Отравленная роза (гет)

Туманное утро, отсыревший воздух. Тишина…

Она встала совсем рано, поморщившись от чуть затхлого воздуха подземелья, даже вечно досаждающие сквозняки из вентиляционных отверстий вдруг на какое-то время прекратились, что случалось крайне редко. Отрадой было то, что Аллегре по праву удалось занять комнату старосты и закрываться в ней, не слышать по ночам разговоров сокурсниц, наполненных пустыми помыслами о парнях… хотя у них была и другая тема — Тёмный Лорд. Никто не замечает очевидного, никто не верит, что Волан-де-Морт восстанет, только один Слизерин смакует новости, которые удаётся ненароком получить от родителей. Даже девушки мечтают вступить в ряды Пожирателей Смерти, с благоговением говорят о монстре, словно о Мессии. Вина? Она возложена на их родителей, извративших образ мыслей своих детей. Что помогло Аллегре сохранить адекватное мышление? Как удалось сохранить свой разум от ежедневного вдалбливания несусветной чуши о выборе своего места в жизни?

Идиотка Милисента Булстроуд нарисовала на своем предплечье Метку несмываемыми чернилами. Что это? Глупость недалекой девушки, зомбированной отцом и матерью? Неужели эта бредовая затея казалась ей гениальной? Бедная четверокурсница ревела и огрызалась, когда Аллегра жесткой мочалкой с мылом и сильнейшими очищающими заклинаниями оттирала с её кожи импровизированную татуировку.

Намеченной целью была библиотека, у старосты оставалось много времени до начала последнего испытания турнира трех волшебников. Пыльные стеллажи книг встретили привычным запахом пергамента и старых книг. Никого вокруг. Вряд ли кто-то роется в книгах в такую рань. Мадам Пинс проводила Аллегру настороженным взглядом. Увиденное в Омуте памяти Снейпа заставило её сгорбиться над тяжелой книгой, альбомом с выпусками всех студентов Хогвартса от его основания. Переворачивая огромные листы, она старалась не вглядываться в лица, улыбающиеся с фотографий. Не интересно. Аллегра искала одну девушку с огненно-рыжими волосами, ту, что была так дорога Северусу. Наконец, перед глазами показалась страница, датированная тысяча девятьсот семьдесят восьмым годом, и первым же факультетом, представшим взору, оказался Слизерин. Указательный палец, внимательно бегающий по пергаменту, внезапно остановился. Небольшая фотография с неуверенным мальчишкой в зеленом галстуке…

«Мерлин, ты совсем не изменился!».

Юный Северус Снейп на фотографии не выказывал никаких эмоций, с подозрением озираясь по сторонам. Улыбка? Нет, эта слабость ему была недоступна как тогда, так и сейчас. Черные волосы в то время были чуть длиннее, и в настоящем времени его лицо обрамляли тяжелые морщины, пролегшие между бровями и в уголках глаз… Глаза… Пожалуй, взгляд стал еще жестче — в мальчишке не читался груз прожитых лет.

Незаметно для себя Аллегра улыбнулась, глядя на бледнокожего юношу, ставшего Пожирателем Смерти. Чего ради? Путь Тьмы — лишь дорога к неминуемой гибели. Дамблдор, похоже, верит ему, но почему? Снейп плотно обосновался в Хогвартсе прямо под носом у великого мага, конечно, директор знает о прошлом этого загадочного человека, сейчас с фотографии взирающего на Аллегру чернильными глазами. Странный, скрытный, комок негативных эмоций и злобы, однако, просиживая в подземелье за проверкой эссе в кабинете профессора, она перестала замечать тьму в нем. Почему? Абсолютно деловые отношения и ни единого намека на принадлежность Лорду смягчали её ощущения. Конечно, после ненужного всплеска эмоций в прошлом году с её стороны, Снейп, возможно, стал осторожнее. Интересно, кто за кем следит больше? Аллегре казалось, что он наблюдает за ней, так же как и она за ним. Это очевидно — он шпионит для отца, а ему было за чем шпионить, если бы не её осторожность…

Никто не подозревает о её способностях. Аллегра была дочерью вейлы, умершей при родах, оставив дитя на воспитание нерадивому папаше. Амикус искал хоть один намек на какие-то силы, но их не было, девочка выросла обычной ведьмой, не способной на иную магию. Да она и сама так думала, пока в прошлом году не обнаружила в себе дар. Необычная способность менять внешность, как будто от Оборотного зелья. Стоило только представить себя кем-то, как отражение в зеркале менялось, и Аллегра превращалась в этого человека.

Проявилось это странно, она едва не попалась, когда сильно злилась на Анжелу Кромсбери за испорченный наряд; та как-то прожгла парадную мантию Аллегры ради шутки, после чего она стояла у раковины в туалете на третьем этаже, пытаясь привести в порядок обожженную ткань. Злоба, охватившая её в тот момент, принесла в организм какие-то новые ощущения, и, ненароком взглянув в зеркало, Аллегра отпрянула в ужасе. Из отражения на неё смотрела Анжела. Только спустя два часа ей удалось вернуть себе привычный вид. Научиться контролировать эту странную способность удалось довольно быстро, главное, знать какие ниточки сознания дергать. Этот дар остался маленькой тайной, если бы кто-то узнал о нем, Аллегра бы уже тогда отправилась покорять просторы Тёмной магии под крыло своего отца, уверенного в восстании Лорда.

Бегло просмотрев остальных студентов за тот год, она, наконец, наткнулась на искомую рыжеволосую девушку, что улыбалась и махала рукой с фотографии. Эванс… Лили Эванс.

— Привет, — послышался знакомый голос за спиной.

Аллегра, увлеченная рассматриванием альбома, резко повернула голову и увидела четверокурсницу, частенько просиживающую штаны в библиотеке, подобно ей самой.

— Привет, Гермиона. Тоже не спится?

— Хочу просмотреть кое-какие чары перед турниром, а ты чем занимаешься? — спросила та, прижимая талмуд по чарам за седьмой курс к груди. — О, выпуски. Я просмотрела их все еще на первом курсе. — Смотри, это отец Гарри, — она указала на того самого парня из воспоминаний Снейпа, который кинул в него скомканным пергаментом.

Гермиона села на соседний стул и с неподдельным интересом стала разглядывать фотографию Северуса.

— Не изменился совсем, верно? Зачем тебе альбом? — поинтересовалась она с любопытством.

— Просто так, не знала чем время убить, — солгала Аллегра; изобразив некую заинтересованность, она ткнула пальцем в фотографию Лили Эванс. — Ты знаешь её?

— О, конечно, это мама Гарри, а что?

— Просто лицо какое-то знакомое, наверное, Гарри похож на нее, — озвучила элементарные мысли Аллегра.

И правда: зеленые глубокие глаза парня принадлежали его матери, ровно, как и непослушные волосы, улыбка и черты лица, доставшиеся в наследство от Джеймса Поттера. Аллегру осенило: но тогда… Тогда любовь Снейпа мертва… Неужели он любит призрак? Что-то странное прониклось в душу. Боль? Нет, сожаление, никто не заслуживает такой участи…

— Ты пойдешь на турнир? — спросила Гермиона, открывая перед собой принесенную книгу.

— Да, наверное, — с задумчивостью в голосе ответила Аллегра, равнодушно отодвигая альбом в сторону…

* * *

Следующие события были чудовищными. Жизнь пошла кувырком, хотя и до этого назвать её спокойной не было возможности. На турнире погиб Седрик Диггори, и, по словам Гарри Поттера, видевшего его смерть, восстал Темный Лорд. Слизеринские студенты были правы…

Что ж, стоило готовиться к самому худшему. Забыв о Лили Эванс, Аллегра углубилась в тяжелые мысли о грядущем будущем. Траур в школе волнами отчаянья накатывал на студентов, а Снейп стал скрытнее, вежливо отказывался от помощи в проверке домашних работ, ходил чернее тучи.

Вернулся… Он вернулся к Тёмному Лорду! Жалкое ничтожество, мерзавец, он снова примкнул к Тьме! Подозрения не выходили из головы, а последующее ужасное лето хотелось забыть, но Аллегра будет помнить его до конца своих дней. Желание скрыться от действительности привело её к отчаянному шагу — к ссоре с отцом. Круциатус — отвратительная мера воспитания — должен был подействовать, но это в очередной раз показало, что нужно молчать. Никто не верил в возрождение Темного Лорда, хотя Гарри Поттер отчаянно убеждал всех в его возвращении, даже в Ежедневном Пророке не печатали об исчезновениях людей, о которых рассказывал Амикус, скорее всего, напрямую участвовавший в ужасных деяниях Лорда. С этого лета Волан-де-Морт начал набирать силу, а избранные слизеринцы готовились принять Метки…

Это лето стало последней каплей. Нужна крайняя мера, которая станет спасением. После окончания школы Аллегра решила сбежать подальше от наступающей на пятки Тьмы и от карьеры Пожирателя. Она способна стать одной из самых приближенных к Лорду — её таланты в магии, организованность и дар метаморфа могли стать отличным оружием. Нельзя чтобы кто-то узнал о нем…

* * *

Седьмой курс.

Рука взмыла в воздух. Профессор кивнул.

— Зелье «Глоток надежды» дает чувство надежды, веры в лучшее. Помогает после встречи с дементорами. Время действия: два-три часа, — коротко ответила Аллегра.

— Пять баллов Слизерину, мисс Кэрроу, — с ухмылкой сказал Снейп, никогда не сомневавшийся в её способностях.

Ничего не изменилось, Аллегра продолжала учиться и зарабатывать баллы. Хогвартс не пропускал в свои стены тревоги, и все казалось обыденным. Жизнь текла своим чередом, но на самом деле все разговоры в гостиной между слизеринцами крутились вокруг возрождения Лорда. Ощущение безысходности подавляло остатки положительных эмоций. Всё больше сердце заполнял страх. Невозможно было нормально спать по ночам, любой шорох заставлял содрогаться. Как будто все кошмары оживали, забирали остатки энергии, казалось, что из платяного шкафа вылезет боггарт. На что был похож её боггарт? Наверное, на любого Пожирателя Смерти или даже на самого Лорда. Боль в душе Аллегры усиливалась, Снейп совсем перестал с ней общаться. Она так боялась за него, боялась, что он участвует в убийствах и похищениях, но надеялась на лучшее и не готова была принять его мировоззрение относительно назревающей новой войны…

* * *

POV

Я сидела в библиотеке и слушала, как ливень выбивает барабанную дробь на окнах. Громыхания и порывы сильного ветра заставляли окна и рамы дребезжать, казалось, замок не выдержит и развалится под гнетом бушующей стихии. Пора поздней осени вступила в свои владения. Внезапно сквозь темень туч, я увидела маленькое черное пятнышко в небе, сносимое порывами нещадного ветра, оно приближалось. Интересно, кто отправил сову в такую погоду и кому это послание? Но птица, в которой я узнала нашего домашнего филина, становилась все крупнее, неся послание прямо к окну возле которого расположилась я. И какого келпи отец решил послать письмо в такую непогоду? Кое-как справившись с задуваемыми потоками ветра, я открыла окно, и промокший посланник ступил когтями на почти готовое эссе по Чарам. Незамедлительно птица была сметена со стола. Отцепив небольшой конверт от лапы, я выпустила филина обратно в бушующую стихию. Письмо было на удивление сухим. Развернув конверт, я увидела лишь три слова: «В следующее воскресенье».

Сознание рухнуло… Пергамент выскочил из рук и приземлился на каменный пол библиотеки. Еще несколько секунд рассудок пытался осознать смысл этих слов, старался истолковать по-иному, однако как ни крути, всё сводилось к одному. В следующее воскресенье, ровно через десять дней я приму Метку…

Лорду нужна новая сила, не удивлюсь, если отец уже урвал для меня какое-то задание, чтобы доказать преданность своей семьи. Это означало одно: в Хогвартс я больше не вернусь, а если и вернусь, то в качестве шпиона… Жизнь окончена.

Подобрав клочок бумаги с пола, я шла по замку, гонимая страхом и обидой. Ноги сами принесли меня к Астрономической башне. Взгляд в пустоту, бесконтрольные движения… Боль постукивала где-то внутри, но контроля над сознанием не было. Движение, и нога оказалась за парапетом. Лицо обдувал ветер, нет, он сносил меня, направляя к неизбежной пропасти. Промокшая насквозь, я была готова к прыжку. Нет выбора… Моя жизнь не имеет смысла…

— Я бы не стал этого делать, — раздался холодный голос за спиной, заставивший вздрогнуть.

Голова повернулась в сторону человека, пришедшего отговорить от отчаянного шага в бездну... Ну почему именно ты?!

— Самоубийство — не выход, мисс Кэрроу, — так же спокойно сказал он и после небольшой паузы добавил: — из любой ситуации…

Он наклонился и поднял с пола промокший скомканный пергамент, исписанный ровным почерком отца — наверное, выпал, когда я перелезала через перила. Мимолетный взгляд на бумажку с поплывшими от влаги чернилами, и Снейп сразу же поднял глаза на меня.

— Слезайте оттуда, мисс Кэрроу. Немедленно! Это того не стоит.

Но я снова повернулась к пропасти. Зачем мне его слушать? Страшная высота Астрономической башни… казалось, я лечу, парю над землей в сотне метров, как птица. Неосторожное движение, и нога соскользнула с сырой поверхности камня.

— Нет! — разорвал дождливое небо мужской возглас.

Снейп схватил меня за руку в последний момент. Ужас в глазах, я никогда не видела его таким испуганным, а мне было плевать, я была готова упасть, готова умереть, глядя в его черные глаза, утопая в боли, которой не заслужила. Пускай его глаза будут последним, что я увижу перед смертью. Я не кричала, не держалась, просто смотрела на него без тени эмоций, выскальзывая из скользкой руки человека, который был моей мечтой…

— Помогите мне, хватайтесь за вторую руку! — кричал он, обращаясь ко мне сквозь шум дождя, занявшего эту часть Шотландии.

Но я не пыталась держаться, когда он из последних сил стискивал мое запястье.

— Отпустите меня, — мой тихий голос казался спокойным.

— Что вы мелете! Левикорпус!

Ему удалось вытащить палочку свободной рукой и направить ее на мое тело, болтающееся на огромном расстоянии от земли. Он отлевитировал меня на мокрый, избиваемый дождем пол Астрономической башни.

— Что вы творите? — нагнувшись и дыша, словно после кросса, произнес он.

— А разве это важно? — мой потусторонний голос мог показаться безумным.

Я сидела на мокром холодном полу, снова глядя в пустоту, так, будто ничего не случилось. Снейп подошел ближе и, положив руки мне на плечи, с силой встряхнул.

— Очнись! Ты едва не погибла! — теперь уже злобно проорал он, возвращаясь в свое обычное состояние.

Но сознание не хотело реагировать. Я механически улыбалась, исчезая в слезах, прикрываемых дождем, которые катились по ничего не выражавшему лицу.

— Я хочу умереть, профессор, позвольте мне сделать это, одним Пожирателем Смерти меньше…

Шлепок, и щека загорелась.

— Идиотка! Каждый волен сам выбирать свою судьбу! — прошипел он сквозь стиснутые зубы. — Это не повод лишать себя жизни! Это поступок слабости!

Но его пощечина не привела в чувство, а только еще больше погрузила в странную отрешенность. Я могу сбежать, но если Тёмный Лорд или отец найдут меня, то все равно убьют, так не лучше ли сразу с этим покончить?

— Профессор, не кричите на меня, успокойтесь, я знаю, что я слабая… — спокойным тоном произнесла я.

Наверное, шок, не знаю, что еще могло его преследовать после таких слов. Снейп схватил меня за шкирку и поставил на ноги. Жутковатая улыбка на моих устах напугала его.

— Что вы несете? Вы только что чуть не сиганули с Астрономической башни! — снова сорвался на крик он.

— Мне бы стало легче, — с пустыми глазами ответила я. — Я не хочу принимать Метку…

— Смерть это не выход, — снова перебил он, перекрикивая дождь, барабанящий по каменному полу Астрономической башни.

— Как вы нашли меня? — продолжила я так же спокойно.

— Заметил вас в библиотеке с письмом…

Ну, конечно, и решил проследить. Мерлин, почему он не дал мне умереть спокойно? Именно сейчас всегда безразличный Снейп решил вмешаться…

Эта немая сцена длилась совсем недолго. Его обозленный взгляд, на самом деле скрывавший испуг, прожигал во мне дыру. Конечно, Северус знал, что означало это письмо, и следил за мной по приказу отца, как следил за остальными. Поганый Пожиратель Смерти…

Он подхватил меня под руку и грубо толкнул к выходу…