Гарри Поттер и Ледяной Чертополох. Часть Вторая: Обретение (джен)

____________

"Проклятое" с ударением на "Я" — проклЯтое. Ругательство.

"Проклятое" с ударением на "О" — прОклятое. Характеристика.

____________

Уговорить семью Тонксов отпраздновать Новый Год в Париже Гарри удалось без особых трудностей — пара фраз во время рождественского обеда, и лукаво усмехающаяся леди Андромеда уже сама взялась за дело. В самом деле, что такого-то? Самолеты летают каждые четверть часа, и лететь-то всего полтора часа самое большое...

Получилось "два в одном". Гарри теперь знал, где можно пройти в волшебный квартал Парижа, а Чертополох смогла обследовать большую часть тех бойцов "Интербригады Кент", что ещё не отправились на "боевую практику" в Югославию, Приднестровье или Крым.

Узкие улочки Магического Парижа, расположенного в районе Латинского квартала, были сами по себе хорошим подарком к Новому Году. Но то, что на них удалось найти Гарри, оказалось вообще почти бесценным. Прежде всего это были несколько — несколько! — лавок, в которых продавали летучие артефакты со всех краев мира. Начиная от банальных ковров, и заканчивая мотоциклами и мопедами. Зачаровывание автомобилей — по отдельному заказу, за отдельные деньги, но тоже легко и просто.

— Ну, да, конечно, — когда Гарри рассказал ей, леди Андромеда удивилась, что он был настолько этим поражен. — У нас все три машины зачарованы, так проще. Одно только отсутствие пробок на М25 стоит всех денег! Только не здесь, нам Артур Уизли заклинал.

— Уизли? Тот, что...

— Глава отдела по ограничениям по применению волшебства к изобретениям магглов, да, — миссис Тонкс вздохнула. — У него семеро по лавкам... А жалование в министерстве не сказать, чтобы большое. Вот и вертится, как может. Кстати, волшебник он очень хороший, мы сравнивали как раз с парижскими мастерами...

Было в Париже что посмотреть и кроме летающих "Харлеев" и странных русских ступолетов. Допустим, всякие модные бутики Гарри были неинтересны в принципе, хотя Азэми у него в подсознании иногда просыпалась. А вот оружейные салоны, лавочки с артефактами, с зельями, книжные магазинчики... Это — да.

В одной из лавчонок Гарри наткнулся на крайне интересный артефакт, состоящий из почти обычного кошеля и амулета. Как объяснил продавец, этот набор вполне заменял умелого волшебника, который далеко не всегда оказывался под рукой. А между тем мастерство мага при использовании "Редуцио" и последующего "Энгоргио" имеет решающее значение!

Гарри тут же проверил набор, выскочив в маггловский Париж и отыскав первый попавшийся грузовик. Прикладывая к машине амулет и касаясь его волшебной палочкой, мальчик сам не верил в подобную удачу — но всё сработало! Машина уменьшилась до размеров, позволивших запихнуть её в кошель! Амулет при этом размеры сохранил, поэтому ткнуть в него палочкой вторично оказалось нетрудно. И...

И побитый жизнью фургон ИВЕКО Turbo-Zeta, весь в логотипах модного дома Жан-Поль Готье, снова приобрел прежние размеры... Гарри заорал от восторга и помчался покупать ещё два набора. Больше в лавке просто не было, а в других найти что-то подобное не удалось. К сожалению, каждый набор был рассчитан на транспортировку строго одного предмета.

Только под конец каникул Гарри вспомнил о возвращенной неизвестным "благодетелем" отцовской мантии. Оказавшейся мантией-невидимкой. А значит, благодетель — это сам Дамблдор, Великий и Ужасный. Позаботившийся о том, чтобы наживка из его ловушки на Неназываемого не сбежала бы, чего доброго, в последний момент...

Эксперименты с каге буншин показали, что мантия относится к классу визуальных иллюзий: облаченного в неё шиноби можно было нащупать, унюхать и услышать.

Обладатели бьякугана могли видеть и саму мантию, благодаря целому облаку заклятий даже более заметную, чем человек без неё, и движение чакры в кейраку-кей одетого в мантию шиноби. Понятно, что в этой реальности и обладателей бьякугана, и обладателей развитой и действующей системы циркуляции чакры было малость маловато... Однако мысль о том, что какое-либо существо, видящее магию, увидит человека в мантии даже лучше, чем человека без мантии, стоило запомнить.

* * *

То, что замок снова его водит, Гарри понял на третий день после возвращения с каникул. Просто теперь он очень редко оставался один — а Хогвартс выводил его к нужной господину директору двери исключительно одного. Мальчик проверил это, выйдя на прогулку ночью в подаренной мантии. И тут же по замку зашаркали шаги мистера Филча, науськивающего свою кошку на поиски нарушителя режима, а коридоры стали внезапно настолько узкими, что в них даже и два человека не разошлись бы... И тут, конечно же, Гарри снова уперся в уже знакомую дверь. Приоткрытую.

Он глубоко вдохнул, с силой выдохнул — и шагнул внутрь как в воду!

На первый взгляд, опасаться было нечего.

Ещё один заброшенный учебный кабинет, каких в Хогвартсе были многие и многие десятки. Парты и стулья сгрудились бесформенными тенями в углу, корзинка для бумаг была перевёрнута — но у противоположной стены стояло нечто, что стоять здесь было не должно, как будто кто-то принёс его сюда, чтобы убрать с глаз подальше.

К стене было прислонено великолепное зеркало, до самого потолка, в изысканной золотой раме, стоящей на подставке в виде двух когтистых лап. Поверху рамы шла резная надпись: "Эйналеж еонт еваза эйнеж арт оен ши диву". Чего-чего?

Гарри почесал в затылке... и на всякий случай подошел к зеркалу сбоку. Потому что если в классе больше ничего нет, то показать ему хотели именно его. А значит, что-то с этой штукой неладно. Мальчик ощупал раму, оглядел оборотную сторону, осторожно, готовясь отскочить с любой момент, потрогал лапу подставки.

Ничего. Позолоченное дерево, совершенно обычная резьба...

Так в чем сюрприз-то?

Заглядывать в зеркало ему не хотелось. Почему-то.

Так, а на каком языке та надпись?

"Эйналеж еонт еваза эйнеж арт оен ши диву"...

Точно не английский...

Может, показать этой штуке кого-нибудь?

* * *

Смысл надписи он понял на уроке истории. Просто прочел справа налево. И немного удивился. "Увидишь не отражение, а заветное желание"? Это чо за нафиг?

Библиотека немного развеяла удивление. Зеркало "Эйналеж" оказалось довольно известным артефактом. Слегка зловещим. Проклятое, да — но не проклятый меч Разящей и не кольцо первородства. Так, почти что шутка королевы двора Unseelie.

Азэми могла выдавать такие печати, довольно простое гендзюцу. Тогда, в Германии, с подполковником Сотниковым, к примеру, все сработало на отлично. Сам Гарри так не умел, чакра у него для работы с фуин подходила не слишком. Так что только необходимый для шиноби минимум — "оператор" созданных другими фуин-печатей.

Смущало только одно. Судя по тому, что было написано в "Наизнаменитейших Артефактах Англии, Шотландии, Уэльса и Ирландии, Проклятых, Заклятых и Зачарованных", зеркало пытались уничтожить. Неоднократно. И если "Эйналеж" все ещё существовало... То оно было несколько более мощным, чем мальчик посчитал вначале.

И потом... Чертополох того подполковника перед созерцанием листка с фуин-гендзюцу настраивала на то, что он там должен увидеть. Тех, кто смотрел в зеркало "Эйналеж", никто предварительно не настраивал. Тем не менее, все они видели именно то, что хотели.

"Сильное колдунство, однако!" — сказал сам себе Гарри голосом "товарища Кларка", чаще всего воспроизводившего эту немудрящую шутку. И пошел на улицу. Сам он не мог нарисовать печать, помогающую проникнуть во внутренний мир... А вот Азэми на этих штуках за последнее время собаку съела!

* * *

От мысли показать Рону Уизли "интересную штуковину" Гарри отказался с изрядным сожалением. Парень был надоедливее комара, приставучее, чем пластырь, его стремление дружить с Тем-Самым-Гарри-Поттером было неуемно, как стремление щенка играть и гадить... Но делал он все это не со зла.

От мысли заманить к зеркалу Драко Малфоя отказаться оказалось потруднее. И только мысль о том, что за Малфоем всегда стоит Снейп, резко охолодила мальчика, уже размечтавшегося о прилипшем к зеркалу белобрысом недоразумении.

Как бы ни был плох Снейп в качестве школьного учителя, за подопечных "пресмыкайсов", как прозвал слизеринцев острый на язык Джастин Финч-Флетчли, декан Змеиного дома стоял насмерть. Иногда в буквальном смысле слова. В первые годы после развоплощения Неназываемого бывали случаи... Всякие.

Тогда, сразу после внезапно проигранной упиванцами Гражданской, слизеринцев, даже если делить школьные истории не на десять, а на сто, три остальных факультета травили очень жестко. И затравили бы — да на пути этой травли стоял Снейп. В одиночку. И выстоял... Может, поэтому его Дамблдор и взял? Каким бы гриффиндорцем — а значит, и антислизеринцем — не был директор Хогвартса, но позволить фактически уничтожить один из факультетов своей школы он не мог.

* * *

Огромная полярная сова, пушисто-белая, как снежный призрак, сидела, нахохлившись и прикрыв глаза, на специальной совиной перчатке на руке одетого в мантию-невидимку Гарри. Второй рукой мальчик придерживал мантию над птицей так, чтобы она покрывала её целиком. Если бы птичка глаза открыла, то обнаружилось бы, что они у неё не оранжево-красные, а абсолютно белые. Именно поэтому и мантия. Ну, и ещё потому, что ночь.

А ночью по Хогвартсу ходить нельзя. Но не всем, не всем...

Гарри нырнул за знакомую уже дверь — зеркало всё ещё было здесь.

Как только Гарри сбросил капюшон и снял с руки мантию, сова громко ухнула и широко раскрыла белые глаза, во всю мощь бьякугана пырясь на предложенный объект. Мальчик-Который-Выжил-и-Намеревался-Выживать-и-Дальше обошел "Эйналеж" по большой дуге, птица смотрела, не отрываясь.

Открыть окно удалось не сразу. Только после того, как Гарри посадил сову на спинку стула и задействовал вторую руку, тяжелая массивная створка скрипнула и нехотя покорилась. Высокое сводчатое окно распахнулось, впустив в класс свежий воздух, пропитанный запахом зимы. Сова, осматривавшая класс, встрепенулась, ухнула и вылетела в ночь, мгновенно растаяв на фоне покрывающих окрестности замка сугробов.

Отлетев от замка миль на пять, клон самоликвидировался — Гарри получил порцию совиных воспоминаний и на секунду зажмурился, массируя виски. Чем больше клон отличался от оригинала, тем меньше он отдавал, в пределе — для Гарри — была только память о том, что каге буншин видел и слышал. Воспоминания о том, что клон обонял или пробовал на вкус, клон мог передать оригиналу только в том случае, если был хотя бы относительно человекоподобен.

Мальчик даже не пытался экспериментировать с формами своих клонов. Чертополох же пробовала... разное. Тем не менее, несмотря на все возможности, которые можно было получить, выдумав и воплотив каге буншин с особенно специфическими качествами — некоторые из Узумаки специализировались по таким, порой творя чудовищно странных тварей — все же подлинно экзотических существ она использовать возможным не считала. Именно из-за их чуждости: как показал опыт, слишком много времени уходит на то, чтобы научиться владеть телом. Если Узумаки в Узушиогакуре могли себе это позволить — под защитой своего селения и клана — то одинокая наемница на службе Листа... Извините. В случае с Гарри к этой проблеме добавлялось ещё и качество и количество чакры.

Бьякуган клона видел "Эйналеж" как облако волшбы. Из которого в Гарри постоянно летели десятки тонких щупалец с крючками и присосками. Не дотягиваясь, щупальца с обиженным видом втягивались обратно в поверхность зеркала, в которой в эти моменты виднелся... Именно, демон. Ну, что ж, догадка оказалась верной. Мальчик поздравил сам себя с успешным экспериментом.

К сожалению, использовать его результаты у него не получится.

Очень жаль — ещё один подопытный демон ему бы пригодился.

Мальчик накинул капюшон мантии и бросил косой взгляд туда, где на лежащей у стены парты "сова" видела сидящую человеческую фигуру, окутанную столь мощным слоем магии, что аж глаза ломило.

Директор пришел пронаблюдать, чтобы всё прошло именно так, как ему надо? А вот дышло ему в грызло! Не собирался Гарри лезть под щупальца этой твари, хоть вы тут лопните со злости.

Мальчик вспрыгнул на подоконник и высунулся в окно, глубоко вдыхая морозный воздух. Его душила злоба. Такой потрясный экспериментальный образец — и упускать?

Шиматта!

Да ещё и вопросы возникнут ведь! Дамблдор сову видел — и что он теперь подумает? Что Гарри Поттер притащил сову в класс, где стоит биджев артефакт, а потом выпустил её в окно... Зачем? Наверняка директору захочется узнать, для чего это было сделано. Если он вообще не заметил ещё, что это была не совсем сова!

Ксо-ооооо!

Хотя...

"Кто нам мешает — тот нам и поможет!"

Гарри глубоко вздохнул, выдохнул — и, усевшись на подоконнике поудобнее, вытащил из кошеля невзрачное серебряное колечко с рисунком в виде оливковой ветви. Парное кольцо, находящееся на лапе Юки, тут же передало её восторг от ночного полета по лесу, ощущение охотничьего хищного внимания и вкус недавно проглоченной мышки.

Колечко, рекламку которого заботливые люди из магазина "Совариум Илопса" вложили в гарантию на набор "Совиный Рай", помогало установить связь с совой в том случае, если волшебнику не хотелось делать из комка перьев полноценного фамилиара. Опробовав эту штучку, мальчик признал её не просто годной, а гениальной. Теперь его каге буншин летали гораздо лучше, это во первых. А во-вторых — теперь на поиск нужного человека тратилось гораздо меньше времени. Гарри отдал приказ и поудобнее устроился на подоконнике.

Ему оставалось только ждать...

Юки оказалась молодчиной — не прошло и получаса, как она влетела в окно, крепко и бережно сжимая в когтях обмякшего, но живого зайца. Довольно крупного.

Гарри небрежно швырнул его на пол, и прежде, чем хитрый зверь попробовал убежать, шарахнул его "остолбенеем". До этого он вымученное из Тонкс заклятие не применял, и немного удивился, когда его ударом зайца отбросило к стене класса и смачно по ней размазало.

— Э-эээ... Вот блин! — сказал Гарри сам себе и немного — невидимому директору. — Ну, ладно, хоть попробовал!

И достал из кошеля артефакт — один из трех, купленных в Париже.

Глас судьбы раздался после того, как питаемый волшебством Гарри амулет уменьшил биджево зеркало, но до того, как мальчик успел его убрать в контейнер. И звучал он как:

— Э-эээ... Гарри, мальчик мой, что ты... э-эээ... делаешь?

Два десятка вариантов мгновенно промелькнули в голове юного шиноби. Учитывая обстоятельства, пришлось выбрать все же план номер ноль — вытянуться по стойке смирно, повернутся к директору лицом, опустить глаза в пол и отрапортовать:

— Прячу опасный артефакт, господин директор, сэр!