей, не имея друзей, ушла с головой в учебу и стала лучшей на своем курсе. Снейп поощрял баллами, но сохранял былое безразличие. Он просто не замечал беспомощное существование Аллегры. Тихая, нелюдимая… возможно, именно такой она и была в его глазах. Каждый раз девочке хотелось выкинуть на уроке что-нибудь такое, за что она — тихоня и невидимка — непременно получила бы взыскание. Любовь стала запретным плодом, до которого ей, казалось, никогда не дотянуться.

Четвертый курс. Страх, который испытала едва повзрослевшая девушка, надрывал душу. Снейп, как сказал отец, в прошлом являлся Пожирателем Смерти, приверженцем Темного Лорда. Пускай Волан-де-Морт пал, но в сознании то и дело всплывали иллюстрированные картины возможных жертв этого человека. Несмотря на то, что отец всегда был одним из приближенных слуг Темного Лорда, узнать, что и Северус оказался связан с Пожирателями… Девичий разум не выдержал. Состояние Аллегры вкупе с периодом бушующих гормонов переросло в депрессию и беспричинные слёзы. Часто она забиралась в совятню и проводила там долгие часы в тщетных попытках успокоиться и взять себя в руки. Никто не видел её слез, она все так же была привидением факультета Слизерин, бесплотной, никем не замечаемой тенью.

Конец пятого года не предвещал радостного возвращения к отцу, хотя и в Хогвартсе, весь год окруженном дементорами, атмосфера становилась всё более угнетающей. Мать умерла при рождении дочери, и, возможно, если бы не этот злой рок, у неё мог бы быть собеседник, но сейчас только совы слушали странные речи Аллегры. Тот вечер в обществе книги и птиц был ознаменован первой имеющей хоть какой-то смысл беседой с ним.

— Мисс Кэрроу, позвольте узнать, что вы здесь делаете так поздно? — раздался суровый мужской голос над её головой.

Она знала каждую нотку, каждую неуловимую интонацию бархатистого тембра Северуса. На девушку накатила волна презрения, отвращения к Пожирателю Смерти. Но её пустой взгляд не выражал никаких эмоций.

— Читаю, профессор, — коротко ответила она, глядя на него снизу вверх.

— Я, что, должен разыскивать вас по замку?! — резко произнес Снейп: его губы скривились в недовольстве.

Он искал её? Что еще за новости? На кой черт она ему понадобилась? Разум подсказывал изобразить презрительную усмешку, но Аллегра сдержалась, ведь на самом деле сердце подлетало все выше от мысли, что он действительно искал, впервые за пять лет хотел видеть её, вспомнил о её ничтожном существовании. Она не ответила на это негативное, да что там негативное, вообще первое в своем роде проявление эмоций по отношению к ней, и профессор продолжил:

— Со следующего года вы будете старостой Слизерина.

Глаза Аллегры расширились сначала от непонимания, а потом от ужаса. С чего вдруг Снейп сообщает об этом лично? Обычно такие сведения приходят с совами из Хогвартса перед началом учебного года.

— Профессор, я не могу, — прошептала она не в силах поверить, что он вообще предложил ей эту должность.

За равнодушной фразой скрывалась тьма бушующих эмоций и вопросов.

— Это не мой приказ, а профессора Дамблдора, и обжалованию не подлежит…

После этих слов Снейп собрался было уйти, но был не в силах поверить в то, что видит: по щекам Аллегры текли слезы...

Перспектива общения, наблюдения за неконтролируемыми слизеринцами и остальными студентами внушала ей ужас. Тень не может быть старостой, её никто не станет слушать. Но главная проблема в том, что по долгу службы придется видеться с деканом, которого Аллегра всячески избегала в течение последних лет, невзирая на желание видеть. Тучи неумолимо сгущались над головой будущего префекта.

— Мисс Кэрроу, вы плачете? — тон профессора изменился; редко когда студентам удавалось видеть Снейпа удивленным, нет, это было ошеломление, ведь он вообще никогда не замечал за ней каких-либо эмоций. — Проследуйте за мной в кабинет, — проговорил он жестко, возвращая голосу привычные холодные нотки.

— Но, профессор, вы сами сказали, что уже поздно и мне следует идти в спальню — завтра день отправки студентов по домам, — захлебываясь слезами, произнесла Аллегра. Вернуть голосу спокойствие не представлялось возможным.

Нахлынувшая истерика отказывалась отпускать бедную девушку, и, после нескольких минут молчания, когда слышны были лишь её отчаянные всхлипы, Снейпу всё же удалось увести её к себе в кабинет.

~~

Дамблдор был прав: она слишком тихая, слишком странная. Все эти годы Северус следил за Кэрроу, выросшей на его глазах. Забитая? Да, это определение подходило ей больше всего. Но, по наблюдениям профессора, не общество отвернулось от Аллегры, а она отгородилась от общества, выставила барьер, и причины этой отчуждённости сложно было понять. Снейп не вмешивался в жизнь девочки, считая, что она всего лишь скромная прилежная студентка, однако всегда грустные глаза Аллегры, которые стали привычным дополнением к её образу, всё же тревожили его. Затею Альбуса сделать её старостой Северус не хотел принимать, мотивируя отказ тем, что не стоит трогать ребенка, но старик настоял на своём. Они и представить не могли, что творится с девочкой, полагали, что в голове у Аллегры учеба и ничего больше.

Несколько капель Успокаивающего Зелья, кажется, привели студентку в чувство.

— Мисс Кэрроу, — в очередной раз за вечер Снейп произнес её фамилию, — я вижу, что-то беспокоит вас, быть может, вам лучше поговорить с мадам Помфри?

— С чего вы взяли, что мне нужно с кем-то разговаривать? — с вызовом ответила она, утирая рукавом мантии слёзы.

Но Северус проигнорировал её тон, не желая усугублять ситуацию. Всё, что он мог сделать — это напоить её зельем отправить спать, но Аллегра, закрыв лицо руками, внезапно произнесла:

— Ненавижу Слизерин!

Её сдавленный голос эхом пронесся по кабинету, отражаясь от стен. Профессор не мог понять, к чему отнести эти слова, просто смотрел на студентку, ожидая продолжения впечатляющего монолога, но Аллегра молчала.

— Кто вас обидел? — пришлось взять инициативу в свои руки.

Она лишь резко замотала головой из стороны в сторону. Профессор смотрел на нее со странным осознанием того, что девочка копила в себе негатив на протяжении долгого времени. Эта истерика подсказывала, что на самом деле депрессия и слезы — её обычное тщательно скрываемое состояние.

— Ненавижу этих напыщенных чистокровных болванов, играющих во взрослых, не переношу их идиотские шутки и напрочь отсутствующее чувство такта, несмотря на "непревзойденное" воспитание. Ненавижу их за то, что они считают себя выше других! — Аллегра стала снова захлебываться в слезах, но продолжила говорить, а Северус ждал, пока неровный поток слов иссякнет. — Я устала от окружения Пожирателей Смерти и их детей! — с гримасой отвращения она выплескивала накипевшее.

Глаза профессора расширились от удивления. Он вдруг осознал, кому именно предназначался гневный взгляд Аллегры. Амикус сказал ей. Зачем?

— Мисс Кэрроу, времена Сами-Знаете-Кого давно закончились…

— Но его паршивые приближенные остались! — прокричала она, перебивая; её кулаки были сжаты в порыве ярости.

Северус начал лихорадочно размышлять о том, как ей удалось вырасти с отвращением к Пожирателям Смерти, являясь дочерью одного из них? Он отчетливо понял, что на Слизерине Аллегре не место, но было уже поздно: решение Распределительной Шляпы не обсуждалось. Профессора поразили светло-серые глаза Аллегры, пылающие агрессией, обращенной к нему — единственному бывшему Пожирателю Смерти, находившемуся в комнате.

— Темный Лорд скоро восстанет, и вы это знаете, как никто другой, — внезапно холодно произнесла Аллегра. — И тогда Слизерин превратится в источник свежих сил для этого сумасшедшего фанатика.

Зачем Амикус так травмировал свою дочь, зачем рассказывал ей подобные вещи?.. Какого черта он творит? Неужели не видит, как уязвима её психика? Нет, ей определенно не стоит быть старостой, она просто не справится.

— Я не хочу, — снова смена интонации до безысходности. — Не хочу принимать Метку…

Северус вздрогнул от этих слов; он не мог поверить, что Амикус так далеко зашел в планировании будущего своей дочери. Конечно, принадлежность к семье Кэрроу не давала иной возможности, как пойти по стопам родителя, а Аллегра искала защиты и, не найдя опоры, погрузилась в депрессию.

— Мисс Кэрроу, Темный Лорд не восстанет. Вы бредите, — заключил Северус ровным тоном.

— Вы в этом уверены? — надменно спросила она, вытирая рукавом новые мокрые дорожки с лица. — Не пытайтесь мне врать, профессор, вам я точно не поверю.

Это был вызов, даже Дамблдор говорил о скором возвращении Волан-де-Морта. Снейп в ужасе смотрел на взъерошенное создание на стуле напротив, вглядывающееся в его глаза с неистовой ненавистью и недоверием. Он открыл было рот, но Аллегра неожиданно продолжила:

— Если скажете отцу, я покончу с жизнью, — ровный бездушный тон.

Северуса прошиб холодный пот, он не знал как реагировать. Девочке нужна помощь, её определенно стоит отвести к врачу, голова не на месте. Эта странная истерика в подземельях заставила его понять, что за Аллегрой надо следить тщательнее. Рассказав об этом "прелестном" разговоре Дамблдору, Северус искал поддержки и помощи, но директор утверждал, что должность старосты необходима именно этой студентке, возложенные обязанности заставят её раскрыться.

…Следующий год оказался отвратительнее предыдущего, на Аллегру навалилось много обязанностей. Поначалу студенты не обращали на тихоню внимания, игнорировали замечания, пока она не стала снимать баллы с факультетов. Что-то, возможно, изменилось: новоиспечённая староста стала жестче, упрямее в наказаниях своих сокурсников, и в конечном итоге Слизерин возненавидел её. Плевать, кто они такие? Своё зло Аллегра вымещала только на них и, даже не снимая баллов, научилась ставить на место напыщенных наглецов. Особенно досталось четверокурсникам Драко Малфою и его шайке, когда впервые она застала их в ночное время в коридоре при попытке напасть на Мальчика-Который-Выжил. Аллегра сняла много баллов со своего же факультета под ненавидящий взгляд Драко и уговорила профессора Снейпа назначить троим слизеринцам отработку. В тот момент Гарри Поттер ошалело смотрел на нее, не желая поверить в увиденное. На следующий день пошли слухи о том, что наконец-то у Слизерина появилась справедливая староста, способная поставить на место несносных выскочек, и гриффиндорцы даже начали здороваться с Аллегрой.

…На Турнир Трех Волшебников в школу приехали представители Дурмстранга и Шармбатона. Постоянный шум утомлял, было много работы, в том числе и бесконечное патрулирование коридоров. Однажды Снейп намекнул, что Аллегра слишком сурова со своими сокурсниками.

— Профессор, разве справедливость не является приоритетной чертой старосты?

— Мисс Кэрроу, главная черта старосты — организованность, — пояснил декан.

~~

Больше Северус не видел её плачущей в совятне, поэтому счел прошлогоднюю истерику следствием накопившегося груза эмоций; разговоров по поводу Метки и возвращения Лорда больше не было. Из Аллегры вышла прекрасная староста, и, хотя весь факультет умолял профессора сменить ее, Снейп был непреклонен, потому что она сделала его деканскую жизнь намного спокойнее. К тому же, Кэрроу была образованна гораздо больше других. Каждый раз, заводя с ней беседы, он убеждался, что с её рассудительностью и философским складом ума нужно было распределять на Когтевран.

~~

Смотреть в глаза человеку, которого она одновременно любила и ненавидела, вдруг стало просто. Аллегра больше не позволяла эмоциям брать над собой верх. Снейп так и не сказал её отцу об их прошлогоднем разговоре, и как растолковать эту скрытность она не знала. Их отношения стали просто деловыми: Северус доверял ей во всем, опирался, возлагал на неё воспитательные работы на факультете. Кажется, небольшое затишье наступило и в душе: в какой-то момент она осознала собственное сердечное равнодушие. Чувства скрывались где-то в глубине подсознания, но не исчезали. Страшнее всего стало от того, что пропала агрессия из-за принадлежности декана к Темной стороне. Как могла исчезнуть эта злоба? Все просто: Северус никого не убивал, он был учителем, всего лишь профессором в Хогвартсе и не более того. Аллегра начала даже сомневаться в наличии у него Тёмной Метки, но отец утверждал обратное. Тем более, Снейп тесно общался с ним, и Амикус не скрывал своих мыслей перед дочерью, научившейся держать язык за зубами. Информация — всё, что нужно было от старшего Кэрроу Аллегре, чтобы обезопасить себя, поэтому она смиренно вникала в его отвратительные планы. Знание — сила. Кто предупрежден, тот вооружен. Играть дома в примерную покладистую дочь удавалось легко.

Она удивлялась, отчего же Северус молчит о её, возможно, излишней строгости к Слизерину и полном отсутствии друзей? Аллегру посещали мысли, что это отец попросил Снейпа приглядывать за дочерью, и, быть может, так оно и было.

…Конец шестого курса не предвещал беды. Скоро последнее испытание Турнира Трех Волшебников. У Поттера и Диггори было баллов больше, чем у остальных. Складывалось ужасное предчувствие беды из-за недавнего убийства Бартемиуса Крауча — заместителя Министра Магии, а прошлым летом на Турнире по квиддичу шайка дружков её отца спалила весь палаточный городок и пустила Знак Мрака в небо. Пусть это нападение было спланировано для запугивания, но оно предвещало нечто зловещее, потому как было первым за двенадцать с лишним лет после падения Лорда. Значит, отец все же многое скрывал от дочери, и Волан-де-Морт действительно готовился возродиться.

Странно, Гарри не должен был участвовать в Турнире, но кто-то подкинул в Кубок его имя. Тогда Аллегра начала пристально следить за Снейпом, вновь углубляясь в свои предположения и возвращаясь к мыслям о его принадлежности к стороне Лорда.

Декан доверил ей проверку эссе младших курсов: он вообще уже давно перекинул многие свои обязанности на ответственную старосту. Ей было не в тягость, и проверка эссе являлась удачным способом наблюдать за ним, быть рядом. Слежка была оправданием для самой себя; на самом деле, Северус всё ещё занимал место в её сердце. Эти черные глаза с ранних лет казались Аллегре таинственными, глубокими. Волосы цвета вороного крыла, тонкий нос и губы… он походил на летучую мышь, как говорили студенты. Одежда была такой же чёрной, и Алегра улыбалась, когда подумала, что у Северуса в шкафу куча одинаковых нарядов в чехлах.

Казалось, она изучила его кабинет полностью. Педантичный, аккуратный мастер зелий хранил все в строжайшем порядке в своей лаборатории, в кабинете же порой приходилось складывать разбросанные по столу пергаменты в ровные стопочки. Декан не возражал против этого вмешательства, а потом стал и это считать её обязанностью...

~~

Порой, когда они сидели в кабинете, проверяя очередные эссе бездарных студентов, то, казалось, забывали о присутствии друг друга. Как-то раз Северус уже почти начал зевать, ему захотелось потянуться, но к нему вовремя пришло осознание, что он не совсем один и не может позволить себе подобной слабости. Напоминанием стал истеричный хохот Аллегры. Кажется, она даже хрюкнула, смеясь над чьим-то домашним заданием, и зажала рот рукой, стыдливо посмотрев в глаза Снейпа. Она вызвала у грозного профессора улыбку, возможно, даже из-за того, что он сам едва не попался.

"Он улыбается?", — сердце смущённой старосты сжалось от стыда. — "Я, кажется, действительно хрюкнула, какой позор!".

Еще никогда она не видела его улыбки. Внутри образовалось странное тепло, согревшее душу. Аллегра считала невозможным проявление «демоном подземелий» подобных эмоций. Отгоняя прочь странные мысли, она вновь приступила к проверке эссе. Внезапно в камине кабинета полыхнуло пламя, и из зеленых языков появилась голова директора.

— Мисс Кэрроу, добрый вечер, — с улыбкой произнес Дамблдор.

Аллегра вежливо поздоровалась в ответ.

— Северус, я ни от чего тебя не отрываю? — осведомился директор.

— Нет, Альбус, — равнодушно ответил тот.

— Тогда жду тебя в своем кабинете.

Дамблдор ещё раз взглянул на Аллегру, попрощался и исчез.

— Мисс Кэрроу, заканчивайте с проверкой и отправляйтесь спать, — без особых интонаций сказал Снейп.

Уж конечно, она не собиралась ждать его здесь! Хотя… Аллегра нетерпеливо наблюдала, как профессор зачерпывает летучего пороха из пиалы на полке, затем, зайдя в камин, бросает его под ноги и, наконец, исчезает в зеленом огне.

Как только пламя стихло, она вскочила с места и бросилась к шкафчику, где декан хранил свой Омут Памяти. Пароль, охраняющий его воспоминания, ей посчастливилось услышать из уст самого профессора случайно, притворившись уснувшей за проверкой эссе. Везение.

— Tricholoma aurantium! — выпалила она название какого-то гриба.

Дверцы шкафчика открылись, и перед Аллегрой предстала чаша, в которой она планировала найти доказательства причастности Снейпа к Темной стороне.

Но картина предстала абсолютно неожиданная: девушка с рыжими волосами, судя по знакам различия — гриффиндорка, сидела рядом с худощавым черноволосым слизеринцем. Перед ними лежала куча открытых книг, кажется, студенты готовились к сдаче С.О.В. или какого-то зачёта. В юноше Аллегра узнала Северуса. Надо сказать, он не изменился, не считая возрастных морщин. Её перекинуло в следующее воспоминание с этой неизвестной рыжей студенткой. Бессмыслица какая-то, просто набор действий: поездка в поезде, разговор о зельях, улыбки. Но кто же эта девушка? Она явно не была просто другом…

— Мисс Эванс! — послышался голос неизвестного профессора с пышными усами. — Назовите мне состав зелья Феликс Фелицис?

Пока эта загадочная Эванс отвечала на вопрос, молодой Северус наблюдал за ней влюбленным взглядом и повторял каждое слово, беззвучно шевеля губами. Внезапно в него кинули скомканным листком пергамента.

— Хватит пялиться, Нюниус, глаза сломаешь! — крикнул знакомый на вид парень в очках, и Гриффиндор взорвался хохотом.

"Кого-то он мне напоминает», — подумала Аллегра, разглядывая студента.

— Прекрати, Джеймс! — рыжеволосая девушка обернулась и с упрёком посмотрела на него.

Глаза девушки с фамилией Эванс тоже показались какими-то знакомыми, кто она?

"Откуда я могу их знать?"

Аллегра вынырнула из воспоминаний и мигом закрыла шкаф. Буквально через минуту огонь снова полыхнул в камине, из которого в кабинет вошел Снейп.

— Мисс Кэрроу, вы еще не закончили? — холодно поинтересовался он. — Уже поздно, идите к себе.

Аллегра пристально взглянула на человека, которого теперь возненавидела еще больше. Неужели у него кто-то есть?

"Кто сможет понять черствого профессора зельеварения, кроме меня?". Обида звучала тихой болью в голове Аллегры, где-то в глубине сердца на расстроенном рояле заиграла ревность. Воспоминания профессора снова перевернули все вверх дном. Ожидая найти доказательства его причастности к Лорду, она увидела всего лишь слезливые воспоминания о какой-то рыжей гриффиндорке.

~~

Северус смотрел на свою студентку, отмечая её потерянный взгляд. Наверное, Аллегра слишком устала из-за того, что он постоянно ее эксплуатирует.

— Идите к себе, — повторил он.

~~

По дороге в спальню Аллегра твердо решила завтра же отправиться в библиотеку. Перед последним испытанием турнира она наверняка успеет просмотреть выпускные альбомы бывших студентов Хогвартса. Кто же эта таинственная Эванс?

* * *

Группа вконтакте:

http://vkontakte.ru/club14591519