Отравленная роза (гет)

Уйти сквозь кордоны авроров, сквозь причуды Беллатриссы, что сожгла хижину Хагрида, испариться из Хогвартса, исчезнуть, превратившись на глазах у всех в предателя. А где-то там, под Астрономической башней в неестественной позе лежит тряпичная кукла с изломанными руками. Дамблдор мертв, и Поттер был там, несмотря на то, что был обездвижен заклинанием директора, потратившего на него последние силы. Гарри Поттер был скрыт от глаз Пожирателей Смерти, но Снейп так ясно ощущал его мысли и чувства, сколько ненависти вспыхнуло в гриффиндорце, когда палочка из черного дерева произнесла заклинание смерти. На глазах у всех…

Они уже пересекли границу ненаносимости Малфой-мэнора. Девочка, маленькая, хрупкая Гермиона с копной непослушных кудряшек, невероятным желанием знать все и доказать свой ум каждому… теперь просто пленница, грязнокровка, которой вряд ли удастся выбраться живой из логова Пожирателей Смерти.

Что она ощутит, когда очнется и поймет, что теперь она всего лишь приманка? Глупо вышло, нужно было вправить мозги Забини, выламывать ему руки, стоять на своем и убеждать, что это абсолютно идиотская идея, волочить её с собой, но остальные участники хогвартского сражения прислушались к словам парня о важности её персоны для Тёмного Лорда и Гарри Поттера. Даже Белла согласилась с доводами. Влюбленный мальчишка, он не знает, на что обрекает её, как сильно потом будет себя ненавидеть за этот поступок. Жизнь Гермионы не продлится долго, в этом нет сомнений, как только девчонка принесет свои плоды, от неё избавятся, и никакие уговоры не заставят Волан-де-Морта разрешить союз Блейза и грязнокровки.

«Северус, что же ты наделал, как мог позволить случиться подобному? Гермиона — хороший человек…».

Как бросался в схватку Рон Уизли, обнаружив ее среди Пожирателей Смерти. Как яростно бился Люпин, и даже подоспевший Гарри Поттер пытался остановить их уже у черты Запретного леса, откуда было решено аппарировать. Крики: «Сражайся, трус…». Северус с болью смотрел в зеленые глаза, Её глаза, в которых было столько ненависти и слёз. Мальчик пытался использовать заклинание Сектумсемпра, но конечно это не спасло его от сильного Ступефая, которым приложила его Белла. Тёмный Лорд на удивление не отдал приказа забрать Поттера с собой. Странно…

Цикады пели в вечно цветущем саду Малфой-мэнора, даже в глубокую ночь не потерявшем своих прекрас. Кусты красных, белых роз и лиловых крокусов создавали атмосферу горького и сладкого аромата. Дождь отказывался вступать во владения поместья, скорее всего, на него наложили чары, потому что небесный свод украшали грозовые тучи и сверкающие молнии, напоминающие о прошедшей битве. Но не было слышно грома средь цветущего Эдема, лживо покрывающего обитель зла маской великолепия. Да, именно так и происходит в мире, самый страшный враг может скрываться под фальшивой красотой…

Процессия подходила к белым колоннам главного входа в поместье. Беллатрисса шла первой, её неумолимое желание выслужиться, доложить, откровенно раздражало. Северус изредка поглядывал в сторону двух молчаливых мальчиков. Драко сутулился, был бледен, за этот вечер он повзрослел на десяток лет. Всё, что было раньше: ненависть к магглорожденным, жизнь по указке отца, сделавшего из него избалованного ребенка, чистокровные лозунги… всё это мелочи, теперь Драко увидел воочию, на что способны те, кому он уподоблялся все эти годы. Второй юноша держался равнодушно и хладнокровно, он всё так же транспортировал свою пленницу, осторожно взирая на Беллатриссу, ожидая от той внезапного всплеска агрессии. Едва они подошли ко входу, как резная дверь распахнулась.

На пороге их встречал «домовой эльф» Питер Петтигрю — вечная комнатная собачка Тёмного Лорда. Крысоподобный коренастый человек редко участвовал в рейдах, он был трусом, и непонятно для чего его держали.

— Тёмный Лорд сказал не брать пленников, — скрипучим высоковатым голосом произнес Хвост.

Белла надменно повернула голову в сторону Забини, у которого поджались губы от негодования.

— Я же говорила! — ехидно заметила она. — Покончи с ней прямо сейчас, Блейз, это прямое невыполнение приказа!

— Прекрати вести себя как маленький, — назидательно проговорил Антонин, его глаза блестели жаждой крови, он еще не наигрался в Хогвартсе с ретивыми учениками. — Что же ты, Блейз? Может, я могу чем-то тебе помочь? — издеваясь, сказал он, доставая волшебную палочку из кармана черной мантии.

Моментально глаза мальчишки вспыхнули бешенством.

— Никто из вас, — процеживал он каждое слово, — не посмеет прикоснуться к ней!

Манерно покачивая головой, Беллатрисса подошла к мальчику, совершенно не опасаясь оружия в его руках и, заглянув в глаза, словно в самую его душу, она улыбнулась.

— Так вот оно что, — протянула Белла, а окружавшие Пожиратели заухмылялись, послышался скрипучий смех Джагсона, ему вторил Эйвери. — Ты удивляешь меня, мальчик, — внезапно она повернулась к Снейпу. — Блейз, дорогой, спроси у Северуса, что стало с грязнокровкой, кажется, Лили, в которую он был влюблен в школе? — будто найдя подтверждение в черных глазах вышеназванного, она игриво подмигнула ему и вернулась к натянутому монологу. — Тёмный Лорд затеял эту войну во имя очищения волшебного мира от грязной крови, как думаешь, сколько протянет твоя возлюбленная грязнокровка, когда он узнает, что ты задумал?

— Это не твоё дело, — рыкнул он. — Тёмный Лорд обещал мне вознаграждение за мою работу, и она будет платой.

— Боюсь, малыш, что на такую плату он не согласится, а Гретхен первой вызовется прикончить твою подружку, — Беллатрисса зацокала, словно призывая мальчика не плакать. — Поэтому, — она осторожно кивнула стоящему рядом Долохову, что уже направил палочку в сторону повисшего в воздухе тела. — Лучше избавиться от неё сейчас...

— Авада…

— Экспеллиармус! — неожиданно послышался рядом голос, и палочка Антонина прилетела прямо в руки Драко.

Блейз хотел выпалить заклинание вперед своего друга, но не успел, а лишь прервал контакт с Гермионой, и она упала, гулко стукнувшись о каменный пол террасы.

— Что вы творите? — взбесился Рабастан, вставая между обозленным Долоховым и Драко. — Что ты себе позволяешь, щенок?!

Драко и не шелохнулся от оскорбления.

— Прежде чем принимать крайние меры, стоит поинтересоваться у Тёмного Лорда, что он об этом думает, — отчетливо произнес Малфой-младший, опираясь на белую колонну. Да, дома он чувствовал себя гораздо увереннее.

— Драко, тебе последние мозги отшибло? — вступая в полемику, гаркнул Рудольфус, оказавшийся около жены. — Это всего лишь грязнокровка! О чем вы вообще думали, когда тащили её сюда?

— Эта грязнокровка — лучшая подружка Поттера, — стиснув зубы, ответил Малфой, но он всего лишь защищал друга. — Хочешь испытать Круцио от Тёмного Лорда, посмев убить её?

— Вы абсолютно глухи с Забини, — строго сказал Пожиратель. — Он приказал не брать пленных!

— Думаю, что такой пленнице он будет благодарен, — внезапно вступил Северус, наблюдавший за перепалкой со стороны, а от головы девушки, лежавшей на полу, растекалась лужа крови; при падении Гермиона рассекла бровь. — Тёмный Лорд найдет ей применение, Драко прав, — объяснил он устремленным к нему взглядам, — прекратите пререкаться, нас ждут для доклада.

— Я не позволю мальчишкам самоуправство, Северус, они не знают что творят! — прошипела женщина.

— Ты, Беллатрисса — не Тёмный Лорд, в стремлении выслужиться и исполнить приказ, ты иногда совершенно не думаешь головой, — равнодушно рассудил Снейп. — Грейнджер может послужить…

— Что здесь происходит? — послышался голос из дверей. — Что вы…

Не успел Северус задаться вопросом, что здесь делает этот человек, как Лорьен молниеносно рванул к лежащей на ровном глянцевом камне девушке, но замер, не дойдя всего метр…

— Уберите кровь… — прошипел он, прижимая ладоньк носу, в его голубых глазах проснулся хищник, хищник, готовый разорвать всех за добычу.

Северус взмахнул палочкой, решив, что если не повиноваться, то у них на глазах произойдет нечто ужасное.

— Что, тоже посягаешь на эту девчонку, вампир?

Лорьен скривился от вони, исходившей от оборотня, даже обычный человек, находясь рядом с этим чудовищем, способен позеленеть, а вампирское обоняние… А впрочем, возможно, так проще переключиться от запаха жертвы…

— Много желающих, так может, прямо сейчас поделим? — Сивый залился отвратительным лающим смехом.

— Делиться? Эта девушка принадлежит мне, Фенрир. Проклятье… — прошипел вампир так, чтобы стоящий поодаль Сивый его не услышал, скалясь от запаха, который все же не перебивал запекшуюся кровь на виске и макушке Грейнджер.

— Что ты там сейчас… — сказал было Блейз.

— Что… куда? Это наша пленница! — взвизгнула Беллатрисса, глядя на то, как вампир поднимает Гермиону на руки. Вероятно она все же имеет какую-то ценность для него.

Надменный взгляд, напрягшиеся на шее голубые жилки сквозь бледную кожу...

«Лорьен, Мерлин, она так соблазнительна для тебя…».

Снейп с ужасом понял, что Гермиона действительно единственная кандидатура на роль его невесты.

— Думаю, что за такую пленницу Волан-де-Морт прикончит вас всех на месте, — зло кинул вампир, не собираясь ничего пояснять.

— Стой!

Но Забини оказался обездвижен невербальным заклинанием кровососа, который уже внес Грейнджер в дом. Присутствующие переглянулись. Последняя фраза этого чудовища заставила их задуматься. Северус достал из памяти свои подозрения… А вдруг Гермиона служит Тёмному Лорду, только ради того, чтобы вампир не инициировал её? Но… это звучит притянутым за уши. Лорьен по-хозяйски распорядился «телом», забрал, отнял у них. Всё очень странно. Не стоит задерживать объяснения надолго, кто знает, что можно еще себе надумать. Стоит зайти в поместье и получить ответы…

Белла что-то недовольно высказывала мальчишкам, а Северус прошествовал мимо Хвоста вслед за Лорьеном, которого и след простыл. Сзади еще слышались пререкания и недовольное фырканье Сивого. Пожиратели перестали собачиться и решили объявиться перед Тёмным Лордом для внушительного доклада.

Прохладная главная гостиная встретила их отсутствием привычного освещения. Малфой-мэнор лишился множества канделябров, оставив лишь редкие свечи, плавающие под потолком. Здесь было тихо и Гермиона, всё еще без сознания, лежала на диване, а рядом на подлокотнике сидел вампир и мирно гладил её по волосам, стряхивая с них кусочки пыли и запекшейся крови. Тёмный Лорд созерцал мерцающее молниями небо, и уже сейчас Северус с точностью мог определить позу сложенных за спиной рук. Он не размышлял и не наслаждался пейзажем. Он был зол. Лорд повернулся, и даже в чернеющих глазах человеческого облика различались красные блики ярости. Игра света…

Люциус с приторной надменностью встретил Северуса взглядом полным ненависти. Он тоже был не в духе — об этом свидетельствовала мертвая хватка рук на серебряном наконечнике трости. И даже Нарцисса оказалась среди присутствующих, она сидела в тени в кресле рядом с мужем, едва различалась в тусклом свете. Увидев сына, она едва вскочила, но Люциус схватил её за руку и усадил на место.

— Как задание, Драко? — обратился Лорд без приветствий, и даже Белла, осмелившаяся подойти и склониться в традиционном поцелуе мантии, была остановлена четким взмахом руки.

— М-мой лорд… Дамблдор… он мертв, — нервно, запинаясь, проговорил парень, что боялся этого волшебника больше потери собственного наследства.

— Похвально, Драко, но слишком долго ты решал эту проблему, Дамблдор должен был быть мертв уже давно. Но я рад, что всё же тебе удалось его убить, — без высказанной радости произнес Лорд.

— Мой Лорд, — послышался ехидный голос Беллатриссы, что чувствовала себя увереннее, находясь ближе всех к своему кумиру. — Это не…

— Позже, Белла, — холодно произнес Лорд, вынуждая рвущийся наружу поток возражений прекратиться. — Где Гиббон?

Всего на мгновение в помещении повисла равнодушная тишина. Так уж повелось, что в этой компании не оплакивают своих…

— Его убили, — осмелился ответить Рабастан, нарушая дисгармонию натянутости в гостиной, его голос эхом пронесся по помещению.

Тёмный Лорд отошел от окна и оказался у изголовья дивана, где лежала Гермиона. Лорьен всё так же беспечно очищал её волосы под непонимающий взгляд Забини. Мальчик окончательно запутался.

— Что ж, мы обошлись малыми потерями, — и не отрывая взгляда от каштановых кудряшек, Волан-де-Морт добавил: — Кто из вас осмелился привести пленницу?

В гостиной словно похолодело. Северус отчетливо услышал голос своей интуиции, подсказывающий, что что-то не так. В голосе Риддла звучала ярость, но немного ехидства разбавляло тембр. Он словно смеялся над глупостью, несознательностью слуг…

— Я же говорила, что нужно было убить грязнокровку, — победно сказала Беллатрисса, доставая волшебную палочку. — Давайте я исправлю …

Но Лорьен быстро остановил её одним только взглядом кровожадных глаз, отчего даже черствое сердце этой ведьмы сжалось в комок от страха.

— Итак, — Лорд совершенно точно определил виновника. — Потрудись объясниться, Блейз, пока ты в сознании.

Тот вздрогнул, но не изменил холодного взгляда.

— Мой Лорд, она подруга Поттера и пригодится для его поимки.

— Не будь глупцом, мальчишка! Если бы мне нужен был Поттер, то его бы уже не было на этом свете, — рявкнул Лорд. — Я спрашиваю: почему ты нарушил приказ, а вы, — он обратился к остальным, — посмели не вмешаться… С каких это пор вы занимаетесь самоуправством? Белла, ты командовала операцией…

— Мой Лорд, я говорила, что следует убить её…

— Хорошо, — на недовольном вздохе, прервал её Риддл. — Прошу, процитируй мой приказ.

— Убить старика, — тупо ответила она, но потом прикусила губу.

— Я приказывал не убивать студентов! — вскипел Лорд и резко выхватил палочку, — Круцио!

Белла упала, её лицо мгновенно покраснело от напряжения. А все стояли и смотрели на то, как она корчится в агонии. Пытка продолжалась недолго. Хозяин подождал, пока его слуга поднимется на ноги. Белла в момент потеряла всю спесь.

— Скольких вы убили? — навис над ней Волан-де-Морт.

— Ни одного… — не своим голосом произнесла женщина.

— Тогда какого черта ты хотела убить её?

— Но она… она грязнокровка, — её глаза выражали полное непонимание: за что её наказывают?

Волан-де-Морт испускал невероятную магическую ярость, что заставляла мерцать редкие свечи, словно маггловские электрические лампочки. Темные глаза вспыхивали жаждой мучить, убивать, но в одно мгновение выражение лица Лорда изменилось. Взгляд стал сосредоточенным и спокойным, а губы превратились в тонкую линию. Эту его мимику Северус знал хорошо, именно так он сам запугивал нерадивых студентов…

— Ты слишком распустилась, Белла, — ровным тоном сказал он. — Не убивать студентов, значит не убивать всех, без исключения.

Она отшатнулась и едва не столкнулась с Люциусом, чья трость теперь упиралась в ее спину. Он подтолкнул свояченицу вперед. Белла ожидала похвалы за проделанную работу, но вместо этого попала на аутодафе.

— Но она и Поттер… — уже совсем неуверенно начала она.

— Поттер? — яростно произнес Темный Лорд, но потом усмешка озарила не по годам молодое лицо. — Вы вместе с Забини придумывали эту речь? Что ж, давайте узнаем, какое отношение эта девушка имеет к Поттеру.

Мимика на лице Лорда описала все подозрения Северуса. Свела их к решению простой задачки. Не вызывало сомнений, что Гермиона служила Волан-де-Морту всё это время…

— Лорьен, пора мисс Грейнджер прийти в себя, — не в приказном тоне сказал он; вампир ответил ему встречной ухмылкой и достал волшебную палочку.

Снейп различил явное беспокойство на лице Люциуса, который переводил глаза с Тёмного Лорда на Грейнджер, позабыв прежнюю собранность и равнодушие.

— Энервейт, — небрежно произнес Лорьен.

* * *

Глубокий сон без снов. Отсутствие сознания, тяжелая легкость. Внезапно меня вытащили из забытья. Одним рывком, словно при аппарации, заставив легкие делать безудержный болезненный вздох. Но как оказалось, боль касалась не только легких. Ныл затылок и саднило в виске. Голова пребывала в хаосе, и любое движение могло вызвать новую волну дискомфорта. Было ощущение, что слух и вовсе пропал. Ни единого шороха, отсутствовали даже завывания того кошмарного ветра, что гонял лиловые тучи в преддверии дождя и вовремя него. Хогвартс… битва… Авада Кедавра в мою сторону. Нет, потом было еще что-то, какое-то заклинание, что заставило смертоносный зеленый луч пролететь мимо и обрушить каменную стену в пыль, а может, это меня отодвинули? Конфундус?

Где может быть так тихо? Отчего-то внутренний голос захотел позвать мадам Помфри. Больничное крыло? А где же запах лекарственных зелий? Нет, я не узнаю этого, пока не заставлю себя открыть тяжелые, слипшиеся намертво веки…

Картинка расплывалась нечеткими силуэтами и абстрактными формами по теореме распределения Гаусса. Постепенно глаза стали привыкать к тусклому свету и начали различать бледный овал лица надо мной, обрамленный иссиня черными волосами чуть ниже плеч. Проморгавшись, я уставилась на человека и, вздрогнув, попробовала отстраниться. Движения принесли боль, отдавшуюся где-то в затылке. Я скривилась.

— Лорьен, что ты здесь… — слабо прошептала я; голосовые связки не слушались, это больше походило на усталость, а не на болезнь.

Он как-то трепетно взял мою руку и приложил к замогильно холодным губам. Дурманящий зов... Но его ощущение быстро прекратилось. Вампир просто успокаивал мои нервы, заставляя прийти в себя. Состояние шока нахлынуло с неистовой силой, стоило повернуть голову и лицезреть людей в черных мантиях, с интересом наблюдающих за мной, словно за цирковой гриндилоу. За Лорьеном оказался Люциус, с лицом полным беспокойства взирающий на меня. Глаза мельком отметили всех знакомых, включая Блейза и Драко, и среди них я заметила Его…

Северус стоял невдалеке с привычной маской холода, словно и не интересуясь моей персоной, но мне ли не знать этого человека и какие мысли преследуют его?..

Мерлин! В сию же секунду я вздрогнула и резким движением поднесла к глазам прядь собственных волос. Локон каштановых кудряшек, торчащих в разные стороны, заставил меня впасть в ступор. Я все еще была Гермионой. А еще больше непонимания принесла улыбка на лице красивого темноглазого мужчины. Потребовалась целая вечность, чтобы осознать, что происходит, или, наоборот, потеряться и, наконец, понять, что этот красивый волшебник — Волан-де-Морт в своей новой человеческой форме.

Что говорить, что делать и как мыслить, не зная того, что происходит? Еще никогда я не чувствовала себя такой потерянной и, наверное, взирала на мир с какой-то детской непосредственностью. Лорьен потянул меня за руку, заставляя принять сидячее положение. Почему я здесь? Почему не в Хогвартсе? Белла смотрит на меня с ненавистью, тут есть и Нарцисса. Сознание строило всевозможные ответвления собственного поведения. Это северная гостиная Малфой-мэнора. Меня раскрыли? Поймали? Что же такое…

— С пробуждением, мисс Грейнджер, — учтиво, в игривой форме произнес Тёмный Лорд.

Белла фыркнула от такого обращения к грязнокровке из уст самого Волан-де-Морта, тем самым доказав мне, что никто из присутствующих, за исключением нескольких лиц, не знает кто я.

— Что вам нужно? — пролепетала я, округлив глаза от ужаса, ища подсказки в чернеющих глазах Лорда, находящегося в неплохом расположении духа. — Где я?

Он видел, знал, ему доставляло удовольствие лицезреть мое актерское мастерство. А вот Северус скептично поднял бровь. Он не может знать — нет! — это невозможно. Я вжалась в диван, переводя взгляд с одного Пожирателя Смерти на другого.

— Скажи, какое отношение ты имеешь к Гарри Поттеру?

Я молчала. Почему он мучает меня, почему не объясняет, что происходит и не прогонит прочь всех непосвященных в мою тайну? Легкий свитер бежевого цвета, что я одела в эту ночь, сейчас был порван на предплечье, и можно было разглядеть маленькие пупырышки страха на моей коже. Тишина.

— Отвечай, — с легким нажимом попросил он, и его взгляд на мгновение обратился к Лестрендж, стоявшей неподалеку.

Она была бледна, её лоб блестел от пота, что свидетельствовало о не очень радушном приеме.

Лорд так и не дождался ответа, читая в моих глазах глупые предположения… и даже ни разу не намекнул о схеме поведения. Я — Гермиона Грейнджер, даже сейчас, даже на диване в обществе Лорьена, даже теперь, когда Северус смотрит на меня в упор, а Волан-де-Морт ведет странную игру. Неужели он хочет выдать мой секрет всем окружающим? Зачем? Почему я не в Хогвартсе?

— Где я? — тупо повторила я сквозь комок в горле, нарушая паузу.

— Ты знаешь, где ты, — устало произнес он, наконец, давая мне намек.

Я осторожно повела головой из стороны в сторону, но только Тёмный Лорд расценил этот жест правильно — как нежелание посвящать всех присутствующих в тайну. Его легкий, но уверенный кивок был приказом. Приказом к действию, который я не имела права не выполнить.

Всё разом переменилось, из-за неуверенности и незнания выплыл страх, пугающий, терпкий, с кислым привкусом, он заставлял плечи сотрясаться, а взгляд обращаться туда, где стоял мужчина, которого я любила всю жизнь. Снейп… он смотрел на меня, но будто видел пустоту, без интереса, именно сейчас он доставал из долгого ящика все свои подозрения. Ждал подтверждения догадкам. Решиться открыть тайну, быть может, достаточно сымпровизировать и представить все в свете служения Лорду Гермионы Грейнджер? Хватит ли этого для сложившегося фарса, чтобы утолить горящие ледяным пламенем глаза Лорда и дать ему хлеба и зрелищ? Он был терпелив как никогда, и не стоило злоупотреблять…

~~

— Мой Лорд, вы знаете моё отношение к Поттеру… — холодным голосом произнесла девочка, моментально изменившаяся в лице — от чудовищного страха пленения не осталось и следа, сейчас в ее глазах отражалось лишь равнодушие слуги.

Сердце Северуса ушло в пятки. Теперь, когда все его догадки подтвердились, он сам стал бояться. Бояться карих глаз, что изучали его, осмысливали его реакцию, словно она была самой важной среди присутствующих. То, как вытягивались лица Драко и Блейза, как величественно задрал нос Люциус, и как тихо удивлялась Нарцисса, теребя платок с вензелем. Казалось, Гермиона не замечает их и вовсе. Забини был просто потрясен, и с его губ невольно сорвалось её имя:

— Гермиона…

— Грязнокровка работает на Тёмного Лорда? — раздался женский голос, наполненный елеем. — Сколько чести!

Казалось, Лестрендж ревнует или просто не может осознать сего факта, равно как и Северус… Лорд выразительно взглянул на Беллу, вновь призывая её к молчанию. Даже Круциатус неспособен её заткнуть.

— Я думаю, тебе стоит поблагодарить Блейза за твое присутствие в Малфой-мэноре, — с усмешкой произнес Волан-де-Морт, поглядывая на вышеназванного, в чьих глазах произрастал ужас, — Это он тебя принес сюда.

Жестокость, непоколебимая злоба моментально вспыхнула в карих глазах, готовясь выплеснуться на превращающегося в каменную статую юношу. Он оцепенел от происходящего, но, сжав кулаки, она обратилась вовсе не к нему:

— Мой Лорд, простите меня, — голос не срывался, но слега подрагивал. — Я исправлю положение и придумаю, как вернуться в Хогвартс.

— Как она может работать на нас? Как давно?..

— Тише, Рабастан, — не поворачиваясь к Пожирателю, произнес Лорд, не прерывая зрительного контакта с Грейнджер, словно ожидающей нового приказа.

Северус находился в состоянии шока. Это был полный нонсенс. Храбрая гриффиндорка, ближайшая подруга Поттера, защитница домовых эльфов, любимица Минервы МакГонагалл и лучшая ученица школы, что всегда стояла на стороне Дамблдора, наконец, магглорожденная ведьма — Гермиона Грейнджер — служит Тёмному Лорду? Северус осознал ещё много вещей. Именно она наложила Империус на Вейна, чтобы передать «Руны Кроноса», что получила на «похоронах». И она всё это время пыталась починить исчезательный шкаф, помочь Драко. Мерлин! Этого просто не может быть…

Ледяной взгляд переместился обратно на Забини. В ее глазах не было прежнего тепла и гриффиндорского задора. За этими глазами скрывалось маленькое чудовище. Вот откуда Северус брал все эти подозрения. Хорошая актриса, но иногда маска приоткрывалась, давая повод замечать неестественное. Но как эта живость в глазах могла оказаться фальшью? Не существует таких способностей, которые могут заставить глаза врать…

— Спасибо, Блейз, ты сорвал мне прикрытие, — саркастично произнесла она. — Я предупреждала, чтобы ты не приближался ко мне! — в конце монолога она перешла на шипение.

— Гермиона… — в глазах мальчика было опустошение, он перевел взгляд на Волан-де-Морта. — Простите, Мой Лорд, — сглотнув, продолжил он. — Я не знал.

— О, ну конечно ты не знал! — всплеснула руками Гермиона. — Как не знал и Драко, и Северус и все остальные. Ты не представляешь, что ты натворил глупый влюбленный мальчишка! — эти речи были странными. Она говорила с ним как с ребенком, являясь практически ровесницей и ему и Драко. Северус… она назвала его по имени, абсолютно не задумываясь, словно они всегда были на короткой ноге. — Болван! Со своей глупой влюбленностью ты испортил мне всё!

— Что-то ты разговорилась, грязнокровка! — вступил Драко, вновь покрывая друга. — Тебе никто не давал права повышать голос на Блейза. Ты всего лишь отребье и ничтожество, трусливо вставшее на нашу сторону!

— Замолчи! — рявкнул Люциус, до этого не проронивший не единого слова; сейчас же на его лице играли желваки моментально вспыхнувшей ярости. — Ты не знаешь, о чем говоришь, Драко!

Тот вздрогнул от голоса собственного отца и нахмурил брови. Но то, что произошло далее, принесло еще больше раздражения, от того, что Северус окончательно потерялся в подозрениях. Малфой-старший, скривив губы, взглянул на Гермиону, которая уже улыбалась. Теперь и она получала удовольствие от разговора. Нарцисса, будто мумия, сидела в кресле и не подавала признаков жизни.

— Не надо, Люциус, — не поворачиваясь, произнесла Грейнджер абсолютно дружелюбно. — Он просто не осведомлён о наших делах.

— Как ты смеешь называть моего отца по имени, грязнокровка?! Ты не в том статусе! — Драко краснел от гнева, игнорируя отцовский взор.

Что ж, оставалось только наблюдать, чем же все это закончится.

Усталый вздох. Глумливая ухмылка… Гермиона вела себя по-хозяйски, как королева. Она осматривала всех с непревзойденной триумфальной улыбкой. Многих просто старалась не замечать, словно они были ниже её достоинства. Так вела себя молодая Беллатрисса. Внимание главной героини фарса вновь обратилось к Лорду, который стал простым наблюдателем этой сцены.

— Стоит на всех наложить Обливиэйт, Мой Лорд, и отправить меня обратно в школу.

Ох, конечно Снейп был не согласен. Он, как и другие, жаждал конца впечатляющего диалога. Гермиона Грейнджер — Пожиратель Смерти… Это просто невероятно… Гулко стучало сердце, пропуская удары. Северус похоронил надежду на спасение мира от Тёмного Лорда, потому, что в ряды ближайшего окружения Гарри Поттера затесался шпион. Гарри рассказывает своим друзьям всё, а значит, Гермиона знает куда больше, чем сам Северус, и все её отлучки из школы были ни чем иным, как вызовом к Тёмному Лорду.

Северус старался отогнать мысли о том, что смерть Дамблдора была бесполезной. Пока что апатия не пришла к нему… Всё кончено, абсолютно всё, план старика, каким бы он ни был, рухнул благодаря Гермионе, которая своим предательством, возможно, изменила ход войны.

— Нет, — задумчиво произнес Тёмный Лорд, — уже давно пора заканчивать этот маскарад. Ты очень хорошо послужила мне за этот год.

Он неожиданно протянул руку, предлагая ей встать с дивана.

Гермиона встретила это предложение с удивлением и непониманием — это была честь для неё, карие глаза вспыхнули смущением. Она поднялась, а Лорд что-то шепнул ей на ухо, отчего она изменилась в лице и снова обратилась взглядом к Снейпу. Таким тоскливым, и в тоже время…

Наглость, это была наглость, заигрывание, и что из всего этого было маской?

«Что с тобой сделали, девочка?».

Риддл развернул её ко всем лицом, как-то доверительно положил ладони на ее плечи и некрепко сжал, к чему-то подталкивая. Еще никогда Северус не видел, чтобы Волан-де-Морт оказывал такое доверие своим слугам. Да Лестрендж сейчас разорвет её!

— Драко, — мальчик дернулся от звука своего имени из уст хозяина. — Насчет статуса ты глубоко заблуждаешься. Эта девушка — моя правая рука, надежный союзник и доверенное лицо.

В помещение на мгновение возникла абсолютная тишина, которая сменилась возгласами непонимания, а Люциус и бровью не повел, ведь раньше это был его статус. Удивительно, но он сдерживал улыбку. Что творится в этом поместье? Может, это какой-то сон? Гермиона Грейнджер — правая рука Тёмного Лорда. Насмешка судьбы, как такое возможно?

«Это что, шутка?», — шептались голоса позади.

— Отец? — Драко непонимающе посмотрел на Люциуса.

— Выслушай до конца, — строго приказал тот, но к еще большему удивлению затихли все.

Лорьен перебросил ногу на ногу, вальяжно развалившись на диване. Голубые глаза вампира ликовали. Он поправлял рукава кружевных манжет, словно готовясь к пиршеству. Этот поразительный спектакль многим доставлял удовольствие, остальные же и вовсе ушли куда-то далеко в своих мыслях. Лестрендж стояла с открытым ртом, позабыв все колкости и ругань.

— Это невозможно, она же магглорожденная! — уже понимая, что всё это не шутка, избирал слова Эйвери, но всё же искал объяснений.

— Моя кровь почище твоей, Эшфорд! В отличие от твоей грязной бабки, в моих жилах течет чистая кровь! — внезапно рявкнула Гермиона, сверкнув глазами, полными личной неприязни.

Тот совершенно опешил от такого выпада и ядовитости слов. Он не посмел больше ничего сказать, боялся внимательного, изучающего его реакцию взгляда Волан-де-Морта. Словно читая мысли Драко, в упор смотрящего на Люциуса, Тёмный Лорд неожиданно сменил тему:

— Не бойся, Драко, твой отец не потерял в рейтинге ни кната…

Пока Тёмный Лорд разъяснял ситуацию, в которой у него оказалось два самых приближенных слуги, у Северуса стало складываться впечатление, что попавшая в захват рук Гермиона, всеми силами старается избежать соблазна посмотреть на него. Он почувствовал укол интуиции, которая вытаскивала наружу гнилые обломки прошлых подозрений, складывая два и два. Речь Волан-де-Морта оборвалась, он что-то сказал своей «правой руке», та всего лишь кивнула, и на глазах Севеурса стали сбываться самые худшие опасения: каштановые кудряшки будто бы надменно стали распрямляться и тяжелеть, черной нефтью обрамляя меняющиеся черты лица. Брови темнели и изгибались восковым рисунком строгости. Немного изменился рост и комплекция, Аллегра была стройнее Гермионы в своей холодной аристократичности. Наконец, последний штрих заставил карие глаза цвета теплого янтаря превратиться в ледяные серые облака пред снежной бурей. Северус не знал, был ли он готов увидеть в глазах этой девушки своё наказание. Где-то глубоко внутри него треснул черствый камень, и запечатанное чувство вины вырвалось наружу.

Перед ним стояла Аллегра, другая, изменившая до неузнаваемости, но оставшаяся прежней. Перед ним вырос его главный кошмар в совершенно неподходящих образу синих маггловских джинсах и неподобающем статусу бежевом свитере в пятнах пыли и засохшей крови. Это была она, абсолютная месть его ошибкам, безумная влюбленная девочка, которую Северус сам подтолкнул к опостылевшему злу. Он нервно прикусил язык, пытаясь угадать следующие слова и действия юной правой руки Лорда. Сам же Тёмный Лорд был доволен, представляя на обозрение свою ручную обезьянку. Кидайте монеты в ноги, она перед вами, чудесный метаморф, злобная тварь без совести и моральных принципов, выращенная в полуторалетней клетке идеологии Волан-де-Морта. Как же она изменилась…

Только сейчас Северус обратил внимание на остальных. Драко и Блейз были похожи на каменные изваяния и даже не моргали, разглядывая и свой кошмар прошлых лет. Воплощение идеальной старосты, верной своему «я»… Теперь Аллегра предстала в иной ипостаси. Трогательная любовь, извращенная насилием, приняла облик чудовища, а Снейп и не сомневался, что она именно чудовище, он подозревал, что стало с настоящей Гермионой Грейнджер.

Нарцисса вытянулась в кресле, чтобы разглядеть ее получше.

— Кто она? — со злостью в глазах бросила Белла; её ярость опаляла чуткое восприятие Северуса. — Кто это такая? — она подошла к «сопернице» вплотную и скептически оглядела с головы до ног, хмыкнув в сторону серых резиновых кед, довершающих сумбурный вид.

— Браво, Аллегра, ты просто неподражаема, — сказал вампир, поднимаясь с дивана и хлопая в ладоши. — Не многим удается произвести такое впечатление. Ты просто завладела публикой, — саркастичный голос кровососа врезался в сознание Северуса, кажется, тот возомнил себя конферансье. Лорьен галантно поцеловал «актрисе» ручку и повернулся к Белле, которая по струнке ходила от одного его взгляда. — Разрешите вам представить Аллегру Кэрроу, — он совершил наигранный книксен перед «гвоздем» сегодняшней программы.

— Лорьен, прошу тебя, прекрати этот фарс! — раздраженно кинула Аллегра, на что другие бы просто не осмелились, зная нрав этого типа.

— Это пропавшая дочь Амикуса? — внезапно донесся негромкий голос Долохова.

Белла сложила руки на груди и ехидно улыбнулась. Казалось, что еще немного, и она начнет снимать с Аллегры мерки для гроба, который сама же и сколотит. Она уже ненавидела эту девочку, которую едва ли помнила с младенчества, за близость с её обожаемым кумиром.

— То-то Амикус будет рад, — брезгливо прожевала ведьма неприятное ей имя. — Его драгоценная дочка нашлась, а сколько было сыр-бора из-за этой истории. Что ж, — хлопнула в ладоши Лестрендж и повернулась к Снейпу, — полагаю, с тебя, Северус, автоматически снимаются все обвинения. А где же сам драгоценный Амикус? — она театрально огляделась по сторонам в поисках Кэрроу-старшего, а у Аллегры поджались губы. — Давайте позовем его ради такого знаменательного события.

— Заткнись, Белла, — со злобой прошипела Аллегра, заставив Лестрендж резко развернуться к ней.

— Что ты сказала, маленькая дрянь? — враждебно гаркнула та и потянулась в карман за палочкой, но остановился на полпути от следующей фразы:

— Мой отец мертв… — выдохнула Аллегра, голос не дрожал, но источал неуверенные интонации боли.

Северус никогда не замечал за ней такого трепета по отношению к Амикусу. Он был для нее воплощением шовинизма и антиподом её мировоззрения, но никак не любимым папочкой.

— Какая досада, — пропела саркастично Белла, стараясь задеть поглубже. — Прими мои соболезнования.

— Прекрати паясничать, Белла! — вырвал её из роли строгий голос Лорда, который вел спектакль по своему усмотрению.

Та, вздернув нос, отошла от Аллегры, давая ей возможность отдышаться и расслабить кулаки, сжатые до белизны костяшек пальцев. Ещё один мимолетный взгляд на Северуса и позаимствованная привычка закусывать губу… Досада, ярость, они были как на ладони.

— Что, что с ним случилось? — внезапно спросил Рабастан, в своё время неплохо ладивший с её отцом.

Взгляд свинцовых глаз почему-то метнулся не к нему, он испепелял Эйвери. Да, как и предполагал Северус, между ними были какие-то личностные проблемы. Она долго собиралась, прежде чем ответить, эта тема явно была ей неприятна.

— Он погиб полтора года назад на рождественском рейде от проклятия, высасывающего жизнь...

— Но этого просто не может быть! — уже серьезно произнесла Белла, забыв об упрямстве. — Я лично видела его две недели назад в Малфой-мэноре и на ритуале…

— Ты видела Меня, Белла, — забыв о склоках, спокойно ответила Аллегра. — Я метаморф.

Большинство из Пожирателей Смерти переглянулись.

— Но метаморфы не могут так четко выполнять копию человека… Для этого нужно…

— Ты сравниваешь меня со своей племянницей Тонкс, — пояснила она. — Ты, вероятно, слышала о Лейморин Граус?

— Ты можешь точно копировать человека? — не веря своим ушам, вступил Джагсон. — Это же…

— Очень редкий дар? Нет, это всего лишь свойства моей ДНК и магии, — насмешливо проговорила она, направив взор в сторону Северуса, что когда-то поведал ей об удивительной науке генной инженерии.

Поразительно, но она не источала в его сторону ненависти, скорее, досаду. Она вообще вела себя так, словно ничего не происходило. А вот Нарцисса взглядом прожигала дыру в спине Люциуса. Снейп находился слишком далеко, чтобы прочитать её мысли. Впрочем, Люциус не утруждал себя обращением внимания на острый взгляд жены. Все переполошились. Многие никогда не видели Аллегру, некоторые знали её в младенчестве, Эйвери имел честь наблюдать её всю жизнь.

— Где Гермиона? — Забини просто подошел к Аллегре и заглянул в глаза.

К сожалению, Северус не мог разглядеть выражение её лица, она стояла спиной.

— Блейз… Спокойно… — мягко сказала она.

— Скажи мне! — он вцепился в её руки, пытаясь отыскать неуловимые нити надежды.

Кажется, что только сейчас Аллегра вышла из амплуа актрисы. Её плечи осунулись, а голова опустилась, теряя достоинство рода.

— Блейз, с самого начала года, ты видел меня, а не её, — начала неуверенно она, осторожно коснувшись его плеча.

Он изменился в лице, осознав всё сразу… как поняли и остальные.

— Что ты с ней сделала? — обреченно проговорил он и с силой оттолкнул от себя Кэрроу, которая упала обратно на диван. — Говори!

— Блейз, я… — в ней всё же было чувство вины, она видела, прекрасно знала, как может изувечить сердце любовь, и она боялась его ранить.

Парадокс, Блейз любит Гермиону, хотя полюбил Аллегру…

— Она погибла, — тихо сказала она, ища прощения.

— Ты убила её! — закрыв глаза, процедил Блейз. — Мерлин…

— Нарцисса, — внезапно обратился Тёмный Лорд к женщине, которая яростно сжимала подлокотники кресла, сдерживая одной ей известную злобу. — Забери Блейза и Драко, пускай ждут меня в кабинете Люциуса.

Вот так, холодный расчет на костях несчастной любви. Эта цепь не имеет границ. Волан-де-Морт убил Лили, заставив Северуса его ненавидеть. Северус искоренил доброе начало в маленькой влюбленной девочке, очернив эти чувства грязью и похотью, прилипшей к телу болезненной памятью той пьяной ночью. А Аллегра, она всё это знает, прекрасно понимает и, видит Мерлин, в серых глазах сейчас плещется чувство вины. Она стала таким же демоном для Блейза, разрушив его несбыточные надежды, отобрав крупицу тепла в юном мальчишеском сердце. Она боялась ненависти, но и не сразу поняла, что к ней приведет убийство Грейнджер. Кольнуло болью сердце. За что Господи, ну за что она убила её?..

— Блейз, иди с Нарциссой, — приказал Лорд, возвращая того из агонии зарождающейся мести.

Миссис Малфой с неприязнью окинула девочку взглядом и потянула Забини за рукав к выходу. Пускай он уходит, так нужно, ему нужно выплакаться и осознать, что он все это время питал нежные чувства совершенно к другой особе, нежели предполагал. Аллегра смотрела ему вслед с какой-то безнадежной опустошенностью. Словно и её вернули во что-то очень трагичное и неисправимое. Не было сомнений, что она совершила убийство сама. Так Тёмный Лорд воспитал в ней покорность. Эта девочка, когда-то с взъерошенными короткими волосами, напоминающими верблюжьи колючки, исчезла в выращенной жестокостью дочери аристократии.

— Все свободны, — раздался властный голос Лорда, вырывающий Аллегру из собственного мира оцепенения — Завтра жду вас всех в десять утра для инструктажа дальнейших действий, — наверное, эта фраза звучала даже жизнерадостно. — Северус, Белла, останьтесь…

Аллегра даже не пыталась встать, она так и осталась сидеть на диване в компании подсевшего вновь Лорьена и смотрела в одну точку.

— Тебе жутко не идет это тряпье, — безмятежно заметил вампир, пытаясь привлечь её внимание, когда Северус устроился в опустевшем кресле Нарциссы и стал наблюдать за ней вполглаза.

Вампир казался совершенно непосредственным с ней, щелкнул по носу, за что Аллегра наградила его уничтожающим взглядом, но всё же решила вернуться на бренную землю.

— Она была всего лишь грязнокровкой, — прошелестел голос Лорьена у нее над ухом. — Ты не виновата, что этот оболтус влюбился в неё.

— Прекрати, Лорьен, что ты в этом понимаешь?! Тебе на всех плевать, — осекла она, пытаясь учить одного из самых опасных хищников уму-разуму.

Северус удивлялся всё больше. Лорьен держался с ней непринужденно, потакал капризам, пропускал ядовитые фразочки мимо ушей и даже бережно залечивал её рассеченную бровь и затылок заклинаниями.

— Добро пожаловать домой, — абстрактно выразился Люциус, присаживаясь на диван с другой стороны от неё.

Снейпу показалось, или оба — и Лорьен, и Люциус — сейчас были похожи на церберов, охраняющих бесценную добычу?

— Да брось, Аллегра. Нашла из-за чего переживать…

— Я не переживаю, Люциус, — резко прошипела она, но Малфой и ухом не повел; она слишком много себе позволяет в присутствии уже двух опасных мужчин.

— Так ты всё знал, дорогой зять, — сказала Белла, недовольно глядя на Люциуса. — Да, Аллегра, у тебя талант устраивать представления, я ни разу ничего не заподозрила.

— Белла, давай уже оставим эту тему, — метнул в нее острый взгляд Малфой. — Достаточно…

— Итак, теперь я жду подробного доклада о сегодняшнем задании, — разрезал натянутый разговор Тёмный Лорд, занимая место в центровом кресле и поглядывая на своих слуг. Он был удовлетворен великолепным спектаклем, разыгравшимся в стенах тускло освещенного поместья, на время превратившегося в сцену…

~~

Ещё никогда я не чувствовала себя так паршиво. День моего триумфа превратился в поминки Грейнджер, а Его осуждающий взгляд так больно бил в самое сердце, заставляя вздрагивать и желать поскорее сбежать из компании этих людей. Северус ненавидит меня, но теперь его ненависть ничто, по сравнению с усопшей любовью Блейза… Почему одно деяние может тянуть за собой другие якоря? Что это за чудовищные завихрения судьбы, а может это наказание? Зло порождает зло…