Посмотри в глаза чудовищ (джен)

При виде Причарда Лестрейндж, кивнув ему, отгородил их троих от него звукозащищающими чарами и только затем пересказал Блейну идею Гарри.

— Что ж ты мне-то не сказал? — удивился тот, заставив Гарри чувствовать себя глупцом. Кажется, Лестрейндж задался этим утром целью поставить Гарри во все возможные в данном случае неловкие ситуации. — Про Мальсибера?

— Я тогда ещё не придумал, — бодро соврал Гарри. — А когда придумал, он уже пришёл.

По виду Лестрейнджа и Блейна было ясно, что они оба ему не поверили, однако спорить с ним не стали, лишь заулыбались понимающе — и Гарри почувствовал, что, кажется, краснеет.

— Я не уверен, что смогу найти то, что нужно, — сказал Лестрейндж. — Искать такие мимолётные воспоминания вообще непросто, а уж у пьяного… — он скептически покачал головой. — Я могу попробовать, но без гарантий.

— Думаешь, Мальсибер сможет? — спросил Блейн.

— Я думаю, что у него на это больше шансов, — признал Лестрейндж.

— Но мы не можем попросить его официально, — с некоторой досадой сказал Блейн. — И он это наверняка поймёт. Даже если он и согласится, мы… я окажусь у него, в некотором роде, в должниках. Я не уверен, что дело того стоит.

— Я могу поговорить, — предложил Лестрейндж. — Мы вроде как знакомы. С детства.

— Поговори, — обрадовался Блейн. — Да, это хорошее решение. Но сначала надо этого господина отыскать — так что, полагаю, сама операция будет в воскресенье. Может быть, в субботу… если я успею, но не поручусь. Ну, или позже.

— Сейчас и сходим, — Лестрейндж глянул вопросительно на Гарри, и тот кивнул.

— Спасибо, — Блейн протянул ему руку.

…На болотах было ветрено и влажно — Гарри даже пожалел, что не взял плащ, хотя и от аппарационной площадки до двери палатки было всего несколько шагов.

Внутри было тихо и пусто, только фейри привычно носились под потолком, да у противоположной стены у появившегося здесь второго стола сидела женщина с длинной седой косой и что-то писала. Гарри в нос ударили запахи еды, и он сглотнул слюну.

— Не завтракал? — спросил Лестрейндж.

— Завтракал, — честно ответил Гарри. — Но давно.

— Задержись на обратном пути, — предложил Лестрейндж — и открыл дверь комнаты Мальсибера.

Тот, судя по всему, спал. Лестрейндж подошёл к, вроде бы, спящему Мальсиберу и, тронув его за плечо, окликнул:

— Ойген.

Тот вздрогнул всем телом и так резко развернулся, что откинул руку Лестрейнджа со своего плеча, и распахнул абсолютно чёрные глаза — или Гарри, стоящему прямо за плечом Лестрейнджа, так показалось… да, конечно, показалось, потому что, когда свет упал на них, они были обычными. Просто чёрными — нормальными чёрными человеческими глазами.

— Да? — спросил Мальсибер ровно и совсем не сонно. — Что я могу для вас сделать?

— Извини, — неожиданно добродушно проговорил Лестрейндж. — Не подумал, что ты спишь. Не хотел будить.

— Не важно, — Мальсибер сел. — Так что?

— Я, собственно, зашёл спросить тебя, не хочешь ли ты в пятницу или в субботу вечером — то есть завтра или послезавтра — часов с семи и до полуночи, сыграть с нами в покер. У тебя же сейчас шаг — шесть часов?

Что?!

— Покер? — как-то растерянно переспросил Мальсибер и сморгнул — один раз, и потом другой.

— Покер, — подтвердил Лестрейндж. — Я, Робардс, если его никуда не выдернут, и у меня есть ещё пара кандидатур, их я пока обдумываю. Возможно, Гарри тоже к нам присоединится, — Лестрейндж с улыбкой повернулся к остолбеневшему Гарри, — если не случится ничего. Если ты не против.

— Не-ет, — протянул Мальсибер, начиная улыбаться, и его бледное лицо вдруг стало удивительно живым. — Конечно, нет. Это отлично! Покер, — он улыбнулся широко и радостно — блеснули белым зубы, и он рассмеялся. — Тогда мне нужны наличные — поможешь?

— Пиши — я завтра схожу в Гринготтс и им передам, — кивнул Лестрейндж. — И деньги принесу.

— Какая ставка? — деловито уточнил Мальсибер, продолжая улыбаться и откидывая плед.

— Галлеон? — предложил Лестрейндж, заметив: — Мы же не дети, в самом деле. Будет нормальная взрослая игра.

— Можешь купить хорошего вина? — попросил Мальсибер, доставая из комода пергамент и перо с чернильницей — наверное, оставшиеся ещё с тех времён, когда он списки составлял, подумал Гарри. — А то здесь только пиво с виски. Я заплачу, конечно.

— Я принесу, — отмахнулся Лестрейндж. — Что ты предпочитаешь?

— Белое, полегче, — Мальсибер даже не стал садиться и стоя написал записку в Гринготтс. — Это же покер. Голове лучше быть ясной. Можно просто какое-нибудь Пино Гриджо, например. И какой-нибудь хорошей минеральной воды с газом.

— Договорились, — кивнул Лестрейндж. Мальсибер протянул ему письмо для гоблинов, Лестрейндж сунул его за пазуху, попрощался, и они с Гарри вышли.

С расспросами Гарри дотерпел до выхода из палатки, но едва за ними закрылась дверь, он спросил:

— Покер?!!

Лестрейндж молча взял его за плечо и аппарировал — и уже возле министерства ответил:

— Ты видел его глаза? Когда он открыл их?

— Я… мне показалось… — с сомнением проговорил Гарри.

— Тебе не показалось, — жёстко сказал Лестрейндж. — Мы перестали отнимать у него его человеческую часть — но мы ничего ей и не добавили. А её осталось слишком мало, и я счёл, что надо бы её восполнить.

— Покером? — недоверчиво спросил Гарри.

— Это же игра, — пояснил Лестрейндж. — Это очень человеческое. И ты, наконец, поучишься, — добавил он, и Гарри насупился. Ему вообще не слишком нравилась идея учиться карточной игре, а уж у Мальсибера, или даже просто в его присутствии, и подавно. — Просто посидишь рядом со мною и с Гавейном и посмотришь, — примирительно проговорил Лестрейндж. — По-другому всё равно не научиться. Правила я объясню — они простые, там важен сам процесс игры. Никто даже лица твоего не увидит, — пообещал он.

— Почему? — всё ещё не слишком-то довольно спросил Гарри.

— Потому что я иначе точно проиграю, — тихо рассмеялся Лестрейндж. — Идём? — он кивнул на вход в министерство, и Гарри с некоторым ехидством напомнил:

— Мы, вообще-то, не просто так ходили за Мальсибером. Что нам делать?

— Ничего, — пожал Лестрейндж плечами. — Завтра снова сходим. Всё равно того мужчину ещё найти нужно.

— Но можно же было ему сейчас сказать, — нетерпеливо сказал Гарри. — Правда, он же…

— Нет, нельзя, — вздохнул Лестрейндж. — Гарри, сейчас даже это предложение добавляет Мальсиберу те самые приятные воспоминания. Вышло, будто я… мы с тобой специально заглянули, чтобы пригласить его в игру. На общем фоне его здешней жизни это радостно и здорово. Если дать ему понять, что, на самом деле, мы приходили вовсе не за этим, мы их уничтожим — он будет разочарован. И сама игра будет уже вполовину менее приятна. Мальсибер вовсе не дурак, он, конечно, понимает, почему и зачем я это сделал — но сейчас для него это выглядит сюрпризом, и он ему понравился. Если мы его сейчас заберём, эффект исчезнет — а моя цель преумножить его хорошие воспоминания, а не просто сыграть в покер. Более того, завтра к нему придём уже не мы с тобой, а мы с Дабхгласом. Спешки нет.

— А если я не захочу идти? — спросил Гарри безнадёжно.

К его удивлению, Лестрейндж пожал плечами и кивнул:

— Это просто приглашение. Конечно же, тебе решать, принять его или не стоит. Идём, — повторил он, и на сей раз Гарри не стал спорить.

До конца дня Гарри думал, хочет он пойти или не хочет — и не мог решить. С одной стороны, ему было интересно посмотреть эту игру, но с другой — не хотелось выглядеть перед Мальсибером пентюхом, даже не умеющим играть. Да и в целом тратить вечер таким образом было обидно… или нет…

Он совсем запутался и, видимо, к концу дня его лицо выглядело настолько говорящим, что Лестрейндж, улучив момент, когда отдел опустел, подсел к нему и сказал мягко:

— Гарри, тебе вовсе не обязательно туда идти. Это было просто приглашение.

— Я не знаю, — признался Гарри. — Я пошёл бы, но сидеть так просто глупо, а играть я не умею. Может, ты меня научишь? Быстро? А я…

— Нет, — засмеялся Лестрейндж. — Мальсибер мастер — он увидит, что ты не умеешь ничего, как только ты дотронешься до карт. Поверь, позора будет много больше. Тут либо признаваться, либо же не приходить.

— Ты пошёл бы, да? — уныло спросил Гарри.

— Непременно, — улыбнулся Лестрейндж. Он был в отличном настроении, причины которого Гарри не понимал, но которому начал поддаваться.

— Почему? — вздохнул Гарри. Вряд ли Лестрейнджу доставляло удовольствие выставлять себя в дурацком свете.

— Потому что можно будет посмотреть на разную игру и поучиться у разных игроков — в частности, у отличного менталиста. Я тебя не научу тому, чему научит он… если попросишь. Это может быть полезно в будущем — но решать тебе. Ты точно не умрёшь без этих навыков.

— А учить меня его тоже контракт обязывает? — съязвил Гарри, и Лестрейндж улыбнулся:

— Нет. Учить тебя его обяжет любопытство. Это намного лучше любого контракта. Тебе не обязательно решать сейчас, — добавил он, и Гарри ответил с глубоким вздохом:

— Да нет. Наверное, я пойду.

— Как захочешь, — кивнул Лестрейндж, и Гарри показалось, что вся эта ситуация его изрядно забавляет.

А вот ему самому забавно вовсе не было. Мало ему было раздумий о похищенном книззле — так теперь ещё и это? Идти? Нет? Отказаться означало расписаться перед Лестрейнджем в собственной трусости, согласиться — перед Мальсибером в некомпетентности, пусть и не связанной с работой аврора. И ведь ему даже посоветоваться было не с кем! Не с Причардом же, который — Гарри был абсолютно убеждён — пошёл бы непременно.

И не рефлексируя.