Оружейник Хаоса (гет)

/*Прим. автора: некоторые реплики напрямую взяты из «Гарри Поттер и Орден Феникса», гл. 8 «Слушание», потому как я не вижу причин, по которым они могли бы измениться*/

Я вошел в зал суда. Знакомое по прошлой жизни помещение ничуть не изменилось. Все те же стены из темного камня, тускло подсвеченные факелами, ряды скамей, пустых — по бокам зала, и занятых — на возвышении передо мной…

— Вы заставили нас ждать, — проговорил холодный мужской голос.

Я промолчал, а вот вошедший за мной волшебник в официальной парадной с замысловато-ассиметричным, едва заметным серебряным узором, мантии, ответил:

— Глава Дома Блэк не получил должным образом оформленного извещения о переносе заседания.

— Визенгамот в этом не виноват, — возразил голос. — Утром к вам была послана сова…

— Официальная корреспонденция Визенгамота — не переписка с «бабушкой из деревни», — тут же отозвался мой адвокат, изящным, выверенным движением откинув в сторону темно-каштановую челку, и сверкнув серыми глазами. — Так что я прошу представить выписку из журнала исходящей корреспонденции, где указано точное время отправки упомянутого Вами сообщения.

— Вы мне не верите? — возмутился говоривший.

— Вы не приносили присяги и не выступаете в качестве свидетеля, — отозвался адвокат. — Так что Ваш статус в данном процессе… не является достаточно определенным, чтобы принимать Ваше заявление во внимание.

— Да кто Вы вообще такой, чтобы вообще появляться в этом зале? — попытался выставить следующий аргумент волшебник, чей голос уже отнюдь не был таким холодным, как в начале.

Некоторые заседатели, присутствующие в зале, посмотрели на говорившего со странной смесью насмешки и жалости.

— Я — Говард Рэмзи, адвокат главы Дома Блэк, — отозвался мой защитник. — И, в качестве такового — имею полное право как присутствовать, так и участвовать в данном заседании.

— Мистер Поттер достаточно взрослый, чтобы самому отвечать за содеянное им! — возмутилась Долорес Амбридж.

— У адвоката, который сам себя защищает в суде, — отозвался Говард, — клиент — дурак. А уж глава Блэк — не имеет необходимого юридического образования. Так что он совершенно правомерно и обоснованно обратился за защитой к адвокатской конторе «Рэмзи и Рид», представителем которой я и являюсь.

— Это всего лишь дисциплинарное слушание… — сделала новую попытку Долорес.

— …к которому применимы те же правила, что и к судебному, — отозвался адвокат. — Что, в частности, подтверждается прецедентами «Министерство против Джозефа Холла» и «Министерство против Майкла Вейда».

— Ладно, — поднялся кисло скривившийся Фадж, — это все несущественно… Нам следует оставить обсуждение технических деталей и перейти к собственно рассмотрению дела, которое и привело нас всех сюда.

Говард поднял руку.

— Следует ли это понимать, как то, что обвинение в злонамеренном опоздании, и косвенно — попытке неявки в суд, с моего подзащитного — снято?

— Да, — нехотя отозвался Фадж.

— Отлично, — усмехнулся Говард. — Глава Блэк, желаете ли Вы подать иск об оскорблении и клевете в связи с данным инцидентом?

— Разумеется, — согласился я. — Клевета в отношении главы Дома — есть оскорбление всего Дома. И такое деяние не может оставаться безнаказанным. Десять процентов компенсации — Ваши.

Мы прошли в середину зала, где я уселся в кресло с цепями, предназначенное для обвиняемого, а мой адвокат занял место у меня за левым плечом. Интересно: так действительно положено? Или Говард немного издевается*?

/*Прим. автора: по поверью, за левым плечом располагается личный дьявол, дающий «благие» советы, ведущие человека по дороге в Ад… А в мире магии… Не факт, что его там действительно нет*/

Теперь на мужчину, что встретил меня обвинениями, с целью создать эмоциональный фон для разбирательства — посматривали со злорадством и сочувствием, в зависимости от того, к какой фракции принадлежал смотрящий. Видимо, этот волшебник был новичком в хитром деле законодательного крючкотворства и дышловращения, раз не узнал широко известного в узких кругах адвоката… и теперь вляпался по самую шею. И отнюдь не в мед.

— Дисциплинарное слушание от двенадцатого августа объявляю открытым, — звучно провозгласил Фадж, и Перси тотчас начал вести протокол. — Разбирается дело о хулиганстве, уничтожении государственного имущества и нарушении Международного статута о секретности Гарри Джеймсом Поттером, проживающим по адресу…

— Протестую! — вклинился адвокат. — Мы не на посиделках на завалинке. Всякого рода сокращения и деминутивы — не допустимы! Моего подзащитного следует именовать полностью: Генри Джеймс, глава Блэк, наследник Поттер!

— Почему «глава» Блэк, но «наследник» Поттер? — поинтересовался смутно знакомый волшебник из второго ряда. Кажется, в прошлый раз, он участвовал в забавных попрыгушках в Министерстве и Отделе Тайн, но вот на какой стороне — мне сейчас уже и не вспомнить.

— Потому что принятие главенства в Доме Поттер, — ответил адвокат, — требует достижения претендентом возраста семнадцати лет. Кодекс Дома Блэк, более древний, подобного требования не содержит. Там достаточно признания дееспособности и совершеннолетия. Что, в отношении моего подзащитного, и было принято Министерством магии в прошлом году.

Настроение в зале ощутимо изменилось. Судить главу Дома за «хулиганство» большинством присутствующих рассматривалось как покушение на их законные сословные привилегии.

— Но он же еще ребенок! — взвизгнула Амбридж.

— По решению Министерства от 9 ноября 1995 года — нет, — холодно отозвался адвокат. — Но, даже если признать, что Вы — правы, становится еще менее объяснимо Ваше желание допрашивать «ребенка» в отсутствие законного представителя.

— Долорес… — холодный взгляд министра заткнул его помощницу. И Фадж продолжил: — Допрос ведут: Корнелиус Освальд Фадж, министр магии; Амелия Сьюзен Боунс, глава Отдела обеспечения магического правопорядка; Долорес Джейн Амбридж, первый заместитель министра. Секретарь суда — Перси Игнациус Уизли…

— Свидетель защиты — Альбус Персиваль Вулфрик Брайан Дамблдор, — произнес сзади негромкий голос.

— Глава Блэк, барристер Рамзи, — с улыбкой обратился к нам Фадж, — вы приглашали господина Дамблдора в качестве свидетеля?

— Мой подзащитный пригласил свидетеля с целью привнести свет Истины в данное расследование, но господин Дамблдор таковым не является, — под мое очень громкое молчание ответил Рамзи. — Тем не менее, хотя с поста Верховного Чародея Визенгамота мистер Дамблдор и был уволен, статуса заседателя оного Визенгамота его никто не лишал…

— Мистер Дамблдор, — с непередаваемым ехидством провозгласил Фадж, — займите, пожалуйста, свое место. И впредь я попросил бы Вас не претендовать на не принадлежащий Вам статус.

Получивший изрядный щелбан Дамблдор, тем не менее, не показал виду, и спокойно прошествовал к своему месту в светлой фракции, где его тепло приветствовали остальные участники.

— Итак, — продолжил Фадж. — Подсудимому вменяется в вину нижеследующее: то, что он сознательно, намеренно и с полным пониманием незаконности своих действий, второго августа нынешнего года в девять часов двадцать три минуты вечера произнес заклинание, уничтожившее министерское имущество на сумму в тридцать две тысячи семьсот пятьдесят галеонов двадцать четыре сикля. Так же это действие было нарушением раздела тринадцатого Международного статута о секретности, принятого Международной конфедерацией магов. Вы — Га… то есть — Генри Джеймс Поттер, проживающий по адресу: графство Суррей, город Литтл-Уингинг, Тисовая улица, дом номер четыре? — спросил Фадж, глядя на Гарри поверх пергамента.

Я оглянулся на адвоката, и тот кивнул, позволяя мне отвечать.

— Нет, — ответил я.

— То есть как — «нет»? — возмутилась Амбридж.

— Я — действительно Генри Джеймс, глава Блэк, наследник Поттер. Но по указанному Его Честью адресу я не проживаю. По смерти предыдущего главы Дома Блэк, я унаследовал строение, являющееся лондонской резиденцией упомянутого Дома, где и проживаю в настоящее время… То есть — все время, когда я не нахожусь в Хогвартсе.

— И где же… — начала было Амбридж, но был жестко заткнута министром под недовольный гул зала.

Требовать от юного главы Дома выдачи секретов этого Дома — представлялось волшебникам недопустимым.

— И, тем не менее, — вздохнув, продолжил допрос Фадж, — в указанное время Вы находились в городе Литтл Уингинг, на Тисовой улице?

— Да, Ваша Честь, — ответил я после очередного кивка адвоката.

— С какой целью Вы там были? — поинтересовался Фадж. Вопрос был… не вполне корректным, но Говард очередным кивком посоветовал мне ответить.

— Я навещал семью сестры моей матери, — ответил я. — У нас с ними… не очень хорошие отношения, но, тем не менее — родная кровь не водица…

— И там Вы уничтожили министерское имущество…

Прежде, чем отвечать, я посмотрел на адвоката. И тот немедленно вмешался.

— Протестую! — заявил он. — Вопрос был задан некорректно. Следует огласить весь список уничтоженного имущества!

— Долорес? — вопросительно посмотрел Фадж на свою помощницу.

— Дементоры! — выкрикнула Амбридж, видимо, уже находясь на грани истерики. — Два дементора! Мальчишка наверняка применил к ним Непростительные! Его надо отправить в Азкабан!

— …и уничтожили министерское имущество, — прервав истерику Амбридж, заговорил Фадж, — на сумму в тридцать две тысячи семьсот пятьдесят галеонов двадцать четыре сикля?

— Да, Ваша Честь, — ответил я после очередного кивка адвоката.

— Вот видите! — щеки Амбридж полыхнули розовым в тон ее кофточки. — Он признался! Его следует…

— Долорес, — снова прервал свою помощницу Фадж. — Барристер Рамзи, Вам слово.

— Я хотел бы вызвать свидетеля защиты, представителя Отдела Тайн Министерства Магии, Джона Доу, — ответил тот.

— Мистер Уизли, — кивнул Фадж секретарю суда, — пригласите свидетеля!

Представитель Отдела Тайн занял место свидетеля, принеся необходимую присягу. Даже на глаз было понятно, что это — не тот Джон Доу, который консультировал нас по проблеме пророчества. Но требовать от невыразимца назвать свое настоящее имя никто не стал.

— Барристер Рамзи, — произнес Фадж, передавая адвокату право задавать вопросы.

— Мистер Доу, — обратился к свидетелю Говард, — Вы являетесь, в том числе, и экспертом по Стражам Азкабана?

— Это так, — ответил невыразимец. Его густой, тяжелый голос, казалось, заполнял весь зал заседаний.

— Позвольте уточнить: есть ли на дементорах Азкабана какие-либо знаки, позволяющие однозначно идентифицировать их как «министерское имущество»?

— К чему это? — взвизгнула Амбридж. — Всем же известно, что…

— Долорес, — вздохнул министр. — Помолчи и дай свидетелю ответить.

— Нет, — ответил невыразимец. — Никаких признаков, позволяющих однозначно определить государственную принадлежность, дементоры не несут.

— Таким образом, — улыбнулся Говард, — ситуация представляется следующей: в темное время суток мой подзащитный встретился с существами высшей категории опасности. В таких случаях Закон однозначен: допустимо применение любых заклинаний, зелий, ритуалов, а также иных средств, как волшебных, так и маггловских, которые, по мнению волшебника способны помочь защитить свою жизнь и жизни окружающих.

— Но они не собирались… — опять попыталась вмешаться Амбридж, вызвав на себя серию недовольных, но частью — и сочувствующих взглядов.

— Это не важно, — отмел возражение адвокат. — Само присутствие существа высшей категории опасности в отсутствие средств, ограничивающих его опасность, как то — цепи, клетка, или же присутствие рядом погонщика, способного существо контролировать, является достаточной опасностью, чтобы соответствующая статья закона о самозащите была применима. К примеру, если бы на первом задании Турнира Трех волшебников какой-нибудь из драконов порвал бы сковывающую его цепь — любой из присутствовавших волшебников имел бы полное право его убить. И это даже не считалось бы «вмешательством в ход Испытания». Таков закон!

— Хм… — задумчиво хмыкнул Фадж, — мистер Доу, я понимаю, что Вы можете просто не знать, но все-таки… Есть ли у Вас какая-либо информация о применении Непростительных в указанный период?

— Есть, — твердо ответил невыразимец. — В указанное время Непростительные заклятья ни к Литтл Уингинге, ни где-либо поблизости — не применялись.

— Откуда Вы можете знать? — взбесилась Амбридж.

— Могу и знаю, — отозвался «мистер Доу». — И в качестве свидетеля меня сюда позвали не из-за моих знаний о дементорах, а потому, что именно я в тот вечер был оператором средств дистанционного контроля, настроенных на наблюдение за Литтл Уингингом.

— Но почему вы следили за Литтл Уингингом? — вмешался со своего места Дамблдор.

— Потому что нам поступил запрос от подотдела Проверки Пророчеств, — отозвался невыразимец. — А уж какие у них были для этого основания, извините — тайна.

— Какие могут быть тайны от Визенгамота? — возмутился один из пожилых заседателей с дальних рядов. — Вы должны…

— Если Визенгамот считает необходимым получить информацию, которую Отдел Тайн признал тайной — следует проголосовать соответствующую петицию, и передать ее по инстанции. Руководство Отдела ее рассмотрит и даст ответ в обычные сроки…

По залу заседаний прокатилась волна смешков. Вменяемые заседатели отлично знали, что в случае «требований раскрытия информации, признанной Отделом Тайн тайной» «обычные сроки» — это «ко второму пришествию Мерлина».

— Хорошо,- вздохнул Фадж. — Но хоть что-то Вы можете рассказать об этом злосчастном происшествии?

— «Что-то» — могу, — твердо ответил невыразимец. — Как я уже сказал, по запросу подотдела Проверки Пророчеств мы наблюдали за двумя дементорами, покинувшими Азкабан. Как и было предсказано, «их путь прервался». Расшифровка записей средств наблюдения еще ведется. Пока что сказать можно только одно: ни о каких «непростительных» речи не идет. А вот что именно уничтожило дементоров… Мы разбираемся. И начальник Отдела оценивает шанс, что сумеем разобраться, где-то в сорок девять целых, восемьдесят семь сотых процента.

— То есть, «либо разберемся, либо — нет», — расшифровал сказанное Фадж.

— Или разберемся, — кивнул невыразимец. — Или — не разберемся.

— Но можно же… — начала было Амбридж, но была снова перебита.

— Долорес. Заткнись! — в глазах министра полыхал гнев. Видимо, упорство, с которым Амбридж пыталась его подставить — Фаджа уже достало. Итак. Кто за то, чтобы признать, что действия главы Дома Блэк соответствую Закону о Самозащите, и в них отсутствует состав преступления?

Засветилось настолько заметное большинство палочек, что даже считать особого смысла не было. Все-таки даже особо упоротые сторонники Темного лорда догадывались: проголосуй они «против» — и в следующий раз подобное дело можно будет сфабриковать уже против них. Да и сам Том, еще в прошлой ипостаси высказывавшийся за ограничение власти Министерства магии (в пользу чистокровных родов, естественно) — может сильно не одобрить передачу этому самому министерству права решать: в каких случая допустима самозащита, а в каких — нет. А неодобрение Темного лорда — это не то, что легко пережить. Так что «противоестественный темно-светлый альянс» дружно проголосовал «за» предложение министра.

А на выходе я «нечаянно» подслушал негромкие слова Фаджа, обращенные к Амбридж:

— Долорес… после сегодняшнего я просто не имею выбора. Ты — уволена.

Вот интересно: в прошлый раз ее направление в Хогвартс после чуть менее провального заседания… не было ли оно — замаскированной ссылкой? И чей на самом деле человек — Долорес Амбридж, учитывая, что после падения Фаджа и возвращения к власти Дамблдора, она, даже признавшись в покушении на меня «общественно-опасным способом» снова оказалась на посту помощника (читай — заместителя) министра магии?